Ещё одно свойство Воскрешающего камня (джен)

— Итак, сам гениальнейший Тони Старк нуждается в услугах наёмника! — почти пропел Дэдпул. — Ты бы мог предложить президенту станцевать джигу-дрыгу. Вышло бы дешевле.

— Деньги не проблема, — привычно закатил глаза Старк. — Но для моего замысла нужен именно ты.

— Так-так-так, и что же это за замысел? — Дэдпул вольготно откинулся в удобном кресле для посетителей и закинул ногу на ногу, демонстрируя, что он никуда не торопится.

Старк с явным скепсисом изучал лицо наёмника. Не лицо — маску, напомнил себе Дэдпул. "Сейчас ещё раздумает, и я ничего не узна́ю. Неутолённое любопытство хуже спермотоксикоза. А вот кстати, давненько я… Целых полдня".

Но Старк царственно махнул рукой, прервав приятные мысли, и стал прохаживаться по кабинету. Сейчас начнёт вещать, оратор хренов…

— Я нашёл способ осчастливить наше многострадальное человечество, — изрёк он с приличествующей расстановкой.

Вот тебе раз! Кто знал, что под личиной надменного эгоцентрика скрывается тонкая натура альтруиста. Просто мессия.

Дэдпул поднял бровь. Потом вспомнил, чертыхнулся и выразил своё отношение вербально:

— Грёбаные чимичанги! Пробовали уже до тебя. А мне, знаешь, нравится изречение старины Кинга: "Иногда мне кажется, что нам жилось бы гораздо лучше, если бы все люди, желающие добра, забились бы в какие-нибудь норы, да там и сдохли". Мудрец! Аристотель!

— Да нет же! — раздражённо парировал Старк. — Я уже собрал аппарат. — Он указал на какое-то чудо враждебной техники посреди кабинета, на которое Дэдпул и так косился с самого начала визита. — Не хватает мелочи… Сердцевины.

— Ага, — довольно поддакнул наёмник. — Золотого шара или философского камня! Зайди на недельке, мне как раз с оказией должны привезти парочку…

— А ты ведь почти угадал, — усмехнулся Старк и сложил руки на груди в фирменном жесте. — Насчёт камня.

— А-а, — сразу всё понял Дэдпул. — Я должен перекопать все дороги твоего, прости господи, королевства и взрезать животы всем лягушкам, как древние алхимики? Прости, но вряд ли моим девочкам это придётся по вкусу, — озабоченно заметил он и ткнул большим пальцем себе за спину, где крест-накрест угрожающе торчали катаны.

— Да нет же, — нетерпеливо прервал его Старк. — Не философский, а воскрешающий!

— Ещ-щё хлеще! — с наслаждением возмутился Дэдпул. — Ты что, перечитал книжек про очкарика с молнией? — И тут же быстро сменил тему. А вдруг Старк задастся вопросом, откуда он, суровый и безжалостный убийца Дэдпул, знает такие подробности. — Ты не ответил про свои методы.

Старк медленно и очень кинематографично свёл напряжённые пальцы — ну и позёр! — оставив между ними лишь маленький промежуток. Такой, что уместился бы совсем небольшой камешек.

— Представь себе, что здесь у меня, — он покрутил воображаемый камень перед самым лицом Дэдпула, — вся мощь иллюзий. Усиленная с помощью моего уникального аппарата в миллионы раз. Усовершенствованная… Теперь это будут не только проекции дорогих мертвецов! — Голос его зазвенел. Только бравурной музычки не хватило для полного кейфа. Такие моменты обычно и вставляют в трейлеры. Даже если фильм — говно.

— Та-ак? — подбодрил Старка Дэдпул, когда он умолк, уставившись в одну точку, очевидно, поражённый величием собственной идеи.

— И вот я даю людям их мечты, — уже более будничным тоном договорил тот. — Они не видят разницы — таково свойство нашего мозга. Все живут долго и счастливо. Аминь. Доволен? — Высокомерный взгляд сверху вниз.

— Хреновая это идея, — искренне высказался Дэдпул. — Потому что… — Чёрт, как бы его урезонить и не спалиться, что книжку-то про очкарика сам читал… — Потому что хреновая, — непререкаемо подытожил он. — Еноту понятно. — Железный довод. — К тому же неосуществимая, — добавил с облегчением.

— Отнюдь, — с холодной улыбкой возразил Старк. — Я провёл несколько мозговых штурмов и понял, что нет никаких доказательств невозможности этого. Я готов рискнуть. Но мне нужен ты.

— И кого же мне надо убить на этот раз? — полюбопытствовал Дэдпул. Просто на всякий случай.

— Себя, — просто ответил Старк.

На некоторое время в кабинете повисло молчание. Можно поздравить этого чувака. Мало кому удаётся заткнуть Дэдпула хоть на минуту.

— Что ж, всего доброго, желаю удачи и грузовик с какашками радужных пони навстречу. Я пошёл. — Он протянул Старку руку для железного рукопожатия.

— Подожди! Ты не знаешь, что тебя ждёт! И награда… Когда ты оживёшь. — Старк забеспокоился. Это приятно.

— Мне неинтересно.

— Но ты единственный, кто может встретиться со Смертью и вернуться!

— А! А. Вот, в чём дело…

— Ну что, по рукам?

— Нет.

— Это твоё последнее слово?

— Какой ты догадливый!

— Ты не оставляешь мне выбора.

— Выбор есть всег… — Выстрел грянул, не дав закончить фразу. "Грянул" — сколько пафоса. Пистолеты с глушителями не грохочут. Какая глупость…

Дэдпул упал на пол с дырой в черепе. А после его тело ещё дважды сотряслось от выстрелов.

— Чтобы у тебя было больше времени. Там… Принеси мне воскрешающий камень, наёмник.

* * *

Как хорошо… Тепло, светло, и мухи не кусают.

Уэйд с удовольствием пролежал бы так ещё лет сто — это как субботнее утро, когда понимаешь, что спешить никуда не надо, а впереди — два свободных дня.

Но любопытство — вечный спутник — всё же взяло верх. Он приоткрыл глаза. Где это он? Смутно припомнились последние слова с того света… Если глюки будут по мотивам ГП, значит, должен быть вокзал и старикашка. Уэйд с интересом огляделся, а заодно осмотрел себя. Ну что ж, голый он вполне канонично. Внезапная мысль — рука рванулась к голове, ощупала — зато череп не голый. Волосы! Зимой можно без шапки ходить! И чистое, гладкое лицо. Каждый раз успеваешь забыть, каково это...

— Ну я и красавчик! — сказал он вслух окружающей песочно-кремовой пустоте. Посмотрел вниз и добавил: — Аполлон!

И вдруг услышал тихий гортанный смешок. Резко обернулся… Да, это была она. Дама, которая всегда встречала его за гранью, прежде чем проклятый исцеляющий фактор не выдёргивал его из этой сладкой дымки обратно к холоду и опасности. Как новорождённого младенца из чрева.

Надо же, её он забыл тоже. Каждый раз забывал. Но какое это наслаждение — открывать её заново…

Её черты мерцали, ежесекундно меняясь, как блики на воде. Притягивали и зомбировали, как двадцать пятый кадр. Не уловить, не удержать образ в этом танце света и тьмы. И всё равно она так невыносимо прекрасна… Отражение всех лиц, которые она поглотила.

Смерть приветственно развела руки — никакой косы в изящных костяных пальцах, всё это домыслы недоумков, которые никогда не видели её. Точнее, видели, но не могли вернуться, чтобы рассказать.

— Я вижу тебя снова, — ни радости, ни сожаления с певучем и одновременно шелестящем голосе. Почему он ждёт этих чисто человеческих эмоций? Ты ещё влюбись, идиот.

— Я тут не по своей воле, поверь, — хмыкнул Уэйд. И тут же понял, как это глупо прозвучало. Как будто он обычно по собственному почину сюда попадает. Ну, за исключением пары-тройки раз, когда всё до чёртиков остохреневало…

Смерть понимающе улыбнулась — сменилась слегка игра света и тени. Она всегда знает всё и про всех… Можно даже не прикрываться ручонками.

— Как жизнь? — начал светскую беседу Уэйд. И сам же прыснул от нелепости фразы. — Ну ты поняла.

— Колесо крутится, — неспешно произнесла она. — Не быстро и не медленно. Так, как заведено. — Помолчала. — Сейчас чуть быстрее.

— М-м… — глубокомысленно поддержал разговор Уэйд. И вдруг выпалил: — А ты не такая, как, скажем, в "Последнем киногерое". Там вообще мужик был.

— Хочешь мужика? — почти игриво склонила голову набок Смерть.

— Нет, я не по этой части, — уверенно отказался Уэйд. И чтобы уйти от щекотливой темы, с внешним смешком (и внутренним содроганием) деловито осведомился: — Ну так что, есть у тебя этот воскрешающий камень?

— Так ты всё-таки хочешь выполнить заказ… наёмник?

Никогда ещё это слово не секло его так хлёстко.

— Я просто спросил, — чопорно ответил он.

— У меня есть всё. То, о чём рассказывали шёпотом у костра в пещерах, что высекали на пирамидах, о чём писали в книгах и уже забыли, о чём ещё напишут, о чём даже боятся помыслить…

— А очкарик был? — с внезапным всплеском любознательности поинтересовался Уэйд. — Существовал?

Смерть откинула голову назад в беззвучном веселье, блеснули её белые зубы.

— Ты знаешь ответ на этот вопрос. — Её голос резал и ласкал слух.

— Что, "конечно, это происходит у тебя в голове и бла-бла?" — кисло уточнил Уэйд. — Мне бы что-нибудь поощутимее. Например, ма-аленький такой камушек. — Он показал пальцами, какой именно. — Засунуть Старку в задницу за всё хорошее. Я верну потом. Правда-правда. Вот отдам должок — и сразу к тебе! Э, да, я его помою, камешек, прежде чем вернуть, не боись!

Смерть смотрела на него с потусторонней ласковостью. Искристо-ночной взгляд заставлял одновременно ёжиться от холода и вздрагивать от томительно сладкого желания. Уэйд незаметно (впрочем, она знает и видит всё) скосил глаза вниз и пожалел об отсутствии одежды.

А потом, спасая его то ли от бенефиса, то ли от фиаско, она отвернулась и подобрала с дороги камешек. Простой тёмный камешек. Хм, здесь появилась дорога? А он и не заметил… Куда она ведёт, интересно?

А она промолвила своим обволакивающим голосом:

— Если воскрешающий камень даёт ложную жизнь, то может дать и ложную смерть? Как ты думаешь? — Пауза. — Ты хочешь?

Уэйд мигнул.

— Переведи.

— Дар Смерти. Ты можешь умереть для всех, кто желает тебя использовать. Навсегда. Они никогда тебя не найдут.

— А на самом деле?..

Острая улыбка.

— Решать тебе.

— Святые чимичанги! — Уэйд порылся в памяти и выдал нечто более подходящее случаю: — Мерлиновы портки! — Смерть поощрительно кивнула. — Жить где-нибудь на юге! Выращивать помидорчики! И виноград! Винцо и вяленые томаты! — Пофиг на детали. — Чёрт, умеешь ты соблазнить!.. Но почему?..

Смерть усмехнулась почти по-человечески, вложила камешек ему в ладонь и накрыла его пальцы своими. Холодны они были или горячи, он не определил. Всё сразу. Рецепторы сходили с ума. А если с ней…

— Я тоже считаю, что это хреновая идея. Пытаться осчастливить человечество. Камень на пути моего колеса, — изрекла Смерть.

— Ага! А я говорил этому задроту...

— Пора… — шепнула она с леденящей нежностью. — Растить…

— … помидорчики…

— Дочь.

На тело будто накинули сеть из колючей проволоки. И потащили, как рыбак тянет неводом задыхающуюся рыбу, — наверх. Грёбаный исцеляющий фактор… Мелодично-стеклянный смех. И маленький камень, зажатый в кулаке.

* * *

Что-то наёмник долго приходит в себя. Старк нетерпеливо вышагивал по кабинету, брезгливо морщась, когда его взгляд падал на неэстетичные лужи крови. Может, он пристрелил его слишком сильно? Бред. Дэдпул может не то что заживить дыру в башке — он эту башку может регенерировать, как морская звезда — луч. Подождём… В крайнем случае, он, Тони Старк, ничего не потеряет. Только наёмника. А его тело можно будет препарировать и изучить загадочное свойство…

Дэдпул дёрнулся, словно в ответ на такие кощунственные мысли. Старк вздрогнул. Но наёмник не очнулся, только из безжизненной руки выпал тёмный камушек. Старк кинулся к нему и жадно схватил добычу. Трясущимися руками вставил в аппарат… Тот загудел, задумался, переваривая начинку… И разлетелся брызгами сложнейших микросхем. Одна из них, как картечь, пролетая, царапнула создателя по щеке. Струйка крови стекла до подбородка и капнула на тело наёмника. А Старк вдруг заметил, что раны на голове и в груди не затянулись. Он убил Дэдпула.

* * *

Полуденное солнце. Прохладное вино. Тёплый ветер шевелит волосы. Как легко дышится без маски! Как легко телу в просторной дышащей одежде, а не в этом чёртовом трико, которое зажимает всё на свете!

На коленке качается девочка. Она весело смеётся и перекидывает с ладошки на ладошку маленький тёмный камень. Колесо жизни крутится дальше.