Не морочь мне сердце (гет)

"Джинни, ты самая красивая, самая милая привлекательная классная девушка в школе вообще. Ты будешь моей девушкой?"

— Черт, получается "ты — девушка, ты будешь моей девушкой?", — Гарри смял пергамент и отбросил перо. — Как же это трудно! Кто вообще придумал эти признания, красивые слова и прочее, — проворчал он себе под нос. — Да проще еще раз победить василиска, чем все это!

Он ударил ладонью по столу и тут же ей потряс. Нет, с василиском — это он погорячился, не дай Мерлин еще воскреснет, как Волдеморт. Кто эту холеру волшебную знает?

Но с Джинни надо было что-то решать. Рука потянулась к скомканной записке, испачканные в чернилах пальцы разгладили лист с каракулями. Гарри перечитал, что у него получилось, и поморщился. Ну что за детский лепет? Ему же не тринадцать!

Взмах палочки — и пергамент вспыхнул. Не дай Мерлин кто-то из соседей по комнате это увидит. Они хоть и друзья, но дразнить будут минимум до конца учебного года. И это была уже третья попытка написать признание в... нет, не в любви, не готов он бросаться столь громким словом, в увлечении — так будет вернее — Джинни Уизли.

"Ты мог пригласить любую... любую! А пригласил Лавгуд?" — в ушах все еще стоял голос Рона. Тот не понимал, как Гарри мог остановить свой выбор на Луне, собираясь на рождественский вечер к Слагхорну.

Гарри вздохнул. Знал бы Рон, с кем он действительно хотел пойти, кричал бы еще громче, только уже не от удивления. Джинни... Как же Гарри иногда хотелось вышвырнуть Дина Томаса из команды по квиддичу и даже из школы, чтобы тот больше к ней близко не подходил!

Иногда он думал, что стоит проявить инициативу, и он сможет добиться ее расположения — она же была влюблена в него когда-то. Но страх потерять при этом друга останавливал. Правда, после того, как этот самый друг стал встречаться с Лавандой Браун, Гарри решил, что тоже имеет право. На вечеринке он просто пригласит Джинни на танец или подойдет пообщаться в неформальной обстановке, а там, может быть... Он опять вздохнул и посмотрел на новый листок.

Идея заранее написать подходящие слова показалась ему удачной, пока он не занялся ей вплотную. Ничего стоящего в голову не приходило, и в результате на столе лежали лишь три горстки пепла — три неудачных попытки открыть свое сердце.

— Эванеско, — прошептал он, и пепел исчез.

Ладно, завтра он попробует еще — до субботы есть время, чтобы написать признание и выучить его.

* * *

— Гар-ри! Гар-ри! Гар-ри! — скандировала толпа подвыпивших гриффиндорцев, наблюдая, как тот на скорость допивает кварту пунша.

Поттер сделал последний глоток и со стуком поставил тяжелую посудину. Дин и Симус еще не закончили, значит, он победил.

Под одобрительные крики он отошел от стола, где проводилось соревнование. Вечеринка у Слагхорна давно закончилась, но разгоряченные студенты разошлись по своим гостиным, чтобы продолжить уже там. Кто-то из старшекурсников предлагал различные конкурсы, и студенты, опьяненные алкоголем и весельем, с радостью принимали в них участие.

Девчонки стояли стайкой чуть поодаль и что-то бурно обсуждали. Гарри засмотрелся на них, разглядывая Джинни, Гермиону и Луну, приглашенную им на праздник. Каждая была красива по-своему. Он прислушался к себе, пытаясь понять, какие чувства они в нем пробуждают.

Джинни — самая яркая из троих, несомненно, вызывала интерес; при этом с ней всегда было легко и весело — до тех пор, пока он не пытался признаться ей в чувствах.

Луна — неземная, просто нереальная. Ее хотелось оберегать, словно хрупкий цветок.

Гермиона — лучшая подруга, родной человек. Ближе нее у него никого не было.

Гарри улыбнулся. И о чем он вообще думает? Пунш ударил в голову? А и хорошо, так ему будет проще набраться смелости, чтобы подойти к Джинни и наконец сказать все, что хотел.

— Вот ты где, Поттер, — к нему подошли Дин и Симус. — Ну что ж, победитель, наши поздравления, — Дин протянул ему бокал с коктейлем. — Давай выпьем за тебя.

Все трое подняли бокалы и тут же их опустошили. Дин с Симусом переглянулись, рассмеялись еще громче и отошли, по очереди похлопав Гарри по плечу.

Тот сделал глубокий вдох и направился к девчонкам, пока не растерял весь запас храбрости.

Сделав несколько решительных шагов, он почувствовал взрыв в голове и резкое головокружение, словно его приложило бладжером, остановился, едва не упав, схватился за спинку стула и зажмурился. Да что с ним? Неужели пунш оказался настолько крепким?

Пара глубоких вдохов, и он пришел в себя.

— Гарри, ты в порядке? — Луна заметила его первая. Ее смутил его несколько ошалелый взгляд, но мало ли кто как реагирует на алкоголь.

Джинни с интересом поглядывала на Гарри: неужели он наконец решился? Она уже несколько недель ловила на себе его заинтересованные взгляды и ждала, когда он уже сделает шаг навстречу.

— Луна, ты сегодня невероятно красивая, — начал Гарри, и Джинни распахнула глаза, не веря своим ушам.

— Правда? Спасибо... — немного смутилась Лавгуд.

— Я всегда считал, что ты просто неземная, — Гарри улыбнулся и протянул к ней руки.

— Что ты этим хочешь сказать? — нахмурилась она.

— Что ты... ты потрясающая...

Глаза Джинни еще сильней расширились. Она смотрела на них со все нарастающей тревогой: Поттер что, собирался признаться в любви Лавгуд, а не ей? Этой... этой... Нет, полоумной, как Луну дразнили многие, Джинни ее не считала, но это же не значило, что она позволит увести у нее парня. Не веря своим глазам, она смотрела, как Гарри приобнял Лавгуд за талию и притянул к себе.

— Гарри! — та не вырывалась, но смотрела на него, как на глупого ребенка, которому следовало объяснить, что, если потрогать пламя рукой, будет очень больно, а не ждать, когда он выяснит это сам. — Гарри Поттер. Прекрати немедленно, — Луна пристально посмотрела ему в глаза, затем взмахнула рукой, и он засмотрелся на ее тонкий браслетик с кельтской вязью и древними рунами. Его взгляд прояснился. — Мы пришли сюда как друзья. Ты помнишь это?

— Конечно. Но ты как солнца луч, как свет, как... — он погладил ее по спине, но потом опустил руку. — Прости, не знаю, что на меня нашло...

— Все в порядке, Гарри, но вокруг тебя сейчас так много мозгошмыгов — я никогда в жизни не видела столько! Тебе стоит быть аккуратнее, они опасны в большом количестве, — улыбнулась Луна, отворачиваясь к Гермионе Грейнджер, которая с тревогой наблюдала за Гарри.

Джинни уже готова была вмешаться, но не посмела — слишком нелепо это могло выглядеть. Гарри прошел мимо, глядя сквозь нее вновь странно помутневшими глазами. Едва она протянула руку, чтобы схватить его за локоть, как он закричал на всю комнату:

— Парвати! Стой! — и бросился куда-то в сторону.

Патил остановилась, недоуменно глядя на Поттера. Она собиралась немного прогуляться — в гостиной становилось слишком душно.

— Парвати, — Гарри подскочил к ней, — я так давно хотел поговорить с тобой!

— Ты видишь меня каждый день, Поттер, хотел бы, давно бы поговорил.

— Тот бал, помнишь, на Турнире, я был не прав... — с неизвестно откуда взявшейся кошачьей грацией Гарри сделал пару шагов и оказался у нее за спиной. Он обнял ее за талию одной рукой и зашептал на ухо: — Тогда я повел себя как дурак, знаешь... Прости меня! Мы могли бы повторить нашу встречу, на этот раз я тебя не оставлю одну.

На них стали оборачиваться, но ни удивление красавицы-индианки, ни сменившую его усмешку не успел заметить никто.

Джинни сверкнула глазами. Что происходит? Гарри — самый стеснительный парень, которого она когда-либо знала. Он же краснел от малейших пошлых намеков Фреда и Джорджа и начинал заикаться каждый раз, стоило ей надеть юбку покороче и подсесть к нему! А сейчас он с уверенностью опытного героя-любовника обнимает одну из самых красивых девчонок школы и что-то шепчет ей на ухо. Ей! Не Джинни, ждавшей его признаний, а Патил!

— Гарри, — выдохнула та, — м-м-м...

Изящная ручка взметнулась вверх и зарылась в его волосы.

Кто-то присвистнул.

Патил, словно в танце, качнула бедрами, прикрыв глаза, и прижалась к Гарри сильнее. Тот довольно ухмыльнулся и потянулся губами к щеке.

— Какая же ты... — он задохнулся от нахлынувших эмоций. И почему он раньше не подошел к ней?

— Какая?... — она ловко развернулась к нему лицом. — Неземная? Красивая? Потрясающая?

— Ага...

Луна, стоявшая неподалеку, хихикнула. Все больше студентов поглядывали на пару, чувственно обнимавшуюся у входа.

Гарри обнял Патил двумя руками, а она вновь прошлась по его волосам и призывно улыбнулась.

— Какой же ты... — она легонько, словно кошка, потерлась носом о его щеку, на что он ответил глубоким вздохом.

Патил посмотрела на него из-под опущенных ресниц, нежно прошлась пальцами по его шее, задержалась на месте, где выступала артерия, и с силой нажала пальцем на какую-то точку, отчего Поттер застыл, закатил глаза и рухнул на пол.

— Соплохвост очкастый! — прошипела она. — Бал был два года назад и давным-давно не имеет значения. А я вообще-то Падма, а не Парвати, мог бы для приличия и начать различать нас, — она перешагнула через него и гордо удалилась из гостиной.

Шум праздника начал стихать. Никто не ожидал, что Падма может так обойтись с Поттером. "Хотя он и заслужил", — шептались многие.

— Гарри, — Джинни бросилась к нему, чтобы помочь. — Как ты? — она потрясла его за плечи, но он не реагировал. — Очнись же, ну, — две легкие пощечины помогли, и он с трудом открыл глаза. — Я так испугалась, ты в порядке?

— Уизли? — он с трудом сел. — Чего тебе?

— Патил что-то сделала, и ты упал, — поднялась на ноги Джинни и подала ему руку, но Гарри встал сам.

— Парвати? — он машинально потер шею, разминая больное место.

— Это была Падма! — прошипела она. — Ты что, даже не понял, кого... — она замялась, слова не шли. — Кого обнимал?

Страх сменился обидой. Ему что, вообще все равно, кого прижимать к себе? Чем она-то хуже? А что, если не ждать и подойти к нему первой?

— Ты сегодня такой интересный, — она улыбнулась и шагнула к нему. — Не думала, что ты на такое способен, — пальчики уже тянулись к его груди.

— У тебя же есть парень, — оттолкнул ее Гарри, — иди целуйся со своим Томасом. Что брат, что сестра, только и можете, что жаться по углам со всеми подряд.

Он пренебрежительно взглянул на нее, развернулся и пошел поискать что-нибудь выпить и куда присесть.

Дин, внимательно наблюдавший за всем происходящим, вынырнул из толпы с самодовольной ухмылкой и притянул Джинни к себе. Та раздраженно увернулась:

— Не здесь. И не сейчас. И вообще... — она еле сдерживала переполнявшую ее злость.

Гарри не совсем твердой походкой прошел через гостиную, нашел выпивку и не глядя плюхнулся на первое попавшееся свободное место.

— Гарри, ты в порядке?

Он резко обернулся на голос. На другом конце небольшого диванчика сидела Гермиона с бокалом пунша.

— Кажется, да, — неуверенно пробормотал он и снова потер саднящую шею.

— А вот я в этом не уверена, — она подвинулась и внимательно посмотрела ему в лицо. — Зрачки расширены, дыхание неровное, кожа бледная, руки, — она с деловым видом ощупала его кисть, — холодные. Симптомы отравления...

— Да ладно тебе, ну, выпил немного, да еще и Падма, — он оглянулся на дверь, — приложила.

— Может, тебе лучше пойти отдохнуть? — Гермиона осторожно провела пальцами по его лицу, убирая челку и с беспокойством глядя на него.

Гарри неосознанно зажмурился, подавшись за ее рукой — до того это оказалось приятно. Мгновенье спустя он открыл глаза, почувствовав, что рука исчезла. А ему так хотелось, чтобы она и дальше гладила его вот так нежно, заботливо, а он бы мурлыкал для нее, как большой лохматый кот.

— Давай, — Гермиона встала, чтобы помочь ему подняться.

— Угу, — Гарри о чем-то задумался, — только у меня есть одно дело.

— Дело? — она посмотрела на него недоверчиво.

— Да, — он сделал глоток из своего бокала и встал.

— Гарри?

— Секундочку, — в голове немного зашумело, и Гарри почувствовал прежний задор. Он помотал головой и расправил плечи. — Да, мне надо поговорить. С тобой. Прямо сейчас, — он схватил ее за руку и потащил к окну.

— Гарри, ты... — Гермиона попыталась вырваться из захвата, но его пальцы крепко обхватили тонкое запястье.

— Выслушай меня, пожалуйста, это важно, — он чуть покачнулся, но устоял на ногах.

На них стали оглядываться. Сегодня Поттер неоднократно привлекал к себе внимание нетипичным поведением, а тут, кажется, намечалось дальнейшее представление под названием "Провальные попытки соблазнения девушек от Гарри Поттера".

Кормак Маклагген, здоровенный детина, пришедший на вечеринку в качестве спутника Гермионы, поднялся со своего места и направился к ним.

— Я долго думал о тебе, — Гарри держал Гермиону за руки, притянув их к своей груди, — ты самая очаровательная и смелая, заботливая и умная, — он широко улыбнулся, — будь моей девушкой.

С каждым его словом глаза у Гермионы открывались все шире, а Гарри, не дожидаясь ответа, заключил ее в объятия.

— Что ты делаешь? — пискнула она.

— Я... я... — Гарри посмотрел на нее и глупо хихикнул ей прямо в ухо.

— Поттер! — проревел Маклагген, оттаскивая от Гермионы.

— Чего тебе? — отмахнулся тот.

— Убери руки от моей девушки! Не только у Уизли есть парень, — он сжал кулаки и навис над Гарри.

— Гермиона, — Гарри не обращал внимания на Маклаггена.

Тот не стал слушать дальше и со всей силы врезал ему в челюсть.

Гарри покачнулся, но устоял. В ушах звенело, и он замахнулся было...

— Прекратите, — крикнула Гермиона и бросилась к нему.

— Еще раз подойдешь к ней, убью, — проревел Маклагген и потянулся к Поттеру, чтобы схватить того за свитер.

— Нет! — рявкнула Гермиона так, что кто-то присвистнул.

— Маклагген, — рядом с ними появились три семикурсника, — а ну успокоился и поднялся к себе.

— Этот урод клеится к моей девушке, — набычился Кормак.

— Я не твоя девушка! — крикнула Гермиона, топая ногой. — Я сказала тебе об этом еще у Слагхорна! И не подходи ко мне больше!

Маклагген еще что-то прошипел, зло глядя на Поттера, но две палочки, упершиеся в его бока, были весьма убедительны.

Гермиона уже хлопотала над Гарри, достав свою палочку и что-то бормоча. Приятное тепло разлилось по щеке, когда она прикоснулась к его лицу, а боль от удара мгновенно затихла.

— Ты же... я же... — он с трудом сфокусировал на ней взгляд. — Ты же сама все понимаешь, ты же ум-ни-ца, — произнес он по слогам. — Хочешь быть избранницей Избранного?

— Гарри, прекрати, — зашептала Гермиона и попыталась отойти от него.

— Не-э-э-т, — Гарри поймал ее за талию. — Я готовился к этому слишком долго.

— Ты это планировал? — от изумления она опустила руки.

Студенты уже откровенно пялились на происходящее, кто-то даже начал подбадривать Поттера.

Джинни стояла, скрестив руки на груди и едва сдерживала слезы. Как Гарри мог устроить весь этот цирк? К третьей девушке уже подкатывает, а ее оттолкнул. Он же... Он же так смотрел на нее перед вечеринкой! А когда застал их с Дином, целующимися в коридоре, так и вовсе был готов заавадить того, она уверена. Так стараться дразнить Поттера, чтобы он обратил на нее внимание, и все зря? Да она сколько уже из кожи вон лезла, чтобы Гарри стал ее, а он...

Светло-карие глаза нехорошо заблестели. Она не позволит ему закрутить с Грейнджер! Та же даже не знала, как реагировать! Стояла растерянная и напуганная, нет чтобы поддержать его порыв. Нет, Джинни бы это, конечно, ни за что не одобрила, но как можно было отказать Гарри, когда он так тебя обнимает? Гр-р-р.

— Гарри, — Гермиона чуть сжала его плечи и посмотрела в глаза. — Ты не в себе, ты слишком много выпил, да еще этот удар, давай уйдем отсюда, и ты отдохнешь.

Спокойный, уверенный голос и твердый взгляд Гермионы охладили его пыл, и он отпустил ее. Действительно, что он набросился-то? Да еще и не на ту. Или на ту? Мысли путались. Это же Гермиона — его лучшая подруга, а он ведь хотел поговорить с Джинни, кажется... Он резко обернулся и встретился с той взглядом. Горящие гневом глаза смутили его, и он отступил на шаг. Голова резко закружилась, он покачнулся и замер на миг.

— С тобой все в порядке? — встревожилась Гермиона. Она была готова подхватить его, если тот вдруг отключится.

— Конечно, ведь ты со мной, правда? — он опять хихикнул и сгреб ее в объятия.

— Да поцелуй ты ее уже! — крикнул кто-то.

Гарри хотел обернуться посмотреть, кто это был, но тут же передумал. Какая разница? Главное — сейчас в его руках красивая девушка, которую хочется прижать к себе и целовать, целовать...

— Гарри, погоди... очнись! — лепетала Гермиона, слабо пытаясь отстраниться.

Слабо — она давно поняла, что Гарри нравится ей не только как друг, но сама для себя находила тысячи причин, почему это невозможно. Его дружба всегда была ей дороже... Сейчас он точно не в себе, и ему все равно, кто перед ним. А завтра он будет жалеть обо этом или вообще ничего не вспомнит.

— То, что ты говоришь, — она стала еще серьезнее, — ты... ты так не думаешь.

— У-у-у, — подначивал толпу Дин, — какой же ты Избранный, ты слабак.

Раздался свист. Все смотрели на пару у окна и ждали поцелуя.

— Гар-ри! Гар-ри! — крики, свист и улюлюканья почти оглушали.

— Докажи, что ты мужчина!

— Целуй!

— Давай, ну!

Гермиона застыла, не понимая, как все это остановить. Она... она этого хотела. Но ведь все это неправда, так нельзя, он же увлечен Джинни, она знает...

Рука Гарри скользнула ей на затылок, горячие губы впились в ее рот под одобрительный рев толпы. Он целовал ее страстно, словно давно мечтал об этом, словно наконец обрел то, что давно искал. И она сдалась. Пусть завтра им будет неловко, но сейчас он так настойчив и так притягателен. Она закинула руки ему на шею и ответила на поцелуй так, как сама от себя не ожидала.

— О-о-о... — загудела толпа.

Джинни протерла глаза, отказываясь верить в реальность происходящего. Когда же Гермиона перестала ломаться и ответила... Рука сама потянулась к палочке — гнев клокотал внутри и требовал выхода.

— Что здесь происходит? — Рон подлетел к ней, впервые за вечер отлипнув от Лаванды.

— Поттер сейчас засосет твою драгоценную Гермиону. А ты и дальше иди лижись со своей Браун! — взвизгнула она.

Ну почему, почему родной брат оказался тупее табуретки? Она ему столько раз намекала, что Гермиона по нему сохнет, а он... Гр-р-р! Дурак! Садовый гном! Флоббер-червь! Если бы не он, Гарри был бы сейчас с ней!

— Она не моя и никакая не драгоценная, — Рон хмуро уставился на целующуюся парочку.

Это как так вообще? Грейнджер же любит его, всегда любила. Он же хотел только проучить ее за поцелуи с Крамом, потому и начал встречаться с Лавандой. И при этом знал, что Гермиона ревнует, что ей больно. А сейчас? Да еще и с Гарри! Тоже мне, друг называется.

— А ты-то чего так переживаешь? Или до сих пор по нему сохнешь? — Рон уставился на сестру.

— Не твое дело, — зло прошипела она и отошла.

Тем временем Гарри прервал поцелуй, но Грейнджер отпускать и не думал.

— Ты самая лучшая, ты знаешь? — прошептал он.

Она немного отстранилась и, сообразив наконец, что на них смотрит добрая половина факультета, уткнулась ему в грудь.

— Ничего не бойся, слышишь? Я с тобой, — Гарри оглядел толпу, оценивая их реакцию. — Это моя девушка, всем ясно? — с вызовом крикнул он.

— Определился наконец? — выкрикнул Симус и рассмеялся. — А то в зале девушек еще много.

— И правда, Поттер, ты уверен? — насмешливый голос справа сбивал с толку. — Тебе ж вроде младшая Уизли нравилась.

— Джинни? Да она мне как сестра! — Гарри прижал Гермиону к себе еще крепче.

— Пф, сестра, — веселился Симус, — мало ей шестерых братьев, ты седьмым будешь.

От его слов Джинни взбесилась окончательно и потеряла над собой контроль. Палочка взметнулась вверх, свет в комнате моргнул, и присутствующих обдало ветром от крыльев большой стаи летучих мышей.

— Летучемышиный сглаз! — взвизгнули пятикурсницы во главе с Ромильдой Вейн и бросились наутек.

Мыши все появлялись и появлялись, рея все разрастающимся грозным смерчем в ожидании приказа. Джинни уже не видела ничего вокруг, кроме Гарри и Гермионы. Не сводя с них глаз, она направила палочку вперед...

Черная стая моментально рванула в указанном направлении.

Поттер среагировал мгновенно.

— Протего! — он выхватил палочку и создал щит вокруг них двоих. Летучие мыши на всей скорости врезались в него и отскочили — щит спружинил. Дезориентированные, они ринулись назад и набросились на ближайших к Джинни Уизли студентов.

— Джинни, успокойся, — прокричал Поттер, стараясь наколдовать еще один щит.

В гостиной стоял невероятный шум из-за визга покусанных девчонок, ругательств парней и топота десятков ног, сбегающих подальше.

— Это все, что ты можешь мне сказать, Поттер? Успокойся?! — яростно зазвенел голос Джинни, и та вновь взмахнула палочкой.

Мыши снова бросились на ненавистную ей пару.

— Протего! — Гарри и Гермиона, стоя рядом, создали такой щит, что мышей отмело еще дальше, и досталось уже другим студентам — тем, кто добежал до лестниц к спальням, и теперь самые близкие укрытия оказались недоступными. Летучие мыши кишели всюду.

— Ступефай!

— Петрификус Тоталус!

— Иммобилюс!

Заклятья летели во все стороны и попадали в кого угодно и только изредка — в мышей. А те на них не реагировали, с остервенением кусая всех, кто попадался им на пути.

— Ты самый непрошибаемый парень в школе! — Джинни шла напролом. — Я не знаю, что мне еще сделать, чтобы ты обратил на меня внимание! — она чеканила слова, и с каждым взмахом палочки из нее вырывались новые партии мышей. — Оппуньо!

— Джинни, остановись! — Рон ринулся ей наперерез, но та махнула палочкой в его сторону, и стайка мышей набросилась на него.

— Ты что делаешь? Я же твой брат! — кричал Рон, отбиваясь от мерзких тварей.

— К дракклам такого брата! Не мог окрутить Грейнджер? Мозгов не хватило? — ярость Джинни не иссякала.

— Джинни, прекрати! Немедленно! Иначе я приложу тебя, а не твоих мышей! — Гарри отбивался от сотни мелких, юрких, агрессивных существ, прикрывая собой Гермиону. Но та и сама ловко орудовала палочкой — и успешнее, чем многие.

— Арресто моментум! — бросила Гермиона в подлетавшую стаю. Та чуть замедлилась, но не остановилась. — Депульсо! — снова не особо успешно, но до них еще никто не добрался. — Фините инкантатем! Должно же что-то остановить их!

— Диффиндо! — заорал Рон и замахал палочкой в разные стороны. Оглушительный визг девчонок прокатился по комнате. Режущее заклинание сработало не на мышах, а на их одежде. Парни же даже почти забыли про летучемышиное нашествие, с интересом поглядывая на полуголых однокурсниц.

— Эванеско, — Дин, обескураженный поведением своей девушки, отбивался как мог. — Джинни, останови все это!

— Отвали, Дин, не до тебя, — прошипела она в ответ.

— Дуро! — крикнул Гарри, и несколько мышей упали на пол. — Работает, — крикнул он, но спустя несколько секунд те очнулись и взмыли вверх.

— Импедимента, — Парвати отбивалась от своей стайки.

— Бомбарда, — Симус попытался взорвать свою порцию летучей пакости.

— А ну прекратили все! — закричала Гермиона. — Вы же покалечите друг друга! — но захваченные сражением студенты ее не слышали.

— Ну уж нет, так просто ты не отделаешься. Ты заплатишь за все, Поттер. За все свои взгляды, вздохи и бессмысленное мычание, дававшие мне надежду, что ты влюблен в меня, только боишься подойти, — от Джинни исходила такая энергия, что в ее волосах начали потрескивать искры.

— Прости, — прошептал Гарри, глядя ей в глаза. — Петрификус Тоталус! — четким движением он обездвижил Джинни. — Инкарцеро, — веревки крепко обвили ее тело.

Дин подхватил ее и бережно уложил на диван, что-то тихо приговаривая.

— Дин, отнеси ее к мадам Помфри, — попросил Гарри. — Ей нужна помощь.

Несмотря на то, что новые мыши перестали появляться, выпущенные летали огромной жалящей тучей — после потери управления они стали, кажется, еще опаснее. Студенты отбивались, убегали в спальни или в коридор, но спастись не могли. В гостиной Гриффиндора не осталось ни целой мебели, ни непокусанных студентов.

— Бежим к Дамблдору! — крикнул Гарри. — Он точно сможет помочь!

Толпа вынесла их с Гермионой в коридор. Два десятка студентов, подгоняемые укусами и шуршанием перепончатых крыльев, неслись по коридорами Хогвартса. Некоторые мыши меняли курс, учуяв новые жертвы. Довольно большая часть из них направилась в подземелье. Даже на бегу Гарри заметил это.

"Ну, хоть слизеринцам тоже достанется", — усмехнулся он.

— Мятные леденцы, — крикнул он, едва появившись в коридоре с горгульей.

Та медленно начала поворачиваться. Когда Гарри, Гермиона, Невилл, Рон, Симус и другие добежали до нее, проход был открыт.

Мыши ринулись вперед быстрее студентов — словно магнитом тянуло. Когда Гарри вбежал в распахнутую дверь, перед ним предстала ужасающая картина: Дамблдор был весь покрыт черной шевелящейся массой, а над нам кружил и кричал феникс.

— Директор, нет! — Гарри руками попытался отогнать мышей от него, зная, что магия этих тварей не берет. Дамблдор лежал ничком на столе, прикрыв голову руками, и именно правой руке доставалось больше всего. Только теперь Гарри разглядел, что летучие мыши толкаются и пищат, стараясь пробраться к пальцам, страшным черным пальцам — от перчатки, которая с начала учебного года была на руке директора, остались одни лоскутки.

Словно в ступоре, они смотрели, как за несколько секунд больную руку обглодали добела.

Гарри прижал к себе Гермиону.

— Не смотри, пожалуйста, не смотри, — шептал он и гладил по голове.

— Они исчезают! — воскликнула Луна. — Смотрите!

— Да, точно! — Невилл тоже показывал куда-то.

Мыши растворялись в воздухе быстро и бесшумно. Дамблдор застонал, и Гарри с Невиллом наклонились к директору. На него было страшно смотреть: весь искусанный, в царапинах, закативший глаза, в крови и с обглоданной до костей рукой. Последняя мышь вылезла из-под его бороды, сыто рыгнула и испарилась с печальным звоном бубенчиков.

Феникс подлетел к ним ближе и сел на грудь Дамблдора. Из его глаз потекли слезы.

Как-кап-кап-кап, быстро стекали сияющие капли из глаз волшебной птицы.

— Смотрите, она восстанавливается, — прошептала Гермиона.

И действительно, поврежденная рука стала обрастать мышцами, сухожилиями и наконец затянулась нежно-розовой тонкой кожей.

— Это невероятно!

— Директор, — Гарри тронул того за плечо, и он открыл глаза.

— Гарри, мальчик мой, — с трудом разлепил губы Дамблдор и попытался встать, но не смог. — Что это было?

— Что здесь происходит? — в кабинет влетел Снейп и ринулся к директору. — Разойдитесь.

Студенты отодвинулись к дальней стене, кто-то стал спускаться вниз.

— Профессор Снейп, — заговорила Гермиона. — Директору летучие мыши обглодали руку. Это они появились в результате летучемышиного сглаза. Фоукс залечил.

— Вижу, — скупо бросил Снейп, бегло осматривая руку Дамблдора, и помог ему устроиться поудобнее. — Все могут быть свободны, — он грозно посмотрел на собравшихся, старательно скрыв удивление и огромное облегчение, которое только что испытал. — Мистер Поттер, останьтесь.

Гарри схватил за руку Гермиону.

— Мисс Грейнджер, вы тоже не уходите.

Едва закрылась дверь, Снейп достал палочку.

— Мне нужны ваши воспоминания.

У Гарри екнуло внутри, а Гермиона побелела.

Снейп поморщился.

— Меня совершенно не интересует, что было перед тем, как на вас наслали сглаз. Надеюсь, вы, мисс Грейнджер, в состоянии четко и подробно представить, как колдовала мисс Уизли?

— Сэр, может быть, лучше я?

— Вы предлагаете свои услуги, мистер Поттер? Тем лучше.

Две серебристые нити заняли свое место в небольшом флаконе, который Снейп тут же спрятал в складках мантии, после чего обернулся к директору.

— Как вы себя чувствуете, Альбус? Полегчало? — он достал еще один фиал и протянул ему. — Укрепляющее.

— Благодарю тебя, мой мальчик, — Дамблдор выпил зелье, прочистил горло и внимательно осмотрел свою правую руку. — Его больше нет? Это правда, Северус?

Снейп в который раз провел палочкой над его рукой и растерянно кивнул.

— Летучемышиный сглаз! — слабо усмехнулся Дамблдор. — Кто бы мог подумать! И ведь он даже не считается темной магией, хотя и светлой его не назовешь. Обычный сглаз для самообороны!

Снейп продолжал осматривать исцеленную руку Дамблдора. Выражение его лица дорогого стоило. Но вот он поднял голову...

— Мистер Поттер, никогда бы не подумал, что ваша безалаберность и пустоголовость могут оказаться столь полезными.

— Но это же не он выпустил мышей, — почему-то шепотом вступилась Гермиона.

— Я в курсе, мисс Грейнджер, но только мистер Поттер в состоянии взбесить так, что мисс Уизли оставался один шаг до состояния обскура. Да, Альбус, — он повернулся к директору, — я только что из Больничного крыла. У нас там... аншлаг. Так что, полагаю, вы будете в большой и уже почти веселой компании.

— Но я же... — Гарри замялся и повесил голову. — Я не хотел.

Голова за последние полчаса прояснилась, видимо, действие алкоголя прекратилось. И тут он вспомнил, что произошло, и едва ли за голову не схватился.

Он приставал к Луне.

Он обнимал Падму.

И, о Мерлин, он поцеловал Гермиону! И предложил ей стать его девушкой. А она? Нет, она не дала свое согласие, но ответила на поцелуй. А потом появились мыши и все так закрутилось, что стало совершенно не до того.

Он смущенно покосился на Гермиону. Та, вероятно, думала о том же, потому что тоже смутилась и скрестила руки на груди.

— Это вышло случайно, — тихо проговорил он, ни на кого не глядя.

На глаза Гермионы навернулись слезы.

Дамблдор посмотрел на них и усмехнулся в бороду. Снейп был занят рассматриванием воспоминаний, благо думосбор директора был как раз под рукой.

— Можете идти, только зайдите к мадам Помфри, пусть проверит мистера Поттера на отравление зельями.

— Но я не... — начал Гарри и осекся. — Да, сэр.

Не глядя друг на друга, они спустились вниз.

— Ты идешь со мной, — неожиданно уверенно сказал Гарри. — Вот все выясним, и тогда поговорим.

Гермиона кивнула, и они направились в Больничное крыло.

Больничное крыло встретило их тишиной. Все, кого мыши искусали настолько, что понадобилась медицинская помощь, уже получили свою порцию настойки бадьяна и были отправлены спать.

Мадам Пофри не удивилась, увидев их — видимо, директор как-то успел ее предупредить.

— Пройдемте, мистер Поттер.

— Я подожду здесь, — шепнула Гермиона, и он кивнул.

За те несколько минут, что Гарри не было, она нервно ходила по коридору. Что ему скажут? На что намекал Дамблдор? Да и какое это имеет значение? Ну, скажут им, что его чем-то опоили, что это изменит? Она и так знала, что он был не в себе. Вопрос в том, что будет дальше.

Гарри поцеловал ее, и это было очень... Очень! И предложил стать его девушкой. От такой перспективы губы невольно тронула улыбка. Гермиона грустно вздохнула, уверенная, что это было всего лишь временное помешательство. Гарри давно любит Джинни, а она лишь его подруга. Статус кво, и никакие зелья или алкоголь не способны изменить это.

— Мисс Грейнджер, зайдите, пожалуйста. Я хочу, чтобы вы тоже слышали, что я скажу мистеру Поттеру, — мадам Помфри улыбалась ей как-то немного странно. — Мистер Поттер сказал, что на вечеринке пил только пунш.

Гарри смущенно кивнул.

— По-видимому, кто-то опоил вас. Налицо отравление морочащей закваской⁽¹⁾, усиленное алкоголем, — она вздохнула. — У вас сильный организм, потому вы и не отключились сразу.

— Лучше бы отключился, — пробормотал Гарри. — Я такого натворил...

— В результате это помогло директору, значит, все не так уж плохо, — прошептала Гермиона.

Гарри удивленно посмотрел на нее.

"Какая же она... потрясающая. Поддерживает меня даже сейчас. Лучшая, самая лучшая..."

— Мадам Помфри, а как именно действует морочащая закваска, если ее смешать с алкоголем? Я читала, что без алкоголя это аналог Конфундуса, но Гарри вел себя несколько иначе.

Гарри хмыкнул. Иначе. Мягко сказано.

— Сложно сказать, но, насколько мне известно, на поверхность всплывают скрытые мысли, подавляемые желания, в которых человек сам себе не хочет признаться. Прием зелья может проявить это в гипертрофированном виде.

— То есть, если у Гарри было чувство вины перед Парвати, то прием закваски мог спровоцировать его поухаживать за ней, чтобы компенсировать не проявленное вовремя внимание? — мимо новых знаний Гермиона никогда бы не прошла.

Гарри покраснел, но казалось, она не замечала его, увлеченная расследованием причин недавно произошедшего.

— Да, мисс Грейнджер, звучит правдоподобно, — мадам Помфри улыбнулась. Ей было забавно наблюдать за этими двумя.

— А Луна? Он просто хорошо к ней относится, поэтому и признал все ее лучшие качества?

— Думаю, да. А что скажете вы, мистер Поттер?

— Я всегда считал, что она чудесная, неземная, но не думал о ней как о девушке, — ушам Гарри стало совсем горячо.

— Спасибо вам, мадам Помфри, мы можем идти?

Та кивнула, и Гермиона направилась к выходу, а Гарри, быстро поблагодарив медведьму, поплелся за ней.

* * *

Частый стук каблуков раздавался по гулким коридорам замка. Гермиона сама не понимала почему, но все ускоряла и ускоряла шаг, едва не срываясь на бег. Следовало остановиться, поговорить и все прояснить. Но как же не хотелось видеть сожаление на его лице, услышать "Прости" и снова, как и всегда, делать вид, что все нормально.

Сделав еще несколько шагов, она резко остановилась. Слишком не по-гриффиндорски это — убегать.

— И куда ты так неслась? — перевел дух Гарри.

— Мне надо было подумать, — она развернулась к нему.

— И что надумала?

— Как считаешь, кто тебя сегодня так?

— Есть у меня одна идея, но с ней, точнее, с ними я разберусь позже. Но что-то мне подсказывает, что думала ты совсем не об этом. Может, поговорим о... нас?

— Мы сегодня уже поговорили, весь факультет слышал, — невесело усмехнулась Гермиона. — И ладно Луна и Падма, они хоть отвергли тебя, а я... — она закрыла лицо руками и залилась краской.

— А ты меня поцеловала. Точнее, ответила на мой поцелуй, — Гарри подошел ближе и оперся рукой о стену возле ее головы. — И знаешь, — он придвинулся еще немного, и Гермиона замерла, — это было здорово.

— Ты был не в себе, — она опустила глаза.

— Ты забыла, что сказала мадам Помфри?

— Что сочетание морочащей закваски и алкоголя вытащили на поверхность твои скрытые мысли и подавляемые желания? — она усмехнулась. — Помню, конечно. И что? Ты не очень-то и скрывал, что хорошо ко мне относишься, мы дружим уже пять лет.

— А давай я сам расскажу о своих тайных мыслях и желаниях, боюсь, в этой области вы не настолько компетентны, мисс Грейнджер, — он осторожно положил ладонь ей на плечо. — Я давно понял, что ты мне нравишься, но ты не обращала на меня внимания, ты была увлечена Роном, и я не смел вмешиваться.

— А как же Джинни?

— Думаю, здесь все просто. Она яркая, ведет себя, хм... более доступно, чем ты или Луна, например, ну, а я все-таки молодой парень со здоровым влечением. Только помнишь, что закваска показала? Сейчас я понял, что не уважаю ее и ничего не могу с этим поделать. Слишком легко она меняет парней.

— Она имеет право строить свою личную жизнь, — привычно возмутилась Гермиона.

— Вот и пусть строит. А мы будем строить свою. Если ты не против, — он с надеждой вглядывался в ее лицо.

— Но что, если это все еще последствия...

— Морочащей закваски? Не думаю. Ты нравишься мне уже очень давно, Гермиона.

— А ты мне, — смущенно улыбнулась она, — еще с полета на гиппогрифе.

— Так ты станешь моей девушкой? — он задержал дыхание.

— Да, — уронила она, и он поймал эти слова своими губами, едва они слетели.

Эмоции накрыли их с головой. Как долго они шли к этому... Гарри целовал ее нежно, боясь напугать, боясь поверить что это правда, боясь... Хватит. Он устал бояться и сомневаться. Сейчас он точно знал, что он чувствует и чего хочет.

* * *

Они вернулись в гостиную, держась за руки. Поймав несколько заинтересованных взглядов, Гарри обнял ее за талию и поцеловал в висок, и она ответила смущенной улыбкой.

Рон со злостью посмотрел на них и отвернулся. Джинни не было, что, определенно, к лучшему. Почти все разошлись — поздно уже, да и приходить в себя от последствий атаки летучих мышей было лучше в спальне.

— Томас, можно тебя на два слова, — Гарри отпустил руку подруги и двинулся к дивану, где тот сидел.

— Гарри, ты все не так понял, это была шутка, — Дин подскочил и попятился.

— Шутка? Ты знал, что я пил алкоголь, но все равно подлил мне эту пакость.

— Ты хотел подкатить к моей девушке, писал ей записки, я это видел и хотел тебя остановить. Кто же знал, что выйдет все именно так. Я думал, ты побуянишь немного, выставишь себя дураком, — они кружили словно по невидимой дуге, не сводя глаз друг с друга. — Но ты превзошел все мои ожидания. И не только мои.

Гарри хмыкнул и огляделся. Симус с испугом смотрел на них.

— А ты ему помогал, — обвинил он Симуса.

Тот замотал головой.

— Кажется, ты наконец завел себе подружку, значит, все хорошо? — Дин остановился рядом с Симусом.

— А знаешь, ты прав. Все хорошо. И счастья тебе с Уизли. Но чтобы близко не подходил ко мне без крайней необходимости, понял? — Гарри зло сверкнул глазами и отошел. — Идем, — он потянул Гермиону к лестнице. Поднявшись на второй этаж, они поцеловались и разошлись по спальням.

* * *

Вечер следующей субботы выдался холодным, и студенты собрались в своей гостиной. Кто-то принес сливочное пиво, кто-то — еды, и как-то сама собой получилась небольшая вечеринка. Старшекурсники разбились на пары или группы и мирно общались.

Вдруг раздался грохот распахнувшейся двери. В гостиную ввалились Дин Томас и Симус Финниган в железных рыцарских доспехах и взмахнули старыми ржавыми мечами. Точнее, попытались оторвать тяжеленные клинки от пола, и Дину это даже удалось.

— Я вызываю вас на бой, сэр Финниган, — проревел тот.

— Я принимаю бой, сэр Томас, — отзывался Симус, все еще пытаясь справиться с мечом.

Оба злобно смотрели друг на друга, но броситься в бой не могли — оказалось тяжеловато.

От вида пыхтящих студентов толпа буквально залилась смехом, а те продолжали.

— Вы посмели посягнуть на самое святое, что у меня есть, — продолжил Дин. — Вы неуважительно отозвались о моем... — язык начал заплетаться. — О моей даме сердца!

— Это вы проявили неуважение и ответите за это!

— А где ж твоя дама сердца? — крикнул кто-то.

Громкие крики одобрения пронеслись над толпой.

— Дама? — Дин моргнул и посмотрел на толпу.

— Где же та, что украла ваше сердце, сэр Томас? — крикнул Гарри.

— Мое сердце принад-прндле-прндлжи-ит, — Дин ткнул куда-то в пространство и поискал взглядом объект своего обожания.

— Да, из-за кого все это представление? — крикнула Ромильда.

— Из-за него, — ткнули пальцами друг в друга Дин и Симус.

— Так вам, может, не драться надо, а совсем наоборот? — подначивал Гарри.

— Точно, вы правы, сэр Поттер, — Дин ринулся к Симусу, широко расставив руки и уронив меч. Финниган двинулся к нему навстречу, и несколько шагов спустя раздался оглушительный звон двух столкнувшихся пустых котлов.

Во время столкновения оба дернулись вперед и столкнулись лбами. Несколько секунд — и они рухнули на пол, отключившись. Веселье затихло, и пара старшекурсников согласились доставить потерпевших в Больничное крыло после тщетных попыток привести их в чувство.

— И что это было? — Гермиона заглянула в глаза Гарри. — Не говори мне, что они просто перепили пунша.

— А я и не говорю, — улыбнулся он и украдкой показал ей пустой фиал.

— Морочащая закваска?

— Угу, — довольно мурлыкнул он ей на ухо, не забыв пройтись по его краешку губами.

— Какой же вы злопамятный, сэр Поттер, — рассмеялась Гермиона.

— Не одни они тут умеют шутить, — тоже рассмеялся Гарри и обнял ее.

— Если бы не они, ты был бы сейчас с Джинни, — прошептала она.

— Не думаю, — он взял ее руки в свои и серьезно посмотрел в глаза. — Может, они и ускорили некоторые события, но мы бы и без них разобрались.

— Ты правда так считаешь?

— Конечно. Я хочу быть только с тобой.

— Только не морочь мне сердце, Гарри, — она закинула руки ему на шею и поцеловала.

— Никогда, — прошептал он и вовлек ее в более глубокий и нежный поцелуй.

1) Морочащая закваска (англ. Confusing Concoction) — зелье, вызывающее в пьющем чувство замешательства. В приготовлении простое, не осложненное. https://harrypotter.fandom.com/ru/wiki/%D0%9C%D0%BE%D1%80%D0%BE%D1%87%D0%B0%D1%89%D0%B0%D1%8F_%D0%B7%D0%B0%D0%BA%D0%B2%D0%B0%D1%81%D0%BA%D0%B0

Вернуться к тексту