Мисс Гриндевальд (гет)

Рождение первенца — значимое событие для любого человека, и Геллерт не был исключением.

Он никогда не мечтал о семье, хозяйственной жене, уютном доме и детишках, его стремления были выше мещанских радостей. К тому же в подростковом возрасте его совсем не интересовали женщины, а после встречи с Альбусом он и вовсе считал себя геем. Но жизнь всё расставила по местам. Или это сделала Винда?.. Губы Геллерта сами собой раздвинулись в улыбке.

Винда Розье долго была для него соратником, верным товарищем, надёжным единомышленником. Разумеется, Геллерт не был слепым и видел, что она потрясающе красивая женщина, но это его не интересовало, даже когда стало совершенно очевидно, что Винда в него влюблена. В какой момент он поддался её уловкам и позволил себе перейти грань, сложно было сказать, это не произошло внезапно, однако он ни разу не пожалел об этом. Их отношения ничуть не изменились, Винда не изменилась — их общее дело по-прежнему стояло на первом месте, близость с лидером не повлияла на её поведение, чего Геллерт опасался, напротив, доверие стало безграничным.

И всё же о детях он не думал, пока Винда не сообщила ему новость.

Как реагировать, Геллерт не знал. Радоваться? Он никогда не понимал, что находят в сморщенных младенцах. Менять жизнь? Не для того он — они с Виндой! — посвятил себя делу, чтобы отказаться от него из-за случайности. Если называть вещи своими именами, ребёнок не был желанным, плюс выявляющие чары говорили, что ребёнок — девочка. А если добавить к этому нестабильность политической обстановки и его собственное шаткое положение на мировой арене, то решение буквально напрашивалось…

— Геллерт, — обессиленная родами Винда попыталась привстать при его появлении и с благодарностью упала обратно на подушки, когда он махнул рукой.

— Как ты себя чувствуешь?

Вопрос был глупым, он и сам видел ответ по её лицу, и потому Винда заговорила о другом.

— Мы не можем оставить её здесь, — со слезами в голосе, но твёрдо сказала она. Они оба повернулись к колыбели, откуда слышалось ровное дыхание младенца. — Я нужна тебе, а ребёнку с нами будет опасно.

— Я рад, что ты заговорила об этом, — Геллерт взял её за руку и чуть улыбнулся. Он знал, что матери будет непросто отказаться от проявления материнства, но не сомневался, что Винда сделает правильный выбор, и всё же не ожидал, что та сама предложит это. — Я подыскал хорошую семью в Британии.

— В Британии? — неподдельно изумилась та. — Я думала, ты не захочешь… Потому даже не рассматривала своих родных. — Она прикусила губу, но не успела погрузиться в раздумья — заметила, что Геллерт не понимает, о чём она говорит. — Я упоминала, что мои кузины вышли замуж за англичан.

Геллерт неопределённо пожал плечами.

— Родственники — это крайний случай. У нас слишком много врагов, не стоит давать такое оружие в руки тем, в чьей абсолютной преданности ты не уверен до конца. Да и Альбус, если прознает, а он обязательно прознает, будет искать именно среди тех, с кем мы связаны. Ты ведь понимаешь, в последнее время ситуация неблагоприятна, всё может обернуться не в нашу пользу.

— Я понимаю, — сдавленно кивнула Винда и всё же заплакала. — Извини.

— Ну что ты, — мягко погладил её по щеке Геллерт, а затем притянул её в объятия и поцеловал в макушку. — Несколько дней, это максимум, что мы можем себе позволить провести с ребёнком. Ей будет лучше вдали от нас, пока всё не разрешится. А после победы мы заберем нашу дочь и…

— Геллерт? — непонимающе заглянула ему в глаза Винда.

— О, я просто подумал, что после победы ничто не будет нам мешать, и мы сможем наконец пожениться.