Драбблы по индийской мифологии (джен)

Другие царицы ревнуют и завидуют ей, если верить Мантхаре, но Кайкейи плевать на это.

Если её муж и любит её, то это из-за того, насколько она храбрая.

Какая другая царица способна вывезти колесницу раненого правителя в безопасное место, пока сам он почти умирает от ран на поле боя?

Какая другая царица может столь же спокойно, как она, вынести своего мужа прочь из пасти смерти?

Кайкейи знает свои достоинства… и знает все определения, которыми её награждают — надменная, упрямая, самовлюблённая, и чего только нет!

Но она предпочитает гордо не обращать на них внимания.

Весь мир может с этим не согласиться, но она никогда не гналась за любовью своего мужа.

Оригинал: https://archiveofourown.org/works/24384508

— Ты сошла с ума? — воскликнул Лакшмана в ужасе, увидев жену, примеряющую лучшие свои украшения. — Тебе что, никто не сказал…

— О том, что мой свёкор отсылает своего старшего сына в четырнадцатилетнее изгнание? Все это знают, — прощебетала Урмила, пытаясь звучать настолько небрежно, насколько это возможно, — но каким образом это касается меня?

— И на этой женщине я женат? — в ужасе выдохнул Лакшмана. — Я не знал, что ты настолько… настолько самовлюблённая!

Он было бросился к двери, но внезапно обернулся, чтобы в последний раз посмотреть в лицо жене.

— Да, и отличные новости для тебя. Я ухожу со своим братом, на случай, если ты не знала, — резко объявил он. — Наслаждайся своими драгоценностями, — добавил он едко перед тем, как уйти.

«Это была отличная игра», — мысленно поздравила себя Урмила, довольная, что теперь она не будет помехой мужу, пока он верно служит своему брату.

Даже если это означает вызвать его гнев.

Оригинал: https://archiveofourown.org/works/28357353

Малькаунс — полуночная рага, очень напряжённая и мрачная по своему характеру. Говорят, что её сочинила Парвати, чтобы умиротворить Шиву, когда Господь был разгневан и никак не успокаивался после потери Сати.

Мандодари никогда не любила золото.

Что касается украшений, жемчуг — вот её выбор. Просто, изящно и со вкусом, идеально подходит для того, чтобы носить каждый день… и, конечно же, в царстве, окружённом океаном, его всегда было в изобилии. Она не собирается носить ничего золотого, если только её муж не будет настаивать.

Что касается одежды, она предпочитает простую — хлопок на каждый день и шёлк для особых случаев. Никакой вышитой золотом каймы, пожалуйста. Спасибо, не надо.

Стоит ли говорить, что, когда она вошла в золотой город как невеста, сама мысль о том, что кому-то даже пришло в голову построить подобный город, поразила её до глубины души.

Какая роскошь, воистину!

Но она предпочла промолчать. Её муж в любом случае не послушал бы.

Спустя годы она улыбается, глядя на ныне сгоревшие городские здания. Спасибо той загадочной обезьяне, которая как-то умудрилась спалить весь город своим горящим хвостом.

«Так гораздо лучше», — говорит она мысленно самой себе.

Оригинал: https://archiveofourown.org/works/24383734

— Ты хочешь, чтобы я простил её? — Бхарата смотрит на старшего брата в ужасе. — Простил её? Женщину, которую мне стыдно называть своей матерью?

— Нашей матерью, Бхарата, не только твоей, — мягко поправляет его Рама.

— Это невозможно, — бормочет Бхарата себе под нос, — я ненавижу её… я презираю её. Я даже не разговариваю с ней!

Рама ничего не говорит, только улыбается ему, и, внезапно, Бхарата осознаёт.

Он осознаёт, что несправедливо поступил с матерью, бросив её тогда, когда она нуждалась в нём больше всего.

Он осознаёт неизмеримую боль матери, отвергнутой тем самым сыном, о благе которого она намеревалась позаботиться, пусть и нечестным путём.

Он осознаёт необходимость смотреть на вещи с разных сторон, чтобы получить полную картину.

— Прости меня, мама, — шепчет он неожиданно для самого себя, и Рама улыбается одобрительно.

Оригинал: https://archiveofourown.org/works/24333229

Терпение — ничто иное, как признак слабости, и никто не знает этого лучше Ситы.

Она равнодушна к роскоши дворца, и трудности жизни в лесу мало беспокоят её.

Её не смогли взволновать ни похищение царём демонов, ни его назойливые приставания и принуждение к женитьбе, потому что Сита знала, что её гнев способен сжечь весь город. И в любом случае, её муж придёт.

Слухи, ставившие под вопрос её добродетель, всего лишь слегка смутили её, потому что даже огонь подтвердил, что она — воплощённое целомудрие… и она не возражала против того, чтобы пожить вдали от дворца со своими двумя детьми, если это поможет народу держать рот на замке.

Но сейчас даже дочь всетерпящей Матери-Земли не может вынести унижения быть подвергнутой второй Агнипарикше⁽¹⁾.

Достаточно!

— Откройся, мать, и забери меня, — разносится её голос по Айодхье в последний раз.

Оригинал: https://archiveofourown.org/works/28376820

Малькаунс — полуночная рага, очень напряжённая и мрачная по характеру. Говорят, что её сочинила Парвати, чтобы умиротворить Шиву, когда Господь был разгневан и никак не успокаивался после потери Сати.

1) Агнипарикша — испытание огнём (санскрит).

Вернуться к тексту

— Ради всего святого, отец, не могли бы мы поговорить о чём-нибудь другом? — взрывается Шакунтала. Одно только упоминание имени её матери оставляет горький привкус во рту.

Великий мудрец Канва по-доброму улыбается своей приёмной дочери.

— Ты не должна так говорить о той, что произвела тебя на этот свет, дитя.

— Но скажите мне, отец, какая мать способна бросить своего ребёнка вот так? Эта самовлюблённая женщина просто хотела, чтобы я умерла, — раздражается она.

Канва качает головой, беспомощно улыбаясь.

— Возможно, придёт тот день, когда ты, наконец, поймёшь, в каком трудном положении оказалась твоя мать. И тогда, может быть, ты сможешь простить её.

Шакунтала ничего не говорит. Она ни за что не простит эту злую женщину.

Годы спустя Шакунтала беспомощно стоит перед троном некогда обожавшего её мужа, который даже не узнаёт её… и это ещё не всё, он даже отказывается признавать её сына.

Своего сына.

Она почти склоняется к тому, чтобы вернуться в лес и оставить ребёнка там, когда мысли о другой матери, матери, которую она когда-то ненавидела, стремительно возвращаются в её сознание… и ей удаётся горько улыбнуться.

Оригинал: https://archiveofourown.org/works/24333328

— Чандравали? — Шридама выглядел так, будто вот-вот упадёт в обморок. — Из всех возможных целей ты выбрал её дом? В самом деле?

— Почему бы и нет? — Кришна c вызовом посмотрел на приятеля. — У мамаши Чандры самый завидный запас масла во Вриндаване!

— Ты, кажется, забыл, мой друг, что у мамаши Чандры также самый жуткий голос в городке. Что, если она увидит нас?

— Не увидит… её нет дома, — был ответ, и Шридама смог только выкатить глаза в изумлении.

— Видишь ли, она ушла ко мне домой, чтобы пожаловаться на меня, — небрежно объяснил Кришна. — Эй, не смейся, не так громко, не-е-ет, нас поймают!

Однако неуправляемый смех Шридамы и не думал смолкать, и мигом позже уже оглушительный хохот Кришны перекрыл его.

Оригинал: https://archiveofourown.org/works/28280088

Хасья — смех (санскрит).