Другая жизнь Мародёров: Дары Смерти (гет)

Примечания:

Атмосфернее глава станет благодаря:

Sasha Alex Sloan — Again

Cigarettes After Sex — Nothing's Gonna Hurt You Baby

Blood on my hands — James Newton Howard & Hans Zimmer

Приятного прочтения♥

В теории фактор неожиданности может сыграть вам на руку. Но на практике в ход вступает сила трения, когда скрип вашей машины предупреждает противника об опасности.

Карл Филипп Готтлиб фон Клаузевиц

Марлин Блэк

Жизнь не стоит на месте. Это невозможно, да и зачем? Марлин не слишком любила изменения, но принимала их, ибо знала, что тот, кто не выучит правила новой игры, окажется за бортом. Девушка была достаточно честолюбива, чтобы не тратить впустую свою жизнь. Но некоторые пертурбации всё же настораживали, а порой и выводили из себя.

Придя в очередной день на работу, в редакцию газеты «Ежедневный пророк», Марлин сразу заподозрила неладное. Босс, по обыкновению запиравший за собой дверь и безмолвно читавший наброски статей для нового выпуска, в тот момент метался по кабинету, явно чем-то напуганный и озадаченный. Проходя мимо своих коллег, Блэк слышала обрывки фраз.

— Это за ту статью, точно тебе говорю!..

— Да ерунда, просто не прогнулся.

Девушка окинула недоумевающим взглядом обстановку вокруг, попутно прокручивая увиденное и услышанное, гадая, в чём же было дело. Она оставила вещи рядом с рабочим местом, а затем под предлогом сдачи статьи решила заглянуть к главному редактору и самой всё выяснить. Было очевидно, что случилось что-то непоправимое.

Марлин уверенным шагом направилась в кабинет босса под удивлённые взоры коллег. Подойдя к самой двери, которая была непривычно не заперта, она постучала и, не дожидаясь ответа, вошла внутрь. Помещение выглядело так, словно кто-то в спешке собирал все мало-мальски полезные вещи, чтобы куда-то их срочно унести. Об этом свидетельствовали коробка и бесконечное число хлама внутри неё, а также унылые пустые полки. Ошеломлённая Блэк наблюдала за тем, как весьма расстроенный молодой мужчина лет тридцати переместил палочкой ещё несколько предметов в заколдованную коробку, а затем упал в кресло и закрыл лицо руками.

— Эм, мистер Левандовски… — негромко напомнила о себе Марлин.

Редактор «Ежедневного пророка» отнял руки от лица и печально взглянул на пришедшую корреспондентку, ожидавшую его внимания, теребя в руках бумаги. Он невесело усмехнулся и жестом предложил ей присесть напротив него. Не говоря ни слова, Марлин послушно опустилась на мягкий стул и протянула было статью на редактуру, но её остановили слова мужчины:

— Марлин, мы с тобой и вправду хорошо поработали. У тебя хорошее чувство литературного стиля, ты легко пишешь и находишь информацию. Словом, всё, что нужно хорошему журналисту, у тебя есть.

Миссис Блэк внимательно слушала своего босса, но всё же не понимала, почему он так говорит. Раньше Левандовски мог и похвалить за дело, и покритиковать, но уж точно никак не бить баклуши, когда работы невпроворот.

— Я вынужден уйти, Блэк, — негромко и устало заявил подчинённой редактор. — Я больше не твой босс.

— Но почему? — поражённо воскликнула блондинка, выпрямив спину и нахмурив брови.

— Видишь ли, Марлин, времена такие. Либо система тебя продавит, либо ты вылетишь из неё.

— Кто это решил? — не унималась девушка. — Если нужны рекомендации и защита, я сама предстану перед вашим начальством и заверю в том, что вы хороший начальник и толковый редактор, которых ещё нужно поискать!

— Спасибо, спасибо, — с едва заметной улыбкой отозвался Левандовски. — Но, видишь ли, я им не угодил. Они не будут рисковать и держать в штате человека иных взглядов.

— Им — это кому?

— Ты сама знаешь кому, — многозначительно глядя, ответил мужчина. Марлин, конечно, догадывалась. — К тому же маглорождённый во власти… Не трудно догадаться, что сейчас это не в чести.

Вот же гады!

Девушка слышала ропот в редакции о набирающем силу движении за чистоту крови, знала о делах Ордена и обстановке на поле боя, но не успела уличить, когда же учения о чистоте крови успели проникнуть в министерство и газету, хотя…

— Мистер Левандовски, а как же недавняя статья о безвременно почивших волшебниках и «Священных двадцати восьми»? Как она попала в печать? Кто вообще её написал?

Бывший редактор тяжело вздохнул, опустив голову, а затем, угнетённо обхватив себя руками, пояснил:

— Скажу честно, этой статьи в «Пророке» не должно было быть. Её прислали готовой, Рита лишь подправила. Я сопротивлялся как мог. Но в министерстве мне ясно дали понять, что, если я этого не сделаю, меня освободят от должности. А что потом?

— Убрали вас несмотря на то, что вы уступили, — задумчиво закончила фразу девушка, осознавая всю тяжесть ситуации.

Мужчина кивнул. Получается, рассуждала про себя урождённая Маккиннон, её начальника сместили бы в любом случае, независимо от его поступков. Он не подходил ни по одному из параметров редактора обновлённой газеты: маглорождённый, критичный, честный, в какой-то степени нёсший идею о равенстве происхождения волшебников. Иными словами, противник новой системы. И снова вездесущая Скитер, которую и так никто не любил.

— Я не хочу и не могу здесь оставаться. У меня ещё есть честь и достоинство, — он поднялся на ноги и опёрся на стол, устало глядя на Блэк. — Сегодня приедет новый редактор, — он болезненно поморщился на этих словах, чем заронил в сердце Марлин сомнения о качествах нового ставленника министерства. — Надеюсь, вы все это переживете. Вот ему и отдашь правки. А я ухожу.

Спустя час Левандовски навсегда покинул «Ежедневный пророк», чем ознаменовал гнетущую неизвестность, повисшую в редакции. Потрясённая Марлин села за своё рабочее место и, будто пребывая в тумане, стала просматривать оставленные ею бумаги с данными для новой статьи.

— Я ещё старую не сдала, — хмыкнула Блэк и тряхнула головой. Паниковать и впадать в эмоциональный кризис было нельзя.

Хоть девушка и пребывала в замешательстве, но намётанные глаза делали своё дело и цеплялись за поразительные факты, оставленные в новых заметках: там в собственной машине пропала семья маглов, тут убийство маглорождённого. В Хогсмиде новое нападение на волшебников среди белого дня. Читать такое было нелегко, к таким ужасам нельзя выработать привычность и отстранённость. Они всё равно больно цепляют каждый раз, когда глаза пробегают по подобным строчкам. Шумно выдохнув, Блэк отложила просмотренную стопку бумаг и ещё раз окинула придирчивым взором набросок уже готовой статьи.

— И кому её теперь сдавать на правки?

Ответ на вопрос не заставил себя ждать. Дверь в редакцию с грохотом распахнулась, и в отдел вошёл невысокий мужчина лет пятидесяти пяти, с заметной проседью в волосах, орлиным взглядом и самодовольной усмешкой, словно не сходившей с загорелого лица. Он, абсолютно не чувствуя какого-либо смятения и неудобства, по-хозяйски прошествовал в теперь уже свой законный кабинет, попутно награждая высокомерным, оценивающим взглядом оторопевших сотрудников, закрыл за собой прозрачную стеклянную дверь и принялся с помощью палочки обустраивать своё новое рабочее место. Туда-сюда летали бумаги, старые выпуски газеты, награды, сертификаты, чернильница с перьями, карандаши. Сквозь не зашторенные окна можно было беспрепятственно наблюдать непроницаемое, даже суровое выражение лица нового босса, занимавшегося устройством помещения. Когда с расстановкой вещей было покончено, он решительным шагом вышел из кабинета, с шумом закрыл дверь, затем взмахнул волшебной палочкой, и надпись на стекле сменилась с «Главный редактор Левандовски А.» на «Шеф-редактор Джей Джо Джексон». Как только латинские буквы сложились в слова, он победно хлопнул в ладоши и с торжественной ухмылкой на самодовольном лице воскликнул наблюдавшим за происходившими изменениями сотрудникам газеты:

— Меня зовут Джей Джо Джексон! — Было заметно невооруженным взглядом, какой неописуемый восторг доставляли ему имя, второе имя и фамилия, появившиеся на двери. Хрипловатый баритон так и лучился ликованием. — Не вижу радости на ваших лицах! Что ж, подходите ближе, сейчас будет летучка.

Тон весьма нагловатый, заметила Марлин и нехотя подошла ближе к новоявленному редактору, как и другие её коллеги. Судя по лицам присутствовавших, они были солидарного с ней мнения. Джексон окинул ригористичным взглядом коллег и также беспардонно продолжил:

— У меня нет времени заниматься ерундой, я приехал сюда не лясы точить и кофеёк попивать. Говорю в первый и последний раз, — он спрятал руки в карманы строгих брюк и скривил губы, вперившись недобрым взглядом в стоявшего рядом с Блэк Энди Смаджли, — все статьи на правку принимаются не позже, чем за полтора часа до печати. К фотографиям это также относится. Не вздумайте мне впихивать ваши бездарные снимочки за пять минут до сдачи в типографию, эту фигню я не приму!

С первых слов было понятно, что работа газеты отныне претерпевала значительные изменения. Если раньше сроки были весьма лояльными и размытыми, сейчас всё это кануло в небытие. А судя по настрою Джея Джо Джексона, под чьим неусыпным контролем теперь будет находиться каждое движение в издательстве, работа станет сложнее.

— Простите, сэр… Могли бы вы рассказать немного о себе? Нам всё-таки работать с вами, хотелось бы поближе познакомиться, — откашлявшись, произнесла Эмма Сквиггл, чем выразила общее мнение толпы. Конечно, каждый хотел иметь хотя бы примерное представление о том, что же за фрукт был их начальник.

Джексон недовольно выдохнул, кривя губы, что, по всей видимости, было его фирменным выражением лица, и нехотя заговорил:

— Во-первых, — он поднял указательный палец правой руки и указал на всех собравших, одарив их таким зловещим, пронзительным взглядом, что казалось, будто мужчина тот же час бросится и кому-нибудь навредит за неосторожное слово или действие. — уясните себе раз и навсегда, вся эта болтовня порядком мне надоедает и отвлекает от работы!

Что ж, это было и так понятно, фыркнула про себя Марлин, но виду не подала.

— Во-вторых, как я уже сказал, а для особых тугодумов даже написал, — он кивнул головой в сторону двери, где ещё недавно значилась фамилия Левандовски, — меня зовут Джей Джо Джексон. Я шеф-редактор. Если кто посмеет назвать меня главным редактором — убью голыми руками! Для вас я шеф, черт возьми! Никакой не замшелый главный редактор. Шеф, мистер Джексон. Это вам ясно?

Крики «шефа» породили волну осторожных кивков. Эмоциональный мужчина победно усмехнулся своей кривой улыбкой и хлопнул в ладоши. Блэк про себя подумала, что с этим человеком лучше не шутить. Не приведи Мерлин, ещё расцарапает лицо за какую-то фразу в порыве гнева.

— Ну, что стоим? — рявкнул повеселевший Джексон.

Сотрудники «Пророка» пулей разлетелись по своим местам. Марлин решила не терять времени и, на свой страх и риск, подхватив статью, пошла в кабинет к новому начальнику. То и дело по пути в знакомый кабинет она слышала шепот в духе «вот бессмертная!» или же «бедняжка, он её съест», что не придавало девушке оптимизма. Однако, досчитав до трёх, Блэк открыла дверь стеклянного кабинета и вошла внутрь, претворив за собой все ту же дверь. Джексон сидел на месте главного редактора, покуривая трубку и закинув ноги на стол, чем вызвал неодобрительный взгляд Марлин. Вообще подобные манеры девушка считала свинством. В Америке же так, надо полагать, не думали. А в том, что шеф — американец, Марлин не сомневалась ни секунды: его выдавал акцент и манера изложения, а также эту теорию подтверждали множественные сертификаты, расставленные в рамочках по всему кабинету и несколько выпусков «Пророка Америки», где, очевидно, и трудился прежде этот поджарый человек. Заметив перед собой пребывавшую в задумчивости сотрудницу, он отложил бухгалтерскую книгу и вперился недобрым взглядом в Марлин.

— Ну, так и будешь здесь переводить понапрасну кислород? — буркнул Джексон, приподняв брови.

— Мистер Джексон, меня зовут Марлин Блэк, я принесла вам статью на правку. Мистер Левандовски сказал передать её вам.

Тушеваться было не в стиле урождённой Маккиннон. Она знала, чего хотела. Её абсолютно не пугали ни неуравновешенные люди, ни чьи-то пересуды в конторе. Однако, глядя на шефа, девушка испытывала какую-то неизъяснимую неловкость, хоть и убеждала себя в том, что поступала правильно.

Блэк передала статью в руки Джексону, и тот тотчас же стал её читать, чем немало удивил корреспондентку. Бывший редактор никогда сразу ничего не правил и не удостаивал внимания. С новым шефом же всё было по-другому. Он шустро пробежался по строчкам, что-то черканул карандашом и вернул статью обратно, нехотя добавив:

— Недурно, но и не захватывает.

— Не захватывает? — искренне удивилась блондинка. — Это же статья о нападении на бездомного магла! Что тут должно завлекать? Ужасное событие произошло, и…

— И!.. — перебил оживившийся Джексон, отмахнувшись от слов Марлин как от назойливой мухи. — Читателю должно быть интересно, что же такого особенного там произошло? Почему он должен купить газету и ещё тратить своё время на неё и твою статью в частности?

— Чтобы узнать новости, сэр, — безропотно ответила Блэк, нахмурившись.

— Узнать новости можно у любой бабки, торгующей семечками у метро! — снова парировал шеф, раздражённо глядя на девушку. — Твоя задача, как и всего «Пророка», сделать так, чтобы ты диктовала то, что будут обсуждать! Чувствуешь разницу между «убит магл» и «безжалостно растерзан бедняга-магл»?

Разница и вправду была: сухая констатация факта и интерпретирование этого факта так, что у слабонервного случится сердечный приступ. Марлин же считала, что гоняться за сенсацией — удел жёлтой прессы, но никак не «Ежедневного пророка». В этот момент кто-то вошёл в кабинет, и появление нового человека отвлекло внимание Джексона на себя.

— Не тяни резину, давай свою бумаженцию, — приказал шеф, выдыхая табачный дым.

Не кто иной, как Рита Скитер собственной персоной протянула свою очередную чернушную статейку, ехидно улыбаясь Марлин, предвкушая свою очередную победу. Эта проныра умудрялась каким-то образом узнавать секреты магов и обличать их в своих писанинах. Шеф же пришёл от её статьи в восторг.

— Вот, Блэк, учись! — он торжествующе передал бумагу обратно ликующей Скитер. — Написала так, что даже мне стало интересно, что за новый вид исчезательных шкафов стал моден! А не заунывные строчки о событиях. Всё, теперь вон из кабинета, рабочий день в самом разгаре!

— Но, мистер Джексон… Вы не считаете, что это неэтично по отношению к жертвам? Глупо ставить на один пьедестал жизнь человека и исчезательный шкаф, — осмелилась высказаться Марлин, заметив негодование Скитер, уже собиравшейся выходить из кабинета, и нетерпение покрасневшего от злости Джексона.

— Твоя задача писать интересно и из каждого повода делать сенсацию, а не заунывные три строчки, — раздражённо рявкнул шеф. — Пока я шеф-редактор, я буду решать, кому и что писать! Меня сюда пригласили не для того, чтобы с тобой пререкаться, а чтобы газету покупали! Если ещё раз начнёшь действовать мне на нервы своей моралью, отправлю тебя в «Ведьмин досуг» или вообще в архив! Всё ясно?

Закусив губу и приложив огромные усилия, чтобы не продолжить дискуссию, грозившую ей увольнением, Марлин кротко кивнула и пулей вылетела из кабинета под презрительный взгляд Скитер, которую сама Блэк не жаловала — и было за что. Девушку распирала ярость по отношению к новому начальству и всему, что творилось теперь в стенах этой конторы. Чтобы успокоиться и привести себя в порядок, Марлин оставила свои наброски на столе и направилась в комнату отдыха, но, не заметив, столкнулась с каким-то парнем. Машинально извинившись и подняв голову, она узнала в стоявшем напротив человека бывшего студента-рейвенкловца Логана Робертса. Он располагающе улыбнулся и поприветствовал её.

— Какими судьбами в «Пророке»? — ошеломлённо глядя на Робертса, полюбопытствовала Блэк. — Вид у тебя несколько помятый.

Парень смущённо улыбнулся и кивнул.

— Я здесь, чтобы предложить кому-нибудь из репортёров написать статью.

— Статью?

— Да. Дело в том, что я совсем недавно попал под раздачу Пожирателей смерти за то, что вступился за своих родителей, которые им чем-то не угодили. Хотелось бы, чтобы люди знали, что происходит в стране на самом деле.

— Мерлин, они в порядке? — Блэк во все глаза смотрела на однокурсника, который несколько побелел и шмыгнул носом. Видно было, что досталось и ему самому. Мажористая спесь, которая тянулась длинным шлейфом за этим парнем, исчезла, оставив настоящего Робертса, простого и приятного в общении.

— Родители живы, спасибо. Подлечили пару ран, и как новенькие! А вот контору отца пытались ограбить. — Заметив недоумение на лице собеседницы, он пояснил: — Отец занимается тем, что закупает ингредиенты и зелья для аптек. В целом прибыльный бизнес. Но повезло, что в тот день сейф был пуст.

Вот так номер! Оказывается, Робертсы перешли кому-то дорогу… Внутри Марлин созревал план. Вполне возможно, что из рассказа Логана мог получиться хороший сенсационный материал, который бы мог конкурировать со Скитер и при этом никому не навредить. Перспектива не оказаться в архиве, а продолжить работать на прежнем месте весьма воодушевила девушку, а посему она предложила Робертсу самолично взять у него полноценное интервью, на что он с готовностью согласился. По пути в кафе, где было бы не так много лишних ушей, как в редакции, Робертс на вопросы о защите своей семьи ответил следующее:

— Марлин, ты маглорождённая и знаешь, каково это. Мои родители маглорождённые волшебники. Мы все сейчас будем в опале. Как защититься?

— Довериться министерству, — без обиняков ответила Блэк.

— Я тебя умоляю, Марлин, сама-то в это веришь? — усмехнулся Логан, остановившись прямо у магловского Старбакса. — Они себя-то не могут защитить. Если бы министерство и вправду могло бы что-то противопоставить слугам Сама-знаешь-кого, я бы с радостью примкнул. Но мы оба знаем, что это не так.

— Знаешь, — тихо заговорила девушка, подойдя к однокурснику вплотную, чтобы их никто не смог расслышать, — есть одна организация, которая реально может противостоять Пожирателям. И там как раз нужны горячие головы для предстоящих сражений…

Лили Эванс

Девушка любила учиться. Ей действительно это нравилось. Когда получалось сварить новое зелье и оно работало как по учебнику, когда новое заклинание пригождалось в дуэли, Лили испытывала настоящий восторг. Тяга к знаниям была у неё с детства, что облегчало процесс учёбы. И, когда сам великий мракоборец Аластор Грюм предложил свою помощь в освоении боевых и защитных заклинаний для пополнения арсенала знаний в области защиты от тёмных искусств, Эванс была на седьмом небе от счастья. Да, не всё получалось так же легко, как у Мародёров, но Лили действительно старалась, ибо хотела внести свою лепту в победе над злом и помочь Джеймсу, в том числе, чтобы не быть обузой.

Это было уже пятое по счёту занятие, которое проходило в полнейшей конспирации. О нём знали лишь его участники и Дамблдор. Питер отрабатывал защитные заклинания с Джеймсом, Сириус — с Ремусом. Лили же выпала участь снова защищаться от Грюма, который был с ней очень суров — может, даже суровее, чем с остальными. Эванс видела, как сочувствуют ей Мародёры, как переживает за неё Джеймс, и старалась во что бы то ни стало выкладываться по максимуму. В какой-то момент Поттер, видя, что девушка уже выбилась из сил, подбежал к Эванс и стал её защищать. Грюм неодобрительно фыркнул, а затем, не ослабляя натиска теперь уже на двоих учеников, крикнул:

— Поттер, это не самая умная из твоих идей!

— Но, мистер Грюм, вы же видите, она еле стоит! — возразил Джеймс, стараясь заслонить Лили собой.

— Пожиратели не будут спрашивать, устала она или нет! Они просто убьют её и потом вдобавок поглумятся над трупом!

Лили передёрнуло. Конечно, в глубине души она была согласна с опытным аврором. Но другая часть воспылала желанием доказать Грюму, что он в ней ошибался, и Эванс никакая не слабачка, а способный за себя постоять орденец. Она крикнула жениху отойти и принялась посылать заклятие за заклятием в почтенного мага, переходя от обороны к наступлению. Лили яростно направляла лучи в аврора, на что тот только довольно усмехался, но отражать их не забывал. Ремус оттащил Джеймса подальше от дуэли, чтобы он не попал под шальное заклинание. Спустя несколько мгновений раздался знакомый мужской голос:

— Браво, мисс Эванс!

Дуэль в тот же миг оборвалась, и все одновременно обернулись на пришедшего волшебника. В штаб Ордена пожаловал сам Альбус Дамблдор. Он прошёл к большому овальному столу и сел, жестом приглашая остальных присоединиться. Дождавшись одобрительного кивка от Грюма, Мародёры и Лили заняли места вокруг главы Ордена. Аластор же приблизился к ребятам и, окинув присутствовавших взглядом, негромко произнёс:

— Мисс Эванс, я ждал от вас именно нападения. В следующий раз не забывайте, это касается всех, что ваша задача не фестралов считать, а повергнуть слуг Сами-знаете-кого в ужас. Защита вам здесь не помощник, а враг.

Он обратился уже напрямую к своему старому другу, смягчив выражение лица:

— Я оставлю вас. Передаю ребят в надёжные руки.

Дамблдор благодушно кивнул, и аврор исчез в камине. Мародёры и Лили приготовились слушать главу Ордена, ведь было очевидно, что такой могущественный волшебник, как он, не тратит время понапрасну. Он знал о пророчестве, и Лили предполагала, что речь пойдёт именно о нём.

— Прежде всего я хотел бы поприветствовать Лили и Джеймса, — Дамблдор улыбнулся им, чем вызвал ответные улыбки у ребят, — время выдалось тяжёлым, но вы снова с нами. Теперь все вы знаете о пророчестве и о том, кого оно касается. Значит, пора придумать, как мы с вами дальше будем противостоять Волдеморту.

Судя по лица Мародёров, они предвкушали дальнейший разговор. И Эванс их понимала. Одно дело — обсуждать это между собой. Совсем же другое — беседовать с таким великим волшебником, как Дамблдор, который мог составить Волдеморту равную конкуренцию и на поле боя, и по части знаний.

— Мистер Дамблдор, вы давно знаете Тёмного Лорда? — робко спросил Люпин, взволнованно сжимая руки. — Нам очень не хватает информации о нём. Чтобы победить врага, нужно знать его и его слабости.

По лицу пожилого волшебника было сложно сказать, о чём он думал. В конечном итоге после небольшой паузы он окинул орденцев пронзительным взглядом поверх очков-половинок и вкрадчиво заговорил:

— Думаю, бессмысленно напоминать о необходимости конфиденциальности. Вы и так это знаете.

Дождавшись, когда Лили и Мародёры утвердительно кивнут, мужчина продолжил:

— Было время, когда я лично навещал будущих студентов Школы чародейства и волшебства Хогвартс. И однажды мне выпал случай посетить ребёнка, жившего в Лондонском сиротском приюте. Его звали Том Марволо Реддл. Впоследствии, будучи студентом Слизерина, он показывал необычайные способности ко всем предметам, был лучшим студентом школы. Все знали Тома как прилежного, обаятельного и умного мальчика. Но что творилось в его душе?.. Вокруг него сплачивались разносторонние студенты, самых разных возрастов и предрасположенностей. Он стал неким негласным лидером молодёжи. В то же время школа столкнулась с событиями, которые чуть было не повлекли за собой закрытие Хогвартса. По замку поползли ужасные слухи, а кончилось всё тем, что погибла студентка. Тому тогда было пятнадцать лет. Кто был виновен? По правде сказать, обвинили далеко не настоящего преступника… — Дамблдор поджал губы и окинул мрачноватым взглядом слушавших его орденцев. — Реддлу удалось убедить профессора Диппета, что он был к этому непричастен.

— Но вы подозревали его, не так ли? — нетерпеливый Джеймс подался туловищем вперёд, ожидая подробностей. Сириус также оживился, во все глаза глядя на директора.

Профессор согласно кивнул.

— Фактов не было. И, кажется, у одного меня были сомнения. Так или иначе, уже с того времени и после выпуска Реддла за ним тянулся весьма неприятный след. Круг его друзей сложился основным образом в школе. Они даже пришли поддержать его, когда Том попросил меня о должности профессора защиты от тёмных искусств. Как вы понимаете, я посоветовал профессору Диппету ему отказать. О том, чем же он занимался впоследствии, я могу судить лишь по косвенным слухам и догадкам. Ясно одно: Реддл не был намерен останавливаться. Он грезил могуществом. Оно стало для него чем-то вроде цели жизни. Полагаю, он тратил своё время на изучение тёмной магии, формировал Пожирателей смерти из верных и преданных ему людей. А затем снова попытался получить должность профессора ЗОТИ. На сей раз я лично ответил ему «нет». Я могу лишь догадываться, каким изменениям он подвергся, но даже внешний вид его говорил о том, что с Реддлом было что-то не так. Он уже стал тем, кем себя считал, могущественным и известным, Лордом Волдемортом.

До Питера словно только в этот момент дошло, чью историю он слушал эти несколько минут, и его лицо приняло такое забавное выражение, что усмехнулись не только Мародёры, но и сам Альбус Дамблдор.

— Профессор, — полушепотом обратилась нервничавшая Лили, — я правильно понимаю, что Волдеморта нам в лоб не одолеть?

— Всё верно, мисс Эванс, — кивнул волшебник. — Такой человек, как Реддл, наверняка озаботился о том, чтобы обезопасить себя. К сожалению, мы не были с ним близки в той мере, чтобы я мог понять его замысел. Но я полагаю, есть один человек, к кому Волдеморт мог обратиться за советом.

— Это Гораций Слагхорн? — глаза Лили загорелись. Паззл начинал потихоньку складываться. Видимо, их с Регулусом теория была недалека от истины.

Дамблдор одарил свою бывшую студентку весёлым взглядом и тихонько рассмеялся, чем подтвердил догадки девушки.

— Я вижу, вы даром времени не теряли, господа! В таком случае вы знаете, что делать, мисс Эванс. Только будьте осторожны: Гораций очень боится быть скомпрометированным. А ещё он не прочь выпить бокальчик-другой отменной медовухи. А ещё лучше уповать не только на собственную удачу.

Мужчина подмигнул Лили и поднялся со своего места.

— А что касается всех вас, будьте начеку. Джеймсу и Лили не стоит пока появляться в общественных местах, время не пришло. Ремус, — он обернулся к побледневшему Лунатику, — к тебе будет отдельная просьба. Уж больно не нравится мне обстановка, связанная с пополнением численности оборотней. Неплохо бы тебе навести справки.

Взволнованный Люпин послушно кивнул, косясь на Мародёров. Сириус заметно негодовал.

— Продолжайте занятия. Как только вы что-нибудь выясните, я снова вас навещу, и тогда мы уже будем предпринимать более существенные шаги.