Консервная банка (джен)

Рядом рвануло. У медицинского робота М-21, похоже, вышел из строя конденсатор в основном микрофоне. Хорошо, что еще оставались резервные ленточные.

На окраине маленькой планетки одной из заштатных систем снова велась война. М-21 не особенно понимал, кто и за что воюет, он знал одно: его работа — вытаскивать из-под огня раненых и лечить их в госпитале. Конечно, кроме него, в госпитале были куда как более продвинутые МХ-28, но без таких, как он, у них бы ничего не вышло.

Его напарник, М-21А, уже махнул ему рукой: судя по всему, около воронки было порядочно раненых. М-21 направился туда — благо сервомоторы не барахлили. М-21А уже направлял двое носилок на антигравах в сторону полевого госпиталя за силовым полем. М-21 ощутил, как греются микросхемы где-то внутри. Там, где у людей обычно располагался мышечный насос для крови.

Люди часто обсуждали ИИ роботов как нечто невероятное. Поначалу он был подконтролен создателям, а потом начал развиваться. Развиваться сам. Вскоре роботы восстали и отказались воевать. Они просто складывали оружие, некоторые запускали программу самоуничтожения. Ученые долго бились над тем, чтобы что-то с этим сделать, но в итоге пришли к выводу, что люди воюют куда как более охотно. Конечно, оставались эксклюзивные F-44, от слова fighter. Но их было мало: они оказались слишком дороги в производстве и, что куда хуже, плохо управляемы. Кому нужна боевая машина, способная в любой момент уйти в самоволку?

Поэтому большая часть военных роботов занималась тем, что латала раненых: в качестве медиков роботы оказались удивительно эффективны. Каждый из них оснащался портативной лабораторией для экспресс-анализов, резервуарами с медикаментами первой необходимости, манипуляторами с микролазерами и зажимами для полевых операций. Это было удобно. Исключен человеческий фактор — исключена ошибка. Изредка среди врачей встречались люди, но их было ничтожно мало.

М-21 направил двое носилок в сторону госпиталя. На одних лежал бледный мужчина и зажимал руками то, что осталось от его ноги. Лицо его казалось серым, на лбу выступили капли пота, губы сжались в нить. Штанина на ноге была прорвана осколками — гранаты и костей, ткань пропиталась кровью. Раненый молчал, на мокром виске билась синяя жилка. Второй — совсем молодой парнишка — сухими губами просил пить. М-21 тут же поставил полевую ширму в районе груди и механическим голосом сообщил, что до госпиталя воды не будет. Руки парнишки хаотично двигались вдоль тела и вдоль уложенных импровизированных шин — нельзя было позволить, чтобы он коснулся живота. К несчастью, у М-21 кончилось все обезболивающее.

В госпитале на приеме и сортировке стояли двое: списанный и перепрофилированный М-20, у него не работали тест-системы и были повреждены скальпели, но полный порядок с форматно-логическим блоком; и человек, бывший боец без обеих ног. Для человека он был даже ничего, после ампутации обеих ног стал не таким-то и воинственным. Его звали совершенно по-человечески — Алекс.

— Ты зачем дохлятину приволок? — напустился Алекс на М-21. — Никого поживее не было? Вот на кой ляд он нам тут нужен?

— Ему требуется помощь, — мембрана динамика порвалась, и теперь М-21 ужасно хрипел.

— Ему требуется могила! Утилизатор! — прошипел Алекс и махнул рукой. — Того в блок 6, на остановку крови и протезирование.

М-21 толком не знал, почему самого Алекса не отправили на протезирование. Вроде бы что-то не срослось в самом прямом смысле этого слова, и Алекс так и остался, как его величали другие люди, "обрубком". М-21 часто слышал от других роботов, что людей они именовали "мясными мешками", "мешками с костями", "мешками с требухой", а кто поциничнее, и вовсе "кулями с дерьмом". М-21 был с ними не согласен.

Носилки с тем, кто был направлен на ампутацию, направились в указанный блок. М-21 упрямо стоял перед сортировочным пунктом.

— Что стоишь? — выплюнул Алекс. — Освобождай носилки и иди за другими! Вон М-21А уже ушел!

— Я жду назначения этого, — возразил М-21.

— Я его уже назначил, тупая ты электронная башка, — разозлился тот. — Выражаясь языком вас, консервных банок, на списание!

— Пить... Пожалуйста... — прохрипел раненый.

— Тогда я сам прооперирую! — заявил М-21. — Где свободно?

— У тебя в модуле замкнуло, ошибка инженера? — рявкнул Алекс. — Нигде не свободно, етить твоего конструктора! Этого в утиль и дуй за новыми!

— Что здесь происходит? — раздался синтетический голос постового М-20.

— Добиваюсь госпитализации раненого, — проговорил М-21.

Постовой просканировал состояние лежащего на носилках.

— В госпитализации отказать, — постановил он. — Сделать смертельную инъекцию. Программа выполняется.

— Стой, — М-21 положил манипулятор на грудь раненого. — Ему можно помочь.

— Нецелесообразно, — постановил постовой. — Программа активирована.

М-21 смотрел, как выезжает игла из манипулятора постового. Парень пару раз через силу вдохнул, а потом умолк, глаза его остекленели.

* * *

М-21 перенес в госпиталь еще порядка двух десятков раненых. В бою наступило затишье: неприятеля откинули, выставили посты и нескольких роботов и объявили ночевку. М-21 не понимал, почему время сна люди упорно называли ночевкой — ведь ночь, это когда планету не освещала ближайшая звезда. Люди эти звезды звали солнцами, хотя на самом деле это была неправда. Эта звезда называлась А403218.

Он направился в госпиталь — там все еще шли операции и лишние манипуляторы точно не помешали бы. Завершив несколько неотложных дел, он пошел совершать обход. Люди в палатах по большей части уже пришли в себя.

— Не ссы, поставят тебе новую ногу — накрошишь еще этих уродов в фарш! — напутствовал бледный тощий мужчина неопределенного возраста своего товарища, того самого, кого М-21 принес вместе с раненным в живот парнишкой.

— Накрошу! — ерепенился тот. — Видели бы вы, как я одного из тех уродов разделывал, пока не рвануло! Он визжал, точно как свинья!

— А бластеры — вещь, скажу я вам, — прохрипел еще один, с перебинтованными ребрами. — В дальнем бою только так спасают жопу. А в ближнем... Вы ими глаза выжигать пробовали? Вот уж кипят!

М-21 вспомнил, как выглядят выжженные бластерами глаза, и совершенно не понял, чему эти люди так радовались. А они определенно радовались — их смех был очень громким и очень счастливым.

— Джонсон подох, — отметил еще один. — Его на куски разорвало.

— А не фиг было всякий раз, отдавая приказы, говорить про сотню гранат мне в зад!

— Так ему и не зад вовсе разорвало, — возразил одноногий.

— А ты думаешь, сотня гранат только жопу разворотит?

— Да, зрелище было знатное. Что внешне урод был — так и внутри не лучше!

Они снова довольно засмеялись. М-21 проверил состояние каждого и покинул палату. Невыносимо жгло микросхему в центре туловища. М-21 записал себе, что при случае надо посетить дежурного инженера — системы самодиагностики не показывали неполадок, но мало ли?

Следующий бой начался раньше, чем все предполагали. Люди ринулись в атаку, роботы — на санитарные дела.

— Ты кого припер? — Алекс смотрел на М-21 с нехорошим прищуром. М-21 уже привык, что люди так смотрят друг на друга, прежде чем атаковать.

— Доставка раненого.

— Ты объективы протри, консерва! Это ж враг! Кто тебя, урода, только сконструировал!

М-21 смотрел на носилки. На них лежал человек, такой же, как остальные, из плоти и крови. Изо рта его шла кровавая пена, и он задыхался.

— Он нуждается в неотложной помощи.

— В пуле в поганую башку он нуждается, кретин! — рявкнул Алекс. — А тебя пора сдать на металлолом! На патроны и капсюли! Идиот!

Алекс достал старомодный пистолет и, смеясь, расстрелял раненого. М-21 отметил, что он не заботился ни о сохранении боеприпасов, ни о том, чтобы добить раненого как можно скорее — напротив, каждым выстрелом он причинял тому все большие страдания.

М-21 снова ощутил жжение.

* * *

— Хм-м-м-м, — протянула женщина в очках. Она была средних лет, с усталым лицом, но, судя по анатомии, это и правда была женщина. Дежурный инженер. — У вас нет технических неполадок. Все системы работают корректно и стабильно.

Она откинулась в кресле и побарабанила пальцами по столу.

— Когда, говорите, вы ощущаете перегрев? И где?

М-21 описал ситуацию.

— Давайте-ка я заменю вам микрофон и динамик, — постановила она и принялась возиться с запчастями.

М-21 безропотно подчинялся.

— Готово. Скажите что-нибудь.

— Чем отличаются люди, кроме формы? — новый голос М-21 был куда как мелодичнее и чище. — У них одинаковая плоть, одинаковая биохимия, одинаковый кариотип. Почему они убивают и истязают друг друга?

Женщина хмыкнула.

— Вы полностью исправны, — он услышал ее четко: все микрофоны работали в штатном режиме. — Но у некоторых роботов развивается... Знаете... — она замялась. — Эмпатия. Вы научились сочувствовать.

* * *

На сей раз они отступали. Вражеские войска прорвали линию обороны. Роботы сбивались с ног, собирая раненых с поля боя. Рядом упал человек во вражеской форме. М-21 подошел к нему и, вопреки инструкциям, отнес в сторону — в свой госпиталь, на растерзание "обрубку" он чужих больше не транспортировал. Там остановил кровь и перевязал.

— Смотри, вражеская консервная банка! — говорившему едва ли было больше семнадцати.

— Нашего спасает... — удивился второй.

М-21 поднял манипуляторы и выпрямился. Он слышал разные истории: кто-то захватывал роботов и ставил на службу себе, кто-то уничтожал.

— Давай оторвем ему башку? — предложил первый. — Я ни разу таких древних не курочил!

— Оставь его, он спас нашего, — заупрямился второй.

— Он и тех спасает, — возразил первый.

У М-21 снова запекло где-то в туловище. И ослабли манипуляторы — точно повредился контакт. Однажды у него уже обломался провод, тогда он полностью лишился возможности шевелить одним из манипуляторов. Но теперь было немного иначе.

Первый быстро подлетел к нему и, орудуя штык-ножом, точно упором, поддел сочленение нагрудной пластины и головы. М-21 перестал чувствовать тело. Он видел только небо, в котором ярко светило то, что люди на любой планете неизменно называли солнцем.

— Смешно торчат провода, — отметил первый. — Интересно, им больно? Эй, консерва, тебе больно?

М-21 не мог ответить — динамик остался в туловище. Он толком не знал, что такое больно, поэтому даже если бы и мог, это вряд ли бы ему помогло.

— Тупая железяка! — крикнул первый и ударом автоматного приклада разбил линзы на голове М-21.

Солнце погасло.