Тихий вечер в Манчестере (джен)

Вечер был тихим. Именно это и показалось Гидеону подозрительным. Осень вступала в свои права, и в Манчестере, где они прятались от Пожирателей в каком-то заброшенном доме, последнюю неделю дули ветра, а тут вдруг все стихло, словно замерло в ожидании. Не было слышно ни прохожих, ни автомобилей, ни даже своры собак, что обреталась неподалеку и несколько раз в день проносилась под их окнами со звонким лаем.

Гидеон аккуратно выглянул в окно, но ничего не заметил. Ни подозрительных огней, ни движения. Ничего.

Пожиратели охотились на них уже два месяца, после того, как они нейтрализовали Розье-старшего и старшего Лестрейнджа. Вернее, конечно, убили, но Гидеон и Фабиан предпочитали использовать более обтекаемое слово “нейтрализовали” — от него на душе не скребли кошки и спать становилось словно немного легче. Но скрываться все равно приходилось.

Их последнюю точку в Брайтоне вычислили всего за пару дней. Благо Пожиратели были не особо осторожны и задели сигнальные чары, так что Гидеону с Фабианом не пришлось пробиваться с боем, как это уже бывало — в этот раз они даже успели собрать необходимое и взять немного еды, прежде чем аппарировали. Конечно, глупо было прятаться в доме, который принадлежал их семье уже больше ста лет, но им хотелось немного комфорта, тем более, что палатку им пришлось бросить еще раньше. И вот теперь уже две недели они жили в Манчестере, так что Гидеон начинал потихоньку паниковать.

— Все в порядке? — спросил Фабаин, подойдя сзади.

— Слишком тихо, — пожаловался Гидеон и еще раз осторожно выглянул в окно. Он не видел ничего подозрительного, но шестое чувство словно вопило об опасности. — Попробуй аппарировать в соседнюю комнату.

С негромким хлопком Фабиан исчез и буквально через несколько секунд появился снова.

— Все нормально, — прокомментировал он. — Думаешь, нам пора уходить?

— Не знаю, — покачал головой Гидеон.

Сигналки молчали. Вообще, место было надежным: они нашли его абсолютно случайно несколько лет тому назад и с тех пор практически не посещали. Едва ли их хоть как-то можно было связать даже с этим городом, не говоря уж про конкретный дом, тем более, что в остальном они проявляли максимальную осторожность, хотя оборотка закончилась уже неделю назад, а достать новую пока не было возможности.

Гидеон замолчал. Наверное, им стоило принять предложение Дамблдора и наложить Фиделиус? Вот только был ли в этом мире хоть один человек, которому они доверяли достаточно, чтобы попросить стать Хранителем, и за которого не волновались бы так, что сами готовы были бы сбежать из-под любой защиты, чтобы спасти его? Фабиан наверняка назвал бы с десяток, в то время как Гидеон не знал ни одного.

— Прости, что так все сложилось, — тихо сказал Фабиан, положив руку на плечо Гидеону. — Ты не должен был здесь оказаться.

И у Гидеона не нашлось сил протестовать. Его действительно тут быть не должно. Скорее всего.

Они всегда были слишком разными — по характеру, не внешне. И дело было даже не в том, что Гидеон был правшой, Фабиан — левшой.

Шумный, активный Фабиан всегда любил спорт, большие компании. Он легко сходился с людьми, с детства имел кучу приятелей и едва ли мог усидеть и полчаса на одном месте. Фабиану всегда хотелось быть в центре событий, и это ему почти всегда удавалось. Он играл в квиддич, блистал на Защите от темных Искусств, встречался с самыми красивыми девушками их курса. А Гидеон… Ну, ему приходилось соответствовать, даже если всему этому он предпочел бы хорошую книгу.

Когда братьям исполнялось двенадцать, родители подарили им Кометы последней модели, и это было именно тем, что Гидеон и Фабиан просили. Даже если Гидеон мечтал о наборе настоящих зельеварческих котлов, разве он мог подвести брата, который грезил тем, как они оба попадут в команду по квиддичу? И за все последующие шесть лет Гидеон не сказал ни слова, когда брат вырывал из его рук учебник и тащил за собой на стадион, чтобы отточить очередную комбинацию.

Вступить в Орден Феникса первым вознамерился тоже Фабиан. Гидеон как раз пытался решить, чем лучше заняться, чтобы не оказаться втянутым ни в какие боевые действия, когда Фабиан заявился к нему со сногсшибательной новостью. Пришлось срочно менять планы — отпустить брата одного в такую заварушку он просто не мог. И до недавнего времени все шло не так уж и плохо. По крайне мере, они, кажется, действительно смогли принести пользу. Гидеон не был до конца уверен в том, что именно пользу, но Фабиан говорил об этом после каждой успешной вылазки.

— Я там, где хочу быть, — после продолжительной паузы все же сказал Гидеон и повернулся, чтобы посмотреть брату в глаза. — Рядом с тобой.

В конце концов, это действительно был его выбор, хотя он никогда не воевал на стороне Ордена — он сражался исключительно за Фабиана.

Снаружи донесся неясный шум.

— Ты слышал? — настороженно спросил Гидеон.

Он убрал с плеча руку брата и попытался аппарировать в соседнюю комнату, но антиапппарационный щит надежно перекрыл все пути к отступлению.

Шум снаружи повторился.

— Кажется, нам все-таки пора, — серьезно сказал Фабиан и достал палочку.

— Действительно, — согласился Гидеон, отзеркалив жест брата. — Прорвемся.

Пожирателей было четверо или пятеро — Гидеон не смог сосчитать точно, потому что едва они показались из дома, как в них ударило сразу несколько лучей, ни один из которых, к счастью, не был смертельным. Они были в ловушке — сомнений больше не оставалось. И, кажется, в этот раз Пожиратели были действительно настроены им отомстить.

Развернувшись спиной к брату, Гидеон не сомневался, что Фабиан сделает то же самое. Если в чем они и были хороши, так это в умении прикрывать друг друга. И если у них и был хоть какой-то шанс прорваться, то только так — сражаясь не за высокие идеалы, а друг за друга.

Через полчаса на окраине Манчестера снова было тихо.

Антонин Долохов медленно подошел к дому. В пяти метрах от порога лежало два тела. Даже после смерти близнецы Прюэтт были рядом и словно держались за руки.

— Морсмордре, — Долохов направил палочку в небо и выпустил Темную Метку, а потом аппарировал прочь.

Манчестер жил своей жизнью, и только стая собак дружно выла на Луну.