Две стороны Эуфратии Киилер (джен)

Don't come for me today

I'm feeling good

I'mma savor it

Don't come for me today

I'm feeling good

I remember when

(Reaper)

You came to take me away

So close I was to heaven's gates

But no baby, no baby, not today

Oh, you tried to track me down

You followed me like the darkest cloud

But no baby, no baby, not today

(Reaper) oh reaper

(Reaper) oh no baby, no baby, not today

(Reaper) oh reaper

(Reaper) oh no baby, no baby, not today

Sia, «Reaper»

В тот день Аббадон наведался к Эуфратии Киилер. Первый капитан поведал, что чудовище, которое она видела — дикий зверь, что стоит держать рот на замке. Эуфратия сдержала слово, пусть друзья и пытались узнать хоть что-то. Эуфратия лишь плакала им в плечо, повторяла одно и то же: «Мне сказали молчать». Так проходила неделя за неделей. Эуфратия не причёсывалась, плохо спала и ела, но много пила, не прибиралась, рыдала без причин. Но Игнаций и Мерсади не давали ей впасть в полное отчаяние. Только вот через какое-то время оно начиналось снова. В один из дней Эуфратия схватила ножницы со стола. Серебряные лезвия ножниц разъединились и ярко блеснули. Эуфратия встала перед зеркалом, последний раз посмотрела на длинные волосы и... Щёлк! Щёлк, щёлк, щёлк... Светлые локоны упали на пол. Эуфратия выдохнула:

— Так будет легче? Ведь правда, да? Пожалуйста, пускай это будет так. Нет, не будет!

Эуфратия топнула ногой, взглянула на электронный редактор. Сделав пару нажатий, она отложила его. Пикты, сделанные в Шепчущих Вершинах, теперь были у Локена.

«Надеюсь, он посмотрит и на пикты из второй папки»,— подумала Эуфратия и прикрыла глаза.

Вдруг запоздало раздался резкий голос:

— Обещаю, тебе обязательно станет легче.

Эуфратия вздрогнула. Это же был её голос! Её, но в то же время совершенно другой: холодный, безразличный и противный. Глаза вмиг округлились. Перед Эуфратией была она сама, внешне ничем не отличающаяся. И светлое каре, и яркие голубые глаза, и чёрная косуха. Но на шее вместо армейского жетона висела переливающаяся на свету аквила.

— А-а-а! Кажется, я уже начинаю бредить! — зажмурилась и попятилась по простыне Эуфратия.

— Неправда! Всё более чем реально. Не веришь? Вот, убедись.

Святая Эуфратия протянула ладонь. Пальцы соприкоснулись, но Эуфратия тут же отдёрнула руку. Раз это не галлюцинация, то что? Не может же это быть чьим-то глупым розыгрышем!

— Я всё равно не понимаю. Что происходит?

В глазах святой читалось презрение.

— Я — это ты из будущего, — после этих слов она достала из сумки буклет, — а это верный путь.

На руках оказалось Божественное откровение. Эуфратия повела бровью.

— Как это возможно? При чём здесь Божественное откровение? Оно же запрещено, а Император всегда отрицал свою божественную природу. Как тебя ещё только не...

Святая цокнула языком.

— Заткнись! Неважно, как это возможно. Император на самом деле бог, а ещё он защитил меня. Очень много раз. И первый был как раз в Шепчущих Вершинах.

Эуфратия едва открыла рот. Она бы поверила во что угодно, но не в это! Что же должно произойти, чтоб она стала такой?

— Это чудовище преследует тебя в кошмарах! Ты приходишь в истерику при одном виде пиктов с ним! Ты хочешь, чтоб это продолжалось? Нет, не хочешь. А вера в Императора тебе поможет, понимаешь? Ведь Император защищает, — истошно закричала святая. — Его свет даст тебе силы жить. Впусти его в своё сердце, и тогда ты всё поймёшь, обретёшь веру!

Эуфратия поёжилась и прикрыла уши. Пальцы крепко схватились за волосы. По спине пробежались мурашки. По рукам прошлись судороги. Дыхание перехватило. Эуфратия прикусила нижнюю губу. Из глаз едва не хлынули слёзы. На языке был тошнотворный привкус. В носу снова стоял запах крови. В голове всплыл образ огромного монстра. Он был синим с гниющими язвами по всему телу. На безобразной морде — алые глаза. Изо рта виднелся слюнявый язык. Перед глазами промелькнули останки товарищей. В ушах громко зазвенело собственное: «О Терра!». Эуфратия будто снова оказалась в Шепчущих Вершинах! Ноги уже не держали Киилер, поэтому она села на край кровати.

— Не напоминай, прошу! И всё же... Что-то мне не очень во всё это верится. Я и религия? Ты смеёшься? Как это сможет мне помочь?

— Я долгое время сидела взаперти, зарывалась в мысли. Но потом поняла, что Император защищает всех нас. С помощью Астартес, оружия! Защищает наш разум, — святая дотронулась до головы. Дотронувшись до груди, добавила: — Защищает наши тела! Давай расскажу тебе всё поподробнее, чтобы ты наконец поняла!

Эуфратия хмыкнула: слова «двойника» казались безобидными, но как только она начала рассказ...

...Эуфратия нежно протянула руки к щекам Игнация, но он злобно сказал: «Когда исчезают старые боги, появляются новые. Суть не меняется! Почему ты решила, что твоя вера что-то иное?». Эуфратия громко рявкнула: «Я думала, ты мой друг, Игнаций!». Каркази сразу оказался за дверью. Эуфратия же наспех собрала брошюры и отправилась «нести свет Императора». Через какое-то время на пути появилась одна из коллег.

— Император Человечества есть Свет и Путь, и все его действия направлены на благо людей, на благо его народа. Император есть Бог, и Бог есть Император, так учит нас Божественное Откровение, и, кроме всего прочего, Император защитит нас… — певица порвала брошюру. — Ты в своём уме, Киилер? Если тебя поймают, можешь попрощаться с лицензией!

Эуфратия оскалила зубы: «Ничего ты не понимаешь, дура!». Но пошла дальше...

— Игнаций и Мерсади помогли мне хоть немного восстановиться. А ты... Словно эта помощь тебе не нужна была вовсе!

— Помогли, но отвергли мою веру. Какие они теперь после этого друзья? Я хотела объяснить им, что свет Императора помогает! Я рассказываю это, чтобы ты больше не общалась с теми, кто ничего не понимает. Ясно?

— Это хорошо, если нам что-то помогает. Но не нужно навязывать это другим! Ты ведь совершенно не подумала о друзьях. И, наверное, я сама решу с кем... — не успела Эуфратия закончить, как святая закатила глаза и продолжила рассказ.

...Языки пламени были повсюду, но они не трогали Эуфратию. Цепочка с серебряным орлом качалась из стороны в сторону. Эуфратия подошла к чудовищу из варпа и выкрикнула: «Убирайся, я приказываю тебе! Приказываю именем Императора Человечества!». Чудовище завыло протяжным голосом. Эуфратия настойчиво продолжала речь. Яркий свет лился из орла — чудовище слабело. Голос уже садился, а сил не оставалось. Вскоре ноги не устояли, а Эуфратия с грохотом упала на пол...

— ЕЩЁ ОДНО ЧУДОВИЩЕ?! — не своим голосом вскрикнула Эуфратия, чуть не подскочив на месте. Всё тело пробирало до дрожи. Зубы ритмично застучали, глаз нервно задёргался. — И после этого ты говоришь, что станет лучше? О чём ты и Кирилл думали, когда решили прочитать это заклинание? Вы могли погибнуть!

— Но его больше нет, мы спаслись, Император защитил нас! Я же говорила, ты не знаешь, сколько раз ещё он это сделает.

Эуфратия думала ответить: «И знать не хочу!», но финал рассказа уже начался.

...Раздался громогласный крик. Мерсади и Зиндерманн коснулись разгорячённой Эуфратии. Перед глазами поплыли видения: черные тени поглощали всё вокруг. Все трое видели, как под кожей показались кости.

— Это предательство, Кирилл! И оно вот-вот начнётся! Расскажи им!

С этими словами Эуфратия упала на руки Мерсади...

— Всё, прекрати! С меня хватит! Не рассказывай ничего больше. Я убедилась, что никакой это не верный путь! Уходи! Убирайся!

Вопреки этому святая продолжила рассказ о похождениях. Эуфратия же, слушая вполуха, поджала ноги и погрузилась в мысли.

Розово-жёлтый закат пестрел над землёй. Пушистые, кудрявые, будто невесомые облака плыли по этому зареву. Деревья тихо шелестели на летнем ветру. Повсюду свистели соловьи. Июльские маргаритки приятно пахли. В руках тринадцатилетняя Эуфратия держала первый пиктер. Только что подаренный! Хотелось поскорее заснять окружающую красоту. Пару щелчков, и в памяти уже осталось несколько пиктов. Некоторые из них получились смазанными, нечёткими, но, кажется, в этом и была их прелесть! Вдруг на нос Эуфратии села огромная оранжево-чёрная бабочка. Руки поднялись над головой, объектив выдвинулся. Бабочка вмиг впспорхнула. Эуфратия вытянула руку и вздохнула. Ну и пусть! Впереди было ещё столько всего, что можно было запечатлеть! Запечатлеть моменты, пока они не успели исчезнуть... Что может быть прекраснее?

Эуфратия вцепилась в рукав зелёной куртки Игнация. Он словно по-отечески обнял подругу, погладил по голове. Мерсади протянула ей воду и платок. Эуфратия жадно выпила весь стакан. Мерсади вытерла опухшие глаза Эуфратии. Затем Мерсади села с другой стороны и выдала:

— Может, сыграем во что-нибудь? Игнаций, ты же как раз меня научил... Ну, ты понял.

— Разве Игнаций не научил играть тебя давно?

— Нет, дорогая, наша Сади теперь настоящий шулер! И я уже жалею об этом. Ведь не могу понять, как Сади это всё проворачивает!

Эуфратия и Мерсади рассмеялись. Игнаций перетасовал карты и процедил: «Сейчас, сейчас ты всё-о-о-о узнаешь». Мерсади прыснула в кулак, но взяла карты — игра началась. Игнаций пристально смотрел на Мерсади, будто хотел сказать: «Ну же, расскажи, как ты мухлюешь?». Она лишь спокойно взяла очередную карту. Эуфратия только наблюдала за «кошками-мышками» и улыбалась. В роли мышки был Игнаций, а в роли кошки — Мерсади. Первый же думал совсем по-другому. Но вскоре Мерсади протянула друзьям карты и выкрикнула:

— Флэш-рояль!

Глаза Игнация чуть на лоб не полезли. Эуфратия протянула: «Нифига себе».

— Я говорил, я говорил! — Игнаций тыкал пальцем в Мерсади. — Колись, как у тебя это получается.

— Ловкость рук. А ещё у меня был хороший учитель, — Мерсади подмигнула и хихикнула. — Эуфратия, хочешь, и тебя научу? Будем вместе Ига обыгрывать.

— Ловкость рук! Такой ловкости рук я тебя не учил. Нет, сначала мне расскажи, дорогая!

Эуфратия с Мерсади вновь рассмеялись и обняли фыркающего Игнация.

По щеке прокатилась слеза. В будущем ничего такого не будет? В будущем она завладеет огромным влиянием среди летописцев, но допустит их смерть? В будущем она станет преступницей, которую спасает лишь протекция Малкадора Сигиллита? А ещё в будущем ей хватит смелости, чтобы накричать на целого примарха? Если всё действительно будет так, то не нужно ей такое будущее!

— Не знаю, почему это так сложно принять. Но я уверена, скоро...

Эуфратия скомкала буклет, кинула в святую и закрыла лицо. Святая даже не пикнула, будто в воздухе растворилась. Нервно засмеявшись, Эуфратия уткнулась лицом в колени, но потом подняла голову. В каюте стало очень тихо. Святой как будто и не было! Вместо неё лежал помятый лист. Что это было? Может быть, Эуфратия и вправду бредила? Она оглядела каюту. Она давно не выходила за её пределы: повсюду лежали разбросанные вещи, косметика, линзы объективов, пустые бутылки. Неудивительно, что теперь с ней произошло вот это! Эуфратия тяжело вздохнула, подняла с пола белое платье и прошептала: «Наверное, стоит дойти до кого-то из апотекариев».

* * *

Вернувшись из Апотекариона, Эуфратия заглянула в Убежище. За одним из столов сидели Игнаций и Мерсади.

— Эуфратия? Буду с тобой откровенен: эти причёска и платье тебе совершенно не идут! «Старая» Эуфратия мне нравилась больше. Но... Как ты? Тебе лучше? Мы можем чем-нибудь помочь? — Эуфратия будто пропустила мимо ушей нелестные комментарии.

— Игнаций, это довольно грубо с твоей стороны. Эуфратия может делать со своей внешностью всё, что захочет.

— Мне сейчас чуть лучше, и без вашей помощи тут не обошлось! Но, думаю, она мне ещё понадобится.

Мерсади и Игнаций просияли: «Это запросто!», а Эуфратия улыбнулась. Вот это будущее, то есть настоящее, ей нравилось гораздо больше.