Почти интересное предложение (джен)

Первый послевоенный вечер в Норе выдался на редкость унылый. Джордж Уизли притворялся, что задремал, сидя в кресле. Но такая нехитрая уловка не спасала от утомительного рассказа Перси. Казалось, тот все говорил и говорил о том, как сегодня днем вместе с Биллом готовил похороны Фреда.

Джордж не вникал в суть, но голос Перси вызывал желание снова запустить ему в лицо протертый пастернак или что-нибудь похуже. Правда, повторяться — скучно, твердил себе Джордж и продолжал прикидываться спящим.

Еще он решил, что Перси ничуть не изменился: такой же надоедливый, хвастливый и занудный, каким был и раньше. И Фред точно бы не удержался и подшутил над ним. Но Фред ушел, а Джордж почему-то не мог придумать ни одной забавной шутки.

Возможно, это и злило.

— Понимаешь, мама, — продолжал разглагольствовать Перси, — мы всё хотели сделать лучшим образом, а то, что они предложили, никак не вписывалось… В какой-то момент я испугался, что у меня не выйдет убедить Кингсли, но…

Джордж встрепенулся и едва не открыл глаза. В словах Перси ему почудилось что-то странное. Непривычное. Впрочем, какая разница.

Неинтересно.

И Джордж вдруг понял, что больше не выдержит ни секунды его отвратительных монологов.

— Да уж, Перси, тут важно только то, что ты сделал, — хмуро сказал он, встал и отправился на улицу.

За ним, что успокаивало, никто не пошел. На прогулке Джордж наконец вздохнул полной грудью. Вечерняя свежесть — было именно то, что нужно. Бродил Джордж долго, не разбирая дороги и не глядя по сторонам.

Он спрашивал себя: случалось ли хоть раз, чтобы они с Фредом разлучались так надолго? Кажется, лишь на несколько часов, не больше. Как же теперь его не хватало! И в голове не укладывалось, что это — навсегда. Джордж видел его тело своими глазами, слышал сегодня про подготовку похорон, а сердце до сих пор не желало верить в случившееся.

Словно Фред сейчас окликнет его, улыбнется, а потом они придумают что-нибудь потрясающее для своего магазина. Ведь не может же не окликнуть?

— Джордж! Джордж, подожди.

Он едва не вздрогнул, а потом почти посмеялся над собой. Его догонял Перси, подсвечивая палочкой дорогу. Когда тот подошел ближе, то Джордж увидел его недовольно поджатые губы. Вообще, Перси сейчас очень напоминал прежнего строгого старосту, который вот-вот отчитает за очередную шалость. Но сказал он другое:

— Тебя долго не было. Я начал волноваться, куда ты запропастился.

Джордж замешкался с ответом и огляделся по сторонам: далеко же он забрался.

— Угу, пора возвращаться, — согласился он, а потом спросил: — Ты собираешься еще остаться? Ну, после…

— Да, — кивнул Перси и тихо добавил: — Я… я не справлюсь один.

Джордж будто вынырнул из своих мыслей и осознал, что именно ему сказали. Конечно, он понимал эту горечь в словах Перси. Но говорить так прямо? «Не справлюсь один»? «Я начал волноваться»? Нет, помилуйте, это не о Перси, возразил сам себе Джордж, всматриваясь в печальное лицо брата.

Разумеется, не о Перси. Джордж слишком хорошо помнил, как старший брат себя вел раньше.

«Разбирательство из-за смерти Крауча? Это простая формальность, — отвечает Перси, когда его спрашивают о делах на работе. — У меня все превосходно, деятельность отдела в идеальном порядке. Вы же знаете, я никогда не пренебрегал своими обязанностями». — «Ага, — хмурится Фред. — Папа говорит, Фадж в ярости, а тебя и выгнать могут».

Но Перси делает вид, что не способен просчитаться — впрочем, как и всегда.

«У тебя все еще мантия мокрая, — замечает Джордж, когда они встречаются после второго испытания турнира, и усмехается: — Мой тебе совет, братец: не будь таким доверчивым. Рону в озере ничего не грозило». — «Разумеется, я знал, что опасности нет, — высокомерно отвечает Перси, — я ведь сам отвечал за подготовку задания. Так что советы мне ни к чему».

Он снова отпирается и прикидывается неуязвимым.

«Я написал обо всем родителям». — На Перси лица нет: монстр утащил Джинни в Тайную комнату. Но Перси тут же сбегает в свою спальню, спрятавшись от всех. Он опять не желает ни принимать помощь, ни делить горе с семьей.

И то, что он теперь признался в собственной слабости, казалось Джоржу невероятным. Как если бы Снейп на своих уроках стал всех хвалить и щедро награждать очками.

— Ну и куда ты дел моего старшего брата? Гоблинам продал? — недоверчиво спросил он. — Эта твоя искренность меня обескураживает, знаешь ли. Обычно ты всегда играл в мистера Неуязвимость и Идеальность.

Перси, вздохнув, ответил:

— На работе это бесценное умение. Но после работы я шел на свою квартиру. Может, иногда мне и хотелось бы рассказать кому-то, как все плохо или страшно, или еще что-нибудь, но…

— Но было некому.

— Да. Знаешь, даже если бы меня обсмеяли или осудили — это было хоть что-то. А так — ничего. Звенящая тишина. И это куда страшнее, чем если меня сочли не столь идеальным, как мне бы хотелось.

— Иногда полезно уходить из дома — кто бы вообразил, что ты можешь быть похож на человека.

— Глупая шутка, — проворчал Перси. — Но говоря о желании держать лицо… Сейчас ведь это делаешь ты.

— Ты это о чем?

— Ты не хотел слушать меня, когда я говорил о похоронах, я заметил. Мог бы сразу уйти и не слушать, если тяжело. Хотя ты, в отличие от меня, хочешь быть сильным не ради себя, ради остальных.

— Слушай, Перси, не строй из себя всезнайку. Почему ты всегда считаешь себя правым? Но хоть в этом ты прежний…

— А разве я не прав? — Перси растерянно пожал плечами. — И знаешь, я могу, если нужно… В общем…

— В общем, ты лучше, чем кто бы то ни было, можешь научить снимать маску, — кисло усмехнулся Джордж. — Не то чтобы мне это нужно, но я запомню.

Домой они шагали рядом, хотя и молча. Перси продолжал освещать палочкой дорогу, а Джордж знал, что даже в кромешной тьме он вышел бы к Норе — они с Фредом каждый клочок родной местности в свое время изучили. Но не Перси, который все больше просиживал у себя в комнате.

Наверное, Перси и эти годы словно блуждал в темноте, сказал себе Джордж, а потом взял старшего брата за руку и трансгрессировал к Норе, где все их обоих заждались.

Ночью Джорджу вспомнились последние слова Перси. Та ещё шутка, подумал он.

Но предложение Перси он внезапно нашел почти интересным.