The (non)tragic prince (гет)

Закатное солнце, уже начавшее движение к горизонту, окрасило небо в тёплый медовый цвет. Две тени вытянулись на брусчатке у входа в дом семейства Кертье. Как и вчера утром, Иви, сжимая ладонь Адриана в своей, стояла в нерешительности перед дверьми родительского дома: очень не хотелось прощаться. Но надо было. Адриан же держался рядом настолько тихо, что, ни соприкасайся они с Иви руками, девушка подумала бы, что стоит тут совсем одна. Юноша чувствовал смесь радости и вины: Иви могла бы проводить больше времени с родителями, но предпочла быть рядом с ним, помогать ему. Он пытался убедить её не расставаться с семьёй снова, на что получил обезоруживающий ответ: «Ты тоже теперь моя семья, Адриан».

И вот, теперь они с Иви стоят перед домом её родителей, намереваясь проститься с ним на неопределённое время.

— В конце концов, я же прощаюсь с ними не навсегда!

Достав из сумки ключ, который дал ей утром отец, она отперла дверь и вместе с Адрианом вошла в дом.

Навстречу ей вышла Илин. Она поздоровалась с Адрианом, обняла дочь и спросила:

— Как прошли поиски? Вы, должно быть, проголодались?

— Не откажемся от лёгкого ужина. А после как раз поговорим о книге.

Иви с Адрианом рассказали всё, что выяснили про воров, утаив, что они были в другом городе и отыскали книгу. Девушка с нескрываемым восторгом рассказала о встрече с трактирщиком — «Приятно, когда твои добрые дела ценят!» Затем пришёл час сообщить о дальнейших планах. Адриан тактично оставил Иви наедине с её семьёй, сославшись на лёгкое головокружение и на необходимость подышать свежим воздухом.

Как только юноша вышел из комнаты, Иви сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями, и произнесла:

— Мамочка, папочка! Я очень рада тому, что у меня появилась возможность навестить вас, узнать, что у вас всё хорошо. Вы даже не представляете, как я по вам скучала все эти годы! Но… как бы мне не хотелось с вами расставаться, всё же… завтра нам с Адрианом нужно будет уехать.

Ренар и Илин настороженно переглянулись.

— Мы с твоим отцом предполагали, что ты вернулась не насовсем, но и подумать не могли, что ты уйдёшь так скоро…

Иви пересела на диван к родителям и обняла их, с трудом сдерживая слёзы. Затем рассказала о том, что есть некое дело, в подробности которого она не хочет вдаваться, но оно не требует отлагательств и должно быть завершено в кратчайшие сроки. Сказала, что это буквально вопрос жизни и смерти («не наших с Адрианом» — пришлось уточнить из-за возникшего ужаса во взгляде матери). И также дополнила, что их с Адрианом путь пересекается с дорогой в Овиллар, куда отправились воры. А потому, чем раньше они выедут, тем вероятнее найдут воров и вернут книгу Ренару.

— Да чёрт бы эту книгу побрал, если из-за неё мне вновь придётся потерять дочь! — воскликнул отец Иви, услышав её слова.

— Возвращение тебе книги — лишь приятное дополнение к нашему «делу». Нам надо идти, и по пути мы можем её забрать. А можем не забирать — но от этого ничего не поменяется, нам в любом случае пора двигаться дальше. К тому же, вы меня не теряете. Я снова навещу вас после того, как мы закончим! Обещаю!

— Что-то мне подсказывает, что это самое «дело», о котором ты говоришь, является не вашим общим «делом», а «делом» Адриана, — заметила Илин. — Ты говорила, что он спас тебе жизнь. И магии тебя обучил. Надо полагать, не просто так… Зная тебя, ты сделаешь всё, чтобы вернуть ему эти долги. Но… Неужели нет иного способа? Неужели ты не сможешь уговорить его остаться ещё ненадолго?

— Нет никаких долгов, мам. Адриан с самого начала дал ясно понять, что всё, что он делает для меня, абсолютно безвозмездно. Я предлагала ему любую посильную мне помощь, но он отказал сразу же, ещё до начала обучения. И за спасение ничего не требовал. Поймите, помогать ему — моё собственное желание. За то время, что мы провели вместе, мы стали очень близки. Ближе, чем просто друзья…

Родители Иви выглядели удивлёнными, поскольку поняли, на что намекает их дочь, но решили, что расспрашивать о подробностях сейчас было бы нетактично. Иви тем временем продолжала:

— И да, ты права, мама: наше «дело» связано больше с Адрианом, но я хочу ему помочь, понимаете? Он, к слову, предлагал мне остаться с вами. Говорил, что я и так ему очень помогла, что дальше он может справиться сам. Но… «дело»… связано с его семьёй… Знаете, путь из Валахии во Францию опасен и не близок. Адриан же — маг, и именно он обеспечил мне возможность увидеть вас. Я очень-очень рада встретиться с вами спустя столь долгие и тяжелые годы разлуки! Теперь же я хочу, чтобы и Адриан как можно скорее испытал то же счастье — вновь обрести потерянную семью.

Слова Иви тронули, но не удивили её родителей. Они всегда именно такой её и видели: доброй, сочувствующей и отважной в своём стремлении помочь окружающим. Данная же ситуация отличалась от всех прочих ещё и тем, что тот галантный юноша, в сопровождении которого их дочь явилась к ним, судя по всему уже успел стать ещё одной семьёй Иви, и с этим нельзя было не считаться: рано или поздно их дочь покинула бы родительское гнёздышко. А для родителей это случается всегда рано. Родительские сердца наполнялись тяжестью предстоящей разлуки, которая ослаблялась лишь осознанием того, что рядом с Адрианом Иви будет в безопасности. И всё же Ренар с Илин приняли выбор дочери.

Утром атмосфера в доме Кертье была на удивление приятной — Иви переживала, что её родители впадут в уныние, и вокруг будет стоять гробовая тишина. Однако Адриан перед завтраком объявил, что в благодарность за радушие и гостеприимство хочет вручить Ренару и Илин подарки (о которых не подозревала даже Иви). Он поставил на стол три небольших шкатулки:

— Ренар, я обещал вам помочь с защитой дома от различных магических угроз. В этой шкатулке, — юноша указал на ту, что стояла справа, — лежат книга, описывающая различные способы оградить свой дом от врагов, и некоторые магические артефакты, которые могут помочь вам с этим. Они и коллекцию вашу пополнят, и от желающих посягнуть на неё защитят.

Ренар поблагодарил за подарок, открыл шкатулку, осмотрел содержимое и, добродушно пожав руку Адриану, поблагодарил его ещё раз. Юноша улыбнулся Ренару и обратился к Илин:

— Я прекрасно знаю, насколько тяжела разлука матери с ребёнком, и потому вам с Иви я хочу подарить это: — Адриан открыл оставшиеся шкатулки, два раза хлопнул в ладоши, и из обеих шкатулок медленно поднялись в воздух осколки, объединившиеся в два маленьких зеркальца. — Это — пара малых карпатских зеркал. Я поменял местами по одному осколку в них, и теперь они тесно связаны друг с другом. Используя их, вы с Иви сможете видеть друг друга и общаться друг с другом в любое время, где бы вы ни находились.

Именно этот подарок и наполнил дом радостью: родители Иви поняли, что, вопреки их страхам, они не потеряют дочь, что всегда смогут поддерживать связь, и теперь им стало гораздо легче отпустить её.

Налюбовавшись подарками, сели завтракать. Уже ближе к концу трапезы Ренар обратился к Адриану:

— Я всё спросить хотел, да на эмоциях этот вопрос как-то на второй план отходил. А теперь я смотрю на эти шкатулки, и ещё больше задаюсь вопросом: вы ведь совсем без вещей к нам приехали! С одной небольшой сумкой, в которую явно эти шкатулки не поместились бы… Я так понимаю, вы остановились где-то неподалёку?

— Да, у нас небольшая телега. Мы оставили её вместе с нашей лошадью в конюшне на выезде из деревни. Меня всё гложила вина из-за того, что из-за меня Иви вынуждена снова расстаться с вами. И я решил хоть так облегчить расставание… Пока вы вчера разговаривали, я и сбегал за шкатулками.

Илин одобрительно посмотрела на возлюбленного своей дочери, а Ренар искренне произнёс:

— Нашей дочери немыслимо повезло встретить тебя, Адриан.

Щёки Иви покрыл лёгкий румянец, и Адриан смущённо опустил глаза и ответил:

— Мне кажется, мне повезло с ней больше.

Наконец, настало время прощаться. Родители Иви предложили проводить их до конюшни, но Иви, желая скрыть тот факт, что никакой телеги нет, сказала, что очень хочет перед уходом показать Адриану деревню, и Ренар с Илин не стали настаивать. Они снарядили пару корзинкой с едой в дорогу, благословили в добрый путь и пожелали успехов в их «деле». Ренар пожал руку Адриану, сказав, что рад знакомству и что Адриан всегда будет желанным гостем в доме Кертье. Илин старательно пыталась скрыть слёзы, и поэтому не произнесла ни слова, а только кивала в знак согласия с мужем. Иви обняла родителей, пообещала каждый день связываться с ними при помощи зеркала и обязательно навестить их.

Иви и Адриан ушли. Отойдя на приличное расстояние от дома, Иви спросила:

— Слушай, а если серьёзно, то откуда у тебя все эти шкатулки?

— Из дома, — подмигнул юноша. — Прогулялся до Валахии, пока ты спала.

— Я очень-очень благодарна за такой подарок! — Девушка встала на цыпочки, обняла Адриана за плечи и поцеловала в щёку. Он открыто улыбнулся. — Но, вспоминая твои слова за завтраком… можно ты, пожалуйста, прекратишь испытывать вину за мои решения? — Иви с улыбкой пихнула его локтём в бок.

— Боюсь, это выше моих сил, — Адриан театрально вздохнул и, проигнорировав то, что Иви закатила глаза, свернул с улицы в тихое и скрытое от посторонних место. — Пора возвращаться. Лорена, должно быть, уже очнулась.

Оказавшись в холле замка, Иви решила зайти в свою комнату, чтобы оставить там вещи и переодеться, а Адриан отправился на кухню, чтобы оставить там корзинку с едой. За обеденным столом сидел Дракула, задумчиво вращая кровь в бокале. Окна кухни были наглухо закрыты, не подпуская к вампиру солнечных лучей.

— Так непривычно видеть тебя бодрствующим днём… Обычно ты спишь в это время.

— Я последние дни вообще не сплю. Голова забита… всяким.

Адриан подошёл и положил ладонь на плечо отцу.

— Мы уже близки к цели. Книга у нас, воры здесь и всё нам расскажут. Мы вернём её, слышишь? Вернём маму. И всё будет хорошо.

Влад сжал ладонь сына и кивнул, благодаря за поддержку. Осушил бокал с кровью и отставил его в сторону.

— Как всё прошло? С родителями Иви?

— Лучше, чем я ожидал.

Адриан сел напротив и рассказал отцу о событиях минувшего утра. Влад, выслушав, удовлетворённо кивнул.

— Хоть с одним другом тебе повезло. А я уж начал опасаться, что ты совершенно не разбираешься в людях.

— И о чём это ты, позволь узнать?

— Да вот об этих, «друзьях» твоих, — Дракула с нескрываемым отвращением в голосе указал на куклы Сайфы и Тревора, — Понятия не имею, что ты в них нашёл.

Адриан смущённо отвернулся и буркнул себе под нос:

— Ты к ним несправедлив. Они были рядом со мной в самый нужный момент.

— Да ладно? Это в тот момент, когда ты остался совсем один в огромном замке после моего убийства? Верно я понимаю? Или они бросили тебя наедине с твоей болью, обрекли на одиночество, и именно поэтому ты сделал эти нелепые куклы, имитируя наличие «друзей» в своей жизни?

Ответом было молчание. Дракула вздохнул и продолжил:

— Прости. Я тоже ответственен за всё произошедшее, и гораздо сильнее, чем они, но всё же… Сейчас, когда я больше не ослеплён собственной болью, я хочу помочь тебе справиться с твоей. Сынок, прошу, подумай, кто ты для них? Друг ли? Или просто в определённый период твоей жизни вам было по пути? Не путаешь ли ты свою зависимость от общения с кем бы то ни было с дружбой? Ведь друзья в беде не оставляют. Иви тебя не оставила. Хотя могла. Ты привёл её домой, она наконец-то оказалась в безопасности, рядом с семьёй. И ты сам, я слышал, убеждал её остаться. Но она тут, с тобой. А эти, — Влад ещё раз указал на куклы, — нет. Иви не безразличны твои чувства, потому что она-то в тебе как раз и видит друга. А эти двое твоими друзьями никогда не были.

— Возможно, ты прав насчёт них. Но относительно Иви ошибаешься. Мы не друзья.

Дракула хотел возразить, но по довольной улыбке сына понял, в чём заключалась «ошибка». Вместо этого он одобрительно похлопал сына по плечу и загадочно ухмыльнувшись, вышел из кухни. Адриан посмотрел на куклы. «А ведь подобные мысли ко мне давно подкрадывались, но я упрямо гнал их прочь. Чего ради? Эти нелепые прятки истины не изменят, как бы мне того ни хотелось. Самое обидное, что мне даже возразить папе нечем. Я и сам всё это понимал, только принимать отказывался. Пора бы уже тебе повзрослеть, идиот!» Тяжело вздохнув, он взял куклы и не глядя на них бросил в горящий камин, после чего покинул комнату.

Лорена, как оказалось, уже давно была в сознании. Ей дали некоторое время прийти в себя, подкрепиться и осознать, что она находится в безопасности. Затем, когда ждать дольше было бессмысленно, все трое (оба Цепеша и Иви) зашли к ней в комнату, чтобы получить ответы на накопившиеся вопросы. Лорена сидела за столиком у окна, старательно скрывая за прямой осанкой и решительным взглядом своё болезненное состояние. У Иви только сейчас появилась возможность как следует её рассмотреть: Лорена выглядела старше, чем Адриан и Иви, но всё ещё была молода. Светло-каштановые короткие волосы едва доходили до плеч и были пострижены таким образом, чтобы не перекрывать ни мягкие черты лица, ни чудесного цвета глаза. Девушка была высокой и стройной, а в её движениях дивным образом сочетались изящество и сила.

Адриан поинтересовался здоровьем своей ночной пациентки. Лорена обвела настороженным взглядом его и остальных присутствующих и, видимо, не найдя в них того, чего искала, добродушно улыбнулась и ответила:

— Благодарю вас. Мне уже гораздо лучше. Страшно представить, что было бы, не окажись вы рядом! Мне несказанно повезло встретить вас в том трактире!

— О, что ты, это не везение, это закономерность, — ответила Иви, расположившись на диване, стоящем напротив кровати. — Вы ограбили моих родителей. Мы шли по вашему следу, чтобы вернуть краденное.

— А также чтобы узнать, что вы сделали с книгой, — Адриан сел рядом с Иви. — Почему её нельзя обнаружить магией? Почему нельзя открыть?

Лорена, ничуть не смутившись, уверенно посмотрела в глаза Иви и произнесла:

— Я прошу прощения у тебя и твоих родителей. Я не хотела никому вредить и не собиралась присваивать чужое. Просто эта книга принадлежала моему отцу. Он завещал её мне, и я хотела лишь вернуть себе то, что по ошибке попало в чужие руки.

Лорена замолчала, видимо, посчитав свой ответ достаточно информативным. Поняв, что продолжать она не намерена, Дракула, всё ещё стоявший, облокотившись, в дверном проёме, повторил вопрос сына:

— Допустим, у тебя есть основания считать данный фолиант своей собственностью. Но зачем нужно было его магией укрывать? Зачем скрывать содержание книги от посторонних глаз?

— Затем, что сведения, хранящиеся на страницах этой книги, священны, а попади они не в те руки — станут ещё и опасными.

— Что же в них опасного? — Поднял бровь Адриан. — Насколько нам известно, обряд, описанный в книге, позволяет воскресить кого-то из Рая. Разве это плохо?

Глаза Лорены на мгновение расширились от удивления, но тут же её лицо приняло прежний невозмутимый вид:

— Не ожидала, что вам это известно. Послушайте, я, правда, очень благодарна вам за спасение, но мне бы не хотелось обсуждать книгу моего отца с кем бы то ни было. И на дальнейшие вопросы о ней я отвечать не намерена.

— Лорена, я понимаю природу ваших опасений, — голос Иви был мягким и спокойным. — Но поймите и вы, мы проделали долгий путь в поисках какого-нибудь действенного способа вернуть человека с того света. Одного доброго, милосердного, самоотверженного и очень дорогого нам человека. Вернуть максимально мирным путём, без жертвоприношений и кровопролития. И этот путь привёл нас к апокрифу, которым в разное время владели наши отцы. Он нужен нам.

Адриан, напротив, заговорил твёрдо и беспрекословно, что было на него совсем не похоже:

— Нам очень важно воскресить этого человека. И если ты поделишься с нами информацией, которой владеешь, если подскажешь, как снять с книги все защитные чары, и позволишь с её помощью провести обряд, тогда ты совершишь хороший поступок: поможешь нам исправить ужасную несправедливость и вернуть к жизни того, кто не должен был умирать.

Адриан ожидал, что Лорена возразит, будет утверждать, что мало кто умирает «справедливо», и был готов вступить с ней в спор, прокручивал в голове аргументы, которыми попытается её убедить, но… девушка молчала. Взгляд её удивительных фиолетовых глаз был направлен куда-то вдаль, туда, где под редкими облаками на фоне ярко-голубого неба летали птицы. И было в её взгляде что-то такое, что заставляло всех в комнате тактично молчать, позволяя Лорене погрузиться в поток своих мыслей. Наконец, она заговорила, всё так же не спуская взгляда с пейзажа за окном:

— Мои родители тоже не должны были умирать… Во всяком случае, так рано. Мне и двадцати не исполнилось, когда их не стало. Наш городок затопило во время чудовищного наводнения, многие даже свои дома покинуть-то не успели, всё произошло как-то слишком быстро: вода появилась словно из ниоткуда, несколько минут — и весь город оказался на дне. Почти никто из деревни не выжил, кроме меня и ещё нескольких горожан. Когда вода ушла и меня вытащили из-под завалов, я сначала подумала, что мне повезло. А когда мне сказали, что я теперь сирота… захотелось залезть обратно, уйти под воду, под землю, да там и остаться. Зачем было жить дальше? Наверное, родители расстроились бы, если бы я сдалась. Вот я и пыталась держаться. Вечно искала причины для того, чтобы хотя бы просто проснуться. А потом нашла ту, ради которой просыпаюсь вот уже не один десяток лет.

— Не один десяток? Да ты выглядишь едва ли старше меня! — Воскликнула Иви, и тут же постыдилась того, что перебила столь откровенный рассказ. Прежде чем она успела извиниться, Лорена ответила:

— Мир полон загадок… Я уже довольно давно не меняюсь внешне, не старею. И в том наводнении я не должна была выжить. Но каким-то образом я не захлебнулась, хотя ту чудовищную боль помню до сих пор. Как бы там ни было, не это сейчас важно. Важно другое.

Лорена рассказала, что её отец, Кирион, был одним из основателей культа Танадиса. Он это никогда не скрывал, но и не распространялся относительно религиозной части своей жизни. Однажды, спустя годы после смерти родителей, Лорена узнала, что памяти её отца посвятили отдельный храм. При жизни Кирион был там настоятелем, жил в небольшой келье, которая сохранила некоторые его вещи.

— Понимаете, наш дом смыло наводнением, и всё, что осталось от моей семьи, находилось вон в той крохотной келье! Я отправилась в храм, монахи узнали меня по цвету глаз и разрешили мне поселиться в келье отца. Я дни и ночи проводила лишь за тем, что бережно касалась его вещей, вдыхала запах его одежд (точнее, фантазировала, будто он ещё сохранился за столько лет). Когда я находилась там, рядом с книгами, которые он читал, рядом со свитками пергамента, которых он касался… тогда я чувствовала, будто он, мой папа, рядом со мной… И в один из дней я нашла письмо. Удивительным было то, что оно адресовано было мне! Папа никогда не говорил мне об этом храме, но почему-то оставил там письмо для меня… Это письмо кое-что прояснило, но, главное, оно даровало мне надежду.

По ходу рассказа в голове Адриана постепенно складывались кусочки пазла, и теперь юноша решил озвучить свои догадки:

— В письме было написано, что ты умерла в детстве, верно? А твой отец, Кирион, нашёл способ воскресить тебя, что сделало тебя бессмертной. И теперь ты хочешь вернуть своих родителей к жизни.

Только сейчас Лорена отвернулась от окна и взглянула в глаза Адриану. В её молчании слышалось подтверждение его словам. Лорена снова отвернулась к окну и задумчиво произнесла:

— Оказывается, от рождения у меня были зелёные глаза. Зима, в которую я родилась, выдалась особенно холодной, что сильно подкосило моё здоровье. Я очень часто и очень тяжело болела. На четвёртом году моя жизнь оборвалась. Родители, поглощённые горем, обратились за помощью к Танадису, но обряд не помог. Тогда папа каким-то образом создал новый. И, как вы видите, я здесь. Папа оставил полное описание обряда со всеми подробностями и инструкциями, и попросил близкого друга, которому доверял, спрятать его в каких-то богом забытых руинах, в которые уже столетия не ступала нога человека. И мне в письме передал подробную карту того, как пройти в эти руины и где искать апокриф. Я отправилась на поиски. Но твой отец, — Лорена обернулась к Иви, — оказался быстрее.

— Как ты поняла, что именно он нашёл книгу?

— Когда я вернулась в храм моего папы, начала расспрашивать у монахов, кто, кроме меня, был в его келье, кто мог знать о письме или об апокрифе… Никто ничего не знал. И тот друг, которому папа поручил спрятать книгу, умер за несколько лет до моего появления в храме. Зацепок не было, и тут появляется Арман (тот монах, от которого вы меня спасли). Он убедил меня в том, что якобы может помочь, говорил, что у него много связей, и вместе мы легко отыщем того, «кто присвоил себе столь ценный религиозный артефакт». Именно этим он и объяснял своё стремление мне помочь.

— Звучит так, словно он уже тогда обманывал тебя, — произнёс Адриан.

— Собственно, бóльшая часть тех слов была правдой: через различных антикваров, коллекционеров и оценщиков Арман действительно как-то вышел на нескольких людей, которые в теории могли бы искать сокровища в тех руинах. Так мы твоего отца и нашли. Вот только обман крылся в том, что помогать мне Арман вовсе не собирался: у него были свои причины найти книгу, но магией он не владеет, а без неё книга бесполезна. Сначала я думала, что он искренне помогает мне, что им движет исключительно его религиозная мораль, но со временем начала понимать, что он меня лишь использует. Поэтому и наложила чары на книгу в тот же момент, как увидела: без меня он открыть её не сможет.

— Поэтому он пытался тебя убить? — Иви с сочувствием посмотрела на собеседницу.

— Не только. Когда мы приехали в Овиллар, Арман сразу же поспешил к кому-то на встречу. Позже, придя в таверну, он что-то подмешал мне в напиток, из-за чего у меня начала сильно кружиться голова. Мне никак не получалось сконцентрироваться на чарах, а он тем временем рассказывал, что нашёл другого мага, который поможет ему с обрядом, и во мне необходимости он больше не видит. А так как свою книгу я ему не отдам, он даже просить ни о чём не будет. Дальше, думаю, вы и сами знаете, что произошло. Кстати, что с ним и книгой?

— Монах пока в темнице «отдыхает», — усмехнулся Дракула. — Решили сначала с тобой поговорить, прежде чем на его счёт что-то решать. Книга у нас. И мы очень надеемся, что ты снимешь с неё чары. По-хорошему, — глаза Дракулы недобро сверкнули, намекая, что до «по-плохому» лучше не доводить.

— Могу я узнать, кого вы хотите воскресить?

— Мою маму, — ответил Адриан.

— Лиза обладает самой светлой душой из всех ныне живущих людей, — на короткий миг, когда Дракулу посетили воспоминания о своей возлюбленной, он словно перестал быть вампиром: не было в его взгляде больше ни опасности, ни угрожающей силы. Однако нежность, вызванная памятью о своей жене, тут же сменилась тихой яростью, стоило ему продолжить: — И за свою доброту она поплатилась. Она убедила меня научить её секретам медицины, недоступным другим людям, стала применять полученные от меня знания для исцеления крестьян, и за это церковь нарекла её ведьмой, а её связь со мной — сатанизмом. Думаю, Лорена, ты знаешь, что случается с теми, кто стал неугоден церкви. Мне вход в Рай заказан, поэтому Лиза после смерти пожелала отправиться в Ад, чтобы быть со мной. Но ей там не место. И я вытащу её оттуда, чего бы мне это ни стоило. Ты можешь мне в этом помочь. И тогда тебе же самой будет проще, содействуя нам, воскресить и свою семью. А можешь продолжать упираться, говоря, что ты «не намерена отвечать на дальнейшие вопросы». Но в таком случае ты встретишься со своей семьёй гораздо раньше и совершенно не так, как ты планировала.

Лорена зло уставилась прямо в глаза Дракуле и собиралась, было, уже ответить, но вмешался Адриан. Он поднялся с дивана и встал между ней и Дракулой, расставляя руки в стороны в примирительном жесте:

— Прошу простить моего отца. События едва ли не всей его жизни приучили его общаться почти со всеми окружающими с позиции силы, и иногда… иногда его заносит. Он не желает тебе зла, на самом деле, он просто очень скучает по маме, как и я, и очень хочет её вернуть, — Адриан повернулся к отцу. — Папа, как ты думаешь, зачем Лорена стала делиться с нами историей своей семьи? Тебе не кажется, что таким образом она хотела сообщить, что у нас с ней, по сути, общая цель? И твои угрозы совершенно не располагают к сотрудничеству.

Никто ему не ответил, но обстановка, наконец, разрядилась. Заметив это, Адриан, выдохнув, опустил руки и прислонился к стене рядом с диваном. Тишину нарушила Иви:

— Мы не знаем, в чём заключается обряд воскрешения, но, сдаётся мне, какими-то заклинаниями он не ограничивается. Тебе наверняка понадобится помощь, Лорена. С нами в любом случае будет проще, чем одной. Ты опасалась, что апокриф твоего отца может быть опасен, если попадёт не в те руки, но, у нас здесь у всех, по сути, руки одинаковые. Ведь вновь обрести семью — это достойная цель, разве нет?

— Несите сюда книгу, — вздохнула Лорена. — Я сниму чары.