Назревающая война (II) (гет)

Огромная червеподобная тварь выскочила из-под скалистой земли, разрушив строй своего противника. Ящеры, что сторожили Астрид и Дару, не побежали сломя голову. Они принялись обороняться. Чего нельзя было сказать про до смерти испуганных бесов. Эти мелкие существа мгновенно устремились удирать обратно. Широченная пасть зверя, атаковавшего строй ящеров, моментально поглотила их в себя. Около двадцати ящеров утонули в бездонной зловонной глотке чудища. Астрид и Дару эта тварь чудом не зацепила. Девушки бухнулись на землю от мощной тряски земли, наблюдая собственными, ошалевшими глазами, как лишённый очей двадцатипятиметровый монстр в длину, полтора в ширину и три с половиной в высоту согнулся знаком вопроса и завопил подобно самым жутким тварям из глубинных кошмаров. Ящеры не растерялись. Они стали контратаковать, выпуская из своих алебард огненные всполохи. Однако эта жуткая бестия даже не обратила внимания на огонь, который не наносил ей никаких повреждений. Будто слегка пощекотал её каменную чешую.

— ОГОНЬ БЕСПОЛЕЗЕН! — проорал один из ящеров.

— ИНКУБЫ! — рыкнул Бахэйр. — ПРЕВРАЩЕНИЕ!

Все как один последовали приказу инкуба и через пару секунд каждый из них либо обратился в могучего, устрашающего зверя, либо в руках сверкали молнии или иные магические, боевые заклятья.

Чудище учуяло их и с жутким, оглушительным рёвом, как змея, поползло к ним, стремясь своей пастью заглотить врагов. Однако тут вовремя подоспел Первый Нефилим. Ударом своего исполинского кулачища он отбросил каменного червя от остатков когорты на несколько сотен метров туда, откуда он выполз.

— Обалдеть… — поразилась Астрид, наблюдая эпическое сражение.

Дара немедленно подбежала к ней и, схватив её за руку, толкнула в свою сторону. Они прижались как можно плотнее к скалистой стене, чтобы вероятнее избежать глотки монстра.

Затем последовала атака инкубов-оборотней. Они накинулись на не успевшего прийти в себя после удара червя, и начали всевозможными способами наносить ему повреждения. Одни грызли, другие отсекали когтями чешуйку за чешуйкой. Кто-то из пастей дышал кислотой, как Хезер. Ада также устремилась в бой. В своей пантеровской манере она острыми, как бритва, когтями раскраивала чешуйки, добираясь постепенно до мяса. Червь взревел от невыносимой боли.

Заметив, что монстр начинает проигрывать сражение, другие вышедшие из камней твари молнией помчались ему на выручку. Все покрытые каменной чешуёй — не кожей, а именно чешуёй! — и при этом все выглядели по-разному. Одни, подобно ураганному ветру, сметали взмахами своих крыльев инкубов, не дававших червю уползти под землю. Другие, словно стимфалийские птицы, метали шрапнели в виде железных перьев. От этих выстрелов погибло ещё две боеспособные группы ящеров. Один из инкубов-оборотней также получил острым пером урон в сердце, мгновенно повалившись на скалистую землю. Тем временем инкубы-маги сумели сбить пару каменных чудовищ, которые также пытались уничтожить и их.

Внезапно одна из каменных тварей заметила пленниц, которые сумели быстро встать и побежать сломя голову в сторону Салеоса. Дракон, сопровождавший их, не стал рисковать своей жизнью в сражении. Он аккуратно схватил своими длинными когтями девушек и, уворачиваясь от перьевых и огненных залпов, полетел к Салеосу.

Тем временем, могущественный исполин получал один удар за другим. Царапины мелкие, но жгли больно, словно едкая кислота. Невзирая на свои размеры, Нефилим скоротечно наносил мощные и стремительные удары по не ослабевающим натиск монстрам. Каменные чудовища, которых было по сути два десятка, громили одного демона за другим. Они по габаритам существенно были меньше. Но обладали неимоверной силой. И все до одного, кроме червя, были летунами. Головы их напоминали рыцарские бацинеты, в руках блестело различного вида оружие: от острых двуручных секир, длиною в пять метров, — почти, как у минотавров — до скорострельных, запросто пробивающих демонические доспехи арбалетов. В качестве болтов они как раз и использовали стрелы, напоминающие метательные, железные перья стимфалийских птиц. Каменные изваяния перемещались подобно шквалистым и порывистым ветрам на Земле. Они легко смели инкубов-оборотней, позволив червю уйти под землю. Но не за тем, чтобы убраться восвояси.

Бахэйр лишь жестоко рыкнул, больше не в силах терпеть поражение своих воинов. Ада, израненная — руки и ноги заливались красной кровью. Ещё немного, казалось, и она превратится обратно в суккубу, — еле держалась на своих четырёх.

«И почему я не обращаюсь в какого-нибудь летуна, как многие другие!» — ругалась она про себя. Она приняла демонический облик и, с трудом, отлетев, увернулась от летящих в её сторону железных перьев. Демоница отыскала пленников, с чудом улетающих от ударов дракона.

В игру вступил Салеос. В левой человеческой руке он спроецировал огненный хлыст, длиною в восемь метров. В правой образовался двухметровый, волнистый клинок, горящий синим пламенем.

— Ну-ка, поглядим, как вы справитесь со мной, презренные твари.

Салеос совершил взмах левой рукой. Концы хлыста подобно змеиному языку вцепились в ногу одного из крылатых чудовищ. Демон резко потянул его на себя и сделал мощный вертикальный замах клинком. С отвратительным скрежетом каменное чудовище, будто глиняный кувшин от удара камня, разбился вдребезги. — Что?! Выходит, вы не такие уж и непобедимые?! — ухмылялся демон. Другие каменные создания заметили его упоение гордыней, и все разом набросились на него.

Первый Нефилим тут же спохватился, хоть и был уже изрядно ранен. Мощные, глубокие царапины почти по всему его телу кровоточили красными фонтанчиками. Несмотря на их обилие, великан нисколько не убавил сил. Однако рассудок постепенно угасал, и на его место пришло боевое безумие. Он жутко заорал во всё огромное горло, оглушая и дезориентируя крылатых бестий, которых Салеос одну за другой хватал хлыстом и разбивал пылающим клинком вдребезги. Нефилим схватил одно из чудовищ и мгновенно сжатием своего кулака раскрошил его в пыль.

Неожиданно послышался разъярённый гул. Дракон, что взял Астрид и Дару, мгновенно покидал место боя. Однако червеобразный монстр словно это почувствовал. Он сменил цель и погнался за беглецами. Но Нефилим, несмотря на ярость, заметил устремляющегося за драконом монстра и вприпрыжку погнался за чудовищем. Беззубые челюсти едва не коснулись дракона. Он ловко взмыл вверх, рисуя в воздухе дугу. Астрид увидела пасть чудовища. Ощутила жуткую вонь, исходившую из неё. Её едва не вырвало в полёте. Дара запаниковала, как ненормальная, когда увидала чудовище, но дракон несколько раз встряхнул её своей лапой, тем самым приводя в чувства. Нефилим совершил мощный рывок в сторону чудовища, огромными лохматыми ступнями поваливая его на скалистую землю. Этот удар для червяка был мощнее, чем предыдущий. После него он едва мог пошевелиться. Заревев от дикой боли — Астрид показалось, что у него словно что-то хрустнуло, — он на этот раз действительно убрался восвояси. Так все подумали.

Как вдруг неожиданно червь стремительно выполз из-под земли, едва не совершая «прыжок», и жадно впился в шею Первого Нефилима стальной хваткой, будто пиявка. Затем монстр пустил в дело скрытые зубы. Они вонзились в плоть Нефилима словно гигантские иглы. Получеловек-полудемон заревел от невыносимой боли. Он дотянулся другой рукой до червя, ломая тому хребет и все кости, которые скрывались под его непробиваемой чешуёй. Червь завопил сквозь хватку, нисколько при этом не ослабляя её. Неожиданно задние лапы гигантской гориллы подкосились, и она упала на колени. Нефилим собрал последние силы и нанёс сокрушительный удар кулаком по черепу червя. Расплющенная голова червя освободила его от мёртвой хватки. Монстр грохнулся на землю с такой силой, что в эпицентре началась тряска. Небольшое землетрясение ударной волной пронеслось по ущелью.

Беззубик, Иккинг и Хезер мгновенно ощутили мощные толчки земли. Троица уже находились совсем близко.

— Ребят! — крикнула Хезер и указала пальцем вперёд. — Это тот самый дракон, который летал к Салеосу.

— А у него в лапах Дара и… АСТРИД! — нефилим-дракон крикнул так громко, что дракон, держащий пленниц в лапах, заметил их. Услышали и девушки.

— ИККИНГ!!! — радостно окликала их голубоглазая. — МЫ ЗДЕСЬ!

— ОСТОРОЖНО! — крикнула Дара.

Огненный хлыст крепко обхватил заднюю лапу дракона. Салеос резко дёрнул на себя, и пленницы со спасшим их драконом устремились на землю против собственной воли. Первый Нефилим в это время начал задыхаться. Это действовал яд! Зубы каменного гигантского червя оказались пропитаны ядом, подобно гадюкам. Прошло ещё несколько мгновений и гигантская, косматая горилла, живая легенда, мертвецки бухнулась на землю, вызвав более агрессивную тряску скалистой почвы. Скалы оказались настолько прочными, что землетрясение, что по своей силе было в семь-восемь баллов по шкале Рихтера, не вызвало даже малейшего камнепада.

— Клянусь Адской вечностью… — суккуба пребывала в полном недоумении и шоке. — Я всегда верила, что Первого Нефилима никому и никогда не одолеть… Я воистину поражена…

Бахэйр обратился в кошмарную, десятиметровую крылатую гидру. Молниеносными и в то же время смертоносными хватками одних голов, морозно-огненным дыханием других инкуб-оборотень запросто хватал и уничтожал по две-три бестии. Обвивая шеи чудовищ, гидра совершала резкое сжатие, отчего головы каменных летунов попросту взрывались. После этого, они, подобно обыкновенным статуям, неподвижно падали на землю, раскалываясь на кусочки. Тем временем, крепкая хватка Салеоса не позволила дракону вырваться и улететь навстречу друзьям пленниц. Те же успели добраться к месту битвы лишь в самом конце.

Обнаружив демона, а также Аду, которая чудом выжила в этом сражении, и инкуба, вернувшего свой облик, троица приготовилась к схватке с ними. Как перед ребятами в их сторону спокойным, размеренным шагом подошёл Салеос, пробасив:

— Как вы вовремя появились. Беззубик, Хезер, — потирал он руки, довольный и выпятившийся вперёд. — Как же я рад видеть вас. Вы чуточку запоздали. Не задержитесь вы настолько долго, уже бы успели спасти своих друзей… — Беззубик сузил от злости глаза и оскалился. За то, что Герцог сделал с его сородичами и Междумирьем, Ночная Фурия всей душой желал разорвать демона на части. Хезер приготовилась оборачиваться в Горгулью. — А ТЫ, — показал он пальцем на нефилима-дракона. — КТО?!

— Отпусти моих друзей! — скрежеща зубами, произнёс Иккинг.

— Знакомый голос… — вступила в диалог Ада. Затем её зрачки расширились от удивления: — Так ты теперь, значит…

— Нефилим! — заговорил басом Бахэйр, вернув облик инкуба. — Ты не говорил, Салеос, что нашим противником будет ещё и нефилим-дракон.

Герцог не ответил ничего на выпад инкуба. Салеос продолжил спокойным голосом. Чувствовалось по его низкому тону, что он сдерживал раздражение:

— Ах, Иккинг! Ты полон сюрпризов, как я погляжу. Что ж, позволь мне тоже преподнести тебе один сюрприз, — он щёлкнул пальцами человеческой руки, и злодейский дуэт — Ада и Бахэйр — вывел на общий разговор Дару и Астрид.

Троица заметила серебристые ошейники на их шеях. Дара собиралась дёрнуться, но Бахэйр стал сжимать своими пальцами мышцу возле её шеи, отчего она загорланила от боли. Ада поступила проще. К связанной Хофферсон, которая безвольно и взволнованно смотрела на Иккинга, она приставила острые когти, почти касаясь её шеи.

— Только тронь её, Ада, и я испепелю тебя! — по-драконьи заревел Иккинг.

На что в ответ Ада резко дёрнула свою пленницу, оставив ей под ошейником красную полоску из которой неторопливо побежала кровь. Нефилим молниеносно кинулся в их сторону, но Хезер подлетела к нему, вмиг остужая пыл.

— Иккинг, у тебя ещё представится шанс. И у тебя, Беззубик. Сейчас нам нужно не это! — она развернулась к злодеям. — Мы должны отсюда выбираться.

— Верно говорит! — просипела ослабевшая от хватки инкуба Дара. Затем она огляделась вокруг. — Что ты сделал с драконом, чудовище?! — возмутилась она.

Когда суккуба грохнулась на землю, то ненадолго вырубилась. Очнулась она по-прежнему в ошейнике, в крепкой хватке Бахэйра.

— А ты что думала, суккуба? — скривил улыбку демон. — Или считала, что он мне нужен так надолго? Его целью было провести нас через ущелье. И по твоему лицу я понял прекрасно, что ты знаешь о нём. О Гремучем Сероскале.

— Что? — остолбенел Беззубик. — Так это его ты видела? — удивился дракон, обеспокоенно поглядывая на Хезер.

— Да. Только я не знала, кто он, — она отрицательно покачала головой.

— Он был наивным мечтателем, хорошо послужившим демонам. Именно благодаря ему власть Ада перешла в руки Князей и Герцогов. Включая меня, — довольно улыбнулся Салеос. — Жалко было отсекать его голову. Но он свою работу сделал. Хоть никому из вас об этом не сказал, — ухмылялся Герцог. Выждав короткую паузу, он продолжил: — Теперь вся команда в сборе. Он заманил вашу троицу, Иккинг, сюда. И этот Сероскал за столько лет не научился одной простой истине: «Никогда не верь демонам». Заодно мы избавились от возможного врага, — показал он когтем на безжизненное тело Первого Нефилима. — Страшно даже было себе представить, если бы этот исполин узнал, кого мы вновь поймали в свои сети. Как и несчастный Сероскал.

— Ты лжёшь, Салеос! — гневно крикнула Астрид. — Он успел произнести слово на руническом языке до того, как ты занёс над ним свой меч! — говорила она о драконе.

В отличие от Дары, юная Астрид не отключилась при падении. Она видела, как Салеос совершает замах мечом. А дракон успел шёпотом пробормотать слова:

— Таофельт ато-Фолькмир Мальхат.

Молниеносное без запинок произнесение загадочной фразы активизировало «Энергетическую переброску». Начертанная руна засияла серебристым светом и, через секунду, Салеос занёс клинок над пустой скалистой землёй. Астрид глубоко в этот момент вздохнула про себя, радуясь спасению пленника.

Беззубика обрадовало, что хоть один дракон сумел ускользнуть из коварных лап Салеоса. Однако нынешнее положение всех его друзей, включая и его самого, было отнюдь не приятным. Точнее сказать, омерзительно шатким. Взяв в заложники Астрид и Дару, Беззубик и Иккинг не могли подойти близко или пустить плазменный залп. Сами пленницы из-за надетых на них ошейников также не могли ничего поделать, чтобы спровоцировать друзей на обстрел по удерживающим их демонам-соблазнителям.

Иккинг тяжело вздохнул, осознавая безвыходность в сложившейся ситуации:

— Чего ты от нас хочешь, Салеос?

— Если не хочешь, чтобы я из твоей возлюбленной прямо здесь высосал души, ты сделаешь кое-что для меня, — скривил улыбку Герцог.