Six, Revisited (джен)

— Идем же, ребята, — упрашивал Гарри. — Никто не узнает. Мы сходим и вернемся прежде, чем хоть кто-то заметит наше отсутствие.

— Гарри, ты же знаешь, сколько проблем будет, если нас поймают, — возразила Гермиона с тем начальственным тоном, который доводил порой до бешенства. — Нас, может быть, исключат!

— А я точно получу еще одну отработку, если не заменю корень полыни, который потерял! — напомнил Гарри. — У тебя лишнего нет, и если ты не хочешь, чтобы я ограбил личные кладовые Снейпа, я должен попасть в Хогсмид и купить недостающее. Если не хочешь со мной, я пойду один. Я просто думал, что это могло бы стать приключением. Здесь было так скучно...

— Не мог бы ты вразумить его? — потребовала она у Рона. — Скажи же, что это безумие!

— Безумие — это не выполнить задание, которое Снейп задал еще на первой отработке, — заметил Рон.

— Но его же за это не исключат — он всего лишь получит еще одну отработку!

— Ага. Со Снейпом.

— Я иду, — Гарри встал, надеясь закончить спор. — Кто со мной?

Рон встал следом.

— Готов на всё.

Оба они посмотрели на Гермиону, которая вздохнула и закатила глаза — и из-за их безрассудства, и из-за собственной глупости, что согласилась.

— Ладно. Но я не удержусь и скажу: "Я же говорила", когда нас поймают.

— Если нас поймают, — ответил Гарри с озорной улыбкой. — Думаю, это будет наименьшей из наших проблем.

* * *

Гарри пробрался в Визжащую Хижину. Он решил не пользоваться туннелем, ведущим в "Сладкое Королевство" — в прошлый раз его едва не поймал владелец магазина. Туннель под Гремучей ивой заканчивался дальше от центра Хогсмида и был более незаметным. Просто трое друзей, невинно прогуливающихся по окрестностям. Мантия-невидимка спрятана в карман — она не понадобится, пока они не выйдут из Визжащей Хижины. Туда никто никогда не заходит. Гарри забрался в комнату и повернулся, чтобы помочь Гермионе подняться. Не успел Рон высунуть голову в отверстие туннеля, как раздался голос:

— Уж не Гарри Поттер ли это? Как удивительно встретить тебя здесь!

Гарри инстинктивно развернулся, выхватил палочку и крикнул:

— Остолбеней!

Заклинание не попало в цель, но заставило его противника — кем бы он ни был — взвизгнуть и скрыться из виду.

— Мальсибер! — проорал мужчина. — Это Гарри Поттер! У меня тут Гарри Поттер, спускайся сюда!

Значит, их было как минимум двое.

— Рон, возвращайся за помощью! — крикнул Гарри.

— Я не оставлю тебя! — возмутился Рон.

— ИДИ! — завопил Гарри. — Ты единственный, кто может! Скажи Дамблдору!

Гарри надеялся, что одно упоминание имени Дамблдора отпугнет этих людей.

Рон скрылся из виду, и Гарри переглянулся с Гермионой, а потом они услышали:

— Я прикрою вас обоих. Не делайте резких движений.

Гарри не терпелось вытащить плащ из кармана и накинуть его на них обоих, но он знал, что времени нет. Вместо этого он послал еще заклинание в ту сторону, откуда исходил голос, и потянул Гермиону к лестнице.

— Прикрой нам спину! — скомандовал Гарри. Его палочка освещала путь.

Гермиона посылала вниз по лестнице все проклятия, какие только могла вспомнить, пока ребята медленно поднимались. Когда они добрались до лестничной площадки, Гарри рванулся к двери, но его попытку пресек Мальсибер, который появился на другом конце зала. Бок о бок Гарри и Гермиона попятились к двери, ведущей в ту комнату, где три года назад они впервые столкнулись с Сириусом Блэком. Им оставалось стоять и ждать помощи.

Гарри втолкнул Гермиону в комнату и проскользнул следом. Оба, тяжело дыша, испуганные, попятились к кровати, готовые проклясть любого, кто следующим войдет в дверь.

Это был Мальсибер. Он появился внезапно и выкрикнул какое-то незнакомое Гарри проклятье, и упал обратно в коридор, недвижимый, пораженный двумя заклятьями.

— Мы достали его! — прошептал Гарри. Он обернулся к Гермионе — и замер в ужасе: ее рубашка была в крови. Глаза Гермионы закатились, и она начала оседать на пол.

— Гермиона! — закричал Гарри и подхватил ее прежде, чем она упала. Он потянул ее на кровать и уложил. Повсюду была кровь — на ней, на нем; даже грязное постельное белье уже промокло.

— Гермиона... — простонал он. Что он наделал! Нужно позвать на помощь! Но оставался еще один мужчина.

Гарри не мог терять время. Он пригладил волосы Гермионы, молча умоляя о прощении, и вышел в коридор. Второй мужчина как раз добрался до вершины лестницы. Со скоростью, порожденной отчаянием, Гарри проклял его очередным Остолбеней, заставив рухнуть с лестницы.

Гарри выглянул из-за перил. Кто бы это ни был, он был мёртв: он лежал в трёх шагах от подножия, с шеей, выгнутой под ужасным углом. Гарри вернулся к Гермионе. Количество крови, казалось, удвоилось за те краткие мгновения, что его не было. Никто не мог потерять столько крови и выжить. Гарри знал это. Он убил своего лучшего друга. Он убил одного из самых первых и лучших друзей, которые у него когда-либо были, лишь потому, что хотел избежать отработки и скуки.

В отчаянии Гарри сел на край кровати. Как можно было ожидать, что он станет спасителем всего волшебного мира, если он продолжал убивать невинных людей? Он не мог больше этого делать — он не заслуживал ни доверия, ни преданности. Он был не то что бесполезен — он был попросту опасен.

Бросив последний взгляд на залитую кровью кровать, Гарри вышел из комнаты и сел в коридоре, спиной к стене, ожидая тех, кто придет им на помощь. Он надеялся, что его арестуют и посадят в тюрьму за первостатейную глупость. Хватит с него Волдеморта, и Хогвартса, и собственной жалкой проклятой жизни. Что-то переключилось внутри него, и он сидел и ждал, что будет дальше — ничего не понимая, почему он здесь или как он в этом месте оказался.

* * *

Северус Снейп прокрался в Визжащую Хижину из туннеля, удивляясь тишине, и задавался вопросом, мертвы ли уже Поттер и девчонка Грейнджер, или в плену. В замке он наткнулся на взволнованного Рональда Уизли, и, выслушав рассказ мальчика, послал Уизли к Дамблдору, а сам направился сюда, надеясь, что не опоздал, и недоумевая, что здесь понадобилось троице гриффиндорских смутьянов.

У подножия лестницы он нашел тело Декстера Мэнсфилда, Пожирателя Смерти не из ближнего круга. Снейп внимательно осмотрел его, но с первого взгляда понял, что мужчина мертв. Из перестраховки он поднял его волшебную палочку, лежавшую рядом с его протянутой рукой. Снейп осторожно поднялся по лестнице с палочкой наизготовку, и был ошеломлен увиденным на площадке. Там лежало второе тело, а Гарри Поттер сидел на полу, весь в крови, его палочка лежала рядом с ним на полу, и он смотрел на Снейпа с нескрываемым любопытством и легким страхом.

Снейп медленно приблизился к телу. Эйвери Мальсибер. Он был лишь оглушен, и Снейп быстро заткнул ему рот и связал заклинанием.

— Есть ещё? — спросил он Поттера.

Мальчик покачал головой.

— Ты ранен? — это было что-то странное; глаза мальчика не то что бы были пусты, но будто чего-то не хватало.

— Нет, — ответил Поттер. — Но там девочка, — он указал на комнату. — И ей, похоже, очень сильно досталось.

Девочка? Снейп осторожно вошел в комнату и быстро убедился, что единственной внутри была Гермиона Грейнджер, лежащая на пропитанной кровью кровати. Снейп быстро осмотрел ее. Ее пульс был сильным, а дыхание поверхностным, но ровным. Он узнал это заклинание — типичное для Пожирателей Смерти. Оно увеличивало объем пролитой крови, как только она покидала тело, так что пролитая капля крови казалась кубком. Его использовали в бою, чтобы обмануть того, кто захочет помочь раненному — заставить его думать, что надежды нет, и оставить жертву медленно истекать кровью. Пожиратели Смерти были безжалостными садистами. Снейп остановил кровотечение простым лечебным заклинанием. Небольшая порция Кровевосстанавливающего, и Грейнджер будет в порядке.

Но почему Поттер не был с ней? Почему он назвал своего друга "девочкой"? Снейп сотворил носилки и левитировал на них Грейнджер, а потом направил их в коридор.

Гарри все еще сидел на полу, но теперь подтянул колени к себе и обнял их. Он не знал, почему именно, но подозревал, что попал в большую беду.

— Поттер, ты уверен, что не ранен? — спросил Снейп, присев рядом с ним и выискивая любые признаки травмы, хотя Мерлин знает что могло скрываться под всей этой кровью. Может, вся кровь и принадлежит Грейнджер, но с мальчиком что-то не так. Взмахом палочки он ликвидировал беспорядок с одежды и рук мальчика.

— Нет, сэр.

Он зачарованно смотрел на парящие в воздухе носилки.

— Нет — не уверен?

— Нет, я в порядке. Эта девочка... Она умерла?

— С ней все будет в порядке. Просто выглядит намного хуже, чем есть на самом деле.

Снейп посмотрел Гарри в глаза. Что-то здесь было не так. На Поттера наложили какие-то чары памяти?

— Как тебя зовут?

— Гарри Поттер, сэр. А вас? — ответил мальчик.

Так, это нехорошо. Снейп проигнорировал вопрос.

— Что ты здесь делаешь?

— Не знаю, сэр. Я просто... вдруг оказался здесь. И эта девочка тут была. С ней случилось что-то плохое, да?

Снейп применил быстрое диагностическое заклинание и не смог найти доказательств того, что Поттер был поражен каким-либо проклятием.

— Что последнее ты помнишь?

Гарри пожал плечами, крепче обнял колени и оперся подбородком на колени.

— Я проснулся дома сегодня утром. А потом оказался здесь. Ты хочешь помочь этой девочке?

— Да. Мы доставим ее в больничное крыло. Мадам Помфри хорошо о ней позаботится. Ты помнишь Хогвартс?

— Хогвартс? — повторил Гарри. — Забавное название. Оно как-то связано со свиньями? Которые бородавчатые? — Гарри прикрыл рот рукой, чтобы скрыть смешок.

— Нет. Это школа, в которой ты учишься.

— Я? Эм-м, я хожу в государственную среднюю школу, — возразил Гарри.

Что-то щелкнуло в голове у Снейпа.

— Поттер, сколько тебе лет?

— Мне шесть.

Шесть?! О, это совсем нехорошо.

— Поттер, ты играешь в какую-то игру, чтобы избежать ответственности за это маленькое фиаско?! — прорычал Снейп.

Широко распахнув глаза, Гарри покачал головой и начал медленно отступать от неожиданно напугавшего его человека.

Снейп вздохнул и поднял палочку Гарри, и сунул ее под мантию.

— Ну, вставайте. Доставим вас обоих в больничное крыло.

Он левитировал заключенного и мертвеца вместе с Гермионой.

Гарри встал и последовал за Снейпом.

— Это плохие люди?

— Да.

— Ты связал их?

— Одного из них. Другого связывать уже не надо.

— Ты храбрый, — сказал Гарри, с благоговением глядя на него.

— Ты озаботился этим еще до того, как я пришел сюда, — заметил Снейп.

Гарри придвинулся ближе к Снейпу, достаточно близко, чтобы коснуться его мантии. Если бы эти мужчины проснулись, они, наверное, очень разозлились бы на Гарри за то, что он сделал с ними — что бы это ни было. Даже если он понятия не имел, как он это сделал. А этот высокий, в черной мантии, хотя и был немного пугающим, он не пытался навредить Гарри и собирался помочь хорошенькой девочке, которая истекала кровью. Так что он держался рядом, просто на всякий случай.

Когда они добрались до подножия лестницы, из туннеля выскочил Дамблдор, напугав Гарри так сильно, что он фактически уткнулся лицом в мантию Снейпа.

— Угроза нейтрализована, директор, — заверил его Снейп. За Дамблдором в Хижину влетел Рон.

— Гермиона! — закричал он, бросившись к ее носилкам.

— Она выглядит хуже, чем есть на самом деле, мистер Уизли, — сказал Снейп. — С ней всё будет хорошо.

— Давайте отнесем ее к мадам Помфри, — сказал Дамблдор. — Гарри, ты в порядке?

Гарри, выглянувший было из-под мантии Снейпа, нырнул обратно, услышав прямое обращение.

Когда Дамблдор вопросительно взглянул на него, Снейп ответил:

— Кажется, у нас есть ещё одна проблема. Объясню, пока мы идём.

Мадам Помфри быстро справилась с травмами Гермионы и заверила всех в полном её выздоровлении после восполнения кровопотери и небольшого отдыха. Дамблдор и Снейп вытянули из Рона рассказ о том, что же троица делала в Визжащей Хижине. И всё это время Гарри прижимался к Снейпу настолько близко, насколько раздраженный мужчина мог позволить. Мадам Помфри осмотрела Гарри и не нашла у него никаких телесных повреждений, но она не смогла объяснить, почему его разум отбросило на десять лет назад.

Итак, Снейп оказался в кабинете Дамблдора с приставучим подростком, которого он терпеть не мог, и этот подросток вдруг начал бояться всех вокруг, включая директора. Но не Снейпа. Могла ли эта ночь стать ещё хуже? О, да.

— Что нам делать, директор? — спросил Снейп. Гарри спрятался за его спиной, выглядывая время от времени из-за надежной мантии мастера зелий, чтобы рассмотреть странно одетого старика.

— Что ж, мы должны позаботиться о безопасности Гарри, пока не поймём, что с ним произошло и как это исправить.

— Очевидно, что-то повредило разум мальчишки. Я имею в виду, больше, чем обычно. Возможно, это травма от того, что его друга «убивают» на его глазах...

Гарри навострил уши. Значит, та девочка и вправду умерла. Похоже на то — было так много крови... Ему хотелось верить в то, что с ней всё будет в порядке, но сколько бы ему этого не говорили, Гарри казалось, что это лишь для того, чтобы поднять ему настроение. Была ли она его другом? Нет, невозможно: он никогда её прежде не видел. Кроме того, у него не было друзей.

— Возможно, ему просто нужно время, — предположил Дамблдор. — И мы пока... подождём.

— Директор, он думает, что ему шесть лет! — воскликнул Снейп, раздосадованный тем, что Гарри продолжал прятаться за ним.

— Да, Северус. Я прекрасно об этом знаю, — вздохнул Дамблдор. — Я не могу вернуть ему рассудок, — он остановился, чтобы подмигнуть и помахать Гарри, который снова застенчиво нырнул за спину Снейпа. — Возможно, нам следует просто подождать, пока он не почувствует себя в безопасности настолько, чтобы вернуться к нам самостоятельно.

— И что мы будем делать всё это время? — потребовал ответа Снейп.

— Мы будем создавать для него безопасную, стабильную и полную заботы обстановку, пока его разум не восстановится и Гарри не почувствует себя готовым к возвращению в реальность.

— И где же мы будем такую обстановку создавать?

— Думаю, я могу помочь с этим, — довольно подмигнул Дамблдор. — Во владении моей семьи есть гостевой коттедж. В настоящее время он пустует. Там должно быть достаточно безопасно.

— А как насчет ваших обязанностей здесь? — спросил Снейп. — Вы просто упакуете чемоданы и отправитесь с мальчишкой туда?

Гарри начал играть с очаровательными безделушками из стекла и хрусталя на полках Дамблдора.

— Поттер! — одёрнул его Снейп. — Хватит их трогать!

Гарри тут же опустил руки по швам. Пару секунд спустя он потянул Снейпа за мантию; Снейп его проигнорировал.

— О, я и не думал везти его туда лично, — отозвался Дамблдор, многозначительно взглянув на Снейпа. За мантию снова потянули.

Снейп тут же всё понял.

— О, нет! Вы не можете просить меня об этом, директор. Только не меня! Есть множество людей, куда больше подходящих на эту роль. Минерва, — в отчаянии предложил он. — Та женщина, Уизли — готов спорить, у неё слюнки потекут, если она сможет прибрать его к рукам, — за мантию опять потянули. — Что такое, Поттер? — рявкнул он.

— Мне надо пописать, — прошептал Гарри, переминаясь с ноги на ногу, зажав руку между ног, что выглядело крайне странно для человека его размеров.

Снейп вздохнул. Скольких богов он разозлил, чтобы заслужить это?

— Удобства вот там, Гарри, — сказал Дамблдор, указывая на дверь позади своего стола.

— А?

— Туалет, Поттер, — фыркнул Снейп. — Иди, пока не...

Сам Мерлин не заставил бы Снейпа закончить это предложение.

— Ты будешь здесь, когда я вернусь, да? — спросил Гарри у Снейпа, умоляюще округляя большие зеленые глаза.

— Похоже, я проклят быть в вашем обществе, — смиренно сказал Снейп.

— Э?

— Да, я буду здесь! А теперь иди!

Когда Гарри ушел и закрыл за собой дверь, Снейп попытался еще раз.

— Альбус, пожалуйста. Должен быть кто-то ещё. Я даже не люблю детей. И у меня нет опыта общения с шестилетками!

— Полагаю, что когда-то ты сам был шестилетним мальчиком, Северус, — заметил Дамблдор. — И мальчик доверяет тебе.

— Тем большая глупость с его стороны, — пробормотал Снейп.

— Северус, я знаю, что у тебя есть опасения, но ты нужен ему сейчас. Я абсолютно уверен, что ты можешь дать Гарри именно то, что ему нужно. Пожалуй даже, ты единственный.

— А как же его магия? — спросил Снейп. — У него магия сильного шестнадцатилетнего подростка, и при том рассудительность и острота ума шестилетнего.

"Не очень-то отличается от него обычного," — подумал Северус, но промолчал.

— Это может стать проблемой, — признал Дамблдор. — Я мог бы наложить заклинание, чтобы ослабить его магию, но по очевидным причинам не хотел бы этого делать.

Вмешиваться в чью-то магию всегда было рискованно, как для заклинателя, так и для заклинаемого.

— Это не решит проблему гормонов шестнадцатилетнего, — заметил Снейп.

Дамблдор испытующе посмотрел на Снейпа:

— У меня такое чувство, будто тебе есть что предложить.

— Я знаю заклинание… которое может обратить старение вспять. Я могу уменьшить тело Поттера до того состояния, в котором оно было, когда ему было шесть лет.

Дамблдор настороженно посмотрел на него:

— Хотел бы я знать, как ты узнал об этом заклинании?

— Никогда не накладывал его сам, — поспешил признаться Снейп. — Но я видел, как его накладывают... на собраниях. Некоторые из последователей Темного Лорда... питают слабость... к маленьким детям. Они используют заклинание друг на друге, предаются своим извращенным фантазиям, а затем возвращаются в исходный возраст.

Глаза Дамблдора были полны грусти, когда он посмотрел на Снейпа.

— Те вещи, что ты видел... — его голос стал приглушенным. — Ты никогда не узнаешь, как я сожалею о том, что отправил тебя к нему.

— Сейчас это не имеет значения, — сказал Снейп.

— Да, — вздохнул Дамблдор. — Даёшь ли ты слово, что никогда не использовал это заклинание?

Снейп кивнул:

— Это извращение не для меня. Нет, я не накладывал такого заклинания.

Что-то в его выражении заставило Дамблдора снова забеспокоиться:

— Это заклинание накладывали на тебя, Северус? — мягко спросил он.

От ответа Снейпа спасло возвращение Гарри из туалета. Мальчик подскочил к Снейпу и встал слишком близко, как на взгляд профессора, и снова потянул его за мантию.

Снейп посмотрел на него, и Гарри сказал:

— Там забавный фонтанчик.

И все поняли, что он играл — это объясняло, почему он так долго там задержался.

Дамблдор усмехнулся:

— Это называется биде, Гарри. Оно для...

— Возможно, нам следует вернуться к нашей проблеме, — перебил его Снейп. — Как насчёт заклинания, директор?

— Оно навредит ему?

— Оно безболезненно, — ответил Снейп, подтверждая Дамблдорову догадку о том, что сам подвергался его действию.

— И ты сможешь обратить его вспять?

Снейп кивнул.

— Ты уверен, что это подействует и на магию?

— Не вполне, — признал Снейп. — Но это довольно легко проверить. Если это не так, я немедленно сниму заклинание, и мы обсудим другие варианты.

— Хорошо, Северус. Гарри, присядь, пожалуйста.

Гарри сел в кресло перед столом Дамблдора и посмотрел на них снизу вверх. Снейп вытащил палочку и направил ее на Гарри.

— Что это? — спросил Гарри. Его глаза расширились от любопытства, когда он наклонился ближе, чтобы лучше её рассмотреть.

— Это палочка, — буркнул Снейп.

— Волшебная палочка? — переспросил Гарри.

— Да.

Гарри откинулся на спинку стула:

— Магии не бывает, — с пренебрежением сказал он. — Так говорит мой дядя. Я скоро вернусь к нему? Дядя Вернон не обрадуется, что меня так долго не было, раз он не знает, где я.

— Мы позаботимся о твоем дяде, Гарри, — заверил его Дамблдор. — Мы позаботимся о том, чтобы твоя семья не волновалась за тебя.

— А, они не будут волноваться, — как ни в чем не бывало сказал Гарри. — Они просто разозлятся, что я ушел, ничего не сказав им.

Снейп вопросительно посмотрел на Дамблдора, но директор смотрел на мальчика.

— Можно попробовать твою палочку? — спросил Гарри. — Можешь достать кролика из шляпы? Я люблю кроликов. В нашем классе в школе есть кролик. Его зовут Мистер Банни. Я зову его Мистер Забавный Кролик, потому что у него такой смешной нос. Он принадлежит миссис Лэндингем, но она держит его в школе, и мы все должны заботиться о нём. Хотя у тебя нет шляпы. Но мы могли бы одолжить у него, — сказал он, показав на Дамблдора.

— Может быть, если ты хоть на миг перестанешь трещать, как сорока, — предложил Снейп.

Гарри сжал губы и сел неподвижно, чуть усмехаясь.

— Reverto aevus sex, — нараспев произнес Снейп.

На их глазах Гарри начал уменьшаться, пока перед ними не оказался очень маленький мальчик с такими короткими ногами, что они торчали прямо над краем стула из одежды, которая была ему велика. Дамблдору пришлось встать из-за стола, так как он потерял из виду уменьшающегося в размерах Гарри.

— Северус, ты уверен, что остановился на шести? — спросил Дамблдор, глядя на мальчика.

— Уверен. Но почему...

— Он такой... маленький.

— Ну, даже в свои шестнадцать он не такой крупный, как его сверстники, — заметил Снейп. У него не было опыта общения с маленькими детьми, и у потому не было и оснований судить о росте Гарри.

— Гарри, как ты себя чувствуешь? — спросил Дамблдор.

— Нормально. Ты что, колдовал? Почему моя одежда такая большая?

Голос теперь принадлежал шестилетнему ребенку, которому ещё расти и расти до того, как голос сломается и завершит трансформацию в пубертате.

— Я могу это исправить, — взмахом палочки Дамблдор уменьшил одежду Гарри, чтобы она пришлась впору.

— Круто, — одобрил Гарри. — А я могу попробовать?

— Его палочка у тебя, Северус?

Снейп вытащил палочку Гарри из-под мантии.

— Иди сюда, Поттер.

Гарри спрыгнул со стула и встал перед Снейпом. Мерлин, какой же он крошечный! Его голова едва доставала до талии Снейпа. Гарри запрокинул голову и посмотрел на него.

— Ты такой высокий, — сказал он. — Как ты так выросл? Пару минут назад он не был таким высоким, нет же?

— Наоборот, не я высокий, а ты низенький.

Гарри над этим хихикнул.

Снейп протянул Гарри его палочку. Как только мальчик взял её в руку, он почувствовал покалывание в руке. Двое мужчин, наблюдавших за этим, узнали явный признак того, что палочка узнаёт владельца.

— Щекотно! — сказал Гарри. — А я могу сделать заклинание?

— Посмотрим, — ответил Снейп. — Скажи: "Люмос".

— Люмос, — покорно повторил Гарри.

Самый кончик волшебной палочки Гарри ненадолго загорелся тусклым светом, а затем погас. Зеленые глаза Гарри расширились, и он посмотрел на Снейпа:

— Я сделал это! Ты видел?! Я творил магию! Сам!

Снейп уставился на него. Было немыслимо, чтобы это невероятно милое, лукавое маленькое существо было тем самым Гарри Поттером, который всего несколько дней назад заслужил отработку, оргызаясь на своего профессора ЗоТИ.

— Да, я видел. Молодец, — сказал Снейп. Он повернулся к директору: — Похоже, что его магия несколько потускнела.

— Уж не каламбур ли это, Северус? — усмехнулся Дамблдор.

Снейп закатил глаза.

— Теперь, когда этот вопрос решен, нам нужно увести вас обоих отсюда. Я отправлюсь в поместье и скажу домовому эльфу, чтобы он подготовил гостевой коттедж. Тоби так будет рад компании! Северус, тебе пора паковаться.

Снейп не припоминал, чтобы он соглашался с этим маленьким планом Дамблдора, но, как обычно, старик просто предположил, что миньоны радостно последуют приказу.

— А что с мальчиком? — прорычал он. — Ему понадобится одежда...

— Завтра доставлю камином всё, что нужно.

Гарри водил палочку туда-сюда, повторяя «Люмос» каждые несколько секунд, чтобы снова зажечь её, едва она гасла.

— Идём, Поттер, — окликнул его Снейп. — Нам пора идти.

Плечи Гарри поникли. Он надеялся, что сможет еще немного поиграть с палочкой. Он уныло протянул палочку Снейпу — точнее, направил её в его сторону.

Снейп инстинктивно отшатнулся, вытянул руку и отбил кончик палочки Гарри.

— Не направляй её на людей! — рыкнул он. — Это твоя палочка, и ты можешь оставить её — или, если хочешь, я могу придержать её для тебя.

— Моя? — повторил мальчик. — Я могу оставить её себе? В смысле, это как подарок?

Не совсем так, поскольку палочка уже принадлежала Поттеру, но было проще согласиться. Снейп пожал плечами:

— Думаю, да.

— Я никогда ещё не получал подарков, — благоговейно выдохнул Гарри.

Снейп счёл этот комментарий странным: мальчику было шесть (ну, он думал, что ему шесть), что означало пять дней рождения и пять встреч Рождества с маггловской семьёй. Быть того не может, чтобы он не получал подарков.

— Когда вы доберетесь до места назначения, тебя будет ждать ещё один подарок, от меня, — пообещал Дамблдор. — Ищи его у камина.

Два подарка за один день, по-видимому, оказалось слишком много для понимания, потому что Гарри не ответил.

— Я присоединюсь к вам в комнате, как только договорюсь с Тоби, — продолжил Дамблдор. — Также, предлагаю наложить дезиллюминационные чары для путешествия в подземелье.

Снейп взял Гарри за руку и постучал палочкой по взлохмаченной голове.

— Эй! — воскликнул Гарри, ощупывая волосы свободной рукой. — Так странно! Мне на голову разбили яйцо?

— Нет, глупое создание, — ответил Снейп. — А теперь не отпускай мою руку.

Вот чего ему не хватало этой ночью, так это розысков почти невидимого, очень маленького Гарри Поттера.

Снейп провел Гарри вниз по каменным ступеням мимо горгульи во двор. Вечер был холодный, и, к счастью, вокруг не было студентов, потому что дезиллюминационные чары бесполезны, если заколдованный не прекращает болтать. Каждые несколько секунд Снейп слышал «Люмос» откуда-то из-под своей коленной чашечки.

— Тише, мальчик, — наконец пробормотал Снейп. — Мы должны прокрасться в подземелье.

— Прокрасться? В смысле, как секретный агент? — переспросил Гарри.

— Именно так, — согласился Снейп, хотя понятия не имел, что такое секретный агент.

Теперь мальчик пошёл семенящими маленькими шажками, которые Снейп мог почувствовать, но не увидеть.

— Что ты делаешь?

— Я иду на цыпочках, — прошептал Гарри. — Крадусь.

Снейп закатил глаза и сосчитал до десяти. Сколько этот мальчишка собирался испытывать его терпение!

Ноги Гарри начали волочиться на полпути к подземелью.

— Мы очень долго крадёмся, — заметил он.

— Да, иногда секретным агентам приходится красться очень долго и далеко, чтобы закончить свои... секретные дела.

Минутой позже Гарри начал пыхтеть и стонать, всё драматичнее с каждым шагом.

— А сейчас что случилось? — раздраженно спросил Снейп.

— Я устал, — пожаловался Гарри.

Снейп вздохнул и наклонился, чтобы найти мальчика и взять его на руки.

— Так лучше? — спросил он, перенося едва заметный вес на одну ногу.

— Да, — ответил Гарри. — Теперь я как будто секретный агент верхом на жирафе.

— Значит, секретные агенты ездят на жирафах? — не мог не спросить Снейп.

— Мм-хм, — подтвердил Гарри. — Когда они в Африке, они так всегда делают. Жирафы живут в Африке. Ты знал об этом?

— Ты просто кладезь информации.

— Что такое кладезь?

— Неважно. Это просто значит, что ты очень умный.

— О-о, — Гарри довольно улыбнулся. Никто и никогда раньше не говорил ему, что он умный. — Жирафы — мои самые любимые из животных. А ещё я люблю кроликов и кошек. А т ебе нравятся жирафы?

— Честно говоря, я никогда особо о них не задумывался. Мне нравится, что они очень тихие, — многозначительно сказал он, забыв, что чуткости не хватает даже шестнадцатилетнему Гарри Поттеру.

— Они мне нравятся, потому что они очень высокие. Они могут есть листья с верхушек деревьев в Африке. Ты когда-нибудь был в Африке?

— Нет. А ты?

Гарри фыркнул, посчитав эту идею забавной.

— Нет. Но хотел бы. Это очень классное место. Там есть львы, слоны, газели и бородавочники. И жирафы. Мне нравятся высокие штуки. А тебе?

— Наверное, мне нравятся высокие животные — некоторые. Не все.

Тролли были высокими. Великаны были высокими. Снейпу не нравился никто из них.

— Ты высокий, — сказал Гарри.

-Значит ли это, что я тебе нравлюсь? — спросил Снейп.

Гарри на мгновение замолчал, задумавшись.

— Да. Ты мне нравишься. Но не только потому, что ты высокий. Ещё потому, что ты подарил мне "Люмос". И потому, что спас меня от тех плохих людей. И потому, что ты помог той девочке. И потому что был добр ко мне. Ты со всеми добрый?

Снейп хмыкнул. Во что он ввязался на этот раз?

— Нет.

Гарри улыбнулся, хотя Снейп этого не видел, и прижался ближе к теплу этого мужчины, втайне довольный тем, что этот человек был добр только к нему.

Снейп вошел в свою комнату, снял с Гарри чары и усадил его на диван.

— Сиди здесь, — скомандовал он, указав точное место пальцем.

Он постоял мгновение, составляя в уме список того, что нужно взять с собой, не зная, как долго ему придется отсутствовать.

Гарри откинулся на диванные подушки:

— Куда мы пойдём?

— В дом профессора Дамблдора.

— Разве он не живет здесь? В этом замке? Это же замок? Это место похоже на замок.

— Да, это замок, и Дамблдор остаётся здесь в течение учебного года, но у него также есть и дом, в котором он живёт в остальное время.

— Дамблдор, — тихо повторил Гарри, наслаждаясь тем, как слово скатывается с его языка. — Дамблдор. Дамблдор. Глупое имя!

— Наверное, да — для шестилетки, — откликнулся Снейп из своей спальни.

— А тебя как зовут?

— Северус Снейп.

— Северус Снейп, — повторил Гарри. — Это тоже забавное имя. У всех в этом замке такие смешные имена?

— Ты тоже в этом замке. У тебя смешное имя?

— Меня зовут Гарри Поттер. Я не думаю, что это смешное имя. А ты?

— Нет. Гарри Поттер — точно не смешное имя.

— Северус Снейп, — прошептал Гарри, а потом сказал громче, — ты знал, что Снейп рифмуется со словом "склеп"?

В ответ Гарри услышал только громкий вздох из спальни.

— Мы скоро пойдём?

Снейп вышел из спальни, его чемодан был упакован и сжат, чтобы поместиться в кармане.

— Как только Дамблдор появится здесь. Ты знаешь, что Дамблдор рифмуется с Бамблбором?

Гарри весело фыркнул носом.

— Мистер Поттер, постарайтесь не размазывать всякую бяку по всей моей мебели, — попросил Снейп.

Это вызвало у Гарри приступ смеха. Снейп стоял, глядя на хихикающего мальчика на диване, и сам не мог сдержать легкой улыбки. Трудно было связать этого маленького назойливого ребенка с Поттером, которого он знал сегодня утром. Разве что раздражающая часть была той же. Но этот маленький мальчик явно был сообразительным, любознательным и более чем очаровательным. В нем не было того высокомерия, которое Снейп всегда приписывал Поттеру. И некоторые комментарии, обронённые мальчиком, заставляли задуматься о том, какие ещё его предположения о Поттере могут быть неверными.

Снейп плюхнулся на диван рядом с мальчиком. Когда Гарри успокоился, Снейп спросил:

— Ты помнишь, что произошло сегодня утром?

На мгновение в глазах Гарри мелькнуло странное оборонительное выражение.

— Я не хотел его брать, — сказал он. — Я верну его.

— Что вернёшь? О чём ты говоришь?

— Машинка Дадли. Я взял её. Он оставил её на кухне... Но я верну, клянусь. Я знаю, что брать её было плохо. Я просто хотел поиграть с ней.

— Гарри, я не про машину. Я спрашивал, помнишь ли ты, что произошло сегодня днём ​​в Хогсмиде.

Гарри поднял взгляд, его глаза расширились от страха.

— Ты имеешь в виду то место с раненой девочкой?

— Да.

Гарри быстро замотал головой.

— Нет. Я был в чулане, а потом вдруг оказался там. Не знаю как. Это было похоже на волшебство, — он снова посветил палочкой при его упоминании. — Но тогда у меня не было моей палочки, поэтому я не мог колдовать.

Минуточку. Он был в чулане? Что это значит? Прежде чем Снейп успел спросить, в дверь постучал Дамблдор. Пора идти.

* * *

В гостевой коттедж Дамблдора они добирались через камин. Гарри крепко сжимал руки Снейпа. Мальчик очень не хотел идти в огонь, пока, наконец, Снейп не поднял его и не накрыл Гарри своей мантией, чтобы тот не видел, что происходит, и быстро направился к очагу. Либо так, либо проклясть раздражающего маленького поганца.

Как только Снейп опустил Гарри, мальчик заметил коробку с подарками возле камина.

— Это для меня? — прошептал Гарри.

— Конечно, мой мальчик, — сказал Дамблдор. Его глаза блеснули.

Гарри медленно подошел к ящику и заглянул внутрь. Внутри он насчитал пять отдельно завернутых пакетов. Считая его палочку, это было шесть подарков за один день. Шесть подарков! Все для Гарри! За один день!

— Ты собираешься открыть их? — мягко спросил Дамблдор.

— Мне можно? — спросил Гарри, как будто боясь, что это какая-то жестокая шутка, что кто-то в любой момент скажет, что подарки не для него. — Правда можно?

— Конечно, да, — заверил его Дамблдор.

С трепетом сердца Гарри вынимал подарки из коробки — изучая их, взвешивая в руках, слегка встряхивая, пытаясь угадать, что может быть в каждом из них. Он выстроил их на полу, от меньшего к большему. Как только коробка опустела, он рассмотрел ряд свёртков, пытаясь решить, что открыть первым.

Дадли всегда выбирал самое большое, полагая, что он должен быть и самым лучшим, а маленькие подарки оставлял напоследок. Гарри решил начать с самого маленького по двум причинам: если бы Дадли начал с самого большого, то он, Гарри, поступил бы с точностью до наоборот. Кроме того, если оставить самое большое напоследок, это усилит ожидание, сделав это неожиданное и чудесное переживание намного сильнее.

Не подозревая, какое это важное событие для мальчика, взрослые разговаривали, пока Гарри медленно и осторожно, почти благоговейно распаковывал каждый свёрток. Первым подарком была коробка с цветными мелками. Хотя они выглядели точно так же, как и те, что были у Дадли дома, Гарри был бы удивлен (и приятно поражён), узнав, что мелки были волшебными и оживляли всё, что они раскрашивали. Во втором свёртке были две книжки-раскраски и чистый блокнот, чтобы Гарри мог рисовать все, что ему вздумается.

Он отложил эти два подарка в сторону и перешёл к третьему. Его сердце подскочило к горлу и сжалось, и он едва не задохнулся, когда увидел большую коллекцию автомобилей Matchbox. Его собственные машинки, с которыми можно играть! Их было как будто миллион! Такие, как у Дадли, только лучше, потому что эти машинки были совершенно новыми, а не поцарапанными или помятыми небрежным мальчиком, который не заботился о своих игрушках.

Гарри, который знал, что такое ничего не иметь, собирался заботиться об этих машинках очень тщательно. По крайней мере, до тех пор, пока ему не придется вернуться домой, где, как он был уверен, Дадли заберет их у него. А тётя и дядя заставят его отказаться от машинок. Плечи у него поникли от одной этой мысли, но лишь на мгновение. Дадли тут не было, а у Гарри ещё два подарка впереди.

В четвертом подарке был плюшевый мишка. Гарри уставился на него. У него никогда раньше не было собственной мягкой игрушки. Такая нежная!

Взрослые закончили говорить и теперь смотрели на Гарри.

— Можно мне? — спросил Снейп, протянув руку к медведю.

Гарри не хотел отдавать его, но когда взрослые просят тебя что-то сделать, ты делаешь это или страдаешь от последствий. Гарри медленно передал ему медведя.

Взмахом палочки Снейп превратил медведя в жирафа и вернул его Гарри. Глаза Гарри расширились и он заплакал, как от вида магии, так и от того, что теперь у него был свой собственный жираф!

— Я могу превратить его обратно на медведя, если хочешь, — предложил Снейп, неправильно истолковав причину его слёз.

— Нет! — быстро ответил Гарри, прижимая игрушку к груди, защищая её. — Мне так больше нравится. Его зовут Стив.

Гарри усадил Стива рядом с собой (все его новые вещи были в пределах досягаемости) и повернулся к последнему свёртку. Он почти не мог заставить себя открыть ее. Как только он это сделает, то славный момент закончится. Но он же не мог сидеть здесь всю ночь и смотреть на него, верно?

В коробке было два керамических дракона, их витражные спинки сияли красным, золотым, синим и зеленым. Они были прекрасны, и Гарри не мог отвести от них взгляд.

— Это волшебные ночники, Гарри, — объяснил Дамблдор. — Один дракон останется с тобой, а другой с профессором Снейпом. Если он понадобится тебе ночью, твой дракон даст знать своему дракону, и профессор придёт к тебе.

Гарри не мог говорить, его благодарность за эти чудесные дары была слишком велика для шестилетнего ребенка. Он чувствовал, что его грудь вот-вот разорвётся, и из глаз потечёт, и он не знал, что делать, поэтому, сжимая под мышкой своего нового жирафа, он побежал к тому единственному, что было для него постоянным с тех пор, как попал в это странное место.

Когда Гарри уткнулся лицом в мантию мастера зелий, сам Снейп был удивлен настолько, что был в силах говорить. Он неуклюже положил руку на плечо Гарри и хрипло сказал:

— Скажи спасибо профессору Дамблдору, Гарри.

Гарри повернул лицо так, чтобы видеть Дамблдора, но не поднял головы от мантии Снейпа.

— Спасибо, сэр.

— Всегда пожалуйста, Гарри. Вы двое можете свободно исследовать дом и двор, — Дамблдор уже объяснил Снейпу, как охраняется территория. Здесь они были в полной безопасности. — И если вам что-нибудь понадобится, обязательно дайте знать Тоби. Мне пора идти. С вами всё будет в прядке, мальчики?

— С нами все будет в порядке, — ответил Снейп более уверенно, чем сам то чувствовал. Он неловко похлопал Гарри по плечу, затем оторвал мальчика от себя, чтобы тот мог проводить Дамблдора к камину.

Шмыгнув носом, Гарри со Стивом под мышкой начал исследовать комнату, пока взрослые прощались. Гарри открыл дверь в углу и обнаружил шкаф для метел.

Снейп подошел к нему сзади и сказал:

— Пора готовиться ко сну, Гарри. Это был долгий день.

— Это будет моё место? — спросил Гарри.

— Какое?

— Этот чулан. Придётся отодвинуть метлы в сторону. Но это нормально. Во всяком случае, места больше, чем у меня дома.

Опять чулан. Снейп присел рядом с Гарри и повернул ребенка, опустившись лицом к его зелёным глазам.

— Гарри, когда ты дома со своей… семьей, где ты спишь?

— В чулане под лестницей, конечно. Там должны оставаться все уроды, — ответил ему Гарри так, как будто это было совершенно нормально, как будто он слышал это так много раз, что это стало непреложным фактом.

Снейп чуть не рухнул на пол.

— Тебя заставляли… спать в чулане?

— Мм-м-м, — подтвердил Гарри. — Можно мне пригласить сюда Стива, если я пообещаю вести себя хорошо и не шуметь?

На этот раз Снейп действительно потерял дар речи. Поттер был вынужден жить в чулане под лестницей? И они, очевидно, называли его уродом достаточно много раз, чтобы мальчик в это поверил. Снейп вспомнил, как юная Петуния Эванс называла его так же много лет назад, и закрыл глаза, потрясенный и сердитый на так называемую "семью" мальчика; а также на Дамблдора — за то, что он позволил ему жить в таком месте. А также, если быть честным с самим собой, он немного злился и на себя — за предубеждения, которые у него сложились в отношении этого мальчика, и за то, как он относился к нему из-за этих предубеждений.

Гарри давно разработал механизмы самозащиты для общения со взрослыми, и одним из них было развитое чутьё на то, когда кто-то злится. Поскольку это почти всегда было связано с ним, он решил, что чем-то разозлил Снейпа.

— Прости, — тут же сказал он, опуская глаза в пол и протягивая Стива Снейпу. — Я… я не хочу оставлять его себе. Забирай.

Снейп взял игрушку и довольно грубо сунул её обратно в руки Гарри. Он был зол, и его жгла незнакомая боль в левой части груди, но он изо всех сил старался контролировать её, чтобы каким-то образом правильно ответить этому явно травмированному ребенку.

— Гарри, — начал он. — Твоя семья не должна была заставлять тебя спать в чулане. Это было очень неправильно с их стороны, и я злюсь на них за это. Но я не сержусь на тебя. Ты не будешь спать в чулане. Пока мы здесь, у тебя будет спальня и нормальная кровать, хорошо?

Гарри пожал плечами. Он не понимал, в чем дело. В чулане было не так уж плохо спать. Было немного скучно, когда его запирали там надолго в наказание, но спать там никогда не было проблемой. Он спал там, сколько себя помнил. Только бы этот человек не злился на него! Это было трудно вынести.

Они нашли спальни, которые Дамблдор приготовил для них обоих. Снейп уменьшил одну из своих ночных рубашек до размера, который подошёл Гарри, и наблюдал, как он забирается на двуспальную кровать. Стив укрыт одеялом Гарри, ночник в виде дракона светился на столе у ​​кровати рядом с другими его новыми вещами и палочкой.

— Ты знаешь, где я буду спать, — сказал Снейп, садясь на край кровати Гарри.

Гарри кивнул, его глаза расширились от беспокойства при мысли о том, что он останется один в этом странном месте. Он подавил свой страх. Протесты никогда не приносили ему пользы, а обычно только ухудшали положение.

— Если я для чего-нибудь тебе понадоблюсь, вообще для чего угодно, ты можешь прийти ко мне, — сказал ему Снейп.

Гарри снова кивнул.

— Есть что-то, чем ты обычно занимаешься перед сном? Может быть, читаешь книгу? — Снейп вспомнил, как много-много лет назад его мать читала ему сказки перед сном.

Зеленые глаза выглядели сонными. Гарри отрицательно покачал головой. Тётя Петуния велела ему ложиться спать, и он так и делал. Вот и весь его распорядок перед сном.

— Хочешь, я расскажу тебе сказку? — предложил Снейп.

Гарри зевнул.

— Да, пожалуйста.

— Тогда подвинься на свое место, — Снейп поднял одеяло, и Гарри устроился под ним вместе со Стивом.

— Готов? Хорошо. Жил-был мальчик по имени Гарри. Когда Гарри было четырнадцать, он принял участие в соревновании под названием «Турнир трех волшебников». Задача Гарри заключалась в том, чтобы отобрать у дракона золотое яйцо.

— У дракона? — спросил Гарри. — Такого как этот?

Он указал на ночник и снова зевнул.

— Не такого красочного, — сказал Снейп. — Этот дракон был коричневым, и он был огромен, и очень, очень зол. Он не хотел, чтобы Гарри забирал яйцо, и как только Гарри приближался, дракон дышал на него огнём. Гарри был маленьким и боялся дракона, как любой умный человек, но он также был очень смелым и не собирался сдаваться, пока не получит это яйцо. Гарри знал, что все остальные участники уже украли яйца у своих драконов, и он знал, что если он не получит своё, то проиграет. Поэтому Гарри придумал план. Видишь ли, у Гарри был талант к полетам на метле.

Когда он не получил реакции на "полеты на метле", Снейп посмотрел на Гарри. Мальчик уснул, крепко обнимая своего плюшевого жирафа.

Снейп какое-то время смотрел на него. Он думал, что знает Гарри Поттера, думал, что раскусил его с того момента, как только увидел. Может быть, даже раньше. И теперь его поражала несправедливость его предположений. Трудно было злиться или ненавидеть кого-то такого маленького и... травмированного. Да, это подходящее слово. Поттера травмировали его отношения с его "семьёй". Как этого никто не замечал?

Снейп встал, снял с Гарри очки и положил их рядом с драконом. Интересно, что он будет чувствовать к Поттеру, когда Гарри вернется к своему «нормальному» состоянию?

* * *

Снейп проснулся, задаваясь вопросом, что же его разбудило. Затем дракон у его кровати снова зарычал, мягко светясь в темноте комнаты.

Гарри. Что-то было не так с Гарри. Снейп вскочил с кровати и поспешил надеть халат и тапочки. "Может, мальчику приснился кошмар?" — подумал он, идя по коридору. Неудивительно, учитывая сегодняшние события.

Снейп толкнул дверь спальни Гарри и тихо вошёл. Луч света из его палочки выхватил пустую кровать, и в животе Снейпа затянулся маленький узел паники — пока он не обернулся и не заметил дракона Гарри, светящегося из-под стола. Снейп подошел, тихонько ступая, и опустился на колени перед столом и посветил под него. Гарри спал, свернувшись калачиком у стены, в гнезде, которое он устроил из одеяла, снятого с кровати, с большим пальцем во рту, голова Стива уткнулась ему под подбородок. Другие подарки, которые он получил сегодня вечером, и его палочка лежали рядом с ним поверх одеяла. Он выглядел невероятно маленьким и ужасно уязвимым, и что-то в груди Снейпа дрогнуло при виде этого.

Недолго подумав, он решил оставить Гарри на месте, догадавшись, что мальчик чувствует себя в большей безопасности в замкнутом пространстве, к которому привык. Снейп убедился, что Гарри укрыт, и вернулся в свою кровать.

Снейп сидел за столом и читал "Ежедневный Пророк" — газету утром доставила сова — когда Гарри вышел из своей спальни со Стивом под мышкой. Он заметил Снейпа и остановился, внезапно смутившись.

— Доброе утро, Гарри, — сказал Снейп.

— Доброе утро, сэр, — пробормотал Гарри.

— Ты как раз к завтраку.

Только он договорил, как посреди стола появились блестящие серебряные тарелки.

Глаза Гарри расширились от вида магии. Он переминался с ноги на ногу, стрелял глазами по углам комнаты и, наконец, решив что-то для себя, отошёл в угол, прижался к стене и оттуда стал следить за Снейпом.

— Что за... — Снейп пытался говорить спокойно. — Что ты делаешь?

— Жду своей очереди, сэр, — сказал Гарри.

Снейп закрыл глаза и резко втянул воздух. Дело шло всё хуже и хуже. Эти проклятые людишки даже не позволяли ему сесть за стол, чтобы поесть вместе с ними? Насколько же они были жестоки?

— Гарри, — мягко произнёс он, — Пожалуйста, подойди и сядь за стол.

Сияя так, будто ему вручили ещё один подарок, Гарри охотно выполнил распоряжение. Снейп по очереди снял крышки с тарелок, открывая пышную яичницу-болтунью, гору хрустящего бекона, ломтики поджаренного хлеба. Гарри смотрел на всё это широко распахнув зелёные глаза, под аккомпанемент урчания в животе — но не было и намёка на движение с его стороны, он не пытался положить в свою тарелку ничего из предложенного.

— Тебе хотелось бы чего-нибудь? — спросил Снейп.

Гарри кивнул.

— Чего?

— Всего, — выдохнул мальчик.

— Хочешь, положу тебе?

Гарри снова кивнул.

Снейп наполнил тарелку Гарри, но мальчик так и не пошевелился.

— Разве ты не голоден?

Гарри мотнул головой. Что случилось со вчерашним болтливым ребенком?

— Тебе не нужно ни моё разрешение, ни чьё-либо еще, чтобы поесть, Гарри. Семьи сидят вместе за столом, когда едят. Ты понял?

— Мы семья? — спросил Гарри.

— Пока мы здесь, да, мы семья. И мы будем есть вместе. И тебе не нужно ждать моего разрешения, — он указал на тарелку Гарри.

Видимо, Гарри наконец понял: он осторожно воткнул вилку в яичницу и проглотил кусочек. Крыша от этого не рухнула и Снейп не накричал на него; тогда Гарри взял и съел ломтик бекона. Потом он уже не останавливался и ел, пока не почувствовал, что в него больше не влезет. Снейп немного понаблюдал за ним и тоже приступил к завтраку.

* * *

Снейп читал прихваченный с собой номер "Европейского Зельевара" и вдруг услышал, как прерывисто вздохнул Гарри.

— Что-то не так? — Снейп поднял голову.

— Посмотри... — сказал мальчик благоговейным шепотом.

Гарри раскрашивал раскраску, которую дал ему Дамблдор, мелками, полученными от него же. Он подошел к Снейпу с книжкой в руках. Гарри раскрасил щенка в фиолетовый и желтый цвета, и стоило ему закончить, как щенок ожил, радостно подпрыгивая на краю страницы, останавливался повилять хвостом, а потом стремглав бросался из одного угла страницы в другой. Наконец, фиолетовы щенок устал и свернулся калачиком в углу и заснул.

Гарри посмотрел на Снейпа широко распахнутыми от удивления зелеными глазами:

— Это как будто волшебство!

Снейп взъерошил и без того непослушные волосы Гарри.

— Глупыш, это и есть волшебство.

Альбус выбрал именно этот момент, чтобы выбраться из камина. Он встал там, с бородой, усыпанной пеплом — и засиял, увидев их двоих.

Снейп поспешно убрал руку с головы Гарри.

— Доброе утро, директор, — холодно поприветствовал его Снейп.

— И тебе доброе утро, Северус! — старик почти пел. — И тебе доброе утро, юный Гарри. Ты хорошо спал?

Гарри застенчиво опустил глаза.

— Да, сэр, — сказал он, отступив на шаг в сторону, отчего оказался еще дальше — и позади Снейпа.

Снейп снова был удивлен: Гарри Поттер прятался от Дамблдора. За спиной Снейпа. Мир сошел с ума.

— У вас есть новости, Альбус? — спросил Снейп, стараясь не наслаждаться выражением боли, появившимся в глазах Дамблдора из-за того, что мальчик его боится.

— Да, у меня прекрасные новости. Гарри, мне нужно тебе кое-что сказать

Гарри и не собирался выходить из укрытия. Снейп мягко взял его за руку и потянул вперёд, пока мальчик не встал рядом с ним.

Гарри положил маленькую руку на колено Снейпа, набираясь силы от прикосновения.

Дамблдор сел на край дивана и посмотрел Гарри прямо в глаза:

— Гермиона в порядке, Гарри. Она полностью поправится.

Оба мужчины ждали его реакции. Сможет ли шестнадцатилетний Гарри вновь заявить о себе, услышав о том, что он вовсе не убивал своего друга? Сможет ли Снейп вернуться к привычной жизни после дня отсутствия? Вернёт ли Дамблдор свою марионетку? Вернётся ли Гарри к ненависти к Снейпу?

— Кто такая Гермиона? — спросил Гарри. Получилось больше похоже на "Ге-мий-на". — Забавное имя.

Плечи Дамблдора поникли.

— Она твой друг, Гарри. Разве ты её не помнишь?

Гарри замотал головой.

— У меня нет друзей, — тихо сказал он.

Снейп и Дамблдор обменялись взглядами, задаваясь одним и тем же вопросом. Может ли быть, что Гарри притворяется по какой-то причине, которую они не могли понять?

Снейп знал, что Дамблдор не сделает этого, поэтому велел: «Гарри, посмотри на меня». На самом деле, они должны были сделать это еще вчера. Когда эти доверчивые зелёные глаза встретились с его взглядом, Снейп нырнул в разум мальчика. Пути его были мелкими, какими они могли быть только в сознании маленького ребенка, наполненного мыслями об игрушечных машинках, бумажных щенках и волшебных палочках. А чуть глубже этих поверхностных мыслей — ещё один слой, более тёмный — мысли о чулане и голоде, об ударах и мечтах. Но ни о Хогвартсе, ни о нападении в Хогсмиде, ни о Гермионе Грейнджер ничего не было.

Снейп отстранился, а Гарри продолжал смотреть на него снизу вверх, по-видимому, не осознавая, что с ним только что сделали.

— Почему бы тебе не раскрасить картинку, чтобы директор мог взять ее с собой, когда уйдёт? — предложил Снейп.

— Хорошо, — согласился Гарри и унёс книжку и мелки на стол.

— Мальчик не помнит вчерашних событий. В его мыслях ему действительно шесть лет.

Дамблдор откинулся на спинку дивана.

— Я надеялся, что известие о выздоровлении мисс Грейнджер вернёт его к нам.

— Вы сказали правду о мисс Грейнджер? Это не было попыткой заставить Поттера вернуться в свой возраст? — Снейп не исключал, что наблюдает манипуляции старого интригана.

— О да, — заверил его Дамблдор. — Мисс Грейнджер действительно полностью поправится. Признаться честно, сегодня утром она уже была на ногах.

— Что ж, хоть какие-то хорошие новости сегодня.

— Действительно, — согласился Альбус. — Так что нам делать с Гарри?

— Вы больше не верите, что и для него возможно полное выздоровление?

— Я проконсультировался со специалистами. Я, конечно, не сказал им, кого имел в виду — только то, что у студент пережил травмирующее событие, после чего психически регрессировал. Они оба сказали мне, что это состояние не должно стать постоянным, но ни один из них не смог с уверенностью предсказать, как долго это может продолжаться или какое событие поможет вернуть мальчика к исходному состоянию.

— Значит, он останется таким, как есть, пока это само не произойдёт.

Дамблдор вздохнул.

— Да, наверное. Но что делать нам? Мы не можем оставить в замке шестилетнего Гарри Поттера. Он слишком уязвим.

Прежде чем Снейп успел толком подумать, что он собирается сделать, он уже произнёс:

— Я готов остаться с мальчиком здесь.

Дамблдор был явно удивлен таким предложением.

— Это очень великодушно, Северус. Ты уверен?

— Я нахожу маленького Гарри Поттера гораздо более терпимым, чем его коллегу-подростка. Он... — он вспомнил слово, что подобрал прошлой ночью. — Он был травмирован родственниками его матери, Альбус. Я не уверен, что вы понимаете масштабы того, что с ним сделали. Возможно, где-то в глубине души он хотел бы ещё одной возможности побыть шестилетним — и цепляется за неё. Неожиданный подарок, в который он вцепился, как в того своего жирафа.

— Возможно, ты прав, Северус. Но это не может продолжаться бесконечно. Нам придется переоценить свое положение — скажем, к Новому году? — если ничего не изменится.

Снейп кивнул. Пять недель — звучало разумно. Если к тому времени Гарри не станет лучше, возможно, он будет обречен (а может, благословлен?) прожить своё детство заново.

— Спасибо, Северус, — сказал Дамблдор, вставая. — Полагаю, тебе понадобятся твои принадлежности для зельеварения, если ты задержишься здесь на какое-то время. Тоби найдет место, где ты сможешь устроиться. И, пожалуйста, не стесняйся — дай мне знать, если понадобится что-нибудь еще. Ох, да — вот одежда. — Дамблдор достал из-под мантии сверток, изменил его размер и передал Северусу. — Я надеялся, что тебе это не понадобится.

Гарри вылез из-за стола и застенчиво подошёл к Дамблдору, держа перед собой картинку. Он раскрасил Ноев ковчег, и ожившие животные попарно шагали вверх по трапу, через каюту корабля и вниз по противоположному трапу, образуя бесконечный круг.

Дамблдору не нужно было изображать восторг от подарка.

— Гарри! Это лучшее, что мне когда-либо дарили!

— Ты повесишь его на свой холодильник? — с надеждой спросил Гарри. Тётя Петуния так поступала с рисунками, которые Дадли сделал для неё.

— Только ради этого я добуду холодильник, — заверил его Дамблдор. — Что ж, джентльмены, вынужден откланяться — хорошего вам дня.

И, бросив последний ласковый взгляд на Гарри, он унёсся в пламени прочь.

— Вау, — Гарри открыл рот. Он никогда не привыкнет к этому виду путешествий.

* * *

Остаток дня они тихо провели дома, но Гарри ухитрился завести двух новых друзей. Он впервые увидел Тоби, домового эльфа Дамблдора. Вчера Снейп намеренно не позволил Гарри увидеть его. Кто знал, как отреагирует мальчик, увидев нечто настолько нечеловеческое, в тот день, когда он впервые узнал, что магия реальна? Снейп подумал, что для одного дня с него хватит переживаний. Но он знал, что не сможет избегать этого вечно, так как рано или поздно эти двое должны были встретиться, поэтому он отвел Гарри на кухню и представил его эльфу.

— Гарри, это Тоби. Он домовой эльф. Он следит за домом профессора Дамблдора. И он будет заботиться о нас, пока мы здесь.

Эльф низко поклонился, заостренные уши коснулись пола.

— Для Тоби большая честь служить юному господину Гарри Поттеру. Тоби постарается сделать ваше пребывание здесь наиболее комфортным.

— Привет, — сказал Гарри, с откровенным любопытством разглядывая существо перед ним. Он не чувствовал страха — трудно бояться кого-то настолько жалкого и раболепствующего, как домовой эльф.

— Вставай, Тоби, — приказал Снейп, и эльф поднялся на ноги.

— Профессор Дамблдор сказал Тоби, как сильно молодой мастер любит пироги с патокой, поэтому Тоби приготовил его для вас, молодой мастер, — восторженно сообщил эльф.

— Эм… спасибо, — сказал Гарри. Его внимание отвлек большой серый кот, вошедший в комнату с видом, будто ему принадлежало всё вокруг. — У тебя есть кот?

— Это кот профессора Дамблдора, молодой хозяин. Тоби должен предупредить вас, что кот вспыльчив и с ним не стоит шутить.

Кот напился молока из блюдца и сел вылизывать лапы. Это был крупный, сильный кот с оторванным левым ухом и царапиной над правым глазом. Пока Снейп обсуждал меню с Тоби, Гарри украдкой подошел к коту, который беззаботно наблюдал за его приближением.

Гарри сел на пол перед котом.

— Привет, — прошептал он. Кот перестал вылизываться и уставился на мальчика. — Я Гарри.

Он медленно протянул руку к коту. Так же медленно кот вытянул нос вперед и понюхал пальцы Гарри. Не почувствовав угрозы, кот потерся подбородком о руку Гарри. Гарри потянулся дальше и почесал кошачьи уши. Серый зверь прогнулся под рукой и начал мурлыкать.

— Гарри! — раздался обеспокоенный голос Снейпа.

Гарри посмотрел вверх.

— Всё хорошо. Он славный.

Снейп подошел к ним — и в ответ на своё беспокойство получил шипение.

— Отойди от этого кошмарного зверя, — приказал Снейп. Гарри послушно встал, но потом наклонился и в последний раз погладил кошака по голове.

* * *

После ужина — и очень вкусного пирога с патокой — Снейп объявил:

— Полагаю, дальше должна быть ванна.

Снейп наполнил ванну тёплой водой с красными и золотыми пузырьками.

— Ты сможешь помыться сам? — спросил он Гарри.

— Конечно, — насмешливо фыркнул мальчик. — Я делал это годами!

Снейпу хотелось бы посмеяться над этим заявлением, но, учитывая то, что он узнал о Дурслях, весьма вероятно, что Гарри некоторое время самостоятельно заботился об исполнении своих основных потребностей.

— Хорошо. Чтоб был весь чистый! Я оставлю дверь открытой, чтобы знать, что всё в порядке.

Пока Гарри забавлялся с лодками, которые Снейп наколдовал из чайных чашек, Снейп принялся за работу в спальне Гарри.

Наконец Снейп вернулся и сказал Гарри, что пора уже мыться. Он проследил за тем, как Гарри вымылся, помог ему ополоснуть волосы после того, как Гарри сам их намылил, а потом помог мальчику выбраться из глубокой ванны и завернул его в большое пушистое полотенце.

— У меня есть для тебя сюрприз, — сказал Снейп Гарри, вытирая полотенцем его взъерошенные волосы.

— Сюрприз?

— Да. Надень пижаму. Когда я был маленьким мальчиком твоего возраста, я навещал своего дедушку. В доме рядом с дедушкой жил мальчик на год или около того старше меня. Его звали Ральф. На заднем дворе Ральфа стояло очень большое дерево, и в ветвях этого дерева отец Ральфа построил для него великолепный домик.

Гарри изо всех сил пытался найти дырку для головы в ночной рубашке, поэтому Снейп остановился, чтобы помочь ему. Как только голова Гарри высунулась наружу, он переспросил:

— Дом на дереве?

Он взял у Снейпа очки и надел их.

— Дом на дереве. Так показать тебе сюрприз?

Гарри нетерпеливо кивнул.

— Он в твоей спальне.

Гарри выскочил из ванной, будто на нем штаны загорелись. Когда Снейп догнал его, Гарри стоял с открытым ртом, уставившись на свою кровать, которая теперь имела четыре стены и была настолько похожа на домик на дереве, в котором он побывал много лет назад, насколько Снейп смог изобразить.

— Ух ты! — взвизгнул Гарри.

— Нравится? Забирайся!

Гарри поднялся по короткой лестнице в "домик на дереве" и кувыркнулся на матрасе.

— Вот здорово! — воскликнул он.

— Вот здесь включается свет, — показал ему Снейп. — А здесь полка для твоего дракона, палочки и очков.

Гарри огляделся, пытаясь рассмотреть всё и сразу.

— Тебе нравится? — снова спросил Снейп.

— Я его обожаю! — выдохнул Гарри.

— Хорошо.

Если повезёт, сейчас Гарри действительно будет спать в своей постели и не будет чувствовать необходимости уползти в тесноту под столом.

— Как насчет чашки какао? — предложил Снейп.

— Можно мне выпить его тут? — спросил Гарри, не желая покидать свою новую крепость.

— Думаю, лучше всё-таки за столом.

— Хорошо, — Гарри спустился и встал у ног Снейпа. — Спасибо! — сказал он и обвил руками ноги Снейпа.

Снейп положил руку Гарри на голову.

— Всегда пожалуйста. А теперь пойдём за какао.

После какао Гарри забрался обратно на свою кровать, и Снейп рассказал ему историю битвы Героя Гарри с троллем в ночь на Хэллоуин.

В ту ночь дракон Гарри так и не разбудил дракона Снейпа. Но что-то всё равно подняло Снейпа среди ночи, но когда он пошел проведать Гарри, то обнаружил, что мальчик крепко спит в своей кровати в домике на дереве.

— Не желает ли мастер Снейп позавтракать?

Снейп сложил «Пророк» и посмотрел на часы.

— Похоже, Гарри решил сегодня поваляться в кровати.

— О нет, мастер Снейп, — поправил его Тоби. — Юный господин Гарри уже давно на ногах.

— Где он?

— Юный господин Гарри в уборной.

— И что же юный господин Гарри делает в уборной?

— Тоби видел, как юный господин Гарри убирался. Тоби говорил мастеру Гарри, что он не должен выполнять работу Тоби...

Уборка? В туалете?

Снейп толкнул дверь туалета. Гарри перегнулся через край ванны: его ноги не касались пола, он протирал дно.

— Мистер Поттер, что вы делаете?

Гарри вздрогнул от звука голоса и свалился в ванну. Снейп в два шага преодолел расстояние между ними и помог мальчику выбраться.

— Ты в порядке?

— Да, — ответил Гарри, потирая голову. На самом деле, ему было очень больно, и хотя глаза немного слезились, Гарри не заплакал из-за маленькой шишки на голове.

— Ты что делаешь?

— Сегодня суббота, — сказал Гарри.

— Именно так, — согласился Снейп.

— Суббота рабочий день, — пояснил Гарри.

— Ты всегда убирал ванную комнату в своем прежнем доме?

Гарри кивнул.

— Ага. Каждую субботу. Ванную на первом этаже и на втором.

— До завтрака?

— Я ем после того, как закончу работу по дому, — ответил Гарри.

— А чем ещё ты занимаешься?

Гарри снова почувствовал, что Снейп злится, и занервничал. Что он сделал не так? Он всего лишь пытался угодить этому человеку и занялся своей работой, не дожидаясь, пока ему прикажут. Он ни в чем не был уверен. Этот человек был очень добр к нему, и одно это сбивало с толку, потому что никто никогда не был добр к Гарри. Всё, что нравилось в Гарри Дурслям — насколько он вообще мог им нравиться — кажется, не нравилось его новому опекуну, и Гарри казалось, что он ступает по тонкому льду. Гарри почувствовал себя ничтожеством, и глаза его наполнились слезами. Он не стал бы плакать из-за дурацкой шишки на голове, но то, что этот человек расстроен из-за него, с легкостью вызвало слезы.

— Эм-м, — сказал он. — Я убираю обе ванные комнаты. Я убираю комнату Дадли. Я п-подметаю кухню... — Гарри моргнул, будучи на грани того, чтобы разрыдаться, и только одинокая слеза скатилась по его щеке.

— И всё это до завтрака? — мягко спросил Снейп.

Гарри кивнул. У него были и другие обязанности, но он подумал, что не сделает Снейпа счастливее, перечислив и их. Ещё одна слеза вырвалась наружу, хотя он изо всех сил старался их сдержать.

Снейп опустился на одно колено перед Гарри. Стоило ему подумать, что услышал худшее, что могли устроить Дурсли, как Гарри доказал, что он ошибался. Снейп взял лицо Гарри в ладони и стёр слезы большими пальцами.

— Тебе шесть лет, малыш. Уборка дома не должна быть обязанностью ребенка. Ты знаешь, что такое жестокое обращение с детьми, Гарри?

Гарри кивнул.

— Это когда родитель бьет своего ребёнка.

— Жестокое обращение с детьми — это когда любой взрослый, который несёт ответственность за благополучие ребенка, использует этого ребенка в своих интересах или жестоко обращается с ним каким бы то ни было образом. Ожидать, что шестилетний ребёнок будет убираться в доме так, как ты сказал, — это тоже жестокое обращение. Они когда-нибудь били тебя, Гарри?

Гарри больше не мог смотреть на Снейпа и скорчился, пытаясь уйти от него. Руки Снейпа опустились на костлявые плечи мальчика и крепко сжали их. Слезы потекли быстро и яростно.

— Они тебя когда-нибудь били? — повторил Снейп.

— Иногда, — выдавил Гарри.

— Никто не ударит тебя, пока ты здесь, — страстно пообещал Снейп. — И от тебя не ожидают выполнения той же работы, что и для тех людей. Понимаешь?

Гарри кивнул.

— Тогда позавтракаем?

— Да, пожалуйста.

Поддерживая Гарри за плечи, Снейп подвел его к столу.

Гарри хлюпал носом всё время завтрака, но все равно ел с удовольствием.

— Можно мне ещё молока, мистер Снейп?

Стоило ему только договорить, как стакан Гарри снова наполнился.

Глаза Гарри вспыхнули от восторга.

— Здорово!

— Надо придумать что-нибудь другое вместо этого обращения, — сказал Снейп. — "Мистер Снейп" — это про моего отца.

— Как мне тогда называть тебя? — спросил Гарри.

— Можешь звать меня Северус.

— Мне нельзя звать взрослых по имени.

Это было единственное правило, которое Снейп действительно одобрял. Он хотел было предложить «дядя Северус», но это, на его взгляд, было слишком уж похоже на «дядю Вернона».

— Придётся ещё подумать.

Гарри немного помолчал, пережевывая свой тост.

— В начальной школе в моем классе был мальчик Руди. У него был отчим. Потому что его мама больше не была замужем за его настоящим отцом. Однажды отец Руди взял его в зоопарк, и он чуть не уронил его в клетку к гиппопотамиям.

Снейп скрыл улыбку из-за неправильного произношения и задался вопросом, есть ли у рассказа Гарри конкретная цель.

— Тебе не кажется странным, что у одних мальчиков два папы, а у других нет ни одного? — будто невзначай спросил Гарри, как будто сам шестилетка не раз задавался этим вопросом. Он не казался обеспокоенным этим... просто полюбопытствовал. И хотя его вопрос заставил сердце Северуса сжаться, Гарри продолжил, как ни в чём не бывало:

— А ты знаешь, что гиппопотамусы могут ходить по дну под водой?

Снейп прочистил горло.

— Да что ты говоришь.

— Ага. Вода прямо у них над головами. И они даже не тонут!

— Поразительно.

— Я кладезь?

На этот раз Снейп не смог скрыть улыбку.

— Да, настоящий кладезь информации. Ты рассказывал мне о Руди.

— А, да. Руди не хотел называть своего отчима отцом, потому что это задевало бы чувства его отца. Я имею в виду его настоящего отца. Поэтому он называл своего отчима папой. Я мог бы называть тебя папой.

Снейп прочистил горло, пытаясь согнать болезненный комок, который вдруг сжался в его груди.

— Да, вполне приемлемо, — сказал он наконец.

— Ладно… Папа, — сказал Гарри с застенчивой улыбкой.

— Чем хочешь заняться сегодня, Гарри?

— Я пойду посмотрю, нет ли котика на кухне.

— Будь осторожен с этим котом, — предупредил его Снейп. — Он выглядит диким.

— Хорошо, папа, — Гарри снова попробовал это слово, и, похоже, оно ему понравилось. — Можно я пойду?

— Если ты доел.

Гарри вскочил, сильно ударившись о нижнюю часть стола. Его почти полный стакан молока опрокинулся, и его содержимое вылилось через стол прямо на колени Снейпу.

Гарри зажал рот ладонью, и его зелёные глаза расширились от страха. Если бы он пролил молоко на дядю Вернона, ему бы заломили руки за голову, прочитали бы лекцию о том, что он тратит деньги впустую, ударили по уху, заставили бы убрать беспорядок, шлёпнули по заднице, а затем отправили бы в чулан.

Слёзы Гарри не действовали на Дурслей, но, кажется, могли сработать со Снейпом... С папой. Так что Гарри решил попробовать: выдавил из себя слёзы, пытаясь выглядеть самым жалким и ничтожным человеком на свете.

Снейп никак не отреагировал, когда холодное молоко плеснуло ему на колени. Он изучал Гарри — страх, затем натужные слёзы — спокойно взял свою палочку и в одно мгновение заставил беспорядок исчезнуть.

— Прости, папа, — сказал Гарри.

— Не за что, Гарри. Это всего лишь молоко. Нет смысла плакать по нему, — сказал он, усмехнувшись своему каламбуру.

Почва под ногами Гарри перестала быть зыбкой. Он ослепительно улыбнулся Снейпу в ответ и поспешил на кухню.

* * *

Некоторое время спустя камин вспыхнул, и в гостиную вошёл Дамблдор. За ним следовала Гермиона Грейнджер.

— Доброе утро, директор, — сказал Снейп. — Выглядите неплохо, мисс Грейнджер.

— Спасибо, сэр. Я и чувствую себя хорошо.

— Я подумал, что, возможно, личное знакомство с мисс Грейнджер может встряхнуть Гарри настолько, что он вернется к своему настоящему, — пояснил Дамблдор.

— Стоит попробовать, — согласился Снейп.

— Где сегодня юный Гарри?

— На кухне. Ему приглянулся этот дикий зверь, маскирующийся под кошку.

— Ах, он встретил Люцифера! — обрадовался Дамблдор. — Может, вас это не удивит, но он из того же помета, что и наша школьная миссис Норрис.

Нет, это ничуть не удивило Снейпа.

— Люцифер не любит компанию, но он отличный мышелов. Мне сходить за Гарри?

— Это ваш дом, директор, — напомнил Снейп.

— Так оно и есть, — сказал Дамблдор, будто забыл об этом, и вышел из комнаты на поиски своей цели.

— Как Гарри, сэр? — спросила Гермиона, пока тишина не стала слишком неловкой.

— Ему шесть, мисс Грейнджер, — сказал Снейп, как будто это все объясняло. — Я полагаю, директор предупредил вас, что мистер Поттер выглядит на шесть лет, чему и соответствует состояние его разума.

— Да. Это довольно хлопотное заклинание, профессор.

— Действительно, — согласился Снейп.

— Гарри приручил зверя! — гордо сказал Дамблдор, приведя Гарри в комнату. На самом деле, когда Дамблдор нашел его, Гарри держал кота на коленях под тщательным наблюдением Тоби. Насколько он знал, Люцифер никогда никому не позволял прикасаться к себе, не говоря уже о том, чтобы держать и гладить его.

Гермиона ахнула, впервые увидев Гарри. Два дня назад её друг был немного выше ее и выглядел обычным (или настолько обычным, насколько это возможно для человека со шрамом от проклятия) подростком. Теперь он был крошечным и очень милым мальчиком с огромными зелёными глазами за стёклами очков и с непослушными волосами.

— Гарри, это Гермиона Грейнджер, — представил девушку Дамблдор.

Гермиона подошла к мальчику и опустилась перед ним на колени, на уровень его глаз.

— Привет, Гарри.

— Привет, Герр-ми-на, — старательно проговорил Гарри.

— Я твой друг, — сказала она. — Ты помнишь меня?

Глаза Гарри погрустнели, и он покачал головой. Он хотел бы её помнить. Она была симпатичной и казалась приветливой.

— О, Гарри, — сказала Гермиона и притянула его к себе, крепко обнимая.

Гарри был поражен. Никто не обнимал его. Никогда. И хотя обниматься с этой девушкой было приятно (она была мягкой и податливой в некоторых очень удобных местах), новизна ощущения тревожила его, и он почувствовал, как слезы снова навернулись на глаза. К тому моменту, как она отпустила его, Гарри снова заплакал, он развернулся и побежал к Снейпу, и зарылся лицом в удобную черную мантию.

Снейп автоматически положил руку на спину Гарри, успокаивающе поглаживая мальчика, и тот обменялся удивленными взглядами с остальными.

— Прости, — сбивчиво сказала Гермиона, расстроенная тем, что так расстроила Гарри, и встала на ноги. — Я не ожидала...

— Вы не виноваты, мисс Грейнджер, — сказал Снейп, отмахиваясь от ее извинений. — Он… эмоциональный сегодня.

Снейп склонился над всё ещё плачущим мальчиком и шепнул ему на ухо:

— Гарри, всё в порядке. Мисс Грейнджер — твоя подруга, и она пришла навестить тебя. Не хочешь показать ей свой домик на дереве?

Это мгновенно оживило Гарри, он поднял заплаканное лицо и кивнул.

— Хорошо, папа, — прошептал он.

Снейп наколдовал бумажный носовой платок, вытер слезы Гарри и дождался, пока Гарри высморкался. С выражением отвращения Снейп отбросил использованную салфетку, а затем мягко подтолкнул Гарри в сторону Гермионы.

— Э-э-э-э, хочешь посмотреть мою комнату?

Гермиона — сама на грани слёз — кивнула.

— Очень хотела бы.

Гарри вложил свою маленькую руку в руку Гермионы, и они вышли из комнаты.

— Папа? — переспросил Дамблдор, сверкая глазами. Снейпу захотелось бросить в него чем-нибудь.

— Это очень, очень длинная история о мальчике по имени Руди и существе, известном как гиппотомотам, — ответил ему Снейп.

— Ему сложно приспособиться? — спросил Дамблдор уже серьёзно.

— Не знаю, что это. Уже третий раз вижу его слёзы сегодня — а ведь мы ещё до обеда не дожили!

— Ты стал причиной этих слёз, Северус? — спросил Дамблдор, сузив глаза.

— Конечно, нет! Я был само терпение и понимание! Я думаю, он только что осознал, что больше не с этими проклятыми родственничками. Как вы могли, Альбус? Оставить его с этими людьми! Что они с ним сделали? Как паршиво они с ним обращались! Он будто всего лишь домовой эльф для них!

Дамблдор погрустнел.

— Я сделал то, что должен был сделать для защиты мальчика. Я знал, что это не идеально…

— Неидеально? Он спал в чулане! Ему не позволяли есть вместе со всеми! Его нагружали работой по дому, которая совершенно не подходит для ребёнка его возраста! Они так долго называли его уродом, что он в это поверил! И я думаю, что вы всё об этом знали, но всё равно оставили там!

Дамблдор вздохнул.

— Трудные времена требуют трудных решений. Не думай, что я не потерял сон из-за этой ситуации, Северус.

— Должен быть другой способ!

— Как говорится, это уже дело прошлое. Мне пора возвращаться. У вас обоих сейчас всё нормально?

— У нас всё в порядке.

Дамблдор, основываясь на том, что видел, подумал, что у этих двоих всё более чем хорошо, но он был достаточно мудр, чтобы не озвучивать эту мысль.

— Мне забрать мисс Грейнджер?

— Она может оставаться столько, сколько захочет. Я уверен, что Гарри понравится компания кого-то ещё, кроме меня.

— Отправьте её камином в мой кабинет, когда она будет готова, — распорядился Дамблдор. — Спасибо, Северус. Ты отлично справляешься с Гарри.

И прежде чем Снейп успел ответить, Дамблдор исчез.

Снейп пошёл в спальню Гарри. Гарри и Гермиона сидели на кровати в домике на дереве, скрестив ноги, и Гарри показывал своему новому другу все свои машинки.

— Извините, что прерываю, но я хотел бы знать, не согласится ли мисс Грейнджер присоединиться к нам за обедом, — сказал Снейп. — Директору пришлось вернуться в Хогвартс.

Гермиона улыбнулась.

— Я бы с удовольствием осталась. Если Гарри не возражает.

Ответная улыбка Гарри была искренней.

— Я бы очень хотел, чтобы ты осталась.

— Гарри, пожалуйста, пойди и скажи Тоби, что к обеду мы спустимся в три часа, — попросил Снейп.

— Конечно, — сказал Гарри, вскочил с кровати и выбежал из комнаты.

— Профессор, это, — сказала Гермиона, указывая на дом на дереве, — великолепно. Должно быть, ему очень помогло это, потому что у него было так мало места для сна в чулане. И тем не менее, это настоящая человеческая кровать. Как будто Вас настигло вдохновение...

Снейп почувствовал себя нелепо довольным от её похвалы.

— Вы знаете о чулане?

— Гарри много рассказывал о своей жизни с Дурслями — но ничего хорошего. Должно быть, ему кажется чудом, что у него есть шанс снова стать маленьким мальчиком.

Снейп был удивлен её проницательностью.

— По крайней мере, на этот раз у него есть шанс на счастливое детство, — тихо продолжила Гермиона.

Снейп прочистил горло. Всё становилось слишком сентиментально.

— Да, я хотел спросить вас, мисс Грейнджер, не могли бы вы остаться после обеда. Мне нужно сварить зелье, которое требует постоянного контроля в течение часа. Конечно, если у вас домашнее задание или...

— Нет, я с радостью останусь, — сказала Гермиона, и выглядела при этом так, будто на самом деле с нетерпением ждала возможности посидеть с шестилетним Гарри Поттером.

Тема их обсуждения вернулась в комнату.

— Я сказал Тоби! Пойдём к Люциферу, Гермиона!

— Кто такой Люцифер?

— Он кот. А ты знаешь, что кошки очень хорошо видят в темноте, но не в кромешной тьме? А усами они могут чувствовать!

— Правда? Ты очень умный молодой человек, знаешь это?

— Папа говорит, что я кладезь, — сказал ей Гарри, снова взял её за руку и повёл прочь из комнаты.

— Папа? — переспросила Гермиона.

— Вот он, — пояснил Гарри, указывая на Снейпа их сцепленными руками.

Гермиона лучезарно улыбнулась Снейпу, и в её глазах плескалось такое слащавое счастье, что Снейп подумал, что его вот-вот вырвет.

* * *

Гарри обеспечивал непрерывный поток болтовни на протяжении всего обеда и тех полутора часов, что Гермиона провела с ним после. Наконец Снейп вышел из своей импровизированной лаборатории.

— Спасибо, мисс Грейнджер. Вы очень помогли.

— Это было мне в удовольствие, — искренне сказала она. — В любое время, когда я Вам понадоблюсь, просто сообщите. Я буду рада вернуться. Он такой классный!

— Вы так говорите, будто хотите, чтобы он остался в этом возрасте. Думали ли вы о том, что мы будем делать, если это произойдёт?

— Мы позаботимся о нем, — просто сказала Гермиона. — Вы, я, профессор Дамблдор, семейство Уизли. Он будет самым любимым и окружённым заботой шестилетним ребенком на планете.

Гарри появился рядом с ней и протянул рисунок, который он нарисовал своими волшебными мелками. Гермиона увидела двух примитивно нарисованных людей — очевидно, её и Гарри, стоящих бок о бок — а потом они повернулись друг к другу и обнялись.

Гермиона упала на колени и снова обняла Гарри. И на этот раз он не плакал.

* * *

— Мы можем выйти на улицу, папа? — спросил Гарри на следующий день. Он любил свои новые вещи, но они теряли свою привлекательность.

Снейп обдумал просьбу. Дамблдор сообщил ему, что территория охраняется так же, как и дом, так что это должно быть достаточно безопасно. Гарри был маленьким мальчиком, и он становился всё более беспокойным. Может быть, время, проведенное на свежем воздухе, именно то, что ему нужно.

— Думаю, это хорошая идея.

— Ура! — вскочил Гарри.

— Надень плащ, — приказал Снейп. — И шапку, и перчатки. На улице холодно.

Гарри побежал в свою комнату и через несколько секунд вернулся полностью одетым и готовым к прогулке. Снейп тоже оделся, и они отправились на разведку.

Во владении Дамблдора был участок леса, и Гарри тут же нашел тропинку, ведущую через него. Они шли — Снейп степенно, а Гарри торопливо перебегая от одного интересного к другому, и возвращаясь к Снейпу всякий раз, когда находил что-то стоящее, и болтая без умолку. Они провели час, блуждая по лесу, после чего Гарри стал обладателем большой коллекции листьев, камней и прочих мелочей, насчёт которых он настоял на том, чтобы принести с собой в дом. Его маленькие ножки устали, так что Снейп посадил его себе на плечи, и они вернулись в дом.

Подойдя к входной двери, они вспугнули несколько мелких птиц, кормившихся на земле, и те выпорхнули почти из-под ног. Одна из птиц полетела прямо на дом, врезалась в него и камнем рухнула на землю.

— О, нет! — раздался голос Гарри над головой Снейпа. — Бедная птичка!

— Глупая пташка, — сказал Снейп, направляясь в дом.

Гарри запротестовал:

— Ты должен помочь ему, папа!

— Гарри, это всего лишь вьюрок. Здесь их сотни.

— Пожалуйста, папа! Он ранен! — стал умолять Гарри.

Снейп вздохнул.

— О, хорошо. Иди сюда.

Снейп опустил Гарри на землю, затем наколдовал носовой платок. Он нашел птицу в кустах и ​​осторожно поднял ее. Сразу было видно, что птица — обыкновенная зеленушка, если Снейп правильно опознал, — сломала себе шею при ударе о дом.

— Он в порядке, папа? — обеспокоенно спросил Гарри. — Ты можешь его починить?

Снейп завернул зяблика в ткань и повернулся к Гарри.

— Боюсь, что нет, Гарри. Он умер.

Слезы навернулись на глаза Гарри.

— Он не умер! Он, наверное, просто спит! Пожалуйста, папа, вылечи его!

— Гарри, он сломал себе шею. Я ничего не могу сделать, — Снейп развернул птицу и протянул ее Гарри. — Видишь? Он умер.

— О, — сказал Гарри, и его сердце сжалось от вида бедного сломленного создания в папиной руке. Он протянул палец и нежно погладил птицу по голове, по его лицу потекли слёзы.

Снейп не мог понять горя мальчика. Это была просто птица! Так мягко, как только мог, он указал на это.

— Гарри, это всего лишь птица.

— Но он мёртв, папа! — заплакал Гарри.

Держа мёртвую птицу подальше от себя, Снейп свободной рукой прижал рыдающего мальчика к себе и тихо держал его, пока Гарри плакал.

— Мы можем устроить ему похороны? — спросил Гарри, громко шмыгая носом.

Чего Снейп действительно хотел, так это пойти пообедать. Но он посмотрел на залитое слезами лицо Гарри и не смог отказать убитому горем ребёнку.

— Да, Гарри, мы можем быстро его похоронить.

Гарри выбрал место под деревом, которое, как он думал, понравилось бы птице. Используя волшебную палочку, Снейп выкопал яму в холодной земле, развернул птицу и протянул её Гарри.

— Попрощайся.

— Можно я поцелую его? — спросил Гарри.

— Определенно нет!

Гарри решил поцеловать свой палец и осторожно приложил его к голове птицы.

— Прощай, Твити.

— Твити?

— Мм-хм-м, — кивнул Гарри.

Снейп плотно завернул птицу, поместил тело в ямку и заколдовал землю, заставив её засыпаться поверх.

— Покойся с миром, Твити, — торжественно сказал он.

— Мы должны помолиться, — сказал Гарри.

— Боюсь, я ничего об этом не знаю, — признался Снейп.

— Я сделаю это, — Гарри склонил голову и сложил руки перед грудью. — Господи, благодарю, За грядущую зарю. Если я умру во сне — Позаботься обо мне...* Так хорошо?

— Это прекрасно, — сказал Снейп. — Твити бы очень понравилось. Пойдем внутрь.

Гарри вложил свою маленькую руку в руку Снейпа, пока они шли обратно к дому.

— Как ты думаешь, он был хорошей птицей?

— Думаю, что он был замечательной птицей. Я уверен, что все остальные птицы будут очень по нему скучать.

Гарри, казалось, был удовлетворен ответом. Как только они вошли внутрь, Снейп сказал:

— Иди, готовься к обеду. И обязательно вымой руки!

 

 

* Now I lay me down to sleep — классическая детская молитва перед сном с 18-го века (Википедия)

После этого их распорядок дня устоялся. После завтрака Гарри играл в доме, пока Снейп пил кофе и читал. Они шли гулять в лес и возвращались как раз к обеду. После обеда Гарри отдыхал в своей комнате (и иногда даже спал). Часто после обеда приходила Гермиона — чтобы провести время с Гарри и дать Снейпу возможность варить зелья или просто побыть наедине с собой. До ужина Снейп, не желающий упускать возможности обучения, тратил час или около того на то, чтобы помочь Гарри над с буквами и цифрами, потренировать его в чтении и решении простых математических задач. После ужина Гарри мылся, и за этим следовали какао, сказка и постель.

К концу дня Снейп выматывался и с нетерпением ждал момента, когда его маленький подопечный заберется в кровать. Гарри не был трудным ребенком, но ему было шесть лет, и это означало, что он проявлял здоровую долю неповиновения, когда привык к Снейпу и понял, что высказывание своего мнения (оспаривание точки зрения взрослого) не приведет к побоям или изгнанию в чулан; и он ни разу не переступил черту, проявив неуважение, так что Снейп позволял ему высказаться. Проблема была в том, что Гарри говорил почти всё время, и Снейп, привыкший к тишине и покою, остро чувствовал, насколько ему их не хватает, пока мальчик не спит.

Снейп проникся искренним уважением к родителям, особенно к тем, у кого больше одного ребенка. Он не мог себе представить, как люди, подобные Уизли, справляются со всеми этими детьми, не падая замертво от усталости и не лишаясь рассудка.

Шли недели, а у Гарри не наблюдалось никаких признаков возвращения к своему шестнадцатилетнему «я». Как ни странно, чем дольше он оставался шестилеткой, тем меньше Снейп хотел, чтобы он изменился, хотя он не мог признаться в этом даже самому себе. Он очень привязался к ребенку и не мог представить, какой была бы его жизнь без маленького Гарри Поттера.

Тем временем до Рождества оставалось всего два дня, что означало для Снейпа немногим больше недели до установленного Дамблдором срока. Снейп задумался: что он сделает, если новый год наступит, а Гарри так и останется ребенком? Что будет с Гарри? Следует ли ему предпринять долгосрочные меры по уходу за мальчиком, который может никогда не вернуться к тому, что должно быть его реальностью? Считает ли кто-нибудь Снейпа подходящим опекуном для Мальчика-который-проживает-это-снова-и-снова? Хотел бы Снейп этого? Он боялся этого желания, и по многим причинам. Заботясь о маленьком Гарри Поттере, он не сможет шпионить за Темным Лордом, и разоблачение его предательства резко увеличит опасность как для него самого, так и для мальчика. Сможет ли он преподавать и жить в Хогвартсе, заботясь о шестилетнем ребенке? Захочет ли Гарри вообще жить с ним, если до этого дойдет?

Возможно, дать ответ на все эти вопросы придется очень скоро, но сейчас до Рождества оставалось всего два дня, и это было куда более насущной проблемой.

* * *

— Не хочешь ли полетать завтра вечером? — спросил Снейп у Гарри.

— Полетать? — взволнованно переспросил Гарри. — Правда? На метле?

— Да, на метле, глупый мальчик. Я подумал, что мы могли бы прогуляться и посмотреть на рождественские огни.

— Завтра канун Рождества, — сказал Гарри.

— Именно так.

— Санта Клаус, наверное, не сможет найти меня и тут?

— Что ты имеешь в виду?

— Санта никогда ничего мне не приносил, пока я был у Дурслей. Дадли сказал, что это из-за того, что я плохой мальчик, но я думаю, что это из-за того, что Санта не знал, где я, ведь меня не было с мамой и папой.

— Говори «потому что», Гарри, — машинально поправил Снейп, хотя его разум одолевали другие мысли. — Думаю, что ты прав насчет Санты, потому что я знаю, что ты неплохой мальчик. Мы должны отправить ему письмо, чтобы он знал, что ты здесь.

— А мы не можем полетать сегодня вечером?

— Нет, потому что сегодня вечером мы наряжаем ёлку.

Снейп мало думал о Рождестве. Честно говоря, он никогда не думал, что они пробудут здесь так долго. Он мог сколько угодно укорять себя, но Гарри заслужил настоящее Рождество, которого у него, по-видимому, никогда не было с его так называемой семьей, и Снейп намеревался подарить его мальчику, хотя с таким поздним стартом готовиться ему нужно было быстро.

— Ты иди пиши свое письмо, а потом мы найдем дерево.

Гарри сел за стол и, высунув язык, стал писать письмо Санта-Клаусу.

— Папа, а где мы? — спросил он.

— Просто напиши, что мы у Дамблдора. Он знает, где это.

— А как пишется «Дамблдор»?

Снейп сел рядом с Гарри и помог ему закончить письмо, даже писал за него, когда Гарри устал писать. Гарри попросил у Санты самосвал и скейтборд для себя, а ещё попросил, чтобы Санта принес кошачью мяту для Люцифера и носки для Тоби.

Когда Гарри спросил: «Папа, что ты хочешь, чтобы Санта подарил тебе?», Снейп на мгновение очень странно посмотрел на него, прежде чем ответить, что у него уже есть все, что ему может быть нужно.

Когда это письмо было закончено, Снейп написал свое собственное — адресованное Гермионе Грейнджер, с вопросом о том, что такое "самосвал" и "скейтборд" и где можно их достать в ближайшие день или два. Он отдал оба письма своей сове, Аристотелю, с инструкцией доставить сначала письмо Грейнджер, а затем письмо Санты Дамблдору — с запиской, которую Снейп к нему приложил.

Затем они с Гарри тепло оделись и направились в лес. Снейпу показалось, что припоминает с прошлых визитов сюда вечнозеленое растение, которое подходит их цели, и без труда нашел его. Получив одобрение Гарри, Снейп заклинанием срубил дерево и левитировал его в дом. После быстрого обеда (Гарри был слишком взволнован, чтобы сидеть и есть), они поставили ёлку и стали развешивать украшения, которые дал им Тоби.

Они дошли до середины, когда вернулся Аристотель.

— О нет! — воскликнул Гарри. — Я забыл попросить Санту принести что-нибудь для Аристотеля!

— У Санты в его санях всегда есть дополнительные угощения для сов, — сымпровизировал Снейп. — Уверен, что он оставит немного Аристотелю.

Снейп оставил Гарри заниматься украшением и налил себе еще одну чашку чая, пока читал два письма, которые доставил Аристотель. Первое было от Дамблдора:

Мой дорогой Северус,

Я получил послание Гарри. Уверен, что Санта Клаус будет очень щедр к нашему молодому человеку. Подарки для вас обоих от меня будут доставлены завтра (боюсь, что совой — у меня нет доступа к северным оленям, как у большого человека).

К сожалению, я не смогу присоединиться к вам и Гарри на празднике, но я искренне ценю ваше любезное приглашение. Знай, что я буду думать о тебе.

Желаю вам обоим самых счастливых праздников.

Альбус

Второе письмо было от Гермионы:

Профессор Снейп,

Я была рада получить ваше письмо. Я считаю своим долгом доставить предметы, которые Гарри попросил у Санты. У меня есть восьмилетний двоюродный брат, который поможет мне в выборе нужных вещей.

Если вы не против, я собираюсь забрать эти предметы сегодня вечером. Если позволите, я бы принесла их утром. Таким образом я смогу лично пожелать вам обоим счастливого Рождества. Я могу остаться ненадолго, если вам нужно уйти за покупками.

Если я не получу от вас известия сегодня вечером, я буду действовать, как написала выше. Если вы сочтете нужным действовать по-другому, пожалуйста, дайте мне знать.

Я знаю, что вы не хотите этого слышать, поэтому я это напишу, чтобы избежать неловкости, которая наверняка возникнет, если я озвучу Вам свои мысли. Спасибо за то, что вы делаете для Гарри. Я уверена, что он никогда не был так счастлив с тех пор, как ему впервые исполнилось шесть, и вы этому единственная причина.

На этом все. Надеюсь увидеть вас завтра. Передайте Гарри привет.

Гермиона

* * *

— Гермиона передает привет, — сказал он Гарри, аккуратно складывая ее письмо и пряча его под мантией.

Гарри поднял голову и улыбнулся:

— Я скучаю по ней.

— Она придет завтра. Как поживает дерево?

Гарри отступил назад.

— Как оно смотрится?

Снейп подошел к дереву. Почти все украшения, которые Гарри повесил, оказались на одной ветке, и эта ветвь так провисла под их тяжестью, что украшения почти касались пола. Снейп сказал себе, что сможет исправить это позже, когда Гарри ляжет спать. Или, может, он оставит

все как есть.

— Как красиво, Гарри! Самое красивое дерево, которое я когда-либо видел. Хочешь, чтобы на нем было немного огоньков?

— Да, — сказал Гарри и стал рыться в коробке с украшениями в поисках гирлянды.

— Пойдем, Гарри, — сказал Снейп. — Я покажу тебе.

Снейп встал на одно колено позади Гарри.

— Положи руку на мою палочку, — велел он.

Как только Гарри это сделал, Снейп начал взмахивать палочкой вокруг дерева, и они вместе украсили его свечами всех цветов радуги. Они весело мерцали среди ветвей — волшебные свечи с разноцветным пламенем, которое никогда не гаснет и никогда не подожгут окружающие их ветки.

Когда они закончили, Снейп выключил свет, и они остались стоять, глядя на свою работу; зеленые глаза мальчика расширились от удивления, и в них отражались мерцающие свечи. Мужчина проникся изумлением, которое выражал этот маленький мальчик, любующийся деревом.

— Тебе нравится? — наконец спросил Снейп, потому что Гарри молчал.

— Это так красиво, что мне хочется плакать, — признался Гарри, и его голос дрогнул.

— Мне знакомо это чувство, — тихо сказал Снейп, сам чуть не расплакавшись.

— Можно поужинать здесь, у дерева? Только с зажженными свечами?

Даже не осознавая, что делает, Снейп поцеловал Гарри в макушку.

— Конечно, можно. Пойдем, скажем Тоби.

* * *

На следующее утро Снейп проснулся с головной болью, стучащей в глазных яблоках. Он проковылял от своей кровати к шкафчику с зельями и зарычал, когда обнаружил, что у него нет под рукой эликсира от головной боли. Отлично — ему придется либо сварить его, либо отправиться в Хогвартс.

Сама мысль о том, что придется варить зелье в таком состоянии, вгоняла его в тоску. Кроме того, прошлой ночью он уже начал варить очень летучее зелье, которое нужно было выдержать ровно до 15:00 сегодня, иначе оно будет испорчено, а на него потрачено несколько дорогих ингредиентов, не говоря уже о двух часах, которые он потратил на него прошлой ночью, после того как Гарри лег спать. Даже открытие двери в лабораторию зелий могло обернуться катастрофой. Нет, ему придется отправиться в Хогвартс, но он не сможет этого сделать, пока не появится мисс Грейнджер. Он надеялся, что она скоро прибудет.

Тем временем ему приходилось терпеть возбужденную болтовню и ерзание Гарри. Если бы Снейп не проснулся с адской предтечей всех головных болей, он, вероятно, наслаждался бы этим днем так же, как и Гарри. Но сейчас ему потребовалась каждая унция силы, чтобы не сорваться на мальчика.

Наконец камин вспыхнул, и Гермиона вышла из очага.

— Гермиона здесь! — крикнул Гарри, заставив Снейпа вздрогнуть. Гарри бросился к Гермионе, и она заключила его в теплые объятия.

— Завтра Рождество, — сказал он ей.

— Правда? — поддразнила она его. — Я и не знала.

Гарри заерзал, чтобы его выпустили, и Гермиона подчинилась.

— Доброе утро, профессор Снейп, — радостно сказала она, когда Гарри начал бегать по комнате, раскинув руки и издавая звуки самолетов.

Снейп мог только хмыкнуть в ответ, натягивая перчатки.

— С вами все в порядке, сэр? Выглядите бледным.

Снейп приподнял бровь при этом заявлении, хотя это действие оказалось болезненным. Он был бледным с самого рождения.

— Я имею в виду бледнее, чем обычно, — пояснила Гермиона.

— Я проснулся сегодня с головной болью, и, кажется, у меня нет ничего подходящего под рукой. Но это не имеет значения. Вы смогли достать…

— Да, — Гермиона похлопала по карману своей мантии. — Что Вы хотите, чтобы я с ними сделал? У меня есть и другие штуки.

— Вы можете остаться на обед?

— Боюсь, мне нужно вернуться.

— Гарри, — сказал Снейп, но Гарри производил слишком много шума, чтобы его услышать. — Гарри! — повторил он громче. Гарри остановился; Снейп вздрогнул.

— Да, папа?

— Прекрати этот адский шум. Пожалуйста, иди на кухню и скажи Тоби, что я ухожу, но вернусь к обеду.

— Можно я пойду с тобой, папа?

— Как тогда я смогу купить рождественские подарки для тебя, если ты будешь со мной? — возразил Снейп. — Ты останешься здесь с мисс Грейнджер.

— Почему ты называешь ее «мисс Грейнджер», папа? — спросил Гарри. — Разве она не твой друг? Тебе следует звать ее Гермионой.

— Иди. Скажи. Тоби, — сказал Снейп сквозь стиснутые зубы.

— Хорошо, — согласился Гарри, и его самолет вылетел из комнаты. Как только он ушел, Гермиона начала доставать из карманов уменьшенные подарки. Их было много, и при восстановлении размера они занимали немало места.

— Что это? — спросил Снейп, зажмурив глаза и пощипывая переносицу.

— Когда все услышали, что я пойду, они попросили меня доставить подарки от них. Здесь по одному от Рона, от мистера и миссис Уизли, от Джинни. И от меня, конечно. Эти два от Санты. Куда их? В Вашу лабораторию?

— Нет. Там варится крайне капризное зелье, и его нельзя тревожить ни по какой причине. Почему бы нам не уменьшить подарки снова и не положить в этот сундук? — Снейп поднял крышку сундука и обнаружил, что в нем лежат одеяла. — Здесь хватит места.

Гермиона уменьшила подарки до размера, чтобы можно было их спрятать, и положила в сундук. Снейп закрыл крышку как раз в тот момент, когда вернулся Гарри.

— Я сказал ему! — объявил он.

— Спасибо. Мне пора идти, чтобы вернуться до обеда. Гарри, веди себя хорошо с мисс… с Гермионой.

— Хорошо, папа, — пообещал Гарри и обнял Снейпа за ноги. Снейп погладил его по голове.

— Спасибо, мисс Грейнджер. Я вернусь, как только будет возможно.

— Не торопитесь, сэр. И удачи.

Не понимая, зачем ему удача в простом походе по магазинам, Снейп ушел.

Гарри был так взволнован, что его невозможно было удержать в доме, поэтому Гермиона взяла его на прогулку. Показывая ей свои любимые места в лесу, он взволнованно болтал о полете на метле, который они с папой планировали сегодня вечером, и о письме, которое он написал Санте, и о том, каким замечательным будет Рождество в этом году. Гермиона не могла не уловить его энтузиазма. Она была так счастлива, что ее лучший друг наконец-то сможет отпраздновать Рождество как нормальный ребенок.

Они вернулись в дом, щеки у Гарри покраснели от холода, но он не растерял от этого жизнерадостности.

— Иди убери свою одежду, — предложила Гермиона, — а я попрошу Тоби сделать какао.

— Хорошо! — согласился Гарри. Он ушел к себе в комнату, чтобы убрать плащ и зимние вещи, а Гермиона направилась на кухню.

Как только Гарри остался один, у него появилась идея. Он ждал этой возможности, и теперь должен был воспользоваться шансом. Он сделал кое-что для папы и хотел оставить это где-нибудь, где он обязательно найдет это сегодня. Это был не рождественский подарок, а скорее подарок перед полетом на метле.

Гарри выглянул из своей спальни, увидел, что он один, и пошел в лабораторию. Он толкнул дверь, вошел внутрь — всего на пару секунд, ничего не трогая, как его неоднократно предупреждали — и снова вышел. Может быть, если бы он не забыл закрыть дверь до конца, все обернулось бы иначе. Светясь от счастья, Гарри присоединился к Гермионе и Тоби на кухне за чашкой какао.

* * *

Снейп вышел из камина почти в столь же скверном настроении, как и зашел. Головная боль исчезла, любезно исцеленная Поппи Помфри, но ее сменил совершенно новый тип боли.

Снейп никогда раньше не ходил за покупками накануне Рождества. У него было очень мало людей, для которых он делал покупки, и большую часть этих покупок он заказывал совиной почтой. Косой переулок был заполнен бОльшим количеством людей, чем должно быть из соображений безопасности, и все они были такими же нетерпеливыми и вспыльчивыми, как…. ну, как Северус Снейп. Он видел, как взрослые — взрослые волшебники, заметьте, — дрались за последний экземпляр какой-нибудь глупо популярной игрушки. Он видел людей, стоящих в очереди и выглядевших готовыми совершить убийство, если вдруг появится хотя тень подозрения, что кто-то может занять их место. Он видел, как клерки теряли последнее терпение и почти проклинали возмутительно трудных покупателей. Должно быть, подумал Снейп, это один из внешних кругов ада. Даже зная точно, чего он хочет, он потратил больше времени, чем было разумно. А когда он понял, что забыл кошачью мяту, которую Гарри хотел в подарок от Санты для этого отродья сатаны, Люцифера — ему едва не пришлось наложить на себя Империус, чтобы вернуться в магазин. Когда он, наконец, закончил, он остановился выпить в «Дырявом котле», надеясь хоть немного стереть воспоминания об этом утре — паб также оказался переполнен. Стресса добавила и необходимость поддерживать чары, которые он наложил, чтобы остаться незамеченным.

Гермиона вскочила на ноги, как только он появился, и нырнула в свой плащ.

— Как покупки?

Гарри довольно быстро подошел, но, не увидев и следов подарков, вернулся к своим машинкам.

— Не хочу говорить об этом. Честно говоря, я очень удивлен, что вернулся сюда живым.

Гермиона сочувственно улыбнулась.

— Сова директора прибыла? — спросил Снейп.

— Нет. Никаких сов.

Это хорошо. Он мог бы отправить подарок Дамблдора обратно вместе с птицей, когда она придет.

— О, мисс Грейнджер, это для вас. — Он сунул руку в плащ и вытащил конверт, который вручил ей. Она заглянула внутрь и с благоговением воскликнула:

— Подарочная карта на двадцать галеонов во "Флориш и Блоттс"! Спасибо, сэр! Очень щедро с Вашей стороны!

— Считайте это отчасти знаком моей благодарности за всю помощь Гарри в последние несколько недель.

— Не за что, профессор. Я получила удовольствие, уверяю вас. А теперь мне действительно пора идти. Гарри, иди сюда и обними меня.

Гарри охотно подчинился, прыгнув в ее объятия. Гермиона крепко обняла его, и он ответил взаимностью, его маленькие ручки обвили ее шею. После объятия Гермиона сказала: «Давай поцелуемся», и Гарри чмокнул ее в губы, от чего они оба захихикали.

— Чудесного Рождества вам обоим, — сказала она, ставя Гарри на ноги.

— Того же и вам и вашей семье, мисс Грейнджер, — сказал Снейп.

Улыбнувшись на прощание, она их покинула.

— А вот и почта, — сказал Снейп. Следующие несколько минут он был занят тем, что разгружал сову от трех свертков — Мерлин! Еще три подарка для мальчика! Разве можно избаловать ребенка за одно Рождество? Снейп подумал, что нет — во всяком случае, не этого ребенка. Подарки для Гарри были от Дамблдора, Минервы и Хагрида. И еще две посылки, обе для Снейпа — одна от Дамблдора, другая от Минервы. Он угостил сову и прикрепил ответный подарок для Дамблдора (коробка невероятно сладких на вид угощений, которые, вероятно, убили бы любого другого своим содержанием сахара, но которые, как он знал, понравились бы Альбусу) и для Минервы (золотую брошь со львом) к ноге птицы и отправил ее в путь.

— Гарри, иди умойся перед обедом.

— Хорошо, папа.

Как только Гарри вышел из комнаты, Снейп положил эти подарки и те, что он сам купил для Гарри, в сундук к остальным. Мальчик был бы в восторге, когда увидел эту гору.

А потом Снейп обернулся и увидел то, от чего все мысли о Рождестве улетучились в одно мгновение. Дверь в лабораторию была приоткрыта. Подозревая худшее и злясь все больше с каждым шагом, Снейп пересек комнату и медленно, осторожно толкнул дверь, на случай, если еще есть шанс сохранить зелье. Но было слишком поздно. Зелье было черным. Любой цвет, кроме бирюзового, на этом этапе означал, что зелье испорчено. Рядом с котлом лежал набор разбитых стеклянных флаконов. Снейп зарычал, и комок серого меха выскочил из-под стола и вылетел за дверь.

Снейп пришел в ярость. Он вернулся в гостиную.

— Гарри Джеймс Поттер! — призвал он. — Быстро. Иди. Сюда!

Гарри знал этот тон. Он достаточно наслушался его за время, проведенное с Дурслями. Что он сделал? Он закончил вытирать руки и заметил, что те немного дрожат. Но ему ведь не нужно бояться папы, верно? Он не похож на тетю и дядю. Он просто был добр с Гарри. И хоть убей, Гарри не мог понять, что он мог такого сделать, чтобы рассердить своего опекуна. Должно быть, он ошибался в том, что услышал в папином голосе. Может быть, папа разыгрывает его, пытается обмануть Гарри, заставив его подумать, будто он на него зол, а затем преподнесет ему ранний рождественский подарок. Да, наверное, так и было.

Гарри вышел из ванной и с улыбкой на лице пошел посмотреть, чего хочет папа.

— Ты ходил в лабораторию? — спросил Снейп низким и угрожающим голосом.

Гарри сразу понял, что это не розыгрыш, и улыбка сползла с его лица.

— Я только...

— Ты ходил в лабораторию или нет? — перебил Снейп.

— Да, папа, но я просто…

— Сколько раз тебе говорили, что ты не должен ходить в лабораторию без меня?

— Не знаю, папа, — сказал Гарри, опустив голову.

— Сколько раз, Гарри? Больше одного раза?

— Да, папа.

— И ты все-таки пошел?

— Я хотел только...

— Думаешь, имеет значение, чего ты там хотел? Ты хоть представляешь, сколько от тебя убытков? Ты испортил зелье! Ингредиенты стоят больше, чем я зарабатываю за неделю преподавания! — у Снейпа был плохой день, и весь гнев на мальчика, который он сдерживал прежде, все то, что он держал в себе, теперь выплеснулось наружу. — Ты что, идиот?!

Большие зеленые глаза Гарри смотрели на него, полные слез и обиды от предательства. Папа говорил ему, что он не такой, как Дурсли, но нет — он такой же, как они. Они никогда не позволяли ему объяснить. Они постоянно бросали ему в лицо, сколько он им стоил. Они обидно обзывали его. И он полагал, что это только вопрос времени, когда папа ударит его и отправит в чулан без еды.

— Прочь с глаз моих! — прошипел Снейп, опасаясь, что ударит мальчика, если тот останется. — Иди в свою комнату и сиди там, пока я не разрешу тебе выйти!

Вот оно — изгнание в чулан и лишение еды — время обеда, и Гарри проголодался. Гарри повернулся и побежал в свою комнату, пока папа не начал драться. Он бросился на свою кровать, в крепость, которую он так любил, но которая теперь стала копией его чулана под лестницей, и уткнулся лицом в подушку, плача так, как будто его маленькое сердце разрывалось — как, вероятно, и было. Он думал, что здесь все по-другому — он думал, что папа другой.

Все еще клокоча от гнева, Снейп вернулся в лабораторию, чтобы привести все в порядок. Яростным взмахом палочки он избавился от содержимого котла и повернулся, чтобы разобраться с разбитым стеклом. И тут он заметил на столе кусок пергамента, которого тут раньше точно не было.

Снейп поднял его и замер. Это был рисунок Гарри, сделанный волшебными мелками, на рисунке они вдвоем летят на метле по ночному небу. Под ними мерцают рождественские огни. В одном углу Гарри написал «Счастливого Рождества», а в другом «Я люблю тебя, папа».

Что-то сжалось в груди Снейпа, стиснув сердце и заставив ком подступить к горлу. Гарри пробрался сюда, чтобы оставить ему этот рисунок с признанием в любви, а Снейп... Господь Всемогущий, он унизил мальчика, терроризировал его, довел до слез и отослал в комнату.

Капля воды упала на пергамент, и Снейп вдруг понял, что плачет. Как он мог сделать такое с Гарри? Он обращался с ним так же отвратительно, как эти проклятые Дурсли. Сможет ли Гарри когда-нибудь простить его? Он своими глазами видел замечательную способность мальчика к любви и сочувствию, но не было ли это предательство слишком большим? Он потерял Гарри? Он должен был все исправить.

Снейп тихо вошел в комнату Гарри. Гарри был в своем домике на дереве, и все еще всхлипывал, и этот звук разрывал сердце Снейпа. Взмахом палочки Снейп заставил стены домика на дереве исчезнуть. Гарри не должен считать это место, ставшее убежищем, с местом, куда его отправили для наказания. Снейп сел на край кровати. Драконий ночник Гарри яростно мерцал, и Снейп не сомневался, что его аналог в его собственной спальне неистово рычал.

Гарри не поднял на него взгляд и отодвинулся как можно дальше по кровати от того места, где сидел Снейп. Гарри не мог не задаться вопросом, не пришел ли папа его отлупить. Дурсли иногда поступали так — отправляли его в чулан, а затем снова вытаскивали, когда решали изменить его наказание в пользу физически ощутимого способа выразить свое неудовольствие.

Он попытался перестать плакать — слезы всегда заставляли Дурслей бить сильнее, запирать дольше, оскорблять злее.

— Гарри, посмотри на меня.

Гарри не мог. Он просто не мог. Слишком больно было смотреть на человека, который так много значил для него, но оказался таким же, как и все остальные. Это было даже больнее, потому что папа был так добр, прежде чем накинуться на него. Дурсли всегда его ненавидели, и в этом постоянстве было небольшое утешение.

— Пожалуйста, Гарри, — попросил Снейп срывающимся от волнения голосом.

Гарри услышал мольбу и понял — то, что он слышит, не было гневом. Он медленно повернулся.

Их взгляды встретились, хотя зрение Гарри было затуманено из-за того, что он снял очки. Даже не используя окклюменцию, Снейп мог прочесть боль предательства, печаль и страх Гарри в его выразительных зеленых глазах. Последнее больше всего ранило Снейпа — мальчик боялся его.

— Пожалуйста, иди сюда, — сказал Снейп, похлопывая по кровати рядом с собой.

Гарри покорно сел, переполз по кровати и сел рядом со Снейпом.

— Гарри, — сказал Снейп. Он подождал, пока Гарри не посмотрел на него. — Мне очень жаль, что я говорил с тобой так, как говорил. Нет никакого оправдания тому, как я поступил. Зелье — это неважно. Ты можешь меня простить?

У Гарри снова выступили слезы, и он уткнулся лицом в плечо Снейпа.

— Я зашел только чтобы оставить картинку, которую для тебя сделал! Я ничего не трогал! Прости!

Снейп обнял Гарри и притянул к себе.

— Тебе не нужно извиняться, Гарри. Извиняться должен я. Ты сделал мне такой замечательный подарок, — Снейп знал, что говорит не только о картинке, но сейчас было легче сосредоточиться на ней. — Я никогда не видел картинки чудесней.

Теперь Снейп столкнулся с закономерной эмоциональностью шестилеток: Гарри изогнулся на коленях у Снейпа, маленькие руки обвили его шею, лицо прижалось к его мантии, и Гарри разрыдался от облегчения:

— Я д-думал, что ты собираешься б-бросить меня или з-заставишь вернуться! — всхлипнул Гарри. — Я думал, ты н-н-ненавидишь меня!

Снейп отодвинул Гарри настолько, чтобы взять лицо мальчика в свои ладони.

— Я никогда не мог ненавидеть тебя, Гарри. Я… я люблю тебя.

И он снова притянул Гарри к своей груди и крепко обнял.

Когда он прижал к себе маленькое хрупкое тело, рыдания Гарри прекратились, и он полностью замер. Снейп почувствовал резкое изменение в мальчике — что-то важное изменилось внутри него, и Снейп боялся, что знает, что именно.

— Гарри? — спросил он, ослабляя объятия, но не отпуская ребенка полностью.

Через несколько секунд Гарри отстранился и посмотрел на Снейпа. Зеленые глаза, смотревшие на него сейчас, больше не были глазами ребенка. Ушла невинность, сменившись зрелостью и усталостью, которые выглядели так неуместно на фоне лица шестилетнего ребенка.

— Здравствуйте, профессор, — сказал он.

Должно быть, неловко держать на коленях шестнадцатилетнего Гарри Поттера, но ни один из них не отстранился от объятий. Они смотрели друг на друга почти минуту, понимая, что теперь все изменится, хотя ни один из них не был уверен, как именно. Но прежде чем они двинулись дальше, Снейп должен был знать, что с их прошлым покончено.

— Ты прощаешь меня? За то, что я сказал?

— За что? — спросил Гарри. — За «идиота» или за «Я люблю тебя»?

— Пожалуйста, не ерничай, — сказал Снейп. — Мне нужно знать, что ты меня прощаешь. Хотя, думаю, я бы не стал тебя винить, если бы ты не простил.

— Нечего прощать, — мягко и искренне сказал Гарри. — Люди говорят всякое, когда злятся. Это нормально.

— Спасибо, — сказал Снейп, эти слова сняли тяжкий груз с его сердца. — Полагаю, нам есть о чем поговорить.

Гарри вздохнул и соскользнул с колен Снейпа.

— Полагаю, что да.

— Пора обедать. Поговорим за едой?

— Вы хотите, чтобы я вызвал сюда директора? — спросил Снейп, когда они уселись и перед ними появился обед. Учитывая их давнюю вражду и то, как он повел себя сегодня утром, Снейп не был уверен, что физически и магически уязвимый Гарри будет чувствовать себя в безопасности в его присутствии. Страх, который он видел раньше в глазах Гарри, едва не сломил его, и он делал все, что было в его силах, чтобы успокоить мальчика.

— Нет, — сразу же ответил Гарри.

Как только Дамблдор узнает, что Гарри вернулся к своему шестнадцатилетнему состоянию, его время здесь закончится. Он "состарится" на десять лет и вернется к своей жизни, своим друзьям и своей судьбе. И хотя он хотел этого (ну, может, за исключением части про судьбу), он не хотел этого прямо сейчас.

Снейпу было не по себе, и Гарри это чувствовал.

— Хотите, я сотворю заклинание, которое вернет тебя в тело подростка прямо сейчас?

— Нет, — сказал Гарри, что вызвало у Снейпа удивление.

Гарри соскользнул со стула и встал рядом со Снейпом.

— Мерлин, какой же я маленький! — сказал он, заставив Снейпа слабо улыбнуться. — Я хочу… Я подумал, может быть, мы могли бы… Извините. Мне тяжело с этим.

— Не торопитесь, — подбодрил его Снейп.

Контраст между этим — добрым — Снейпом и тем, которого он знал несколько недель назад, придал Гарри смелости и позволил облечь мысли в слова.

— Если бы у вас была возможность вернуться в прошлое и пережить свое детство по-другому — лучше — вы бы это сделали?

Снейп кивнул.

— Вы дали мне этот шанс, — продолжил Гарри, — и я благодарен за то, что вы были со мной с тех пор, как я… как я, вроде как, сошел с ума. Если это не слишком много, я… Я хотел бы провести здесь еще один день... Рождество завтра и...

— Хотите сказать, что желаете провести Рождество здесь? Со мной? — переспросил Снейп.

— Я хочу, чтобы этот Гарри, — пояснил он, взмахнув рукой, — провел Рождество с вами. У меня никогда не было настоящего Рождества, и я просто подумал, что если у вас нет других планов, то, может быть, мы смогли бы просто остаться вот и проведите праздник вместе. Ну, знаете, если бы у вас не было планов и если вам этого захочется.

По мере того, как Гарри продолжал, он становился все более и более нервным. Он не мог прочитать выражение темных глаз Снейпа — может быть, он неправильно понял, как изменились чувства профессора к нему за то время, что они провели вместе? Он так не думал — именно признание Снейпа, его слова о любви вернули ему рассудок. Но сейчас Снейп ничего не говорил — он просто смотрел на Гарри своими непостижимыми глазами, и чем дольше он молчал, тем больше Гарри убеждался, что выставляет себя полным дураком.

На самом деле Снейп был шокирован предложением мальчика. Он предполагал, что как только Поттер придет в себя, он захочет вернуться к своей жизни и удрать от своего ненавистного профессора зелий как можно скорее. Ему и в голову не приходило, что Гарри снова станет взрослым, но у него все еще будет желание провести Рождество здесь, с ним. Снейп с нетерпением ждал возможности провести Рождество с шестилетним мальчиком, но когда понял, что этого не произойдет, он почувствовал горькое разочарование. Но хотя шестилетнего мальчика уже не было, Гарри Поттер предлагал — на самом деле, даже просил разрешения — остаться здесь еще на один день, чтобы провести Рождество со Снейпом.

Он увидел, как на лице Гарри проступила неуверенность, и понял, что должен что-то сказать. — Я был бы не прочь провести Рождество с вами, мистер Поттер. А поскольку я не планировал, что вы сегодня «придете в себя», у меня определенно не было других планов.

Широкая улыбка расплылась по лицу Гарри, и Снейп не мог не улыбнуться в ответ.

Гарри вернулся в свое кресло и начал есть: теперь, когда все было улажено, его желудок перестал бурлить.

— Я не понимаю, почему вы не хотите вернуться в прежнюю форму, — сказал Снейп после тягостного молчания.

Гарри закончил жевать.

— Мне нравится быть шестилеткой, — сказал он. — К тому же этот "я" вам нравится.

— Мне начал нравиться этот человек внутри, — поправил Снейп. — Без разницы, шесть ему или шестнадцать.

Снейп посмотрел, как Гарри вытирает рот рукавом.

— Даже за столом ведешь себя так же.

Гарри рассмеялся и продолжил есть, весело болтая ногами.

— Мы все еще можем полетать сегодня вечером?

— Если хочешь.

— О да, конечно, — заверил его Гарри. — Я могу порулить?

Снейп фыркнул.

— Будешь сидеть на метле и стараться не упасть.

— Да ладно. Ты же видел меня на метле. Знаешь же, что я умею летать.

— Что мне известно, так это то, что ты весишь примерно как мокрая кошка. А я нет. И если ты думаешь, что я доверюсь такому тщедушному, как ты, на высоте в сотню футов, то я готов сказать, что ты сошел с ума... Снова. — эти слова были сказаны без злого умысла и с дразнящим огоньком в темных глазах.

Гарри тяжело вздохнул:

— Хорошо, папа.

Он взглянул на Снейпа из-под длинных ресниц, чтобы узнать, как мужчина отнесется к такой форме обращения теперь, когда Гарри уже не шесть.

Кончики губ Снейпа слегка изогнулись — почти что в улыбке, но все, что он сказал, было:

"Ешь свой обед, Гарри".

Гарри так и сделал, но его маленькое сердце готово было разорваться от счастья.

* * *

После обеда Гарри делал печенье вместе с Тоби. Остаток дня они со Снейпом провели в дружеской тишине. Пока Снейп читал старые журналы по зельеварению, решая, какие оставить, а какие выбросить, Гарри лежал на полу на животе и читал книги, которые нашел в библиотеке Дамблдора — книги, которые еще сегодня утром он не мог прочитать, но теперь нашел увлекательными.

Наконец подошло время ужина, и Гарри едва мог есть: от предвкушения все внутренности скручивало в узел. Он не летал на метле, казалось, целую вечность.

— Пора? — спросил он, когда Снейп доел свой последний кусок и его тарелка исчезла.

— Да. Иди одевайся. Не забудь шапку и перчатки, — заметив удивленный взгляд Гарри, Снейп смутился и пояснил: — Прости. Я забыл, что тебе уже не шесть.

— Все в порядке, — заверил его Гарри. — Приятно, когда есть кто-то, кто присматривает за мной.

Гарри прошел в свою комнату и оделся по-зимнему.

Наложив на них обоих чары невидимости, Снейп достал из шкафа свою метлу и вывел Гарри во двор. Затем он сел на метлу, усадил Гарри перед собой, и они взлетели.

Дорога до Лондона заняла полчаса. Всякий раз, когда они пролетали над населенным пунктом, Снейп спускался достаточно низко, чтобы Гарри мог видеть рождественские огни на домах, маггловские украшения, украшающие дворы, горящие ели на городских площадях. Лондон был просто ошеломляющим с воздуха, он казался таким чистым и тихим, и они потратили тридцать минут, пересекая город, пока Снейп не почувствовал, как сидящий перед ним Гарри дрожит от холода.

— Пора возвращаться, — сказал он мальчику на ухо.

Рукой, которой он поддерживал Гарри, Снейп притянул мальчика ближе и укутал его своей мантией. Вес Гарри лег на грудь Снейпа, и они направились к дому. Через несколько минут Снейп почувствовал, что Гарри заснул, и взглянул на мальчика. Конечно же, глаза Гарри были закрыты, и он обмяк объятиях Снейпа. Снейп крепче сжал Гарри.

Снейп завис над двором и развеял чары. Он мягко приземлился, придерживая Гарри, и отбросил метлу. Он поудобнее уложил спящего мальчика на руках и вошел внутрь, чарами ведя метлу за собой.

Как только Гарри ощутил тепло и свет, его глаза распахнулись.

— Мы дома? — спросил он.

— Да. Хочешь, я сразу уложу тебя в постель?

— Нет, — сказал Гарри, пытаясь проснуться. — Нам еще нужно приготовить печенье для Санты.

Он лениво потянулся в руках Снейпа.

— Хорошо, — сказал Снейп, ставя мальчика на ноги. — Почему бы тебе не принять ванну, чтобы согреться? А потом мы можем выпить какао.

— С печеньем? — с надеждой спросил Гарри.

— С печеньем, — согласился Снейп. — Иди убери свою одежду, а я подготовлю ванну.

Снейп заклинанием наполнил ванну теплой водой с пузырьками, а затем стал рассматривать кораблики, с которыми Гарри всегда играл, когда принимал ванну. Он по-прежнему хотел бы мыться с ними? Снейп пожал плечами и сбросил их в воду. Если Гарри будет против, он может просто выбросить их.

Гарри вошел в ванную, и Снейп оставил его раздеваться.

Снейп обычно нагревал воду в ванне Гарри повторно через десять минут, и сегодня вечером он тоже пришел сделать это. Он улыбнулся, увидев, как Гарри, как и всегда, бултыхает лодочки в воде.

— Хочешь, подогрею воду?

— Нет. Я достаточно согрелся. Я хотел бы выбраться отсюда.

— Хорошо, — сказал Снейп.

Затем наступил неловкий момент, когда он задумался, стоит ли ему остаться и помочь Гарри, как он обычно. В теле шестилетки он был еще слишком мал, чтобы безопасно выбраться из глубокой ванны в одиночку. Снейп поставил рядом с ванной стремянку, чтобы Гарри мог забраться в нее самостоятельно, но вылезать всегда помогал ему Снейп.

Гарри понял, с чем боролся Снейп. Но в чем проблема? Снейп видел его голым почти каждый день, пока они были здесь. Гарри хотел бы, чтобы ему по-настоящему было шесть, что означало, что ответственный взрослый должен помогать ему, когда он в этом нуждается. Он встал в воде и протянул руки к Снейпу, как раньше.

Снейп быстро схватил полотенце и обернул им Гарри, вынимая мальчика из ванны. Сказав себе, что сегодня такой же день, как и любой другой, Снейп вытер Гарри и помог ему надеть пижаму.

Они сидели за столом, пили какао и ели имбирное печенье виде человечков. Хотя шестнадцатилетний Гарри уже давно отказался от веры в Санта-Клауса, его шестилетний собрат положил шесть печений на блюдце и поставил вместе с кружкой какао под рождественской елкой, а затем попросил Снейпа заклинанием подогреть какао.

Возбужденный, но очень усталый, Гарри лег в постель.

— Хочешь вернуть стены, как в доме на дереве? — спросил Снейп.

Гарри подумал об этом, но затем покачал головой.

— Нет, спасибо. Они были великолепны, но они мне больше не нужны.

— Мне забрать Стива?

— Нет, — быстро сказал Гарри, притягивая жирафа ближе. Он еще не был готов все бросить. — Я оставлю Стива.

Снейп натянул одеяло до плеч Гарри и расправил его над хрупкой фигуркой.

— Спокойной ночи, Гарри.

— Спасибо, что взял меня полетать, папа. Это было здорово!

— И мне понравилось, — Снейп наклонился и поцеловал Гарри в лоб. Худые руки Гарри поднялись и обвили шею Снейпа, притягивая его ближе и крепко сжимая. Снейп позволил себя удержать, наслаждаясь контактом. Когда Гарри отпустил его, он встал.

— Спокойной ночи, Гарри.

— Спокойной ночи, папа.

Снейп закрыл за Гарри дверь и ушел в свою комнату. Он примет душ, а когда Гарри заснет, подготовит все к завтрашнему утру.

Гарри крепко спал, когда Снейп появился снова. Он раскрошил одно печенье, оставив несколько крошек на подносе, затем выбросил все остальное, кроме остатков какао. Он достал подарки Гарри из сундука с одеялами, восстановил их размер и разложил подарки вокруг елки. Он положил также носки для Тоби, угощения для Аристотеля и кошачью мяту для зверюги, которая сейчас спала на кровати с Гарри.

Затем, чувствуя себя очень уставшим и подозревая, что завтра утром Гарри встанет очень рано, Снейп отправился в постель. Уснул он мгновенно.

* * *

На следующее утро Снейп проснулся от осознания того, что кто-то стоит в темноте рядом с его кроватью. Его первой реакцией была тревога, но это длилось всего мгновение, пока он не узнал в этом посетителе Гарри. Гарри никогда раньше не заходил в его комнату — что-то не так? Но беспокойство об этом тоже прошло в один миг, когда Снейп понял, какой сегодня день.

— Гарри? Сколько времени? — прохрипел он, садясь и сонно глядя на мальчика.

Взволнованно подпрыгивая с ноги на ногу, Гарри объявил:

— Время Рождества!

Снейп рухнул обратно на кровать и наколдовал невербальный Темпус.

— Сейчас пять тридцать, — простонал он. — Слишком рано. Возвращайся в кровать, Гарри!

Гарри не ответил, но и не ушел. Снейп приоткрыл один глаз и посмотрел на Гарри. На него смотрели большие умоляющие зеленые глаза. Мерлиновы кальсоны! Он никогда не мог сказать «нет» этим глазам — ни тогда, когда они смотрели на него с лица шестилетнего мальчика, ни когда это было лицо матери этого мальчика.

— Очень хорошо, — вздохнул он. — Дай мне одеться.

Гарри чуть не прыгал от волнения. Снейп сел и устало свесил ноги с края кровати. Гарри протянул ему халат.

— Санта пришел, — сказал ему Гарри. Он уже сходил проверить дерево.

— Да неужели? Быть того не может, — Снейп надел халат, но прежде чем он успел его завязать, Гарри схватил его за руку и вытащил из комнаты.

Елка весело сверкала огнями, ее окружали подарки, и они на мгновение остановились, чтобы полюбоваться ею. Снейп завязал пояс на своем халате и сказал:

— Счастливого Рождества, Гарри.

— Счастливого Рождества, папа, — ответил Гарри, улыбаясь ему.

Снейп ласково положил руку на голову Гарри и сказал: «Иди».

Гарри не нужно было повторять дважды, и он рванул к дереву. После того, как Снейп получил чашку кофе (что само по себе подарок) от Тоби, он сел на диван и стал наблюдать за Гарри.

Гарри медленно и благоговейно развернул каждый из своих подарков. Он никак не ожидал, что их будет так много! Помимо подарков, которые он просил у Санты, он получил от Гермионы книгу о драконах с потрясающе трогательными иллюстрациями; футболку "Пушек Педдл" с ловцом, гоняющимся за снитчем, — от Рона; джемпер с изображением совы спереди от миссис Уизли; коробку конфет из "Сладкого Королевства" от Джинни; реалистичную миниатюрную фигурку гиппогрифа от Хагрида; перо и немного золотых чернил от профессора МакГонагалл; и набор стеклянных шариков от Дамблдора. И Снейп, и Гарри подумали, что этот последний подарок должен содержать какую-то магию, но после того, как Снейп безуспешно перепробовал все высвобождающие магию заклинания, какие только смог придумать, они были вынуждены прийти к выводу, что на самом деле это были обычные стеклянные шарики.

Гарри оставил подарки Снейпа напоследок, и, прежде чем открыть их, он отдал Аристотелю угощение, Тоби — носки, а Люциферу — кошачью мяту; кот тут же начал кататься по полу. Затем он вручил Снейпу два подарка, которые поставили под елку для него.

— Прости, что я ничего тебе не подарил, папа.

— Не говори глупостей, Гарри. Разве у тебя сейчас есть деньги или возможность ходить по магазинам? Директор и профессор МакГонагалл всегда вспоминают обо мне на каникулах, и этого более чем достаточно. Кроме того, ты подарил мне вчера свой подарок, помнишь? Я не знаю, что может быть лучше.

Картинка Гарри была помещена в рамку и теперь висела в комнате Снейпа.

Гарри застенчиво улыбнулся, довольный тем, что Снейпу понравилось его предложение.

— Открой их, папа, — воззвал Гарри.

Снейп так и сделал, обнаружив свою любимую марку виски (от Дамблдора) и качественный ежедневник в кожаном переплете, как те, что Снейп использовал в своей работе над зельями (от Минервы). Он осторожно отложил их.

— У тебя осталось еще два нераспечатанных, Гарри.

— Да, я берег их напоследок.

Гарри пощупал обертку одного из двух оставшихся подарков. Он не хотел открывать их — как только он это сделает, эта часть дня закончится.

— Надеюсь, ты не разочарован, Гарри. Мы все выбирали подарки для тебя, думая о шестилетнем ребенке.

— Нет, они великолепны. Все они.

Так оно и было. Их было ровно десять, как будто по одному на каждый год, когда ему пришлось переносить Рождество с Дурслями либо вообще без подарков, либо с подарками, призванными принизить и подчеркнуть ничтожную роль Гарри в его «семье».

С легким вздохом Гарри начал разворачивать последние подарки. В первой коробке оказался котел как раз подходящего размера для шестилетнего ребенка, наполненный ингредиентами для зелий, и книга с инструкциями по приготовлению крайне простых и безопасных зелий.

Во втором, гораздо меньшем, свертке, нашлись два одинаковых зеркала. Гарри поднял одно — оно было чуть больше его ладони. Он посмотрел на Снейпа в ожидании объяснений.

— Мы с директором разгадали заклинание, которое твой отец и Сириус Блэк наложили на связанные зеркала, которые они использовали для связи, когда учились в Хогвартсе. У тебя, конечно же, то, что принадлежало твоему отцу. Я снова заколдовал эти зеркала. Я хотел, чтобы они стали средством, с помощью которого мы могли бы общаться, если бы мы оказались разлучены, но, поскольку теперь обстоятельства изменились, я могу, если хочешь, изменить заклинание, чтобы ты мог общаться с мистером Уизли или мисс Грейнджер. Могу настроить даже на директора, если хочешь.

Снейп чувствовал себя все более неловко во время этой речи, когда до него дошло, как сильно он жаждет того, чтобы Гарри захотелось иметь возможность общаться со ним всякий раз, когда возникнет необходимость. Но, конечно, шестнадцатилетний Гарри предпочел бы поддерживать связь с кем-то, кто ему нравился, с кем-то, кому он доверял. С кем угодно, только не со Снейпом. Его обеспокоило, насколько эта мысль причиняла ему боль, но он ничего не мог с собой поделать. Он начал перечислять наиболее подходящих партнеров для этого заклинания и накрутил себя до такого состояния, что не заметил, как Гарри встал рядом с ним.

Маленькая рука на его колене остановила его.

— Они совершенны в том виде, как они есть.

Гарри подтвердил это, прыгнув в объятия Снейпа и крепко обняв его.

— Спасибо, — горячо прошептал он Снейпу на ухо.

— Всегда пожалуйста, — ответил Снейп, хотя едва мог говорить из-за кома, вставшего в горле.

* * *

Рождественский завтрак был великолепен. Гарри настоял, чтобы Тоби сел с ними за стол, и взволнованный эльф так и сделал. Тоби, казалось, с облегчением ушел, едва трапеза подошла к концу.

Снейп отхлебнул кофе.

— Сделаем это сейчас?

Гарри нервно заерзал, гадая, как далеко он сможет зайти.

Снейп, кажется, почувствовал его сомнения.

— Может быть, позже, чтобы у тебя была возможность насладиться новыми подарками?

Гарри с надеждой посмотрел вверх.

— Это нормально?

Снейп улыбнулся.

— Это прекрасно. Почему бы тебе не одеться, а потом гулять столько, сколько захочешь?

Так Гарри и сделал. Он надел свой новый свитер от Уизли поверх футболки с "Пушками Педдл" и катался на своем скейтборде туда-сюда по коридору, чего Снейп никогда бы не допустил, если бы не особые обстоятельства; он возил свой самосвал по гостиной, притворяясь, будто перевозит мусор и подражал звукам двигателя. Вместе со Снейпом они приготовили несколько зелий из набора, и оба согласились, что именно на этом уровне зельеварения Гарри и преуспел. Он придумал игры с шариками, в том числе такую, где он прятал шарик, а затем Снейп должен был его найти. После обеда Гарри устроился на диване, жевал конфеты из «Сладкого королевства» и читал книгу о драконах. Затем он сел за стол напротив Снейпа и раскрасил несколько живых картинок, пока его крошечный гиппогриф прыгал по столу.

По предложению Снейпа Гарри использовал новое перо и чернила, чтобы написать краткие благодарственные записки за все свои замечательные подарки. Снейп заколдовал пергамент, чтобы он автоматически написал «Спасибо за…», так что Гарри оставалось только подставить имя человека, которого он благодарил, и подарок, который он получил. Тем не менее, «Профессор МакГонагалл» и «Профессор Дамблдор» чуть не прикончили его. Снейп помогал с правописанием, но писать записки за Гарри, когда тот устал, отказался.

Приближалось время ужина, и Снейп отправился позаботиться о необходимых приготовлениях. Зная, что его время здесь подходит к концу, Гарри скрылся в своей спальне со пером, чернилами и еще одним куском пергамента.

Они спокойно ели, никто из них не ждал возобновления «нормальной жизни», и Гарри непреднамеренно отложил это еще ненадолго.

Когда Снейп вернулся из туалета, он обнаружил, что Гарри крепко спит в углу дивана, свернувшись калачиком со Стивом в обнимку. Он нежно улыбнулся спящему мальчику, решил, что еще одна ночь не повредит, и отнес Гарри и Стива в постель.

— Счастливого Рождества, Гарри, — прошептал он.

Он выключил свет и добрался до двери, прежде чем услышал сонный голос: «Счастливого Рождества, папа».

* * *

Гарри и Снейп смотрели друг на друга через стол для завтрака. Наконец Снейп сказал:

— Мы не можем откладывать это вечно.

Гарри вздохнул:

— Я знаю.

— В твоей комнате есть одежда. Одежда, которая подходила тебе… раньше. Вероятно, ты захочешь сначала надеть ее.

— Хорошо, — Гарри соскользнул со стула, подошел ближе и встал рядом со стулом Снейпа. — Спасибо тебе за все.

Снейп посмотрел Гарри в глаза и искренне сказал:

— Всегда пожалуйста.

— Можно... Можно мне еще разок...

Снейп знал, чего хочет Гарри, и крепко обнял его. Гарри приказал себе не плакать. Он возвращал свою жизнь, правильно? Он же должен быть в восторге, не так ли?

Держа маленькое тельце на руках, Снейп заставил себя не плакать. Он возвращал свою жизнь, правильно? Он же должен быть в восторге, не так ли?

Снейп наконец отстранил Гарри.

— Иди.

— Хорошо, папа.

Пока Гарри одевался, Снейп упаковал рождественские подарки и заставил елку исчезнуть. Когда появился Гарри в одежде, которая была ему велика, Снейп усадил его на диван.

— Готов?

Гарри моргнул и кивнул.

Снейп направил палочку на Гарри.

Reverto aegum sedecim.

На глазах Снейпа шестилетний Гарри, мальчик, которого он полюбил, за несколько секунд превратился в шестнадцатилетнего юношу, которого Снейп возненавидел еще до того, как встретил.

— Все в порядке, Гарри?

— Со мной все в порядке, — заверил его Гарри.

— Вам следует собрать вещи, — хрипло сказал Снейп.

Не говоря ни слова, Гарри встал и пошел в комнату, которая принадлежала ему весь последний месяц. После того, как он собрал вещи, они пошли на кухню, чтобы попрощаться с Тоби и поблагодарить его. Также Гарри довольно эмоционально попрощался с Люцифером.

Они снова в гостиной. Снейп и Гарри переглянулись. Почему это было так тяжело? Почему перспектива вернуться к тому, что было, казалась настолько неприятной? Снейп прочистил горло.

— Идите первым. Директор будет рад вас видеть. Уверен, что мы удивим его.

Гарри кивнул и взял щепотку летучего пороха. Бросив последний взгляд на Снейпа, Гарри бросил порошок в пламя и произнес: «Кабинет профессора Дамблдора». Он шагнул в очаг, и его унесло прочь.

* * *

Гарри споткнулся, выходя из камина в кабинете директора, и едва удержался от того, чтобы упасть на колени. Дамблдор сидел за своим столом и наблюдал за вторжением. Улыбка расползлась по его лицу, когда он узнал своего гостя.

— Гарри! Гарри Поттер, это правда ты?!

— Да, сэр. Это действительно я.

— А могу я спросить — сколько тебе лет, милый мальчик?

Гарри улыбнулся.

— Шестнадцать, сэр. Вернулся в норму.

— Превосходно! — просиял Дамблдор. — А вот и Северус! — воскликнул он, когда Снейп с достоинством вышел из камина. — Как ты, дорогой друг?

Дамблдор, казалось, был не в себе от радости.

— Я в порядке, директор. Вам понравились каникулы?

— Да, Северус. Совершенно определенно да. А как вам, мальчики, понравился этот день?

Снейп подождал, пока Гарри заговорит, и раз уж он промолчал, сказал сам:

— Очень приятно.

Улыбка Дамблдора никуда не исчезла.

— Я так рад это слышать! Теперь, возможно, вы удовлетворите любопытство старика и расскажете мне, как добились того, что наш старый Гарри вернулся.

Гарри по-прежнему странно молчал.

— Мы… поссорились, — объяснил Снейп. — Ну, точнее, я ругался, — поправил он. — Мистер Поттер пришел в себя, когда я извинился. Думаю, это шокировало его.

Дамблдор снисходительно улыбнулся.

— Вы поругались на Рождество?

Снейп неловко поерзал.

— Ну, на самом деле это было за день до Рождества.

Теперь Дамблдор выглядел озадаченным.

— Гарри пришел в себя два дня назад?

— Да, сэр.

Гарри наконец заговорил.

— Я спросил профессора Снейпа, можем ли мы остаться на Рождество. Он очень любезно согласился.

— А, — сказал Дамблдор, приходя к пониманию. — Тебе понравились подарки, Гарри?

— Да, сэр. Вы получили мою записку, директор?

— Да. Аристотель доставил его вчера вечером.

Если директор и задавался вопросом, почему Гарри не сообщил, что вернулся к норме в этой записке, он не спросил.

— Еще раз спасибо, сэр, за шарики.

— Ах, шарики. Я был в маггловском магазине, и они привлекли мое внимание.

Гарри не мог не улыбнуться, представив Дамблдора — со всеми этими бородой и длинными волосами и, несомненно, в яркой мантии, в маггловском магазине, покупающим шарики. Шутка была слишком очевидной, и он обменялся со Снейпом быстрым взглядом. Им обоим пришлось отвернуться, прежде чем они разразились неуместным смехом.

— Я полагаю, дорогой мальчик, что вы здоровы и готовы возобновить свою прежнюю жизнь?

Гарри мигом отрезвило.

— Да, сэр.

— Не хотели бы вы закончить праздники в "Норе"? — предложил Дамблдор.

Гарри не заставил себя долго ждать с ответом.

— Нет, сэр. Думаю, я хотел бы просто остаться здесь. Подозреваю, что у меня есть кое-какие школьные дела и хотел бы наверстать упущенное.

— Мудрое решение, — снова просиял Дамблдор.

— На самом деле, мне, верно, пора распаковывать вещи и приступать к делу. Прошу меня извинить, сэр.

— Конечно, Гарри, конечно. Мы скоро снова поговорим, я уверен.

Гарри кивнул и повернулся к Снейпу.

— Спасибо, сэр, за все.

Снейп коротко кивнул ему в ответ.

— Всегда пожалуйста, мистер Поттер.

Снова кивнув Дамблдору, Гарри оставил двоих мужчин и в одиночестве направился к башне Гриффиндора.

* * *

После того, как мальчик ушел, Снейп пробыл у директора всего несколько минут, а затем в одиночестве спустился в подземелье. Он распаковывал свои вещи, когда нашел незнакомый пергаментный свиток. Он развернул его и сразу узнал каракули шестилетнего Гарри. Золотыми чернилами мальчик написал:

Профессор Снейп,

Я только что закончил писать благодарственные письма и понял, что самым большим подарком я обязан вам. Эти слова будет неловко произносить, когда мне снова станет шестнадцать, поэтому я напишу их сейчас.

Спасибо за все, что вы сделали для меня за последние несколько недель. Я знаю, что вы пошли на это, потому что чувствовали себя обязанными, но мне нравится думать, что где-то по пути это стало чем-то большим. Я чувствую, что теперь у меня есть некоторое понимание того, что значит иметь отца, и я благодарен за это. Я впервые наслаждаюсь Рождеством, и за это я также благодарю вас.

Хотя в основном я благодарю тебя за то, что ты просто был рядом со мной, за то, что ты действительно смотрел каждый раз, когда я говорил: «Посмотри на меня, папа», за то, что хвалил мои жалкие попытки в искусстве, за то, что ты показывал мне, что, возможно, я никогда не был тем уродом, каким был раньше — всегда считал себя таким.

Здесь я остановлюсь — я чувствую, что заставляю тебя чувствовать себя некомфортно. Просто знай, что я никогда не забуду того, что ты сделал для меня, и что я должен тебе гораздо больше, чем когда-либо смогу отплатить. Спасибо, папа.

Гарри

Снейп дважды перечитал письмо, затем отложил его. Черт возьми! Он уже скучал по глупому мальчишке. Он встряхнулся, сказал себе, что ведет себя по-дурацки, что он должен пережить это, пережить Гарри Поттера. Услышав голос Поттера, он подумал, нельзя ли заставить Альбуса сказать, где он купил шарики — потому что его собственные явно заехали за ролики.

— Профессор, вы там? — снова услышал он.

— Поттер, ты преследуешь меня? — спросил он вслух, всерьез сомневаясь в своем душевном здоровье.

— Я в зеркале, — объяснил Гарри.

Зеркало! Конечно! Снейп рылся в распакованных вещах, пока не нашел свое зеркало. И там действительно был Поттер, выглядывающий из него.

— Итак, полагаю, они работают. Приятно знать.

— Да, сэр. Извините, что беспокою вас, но я думаю, что у вас осталось кое-что из моих вещей. Я не смог найти их, когда распаковывал, и подумал, что они могли затеряться среди ваших.

Снейп закопался еще глубже в свой багаж. Среди его вещей раньше определенно не было ни скейтборда, ни самосвала, ни жирафа по имени Стив.

— Да, все здесь, — произнес Снейп. — Хочешь спуститься и забрать вещи?

Гарри улыбнулся ему из зеркала.

— Сейчас же приду.

* * *

Когда через несколько минут появился Гарри, он запыхался, как будто всю дорогу бежал.

— Входите, мистер Поттер. Ваши вещи там, на столе.

Гарри прошел мимо Снейпа с застенчивой улыбкой и забрал свое имущество.

— Спасибо. Извините, что побеспокоил вас.

— Меня это не побеспокоило, мистер Поттер.

— Гарри, — тихо поправил он, глядя себе под ноги. — Там я могу быть «мистером Поттером», или просто «Поттером», или даже «болваном», но здесь, когда мы наедине — если мы когда-нибудь будем наедине, я имею в виду…

Гарри остановился. Паршивая это была работа, объяснять то, ради чего пришел сюда, и он слишком боялся отказа, чтобы спросить о том, что он действительно хотел спросить.

— Хорошо, — мягко согласился Снейп. — Я прочитал твое письмо, Гарри. Оно было очень милым. Спасибо.

— Пожалуйста, пап-... Профессор, — вовремя спохватился он.

— Здесь, Гарри, я «папа». Если хочешь, — предложил Снейп, пытаясь, чтоб его голос звучал так, как будто не имело значения, как Гарри решит называть его — хотя на самом деле это было совершенно не так.

Гарри подарил ему одну из своих улыбок, которая осветила его глаза и заставила их сиять.

— Я бы хотел этого. Не хочу возвращаться к тому, что было между нами раньше. Ты имеешь в виду… Я хочу сказать, что все…

Снейп остановил безуспешную попытку Гарри выразить свои мысли словами, проведя рукой по волосам Гарри.

— Тебе когда-нибудь говорили, что ты слишком много болтаешь?

Гарри снова улыбнулся, отзываясь на прикосновения Снейпа.

— Говорили, вообще-то. Ты.

Снейп погладил Гарри по голове, затем опустил руку.

— Здесь тебе всегда рады, знаешь ли.

Гарри понял его и кивнул.

— Но насчет того, что снаружи — ты прав. Ради твоей же безопасности мы не можем раскрывать, что между нами что-то изменилось. Если бы Темный Лорд узнал, что у нас есть… связь, он использовал бы ее, чтобы уничтожить нас обоих.

Гарри понимающе кивнул.

— Но ты можешь общаться со мной через зеркало, когда захочешь, — заметил Снейп.

— Только когда ты здесь, да? Ты же не будешь таскать зеркало с собой, верно?

— Правда. Но я всегда рядом, Гарри, — похоже, мальчику нужно было утешение на этот счет, и Снейп был счастлив дать его.

— Точно. Я знаю это. Я могу использовать зеркало, чтобы желать тебе спокойной ночи каждый вечер, когда ложусь спать.

— А я могу использовать зеркало, чтобы убедиться, что ты ложишься в постель в разумное время и не проказничаешь

— Хм, — сказал Гарри. Он не думал об этом.

— Не хочешь чаю?

— Нет, спасибо. Мне правда пора возвращаться. На моей кровати уже лежит гора книг и заданий.

— Хорошо. Тогда увидимся за обедом.

— Ладно. Увидимся позже, папа.

— Да, Гарри, увидимся.

Как только Гарри закрыл за собой дверь, Снейп заметил вещи, за которыми Гарри спустился — он их оставил. Снейп хотел пойти за ним, но остановился и улыбнулся. Это даст мальчику повод вернуться. И если он знает Гарри — а Снейп думал, что он наконец по-настоящему знает Гарри Поттера — он обязательно вернется. Вероятно, будет возвращаться снова и снова, до такой степени, что доведет Снейпа и будет досаждать ему вечно. Но эта мысль не раздражала Снейпа, как шесть недель назад. Наоборот, от этого ему стало так тепло внутри, что он не мог не улыбнуться, и он стал напевать, в самом деле напевать себе под нос, пока убирал остальные свои вещи.

 

 

ПРИМЕЧАНИЕ: Пляски между "ты" и "вы" — удовольствие, доступное только русскоязычным — точнее, англоязычным недоступное. Но я взяла на себя вольность и дополнила речь героев этими сбоями. Не только же в "мистере" и "сэре" выражаются изменения.

Спасибо за прочтение.