↓
 ↑
Регистрация
Имя/email

Пароль

 
Войти при помощи
Размер шрифта
14px
Ширина текста
100%
Выравнивание
     
Цвет текста
Цвет фона

Показывать иллюстрации
  • Большие
  • Маленькие
  • Без иллюстраций

День рождения (джен)



Автор:
Фандом:
Рейтинг:
General
Жанр:
Драма
Размер:
Мини | 14 Кб
Статус:
Закончен
 
Проверено на грамотность
На конкурс "Уизлимания" номинация "Без Уизли никуда".
В детстве Перси очень ждал день рожденья. Даже не свой. Потому что для него этот день был очень важен.
QRCode
↓ Содержание ↓

↑ Свернуть ↑

Этот день рождения он ждет очень долго. Целую неделю, наверное. Ну, и какая разница, что это не его праздник, а близнецов? Все равно же будет весело. Тем более, что его-то собственный будет только в конце лета. Это ж еще поди доживи! Когда один день тянется как медовая капля. Медленно, тягуче.

Да, конечно, ничего особенного ждать не приходится — совместный день рождения мелкоты — то еще удовольствие. Билл, которому уже одиннадцать, важно говорит, растягивая слова: "Это будет умопомрачительно…" И ехидно ухмыляется самыми уголками губ, поди вот узнай — то ли верить ему, то ли нет.

Что такое "умопомрачительно" — никто не знает. Даже вон Чарли, хотя ему вообще уже девять.

Иногда Перси радуется, что у него самого день рождения стоит отдельно от всех, порядочно и пристойно — в конце августа. Он бы наверняка сошел с ума, если бы пришлось еще день рождения с кем-нибудь делить. Хотя близнецам это даже очень нравится. Есть у Перси такое подозрение, что и достигнув вполне преклонного возраста, лет по десяти на нос, они все равно будут счастливы совместным идиотским затеям и шумным сборищам. Так что их очень даже устраивает то, что родились они практически одновременно.

Солнце пляшет в намытых недавно окошках. Мама старается, "наводит марафет", как, смеясь, говорит папа. Марафет сладким дурманящим запахом просачивается с кухни по всему дому. Марафет выглядывает из отдраенных до блеска углов самых дальних комнат, марафетом начищены ступеньки кривоватой лестницы. И даже в курятник во дворе марафет тоже заглянул. Почистил насесты, подкинул свежего сена для кур. Аж в глазах рябит от этого марафета. Ни привычных ёжиков пыли под кроватью, ни маленьких паучков под балками на потолке, ни танца пылинок на окошке. Царство самодовольного марафета. Одно утешение — в этот день должен прийти дядя. Большой, от него пахнет ветром и озером. И у него руки лодочкой. Нет, конечно, дядьев двое. Так же, как и мелких чудовищ — ФредоДжорджей. И они тоже практически неотличимы один от другого. Но один дядя общий, а второй — только его, Перси, собственный. Он ему сам так сказал. На ушко. Под страшным секретом. И попросил никому больше не говорить. Ну, чтобы остальные не расстраивались. На всех ведь собственных дядьев не напасёшься. И теперь Перси распирает от самодовольства. Скоро к нему придёт его собственный дядя!

Да, они должны были прийти еще на день рождения к Ронни. Но — папа говорит, что сейчас вонна, и поэтому всем страшно некогда. Потому что приходится что-то срочно убирать и перебрасывать, и всем точно не до дней рождений всякой мелкоты. Зато уже пропустить второй день рождения подряд дядья никак не могут и обязательно, "сейнепременно", как сказал собственный дядя Перси Уизли, придут. Сейнепременно. Это должно быть что-то очень хорошее. Просто замечательное.

Потому что, когда приходят дядья — в доме сразу становится теплее, шумнее и теснее. Есть у них такое замечательное свойство — пронизывать собой сразу все. Перси видел, как однажды мама заколдовала иголку, и та что-то к чему-то пришивала. И пронзала тряпочки. Вот и дядья так же пронзают весь день и все вокруг.

А еще, когда приходят дядья, мама сразу превращается в маленькую девочку. Обычно-то мама у них — ух, командир-полководец. Перси подозревает, что где-то в глубине души ее опасается даже папа. Но когда приходят дядья — вся мамина строгость тут же куда-то улетучивается, наверное, ее высушивают руки-лодочки собственного дяди Перси. Тот всегда, когда обнимает маму, смотрит из-за ее плеча прямо на Перси и улыбается. Ему одному. Хорошо так улыбается. Серьезно. Обычно все только потешаются да подсмеиваются, и только дядя Фабиан понимает, как это важно — серьезность. Вот только что он подкидывал в воздух и ловил Ронни, хватал за уши изворачивающегося Чарли и засовывал взрывающиеся конфеты за шиворот Биллу. Но можете быть спокойны — у Фабиана на плечах голова, которая варит — так говорит мама иногда об умных людях. И вот дядя Фабиан из их числа. Его голова очень даже варит. Поэтому он, когда подходит к Перси, все дурацкие шуточки оставляет в стороне. И лицо делает такое — настоящее. И смотрит пристально и спокойно.

— Ну, как дела? — тихо спрашивает он. И Перси сразу понимает, что дядя готов выслушать что угодно: и историю про одноглазую крысу, которая, волоча за собой железный хвост, приходит по ночам отгрызать головы игрушечным солдатикам, и про мерзкого садового гнома, который утащил любимый носок Перси, синий, в белую полосочку. Гном утащил носок практически у Перси на глазах, да еще и скорчил зверскую рожу при этом. Ну и что, что Перси оставил носки на крыльце? Он забыл. А гном этим сразу подло воспользовался. Нет, ну может человек в неполные пять лет что-то забыть? Ему и так приходится держать в голове столько важных вещей: например, как достать из буфета поджаристые гренки так, чтобы не заметили близнецы. От них шума не оберешься, да и гренки ФредоДжорджи накрошат повсюду, и мама будет ворчать, что все порядочные люди едят за столом и вовремя, и только ее дети как стадо болотных чертей. Ну, кто виноват, что во время обеда и особенно за столом гренки совсем не вкусные? Там они похожи на улыбки тетушки Мюриэль: основная часть — кислота и вредность. Ну, еще, может быть, немного уксуса. Чарли говорит, что тетушка Мюриэль раньше была владелицей уксусной фабрики, но потом из-за какого-то неудачного заклинания весь уксус в нее втянулся и теперь вместо крови бегает у нее внутри. Жуткая картина, если честно. Но кто знает, можно ли верить Чарли. Вообще, когда живешь в такой большой семье рыжих чертей — никогда не знаешь, когда они говорят серьезно, а когда прикидываются. Это очень утомляет. Вот дядя Фабиан всегда знает, что с Перси не надо прикидываться. И дядя Фабиан прекрасно понимает, что Перси Игнатиус Уизли уже достаточно большой и умный, и в голове у него все варит как следует, и поэтому с ним можно говорить сурьезно.

Рыжими чертями называет их семью все та же тетушка Мюриэль. Перси вообще не понимает, зачем звать в гости такую зловредную личность, да еще и с уксусом внутри, но мама говорит, что тетушка — семья, а Билл шепчет на ухо, что тетушка — "единственная, кто с нами поддерживает онношения", и, хоть Перси и не знает, что такое онношения и зачем их поддерживать, но Билл говорит, что для мамы это важно. А если так — то можно и уксусную тетю потерпеть.

Конечно, и про ужасную одноглазую крысу с металлическим хвостом, и про вредного гнома Перси с удовольствием рассказал бы и маме. Но ей все время некогда, она только на одну маленькую часть принадлежит Перси, а сама все время думает про мелких, про Ронни, про Билла — ему нынче идти в школу, и про Того-Кто-Сидит-у-Нее-в-Животе. И поэтому, услышав про крысу, она, скорее всего, скажет: "Не говори глупостей". А про случай с садовым гномом вообще ухмыльнётся и заявит: "Сам виноват". И только собственный дядя Фабиан терпеливо выслушает и поймет. И они придумают Зверскую Ловушку для жуткого чудовища: дядя сказал, что у маглов есть маниты - они непременно приманят крысу за ее железный хвост, и никакое волшебство ей тогда не поможет. А потом Фабиан пойдет в сад и манящими чарами вытащит носок из гномьей норы, и почистит его, и даже дырки заколдует. Так что тот вполне сойдет за Просто-Потрепанный-Носок, всю свою жизнь не расстававшийся с ногой человеческого детеныша. И поэтому его можно будет спокойно отдать маме в стирку, и она, хоть и поворчит сперва, но потом залатает дырки от гномьих зубов и отстирает въевшиеся пятна земли.

И вот сегодня с самого раннего утра Перси полон предвкушения. И выбегает на каждый хлопок двери внизу. Вот и сейчас — услышав какой-то шорох снизу, он немедленно вылетает на лестницу. Нет, конечно, это не могут быть дядья, потому что их дверь встречает ликующими хлопками, а сейчас она только приглушенно сипит, но все равно надо проверить, кто это. Перси не видно точно, кто пришел — какой-то человек стоит, сгорбившись, у них в прихожей и тихо говорит что-то маме.

"Сражались как львы… с превосходящими силами противника… героически погибли..." — доносятся до него обрывки фраз. Потом дверь снова сипит, и приходивший исчезает, а мама хватается за дверной косяк и тихо стоит так. Минуту, другую. Есть что-то ужасное в том, как она стоит: одна рука на животе, где живет Тот-Кто-Скоро-Должен-Родиться, вторая вцепилась в дверной косяк, как будто на дом напал ураган и сейчас бешеным ветром всех унесет отсюда. Но самое страшное в том, что мама молчит. Обычно от мамы всегда исходят звуки. То она воркует как голубь над кроваткой Рона, то что-то покрикивает близнецам, то спокойно, серьёзно и вразумительно объясняет самому Перси, то спорит с Чарли, то дает Очень-Важные-Наставления Биллу. То нежно и тепло шепчет что-то папе на ушко. Всегда слышно, как мерно и спокойно стучит мамино сердце, как шуршат фантики у нее в кармане фартука, как позвякивают спицы вязания неподалеку от того места, где она сидит. А теперь вокруг нее зависла мертвая, Очень-Страшная-Тишина. И Перси не решается подойти к маме, хотя очень хочется подбежать и обнять, но ему кажется, что, если сейчас подойти — на него нападет что-то, чего даже сама мама боится и с чем не может справиться. И щекам, и вороту чистой рубашки — "надень новую, у нас сегодня будут гости" — внезапно становится очень мокро. И Перси слышит себя со стороны, слышит свой басистый вой и не понимает, почему ему так непоправимо горько. Кто-то выбегает из комнаты, кто-то обнимает за плечи, а мама все так же стоит там, внизу — совершенно одна в этой выжженной молчанием пустыне. На какое-то время Перси тоже застревает в той пустыне и не слышит ничего, кроме своих всхлипов. А потом к нему пробивается голос. Папин голос:

— Ну, не плачь, малыш, не плачь.

И тут Перси вспоминает, что сегодня же замечательный День и ему есть чем утешиться, и спрашивает у папы:

— А когда придут дядья?

А папа вдруг замолкает на минуту, виновато прячет глаза, беспомощно теребит его плечо и говорит:

— Понимаешь, сынок, они не придут сегодня.

Новая волна ярости и боли втыкается в сердце, и Перси отталкивает отца и кричит:

— Нет, нет! Ты — врешь! Мой дядя, мой собственный дядя, он обещал, он не может нарушить обещание!

И Перси убегает в сад, в самую чащу высоких пахучих кустов, под корнями которых расположились мерзкие садовые гномы. Через пару минут слышен треск сухих сучьев, и к нему пробирается Билл.

— Хватит дуться, пошли. Там уже тетя Мюриэль пришла.

— А дядья? Когда они придут? — вновь в безумной надежде спрашивает Перси.

Этот вопрос ударяет Билла наотмашь. Ему так больно, что он еле стоит на ногах. Чтобы не стонать, он сжимает зубы и так, сквозь сжатые, и говорит:

— Они не придут больше.

Воздух со свистом вылетает между крепко стиснутых челюстей. Резко, как будто острое лезвие вылезло из ножен.

— Они никогда больше не придут. Потому что их убили. И, бога ради, не спрашивай ни о чем маму, ей и так очень плохо.

И пустыня молчания захватывает и их тоже, горючими песками окружает, укутывает от запахов и звуков, и Перси понимает, что не может вдохнуть воздух, который вдруг стал твердым и застрял где-то в носу. Кажется, это понимает и Билл; он хватает голову Перси и прижимает к своей груди, и гладит, и гладит его макушку, и шепчет:

— Ну, ты чего, братишка? Ты чего? Давай, дыши, дыши. Я люблю тебя. Очень люблю.

И голове становится горячо от раскаленных капель, которые падают и падают на рыжую шевелюру Перси. Это отчаянье пустыни молчания, это красные пески горя, и они капают и капают и никак не могут перестать. Сколько капель в Океане? Сколько жгучих песчинок в Пустыне Горя? Их невозможно все перебрать, можно только сделать вид, что их нет.

И Перси крепче прижимается к брату и слышит, как заполошно стучит его сердце и как булькает воздух в груди. И теперь, отсюда, из объятий брата, он видит это. Большое, блестящее, черное. НИ-КОГ-ДА. Это острое слово выскочило на свободу и скачет по ступенькам дома, глухо ударяясь о стены. Тяжелое, металлическое. В его круглых боках равнодушно отражается свет. Прыжок-удар — и у папы тихое лицо. Ещё один глухой стук — и Билл становится черным внутри. Глаза пустые. Попросишь о чем — только плечами пожмет. Удар — и мамино лицо искажает ненависть. Это страшно, когда у нее такое лицо. Кажется, что это вовсе и не мама больше. Вместо нее под кожей спрятался черный дух. Пустой внутри, только эхо кричит. Никогда. Ни-ког-да.

На самом деле у мамы в животе живет Тот-Кто-Скоро-Должен-Родиться. Билл говорит, что там Ещё-Один-Братик. Правда, папа надеется, что там сидит девочка, но Чарли уверен, что это невозможно, потому что если бы был шанс — девочка появилась бы гораздо раньше. Перси уже пытался представить кого-нибудь из своих братьев в виде девочки и понял, что получается полный кошмар — и действительно, видимо, шанса обзавестись сестрой у них точно нет. Пусть уж это будет братик. Правда, тетя Мюриэль говорит что это ужасно — так плодиться. На самом деле уксусная тетя просто не понимает, как это может быть весело, когда в доме много народа и каждый занят своим делом, а потом раздается громкий рык мамы и все несутся вниз на кухню. Как это может быть замечательно, когда огромная веселая семья собирается вместе за большим столом и принимается обсуждать что-то, каждый рассказывает о своем дне. И тут находится место и садовым гномам, и извергающимся унитазам и кусачим чайникам с папиной работы. И каждый придумывает кучу развлечений, например, совсем недавно Чарли понимает, как можно пускать разноцветные огоньки, и они взлетают к потолку и там взрываются, оставляя черные пятна на белой штукатурке. А близнецы, ради которых и затевалось это веселье, почему-то вовсе не рады, а только дружно в голос начинают рыдать. На шум прибегает мама и заявляет, что Чарли, пожалуй, будет хорошо с драконами, а не с маленькими детьми. Потому что только драконы способны оценить по достоинству полыхающие спецэффекты.

А НИ-КОГ-ДА уже закончило скакать по дому, рассыпалось в мелкие острые брызги и разбежалось по всем углам. Оно будет выглядывать потом краешком фотографии смеющихся близнецов в обнимку с Молли — все примерно одного возраста, кажется, собираются садиться в Хогвартс-экспресс и заливисто хохочут и машут руками смотрящему.

Черное НИ-КОГ-ДА будет выпрыгивать внезапно за завтраком из кружки с теплым молоком — дядя Фабиан любил молоко с медом. К его приходу Перси обычно готовил ему огромную кружку — вот эту самую, синюю в белый горошек, с рыжими капельками солнца по краям. На дно кружки он наливал мед. Густой, ме-е-едленный, тягучий как счастье. И потом разбавлял молоком, которое подогревала мама. «Осторожнонеобожгись» звучало всегда в ушах, когда толстая и деловитая струя молока искала себе путь из кувшина в чашку.

НИ-КОГ-ДА льдинкой воткнулось в ладонь и осталось там. Никогда теперь не вытащить. Собственный дядя больше не придет.

Глава опубликована: 01.04.2021
КОНЕЦ
Фанфик является частью серии - убедитесь, что остальные части вы тоже читали

Апология Перси Уизли

Многие его не замечают. Многие откровенно терпеть не могут. В лучшем случае считают занудой. А на самом деле, что мы о нем знаем? И так ли он прост, как кажется?
Автор: шамсена
Фандомы: Гарри Поттер, Винни-Пух
Фанфики в серии: авторские, все мини, все законченные, General+PG-13
Общий размер: 228 Кб
Зануда (джен)
Лаборант (джен)
Отключить рекламу

20 комментариев из 120 (показать все)
Это прекрасная история, пусть от нее и хочется плакать. О настоящей семье, гдк так шумно и весело, о дяде Фабиане - особенном дяде, который сумел разглядеть, что к Перси надо серьезно, что с ним не стоит так же общаться, как с другими, что ему нужен островок в этой большой семье, что-то его собственное.
Очень нравится то, как все подается, особенно игры с не до конца понятными ребенку словами и детскими аналогиями - да, оно именно так, будто в детство возвращаешься на мгновение…
И потери в детстве - они страшны. И это звенящее НИ-КОГ-ДА, и что ничего больше не будет… Я знаю, что это - что такое особенный взрослый и каково его терять, причем тогда, когда смерть для тебя не более эфемерное понятие, чем, “умопомрачительно”. Когда есть с чем сравнить, текст отзывается особенно сильно.
Фабиан такой замечательный тут, на самом деле. Никогда, к слову, не доводилось читать о старших близнецах во взаимодействии с племянниками, а ведь и впрямь любопытная тема. И так радостно видеть то, с каким вниманием и пониманием Фабиан относится к Перси. И так горько от этого "никогда". Спасибо за эту пронзительную историю!
шамсенаавтор
Мурkа
спасибо вам за внимательное и такое прочувствованное прочтение. За теплоту. И за отклик. Для меня вот как раз это было очень важным: что бы возник перед глазами кусочек картинки из детства. Со всякими запахами, шорохами, светом, мелкими милыми подробностями. Когда в каждую секундочку проваливаешься как в вечность. Рада, что сюда уместилась и большая семья, и отдельные ее островки. Мне хотелось найти для Перси, столь непохожего на всех, какую-то свою точку опоры, пусть хотя бы и в далеком-далеком детстве.
К сожалению, такое вот никогда есть у каждого из нас. И чем старше становишься, тем с большей вероятностью с ним встречаешься. Наверное, для меня это тоже такой своеобразный способ его пережить.
шамсенаавтор
Georgie Alisa
Спасибо! Как это прекрасно, когда читатели за парой фраз успевают разглядеть персонажа, почувствовать его, проникнуться симпатией и любовью. Да, я давно думала о том поколении Уизли, старших, и потом вот мне стало интересно взглянуть как они взаимодействуют с детьми Молли. И вот что получилось.
Я расплакалась :")
Ну очень-очень.
шамсенаавтор
-Emily-
Cпасибо!
Спасибо автору, история получилась очень самобытной и интересной. Конечно, описывать мысли и эмоции ребенка - намного сложнее, чем взрослого. Но я категорически не согласна с теми, кто считает что "ребенок не может так думать/видеть/ощущать". Еще как может, у меня у самой дети разных возрастов (не в количестве Уизли, но...) так вот с полной ответственностью заявляю: нет ничего примитивного в детском мышлении. Оно такое же сложное и многогранное, как у взрослых, а порой и превосходит его. Но вот опыта в описании чувств, словарный запас у ребенка намного меньше, поэтому и кажется тем, кто близко с детьми не общается, будто они - какие-то простачки. Что касается конкретно Перси - у него рядом два старших брата и немного инфантильный отец, то есть, достаточно людей, влияющих на развитие речи и умение растолковать все происходящее вокруг и в душе самого мальчика. В общем, автору желаю не принимать близко к сердцу чужие имхи и писать от души, потому что потенциал отличный.
шамсенаавтор
Верина
Спасибо огромное за теплый, дружественный и проникновенный отзыв! Да еще такой подробный! Очень рада, что вам понравилось! И не волнуйтесь, автору безумно интересно выслушивать чужие имхи, но он твердо знает о чем пишет, поэтому не переживает совершенно!
И спасибо вам, что поделились своим опытом. Это необычайно ценно для меня. Да, мне тоже кажется, что внутренний мир у некоторых детей будет посложнее чем у некоторых взрослых. Впрочем, взрослые не виновата, их жизнь несколько упростила и обтесала.
шамсенаавтор
Верина
Спасибо вам за такую нежную и теплую рекомендацию! И да, вы правы, Перси действительно в каноне "недо любленный"!
шамсена
Отличная работа заслуживает лучших рекомендаций) Если я правильно понимаю и ваша история участвует в конкурсе, то я буду болеть именно за нее.
шамсенаавтор
Верина
Спасибо за прекрасные намерения! Но конкурс закончился позавчера)). Вы можете сходить по баннеру и посмотреть результаты. И другие работы, кстати, тоже. Есть просто замечательные!
шамсена
А да, я бываю очень невнимательной)) Посмотрю, конечно, спасибо!
шамсенаавтор
Верина
Бывеат)) Замечательно, что вы заглянули!
шамсенаавтор
Jana Mazai-Krasovskaya
Спасибо за роскошную рекомендацию. Я так рада, что вы сюда добрались!
шамсена
Я его раньше прочитала, но впопыхах. Меня зацепило, специально закладку поставила, чтобы потом прийти по-человечески ;) Спасибо за ваш талант!
шамсенаавтор
Jana Mazai-Krasovskaya
Спасибо! Это очень здорово, когда читатель так вот возвращается!
Вот это стеклище, я рыдала прям как Перси. Это суметь надо такое написать. Спасибо, автор.
шамсенаавтор
Varenie
Спасибо! Я правда не хотела стеклище. Просто я давно думала об этой истории. В прошлом году у меня была история об этом же дне, но глазами Молли. Спасибо что пишите о своих впечатлениях.
Реву, прям с середины и до конца капаю на экран и не могу успокоиться 🥺
шамсенаавтор
Снаррифил
Спасибо вам. Автору так важно знать, что его услышали. А аойны так беспощадны. Ко всем.
Чтобы написать комментарий, войдите

Если вы не зарегистрированы, зарегистрируйтесь

↓ Содержание ↓

↑ Свернуть ↑
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх