Doomed from the Start (джен)

Ганнибал уловил твердые и уверенные шаги вдоль ряда камер задолго до того, как звук приблизился к его клетке. Он ненадолго задумался, кого же на этот раз подослало к нему ФБР. Это был далеко не первый случай, когда агента отправляли на допрос, и, конечно же, не последний.

За эти годы у Ганнибала было немало посетителей. Собрание скучных, чрезмерно нетерпеливых студентов-психологов, закаленных профайлеров ФБР, посланных Кроуфордом, и горстка только что закончивших обучение агентов Академии. Утомительные, чрезмерно рьяные они сливались в общую серую массу, плохо скрывая свой страх и печально романтизированное представление о том, что он сделал и кем был.

Ганнибал никогда ни с кем из них не разговаривал. Они не стоили его времени и уж точно не стоили потраченных впустую слов. Они никогда не задерживались дольше нескольких минут, явно испытывая дискомфорт под его пристальным взглядом. Его забавляло, что они считали себя достойными того, чтобы проникнуть в разум более могущественный, чем их собственный.

Был только один человек, с которым он хотел поговорить, но очень сомневался, что когда-нибудь снова увидит Уилла Грэма.

Через некоторое время Чилтон перестал пропускать большинство посетителей. Ганнибал был бы даже благодарен за это, если бы его не раздражало, что Чилтон вот так запросто решил лишить его хоть какого-то развлечения, которое он получал, наблюдая, как они ерзают и вертятся в страхе.

Но шаги, которые он слышал сейчас, не были похожи на те другие быстрые, тревожные шаги свеженьких студентов колледжа. Этот звук был спокоен и нетороплив. Видимо, кого-то из взрослых профайлеров. Кого-то, кто хотел проявить себя, пытаясь взломать разум Чесапикского потрошителя.

Когда агент появился в поле зрения стеклянной клетки, Ганнибал был приятно удивлен молодостью этого человека. Он был намного моложе любого закаленного агента ФБР — ему едва ли было за двадцать. Но вот держался агент так же уверенно, как и его старшие коллеги.

Агент лишь мельком скользнул по Ганнибалу взглядом, прежде чем расположиться на складном металлическом стуле. А вот сам Ганнибал посмотрел на него с жадностью. Слишком худой, неуклюжий, нескладный, с длинными конечностями и тонкими пальцами. «У него красивые руки», — вдруг подумал Ганнибал. Кожа у него была слишком бледной, а под глазами залегли глубокие пурпурные тени. Скорее всего, он плохо спал.

Ганнибалу захотелось узнать, страдал ли этот агент от ночных кошмаров, как и его дорогой Уильям. Мысль показалась такой заманчивой.

В его эмоциональном взгляде плескалась прекрасная смесь коричневой зелени. Волосы его были длинными, немного завитыми на концах и очень растрепанными. Это все опять напомнило Ганнибалу Уилла, и он даже подумал, а не послал ли Джек этого молодого агента специально, чтобы напомнить ему о том, что он не мог иметь.

Он был одет как ребенок, играющий во взрослого: темно-серый жилет поверх фиолетовой рубашки и подходящий, но неправильно завязанный, кривой галстук. Темные брюки были для него слишком короткими, а ботинки — изношенными и старыми. Носки вытащили из разных пар, потому что один был бледно-розовым с ромбами, а второй — черный с непонятными пятнами белого, алого и темно-синего цвета.

Агент совсем не казался нервным, однако Ганнибал прекрасно видел учащенно бьющийся на его шее пульс. Да, он прекрасно умел скрывать свой страх, однако был напуган. Ганнибал мгновенно понял, что точно был не первым серийным убийцей, перед которым сидел этот молодой агент.

Он заговорил не сразу, и, по мнению Ганнибала, это было что-то новенькое. Все те студенты, которые приходили раньше, обычно что-то быстро тараторили вместо приветствия, а потом с мольбой смотрели на него круглыми детскими глазами.

Ганнибал вдруг заговорил первым и удивился сам себе.

— И кого Бюро послало на этот раз, чтобы наспех залезть мне в голову?

Он чуть подался вперед, поймал взгляд агента и замер. Удивительно, но тот и не думал отводить глаза, уверенно смотря в ответ. Как же сильно это отличалось от его Уилла. Ганнибал прекрасно читал страх в глазах агента, однако поверх страха была какая-то удивительная ширма, сотканная из интереса и уверенности.

— Я доктор Спенсер Рид, — сказал агент. Голос у него был такой же молодой, как и его внешность, но куда резче, чем его спокойный вид. — Приятно с вами познакомиться, доктор Лектер.

Ганнибал даже не попытался скрыть голодную улыбку, в которой растянулись его губы, когда он посмотрел на доктора Рида внимательнее.

— Доктор? — спросил он. — Вы довольно молоды.

Губы Рида слегка дернулись, и Ганнибал тут же запечатлел этот момент в памяти, чтобы потом перенести на бумагу. Улыбка была красивая.

— Я рано пошел в колледж, а сейчас работаю в ФБР в Отделе поведенческого анализа, — доктор Рид на секунду замялся, опустив взгляд на сложенные на коленях руки а потом опять посмотрел на Ганнибала. — Мы знаем, что это не первый раз, когда вас допрашивает кто-то из ОПА.

— Верно, — Ганнибал согласно кивнул. — Скажите мне, Спенсер, — он с удовольствием отметил, как вздрогнул на своем имени доктор Рид, хоть и попытался это скрыть, — вас послал Джек Кроуфорд?

Если доктора Рида и удивил вопрос, он этого никак не показал.

— Вообще-то, нет, — ответил он в ответ. — Я не работаю с командой агента Кроуфорда. Мой руководитель агент Хотчнер.

Агент Хотчнер… Ганнибал только слышал о нем, но никогда раньше не встречал этого человека. Хотя Уилл несколько раз упоминал агента Хотчнера в связи с несколькими делами, над которыми работал. Что же, Ганнибалу стоит поблагодарить агента Хотчнера за то, что позволил этому новому и интересному агенту появиться в его поле зрения.

— Понятно. Тогда я должен спросить, Спенсер, откуда у вас ко мне такой интерес? Я заперт в этой клетке больше двух лет и был уверен, что общественный интерес уже слегка поутих.

— Думаю, мы оба знаем, что это неправда, — сказал доктор Рид. В его глазах что-то сверкнуло. — Чем меньше о вас знает Бюро, тем усерднее они будут пытаться вас понять.

— Вы здесь для этого? — спросил Ганнибал. — Чтобы «понять меня»?

— Сомневаюсь, что всего лишь одна встреча многое мне расскажет, — ответил доктор Рид. — По крайней мере, ничего нового я точно не узнаю. В умы одних убийц легко заглянуть, другие же намного сложнее.

— Так зачем вообще приходить, если вы не ждете от этой встречи ничего нового?

Доктор Рид вздохнул и на мгновение заколебался. Видимо, решал, стоит ему отвечать честно или нет.

— Отчасти, чтобы узнать, заговорите ли вы со мной, — наконец-то сказал он. — В Отделе всем прекрасно известно, что вы не разговариваете с теми, кто приходит брать у вас интервью… Один агент сказал мне, что я привлекаю… серийных убийц, и я решил проверить, прав ли он.

Ганнибал на секунду задумался, что же такое могло произойти, из-за чего доктору Риду сказали нечто подобное? Он вдруг понял, что ему совершенно не понравилась мысль, где какой-то другой убийца причиняет ему боль. Ведь Ганнибал уже сам представлял его распластанным и залитым восхитительной алой кровью.

— Но по большому счету, — между тем продолжил доктор Рид, — я пришел сюда потому, что мой босс меня об этом попросил, — он обхватил колени длинными изящными пальцами, и Ганнибал с интересом проследил за этим движением. — В настоящее время я не работаю на выездах.

— Травма? — спросил Ганнибал, наблюдая, как доктор Рид массирует пальцами одно из колен. — Возможно, вас ударили ножом в колено?

Пальцы остановились, и Спенсер посмотрел вниз, словно только что осознал, что делает. Он убрал руку и медленно кивнул.

— Меня подстрелили, — поправил он.

Ганнибал мог представить, как все происходило. Пуля пронзила плоть и поцарапала кость. Из раны хлынула кровь, когда доктор Рид споткнулся и упал, не силах стоять. Может быть, он прижал руку к ране, и его пальцы почти что соскользнули, покрытые липкой влажной кровью. Ганнибал резко вдохнул, почти чувствуя запах адреналина, крови и раскаленного аромата оружия и металла. Восхитительно.

— Вы бы предпочли поехать на вызов, чем сидеть в этой темной больнице, разговаривая со мной, — сказал Ганнибал.

Это был не вопрос, но доктор Рид все равно кивнул.

— Да. Тут я мало чем буду полезен, ведь вы не собираетесь мне ничего рассказывать. А там бы я помог в поисках убийцы.

Ганнибал смотрел на него, не скрывая голодное выражение лица. У него было так много вопросов. Он хотел знать, были ли круги под этими выразительными глазами от ночных кошмаров. Он хотел знать, преследуют ли доктора Рида призраки монстров так же, как его Уилла. Он хотел знать, почему доктор Рид чувствовал себя обязанным спасать людей. Он хотел знать, почему доктор Рид решил делать это, погружаясь в умы безумцев.

Ганнибал хотел поглотить Спенсера Рида.

— Я вижу, что вам тут неуютно, Спенсер. Это из-за моего присутствия или того, что вы находитесь в больнице для душевнобольных?

Ганнибал жадно облизал губы, когда доктор Рид, вздрогнув, попытался это скрыть, но не смог. И как же изумительно было видеть, насколько ему при этом было больно. Доктор Рид поджал губы и не ответил на вопрос. А еще он очень старательно избегал смотреть Ганнибалу в глаза.

— Это вас беспокоит? — спросил он. Ганнибал с любопытством приподнял бровь, и доктор Рид, наконец-то собравшись с духом, перевел на него удивительно злой взгляд. — Беспокоит ли вас, что они поместили вас сюда, когда вы абсолютно здоровы?

Ганнибал Лектер редко когда по-настоящему удивлялся, поэтому подобного он совершенно точно не ожидал. Он широко улыбнулся, искренне изумившись сидящему напротив него молодому агенту. Именно в этот момент он понял… Прямо как тогда, когда впервые встретил Уилла Грэма, когда увидел Кларисс Старлинг. Именно в этот момент он понял, что Спенсер Рид был обречен.