Назревающая война (II) (гет)

Ранним утром троица, расположившаяся у неугасаемого огня, резко вскочила от колкого холодного ливня, вновь уныло пошедшего с мрачного неба. Тучи плотно нависли над всем Междумирьем, в отдельных областях которого виднелся лёгкий молочный туман. Иккинг и Астрид, преодолевая уходящие картины сна, собрались с силами и укрылись под сухими ветками крупной ели. Почва под ними была мягкой и сухой, как и ствол, к которому они вдвоём прислонились. Беззубик поленился прятаться от дождя. Он нехотя накрыл мордочку от крупных моросящих капель левым крылом. Речные воды набирали темп и течение, словно адское время, стало проноситься с большой скоростью, унося с собой падающие капли с небес. Унылая, дождливая погода, принёсшая с собой пронзающий до костей холодный, завывающий ветер, навеивала Иккингу свежую, словно после прошедшей грозы аромат, ту же мысль, что в своей голове перед сном обдумывала Дара. От размышлений его прервал сонливый голос любимой, которая так приятно и тепло прижималась к нему:

— Сколько сейчас времени? — продрогнув от мокрого холода, полюбопытствовала Астрид.

— Наверное, слишком рано ещё, раз Беззубик продолжил греться у очага, — покрепче обхватив промокшую девушку, отвечал Иккинг. — Думаю, Кривоклык уже известил бы нас о намерении Парящего видеть нас.

— Может, тогда вернёмся к очагу и погреемся? — ливень будто услышал её предложение и намеренно усилил напор небесного душа.

— Похоже, погода против, — слегка раскрыв глаза, улыбнулся Иккинг. — Желает, чтобы мы пока побыли здесь, — томно произнёс он.

— Ты прав, — Астрид съёжилась от холода и плотнее прижалась к возлюбленному. — Я не очень-то люблю мокнуть под дождём.

— Я тоже, — согласился он, всматриваясь куда-то вдаль.

Прохладный ветер слегка отрезвил его сознание после сна. Он стал размышлять о предстоящем событии. Событии, которое перевернёт жизнь Астрид с ног на голову. Но радости в мыслях не было. Он невольно подхватил мысль Дары. И решил озвучить её вслух.

— Астрид, у тебя нет, часом, ощущения, что что-то пойдёт не так на сегодняшнем ритуале? Мне кажется, Кривоклык дал понять Беззубику об этом вчера. Фразой про огонь, — догадка Иккинга вызвала в сердце Астрид некоторое беспокойство.

— Иккинг, если даже будет мощный шторм и смерчи — я всё равно явлюсь в Круг Менгиров и совершу ритуал. И мы, наконец, будем вместе. Лишь мы, Иккинг, вдвоём, — мечтательно заявила Астрид, крепко взявшись пальчиками за воротник. Она пододвинула парня к себе. Всем взором своих чарующих глаз Астрид намекала, чтобы осторожностью тот не сглазил сегодняшний, важный для неё день.

— Астрид, и я этого очень хочу, — его изумрудные глаза, полные надежды на исполнение её мысли, смотрели на девушку. Но какое-то внутреннее чувство возвращало Иккинга к жестокой реальности, в коей могла скрываться правда, способная, подобно молоту, раскроить образовавшейся надежде «череп». — Но мы должны оценивать ситуацию достаточно трезво на этот раз. Не спонтанно, чтобы вновь не угодить в возможную ловушку, — он провёл пальцами по мокрой от дождя щеке Хофферсон и нежно договорил: — Если Кривоклык за нами не придёт, давай улетим отсюда на Беззубике. Я не хочу снова потерять тебя.

Его взгляд сменился беспокойством. Астрид уловила напряжение в его глазах. И, хотя она допускала глубоко в душе, что такое возможно, упрямство не позволило ей согласиться с догадкой Иккинга.

— Тебе не понять меня, Иккинг! — грустно вздохнула Хофферсон. — Все эти интриги в Аду нас не касаются. Пусть драконы и демоны самостоятельно разбираются в них. Иккинг, моя семья вот уже много веков носит в себе этот «дар». «Дар», который никто из нас не просил и не стал бы просить! Пойми меня правильно, Карасик, даже если есть хоть малейшая возможность освободиться от «него», я пойду на всё, лишь бы добиться этого.

Её слова и упорство, которое могло затянуть её в очередную неприятную ситуацию, напомнили ему одноклассницу. Столь же упрямую и непреклонную в своём упорстве. Сколько бы промахов и ошибок при этом ни пришлось бы совершить. Иккинг видел в любимой сейчас не нежную, романтичную натуру, а жёсткую, настойчивую девушку, готовую рискнуть всем ради достижения цели. Он неодобрительно покачал головой:

— Астрид… Ты становишься похожей на Хезер, — подобное сравнение пробудило в ней негодование. — Нельзя следовать подобной логике! Если так действовать, как ты предлагаешь, мы снова угодим в ловушку. Сто процентов.

— Я — НЕ ХЕЗЕР! — гневно проголосила Астрид, чуть не оглушив Иккинга. Она мигом выбралась из его нежных объятий и вскочила на ноги. Укоризненно посмотрев на обеспокоенного за неё любимого, Астрид сердито продолжила: — Я на это иду ради своей семьи и ради нас с тобой, чтобы мы могли быть вместе! — она уставила руки по бокам и устремила взор на его изумруды. — Иду на это, чтобы никто из моих будущих детей, внуков не получил «дар», которым моя семья владела многие века!

— Астрид, послушай меня, пожалуйста, спокойно, — он тоже встал и тихим голосом продолжил: — Мне понятны твои мотивы, которыми ты руководствуешься. Ты зря на меня сейчас злишься, ведь я также беспокоюсь о тебе, о нас. Пойми же, если это очередная ловушка — из неё мы так просто в этот раз не выберемся. Нам тогда очень повезло, что по какой-то причине Салеос покинул свою обитель. В этот раз от нас удача может отвернуться, понимаешь? — он нежно взял её за плечи и усилием рук невольно заставил пододвинуться к себе на расстояние мизинца. — Астрид, — нежно говорил Иккинг. — Я люблю тебя больше жизни. Что-нибудь с тобой случится, что-нибудь пойдёт не так… малейшая ошибка… может снова разлучить нас. Я не смогу жить дальше, если вновь потеряю тебя, — она понимающе взглянула в его изумруды. Искреннее переживание остудило её пыл. Она взяла его руки в свои, не снимая их со своих плеч. — Если мы как следует не продумаем, не оценим шанс угодить в засаду, хитро запланированную, то всё, чего мы уже добились, полетит крахом. Всё будет напрасно, милая.

Астрид ничего не сказала в ответ. Лишь прижалась к нему, позволяя Иккингу обнять себя. Спустя несколько секунд она полушёпотом произнесла:

— И я люблю тебя, Карасик мой, — он улыбнулся Астрид. — Но я всё же должна рискнуть.

Иккинг про себя хотел взвыть от непереносимого упрямства Хофферсон, но с трудом подавил в себе желание это совершить. Он промолчал, понимая, что бесполезно спорить с любимой. Однако её мнение ещё кое-кто также не разделял.

— Нет, Астрид, не рискнёшь! — послышался знакомый голос юной целомудренной девы. К возлюбленным прилетела слегка обмокшая от дождя рыжеволосая суккуба.

— Дара, привет! — поздоровался Иккинг. — Всё в порядке? — спросил он по поводу вчерашнего.

— Я в норме, — Дара по-прежнему избегала встречи с его взволнованными и обеспокоенными за неё изумрудными глазами. Суккуба незамедлительно переключилась на Хофферсон, которая понемногу стала выходить из себя. — Ты никуда не полетишь! — вновь повторила демоница.

— А кто меня остановит? Ты? — озлобилась Астрид, развернувшись к собеседнице, полностью выбывая из объятий любимого. Она скрестила руки и сердито смотрела на неё.

— Если понадобится, то да! — решительно произнесла Дара. У обеих девушек в глазах промелькнули искорки взаимной неприязни. — Я поклялась помогать принцессе! Этим я и занимаюсь! — умело подобранные слова скрывали истинные мысли суккубы. — В отличие от юной, глупой девочки, не способной прислушаться к друзьям! — в карих очах ещё сильнее воспылал огонь ненависти.

— Что? — истерично воскликнула Астрид, отчего спящий Беззубик невольно подпрыгнул спросонья. Он мгновенно вскочил на лапы, обернулся и увидел позади себя громко спорящих между собой девушек.

— То! — передразнила Дара. — Ты слишком легкомысленно относишься к возложенной миссии! — серьёзным голосом произнесла она.

— Кто бы говорил! — саркастически парировала Астрид. — А не ты ли схватила Иккинга в Предвратности по приказу Салеоса? Не ты ли слепо следовала повелениям Герцога? — неприятная правда, как шрам от глубокого пореза, пробуждала неуправляемое буйство внутри суккубы.

«Ещё немного, и человеческая сущность Дары исчезнет. И природа демона возьмёт своё», — думал про себя Иккинг.

— Девушки, девушки! Прекратите! — пытался успокоить их Иккинг. Но в одну секунду перестал после того, как они на него обе глянули с такой злобой, что он сглотнул. Он отошёл в сторонку, к Беззубику, чтобы не попасть под опалу.

Перепалка между кшатрией и суккубой готова была вспыхнуть, как пороховая бочка, молниеносно перейдя в драку. Только Астрид собиралась врукопашную сцепиться с Дарой, как внезапная, плазменная вспышка по земле подле двух девушек немного отрезвила их.

— А ну, прекратили! — грозно рыкнул на них Ночная Фурия. — Дара! — повернулся он к суккубе, строго, по-особенному смотря в её янтарные глаза. — Держи себя в руках. Это того не стоит!

Иккинг не понял, что именно Беззубик имел в виду. Астрид уже не сомневалась, чем была вызвана вспышка гнева у Дары. Но снова скрыла это от любимого.

Затем чешуйчатый посмотрел на Хофферсон, пристыжая её:

— А ты, Астрид, прекрати вести себя, как ребёнок, и послушай то, что тебе говорят друзья, — сделав небольшую паузу, дракон продолжил: — И то, что я скажу сейчас тебе и всем остальным.

Назревающая драка мгновенно прекратилась. Астрид и Дара глубоко перевели дыхание.

— Присядьте возле огня и послушайте меня! — повелительным тоном произнёс дракон. Ребята покорно, без возражений, присели на сухую траву возле пылающего костра, который не погасил даже прошедший только что ливень, и принялись слушать Беззубика.

Дракон поведал о реальной угрозе и возможной западне со стороны Великого Чёрного Дракона. Ложное добродушие, как он считал с самого начала, проявленное к четвёрке, должно было затуманить разум каждого из команды. Беззубик рассказал, что несложно было убедить саму девушку, а не принцессу Ада, в своей мудрости и желании помочь ей избавиться от «дара», обернувшегося для семьи Хофферсон настоящим проклятием. Он осознавал прекрасно, что ничего в жизни Астрид так не желает, как освободиться от Дэтомоны.

— Надежда ослепила тебя, Хофферсон, — безразлично пояснил Беззубик. — Возможно, помогать он нам и не собирается вовсе. Или во время ритуала устроит засаду. Кривоклык подтвердил мою вчерашнюю догадку перед сном.

— О чём я и догадывалась вчера, Беззубик, — призналась Дара. — После исчезновения твоего названого брата.

— Та загадочная фраза про огонь… — вслух размышлял Иккинг.

— Да. Старая фраза, которой мы пользовались с раннего детства, — пояснял Беззубик. — Так мы давали знать друг другу, что кто-то или что-то в определённой ситуации находится под угрозой. Вчера речь шла обо всех нас. По неведомой причине Парящий намеревается схватить не только меня за «предательство», как это зовётся, или Астрид, в чьём теле сокрыто будущее этого мира. Он стремится также схватить тебя, Дара, и… — грустно вздохнул дракон. — Тебя, Иккинг.

— Меня? Но зачем? — глаза того округлились от удивления. — И зачем ему Дара? Ты думаешь, что он мог втайне объединиться с нашими врагами?

— Возможно. То, как он быстро согласился нам помочь, уже заставило меня считать, что что-то происходит, — делился мыслями дракон. — Дара — одна из немногих демонов-соблазнителей, кто владеет магией. Не обращается в неведомых зверей, как это делают большинство инкубов и суккубов, — зелёные глаза перевели взор на Иккинга. — Что касается тебя, то это связано с тем, что ты являешься Нефилимом, — гордо ответил Беззубик.

— Кто-нибудь, объяснит мне, наконец, что это значит? — возмутился Иккинг, недовольно взмахивая руками. — Который раз слышу, и никто не желает мне об этом рассказывать!

— Дара, расскажи нашему другу, кто такие Нефилимы, — потребовал дракон.

Иккинг развернулся к демонице, внимательно слушая каждое, дальнейшее её слово.

— Нефилимы — души людей, обречённые быть в Аду, но сумевшие вернуться в Земной мир, не будучи демонами, — начала своё повествование Дара. — Таких душ во всём Аду не сыщешь. Существует Легенда о Первом Нефилиме. Адская легенда.

Иккинг навострил уши и внимательно, как на уроке математики, принялся слушать Дару, как учителя.

— Тринадцать тысяч лет назад одной душе также посчастливилось возвратиться из Ада в мир Земной. Это был мужчина, совершивший суицид из-за страха перед жуткой казнью за преступление, которого не совершал. Его приговорили за убийство. Он должен был вариться в кипящем масле. Повесившись, он оказался в пределах Предвратности. Тогда его тело на Земле местный в его поселении священник отказывался погребать. Мать смертного впала в глубокое отчаяние и горе, с каждой секундой внушающее ей мысль совершить то же, что сделал с собою сын.

Один из демонов, которого он встретил в Предвратности, обладал даром провидения. Он поведал человеку о том, что задумала его мать. Самоубийца, услышав, запаниковал, мечтая оградить свою маму от ужасного опрометчивого поступка, за который ей придётся расплачиваться потом целую вечность. Завидев неподдельное переживание человека, демон изумился. Он поведал мужчине легенду о возвращении из лап Смерти. Легенду, больше похожую на сказку.

Согласно этой легенде он должен был победить Смерть. Буквально или фигурально, мужчину это не столь волновало. Всё, чего он хотел, — защитить свою мать. Важной частью легенды было то, что после победы над Смертью время преломится и его душа сможет отправиться через Врата Ада в определённый часовой промежуток, что позволит ему изменить ход событий, тем самым предотвратить нежелательную гибель.

— Куда он отправился, Дара? — с интересом спросил Иккинг.

— Туда же, куда и мы, когда спасали твою «возлюбленную», — Дара окинула её мегеровским взглядом. Астрид в ответ хмыкнула и уставилась в другую сторону.

— В Чёрную Тайну? — раскрыл он рот от изумления. — И он проходил все те же испытания?

Дара посмотрела на него и безмолвно кивнула. Затем продолжила повествование:

— Со Смертью он встретился на третьем испытании. Водами прошлого и настоящего она заманивала его к себе, стараясь коснуться своими костлявыми руками его. Если бы это случилось — он никогда бы не заслужил права на возвращение.

— Что же ему помогло? — у Иккинга нарастало неподдельное любопытство.

Астрид только вздыхала и постоянно отводила взгляд от него и рассказчицы, периодически закатывая глаза.

— Мысль, которую он всё время держал в своей голове — не допустить смерти матери. Не позволить ей попасть в Ад. Как и ты, Иккинг, — улыбнулась суккуба. — Чьи мысли защитили тебя от волшебных вод Смерти. Водная гладь расступилась перед ним, образовав мокрую, узкую дорожку. Когда он пересёк водное пространство, перед ним явился таинственный клинок в воздухе. Мужчина вооружился им. Тот, подобно пруту, ищущему воду под землёй, устремился к водам загадочной реки. Своим касанием серебристый клинок уничтожил манящие своими образами воды. Смерть, находившаяся по другую сторону этих вод, завопила и исчезла. Позже мужчина встретился с Неприкаянным. И тот твёрдо заявил, что юноша получил право вернуться на Землю. Но право это дал ему не Неприкаянный.

— А кто же? Привратник? — пыталась угадать Хофферсон, за что получила от суккубы укорительный взгляд.

— Меч, что взял мужчина, наполнил его душу способностью проходить сквозь время и пространство, беспрепятственно позволяя ему пересекать границы Земли и Ада. Он был первым, кому повстречался загадочный демон, знающий давно забытую легенду. И он был тем, кто первым одолел Смерть.

— Неужто счастливый конец? — отрезала Астрид.

Даже Иккинг поглядел на неё с некоторой долей укоризны.

— Вернувшись на Землю, он спас свою мать, сбежав из тюрьмы. Однако способностью пересекать грани двух Миров на этом не заканчивалось, — поясняла суккуба. — Мужчина получил возможность обращаться в один из двух видов обитателей Ада — демонов и драконов. Обрести силу, могущество и знания, которыми обладают две самые влиятельные иерархии.

Беззубик грустно вздохнул.

— В кого он обратился? В демона или в дракона? — спросил Иккинг, заворожённый историей демоницы.

— Никто не знает, — пожала плечами Дара. — Но ты можешь решить для себя, в кого бы ты хотел превращаться в Аду — в дракона или демона?

— Хотелось бы для начала знать, как это делается, — рационально подошёл к вопросу Иккинг.

— Мудро размышляешь, — улыбнулась демоница, на что Иккинг так же улыбнулся ей в ответ. Астрид отвернулась от обоих, скрестив руки на груди. — И тот, и другой способ потребует одного — испить частицу души.

— Испить частицу души? — Иккинг впал в недоумение. — Что это значит?

— У всех существ, населяющих Ад, также есть душа, Иккинг. На Земле думают иначе из-за того, как часто демоны в итоге поступают с людьми. А истина одна для всех всегда и везде — у всего живого существует душа. И в каждом мире есть две стороны медали. И Ад тому не исключение. Чтобы получить возможность трансформироваться в кого-то из нас по образу и подобию, необходимо испить душу. Демон или дракон должен добровольно на это пойти.

— А испить — что именно подразумевается? — вторил Иккинг.

— Всё просто. Душой каждого из населяющих Междумирья драконов и демонов являются мысли. Но не абы какие. Самые сокровенные, что они хранят в глубине своего сознания. Если этими мыслями, чувствами, с тобой по доброй воле поделится дракон или демон — тогда ты обретёшь навыки этого создания и, в результате, научишься обращаться в его подобие. По цвету, могуществу, габаритам.

— То есть, — решил порассуждать вслух Иккинг, — если я захочу превратиться в демона, то мне достаточно познать какую-нибудь твою сокровенную тайну?

— Ахахахах… — засмеялась во весь голос суккуба, отчего привела в некоторое замешательство юного нефилима. — Нет. Так не получится. Если, конечно, ты не захочешь оборачиваться в девушку, — он представил жуткую перспективу и сам захохотал от подобной идеи. Беззубика также насмешили слова друзей. Дракон мгновенно представил подобное и от смеха едва не повалился на спину. Только Астрид насупилась и надулась, не обращая внимания на глупости.

— Пожалуй, нет! — Иккинг сразу выставил перед собой ладони, показывая демонице, что лучше не надо ему её сокровенных тайн. Не такой ценой.

— Хорошо, — успокоившись, продолжила Дара. — Тебе необходимо отыскать демона-мужчину или дракона-мужчину, который захочет поделиться с тобой своими тайными мыслями. Но учти одну важную деталь, Иккинг. После совершённого тобою выбора, согласно легенде, ты никогда, как бы ни желал всем сердцем и душой, после смерти не попадёшь в Рай.

— После смерти? Но ты же только что… — опешил Иккинг от слов суккубы.

— Да, — поняла, к чему тот клонит, прервала его суккуба. — Ты умер один раз, Иккинг. Сразившись со Смертью, ты перестал стареть. Твоё тело будет сохранять молодость. Вечно. Взрослеть ты будешь лишь своей душой. Но это вовсе не значит, что ты отныне бессмертен. Тебя может убить любое существо, даже на Земле. От выстрела из пистолета, от когтей демона или же от смертельного дыхания дракона ты можешь умереть. Самопожертвование более невозможно.

— То есть сам себя я убить не смогу… — на что Дара отрицательно покачала головой. — А, к примеру, Астрид, если очень сильно захочет и постарается, сможет меня убить? — Иккинг поглядел на обиженную Хофферсон.

Через секунду он, Беззубик и Дара вновь захохотали, чем вызвали ещё большее возмущение в сердитых голубых глазах Астрид.

— Да ну вас! — та встала и пошла от них обратно к ели, под которой она пряталась от дождя, закончившегося пять минут назад.

— Астрид, подожди! — окликнул её Иккинг, вскочив на ноги и подбежав к ней. — Да что с тобой? Ну, пошутил не очень удачно, но не обижаться же из-за этого.

— Иккинг, а ты не видишь? — воскликнула Астрид, ладонью махнув в сторону Дары.

— Чего не вижу? — посмотрел он на любимую невинным взглядом, пожав плечами.

— То, как она на тебя смотрит, — призналась Хофферсон.

Иккинг сначала опешил от её слов, затем быстро смекнул. Юный нефилим лукаво улыбнулся и добавил:

— Погоди… — его улыбка ширилась. — Так ты что? Ревнуешь меня?

Такого поворота он не ожидал. Ему было безумно приятно, что Астрид ревновала его. На самом же деле он отнёсся к её ревности спокойно. Ибо в себе был безоговорочно уверен — и чувства подтверждали это не раз: он любит только Астрид. Только эту нежную, романтичную блондинку с очаровательной светлой косой на левом плече. Только эту ревнивую, упрямую девушку, которая могла ринуться в бой и без всякого превращения. Только её, храбрую до безумия, что отправилась за ним в Ад. И чей взор небесно-голубых глаз пленял его душу, а нежный голос заставлял его сердце биться чаще. Никто в целом свете не мог заменить её в мыслях, вытеснить из сердца, вырвать из души. Он всецело принадлежал лишь ей. А к Даре Иккинг просто стал относиться как к другу после того, что она делала, чтобы вернуть к жизни Астрид. И не имело для него значения, что в теле любимой находилась принцесса Ада, которую суккуба в первую очередь стремилась оживить.

— Возможно, — она вновь развернулась к нему спиной, скрестив руки на груди.

Иккинг счастливо улыбнулся и лукаво продолжил:

— Ну, тогда я пойду поцелую её за это!

Он прекрасно знал, как Астрид дальше поведёт себя. Она поспешила догнать его. Астрид не сразу поняла, что он просто над ней в данный момент издевается. Иккинг неожиданно развернулся к ней лицом, когда она догнала его. Он моментально схватил Астрид за талию и ловким движением руки пододвинул к себе. Та хотела влепить ему пощёчину, однако он опередил её. Взял её вторую руку в свою, другую, сдерживая её порыв. Его губы «случайно» соприкоснулись с её. Иккинг уловил момент и пленил её нежным, но весьма горячим поцелуем. Астрид секунды три брыкалась, а затем вмиг перестала. Она закрыла глаза, как и Иккинг. Лишь обхватила его шею, когда он перестал держать её за руку.

— Я люблю только тебя, Астрид. Никто в целом мире не сможет этого изменить.

— Верю, — томно улыбнулась та, когда спустя минуту нехотя отпрянула от губ любимого. — Но только попробуй ещё раз так пошутить! — пригрозила она ему пальцем прямо перед его носом. Иккинг невинно улыбнулся Астрид. И молчаливо кивнул. Затем та, вспомнив слова Дары, грустно заявила:

— Есть тот, кто изменит это… — она горько вздохнула и сказала всего одно слово: — Время.

Иккинг хотел переубедить её в обратном. Но не успел. На горизонте Беззубик заметил красный силуэт. Это был Кривоклык. Беззубик внимательно прищурился и заметил, что его товарищ летел из последних сил. Во время посадки на сухую траву возле неугасаемого огня Кривоклык не сумел правильно сгруппироваться и бухнулся на траву с огромным грохотом, прямо перед лапами Беззубика. Дара и влюблённые мгновенно подошли к дракону. Весь израненный, покоцаный, с порванным левым крылом. Красный собрат Ночной Фурии с трудом дышал.

Высунув язык набок, не способный уже подняться, Кривоклык промолвил несколько слов перед нависшим над ним, как говорят драконы, «Вечным Сном»:

— Улетайте… отсюда! Это… засада!

Все в ужасе переглянулись.

— Кто? — Беззубик желал знать имя того, кто совершил с его другом, братом, такое чудовищное преступление. — Парящий?

— Нет… — предсмертно откашлялся он. — Это… — не успев договорить, дракон сомкнул золотисто-чёрные глаза, испустив дух.

— Брат мой, нет… Кривоклык, очнись! — мотнул мордочкой Беззубик неподвижную голову Кривоклыка. — Нет! НЕЕТ!!!

Затем Беззубик в порыве печали и злости издал оглушительный вопль. По-драконьи. Из кошачьих глаз проступили слёзы. Он склонил голову над умершим собратом, не произнося ни слова. Иккинг и Астрид молчаливо опустили глаза на мёртвое Ужасное Чудовище. Дара медленно подошла к Ночной Фурии и положила левую руку на её макушку.

— Мне жаль, Беззубик, — она прижала голову Беззубика к своему торсу, тихонько касаясь его подбородка.

После прошедшей минуты молчания Иккинг решил узнать, какими будут дальнейшие действия дракона.

— Я хочу найти убийцу. Будь то дракон или демон! Будь хоть сам Парящий замешан в этом, я добьюсь истины! — пообещал, в первую очередь, себе самому, Беззубик, грозно рыкнув.

— Мы полетим с тобой, Беззубик! — подошла к дракону Астрид, наклонившись перед ним, смотря прямо в его зелёные, полные печали кошачьи глаза.

— Да. Вне всякого сомнения! — твёрдо заявил Иккинг.

— Я помогу тебе свершить месть! — холодно произнесла суккуба, прекрасно осознавая, что у дракона на душе сейчас творится.

— Тогда летим в Утопию, — отрешённо и безразлично проговорил дракон, устремляя пустой взгляд в сторону от сочувствующих ему друзей. — Я хочу лично переговорить со своим «повелителем»! — Беззубик почти не сомневался в причастности Владыки к смерти его друга.

Возражений со стороны членов команды не последовало. Иккинг и Астрид крепко взялись за гребень на спине Ночной Фурии. Рыжеволосая демоница расправила чёрные крылья. Через несколько секунд она и Беззубик взмыли в небо. Они мчались в Утопию Драконов настолько быстро, насколько это было возможно.