Как Пенелопа (гет)

— Очень надеюсь, что мне не выпадет на ЖАБА вопрос об этих мифах, — сказал Перси Пенелопе, когда они шли после урока магловедения, держась за руки. — Нет, я, разумеется, всё выучу, но…

— Но, кажется, они тебе не очень по душе? — улыбнулась она. — А знаешь, есть миф о Пенелопе. Вероятно, тебе он даже понравится.

Они зашли в пустой класс, Пенни села на парту и стала рассказывать о своей тёзке из древнегреческой мифологии. Это была история о том, как одна женщина двадцать лет ждала мужа, которого все остальные считали погибшим на войне. В голосе Пенни звенело восхищение, но Перси, слушая её, думал, что живая девушка всё-таки волнует его куда больше той, вымышленной.

— Правда, она очень верная? И мудрая? — спросила Пенни.

— Лучше тебя никого не знаю, — важно заявил он и наклонился, чтобы её поцеловать.

* * *

— Полагаю, у меня будет «Превосходно», — самодовольно сказал Перси после выпускного экзамена по магловедению, когда они с Пенни встретились у озера. — Надеюсь, тебе тоже попались хорошие вопросы?

Она сидела на корточках, задумчиво смотрела на воду и даже не ответила.

— Ты не справилась с каким-то заданием? — забеспокоился он.

Пенни покачала головой.

— Я всё сдала, но… Нет, это хорошая новость: я получила приглашение сегодня утром. Еду в Австрию изучать чары. Но... — она решительно поднялась на ноги и объяснила: — Перси, милый. Может, поставим на этом точку в наших отношениях? Я не хочу, чтобы что-то мешало учёбе.

— Точку? Пенни... — он хотел было возразить, но тут же себя одёрнул: — Нет, конечно, ты должна поехать, упускать такой шанс было бы неверно. Но можно же писать друг другу? Обещаешь писать мне часто? — спросил Перси, крепко её обнимая. И несмотря на расставание, он даже мысли не допускал, что обнимает, возможно, в последний раз.

* * *

— Кажется, ты не очень расстроен, что твоя девушка уехала? — Джинни зашла к нему в комнату, чтобы позвать к ужину.

— Угу, сейчас приду, — пробубнил Перси, не отрываясь от измерений. — Этот котёл никуда не годится…

— Значит, не расстроен, — хмыкнула она и вышла.

Он отвлёкся от доклада, который готовил для мистера Крауча, и перевёл взгляд на то место на столе, где раньше стояла колдография Пенни. Перси, как только вернулся в Нору, сразу убрал её портрет, чтобы не мешал работе. И ещё потому, что она перестала быть его девушкой. Но иногда по привычке смотрел на пустующий уголок стола, вспоминая Пенни.

— Я стану начальником отдела к её возвращению, и это будет куда лучше, чем рассказы о том, как я скучал, — возразил он и снова занялся котлами.

* * *

Перси нетерпеливо распечатал только что полученное письмо, но оно оказалось лишь приглашением на свадьбу Билла. Он быстро черкнул в ответ записку, в которой сослался на срочные дела. В общем-то, так и было: надолго отлучаться, когда Скримджеру грозила опасность, Перси не мог. Да и не хотел возвращаться домой.

Но письмо Перси ждал другое: увидев сову, он понадеялся на весточку от Пенни. Он уже забыл, когда в последний раз получал их. И сам тоже не знал, о чём писать ей: обсуждать работу было нежелательно, с семьей он давно порвал… Что ещё?

Не спрашивать же, почему спустя три года она осталась в Австрии: разумеется, там безопаснее. Перси не смел просить её о возвращении — он слишком хорошо помнил, как сидел на шестом курсе рядом с её койкой в больничном крыле и гладил окаменевшую руку. Перси едва заметно вздрогнул.

— Нет, пусть лучше будет вдали от всего этого.

И снова вернулся к работе.

* * *

Перси, нахмурившись, откинул в сторону «Пророк» с заметкой о свадьбе Пенелопы Кристал с каким-то австрийским учёным. Потом опять пододвинул газету поближе, чтобы рассмотреть колдофото невесты. Пенни вдруг ему подмигнула, а Перси попытался вспомнить: делала ли она так раньше. Ему показалось, будто Пенни изменилась, но не из-за того, что стала старше, просто он не знал её — такую. Не догадывался, как она теперь живёт или что её волнует.

Но смотреть на то, как Пенелопу обнимает другой, было горько. Поначалу Перси задумался, что мог бы сам так же прижимать её к себе, если бы она не уехала…

Он снял очки и потёр уставшие глаза. Потом вспомнил, ка́к вёл себя последние годы, и иллюзия растаяла, будто от Эванеско. Смогла бы Пенелопа терпеть рядом с собой того, кто растерял остатки самоуважения? Смогла бы прощать его, готового на всё, лишь бы удержать высокую должность? Нет, решил он, ни к чему эти «если бы».

Но Перси только сейчас понял: он ждал Пенни — не признаваясь себе в этом, с головой уходя в работу и не замечая других женщин. Ждал так же бессмысленно, как Пенелопа — Одиссея. И пусть та, вымышленная, наконец встретилась с мужем, от этого миф не перестал быть мифом. Глупой выдумкой маглов, только и всего.

Перси снова надел очки, а потом бросил газету в камин. И чтобы закрыть для себя вопрос, отыскал в ящике стола и отправил следом в огонь и колдографию Пенелопы.

Его Пенелопы, которая не стала ждать.