Мистер и миссис Уизли (гет)

Они позавтракали наспех вымоченными в молоке гренками, потому что проспали.

— Мерлин, совещание ровно в девять, а ещё нужно проверить все отчёты — ты же знаешь, на Люси надежды нет, вечно что-то перепутает! — воскликнула Гермиона, застёгивая серёжку.

— Я помню, — Рон сел на кровать и натянул правый носок, — в прошлый раз Люси принесла отчёт годовой давности, вот смеху-то было. И где она его только откопала?

— Да, вот только Люси моя помощница, и отвечать пришлось мне, — проворчала Гермиона, поворачивая голову. — Рон, второй носок от этой пары потерялся. Возьми новые, — она мило улыбнулась.

— Какого драккла тогда он болтается на моей полке…

— Ну, я не знаю, присматривай за своими носками получше. А вот где ты его мог потерять — большой вопрос, — наклонившись к Рону, Гермиона быстро поцеловала его в щёку, и он ухватил её за руку. — Рон, мы опаздываем… Даже у тебя есть график, хоть ты об этом и забываешь.

— Пчёлка, я всего лишь хотел сказать, что у тебя разные серёжки, — он встал с кровати, по-прежнему оставаясь в одном носке. — Ты что, не заметила?

Гермиона испуганно подскочила к зеркалу.

— И правда… Спасибо! И о чём я только думала? Застёжки похожие, вот я и не заметила… Ну где же они? — воскликнула она, снимая серёжку и пытаясь отыскать пару в шкатулке возле трюмо.

— Может быть, вторая потерялась? — весело спросил Рон, снимая носок и отправляя его метким броском в мусорную корзину. — Ты должна лучше присматривать за своими серёжками.

— Но это ты скинул шкатулку, когда пытался усадить меня на трюмо, и она свалилась!

Поменяв серёжки, Гермиона громко вздохнула и глянула на себя в зеркало.

— У меня всё в порядке?

— Не знаю, пчёлка, — он обнял её сзади и тоже глянул на отражение. — Мне кажется, в последнее время ты много нервничаешь. А мы хорошо смотримся.

— О чём ты только думаешь? — еле слышно проворчала она. — И сам тоже опаздываешь.

— Кстати, да, — он метнулся к шкафу и достал оранжевый джемпер, — у нас сегодня открытие нового зала.

— Удачи! — Гермиона схватила палочку, сумочку и выскочила из спальни. — Я обязательно зайду в обед. Перекусим вместе?

— Конечно. И тебе удачи! — крикнул он ей вслед, а затем тихо добавил: — С двухсоттысячным отчётом, который так важен для тебя.

Рон быстро оделся, спустился вниз и выглянул в окно. От солнечного утра не осталось и следа — налетела серая туча с полнеба, дождь припустил по клумбе и дорожкам, собираясь в грязные потоки вдоль забора. Хорошо, что им с Гермионой, в отличие от живших по соседству магглов, не нужно было никуда тащиться под зонтом. Он накинул ветровку, внимательно проверил карманы, схватил палочку и шагнул в камин.

Первые два часа во «Вредилках» Рон простоял в новом зале, пока Джордж и Смитти (их новый помощник) обслуживали покупателей, а затем Рон почувствовал вибрацию в кармане джинсов и достал тонкий серебристый ключ. Повертев его в руке и спрятав назад в карман, Рон попросил Джорджа сменить его и скрылся в подсобке. Там он повёл себя довольно странно. Во-первых, полностью переоделся, сменив оранжевый джемпер и джинсы на серую куртку и брюки цвета хаки. Во-вторых, открыл большой пыльный шкаф и достал с верхней полки «Стрижа» — метлу последней модели, о которой знал только Джордж. И наконец, двумя взмахами палочки изменил свою внешность: рыжие волосы стали нейтрально-русыми, голубые глаза серыми. После этого Рон вышел через чёрный ход в заулок, упиравшийся в стену с мусорными баками, наложил на себя чары невидимости и отправился по неотложным делам, о которых было известно только ему и немного Джорджу.

* * *

Люси терпеть не могла квартальные совещания и выскочку Гермиону, которая была старше всего на пять лет, но уже мнила себя строгой начальницей и опытной сотрудницей Министерства. Дело было даже не в том, что Гермиона требовала всё делать быстро и своевременно, а в том, что она никому не доверяла, перепроверяя каждое поручение. При этом, по мнению Люси, Гермиону никак нельзя было назвать образцовой и ответственной, хотя бы потому, что она иногда отсутствовала в кабинете в рабочее время, а начальство закрывало на это глаза — какая несправедливость! Люси объясняла для себя снисходительность боссов прежними заслугами бывшей Грейнджер а ныне Уизли. Мерлин, подумать только, их свадьбу с Роном, освещённую в каждом магическом издании (тоже мне новость!), сняли даже с воздуха. По мнению Люси, это было нелепо и смешно, потому что на колдофото с видом сверху вокруг Гермионы толпились сплошь рыжие макушки разных оттенков.

Размышляя о несправедливости (Гермиона сухо похвалила её за прекрасный отчёт и тут же безжалостно завалила новой работой), Люси отправилась в дальнее крыло этажа припудрить носик и, чего уж там скрывать, отдохнуть с сигареткой, к которым её приобщил нынешний друг-маггл. Прикидывая, как бы побыстрей справиться с порученными ей делами и пораньше отправиться обедать, Люси подумала о том, куда Гермиона периодически (как сегодня) исчезает во время рабочего дня. На прошлой неделе, вернувшись после «важных дел», она была какой-то растрёпанной и без одной серёжки. Не без злорадства Люси про себя отметила, что это дурно пахнет — как бы мистеру Уизли не обзавестись рогами. Вот уже газеты порадуются!

Она уже повернула в сторону туалета, как вдруг что-то привлекло её внимание в безлюдной стороне коридора, где находилась небольшая хозяйственная ниша. Зелёное платье — такое, как было утром на Гермионе. Платье мелькнуло и исчезло. Не поленившись подойти к нише, Люси внимательно осмотрела её со всех сторон, даже потолок — ничего. Прекрасно зная, что аппарировать здесь нельзя, она достала палочку и проверила стены на потайные двери. Пусто. Люси не верила, что ей всё это показалось, поэтому она отошла в сторону туалета и заняла наблюдательный пост. Если Гермиона затевает что-то странное, об этом неплохо было бы узнать, чтобы иметь на руках козыри против излишне строгой начальницы — это ведь никогда не бывает лишним?

Больше часа Люси прогуливалась по коридору, делая вид, что направляется в туалет (или из туалета), если кто-то из сотрудников проходил мимо, но вскоре ей стало казаться, что мелькнувшее зелёное платье могло быть просто бликом мерцающей лампы. Решив вернуться к этому месту в другой раз, она поспешила на рабочее место — поручения никто не отменял. Гермиона вернулась лишь после обеда, но кто такая была Люси, чтобы задавать вопросы?

* * *

— О, привет, ваш новый зал просто крутой, — сказала Гермиона, целуя Рона в щёку через прилавок.

— Честно говоря, мы думали, что в первый день посетителей будет больше, — криво усмехнулся он.

— Ну, пусть сначала о нём напишут в газетах — кстати, как поживают Джордж и его подружка из «Ведьминого досуга?»

Рон вышел из-за прилавка, кивнув Смитти, чтоб тот его ненадолго сменил.

— Они… дружат. Но сегодня она занята, так что пока репортажа о новинках не будет. Куда мы пойдём? Может, в итальянскую тратторию, где мы были на прошлой неделе? Там классные десерты.

Гермиона кивнула.

— Ну какой же ты сладкоежка. Ой, что с тобой? У тебя немного волосы опалены слева, — она коснулась его виска рукой и, заметив удивлённо-виноватое замешательство на лице Рона, продолжила: — Вы что, с огненными заклинаниями экспериментируете?

— Да нет, зачем…

— Рон, — она с осуждением покачала головой и, направив на него палочку, восстановила причёску.

Они продолжили разговор в шумной маггловской траттории, которую полюбили за отсутствие любопытных ушей и возможность спокойно пообедать наедине, не встретив знакомых.

— Это не для продажи. Так, ради эксперимента.

— Рон, — Гермиона прожевала кусок пиццы и пристально глянула ему в глаза. — Вы с Джорджем обещали маме…

— Ничего опасного мы не испытываем. Тем более на себе. Так, на ком-нибудь, кого не жалко, — Рон хохотнул и потянул за кусок пиццы, следя за тянущейся полоской сыра. — Мерлин, как же это вкусно выглядит…

Гермиона продолжила жевать молча, бросая редкие взгляды то на зал, то на Рона. Когда они доели десерт, она взяла салфетку, протянула руку и потёрла щёку Рона.

— Там были сливки.

Рон перехватил её руку и после небольшой паузы поцеловал середину ладони, пристально заглядывая Гермионе в глаза.

— М-м?

— Нет, — она с сомнением покачала головой и неуверенно попыталась отнять руку, — нет, Рон, опять? Нет.

— Ты лучшая в мире пчёлка...

Она усмехнулась.

— Это странный комплимент. И потом, дома гораздо удобней.

— Зато тут можно… сейчас. Прямо сейчас, а до дома ещё надо ждать. Где там мои фунты? — Рон выложил на стол из кармана смятую бумажку и весело подмигнул Гермионе. — У них тут наверняка есть комната для персонала.

— Откуда ты знаешь? Это как-то странно…

— В прошлый раз тебе понравилось.

— Но это было в безлюдном магазине.

— И в кино.

— В кино было темно.

— И здесь нас никто не увидит и не услышит. Мы волшебники или кто?

Они встали и держась за руки прошли в глубину зала к перегородке, за которой виднелся безлюдный коридор.

— Ты меня не сильно растреплешь? — спросила Гермиона.

— В смысле?

— В смысле причёски.

— Сильно, но в этом плюс твоих волос — никто ничего не заметит.

Она возмущенно стукнула его по плечу, оглянулась, и спустя мгновенье они скрылись в коридоре, ведущем к хозпомещениям.

— Алохомора!

Дверь с табличкой «Склад» бесшумно отворилась, и они зашли в комнатку с высокими полками, забитыми ящиками с продуктами. Наложив заглушающее и заперев дверь, Рон положил палочку возле ящика с яблоками и повернулся к Гермионе.

— Если не хочешь, чтобы бельё пропало бесследно, сними его сама, — предложил он, прижимая её к единственной свободной стенке.

Она послушалась, ничего не ответив. Всё началось с горячих поцелуев, продолжилось суетливым блужданием рук, стягиванием одежды и несдержанными стонами, а закончилось качающимся и опасно накренившимся стеллажом.

— Клянусь, это слаще любого десерта, — прошептал Рон, ловко уклоняясь от пучка салата, чуть не свалившегося ему на голову с верхней полки. Он ещё несколько раз качнул бёдрами вперёд, и Гермиона тихо простонала в ответ. Она стояла к Рону спиной, наклонившись над большим ящиком с яблоками и держась двумя руками за его края.

— Не верю, что мы снова сделали это, — тихо сказала она, выпрямляясь и едва не стукнувшись головой о деревянную полку. Она одёрнула своё зелёное платье и повернулась к Рону, на лице которого застыло блаженное выражение. — Отвернись, я хочу привести себя в порядок.

Он послушно отвернулся, поправил брюки и положил на место салат.

— Хорошо, что свалилась не бутылка… Знаешь, это место чем-то напоминает мне каморку для мётел в Хогвартсе.

Она обхватила его сзади и поцеловала в шею.

— Послушай, Рон… Я хотела тебе сказать… Что бы ни случилось, ты должен знать, что я тебя люблю. Это самое главное.

Он быстро повернулся.

— А что может случиться?

Её глаза выражали сомнение.

— Ровным счётом ничего. Ну, знаешь… В любой момент на голову может упасть пучок салата — или что похуже.

Он выждал небольшую паузу.

— А ты не рискуй, когда меня нет рядом, вот и всё.

Они сняли заклинания и осторожно вышли из комнаты в коридор, а затем в основной зал.

— Простите, туда посторонним нельзя, — бросил пробегавший мимо официант.

Не удостоив его вниманием, Рон с Гермионой с самым невинным видом вышли на людную улицу и пошли в сторону парковой аллеи, откуда было удобно аппарировать.

* * *

Джорджу пришлось смириться с временными отлучками Рона — они даже взяли на работу Смитти, чтобы в магазине всегда оставалось двое продавцов. С чем Джордж не хотел мириться, так это с тайнами, которыми эти отлучки были окутаны.

— Я думал, у братьев нет секретов, — начинал беседу Джордж, наливая Рону сливочное пиво, слегка разбавленное огневиски. Он надеялся, что Рон в конце концов добровольно расскажет, в чём дело, или просто проболтается. Но Рона после первого же бокала клонило в сон. Не к магии же прибегать, честное слово — выведывать с помощью заклинаний то, что Рон хотел скрыть, было точно не по-братски.

Одно Джордж знал наверняка: кто-то вызывал Рона с помощью серебристого ключа, с которым он старался не расставаться. Чаще всего о предстоящей «работе» Рону было известно заранее, за день или два. Но иногда он срывался с места посреди рабочего дня, а пару раз исчезал больше чем на сутки и даже просил Джорджа прикрыть его перед Гермионой. Порой всё было тихо неделями, и тогда они с Роном оставляли Смитти в зале, а сами отправлялись в комнату для экспериментов, чтобы испытать новые изобретения. В последние месяцы Рону нравилось придумывать игрушки для связи на расстоянии, для перемещений, зрительного обмана, пускания пыли и прочего в том же духе, а ещё он приобрёл последнюю модель метлы и частенько отправлялся в Нору, чтобы, наспех повидав маму, наматывать круги по окрестностям. Рон с Гермионой уже второй год арендовали домик в маггловском районе, в котором полёты были исключены. Однажды Рон, Джордж и Джинни решили побросать мячи в кольца, стоявшие на заднем дворе Норы для тренировок Джинни в квиддич, и Рон оказался неожиданно проворным и уверенным на метле. Его маневрам могла бы позавидовать даже Джинни, которую в команде называли «рыжей стрелой». Также Рон стал развлекаться тем, что просил Джорджа запустить в него самыми разными заклинаниями, в том числе боевыми, и практиковался в их отражении. Сначала Джордж думал, что Рон слегка завидует Гарри, делавшему успехи в Аврорате, или жалеет о том, что сменил рисковую работу на топтание у прилавка, но Рон уверил его, что «Вредилки» — это его мечта. Что может быть лучше, чем работать в магазине магических приколов?

* * *

Ровно через неделю после злополучного прокола с опалёнными волосами и чудесно проведённого времени в комнате с овощами, Рон проверил с утра ключ-сигнал и, почувствовав его тепло, приготовился к очередной встрече с куратором. Тёплый ключ означал, что Рону нужно явиться для получения задания и подробного инструктажа.

Заявив Джорджу, что он отойдёт «на часок», Рон отправился в небольшой магический паб на побережье без всякой экипировки и, естественно, без метлы. Мистер Мур (которого на самом деле звали по-другому), как всегда, встретил Рона у барной стойки, а затем пригласил для разговора в комнату наверху. Там они сели возле камина (у Мура была стариковская подагра) и обсудили предстоящее дело. Точнее, говорил больше Мур, а Рон кивал или задавал вопросы, от которых старик то морщился, то хмурился.

— Возможно, это одно из самых важных заданий, которое вам поручают, мистер Уизли. От его успешного выполнения будет зависеть, сможете ли вы стать невыразимцем или наше сотрудничество на этом закончится.

Рон нервно поёрзал в кресле.

— Мне не совсем понятно, что значит «незаметно пресечь любой ценой», — неуверенно сказал Рон.

— Дорогой мистер Уизли, все подробности здесь, — Мур протянул ему пергамент. — Это не просто опасный маг, но ещё и влиятельный американец, открыто ссориться с которым в Министерстве не хотят. Он должен исчезнуть незаметно — так, чтобы никто не заподозрил причастие к этому Аврората. Знаете ли, ссориться с американским Министерством себе дороже. Но если мистер Икс пропадёт в маггловском квартале, навещая даму — мы знаем о его слабостях — это вызовет меньше подозрений и точно не будет предано огласке. Мистер Икс публично придерживается взглядов, которые его друзья называют «политика сдерживания»: магглов стало слишком много, они вредят экологии, они бездумно используют оружие, контакты с ними должны быть минимальными, иначе они научатся использовать магические ресурсы в своих целях — и так далее. Пренеприятный тип. Но лишние подробности вам ни к чему.

— Я помню, — сказал Рон, — лишняя информация вредит.

Он знал, почему: в случае неудачи, от него ничего нельзя будет добиться даже с помощью сыворотки правды.

— Главное — вы делаете это на благо страны и, не побоюсь этого пафосного слова, человечества, — Мур вытянул свои длинные ноги так близко к огню, что Рон стал переживать, как бы не загорелись подошвы его ботинок. — Этот человек должен исчезнуть в том месте, где его не будут искать и куда он придёт тайно и без охраны. Он и раньше навещал заведение миссис Пинк, потому что там ему оказывают услуги, от которых откажутся в более приличных местах. Мерзкий человек, что тут скажешь… Но сильный и опасный. Поэтому следуйте инструкциям. Вам придётся применить вот это, — Мур протянул Рону флакон с зельем. — Будете пышной брюнеткой. Главное, не дайте ему заподозрить, что эта брюнетка — маг. Действуйте первым и наверняка. Думаю, мистер Икс неплохо владеет беспалочковой магией.

Рон тихо прокашлялся.

— Вы хотите, чтобы я оказался с ним в одной комнате, притворяясь девицей лёгкого поведения? А других способов нет?

— К сожалению, янки очень осторожен. Он доверяет только этой девице и миссис Пинк — кстати, зря, — Мур загадочно улыбнулся. — Уверен, вы справитесь. Заведение маггловское, рядом не будет больше ни одного мага, а мистер Икс будет настроен не на боевой лад. Это задание важное, но не сложное.

Рон испытывал некоторую неуверенность, но не мог обмануть доверие Мура, который вложил столько времени и сил в его подготовку. Он не просто вселил в Рона уверенность в собственные силы, но и предложил ему новую жизнь, полную смысла и тайных приключений. Теперь он был почти невыразимцем, а невыразимцы не знали никого, кроме своих кураторов — иначе тайны потеряли бы смысл.

— Я всё понял, — лаконично ответил Рон, пряча пергамент с инструкциями в карман куртки.

— Да, пароль для прочтения — Стигма Морта. Потом инструкция исчезнет.

Рон кивнул и, поняв по глазам старика, что тот не прочь ещё немного отдохнуть в кресле, быстро попрощался и спустился в зал паба, чтобы вернуться в магазин через камин.

* * *

«Пинк Флафф» находился в Сохо. Рон в свои двадцать шесть считал себя взрослым мужчиной без комплексов, но по мере приближения к «злачному месту» его охватила тревога, неприятно щекочущая нутро. Он должен был незаметно зайти в заведение с чёрного хода, подняться в нужную комнату, затем по сигналу миссис Пинк выпить оборотное зелье и, встретив клиента, оглушить его и доставить по месту назначения путём аппарации. Всё просто. Но Рон вдруг представил, что сейчас увидит молодых женщин в лёгкой одежде или вовсе без неё, женщин красивых, доступных, продажных и готовых на всё, и замедлил шаг. Рон понятия не имел, какие такие особые услуги привлекали в заведение американца-мага (его фантазия не шла дальше связывания и плётки, но разве американские женщины этого не умеют?) и от неопределённости почувствовал себя не в своей тарелке. Если б ему пришлось похитить клиента в людном магазине, посреди улицы или в офисе, Рон переживал бы гораздо меньше. По мере приближения к «Пинк Флафф» его беспокойство нарастало, а когда он коснулся пальцем звонка, его охватил лёгкий приступ паники.

Миссис Пинк оказалась приятной особой неопределённого возраста, весьма скромно одетой. Она глянула на Рона с недоверием и тихо сказала:

— Я думала, придёт кто-то постарше. Впрочем, это не моё дело. Идёмте.

На тёмной лестнице, ведущей на второй этаж, им не встретилось ни души — к большой радости Рона. Комната, в которой он должен был ждать в засаде, чем-то смахивала на детскую.

— Простите, а почему тут всё такое… странное? — спросил Рон, глядя на гору мягких игрушек на ковре.

— Мистер Джуниор любит мамочек. Пеленание, и всё такое.

— В смысле? — Рон опешил, разглядывая большой пеленальный столик в углу, на котором мог вполне поместиться взрослый человек.

— Ох, молодой человек! Ну какая вам разница?

— Для общего развития, — пробормотал Рон, и миссис Пинк покачала головой. — Считайте это бейби-терапией.

— Надеюсь, дети в этом не участвуют?

— Нет, но вы будете мамочкой, так что называйте клиента исключительно «малыш». И ещё — мамочка злая и любит шлёпать.

Подумав, что до этого вряд ли дойдёт, Рон неуверенно кивнул, и миссис Пинк добавила, прежде чем уйти:

— Клиент скоро придёт. Я позвоню вон в тот колокольчик, у вас будет пять минут на зелье и переодевание. Справитесь? Бюстгальтер и передник надеть сможете?

— Эм… Да, — ответил Рон, проверяя приготовленную для него одежду на кушетке. Она была слоновьих размеров.

— Прошу вас, не подведите меня. Сквибу, знаете ли, трудно найти себя в жизни, а это хорошее место.

Когда миссис Пинк удалилась, Рон с интересом осмотрел комнату. Большой детский горшок в углу, обои в голубой цветочек… Надо же, вот так услуги. Он нащупал в кармане флакон с зельем и уставился на колокольчик, который вдруг резко зазвонил. Рон быстро разделся, спрятал одежду в большой мешок, принесённый с собой, выпил зелье и остановился перед зеркалом. Если бы он знал, на что подписался, то ни за что не согласился бы на это задание, даже под угрозой упустить шанс стать невыразимцем. Сначала всё шло неплохо — его рост уменьшился, плечи сузились, волосы вытянулись до плеч, но затем он стал быстро расти в ширину: бёдра округлились, бюст вырос до умопомрачительных размеров, и в целом его немолодое тело стало похоже на неровный овал, кренившийся вперёд из-за огромной груди. Теперь Рон уже не был уверен, что сможет справиться с одеждой. Он лихорадочно стал натягивать на себя всё, что лежало на кушетке, игнорируя колготки и кое-что из нижнего белья. Спрятав лишнюю одежду под кровать, Рон натянул передник, засунул палочку в большой карман спереди и приготовился к встрече с клиентом.

Согласно инструкции, Рон должен был ждать, пока американец убедится, что всё в порядке, и разденется. Всю его одежду и вещи требовалось непременно забрать с собой в место аппарации. Тяжело дыша, Рон упёр руки в бока, примеряя на себя роль мамочки, готовой наказать непослушного малыша.

Дверь отворилась, и в комнату вошли двое: американец, знакомый ему по колдофото, и Гермиона.

Рон настолько опешил, что онемел и не мог пошевелиться. Гермиона быстро оглядела комнату, ненадолго остановила взгляд на Роне и спросила у американца:

— Мистер Файрфокс, всё в порядке?

— Конечно, милочка, я же вам говорил, что нет нужды опекать меня до такой степени. Я ценю ваши усилия, но… У меня важная встреча. До завтра вы свободны, — он мило улыбнулся.

— Нет, простите, у меня другие инструкции. Я буду ждать вас внизу.

— Не забудьте про секретность.

Рону показалось, или в голосе клиента, которого звали мистер Файрфокс, зазвенела стальная нотка с оттенком угрозы?

— Я помню, — спокойно ответила Гермиона и скрылась за дверью.

Рону понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя, но американец чувствовал себя как дома. Он прошёлся по комнате, проверил шторы и, развернувшись к Рону, сказал неожиданно тонким голоском, не вязавшимся с его крупной фигурой и седоватой бородой:

— Я был плохим мальчиком. Я совсем-совсем не слушался.

Рон удивлённо заморгал, а затем спросил довольно басовитым женским голосом:

— И как же мне наказать тебя?

— Сначала отшлёпать, — как ни в чём не бывало ответил Файрфокс, скидывая мантию, — а потом поставить в угол на крупу. После — пожалеть и покормить из соски. И обязательно искупать…

Рон пытался совладать с эмоциями, но появление Гермионы настолько выбило его из колеи, что операция оказалась на грани срыва. К счастью, американец был здесь не в первый раз и сам прекрасно знал, что делать. «Он должен отложить палочку, это главное», — подумал Рон. Выждав момент, когда клиент, оставшийся в одних подштанниках, повернулся к нему спиной — вероятно, в ожидании наказания — Рон глубоко вздохнул и, придя наконец в себя, быстро достал из кармана фартука палочку и произнёс:

— Ступефай!

Мужчина рухнул на ковёр, и в его глазах застыло изумление.

Быстро собрав вещи американца и запихнув их в мешок к своим, Рон оглядел комнату и прислушался. Всё шло не по плану. Частью его задания было сделать так, чтобы никто не знал, откуда исчез американец, а теперь оказалось, что его сопровождают из министерства, и не кто-нибудь, а Гермиона. На мгновенье Рон засомневался, стоит ли вообще продолжать операцию, но заклятие оцепенения уже не позволяло пойти на попятную. Решив всё обдумать позже, он решил действовать согласно инструкции. Схватив лежащего американца за руку, Рон сосредоточился, надеясь, что захлестнувшие его эмоции не спровоцируют расщеп, и произнёс заклинание аппарации.

Щит сработал с такой силой, что они оба с грохотом упали на ковёр, вещи вылетели у Рона из рук, а ещё он пребольно ушиб голову. Огромный бюст нарушал равновесие, непривычно большое, неловкое тело затрудняло движение. С трудом поднимаясь на ноги, Рон в панике глянул на дверь: на лестнице послышались быстрые шаги. Он заклинанием запер комнату изнутри и, сосредоточившись изо всех сил, стал снимать антиаппарационный щит. На это требовалось секунд двадцать, а шум за дверью нарастал. Послышался голос миссис Пинк, которая кричала что-то вроде: «Это нормально, мистер Джуниор любит пошуметь», но другой женский голос, вызвавший у Рона новый приступ паники, отвечал что-то на повышенных тонах.

Мерлинова борода, он должен был заранее проверить, можно ли свободно аппарировать, а теперь Ступефай начал ослабевать, Файрфокс зашевелил глазами и нервно заморгал, и Рон вспомнил предупреждение Мура о том, что американец может применить беспалочковую магию. Кто его знает, может он и невербальной владеет? В ужасе Рон бросил последнее заклинание, снимающее щит от аппарации, и, с трудом шевеля полными, непослушными ногами, снова схватил перепуганного американца, мешок с вещами и взмахнул палочкой.

Сдавленность дыхания и скручивание внутренностей показались ему почти приятными, потому что комната в голубых тонах исчезла, и через мгновенье Рон с удовлетворением вдохнул спёртый воздух старого склада на берегу Темзы.

В тусклой комнате его поджидали двое.

— Наконец-то, — проворчал молодой маг в серой мантии с капюшоном, под которым было не разглядеть лица. — Вещи?

Не говоря ни слова, Рон вынул из мешка всё, что принадлежало американцу.

— Кажется, он начинает шевелиться. Ступефай, — проговорил пожилой маг в синей мантии, под которой угадывалась форма цвета хаки. Затем он накинул на голову лежащему мешок и, приподняв тело над землёй, стал осторожно левитировать его в сторону выхода.

— Ну и видок у тебя, — сказал молодой, — оборотка сходит… Гладко прошло?

Рон кивнул, не собираясь вдаваться в подробности операции, и спросил:

— А что?

— В последний момент стало известно, что за клиентом решили присмотреть. Говорят, отправили какую-то несусветную стерву из наших.

— Из каких наших? Невыразимцев? — опешил Рон, чувствуя, что сюрпризы этого дня для него не закончились.

— Ну да, из новеньких. Мы, конечно, не должны знать друг друга, но слухи всё равно ползут, — парень многозначительно поднял брови. — Вроде как с виду она красотка и невинная овечка, но лучше дорогу ей не переходить.

— Эй, хватит болтать, — прикрикнул старший, левитировавший тело к двери склада.

— Подожди, — спросил Рон, — а мы разве не в одной лодке? Ну, почему она нам мешала?

— У нас разные кураторы, вот и всё. Наш с подагрой, а у неё гнусавый. Нет, на тебя смотреть страшно, — молодой тихо хохотнул и через мгновение скрылся снаружи.

Рон уселся на мешок с чем-то мягким и нервно вытер пот со лба. Оборотное зелье ослабевало. Сначала он почувствовал, как пропадает непомерных размеров живот, затем исчез злосчастный бюст, стали вытягиваться руки и ноги. Рон в сильном волнении стал переодеваться, стараясь не напялить ничего наизнанку или задом наперёд. Когда мешок с одеждой опустел, Рон посмотрел на свои босые ноги и похолодел от ужаса: его ботинки остались под кроватью в голубой комнате. И всё было бы не так страшно, если бы эти ботинки не были куплены им и Гермионой всего месяц назад.

Далее, согласно инструкции, Рон должен был зайти в телефонную будку на углу, служившую средством связи с куратором, и сообщить о завершённой операции. Несмотря на тёплую погоду, прогулка босиком по грязной набережной его не вдохновила, хотя возвращение родного тела было огромным облегчением. Взяв трубку, Рон услышал приятный женский голос, произнесший «здравствуйте» и проговорил:

— Операция завершена.

— Спасибо за работу.

Рон повесил трубку и почувствовал себя полным дураком.

Только в тишине опустевших «Волшебных вредилок» Рон смог полностью прийти в себя и обдумать ситуацию. Утром Гермиона, целуя его на прощанье, сказала, что планирует провести рутинный день в офисе, составляя предложения для нормативов по защите магических существ и обучая свою бестолковую ассистентку. Она планировала немного задержаться, так как кто-то из начальства должен был одобрить её идеи.

Всё это было сущим враньём. Она сопровождала американца.

Но Гермиона не могла быть невыразимцем! Пчёлка. Милый книжный червь. Правильная, честная, иногда немного занудная. Она всего лишь мелкий клерк в министерстве, но её повысили в этом году, дав в подчинение трёх человек, и она этим гордилась. Они вместе отмечали её повышение всего месяц назад. Это с одной стороны. А с другой… Она авантюристка и не любит рисковать. Рутинная работа не для Гермионы.

Стерва из наших? Если бы Рон не увидел её в публичном доме своими глазами, то ни за что бы не поверил. Он покачал головой, словно стряхивая наваждение.

Стать невыразимцем — это была его тайная амбиция, которую он лелеял почти год. Реализовав свой план, он надеялся впечатлить Гермиону. А что теперь? Единственное, что немного утешало самолюбие Рона — он справился с заданием и всё же оставил Гермиону с носом. Впрочем, он не сомневался, что она осмотрела голубую комнату и нашла злополучные ботинки.

Всё это требовало осмысления. Зайдя в один из залов «Волшебных вредилок», Рон в полумраке ночных светильников избавился от шишки на лбу, полученной при неудачной аппарации, а затем пошарил под прилавком и вытащил старую шахматную доску. Развернув её на столешнице, он молча расставил фигуры и уставился на чёрную королеву.

Пытаясь скрыть свои секретные желания, он проморгал её тайну…

Рон быстро разыграл простую партию, в которой королева бралась в четыре хода.

Да, он тоже врал, но собирался рассказать ей всю правду, как только его мечта стала бы реальностью. А Гермиона жила двойной жизнью и, судя по всему, не собиралась с ним делиться своими успехами. Они были женаты больше года, жили вдвоём в одном доме и не знали друг о друге ничего.

Решение зрело в голове Рона по мере того, как он аккуратно складывал на место шахматные фигуры. Пчёлка оказалась шмелём, но и он не таракан.

* * *

Рону хотелось полетать. Он с удовольствием взял бы «Стрижа» и отправился любоваться какой-нибудь пустошью с высоты птичьего полёта, но ему просто необходимо было вернуться домой раньше Гермионы.

Исследовав их небольшой арендованный домик на все известные ему заклинания-ловушки, Рон даже спустился в подвал, осмотрел гараж и напоследок забрался на крышу, чтобы проверить чердак. Этот момент Гермиона и выбрала, чтобы вернуться. Когда она удивлённо окликнула его снизу, Рон пошатнулся и, ухватившись за каминную трубу, воскликнул:

— Горгулья меня разорви!

Гермиона часто приносила готовый ужин с собой — вот и сейчас она держала в руках большую коробку с логотипом «Вкусно-полезно». Задрав голову, она внимательно смотрела на Рона и улыбалась так странно, что Рону расхотелось спускаться.

— Что ты там делаешь, Рон?

— Мне показалось, кто-то завёлся в дымоходе, но вроде бы всё нормально.

— Этот кто-то должен любить огонь, — она внимательно наблюдала за тем, как Рон перебирается по крыше к чердаку. — Осторожно, соседи смотрят. Если что, я не смогу даже палочку достать.

— Как неприятно быть всё время на виду и не знать, кто и когда за тобой наблюдает, — проворчал Рон. — Проверю чердак на всякий случай.

Внутри пыльного чердака он осмотрелся, глубоко вздохнул и прислушался к внутреннему голосу. Его куратор говорил: «Если сомневаешься, остановись и прислушайся к себе». Внутренний голос подсказывал Рону, что… необходимо перекусить, ибо чувство голода не способствовало ускорению мысли. Убедившись, что на чердаке нет ничего, кроме старой мебели и пыли, он какое-то время раздумывал, не стоит ли навести на дом свои чары, но решил, что при необходимости сделает это позже. Вдруг его внимание привлекло лёгкое жужжание, исходившее из странного вида коробочки, валявшейся под старым стулом. Проверив её на опасные заклинания, Рон уже успокоился, как вдруг заметил, что на пыльной доске что-то блестит. Это была серёжка Гермионы. Засунув неожиданный трофей в карман, Рон выглянул наружу и, отметив, что Гермиона ушла в дом, быстро спустился по приставной лестнице, помахав сразу двум соседкам.

Ужин проходил в дружеской обстановке. Цыплёнок, овощи и пирог с корицей были чудо как хороши. Наволновавшись за день, Рон ел больше обычного, а вот Гермионе, наоборот, кусок в горло не лез.

— Нет аппетита? — спросил он, прекрасно зная, что Гермиона мало ест в минуты беспокойства или гнева.

— Перекусила фруктами на работе.

Рон прислушался к её тону, пытаясь обнаружить в нём признаки одного или другого, но чистые карие глаза Гермионы словно говорили «кушай на здоровье, фирма «Вкусно и полезно» старалась только для тебя».

— Как прошёл твой день, Рон? Без приключений?

Кусок пирога застрял у него в горле.

— Как обычно.

Гермиона была в том же зелёном платье, что надела утром перед работой, но Рон точно знал, что в течение дня она как минимум один раз переодевалась. Он никак не мог понять: она просто расстроена неудачей или подозревает его? И он стал рассказывать о новой кусачей кружке и палочках-надувалочках, об усовершенствованном «наборе начинающего негодяя» и душащих ожерельях. Последнее заставило Гермиону поперхнуться тем крошечным кусочком пирога, который она всё же решила съесть.

— Это ужасно. Как вам такое пришло в голову?

— Ну, ожерелье только пугает, а в последний момент рвётся, вот и всё. Знаешь, Гермиона, если бы наши товары не пугали, их популярность упала бы вдвое. Покупателям нужен страх и риск.

— Да, но ожерелье будет душить не ваших покупателей, а кого-то другого. Рон, это ужасное изобретение, я бы на вашем месте от него избавилась, пока на вас не пожаловались, — в тоне Гермионы зазвучали покровительственные нотки человека, который имеет отношение к законной власти.

— Если бы наши вредилки проходили твой контроль, мы бы разорились, — холодно заметил Рон. — Не было б ни клыкастых фрисби, ни огня дракона, ни зелья для девочек «подави стыд». Лучше расскажи, как твои предложения?

— Что?

— Ну, для поправок к закону?

— А, — она махнула рукой, — всё в порядке. Ждут одобрения.

— Расскажи подробней. Всё, что ты делаешь, очень важно для меня, — Рон мило улыбнулся. — Мы целыми днями не видимся, а дома остаётся время только на ужин и… — он хотел добавить «секс», но передумал. — Чтение.

— Да что там рассказывать, скукота. И вообще, я устала.

— Тогда я всё уберу и приготовлю чай. С травами, как ты любишь, — Рон левитировал посуду, бросил очищающие чары и стал хозяйничать у буфета, бросая быстрые взгляды на Гермиону, которая прилегла на диван и уютно вытянула ноги. Платье её зазывно задралось.

Пока Гермиона пила чай, Рон сидел на диване и поглаживал её голени, думая о том, как она сейчас беззащитна. Не то чтобы он её побаивался, нет, просто… Немыслимо было с ней сражаться, даже в шутку. Он прошёл отличную подготовку в Аврорате и короткую в Отделе тайн, а что умела Гермиона? Пускать злобных птичек? Впрочем, сила невыразимцев, как ему было хорошо известно, заключалась не в боевой магии. Он обхватил ладонями её щиколотки, и зелёное платье задралось ещё выше. Гермиона и не думала его одёрнуть. Она молча пила чай, думая о своём и изредка бросая взгляды на Рона.

— Наверное, лягу пораньше. Завтра трудный день, — наконец сказала Гермиона, высвобождая ноги.

— Я с тобой.

Они поднялись наверх, быстро совершили традиционный вечерний туалет и, прежде чем улечься в постель, Рон пошёл ва-банк и спросил безразличным тоном:

— Ты не знаешь, где мои новые коричневые ботинки? Хочу их завтра надеть.

Гермиона невозмутимо пожала плечами и стала медленно расчёсываться. Это зрелище всегда немного завораживало Рона.

— Ты должен лучше приглядывать за своими ботинками.

Они погасили свет и улеглись, положив каждый свою палочку на прикроватный столик.

Рон не выдержал первым.

— Помнишь, ты говорила, что если вдруг что-то случится...

Она тихо хмыкнула.

— Так вот, я скажу то же самое: если вдруг что-то случится, ты должна знать, что я тебя люблю. Что бы ни произошло… ты можешь мне доверять.

— Конечно.

Они какое-то время лежали молча. Вдруг Рон заметил, что Гермиона медленно тянет руку к прикроватному столику, тогда он быстро схватил свою палочку и запустил Люмос. Она взяла стакан воды, сделала несколько глотков и, вернув стакан на место, повернулась к Рону.

— Я вижу, что тебе не спится.

Он покачал головой.

— Убери свет.

Он послушался и засунул палочку под подушку, а Гермиона села в кровати и стянула с себя ночную рубашку.

— Зачем было надевать? — без укора спросил Рон, любуясь еле заметными в темноте контурами её яблочной груди. Вытянув руку, он убрал с её плеч волосы, чтобы вид стал ещё лучше. Какое-то время он молча гладил её шею, груди и живот, пока наконец Гермиона не издала стон, который был ему знаком и понятен. Бросившись вперёд, он повалил её на спину и, задрав её руки над головой, слегка придавил её своим телом. Теперь их лица были совсем рядом.

— Ты ничего не ела за ужином, — прошептал Рон.

— Не оставляй меня голодной, — ответила она, обхватывая его двумя ногами.

Они начали с закусок, и привычных, и новых, но быстро перешли к горячему. Гермиона стонала так, будто в жизни не пробовала более изысканного блюда. А Рон сначала ел медленно, смакуя каждый кусочек, потом жадно, не сдерживаясь, и, наконец, он тихо выкрикнул, будто обжёгся о десерт.

— Пчёлка, — тихо простонал он, прижимая её к себе. Его ладони лежали на её ягодицах, захватывая их большую часть. Её тело лежало сверху, её голова наклонилась к его плечу, волосы растрепались и щекотали ему лицо. Они пролежали молча несколько минут, слушая собственное, постепенно замедляющееся дыхание.

— А американца всё же нужно вернуть, — тихо сказала она, не поднимая головы.

Рон замер. На него уже стала наваливаться приятная дремота, но тут сон и усталость как рукой сняло.

— Что ты имеешь в виду?

— Если он не вернётся до завтрашнего вечера, будет международный скандал, которого так хочет твой куратор.

— А чего хочет гнусавый? — спросил Рон, отпуская одну из её ягодиц, чтобы убрать волосы со своего лица.

— Он работает совместно с премьер-министром магглов, а у Англии сейчас сложные отношения с "той стороной пруда".

— Насколько я знаю, этот американец ненавидит магглов и исповедует идеи того-кому-Гарри-надавал-пенделей.

— Не приплетай сюда Волдемортов, — прошептала она, крепко сжимая бёдра.

Рон оказался в тисках, которые так часто видел в своих подростковых снах, но которые теперь показались ему слегка враждебными. Он засунул руку под подушку и взялся за палочку.

— Как же так вышло, Гермиона, что я встретил тебя в публичном доме?

— А твой образ просто не поддаётся описанию, — она приподняла голову и посмотрела ему в глаза. — Рон, где Файрфокс?

— Понятия не имею. Что, задушишь меня ногами?

Она села и откинула волосы назад.

— Не говори ерунды. Мне не до шуток.

— Гермиона, ответь честно: ты невыразимец?

— Что? Нет никаких невыразимцев, поверь мне.

— А как же Отдел тайн?

— Они просто пускают пыль в глаза. Привлекают бывших авроров или вообще преступников. Делают вид, что у них секретная сеть, кормят обещаниями.

— Но... Какая твоя роль во всём этом?

— Я иногда помогаю министру в делах, связанных с магглами.

— С простыми магглами? — уточнил Рон.

Она немного замялась.

— Нет, с правительством.

— Ох-хо-хо!

— Рон? — она сделала выразительную паузу. — Где американец?

— А знаешь ли ты, что у тебя одна грудь больше другой? — произнёс он, и Гермиона закатила глаза. Рон упорно смотрел ей на грудь.

— Что, правда? — она проследила за его взглядом, но в полумраке были видны только контуры их тел. — И какая больше?

— Не помню, это заметно только на ощупь, — он отпустил её вторую ягодицу и вытянул вперёд ладонь.

— Вечно ты со своими штучками, — Гермиона попыталась увернуться, но Рон, воспользовавшись её замешательством, быстро перевернулся и теперь оказался сверху. Одна его рука всё ещё оставалась под подушкой и касалась палочки.

— Рон, дело пахнет международным скандалом. Меня уволят, а на моё место посадят Люси, и она завалит всю работу, если американец завтра вечером не вернётся в свою виллу в Вест-энде.

— Но я обещал куратору. Если я нарушу секретность, то…

— То что? Тебя не примут в ряды тех-кого-не существует?

Рон посмотрел ей в глаза и понял, что его карьере невыразимца пришёл конец.

— Но почему министр сам не спросит у мистера Мура?

Она прошептала ему на ухо:

— Министр пока ничего не знает. Прошу тебя, помоги мне найти Файрфокса.

Рон сел на кровати и задумчиво почесал голову, затем вдруг вскочил, бросился вниз по лестнице и через минуту вернулся с книгой в руках.

— Поклянись на «Истории Хогвартса», что невыразимцев не существует.

Гермиона положила ладонь на книгу.

— О, святой бородатый Мерлин, клянусь, — она успела надеть ночную сорочку, а вот Рон всё ещё был без одежды. — Это самая странная клятва в моей жизни. Прости Рон, но это правда. Мне жаль, что они пытались тебя использовать. Вот если бы ты мне сразу всё рассказал, я бы тебя предупредила. А так — спасибо ботинкам.

Рон вздохнул.

— Допустим, я знаю, где эти двое прячут американца. Что ты собираешься делать?

— Найти его, освободить и убедить никому не рассказывать, что произошло. Мы ещё успеем до утра.

Они быстро оделись, накинули на себя мантии и вышли на крыльцо. Рон с удовольствием вдохнул свежий ночной воздух.

— Может, возьмём с собой Гарри? Он никому не расскажет. А то я за тебя боюсь, пчёлка.

— Нет, — она уверенно помотала головой. — Сегодня наша ночь.

— Да, кстати, держи, — Рон вынул из кармана брюк серёжку и протянул Гермионе.

— Где ты её нашёл? — обрадовалась она.

— Лучше надо смотреть за своими серёжками. Ты потеряла её на чердаке возле улья. Ну или как называется устройство, куда ты скидывала свои сообщения для гнусавого? Оно жужжит.

— Рон, я…

— Просто держись за меня.

И они исчезли в ночи.