Никто, кроме неё (джен)

«Дорогая Петуния! С чувством глубокой скорби должен вам сообщить, что вашу сестру и ее мужа…»

Бессмыслица в каждом слове! Чернявый мальчишка, который лежал в корзинке у ее ног, куда понятнее сообщал, что ее дорогая сестрица допрыгалась.

Петуния скомкала недочитанное письмо и сморгнула злую слезу. Глупая курица! Всегда полагалась на то, что ее все любят и защищают. «Ах, Лили, ах солнышко!» Но нашелся тот, кому было плевать, что она солнышко.

Петуния вдруг вспомнила, что стоит на виду у всей улицы, и не исключено, что соседи наблюдают за ней из окон, несмотря на раннее утро. Ведь она не смогла сдержать крик, когда увидела на крыльце вместо молочных бутылок корзину с племянником. Чудо, что Вернон не проснулся.

Что делают нормальные люди, когда видят подкидыша? Точно не стоят столбом, глотая слезы. Петуния присела рядом с корзинкой и протянула к ней руку. От корзины исходило ровное тепло. Значит позаботились, чтобы ребенок не умер от холода. Но если их волнует его жизнь, почему не оставили себе, а подбросили как ненужную вещь?

По улице, глядя себе под ноги, прошаркала полусумасшедшая старуха, переехавшая в Литтл-Уингинг в прошлом месяце. Петуния впервые порадовалась, что Вернон не успел привести в порядок разросшуюся живую изгородь.

Мальчишка уже проснулся и безмятежно разглядывал все вокруг своими зелеными глазищами. Не шумел, не куксился. Совсем как Лили в детстве. Мама со счастливой улыбкой рассказывала всем, что Лили была очень «легким» ребенком. Ни ночного плача от колик, ни температуры от режущихся зубов, ни несварения от неспелых слив. Не дочка, а мечта! Петунии было обидно. Она очень старалась быть хорошей. И ее считали хорошей. Но Лили без всяких усилий была лучшей.

Малыш широко улыбнулся Петунии и крепко схватил ее за палец. Целую секунду она улыбалась ему в ответ. Потом помотала головой и отдернула руку.

— Не надейся меня разжалобить, — пробормотала она. — Я ваши фокусы назубок знаю!

«Как ты это делаешь?»

Петуния задавала один и тот же вопрос много-много раз. Вначале спрашивала с восторгом, потом с недоверием, потом с обидой и, наконец, с отвращением.

Неважно что Лили делала: колдовала, выступала на сцене или просто мыла посуду, но всё и всегда было мило и чудесно. Все восхищались и очаровывались: родители, учителя, одноклассники, даже жуткий мальчишка Снейпов. И только Петуния знала цену этому очарованию. Лили притягивала любовь. И отбирала ее у тех, кто был рядом. А рядом чаще всего была Петуния. Лили день за днем обкрадывала ее.

Вернон был первым человеком, который не поддался на чары сестры. Первым, кто увидел Петунию. И она поняла, что это судьба. Теперь у нее прекрасная семья, уютный дом, самый милый ребенок — ее Дадличек, которому никогда не нужно будет бороться за любовь матери. Эти не имели никакого права подкидывать ей мальчишку с отвратительным простонародным именем…

Петуния замерла. Вернон вчера спрашивал, как зовут ее племянника. Он пытался предупредить. А она… не стала слушать. И теперь в их идеальном доме появится…

Нет-нет-нет! Это просто чужой мальчишка с порезом на лбу. Она вызовет полицию, вот что она сделает! Ребенок без документов на крыльце! Кто бы поступил иначе?

Петуния посмотрела на мятый лист бумаги в руке. Что бы там ни было написано, она не позволит убедить себя. Ей просто нужно несколько минут на принятие окончательного решения.

Почерк был хорошо знаком. Сколько раз она перечитывала убийственно вежливые, и от того особо унизительные строчки, присланные в ответ на ее последнюю и самую отчаянную попытку сравняться с сестрой. «Дорогая Петуния, к моему глубокому сожалению, магический дар невозможно развить, если его нет», — написал он тогда.

Петуния сжала зубы и заставила себя вернуться к сегодняшнему письму:

«Никто не сможет защитить сына Лили, когда Волдеморт вернется. Никто, кроме вас, Петуния».

Она похолодела. Это… подло! Сумасшедший неубиваемый колдун будет охотиться за ребенком, а она должна укрыть его в доме, где живет ее сын?

«Это высшая магия, кровная защита, она убережет и всю вашу семью, и жизнь вашего племянника...»

Ей показалось или раньше этой строчки не было?

«Магия окажется бессильна, если вы не примете ребенка по собственной воле. У Гарри Поттера нет другого шанса, кроме вашего милосердия».

Дрожащими руками Петуния разорвала письмо на мелкие кусочки. Мальчишка залился счастливым смехом, глядя на импровизированное конфетти, разлетевшееся по крыльцу и вокруг него.

Высшая магия, доступная только ей! Она сумеет сделать то, что не сумела Лили. Она защитит ее сына! Так тому и быть.

— Ма-а, — пролепетал мальчишка, протянул к ней руки и повторил с сомнением. — Ма-а?

Но она не позволит себе привязаться к этому ребенку. Да, племянник будет в безопасности, но Дадли не повторит ее судьбу. У нее только один сын. Она отдаст ему всю свою любовь и всю любовь, которую задолжали ей. Это будет справедливо.

— Твоя мама умерла, — вздохнула Петуния. — Ты будешь жить с нами.

И наконец заплакала.