Роза Красная (джен)

Касание рук стрелка к металлическим сферам пробуждает башню и машины, погребенные под ней. Мерцание металлической иглы рвущейся, тянущейся в мертвые черно-красные небеса сначала замедляется, как будто споткнувшись о невидимый камень, а затем прекращается вовсе. Шипастая башня замирает, будто бы вытянувшись вверх еще больше, а затем машины под землей и на восьмом этаже начинают взрываться от перегрузки — Роланд слышит взрывы и чувствует их у себя под ногами. Монструозная конструкция раскачивается, как будто от ураганного ветра, и стрелок раскачивается вместе с ней. Его руки намертво приклеились к сферам, разум заполняет звон колокольцев, а все пространство вокруг него заполняет тьма: живая, клубящаяся, голодная.

Башня из металла была построена Великими Древними в незапамятные времена с единственной главной целью — установить связь с Ганом, истинной Башней, осью мироздания, если угодно. Установить связь и стать вместилищем ее немыслимой силы, и если от смещения центра притяжения, центра тяжести всего бытия Темная Башня рухнула бы, что же, Древних это не особо волновало. И вот теперь когда, стрелок пробудил башню Древних, столь успешно и беспощадно завоеванную им, старая связь между двумя башнями возникла вновь. Ненадолго, всего на исчезающий миг но этого достаточно, чтобы ось всех времен и пространств содрогнулась, как будто пробудившись ото сна. Оно ощутило кровь Эльда, текущую в венах Роланда, и его чудесные револьверы, покоящиеся на поясе, и призвало к себе, по открывшемуся между башнями пути, своего последнего рыцаря.

* * *

В какой то момент Роланд ощущает, как неведомая сила тянет его вверх, отрывая его руки от сфер. Он подобно призраку проходит сквозь потолок антенны Древних и летит с огромной скоростью в потоке искрящегося света, белизны, разогнавшей тьму. Его разум и все чувства переполнены светом, его радужными переливами и мельтешением красными, синими, желтыми, голубыми, сиреневыми всплесками — истинная Колдовская Радуга! — и стрелок не имеет понятия ни куда он летит, ни как долго. Он как будто заглянул в разум Бога и был подхвачен потоком Его мыслей и чувств. Роланду кажется, что полет в этом ужасающем и прекрасном сиянии будет длиться вечность и никто не услышит его безумных криков ужаса и одиночества в этой белой пустоте, но в какой то момент все прекращается, сияние рассеивается как утренний туман, и стрелок снова обнаруживает себя стоящим в коридоре, перед лестницей, ведущей к двери. Однако Роланд понимает, чувствует, что он находится совершенно в ином месте, не в конструкции Древних. Как во сне будто зачарованный стрелок поднимается по каменной лестнице: ровно девятнадцать ступеней. Дверь перед ним открыта настежь, и он оказывается в просторном зале, купающемся в мягком сиянии белизны. Само присутствие в этой комнате дарит покой и умиротворение, пробуждая самые теплые, самые счастливые воспоминания из детства, казалось бы, давно забытые и потерянные.

«Все будет хорошо, — утверждает эта комната самим своим существованием, — все будет просто прекрасно, стрелок».

А посреди нее возвышается, как скала над спокойным морем, великолепный деревянный трон.

Роланд с благоговейным трепетом проходит вперед, и его сердце замирает, когда он касается обратной стороны спинки трона, по форме напоминающей плоский валун. Рука плотника или резчика никогда не касалась его поверхности, он чудесным образом создан как будто из цельного куска дерева, его неровная жилистая поверхность излучает тепло, нежность и в то же время обещание великой Силы. Трон зовет стрелка, манит, взывает к его сердцу.

«Это оно, — думает Роланд, к горлу подкатывает комок, а из глаз текут слезы. — О боги, я шел сюда всю жизнь! Это средоточие СИЛЫ и ВРЕМЕНИ. Все что нужно — это сесть на этот трон, и все станет возможным», — чувствует он.

Сесть на трон, загадать желание, и все можно обернуть вспять. Даже падение Лучей, даже смерть его матери и Сьюзан Дельгадо, даже сам Гелиад восстанет из пепла в своей первозданной сияющей красе, ибо он, Роланд Дискейн сын Стивена и Последний Стрелок, выживший на Иерихонском Холме, наконец-то, после всех лет скитаний, стоит здесь в Зале Вечности на вершине Темной Башни!

И стрелок почти поддается искушению, почти садится на трон, и если бы сел, эта история пошла бы по совершенно иному пути, но он не был бы собой — прожившим так долго в умирающем и враждебном мире странником — если бы не заметил нотки фальши в общей симфонии гармонии, царящей в тронном зале. Нотки угрозы, исходящие не от трона, но от другой двери из Зала, которую очарованный и восхищенный Роланд сначала не приметил. Двери, открытой на балкон, и балкон этот не пуст, о нет!

Ноты дисгармонии исходят от фигуры в красном, стоящей за дверью и закрывающей собой синее небо.

«Он взошел на вершину Башни и решил полюбоваться видом с крыши всех миров перед тем, как воссесть на Всеобщий Трон, — шепчет новый голос в сознании стрелка — Луч, а возможно, Страж Луча, впрочем, по сути они — одно. — Он пока не видит тебя, ты для него призрак, но это не продлится долго».

Роланд слушает голос, смотрит на фигуру в алом, затем снова поворачивается и смотрит на трон. «Сядешь на трон, и Башня рухнет, — отвечает на невысказанные мысли стрелка голос Луча. — Лучи надломятся, и Темная Башня рухнет с тобой, Алым Королем и всеми мирами в бездну».

В голове стрелка возникает жгучий яркий образ. Он видит бесконечное поле из алых роз под таким же бесконечным и безоблачным голубым небом. Посреди этого поля он видит четверых. Высокого зеленоглазого мужчину с волосами до плеч, с улыбкой до ушей. В зеленых красивых глазах незнакомца пляшут искорки смеха. На руках он держит темнокожую безногую женщину, взгляд ее карих глаз устремлен на стрелка, а ее коричневые руки нежно обнимают шею держащего ее мужчины. Только слепой не увидит, что эти двое по уши влюблены. Рядом с парой влюбленных стоит белокурый мальчик лет двенадцати и смотрит снизу вверх на Роланда своими синими глазами. Что-то во взгляде этих глаз заставляет сердце стрелка болезненно сжаться. На руках ребенок держит четвертого — сейя трокена — зверька, напоминающего помесь енота, лисы и собаки. Трокен, он же ушастик-путанник, тоже улыбается и смотрит на стрелка глазами, обведенными золотом.

Они все смотрят на Роланда, потому что каким то чудесным образом он находится там же, с ними, на безбрежном поле под бесконечными небесами — он даже чувствует безумно сладкий пьянящий аромат роз. И он тоже смотрит на них и видит их очень хорошо.

«Ты готов пожертвовать ими всеми ради своей мечты?» шепчет Луч.

Роланд пытается сказать, что он их не знает, но снова подступающий к горлу комок не дает ему этого сделать. Потому что это ложь, он ЗНАЕТ! Здесь, на поле из роз и в то же время на вершине Башни, он почти помнит их всех!

«Еще не время, сынок, — звучит голос, который стрелок не слышал уже очень много, много лет. — Пока жива эта тварь на балконе — ничьим надеждам не суждено сбыться», — говорит Стивен Дискейн своему единственному сыну, и Роланд в последний раз смотрит на четверку, стоящую на поле из роз, вглядываясь в их лица, чтобы запомнить как можно лучше. Из глаз стрелка текут горячие слезы, и дольше всего его взгляд задерживается на мальчике, держащем трокена, а затем он отворачивается и от них, и от трона, медленно и с таким усилием, как будто это доставляет ему физическую боль. Чтобы вновь повернуться к фигуре в малиновом, все еще пялящейся с балкона на свои новые владения.

Сначала Роланд думает о своих револьверах, которые все еще при нем, но отбрасывает эту мысль. Он призрак здесь для всего, не считая трона посреди зала, и нет гарантий, что пули, выпущенные им по стоящему на балконе, не пройдут сквозь существо, не причинив ему вреда.

Потом стрелок обращает внимание на угольно-черную дверь с круглым оконцем в ней: дверь на балкон, которую так беспечно игнорирует одетый в красное, и вспоминает старую сказку о Короле, запертом — Алый Король вечно стережет свой трон — на вершине Темной Башни, нащупывает черную табличку у себя на груди под рубахой и криво ухмыляется. Потому что старик-менни ошибся. Табличка — это не ключ. Это замок. И он знает, от какой двери.

* * *

Алый Король, на других уровнях Башни известный как Кровавый Царь и Багровый Владыка, безмятежно разглядывает свои владения. Скоро, как только он воссядет на свой трон, принадлежащий ему по праву, все, что он видит, перестанет существовать. Небеса лопнут, горы разрушатся, а моря вскипят, когда снова поднимется Прим. Так почему бы не полюбоваться напоследок? Вот он и любуется, не замечая, как за его спиной к двери на балкон подкрадывается призрак с недобрыми намерениями. Ленивый взор алых глаз Короля все еще скользит по линии горизонта, когда призрачная рука Роланда прикладывает табличку с живыми письменами к темной поверхности двери.

На одно ужасное мгновение стрелку кажется, что она проходит сквозь дверь, никак не взаимодействуя с ней, но сигул, данный ему стариком, сливается с дверью на балкон, становясь его частью. Рисунки переходят на темную поверхность двери, застывая и складываясь в золотистые руны неизвестного Роланду языка. Руны тоже исчезают, нет, впитываются в дверь, которая спустя долю мгновения захлопывается сама собой с огромной силой, отсекая тем самым само присутствие фигуры в алом от комнаты за ее спиной. Хлопок двери так же как будто перерубает незримую пуповину между Роландом и Башней, поднимая ветер, ощутимый только для стрелка.

Алый Король оборачивается на грохот, бросается к закрытой двери, барабанит по ней кулаками, изрыгая проклятия и проклиная демонов, но все тщетно. Существу, мнившему себя полноправным владыкой и хозяином всех миров, предстоит многие столетия плести интриги, сидя запертым на вершине Темной Башни, пытаясь расшатать ее основу, не сводя при этом жадных злобных алых глаз с трона, который одновременно так близко и недостижимо далеко. Бессмертное, оно будет вглядываться в комнату на вершине Башни столетиями, пока окончательно не сойдет с ума, сохранив при этом свой интеллект и звериную изворотливость.

Но сейчас Король, не подозревая о своей судьбе, что есть мочи колотит по двери, прикладывая к ней всю свою недюжинную силу в попытке снова открыть себе путь внутрь.

— Кто это сделал?! Кто посмел?! Я Рам Аббала, владыка всех миров и их погибель, так что ОТВЕЧАЙ мне, ничтожная тварь! — верещит Алый, дубася дверь.

Он злобно зыркает в круглое окошко в попытке понять, кто предал его. Но он не может увидеть стрелка, потому как Роланда в комнате наверху уже нет. Его, подобно семечку одуванчика, унес ветер — ветер Ка, — поднятый захлопнувшейся дверью.