С Новым годом! (джен)

Канун Нового года. В каждом доме, в каждой квартире стоит нарядно украшенная елка, где-то строгается оливье, где-то чистится селедка, где-то ждут кого-то, где-то еще работают, где-то носятся по дому в домашних хлопотах, где-то хлюпают носом — по разным причинам.

«Как жаль, что сегодня на дежурстве. Но ничего, скоро буду дома, в тепле и уюте, с родным человеком под боком. Надеюсь, он не совсем еще скис без меня».

«И зачем я так рано купила селедку? Но цена была такой привлекательной, грех было не воспользоваться».

«У меня ничего не болит. Ничего, я сказала! Лишняя таблетка не помешает. Так... фрукты охлаждены, оливье вымыто, шампанское нарезано...»

«Сижу на таблетках, а еще отчет делать и тренировку проводить. А не послать ли праздник куда подальше?»

«Надо в магазин, потом готовить, потом принарядиться... Родственников не забыть поздравить».

«Ка-а-ак же это ми-и-ило, эмоции зашка-а-аливают, я больше так не могу-у-у, передоз милоты-ы-ы, а-а-а...»

«Интересно, сколько опасностей будут подстерегать меня на даче? Не забыть бы прихватить каску, бронежилет и защиту на локти-колени-остальные части тела».

«Хочется спать. Спать. Спать. Спать. Проснуться завтра человеком — и чтобы праздники уже прошли».

«Опять с родителями, наверное, отмечать придется. А хочется в компании. Но не поймут».

Добрый Дедушка Мороз покачал головой, видя это безобразие. Ну никакого предвкушения, никакого волшебства, никакой интриги. Что за праздник! Для чего он вообще с подарками старался? Для чего снежком дороги запорошил? Для чего надоумил столько новогодних открыток послать? Для чего, а?

Взяв в руки планшет (да, он был не какой-то там деревенской бабкой, он был дедом современным, идущим в ногу со временем), Дед Мороз что-то полистал, что-то поискал, что-то покликал — и добродушно усмехнулся в бороду. Дело сделано, осталось за малым. Выдернув из бороды три волоска (в его роду были древние восточные джинны), он помял их в пальцах, подул, прошептал заветное заклинание (и волшебники тоже были, европейские) — и поднялся ураган (а добрый волшебник Гуррикап так вообще был его пра-, пра-, пра-, прадедушкой). Подхватил ветер тех, кого надо, закружил, завертел, понес куда-то далеко-далеко, за тридевять земель, в одну маленькую, но очень сказочную страну и осторожно опустил на пол в небольшом бревенчатом домике с большой русской печкой в полкомнаты, большим тяжелым столом, камином в углу, в котором весело трещал огонь, со стоящей у стены пушистой елочкой и лежащими под ней яркими пакетами и коробками. Воздух загудел, потом запищал, потом затрещал, будто от электрических разрядов, в потом наступила тишина.

Тишина не нарушалась минут пять. Кажется, все они были в шоке — это было видно по огромным вытаращенным глазам и открытым ртам. Водя головами туда-сюда, они оглядывали друг друга, ничего не понимая.

Юная ведьмочка в остроконечной шляпе и полосатом желто-черном галстуке, осторожно пощупав рукой за собой, плюхнулась на стул, да так и осталась сидеть.

Серый кот и рыжий котенок, увидев друг друга, вздыбыли шерсть и зашипели друг на друга. Зеленый дракончик не отрываясь смотрел на рыжика, из его ноздрей при каждом выдохе вырывались облачка пара. Небольшой ежик, увидев это, тут же свернулся клубком от греха подальше. Еще два кошачьих — белая кошечка в кокетливо надвинутой набок шляпе и черно-белая, пятнистая кошка — острожно принюхивались друг к другу. Пятнистый удав (правда, небольшой) целенаправленно пополз к выходу. Пушистая зверюша неодобрительно смотрела на эту кутерьму.

— А ну-ка перестаньте, — она укоризненно посмотрела на фырчащую парочку. — Праздник же на носу, а вы разборки устроили!

— Это он первый начал! — обиженно мяукнули оба.

Дракончик прыснул — из пасти вырвался небольшой язычок пламени. Ежик, который высунул было нос, опять свернулся клубком.

— А ты, рыжий, прикольный! — улыбнулся дракончик. — Люблю рыжих. Тебя как зовут?

— Джинджер, — осторожно покосился на нее рыжий котенок.

— Джин!!! — заорал дракончик и бросился к котенку — а тот под скамейку — вдруг съедят?

— Джин! Не бойся, — дракончик заглянул под скамейку и протянул лапу. — Иди сюда, тискать буду!

Котенок испуганно помотал головой.

Дракончик душераздирающе вздохнул, оглянулся. Его взгляд остановился на сером котике — на вид мягком и пушистом.

— Можно тебя потискать?

— Нет. Его вон тискай! — буркнул серый и кивнул в сторону скамьи. — А у меня нос течет, лапы ломит и хвост отваливается...

И оглушительно чихнул.

Зверюша всплеснула лапками.

— Так что же ты тогда тут, на холодном полу стоишь? Так... Ложись-ка сюда, на скамью, поближе к печке. Кто-нибудь умеет разжигать такого монстра?

Ведьмочка кивнула.

— Я в деревне жила. Сейчас все сделаю.

— Думаю, у тебя острое респираторное заболевание, — строго произнесла зверюша, глядя на серого котика. — Жаль, лаборатории под боком нет, не выявишь, вирусная у тебя инфекция или бактериальная. Ведь учёт прокальцитонина как маркера бактериальной инфекции при решении вопроса о начале лечения антибиотиками и для определения длительности курса приводит к снижению риска смертности, расхода антибиотиков и рисков побочных эффектов.

На нее уставились семь ошарашенных пар глаз.

Дракончик икнул и подавился собственным паром.

Удав уважительно закивал головой.

— Еще можно водкой растереть.

— Водку лучше внутрь, — хихикнула ведьмочка, а серый котик изо всех сил закивал головой.

— Это лишнее, — не дала себя сбить с толку зверюша. Подтолкнув серого к скамье, она скомандовала:

— Холодный компресс на верхнюю конечность, тазик с горячей водой — на обе нижних.

— А хвост? — ехидно поинтересовался серый.

— Сам заживет, если не отвалится, — парировала зверюша.

— Я сделаю компресс для котика, — улыбнулась юная ведьмочка в остроконечной шляпе. — С водкой? — прошептала она едва слышно, и серый котик с энтузиазмом потерся о ее ноги и замурчал от удовольствия.

— А я принесу тазик, — мяукнула черно-белая кошка. — Воду какую брать? Кипяток?

— Милая, кипяток оставь мне, боюсь, тебя к нему только в скафандре подпускать можно, — и белая кошка в шапке направилась к печке, на которой уже кипел котел с водой.

Устроив серого кота с нижними лапами в тазике с горячей водой и водрузив ему на голову полотенце, смоченное водой (с водкой), остальные уселись кто куда. Завязался разговор.

— Собственно, а что мы тут делаем? — прошипел наконец удавчик.

— Кто как. Я вот, например, тискаю Джин. — Дракончик сидел, прислонившись к ножке скамьи, на его лапах уютно устроился мурчательный клубочек — кажется, он перестал бояться дракона, к тому же дракончик был настоящим котиком.

— Я не могу тут тискаться. Меня дома дела ждут, — и удавчик пополз к двери, но — вот засада! — она не открывалась (ну, представим себе, что удав добрался до ручки. Дверь все равно была заперта).

— Подозреваю, мы тут должны что-то сделать — тогда нас отпустят.

— Да? — две кошки, лежащие бок о бок, посмотрели на зверюшу сонными глазами. — И что же?

— У нас же Новый год, — скромно фыркнул развернувшийся ежик. — Может, просто отметим? Раз не дома, так тут компания, кажется, подобралась вполне подходящая.

— Замечательная идея! — обрадовалась гладящая шерстку серого кота ведьмочка. — Тогда надо готовиться! Оливье, пельмени, селедка под шубой, шампанское...

— А... как? — белая кошка, приподняв голову, огляделась. В комнате было тепло и уютно, пахло елкой и горящими дровами, вот только еды нигде не было.

Серый котик сбросил компресс с головы и выступил из тазика.

— Как всегда обо всем приходится самому думать. Совсем ничего не можете без кошачьего присмотра.

И метнувшись к печи, он вытащил откуда-то из-за угла огромную, нагруженную доверха сумку. Сопя и пыхтя, он подтащил добычу к столу. Гордо распрямился, оглядел всех:

— Вот.

— Ах ты, мой хозяйственный! — умилилась ведьмочка.

Чего только не было в сумке! Ингредиенты к минимум десяти новогодним блюдам в полной комплекции, фрукты, овощи, напитки — горячительные и не очень, салфетки, посуда и даже новогодняя скатерть.

Взвизгнув от счастья, кошечки принялись совещаться, что да как строгать, удавчик, подхватив напитки, удалился к камину готовить коктейли, ежик решил накрыть на стол, а остальные, наспорившись чуть ли не до хрипоты о том, по какому рецепту готовить шубу или оливье, наконец, приступили к нарезке и готовке.

За работой царила дружеская атмосфера. Все весело переговаривались, передавали друг другу ножи, доски и миски; мешаясь и суетясь, бросали нарезанное в блюда (а оливье даже в тазик — нет, не в тот, где серый котик отмокал лапками, нашелся и другой, эмалированный, с цветочками на боку). Правда, черно-белая кошка порезала лапку, когда нарезала колбасу, но зверюша лапку тут же промыла и продезинфицировала (у настоящих зверюш с собой всегда есть походная аптечка с бинтами, пластырем, дезинфекцией, таблетками на все случаи жизни, тонометром, градусником и мобильным дефрибиллятором). Черно-белую кошку отстранили от готовки, поручив наблюдать за жонглирующим бутылками удавом — целее будет.

— Как твои лапы, хвост и нос? — спросила ведьмочка серого кота.

Котик потрогал нос, покрутил хвостом... Расплылся в улыбке:

— Я здоров! Я совершенно здоров!

Это была, конечно, отличная новость, ведь что касается готовки, серому котику почти не было равных. Он пушистой молнией носился то к оливье, то к селедке, то к мясу, то к фруктам, то к коктейлям, за всем следя, всех напутствуя, советуя и пробуя. Его живот раздулся, усы лоснились, а мордочка довольно жмурилась.

Зверюша и ведьмочка лепили пельмени, рыжий котенок мыл фрукты (правда, мандаринов после помывки стало вдвое меньше, но это же мелочь, да?), дракончик, растроганно смотря на всех и вытирая слезы от умиления, поджаривал замаринованное мясо, выдувая пламя прямо на сковородку, ежик, вытащив из себя пару иголок, нанизывал на них виноградины и шарики моцареллы, а кошечки, взявшись за лапки, танцевали вокруг удава.

А потом, когда все было готово, серый кот вытащил откуда-то разноцветную гирлянду и свечки, все сели за стол и отдали должное самодельным угощениям. Звучали тосты, коктейли оказались очень вкусными, а еда — ну просто восхитительной.

— Вы когда помиритесь-то? — шепнула коту на ухо зверюша.

— А мы уже помирились. Когда вместе селедку под шубой делали, — довольно отозвался серый кот, а рыжий довольно мяукнул и облизнулся. (После этой совместной работы и селедки значительно уменьшилось, но никому об этом ни слова!)

— Вот и хорошо, — обрадовалась зверюша.

И тут часы начали бить:

— Бом! Бом! Бом!..

Все заспешили, начали поздравлять друг друга, смеяться, поднимать бокалы с шампанским...

Дед Мороз довольно крякнул, наблюдая за происходящим через планшет:

— Вот теперь другое дело! Теперь по-новогоднему. Можно и по домам!

Прозвучал двенадцатый удар часов — и домик вместе с его гостями бесследно исчез — будто его никогда и не бывало.

А в домах, квартирах, в разных частях страны и даже за ее пределами кто-то достругивал оливье, кто-то доделал селедку под шубой, кто-то домывал фрукты, кто-то разливал коктейли, кто-то кого-то дождался, кто-то вернулся с работы, кто-то уселся с котиком возле елки — и у них у всех было замечательное новогоднее настроение, надежда на лучшее, тепло и свет в сердцах и предвкушение чудес.

С Новым годом!