Война миров (джен)

Аббатство Мелроуз, цистерцианский монастырь, юго-восточная Шотландия, 1588

В скриптории было холодно.

Старый цистерцианский монах, облачённый в чёрный скапулярий поверх белой, давно застиранной туники, медленно прошёл сквозь ряды пустых кафедр, шаркая ногами по плохо выметенному полу, добрался до своего стола и, подслеповато щурясь, запалил свечу. Неровные тени заскользили по стенам, оживляя давно пустующий зал.

За окнами занимался рассвет. Октябрьское солнце медленно и очень неохотно выплывало из-за горизонта, утопая в белом мареве тумана, и последний, божьим чудом уцелевший на монастырском дворе петух хриплым криком оповестил о начале очередного дня.

Монах развернул новенький свиток, зачистил гусиное перо и, закончив все приготовления, коснулся ладонью мутного хрустального шара пророчества, уже несколько дней ожидавшего его в центре стола. Стоило битым артритом пальцам прижаться к холодной поверхности шара, как мутная пелена внутри рассеялась, и сотни ярких видений нахлынули на старого толкователя, уводя его за собой в неведомый мир предсказанного будущего.

* * *

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс, Северная Шотландия, 2003 г.

Профессор Снейп и директор МакГонагалл стояли на верхней площадке Астрономической башни, глядя на догорающий над озером закат. Кроваво-красный, закутанный в покрывало из тяжёлых малиновых облаков, он казался дурным предвестником приближающейся ночи.

— Посылку из Отдела Тайн доставили полчаса назад, — прерывая порядком затянувшееся молчание, сказала МакГонагалл. — Она ждёт тебя в моём кабинете. Кейн говорит, что это пророчество. А ещё он утверждает, что это пророчество — о тебе.

— Что бы это ни было на самом деле, директор, не стоило позволять Отделу Тайн вносить это в Хогвартс, — качая головой, отозвался Снейп. — После истории с Предсказателем я не пустил бы их даже на порог.

— Ты считаешь, что Предсказатель это дело рук Кейна? — удивилась МакГонагалл.

— А вы и правда верите, что в старой лавке «Одноглазая прорицательница» Сивилла Трелони совершенно случайно наткнулась на такой редкий магический артефакт как Предсказатель, да ещё и продававшийся по столь сходной цене? Не знаю как вы, директор, а я давно перестал верить в подобное стечение обстоятельств.

— И всё же тебе придётся его выслушать, — вздыхая, ответила МакГонагалл, — что бы мы ни думали о случившемся, я не могу просто выставить его за дверь.

Снейп недовольно пожал плечами и молча кивнул.

Оба они знали, что новый визит Отдела Тайн едва ли принесёт им хоть что-то хорошее.

* * *

В директорском кабинете их ждали Флитвик и Джулиус Кейн.

— Почему вы считаете, что это пророчество обо мне? — едва переступив порог кабинета, раздражённо спросил Снейп.

— На нём ваше имя, — вставая из кресла, ответил Кейн.

— И как давно оно было сделано?

— В шестнадцатом веке.

— В шестнадцатом веке? — удивилась МакГонагалл.

— Да, Минерва. Это одно из самых старых из известных нам пророчеств. Впервые оно было упомянуто в летописях тысяча пятьсот восемьдесят восьмого года.

— И почему я ничего не слышал об этом пророчестве раньше? — спросил Северус.

— Вероятно, потому что ещё не пришло его время. В Отделе Тайн хранятся тысячи пророчеств, сделанных о совершенно разных вещах. Одни из них касаются чего-то важного, другие — полной ерунды. Какие-то пророчества сбываются, какие-то нет. Но есть Особая секция, в которой хранятся пророчества о событиях, влияние которых на судьбу магического мира может оказаться просто огромным. И таких пророчеств всего двадцать шесть.

— Всего двадцать шесть? — переспросила МакГонагалл.

— Двадцать шесть, — подтвердил Кейн, — и это одно из них.

— И о чём это пророчество?

— Я не знаю, — немного помедлив, ответил Кейн, — но очень надеюсь, что вы мне об этом расскажете.

Кейн кивнул на стоящий на столе защитный контейнер, и Снейп, приблизившись к нему, медленно и очень неохотно стянул с лежащего в контейнере шара чёрное покрывало.

— На нём указан две тысячи двадцать седьмой год, — сказал он спустя несколько секунд, внимательно разглядывая странный, светящийся красноватым светом шар. — И почему вы принесли его сейчас?

— Потому что два дня назад это пророчество совершенно неожиданно изменило цвет.

— И что это значит? — спросил Флитвик.

— Очевидно, пророчество хочет, чтобы его прочли. Прочесть старое предсказание может только тот, о ком оно было сделано, или толкователь пророчеств. Но, как известно, толкователи пророчеств не рождались уже больше ста лет…

— Раз это пророчество оказалось в Особой секции, значит однажды оно уже было истолковано?! — спросил Флитвик.

— Да, оно было истолковано самым известным толкователем своей эпохи, цистерцианским монахом Дэном Джо Уотсоном, но записи о его видениях были утеряны. Теперь мы знаем только имя и год.

— И что будет, если я откажусь говорить вам, о чём это пророчество? — по-прежнему разглядывая загадочный шар, спросил Снейп.

— У меня нет возможности вас заставить, — мягко ответил Кейн, и губы его тронула неприятная улыбка. — Но если там окажется нечто настолько важное, что существование целого магического мира окажется под угрозой, надеюсь, вам хватит ума этого не скрывать.

Снейп бросил на Кейна оценивающий взгляд и медленно кивнул.

— Я сделаю то, о чём вы просите, — сказал он, — а затем вы немедленно уберётесь из замка.

Он наклонился над столом и положил руку на пророчество.

Шар медленно нагрелся под его ладонью и вдруг яростно заискрился, словно охваченный танцующими языками пламени.

Лицо Снейпа побледнело и напряглось…

А в следующую секунду он исчез.

— Что, чёрт возьми, происходит? — растерянно воскликнула МакГонагалл, выхватывая из кармана палочку. — Это что, портал?

— Не знаю! — не менее растерянно отозвался Кейн. — Если и так, то я здесь совершенно ни при чём.

* * *

Портал выбросил Снейпа на узкую грязную улочку какого-то магловского городка. Здесь было темно, воняло протухшей рыбой и кислым пивом. Неоновая вывеска, горевшая лишь наполовину, болталась из стороны в сторону, тоскливо поскрипывая на ветру. На одно короткое мгновение Снейпу даже почудилось, что он снова в Коукворте, на задворках захолустного бара, в котором частенько напивался его отец. Но дома вокруг были одноэтажные, а вместо уродливых, уходящих в небо труб завода на горизонте чернели огромные вышки ретрансляторов.

Чертыхаясь, Снейп попытался подняться и тут же понял, что при падении подвернул ногу. Боль скрутила лодыжку, не позволяя ему нормально стоять.

«Где я, чёрт возьми?»

Он подумал, что, вероятно, в какой-то момент настройки портала сбились, и его выбросило вдали от точки назначения, но с этим он разберётся позднее, а сначала он вернётся в Хогвартс и оторвёт Кейну голову.

Справа открылась входная дверь, Снейп инстинктивно выхватил из кармана палочку, и в ту же секунду в лицо ему ударил яркий свет магловского фонаря.

— У вас что, в руках палочка? — почему-то испуганно воскликнул охрипший голос. — Вы ненормальный? Где вы её взяли?

— Не светите мне в лицо! — прошипел Снейп.

— Простите, — сказал всё тот же хрипловатый голос, и луч фонаря опустился Снейпу на живот, — я вам не враг. Я такой же, как вы.

Свет фонаря сместился ещё немного в сторону, и Снейп увидел невысокого щуплого мужчину лет тридцати в обычной магловской одежде с ярко желтой флюоресцентной нашивкой на груди.

— Это не то место, где стоит появляться с палочкой! Не знаю, как у вас, а здесь за такую тягу к ностальгическим воспоминаниям вас попросту убьют.

Мужчина испуганно посмотрел по сторонам, словно и правда ожидал, что на них набросятся в любую минуту, и, торопливо погасив фонарик, отступил в тень здания.

— Автобусная остановка там, — сказал он, указывая в сторону ретрансляторов. — Вы ведь её ищете? И снимите от греха ваш плащ, он чертовски похож на мантию. Если в темноте они ошибутся, даже нормальные документы вас не спасут.

Снейп дождался, когда за пугливым незнакомцем закроется дверь, и попытался аппарировать. Но ничего не вышло.

Ни искры, ни привычного потока магии. Тишина.

Антиаппарационный барьер в магловском городке? А вот это уже нечто новое! Снейп осторожно убрал палочку в карман и внимательно осмотрелся по сторонам, стараясь уловить отзвуки чужой ему магии. Что еще он мог упустить?

Чуть вдалеке виднеются огни заправки, окна соседних домов задёрнуты занавесками… Неоновая вывеска всё так же поскрипывает, покачиваясь на ветру, на мусорном баке горой насыпаны использованные медицинские шприцы, маски и пластиковые пакеты.

Ничто не свидетельствовало о присутствии здесь волшебников…

Конечно, было глупо рассчитывать, что всё обернётся так просто, и Отдел Тайн зашвырнёт его в такое место, из которого с лёгкостью можно будет выбраться с помощью аппарации. И всё же, что-то здесь было не так.

Его обманули… Он думал, что он отвечает на зов…

Снейп собрался было наложить на себя дезиллюминационные чары и подлатать ногу, но передумал. Если портал сработал неправильно, то его уже ищут. И единственный способ отследить волшебника в магловском городке — это его же собственная магия. Он снял мантию, свернул её в несколько раз и аккуратно засунул под мусорный бак. Из города легко можно выбраться и на попутке.

Прихрамывая, он добрался до заправки и уселся на низенький бетонный парапет дожидаться, когда на тёмной, петляющей между холмов дороге появится свет фар приближающейся машины.

— Эй ты, козёл, где твоя маска? — Снейп медленно обернулся на крик, не сразу сообразив, что обращаются именно к нему.

Хлопнула дверь заправки, и двое дородных мужчин в джинсах и клетчатых рубашках направились в его сторону. Оба в тяжёлых ботинках и одинаковых чёрных респираторах, похожих на собачьи намордники.

— Я спросил, где твоя маска, урод?!

— Потерял! — не вставая с бетонного парапета, ответил Снейп.

Ещё в юности, не раз бывая участником магловских драк, он хорошо усвоил простой урок — бить сидящего намного сложнее.

— А твой код? Код ты тоже потерял?

На рубашках у мужчин были нашиты круглые эмблемы с изображением собак, держащих в пасти горящие факелы, и надписью на латыни. ⁽¹⁾

«Domini canes, — прищурившись, прочитал Снейп. — Псы господни?»

И тут же напрягся, мгновенно потянувшись за палочкой.

Инквизиция всегда набиралась из доминиканского ордена. Доминиканцы, или псы господни, преданно охраняли церковь от ереси и ведьм. Это не могло быть простым совпадением.

— Не трожьте его! Он ничего вам не сделал! — щуплый сердобольный волшебник, живущий по соседству со сломанной неоновой вывеской, зачем то бежал к ним навстречу, неловко размахивая руками. — Я вызову полицию!

— Я сразу догадался, что ты один из этих… — обрадованно зашипел дородный магл и поднял с земли камень.

«Вот ведь идиот», — подумал Снейп и, не вынимая из кармана палочки, произнёс «Остолбеней».

И ничего не произошло.

А в следующую секунду камень полетел Снейпу в голову.

Северус увернулся от камня, упав на асфальт, но обрушившийся следом удар тяжёлого ботинка едва не сломал ему рёбра. Его били размеренно и умело. В какой-то момент Снейп всё же извернулся и нанёс ответный удар в коленную чашечку, и тут же услышал, как рядом завизжали тормоза.

Большой чёрный пикап резко остановился у самой заправки, и несколько мужчин с короткими битами в руках, перепрыгивая через борт пикапа, с криками побежали в их сторону.

«А ведь это биты для квиддича», — успел подумать Снейп, прежде чем потерять сознание.

* * *

Снейп очнулся, лёжа на дне кузова пикапа.

Колеса размеренно шуршали по гравийной дороге, где-то над головой мелькали редкие дорожные фонари.

— Лежите, — тихо сказал ему незнакомый голос. — Вам порядком досталось, но теперь вы в безопасности.

Кто-то заботливо поправил на нем плед и так же тихо добавил:

— Мы уже на подъезде, будем через пару минут.

Пикап вошёл в поворот, медленно съехал на мягкий грунт и наконец остановился. Снейпу помогли сесть. Он осторожно проверил в кармане палочку — цела ли? Цела.

Пикап стоял во дворе большой фермы: слева загоны, огороженные колючей проволокой, справа теряющийся в темноте широкий выпас, а прямо перед ним — высокий, аккуратный и чисто выкрашенный дом. В окнах фермерского дома горел свет, а на пороге стоял…

Поттер… или... Нет, всё-таки Поттер. В старой, порядком поношенной магловской одежде и весь какой-то помятый и побитый временем. Под глазами залегли морщинки, короткая, но не слишком опрятная борода явно добавляла ему возраста.

— Что вы на меня так смотрите, Поттер, — с трудом ворочая разбитыми губами, спросил Снейп, — будто я ваш личный боггарт?

— Знаете, это так странно и так дико... Я дважды видел, как вы умирали. И вот вы снова сидите передо мной.

— Дважды? И когда это я успел? — спросил Снейп, осторожно вылезая из кузова.

— Два года назад вы умерли у меня на руках. А когда сегодня вечером мои парни сообщили мне по рации, что нашли вас на заправке, я им не поверил.

— Думали, что это кто-то под обороткой? Странный выбор для новой личины…

— Под обороткой? — усмехнулся Поттер. — Нет, что вы, я просто решил, что они приняли желаемое за действительное.

Он посторонился, давая Снейпу возможность войти в дом, и сказал:

— Идёмте, профессор, вас нужно подлатать.

Снейп послушно переступил порог, придерживая рукой болезненно саднящий бок.

В комнате было светло, стояло несколько кресел и маленький журнальный стол, заваленный магловскими лекарствами, в углу жарко и уютно потрескивал камин. Снейп внимательно осмотрел невысокую, немного сутулую фигуру Поттера, и вдруг отчётливо осознал, что тому уже далеко не двадцать.

— Какой сейчас год? — спросил он, осторожно усаживаясь в кресло.

— Две тысячи двадцать седьмой, — ответил Поттер.

— Значит, мы с вами теперь почти ровесники. Какая досада!

Он так и не смог сдержать болезненного стона, когда, стягивая с себя пропитанный кровью сюртук, задел рану рукой.

— Магия — что с ней случилось в вашем мире, Поттер? Там, на заправке, я не смог колдовать.

— Магия в этом мире больше не работает, — ответил Поттер.

— Совсем?

— Совсем.

— И как это произошло?

— Долго рассказывать.

— А я никуда не спешу, — беря со стола флакон с антисептиком, сказал Снейп.

* * *

Поттер достал из шкафа бутылку, два стакана и, усевшись в кресло напротив, наполнил их магловским виски.

— Трудно сказать, с чего всё началось, — немного растерянно сказал он. — Наверное с вируса. В те годы казалось, что ничего не предвещало беды, всего лишь ещё одно респираторное заболевание, очередной свиной грипп… или куриный... я сбился со счёта, сколько их было, а затем эта зараза за несколько месяцев, словно стихийное бедствие, поглотила весь мир. Люди болели очень тяжело, тысячи умирали, а те, кто выживал, ещё долго не могли оправиться от последствий. Магловские границы закрыли, свободное перемещение по стране ограничили, установили полицейские и медицинские кордоны, но остановить болезнь это не помогло.

А затем внезапно выяснилось, что, хотя сами волшебники не болеют, они являются самыми активными переносчиками вируса. Именно вы когда-то объяснили мне, как это работает. Что у всех людей парный набор хромосом. Доминантная форма даёт устойчивость к вирусу, и она же отвечает за колдовство.

Снейп кивнул. Он понимал, о чём говорит Поттер. Всё сводилось к парному строению генов: две доминантные формы — чистокровный волшебник, доминантная и рецессивная — полукровка, только рецессивная — магл.

— Случись это сто лет назад, и волшебники просто закрылись бы в собственном мире, но после ослабления Статута наш мир так тесно переплёлся с миром маглов, что это стало невозможно. Смешанные браки, дети, живущие в обоих мирах, активная торговля с маглами. Наши правительства вели долгие переговоры и в результате ввели ряд ограничительных мер. Магов вынудили пройти обязательную регистрацию. Была создана Комиссия, как с регистрацией магловских выродков, только наоборот. Первые списки волшебников были засекречены и подпадали под закон о защите личных данных, однако нас всех обязали носить защитные маски и соблюдать условия карантина. По всей Британии установили антиаппарационные щиты, а аппарацию временно запретили. Затем условия постепенно стали ужесточаться. Те волшебники, что состояли в смешанных браках или проживали на магловской территории, обязаны были пройти полное мединское обследование в специальных временных изоляторах. Там выдавались медицинские паспорта, сейчас их называют просто код, без кода находиться на территории магловских поселений стало запрещено. Многие волшебники, переживавшие за свои магловские семьи, послушно выполняли все правительственные предписания.

А затем кто-то пустил слух, что вирус был создан искусственно и что сделали это именно волшебники, чтобы уничтожить всех маглов и стать, наконец, доминирующим видом. По стране прокатилась волна террористических актов, всколыхнулось общественное мнение, засекреченные данные о регистрации волшебников оказались в открытых источниках, и сразу же начались нападения на их дома. Временные изоляторы закрыли на полный карантин, объявив это временными мерами предосторожности и попыткой защитить волшебников, однако по факту, любой волшебник, попытавшийся покинуть изолятор, тут же объявлялся вне закона. То там, то здесь начали вспыхивать вооруженные столкновения. Волшебники по большей части оборонялись, но иногда нападали и сами. Среди маглов появились организованные бандитские группировки — «Псы господни», объявившие себя последователями святой инквизиции и начавшие настоящую охоту на магов. Мир скатился на грань войны. А потом случилось нечто странное, магия перестала действовать. Это происходило постепенно, сначала в крупных городах, затем в более мелких, а спустя полгода уже во всей Британии не осталось ни одного уголка, где магия подчинялась бы нам, как и прежде. Хогвартс, казалось, держался дольше всех, но и в нём постепенно всё сошло на нет. Никто не понимал, почему это происходит. Сама магия по-прежнему жила в нас, мы чувствовали её внутри себя, но почему-то полностью потеряли способность колдовать. Возможно это вирус добрался до нас таким изощрённым способом, или дело в чем-то еще. Я не знаю… Многие волшебники очень тяжело переносили изменения, нам всем казалось, что это словно фантомные боли — магия есть, но палочка не отзывается, заклинания не срабатывают, ты произносишь заклинание, чувствуешь, как магия наполняет тебя, но ничего не происходит, а потом и это чувство просто ушло.

Начались повальные аресты волшебников, по магловскому телевидению говорили, что маги уклоняются от регистрации, скрываются от медицинского контроля, намеренно продолжая разносить вирус по стране. Первое время при аресте волшебников всегда ломали их палочки. Тогда я не понимал, почему они это делают, а сейчас считаю, что это ещё одна форма психологического давления, демонстрация власти, попытка лишить нас стремления к сопротивлению. Впрочем, через несколько месяцев палочки ломать перестали, и теперь их просто конфискуют. Многие волшебники ушли в подполье, но нас стали отлавливать и определять во временные изоляторы, которые постепенно превратились в настоящие концлагеря. Сейчас маглы называют их «банками». Волшебники живут там, как подопытные крысы, над которыми постоянно проводят медицинские опыты. Говорят, Правительство таким образом пытается создать лекарство от вируса, и общественное мнение маглов на их стороне, ведь они по-прежнему верят, что маги пытались их уничтожить.

Нам пришлось тяжело. Лишившись магии, мы разом потеряли всё, превратившись в изгоев, в людей вне закона, в опасных преступников и беженцев. Но вначале мы ещё не теряли веры. За Годриковой Впадиной существует целое кладбище волшебных палочек, люди надеялись, что когда-нибудь этот кошмар закончится и магия вернётся, и тогда их палочки снова воскреснут. Но годы шли, и ничего не менялось, и больше мы палочки не хороним. Те, у кого они ещё остались, их просто выбрасывают, чтобы не дай бог не попасться с палочкой к «Псам Господним». Я свою палочку сохранил, но таких как я меньшинство.

Всё это время мы учились жить заново, почти ни у кого из нас не было документов, магловских денег, мы не умели пользоваться кредитными картами и мобильными телефонами. Без медицинского кода нельзя было устроиться даже на самую простую работу. Многие умерли от болезней. Магические вирусы и заболевания никуда не делись, а вот возможность лечить их с помощью магии мы потеряли. Магловские лекарства помогают при простуде или обычных ранах, но против магических болезней они бессильны. Какое-то время мы ещё справлялись старыми запасами зелий, но и они в скором времени закончились. Теперь мы варим простейшие зелья, но что-то более сложное сделать без магии уже нельзя.

Но мы учимся приспосабливаться, мы нашли способы покупать документы, и хотя в самом начале нам приходилось довольствоваться поддельными, теперь почти у всех нас они настоящие. Мы научились водить машины и пользоваться магловской техникой, у некоторых даже есть медицинские коды. Из тех волшебников, кто до сих пор не арестован, совсем немногие живут легально. Большинство прячутся далеко от городов, стараясь вести магловский образ жизни и ничем не выделяться среди своего окружения. Но есть и те, кто работает на правительство. Мы называем их желторотыми — они обязаны носить на груди нашивку с флюоресцентным жёлтым знаком. Но далеко не все из них предатели, многие просто пытаются выжить, а некоторые, чем могут, помогают нам.

— А Хогвартс? — спросил Снейп.

— Хогвартс закрыли, когда ввели первые строгие меры карантина. Дети разъехались на каникулы, а назад уже не вернулись. МакГонагалл несколько месяцев пыталась хоть что-нибудь сделать, но всё оказалось бесполезно, она умерла три года назад. С тех пор Хогвартс закрыт.

Мы создали своё сопротивление, сейчас нас не слишком много и мы разбросаны по всей стране, но с каждым годом мы набираем силу. Это ферма — одна из наших лучших баз. Здесь хозяйничает Невилл Лонгботтом. Это он отбил вас на заправке. Он помогает волшебникам с работой и деньгами, учит их всему, что им необходимо, делает им документы, прячет тех, кому нужно укрытие, и даже иногда снабжает нас оружием. Он даже возродил Поттеровский дозор. Пройдёт ещё пара лет, и волшебники потихоньку начнут подниматься на ноги.

Снейп закончил перевязывать собственный бок и потянулся к стакану. Мир, который он знал и любил, оказался разрушен. Он залпом осушил стакан и медленно поставил его на стол. Лишённый собственной магии, абсолютно бессильный, он не представлял, как сможет им помочь.

— Знаете, профессор, — словно прочтя его мысли, сказал Поттер. — Странно, что сегодня вот так, из ниоткуда... вдруг появились именно вы. У нас ведь есть пророчество…

— Да придёт спаситель? — со злобной ухмылкой спросил Снейп.

— Никто не знает, как пророчество звучало в самом начале, — проигнорировав его издёвку, продолжил Гарри, — но его передают из уст в уста уже несколько лет. «Он придёт из прошлого, чтобы возродить будущее. Он проснётся, чтобы разбудить спящего. Он объединит всех, чтобы принести надежду». И сегодня, спустя бесконечные годы ожидания, внезапно появились вы… Из какого года вы пришли, профессор?

— Из две тысячи третьего, Поттер, и я бы не слишком верил во все эти пророчества. У меня нет суперсилы и особых способностей, я не прячу в полах мантии могущественный артефакт, и моя магия так же, как и ваша, здесь не работает. Я лишён способности колдовать и едва ли могу больше, чем тот Снейп, что был с вами все эти годы.

— Кстати, об этом, — вновь наполняя стаканы, сказал Поттер. — Когда магия пропала, вы долгое время пытались выяснить, что произошло. Вели исследования, общались с уцелевшими специалистами из Мунго. И у вас были записи. После того, как вы погибли, я пытался в них разобраться, но мало что понял. Там куча выкладок по генетике, по структуре магии, по теории взаимосвязи… Но я их сохранил.

Поттер поднялся из кресла и поманил Снейпа за собой.

— Идёмте, профессор, — сказал он. — Я кое-что вам покажу.

— Как я погиб? — следуя за Поттером, спросил Снейп.

— Мы пытались взять штурмом изолятор, но у нас не получилось.

— И на кой чёрт мы туда полезли? — удивился Северус.

— Не знаю, — ответил Поттер, — вы велели нам это сделать, но так толком и не успели ничего объяснить.

Они спустились по металлической лестнице в подвал, и Поттер отпер ключом старую исцарапанную дверь.

— Я ничего не менял здесь за эти два года, — сказал он, распахивая дверь настежь. — Входите, профессор, теперь вы снова дома.

* * *

Снейп читал собственные записи несколько дней.

Было странно вернуться в этот мир и в этот дом, который он совершенно не помнил… И всё же всё здесь говорило, — нет, кричало! — о его присутствии. Маленькая лаборатория в углу подвала, идеально подобранный набор инструментов, удобный порядок в маркировке ингредиентов, книги, расставленные, как он любил... И только магловские ручки вместо привычных перьев вызывали у него раздажение.

Поттер появлялся и исчезал, никогда подолгу не задерживаясь на ферме, и только приближающийся звук мотора его большого джипа, разносившийся по округе поздними вечерами, оповещал Снейпа, что лидер сопротивления вернулся. Они проводили долгие вечера за беседами и виски, и Северус с каждым днём узнавал всё новые и новые подробности о жизни в этом мире. А потом он возвращался в свою комнату и вновь зарывался в старые записи и книги.

На одинадцатый день своего вынужденного пребывания на ферме Снейп наконец нашёл то, что искал.

— Это не вирус, — сказал он, очередным вечером усаживаясь в кресло напротив Поттера. — И ваш Снейп это понял. Это какой-то рукотворный магический артефакт, созданный маглами. Магия никуда не делась, просто этот артефакт лишает нас способности колдовать.

— Но как это возможно? — удивился Поттер. — Как магический артефакт, или вообще хоть что-то, может препятствовать использованию магии?

— А что вас удивляет, Поттер? Живя в Хогвартсе, вы ежедневно сталкивались с подобным явлением.

— Я?

— Конечно, антиаппарационный барьер над школой. Неужели вы о нём забыли? Всё отличие только в том, что антиаппарационный барьер мешал пользоваться только одним видом магии — аппарацией, а этот артефакт мешает нам пользоваться магией в целом.

— И как это работает? — подсаживаясь рядом, спросил Лонгботтом.

— Что такое магия? В самой упрощённой форме — это энергия, и мы, волшебники, можем её производить, накапливать, использовать и перераспределять. А маглы не могут.

— Я не понимаю, к чему вы клоните, — нахмурился Поттер.

— Как бы вам объяснить это попроще. Вы же герболог, Лонгботтом. Вот, смотрите, нас с вами окружают растения и животные; с одной стороны, они очень похожи, потому что и растениям и животным требуется кислород для дыхания. Но стоит копнуть поглубже, и мы узнаем, что в отличие от животных, растениям доступен фотосинтез, они могут получать из воздуха углекислый газ, перерабатывать его и на выходе выделять кислород. Животные производить кислород не умеют.

А теперь представьте, что волшебники — это растения, мы можем брать магию из окружающей нас природы, и, в процессе «фотосинтеза», перерабатывать её внутри себя, чтобы творить волшебство. Маглы — это животные, они могут пользоваться волшебными вещами, но не могут создавать их. Им «фотосинтез» не доступен. Теперь, предположим, магия никуда не делась для нас, мы её чувствуем, мы по-прежнему можем её получать из окружающего нас мира и накапливать внутри себя, но мы потеряли способность к «фотосинтезу», что-то мешает нам производить волшебство. И это что-то магический прибор.

— Магический артефакт это прибор? — поразился Гарри.

— Поттер, вы слишком узко мыслите. Артефакт — это рукотворный предмет. Так почему же он обязательно должен быть из камня? Что мешает создать его из железа или пластика? Ничего. Чтобы артефакт стал магическим, он должен подвергнуться магическому воздействию, получив тем самым возможность выполнять определённые магические действия. Немагический магловский артефакт, или прибор, отличается от магического только тем, что он не может извлекать магическую энергию из окружающей природы.

— Ему не доступен «фотосинтез»? — спросил Невилл.

— Именно так.

— Я ничего не понял, — честно признался Поттер.

— Ну, хорошо, — сказал Снейп, беря со стола фонарик, — попробуем иначе. Фонарик это магловский артефакт, он умеет преобразовывать электрическую энергию в свет. Так понятно? Есть другой фонарик, только на выходе у него не свет, а некий луч, подавляющий волшебные способности, и работает он так же, как обычный фонарик, потребляя энергию. Вот только энергия у него не электрическая, а магическая. А теперь главное — сам фонарик не умеет производить электрическую энергию, он её только потребляет. Откуда он её берет? — Снейп раскрутил фонарик и на стол выпали две батарейки.

— Из батареек, — сказал Поттер.

— Да, Поттер. Из батареек. А теперь представьте, что маглы создали прибор, способный подавлять магические способности, и единственное, что ему для этого нужно, — откуда-то брать магию, которую сам он производить не умеет. Так откуда маглам взять батарейки, способные питать их прибор магией?

— Сделать их из волшебников, — неожиданно произнёс Невилл.

— В яблочко, Лонгботтом. Вот зачем ваш Снейп отправил вас в изолятор — он считал, что из волшебников там делают магические батарейки. А что будет если отключить от прибора его батарейку?

— Магия вернётся, — сказал Поттер.

* * *

Диверсионную вылазку к ближайшему изолятору готовили почти целую неделю. Невилл каждый день отправлял кодированное сообщение по радио в Поттеровском дозоре, призывая другие волшебные подразделения присоединиться.

— Думаю, маглы использовали нашу систему антиаппарационных барьеров, скопировав её основной принцип и просто расширив её спектр действия, — объяснял Снейп. — Но даже мы не способны создавать защитные купола, которые могут разом накрыть всю страну. Так и у маглов сейчас по всей Британии разбросаны десятки изоляторов, обеспечивающих работу сотен ретрансляторов. Именно поэтому магия пропадала постепенно. Маглы накрывали страну по частям, отдельными регионами, пока не создали целую сеть. Если мы уничтожим ближайший к нам изолятор, магия восстановится лишь частично, на незначительной площади, но даже этого будет достаточно.

В день, на который была назначена вылазка, Снейп достал из кармана флакончик Феликса Фелициса.

— Здесь немного, — сказал он, протягивая флакон Поттеру, — но на несколько часов нам хватит.

— Вы никуда не пойдёте, профессор, — сказал Поттер, доставая из-за пояса глок. — Это магловский пистолет, вы не умеете с ним обращаться. А я умею. И я не могу допустить, чтобы с вами вновь что-то случилось… вы же понимаете?

— Зато вы ничего не смыслите в магических сетях и магловских артефактах.

— Мне и не нужно в них разбираться, мне нужно лишь отключить батарейку, а с этим я справлюсь.

— Прекратите нести чушь, — возмутился Снейп, и в этот момент кто-то прижал носовой платок к его лицу.

Знакомый запах хлороформа ударил Северусу в нос и, теряя сознание, он ещё успел подумать, как мало действительно нужных вещей успел рассказать Поттеру.

* * *

Снейп очнулся спустя какое-то время, лежа на диване, с чувством переполнявшей его злости и головной болью. Напротив в кресле сидел Лонгботтом и читал книгу.

— Сколько я был без сознания? — спросил Северус.

— Чуть больше двух часов, — немного виновато ответил Невилл, — мне кажется, я неправильно рассчитал дозировку. Простите, профессор.

— Зачем вы вообщем это сделали? — наливая себе стакан воды, возмутился Снейп. — С магловским пистолетом я и правда бесполезен, но после того, как вернулась бы магия…

— Гарри никогда не простил бы себя, если бы с вами опять что-то случилось, — перебивая его, сказал Невилл. — Он до сих пор себя не простил.

Они оба замолчали, хмуро глядя друг на друга через разделявший их стол.

— Послушайте, профессор, — со вздохом сказал Невилл, — поймите наконец, вы остались здесь, потому что там вам не место, потому что в жизни есть куда более важные вещи, чем война! Даже в такое время как сейчас.

— И что же это? — с издёвкой спросил Снейп.

— Это дом. Гарри всегда думает о войне и о победе, и это правильно, но даже ему нужен дом, в который он будет возвращаться. Нам всем нужен дом. Лишившись магии, мы его потеряли, мы лишились опоры и веры в завтрашний день, но пока у нас есть место, куда мы возвращаемся, мы не сдадимся. А ещё нам нужны знания, и нам нужна цель, потому что иначе все наши старания бесполезны.

Невилл достал из-за пояса свой собственный глок и показал его Снейпу.

— Я защищаю этот дом, то место, куда все возвращаются. Гарри — это наше знамя, он ведёт нас в бой. А вы — это наши знания, если мы потеряем вас, мы не победим. Так что спускайтесь в ваш подвал, профессор, и открывайте ваши книги. Эту работу никто из нас не сделает за вас.

* * *

Диверсионная группа вернулась спустя два часа.

— Мы проиграли, — устало вылезая из джипа, сказал Поттер, — и если бы не ваше зелье, наверное, никто бы из нас не выбрался из изолятора живым. Нам удалось попасть внутрь, но нас оказалось слишком мало, чтобы что-то сделать… многие не пришли… не поверили... Но вы были правы, профессор, мы их видели! Эти ублюдки действительно сделали из нас батарейки. Там огромный зал под землёй, и волшебников держат в коме в каких-то капсулах, присоединив их проводами к огромным приборам… Если бы нас было хоть немного больше...

Он сокрушённо покачал головой и, не закончив фразы, зашёл в дом.

— Поттер, — позвал Снейп, заходя следом.

— Это бесполезно, — расстроенно падая в кресло, сказал Гарри, — мы разобщены, разбросаны по всей стране, залезли в щели. Волшебники давно потеряли надежду, никто уже не верит в возвращение магии. И никто не хочет за это умирать. Я уже и сам стал забывать, каково это, когда волшебство окружает тебя. Мы проиграем эту войну, потому что сдались… потому что все считают, что им больше не за что сражаться!

— Идите спать, Поттер, — тихо сказал Снейп, чувствуя, как его переполняет жалость, — вы просто устали. Поспите. А завтра мы непременно что-нибудь придумаем.

* * *

Снейп проснулся среди ночи с полным пониманием того, что он идиот.

«Он придёт из прошлого, чтобы возродить будущее. Он проснётся, чтобы разбудить спящего. Он объединит всех, чтобы принести надежду».

Слова пророчества зазвучали в его голове так ярко, и так знакомо: будто он и правда уже слышал их однажды. Может, когда касался пророчества?

Сейчас он понимал, что совершенно неправильно истолковал причину своего появления в будущем. Он нужен не для того, чтобы повести за собой людей, для этого у них есть Поттер. Он был нужен для того, чтобы возродить в магах надежду. И это действительно мог сделать только он. Потому что их собственный Снейп умер.

— Вставайте, Поттер, — бесцеремонно расталкивая Гарри, потребовал Снейп, — мы немедленно едем в Хогвартс!

— В Хогвартс? — растерянно спросил, Поттер садясь на постели. — Зачем он нам понадобился?

— Объясню по дороге. И соберите всех.

* * *

Они стояли втроём на холме возле высоких колонн-вепрей и смотрели на Хогвартс. Ни огонька. Знакомые с детства башни устремлены в тёмное беззвёздное небо. Было трудно поверить, что ещё каких-то две недели назад для Снейпа это место было наполнено жизнью: смеялись дети, звучали заклинания, летали совы, эльфы готовили праздничный обед, Хагрид кормил рыбой гигантского кальмары, а гриффиндорцы опять продули слизиринцам в квиддич.

Сейчас же Хогвартс выглядел совершенно мёртвым.

— Зачем мы сюда приехали, профессор? Я же говорил вам, замок умер. После того, как магия покинула нас…

— Вы будто не слушали меня, Поттер, — перебивая его, сказал Снейп, — магия никуда не делась, она по-прежнему с нами, мы лишь потеряли способность колдовать. Но Хогвартса это не касается, ему не нужно создавать волшебство, оно всегда в нём. Просто люди покинули его, и он перестал быть кому-то нужен.

— Но я пытался в него попасть, несколько раз пытался!

— У вас и не должно было ничего получиться, Поттер. После того, как ваш Снейп погиб, а Минерва умерла, Хогвартс лишился своего директора.

— А без директора никто не может попасть в замок, — эхом отозвался стоящий рядом с ними Невилл, — кажется, я понял, профессор, зачем вы здесь!

— Я всё собирался спросить, как вы сюда попали, — сказал Гарри, — да всё никак не решался. Думал, придёт время и вы расскажете мне сами.

— Я коснулся пророчества, — ответил Снейп.

— Пророчества? — удивился Гарри. — Но пророчество никого никуда не переносит! Я держал своё пророчество в руках, и ничего не произошло...

— Возможно, это было необычное пророчество, — задумчиво ответил Северус, — а возможно, всё дело в Хогвартсе.

— И что вы увидели в том пророчестве?

— Умирающий Хогвартс. И он меня позвал.

— И?

— И я не смог ему отказать. Но вчера я понял одну очень важную вещь. Я умер в этом мире, и это не моя война... Я вам для неё совершенно не нужен.

Поттер попытался возмутиться, но Снейп остановил его жестом руки.

— Хогвартс позвал меня не для того, чтобы я за него сражался. А потому что волшебникам нужен дом, а Хогвартсу нужен новый директор. И сейчас самое подходящее время, чтобы я назначил себе преемника!

— Меня? — удивился Гарри. — Вы хотите назначить директором меня?

— Нет, Поттер, — с усмешкой ответил Снейп, — из вас вышел бы отвратительный директор, вы для этой роли совершенно не подходите. Вы перекати-поле, спаситель мира, заноза в чужих задницах, вы знамя и символ, и вы никогда не сможете усидеть на одном месте… А Хогвартсу нужен хозяин, тот, кто будет оберегать его и защищать, тот, кто будет о нём заботиться и всегда оставаться с ним рядом. Поэтому я нашел ему гораздо лучшего директора, чем вы...

И, обернувшись к стоящему рядом Невиллу, добавил:

— Идёмте со мной, Лонгботтом. Как последнее официальное лицо магической Британии я буду вас назначать.

* * *

— А как же вы, профессор Снейп? — удивлённо воскликнул Поттер, когда официальная церемония назначения завершилась. — Что будете теперь делать вы?

— А я, Поттер, вернусь, наконец, домой. Это не мой мир и мне здесь не место. Теперь, когда у вас будет Хогвартс, дом, в который все волшебники захотят вернуться, символ, за который стоит бороться, и магия, которую вы будете чувствовать рядом, вы справитесь и без меня. К тому же, ваш собственный Снейп давно нашёл для вас ответ, как вам вернуть вашу собственную магию.

— Но как вы вернётесь назад? — спросил Невилл.

— А в этом мне поможете вы, господин директор, где-то там, в потайной нише третьего этажа, припрятан магический артефакт, который почти двадцать лет назад ваш достопочтенный друг Гарри Поттер украл из Отдела Тайн. «Локус Темпорибус», камень, восстанавливающий естественный ход времени, он латает временные дыры, а значит, он просто вернёт меня домой.

Они стояли на ступеньках замка, подставив лицо свежему осеннему ветру, и с наслаждением ощущали, как магия Хогвартса пробуждается.

* * *

Аббатство Мелроуз, цистерцианский монастырь, юго-восточная Шотландия, 1588

Монах убрал руку от шара с пророчеством и устало выдохнул, стирая со лба выступивший от напряжения пот.

Он видел достаточно — войну, мор, почти полное истребление собственного вида… конец всего… и робкую надежду на возрождение...

Помедлив, монах обмакнул перо в чернильницу и медленно, немного подрагивающей от волнения рукой вывел:

«Волею Господа нашего Иисуса Христа рукой монаха аббатства Мелроуз Дэна Джо Уотсона в году 1588 от рождества Христова записано, что учёный муж, наречённый Северус Снейп должен получить пророчество за номером 161 не позднее осени 2003 года от Рождества Христова. А до того дня указываю разместить сие пророчество в специальной секции Отдела Тайн и следить за его сохранением.

Монах аббатства Мелроуз, Дэн Джо Уотсон, Отдел Тайн, толкователь пророчеств.

06 октября 1588 г.»

1) Реально существующая эмблема доминиканского ордена призванная олицетворять собой поиск еретиков и их уничтожение.

Вернуться к тексту