Все началось с чаинок (джен)

В гостиной Гриффиндора уютно потрескивал огонь. За окном сгустились сумерки, а в комнате было тепло и уютно. Тут и там сидели поодиночке или небольшими группами студенты, разговаривали, смеялись, играли, делали уроки при свете магических фонарей или просто отдыхали. В воздухе смешались звуки десятков голосов, шорох пергамента, потрескивание поленьев в камине, скрип перьев и мяуканье котов.

В одном из мягких уголков прямо напротив камина за небольшим столиком сидели Гарри и Рон и самозабвенно играли в волшебные шахматы.

— Шах.

— Ах ты... А я тогда сюда!

— Ну и снова шах.

Гарри взъерошил волосы и поправил очки. Как же вывести ладью из-под удара? Таланта все-таки не хватало, и Рон уже самодовольно заулыбался, глядя на его страдания.

— Ну, сдаешься?

— Еще чего!

Гарри, повозившись в кресле, уставился на доску, а потом, очевидно, в поисках вдохновения осмотрел гостиную. Вот Фред, Джордж и Ли что-то обсуждают, бурно жестикулируя, вот Джинни болтает с девчонками своего курса, а Перси распекает какого-то несчастного первокурсника, а вот... На лестнице, ведущей к спальням девочек, показалась чрезвычайно нагруженная книгами Гермиона; опасно балансируя на ступеньках, она спустилась в гостиную и, оглядевшись, медленно направилась в их сторону.

— Эй, ты ходить будешь или нет? — раздался голос Рона.

Но Гарри его не слышал. Приоткрыв рот, он смотрел, как Гермиона, пошатываясь от тяжести, подошла к соседнему столику и бухнула на него штук пятнадцать толстых книг, перья и несколько свитков пергамента — двум из них не хватило место, и они упали вниз.

Рон тоже заметил подругу. Вытаращив глаза, он воскликнул:

— Гермиона, ты что, ограбила «Флориш и Блоттс»?

Гермиона, подняв свитки и пристроив их вверху башни из книг, устало опустилась на стоящий около столика стул и фыркнула:

— Я, в отличие от некоторых, не забываю об уроках!

— Мы тоже не забываем, да ведь, Гарри?

Гарри, с любопытством глядя на внушительную стопку, кивнул.

— А зачем тебе столько? У нас же завтра только четыре урока.

Гермиона прищурила глаза.

— Не всем достаточно записей конспекта, Гарри. В этом году столько всего интересного! Я просто взяла в библиотеке дополнительную литературу.

— Половину библиотеки?!

— Пф!

Рон и Гарри переглянулись и пожали плечами.

— Ну, не забыл? Твой ход!

— А вы уже уроки сделали? — спросила Гермиона, открывая учебник Трансфигурации, какую-то пухлую книгу и разворачивая свиток пергамента.

— Гермиона, всему свое время. Уроки никуда не убегут. У нас тут решающая битва.

— Рон, не надейся, что я дам списать. Потому что я не дам.

— Э-э-э... да я и не надеялся. А... одним глазком дашь глянуть?

— Рональд!

— Понял-понял, молчу... — посмотрев на Гарри, Рон прошептал: — Эти девочки такие странные...

— Рон, я все слышала!

— Снова цапаетесь? — ухмыльнулся проходивший мимо Фред.

— Милые бранятся — только тешатся, братец! — подхватил Джордж.

— Что вы мелете? — возмутился Рон, а Гермиона, слегка покраснев, поглубже зарылась в книги.

Близнецы, гогоча, поднялись в спальню, а Рон с оскорбленным видом уставился на Гарри.

— Они что, правда сказали то, что сказали?

— Да не обращай внимания. Это же Фред и Джордж... Ладно, я сдаюсь, все равно у меня никаких шансов, — Гарри смешал фигуры на шахматной доске. — Кажется, нам действительно надо приниматься за уроки, если не хотим засиживаться до полуночи, как вчера.

Рон тяжело вздохнул.

Они убрали фигуры в мешочек, положили доску под стол и вытащили из сумок книги и пергаменты.

— Что у нас там завтра?

— Э-э-э... Уход — но по нему ничего не задали, Трансфигурация, Зелья и Прорицания.

— Фу-у-у... С чего начнем?

Гарри задумчиво оглядел книги.

— Чего там Снейп хотел?

— Эссе на фут о свойствах растительных ядов.

— Чтоб ему провалиться! — Рон снова тяжело вздохнул, заглянул в учебник по Зельеварению, скривился и отложил его в сторону. Покосившись в сторону погрузившейся в работу Гермионы, он наклонился к Гарри и прошептал: — Давай начнем с чего полегче. Если будем возиться подольше, она сжалится и даст списать Зелья и Трансфигурацию.

— Думаешь? — недоверчиво спросил Гарри.

— А то. Ты ее что, не знаешь? Честь факультета и все такое... В крайнем случае, можно будет прикинуться, будто мы не понимаем. Она начнет объяснять — ну а нам-то только того и надо, ведь так?

Гарри, быстро взглянув на Гермиону, кивнул.

Положив учебники по Трансфигурации и Зельеварению на пол, чтобы не мешались, они раскрыли «Как рассеять туман над будущим» и заглянули в конспекты.

— Так. Нам надо выпить чай и по чаинкам определить, что ждет нас в будущем.

— Что нас ждет в будущем... В туалет захочется, вот что нас ждет, — буркнул Рон, и оба прыснули.

— Чего-то вы больно веселитесь за работой, — язвительно произнесла Гермиона, на секунду переставая строчить в пергаменте и поднимая на них взгляд. — Я вот что-то ничего веселого не могу найти.

И она лихорадочно заскрипела пером дальше.

Рон покачал головой:

— Какая-то она нервная в этом году. «Эти дни», что ли?

Гарри недоуменно посмотрел на него.

— Что за «эти дни»?

Рон пожал плечами.

— Не знаю. Но когда наши кузины ведут себя вот так, мама поминает «эти дни».

Гермиона снова фыркнула из-за стопки книг.

— Помолчи, Рон, если не знаешь, о чем говоришь. Нет у меня никаких «этих дней». Есть просто чувство ответственности и желание сделать работу на отлично!

Еще раз возмущенно фыркнув, Гермиона вытащила третью снизу книгу и погрузилась в ее изучение.

Мальчики снова недоуменно пожали плечами.

— Ну, чай я пить не хочу, — решительно произнес Гарри.

— Ага, у нас и чая-то нет. Сделаем как всегда?

Переглянувшись, оба проговорили в один голос:

— Сочиним!

И, склонив головы над учебником по Прорицаниям, Рон и Гарри углубились в изучение главы.

— Так, смотри, здесь написано: «Трех- и шестилепестковые фигуры, похожие на цветок или звезду, предвещают удачу, четырех- и восьмилепестковые — неудачу, несчастный случай, пятилепестковые — нечто среднее: запоздалый успех, неожиданную пользу от неприятного события», — прочитал Гарри.

— Трелони не любит удачу, ей несчастья подавай.

— Вот-вот. А здесь, смотри: «Донышко чашки обычно считается "негативной зоной", усиливающей значение опасных знаков». Значит... э-э-э... у меня... что-то там прилипнет на дне...

— ...И оно должно быть большим, Гарри. Вот тут: «Чем крупнее знак, тем значительнее предсказываемое им событие» и «Плотный, густой рисунок говорит о множестве забот и вопросов, занимающих мысли».

— А что так занимает мои мысли? — Гарри взъерошил волосы и вопросительно посмотрел на Рона. — Грим уже был. И ногу я уже в прошлый раз «ломал»...

Рон почесал острым концом пера ухо, не замечая, что чернила окрасили кожу в синий цвет.

— Ну-у-у... давай ты... э-э-э... будешь беспокоиться о своих родственниках, потому что э-э-э... твоя тетя... э-э-э... серьезно заболеет.

— Точно! — Гарри с воодушевлением развернул пергамент и схватился за перо. — На дне чашки я обнаружил просто огромную кляксу из чаинок, и она выглядела как... крест.

От соседнего столика послышалось хмыканье.

— Крест? — недоуменно переспросил Рон.

— Ну да. Как в маггловской аптеке или больницах. Вот такой, смотри, — и Гарри изобразил на пергаменте крест. — Ну, в маггловском мире так принято.

— А-а-а! Здорово! И у него как раз четыре лепестка — к несчастьям. Только я еще больше сгустил бы краски.

— Да? А как? — и оба снова склонились над учебником.

— А ты увидел первую букву имени своей тети с краю чашки, около ручки, — к ошарашенным мальчикам подошла трущая глаза Гермиона, со свитком пергамента и пером в руке. Усмехнувшись при виде вытаращенных глаз, она, сказав «Подвиньтесь!», подтащила стул к столику и уселась между Гарри и Роном. — Чего смотрите? Мне тоже надо делать домашние по Прорицаниям, а это явно не тот предмет, на который я буду тратить время и силы. Считайте, у меня перерыв.

Рон одобрительно присвистнул:

— Гермиона, а ты все-таки человек!

Гермиона посмотрела на него убийственным взглядом, но Рон лишь невинно улыбнулся.

— Спасибо, Гермиона, — благодарно произнес Гарри и записал в пергамент: «Кроме того, около ручки чашки виднелась клякса из чаинок, похожая на букву «П», — посмотрев на Гермиону, он спросил: — А если я еще цифру увижу — это уже будет перебор?

Гермиона закатила глаза:

— Явный. Но не для профессора Трелони. Пиши, она будет в восторге.

И обрадованный Гарри застрочил дальше.

Рон, листая страницы учебника, посвященные гаданиям, задумчиво грыз кончик пера.

— А я напишу вот это: «Если чаинки образуют дорожку по всей внутренней окружности чашки, это означает, что тот, кому гадают, отправится в долгое путешествие, а затем вернется домой». У нас скоро рождественские каникулы — мы поедем в Румынию к Чарли! Это, конечно, не несчастье, но пойдет.

— Неплохо, — одобрила Гермиона. — Напиши еще про загнутые края чаинок — тогда в событии будет участвовать много людей.

— О, спасибо, Гермиона! — и Рон начал переносить идею на пергамент.

— А ты что напишешь? — Гарри, оторвавшись от записей, с любопытством посмотрел на подругу.

Гермиона усмехнулась:

— Ну, а мне идеально подходит вот это, — она подвинула учебник к себе и с выражением прочитала: — «Если в чашке вы не увидели ничего, кроме бессмысленного нагромождения чаинок, считайте, что это и есть ответ, ибо это соответствует тому состоянию неопределенности и невнятности, в котором вы пребываете», — и задорно улыбнулась хрюкнувшему от смеха Рону.

— Гермиона, а что ты там читаешь?

Они только что покончили с Трансфигурацией, и теперь Рон с интересом уставился на книгу в яркой обложке в руках Гермионы. Та, не отрывая взгляда от страниц, пробормотала:

— Да так, дополнительное чтение по Маггловедению.

— По Маггловедению? — Рон плюхнулся на диван рядом с ней и попытался заглянуть в книгу. — Там же волшебник на обложке! И что это за буквы такие странные? Руны?

Гермиона закатила глаза.

— Да, Рон, по Маггловедению. Представь себе, магглы тоже знают, кто такие волшебники. А руны выглядят совсем по-другому. Вы вообще хоть что-нибудь знаете?

— Я знаю, — Гарри подсел с другой стороны и тоже попытался вчитаться в текст. — Какой это язык, Гермиона? Китайский?

— Сам ты китайский, — Гермиона снова закатила глаза.

— Гермиона, — Рон серьезно посмотрел на нее. — Если ты и дальше будет вытворять эти штуки со своими глазами, они у тебя перевернутся задом наперед, и ты до конца дней своих будешь видеть лишь изнанку своей головы! — и он довольно захохотал, увидев, как сердито сверкнули ее глаза.

Вскочив с дивана, Гермиона попробовала было сделать шаг, чтобы уйти, но Гарри, укоризненно посмотрев на Рона, потянул ее за руку.

— Да не слушай ты Рона, он просто придуривается. Расскажи лучше про книгу.

Гермиона, снова сев между мальчиками, подозрительно посмотрела на Гарри:

— А Зельеварение кто делать будет?

Рон заискивающе заглянул ей в глаза:

— Ну Гермиона, ну ты же не дашь умереть своим друзьям от руки Снейпа, а? Дай списать?

— Нет! — отрезала Гермиона и наклонилась к столику, чтобы положить на него книгу.

Рон за ее спиной начал отчаянно жестикулировать, кивая на Гермиону. Гарри, ухмыльнувшись, принял необычайно заинтересованный вид.

— Так что это за книга?

— Мы на Маггловедении проходим упоминание волшебного мира в сказках магглов. Вы не представляете, насколько широко эта тема...

— Волшебный мир? — перебил ее Рон теперь уже с настоящим интересом. — Разве магглы знают про волшебников?

— Мы и пытаемся исследовать это на уроках, — ответила Гермиона, польщенная его интересом.

— Магглы точно знают о волшебниках — ну, или знали, — вмешался Гарри. — У них много сказок про волшебство, магов... И про волшебные палочки есть, и про заклинания....

Гермиона кивнула.

— Заклинания? — недоверчиво спросил Рон. — Откуда магглам знать про заклинания?

Гермиона пожала плечами.

— Они же знали о магах до Статута — может, еще с тех пор?

— А какие у них в сказках заклинания? — поинтересовался Рон.

— Да всякие разные, — пожала плечами Гермиона. — Чаще всего это просто набор слов или слогов. Например, Абракадабра.

— Абракадабра? Это Авада Кедавра, что ли? Жу-у-уть!

Гарри засмеялся.

— Да нет, Абракадабра — это заклинание для всего.

— То есть как это «для всего»? — Рон непонимающе посмотрел на друзей.

— В маггловских сказках волшебник наколдовывает что угодно с помощью заклинания Абракадабра, — улыбнулась Гермиона.

— Что? Вообще все что угодно? Круто! — восхитился Рон. — А как это работает?

— Рон, не забывай, это всего лишь сказки!

— Ну, понятно. И все-таки?

Гарри достал палочку, направил ее на пустой свиток и с пафосом произнес:

— Эссе по зельям, напишись! Абракадабра! — и взмахнул палочкой. — Ну вот. В сказках сейчас в свитке стояло бы эссе. В фут длиной — как полагается. Хотя лучше, если все это зарифмовать.

Рон кинулся к свитку, развернул его: пусто.

Гарри и Гермиона подавили улыбку.

Рон смущенный собственной доверчивостью, усмехнулся.

— А здорово было бы, да? Ну, если бы у нас, волшебников, было такое заклинание. Сказал слово — и получил все, что хотел.

Гермиона закатила глаза.

— Рон, даже у магглов существовало не только это заклинание!

Рон моргнул.

— А... Ты же говорила...

Гермиона покачала головой.

— Рон, вот бы уж кому не помешало бы изучать Маггловедение! Сказки сочиняли в разных странах, на разных языках, их неимоверное количество — и сказочно-волшебных заклинаний в них тоже много. Вот смотри, например, в этой сказке, — Гермиона кивнула на книгу, — даже в этой одной — этих формул не одна и не две.

— Так что это за язык? — спросил Гарри, беря со столика книгу и заглядывая в нее. — Некоторые буквы похожи на наши.

— Это русский, — ответила Гермиона.

— Русский? — удивился Рон. — Ты знаешь русский?

— Рон! Конечно же, я не знаю русский! Но волшебники мы или кто? Есть же специальные заклинания!

— Да? — с сомнением протянул Рон.

— Да. Мне профессор Флитвик подсказал.

Рон и Гарри снова с интересом заглянули внутрь книги.

— И какие заклинания есть у русских магглов? В Руссии?

— В России, Рон, ну, в самом деле! — возмущенно прошипела Гермиона. — Вы вообще хоть когда-нибудь что-нибудь учите? Только недавно профессор Спраут упоминала об этой стране на одном из уроков — когда мы проходили ядовитые грибы.

— Руссия, Россия — какая разница, — пробурчал Рон. — Ты лучше про заклинания давай, — и подмигнул Гарри. Тот улыбнулся: зубы заговаривать Гермионе Рон научился мастерски.

Глаза Гермионы загорелись.

— Знаете, тут так много всяких формул! Вот, например... — она наложила на книгу какие-то невербальные чары, открыла ее и, пробормотав «Где же это?», начала лихорадочно листать страницы. — А, вот. Нашла! — И она прочитала нараспев: «Бамбара, чуфара, лорики, ерики, пикапу, трикапу, скорики, морики!»

Рон и Гарри с минуту ошарашенно смотрели на нее, а потом во весь голос захохотали.

Гермиона непонимающе посмотрела на них.

— Что?

Рон выдавил, задыхаясь от смеха:

— Скорики-морики? Это еще что такое?

Гарри старался не смеяться, но, глядя на растерянное лицо Гермионы, не мог сдержать улыбку.

— Значит, вот как работают «настоящие» заклинания? Надо просто срифмовать какую-то тарабарщину? Гарри, представляешь, сижу я такой на Защите и говорю: «Пикапу-трикапу, боггарт в шкафу!» — открываю, а боггарт и... и... — и Рон, театрально свалившись на пол, скрючился от смеха.

— Какие же вы дураки! — сузила глаза Гермиона, собрала со столика книги, выхватила том из рук Гарри и гордо переместилась со всеми вещами за другой столик подальше.

За окнами совсем стемнело, огонь в камине почти догорел. В гостиной осталось мало студентов, лишь за несколькими столами можно было заметить макушки, склонившиеся над пергаментами.

Гарри помог Рону подняться.

— Какая-то она сегодня нервная, — пожаловался Рон.

— А ты тоже хорош: нет, чтобы цепляться к ней после того, как спишем Зелья. Теперь придется самим, а уже полдвенадцатого доходит! — вздохнул Гарри, с тоской глядя на учебник Зельеварения.

— А мы как магглы — р-р-раз! — и наколдуем, что хотим! — Рон стащил с дивана накидку, завернулся в нее, как в мантию, вытащил палочку, откашлялся и продекламировал:

— Карагу-барагу, пусть Снейп сломает ногУ!

Гарри прыснул.

— Для усиления эффекта можно добавить всюду «ум» и «ус»... Будет звучать солиднее!

— Ага, понятно. — Рон задумался. — Э-э-э... Абракадабра, серые мышус, профессор Трелони с башни... э-э-э... кышус!

С кресла неподалеку раздалось громкое фырканье.

— Кости-мости, теста-феста, аус-тэмо, карабеста! — не унимался Рон.

Он совсем развеселился и, чувствуя прилив вдохновения, разрезал палочкой воздух наискось и театрально воскликнул:

— Цитиус-цитис, Хогвартс дефиксус, кае эрумпе и фикус-пикус!

И тотчас же по комнате пронесся вихрь холодного ветра. Огонь в каминах погас. Потухли магические фонари. Послышались испуганные возгласы не ушедших спать студентов. Из кромешной темноты раздался голос Гермионы:

— Рональд. Уизли. Какой же. Ты. Идиот.

— Рон! Рон, вставай! Мы на завтрак опоздаем!

— Еще одну минуточку, мам!

— Ронни, подъем! А то всю яичницу съедят!

Рон, еле-еле открыв глаза, потянулся и от всей души зевнул.

Гарри, уже одетый и умытый, складывал в сумку учебники.

— А Зелья мы так и не списали. Гермиона вчера так разозлилась!

— Ага, и даже не объяснила, почему, — пробурчал Рон, вылезая из постели. — Вытолкала из гостиной взашей. «Идите спать, деятели, пока еще школа стоит». А что мы такого сделали-то?

Гарри пожал плечами.

— Наверное, просто мешали ей читать.

Рон зевнул.

— Наве-е-ерное. А где остальные?

— Скорее всего, уже завтракают. Давай быстрее, а то еще попадет.

— Ну, по Прорицаниям-то мы все сделали. И уверен: Трелони совершенно все равно, придем мы вовремя или опоздаем. «Я видела в своем кристалле, что вы сегодня задержитесь, мои дорогие!» Так чего спешить?

И все же через пятнадцать минут и Рон был готов. Мальчики вышли из спальни и спустились в гостиную.

И замерли в шоке.

Все в гостиной — действительно, все: диваны, кресла, шторы, ковры — были изумрудно-зеленого цвета. В лучшем случае, с серебристым узором. Вместо желтых магических фонарей на стенах висели вычурные серебряные канделябры.

— А... э...

Из ближайшего кресла поднялась бледная Гермиона.

— Ну что, друзья-волшебники, доигрались?

— А мы-то тут при чем? — возмутился Рон.

— А кто вчера бормотал всякую чушь? И размахивал при этом волшебной палочкой? Кто знает, что ты там наговорил!

— Да я... я... — заикаясь, проговорил Рон.

— Гермиона, это наверняка не Рон, — неуверенно произнес Гарри. — Мы же такого не проходили. Ну как? Он же не умеет! Это наверняка проделки Фреда и Джорджа — чтобы нас попугать!

— Ага, точно, — облегченно вздохнул Рон. — Ведь Хэллоуин скоро — все сходится. Не знаю, как, но это точно их проделки!

Гермиона обеспокоенно проговорила:

— Ну, будем надеяться... Пойдемте завтракать, уроки через пятнадцать минут начинаются.

Но зайдя в Большой зал, Гарри, Рон и Гермиона поняли, что одним изменившимся цветом гостиной дело не ограничилось. Факультетских столов не было. Вместо них всюду стояли круглые столики на четверых, накрытые вышитыми скатертями. В воздухе плавали тыквы с зажженными в них свечами, в углу стояла огромная, празднично наряженная ель, а от столика к столику летали розовые бумажные самолетики, разнося валентинки. В довершение ко всему с потолка падали голубые снежинки и розовые конфетти, а где-то в углу из колдорадио надрывался голос Селестины Уорбек.

Гарри, Рон и Гермиона остолбенели. С открытыми ртами они смотрели на открывшийся их глазам хаос в Большом зале, не в силах сдвинуться с места.

Мимо проплыл Пивз, громко дудя в какую-то дуделку. За столиком слева от двери сидели профессор Маггонагалл и профессор Трелони — последняя в строгой черной мантии, без своих многочисленных шалей и амулетов — и, чопорно разговаривая, пили кофе.

За столиком справа, постукивая пальцами по столу, расположился профессор Снейп. Гарри вытаращил и без того большие глаза. Пальцы профессора были унизаны кольцами, в ухе торчала серьга, волосы были убраны в хвост, а мантия была скандально-сиреневого цвета. Почувствовав направленный на него взгляд, профессор Снейп взглянул на вошедших гриффиндорцев.

— Чего уставились, Поттер? Двадцать баллов с Гриффиндора!

Гарри моргнул.

— А... э...

Снейп прищурил глаза.

— Очень информативно. Еще двадцать баллов с Гриффиндора — за неуважение к преподавателю.

Гермиона сглотнула.

— Но...

Снейп выжидающе приподнял бровь.

Гермиона выдохнула и решила лучше промолчать.

— Очень мудрое решение, мисс Грейнджер. Поторопитесь, у вас через пять минут урок, — и с этими словами Снейп встал и полетел — фигурально выражаясь — к выходу.

Гарри, Рон и Гермиона испуганно переглянулись. У Рона даже веснушки на лице пропали — от ужаса.

— А если это все-таки я вчера что-то натворил? Как же теперь все исправить? И Дамблдора нигде не видно...

Гермиона тяжело вздохнула и пошла к выходу.

— Поживем — увидим. Пойдемте лучше на урок. Мне что-то расхотелось завтракать в такой обстановке.

Мальчики, схватив со стола по булочке и уворачиваясь от самолетиков, вышли вслед за ней из Большого зала.

До кабинета Прорицаний они шли молча, каждый погруженный в свои мысли.

Поднявшись по веревочной лестнице, они открыли люк и...

— По двадцать баллов с каждого — за опоздание на четыре минуты и двадцать шесть секунд!

— Профессор Снейп?! — Рон от неожиданности выронил сумку.

— А кого вы ожидали увидеть, Уизли? Дементора? Двадцать баллов за непроходимую глупость! И сядьте уже наконец!

Гарри, Рон и Гермиона огляделись. Класс Прорицаний выглядел как обычно: столики, затейливые креслица и мягкие пуфики, вот только вместо удушающей жары и вони эфирных масел в классе было приятно-прохладно и пахло лимоном и мятой.

Обойдя раздраженного сверх меры учителя по широкой дуге, Гарри, Рон и Гермиона сели за пустующий столик в дальнем углу и пригляделись к однокурсникам. Кажется, их совсем не удивлял профессор Снейп, ведущий Прорицания, который сидел, будто проглотив палку, в кресле, обитом зеленым плюшем, за небольшим столиком и держал в руке изящную чашку с голубым узором.

— Свитки с домашней работой на стол!

Призвав свитки к себе, Снейп заглянул в пару из них.

— Мисс Грейнджер!

Гермиона испуганно вскочила.

— Что вам было задано на дом, мисс Грейнджер?

Гермиона сглотнула:

— Предсказать будущее на основе чайной заварки, сэр.

— Вот именно, мисс Грейнджер! Предсказать! Пользуясь астрологической научной терминологией. Подведя результаты к хоть какой-то научной основе. Пользуясь, наконец, доказательной базой! А у вас что за детский лепет? Скатываетесь к уровню ваших недалеких приятелей? Тролль, мисс Грейнджер!

Гермиона широко распахнутыми глазами смотрела, как в ее свитке появляется большая, уродливая буква «Т».

— То же самое касается и вас, Поттер и Уизли. Кроме того, отработка сегодня вечером. Чашки и чайники требуют тщательной чистки — разумеется, без магии! — и профессор, сердито перечеркнув работы Гарри и Рона крест-накрест, сделал большой глоток из чашки.

Остальное время урока Прорицаний прошло как во сне. Рон, Гарри и Гермиона сидели как пришибленные, не особенно вслушиваясь в голос учителя, повествующий о современных основах гадания на кофейной гуще, его судьбоносном влиянии на судьбу человека, значении букв, цифр и символов в кофейных узорах. Как зачарованные они выпили кофе, безучастно рассмотрели получившиеся разводы и, не записав в пергамент ни слова, молча вышли из кабинета, как только Снейп их отпустил.

— Если Прорицания ведет Снейп, то... Трелони ведет что? Зельеварение? — шепотом спросил у друзей Гарри. Гермиона побледнела. Рон устало пожал плечами.

— Ну... хуже, чем Снейп, она же быть не может? Ведь так?

— А вот и вы, мои дорогие! Мы вас заждались. Заходите-заходите, присаживайтесь! — трагическим голосом проговорила профессор Трелони — по-прежнему в строгой черной мантии и без единого украшения.

Гарри, Рон и Гермиона оглянулись. В обычно промозглом кабинете Зельеварения было жарко натоплено, в воздухе витали запахи каких-то экзотических эфирных масел — такие сильные, что с легкостью вызывали головную боль. За столами сидели третьекурсники Гриффиндора и Слизерина, перед каждым уютно потрескивала горелка, а над огнем висел котел с весело побулькивающим содержимым.

— Наливайте в котел чаю, мои дорогие. Сегодня мы приступим к варке особого зелья — Аурного...

— Аурного? — недоуменно посмотрел на нее Гарри.

— Чаю?! — глаза Гермионы расширились.

— ...Это зелье призвано прочистить ваши чакры и освободить от наносного ваше внутреннее око…

— Кажется, Снейп лучше справлялся с Прорицаниями, чем она с Зельеварением, — пробормотала Гермиона, осторожно наливая чай из стоящего рядом чайника в котел.

— А мне кажется, они друг друга стоят, — буркнул Рон.

— ...Давайте же расширим наши горизонты и посмотрим в магическом кристалле, какие ингредиенты нам понадобятся сегодня для варки Аурного зелья…

— Господи Иисусе, — шокированно произнесла Гермиона, забыв, что находится не в католической начальной школе для девочек, а в школе Чародейства и Колдовства. — И что из этого выйдет, прости господи?

— ...Кристалл явил мне, что нам понадобятся листья перечной мяты, корень валерианы, сушеный инжир, семена клещевины, сок пиявок, иглы дикобраза и — глаза тритона. Рецепт на доске, мои милые. Приступайте! — и профессор Трелони, погладив хрустальный шар, села на черный стул и откинулась на его прямую спинку.

Гермиона, не веря своим глазам, три раза перечитала рецепт, который появился на доске.

— Профессор, извините, — позвала ее Гермиона. — Мне кажется, в рецепт закралась ошибка.

— Этот рецепт явился мне в магическом кристалле, моя дорогая. Кристаллы не могут ошибаться!

— А если...

— Не могут, поверьте эксперту!

— Но… профессор, иглы дикобраза не сочетаются с глазами тритона, это…

— Моя дорогая мисс Грейнджер, — в голосе профессора зазвучало явное раздражение, — с прискорбием должна заметить, что тонкое искусство зельеварения дается не всем, о нет, а только возвышенным натурам. Мы зрим в корень, мы открыты для нового, мы чувствуем связь с космосом, моя дорогая! Сожалею, но таким приземленным личностям, как вы, будет очень трудно постигать азы науки о зельях!

— Но… профессор! Иглы в сочетании с глазами… они…

— Помолчите, пожалуйста, мисс Грейнджер, моя бедная девочка, — голос профессора Трелони зазвенел. — Иглы дикобраза в сочетании с глазами тритона могут прочистить чакры и не у такого зашоренного существа, как вы! Вот увидите, мисс Браун сварит отличное зелье — у нее невероятный талант к зельеварению, и когда вы его выпьете, то почувствуете такой подъем, такое прочищение!..

Рон с Гарри испуганно переглянулись.

— Беру свои слова обратно, — прошептал побледневший Рон. — Она в сто раз хуже Снейпа! — И, потянув Гермиону за руку вниз, прошептал ей: — Гермиона, садись, ну же, она тебя все равно не слышит!

Гермиона выдернула ладонь из руки Рона.

— Профессор, я отказываюсь варить это зелье! — возмущенно воскликнула она. — Это… это просто чушь какая-то! Я не буду принимать в этом участие! Я ухожу! — с этими словам Гермиона побросала вещи в сумку. — Ни в коем случае не кидайте в зелье глаза тритона, слышите? — крикнула она классу.

Но было уже поздно.

В семи местах одновременно прогремели мощные взрывы.

— А-а-а!!!

— Эй, Гарри, ты чего? Сон плохой приснился?

Гарри, тяжело дыша, сел на кровати и испуганно посмотрел на Рона.

— Рон? Какой сегодня день?

— Сегодня? Четверг, а что?

Гарри дрожащей рукой провел по лбу.

— Четверг? Точно? Ты уверен? На все сто?

Рон прыснул.

— Не веришь, у Невилла спроси. А что случилось-то?

Гарри с минуту смотрел на него, ничего не говоря, а потом облегченно выдохнул, рассмеялся и плюхнулся на подушку.

— Рон, мне такой ужас приснился: будто ты чего-то наколдовал, и в Хогвартсе разразился настоящий хаос!

— Да ну! — Рон замер. — И что произошло?

Гарри вздохнул и посмотрел в потолок.

— Снейп преподавал Прорицания, а Трелони — Зелья. И подорвала полшколы.

— Да ты что! — Рон ухмыльнулся. — Вот было бы здорово!

Проходивший мимо в сторону душа Невилл поежился.

— Снейп — да еще и Прорицания? Жуть... Мне его и на Зельях хватает.

Гарри задумчиво произнес:

— Он носил какую-то жутко цветастую хламиду и весь был обвешан кольцами.

Невилл содрогнулся.

— Даже представлять не хочу. Понимаю, почему ты так закричал. Я бы на твоем месте от ужаса умер.

Гарри, позевывая, вылез из постели.

— Да нет, он, в общем-то, был таким же, как всегда, — и, внезапно развеселившись, посмотрел на Невилла и Рона. — И влепил Гермионе тролля.

Рон присвистнул.

— Гермионе? Тролля? По Прорицаниям? Круто...

Невилл боязливо посмотрел на Гарри.

— А он точно так же завывал в сне, как профессор Трелони? «Откройте внутреннее око!» Бр-р-р! Я теперь боюсь идти на Прорицания!

— Поверь, Трелони на Зельях была еще хуже. А еще наша гостиная стала зеленой.

— Как это зеленой? — не понял Рон.

— Ну, как у слизеринцев: все зеленое. Диваны, кресла — все.

Рон помолчал, переваривая услышанное.

— Знаешь, Гарри, а вчера-то вечером я и вправду размахивал палочкой и делал вид, что колдовал. Помнишь, как разозлилась Гермиона? А что, если...

Гарри, Невилл и Рон, переглянувшись, наперегонки, спотыкаясь и сталкиваясь друг с другом, помчались к выходу из спальни. Чуть не застряв в двери, все трое скатились по лестнице вниз — и облегченно выдохнули: гостиная выглядела, как всегда. Людной, шумной, уютной. И по-гриффиндорски красно-золотой.

— Гарри, ты сегодня в пижаме на уроки пойдешь? — хихикнула Лаванда Браун.

Гарри чертыхнулся и побежал одеваться.

Через полчаса он вместе с Гермионой и Роном сидел за — совершенно нормальным — факультетским столом в Большом зале, рядом находились столы других факультетов, на возвышении — стол преподавателей, в центре которого улыбался Дамблдор, рядом с профессором Макгонагалл завтракала профессор Трелони — в цветастых шалях и обвешанная амулетами, а справа от директора пил чай профессор Снейп — в строгой черной мантии. Потолок Большого зала показывал затянутое серыми тучами небо - в общем, все было как всегда. Гарри с шумом выдохнул.

Откусывая большие куски от булочки с маслом, он рассказал Гермионе свой сон — в мельчайших подробностях. Гермиона неодобрительно качала головой.

— А потом ты сказала... — начал было Гарри, но замер.

— Что я сказала? — спросила Гермиона, так и не услышав окончания фразы. Но Гарри ее не слушал. Как завороженный он смотрел на учительский стол. Сивилла Трелони слушала профессора Макгонагалл, кивая головой, а потом достала из мантии бутылочку с зельем и протянула ее собеседнице. А профессор Снейп выпил свой чай, заглянул в чашку, взял ее левой рукой, задумчиво поболтал содержимое три раза, распределяя чаинки по стенкам. И резко перевернул чашку от себя на блюдце.

Сердце Гарри пропустило удар. А Снейп, перевернув чашку обратно, заглянул в нее, хмыкнул и, поставив на блюдце, встал. Гарри как завороженный смотрел, как к ним приближается его самый «любимый» учитель.

Проходя мимо Гарри, Рона и Гермионы, профессор резко остановился. Развернувшись, он ожег Гарри взглядом.

— Чего уставились, Поттер? Двадцать баллов с Гриффиндора!

Гарри тяжело сглотнул. Рон открыл рот.

— А... Э...

— Очень информативно, мистер Уизли. Еще двадцать баллов с Гриффиндора — за неуважение к учителю!

Гермиона облизнула ставшие внезапно сухими губы:

— Но...

Снейп выжидающе приподнял бровь.

Гермиона медленно выдохнула и решила промолчать.

— Очень мудрое решение, мисс Грейнджер. Поторопитесь, у вас через пять минут урок, — и с этими словами он полетел — фигурально выражаясь — к выходу.

Гарри, Рон и Гермиона испуганно переглянулись. Гарри сорвался с места и подбежал к учительскому столу. Рон залпом выпил весь тыквенный сок из стакана и, забыв вытереть «усы», помчался за ним. Гермиона, вздохнув, направилась вслед за мальчиками.

Они стояли перед чашкой профессора Снейпа, страшась заглянуть внутрь. Наконец Рон пробормотал:

— Гриффиндорцы мы или кто? — и все трое, стукнувшись головами, склонились над чашкой.

На самом дне — чаинка к чаинке — расплылась огромная объемная клякса, в которой без труда угадывался знак молнии. Все чаинки были с загнутыми краями. Справа от ручки налипла буква «Т», а напротив нее расположились два креста со змеей между ними.

Гарри, Рон и Гермиона медленно распрямились. Рон деланно равнодушно взглянул на потолок; Гермиона, прикусив губу, старалась не смотреть на Гарри. А он, тяжело сглотнув и облизнув внезапно пересохшие губы, нервно откашлялся.

— Знаете — я вот тут подумал... А может, прогуляем сегодня уроки, а?