Уроки вязания (джен)

Разноцветные мотки послушно скакали по полу, и чем тоньше они становились, тем выше поднимался узор на гобелене, раскинувшемся во всю стену. Нити, повинуясь сосредоточенным движениям волшебниц и мага, продевались сквозь сетку белой основы, нанизывались, разворачивались в нужных местах, согласно узору-схеме, предварительно нанесённому на стену.

Нижняя часть бурой, жёлтой, коричневой травы перетекала в оттенки зелени, от изумрудной, сочной до серой, по-осеннему тусклой. В центре уже был заметен узловатый ствол красноватого оттенка мощного дерева.

Одри сверилась со схемой и кивнула Флер. Луч из палочки Флер преобразовался в золотистое облачко, принявшее форму правильного эллипса. Флер ритмично замахала палочкой, и вот в гостиной разместилась уже дюжина облачков, которые стали резвиться, толкать друг друга и рассыпать вокруг пушистую вату, невесомую и белоснежную. Двенадцать эллипсов нашли свои места в нижнем ряду полотна и соединились с яркими оттенками зелени, играя золотыми бликами.

В гостиной словно раздался детский смех; сосредоточенные лица озарили улыбки.

Одри, утерев свободной рукой пот со лба, вновь кивнула Флер, и та отпустила палочку, окончательно отпуская облачка.

* * *

Одри быстро нашла общий язык с Молли. Первая неловкость прошла довольно скоро. Удивительно, но огромная семья Уизли принимала каждого нового члена с распростёртыми объятиями, искренне радуясь своему пополнению.

Для Уизли совсем не важны были статус волшебника и его материальное состояние. Главным критерием, по которому Уизли впускали сразу и бесповоротно новеньких, была человечность.

Им неважно было, кто ты. Важно было, каков ты.

Нора, этот самый странный дом, который когда-либо доводилось видеть Одри в своей жизни, имела характер под стать своим жильцам. Многоэтажная конструкция несуразных этажей была до того милой, что уже через пару дней своего обитания здесь Одри решила для себя, что это самое замечательное место на свете.

Прекрасна была маленькая, но такая уютная кухня; солнечная гостиная, которая пестрела всеми оттенками рыжего, когда вся семья собиралась за столом; заброшенный сад, в котором Перси однажды под яблоней принялся целовать Одри и ужасно сконфузился, когда из-за соседней яблони со смехом выскочили Рон и Гермиона; зелёный пруд с музыкальными лягушками, которые распевали любовные романсы по вечерам в мае, и Одри тогда хотелось, чтобы эти вечера — тёплые и умиротворённые — длились вечность.

Молли, готовая принять под своё крыло всех, кто в этом нуждался или просто не успел сказать, что он не нуждается; чудаковатый Артур, пришедший в полный восторг, когда Одри подарила ему старый набор стамесок и резцов отца — в своё время он любил мастерить руками, уверяя, что настоящее волшебство находится на кончиках пальцев; немного потерянный Джордж, простой и добродушный Чарли, тот самый красавчик Билл; Рон, обезоруживающий своей улыбкой, за которую ему прощалось практически всё, и Джинни — все они стали для Одри семьёй.

Всё текло, всё изменялось, но некоторые ценности оставались вечными и незыблемыми, и в первую очередь — семейные.

В тот год, когда Одри с Перси ждали ребёнка, Молли с Артуром уже пару лет как были бабушкой и дедушкой — Билл с Флер подарили им первую внучку Мари-Виктуар. Но этот факт никак не отразился на неподдельном восторге, с которым старшие Уизли восприняли приятную новость. Одри пришлось выслушать от Молли кучу советов, и, хоть они и проживали с Перси в Лондоне, визиты Молли стали теперь настолько часты, насколько позволяли домашние заботы в Норе. Одри ходила тяжело, под конец беременности напоминая себе слониху, и помощь Молли по хозяйству оказалась весьма кстати. В «Волшебный клубочек» Одри приняла помощницу, смышлёную девушку, которая вязала крючком потрясающие шали.

В больницу Одри легла заранее, зная, что в её отсутствие всё будет в порядке.

В день родов в коридоре побывали едва ли не все Уизли, как рассказал потом Перси. Сам он на работу не пошёл, а терпеливо ждал того волнительного момента, когда колдомедик объявит, что всё позади, всё хорошо.

Умелые действия колдомедиков и их советы сделали схватки не такими мучительными, хотя Одри и казалось, что она мучается не несколько часов, а несколько дней.

Но вот всё позади; она лежала обессиленная и счастливая и думала о том, как теперь быть?

Засунула руку под подушку, нащупала свёрток как раз в тот момент, когда в палату ворвались Перси и Молли.

Одри затопила волна нежности при взгляде на бледное лицо Перси, и тут же она не удержалась от улыбки, увидев, как Молли решительно отодвигает колдомедика, чтобы оказаться поближе к кровати.

— Дорогая! Поздравляю! Нам ещё не сказали, кто родился! — сыпала Молли скороговоркой, вытирая слёзы счастья.

— Нам сказали, что можно зайти, всё позади, — сказал Перси и сжал ладонь Одри.

Одри покосилась на детский бокс, откуда обычно выносили новорождённых. Она уже хотела сказать обо всём, но Молли, не удержавшись, полезла в свою сумочку и достала из неё кофточку нежно-зелёного цвета. Определённо, эта вязаная вещица была сделана на куклу, до того маленькой она казалась. Или на новорождённого ребёночка? Кофточка с вывязанными помпушками вместо пуговичек, выполненная в сложной технике орнамента «Воздушные шарики».

— Ты можешь посчитать меня старомодной, но ещё моя бабушка говорила, что новорождённого обязательно надо одеть в рубашку — кофточку, связанную своими руками, без волшебства как магии, но с волшебством изнутри. На счастье.

Молли и Перси не могли понять, что не так, почему Одри так странно на них смотрит, но в это время на пороге детского бокса наконец показалась акушерка и радостным возгласом известила:

— А вот и мы!

Во все глаза Молли и Перси смотрели на два одинаковых кулька.

— Близнецы! — ахнула Молли.

— Да, девочки, — подтвердила Одри.

После первых радостных ахов и охов Молли посуровела:

— Но как быть с кофточкой? Боже мой, я даже не могла себе представить! Хотя в нашей семье в каждом поколении обязательно рождаются близнецы.

Она растерянно посмотрела по очереди на две пуговки-носика в конвертах на руках Перси.

А Одри наконец вытащила из-под подушки свёрток, который не успела достать раньше.

На глазах изумлённой Молли она развернула точно такую же кофточку практически такого же оттенка, выполненную в той же технике «Воздушные шарики».

— Моя бабушка, — пояснила Одри, — тоже верила, что ребёночка, родившегося в рубашке, ждёт счастье. Эту мы наденем на младшую, Люси, а твою, Молли, на старшую.

Молли потянулась к малышке.

— А как же вы назовёте старшенькую?

— Молли, — улыбнулся Перси, поймав понимающий взгляд Одри. — Мы назовём её Молли.