Протагонист (гет)

Из тьмы и тишины её вывел трескающийся звук. Что-то тяжёлое словно спало с её тела, и Асано проморгалась, не совсем понимая, что происходит. Вот она сидела на своей кухне с Минами, писала сопроводительное письмо редактору. Вот они болтали обо всё и ни о чём. А вот зелёный свет и поглотившее девушку оцепенение. А потом она уснула. А когда проснулась…

Что-то тяжёлое, но тёплое упало ей на плечи, и Асано чуть повернула голову. Перед ней стоял полуголый Цукаса.

— А? — только и спросила она.

— У тебя много вопросов, — произнёс он своим глубоким голосом, чуть улыбнувшись. — Ты сейчас находишься в Токио. — Норитсуки огляделась по сторонам. Токио? Что-то она не помнила, чтобы в Токио были такие леса и пещеры! — Прошло три тысячи семьсот лет. Мы снова в каменном веке. Практически все признаки цивилизации были уничтожены.

— Но что произошло?

— Человечество окаменело из-за неизвестного зелёного света. Никто не может сказать, что конкретно это было, как и почему.

Асано приоткрыла рот, затем закрыла его. Потом снова открыла и рвано выдохнула. Она, конечно, читала книги про постапокалиптику и всё такое… Но это всё было там, в книгах. Но не в реальности, не с ней!

Понадобилась пара секунд, чтобы прийти в себя — всё же многочисленные фильмы и аниме про тех же попаданцев немного подготовили её разум к чему-то подобному, чтобы она не сошла с ума.

— Мы… Мы умерли? — уточнила она. — Или мы выбрались из камня и до сих пор живы?

— Второе, — ответил Цукаса. — Я расскажу тебе обо всём, что произошло. Ты как себя чувствуешь? Ходить можешь?

— На удивление, я полна сил, даже поясница не болит, — улыбнулась девушка. — Что за чудо-камень? Мышцы должны были, по идее, атрофироваться, а я словно просто проснулась с утра!

Цукаса кивнул, подавая Асано руку и помогая ей подняться — всё то время она сидела на поваленном дереве. Девушка помощь приняла, а когда встала, то поплотнее закуталась в шкуру льва, которая прикрывала не всё. Быть полуобнажённой, без нижнего белья, было смущающим, но Шишио по-джентльменски отвёл взгляд, не смотря на девушку, пока она поправляла накидку.

Норитсуки огляделась по сторонам. Невдалеке стояли каменные статуи людей. Если бы она не знала, что это настоящие живые люди, то обязательно подивилась бы мастерству скульптора.

И тут её взгляд наткнулся на знакомое лицо. Минами. Сорвавшись с места, девушка в пять шагов дошла до подруги и дрожащими пальцами коснулась её нежного лица. Она так и замерла в сидячем положении, её глаза были распахнуты от ужаса, а рот приоткрыт в недоговоренной фразе.

— Мы скоро оживим её, — мягко произнёс Цукаса, подходя сзади и нависая позади Асано. Их разница в росте была чуть меньше тридцати сантиметров, но благодаря широким плечам и мускулам Шишио всегда казался горой по сравнению с девушкой. Однако сама писательница не боялась, когда он так стоял позади. Скорее, она наоборот, чувствовала тепло и защищённость.

— Оживить? Как и меня? — уточнила она. Цукаса кивнул. — Расскажи, пожалуйста, поподробнее. Обо всём случившемся.

— Конечно, — кивнул парень. А затем с секунду помедлил. — Не хочешь сперва отправиться в лагерь? Там тебе и одежду подберём по твоим размерам, и обо всём расскажем.

Асано перевела взгляд на застывшую Минами, анализируя ситуацию и понимая, что, видимо, сейчас возможности вернуть её подругу попросту нет. Не оставалось ничего иного, кроме как согласиться.

Ступать босыми ногами по земле, полной мелких камушков, веток и неровностей, сперва было приятно, но вскоре стало больно. Нежные ступни были попросту неготовы к подобному издевательству! А потому и сама Норитсуки шагала очень медленно. К счастью, Цукаса не спешил, даже подал девушке руку, чтобы она опиралась на него.

— Да уж, без ботинок ходить тут приятного мало, — покачала головой девушка.

— Обувь нам недоступна, — просто ответил Цукаса.

— Можно сделать какой-нибудь аналог. Каменный век каменным веком, но ходить в чём-то надо.

Парень на это задумчиво промычал, но в его интонации девушка уловила согласие.

— Итак, раз уж мы так медленно идём, что же всё-таки произошло?

— Как я уже сказал, человечество окаменело из-за непонятного зелёного света. Год назад камень спал с первого человека, его звали Ишигами Сенку. Судя по его рассказу, это произошло из-за того, что он всё время думал и потреблял необходимую для мозга энергию из камня. Остальные, как ты и сама заметила, погрузились в беспробудный сон. Полгода назад камень спал с другого человека, Тайджу Оки. Ты встретишься с ним в лагере. Вместе они придумали, как помочь другим людям раскаменеть.

— Ого! — подивилась Асано. — Будет интересно познакомиться с этими двумя! Они какие-то гении? Учёные? Как они догадались?

— Учёным был только Сенку, — покачал головой в ответ Цукаса, и его интонация стала немного грустной. Норитсуки сразу поняла, что что-то с этим Сенку произошло. И, судя по всему, Это «что-то» было не самым приятным. Он… умер? Скорее всего, да.

Спрашивать об этом Асано не стала — парень, очевидно, болезненно реагировал на это.

Девушка перевела тему:

— Они помогли тебе выбраться из камня, да? Как давно?

— Пару месяцев назад. Я стал их защитником. Потом у нас случился конфликт и мы разошлись. Я стал сам освобождать людей и приглашать их в мой лагерь.

Норитсуки нахмурилась. Конфликт, да?

Цукаса был не из тех, кто любит конфликты. Но вместе с тем он имел твёрдые убеждения, которые отстаивал изо всех сил, что могло привести к ссоре с другими. Помнится, как-то он поругался со своим противником по рингу до начала матча. Никто подробностей произошедшего не знал, даже сам Цукаса предпочёл умолчать, просто сказав, что поссорился с хорошим знакомым.

А сейчас он говорит, что у него был конфликт с двумя другими людьми, один из которых — учёный. Так что же они не поделили?

— Много людей в твоём лагере? — спросила Асано.

— Ты будешь двадцать четвёртой.

Норитсуки присвистнула. Количество не большое, но и не маленькое.

Скорее всего, Цукаса в первую очередь воскрешал своих друзей и знакомых. Эгоистично, но вполне обыденно и объяснимо — кто на его месте не поступил бы так же?

— Я долго искал тебя, — признался он, и девушка немного смутилась от такого откровения. Она и не думала, что кто-то будет её искать, а тут… Приятно. — Ты была частично погребена в земле. А рядом с тобой находилась Хокутозай-сан.

— Да, мы в тот вечер были вместе у меня в квартире. Я… Я отправляла отредактированную версию книги редактору.

— Которая про одинокого врача? — угадал Шишио.

— Ага.

Асано глубоко вздохнула, а на глазах против воли выступили слёзы. Её книга… Творение, на которое она потратила столько времени и сил. То, во что она вложила душу. Её остальные работы, в том числе и будущие, от которых теперь не осталось ни следа. Все книги давно сгнили, ноутбук давно превратился в пепел, а дом обвалился и зарос.

Дом… А как же её родители, живущие в пригороде? Что с их домом? Что с домом её бабушки? Что с местом, где она, Асано Норитсуки, провела всю свою жизнь? Да, её родные всё ещё где-то там, но места… То, что она так любила и где провела всю свою жизнь… Всё разрушено. Ничего не осталось.

Кажется, только в этот момент до неё дошло, что всё уничтожено. Она потеряла всё, что имела, буквально за минуту. Конечно, минуло долгих три тысячи семьсот лет, но для неё… Она же буквально моргнула.

В горле возник неприятный комок. Кто она теперь? Ради чего живёт? Чем ей заниматься? Какое у неё будущее?

— Асано… — выдохнул Цукаса, почувствовав слишком сильную хватку на своей руке. Девушка остановилась, руками вытирая непрошенные слёзы, которые накатывали с новой силой, но это не помогало.

— Я… Всё в порядке, — шмыгнула она носом. — Я просто… Просто подумала о… О доме, о маме с папой, бабушке… О детстве…

Шишио понимающе кивнул и положил большую ладонь на голову девушки, трепля её по волосам, а потом притянул её к себе, давая выплакаться ему куда-то в грудь. Асано вновь всхлипнула, обнимая парня в ответ и чувствуя, как крепкие мышцы перекатываются под её руками.

— Спасибо, — прошептала она, пока слёзы катились по её щекам. — Спасибо, что спас, что утешаешь. Мне… Мне просто нужно пару минут, я успокоюсь, обещаю.

— Всё в порядке, плачь столько, сколько понадобится, — мягко прервал её Цукаса. В его объятиях было тепло.