Их большая тайна (гет)

— Мерлин, почему ты такой счастливый?

Гаюс достаточно хорошо знал своего ученика, чтобы понять, что его улыбка от уха до уха, размашистые движения, которыми он мог нечаянно опрокинуть склянки с ценными снадобьями, и насвистывания веселых песенок под нос что-то да означают. Порой последствия этого «чего-то» приходилось расхлебывать всем Камелотом, включая самого́ незадачливого юного мага. Так что повод для беспокойства у старого лекаря был более чем серьезный.

— Это почему ты такой мрачный, Гаюс! — не растерялся Мерлин. — Мы же победили! Победили самих рыцарей Медиры, это ли не повод?

— Вот именно. Рыцарей Медиры практически невозможно победить, они порождения Старой Религии. Магия, пробудившая их к жизни, гораздо сильнее твоей! Мерлин, посмотри-ка мне в глаза, — непреклонно допытывался Гаюс, — что ты сделал, чтобы остановить их?

— Я сделал все правильно, Гаюс.

— Ладно, задам вопрос иначе. Какую цену ты за это заплатил?

Хмурые кустистые брови Гаюса не оставляли ни единого шанса солгать. На счастье Мерлина, в скромные покои лекаря постучались. У порога стояла Моргана, смущенно улыбаясь и заглядывая Гаюсу через плечо.

— Все в порядке, миледи? — поинтересовался тот. — Как ваш сон, не нужно ли еще зелья?

— Все хорошо, Гаюс, спасибо, — нежным голосом ответила Моргана. — Если ты не против, я хотела бы поговорить с Мерлином.

Гаюс обернулся и строго посмотрел на ученика, заподозрив что-то неладное.

— Со мной? — Мерлин сделал удивленное лицо, впрочем, по его восторженным глазам было видно, что этого визита он ждал долго и, наконец, дождался.

— Мерлин, будь любезен, всего на пару минут, — улыбнулась Моргана.

Гаюс проводил Мерлина недоверчивым взглядом, Мерлин же по-прежнему притворялся перед ним, что ничего не понимает. Только оставшись наедине с Морганой, он расслабился и заулыбался.

— Я всего лишь хотела поблагодарить тебя, Мерлин, — сказала она. — Ты не побоялся довериться мне, я это очень ценю. Будь уверен, я сохраню твой секрет.

— Я не сомневаюсь в этом, леди Моргана!

Моргана вновь сдержанно улыбнулась. Ей не терпелось поделиться с Мерлином тем, что давно накопилось у нее на душе, но установленная сословными предрассудками дистанция между ними пока все еще давала о себе знать — Моргана по-прежнему подопечная короля, а Мерлин слуга Артура, хоть и друг ей.

— Я рада, что все закончилось благополучно. Сама не знаю, что на меня нашло и почему я так доверилась Моргаузе. Из-за меня чуть не пострадало все королевство, мне ужасно стыдно.

— Не вините себя, — простодушно пожал плечами Мерлин. — Многие на вашем месте поступили бы так. Поверьте, Моргана, я знаю, каково стоять на перепутье, и как важно, чтобы в этот момент нашелся кто-то, кто поддержит и подскажет путь. Моргауза лишь хотела воспользоваться вашим смятением в своих целях, она не друг вам.

— Да, да, ты прав, — Моргана, захлопав темными ресницами, опустила взгляд. — Мне не стоило слушать ее.

— Моргана, — доверительно произнес Мерлин, — если вам понадобится любая помощь или совет, вы знаете, где меня искать.

— Спасибо, Мерлин, ты очень добр.

Разговор, казалось, исчерпал себя, но расставаться они не спешили, безмолвно кивая и улыбаясь друг другу. Мерлин не имел понятия, как должно выглядеть его наставничество по части магии, а Моргана не решалась попросить его об этом напрямую.

— Кажется, Гвен уже потеряла меня, — сказала Моргана после долгих неловких переглядываний. — Мы собирались вместе сходить за покупками.

— Тогда не смею вас задерживать, миледи!

Уходя, Моргана обернулась напоследок и произнесла на выдохе:

— Спасибо.

Мерлин мысленно ликовал, сохраняя благопристойное выражение лица. К радости от того, что ему не пришлось брать тяжелый грех на душу, примешивалось еще что-то, над чем он пока не задумывался. Что-то определенно приятное. Была, однако, и обратная сторона ситуации — юный маг утратил доверие к Великому дракону. Не мог Килгарра не знать, что путь к освобождению от чар Моргаузы более прост и не требует человеческих жертв. Мерлин нашел всего три варианта объяснения событий: либо дракон не так уж всеведущ, либо он преследовал свои цели, либо сам Мерлин чего-то не учел. А также было совершенно непонятно, что теперь делать с их уговором.

— Что у тебя за секреты с Морганой? — вкрадчиво прервал его размышления Гаюс.

— Никаких секретов, — встрепенулся Мерлин. — Просто пожелали друг другу доброго утра.

— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Мерлин, — сказал Гаюс и поковылял к своим колбам. — Напоминаю тебе: Моргана воспитанница Утера. И ты понимаешь, что это означает.

Вот только Мерлин старого лекаря уже совсем не слушал.

* * *

Моргана неспешно прохаживалась по рыночной улице под руку с Гвен, когда к ним подошла согбенная, закутанная в черное рубище старуха с клюкой и протянула руку для подаяния. Едва Моргана вложила ей в ладонь серебряную монету, как та крепко схватила ее за запястье.

— Прошу вас, госпожа, — скрипучим голосом проговорила старуха, не показывая лица, — не откажите в милости старой немощной женщине. Я больна, и мне не к кому пойти за помощью…

— Гвен, подожди меня немного, я сейчас, — кивнула Моргана служанке и отошла в сторону вслед за старухой.

— Сестра! — шепотом воскликнула та, оглядываясь кругом, чтобы их никто не подслушал.

— Моргауза! — с ужасом догадалась Моргана. — Что тебе от меня нужно?

На морщинистом лице Моргаузы, нарочно наложившей на себя заклинание старости, появилась лукавая улыбка.

— Сестра, я пришла забрать тебя с собой. Таким, как мы, не место в Камелоте. Ты зря не послушалась меня в первый раз, когда я звала тебя покинуть замок.

— Это невозможно, — решительно отказалась Моргана, высвободив руку из ее цепкой хватки. — Я не оставлю Камелот и тем более не сделаю это в твоей компании.

— Ты делаешь ошибку, Моргана! — осуждающе покачала головой ведьма. — Здесь у тебя нет друзей и не может быть. Здесь правит кровавый тиран Утер Пендрагон, который отправил на костер и на плаху сотни таких, как мы с тобой, сестра. Оставаясь с ним, ты предаешь всех нас и предаешь саму себя. Идем! Я научу тебя всему, я сделаю тебя Верховной жрицей Трехликой Богини, твоей силе будут подчиняться целые народы и королевства! Вместе мы поставим Утера на колени и заставим ответить за все его грехи перед Старой Религией. Мы построим новое царство, сестра, царство магии! Идем, — она настойчиво протягивала к Моргане тощую костлявую руку, — сама твоя кровь зовет тебя уйти из Камелота!

— Ты говоришь правильно, Моргауза, — храбро глядя ей в глаза, ответила Моргана, — но в тебе говорит не доброта, а злоба. Я теперь чувствую это и больше не могу тебе доверять. Уходи и не вынуждай меня звать стражу.

— Я буду терпеливо ждать, когда ты прозреешь, — Моргауза отступилась и прикрыла лицо мохнатой шалью. — Если наконец поймешь, что твоя великая судьба ждет тебя за стенами прогнившего королевства, приходи туда, где мы прежде встречались с тобой.

— Миледи! — забеспокоилась Гвиневра, хватившись госпожи. — Миледи, что-нибудь случилось?

— Гвен! — обернулась Моргана. — Да, все хорошо, я дала денег этой бедной женщине и отправила ее к Гаюсу, чтобы он осмотрел ее и дал лекарства.

— Что ж, я рада, что вы в порядке, — мило улыбнулась служанка.

Моргана хотела еще раз взглянуть на Моргаузу, но той и след простыл.

* * *

С некоторых пор покои Морганы всегда украшал букет свежих полевых цветов: ярко-синих, нежно-сиреневых, небесно-голубых или белоснежных. Мерлин собирал их рано поутру и тайком передавал Гвен. Однажды Моргауза, хищной птицей кружившая около стен крепости, заметила, как худосочный паренек, слуга Артура, который давно вызывал у нее подозрения, беззаботно рвет цветы на лесной опушке, а затем несет их к задним воротам замка. «Гвен, передай это, как обычно, Моргане. И не говори, от кого!» — услышала она, притаившись неподалеку в надежном укрытии. Моргауза усмехнулась — теперь она знала, какую лазейку использовать на пути к разуму строптивой сестры.

В следующую ночь Моргане приснился кошмар — один из самых страшных кошмаров, когда-либо посещавших ее. На этот раз она видела не будущее, а прошлое, кровавое и ужасное прошлое. Кричали женщины, дети, разоренные лесные поселения друидов были густо обагрены кровью, бледные утопленники лежали на дне колодцев, висельники болтались прямо на ветках могучих деревьев. А над всем этим стоял жестокий судья в короне и королевской мантии и бесстрастно взирал на мучения невинных людей, единственная вина которых — магия.

Моргана истошно закричала и проснулась в ледяном поту. Синие цветы, принесенные утром Гвиневрой от доброго друга, неподвижно стояли в вазе, но Моргана странным образом почувствовала исходящую от них угрозу. Пока на ее крик никто не прибежал, подопечная короля наспех накинула на белую сорочку ночное платье, подпоясалась и поспешила в покои Гаюса.

— Миледи, что-то случилось? — удивился старый лекарь, которого разбудили громким стуком в дверь посреди глубокой ночи. — Вы чем-нибудь обеспокоены?

— Гаюс! — зеленоватые глаза Морганы буквально светились ужасом. — Гаюс, мне снова приснился кошмар!

— Сядь, Моргана, успокойся, — заботливо усадил ее на стул Гаюс. — Я заварю тебе чаю с мелиссой.

— Моргана, что произошло? — показался из своей комнаты Мерлин. — Чем вы так напуганы?

— Мерлин! — радостно воскликнула она. — Мерлин, с тобой-то мне и нужно поговорить!

Оглянувшись на Гаюса, возившегося с чайником для заварки, Мерлин подошел к ней и присел рядом.

— Конечно, вы же знаете, что можете на меня рассчитывать.

— Я думаю… думаю, лучше сделать это не при Гаюсе. Он знает? Знает о тебе?

Мерлин кивнул.

— Он, вы и один старый друг, не считая моей матери. Все остальные думают, что я такой же, как все.

Моргана невольно улыбнулась.

— Мерлин, разговор очень серьезный. Я не знаю, что мне думать и как поступать.

— Я приду к вам завтра. Еще до Артура, он все равно спит до полудня и не заметит, если я задержусь.

— Хорошо, а я дам Гвен какое-нибудь поручение, чтобы она случайно не услышала, о чем мы говорим.

— Твой чай, Моргана, — вернулся к ним Гаюс. — Мерлин, почему бы тебе не пойти спать? Леди Моргана взволнована, к чему ей здесь лишняя публика?

Мерлин, плутовато пожав плечами, ушел к себе, напоследок переглянувшись с Морганой возле самого порога комнаты.

Он сдержал обещание и рано утром навестил ее. Моргана, судя по одежде, так и не ложилась больше спать. Впустив его в покои, она спешно притворила за гостем дверь. Мерлин не без удовольствия заметил, что синие цветы стоят в вазе на самом почетном месте.

— Мерлин, спасибо, что пришел! — поблагодарила его подопечная короля и изложила содержание приснившегося ей кошмара.

Мерлин слушал ее внимательно, не перебивая и сочувственно качая головой. Закончив свой рассказ, Моргана взглянула на него умоляющими глазами:

— Мерлин, я запуталась! Я не хочу слушать Моргаузу и быть с ней заодно, но как мне относиться к бесчеловечным преступлениям Утера? Я не могу простить ему невинной крови, которую он пролил, не могу притворяться любящей воспитанницей, когда из-за него пострадало столько людей, подобных мне! Подобных нам, Мерлин, — оговорилась она. — Как смириться с этим и спокойно жить под одним с ним кровом? Как ты с этим миришься?

Мерлин вздохнул.

— Все просто, Моргана. Я верно служу Артуру и знаю, что он станет лучшим королем, чем его отец. У него чистое сердце. Артур сможет построить новое королевство, основанное на справедливости и добре. Ради этого я здесь, ради этого спасаю его из раза в раз от опасностей, ради этого скрываю свой дар и притворяюсь простым слугой, — он широко улыбнулся. — Поверьте и вы в него, Моргана. Артур стоит того, чтобы в него верить.

— Я знаю это, — улыбнулась в ответ Моргана. — Твоя верность в самом деле достойна похвалы.

— И… — Мерлин сделал многозначительную паузу. — Мне часто не хватает помощи.

— Помощи еще одного мага? — лукаво прищурилась Моргана.

— Точно. Рыцарей у нас целый гарнизон. А с магами… прямо-таки недостача.

Моргана звонко рассмеялась и подала ему руку.

— Ты можешь рассчитывать на меня, Мерлин. Я пока неопытна, но буду делать все, что в моих силах.

— Этому не так уж сложно научиться, леди Моргана. Ради Артура и будущего Камелота? — робко уточнил он.

— Ради Артура, — с нежной улыбкой подтвердила Моргана. — Спасибо, Мерлин, я не знаю, как тебя благодарить.

Юный маг невольно зарделся и снова посмотрел на цветы.

— И спасибо за цветы, они чудесны, — добавила Моргана.

— О… как вы узнали?

— Догадаться было нетрудно.

— Рад, что они вам нравятся, — растянул губы в широченную довольную улыбку Мерлин. — Только я принесу новые, эти уже немного завяли.

— Мерлин, ты прекратишь, наконец, считать ворон?

Раздражению Артура не было предела. В последнее время его и без того нерадивый слуга постоянно витал в облаках и пропускал мимо ушей добрую часть поручений принца. А вдобавок к этому у него все валилось из рук.

— Виноват, сир, — пробормотал Мерлин, подбирая оброненные по пути к ристалищу доспехи. — Я плохо выспался.

— Чем ты занимался? Только не говори, что трудился в поте лица по поручению Гаюса, я прекрасно знаю, какой ты у нас «работящий».

— Просто не спалось, и все, — невинно ответил Мерлин, давно привыкший к выволочкам от своего господина.

— В таком случае, сегодня настоятельно советую тебе выспаться, — Артур ткнул указательным пальцем ему в нос, — потому что завтра мне предстоит сражаться на очень важном турнире. Если ты не забыл.

— Я помню, милорд.

— Хорошо, если так, — Артур убрал палец и деловито пошагал дальше. — А пока ты проведешь время с пользой и поработаешь мишенью для моего копья.

Мерлин споткнулся о колдобину и чуть снова не растерял все доспехи.

— Что?..

— Не в прямом смысле, само собой. Подержишь диск, в который я буду целиться.

— О, прекрасно, — фыркнул Мерлин, предчувствуя два часа «счастья», после которых ночью он точно будет спать как убитый.

К себе он вернулся весь взмыленный, еле держась на ногах. Гаюс, засевший за чтение трехтомника по медицине, встретил подопечного молчаливым взглядом из-под круглых очков.

— Артур, — кратко пояснил Мерлин, поднимаясь по ступеням в комнату.

— Я так и понял, — многозначительно ответил лекарь и продолжил чтение. — Когда немного придешь в себя, займись уборкой.

Мерлин закрыл за собой дверь и без сил рухнул на свою скромную постель.

— Уборка. Да-да, уборка, — проворчал он в подушку и повернулся на бок.

А ведь он еще собирался зайти к леди Моргане и подарить ей руководство по магии для начинающих — книгу, которая теперь ему, довольно опытному, хотя и юному чародею, была не особо нужна, зато Моргане очень пригодилась бы. Конечно, Мерлину было страшно преподносить ей такие подарки: кто знает, чем может обернуться эта история, если в покоях воспитанницы короля найдут магическую книгу, но все же мысли об их общем секрете приятно грели душу.

Моргана, судя по всему, испытывала похожие чувства. На турнире, сидя в ложе по левую руку от Утера, она то и дело незаметно бросала взгляды в сторону шатров, словно происходящее на ристалище слабо ее интересовало. Мерлин изредка, чтобы не вызывать подозрений бдительного Гаюса, с улыбкой посматривал на галерею, украшенную красным полотном с драконом, где восседал король со своей подопечной. Нет, вообще-то Мерлин не был влюблен в леди Моргану. Его отношение к ней было очень далеко от влюбленности, но все же она была чудо как хороша в своем шелковом лиловом платье и диадеме с драгоценными камнями.

Артур уверенно шел к победе — в бое на мечах ему не было равных среди рыцарей Камелота и соседних королевств. Однако когда исход турнира был практически решен, на арене внезапно появился неизвестный рыцарь в шлеме с опущенным забралом и изъявил желание посостязаться с наследным принцем.

— Это нарушает правила! — воспротивился Утер. — Кем бы вы ни были, сэр, вы должны были заявить о своем участии в турнире до его начала.

— Милорд, — глухо приветствовал его сквозь забрало неизвестный рыцарь, — я друг Камелота, и для меня честь присутствовать здесь. Я смиренно прошу его высочество принца Артура о поединке.

— Отец, я готов принять его вызов, — смело заявил Артур.

— Что ж… — Утер нехотя кивнул. — Да будет так.

Артур ловко перекинул меч из руки в руку и принял боевую стойку, безымянный рыцарь сделал то же самое. Был дан сигнал к началу поединка, и соперники незамедлительно ринулись в схватку. Противник нисколько не уступал Артуру ни в силе, ни в быстроте реакций, ни в искусстве владения мечом. Внимание всех зрителей было приковано к поединку — Моргана краем глаза заметила, как напряженно следил за его ходом Утер и как ходили желваки на его скулах.

— У тебя есть идеи по поводу того, кто это может быть? — удивленно спросил Гаюса Мерлин.

— Боюсь, я не имею ни малейшего понятия об этом. Хотя-я… — Гаюс задумался и пристальнее всмотрелся в фигуру рыцаря. — Знаешь, Мерлин, его манера сражаться кажется мне знакомой. Кажется, будто я где-то уже видел этого человека, только не могу вспомнить, где и когда.

Несколько точных, сокрушительных ударов, нанесенных без передышки, повалили Артура наземь. По многосотенной толпе зрителей прокатился вздох изумления и страха. Утер привстал и напрягся, словно натянутая тетива лука, Моргана с тревогой смотрела на арену, Мерлин, готовый незамедлительно выручить Артура с помощью магии, следил за малейшим движением его противника. Неизвестный рыцарь приставил к груди принца острие меча.

— Если ты собираешься убить меня, то покажи свое лицо или хотя бы назовись, — бесстрашно проговорил Артур.

— Я не хочу вашей смерти, милорд, — ответил ему рыцарь.

Он убрал меч, протянул руку сопернику и одним рывком помог ему подняться на ноги. Толпа возликовала.

— Итак, мы желаем увидеть победителя турнира и узнать его имя! — заулыбался король, когда увидел, что его сыну больше ничто не грозит.

Рыцарь наклонил голову и изящным движением снял шлем, обнажив волнистые светлые волосы пепельного оттенка. Гордо встряхнув ими, он поднял торжествующий взгляд карих глаз к королевской ложе.

— Горлуа! — сдавленно прошептал Утер. — Это невозможно!

— Отец! — не веря собственным глазам, воскликнула Моргана. — Отец!

— Здравствуй, старый друг! — улыбнулся Горлуа. — Дочь моя! Моргана!

— Отец!

Моргана протиснулась сквозь ряд зрителей, спустилась с подмостков и, выбежав прямо на ристалище, с радостными слезами бросилась к отцу на виду у всех.

— Гаюс, разве отец Морганы не погиб в битве много лет назад? — недоумевал Мерлин.

— Я сбит с толку, Мерлин, не знаю, что и думать. Очевидно, что не погиб, если мы видим его перед собой.

— Но его могила…

— Это могла быть ошибка. Горлуа получил тяжелейшее ранение в голову, его лицо было обезображено до неузнаваемости. Покойника мог кто-то подменить.

— Мог, но зачем?

— Об этом можно попробовать расспросить его самого, — невозмутимо взглянул на подопечного Гаюс.

В честь Горлуа был дан большой пир. Большинство гостей, несмотря на радостные улыбки, посматривали на виновника торжества с опаской, и главным в их числе был Утер Пендрагон. Моргана светилась от счастья и не отходила от отца ни на шаг, а тот ласково улыбался ей и не мог налюбоваться повзрослевшей красавицей-дочерью.

— Никогда не видела ее такой, — с умилением вздохнула Гвиневра, глядя на госпожу. — Как это, должно быть, прекрасно — снова повстречать отца, которого давно считала мертвым, — на последних словах ее голос дрогнул и стал печальным.

— Что-то в этой истории не так, — недоверчиво покачал головой Мерлин.

— Что именно? Ты же видишь: он не призрак, не дух, а живой человек из плоти и крови.

— Который десять лет был неизвестно где? Гвен, я не верю, что его появление не кажется тебе подозрительным.

— Честно? — полушепотом сказала Гвен. — Если честно, то немного. Да.

— О том, как мне удалось выжить, я знаю не больше вас, милорды, — взяв со стола кубок с вином, говорил Горлуа. — Должно быть, кто-то из верных друзей унес меня с поля боя и переменил мою одежду, чтобы до меня не добрался враг — этого я уже никогда не узнаю наверняка. Мои раны были столь тяжелы, что я потерял память и долгое время жил в одной из северных деревень как простой крестьянин. Лишь недавно воспоминания начали возвращаться ко мне, и первой, кого я вспомнил, была моя любимая дочь. Моргана, свет мой, как я рад встретиться с тобой спустя столько лет!

— Отец, этот день стал лучшим в моей жизни! — глаза Морганы восторженно блестели. — Я не могла мечтать о таком подарке судьбы!

— Я счастлив вновь видеть тебя в Камелоте, Горлуа, — сказал Утер. — Твоя гибель была тяжелой потерей для всего нашего рыцарства, и мне отрадно, что это оказалось ошибкой. Добро пожаловать ко двору, мой друг.

— Ты вырастил достойную смену, Утер, — Горлуа посмотрел на принца. — Твой сын еще так молод, а уже дерется как опытнейший воин. Он будет более чем достоин сменить своего отца на троне.

— Благодарю, сэр, — отозвался Артур.

— Ты прав, Горлуа. Артур превосходный рыцарь и мудр не по годам.

— Насчет мудрости он сильно преувеличил, — с трудом подавив смешок, шепнул Мерлин Гвиневре.

— Я благодарен тебе, Утер, за мою Моргану, — таинственно улыбнувшись, сказал Горлуа. — Родной отец не позаботился бы о ней лучше, чем ты.

Король немного стушевался, впрочем, он настолько превосходно владел собой, что заметить его смятение можно было только очень наблюдательным глазом.

— Ты же знаешь: обещание, данное тебе, было превыше всего для меня. Я растил твою дочь как свою, она стала для меня родной. Моргана не менее дорога мне, чем Артур.

— Я очень ценю это, мой друг. Поверь, этого я не забуду тебе до конца своих дней.

Мерлин готов был поклясться, что последнюю фразу Горлуа произнес странным, не слишком дружелюбным тоном, и его подозрения усилились. Не теряя ни минуты, Мерлин незаметно покинул пир и побежал в покои Гаюса. Ему пришлось в кратчайший срок перелопатить почти всю потайную библиотеку лекаря, пока в справочнике по черной магии не отыскался раздел «Некромантия» — лишь в нем говорилось о ритуале оживления мертвых.

— Живые мертвецы, живые мертвецы, — суетливо бормотал юный маг, листая страницы старинной книги. — Как распознать живого мертвеца… Есть! — воскликнул он, обнаружив искомый рисунок. — Сэр Горлуа, мне придется вывести вас на чистую воду. Вот только… — Мерлин вдруг горестно вздохнул. — Это разобьет Моргане сердце.

* * *

После окончания пира в честь сэра Горлуа Утер пригласил в пустой зал совета своего верного лекаря, чтобы поговорить с ним с глазу на глаз.

— Гаюс, мне нужно знать твое мнение, — сложив руки за спиной, сказал король. — Что ты думаешь обо всем этом?

— Я в замешательстве, сир. Возвращение Горлуа явилось большой неожиданностью для всех нас.

— Гаюс, — Утер нахмурился и прижал кулак ко рту, — я должен кое-что рассказать тебе. Эту тайну знают только двое. Трое, если точнее, но до этого дня я был уверен, что я последний оставшийся в живых ее хранитель. Моргана не дочь Горлуа. Она моя дочь.

Лицо старика вытянулось от изумления.

— Милорд, вы…

— Да, — опустив голову, каялся король, — это произошло, когда он был в походе. Вивиана… впрочем, неважно. Горлуа обо всем догадался, но принял Моргану как свою дочь. Он решил, что так будет лучше для нее и для Вивианы, но, боюсь, меня он так и не простил.

— Положение непростое, милорд, — заключил Гаюс, — однако я уверен, что сэр Горлуа не станет компрометировать вас перед леди Морганой. Он человек чести и много раз доказывал это.

— Да, Гаюс, да, я знаю это. Мне просто нужно было поделиться с кем-то сомнениями. Спасибо, что выслушал меня. Можешь ступать.

* * *

Моргана под руку с отцом шла по дворцовой галерее и не прекращала расспрашивать его обо всем — ей казалось, что им не хватит и целого года, чтобы наговориться. Горлуа был сдержан и одновременно нежен с дочерью, но его глаза отчего-то все время беспокойно бегали туда-сюда.

— Отец, что-нибудь случилось? — заметила его смятение Моргана. — Ты чем-то встревожен?

— Моргана, дочка, нам нужно поговорить наедине как можно скорее, — ответил он, оглядевшись по сторонам.

— Идем в мои покои, там нас никто не потревожит.

Моргана решительно повела отца за собой. Едва она притворила дверь, как Горлуа заговорил быстро, сбивчиво:

— Послушай, Моргана, я приехал, чтобы забрать тебя и увезти из Камелота.

— Но почему? — удивилась девушка. — В чем дело?

— Моргана, я… — он судорожно вздохнул и отвел взгляд. — Мне так тяжело говорить об этом, но я должен. Настало время положить конец лжи.

— Какой лжи?.. — Моргана испуганно округлила большие зеленые глаза.

— Утер предал меня, Моргана. Он предал нас обоих. Он… твой настоящий отец.

Моргана чуть качнулась, будто пораженная отравленной стрелой в самое сердце.

— Это случилось, когда я отправился в поход на Северные равнины. Утер Пендрагон соблазнил твою мать, и так родилась ты.

— Я не верю, — яростно мотала головой Моргана. — Не верю, это не может быть правдой!

— Увы, моя милая, — Горлуа ласково обнял ее за плечи. — Но знай: я ни одного дня не считал тебя чужой дочерью. Ты всегда была моей, ты моя радость, мое сокровище, моя гордость, мое сердце, моя душа. Я всегда любил тебя, Моргана, и всегда буду любить.

— Как это ужасно! — Моргана прильнула к нему и заплакала. — Ужасно!

— Посмотри на меня, — Горлуа чуть отстранился и проникновенно заглянул дочери в лицо. — Я твой отец, всегда был им и буду. Только я и никто другой! Мы уедем вместе, дочка. Хочешь?

— Хочу! Хочу! — глаза Морганы лихорадочно заблестели. — Забери меня отсюда как можно скорее!

— Все уже готово, Моргана, — улыбнулся ей отец. — Собирай вещи в путь, через час я снова приду к тебе и отведу за ворота замка, там нас будут ждать лошади. Мы уедем на север, Утер никогда нас не найдет!

— Никогда не найдет! — возбужденно повторила Моргана. — Никогда! Отец, возвращайся поскорее, я буду ждать тебя!

— Собирайся, дочь моя, — Горлуа поцеловал ее в лоб. — Больше никто не разлучит нас.

Оставшись одна в своих покоях, Моргана словно в умопомешательстве распахнула дверцу шкафа и принялась хватать оттуда платья без разбору.

— Миледи! — постучалась к госпоже Гвиневра. — Миледи, я хотела узнать, не нужно ли вам…

— Иди, Гвен, — резко оборвала ее та. — Сегодня ты свободна.

Гвиневра удивленно посмотрела на ее раскрасневшиеся щеки и встрепанные волосы.

— Моргана, все хорошо?

— Да, да, Гвен! — нетерпеливо воскликнула Моргана. — Ты свободна, иди домой. Ступай!

— Миледи, — Гвен растерянно присела в легком поклоне и вышла прочь.

Снаружи она нос к носу столкнулась с Мерлином. По слегка безумному взгляду его горящих синих глаз служанка поняла, что происходит что-то неладное, о чем она пока не знает.

— Гвен! Леди Моргана у себя?

— У себя. Но не думаю, что она будет рада тебя видеть — леди чем-то сильно встревожена. Как и ты, — многозначительно посмотрела на Мерлина Гвен.

— Я? — Мерлин попытался изобразить непринужденную улыбку. Уж лучше бы не пытался. — Я спокоен, как… неважно. Ладно, Гвен, доброй ночи, у меня есть еще несколько срочных поручений.

— Поэтому ты тащишь Моргане корзину с грязным бельем?

— Корзина? А-а, ну да, прихватил по пути, чтобы не ходить два раза.

— Да что с ними такое? — в недоумении пробормотала Гвиневра, глядя приятелю вслед.

Мерлин стрелой влетел в покои Морганы и обнаружил, что она в большой спешке собирает свои вещи.

— Мерлин, даже не думай удерживать меня, — еще толком не увидев, кто к ней вошел, решительно отрезала Моргана.

— Моргана, вы куда-то уезжаете?..

— Далеко. Очень далеко, подальше от Камелота. И надеюсь никогда сюда не вернуться.

— Что слу… — начал было Мерлин, но Моргана заставила его умолкнуть одним своим взглядом.

— Мерлин, пожалуйста, уходи. Не мешай и не препятствуй мне. Ты был хорошим другом, поверь, я буду помнить о тебе, но с этого вечера наши дороги расходятся навсегда. К сожалению, — добавила она, опустив глаза на миг.

— Моргана, — набрав в легкие побольше воздуха, произнес Мерлин, — ваш отец не тот, за кого себя выдает.

Моргана удивленно вытянула лицо.

— Что ты хочешь этим сказать? Кто же он тогда?

— Пожалуйста, заприте дверь. Я постараюсь объяснить вам. И показать.

Моргана в полном замешательстве подошла к двери и заперла ее изнутри на засов. Мерлин тем временем достал из бельевой корзины справочник и открыл на странице с закладкой.

— Вот, — ткнул он пальцем в иллюстрацию — ходячего скелета в доспехах. — У меня есть основания полагать, что вашего отца призвали к жизни из мира мертвых с помощью черной магии.

— Это абсурд! — поморщила лоб Моргана. — У тебя нет таких оснований!

— Миледи! Я понимаю, как вам хотелось бы верить в то, что ваш отец жив, но давайте рассуждать холодной головой. Похороны по ошибке? Десять лет без памяти и такое безупречное владение мечом? И потом, Моргана, — сказал Мерлин более спокойно и с состраданием, — я вижу, он сообщил вам нечто, что сильно ранило вас. Это так?

Моргана помолчала немного и, глотая слезы, кивнула.

— Я не знал вашего отца, но уверен, что он никогда умышленно не причинил бы вам боли.

— Ты прав, Мерлин, — бессильно опустившись на кровать, проговорила Моргана. — Ты как всегда прав. Но как нам проверить это?

Мерлин вынул из корзины заготовленную баночку с белой краской и подошел к двери.

— Я нарисую возле порога особый круг. Когда Горлуа вступит в него, проявится его истинная сущность. Не волнуйтесь, краска легко смывается! — оговорился юный маг, заметив тревогу в глазах подопечной короля. — Только нужно постелить сюда ковер, чтобы Горлуа не заметил рисунка.

— А если… если все окажется правдой, что нам тогда делать? — растерянно спросила Моргана, пока Мерлин кистью старательно выводил на каменном полу спираль с круглыми зазубринами.

— Боюсь, нам придется его уничтожить.

— Как?

— В книге есть заклинание, способное разрушить телесную оболочку Тени — так в некромантии называют этих существ — и освободить потревоженную душу из-под власти вызвавшего ее некроманта. Я покажу.

Мерлин поднялся на ноги и подошел к Моргане, демонстрируя страницу с заклинанием. Та подняла на него испуганный взгляд.

— Мерлин, это опасно?

— Честно? Немного. Да, немного опасно. Поэтому мне понадобится ваша помощь. Мы произнесем это заклинание вместе. Одновременно, я хотел сказать, так его действие усилится, — на одном дыхании тараторил Мерлин.

— Нет, я не могу! — громко воскликнула Моргана. — Это слишком серьезный ритуал. Я не умею управлять своим даром, я не стану рисковать сама и подвергать риску тебя!

— Вы можете, Моргана, можете. Это внутри вас, просто доверьтесь своей магии и позвольте ей вести вас за собой. Вот, попробуйте, — Мерлин протянул руку к гребню для волос, лежавшему на столике перед зеркалом, и прошептал: — Онбрегдан.

Его глаза на короткий миг полыхнули золотом, и гребень немного сместился вправо сам по себе. Маг, продолжая удерживать предмет своей силой, поднял его в воздух и повернул вокруг оси, произнеся новое заклинание. Моргана, внимательно наблюдавшая за действиями своего учителя, решилась повторить его трюк.

— Онбрегдан! Обринде, куме мек! — в ее светло-зеленых глазах появилось золотистое свечение, и в воздух воспарили нежно-голубые незабудки из вазы. — Потрясающе! — радостно рассмеялась девушка. — Это потрясающе!

— Видите, — Мерлин залюбовался ее искренней улыбкой, — все не так сложно.

— Но… — выражение лица Морганы вновь стало серьезным и собранным. — Это лишь простой фокус. Разоблачить живого мертвеца гораздо труднее.

— Я буду рядом, — заверил ее Мерлин. — Строго говоря, я беру всю работу на себя, вы только немного поможете мне, так будет вернее. Сколько у нас осталось времени?

— Чуть меньше часа.

— Отлично, — Мерлин вскочил с кровати, на которой сидел, и метнулся к незаконченному рисунку спирали на полу, — вы успеете выучить заклинание наизусть.

Моргана молча кивнула и принялась прилежно заучивать странные слова. Не прошло и минуты, как она вновь обратилась к Мерлину, тщательно вычерчивающему окружности:

— Мерлин?

— Да? — отозвался тот, не поднимая головы.

— Часто ты таким занимаешься?

— Чем именно, миледи?

— Вся эта… магия, эти опасности?

Мерлин довольно улыбнулся про себя.

— Я отношусь к этому как к своим привычным обязанностям. В перерывах между полировкой доспехов Артура и стиркой его носков мне приходится время от времени спасать королевство. В целом, ничего выдающегося.

— Мерлин!

— Да, леди Моргана? — обернулся чародей.

— Мне страшно. Немного.

— Не бойтесь. Мы просто спасем Камелот, а потом вы можете спокойно лечь спать. Моргана, — из его голоса пропал шутливый тон, — все будет в порядке. Доверьтесь мне.

— Я верю, Мерлин, — с благодарной улыбкой ответила Моргана. — Спасибо, что всегда приходишь на помощь.

Вскоре приготовления были завершены, оставалось только дождаться Горлуа. Колдовской круг после заклинания Мерлина ярко засветился, словно был выложен из горящих углей, а затем погас.

— Как только Горлуа наступит сюда, — говорил Мерлин, застилая рисунок ковром, — станет понятно, что́ он собой представляет. Не пугайтесь этого, леди Моргана, сразу начинайте читать заклинание. Вы уверены, что хорошо запомнили его?

— Уверена, — смело подтвердила Моргана.

Лишь в коридоре послышались гулкие шаги, Мерлин юркнул за ширму и принялся ждать, осторожно выглядывая оттуда. Дверь в покои распахнулась, и на пороге показался Горлуа.

— Моргана, ты еще не готова? — удивился он. — Идем скорее, лошади уже ждут!

— Почти готова, — улыбнулась Моргана, не показывая даже тени страха. — Входи.

Горлуа, ни о чем не подозревая, проследовал в покои. Едва он вошел в магический круг, как кости его черепа высветились сквозь кожу, образуя омерзительное и пугающее зрелище. Моргана в ужасе отшатнулась от него.

— Что случилось, Моргана? — недоумевал Горлуа.

— Моргана, заклинание! — выскочил из-за ширмы Мерлин.

Собрав всю волю в кулак, она воздела руку к магическому существу и начала произносить слова Старой Религии. Моргана делала это так уверенно, так пламенно, что Мерлин едва не забыл присоединиться к ней, пораженный ее преображением. Она была собой и не собой одновременно — пробудившаяся в девушке магия меняла ее, превращала из благовоспитанной сдержанной леди, подопечной короля, в могущественную чародейку, сила которой может подчинить себе все что угодно.

— Моргана, что ты делаешь?! — испугалась Тень. — Я твой отец!

Заклинание, мощным потоком лившееся в два голоса, сковывало существо и не давало ему даже пошевелиться. Когда глаза волшебников одновременно вспыхнули золотым огнем, Горлуа, издав короткий вопль, рухнул на колени и рассыпался в пыль. Все стихло. Моргана, потрясенно глядя на горстку праха, которую недавно принимала за отца, вся оцепенела.

— Моргана! — с восхищением воскликнул Мерлин. — Это были вы, вы сделали это! Вы великая волшебница!

— Чудовищно, Мерлин, — трясущимися губами прошептала Моргана. — Это было так чудовищно, так бесчеловечно — тревожить его покой.

Не в силах больше сдерживаться, она зашлась горькими слезами. Мерлин сначала робко дотронулся до ее руки, а затем, наплевав на приличия и условности, заключил плачущую Моргану в крепкие объятья. Ну и что, что она леди, а он просто слуга? Ну и что, что Артур тут же снес бы Мерлину голову с плеч, если бы увидел эту картину? Моргана страдала, и это было главнее всего.

Утром Моргана ворвалась в зал совета без всякого предупреждения, прервав важное королевское заседание. Ее волнистые смоляные локоны рассыпались по плечам, щеки горели румянцем, а взгляд прозрачных глаз был холоден, как лед, и тверд, как камень.

— Моргана, в чем дело? — удивленно развел руками Утер.

— Я требую аудиенции у короля! — гордо вздернула подбородок Моргана.

— Моргана, ты что? — в недоумении скривил губы Артур.

Утер, догадавшись, о чем может пойти речь, отослал стражу и совет:

— Оставьте нас. Немедленно. Ты тоже, Артур. Итак, Моргана, — король дождался, пока в зале никого больше не останется, — я слушаю тебя.

— Правда ли то, что ты обманул и предал моего отца, соблазнив мою мать?

Утер прикрыл веки и обреченно вздохнул.

— Это Горлуа сказал тебе?

— Так это правда! — вздрогнула Моргана.

Утер тяжело поднялся со стула и немного отошел в сторону, избегая смотреть Моргане в глаза. На его собственных глазах выступили слезы, которые он не желал ей показывать.

— Моргана, ты должна понять одну вещь. Да, я поступил подло по отношению к Горлуа, но я сильно раскаивался и до сих пор раскаиваюсь в этом.

— Ложь! — хватая воздух ртом, воскликнула Моргана. — Ты сделал это намеренно, ты даже не погнушался тем, чтобы хладнокровно отправить его на смерть! Ведь ты отправил его на смерть! Ты хотел, чтобы я росла с тобой, а не с ним!

— Моргана! — сурово оборвал ее Утер. — Никогда не смей обвинять меня в том, чего я не совершал! Я обещал Горлуа заботиться о тебе в случае его смерти ради нашей с ним дружбы, а не потому, что хотел забрать тебя себе! Где он? Я желаю немедленно видеть его!

— Это невозможно, — глухо произнесла Моргана. — Он мертв.

— Мертв?! Но он…

В зал, поклонившись, вошел Гаюс.

— Сир, у меня для вас срочное известие. Настоящий Горлуа давно мертв, как мы и считали, а вчера мы имели дело с порождением темной магии. От него осталось лишь это, — лекарь протянул королю массивный перстень с печатью дома Горлуа.

Утер, приняв перстень из рук Гаюса, задумчиво повертел его на солнечном свету.

— Ну конечно, я должен был догадаться. Магия. Снова магия… Моргана! — горячо обратился он к дочери. — Моргана, я не знаю, чего наговорил тебе этот призрак, но правда в том, что ты моя дочь и я люблю тебя. Всегда любил. Вы с Артуром самое дорогое, что у меня есть!

— Моим отцом всегда будет Горлуа, — холодно ответила Моргана и слегка поклонилась, чтобы удалиться из зала: — Милорд.

* * *

Артур стоял у окна, подперев подбородок кулаком, и смотрел, как по дворцовой площади ходят люди.

— Не могу поверить — Моргана моя сестра, — сказал он, не отрывая взгляда от окна. — Конечно, я всегда считал ее своей сестрой, но…

— Почему бы вам не навестить ее? — предложил Мерлин, вытирая со шкафа пыль. — Поговорите с ней, утешьте. Леди Моргана очень страдает, ей будет приятно.

— А тебе-то что за беда, Мерлин?

— Ну… она ведь ваша сестра, Артур.

— Знаешь, а ты прав! — внезапно вдохновился принц. — Я пойду к ней сейчас же.

— Отлично! — довольно улыбнулся Мерлин, когда Артур покинул свои покои.

На пару с Гвен он отправился тихонько посмотреть через приоткрытую дверь, как пройдет разговор брата с сестрой. Было плохо слышно, о чем они беседуют, но взаимные объятья говорили о том, что общий язык найден.

— Бедняжка, она так подавлена! — с жалостью прошептала Гвиневра. — Никогда не видела ее такой.

— Ничего, она справится. Артур, конечно, не подарок, но лучше такой брат, чем вообще никакого, верно? — хитро подмигнул ей Мерлин.

Через пару дней Моргана вместе с Артуром отправилась к Темному лесу на могилу Горлуа. По дороге она изредка оглядывалась на Мерлина, ехавшего позади, а тот улыбался ей в ответ, нисколько не стесняясь Артура — все равно принц не видел ничего дальше собственного носа.

Возложив цветы к могильному камню, Моргана выпрямилась и некоторое время стояла в скорбном молчании, опираясь на руку брата. Ветер трепал ее длинные волосы и развевал полы бархатной накидки.

— Покойся с миром, отец, — сказала она. — Пусть больше никто не потревожит твоего сна.

— Мерлин, — обратилась к приятелю Гвиневра, стоя в отдалении, — мне показалось или между тобой и леди Морганой что-то есть? Она начала так смотреть на тебя…

— Как?

— Как будто между вами какая-то связь, тайна. Или она просто влюблена.

— Гвен, не говори ерунды! — хмыкнул Мерлин. — Леди Моргана? В меня? Да кто я такой?

— Не волнуйся, Мерлин, я все понимаю, — улыбнулась Гвен и поймала на себе взгляд Артура. — Если кто-то и понимает тебя в этом лучше остальных, то это я.

Покидая могильный курган, Моргана окликнула Мерлина.

— Да, миледи? — обернулся тот.

— Спасибо, что не позволил мне уехать. Не представляю, что сейчас было бы со мной.

— Не стоит благодарности, — пожал плечами Мерлин. — Любой на моем месте сделал бы так, заподозрив неладное.

— Кому понадобилось так надругаться над прахом моего отца? — с болью в голосе спросила Моргана. — Он был честным человеком и никому не причинял зла, а с ним так ужасно обходятся даже после его смерти.

— Очевидно, тот, кто это сделал, хотел управлять вами, Моргана. Я уверен, что это могла быть только…

— Моргауза! Это она, больше некому.

— В таком случае ее план провалился.

— Благодаря тебе, Мерлин, — нежно улыбнулась Моргана.

— Вы преувеличиваете мои заслуги, миледи, — Мерлин слегка покраснел. — Ваших заслуг здесь не меньше.

— Мерлин! — громко позвал слугу Артур. — Мерлин, где тебя носит?

— Зов судьбы, — сказал юный волшебник и рассмеялся.

* * *

За обедом Гаюс прожигал ученика осуждающим взглядом.

— Мерлин, ты осознаешь, что чуть не порвал завесу между миром живых и миром мертвых?

— Но не порвал же, — торопливо поглощая похлебку, ответил Мерлин.

— Это весьма радует. Но в следующий раз, когда задумаешь связываться с магией смерти, неплохо бы и совета старших спросить.

— Гаюс, у меня не было времени на раздумья! Горлуа тем же вечером собирался увезти леди Моргану из Камелота, и кто знает, что могло с ней произойти.

— Так-так. Позволь узнать, леди Моргана имеет какое-то отношение к твоей проделке?

— Никакого, — не поднимая глаз от тарелки, буркнул Мерлин.

Гаюс расплылся в добродушной улыбке:

— Молодец, Мерлин! Ты молодец, я горжусь тобой.

— Мерлин! Ме-ерлин! Мерлин!!!

Зов дракона в ночи был очень настойчивым. Слишком настойчивым, чтобы Мерлин смог его проигнорировать, хотя юный маг совсем не горел желанием видеться с Килгаррой. Причин тому было несколько. Мерлин знал, что дракон потребует освободить его из оков, и боялся этого — он все еще помнил об ужасах, увиденных в кристалле Ниатида. А кроме того, Моргана. Дракон никогда не одобрял дружбы с ней и уж конечно не одобрит ее сейчас, а значит, Моргана рисковала стать настоящим яблоком раздора между ним и Мерлином.

В высокое маленькое окно комнатушки светила полная луна. Мерлин нехотя поднялся с постели, обулся, бесшумно прикрыл за собой дверь, спустился по ступеням и осторожно прошмыгнул мимо спящего Гаюса. Миновав несколько лестниц и дворцовых переходов, он приблизился к потайному спуску в подземелье и взял факел. Сердце стучало громко и беспокойно, но Мерлин решил не поддаваться тревоге и смело отправился вниз, в гигантскую пещеру, служившую темницей для дракона.

— Наконец-то ты пришел, юный чародей, — Килгарра, свернувшийся калачиком на скалистом утесе, расправил крылья и вытянул шею.

— Ты звал меня.

— Верно. У нас с тобой был уговор, Мерлин, — янтарные драконьи глаза смотрели требовательно и с хитрецой. — Долг платежом красен.

— Я помню это, — Мерлин нервно сглотнул.

— И?..

— Но ты сказал мне неправду! Обманул насчет Морганы. Ты сказал, что она источник колдовских чар, живой сосуд для магии, подпитывающей рыцарей Медиры.

— В чем же здесь неправда? — невозмутимо спросил дракон.

— В том, что ее нужно было убить. Ты уверял меня, что нет другого способа спасти Камелот, но способ был!

— Какой? — прищурился дракон.

— Просто… — Мерлин раскраснелся от волнения. — Просто мы доверились друг другу, и все получилось само собой.

— Что я говорил тебе насчет доверия ведьме? Мерлин, ты играешь с огнем!

— Тогда как ты объяснишь это? Почему чары рассеялись?

— Важно не то, почему чары рассеялись, а то, что за этим следует. Не вздумай открываться ведьме и обучать ее колдовству, так ты получишь предателя в самом сердце Камелота и соберешь раскаленные угли на собственную голову.

— Почему ты так говоришь? — недоумевал Мерлин. — Моргана хороший человек, она никогда не предаст!

— Она уже предавала, — напомнил Килгарра. — Она не единожды замышляла против Утера, ей ничего не стоит замыслить и против Артура.

Мерлин сник.

— Между нами говоря, Утер того заслуживал, — сказал он, глядя себе под ноги.

— Я с тобой согласен. Но ты бы не стал затевать заговор за спиной у короля, даже если тот — тиран?

— Нет, не стал бы, — тихо ответил Мерлин.

— Это и есть ответ на вопрос, юный чародей. Ведьма светла снаружи, но темна внутри, ее сердце как ларец с потайным дном — никогда не знаешь, что скрыто от твоего взора.

— И все же я не верю, что Моргана пойдет против Артура, — покачал головой Мерлин. — Артур ее брат, они очень сблизились за последние дни. Какие у нее могут быть причины для вражды с ним?

— Пророчества говорят иначе, — многозначительно изрек дракон.

Мерлин с недоверием взглянул на него.

— Пророчества говорят и еще кое о чем.

— Слушаю, — царственно кивнул Килгарра.

— Я видел будущее в кристалле Ниатида. Я видел, как ты летал над цитаделью и изрыгал пламя, видел, как из-за тебя горел Камелот. Что ты на это скажешь? — дерзко вскинул голову маг.

— У меня свои счеты с этим королевством, и тебя они не касаются, Мерлин. У нас с тобой был уговор, я достаточно помогал тебе для того, чтобы получить заслуженную награду за свою помощь.

— Ты свою часть уговора не выполнил, поэтому я не выполню свою, пока не смогу убедиться, что ты никому не навредишь. Все по-честному.

— Мерлин! — гневно взвился дракон и взмахнул крыльями. — Как смеешь ты ставить мне условия?

— Я защищаю Камелот! — стоял на своем Мерлин. — Ты должен поклясться, что покинешь свою темницу с миром и не потревожишь замок и город, иначе я отказываюсь освобождать тебя!

— Тогда Камелот постигнут ужасные бедствия, юный чародей! — грозно предостерег его Килгарра.

— Пусть так, но от одного бедствия я его все же избавлю — от тебя!

Мерлин в сердцах покинул пещеру и вернулся домой. До утра он так и не смог уснуть — проворочался в постели, вспоминая слова дракона и терзаясь недобрыми предчувствиями.

Утро началось не с самых приятных вестей. У одного из придворных вельмож внезапно началась сильная лихорадка, и Гаюса пригласили к больному. Осматривая пациента, старый лекарь удивленно хмыкнул.

— Что скажешь, Гаюс? — с тревогой спросил Мерлин, выглядывая у него из-за плеча. — Что за странные пятна у него на руке?

— Ты тоже заметил? Это не просто пятна, это символы Старой Религии. Утер не должен этого видеть.

— Какие символы? — насторожился Мерлин. — Что они означают? Что нам делать?

— Не могу сказать точно. Пока будем сбивать жар и наблюдать за развитием болезни. Я опасаюсь, что она заразна, в замке следует объявить карантин.

— Карантин не поможет, если болезнь вызвана магией! — возразил юноша.

— Мерлин! — строго посмотрел на него Гаюс. — Давай не будем торопиться с выводами, а просто сделаем все, что в наших силах, пока болезнь не распространилась. Сходил бы ты за травами.

Недоверчиво пожав плечами, Мерлин вышел в коридор и направился в покои лекаря за сумкой.

— Мерлин! — окликнула его Моргана.

— Миледи! — обернувшись, натянуто улыбнулся он.

— Что-нибудь случилось?

— Так, ничего особенного. Гаюс попросил меня набрать для него трав. Я должен сходить в Нижний город, пока Артур меня…

— Понимаю, — с улыбкой сказала Моргана.

Артура Мерлин накликал очень некстати. Принц показался из-за поворота коридора и тотчас заметил своего слугу.

— А, Мерлин! Где ты пропадаешь? Почему мои доспехи до сих пор не начищены?

— И вам доброго утра, милорд. У меня важное поручение от Гаюса, вот почему.

— Мерлин, чей ты слуга, Гаюса или мой? — недовольно нахмурился принц.

— Артур! — с возмущением посмотрела на него Моргана.

— Ладно-ладно, доспехи подождут, — Артур сдался под укоризненным взором сестры. — Так что за поручение? Никто не болен?

— Единичный случай лихорадки во дворце, — признался Мерлин, стараясь сохранять выражение полного спокойствия. — Нужно сходить за травами, чтобы приготовить лекарства.

— Лихорадка? — удивилась Моргана. — Ты ничего мне не сказал!

— Надо доложить отцу, — обеспокоился Артур. — Может начаться эпидемия.

— Артур, к чему тревожить короля по пустякам? — возразил Мерлин. — Может быть, это обыкновенная простуда. Гаюс за всем проследит. Будем надеяться, что никакой эпидемии не случится.

Брат и сестра обменялись взглядами.

— Ладно, Мерлин, иди, собирай травы или что тебе там надо собрать, — махнул рукой Артур, озабоченный своими мыслями. — Потом займешься доспехами и всем остальным.

— Щедро с вашей стороны, милорд, — улыбнулся Мерлин и взглянул на Моргану. Та засмеялась. — Я мигом.

К обеду в замке было около сорока заболевших, что уже не могло укрыться от ведома короля. Утер собрал срочный совет в тронном зале.

— Гаюс, каково твое мнение о болезни? — хмуро вопрошал он. — Это опасно?

— Сир, я полагаю, случай довольно типичный. Инфекция могла быть занесена в замок откуда угодно, но никак себя не проявляла в течение нескольких дней. Нужен карантин, чтобы остановить ее распространение.

— А другие случаи лихорадки? В Нижнем городе есть заболевшие?

— О случаях в Нижнем городе мне пока неизвестно, сир.

Утер задумался. Словно на беду, один из советников, низко кланяясь, испуганно доложил:

— Милорд, в болезни есть нечто пугающее.

— Говори, — кивнул король.

— У больных на коже появляются красные отметины в виде странных символов, похожих на магические.

Утер застыл и сжал кулаки, Мерлин и Моргана в страхе переглянулись.

— Ты подтверждаешь это, Гаюс?

— Да, сир, — нехотя ответил Гаюс королю. — Но я не назвал бы эти высыпания похожими на символы, это может быть просто… игра воображения.

— Нет, Гаюс, я должен убедиться во всем лично, — твердо заявил Утер. — Эти подозрения слишком серьезны, чтобы их отметать. Я желаю посетить больных немедленно.

— Сир, вы можете зара…

— Гаюс!

Лекарь не осмелился спорить с королем. Утер велел сопроводить его в покои к кому-нибудь из заболевших и решительным шагом направился туда. Моргана, покидая тронный зал, незаметно схватила Мерлина за рукав куртки.

— Мерлин! Это правда?

— К сожалению, да, — шепнул он ей в ответ.

— Почему ты не рассказал сразу? — Моргана смотрела на него недоумевающим взглядом.

— Я не был уверен.

— И что нам делать?..

— Идем, — потянул ее за собой Мерлин.

Они последовали за Артуром и сэром Леоном со стражниками, сопровождавшими короля. Утер долго и тщательно рассматривал крупные красные отметины в виде пересекающихся черточек и полуокружностей на коже больного, к которому его привели.

— У остальных то же самое? — сурово спросил он.

— Да, сир, — ответил Гаюс. — Сильный жар и высыпания это основные симптомы.

— Это не просто высыпания, — отрезал Утер. — Я всегда узнаю колдовство. Это дело рук мага, Камелот в опасности. Из Нижнего города по-прежнему никаких вестей?

— В Нижнем городе нет случаев лихорадки, милорд, болезнь поражает только жителей замка, — отчитался сэр Леон.

— Значит, колдун находится в замке. Обыскать каждый угол и найти, — распорядился король.

Моргана с немым ужасом в глазах посмотрела на Мерлина и ринулась за Артуром, который незамедлительно отправился выполнять поручение отца.

— Артур, ты же не веришь, что это правда? — бежала она рядом с братом. — В замке нет никаких колдунов и не может быть!

— Приказ есть приказ, Моргана, — пожал плечами Артур, не сбавляя шаг. — Да и почему бы колдуну не быть в замке? Магия коварна, она может быть где угодно. Поверь, я знаю, о чем говорю. Ты не сталкивалась с ней так часто, как я, тебе сложно понять.

Моргана горько усмехнулась про себя.

— Ты считаешь, что любая магия зла?

— Разумеется.

— И ты не поменял бы свое мнение, если бы оказалось, что кто-то из тех, кого ты хорошо знаешь, владеет магией?

Артур остановился и удивленно посмотрел на сестру.

— К чему эти вопросы, Моргана?

Моргана неловко улыбнулась, еле сдерживая волнение.

— Не знаю, просто я вдруг подумала… подумала, что все может быть не так однозначно, как мы привыкли считать.

— Моргана, мы после поговорим. Иди в свои покои.

Артур на прощанье поцеловал ее в лоб — обычай, который он завел совсем недавно. Моргана вновь улыбнулась ему, но улыбкой безрадостной и сменившейся удрученным вздохом, когда Артур скрылся за углом.

* * *

Пока Гаюс делал обход больных, Мерлин торопливо просматривал толстый справочник болезней, вызванных различными заклятьями. В нем были описаны случаи внезапной немоты, отрастания ослиных ушей или оленьих рогов, недельной икоты, буйных беснований и говорения на птичьем языке — всего, только не того, что искал Мерлин. В незапертые покои постучалась Моргана.

— Мерлин! — воскликнула она и закрыла за собой дверь. — Я не помешала?

— Нет, конечно, нет! Проходи, Моргана, — ответил Мерлин, усердно листая страницы. — Я пытаюсь найти соответствие, какие-то записи о похожих случаях колдовской лихорадки, но пока ничего.

— Ты рискуешь, — с беспокойством сказала Моргана, усаживаясь рядом на скамью. — Артур обыскивает весь замок, если он застанет тебя с книгой о магии…

— Не переживайте, миледи, я давно наловчился прятаться, — улыбнулся Мерлин. — Меня не поймают.

— Мерлин! Ты в самом деле считаешь, что Артур однажды примет магию?

Мерлин отложил книгу и посмотрел во взволнованные глаза Морганы.

— Я уверен в этом, Моргана.

— Почему? Я только что разговаривала с Артуром, он убежден, что магия — это зло, он борется с ней, он даже слышать не желает о том, что кто-то из близких ему людей может владеть таким даром. Понимаешь, Мерлин, нас так воспитывали, нас учили этому, а Артур, он… — Моргана судорожно вздохнула. — Я боюсь, что он похож на своего отца больше, чем нам хотелось бы думать.

— Это не так, миледи. Поймите, сложно относиться к магии хорошо, когда не видишь от нее ничего хорошего, а только одни проблемы, бедствия и проклятья.

— А как же ты? Артур не знает о том, что ты для него делаешь.

— Когда-нибудь узнает, — загадочно улыбнулся Мерлин.

— Но так не может продолжаться всегда! Невыносимо жить, все время таясь, — Моргана замолчала и опустила взгляд. — Мерлин, ты ведь не думаешь, что это я каким-то образом наслала болезнь на замок? — спросила она, робко и чуть виновато заглянув ему в глаза.

Мерлин на секунду опешил. Его одолевали противоречивые чувства: ему хотелось бы верить Моргане безоговорочно, простить ей все прошлые ошибки и забыть о них навсегда, но слова дракона невольно оцарапали юноше сердце и заставили быть бдительнее по отношению к прекрасной чародейке.

— У меня даже в мыслях такого не было, Моргана.

— Мне показалось, что ты смотришь на меня не так, как обычно, словно подозреваешь в чем-то…

— Моргана!

— Я понимаю, у тебя есть на то причины. Насчет той истории с Моргаузой… — Моргана перевела дух и храбро продолжила: — Я действительно раскаиваюсь, Мерлин. Мне тогда казалось, что я поступаю правильно, мне хотелось справедливости для людей, что пострадали от Утера и вынуждены скрываться в лесах, боясь за свою жизнь. Мне хотелось чувствовать себя частью большой семьи, а в Камелоте я никогда этого не чувствовала. Здесь мне все было чужое, постылое — все, что связано с Утером. Я не думала о том, что могу причинить вред ни в чем не повинным людям, я слушалась Моргаузу как единственного человека, который понимает меня и может указать путь, понимаешь, Мерлин? Ты веришь мне?

Ее огромные нежные глаза смотрели с мольбой о доверии так искренне, так горячо, что у Мерлина болезненно сжалось сердце. А ведь она не знает о том, что он собирался ее отравить, чтобы спасти всех остальных от чар Моргаузы. Если бы узнала, то возненавидела бы его до конца своих дней. Мерлин подумал, что ему до самого смертного часа мерещились бы эти зеленые глаза, полные ужаса, страха, боли и жестокой обиды.

— Конечно, верю! — улыбнулся он сквозь выступившие слезы. — А теперь ты не чувствуешь себя одинокой?

Моргана со счастливой улыбкой отрицательно покачала головой.

— Теперь нет. Я рада, что ты здесь, Мерлин. Не будь тебя, я бы ушла из Камелота.

— Я рад!

— Так что с болезнью? — спохватилась Моргана. — Как нам ее остановить?

Мерлин тяжело вздохнул и задумался, а затем вскочил с места и ринулся к двери.

— У меня есть одна идея, миледи, — сказал он на ходу.

— Куда ты, Мерлин? — удивилась Моргана.

— Я скоро вернусь!

Путь к подземелью оказался непрост из-за повсюду снующих стражников. Пару раз переждав патруль в нишах стен, Мерлин добрался-таки до потайного хода и проник в пещеру.

— Дракон! Дракон! — размахивал он факелом, стоя на площадке у крутого обрыва.

Зазвенели гигантские цепи, которыми Килгарра был прикован к скале, захлопали огромные крылья, и дракон приземлился перед Мерлином.

— Что на этот раз тебе понадобилось от меня, юный чародей?

— Замок поразила болезнь! Твоя работа? — гневно спросил Мерлин.

— Я тебя предупреждал, что Камелот постигнут бедствия, если ты не сдержишь обещания.

— Я не могу понять: ты хочешь процветания Камелота или его гибели?

Килгарра потоптался на утесе когтистыми лапами, устраиваясь поудобнее.

— В королевство любой ценой должна вернуться магия, и эта задача возложена на вас с Артуром. К Камелоту Утера я не испытываю ни малейшей привязанности, если ты это хотел знать.

— Но без Камелота Утера не будет Камелота Артура! — развел руками Мерлин. — Что можно построить на руинах павшего королевства?

— А это уже вам решать, — лукаво улыбнулся зубастой пастью дракон.

— Сними свое заклятье, вылечи людей! — требовал Мерлин.

— Ты снова просишь меня о помощи и ничего не предлагаешь взамен.

— Я обещаю вернуть магию в Камелот!

— Когда? — хмыкнул Килгарра.

От напряжения Мерлин покрылся испариной.

— Не сразу. Когда придет время. Но это обязательно произойдет, и тогда ты будешь свободен, я даю слово.

— Мерлин, ты уже доказал, что твоим словам нельзя верить.

— Как и твоим! — синие глаза юного мага блеснули в свете факела. — Мы квиты, дракон.

— Хорошо, — Килгарра склонил голову. — Я избавлю Камелот от болезни, но помни: однажды я с тебя спрошу. И спрос будет суровым.

Мерлин вздохнул с огромным облегчением.

— Я не подведу, обещаю.

* * *

— Кажется, отец ошибался насчет того, что в Камелоте скрывается маг, — сказал Артур, глядя с крепостной стены на город. — Наше счастье, что болезнь быстро отступила.

— Или в Камелоте есть маг, который избавил его от этой болезни, — хитро посматривая на брата, улыбнулась Моргана.

— Шутишь, Моргана? — скептично вскинул брови Артур. — Маги только и ищут, как бы кому навредить.

— Возможно, ты не прав. Возможно, однажды найдется кто-то, глядя на кого, ты сможешь сказать, что в магии скрыта великая сила. Сила добра.

— Ты как наивный ребенок, ей-богу. Веришь в добрых волшебников.

— Если такой человек все же найдется, что ты сделаешь? — не унималась Моргана.

— Я? — принц пожал плечами и с улыбкой посмотрел на нее. — Я буду ему очень благодарен.

— Мерлин! Снова этот Мерлин!

Моргауза со злости стукнула кулаком по каменной плите алтаря, глядя в магический кристалл. Пронырливый слуга принца Артура всегда находился где-то поблизости, когда срывались тщательно продуманные, идеальные во всех отношениях планы ведьмы. Методы убеждений и контроля над разумом и чувствами были излюбленными методами Моргаузы, но этот невзрачный паренек, который сначала тенью всюду следовал за Артуром, а теперь не отходит от Морганы, будто каким-то образом просчитывал ее замыслы и был на шаг впереди. Моргауза терялась в догадках и до последнего сомневалась, что Мерлин имеет прямое отношение к ее провалам, но магический кристалл убедил ее в том, что мальчишка — помеха на пути к достижению целей. И от него нужно избавиться как можно скорее.

* * *

В зарослях дикого орешника хрюкнул кабан. Артур, дав знак рыцарям из охотничьего отряда, чтобы они окружали животное, медленно продвигался вперед с арбалетом. Под ногой у Мерлина, крадущегося рядом, громко треснула сухая ветка. Артур сердито поджал губы и одарил слугу «любезнейшим» взглядом, а тот повел плечами, мол, он это не нарочно. Треск повторился. Кабан, сообразив, что его хотят поймать, с визгом бросился наутек из зарослей.

— Мерлин! — с великой досадой и нескрываемым раздражением воскликнул Артур. — Если я сегодня вернусь с охоты с пустыми руками, то велю кухарке зажарить на обед тебя!

— Ладно вам, милорд, — хмыкнул Мерлин. — Как будто на дворцовой кухне мало еды. И потом, я же тощий и невкусный.

— Ничего, на суп как раз сгодишься.

— Боюсь, у вас случится несварение желудка или вообще заворот кишок, и Камелот останется без наследника трона, а это уже серьезно.

— А кто сказал, что я буду его есть? — коварно улыбнулся принц. — Тихо! — он поднял руку и замер, вновь услышав в листве шорохи и хрюканье.

Вдруг издалека до слуха Мерлина донесся детский плач.

— Артур! — подергал он друга за рукав охотничьей куртки.

Яростные безмолвные движения губ Артура сложились в легко читаемую фразу:

— Мерлин, ты совсем?!

— Артур, там плачет ребенок! — шепотом сказал Мерлин.

— Какой еще ребенок?

— Ты не слышишь?..

— Я слышу кабана, и второй раз я его из-за тебя не упущу!

Мерлин растерянно окинул взглядом рыцарей и понял, что никого больше не беспокоит крик младенца: либо все настолько сосредоточены на охоте, либо они действительно ничего не слышат. Плач тем временем становился все громче, все надрывнее, и Мерлин, незаметно отделившись от отряда, попятился в противоположную орешнику сторону. Он прошел с полсотни шагов, когда из-за дерева на него выскочил бородатый коротышка гном и нахально показал нос. На полях остроконечной шляпы гнома мелодично позвякивали маленькие колокольчики.

— Бу!

— Ты кто? — вздрогнул от неожиданности Мерлин.

— Меня зовут Бинджебл.

— Я слышал, здесь плакал младенец. Или это были твои проделки? — прищурился Мерлин, склонившись над гномом.

— Ты теперь в моем царстве, Эмрис! — тоненьким голоском воскликнул Бинджебл. — Попробуй выбраться из него.

У Мерлина вырвался смешок недоумения.

— Ерунда. Я знаю этот лес как свои пять пальцев.

— Ты ду-умаешь, что знаешь, — сине-серые глаза гнома лукаво заблестели. — Каждый, кто попадается в мою ловушку, так говорит.

Растерянная, неловкая улыбка исчезла с лица Мерлина, уступив место нарастающему страху.

— Артур! — оглянулся он и позвал принца. — Артур! Артур!!!

Ответом ему была лишь тишина. Бинджебл довольно захихикал и потер ручонки.

— Ну вот, я же говорил: ты только думаешь, что знаешь, а на самом деле ты не знаешь ничего.

— А ну говори, кто ты такой! — разозлился Мерлин и схватил гнома за грудки, подняв над землей на целый ярд. — Где Артур? Что ты сделал с ним?

— Опусти меня на землю, Эмрис, не то тебе же будет хуже, — пригрозил ему коротким пухлым пальцем Бинджебл. — Имей хоть каплю уважения к волшебному существу.

— Ладно, извини. Так кто ты такой и чего тебе нужно?

— Слишком много вопросов, — гном отряхнулся и оправил свой зеленый суконный костюм. — Терпение, Эмрис, это великая добродетель. Тебе следует ему научиться.

— Может, хотя бы скажешь, где… — не успел Мерлин договорить, как Бинджебл растворился в воздухе, словно по щелчку пальцев. — Артур.

Лес вокруг был тихим-тихим, только листва шелестела от ветра высоко на верхушках деревьев. Ни щебетания птиц, ни хрюканья кабанов, ни треска веток. И никаких человеческих голосов.

— Арту-ур! — еще раз наудачу закричал Мерлин, сложив ладони лодочкой у рта. — Сэр Лео-он! Эй? Э-э-эй!

Снова полная тишина. Юный чародей прочел несложное заклинание, призванное проложить ему дорогу к опушке леса, но вместо этого на него повалился росший рядом старый ясень. Мерлин едва успел отскочить, и многолетнее дерево рухнуло на землю, как спиленное. Повторное заклинание вместо нужного эффекта выпустило из лесной чащи целую стаю ворон.

— Так, похоже, сегодня не лучший день для колдовства, — выдохнул Мерлин, вытерев легкую испарину со лба рукавом рубахи. — Время искать дорогу домой.

* * *

— Мерлин! Мерлин! — Артур растерянно мерил шагами лесную тропу и заглядывал под каждый куст. — Какого черта? Он только что был здесь! Кто из вас последний раз видел Мерлина?

Рыцари удивленно разводили руками.

— Кажется, он слышал чей-то плач, — подсказал сэр Леон. — Он мог пойти проверить, кто плакал.

— Вот что бывает, когда слишком часто ходишь в таверну! — возмутился Артур. — Ему уже с похмелья начали мерещиться голоса, а мы теперь должны искать его по всей чаще. Мерлин! — еще раз громко позвал он слугу. — Мерлин, выходи, это не забавно! Мерлин, я дам тебе выходной!

С ветки дуба, надрывая глотку, каркала ворона, а Мерлина не было. Шутливая бравада слетела с Артура, как луковая шелуха.

— Так, ладно, разделимся на два отряда, — хмуро сдвинув брови в кучу, сказал он рыцарям. — Где бы он ни был, он еще не может находиться далеко.

Поиски не увенчались успехом. Совсем. И ладно бы нашлись отпечатки сапог или конских копыт, следы борьбы, хоть что-нибудь, что указывало бы на то, как именно исчез Мерлин, но не было ничего. Непутевый слуга словно растворился в воздухе.

С охоты Артур вернулся намного позднее, чем обычно, и вернулся подавленным и сбитым с толку. Утер, заметив долгую отлучку сына, уже начинал беспокоиться за него, хотя не подавал виду. Возвращение Артура в замок успокоило короля, а причина его задержки — удивила.

— Сир, на завтра мне нужны еще люди, — докладывал Артур, стоя перед отцом в тронном зале. — Поиски Мерлина необходимо продолжать.

— Артур, я что-то не совсем понял, — Утер приложил палец ко рту, — ты говоришь, что на вас никто не нападал, в охотничьих угодьях было спокойно, вы не разделялись, так каким же образом пропал твой слуга?

Артур в замешательстве прочистил горло.

— Я не могу этого объяснить. Похоже на то, что он заблудился.

— В трех соснах? И вы его не нашли?

— Мерлин способен заблудиться даже в двух, милорд.

— Понятно, сбежал и где-то развлекается, — небрежно махнул рукой Утер. — К утру найдется в покоях у Гаюса. Если твой слуга пренебрегает своими обязанностями, найти нового — это не проблема, Артур.

Моргана метнула в сторону отца гневный взгляд, а затем испытующе посмотрела на брата.

— Завтра я собираюсь возобновить поиски, мне нужно больше людей, — настойчиво повторил свою просьбу Артур.

— И не думай! — выражение лица короля из благодушно-безразличного сделалось строгим и властным. — Завтра ты мне нужен здесь, а с мальчишкой ничего не случится. Советую тебе по его возвращении воспользоваться колодками, чтобы впредь был внимательнее и больше радел о своей работе.

— Милорд…

— Артур, разговор окончен, — Утер был непреклонен.

— Но это бессердечно! — вмешалась Моргана. — Как можно оставлять человека в опасности?

— И ты туда же, Моргана? — с укором посмотрел на нее отец, отчаявшийся найти общий язык со строптивой дочерью. — Много шума из ничего.

— Да, конечно, чужая жизнь — это же такая мелочь! Тем более, какого-то слуги. Пропал старый — найди нового, нет же ничего проще. Ты не меняешься, Утер Пендрагон!

— Поосторожнее со словами, Моргана, я твой король! — нахмурился Утер.

— Моргана, ради бога, — устало вздохнул Артур.

Моргана проглотила свое возмущение, но не надолго. Едва все разошлись по покоям, она без стука влетела к Артуру, как беспокойная орлица.

— Артур, ты же не собираешься слушать Утера и сидеть сложа руки? — наседала она на брата.

— Вообще-то нет, — Артур взял со стола серебряный кубок и сделал оттуда глоток. — Но я не представляю, как искать Мерлина с той горсткой людей, что есть в моем распоряжении. Во-первых, мы обыскали уже буквально все, что могли, а во-вторых, отец мне даже их завтра не даст. Он пошел на принцип.

— Расскажи мне еще раз, как это случилось, — с тревогой в глазах попросила Моргана.

— Я уже все рассказал, — пожал плечами принц. — Мы охотились, вдруг Мерлин услышал чей-то плач и, видимо, пошел на этот звук, а когда его через пару минут хватились, в лесу уже никого не было.

— Это точно была приманка. Его могли похитить!

— Тогда остались бы следы, но не было ни-че-го.

— Как странно, — Моргана схватилась рукой за голову и отошла к окну. — Не мог же он испариться!

— Ты будешь удивлена, Моргана, но я думал об этом, — Артур повертел кубок и поставил обратно на стол. — Между нами говоря, все именно так и выглядело.

— Мы поедем вместе! — вдруг решительно заявила Моргана, развернувшись к нему лицом. — Завтра на рассвете.

— Моргана, я же сказал, что отец не даст нам людей.

— Нам не нужны люди! Мы справимся вдвоем.

Артур с сомнением покривил губы.

— Два человека там, где не справился отряд?

— Так может быть, я одна стою целого отряда, — Моргана кокетливо улыбнулась.

— Да, пожалуй, — иронично покачал головой Артур. — И почему только женщин не посвящают в рыцари? Надо бы предложить этот вопрос на рассмотрение.

— Итак, мы едем? — шутливая улыбка исчезла с ее лица, и оно вновь стало тревожным и сосредоточенным.

— Едем.

— Это очень хорошо! — заметно обрадовалась Моргана. — Ты поступаешь правильно, Артур, ты не как Утер. Жаль, что король не ты.

Принц посмотрел на нее с легким недоверием.

— Моргана, когда ты так говоришь, у меня складывается впечатление, будто ты желаешь недоброго моему отцу. Нашему отцу, я хотел сказать, — оговорился он. — Извини, все никак не могу привыкнуть.

— Я желаю ему вразумления, — невозмутимо ответила Моргана. — Его самодурство иногда утомляет. Нет, не иногда, постоянно.

— Любопытно, и что же ты считаешь самодурством? — Артур скрестил руки на груди и с ехидцей поглядел на сестру. — Нет, я не устраиваю тебе допрос, я интересуюсь чисто для себя. Когда придет пора мне взойти на трон, я достану длинный свиток, где будут написаны все правила для короля, который не хочет называться самодуром, прочту его и сразу сделаюсь мудрым и справедливым правителем. Ну так что, Моргана?

— Спокойной ночи, Артур, — едко улыбнулась в ответ Моргана и скрылась за дверью, разве что язык на прощанье не показала.

Артур поставил ногу на подоконник и глубоко вздохнул:

— Послал же Бог сестрицу…

* * *

Мерлин дремал, прислонившись спиной к стволу дуба. За целый день он так и не смог найти выхода из заколдованного леса — только ему чудилось, что он нашел верную тропу, как оказывалось, что тропа ведет туда, откуда он начинал. Не помогали ни метки на коре деревьев, ни ориентирование по солнцу, звездам и мху, ни магические фокусы, от которых здесь и вовсе был один вред. Сверху кто-то начал прицельно кидаться в него желудями. Мерлин дернулся, открыл глаза, потер ушибленное темечко и задрал голову.

— Ку-ку! — с дубовой ветки вниз головой свисал Бинджебл. Он явно забавлялся происходящим.

— Опять ты! Зачем ты это делаешь? — недоумевал Мерлин. — Почему ты решил сыграть со мной в эту глупую игру?

Гном перекувыркнулся и ловко спрыгнул на землю.

— Я подчиняюсь Верховной жрице, и она велела тебя… устранить, скажем так.

— Моргауза! Ну конечно, я должен был догадаться. Она не успокоится, пока не оставит от Камелота камня на камне.

— Многие желают Камелоту гибели.

— Это я уже давно понял.

— Ты, например, не желаешь?

— Естественно, нет. В Камелоте мои друзья, я не могу желать им зла.

— Друг или враг, — гном лукаво поиграл лохматыми бровями, — равновесие так шатко.

— О чем это ты?..

— Видишь, какой ты слабый, Эмрис, когда ты один. Не можешь даже дорогу домой из леса найти, а как же ты будешь спасать королевство в одиночку?

— Постой-ка, — возразил Мерлин, — я не нашел дороги только из-за твоего жульничества, но рано или поздно я найду способ выбраться отсюда.

— Самонадеянность тебя погубит, — с показным сожалением вздохнул Бинджебл. — Друзей у тебя мало, а врагов мно-ого…

— Один друг стоит сотни врагов.

— Равновесие так шатко, так шатко… — горестно повторял гном.

— Послушай, хватит издеваться! — вышел из себя Мерлин. — Тебя послали убить меня, так убивай. Или не мешай мне спать!

— Ну что ты, я никого не убиваю. Только заманиваю в свое царство и оставляю в нем навсегда.

Бинджебл довольно захихикал и исчез, оставив Мерлина терзаться страхом и сомнениями.

* * *

Утренний туман еще не рассеялся, когда Артур с Морганой въехали на лошадях в лес близ цитадели, служивший королевскими охотничьими угодьями. Кругом было тихо, Моргана тревожно озиралась по сторонам.

— Ты боишься, Моргана? — спросил Артур, увидев страх на ее лице.

— Я ничего не боюсь.

— Переживаешь за Мерлина?

— А ты не переживаешь?

— Я слишком хорошо его знаю, чтобы переживать. Хотя-я… Мерлин бывает несносен, ленив, часто несет всякий вздор и любит наведываться в таверну, но все-таки он хороший слуга, и было бы…

— Тише! — перебила его Моргана, вглядываясь в туман между деревьев, а затем повернула коня направо. — Нам туда.

— Как ты узнала?

— Я не знаю. Как будто что-то зовет меня.

— Один я снова ничего не слышу и не чувствую, — усмехнулся Артур.

— Возможно, тебе просто не хватает чуткости? — многозначительно улыбнулась ему сестра.

Моргана обогнала брата и поехала впереди. Немного углубившись в чащу, она спешилась и повела коня за собой, прислушиваясь к лесным шорохам и внутреннему голосу, уверенно указывающему ей направление.

— Есть! — с радостью воскликнула она вполголоса, наткнувшись на невидимую преграду, от которой магическая сила исходила на целую милю.

— Ты что-то сказала, Моргана? — спросил ее спешившийся следом Артур.

— Мне кажется, мы на правильном пути, — смущенно проговорила Моргана, оглянувшись на него.

— Почему ты так решила?

— Здесь… следы.

Артур подошел к Моргане и тщательно оглядел участок, на который она указала.

— Ты ошиблась, здесь нет никаких следов. Ни зверя, ни человека.

— Они только что были, я видела, — честно заглянула ему в глаза сестра. — Следы человеческих ног. Вот такие! Я клянусь тебе, Артур!

— Ладно, — Артур нахмурился. — Мне это нравится все меньше и меньше. Похоже на магию. Будь осторожна, Моргана, не отходи от меня.

— Артур, там! — вскрикнула Моргана, указав в сторону зарослей можжевельника. — Там кто-то есть!

Артур обернулся, чуть подался корпусом вперед, вынул меч из-за пояса и крадущимся шагом направился к зарослям.

— Стой здесь и не сходи с места! — наказал он Моргане.

Дождавшись, пока Артур отойдет на достаточное расстояние, Моргана ощупала руками невидимую преграду. Она полночи провела при свече за чтением магической книги, заучивая заклинания, которые могли бы ей пригодиться в поисках Мерлина. Эту книгу, его подарок, она хранила на дне бельевого сундука с тяжелой крышкой и доставала крайне редко тайком от Гвен. В ней нашлись заклинания, помогающие отыскивать пропавшие предметы и обнаруживать потайные тропы и ходы, делающие видимые предметы невидимыми и наоборот, и еще целый арсенал магических трюков. Моргана вытянула вперед правую руку и шепотом произнесла:

— Камбе ан тик алиэсан.

Ничего не произошло. Моргана повторила попытку — вновь безрезультатно. Она попробовала другое заклинание:

— Мелика венту арос.

— Там никого! — Артур возвращался назад и с досады рубил мечом кусты. — Бесполезно, все бесполезно!

Моргана от неожиданности невольно попятилась назад и вдруг исчезла прямо на глазах у брата.

— Моргана!!! — что было мочи закричал Артур и ринулся за ней.

* * *

Мерлин пребывал в зачарованном лесу уже целые сутки. Желудок сводило от голода — одними ягодами сыт не будешь, а поймать и приготовить дичь у Мерлина не было возможности. В Камелоте его уже наверняка хватились, но Мерлина занимала не столько его собственная судьба, сколько беспокойство за дорогих ему людей и за королевство, к которому со всех сторон подбираются угрозы. Его размышления прервал Бинджебл, как обычно появившийся из ниоткуда.

— Вот и снова мы встретились, Эмрис!

— Тебе обязательно каждый раз пугать меня до икоты? — проворчал в ответ Мерлин. У него не было настроения выслушивать колкости гнома.

— Я пожаловал к тебе с вестями. Друзья идут за тобой.

— Друзья? — встревожился Мерлин. — Кто?

— Принц Артур и его сестра, леди Моргана.

Гном хитро поглядывал на Мерлина снизу вверх из-под полей зеленой шляпы с колокольчиками.

— О нет! — схватился за голову Мерлин. — Им нельзя сюда!

— Почему это? Царство мое, кого хочу — впускаю, кого хочу — выгоняю. Помнишь, я говорил, что без помощи друзей тебе не обойтись?

Мерлин покачал головой с нескрываемым недоверием.

— Ты служишь Моргаузе, этого достаточно, чтобы понять, что ты отнюдь не добра нам всем желаешь.

Бинджебл просвистел себе под нос несложный мотив и немного поскакал по лесным кочкам вокруг Мерлина.

— Видишь ли, Эмрис, Моргауза не знает, кто ты такой, а я знаю. Верховные жрицы не всеведущи, в отличие от нас, гномов. Ей не понять твоей великой судьбы. Мы с тобой оба порождения Старой Религии, если я тебя убью, то не получу свободы для себя и мне подобных. Твое предназначение — вернуть магию в Камелот.

— Ты не первый говоришь мне о великой судьбе, — заметил Мерлин. — Но ты все еще держишь меня здесь.

— Сначала ты должен доказать, что достоин своей судьбы, — гном воздел указательный палец. — Ты должен доказать силу своего духа, иначе тебя ждет провал.

— Испытание?

— Молодое поколение Пендрагонов кажется дружным, — продолжал Бинджебл, — но им на роду написано враждовать между собой.

— Как это? — вздрогнул Мерлин.

— Пророчества гласят, что Моргане суждено убить своего брата руками юного друида и погибнуть самой, а твое предназначение останется неисполненным. Можешь верить или не верить, но так однажды случится, если ты это не предотвратишь.

У Мерлина в ушах застучала кровь, а ноги слегка подкосились.

— И что я должен сделать, чтобы это предотвратить? — растерянно пробормотал он.

— А это уже решать тебе, — лукаво взглянул на него гном. — Если отгадаешь мою загадку, получишь свободу.

— Подожди, ты не… — попытался остановить его Мерлин, но Бинджебл точно в воду канул. — Проклятье! — чародей топнул со злости ногой. — Проклятье!

Мерлин присел на поваленное дерево и отдышался. Голова гудела, как колокол, во рту пересохло. Эти пророчества и туманные намеки когда-нибудь сведут его с ума, если уже не свели. Вдруг Мерлину на глаза попалась маленькая деревянная шкатулка с резьбой — он был готов поклясться, что мгновение назад ее не было. Внутри оказалась записка, свернутая трубочкой. Мерлин торопливо развернул ее и прочел:

«Север на юге, восток на западе. Солнце освещает ночь, и луна светит днем. Выбери розу вместо меча, смени серп на гребень, пожни пшеницу с гречишных полей, сделай врага другом. Так получишь победу вместо поражения, благословение вместо проклятия, спасение вместо погибели».

— Значит ли это, что здесь все расположено в обратном порядке? — вслух размышлял над подсказкой Мерлин. — Это объясняет, почему я так долго плутал и ходил по замкнутому кругу.

Послышался легкий шум, воздух задрожал и зарябил, как озерная гладь на сильном ветру, и из пустоты вышагнула Моргана.

— Мерлин?! — воскликнула она, потрясенно округлив глаза.

— Моргана? — вскочил на ноги Мерлин.

— Моргана! — с громким возгласом ворвался к ним Артур через невидимую дверь и окинул ошалелым взглядом обоих. — Мерлин! Какого черта происходит? Тебя ищут вторые сутки!

— И вот он я, — неловко улыбнувшись, развел руками Мерлин.

— Ты видел, что случилось с Морганой? Она как будто… как будто…

Моргана растерянно посмотрела на Мерлина, словно спрашивая у него совета, говорить или не говорить Артуру правду.

— Как будто что? — спокойно осведомился Мерлин.

— Как будто-о… — сбитый с толку Артур озадаченно почесал в затылке. — Моргана, ты правда сейчас не почувствовала ничего странного?

— Со мной ничего особенного не произошло, Артур, — уверенно ответила ему сестра. — Вернее, со мной вообще ничего не произошло, кроме того, что я нашла Мерлина, конечно.

У принца слегка отвисла челюсть. Он все еще доверял собственному зрению, но абсолютно невозмутимые лица друзей заставили его сомневаться в увиденном.

— Ладно, забудьте, — пробормотал Артур, не желая показаться дураком в чужих глазах. — Наверное, показалось что-то.

Не успели все трое опомниться, как из лесной чащи на них с гиканьем понеслась ватага вооруженных мечами, топорами и арбалетами разбойников.

— Нам с ними не справиться, бежим к пещерам! — воскликнул Артур и схватил Моргану за левую руку, увлекая за собой.

— Нет, нам туда! — Мерлин схватил ее за правую и потянул в противоположную сторону.

— Мерлин, ты идиот? — взбесился Артур. — Пещеры в той стороне!

— Я доверяю ему, а ты беги куда хочешь! — Моргана высвободила ладонь из руки брата и побежала с Мерлином.

— Вы с ума сошли?!

Просвистевшая над головой стрела намекнула Артуру, что стоять на месте опасно, и он бросился за недотепой-слугой, умыкнувшим Моргану. К огромному удивлению принца, Мерлин оказался прав, и пещеры располагались совсем не там, где думал Артур. Скрываясь от погони, друзья втроем забились в неглубокую узкую расщелину в скале, чтобы переждать опасность. Разбойники еще некоторое время бегали снаружи и горланили в поисках беглецов, а затем их голоса постепенно стихли вдали.

— И кто тут знаток леса? — торжествующим взглядом посмотрел на Артура Мерлин.

— Что же ты, такой знаток, вчера заблудился на ровном месте? — хмуро парировал Артур.

— Артур, так сложно признать свою неправоту? — съязвила Моргана, плотно зажатая между ними.

— Я не заблудился, я поскользнулся и упал в овраг, — сказал Мерлин. — Мне на голову со склона свалилось полено, и я пролежал без сознания до вечера.

— Да, Мерлин, точно! Тебе на голову свалилось полено, — с раздражением проговорил Артур. — Только не вчера, а давным-давно. К слову, овраг мы обыскали вдоль и поперек, и тебя там не было!

— Был.

— Не было!

— Был, Артур.

— Не было!!!

— Вам не кажется, что пора выбираться отсюда? — громко отчеканила Моргана, устав слушать их перебранки.

— Ладно, — скрепя сердце сдался Артур. — Но если окажется, что ты, Мерлин, все это время заседал в таверне…

Снаружи послышался грозный рев и заставил компанию содрогнуться от неожиданности и страха.

— Медведь, — кратко пояснил Артур, слушая тяжелое дыхание зверя снаружи. — Он почуял добычу и стережет нас у выхода. Ничего, пусть подойдет поближе, и он познакомится с моим клинком.

— Нет, Артур! — возразил Мерлин. — Нельзя.

— Что? — поморщился Артур. — Предпочитаешь достаться медведю на обед?

— Моргана, у вас есть с собой еда? — поинтересовался Мерлин.

— Да, я взяла немного копченого мяса, — кивнула Моргана и полезла в свою походную сумку, закрепленную на поясе.

— Отлично, отвлечем его.

— Я умываю руки, — Артур тяжело вздохнул и обреченно возвел глаза наверх.

Маневр сработал: медведь, полакомившись выброшенной олениной, потоптался пару минут у расщелины и ушел в чащу.

— Вы уверены, что он не вернется? — с опаской спросила Моргана, выглядывая у юношей из-за спин.

— Я иду вперед, вы за мной, — шепнул Артур. — Рядом мог притаиться кто-то из разбойников. Ну, или медведь решит вернуться за добавкой.

Артур выбрался из расщелины, зорко оглядываясь по сторонам и держа меч наготове. Мерлин помог выйти Моргане. Принц велел им идти к лошадям и ожидать его там, но на полпути Моргана услышала крики и лязг клинков и бросилась назад на выручку брату.

— Моргана, берегись!!!

Мерлин опоздал с предостережением — Моргана оступилась, вскрикнула и по грудь провалилась в топкое болотце.

— Не шевелись! — приказал ей Мерлин. — Я вытащу тебя.

— Я и так не шевелюсь, — с ужасом в глазах пролепетала Моргана, погружаясь в трясину. — Но я тону!

Мерлин лег на живот и медленно пополз к ней. Где-то совсем рядом Артур бился с разбойниками, о числе которых можно было только догадываться.

— Давай мне руку! Тянись! — кричал Мерлин.

— Не могу! — Моргана едва не плакала от отчаяния. — Используй магию!

— Магия здесь не действует, тяни руку!

Девушка тяжело и часто дышала, увязнув уже по самый подбородок, но упорно продолжала бороться за жизнь. Их пальцы разделяли каких-то пара дюймов, и в голове у Мерлина яркой болезненной вспышкой промелькнула подлая, преступная, ужасная мысль: если сейчас дать Моргане погибнуть, то будущее, в котором она убьет Артура, никогда не наступит. В пику этой чудовищной идее Мерлин сделал рискованный рывок вперед. Его пальцы переплелись с ее пальцами, ладони крепко сцепились, и фут за футом Моргана с помощью друга выбралась из трясины, сразу же оказавшись в его объятьях.

— Как же вы меня напугали, миледи! — радостно воскликнул Мерлин, прижимая ее к себе.

— Я думала, что мне пришел конец, — облегченно всплакнула Моргана у него на плече. — Никогда прежде не тонула в болоте!

— Что здесь происходит?! — издал возмущенный возглас Артур, нагнавший друзей в чаще.

— Артур, осторожнее! — хором предостерегли его те. — Болото!

— Болото? — удивленно переспросил Артур, заметив, наконец, что блуза, штаны для верховой езды, броня, сапоги и заплетенные в косу волосы Морганы перепачканы болотной тиной. — Господи, Моргана, ты не пострадала?..

— Я в порядке, Артур, — ответила Моргана, крепко обняв брата, и улыбнулась: — Благодари Мерлина, это он меня спас!

— Так и быть, Мерлин, ты прощен за свою выходку, — Артур со счастливой улыбкой похлопал Мерлина по плечу. — В качестве благодарности за спасение моей сестры я даю тебе целый выходной.

— Может, лучше два?..

Артур, подумав, ответил:

— Нет, два не могу. Ты разленишься, Мерлин.

— Арту-ур! — шикнула на него Моргана.

— Ладно, ты уговорила меня. Два выходных. И, Мерлин, — чуть погодя добавил Артур, — спасибо.

Возвращаясь в Камелот, Моргана улучила минуту, чтобы поговорить с Мерлином с глазу на глаз тайком от Артура.

— Мерлин, скажи мне правду, что произошло с тобой в лесу на самом деле? — расспрашивала она его с беспокойством. — Это была сильная магия, я чувствовала ее.

— Да, так и было, миледи, — кивнул Мерлин. — Очередные козни Моргаузы.

— Не может быть! — ахнула Моргана. — Она хотела навредить тебе? Почему?

— Я сам хотел бы это знать.

— Будь осторожнее, Мерлин! — сказала она, пронзительно глядя ему в глаза.

— И вы, — Мерлин невольно опустил взгляд и нащупал в кармане куртки прихваченную из леса шкатулочку с загадочным посланием.

Смущенно улыбнувшись, Моргана оставила Мерлина и пошла к своей лошади.

— Моргана!.. — зачем-то окликнул он ее.

— Да?.. — обернулась она.

— Нет, ничего. Простите меня.

— Мерлин, что с тобой? Ты уже несколько дней подряд ходишь как в воду опущенный.

Гаюс, раскладывая снадобья по склянкам, то и дело поглядывал на подопечного, который неподвижно сидел на ступенях и хмуро пялился в одну точку.

— Гаюс, ты думаешь, возможно обойти пророчества? — спросил Мерлин, не поднимая на него глаз.

— Конечно. У будущего много вариантов, оно не берется из воздуха, а следует из наших поступков и зависит от выбора, который мы делаем в настоящем.

— Откуда же тогда берутся пророчества?

Гаюс снял очки и аккуратно протер их тряпочкой.

— Мерлин, когда я осматриваю пациента, то могу предсказать течение его болезни по тем симптомам, которые наблюдаю, но я могу ошибиться или чего-то не предусмотреть, так и с пророчествами. Они часто противоречат друг другу по этой причине, и ни одно нельзя назвать верным или неверным. Может, все-таки расскажешь, что за пророчество повергло тебя в такое уныние?

— Прости, не могу, — глухо ответил Мерлин. — Я должен разобраться с этим сам, только сам.

— Как знаешь. Я только хотел сказать, что, если тебе потребуется помощь или совет…

— Гаюс, что ты думаешь о Моргане? — неожиданно спросил Мерлин.

— В каком смысле? — уточнил лекарь.

— Кое-кто хочет очернить ее, а я этому не верю. Я всегда говорил, что у нее доброе сердце, ее невозможно представить злой или подлой. Она кажется, — юноша задумался, подбирая слово, — совершенством.

— У Морганы непростой характер. Она выросла бы сорванцом в юбке, если бы ее с малых лет не воспитывали как леди. Это у нее от отца — раньше я не понимал, в кого у Морганы такой горячий нрав, ведь Горлуа был скромным, деликатным человеком, но раз она оказалась дочерью Утера… — Гаюс пожал плечами. — Кровь Пендрагонов временами берет свое. Моргана с детства на все имела собственное мнение, этого у нее не отнять, но она никогда не была подлой.

Мерлин улыбнулся с заметным облегчением.

— Вот и я не считаю, что она способна на что-то плохое.

— Стало быть, пророчество касается Морганы? — догадался старик.

— Нет, — Мерлин категорично замотал головой. — Нет, нет, пророчества тут вообще ни при чем.

— А то я подумал, что ты решил обсудить со мной ее личные качества, потому что влюбился. Иначе с чего бы тебе задавать такие вопросы?

— Влюбился? Ты что! — Мерлин громко рассмеялся, покраснев до кончиков ушей. — Гаюс, нет, я не влюблен. Конечно, нет.

— Вот и правильно, — удовлетворенно кивнул Гаюс. — Лучше тебе и впредь держать дистанцию, потому что я боюсь даже вообразить себе гнев Утера, когда он узнает об интересе слуги к его родной дочери.

Мерлин невольно поежился.

— А если Утер однажды узнает о ее магии? — с тревогой спросил он. — Что он сделает с Морганой? Ведь она его дочь, он не может причинить ей вреда. Или может?..

Гаюс пытливо посмотрел на него сквозь очки.

— Вот поэтому я строго-настрого запрещаю тебе вести с ней любые разговоры о магии. Так будет лучше для самой Морганы и для тебя тоже. Надеюсь, ты понимаешь это, Мерлин, и не будешь рисковать ни ее, ни своей жизнью.

* * *

Моргана сидела за туалетным столиком, тоскливо рассматривая свое отражение в зеркале. Луч солнца падал сквозь мутноватое стекло на белую, как мрамор, щеку королевской дочери. Гвиневра взяла в руку тяжелую прядь ее волнистых смоляных волос и бережно провела по ней гребнем.

— Вы чем-то огорчены, миледи? — заботливо спросила служанка.

— Нет, Гвен, я не огорчена, — улыбнулась ей Моргана. — Просто задумалась. Могу я спросить тебя?

— Конечно, госпожа.

— Если бы ты полюбила кого-то, зная, что твоя любовь обречена, что бы ты сделала?

Гвен опустила взгляд и кротко ответила:

— Я хранила бы ее в сердце как бесценное сокровище. Потому что любовь — это и есть сокровище.

— Даже если она безответна?

— А почему вы решили, что ваша любовь безответна? — удивилась Гвиневра и тут же пожалела о своей прямолинейности: — Простите, миледи, я не должна была…

— Нет, Гвен, не извиняйся. Ты проницательна, как всегда. Ни к чему лукавить и таиться — что есть, то есть. По правде говоря, я сама еще не уверена, что люблю. Понимаешь, иногда желание найти родственную душу становится так велико, что его легко принять за любовь.

— Понимаю, — улыбнулась Гвен.

— Порой мне кажется, что мое чувство взаимно, а порой, что нет. Я теряюсь в догадках, и это тяжелее всего.

— Почему бы вам не поговорить с этим человеком, не открыться ему? Это единственный способ перестать мучиться сомнениями.

— Если бы это было так просто, — Моргана с безрадостной усмешкой покачала головой. — Я бы все отдала за возможность быть самой собой, Гвен, но я вынуждена подчиняться правилам, которые меня душат и не дают раскрыться.

— Я понимаю вас, миледи, — вздохнула Гвиневра, расчесывая длинные шелковистые волосы госпожи. — Нелегко быть заложницей несправедливых правил и традиций, но пусть вас утешает надежда, что придет день, когда все изменится.

— Ты веришь в это?..

— Всем сердцем. Так однажды произойдет, вот увидите.

— Спасибо, Гвен, — нежно улыбнулась Моргана, дотронувшись до ее руки, — ты хорошая подруга. Всегда знаешь, что сказать, как утешить. Прости, что иногда бываю резка с тобой.

— Вы знаете, что можете доверять мне, — улыбнулась в ответ Гвиневра.

— Да, конечно. Конечно.

Остаток дня Моргана провела в смутной тревоге. Странное гнетущее чувство навалилось на нее и не покидало до самого вечера, а под утро ее посетил новый кошмар. Моргане виделись искусно выкованный меч, торжественно передаваемый из одних рук в другие, капля крови на фаланге пальца, мертвенно бледный Артур, лежащий в постели, пышные королевские похороны и две армии в алых и синих плащах, собравшиеся друг против друга на поле битвы. Королевская дочь проснулась в холодном поту, снедаемая ужасом. Она не знала, что означает ее сон, но понимала, что он пророческий, и в ее руках теперь судьба Камелота. Чего-чего, а смерти Артура и войны допустить было никак нельзя!

Моргана поднялась раным-рано и не стала дожидаться прихода Гвен, а оделась самостоятельно и ринулась на поиски Мерлина, толком не приводя себя в порядок. В глаза ей сразу бросилось необычное оживление, царившее во дворце: слуги и караульные бегали туда-сюда, что-то таская и суетясь. В этой суматохе нашелся и Мерлин — он спешил из прачечной с парадным одеянием принца в руках и не смотрел по сторонам, отчего чуть не врезался в Моргану, вынырнувшую ему навстречу из-за поворота.

— Леди Моргана! — смущенно, и оттого очень громко воскликнул он. — Не ожидал встретить вас так рано.

— Мерлин, а… что происходит? — в замешательстве озираясь кругом, спросила Моргана.

— Разве вы не знаете? Принц из Мерсии прибывает с делегацией.

Моргана побледнела. Она уволокла Мерлина за руку в укромное место, чтобы со всей серьезностью поведать ему о своих страхах.

— Мерлин, нужно что-то делать! Я видела сон, — Моргана перешла на лихорадочный шепот, — где Артур порезался о клинок, после чего слег с какой-то тяжелой болезнью и умер, а следом началась война!

Мерлин с полминуты переваривал услышанное, пока Моргана бегала испуганным взглядом по его растерянному лицу.

— Вы уверены, что во сне все было именно так?

— Эти образы были слишком яркими, чтобы неправильно их истолковать! Мерлин, ради бога, послушай, Артуру грозит опасность!

Мерлин с пониманием кивнул ей, вмиг став собранным и сосредоточенным.

— Значит, клинок?

— Да, — подтвердила Моргана, — богато отделанный, вроде церемониального меча. Его могли преподнести Артуру на пиру в качестве подарка, с этого все и началось! Может быть, на его лезвии яд?

— Это нужно проверить.

— Как?..

Мерлин чуть наклонился к ней и принялся шептать с видом заговорщика:

— Артур приставит меня к принцу в качестве прислуги, пока тот будет гостить в Камелоте. Возможно, среди его вещей найдется церемониальный меч. Я уверен, что принц будет хранить его в своих покоях, а туда я сумею пройти без препятствий.

Моргана улыбнулась, но на ее лицо вдруг нашла тень сомнения.

— Ты должен быть очень осторожным, Мерлин.

— Буду, — Мерлин улыбнулся в ответ. — Доверьтесь мне, Моргана.

— Я рассчитываю на тебя.

— Хорошо, что вы рассказали. А теперь, если позволите…

Он скосил глаза вниз, и Моргана со смущением обнаружила, что все еще крепко держит его за рукав. Разжав пальцы, она отступила на шаг и неглубоко вздохнула:

— Конечно, — а затем вновь добавила еще тише: — Пожалуйста, будь осторожен.

Делегация прибыла в Камелот к трем часам пополудни. Пышная кавалькада в синих плащах под знаменами Мерсии въехала через главные ворота замка во внутренний двор, где на крыльце торжественно выстроились король с наследным принцем, подопечная короля — а в глазах двора Моргана по-прежнему была его подопечной — и придворные с рыцарями. Принц Мерсии самостоятельно спрыгнул с лошади и направился поприветствовать Утера. Наружность его была весьма приятной — высокий, хорошо сложенный, остролицый, с волнистыми волосами цвета воронова крыла до плеч.

— Принц Бриан! — Утер спустился с крыльца и радостно пожал его руку. — Для меня большая честь приветствовать вас в Камелоте!

— Был чрезвычайно польщен вашим приглашением, милорд, — Бриан улыбнулся, и в его сдержанной улыбке Моргане почудилось что-то хищное.

— Принц Артур, — король гордо представил сына гостю.

— Милорд! — Бриан был предельно учтив. Принцы обменялись рукопожатиями.

— Моя подопечная, леди Моргана, — глаза Утера виновато метнулись в сторону.

— Миледи! — принц Мерсии отвесил Моргане галантный поклон, на что та в ответ вежливо склонила голову.

Когда их взгляды встретились, Моргана вновь заметила недобрый блеск в глубине его темных глаз — и это при совершенно благожелательном выражении лица! Ее подозрения усилились. Девушка гордо вздернула подбородок, словно бросая Бриану вызов, и Бриан ее вызов, судя по всему, распознал и принял — об этом говорила легкая, еле приметная усмешка, тронувшая его губы.

— Мой слуга Мерлин проводит вас в ваши покои. Эти три дня он в полном вашем распоряжении, — почтительно сказал принцу Артур, а затем шепотом добавил Мерлину на ухо: — Подведешь меня — три шкуры спущу.

— Благодарю, ваше высочество, но у меня есть свой слуга, — ответил Бриан.

Мерлин напрягся и незаметно обменялся короткими тревожными взглядами с Морганой.

— Прошу вас, не отказывайтесь, — настаивал Артур. — Считайте это жестом нашего гостеприимства.

— Конечно, — приторно улыбнулся принц Мерсии. — Я ценю ваше гостеприимство, милорд.

Мерлин проводил венценосного гостя во дворец и помог ему устроиться в покоях. Разбирая вещи принца, он наткнулся на завернутый в алую ткань меч. Не успел Мерлин взять его в руки, как Бриан ястребом налетел на него и отобрал клинок.

— Осторожнее с этим, он остро заточен, — Бриан бережно положил меч на стол.

— Я не собирался его разворачивать, сир, я только… — начал оправдываться Мерлин.

— Спасибо, Мерлин, ты свободен.

— Не угодно ли вам…

— Я позову, если ты мне понадобишься. Ступай, — сухо проговорил Бриан, стягивая кожаные перчатки.

— Сир.

Мерлин, поклонившись, спешно покинул гостевые покои и почти бегом направился сообщить Моргане о том, что ее опасения насчет меча небезосновательны. По пути он наткнулся на Гаюса и был встречен взглядом, полным недоумения.

— Куда ты так спешишь, Мерлин?

Мерлин открыл рот, издав неуверенный, протяжный звук, да так и застыл. План действий в голове юного мага еще не утвердился окончательно, значит, посвящать в него Гаюса было преждевременно. Кроме того, ему пришлось бы разъяснять лекарю, когда и как его отношения с леди Морганой достигли такого уровня доверия, который позволяет перешептываться по дворцовым углам и подозревать принцев крови в преступных заговорах. А времени для объяснений было не то чтобы много.

— Мерлин?

— Гаюс, мне нужно, чтобы перед пиром ты был в своих покоях и ждал меня! — на одном дыхании выпалил Мерлин.

— Не понял?.. Мерлин, ты можешь внятно сказать, что происходит?

— Могу, но не сейчас. Артур завалил меня работой: мало того, что я должен прислуживать ему, так он навязал мне еще одного такого же. Главное, будь у себя, мне скоро понадобится твоя помощь.

— Хорошо, я постараюсь выполнить твою просьбу, — растерянно пожал плечами Гаюс.

До пира оставалась пара часов. Гвен «колдовала» над локонами госпожи, Моргана сидела вполоборота к зеркалу и зорко следила в него за дверью, которую нарочно оставила приоткрытой, убрав загораживающую обзор ширму. Когда она увидела через тонкую дверную щель пламенно жестикулирующего Мерлина, то с улыбкой обратилась к Гвиневре:

— Гвен, кажется, я потеряла свой браслет с рубинами, который хотела надеть на пир. Не могу вспомнить, где могла его оставить. Может быть, во время обеда обронила?

— Это вряд ли, миледи, — улыбнулась служанка.

— Тебя не затруднит это проверить? Пожалуйста, Гвен! — Моргана сделала умоляющие глаза.

— Но я еще не закончила вашу прическу.

— Не страшно, я подожду. Там скоро такая суматоха начнется, что будет не до браслетов.

— Хорошо, я быстро, — улыбнулась Гвен и торопливыми шагами направилась в коридор.

Мерлин отпрянул от двери и укрылся за гобеленом возле лестничной площадки. Дождавшись, пока Гвен скроется внизу, он беспрепятственно вошел в покои Морганы.

— Ну, Мерлин, ты узнал что-нибудь? — с порога встретила она его вопросом.

С левой стороны волосы Морганы были аккуратно заплетены и убраны наверх, с правой — струились по плечу и груди. Она смотрела на Мерлина широко распахнутыми глазами, с нетерпением ожидая новостей.

— Вы были правы, этот меч существует, и с ним что-то нечисто, — затараторил Мерлин. — Принц Бриан занервничал, когда я попытался взять его в руки. Если вы правы, и меч действительно предназначается Артуру…

— Этот Бриан мне сразу не понравился, — заметила Моргана.

— Мы не должны допустить, чтобы подарок попал Артуру в руки. Перед пиром я заменю церемониальный меч на похожий из оружейной так, чтобы Бриан или кто-то из его свиты ничего не заметил.

— Но подмену заметят позже.

— Это неважно, нам необходимо выиграть время. Я отнесу меч Гаюсу. Если клинок отравлен, он сумеет это определить.

— И вы обвините монаршую особу в попытке отравления? Да это же повод для… войны, — с ужасом догадалась Моргана. — А что если это и есть его цель? Что если он не забыл оскорбления, которое нанесли его отцу в Камелоте? А может быть, Бриан вообще ни при чем? Мы не можем знать наверняка.

— Об этом я не подумал, — озадаченно почесал в затылке Мерлин, нервно расхаживая взад и вперед. — У нас мало времени. Что бы ни собирался сделать злоумышленник, кем бы он ни был, ему нельзя позволить навредить Артуру.

— Да, я согласна с тобой, — увлеченно закивала Моргана.

— Сейчас я пойду за мечом, потом — к покоям Бриана. Дождусь подходящего момента и подменю клинки.

— А что делать мне?

— Будьте… спокойны, — неуверенно выдавил из себя Мерлин. Увидев вопросительный взгляд Морганы, он добавил: — На пиру не подавайте виду, что взволнованы. Дождитесь меня. Я приду в зал перед самым началом, и так вы будете знать, что все идет как задумано.

— Хорошо, — сдержанно улыбнулась Моргана.

Уходя, Мерлин обернулся и с улыбкой произнес:

— Спасибо, что рассказали о своем сне. Никто бы ни о чем и не догадывался, если бы не вы, Моргана.

— Хоть какая-то польза от меня, — ответила она, вздохнув.

Покинув покои Морганы, Мерлин спустился в оружейную и выбрал подходящий меч, по весу не отличающийся от подлинного. Чародей довольно хмыкнул и завернул клинок в кусок холщовой ткани, а затем направился к покоям принца Бриана, предусмотрительно держа сверток за спиной.

Принца не было у себя. Мерлин выждал пару минут и, убедившись, что Бриана нет поблизости, прошмыгнул в его покои. Меч так и лежал на столе, нетронутый. Мерлин аккуратно развернул его и осмотрел — такой красавец явно был выкован в королевской кузнице. Прочная, легкая сталь, лезвие тонкое, как волос, рукоять изящно отделана и прекрасно ложится в руку. Только Мерлин хотел достать второй меч, как сзади его крепко ударили по затылку чем-то тяжелым, и все вокруг провалилось во тьму.

* * *

Придворная знать собралась в пышно украшенном зале с накрытыми от края до края столами. Лорды и леди стояли небольшими компаниями, переговаривались, негромко смеялись и ожидали появления короля и гостей из Мерсии.

— Я когда-нибудь прибью его, — пыхтел Артур, сражаясь с внезапно расстегнувшейся застежкой плаща. — Мерлин всегда исчезает в самые ответственные моменты!

— Давай я помогу, — подошла к нему Моргана.

Артур с удивлением заметил, как напряжено ее лицо.

— Моргана, ты будто не на пир пришла, а на похороны. Ты ни разу не улыбнулась и постоянно оглядываешься на двери. Боже мой, да у тебя руки дрожат!

— Правда? Буду знать, — монотонно проговорила Моргана все с тем же сумрачным выражением лица и оправила брату плащ.

— Я понял, — продолжал подтрунивать над ней Артур, — ты влюбилась в принца! Только влюбленные девушки бывают такими бледными и нервными.

— В принца? Нет, Артур, мужчины из вашей породы — последние мужчины, в которых следует влюбляться.

— Спасибо на добром слове, сестренка, — поморщился юный Пендрагон.

— Послушай, Артур, не доверяй ему, — переменившись в голосе, сказала Моргана и убедительно посмотрела ему в глаза.

— Что?.. Почему я не должен ему доверять?

— Не знаю, женское чутье. Вдруг он еще не забыл, как мы опозорили Баярда?

— Моргана, забудь про женское чутье в том, что касается государственных дел. И вообще… — Артур не закончил фразу и вытянулся по струнке: — Отец идет!

Торжественно прозвучали трубы. Утер вошел в зал и чинно прошествовал мимо расступившейся знати во главу стола. Следом вошли принц Бриан и лорды Мерсии — все в синих мантиях. Принц выступил вперед, чтобы произнести речь.

Моргана в отчаянии искала глазами Мерлина по всему залу и не находила. Бриан тем временем почтительно вещал:

— Я высоко ценю оказанное в Камелоте мне и подданным моего короля гостеприимство. Надеюсь, что наш визит и последующие дипломатические переговоры принесут процветание обоим нашим королевствам. Позвольте в знак уважения и из самых добрых дружеских побуждений преподнести скромный дар его высочеству принцу Артуру. Меч, выкованный в лучшей кузнице Мерсии, такого клинка вы не найдете больше ни в одном из пяти королевств!

У Морганы помутилось в голове и слегка поплыло перед глазами, когда она увидела, как слуга Бриана подносит ему на бархатной подушечке меч, как тот берет его в руки и протягивает Артуру, а Артур с довольной улыбкой принимает подарок под одобрительные возгласы Утера и двора. Все как во сне, все в точности как во сне!

— Артур, стой! — хрипло выкрикнула она. — Не бери этот меч!

Артур дернул рукой от неожиданности, на среднем пальце проступила капля крови.

— Моргана, в чем дело? — возмутился он.

— Моргана? — сурово посмотрел на нее Утер.

— Что-то не так, миледи? — осведомился Бриан. Из всех троих он выглядел наименее удивленным.

— Я… я… — Моргана в смятении хлопала ресницами. — Я побоялась, что меч…

— Прошу вас, продолжайте, — настаивал принц Мерсии, когда она умолкла.

— Я побоялась, что на лезвие нанесен яд, — словно в тумане, пробормотала девушка.

— Что это за глупая выходка? — яростно процедил сквозь зубы Утер, а затем бросил тревожный взгляд на Артура.

Артур стоял перед ними живой, здоровый и очень сердитый, а Бриан оскорбленно вздернул острый подбородок.

— Если бы эти слова прозвучали из уст рыцаря, — глухо сказал он, — я бы уже вызвал его на поединок, но я снисходителен к женским слабостям. Может быть, вы расскажете, леди Моргана, на основании чего пришли к такому интересному выводу?

Напуганная, сбитая с толку Моргана едва не плакала, но держалась с достоинством и смело отвечала принцу:

— Один слуга видел, как в ваши покои кто-то пробрался…

— А-а-а, так вот в чем дело! — перебил ее Артур, и глаза его засверкали гневом. — Один слуга! Это случайно не тот, который вечно пропадает неизвестно где и без конца несет чушь?

— Ваше высочество, простите мою воспитанницу, — сгорая со стыда, вмешался Утер. — Она страдает нервным расстройством, бедняжка просто утомилась. Надеюсь, этот неприятный инцидент исчерпан.

— Конечно, — благосклонно кивнул Бриан. — Я не держу на вашу подопечную ни малейшей обиды, милорд.

— Моргана, тебе лучше выйти на воздух, — заботливо обратился к дочери король.

Моргана, все еще не вполне доверяя собственным глазам, смотрела на Артура. Не было сомнений в том, что никакого отравления не произошло, по крайней мере, мгновенного. Но где же Мерлин?

— Моргана, идем со мной, — подошел к ней Гаюс и повел из зала.

— Гаюс, ты видел Мерлина? — с тревогой спросила Моргана по пути.

— Мерлина? — удивился лекарь. — Нет, не видел. Странно, он собирался поговорить со мной о чем-то перед пиром.

— Пожалуйста, проследи за Артуром! Я опять видела сон. И самое ужасное, что он сбылся, но пока не полностью.

— Идем, Моргана, идем в мои покои, тебе нужно отдохнуть и прийти в себя.

— Да почему же вы все мне не верите?

— Моргана, ты преувеличиваешь значение снов. Мы уже говорили с тобой об этом, помнишь?

— Говорили, — устало вздохнула Моргана. — Что, пропишешь мне новую микстуру?

— Посмотрим, — по-отечески обнял ее за плечи Гаюс и отвел в свои покои.

* * *

Мерлин пришел в себя, когда во дворце стихли последние отголоски веселья. Его бросили в какой-то пыльный чулан, не потрудившись запереть, но это уже, в сущности, было не важно. Мерлин вскочил как ошпаренный с одной-единственной мыслью: Артур! Он не успел ничего сделать, не успел предотвратить беду! Со всех ног Мерлин кинулся в покои принца и был встречен самым «теплым» образом.

— Мерлин, какого черта?! — заорал Артур, едва увидев своего слугу в дверях. — Где тебя носило? Почему ты не явился на пир? Кто должен выполнять твою работу, скажи мне, кто?!

— Рад, что вы в порядке, милорд, — с облегчением улыбнулся Мерлин.

— Я в порядке! Да, я в порядке, несмотря на то, что меня все сегодня хотят довести. Моргана устроила истерику…

Вдруг Артур замолчал и слегка покачнулся, словно пьяный.

— Артур?.. — испуганно вытаращил глаза Мерлин.

— Сп-покойно, я в порядке, — принц выставил вперед правую руку. — Кажется, я…

Его зрачки закатились под веки, тело обмякло, и Артур растянулся на полу.

В замке, несмотря на довольно поздний час, поднялся страшный переполох. Весть о том, что с Артуром случилась беда, разлетелась очень быстро, и одним из первых ее получил, конечно же, король. Утер вбежал в покои сына, где уже были Гаюс с Мерлином, Моргана и пара стражников. Артур лежал на постели без сознания и почти не подавал признаков жизни.

— Что произошло? Как это произошло? Гаюс! — Утер свирепо и в то же время как-то беспомощно переводил взгляд с лекаря на сына, потом на дочь и обратно на сына. — Что с Артуром? Его отравили?

— Сир, это не похоже ни на отравление, ни на инфекцию, — отозвался Гаюс. — Мне нужно еще немного времени на более тщательный осмотр, но я бы сказал, что Артур пострадал от кровоизлияния в мозг.

— Что?! — поразился король. — Но Артур так молод, у него отменное здоровье!

— Сожалею, милорд, но от возраста и крепости здоровья подобные вещи иногда не зависят.

— Нет, нет, здесь что-то не так, — Утер яростно мотал головой, отказываясь верить в услышанное. — Моргана, ты что-то знала или подозревала, так?

Его взгляд вперился в совершенно растерявшуюся, побелевшую Моргану.

— Я… я… — открывала она рот не в состоянии произвести больше ни звука.

— Ты предупреждала Артура, чтобы он не брал в руки клинок, а он взял и даже порезался. Я видел, как он порезался! — Утер схватил правую руку сына, где на пальце четко виделся свежий неглубокий порез. — Это не простое совпадение, Моргана, ты что-то знаешь! Тебе сообщил слуга? Кто этот слуга? Ты?

Тут пламенный взор короля обратился уже к Мерлину, который и без того стоял у постели больного ни жив ни мертв.

— Нет! — поспешно вступилась за него Моргана. — Нет, это был другой слуга, я даже не знаю его имени, я толком не запомнила его лица, он подошел ко мне перед пиром и сразу же скрылся.

— Что он тебе сказал?!

— Сказал, сказал…

— Что кто-то пробрался в покои принца Бриана, ты так говорила на пиру, — закончил за нее Утер. — Я выясню, кто это был. Гаюс, каковы твои прогнозы?

— Сложно сказать, сир, — мялся старый лекарь, боясь выложить всю правду, — поражение, судя по всему, обширно. Шанс на выздоровление есть, но он, прямо скажем… очень мал.

— Говори прямо: его жизнь в опасности? — потерял терпение Утер.

— Да, сир. Да.

В покоях принца раздался всеобщий горестный вздох. Утер, будто не до конца осознавая всю грозность положения, суетливо метался возле кровати сына.

— Гаюс, когда закончишь осматривать Артура, срочно займись этим мечом, — велел он. — Я хочу знать твое мнение насчет яда. К покоям принца Бриана и его свиты я приставлю стражу до выяснения обстоятельств. Если окажется, что кто-то из них причастен к болезни Артура, Мерсия ответит за это.

Сурово отчеканив свою речь, Утер ушел, поставив стражников снаружи. Возле Артура остались трое.

— Мерлин, возьми этот злосчастный меч и идем со мной, — обратился к подопечному Гаюс и направился к дверям. — Моргана, ты пока побудешь с Артуром?

— Конечно! — охотно кивнула Моргана. У них с Мерлином появилась минута для разговора.

— Мне ужасно стыдно, что я ничего не успел сделать! — негромко сказал Мерлин, взяв со стола злополучный клинок. — Но теперь мы точно знаем, что Бриан или кто-то из его приближенных виноват в том, что случилось с Артуром. Меня ударили по голове, когда я вошел в его покои!

— Что толку! — придушенным голосом воскликнула Моргана. — Что толку в моих снах, что толку в предсказаниях, если все уже предначертано и ничего нельзя изменить? Мой дар совершенно бесполезен!

От взгляда на нее у Мерлина защемило сердце.

— Нет! — настолько убедительно, насколько мог, возразил он. — Нет, Моргана! Вот увидите, ваше пророчество поможет все исправить! Обещаю.

Королевская дочь с сомнением покачала головой, усаживаясь у изголовья кровати Артура и заботливо щупая его лоб.

— Сбылась ровно половина из того, что я видела во сне, — тускло проговорила она. — Мы могли это предотвратить, но нам постоянно что-то мешало. Всё против нас, Мерлин.

— Еще не все потеряно! Верьте!

Из коридора послышался недовольный голос Гаюса:

— Мерлин, я долго буду тебя ждать?

— Верьте! — напоследок сказал Моргане Мерлин, внутри испытывая тревогу ничуть не меньшую, чем она.

Моргана улыбнулась ему слабой, уставшей, но очень теплой улыбкой, и на душе у юного мага тоже сразу стало теплее.

Гаюс, колдуя (не в прямом смысле, конечно) у себя в покоях над пробирками и колбами, был сосредоточен и молчалив. Мерлин с беспокойством наблюдал за процессом — у него уже не осталось сомнений в том, кто виноват, но как доказать это королю? А главное, как избавить Артура от смертельной напасти?

— Клинок чист, следов яда я не вижу, — сделал заключение лекарь. — Я немедленно доложу об этом Утеру, чтобы он не подозревал напрасно гостей из Мерсии. Крупные ссоры с соседями нам не нужны, а ты сам знаешь, каков Утер.

— Гаюс…

— Кстати, Мерлин, ты ничего не хочешь мне рассказать?

Мерлин вздохнул и смело ответил подозрительно смотревшему на него наставнику:

— Хочу. Вообще-то, я точно знаю, что кто-то из гостей причастен ко всему. И я почти уверен, что это принц Бриан.

— Откуда такая уверенность?

— Меня ударили по голове в его покоях. Вырубили, когда я попытался притронуться к мечу.

Гаюс задумчиво покачал головой.

— А зачем ты пытался притронуться к мечу, позволь узнать?

— Гаюс! — всплеснул руками Мерлин. — Артур умирает, а ты устраиваешь мне допросы!

— Мерлин, говоря по существу, я ничем не могу ему помочь. Прости за откровенность, — в лице старого лекаря под напускным спокойствием вдруг обнаружилась глубокая скорбь. — Мне очень жаль.

— Ну уж нет, я сдаваться не собираюсь! — Мерлин, сжав от злости кулаки, решительным шагом направился к выходу.

— Мерлин, куда ты идешь?

— Если здесь никто не знает, как помочь Артуру, я пойду к тому, кто знает!

Его путь лежал в подземелье, где сидел на цепи дракон. Килгарра выслушал Мерлина внимательно и терпеливо, с достоинством качая огромной головой. Когда юный маг закончил свой полный отчаяния рассказ, дракон шумно вздохнул и распластал крылья.

— Мерлин, то, о чем ты мне поведал, это не что иное, как магия крови, — изрек он. — Кровь Артура попала на заговоренный клинок, противодействующего заклинания здесь просто не существует.

— Это значит, что спасения нет? — дрогнувшим голосом спросил Мерлин.

— Этого я не говорил.

— Тогда что я должен сделать? Как мне его вылечить?

— Нужно убить того, кто наложил заклятие на клинок, — Килгарра растянул зубастую пасть в многозначительную улыбку. — Со смертью мага оно перестанет действовать, и Артур поправится.

Мерлин растерялся:

— Но кто маг? Неужели принц Бриан?

— На этот вопрос я не могу дать тебе ответа, юный чародей.

— Я не могу убить его под носом у его же свиты, да еще во дворце Камелота! — в полном замешательстве воскликнул Мерлин.

— Мне все равно, как ты это сделаешь, но если хочешь, чтобы Артур жил, ты должен придумать способ избавиться от колдуна, который хочет его умертвить.

Между магом и драконом возникло тяжелое, напряженное молчание. Дракон отчего-то не торопился улетать, как обычно, а сидел на скале и пытливо буравил Мерлина взглядом.

— Хочешь спросить что-нибудь еще, Мерлин? — лукаво протянул он.

— По правде говоря, да, — собравшись с духом, сказал юноша.

— И-и?

— Как в точности звучит пророчество о Моргане?

Килгарра издал нечто, похожее на смешок.

— Зачем тебе понадобилась точность? Достаточно и того, что я уже говорил тебе о ведьме.

— Мне очень важно это знать! — твердо стоял на своем Мерлин.

— И если я скажу, ты послушаешь моего совета и прекратишь общаться с ней? — глаза дракона мигали с хитрецой. С очень неуместной хитрецой.

— Нет, не прекращу.

— Мерлин, ты наносишь мне оскорбление своим поведением! — Килгарра вдруг рассердился.

— Я не хотел оскорбить тебя, но мне нужно пророчество, чтобы знать, как избежать того, о чем в нем говорится. Может быть, пророчества для того и существуют, чтобы их менять?

— Ты не знаешь, о чем говоришь, юный чародей. Решил перехитрить судьбу?

— Я попробую, — Мерлин улыбнулся.

— Смотри, как бы судьба не перехитрила тебя. Цена ошибки будет высока, Мерлин, очень высока!

Килгарра взмахнул крыльями, загремел цепями и взлетел ввысь, оставив вопрос Мерлина о Моргане без ответа. Мерлин понял, что разговор окончен, и побрел наверх, размышляя на ходу, как ему не ошибиться в поисках истинного злоумышленника и как осуществить то, о чем сказал дракон. Во дворце его остановил сэр Леон с конвоем.

— Мерлин, ты пойдешь с нами, — заявил он, хватая слугу за локоть.

— Что? — удивился юноша. — Я ничего не сделал!

Добрые глаза сэра Леона смотрели на него с жалостью и сочувствием.

— Прости, Мерлин, ничего не могу поделать. Приказ короля.

* * *

В окно покоев принца светила яркая одинокая звезда. Моргана сидела возле брата, с ужасом наблюдая, как в нем гаснет жизнь. Она боялась применять какие-либо исцеляющие заклинания, которых пока выучила не так уж много, чтобы еще больше не навредить Артуру. Необратимость судьбы и чувство полной беспомощности перед ней приводили Моргану в отчаяние, почти переходящее в злость. Она все еще не понимала, считать ли свою магию даром или проклятьем, ведь от дара должна быть какая-то польза, а пользы Моргана еще никому не принесла.

Дверь тихонько скрипнула, на пороге появилась Гвен. Ее смуглая кожа казалась необычайно бледной, а глаза были тревожными и глубоко несчастными, особенно тогда, когда она взглянула на Артура.

— Моргана, уже очень поздно, ложитесь отдыхать, — сказала служанка. — Я посижу с ним.

— Какой уж тут отдых, — невесело улыбнулась Моргана. — Гвен, подойди.

Гвиневра, героически сдерживая слезы, подошла к кровати Артура с другой стороны.

— Он важен для тебя, — догадалась Моргана.

— Конечно, он же наследный принц Камелота, наш будущий король. Великий король. Он важен для всех нас.

— Нет, не-ет, я имела в виду другое! Он важен для тебя.

Гвиневра смущенно, немного пристыженно опустила глаза.

— Миледи, вы не должны так говорить и даже думать. Я… я просто служанка, я никто. То есть, конечно, не никто, но для принца… Простите.

— Любовь не приходит по заказу, Гвен. Ей безразличны сословия и предрассудки, — задумчиво произнесла Моргана и поспешно извинилась: — Прости, зря я завела этот разговор сейчас. Не беспокойся, я хорошо тебя понимаю, я сохраню твой секрет.

— Он поправится? — со слезами и надеждой в голосе спросила Гвиневра.

Сердце у Морганы будто сдавили тисками. Разве могла она сказать ей правду? Проклятый дар пророчеств, лучше бы его не было. Невыносимо знать будущее наперед, знать такое будущее.

— Мы будем верить в это, Гвен.

В покои тяжелой поступью вошел Утер. Гвиневра отпрянула назад и неприметно встала возле дверей, а король подошел к постели больного сына и с несвойственной ему нежностью погладил его по голове.

— Как он?

— Без изменений, — устало ответила Моргана.

— Ему хотя бы не становится хуже, это уже хорошо.

Утер сжал челюсти и обнял дочь за плечи. Моргану покоробило от его прикосновения, но держалась она стойко. Гвен, не желая быть свидетельницей душещипательной семейной сцены, выскользнула в коридор.

— Мы не можем потерять его, Моргана, — заговорил Утер глухо и надломленно. — В вас весь смысл моей жизни, без тебя и Артура и королевство, и корона потеряют для меня ценность.

Моргана, вздрогнув, промолчала. Она впервые видела Утера таким несчастным. Вернее, видела-то не впервые, но его способность искренне горевать стала заметна для нее только сейчас. Моргане было странно и непонятно, как одна рука может кого-то ласково гладить, а другая — кого-то безжалостно казнить, и от этой мысли она испытала новый приступ отвращения к родному отцу.

— Я теперь жалею, что столько лет держал тебя в неведении, — продолжал тем временем откровенничать Утер. — Тебе легче было бы принять меня как своего отца, если бы ты узнала правду раньше. Но я не хотел… не хотел порочить честь твоей семьи, Горлуа был дорогим мне другом.

Моргана отвернула лицо, якобы не желая показывать слез, и сморщилась. Она недоумевала, как у Утера хватает совести лгать, прикрывая свою трусость, и упоминать вслух имя человека, которого она считала и будет считать отцом до самого своего смертного часа.

— На самом деле я никогда не выделял никого из вас, Моргана. Ты росла на моих глазах, под моим кровом, и я был счастлив уже одним этим. Вы с Артуром очень похожи, — Утер слегка улыбнулся. — Оба сильные, волевые, всегда знаете, чего хотите, ваш дух так просто не сломить. Упрямые, конечно, и своенравные, — он незлобно усмехнулся и покачал головой, — но это ведь тоже признак силы. Если я потеряю хоть кого-то из вас…

Утер, сидя на стуле, чуть наклонился вперед, закрыл лицо рукой и заплакал. По-мужски сдержанно, даже скупо, но заплакал. Моргана смотрела на него с большим изумлением — жестокий тиран на троне, он выглядел в эту минуту уязвимым и беззащитным, но она не испытывала по этому поводу никакого злорадства. В душе Морганы начала пробуждаться жалость к Утеру, но едва пробившиеся сквозь каменистую почву ростки добрых чувств он тут же невольно растоптал сам.

— Я не дам Артуру умереть, — успокоившись, уверенно сказал король. — Я доберусь до правды, можешь поверить мне, Моргана. Я посадил мальчишку в темницу…

— Какого мальчишку?! — испуганно перебила его дочь.

— Слугу Артура. Принц Бриан пожаловался, что тот рылся в его вещах без разрешения, так что мальчишку следует, по меньшей мере, тщательно допросить.

— Это же немыслимо! — возмутилась Моргана. — Мерлин верно служил Артуру, зачем он стал бы ему вредить?

— Моргана! Не время и не место, — властно осадил ее Утер.

— Почему ты веришь какому-то венценосному проходимцу, но не веришь тем, кто много раз доказывал свою верность? В чем ты его обвиняешь, в чем? Что он сделал?

— Немедленно прекрати! — с тихой яростью процедил король.

Моргана встала и в сердцах выбежала из покоев Артура. Ее злости не было предела, и она даже не могла определенно сказать, на кого или на что эта злость направлена. Ей срочно нужно было увидеть Мерлина и поговорить с ним, так что королевская дочь пошла прямиком в темницу. Простой трюк с подожженной соломой помог отвлечь стражников, и Моргана бросилась к решетке, за которой томился в унынии Мерлин.

— Мерлин! — шепотом позвала она его.

Юноша как ошпаренный вскочил на ноги и подбежал к решетке с другой стороны.

— Моргана! Я все выяснил, это не яд, это магия! На меч было наложено заклятие крови!

— Ты уверен? — Моргана в испуге вытаращила глаза.

— Совершенно уверен!

— Как мне снять его? Что я должна делать?

— Послушайте, вы должны… — Мерлин сделал паузу, переводя дух. — Сами вы это сделать не сможете. Нужно найти того, кто наложил заклятие, того, кто владеет магией.

Стражники потушили солому и, услышав посторонний шепот, явились проверить, все ли в порядке и на месте ли заключенный.

— Миледи, что вы здесь делаете? — удивился один из них, увидев Моргану. — Вы не должны здесь находиться.

— Личное поручение от короля, — ответила Моргана непринужденно и с таким достоинством, что стражник на секунду обомлел. — Я уже ухожу.

Напоследок она обернулась и посмотрела на Мерлина, а у того комом встали в горле слова о второй части плана, а именно об убийстве мага. «Я вернусь», — беззвучно произнесла она губами и быстро застучала туфельками по лестнице, ведущей из темницы.

Оттуда Моргана смело направилась к принцу Бриану. Праведный гнев и тревога за Артура переполняли ее, и она была готова не останавливаться ни перед чем. Уж точно не перед стражей, которая отказалась впускать ее в покои принца Мерсии.

— Мне нужно говорить с принцем Брианом. Незамедлительно. По очень важному делу, — властно заявила им Моргана.

— Миледи, простите, нам не велено никого впускать, к тому же, принц все равно уже никого не принимает.

— Позвольте ей войти, — раздался из-за двери низкий мужской голос. Тут она открылась, и Бриан пригласил Моргану лично: — Прошу вас, миледи, проходите. Не помню, чтобы его величество Утер Пендрагон делал меня пленником в Камелоте, — добавил он, сурово поглядев на стражников.

Моргана проследовала за ним в гостевые покои. Она чуть вздрогнула, услышав звук захлопывающейся за ними двери, но решимости не утратила.

— Итак, леди Моргана, — начал принц, вальяжно прошествовав к обеденному столу, — что привело вас ко мне в столь поздний час?

— А вы не догадываетесь?

— Вы мне скажите, — пожал плечами Бриан, уселся за стол, взял с серебряного блюда яблоко и принялся чистить его ножом.

— Зачем вы оговорили Мерлина? — в голосе Морганы зазвучала враждебность.

Бриан удивленно подался вперед и внимательно посмотрел на нее.

— Я его не оговаривал. Слуга, которого рекомендовал мне принц Артур, действительно рылся в моих вещах, причем совершенно бессовестно. Или, — он сделал многозначительную паузу, — это вы подослали его шпионить за мной?

— Как вы смеете? — возмутилась до глубины души Моргана.

— Леди Моргана, давайте говорить начистоту. Я устал от этого маскарада, кроме того, я думаю, что вы устали от него тоже. Как вы узнали о мече?

Королевская дочь изумленно округлила глаза.

— Так вы не отрицаете?!

— Нет, не отрицаю, — беспечно ответил Бриан. — Но не спешите кричать и призывать стражу бить в колокол, прежде я хочу с вами поговорить.

— Вы гнусный мерзавец! — скривилась от отвращения Моргана. — Я не стану с вами разговаривать! Немедленно снимите свое заклятие или пожалеете!

— А-а-а, так вы разбираетесь в этих вещах, — принц хищно, победно улыбнулся. — Леди Моргана, да у вас есть секрет!

— Это вас не касается, — внутренне обмерев от страха, храбро отвечала девушка. — Умирает невинный человек, еще один невинный человек несправедливо пострадал из-за вашего наговора, не говоря уже о том, что между королевствами может вспыхнуть война. Вы ведь не думаете, что преступление сойдет вам с рук, сир?

— Невинный человек? — Бриан рассмеялся. — Артур Пендрагон невинный человек? О, вы наивны или просто не знаете всей правды. Хотя… — он посерьезнел, его лицо сделалось по-настоящему пугающим. — Всё вы прекрасно знаете, вы же живете в Камелоте, в самом его сердце. Каково вам, леди Моргана, обладая магией, жить под покровительством человека, истребившего сотни магов?

Кровь отхлынула от лица Морганы, но она все еще стояла, гордо выпрямив спину.

— Не надейтесь, что я поддамся на шантаж, сир.

— Помилуйте, я не собирался вас шантажировать. Конечно, вы обладаете магией — кто еще распознал бы в невинном жесте дружбы угрозу для жизни, да еще с такой точностью? Теперь, когда мы выяснили правду, предлагаю побеседовать без обиняков. Я не принц Бриан, я только позаимствовал его облик. Мое настоящее имя утеряно в огне многими годами ранее, и я не хотел бы называть его, с вашего позволения.

— В-вы… — кое-как выдавила из себя Моргана, совершенно растерявшись.

— Да, вы догадались. Конечно, вы догадались, вы же такая умная, такая проницательная! У меня была жена. Очень хорошая женщина, я любил ее. Мы никому не делали зла, мы просто владели магией и помогали людям. У меня были сыновья: одному шесть лет, а другому девять. Славные мальчики. Все было хорошо, и однажды все закончилось. Пришел отряд из Камелота, и… — «принц» вздохнул и на миг прервал свой рассказ. — Я спасся чудом, пытался спасти и их, но не смог. Тогда я бежал в Мерсию и нашел там приют, а после начал вынашивать план мести. Долгие годы ушли на это, я наладил связи с королевским двором, а все остальное было делом случая и ловкости, разумеется.

— Вы убили настоящего принца?..

— О нет, — махнул рукой тот, кто называл себя Брианом. — Это было бы подло по отношению к Мерсии, которая как-никак стала моим вторым домом, хотя и там магов не особо жалуют. Послушайте, леди Моргана, — он встал из-за стола и медленно приблизился к ней, пристально глядя в глаза, — мы с вами можем найти общий язык. Я вижу ваши слезы — слезы сожаления, сочувствия, стыда. Вы понимаете, что я прав, и вам нечего на это ответить. Ваш дар силен, если вы способны прозревать будущее, но в Камелоте он зачахнет, как роза в пустыне. Он ценнейший алмаз, требующий огранки, которую вы никогда не получите здесь, в месте, где в опасности находится сама ваша жизнь. Вы отчаянно нуждаетесь в том, кто поведет вас и поможет раскрыть свою силу, о пределах которой вы пока даже не догадываетесь. Я жду ответа, — колдун доверительно протянул Моргане руку.

Моргану бросило в дрожь. Внутри что-то буквально разрывало ее напополам, но она сказала твердо:

— Снимите заклятие с Артура и освободите Мерлина, тогда мы сможем договориться, я даю слово.

Колдун высокомерно хмыкнул и опустил руку.

— Нет, об исцелении Артура не может идти и речи. Утер Пендрагон узнает боль, которую испытывает отец, потерявший любимого сына. Я жил ради этого двадцать лет, я не стану отступаться.

— Но Артур здесь ни при чем! — надрывно воскликнула Моргана. — Он был совсем ребенком, когда ваша семья погибла!

— Мои сыновья тоже были детьми, — его темные глаза опасно блеснули.

— Вы надеетесь утолить свою боль чужой болью? Артур дорог многим людям, многим хорошим людям, чьи сердца навсегда разобьются, если он умрет. Несчастных людей станет больше, ненависть не утихнет, эта война никогда не закончится! Я ненавижу Утера больше, чем вы можете себе представить, но я не хочу становиться такой же, как он!

— Значит, мы с вами не на одной стороне, — с сожалением вздохнул колдун. — В таком случае придется нам быть врагами. Мне все равно, если я умру, но прежде я испытаю свой триумф, и вы мне в этом не помеха, леди Моргана.

Он протянул вперед растопыренную кисть и начал произносить заклинание. В душе у Морганы закипела смесь страха, боли, гнева и отчаяния. Подобно тому, как раскаленная лава вырывается из жерла вулкана, из глаз волшебницы золотистым огнем вырвалась неукротимая сила и отшвырнула противника назад. Колдун, за долю секунды пролетев несколько ярдов, врезался затылком в голую стену и мгновенно испустил дух. Его облик тотчас изменился: вместо высокого темноволосого принца у стены лежало тело немолодого мужчины с лицом, искаженным гримасой ужаса.

Моргана, поняв, что невольно совершила убийство, пронзительно закричала. На ее крик в покои ворвалась стража, а всего несколько минут спустя явился Утер и собственными глазами увидел то, что произошло.

— Моргана, как это понимать? — вытаращил он глаза, глядя на неизвестного мертвеца в покоях принца Мерсии.

— Он… он… — всхлипывала Моргана. — Он выдавал себя за принца, я не знаю, кто этот человек!

— Колдовство! — грозно взревел Утер. — Это все колдовство, этот маг обманул всех и хотел погубить Артура! Моргана! — он вдруг изменился в лице и посмотрел на дочь с нескрываемым восхищением. — Моргана, ты разоблачила его, ты умница!

Он бросился к ней и заключил в крепкие объятья, а у Морганы в этот момент осталось одно-единственное желание — провалиться куда-нибудь под землю.

* * *

Сначала у Артура открылся один глаз, потом с трудом разлепился второй. Мир вокруг плыл размытыми цветными пятнами, которые спустя пару мгновений оформились в четкие образы: радостно улыбающийся отец, чем-то взволнованная, но не менее радостная Моргана, довольный Гаюс. Чуть в отдалении — заплаканное, счастливое лицо Гвиневры и сияющая лопоухая физиономия Мерлина.

— А? Что? Что случилось? Что за собрание? — в недоумении пробубнил принц.

— Артур, Артур! — Утер кинулся обнимать сына.

— Да что такое, в конце концов? — просипел придушенный отцовскими объятьями Артур.

— Ты чуть не пострадал от магии, сынок! Как я рад, что ты жив и здоров! — Утер беззастенчиво плакал от счастья. — Благодари сестру, это Моргана, это она тебя спасла!

— Что? Моргана меня спасла? В жизни не поверю!

— О, лучше помолчи! — Моргана обняла Артура следом за отцом. — Как хорошо, что ты в порядке!

— Я и был в порядке. Я только крепко вздремнул, вот и все. Или нет?..

— Вы были при смерти, сир, — пояснил Гаюс, — но теперь опасность миновала. Вам ничего не угрожает.

— Так, ладно, — Артур нахмурился и посмотрел на сестру: — Ты меня спасла?

— Это вышло случайно, — улыбнулась Моргана.

— Я и не сомневаюсь, что случайно, — брат одарил ее лукавой самодовольной улыбкой.

— Знаешь что, Артур? — она ответила ему тем же. — Это был последний раз, когда я выручала тебя из смертельной опасности.

— Вот и прекрасно.

— Замечательно.

— И не надо.

— И не буду.

— Артур, Моргана, прекратите ссориться! — сделал им строгое замечание Утер. — Сейчас не время для ссор!

— Странный способ выражать любовь и привязанность, — с улыбкой тихонько сказал Мерлин Гвиневре. — Но они Пендрагоны.

Постепенно суета улеглась, и все разошлись по своим покоям. Стояла уже глубокая ночь, но Мерлин не спешил идти спать. Моргана тоже не собиралась ложиться: дождавшись, пока в коридоре никого не останется, она подошла к Мерлину и обратилась к нему с неожиданной просьбой:

— Мерлин, я хочу похоронить того человека, пока его не увезли из Камелота и не закопали где-нибудь на обочине дороги. Ты поможешь мне?

Мерлин взглянул на нее полными удивления глазами.

— Н-но, леди Моргана…

— Меня сейчас чествовали как героиню, но это не правильно. Я не героиня, я не совершила никакого подвига. На моих руках кровь, и я хочу сделать хотя бы эту малость, чтобы искупить свою вину. Мерлин, ты поможешь?

Ее светло-зеленые глаза лихорадочно горели в полумраке, и Мерлин не смог отказать ей. Под темным покровом звездной ночи они пробрались с тележкой через задние ворота замка и направились в лес. С помощью Мерлина похоронив безымянного мага в тихом месте, Моргана выложила ему надгробие из камней и долгое время сидела возле могилы в скорбном молчании. Мерлин стоял рядом и смотрел на нее с непониманием. Наконец, королевская дочь поднялась с колен и оправила свой плащ.

— Моргана, этот человек чуть не убил вашего брата, — не без осуждения заметил Мерлин. — Не думаю, что он заслужил вашей скорби и почтения.

— Он рассказал мне свою историю. Он потерял жену и маленьких сыновей во время Великой Чистки, едва не погиб сам. Мы не можем себе представить, какую боль пришлось испытать этому человеку, а я убила его, даже не узнав имени.

— Моргана! — тон Мерлина смягчился. Он хотел положить руки ей на плечи, но в последний момент передумал, посчитав этот жест неуместным. — Да, ему пришлось пережить многое, но он выбрал неверный путь, озлобившись и стремясь к мести. Месть не вернула бы ему ни жену, ни сыновей, но сделала бы несчастными нас.

— Я тоже ему так сказала, — грустно улыбнулась Моргана. — Это так ужасно, Мерлин. Так ужасно, что мы разделены, рассеяны, вынуждены враждовать друг с другом. Мы должны быть вместе, — она вдруг смущенно вспыхнула, но ночная тьма милосердно скрыла румянец на ее щеках. — Я имела в виду, мы должны помогать друг другу и держаться вместе. Магия — это то, что нас роднит, а из-за Утера все изменилось, перевернулось с ног на голову.

— Увы, миледи, не всякий человек, владеющий магией, использует ее на благо, — с сожалением покачал головой Мерлин. — Это началось задолго до Утера, я полагаю, это было всегда. Просто есть люди… неважно, маги они или нет, которые выбирают неверную дорогу в жизни. Я уже сталкивался с этим не раз и научился не принимать близко к сердцу. Нау́читесь и вы.

— Мне так страшно, — Моргана сделала глубокий прерывистый вдох. — Когда я сделала это, я не контролировала себя, не контролировала свою силу. Магия оказалась сильнее меня, она вырвалась наружу помимо моей воли. Это напугало меня, Мерлин.

— Так бывает. Магия как инстинкт, иногда она защищает нас, и в минуту опасности мы действуем по наитию. Вы зря испугались — магия не подвела, а сберегла вас, миледи.

Моргана неуверенно качнулась к Мерлину, словно прося разрешения приблизиться, а затем положила голову ему на плечо.

— Когда же это все закончится? — тихо проговорила она. — Когда же мы станем свободными, и нам не нужно будет прятаться и враждовать с себе подобными?

Мерлин несмело накрыл ее голову своей рукой, будто не имея на это никакого права и опасаясь получить заслуженный отпор, но Моргана, напротив, только прильнула к нему теснее. Мерлину вдруг стало так легко и спокойно, как не было никогда в жизни. Он понял ясно и определенно: пока они вместе стоят вот так, ничего плохого не случится. Ничего.

— Есть одно пророчество, — с улыбкой заговорил он, — о Великом Альбионе и его Великом Короле. Это будет царство справедливости, добра и мира. Магия получит свободу и будет использоваться не во зло, а во благо. Это будут золотые времена, Моргана.

— Жаль, не на нашем с тобой веку.

— Ошибаетесь, как раз на нашем веку это все и произойдет.

Моргана недоверчиво нахмурилась:

— Это правда, Мерлин?..

— Не верите — спросите у друидов.

Тут ему показалось, что в темном предрассветном лесу стало светлее, настолько озарилось радостью лицо Морганы.

— Это же… — вне себя от счастья восклицала она. — Это же потрясающе! Чудесно! Изумительно!

— Правда, придется на славу потрудиться, чтобы построить Альбион, — Мерлин хитро поглядел на нее, — но ведь оно того стоит, не правда ли?

— О, это лучшая новость в моей жизни! Мерлин, я не знаю, что сказать!

— Скоро начнет светать, — произнес Мерлин, подняв голову к небесам. — Идемте назад, нас не должны хватиться.

Они вернулись в замок, держась за руки, и разошлись каждый к себе, изможденные испытаниями трудной ночи и окрыленные надеждами на счастливое будущее.

На рассвете в Камелот на взмыленной лошади прискакал гонец из Мерсии и сообщил, что в одной из лесных хижин по пути из замка нашли связанного принца Бриана, а с делегацией уехал какой-то самозванец, и при дворе сейчас все находятся в глубоком замешательстве. Эта новость успокоила встревоженных потрясениями минувших вечера и ночи гостей Камелота, и после дипломатических переговоров они уехали домой.

Миновало два дня, и Утер пригласил Моргану в зал совета для какого-то чрезвычайно важного разговора. Моргана насторожилась, но приглашение приняла.

— Милорд, вы хотели меня видеть? — с недоверием спросила она, войдя в зал.

Утер выглядел взволнованным, но волнение это было, судя по всему, приятным. Просияв улыбкой, он торжественно обратился к дочери:

— Моргана! У меня для тебя есть новость. Я подумал о том, что несправедливо отвергать твою преданность, и… — он на секунду замялся. — Я принял важное решение. Завтра состоится большой пир, и я представлю тебя двору как свою законную дочь.

— Мерлин, мне ужасно неудобно, но не мог бы ты уделить мне сегодня немного времени? Совсем немного, я кое в чем запуталась и никак не могу разобраться.

Моргане пришлось схитрить. Она пребывала в смятенном состоянии духа и очень нуждалась в том, чтобы поделиться с Мерлином своими переживаниями, поэтому пригласила его к себе, используя невинный предлог. Мерлин охотно согласился. Как бы он ни был загружен работой, юный маг всегда находил возможность навещать Моргану. Чаще он делал это рано утром, когда все еще спали, да и пройти мимо сонной стражи, не вызывая лишних вопросов, было легче. Реже Мерлин приходил поздно вечером, когда Артур заваливался спать и уже ничем не мог потревожить своего слугу, а Гвен, расстелив для госпожи постель и погасив свечи, уходила домой. Реже, потому что ночные бдения слуги в покоях у леди приводили в невольное смущение обоих, хотя вряд ли в их поведении и речах можно было заподозрить что-нибудь нецеломудренное.

Почти все их встречи, все разговоры сводились к магии. Мерлин увлеченно рассказывал Моргане о видах заклинаний, их назначении и особенностях. Некоторые тут же опробовались на практике, так что Моргана уже спокойно могла открывать запертые замки без ключей, переносить текст с пергамента на пергамент, воспламенять горючие предметы и совершать целую кучу подобных нехитрых мелочей. Дочь Утера оказалась очень прилежной и восприимчивой ученицей, она зубрила новую для себя науку с завидным рвением и засыпа́ла своего учителя разнообразными вопросами, чему тот был, несомненно, очень рад.

Но именно в этот вечер Моргане меньше всего хотелось говорить о магии. Конечно, она приврала насчет того, что у нее не получается точно перемещать предметы в воздухе, и теперь Мерлин вдохновенно растолковывал ей, как добиться этой самой точности, но на самом деле ей хотелось другого. Ей хотелось бы, чтобы Мерлин видел в ней не только волшебницу, не только свою подругу и ученицу, но и — стыдно подумать — девушку. Красивую девушку, ведь о красоте Морганы слагали целые легенды, а ему было будто бы все равно. Впрочем, это наверняка даже к лучшему. Они, два мага, равны только наедине друг с другом. Магия сильна, однако даже с ее помощью нельзя преодолеть пропасть, пролегающую между леди и слугой.

— Моргана, попробуйте сделать, как я сказал, у вас должно получиться, — бодрый голос Мерлина ворвался в ее размышления, и Моргана слегка вздрогнула.

— Что?..

— Мне повторить? — он посмотрел на нее несколько растерянно.

— Прости, Мерлин, я задумалась, — смутившись, извинилась Моргана. — Завтра Утер хочет объявить меня своей дочерью перед всеми.

Мерлин удивленно вытянул лицо, а затем улыбнулся.

— Но это же хорошо, не так ли, миледи?

— Что тут хорошего? — Моргана нервно дернула плечами и отошла к окну, в которое ровным серебристым потоком лился лунный свет. — Я по-прежнему ему чужая, а он чужой для меня. Представляешь, после того случая он считает меня едва ли не союзницей в его борьбе против магии! Он любит не меня, а ту Моргану, которая живет лишь в его голове, меня настоящую он не знает, а если узнает…

Ее речь прервал короткий судорожный вдох, Моргана обхватила себя руками.

— Да, я понимаю, это нелегко, — сказал Мерлин, — но вдруг вы единственный человек в окружении Утера, способный изменить его к лучшему?

— Мерлин, что ты такое говоришь! Такие, как Утер, не меняются. Я могу еще повлиять на Артура, но на него — никогда. Об этом не стоит даже думать. Но мне нравится то, как ты веришь в людей, — Моргана повернулась к нему с нежной улыбкой. — Это удивительно. У меня так не получается.

— Иногда это того стоит, Моргана, — Мерлин улыбнулся ей в ответ одной из самых лучезарных своих улыбок. — Поверьте, я знаю, о чем говорю.

— Спасибо, что пришел. Я ценю это, правда. Я многим тебе обязана.

Юноша зарделся.

— Вы не должны чувствовать себя обязанной, Моргана. Я знаю, как тяжело жить, имея магию, когда никто ничего не разъясняет тебе о ней. До тех пор, пока я не пришел в Камелот и не попал к Гаюсу, я вообще не знал, что мне делать со своим даром. Иногда я казался себе, — он сделал паузу, погрузившись в неприятные воспоминания, — чудовищем, потому что я не такой, как все.

— Да, я тоже казалась себе чудовищем, — Моргана опустила взгляд. — И до сих пор иногда кажусь, но рядом с тобой мне не страшно. Теперь я чувствую, что все правильно, что все так, как и должно быть.

— Я чувствую то же самое! — выпалил Мерлин и вдруг до жути смутился. — Моргана, у вас завтра трудный день, вам надо отдохнуть. Не буду мешать.

Он спешно, неуклюже пошагал к двери, по пути зацепив ступней ножку высокого табурета. В глазах Морганы на долю секунды зажегся огонь, табурет, падая, замер в воздухе и плавно вернулся на место.

— Очень хорошо! — удивленно покачал головой Мерлин, и оба звонко рассмеялись.

— Доброй ночи, Мерлин! — улыбнулась она ему на прощание.

— Доброй ночи, миледи! — он потоптался у порога, словно не желая уходить, а затем, вспомнив что-то, суетливо полез в карман куртки и протянул Моргане пузырек с сонным снадобьем. — Чуть не забыл, Гаюс велел передать.

— Спасибо, Мерлин, но мне это не нужно. Я сплю неплохо, гораздо лучше, чем раньше, а от пророческих снов лекарствами не убережешься.

— Я знаю, — Мерлин пожал плечами и подмигнул ей: — Все равно припрячьте где-нибудь.

— Ладно, пусть Гаюс думает, что я исправно принимаю его настойки, — вздохнула Моргана и взяла у него снотворное, задержав руку на его тонких пальцах чуть дольше, чем следует.

Мерлин ушел, Моргана закрыла за ним дверь и тоскливо посмотрела на пузырек из прозрачного стекла, в котором бултыхалась темная жидкость. Может быть, ее действительно стоит выпить, чтобы заснуть побыстрее и покрепче.

* * *

Заведующий Королевской библиотекой, главный специалист по генеалогии и дворянским родословным Джеффри Монмутский стоял перед королем в совершеннейшем смущении и едва не заикался. Прецедент, о котором шла речь, был настолько деликатным, что толстяк и не знал, какие слова ему подобрать, чтобы не навлечь гнева его величества.

— О каких именно трудностях ты говоришь, Джеффри? — Утер ритмично постукивал пальцами по подлокотнику трона и буравил генеалога суровым взглядом.

— Сир, — лицо и шея библиотекаря покрылись розовыми пятнами, — будет сложно уравнять в правах леди Моргану и принца Артура, ведь леди Моргана… к-хм… эк-хем… м-м… не была рождена в законном браке.

Брови Утера под короной нахмурились еще сильнее, серо-зеленые глаза опасно заблестели. Джеффри от страха втянул седую с лысиной голову в плечи.

— Тем не менее, она моя дочь и должна иметь все положенные ей права, — безапелляционно заявил король. — Если кто-нибудь из подданных посмеет усомниться в истинности моих слов о ее происхождении…

— Н-нет, сир, что вы, никто не усомнится! Но вы же понимаете, династические вопросы так сложны! Будут ли в соседних королевствах принимать леди Моргану как полноправную принцессу Камелота?

— А это уж предоставь мне, Джеффри. Твое дело — заниматься бумагами, вот и занимайся. Подготовь все, что нужно, и принеси мне на подпись.

— Да, м-милорд, всенепременно, всенепременно.

Джеффри торопливо засеменил ногами из тронного зала, позабыв даже про свой ревматизм. На висках у него выступил пот, массивный медальон на цепи весело подпрыгивал в такт его шагам.

Утер же решил тем временем навестить дочь. В душе он был рад, что случайное, неблагоприятное на первый взгляд стечение обстоятельств открыло его тайну, которую он по своему малодушию так долго и тщательно скрывал. У Утера появилась надежда, что теперь, узнав правду и получив должное признание, Моргана наконец потеплеет к нему и начнет видеть в нем отца, а не опекуна. Ведь отец, как-никак, роднее и ближе.

— Моргана! — постучавшись в покои дочери, позвал он ее.

Моргана в компании служанки сидела у зеркала, разглядывая тонкий серебряный браслет. Увидев Утера, она бросила браслет в шкатулку с драгоценностями, быстро захлопнула ее крышку и поднялась на ноги.

— Сир! — Гвен присела, опустив голову, и оставила их вдвоем.

— Я хочу поговорить с тобой, — дождавшись, пока за служанкой закроется дверь, сказал король.

— Я слушаю вас, милорд, — с непринужденной, прохладной вежливостью ответила Моргана.

— Моргана, дочь моя, — Утер подошел к ней и с трепетом взял за руки, — в прошлом между нами было много недомолвок и разногласий, но я искренне надеюсь, что сегодняшний день ознаменует начало нашей новой жизни.

— Я тоже на это надеюсь, — смущенно улыбнулась Моргана, упорно пряча взгляд.

— Я знаю, у тебя горячее сердце, жаждущее справедливости, но ты еще молода, неопытна и не можешь сама разобраться, что есть справедливость, а что — беззаконие. Мне следовало быть с тобой мягче и терпеливее, больше объяснять, меньше наказывать.

— Что вы, я все понимаю. Я многое осознала с тех пор, — зачем-то солгала Моргана.

— Славно! — Утер довольно просиял и положил руки ей на плечи. — Славно, я очень рад это слышать! Не опаздывай на церемонию, сегодня будет роскошный пир в твою честь.

Моргана молча кивнула ему, он поцеловал ее в лоб и удалился по своим королевским делам, счастливый и окрыленный. До церемонии оставалась пара часов, и без пяти минут принцесса Камелота с сомнением оглядела висевшее на плечиках шелковое платье нежно-сиреневого цвета с длинным шлейфом и пышными оборками из воздушной полупрозрачной ткани на груди и рукавах. Она с удовольствием променяла бы его на домотканый друидский балахон, но все же была причина, по которой Моргана оставалась в Камелоте, и даже не одна. Девушка радостно рассмеялась, сняла платье с распахнутой дверцы шкафа, покружилась с ним в обнимку и улыбнулась своему счастливому отражению в зеркале. Вдруг смутная тревога серой тучей накрыла ее мысли, и Моргана перестала улыбаться, но собираться все-таки начала.

В церемониальном тронном зале собралась вся знать Камелота, чтобы засвидетельствовать свое почтение новоявленной принцессе. Конечно, слух о ее близком родстве с Утером давно пронесся среди двора, но одно дело слух, а другое — подтвержденный самим королем факт.

Мерлин стоял рядом с Гаюсом с краю в первых рядах и нетерпеливо вытягивал шею, стараясь лучше разглядеть то, что происходит на тронном возвышении. Моргана появилась вместе с отцом, встречаемая любопытными и восхищенными взглядами. Она была настолько прекрасна, что у Мерлина на миг перехватило дыхание, а выражение лица стало восторженно-мечтательным. Повернувшись лицом к собравшимся, Моргана встретилась с ним глазами, и ее натянутая улыбка стала теплой и искренней. Мерлин боковым зрением уловил косой недоверчивый взгляд Гаюса и напустил на себя серьезности.

— Лорды и леди, — торжественно обратился ко двору Утер, раздуваясь от гордости, — сегодня вы присутствуете при очень знаменательном для королевства событии. Я призываю вас в свидетели своих слов и во всеуслышание заявляю, что леди Моргана, урожденная Горлуа, моя родная дочь. — По большому залу прокатился сдержанный вздох. Утер продолжил, обратившись к Моргане: — А также властью, данной мне законом, я нарекаю тебя, Моргана Пендрагон, принцессой Камелота.

Толпа радостно грянула хором несколько раз «Да здравствует принцесса!», после чего начался пир. На пиру Моргана сидела за столом по левую руку от отца и перешучивалась с Артуром, сидевшим справа от него. Музыка лилась веселыми трелями вместе с витиеватыми тостами в честь принцессы и вином, разливавшимся по кубкам. Пендрагоны выглядели сплоченным семейством: казалось, ничто не может омрачить их счастья, если бы только не тайна Морганы, о которой при дворе знали лишь Мерлин и Гаюс. Время от времени новоявленная принцесса высматривала Мерлина среди прислужников беспокойными глазами, ища у него поддержки. Он тотчас выискивался где-то поблизости и, услужливо подливая вино Артуру, бросал на нее мимолетные ободряющие взгляды, от которых Моргане становилось спокойно и уютно. Тогда она вновь начинала ослепительно улыбаться и вести оживленные беседы, что, в свою очередь, делало счастливым Утера.

Целую неделю, последовавшую за этим, ничто не предвещало неприятностей. Моргана без особых восторгов привыкала к новому титулу, фактически же в ее жизни ничего не изменилось. По крайней мере, ей так казалось до определенного дня, когда вдруг стало ясно, что изменения все же произошли. И Моргана была отнюдь им не рада.

— Артур, Моргана, — обратился Утер к своим детям за столом, — я считаю, что пришла пора позаботиться о вашем будущем и о будущем Камелота.

Вилка, на которую Артур нанизал кусок мяса, застыла возле его рта. Моргана насторожилась. Прислуживавшие королевской семье за обедом Гвен и Мерлин встревожились и обратились в слух, каждый по своей причине.

— В каком смысле, отец? — отмерев, поинтересовался Артур.

Утер чинно промокнул салфеткой губы и заговорил:

— Королевство Немет может стать для нас стратегически важным союзником. Во-первых, мы уже много лет оспариваем с ними земли Гедрефа, а взаимовыгодное соглашение всегда лучше войны. Во-вторых, Немет славится военной мощью и широкими торговыми связями, благодаря которым мы сможем укрепить Камелот.

— Отец, а какое отношение к этому имеем непосредственно мы с Морганой? — удивился Артур.

— Самое прямое, — невозмутимо ответил Утер. — У короля Родора двое детей: сын и дочь вашего возраста. А как известно, нет союза более прочного и надежного, чем брачный союз.

Вино едва не пошло у Артура носом. Позади жалобно звякнул оброненный Мерлином столовый прибор из серебра.

— Но я не собираюсь замуж! — возмущенно воскликнула Моргана.

— Что значит «не собираешься замуж»? — поднял на нее недоуменный взгляд отец.

У Морганы вспыхнули щеки.

— В ближайшее время, — оговорилась она. — И уж точно не за человека, которого я в глаза не видела.

— Ну так увидишь. Никто и не говорит, что свадьба состоится в день знакомства. У тебя будет достаточно времени, чтобы узнать жениха.

— Отец, я пока как-то не думал о женитьбе, — растерянно пробормотал Артур.

— А должен думать! — грозно посмотрел на него Утер. — Ты наследный принц, будущий король, нельзя быть таким легкомысленным. Я не вечен — рано или поздно корона перейдет к тебе, и тогда Камелоту понадобятся королева, наследник и союзники среди соседей. Я все продумал, — он повернулся к Моргане. — Принц Эйрвин и принцесса Митиан составят вам отличную партию. Если Немет примет наше предложение, лучшего и пожелать нельзя.

— А если не примет? — с уловимой враждебностью в голосе поинтересовалась Моргана.

— Это мы узнаем уже очень скоро. Я отправил к Родору посла с приглашением для принца и принцессы.

Моргана, будто окаменев, вытерла губы салфеткой, что-то бессвязно и не слишком дружелюбно пробормотала в качестве извинения, встала из-за стола и покинула зал. Артур проводил ее унылым взглядом, Утер развел руками:

— Не понимаю, что ее так разозлило. Все девушки в ее возрасте только и мечтают о том, чтобы выйти замуж, а принц Эйрвин, как я слышал, очень завидный жених, к тому же, он молод. Что еще нужно этой неблагодарной?

Артур скис еще больше и метнул страдальческий взгляд на Гвен, которая держалась поразительно стойко и почти не подавала вида, что ранена в самое сердце. Мерлин был скорее растерян и сбит с толку, чем расстроен. У него будто выбили почву из-под ног, и теперь он, повиснув в невесомости, пытался на что-нибудь опереться, а выглядело это так, словно он всего лишь размышляет над многочисленными поручениями Гаюса.

— Артур, ты меня слышишь? — позвал сына Утер.

— Что? — Артур вздрогнул и оглядел пространство вокруг себя. — А, да, конечно. Ты полностью прав, отец.

* * *

Между Морганой и Гвен возникла молчаливая, негласная солидарность. Каждая из них думала, что хорошо понимает другую, но говорить об этом вслух они не решались, будто считая обсуждение этой темы неуместным и даже немного постыдным. Глядя на то, как Гвиневра в третий раз перестилает ее постель, лишь бы отвлечься от тягостных мыслей, Моргана сказала:

— Спасибо, Гвен, больше ты мне сегодня не понадобишься. Я сама прекрасно справлюсь. Отдохни, погуляй, развейся.

— Да, миледи, — служанка присела и спешно покинула госпожу, не зная, куда деваться от своей сердечной муки.

Моргана задумчиво покачала головой и с тоской посмотрелась в зеркало. Тут она почувствовала, что в груди у нее начинает разгораться жар. Исполнившись негодования, Моргана отправилась к Артуру для серьезного разговора.

Артур в глубокой печали сидел у себя и, казалось, не замечал никого. Столкнувшись с Мерлином в покоях брата, Моргана ненадолго потеряла дар речи, как и сам Мерлин. Слова не шли у нее с языка, да и какие бы слова она ему сказала? Ведь их, по большому счету, связывала только магия. Были только тайные, отнюдь не любовные, встречи, задушевные разговоры, улыбки, иногда — но только по веским причинам и в особых случаях — объятья, а на большее никто из них и претендовать не смел или не хотел. «Да ему, наверное, неважно, замужем я или нет», — с грустью подумала Моргана, глядя Мерлину в глаза, в которых не было заметно какой-то особенной печали, как у Гвен.

— Мерлин, выйди, — не поворачивая головы, прогнусавил Артур.

Только у самого порога слуга обернулся и наконец посмотрел на принцессу тем самым взглядом, которого она так ждала, но взгляд этот длился не дольше секунды. Может быть, ей это только показалось?

— Зачем ты пришла, Моргана? — спросил Артур.

— Я вижу, ты тоже не в восторге от идеи Утера, — моментально собравшись с духом, заговорила Моргана.

Брат поднял на нее усталые голубые глаза.

— И?

— И ты предлагаешь покориться его прихоти?! — до глубины души возмутилась она.

— Я не понимаю твоей ярости, Моргана. Рано или поздно нам придется вступить с кем-то в брак, так почему не сделать этого сейчас? Тем более, вариант и вправду далеко не худший.

— Я не верю! — Моргана замотала головой, и изумрудные капли на золотых дужках дико заплясали у нее в ушах. — Артур, ты будущий король, как ты можешь быть таким… податливым?

— Это не податливость, а здравый смысл, — упрямо отрезал Артур. — Впрочем, если ты так не хочешь замуж, я попробую убедить отца не сватать тебя за принца Эйрвина, а вот мне от женитьбы в любом случае не отвертеться.

— Но ты же не хочешь этого!

— Не хочу.

— В таком случае, я не завидую твоей невесте, — хмыкнула Моргана. — Я бы не хотела, чтобы будущий муж относился ко мне подобным образом. Честное слово, лучше остаться старой девой.

— Моргана, я же ее еще не видел, — Артур подпер щеку ладонью и пытливо поглядел на сестру. — Вдруг она мне понравится?

— Не понравится. Ты еще не видел ее, а уже ею тяготишься. Не лучший настрой для женитьбы, Артур. Это нечестно, так ты сломаешь жизнь себе и ни в чем не повинной девушке.

Принц отвернул голову к окну и молчал с минуту, после чего тяжело вздохнул и сказал:

— Кроме чувств у нас есть долг, Моргана. Долг важнее всего, но женщинам этого не понять, женщины живут сердцем.

— Это вы, мужчины, выдумали себе сотни правил, мучаетесь ими и мучаете нас, — пожала плечами Моргана. — А тебе не приходило в голову, что не все они верны?

Артур, покривив губы, посмотрел на нее с недоверием.

— Лучше бы ты не рассуждала о том, чего не понимаешь. А впрочем, может быть, ты и права.

— Хорошие короли следуют правилам, Артур. А великие — их устанавливают, — светло-зеленые глаза Морганы многозначительно блеснули под ровными черными бровями и густыми ресницами.

Артур лишь вымученно улыбнулся ей в ответ — и откуда только в ее прелестной голове берутся эти вольнолюбивые идеи?..

* * *

— Мерлин, подай мне цветки календулы, пожалуйста.

Мерлин рассеянно протянул Гаюсу, не глядя, первую попавшуюся под руку ступку. Тот с удивлением посмотрел на ее содержимое.

— Я просил календулу.

— Что?..

— Мерлин, ты опять витаешь в облаках? Хотя по твоему виду я бы сказал, что это не облака, а грозовые тучи. Что случилось?

— Ничего, — вяло ответил Мерлин.

— Мерлин! — Гаюс устремил на него зоркий, пытливый взгляд.

— Утер собирается женить своих детей, — нехотя признался юноша.

— Ты огорчен этим?

— Нет, просто им обоим это не нужно.

— Они сами тебе об этом сказали?

— Зачем, когда по ним и так все видно? — Мерлин ораторским жестом простер руку над столом.

Гаюса этот ответ ни капли не удовлетворил. Он продолжал хмуриться, отчего Мерлин чувствовал себя ужасно неловко в дополнение к паршивому настроению.

— Мерлин, если тебе пока удается обманывать Утера с Артуром, то меня тебе не провести. Что происходит у вас с Морганой?

— Ничего у нас не происходит! — не без раздражения воскликнул Мерлин. — Но если ты так хочешь знать, я переживаю за нее. Да, переживаю. А что, не должен? Здесь у Морганы, по крайней мере, есть ты, а кто у нее будет в чужом королевстве? Если ее магия раскроется там, за сотню миль от дома?

Гаюс пожал плечами.

— А по-моему, для Морганы это не худший вариант, — возразил он. — Сам посуди, так она наконец-то сможет вырваться из-под надзора Утера.

— И попадет под надзор мужа, свекра и еще бог знает кого.

— Кем бы ни были ее новые родственники, они в любом случае более лояльны к магам, чем Утер. Иногда из двух зол приходится выбирать меньшее, Мерлин. И к тому же, почему ты так уверен, что магия Морганы непременно должна раскрыться?

— Но меня ты учил, как контролировать свою силу. Ее этому не обучал никто. Что-то я сомневаюсь, что принц Немета обрадуется, когда узнает, что получил в жены колдунью.

— Ты — особенный случай. Большинству магов, чтобы подавить в себе силу, достаточно просто не применять ее на практике. Если Моргана выйдет замуж, у нее появятся новые заботы, а магия и переживания, связанные с ней, отойдут на второй план. Я считаю, что это благо дня нее. Пойми это и ты.

Мерлин размашисто помотал головой.

— И все же это как-то неправильно.

— Неправильно то, что ты пытаешься влезть не в свое дело, — упрекнул его Гаюс. — Или у тебя есть еще какие-то причины не желать этого брака?

— Нет, только эта, — мрачно буркнул в ответ Мерлин. — Только эта.

Моргана стояла у окна своих покоев и наблюдала, как Артур с отрядом рыцарей по заданию Утера в очередной раз собирается в путь куда-то к границам. Впрочем, на брата она почти не смотрела, как не смотрела и на рыцарей — все ее внимание было приковано к Мерлину. Артур что-то назидательно выговаривал ему, пока он возился с его лошадью. Вдруг, почувствовав на себе взгляд сверху, Мерлин поднял голову и безошибочно обратил взор к окнам покоев принцессы. Моргана на секунду вспыхнула и чуть было не отпрянула назад, а затем послала ему теплую дружескую улыбку, на что Мерлин — она была готова поспорить — тоже покраснел. Тут в поле зрения юного мага снова беспардонно вторгся недовольный чем-то Артур, и нежный диалог смущенных взглядов пришлось прервать.

Это казалось Моргане наивным, немного глупым, по-детски шаловливым, но именно в такие моменты сердце пело и радостно выпрыгивало у нее из груди. Несколько дней они с Мерлином не увидятся, однако тоски Моргана не чувствовала. Ей представлялось, что Мерлин будет думать о ней в походе и, ночуя в лесу под покровом звездной ночи, вспомнит их встречи и ее улыбку. Может, стоило тайком положить ему в дорогу засушенный цветок незабудки — один из тех, которые он дарил ей, и которые она бережно хранила между страниц книги с заклинаниями? У Морганы заблестели глаза, она хитро заулыбалась, но тут же одернула себя: а если бы Мерлин неправильно расценил этот жест? В конце концов, она не была уверена в том, что он испытывает к ней такие чувства. Может быть, на самом деле все совсем не так, и она вообразила себе то, чего нет. Эта мысль заставила Моргану опечалиться.

Тем временем отряд сел на коней и помчался прочь из Камелота. Алые огоньки рыцарских плащей, спадающих на круп гнедым лошадям, мелькнули в открытых воротах замка и исчезли. Моргана отошла от окна и села на кровать. Едва Артур с Мерлином и рыцарями уехали, снаружи раздалось громкое карканье, по стеклу забили крылья, и Моргана увидела черного почтового ворона. Внутри у нее что-то похолодело. Она вновь подошла к окну и распахнула его створки. К лапке ворона был привязан маленький клочок пергамента. Моргана, взяв записку, отпустила птицу и прочла послание. Оно гласило: «Сестра, мне нужно говорить с тобой. Не откажи мне в просьбе и приходи завтра на рассвете в лес у цитадели».

Принцесса со злостью порвала записку и выбросила в окно. На нее нахлынули ужасные воспоминания о том, как она осталась одна посреди уснувшего королевства, напуганная и ничего не понимающая, так глупо доверившаяся пришлой колдунье, которая изображала заботу и играла на ее чувствах. Если бы не Мерлин, страшно представить, чем все могло закончиться! Боже, боже, если бы не Мерлин… Еще раз угодить на этот крючок? Никогда! Моргана мрачно вздохнула и улеглась на постель, подтянув колени к животу. На душе у нее было бесприютно, гадко, пакостно. Рядом не было Мерлина, не с кем было поговорить, не с кем поделиться тревогой, не у кого спросить совета. Погрузившись с головой в переживания, Моргана не заметила, как в покои вошла Гвен.

— Миледи, вы заболели? — обеспокоилась служанка, увидев лежащую на кровати без сил госпожу. — Вы так бледны, что с вами?

— Что? — встрепенулась Моргана и рассеянно поглядела на нее. — Ах, Гвен, это ты. Я просто немного устала и задумалась. Все хорошо.

— Уверены? Может быть, мне лучше позвать Гаюса?

— Гвен, оставь меня в покое! — рассердилась принцесса, но, увидев в глазах заботливой Гвиневры обиду, пожалела о своей грубости: — Прости. Прости меня, пожалуйста, в последние дни я сама не своя.

— Я все понимаю, Моргана, — мягко улыбнулась Гвен. — На вас столько хлопот свалилось!

— Это правда, — Моргана смущенно опустила ресницы. — Знаешь, непросто свыкаться с новым титулом, о котором не очень-то и мечтала, по правде говоря.

— Конечно. Я только хотела узнать, не нужна ли я вам. Отдыхайте, миледи.

Гвен ушла, тихо притворив за собой дверь. Моргана достала из шкатулки целительный серебряный браслет, подаренный Моргаузой, и долго, тщательно рассматривала его на свету. Орнамент украшения казался ей до боли знакомым, родным, будто она видела нечто подобное в детстве у матери. Возможно, именно поэтому Моргана не нашла в себе сил избавиться от него сразу, но откуда такой браслет взялся у Моргаузы? Почему она называет Моргану сестрой? Неужели это не метафора? От тяжелых дум разболелась голова, делать ничего не получалось, да и не хотелось.

Всю ночь Моргана проворочалась, почти не сомкнув глаз, а рано утром, пока все спали, встала с постели, наскоро оделась, накинула на плечи длинный плащ и, прихватив браслет, поспешила по темным, предрассветным пустынным улочкам за ворота замка. Никакого страха она не испытывала, только негодование и желание добраться до правды.

Лес еще не проснулся. Где-то наверху щебетала одинокая ранняя пташка, под ногами хрустели ветки. Остановившись, принцесса напряженно вслушивалась в окружающую ее тишину.

— Моргана! — послышался вкрадчивый, приторный голос Моргаузы. Она появилась как из ниоткуда, вышагнула из тумана сумерек и посмотрела на Моргану. На ней была серебристая мантия, застегнутая массивной черной камеей под самым воротником. — Я знала, что ты придешь, сестра, я чувствовала это.

— Я пришла только сказать, чтобы ты оставила меня в покое! — гневно сверкнула глазами Моргана.

— Ты все еще сердишься на меня? — Моргауза подошла ближе и чуть сузила зоркие карие глаза. — Ты не доверяешь мне? Я не делала тебе никакого зла. Я хочу понять, почему ты меня отвергаешь.

— Не делала зла? Серьезно? Ты навела на меня заклятие, из-за которого все чуть не умерли!

— Ты сама дала согласие на это.

— На это я не давала согласия! — возмутилась Моргана. — Ты спрашивала меня, готова ли я помочь тебе свергнуть Утера и его власть.

— И чего ты ожидала? — снисходительно, будто малому неразумному ребенку, улыбнулась ей Моргауза. — Ты не знала, как совершаются государственные перевороты? Еще ни одного короля не удавалось свергнуть без единой капли крови.

— Нет, это не выход, — принцесса категорично замотала головой. — Ты воспользовалась моей растерянностью, но больше тебе меня не провести. Ты показала свое истинное лицо, Моргауза. Поверь, на чьей бы стороне я ни была, на твою сторону я никогда не встану.

Моргауза удивленно хмыкнула и, с недоумением опустив взгляд в землю, медленно прошлась немного вперед.

— Сильные слова, сестра. Похоже, кто-то настроил тебя против меня. Кто этот человек и почему ты поверила в его клевету?

— Почему ты называешь меня сестрой? — недоверчиво прищурилась Моргана, с волнением ожидая ответа.

— Потому что ты и есть моя сестра, — сказала Моргауза, проникновенно заглянув ей в глаза. — Мы произошли из чрева одной матери, Моргана. По вине Утера я выросла вдалеке от семьи, и ты меня, конечно, не помнишь.

Моргана негромко вскрикнула и округлила свои и без того большие глаза.

— Так это и вправду была ты! Ты потревожила покой отца! Но как ты узнала о моем родстве с Утером?

— Жрица, воспитавшая меня, была поверенной нашей матери, — спокойно ответила Моргауза. — От нее я узнала о многих грязных тайнах семьи Пендрагон.

От всего услышанного у Морганы на миг перехватило дыхание.

— Ты хоть понимаешь, что поступила гадко по отношению к отцу? — с осуждением воскликнула она. — Неужели для тебя нет ничего святого?

Моргауза вновь растянула губы в легкую, незлобную усмешку.

— Ты не рада была повидать отца, поговорить с ним?

— Это был не он, — голос Морганы дрожал от гнева, на глазах выступили слезы. — Ты надругалась над его образом, просто использовала его оболочку, чтобы выманить меня из Камелота. Я никогда тебе этого не прощу.

— Ты очень умна и догадлива. Но кое в чем ты все же не права. Ты неверно судишь о моих поступках. Ты еще так молода, сестра! — Моргауза подошла к ней и доверительно протянула руку к ее лицу. Моргана отшатнулась. — Если бы ты пережила хотя бы десятую долю того, через что пришлось пройти мне, ты бы поняла, что мир не делится на черное и белое, поэтому я прощаю тебе твою резкость и невоздержанность в словах.

Моргана неожиданно почувствовала болезненный укол совести, но лишь на мгновение.

— А Мерлин? Он мой друг, ты пыталась навредить ему. Не отрицай.

— Мерлин? — переспросила Моргауза нарочито удивленно. — Слуга принца Артура, который любит совать нос не в свои дела? Надо признать, для простого слуги он слишком наблюдателен и хитер. Слишком, — колдунья многозначительно хмыкнула. — Этот Мерлин темная лошадка. Осторожнее с ним, сестра.

— По крайней мере, у меня больше причин доверять ему, нежели тебе.

— Доверять тому, кто служит Пендрагонам? — глаза Моргаузы ярко заблестели от возмущения. — Это, по меньшей мере, неосмотрительно! Моргана, неужели ты до сих пор не поняла, что мы на войне?

— Я не хочу воевать, — ответила Моргана, вздернув свой гордо выступающий аристократический подбородок.

— А придется, моя дорогая, — покачала белокурой головой колдунья. — Рано или поздно тебе придется определиться, на чьей ты стороне. Послушай, — внезапно ее голос стал нежным, она подошла к Моргане и трепетно взяла за руки, — в тебе сокрыта огромная сила. Я помогу тебе пробудить ее, я научу тебя пользоваться магией, расскажу все секреты, передам наследие, накопленное веками! Ты даже не представляешь, как велико это богатство, сестра. Я последняя Верховная жрица, магия живет во мне и задышит полной грудью в тебе, если ты пойдешь со мной.

— Какой магии ты собираешься меня учить? — отважно стояла на своем Моргана. — Той, от которой страдают люди? Той, которая отвергает честь и маломальское благородство? Ты права, Моргауза, магия — это великое богатство, но владеть ей еще не значит иметь это богатство. Магия не дает человеку права считать, что он всесилен и может делать все, что ему вздумается, она налагает на него обязательства.

— Обязательства? Какие обязательства, перед кем?

— Перед собой, — Моргана вынула руки из ладоней старшей сестры и сделала несколько шагов назад.

— Так ты считаешь меня бесчестной? — Моргауза оскорбленно выгнула брови.

— Я видела достаточно, чтобы сделать выводы. Ты используешь магию в дурных целях, я не хочу следовать твоему примеру.

— Правда? В каких же целях хочешь использовать ее ты?

Моргана поежилась под ее пристальным взглядом. От Моргаузы, казалось, не могло укрыться ничего, и это вызывало противное, унизительное чувство беспомощности.

— Это мое дело, — голос Морганы предательски сорвался на середине фразы и выдал ее замешательство, почти переходящее в страх.

— Что ж, позволь мне все же преподать тебе один урок.

Моргауза прикрыла глаза и начала делать руками пассы, будто обводит ладонями невидимый шар. Моргана застыла, слушая, как с ее губ слетают слова древнего, незнакомого ей заклинания — все указывало на то, что заклинание это недоброе. Глаза Моргаузы полыхнули золотистым огнем, с рук сорвалась ярко светящаяся сфера и медленно двинулась к Моргане. Моргана попятилась назад. С каждым шагом нарастал ее страх, но юная волшебница не собиралась сдаваться без боя. «Соберись, сосредоточься, просто почувствуй в себе эту силу и доверься ей», — говорила она себе словами Мерлина.

Моргана выставила вперед правую руку, сопротивляясь магии Моргаузы, и на какое-то непродолжительное время ее силы хватило, чтобы остановить приближение сферы. Остановить, но не уничтожить ее. Моргауза наблюдала за младшей сестрой и ее неумелыми, самонадеянными попытками сопротивляться ей, Верховной жрице, с высокомерной ухмылкой. Огненный шар, замерший в воздухе, внезапно вновь тронулся вперед. Моргана попыталась уклониться от его полета и, наткнувшись спиной на ствол дерева, пронзительно закричала. Вырывающиеся из шара язычки колдовского пламени опалили несколько ее волосков и обдали жаром кожу. Моргауза махнула рукой, и все исчезло.

— Вот так, сестра. Какова бы ни была твоя сила, ей не сравниться с моей, потому что я жрица Старой Религии, какой могла бы стать и ты, если бы не упрямилась. Напрасно ты допустила мысль, что я могу причинить тебе вред. Ты единственный родной мне человек, и я желаю тебе только добра. Тебе нечего делать в Камелоте, Моргана, твое место рядом со мной.

— Пожалуйста, оставь меня, — давясь слезами, ответила Моргана. — Мне жаль, мне правда очень жаль, что Утер разрушил нашу семью, но я не могу пойти с тобой. И забери это, — она сняла с левого запястья и протянула ей целительный браслет.

Моргауза с болью взглянула на возвращенный ей подарок.

— Ты признаешь, что Утер разрушил нашу семью, и снова идешь к нему?

— Я иду не к нему. Я… это сложно объяснить, просто пойми, я не могу последовать за тобой!

— Хорошо, — холодно ответила Моргауза. — Я вижу, ты забыла, кто твой враг, но придет день, когда маски будут сброшены, и ты поймешь, кто достоин твоего доверия, а кто нет. В тот день я буду рада принять тебя в свои объятья, а до тех пор прощай, сестра.

Моргауза исчезла, оставив Моргану в полном одиночестве и страшном душевном смятении. Солнце начало подниматься из-за горизонта, небо окрасилось в багряные, золотые и лазурные цвета. Моргана спешила обратно в замок, спотыкаясь по пути, цепляясь подолом платья за валяющиеся на земле коряги, вытирая слезы рукавами платья. По возвращении она первым делом направилась к Гаюсу, который весьма удивился и обеспокоился, узрев подопечную в таком виде.

— Моргана, что с тобой? Чем ты так взволнована? — воскликнул он, мигом побросав все дела.

— Гаюс, только ты можешь рассказать мне правду! Но прошу, ничего не утаивай! Мне нужно знать, понимаешь? Нужно! — сбивчиво бормотала Моргана.

— Успокойся, присядь, давай поговорим.

Она была настолько взбудоражена, что не сразу сообразила, что значит слово «сесть», пока Гаюс не пододвинул ей стул. Опустившись на него, Моргана наконец перевела дух и заговорила уже более связно:

— Я узнала о том, что у меня была старшая сестра.

— Кто рассказал тебе об этом?

— Моргауза. Я виделась с ней.

Гаюс нахмурился и весь как-то почернел, словно грозовое облако.

— Я не советовал бы тебе общаться с Моргаузой. Она не самая подходящая для тебя компания.

Моргана испустила нервный смешок, полный чувства безнадежности, и покачала головой.

— Ну да, потому что она и есть моя старшая сестра.

Гаюс по-отечески заботливо взял ее руки в свои и принялся терпеливо объяснять:

— Моргана, послушай, это правда. Я знал твою сестру маленькой девочкой, уже тогда у нее начали проявляться магические способности, и твоя мать всерьез беспокоилась за ее благополучие и даже за жизнь.

— Утер, — с пониманием кивнула Моргана.

— Времена были тяжелые. И твоя мать… — Гаюс замялся.

— Что, что?..

— Она опасалась за жизнь старшей дочери, но также она не хотела, чтобы ее дар пропал втуне. Я знал одну женщину, жрицу древнего культа, и тайно познакомил ее с Вивианой. Жрица увидела Моргаузу и поняла, что из девочки может получиться сильная колдунья, тогда она предложила твоей матери отдать Моргаузу ей на воспитание. Вивиана согласилась.

Моргана слушала его и бледнела все сильнее.

— Моя мать отдала ребенка на воспитание чужому человеку?

— Не совсем так, она доверилась моей рекомендации. А кроме того, ребенку безопаснее было находиться вне Камелота, пусть и не с родителями.

— Это предательство, — прошептала Моргана.

— Нет, — твердо возразил Гаюс. — Нет. Вивиана действительно заботилась о дочери и тайно ездила навещать ее до самой своей смерти.

— А отец? Он знал и допустил все это?

— Горлуа ни за что не согласился бы на подобную авантюру даже ради блага дочери. Когда жрица забрала Моргаузу из Камелота, он был в походе и ничего не знал. Для всех Моргауза умерла от лихорадки, в том числе и для него. Мне жаль, Моргана, это было необходимо, — сострадательно закончил Гаюс.

— Это чудовищно! — выкрикнула Моргана в слезах и, прижав ладонь ко рту, выбежала из покоев лекаря.

* * *

Моргауза остановила лошадь возле разбойничьего лагеря и спешилась. Дым от костра был виден над лесом за полмили, но, судя по царившей кругом тишине, обитатели лагеря еще спали или нарочно старались не шуметь.

— Боги, какая встреча! — воскликнул развязный мужской голос у Моргаузы за спиной. — Верховная жрица! Чем обязан, миледи?

Колдунья медленно повернулась и ответила с томной улыбкой:

— Альварр! Я к тебе по делу.

— С твоей деловитостью — не сомневаюсь, — хмыкнул разбойник.

— Видишь ли, ты со своими людьми находишься на земле Сенреда, а он не любит, когда границу переходят без его ведома. Считай, что я приехала по особому поручению короля.

Альварр плутовато поглядел в сторону, затем опустил взгляд в землю и снова посмотрел на Моргаузу.

— Знаю, вышло нехорошо, но нам нужно было где-то перекантоваться после того, как Артур с рыцарями потрепали нас на своей территории. Кто-то нас предал, в общем… долгая история. Мы собираемся ехать на север. Так и передай Сенреду: еще день-два, и духу моего здесь не будет.

— Зачем на север? — глаза колдуньи таинственно блеснули. — Можно попытаться заключить взаимовыгодный союз.

— Союз с Сенредом? — не поверил Альварр. — Звучит не очень убедительно.

— Посмотри правде в глаза, Альварр. Твое повстанческое движение захиреет, если ты не заручишься поддержкой мощной армии. Король Сенред готов любезно предоставить тебе свою.

Разбойник, прищурившись, с подозрением взглянул на Моргаузу.

— За дурака меня держишь? Он ведь что-то потребует взамен. Что?

— Не он, я. Я потребую. Мое требование все равно что его требование. У нас с Сенредом полное взаимопонимание.

Альварр расхохотался.

— Это еще хуже. Ну, и чего же ты хочешь, прекрасная жрица?

Моргауза пропустила мимо ушей его едкую иронию и спокойно сказала:

— Я наслышана о мальчике-друиде, которого ты всюду таскаешь за собой. Он сейчас здесь?

Сальная улыбка сползла с физиономии разбойника.

— Нет, мальчика я тебе не отдам, и разговор кончен.

— Подожди, Альварр! — окликнула его, пошагавшего обратно в лагерь, колдунья. — Подумай как следует. Мальчик нуждается в обучении. Ты неплохо умеешь вести за собой людей, но ты не самый сильный маг, уж прости за прямоту. Что ты можешь дать ему как наставник?

— Я хотел достать для него кристалл Ниатида из сокровищницы Камелота, — ответил Альварр, остановившись. — Все прошло не по плану, но рано или поздно я повторю попытку.

Тут уже настал черед Моргаузы хохотать.

— Кристалл Ниатида из сокровищницы Камелота? Серьезно? Это действительно все, что ты способен дать мальчику?

Альварр побагровел от злости.

— Этот кристалл обладает огромной силой. Тебе следовало бы знать.

— Я знаю, — снисходительно улыбнулась Моргауза. — У меня таких целая россыпь. Не ожидал?

У разбойника от удивления отвисла челюсть.

— Вот и спроси себя, Альварр, — продолжала жрица, — от кого мальчик почерпнет больше силы и знаний. Честный обмен: мы тебе армию, ты нам — мальчика, которого я обязуюсь воспитать великим магом. Объединим наши усилия и вместе поставим Камелот на колени.

— Ладно, — после минутных раздумий и сомнений сдался Альварр. — Твоя взяла. Идем, я познакомлю тебя с ним.

Он провел ее в палатку, где на голой циновке сидел, испуганно поджав ноги под себя, мальчик лет одиннадцати с магнетическим взглядом больших, бездонных синих глаз. Увидев гостью, он недоверчиво подался спиной слегка назад.

— Не бойся, Мордред, — успокоил его Альварр. — Это Моргауза, Верховная жрица. Она будет обучать тебя.

— Здравствуй, Мордред, — Моргауза ласково улыбнулась и присела перед мальчиком. — Славный ребенок, — обернувшись, сказала она Альварру. — Он всегда такой молчаливый?

— Постоянно.

— Это хорошо. Многословие — скверный порок.

Вдруг Мордред заметил браслет на руке Моргаузы, и его взгляд загорелся. «Откуда у тебя этот браслет?» — услышала Моргауза в собственной голове.

— Что это было? — изумленно округлила она глаза.

— Скромная демонстрация способностей, — ухмыльнулся Альварр.

— Потрясающе! Просто потрясающе! Я слышала о детях, способных разговаривать мыслями, но никогда не наблюдала этого в жизни. Альварр, он бесценная находка! — не скрывая восхищения, воскликнула колдунья.

«Это браслет моей подруги, как он попал к тебе?» — настойчиво повторил вопрос мальчик. Моргауза снова обратила к нему взор и мягко ответила:

— Это браслет моей сестры, она дала мне его.

— Моргана твоя сестра? — произнес Мордред уже вслух.

— Да. Нас разлучили в детстве, но теперь мы нашли друг друга.

— Я могу ее увидеть?.. — с надеждой спросил мальчик.

— Пока нет, Мордред, всему свое время. Моргана все еще находится в Камелоте, но ты повидаешься с ней, я даю слово.

— Мордред смышленый мальчик, он быстро учится, — вставил свою реплику Альварр. — Ты уж постарайся заняться им как следует.

— Уж постараюсь, — полупрезрительно хмыкнула в его сторону Моргауза и сказала ребенку почти нежно: — Поедем со мной, Мордред.

Мальчик ответил ей настороженным, недоверчивым взглядом.

— Тебе нечего бояться, — протянула к нему руку жрица. — Я такая же, как ты, как Моргана. Я позабочусь о тебе как родная мать.

— Его отца казнил Утер, — пояснил Альварр. — С тех пор он стал немного нелюдим, но скоро он к тебе привыкнет.

— Я тоже потеряла отца из-за Утера.

Тут мальчик встал и взял Моргаузу за руку. Жрица улыбнулась.

— Я пойду с тобой, — сказал он вслух.

— Я знала, что мы поладим, Мордред. Идем, я посажу тебя на свою лошадь.

Втроем они покинули лагерь и вышли на лесную опушку. Альварр помог Мордреду взобраться в седло, а затем обратился к Моргаузе:

— Надо бы потолковать о деле, только наедине.

— Как скажешь, — Моргауза, оставив ребенка и лошадь, последовала за ним вглубь чащи.

Разбойник, удостоверившись, что их не услышат, заговорил с вызовом:

— Только все по-честному, Моргауза, без хитростей. Ты меня знаешь, я свое рано или поздно потребую в полной мере.

Моргауза утомленно возвела глаза к небу.

— Ну конечно, Альварр, какие могут быть хитрости?

Точным, молниеносным движением она выхватила из-под мантии острый кинжал и вонзила ему под ребра. Альварр дико выпучил на нее глаза и, захлебываясь кровью, прохрипел напоследок:

— П-проклятая… ведьма!

— Ничего личного, дорогой, — небрежно произнесла колдунья и повернула нож в ране. — Просто ты стал мне не нужен.

Она оттолкнула от себя мертвого разбойника, и тот повалился на землю, как тяжелый мешок с зерном. Моргауза вытерла кинжал об его же одежду, спрятала в ножны, вернулась к Мордреду и вместе с ним помчалась в замок Сенреда.

Король встретил ее, вальяжно рассевшись на троне с кубком вина в руке. Увидев подругу в необычной компании, он присвистнул от удивления.

— Моргауза? Как это понимать?

— Понимай это очень просто, Сенред. Этот мальчик — мой ученик, и я буду воспитывать его здесь. Мордред, поприветствуй лорда Сенреда, — Моргауза мягко подтолкнула мальчика вперед за плечи.

Мордред сделал несколько шагов, с недоверием поглядывая на стражей, в обилии присутствующих в мрачном, практически голом тронном зале. Остановившись перед королем, он пристально посмотрел ему в глаза и мысленно произнес: «Приветствую вас, милорд». Сенред едва не поперхнулся вином.

— Что это за штучки? — громко воскликнул он.

Моргауза довольно рассмеялась:

— Каков, а? Я не выбираю себе в ученики кого попало, Сенред.

— Хорошо, — совладав с собой, ответил Сенред и посмотрел на слуг: — Отведите мальчика в покои, дайте ему чистую одежду и накормите.

Мордред в сопровождении служанки покинул тронный зал, но у короля еще оставались вопросы к Моргаузе.

— Итак, Моргауза, — выгнав за двери лишних свидетелей, начал он, — объясни мне цель своего предприятия. В тебе внезапно пробудились материнские чувства? Хочу напомнить, что замок мой и хозяин в нем по-прежнему я, так что тебе неплохо было бы советоваться со мной, прежде чем кого-то сюда приводить.

— Хочу напомнить, Сенред, — неторопливо расхаживая по залу, бросила через плечо Моргауза, — что благодаря моей магии ты крепко держишь власть в своих руках, так что занимайся королевскими делами и предоставь мне свободу заниматься моими.

— Вот же чертовка, — вполголоса усмехнулся Сенред. — Может, хотя бы пояснишь, для чего ты собираешься его пестовать?

— Охотно. Ты воин и знаешь, что такое воинское искусство, а я знаю, на что способна магия. Только представь, как хорош будет юный полководец, наделенный огромной, нечеловеческой силой! Камелот склонится перед нами. Голову Утера Пендрагона отсечет меч молодого волшебника, разве это не прекрасно?

— У тебя своеобразное представление о прекрасном, Моргауза, но за это ты мне, черт возьми, и нравишься. Валяй, учи своего мальчишку колдовским штучкам, а я сделаю из него хорошего воина.

— Сразу бы так, Сенред! — одобрительно покачала головой Моргауза. — Сразу бы так!

Выпив с приятелем вина за успех своего дела, она отправилась поговорить с Мордредом. Маленький друид, дитя леса, еще не привык к новой обстановке и сидел на большой кровати с балдахином напряженный и молчаливый. Моргауза подошла к нему и села рядом на покрывало.

— Тебе здесь нравится, Мордред?

В ответ — полная тишина. Жрица, печально вздохнув, слегка взъерошила пальцами его темные волосы и заговорила проникновенным голосом:

— Позволь мне рассказать тебе историю. В одном королевстве в семье богатого, знатного человека жила-была девочка. Она была веселой, любила танцевать и играть в куклы, а еще она была маленькой волшебницей, совсем как ты. Однажды злой король издал указ, по которому всех людей, владеющих магией, даже детей, полагалось казнить. Мать девочки испугалась и отправила ее далеко-далеко от королевства к одной доброй женщине, жрице, которая научила девочку всему, что умела сама. Но вскоре опекунша умерла, как умерли и родители девочки. Ей некуда было возвращаться, она осталась одна-одинешенька в целом мире, научилась бороться и выжила. То королевство называлось Камелот, а эта девочка — я.

Дослушав рассказ Моргаузы, Мордред кинулся ей на грудь и крепко обнял. Моргауза нежно обняла ребенка в ответ и принялась легонько укачивать.

— Так, Мордред, рождаются сильнейшие. Я знаю, ты много страдал, но твое страдание обратится в непобедимую силу и сокрушит всех наших врагов, а я помогу тебе во всем. Скажи мне, Мордред, есть ли человек, чье имя заставляет твое сердце гореть от ненависти? Хочешь ли ты восстановить справедливость так же сильно, как хочу этого я?

Мальчик, отстранившись, уверенно кивнул, и на его лице мелькнула тень черной злобы. Моргауза улыбнулась ему.

— Тогда у нас все получится. Ведь мы с тобой отныне вместе.

* * *

— …Я часто спрашиваю себя, почему я до сих пор здесь, — Моргана открыла окно и впустила в покои свежий, прохладный ночной воздух. — А потом вспоминаю, что Камелот для меня — это не только Утер, не только страх, боль и разочарования, но еще и мой дом, и моя… — она бросила беглый, робкий взгляд на Мерлина, — надежда. Другого дома у меня все равно нет и, наверное, не будет.

Мерлин, едва вернувшийся с Артуром из похода, с состраданием выслушал ее рассказ от начала и до конца.

— Ты жалеешь Моргаузу? — после паузы спросил он.

— Я жалею о том, что потеряла ее, — вздохнула Моргана. — Она служит злу, но мы одной крови. Я хотела бы, чтобы Моргауза меня послушала и изменилась, но она никогда этого не сделает. Чудес ведь не бывает, так, Мерлин?

Мерлин растерянно пожал плечами и улыбнулся ей.

— В таком случае стоит попытаться создать чудо самим. Мы же еще не пробовали, а вдруг получится?

— Мерлин, хватит молчать как рыба. Лучше бы сказал что-нибудь ободряющее.

Артур просунул голову в прорезь чистой рубахи, продел руки в рукава и грузно уронил их вдоль туловища. Вид у него был встрепанный и слегка несчастный. Мерлин кропотливо начищал медную застежку его алого плаща.

— Возможно, вы имели в виду «что-нибудь раздражающее»? — уточнил он, не поднимая головы.

— Обычно твоя бессмысленная болтовня очень раздражает, но именно сейчас твое молчание действует мне на нервы гораздо сильнее. И вообще, чего ты такой кислый? Можно подумать, это тебя женят.

Мерлин наконец прервал полировку застежки.

— Вас пока никто не женит, сир.

Артур фыркнул.

— Помолвка — это все равно что женитьба.

— Еще нет даже помолвки.

— Ну так будет! — Артур всплеснул руками. — Сегодня, через год, через пять — да какая разница? Все равно…

Очевидно, Артуру приезд принцессы из Немета стоял поперек горла. Очевидно, Артур страдал из-за любви к Гвен и не хотел идти под венец с другой, но считал, что у него нет выбора. Мерлин открыл рот, чтобы озвучить свои мысли, но, подержав его открытым, закрыл обратно. У него не было сил и настроения вдохновлять Артура, что само по себе являлось большой-пребольшой редкостью.

— Мерлин, ты что, заболел? — Артур покосился на него с недоверием.

— Вроде я не болен, — рассеянно пробормотал Мерлин в ответ.

В лицо ему полетела скомканная грязная рубаха. И, что немаловажно, не только полетела, но и попала в цель.

— Чересчур медленная реакция, — покачал головой Артур. — Из чего я делаю вывод, что ты болен или до позднего вечера сидел в таверне.

Мерлин шумно выдохнул через нос и мысленно обругал Артура венценосным болваном. Но пусть уж лучше думает, что причина молчаливости Мерлина кроется в похмелье, а не в том, что ему претит мысль о возможном скором замужестве Морганы.

Нет, это не было ревностью. Даже на йоту. Ревнуют ведь тех, к кому испытывают романтические чувства, а Мерлин ничего такого не испытывал по отношению к принцессе Камелота. Но как можно было ее потерять? Как доверить ее какому-то принцу, который не знает ничего ни о магии, ни о ней самой? Мерлин содрогался при одной мысли о том, что Моргана может покинуть Камелот, что ее покои будут пустовать, и не с кем будет делить удивительный мир магии (Гаюс не в счет). Нет, он не мог потерять Моргану, а чтобы этого не случилось, нужен был хороший план, которого у Мерлина не было.

Гостей из Немета встречали торжественно. Утер суетился больше всех, и было непривычно наблюдать его таким.

— Если все сложится благоприятно, обе свадьбы сыграем осенью, — с воодушевлением говорил он, одну руку положив на плечо сыну, а другую — на плечо дочери. — Артур, ты должен быть учтивым. Понимаешь, о чем я говорю?

— Да, отец, — буркнул Артур.

— Моргана, я рассчитываю на твое благоразумие, — обратился король к дочери. — Не будь строптивой и не спеши отказываться от выгодной партии. Прежде всего, думай о своем будущем.

— И о будущем Камелота, — добавила Моргана.

— Именно так, и о будущем Камелота, — подтвердил Утер, не распознав горького ехидства в ее голосе. — Вы оба должны всегда помнить о том, кем вы являетесь. В любой ситуации, каждый день своей жизни. Только так вы сможете с достоинством нести бремя возложенной на вас ответственности.

Внешне Моргана выглядела совершенно спокойной, и Мерлина это приводило в замешательство. Ведь не может же она на самом деле хотеть замуж? На нее это не было похоже. Моргана вообще не из тех девушек, которые спят и видят, как бы удачно выйти замуж, она… другая. Умная, смелая, разносторонняя. Особенная, непохожая ни на кого, одна-единственная Моргана на все пять королевств и даже за их пределами.

Размышляя о достоинствах Морганы, Мерлин чуть не пропустил тот момент, когда распахнулись высокие дубовые двери, и в зал вошли брат с сестрой — наследный принц и принцесса Немета. Похожие друг на друга как две капли воды, оба светлокожие кареглазые шатены, они имели приятную и благородную наружность.

— Добро пожаловать в Камелот! — раскинув руки в стороны, радостно приветствовал их Утер. — Искренне надеюсь, что вы будете чувствовать себя как дома.

— Мы с братом нисколько не сомневаемся в этом, милорд, — мило улыбнулась принцесса Митиан.

Ее взор тотчас обратился к Артуру, который попытался выдавить из себя галантную улыбку в ответ. Принц Эйрвин тем временем подошел к Моргане и поцеловал ей руку.

— Слухи о вашей красоте не передают и десятой части того, насколько вы прекрасны на самом деле, миледи.

Мерлин ревниво покривился. После обмена приветствиями, рукопожатиями, улыбками и любезностями гостей надо было разместить в покоях, и эту почетную обязанность Артур возложил на своего слугу. В прямом смысле слова. Сгибаясь под тяжестью сумок с вещами, Мерлин плелся по коридору и проклинал на чем свет стоит свое предназначение. Не то чтобы юный волшебник роптал на судьбу, но порой Мерлину казалось, что его спина отнимется гораздо раньше, чем Артур станет великим королем. Тяжело отдуваясь, Мерлин втащил сумки в покои Митиан и отдышался. Юная принцесса не заставила ждать своего появления.

— Миледи, я сейчас все разберу, — заверил он ее.

Митиан с сочувствием посмотрела на его раскрасневшееся, словно вечерняя заря, лицо.

— Не стоит, Мерлин, я справлюсь сама. Спасибо, что донес мои вещи.

Мерлин удивился. Обычно венценосные и высокородные особы, посещающие Камелот, забывали даже поблагодарить его за труды, не говоря уже о том, чтобы обратиться к слуге по имени. Митиан была другой, и он не мог этого не отметить. Мерлин почти проникся к ней симпатией, но мысль о том, что эта девушка должна стать женой Артура в обход его чувств к Гвен, все портила.

— Здесь еще вещи вашего брата, я должен отнести в его покои.

— Он сейчас зайдет за ними сам, — с дружелюбной улыбкой сказала Митиан.

Мерлин удивился вновь.

— Вы уверены, что вам больше ничего не нужно? — на всякий случай осведомился он.

— Да, ты можешь ступать.

— Миледи, — Мерлин поклонился и вышел.

В коридоре его настиг зычный голос Артура:

— Мерлин! Ты уже отнес багаж?

Мерлин утвердительно кивнул. Принц подошел к нему и деловито хлопнул по плечу.

— Очень хорошо. А теперь отправляйся в конюшни и вычисти их, но не задерживайся, у нас впереди еще пир в честь приезда гостей.

Юный маг вымученно улыбнулся в ответ, про себя решив, что он от всей души отыграется на Артуре при первой же возможности.

* * *

Пир был в самом разгаре. На столах, расставленных буквой «Т», стояли огромные серебряные блюда для запеченных свиных туш, поменьше — для гусей и уток, еще меньше — для мозгов, почек, ливера и требухи, а также для овощных закусок. В вазочках высокими горками лежали свежие фрукты, бокалы и кубки исправно наполнялись вином из кувшинов. Утер с довольным выражением лица важно восседал на своем королевском месте, принцы и принцессы парами сидели рядом по обеим сторонам от него. Знать разместилась за длинным столом, тянувшимся вдоль зала.

— Значение союза наших королевств нельзя недооценивать, — сказал Утер, обращаясь к Эйрвину. — В прошлом у Камелота и Немета были серьезные разногласия из-за претензий на земли Гедрефа, но в наши непростые времена разумнее дружить, а не враждовать.

— Я совершенно с вами согласен, сир, — ответил Эйрвин. — Чем больше у нас разногласий между собой, тем более уязвимыми мы становимся перед врагами.

— Золотые слова, — согласился Утер. — Артур, что скажешь?

Артур чуть вздрогнул, выдернутый из собственных размышлений, как редис из грядки. Митиан взглянула на него с удивлением и любопытством.

— Я подумал… подумал о том… не отправиться ли нам в честь знакомства и в знак доброй дружбы на природу? В смысле… не просто так, а на охоту. То есть это будет не только охота, но и пикник. Пикник, совмещенный с охотой. Или охота, совмещенная с пикником.

Закончив свою нескладную, косноязычную речь, Артур побагровел от стыда. Возникла неловкая пауза.

— Это прекрасная идея! — обрадовалась Митиан. — Я обожаю охоту!

— Охоту, стрельбу из арбалета, езду на самых бешеных лошадях и все, чего, как считается, должны сторониться девушки, — с улыбкой добавил ее брат.

Утер благодушно рассмеялся.

— Ох уж эти девушки! Их увлечения порой весьма удивляют. Не так ли, Моргана? — выразительно посмотрел он на дочь.

Моргана сдержанно улыбнулась.

— Я умею охотиться с детства, но нельзя сказать, чтобы это приносило мне большое удовольствие, — ответила она.

— Моргана, вечно ты все испортишь, — недовольно поморщился Артур.

— Большинство голосов, как я понимаю, за? — спросил Эйрвин, заинтересованно поглядывая на Моргану.

Мерлина так и подмывало проголосовать против, но его мнения, увы, никто не спрашивал. К тому же, его всюду преследовало зоркое, бдительное око Гаюса. Пару раз Мерлин недобро косился на принца Немета, чем вызвал его легкое недоумение, однако принц был слишком увлечен обществом прекрасной Морганы, чтобы всерьез обращать внимание на косые взгляды слуги. Моргана поддерживала беседу с неизменной вежливостью, но делала это несколько прохладно и отстраненно, впрочем, как и подобает истинной леди и принцессе.

Митиан держалась более свободно и естественно. Она умела вести разговор так, что Артур, время от времени вставляющий пару слов и качающий головой в нужный момент, со стороны казался невероятно рассудительным и заинтересованным собеседником. Мерлин подошел к Гвен.

— Что ты думаешь обо всем этом? — спросил он полушепотом.

— Почему ты задаешь мне этот вопрос, Мерлин?

— Потому что я знаю, как много вы с Артуром значите друг для друга.

— Боюсь, это не повод портить его помолвку, — Гвиневра горько улыбнулась. — По-моему, принцесса Митиан прекрасная девушка, и Артур будет с ней счастлив.

— Не будет, — категорично заявил Мерлин. — Я точно знаю, что не будет. Это все идея Утера. Она не кажется тебе чересчур… поспешной? — добавил он с каким-то особым выражением.

— Но чего ты хочешь от меня?

— Поговори с Артуром, убеди его не делать ошибку. Тебя он послушает, я уверен.

— Мое слово против слова короля?..

— Но ведь можно попытаться что-то сделать! За счастье нужно бороться!

Мерлин взглянул на подругу умоляющими глазами. Гвен посмотрела на него с пониманием и усталостью.

— Пусть будет так, как решит Артур, — сказала она и отошла к гостям.

Мерлин всплеснул руками. Плыть по течению он не собирался, но вот что именно сделать, чтобы наверняка не допустить нежелательных свадеб, понятия не имел.

После пира он совершенно случайно (а может быть, вполне намеренно) столкнулся с Морганой на лестнице, ведущей к ее покоям. К несчастью, она была не одна. Эйрвину мало было ходить за ней по пятам на пиру — он решил проводить Моргану до самых покоев (благо, если еще не додумается войти в них). В душе Мерлин был исполнен ярости и негодования, на деле же он потерял дар речи. Моргана поглядела на него странным взглядом — грустным, испытующим и каким-то нетерпеливым, словно она очень хочет спросить его о чем-то, но сомневается. Этот ее говорящий взгляд Мерлин наблюдал уже несколько дней.

— Миледи, — пробормотал он, по собственной неуклюжести едва не оступившись на крутых мраморных ступенях.

— Мерлин, — Моргана приподняла уголки губ, но ее глаза оставались печальными. — Доброй ночи.

Их пути на лестнице разошлись. Моргана и Эйрвин поднялись на площадку и встали возле балюстрады. Мерлин спустился вниз и хотел уже отправиться в соседнее крыло замка, как до него сверху долетел вопрос принца, адресованный Моргане:

— О чем же вы хотели поговорить со мной, миледи?

Мерлин замер и обратился в слух. Не то чтобы он собирался подслушивать, но уйти именно сейчас он не мог. И потом, он делал это не любопытства ради, что более-менее его оправдывало. Поклявшись самому себе, что это самый распоследний раз, когда он следит за Морганой, Мерлин принялся внимать ее разговору с принцем. Их голоса звучали достаточно отчетливо и отражались от стен легким эхом.

— Вы должны знать одну вещь, сир, — сказала Моргана, не подозревая о том, что ее слышит не только Эйрвин, — я не хочу выходить замуж. Идея о двойной помолвке между нашими домами принадлежит Утеру, но я ее не поддерживаю. Я говорю вам это, так как вижу, что вы добрый и благородный человек. Надеюсь, вы сможете меня понять.

Эйрвин растерянно хмыкнул и покачал кудрявой головой.

— Что ж, признаться, я не ожидал услышать это. Вероятно, есть какая-то причина, по которой вы отказываетесь от брака.

— Нет особой причины. Я не чувствую, что готова стать чьей-то женой, а потому не хочу обманывать ни себя, ни вас.

— Редкая девушка отважится открыто заявить о том, что она чувствует, — улыбнулся Эйрвин. — Несомненно, это достоинство, Моргана. Я ценю вашу честность, но… дайте мне шанс доказать, что я достоин вашего расположения. Я прошу всего один шанс.

— Хорошо, — Моргана улыбнулась в ответ. — Я благодарна вам за возможность быть услышанной, милорд.

— …Мерлин, чем ты занят?

От неожиданности Мерлин едва не подпрыгнул. Гаюс вырос перед ним как из-под земли и теперь стоял, сложив руки перед собой, и строго смотрел на подопечного.

— Н-ничем, — невинно округлил глаза Мерлин.

— Я не нашел тебя в твоей комнате и решил, что ты у Артура, но и там тебя не было. Каким образом ты оказался возле покоев Морганы?

— Относил ей сонное зелье, как ты велел.

— Я не давал тебе никакого зелья, — хмурился Гаюс.

— Сегодня не давал, а вчера давал, — выкручивался Мерлин. — Но вчера я про него забыл.

— Ладно, идем, — старик положил руку ему на плечо и повел прочь по длинному коридору, по дороге приговаривая: — Мерлин, заклинаю тебя, не вмешивайся в это. Я знаю, ты беспокоишься за Моргану. Я тоже за нее беспокоюсь, поэтому считаю, чем скорее она выйдет замуж и уедет из Камелота, тем лучше.

— Но к чему такая спешка?..

Гаюс огляделся по сторонам и перешел почти на шепот:

— Моргауза здесь.

Мерлину пришлось изобразить удивление и испуг.

— Правда?

— Они недавно встречались тайком, и я был вынужден рассказать Моргане правду об ее старшей сестре. Проблема в том, Мерлин, что я не знаю, чего Моргауза успела ей наговорить. Если Моргана сблизится с ней, это может обернуться большой бедой.

— А если не сблизится? — осторожно уточнил Мерлин.

Гаюс с укором взглянул на него исподлобья.

— Я бы предпочел не рисковать. Уследить за Морганой становится все сложнее. Теперь угрозы подстерегают ее не только в стенах замка, но главным образом за его пределами, и мы уже не можем оградить ее от них, а Эйрвин может.

— Гаюс, ты не думал, что слежка — это не то, что нужно Моргане? — внезапно вспылил Мерлин. — Если ты так боишься, что Моргауза расскажет ей о магии, не лучше ли нам сделать это первыми? В чем проблема сказать ей правду? Пусть Моргана знает, что в Камелоте у нее есть друзья и покровители, тогда ей не придется искать их за его стенами! С чего ты взял, что ей станет легче среди чужих людей, которые никогда не смогут принять ее такой, какая она есть? Ты хоть представляешь, как одиноко она себя чувствует, думая, что все вокруг не такие, как она? Что изменится, если она выйдет замуж? Днем и ночью ее будет преследовать страх разоблачения, но она уже не сможет прийти к тебе и попросить настойку от кошмаров. Гаюс, ты хоть понимаешь, на что ее обрекают?

Под конец этой пламенной речи у Мерлина на глазах выступили слезы. Он смотрел на Гаюса с вызовом и одновременно с мольбой, так, что старый лекарь растерялся.

— В твоих словах есть доля истины, Мерлин. Я обещаю подумать над тем, что ты сейчас сказал, ну а теперь идем отдыхать. День был нелегким.

* * *

Непрошенный, нежеланный солнечный луч больно вонзился Артуру в глаз. Будущий король Камелота что-то сонно проворчал себе под нос и повернулся на другой бок, крепко сжимая в объятьях подушку.

— Вставай! Вставай, Артур, тебя ждут великие свершения! — бодро расталкивал его Мерлин, по вине которого солнце-то и пробралось в покои принца.

— Что ты несешь, какие свершения? — Артур, едва продрав глаза, приподнялся на постели и недовольно уставился на слугу.

— Ты что, забыл? Пора отправляться на охоту с будущей невестой и ее братом!

Юный Пендрагон со страдальческим стоном снова рухнул на подушки.

— Заметь, ты сам их пригласил, по доброй воле, никто не держал над твоей головой топора, — тараторил Мерлин. — Так что тебе не отвертеться от веселья в их компании. Как и от свадьбы с принцессой. Но если проявить чуть-чуть изобретательности…

— Что. Ты. Несешь? — медленно растягивая слова, повторил Артур.

— Например, можно сказать, что у вас была общая кормилица. Такое часто случается в королевских семьях.

— Мерлин…

— Можно пострелять при ней по воробьям вместо того, чтобы подстрелить достойную дичь. Тогда Митиан сама откажется идти за тебя замуж.

— Мерлин!

— И самый сложный, почти невыполнимый способ: поговорить с ней начистоту и сказать о том, что любишь другую, поэтому жениться на ней не можешь.

— Мерлин, — светлые брови Артура сошлись на переносице, — за…

— …ткнуться?

— Точно. Ты сегодня очень догадливый.

Позавтракав, Артур собрался на охоту. Подготовлено к ней все было на высшем уровне: самые быстроногие скакуны, новенькие арбалеты, вертел для мяса, вино, фрукты, скатерть и подушки для пикника. Артур настоял на том, чтобы сопровождающий отряд был небольшим — идея мероприятия была не в том, чтобы до седьмого пота гоняться за вепрями и косулями под басовитый гомон рыцарей.

Впрочем, без резвых скачек, конечно, не обошлось. Артур метким выстрелом сразил красавца-оленя, свежевать которого пришлось, само собой, Мерлину. Пока слуга разделывал оленью тушу, венценосная компания расположилась с вином и фруктами под сенью раскидистого дуба. Мерлин незаметно поглядывал на них одним глазом, а по большей части на Моргану с Эйрвином. После быстрой езды верхом она выглядела по-особенному очаровательной: волосы чуть выбились из косы, щеки горели нежным румянцем, светло-зеленые глаза блестели каким-то внутренним свечением. Мерлина ужасно раздражало то, как на нее смотрит Эйрвин, хотя это было вполне естественно. Равнодушно смотреть на Моргану мог только мертвый, и тем не менее, Мерлину хотелось отодрать от нее злосчастного принца.

— …Это было плевое дело, — похвалялся тем временем Артур. — Прицелился — и готово.

— Мы даже не успели посоревноваться, — с озорной улыбкой заметила Митиан. — Если бы мне дали чуть больше времени, я могла бы подстрелить лань.

— Времени? А кто собирается возвращаться в замок? — Артур отправил в рот ягоду винограда. — Я не собираюсь. Времени у нас впереди предостаточно.

— Ловлю на слове, — хитро взглянула на него Митиан.

Эйрвин рассмеялся.

— Это рисковая затея, Артур. Если моя сестрица решила посостязаться с кем-то в охоте, шансов почти нет.

— Я готов к состязанию. Мерлин! Как там олень?

— Олень чувствует себя прекрасно, — Мерлин поднял голову и широко растянул рот в язвительную улыбку. — Чуть больше, чем мертв, осталось только поджарить.

— Не возись долго, мы не можем ждать мяса до вечера.

— Артур, если ты такой нетерпеливый, мог бы и помочь, — подколола брата Моргана.

Артур «приласкал» ее взглядом.

— Моргана, ты ничего не перепутала? Мне казалось, что слуга у нас Мерлин.

— Но тогда наши гости решат, что в Камелоте совсем не уважают слуг.

— Моргана, ты просто прелесть, — проворчал Артур. — Спасибо тебе большое за то, что выставила меня болваном.

Он осекся и испуганно выпучил глаза. Последнюю фразу он явно не собирался произносить вслух, но она соскочила у него с языка как по волшебству. Девушки в недоумении переглянулись. Мерлин спрятал лицо и с трудом подавил смех.

— Эм… к-хм… — Артур кашлянул.

— Мы с Эйрвином часто говорим так друг другу, — внезапно поддержала его Митиан.

Артур искренне удивился. Что примечательно, Эйрвин удивился не меньше. Для него эти сведения были весьма неожиданным открытием.

— Правда? — недоверчиво спросил юный Пендрагон.

— Конечно. Когда мы ссоримся, отец говорит, что в королевстве вот-вот начнется война.

— Надо же, а вы не выглядите грубой.

От нового прокола Артуру захотелось провалиться сквозь землю. Дружный девичий смех совсем выбил его из колеи, и он решил, что какое-то время следует помолчать, чтобы не сболтнуть еще что-нибудь неприятное. Мерлин своей маленькой местью был доволен, однако на этом он собирался остановиться, чтобы Моргана часом не догадалась, в чем дело.

Когда олень наконец был зажарен, все смогли насладиться обедом и отдохнуть, пережидая полуденную жару в тени деревьев. Лошади, лениво помахивая хвостами, паслись неподалеку, и приглядывал за ними, разумеется, Мерлин. Только белый конь принцессы Митиан по кличке Каспер гоношился: громко фыркал и пытался ударить слугу Артура передним копытом, когда тот принес ему полное ведро воды из ручья. Моргана оставила свою компанию и подошла к Мерлину.

— Кажется, он не любит чужаков, — с улыбкой заметила она, глядя на выкрутасы Каспера.

— Это точно. Никогда не видел таких строптивых лошадей. Этот конь еще более упрямый и капризный, чем… чем… — Мерлин плутовато огляделся по сторонам и шепнул: — чем Артур.

Моргана укоризненно покачала головой, но не удержалась и рассмеялась вместе с ним. Она выглядела веселой, беззаботной и счастливой, а потом вдруг перестала смеяться и посмотрела на Мерлина тем самым взглядом, которого он не понимал.

— Моргана, что с тобой?

— Это ведь не странно, что я не хочу следовать путем, который мне определил Утер? — сказала она, внимательно вглядываясь в его лицо, словно хотела рассмотреть в нем что-то.

— Конечно, нет. То есть нет, это не странно. Совсем не странно, — сбивчиво пробормотал Мерлин. — Послушай, Моргана, ты вовсе не обязана выходить замуж. Не думаю, что Утер заставит тебя — он жесток не до такой степени. То есть, он жесток, конечно, но…

— Нет, дело не в этом, — Моргана отчего-то виновато улыбнулась. — Об этом я не переживаю, я рассчитываю на порядочность лорда Эйрвина. Я… — она тяжело вздохнула и отвела глаза в сторону.

— Тогда в чем же?

— Наверное, это снова мои глупые страхи. Прости, Мерлин, мне так неловко, что я говорю тебе все это…

Мерлин был готов поклясться, что она вот-вот заплачет, и это совершенно сбило его с толку. Неизвестно, чем кончилась бы эта сцена, если бы из-за деревьев не вышел Артур, чтобы позвать сестру и выдать Мерлину новое важное (а главное, неотложное) поручение. Моргана вмиг стала такой же, как обычно: спокойной, улыбчивой и чуточку надменной. В ней нельзя было заподозрить никакой печали — прятать свои истинные чувства, живя при Утере, она научилась отменно. Мерлину порой казалось, что он один знает настоящую Моргану, в то время как все остальные видят только фасад и даже не подозревают, что спрятано за ним на самом деле. Но если уж быть совсем откровенным, Мерлин и сам не знал этого наверняка.

Охота возобновилась. Животные, как назло, будто разбежались из королевских лесных угодий, но распаленные азартом охотники не собирались сдаваться так легко. Увлеченные ездой, они не сразу заметили, что Камелот остался далеко позади.

— Митиан, не стоит ли нам вернуться назад? — первым забеспокоился Эйрвин.

— До тех пор, пока я не получила свою добычу? — принцесса задорно улыбнулась. — Ни за что! А ты можешь возвращаться, Эйрвин.

— Ну что, Артур, ты принимаешь вызов? — с ироничной улыбкой спросила Моргана, поравнявшись с братом.

Артур сделал невозмутимое лицо.

— Моргана, если ты устала, тебя никто не держит.

— Устала? Нет. Я доиграю свою роль до конца, по крайней мере, сегодня, — добавила она тише.

Протяжно затрубил охотничий рог. В чаще паслась одинокая лань. Заметив охотников, она бросилась наутек, а те бросились за ней в погоню. Легконогое создание убегало от смерти быстро, стремительно, петляя и будто заманивая своих преследователей в ловушку. В какой-то момент ей удалось ускользнуть от людских глаз, и отряду пришлось остановиться.

— Ну что же ты подвел меня, Каспер? — с огорчением обратилась к своему скакуну Митиан, похлопав его по холке.

Артур огляделся по сторонам и сказал:

— Думаю, нам действительно стоит вернуться. В этих землях может быть небезопасно.

— Разбойники? — встревожилась Моргана.

— Тут полно всякого сброда, — подтвердил Артур и повернул коня. — Охота не удалась, зато пикник вышел на славу. Удовольствуемся и этим.

Обратная дорога почему-то выдалась тихой и уже совсем не такой веселой, как передняя. Вдруг Артур, доверившись чутью, остановился и поднял руку. Эйрвин последовал его примеру и прислушался к окружившей их зловещей тишине.

— Здесь кто-то есть, — вымолвил тихо принц Немета.

Мужчины достали мечи и начали выстраиваться кольцом вокруг женщин. Мерлин по наитию поднял голову и выкрикнул:

— Сверху!

И тут семеро разбойников, сидевших в ветвях, прыгнули на всадников. Некоторых они стащили с лошадей, завязалась драка. Каспер, почувствовав на себе кроме хозяйки чужака, дико взвился и вскочил на дыбы. Митиан пронзительно закричала.

— Митиан! — Эйрвин ринулся, было, ей на помощь, но разбойники, воспользовавшись замешательством своих жертв, с адским гомоном выскочили из-за деревьев и набросились на отряд всей толпой.

Каспер мощным ударом задних копыт отбросил от себя врагов и понес Митиан прочь, по пути затоптав еще одного.

— Митиан!

— Флеодж! — тихо шепнул Мерлин.

У разбойника, мчавшегося на Эйрвина на полном скаку, лопнула подпруга, и он свалился наземь. Падая, он несильно, но чувствительно рубанул занесенным мечом принцу по плечу. Эйрвин охнул и согнулся. На выручку принцессе тем временем поскакали двое рыцарей из отряда Артура, сумевшие вырваться из окружения.

Сзади над головой у Мерлина звонко брякнула сталь.

— Мерлин! — возмущенно прикрикнул на него Артур, отразивший атаку с тыла. — Хватит стоять столбом!

Мерлин для вида взял меч, продолжая следить за ходом схватки. Новые разбойники все прибывали и прибывали, как из рога изобилия. Когда один из них попытался стащить с коня Моргану, Мерлин магией метнул ему под ноги небольшое бревнышко, злоумышленник оступился и рухнул на свой зад. Моргана сразу поняла, что произошло, и благодарно кивнула своему спасителю.

Ее взгляд окрылил Мерлина настолько, что он на мгновение забыл об опасности, и это мгновение едва не стоило ему жизни. Он увидел только, как глаза Морганы вспыхнули золотом, а в следующую секунду свирепый верзила с булавой полетел из седла кувырком через голову.

Увы, эту вспышку заметил не только Мерлин. Разбойник, покушавшийся на Моргану, в ужасе вытаращил глаза и заорал:

— Ведьма! Ведьма!

— Ведьма!

Этот вопль подействовал на всех словно ушат ледяной воды. Разбойники бросились врассыпную как горох — только их и видели. Моргана похолодела от страха, у Мерлина ослабели ноги. Артур обвел друзей диковатым взглядом.

— Что, черт возьми, это было?

— Кажется, им что-то померещилось, — нетвердым голосом ответил Мерлин. — Разумеется, здесь не было никаких ведьм.

Помощь пришла, откуда не ждали.

— Они просто были пьяны, — вмешался Эйрвин. — Один уставился мне за спину и начал голосить, точно увидел призрака, а остальные подхватили.

Мерлин и Моргана переглянулись.

— Нам же лучше, — Артур успокоился и убрал меч. — Нужно найти Митиан.

— И как можно скорее, — Эйрвин взял поводья и невольно сморщился от боли в плече.

— Вы ранены! — воскликнула Моргана, взглянув на него. — У вас кровь!

— Это пустяковая царапина, — улыбнулся принц, зажимая рану рукой. — Не стоит обращать на нее внимания.

— Но нужно перевязать!

— Это подождет. Я переживаю о том, чтобы с Митиан не случилось несчастья. Она всегда такая отчаянная и неосторожная!

— Леон, наверное, уже догнал ее. Лошадь не могла ускакать далеко, — заверил Эйрвина Артур.

Тревоги оказались не напрасными. Леон и его напарник вернулись в одиночестве, совершенно растерянные.

— Милорд, принцесса исчезла, — сообщил Леон. — Мы видели ее лошадь, но ее самой не было.

— О нет, только не это! — сокрушенно воскликнул Эйрвин.

Артур хмуро покачал головой:

— Мы найдем ее. Лорд Эйрвин, вам с Морганой лучше вернуться в Камелот.

— Со мной все в порядке, я могу сидеть в седле и сражаться. Я не оставлю Митиан, — решительно заявил Эйрвин.

— Уверены?

— Абсолютно.

— Хорошо. Моргана? — Артур посмотрел на сестру.

— Я не собираюсь возвращаться в Камелот!

Артур тяжело вздохнул и закатил глаза под самые веки.

— Моргана, я не хочу, чтобы вместо одной принцессы нам пришлось выручать двух.

— Правда? А кто же тогда выручит тебя, Артур Пендрагон?

— Кто? Да кто угодно. Да вот хотя бы Ме… — тут взгляд Артура упал на лукаво улыбающуюся физиономию Мерлина, и принц примолк. — Ладно, поехали, у нас каждая минута на счету.

Отряд двинулся в путь. Каспера они нашли в неглубоком овраге, заваленном поросшими мхом валунами. Конь неистовствовал: громко ржал, бил копытом и тянул людей куда-то за собой, когда его попытались взять под уздцы.

— Он никогда не ведет себя так без причины, — озадаченно проговорил Эйрвин. — Должно быть, случилось что-то серьезное.

Артур, заметив наверху какое-то движение, приложил палец ко рту.

— Тише! Все в укрытие! — прошептал он.

Принцы, рыцари, Моргана и Мерлин спрятались за большими валунами. Сверху слышалось тихое шелестение зарослей — при полном-то безветрии. Там кто-то был. Выждав пару минут, Артур дал знак рыцарям и начал перемещаться короткими перебежками вправо. Вдруг над ними прозвучало удивленное:

— Артур?

Принц в изумлении задрал голову и обрадовался:

— Ланселот!

Несостоявшийся рыцарь Камелота широко улыбнулся старым друзьям. Он ловко спустился к ним по крутому склону оврага. Объятья и приветствия было решено отложить на потом.

— Вы кого-то ищете? — спросил Ланселот.

— С нами была леди Митиан, принцесса Немета, — пояснил Артур. — На нас напали разбойники, ее лошадь испугалась и понесла.

— Боюсь, у меня для вас неприятное известие, — покачал головой Ланселот. — Около получаса назад я видел, как люди из шайки Вортигерна везли с собой девушку.

Эйрвин побледнел.

— Вы уверены?..

— Уверен. Судя по направлению, они едут в замок Глостер.

Принцы обменялись тревожными взглядами. Лорд Вортигерн, люди которого, как утверждал Ланселот, похитили Митиан, лордом был только по названию. По сути своей это был самый отъявленный разбойник, наделенный богатством, некоторой властью, кое-какими землями и покровительством короля Сенреда. Будучи человеком жестоким, жадным и недалеким, он часто совершал набеги на соседей, а ближайшим соседом Вортигерна был Камелот.

— Они превосходят нас численностью? — осведомился Артур.

— Раза в два, милорд, не меньше.

— Нет смысла догонять их, — сказал Эйрвин. — Надо попытаться пойти им наперерез и устроить засаду.

— Это можно сделать, если срезать маршрут через Белые горы, — предложил Артур. — Но в пещерах небезопасно.

— Ради сестры я готов на любой риск.

— Что ж, решено, идем через Белые горы. Моргана, ты возвращаешься домой.

— Нет, я с вами, — твердо заявила Моргана.

— Ладно, будь по-твоему, — скрепя сердце согласился Артур и добавил: — Если тебя съест вельдеорин, я скажу отцу, что ты сама так захотела.

Перед отправлением к Белым горам был сделан короткий привал. Моргана взялась промыть и перевязать рану Эйрвина. Мерлин в компании Ланселота занялся лошадьми и нет-нет да бросал искоса на принца хмурые взгляды.

— Как Гвен? Она в порядке? — поинтересовался Ланселот.

— Да, она в порядке. У Гвен все хорошо.

— Это все, чего я желаю.

Мерлин промолчал и нагнулся, проверяя состояние подков у лошади Артура. Потом он выпрямился и неожиданно спросил:

— Как у тебя получилось отпустить ее? Как ты смог смириться с тем, что ее сердце больше не принадлежит тебе?

Ланселот вздохнул и задумался.

— Мне трудно ответить на твой вопрос, Мерлин. Есть нечто, что заставляет нас ставить долг выше чувств. Называй это кодексом чести, если угодно.

— Я же говорил, ты прирожденный рыцарь, — улыбнулся Мерлин, поглядев на друга.

— Возможно, однажды судьба подарит мне шанс им стать, — скромно выразил надежду Ланселот.

Моргана тем временем тщательно осмотрела плечо Эйрвина и слегка нахмурила брови. Она не раз помогала Гаюсу ухаживать за ранеными и имела представление о том, какие повреждения несут в себе угрозу, а какие более безобидны. Промыв рану чистой водой из бурдюка, она сказала:

— Милорд, вам действительно стоит отдохнуть и восстановить силы. Если вы продолжите путь, боюсь, вам станет хуже.

— Я рыцарь и будущий король, Моргана, я должен сначала заботиться о других, а потом уже думать о себе, — с улыбкой ответил Эйрвин. — Ваш брат поступил бы на моем месте точно так же.

— Артур бы точно меня не послушал, — слабо усмехнулась Моргана.

— Но и вы не всегда его слушаете?

— Порой мне кажется, что мы с ним говорим на разных языках, но это не значит, будто я о нем не волнуюсь.

— Вот и он волнуется о вас.

— Меньше, чем я о нем, но все же я благодарна Артуру и за это.

— Вы к нему несправедливы. Ваше доверие не слишком просто завоевать, не так ли, миледи? Нужно быть кем-то особенным, чтобы заслужить его.

— Уверяю вас, это не так, — Моргана неловко опустила глаза и принялась осторожно перевязывать рану.

Эйрвин посмотрел на нее задумчиво и немного печально.

— Вы очень храбрая, Моргана.

Моргана подняла на него удивленный взгляд.

— Увы, милорд, я не храбрая.

— Конечно, храбрая. И вы всегда должны помнить об этом.

Она тепло улыбнулась и ничего не ответила. Закончив перевязку, Моргана сообщила Артуру, что можно ехать.

К вечеру отряд почти достиг гор. Стемнело, и путники разбили на ночь лагерь в лесу. Ланселот вызвался нести караул, остальные легли спать. Мерлина мучила бессонница. Он битый час неподвижно лежал на спине и разглядывал звезды, медленно движущиеся по небосклону. Ночь была темной, безлунной, черные деревья-великаны тяжело, зловеще нависали сверху и не давали сомкнуть глаз. Где-то совсем рядом хрустнули сухие ветки. Мерлин резко вскочил на ноги и напугал осторожно крадущуюся к нему Моргану.

— Миледи?.. — машинально пробормотал он шепотом.

— Мерлин! — она тревожно смотрела на него своими большими пронзительными глазами. — Послушай, ты должен пойти со мной. Пожалуйста!

— Что случилось?

— Лорду Эйрвину стало хуже. Мы должны постараться помочь ему.

Мерлин, не мешкая, отправился за ней. Вдвоем они пробрались мимо спящего Артура и рыцарей к лежанке раненого принца. За минувшие несколько часов состояние Эйрвина сильно ухудшилось — его бледность была заметна даже в кромешной темноте. Он спал тяжелым, горячечным сном и время от времени подергивался под одеялом.

— У него жар, — сказал Мерлин. — Это нехорошо.

— Да! Мы ведь можем применить магию?

Моргана умоляюще взглянула на чародея. Мерлина посетило неприятное, саднящее чувство. В любой другой ситуации он был бы восхищен добротой Морганы и ее способностью сопереживать чужим страданиям, но именно сейчас Мерлину ужасно не хотелось, чтобы она так пеклась об Эйрвине, как бы бессердечно это ни звучало.

— А если он догадается о том, что его вылечило? — с сомнением спросил он.

— Мерлин, он может умереть! — воскликнула Моргана, с шепота едва не сорвавшись на крик, и тут же боязливо оглянулась на видевшего десятый сон Артура.

— Хорошо. Хорошо, есть одно подходящее заклинание, — поспешно согласился Мерлин. Он положил ладони одну поверх другой Эйрвину на больное плечо, прикрыл веки и медленно произнес: — Ик фе форхэйл бин ликсар.

В глазах зажглось колдовское пламя, и Мерлин ощутил, как из его рук изошла сила. Эйрвин перестал стучать зубами и затих. В какой-то момент магам показалось, что он вот-вот проснется, но их опасения не подтвердились — принц крепко спал. Мерлин выдохнул с облегчением. Все это время Моргана внимательно следила за его действиями и смотрела на него так, как никто больше не смотрел: с безграничным уважением и восхищением, если не сказать — преклонением.

— Вот и все, утром он будет чувствовать себя намного лучше.

— Спасибо, Мерлин! — Моргана нежно улыбнулась. — Сама бы я не справилась.

Она хотела сказать еще что-то, но оборвала себя на полуслове. Мерлин вдруг тоже потерял способность внятно изъясняться, и между ними возникла неловкая, упругая тишина. В траве заливались трескучими трелями сверчки, где-то одиноко прокричала ночная птица. Нужно было снова расходиться на ночлег. Моргана поднялась на ноги и покинула Мерлина первой. Он окликнул ее шепотом:

— Моргана!

Она чуть вздрогнула и обернулась.

— Да?..

— Вы сегодня очень рисковали из-за меня. Не стоило этого делать.

Моргана сквозь ночной мрак подарила ему изломанную улыбку.

— Нет, Мерлин, ты не прав. Как ты можешь говорить так? Конечно, мне стоило рисковать ради тебя, и я рискну столько раз, сколько понадобится. Ты стоишь того, чтобы рисковать.

Она улеглась спать, накрывшись тонким покрывалом, захваченным для пикника. Уснула она быстро, но покрывало не согревало ее должным образом, и Моргана зябко ежилась во сне. Мерлин сидел в стороне и наблюдал за тем, как она спит. Видя, что она замерзает, он снял с себя куртку и укрыл ее сверху. Моргана согрелась, расслабилась, ее лицо сделалось спокойным, безмятежным и… счастливым? Тогда Мерлин со спокойной душой оставил ее и подошел к Ланселоту.

Ланселот подремывал, прислонившись спиной к дереву и вытянув ноги. Его меч лежал на траве. Дремал он чутко и приоткрыл один глаз, когда Мерлин уселся рядом.

— Не спится, Мерлин?

— Если хочешь, я могу тебя сменить, — предложил юноша.

— Нет, я не хочу спать. Давай лучше поговорим. Когда нам еще выпадет такая возможность? — улыбнулся Ланселот. — У тебя наверняка много новостей.

Мерлин пожал плечами.

— В моей жизни не происходит ничего особенного. Все так же чищу доспехи Артура и борюсь с врагами Камелота, а в свободное время убираюсь в покоях Гаюса и бегаю в лес за травами.

— А леди Моргана?

— Что «леди Моргана»?

— В то время, когда я был в Камелоте, вы с ней не были так близки.

— Она мой друг, так было всегда.

— Ме-ерлин! — Ланселот с мягким укором покачал головой. — Ты же знаешь, я умею хранить тайны.

Мерлин притих и после долгой паузы признался:

— Она такая же, как я. Она владеет магией. Этот секрет может стоить ей жизни.

Ланселот, казалось, даже не удивился.

— С тобой ее секрет в безопасности.

— Ты думаешь? — Мерлин с тревогой поглядел на спящий лагерь. — Если раньше я боялся только за себя, теперь моя ноша увеличилась вдвое. Это нелегко, знаешь ли. Бояться за кого-то гораздо хуже, чем за себя.

— Значит, ты боишься за нее?

— Иногда я боюсь за Моргану больше, чем за кого бы то ни было.

— Мерлин, — вкрадчиво произнес Ланселот, — ты любишь ее.

— Что? — опешил Мерлин.

— Серьезно, я видел вас вместе — догадаться об этом было не сложно.

— Нет, нет, Ланселот, это вовсе не то, о чем ты подумал. Я не люблю Моргану, то есть люблю, но не в том смысле. Я чувствую себя ответственным за нее, хочу оберегать от проблем и опасностей, хочу видеть ее спокойной и счастливой, но любовь? Нет.

— Если то, что ты перечислил, это не любовь, тогда я не знаю, что такое любовь.

— Это нелегко объяснить. Между такими людьми, как мы, существует тесная связь, и мы ее чувствуем. Это как… — Мерлин задумался, подбирая слова. — Это все равно что быть разными частями одного целого. Порознь мы ничто, а когда мы вместе, все вокруг обретает смысл.

— Думаешь, она испытывает к тебе то же самое?

— Надеюсь, — улыбнулся юный маг. — Но если бы я не был тем, кто я есть, Моргана бы даже не посмотрела на меня. Где она и где я? Она принцесса, дочь короля и сестра Артура, а я нелепый слуга, который чистит сапоги и убирает в конюшнях. В том, как она ко мне относится, нет моей прямой заслуги, разве что чуть-чуть. Считай это родством по магии.

— А мне показалось, что леди Моргана влюблена в тебя.

— Ланселот! — Мерлин рассмеялся, но не громко, чтобы никого не разбудить.

— Не смейся, Мерлин, мне действительно так показалось. Говорю же, я видел вас вместе — не только тебя, но и ее.

— Моргана не так проста, — Мерлин вздохнул и посмотрел на звезды. — В ней есть что-то, чего я не могу понять, что-то в ней все время ускользает от моего внимания. Она загадка, которую я пока не разгадал. Одно о ней я знаю наверняка — Моргана стоит того, чтобы рисковать.

* * *

Утром все поднялись ни свет ни заря и без промедлений начали обсуждать план действий. Первым делом Артур справился о самочувствии Эйрвина, на что получил весьма бодрый ответ:

— Все в полном порядке, сир. Я же говорил, что рана пустяковая, — сказал Эйрвин и бегло посмотрел на Моргану. — Я готов идти дальше прямо сейчас.

— Прекрасно, — удовлетворенно кивнул Артур и начертил на рыхлой земле примерную карту местности. — Вот здесь дорога огибает горы. Мы опередим разбойников, пройдя через подземелья и выйдя вот сюда. Это даст нам полдня преимущества, но без лошадей мы будем двигаться медленнее, а значит, у нас остается мало времени на то, чтобы подготовить ловушку.

— Отсюда дорога уходит в лес, а потом делает поворот через скалы, — показал на рисунке Ланселот.

— Удобное место, чтобы устроить засаду, — заметил Эйрвин.

— Для начала нам нужно преодолеть пещеры. Запомните, все вы, — Артур обвел взглядом спутников, — вельдеорины существа прожорливые, кровожадные и глупые. Они слепы, почти не слышат и охотятся по запаху, но чутко улавливают любые телодвижения, поэтому держимся вместе, идем осторожно и ни в коем случае не нападаем первыми, если не хотим привлечь внимание всей стаи.

— А что если они все же нападут? — с беспокойством спросила Моргана. — Каковы тогда шансы, что нам делать?

Брат посмотрел на нее без капли снисходительности.

— Сражаться, Моргана. Только сражаться.

Чтобы перебить собственный запах, путники намазали лица, шеи и руки соком диких ягод, в обилии растущих у подножия Белых гор. Эти ягоды пахли невыносимо резко и противно, но жаловаться никому даже в голову не пришло.

Взяв факелы, отряд двинулся в пещеру. Мерлин и Ланселот шли впереди в качестве проводников — они оба прекрасно знали эти подземелья и всю здешнюю местность. За ними цепочкой следовали Артур, Моргана и Эйрвин, а Леон с рыцарями прикрывали тыл. Вдалеке послышался утробный, злой, голодный рев, перемежающийся с высоким и противным визгом. Артур напрягся всеми мускулами и инстинктивно загородил собой Моргану. Ее испуганные глаза выглядывали у него из-за плеча и тревожно озирались в полумраке. Они стояли так целую минуту, пока голоса вельдеоринов не заглохли.

— Ушли, — выдохнул Мерлин.

— Ладно, идем дальше, — Артур взял сестру за руку и пошагал вперед.

В одном месте проход сузился настолько, что пришлось согнуться в три погибели и передвигаться друг за другом едва ли не на корточках. Горели в целях удобства только факелы Артура и сэра Леона по обоим концам вереницы. Громко хрустнуло чье-то колено. Мерлин преждевременно попытался выпрямить спину и больно ударился затылком.

— Мерлин, ты так устроишь нам обвал, — съязвил идущий следом Артур.

Нога Морганы угодила в какую-то ложбинку и подвернулась. Девушка негромко вскрикнула. Эйрвин среагировал быстро и подхватил ее сзади под локоть.

— Моргана! — встревоженно воскликнул Артур.

— Я в порядке, — смущенно улыбнулась Моргана и обратилась к Эйрвину: — Благодарю, милорд. В самом деле, я в порядке, не нужно все время переживать обо мне, — добавила она, глядя уже на брата, а затем посмотрела на Мерлина.

— Моргана, будь осторожна, я отвечаю за тебя перед отцом, — напомнил ей Артур.

— Конечно, — хмыкнула Моргана.

— Нам осталось преодолеть около сотни ярдов, — сказал Ланселот, вглядевшись в просвет маячившего впереди грота. — Еще немного, и мы в безопасности.

Грот оказался довольно просторным. Сверху через отверстие в него проникал дневной свет, и было достаточно светло. В подземное озерцо со скалы ритмично капала вода. Из узкого хода, откуда только что вышел отряд, послышалось тяжелое сопение. Очевидно, это был лаз вельдеорина. Путники застыли на месте.

— За-мер-ли, — приказным тоном прошептал Артур.

Моргана не выдержала и повернула голову. Она увидела, как из своей норы вылезает огромная, крысообразная, безглазая и лысая тварь с редкими белесыми волосенками на морщинистой шкуре и крупными передними резцами, с которых капала слюна.

— Я дрался с вельдеоринами много раз и знаю их уязвимые места, — тихо сказал Ланселот.

— Мне тоже приходилось, — отозвался Артур.

— Мне повезло меньше, чем вам, господа, — проговорил Эйрвин, руку осторожно положив на рукоять меча. — Но я готов к бою.

Вельдеорин в качестве объекта своего внимания выбрал сэра Леона. Рыцарь стоически сохранял невозмутимое выражение лица, пока его жадно обнюхивали, облизывали и повизгивали ему в ухо. Наконец зверь отступил.

— Уходим, — скомандовал Артур.

Но не тут-то было! Отступление вельдеорина оказалось лишь стратегическим маневром, после которого кровожадные твари начали выскакивать из лаза один за другим.

— Вот черт, они нас выследили! — выкрикнул Артур, выхватывая меч. — Мерлин, забирай Моргану и бегите!

— Артур, нет! — в страхе закричала Моргана.

Мерлин схватил ее за плечи и потянул к выходу из грота. Принцы и рыцари мужественно отбивались от нападавших хищников — те громко визжали, вопили и резко раскачивались в стороны, пронзаемые клинками, но в стае им, по-видимому, не было числа. Моргана крепко прижалась к Мерлину и вцепилась в его куртку.

— Мерлин, сделай что-нибудь!

Юный маг выбросил вперед руку и прошептал:

— Стэнас форбиг!

Наверху загрохотали камни, и в считанные секунды лаз вельдеоринов оказался наглухо завален.

Скрипучая повозка катила по неровной лесной дороге и тряслась на колдобинах. Митиан сидела в ней со связанными руками и ногами, ссадиной на щеке и гордо молчала. Рядом на коне ехал главарь разбойничьей шайки — рыжий бородатый громила, поглядывал на нее и сально ухмылялся. Митиан отвернула голову.

— Молчишь? — хриплым, лающим голосом обратился он к пленнице. — Ну ничего, лорд Вортигерн тебя разговорит. У него таких как ты знаешь, сколько было?

— Сколько? — скривила губы Митиан.

— Э-хе-хе! — разбойник расхохотался. — У него гостили и знатные леди, и принцессы, и за всех он получал отличный выкуп, ведь никто из лордов и королей не хочет видеть своих дочерей и сестер и мертвыми. А все ж, кто ты такая? Придворная Утера?

— Ваш господин не боится однажды увидеть под стенами своей крепости большую армию? — язвительно сказала принцесса, проигнорировав вопрос.

Разбойник оскалился.

— Милости просим. Драться мы любим, да вот беда — все боятся Сенреда как трусливые мыши. Если кто к нему сунется, останутся кишки да кости. Вот мы и скучаем, прекрасная леди, без компании.

Шайка разразилась громким нестройным хохотом. Митиан сжала кулаки до боли. Где сейчас ее брат и новые друзья, к которым она уже успела привязаться? Что с ними? Кто такой этот Вортигерн? Много ли у него людей? Насколько он жестокий? Возможно ли сбежать из замка?

Разбойничий отряд въехал в ущелье между невысокими лесными скалами. Вокруг было подозрительно тихо и сумрачно — последнее, впрочем, объяснялось густотой леса. С веток вдруг вспорхнула целая стая ворон и с громким карканьем понеслась в небо. Лошади отчего-то начали испуганно переминаться и ржать.

— Что за дьявол? — выругался главарь и ударил своего коня ногой в бок.

И тут сверху на них полетели охотничьи сети. В первую секунду никто ничего не понял, во вторую — на разбойников уже отважно несся отряд пеших воинов, и Артур впереди всех. Пойманные врасплох лиходеи остервенело срывали с себя сети, путались в них, падали с лошадей, где их уже поджидали рыцари Камелота. В бою один на один лесные разбойники заметно им уступали, но сдаваться не собирались.

Митиан попыталась освободиться. Она высунулась из повозки и начала с силой тереть веревку на запястьях о спицу колеса, не заботясь о целости кожи рук. Посреди грубых криков, пыли и лязга оружия она увидела, как Эйрвина теснят сразу трое противников. Одного на себя взял Леон, и Эйрвин без труда расправился с двумя оставшимися. Артур сражался с главарем. К Митиан подбежал неизвестный рыцарь и ловко освободил ее от пут.

— Миледи, обопритесь на мои плечи, — быстро скомандовал он.

Митиан, повиновавшись, спрыгнула с его помощью на землю. Мешкать было нельзя. Рыцарь обхватил ее рукой и повлек за собой в безопасное место, держа наготове меч. Путь им перегородил разбойник с топором. Митиан вскрикнула и сжалась от страха. Три удара мечом и один ногой в грудь сразили его.

С отвеса скалы повалился крупный камень и с грохотом упал на землю. За ним еще один, затем еще два, и разбойники поняли, что поражение неизбежно. Они побросали оружие, повозку и бросились прочь — кто-то забрался на коня, а кто-то удирал на своих двоих.

Митиан впервые всмотрелась в лицо своего спасителя. Красивый, темноволосый, кареглазый, мужественный, он показался ей благороднейшим из всех виденных ею рыцарей. Сразу померк образ Артура — а ведь принцесса была почти уверена в том, что наследник Камелота ей нравится. Несколько мгновений они стояли так, безмолвно глядя друг на друга. Вдруг незнакомец отмер, смущенно убрал руку с плеча Митиан и почтительно склонил перед ней голову.

— Миледи, вы не пострадали? — с беспокойством спросил он.

— Нет, со мной все хорошо. Я… я в порядке, спасибо, сэр, — пробормотала Митиан, по-прежнему глядя на него широко распахнутыми глазами.

— Митиан! — к ней, весь встрепанный и взмокший после драки, подбежал брат и крепко обнял. — Митиан, они тебе не навредили?

— Эйрвин! Как я рада, что с вами все хорошо! — заулыбалась принцесса. — Вы успели вовремя, они чуть не сделали меня пленницей!

— Мы преподали им хороший урок! — сказал Артур и воткнул меч в землю. — Теперь они дважды подумают, прежде чем разбойничать на землях Камелота и покушаться на знатных леди. Кстати, а где Моргана? И Мерлин. Куда они пропали?

— От нас ты так просто не отделаешься, Артур, — Моргана вышла из укрытия и с улыбкой подошла к брату. Следом вышел и Мерлин.

Эйрвин тем временем обратился к Ланселоту:

— Мы в большом долгу перед вами, сэр. Какую награду вы хотите за свою самоотверженность?

— Не называйте меня «сэр», милорд. Я не рыцарь, чтобы ко мне так обращались.

— Нет? — удивился принц.

— Я человек незнатного происхождения, меня никто не обучал воинскому искусству. Всему, что я умею, я научился сам.

Эйрвин одобрительно покачал головой.

— Вы никогда не думали о том, чтобы поступить на службу в королевскую гвардию?

У Митиан загорелись глаза. Артур удивленно вытянул лицо. Мерлин хитро улыбнулся и незаметно кивнул Ланселоту, чтобы тот соглашался. Ланселот смущенно прочистил горло.

— Но, милорд, как это возможно? В рыцари посвящают только дворян.

— Рыцарь — это не только благородная кровь, Ланселот, — возразил Эйрвин. — Ты не рыцарь по рождению, но у тебя сердце рыцаря. И я буду очень рад видеть тебя среди своих воинов.

* * *

На обратном пути Мерлин и Ланселот слегка отстали от основной кавалькады. Мерлин поглядывал на друга и довольно улыбался, из-за чего Ланселот в конце концов почувствовал себя неловко.

— Мерлин, если тебе есть что мне сказать, ты можешь говорить прямо.

— Митиан с тебя глаз не сводила.

На щеках у Ланселота появился легкий румянец.

— Мерлин, ты что, как можно? Она же… принцесса. Она невеста Артура!

— Невеста — это громко сказано, — хмыкнул Мерлин.

— Что?.. Но почему?

— Помолвки еще не было. Готов поспорить, что и не будет.

— Мерлин! — Ланселот нахмурился. — Ты же не… Мы не можем вмешиваться в это.

Мерлин и ухом не повел.

— А кто вмешивается? Никто не вмешивается. Все произошло само собой. Принцесса влюбилась, ей теперь Артур даже на золотом блюде не нужен. Не надо так смотреть на меня, Ланселот, я говорю очевидное.

— Митиан прекрасная девушка, и ее брат был очень добр ко мне, но то, что он хочет видеть меня своим рыцарем, не значит, будто он захочет видеть меня своим зятем.

Мерлин многозначительно пожал плечами.

— Обвалы — твоя работа? — улыбнулся Ланселот. — Умно придумано.

— Только в первый раз. Во второй это была идея Морганы. Исполнение тоже ее.

Ланселот понимающе кивнул и деликатно промолчал в ответ.

По возвращении в замок королю была рассказана легенда о том, как конь принцессы Митиан угодил в болото, из-за чего возникла непредвиденная задержка. Эта история вполне удовлетворила Утера и не вызвала у него дополнительных вопросов. Тем не менее, Артур весь оставшийся день ходил мрачный и потерянный. Пока он задумчиво стоял у окна своих покоев, поставив ногу на подоконник, успело стемнеть. Мерлин, убирая со стола нетронутый ужин, поинтересовался:

— В чем дело, Артур? На тебе лица нет.

— Знаешь, а Моргана, наверное, была права.

— В чем? — уточнил Мерлин.

— Я не должен портить никому жизнь. Эта история с похищением Митиан заставила меня понять, что я никогда не смогу относиться к ней как… — Артур осекся. — Как она того заслуживает. Митиан достойна лучшего мужа, чем я.

— Достойнее, чем принц Камелота?

Артур обернулся и посмотрел на Мерлина. Запахло враждебностью. Мерлин вытянулся по струнке и сделал невинное выражение лица.

— Достойнее, чем тот, кто любит не ее. Только не говори Моргане, что я так сказал, а то она начнет воображать о себе.

— Что вы, что вы, я могила! — Мерлин зажал себе рот рукой, а затем вздохнул с облегчением. Для полного счастья ему не хватало лишь вести о том, что и помолвка Морганы тоже расстроилась.

Артур улегся в постель и полночи не спал, размышляя, какими словами выразить свой отказ и не обидеть принцессу. Но на следующий день, когда он мялся перед ней, краснел и смущенно покашливал, Митиан с улыбкой дотронулась до его руки и сказала:

— Послушайте, Артур, вы не должны извиняться передо мной за то, что вы чувствуете. Или не чувствуете.

— Простите, миледи?..

— Я вижу, что безразлична вам, но я вас за это не виню. Сердцу очень сложно приказывать, даже если ты из королевской семьи. Мне остается только пожелать вам счастья с той, кого оно выберет или уже выбрало.

Артур очень удивился. Не так, по его мнению, должны выглядеть девушки, получившие отказ. Митиан была спокойной, милой и доброжелательной, более того, она вся светилась. Артур положительно перестал понимать что-либо, но раз так, это только к лучшему.

— Принцесса, я действительно был счастлив познакомиться с вами. Надеюсь, наши королевства навсегда останутся добрыми друзьями, как и мы.

— Нисколько не сомневаюсь в этом, милорд, — Митиан подарила ему очаровательную улыбку и ушла в свои покои готовиться к отъезду.

Похожий разговор происходил и в другой части замка. К счастью, Моргане не пришлось долго объясняться — Эйрвин с самого начала показал себя понимающим человеком и не отступился от этого образа и теперь.

— Почему вы сказали, что я храбрая? — вдруг спросила Моргана.

— Ну, — Эйрвин неспешно прохаживался по длинной дворцовой галерее, сложив руки за спиной, — вы не побоялись рискнуть своей жизнью и отправиться вместе с нами в поход, чтобы спасти Митиан.

— Только поэтому?

Моргана исподволь изучала его взглядом, стараясь найти подтверждение тому, что принц Немета не разгадал ее тайну.

— А этого недостаточно? — Эйрвин улыбнулся и проницательно посмотрел ей в глаза.

Моргана смутилась.

— Не все понимают храбрость одинаково.

Эйрвин покачал головой и пошел дальше.

— Вас ждет большое будущее, Моргана, поверьте мне. Я хорошо разбираюсь в людях и вижу, кто чего стоит. Вы могли бы стать прекрасной королевой, и я не сомневаюсь, что однажды вы ею станете. Жаль, что вы так и не взойдете на трон Немета, но я в любом случае желаю вам счастья и верю в вашу великую судьбу.

— Я не стремлюсь быть королевой, милорд. Власть — это не то, что меня привлекает, хотя я часто мечтаю о том, чтобы жизнь людей изменилась к лучшему.

— Значит, вы не так уж от нее далеки. — Эйрвин остановился и поцеловал Моргане руку. — Прощайте, миледи, для меня было большой честью встретить вас.

— Для меня тоже, — она тепло улыбнулась. — Надеюсь, я впредь смогу рассчитывать на вашу дружбу, как и вы всегда можете рассчитывать на мою.

— Всегда, Моргана. Всегда.

* * *

— Как можно было их упустить?!

Глаза Утера извергали молнии. Он мерил тяжелыми шагами зал совета, и темная мантия колыхалась у него за спиной, будто крылья взбешенного дракона. Артур и Моргана стояли перед отцом и выслушивали его гневную речь.

— А земли Гедрефа?! — возмущался король, обращаясь к сыну. — Ты об этом подумал, когда отправлял принцессу домой ни с чем?

— Отец, мы обо всем договорились между собой. Никаких проблем с землями Гедрефа не будет.

— Надеюсь, что так. Тебе же лучше, чтобы это было так, в противном случае… — Взгляд Утера яснее слов говорил о том, что именно ждет Артура и весь Камелот, если договоренность с Неметом, не скрепленная двумя браками, по какой-либо причине аннулируется. — Пора прощаться с безалаберностью, Артур. Ты уже не ребенок, ты наследный принц. А какой пример ты подаешь сестре? Глядя на тебя, Моргана решит, что можно пренебрегать любыми правилами приличия и здравым смыслом, не так ли, Моргана?!

Моргана чуть вздрогнула от его крика, но спину она держала ровно и подбородок — высоко.

— Детская выходка, — продолжал бушевать Утер. — Ну назовите мне, вы оба, хотя бы одну причину, по которой следовало отказаться от выгодного брака!

Брат с сестрой растерянно переглянулись.

— Мы-ы… — неуверенно начал Артур.

— Мы не понравились друг другу, — ответила Моргана. — Могли же мы друг другу не понравиться?

Утер втянул носом воздух так глубоко, что пряжка на его ремне едва не лопнула.

— Очень хорошо. В следующий раз я сосватаю тебя за одного из северных королей, который не станет терпеть твои капризы и спрашивать, понравился он тебе или нет. А ты, Артур, хорошо подумай над тем, каким королем собираешься стать. Можете ступать оба.

Моргана первой выбежала из зала со слезами на глазах. Артур попытался схватить ее за руку.

— Ненавижу его! — надрывно воскликнула она. — Ненавижу! Как можно быть таким…

— Моргана! Моргана, посмотри на меня! — Артур развернул ее к себе за плечи и слегка тряхнул. — Все в порядке. Все хорошо. Никто не будет выдавать тебя замуж против воли.

— Я так больше не могу…

— Ну все, успокойся.

Он сгреб ее в объятья и погладил по голове. Моргане и впрямь стало спокойнее — раньше у нее не возникало такого чувства защищенности рядом с Артуром, но сейчас она почему-то ему верила. Очень хотела верить.

Моргане было ужасно тоскливо, и хуже всего было то, что она не могла точно определить причину своей тоски. Это заметила и Гвен, хлопоча вечером в покоях у принцессы.

— Моргана, что вас мучает?

— Не знаю, Гвен, — Моргана стояла у окна и смотрела на площадь. — Ты считаешь, я правильно поступила, отказавшись от свадьбы?

— Но ведь это ваша жизнь, миледи. Только вы вправе решать свою судьбу.

— Рассудок подсказывает мне, что этого, наверное, не стоило делать, а сердце говорит, что я никогда не стала бы счастливой рядом с этим человеком. Это странно, Гвен, не правда ли? Эйрвин прекрасный человек, и я желаю ему найти верную спутницу жизни, а все же полюбить его я бы не смогла.

— Возможно, это потому, что ваше сердце уже отдано другому? — Гвиневра с улыбкой посмотрела на госпожу.

Моргана улыбнулась ей в ответ, а внутри у нее что-то кольнуло. Уверенности в том, что Мерлин разделяет ее чувства, у Морганы оставалось все меньше и меньше.

— Это не важно, Гвен. Нельзя обладать всем сразу.

— Тогда, может быть, это вас подбодрит?

Служанка протянула ей спрятанный за спиной букет нежно-розовой примулы.

— Какая прелесть! — пришла в восторг Моргана. — От кого они?

— От того, кто не хочет, чтобы вы грустили, — загадочно ответила Гвен.

Ослепительная улыбка и сияющие глаза принцессы подсказали ей, что цветы от Мерлина этим вечером определенно сделали Моргану счастливее.

Полная луна заливала холодным светом холмы, на горизонте чернела тонкая кромка леса. Моргауза неторопливо ехала на вороной лошади, Мордред сидел позади нее, держась за луку седла. Лошадь под ними иногда фыркала и мотала головой. Юный друид всю дорогу молчал.

— В чем дело, Мордред? — Моргауза бросила на мальчика испытующий взгляд через плечо. — Ты так хотел посмотреть на этот обряд. Неужели ты боишься?

Мордред пристально посмотрел ей в глаза.

— Когда я жил в своей общине, мне говорили, что черная магия — это зло, и ею нельзя пользоваться.

— Старые предрассудки, — беззлобно усмехнулась Моргауза. — Нельзя пить из одного источника горькую и сладкую воду. Запомни, Мордред, магия не делится на хорошую и плохую. Она часть нас, и мы — часть нее. Либо мы принимаем ее целиком, либо она нас отвергает, другого пути нет.

— Что будет с Камелотом, когда ты проведешь обряд?

— То, что Камелот сполна заслужил — ужас и разор.

— Погибнет много людей?

— Нет, не много, — спокойно ответила Моргауза, продолжая править лошадью. — Мы не уничтожим Камелот сейчас, еще не время. Просто хорошенько встряхнем и напугаем. Месть — это такое блюдо, которое стоит тщательно посмаковать, только тогда можно почувствовать его вкус. Вспомни, Мордред, что ты испытывал, когда казнили твоего отца?

Мордред вздрогнул.

— Я был очень зол. Мне было страшно. Я ничего не мог сделать, чтобы помочь ему.

— Страх. Боль. Отчаяние. Беспомощность. Бессилие. Мы заставим Утера Пендрагона почувствовать все это. Пусть он боится за свое королевство, пусть боится каждого шороха, каждой тени.

На последнем слове Моргауза развязно расхохоталась, а Мордред улыбнулся недоброй, холодной улыбкой. Внезапно тень сомнения нашла на его круглое, все еще не лишенное детской припухлости лицо.

— Но Моргана не пострадает?

— Мы этого не допустим.

Мордред успокоился и прижался к спине Моргаузы. Она напоминала ему то ли мать, которую он не знал, то ли старшую сестру, которой у него никогда не было. Похожее чувство мальчик испытывал, когда Моргана заботилась о нем, укрывая у себя в покоях от королевской стражи, вытирала пот с его лба и нежно пела какую-то чудесную колыбельную. Теперь Моргана была далеко, но благодаря Моргаузе Мордред не чувствовал себя брошенным и одиноким.

Они подъехали к кургану, вершину которого венчало древнее святилище из выстроенных кругом продолговатых каменных глыб. Моргауза слезла с лошади, помогла спуститься на землю Мордреду и повела его в святилище. Ровно в центре круга на массивном камне лежала ровная прямоугольная плита — алтарь. Моргауза подошла к ней, достала маленький кинжал, вытянула вперед левую руку и приставила к запястью лезвие. Из ее уст зловещим шепотом полилось:

— О’дей деоти анвекс флио нефендори. Таэн Нака он беодж лидейо. Ту крейдо, ту крейдо онтик мериоде, дэеркрафт ин тенефеместас!

Небольшой надрез — и на алтарь упали несколько капель крови. Вспышка золотистого огня в глазах жрицы завершила ритуал. Мордред застыл, ожидая того, что произойдет дальше. Тени, падающие от каменных глыб, вдруг начали расти и расползаться. Моргауза довольно улыбнулась. Мальчику стало страшно.

— Они не причинят нам вреда? — спросил он, испуганно глядя, как островок лунного света, на котором он стоял, становится все меньше и меньше.

— Нет, они слушаются жреца или жрицу, чья кровь пролилась на алтарь. Они полностью подчиняются моей воле. Дэйстир Мордред!

После заклинания Моргаузы тени покорно отступили. Тогда она наклонилась, смело зачерпнула рукой горсть земли прямо из ползучего черного пятна и насыпала ее в кожаный мешочек.

— Игра начинается, Утер Пендрагон, — ухмыльнулась жрица и убрала мешочек за пояс.

* * *

Моргану мучил очередной кошмар. Она металась на постели, крепко жмурилась, сжимала кулаки, мотала головой, задыхалась и тщетно силилась проснуться. Когда ей это удалось, из ее груди вырвался сдавленный крик, и она вскочила с подушек. Полминуты ушло на то, чтобы отдышаться и оценить обстановку.

— Баэрн!

Моргана взглядом зажгла свечу, заботливо погашенную Гвиневрой перед сном. Одной зажженной свечи ей показалось мало, и юная волшебница поднялась с постели, чтобы найти еще.

— Свет, нужно больше света, больше! — шептала она себе под нос как помешанная.

Свечи были найдены, и Моргана решила, что нужно срочно предупредить Мерлина. Она уже вышла в коридор, крепко сжимая по свече в каждой руке, но вдруг окинула себя взглядом и поняла, что из одежды на ней одна тонкая сорочка. Пришлось вернуться и одеться хотя бы в ночное, после чего Моргана отправилась к Гаюсу.

Она почти бежала по лабиринту темного дворца, постоянно оглядываясь себе за спину. Неведомая угроза будто следовала за ней, пряталась за углами, заползала под полотна и тяжелые гобелены, колыхалась в тенях на стенах, отражалась в стеклах окон.

Гаюса разбудил громкий стук в дверь. Он отпер настойчивому ночному посетителю и увидел Моргану с двумя свечами, бледную как смерть.

— Моргана, что случилось?

— Гаюс! Мне нужно видеть… поговорить… можно я войду? — сбивчиво пробормотала принцесса.

— Дай-ка это сюда, — Гаюс забрал у нее свечи и провел в покои. — Боже мой, у тебя руки обожжены! Надо обработать ожоги.

— Это подождет! — Моргана отняла руки, на которых застыли капельки расплавленного воска, и заговорила весьма решительно: — Гаюс, это может быть очень важно! Я видела сон…

— Моргана! Мы столько раз с тобой об этом говорили!

— Тени! В тенях что-то есть! Они движутся, мы должны быть осторожными.

— Бедное дитя! — с сочувствием вздохнул Гаюс и покачал головой. — Присядь, посиди со мной. Это сон, просто сон. Ты увидела его, испугалась, а теперь ты проснулась, ты в моих покоях, и все хорошо.

— Не нужно успокаивать меня, Гаюс, я лишь хочу, чтобы меня услышали! Нам всем угрожает опасность.

— Опасность? Какая опасность? — Мерлин со свечой в руке спустился к ним по ступеням и подошел ближе.

— Никакой опасности нет, Мерлин, иди спать, — строго посмотрел на него Гаюс.

Моргана глазами умоляла Мерлина выслушать ее. Мерлин ее просьбу уловил.

— Леди Моргана, почему бы вам не подождать в моей комнате, пока мы с Гаюсом все обсудим?

«Мерлин!» — припечатал его взглядом старый лекарь. Моргана с радостью приняла приглашение и поднялась в маленькую комнатушку. Мерлин прикрыл за ней дверь и обрушился на Гаюса:

— Сколько это будет продолжаться, Гаюс? Как долго ты будешь убеждать ее в том, что ее сны ничего не значат, когда мы знаем, что это не так? Вспомни, сколько раз Моргана предупреждала нас о реальных опасностях, и если бы не она, мы бы о них даже не подозревали! Она владеет магией. Ее сны пророческие. Мы должны прислушиваться к ней!

— Мерлин, я объяснял тебе это сто раз и повторю в сто первый. Поощряя ее способности, мы провоцируем их развитие. Однажды река выйдет из берегов, и что тогда? Ты думаешь об этом?

Юноша разочарованно махнул рукой и вернулся в свою комнату. Моргану все еще коробило после недавнего ночного кошмара, но, увидев Мерлина, она воспрянула и заулыбалась. Мерлин поставил горящую свечу на ящик возле кровати и присел рядом с Морганой.

— Что произошло, Моргана? Что ты увидела во сне?

— Это было так странно, Мерлин! — она повела рукой над пламенем, и на низком потолке заколыхалось серое пятно. — Я видела, как тени двигались сами по себе, росли, расползались, а потом все вокруг поглотила тьма. Там как будто что-то было. Что-то, чего нельзя увидеть. Это что-то страшное, Мерлин.

Мерлин с пониманием кивнул.

— Что бы это ни было, мы выясним правду.

— Ты считаешь, это магия?

— Я уверен.

— Мы найдем способ справиться с ней?

— Конечно. Обещаю.

— А если нет?..

Моргана смотрела ему в глаза тревожно, требовательно, и Мерлин вдруг почувствовал странную растерянность, почти ступор. Затем он опустил взгляд на ее руки и увидел на них красные пятнышки ожогов.

— Что с твоими руками, Моргана?

— Несла свечи. По-моему, я была не в себе, — усмехнулась она. — Так боялась темноты, что схватила их без подсвечников.

Мерлин взял ее ладони и осторожно провел подушечками пальцев по ожогам.

— Ик де он рефеа, — шепнул он, и слегка обожженная кожа вновь стала гладкой и белой.

— Ты так толком и не научил меня лечить магией, — вздохнула Моргана, осмотрев свои руки.

— Если честно, я сам нечасто этим занимаюсь, — смущенно признался Мерлин.

— А я все же умею кое-что. Смотри.

На лбу у Мерлина красовалась небольшая шишка, заработанная на тренировке у Артура. Моргана, улыбаясь, протянула руку к голове юноши и коснулась пальцами места ушиба. Короткое заклинание, вспыхнувшие золотом радужки — и синяк исчез вместе с опухолью. Мерлин удивленно ощупал лоб.

— О, это… впечатляет, Моргана. Спасибо тебе.

Она вновь ему улыбнулась — на этот раз как-то робко, даже слишком робко. Ее взгляд застыл на лице Мерлина, а затем случилось то, чего Мерлин ожидал меньше всего: Моргана прильнула к нему и прижалась губами к его губам. В первое мгновение юноша опешил, но прежде чем он осознал, что целуется с принцессой Камелота, его рука успела оказаться на ее спине. Губы у Морганы были мягкие, нежные, как цветочные лепестки, но это же, черт возьми, Моргана! Мерлин разорвал поцелуй и ошалело взглянул на нее. У Морганы глаза были не менее дикими. Она резко отпрянула и обхватила себя руками, словно закрываясь от всего внешнего мира.

— Моргана…

— Прости, я не знаю, что на меня нашло, — пробормотала она, тщательно пряча взгляд. — Кошмар очень сильно напугал меня, я просто… Я просто все еще не в себе. Пожалуйста, прости!

— Я… попробую узнать больше о том, что вам приснилось, — Мерлин покраснел до корней волос, встал с кровати и спешно покинул комнату, чудом ничего не задев по дороге.

О том, к каким выводам придет Гаюс, увидев его в таком состоянии выходящим от Морганы, юный маг как-то не подумал, а следовало бы. По пути в подземелье он беспрерывно твердил себе под нос: «Ну, поцеловала. Моргана меня поцеловала — что в этом такого? Она была напугана. Я просто оказался рядом в этот момент, проявил заботу, вот она меня и поцеловала. И я ее целовал, но только потому, что она поймала меня врасплох». Мысли о случайном, неловком поцелуе, горячих губах Морганы и испуганном выражении ее зеленых глаз выветрились из головы Мерлина лишь тогда, когда он предстал перед Великим драконом. Килгарра посмотрел на маленькую фигурку мага оценивающим и любопытным взглядом.

— А я уже заскучал по твоим визитам, Мерлин. Полагаю, случилось что-то серьезное, раз ты снова решил узнать мое мнение, к которому все равно не прислушаешься.

— У Морганы было видение. Сон, — без лишних предисловий начал Мерлин. — Она видела, как тени поглощают все вокруг. Что это может означать?

Дракон прищурился и хмыкнул.

— Если ты так доверяешь ведьме, почему бы не спросить у нее?

Мерлин развел руками.

— Моргана не может сама толковать свои сны, тебе об этом прекрасно известно! И между прочим, — он воздел указательный палец, — ее видения не раз помогали спасти Артура, так что я бы не стал их недооценивать.

— Мерлин, однажды ты сделал неверный выбор, приготовься столкнуться с его последствиями. Я говорил тебе, что нужно позволить мальчику-друиду умереть, но ты меня не послушал.

— Что? — поразился Мерлин. — Мордред?! Но он ребенок, он в бегах, что такого он может сделать?

— Тьма покроет Альбион из-за твоего ложного милосердия, юный чародей! Тьма!

Дракон захлопал крыльями и взвился ввысь. Мерлин в полной растерянности долго смотрел ему вслед, задрав голову. Ему казалось, что еще чуть-чуть, и его голова разлетится на куски, как бочка эля, в которую выстрелил из арбалета пьяный рыцарь.

В довершение ко всему, Мерлину пришлось объясняться с Гаюсом. Несмотря на глубокую ночь за окном, старик решил дождаться своего молодого подопечного и серьезно побеседовать с ним.

— Гаюс? Моргана еще здесь? — как ни в чем не бывало спросил Мерлин, поняв, что тихонько проскочить в свою комнату не получится.

— Моргана давно ушла. Я бы даже сказал, убежала, — хмуро ответил Гаюс. — Сядь.

Мерлин повиновался. Гаюс продолжил:

— Ничего не хочешь мне рассказать?

— О чем?

— Например, о том, куда исчезли ожоги с рук Морганы. И шишка с твоего лба. Когда вы с Морганой уединялись, она была на своем месте.

Мерлин понял, что его обман раскрыли, и путей к отступлению нет.

— Моргана знает, что я маг. И не только знает, она учится магии у меня.

Гаюс тяжело вздохнул и почесал над бровью.

— Я подозревал, Мерлин. Как давно?

— С того дня, когда на нас напали рыцари Медиры. Я стоял перед ужасным выбором, — Мерлин сглотнул и продолжил: — Дракон сказал, что Моргана — источник злых чар, дающий силу рыцарям, и нет другого пути, кроме уничтожения этого источника. Но я… не смог, понимаешь? Я подумал, что если я откроюсь Моргане, то мы сможем договориться и вместе что-нибудь придумать. А потом заклятие просто перестало действовать. Ни она, ни я ничего для этого не делали, оно просто… исчезло! Само по себе.

— Но каким образом Моргана оказалась под его влиянием?

— Моргауза.

— М-да, я так и думал, — озадаченно покачал головой Гаюс. — Моргауза не успокоится, пока не отомстит за себя и своих сородичей. Видишь ли, Мерлин, заклятия никогда не исчезают сами по себе. Ты-то уж должен это знать. Особенно заклятия такой силы. Ты полностью уверен, что вы с Морганой ничего не делали?

— Полностью. Что ты хочешь сказать, Гаюс?

— Я могу найти этому только одно объяснение, и оно меня не радует.

— Так говори же скорее!

— В старые времена существовал один очень могущественный культ. Его жрицы обладали огромной силой — в исключительных случаях они были способны налагать и разрушать чары любой сложности одним усилием воли, не прибегая к заклинаниям и ритуалам. Их уважали и боялись, но также в них видели угрозу. Было пророчество, согласно которому среди них однажды должна была появиться жрица, о которой Боги будут бросать жребий. Одна сторона медали — это любовь, мир и процветание. Другая — ненависть, безумие и погибель. От того, какой стороной ляжет медаль, будет зависеть будущее земель Альбиона. Один древний король узнал о пророчестве и обманом истребил всех служительниц культа, чтобы Обещанная жрица так и не появилась и не уничтожила его королевство. Возможно, кому-то все же удалось выжить, и Моргана наследница тех самых древних жриц.

— Ты уверен?..

— Вероятно, твои слова так потрясли ее, что она сняла с себя чары самостоятельно, сама того не ведая. Если у тебя есть другие предположения на этот счет, Мерлин, я готов их выслушать.

— Это же все объясняет! — возбужденно воскликнул Мерлин, вскочив на ноги. — Вот почему дракон так относится к Моргане — он знает о древних жрицах и их пророчестве! Вот почему он велел мне избавиться от нее, а вовсе не потому, что это было необходимо! Он думает, что она та самая Обещанная жрица, и боится, что медаль ляжет не той стороной! Он просто ждал удобного случая! До чего же он подлый…

— Мерлин, пожалуйста, успокойся и присядь. Сейчас важно то, как уберечь Моргану от самой себя. Если все действительно так, как мы предположили, ты понимаешь, насколько серьезно ее положение?

Мерлин схватился рукой за голову и шумно выдохнул через рот.

— И еще один важный вопрос, Мерлин. Между вами ничего нет?

Юноша взглянул на Гаюса глазами пойманной в капкан лисы.

— Конечно, нет! Ничего, кроме дружбы.

— Ранее ты клялся и божился, что Моргана ничего не знает о твоей магии, и что же?

— Но в конце концов я же сказал правду, так?

— Откуда мне знать, что ты сказал всю правду, а не половину правды? Доверие — это такая вещь, которая утрачивается один раз, Мерлин. Ты должен бояться не моих выговоров, а Утера и той беды, которую вы с Морганой можете навлечь друг на друга. Я не осуждаю ни тебя, ни ее. Я сам был молод и знаю, что такое любовь, но также я знаю, чтобы бывает с теми, кто забывает об осторожности. Я много раз видел это своими глазами и меньше всего на свете желаю, чтобы подобная участь постигла вас.

Последние фразы Мерлин пропустил мимо ушей. Его мысли возвращались к словам дракона о Мордреде.

— Я не могу понять, какова во всем этом роль Мордреда, — проговорил он вслух. — Дракон предупреждал меня не только о Моргане, но и о Мордреде, и теперь я совсем запутался. Не знаю, кого слушать и кому доверять.

— Полагаю, Мерлин, на свежую голову у тебя лучше получится рассудить об этом. Поспи, пока есть возможность, а то скоро рассветет, и начнется новый день. Артуру ведь все равно, чем ты занят по ночам.

Едва Мерлину представились неотполированные доспехи Артура и длинные ряды конюшен, как его резко потянуло в сон. Он вернулся в свою комнату, лег в постель, задул свечу и закрыл глаза, изо всех сил стараясь не вспоминать восхитительно сладкие губы Морганы.

* * *

Тревожные вести пришли из отдаленной деревни на северо-западе. Оттуда явилась до смерти перепуганная девчушка лет четырнадцати и, стоя перед королем и его советниками, рассказала о страшном бедствии, постигшем ее родное селение.

— Так ты говоришь, никого не осталось? — расспрашивал ее Утер.

— Н-никого, милорд, я одна, — юная крестьянка опускала глаза в пол и нервно теребила кончик теплого платка дрожащими пальцами. — Когда люди только начали пропадать, мы решили, что к нам повадились разбойники или хищники, даже ставили караул, но это нас не спасло. Люди просто заходили в свои дома и исчезали целыми семьями. Иногда они кричали перед этим, иногда нет. Чаще всего это случалось по ночам, мы жгли много костров, чтобы не было так страшно, и костры… они помогали, но не надолго. А еще… — девочка судорожно вздохнула и замолчала.

— Продолжай, — повелительно кивнул король.

— Я не знаю, поверите ли вы мне, милорды, но вместо людей мы находили только их одежду и… горстку… как будто пепла.

Артур с недоумением воскликнул:

— Кто или что могло сотворить такое с людьми?!

— Возьми охрану, поезжай туда и выясни.

— Как прикажешь, отец.

Моргана посмотрела на Утера с неодобрением, затем встала, подошла к девочке и ласково обратилась к ней, взяв за руки:

— Это очень хорошо, что ты пришла в Камелот и обо всем нам рассказала. Здесь тебя никто не тронет, во дворце ты в полной безопасности.

— Спасибо, миледи, вы такая добрая, — застенчиво улыбнулась девочка.

Мерлин наклонился к Гаюсу и прошептал:

— Гаюс, в зале окна ведь только с одной стороны?

— Конечно, Мерлин, что за странные вопросы? — удивился старик.

— Тогда почему у нее две тени?..

Краем глаза Моргана заметила, что Артур отправился собирать рыцарей, и побежала вслед за ним, передав девочку на попечение Гвен.

— Артур! Артур! — кричала она ему вдогонку.

Артур остановился и повернулся к ней.

— Ну что такое, Моргана?

— Ты же не собираешься туда ехать?!

— Ошибаешься, я как раз собираюсь туда ехать.

— Ты не знаешь, что случилось с теми людьми! — щеки Морганы разгорелись румянцем, а острые ключицы часто вздымались и опускались от волнения.

— Вот и узнаю.

— Опомнись, то же самое может случиться и с тобой! Со всем твоим отрядом! В той деревне никого не осталось, кроме бедной напуганной девочки, которая сейчас с нами. Твой поход — безрассудство, а не геройство! Разве ты не понимаешь, что здесь замешаны силы зла? Решил посостязаться с ними мечом?

Артур возвел глаза к потолку с выражением «Боже, помоги мне».

— Моргана, я получил приказ короля. Когда же ты поймешь, что я рыцарь и наследный принц, а не жеманная девица?

— Ты будешь мертвым наследным принцем, если не научишься думать собственной головой! Артур!

Поединок взглядов неожиданно прервал громкий крик из-за дверей тронного зала. Брат с сестрой вместе бросились туда, где на глазах у Утера и всего совета произошло нечто страшное. Артур, первым вбежав в зал, с ужасом уставился на валяющиеся на полу крестьянские лохмотья и кучку праха, три минуты назад бывшего девочкой.

---

Примечания:

Концепция «врагов на главу» частично взята из сериала «Доктор Кто».

Несколько секунд всем понадобилось на то, чтобы прийти в себя. Лицо Утера исказила жуткая гримаса страха, гнева и растерянности.

— Магия! — полузадушенным голосом прорычал он.

Потрясенные лица советников слились в какую-то бледную, немую массу. Артур с ужасом смотрел на то, что осталось от девочки-крестьянки. Мерлин перехватил полный отчаяния взгляд Морганы. Гаюс, как наиболее сохранивший самообладание из всех присутствующих, выступил вперед и обратился к королю:

— Сир, что бы ни погубило жителей деревни, я опасаюсь, что оно могло прийти сюда вместе с этой девочкой. Если она говорила правду (а я в этом не сомневаюсь), то можно предположить, что напасть распространяется как эпидемия.

— Она наверняка была ведьмой! Ее останки нужно немедленно уничтожить!

— Я думаю, сир, это бедное дитя было всего лишь жертвой, но мы сейчас должны проявить повышенную бдительность.

Утер наконец взял себя в руки, отдышался и кивнул:

— Да, Гаюс, ты прав. Артур, ты никуда не едешь. Усиль охрану вдвое, патрулируйте улицы и Нижний город каждый час. За ворота никого не выпускать, всех прибывающих тщательно досматривать.

— Да, милорд, — Артур, придя в себя, поклонился и вышел из зала.

— Гаюс, я хочу, чтобы ты следил за состоянием людей в замке и докладывал мне о малейших своих подозрениях.

— Да, сир, — Гаюс поклонился королю, а затем позвал с собой Мерлина.

Выйдя за двери, Мерлин ощутил на своем запястье крепкую и одновременно бережную хватку холодной женской руки. Он обернулся. Конечно, Моргана.

— Мерлин, это начинается, так ведь? — тревожно спросила она.

У Мерлина неожиданно пересохло в горле. Он уставился на Моргану так, будто видит ее в первый раз.

— Мерлин?..

— Мы с Гаюсом собираемся искать…

— Я могу помочь?

— Нет, не думаю. Пока нет. Если понадобится твоя… ваша помощь, я дам знать.

— Мерлин! — донесся до них недовольный голос Гаюса.

Моргана разжала пальцы. Мерлин отдернул руку и зашагал по коридору вслед за лекарем. Что-то странное начало с ним твориться: еще вчера он мог запросто оставаться наедине и спокойно разговаривать с Морганой, а теперь при ней его бросало то в жар, то в холод, отнимался язык, а также совершенно пустела голова. «Неудивительно, когда на твоих глазах только что рассыпался в прах ребенок», — сказал себе Мерлин и зачем-то оглянулся на Моргану. Она так и стояла у дверей тронного зала в своем атласном сине-фиолетовом платье с прозрачными рукавами и смотрела на него. Мерлин сглотнул и ускорил шаг, буквально сбегая от нее.

Найти сведения о тенях-убийцах оказалось не так-то просто. За прошедший час Мерлин трижды бегал в Королевскую библиотеку, но поиски до сих пор не увенчались успехом. Гаюс снял очки, положил их на стол и устало потер глаза.

— Итак, Мерлин, давай рассуждать логически. Что мы имеем? Разоренная деревня, погибшие один за другим люди и нечто, уничтожающее живую плоть в одно мгновение.

— И тени, — настойчиво напомнил Мерлин.

— Ты уверен, что видел то, что видел?

— Конечно, я уверен! Не понимаю, как другие не увидели.

— Люди не привыкли следить за тенями и разглядывать их, вот в чем дело, Мерлин. Давай тщательнее проверим хроники, где-то должно упоминаться о подобных происшествиях.

— Тут только набеги, грабежи, битвы, осады, пожары, чума, наводнения… Такое чувство, что все упоминания о магии просто вымарали из истории.

— В твоих словах есть доля правды. Записи времен Великой Чистки запечатаны, а то, что осталось доступным, по приказу Утера подверглось значительным правкам. Но мы не должны отчаиваться — не все книги были переписаны. Я просил тебя принести старое издание хроник Томаса Бомануарского, оно здесь?

— Здесь! — бодро ответил Мерлин и достал из внушительной стопки библиотечных книг старинный пыльный фолиант.

— Замечательно. Если в прошлом случались прецеденты с исчезновением целых деревень, в этой книге они наверняка описаны.

Мерлин с сомнением и душевной мукой поглядел на плотно упакованные кожаным переплетом добрых две сотни листов пергамента.

— И поторопись, пожалуйста, — сухо прибавил Гаюс.

* * *

Патрулируя город, Артур заметил необычное оживление на рыночной улице. Народ шумел, обступив кого-то плотным, хотя и широким кольцом. Артуру даже не понадобилось озвучивать приказ разойтись — увидев отряд рыцарей во главе с принцем, люди сами испуганно расступились и дали им дорогу. Посреди улицы стоял, с ужасом глядя себе под ноги, молодой паренек в одежде бедняка. Артур проследил за его взглядом и понял, что тот отбрасывает две тени: одна повторяла очертания человеческого тела, вторая была бесформенной, раза в два больше первой. В лучах дневного солнца темные пятна были отчетливо видны на мостовой.

— Что здесь произошло? — сурово спросил Артур.

— Проклятье! Меня прокляли! Это магия, меня прокляли! — со слезами причитал и махал руками парнишка, казалось, совсем не сознавая, что стоит перед принцем. — Эта тень! Не моя тень! Уберите ее, уберите!

— Увести в лазарет, пусть его осмотрит Гаюс, — приказал рыцарям Артур. — Но не приближайтесь к нему вплотную, мы пока не знаем, с чем имеем дело.

В это же время Моргана вошла в свои покои и вскрикнула от испуга — в окна ярко светило солнце, но на решетчатых квадратах света на полу копошилось что-то темное, ползучее и невидимое. Моргана, широко распахнув глаза, сделала несколько осторожных шагов вперед. Посторонняя тень слегка подрагивала и выглядела слабой, только что пробудившейся, не набравшей пока сил для нападения. Моргана остановилась и принялась напряженно следить за таинственным врагом. Тень замерла, будто разгадав ее намерения. Чародейка была готова поклясться, что чувствует чужое присутствие, как в темном лесу одинокий путник чувствует разбойника, еще не видя и не слыша его. И вдруг пятно на глазах начало расти, пожирать блики солнца на полу, тянуться к Моргане. Моргана не закричала — в этом не было смысла. Кричат тогда, когда надеются на чужую помощь, а у нее на это не было времени.

— Онбрегдан! — свеча со стола полетела волшебнице в руку. — Форбаэрн! — вверх взметнулся жаркий язычок пламени.

Моргана бросила горящую свечу на пол, прямо туда, откуда начинала свое движение зловещая тень, и зажала уши ладонями от пронзительного, нечеловеческого визга. Она не была уверена, раздался этот визг в ее голове или снаружи, но темное пятно отступило и съежилось, а затем и вовсе исчезло. В покои снова лился теплый солнечный свет, беспрепятственно ложась на поверхности.

— Огонь! — вслух обрадовалась Моргана. — Оно действительно боится огня! Я должна сказать Артуру.

* * *

После долгого, кропотливого изучения объемных хроник, которые, к тому же, были написаны до безобразия мелким и неудобочитаемым шрифтом, Мерлин радостно воскликнул:

— Гаюс! Гаюс, кажется, я нашел! Послушай: «Когда сэр Элиот со своим оруженосцем, ища ночлег, въехал в деревню, он не нашел в ней никого. Двери домов были не заперты, очаги еще не успели остыть, но не было ни людей, ни скота. Сэр Элиот решил, что случилась беда. Он разыскал юношу, седого до последнего волоса, и тот поведал рыцарю о проклятии, павшем на деревню».

— Мерлин, дай-ка я сам прочту, — Гаюс потянулся через стол и забрал у него книгу. Старик тщательно вчитывался в текст через очки и хмурил седые брови. Затем, помусолив палец, перевернул страницу. — Да, это ценная находка. Здесь говорится, что Верховный жрец проклял жителей деревни за непочтение к Богам, проведя обряд в святилище на кургане Благословения.

— Я знаю, где это! Это на холмах недалеко от долины Павших Королей!

— Теперь мы хотя бы примерно понимаем, с чем столкнулись, но мы все еще не знаем, как с этим бороться.

— Там не написано, что это был за обряд?

— Увы, Мерлин, сведения довольно скудные.

Мерлин вскочил из-за стола и принялся расхаживать взад-вперед, возбужденно размахивая руками.

— Гаюс, где можно прочесть о святилищах Старой Религии?

В дверь неожиданно заглянул Артур.

— Гаюс, идем в лазарет, нужно твое мнение. Мерлин, ты тоже.

Лазаретом служило большое, не слишком хорошо обустроенное помещение на нижнем этаже, куда во время осад сносили раненых и во время эпидемий — больных. Там же иногда складывали тела умерших. Артур решил, что разумнее будет отвести предположительно зараженного горожанина туда, чтобы изолировать от остальных. По пути он старался ввести Гаюса с Мерлином в курс дела.

— …Моргана сказала, что столкнулась с одной из этих тварей в своих покоях. Та пыталась атаковать ее.

— Моргана не пострадала?! — вырвалось у Мерлина.

— Нет, — спокойно ответил Артур. — Но она выяснила, что твари боятся огня. Мы используем это для защиты.

В лазарете вдоль стен были зажжены десятка полтора факелов — это сразу бросалось в глаза при входе. Однако внутри никого не было.

— Я приказал охранять его как зеницу ока! — вознегодовал Артур. — Как он смог пройти мимо стражи?

Мерлин медленно подошел к одной из коек и нервно сглотнул.

— Артур…

— Растяпы! — продолжал бушевать принц. — Я сейчас же…

— Артур! Думаю, он никуда не уходил, — Мерлин кивком указал на пустую постель, посыпанную черным пеплом.

— Черт! Не устерегли, — выругался с досады Артур.

— Нам лучше уйти отсюда, — вмешался Гаюс.

— Нет, стойте! — Артур поднял руку. — Мы должны понять, здесь ли еще тварь. Считайте тени. Если найдете лишнюю, ткните в нее факелом.

«Умно», — удивленно отметил про себя Мерлин.

Из-за множества источников света вокруг тени получались бледными и нечеткими, практически неразличимыми, и найти среди них лишнюю было трудно.

— Гаюс, как ты думаешь, что это может быть? — вопрошал Артур, заглядывая за каждую койку и табуретку. — Что за существа отбрасывают эти тени?

— Не могу пока сказать, сир, — ответил Гаюс. — Когда речь заходит о магических созданиях, добраться до истины бывает сложно. Я предполагаю, что сила, которая нам противостоит, лишь маскируется под тени.

— Это значит, что нигде не безопасно, — тяжело вздохнув, заключил принц. — И особенно в темноте.

Мерлин сузил глаза, вглядываясь в дальний затемненный угол. Туда не проникали ни скудный дневной свет из маленьких окон, ни сполохи от факелов, и все же там было слишком темно. Мерлин вооружился факелом и двинулся по направлению к подозрительному углу, то и дело поглядывая под ноги — не появилось ли у него самого побочных теней. Что-то вело его туда — не только глаза, но и чутье. Юный маг смутно чувствовал присутствие чужой могущественной и, более того, разумной силы.

— Мерлин, что ты там увидел? — спросил Артур, заметив необычное поведение своего слуги.

— Мне кажется, я кое-что понял. Если я прав…

На грубо сколоченном деревянном столе стоял поднос с едой, к которой покойный так и не притронулся — куриная ножка и немного овощей. Мерлин взял ножку и швырнул в темный угол. За секунду от мяса остались одни воспоминания.

— Назад! — вскричал Артур. — Все назад!

Раздразненная закуской тень поплыла по полу, как хлынувшая из берегов река. Артур, загораживая собой Мерлина с Гаюсом, отступал с факелом в руке к выходу. Огонь хотя бы немного, но сдерживал наступление темной силы.

— Подавись! — Артур изловчился и ткнул факелом в огромную «лужу». Та неистово заверещала, скукожилась и юркнула под ближайшую койку.

В холодном поту все трое выскочили из лазарета и заперли дверь на засов. Тяжелее всех пришлось Гаюсу — он весь покраснел и кое-как справлялся с одышкой.

— В лазарет никого не впускать, — приказал Артур стражникам, стоявшим снаружи.

— Как долго? — измученно пробормотал Мерлин. — Как долго мы сможем сдерживать это?

— Ей-богу, Мерлин, что ты как девчонка? — раздраженно бросил ему принц. — Пока у нас есть хоть что-то, способное гореть, мы будем держать оборону.

* * *

Если днем все было еще относительно спокойно, то с наступлением темноты начался сущий ад. Люди умирали везде — посреди улиц, во дворце, в своих домах и покоях. Грозным предвестником гибели было появление у человека второй тени — это означало, что он приговорен. Самовольные поиски носителей «темной чумы», как прозвали в народе эту напасть, обернулись настоящим безумием, и в Камелоте начались беспорядки.

На главной площади по приказу короля разожгли костры, в замке повсюду горели свечи и факелы — даже в темнице и подземельях. Моргана вместе с Гвен, выбиваясь из сил, принимали людей из Нижнего города, где было больше всего смертей и волнений. Напоить всех чистой водой, накормить, устроить на ночлег, успокоить…

— …Пожалуйста, впустите, умоляю! — услышала Моргана всхлипывающий женский голос у ворот.

Молодая женщина с новорожденным ребенком на руках плакала перед стражником, преградившим ей путь в убежище. Моргана решительным шагом направилась к воротам.

— Что происходит? — строго спросила она у стражника. — Почему вы не пускаете людей?

— Приказ короля. Эта женщина заражена, она не может войти на территорию замка, — ответил тот.

— Пожалуйста! — молила женщина. — Если не меня, то хотя бы моего ребенка! Миледи, спасите моего ребенка! — со слезами обратилась она к Моргане.

Моргана, сжав челюсти, властно посмотрела на стражника.

— Она войдет немедленно.

— Но, миледи, приказ короля…

— Зараженные есть и во дворце, но им не отказывают в помощи, и они не вынуждены скрываться от беспорядков. Беда уже пробралась во все уголки Камелота, несмотря на Утера и его приказы. Впустите эту женщину, я беру всю ответственность на себя.

Возражать принцессе было бесполезно. Стражник неохотно повиновался. Моргана бесстрашно приняла младенца из рук женщины и провела ее, продрогшую, к огню. Та все еще обливалась слезами — теперь уже слезами благодарности.

— Пожалуйста, не волнуйтесь, — утешала несчастную Моргана. — Вас и вашего ребенка здесь никто не обидит, вы под моей защитой.

— Я знаю, что скоро умру, миледи, и даже вы не в силах этого изменить. Но знайте, что я умру с благодарностью в сердце. Хотела бы я, чтобы у Камелота была такая королева, как вы.

Моргана не нашла в себе сил ответить и вместо этого печально улыбнулась. Ночь только начиналась.

В тронном зале было очень светло благодаря зажженной люстре и свечам, которые горели и чадили на десятках подсвечников. Несмотря на поздний час, король собрал срочный совет. Начался этот совет с доклада Артура.

— У нас уже около полусотни погибших в Нижнем городе и два десятка в замке, включая стражу. Истрачен месячный запас свечей и смолы, но оставшегося нам хватит примерно на неделю. Лесорубы снабдят нас дровами и сосновой щепой в ближайшие дни. В городе паника, есть случаи поджогов целых домов вместе с их хозяевами. Мы усилили патруль, чтобы следить за порядком.

Утер сидел на тронном кресле, сжимая и разжимая кулаки. От напряжения желваки на его скулах ходили ходуном, а острый взгляд зелено-карих глаз зорко вперился в Артура.

— Поджигателей казнить без промедления, — сухо распорядился он и посмотрел на лекаря: — Гаюс, какие-нибудь новости?

Гаюс выступил вперед и сложил руки перед собой.

— Сир, думаю, мне удалось определить, кто наш враг.

Утер привстал в нетерпении.

— Говори, Гаюс!

— В легендах эти существа описаны как Таэн Нака, или «тени, пожирающие плоть». Таэн Нака — порождение тьмы, по отдельности каждая из таких тварей не больше песчинки, но они охотятся целым роем преимущественно в темноте для удобства маскировки. Свет не может сдержать их надолго, так как любой источник света дает также и тень. Вы не можете быть уверены в том, что тень позади вашего трона не несет в себе угрозы. Камелот в смертельной опасности, милорд.

Утер нервно заглянул за спинку трона, но, опомнившись, тут же выпрямился и сделал непроницаемое выражение лица.

— Гаюс, есть ли способ побороть этих тварей и изгнать их из королевства навсегда?

— Я постараюсь приготовить снадобье, которое сделает людей менее уязвимыми перед Таэн Нака, но для этого мне нужно, чтобы в ближайшие часы меня никто не отвлекал от работы.

Утер вздохнул, и на его губах появилось нечто вроде улыбки облегчения.

— Конечно, Гаюс, спокойно работай. Ты получишь все, что тебе понадобится.

Раздав ряд поручений, король отпустил совет, но Гаюс не спешил покидать зал. Он подошел к Утеру с напряженным, мрачным лицом.

— Сир, мне нужно поговорить с вами наедине. То, что я хочу сообщить вам, не предназначено даже для ушей советников.

— Я слушаю, Гаюс. Я знаю, что могу доверять тебе.

— Это снадобье… — лекарь выжидающе и чуть виновато заглянул королю в глаза. — Нет никакой гарантии, что оно поможет. Таэн Нака магические создания, и победить их может только магия.

Утер вздрогнул, повернулся к Гаюсу боком и часто, тяжело задышал.

— Милорд, в древние времена Верховные жрецы с помощью Таэн Нака уничтожали целые города. Эти существа бестелесны, они проникнут всюду, для них нет препятствий и укреплений. Камелот продержится не дольше недели.

На нелегкую борьбу с самим собой Утеру понадобилось полминуты. Наконец он пристально посмотрел на Гаюса и глухо молвил:

— И ты знаешь того, кто мог бы помочь?

— Лет восемь назад я слышал о старом маге-отшельнике, живущем в лесу возле долины Павших Королей. Полагаю, его знаний и силы хватит, чтобы справиться с Таэн Нака.

— Хорошо, — ответил Утер, отведя взгляд. — Я поручу Артуру разыскать этого старика. Завтра же на рассвете он отправится к долине Павших Королей.

— Вы приняли мудрое решение, сир, — многозначительно произнес Гаюс и, поклонившись, удалился.

* * *

Время давно перевалило за полночь. Гаюс при множестве свечей корпел над пробирками, постоянно сверяясь с толстой книгой, раскрытой перед ним на столе. Сон подбирался к нему, но старый лекарь не позволял усталости взять над собой верх, он попросту не имел на это права. В покои заглянула Моргана, такая же уставшая и вымотанная, но с достоинством переносящая тяготы непростой ночи.

— Гаюс, Мерлин у себя? Мне нужно поговорить с ним.

— У себя. Но, Моргана…

Гаюс так и не договорил — Моргана пронеслась мимо него, как пестрая бабочка, взбежала по ступеням и скрылась за дверью в комнатушке Мерлина. Гаюс лишь тяжело вздохнул и покачал головой, глядя ей вслед.

Моргана была так взволнована, что забыла постучаться. От неожиданности Мерлин вздрогнул и чуть не выронил из рук книгу, которую перед этим внимательно изучал.

— Мерлин… — голос у Морганы внезапно сорвался на дрожь, и она смущенно прочистила горло. — Послушай, я хочу знать, что происходит. Я там, с людьми, мне никто ничего не говорит, а я схожу с ума от неизвестности и страха. Это правда, что Гаюс нашел лекарство?..

Мерлин широко улыбнулся. Он выглядел спокойным, даже веселым, и это совершенно сбивало с толку.

— Нет, это не совсем лекарство, но мы действительно нашли способ справиться с напастью! — гордо сообщил юноша.

— Что?.. — от радости у Морганы захватило дух. — Пожалуйста, расскажи мне все!

Мерлин взял ее за руки, с какой-то особой торжественностью усадил на кровать и сел рядом, не переставая довольно улыбаться. Моргане казалось, что она вот-вот лопнет от нетерпения, а он будто нарочно оттягивал момент и забавлялся ее волнением.

— Завтра на рассвете мы с Артуром поедем искать одного отшельника, чтобы он провел обряд и изгнал тени.

— Что?.. Отшельника? Кто он?

— Старый маг, к которому очень редко приезжают гости.

От удивления губы у Морганы сложились буквой «о», а глаза стали как два блюдца. Мерлин весело рассмеялся.

— Мерлин, прошу, не шути так со мной!

— А я вовсе не шучу.

— Тогда перестань говорить загадками! — в светлой зелени ее глаз вспыхнули сердитые искорки, которые раззадорили Мерлина еще больше. — Кто этот отшельник? Он согласится помогать вам?

— Конечно, согласится.

— Почему ты так уверен?

— Потому что я и есть этот отшельник.

Мерлин ожидал другой реакции и слегка растерялся, когда Моргана отвернулась от него, глотая обиду.

— Моргана, ты…

— Мерлин, не нужно так вести себя со мной! — резко перебила она его. — Это не весело, совсем не весело! Люди умирают десятками, дети плачут, мы все на краю гибели, а ты смеешься, будто тебе все равно.

Мерлин виновато хмыкнул и легкими, невесомыми касаниями погладил ее руку, покоящуюся на коленях.

— Я просто думал, что ты обрадуешься, когда узнаешь.

Моргана оттаяла и нежно улыбнулась ему.

— Прости, Мерлин. Я так устала и переволновалась, что совсем перестала держать себя в руках. Прости.

— Нет, мне в самом деле стоило быть серьезнее. Это ты меня извини.

— Расскажи мне об обряде.

Мерлин шустро повернулся к тумбочке и взял оставленную на ней раскрытую книгу. Книга была очень старая, пахнущая травами, раздобытая где-то в потайных кладовках Гаюса, где ее прятали от бдительного ока короля. Моргана придвинулась ближе, чтобы лучше рассмотреть открытую страницу. Прядь завитых волос, выбившаяся из прически, игриво и ласково коснулась уха Мерлина, заставив его легонько вздрогнуть. Моргана вздрогнула одновременно с ним — на память пришла вчерашняя неловкая сцена, и щеки предательски запылали от смущения. При других обстоятельствах после неудачного, неуместного, ненужного поцелуя Моргана несколько дней не смела бы даже взглянуть на Мерлина, но ад за стенами уютной комнатки понуждал забыть о ложном стыде.

— Эти тени называются Таэн Нака, — как ни в чем не бывало проговорил Мерлин, указывая на тщательно нарисованное изображение каменного святилища. — Очень маленькие, злобные и смертоносные создания, живущие в этих камнях.

— В камнях? — удивленно переспросила Моргана.

— Их заточил туда один древний маг, чтобы они никому не вредили, но иногда жрецы выпускали их и использовали как… карательное орудие.

— Что?! Ушам своим не верю!

— Нам с Гаюсом очень повезло найти описание обряда и заклинание отзыва. Есть лишь одно обязательное условие: обряд должен проводиться в святилище и нигде кроме святилища.

— Но ты… — Моргана глубоко вдохнула носом. — Ты справишься?

Мерлин ободряюще улыбнулся.

— У меня нет права на ошибку.

— Понимаю. Ты сказал, что проведешь обряд от лица отшельника. Как у тебя это получится?

— Не от лица, — синие глаза Мерлина лукаво заблестели, — я действительно стану стариком.

— Как?..

— С помощью заклятия старения. Гаюс сейчас занят не приготовлением лекарства, он варит зелье, чтобы после обращения я смог снова стать молодым. Артур даже ничего не заподозрит.

Моргана задумалась и с сомнением покачала головой.

— Так это все для Артура? Придумано неплохо, но неужели он согласится пойти на сделку с колдуном?

— Ради Камелота Артур готов пожертвовать всем, а кроме того, у него есть приказ короля.

— Что?! Утер послал его на переговоры с магом?

— Да. Это государственная тайна, Моргана.

Моргана резко вскочила на ноги и, отбежав к стене, обхватила себя руками и повернулась к Мерлину спиной. В ее глазах появились слезы, а подбородок чуть подрагивал от негодования.

— Вот, значит, как? Других он казнит за малейшее подозрение в причастности к магии, а сам пользуется, когда ему нужно?

— Утер напуган до такой степени, что готов согласиться на магию, лишь бы сохранить королевство, — пожал плечами Мерлин.

Моргана рассмеялась нервным, болезненным смехом.

— Сейчас, когда смерть шагнула в ворота Камелота, Утер помнит о магии и прибегает к ее помощи, а что будет завтра, когда беда отступит? Я скажу тебе, Мерлин. Все продолжится. Эти доносы, допросы, казни… Все пойдет по новой. Невыносимо терпеть это лицемерие, оно претит мне, меня от него тошнит!

Ее ярость всегда обескураживала Мерлина. Он сделал к ней несколько шагов, но так и не осмелился подойти и прикоснуться.

— Моргана! Пойми, дело не в Утере, дело в Артуре! Однажды эпоха Утера уйдет в прошлое, но сейчас у нас есть шанс доказать Артуру, что магия бывает разной. Что магия — это не только зло, слезы, разор и смерть, что она может служить на благо людей и целого королевства. Это наша борьба, наш путь. Он долгий и трудный, но верный.

Моргана вздохнула и грустно улыбнулась, не поворачиваясь.

— Ты прав, Мерлин. Сейчас все это не важно, важно остановить Таэн Нака. Я верю, что ты можешь это сделать.

— Я…

Его голос подозрительно дрогнул, и у Морганы по спине прошелся холодок. Она обернулась. Мерлин смотрел на нее затуманенным от слез взглядом.

— Что? Что с тобой? В чем дело, Мерлин?

— Не думаю, что я успею, Моргана. У меня две тени.

— Мерлин!

Потрясенный взгляд Морганы был прикован к зловещему темному пятну на дощатом полу. Затем она подняла глаза на Мерлина, а в груди набатом гудел только один вопрос: «Почему?!»

— Нет, этого не может быть!

— Если верить наблюдениям, у меня есть, по крайней мере, пять минут, — Мерлин старался улыбаться и сохранять видимость спокойствия и бодрости духа, но получалось у него из рук вон плохо, и слезы в глазах блестели слишком уж ярко. — Если Таэн Нака решат, что я не самый вкусный, могу продержаться и сутки. Если очень повезет.

— Мерлин, нет! Ты не можешь умереть, просто не можешь! Ты же маг!

— Почему? Нигде не сказано, что маги защищены.

— Это невозможно!

От отчаяния Моргана была готова кричать. Внезапно, за один миг она осознала, что готова потерять все в этом мире, только не Мерлина. Разум и сердце отказывались верить в возможность его гибели.

— Моргана, послушай меня…

— Должен быть способ избавиться от этого, какое-то заклинание… — Моргана дрожащими руками схватила книгу и принялась быстро листать страницы в свете настольной свечи.

— Моргана…

— Я не дам тебе умереть, даже не думай! Я найду, здесь должно быть…

— Моргана! — Мерлин смотрел на нее с глубоким сожалением и в то же время как-то строго. — Если я умру, ты останешься единственным близким к Артуру человеком, владеющим магией. Все, что было возложено на меня, ляжет на твои плечи. Ты будешь присматривать за ним, а не я. Ты, а не я, рука об руку с Артуром будешь строить мир свободной магии. Ты должна обещать мне это. Обещай, Моргана!

Слезы, придавившие грудь валуном и мешавшие Моргане дышать, наконец вырвались наружу.

— Ты не можешь меня оставить! — мотала она головой в исступлении. — Я не могу тебя потерять!

— Не нужно этого, Моргана, просто обещай…

Моргана не дала Мерлину договорить и бросилась ему на шею, обняв так крепко, как только могла. Мерлин в ужасе попытался ее оттолкнуть.

— Что ты делаешь! — воскликнул он. — Отойди немедленно, не прикасайся ко мне, ты можешь пострадать!

— Мне все равно, — сквозь слезы шептала Моргана и гладила его по волосам. — Мы останемся жить оба или я умру вместе с тобой, но не прогоняй меня! Не прогоняй!

Мерлин смягчился. Она почувствовала, как его руки обволакивают ее в ответ вместо того, чтобы отпихивать.

— Моргана, пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты пострадала. Тебе есть ради чего жить. Представь, как прекрасен будет мир светлой магии.

— Мне не нужен мир, в котором не будет тебя.

— Ты говоришь опрометчиво. Конечно, тебе нужен мир, и ты нужна ему. А теперь отойди, прошу. Мне будет гораздо легче, если ты просто мне улыбнешься.

Как бы Моргане ни было тяжело, ей пришлось признать правоту за Мерлином. Она все еще слабо верила в то, что способна изменить судьбу королевства и целого народа, но и сдаться, не попытавшись, она не могла. Моргана разжала объятья и сделала два шага назад. Мерлин смотрел на нее с такой нежностью, которой она никогда прежде не видела в его глазах. И все же он не сказал вслух, что любит, а именно эти слова так отчаянно просились у Морганы с языка и так жестоко застревали в горле. Она опустила взгляд и вдруг радостно вскрикнула:

— Мерлин! Тень исчезла!

Мерлин вытянул лицо и с великим изумлением посмотрел себе под ноги, а затем, обернувшись, за спину. У него была всего одна тень, и она серела сзади на стене. Он облегченно выдохнул и взъерошил пальцами взмокшие волосы:

— Ладно, я не умер.

— Я же говорила! Я говорила, что ты не можешь погибнуть!

Прежде чем Мерлин успел снова раскрыть рот, Моргана стиснула его в объятьях крепче прежнего. Он рассмеялся смущенно и чуть придушенно — Моргана была сильнее, чем казалась.

— О, это… мило. Правда, Моргана, очень мило. Мне очень приятно, что ты так за меня переживаешь, но я не уверен, что причина во мне.

Она отпустила его плечи и вопросительно заглянула ему в глаза.

— О чем ты говоришь, Мерлин?

— Это лишь предположение, но мне показалось, что именно ты отпугнула тень.

— Как?..

Мерлин перестал улыбаться и взглядом указал ей куда-то за спину:

— Осторожнее. Она еще здесь.

Моргана медленно повернулась и посмотрела туда, куда он указывал. Черное пятно возле кровати возмущалось, как встревоженная ветром озерная гладь. Оно явно было недовольно тем, что его лишили добычи. Моргана крадучись двинулась ему навстречу.

— Моргана, не надо! — испугался Мерлин, когда она наклонилась и протянула руку к постоянно дергающейся темной черте, за которой пролегала область злой силы.

— Я должна проверить, прав ли ты.

Тень почуяла приближение живой плоти и жадно потянулась к пальцам Морганы, но, едва коснувшись края ее ногтей, злобно зашипела и шмыгнула в угол.

— Боже! — округлив глаза, воскликнула Моргана.

— Они избегают тебя! Но почему?..

— Точно не из-за магии, — Моргана неосознанно отряхнула руки и выпрямилась. — Ты тоже маг, но тебя они чуть не убили.

— У меня есть только одно объяснение. Тот, кто наслал Таэн Нака на Камелот, не хотел, чтобы они навредили тебе.

Молодые волшебники обменялись многозначительными взглядами.

— Моргауза, — наполовину жалостливо, наполовину презрительно изрекла Моргана. — Какое же она чудовище.

В комнате воцарилась тяжелая, душная тишина. Моргана сложила руки на груди и отошла к окну, в которое светила одинокая звездочка. Вдруг Мерлина озарило:

— Но это может сыграть нам на руку! Попробуем обмануть Таэн Нака!

— Обмануть?..

— У них приказ убивать всех людей в Камелоте, всех без разбора, кроме тебя! Но когда ты меня… — Мерлин кашлянул, не желая произносить вслух «обняла». — Когда мы стояли рядом, они запутались. А что если заставить их думать, будто кто-то другой — это ты?

Моргана в смятении хлопала ресницами.

— Я не понимаю, Мерлин.

Мерлин с необычайной ловкостью нырнул под кровать и достал оттуда еще одну магическую книгу — неужели у него в каждом углу по книге?

— У тебя есть при себе украшения? Желательно из серебра, — тараторил он, листая страницы.

— Браслеты, серьги, ожерелье…

Мерлин поднял глаза на Моргану и слегка покраснел от смущения. В самом деле, как он мог представить, что она будет ходить по замку вообще без украшений? Тем более, они уже четверть часа находились в одной комнате — стыдно было не заметить аметистов в ее ушах и на шее.

— Давай попробуем на браслете.

— Что я должна делать?

— Ты заговоришь его, передашь ему частичку себя. Если все пройдет успешно, у нас получится защитный амулет.

— Это замечательно! — несказанно обрадовалась Моргана. — Как мне это сделать?

— Здесь есть заклинание, — Мерлин показал ей запись в книге. — Сними браслет и возьми его в руки, а потом прочти заклинание.

Моргана послушно выполнила его указания.

— Алидеса онквеос ту доксиэст.

Золотое пламя отчего-то не вспыхнуло в зеленых глазах начинающей чародейки. Она растерянно посмотрела на своего учителя.

— Не получилось.

— Попробуй еще раз, — спокойно ответил Мерлин.

— Алидеса онквеос ту доксиэст.

— Не волнуйся. Сконцентрируйся.

— Алидеса онквеос ту доксиэст!

— Моргана, постарайся успокоиться. Ты боишься, страх мешает тебе. Не торопись, выжди немного. Вот так, дыши ровно. Раз, два, три…

— Алидеса онквеос ту доксиэст.

— Кажется, уже лучше.

— Должно быть, заклинание неверное.

— Нет, все правильно.

— Алидеса онквеос ту доксиэст. Алидеса онквеос ту доксиэст! Это бесполезно!

От досады Моргана была готова выбросить злосчастный браслет с глаз подальше. Мерлин мягко взял ее за запястья — руки у него были удивительно теплые. Такие теплые, что у Морганы сразу потеплело на душе.

— Я знаю, какая ты сильная. Я видел, на что ты способна. Поверь, этот браслет легко тебе поддастся, если ты перестанешь его бояться и просто доверишься самой себе.

— Ладно, — Моргана улыбнулась. — Только не убирай руки, мне так спокойнее.

Моргана медленно выдохнула и прикрыла глаза. Пальцы чувствовали рифленый металл, биение сердца успокоилось и выровнялось, мысли очистились. Мерлин был рядом, держал ее запястья, и никакого страха не осталось. Она слушала нечто внутри себя, могучее и бурлящее, как подземная река. Эта река могла сметать все на своем пути, а могла давать воду и жизнь, смотря как с ней обращаться. Моргана понемногу начинала понимать, как укрощать грозную стихию под названием магия и ставить ее себе на службу.

— Алидеса онквеос ту доксиэст, — тихо сорвалось с ее губ, глаза ярко вспыхнули, а откуда-то изнутри изошла сила. — Наконец-то! Получилось! Мерлин, я смогла!

В комнатке стало светлее, но не от свечей, а от радостных улыбок.

— Я же говорил, я знал, что получится! — ликовал Мерлин. — А теперь давай посмотрим, как это сработает на Таэн Нака.

Треклятая тень все еще елозила в углу, время от времени мстительно разбрасывая в стороны язычки тьмы и как бы напоминая о своем присутствии. Мерлин взял из рук Морганы серебряный браслет и осторожными шагами направился в угол.

— Мерлин, давай лучше я! — с беспокойством предложила Моргана.

— Нет, все в порядке. Они не должны меня тронуть, пока у меня твой амулет.

Мерлин замер — и тень застыла. В полной тишине они выжидали, пытались угадать намерения друг друга, и тут Мерлин сделал резкий выпад вперед и бросил амулет на пол. Тень издала невыносимо громкий, воюще-плачущий звук и, просочившись сквозь стену, исчезла.

— Ты тоже это слышал? — сморщившись, спросила Моргана.

— Да! — глаза Мерлина загорелись от радости. — Да, я был прав! Амулеты действуют!

— Тогда я отнесу его Гвен, она там с людьми из Нижнего города. Ей нужна защита.

— Ты права, до рассвета держаться еще долго. Артуру срочно нужен такой же амулет.

Моргана на секунду задумалась.

— Я недавно собиралась подарить ему перстень. Перстень ведь подойдет?

— Конечно! — обрадовался Мерлин. — И, Моргана, — окликнул он ее, когда она уже собиралась уходить. — Спасибо тебе от всего сердца.

* * *

Артур так и не ложился спать. На отдых было не выкроить и полчаса — все время поступали доклады о новых происшествиях в цитадели и за ее стенами. Когда он все же прилег подремать, чтобы набраться сил перед походом, в покои к нему заглянула Моргана. От множества свечей вокруг было светло как днем и душно почти как в кузнице.

— Моргана, ты чего? Что случилось? — удивился Артур, в одних штанах и рубахе вскочив с постели.

Моргана аккуратно прикрыла за собой дверь.

— Хочу отдать тебе кое-что, — с этими словами она подошла к брату и протянула ему массивный серебряный перстень с печатью. — На удачу. Носи его.

Артур принял подарок и растерянно повертел его в руке.

— Спасибо, Моргана, но… почему посреди ночи? Что за срочность?

— На рассвете ты уедешь, а до рассвета ждать еще долго. В таком аду что угодно может произойти.

— Откуда ты знаешь, что я уеду на рассвете? — нахмурился Артур.

— Мерлин сказал мне.

— Мерлину следует поменьше болтать.

Моргана вспыхнула.

— А тебе следует научиться ценить чужую преданность и заботу.

— Есть такая вещь, Моргана, как государственная тайна. Мерлин не должен был говорить об этом ни с кем.

— Тайны, — усмехнулась Моргана. — Кругом одни сплошные тайны.

Артур смягчился и надел перстень на палец.

— Я буду носить его с большой радостью. Спасибо, что зашла.

— Удачи тебе, Артур. Постарайся поспать, если получится.

Она направилась к двери, чуть слышно шелестя подолом платья.

— Моргана!

— Да?

— Гвиневра… Она в порядке?

— Гвен в полном порядке, — улыбнулась Моргана.

— Хорошо, — с облегчением вздохнул Артур. — Береги себя, Моргана. Спокойной ночи.

— И ты будь осторожен.

«Спокойной ночи?» — хмыкнул про себя Артур, когда Моргана покинула его покои. Более нелепого пожелания в такую ночь и представить было нельзя, но Артур всегда испытывал с этим трудности. Еще раз взглянув на богато отделанный перстень (у Морганы с детства был хороший вкус, это стоило признать), он широко зевнул и в изнеможении повалился на кровать.

* * *

Две бессонные ночи подряд — это чересчур. У Мерлина покраснели и чесались глаза, но он твердо решил дождаться момента, когда Гаюс приготовит наконец зелье. Прозрачная жидкость в пробирках никак не хотела приобретать нужный оттенок, а время неумолимо шло. Моргана вернулась с новыми украшениями в руках. В глаза сразу бросалась ее нездоровая бледность, которой еще полчаса назад не было.

— Мерлин, я передала амулеты Артуру и Гвен! Теперь они в безопасности, — с порога сообщила она.

— Моргана, ты нехорошо себя чувствуешь? — обеспокоился Мерлин.

Моргана проигнорировала вопрос и вручила ему в руки медальон с выгравированной на нем надписью на неизвестном Мерлину языке.

— Вот, возьми. Это твой амулет. А это отдай Гаюсу, — Моргана показала простое серебряное кольцо на веревке.

Юноша, положив медальон на ладонь, рассеянно смотрел на него.

— Чье это?

— Моего отца, но не думай об этом. Просто надень. Пожалуйста.

Моргана прожигала его требовательным взглядом, и Мерлин надел медальон на шею. Цепочку как раз удобно было прикрывать шейным платком.

— Моргана… спасибо. Ты же потратила на это кучу сил!

— Не важно, — Моргана улыбнулась измученной, но счастливой улыбкой. — Вы будете защищены, это главное.

Она покачнулась и крепко вцепилась рукой Мерлину в плечо, чтобы удержаться на ногах. Мерлин испуганно обхватил ее за талию.

— Моргана, тебе плохо?!

— Нет, просто голова немного кружится. И очень хочется спать. Я с утра на ногах, я…

Она не договорила и начала оседать, а ее голова безвольно упала Мерлину на грудь. Он не дал ей рухнуть на пол и, подхватив на руки, заботливо уложил на свою кровать. Конечно, это совсем не та роскошная перина, к которой привыкла Моргана, но лучше, чем пол. Мерлин впопыхах поправил подушку у нее под головой, устраивая принцессу поудобнее, сложил ей руки на животе и укрыл одеялом.

Несколько обрядов подряд вымотали Моргану, и теперь Мерлин чувствовал себя ужасно виноватым перед ней. Смертельно уставшая, бледная, уснувшая беспробудным сном, она все равно была сказочно красивой. Нежной, хрупкой, беззащитной и такой сильной одновременно — с тех пор как Мерлин начал обучать ее магии и наблюдать за развитием ее способностей, эта черта Морганы поражала его все больше и больше. Он восхищался ею и где-то глубоко-глубоко в душе боялся пробуждающейся в ней силы, так как не мог даже вообразить себе ее пределов. Ему просто хотелось сохранить этот момент и запомнить все до последнего волнистого смоляного локона, оттеняющего безупречную белизну кожи.

Внезапно у него возникло непреодолимое желание поцеловать Моргану. Мерлин строго одернул себя — еще не хватало красть поцелуи у спящих принцесс. Он решительно развернулся и пошагал прочь из комнаты, чтобы заночевать у Гаюса, но у самой двери остановился и оглянулся. Он быстро поцелует ее в лоб, как сестру, и уйдет. Едва он подошел и склонился над ней, как новое сомнение одолело юного волшебника: а если Моргана проснется? Однако по всему было видно, что ее сон так крепок, что один легкий поцелуй никак не сможет его нарушить. Мерлин осторожно положил руку ей на макушку и нежно, невесомо коснулся губами ее лба. В груди разлилось что-то невыразимо теплое и радостное, как свет весеннего солнца. Он оставил еще один, уже более смелый и долгий поцелуй на щеке Морганы и отправился к Гаюсу, захватив с собой матрас.

Поспать Мерлину удалось от силы часа три. Еще до зари Гаюс бесцеремонно растолкал его и вручил пузырек с синеватой жидкостью, которую Мерлину в дальнейшем надлежало выпить, чтобы не остаться стариком. В дорогу был положен также длинный алый хитон — не может же лесной отшельник предстать перед Артуром в синей льняной рубахе, потертой куртке и красном шейном платке.

— Чего это ты так навьючился? — с подозрением покосился на слугу Артур, видя, как тот взваливает на лошадь сумки.

— Дорога может оказаться непростой, — как ни в чем не бывало улыбнулся Мерлин. — Нужно все предусмотреть.

— Но Гаюс ведь объяснил тебе, как найти мага?

— Возможно, маг за столько лет решил сменить место жительства или умер, тогда нам придется действовать по обстоятельствам.

От такой перспективы Артура тряхнуло.

— Меньше слов — больше дела, Мерлин. Поехали.

Они вскочили на лошадей и пустили их рысцой за ворота замка. Первые солнечные лучи окрашивали мостовую и белокаменные стены цитадели в золотисто-розовый цвет.

— Тебе не страшно, Артур?

— Страшно, — буркнул принц. — Страшно будет, если мы не найдем мага. Я не могу подвести отца и свой народ.

— Я не об этом. Ну, знаешь, эти колдуны… Кто разберет, что у них на уме? — выразительно подергал бровями Мерлин.

— А у нас есть выбор? — покривился Артур. — Эта колдовская дрянь истребит весь Камелот за несколько ночей, если мы не найдем с магом общего языка, так что будь повежливее и не задавай глупых вопросов.

— Как скажете, сир, — лукаво хмыкнул Мерлин и натянул поводья.

* * *

Моргана вздохнула полной грудью, сладко потянулась и открыла глаза. Постель была непривычно жесткой, но так хорошо она не высыпалась даже с браслетом Моргаузы. Несколько секунд после пробуждения ушли на то, чтобы восстановить в памяти события вчерашнего вечера: толпа перепуганных людей, костры, факелы, свечи, жуткие тени, магия, Мерлин… Мерлин! Моргана резко села на постели и наткнулась на строгий взгляд Гаюса, сидевшего возле кровати.

— Хорошо спали, миледи?

— Гаюс? Я вчера так утомилась, что, должно быть, упала в обморок. Я ничего не помню.

— Да, Мерлин рассказал мне. Как и о ваших магических опытах.

— Так ты все же признаешь, что я владею магией?

Гаюс неожиданно улыбнулся и по-отечески похлопал ее по руке.

— Прежде всего, я должен поблагодарить тебя, Моргана. Твой амулет мне очень помог.

— Значит, больше никаких сонных настоек?

— Моргана, — старик вздохнул. — Я знаю тебя с детства. Я всегда желал тебе добра. Послушай моего совета: не увлекайся магией. Мерлин стремится помочь тебе из лучших побуждений, но вы оба должны понимать, что играете с огнем. То, что происходило вчера вечером, должно прекратиться. Это может очень плохо кончиться, Моргана.

Снаружи громко зазвонили тревогу колокола.

— Что это? — вздрогнула Моргана. — Что случилось? Даже вчера не звонили!

Она быстро поднялась с постели и выскочила сначала в покои Гаюса, а затем в коридор. Благо, принцесса спала одетой, и ей не пришлось звать на помощь Гвен.

В коридоре Моргана увидела Утера в сопровождении стражников. Он шел вперед, не помня себя от ярости и какого-то странного возбуждения, охватившего его. Заметив Моргану, он тотчас изменился в лице и бросился к ней, раскрыв объятья.

— Моргана, дочь моя!

Моргана не успела опомниться, как оказалась в крепких тисках отца.

— Мое дорогое дитя, я боялся, что больше не увижу тебя! Почему ты была не у себя в покоях, Моргана?

От растерянности она потеряла дар речи.

— Я… я… я помогала людям до поздней ночи, я… лишилась чувств от усталости где-то посреди замка.

Выражение Утера вновь стало жестким и властным.

— Больше никакой благотворительности, поняла меня? Ты сейчас же пойдешь в свои покои и будешь сидеть там, пока все не уляжется. Я поставлю у дверей двойную охрану. Ты должна быть в безопасности.

— Но…

— Это приказ, Моргана.

— Да, милорд, — уныло проговорила Моргана.

Утер радостно заулыбался и снова обнял ее. Моргана незаметно достала серебряную монетку, прибереженную с вечера, и зажала ее в кулаке. Вчера она так и не отдала этот амулет тому, кому он предназначался. В ее душе схлестнулись две противоборствующие силы, но теперь Моргана решила, что от одной монетки никому хуже не станет. Обняв Утера в ответ, она незаметно вложила ему за пояс заговоренную вещицу.

* * *

— Дальше я пойду один, — сказал Мерлин, остановив коня на опушке перед густой чащей.

— Еще чего удумал! — возмутился Артур. — Долина Павших Королей кишит разбойниками!

— Как думаешь, что подумает отшельник, когда увидит гостя в доспехах и с оружием?

— Я рыцарь. Было бы странно, если бы я был без того и без другого.

— Вот именно. У магов с рыцарями Камелота… сложные отношения, — натянуто улыбнулся Мерлин. — Если мы хотим завоевать его доверие, на роль посланца короля нужен кто-то более подходящий. Например, я.

— Ладно, — скрепя сердце согласился Артур. — Но его хижина близко?

— В пределах ста шагов.

— Хорошо. Если что-то пойдет не так, свисти.

Мерлин спрыгнул с коня, взял сумку и направился в чащу. Никакой хижины, само собой, не существовало — ему просто нужно было отойти подальше от Артура. Наконец юный волшебник нашел неплохой тайник для вещей в дупле старого, наполовину высохшего дуба. Он достал хитон, переоделся, сложил одежду в сумку с зельем и спрятал все в дупло. Пора было начинать. Мерлин сосредоточился, закрыл глаза и произнес:

— Михт дэгена, бепес ме. Адеэгли биш гаст мин фреондум онд мин феондум.

Дыхание резко перехватило, и Мерлин дико выпучил глаза, хрипя и хватая ртом воздух. Тело стало легче, будто бы высохло изнутри. Кожа одрябла и сморщилась, в спине и суставах рук и ног появилась невыносимая ломота, а голова легонько закружилась. Длинные седые волосы и борода отрасли за какие-то секунды, и образ старика был готов. Мерлин, громко охая, схватился костлявой рукой за ствол дуба и несколько минут приходил в себя. «Боже, неужели все старые люди чувствуют себя именно так? — с ужасом подумал он, пробуя ходьбу на ревматических ногах. — Определенно, мне нужен посох». Из валяющейся на земле коряги вышел довольно сносный посох. Выждав для приличия четверть часа, Мерлин поковылял обратно к Артуру.

Тот уже вытоптал возле своей лошади небольшую полянку. Увидев отшельника, бредущего в одиночестве, Артур ожидаемо схватился за рукоять меча.

— Где мой слуга, старик? — грозно спросил он. — Это он пошел за тобой, где он? Что ты с ним сделал?!

Мерлин сморщил нос и прищурился, вглядываясь в физиономию принца. Глаза у него, по правде сказать, действительно стали подслеповатыми.

— А! Принц Камелота! Так тебя учили разговаривать со старшими?

Артур без лишних слов вынул меч и приставил его острие к бороде старца.

— Повторяю вопрос: где мой слуга?

Мерлин возмущенно отпихнул клинок рукой.

— Убери свою железную штуку! Мне нужна была гарантия, что вы не привели с собой целый взвод таких же безмозглых вояк, как ты. Поэтому твой слуга пока побудет у меня в заложниках. Так я буду знать, что ты меня не убьешь.

— Я даю слово рыцаря, что не причиню тебе вреда. Слова рыцаря тебе не достаточно?

Старик фыркнул и проворчал, воинственно взмахнув посохом:

— Я от рыцарей давно ничего хорошего не видел. Они гоняли меня по всем лесам как дикого зверя, перебили всех моих собратьев, а теперь приходят в мой дом и просят о помощи. А с какой стати я должен им помогать, м-м?

Артур устыдился своей горячности и убрал меч.

— Прости меня. Как я могу к тебе обращаться?

— Мое имя останется в тайне. Так с какой стати я должен помогать тебе?

— Люди умирают.

— И что? Мы тоже умирали.

У Артура на глазах показались слезы.

— Послушай, тысячи людей оказались в смертельной опасности. Старики, женщины, дети. Никто из них не виноват в том, что происходило с тобой и твоими собратьями. Если тебе ведомы добро и сострадание, помоги остановить это. Прошу тебя от имени всех жителей Камелота.

Мерлин удовлетворенно хмыкнул.

— Хорошо. Но я кое-что попрошу взамен. Обещай, Артур Пендрагон, что ты изменишь свое отношение к магии, когда станешь королем. Я прошу свободы и спокойствия для моего народа.

— Ты просишь слишком многого, старик, я не могу вот так запросто дать тебе такое обещание, — растерянно пробормотал Артур.

— Тогда мне больше не о чем с тобой разговаривать, — отшельник махнул рукой и пошагал обратно. — Твой слуга сейчас вернется к тебе.

— Нет, стой! — окликнул его Артур. — Я обещаю. Когда я стану королем, я сделаю все возможное, чтобы маги перестали бояться за свою жизнь!

Мерлин обернулся и покачал головой.

— Так-то лучше. Помоги мне сесть на лошадь, и поедем без промедления к холмам.

Мерлин не был уверен, что в светлое время суток обряд будет так же успешен, как ночью, но ждать наступления темноты не представлялось возможным. К тому же, в книге ничего не говорилось по этому поводу, и Мерлин решил рискнуть.

До холмов ехать было близко. Курган Благословения возвышался над всеми ними со своей величественной каменной короной-святилищем. Спешившись у его подножия, Мерлин принялся взбираться по склону — в теле восьмидесятилетнего старца это оказалось очень нелегко.

— Я могу помочь, — предложил Артур, видя, как кряхтит и мучается старик.

— Нет, Артур Пендрагон, оставайся здесь, — шикнул на него тот. — Это священная земля, ты не можешь ступать на нее.

Наконец с помощью посоха путь был преодолен. Мерлин отдышался и подошел к алтарю. Он достал нож, горстку земли, взятую возле крепостной стены, и начал читать заклинание по-старчески хриплым, но очень звучным и суровым голосом:

— Беон ли стайо ту стан теориндэо. Магно он тендеос Таэн Нака лемиодж. Феори, феори махт лин аведори, дострайдо анакестанд!

Мерлин провел лезвием по запястью, смешал свою кровь с землей Камелота и бросил получившуюся липкую смесь на алтарь. В тот же миг неизвестно откуда взявшиеся тучи закрыли солнце, потемнело, подул сильный холодный ветер, а вокруг стало невообразимо шумно. Целая тьма нечеловечьих голосов роилась вокруг, как потревоженные осы.

— Уходите! — не выдержав, заорал на них Мерлин. — Убирайтесь обратно в свои камни, оставьте людей в покое, проваливайте!

Из мириад голосов выделился один, шипящий и глухой:

— Э-эмрис… Не ты звал нас, не тебе нас прогонять.

— А мне плевать, кто вас звал! Я провел обряд, я повелеваю вам идти во тьму, где вам самое место!

— Хорош-шо… Таэн Нака повинуются, но помни, Эмрис. Придет день, когда жрица и ее ученик выпустят нас в этот мир навсегда, и никто-о не сможет остановить тьму, даже ты-ы-ы…

Ветер превратился в настоящий ураган и воронкой закрутился вокруг святилища, взметнув в воздух столб пыли и сухой травы. Мерлин еле держался ногами на земле, крепко схватившись за плиту алтаря, но вдруг ураган стих, как его и не бывало, солнце выглянуло из-за туч, и никаких подозрительных теней вокруг больше не наблюдалось.

* * *

В замке Сенреда был пир горой, а если точнее, пьяная вакханалия. Моргауза в красном парчовом платье с полным бокалом в руке откинулась на спинку кресла и расхохоталась. Ее щеки разрумянились, глаза блестели манкими, колдовскими огоньками.

— Напомни, Моргауза, что мы сегодня празднуем? — спросил порядком окосевший Сенред, приканчивая графин вина — лучше не уточнять, который по счету.

— Мы празднуем нашу первую маленькую победу, Сенред. Это только начало пути, который будет устлан славой и полит кровью наших врагов, не так ли, Мордред?

Юный друид, взиравший на все с удивительным спокойствием, улыбнулся холодной, насмешливой полуулыбкой.

— Идем, дитя, взглянем на плоды наших трудов, — Моргауза встала из-за стола и чуть нетвердым шагом отправилась в свои покои, рукой поманив за собой мальчика. — Пора заканчивать представление, как ты думаешь? Двух с половиной дней кошмара вполне достаточно. Мы ведь не какие-то изверги.

Мордред последовал за ней. Он был по своему обыкновению молчалив, но так же, как и его наставница, хотел посмотреть на паникующий Камелот в кристалле Ниатида.

— До заката как раз успеем к кургану Благословения, но сначала я хочу веселиться! Радоваться и веселиться! — Моргауза вновь разразилась довольным смехом.

Однако кристалл Ниатида не показал желаемой картины. Взорам Верховной жрицы и ее ученика предстал обычный будничный день королевства: крестьяне, пришедшие торговать в город, рыцари, патрулирующие улицы, вельможи, расхаживающие по дворцу. Злоба перекосила лицо Моргаузы.

— Не может быть! Невозможно! Невозможно! — вмиг протрезвев, воскликнула она.

Мордред полминуты смотрел в кристалл с холодным бешенством взгляде, а затем процедил сквозь зубы:

— Эмрис. Это Эмрис, только он способен на такое.

— Что ты сказал?..

— Эмрис. Я считал его своим другом, но он мне не друг. Он не друг никому из нас, я ненавижу его.

Моргауза присела рядом с мальчиком и покровительственно положила руку ему на плечо.

— Скажи мне, Мордред, кто он такой, и я уничтожу его.

— Нет, — отрезал Мордред. — Это мое дело. Я сам его уничтожу.

Мерлин старательно подбирал цветы: ирисы, фиалки, герань, колокольчики, душица… Почему-то ни одна из разновидностей полевых красавцев и прелестниц уже не казалась ему подходящей для букета, который он собирался подарить Моргане. Эти цветы были слишком простыми, а нужно было что-то роскошное, под стать ей. Мерлин попробовал наколдовать роз, а получилась целая охапка… ромашек. Но Моргана была довольна: она заливисто смеялась, сплетая из них венок, а вольный ветер ласково играл с ее распущенными волосами. Ее белое платье было не похоже на те платья, в которых она щеголяла по дворцу, в нем она была особенно прекрасной, неземной.

— Закрой глаза, — хитро, по-детски шаловливо улыбаясь, попросила Моргана.

— Зачем? — рассмеялся Мерлин.

— Закрой. Это сюрприз.

Мерлин послушно сомкнул веки, ожидая, что сейчас Моргана продемонстрирует ему какое-то магическое чудо, которому научилась самостоятельно, но он лишь почувствовал, как ее пальцы касаются его головы, а затем какую-то странную тяжесть на собственных волосах.

— Готово!

Мерлин открыл глаза и ощупал голову.

— Моргана, это что, ромашки? У меня в волосах?

— Тебе не понравилось? — Моргана разочарованно состроила брови домиком.

— Нет, это мило, но я ждал чего-то более… необычного, — оговорился Мерлин, сняв венок и пригладив рукой шевелюру.

— Тогда закрой глаза еще раз.

Он широко улыбнулся и выполнил просьбу Морганы. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом… Потом губы Мерлина обожгло страстным, совсем не скромным поцелуем. Он должен был удивиться, смутиться, оробеть, но принял это как должное и ответил в той же манере — жадно и чувственно, будто так и надо. Вдруг Моргана выскользнула из его объятий и все с тем же звонким смехом отскочила назад.

— Моргана, что ты…

— Догони!

Она бросилась бежать босиком по траве, собирая подолом платья капельки росы, маня Мерлина за собой, кружа ему и без того вскруженную голову. Мерлин вскочил на ноги и побежал за ней, но Моргана все удалялась, удалялась, как луна по небосклону — сколько ни гонись за ней, а она все же быстрее. Моргана останавливалась, оборачивалась, смеялась, с озорной улыбкой протягивала к нему руки, звала, а он все бежал, бежал, спотыкался, падал, поднимался и снова бежал…

— Моргана! — из его груди вырвался стон-мольба.

— Беги! Беги за мной!

Ее глаза лучились светом, и вся она светилась ярче солнца. Мерлин безумно хотел приблизиться к ней, прижаться, забрать в свои объятья и никому, никогда не отдавать, но поймать Моргану было сложнее, чем удержать песок в растопыренных пальцах.

— Мерлин, я здесь, — звоном серебряных колокольчиков звучало отовсюду, и Мерлин вдруг понял, что она скрылась из виду.

— Моргана… — потеряв всякую надежду догнать беглянку, устало выдохнул он.

Нет, Моргана не ушла далеко. Она стояла у самой опушки вполоборота к Мерлину и разглядывала что-то в своих руках. Увидев ее, Мерлин снова побежал к ней со всех ног, радуясь, что теперь она точно никуда не исчезнет.

— Моргана! — воскликнул он, развернув ее к себе за локоть.

В ее лице что-то сильно изменилось. Теперь оно было похоже на безжизненную маску, а глаза были пустыми и холодными, навевающими безотчетный ужас и тоску.

— Что с тобой, Моргана?..

Побледневшие и обветренные, но все еще красивые губы скривились в злую, хищную усмешку, обнажая белые и острые, похожие на клыки зубы. У Мерлина похолодело в груди. Внезапно он заметил, что платье на Моргане черное, ее волосы спутаны, а по пальцам сочится и капает на землю вязкая кровь. Там, где ее капли падали на землю, вырастали какие-то жуткие цветы, похожие на черные гиацинты. Эти же гиацинты были у Морганы в руке. Она протянула их Мерлину, другой, окровавленной рукой нарочито нежно проведя по его щеке и оставив на ней темно-красные следы.

— Что все это значит? — еле слышно пробормотал Мерлин, глядя в затягивающую бездну равнодушных серо-зеленых глаз.

Моргана небрежно пожала плечами, а затем расхохоталась ему в лицо. Ей начал вторить злобный мальчишечий смех — рядом как из-под земли вырос Мордред в своем холщовом плаще с капюшоном и на пару с Морганой открыто смеялся над Мерлином. Юноша проснулся в холодном поту.

Мерлин потихоньку сходил с ума. Именно так он чувствовал себя всю последнюю неделю. Услышанные им из разных источников мрачные пророчества собирались в один огромный ком, который уже с грохотом катился откуда-то сверху прямиком Мерлину на голову. Дело дошло до ночных кошмаров, и он все больше становился похожим на привидение — бледным, сонным и почти прозрачным.

— Плохо спишь, Мерлин? — поинтересовался Гаюс за завтраком.

— Ужасно, — ответил Мерлин, уныло ковыряясь в тарелке с овсяной кашей.

— Могу я спросить, из-за чего ты себя так изводишь? Впрочем, ответ я наверняка знаю. Причина в Моргане?

— Нет.

— Мерлин, врать ты не умеешь.

Мерлин машинально потрогал медальон под одеждой — дар Морганы, который она наотрез отказалась принимать обратно после того, как Таэн Нака были изгнаны.

— Когда я проводил обряд, я снова слышал о Моргане и Мордреде. Им двоим уготовано что-то нехорошее. Я не знаю, что это и как этого не допустить.

— Почему бы тебе не спросить Великого дракона? — предложил Гаюс, отхлебнув ягодный морс из кружки.

— Только не его. Дракон говорит одними загадками, а я сыт ими по горло.

— Не забивай голову пророчествами о будущем, лучше думай о своем поведении в настоящем. Ты по-прежнему даешь Моргане уроки магии?

— Да мы с ней и не видимся почти.

— Вот это правильно. А кроме того, Мерлин, Моргана птица не твоего полета. Чем раньше вы оба это поймете, тем спокойнее и счастливее будет ваша жизнь.

Гаюс поднялся из-за стола и убрал за собой грязную посуду. Мерлин хмуро посмотрел ему в спину и уронил ложку в тарелку с остывшей недоеденной кашей. На самом деле он отчаянно скучал по временам, когда мог запросто зайти в покои к Моргане и пожелать ей доброго утра, потом передать через Гвен букет полевых цветов, а поздно вечером учить ее новым заклинаниям. Теперь у него так не получалось. Из их общения куда-то ушла, испарилась прежняя легкость и непринужденность, и Мерлин толком не понимал, как и почему это произошло. Это обстоятельство вкупе с дурными предчувствиями, сомнениями и ночными кошмарами заставляло его чувствовать себя несчастным.

А работы все прибавлялось. Артур будто нарочно заваливал слугу поручениями, ведь хандра, по его убеждению, лучше всего лечится делами. Однажды Мерлин плюнул на все и, устав убираться в покоях принца, применил магию. Щетка из его рук бодро взвилась в воздух, как ретивый конь, а затем с шаркающим звуком принялась тереть пол мыльным раствором. Рубашка, которую так и не донесли до прачечной, взмахнула рукавами, полетала немного, нырнула в ушат с водой и давай в нем бултыхаться. Другая щетка старательно чистила сапоги Артура, мягкая тряпочка для посуды протирала серебряное блюдо и кувшин, и все было замечательно, пока неожиданно не заявился сам Артур. Щетки, тряпки, сапоги и рубашки упали там, где их застали.

— Мерлин! — скривился он, чуть не поскользнувшись в большой мыльной луже. — Что за бардак ты устроил?

— Это не бардак, — невозмутимо возразил Мерлин. — Это… рабочий процесс.

— Мне не нравится, что мои покои похожи на выгребную яму! Почему сапоги валяются? Почему белье не постирано как следует? Почему мои доспехи в таком состоянии, что стыдно выйти на тренировку? Почему конюшни не вычищены? Мерлин, я тебя спрашиваю!

— Потому что я не успел.

— Не успел что?!

— Вычистить их.

Артур медленно и очень глубоко вздохнул, подавляя желание прибить нерадивого слугу.

— Мерлин, а теперь серьезно: что с тобой творится? Ты что, сонной травы пожевал?

Мерлин сердито сжал губы, пытаясь сдержать рвущийся наружу словесный поток, но тут плотину прорвало:

— А никому из вас никогда не приходило в голову, что я могу устать? От того, что я слуга, у меня не выросло двух лишних пар рук! С утра до ночи я только и слышу, что «подай, принеси, вычисти», а еще есть Гаюс, у которого постоянно не хватает трав и баки из-под пиявок все время ждут, когда их вымоют! Я повар, прачка, конюх, сапожник, оруженосец, постельничий, полотер и мишень для тренировок. Благодарности я не жду — слуг не принято благодарить, но можно хотя бы не относиться ко мне как к вьючному ослу?!

С этими словами Мерлин решительно пошагал прочь, оставив Артура стоять с отвисшей челюстью. Принц закрыл рот и в полнейшем недоумении сдвинул брови.

— Что с ним?.. Его околдовали?

Не прошло и минуты, как Мерлин вернулся с пылающими от стыда ушами и, виновато глядя в пол, проговорил:

— Простите меня, сир. Так где ваши доспехи?

— Там же, где и всегда, — не меняясь в лице, ответил Артур.

Мерлин учтиво поклонился и скрылся за дверью. Артур хмыкнул и озадаченно почесал в затылке.

— Точно. Его околдовали.

* * *

Мерлин не ожидал столкнуться с Морганой в пустом коридоре, но все-таки они столкнулись. Ему показалось, что она тоже слегка осунулась за последние дни — во всяком случае, радостной и беззаботной Моргана не выглядела. Мерлин поймал себя на мысли, что ему ужасно не хватает ее искренней улыбки и теплого блеска в глазах. Моргана, очевидно, подумала о нем то же самое и участливо спросила:

— Мерлин, у тебя все хорошо? Ты выглядишь таким вымотанным!

— Конечно, миледи, я в полном порядке, как всегда, — ответил он, изобразив подобие веселой улыбки.

— Ты снова называешь меня леди, зачем? Я думала, есть важное обстоятельство, которое делает нас ровней друг другу.

— Только не в этих стенах, Моргана.

Моргана растерянно усмехнулась и отвела взгляд в сторону. Ее пальцы нервно переплетались так, будто они ей мешают.

— Значит, мы не можем быть друзьями?

— Но я ваш друг. Всегда был и буду.

— Да, да, я знаю, — спешно перебила она его, — и я очень благодарна тебе за это. Я никогда не смогу выразить свою благодарность словами, Мерлин. Но я не хочу, чтобы мое положение мешало нашей дружбе. Ты не должен думать, будто я…

Моргана говорила торопливо, взволнованно, сгибая пальцы и избегая смотреть Мерлину в глаза. Мерлин смотрел на нее, а воображение жестоко рисовало ему жуткий образ, увиденный во сне. Эти блестящие мягкие локоны, белая кожа, нежные алые губы, чистые добрые глаза и изящные руки в браслетах — что может сделать их уродливыми и порочными? Почему из всех людей злая судьба метит именно в Моргану, почему судьба всегда метит в тех, кто дорог Мерлину?

— …Я надеюсь, что ты со мной согласен, — закончила Моргана и улыбнулась.

Мерлин стушевался, поняв, что в раздумьях пропустил все ее слова мимо ушей, но виду не подал.

— Да. Да, разумеется, я согласен.

— И ты больше не будешь избегать меня?

— Я не… Что вы сказали, миледи?..

Короткое молчание и пронзительный взгляд глаза в глаза подсказали Мерлину, что он крупно прокололся. Моргана разом сникла и словно окаменела. Она двинулась по коридору мимо Мерлина так стремительно, что на него повеяло легким ветерком. Шлейф сиреневого платья всколыхнулся у нее за спиной.

— Моргана! Моргана, постой! Моргана!

Она быстрее застучала каблуками и скрылась за поворотом. Мерлин схватился рукой за голову и с досады чуть не вырвал у себя клок волос. «Идиот! — мысленно воскликнул он. — Какой же идиот!»

Моргана чувствовала себя несчастной. Она вбежала в свои покои, позабыв даже прикрыть за собой дверь. Гвиневра, увидев ее в таком состоянии, отложила белье, отобранное для стирки, и заботливо поинтересовалась:

— Миледи, что-нибудь случилось?

Моргана через силу улыбнулась ей и отошла к окну, чтобы не показывать лица.

— Все хорошо, Гвен. Если ты меня извинишь, я хотела бы побыть одна.

Чересчур ровная спина, напряженные плечи, замком сцепленные на животе руки и высоко поднятая голова лучше всего говорили Гвен о том, что Моргане плохо. Она подошла к госпоже и деликатно проговорила:

— Вы знаете, что я всегда готова вас выслушать. Если вдруг захотите поделиться тем, что на душе, я буду рядом.

Моргана повернулась к ней и после паузы заговорила:

— В самом деле, Гвен, ничего страшного не произошло. Просто я приняла доброту за любовь, а благодарность — за более глубокое чувство. Так бывает, все люди иногда ошибаются.

Гвен взглянула на нее с сочувствием.

— Но почему вы решили, что ошиблись?

Моргана виновато усмехнулась и опустила голову. Милая, участливая Гвиневра всегда стремилась ее поддержать, но даже ее Моргана не могла посвятить в ту тайну, что связывала их с Мерлином.

— Даже не знаю, на что я надеялась, Гвен. Помнишь, я говорила тебе, что иногда мы настолько нуждаемся в ком-то близком, что готовы влюбиться без памяти? Это и случилось со мной. Вернее, я не знаю, влюбилась ли или только думала, что влюбилась, но теперь я понимаю, как наивно было с моей стороны мечтать о любви. В конце концов, на свете есть вещи важнее.

— Важнее, чем любовь?

— Да. Долг и забота о тех, чье благополучие зависит от нас. Это важнее любви.

— Я понимаю ваши чувства, Моргана. Но вам не следует отчаиваться и отказываться от своей мечты. Кто знает, что приготовила для нас судьба? Если жить не ради мечты — ради чего тогда жить?

Моргана тепло, благодарно улыбнулась Гвиневре и в знак признательности пожала пальцами ее кисть. В мягко блестящих карих глазах служанки она видела затаенную боль и понимала, что служит причиной этой боли. Гвен никогда не говорила вслух о своей любви, предпочитая хранить ее глубоко в сердце, но хватало всего пары ее встревоженных взглядов на Артура, всего пары его вопросов, заданных о ней «невзначай», чтобы догадаться о том, что происходит между этими двоими. Моргана немного завидовала мужеству Гвен, со смирением принимавшей свою судьбу. У Морганы это плохо получалось. И дело было не в том, что любовь принцессы со слугой невозможна, а в том, что она не взаимна.

Восторг от раскрытия в себе магии и нежные чувства к Мерлину возникли у Морганы почти одновременно, и она с трудом могла отделить одно от другого. Мерлин сразу стал для нее особенным человеком — самым особенным из всех. С ним она училась не бояться самой себя, она постигала такие тайны своей души, о существовании которых раньше даже не подозревала. С чем можно было сравнить эту радость? Чем измерить ее широту? Какими словами выразить? Моргана больше не мыслила жизни без Мерлина, но все же жестокий мир иногда пробивал броню счастья и сладких грез, и она снова погружалась в пучину тоски.

— Вы знаете, что я всегда готова вас выслушать. Если вдруг захотите поделиться тем, что на душе, я буду рядом.

Моргана повернулась к ней и после паузы заговорила:

— В самом деле, Гвен, ничего страшного не произошло. Просто я приняла доброту за любовь, а благодарность — за более глубокое чувство. Так бывает, все люди иногда ошибаются.

Гвен взглянула на нее с сочувствием.

— Но почему вы решили, что ошиблись?

Моргана виновато усмехнулась и опустила голову. Милая, участливая Гвиневра всегда стремилась ее поддержать, но даже ее Моргана не могла посвятить в ту тайну, что связывала их с Мерлином.

— Даже не знаю, на что я надеялась, Гвен. Помнишь, я говорила тебе, что иногда мы настолько нуждаемся в ком-то близком, что готовы влюбиться без памяти? Это и случилось со мной. Вернее, я не знаю, влюбилась ли или только думала, что влюбилась, но теперь я понимаю, как наивно было с моей стороны мечтать о любви. В конце концов, на свете есть вещи важнее.

— Важнее, чем любовь?

— Да. Долг и забота о тех, чье благополучие зависит от нас. Это важнее любви.

— Я понимаю ваши чувства, Моргана. Но вам не следует отчаиваться и отказываться от своей мечты. Кто знает, что приготовила для нас судьба? Если жить не ради мечты — ради чего тогда жить?

Моргана тепло, благодарно улыбнулась Гвиневре и в знак признательности пожала пальцами ее кисть. В мягко блестящих карих глазах служанки она видела затаенную боль и понимала, что служит причиной этой боли. Гвен никогда не говорила вслух о своей любви, предпочитая хранить ее глубоко в сердце, но хватало всего пары ее встревоженных взглядов на Артура, всего пары его вопросов, заданных о ней «невзначай», чтобы догадаться о том, что происходит между этими двоими. Моргана немного завидовала мужеству Гвен, со смирением принимавшей свою судьбу. У Морганы это плохо получалось. И дело было не в том, что любовь принцессы со слугой невозможна, а в том, что она не взаимна.

Восторг от раскрытия в себе магии и нежные чувства к Мерлину возникли у Морганы почти одновременно, и она с трудом могла отделить одно от другого. Мерлин сразу стал для нее особенным человеком — самым особенным из всех. С ним она училась не бояться самой себя, она постигала такие тайны своей души, о существовании которых раньше даже не подозревала. С чем можно было сравнить эту радость? Чем измерить ее широту? Какими словами выразить? Моргана больше не мыслила жизни без Мерлина, но все же жестокий мир иногда пробивал броню счастья и сладких грез, и она снова погружалась в пучину тоски.

Мерлин стал главным человеком в ее жизни, но Моргана не была главной для него. Она поняла это, когда он, стоя у самого порога смерти, не сказал ни одного слова лично для нее и о ней. Поняла не сразу, а лишь тогда, когда ужасы той ночи миновали. С тех пор будто невидимая стена выросла между ней и Мерлином. Моргана винила в этом себя: она слишком увлеклась, забылась и переступила черту, которую нельзя было переступать. Захотела большего и теперь рисковала потерять то, что уже имела — их нежную дружбу и полное доверие друг другу.

— Спасибо, Гвен, — тихо сказала она. — Ты хорошая подруга.

* * *

Когда Мерлин наконец расправился со всеми делами на день, на улице уже стемнело. Он сидел на ступенях высокого крыльца, подперев кулаками подбородок, и напряженно думал. Мимо проходила Гвен. Заметив приятеля, она приветливо ему улыбнулась.

— Мерлин! Что ты здесь делаешь?

— Гвен! Ничего не делаю, как видишь, — улыбнулся он ей в ответ.

Гвиневра поднялась к нему, подобрала юбку и села рядом.

— Моргана только что отпустила меня домой. Бедняжка, она такая грустная сегодня.

— Почему? — встрепенулся Мерлин. — Что с ней? Она тебе что-нибудь говорила? Рассказывала? Она не больна?

— Увы, от ее болезни лекарства нет. Она влюблена.

Гвен еле подавила улыбку, видя, как вспыхнул от смущения и растерялся Мерлин.

— В кого?

— Она не говорила, но и без слов понятно, в кого.

— Нет, Гвен, я серьезно. Не шути так!

— Я вовсе не шучу. Мерлин, почему бы тебе не устроить для нее свидание?

Его уши приобрели багровый оттенок.

— Мне? Свидание? Для Морганы?

Гвен задорно кивнула.

— Да ладно, Мерлин. Я передала ей столько цветов от тебя, что ими можно было бы украсить весь дворец.

Мерлин вздохнул — после стольких знаков внимания отрицать свою заинтересованность в Моргане бессмысленно. Во всяком случае, перед Гвен, которая не находила другого объяснения их сближению, кроме влюбленности.

— Представляю, что сделает Утер, если узнает, что его дочь ходит на свидания со слугой. «Что это там торчит над стеной? А, да это же голова Мерлина!» Прости, Гвен, — Мерлин осекся, поняв, что шутка вышла крайне неудачная. — Я нервничаю. А когда я нервничаю, то несу всякий бред, вот как сейчас.

— За правду не извиняются, Мерлин. Положение и вправду не из легких. Но ты можешь дать Моргане то, в чем она нуждается больше всего — надежду. Поверь, иногда надежды достаточно.

Мерлин задумчиво улыбнулся, покачав головой.

— Я тоже нуждаюсь в надежде, Гвен. Я тоже.

Ночью он снова спал беспокойно. Вначале сновидение было вполне приятным — Мерлин видел себя гуляющим с Морганой возле леса. С неба светила полная луна, Моргана бродила по опушке в красном плаще и белой сорочке с золотым шитьем. Рядом был пруд — темный, поросший камышами, навевающий тревогу пруд. Мерлина он настораживал, а вот его спутница неожиданно изъявила желание искупаться.

— Моргана, пожалуйста, пойдем отсюда. Пойдем, мне не нравится это место.

— Почему? Это очень милое место, и я хочу искупаться. Идем со мной!

Моргана взяла его за руки и с невинным смехом повела за собой. Чем ближе они подходили к берегу, за которым плескалась черная вода, тем сильнее Мерлина охватывал страх.

— Моргана, не надо. Здесь опасно, ты утонешь.

— Вздор! — капризно воскликнула принцесса. — Я отлично плаваю.

Она потянула за завязки плаща и сбросила его с плеч на землю.

— Моргана, вернись!

Продолжая звонко смеяться, Моргана с разбега нырнула в пруд. Сорочка вспузырилась вокруг нее, как колокол. Тонкая ткань быстро намокла, сделалась полупрозрачной и прилипла к телу. Мерлин в панике отвел глаза, чтобы ненароком не узреть то, что для них не предназначалось. Его мальчишеский стыд страшно развеселил Моргану. Руками она подняла целый столб брызг, долетевших до Мерлина и порядком намочивших его одежду.

— Эй, Мерлин, не стой, иди сюда! Спорим, я плаваю быстрее, чем ты?

Сердце Мерлина вновь захолонуло от дурного предчувствия.

— Моргана, я не шучу, выйди из воды!

— Какой ты скучный! — хохотала девушка. — Идем! Будешь плавать в сапогах и куртке? Они точно утянут тебя на дно!

Моргана легла на живот и поплыла вглубь водоема. Она уверенно рассекала руками темную водную гладь, оставляя за собой шлейф небольших волн и посмеиваясь над Мерлином, который все еще стоял на берегу и с тревогой наблюдал за ней. Вдруг Моргана отчего-то дернулась и начала барахтаться.

— Мерлин! Меня куда-то затягивает! Я тону! — испуганно закричала она.

Мерлин мигом скинул верхнюю одежду, прыгнул в воду и ринулся за ней. Белая сорочка служила ему ориентиром, а крики резали по сердцу — каждый.

— Мерлин!!!

Он усиленно греб руками, отплевываясь от воды, и никак не мог приблизиться к цели. Мерлин мог бы тысячу раз проклясть себя за то, что не удержал, не отговорил от глупости, что так долго стоял и смотрел, ничего не делая, но у него не было на это времени.

Моргана ушла под воду — он не увидел ее на поверхности и нырнул поглубже. Вода была такой темной, такой грязной и вязкой, что он сам едва не захлебывался, но продолжал искать Моргану в этом чертовом омуте. Чертова упрямица — неужели так сложно было прислушаться к предостережению? Мерлин злился на нее, Мерлин искал ее, Мерлин не мог допустить ее смерти. Как же он раньше не понимал, идиот, что вместе с ее жизнью оборвется и его собственная?

— Моргана!!!

Он выкрикнул это вслух и свалился с кровати. Падение вышло отнюдь не мягким, но Мерлин сейчас не обратил бы внимания и на сломанные ребра. Запутавшись в одеяле, свалившемся вместе с ним, он попытался встать, чтобы скорее бежать на выручку Моргане — ведь она тонет!

Лишь одержав безоговорочную победу над одеялом, Мерлин понял, что находится у себя в комнате. Он никуда не ходил с Морганой, и она, скорее всего, спит у себя в постели в другом крыле замка. Облегчение теплой волной накрыло сердце чародея, а затем он устало взялся рукой за голову и плюхнулся обратно на кровать. Рассудок Мерлина опутывала тревога, глубоко прорастая в нем корнями, и дальше так продолжаться не могло.

Вдруг его взгляд упал на маленькую резную шкатулочку, которую Мерлин хранил на самом видном месте, и по этой причине все время забывал о ее существовании. Радостной вспышкой промелькнула в мозгу идея.

— Да! Да! — воскликнул он, просияв лицом. — Если дракон не говорит мне того, что я хочу знать, я пойду к тому, кто скажет!

Раным-рано Мерлин отправился в лес. Солнце едва-едва коснулось верхушек деревьев, а он уже был на ногах и спешил на встречу с тем, кто, как ему казалось, мог дать ответы на мучившие его вопросы. Он обязан был попытаться. В противном случае, Мерлин рисковал тронуться умом, на что он при возложенной на него ответственности не имел никакого права. Не было ни малейшей гарантии, что план сработает, и все же…

— Бинджебл! Бинджебл!

Зов Мерлина эхом покатился по лесу и спугнул притулившегося где-то наверху филина, который с недовольным уханьем тут же взлетел и скрылся в чаще. Гном не появился — что ж, возможно, стоит немного подождать.

— Бинджебл! — повторил попытку Мерлин.

Неподалеку зазвенели колокольчики, и зазвенели сердито. Бинджебл вырос перед чародеем из-под земли, как гриб, и злобно воззрился на него снизу вверх.

— Что ты возомнил о себе, Эмрис? Ты пока еще не Верховный жрец, чтобы помыкать мною и звать к себе, когда тебе вздумается.

Мерлин нервно сглотнул и в знак приветствия неуверенно улыбнулся.

— Извини. Просто мне нужна… помощь.

— Я тебе кто? Слуга? Или ты можешь предложить мне что-нибудь взамен?

— Но в прошлый раз ты мне помог. Ты доказал, что не враг мне и Камелоту.

Гном все еще показательно дулся, но озорной блеск в его глазах говорил о том, что беседа его заинтересовала.

— Ну, допустим. И какой помощи ты ждешь от меня сейчас, Эмрис?

— Что тебе известно о будущем Морганы?

Бинджебл состроил хитрую рожицу, скосил взгляд вниз и покрутил носком башмака.

— Если я скажу, какая мне за это будет награда?

— А какой награды ты ждешь?

— Скажем… одно маленькое желание.

— Какое? — насторожился Мерлин.

— Отведи меня в Камелот. Да ладно, Эмрис, — развел руками Бинджебл, видя смятение на лице юного мага, — ты же сам только что сказал, что я не враг. Будь я врагом, ты бы все еще плутал в моем лесу.

Мерлин колебался. Здравый смысл твердил ему, что сделки с существами, подобными этому лесному прохвосту — предприятие рисковое. С другой стороны, Бинджебл однажды сдержал свое слово, беспрепятственно отпустив (ну, почти беспрепятственно) Мерлина наперекор воле Моргаузы. Само по себе это не делало их союзниками, но однозначно располагало к доверию. В конце концов, если что-то пойдет не так, Мерлин найдет способ справиться с гномом.

— Я согласен.

От радости Бинджебл запрыгал на месте. Мерлин сурово прервал гномьи пляски:

— А теперь я жду ответа. Что насчет Морганы?

Плутоватые глаза гнома забегали туда-сюда.

— И что же с ней, по-твоему, не так?

Мерлин начинал терять терпение.

— Ты сам говорил мне о связанном с ней пророчестве. И не только ты, я слышал это уже несколько раз, я больше не могу закрывать на все это глаза! Я не могу сидеть сложа руки и ждать, пока с ней случится непоправимое. Что мне делать?

— Что делать, что делать? Убей ее.

— Что?!

— Так ты будешь уверен, что она никогда не повернется к вам с Артуром спиной. Ты же этого хочешь? Быть уверенным?

— Нет, — отрезал Мерлин. — Никогда. Не смей даже заикаться о таком.

— Что я слышу? Великий Эмрис настолько слаб, что не может справиться со своими чувствами? Велика ли цена — жизнь одной ведьмы? Что это в сравнении с тем будущим, которое ждет Альбион?

— Сейчас мне не интересно будущее Альбиона, я пришел узнать, как защитить ее! Как видно, напрасно.

— Погоди, не кипятись, — присмирел Бинджебл. — Смотри, — он протянул вперед сжатый кулак, разогнул пальцы, и в его ладони появился средних размеров медный круг с древними символами, — у медали две стороны, но между ними есть еще ребро. Оп! — гном ловко подкинул медаль, медный круг перевернулся в воздухе и лег обратной стороной. — Она никогда не упадет, пока лежит вот так, но если поставить ее на ребро… — круг закачался и свалился на землю. — Видишь, как опасно? А убери ребро — и медали не станет. Так и с Морганой: доверяя ей, ты рискуешь, но если потеряешь ее, лишишься всего.

— Значит, нет верного способа уберечь Моргану от беды?

Бинджебл, нахально посвистывая, пожал плечами.

— В той записке, которую ты мне оставил, — продолжал Мерлин, — говорится, что я должен сделать врага другом. Это относится к Моргане?

— Может, нет, а может, да, — юлил гном.

— Но я и так стараюсь быть для нее другом! Я делаю все, чтобы она не чувствовала себя одинокой, не боялась будущего и умела обращаться со своим даром. Я отказываюсь верить, что однажды Моргана использует все это против меня, она слишком благородна для этого, и никто не заставит меня думать иначе! Она одна из немногих, кто знает меня таким, какой я есть, она больше, чем просто друг, я знаю, что могу доверять ей, и все же мне страшно. Мне очень-очень страшно, — Мерлин быстро смахнул предательски набежавшую слезу.

— Правда? — хмыкнул Бинджебл. — Чего боится такой великий волшебник, как ты?

Мерлин вздохнул. Волшебство — совершенно бесполезная вещь, когда дело касается людских сердец, но как объяснишь это гному?

— Мордред связан с Морганой, — ответил он после паузы. — Эта связь пугает меня. Я видел, как Моргана рисковала всем по его просьбе, она слепо верит ему так, будто знает его всю жизнь. Пока Мордред слишком мал, но в будущем… Я чувствую, что он хочет перетянуть Моргану на свою сторону.

Бинджебл покачал головой с необычайной для себя серьезностью.

— В сердце юного друида поселилось зло, но ты ничего не можешь поделать с этим, Эмрис. Вырвать его ростки оттуда может только тот, кто их туда насадил.

— Кто?..

— Артур Пендрагон.

— Чушь! Если кто и виноват перед Мордредом, то это я. Я пытался погубить его, а Артур спас его от казни.

— За свою ошибку ты еще ответишь, а Артур ответит за свои. Приближается время, когда каждый ответит за свои ошибки, но не пытайся остановить меч правосудия, так ты только навредишь.

— О чем ты? — встревожился Мерлин.

— Тебе следует знать лишь одно, Эмрис, — назидательно вещал Бинджебл, — то, что должно произойти, произойдет само собой. Не вздумай вмешиваться — ты не господин Судьбе, это Судьба твоя госпожа, она не терпит дерзости.

— Даже если моим друзьям будет грозить опасность?

— Когда придет время, ты поймешь, что делать, чтобы им помочь.

— Когда придет время… — машинально пробормотал Мерлин, переваривая услышанное.

— Я свою часть уговора выполнил, теперь ты выполняй свою! — сердито потребовал гном.

На секунду Мерлин растерялся.

— Ты не скажешь, для чего тебе нужно в Камелот?

— Это уже мое дело.

Мерлин прищурился. Бинджебл упер руки в боки и ритмично потопывал короткой ножкой. Молчаливая борьба взоров продолжалась около минуты.

— Ладно, — сдался Мерлин. — Но имей в виду: обидишь кого-нибудь — тебе не поздоровится.

С веселым гиканьем гном подлетел высоко в воздух и прыгнул Мерлину на закрошки. От неожиданности у чародея подогнулись ноги.

— Эй, мы не договаривались о том, что я буду ездовой лошадью! — громко возмутился он.

Пухлые руки гнома сильнее сомкнулись вокруг его шеи, и Мерлин понял, что угодил в неприятную историю.

— Ты же не собираешься въехать в главные ворота верхом на мне? Учти, у Утера строгие порядки.

— Я могу сделать вот так, — Бинджебл щелкнул пальцами и стал невидим. — Ну, чего стоишь? Вперед!

Мерлин неохотно поплелся из леса с ношей на спине. Гному показалось, что юноша идет недостаточно быстро, и он ударил его пятками по бокам, как коня.

— Шевелись, Эмрис! Улитка и то шустрее, чем ты!

— Ну, погоди у меня! — недовольно пробурчал Мерлин и прибавил ходу.

Бинджебл погонял его до самого замка и соскочил с его плеч лишь тогда, когда взмыленный слуга миновал стражу. Мерлин нагнулся, чтобы отдышаться и прийти в себя. Где-то около него коварно хихикал гном и звенели колокольчики, за что юный маг успел многократно отругать себя в самых несдержанных выражениях. Звон начал удаляться и постепенно стих — Бинджебл, очевидно, убежал резвиться.

Напряженное состояние своего подопечного сразу же заметил Гаюс. За обедом он пытливо таранил взглядом Мерлина, сидевшего перед ним как на иголках.

— Мерлин, ты будто кол проглотил.

— Ничего подобного, — не поднимая взгляда, ответил Мерлин и положил себе в рот кусок хлеба во избежание дальнейших расспросов.

Гаюс недоверчиво хмыкнул и продолжил трапезу. Некоторое время все тянулось относительно спокойно и чинно, как вдруг Мерлин подскочил на стуле и вытаращил глаза. Лекарь взглянул на него с недоумением.

— Мерлин?..

— Все в порядке, — вымученно улыбнулся Мерлин и постарался сделать вид, что все действительно в полном порядке.

Но нет — ему не показалось, не почудилось, не померещилось. Сзади кто-то колол его швейной иглой.

— Ай! Больно вообще-то!

— Да что происходит, в конце концов? — не выдержал Гаюс.

Мерлин виновато посмотрел на него и задал животрепещущий вопрос:

— Гаюс, тебе что-нибудь известно о магии гномов?..

* * *

После обеда в тронном зале по требованию короля собрался срочный совет. Его срочность всех встревожила — обычно подобные собрания происходили, когда Камелоту угрожала какая-либо опасность. Мерлин вовсе стоял ни жив ни мертв — он приблизительно догадывался о причине переполоха и строил в уме самые пугающие предположения. Что по милости злобного магического существа ждет королевство на этот раз? Эпидемия загадочной болезни? Засуха и голод? Небывалое повышение налогов? Артур снова окажется при смерти?

Суровый, сосредоточенный и собранный как никогда Утер восседал на троне при полных регалиях. Артур стоял рядом, вытянувшись стрункой. Моргана, одетая в зеленое шелковое платье, вжималась в спинку кресла, на котором сидела. За королевским троном стоял растерянный Джеффри Монмутский и словно что-то прятал за спиной. Наконец Утер поправил корону, встал и торжественно обратился к совету:

— Я рад, что вы сегодня присутствуете здесь, почтенные лорды.

Присутствующие напряглись еще больше.

— В этот знаменательный день, — продолжал король, — а он, несомненно, знаменательный для всего Камелота, мне чрезвычайно важна ваша поддержка.

Мерлин переглянулся с Гаюсом. Старый лекарь смотрел на него с упреком, а на Утера — с беспокойством. Утер тем временем повелительно кивнул кому-то из лакеев:

— Стул.

На тронное возвышение принесли невысокую табуретку и поставили под ноги королю. Тот повернулся к библиотекарю:

— Джеффри.

Красный от неловкости, Джеффри Монмутский вытащил откуда-то увесистую лиру и почтительно передал ее королю. По залу прокатился несмелый вздох любопытства. Утер поставил ногу на табурет, прислонил основание лиры к колену и занес руку над струнами.

— Сейчас я сыграю для вас мелодию, которую сочинил, гуляя сегодня по саду. Прекрасные цветы вдохновили меня на музыку, и я хочу поделиться этой красотой с вами, мои лорды.

Артур посмотрел на Моргану с таким выражением, будто это с ее подачи отец решил опозориться, изображая из себя менестреля перед всем двором. Моргана ответила ему таким же возмущенным и ошарашенным взглядом. Король мечтательно возвел глаза наверх и взял первый аккорд.

— Изумительно, сир, великолепно! — робко проблеял Джеффри.

Похвала окрылила Утера. Его огрубевшие в боях пальцы невесомо запорхали по струнам так, словно он занимался этим всю жизнь. К всеобщему удивлению, мелодия выходила более чем сносная — кто-то из вельмож даже заслушался ею. Впрочем, никто не хотел лишиться головы за критику или насмешки в адрес монарха, поэтому всем волей-неволей пришлось изображать удовольствие от прослушивания и восхищение талантом Его Величества.

— Тебе нравится, Моргана? — улыбнулся Утер дочери, не прекращая игры.

Моргана судорожно кивнула.

— А тебе, Артур?

Артур стоял как истукан, разинув рот, но Утера такая реакция вполне удовлетворила. Лира пела в его руках, но это было полбеды — беда пришла, когда король решил, что он тоже может петь.

— Когда в садах смолкает ночь… — выводил он немного хриплым, совсем не певческим голосом.

Мерлин отчаянно боролся с накатившим на него приступом смеха. Даже страх за собственную жизнь едва-едва пересиливал желание расхохотаться при всех до колик в животе. Гаюс вновь мрачно посмотрел на него и прошептал:

— Тебя никто не просил связываться с кем попало. Наше счастье, если этим все закончится.

Укол совести подействовал на Мерлина отрезвляюще. Смеяться уже не хотелось.

— …Таков закон любви, — пропел напоследок Утер, провел рукой по струнам, и лира издала волшебный звук, эхом отдавшийся где-то высоко в белокаменных сводах тронного зала.

Собравшиеся, не вполне понимая, что им следует делать, разразились овациями и восхищенными возгласами. Утер, счастливый от всеобщего признания, отдал лиру Джеффри Монмутскому, поклонился публике и снова сел на трон. Артур, откашлявшись, поинтересовался:

— Милорд, к-хм, так что же вы хотели сообщить совету?

Утер взглянул на него с непониманием и легкой обидой:

— Ты не оценил мое выступление?

— Разумеется, ваше выступление было на высоте, сир, — проговорил пунцовый от стыда Артур, — но мне, как и всем здесь, хотелось бы узнать цель сегодняшнего совета.

— Цель? Разве нужен особый повод, чтобы делиться искусством? Артур, ты меня огорчаешь. В тебе нет ни унции утонченности, ты совершенно не умеешь ценить прекрасное.

— Но на восточной границе…

— Я не желаю говорить о политике, — сурово перебил сына Утер. — Я и так слишком много лет потратил впустую, занимаясь вопросами, которые не приносят никакой пользы для души.

— Отец! — потрясенно воскликнул ничего не понимающий Артур.

— Совет может быть свободен, — обратился к придворным Утер.

Те начали стекаться к дверям, тихонько перешептываясь и обмениваясь многоговорящими взглядами. Мерлин виновато плелся рядом с Гаюсом, излучавшим осуждение всем своим естеством. Обсудить происшествие они смогли, лишь оставшись наедине.

— Ну, Мерлин, ты доволен? Твоя попытка добраться до истины оказалась успешной?

— Но пока ведь никто не умер, — Мерлин сделал невинные глаза.

— Очень надеюсь, что до этого не дойдет.

— И вообще ничего такого страшного не случилось.

— Ну да, кроме того, что о короле теперь начнут шептаться, не повредился ли он в уме.

— Ладно, — Мерлин сник. — Что ты предлагаешь делать?

— Выход тут только один — договариваться с этим существом.

* * *

На поиски гнома Мерлин вышел в невеселом настроении. Он бродил по замку, высматривая следы гномьего вандализма, но все было на удивление тихо и мирно. Тогда у Мерлина зародилась надежда, что одной соловьиной трелью Утера все обойдется, да на том и покончится, но вдруг его внимание привлекло странно колышущееся полотнище, закрывающее нишу в стене. Было похоже на то, что там кто-то прячется. Мерлин неслышными шагами подкрался к полотнищу и взялся рукой за его край. Едва он попытался отдернуть его, как коридор огласил пронзительный женский визг.

— Мерлин! — на него смотрели круглые от ужаса глаза Морганы.

— Миледи! Что случилось?

— Мерлин, пожалуйста, позови Гвен! — дрожащим голосом попросила принцесса, кутаясь в полотнище по самый подбородок.

— Но что произошло?

— Пожалуйста, просто позови Гвен!

— Возможно, я смогу помочь?

Мерлин сделал шаг, но очередной панический вскрик Морганы его остановил. Девушка плотнее закуталась в толстую ткань.

— Нет, ты ничем не можешь мне помочь! Чтобы я могла выйти отсюда, мне нужна Гвен!

Мерлин, сглотнув, растерянно кивнул и попятился назад. Вид прячущейся за полотнищем перепуганной Морганы вводил его в ступор.

— Прошу, поторопись!

— Да, я… я сейчас. Сейчас!

«Найти Гвен, найти Гвен», — бормотал он себе под нос, чтобы не забыть о конечной цели своего пути. До Мерлина лишь теперь дошло, в насколько пикантную ситуацию он угодил, и это был еще не самый худший ход событий. Худший он и представить себе боялся, но если совсем начистоту, Мерлин немного жалел, что ему так и не удалось заглянуть за импровизированную ширму хотя бы одним глазом. От подобных мыслей хотелось размозжить себе голову, спикировав с крепостной стены.

Так он прошел несколько поворотов коридора, миновал два лестничных пролета, и тут его осенило, что совершенно беззащитная Моргана все еще сидит там, где он ее оставил, и ждет его помощи, вернее, помощи Гвен. Эта мысль быстро заставила Мерлина собраться с духом. В покоях Морганы, на кухне и в прачечной Гвиневры не было, значит, она могла пойти к себе домой или на рынок. Едва Мерлин вышел на улицу и отправился к рынку, как Гвен окликнула его сама:

— Мерлин! Я везде тебя ищу!

— Гвен, какая удача! — он оглянулся и увидел ее кучерявую голову и простое голубое платье. — Я тоже тебя ищу.

— Мерлин! — Гвен, чуть придерживая юбку, подбежала к нему. — Ты должен пойти со мной.

— Я хотел, чтобы ты…

Испуг в глазах Гвиневры и слегка дрожащие пальцы, которыми она схватила его за рукав рубашки, говорили о том, что и у нее что-то стряслось.

— Все хорошо, Гвен?..

— Нет, не хорошо. Но я не могу сказать тебе, просто пойдем, и ты сам все увидишь.

Она повела его, сбитого с толку, обратно во дворец, и вскоре они оказались в покоях Артура. Сердце у Мерлина сжалось от дурного предчувствия, а слеза, сбежавшая у Гвиневры по щеке, это предчувствие усилила. За шкафом послышалась какая-то возня.

— Что это? — поморщился Мерлин. — Звук такой, будто в покои забралась коза и жует цветы.

— Это не коза, Мерлин.

— И-а! — раздался зычный ослиный крик.

— Ладно, это не коза. Осел. Кто привел во дворец осла?

— И-и-а-а-а!

Мерлин вспотел и осторожно двинулся к шкафу. Хруст неясного происхождения становился все отчетливее. Показались носки сапог Артура, а затем и сам Артур. Он сидел, забившись в угол между шкафом и стеной, и с аппетитом доедал герань. На голове у него красовались превосходные, длинные, покрытые серым мехом ослиные уши.

— Боже! — вырвалось у Мерлина.

Приметив своего слугу, Артур подпрыгнул и издал радостный клич.

— И давно это с ним?

— Я заметила и сразу же побежала искать кого-нибудь — тебя, Гаюса… Бедняжка, он совсем не в себе! — с жалостью проговорила Гвиневра.

— Фу, не ешь эту гадость! — Мерлин вытащил у Артура изо рта остатки герани, чем вызвал крайнее недовольство принца. — Ай! Он меня чуть не укусил!

— Он же не со зла!

— Да? — хмыкнул Мерлин. — А я не уверен. Гвен, послушай, ты должна пойти к Моргане. Но она не у себя, она… недалеко от своих покоев. Там, в коридоре возле большой лестницы, есть ниша, завешанная красным полотном. Ты знаешь, где это?

— Конечно, знаю, Мерлин!

— Ну вот, Моргана там. Только захвати с собой платье или плащ.

— А что она там делает?..

— Ну… — Мерлин стушевался. — На ней нет одежды. Но я тут ни при чем!

— Верю, — хлопая ресницами, пробормотала Гвен.

— Гвен, иди, я позабочусь об Артуре.

— Хорошо, — она ответственно кивнула и побежала выручать госпожу.

Артур все еще дулся на Мерлина из-за отобранного лакомства.

— И-и-и-и-а! — обиженно прогорланил он.

— Не всегда в жизни получаешь то, что хочется, — покачал головой Мерлин. — Ты принц и с детства привык, что все тебе достается просто так, по праву рождения. Вот и эти цветы, — он поглядел на изжеванный стебелек, — зачем они тебе понадобились? Сорвать, пожевать и выплюнуть? Кем вообще надо быть, чтобы тешить свое самолюбие за счет цветов?

— И-а…

— Ну ладно, ладно, — Мерлин неосознанно потрепал приятеля по длинным ушам, убедившись, что уши самые настоящие.

Артур разомлел и издал высокий визг, похожий на хрюканье. На лице у него появилась блаженно-туповатая улыбка. Мерлин убрал руку.

— Боже, что я делаю?

Где-то совсем рядом по коридору разнеслись звуки лиры. Мерлин быстро подхватил Артура под мышки и утащил за кровать, чтобы скрыть его из поля зрения Утера, если тот решит заглянуть в покои. Незапертая дверь со скрипом отворилась, и на пороге показалась величественная фигура короля с не менее величественным музыкальным инструментом.

— Артур у себя? — спросил он.

— Нет, сир, — натянуто улыбнулся Мерлин, молясь про себя всем богам, чтобы Артуру не вздумалось снова покричать на ослином.

— Жаль, — огорчился Утер. — Я начал сочинять новую мелодию и хотел спросить его мнения. Тогда, быть может, ты сделаешь это? Мне нужен взгляд со стороны.

— Я?! — опешил юноша.

— Ты, ты. Я буду надеяться на твою непредвзятость и откровенность.

Не дождавшись согласия второй стороны, король поднял лиру и заиграл. Из-под кровати ему начал подвывать Артур, но это не вызвало у Утера ни малейшего удивления. Тогда Мерлин понял, что отец не более вменяем, чем сын, и ринулся в покои Гаюса, внутри кипя от негодования.

Гаюс ушел по своим делам, и Мерлину никто не мешал заняться поиском информации о способах воздействия на гномов. Надежда найти дельный совет была небольшой, но дальше эти безобразия продолжаться не могли. Наверху что-то зашелестело, и тут чародея буквально завалило разбросанными листами исписанного пергамента.

— Эй, Эмрис, скучал? — задорно крякнул гном.

Мерлин раздраженно сдул с лица лист с рецептом какого-то зелья и окинул взглядом комнату сверху донизу. Бинджебл все еще жульничал, оставаясь невидимым.

— Хватит издеваться над моими друзьями! — грозно выкрикнул Мерлин. — Ты вдоволь повеселился? Теперь уходи.

— Фу, какой ты грубый и невоспитанный! — с хрустом крошились склянки на столе — вероятно, гном по ним топтался. — Только не говори, что тебе не понравились мои шутки!

— Всему есть предел!

— Мог бы и «спасибо» сказать. Я, между прочим, тебе помог, хотя не был обязан!

— После твоих выкрутасов мне не хочется тебя благодарить. И хватит громить лабораторию!

С грохотом перевернулся обеденный стол, разбились пустые глиняные плошки.

— А то что? — дерзко спросил гном.

— Сейчас увидишь. Форп флеодж!

Бинджебл вдруг обрел видимую форму и отлетел назад на пару ярдов. В его круглых глазах зажглась по-настоящему пугающая злость. Он выбросил вперед ручонку, и Мерлин повторил его полет, только с неудачным приземлением на полки со снадобьями. Полки повалились одна за другой.

— Офмитенд! — Мерлин остановил их падение и вернул на место почти без ущерба в виде разбитых пузырьков и чарок. — Авефемеохт эстир!

Над головой у гнома завертелась воздушная воронка, затянувшая в себя его шляпу с колокольчиками и обнажившая лысину на рыжеватой голове. Постепенно туда начало затягивать и самого гнома, но напоследок он решился на отчаянные меры. Без помощи всяких заклинаний, руками, он начал швырять в Мерлина осколки посуды. Один из осколков попал Мерлину в щеку и оставил неглубокий порез.

— Все, хватит! Уходи по-хорошему!

Бинджебл показал ему язык.

— Ты жутко несдержанный, вот в чем твоя беда, Эмрис. И совсем-совсем не добрый.

— Я никогда не бываю добрым с теми, кто хоть как-нибудь вредит моим друзьям! И лучше тебе это запомнить.

— Ты еще сам не знаешь, кто твой друг, Эмрис! Ты еще сам не знаешь.

С этими словами Бинджебл резво запрыгнул в воронку и исчез. Мерлин устало выдохнул — после погрома в покоях Гаюса даже негде было присесть. Он поднял перевернутую скамью и тяжело опустился на нее. Сидел он так долго — должно быть, не меньше получаса. Неожиданно к нему постучалась Моргана.

— Мерлин, я пришла сказать, что… Боже, что здесь случилось?! — воскликнула принцесса, глядя на невообразимый бардак, которого покои Гаюса не видели со времен обыска по наущению охотника на ведьм.

— Я дрался. С гномом, — вяло ответил Мерлин. — Но не кулаками, а заклинаниями.

— Мерлин, у тебя кровь!

Моргана подбежала к нему и осмотрела его щеку. На сердце у Мерлина сразу стало гораздо теплее и радостнее.

— Пустяки, — махнул он рукой. — Маленькая царапинка.

— Нужно обработать! Я попробую найти среди этих завалов что-нибудь полезное.

Моргана отправилась на поиски чистой посуды, кипяченой воды и ткани для перевязки, чтобы ею можно было стереть запекшуюся кровь. Мерлин еще раз осмотрел покои лекаря и прикинул в уме масштабы уборки. Моргана вернулась с водой и мягкой тряпочкой.

— Здесь так грязно, — сказала она.

— Лучше пойти в мою комнату, — предложил Мерлин. — Там хотя бы будет, куда поставить таз.

— Ладно, — согласилась Моргана. — Ты расскажешь мне, что сегодня произошло?

— Да, — ответил юноша, зайдя в комнату и на всякий случай прикрыв за собой дверь. — В замке завелся гном. Хитрое и коварное создание, любит шутить над всем, что видит на своем пути. Надеюсь, он больше не вернется.

— Да уж, такое знакомство нельзя назвать приятным, — усмехнулась Моргана, смачивая тряпочку в воде. — Стой вот так. Я зашла сказать тебе, что Артур пришел в норму. Он ничего не помнит, бедняга, но это к лучшему.

— Отрадно слышать, — улыбнулся Мерлин, пока она бережно, чтобы не причинить боли, протирала ранку на его щеке.

Моргана смотрела на него своими большими, нежными, улыбающимися глазами и даже не подозревала, что творилось у него в душе от одного ее присутствия. Мерлин чувствовал холодок влажной ткани, пощипывание на поврежденной коже и ужасно не хотел, чтобы Моргана убирала руку. Ради этого он готов был раниться каждый день, он готов был даже заболеть и слечь в постель на неделю, лишь бы она навещала его и дарила хотя бы крохи своей нежности и заботы, как сейчас. Моргана, словно прочитав его мысли, рассмеялась.

— Почему ты так смотришь на меня, Мерлин?..

И что он должен был ответить? Сказать правду о том, что она вот так просто, за какой-то ничтожно короткий промежуток времени завладела всеми его мыслями и чувствами? Что из-за тревоги о ней он не спит ночами и совершает глупейшие поступки? Что его мир стал невозможен без ее улыбки? Что он — пора уже было признать это — любит ее?

Мерлин дотронулся рукой до ее щеки и виска, самые кончики пальцев запустив в шелковистые волосы. Моргана еле приметно вздрогнула и застыла, считая удары сердца. Он видел, как трепетали пушистые ресницы на полуопущенных веках, как робко и доверчиво раскрылись манящие пухлые губы, как билась жилка на тонкой шее, и все остальное перестало иметь значение. Повинуясь безрассудному порыву, Мерлин впился в нее поцелуем, чего Моргана ждала и не ждала одновременно. Она схватилась за него так, будто боялась потерять или уже потеряла опору под ногами. Руки Мерлина крепко обвились вокруг ее талии и заскользили выше по спине. Губами он почувствовал ее улыбку и сделал поцелуй глубже и настойчивее — так Мерлин не целовал еще никого, и никто не отвечал ему так, как Моргана. Вот же она, настоящая, живая, а не призрачная, его Моргана! Распахивает перед ним душу, целует, обнимает, прижимается, любит, верит ему! Его самое ценное сокровище, за которое он готов сражаться с судьбой хоть до последней капли крови. Наконец Моргана оторвалась от его губ, чтобы перевести дыхание.

— Я люблю тебя! — жарко выдохнула она ему в шею.

— Моргана… Моргана! — шептал ошалевший от радости Мерлин.

— Поцелуй меня еще!

Влюбленные беспорядочно гладили и целовали лица друг друга, пока их губы снова не встретились. Они целовались и целовались без передышек: то медленно и трепетно, будто изучая избранника, то горячо и ненасытно, разжигая внутри запретное пламя. «Люблю, люблю, люблю!» — громко стучало сердце Мерлина. «Люблю, люблю, люблю!» — беззвучно повторяли губы Морганы, пока он целовал ее подбородок и шею. Ее тонкие пальцы затерялись в его коротких густых волосах, и все это было так необычно, так сладостно и головокружительно…

— Я так люблю тебя, я так давно тебя люблю! — с тихим придыханием воскликнула Моргана. — Почему ты делал вид, что я тебе безразлична?

Вопрос застал Мерлина врасплох. Но, держа ее в объятьях и глядя в полные счастливых слез глаза, он не мог ответить по-другому:

— Просто я считал себя недостойным твоей любви.

И это было правдой.

— Глупый! — ослепительно улыбаясь, Моргана очертила пальцем его скулы и осторожно — порез на щеке. — Мой милый глупый Мерлин! Неужели ты думал, что я тебя отвергну? Неужели ты не видел, что я схожу по тебе с ума?

Так вот что означали ее взгляды! Мерлин извелся, гадая, что за странная, необъяснимая тоска таится в прозрачных глазах чародейки, а она действительно была влюблена. Моргана влюблена в него — это последняя мысль, которая могла прийти Мерлину в голову, но теперь она казалась простой и естественной. Эта мысль уносила его на седьмое небо.

— Как я мог думать такое о тебе? — улыбнулся он, запечатлев на ее губах еще несколько легких поцелуев. — Слуга не смеет мечтать о принцессе.

— Мне никто больше не нужен, — Моргана, блаженно прикрыв глаза, прильнула щекой к его щеке. — И никогда не был нужен. Раньше я даже не думала о любви, это казалось мне чем-то глупым, я не представляла, кому могла бы отдать свое сердце, но теперь я понимаю, что все это время ждала тебя. Только тебя, понимаешь? — она немного отстранилась и заглянула Мерлину в глаза. — Скажи, ты тоже чувствовал это? Умоляю, скажи, что ты тоже это чувствовал!

Мерлин не должен был испытывать стыд, вспоминая бедняжку Фрею и вспыхнувшую погребальную лодку, но ему стало стыдно признаваться Моргане в прежних чувствах — в такой момент это бы наверняка сильно ее ранило. Поэтому Мерлин сказал, не лукавя:

— Ты самое дорогое, что у меня есть.

От счастья Моргана расцвела, как роза в королевской оранжерее. За то, чтобы улыбка никогда не сходила с ее прекрасного лица, можно было отдать что угодно. Она обвила руками его шею и прижалась лбом к его лбу, чтобы игриво потереться носами.

— Ты меня любишь? Любишь?

— Я люблю тебя, Моргана.

— Повтори!

— Я тебя люблю!

— Скажи так еще раз, хочу слушать это бесконечно! Это лучшая музыка, которую я слышала.

— Лучше, чем та, которую исполнял Утер?

— Мерлин! — Моргана прыснула со смеху.

— Может, не стоило прогонять гнома? Утер сочинял бы музыку до глубокой старости, и всем было бы хорошо.

Моргана ахнула и шутливо ткнула Мерлина кулачком в плечо.

— А Артур, значит, ходил бы с ослиными ушами? Да? Я правильно тебя поняла?

Мерлин с трудом подавил довольный смешок.

— Но эти уши были так ему к лицу.

— Ни слова больше! — она прижала указательный палец к его губам, а затем подарила ему еще один незабываемо сладкий поцелуй.

От нахлынувших чувств Мерлин уже ничего не соображал. И когда только Моргана успела околдовать его? Вдруг она отстранилась от его губ и тихо, печально вздохнула. Мерлин нахмурился и провел рукой по ее щеке.

— Что такое, Моргана?..

— Мы должны быть осторожными. Если Утер узнает о нас, пощады не будет нам обоим.

Он прижал любимую к груди и нежно поцеловал в висок. Всегда, когда она была рядом, ему казалось, что вместе они способны сражаться против целого мира и победить. Пока он держал ее в своих объятьях, все тревоги, все тяжелые мысли отступали — Моргана, будто солнце, прогоняла их. Она была так похожа на солнце!

— Все будет хорошо, — прошептал Мерлин ей на ухо. — Я с тобой. Я люблю тебя. Никто не заберет тебя у меня. Никто.

— Ты обещаешь?..

— Клянусь.

День выдался дождливый и непогожий. Где-то наверху в каминной трубе большого замка завывал ветер, на полу была расстелена медвежья шкура, а на столе черным дымком коптила толстая свеча. В просторном кресле сидел хозяин замка — грузный мужчина неприветливого вида. Вдоль щеки на грубой смуглой коже тянулся шрам, наполовину прикрытый густой темной бородой. Мужчина поелозил плечами, поправляя меховую накидку, и громко кашлянул. Лупоглазый вертлявый шут, сидевший при нем на полу за шахматами, встрепенулся и выжидающе взглянул на господина.

— Проклятье, — выругался тот. — Я скоро разорюсь. Скажи, Триклер, на что мне эти остолопы в дружине? Они стали трусливыми и беспомощными, как щенки или девицы. Только о выпивке и думают. А я бы мог командовать армией!

— Недавно ваши отряды побывали на землях Камелота, милорд, — отвечал шут, переставляя фигурки на шахматной доске.

— И вернулись ни с чем! Идиоты. Отправлю всех на каменоломню, будет больше проку.

— Это как взглянуть, лорд Вортигерн. Знания — тоже ценная добыча.

— О чем это ты толкуешь, шут? — прищурился Вортигерн. — Какие такие знания?

— Один из ваших людей клялся, что видел в лесах Камелота ведьму. Богато одетую, в окружении благородных рыцарей и охраны, но ведьму.

— Черт подери! Благородная дама — и ведьма?

Триклер развел руками, и его глаза лукаво скосились в левый нижний угол. Вортигерн расхохотался, мощно сотрясаясь всем телом.

— Дела-а! Жаль, что эта птичка не попалась в мои силки. А впрочем, это к лучшему — я не доверяю женщинам, которые пользуются магией. Любая женщина — зло, а если она колдует, то это дьявол во плоти. Знал я одну, — Вортигерн сделал знак шуту, чтобы тот подал ему кубок со стола и наполнил его вином, — она была безжалостнее самого кровожадного варвара, но, черт бы меня побрал, до чего же она была хороша! До чего же хороша…

— Но это еще не все, милорд, — сообщил Триклер, подливая господину вина. — Девушка была так красива, что любой, кто видел ее хоть раз, без труда узнает эту леди по описанию.

— Ну так говори, кто она такая!

— Это леди Моргана, подопечная короля Утера.

От неожиданности Вортигерн едва не поперхнулся и выпучил глаза.

— Да ну?! Врешь, шут!

— Клянусь моей бедной пустой головой, милорд! — вздохнул Триклер.

— Черт знает что, — Вортигерн, посмеиваясь, почесал бороду. — Утер перерезал магов больше, чем мой повар — поросят, и у него в подопечных ходит ведьма? Проклятье, ха-ха-ха!

— Говорят, Утер очень привязан к своей подопечной. Он мог бы выложить за нее хоро-ошую сумму!

— Э-э, нет! Я с ведьмой связываться не стану, дурья твоя башка!

Шут на оскорбление не обиделся и расплылся в хитрой улыбке.

— Доверьтесь бедному шуту, милорд, и эта добыча станет вашей.

Вортигерн смерил его недоверчивым взглядом и хмыкнул.

— Ладно, дурак, так и быть, я доверюсь тебе, но помни, — одной рукой он схватил Триклера за воротник шутовского кафтана, — если оступишься, горько пожалеешь.

— Не извольте сомневаться, милорд! — издав нервный смешок, ответил шут. — Триклер всегда знает, что делает.

Вортигерн отпустил его и сделал жадный глоток из кубка.

— Вот заодно и посмотрим, стоишь ли ты того, чтобы жить под моей крышей и кормиться с моего стола.

* * *

Проснувшись, Артур не поверил своим глазам. Мало того что в покоях был идеальный порядок, так еще и стол ломился от еды. Ветчина, хлеб, сыр, фрукты — все лежало на тарелках и в вазочках аккуратными аппетитными горками. Кто бы это ни сделал, это точно был не Мерлин, но другого слуги у Артура не было. Или слуга поменялся, пока он спал?

— Мерлин?.. Мерлин!

Он и глазом моргнуть не успел, как ему вокруг шеи повязали белоснежную, чистую и, более того, накрахмаленную салфетку.

— Приятного аппетита, сир! И доброе утро!

Артур удивленно уставился на Мерлина. Тот был бодр, свеж, умыт и причесан, а также полон воодушевления. Хмурый взгляд господина его нимало не смущал.

— Прежде чем завтракать, я хотел бы одеться, — в том же духе проговорил принц, не снимая с шеи салфетки. — Подай мне рубашку.

— Которую из рубашек? — услужливо уточнил Мерлин.

— Чистую.

Словно по волшебству, перед Артуром образовалась целая кипа чисто выстиранных, высушенных и безупречно выглаженных рубашек на любой вкус. Мерлин продолжал улыбаться, не поведя и ухом. Артур с подозрением вглядывался в его довольную физиономию, пытаясь понять, не замешана ли в этом чудесном преображении магия.

— Ладно, я оденусь и позавтракаю сам. Лучше сходи почисти лошадей.

— Уже сделано.

— Тогда отполируй доспехи.

— Ваши доспехи отполированы до блеска, сир. Можете сами посмотреть.

Артур на всякий случай ущипнул себя за руку — не сон ли это? Нет, не сон. Мерлин все еще здесь, с рубашками, салфетками и бутербродами. И не то чтобы Артур против, вовсе нет, но еще пару дней назад его непутевый слуга выполнял свою работу спустя рукава и требовал себе выходной, а тут…

— Ты точно нездоров, Мерлин.

— Это все или будут еще какие-нибудь поручения?

— Пока что хватит поручений, иди займись каким-нибудь… делом.

Мерлин с чувством выполненного долга поспешил к себе за сумкой для сбора трав. Осталось только принести Гаюсу зверобоя и тысячелистника, и больше ничто не будет отвлекать юного мага от приятных мыслей и, возможно, приятной встречи. Он шел по коридору, насвистывая под нос что-то жизнерадостное, снаружи негромко звонили колокола, и все было прекрасно. Когда Мерлин приблизился к углублению в стене, где могли поместиться ровно два человека, его бесцеремонно схватили за руку, затащили в это самое углубление и запечатали рот поцелуем, не дав сказать и слова. Мерлин был совсем не против такого нового способа здороваться.

— Моргана!

Моргана нежно потерлась щекой о его подбородок и прошептала:

— Я соскучилась!

— Я тоже! Скоро я приду к тебе, только сначала помогу Гаюсу. Я быстро справлюсь, обещаю!

— Мы с Гвен будем выбирать ткани, — с легким сожалением сообщила она.

— Тогда я приду после Гвен.

— А если она вернется и увидит нас вместе?

— И что? — беспечно пожал плечами Мерлин. — Она уже все про нас знает.

— Все? — испуганно переспросила Моргана.

— Ну, кроме нашего главного секрета.

— И какой у нас главный секрет, м? — она мягко, но уверенно прижала его к стене и откровенно заглянула в глаза, от чего у Мерлина бешено заколотилось сердце.

— То, что я тебя люблю, для Гвен давно не секрет, — сказал он, про себя думая, что в этой нише неприлично мало места, и ему это определенно нравится.

Моргана растаяла и снова прильнула к его губам. Мерлину хотелось бы, чтобы эти минуты длились вечно, но где-то неподалеку по каменному полу застучали тяжелые сапоги. Моргана вздрогнула.

— Мерлин, кто-то идет!

Мерлин вынырнул из укрытия, похожий на встрепанного воробья. Моргана жестом подозвала его к себе, быстро поправила съехавший набок шейный платок и пригладила пальцами двусмысленно взъерошенные на макушке и затылке волосы.

— Будь осторожен, — шепнула она ему и последний раз стремительно поцеловала в губы. — Я люблю тебя.

Каких-то пара мгновений, и из страстно целующихся влюбленных они превратились в чужих друг другу людей, которые случайно пересеклись в коридоре и шли каждый своим путем. Двое стражников, чьи шаги и потревожили парочку, спокойно проследовали мимо них. Моргана оглянулась в надежде поймать взгляд Мерлина. Он, пропустив стражников вперед, обернулся и послал возлюбленной воздушный поцелуй. Та с очаровательной улыбкой послала ему ответный. Мерлин, улыбаясь во весь рот, сложил пальцы сердечком на груди, а затем тихо прошептал заклинание. Сердечко приобрело видимый светящийся контур и плавно поплыло по воздуху. Моргана ахнула от неожиданности, испугавшись, что кто-то увидит, как Мерлин колдует. Она поймала сердечко руками и ощутила, как оно тает у нее в ладонях. Она никогда не чувствовала себя такой влюбленной и счастливой, не представляла, что ее сердце способно так гореть и ликовать, и это было восхитительное чувство, о котором хотелось кричать на весь мир.

Прощались они дольше, чем длилось их спонтанное свидание, а после Моргана отправилась в свои покои. Гвен принесла ей несколько отрезов превосходного, дорогого шелка, чтобы выбрать ткань для пошива нового платья. На очередном рыцарском турнире принцесса должна была блистать, и теперь Моргана готовилась к мероприятию с особой тщательностью. Она придирчиво осматривала, щупала каждый отрез, прикидывала ткань к себе и крутилась перед зеркалом.

— Что думаешь, Гвен? — спросила Моргана, демонстрируя служанке шелк густого изумрудного оттенка.

Гвиневра в восхищении всплеснула руками.

— Это изумительно, миледи! Вы одна в Камелоте можете носить такой цвет.

Моргана улыбнулась. Она знала, что ей идет зеленый, что только с такими глазами, волосами и кожей можно подлинно раскрыть его глубину и роскошь, но душа требовала чего-то иного.

— Нет, я слишком часто появляюсь в зеленом. Может быть, это? — очередь дошла до пурпурной, мягко переливающейся на свету ткани. — Нет, выглядит аляповато. Я буду похожа на странный чужеземный цветок. Синий? Синий будет незаметен на пиру, а я в этот раз хочу быть в центре внимания.

— Взгляните на это, — предложила Гвен, протянув госпоже отрез алого, как пламя заката, шелка.

Моргана заинтересовалась и мигом отложила все остальные ткани. Этот цвет был чувственным, обжигающим и благородным, он как нельзя лучше передавал ее настроение.

— Да! Да, Гвен, это то, что нужно! Скажи портнихе, что я хочу такое платье!

Гвиневра с теплой улыбкой наблюдала, как Моргана смеется и танцует с алым шелком в руках и любуется своим отражением.

— Вы такая веселая!

— У меня есть повод, Гвен.

— О, неужели? — обрадовалась служанка.

— Я люблю и любима. Люблю и любима! Разве это не прекрасно, Гвен? Разве это не чудо? — Моргана бросила ткань для платья на кровать, схватила Гвиневру за руки и со звонким смехом быстро закружилась с ней вокруг невидимой оси.

— Я так рада за вас, Моргана!

— Я счастлива, счастлива, счастлива!

Принцесса резвилась как дитя. Девушки едва не потеряли равновесие и, разрумянившиеся и слегка растрепанные, крепко обнялись. Моргана, положив голову на плечо подруги, мечтательно прошептала:

— Я такая счастливая!

* * *

Рыцарский турнир не принес больших сюрпризов и открытий. Венец чемпиона достался Артуру, ему же доставались и все почести на пиру. Моргана в новом платье рядом с братом выглядела по-королевски роскошно и отвечала на восхищенные взгляды двора снисходительно-вежливой улыбкой.

— Как и следовало ожидать, ты снова победил, — сказала она Артуру, держась за его локоть и не переставая улыбаться окружающим.

— Кажется, я слышу в твоем голосе разочарование, Моргана?

— Тебе не хватает достойного соперника. Кого-то, с кем бы ты мог драться в полную силу, а не играть в поддавки.

Артур одарил сестру язвительной улыбкой.

— Лучше скажи прямо, кого ты хотела бы видеть на моем месте, чтобы я знал, кого вышибать из седла в первую очередь.

Моргана усмехнулась.

— Сейчас ты не принимаешь мои слова всерьез, но в будущем тебе понадобятся люди, на которых ты мог бы опираться как на самого себя. Едва ли ты найдешь их среди тех, кто из раза в раз тебе проигрывает.

— Моргана… — Артур хотел заняться ее просвещением по вопросу рыцарства в Камелоте, но, чуть поразмыслив, передумал спорить со строптивой сестрицей и протянул ей спелое яблоко со стола. — Держи. Веселись.

Оставив Моргану с яблоком в руке, он присоединился к компании молодых рыцарей и моментально влился в их оживленную беседу. Моргана невозмутимо пожала плечами и завела разговор с придворными дамами.

Спиной она почувствовала на себе восторженный, зачарованный взгляд и улыбнулась. Его она распознала бы среди сотен других, которые ей были совершенно безразличны. Моргана повернула голову и встретилась глазами с Мерлином, скромно прислуживающим на пиру. На его лице промелькнуло смущение, а затем он, не удержавшись, снова окинул робким, но очень цепким взглядом ее фигуру в ярком, нежно струящемся шелковом платье. Моргана кокетливо сделала вид, что не заметила этого чисто мужского движения его глаз. Она всегда умела производить впечатление на мужчин, но лишь теперь чувство собственной неотразимости вызывало у нее подлинный трепет.

Вечер продолжался легко и непринужденно, пока Моргане не передали записку. «Что это, любовное послание?» — подумала принцесса и с любопытством развернула клочок пергамента. Содержание записки мигом согнало беззаботную улыбку с ее лица:

«Леди Моргана, Вы находитесь в беде. Готовится заговор, до конца вечера король узнает о том, что Вы владеете магией. Если хотите спастись, немедленно бегите к потайному выходу у северной стены, там Вас встретит друг. Не говорите никому ни слова ради Вашей же безопасности».

Моргана быстро скомкала в ладони пергамент и положила руку на грудь, успокаивая участившееся дыхание. Лихорадочно оглядевшись кругом, она поняла, что пока никто не заметил ее смятения. Кто же написал записку — друг или враг? Оба варианта были возможны. На ум пришло воспоминание об Альварре: человек, способный пробраться посреди ночи в тщательно охраняемые помещения Камелота и возглавить тайное сопротивление, наверняка обладает достаточными связями, чтобы узнать о заговоре. Но если это Моргауза вновь пытается достучаться до непокорной сестры?..

Множество предположений, разумных и нелепых, мелькали в голове у Морганы одно за другим. При взгляде на беспечно пирующего Утера ее сковал цепями лютый страх. Но еще страшнее ей стало, когда она посмотрела на Мерлина, занятого выслушиванием Артура в другом конце зала. Моргана не могла, не имела права подвергать опасности и его, она должна справиться с этой проблемой своими силами.

— Миледи?.. — удивленно окликнула ее Гвен, увидев, как принцесса в спешке покидает пир.

— Гвен! — Моргана, вздрогнув, обернулась и выдавила из себя слабую улыбку. — Я пойду к себе и лягу спать, у меня ужасно разболелась голова.

— Подать вам лекарство?

— Нет, спасибо, Гвен, мне ничего не нужно, — настолько спокойно, насколько могла, проговорила Моргана и скрылась с глаз Гвиневры.

Перед тем как последовать указанию в записке, она действительно заглянула в свои покои. Во-первых, чтобы перевести дух и немного успокоиться. Во-вторых, чтобы захватить с собой кинжал, который сможет защитить ее в случае опасности, если магия не справится. В-третьих, чтобы оставить записку для Мерлина. Моргана взяла чистый лист пергамента и торопливо нацарапала на нем несколько фраз.

— Эсмитех, — она сверкнула глазами, и чернила сделались невидимыми.

Оставив записку на видном месте, Моргана накинула плащ и поспешила на встречу с таинственным автором предупреждения или его посланцем. В подземелье стало совсем темно, и ей пришлось взять факел. Сердце выстукивало бешеную барабанную дробь, но Моргана старалась не обращать на это внимания. Длинный коридор тянулся на много футов под замком, вокруг пахло сыростью, возле стены с тихим шорохом пробежала и пискнула мышь.

Вдруг Моргане показалось, что впереди она видит чей-то силуэт. Девушка остановилась, посветила факелом и крепче сжала свободной рукой кинжал на поясе.

— Эй? Здесь есть кто-нибудь? — неуверенно позвала она.

— Т-ш-ш! Говорите тише, миледи! — из темноты неожиданно вынырнул странный тип, заставив Моргану вздрогнуть. Его лицо было знакомым, но она никак не могла вспомнить, где видела этого человека раньше. — Меня зовут Триклер, я отведу вас в безопасное место.

Он сделал шаг ей навстречу, но Моргана остановила его, выставив руку вперед.

— Стойте, не приближайтесь ко мне. Для начала скажите, кто вы такой и что вам известно.

— Вы забыли бедного шута, который гостил в Камелоте вместе со своим хозяином, королем Алинедом? — его высокий голос обиженно задребезжал. — Помните, как я давал представление и выпускал бабочек из своих рук?

Моргана растерянно хлопала ресницами.

— Простите, я не понимаю…

— Мой хозяин был жестоким человеком, и я от него сбежал. Есть одно обстоятельство, миледи… — шут замялся и вздохнул. — Я владею магией, как и вы, и считаю своим долгом помочь вам в том ужасном положении, в котором вы оказались.

Принцесса почувствовала небольшое облегчение.

— Вы расскажете мне обо всем по порядку?

— Боюсь, у нас совсем нет на это времени, — виновато развел руками Триклер. — Нужно скорее бежать, леди Моргана. Свеф ну!

Последнее, что запомнила Моргана перед тем, как потерять сознание, это вспыхнувшие золотом глаза Триклера.

* * *

Немного освободившись от работы, Мерлин первым делом принялся высматривать среди придворных дам алый огонек платья Морганы. Он не видел ее минут десять и уже успел соскучиться по ее улыбке, точеному силуэту и обворожительно сияющим глазам. К его удивлению и огорчению, Морганы среди пирующих не оказалось.

— Гвен! Гвен! — Мерлин поймал подругу за локоть и увидел в ее глазах непонимание. — Ты видела Моргану?

— У нее разболелась голова, и она ушла спать. Что-нибудь случилось, Мерлин?

— Нет, Гвен, все в порядке, — неловко пробормотал он. — Просто… решил спросить.

— Поня-ятно, — многозначительно улыбнулась Гвен.

— Гвен? — Мерлин нахмурил брови.

— Что?

— Ты же сейчас не подумала ничего такого?

— А что я должна была подумать?

— Ничего такого. Ведь не подумала?

Она рассмеялась.

— Ничего такого, о чем ты постеснялся бы сказать вслух? Нет, Мерлин, я слишком хорошо тебя знаю.

— Это радует, — покачал головой Мерлин.

— Ладно, я пойду проверю, хватает ли на столах фруктов, — сказала Гвиневра и оставила приятеля.

Однако Мерлину не стало спокойнее. Напротив, тревога отчего-то возрастала с каждой минутой, и в конце концов он решился проведать Моргану. Он незаметно выскользнул из зала и двинулся по коридору, по всей длине освещенному факелами на стенах. Чем ближе Мерлин подходил к покоям возлюбленной, тем сильнее трепыхалось сердце в его груди, но отнюдь не из-за любовного томления. Юноша ускорил шаг.

Достигнув двери, он постучался, и от стука незапертая дверь открылась. Мерлину это не понравилось. Он вошел внутрь и обнаружил, что в покоях никого нет, а на столике перед зеркалом лежит лист пергамента и стоит чернильница с пером. Мерлин подошел к столику и пристально посмотрел на чистый лист.

— Бесмеох.

Написанное чернилами послание проявилось строчка за строчкой. Мерлин прочел про себя:

«Мерлин, когда ты увидишь это, меня не будет во дворце. Я отправляюсь к выходу из подземелья в северной части цитадели, чтобы выяснить правду о заговоре, который готовится за моей спиной. Все это может оказаться ложью недоброжелателей, но в любом случае мне может понадобиться помощь. Умоляю, береги себя.

Навеки твоя, Моргана»

— О нет! — сокрушенно воскликнул Мерлин и бросился в указанном направлении на подмогу Моргане.

Зачем, зачем, зачем она пошла одна? Почему не подошла, почему ничего не сказала?

— Моргана! Моргана! — Мерлин кричал и размахивал факелом, продвигаясь по подземному коридору.

Ответом ему была одна тишина. С каждым шагом становилось все яснее, что Морганы здесь уже нет и она, скорее всего, попала в беду. Отчаяние накрывало Мерлина с головой, и тут он с легким хрустом наступил на что-то в темноте. Юноша наклонился, посветил факелом и поднял с пола смятый, вываленный в пыли клочок пергамента, похожий на оброненную записку. Он торопливо расправил листочек и прочел то, что на нем было написано.

— Нет! — в ужасе прошептал Мерлин. — Моргана… Моргана! Я должен спасти ее, должен спасти!

— Артур! Артур! Моргана исчезла!

Артур обернулся и смерил своего слугу полным недоумения взглядом.

— Мерлин, ты пьян?

— Я серьезно, ее нигде нет!

— Наверное, вышла подышать воздухом и полюбоваться звездами, скоро вернется, — продолжая пировать, небрежно ответил принц и хотел поднести ко рту кубок с вином, но его рука вдруг застыла на полпути. Артур с подозрением поглядел на Мерлина: — Что ты имел в виду, когда говорил, что ее нигде нет?

Мерлин проглотил язык — всего на секунду.

— Я имел в виду, что Морганы нет нигде.

— Тебе-то откуда знать? Ты что, заходил ее в покои? Ты заходил в ее покои? — голос Артура начал приобретать угрожающий оттенок.

— Мне Гвен сказала, — быстро выпалил Мерлин.

— Не переживай, не потеряется.

— А если с ней что-то случилось?

— Где? Здесь, во дворце?

— Ты считаешь, что во дворце с Морганой не может случиться ничего плохого?

— Я не считаю, я уверен. И еще кое-что, Мерлин! Если будешь следить за моей сестрой, я засуну тебя в колодки.

— Звучит не очень заманчиво.

— Вот именно. Моргана — не твоя забота, а теперь займись делом и не болтай глупостей.

Мерлин выходил из себя, как закипающий котелок.

— Конечно, сир, как прикажете, я больше словом вас не побеспокою, и вообще-то я ни на что не намекаю, это совершенно не мое дело, но кто-то сорвал замок с решетки у входа в подземелье в северной стене.

Лицо Артура изумленно вытянулось.

— Почему ты раньше молчал?

— Да потому что ты не слушал, Артур!

Без лишних слов Артур поставил кубок на стол и бросил одно короткое:

— Идем.

В правоте Мерлина он убедился быстро. Потайной ход, прикрытый зарослями, сиротливо зиял в стене со своей взломанной решеткой. Замок валялся тут же, на траве, а на земле довольно четко виднелись следы мужской обуви и лошадиных копыт — злоумышленник так торопился, что даже не постарался сколько-нибудь их скрыть. Довершал картину маленький лоскут, оторвавшийся от платья Морганы и болтающийся на ветках дикого кустарника.

— Я велю звонить тревогу, — мрачно проговорил Артур, сидя на корточках и осматривая с помощью факела место похищения. — Берем отряд и отправляемся на поиски. Немедленно.

Через четверть часа поисковый отряд был уже в пути. Охотничьи собаки взяли след и шустро вели за собой стражников и конницу. Углубившись в лес, спасатели столкнулись с неожиданным препятствием: помимо ночного тумана, воздух вокруг был наполнен зловонным, тошнотворным запахом непонятного происхождения. Сбитые с толку собаки скулили и подвывали, лошади отказывались идти вперед, люди кашляли и задыхались.

— Тут словно стадо свиней подохло! — сморщившись, воскликнул Артур.

Мерлин, прикрывая нос и рот шейным платком, растерянно озирался по сторонам. Туман еще можно было списать на естественные причины, но запах явно образовался не сам по себе. Тот, кто похитил Моргану, знал, что за ними будет погоня, и подготовился к преследованию.

— Продолжим на рассвете, — сказал Артур, поворачивая коня. — Отойдем немного назад и разобьем лагерь, а утром снова пойдем по следу.

Один Мерлин не торопился отступать вместе с остальными. Он вытягивал шею, щурил глаза, надеясь высмотреть какую-нибудь подсказку, что-нибудь, что хотя бы намекнуло, у кого и где находится Моргана.

— Мерлин! — громко позвал его принц. — Ты слышал, что я сказал?

— Да, да, слышал… Я сейчас!

Наконец Мерлин обнаружил то, что искал. К коре высокого дерева двумя ножами — сверху и снизу — был прибит большой лист пергамента с посланием.

— Артур! Здесь записка!

Артур заинтересовался и подъехал на лошади. Сняв записку с дерева, он сказал Мерлину:

— Посвети мне.

По мере того как глаза юного Пендрагона продвигались по тексту, его брови хмурились все сильнее и сильнее.

— Что там, Артур? — с волнением спросил Мерлин.

— Выкуп, — еле сдерживая злость, сообщил Артур. — За Моргану требуют выкуп.

У Мерлина вырвался шумный, судорожный вздох.

— Кто требует?..

— Здесь нет подписи, Мерлин. На таких «грамотах» никогда не бывает подписи!

— Выкуп большой?

— Огромный. Тут треть всей казны, не меньше. Отец должен это видеть. Мы возвращаемся в Камелот.

Отряд развернул лошадей и отправился обратно в замок. Новость Утер принял с ледяным спокойствием на лице и неудержимой яростью во взгляде, от которой всем вокруг стало не по себе.

— Мы заплатим выкуп до последнего золотого, — Утер повелительно выставил перед собой руку, уловив лишь вздох возражения со стороны Артура. — Я сказал, что мы заплатим выкуп, и Моргана будет в безопасности.

— Милорд, я считаю… — прочистив горло, начал Артур.

— Пока моя дочь не вернется домой, я не стану наказывать ее обидчиков, но после… — Утер сжал кулаки. — После я раздавлю каждого, кто посмел к ней притронуться. Каждая собака в пяти королевствах должна твердо усвоить, что Моргана неприкосновенна!

Артур чуть склонил голову, как бы выражая согласие.

— Милорд, у меня есть предложение.

— Говори, Артур.

— Мы можем продолжить поиски. Я могу освободить Моргану сам.

Утер поднялся на ноги и принялся беспокойно расхаживать туда-сюда, сложив руки за спиной.

— Это рискованно.

— Я готов рискнуть, милорд. У нас есть четыре дня, чтобы заплатить выкуп. Этих четырех дней хватит, чтобы найти Моргану.

Утер не торопился давать свое согласие. Он долго и мрачно раздумывал над словами сына, пока наконец не произнес:

— Хорошо. Но если по прошествии четырех дней от тебя не будет никаких вестей, я поступлю по-своему.

* * *

Моргана с усилием разлепила тяжелые веки, приподнялась на локтях и огляделась вокруг. Убранство комнаты, в которой она находилась, не отличалось большой изысканностью, но все же это была жилая комната: с кроватью, обеденным столом, стульями, камином и умывальником. Кожа на запястьях и щиколотках слегка саднила, новое платье испачкалось в дорожной пыли, а на шее на коротком шнурке висел холодный, как ледышка, медальон. Моргана с удивлением ощупала его кончиками пальцев, затем попыталась рассмотреть — завитки металла, заключенные в ровный круг, были похожи на магический амулет, что приводило ее в еще большее замешательство. Скрипнула небольшая арочная дверь, в комнату вошел Триклер с подносом, полным еды.

— Доброго дня, госпожа! — воскликнул он приторным голосом. — Хорошо спали?

Моргана села, свесила ноги с кровати и воззрилась на него с недоверием.

— Может, в конце концов, объясните мне, что происходит?

— Разумеется! Вы в гостях, леди Моргана. В вашем распоряжении эти скромные покои, — шут обвел рукой комнату, а затем осторожно поклонился, — и ваш покорный слуга.

— Это не ответ. Где я?

— Это замок Глостер, миледи.

— Глостер?!

Поднос с протяжным звоном вылетел у Триклера из рук, вино вылилось ему на кафтан, фрукты градом посыпались на пол — Моргана вскочила с постели и в бешенстве опрокинула свой обед.

— Так это все обман! Не было никакого заговора!

Триклер от ее натиска невольно попятился к стене.

— Я… я могу все объяснить, миледи!

— Объяснить что?! — из зеленых глаз Морганы полетели молнии. — Меня нагло обманули и похитили, приволокли сюда и продолжают издеваться! Кто приказал сделать это? Кто? Вортигерн?

— Госпожа, не спешите казнить бедного шута, я и сам здесь невольник! — Триклер боязливо поднял руки, словно защищаясь от гнева венценосной колдуньи. — Разбойники подглядели за вами на прогулке в лесу и доложили лорду Вортигерну о вашем даре, тогда он придумал коварный план, как заманить вас в свое логово ради выкупа. Для этого ему нужен был другой маг, и он заставил меня, вынудил меня помочь ему! Вся моя семья томится у него в заточении!

Шут картинно пустил слезу, но Моргана ему не верила.

— А это что? — указала она на медальон на своей шее.

— Это амулет, который обращает заклинания против заклинателя, госпожа. С ним ваша магия бесполезна.

У Морганы на миг потемнело в глазах. Как она могла попасться так легко, так глупо, нелепо! Казалось, что сбывается один из худших ее кошмаров.

— Вы блефуете, — судорожно сглотнув, выговорила она.

— Я не советовал бы вам проверять это, миледи.

— Сей же час отведите меня к Вортигерну, — холодно отчеканила Моргана. — Я буду говорить только с хозяином этого замка.

Триклер мялся, мямлил, хитрил, но просьбу пленницы с одобрения своего господина выполнил. Стражники отвели Моргану в большой зал, где Вортигерн восседал во главе длинного стола и с вожделением вгрызался в зажаренную баранью ногу. Жир сочился у него по бороде и капал на туго подпоясанный камзол и на скатерть.

— А-а, леди Моргана пожаловали! — оторвавшись от трапезы, воскликнул он, отложил баранью ногу и вальяжно вытер руки и рот салфеткой. — Милости прошу, садитесь.

— Перед тюремщиком полагается стоять, сэр, — ответила Моргана, гордо подняв голову.

Вортигерн окинул ее насмешливым, оценивающим и вместе с тем настороженным взглядом, словно диковинную птицу. В глубине души он побаивался ее, и Моргана это почувствовала.

— А вот это вы напрасно, миледи. Я, может быть, к вам добрее, чем ваш опекун. Он-то ведь про вас наверняка ничего не знает, а я кое-что слышал и все-таки приютил вас у себя. На время.

— Скажите прямо, что вам нужны деньги, принадлежащие Камелоту. Ведь своих у вас никогда не было.

Вортигерн заскрежетал зубами от ярости.

— Наглая девчонка! Я бы поучил тебя манерам, но ты мне нужна целая и невредимая, иначе за тебя не заплатят.

— Надеетесь поживиться за счет страданий беззащитной девушки? — с глубоким презрением усмехнулась Моргана.

— Ты испортила мне аппетит своими препирательствами. Эй! — крикнул Вортигерн страже. — Приведите-ка сюда кого-нибудь из тех бездельников, пускай отрабатывают свои долги. Пить за мой счет все горазды, а как платить, так все сразу нищие.

Спустя пару минут в зал втолкнули за шкирку двоих мужчин, руки которых были закованы в цепи. Один из них, пониже ростом и покрепче сложением, выглядел понуро, другой, более молодой и поджарый, смотрел на Вортигерна свысока и даже как-то нахально. Длинные пряди темных волос небрежно падали ему на лоб, из-за чего мужчина время от времени встряхивал головой. Острым взглядом светлых глаз он моментально приметил Моргану, но не так, как это сделал бы разбойник или грубый неотесанный мужлан. В этом взгляде читались уважение и сочувствие.

Вортигерн ухмыльнулся:

— Ну, свиньи, берите мечи и деритесь. Развлеките благородную леди — у себя дома она привыкла к турнирам, а здесь, как я погляжу, успела заскучать. Кто победит, получит свободу.

С невольников сняли цепи и бросили им под ноги по мечу. Тот, что с длинными волосами, наклонился и ловко подхватил меч в руку, проверил, насколько остро заточен клинок, а затем выпрямился и принял боевую стойку. Его соперник сделал то же самое, только более тяжело, грузно и неохотно. Ни один не спешил начинать атаку, и некоторое время противники выжидающе двигались по кругу, держась друг от друга на стратегически коротком расстоянии.

— Давайте уже! — рявкнул на них Вортигерн.

Молодой боец сделал смелый выпад. Моргана сразу поняла, что он превосходно владеет мечом и мог бы в два счета расправиться с соперником, но не делает этого по каким-то своим соображениям. Несколько его атак не увенчались успехом.

— Что это такое? — возмущался хозяин замка, размахивая бараньей ногой. — Что за бабьи ужимки? Сражайтесь, как подобает мужчинам!

— Господин желает хлеба и зрелищ, — вполголоса, но довольно разборчиво съязвил боец, играючи парируя размашистые удары. — Хлебом мы не богаты, да и зрелище сомнительное, но раз уж мы при даме…

Он резко махнул мечом. Моргана вздрогнула.

— …закончим побыстрее.

Схватка стала более ожесточенной. Вортигерн пришел в неистовство: раскраснелся, выпучил налившиеся кровью глаза и почти рычал, когда чей-то клинок норовил вонзиться в живую плоть или разрубить ее.

— Давай! Давай! Нападай! Сильнее! Прикончи его!

Моргана морщилась помимо воли, наблюдая за поединком. В какой-то момент ей почудилось, что сейчас бойцы отбросят мечи и пойдут врукопашную — второй, казавшийся поначалу более слабым, не на шутку разозлился и всерьез решил прикончить самоуверенного противника. На пол с грохотом полетела посуда вместе с едой, смялась скатерть — первый боец отлетел спиной на стол и перекатился боком, увернувшись от очевидно смертельного удара. Следующим маневром он с силой пихнул второго ногами в живот. Тот от боли выронил меч и пошатнулся. В ход пошли кулаки.

— Что за крестьянские потехи? Берите мечи, черт бы вас подрал!

Дерущиеся, яростно сцепившись, уже просто катались по полу. Наконец молодому бойцу удалось локтем зажать шею противника со спины.

— Я победил, — громко сказал он, с вызовом глядя на Вортигерна.

— Это не победа, — Вортигерн скривил рот. — Если бы ты пригвоздил его мечом к полу, это была бы победа.

Мужчина сильнее сдавил горло соперника. Тот жалобно прохрипел:

— Я сдаюсь!

— Он ведь так и умереть может, милорд.

— Черт с вами, — разочарованно махнул рукой Вортигерн. — Никчемные пьяницы. Этого, — он указал на побежденного, который тер шею и надсадно кашлял, — обратно в темницу, а этот пусть проваливает на все четыре стороны. В следующий раз будет отдавать долги вовремя.

Победитель поднялся на ноги, весь взмыленный и запыхавшийся. Он шаркнул сапогом и с издевкой поклонился «публике», еще раз бегло взглянув на Моргану.

— Давай-давай, поживей! Тунеядец, — проворчал Вортигерн и хлебнул вина. Дождавшись, пока боец покинет зал, он снова обратился к пленнице: — Вот так, миледи. Ступайте к себе и не задирайте нос. Посмотрим, оценят ли вас в Камелоте так же высоко, как оценил вас я.

— Мерзавец, — с ненавистью прошептала Моргана.

Двое стражников схватили ее под руки и увели обратно. Дверь, окованная железом, захлопнулась. Моргана на ватных ногах прошла вглубь комнаты и опустилась на кровать. Посидев так минуту-другую, она взялась рукой за амулет и попыталась стянуть его, но шнурок оказался слишком коротким. Моргана старалась разорвать его, разрезать осколком стекла, перегрызть зубами — шнурок не поддавался. Проклятый амулет будто прикипел к ее шее.

— Ту феарнан, — пробормотала она, и все ее тело вспышкой пронзила острая боль, а заклинание не возымело никакой силы.

От неожиданности из глаз у Морганы брызнули слезы. Она подошла к окну и распахнула его настежь, надеясь разведать обстановку снаружи. В лицо ей подул свежий ветер, голова слегка закружилась — отвесная стена уходила вниз прямиком к крутому обрыву. О том, чтобы сбежать через окно, не могло быть и речи.

— Какая я глупая, какая глупая!

Моргана схватилась рукой за голову и заплакала. Факт оставался фактом: она заперта в незнакомом замке на огромной высоте, а опасный секрет, который она берегла как зеницу ока, попал в руки разбойнику и проходимцу. Последняя мысль вызвала у нее подлинное отвращение и отчаяние, как будто ей залезли грязной ручищей прямо в душу и покопались там, едва не вырвав сердце. Стерпеть такое было очень трудно. Трудно? Да почти невозможно! Моргану в жизни никто так не унижал — сидя в кандалах у Утера, она и то чувствовала себя более сносно. По спине у нее вдруг пробежал холодок. «Боже, а если Утеру все-таки рассказали? Тогда мне лучше вовсе не возвращаться в Камелот! — мелькали лихорадочные мысли в голове у принцессы. — Нет. Нет, нет, нет, этого не может быть. Это был просто трюк, уловка, чтобы поймать меня на живца. Утер ничего не знает. Не знает, не знает, не знает…» Так она повторяла про себя до тех пор, пока немного не успокоилась. Опускать руки было нельзя ни в коем случае, и Моргана занялась продумыванием плана побега.

* * *

— Вон за тем перевалом начинаются земли Сенреда. Отряд придется отпустить, если не хотим быть замеченными. Мерлин, дальше мы идем вдвоем.

Мерлин молчал и напряженно думал. Прежде на пути им попались два препятствия: запах тухлятины, чтобы помешать собакам-ищейкам, и целые залежи сушняка, чтобы лошадям было труднее пройти. Мерлина не покидало ощущение, что для создания препятствий применялась магия, и это не давало ему покоя. Сомнения одолевали и Артура, но действовал он настолько уверенно, что никто не смог бы заподозрить в нем неуверенности. Пожалуй, кроме Мерлина.

— Артур, мы найдем ее. С Морганой все будет в порядке.

— Найти — это только полдела, — невесело проговорил Артур, верхом на лошади оглядывая местность. — Возможно, даже очень вероятно, что нам будет противостоять не просто отряд разбойников, а целая дружина, у которой в распоряжении укрепленный замок. А что есть у нас?

Мерлин улыбнулся:

— Ты. Я. Немного храбрости, хитрости и сноровки.

Артур посмотрел на него с таким кислым выражением, словно в зубах у него застряла косточка от винограда.

— Да уж, не густо. Может, отец был прав, и безопаснее сначала заплатить выкуп.

— Артур, кто бы за всем этим ни стоял, ему нужно указать его место, — посерьезнел Мерлин. — Никто не может так обращаться с принцессой Камелота. Разве Моргана не стоит того, чтобы биться за нее?

Принц одобрительно покачал головой.

— В этот раз я готов признать, что ты прав, Мерлин. Просто поразительно, что иногда такой идиот, как ты, способен рассуждать как рыцарь.

Мерлин прыснул.

— Я польщен, сир.

— Моргана моя сестра, она значит для меня больше, чем ты можешь себе представить. Если с ней что-нибудь случится, я себя не прощу.

Эти слова болезненным уколом отозвались у Мерлина где-то в области сердца. Он неосознанно коснулся медальона под одеждой.

— И если бы кто-то попытался причинить ей вред, ты бы не простил этого человека?

Артур нахмурился.

— Что за нелепый вопрос? Любому, кто обидит Моргану, сильно не поздоровится от моих рук.

— Я имел в виду… — от внезапно нахлынувшего волнения Мерлин слегка побледнел. — Я хотел сказать, если бы это был кто-то близкий?

— Нет, — отрезал Артур. — Не простил бы, тут и думать нечего. Ладно, хватит разговоров, нам надо продолжать путь.

Мерлин незаметно достал медальон Морганы и, поцеловав, снова спрятал. «Только дождись нас, — мысленно обратился он к возлюбленной. — Пожалуйста, только дождись».

* * *

На Глостер опустилась ночь. Моргана, припав ухом к двери, долго слушала шаги и шорохи снаружи. Когда ей показалось, что движение в коридоре прекратилось, она выждала еще немного и принялась простукивать каблуком камни в кладке стены. В таких комнатах иногда оборудуют потайной ход, и Моргана надеялась его обнаружить.

Она застыла, когда в замочной скважине у нее за спиной дважды повернулся ключ, а дверь тихонько скрипнула. Глухая ночь, посторонний человек в комнате, а она совершенно одна, без оружия, лишенная магии. Моргана резко повернулась, воинственно замахнувшись в сторону незваного посетителя туфелькой, и увидела перед собой того самого мужчину с длинными волосами. Он предупредительно прижал указательный палец к своим губам.

— Что вам нужно? — удивленно прошептала Моргана.

Мужчина подозвал ее рукой.

— Идемте со мной, миледи. Ради всего святого поторопитесь!

Моргана было ринулась к нему, но, наученная горьким опытом, вдруг засомневалась.

— Я могу вам верить?

— Решайтесь. Или… не решайтесь. Кстати, меня зовут Гвейн.

— Моргана, — машинально представилась девушка, бросив на пол туфельку и сунув в нее босую ногу.

— Сейчас в замке идет большая пирушка. Мы воспользуемся этим, чтобы сбежать. Если вы хотите выбраться отсюда, разумеется.

— Я согласна, идемте.

Выскользнув за Гвейном в коридор, Моргана заметила двух стражников, недвижимо валяющихся у стен. Гвейн, перехватив ее взгляд, шепотом пояснил:

— Они живы, просто мертвецки пьяны. Сюда!

Он взял ее за руку, и они вместе нырнули в длинный, узкий, неосвещенный переход. Где-то на середине пути из-за толстых стен начали слышаться смутные отголоски веселья: пьяные крики, нестройный вой музыкальных инструментов и грохот бьющейся посуды.

— Почему вы вернулись за мной? — спросила Моргана. — Вас уже отпустили, а теперь вы снова рискуете.

— Я все время рискую, — ответил Гвейн, осторожно ступая впереди. — То там, то здесь… Без этого жизнь не жизнь.

— Как вы попали к Вортигерну?

— Ну, это история долгая. И, прошу меня извинить, не предназначенная для ушей леди. Давно вас держат здесь?

— Всего день.

Моргана задумалась: чтобы добраться из Камелота в Глостер за ночь, лошадь должна была скакать во весь опор. Если Артур пойдет по следам, как быстро он прибудет? Следом возникла мысль о Мерлине, и сердце у Морганы заныло и затрепыхалось.

— Да-а, скверное местечко, — Гвейн разговаривал то ли с ней, то ли сам с собой. — Осиное гнездо, вот что это такое.

— Вы знаете путь наружу?

— Ага. Надеюсь, дозорные на стене тоже крепко выпили. Луна нам нынче не друг.

— А что с луной?

— Она полная, — кисло ответил Гвейн. — И на небе ни облачка.

Моргана поежилась, сожалея о том, что потеряла свой темный плащ. Наконец они добрались до крутой, узкой винтовой лестницы, которая привела их прямиком в темницу. Здесь было гораздо тише, чем наверху: заключенные уже спали, а на посту трое стражников, сложив оружие у стены, сидели за столом и резались в кости. Гвейн, оставив спутницу в надежном укрытии, вышел к ним и громко поприветствовал:

— Господа! Должно быть, вам ужасно скучно просиживать тут штаны в одиночестве. Составить компанию? Я неплохо играю в кости.

Стражники подняли на него тупые и свирепые взгляды.

— Ты чего тут делаешь, оборванец? — сурово пробасил один из них. — А ну давай уматывай.

Гвейн залихватским жестом схватил стоявшую на столе кружку и сделал оттуда глоток.

— Ну и дрянь же вы пьете, друзья, — сморщился он. — Худшего эля я не пробовал во всех Пяти королевствах!

Стражники поднялись из-за стола и угрожающе двинулись к нему. Гвейну лишь того и надо было — он изящно отпрянул на пару шагов назад, а затем неожиданно схватил двоих впереди идущих за шкирки и столкнул их лбами с такой силой, что их головы чудом не раскололись. Третьего он вырубил мощным ударом кулака снизу в челюсть. Закрепив результат еще несколькими ударами по лицу, Гвейн быстро обыскал каждого и нашел связку ключей.

— Есть! Моргана, возьмите это, — он бросил выбежавшей из укрытия девушке рубище, которым были прикрыты рядом стоявшие бочки. — Не обессудьте, ваш наряд слишком яркий.

Моргана послушно завернулась в вонючие тряпки.

— Спасибо, Гвейн, я обязательно отблагодарю вас!

— Оставьте благодарности на потом, миледи. Бежим!

Он утянул ее за собой в подземный ход, закрытый снаружи решеткой. Оставалось только подобрать нужный ключ, и вот она — свобода.

— Какой же из них? — нетерпеливо бормотал Гвейн, перебирая ключи и пробуя каждый.

Моргана молилась про себя, чтобы ключ подобрался быстрее. Ах, если бы она могла колдовать, избавиться от оков было бы так просто! До их слуха донеслись голоса и возня — стражники очнулись.

— Прошу вас, быстрее, быстрее! — лихорадочно шептала Моргана.

Наконец замок поддался — ржавая решетка с жутким скрежетом распахнулась.

— Бегите! — прошептал Гвейн, буквально выталкивая Моргану наружу. — Спрячьтесь в лесу!

— А что будет с вами? — ужаснулась она.

— Я их задержу.

— Я вас не оставлю!

— Моргана, уходите! Не делайте мои усилия напрасными.

Гвейн достал меч из-за пояса и встал поперек выхода, широко расставив ноги. К ним уже бежали вооруженные люди Вортигерна.

Моргана в страхе выскочила из темницы и бросилась куда глядят глаза, под покров ночного леса, подальше от этого жуткого места. Она старалась держаться зарослей, и до опушки оставалось всего ничего, но тут со стены кто-то крикнул:

— Эй, вон она!

Моргана ускорила бег, задыхаясь и сходя с ума от бешеного колотья в груди и стука в ушах. Лес был ее спасением, ее другом — ей бы только убежать подальше и спрятаться получше. В кромешной тьме под ноги подло подвернулась коряга. Лодыжку пронзила острая боль, и Моргана упала.

Вскоре послышались крики, топот конских копыт и лай собак. За ней гнались как за пушным зверем и, что хуже всего, поймали в ловушку. Моргана лежала на земле, дрожа и всхлипывая от боли, холода и страха. К ней подъехал верзила на коне и с усмешкой процедил:

— Говорил же, далеко не улетит птичка.

— Ты с ней осторожнее! Про нее говорят, что она ведьма.

— Брешут! Была бы она ведьмой, мы бы все тут уже полегли.

Разбойники разразились мерзким хохотом, и Моргана пожалела о том, что до сих пор не умерла.

— Давай, поднимайся. Живо!

Моргана подняла голову и метнула на своих мучителей холодный и одновременно испепеляющий взгляд. Ее черты исказились, стали острыми, как режущая бритва, глаза сверкнули в свете факелов. На мгновение ее преследователями овладел суеверный страх.

— Не могу, — глухо произнесла она. — Я сломала ногу.

— Густав, — верзила кивнул одному из своих людей.

Моргану грубо подняли с земли, перекинули через седло как мешок с зерном и повезли обратно. Во дворе замка собралась целая толпа, во главе которой бесновался и изрыгал проклятья Вортигерн. Приглядевшись, Моргана с ужасом увидела, что Гвейна поставили перед ним на колени и удерживают силой.

— Ах ты падаль! — Вортигерн наотмашь ударил его по лицу рукоятью своего меча и рассек ему часть щеки и губу. — Ты кем себя возомнил, червь?

— Кем ты себя возомнил, — гордо усмехнулся Гвейн, сплюнув кровь.

— Собака! — прошипел Вортигерн. — Решил, что ты самый умный? В следующий раз, когда я тебя поймаю, я отрублю твою голову и подниму на башню, самую высокую, вон туда! Вороны будут клевать твои глаза, ты понял меня? Понял?!

— Вы уже покойник, лорд Вортигерн! — не выдержав, выкрикнула Моргана. — Вы же не думаете, что Камелот пощадит вас после такого?

Вортигерн изумленно уставился на встрепанную, заплаканную, обездвиженную Моргану, которая в таком жалком положении не только не утратила гордости, но и возгордилась еще больше.

— Уведите этого идиота с глаз моих долой, — махнул он рукой в сторону Гвейна. — Всыпьте плетей десятка три, я после решу, что с ним делать. А вы, миледи, не умеете ценить хорошего обращения, так узнайте же, каким бывает плохое. В южную башню ее.

Моргану стащили с лошади и поволокли в замок, совершенно не заботясь о ее распухающей ноге, которая невыносимо болела. Пленницу втолкнули в темное, сырое и холодное помещение, где из убранства была только грязная солома на полу, и заперли тяжелую дверь на засов. Моргана, дрожа, обхватила руками больную ногу и устало подняла глаза — единственным источником света в башне было маленькое решетчатое окошко наверху, в которое светила полная луна.

Над лесом показались очертания старинного замка, некогда принадлежавшего бывшей династии правителей Эссетира. Плоские крыши его башен и зубчатая внешняя стена были видны далеко, так как замок располагался на краю высокой отвесной скалы и одной своей стороной смотрел прямо в пропасть.

— Я с самого начала догадывался, — поморщился Артур.

— Такой огромный! — взгляд Мерлина затерялся над верхушками деревьев. — Как нам найти в нем Моргану? Есть идеи?

— Ни одной. Пока ни одной. Впрочем…

Издалека по лесной дороге двигался небольшой обоз с провизией. Артур сделал знак Мерлину, и они быстро укрылись в зарослях, чтобы незаметно наблюдать за приближением торгового каравана. Несколько крестьян правили лошадьми и везли зерно в мешках, сено, овощи, молочные крынки, свиные окорока и винные бочки. Артур с Мерлином переглянулись.

— Ты думаешь о том же, что и я? — спросил Мерлин.

— Отвлечь их не получится, — покачал головой Артур. — Попробуем договориться.

— А если они выдадут нас Вортигерну?

— У тебя есть план получше?

— Еще нет, но…

— Тогда не умничай.

Артур раздвинул руками ветви кустарника и вышел на дорогу прямо перед обозом. Крестьяне, увидев рыцаря в кольчуге, остановили лошадей и уставились на него со страхом и любопытством.

— Господа, — обратился к ним Артур, показательно обнажив меч, — мне и моему слуге необходимо попасть в Глостер. Чем быстрее, тем лучше.

Крестьяне обменялись хмурыми взглядами. Наконец один заговорил:

— Кто вы такой, милорд? Хозяин замка убьет нас, если мы приведем к нему посторонних.

— А вы постарайтесь сделать так, чтобы он ничего не узнал.

Дабы придать своим словам вес, Артур достал из-за пояса и бросил крестьянину в руки тяжелый мешочек с золотом. Тот недоверчиво развязал его и, одним глазом заглянув внутрь, потерял дар речи.

— Видите? Вортигерн никогда не заплатит вам столько.

— Но, милорд, мы рискуем нашими головами…

— Тогда давайте это сюда, — Артур требовательно протянул руку вперед.

Обстоятельно посовещавшись, крестьяне согласились помочь. Лазутчиков уложили в повозку, надежно укрыли сверху сеном, и обоз продолжил путь. Мерлин нашел в боковом бортике маленькое отверстие и изловчился прильнуть к нему глазом, чтобы следить за тем, что будет происходить снаружи. Дорога оказалась неровной и ухабистой: повозка без конца тряслась и подпрыгивала так, что у Мерлина постукивали зубы. Артур, скрючившийся где-то рядом, смирно лежал и не издавал ни звука. Наконец, поднявшись в гору, они выехали на широкую аллею, ведущую прямо к воротам замка.

— Видишь стену? — шепотом спросил Артур.

— Частично. Наверху стоят часовые, я вижу трех.

— А ворота?

— Отсюда не видно.

Артур слегка раскидал над собой солому и выглянул наружу, приподняв голову, после чего быстро зарылся обратно.

— На въезде досмотр, — мрачно сообщил он.

— Это значит, что стража начнет проверять повозки, и нас, возможно, проткнут мечом или вилами?..

— Ты поразительно догадлив, Мерлин. И если не хочешь, чтобы это случилось раньше времени, сделай одолжение — заткнись.

Обоз подъехал к закрытым воротам и остановился. К крестьянам подошел стражник.

— Сэр, у нас всегда добротный товар!

— Лорд Вортигерн знает, что мы его не обманываем! — наперебой пытались они отговорить его от проверки.

— Помолчите, — сухо ответил стражник и первым делом направился к повозке с сеном.

Мерлин видел сквозь дырку, как он неумолимо чеканит шаг и вынимает меч из ножен. Рядом Артур тихонько сжал пальцами свой и приготовился защищаться — умирать, будто кабан на вертеле, он не собирался, как и сдаваться без боя. Стражник занес руку, чтобы потыкать сено клинком, и вдруг выронил меч. Прозвучало злобное ругательство. Стражник наклонился и поднял оружие, но история повторилась и во второй, и в третий раз. Ничего не понимающий, оконфузившийся, он оставил в покое сено и ушел простукивать винные бочки. Артур с трудом сдержал вздох облегчения, а Мерлин довольно усмехнулся — эта задача далась ему проще, чем он думал.

Крепкие ворота открылись с могучим скрипом, и товары отвезли во двор ожидать выгрузки. Артур осторожно выглянул из повозки, чтобы разведать обстановку. В дальней части двора возле низенькой постройки носились несколько слуг, отлавливая сбежавшего из курятника петуха, стройным шагом прошли по диагонали четверо патрульных. Основная масса людей толклась у ворот. Убедившись, что путь во внутренние помещения замка свободен и безопасен, Артур выбрался из сена и позвал за собой Мерлина. Друг за другом они юркнули в первую открытую дверь, за которой сразу уходила вниз лестница.

— Послушай, а ведь мы не знаем наверняка, что Моргана в этом замке, — заметил Мерлин, оглядывая бесприютное подземелье.

— Мерлин, не начинай! — с раздражением процедил принц. — Я сразу сказал тебе, что ты не обязан идти сюда за мной.

— Ты считаешь меня трусом, я знаю.

— Этого я не говорил.

— Но я, как и ты, хочу разыскать Моргану.

— Тш-ш! — резко одернул его Артур и вжался в стену.

Мерлин сделал то же самое. Из-за поворота коридора, куда они спустились, вышел парнишка лет шестнадцати, по виду слуга, и тут же угодил в грозные руки Артура. Он зажал ему рот ладонью и приставил к горлу меч.

— Сюда должны были привезти девушку, леди. Где она?

— Я ничего не знаю ни о какой девушке! — жалобно пропищал со страху паренек.

— Знаешь, — Артур сильнее надавил лезвием на кожу. — И ты поможешь ее освободить.

— Хорошо, хорошо! — пробормотал он и поднял руки. — Но ее охраняют!

У Мерлина отлегло от сердца. Будто не имели значения ни высокие крепкие стены, ни целые полчища стражи, даже если бы они существовали — Моргана здесь!

— Где тут можно спрятаться? — продолжал «пытать» паренька Артур.

— Рядом есть старое зернохранилище, — пересохшим ртом ответил тот. — Оно заброшенное, туда почти не заходят.

— Как тебя зовут?

— Джейми.

— Веди нас туда, Джейми. И не хитри, если тебе дорога жизнь.

Джейми покорно повернулся и пошагал вглубь коридора, чувствуя упирающееся между лопаток острие меча. Лишь когда они втроем вошли в пустое и заброшенное, но довольно светлое помещение с невысоким сводчатым потолком, Артур убрал оружие.

— Мне нужны подробные сведения о Глостере: план крепости, численность гарнизона, время смены караула, — сказал он. — Дождемся темноты и освободим Моргану.

Мерлин почти не слушал Артура, захваченный своими мыслями и переживаниями, но за последнюю фразу его слух зацепился.

— Темноты?.. — рассеянно переспросил юный маг.

— А ты хочешь, чтобы нас поймали при свете дня, когда по замку строем ходят разбойники?

— Нет, я не…

Мерлин замолчал и сглотнул непрошеные слезы. Он бы мог покончить со страданиями Морганы уже сейчас, если бы открыто применил магию. Ему не была страшна никакая стража, а меньше всего был страшен Вортигерн, однако лишь мысль о гневе, разочаровании и презрении на лице Артура парализовала его. На другой чаше весов была Моргана — напуганная, растерянная, покинутая. Мерлин не выдержал:

— Но почему так долго? Зачем заставлять ее ждать помощи? Ведь мы уже здесь!

Артур поднял на него недоумевающий взгляд.

— Мерлин, где мы, по-твоему? На прогулке? Ты хочешь рискнуть нашими жизнями и жизнью Морганы?

— Ты не можешь знать, что до вечера с ней ничего не случится.

— Еще не прошло четырех дней, и до вечера осталось не так уж много.

— Ну и что? Неужели ты не понимаешь, среди кого она находится?

— Это ты ничего не понимаешь! — Артур вспыхнул от возмущения. — Намекаешь, что мне плевать на ее судьбу? С каких пор ты стал таким отчаянным?!

— Хорошо, тогда я пойду один.

Мерлин решительно двинулся к выходу, но Артур загородил ему путь.

— Мерлин, ты рехнулся?! — в его глазах появился самый настоящий испуг, что с молодым Пендрагоном случалось крайне редко.

Мерлин понял: даже если он сейчас уйдет за Морганой, Артур бросится за ним и по нелепой случайности может погибнуть. Джейми наблюдал за их ссорой круглыми от страха, как у зайца, глазами, однако не воспользовался ситуацией, чтобы убраться восвояси.

— Вы правы, милорд. Нам следует дождаться темноты, — затравленно пробормотал Мерлин.

Следующие несколько часов без преувеличения были одними из самых тяжелых часов в его жизни. Пока Артур с помощью Джейми разрабатывал план спасения сестры, он безучастно сидел у стены, подтянув колени к груди и отвернув лицо. Артур поглядывал на него время от времени, ломая голову, какая же муха укусила его слугу.

— Джейми, — прекратив попытки расшевелить Мерлина, обратился он к пареньку, — скажи, почему ты служишь Вортигерну? Ты же не разбойник, как ты можешь закрывать глаза на то, что здесь творится?

— Я с детства у него в услужении, как и мой отец, — неуверенно ответил Джейми. — Вортигерн дает нам работу, кров, одежду, пищу. Без его попечения за стенами замка мы бы давно погибли.

— Ты не знаешь другой жизни, поэтому говоришь так. Зло всегда остается злом, даже если кажется благом. Пока ты миришься с беззаконием, ты соучаствуешь в нем, понимаешь меня?

— Понимаю, милорд.

— И? Я могу доверять тебе и рассчитывать на твою помощь?

— Можете, только… я очень боюсь, что меня поймают и накажут.

— И из-за этого ты оставишь в беде беззащитную девушку?

Юноша устыдился.

— Я отведу вас к ней.

Артур похлопал его по плечу:

— Вот и славно.

Караул в башне менялся каждые три часа, и атаковать было решено сразу после вечерней смены. К счастью, старое зернохранилище, в котором укрывались лазутчики, находилось недалеко, и им не понадобилось преодолевать слишком долгий и опасный путь по замку.

Охраняли башню четверо: двое караульных у входа на лестницу и двое возле комнаты наверху. Вдоль стены, украшенной старинными гобеленами, стояли высокие треножники с медными чашами, в которых жарко пылали угли. Мерлин, спрятавшись за широким каменным выступом, звонко просвистел незатейливый мотив. Стражники переглянулись между собой и медленно двинулись на звук, выставив перед собой копья. Из-за противоположного выступа выбежал Артур, оглушил сзади одного и быстро разделался в бою со вторым. Лестница была свободна.

— Только быстрее, прошу вас! — умоляюще прошептал Джейми, все это время отсиживавшийся в укрытии. — Если нас обнаружат, то убьют!

— Он прав, Мерлин, поторопись, — спокойно отозвался Артур. — Джейми, ты идешь с нами.

— Что?..

— А ты думал, мы тебя без присмотра оставим? Вперед!

Подъем по лестнице занял не больше минуты. Артур шел впереди, за ним гуськом — Джейми и Мерлин. Добравшись до верхней площадки, Артур немного выждал и ринулся в бой сразу с двумя воинами. Эти оказались более подготовленными и искусными бойцами, и принцу пришлось проявлять чудеса ловкости и владения мечом. Неизвестно, чем кончилась бы эта схватка, если бы одному из противников Артура на голову внезапно не свалился тяжелый камень с потолка. Золотистый колдовской огонь, вспыхнувший в глазах Мерлина, потух. Артур воспользовался моментом и пронзил живот другого стражника. Джейми испуганно содрогнулся.

— Мерлин, помоги мне убрать засов! — Артур, отбросив меч, подошел к двери. Вдвоем с Мерлином они взялись за засов с двух концов и подняли его. — Иди за ней, а я постерегу снаружи.

Моргана неподвижно лежала в углу на соломе, зябко свернувшись калачиком. Сердце у Мерлина закровоточило в груди, едва он увидел ее в таком состоянии.

— Моргана! Моргана! — он оставил у входа прихваченный с лестницы зажженный факел, подбежал к ней и рухнул на колени, начал гладить по спутанным волосам, молясь про себя, чтобы с Морганой все было в порядке. — Ты слышишь меня?

Она пошевелилась, открыла глаза и посмотрела на Мерлина как на видение из сна.

— Мерлин?.. Мерлин! — поняв, что уже не спит, Моргана поднялась с соломы и припала к его груди. — Мерлин, не могу поверить!

Мерлин с жалостью обнял ее и принялся легонько укачивать.

— Что они с тобой сделали?

— Ничего не сделали, только держат меня здесь как какую-то зверушку.

— Артур ждет за дверью. Идем, Моргана.

Он попытался было помочь ей встать, но Моргана дернулась, как от укуса змеи, и жалобно охнула.

— Что такое? — растерялся Мерлин.

— Моя нога, — простонала она.

Моргана приподняла подол платья и выставила распухшую ступню и посиневшую, жутко отекшую лодыжку. От такого зрелища Мерлину стало так больно, словно это ему переломали все кости разом. В эту минуту он лютой ненавистью возненавидел Вортигерна, всю его свору, а главным образом почему-то возненавидел самого себя.

— Как это случилось?

— Я пыталась сбежать, но ничего не вышло — я споткнулась и упала.

— Я вылечу тебя! Сейчас тебе станет легче, милая, потерпи.

— Стой! — Моргана остановила его руку, когда он потянулся к ее больной ноге, и показала амулет на шее: — На меня надели это. В нем я не могу колдовать. Вдруг из-за него твои чары тоже не подействуют?

Мерлин удивленно взял амулет в руку и осмотрел. На симметричном металлическом узоре были видны мелкие царапины и потертости.

— Старый. Кажется, я видел похожую вещь в книгах Гаюса, но как такой амулет оказался у Вортигерна? Он же не колдун. Или колдун?

— Это Триклер, бывший шут Алинеда.

Мерлин достал захваченный в дорогу нож и попытался аккуратно разрезать шнурок, но тот не поддавался, словно был сделан из стали. Моргана горько усмехнулась:

— Бесполезно. Я все перепробовала.

— Наверное, Триклер заговорил узел. Позволь мне…

Она кивнула. Мерлин сосредоточился и направил ладони к шее Морганы.

— Лестайдо.

Шнурок лопнул, как тонкая тесемка, амулет скатился вниз и тихонько звякнул о каменный пол.

— Получилось! — обрадовалась Моргана. — Моя магия теперь свободна!

— А как же твоя лодыжка? — напомнил Мерлин. — Нужно срастить кость.

— Ты можешь это сделать?

— Я сделаю все, что в моих силах. Вытяни ногу вперед.

Морщась и кусая губу от боли, Моргана выполнила просьбу. На ее сильно побледневшем за минувшие сутки лице появился легкий румянец, когда Мерлин оголил ее ногу выше середины голени. Мерлин, уловив стыдливое девичье смущение, сам смутился и слегка покраснел. Усилием воли он заглушил в себе это неподобающее целителю чувство и размеренно произнес:

— Ик де рефеал меохт он бонем веокс.

Синюшные кожные покровы начали постепенно приобретать здоровый цвет, отек спадал на глазах.

— Ты волшебник! — нежно улыбнулась Моргана.

— Нет, всего лишь маг-самоучка, — поправил ее Мерлин и поцеловал в лоб. — Нам пора, милая, идем.

Он помог Моргане подняться, поддерживая ее за талию и давая опереться на себя.

— Наступать еще больно, — призналась девушка, — но я могу идти.

Из заточения она вышла испачканная в грязи, немного осунувшаяся, прихрамывающая на одну ногу, но радостная и улыбающаяся. Артур с облегчением выдохнул и стиснул сестру в объятьях.

— Моргана!

— Артур! — она крепко обхватила его за плечи. — Вы пришли!

— Ты в порядке?

— Да, только повредила лодыжку.

В трогательную семейную сцену вмешался Джейми:

— Милорды, нужно спешить!

— Это правда, — согласился Артур и бросил ему связку ключей, отобранную у одного из убитых караульных. — Уверен, что тут есть подходящий?

— Да, здесь ключи от всех черных ходов, у моего отца была такая же связка.

— Превосходно. Не будем терять ни минуты, — Артур одним рывком подхватил Моргану на руки и пошагал с ней вниз по ступеням. — Мерлин, не отставай!

Вчетвером они спустились из башни в коридор. Джейми подошел к неприметной деревянной двери, вставил ключ в замочную скважину и дважды повернул.

— Сюда! — шепотом подозвал он спутников.

За дверью скрывался еще один коридор — пыльный, темный, навевающий страх и тоску. Мерлин осмотрелся кругом, поведя факелом: вдоль обеих стен тянулись тяжелые, проржавелые железные двери, которые, судя по их плачевному состоянию, не открывались последние лет сто.

— Выглядит мрачновато, — заметил он. — Что здесь было? Пыточные камеры?

— Не все ли равно? — отозвался Артур, неся сестру. — Нам нужно поскорее убраться отсюда.

— Артур! — подала голос Моргана.

— В чем дело?

— Прежде чем мы уйдем, я должна помочь одному человеку.

От неожиданности все трое мужчин застыли на месте как вкопанные.

— Он рисковал жизнью, чтобы спасти меня, — продолжала принцесса, — и я не могу оставить его здесь умирать. Это не ваш долг, но мой.

— Моргана, ты сошла с ума? — в глубоком недоумении воскликнул Артур.

— Его зовут Гвейн. Он не обязан был помогать мне, но сделал это, за что его высекли плетьми и бросили в темницу. Не надо так смотреть на меня, Артур! Я знаю, что на моем месте ты бы поступил так же. Вы оба, — добавила она, взглянув на опешившего Мерлина. — Могу я надеяться на вашу помощь?..

В спертом воздухе потайного хода воцарилась неловкая, напряженная тишина. Мерлин ответил первым:

— Да. Да, миледи, вы знаете, что можете.

Моргана благодарно улыбнулась ему.

— Ты осознаешь, что мы все подвергнемся большому риску? — строго спросил ее брат.

— Да, Артур.

— И то, что шансов на успех мало?

— Да.

— Ты по-прежнему считаешь, что этот Гвейн стоит того?

— Да.

Артур тяжело вздохнул.

— Хорошо. Потому что я тоже так считаю.

— Спасибо! — прошептала Моргана, положив голову ему на плечо.

— Я не пойду с вами! — испуганно воскликнул Джейми. — Это слишком опасно.

— Этого от тебя никто не требует, — хмуро ответил Артур. — Достаточно и того, что ты уже сделал для нас. Я говорю тебе спасибо.

Паренек, замявшись, вынул из связки два ключа и протянул Мерлину.

— Вот, возьмите. Этим вы откроете наружную дверь, а этот — от решетки, которая закрывает вход в темницу. Прощайте.

Мерлин взял ключи и не успел раскрыть рта, как Джейми юркнул назад в темноту, словно мышонок. Перед тем как исчезнуть совсем, он повторил издалека:

— Прощайте!

* * *

— Что-то из Камелота никто не торопится с выкупом, — недовольно пробубнил Вортигерн, грея руки у камина, и черным глазом поглядел на шута: — Я уже начинаю думать, Триклер, что ты меня надул.

Триклер заискивающе поднес ему кубок с вином.

— Утер Пендрагон испытывает вас, милорд. Он считает себя едва ли не самым могущественным правителем в землях Альбиона. В его королевской голове не укладывается то, что ему могут бросить вызов. Утер думает, что никто в здравом уме не посмеет тронуть его подопечную.

Вортигерн с трудом сдержал себя в руках, чтобы не взбелениться.

— Намекаешь на то, что у меня нет монаршей короны на голове и армии в услужении, паскудный пес? Ну, так это дело времени. Надо бы напомнить Утеру, что я не шутил.

— Велите написать еще одно письмо?

— Погоди, — повелительно взмахнул рукой лорд-разбойник. — Давай навестим нашу гостью. Надеюсь, ее почерк Утер узнает.

Триклер тоненько захихикал, вторя раскатистому басу Вортигерна. Вместе они отправились в южную башню, чтобы наведаться к Моргане, но на месте заточения узницы нашли лишь мертвых караульных, распахнутую настежь дверь и пустую комнату с валяющимся на полу среди соломы магическим амулетом.

— Тысяча чертей!!! — громогласно взревел Вортигерн, едва вновь обрел дар речи. — Проклятье! Проклятье!!! Я задушу тебя своими руками, я размажу тебя по стене, сварю в кипящем масле и брошу диким кабанам!

Он схватил Триклера за грудки и тряс с такой силой, что тщедушный шут чуть не испустил дух.

— Милорд, ей, д-должно быть, помогли!

— Кто?! Кто ей помог? Опять тот оборванец? Разве я не приказал высечь его до полусмерти? Ты же говорил, проклятый черт, что с твоей побрякушкой она шагу отсюда не сделает!

— Этот амулет очень сильный, м-милорд, он достался мне от деда, а мой дед был Верховным жрецом! — весь покрытый испариной, оправдывался Триклер. — Если леди сумела от него избавиться, значит, она сильная ведьма!

Двумя мощными ударами кулака в глаз и в челюсть Вортигерн отшвырнул его к стене.

— Сильная ведьма! И ты притащил ее сюда?!

Триклер ползал по полу, зажимая ладонью рот, из которого капала кровь. Выпустив пар, Вортигерн самую малость, но успокоился.

— Ничего. Ведьма или не ведьма, от меня никто не уходит просто так. Я прикажу запереть ворота, выставлю везде охрану так, чтобы мышь не пробежала! Готов поспорить, она попытается вытащить оборванца. Да, она попытается вытащить оборванца!

* * *

Затаившись в темном и глухом тюремном подземелье, Артур раздавал последние указания друзьям.

— Моргана, ты уверена, что можешь передвигаться свободно?

— Уверена, Артур. Обузой я вам не буду.

— Хорошо. Главное — действовать быстро, слаженно, не шуметь и не поддаваться панике. Мерлин, я надеюсь на твое благоразумие.

— Мое благоразумие когда-нибудь подводило вас, сир?

Артур сделал над собой усилие и сдержался от едкого замечания в сторону слуги.

— Ладно, пора начинать.

Возле стены тут и там стояли пустые, покрытые тонким слоем паутины бочки из-под выпитого эля. Артур с Мерлином выкатили две и пустили их из-за угла вдоль длинного ряда тюремных камер прямиком к клевавшей носом страже. Для надежности Мерлин магией придал бочкам ускорения.

Грохот бочек привлек внимание стражников, и они без промедления отправились выяснить, в чем дело. За углом их уже ждали. Первый стражник, не успев толком показаться, напоролся на меч Артура и встретил свою смерть. Остальные двое среагировали быстро и набросились на чужака с остервенелым натиском. Рука Артура предательски дрожала от чудовищного напряжения, когда он, прижатый к стене, сдерживал своим мечом сразу два вражеских. Раздался характерный хруст вонзающегося в тело клинка, второй стражник резко выпучил глаза и повалился замертво. Третий не успел опомниться, как по голове его огрели чем-то очень тяжелым. Взмыленный Артур признательно кивнул подоспевшим на помощь Моргане и Мерлину.

Покончив со стражей, троица ринулась на поиски Гвейна. Моргана заглядывала за каждую решетку, пока наконец не обнаружила его, лежавшего на голом полу лицом к дальней стене. На мгновение ей показалось, что Гвейн мертв, от чего она с ужасом содрогнулась. Его истерзанная плетьми спина представляла собой один сплошной располосованный, окровавленный синяк, ребра почти не вздымались. Моргана попыталась заклинанием отпереть замок у решетки, но это оказалось совсем не так просто, как открыть дверную защелку.

— Мерлин! Я нашла его!

Мерлин подбежал к ней со связкой ключей от тюремных камер.

— Мерлин, ты можешь…

— Отойдите, — вмешался Артур.

Он взял прислоненную к стене кочергу, приладил ее к замку, соорудил рычаг и хорошенько налег на него. Замок соскочил, словно соломенный.

— Идите за Гвейном, — сказал Мерлин, — а я посмотрю, нет ли кого снаружи.

Артур с Морганой переглянулись.

— Хорошо, — согласился Артур. — Но не задерживаемся.

Вдвоем с сестрой они вошли в камеру и принялись осторожно расталкивать Гвейна. Тот хрипло застонал сквозь свой болезненный сон и кое-как разлепил отекшие веки.

— Миледи? Что вы здесь делаете? — пробормотал он, распознав в одном из склонившихся над ним лиц знакомые черты.

— Гвейн, вы можете идти? — обеспокоенно поинтересовалась Моргана.

Гвейн сел и схватился рукой за голову, словно стараясь поставить ее на место.

— Полагаю, что да, но ходить я еще не пробовал, честно говоря.

Артур закинул его руку себе на плечо и помог встать.

— Очень храбро и благородно с вашей стороны, господа, — побелевшие после перенесенного испытания губы узника изогнулись в улыбке. Он убрал со лба слипшиеся волосы. — Могу я узнать, чью руку пожимаю?

— Узнаете в свое время, а теперь нам нужно выбираться, — без лишних любезностей ответил Артур и повел его, ковыляющего от слабости, к выходу. Моргана двинулась вслед за ними, все еще слегка прихрамывая на больную ногу.

Тем временем Мерлин услышал наверху винтовой лестницы шум и топот ног — в темницу спускался отряд стражников.

— Афеопарт ту стагнум! — чародей резко выбросил вперед правую руку, и нижние ступени лестницы повалились одна за другой, образуя внизу бесформенную груду прямоугольных каменных глыб.

Мерлин помчался назад к тюремным камерам.

— Артур! Моргана! Сюда идут!

— Черт знает что! Откуда их принесло?! — выругался Артур и взвалил Гвейна себе на плечи, ринувшись к черному ходу.

Сестру он доверил попечению Мерлина. Моргана обхватила его за шею и сжалась от страха у него на руках.

— Не бойся, — прошептал Мерлин. — По лестнице они не придут — я ее обрушил.

В ответ Моргана смогла лишь вздохнуть. Долгожданная свобода зияла впереди, а она чувствовала себя такой виноватой за то, что невольно подвергла опасности дорогих ей мужчин!

Артур с Гвейном на плечах первым выбрался наружу. Едва он ступил на землю у подножия крепостной стены, как к его горлу приставили меч. Словно удар топора, прозвучало грубое:

— Сдавайтесь!

Пленников притащили в большой зал и поставили на колени перед Вортигерном. Артур даже с опущенной головой выглядел гордо — в этой его позе не было ни малейшей покорности, только брезгливость и нежелание удостаивать врагов даже взглядом. Моргана, напротив, смотрела прямо перед собой и испепеляла Вортигерна глазами. Мерлин, заметив, как резко выделилась линия ее челюсти, начал опасаться, что холодная ярость неопытной волшебницы выльется во что-нибудь нехорошее. Гвейн держался еле-еле, но при этом сохранял удивительную ясность взгляда и сознания — даже в таком квелом состоянии он всем внешним видом выражал презрение к своему истязателю.

— Так-так, — Вортигерн, раздуваясь от важности, расхаживал взад и вперед, — теперь я сомневаюсь, что мои требования дошли до Камелота. Неужели вместо того чтобы честно заплатить выкуп, Утер послал ко мне в замок одного рыцаря и его доходягу-слугу?

— Вы вымогатель и жалкий трус! — Артур пришел в бешенство и дернулся вперед. Грубым толчком в плечо его вернули на место.

— Молчи, — шепотом сказала ему Моргана, — он не должен знать, кто ты такой.

— Что мне делать с вашими друзьями, миледи? — весь багровый, Вортигерн сощурил черные глаза, в которых от напряжения полопались сосуды. — Двоих я мог бы убить прямо сейчас.

— Вы не тронете никого из них, — смело, уверенно отвечала Моргана, — и вы знаете, почему.

Она нарочно подняла голову повыше, чтобы Вортигерн мог видеть ее шею, свободную от сдерживающего магию амулета.

— Ты указываешь, что мне делать?! Ты! Кто ты такая? Глупая девчонка, мне достаточно одного слова, чтобы уничтожить тебя!

Артур сжал кулаки до побелевших костяшек пальцев, готовый вскочить на ноги и разметать всю стражу врукопашную, а затем придушить Вортигерна. Моргана, сохраняя достоинство, спокойно, но весьма грозно сказала в ответ:

— А мне достаточно одного взгляда, чтобы уничтожить вас.

Мерлин с большой тревогой следил за обоими. Он единственный из узников понимал тайный смысл слов Морганы и всего этого разговора.

— Да что ты можешь? Кем ты себя возомнила? С чего ты вообще взяла, что я тебя боюсь?!

— Тогда вы бы не надевали на меня цепи, но теперь, как видите, я не в цепях. Подумайте, лорд Вортигерн, что станет с вами и с вашим замком, если вы попытаетесь причинить вред хотя бы одному из подданных Камелота.

Вортигерн затрясся всем своим тучным телом в приступе истерического хохота.

— Ты не посмеешь!

— Леди говорит правду, — твердо заявил Артур. — От Глостера не останется камня на камне, если вы сейчас же не отпустите ее с миром и честью, а вместе с ней остальных пленников. Ни граница, ни Белые горы не смогут сдержать армию Камелота на пути сюда.

Вортигерн перестал хохотать и скривил рот в злобную усмешку. Затем на его свирепом лице промелькнуло нечто вроде сомнения и испуга. Он отошел в дальнюю часть зала, где возле большой колонны переминался с ноги на ногу побитый Триклер, и снова взял его за грудки.

— Ну, говори, пес, может эта ведьма натворить мне дел или нет? Только правду! Если опять набрешешь, я кину тебя в кипящую смолу, понял?!

— Н-на вашем месте я бы остерегался ее, милорд, — проблеял шут, впечатанный в колонну.

— Свинья! Ты у меня попляшешь, ты мне за все ответишь!

— Милорд! — Триклер испуганно взвизгнул. — Ваша добыча гораздо ценнее, чем вы думаете! Ведь у вас в руках сам наследный принц Камелота!

Вортигерн настолько опешил, что его глаза чуть не вылезли из орбит. Он ослабил хватку и коварно ухмыльнулся, мгновенно придумав новый блестящий план.

— А-ах ты плу-ут! — довольно прорычал он Триклеру в лицо и почти по-дружески, от всей души хлопнул его тяжелой ручищей по плечу. У шута подогнулись коленки, и он подобострастно захихикал, потерев ушибленное плечо. — Теперь мне не нужны ни ведьма, ни Утер с его выкупом: Один давным-давно гоняется за этим щенком, он озолотит меня за его голову!

— А еще больше Один расщедрится, если вы отдадите ему принца Артура живьем! — подсказал Триклер.

— Ха-ха-ха! Ловили зайца, а поймали оленя! Тысяча чертей! — Вортигерн потер руки и подозвал арбалетчиков: — Когда я дам приказ, стреляйте ведьме в спину. У нее не должно быть ни единого шанса выжить, поняли меня?

Арбалетчики покорно закивали. Вортигерн вернулся к пленникам, ожидавшим решения своей участи.

— Леди Моргана, я приношу вам свои извинения, — нехотя, будто перемалывая муку во рту, проговорил он. — Вы свободны.

Моргана переглянулась с Артуром, а затем с Мерлином.

— И вместе со мной вы освободите моих друзей? — недоверчиво спросила она.

— Да.

— Всех?

— Всех. Даю слово лорда.

— Это как-то странно, — растерянно прошептал Мерлин.

— Согласен, — также шепотом подтвердил Гвейн. — Этому типу не стоит доверять.

— В таком случае, верните оружие, которое вы забрали, — настойчиво потребовала Моргана.

Вортигерн кисло кивнул стражникам, и Артуру возвратили его меч. Гвейн во всеуслышание напомнил:

— Мой меч тоже было бы неплохо вернуть. Свой залог я уже сполна отработал.

Под ноги ему бросили первый попавшийся клинок, чем Гвейн вполне удовлетворился. Дрожащей от недомогания рукой он оперся на него и поднялся на ноги.

— Благодарить не стану, — уничижительно улыбнулся молодой мужчина.

— Ступайте, я вас отпускаю с миром, — с постной миной сказал Вортигерн.

— Это был последний раз, когда вы покушались на Камелот и его людей, — мрачно предупредил его Артур и убрал меч за пояс. — Больше пощады не будет, даю слово рыцаря. А слово рыцаря Камелота тверже, чем скала, на которой стоит ваш замок.

Четверо бывших пленных развернулись и направились к услужливо открытым дверям зала. Шли они медленно, в полной тишине, с недоверием вглядываясь в злые и неприветливые лица окружающих, прислушиваясь к малейшим шорохам.

Вдруг сзади раздался треск арбалетов. Мерлин резко обернулся и увидел, как с другого конца зала летят несколько стрел, сходясь траекториями в одной точке, и эта точка — Моргана. Весь мир вокруг застыл, как восковой, а глаза чародея засветились золотом. Стрелы изменили направление полета и ушли вверх, просвистев над головой у принцессы. Она громко закричала. Артур и Гвейн выхватили мечи, поняв, что были обмануты.

— Убейте ее! — взревел с досады Вортигерн. — Убейте ведьму, убейте их всех!

Пленников окружила стража и разбойники, набежавшие в зал. Артур принял боевую стойку и воинственно выставил меч, спиной загораживая Мерлина и прижавшуюся к нему в страхе Моргану. С противоположной стороны их прикрыл Гвейн, собравший в себе последние силы.

— Если мы умрем, то умрем, сражаясь, — храбро произнес Артур.

— Согласен, — отозвался Гвейн. — Умирать, так с честью.

На них двоих ринулись в атаку по полдесятка противников — на каждого, чтобы растерзать живьем всех четверых.

— Мерлин! — придушенно всхлипнула Моргана.

Сквозь адский лязг клинков, окружавший их, Мерлин вскинул голову к потолку и неслышно пробормотал заклинание. Огромная зажженная люстра, висевшая на цепях, с грохотом рухнула вниз, придавив одну часть разбойников и воспламенив одежду других. Разбойники вскричали от боли и начали выплясывать какие-то дикие танцы, словно умалишенные, пытаясь потушить на себе пламя.

Воспользовавшись замешательством врагов, Артур с Гвейном прикончили троих нападавших и через открытые двери ринулись в коридор, по-прежнему закрывая собой, как живым щитом, безоружных Моргану и Мерлина.

— Поджигайте все, только так мы можем спастись! — воскликнула Моргана, опрокидывая треножники с горящими угольями.

— Пиэлум беэрнан! — обернувшись, прошептал Мерлин, и огонь в зале перекинулся на скатерть. Длинный обеденный стол вспыхнул, как щепка, а за ним и стулья.

Стараниями Морганы в коридоре пылали уже два гобелена, и огонь забирался выше, к потолку с досками и соломой. Среди обитателей замка поднялась паника, больше никто не обращал внимания на гневные призывы Вортигерна — все бросились спасаться, и только горстка преданных слуг пыталась потушить стремительно разгорающийся пожар.

Пленники слились с толпой бегущих. Гвейн побелел и покрылся крупными каплями пота. Ему пришлось снова опереться на Артура, чтобы не сбавлять шагу.

— В темнице сидят люди под замком, — сказал он, превозмогая боль от потревоженных ран на спине. — Я не дам им сгореть.

— Сначала нужно выбраться самим, — пропыхтел Артур.

С избитым плетьми Гвейном и хромой Морганой они рисковали быть затоптанными обезумевшей толпой, но тут, на счастье, из недр замка вынырнул Джейми. Он тревожно вытягивал тонкую мальчишечью шею, пытаясь высмотреть в этой адской круговерти знакомые лица, и наконец увидел Артура, Мерлина, Моргану и неизвестного мужчину с ними.

— Сюда! Сюда! — громко закричал им Джейми и призывно махнул рукой. — Я проведу вас!

Четверо беглецов, заметив его, продрались сквозь несущихся к выходу разбойников, стражников, прихлебателей и слуг. Джейми пропустил их в узкий боковой проход одного за другим. Мерлин внезапно задержался.

— Ты идешь? — удивился Джейми. — Ждать нельзя!

— Да, иду. Только проверю кое-что.

— Ты безумец!

— Передай моим друзьям, что я уже иду. Давай, Джейми, скорее!

Паренек в недоумении и страхе покачал головой и скрылся. Мерлин остался стоять и ждать, повинуясь чутью, которое подсказывало ему, что противник не сдастся без боя. И это оказалось правдой: весь взмокший, лохматый, Вортигерн бежал по коридору и неистово размахивал мечом, как палицей.

— Трусы! Предатели! — его зычный голос сотрясал стены замка. — Куда вы бежите? Несите воду, тушите огонь! Я приказываю вам! Я ваш господин! Я могу миловать вас и вешать, только я!!!

В приступе бессильной злобы он едва не переломил свой клинок о колено, но тут взгляд Вортигерна упал на Мерлина, и его бычьи ноздри угрожающе раздулись.

— Проклятый ведьмин прихвостень, я тебя уничтожу, раздавлю, сотру в золу! Никто из вас живым отсюда не выйдет!

Он двинулся на юношу, как разъяренный медведь. Мерлин стоял прямо, не шелохнувшись, и смело смотрел ему в лицо. Вортигерн озадаченно приостановил наступление и выпучил покрасневшие глаза, а в его гортани все еще что-то злобно клокотало.

— Да как ты смеешь… Как смеешь ты задирать передо мной нос?! Червь, падаль!

Вортигерн замахнулся на Мерлина мечом, чтобы разрубить напополам, но, не успев ничего понять, всей своей массой отлетел в стену, сильно ударился головой и потерял сознание. Вместе с ним мощной воздушной волной зацепило и разбросало в разные стороны еще нескольких человек, а остальные принялись удирать вдвое быстрее, напуганные не только пожаром, но и колдовством. Мерлин опустил руки, успокаивая свою магию. Теперь ему было уже все равно.

Когда компания беглецов, включая Джейми, выбралась на волю и освободила всех запертых за решетками узников, дальнее крыло замка было уже полностью объято огнем. Стража, слуги и наемники разбежались, кто куда, не предприняв ни одной серьезной попытки спасти Глостер.

Джейми растерянно поднял голову и смотрел на густо валивший сверху дым. На небе уже показались звезды, и черные клубы от пожара заволакивали их, как какая-то чума. Артур, заметив скорбный взгляд юноши, предложил:

— Джейми, ты можешь поехать вместе с нами в Камелот.

Джейми взглянул на него глазами загнанного зверька.

— Благодарю, милорд, но в Камелоте у меня никого нет. Мне негде будет жить, да и король вряд ли обрадуется, когда узнает, откуда я прибыл.

— Обо всем этом я позабочусь, не переживай.

— Вы? Но вы…

— Артур Пендрагон, наследный принц, — без ложной скромности представился Артур.

Мерлин улыбнулся в кулак, наблюдая за реакцией новых друзей: у Джейми отвисла челюсть, а сидящий от усталости на траве Гвейн чуть не присвистнул и окинул ошалелым взглядом Артура, а после — Моргану.

— А вы, миледи, значит… — догадался он.

— Его сестра, принцесса Моргана, — подтвердила девушка.

Гвейн, несмотря на свою бравурную манеру, пришел в великое смущение. Неловкую паузу прервал Джейми:

— Простите, сир, но я не могу пойти с вами. Лучше я уйду в ближайшую деревню и попробую начать новую жизнь.

— Как знаешь, — пожал плечами Артур. — Спасибо тебе за помощь.

— С радостью пошел бы с тобой, приятель, — хмыкнул Гвейн и вновь откинул слипшиеся волосы со лба, — но я сейчас совсем не ходок. И даже не ездок.

— В Камелоте вас быстро поставят на ноги, — заверила его Моргана.

— Лучше отправиться в Камелот прямо сейчас, а ночлег устроить где-нибудь подальше, чтобы не попасться в лесу разбойникам, — сказал Артур. — Надо торопиться, пока огонь не пришел сюда и не охватил весь замок.

Разбойники, убегая, увели с собой почти всех лошадей из конюшен, но пара до смерти перепуганных жеребцов все еще бесновалась во дворе. Мерлин дважды увернулся от удара копыт и один раз чуть не угодил под них целиком, прежде чем отвязал и немного успокоил несчастных животных. Пригодилась и повозка с соломой — ее удобно было использовать как носилки. От густеющего дыма дышать становилось все труднее, из-за жара пот струился по телу ручьями.

Сомлевшего Гвейна уложили в запряженную повозку, Мерлин уселся на козлы, Артур посадил Моргану на лошади впереди себя, и они двинулись в путь, оставляя позади рушащиеся постройки с пылающими соломенными крышами и дымящиеся башни, из окон которых вырывались острые языки пламени. Джейми долго стоял возле опушки леса и смотрел им вслед, пока темные силуэты окончательно не растворились в ночи.

По дороге Мерлин то и дело чувствовал на своем затылке пытливый взгляд. Гвейн немного пришел в себя, и ему явно хотелось поболтать.

— А ты никогда не теряешься, — заметил он тоном бывалого знатока приключений. — Часто бываешь в переделках?

— Как и ты, — обернувшись, улыбнулся Мерлин.

— Это что-то вроде призвания, если угодно.

— Призвание — подходящее слово.

— Ради чего ты рискуешь головой? — не унимался Гвейн.

— А ради чего это делаешь ты?

— Видишь ли, у меня в жизни есть принцип: никогда не вступаться за тех, кто носит венец или корону. И ни за что, ни при каких обстоятельствах не жертвовать ради них жизнью.

— Почему? — удивился Мерлин.

— Потому что они всегда посылают людей в пекло, а сами сидят во дворцах. Но эти двое, — Гвейн слабым кивком указал на ехавших впереди Артура и Моргану, — стоят того, чтобы за них умирать.

Мерлин растянул губы в улыбку, полную понимания и одобрения.

— Согласен.

Они уже спустились с горы и отъехали примерно на милю, когда позади них послышался чудовищный грохот, по силе сравнимый с двумя горными обвалами. Моргана вздрогнула и невольно посмотрела брату через плечо, хотя в темном лесу и с такого расстояния увидеть что-либо было невозможно.

— Что это?.. — спросила она.

Страшный грохот, перемежающийся с треском, все не стихал.

— Замок не выдержал пожара, — без какого-либо торжества в голосе ответил Артур. — Не смотри туда и не слушай. Мерлин, ты тоже не зевай! — добавил он громче.

Моргана нервно поежилась, но, уловив на себе взгляд Мерлина и почувствовав его тепло и поддержку, расслабилась и размякла. После всех испытаний минувших дней по телу растеклось тягучее изнеможение, ужасно захотелось спать. Моргана удобнее прислонилась к Артуру и закрыла глаза, не боясь во сне свалиться с лошади. Она знала, что Артур обязательно ее удержит.

* * *

Темная фигура Утера на крепостной стене, с которой открывался обзор на главную дорогу, была видна очень далеко. Он не стоял на месте, а ходил то в одну, то в другую сторону, с тревогой ожидая вестей. Невыразимое облегчение король испытал, когда вдали верхом на одной лошади показались два всадника, в которых он без труда узнал своих детей. За ними тащилась еще какая-то повозка, но это уже совсем не занимало его внимания — Утер поспешил вниз встречать вызволенную из плена дочь.

Он страшно боялся увидеть ее измученной, больной или увечной, но Моргана, к счастью, была весьма свежа и даже улыбалась, несмотря на спутанные волосы и испачканное платье с растрепанным подолом. Утер помог ей спуститься на землю и сразу же заключил в крепкие отцовские объятья.

— Дитя мое, Моргана! — зажмурившись, воскликнул он, будто не верил, что Моргана — не видение воспаленного бессонницей мозга.

— Со мной все в порядке, милорд, — мягко отозвалась Моргана. — Я жива и здорова. Я снова здесь.

Следом с лошади спрыгнул Артур. Утер с гордостью похлопал его по плечу.

— Ты справился, Артур. Кто был похитителем?

— Это был Вортигерн, сир, и его люди.

Губы Утера сжались и побелели от тихой, холодной ярости.

— Собирай войско. Мы преподадим ему урок на всю оставшуюся жизнь.

— Нет нужды, отец, — прочистив горло, сказал Артур. — В замке случился пожар, он сгорел и обрушился в пропасть.

Король многозначительно покачал головой.

— Провидение наказало мерзавца. Забудем о нем. Гаюс, — он обратился к подошедшему лекарю, — ты должен незамедлительно осмотреть Моргану.

— С нами есть человек, который больше нуждается в осмотре, чем я, — возразила Моргана. — Его зовут Гвейн, он рисковал ради моего спасения и сильно пострадал.

Тут взгляд Утера наконец устремился к повозке, где спал больной, опекаемый Морганой.

— Хорошо, — он рассеянно махнул рукой. — Осмотри его, Гаюс. Артур, проследи, чтобы он был хорошо устроен. Когда он придет в себя, я его вознагражу. Моргана, идем, тебе надо поесть и отдохнуть.

Покровительственно обняв дочь за плечи, Утер вместе с ней поднялся по ступеням высокого дворцового крыльца.

* * *

На пожарище все еще воняло гарью и смрадом. Красавец-замок потерял часть внешней стены, две башни и все внутренние постройки, включая загоны для свиней и овец, конюшни и курятник. Хозяин замка бродил посреди его развалин, выл, рычал, сыпал проклятьями в пустые небеса и рвал волосы из бороды.

— Тысяча чертей! — выкрикнул Вортигерн и со всей силы пнул валяющийся среди золы камень. — Проклятые щенки Утера, я с вами еще поквитаюсь! Я сдеру с вас шкуру живьем, я брошу вас собакам, вас растопчут дикие лошади! Вы узнаете, кто такой Вортигерн, я вас уничтожу! У-нич-то-жу!!!

Вортигерн торжественно зачерпнул горсть выжженной земли у себя из-под ног и высоко поднял ее, как бы принося клятву.

— Вот что останется от Камелота! Смотрите, чертовы щенки! Я вам отплачу той же платой! Я еще вернусь, вы еще услышите мое имя! Вернусь!!!

* * *

Был уже вечер, когда Моргана сидела возле зеркала в своих покоях и тщательно расчесывала вымытые волосы гребнем. Все вокруг пахло… домом, уютом, чего прежде она не замечала. Чистые простыни, деревянный гребень, надушенная сорочка, даже копоть от свечи — все было до боли родным и любимым. Но лишь когда к ней постучался Мерлин, чтобы проведать перед сном, Моргана поняла, что уют исходит не от простыней и даже не от стен, в которых она выросла, а от него. Они обнялись и стояли так минуты две, не желая отлепляться друг от друга.

— Мерлин! — блаженно вздохнула Моргана, уткнувшись в его плечо, так знакомо пахнущее травами Гаюса.

— Как ты? — заботливо поинтересовался Мерлин, взяв ее за локти.

— Все хорошо, а с тобой мне еще лучше. Как Гвейн?

— Уже расспрашивал меня о местных тавернах. Гаюс сказал, что он быстро поправится.

— Я рада, что он в порядке, — Моргана улыбнулась и посмотрела Мерлину в глаза. — Спасибо. Спасибо тебе за все.

Мерлин улыбнулся в ответ и любовно заправил прядь волос ей за ухо, а затем легонько «щелкнул» по носу указательным пальцем.

— Почему ты сразу ничего мне не сказала, Моргана?

— Не знаю, Мерлин. Сама не знаю. Я была слишком напугана, чтобы мыслить здраво.

Он снова нежно обнял ее и прошептал:

— Прости меня.

— За что?..

— За то, что с тобой случилось все это.

— В чем твоя вина? — удивилась Моргана. — Это я сделала глупость, а не ты. Ты не мог знать, что я получу эту записку, не мог знать, что я пойду на эту встречу. Не мог знать, что меня похитят, в конце концов. Почему ты винишь себя?

— Я должен был знать. Я должен знать обо всем, что с тобой происходит, чтобы защищать тебя.

Моргана рассмеялась.

— А ты становишься собственником! Но мне это нравится. Очень нравится, — она вцепилась рукой в узел его шейного платка и с напором поцеловала.

Мерлина, казалось, ее напористость временами пугала, но только до того момента, пока он сам не входил во вкус. Вероятно, этим вечером настрой Мерлина был слишком серьезным, чтобы предаваться обычному для влюбленных озорству, потому что он мягко отстранил Моргану и вполголоса сказал, убедительно глядя ей в глаза:

— Не делай так больше, хорошо?

Моргана сглотнула и виновато дернула уголками губ.

— Я знаю, я всех заставила поволноваться, но я хотела как лучше. Правда, Мерлин. А больше всего я испугалась, — она неосознанно отряхнула его плечо, которое в этом совершенно не нуждалось, — за тебя. Представляешь, я решила, что к Утеру подойдут заговорщики, и, если нас увидят вместе хотя бы на миг, то тебя тоже посчитают… причастным. Это сложно объяснить, мне кажется, от страха я начинаю бредить.

К ее глазам подступили слезы. Мерлин прижал ее к груди и накрыл ее голову своей ладонью — так спокойно, так бережно, так тепло.

— Зачем ты позволяешь страху управлять собой?..

— Потому что я люблю. Не боится только тот, кто не любит. Разве ты не знаешь?

— Знаю, — улыбнулся Мерлин, целуя ее в висок. — Я чуть не умер от страха за тебя, честно.

— Прости.

— Я так рад, что ты снова с нами! Что ты снова со мной.

— Я тоже, Мерлин. Быть в заточении ужасно.

— Этого не повторится, я не позволю.

Моргана ласково очертила пальцем его скулы и подбородок, думая, что в мире не хватит нежности, чтобы она смогла выразить свои чувства.

— Ко мне приходил Утер. Спрашивал, как я себя чувствую, чего бы мне хотелось, предложил устроить пир в мою честь.

— И что ты ему ответила?

— Ничего не ответила. Просто поблагодарила за заботу.

— Ты не допускаешь мысли, что он тебя любит? Действительно любит.

Моргана задумчиво пожала плечами.

— Допускаю. Но его любовь быстро закончится, если он узнает обо мне правду.

— Мы не можем знать, Моргана.

Она вздохнула и обхватила его за плечи. Этим вечером она была слишком счастлива и умиротворена, чтобы снова рассуждать об Утере и мучиться страхами.

— Давай сегодня больше не будем говорить об этом?

Мерлин весело заулыбался и из строгого наставника опять превратился в забавного мальчишку, которого Моргана так любила. Наставника она, конечно, любила тоже, но наставник никогда не осыпал ее губы десятками поцелуев, не запутывался пальцами в ее длинных волосах, не называл своей милой феей.

— По-моему, тебе пора идти, — кокетливо напомнила Моргана, когда стало понятно, что их тайная встреча несколько затянулась. — Что ты скажешь Гаюсу?

— Скажу Гаюсу, что бегал по лесу в поисках редких трав, которые цветут ровно в полночь.

— В полночь?! И не мечтай, — Моргана схватила подушку с кровати и в шутку отлупила ею Мерлина.

— Эй, ты не можешь меня бить! — Мерлин поднял руки, защищаясь от пуховой атаки.

— Могу! Никакой полночи, слышишь? Или я позову Артура!

Она гонялась за ним по всем покоям, но Мерлин был неуловим. Каждый раз, когда ей казалось, что она вот-вот его настигнет, он ускользал прямо у нее из-под носа. И явно не без помощи магии. Тогда Моргана решила, что она тоже применит запрещенные приемы, но Мерлин опередил ее даже тут: только она успела об этом подумать, как он наскочил со спины и сгреб ее в объятья, намереваясь зацеловать до смерти. Моргана зажала себе рот ладонью, чтобы не взвизгнуть.

В самый разгар веселья раздался скрип. Влюбленные замерли, глядя друг на друга круглыми от ужаса глазами, в которых застыло всего одно слово. Дверь. Они ее не заперли. Теперь их невинные игры мог увидеть кто угодно, от Артура до Утера.

— К-хм.

Вздох облегчения одновременно вырвался у обоих — это всего лишь…

— Гвен! — прозвучало дуэтом.

— Извините, я правда не хотела вам мешать, — извинилась Гвиневра. — Но дверь…

Перья в волосах Мерлина явно ее смущали.

— Это просто… Мы просто… — пытался оправдаться тот.

— Миледи, простите, я должна была постучаться!

— Все в порядке, Гвен, — улыбнулась Моргана, про себя гадая, не слишком ли двусмысленно она сейчас выглядит.

Служанка улыбнулась.

— Конечно, я не вправе вам советовать, это касается только вас двоих, но вы никогда не думали о том, чтобы пойти куда-нибудь на свидание?

Мерлин никогда не думал, что подготовиться к свиданию так сложно. Он встал за два часа до рассвета, чтобы переделать основную часть своей работы, а затем начались волнительные, но приятные хлопоты. Покрывало, подушки, салфетки и посуда для пикника были тайком унесены из покоев Артура; фрукты, сыр, ветчина, сладости и прочие лакомства — взяты с королевской кухни при содействии Гвен. За время сборов прическа юноши претерпевала изменения несколько раз: Мерлин пробовал зачесать волосы гребнем то так, то этак, но в результате разочаровался в своих экспериментах и оставил все как есть. Гаюс, занимаясь своими делами, с удивлением наблюдал, как подопечный тщательно трет мылом лицо и шею над тазиком с водой, но тактично промолчал.

Оставалось лишь перенести все необходимое для пикника в лес, на небольшую лужайку, где Мерлин условился встретиться с Морганой, и сделать это незаметно оказалось невыполнимой задачей. Будто весь замок, включая Утера, решил посмотреть на то, как Мерлин тащит на себе какие-то мешки. К счастью, у короля лишних вопросов не возникло — он и Мерлина-то за этими мешками едва ли разглядел.

Наконец все было готово: покрывало расстелено на мягкой траве, еда красиво разложена по тарелкам, самые прелестные цветы собраны в пышный букет. И все же Мерлина что-то не устраивало. Его куртка. В ней он выглядел слишком… слугой, поэтому юноша поспешил избавиться от верхней одежды, оставшись в синей рубахе. Вот теперь он мог спокойно ждать Моргану, хотя спокойным это ожидание не назовешь. В один момент Мерлин встревожился, не заблудится ли Моргана по дороге, но тут от размышлений его отвлек хруст сухой ветки и какой-то шелест за спиной. Мерлин вскочил на ноги.

— Кто здесь?..

Вновь легкий шелест позади — уже совсем рядом, и теплые ладони закрыли ему глаза, а легкий аромат духов коснулся носа. Мерлин растянул рот в широкую улыбку.

— Моргана, я знаю, что это ты!

Моргана рассмеялась и вышла у него из-за спины. Зеленый бархатный плащ с откинутым капюшоном оттенял ее глаза, делая их почти изумрудными. Мерлин схватил ее в объятья, приподнял и радостно закружил, но умудрился оступиться на ровном месте и повалился назад, увлекая за собой девушку. Падение вышло неловким, но чрезвычайно веселым.

— Ты в порядке? — отсмеявшись, заботливо спросила Моргана.

Ее свисающие волосы щекотали ему лицо.

— Да, я в порядке, — ответил пунцовый от смущения Мерлин. — А ты? Ты не ушиблась?

Моргана, улыбнувшись, отрицательно покачала головой и накрыла его губы своими. Наслаждаться поцелуем, не считая мгновений и не прислушиваясь к чужим шагам, было восхитительно. Гвен была права: свидание в тихом месте — это именно то, что им необходимо.

— Моргана, — хрипло сказал Мерлин, приподнявшись на одном локте, — я рад, что ты пришла.

— Как я могла не прийти?

— Это тебе, — он сел, взял лежавший рядом на покрывале букет и протянул ей. — Держи. И давай лучше пересядем, а то ты испачкаешься.

— Какая прелесть! — ослепительно улыбнулась Моргана, приняв цветы. — Ты все так здорово здесь устроил!

— Это еще не все!

Мерлин, таинственно улыбаясь, выбрал один цветок, взял в руки, глубоко втянул носом воздух и прикрыл глаза. Моргана с любопытством наблюдала за ним, и от ее взгляда он снова покраснел.

— Сейчас, подожди немного, мне нужно сосредоточиться.

Он прочел заклинание, и маленькие синие лепестки застыли, затвердели, сделались прозрачными, как стекло, и засияли, переливаясь на солнце.

— Потрясающе! — восхитилась Моргана. — Потрясающая красота! Как ты это сделал?

— Ну… я долго готовился, — скромно ответил Мерлин и аккуратно прицепил получившуюся брошь ей на плащ. — Так ты стала еще красивее.

— Тогда и я кое-что тебе покажу, — Моргана, отложив подаренный букет, достала несколько засушенных цветков фиалки. — Ты узнаешь?

— Думаю, это из тех, которые я тебе приносил.

— Верно, я их сохранила. Смотри!

Ее глаза полыхнули золотом, и фиалки стали такими живыми и свежими, будто только что распустились на солнечной поляне.

— Ты даже не читала заклинания! — изумился Мерлин.

— Я тоже долго готовилась.

Он взял ее лицо ладонями и поцеловал в губы, но этого ему показалось мало, и он принялся целовать щеки, нос и глаза любимой под ее звонкий смех.

— Мерлин!

— Ты такая красавица!

Из объятий они выпустили друг друга не скоро, и случилось это потому, что Мерлин вспомнил: на свидании принято ухаживать за девушкой, а не только целовать.

— Так, — он вскочил и засуетился вокруг нее. Подушку — под поясницу, тарелку — в руки. Теперь нужно определиться с угощениями. — Чего ты хочешь?

— Мерлин, я могу позаботиться о себе сама, правда.

— Нет, давай это сюда.

Мерлин забрал у нее тарелку и положил всего понемногу. Получилась целая горка еды. Моргана многозначительно прочистила голос.

— Скажу Гвен, чтобы ужин мне сегодня не приносила.

— Угощайся! — Мерлин широко улыбнулся и уселся напротив, чтобы не сводить с нее глаз.

— Спасибо, Мерлин, это так мило! А почему ты сам ничего не ешь?

— Я не голоден.

— Не может быть. Давай, присоединяйся! Ты же не думаешь, что я одна все съем?

— Нет, в самом деле, я не хочу. Просто я не привык…

Мерлин осекся. Возникла неловкая пауза.

— Не привык есть в присутствии кого-то из королевской семьи? Ты это хотел сказать? Мерлин, это даже оскорбительно, — Моргана протянула руку, давая ему откусить от спелого красного яблока. — Вкусно?

Он утвердительно промычал в ответ, занятый пережевыванием яблока. Моргана поднесла плод ко рту и надкусила в том же самом месте, глядя на Мерлина в упор, будто хочет накрепко к себе приворожить. И нельзя сказать, чтобы он этому сопротивлялся.

На свежем воздухе аппетит разыгрался быстро. Влюбленные наслаждались каждой минутой, проведенной вместе, кормили друг друга с рук, шутили, смеялись и дурачились как дети. В конце концов они улеглись рядом на бок лицом к лицу и долго лежали так в полной тишине, словно боясь спугнуть свое счастье. Мерлин не мог оторвать взгляда от возлюбленной, искренне не понимая, как он жил без ее любви раньше.

— Все это похоже на прекрасный сон: ты, я, наши чувства, наша магия, — тихо проговорила Моргана, поглаживая пальцами его лицо. — Если бы это и вправду был сон, я бы не захотела просыпаться.

— Моргана…

— Расскажи что-нибудь о себе. Мы всегда говорим или обо мне, или о магии, или об Артуре, или об Утере, а о тебе — никогда. Я так мало знаю о твоей жизни!

— А что бы ты хотела узнать? — улыбнулся Мерлин.

— Что угодно. О детстве, о родителях, о том, как ты жил в Элдоре. Это очень важно для меня, Мерлин.

Он приподнялся и подпер голову рукой, принимая позу рассказчика.

— Ты была в Элдоре и многое видела своими глазами. Жизнь там совсем не похожа на жизнь в Камелоте. Люди постоянно трудятся на земле: пашут поля, сеют пшеницу, растят урожай, потом его собирают, ухаживают за скотиной, и так каждый год. Ты могла подумать, что жить в деревне тяжело и скучно, но это не так. Если бы ты видела, как весной зацветают луга, если бы побывала на наших праздниках, ты бы полюбила Элдор.

— Я бы очень хотела так жить, — мечтательно вздохнула Моргана.

Мерлин заулыбался, довольный тем, какое впечатление на нее произвел его рассказ. Впрочем, он и удивился не меньше.

— Ты в самом деле променяла бы жизнь принцессы на жизнь крестьянки?

— Да, если бы могла. Просто у меня не было выбора. Никто не выбирает, где и кем ему родиться, но это не самое страшное. Самое страшное, когда ты не имеешь права выбрать, кем тебе стать.

— Ты снова грустишь, Моргана?..

— Нет, — улыбнулась она. — Я сейчас очень счастлива. Продолжай, мне так нравится тебя слушать.

— Так, на чем я остановился? — Мерлин шутливо нахмурил брови.

— Ты рассказывал об Элдоре.

— Ах да, Элдор. Чудесное место, где каждое утро нужно вставать очень рано, чтобы накормить цыплят и поесть свежего хлеба. Эти восходы над лесом… Тебе бы понравилось, Моргана. Элдор моя родина, и я ее люблю, хотя мне там бывало очень одиноко.

— Ты ничего не сказал о родителях, — напомнила Моргана. — Но… если ты не хочешь говорить, я не настаиваю.

Мерлин задумчиво хмыкнул.

— Мою мать ты знаешь, а что до отца, то у меня его не было.

— С ним что-то случилось? — осторожно поинтересовалась Моргана.

— Случилось… должно быть. Но я этого не знаю. Я вообще ничего не знаю о нем: ни того, кем он был, ни того, почему оставил нас.

— Как это ужасно! Должно быть, у него была веская причина поступить так.

— Я всегда так себе говорю. Мне хочется верить, что отец до сих пор жив, и я смогу однажды посмотреть ему в глаза и спросить, почему он ушел.

— Я тоже буду верить в это всем сердцем, Мерлин.

Моргана провела рукой по его голове, глядя на него сочувствующим, нежным, любящим взглядом. Мерлин бережно перехватил ее руку и поцеловал запястье.

— Ты невероятная.

— Знаешь, а ведь я почти не помню свою мать. Она умерла рано, я толком не запомнила ее лица. Странно: помню ее платья, осанку, волосы и запах духов, а лицо вижу будто сквозь дымку. Об отце я тоже могу сказать не много. Мы были очень привязаны друг к другу, но однажды он ушел в поход и не вернулся. Утер забрал меня к себе во дворец, а я плакала, тосковала, отказывалась от еды. Я чувствовала себя самым несчастным ребенком на свете. Артур пытался меня развеселить, как умел, таскал мне фрукты из сада и подарил свой меч.

— Меч?..

— Артур очень дорожил этим мечом, никогда с ним не расставался. Для него это был серьезный шаг.

— Охотно верю, — многозначительно улыбнулся Мерлин.

— А как ты понял, что владеешь магией?

— Я жил с этим всегда. Мама рассказывала, что я начал передвигать вещи взглядом раньше, чем говорить.

— Да-а? — поразилась Моргана.

— Конечно, в детстве я не знал, что это магия. Но я… — Мерлин сделал паузу. — Я видел, как мама пугается, когда я не даю разбиться упавшему горшку или зажигаю свечи взглядом. Я помню ее слезы, которые она старалась от меня спрятать. Тогда-то я и решил, что магия — это то, чего нужно бояться и стыдиться. Я еще и слова такого не знал, а уже научился скрывать от всех, кто я есть.

— В деревне никто не догадывался о том, что ты маг?

— Нет. Только Уилл догадался, он был очень наблюдательным. Ты помнишь Уилла?

— Конечно. Он так мужественно пожертвовал собой.

— На его месте должен был оказаться я, Моргана. Но судьба уберегла меня в тот раз.

— Тот ураган… Это сделал ты.

— Да.

— И все те случаи? Аванк в акведуке, грифон, ожившие горгульи на площади? Это все был ты? Ты остановил их?

Мерлин смущенно улыбнулся.

— В основном, да.

С губ Морганы сорвался короткий полувздох-полувсхлип. Она взглянула на Мерлина как-то по-другому, не так, как обычно.

— В чем дело, Моргана?

— Знаешь, это действительно немного пугает.

— Но почему ты так говоришь? — огорчился Мерлин.

— Я смотрю на тебя, и мне кажется, что есть Мерлин, которого я совсем не знаю. Я боюсь, что тот Мерлин никогда не будет принадлежать мне.

Он ласково поцеловал ее в лоб.

— Ты не должна так думать. Нет никакого другого Мерлина и никогда не будет. Мы с тобой одинаковые, нас такими делает магия. Все, что есть во мне, есть и в тебе.

— Так ли это? — грустно усмехнулась Моргана. — Могу ли я сравниться с тобой?

— Ты все еще сомневаешься в своей силе?

Она помотала головой и ничего не ответила на это.

— Несправедливо, что ты столько сделал для Камелота, а об этом никто не знает.

— Всему свое время.

— Ты заслуживаешь гораздо большего, чем имеешь сейчас. Хотя бы уважения и признания.

— Моргана, ты должна понять: я не ищу славы и почестей. Моя награда — видеть тех, кто мне дорог, живыми, здоровыми и счастливыми.

— А ты счастлив? По-настоящему счастлив?

— Конечно, я счастлив. И теперь я счастлив вдвойне, потому что ты со мной.

Он потянул Моргану к себе и перекатился в обнимку с ней на спину. От неожиданности она вскрикнула и весело рассмеялась, а затем подарила Мерлину один из нежнейших своих поцелуев. Ему верилось и не верилось, что все это происходит наяву: ее стройный стан в его руках и теплый запах кожи, этот лес и пение птиц…

— Моргана… — как завороженный прошептал Мерлин, когда она оторвалась от его губ.

— Мерлин, — тихо вздохнула Моргана с закрытыми глазами, — давай убежим.

— Что?..

— Убежим отсюда. Послушай, я много думала об этом…

— Моргана!

— Если я сумею договориться с Артуром, он поможет устроить побег так, что Утер нас не разыщет.

— Артур?!

Моргана быстро кивнула.

— Я знаю, мои слова кажутся безумием, но это наш единственный шанс. Ты сам рассказывал мне о пророчествах, которые говорят, что Артур станет великим королем, а великого короля отличают милосердие, рассудительность и справедливость. Я все объясню ему, меня он послушает, Мерлин! А если не послушает, тогда Артур не стоит тех надежд, которые мы на него возлагаем.

— Моргана, послушай меня. Все не так просто.

Уголки ее губ опустились, глаза поблекли.

— Ты не хочешь, — тускло проговорила Моргана и села, повернувшись к Мерлину спиной. Ее голова тяжело склонилась.

— Моргана, — Мерлин обнял ее сзади за плечи, — пожалуйста, не сомневайся: я пошел бы за тобой куда угодно хоть сегодня, если бы я… мог.

— А ты не можешь?

— Нет.

— Почему?

— Мы же говорили с тобой об этом столько раз, милая!

— Да, я помню. Судьба Артура сделать магию свободной, а наша судьба помочь ему в этом. Но ведь не обязательно для этого всегда быть при нем? Я могла бы переубедить его в том, что магия — это зло. Пусть не сразу, шаг за шагом, но у меня бы получилось. Мы могли бы стать счастливыми и свободными уже сейчас, Мерлин!

Горькое чувство не то вины, не то досады комом встало у Мерлина в горле. Наконец он выговорил:

— Боюсь, если сейчас оставить Артура, он не доживет до своей коронации.

— Что? — испугалась Моргана. — Почему?

— У него талант притягивать смертельные угрозы. Иногда кажется, что все мироздание ополчилось на Артура и жаждет его смерти.

— Боже, я… я не подумала об этом.

Мерлин пересел лицом к ней и осторожно поддел пальцами подбородок, чтобы посмотреть прямо в глаза.

— Моргана, ты мне веришь?

Она беззвучно приоткрыла рот, делая короткий неглубокий вдох.

— Больше, чем самой себе.

— Тогда ты знаешь, что я говорю правду.

Они потянулись друг к другу и крепко обнялись.

— Только не бросай меня, Мерлин. Не бросишь?

— Что ты такое говоришь, радость моя? — прошептал он, прижимая ее к груди. — Никогда так не говори, даже не думай такое. Мы будем счастливы, слышишь? Счастливы и свободны.

— Счастливы и свободны, — тихо повторила она.

Мерлин запечатлел на ее щеке поцелуй, потом еще один и еще, медленно перемещаясь к губам.

— Это что, слезы? — нахмурился он, заметив блеск в уголках ее глаз. — Ты плачешь?

— Нет, я не плачу, — улыбнулась Моргана и немного отстранилась, положив ладони ему на плечи.

Мерлин погладил ее острую скулу и аккуратно провел большим пальцем под нижним веком.

— Теорну ин фаэмонт, — прошептал он.

— Что ты сделал? — удивилась Моргана.

Юноша показал ей гладкий, ярко сверкающий камушек величиной в половину горошины, зажатый между пальцами.

— Твоя слеза. Она превратилась в бриллиант.

— Мерлин! — Моргана заулыбалась, разглядывая собственную застывшую слезинку.

— Я не хочу, чтобы ты плакала. Твои слезы стоят очень дорого, помни это.

— Иногда меня посещают странные мысли, которые я не могу ни объяснить, ни прогнать.

— Какие мысли?

— Мне кажется, что я не значу для тебя столько же, сколько ты значишь для меня. Скажи, что я ошибаюсь, пожалуйста, скажи это!

Мерлин уязвленно покачал головой.

— Мне больно слышать такое от тебя, Моргана.

— Прости меня. Пойми, я никогда не любила так сильно, за всю жизнь мое сердце не испытывало ничего, что могло бы сравниться с этой любовью. Эти чувства такие… необычные. Это не только счастье, Мерлин, но и мука. Ты понимаешь, о чем я говорю? Разве ты не чувствуешь то же самое?..

— Чувствую, — улыбнулся Мерлин, снова притягивая ее к себе за талию. — Ты очень точно все сказала.

Моргана будто не ожидала такого ответа. Она расцвела и затрепетала — нежно, как-то беззащитно, трогательно.

— Тогда поцелуй меня!

Пара утонула в новом поцелуе, который вышел намного жарче, слаще и отчаяннее прежних. Моргана не переставала удивлять Мерлина — она напоминала ему что-то воздушное, сотканное из грез и магического эфира, и в то же время была страстной и земной, что в его представлении никак не могло сочетаться друг с другом. Она была самой большой загадкой в жизни Мерлина.

— Что ты со мной делаешь?.. — прошептал он ей в губы, перебирая пальцами мягкие локоны, обрамляющие прекрасное лицо.

— Что ты со мной сделал? — еле слышно вздохнула Моргана.

* * *

— Нет! — выкрикнул Мордред и швырнул кристалл Ниатида в стену. Тот разлетелся во все стороны сотнями сверкающих осколков. — Нет, нет, нет!

Моргауза появилась в покоях воспитанника меньше чем через минуту, удивленная и озабоченная вспышкой его гнева. Увидев на полу обломки волшебного кристалла, жрица пришла в негодование.

— В чем дело, Мордред? Ты только что осквернил великую святыню Старой Религии! Что заставило тебя сделать это?

От ярости и отчаяния Мордред вцепился пальцами себе в волосы.

— Моргана!

— Что с ней случилось? — Моргауза не на шутку встревожилась, быстро подошла к мальчику и взяла его за руки. — Скажи мне, Мордред, что ты увидел?

— Ее обманывают, ее используют! Нужно поскорее забрать Моргану из Камелота!

— Ах, вот оно что, — Моргауза отпустила его руки и прошлась к окну. — Я пыталась забрать ее оттуда, причем не раз. Уверяю тебя, Моргану не обманывают: она сама хочет быть обманутой, в этом есть большая разница.

— Нет, Моргауза, ты не понимаешь, — Мордред встал у нее за спиной. — Ее чувствами играют, ей разобьют сердце!

— Мордред, — Моргауза обернулась и ответила ему строгим взглядом, — с Морганой обращаются так лишь потому, что она позволяет делать это с собой.

— Но я сумею открыть ей глаза на правду! Мне лишь нужно с ней поговорить.

— Моя сестра слепа. Она очень дорожит своими старыми привязанностями, которые и держат ее в неволе. Моргане не хватает смелости признать оковы оковами, сбросить их, расправить крылья и полететь. К ее ногам мог бы пасть весь мир, Мордред, а она хочет довольствоваться малым его клочком. И к тому же, далеко не лучшим клочком.

Мордред скривил губы.

— Нет, Моргауза, ты не права. Это все Эмрис, это он морочит ей голову.

— Эмрис? — заинтересованно переспросила Моргауза. — Ты по-прежнему не хочешь рассказать мне о нем?

— Мой народ почитает его как величайшего мага из всех, кто ступал на землю, и верит, что он единственный может спасти нас в темные времена. В это верил и я.

— Что пошатнуло твою веру?

— Я узнал его настоящего. Может быть, он сильный маг, но он плохой человек. Подлец и предатель.

Моргауза хмыкнула и задумчиво покачала головой.

— Я слышу, как в тебе говорит обида.

— Ты защищаешь его?!

— Нет, — Моргауза таинственно улыбнулась, — я говорила о твоей обиде на друидов. Я понимаю, — она обняла мальчика и ласково взъерошила его волосы, — как больно и тяжело разочаровываться в своих учителях, в людях, которые воспитали и взрастили тебя с колыбели. Но друиды слабы. Их мирная магия не способна защитить их же собственных детей. Их мирная магия не может отстоять справедливость. Их спаситель — ложный. Понимаешь, что я имею в виду?

Мордред напряженно слушал наставницу, прильнув головой к ее груди. И все же Моргана не покидала его мыслей.

— Моргауза, отпусти меня в Камелот.

— Ты осознаешь, насколько это опасно?

— Я справлюсь. Ты сама говоришь, что моя сила растет день ото дня.

— Это не значит, что тебе не нужно проявлять осторожность.

— Отпусти, или я уйду сам.

Мордред отстранился и взглядом ясно дал Моргаузе понять, что в замке Сенреда его не удержат даже магические цепи. Жрица усмехнулась его детской самонадеянности, впрочем, в чем юный друид не испытывал недостатка, так это в умении непоколебимо стоять на своем.

— Хорошо, пусть будет по-твоему, Мордред. Но не питай больших надежд насчет Морганы. Время еще не пришло.

* * *

«Моргана! Моргана! Моргана!!!»

Посторонний голос ворвался в разум Мерлина грубо, бесцеремонно, будто вышибив запертую дверь. Ночное вторжение заставило юного мага подскочить на постели в холодном поту — он прекрасно знал этот голос. Этот мальчишеский голос сулил беду или, во всяком случае, не предвещал ничего хорошего.

«Моргана, ты слышишь меня? Нам нужно поговорить!»

Мерлин встал с кровати и начал быстро одеваться. Впопыхах он надел рубашку наизнанку и перепутал левый сапог с правым, чего с ним, вообще-то, никогда раньше не случалось. Впрочем, сейчас это было не важно. Не голый — уже хорошо.

Он тихонько выскользнул из своей комнаты и прикрыл за собой дверь. Гаюс у себя на кровати лежал на спине, укрывшись одеялом до подбородка, и мерно посвистывал во сне. Мерлин через всю лекарскую двинулся к двери, стараясь не скрипеть половицами, практически не дыша. Вдруг его нога в темноте пнула нечто, издавшее грохочущий звук. Мерлин от неожиданности закусил губу и с опаской поглядел на Гаюса. Тот, громко и невнятно заворчав, повернулся на бок и снова засвистел. Юноша с облегчением выдохнул.

Оказавшись в освещенном луной коридоре, он побежал к покоям Морганы. Где-то в области желудка тугим узлом завязалось неприятное, беспокойное, мерзкое во всех отношениях чувство. Однажды Мерлин уже бежал вот так в ночи по замку, ведомый голосом юного друида, но тогда он не мог ворваться к Моргане и предостеречь ее от визита незваных гостей. В этот раз Мерлин твердо намеревался не допускать их новой встречи — любой ценой. Моргана бежала ему навстречу. Он увидел ее сразу: неубранные волосы, кое-как застегнутый плащ, недоумение на лице, тревога в глазах.

— Мерлин! — воскликнула она, схватив его за локти.

— Я знаю, знаю! Ты слышишь голос.

— Откуда ты знаешь?..

— Т-ш-ш, — Мерлин приложил палец к ее губам и отвел в укромный закуток. — Я тоже его слышу.

— Но что это значит? Это Мордред? Он в опасности? — глаза Морганы в полумраке лихорадочно бегали по его лицу.

— Этого я сказать не могу. Нужно проверить.

— Сейчас?

— Да. Спроси его, куда нужно идти.

— Как?

— Сосредоточься, выброси все лишнее из головы и задай вопрос.

Моргана, поморщившись, приложила пальцы к вискам и зажмурилась. Мысленное общение с Мордредом заняло у нее полминуты — Мерлин лишь слышал его отголоски.

— Он просит меня прийти в лес. Сразу за воротами, по пути к валежнику.

— Ты никуда не пойдешь.

— Мерлин! — возмутилась Моргана.

— Я пойду. Один.

— Но…

Мерлин положил руки ей на плечи, пресекая любые возражения.

— Так надо, Моргана.

Она тяжело вздохнула.

— Думаешь, это еще одна ловушка?..

— Я не знаю. Я должен разобраться с этим. Пожалуйста, останься в замке, так ты будешь в безопасности.

— Тогда поспеши, Мерлин. Если это Мордред, он может нуждаться в помощи.

— Хорошо, — Мерлин, улыбнувшись, быстро поцеловал ее в губы и устремился в коридор.

— Мерлин! — Моргана выбежала вслед за ним и встала у окна. Лунный свет удивительным образом играл в ее глазах — они были как… хрусталь, как горный родник, как воды Авалонского озера. И, боги, до чего же они были несчастными. — Умоляю, будь осторожнее!

Не выдержав ее пронзительного взгляда, Мерлин подошел к ней и крепко-крепко обнял.

— Все будет хорошо, милая. Я сумею за себя постоять.

— Я хочу пойти с тобой, — прошептала Моргана, прижимаясь к нему.

— Не надо. Доверься мне.

— Хорошо.

Она разжала объятья и сделала шаг назад. На миг Мерлину стало стыдно за свое лукавство, но была причина, оправдывавшая его маленький, почти безобидный обман. И эта причина стояла перед ним с распущенными черными волосами, в плаще, накинутом на ночную рубашку, и смотрела на него своими любящими, преданными, невероятными глазами.

Мерлин покинул пределы цитадели и отправился в лес. Ему показалось, что голос, зовущий Моргану, стал громче, и это было вполне понятно, ведь Мерлин приблизился к его источнику.

Мордред даже не думал прятаться. Его щуплая, невысокая фигурка была прекрасно видна на лесной поляне, залитой серебристым лунным светом. Вместо привычного друидского одеяния на нем был темный камзол — где он только его раздобыл? Лицо мальчика показалось Мерлину злым, более злым, чем когда-либо, а взгляд больших синих глаз — холодным и колючим. Увидев вместо Морганы своего недруга, Мордред пришел в негодование.

— Ты? Зачем ты пришел? Я звал не тебя!

— Что тебе нужно от Морганы? — резко ответил вопросом на вопрос Мерлин.

— Это тебя не касается, Эмрис.

— Ошибаешься, Мордред. Я не позволю причинить ей вред. Кто тебя послал?

— Вред?! — до глубины души возмутился юный друид. — Ты думаешь, я пришел навредить Моргане? Я пришел поговорить с ней.

— О чем?

— Не твое дело.

— Ты не увидишь Моргану, пока не скажешь, какова твоя цель.

— Ты не можешь ею распоряжаться, ты ей никто!

— Снова ошибаешься. В какую бы игру ты ни играл, я не дам тебе втянуть в нее Моргану. Ни тебе, ни кому-либо еще, так и передай своим покровителям.

— Ты говоришь так, будто имеешь над ней власть, — презрительно фыркнул Мордред.

— В отличие от тебя, я не пользуюсь ее доверием в своих целях.

— В самом деле? — юнец надменно изогнул бровь.

— Если иногда я скрываю от нее что-то, то лишь для того чтобы ее защитить, — уверенно парировал Мерлин.

— Защитить? От кого?

— Не важно. Я желаю ей добра.

— Я тоже.

— Тогда ты должен оставить ее в покое.

Мордреду все труднее было сдерживать вскипающую внутри ярость. Он решительным шагом подошел к Мерлину и встал напротив, нисколько не смущаясь ни разницы в росте, ни разницы в возрасте.

— Ты подлец, — дерзко бросил он ему в лицо. — Ты служишь Пендрагонам и хочешь сделать Моргану такой же предательницей, как и ты сам.

— Мне все равно, что ты обо мне думаешь, — бесстрастно ответил Мерлин. — Оставь Моргану, не приходи сюда больше.

— Моргане здесь плохо, но ты этого не видишь. Ты просто хочешь следить за каждым ее шагом, ты не любишь ее, ты ее мучаешь!

— Тебе никогда не понять того, что с ней происходит, Мордред.

— А ты понимаешь?

— Понимаю. Я ее люблю. И советую тебе не лезть не в свое дело.

Мордред нервно расхохотался.

— Посмотрим, что станет с твоей любовью, когда у Морганы откроются глаза. Она будет ненавидеть тебя, Эмрис. Ненавидеть так же сильно, как это делаю я.

— У нее не будет для этого причин.

— У нее уже есть такие причины, — злобно усмехнулся мальчик. — Что подумает о тебе Моргана, когда узнает, что это ты выследил ее и привел отряд рыцарей в нашу общину?

— Она тебе не поверит, — голос Мерлина дрогнул.

— Посмотрим. Правду трудно спрятать, Эмрис.

— Вы замышляли против Камелота, у меня не оставалось выбора.

— Конечно, — губы Мордреда мучительно скривились. — Камелот — это единственное, ради чего ты живешь. Не ради таких, как мы, не ради Морганы. Скоро она поймет это, и ты умрешь для нее, как умер для меня.

Он говорил свои слова четко, хлестко, будто насылая проклятье. Он всего лишь обозлившийся брошенный мальчик. Дракон сказал бы, что от него нужно избавиться, пока не поздно, но Мерлин спокойно и хладнокровно произнес:

— Уходи, Мордред.

— Сначала я увижу Моргану.

Мерлин не успел ничего понять, как его резким воздушным толчком отбросило назад. Он пролетел несколько ярдов и больно ударился копчиком. Мордред тем временем бросился бежать, и не куда-нибудь, а прямиком к замку.

— Авфиомет эстир! — Мерлин выбросил перед собой правую руку, мальчик вскрикнул и упал.

— Лингахт! — лежа на земле, воскликнул он, и у Мерлина вокруг шеи затянулась цепь.

Ужасно не хватало воздуха, перед глазами начали плясать черные мушки. Мерлин схватился обеими руками за цепь и попытался разорвать ее — безуспешно. Предприняв колоссальное усилие, он прохрипел заклинание и избавился от железной удавки.

— А ну стой! — крикнул он Мордреду. — Стой!

Чародей свалил мальчишке под ноги сухое дерево, и тот полетел через него кувырком. Пока Мордред тер ушибленное колено и пытался встать, Мерлин настиг его и поднял с земли, схватив за грудки.

— Послушай, Мордред, я даю тебе последний шанс уйти с миром. Уходи, и забудем обо всем, что сегодня произошло. Навсегда забудь о Моргане — я никому не позволю испортить ей жизнь. Никому! Ты знаешь, кто я такой.

Мерлин отпустил мальчика. Тот метнул на него взгляд затравленного, но очень свирепого зверька и процедил сквозь зубы:

— Я уйду, но мы с тобой еще встретимся, Эмрис.

Мордред прошмыгнул мимо Мерлина и скрылся в темном лесу. Больше этой ночью его голос никого не беспокоил.