Культурный обмен (джен)

Что сподвигло Эйвери к изучению русского языка, не знал никто, однако же сам этот интерес оставался тайным недолго. Впрочем, Эйвери его и не скрывал — и совсем скоро так замучил Долохова своими бесконечными вопросами, что тот начал его избегать, стараясь, впрочем, делать это не слишком демонстративно.

Давалось это ему, правда, с трудом: попробуй-ка скрыться от того, с кем приходится постоянно, если так можно выразиться, работать, да ещё регулярно делить хозяйский стол!

Зато все остальные интерес Эйвери с большим энтузиазмом поддерживали, охотно обсуждая с ним очередные лингвистические открытия в отсутствие носителя языка, и в меру знаний и сил старались даже помочь.

— Демоническая монада! — восторженно зачитывал узкому кругу Эйвери свой конспект.

— Это ты откуда взял? — оживлённо спросил Мальсибер, пребывавший в прекрасном настроении по поводу отбытия Лорда куда-то на континент по делам. Они сидели в малой гостиной Малфой-мэнора у камина и пили чай, к которому эльфы подали удивительно уместные в этот час закуски.

— Это вчера Долохов после собранья ворчал себе под нос про нашего Лорда, ну, помните, когда Беллатрикс истерику закатила, — поделился тот, долив себе в чай молока. — Правда, я не уверен, что верно его расслышал и перевёл... там ещё потом было еще что-то на «х» со сложным произношением…

— Монада, да? Что бы это могло значить... — задумчиво потёр подбородок Малфой, прибывающий в философском состоянии духа. — Нет, конечно, мы можем предположить, что он имел в виду изначальную и неделимую частицу творения, но где пифагорейцы — и где Антонин. Тем более, трудно говорить о неделимости в плане Лорда…

— Хорошо не цикада, — легко отмахнулся Мальсибер, — а вот попади ночью на кладбище в зелье какой-нибудь пролетающий мотылек, вы представляете, что бы вообще получилось? А на «х» я знаю — вот же у тех самых греков «хтонический», это значит «изначально олицетворявший собой силы подземного мира». Среди животных их представителями являются различные гады, рыбы, членистоногие, а в ряде случаев даже птицы, и картинки просто жуть, — он продемонстрировал разворот словаря.

— А что? — хмыкнул старший Лестрейндж. — Ему подходит! Монада — монада и есть, — невесело засмеялся он. — С хтоническими замашками… Страшная сказка на ночь, осталось только узнать, чем она кончится… А чем там обычно кончаются сказки у этих славян?

Вот тут Эйвери почувствовал себя куда уверенней, и постепенно монада в разговоре обросла подробностями и деталями — и как раз когда они активно обсуждали, черты какого именно демона она в себе несла, и при чём тут куриные ноги, в гостиную заглянул Долохов.

— Вот! — тут же воскликнул Мальсибер, указывая не него словарём. — Он знает! Тони, скажи нам, почему Лорд — хтоническо-демоническая монада? И о каком именно демоне речь?

— Чего? — ошалело переспросил Долохов.

— Ты вчера назвал Лорда демонической монадой, — охотно пояснил Мальсибер. — Мы тут спорим — о…

— Я назвал?! — невежливо и очень эмоционально перебил его Долохов.

— Ну, Эйв так говорит, — Мальсибер поглядел на Эйвери. — Ну, когда Беллатрикс по поводу его отбытия развопилась.

И Эйвери, слегка покраснев, кивнул и добавил:

— Я говорил, что, может, что-то недослышал… я не настолько хорошо пока что понимаю русский — но… там точно было про демонов… я смотрел перевод.

— Не словарь у тебя, а какой-то туристический разговорник! — Долохов устало провёл рукой по лицу. — Чёртова она, а не демоническая... и не монада... да и уж точно не о Лорде шла речь. Руди, прости, но сил уже с твоей не осталось… хм… монадой.

— А как же Лорд? — спросил Мальсибер — и Долохов тяжко вздохнул, буркнул себе что-то под нос и развернувшись, как был, так и вышел из комнаты, на прощание хлопнув дверью. — По-моему, он стал каким-то нервным, — задумчиво посмотрел на закрытую дверь Мальсибер. — Может быть, тебе пока что поучиться самому? — предложил он Эйвери.

— Пожалуй, — грустно согласился тот. — И мы теперь не узнаем, почему он сравнил Лорда с каким-то древним китайцем. Надо будет поискать его в хрониках, этого Ли Сы Ху, наверное, что-то из эпохи воюющих царств...

— Ты, главное, самого Лорда об этом не спрашивай, — авторитетно посоветовал Снейп, доселе отдыхавший от школьных дел на пару с научным журналом.

— Да и чего спрашивать, — подхватил сидевший в высоком кресле Яксли. — Это же из новейшей истории: он у них там в мавзолее лежит в Москве. А Ли Сы Ху его называли в китайском магическом ведомстве... Я одно время как раз по дипломатической линии был…

— Кто лежит в Москве? — спросил совсем сбитый с толку Эйвери. — Древний китаец? А зачем?

— Да кто этих русских знает… Вот, например, пишут везде: русский с китайцем братья на век, — пожал плечами Яксли. — А у тех ведь и свой мавзолей имеется...

— Так они поменялись, значит! — догадался практичный Роули, деловито жуя сэндвич с говядиной и салатом.

— С кем поменялись? С китайцами? — Эйвери растерянно переводил взгляд с Роули на Яксли и обратно. — Но зачем?

— Ну, глядя на нашего Лорда — ответ напрашивается сам собой, — подал из угла голос Трэверс. — Может быть, и нам его на кого поменять... у меня и чертежи мавзолея найдутся... остались от дедушки...

— А он согласится? — с сомнением спросил Эйвери. — Он же... ну... способен активно выражать собственную волю! В отличие от того китайца...

— Интересы большинства превыше интересов меньшинства или одного, — задумчиво произнёс Руквуд.

— Это тоже китайцы? — уточнил Мальсибер и, отложив словарь, сам потянулся за сэндвичем.

— Звёздный путь, — лаконично ответил Руквуд, не вдаваясь в подробности, что магический телевизор в отделе тайн отладили ещё в начале шестидесятых.

— Но... Звёздный путь — это... Вы имели в виду, наверное, Млечный, да? — робко уточнил Эйвери. — И... И как убедить Лорда... с кем-нибудь поменяться? Я боюсь, что он не согласится с этой вашей сентенцией про интересы...

— Согласится, не согласится... — все больше воодушевлялся Яксли. — Ну, Лорд же всегда сам говорил, что демократия — не наш метод. Но дабы подвести черту, выношу вопрос об обмене Лорда на общее голосование.

— Я за! — торопливо воскликнул Эйвери.

— Поддерживаю, — суховато кивнул Снейп. — Я уже не тяну две ставки.

— Единогласно, — подвёл итог Яксли, подсчитав голоса остальных. — Вот тут в протоколах, пожалуйста, распишитесь, — он буквально из воздуха извлёк означенные протоколы. — Ага... От себя предлагаю Камбоджу.

— Там хорошо, — мечтательно произнёс Трэверс. — Кругом рисовые поля...

— Камбоджа близко, — нахмурился Снейп. — Может быть, Океания?

— Хоть Гонолулу. Главное на кого будем менять, — Роули сегодня был просто-таки средоточием здравого смысла.

«В какой момент вы решили отказаться от звания самого умного?» — резонно хотел уточнить Руквуд, но вместо этого произнёс:

— Учитывая, что повелитель теперь не до конца человек, могу предложить выбрать что-то из магической фауны.

— Фауна — это прекрасно! — обрадовался Эйвери. — Давайте обменяем его на болтрушайку?

— Лучше на бумсланга, — возразил Снейп. — Всё солиднее. Хотя болтрушайка тоже в целом неплохо...

— Крикаду, — включился Трэверс в дискуссию.

— Они бесполезны, — скривился Снейп. — Бумсланга с болтрушайкой можно хоть на ингредиенты пустить.

— Рано делить шкуру неубитого камуфлори, — вступил в разгоревшуюся дискуссию старший Лестрейндж, — надо сначала с принимающей стороной, наверное, обсудить... и вот тут встаёт вопрос о мавзолее, чтобы, значит, наш дорогой повелитель не выбрался.

— Трэверс, вы сказали, у вас один завалялся лишний, — напомнил Снейп. — В каком он состоянии, ваш мавзолей?

Трэверс искренне пожалел, что не привык курить в помещении — иногда Снейп просто пугал его своей нелинейной логикой.

— Чертежи, Снейп, чертежи! — напомнил он. — Даже у нас в семье как-то не принято иметь запасной мавзолей... Это вам, например, к Блэкам.

Малфой и Лестрейндж покивали, но из семейной солидарности с Блэками от комментариев всё-таки воздержались.

— И сколько его постройка займёт? — поинтересовался Снейп, начиная слегка раздражаться.

— Может быть, — робко подал голос Эйвери, — у вас, Трэверс, есть какой-нибудь саркофаг ненужный? Помнится, у вас в гостиной стоял один вместо чайного столика. Ну... просто для начала. Пока мы будем мавзолей строить...

— Для повелителя мне ничего не жалко, — Трэверс театрально вздохнул. — Можно по такому случаю даже вынуть оттуда прабабушку... там такой камень толстый, и магические письмена в шесть слоёв...

— Если ваша прабабушка не будет возражать, — деликатно проговорил Эйвери, — мне кажется, это было бы весьма... удобно.

— Не должна — я надеюсь, — Трэверс задумался. — Но, наверное, я бы предпочёл не выяснять это в одиночестве. Господа, жду сегодня всех у себя поместье.

— Вот сразу после ланча и пойдём, — решил Роули и, поглядев на Малфоя, спросил: — А что, сэндвичи с говядиной закончились?

— Предлагаю пройти в столовую и продолжить дискуссию там, — задумчиво предложил Малфой, — сейчас подадут тёплый салат с бараниной.

— И какой-нибудь десерт, — бессовестно потребовал Мальсибер. И добавил, оправдываясь: — Ну, нам же предстоит много думать. А мозгу нужно сладкое — я об этом тоже читал!

— И десерт, — благодушно кивнул Малфой, — И вы знаете, если уж речь зашла о международной политике, не подать ли нам, скажем, к чаю еще и лимонные дольки? Лорд вернётся только через два дня, и, если мы протолкнём через Визенгамот это смелое начинание, я по такому случаю позабочусь о том, чтобы на той стороне саркофаг несли по самой роскошной красной ковровой дорожке, и дети махали флажками ему во след.

Кажется, в этот момент все словно бы наяву услышали бодрые звуки неизвестного гимна и патетически поднялись, почтив минутой молчания уже почти отбывшего насовсем повелителя.

В конце концов, если время торжественной передачи уже назначено, международным скандалом будет к нему не успеть. Ведь истинные патриоты Волшебной Британии, к коим и причисляли себя Пожиратели Смерти, просто не имели морального права подвести собственную страну.