Матч века (джен)

Гарри и Джинни стояли возле ворот Хогвартса и обсуждали последние приготовления.

— Сегодня утром я получил от Дэвиса, Скоткинса и Блетчли ответные письма с согласием на встречу, так что незваным гостем не буду, хотя и желанным тоже, по крайней мере, в одном случае, — сказал Поттер. — Значит, если всё пройдёт гладко, сбор команды состоится завтра в полдень на школьном стадионе.

— Хорошо. Удачи тебе!

— И тебе тоже!

Поцеловав Джинни на прощание, Гарри вышел за территорию Хогвартса и трансгрессировал.

* * *

Спортивная база команды «Корнуэльские дьяволы», в которой после окончания Хогвартса играл Роджер Дэвис, располагалась близ городка Сент-Айвс, надёжно прикрытая маглоотталкивающими чарами. Гарри, впервые оказавшийся в подобном месте, с любопытством озирался вокруг. Особое его внимание привлёк стадион, над которым в данную минуту кружило несколько игроков в ярко-красных мантиях (видимо, шла тренировка). Он так увлёкся наблюдением за ними, что не заметил подошедшего Дэвиса, пока тот не хлопнул его по плечу.

— Рад тебя видеть, — улыбнулся бывший капитан когтевранской команды, пожимая руку Поттеру. — Вижу, тебе понравилась наша тренировка?

— Ну… есть на что посмотреть, — дипломатично ответил Гарри, действительно подметивший пару интересных приёмов.

— Ну тогда расскажи, из-за чего я вынужден пропустить её. Насколько я понял из твоего письма, это как-то связано с квиддичем?

— В общем, да. Дело в том, что…

…Когда Гарри закончил рассказ, Дэвис принялся ходить туда-сюда, не в силах сдержать своё волнение.

— Охренеть! Матч со сборной мира! — воскликнул он. — Бертолина, Грессар, Крам…

— Теперь ты понимаешь, почему я здесь?

— Разумеется. Ты хочешь, чтобы я сыграл за Хогвартс. Чёрт, предложение заманчивое, да ещё возможность заключить контракт с любым мировым клубом… Сейчас межсезонье, игр нет… Говоришь, сбор завтра в полдень на хогвартском поле? Думаю, мне не составит труда уговорить тренера отпустить меня на время. До встречи!

* * *

С Лизой Турпин Джинни встретилась в гостиной Когтеврана, куда её провела Луна Лавгуд. Выслушав сообщение гриффиндорки, Лиза только слегка приподняла брови.

— Матч со сборной мира? Любопытно, — протянула она. — Даже не стану спрашивать, почему окончание войны решили отметить именно таким образом. Полагаю, ты пришла, чтобы предложить мне место загонщика в хогвартской команде, не так ли?

— Верно, — кивнула Джинни.

— Что ж, было бы глупо отказываться от такой возможности. Но у меня есть несколько вопросов.

— Валяй, — Уизли пожала плечами.

«Сейчас наверняка спросит, кто ещё будет играть».

— Хотелось бы, но нет, — саркастично произнесла Лиза. — Пусть это станет для меня сюрпризом.

Ошеломлённая Джинни во все глаза уставилась на когтевранку.

— Да, я владею легилименцией, — кивнула та. — Весьма полезно в жизни, знаешь ли, хотя мне ещё далеко до настоящих мастеров в этом искусстве. Впрочем, в данном случае я даже особо не напрягалась, у тебя всё на лице написано. Но не будем отвлекаться. Во-первых, мне хотелось бы узнать, на каких мётлах мы будем летать? Сборная мира наверняка будет на «Молниях», кроме Бертолины и Бэя.

— Э-э-э… — протянула Джинни, сообразив, что сама не знает этого. «Мерлин тебя побери, Гарри, почему ты не спросил об этом у Монтгомери?!»

— Понятно, — Лиза с усмешкой поглядела на свою собеседницу. — Что ж, остальные вопросы автоматически снимаются. Говоришь, сбор завтра в полдень? Надеюсь, к этому времени вы с Поттером решите эту проблему.

Покидая когтевранскую гостиную, Джинни мысленно обещала себе устроить Гарри хорошую головомойку, чтобы он впредь не забывал о важных вещах.

* * *

Арчибальд Скоткинс, будучи маглорожденным, после окончания Хогвартса поступил в Оксфордский университет, чтобы получить, по его выражению, «нормальную профессию». Об этом он рассказал Гарри Поттеру во время их встречи в каком-то летнем магловском кафе.

— А впрочем, что это мы всё обо мне? — спохватился он. — Ну, что там у тебя за важное дело?

…Выслушав Поттера, Скоткинс, нахмурившись, спросил:

— Итак, ты хочешь, чтобы я стал одним из охотников хогвартской команды?

— Совершенно верно.

— Угу. То есть, ты предлагаешь мне снова вернуться в мир, где на таких, как я, смотрят как на грязь под ногами? Вот спасибо!

— Тебе что, не нравилось в Хогвартсе? — недоверчиво спросил Гарри, сделав вид, что не понял высказывания собеседника.

— Ну… Не буду лукавить, там учат многим полезным вещам, которые действительно могут пригодиться в жизни. Да и квиддич, опять же, весьма интересный вид спорта, куда до него футболу. Но во всём остальном… это весьма наглядный срез всего магического общества, отсталого, косного, погрязшего в средневековых предрассудках. Ты ведь и сам почувствовал это на своей шкуре, и твоя подруга Грейнджер тоже. А я мало того, что происхождением не вышел, так ещё и учился в Пуффендуе — в курсе, какие стереотипы сложились об этом факультете и его студентах?

— Да, всё это так, но ведь теперь многое изменилось…

— Изменилось? Ха-ха три раза! Да, Сам-Знаешь-Кого больше нет, за что тебе огромное спасибо, но его идеи и последователи остались, и их немало. Нет, Поттер, волшебное сообщество не переделать.

— Конечно, не переделать, — в голосе Гарри зазвенела сталь, — если просто сидеть и ничего не предпринимать. И поскольку ты тоже любишь квиддич, то должен понимать, что в среде волшебников это один из самых эффективных инструментов формирования общественного мнения, — в очередной раз он был благодарен судьбе за то, что дружит с Гермионой Грейнджер. — Как ты думаешь, почему Международная конфедерация решила отметить нашу победу именно так?

— Хм… Уж не хочешь ли ты сказать, что волшебная власть наконец прозрела и начала конструктивно мыслить? Хотя насчёт квиддича ты, пожалуй, прав…

Несколько минут Скоткинс задумчиво барабанил пальцами по столу.

— Ладно, я согласен принять участие. Не то, чтобы ты полностью меня убедил, просто хочется сыграть в квиддич ещё раз. А сейчас извини, мне пора.

Когда пуффендуец ушёл, Гарри ещё какое-то время сидел в кафе, погружённый в мрачные размышления. Этот разговор заставил его вспомнить, что с падением Волан-де-Морта проблемы магического сообщества действительно не закончились. Чтобы искоренить тысячелетнюю косность и зашоренность британских волшебников, потребуются годы и годы упорной работы. И он, Гарри Поттер, знал, что приложит для этого все усилия, поскольку хотел, чтобы его дети (если таковые будут) выросли в мире, свободном от всяких предрассудков; мире, где людей будут оценивать не по происхождению и факультетской принадлежности, а исключительно по личным качествам. Конечно, для этого придётся пожертвовать квиддичем, но Гарри ещё на пятом курсе избрал для себя карьеру мракоборца и с тех пор не только не передумал, но наоборот, ещё сильнее укрепился в своём выборе. Скорее всего, предстоящая игра станет последней в его жизни, а значит, она должна стать и самой запоминающейся. Придётся изрядно постараться…

Кое-как вынырнув из своих размышлений, Гарри вспомнил, что ему предстоит нанести ещё один визит и поспешил покинуть кафе.

* * *

— Кевин! Кевин Уитби!

— А? Что? — парень, бредущий куда-то по коридору, обернулся, услышав своё имя. — Уизли?

— Ух, наконец-то я тебя нашла, — проворчала запыхавшаяся Джинни, которая уже почти два часа гонялась за неуловимым пуффендуйцем по всему Хогвартсу.

— Ты меня искала? Зачем?

— Есть одно дело. Слушай внимательно…

… Когда Джинни закончила рассказ, Уитби пришёл в состояние крайнего возбуждения и несколько минут оживлённо жестикулировал, не в силах произнести ничего, кроме бессвязных междометий. Устав дожидаться, пока к парню вернётся членораздельная речь, Джинни спросила напрямик:

— Ну что, ты участвуешь?

— Сп... Спрашиваешь! — воскликнул Уитби, вновь обретя способность разговаривать. — Конечно, я с вами! Метлу с собой брать? — похоже, он готов был броситься на поле прямо сейчас.

— Тренировки начнутся завтра в полдень, когда соберётся вся команда. Мётлы нам выдадут, — говоря это, Джинни поморщилась, искренне надеясь, что так и будет, в противном случае одному очкастому гриффиндорцу не миновать Летучемышиного сглаза.

— Отлично! Спасибо! До завтра! — последние слова пуффендуец выкрикивал, уже убегая по коридору вдаль. Проводив его взглядом, Джинни двинулась в противоположную сторону. Свою часть работы она сделала. Оставалось лишь надеяться, что и у Гарри всё прошло столь же гладко.

* * *

Подходя к дому Блетчли, Гарри перебирал в памяти всё, что знал об этой семье: чистокровная, но не такая древняя и родовитая, как Блэки (которых на свете больше не осталось), и не столь богатая и влиятельная, как Малфои (последние, впрочем, лишились и того, и другого). Чрезмерной гордыней по поводу своей чистокровности Блетчли не страдали; к маглорожденным и полукровкам относились неодобрительно, но без фанатизма; Волан-де-Морта не поддерживали — мало того, в начале второй войны глава рода Патрик Блетчли выступил с резким осуждением действий Тёмного Лорда, из-за чего вся семья попала в опалу. Спастись им помогла только чистокровность и то, что Мелисса Блетчли (супруга Патрика) была сестрой Пожирателя Смерти Уолдена Макнейра. Всё это, вместе взятое, давало Гарри надежду, что его не прогонят от порога, а хотя бы выслушают.

Когда до двери дома оставалось несколько метров, она распахнулась, и навстречу Гарри вышел Майлз Блетчли.

— Смотрите, кто пришёл! Победитель Тёмного Лорда собственной персоной! Какая честь для нас! Чем обязаны столь высокому гостю? — Блетчли склонился в издевательском поклоне.

— Прекрати паясничать, — устало бросил Поттер, которому изрядно надоело чрезмерное внимание к своей персоне, многократно усилившееся после победы. На протяжении последнего месяца все магические СМИ без устали пели дифирамбы в адрес национального героя (коим, к слову, он себя не считал). А сыпавшимся на него бесчисленным приглашениям Гарри давно перестал вести счёт.

— Ладно-ладно, извини, — Блетчли шутливо поднял обе руки в знак примирения, после чего заговорил уже серьёзно:

— Итак, зачем я тебе понадобился?

— Мы что, будем говорить на пороге?

— Гм, — Блетчли потёр лоб. — Ладно, проходи, не могу же я отказать победителю.

Проведя Гарри в гостиную и предложив ему кресло, слизеринец повторил вопрос о цели визита.

— Ты знаешь, кто такой Джеральд Монтгомери? — на этот раз Гарри решил начать немного издалека.

— Конечно, — Блетчли слегка удивился такому неожиданному вопросу. — Это президент Международной федерации квиддича. Только причём здесь он?

— Дело в том, что на днях я встречался с ним, и он рассказал мне, что…

… Когда Гарри закончил излагать суть дела (куда более взвешенно и обстоятельно, чем в двух предыдущих беседах), Блетчли, нахмурившись, спросил:

— Правильно ли я понял, Поттер, что ты пришёл предложить мне принять участие в этом матче в качестве вратаря сборной Хогвартса?

— Совершенно верно.

— И ты действительно думаешь, что эта игра станет первым шагом к прекращению межфакультетской вражды?

— Если представители разных факультетов смогут сплотиться в единую команду… — начал Гарри, но Блетчли перебил его:

— Замечательно. И поэтому ты пригласил всего одного слизеринца, да ещё на позицию, почти не требующую взаимодействия с остальными игроками? А если бы не требование Макгонагалл, ты бы наверняка взял в команду одних гриффиндорцев, не так ли?

Поттер покраснел, а его собеседник тем временем продолжал:

— Ты никогда не задумывался, что движет нами, слизеринцами? В чём истинная причина вражды факультетов, и кто первый начал её? Нет, конечно, ты заранее внушил себе: «слизеринцы, все как один, мерзавцы и сволочи, на которых пробу ставить негде». Да, нам нередко приходилось совершать… скажем так, не очень хорошие поступки, но по большей части в знак протеста против несправедливого и предвзятого отношения остальной части Хогвартса.

— Несправедливого отношения?! — возмутился Гарри (впрочем, надо отдать ему должное, секундой позже он уже корил себя за эту вспышку).

— Именно. Для директора, большинства преподавателей и трёх четвертей студентов мы были сродни кляксе на пергаменте. Вот тебе пример: что было в конце твоего первого курса? Наш факультет весь год пахал как проклятый, зарабатывая баллы — абсолютно честно, прошу заметить! — и вот победители названы, но тут встаёт Дамблдор и вопреки школьному уставу присуждает тебе, Уизли, Грейнджер и Долгопупсу дополнительные очки, причём за нарушение правил! Иначе как плевком в сторону Слизерина это и не назовёшь! И таких примеров я могу привести десятки! А когда наш декан, светлая ему память, пытался хоть как-то компенсировать подобное отношение к Слизерину, наградой ему было презрение остальных преподавателей и ненависть студентов! Альбус Дамблдор! — Блетчли в ярости сплюнул. — Вечно распространялся о мире, дружбе, единстве, любви, а сам постоянно стравливал факультеты между собой! Это с него всё началось, при Диппете такой вражды не было, и раньше тоже! — он перевёл дух и продолжил:

— И вот теперь ты сидишь и говоришь в точности как он: единая сборная, все дела, а сам наверняка думаешь: «навязали мне слизеринца в команду», верно?

— Послушай, Майлз, — заговорил Гарри, тщательно подбирая слова. — Да, всё, о чём ты говоришь, действительно было. Я признаю, что раньше тоже относился к слизеринцам весьма предвзято и считал Дамблдора воплощением доброты и мудрости. Но события последнего года помогли мне взглянуть на всё более… непредвзято, что ли, не сквозь розовые очки. Я научился смотреть сам, а не слепо полагаться на чужое мнение, каким бы оно не было. И я намерен приложить все усилия, чтобы магическое сообщество изменилось к лучшему, ибо в противном случае не миновать появления нового тёмного лорда. И нормализация отношений между хогвартскими факультетами должна положить этому начало.

С минуту Блетчли в упор разглядывал своего собеседника.

— Я тоже раньше считал тебя всего лишь наглым и высокомерным зазнайкой, который только и может снитчи ловить, — наконец заговорил он. — Что ж, я согласен принять участие. Но сразу предупреждаю, Поттер: если остальные игроки вздумают оскорблять меня как слизеринца, я тут же разворачиваюсь и ухожу. Надеюсь, мы поняли друг друга. А сейчас позволь проводить тебя.

* * *

— Ну что ж, Поттер, — произнесла профессор Макгонагалл, изучив представленный ей список игроков хогвартской команды, — вижу, вы блестяще справились со своей задачей, и гораздо быстрее, чем я ожидала.

— Спасибо, профессор, — смутился Гарри.

— Я напишу Монтгомери, что команда сформирована. Полагаю, с завтрашнего дня вы приступите к тренировкам?

— Да, профессор. Только у меня есть один вопрос…

— Да?

— На каких мётлах мы будем летать? — Гарри покраснел, вспомнив выволочку, которую ему устроила Джинни.

Макгонагалл пристально поглядела на него:

— Скажите мне, Поттер, кто из нас капитан команды?

— Ну… я…

— Тогда почему вы спрашиваете об этом только сейчас? Мне казалось, что это первое, о чём вам следовало подумать.

Гарри сокрушённо вздохнул, признавая правоту директора.

— Впрочем, к вашему счастью, этот вопрос уже решён, — продолжала Макгонагалл. — Сегодня днём Международная федерация квиддича передала Хогвартсу полный набор мётел «Молния», так что летать есть на чём. И раз уж мы заговорили об этом — мадам Малкин получила от меня заказ на разработку и пошив формы для нашей команды; примерно через неделю она будет готова. Ещё о чём-нибудь спросить хотите?

— Нет, профессор.

— Тогда можете идти. И, Гарри, — она помедлила несколько секунд, — у меня к вам просьба, но не как директора, а как бывшего охотника и большого поклонника квиддича: сделайте так, чтобы хогвартская команда смогла оказать достойное сопротивление своим именитым противникам.

— Спасибо, профессор! — голос Поттера дрогнул. — Я… я постараюсь сделать всё возможное.