Да свершится справедливость (гет)

Примечание

Информация для тех, кто незнаком с каноном.

Солона Амелл — протагонист первой части серии игр Dragon Age. Магесса Круга (своего рода общины магов, которые находятся под постоянным надзором Церкви и ордена храмовников, дабы умениями своими делов не натворили)), волею судьбы вступившая в орден Серых Стражей, борцов с порождениями тьмы. В итоге с группой соратников победившая Мор (тотальный пипец, в результате которого из под земли лезут монстры во главе с драконом-Архидемоном) и ставшая Героиней Ферелдена (своей страны). По окончанию основных событий Солона отправляется в Башню Бдения, имение одного из бывших политических врагов, и в качестве командора Серых Стражей возглавляет и возрождает орден. В моей развилке событий во время Мора она находилась в любовных отношениях с будущим королем Ферелдена, Алистером Тейрином, соратником и тоже Серым Стражем.

* * *

Интересно, осведомителей кто-то учит каллиграфии?

Почерк, которым было написано короткое письмо, очаровывал изысканностью — завитушками, плавностью линий и четкостью букв. Впрочем, писавший был наверняка из высших кругов Ферелдена, возможно даже, куда выше нее, Солы Амелл. Вряд ли черни будет дозволено постоянно крутиться возле короля.

"И разрешите, мона, уверить вас в моей преданности и выразить искреннее восхищение..."

Буквы расплывались, плясали перед глазами, разбитые дрожащим отблеском свечи. И невысокая темноволосая девушка в длинной ночной рубахе раздраженно смахнула с ресниц злые слезы.

Ты можешь хоть трижды на день вызывать искреннее восхищение и даже быть национальной героиней — королевой ты не станешь никогда. Здешняя знать не примет магессу Круга и благополучно закроет глаза на ее высокое происхождение. Потому что Вольная Марка далеко, да и нынешняя репутация семейства Амелл оставляет желать лучшего.

Ферелденскую знать Сола понять могла, а вот нежелание Алистера приложить хоть какие-то усилия, чтобы приблизить любимую женщину к трону — с трудом. И, что самое обидное, винить в этом, кроме себя, было некого.

Да, она сама уговорила возлюбленного бастарда принять корону, сама подтолкнула его на ритуал с Морриган и сама же согласилась остаться просто любовницей.

Но тогда было другое время — они все страстно хотели жить, и мир стране был необходим, точно воздух. А еще ей, Соле, была невыносима одна только мысль о том, что она больше никогда не сможет окунуться в теплый взгляд Алистера, не почувствует кожей плавных движений его шершавых ладоней, не коснется губами обветренных губ...

Хватит!

Солона решительно хлопнула ладонью по письму и, порывисто поднявшись, подошла к приоткрытому окну. Из него тянуло ночной свежестью и запахом влажной земли — по низу башни стелились тонкие струйки тумана. Девушка, зябко поежившись, обняла себя за плечи.

Похоже, бремя власти оказалось не столь тяжким, если молодой король нашел время задуматься о наследнике.

Осведомитель писал, что стал свидетелем разговора Алистера с дядюшкой. Интересно, старик сожалеет, что не имеет дочери, и теперь вынужден советовать Королю других наследниц Ферелденских эрлов?

Сола горько усмехнулась. Вряд ли отбор будет долгим, стоит припомнить, что в Денериме до сих пор живет Анора. Забавно будет, если однажды на пороге королевского замка возникнет еще и Морриган с ребенком.

Девушка не выдержала и рассмеялась коротким, лающим смехом. О, Создатель, кажется, у нее начинается самая настоящая истерика. И это — героиня Ферелдена? Отважный командор Башни Бдения?

Солона, размахнувшись, влепила себе пощечину. От удара голова дернулась, девушка до крови прикусила губу, но смеяться перестала. Тихо заплакала, пряча лицо с пылающей щекой в ладонях.

И ведь Алистер ей ничего не сказал. В деловых темах письма, пришедшего буквально накануне, Его Величество был, как прежде, обстоятелен. В личных же отрывках обходителен и мил, точно щенок мабари.

Отойдя от окошка, Солона легла на постель и свернулась калачиком. Уткнулась бездумным взглядом в гобелен, обтягивающий стены ее опочивальни. Догоравшая на столе свеча потрескивала, и тень Солоны на гобелене то и дело колыхалась. А, может, это просто командор уплывала в очередной тяжелый сон.

Входная дверь скрипнула, и по спине явственно потянуло легким сквознячком. Глухо заворчал дремавший под столом Пёс, но тут же одобрительно тявкнул и звучно зевнул.

Сквозь дрему Сола почувствовала, как босых пяток коснулось что-то мокрое, а потом наглые кошачьи лапы прошлись по ногам и, покрутившись на месте, под колени плюхнулось мягкое тельце.

Протянув руку, девушка ухватила кота под мышки и подтянула поближе к себе; к груди и ноющему в ней сердцу. Свободолюбивый Лансик на этот раз повел себя на удивление смирно — замурчал и принялся перебирать коготками по орлейскому шелку расшитого покрывала. Плевать. Солона никогда не любила всей этой, соответствующей статусу, роскоши. В палатке у костра спалось куда вольготнее, да и дурные сны касались исключительно Архидемона. А еще рядом мирно посапывал Алистер...

Командор поморщилась и решила больше не бередить сегодняшнюю рану. Да полно, разве только сегодняшнюю? Признаться честно, Солона уже давно привыкала чувствовать себя одинокой. С того самого момента, как оставила Денерим.

Сквознячок никуда не делся — всё так же холодил босые стопы. Но встать и прикрыть дверь у девушки не было ни сил, ни желания. Поелозив ногами по покрывалу, она кое-как закуталась и почесала коту шею. Мурчание усилилось. Кот широко зевнул, опахнув Солу отвратным запахом рыбы.

— Фу! — девушка резко отвернулась и села в постели. И вздрогнула, увидев, как шевельнулась в приоткрытой двери чья-то тень.

— Можно? — донесся знакомый голос и, не дожидаясь приглашения, в комнату втиснулся Андерс:

— Я искал своего кота, а тут открыто, и... э-эй, а что это у тебя с лицом? — Светлые брови лекаря поползли на лоб.

Солона фыркнула и, сердито сдернув со спинки постели шаль, набросила на плечи. Для полного счастья вот только этого балагура ей сейчас и не хватало.

— Тренировка. Приложили неудачно, — мрачно буркнула командор и, встав с кровати, кивнула на блаженно вытянувшегося Лансика. Впрочем, Андерс, бросив короткий взгляд на кота, забирать того не спешил. Прошел к столу и, запалив новую свечу, кивнул на кресло:

— Садись, я посмотрю.

Сола тихо вздохнула, но послушалась. Когда в Андерсе взыгрывало чувство долга, спорить было бесполезно. Да и вряд ли ее помятая физиономия обрадует завтра подчиненных.

Лекарь приблизил ладони к лицу командора, и та, закрыв глаза, почувствовала на коже умиротворяющее тепло. Вот бы так и с душой можно было, но вряд ли у Андерса найдутся нужные припарки. Разве что пойти и напиться с Огреном. До бесчувствия...

— Готово.

Тепло исчезло, и Сола открыла глаза:

— Благодарю.

Лекарь присел на краешек стола и, скрестив руки на груди, придирчиво оглядел свою работу:

— Краснота на губе немного осталась, но к утру сойдет. Слушай, — он скривился и поскреб пальцем висок, — мне тут сказали, что на завтра намечается какой-то поход?

— Ну, поход, громко сказано. — Солона откинулась в кресле, наслаждаясь кратковременными минутами покоя, которые всегда наступали после воздействия целительной магии. — Скорее, вылазка. Говорят, на одной из заброшенных ферм какие-то головорезы свили себе гнездышко. Уже два обоза из Амарантайна пропало. Прогуляемся туда-обратно, проверим, насколько верны слухи. А что, у тебя есть возражения?

— Скорее, дела. Неотложные. — Лекарь аккуратно смахнул с рукава рубахи несуществующую пылинку.

— Знаю я твои дела, — Сола фыркнула. — Наверняка назначил какой-нибудь девице встречу за амбаром.

В золотистых глазах Андерса кристальная честность смешалась с искренним возмущением:

— Можно подумать, у меня не может быть важных занятий? Я, может, как раз новый рецепт изобретаю!

— Вот и наберешь по пути травок.

— Лона... — лекарь вздохнул, — ну вот скажи мне. Чего тебе на месте не сидится? Неужели, для того, чтобы повязать горстку бандитов, обязательно нужны Серые Стражи? Отправь разобраться солдат гарнизона, если уж Амарантайн сам не в состоянии справиться с такой плевой задачей. Ты же командор. Королева, в конце концов!

Сола почувствовала, как боль с новой силой заворочалась за грудиной.

— Я. Не. Королева, — процедила она сквозь зубы. — И прекрати называть меня Лоной. Ты же знаешь, терпеть не могу.

— Ладно, — легко согласился Андерс, пожав плечами. — Если ты так хочешь, я буду называть тебя Командор. Эй, Пёс?

Мабари тихо тявкнул, и торчащий из-под стола мускулистый зад вильнул хвостом.

— Ты же не будешь против, если я стану называть твою грозную хозяйку Командор? Или мона... мона... — он щелкнул пальцами, подбирая эпитет.

— Андерс!

Сола встала из кресла и опалила лекаря грозным взглядом. Тот примиряюще вскинул ладони:

— Всё. Нем, как рыба.

— Мы засиделись, — бросила Солона нервно и зашагала по комнате. — Торчим в Башне Бдения и теряем форму. Мы забыли, что такое ярость битвы, мы пропахли пылью, точно старые гобелены.

— Ну... а я совсем не против немножко посидеть.

Андерс тоже поднялся и, сделав шаг навстречу, поймал Солу за запястья.

— Скажи. Ты из-за этого плакала?

— Я не плакала! — Командор вырвала руки и отвернулась к окну. Какое-то время стояла тишина, а потом послышался тихий шелест. Порывисто обернувшись, Сола увидела, что Андерс самым нахальным образом читает забытое на столе письмо. Она хотела гаркнуть на наглеца, но голос отчего-то ее предал, и изо рта вырвался только тихий всхлип:

— Не смей.

Он поднял голову, и из его взгляда ушла привычная веселость.

— Тебе так важна власть? — спросил Андерс сухо.

Солона сжала кулаки. Дурак. Мужчина. Все они такие, видят только короны и амбиции. Как будто бы всё на свете делается только ради этого. И ни одному даже в голову не придет, что она просто не желает делить Алистера с другими женщинами. А на власть — плевать. Так же, как и на мнение лекаря. Не обязана она объясняться перед тем, кто, не спрашивая разрешения, настырно лезет в ее жизнь.

— Пшёл вон! — прошептала она побледневшими губами.

Андерс дернул щекой; сделав шаг к постели, закинул себе на плечо недовольно мякнувшего кота и вышел, хлопнув дверью.

Сола ссутулилась, без сил опустилась в кресло. Дрожащей рукой взяла письмо и тупо смотрела, как пламя свечи жадно пожирает написанные каллиграфическим почерком жестокие строчки.

Сбор назначили у конюшен на рассвете и, спускаясь с крыльца, Сола чуть не налетела на зевающего во весь рот Натаниэля.

— Сколько насчитал? — поинтересовалась командор, на что лучник недоуменно похлопал ресницами:

— Чего насчитал?

— Ворон! — Сола рассмеялась и оперлась о галантно предложенную руку: — Просыпайся уже.

Душевная буря попритихла, унеслась вместе с ночными облаками, а золотящее вершины гор солнце обещало добрую погоду. Правда, пока еще раннее утро холодило кожу, заползало промозглой сыростью под мантию, а стоило командору шагнуть в траву — сапожки тотчас заблестели от росы.

За поворотом к конюшням послышались голоса, и мабари, радостно бухая, ринулся вперед. Солона невольно поежилась. Вспомнила, как вечером выставила из комнаты лекаря — точно и вправду была капризной королевой. И хуже всего на сердце было от того, что Андерс послушался. Не стал перечить, а повел себя, точно смиренный подданный. Но она-то всегда стремилась стать соратникам просто хорошим другом!

Солона с Натом завернули за угол сарая, и первым, кого увидела командор, оказался всё тот же лекарь, притулившийся на здоровом бревне, что валялось здесь вместо скамейки. Сола виновато опустила взгляд и последние ярды пути внимательно смотрела под ноги. Андерс, конечно, славился легким характером, но накануне она явно перегнула палку.

Впрочем, лекарь, сияя, точно начищенная кастрюля, что-то увлеченно рассказывал сидевшей рядом Веланне, а на командора и не поглядел. Солоне даже закралось подозрение, а не прекрасная ли эльфийка была причиной Андерсова желания остаться в Башне? Ведь не далее, как вчера, девушка жаловалась на простуду и Сола вовсе не собиралась брать ее в поход.

— Рада, что тебе лучше, — командор мягко прикоснулась к плечу Веланны. — Ты точно одолеешь эту поездку?

— Конечно, — эльфийка задрала голову и ухмыльнулась. — С таким-то лекарем, как наш.

— Благодарю, о прекрасная дева. — Андерс поднялся, учтиво приложился к ручке Веланны, а потом предельно вежливо кивнул Соле: — Доброе утро, командор.

"Обиделся" — пронеслось у той в голове, и Солона вызывающе вскинула подбородок: — Доброе.

"Ну и пусть. На обиженных воду возят".

— Все в сборе?

— Гномы еще не вернулись из Амарантайна, — негромко отчитался Нат. — А Джастис должен быть.

— Значит, ждем.

Солона устроилась на бревне рядом с Веланной и, сорвав пук влажной травы, принялась деловито полировать навершие посоха. Мужчины, пожав друг другу руки, отправились седлать лошадей.

— Хорошая погодка, — эльфийка зевнула, прикрыв рот, и потрепала по холке сунувшегося здороваться Пса. — Ехать далеко?

Отложив посох, Солона вытащила из поясной сумки обрывок бумаги, на котором осведомитель лорда Эддельбрека набросал примерную карту местности.

— Вот тут две отметки, где видели подозрительных личностей. Несколько миль к югу от Башни. Если поедем сейчас, возможно, успеем управиться до полудня. Мне бы не хотелось рисковать, таская Джастиса по солнцепеку.

Веланна сморщила нос:

— Да уж... в своем деле он, конечно, хорош. Сама вчера наблюдала, как наш воинственный дух гонял новобранцев на плацу. Но, знаешь...

Эльфийка прислонилась к плечу командора и шепнула:

— Мне кажется, они его боятся. И потом, этот запах...

Солона скорбно кивнула. Как ни убеждала она себя в том, что Джастис потусторонней своей сущностью сможет удержать тело от окончательного разложения, реальность оказалась печальной. Сил у духа, похоже, хватит ненадолго, и что случится потом — не знал никто. Возможно, если Джастис не найдет себе новое вместилище, он попросту погибнет. Или уйдет в Тень. Или переродится в нечто большее, и совсем не обязательно, что столь же дружественное.

Проверять эти версии у Солы, честно говоря, не было никакого желания. Скорее всего, у остальных Серых Стражей — тоже; в конце концов, пройдя вместе через многие испытания, они с духом стали хорошими друзьями. Но, похоже, что рано или поздно проверить придется.

— Не явился еще? — Нат вывел в поводу двух гнедых жеребцов.

Солона задумчиво помотала головой. Повернувшись к подруге, спросила негромко:

— Как думаешь, а целебная магия может помочь?

— Э? — Веланна удивленно вытаращила глазищи.

— Прости. Я тут задумалась о Джастисе. Есть ли возможность поддержать тело?

Веланна пожала плечами:

— Я слабо разбираюсь в целительстве. А почему ты спрашиваешь меня? Обратись к Андерсу.

Солона поморщилась. Разговаривать с лекарем после вчерашнего не хотелось категорически. Стыдно.

— Что "к Андерсу"? — как на зло, именно в этот момент он появился из конюшни, выводя оставшихся лошадей.

— Позже, — отмахнулась командор и поднялась на ноги — на ее счастье, из-за сараюшки как раз показался Джастис. В привычном черном доспехе, он нес шлем в руках и короткие волосы ерошил ветерок. Сола нахмурилась. Темные круги под глазами Кристоффа — тела Серого Стража, которое занимал дух — как будто стали еще темнее, а на впалых щеках она заметила пару новых пятен. Впрочем, возможно, виной тому был утренний свет.

Дух вскинул руку в приветствии и, не говоря ни слова, вскочил в седло нервно прядающей ушами соловой кобылы. Единственной лошади, что хоть как-то подпускала к себе Джастиса.

Командор покачала головой. К поездке дух вызвался сам и совершенно пренебрег неубедительными отговорками Солоны. Иногда ей казалось, что Джастис и сам отчаянно стремится поставить точку в своем неопределенном положении, изнуряя себя. А, может, он просто хватался за любую возможность быть нужным в чуждом для него мире.

— Так что там насчет "Андерса"? — упрямо спросил целитель уже с лошади и смерил Солону мятежным взглядом.

— Задержись, разговор есть, — коротко бросила она, сдаваясь, и скомандовала остальным: — Ждите нас у ворот.

Андерс с видом мученика возвел глаза к небу, но смолчал, пока командор устраивалась в седле. Но как только последний из спутников скрылся за углом, целитель обиженно процедил:

— Если ты собираешься снова меня отчитывать, имей в виду...

— Андерс, нет, — Сола вздохнула и погладила по холке свою вороную кобылку. — Я была не права, извини. Не стоило мне так... срываться.

— А-а... — лекарь, похоже, не ожидавший от боевой подруги столь быстрой капитуляции, несколько раз открыл и закрыл рот. Шумно выдохнул:

— Фух... я уж думал... Вообще-то, я, конечно, тоже зря... ну, ты понимаешь... — он смущенно потер длинными пальцами переносицу. Солоне всегда нравилось смотреть на его руки, особенно, когда он работал. Иногда ей казалось, что эти пальцы вполне могли бы принадлежать какому-нибудь барду, вот только на лютне Андерс играл ужасно. Некстати вспомнив одну из их общих вечеринок, командор не смогла сдержать улыбки, и лекарь, кажется, растерялся окончательно.

— В общем, мы друг друга поняли, отнеслись с пиететом и всё такое, — пробормотал он, — и, может быть, теперь перейдем к тому, ради чего ты меня оставила за амбаром?

Сола фыркнула, теперь уже откровенно развеселившись. Вздохнула свободно, сбросив с плеч бремя вины и, наконец, открыто посмотрела собеседнику в лицо:

— Скажи, а ты бы смог как-то подлечить Джастиса?

Андерс нахмурился:

— Лона, солнце, если ты имеешь в виду Кристоффа, так ведь тот уже труп. А воздействовать на самого духа, боюсь, можно только при помощи магии крови. Я, конечно, отступник и вообще страшный человек, но на такое не пойду даже ради твоих прекрасных глаз, извини.

Солона вспомнила Баронессу, благодаря которой Джастис и был выброшен из Тени. Поежилась. Тварь, в которую превратилась одержимая демоном магесса, вызывала только ужас и омерзение.

— Андерс, не глупи, я бы никогда не стала подвергать ни тебя, ни кого другого из магов риску стать одержимым. Просто если такой талантливый целитель, как ты, что-нибудь не придумает, не придумает уже никто.

От такой откровенной лести Андерс расцвел и, приосанившись, с глубокомысленным видом потер подбородок:

— Хм. Возможно, я смогу что-нибудь сообразить. Если дашь мне время.

Старательно спрятав очередную улыбку (нет, все же каждый воин где-то глубоко в душе большой ребенок), Солона тронула лошадь с места:

— Вот и отлично. Верю, у тебя получится. Только помни, что времени этого осталось не так уж много.

Они объехали конюшню и оказались прямо у башенных ворот. Караульные, завидев командора, вытянулись в струнку, салютуя алебардами и, спустя несколько минут, пятеро вершников в сопровождении крупного пса, помчались по пыльной дороге.

Дорога пролегала по краю поля неубранной, заросшей полынью и пыреем, пшеницы. Часть фермеров эрлинга еще не вернулась из города к своим разрушенным домам. А, может, урожай здесь просто было некому собирать — следы недавнего Мора то и дело попадались на пути от Башни Бдения. То истлевшие останки висельников, то объеденные зверями скелеты, то обширные участки выгоревшей, почерневшей земли.

Солона задумчиво смотрела по сторонам и понимала, что с этим нужно что-то делать. Дать погибнуть остаткам урожая — значит, допустить возможность голода этой зимой. Надо будет в ближайшее время собрать совет баннов эрлинга и просить помощи. Но в первую очередь она, конечно, посоветуется с сенешалем Вэрелом — его житейская мудрость не раз помогала неискушенной в делах управления магессе.

Командор сверилась с картой — они как раз подъезжали к одной из отмеченных на ней ферм — и обернулась через плечо к спутникам. Натаниэль то ли глубоко погрузился в думы, наклонив голову, то ли вовсе задремал, доверяя путь мудрой коняшке. Темные волосы свесились на лоб, закрывая лицо лучника. Зато Андерс и Веланна были вполне себе бодры и, двигаясь рядом, колено в колено, всю дорогу весело переговаривались. Лекарь с самого начала поездки травил анекдоты, эльфийка радостно щебетала в ответ. Сола, быстро утомившись их болтовней, давно перестала прислушиваться. Сейчас же она окинула взглядом оживленное лицо Веланны и втайне порадовалась переменам, которые случились с девушкой. За почти месяц, что прошел после осады Башни порождениями тьмы, эльфийка стала спокойнее и мягче. Впалые щечки ее округлились, а из глаз ушла ненависть. Веланна почти не вспоминала погибшую сестру и даже, кажется, стала куда благожелательнее относиться к людям. К Андерсу — так уж точно.

Солона тихо хихикнула и в тот же миг перехватила внимательный взгляд Джастиса. Дух поднял руку, указывая вперед. Сола повернула голову — навстречу, вздымая толстыми лапами пыль, мчался Пёс, держа что-то в зубах.

Командор дернула поводья, останавливая лошадь; спрыгнула на землю. Мабари подлетел к хозяйке и, выронив под ноги какую-то тряпку, неистово замолотил хвостом. Сола нагнулась.

Перчатка. Женская, изысканная, дорогая — явно изготовленная в Орлее. И окоем темной крови по раструбу. Солона поднесла находку к носу и почувствовала сладковатый запах — кровь, хоть и засохшая, его сохранила. Значит, кого-то ранили не далее, чем вчера-позавчера.

Командор выпрямилась, давая отмашку спутникам спешиваться.

— Похоже, мы прибыли куда надо, — поскреб щеку Натаниэль. — С первого же выстрела в яблочко. Повезло.

— Оставим лошадей тут, — Солона кивнула на небольшой ельник у подножия холма, вдоль которого пролегала дорога. — Джастис, Андерс, привяжите животных. Нат, ты — на разведку. Ну а ты, мой добрый друг, — командор наклонилась потрепать по загривку поскуливающего от нетерпения мабари, — останешься сторожить. Именно. И не нужно делать несчастный вид, никому, кроме тебя, столь важное дело я доверить не могу.

— Что-то мне это подозрительно напоминает, — буркнул лекарь, проводя мимо коней, чем в очередной раз заставил Солу почувствовать себя неудобно.

Натаниэль обернулся быстро. Андерс только-только начал рассказывать третью байку из жизни магов Круга, да и Солона еще не до конца решила, каким именно заклинанием заставит умолкнуть несносного балабола, как лучник вернулся.

— Ферма сразу за холмом, — деловито сообщил он, поправляя колчан на спине. — Видел троих во дворе. Здоровые, мускулистые, но выправка не военная. Скорее всего, обычный сброд.

— Возможно, это просто крестьяне? — впервые за весь день заговорил Джастис, и Солоне показалось, что хрипотцы в его голосе прибавилось. — Не хотелось бы, чтобы пострадали невиновные.

— Возможно. — Командор пробежалась пальцами по кармашкам на поясе, привычно проверяя бутылочки с целебным и лириумным зельями. — Только вот вряд ли здешние крестьяне могут позволить себе орлейский гардероб. Сдается мне, что если поискать получше, в овраге неподалеку можно найти остатки торгового обоза, не дошедшего до Амарантайна. А может даже и останки.

— Но мы всё равно обязаны допросить тех людей, — уперся Джастис.

— И они непременно расплачутся, раскаются и пообещают исправиться. Прямо с завтрашнего утра. — Лекарь скорчил скорбную мину.

— Это их право, — согласился дух.

— Ну вот ты и допросишь. — Солона повернулась к Джастису: — Даю тебе сегодня эту исключительную привилегию.

Дух серьезно кивнул и, нахлобучив шлем, двинулся вперед. Андерс, вздохнув, быстрым движением пальцев набросил на Джастиса магический щит.

— Надеюсь, этим остолопам всё же хватит ума не ввязываться в бой, узрев компанию с тремя чародеями в арьергарде, — буркнул он. — Ладно, пошли. Не станем отпускать в одиночестве нашу наивную Справедливость, еще не растерявшую веру в человечество.

Веланна, плавно взмахнув рукой, окружила щитом лучника — вокруг Ната на мгновение вспыхнул голубой прозрачный купол и тут же исчез. Натаниель, благодарно кивнув эльфийке, углубился в ельник, чтобы, взобравшись на холм, выгодно укрыться для стрельбы.

Пес тихонько заскулил. По всем правилам, к которым Стражи, работая одной командой, настолько привыкли, что даже не обговаривали, Солоне полагалось поставить защиту на верного мабари. Командор ободряюще погладила его по макушке, вытащила из-за спины посох и, поудобнее перехватив, ринулась догонять спутников. Пёс уселся на дорогу и, склонив башку к плечу, проводил хозяйку несчастным взглядом.

Дорога повернула за холм, и Сола, выбежав вслед за Андерсом и Веланной, наконец, увидела ферму. Простой одноэтажный дом с соломенной крышей, покосившимся плетнем и полурассыпавшейся поленницей, на которой восседали два мужика в крестьянской одежде. До обоняния Солоны долетел легкий запах дыма и чечевичной похлебки.

Джастис, не вынимая меча из ножен, пошел к поленнице, а маги остановились у кромки вытоптанной земли, очевидно, когда-то бывшей огородом. Демонстративно оперлись на посохи.

Один из мужчин обернулся, пихнул товарища в бок и, вскочив на ноги, скрылся в доме. Оставшийся "селянин" нарочито тяжело поднялся и, повернувшись к Джастису, скрестил на груди руки.

Солона заметила, как приоткрылось окно, и, шагнув вперед, заслонила собой товарищей, попутно навешивая на себя защиту. И вовремя. Из окна прилетел арбалетный болт — ударившись о призрачную преграду, отрикошетил в траву.

— Демоны забери этих идиотов! — вызверился у нее за спиной лекарь. — Неужто придется жечь дом?

— Экий ты... хозяйственный, — фыркнула Веланна.

— Ну а что? Может, я... ах, ты ж!

Из-за угла фермы вылетел огненный шар и разорвался под ногами. Маги шуснули в стороны, одновременно матерясь и сбивая с мантий пламя. Краем глаза Солона увидела, как "селянин", стремительно наклонившись, выхватил из сапог кинжалы и, пробивая телом щит, ловко прыгнул на Джастиса. Дух, не успев вытащить меч, размахнулся для удара кулаком, но, увлекаемый противником, повалился на землю.

Командор, ругнувшись, метнула в приоткрытое окно злую молнию. Из дома с криком выскочили трое бандитов в кирасах и с мечами. За спинами товарищей промелькнул давешний собеседник "селянина" с арбалетом в руках и нырнул за крыльцо. Впрочем, один из мечников тут же дернулся, вскрикнул и завалился на бок с залитым кровью лицом. Это вступивший в игру Натаниэль ловко направил стрелу прямо в глазницу бандита.

— Поддержите Джастиса! — заорала Солона и кинулась к углу дома — туда, откуда прилетел файербол.

Бандиты явно переоценили собственные силы — их маг был юн, напуган, но держался до последнего. То и дело прихлебывая зелье из флакона, буквально выворачивал себя наизнанку, извергая поток огненных заклятий. Пока не рухнул замороженной куклой в заросли люпина и крапивы у покосившегося плетня.

Командор, подойдя, тронула носком сапога заиндевевшее тело мальчишки и покачала головой. Еще один отступник? Жаль, из него мог бы вырасти хороший стихийщик, не свяжись парень со всяким сбродом.

— Цела? — показавшийся из-за угла лекарь быстрым цепким взглядом окинул командора и, убедившись, что помощь не требуется, присел на корточки над трупом. — Ах, чтоб тебя, совсем пацан...

Поводил раскрытой ладонью над грудью юного мага: — Нет, тут уже ничего не исправишь. Гребаная Церковь...

— А она-то тут при чем?

— При чем? — Андерс выпрямился и возмущенно воззрился на командора: — А ты как думаешь? Если бы нас не угнетали, если бы не загоняли в Круги, у этого мальчика могла бы быть совсем другая судьба.

Сола со вздохом закатила глаза. Снова он за своё.

— Слушай, если тебе не сиделось в Круге, то это еще не значит, что все отступники пошли в бандиты из-за того, что их угнетали Церковь, храмовники и чародей Ирвинг самолично. С тем же успехом можешь повозмущаться над горькой долей друзей вот этого вот... — Солона тронула посохом тело, — угнетенного.

— Те — другое дело. У них был выбор!

— Был. Так же, как у тебя, у меня, у Веланны. И почему мы не грабим обозы? Впрочем, в следующий раз, когда в нас кто-нибудь залепит огненным шаром, можешь пойти и подставить ему грудь. Поплакать.

— Не передергивай. — Андерс исподлобья уставился на Солону.

— Ты мне лучше скажи, как так вышло, что твой щит не закрыл Джастиса? — поинтересовалась та.

— Хм-м... — Лекарь тут же растерял воинственность и обескураженно пожал плечами: — Понятия не имею. Может, потому что он расчитан на живого? Раньше вообще-то срабатывало.

— Мне это не нравится. Пошли, посмотрим, как там остальные.

Они вышли из-за дома и увидели Джастиса, угрюмо сидящего на земле посреди горки трупов. Веланна с озабоченным видом склонилась над духом. Обернулась, заслышав шаги:

— Андерс, иди, посмотри. Тут, кажется, перелом.

— Этого еще не хватало...

Лекарь быстро подошел к Джастису и принялся стаскивать с него латный сапог.

— Забавное ощущение, — глухо отозвался дух. — Хочу подняться, а нога выворачивается.

Пока Андерс и Веланна хлопотали над пострадавшим, Солона, в компании подошедшего Натаниэля, обшарила дом. Лучник ловко вскрыл отмычкой здоровый замок, и в подвале они наткнулись на целый склад. Ящики, бочки, свертки — целая груда наворованного добра вдоль стен.

— Интересно, кому они все это поставляют? — задумчиво огляделся Нат. — Хорошо бы устроить засаду и посмотреть.

— У нас раненный — Сола поморщилась. — Как только доберемся до Башни, отправим солдат. А пока оставим небольшой сюрприз. Не думаю, что на бандитов работает целая группа магов.

Они поднялись по скрипучей лестнице. Нат плеснул в очаг воды из ведра, а командор на прощание навесила на люк подвала магический замок.

Солнце поднялось в зенит и вовсю начало припекать, а до Башни Бдения расстояния еще оставалось прилично. Командор озабоченно обернулась на Джастиса — дух с унылым видом трясся боком в седле, придерживая перебинтованную ногу. Натаниэль, примерно с таким же выражением лица едущий рядом, держал поводья Джастисовой лошадки. Солона представила, какая сила воли потребовалась лучнику, дабы не кривиться от запаха тлена. Ободряюще улыбнулась Нату и мысленно пообещала поставить ему по приезду бутыль лучшего вина из погребов Хоу. А, еще лучше, устроить общую попойку — им всем необходимо отдохнуть и взбодриться. Вон и лекарь едет с видом весьма бледным — похоже, наложением повязки дело не ограничилось, и Андерс изрядно помагичил над Джастисом.

Впереди, меж зарослей бузины и ивы, сверкнула вода и Сола, съехав с дороги, направила лошадку к небольшому озерцу.

— Устроим привал, переждем жару, — бросила она через плечо ехавшей рядом Веланне.

Девушка радостно пискнула и, подопнув коняшку, первой ввалилась в кусты. За ней, счастливо молотя хвостом, ринулся мабари.

— Купа-аться! — долетел до Солы радостный вопль, и командор тихо рассмеялась. Эти двое уж точно в привале не нуждались.

Пока Сола привязывала лошадей, пока мужчины осторожно сняли с седла Джастиса и пристроили того в тенечке, эльфийка и Пёс вволю наплескались. Наперегонки выскочили из озерца и плюхнулись обсыхать. Правда, мабари сначала деловито отряхнулся, изрядно забрызгав свою хозяйку. А потом улегся рядом с эльфийкой, положив той башку на обтянутые мокрой мантией коленки.

Управившись с лошадьми, Солона бросила на землю седельные сумки и с облегченным выдохом откинулась в траву. Посмотрела вверх, где сквозь листья ивы просвечивало синее небо с затерявшимся в вышине крестиком какой-то птицы, и умиротворенно прищурилась. Как же хорошо, что этого уютного уголка не коснулся Мор.

— Благодарю за заботу, — донесся до нее скрипучий голос Джастиса. — Сам бы я не справился.

— Делов-то, — устало ответил лекарь. — Мы же один отряд. В следующий раз ты сам прикроешь чью-то спину.

Дух кашлянул:

— Есть вероятность, что следующего раза может просто не быть.

Сола распахнула глаза и, поспешно перекатившись на живот, уставилась на мужчин.

Они сидели неподалеку — лучник с лекарем рядышком, дух — чуть в стороне, у подножия разросшейся кряжистой липы.

— В последнее время мне всё чаще кажется, что я не справляюсь с этим телом. А сегодня я еще раз в этом убедился. — Джастис кивнул на поврежденную ногу. — И теперь не уверен, что вообще смогу нормально передвигаться.

— Эй, вместе мы справимся, — негромко отозвалась командор. — Андерс обязательно что-нибудь придумает, я в нем не сомневаюсь.

— Я, конечно, еще попробую, — лекарь колупнул покрасневший от солнца нос, — но обещать ничего не могу. Сегодня я попытался задействовать кое-что из арсенала регенерации, так было ощущение, что меня чуть в омут не затянуло...

— Слушай, друг, — Натаниэль стянул со спины колчан и любовно разложил его в траве, — а ты никогда не думал переместиться в живое тело?

Дух дернулся, точно его ударили. Полыхнул яростным взглядом:

— Предлагаешь мне поступить так, как поступил бы демон?! Я никогда не завладею телом живого человека!

— Ну... — Натаниэль повел широкими плечами, — ситуации ведь разные бывают. Что, если бы человек сам захотел с тобой... скажем так... породниться?

Дух медленно склонил голову к плечу и, нахмурившись, внимательно поглядел на лучника. И, несмотря на яркий солнечный день, командору вдруг стало холодно. Дурное предчувствие когтистой лапой сжало сердце, и Сола, вскочив на ноги, резко бросила:

— Натаниэль Хоу! Ты чего это удумал!? Запомни раз и навсегда — пока ты в моем подчинении, подобные эксперименты я запрещаю! Ты — Серый Страж, и по-моему, одной только скверны твоему телу вполне достаточно.

Она подошла к духу и, преодолевая отвращение перед неприятным запахом, положила ладонь тому на плечо:

— Джастис. Мы обязательно что-нибудь придумаем.

— Хорошо. — Дух поднял на нее взгляд, полный надежды. — В конце концов, мне очень хочется тебе поверить.

— О чем речь? — неслышно подошедшая Веланна остановилась рядом с Солой, скрестив руки на груди. Командор заметила, как влажная одежда заворачивается вокруг изящного тела эльфийки, обрисовывая все его выдающиеся части и, смутившись, отвела глаза. Впрочем, смутилась, похоже, только Солона — Нат и Андерс с искренним удовольствием пожирали девушку взглядами. И настолько похожими были сейчас их глаза — серые лучника и светло-карие лекаря, что командор не сдержалась и фыркнула. Хорошо, хоть Джастис девушками, похоже, не интересуется.

— Пойдем! — Андерс поспешно поднялся и подхватил Веланну под локоток: — Я тебе всё в подробностях расскажу.

Натаниэль надулся, а лекарь отвел эльфийку в сторонку и, усадив рядом с собой в траву, принялся что-то негромко рассказывать, склоняясь к острому ушку. Веланна довольно ухмылялась и цвела, как майская роза. Сола подошла к сумкам, присела и принялась проводить ревизию, то и дело украдкой бросая взгляды на парочку.

— Я что подумал, — скучным голосом произнес Натаниэль. — А если на других фермах еще остались бандиты? На твоей карте ведь было две отметки?

— Навряд ли банда настолько большая, — покачала головой командор. — Иначе давно дали бы о себе знать...

Лекарь тем временем завладел ручкой Веланны и, не переставая о чем-то шептать, медленно вычерчивал пальцем круги по девичьей ладошке. Сола резко дернула завязки сумки:

— Впрочем, может, ты и прав. Отправим и на вторую ферму солдат, пусть тоже проверят.

Снова подняла глаза и вздрогнула. Обнимая эльфийку за плечи, лекарь пристально смотрел на Солону. Застигнутая на подглядывании, командор вспыхнула, а после окончательно рассердилась — она же не виновата, что парочка маячит у всех на виду!

И вдруг вспомнила, как их с Алистером захватило первое чувство. И им было абсолютно всё равно, кто находится рядом, и догорел ли костер во время ночевок под открытым небом. А теперь она сама оказалась на месте тех, кто вынужден наблюдать лобзания и объятия влюбленных.

От этой мысли стало горько, и командор, сбросив сапожки, поднялась и пошла к озерцу.

Войдя в теплую воду на отмели, постояла, чувствуя лодыжками ее ласковое колыхание . А в душе всё шевелилось неприятное чувство, похожее на зависть, и никак не желало утихать.

Когда она вернулась к месту привала, парочки уже не было. Солона облегченно вздохнула и плюхнулась рядом с Натаниэлем. Покосилась в сторону Джастиса. Дух не шевелился — сидел, всё так же откинувшись спиной к стволу дерева и вытянув поврежденную ногу с кокетливым бантиком поверх повязки. Латный сапог и шлем валялись тут же, в траве. В тени было непонятно, открыты ли у Джастиса глаза.

"Интересно, а духи когда-нибудь спят?" — лениво подумала Солона и намеревалась уже сама где-нибудь устроиться поудобнее и задремать, как Натаниэль мягко тронул ее за плечо:

— Послушай, совсем забыл. Хотел сказать еще поутру, но сначала отвлекся, потом закрутилось всё вот это, — он кивнул в сторону Джастиса. — Кажется, я нашел нам нового рекрута.

— Да? Это хорошо... — Сола всё же прилегла, самым нахальным образом избрав колени Ната вместо подушки. Тот негромко хмыкнул, но сопротивляться не стал. Запрокинул голову, подставив лицо солнечным лучам, пробивающимся сквозь листву.

— Ты даже не представляешь, насколько. Похоже, парень Сновидец.

— Ого! — Сола присвистнула. — И где ты его откопал?

— Помнишь Молку?

— М-м... служанку с кухни, если не ошибаюсь? Это же с ней ты на прошлой неделе в саду любезничал?

— Да ну тебя! — Натаниэль смутился и неизвестно в чей адрес обиженно бросил: — Вроде вот Серые Стражи, серьезные люди на первый взгляд. А болтают порой похлеще баб на базаре.

Сола хихикнула: — Ладно, неважно. И что Молка?

— У нее есть брат. Живет в деревушке, неподалеку от имения банна Бэнсли.

— Хм. Еще один отступник?

— Получается, что так. Дар у него был всегда слабенький, и Молка говорит, что родителям удавалось мальца укрывать. Пока тот не подрос, и ему не стали сниться странные сны. Говорит, родня теперь боится, что парня заберут храмовники. Ведь слухи про него уже поползли.

Солона задумчиво нахмурила лоб.

— Возможно, в Круге ему будет безопаснее?

— Молка опасается, как бы его сразу не усмирили.

— Нат, а нам такая головная боль зачем? Говоришь, что дар у него слабый, а то, что в Тень ходит, так притащит оттуда какого демона — хлопот не оберешься. Если он вообще переживет посвящение.

— Похоже, парень так напуган усмирением, что готов даже жизнью рискнуть.

— Сомниари... — раздался задумчивый голос Джастиса. — Я встречал таких. Правда, это было очень давно. Они приходили в Тень и чувствовали себя там, как дома. Будто у них был ключ от входной двери...

— Ключ, говоришь?

Командор задумалась. А, может, парень сумеет открыть дверь и для Джастиса? Впрочем, мысли свои она озвучивать не стала, дабы не питать духа напрасными надеждами.

— Я мало знаю о Сновидцах, — задумчиво протянула Сола. — Нат, насколько обширна библиотека твоего отца? Возможно, парню действительно будет безопаснее с нами, но, раз уж мы берем его новобранцем, нужно точно знать, чем это может грозить.

— Думаю, кое-что там отыскать можно. Если хочешь, погляжу, как приедем. Все равно я в ней лучше тебя ориентируюсь.

Соле показалось, что в голосе лучника промелькнула досада.

— Не сомневаюсь, — сказала она мягко. Честно говоря, временами Солона чувствовала за собой легкое чувство вины, что ей вот так, вольготно, надлежало распоряжаться в родовом эрлинге Натаниэля. Но ведь приказы короля не обсуждаются. К тому же, лучник и сам прекрасно понимал, за какие "заслуги" его семья подверглась гонению. И, тем не менее, Соле порой чудилась во всем этом его положении некая несправедливость.

— А еще у меня к тебе будет личная просьба.

По загорелому лицу Натаниэля промелькнуло легкое удивление.

— Не мог бы ты потом спуститься в погреба и выбрать пару бутылок хорошего вина? Думаю, нам всем найдется, что отметить этим вечером. Если ты, конечно, не против.

— Еще бы я был против! — лучник расплылся в довольной улыбке, и Сола в очередной раз отметила про себя, что Нат бывает страшно обаятельным. Когда не ворчит и не погружается в самокопания.

— Воркуете, голубки? — раздался язвительный голос и, приподняв голову, Сола увидела приближающегося к ним Андерса. Хмыкнула — лекарь возмутительно хорошо выглядел. От былой болезненности не осталось и следа, а на щеках его играл здоровый румянец.

Андерс подошел, отчего-то воинственно прищурился, и пятерней откинул со лба рассыпавшиеся светлые волосы. Веревку, которой обычно стягивал шевелюру в хвостик, он умудрился где-то потерять.

— Воркуем, — мирно согласился Нат. — Не желаешь завтра с нами за рекрутом смотаться?

— Это куда? — обойдя Солону, Андерс плюхнулся рядом с лучником и с интересом заглянул в сумку: — Там поесть ничего не осталось?

Сола, запрокинув голову, посмотрела в перевернутое лицо лекаря и поинтересовалась: — И где ж ты девушку забыл? Сэр Рыцарь?

— Девушка снова полезла купаться, — отмахнулся Андерс, — дальше заводь есть. А я голодный.

Командор хихикнула:

— В зеленой посмотри. Там, кажется, вяленое мясо оставалось.

Поелозила головой, удобнее пристраиваясь на коленях Натаниэля и прикрыла веки. Нагретая кожа доспеха пахла резко, но приятно.

— Недалеко, — принялся просвещать друга Нат, а Сола, отрешенно слушая размеренное жужжание знакомых голосов, в какой-то момент всё же потеряла нить разговора и задремала.

— Вставай, соня, — насмешливый шепот потянул Солу из нудного неприятного сновидения, в котором она гуляла по каким-то пустым бесконечным коридорам и никак не могла найти выхода. Что-то защекотало кончик носа — командор возмущенно отмахнулась и приоткрыла веки. "О, Создатель, до чего же красиво" — подумала она, не вполне проснувшись: "Ласковый взгляд, сочащийся медом, намешанным с солнечным светом..."

— М-м? — вопросительно протянул Андерс и снова пощекотал Солу пушистой травинкой. — Мы собираемся.

Прекрасное видение разбилось. Сола окончательно проснулась, разочарованно вздохнула, а в завершение сказки из-под локтя лекаря вынырнула лобастая башка Пса. Верный друг радостно облобызал хозяйку слюнявым языком. Командор со стоном оттолкнула мабари и, ухватившись за руку Андерса, поднялась.

Солнце клонилось к закату, жара спала и отдохнувшая Солона, сладко потянувшись, с воодушевлением присоединилась к сборам.

— Вот смотри!

Натаниэль, войдя в кабинет, плюхнул перед Солой пухлый том. Командор поморщилась от поднявшейся пыли и чихнула. Сидящий рядом за массивным дубовым столом сенешаль Вэрел заинтересованно покосился на потертую обложку.

— Значит, решено, — непререкаемым тоном произнесла Солона, придвигая к себе фолиант. — Про урожай договариваетесь с баннами сами, а проверку ферм берет на себя сэр Гаревел.

— Я понял, — сенешаль, поднявшись, коротко поклонился. — Доброго вам вечера, мона.

— Взаимно, Вэрел. Кстати, — с лица командора улетучилось серьезное выражение, и она хитро улыбнулась, — не спешите ложиться спать. Через полчаса жду вас в трапезной.

— Как будет угодно, мона.

Дверь за сенешалем закрылась, и Сола тут же сунула нос в книгу.

— "Путешествия в Тень. Записки и свидетельства". Ого. Так это тевинтерское издание?

— У отца была большая коллекция, — сухо бросил лучник.

— Сам смотрел?

— Да, вот. — Склонившись через плечо командора, Натаниэль раскрыл книгу, и они вдвоем углубились в текст.

— Здесь говорится, что Сновидец может управлять Тенью. Знаешь, я подумала, что, поскольку наш Джастис и сам частичка Тени...

— Я догадался. Ты хочешь отправить его обратно.

Командор подняла глаза и поймала мрачный взгляд Натаниэля.

— Вот только неизвестно, хочет ли сам Джастис вернуться, — холодно произнес лучник.

Солона вздохнула, бережно погладила пожелтевшие от времени страницы:

— Нат, я все понимаю. Джастис хороший воин, Ордену будет его не хватать. Но мы просто не можем рисковать и дожидаться, когда произойдет что-то непоправимое. Ты же сам видишь, во что превращается тело Кристоффа.

Она резко встала и, подойдя к полыхающему камину, подбросила туда полешко. Обернулась. Натаниэль остался у стола и, привалившись боком к высокой спинке кресла, пристально созерцал командора.

— Не в том дело, — заявил он после недолгого молчания. — Меня смущает, что ты не спросила самого Джастиса. Желает ли он вернуться, или остаться на этой стороне. Да, я помню. Ты командор и даже, — он чуть заметно ухмыльнулся, — несколько выше, но мне казалось, что друзья заслуживают большего доверия.

Солона сжала зубы и постаралась загнать поглубже горечь от вновь выплывшего на свет намека о ее положении при дворе. Резко выдохнула и сказала почти спокойно:

— Вообще-то, мне это казалось очевидным. По-моему, Джастис чувствует себя здесь не вполне удобно.

— А, по-моему, — Нат упрямо тряхнул черными волосами, — он только здесь и находит применение своему предназначению — вершить справедливость.

— Он сам тебе сказал? — Солона подошла к гардеробу и, приоткрыв дверцы, коснулась пальцами прохладного бархата форменного одеяния. Сегодня она его точно не наденет, и, может, тогда хотя бы в этот вечер в ней перестанут видеть наделенную властью особу.

— Не напрямую. А ты сама? Как давно с ним разговаривала? Я не имею в виду "Джастис, берешь вон тех, с краю" и "Вот тебе новый рекрут, покажи ему парочку приемов".

— Хорошо, — Сола прикрыла шкаф и пошла обратно, прямо глядя на лучника: — Пожалуй, ты прав. Поговорю. Но, тем не менее, книгу я погляжу.

Она уселась обратно в кресло и придвинула ближе свечу. Углубилась в чтение. Спустя пару минут Натаниэль неловко кашлянул и, сообщив, что идет в погреба, удалился. Командор запрокинула голову к спинке кресла, прикрыла глаза и попыталась забить раздражение информацией, почерпнутой в книге. Для путешествия в Тень, похоже, им будет нужен долийский ритуал. И было бы весьма неплохо, если бы Веланне он оказался подвластен.

Когда она вошла в трапезную, там уже было полно народу. Молодые Стражи, беззаботно болтая, сидели небольшой группкой у открытого окна. Завидев командора, все, как один, вскочили и, отдав честь, проводили Солону одинаково недоуменными взглядами. Сола тихо фыркнула — вот уж эти-то точно никогда не видели в ней женщину и, похоже, были крайне удивлены, узрев Стража в светло-бежевом платье со скромной цветочной вышивкой по корсажу.

Сенешаль Вэрел, поднявшись из-за главного стола, пошел навстречу командору и галантно подал той руку, провожая к стулу с высокой спинкой. Сола окинула взглядом трапезу — кухарки сегодня явно расстарались. Стражи никогда особо не шиковали, хотя и аскезы не блюли. После Мора с товарами частенько бывали перебои, и даже разбитый на заднем дворе огород особо не спасал. Но сегодня на столе возвышалось блюдо с рассыпчатым картофелем, жареная рыба и даже слегка подсохшие орлесианские пирожные с сырной начинкой. Не иначе, заслуга Молки, расчитывающей на помощь брату.

— Чудесно выглядите, командор, — проворковал ей в ухо Вэрел, и Сола изумленно покачала головой. Какие же значительные перемены несет даме платье, пусть даже и весьма скромное.

— Что празднуем? — Веланна перекинула из руки в руку большое красное яблоко. Сегодня эльфийка распустила вечно торчащий пучок на затылке и ее волосы красивыми пшеничными волнами лежали на плечах.

— То, что мы живы. — Сола грациозно уселась на отставленный сенешалем стул. — То, что мы победили порождений тьмы. То, что сегодня был прекрасный солнечный день. Выбери сама, что придется по вкусу.

— Достойные поводы, — Веланна посерьезнела и, взяв в руки кубок, протянула Натаниэлю, что как раз сковырнул кинжалом сургуч с темной пыльной бутылки. — В конце концов, мы все заслужили отдых. Тем более, что нас и так осталось слишком мало.

Эльфийка закрыла глаза и прикоснулась губами у краю кубка. Сола поняла, что Веланна вспоминает сестру и деликатно опустила взгляд. Ей самой, слава Андрасте, не пришлось терять близких в этой войне.

— М-м, — протянул сэр Гаревел, по примеру эльфийки приложившись к напитку, — нектар. Я, честно говоря, уже и не вспомню, когда доводилось пробовать нечто подобное.

— Хорошо, что Огрен до сих пор в Амарантайне, — фыркнул Нат и протянул кубок Соле. — Иначе, эти бутылки закончились бы, не успев начаться.

— Главное, не говорите гному, что наша попойка обошлась без него, — подняв палец, солидно заявил сенешаль под общий хохот.

— А что это его до сих пор нет? — обернулась к нему Солона. — Орзаммарские гномы не большие любители путешествовать под открытым небом.

— Судя по тому, что в путешествие отправились два гнома, — ухмыльнулся Вэрел, — полагаю, компания милашки Сигрун занимает господина Огрена куда больше разглядывания небосводов.

— Что вы говорите? — пробормотала Сола и, удивленная и смущенная, пригубила вино. Похоже, Натаниэль был прав, и командор не видит дальше собственных команд. И носа.

Она внимательным взглядом окинула сидящих за столом соратников. Вот Гаревел. Капитан стражи Башни — как всегда аккуратно подстрижен, сменил сегодня доспех на черную рубаху. Статен. Вдумчив. Решителен. А что Солона знает о нем, кроме того, что капитан имеет эти качества?

Сэр Гаревел, перехватив взгляд командора, отсалютовал кубком. Сола улыбнулась в ответ и скосила глаза на соседа.

Сенешаль Вэрел. Мудрый советник, на которого всегда можно положиться. А с тех пор, как в день прибытия она с соратниками спасла Вэрелу жизнь — пожалуй, что и верный пес, грудью готовый прикрыть от вражеской стрелы своего командира. Что любит этот пожилой и спокойный мужчина? Есть ли у него семья?

Она вспомнила, как в первый раз увидела сенешаля на башенной стене. Тогда еще Андерс...

— Кстати? — Сола недоуменно обернулась к Натаниэлю. — А где Андерс?

— В казармах. — Лучник с наслаждением сунул в рот картофелину. — Осматривает Джастиса.

— А ты ему сказал про вечеринку?

— Конечно. Но он, кажется, хотел попробовать еще какое-то заклинание, чтобы срастить ногу нашему вояке.

— Не нравится мне это. — Сола нахмурилась, вспоминая, сколько сил забрало у лекаря предыдущее колдовство. — Веланна, не хочешь сходить за Андерсом?

— Вот еще, — беспечно отмахнулась та, догрызая яблоко — Сам придет.

Командор хмыкнула, удивляясь черствости эльфийки по отношению к возлюбленному и, подозвав одного из новобранцев, отправила того в казармы.

Приятный вечер продолжался. Еда была вкусной, вино сухим и в меру кисловатым, а сидевшие за столом сотрапезники, не сговариваясь, избегали разговоров о недавней войне. В довершение всего капитану Гаревелу вручили лютню и все с восторгом выслушали премилую балладу о похождениях славного короля Каленхада. А потом сенешаль Вэрел поднялся из-за стола и с глубоким поклоном попросил Солону открыть танцы. Сола, у которой к тому моменту уже слегка кружилась голова, с пьяной бесшабашностью кивнула, совершенно забыв, что танцев этих всегда опасалась. Ведь в Круге магов сей предмет не преподавали вовсе.

Они с Вэрелом вышли в центр трапезной и, поклонившись друг другу, встали в позиции алеманды. Сэр Гаревел мягко тронул струны.

Сенешаль вел партнершу уверенно и, в то же время, деликатно. Ладонь его оказалась сильной, а движения ловкими и изящными.

— Я уже говорил вам, мона, что вы сегодня очаровательны?

— И не раз, — Сола лукаво усмехнулась и покосилась на Вэрела из-под ресниц. Всемилостивая Андрасте, она, оказывается, совсем позабыла, сколь приятным может быть для женщины легкий флирт.

- Нет страшнее преступленья -

Мучить жаждою любви.

Ни молитве, ни смиренью

Не унять огонь внутри, —

летел над головами танцоров чарующий голос капитана. Солона вспомнила свои недавние размышления и обернулась к партнеру:

— Сэр Вэрел, расскажете о себе?

Тот хмыкнул и вскинул тронутую сединой бровь:

— Что вы хотите узнать, мона Амелл?

— Ну, к примеру, есть ли у вас семья?

В глазах сенешаля промелькнуло странное выражение, и Солона только сейчас сообразила, насколько двусмысленно прозвучал ее вопрос:

— Я... просто мы с вами никогда не говорили ни о чем, кроме дел, и я решила...

— Все хорошо, мона. — Вэрел приложился к ручке командора сухими шершавыми губами. — У меня есть сестра. В Амарантайне. Братья, к сожалению, далеко.

- Так недолог миг удачи,

Чтоб напиться ночью всласть:

Непреклонен к сердца плачу

Истинный палач мой — власть, -

продолжал петь Гаревел. К танцующим присоединились Натаниэль с одетой в зеленое платье Веланной. Потом один из знатных новобранцев с пунцовой до самых кончиков эльфийских ушек служаночкой. Солона и Вэрел как раз разошлись для поворота и, оказавшись лицом к двери, командор неожиданно встретилась взглядом с золотыми глазами лекаря. Тот стоял у входя в зал, прислонившись плечом к косяку, и с нескрываемым восхищением смотрел на Солону. Командор тепло улыбнулась Андерсу, тот поклонился, и Сола почувствовала, как затрепыхалось в груди сердце. Приятное ощущение — быть одаренной мужским вниманием. Пусть это всего лишь игра. Она тряхнула волосами и, снова оказавшись лицом к лицу с сенешалем, предложила:

— Если вам будет угодно, Вэрел, вы всегда можете перевезти свою сестру в замок.

— Благодарю, командор. Но, боюсь, что ее-то семья будет точно против.

Сола тихо рассмеялась и сделала очередной поворот под очередной куплет песни:

Так обманчиво-красиво

Вьется испокон веков

Золотая паутина,

Новых манит мотыльков.

И соблазн превыше страха

Тянет в омут, как магнит:

Кто понравится монарху -

Сгинет или воспарит! [1]

Чарующая атмосфера вечера разом куда-то пропала. Сдулась и лопнула, словно не получившееся заклинание. Солона споткнулась, но Вэрел надежно придержал ее под локти.

— Простите, сенешаль, — покачала головой командор. — Мне нужен свежий воздух.

И нетвердой походкой пошла к приоткрытому балкону. Досадно, что Гаревел избрал для вечера именно такую песню. Интересно, а здесь, в Башне, Солона воспарила, или уже окончательно сгинула для Алистера?

Она подошла к широким каменным перилам — узкий балкон опоясывал донжон по кругу — и вдохнула холодный ночной воздух. Звуки пира и пение капитана теперь неслись приглушенно, и Солона услышала, как где-то громко стрекочет сверчок. А еще тихие шаги. Она повернулась, собираясь попросить Вэрела не мешать и удивилась, увидев на балконе высокую фигуру лекаря.

— С тобой всё хорошо? — обеспокоенно спросил Андерс.

— Замечательно, — соврала Солона. — Просто немного закружилась голова от выпитого. А как ты? Как прошел твой визит к Джастису?

— Без особого успеха. — Лекарь покрутил рукой, хрустнув запястьем. — Примерно то же, что и в прошлый раз. Выложился прилично, а отдачи — пшик. Но мы поговорили...

— О чем?

Андерс прошел к перилам и встал рядом с командором, прислонившись к ним спиной. Свет из окна бросил теплые блики на его светлую рубаху, уселся тусклым зайчиком на щеголеватой золотой серьге.

— Мне кажется, он боится. Неопределенности.

Командор кивнула:

— Мне тоже. Как думаешь, он бы хотел вернуться назад, в Тень?

— Думаю, да. — Лекарь повернулся и, облокотившись о перила, свел руки в замок. С отрешенным видом уставился в темноту:

— Во всяком случае, сказал: "Если уж мне не суждено покинуть это место"...

— То что?

— Придется что-то придумывать. — Андерс развел руками. — Кристоффа вернуть точно не получится.

— Считаешь, что нужно новое тело?

— Ну... мы могли бы достать Джастису э... труп. Эх, сообразить бы раньше, можно было сделать это прямо после сегодняшней стычки. Хотя, если честно, меня тошнит от одной только мысли...

— Возможно, есть и другой путь, — задумчиво протянула Сола и уже собиралась поделиться с лекарем соображениями насчет долийского ритуала со Сновидцем, как Андерс возбужденно кивнул:

— Я тоже думал. О том, что сегодня сказал Хоу. А ты представляешь, какие возможности получит чародей, впустив в себя могущественного духа Справедливости?

— Станет одержимым?!

Солона рассерженно покосилась на лекаря и вдруг точно провалилась в темную воронку. Вокруг, в кромешной тьме, сверкали голубые молнии, откуда-то неслись приглушенные крики, а Солона всё падала и падала, пока ее внезапно не ослепила беззвучная вспышка.

Командор задохнулась на мгновение и, ловя широко раскрытым ртом ставший вдруг тяжелым воздух, холодными руками вцепилась в предплечье Андерса:

— Нет!

Тот вздрогнул, поморщился и, аккуратно разжав пальцы Солы, накрыл ее кисть ладонью.

— Что тебя так напугало, солнце? — мягко спросил лекарь, озабоченно заглядывая в лицо.

— Сама не поняла... — Солона тяжело сглотнула. — Накатил какой-то страх... это было немного похоже на сны... те. Ты же знаешь?

— Я и сейчас иногда слышу порождений, — Андерс криво усмехнулся. — Правда, далеко... и не так, как раньше, слава Создателю. В первое время — думал, с ума сойду.

Солона удивленно на него посмотрела и в очередной раз почувствовала себя виноватой. Вот и об Андерсе она тоже, получается, знает совсем немного. Всяко, она никогда не задумывалась, что этот легкомысленный балагур тоже кричит ночами в собственной постели, просыпается в поту, а после сворачивается в клубок от ледяного ужаса, накрывающего с головой.

— Прости, — шепнула командор.

— За что? — Андерс с улыбкой вскинул брови.

— Что заставила и тебя пройти через все это.

— А, знаешь, я нисколько не жалею, — он рассмеялся и, легко чмокнув Солу в запястье, потянулся и завел руки за голову, созерцая раскинувшийся под ними двор башни с редкими отблесками факельного огня. — Во всяком случае, это куда интереснее, чем сидеть в Круге.

— Ты бы поел сходил, — устало кивнула Солона в сторону освещенного окошка. — Нат еще притащил чудесное вино. Если, конечно, его не допили.

И, не сдержавшись, зачем-то съязвила: — Да и Веланна наверняка заждалась.

Андерс опустил руки и обиженно поглядел на Солу:

— Ну, если ты действительно так считаешь...

Пожал плечами и, хмуро кивнув, отправился в трапезную.

Командор проводила его долгим взглядом и покачала головой. А после снова стала слушать сверчков, понемногу приходя в себя после жуткого видения.

1 — "Королевы и Короли" (Марко Поло)

За завтраком Молка вилась вокруг Солоны приставучей мухой — так стремилась услужить. То подливала травяной отвар погорячее, то подсовывала лучшие кусочки. В конце концов Сола даже пожалела, что не осталась завтракать в спальне, а спустилась в общую трапезную. О вчерашних посиделках сейчас напоминала только позабытая пустая бутыль на подоконнике, да невыспавшаяся физиономия Натаниэля.

— Его зовут Эрик, — продолжала дребезжать над ухом кухарка. — Он всегда был очень мирным и добрым мальчиком. Его все-все любили.

Солона подняла несчастные глаза на Ната и поморщилась.

— Нет, вы не подумайте! — встрепенулась Молка. — Он, не смотря ни на что, парень-то сильный. Однажды даже телегу поднял, когда у той колесо треснуло!

Голос кухарки ржавым кинжалом проворачивался в похмельных висках командора и та вскинула руку, прекращая словесный поток:

— Мы всё поняли. Уверена, твой брат достойный человек и весьма пригодится Ордену. А сейчас, иди-ка, милая, и приготовь нам что-нибудь в дорогу.

Просиявшая кухарка поспешно присела в поклоне и унеслась в кухню. Натаниэль благодарно посмотрел на Солу:

— И как ты всех только терпишь?

— Иногда с трудом. — Командор залпом опрокинула в себя остатки чая; поднялась: — Едем?

— Андерса еще нет, — Натаниэль поскреб щеку и, с опаской покосившись на дверь кухни, буркнул: — Впрочем, подождать мы можем и где-нибудь в другом месте.

— А стоит ли? — засомневалась Солона. — Если Андерс еще не пришел, наверняка спит. И, честно говоря, после того, как он накануне дважды выложился, пробуя лечить Джастиса, меня мучает совесть куда-то еще его сегодня тащить. Вдвоем справимся. Делов-то? Доехать — и обратно.

— А-ай! Да сожри тебя гарлоки, ворюга! — донесся со стороны кухни приглушенный вопль; что-то загремело, покатилось, и в приоткрытую дверь шуснула рыжая тень. Отважный Лансик, разъезжаясь лапами на вымытом полу, дал деру к выходу из трапезной, не выпуская из зубов рыбий хвост. На пороге появилась раскрасневшаяся Молка с полотенцем наперевес и свертком под мышкой. Солона, не сдержавшись, расхохоталась.

— Хорошо вам смеяться, мона! — возмущенно пропыхтела кухарка. — А эта ж зараза орденских запасов за неделю пожрала, что самый ни на есть мужик здоровый за день.

— Ему можно, у него титул, — буркнул Натаниэль и, приняв у кухарки сверток со съестным, поспешил ретироваться вслед за котом. Солона, посмеиваясь, взяла прислоненный к стене посох и тоже пошла прочь.

Утро было пасмурным, голова тяжелой и всё вместе взятое к бодрости никак не располагало. У крыльца под ноги хозяйке бросился Пёс, восторженно повизгивая. Потрепав мабари между ушей, Сола, позевывая в ладонь, пошла догонять Натаниэля.

У самых конюшен их встретило призывное ржание и мабари, замолотив хвостом, бросился внутрь. Сола озадаченно хмыкнула, а потом захлопала ресницами, увидев Андерса, выводящего во двор уже оседланных лошадей. Небритый лекарь мрачно покосился на друзей и, не говоря ни слова, стал пристраивать к седлу переметные сумки. В растрепанных волосах его торчали соломинки.

— Ты что же, — недоверчиво спросила командор, подходя ближе, — в конюшне ночевал?

Натаниэль что-то проворчал под нос и принялся проверять подпругу своего коня.

— И тебе доброе утро, — ядовито ответил лучнику лекарь и кивнул Солоне: — Именно. Во-первых, в замке было душно, А во-вторых, я как чувствовал, что вы поутру вдвоем удрать надумаете.

— Мы просто не хотели тебя будить. — Солона дернула плечом и критически оглядела спутников. Да, с такими заросшими и помятыми рожами они скорее сойдут за бандитов с большой дороги, нежели за Серых Стражей. А потом вспомнила, что и сама забыла поутру посмотреться в зеркало и, поспешно пригладив волосы, забралась на лошадь от греха подальше.

Деревушка во владениях сэра Эдгарда Бенсли уютно расположилась меж двух холмов, заросших лиственницами. Командор первой углядела дымки, вьющиеся над соломенными крышами и обернулась к мужчинам — те ехали, чуть поотстав, и негромко переговаривались. Вернее, это Натаниэль втолковывал лекарю что-то о тактике боя антиванских лучников, а Андерс сонно кивал, дожевывая хлебную горбушку. Сола придержала лошадь и поравнялась со спутниками.

— Я тут что подумала, — командор ласково потрепала морду потянувшейся к ней Натовой лошадки, — может, мы не станем торопиться с Посвящением этого Эрика? Андерс, ты много знаешь о Сомниари?

— Мало. И о Серых Стражах среди них я точно не слышал, — отозвался тот и подъехал ближе к Солоне, потеснив лошадку Ната к краю дороги. — Они ведь — наследие Тевинтерской империи? Интересно, а каким образом кровь тамошних магистров просочилась в эдакую глушь?

— Не обязательно Тевинтер, — покачала головой командор. — Есть еще долийцы. А Веланна может в этом разбираться?

— Вполне возможно, — лекарь с невозмутимым видом повернулся к лучнику и отнял у него дикое яблочко, из тех, что Стражи нарвали, проезжая мимо заброшенной посадки. — Она же, кажется, училась у Хранительницы клана?

— Ей лучше о том не напоминать. Веланна сразу начинает нервничать и бросаться файерболами. И почему она меня так не любит? — Натаниэль вытащил из сумки еще одно яблоко и, потерев о серебристо-синюю накидку Стража, сунул в рот.

— Да она вообще людей не очень жалует, — самодовольно отозвался Андерс, — за редким исключением.

Солона фыркнула: — Смотри, от гордости с лошади не навернись. Вообще-то я вполне понимаю все её расхождения с Хранительницей. Но поговорить всё же придется. Потому что я хочу просить ее помочь провести нас в Тень.

— Зачем? — изумленно поднял брови лекарь, а потом просиял: — А-а, так вот что ты имела вчера в виду, когда говорила про "другой путь" для Джастиса?

— Да. — Солона вздохнула. — И, как бы это цинично не прозвучало, я не хочу рисковать Сновидцем на Посвящении. А чтобы Круг не добрался до парня, так ведь нам ничто и не помешает прилюдно объявить Право Призыва.

— Коварство дамам не к лицу, — ухмыльнулся Натаниэль. — Хочешь яблочко?

— А я не дама, — она пожала плечами. — Я командор. Давай.

Кислый сок брызнул в нёбо, и Сола поморщилась.

— А я поддерживаю, — воодушевился Андерс. — Насолить Кругу — это святое. Кстати... я тут подумал. А ведь ты была права. Насчет того мага на ферме. Каждый делает выбор по себе.

— Рада, что хоть в этом мы сошлись, — командор метнула насмешливый взгляд на Андерса.

Лекарь упрямо насупился: — Круг — это зло. Это ограничение свободы! Это...

— Иногда это — просто вынужденная мера. Кстати, о свободе. Твой свободолюбивый кот сегодня в который раз ограбил кухню и, сдается мне, что однажды ему не удастся увернуться от карающих дланей поварих.

— Да чтобы сэр Ланселап был повержен какой-то кухаркой? — Андерс от гордости за питомца засиял, точно медный таз. — Да ни за что и никогда!

— Эй, смотрите-ка, — перебил друзей Натаниэль и, привстав в стременах, вытянул шею. — Мне кажется, или это храмовничий отряд?

У крайнего дома, почти перед входом в поселок, толпился народ.

— Похоже, мы вовремя, — прищурилась Солона и шлепнула коленками лошадиные бока: — Прибавим-ка ходу!

Совсем скоро до них донеслись голоса — возбужденный гул селян, чей-то нервный смех, лошадиное ржание, а потом леденящий душу женский вой:

— Не-ет! Не отдам! Эри-ик!

И резкий голос, напоминающий звяканье стали:

— Отойди, дура! Или отправишься прямиком в Форт Драккон за укрывательство отступника!

— С дороги! — Солона, щелкнув плетью, пустила лошадь прямо на толпу. Селяне сдвинулись в стороны и перед чисто выскобленным деревянным крыльцом командор увидела коленопреклоненную женщину.

Рядом стояли трое храмовников, а еще один неподалеку держал за шкирку бледного парнишку — рыжего, лопоухого и словно забрызганного конопушками.

Старший из рыцарей — седовласый и кряжистый, точно дуб — повернулся на голос и недоуменно вскинул кустистые брови.

— С какой это стати Орден Храмовников забирает нашего рекрута? — холодно поинтересовалась Солона. Пристроившийся у ног ее лошади мабари глухо зарычал. Селянка повернула к Соле перекошенное ужасом лицо, икнула и облегченно разрыдалась.

Седоволосый оценивающим взглядом окинул Солону и ее спутников, задержался на геральдике Стражей, красовавшейся на груди Солы и учтиво поклонился.

— Я — сэр Иден. Рыцарь Ферелденского Круга. И это — наш отступник.

— Солона Амелл, командор Серых Стражей Ферелдена. И мы приехали объявить на юношу Право Призыва.

— Насколько я знаю, — храмовник сузил глаза, — на одержимых ваше право не распространяется.

— Он не одержим.

— Простите, мона, но свидетельства говорят об обратном. Юноша путешествует в Тень. И даже если допустить на минуточку, что он действительно пока свободен, то это всего лишь временная отсрочка.

— Да, конечно, — презрительно выплюнул лекарь, — как мы могли забыть? Маги — это же страх и ужас по определению! Даже если только-только родились на свет.

— Андерс, помолчи, — бросила через плечо Сола и, язвительно подняв бровь, ухмыльнулась, глядя на сэра Идена: — То есть, мы уже сошлись на том, что парень может быть чистым? И, значит, Стражи всё же в своем праве.

— Мы не можем знать точно, а в Круге его проверят!

— Мы и сами в состоянии его проверить.

— Простите, мона, — храмовник презрительно скривился, — но в цитадели Кинлох в последнее время ходят слухи, что в ряды Стражей уже затесались одержимые. Так что, я настаиваю. Мы забираем отступника.

— С каких это пор нелепые слухи стали поводом к отказу нам в Призыве?! — Командор прищурилась: — Хотелось бы мне знать, кто именно их распускает.

— Полагаю, нам с вами больше не о чем разговаривать. — Седоволосый кивнул своим людям: — Отступника — на лошадь! С дороги, Страж! Или я пробью путь сталью!

Солона, нехорошо усмехнувшись, соскользнула с вороной и вытащила из-за спины посох. С лязгом вылетели мечи из ножен, и селяне с испуганными воплями шуснули врассыпную.

— Держи лошадей! — гаркнула командор опешившему рыжему, бросая под ноги его пленителю парализующую руну. Эрик ужиком вывернулся из застывшей длани рыцаря и бросился уводить коней.

На опустевшем дворе остались только храмовники и Стражи. И время для командора привычно закрутилось в очередном кровопролитии. Солона почувствовала, как по венам снова разливается злость вперемешку с упоением. Как бурлит внутри нее злая скверна, наделяя тело почти нечеловеческой реакцией. Одному храмовнику она отморозила руки и, в то время, пока Натаниэль его добивал, посылая одну стрелу за другой, повернулась к мабари. Пес с рыком бросился на сэра Идена, метя тому в горло. Рыцарь занес клинок, и Солона уже замахнулась, собираясь набросить на Пса щит, но тут краем глаза заметила движение. Непонятно как, но один из храмовников умудрился оказаться за спиной Андерса, и, пока лекарь поджигал парализованного охранника Эрика, стремительно приближался с клинком наперевес.

Почти не думая, Солона сбросила щит на Андерса, а когда опять повернулась к мабари, увидела взметнувшийся веер крови над мускулистым собачьим телом. Душераздирающий визг разнесся по двору, и Сола, раскроив молнией лоб сэра Идена, бросилась к собаке.

Андерс успел первым. Подхватил Пса на руки и бегом ринулся в дом, по дороге пятная кровью вязанные половички. Плечом ударил в первую попавшуюся дверь, кажется, в кухню, и осторожно уложил скулящего мабари на пол. Вырвал из-за пояса сумку с зельями и инструментами и принялся торопливо обрабатывать раны. Сола, отмахнувшись от хозяйки, лепечущей дрожащим голосом благодарности, на подгибающихся ногах рванулась за Андерсом. Лекарь кинул на нее короткий взгляд:

— Дай воды.

Солона бросилась к бадье в углу и быстро наплескала ковшом глубокую миску. Пододвинула ее под руки лекарю, присела на скамью, до боли прикусив губу.

Андерс работал споро и ловко — магичил, шил, обрабатывал раны какими-то припарками и снова магичил. И только выступившие на его лбу бисеренки пота свидетельствовали о том, что лекарь выкладывался по-полной. Впрочем, как обычно. Солона почувствовала к Андерсу глубокую признательность и мысленно возблагодарила Андрасте, что он поехал сегодня вместе с ней и Натаниэлем.

Наконец, лекарь закончил и отправился к бадье — вымыть от крови руки.

Сола подошла к Псу и присела рядом.

— Почему ты, скажи на милость, не прикрыла его, как обычно? — глухо спросил Андерс. — Лона, ты понимаешь, что спутала нам всю стратегию, и будь соперники посильнее... что?

Сола, с трудом сдерживая слезы, молча гладила лобастую собачью башку. Мабари тихо поскуливал и, время от времени, облизывал горячим языком руку хозяйки.

— Прости меня, малыш, — сдавленно шепнула командор.

Андерс, глубоко вздохнув, подошел и присел рядом на корточки. Протянул руку и осторожно отвел прядь волос от лица Солы, ища глазами ее глаз.

— Зачем? Ты же прекрасно знаешь, что я в состоянии сам себя защитить.

— Мне показалось, что на этот раз ты отвлекся. — Командор сердито дернула головой, избегая прикосновений. — Показалось, что ты не успеешь выставить щит.

— Лона, я успею. Пожалуйста, запомни это на будущее. Честно говоря, я сегодня почувствовал себя неопытным учеником, которого всё еще курирует наставник. — Он раздраженно дернул плечом.

Командор изумленно вытаращилась на Андерса, а потом резко поднялась.

— Меньшее, чего я хотела — так это задеть твою гордость, — сухо бросила она и сердито уставилась в очаг. Ну не говорить же этому болвану, что она просто за него испугалась. И, как по ней, так что-то слишком пристально сегодня за ним присматривала. Верно, боялась, что от вчерашней мороки с Джастисом лекарь еще не отошел.

— Просто... мне показалось, что эта стычка была для тебя не такой, как другие. Более... личной.

— Пожалуй, — устало выдохнул Андерс.

Сола обернулась. Лекарь сидел на полу, откинувшись головой к ножке стола, а рука его медленно двигалась вдоль холки мабари. Из-под ладони лился голубоватый свет, а Пёс, кажется, задремал. Солона подошла и опустилась рядом.

— Чувства — плохой союзник в бою, — негромко сказала она, озабоченно вглядываясь в лицо Андерсу. Под закрытыми глазами лекаря залегли тени, да и выглядел он осунувшимся и измученным.

— Хватит, — мягко сказала Солона и, взяв его за руку, осторожно отвела ее от тела мабари. — По-моему, он уже спит. Не хватало еще, чтобы и ты свалился.

— А я почти, — Андерс приоткрыл веки и вымученно улыбнулся. — Боюсь, собаку придется оставить здесь на какое-то время. Суток на трое. Рана слишком серьезная.

— Как скажешь. Хозяевам я заплачу, а потом...

— Угу.

Андерс постарался скрыть зевок, но у него это плохо получилось: — Лона, извини, но я...

Не договорив, он свесил голову на грудь и обмяк. Сола испуганно дернулась, а потом, поняв, что лекарь просто спит, грустно улыбнулась. И, повинуясь неясному порыву, обняла Андерса и уложила его головой себе на колени. Огонь в очаге тихо потрескивал, слабо повизгивал во сне мабари, а командор, осторожно перебирая растрепанные волосы лекаря, внезапно почувствовала давно потерянное умиротворение.

Зажурчала вода, брякнуло что-то металлическое, а потом кто-то испуганно ойкнул. Солона открыла глаза и в первый момент не поняла, что она делает на полу, и отчего над головой ее высится угол стола.

— Мона, простите! — забубнил откуда-то сбоку женский голос, — разбудила. Ах, я такая неловкая...

Командор одной рукой откинула невесть откуда взявшийся шерстяной плед и, усевшись, похлопала ресницами. Интересно, когда же она успела задремать? Вспомнила о храмовниках и вздрогнула, поспешно выискивая глазами мабари. Пол перед очагом был влажный и чистый.

— Где моя собака? — хрипло спросила командор. Подняла руки, намереваясь стянуть в хвост лезущие в глаза волосы и тихо ойкнула, увидев, как рассыпаются по покрывалу крупные белые маргаритки.

— В сараюшку унесли. Целитель ваш говорил, она еще до-олго отсыпаться будет.

Селянка метнулась к камину и пошуровала длинной ложкой в котелке. По кухне разлился аппетитный запах похлебки. Солона сглотнула и покосилась в окно. Небо заволокло серыми тучами и непонятно было, то ли вечер наступил, то ли просто собирается дождь.

— Времени сколько?

— Три пополудни. Вы сходите мона, умойтесь, а я пока стол накрою.

И завопила пронзительно: — Эри-ик!

В дверь сунулся конопатый парнишка и, густо покраснев, застыл на пороге.

— Проводи гостью до колодца, а потом сразу назад беги. И к соседской ограде — ни-ни.

А потом посмотрела на Солону круглыми синими глазами, в которых, кажется, до сих пор плескался пережитый ужас:

— Соседи-то наши... не слишком добрые оказались. Не знаю, кто донес на мальчика моего, но как тут жить дальше, я уж теперь и не понимаю...

Она пожала широкими плечами, раньше времени ссутулившимися от тяжелой работы, и растерянно всхлипнула. Сола осторожно собрала рассыпавшийся букетик, зажала в кулаке и поднялась на ноги.

— Боитесь, что вас станут преследовать?

Хозяйка молча закивала, прижав ко рту уголок вышитого полотенца.

— Вот что, — нахмурилась командор. — Обещаю сделать всё возможное, чтобы эта история поскорее забылась.

— Спасибо, мона, — хозяйка в порыве благодарности бросилась к Соле, намереваясь приложиться к руке. Командор удержала селянку, ухватила Эрика за плечо и поспешно вытолкала в коридор.

Парнишка пыхтел, молча наливался краской и, кажется, не знал куда деться от смущения.

— Веди, давай, — устало сказала Солона. Да какой из него Серый Страж? Выглядит — точь в точь, как ученик Круга перед Истязаниями.

Эрик завернул куда-то к задней двери и, выйдя на улицу, заторопился по тропинке между домом и сараюшкой.

— Это здесь моя собака? — кивнула Сола на потемневшие от времени доски.

— Вы не волнуйтесь, мона, — обернулся парнишка. Забавно, но голос у него оказался вполне мужественный — низкий, с легкой хрипотцой. — Мы его хорошо устроили, сена свежего положили. Там поросеночек есть, так он за перегородкой, вашему мабари мешать не будет.

— Собаку оставить придется.

— Ага, сказали уже. Ну что ж, пока мать справится, а Гленн к утру вернуться должен.

— Гленн — это кто?

— А... отец.- Эрик отвернулся и ускорил шаг. Солона с интересом уставилась ему в затылок. Показалось, или оттопыренные уши мальчишки чуть тоньше, чем следует? Похоже, предположение Солы о долийской крови имеет под собой веские основания.

— Лет тебе сколько?

— Шестнадцать, — коротко бросил через плечо Эрик и махнул рукой в сторону каменного колодца, торчавшего посреди дворика, заросшего травой. — Тут помыться можно, мона.

Он подошел к колодцу и принялся накручивать ручку, вытягивая ведро. Сола отметила, как заиграли под крестьянской холщовой рубахой мышцы на руках Эрика и подумала, что насчет его беспомощности она, пожалуй, ошиблась.

— А где мои спутники? — поинтересовалась командор. Собралась закатать рукава мантии и поняла, что до сих пор держит в руке незатейливый букетик.

— Ну... хм. — Рыжий вытащил ведро. — Сэр Натаниэль сказал, что нужно что-то сделать... с телами.

Солона угрюмо кивнула и подумала, что чем скорее она сама напишет послание рыцарю-командору Грегору — главе храмовников Башни Круга — тем лучше. Она аккуратно положила букетик на край колодца, и, задрав рукава, подставила ладони под студёную струю воды. Пока командор довольно фыркала, Эрик, похоже, поборол смущение и решительно заявил:

— Я так до сих пор и не поблагодарил вас, мона. Вы явились как нельзя кстати. Рисковали жизнью и вообще...

— Нам нужны рекруты, — Сола утерла ладонями влагу с лица и посмотрела в синие глаза мальчишки. — К тому же, на тебя мы возлагаем особые надежды.

Эрик зарделся от удовольствия: — Я готов хоть сейчас присягнуть на верность!

Видя такое воодушевление, Солона коротко улыбнулась:

— Это будет чуть позже. И, да, — она забрала маргаритки и заткнула букетик за пояс. — Спасибо за цветы.

— Цветы? — Эрик вытаращился на нее с глуповатым видом.

Командор удивленно вскинула бровь и почувствовала, как ни с того, ни с сего ёкнуло сердце. Неужели Андерс?

— Ладно, неважно. — Дернула закрутившуюся вокруг ног влажную мантию и кивнула: — Пойдем. Пора собираться, чтобы успеть вернуться засветло.

Однако, войдя в дом и проследовав за своим проводником назад, в кухню, Солона поняла, что собираться они будут не скоро. Давешний запах похлебки теперь был разбавлен ароматом браги и каких-то пряных трав. Натаниэль с Андерсом, судя по всему, к трапезе приступили основательно, всяко, глаза их довольно поблескивали, а физиономии были возмутительно довольными.

— Командор! — Нат отсалютовал Соле деревянной стопочкой и, опрокинув ее, захрустел свежим огурцом.

— Иди сюда, солнце, — оживился Андерс и поспешно потеснился на деревянной скамье. — Достопочтенная Грета приготовила изумительную похлебку. И если бы в мире существовала кулинарная магия, я бы точно решил, что юный Эрик унаследовал свой дар от матери.

Хозяйка, порозовев, расплылась в блаженной улыбке и махнула рукой на лекаря:

— Ой, ну вы скажете тоже, сэр.

— Снова пьянствуете? — вздохнула Солона, усаживаясь. Эрик скромно устроился на скамейке напротив.

— Что значит "снова"? — Андерс возмущенно взметнул брови. — Это вы вчера гуляли напропалую, а я трудился. Да у меня и капли во рту не было!

Натаниэль демонстративно фыркнул, швырнул огуречный хвостик в приоткрытое окно и принялся за похлебку.

— Зато сегодня возместишь. — Солона усмехнулась, а лекарь склонился к ее ушку:

— Выспалась?

— Э... ну, да, — командор удивленно покосилась на Андерса, а тот смерил ее лукавым взглядом:

— А знаешь, проснуться в твоих объятиях было весьма... волнительно.

Он подмигнул, а Сола тихо рассмеялась: — Да ну тебя.

А после посерьезнела и благодарно кивнула: — Спасибо, Андерс. За мабари, за...

Она собиралась сказать "за цветы", но отчего-то не сумела. Лекарь мог болтать всё, что угодно, балагурить, как обычно — разговоры ее только смешили. Но вот эти маргаритки почему-то показались ей чем-то сакральным; таким, о чем лучше промолчать. И Сола просто сказала:

— За нас. За всех нас.

И осторожно коснулась пальцами подувядших стебельков за поясом.

— Брось, Лона, это моя работа. И хорошо, что задели только мабари. Поверь, мне было бы куда печальнее лечить тебя.

— Ах, да! — спохватилась командор и, оторвавшись от цветов, нашарила на поясе кошель. Вытряхнула на ладонь несколько серебряных монет.

— Грета, это вам на расходы.

Хозяйка испуганно замахала на Солу руками:

— Что вы, мона! После всего, что вы для нас сделали!

— Мой Пёс — мабари. И кормить его нужно хорошо.

Она с непререкаемым видом шлепнула серебрушки на стол и, наконец, принялась за похлебку.

После трапезы Солона погнала спутников седлать лошадей, а сама коротко набросала письмо банну Бенсли о тех неприятностях, что произошли в селении. Тонко намекнув, что была бы вовсе не против, если бы и сэр Эдгард направил жалобу рыцарю-командору Ферелденского Круга о самоуправстве его подчиненных. Попросила хозяйку найти гонца и пошла в сарай, проведать мабари.

Пес встретил ее глухим повизгиванием. Он расслабленно лежал на кипе свежей соломы под узким окошком, положив лобастую башку на лапы.

Командор подошла и уселась рядом, на сено. Положила ладонь на теплый загривок и вздохнула.

— Ты же умный мальчик, малыш. Ты же понимаешь, что нам пока никак не взять тебя домой? Но обещаю — это продлится недолго. Пара дней — и ты снова будешь шугать новобранцев в Башне.

Пёс внимательно слушал, чуть подрагивая настороженными ушами и, время от времени, шумно вздыхал. Сола придирчиво оглядела покрытый свежими шрамами собачий бок и, склонившись к самому уху мабари, шепнула:

— Прости. Обещаю, что больше никогда не подставлю тебя под удар.

Пёс повернул голову и прошелся шершавым языком по щеке хозяйки. Солона обняла мабари за шею:

— Не скучай...

Поднялась и, подойдя к выходу, забрала прислоненные к стенке сараюшки посохи. Свой — сильверитовый с навершием из зачарованного веридия, и Андерса — из драконьей кости. Подумала, что нужно будет подобрать что-то для Эрика в башенной оружейной и решила, что повесит это на лекаря. Как и самого мальчишку. Андерс так часто произносил речи о свободе для всех магов, что теперь просто обязан взять под опеку одного из них. Правда, Сола сомневалась, что лекаря сильно обрадует подобная докука.

Она ухмыльнулась и, бросив прощальный взгляд на мабари, покинула сарай.

И отъезжающие, и провожающие столпились у крыльца — кроме Греты сюда подтянулись еще пара женщин, седой старик с благообразной бородой, закрывающей пол-лица, да худенькая девушка с подозрительно покрасневшими глазами. Грета совала в руки Эрику битком набитую переметную сумку и о чем-то негромко причитала. Рыжий с несчастным видом морщился, полыхал кончиками ушей и, то и дело, косился на девицу. Нат и Андерс, держа в поводу лошадей, стояли чуть в стороне и с невозмутимым видом наблюдали за проводами.

— Держи, — Солона протянула лекарю посох и поинтересовалась:

— Кто такие?

— Спасибо, солнце, где ты их нашла?

— В сарайке. Так, что?

— Эти, — Натаниэль кивнул в сторону женщин, — кажется, какие-то дальние родственницы. С девчонкой, думаю, и так ясно. А мужчина — здешний староста.

— Отлично. — Сола прищурилась и, поставив ногу в стремена, ловко взлетела в седло. Легонько тронула коня и, подъехав к притихшим селянам, смерила тех грозным взглядом.

— Слушайте все, и передайте другим. Отныне этот юноша — Серый Страж. И, что бы дальше с ним ни случилось, семья его пожизненно останется под защитой Ордена. Надеюсь, что это значит — понимают все, и что любителей ввязываться в крупные неприятности в вашем селении не водится. Это говорю вам я — командор Серых Стражей и эрлесса Амарантайна Солона Амелл.

Селяне поспешно поклонились, а Сола протянула руку Эрику:

— Давай сюда мешок.

Тихонько разрыдалась, пряча лицо в фартуке, Грета. Рыжий, сунув поклажу Солоне, быстро обнял мать, украдкой покосился в сторону хлюпающей носом девчонки и, вздохнув, поднял вопросительный взгляд на командора.

— Сядешь с Андерсом, — распорядилась Солона и окинула прощальным взглядом деревушку. Поморщилась, углядев в ближайшей канаве за околицей металлический отблеск доспехов.

— Но почему я? — возмутился лекарь. — Пусть едет с Натом.

— Потому что ты — маг, — отрезала Сола, а потом хитро прищурилась, глядя в его негодующее лицо. — Андерс, как думаешь, не стоит ли здесь прибраться более... основательно?

И качнула головой в сторону трупов. Лекарь недоуменно хлопнул глазами, потом расплылся в довольной усмешке и, покрепче перехватив посох, пошел к канавке. Взмахнул рукой, ткнул посохом в небо. И оттуда на мертвых храмовников повалился настоящий дождь из огненных снарядов. Женщины у крыльца взвизгнули, староста крякнул, а Эрик, открыв рот, с таким обожанием уставился на Андерса, что Сола поняла — лучшего учителя рыжему точно не найдет.

Андерс небрежным жестом забросил посох за плечо и неторопливо отправился к лошади. На лице его застыло мстительное удовлетворение.

— Всегда хотел это сделать. — Он запрыгнул в седло и, протянув руку Эрику, помог устроиться сзади.

Селяне снова поклонились и Сола, подумав, что эдакая демонстрация силы была как нельзя кстати, сквозь клубы жирного вонючего дыма первой выехала на дорогу. Где-то на горизонте заворочался гром, и Стражи пришпорили лошадей, надеясь доехать обратно сухими.

Поздним вечером, хорошенько отмокнув в бадье с горячей водой и написав рыцарю-командору Грегору обстоятельное письмо о самоуправстве его подчиненных, Солона отправилась в казармы.

Еще спускаясь по узкому коридору каменной лестницы, она услышала возбужденные голоса — кажется, спорили Нат и Андерс. Пройдя последние ступени, Солона замешкалась, не спеша показываться в арочном проеме входа, и навострила уши.

— Что значит "ты не знаешь"? — сердито вопрошал Натаниэль.

— То и значит. У меня никогда не было учеников, а теперь мне стараются подсунуть вот это недоразумение!

Что-то отчаянно загремело по каменному полу.

— Это приказ командора и он не обсуждается.

— Я слышу это от тебя, а не от командора.

Солона припомнила, что действительно во время поездки попросила Натаниэля передать Андерсу просьбу взять под крылышко Эрика и нахмурилась. Давить на кого-бы то ни было Соле вовсе не улыбалось. Еще со времен жизни в Круге она всегда предпочитала дипломатию. Которой, полагала, добиться можно было куда большего, нежели принуждением. Так ее учил Ирвинг.

— Я не виноват, что ты этого не слышал, — продолжал возмущаться Натаниэль.

— А я не виноват, что, во-первых, мне подсадили вот это вот, весь путь до Башни сопевшее в загривок. А, во-вторых, кое-кто постоянно крутился вокруг Солоны. Так что, неудивительно, что мне не удалось услышать и половины вашего разговора. Задница твоей коняшки, знаешь ли, постоянно перекрывала дорогу!

Солона возвела очи к потолку и поспешила вмешаться, пока эти двое окончательно не переругались.

В казарме ярко горел очаг, мягко крася в рыжие тона стены, одинаковые постели с деревянными спинками, сундуки, шкафы и широкий дубовый стол перед черным окошком, распахнутым в ночь. Со двора неслись свежие запахи прибитой дождем земли и отцветающего чубушника. За столом, подпирая кулаком подбородок, с несчастным видом сидел Эрик, а на дальней кровати у стены, закинув руки за голову, лежал Джастис. Солона заметила дрожащий в воздухе магический барьер, очевидно, поставленный для того, чтобы уберечь обоняние остальных обитателей казармы. Натаниэль и Андерс стояли перед очагом, бросая длинные тени на каменный пол.

— О чем разговор? — негромко поинтересовалась Сола.

Спорщики, несколько смущенные, переглянулись.

— Лона, это правда? — Андерс скрестил руки на груди и упрямо уставился исподлобья. — Что мне предстоит денно и нощно возиться с новобранцем?

Солона пожала плечами: — Ну а кому еще?

— Веланне, — быстро сказал лекарь. — На мне еще припарки и Джастис.

— У Веланны весьма специфичный дар. Вряд ли парень, всю жизнь проживший на равнине, вдруг достигнет успеха, повелевая сильванами и древесными корнями. В остальном она не очень сильна. Я бы и сама взялась за обучение, но ты же знаешь, сколько времени отнимает эрлинг. Впрочем... думаю, иногда я смогу тебя подменять.

— Насколько "иногда"? — Андерс подозрительно прищурился.

— Раз в неделю, — вздохнула Сола, сдаваясь. А с Джастисом можешь больше не... — она хотела сказать "не мучиться", но вовремя одернула себя, бросив короткий взгляд через плечо. — Не работать. Будем искать другой путь.

Она прошла к столу и уселась напротив грустного сновидца. Ободряюще ему улыбнулась:

— Скажи, когда ты впервые почувствовал магию?

— Честно говоря, не помню, — Эрик взъерошил пятерней рыжую шевелюру. — Кажется, она всегда была. Помню, как в детстве мне нравилось забавляться огненными искрами. Ночью это выглядело особенно красиво — я залезал на крышу, и там... — Эрик перехватил насмешливый взгляд Андерса и стушевался. — И-извините, сэр.

— Дитя, как есть, — мрачно припечатал лекарь. — Как только не подпалил чего.

Отвернулся и пошел к Джастису. Сняв барьер, присел на кровать; откинул покрывало и с вызывающим видом принялся осматривать сломанную ногу. По комнате поплыл легкий запах тлена.

— Не обращай внимания, — шепнула Сола и заговорщицки подмигнула Эрику. — Андерс добрый, просто сегодня немного не в духе.

— Я всё слышу, — угрюмо отозвался лекарь.

— Ладно, — Сола задумчиво покусала губу, — значит, скорее всего, стихийная магия. Позже разберёмся. Меня сейчас куда больше интересуют вот эти твои сны. Расскажешь?

Рыжий медленно кивнул, пряча глаза, и Сола заметила, что он поежился,

— Страшно?

— Да.

— Я знаю.

— Знаете? — Эрик приоткрыл рот.

— Я там была. Когда-то. В Тени, кажется, даже само время течёт по-другому.

— Я там пока не очень хорошо ориентируюсь, — вздохнул Эрик. — И, в основном, прячусь. Чтоб не попасться этим... ну, вы, наверное, понимаете.

— Демонам, — кивнула Сола. — И часто ты их встречаешь?

— Почти всегда. Иногда они говорят, но я точно знаю, что слушать нельзя. Закрываю уши и убегаю.

— Это правильно, — отозвался со своей постели дух. — Демонам от живых нужно только одно — выйти из Тени. Этот мир для них слишком... притягателен.

Солона вспомнила недавний разговор в библиотеке и спросила себя, что же, интересно, заставило Ната думать, что этот мир притягателен и для Джастиса тоже.

— А как ты попадаешь в Тень? Просто засыпаешь?

— Нет. Иногда я сплю и вижу дверь. Массивную, из дерева, но обитую железом по краю. И я просто подхожу и открываю.

— А зачем? — удивилась командор. — Ты же говорил, что тебе страшно.

— Понимаете, мона... — Эрик обнял себя за плечи, — это, как будто кто-то зовет тебя. И противиться невозможно. Каждый раз перед сном я говорю себе, что если снова окажусь перед той дверью — ни за что не открою. И каждый раз всё повторяется снова.

— А кого-то еще, кроме демонов, ты там видел?

— Однажды. Женщину. Красивую, в длинном платье. Она была... — по губам сновидца проскользнула короткая мечтательная улыбка, — как будто соткана из тумана.

— Где ты её видел? — Джастис порывисто присел в кровати.

— Там... там было что-то, похожее на призрачную библиотеку. Я наткнулся на нее внезапно, но, думаю, что смогу найти это место.

— Дух Мудрости... — отрешенно сказал Джастис и уставился в окно.

— Она так сказала, — кивнул Эрик. — А вы откуда...

— Мы тебе всё расскажем, — Сола с улыбкой похлопала парня по руке, — чуть позже. А сейчас сбегай-ка на кухню. Сдается мне, Молка сегодня спать не ляжет, пока тебя еще раз не накормит.

Парень смущенно улыбнулся. Поспешно поднявшись, отвесил поклон командору и выскочил за дверь. Сола дождалась, пока отзвучит топот ног по лестнице и, встав из-за стола, подошла к постели Джастиса.

— Скажи. Будь у тебя возможность вернуться в Тень, что бы ты выбрал? Уйти, или бороться со злом с этой стороны Завесы?

— Сложный вопрос... — Джастис потер восковыми пальцами переносицу. — В вашем мире я нашел себя. Нашел возможность выражать свою суть прямо, взаимодействуя с живыми. И, в то же время, я понимаю, что это, — он словно по-новой посмотрел на свою ладонь, покрутил рукой, — неправильно. Меня не должно быть здесь. И... я всё ещё многого не понимаю в вашем мире. В Тени мне было... спокойнее.

— Ты ведь понял, чего я хочу?

— Да. Войти в Тень и взять меня с собой.

— Как думаешь, получится? — Сола с надеждой заглянула в лицо Джастису.

— Не знаю. Возможно, это слишком простое решение...

— Все равно. Мы должны попробовать!

Командор хлопнула себя по коленкам и повернулась к лекарю:

— Андерс, может, ты поговоришь с Веланной? Пусть поможет.

— Нет уж, уволь, — лекарь протестующе вскинул руки. — Она со мной про все эти долийские штучки не разговаривает.

— Ладно, сама попробую. Спокойной ночи.

Она поднялась и, отрешенно кивнув друзьям, с задумчивым видом пошла к выходу.

— Командор!

— М-м? — Солона оглянулась у порога.

— Благодарю. — Лицо Джастиса озарила такая редкая и искренняя улыбка.

Помещение, отведенное для немногочисленных женщин-Стражей находилось этажом выше. Небольшая уютная комната с несколькими кроватями, из которых заправленными стояли только две. Одна — гномки Сигрун, что была сейчас в Амарантайне, вместе с Огреном. На другой же, поверх покрывала, свернувшись калачиком, лежала Веланна. Лицо эльфийки светилось безмятежностью. Солона собиралась уже отложить разговор наутро и уйти, как Веланна сладко потянулась и приоткрыла один глаз:

— Я не сплю. Прилегла просто. Хочешь печенья?

— Давай! — Сола залезла с ногами на постель Сигрун и, подложив под спину подушку, откинулась к стене.

— Ты хотела о чем-то поговорить? — Веланна набулькала из кувшина молока в кружки, подхватила под мышку коробочку с печеньем и уселась рядом с Солой. — Впрочем, у меня к тебе тоже есть разговор.

— Тогда, начинай ты, — командор с удовольствием отхлебнула прохладное молоко.

— Тут такое дело... — Веланна с сомнением покусала губы. — В общем, я понимаю, насколько важен для Башни каждый Страж, но Мор все-таки кончился... А в Бресилиане, говорят, новая Хранительница очень озабочена возрождением истории нашего народа...

Эльфийка покрутила в ладонях кружку и покаянно вздохнула: — Мы давно переписываемся.

— И? — Солона подняла брови. — Ты бы хотела уехать?

— В общем, да...

— Насовсем?

— Не знаю, Сола... Башня стала мне домом. Но в мире есть вещи куда более важные для меня. Мои записи. Истории, которые собрала Ланайя.

— Уверена, и Затриану было, чем поделиться, — задумчиво кивнула Сола.

— Да, от него остались несколько книг. Мне так много хочется успеть... пока могу. Сола, ты на меня не злишься?

— Я понимаю. И единственное обещание, которое я с тебя возьму — отозваться немедля, если вдруг понадобишься Ордену.

— Клянусь. Не думай, что решение уехать далось мне просто. Я буду... скучать. По тебе, по пьянчуге-гному, даже по этому занудному Хоу.

— И по Андерсу? — Сола вгрызлась в подсохшее печенье и подмигнула подруге. — Неужели не жалко оставлять возлюбленного?

— Что? — Веланна изумленно вскинула бровки и рассмеялась. — Командор, не думаешь же ты, что я на самом деле свяжу себя с шемом? Э-эм... прости. Скажем так, мне было просто интересно.

— И... как? — Солоне захотелось хорошенько взгреть себя за подобный вопрос, да и вообще, за то, что влезла не в своё дело. Но какое-то болезненное любопытство не давало покоя. — Интерес был удовлетворён?

— В полной мере.

Эльфийка тихо рассмеялась и, отставив на прикроватный сундучок Сигрун пустую кружку, снова потянулась, точно лесная кошка. Свет догорающего камина заиграл с черными тенями на ее ладной фигурке.

— Андерс хорош. Если так интересно, ты и сама можешь запросто в этом убедиться.

— Что? Я? — Солона вспыхнула. — Еще чего.

— Да брось. Я видела, как он на тебя смотрит. Примерно, как твоя псина — словно только и ждет команды. Разве что хвостом не метёт.

— Вот уж глупости! Он так смотрит на любую встречную девицу. — Командор тряхнула головой и смущенно уткнулась в кружку.

— Ну... как хочешь, — эльфийка пожала плечами. Обняла колени и вздохнула:

— Скажи, а ты долго скучала по своим друзьям из Денерима?

— Долго... я и сейчас скучаю...

"Создатель, до чего же я скучаю" — эхом отозвалась в голове мысль, и в памяти всплыли знакомые лица: Лелиана, Алистер, Винн, Зевран...

Она улыбнулась, вспомнив вечно болтающего забавные глупости эльфа и подумала, что они с Андерсом, пожалуй, пришлись бы друг другу по душе. А потом так и замерла с кружкой в руках, внезапно поняв, что вспомнила Алистера без привычного надрыва. Чувство было странным, немного пугающим, но, в то же время, приятным.

— Впрочем, у тебя же тоже было ко мне дело? — напомнила Веланна и деликатно прикрыла ладошкой зевок.

— Я помню, ты говорила, что была Первой? — с ходу взяла быка за рога Сола. Эльфийка скривилась.

— Была. Честно говоря, у меня не лучшие воспоминания о том времени и мне бы не хотелось...

Солона ухватила девушку за тонкое запястье и пристально посмотрела в глаза:

— Веланна, это важно. Очень.

— И что ты хочешь узнать? — недовольно буркнула та.

— Ритуал Хранительницы. Мне нужно будет завтра войти в Тень и попытаться протащить туда Джастиса.

Эльфийка присвистнула и задумчиво уставилась в стену. Молчание затянулось, и Сола, тоже поставив кружку на сундучок, осторожно тронула Веланну за плечо.

— А? Я вспоминаю. — Эльфийка потерла пальцами виски. — Но мне нужна будет твоя помощь.

Она легко поднялась с постели и направилась к столику с зеркалом. Там, вооружившись пером и чернилами, набросала что-то на клочке пергамента, а после вручила список командору:

— Вот. Это мне нужно будет к утру.

Солона прочла перечень ингредиентов и обреченно кивнула, понимая, что лечь спать ей придется еще нескоро.

Проснулась Солона поздно — как она и предполагала, пришлось изрядно повозиться, чтобы отыскать нужные для ритуала ингредиенты. Она с улыбкой вспомнила удивленное лицо слуги, которого отослала на ночь глядя искать по замку нитки из козьего пуха — за неимением этих самых коз в Башне. Не иначе, бедолага подумал, что командор умом тронулась, если решила среди ночи заняться рукоделием. С волосами из конской гривы трудностей не возникло, а вот, чтобы найти подходящий сорт мха, Солоне пришлось самолично пошастать по двору, подсвечивая себе зеленоватым магическим огоньком. Зато теперь всё нужное лежало в глиняной курительнице, и Сола искренне надеялась, что Веланна ничего не напутала.

Она наскоро поплескала себе в лицо холодной водой и тщательно оделась. Выбрала нужные амулеты и кольца. Захватила из шкафа запасную мантию, рассчитанную на стихийного мага и подумала, что по возможности нужно будет постараться ни во что не ввязываться, чтобы не рисковать необученным, но таким нужным для них Сновидцем.

В казармах ее уже ждали. Нат и Андерс стояли в полном вооружении, и даже для Эрика где-то умудрились достать простенький посох. Они как раз в два голоса просвещали юного мага, где ему следует держаться и как поступать в непредвиденных обстоятельствах. Эрик выглядел растерянным и цеплялся за посох, словно утопающий за протянутое весло.

Джастис сидел на постели и, казалось, спокойно дожидался собственной участи. Вот только меч, острием которого дух выводил замысловатые узоры на каменном полу, явно свидетельствовал, что спокойствие это было напускное.

— Принесла? — Веланна коршуном бросилась к командору и, выхватив у нее из рук курительницу, принялась инспектировать содержимое,

— И тебе доброе утро, — усмехнулась командор. — Эрик? Одевайся.

Юноша повернул бледное лицо, поймал брошенный ему сверток. Стащив с пояса кошель, командор опрокинула его над столом:

— Андерс, помоги подобрать юноше амулеты.

— Значит так, — деловито распорядилась эльфийка, окинув взглядом комнату, — во-первых, закройте окна. Во-вторых, ложитесь на постели — не хватало еще, работая, споткнуться о ваши рухнувшие телеса. Сола, займешь кровать Огрена, надеюсь, простыни там свежие. В-третьих, если вдруг, будучи в Тени, увидите возникшую перед носом арку — выходите не мешкая. Это значит, что либо время ритуала подходит к концу, либо кому-то здесь поплохело.

— А если ритуал прервется до того, как мы выйдем, то что будет? — осторожно поинтересовался Эрик, подворачивая рукава явно великоватого облачения.

— Тебе — ничего. Ты и без моей помощи по Тени ходишь. Остальные могут заблудиться.

— Всё будет хорошо, — подбодрила Солона юного мага. — У нас слаженная команда. Просто слушайся и вперед не лезь.

— Ты, главное, в самом начале дверь открой, — проворчала Веланна, устанавливая курительницу на стол. — А потом можешь не отсвечивать.

— Понял, — серьезно кивнул Эрик, укладываясь на свою постель и судорожно прижимая к груди посох.

Остальные последовали его примеру, и Веланна коротким щелчком отправила в курительницу огненную искру. Солона закрыла глаза.

По комнате поплыло гортанное пение на долийском диалекте, в нос ударил горьковатый запах дыма. Голова закружилась, и командор стала медленно погружаться в иную реальность.

Дверь выглядела незнакомо. Во всяком случае, ни во время Истязаний, ни тогда, когда ей приходилось позже являться в Тень по злой воле демонов, ничего похожего Сола не встречала. Массивная, обитая железом, дверь, казалось, занимала всё пространство впереди. Командор хотела оглядеться, но тело не слушалось и ей просто пришлось наблюдать, как откуда-то из-за ее плеча потянулась призрачная рука и коснулась громоздкой створки. Дверь неожиданно легко поддалась, и Солу будто что-то толкнуло в спину. Охнув, она в последний момент сумела сохранить равновесие и буквально вылетела на узкую площадку, чем-то напоминающую строительные леса. Ухватилась за перила и, наконец, увидела, как обретают реальные очертания призраки ее спутников, минуя порог. Все, кроме Джастиса. Дух оказался последним и, сделав шаг вперед, внезапно растворился в белой вспышке.

— Что за... — нахмурился Натаниэль, стягивая со спины лук, — фокусы?

— Похоже, идея войти в Тень таким способом оказалась неверной. Ни долийский ритуал, ни способности Сновидца не смогли снять заклятье магии крови. — Андерс обернулся к двери и осторожно постучал костяшками пальцев по вновь замкнувшейся створке.

— Никого нет дома. — Эрик нервно хихикнул. — Выход всегда находится в другом месте.

— Шутник, — мрачно бросил лекарь. Свесившись через перила, глянул вниз: — Вроде, всё спокойно. Идем осторожно.

— А Джастис не мог просто... куда-то деться? — с сомнением произнес Натаниэль и первым принялся спускаться по шаткой деревянной лестнице. — Вдруг его перенесло, и он уже где-то здесь?

— В любом случае, мы об этом не узнаем, если будем тут торчать. — Андерс пожал плечами и, поправив посох на спине, полез за Натом. Солона пропустила вперед Эрика и оглядела окресности. Созерцать Тень с такой высоты ей еще не приходилось. Пространство вокруг казалось знакомым — узкие дорожки, змеящиеся между холмами без всяких признаков растительности, темный силуэт покинутого города над горизонтом — и, в то же время, абсолютно чужим. Тень словно перетекала из реальности в реальность, висела над головой белесыми облаками в выцветшем небе, угнетала душным воздухом, не знающим ветра. И только шпили и башни Черного города казались неизменной твердыней в переменчивом мире.

Солона поежилась и поспешила начать спуск, осторожно нащупывая ступнями ненадежные перекладины. В самом низу, в паре метров от земли, нога нашарила пустоту и, посмотрев через плечо, Сола поняла, что лестница кончилась.

— Ничего не бойся и прыгай, — раздался знакомый голос и, послушавшись, Сола почувствовала, как ее подхватили крепкие надежные руки.

— Я не боюсь, — произнесла она негромко, глядя в глаза Андерсу, оказавшиеся неожиданно близко. Замерла на мгновение, поймав в них какое-то странное выражение и, поняв, что всё еще стоит, прижимаясь к лекарю, смутилась и шагнула назад: — Благодарю.

— Ага. — Андерс коротко улыбнулся и качнул головой: — Идем?

— Куда?

— Я тут что подумал. — Он подхватил Солу под локоть и повлек по единственной пока дороге. — Помнишь, пацан рассказывал... Эй, Сновидец!

Бредущие впереди Натаниэль и Эрик одновременно обернулись.

— Что ты там говорил о библиотеке? Сможешь найти?

— М-м... — озадачился рыжий и заозирался. — Нужно сначала отыскать ветлу. Старую, сбрасывающую листья. Она растет у подножия холма, а сразу за ним, на поляне, библиотека. Была...

— Отлично. Значит, ищем дерево. — Андерс оживился. — В конце концов, кто, как не дух Мудрости сможет посоветовать, что нам делать со Справедливостью?

Солона с удивлением покосилась на лекаря — ведь последнее слово обычно всегда оставалось за командором. Нет, она, конечно, всегда прислушивалась к мнению спутников, но решала самостоятельно. И, что было еще более странным, Соле понравилось, что на этот раз всё решили за нее. Тем более, что доводы Андерса были весьма разумны.

Она согласно кивнула и компания дружно двинулась вперед, повинуясь не слишком уверенным указаниям Эрика.

Примерно через полчаса, в третий раз отметив на краю дороги забавный камень, неуловимо напоминающий фигурку сидящего кота, Солона придержала шаг:

— Стойте. У меня одной такое ощущение, что мы будто кругами ходим? Словно нас морочит кто-то?

Юный сновидец вздрогнул и постарался переместиться ближе к Андерсу.

— Уверена? — Натаниэль с подозрением огляделся. Рубанул воздух ребром ладони: — Там.

Солона посмотрела на пологую вершину холма и выхватила из-за спины посох. На холме, словно мыльный пузырь под солнцем, переливалась неясной формы странная полупрозрачная субстанция. Вот она потемнела, стеклась к центру и собралась в стройную лиловую фигурку. Подалась ближе к путникам.

— И куда лезет? — удивился Нат, созерцая то и дело дергающуюся иллюзию полуобнаженной рогатой девицы. — Видно же, что молодая еще, неопытная.

— Видать, потому и лезет, что неопытная. — Солона, опираясь на посох, с интересом смотрела на попытки демона завлекательно выставить вперед когтистую стройную ножку.

— Джастис говорил, что демоны не могут устоять перед любой возможностью завладеть телом смертного, — отозвался Андерс, не сводя глаз с обнаженной груди потенциального противника. Впрочем, как и залившийся краской по самые уши Эрик. Солона, глядя на них, подумала, что некоторые мужчины в плане устойчивости от демонов тоже недалеко ушли и сердито бросила:

— Шла бы ты своей дорогой... девушка.

— О, какая удача! — демонесса воспарила и плавно опустилась на тропу. Выразительно огладила когтистой лапкой высокую грудь. — Я мечтала встретить хотя бы одного смертного, а здесь их аж четверо.

— Не стой у нас на пути, а то пожалеешь! — нервно пискнул Эрик. Сола заметила, как побелели костяшки его пальцев, сжимающих посох.

Демон хрипло и чувственно рассмеялась:

— Ну что ты, юноша, я вовсе не собираюсь драться. Я просто хочу предложить сделку. Кому-нибудь из вас. А дать я могу многое.

— Кто бы сомневался, — фыркнула Солона.

— О! — демонесса повернулась в сторону командора. — Девушка, кажется, ревнует? Интересно, кого?

Она пристально всмотрелась в лицо Соле и удивленно приподняла сросшиеся над переносицей брови: — Ничего себе. А знаешь, я ведь могу исполнить любое твое желание, самое потаённое. Например, вернуть возлюбленного. И даже посадить тебя на трон.

Командор услышала, как справа от нее негромко хмыкнул Андерс, вспомнила, как он обвинял ее в жажде власти и от злости тоже краской залилась:

— Про трон ты не угадала. А с возлюбленным я как-нибудь сама разберусь.

Хотела уже с досады влепить демонессе в лоб файербол, но увидела, что та уставилась на лекаря, и с дракой решила повременить. Интересно, а какие тайные мечты обуревают Андерса?

— Ну а ты? — проворковала демонесса. — Красивое, сильное тело. Мятежный взгляд. Может, лучше выбрать тебя? Уверена, с тобой будет куда веселее, чем с этой ханжой.

Лекарь скривился:

— Нет, ты, конечно, тоже ничего... местами. Но меня отчего-то совершенно не вдохновляет мысль стать одержимым.

— А мысль получить желаемое? Страстно. Навязчиво. Я ведь могу сделать так, что та, о которой ты сейчас думаешь, вмиг позабудет...

— А ну, заткнись, мразь! — Лекарь дернулся и, не долго думая, бросил в искусительницу парализующее заклинание. Та застыла с открытым ртом, и Солона даже на минутку огорчилась, что так и не узнала "страшную" тайну Андерса. Она хихикнула и с некоторым сожалением запустила в демонессу молнию. Соблазнительная фигура потемнела и скрючилась.

— Э-эй, так нечестно! — возмутился Натаниэль, вскидывая к плечу лук и прищуривая один глаз. — А мне предложение? Я, может, тоже хочу!

— Ну ты, озабоченный, рот закрой! — Андерс кинул на лучника один из своих щитов и влепил демонессе под ноги струю жалящего пламени.

— Что ты творишь? — возмутился Натаниэль. — У меня стрелы не зачарованы, такое не пробьют.

— Да погоди ты. Дай ребенку выстрелить. Эрик, давай.

— Чем? — в голосе Сновидца послышалась легкая паника.

— Чем умеешь.

Демонесса задергалась и постаралась выпрямиться. Пространство вокруг ее рук озарилось голубоватым светом, и Эрик, панически заорав, выпустил во вражиню рой жалящих пчел.

— Ого, — присвистнул Натаниэль, наблюдая, как демонесса распадается на куски в вихре жужжащих насекомых, — а парень-то талант.

— Молодец! — Андерс одобрительно хлопнул по плечу Сновидца, да так, что тот даже присел. Забросил посох за спину и отряхнул ладони. — Пойдем дальше, искать эту твою библиотеку.

По лицу Эрика расплылась блаженная улыбка. Парнишка бросил влюбленный взгляд на лекаря и, гордо выпрямившись, пошел вперед, опираясь на посох.

Остальные переглянулись и двинулись следом.

— Вообще-то, демоны Желания — одни из самых сильных, и не поддаться им очень нелегко, — догнав Сновидца, принялся просвещать его Андерс. — Нам просто повезло наткнуться на совсем молодую... хм, особь. Так что, я бы на твоем месте не слишком радовался.

Солона же задумчиво глядела под ноги и размышляла: и что умудрилась разглядеть в ней демонесса, чтобы начать предлагать трон? Неужели, есть нечто такое, чего командор и сама в себе не видит? А еще...

— Нат, — тихо окликнула она лучника и, поспешно догнав, шепнула: — Скажи честно, а я что, и впрямь такая ханжа?

— Ну-у... — замялся тот. Смущенно потер пальцем переносицу и уже собирался что-то сказать, но тут до них донесся восторженный крик Эрика: — Мы дошли! Смотрите!

Сола вскинула глаза и на минуту застыла, завороженная дивной картиной. По воздуху, точно узкие лодочки на спокойной воде, плыли золотые осенние листья.

Старая ветла, клонившаяся к земле пышной кроной, горела золотом. То и дело теряла листья, но менее пышной от того не становилась, только окутывалась желтыми брызгами. Казалось, что невидимый художник то и дело стряхивает краску с кисточки.

— Я такого еще не видела, — изумленно выдохнула Солона. — Это так необычно для Тени. Так... ярко.

— Здесь всякое бывает, — эхом отозвался Эрик. — Говорят, что тут до сих пор можно повстречать следы Создателя. Мне вот кажется, что это дерево — примерно такое. Пойдемте, это неопасно, я уже проходил.

И, осторожно отведя ладонью занавес из ветвей, исчез среди золота. Солона нахмурилась — погрузиться в густую крону показалось ей не лучшей идеей.

— А что, обойти нельзя?

— Видимо, нет, — задумчиво произнес Андерс. — Вернее, обойти-то можно, но в библиотеку ты вряд ли попадешь. Сдается мне, наш Сновидец знает, что делает.

Нат пожал широкими плечами и тоже шагнул под развесистую крону. Командор глубоко вдохнула, точно перед прыжком в воду, а потом почувствовала, как сомкнулись на ее кисти теплые пальцы.

— Не волнуйся. — Андерс ободряюще кивнул. — Заблудиться я тебе не дам.

— Спасибо, — шепнула Сола и смело шагнула вслед за лекарем.

На несколько долгих мгновений ее окружили шелест, запах прели, мягкие прикосновения к коже и золотистое переливчатое мерцание — точно все органы чувств одновременно впитали то ли дивное пение, то ли дыхание жизни. А потом ветви разошлись, и командор оказалась на просторной каменной площадке, от которой вниз вели три широкие, выщербленные временем пологие ступени.

И всё пространство впереди — уютная чаша-поляна среди холмов — было заставлено призрачными стеллажами. Соле даже показалось, что она вернулась в Круг — слишком уж знакомым было видение.

Андерс свел ее по ступеням, и они пошли меж книжных шкафов, всё так же держась за руки, словно заплутавшие ученики в библиотеке Кинлоха.

— Смотри, — кивнул лекарь, останавливаясь. — А вот этот шкафчик я знаю. Видишь, трещина? Мы с Карлом однажды решили попробовать телепортировать один здоровый том, да немного траекторию не расчитали.

— Карл — это твой друг?

— Ну да. Ты наверняка его встречала. — Андерс обернулся на Солу с грустной улыбкой. — Он сейчас в Киркволле.

— Увидела бы — наверное, узнала, — согласилась Солона. — Странно, что вот тебя я совсем не помню.

— А я тебя помню. — Лекарь хитро подмигнул. — Это же ты однажды целовалась с каким-то прыщавым брюнетиком у стеллажей с рецептами?

— Э? — Сола изумленно хлопнула ресницами, а потом из глубин памяти выплыло забытое воспоминание. Как она, придя в библиотеку по очередному заданию чародея Ирвинга, наткнулась там на Йована. И друг детства впервые показал ошеломленной Солоне, каким может быть отнюдь не дружеский поцелуй. Их, конечно, сразу спугнули — Сола вспомнила, как обернулась на язвительный смешок и увидела между шкафами тощую мальчишескую фигуру. Обладателя ее она толком не разглядела — солнце било наглецу в спину. Единственное, что врезалось в память — золотистый ореол вокруг светлых волос ученика. А потом Сола сбежала и дала себе честное слово с Йованом больше не заниматься. Во всяком случае, наедине.

— Так это был ты? — командор рассмеялась, а потом запоздало возмутилась: — И ничего он не прыщавый!

— Мне так не показалось, — Андерс нахально ухмыльнулся. — И куда же делся этот... красавчик?

Солона вспомнила всё, что умудрился натворить друг детства и тяжело вздохнула:

— Стал малефикаром...

— Бедняжка Лона, — Андерс сделал трагичное лицо. — Вечно ей не везёт с компанией. То отступники, то одержимые.

— Я так не считаю.

Командор обвела взглядом пространство и горько улыбнулась:

— Всегда любила библиотеку. Там я чувствовала себя... самодостаточной. Книги словно приоткрывали мне дверь в мир, что находится за стенами.

— Ну уж нет, — лекарь норовисто тряхнул головой, — глядеть на мир я предпочитаю своими глазами.

— Уж это я знаю. — Солона смешливо фыркнула и вдруг поняла, что отчаянно желает, чтобы ни эти стеллажи, ни теплое умиротворение, ни ощущение крепкой ладони Андерса в руке никогда не заканчивались. Подумала, что поддается мороку Тени и вздохнула: — Пожалуй, нам пора отсюда выбираться.

— А? — Лекарь нахмурился и медленно кивнул: — Пожалуй. Выход был там.

И снова повел Солу между стеллажами. За одним из поворотов внезапно открылся проход на поляну, и командор, вслед за за Андерсом, шагнула в траву.

— Ну и где вы там потерялись? — недовольно буркнул Натаниэль. — Сола, я, признаться, думал, что библиотеку моего отца ты успела хоть сколько-нибудь, да изучить.

— Твоего отца? — удивилась командор и бросила взгляд через плечо. Впрочем, отсюда книжные шкафы ничем примечательным не выделялись. А потом, с мимолетным разочарованием, почувствовала, как Андерс отпустил ее руку.

— В Тени каждый видит то, к чему привык, — раздался негромкий голос, больше похожий на шелест листьев. — Впрочем, как мне кажется, это постоянно происходит и в вашем мире тоже.

Стражи обернулись и увидели посреди поляны туманный женский силуэт.

— Добро пожаловать в мою обитель, — сказала дух Мудрости. Приглашающе повела рукой и уселась в мягкую траву, скрестив ноги.

— Будь благословенна и ты, — хрипло отозвался Эрик, смущенно откашлялся и уточнил: — Я привел гостей.

— Прекрасно, — по губам духа скользнула лукавая улыбка. — Всегда рада разговорам со смертными. Это поучительно. Однако, полагаю, вы сюда не беседовать пришли?

— Нам нужен совет. — Сола сделала шаг вперед и, учтиво поклонившись, уселась напротив Мудрости. — Твой друг попал в беду и нуждается в помощи.

— Друг? — Дух склонила голову к плечу. — Забавно. Долгие годы научили меня, что дружба — всего лишь взаимовыгодное сотрудничество двух сущностей. Так что, друзей у меня нет. Мудрость не нуждается в выгоде.

— Справедливость так не считает.

— Справедливость? И что с ним случилось?

— Он застрял в нашем мире.

— Да... — Мудрость нахмурилась. — Я давно его не слышала. И зачем я ему?

— Ему — незачем. Просто он в тебя верит. И помнит. Ничего не прося. Это мы подумали, что ты можешь знать, как вернуть обратно Джастиса.

— А почему это так важно для вас?

— Мы за него беспокоимся. — Командор пожала плечами.

— Надо же... — Мудрость покачала головой и пристально уставилась на Солону. — А ведь ты не врешь.

— Мне это не нужно.

— Хорошо... дай мне время.

Дух закрыла глаза, погружаясь в раздумья. И в упавшей на поляну тишине Сола явственно почувствовала, что ее-то друзья находятся прямо у нее за спиной. И спину эту, в случае надобности, обязательно прикроют. "Нет, Мудрость" — подумала командор: " Хоть ты и Мудрость, но такая глупая".

— Что-то не пускает, — пробормотала дух, качая головой. — Чувствую, есть какая-то цепь, приковавшая Справедливость к вашему миру.

— Заклятье, — кивнула Солона. — Магия крови, держащая Джастиса в мертвом теле. Мы пробовали войти в Тень вместе — не вышло.

— Подождите.

Мудрость подняла руку и призывно пошевелила тонкими пальцами. Сзади что-то затрещало и над головами гостей, маша страницами, точно крыльями, пролетела призрачная книга. Дух поймала фолиант и углубилась в чтение. Командор терпеливо ждала.

— Посмотри туда, — раздался над ее ухом тихий голос Ната. Сола повернулась к лучнику и, проследив за его взглядом, коротко выдохнула. С самого края поляны подрагивал смутный силуэт, немного похожий на радугу.

— Арка Веланны? — забеспокоилась Сола.

— Похоже на то, — шепнул Андерс. — Только пока еще полностью не проявилась. Может, и успеем.

— Эрик, если что, ты сам сможешь нас вывести? — Командор коснулась колена отрешенно наблюдающего за духом Сновидца. Тот дернулся и испуганно хлопнул рыжими ресницами:

— Не знаю. Никогда не пробовал выходить с кем-то.

— Нашла! — Мудрость подняла голову. — Но это будет сложно. Даже если вы проведёте Справедливость в Тень, отделить его от тела не получится. Разве только попробуете отвести его дальше. В город.

И она кивнула в сторону высящейся на горизонте черной громады.

Сола почувствовала, как по спине побежали мурашки и поёжилась:

— А разве туда возможно пройти?

— Тевинтерские магистры когда-то прошли, — отозвался Андерс. — Вот только ничего хорошего, как вы помните, это не принесло.

— Иногда мне кажется, — дух перевела отрешенный взгляд на Солону, — что Создатель не насовсем покинул место, бывшее ему домом. И, может быть, нечто, что ему принадлежит, выведет вас на нужную дорогу.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась командор.

— Сола, арка открывается, — тихо бросил ей в затылок Натаниэль.

— Некоторых ответов до конца я и сама не знаю, — пожала плечами Мудрость.

— Солнце, быстрее!

Командор подняла глаза и увидела протянутую к ней ладонь. И, прежде чем за нее ухватиться, пристально посмотрела в красивое лицо Мудрости:

— Благодарю тебя. И от себя, и от Джастиса. И, поверь, дружба всё же существует.

Оперлась на руку лекаря и, вскочив, побежала вслед за мужчинами к ярко сияющей радуге.

— И я благодарю, — прошелестело им вслед. — Вы преподали полезный урок.

А потом круговерть звуков и пятен света вынесла командора в реальность. Тихо вскрикнув, Сола резко села на постели и прижала руку к груди, стараясь унять колотящееся сердце.

— Наконец-то, — простонала Веланна и почти рухнула на кровать рядом с Солой. — Какого демона вы так медлили?!

Выглядела эльфийка бледной и измученной, и волосы на висках ее слиплись от пота.

— Прости, мы должны были выслушать...

Тут Веланна закатила глаза и обмякла, падая головой на подушку. Сола испуганно поднялась. Спихнув с груди урчащего Лансика, вскочил с постели Андерс; кинулся к эльфийке. Солона отошла к замершему в прежней позе Джастису и присела рядом, стараясь не глядеть на лекаря. Почему-то от вида суетящегося над Веланной Андерса на душе заскреблись кошки. Командор тряхнула головой, отгоняя накатившую тоску, и положила руку на плечо духу:

— Кажется, мы кое-что нашли. Правда, нужно будет продумать некоторые подробности, но способ вернуть тебя существует. Попробуем.

— Уже попробовали, — Джастис обреченно скривился.

— Ерунда, — Сола нарочито беззаботно тряхнула растрепавшимися волосами. — Серые Стражи так просто не сдаются.

— Всё пустое. Не стоит меня уговаривать!

Командор с изумлением почувствовала незнакомые нотки в голосе духа и, невольно отстранившись, охнула. Глаза Джастиса полыхнули серебром, а по щекам разбежались тонкие сияющие трещины. Дух отбросил от себя меч — тот лязгнул по каменному полу, высекая искру — а потом кулак, облаченный в черную латную перчатку, врезался в спинку кровати. Раздался громкий треск, и дерево расколола внушительная трещина.

Ошалевшая от неожиданности и еще не вполне пришедшая в себя после перемещения Солона почувствовала, как ее сдергивают с постели и бросают куда-то в сторону. А потом она вдруг оказалась смотрящей на духа через мужское плечо, защищенное кожаным доспехом.

— Джастис, успокойся, — очень ровным голосом произнес Натаниэль, и Сола увидела, как на острие его кинжала сверкнул солнечный зайчик. А потом вокруг них полыхнул радужный пузырь, и у командора слегка заложило уши — так обычно бывает, когда находишься под куполом магического щита.

Джастис дернулся, а потом как-то сразу ссутулился, и пылающий взгляд его медленно погас:

— Простите, — тихо произнес он. — Не знаю, что на меня нашло.

— Отчаяние, пожалуй.

Солона повернула голову и увидела стоящего рядом лекаря с посохом наизготовку. Ноздри Андерса напряженно трепетали, точно у принюхивающегося хищника. И командору стало больно от одной только мысли, что ее друзья сейчас невольно разделились и, кажется, были всерьез готовы вступить в настоящую битву.

Она решительно потеснила Натаниэля и шагнула к кровати Джастиса:

— Я думала, ты смирился. С тем, что можешь остаться с нами.

— Я тоже так думал, — глухо отозвался дух. — А сейчас, пожалуйста, оставьте меня одного. Мне нужно разобраться... в том, что произошло.

Командор в сомнениях обернулась. Нат и Андерс всё так же настороженно стояли плечом к плечу, а напуганный Эрик поспешно помогал Веланне подняться с кровати.

— Хорошо... — спустя несколько долгих мгновений Натаниэль, наконец, коротко кивнул и бросил кинжал в ножны. — Надеюсь, пока мы будем отсутствовать, ты не покрушишь здесь оставшуюся мебель?

Джастис с несчастным видом скривился и покачал головой.

— Пошли в библиотеку, — бросила Сола. Забрала оставленный у постели посох и, выходя из казармы, обернулась на пороге. Дух сидел, упираясь локтями в колени, обхватив голову руками.

— Не отчаивайся, — негромко попросила командор напоследок. — И верь. Мудрость в нас поверила.

Библиотека Башни Бдения ничуть не походила на Кинлохскую — здесь не было и следа аскетичности Круга. В самом центре помещения, друг против друга, стояли два диванчика, обтянутых зеленым бархатом, а между ними — низкий столик на гнутых ножках. Вместо строгих стеллажей вдоль стен тут высились шкафчики с резными дверцами, до отказа забитые книгами.

Стражи вошли и, не сговариваясь, плюхнулись на диванчики.

— Сиськи Андрасте, даже переодеться не успели, — буркнул Нат, прислоняя лук к диванному поручню.

— Не богохульствуй. — Солона попробовала провернуть тот же фокус с собственным посохом, но гладкая рукоять заскользила, и оружие с глухим стуком упало на ковер. Командор обреченно махнула рукой и прикрыла ладонью глаза.

— С тобой всё хорошо? — обеспокоенно спросил Андерс, сидящий напротив и держащий за руку всё ещё бледную с виду эльфийку.

— Ерунда, устала просто.

Сола тряхнула головой и оглядела друзей: — А где Эрик?

— Я отправил его на кухню, потребовать с сестры для нас хороший обед, — отозвался Натаниэль.

— Разумно. — Командор вздохнула. — Есть идеи, с чего нашего духа так... скрючило? Я его таким даже в первый день в нашем мире не видела. А уж сколько там отчаяния было... ну, вы помните.

— Возможно, — отозвалась Веланна, отрешенно наблюдая, как лекарь водит над ее предплечьем светящейся ладонью, — он просто близко почувствовал Тень и это его сильно выбило? Завеса между мирами во время ритуала становится очень тонкой.

— Угу, выбило, — буркнул Андерс. — Причем, почти буквально. И мне кажется, это происходит от того, что тело Кристоффа слабеет с каждым днем.

— Или же Джастис просто постепенно меняет свою сущность, — озвучила Солона свой наибольший страх. — Никто не знает, как меняется дух по эту сторону Завесы. Но я очень надеюсь, что ошибаюсь.

Она вспомнила Винн, носящую в себе сущность Веры, и это воспоминание помогло немного вернуть душевное равновесие.

— Как бы там ни было, нам нужно что-то срочно решать со всеми этими загадками Черного города. — Нат прикрыл ладонью зевок. — Очень бы не хотелось сажать Джастиса ради общей безопасности в какой-нибудь... подвал.

— Уверена, до этого не дойдет! — Командор замотала головой.

— А что за загадки? — Веланна заинтересованно покосилась на лучника, и Натаниэль принялся пересказывать приключения в Тени.

Солона положила голову на спинку диванчика и уставилась в высокий потолок, раскрашенный разноцветными бликами, падающими с оконных витражей. Журчание знакомого голоса навевало дремоту.

— И что это за предмет? — Резкий голос эльфийки выдернул командора из расслабленности. — Что принадлежит Создателю? Какой-то артефакт?

— Она не говорила про предмет, — недовольно буркнул Нат и снова ругнулся: — Сиськи Андрасте, да она вообще очень туманно говорила! До чего я ненавижу этих высокопарных, пафосных...

— Стоп! — Солона резко выпрямилась и обернулась к лучнику. — Что ты сказал? Андрасте?

— Командор, ну вот только ты не начинай снова меня воспитывать! — Натаниэль закатил глаза.

— Да нет, я не об этом! — Солона возбужденно отбросила лезшую в глаза прядь волос: — Андрасте! Невеста Создателя! А что, если...

— Прах?! — вытаращился Натаниэль.

— Умница!

Сола порывисто обернулась к Андерсу и Веланне: — А вы что скажете?

— Я не слишком разбираюсь в этих ваших богах, — эльфийка фыркнула. — И уж, тем более, в них не верю.

— А я верю, — Сола улыбнулась, вспомнив, каким нездешним светом наполнилась её душа, стоило взять в руки Урну Священного Праха. — Я видела, как буквально щепотка святыни вернула эрла Эамона к жизни.

Веланна скривилась и недовольно дернула плечиком.

— Может и сработает. — Андерс аккуратно положил руку эльфийки ей на колено и, откинувшись к спинке дивана, с наслаждением потянулся. — В любом случае, других догадок у нас нет. Интересно, а Эрик уже про обед договорился?

Сола устало улыбнулась: — Идите уже. Трапезничайте.

— А ты? — удивился Андерс.

— Пришлёте ко мне кухарку? И... — она задумчиво потерла пальцем уголок глаза, — Гаревела. Нужно кое о чём распорядиться.

Солона вошла в спальню, оставив посох на привычном месте у двери. Наскоро поплескала остывшей водой из таза на лицо и шею. И, пока не явился капитан стражи, пошла за ширму — избавляться от боевой мантии.

С удовольствием влезла в кремовое платье, в котором недавно танцевала с Вэрелом и, уже подвязывая рукава, услышала, как кто-то поскребся в дверь.

— Командор? Вы тут?

— Да, Гаревел, входите. — Сола высунулась из-за ширмы и, ловко метнув скомканную мантию в корзину для грязного белья, прошла к зеркалу. Уселась на скамеечку, принялась расчесывать волосы. Гаревел истуканом застыл у входа.

— Сделайте милость, капитан, сядьте в кресло и расслабьтесь. Честное слово, я не собираюсь заставлять вас сооружать мне прическу.

Гаревел негромко хмыкнул и послушался. Солона через зеркало посмотрела ему в лицо:

— Вы знаете, как добраться отсюда до Морозных гор?

— К гномам? Конечно.

— Не совсем. Чуть ниже Орзаммара есть покинутая деревенька — я сделаю пометку на карте. Вам нужно будет отыскать либо брата Дженитиви, либо сестру Лелиану. И передать письмо.

Отложив гребень, Солона поднялась и, достав из стоящей на каминной полке шкатулки письменные принадлежности, заскрипела пером.

— Командор, — негромко произнес Гаревел, наблюдая склоненную к плечу голову Солоны, — я ни в коей мере не оспариваю вашего решения, но позвольте узнать, в чем подвох? Ведь это явно не простая поездка, если вы отправляете курьером капитана стражи.

— Вы, как всегда, проницательны, — бросила короткий взгляд через плечо Солона. — Очень важно, чтобы поручение выполнил надежный человек. Потому что предмет, что вы повезете обратно, представляет огромную ценность. И я просто не могу допустить, чтобы он попал в недобрые руки.

— Понимаю...

— Возьмёте с собой сопровождающим, кого сочтете нужным. Но прошу вас держать язык за зубами.

Снова раздался стук в дверь и Солона, разрешив войти в спальню кухарке с подносом, прикусила язык. И, пока юная эльфийка расставляла на столе тарелки, дописала послание. Капнула с горящей свечи на бумажный сгиб и впечатала в воск перстень Командора.

Гаревел поднялся, взял письмо и сунул за пазуху. Эльфийка к тому моменту уже шмыгнула за дверь, и капитан вопросительно поднял брови:

— А позволено мне будет узнать...

— Прах Андрасте. — Солона взяла кружку с травяным чаем и, прикрыв глаза, втянула в себя терпкий запах мяты.

— Дыхание Создателя! — округлил глаза Гаревел. — Тот самый?

— А вы как думаете? — Сола вздохнула. — Любой другой я могу хоть завтра купить в лавках Денерима.

— П-простите, растерялся. — Капитан нервно похлопал по груди, на которой спрятал письмо. — Я сделаю, мона. Клянусь, я всё сделаю.

— Просто привезите. — Командор устало улыбнулась, а Гаревел, стукнув кулаком себя в ключицу, нервно склонил голову и вылетел за дверь.

Солона медленно опустилась на его место и, глядя в незажженный камин, отхлебнула чай. Перед глазами вновь возник подземный храм, по которому она, Алистер и Винн с Лелианой пробирались целые сутки. Почти наяву увидела, как летели от меча будущего короля капли крови мятежных сектантов, пятная стены. Как друзья ночевали в каком-то узком закутке, сбившись в кучу на промозглом каменном полу, согревая собственным телом соседа. Как по очереди несли дозор. Как убивали огромного дракона, не забывая прикрывать друг друга.

Кажется, это было только вчера, но теперь для них всё изменилось. У Алистера есть королевский дворец. Аристократы. Приёмы. И совсем другие обязательства. А Солону, волею королевского приказа, окружают совсем другие соратники. И как-то так получилось, что за короткое время они тоже стали для неё семьей.

Сола отставила кружку, провела ладонью по лицу, точно снимая паутину, и вздохнула. До чего же выматывают все эти переходы через Завесу. Или, может, это просто Веланна с ритуалом ошиблась?

Командор тихо хихикнула и, взяв ложку, лениво поковыряла чечевичную кашу в тарелке. Голод притих, а на его место пришла нудная и противная головная боль. И от этого еще больше хотелось смежить веки. Что Солона и сделала, подтянув ноги и уютно свернувшись калачиком в широком кресле.

Неизвестно, сколько она продремала, но проснулась от явного ощущения чужого присутствия. Почувствовала возле плеча что-то крупное и теплое и дернулась в сторону, бездумно выращивая в себе защищающее заклинание.

— Тш-ш, — сильная рука решительно удержала ее, — это всего лишь я.

Подняв глаза, Сола увидела сидящего на подлокотнике кресла лекаря.

— Ты меня напугал, — пробормотала она хриплым со сна голосом.

— Я не хотел. — Андерс виновато пожал плечами. — У тебя было открыто, а я беспокоился. Голова прошла?

— А... — Сола подняла руку и коснулась пальцами виска. — Почти. Кажется.

— Иди сюда. — Андерс привлек к себе девушку и положил прохладную ладонь ей на лоб.

— Созда-атель, — блаженно протянула Солона, — до чего же хорошо...

— А ты так и не поела, — строго сказал лекарь. — Лона, так нельзя.

Командор собиралась, было, возмутиться — ну что он с ней, как с ребёнком обращается, в самом деле — но только слабо отмахнулась. Спорить было лень. А ещё ей снова понравилось, что о ней кто-то заботится. Пожалуй, так и привыкнуть недолго. Сола горько вздохнула и подумала, что привыкать нельзя ни в коем случае. Ведь Андерс мало того, что просто человек добрый, он ещё и целитель, который заботливо относится ко всем своим пациентам.

— О чем задумалась?

Лекарь отпустил ее лоб, но не отстранился, всё так же обнимая за плечо одной рукой. Сола искренне наслаждалась теплом и покоем, которое окутало её то ли после воздействия магии, то ли просто от одного присутствия Андерса. И она доверчиво привалилась головой под мышку лекарю.

— Я написала Лелиане. Попросила добыть для нас немного Праха.

— А она не откажет? Вдруг, сочтет твою просьбу святотатством?

— Не думаю. Она знает меня, как облупленную, к тому же мы вместе добывали Прах для эрла Редклифа.

— И как ты решила его использовать?

— Наверное, стоит вложить в амулеты? У нас есть подходящие?

— М-м, дай подумать... — Андерс пробарабанил пальцами по колену. — Тут, наверное, нужно что-то навроде кулонов, полых изнутри. Ну, знаешь, в которых носят портреты, локоны и прочую дребедень. Я бы на них еще по защитному заклинанию повесил. Но таких финтифлюшек у нас точно нет.

— Ясно. — Командор пошевелила затекшими ногами, кутая босые стопы поглубже в подол платья. — Ничего, пара дней у нас есть. Завтра, пожалуй, проедусь до Амарантайна, поищу в тамошних лавках что-то подходящее. К тому же, Эрику нужна мантия. Да и Огрен с Сигрун что-то подзадержались.

— Я тоже поеду.

Солона удивленно подняла глаза:

— Вообще-то я не собиралась никого с собой тащить, тут и в Башне дел невпроворот...

— Но?

Командор улыбнулась:

— Но, если честно, буду только рада. Можем заодно узнать, не появились ли в продаже новые амулеты.

— Вот и славно. — Андерс пошевелился, но прежде, чем встать, наклонился и легко коснулся губами макушки Солоны. — Тем более, что мне тоже нужно кое-что посмотреть у тамошних торговцев.

— Андерс, — Сола укоризненно поглядела на лекаря и всё же не выдержала: — Ну зачем ты со мной, точно с дитем малым обращаешься?

Он задержал взгляд на ее лице и грустно улыбнулся:

— Потому что мне кажется, что, как с героем, с тобой обращаются куда чаще, чем нужно. Зайдешь к нам? Нат, кажется, собирается играть в "Порочную добродетель".

— Нет, спасибо. — Сола сглотнула. Отчего-то от слов лекаря в горле образовался горячий комок и никак не хотел исчезать. — Сегодня я, пожалуй, отдохну. Может, почитаю что-нибудь...

— Ну, как хочешь. — Андерс поднялся и ухмыльнулся: — Ты только поесть всё же не забудь. А то как свалишься завтра с лошади.

— Не забуду.

— Доброго тебе вечера, Лона.

Сола смотрела, как лекарь идет к двери, и со смятением понимала, что больше всего сейчас хочет бросить ему в спину отчаянное "Останься!".

— И тебе хорошего вечера, Андерс...

А когда тот ушел, почему-то расплакалась, глядя, как небо за окном постепенно наливается красками заката.

Дождь хлынул внезапно. До Амарантайна оставалось не больше мили, и Сола с Андерсом пустили лошадей в галоп, но въезжали в арку ворот уже изрядно промокшими.

— Дыхание Создателя, командор! — всполошился стоящий в дозоре стражник. — Я сейчас позову капитана и...

— Не суетись. — Солона поправила потяжелевший от влаги капюшон плаща. — Не хочу, чтобы о моем визите кричали на каждом шагу.

— Инспекция. — Стражник понимающе закивал. — Мона Амелл, клянусь, я буду нем, как рыба.

— Инспекция? — уточнил Андерс, когда ворота и башня остались позади, и конские копыта зацокали по брусчатке.

— Откровенно говоря, я просто не хочу, чтобы у нас лишний раз кто-то путался под ногами, — Сола усмехнулась и направила лошадей к конюшне.

— Да уж, быть героем утомительно, тут я с тобой полностью согласен, — лекарь трагически вздохнул, и командор рассмеялась. Несмотря на отвратительную погоду, сегодня она чувствовала себя легкой и свободной, словно первая весенняя бабочка, и отчаянно не хотела чувство это потерять.

Они въехали под широкий навес и спешились. Вручив конюху поводья и несколько серебряных монет, задержались, прежде, чем снова выйти под дождь.

— Побежим в трактир, или всё же рискнем, и сначала в лавку? — Андерс с сомнением посмотрел на Солу.

— Давай, в лавку, всё равно по пути, — решилась командор, а потом хитро покосилась на спутника: — В конце концов, на случай простуды у нас есть лечебные заклинания.

— Ох. — Андерс пошевелил бровями. — Ты так об этом сказала, что мне уже просто не терпится простудиться.

— Да ну тебя! — Солона ухватила лекаря за руку: — Бежим!

И они опрометью ринулись в дождевую завесу, шлепая по лужам и веселясь, словно играющие в салочки дети. Ворвались в лавку и, под ошеломленным взглядом хозяна, привалились к стене, выравнивая дыхание.

— Э-эм... — нерешительно протянул торговец, — доброго дня. Вы что-то хотели?

— Здравствуй, Октам. — Улыбающаяся Солона сбросила капюшон и, убрав со лба влажные волосы, пошла к прилавку.

— Эрлесса! — вытаращился на нее лавочник и склонился в поклоне.

— Как идут дела? Как товары?

— Честно говоря, — лавочник поскреб пальцами черную бородку, — дела не слишком хороши.

Он с опаской покосился на спутника Солоны, но Андерс как раз стянул капюшон, и Октам облегченно выдохнул: — Приветствую, сэр лекарь. Так вот. У меня в последнее время сложилось подозрение, что кто-то переманивает покупателей. Да ещё и последний заказ из Денерима значительно опаздывает.

— Думаю, с поставками скоро всё наладится, — Солона скользнула взглядом поверх плеча лавочника, разглядывая выложенные на полках руны. — На днях мы прижали кое-кого, а оставшуюся банду выслеживает наша стража.

— Благослови вас Создатель, мона! — облегченно выдохнул Октам. — Хотите что-нибудь выбрать? Ко мне только вчера заходил сэр Огрен, купил несколько амулетов.

— Тащи всё, что осталось, — непререкаемым тоном заявил Андерс и повернулся к Солоне:

— Командор, может быть, вы сами подберете амуницию нашему новому рекруту? А я посмотрю подходящие кулоны.

— Кулоны? — удивился Октам.

— Ну да. — Андерс поманил торговца пальцем: — Слушай сюда. Нам нужно...

Сола пожала плечами и пошла в гардеробную.

Узкое помещение с подслеповатым окошком было забито товарами для магов — мантии, капюшоны и перчатки аккуратными стопочками лежали на полках, из-под полок торчали запыленные носы зачарованных сапожек, в углу высились посохи, а в центре комнаты стояла пара болванов[2], одетых в женское и мужское облачения. В воздухе висели пыль и запах залежалой ткани. Сола чихнула и, прикрыв нос, стала рыться на полках. Спустя четверть часа она, наконец, подобрала подходящую стихийному магу мантию и чародейский колпак, украшенный по отвороту мелким бисером. Прикинула на себя, полагая, что Эрик размерами пока недалеко ушел от женской фигуры и, набрав в кошеле горсть золотых монет, вышла в общий зал.

Андерс, оперевшись боком о прилавок, негромко переговаривался с торговцем. Рядом с лекарем стоял небольшой холщовый мешок.

— Сколько? — Солона кивнула на товар и отсчитала в ладонь Октаму нужную сумму.

— Доставишь всё в "Корону и льва", — бросил лавочнику Андерс. Повернулся к Соле: — Командор, как долго вы собираетесь задержаться в городе?

— О, это много времени не займет, — засуетился Октам. — Ближе к вечеру я точно отыщу для вас медальоны.

— Дюжину.

— Да-да, как договаривались.

— Зачем так много? — негромко спросила Сола, когда они вышли на улицу и остановились под козырьком крыльца. — Уж не думаешь ли ты, что Лелиана отдаст нам на растерзание целую Урну?

— Пф-ф! — Лекарь легкомысленно махнул рукой. — Лучше больше, чем меньше. Я вообще считаю, что для безопасности будет нужна крепкая группа. Ну и потом, мало ли. Вдруг Огрен, к примеру, пожелает отныне таскать на груди локоны Сигрун?

Сола хихикнула и покачала головой:

— Создатель. Ну что ты несешь, ну какие локоны? Пошли уже.

— Погоди.

Он ухватил ее за плечо, и, обернувшись, Солона неожиданно встретилась взглядом с совершенно серьезными глазами лекаря. А еще ей показалось, что в глазах этих промелькнула нерешительность.

— Лона, я давно хотел сказать... ты столько делаешь для всех нас. Заботишься о каждом, поддерживаешь. — Он нервно усмехнулся: — Даже даришь подарки. А мы...

— Андерс... — В первый момент командор даже растерялась, а потом еле удержалась, чтобы не погладить лекаря по щеке. — Вы все давно стали для меня одной большой семьей. А родственные чувства не стоят благодарностей.

— И всё же. — Он дернул уголком рта и, поймав Солону за руку, вложил в нее что-то маленькое и прохладное. — Я хочу, чтобы ты взяла это. Пусть даже, как от брата.

И, осторожно пожав ей пальцы, отпустил. Солона взглянула на ладонь и удивленно хлопнула ресницами. Изящное золотое колечко — венок из миниатюрных узких листьев с вкраплением мелких изумрудов — слабо засияло, вобрав в себя тусклый дневной свет.

— Надень, — тихо попросил лекарь. — Оно будет поддерживать твои силы.

— Ох, Андерс... — командор послушалась, а потом подняла на него сияющие глаза: — Я даже не знаю, что сказать...

Тот иронично поднял бровь, а Сола порывисто поднялась на цыпочки и звонко чмокнула его в щеку: — Спасибо...

— М-м... сестренка, — промурлыкал лекарь, довольно улыбаясь, а Сола, смутившись, поспешно набросила капюшон и спустилась с крыльца:

— Пойдем.

Дождь притих и, пока они добрались до "Короны и льва", сменился нудной моросью. Сола уже размечталась, как усядется сушиться перед очагом, как утолит голод, и, входя в дверь, зазевалась. Маленькое коренастое тело врезалось Соле в живот, а потом одетая в кожу гномка подняла голову:

— О, командор! Как вы вовремя!

— Сигрун? Что ты...

— Нет времени, пошли.

Она крепко ухватила Солону за запястье и потянула с крыльца.

— Э-э... добрый день, — озадаченно протянул Андерс, спускаясь вслед за девушками. — Что за спешка-то?

— Огрен! — буркнула Сигрун и рассерженно подоткнула пальцами шлем на лбу. — С утра не появлялся. Как ушел на рассвете, так и пропал.

— Мы что, пойдем его искать?! — Андерс фыркнул. — Я этому пьянчуге в няньки не нанимался.

— Да ты не понимаешь! — Сигрун с досадой махнула рукой и остановилась у деревянной ограды. Привалилась к жерди спиной и вздохнула. — Он тут накануне раскопал что-то подозрительное.

— Что именно? — Сола насторожилась.

— Ну, ты же его знаешь, — гномка слегка поморщилась, — как начнет с вечера праздновать, так, считай, на пол-ночи потерян. Для общества...

— А что за праздник-то? — Андерс уселся на жердь рядом с гномкой и покосился на мокрую еловую лапу, простершуюся у них над головой.

— А я знаю? — Сигрун возмущенно дернула плечиком. — У него через день сплошные праздники. В общем, разговорились они под хмельком с каким-то верзилой из Орзаммара, и тот просветил, что в предместье города есть некая тайная хибара, где, при случае, можно подзаработать. Или прикупить всякого. А то и просадить всё нажитое.

— Игорный дом? — Солона задумчиво прикусила губу. — И городская стража, конечно же, ничего о том не знает.

— Может, и знает, но молчит, — Андерс беспечно стряхнул с дождевые капли с плаща. — Если хорошо приплачивают.

— Вряд ли, — нахмурилась командор, — капитан Айдан, помнится, был весьма пламенным борцом с тутошней контрабандой.

— Так то — был...

— Ты поэтому не обратилась к стражникам? — покосилась на гномку Сола.

Та смущенно шмыгнула носом:

— Откровенно говоря, я просто побоялась. А ну, как Огрен поплелся к какой-нибудь тутошней красотке, а мне в уши басенок напел? Разве с этим рыжим куском нажьего помета можно в чем-то быть уверенной?!

— О, женщины! — горько воскликнул лекарь. — "Подозрительность" вам имя.

— Кто бы говорил! — Гномка повернулась и исподлобья уставилась на Андерса: — Вот кому-кому — тебе б я точно доверять не стала. Ну что, вы идете?

— Куда ж мы денемся, — вздохнул Андерс и, поднявшись с плетня, отряхнул ладони. — Зря мы без посохов поехали.

— Кто же знал, — Солона пожала плечами. — Придется справляться голыми руками. Впрочем, может, будет лучше прикинуться посетителями, жаждущими развлечений? Посмотрим, послушаем... разнести эту хибарку мы всегда успеем. Сигрун, ты знаешь, где она находится?

— Приблизительно. Но я слышала, как Огрен бормотал пароль, с которым можно пройти в заведение. "Свиной хвостик"!

— Ага, — хлопнул глазами Андерс. — Свиной хвостик. Ты уверена?

— Сама бы я такую чушь точно не придумала!

Сигрун опалила лекаря возмущенным взглядом. Отлепившись от заборчика, ринулась вниз по улице. Сола с Андерсом переглянулись и отправились ее догонять.

На воротах Солона остановила спутников и, подозвав к себе уже знакомого стражника, велела пригласить капитана.

Айдан явился всклокоченный и обеспокоенный. С достоинством поклонился командору, а потом еле сдержал зевок и смутился:

— Простите, мона, я как раз после дежурства.

— Что вы говорите... — Солона, скрестив руки на груди, окинула хмурым взглядом капитана. — Я-то подумала, что теперь это ваше обычное состояние. Ну, если судить по тому, что у вас под носом снова орудует какая-то банда.

Лицо Айдана вытянулось: — Вы уверены?

— Серые Стражи собственноручно положили конец их схрону на одной из заброшенных ферм. Не заставляйте меня привлекать гарнизон Башни Бдения еще и к патрулированию предместий Амарантайна.

— Здесь было всё спокойно, мона Амелл.

— Мои источники придерживаются другого мнения. Айдан, если я вдруг узнаю, что вы кого-то покрываете...

Мужчина побледнел и дернул щекой:

— Мона, вы можете обвинять меня в пренебрежении обязанностями, но думать, что я иду на сделку с собственной совестью — значит, отказывать мне в чести!

Солона уставилась долгим взглядом в серые глаза капитана.

— Хорошо. Я никого не стану обвинять, пока вина его не доказана. А пока прошу дать мне в помощь пару солдат. Самолично бросать к вашим ногам преступников у меня нет ни малейшего желания.

Сигрун мрачно покосилась на командора. Кажется, хотела что-то сказать, но смолчала. Айдан коротко ударил кулаком себя в грудь и, поклонившись, скрылся за неприметной дверкой, ведущей в башню.

— Пусть догоняют. Мы начнем поиски от крайнего дома у въезда к городу, — бросила Солона притихшему караульному и, кивнув спутникам, вышла на дорогу.

— По моим прикидкам где-то здесь и должно быть их логово, — семенящая рядом с командором Сигрун с воинственным видом поправила кинжалы на поясе.

— Внимательнее глядите по сторонам, выискивайте подозрительных, — попросила Сола и вспомнила, что у нее в сапоге тоже есть кинжал. Правда, командор им пользовалась куда чаще в хозяйственных нуждах.

— По мне, так все они тут... подозрительные, — буркнула гномка, косясь в сторону растерянно чесавшего в затылке фермера. Под ногами у него лежало треснувшее тележное колесо, а перед носом рассерженно махала руками толстая баба.

— Ах, семейная жизнь — это так трогательно, — вздохнул Андерс. — Сигрун, скажи, а Огрен сильно храпит?

— Рот закрой, сплетник, — взъярилась девушка.

Сола устало поморщилась:

— Нашли время для ругани. Смотрите. Вон там, под вязом.

Они остановились кружком, точно для беседы, и осторожно стали рассматривать лысоватого мужика, сидящего на ящике под деревом. Детина делал вид, что подрёмывает, и, время от времени, бросал по сторонам цепкие взгляды.

— Что за бездельник, — задумчиво протянул лекарь. — Так, девушки, стойте тут, а я схожу осведомиться, чего это он посреди белого дня под дождем баклуши бьет.

Андерс подошел к дереву и, наклонившись, стал переговариваться с плешивым. Солона мягко тронула гномку за плечо:

— Давай сделаем так. Когда выясним, где находится этот подозрительный дом, ты дождешься у дороги стражу. А мы с Андерсом постараемся аккуратно разведать обстановку.

— Опять ты меня в тылу оставлешь, — недовольно буркнула Сигрун. — Только не думай, что я забыла, как меня не взяли биться за город. Что, совсем не доверяешь?

— Сигру-ун, — простонала Сола, — только снова не начинай. Если бы я не доверяла тебе, Веланне и Огрену, разве б я оставила вас защищать наш дом? Кто, как не вы с этим отлично справились?

— Да уж, — гномка пожевала нижнюю губу и ухмыльнулась. — Никогда бы не подумала, что из Огрена может получиться отличный командующий. Ладно. Дождусь твоих солдафонов. Но учти, если что случилось с Огреном, я этих бандюг... — она выразительно провела ногтем большого пальца по шее.

— Договорились, — Солона серьезно кивнула. — Если вдруг услышите что подозрительное — врывайтесь без смущения.

— Ну что? Как я и думал. — Андерс подошел с довольным видом. — Не знаю, что сработало лучше — свиной ли хвостик, либо вид моего кошеля на поясе, ненароком продемонстрированного тому почтенному господину... но нас ждут новые приключения. Через дом отсюда.

— Отлично, — воодушевилась Солона. — Сигрун, дождешься стражников, а потом тихонечко подходите к дверям. А мы идем кутить. Братец.

Командор подмигнула лекарю и, не долго думая, повисла у него на локте. Андерс просиял и потащил Солону вниз по улице.

— Здесь, — уронил он, остановившись у крыльца хлипкой хибарки. — Мне сказали, что в дальней комнате есть проход в подвал.

— Внушительных размеров, должно быть, этот подвал... ладно, идем.

— Стой. А если тебя узнают? — с сомнением спросил лекарь.

— Значит, мы просто перейдем к запасному плану. — Солона пожала плечами.

— И какой же у нас запасной план?

— Как обычно. Крушить всё вокруг.

Андерс фыркнул и толкнул плечом низкую дверь.

2. Болваны — манекены.

В доме было сумеречно — заросшие пылью и паутиной окна света пропускали мало. Но даже в скудном освещении было понятно, что жилье давно заброшено.

— Слышишь? — обернулся к Солоне лекарь.

Откуда-то издалека приглушенно доносились ругань и пьяное пение

— Туда! — Андерс пнул попавшуюся по дороге сломанную прялку и вошел в соседнюю комнату. Здесь света было побольше, и командор разглядела протоптанную по пыльному полу дорожку. Заканчивалась она как раз у здорового квадратного люка в дальнем углу помещения.

Лекарь, не долго думая, замолотил пяткой по занозистым доскам:

— Эй, открывайте! Во имя свиного хвостика!

Сола фыркнула и покачала головой.

Несмазанные петли натужно заскрипели, крышка поползла кверху, и из люка показалась взлохмаченная голова. Подняла на Стражей пьяные глаза и, что-то невразумительно буркнув, скрылась.

— Судя по всему, это было приглашение. — Андерс придержал шатающуюся дверцу люка, с галантным поклоном протянул свободную руку Солоне. Девушка с опаской миновала подрагивающие под ногами ступени и сошла на земляной пол.

В нос шибанул запах пота, лука и дешевой выпивки. Андерс спрыгнул следом, и люк над их головами с глухим стуком захлопнулся.

— Кто такие? — выдвинулся из темного угла мрачный мужик. Положил руку на висящую у пояса дубинку. — Я вас тут раньше не видел.

— Приезжие, — пожал плечами Андерс. — У которых есть лишние монеты и желание монеты эти спустить.

Он доверительно придвинулся к верзиле: — Моя подружка просто мечтает о платье орлейского фасона.

Охранник расхохотался:

— Небось, корову доить в нем станет?

— Обижаешь, — Андерс скинул капюшон, и золотая серьга тускло сверкнула в рассеянном свете факелов.

— Ага. — Детина поскреб макушку и повнимательнее пригляделся к гостям. Прошелся взглядом по черным добротным плащам; отметил прищуром украшенные тонкой вышивкой манжеты рукавов, из-под тех плащей видневшиеся. Хекнул, заметив колечко на пальце Солоны.

— Купец?

— Зелейник. — Андерс подмигнул. — И заказы беру недорого.

— Тогда сходи вон с Одноглазым перетри, — охранник ухмыльнулся и отступил назад в свой угол.

— Интересно, когда нас грабить начнут? — пробормотала в спину Андерсу Сола, направляясь к ящикам, судя по всему, выполнявшим здесь роль стойки трактирщика. Скривилась, услышав, как сзади кто-то развязно присвистнул.

— Чего изволите? — Юркий тощий человечек цепко пробежался единственным глазом по лицам гостей.

— Выпивки. — Андерс бросил на верхний ящик горсть медяков. — А там — посмотрим.

Трактирщик цопнул денежку и, вытащив откуда-то снизу две обшарпанные глинянные кружки, наполнил их из кувшина. Солона постаралась не морщиться от кислого духа перебродивших ягод.

А потом они с Андерсом присели на длинную скамью у грубо сколоченного стола, заляпанного липкими лужами.

— Ну и гадость, — буркнул лекарь, сунув длинный нос в кружку.

— Тебя же никто не заставляет это пить. — И командор, наконец, внимательно оглядела подвал.

Народу здесь было не слишком много — трое невзрачных мужичков, собравшихся возле бочки в углу, выбрасывали кости. Недалеко от лекаря какой-то перебравший тип похрапывал, уронив голову на столешницу. А за столом напротив собралась весьма интересная компания — четверо крепких вооруженных мужчин в кожаных доспехах. Они негромко переговаривались и, время от времени, кидали в сторону Стражей заинтересованные взгляды. А еще Солона заприметила низкую дверцу в стене, как раз за спиной Одноглазого. Если Огрен был где-то неподалеку, то искать его следовало именно там.

— Будем пробиваться? — Андерс проследил за взглядом командора. — Или еще послушаем?

— Погоди. — Сола усмехнулась, глядя, как один из вояк тяжело выдвигается из-за стола. — Кажется, вон тому типу есть, что нам сказать.

Широкоплечий лопоухий мужик вразвалочку прошелся через погреб и плюхнулся напротив. Андерс с интересом уставился в обветренное скуластое лицо, обрамленное светлыми кудряшками. Мужик поморщился.

— Говорят, ты зелейник?

— Ага. — Лекарь скрестил руки на груди. — А что, где-то чешется?

— Ну ты, шутник, — лопоухий скривился, — за языком следи. Присядь-ка за наш стол, дело есть.

Андерс бросил вопросительный взгляд на Солону, и та коротко кивнула.

— Не боись, — расплылся в ухмылке вояка, — за подружкой твоей я пригляжу. Не сбежит.

— Именно это меня и настораживает. — Андерс поднялся и, обойдя стол, пошел к компании. Присел на место лопоухого и тут же получил дружеский хлопок по спине. Солона вздохнула. Похоже, запасной план, как обычно, оказывался самым действенным. И, наплевав на конспирацию, прямо взглянула в глаза скуластому:

— Гном.

— Кто гном? — не понял тот, и масляная улыбочка на его губах сменилась угрожающим оскалом.

— Да уж не ты. Мне нужен гном. Рыжий. Борода в две косы. Сказали, он сюда пошел.

Вояка гоготнул:

— Красотка, ну зачем тебе гном? Поверь, я куда лучше справлюсь. И чем гном, и чем этот твой... аптекарь.

— Вот уж не уверена. — Солона презрительно скривилась, а мужик, потянувшись через стол, ухватил ее за запястье. Опалил бешеным взглядом:

— Язвишь, дешевка? Что, может, силком проверить?

— А, давай, проверим, — прищурилась девушка и, вырвав руку, поднялась с лавки. Кивнула на дверь позади трактирщика. — Пошли туда. Ты парень, конечно, лихой, но уж, наверное, не посреди трактира под юбку мне полезешь?

— А ты, я смотрю, та еще штучка. — Лопоухий довольно хохотнул и, выбравшись из-за стола, ухватил Солону за талию:

— Эй, Одноглазый! Ключ давай!

— Э-э! — мрачно отозвался Андерс, приподнимаясь. — Не понял, что за...

— Не дергайся! — Сидящий рядом верзила с гоготом обрушил ладонь на плечо лекарю, усаживая обратно. Андерс развернулся, сходу впечатал кулак в скулу соседу, и меж ними тотчас завязалась потасовка. Командор тихо застонала и мысленно пообещала себе в следующий раз взять в разведку Ната.

— Сами разберутся, — заржал в ухо Солоне ее кавалер и, подтащив к ящикам, ловко поймал в ладонь брошенный ключ.

— Руки убрал, говнюк! — со злостью проорал им в спину Андерс, и лопоухого внезапно отбросило от девушки. А потом и смачно впечатало в стену заклинанием каменного кулака. С потолка подвала посыпалась земля вперемешку с трухой перекрытий.

— Балахоны! — истошно заорал кто-то, а лопоухий с трудом поднялся. Вытер кровь под носом и уставился на Андерса, дико вращая глазами. Выхватил из ножен кинжал:

— Бей их, ребзя!

Друзья его, однако, вмешиваться не спешили. Отсели от лекаря подальше и настороженно переглядывались. А когда один всё же потащил из ножен меч, Солона невозмутимо вырастила в воздухе глухо потрескивающую ледяную корку.

— Балахоны? Не совсем. — Командор криво усмехнулась: — Серые Стражи.

Лопоухий скрипнул зубами, а Сола, обернувшись, протянула руку:

— Ключ.

Поймала в ладонь, и тут крышка люка внезапно с грохотом распахнулась, и в подвал буквально скатилась Сигрун с двумя кинжалами наизготовку.

— Что, тоже Страж? — тоскливо поинтересовался Одноглазый, с опаской высунувшись из-за ящиков.

— Ага, — радостно просветила его Сола. — А еще она из Легиона мертвых. Ну, а этих вы, пожалуй, знаете.

Парочка стражников невозмутимо спустились вслед за гномкой, и трактирщик, сдавленно кашлянув, полез обратно за прилавок.

— Где он? — Взбудораженная Сигрун подлетела к командору. — Все живы? А то мы там сидели, а тут ка-ак жахнуло!

— Просто кое-кто оказался излишне впечатлительным, — пожала плечами Сола и вручила подруге ключ: — Держи. Очень надеюсь, что Огрен где-то там.

И кивнула на дверь.

— Там он, там, — глухо просветил из-за ящиков Одноглазый. — В каморке валяется. Правая дверь по коридору. Если вы, конечно, имеете в виду пьяного коротышку, который сначала тут вынюхивал, потом устроил драку, а потом рухнул после четвертого кувшина. Да так, что его даже ведро воды не разбудило.

— По-моему, стратегия Огрена оказалась куда шире нашей, — задумчиво протянул подошедший Андерс, потирая плечо. — Впрочем, мы были на правильном пути.

Примерно через четверть часа стражи Амарантайна опечатали склад с контрабандой, находящийся аккурат напротив места пленения Огрена. А к тому времени, как стали выводить задержанных, Сигрун наконец-то удалось привести гнома в чувство. Правда, не слишком надолго. На подходе к городским воротам Огрен что-то нечленораздельно хрюкнул и, как пить дать, завалился бы в крапиву, если б лекарь вовремя его не подхватил. А потом всю дорогу Андерс тихо матерился сквозь зубы, волоча на горбу беспамятного друга.

Пока добрались до "Короны и льва", пока сгрузили гнома в его комнату, наступил вечер. Дождь, наконец, закончился, и над Амарантайном распростерлось темнеющее небо, полное барашков розоватых облаков.

Друзья решили заночевать в городе (тем более, что и заказ от Октама еще не принесли), а поутру все вместе выдвинуться в Башню.

И, пока Сигрун с Андерсом хлопотали вокруг Огрена, командор расплатилась за постой и поднялась к себе в комнату. Добрых полчаса нежилась в бадье с горячей водой, а потом, поняв, что на голодный желудок явно не уснёт, отправилась обратно в трапезный зал.

— Командор-р! — повис под потолком восторженный рев Огрена! — Иди сюда, я тебя об... обниму!

Солона вздрогнула и, остановившись на верху лестницы, обернулась. Ее спутники, устроившись за столиком в угловом закутке на втором этаже, дружно отсалютовали кружками.

— Сегодня просто день сидения по кабакам какой-то, — усмехнулась командор, присоединяясь к друзьям и уворачиваясь от пьяных объятий гнома. — Огрен, я думала, ты спишь!

— Не, я просто соскучился, — радостно заявил тот и снова заорал, вызывая трактирщицу.

— Ну, если по-справедливости, — ухмыльнулся лекарь, — так здешняя кухня куда приличнее. Да и от выпивки не воротит. Вот, попробуй. — И он щедро плеснул из кувшина в свободную кружку.

— Ты это, — гном подпихнул Андерса кулаком в плечо, — не отвлекайся, давай. Пересчитывай.

Достал из-за пазухи небольшой холщовый мешочек и поставил перед Андерсом: — Пять штук, как договаривались.

— Что это за хрень ты купил? — Лекарь удивленно пропустил через пальцы веревочки связанных в пучок амулетов. — Это же ученическая ерунда.

— Больно я разбираюсь в этих ваших магических штуках! — Гном возмущенно шваркнул кулаком о столешницу: — Сказали пять — значит, пять.

Солона вздохнула и, приняв у подошедшей трактирщицы тарелку с жареной курицей, на некоторое время выпала из разговоров. Здешняя кухня оказалась действительно отменной, а вино терпким и коварно мягким на вкус. А ещё в голове крутилось, что надо бы успеть до отъезда переговорить с капитаном Айданом — разузнать, чем закончился допрос арестованных. А ещё поторопить с заказом Октама. И, наверное...

— А сейчас! — вывел её из раздумий очередной возглас Огрена, — я хочу выпить за это... за любовь! К моей дорогой крошке Сигрун. Которая никогда не оставит в беде и вытащит из любой перерд... пререр... передряги, во!

— Не подлизывайся! — Гномка зевнула. — Все равно сегодня дрыхнуть будешь на коврике.

— А это мы еще посмотрим!

— Эй! Я тебя что, зря лечил, что ли? — возмутился лекарь, наблюдая, как в глотке Огрена исчезает очередная кружка с пивом. — По-моему, еще немного, и ты не доползешь даже до коврика!

— А я просил? — Гном залихватски вытер рукавом рыжие усы. — Это у них, в том гадючнике просто пойло дурное было. А похмелье, да будет тебе известно, маг, лучше всего лечится качественной выпивкой.

— Всё. — Андерс обиженно покосился на Сигрун. — Если что, больше меня не звать. Сама с ним управляйся.

— Да, дорогая! — растроганно всхлипнул Огрен и, обняв гномку за шею, звонко чмокнул ее в щеку. Сигрун отшатнулась, резко поднялась и пошла к соседнему столику.

— Огрен, не подумай, что я читаю тебе нотации, — Солона проводила подругу взглядом и поелозила пальцем по влажному ободку кружки. — Но... а как же Фельзи? И твой сын?

— А, по-моему, ты именно этим сейчас и занимаешься, ханжа сраная! — недовольно буркнул гном. — Будто сама не знаешь, что Фельзи меня бросила? Сказала, что им с ребенком такой папенька ни к чему. Или мне вместе с тобой запереться в Башне и рыдать?

— Я не ханжа! — процедила сквозь зубы Сола. — И вовсе не рыдаю!

— Ой, можно подумать! — Огрен пьяно фыркнул, разбрызгивая слюну. — Третий месяц сидишь, как монашка, и короля своего дожидаешься.

— Заткнись уже, — раздраженно бросил Андерс и стукнул кружкой по столешнице. — Счетовод хренов.

— Мальчики, не ссорьтесь, — невозмутимо сказала подошедшая Сигрун и опрокинула на макушку возлюбленному воду из цветочного кувшинчика. Ромашки и васильки мокрой кучкой украсили голову Огрена, застряли в бороде. Гном зашипел и принялся яростно отплёвываться.

Солона порывисто поднялась. Покачнулась — хмель резко ударил в ноги — и, отпихнув лапищу пытающегося удержать ее гнома, нетвердой походкой двинулась к лестнице. Сбежала, только чудом не споткнувшись, и обеими руками толкнула тяжелую входную дверь. Вышла в ночь.

Свежий влажный воздух ринулся в лицо, остудил разгоряченные щеки. Командор устало провела ладонью по лбу, спустилась на дорогу и отошла под росшую у входа яблоню. Прислонилась к шершавому стволу — запрокинув голову, разглядывая подмигивающие сквозь листву звезды.

Скрипнула дверь и, обернувшись, девушка увидела вышедшего на крыльцо лекаря. Ослепленный фонарем над входом, он на мгновение замер, оглядываясь по сторонам.

— Андерс, я тут, — негромко позвала Солона. Тот коротко улыбнулся и, спрыгнув с крыльца в мокрую траву, пошел на голос.

— Расстроилась? — Лекарь пальцами отвел со лба Солы выбившиеся из причёски волосы.

— Пожалуй, зря я завела этот разговор. — Она вздохнула и уткнулась носом ему в ключицу. Андерс на мгновение замер, напрягся, но тотчас расслабился и обнял девушку. Солона сомкнула руки у него на талии и положила голову на плечо. Отчего-то объятия, которые в другое время явно бы её смутили, сейчас показались чем-то естественным и единственно правильным. А, может, это просто хмель гулял в голове.

— Знаешь, я иногда им завидую, — вздохнула Сола. — Гномам. Их простоте. Жизнелюбию.

— А с чего ты взяла, что люди обязательно должны жить сложно? — шепнул Андерс, и Сола, почувствовав на щеке теплое дыхание, улыбнулась. Голова слегка кружилась, а тело было одновременно легким и неповоротливым.

— Что ж, может, ты и прав...

— Я так думаю, что нужно всего лишь жить сегодняшним днём и наслаждаться выпавшими минутами радости. — Вот как сейчас.

— Хороша радость, — фыркнула Сола. — Торчать ночью под деревом и обнимать пьяного командора.

— Это как посмотреть, — Андерс тихо рассмеялся и пробормотал: — Впрочем, мы могли бы и сменить обстановку.

— Пойдем в церковь? — хихикнула Солона, а потом, почувствовав на пояснице чужие руки и напряжение чужой плоти через тонкую мантию, поняла, что шутки кончились.

— Ты что? — прошептала она пораженно, и вдруг ясно поняла, что не желает, чтобы ее сейчас отпускали. Все смутные порывы последних дней, мимолетные мысли — всё сложилось в единую картину. И так же ясно она поняла, что хочет Андерса. Раствориться в нем и выплеснуть так долго копившуюся страсть и... нежность?

Он выглядел сейчас таким серьезным. Таким... настоящим. Она приподнялась на цыпочки и ласково коснулась губами его губ.

— Не хотел бы я стать соперником королю Ферелдена, — выдохнул лекарь и, прикрыв глаза, потерся колючей щекой о висок Солоны.

— Неужели боишься? — Сола снова тихо фыркнула, не спеша отстраняться. Глубоко вдохнула — вблизи Андерс пах вином и какими-то горьковатыми травами — и легко поцеловала его в шею.

— Скажем так, я патриот, — в голосе лекаря просквозила усмешка.

— Если ты меня сейчас отпустишь, я сама тебя прибью, — пробормотала она ему в ухо с хмельной бравадой.

— Еще чего!

Андерс обхватил Солону за талию и решительно повлек к крыльцу.

Солоне казалось, что она с головой погрузилась под воду — окружающие звуки отдалились, да и всё остальное вдруг стало неважным. Реальной оставалась только рука на ее талии, уверенно влекущая вверх по лестнице. И даже сунувшийся навстречу гном показался далеким и призрачным, точно видение.

— Командор... ты, это...

— Огрен, иди в Тень, — с досадой выплюнул лекарь, а гном резко остановился и удивленно присвистнул.

Солона отстраненно подумала, что, пожалуй, должна бы испытывать неудобство перед старым другом, особенно после того, как сама же обвинила его в неверности. Ведь у нее тоже есть Алистер. Желанный. Любимый. Далекий... впрочем, бесспорным сейчас, пожалуй, было только последнее утверждение.

Звякнул замок, заскрипела и хлопнула дверь, и командор оказалась прижатой спиной к дверному косяку. Андерс, навалившись на Солону всем телом, взял в ладони ее лицо и принялся жадно целовать приоткрытый рот. Проложил дорожку коротких поцелуев по щеке, опускаясь к шее.

— Подожди, — выдохнула Сола, немного обескураженная таким напором. — Давай всё же войдем.

— Прости, — лекарь поднял голову и немного нервно улыбнулся: — Я... так долго ждал этого момента.

— Ждал? — Солона изумленно вскинула брови.

— Надеялся. — Андерс, отстранившись, подхватил девушку на руки и отнес на широкую постель с балдахином. Усадил и пристроился рядом, приобняв одной рукой за плечи; склонился к самому уху:

— Ты ведь и сама знаешь, что страшно притягательна.

— Щекотно, — Сола хихикнула, не спеша, впрочем, отодвигаться. — Нет, не знаю.

— Да брось, все это чувствуют, — выдохнул лекарь, а потом вдруг обиженно добавил: — Даже этот зануда Хоу.

Командор рассмеялась, а Андерс решительно опрокинул ее на кровать, затыкая рот поцелуем. Голова закружилась ещё больше, и девушка обняла лекаря, ощущая, как его пальцы заскользили по шнуровке её мантии. Солоне странным образом хотелось одновременно и помочь Андерсу — убрать дурацкую преграду, ощутить кожей тепло чужого тела — и отстраниться. Казалось, что сейчас Сола находится у невидимой черты — переступи её, и всё изменится. Неизвестно, какими останутся их отношения с Андерсом, но прежними они уже не будут никогда.

— Лона, — тихо позвал лекарь, подняв голову от её обнаженной груди. — Всё хорошо?

В его глазах отразилось пламя очага, и Солона нежно улыбнулась: — Не знаю. Хмель выветрился?.. А ты красивый...

И она нежно погладила Андерса по щеке. Он поймал её руку, прижался губами к ладони, а после, дернув за последний шнурок, удерживающий мантию, мягко перевернул девушку на живот.

— Расслабься, — теплые губы осторожно тронули её лопатку, — и ни о чем не думай.

И Солона послушалась, закрыв глаза и погружаясь в омут ощущений. Сначала легих и приятных, потом всё более ярких и томящих. Руки Андерса непрерывно гладили её тело — то ласково и нежно, то с требовательным нажимом. В какой-то момент он оторвался от девушки, и она услышала шорох ткани, а потом горячие губы снова коснулись шеи Солоны. И, ощущая свидетельство его вожделения на своих ягодицах, Сола поняла, что почти достигла горячего дна омута. Внизу живота скручивался тугой жаркий узел, развязать который можно было единственным способом. И Солона жалобно застонала, цепляясь пальцами за покрывало, прогибаясь в пояснице и открываясь навстречу Андерсу. Тихо вскрикнула от восторга, когда он, охнув, толкнулся в нее. И, почувствовав горячее дыхание возле уха, повернула голову, жадно ловя полураскрытым ртом отрывистые поцелуи лекаря.

А потом они просто молча лежали, укутавшись в покрывало, но в этой тишине не было неловкости. Солона подумала, что действительно почувствовала себя иной. Более... цельной? Защищенной и умиротворенной.

Очаг мирно потрескивал, и Андерс, кажется, задремал. Тихо посапывал ей в ухо, прижимаясь сзади грудью и коленями. Солона ласково погладила лежащую на ней руку и попыталась осторожно встать. Лекарь тут же дернулся и поближе притянул девушку:

— Ты куда?

— Я пить хочу.

— Останься.

Солона повернула голову и попала лицом в светлые волосы, рассыпавшиеся по его лбу.

— Я не уйду, — пообщала она и, аккуратно выскользнув из объятий, прошлепала босиком к столу. Нашла кувшин с водой и, обернувшись к постели, почувствовала, как стукнулось в ребра сердце. Приподнявшись на локте, Андерс пристально ее рассматривал.

— Будешь? — спросила Сола и, получив в ответ качание головой, смущенно уткнулась в кружку. Отвернулась к черному окну и, пока пила, всей кожей чувствовала, как лекарь пожирает её взглядом.

— Ты меня смущаешь, — буркнула девушка, поспешно юркнув назад, под покрывало. Вернулась в уютную колыбель рук Андерса и умиротворенно вздохнула.

— Ты прекрасна, — шепнул лекарь, и Сола почувствовала, как его губы ласково касаются нежной кожи за ухом.

— Снова готов к подвигам? — хихикнула девушка.

— А ты против?

— Вовсе нет. Но только не думай, что ты опять воспользуешься моей растерянностью.

Солона, обернувшись, обняла Андерса за шею и первой прильнула к довольно улыбающимся губам.

Проснулась Сола поздно. Во всяком случае, обнаглевший солнечный зайчик уже вовсю гулял по подушке. Командор с досадой поморщилась и уткнулась носом в грудь Андерсу. Тот пошевелился и, заграбастав девушку поближе, сладко зевнул.

— Жаркая была ночка, а? — пробормотал он ей в макушку. Сола подняла голову и разулыбалась. Был лекарь сонным, растрепанным и каким-то очень уютным. И девушка, подтянувшись выше, нежно поцеловала его в кончик носа.

— Надеюсь, теперь ты не станешь считать меня ханжой?

— Что ты, солнце! — Лекарь в притворном ужасе распахнул глаза, а потом ухмыльнулся: — Более того, полагаю, что и все, кто заночевал в этом достойном заведении, теперь тоже так не думают.

— Андерс! — Сола вспыхнула и спрятала лицо на его плече, покрытом веснушками.

Лекарь погладил её по голове и серьезно сказал:

— Я никогда так не считал.

— Я есть хочу, — смущенно отозвалась девушка.

— Спустимся вниз, или попросим принести сюда?

Солона с тоской подумала, что предпочла бы еще сутки не выходить из комнаты и вздохнула, садясь в постели:

— Надо нам с отъездом поторопиться. Гаревел, скорее всего, вернется только завтра, но и без этого в Башне полно дел. А ещё... как думаешь, можно ли уже забирать Пса?

— Думаю, да. — Андерс серьезно кивнул. — Меня еще Джастис беспокоит. Случись что — Натаниэль один с ним не справится.

Солона почувствовала, как по хребту пробежали мурашки и поёжилась:

— Очень надеюсь, что всё будет хорошо. И мы успеем.

Андерс уселся рядом и тыльной стороной ладони погладил Солу по щеке.

— Все вместе мы точно справимся. Беги, собирайся, солнце мое, а я спущусь к трактирщику и узнаю, принесли ли, наконец, наши покупки от Октама.

И, поднявшись с постели, отправился к занавеске, за которой находилась каменная ванная и бочки с водой. Солона проводила его долгим взглядом, залюбовавшись ладным телом, а после тряхнула головой и, наскоро одевшись, отправилась в свою комнату.

Сборы затянулись не больше, чем на четверть часа. Приведя себя в порядок и захватив плащ, командор вышла в коридор и увидела поджидающего её лекаря. Удивленно хмыкнула.

— Посылку принесли, — отлепившись от стены, объявил Андерс, а потом пожал плечами:

— Просто я тут подумал, что было бы неплохо проводить тебя в зал.

Солона облегченно выдохнула:

— Неплохо — не то слово... знаешь, мне так неловко перед Огреном.

Андерс фыркнул: — Ой, ну ты нашла, кого стеняться.

— Не стесняться. Не стоило мне его отчитывать. Сама не лучше.

На лицо лекаря набежала тень:

— Жалеешь?

— Вовсе нет.

Сола подошла к Андерсу и, обхватив за талию, уткнулась в шею: — Просто не люблю выглядеть по-дурацки.

— Забудь. — Он коснулся губами виска девушки. — Если что — сам с ним поговорю. Пойдём.

И, обняв Солону за плечи, повел к лестнице.

Сигрун с Огреном расположились за столиком у двери и, похоже, были готовы выезжать сразу после завтрака. Во всяком случае, рядом со стулом гнома командор разглядела битком набитые сумки. А еще, на столе, пару тарелок с дымящейся кашей, явно поджидающих их с Андерсом.

— Доброго утра, — как можно беспечнее произнесла Солона и, выскользнув из-под руки лекаря, уселась на свободный стул.

— Будь здорова, командор, — кивнул Огрен, довольно хрумкая свежим огурцом.

— Атраст вала, — весело отозвалась Сигрун и отсалютовала друзьям кружкой. — Присоединяйтесь.

— Выспалась? — Огрен ехидно прищурился.

— А как там твой коврик поживает? — невозмутимо парировал лекарь, разламывая ломоть хлеба и вручая половину Солоне.

Гном гыкнул и от души ткнул кулаком в плечо Андерсу: — Молоток!

— Огрен, — угрожающе протянула Сола, глядя в нагло ухмыляющуюся физиономию, — ни слова больше!

— Зануда, — фыркнул гном, но, к счастью, на время заткнулся. Вот только малышка-Сигрун, прежде, чем вылезти из-за стола по окончании трапезы, с хитрым видом придвинулась к уху командора:

— Не знаю, что там у вас произошло, но ты выглядишь возмутительно счастливой.

Солона закатила глаза к потолку, а после, проводив глазами довольную физиономию Сигрун, не выдержала и рассмеялась.

Ясная радость, похожая на натянутую паутинку, унизанную шариками росы, и вправду звенела в ней с самого пробуждения. И потом, когда друзья выходили из корчмы в солнечное утро. И когда в конюшне седлали: люди — лошадей, а гномы — выносливых пони. И даже, когда на воротах Сола приказывала капитану Айдану явиться в Башню Бдения с докладом.

А больше всего — тогда, когда командор ловила на себе теплый взгляд лекаря. Да она и сама не могла удержаться — то и дело косилась в его сторону, с удивлением подмечая мелочи, раньше проходившие мимо её внимания. Вот Андерс недовольно морщит лоб, отворачиваясь от солнца; вот дергает головой, откидывая непослушные волосы, лезущие в лицо из прически; вот перебирает пальцами по поводьям лошади, точно бездумно отрабатывая какой-то жест для заклинания.

А потом Солона вдруг осознала, что то теплое чувство к лекарю, которое она так боялась вчера потерять, не только никуда не делось, а, кажется, окончательно превратилось в нечто другое. Куда большее, чем просто дружба.

Уже на подходе к Башне, перехватив ее взгляд в очередной раз, Андерс придержал лошадь — поравнявшись, поехал рядом. Дотянулся и взял девушку за руку. Хитро ухмыльнулся:

— Лона, вот я даже не знаю, от чего боюсь растаять раньше — от солнца, или от твоих нежных взоров.

Сола с опаской покосилась на едущих впереди гномов и вздохнула:

— Не смейся надо мной

— Даже не собирался. — Андерс осторожно пожал её пальцы. — Откровенно говоря, всё это мне страшно нравится. А ещё очень любопытно узнать, какие же мысли рождаются в твоей хорошенькой головке.

Сола улыбнулась:

— Вот именно сейчас я думаю о том, как досадно было не узнать тебя, живя в Круге.

Лекарь посмотрел на неё долгим внимательным взглядом и серьезно кивнул:

— Знаешь, пожалуй, это бы многое изменило...

— Эй, глядите-ка, что там? — крикнула вдруг Сигрун, закрываясь ладонью от солнца. — Никак, гости?

Солона кинула рассеянный взгляд на приближающуюся стену Башни и поначалу не поняла, что за конный отряд въезжает в ворота. И чьи стяги развеваются на копьях рыцарей.

— Опаньки, король! — радостно проорал со своей лошадки Огрен и, обернувшись, развязно подмигнул: — Я бы на вашем месте, детки, морды сделал посуровее и за ручки держаться повременил.

Искристая паутинка со звоном лопнула.

— Огрен, — задумчиво протянула Сигрун, — и почему мне иногда так хочется тебе врезать?..

Во дворе, чуть не под копыта лошади Солоны, выскочил Эрик. Ухватил поводья, подал крепкую руку:

— Командор, как хорошо, что вы вернулись!

— Где король?

Спрыгнув на землю, Солона окинула взглядом непривычно людную площадку у самого входа в Башню. Ржали кони, суетились стражники и слуги, и только рыцари из королевского сопровождения терпеливо дожидались новых приказов, стоя за аркой ворот.

— С сенешалем. Сэр Натаниэль собирался уже кого-нибудь за вами отправлять.

Сола, нахмурившись, провела рукой по растрепавшимся на ветру волосам:

— Передай сэру Хоу, чтобы собрал Стражей в главном зале. Король наверняка захочет встречи со всем Орденом.

А в голове стучалась единственная мысль — чем же вызван столь неожиданный визит Его Величества? В то, что Алистер приехал лично к ней, Солоне не верилось — даже если б на монарха напала эдакая блажь, он, скорее всего, явился бы в Башню инкогнито.

Как бы там ни было, Солона — командор, и поступать она станет соответственно. Она вскинула подбородок и, прежде, чем войти в Башню, обернулась, ища глазами Андерса. Лекарь, угрюмо вперившись взглядом в луку седла, снимал с лошади седельные сумки. Сола подавила глупый порыв на глазах у всех подойти и сказать, что между ними всё останется по-прежнему. Решила, что поговорит с Андерсом, как только случится такая возможность, и торопливо взошла на ступени широкого крыльца.

У командорского кабинета уже стоял караул — двое рыцарей в начищенных доспехах. Увидев Солону, они вытянулись в струнку и прижали кулаки к груди, приветствуя. Сола шумно выдохнула и, толкнув дверь, вошла внутрь. Вэрел и Алистер, склонившиеся над столом с картой, дружно обернулись. На лице сенешаля проступило явное облегчение, а король просиял.

— Приветствую, Ваше Величество. — Опустившись на одно колено, Солона склонила голову.

Алистер подошел и, молча взяв девушку за плечи, помог подняться. Улыбнулся ласково:

— Ну и к чему такие церемонии в кабинете? Как ты, моя радость?

— В меру сил. — Сола вежливо кивнула. — Благодарю, Ваше Величество.

Повернулась к сенешалю:

— Вэрел, мне кажется, что без вашего участия королевская свита разместится еще не скоро.

Вэрел отвесил глубокий поклон сначала королю, потом командору и поспешно покинул кабинет. Алистер проводил его взглядом, и, как только закрылась дверь, притянул к себе Солону. Приник к губам в долгом поцелуе. А Сола, отчего-то сжавшись в его объятиях, на мгновение почувствовала себя загнанной в угол мышью.

— Подожди, — мягко отстранилась командор. — Сначала дело. С чего это Орден подвергся такой... неожиданной проверке?

— Ну уж, проверке. — Король отпустил Солону и, спрятав руки за спину, окинул девушку пристальным взглядом.

— Мог бы написать заранее, и мы бы подготовили достойную встречу. Я ведь вообще могла задержаться в Амарантайне.

— Я бы написал, — пожал плечами Алистер, — но обстоятельства сложились так, что гонец подъехал бы к воротам одновременно со мной.

— Что-то срочное? — Солона прислонилась боком к каминной полке и, мысленно проклиная правило этикета не садиться в присутствии короля, уставилась в огонь.

— Видишь ли, до меня дошли слухи, что Серые Стражи призвали в свои ряды одержимого мага.

— Слухи? — Солона удивленно вскинула голову. — С каких это пор король самолично выезжает проверять анонимные доносы?

Алистер скривился, присел на край стола и поскреб пальцем висок:

— Тут такое дело. Доносы доносами, но и командор Грегор потребовал расследования убийства его рыцарей. К тому же, на меня кое-кто давит и при дворе, просит разобраться. Сола, помни, пожалуйста, от ваших действий сейчас зависит, сколь долго продержится репутация Стражей. Мор закончился, а людская благодарность так недолговечна.

— Алистер, — Солона скрестила руки на груди и исподлобья покосилась на короля: — Я не желаю играть в эти ваши политические игры. Я боец.

— Ну да, — король добродушно усмехнулся. — Я тоже. Однако, времена, когда мы могли крушить всех направо и налево, пользуясь договорами и военным положением, миновали.

— Твои храмовники оспорили Право Призыва и напали первыми. Мы всего лишь защищались.

— Ага. — Алистер в голос рассмеялся. — Моя нежная беззащитная Героиня Ферелдена.

Сделал шаг вперёд и, снова заключив девушку в обьятия, уткнулся в волосы и с шумом втянул её запах:

— Дыхание Создателя, как же я соскучился... так... что там с одержимым? Что, если храмовники были правы?

— Алистер, он всего лишь мальчик. Не слишком опытный маг-отступник, — пробормотала Сола. — Мы сами взялись его обучать.

Подняла голову и уставилась в затуманенные желанием глаза короля:

— Он не одержим.

— И как вы узнали?

Солона пожала плечами: — Джастис его проверял.

— А-а. Этот ваш дух из Тени.

Алистер вздохнул и покачал головой. Отпустив Солу, прошелся к столу. Бросил латные перчатки.

— На его счет у Грегора тоже есть кое-какие претензии. Видишь ли... храмовники считают, что держать при себе демона — это не слишком хорошая затея. Сола, вас могут обвинить в баловстве с магией крови.

— Ты же сам прекрасно знаешь, что это не так! — возмутилась командор и упрямо вздернула подбородок:

— Джастис — не демон. И, Алистер, имей в виду, ни одного из моих Стражей я никогда не отдам на съедение твоей Церкви. Сама выйду и встану грудью за каждого.

— А, знаешь, — Алистер лукаво поднял бровь.- Я бы, пожалуй, на это поглядел. Грудь у тебя красивая.

Сола закатила глаза к потолку и вздохнула.

— И сколько продлится эта ваша... инспекция?

— Какая разница, — король ухмыльнулся. — Главное то, что она состоялась. Мне нужно хотя бы на время заткнуть рты недовольным. Напишешь отчет о том, что произошло в той деревеньке. Я, как бывший храмовник, дам вердикт на то, что парень ваш не одержим, и дело сделано.

— Заодно и от меня жалобу примешь. — По губам Солоны скользнула нехорошая усмешка. — О том, что рыцари Круга по-свойски разгуливают на моей земле и, превышая полномочия, обижают людей, находящихся под защитой моих вассалов.

— Ну вот, — развеселился Алистер и подмигнул. — А говоришь: "Воин, и в ваши игры играть не собираюсь".

Солона скривилась:

— Иногда приходится.

— Ладно, это потом. Откровенно говоря, больше всего мне хотелось повидать тебя.

Взгляд его стал мягким и очень знакомым. Сквозь королевскую личину снова проступил юноша, за которого Сола когда-то могла, не колеблясь, отдать даже жизнь. И от этого стало больно — командор почувствовала, как обида медленно расползается по венам, отравляя не хуже скверны. Поджав губы, Сола отрешенно ковырнула ногтем трещинку на каминной полке и поинтересовалась:

— А скажи-ка, Алистер. Ты уже подыскал себе супругу?

Как ни старалась Солона сохранить невозмутимость, голос её выдал, звякнув холодным хрусталем обиды.

— Ты знаешь. — Алистер тяжело вздохнул и утер ладонью лицо.

— Знаю. И, честно говоря, предпочла бы услышать это от тебя.

— Сола. Я собирался сказать.

Отлепившись от стола, он сделал шаг вперед и бережно взял её за руки. Таким знакомым жестом... как когда-то. — Я просто очень боялся тебя обидеть.

— Ты мне так и не ответил. — Солона пристально смотрела в лицо Алистеру, отрешенно отмечая, что между бровей короля появилась новая, незнакомая ей, морщинка. — Подыскал?

— Да. — Он наклонился и прислонился лбом к ее лбу. С тоской заглянул в глаза. — Но это ничего не значит.

— Алистер, — Сола отняла у него руки и слепо посмотрела в окно, за спину королю. Небо сегодня случилось каким-то особенно пронзительным. — Для меня это значит очень много.

— Сола-а, — простонал король и, поморщившись, отошел и устало плюхнулся в кресло. — Ты же знала, что рано или поздно это произойдет. Я не могу не считаться с королевским долгом. Стране нужен наследник.

— Знала, — кивнула она отрешённо. — Только не думала, что мне будет так больно.

— Вот демоны задери это всё! — Алистер ударил кулаком по подлокотнику. — Ты же сама настояла, чтобы я взошел на престол! Ты должна была понимать, чем это закончится.

— Сама, — Сола криво усмехнулась. — И знаешь, что самое противное в этой истории? Что это я. Я, женщина, приняла решение, а ты просто пошел у меня на поводу.

— Теперь я еще и виноват, — Алистер устало прикрыл глаза.- А что бы ты предпочла? Чтобы я попрал законы Ферелдена?

— Я бы предпочла, чтобы ты просто меня любил.

— Я тебя люблю.

— И, тем не менее, ищешь себе королеву. Кто она? Анора? Или, может, кто-то из Ферелденских баннов подсуетился и успел подружиться с Эамоном?

— Это просто наивная юная девочка из отдаленного эрлинга. Не надо её обижать.

— Ах, вон оно, что...

Когтистая рука провернулась в груди, но неожиданно отпустила. И Сола, сделав свободный вдох, прямо взглянула в лицо Алистеру. В лицо тому, кто так много для неё значил. Когда-то.

— Что ж, — коротко улыбнулась она. — Поздравляю, Ваше Величество. Уверена, что вы обретёте счастье и воспитаете себе достойную супругу. А сейчас, если мы уладили все дела, разрешите проводить вас в зал для приемов. Стражи Башни Бдения готовы приветствовать своего короля.

— Сола! — В глазах Алистера метнулось недоумение напополам с тревогой. — Что происходит?

— Происходит? — командор подняла брови. — Определенно ничего. Всё идет своим чередом. Мои люди побросали важные дела, чтобы выразить почтение Вашему королевскому Величеству. Не будем заставлять их ждать.

Солона присела в глубоком поклоне, а потом, вопреки этикету, первой покинула кабинет, сопровождаемая раздосадованным королевским рыком.

Алистер поспешно вышел следом и, идя по каменному коридору, мимо факелов и гобеленов с гербом Ордена — вставшим на задние лапы грифоном — поймал Солону за руку. Ободряюще пожал и буркнул:

— Мы еще позже поговорим. Пожалуйста, верь мне.

Солона кивнула, криво улыбнувшись. И почувствовала, как щекам стало жарко от стыда. Ведь подобного доверия сама она предложить королю уже не могла. Впрочем, с этим Сола быстро справилась, да и вид рыцарей из королевской охраны, чеканящих рядом шаг, к неловкости не располагал.

Миновав боковую дверь, они вышли в главный зал и, взойдя на каменные ступени, остановились возле кресла командора.

Помещение было ярко освещено — огромная жаровня в центре и две боковых были щедро завалены дровами. В воздухе висел запах смолы, пота и дыма. Стражники, прислуга, и прочие обитатели Башни, а также люди из свиты короля расположились по краям зала, за колоннами. Серые Стражи — все, кроме Джастиса — навытяжку стояли в центре, возле огня. Натаниэль, как старший из наставников, чуть спереди. И Сола, окинув взглядом их серьезные лица, испытала настоящую гордость за подчинённых. Строгие, торжественные, мужественные, все в накидках с грифонами, за исключением Эрика. Зато на Сновидце ладно сидела новёхонькая мантия, собственноручно приобретенная Солой в Амарантайне.От мысли, что Андерс успел позаботиться о подопечном, на сердце стало тепло. Командор перевела благодарный взгляд на лекаря, но тот стоял с невыразительным лицом и смотрел куда-то поверх голов.

Из-за колонны, сбоку, выдвинулся сенешаль; предстал перед королём, отвесив глубокий поклон.

— Орден Серых Стражей приветствует Ваше Величество и подтверждает присягу на верность.

Алистер благожелательно кивнул и бросил взгляд через плечо. Солоне почему-то подумалось, что он усядется в кресло, как на трон, но она ошиблась. Король еле заметно скривился и остался стоять. Сола не выдержала и улыбнулась. Алистер из её прошлого тоже терпеть не мог официоза и церемоний.

Король сделал шаг вперёд, и его звучный голос разлетелся по залу:

— Братья и сёстры! На Серых Стражей, как обычно, возлагают много надежд. И пусть даже Мор закончился, наш Орден всегда будет стоять на защите Ферелдена.

Сола отрешенно слушала королевскую речь, а сама то и дело посматривала на лекаря. И, наконец, перехватила его взгляд — напряженный, сумрачный. Какое-то время они не сводили глаз друг с друга, и для Солы пропал весь окружающий мир. Осталось только настойчивое желание передать Андерсу мысль, что всё обязательно будет хорошо. А потом Сола почувствовала легкость во всём теле и приятное бодрящее покалывание. Непонятно как, но Андерс умудрился незаметно навесить на неё ауру восстановления сил, и девушка благодарно прикрыла глаза.

Алистер, наконец, договорил; сенешаль завел ответную речь, подробно перечисляя трудности и достижения Ордена со времени восстановления Башни. Король то и дело серьезно кивал, но Сола точно знала, что он не вслушивается. Да и зачем? Она самолично перечитывала еженедельные отчеты сенешаля в Денерим и прижимала к воску командорский перстень. Однако, этикет есть этикет.

— Сола, — вывел ее из раздумий тихий голос короля. — Это ведь мы о том рыжем парнишке говорили?

Алистер кивнул в сторону Эрика. Сновидец, заметив к себе интерес, сначала побледнел, а после залился краской по самые уши.

— Да. Эрик. И из него можно будет вырастить неплохого стихийщика. Талант там имеется.

— Но... — Алистер бросил на Солону короткий взгляд. — Он ведь еще не Страж?

— Мы решили немного повременить с Посвящением. — Командор ободряюще улыбнулась пунцовому Сновидцу.

— Я бы на твоем месте поторопился, — нахмурился король. — Ты так упирала на Право Призыва, а сама... — И Алистер вопросительно взметнул бровь.

— Дай мне пару дней. На этого мальчика у меня есть особые планы.

— Поделишься?

— Нет. Вернее, — Сола мягко улыбнулась, — не сейчас. Если у меня получится, мы сможем с полным правом заткнуть Грегору рот.

— Фух, — Алистер покачал головой. — Очень надеюсь, что, представив Церкви результаты инспекции, я об этом не пожалею.

— Алистер, верь мне. — Командор нашла его руку и тихонько пожала пальцы. — Пожалуйста. Мальчик не опасен.

— Я верю. — Король медленно кивнул и неожиданно ухмыльнулся. — Спасибо, радость моя.

— За что? — Солона удивленно моргнула.

— За то, что сняла усталость. Магия, всё же, отличная вещь. Пока не призывает демонов.

Командор смутилась — похоже, аура, наброшенная на нее Андерсом, зацепила и Алистера — но тут, на её счастье, сенешаль закончил речь и пригласил Его Королевское Величество к трапезе. Алистер с достоинством кивнул, галантно предложил руку Солоне и торжественно свел ее по ступеням в зал.

Что-то мокрое и холодное ткнулось Солоне в нос и, дернувшись, девушка проснулась. Растянувшийся у неё под боком Лансик прищурил золотистые глазищи и с независимым видом принялся вылизывать лапку. Командор лениво почесала кота за ухом; потянувшись, перевернулась на спину. Уставилась в натянутый над головой бордовый балдахин.

Вчерашняя трапеза показалась ей пыткой. Вроде и продлилась всего ничего, но Солоне просто кусок в горло не лез и время, казалось, застряло в липкой паучьей ловушке. Им с Алистером и Вэрелом отвели отдельный кабинет и, сидя за изысканно накрытым столом (не слишком богатым на яства, но серебряная посуда Хоу с лихвой покрывала этот недостаток), Сола с трудом сохраняла спокойствие. Хотелось извиниться, вскочить и уйти, сославшись на неотложные дела; сбежать, неведомо куда. Только бы не оставаться наедине с Алистером, нежные взгляды которого явно намекали, что ужином их общение не закончится.

— Впрочем, что значит "неведомо куда?". — Солона пальцем пощекотала шею сэра Ланселапа. Кот замурчал, а девушка грустно улыбнулась: — Вот будь я на твоем месте — ни за что бы от хозяина не сбежала.

Она вздохнула и, опустив босые ноги на ковер, прошлёпала к столу. Зевнув, покосилась в окошко — день, кажется, обещал быть ясным, но и это не радовало. Голова была тяжелой, настроение отвратительным, думать вовсе не хотелось. Но думать было нужно — обещанный отчет о стычке с храмовниками написать она так и не успела. А ещё решить, как ей быть с королем. Пожалуй, вчерашняя отговорка о плохом самочувствии его не слишком убедила. Да и было отвратительно нечестным взваливать на Алистера свою обиду, делая его единственно виноватым в их разрыве.

Сола отрешенно уставилась на желтоватый пергамент. Разрыв. Странное слово — пугающее, тяжелое. Еще месяц назад она и помыслить не могла, что однажды придется порвать с Алистером. Теперь же ей хотелось как можно быстрее сбросить с плеч тяжелый камень неопределенности... Главное, чтобы никого из близких не придавило.

Сола, грустно умехнувшись, собралась с мыслями и принялась за составление отчета.

Примерно через полчаса она закончила и, вызвонив служанку, отправила послание Алистеру. И, наконец, занялась собой. Остывшая с вечера вода неприятно холодила кожу, но что такое холод для опытного мага? В конце концов, наплескавшись, она уселась у зеркала, взяла в руки гребень. А потом, склонив голову и закрыв глаза, впервые за долгое время, прочла канонические строчки из "Песни Света".

Расческа с тихим шорохом размеренно ходила по волосам, и это успокаивало. Солона задумчиво гляделась в зеркало, отстраненно отмечая темные мешки под глазами, а потом увидела в отражении стройную фигурку. Вздрогнув, обернулась:

— Веланна?

— Напугала? Извини, — девушка безмятежно дернула плечиком. — Я проститься зашла.

И Сола только сейчас отметила дорожный костюм эльфийки. Нахмурилась.

— Почему так скоро?

— Откровенно говоря, я собиралась сделать это ещё вчера, но не успела вас перехватить перед отъездом. А уйти, не попрощавшись, посчитала неправильным.

— Спасибо, — коротко кивнула Сола, — я это ценю. Уверена, наш уговор ты помнишь.

— Я вернусь, как только позовешь.

Веланна приблизилась и вдруг, наклонившись, порывисто обняла командора:

— Я вправду буду очень скучать.

Сола обхватила эльфийку за руки и, растрогавшись, прижалась щекой к её щеке. Девушки ненадолго замерли, слушая тишину и стук сердец друг друга, а потом Веланна выпрямилась и украдкой смахнула слезу.

— Я буду тебе писать, — Солона вымученно улыбнулась, а потом, не удержавшись, всё же спросила:

— А ты распрощалась уже... со всеми?

— Ты имеешь в виду Андерса? — Веланна вскинула бровь.

— С чего ты взяла? — Сола почувствовала, как горячеют уши.

— Ой, брось, — Эльфийка рассмеялась. — Хитрить у тебя всегда плохо получается. Сола, у меня же есть глаза. Ну, и...

Она смешливо покусала губы.

— Огрен? — вздохнула Сола.

— Огрен, — прыснула Веланна. — Но ты не беспокойся, дальше нас это не уйдет.

— Вот уж на этот счет я не беспокоюсь, — грустно вздохнула Солона. — Алистер сегодня спал в гостевых покоях.

— Что, всё настолько серьезно? — Веланна удивленно моргнула и покачала головой: — Хотя, зная тебя... Сола, — она мягко тронула подругу за плечо. — Сходи к Андерсу. Он же с вечера сам не свой. То молчит, то огрызается. Нат сказал, в казармах не ночевал, вернулся под утро.

Солона почувствовала, как сжалось сердце.

— Схожу, обязательно. Прямо сейчас.

Отбросив гребень, она вскочила. Ринулась к гардеробной, путаясь в длинном подоле ночной рубашки. И, уже за ширмой, затягивая на поясе ремешок поверх повседневного командорского облачения, услышала, как хлопнула дверь.

— Солона, собирайся, мы уезжаем!

— Ваше величество?!

— Э-э... доброе утро. А где Страж-командор?

— Я здесь, Алистер, — упавшим голосом отозвалась Солона и шагнула из-за ширмы.

Веланна, поспешно поклонившись, подхватила под пузико трущегося о её ноги кота и вышла в коридор. А Сола, глядя вслед, подумала, что так и не успела её поблагодарить.

— Солона, поторопись! — повысил голос Алистер, а потом, глядя, как девушка удивленно вскинула брови, шумно выдохнул: — Ох уж эти королевские замашки. Я становлюсь невыносимым, да?

— Я не понимаю. Куда мы едем?

— В Денерим.

Король прошелся по комнате — статный, высокий, загорелый, с посветлевшими от солнца волосами. Латный доспех мягко поблескивал золотом в утреннем свете, лившемся из приоткрытого окна. Солона отстраненно отметила, что Алистер возмужал и очень похорошел и грустно улыбнулась. Наивный мальчишка, с которым они прошли столько преград, сколько обычный человек и за всю жизнь-то не встретит, отчего-то нравился ей куда больше.

— Нет, Алистер, я не поеду.

Король резко обернулся, сминая железными сапогами ковер:

— Что? Сола, не капризничай.

— Я не капризничаю.

Она медленно подошла к королю. Заглянула в знакомые карие глаза и вздохнула:

— Мое место здесь.

— Ты не поняла! — Алистер осторожно взял её за руки. — Я не женюсь, я всё решил. Сола, я хочу быть с тобой, мы обязательно что-нибудь придумаем!

— Алистер... — Командор отняла руку и мягко коснулась пальцами холёной щеки. — Это будет нечестным. В первую очередь, по отношению к тебе. Прости.

— Ты... — глаза короля удивленно округлились, — ты хочешь сказать... то есть. Постой. Не-ет...

Солона пожала плечами и виновато улыбнулась.

— Кто он? — Алистер дернул щекой. — Который из них?!

— Какая разница? — Сола в последний раз провела ладонью по упрямому вихру надо лбом короля, вечно не поддающемуся расческе, и сделала шаг назад: — Ведь всё равно, это уже будешь не ты.

На лице короля неверие сменилось злостью, злость — болью, боль — обидой, а потом из Алистера словно выпустили весь воздух.

— Вот, значит, как...

Понурившись, он уселся на скамеечку у зеркала, где недавно сидела Солона и, переплетя пальцы, уставился в пол.

Сола хотела, было, сказать, что она не собиралась намеренно причинять ему боль. Что всё случилось само собой, и теперь её сердце разрывается от жалости. Но потом вдруг подумала, что своими глупыми оправданиями невольно унизит и Алистера, и Андерса и только горько усмехнулась:

— Всё идет своим чередом. Наверное, мы просто повзрослели.

— Сола... — он тяжело сглотнул. — Я даже думать не могу, чтобы отпустить тебя.

— Я раньше тоже так думала. Что, наверное, просто умру одна здесь, в Амарантайне. Но постепенно всё изменилось. Когда-то вы все — и ты, и Лелиана, и Морриган, и Зевран — были мне семьей. Время прошло, и теперь семья у меня другая. Но от этого ничуть не менее любимая.

— А если я прикажу? — Алистер вскинул голову, болезненно скривившись. Сола серьезно кивнула:

— Ты король. Приказывать — твоё право. Ты можешь увезти меня в Денерим и даже заточить в Форт Драккон. Тем более, что мое нынешнее противостояние с храмовниками даёт тебе веский повод это сделать. Но ты не сможешь запретить мне думать и чувствовать. Тебе точно нужна будет такая победа?

Король тяжело поднялся. Шагнул к девушке и горько усмехнулся:

— Узнаю Героиню Ферелдена. Как обычно: настырна, рассудительна и дипломатична одновременно. Не волнуйся, Сола, такие союзники, как ты, слишком редко попадаются, чтобы разбрасываться ими по личной прихоти.

А потом с тоской заглянул в глаза:

— Ты выйдешь хотя бы проводить меня?

— Это мой долг, как командора. И... как бы там ни было, ты же мне друг, Алистер. Старый, верный и добрый друг, и этого ничто и никогда не изменит. — Солона мягко улыбнулась, коснувшись его плеча. — Подожди минутку.

И, подойдя к гардеробной, надела накидку Серого Стража:

— Я готова.

Алистер глубоко вздохнул, будто перед прыжком в воду, и решительным шагом направился к двери.

Во дворе Башни уже выстроились в две шеренги рыцари, при виде короля вскинувшие кулаки в приветственном жесте. Тут же, неподалеку, конюхи Башни держали под узду лошадей. Солона приметила собственную кобылку, укрытую гербовой попоной королевского двора, и хмыкнула. Отправилась вслед за Алистером сквозь живой коридор; остановившись рядом, повернулась к провожающим. Король принялся говорить прощальную речь о долге Серых Стражей, о возрождении Ордена, а Солона всё искала в толпе лицо Андерса и никак не находила.

Подданные разразились приветственными криками, и король, сохраняя каменное выражение лица, полез в седло. А потом так и застыл в профиль, на что-то пристально уставившись. Сола проследила за его взглядом и вздрогнула — привалившись спиной к стене, скрестив руки на груди, чуть в стороне ото всех, стоял лекарь. Мрачный, встрепанный, он зло буравил взглядом Алистера и почтительно склонять голову, похоже, не собирался.

Солона встревоженно поглядела на короля и чуть не застонала в голос. На скулах Алистера играли желваки, а рука медленно двигалась к ножнам меча.

Сола поспешно подошла к его лошади и негромко позвала:

— Алистер...

— Надо было отдать его храмовникам, — процедил король сквозь зубы.

— Ваше Величество! — Командор повысила голос. Алистер опустил на неё бешеный взгляд, а потом шумно выдохнул, дернул головой и прикрыл глаза.

— Ваше Величество, вас ждут, — мягко напомнила Солона и кивнула в сторону конного отряда, уже выехавшего к воротам. Алистер бросил короткий взгляд на рыцарей и внезапно спешился. Порывистым жестом притянул к себе девушку, упираясь латными перчатками в спину и замер, уткнувшись лицом Соле в макушку.

— Алистер, мне больно, отпусти...

Король отстранился и внезапно бережно коснулся губами лба Солоны.

— Будь счастлива, моя роза, — шепнул он. Разжав руки, вскочил в седло и, выезжая в ворота, ни разу не оглянулся. Сола проводила долгим взглядом короля, а потом почувствовала, как на неё накатила дикая усталость. Тяжелой рукой провела по лбу. Обернулась, но Андерса у стены уже не было.

Командор упрямо тряхнула головой и поспешила ко входу в Башню. Толпа потихоньку рассасывалась, и Сола то и дело ловила на себе косые заинтересованные взгляды. Но сейчас ей было плевать на сплетни. Миновав арку с поднятой решеткой, во внутреннем дворе командор углядела знакомую фигурку с забавными хвостиками на голове.

— Сигрун!

Гномка обернулась и с сочувствующим видом скривилась, разведя руками.

— Где он?

— Пошел на плац. С Эриком. Бедный мальчик...

Буханье боевых заклятий Солона услышала еще, когда подходила к обнесенному камнем заднему двору, специально приспособленному для тренировок Серых Стражей. Широкая площадка, посыпанная песком, с торчащими вдоль стены деревянными манекенами, пока не успела наполниться народом. Только в дальнем конце её, неподалеку от угловой башни, виднелись две фигуры в мантиях. Миновав ворота, Солона прищурилась от очередной яркой вспышки. А потом, в наступившей тишине, до неё донесся раздражённый голос Андерса:

— Ты что, специально это делаешь? Я же тысячу раз уже показывал!

— Так я... вроде всё правильно, а оно не так.

Эрик, кажется, вовсе пал духом, и Солона искренне ему посочувствовала. Вот уж воистину бедный мальчик. Стихийная магия сама по себе была делом нелегким, требующим крайней сосредоточенности. А какая уж тут сосредоточенность, когда на тебе срывают раздражение.

Командор решительно пошла к магам, но, откровенно говоря, с каждым шагом решительность ее постепенно таяла — стоило только подумать, что именно стало причиной Андерсовой раздражительности.

— Не всё, — рыкнул на ученика лекарь. — Ты не до конца выбрасываешь руку. И зажимаешься. И выпрями уже спину!

Эрик испуганно вытянулся в струнку, ткнул посохом в небо. Навершие пыхнуло слабой искрой и погасло. Андерс сплюнул.

— Ладно, давай лед. Вон в тот манекен.

Эрик поднял руку, зажмурился, а потом зашипел, стряхивая с запястья колючую корку.

— Это — не стрела. Это какая-то... смотри сюда.

Солона подошла к магам почти вплотную, от волнения сжимая кулаки, впиваясь ногтями в ладони.

— Андерс...

Лекарь вздрогнул — ледяная стрела улетела вбок, к забору, чуть не задев невесть как забредшую на площадку курицу — на мгновение замер и медленно обернулся. Смерил Солону тяжелым взглядом.

— Я думал, ты уехала.

Девушка прикусила губу, чувствуя, как в горле становится горячо, и сердито сбила пальцами покатившуюся по щеке слезинку. А ещё, сквозь размывающийся пейзаж, Солоне показалось, что в глазах лекаря мелькнула надежда.

— Но мы же вроде собирались ехать за Псом. — Сола улыбнулась сквозь слезы. — Как же я могла пропустить такое?

Андерс резко выдохнул и, шагнув к девушке, молча заключил её в объятия. Она прильнула к лекарю, обхватывая его за спину. Замерла, чувствуя, как под её руками постепенно расслабляются напряженные мышцы. Как и сама она медленно наполняется теплом, точно вконец опустошенный амулет живительной магией.

— Ну, так... это... я пойду, пожалуй... — долетел до нее неуверенный голос Эрика и Солона, не выдержав, смешливо зафыркала в плечо Андерсу. А потом поняла, что спина лекаря тоже беззвучно трясется.

— Мы ненормальные, да? — Сола отстранилась и заглянула в его улыбающееся лицо.

— Похоже на то.

Он еще раз крепко прижал к себе девушку и шепнул:

— Беги переоденься, а я возьму лошадей.

— Я быстро!

Поспешно чмокнув колючую щеку, Солона бросилась к низкой дверце, ведущей в башню. Пролетела мимо вжавшегося в стену Эрика и ринулась вверх по ступеням. Мелькнула мысль — хорошо, что лестница боковая и никто не видит, как командор несется, точно безалаберная ученица Круга. Впрочем, в целом Солоне было всё равно. Казалось, за спиной выросли крылья, а сама она словно превратилась в порывистую глупую девчонку, впервые спешащую на свидание.

Сола влетела к себе в спальню, спугнув безмятежно дрыхнувшего на её постели Лансика, и поспешно поплескала в лицо водой из оставшегося от утреннего умывания кувшина. Сбросила опостылевшее командорское облачение, зашвырнула в угол кровати и нырнула в прохладный шелк мантии.

Почти пробежала по длинному коридору, к кабинету. По пути сунула туда нос и, увидев у окошка сенешаля, жующего краюху хлеба, облегченно вздохнула и весело бросила:

— Вэрел, меня нет!

— А... — сенешаль смущенно вытер губы. — Командор, но как же...

— Я вам полностью доверяю. Всё, я уехала. Вечером вернусь.

— Но...

Дверь хлопнула, и Солона поспешила во двор. Провожающие уже давно разошлись, а на земле, в пыли, одинокой кучкой валялась попона с королевским гербом. Та, что совсем недавно красовалась на командорской лошади.

Солона в последний раз покосилась на свидетельство её связи с королем и, отогнав чувство вины перед Алистером, пошла к воротам. Не сейчас. У неё ещё будет достаточно времени на самоедство, но остатки этого дня она полностью посвятит новому чувству. И Андерсу.

— Ты посох забыла, — улыбаясь, сказал лекарь, встречая её на выезде из Башни.

— Думаешь, храмовники ещё раз сунутся к Грете? — Солона забрала у него поводья и потрепала по морде потянувшуюся поздороваться вороную.- И, не найдя лучшего кандидата, попробуют утащить в Круг моего Пса?

— Ух, ты! — Андерс бережно убрал со щеки Солы прилепившуюся прядь волос. — Командор пошутила. Не иначе сегодня, как пророчат гномы, мы и вправду упадем в небо.

— А, по-моему, я уже... — девушка с нежностью посмотрела в глаза лекарю. Тот тряхнул головой.

— Садись-ка на лошадь, солнце моё, иначе, ещё минута, и мы останемся здесь надолго.

Он помог Солоне забраться в седло, влез на своего гнедого и, обернувшись, подмигнул:

— Наперегонки? До развилки.

— Что? Андерс, стой! — растерялась Сола.

Но лекарь уже пустил лошадь в галоп, и девушке ничего не оставалось, как последовать его примеру. Теплый ветер ринулся в лицо, из-под копыт в разные стороны порскнули жаворонки, когда Сола решила коварно срезать поворот. Но, как ни неслась её лошадка ровно и мощно, к развилке дороги лекарь всё же успел первым.

— Эй, так нечестно, — возмутилась Солона. — Ты застал меня врасплох!

— Зато отыгрался, — Андерс ухмыльнулся. — За то, что ты с королем обнималась.

— Нет, постой. — Сола откинула с лица выбившиеся из прически волосы. — Ты всё не так понимаешь, и вообще...

— Вот и я считаю, что нам нужно поговорить, — перебил её посерьезневший Андерс и пустил коня по узкой тропинке, съезжая с тракта.

— Ты куда?

— Сделаем небольшой круг, — он оглянулся через плечо и ободряюще улыбнулся: — Лона, расслабься. Я не собираюсь вопить и топать ногами. Просто... поедем.

— Хорошо.

Солона направила лошадь в высокую траву, пестревшую полевыми цветами. Трава вскоре сменилась разросшейся бузиной, и, миновав усыпанный гроздьями ягод кустарник, всадники выехали на берег Хафтера. Неширокая река медленно струилась меж пологих берегов и, найдя подходящее место для стоянки, Солона с Андерсом спешились. Как ни странно, но девушка, поначалу обескураженная действиями лекаря, вовсе не волновалась. Вины перед Андерсом она не ощущала, а его присутствие, наоборот, вселяло уверенность и словно прибавляло сил.

Привязав лошадей, они уселись на поросшее мхом бревно, и Сола, положив ладонь на руку лекаря, вскинула на него ласковый взгляд:

— Я тоже думаю, что искренний разговор нам не помешает.

— Ну... — Андерс немного нервно сплел с девушкой пальцы и дернул уголком рта. — Пожалуй, я сейчас начну нести откровенные глупости, но ты... впрочем, можешь смеяться. Тебе идет.

— Андерс, — позвала Сола. — Давай, я первая скажу? Про то, что случилось у ворот.

Лекарь коротко кивнул и впился в неё пристальным взглядом.

— Мы с Алистером и вправду любили друг друга. Искренне. Пожалуй, это неудивительно, зная, через что нам вместе довелось пройти. И он навсегда останется для меня близким другом, такое невозможно просто взять и отбросить.

Солона почувствовала, как напряглась рука лекаря и сжала её ещё сильнее.

— Но эти наши чувства... да, они были прекрасны, как, наверное, бывает прекрасной каждая первая взаимная любовь. Но и наивными они были тоже. Зародившись на войне, эта любовь не прошла проверку мирным временем. И Алистер это понял. То объятие у ворот... оно было, как прощание с детством.

Андерс шумно выдохнул и обнял девушку.

— Я... я понимаю. Наверное. Лона, я всегда относился к любви, как к забаве, и редко кого-то ревновал. Но, увидев тебя рядом с Тейрином, я внезапно понял, что готов разорвать его голыми руками.

— Так, значит, ты больше не боишься быть соперником королю Ферелдена? — хихикнула Сола, чувствуя, что ее с головой затапливает бесшабашное счастье.

— А я всё же соперник? — Андерс нахмурился.

— Нет... — Солона подняла руку и провела пальцами меж бровями лекаря, разглаживая морщинки. — Больше нет. Ты — единственный.

Она первая потянулась к его губам. А потом, положив руки на грудь Андерсу, стала медленно развязывать шнуровки мантии, наслаждаясь видом каждого нового участка оголенной кожи, прижимаясь губами, пробуя на вкус.

— Лона-а... — хрипло простонал лекарь, впиваясь пальцами ей в плечи, — что ты со мной делаешь?

— Я просто тебя люблю, — шепнула она, поднимая голову и счастливо глядя в затуманенные страстью медовые глаза.

А потом окружающий мир постепенно растекался в нежности, плавился в жгучей близости, пока, наконец, не взорвался восторженными криками и не вернулся на свое обычное место.

Небо над головой было пронзительно синим, и Солона залюбовалась барашками облаков, похожими на горки жирной сметаны. Вспомнила, что ничего не ела с самого утра и тотчас поморщилась от неприятного чувства в животе.

— Не замерзла? — Андерс пошевелился и коснулся губами ее виска.

— Немного.

Кожа после купания в реке уже подсохла под ярким солнцем, но мокрые концы волос всё еще холодили плечи.

— Давай собираться. — Лекарь осторожно вытащил руку из-под головы Солоны и, прежде, чем встать, оставил благодарный поцелуй на ее груди. Сола ласково потрепала Андерса по волосам и, поднявшись следом, принялась одеваться. Спешить не хотелось, и они медленно пошли до дороги пешком, ведя коней в поводу, молча наслаждаясь покоем, солнцем и мерным жужжанием шмелей над островками клевера.

А на тракте Андерс, не долго думая, затащил девушку к себе в седло и по-хозяйски обнял одной рукой. Вороная кобылка послушно зарысила следом, а Солона, чувствуя спиной грудь лекаря, пожелала, чтобы их путешествие не заканчивалось как можно дольше. Прикрыла глаза, размышляя об оставшихся в Башне делах и лениво поинтересовалась:

— Ты знаешь, что Веланна уехала?

— Уже? — Андерс хмыкнул. — Плохо.

— Почему? — удивилась Солона.

— Что, ревнуешь? — уточнил лекарь довольным тоном.

— М-м... не то, чтобы очень, — командор прикусила губу, чтобы не захихикать. Ну не пересказывать же Андерсу их с эльфийкой девичьи разговоры. — А есть, к чему?

— Нет. Меня печалит, что с отъездом нашей прекрасной долийки уже некому будет провести нас в Тень вместе с Эриком.

— Кровь Андрасте, а я и не сообразила! — Солона ошарашенно обернулась. — Андерс, ну что ж ты раньше не сказал?!

— Так ты не спрашивала. К тому же, я не думал, что Веланна так быстро уедет.

Командор обреченно покачала головой: — Теперь уже и не догонишь, Гаревел вот-вот вернется. К тому же, я понятия не имею, поехала ли она прямиком в Бресилиан, либо куда завернула по дороге.

— Мы что-нибудь придумаем, — лекарь ободряюще погладил девушку по бедру. — В крайнем случае, используем лириум.

— С лириумом в Тень войдут только маги. Да и то, скорее всего, каждый в свой сон.

— Лона, давай, сначала просто заберем твою собаку? А, как только приедем в Башню, устроишь общий совет. Уверен, объединившись, мы обязательно найдем выход.

— Пожалуй, ты прав. — Сола ласковой кошкой потерлась о плечо лекаря. — Во всяком случае, в том, что с трудностями нужно бороться по мере их возникновения.

— Ого. — Лекарь тихо фыркнул. — А, спорим, одна весьма крупная трудность сейчас как раз мчится нам навстречу? Давай-ка, спешимся, а то, боюсь, как бы она лошадок с ног не сбила на радостях.

— Пёс!

Теперь уже Сола и услышала приглушенный рык, и увидела, как от въезда в деревеньку, оставляя за собой всполошенно орущих кур и клубы пыли, несется мабари. Девушка поспешно соскочила с лошади и, присев, поймала Пса в объятия. Впрочем, они тут же завалились в придорожную траву — Сола со смехом, а Пёс с тихим визгом. Неистово молотя хвостом, мабари принялся вылизывать лицо любимой хозяйки.

— А вот и Грета, — невозмутимо объявил лекарь, с интересом в сторонке созерцающий встречу.

Командор, отпихнув собаку, уселась в траве и увидела спешащую в их сторону мать Эрика. Узнав гостей, селянка подбежала, поклонилась и суетливо стала просить госпожу эрлессу и сэра целителя не погнушаться и присоединиться к скромной деревенской трапезе, к которой она, Грета вот только что достала из печи (ну словно знала!) рыбный пирог, а еще вот малины дочка младшенькая насобирала, да и молочко свеженькое, у соседей поутру купленное, да смилуется Создатель над госпожой эрлессой-благодетельницей...

— О, да-а... — тихо простонал лекарь.

И, глядя, как по лицу Андерса растекается блаженство, Солона не сдержалась, и снова в голос расхохоталась.

— А еще он своими руками убил демона! — Андерс с важным видом кивнул и бросил в рот горсть малины.

— Слышишь, Гленн? — Грета, вся светясь от гордости, то и дело локтем подпихивала сидящего рядом мужа. — А ты говорил, что ничего путного не выйдет из сыночка нашего.

Лысоватый кряжистый мужик растягивал рот в неискренней улыбке и обеспокоенно косился в открытое окно. Пёс, занявший под тем окном стратегическую позицию, то и дело нетерпеливо бухал.

— Пожалуй, нам пора.

Солона встала из-за стола и благодарно кивнула. Хозяева поспешно поднялись и Грета, поклонившись, пошла провожать гостей.

— Как соседи, не обижают? — уже на крыльце поинтересовалась Сола, отводя в сторону широкую морду так и норовящего ткнуться ей в ноги мабари.

— Да вы что! — Грета ухмыльнулась. — Мы такого почтения, как за эти дни, пожалуй, за всю жизнь от них не видали. Да и собачка ваша... поспособствовала.

— Не хотите ничего передать сыну? Или, может, ваш муж?

Грета вздохнула:

— Вы поняли, да? Гленн, вообще-то, хороший человек. Просто он так и не смог принять к сердцу найденыша.

— Найденыша? — удивилась командор. — Эрика? Я думала... впрочем, неважно. И... где же вы его нашли?

— Недалеко от Редклифа. Мы тогда еще молодые были, Молке только-только три исполнилось, ну к кузине моей и поехали. Вот и нашли ребятенка на озере. Лодку там прибило к берегу. Поискали, конечно, чей, да только никто не отозвался. Видать, кто-то от лишнего рта избавиться решил. А мне его вдруг так жалко стало.

Грета опасливо обернулась в сторону окна и, придвинувшись к Солоне, зашептала:

— Гленн-то ещё тогда брать младенчика не хотел, да я уговорила. А уж как проснулась в мальчишке магическая сила, так совсем Эрика зашпынял. Сам хотел храмовникам отдать поначалу, а я грудью встала. Слыхала, поди, как в тюрьме этой живется несладко...

Солона почувствовала, как глубоко в душе шевельнулась застарелая обида на собственных родителей и, повинуясь порыву, обняла селянку. Грета ойкнула и сжалась, испуганно замерев в объятиях своей эрлессы.

— Спасибо, — шепнула командор и, отстранившись, тепло улыбнулась: — Наверное, благодаря таким, как ты, меня до сих пор и не покинула вера в хороших людей.

— Да что вы, право, — Грета утерла повлажневшие глаза уголком фартука. — На моём месте так любая мать бы поступила.

— Не любая. — Сола горько усмехнулась и, внезапно почувствовав, что её взяли за руку, послала Андерсу благодарный взгляд.

— Погодите, я сейчас!

Грета, стремительно развернувшись, исчезла в доме, а Солона с Андерсом направились к лошадям.

— Не стоит оно того, чтобы печалиться, — ободряюще улыбнулся лекарь. — В конце концов, для тебя всё сложилось удачно. Ирвинг, конечно, та еще зануда, но к тебе, вроде, хорошо относился.

— Пожалуй, — Сола вздохнула. — И всё равно не могу избавиться от мысли, что было бы, если б мои родители чуть больше меня любили.

— Жизнь отступника — тоже не сахар. — Андерс приобнял девушку за плечи. — Зато теперь у нас с тобой есть общие темы для разговоров.

— Вот ради этого уж точно стоило пожить в Круге. — Сола лукаво улыбнулась Андерсу, а потом хмыкнула.

— А ведь Кинлох тоже стоит на Каленхаде.

— Именно об этом я и думал. Только слабо могу представить, что какая-нибудь магесса умудрилась втайне выносить дитя, да вдобавок вытащить его из Круга таким рискованным способом.

— Пожалуй, этого мы уже не узнаем, — Сола пожала плечами. — Зато теперь ясно, откуда у нашего парнишки способности к магии.

Новое появление Греты прервало разговор — селянка притащила объемную сумку, и Соле еще несколько минут пришлось выслушивать благодарности и наставления в адрес Эрика. Она, конечно, в любой момент могла одернуть разболтавшуюся женщину, но после рассказа о найдёныше, отчего-то просто не смогла заставить себя так поступить. Наконец, Пёс, всё это время терпеливо просидевший у копыт вороной лошадки, не выдержал и, басовито рыкнув на Грету, потянул свою хозяйку за подол мантии.

— Скажи, — задумчиво обратилась Солона к Андерсу, когда деревенька осталась позади, — а Эрик действительно настолько талантлив, как ты расписал его приемной матушке?

— Ну, не всё столь замечательно, — усмехнулся лекарь, направив гнедую бок в бок с Солиной вороной. — Но задатки там неплохие и, при желании, их можно развить как в стихии, так и в созидание. И, кстати, кое-кто обещал мне помочь обучать это чудо. У тебя вообще на него какие планы?

Командор вздохнула, вспомнив предупреждение Алистера.

— Король собирался за него заступиться. Но взял с меня обещание как можно скорее сделать парнишку Серым Стражем.

— Значит, Посвящение ему всё же предстоит?

— Не раньше, чем мы пойдем в Тень. К тому же... — Сола покачала головой, — сейчас, когда Мор закончился, мне почему-то претит мысль освобождать мальчика от Круга, рискуя его жизнью.

— Он сам хотел вступить в Орден.

— Он не знает о цене... — Сола нахмурилась, — мы все о ней не знали.

Холодный ужас, до поры до времени спящий где-то в глубине души, поднял голову и девушка дернула плечом, отгоняя жуткие мысли о Зове. Подняла взгляд на Андерса:

— В любом случае, я тебя прошу быть с ним помягче.

— Лона, — лекарь вздохнул, — случись что — порождения тьмы цацкаться с Эриком не станут. Мальчик должен воспитать в себе характер.

— Ты прав. Но, пожалуй, прежде, чем воспитывать характер, Эрику нужно дать возможность раскрыться. Вспомни, когда ты сам только вступил в Орден. Порой я просто поражалась твоей легкомысленности и беспечности.

— М-м... неужели я настолько изменился? — Лекарь насмешливо вскинул бровь.

— Сегодня утром, на плацу, ты мне изрядно напомнил Гаревела.

— Сегодня — не в счёт. Я злился. На Тейрина, на тебя, — Андерс покаянно вздохнул. — А больше всего — на себя. Я ведь прекрасно понимал, что, по сути, не имею на тебя никаких прав, Лона. И от этого закипал ещё больше.

— Андерс, но ведь я не земельное владение, чтобы на меня предъявляли права. — Солона мягко улыбнулась лекарю.

— Понимаю. Только не верю, что Тейрин считает так же... В общем, я не знаю. Знаю только, что стоило мне представить сегодня ночью, как тебя сжимает в объятиях король... — Андерс поморщился.

— Богатая фантазия — это прекрасно, — хихикнула Солона. — Вот только спала я в обнимку с твоим котом.

— Правда? — Андерс вскинул брови и покачал головой. — Какое низкое коварство. Признаться, не ожидал такого предательства от того, кого так неосмотрительно пригрел на собственной груди. Ну, всё.

Он натянул поводья, останавливая лошадь. Солона поступила так же и с улыбкой наблюдала, как лекарь лезет из седла, как спрыгивает на землю и протягивает руки:

— Иди-ка сюда.

— Что? — Девушка фыркнула.

— Иди-иди.

И, оказавшись в сильных объятиях Андерса, расхохоталась то ли от очередной вспышки счастья, то ли от щекотки требовательных губ у себя на шее.

— В общем, я решил, что моё положение в Ордене унизительно и теперь пришла твоя очередь лечить, — деловито сказал лекарь и потащил Солону за руку в высокую траву на обочине. — Моё разбитое сердце.

— Андерс, — простонала сквозь смех Сола. — Кони.

— Никуда они не денутся. — Отмахнувшись, он бросил на землю, под копыта коняшкам, парализующую руну. Тех обволокло голубоватым дымом, и лошади застыли, точно искусные статуи. Мабари с радостным лаем принялся вокруг них носиться.

— Сумасшедший, — выдохнула Солона.

— Да ну, им только бодрости прибавится. Я проверял. Как думаешь, четверти часа нам хватит?

В конце концов, когда Сола с Андерсом подъезжали к Башне, на Амарантайн опустился мягкий летний вечер. Уставшие и счастливые, они въехали в ворота и, первым, кого увидели, был конюх, ведущий в поводу оседланных лошадей.

— Ну и кого там снова принесло? — буркнул лекарь, а девушка ахнула и расплылась в радостной улыбке. Огненно-рыжую, с белым пятнышком на лбу, лошадку Солона узнала бы из тысячи.

— Гаревел вернулся! — девушка возбужденно повернулась к Андерсу. — А с ним приехала Лелиана. Вот уж кого не ожидала.

— А по мне, так вполне предсказуемо. Из твоих рассказов она мне показалась весьма склонной к авантюрам девицей. — Андерс ухмыльнулся. — Иди уже, встречай подругу, я позже буду. Пёс, со мной останешься!

Мабари тихо тявкнул. Скосил на хозяйку умный взгляд, а потом, чихнув, деловито потрусил в сторону конюшен.

Солона соскользнула с лошади и, благодарно кивнув лекарю, почти побежала к главному входу.

Лелиана нашлась в компании Гаревела в коридорчике, ведущем в часовню. Они как раз подходили к высокой стрельчатой двери, когда командор их окликнула.

— Солона! — звонкий девичий голос задробился эхом о каменные стены и, сунув в руки капитану стражи небольшой свёрток, Лелиана бросилась навстречу подруге. Сола, резко выдохнув, обняла тонкую фигурку, укрываясь в объятиях изящных рук и счастливо улыбнулась, почувствовав знакомый цветочный запах.

— Создатель, до чего же я соскучилась... не думала, что ты приедешь.

— Прости, — Лелиана отстранилась и с улыбкой заглянула Солоне в лицо: — Я должна была хотя бы писать тебе. Но столько всего сразу навалилось. Все эти месяцы — они словно один день пролетели. А сейчас... — она с сомнением глянула на Гаревела, — знаешь, я очень странно себя чувствую.

— Ладно, позже расскажешь. — Солона, обняв подругу за талию, повлекла её к двери. Кивнула на свёрток в руках капитана:

— Это ведь он?

— Да. Я решила, что пока его место на аналое. Ты ведь не собираешься приступать к своему делу немедленно?

— Правильно решила.

Обеими руками командор толкнула массивную створку и, войдя в небольшую часовню Хоу, запалила свечи на канделябрах. Лелиана приняла у Гаревела свёрток и, аккуратно откинув темно-алую ткань, бережно поставила на кафедру простую деревянную шкатулку. Ненадолго замерла, устремив взор вверх, на скорбное лицо позолоченной статуи Андрасте.

Солона перехватила вопросительный взгляд капитана и молча кивнула, отпуская. Гаревел коротко поклонился, немного растерянно покосился на шкатулку и вышел вон. Дверь скрипнула, и Лелиана, вздрогнув, обернулась. Подошла к подруге. Взяв за руку, усадила рядом с собой на деревянную скамеечку у стены.

— Понимаешь, — задумчиво произнесла она, сжимая Солоне ладонь, — у меня какое-то странное чувство, что всё повторяется. Как тогда, когда я пришла к тебе в Лотеринге. Словно сам Создатель шепнул, что я не должна больше оставаться в Убежище. Что мне предназначена иная роль. А, может быть, это просто визит твоего капитана напомнил мне, что на свете есть и другие вещи, кроме восстановления Храма? В любом случае, — девушка тепло улыбнулась, — услышав, что тебе необходим Прах, я поняла, что не смогу пропустить такое. А что, если нам вдруг случится стать свидетелями очередного сияния славы Андрасте?

Солона вздохнула:

— Если только повезёт, и у нас вообще получится осуществить задуманное.

— Сола, не темни. Говори прямо.

И командор принялась пересказывать подруге злоключения запертого в мертвом теле Джастиса, неудачный для него поход в Тень, слова Мудрости и все неясные предположения и идеи, высказанные Стражами.

— И в довершение всего, — вздохнула Солона, — вышло так, что у нас больше нет проводника, знакомого с долийском ритуалом. Так что, как быть дальше — это ещё решить нужно.

— Знаешь, что я думаю? — Лелиана пригладила ладонью отросшие рыжие волосы, рассыпавшиеся по шелку орлейского дорожного платья, — мы не должны сомневаться. Вряд ли Создатель, подаривший вам столько возможностей, вдруг в последний момент не даст свершиться предначертанному.

— Мне бы твою уверенность... — пробормотала Солона. Посмотрела на шкатулку, на которой мягко играло вечернее освещение, и снова вспомнила странную убеждённость в правильности всего происходящего — и хорошего, и плохого, и даже страшного. Жаль, что чувство это Солона испытала лишь единожды, прикоснувшь к Урне Священного Праха. Может, это и был глоток той самой веры, что постоянно подпитывает Лелиану?

— Ты просто внимательно слушай. — Подруга снова устремила полный нежности взгляд на статую Невесты Создателя. — Иногда все ответы находятся в тишине.

— Я попробую, — Солона серьезно кивнула, а потом неожиданно развеселилась. — Вот только с тишиной у нас тут туго. Ну да всё сама увидишь. Пойдём.

Командор поднялась и протянула руку Лелиане: — Ты ведь наверняка устала с дороги. Передохнешь у меня в кабинете, а потом познакомлю тебя с остальными Стражами.

— Ого! — Лелиана, ухватившись за ладонь Солоны, встала и взметнула ровные бровки. — Скажи, а насколько это приятно, иметь собственный кабинет?

— Просто идеально. — Командор рассмеялась и потянула подругу к выходу. — Особенно в тех случаях, когда нужно срочно отыскать ту самую тишину. Впрочем, насколько он мой, ты скоро сама убедишься.

Лелиана ела вареное мясо с овощами. Тонкие руки с длинными изящными пальцами ловко управлялись с ножом и вилкой. Порхали от тарелки к пухлым, красиво очерченным губам, и Солона в который раз залюбовалась аристократической изысканностью подруги.

— Ты почему сама не ешь? — Лелиана бросила на Солу вопросительный взгляд голубых глаз и аккуратно вытерла губы кружевным платочком.

— Засмотрелась. — Командор тихо фыркнула и щедро намазала горбушку хлеба яблочным повидлом. — Признаться, я несколько отвыкла от орлейского этикета. Впрочем, ты ведь даже на привалах в лагере умудрялась выглядеть как на королевском пиру.

Лелиана, смущенно улыбнувшись, пожала плечами и, отложив платочек, поинтересовалась:

— Кстати, о королях. Я слышала, приезжал Алистер?

— Да, вы немного разминулись.

— Жаль. Я бы хотела посмотреть на него поближе. В сиянии славы, так сказать.

Солона вздохнула: — Он возмужал. И, признаться, я много чего в нём не узнала.

— Это плохо? — Лелиана вскинула бровь,

— Отнюдь. Это... естественнно. Думаю, Ферелдену несказанно повезло заполучить хорошего короля.

— А тебе?..

— Пожалуй, в конечном счете — да. Повезло.

Солона вспомнила, как уютно ей было сегодня в обществе Андерса и, просияв, лукаво подмигнула подруге:

— Ну, я ведь тоже уже ферелденка.

— Хм. — Лелиана подозрительно прищурилась, но разговор продолжать не стала. Тем более, что за дверью послышалась какая-то возня, потом створка скрипнула, и в кабинет с восторженным рычанием ворвался мабари. Подлетел к Лелиане, встал передними лапами той на коленки, и, поскуливая, полез целоваться.

— Пёс! — девушка звонко рассмеялась, пытаясь увернуться от слюнявившей ее морды. — Я тоже скучала, малыш.

— Вот что-то такое я и имела в виду, — вздохнула командор, — когда говорила о тишине. Вернее, об её отсутствии. Ну всё, мальчик, хватит. А то, боюсь, залижешь нашу гостью до обморока, а она мне ещё понадобится.

Лелиана с чувством потрепала улыбающегося мабари за щёки, а потом тихо ойкнула:

— Создатель, какая прелесть! Это мне?

Солона заинтересованно глянула, что же так удивило подругу и почувствовала, как сладко заныло в груди. За собачий ошейник был воткнут маленький букетик белых маргариток.

— Пёс, — позвала командор, и мабари, отлипнув от гостьи, тут же подбежал к хозяйке. Ткнувшись в колени, радостно замёл хвостом.

— Прости, Лелиана, но это, похоже, для меня...

Она бережно вытащила букетик и воткнула в кружку с водой, попутно удивившись, где же лекарь умудрился найти маргаритки. Хотя, кажется, какие-то цветы росли посреди грядок на заднем дворе.

— Так мило. — Лелиана улыбнулась. — Похоже, Страж-командор здесь пользуется популярностью.

— Полагаю, это был знак того, что нас дожидаются, — слегка покривила душой Солона. — Пойдем в казармы? Извини, что место встречи будет не слишком презентабельным, но один из моих людей временно не может ходить. А, поскольку, дело касается его лично...

Она с извиняющимся видом пожала плечами. Лелиана фыркнула:

— Это ты мне говоришь? Сола, уж я-то точно во дворцах не успела изнежиться.

По дороге гостья с интересом разглядывала широкие коридоры, освещенные масляными фонарями, увешанные картинами и гобеленами.

— Это ведь владение того самого Хоу, которого мы убили?

— Да. И, Лелиана, я должна предупредить, чтобы избежать возможной неловкости. — Солона покосилась на спутницу. — Его старший сын теперь среди Стражей.

— Ого, — та удивленно моргнула, — забавно. И, полагаю, это небезопасно?

— Нет, вовсе нет. — Командор распахнула дверь, ведущую на лестницу к казармам. — Натаниэль — хороший человек. И верный друг. Да ты сама увидишь.

Их явно ждали. И даже сдвинули скамейки к столу у приоткрытого окошка. Оттуда тянуло вечерней свежестью и запахом цветов, и Солона порадовалась за тонкое обоняние подруги — легкий дух тлена изгнать из казармы не помогали никакие заклинания. К чести Лелианы, та и виду не показала, что чувствует запах. Вежливо раскланялась со Стражами, которых командор ей представила, и уселась на скамью. Сола заняла место возле окна, и тут же рядом, на узкий подоконник, присел Андерс. Окинул девушку тёплым взглядом.

— Спасибо за цветы, — шепнула она, а лекарь заговорщицки подмигнул.

Эрик и Натаниэль помогли добраться до стола Джастису, а потом казарму огласил трубный рёв.

— Р-рыжая! — на пороге, слегка покачиваясь, стоял довольный Огрен. — Сколько лет, сколько зим!

И от резкого толчка в спину почти пролетел на пару шагов вперед. Мрачно обернулся на безмятежную физиономию Сигрун:

— У-ух. Бабы...

— Я тоже рада видеть тебя, Огрен, — мило улыбнулась Лелиана и перевела вопросительный взгляд на Солону: — Так о чем пойдет разговор?

— О стратегии похода в Тень. — Командор устало откинула со лба волосы. — Тем более сейчас, когда Веланна уехала, я понятия не имею, как мы войдём туда всей группой.

Нат кашлянул и переглянулся с Андерсом.

— Мы тут поговорили... подумали, что если попробовать наложить на амулет Эрика нечто, что свяжет предметы, есть шанс, что его амулет утянет за собой остальные. Ну и тех, на кого они надеты, соответственно.

— А что именно вы предлагаете наложить? — Командор заинтересованно прищурилась.

— Что-то вроде моего разрывного выстрела. Но, скорее, из магического арсенала. — Нат повел широкими плечами. — Не стану же я стрелять по кулонам.

— Я поняла, — лицо Лелианы просветлело. — Важен принцип, лежащий в основе воздействия. Объединение. Когда, попав в одного, стрела оглушает всех вокруг.

— Мона разбирается в стрельбе? — Натаниэль заинтересованно уставился на гостью. Лелиана улыбнулась краешком губ.

— Ты даже не представляешь, сколь обширны таланты моны.- Солона не удержалась и смешливо фыркнула.

— Э-э, брат! — Огрен от души пихнул Ната в бок. — Видел бы ты, как она одним взмахом кинжала снесла яйца тому огру!

Лелиана кашлянула и покосилась на Солу: — А, может быть, вернемся к делу?

— Эм... да. — Натаниэль с трудом оторвал восхищенный взгляд от Лелианы. — Вот я и говорю. Андерс, амулеты у тебя?

Лекарь молча вытащил из-за пазухи связку кулонов, добытых Октамом, и бросил их в центр стола:

— Я думал про ауру очищения. Но она немного по-другому действует. Скорее раздаёт, чем привязывает. — Он задумчиво почесал длинный нос. — Больше подходит заразная порча, но подобной гадостью баловаться — себе дороже.

— Притяжение бездны? — Сола подняла взгляд на Андерса. — А Эрик станет в той бездне центром воронки.

— Не моя школа, но, думаю, сработать может.

— Сама зачарую. — Командор нежно улыбнулась лекарю. — А ты поставишь защиту.

Андерс кивнул, а Натаниэль принялся неторопливо распутывать веревки кулонов.

— Их дюжина, — вспомнила Сола, — а нас девятеро. Лелиана, на сколько амулетов хватит Праха, чтобы в каждом было по щепотке?

— М-м, — девушка прикусила нижнюю губку, а лучник напротив неё поспешно отвел глаза и сглотнул. — На девятерых, пожалуй, не получится.

— Вот и славно, — Огрен шумно фыркнул. — Гномам эти ваши магические штучки с завесами и заклинаниями без надобности. Мы с Сигрун лучше здесь подстрахуем. Вдруг, пока вы будете тут валяться, кто-то покусится на ваши беззащитные тела. А для начала я вас оглушу.

Сигрун мрачно зыркнула на возлюбленного, и тот на всякий случай слегка отодвинулся: — Не, ну должны же они будут как-то отрубиться...

Сидящий тихой мышкой Эрик поёжился.

— Не дрейфь, — хохотнул Огрен, заметив испуг Сновидца, — не прибью.

— А, что? Гном дело говорит. — Натаниэль уважительно похлопал соседа по плечу.

— Джастис, — Солона принялась загибать пальцы, — Эрик. Это те, без кого поход в Тень вообще не имеет смысла. Андерс — лекарь, без него никак. Мабари, думаю, тоже не помешает. Звериное чутье может помочь там, где бессильно чутье Стражей. Ну и я поддержу на расстоянии.

— Эй! — Лелиана полыхнула возмущенным взглядом. — А я что, зря сюда ехала? Кто из вас знает Андрасте и Песнь Света так, как я?

— А ещё ты очень любопытна, — подначила подругу Сола и тихонько хихикнула, глядя, как покраснели щеки Лелианы.

— Вообще-то, она права, — задумчиво отозвался Андерс. — Вполне возможно, что в Чёрном городе её знания могут оказаться куда полезнее, чем все наши боевые навыки, вместе взятые. А магов при таком раскладе получается переизбыток. Извини.

— Что? — дернулась Солона, в первый момент не поверив собственным ушам. — Ты на что это намекаешь?! Во-первых, из Эрика маг пока никакой. Во-вторых, ты будешь занят целительством, а нам нужна поддержка дальнего боя.

— Стрелы Натаниэля ничуть не хуже поражают врагов со стороны, чем твои молнии.

— Нат?! — Солона порывисто обернулась к лучнику, но тот, вздохнув, виновато развел руками.

— Кровь Андрасте! — Девушка яростно хлопнула ладонью по столу. — Я же ваш Командор, в конце концов!

— В Тени ранги значения не имеют. — Андерс пожал плечами. — Прости, солнце, но я просто озвучиваю очевидное.

— Да погодите вы. — Лелиана вовремя влезла в зарождающуюся свару. — Ещё ничего не определено. Вполне возможно, Праха хватит и на семерых.

Солона надулась и подумала, что лично проследит, как Лелиана станет наполнять кулоны.

— А вы уже что-то знаете о Чёрном городе? — поинтересовалась молчащая до этого времени Сигрун и, облокотившись о стол, подперла щеки кулаками. — Я не имею в виду все эти легенды и предания. Что-нибудь достоверное? Вы же беседовали с Мудростью.

— Она нам так ничего и не сказала определенного, — отмахнулся Натаниэль, — Так что, видимо, придется слушать рассказы моны Лелианы. Хотя, я вот совсем не против.

И лучник широко улыбнулся девушке.

— Джастис? — С замиранием сердца обратилась к духу Солона. — А ты? Был там? Можешь что-то рассказать?

Тот печально покачал головой: — Нет, никогда. Вход в Чёрный город известен немногим, ну а желающих сунуться к осквернённому престолу — ещё меньше. Слышал только, что там всё совсем не так, как в остальной Тени. И со временем, и с пространством, и много с чем ещё...

Командор поёжилась, когда по спине побежали мурашки, а потом почувствовала взгляд и обернулась. Андерс смотрел на неё пристально, озабоченно и хмуро. Сола обиженно дернула плечом и снова повернулась к Джастису.

— А ещё я думаю, что вы не обязаны так рисковать, — медленно произнес тот и, осторожно тронув кисть Солоны, скрестил руки на груди. — Мне не нужна свобода, ради которой ваши жизни подвергнутся опасности.

— Джастис, мы — Серые Стражи. И другой жизни мы почти не знаем. Ладно. — Командор поднялась. — Сейчас мы должны хорошо отдохнуть, а утром, с новыми силами, займёмся амулетами. Нат, подберешь для Лелианы что-нибудь из своего арсенала, Андерс — на тебе кольца и зелья. Сигрун, с тебя кинжалы и трезвый Огрен. Второе даже важнее.

Гном возмущенно запыхтел, а командор повернулась к Лелиане: — Пойдем, провожу тебя в комнату к девушкам.

Они полезли из-за стола, и тут Сола почувствовала на плече тяжелую ладонь.

— Лона, подожди. Пожалуйста.

— Сигрун, покажи Лелиане постель, я скоро буду.

Сола обернулась к лекарю и мрачно уставилась ему в лицо. Но Андерсу, похоже, было наплевать и на обиду командора, и на то, что друзья с интересом косятся в их сторону. Он просто обнял девушку одной рукой и, развернувшись вместе с ней к окну, склонился к её уху:

— Верь мне. Пожалуйста. Я не собираюсь тебя унижать, сомневаться в твоём статусе, и уж, тем более, играться в мужлана-самодура. Я просто очень не хочу тобой рисковать, если без этого риска можно обойтись.

Солона почувствовала, как тепло, родившееся за грудиной, тонкими ручейками растекается по жилам. Но всё же упрямо вскинула голову и вызывающе глянула на лекаря:

— Возможно, ты забыл, но я сражалась с Архидемоном. И мы победили.

— Лона, — Андерс бережно отвел от её лица прядь волос, — а ты знаешь о том, что чаще всего тонут хорошие пловцы? Потому что слишком в себе уверены.

Солона прикусила губу, помолчала и вздохнула:

— Ладно. Позже поговорим, хорошо?

— Конечно. Ты ещё зайдешь?

— Постараюсь. Устрою только Лелиану.

Андерс на мгновение прижал её к себе покрепче, а потом отпустил. Солона резко выдохнула и, перехватив озабоченный взгляд Натаниэля, помогающего подняться Джастису, коротко улыбнулась. А потом поспешила сбежать в женскую казарму, чтобы спокойно всё обдумать.

— Повезло, значит? — Лелиана, плюхнув на сундук свернутый плащ, принялась расшнуровывать белоснежную рубаху с широкими кружевными манжетами.

— Ты о чем? — не поняла Солона, окидывая взглядом стройную фигурку подруги, помимо рубахи натянувшую мужские кожаные штаны. Высокие сапоги валялись между койками. — Ты на пиратку похожа.

— Не увиливай!

Лелиана отбросила в сторону широкий пояс и плюхнулась на постель, скрещивая ноги и свободно откидывая голову:

— Создатель, как же я устала...

Солона уселась рядом и улыбнулась развалившейся на соседней койке Сигрун. Гномка лежала на животе и, привычно подпирая кулаками щеки, болтала в воздухе ногами.

— Я имею в виду, — невозмутимо продолжила Лелиана, — наш с тобой разговор о том, что тебе повезло, когда Алистер стал королем. Мне показалось, или тот симпатичный блондин обнимал тебя немного... не по-дружески?

Командор поморщилась:

— Не показалось. Но, Лелиана, прошу, не ищи тут интриг, достойных Орлея. Мы с Алистером... поговорили.

— Да послала она его, — фыркнула гномка и, перевернувшись на спину, заложила руки за голову и уставилась в потолок. — По мне, так правильно сделала. Сколько можно тосковать в башне, словно мятежная королева? Правда, не думаю, что Андерс лучший кандидат на роль фаворита.

— Сигрун! — Сола смерила гномку ледяным взглядом. — Я, кажется, просила тебя заняться Огреном? Ну, как он снова наливается какой-нибудь гадостью?

— Не боись. — Гномка фыркнула. Протянула руку, вытащила из-под подушки бутылку с мутным содержимым, и выразительно потрясла. — Я всё предусмотрела.

— Прелестно... — Лелиана с ехидной улыбкой закатила глаза к потолку. — А я уже, было, подумала, что наша суровая Страж разучилась влиять на подчинённых. Иначе, чего это они так раскомандовались — эта пойдет, а та не пойдет...

— Ты мне мстишь, да? — Сола прищурилась. — За то, что я тебя в Тень брать не хотела?

— Как можно! — Лелиана невинно округлила глаза. — Тем более, что твои спутники всё равно в итоге предпочли меня.

— Ах, ты! — Сола ухватила за уголок подушку и, расхохотавшись, запустила ею в подругу. Лелиана взвизгнула и в руках её сверкнул невесть откуда появившийся кинжал. Фонтаном взметнулись перья, а гостья ошарашенно захлопала ресницами:

— Ой, прости... я не хотела. Привычка.

И с виноватым видом спрятала нож за корсаж.

— Вот ведь курицы, — фыркнула гномка, разгоняя парящие перед носом пёрышки. — Блажите, как девицы малолетние. А ты, командор, извини, ещё и дура. Тебя твой лекарь, хоть и шальной, а всё же бережет. И чего ты носом крутишь? Нат ведь его поддерживает только, чтоб вон с разбойницей рыжей познакомиться поближе.

Сола собиралась уже от души спустить на разошедшуюся гномку всех собак, но вспомнила последние слова Андерса. Осознание правоты Сигрун накатило на неё снежным комом, и командор только устало прикрыла глаза.

Гномка же перевернулась обратно на живот и пристально уставилась на Солону. И промелькнуло в ее взгляде нечто такое, что заставило девушку поёжиться.

— Знаешь, командор... В Легионе мы не то, чтобы дружили. Сражались вместе, да, но иногда я их просто ненавидила. И был у нас один... невыносимый. Перед последней битвой за Кэл Хирол мы с ним знатно расплевались. А теперь я всё время жалею, что так и не успели... помириться. Иди-ка ты, переговори со своим защитником. Не стоит оставлять обиды перед битвой. А с Лелианой мы и без тебя разберемся.

Сола тяжело сглотнула и, благодарно коснувшись плеча Сигрун, встала и вышла из казармы.

И, ещё спускаясь на нижний этаж, услышала раздраженного Нантиэля:

— Твоя репутация говорит сама за себя.

— Плевал я на сплетни! — Судя по ярости в голосе, Андерс, кажется, находился на пороге драки. — Не лезь не в своё дело!

— Слушай сюда, рыцарь хренов. Сола — не одна из твоих девок, и попробуй только обидеть, я сам начищу тебе рыло.

— А теперь послушай ты. Солона — моя женщина. Моя любимая женщина. И если я только увижу, что ты лезешь к ней со своей дружеской поддержкой, сам тебе рыло начищу.

— Вот и славно! — басовито заржал Огрен. — Давненько я не Испытаниях не был. Вы, петушки, как только распетушитесь, так сразу это, зовите! Будем с Джастисом на вас ставки делать... Нажье дерьмо, куда же запропастилась эта гребаная бутыль...

— Не уверен, что это правильно, — непонятно в чей адрес сказал Джастис, и Солона заткнула кулаком рот, чтобы не рассмеяться. А потом с изумлением подумала, что, настолько тяжело переживая мысли о возможных женщинах Алистера, она почему-то ни разу не задалась подобным вопросом в отношении Андерса. Хотя, прекрасно знала, что этот отъявленный повеса ни одной юбки не пропускал. Неужели, сразу ему поверила? И как давно вообще началось для неё это увлечение? Влюбиться без памяти за каких-то несколько дней — это было совсем не в духе Солоны Амелл. Она удивленно покачала головой и решительно шагнула за порог.

— Андерс, можно тебя на минуточку?

Лекарь обернулся от стола, опираясь на который они с Натом яростно спорили, и немного растерянно улыбнулся.

— А? Да, сейчас.

А Солоне совершенно по-детски захотелось поддразнить Стражей и, заодно, вступиться за лекаря. Так что, когда тот подошёл, она сама взяла его под руку и нежно чмокнула в щёку. Огрен фыркнул, а Сола потащила Андерса прочь, кусая со смеху губы и спиной чувствуя прожигающий взгляд Натаниэля.

— Подслушивала, да? — проницательно прищурился лекарь, когда они поднялись из казарм в общий коридор.

— И не собиралась. — Солона не выдержала и хихикнула. — Просто вы очень громко боролись за мою честь. Впрочем, не скажу, что мне не понравилось.

Андерс остановился и, притянув к себе девушку, заглянул в глаза.

— Зато теперь ты всё знаешь, — он коснулся ее лба невесомым поцелуем. — И я готов еще раз повторить, что люблю тебя. Прости, что не сказал раньше.

Солона покачала головой и мягко провела пальцами по его губам:

— Не здесь. Пойдем ко мне. Кажется, я только что поняла, что расстаться с тобой до утра выше моих сил.

— М-м, — Андерс довольно сощурился. — До чего дивная мысль. Не поверишь, но я тоже её думаю.

— Только сначала...

Сола вздохнула и, снова взяв лекаря под руку, пошла рядом с ним по коридору:

— Я хотела извиниться. Потому что вела себя, точно избалованная девчонка. А надо было сразу объяснить. Андерс, я чувствую, что должна быть там. Как будто этот поход — нечто большее, чем просто очередная вылазка. И не спрашивай, почему. Это — как сны. Они просто есть, и всё.

— Я боюсь за тебя...

— Я тоже...

А потом, за впервые запертой дверью командорской спальни, они просто нежно и бережно любили друг друга. Да так и задремали, держась за руки и даже во сне на разжимая сплетенных пальцев.

Проснулась Солона первой, но ещё долго не открывала глаз, тихо радуясь теплу лежащего рядом тела. Слушала размеренное дыхание Андерса; боялась пошевелиться, чтобы не разбудить.

А потом всё же осторожно повернулась на бок и, приподнявшись на локте, с улыбкой стала разглядывать любимое лицо. Всклокоченные русые волосы. Голубые жилки, просвечивающие на веках, рыжеватые ресницы, высокие скулы. Длинный нос, колючие впалые щеки, плотно сжатый рот с упрямо выпяченной нижней губой. Сейчас Андерс вовсе не выглядел балагуром, и Солона подумала, а как же часто ему снятся дурные сны. Сама она после Мора видеть их почти перестала, но временами...

Девушка вздрогнула и, усилием воли отогнав страшные мысли, стала вспоминать, как она в первый раз встретила Андерса. Как всегда восхищалась его поистине таланливым целительством. И, пожалуй, уважала за способность даже в самые тяжелые моменты разрядить обстановку очередной дурацкой шуткой. Может быть, если Солона была свободна, то гораздо раньше бы осознала, что её на самом деле к нему влечет?

А еще она сожалела о времени, потраченном на агонию её первой любви. Ведь что-то в ней надломилось уже тогда, когда Алистер мягко указал Солоне её место при дворе. Печально, что она отчетливо осознала это только сейчас, долгое время продолжая цепляться за умирающее чувство. Чувство без доверия.

Девушка тихо вздохнула, и чутко спавший под столом мабари отозвался вопросительным ворчанием.

— О чем задумалась? — Голос Андерса со сна прозвучал хрипло, и Солона, потянувшись, поцеловала лекаря в уголок рта.

— Доброе утро. Ни о чем. Мне просто хорошо.

— А я-то думал, о том, как тебе не хочется вылезать из кровати.

— Не хочется. — Сола грустно покосилась в залитое утренним светом окно. — Только, боюсь, еще немного, и наши доблестные Стражи явятся брать командорские покои штурмом.

— Да, это серьёзная причина. — Андерс блаженно сощурился, когда пальцы Солы скользнули ему по виску и запутались в волосах. — Но, клянусь Андрасте, когда мы вернемся, я буду готов переждать любую осаду. Причем, чем дольше, тем лучше.

Солона тихо рассмеялась и, напоследок прижавшись щекой к плечу лекаря, решительно встала.

Когда после завтрака они спустились в казармы, Лелиана уже вовсю управлялась с амулетами, в окружении других Стражей распределяя Прах узкой серебряной ложечкой.

— О, — удивилась Солона, — вы уже?

— Почти закончили, — Лелиана улыбнулась подруге через плечо. — Мы решили вас не будить.

— Спасибо. — Немного смущенная, командор потрепала по холке ткнувшегося в ноги Пса. Подошла к столу и пересчитала амулеты. — Отлично. Всё получилось.

Андерс хмуро глянул на семь серебряных кулонов, рядком лежащих на столешнице и, тихо ругнувшись, отправился одеваться.

Остальные уже были готовы — ждали в доспехах и полном вооружении. Сола критически осмотрела будущих спутников, а потом остановила взгляд на Джастисе. Дух сидел на своей постели в той же позе, что и перед прошлым походом в Тень и, казалось, полностью погрузился в мысли. Сола подошла, присела рядом. Взяла его за руку, одетую в черную латную перчатку.

— Я очень надеюсь, что сегодня всё получится.

Дух сумеречно кивнул, а потом зыркнул на нее серебристым взглядом из узкой прорези крылатого шлема:

— Командор. Обещай, что если и в этот раз не получится войти не в Тень, вы поможете мне найти вместилище с этой стороны Завесы. Надежды на то, что тело Кристоффа регенерирует, не осталось. Ненавижу жаловаться, но я больше не могу оставаться прикованным к этой койке. Я слишком устал от бездействия. И, кажется, даже понимаю, что это такое — быть запертым в тюрьме,

— Нет, не понимаешь. — Андерс, уже одетый в боевую мантию и капюшон, опрокинул на стол матерчатый мешочек. Зачарованные кольца брякнули, а одно из них, покатившееся к краю, стоявший рядом Эрик ловко прихлопнул ладонью. Лекарь с кривой улыбкой уставился на духа.

— Казематы — это не неделя в казарме, при друзьях и кормёжке. Казематы — это долгие дни в темноте, на кучке подгнившей соломы среди холодного мокрого камня. В тишине, которую нарушает только капанье воды с потолка, да твой собственный ор. Настолько долгие, что ты уже теряешься, подсчитывая смену дней и ночей; начинаешь бубнить, как монашка у церкви, чтобы просто не сойти с ума в этой тишине. Хотя, вру. Иногда её нарушает лязг храмовничьих сапог по коридору. И ты никогда не знаешь наперёд, что за этим последует.

Андерс дернул щекой и, отвернувшись, провел ладонью над амулетами, окутывая их защитной аурой, а после коротко бросил товарищам:

— Разбирайте. Готово.

Солона тяжело сглотнула вставший в горле ком и с трудом выдавила из себя улыбку, глядя в глаза пристыженно молчащему духу:

— Обещаю. Если ничего не выйдет и на этот раз, мы подыщем тебе новое тело. Мёртвое.

Джастис медленно кивнул и осторожно пожал ладонь командора:

— Не волнуйся. В этот раз я постараюсь держать себя в руках. На худой конец, разрешаю гномам дать мне по голове.

Сола недоверчиво хлопнула ресницами — показалось, или Джастис на самом деле пошутил?

— Лона, дай руку.

Командор повернулась и порывисто встала к подошедшему лекарю. Он сам надел ей на пальцы два простых серебряных кольца — к подаренному золотому — и повесил на шею кулон с Прахом Андрасте. Солона привычно почувствовала, как горячо заструилась от руки по телу магия, даря бодрость и уверенность. А еще, как мягко тюкнулся в грудину уютный огонек, очень похожий на тот, что в последнее время горел в ней самой.

— Береги себя. — Андерс нежно поцеловал девушку в лоб, и Солона, наплевав на приличия, обняла лекаря. На несколько долгих мгновений прижалась к его груди и почувствовала, как размеренно и сильно бьется рядом другое сердце. Переставшее быть чужим.

— Лона, соберись. — Солоне показалось, что Андерс улыбается и, командор тряхнув головой, сделала шаг назад. Послала ответную улыбку и принялась деловито раздавать указания.

Как и в прошлый раз, они расположились на койках (мабари в боевом ошейнике бдительно устроился в ногах хозяйки) и, прежде чем лечь, Сола переглянулась с Огреном. Злой и трезвый, гном лихо подмигнул, а Сигрун, подняв руку вверх, принялась загибать пальцы. На счет "три" Сола вскинула посох, бросая в грудь боязливо зажмурившемуся Эрику заклинание Притяжения бездны. Успела заметить, как засветились амулеты — приподнявшись от тел товарищей, рванулись к центру. И тут же была оглушена боевым рёвом Огрена. Голова пошла кругом, жесткая подушка поднялась и бросилась в лицо, а потом окружающий мир окончательно погас.

Солона почувствовала, что задыхается. Открыв глаза, она поняла, что со всех сторон зажата телами сопартийцев, а прямо в шею ей упирается что-то твердое. Скосив глаза, командор увидела лежащую на своём плече латную перчатку. Услышала, как впереди кто-то захрипел и обреченно подумала, что её мощное заклинание оказало дурную службу. Но тут оковы пали, и Сола, дернувшись, отскочила в сторону и врезалась в Лелиану. Девушки одновременно выругались, а потом Сола увидела, как над лежащим на земле Эриком склонились Андерс, Нат и Джастис. Джастис?!

Солона просияла и, выдавив из себя облегченное "Уф!", подошла ближе к мужчинам. Андерс уже водил руками над телом беспамятного Сновидца.

— Жив? — девушка обеспокоенно вгляделась в бледное лицо Эрика.

— Жив. Помяло немного, вот он в обморок и грохнулся. Ничего серьезного, солнце.

— Слава Андрасте! — Командор непроизвольно сжала в кулаке амулет с Прахом и, наконец-то, огляделась. Никаких признаков двери, через которую Сновидец обычно заходил в Тень, не обнаружилось. Зато под ногами у них простиралась довольно широкая дорога, когда-то мощённая булыжником. Теперь старый камень кое-где рассыпался, а кое-где потрескался, пропуская через себя пучки тонкой острой травы, чем-то похожей на лекарский ланцет. Мабари уже обнюхивал одну из травок и недовольно морщил нос.

Впереди, насколько хватало зрения, меж пологих холмов всё так же простиралась каменная дорога. Солона обернулась и вздрогнула. Прямо у них за спинами висел, переливаясь мутной зеленью, плотный туман.

— Завеса, — негромко сказал Джастис, подходя ближе. — Мы в Тени. Правда, это место мне незнакомо.

— Как бы там ни было, у нас получилось. — Солона улыбнулась духу. — Попробуй выйти из тела Кристоффа?

Джастис покачал головой:

— Не получится. Я пытался. Там, на вашей стороне, я знал, что смогу это сделать легко и просто, здесь же пропало даже это чувство. Я словно припечатан к телу. Единственная удача — настолько с ним слился, что действую самостоятельно. И никакое разложение мне больше не мешает.

— Это замечательно, — Солона улыбнулась. — Иначе я даже не представляю, как бы нам пришлось тащить тебя до Чёрного города. Кстати, а где он?

Командор уставилась в тусклое небо, но не увидела над горизонтом парящих башен.

— Полагаю, впереди. Мне кажется, что мы сейчас чуть выше уровня привычной мне Тени. Тут немного другой... воздух.

И Сола тоже почувствовала на шее легкий ветерок, а потом задумчиво оглядела Джастиса.

— Послушай. А ты смог бы остаться в Тени, просто не выходя из тела?

— Не уверен, — дух покачал головой. — Пока труп Кристоффа физически находится по ту сторону Завесы, меня в любой момент может выбросить в ваш мир. К тому же, мне бы не хотелось застрять в незнакомом месте. Может статься, что по сравнению с ним ваши казармы действительно покажутся мне королевским дворцом...

— Значит, пойдем вперёд. Будем надеяться, что Мудрость была права, и в самом городе мы найдем все ответы.

Тем временем Эрик пришел в себя. Нат и Андерс помогли парнишке встать, и, сделав с их помощью пару шагов, Сновидец решительно отодвинул чужие руки. Пошёл сам, опираясь на посох. Остальные двинулись следом, а удивленная Солона его окликнула:

— Ты знаешь куда идти?

— Кажется. — Парнишка потёр пальцами рыжую бровь. — Меня как будто зовёт кто-то.

— Присматривайте за ним, — бросила командор мужчинам, а сама пошла рядом с Лелианой.

— Что скажешь? Похоже это место а твои легенды о Чёрном городе?

— Скажу, что мне кто-то из твоих подчиненных изрядно ногу отдавил, — буркнула девушка. — А тут... я не знаю. Это место выглядит как обычный заброшенный тракт. И ничего такого легендарного я в нём... постой-ка. Мы не одни?

Сола проследила за её взглядом и тотчас крикнула спутникам остановиться. Впереди, чуть дальше по дороге, маячили чьи-то неясные тени.

— Демоны? — спросила командор Джастиса, когда они с Лелианой нагнали мужчин.

— Не похоже. Кажется, это призраки. И они нас не видят. — Он бросил в ножны меч. — Что они делают?

Солона прищурилась, разглядывая.

Несколько мутных фигур, сквозь которые просвечивала всё та же мощеная дорога, остановились кружком, точно совещаясь. Командор отметила на призраках длинные балахоны, торчащие из-за спин верхушки посохов, и удивленно выдохнула: — Маги?

— Скорее уж, магистры, — отозвался Андерс. — Сдается мне, что память этого места запечатлела события многовековой давности.

— Весьма вероятно, — протянула Лелиана. — Смотрите, кажется, там и алтарь есть?

— Дыхание Создателя, — прошептал Натаниэль, — что они делают?..

Один из призрачных магов поднял над головой чашу, очень похожую на кубок для посвящения в Серые Стражи. Что-то беззвучно прокричал и принялся лить на широкий камень у своих ног тонкую струю, внезапно сверкнувшую багрянцем.

— Жертвенный сосуд, — ответила лучнику Лелиана. — Я видела подобные в одной старинной книге.

— Магия крови. — Андерс скривился. — Вот даже знать не хочу, где они взяли эту кровь...

Призрачный алтарь задымился, и, вслед за клубами охватившего его тумана, словно задрожала и другая реальность — та, в которой находились Стражи. Они непроизвольно шагнули ближе друг к другу, а потом их амулеты ярко вспыхнули. Солона почувствовала легкое головокружение, покрепче ухватила рукоять посоха, и поняла, что всё вокруг снова изменилось. Впереди, на другом конце узкого моста, перекинутого через пропасть, высились чёрные башни. Красноватые отблески, точно угли, вспыхивали и гасли на шпилях, а полное грозовых туч небо над ними медленно ворочалось, то и дело разражаясь грозовыми всполохами.

— Добро пожаловать в Чёрный город, — сипло бросил Натаниэль. — Не уверен, что идти через проход, открытый тевинтерскими магистрами, мне по душе.

— Другого пути у нас всё равно нет, — Солона пожала плечами, изо всех сил стараясь загнать поглубже пробудившийся в ней ужас. Показалось, или она услышала далекий зов скверны?

Где-то далеко, в городе, раздался хриплый бой башенных часов, и Эрик, отрешенно бросив "Время пошло", первым шагнул вперёд.

Если не брать во внимание окружающую обстановку, подумала Солона, этот мост даже красив.

Действительно, чугунные перила были вылиты в изящные полукружия под тонкими поручнями, а куски чёрного мрамора под ногами то и дело тускло поблескивали, отражая игру света в небесах. Вот только чугунные плети, в беспорядке тянущиеся от перил вдоль стыков мраморных плит неприятно напоминали то ли корни сильванов, то ли сосуды, питающие мост. Солона старалась аккуратно переступать через них, поэтому не сразу заметила, что идущий вслед за Сновидцем и лекарем Натаниэль вдруг остановился, как вкопанный.

— Что за? — пробормотал лучник, растерянно глядя себе под ноги.

— Уходи, идиот! — Джастис буквально протаранил плечом Ната, отбрасывая от тающей под ногами поверхности. Позади тихо пискнула Лелиана.

На месте, где только что стоял Натаниэль, зияла бездонная пропасть. Мало того, этот кусок пустоты черной медузой расползался в разные стороны, заставляя Стражей отступать. Солона посмотрела вперед и почувствовала, как сжалось сердце — оттесняющий ученика Андерс оказался вместе с ним по другую сторону расщелины. Наконец, дыра расползаться перестала, и теперь два участка моста соединяли только тонкие перекладины перил. Командор представила, что придется по ним идти и поёжилась — хождение по канату никогда не входило в число её талантов.

— Есть идеи? — хмуро поинтересовался Нат, поднимаясь на ноги. Скрестив руки на груди, Андерс на той стороне мрачно созерцал остатки моста.

— Перепрыгнуть? — безнадежно спросила Сола, сама понимая, что так далеко сможет прыгнуть разве что мабари. Она посмотрела на Пса, безмятежно сидящего на мраморе и чешущего задней лапой ухо. Если привязать к нему верёвку, а потом... Командор устало вздохнула. Нет у них верёвки.

— Эй, стой!

Натаниэль дёрнулся и поймал за локоть метнувшуюся к перилам Лелиану: — Ты чего удумала?

Девушка опалила лучника возмущённым взглядом, вырвала руку и, презрительно фыркнув, вспрыгнула на поручень. Изящная фигурка в кожаном доспехе на фоне грозового неба показалась Солоне медной статуэткой.

Лелиана, покачнувшись, вернула равновесие и пошла по перилам, ловко переставляя ноги. Пес тихо тявкнул. Махнул хвостом и, очевидно, решив, что это какая-то игра, так резво дёрнулся вперед, что Солона даже не успела ухватить его за ошейник. Ахнула, да так и застыла с открытым ртом, глядя, как под толстыми лапами Пса, точно волны в лужах, колышутся всё те же мраморные плиты. Как ни в чем не бывало мабари пробежал над пропастью и радостно взлаял, когда Андерс подхватил прыгающую с перил Лелиану.

— Фу-ух, — облегченно выдохнул Натаниэль. — Иллюзия. Это просто гребаная иллюзия, чтоб её. Погодите-ка.

Он закинул руку за плечо и, вытащив из колчана одну из зачарованных стрел, выпустил в пропасть. Стрела вжикнула о твёрдое, оставляя на пустоте морозный узор, а лучник кивнул товарищам: — Пошли.

Ухватил Солону за руку — то же самое сделал с другой стороны Джастис — и они медленно двинулись вперёд, осторожно переставляя ноги по невидимой поверхности, стараясь не запнуться о корни. Солона прикрыла глаза, чтобы не смотреть вниз, и, держась за крепкие ладони друзей, почувствовала готовую вот-вот выплеснуться слезами благодарность. Интересно, откуда только Стражи узнали, что их командор до мурашек боится высоты?

Через пару шагов она ткнулась в грудь Андерсу. Лекарь, решительно отобрав руку Солы у Ната, сам довел девушку до границы иллюзии, а потом взял за руку и Сновидца. Джастис и Нат протянули ладони Лелиане, и дальше Стражи так и шли, молча страхуя друг друга. Впрочем, мост больше подобных сюрпризов не подкидывал, и путники спокойно добрались до его конца. Сошли на растрескавшуюся словно в засуху черную землю и напряженно замерли, схватившись за оружие.

У покосившегося ствола мертвого дерева, небрежно на него опираясь, стояла молодая женщина в кожаном доспехе. Солона с недоумением уставилась в красивое лицо. Враг? Демон? Новая иллюзия?

Женщина казалась странно знакомой. Чёрные волосы, забранные на затылок, белая кожа, надменный взгляд. Это же...

— Маржолайн, — потрясённо выдохнула Лелиана и шагнула вперед.- Но ты же умерла...

— Нет, дорогуша. — Женщина вытянула из причеёски длинную шпильку, отчего водопад шёлковых волос красиво рассыпался по плечам. Задумчиво ковырнула ею под ногтем. — Не умерла. Это ты меня убила.

Тонкая рука дёрнулась, и Лелиана еле успела увернуться от летящего кинжала. Андерс ругнулся сквозь зубы, запоздало кидая на девушку защитное заклинание.

— Не лезь, — дернула головой та. — Это моё дело. И мой бой.

Почти незаметным движением Лелиана выхватила из ножен кинжалы и исподлобья уставилась на Маржолайн. Та, усмехнувшись, забросила руки за плечи и оказалась вооружена точно такими же ножами, что и Лелиана. Солоне показалось, что она даже углядела особое клеймо мастера Вэйда на лезвии.

— Жаль, что всё так закончилось, — веско бросила Маржолайн. — Ты была хорошей девочкой.

— Не жаль. — Лелиана медленно двинулась в обход противницы. — Ты бы никогда не оставила меня в покое.

— По мне, так ты слишком много о себе возомнила. — Женщина криво ухмыльнулась и, окутавшись черным туманом, через мгновение оказалась у Лелианы за спиной. Та резко пригнулась, и ножи чиркнули воздух. Лелиана с яростным криком откатилась в сторону; вскочив, бросилась в прямую атаку.

Соперницы сходились и расходились. Сверкали лезвия, мелькали перекошенные лица, а Солона, как зачарованная, наблюдала за поединком, больше похожим на смертельный танец. Наконец, они обе замерли, стоя напротив и буравя друг друга глазами.

— Я любила тебя, — неожиданно жалобно выдохнула Маржолайн. — Девочка моя, как же я тебя любила...

— Врёшь, — милое личико Лелианы перекосилось от ярости, а по щеке зазмеилась мокрая дорожка. — Ты всегда врала. Всем. А меня — просто использовала.

Краешком сознания Солона понимала, что происходит что-то неправильное. Наверное, нужно помочь подруге и, как когда-то, поскорее прекратить для неё эту пытку, закончить этот тяжелый бой. Но даже малейшее движение казалось сейчас невозможным, и командору оставалось только и делать, что смотреть. И тут ей в запястье ткнулся мокрый нос. Пес тихо заскулил, а после зарычал и ощутимо прихватил зубами кисть хозяйки.

— Это Тень, — вспомнила командор отрешённо. — Тут просто не может быть Маржолайн...

Между тем битва возобновилась, и темп её всё ускорялся. Клинки бешено сверкали в воздухе, и, казалось, ни одна противница не уступит другой. Но, наконец, Лелиана ловким движением ушла за спину сопернице и, перехватив её за плечи, приставила нож к горлу.

Мабари истошно взлаял и, рыча, кинулся к дуэлянткам.

— Пёс! — Солону выбросило из оцепенения, и она вдруг увидела, как сквозь надменные черты Маржолайн проступает полная ужаса веснушчатая физиономия Эрика.

— Я. Тебя. Ненавижу, — прошипела Лелиана.

— Нет! — Солона рванулась вперёд и, в один прыжок оказавшись возле разбойницы, кинула заклинание взрыва разума. Лелиану, Сновидца и мабари разметало в разные стороны. Сола бросилась к подруге, подхватила под мышки:

— Прости, прости!

— Что это было? — Та с трудом встала, потрясла головой и удивлённо слизнула кровь с разбитых костяшек пальцев. Руки её всё ещё судорожно сжимали кинжалы.

— Ещё одна иллюзия, — мрачно сказал Джастис, протягивая ладонь испуганному Эрику. — Только не могу понять, что за демон её наводит.

— Эрик, ты что-нибудь помнишь? — мягко спросила Солона, но тот, стиснув зубы, отчаянно замотал головой.

— Как бы там ни было, — мрачно заявил Андерс, — нам нужно двигаться дальше. Продираться сквозь терновник любители есть?

Посмотрев, куда лекарь ткнул посохом, Солона тихо вздохнула. Дорогу, в город, у самого зева оскалившихся чёрной герсой ворот, преграждали плотные колючие заросли.

— Как думаете, — Солона оглядела переплетение голых веток, ощерившихся острыми шипами, — эту гадость можно выжечь?

— Почему нет? — Натаниэль вытащил из-за пояса кинжал и рубанул по ближайшей ветке. Лоза хрустнула и обломилась. — Это вот — точно не иллюзия.

— Тогда отойдите подальше.

Командор сделала пару шагов назад. Оглянулась, убеждаясь, что спутники оказались на безопасном расстоянии и, почувствовав, как слегка заложило уши от упавшей на неё защиты, сосредоточилась. Потянула на себя силу; сжав в пульсирующий сгусток пламени, перелила её в посох. Бросила.

Заросли вспыхнули, ринувшаяся к девушке горячая волна тихо зашипела, растекаясь по охранному куполу. Магический пожар стремительно разгорался. Терновник трещал, пыхал одиночными выстрелами и всё же неумолимо скручивался; догорал, пятная черную городскую стену отсветами пламени.

И, когда пространство перед воротам очистилось настолько, что можно было пройти, Солона ударила ледяной хваткой по остаткам пожара.

— Я пойду первым, — решительно заявил Джастис, деликатно оттесняя командора в сторону. — Во-первых, я всё же лучше знаю Тень, во-вторых, на мне мертвая оболочка. Ну, и в-третьих, мне стало крайне интересно, кто же так настойчиво нам мешает.

— Постой. — Солона придержала духа за локоть. — А что будет с нашими телами по ту сторону Завесы, если вдруг здесь... с нами что-то случится? Проснемся, как обычно?

— Командор, я не знаю. — Джастис покачал головой. — Это ведь не обычная Тень.

— Церковь рассказывает, что в Золотой город уходили души после смерти, — эхом отозвалась из-за спины Солоны Лелиана. — Вряд ли мы возвратимся и из оскверненного города...

— Что ж, — командор сглотнула и, обернувшись к спутникам, вскинула подбородок. — Значит, нашей первостепенной задачей остается задача не умереть. Впрочем, как обычно. Пошли.

И, забросив посох за спину, решительно зашагала вслед за духом.

Город был тих, страшен и одновременно болезненно красив. Миновав ворота, путники оказались в начале прямой улицы, от которой, точно побеги от основного ствола, расходились узкие переулки. По бокам дороги клубился серый туман. От эха шагов он вздрагивал, словно живой, и расползался по подворотням, укрываясь от незваных гостей. Стройные остовы зданий — остатки ажурной резьбы на парапетах, тругольные фронтоны, острые шпили, всё темное, как после пожара — уносились высоко в небо. Солона никогда ещё не видела настолько высоких домов. Но куда выше домов были башни в центре города. Длинные, узкие иглы, похожие на цитадель Кинлох, они терялись верхушками в ворочавшихся в небе чёрных тучах.

Ближайшая башня высилась в конце дороги. И Солоне почему-то показалось, что, несмотря на кажущийся прямым путь, идти до неё можно бесконечно.

— Теперь я понимаю, как чувствует себя муравей где-нибудь в Денериме, — буркнул Натаниэль. — И этот скрежет... до чего противно. Невыносимо просто.

— Во всяком случае, на нас пока никто не пытается наступить, — глухо отозвался Андерс. — Тьфу ты, думал, только у меня в голове состязаются перепившие менестрели.

— Это скверна. Она здесь повсюду. — Джастис стянул шлем и провел латной перчаткой по затылку. — Ощущение, что меня кто-то дубиной приложил.

— А я ничего не слышу, — удивилась Лелиана и, не иначе, на всякий случай, придвинулась ближе к Натаниэлю. Лучник покровительственно положил ей на плечо руку в кожаной перчатке.

— Ты не Страж. — Солона поморщилась. С того момента, как исчезла стена зарослей, преграждавшая путь, мерзкие звуки, похожие одновременно на вой нестроящих между собой волынок и лязг неправильно надетых доспехов, не давали ей покоя. Сначала отдаленные и надсадные, они с каждым шагом раздавались всё громче и вот теперь отдавались в голове тяжелой тупой болью.

— Но... — голос Лелианы дрогнул. — Тогда мы с Псом можем заразиться, да? У нас же нет вашей устойчивости.

— Пока на нас лежит заклинание Андерса, вряд ли, — Солона подняла руку. На фоне черных стен ее кисть, окутанная золотистой дымкой, показалась дланью статуи Андрасте в часовне. Вот только темное пятно, тянущееся от ладони вдоль указательного пальца, казалось неуместной ржавчиной.

— Я ничего не накладывал, — удивленно отозвался лекарь. — Вернее, накладывал, но только на тебя, и то, когда ты кустарник запалила.

Солона обернулась и растерянно оглядела спутников. Каждый из них, точно мошка в янтаре, был окутан золотистым сиянием.

— Прах. — Лелиана, просияв, восторженно прижала руки к груди, прикрывая кулон. — Это Андрасте дарует защиту. Я всегда знала, что Создатель на нашей стороне.

— Вот и славно, — Натаниэль мягко увлек девушку за собой. — Возможно, это знание может пригодиться нам в будущем. Если оно, конечно, у нас будет.

— Ну, спасибо, — фыркнула разбойница. — Шуточки у тебя...

Солона же тем временем безуспешно пыталась оттереть палец — не иначе перепачкалась, пока орудовала огнем и посохом — но, в конце концов, наплевала на чистоту и поспешила за товарищами.

— Не нравится мне это, — тихо сказал поджидающий девушку лекарь. — Если верить чутью, так мне кажется, что порождения тьмы торчат за каждым углом и след в след топчутся у нас за спинами. Но ведь тихо.

— Не думаю, что они тут вообще есть, — Солона крепко ухватилась за руку Андерса. — Но то, что Стражи почти оглушены и дезориентированы — это плохо. Хорошо еще, что Эрик пока не слышит скверну.

— А, по-моему, он тоже что-то слышит. — Лекарь кивнул на сосредоточенно бредущего рядом Сновидца. — И если это не скверна, то что?

— Думаю, мы это вскорости узнаем, — девушка хмуро усмехнулась. — Будь начеку.

— Угу, — буркнул Андерс и повысил голос: — Джастис, я бы на твоем месте шлем всё же надел!

— Мне душно, — медленно оборачиваясь, отозвался дух. — И одновременно как-то... свежо?

Он остановился и, склонив голову к плечу, внимательно уставился на Ната.

— Я долго думал. О том, что ты сказал...

— Э? — Лучник удивленно придержал шаг. Лелиана выскользнула из-под его руки и погладила жмущегося к ней мабари:

— Мальчик, ты чего?

Пёс глухо зарычал, припадая к земле. Разбойница поспешно ухватила его за ошейник.

— Неужели забыл? — опечалился дух. — Ты говорил о том, что живое тело принесет мне куда меньше забот, чем мертвое.

— Я полагал, что ты со мной не согласился. — Натаниэль напряженно стиснул рукоять кинжала в ножнах.

— Тогда не согласился. А теперь понял, что был не прав. Скажи, а если бы ты получил возможность кое-что изменить в своей жизни, то решился бы впустить меня?

— Джастис, стой! — дёрнулась Солона. — Ты же сам недавно заявил, что не можешь пока выйти из тела Кристоффа.

— Я — нет, — ответил дух и вдруг ринулся ввысь, выливаясь через ворот падающего доспеха тёмной туманной фигурой, весьма отдаленно напоминающей почившего Стража. — Он — да. Ибо он — могущество.

— Хрена с два! Нат, в сторону! — Андерс ринулся вперед и схватил друга за плечо, оттаскивая от качающегося над ним демона.

— Нет, подожди, — лучник вырвал руку. — Я хочу его выслушать. Что ты имеешь в виду под "изменить"?

— Например, вернуться в прошлое. Я чувствую, что смогу и это — нити времени здесь столь близко сходятся...

Солона несколько раз сморгнула, не веря собственным глазам. Фигура Натаниэля стала стремительно уменьшатся. Кожаная перчатка, точно перезревшая груша, упала на булыжную мостовую, открывая тонкую детскую руку, а следом на дорогу, запутавшись в доспехе, уселся и сам её обладатель — мальчишка лет десяти. Стянул с головы наползший на глаза шлем и завороженно уставился на демона круглыми серыми глазами.

— Впустив меня, ты обретешь могущество, — монотонно пробубнило то, что осталось от Джастиса. — И твой отец будет любить тебя больше, чем Томаса. Решайся.

— Нат, не слушай его! — Андерс, кажется, решился сделать новую попытку оттащить друга в сторону, но когда демон уставился ему в лицо, замер.

— Не вмешивайся... — голос Джастиса прозвучал незнакомо. Тягучий и усыпляющий, он странным образом гармонично вплетался в какофонию пения скверны. — Это наше дело.

Лекарь с отсутствующим видом шагнул назад.

— Милость Андрасте, да сделайте уже что-нибудь! — Под надсадный скулёж мабари Лелиана сорвала лук со спины и потянулась к колчану. Солона словно сквозь сон глядела, как подруга прицеливается, наводя стрелу точно в лоб демону, как Сновидец переводит растерянный взгляд с одного спутника на другого. А потом отрешенно вспомнила, как Лелиана чуть не убила Эрика под личиной Маржолайн.

— Не надо, — прошептала она одними губами, но Сновидец её, кажется, услышал. Дернул посохом и накрыл демона защитным куполом.

Стрела глухо стукнулась о преграду, отлетела к обочине — Лелиана яростно вскрикнула. А Солона вдруг поняла, что сразу стало легче и она может пошевелиться. Пение скверны никуда не исчезло, но из него пропали усыпляющие нотки. Андерс тоже отмер; тряхнул головой и, решительно ухватив под мышки брыкающегося мальчишку, потащил подальше от демона, теряя по дороге сапоги лучника и оставшуюся перчатку.

— Джастис! — закричала Солона. — Это не ты! Тобой управляют!

Демон зарычал. Яростно ударился о купол и уставился на девушку единственным, тускло светящимся глазом. Командор сделала шаг вперёд:

— Помнишь? Перед тем, как войти в Тень, ты пообещал, что будешь держать себя в руках? Я всегда знала, что слово Справедливости нерушимо. Так не позволяй кукловоду нарушить это обещание! Мы — один отряд.

Она положила ладонь на купол, а демон за ним замер, напряженно склонив голову. Купол изнутри заволокло густым молочно-белым туманом. А потом, с той стороны преграды, к ладони Солы прижалась костлявая, вся покрытая пятнами разложения, но всё же человеческая, рука. Командор выдохнула и, стукнув по защите посохом, развеяла магию. Тело Кристоффа, в одном исподнем, тяжело осело на мостовую. Эрик бросился, было, помочь, но Джастис предупредительно выставил руку.

— Подожди. Я... должен прийти в себя. Осознать. Оставь меня... ненадолго.

Сновидец судорожно кивнул и пошел собирать развалившиеся по мостовой черные латы. Сола, убедившись, что опасности больше нет, поспешила к сидящему на обочине Андерсу. Тот с растерянным видом обнимал ревущего в три ручья мальчугана.

— Не-ет, — рыдал юный Натаниэль, прижимаясь к груди лекаря, и упоённо размазывая слезы по физиономии. — Так неправильно! Мне обещали! Теперь отец никогда не полюбит меня...

— Нат, — устало сказала Солона. — Рэндона Хоу больше нет в живых. Я сама его убила.

Мальчишка вперил яростный взгляд в девушку, всхлипнул и попытался её пнуть.

— Дай, я попробую? — тихо сказала неслышно подошедшая Лелиана. Присела на корточки перед Натом и, потянувшись, ласково убрала со лба мальчика рассыпавшиеся чёрные волосы.

— Послушай меня, Натаниэль. Когда я приехала в Башню, и Сола сказала, что среди Стражей находится сын негодяя, предавшего своего короля, друзей и семью, я, признаться, насторожилась. Но потом, встретившись с тобой — умным, добрым и надежным человеком — быстро поняла, что сомнения мои были лишними. Вот и всё, что я хотела сказать. А теперь я уйду, но прежде попрошу тебя подумать над двумя вещами. Над тем, как ты, настоящий, нужен нам сейчас. И над тем, действительно ли тебе необходима любовь такого человека, как твой отец.

Она порывисто поднялась и, отойдя в сторонку, присела на мостовую, скрестив ноги. Достала из ножен кинжал и принялась с невозмутимым видом натирать его бархатной тряпочкой.

Нат задумчиво проследил за ней взглядом. Поднял глаза на Андерса, нахмурился и, глухо ругнувшись, отпрянул — уже взрослым и весьма раздраженным мужчиной.

Андерс фыркнул и ободряюще хлопнул друга по спине:

— Вставай уже... деточка.

Натаниэль вскочил, окинул мрачным взглядом спутников и молча отправился за сапогами.

— Передохнем немного. — Солона уселась рядом с Андерсом, наблюдая, как Эрик помогает пришедшему в себя Джастису натянуть доспехи. Лекарь обнял девушку, придвинулся к уху:

— Ты как?

— Ничего. Только голова болит от этих мерзких звуков. Странное ощущение — их как будто и нет, а всё равно слышишь. У тебя так же?

Андерс кивнул и положил прохладную ладонь на лоб Солоне. Боль начала спадать, и девушка, привалившись к лекарю, умиротворённо вздохнула.

Подбежал мабари, лизнул хозяйке руку и улегся рядом, устроив на её коленях лобастую башку. Солона бездумно потерла кисть и, опустив глаза, вздрогнула. Пятно с указательного пальца расползлось к запястью, а темный рисунок вен проступил сквозь кожу, напоминая чугунные плети на мосту. Скверна.

Командор задохнулась и почувствовала, как в груди бешеным галопом забилось сердце. Солона видела, как умирали заражённые. И долгими ночами, когда дурные сны заставляли ее возвращаться в реальность, эти картины то и дело представали перед глазами. Выбивали холодный пот на коже, заставляли мелко дрожать; даже Архидемон отчего-то не наводил на Солону такого ужаса.

Она понимала, что став Серым Стражем, когда-нибудь почувствует Зов — скверна однажды пробудится в её теле. Помнила, что придётся умереть молодой. Но не думала, что это случится так скоро. А потом пришла ещё одна страшная мысль — что, если от пения скверны Черного города пробудился Зов во всех Стражах?

Сола встрепенулась, ухватила за руку Андерса и, опустив её со своего лба на уровень глаз, поспешно отодвинула рукав мантии. А потом облегченно выдохнула — кожа лекаря была всё такой же загорелой и чистой. Кажется, его время ещё не пришло — ну хоть что-то хорошее...

— Лона, что случилось? — Андерс обеспокоенно развернул девушку к себе.

— Ты ведь знаешь, что я тебя люблю? — с трудом разлепила губы Солона и вымученно улыбнулась. А потом почувствовала, как закружилась голова и, прикрыв глаза, ткнулась лекарю в плечо.

Голокружение прошло, но мерзкие звуки не исчезли, и всё так же заставляли морщиться, когда достигали вовсе уж пронзительной высоты. К тому же на Солону снова навалилось странное равнодушие — казалось, девушка смотрит со стороны, как тормошит её Андерс; как неподалеку нервно поскуливает отогнанный мабари; как, вскочив, подходит Лелиана и обеспокоенно вглядывается ей в лицо. Солу даже не особо тронуло, когда подруга, щедро размахнувшись, влепила командору пощечину. И только дернувшаяся в сторону голова да тупая боль немного привели её в чувство.

— Прости, — повинилась Лелиана и, усевшись рядом на дорогу, попыталась взять Солу за руки.

— Нет! — отпрянула командор. — Не трогай! Там скверна.

— Что? — разбойница побледнела.

— Зов. Кажется, он пробудился во мне раньше времени...

— С чего ты взяла? — удивился Андерс.

— Вот.

Солона подняла потемневшую кисть. Чёрные реки вен разрослись ещё больше, затекая под наручи.

— Хм, — острожно сказала Лелиана. — И... что?

— Рука, как рука, — подтвердил Андерс и, перехватив за запястье, успокаивающе коснулся губами пальцев девушки: — Лона, с нами снова кто-то играет. Всё хорошо, иначе бы я почувствовал. Я ведь только что лечил тебя.

Сола облегченно прикрыла глаза и медленно выдохнула. Ужас отступил, и ему на смену пришла противная липкая слабость. Командор постаралась сосредоточиться и, сосчитав до пяти, снова посмотрела себе на руку. Привычную. С маленькой родинкой на безымянном пальце. Чистую.

— Кто бы это ни был, — подошедший Джастис угрюмо оглядел спутников, — он играет нашими страхами.

— Демон? — Натаниэль нервным жестом стянул под подбородком завязки шлема.

Джастис дернул щекой и промолчал.

— А я думала, что Справедливость ничего не боится, — Солона покосилась на духа. — Очень уж... по-человечески получается.

— Раньше так и было, — сумеречно кивнул тот. — Но, попав в ваш мир, я внезапно осознал, что в чём-то уподобился демону. И с тех пор меня медленно пожирает чувство, что однажды я смогу им стать на самом деле.

— Посмотрите на это по-другому, — пожала плечами Лелиана. — Осознав собственные страхи, мы получили преимущество и можем примерно знать, с чем столкнемся в следующий раз.

— Ох, — с трагическим видом покачал головой Андерс, — искренне надеюсь, что нам не встретится первый чародей Ирвинг в одних подштанниках.

Лелиана фыркнула: — Еще один... шутник нашелся. Лучше всерьёз подумай, чего нам ещё тут ждать. Ведь только ты и Эрик остались... а... где Эрик?

Сола испуганно вскочила на ноги и, оглядевшись, успела заметить знакомую тощую фигуру, тут же скрывшуюся в одном из боковых переулков.

— Дыхание Создателя! За ним! Пёс!

Мабари гавкнул и сорвался с места. Остальные бросились следом.

Сновидец уже почти миновал темный переулок, когда Пёс ухватил его за подол мантии и, глухо рыча, потащил назад. Эрик остановился, обернулся удивленно, а потом виновато пожал плечами, глядя, как его окружают друзья.

— Ты куда? — осторожно спросила Солона и с опаской посмотрела вверх. Небо над проулком казалось затянутым плотной паутиной. А, может, это просто поднялся потревоженный туман.

— Не знаю, — Эрик растерянно утер рукавом влажный лоб. — Зовёт кто-то. Ещё, как только вошли, началось. А сейчас всё сильнее.

— А почему нам не сказал? — раздраженно рявкнул Натаниэль.

Парнишка шумно выдохнул. — Даже в голову не пришло... простите.

— Его тоже морочит. — Сола ободряюще кивнула Сновидцу: — А ты молодец. Ловко укрыл Джастиса да и вообще отлично держишься.

— Благодарю тебя. — Дух церемонно поклонился смущенно зардевшемуся Эрику и рубанул ладонью вдоль глухой стены без окон: — Туда. Пойдемте, проверим, что за тварь там засела.

— Согласен. — Натаниэль стянул со спины лук. — Уж я ей покажу... сыновью любовь через коромысло.

Спустя несколько минут тесная улица закончилась просторной площадкой. Стало значительно светлее, а когда Солона огляделась, у неё захватило дух. Обнесенное со всех сторон потемневшей растрескавшейся балюстрадой пространство было залито тусклым изумрудным светом. Бушующая высоко над головой буря то и дело разбавляла его вспышками далеких молний. Иссохшие кусты роз с почерневшими мертвыми цветами жались к стенам домов. Такой же розарий, вперемешку с голым терновником, оплетал разрушающуюся полукруглую беседку в центре площадки. А за балюстрадой, насколько хватало взгляда, простиралась бесконечная черная пропасть.

Солона невольно представила, как могло выглядеть это место до осквернения Золотого города и почувствовала, что в душе шевельнулась горькая тоска. Тоска по навечно потерянному дому.

— Ну и что здесь такого? — мрачно уронил Нат, очевидно, вовсе не поддавшийся очарованию. Шагнув вперед, исподлобья осмотрел площадку. — Где ваши демоны?

— Осторожнее, — шепнул ему в спину Эрик. — Кажется, та-ам кто-то есть.

И ткнул посохом в сторону беседки. Мабари тихо зарычал, и, приглядевшись, сквозь переплетение ветвей Сола тоже увидела неподвижно сидящую внутри фигуру. Кажется, человеческую.

— Снова чей-то морок? — Лелиана подозрительно покосилась на Андерса, перевела взгляд на Эрика.

— Может, стоит попросить его представиться? — ухмыльнулся целитель.

— Мое имя вам ни о чём не скажет, — внезапно прошелестел в голове Солоны невыразительный голос. Девушка вздрогнула и обернулась к друзьям.

— Я тоже слышу, — негромко уронил Нат.

— И я, — хором отозвались Андерс и Лелиана.

Джастис, нахмурившись, перехватил меч понадежнее и решительно двинулся в сторону беседки. А потом, не пройдя и пары шагов, ударился в сверкнувший разрядом молнии полупрозрачный купол. Отпрыгнул.

— Не стоит и пытаться, — предупредил голос. — Никто из вас не пройдет, кроме Сомниари. Мальчик, я жду.

Эрик, словно завороженный, сделал шаг вперёд, и Нат с Андерсом, не сговариваясь, крепко ухватили его за локти.

— Перебьёшься, — выплюнул лучник.

— Зачем тебе мальчик? — осторожно спросила Солона, пытаясь вычислить силу магических способностей существа, сумевшего накрыть защитой пространство такой величины.

— Я всего лишь хочу ему добра, — в тихом голосе прозвучала печаль. — Он — единственный из вас, кто достоин милосердия.

— Не тебе рассуждать о милосердии, тварь, — вскинулся Джастис. — Не слушай его, Эрик. Демоны никогда не упустят возможности завладеть телом смертного, а уж тем более — Сновидца. Ты здесь — самый уязвимый.

— Значит, всё же демон? — уточнила Солона и коротко кивнула спутникам. Те, повинуясь привычной команде, стали осторожно рассредотачиваться по площадке.

— Да. Я уверен. Только не помню, чтобы встречал такого на своём уровне Тени. Потому что, сдаётся мне, что имя ему — Страх.

Голос в голове Солы негромко засмеялся:

— Вряд ли вы знаете, что такое настоящий страх, Стражи.

Серая хмарь, висевшая над переулком, вдруг выпустила дымное щупальце, медленной рекой потекла в сторону беседки и принялась опутывать её, будто свивая кокон.

— Ох, не нравится мне это, — буркнул за спиной Солоны Натаниэль, а командор, оглянувшись, придирчивым взглядом окинула товарищей. Всё верно. Атакующие впереди — Джастис с мечом наперевес, Лелиана с кинжалами наизготовку. Возле ног разбойницы, прижавшись к земле, скалит зубы мабари — ждет сигнала. Нат с луком в руках — чуть ближе к парапету, Андерс, всё ещё придерживающий за локоть Эрика — почти у входа в проулок. Поймав обеспокоенный взгляд Солы, лекарь улыбнулся и ободряюще подмигнул.

Всё, как всегда, только всех, без исключения, солнечными доспехами поверх привычных, окружает сияние Андрасте. Солона сделала несколько шагов в противоположную Нату сторону и, укрывшись за спиной Джастиса, напряженно уставилась в окутавший беседку туман. Увидела, как полыхнула над духом защита Андерса и тотчас поставила свою на Лелиану — как обычно делала это в той, другой команде, победившей Архидемона. Эрик тоже попытался набросить на мабари щит, но то ли ещё в себя не пришел, то ли просто не давалось ему пока это заклинание — времени выяснять не было. Туман дрогнул, заклубился и начал медленно расползаться по сторонам. На пороге беседки стояла огромная гривастая зверюга и внимательно смотрела на непрошенных гостей шестью глазами-угольками.

— Зачем вы явились в Чёрный город? — снова родился в голове командора знакомый голос. — Что ищете здесь, глупцы, взяв с собой частицу той, даже имя которой произносить недостойны? Или вы не знаете, что Создатель давным-давно покинул это место?

— Кто ты такой, чтобы решать, чего мы достойны, а чего нет? — Солона упрямо вздернула подбородок и направила навершие посоха прямо в морду чёрного волка.

— Я? — Голос задребезжал, посмеиваясь. — Никто. И я — всё. Я — ваша смерть.

— Хрен тебе, а не... — начал, было, Нат, но Солона вскинула руку. Командор всегда предпочитала сначала попытаться договориться, нежели, сломя голову, кидаться в бой.

— Весьма самонадеянно, — усмехнулась девушка. — Станешь драться со Стражами? Рисковать шкурой ради того, чтобы получить тело мальчика?

— Мальчик мне не нужен... мальчик — это моя милость. Если он не желает милости — погибнет, как и все.

— Но почему? Какой смысл нас убивать, ведь тогда вывести из Тени мы тебя не сможем.

— Смысл есть... — черная шерсть на затылке волка вздыбилась, а пасть оскалилась, обнажая желтые клыки. — Вы, Стражи, думаете, что очищаете мир от скверны, а на деле — только сами оскверняете его, уничтожая души уснувших богов. Ваш Орден не служит миру. Он его губит.

— Джастис, слева! — заорал Натаниэль, но тот и сам успел среагировать, когда волк вдруг неожиданно раздвоился и, раскрыв пасть, прыгнул на духа сбоку. Иллюзия у беседки задрожала и развеялась, а на площадке завязался бой.

Тварь была стремительной — куда быстрее и проворнее даже самого сильного морового волка. К тому же, она значительно превосходила его размерами, больше напоминая отощавшего за зиму медведя. Очень злого и опасного медведя.

Оглашая площадку громовым рыком, зверь бился с такой отчаянной яростью, что Солоне пришло в голову, что на этот раз Стражи могут и програть бой. Сражаться с тварью было ничуть не легче, чем с каким-нибудь драконом-переростком, вот только волк не взлетал и огнем не пыхал. Зато заклинания командора в этот раз творились куда медленнее и тяжелее, и непонятно, было ли это влияние пения скверны, или зверюга умела колдовать не только защиту. Солоне то и дело приходилось вынимать из кармашка на поясе заветную бутылочку с лириумом, по глотку восстанавливая быстро утекавшую магическую силу.

Командор чувствовала, что уже стала уставать, постоянно орудуя посохом, а гривастая тварь была всё так же бодра — огромными лапами с острыми кинжалами когтей отбивалась от атак Джастиса; уворачивалась от стремительных нападок Лелианы; тряся башкой, огрызалась на Пса и, исчезая в сером облаке тумана, неожиданно оказывалась то на одной, то на другой стороне площадки. Наконец, троим магам совместными усилиями удалось приморозить волка к балюстраде и, казалось, до победы оставалось всего ничего, как зверюгу снова накрыл защитный купол. Прозрачный, точно огромный мыльный пузырь, он то и дело ловил в отражении вспышки молний, а тварь внутри, казалось, ухмылялась покрытой инеем мордой.

— Да чтоб тебя, — ругнулся Андерс, без особого результата направляя в купол заклинание развеивания чар. — Что это за грёбаная магия такая?

— Погоди, не трать сил, — бросила через плечо Солона. — Сдается мне, они нам ещё пригодятся.

Стражи медленно отступили от волка, не сводя с него глаз, а Андерс, пользуясь передышкой, принялся поспешно залечивать рваную рану на предплечье Лелианы.

Командор напряжённо следила, как тает на морде волка иней, как стекают кусочки льда по мокрой шерсти. Тварь отряхнулась, изнутри забрызгивая купол мутными каплями и, усевшись на задние лапы, вперила все свои шесть глаз прямо в лицо Солоне.

Девушка тихо застонала и отвернулась, не в силах вынести потока темной силы, устремившейся к ней от волка. Посмотрела на спутников.

Судя по враз побледневшим лицам, эманацию незнакомой магии прочувствовали они все. Отвратительные, почти зримые волны страха, похожие на жирный дым коптильни, начали расползаться в стороны от зверя.

А потом Солона услышала, как испуганно пискнул Эрик. Отпрыгнул в сторону, а из подворотни за его спиной потекли на площадку призраки. Три... пять... девять... Солона прицелилась и бросила в самую гущу огненный шар, молясь про себя Андрасте, чтобы Сновидец успел убраться из зоны поражения. А следом на врага посыпался град стрел и разряды ветвистых молний.

Прицеливаясь, бросая заклинания, командор не упускала из виду скалившегося в своём укрытии зверя. Понимая, что, окончательно выматывая Стражей, волк в это время набирается сил. И скрипела зубами от досады на то, что добраться до твари пока невозможно.

— Да должен же у него когда-нибудь резерв закончиться, — прошипела Солона, отбиваясь от настырного призрака. А потом, прижав к губам бутылочку с лириумом, поняла, что та опустела. Отбросила от себя бесполезный флакон, и принялась отступать, пыхая в уродливую физиономию врага слабыми остатками молний.

Выручила ее Лелиана — возникла из тумана за спиной противника и одним расчётливым движением снесла тому голову. Призрак стек на землю, а Сола, благодарно кивнув подруге, ринулась на помощь Эрику. Впрочем, тот неплохо справился и сам — лихо хекнув, опустил посох на макушку последнего врага.

— Лириум есть? — крикнула Сновидцу Солона.

Парнишка испуганно замотал головой.

— Лови! — Андерс со своего конца площадки бросил девушке синюю бутылочку. Солона ловко ухватила её в полете, а потом испуганно вскрикнула, глядя, как на то место, где только что стоял лекарь, падают с неба горящие камни.

— Зар-раза! — Андерс проворно поднялся от края парапета, куда только что бросился и, болезненно поморщившись, выставил посох. Метнул ледяную молнию и, проследив за ней взглядом, Солона поняла, что защита над волком стала истощаться. Махом опрокинув в себя чуть не половину пузырька, девушка принялась колдовать.

На этот раз волк не бросался в лобовую атаку. Пятился, огрызаясь на приближавшихся Джастиса, Лелиану и Пса. Тряся башкой, поскуливал и дёргался от попадавших в него заклинаний. И, наконец, уперевшись задом в стену беседки, поднял голову и завыл. Жуткий звук прокатился эхом по всему городу, и высоко с неба ему ворчливо ответил гром. Одна из молний ринулась к земле, собралась потрескивающим шаром над волком. А потом, повинуясь кивку лобастой головы, рванулась вперёд, разветвляясь на несколько рукавов.

Солоне показалось, что время застыло; куда-то исчезли весь воздух и окружающие звуки.

Точно со дна чашки густого киселя она видела, как молния влетает в грудь Джастису, выбивая из тела мёртвого Стража белесую фигуру в доспехе. Как ловко успевает уйти от заклинания Лелиана, откатываясь в сторону. Как молния продолжает полёт в сторону Андерса и тот вскидывает посох. Рука командора сама двинулась вверх — бросить на лекаря защиту, но тут мабари в могучем прыжке взлетел над несущемся в него разрядом. Рухнул на спину волку, прижимая того к земле мускулистым телом. Воспоминание о битве с храмовниками вспыхнуло в голове Солоны, и девушка, в последний момент развернув кисть, направила защиту в сторону Пса.

И время ринулось с прежней скоростью — раздался рык, оглушительный визг — два звериных тела, переплетясь, покатились по площадке, а потом мабари, извернувшись, вцепился волку в горло. По плитам хлестнула чёрная кровь и через несколько секунд дёрганье косматой твари под весом не расцепляющего челюстей Пса стало слабеть.

Шумно выдохнув, Солона сделала шаг назад, обернулась и почувствовала, как снова перехватило дыхание. Возле самого парапета, на земле, запрокинув голову, точно брошенная кукольником марионетка, неподвижно лежал Андерс.

Безжизненная туша волка, похожая на гору беспорядочно наваленного тряпья, покрылась тонкими трещинами, в которых переливалась кроваво-красная лава. Задымилась, вспыхнула и внезапно взметнулась к небу фонтаном пепла, а потом медленно развеялась в воздухе. Но всего этого Солона уже не видела.

Подорвавшись к Андерсу, она бухнулась на черный камень, сбивая в кровь колени и не замечая боли.

— Нет, — точно умалишённая бормотала девушка, прикасаясь дрожащими пальцами к бледному лицу с заострившимися чертами, — нет, нет, нет.. это не можешь быть ты...

Вдогонку подлетел Эрик, стаскивая с пояса бутылочку с целебным зельем. Вырвал зубами пробку, сунул склянку ко рту лекаря. Алая жидкость тонкими ручейками полилась по подбородку и запавшим щекам. Сола подхватила голову Андерса, приподняла — стеклянный край глухо стукнулся о зубы.

— Давай же! Ты не можешь... ты говорил, что всегда успеваешь выставить защиту... ты был так уверен...

А потом девушка вспомнила, как лекарь говорил ещё и о том, что чаще всего тонут уверенные в себе пловцы и, вздрогнув, разрыдалась. — Только не ты... пожалуйста.

— Он ещё жив, — пробормотал Эрик, держа своего учителя за запястье. — Сердце бьётся, но очень слабо.

— Чем его приложили? — сухо и хрипло спросил Натаниэль. Опираясь на лук, он остановился над другом и, нахмурившись, уставился в его лицо. — Видимых повреждений нет.

— Не понимаю. Выглядело, как молния, но чувствовалось, как что-то другое, тёмное... я просто не знаю такой магии! — Солона, всхлипнув, бережно устроила голову лекаря у себя на коленях. Прижав руки к его груди, попыталась вспомнить заклинание лечения. Сосредоточилась. Вот только пение скверны словно взошло на новую ступень — вопило торжествующе, орало отвратительную эпитафию новым жертвам. Целительная сила протекла тонкими струйками сквозь пальцы девушки и почти сразу же иссякла.

— Нет, я не могу! — Солона подняла на друзей мокрые глаза и безнадежно позвала: — Эрик?

Стоящий на коленях Сновидец виновато развел руками и тоже хлюпнул носом. Джастис, аккуратно поддержав паренька за плечо, помог тому подняться, а сам присел на корточки рядом с командором. Взял за руку Андерса и скорбно опустил голову. Девушка отстраненно отметила знакомые призрачные латы, в который был одет истинный дух и прикрыла глаза. В итоге, Стражи получили то, чего добивались. Вот только цена для командора оказалась слишком высока.

— И это — милость Андрасте?! — Солона покачала головой. И внезапно ощутила себя страшно одинокой — показалось, что она зависла где-то в пустоте, на тонкой паутинке. Скрученным сухим листом. Куколкой бабочки, что никогда не вылупится. Рука сама потянулась к шее, чтобы в ярости сорвать амулет, но тут Джастис поднял голову и внимательно посмотрел в кривившееся лицо командора.

— Думаю, я смогу его спасти.

— Как? — девушка жадно впилась в него глазами в безумной надежде, что еле живой Андерс окажется просто очередной иллюзией.

— Командор, я осознал, что просто не смогу принять такую жертву для того, чтобы остаться в Тени. И согласен вернуться с вами. Только скажи — я войду в твоего мужчину и поддержу в нем жизнь.

— Что? — Сола растерянно сморщила лоб. — Что я должна сказать, зачем?

— Я не смогу овладеть живым телом без согласия, а самым близким человеком для Андерса сейчас являешься ты.

— Нет! — Солона дёрнулась, отталкивая призрачную руку Джастиса. — Я не допущу одержимости!

— Командор, послушай, — Натаниэль негромко кашлянул. — Пожалуй, это хороший вариант. Мы не знаем, сколько ещё продержится Андерс, не знаем, как отсюда выйти. А Джастис сможет его вывести.

— А что потом? — Сола прищурилась. — Снова идти в Тень? Или испытывать на них обоих, что может произойти, если дух сольется со скверной в крови живого Стража? К тому же, мне показалось, что намерения Джастиса совсем недавно были не столь благородны.

Дух тяжело вздохнул и, поднявшись на ноги, сделал шаг назад:

— Командор, я понимаю, как это выглядело со стороны. Но ведь то была иллюзия.

— Иллюзии на пустом месте не рождаются! Ты хотел заполучить тело!

— То есть, — в голосе Ната просквозило презрение, — наша командор готова пожертвовать жизнью любимого, только бы лишний раз не рисковать вызвать демона? Интересно, что бы сказал сам Андерс, будь он сейчас в сознании.

— Не смей! — Солона пронзила лучника убийственным взглядом. — Ты не знаешь, что я готова отдать, только бы Андерс остался жив. Но я не желаю обрекать его на роль марионетки. Эрик! Как быстро ты сможешь вывести нас отсюда? Мы можем сделать волокуши, и...

— Я не знаю, — упавшим голосом перебил ее Сновидец. — Я даже не представляю, в какую сторону идти.

— Сола, боюсь, у нас просто нет другого выхода. — Натаниэль положил девушке на плечо тяжелую ладонь. — Решайся.

Командор тихо застонала и, наклонившись к лекарю, уткнулась лбом в его холодный лоб. Подумала, что, наверное, неправильно, что она сама до сих пор не умерла от боли, рвущей сердце. Закрыла глаза. А потом, как тогда, на балконе донжона, почувствовала, что её снова засасывает черная пустота. Крутится смерчем, неся сквозь вспышки яркого света и приближающиеся звуки...

Чья-то ругань. Болезненный стон. Грохот боевых заклинаний. Детский плач. Лязг оружия.

А потом, на самом дне воронки, площадь. Где-то по периметру галдят люди, Солона видит их тени, но не может разобрать, как они выглядят. Андерс сидит на деревянном ящике — точно актер в центре сцены — опустив плечи, вперившись под ноги отрешённым взглядом. Измождённое лицо его выглядит незнакомым и постаревшим. Кажется, он что-то говорит, но Сола не слышит ни слова. А потом за его спиной возникает незнакомый мужчина с кинжалом в руке. Солона видит блеск солнца на опускающемся лезвии и отчаянно кричит, срывая голос — то ли от вида холодного лица убийцы, то ли от безропотности самого лекаря. А, может быть, от ясного понимания, что её видения к иллюзиям никакого отношения не имеют.

— Не-ет... — повторила она на выдохе и почувствовала, как обнявшая плечи теплая рука, точно якорь, тянет Солу назад, в её реальность. — Я не хочу ему такой судьбы...

- Ночь темна и надежды нет,

Но сердцу верь — придёт рассвет...

— почти шёпотом пропела над её ухом Лелиана. Солона приоткрыла глаза, подняла голову и первым, что увидела сквозь пелену слез, был мягкий свет, исходящий от амулета на груди подруги.

- Пусть ночь длинна и тропа темна,

Устремим взгляд в небеса -

Придёт рассвет...

Голос Лелианы лился свежим ручейком, постепенно набирая силу, и Солона, до боли вцепившись в наплечники мантии Андерса, пропускала сквозь себя слова и мелодию Песни Света. Совершенно по-детски глупо молясь, чтобы всё свершившееся с ними оказалось страшным сном.

— Дыхание Создателя... — долетел до неё потрясенный голос Натаниэля и, проследив за взглядом лучника, девушка обернулась.

Мертвые заросли, оплетающие ротонду, скрючивались и отпадали, поверженные золотистым сиянием, бьющим изнутри её. И, как только путь стал свободен, из беседки шагнула высокая мужская фигура в длинном балахоне, вся точно сотканная из золотых нитей и света. Пораженно глядящая на неё командор так и не увидела, как её спутники, один за другим, с потрясённым видом опускаются на колени. Голос Лелианы задрожал, но девушка всё же нашла в себе сил допеть Песнь и тоже смиренно склонила голову.

Солона же так и не смогла заставить себя оторвать глаз от видения — ничего столь же прекрасного и полного внутренней жизнеутверждающей силы встречать ей не доводилось.

Солнечная фигура, спустившись на площадку, медленно подняла руку, точно благословляя, и от её ладони полилось такое знакомое живительное тепло. Создатель... маг?

Сола потрясенно выдохнула.

Голубое, словно небосвод, сияние целительной ауры мягко опустилось на Андерса, согревая и колени Солоны, а потом девушка почувствовала, как голова лекаря шевельнулась. Андерс дёрнулся, закашлялся, резко сел и его вырвало какой-то мерзкой черной дрянью.

Сола, сорвав с пояса флягу с водой, поспешно сунула лекарю и, пытаясь унять дрожь в руках и боясь поверить собственным глазам, сквозь слёзы смотрела, как тот жадно пьет.

Мабари тихо рыкнул. Вильнул хвостом и, подбежав к Создателю, ткнулся мордой в подол. Раздался тихий смех, а потом в голове у Солоны снова зазвучал голос — мелодичный, переливающийся, точно река на солнце:

— А вы знаете, что долийцы говорят своим собакам?. "Если придет Ужасный Волк — хватай его за yxо".

Похоже, голос снова услышали все, потому что Андерс, оторвавшись от фляги, оберулся и, чуть её не выронив, сдавленно пробормотал:

— Сиськи Ан... э-э... Создатель?

Солнечная фигура, запрокинув голову, на этот раз расхохоталась весьма явственно, и сияющие искры, точно материальное воплощение этого смеха пчелами разлетелись по площадке. Солоне подумалось, что захоти творец — и Золотой город от одного мановения руки может снова явиться в своём былом великолепии.

— Я — никто, — отсмеявшись, сказал Создатель. — И я — всё. Я — ваша жизнь.

— Как я смогу отблагодарить тебя?

Сорванный голос Солоны был сиплым и тихим, но творец услышал. Посерьёзнел и склонил голову к плечу. Командор не могла различить в сиянии его черт, но почему-то была уверена, что он смотрит ей прямо в глаза.

— Ты уже со всем рассчиталась, командор. И даже больше. Живи дальше и возрождай свой Орден.

Сола, прикусив губу, облегченно выдохнула, чувствуя, как камнями с плеч рушатся все её сомнения и страхи. Покорно опустила взгляд; увидела, как на запястье ей легла знакомая рука лекаря с россыпью веснушек, и счастливо улыбнулась сквозь слёзы.

— Я всегда знала, что ты не мог нас покинуть! — срывающимся голосом выпалила Лелиана. — Я верила. Я слушала, и ты мне отвечал. И я хочу нести твою волю людям, только прикажи!

— Всё, что должно, уже есть в Песне Света. Просто живите с открытыми глазами и сердцем. И, право слово, Лелиана, неужели ты думаешь, что твоим россказням действительно поверят?

Создатель снова тихо рассмеялся, а потом позвал:

— Справедливость, идем со мной.

Подняв голову, Сола увидела, как встав на ноги, Джастис сделал шаг вперед, а потом, кивнув творцу, обернулся. Медленно поднял руки. Стянул шлем, и на друзей уставилось призрачное, но вполне живое и счастливое лицо Кристоффа.

— Похоже, Страж — это навсегда, — широко улыбнулся дух. — И теперь со мной навечно останется ваша дружба. Спасибо.

— Пора, — Создатель положил сияющую руку на плечо Джастиса, и Солона в первый момент не смогла сообразить, что же с ней не так. — На свете всё еще полно мест, где остро не хватает Справедливости.

И только, когда Пёс попытался на прощание лизнуть ладонь творца и снова ткнулся башкой в подол золотой мантии, Сола поняла, что левая рука Создателя заканчивается культей.

Два призрачных силуэта легко вспрыгнули на перила парапета. Склонившись друг к другу, словно беседуя о чём-то, они неспешно двинулись по золотому мостику, уводящему от Чёрного города в неизвестность.

Поднявшись на ноги, Стражи завороженно смотрели, как исчезает в хлопьях тумана призрачная пара, а когда мост рассыпался в воздухе, растерянно переглянулись.

— Нет, нам точно никто не поверит, — Натаниэль, стянув перчатку, утер лоб.

— Достаточно того, что мы будем верить сами, — нежно улыбнулась ему Лелиана, а потом удивленно хлопнула глазами. — Но... а как же теперь вернуться нам?

— Сюда, — деловито бросил Эрик и, подобрав подол мантии, под радостный лай Пса полез на ступени, ведущие в ротонду. — Теперь я точно знаю, где выход!

А Солона до последнего момента просто крепко держалась за руку Андерса. И, даже привычно уже проваливаясь в Завесу, ограждающую мир снов от реальности, не спускала глаз с его улыбающегося лица.

"И спешу вас заверить, мона, в моей искренней преданности, а также выразить готовность и впредь уделять пристальное внимание нашей небольшой переписке".

Солона тихо фыркнула и, отложив в сторону приторно надушенный лист, откинулась к спинке кресла и прикрыла глаза. Может, нужно уже попросить Зеврана отозвать соглядатая с королевского двора? Впрочем, спешить не стоило. В самом Алистере она была уверена — тот, несмотря на их личный разрыв, не перестал быть верным единомышленником Ордену. А вот невеста его была для Солоны темной лошадкой. Кто знает, в кого со временем может вырасти наивная девочка из отдаленного эрлинга? Впрочем, вполне возможно, что король заключит действительно удачный союз. И сумеет вырастить из девушки единомышленницу.

Командор расслабленно улыбнулась. Как бы там ни было, осведомитель отмечал, что мрачность Алистера в последнее время значительно поуменьшилась, и Его Величество даже приобрел изрядную склонность к верховым прогулкам. В обществе невесты, естественно.

Откровенно говоря, Солона была за короля рада. Её личное счастье редко давало возможность погружаться в размышления о чувствах Алистера и о боли, которую Солона ему причинила. И от такого эгоизма командор временами тоже ощущала себя виноватой.

Интересно, хватит ли Алистеру духу не нарушить этикет и пригласить эрлессу Амарантайна на свадебные торжества? Сола хотела этого приглашения и твёрдо решила взять с собой в Денерим Ната и Андерса. Во-первых, дабы прилюдно продемонстрировать верность Стражей короне; во-вторых, показать ферелденской знати, что Хоу всё ещё пользуются расположением при дворе. Ну и пресечь на корню возможные сплетни, касающиеся отношений Героини Ферелдена с королем, ведь в качестве спутника её будет везде сопровождать Андерс.

Солона повернула голову и улыбнулась от нежности, привычно всколыхнувшейся за грудиной при виде лекаря. Андерс безмятежно спал, вольготно раскинувшись в их постели, и командор подумала, что ему, пожалуй, весьма бы подошел придворный гардероб.

Она отложила в сторону письмо из столицы и поправила пламя свечи щипчиками.

Месяц, что пролетел после похода в Чёрный город, оказался для Солоны суматошным — трудным и счастливым одновременно. После того, как друзья очнулись — ошарашенные, воодушевленные и слегка оглушенные (Соле еще добрые сутки после пробуждения казалось, что у неё в ушах бьются мерзкие звуки города) — Сигрун и Огрен принялись рассказывать о странных вещах, происходивших в казарме. Как то и дело вспыхивали солнечным светом амулеты то на одном, то на другом путешественнике в Тень. Как заорал дурниной сэр Ланселап, мирно спавший на коленях гномки, и, вырвавшись из рук, битых четверть часа топтался по груди Андерса. Как, окруженное золотистыми языками пламени, вспыхнуло и рассыпалось тело Кристоффа, и Огрен уже собирался поливать постель водой из кувшина, да только на покрывале и пятнышка гари не появилось.

Солона так и не поняла — поверили Сигрун и Огрен рассказу о Создателе, или сочли, что друзья дружно головой двинулись. Впрочем, это было неважно. Гномы всегда почитали камень и своих Совершенных, а то, что происходило на поверхности земли, их не сильно волновало. Огрен щедро наплескал каждому проснувшемуся по стопочке из заветной бутыли, и больше в разговорах темы этой не касался.

Да и куда сильнее волновал тогда Солону Андерс — хоть лекарь и выглядел вполне сносно, девушка ещё долго дергалась и постоянно бросала в его сторону настороженные взгляды. А потом, когда они, наконец, оказались наедине, устроила Андерсу изрядную выволочку, узнав, что тот отдал Солоне собственный флакон с лириумным зельем. Выволочка закончилась слезами командора, не слишком убедительным раскаянием лекаря и его полным переездом в комнату подруги.

В последующие недели были долгие разбирательства с баннами Амарантайна по поводу денежной поддержки разорившихся фермеров. Уничтожение остатков контрабандистов с помощью солдат капитана Айдана. Обучение рекрутов. Хозяйственные дела Башни, требующие непосредственного вмешательства командора. Судебные тяжбы. Повседневная рутина. И Солона не раз и не два благодарила Создателя, что рядом с ней постоянно находился мудрый сенешаль Вэрел.

А еще Солона страшно боялась грядущего Посвящения Эрика. Юноша не внял уговорам остаться рядовым магом и был решительно настроен вступить в ряды Ордена.

Командор поднялась из кресла и неспешно подошла к окну. Обняла себя за плечи, поправляя шаль, накинутую поверх длинной ночной рубахи и задумчиво уставилась в ночь. Крупные осенние звезды Пераквиалуса сияли ярко и холодно. Солона провела пальцем по прохладному стеклу, соединяя их силуэтом кораблика. Интересно, а Эрику бы понравилось путешествовать?

После похода в Тень парнишка очень изменился — стал намного увереннее, рассудительней и смелее. А ещё, когда звучала Песнь Света, в глазах Эрика вспыхивало такое вдохновение, что в эти моменты он остро напоминал Солоне Лелиану. Сновидец, похоже, настолько уверовал в судьбу, дарованную ему Создателем, что даже поднося к губам ритуальную чашу на Посвящении, безмятежно и счастливо улыбался.

Эрик, конечно, выжил и, более того, похоже, именно ему Солона была обязана тем, что первый чародей вмешался в разногласия между Стражами и храмовниками Кинлоха. Непонятно, как, но старику, наконец, удалось убедить рыцаря-командора признать неправомерность действий отряда сэра Идэна. Об этом Ирвинг и сообщал в письме, доставленном сегодня под вечер в Башню Бдения. А взамен настойчиво просил бывшую ученицу приглядывать за Сновидцем и держать его, первого чародея, лично в курсе всех успехов и неудач новоявленного Стража.

Командор прислонилась лбом к стеклу. Немного постояла, лениво слушая тишину, разбавляемую тихим потрескиванием догорающих в камине дров. Переступила озябшими стопами по медвежьей шкуре, укрывающей каменный пол под окном и думала уже пойти спать, как вдруг услышала тихий шорох.

Порывисто обернулась и разулыбалась, глядя, как всклокоченный, одетый в одни подштанники лекарь сонно перебирает бумаги на столе.

— Ты чего вскочил? Замёрзнешь.

— Дурной сон, — Андерс поморщился.

— Скверна? — Солона нахмурилась, скользнув взглядом по его груди, где висели пара амулетов восстановления магической силы и кулон с Прахом.

— Если бы. — Андерс пятернёй откинул со лба рассыпавшиеся волосы и ухмыльнулся. — Снилось, как Эрик в компании Огрена принимает у меня урок по метанию огненных шаров.

— Полагаю, это был полный провал. — Солона рассмеялась и, подойдя к лекарю со спины, обняла за талию, прижалась щекой к прохладной коже.

— Ещё какой... — Андерс повернул голову: — Интересное письмо.

— Ты об Ирвинге? Да, мне тоже показалось, что первый чародей проявляет излишнюю заинтересованность нашим Сновидцем.

— Думаешь, знает, кто его родители? — Лекарь повернулся и, присев на краешек стола, снова привлёк к себе Солону.

Девушка коротко пожала плечами:

— Или же ему просто нужно исследовать Стража-Сомниари. Всё может быть. В любом случае, нам с тобой первый чародей раскрывать душу точно не будет.

— Жа-аль, я б послушал.- Андерс фыркнул и после, нахмурившись, покачал головой:

— Вообще-то, я не о том письме... Лона, скажи мне честно. — Он пытливо уставился на девушку: — Ты всё ещё сожалеешь, что не стала королевой?

Солона хотела рассмеяться, но, увидев, насколько серьезен лекарь, только обречённо вздохнула:

— Нет. Я никогда не хотела взойти на трон.

Обняла ладонями его лицо, заглянула в растерянные золотистые глаза, в которых отражались последние язычки пламени очага, и нежно прошептала:

— Ох, Андерс... ну какой же ты у меня болван...

А потом, счастливо улыбнувшись, растворилась в крепких объятиях и прижалась к губам возлюбленного в долгом поцелуе.