Крэбб (джен)

— Не убивайте его! НЕ УБИВАЙТЕ ЕГО! — крикнул Малфой Крэббу и Гойлу, нацелившим палочки на Гарри. Гарри сумел воспользоваться их секундным колебанием. — Экспеллиармус!

Палочка Гойла вырвалась из рук хозяина и исчезла в завалах за его спиной. Гойл бестолково затоптался на месте, пытаясь отыскать ее. Малфой увернулся от оглушающего заклятия Гермионы, а Рон, внезапно появившийся в конце прохода, пальнул в Крэбба полновесным заклятием окаменения, но немного промахнулся. Крэбб круто обернулся и снова выкрикнул:

— Авада Кедавра!

Гад увернулся, и Крэбб кинулся догонять. Вынужденно остановился перед башней из хлама, за которой укрылся мерзкий Уизли. Но у Крэбба было преимущество — он освоил тёмные искусства. Они пробудили в нём власть и силу, неведомые ему прежде. Он первым согласился применять Круцио на провинившихся студентах. Теперь он жаждал большего. Он чувствовал, как в предвкушении дрожит рука, сжимающая палочку. Он собирается убить человека. Лучше, конечно, Поттера, но сойдёт и Уизли. В конце концов, он делал это не для Тёмного Лорда. Для себя.

Существовало заклинание, ещё более страшное, чем Авада Кедавра. Амикус рассказывал о нём, но посоветовал никогда не использовать.

Крэбб выставил перед собой палочку и завизжал:

— Инферно Фламарэ!

Пламя вырвалось из палочки так внезапно и с такой силой, что Крэбб едва не выронил оружие. В лицо пахнуло жаром. Гора хлама перед глазами взлетела вверх в языках пламени. В ушах стоял крик Уизли, долгий, протяжный… Крэбб медленно как на шарнирах повернул голову, но Уизли был цел. Бежал обратно с выражением безотчётного ужаса на лице. Стена огня перепрыгнула на соседние завалы с грацией хищного зверя и будто бы по своей воле. Палочка быстро нагревалась в руках Крэбба.

— Свали! Свали! — Крэбб истерически тряс рукой, а когда понял, что это бесполезно, и он может ненароком задеть себя, отшвырнул палочку и побежал за Роном.

Почти поравнявшись с ним, он не удержался от издевки:

— А горяченького не хочешь, тварь?

На самом деле Крэбб сказал это, чтобы заглушить подступающий ужас, отличный от чувства власти и силы, которое он испытывал, глядя на извивающиеся тела, выпученные глаза и прокусанные губы обезумевших от боли учеников.

Поттер и Уизли развернулись навстречу ревущему пламени. Крэбб отметил, как расширились глаза Поттера, который нацелил на огонь палочку и произнёс: «Агуаменти!». Вода из волшебной палочки испарилась на вылете, не успев достигнуть цели. Что за чертовщина?! У Крэбба в животе шевельнулась холодная змея страха.

— БЕЖИМ! — заорал Поттер.

Крэбб завизжал от бессилия и страха. Ничего не оставалось, как последовать за своими врагами, надеясь, что те выведут его к выходу. Он спиной чувствовал, огонь обладал собственной злой волей и распространялся быстрее, чем обычный огонь.

Бесконечные латы, бюсты, старые зеркала, поломанная мебель, чужие секреты за столетия образовали непроходимый лабиринт. Огонь метал и рвал в смертельной близости от Крэбба. Метал и рвал в буквальном смысле: в озарявшем проходы багровом сиянии мелькали сотканные из пламени мифические чудовища. Башни из хлама не просто оседали в огне; они взлетали на воздух и падали в раскрытые пасти. Более мелкие обломки исчезали под терзающими когтями.

Пару мгновений Крэбб смотрел через плечо как загипнотизированный, а когда заставил себя оторвать взгляд и снова посмотреть вперёд, Уизли и Поттера не было в пределах видимости. Возможно, они свернули. Или он сам рефлекторно свернул куда-то не туда.

Новая волна ужаса захлестнула его. Он не мог думать, с трудом бежал. Писклявый голос, который Крэбб с трудом определял как свой, истерично повторял одно слово: «Нетнетнетнетнетнет….». Не осталось ничего от сладости предвкушения, злобного азарта. Только ужас.

Крэбб в изнеможении рухнул на какой-то сундук. Сквозь шум пламени пробился голос Уизли: «ЕСЛИ МЫ ПОГИБНЕМ ИЗ-ЗА НИХ, Я УБЬЮ ТЕБЯ, ГАРРИ!». Вслед за этим три метлы пронеслись у него над головой. Уизли и грязнокровка тащили Гойла, побелевший Драко вцепился в Поттера так, будто это была его родная мама. Крэбб хотел им крикнуть, но…

Но что?..

Они бы не вернулись ещё и ради него. А если бы попытались, не успели бы. Отчасти он промолчал из гордости. Была третья причина: где-то в далёкой, забытой, наглухо заколоченной досками части своей души Крэбб понимал, что заслуживает смерти.

Справа пахнуло жаром, мимо него мчалась по смежному проходу огненная химера. Змеиный хвост бил по сторонам, и каждый удар производил взрывы. С другой стороны скачками надвигался огненный дракон, прямо через завалы, что были ему ничтожным препятствием. Даже пепла не оставалось там, где он проходил.

Крэбб закрыл глаза, вспомнил извивающиеся тела. Каково им было? Каково будет ему? Пожалуйста, хоть бы химера настигла его первой. Тогда смерть будет мгновенной.