Большие небочесы (джен)

Обсерватория очень изменилась за лето. И дело было не только в пышно разросшемся за дождливое лето плюще. По полу террасы змеились канаты из проводов. Некоторые из них были толстыми, с предплечье в обхвате, другие закручивались гибкими тонкими лианами и свисали с потолка. Провода едва слышно гудели, а некоторые даже сыпали время от времени трескучими искрами, из-за чего в коридоре остро пахло озоном, будто бы перед хорошей летней грозой.

Сама обсерватория выглядела не многим лучше. Телескоп куда-то исчез, на его месте расположился некий механизм, к которому и тянулись провода с террасы. В центре был установлен круглый каркас, похожий на гипертрофированный чакрам размером с человеческий рост. По окружности чакрама медленно сновали искры, больше похожие на светлячков. Рядом с кольцом — старинная на вид ЭВМ, извлечённая, судя по всему, из закромов Мезы, сохранившихся ещё со времён былого могущества института. На маленьком мониторчике, который терялся на фоне крупного корпуса, в три ряда бежали цифры красного, зелёного и жёлтого цветов. Всё кругом ЭВМ ощетинилось рычагами, тумблерами, кнопками, клавиатурами с неизвестными символами вместо вразумительных букв, а также крупной белой табличкой "Руками, лапами, рогами, хвостами и прочими частями тела не трогать!

Прибор явно не был активен. Тем не менее, он тихонько ворчал, потрескивал и жужжал. Те, кто обладал магическими способностями, могли почувствовать по мере приближения к прибору исходящее от него тепло, а также, если бы прислушались, смогли бы услышать тихие, наслаивающиеся друг на друга голоса. Невозможно было разобрать ни слова, только едва слышные интонации. Те же, кто магией не обладал, могли лишь ощутить, как волосы на их теле встают дыбом, будто от статического электричества.

— О, табличка для товарища ректора, — моментально выцепила Блимм из пространства не то, что нужно.

Куда-то сюда сегодня сходились все линии королевства, предвосхищая, наконец-то, лето на островах. То самое, а не обычное с солнечными ожогами. Наученная долгими годами, что именно то, что возьмешь, не пригодится, Даша взяла с собой лучшее, что у нее было — себя. Если за очередную сходку мезовцев никому не понадобится бальзамировщица, то уже весьма неплохой исход. Конечно, весь план портил зачарованный брелок, выдающий шаурму и давно позабытый в кармане джинс.

Любопытство уничтожало сегодня девушку сразу с двух сторон. Трогать хотелось. Хоть руками, хоть несуществующими рогами. Трогать и щелкать, даже если это взорвет Институт. С другой же — сегодня магические способности становились видимыми и осязаемыми. Не знать, как же они выглядят со стороны было практически невыносимо. Так же сильно, как полтора часа без кофе. Бытие резко решило стать привычно мрачным. Оставалось ждать других жертв погоды и беспокойных рук. Блимм ожидала.

Сегодняшний день казался чем-то непонятным, ведь студенты Мезы собирались именно здесь, в обсерватории, по объявлению товарища ректора. Минерва не знала, в какую передрягу они могут попасть, но собрала то, что могло пригодиться даже сейчас — три небольших консервы, полтора литровую бутылку воды и консервный нож. Всё это хранилось в рюкзаке, и максимум, что туда бы влезло сейчас — один-единственный кед 38-го размера. И где-то на дне спрятались три пары белых носков, которые любезно нашлись под кроватью. В кармане затерялась почти полная зажигалка.

В обсерваторию сотрудница вошла неспешно, осторожно обходя любые препятствия. К прибору подходить Вескер боялась, поэтому держалась в стороне, ожидая остальных. Почему-то захотелось спрятаться где-нибудь в кустах, чтобы случайно не попасть под влияние прибора. Но уходить было бессмысленно, поэтому девушка упёрто ожидала, изредка поправляя заколки на голове. Сегодня волосы были в полном порядке.

Иногда замечательный прогноз погоды лишний раз выволакивал на улицу даже таких сонных личностей, как Бурёнка. Ей, признаться, было интересно поглядеть, как на других людях выглядит их магия, и ещё сильнее — как отображается её собственная регенерация. Для этого она даже собралась, будто в поход, и отправилась на поиски самой высокой точки в Мезе, чтобы устроить себе шикарный панорамный вид на 360 градусов. Но, как часто бывает с местными жителями, попала куда-то не туда и не ушла восвояси, а решила присмотреться.

Ей впервые за долгое время случилось увидеть неестественно выглядящие на фоне естественной среды провода, да ещё и определенно собирающиеся в какой-то одной точке, судя по их расположению. Придерживая пояс халата, чтобы не улетел следом за ветрами, Бурёнка добралась до обсерватории и долго, очень долго смотрела на здешнее господство техники и искр. Вслушавшись в незамеченную ранее тишину, чем ближе девушка подходила к необычному чакраму, тем четче краем уха ловила бессмысленный многослойный шепот. Именно по этой причине она благоразумно осталась на средней дистанции, машинально кивнув присутствующим мезовчанам. Либо это случайность, либо собираются тут люди по воле рока или гласа жажды приключений.

Чувствуя что-то неладное, в первую очередь Алала решила перепроверить, на месте ль лежат в рюкзаке угли, спирт и бинты, хорошо ли перемотан ужин на вынос и не появились ли на бумаге некрасивые бурые пятна. После пары пшиков по периметру тела духи оказались там же, где спирт. Волшебных вещей Алала не прихватила, поскольку ничем подобным не располагала. Только она, припасы по мелочи и кухонный нож, припрятанный в кобуре, обтягивающей бедро по всей окружности.

Убедившись, что всё на месте, Алала перезаправила футболку в брюки, понадежнее воткнула клешни брюк в халявы сапог и наконец-то окинула взглядом всю обсерваторию, в её гробовой тишине морщась от собственного тяжелого сердцебиения.

Чем-то сегодняшний вечер напоминал ей приготовления к прыжку в Вурхейм, серьёзно.

— Вижу цель, — зачарованно протянул герой Королевства Уриил.

В Обсерватории поставили Звездные врата, а также наборное устройство. Деште-Лут понял со всей ясностью, что сейчас произойдет. Кто-то (не будем говорить имен), продал сотрудников Мезы инопланетным захватчикам. Через десять минут придет манипулятор сознанием и разжижит всем собравшимся мозги. Потом, собрав "овощи", которыми станут все пришедшие, капитан НЛО скажет: "Поехали!", взмахнет рукой и улыбнется, как Гагарин.

Жить им оставалось всего ничего. Ури поправил сползающую на лоб каску золотого цвета, сползающую с пояса кобуру с ножом и сползающий со спины ранец с маковыми плюшками и походной аптечкой. С парня сегодня сползало абсолютно все и он вынужден был без конца поправлять ремни, штаны и пряжки. Со стороны казалось, что у Деште-Лута блохи и чесоточный клещ. Может быть, так оно и было на самом деле — лето и пуховики творят чудесные вещи. Сегодня Ури не надел пуховик, потому что его грел внутренний жар неизвестности, однако теплый свитер под горло все-таки снять не удалось.

— Йобле, ну и погодка, — пробулькал Лёнька, подлезая кудлатой головой Ури под локоть, как к единственному, с кем он уже однажды спал на полу. — Когда-то у моего деда сломалась нога, так вот с тех пор она была замечательным индикатором погоды, ну, уже когда заросла. В смысле срослась. Вы понимаете. Нам это никак особо не помогало в плане подготовки к жаре или морозам, зато хоть морально мы были настроены на страдания, а тут. Здравствуйте. Что это, зачем это, и почему так много?

К месту встречи Северсталец добрался с ну очень решительным лицом, смешно шурша свободной и непривычной телу рубашке, а в руках сжимая крохотную скляночку с мерцающим в ней рыжим огоньком. Теперь, при виде всех этих непонятных штук, единиц и нулей решительность заколебалась, а вот явно заскучавший за год прозябания в стеллажах демонюга засиял пуще прежнего, бросая во все стороны теплого цвета отблески. Лёнька, от интереса вытянув губы трубочкой, даже приоткрыл ладошку, разрешая Свадхистане (а в склянке сидел, конечно, именно он) освещать чуть больше — в конце-концов, что бы это ни было, оно же на территории Института, чего тут тогда жаться к стенам.

— Замечательная штука. На внешний вид. Вот эти вот цвета прекрасно подобраны под интерфейс. Знал бы я ещё ИКТ — вообще бы не было пределов восторгу.

Всю последнюю неделю Ася была занята душевными метаниями. Днем она усиленно рассуждала, что ей взять с собой в великий ежегодный поход имени разрушенной психики. Как настоящая богатая леди, Тургенева выбирала между ядовитым жемчугом, феской-невидимкой и личным дирижаблем. С наступлением ночи Ася впадала в депрессию, размышляла о бесцельно прожитых годах, страданиях и смерти. Заканчивалось это все превращением Аси в неуёмную, но крайне веселую нечисть, которая танцевала возле зеркала с котами в обнимку, пела в баллон лака для волос и неистово раздражала свою фею. У всех были свои способы справляться с кризисом среднего возраста.

И вот, день настал. Примерно два года назад Ася прекрасно провела время, обезвреживая Прытку и знакомясь с местными породистыми психопатами. Год назад она не менее прекрасно гипнотизировала взглядом потолок, поскольку немногим ранее своими ногами перешагнула через тело робота-подростка. В этот раз Ася собиралась переиграть некоторые моменты.

— Привет-привет, чуваки, — девушка кивнула тем, кто пришел раньше, и пошкрябала ногтями коленку. Комары в этом году были какие-то особенно наглые. — Кто-нибудь взял с собой бутерброды? У-у-у, это что, это всё нам? Высокотехничненько и выглядит безопасно.

Тургенева на всякий случай проверила волшебную палочку в кармане шорт-бермудов и отмахнулась от очень назойливых и очень иллюзорных камней, весь сегодняшний день преследовавших девушку.

У МакАлистера, кажется, не было повода приходить сюда. Как и не было повода не приходить. Ведомый мыслями о ветре, магия которого сегодня крутилась видимой поблизости, а также о городских крышах, Рико задумчиво шагал по территории Института, пока не уперся взглядом в то, что шло вразрез с личными воспоминаниями. Поначалу показалось даже, что здесь успела пройти массовая практика кинбаку, а полукровку не позвали, но при ближайшем рассмотрении уроки связывания все же оказались ни при чем.

Аэромант поправил лямку рюкзака на плече. В ответ из сумки зашуршала пачка с чипсами, которой тесно было по соседству со скалолазной веревкой. Там же брякали карабины и гайки, а если хорошо встряхнуть, булькала фляга с водой. Парные японские мечи на поясе совершенно выбивались из образа, равно как и волшебная палочка в кармане. Ни на самурая, ни на классического волшебника северсталец внешне не походил. И иногда даже сам сомневался, имеет ли право выбирать себе любое из этих званий. Сигареты и зажигалка в карманах не привлекали внимания. и о них легко было забыть.

И без того вечно лохматые, волосы принялись тянуться к потолку, и дампир настороженно замер, не решаясь сразу топать вперед и трогать все подряд.

— Здравствуйте-здравствуйте, — Артемий поприветствовал уже собравшихся и прошел в обсерваторию, как и велел всей Мезе ректорат. Бурах еще со времен Первой Эпидемии в степи знал, что пригодиться может совершенно всё, что есть в карманах, сумках и даже носках, поэтому взял с собой самое необходимое. В сумку на плече он сложил небольшую бутылку спирта, прочную веревку и пластыри в коробке. К ноге Тема привязал скальпель, да так, чтобы достать его можно было быстро и без проблем. В задних карманах джинс, закрепленных на бедрах достаточно тугим ремнем, лежали два презерватива и коробка спичек. Вечер обещал быть достаточно интересным, учитывая вибрации волос на голове Гаруспика. Ойнон спокойно подошел к товарищу и кивнул ему, обращая взор к машине:

— Прекрасная штука, не правда ли, Ури? — он улыбнулся и продолжил осматривать ЭВМ. — Скажите, Ури, а наши девочки взяли с собой немножко еды, а то я не доглядел и не додумал до этого своими мозгами, — Темка поджал губы, стараясь меньше выдавать свое напряжение. Волосы стояли, как говорится, дыбом.

В поисках северостальцев, Айвинн изучал окрестности Мезы. Одет был в розовую ночнушку, размером немного выше колен, под ночнушкой — плавательные шорты, на ногах — еще сырые ботинки. За спиной тащил рюкзак, набитый до верху, полезными и бесполезными вещами, к полезным можно отнести: налобный фонарик, бутылку воды, бутерброды, изоленту, штекер в розетку с оголенными проводами, аптечку и дорожный набор инструментов. Из неполезных и тяжелых вещей — механизм, который Линдберг недавно нашел на стеллажах своего общежития. Проходя мимо загадочного помещения, парень ощутил большое скопление электричества и присутствие необычных механизмов, от исследовательского интереса зашел внутрь.

Перед его глазами предстал «механический рай». Цель Айвинна, на которую его направил создатель — управление защитным комплексом, где и проработал парень 5 лет, перед тем как то заведение расформировали. Атмосфера напомнила прошлое, что подвело парня к мыслям: «а не это ли новая цель?». Не обращая уже ни на кого внимания, подошел к механизму, но на нем висела табличка «не трогать».

Айв осмотрелся в поисках управленца.

Ник вошел в обсерваторию следом за северстальцами и замер у стены неподвижной и слегка клубящейся тенью. Внутренняя магия заводчанина окутывала его едва заметной паутиной тончайших энергетических нитей, мешая рассмотреть неизвестный прибор. К слову, телескоп ему нравился больше.

— Всем привет.

Еще год тому назад, Доминик постарался увильнуть от неизвестной техники, обойти ее окольными путями, но время и полезные знакомства внесли свои коррективы. После двух месяцев с Памятью, заведующий прекратил шарахаться от незнакомых механизмов, проявляя к ним сдержанный интерес и выдерживая уважительное расстояние. Руками трогать не решился бы и без предупреждающей таблички. Мало ли что.

Дождавшись Патрика, юноша приветственно махнул ему рукой и поправил плотную рубашку, натянутую поверх футболки. В одном ее кармане хранился складной ножик, во втором — магическая подвеска, тот самый компас-указатель, любимая игрушка Ника во всех путешествиях. Северсталец решил не изменять своим привычкам и на этот раз. Еще при себе парень имел флажку с водой, пару бутербродов и шоколадку, которая грозила расплавиться от летних температур.

Ваня прислонилась плечом к дверному косяку и присвистнула, наклоняя голову на бок. Обсерватория ответила ей гулким эхом, пощекотавшим бока железной машины. Она была похожа на главный блок Эниак с большой натяжкой, на стене не хватало мониторов с выведенными изображениями камер и пары сотен кабелей, но от неприятного воспоминания свело лопатки.

— Чёрт, у тебя над головой как будто два человека перетягивают друг друга, — переведя взгляд на Дашу, цыганка несколько раз сморгнула и подавила суеверное желание сплюнуть через плечо. Проявления местной магии даже спустя три года удивляли ее каждый божий раз, от погодных аномалий до волшебства коренных жителей королевства.

Неуверенно покачавшись с пятки на носок, Ваня шагнула в обсерваторию и на всякий случай похлопала себя по карманам. Не идти на встречи с ректором с пустыми руками её научил пример многих сотрудников — как правило, безобидные планерки превращались чёрт знает во что. В пальцы доверчиво ткнулась пачка сигарет, коробок спичек и спрятанный в рукаве нож.

Печальный опыт — лучший учитель. На этот раз сотрудники собрались по зову любимой администрации тщательно. И Экки не исключение. Толстовку сменила лёгкая непромокаемая куртка. По карманам были рассованы необходимые мелочи, вроде спичек, сигарет, ниток с иголкой, дротиков и жвачки. В рюкзаке за спиной лежала свернутая до максимума большая плёнка для навеса или ещё чего, небольшая бутылка волшебного мёда с гор, буханка хлеба. Сверху на рюкзак, как богатырский меч, была пристёгнута небольшая складная лопата. Почему-то Экки показалось, что уж лопата то точно лишней не будет.

— Доброго вечера, — спокойно отозвалась Эк, приветственно взмахнув рукой. В зал она вошла с опаской, слишком много техники, слишком много электричества, пахнет серьёзными неприятностями. Немного подумав, Экки решила, что в зале слишком много нормальных живых людей, что бы коварная техника зацепила именно её фон, не настолько же ей должно навести. Главное держаться на максимальном расстоянии от страшной штуковины с кнопочками и не наступать на провода.

— Великий Триединый, что это за штука, — произнёс Анук и споткнулся ногой об провод, который лежал на полу. Мало того, что пропал телескоп, так ещё и волосы начали вставать дыбом. Мальчишка почесал затылок, поправил спички в кармане, проверил наличие воды в бутылке, чтобы не зачахнуть, и улыбнулся всем, кто пришёл раньше, чем он.

— Трогать пока что не будем, да? — абсолютно серьёзно спросил Брысь и подошёл к штуковине чуть поближе.

Даня ввалился в обсерваторию, мокрый и вонючий, так как последние несколько метров бежал по жаре. Через плечо у него была перекинута сумка с фонариком (памятуя факелы в закрытых помещениях), мотком прочной веревки, несколькими бомж-пакетами и бутылкой воды. Волшебных проводников у него не было, но была титаническая уверенность в собственных силах.

— Всем знакомым привет! Незнакомым тоже! Уруба, такая жара, просто с ума сойти! Раньше вот было ничего, а сейчас хоть помирай. — Он задрал лицо, упер руки в бока и громогласно выдохнул.

Спустя пару минут он отошел и уже начал гулять вокруг странного устройства в центре обсерватории. Ничего подобного Даня раньше не видел и теперь боролся с желанием что-то включить или потянуть. Пока что инстинкт самосохранения побеждал.

Биты отбивали ритм в беспроводных наушниках Элизабет Винчестер, которая уверенным шагом направлялась в обсерваторию. Поначалу появление планировалось более эффектным — верхом на олене, с сычом на плече и сопровождавшим с двух сторон кошкой и механической собакой. Всё же благоразумие взяло вверх и Лиззи решила не подвергать опасностям своих клювокрылых и четвероногих друзей. Блестящий пучок на макушке был собран наспех после получасового мучительного решения, что надеть, обуть и что с собой взять. Исход был таким: простые удобные кроссовки, черные джинсы, того же цвета майка и, конечно, оружие, коим являлся лук с колчаном стрел. Вот только еще одно последнее приобретение Элизабет решила взять с собой, повесив перо Витара на пояс, словно меч на доспехах.

— О, всем привет, — внимательно осмотрев обсерваторию и переведя взгляд на товарищей, Элизабет встревоженно уточнила:

— Кто-нибудь кроме меня еще тут боится?

Вся бравая смелость куда-то улетучилась от ощущения встающих дыбом волос из-за необычного прибора в центре обсерватории.

Из волшебного Донован пришлось взять маховик, столько раз спасавший ее от потери во времени, но не раз оставляющий её где-то в пространстве неосязаемым двойником. Запихнув маховик под майку, алхимик похлопала себя везде, нащупала простую зажигалку в кармане джинсов и бутылку водки в холщовом мешке за спиной на толстом ремешке. Туда же она смела со столика швейцарский нож и биту.

Те разы вылазок в приключения, что пропускала Шарлотта, казались ей неделимым балластом и грузом, лежащим в том месте, где обычно сосет под ложечкой. Кто и зачем сосет, Ло не знала, но пропустив немалое количество исторических моментов Мезы, она ощущала что-то неприятное в затылке.

Осторожно обходя провода, приподнимая ноги, как учили на уроках физической культуры, Лотт подпрыгивала множественное количество раз, стоило только проводам заискриться. С техникой у нее были свои несостоявшиеся отношения, оставляющие ожоги и ссадины. Остановившись возле плюща, Донован заправила волосы в толстую резинку и встряхнула руками, готовая ко всему, что она должна знать, но почему-то не знала. Но трогать ничего, как и заверяла табличка, она не собиралась. Во всяком случае, пока.

— Ури, ты мне кажешься смелее многих, если что, прячемся друг за друга, — подмигнула она товарищу по общежитию, переступив надоедливый провод, жужжащий под ногой.

Сегодняшняя погодная аномалия здорово развеселила Чарльза. Визуализация способностей в его случае выражалась искрящимися тонкими нитями, похожими на электрические разряды: они вились вокруг тела, время от времени убивая показавшихся в жару комаров. Чар не хотел вызвать какое-нибудь замыкание, поэтому не решился подойти ближе к прибору.

— Привет, народ, — видя собранность ребят, сотрудник покопался в карманах цветастых шорт, проверяя наличие хотя бы палочки. Помимо неё в запасах оказались мятая пачка сигарет, зажигалка и складной нож, подаренный давным-давно призраками Клоповни. Негусто, но лучше идти куда бы то ни было налегке.

На всякий случай все-таки достав палочку, Чар навострил уши и замер среди проводов, ожидая начала ничуть не странного собрания.

Вечер выдался из тех, в которые хотелось свободы, движения и чего-нибудь нового. Заприметив стекающихся куда-то мезовцев, Бэт пристроилась хвостиком, потому-что по нескольку человек ходят только в интересные места. И надо же! Не прогадала.

Только-что начала спадать дневная жара. Сорби поспешно добравшаяся до обсерватории, чуть притормозила у входа, с удовольствием шагая в прохладу, и двинулась дальше уже не спеша. Здесь она бывала раньше, хоть и всего один единственный раз. С тех пор в этом месте существенно прибавилось проводов, беспорядочно разбросанных по полу и девчонка очень старалась ни за что не запнутся, и никуда не наступить.

Приблизившись к непривычного вида громадному ящику со множеством кнопок, заводчанка так и замерла, с любопытством рассматривая предупреждающую табличку, от которой так и тянуло куда-нибудь ткнут, и что-нибудь подёргать.

— А точно нельзя? Может хоть разочек? Там вон совсем неприметная кнопка есть, она явно ничего такого не включает.

Не удержавшись, Бэтти мечтательно вздохнула, махнув молотом, который держала в правой руке. Чудо маготехнологии, за которое можно было без сомнений сказать спасибо одному представителю гильдии оружейников, вызывало у северстальки желание срочно опробовать его на деле. Минусом во всём этом было только наличие диэлектрических перчаток, которые жутко парили. Их сотрудница с удовольствием стянула бы и спрятала в карман, уже и так топорщившийся от имевшихся там средств первой помощи вроде бинта, антисептика и коробки пластырей, но по технике безопасности было не положено С молотом она всё-ещё была на "вы", а потому предвидела некоторые возможные травмоопасные ситуации вплоть до "случайно заехать себе же в глаз". Её походный набор первой помощи был довольно скудным, но его наличие всё-равно немножко успокаивало, как тот амулет, купленный за самую мелкую монету в сувенирной лавке.

В обсерватории Аэлина никогда не была и сейчас искренне не понимала почему это место так называли. Пробираясь через провода, она постоянно спотыкалась. Из неё то и дело выпадала иллюзия без её магического вмешательства. То вылетит ворона и взорвётся тёмной дымкой, а то и собственная нога разводится. Магический фон шалил небывало. К тому же, в помещении она хорошо ощущала дикие волны в том самом фоне и обрадовалась, что не брала с собой волшебную палочку.

Заметив табличку с запретом, Аэлина подумала о том, что про силу мысли никто ничего не уточнил, а о кольце с телекинезом, которым можно было что-то в эту вещь бросить, вообще ни единого упоминания. Но, к счастью, она чихнула, отчего её саму развоило и мысль о нарушении запрета вылетела вместе с иллюзией. Развеяв свою копию, Элин поправила лямки рюкзака и решила слиться с остальной командой мезахистов.

— Леньчик, ты готов помирать? — Ури потер кулаком кудрявую голову Рыженького. — Вижу, что нет. Что ж, не все всегда бывает так, как мы хотим.

Набралась целая куча народу, и Деште-Лут готов был взвалить на себя ответственность по оказанию первой медицинской помощи в случае чего. В походной аптечке была трубка, которую Ури будет вставлять всем тем, кто начнет терять кровь. О местонахождении артерии он имел представление, можно воспользоваться ножом если что.

— Да, Артемий, штука замечательная. Если мы не расщепимся в ней на молекулы, то я совсем ничего не понимаю в физике. Я взял булочки.

Деште-Лут потряс рюкзаком.

Загадочные объявления заставляли любопытство просыпаться, а оно в свою очередь двигало Машку на общеинститутские сборы во всяких подозрительных и не очень местах. Последствия после них, конечно, были самыми разнообразными, но когда трудности останавливали жажду сунуть нос в важные и чрезвычайно тайные дела Института. Погодная аномалия к любопытству располагала так же, как и просьба ректората. Цветы раскрылись утром ярким цветом и привычно прятаться под кожу не хотели, как будто бы существовали отдельным целым. Поэтому поясная сумка, вмещающая в себя упаковку сигарет, небольшой швейцарский нож и волшебную флягу, была не по канону надета через плечо.

Взяв на себя роль тягача, сотрудница вела за собой и Хосе Аркадио, подхваченную по дороге, и регулярно смотрела себе через левое плечо, проверяя — спотыкается она от темпа ходьбы или нет. Петя не спотыкалась, но перед входом споткнулась Марсель. Вероятно, что об провод.

— Пис, лав, лак виз ас. Доброго вечера, короче, — кошковка задумчиво поскребла ногтем себя по виску и, приветственно потрепав недалеко стоящего Нука по волосам, пододвинулась ближе к Пете.

По меркам Пети заброшенная обсерватория выглядила неуютно. Разросшийся плющ и тихое гудение неопознанной машины добавляли месту таинственности из книг про джунгли, победившие в борьбе против технологического прогресса. Как вести себя в такой обстановке Хосе не знала, но пришла составить компанию Маше. Когда они переступили порог, заводчанка оглянулась назад, на дверной проем. В кармане лежали бинты и шпильки, пальцы свободной руки сжимали поржавевший лом, без смысла лежавший на складе Завода.

— Вечер добрый, товарищи, — Саша, уже заметно освоившаяся с новым выбрыком организма и интересным зрением,выглядела вполне спокойно и уверенно — насколько, конечно, всегда встревоженная ведьма могла выглядеть уверенно. — Не уверена, кто здесь уже есть, кого еще нет, но в любом случае здравствуйте! Давайте сохранять оптимизм и верить в лучшее.

Девушка привычно поправила висящий на одной лямке рюкзачок, с которым прошла, кажется, огонь, воду и все остальные неприятности. На этот раз, обрадованная отсутствием ограничений в количестве поклажи, Александра притащила с собой и пару полных фляжек, и несколько шоколадок, и бинты с перекисью на всякий случай. На шее мягко поблескивал маховик времени.

Девушка повертела головой, пытаясь рассмотреть незнакомое помещение, в которое и попала-то, следуя за другими людьми, и подошла поближе к здоровенной металлической штуковине. Звездой вечера явно была она.

Ася гарцевала, как необъезженный скакун — что-то случилось, что-то должно случиться? Даже привычная волшебная палочка вдруг стала казаться ещё больше и страшнее, чем была, совсем весомой. Очень хотелось вытащить походный нож и обстругать ее — но нельзя. Какая есть.

Беспокойство валькириии медленно уходило вместе с восстанавливающимся дыханием. Раз-два, раз-два, и так до восьми. Кьелл погладила пальцами карманный молитвенник, ощутила шероховатость обложки и шумно засопела.

— Привет, ребята, — наконец выдохнула заведующая Клоповни, приходя в себя после поспешных сборов. Эхо вытолкала Асю сюда практически с кровати и реальность до сих пор обретала свою глубину, становилась тяжелее. Жизнь налаживалась.

Помимо того, конечно, что сейчас куча студентов стоит в пугающей обсерватории. Но это тоже исправимо! Наверное.

— Булочки... — протянул Бурах на языке. На нервной почве у Артемия обычно возникало только одно желание, заключающееся в пробуждении чувства голода. Артем вытер рукавом нос и оглядел различного рода кнопки. Особенно его заинтересовала одна, самая красная из всех красных. Руки чесались нажать, однако, Темка понимал, что это может кончиться катастрофой.

— Маленькой или большой проблемой, да, — закончил сотрудник свои мысли в полный голос и коротко помахал тем, кто пришел совсем недавно.

Миранда вошла в помещение в предвкушении предстоящего мероприятия. Чего стоит ожидать, она совершенно не знала, но надеялась, что в итоге выживет и не станет калекой, ибо она не смогла бы пережить, например, потерю конечности или присутствие некрасивого шрама на теле.

Шум, исходящий от каждого шага клопа, разносился по всей обсерватории, и это даже немного пугало. Как и пугало завывание ветра. Атмосфера для такого вечера была что надо. Старинный телескоп сразу же привлёк внимание сотрудницы. Токката несомненно направилась бы к нему, если только не одно "но". Квест. Сейчас нужно было сосредоточиться на нём. С собой Мира взяла лишь себя саму и магическое кольцо. Впрочем, его она никогда и не снимала. И да, зачем-то рыжеволосая взяла с собой мыло.

— Добрый вечер, — Боуэн кивнула тем, кто уже успел прийти, после чего громко чихнула. — Простите, — извинилась она, зажав пальцами нос.

Ойш быстро лавировала вслед за Кьелл меж толстых проводов, которыми был густо усеян пол коридора, ведущего в обсерваторию. В этом крыле Института ей бывать еще ни разу не доводилось, посему девушка нервно теребила при каждом последующем шаге свой нож-бабочку, предусмотрительно прихваченный из общежития, вертела его в руках, то клацая на зажим, то вновь его отпуская. Лезвие то и дело угрожающе поблескивало в свете садящегося за горизонт солнца, едва пробивающегося внутрь помещения своими прямыми лучами. Хотя по факту орудовать упомянутым оружием сотруднице еще ни разу толком и не доводилось.

— Надеюсь, мы не переломаем сегодня же себе все кости, оптимистичного вечера всем.

Перепрыгнув порог обсерватории и не совсем удачно приземлившись на пятки, девушка тихо шикнула, тут же перекатываясь на носочки и продолжая движение к собравшимся ребятам уже с упором именно на них. Провода не кончались в коридоре, а тянулись прямехонько с странного вида агрегату прямо посреди обсерватории, посему раз за разом вновь приходилось через них перепрыгивать, дабы не нарушить какую-нибудь заумную систему. Странного вида конструкцию Ачиммури окинула скептическим взглядом и поспешила присоединиться к присутствующим в помещении клоповчанам.

— Всем доброго времени суток, — произнесла Адара, входя в обсерваторию и с видимым интересом рассматривая окружающую обстановку. Огромное количество растительности, змейки-провода под ногами и далекий отзвук голосов — оставался лишь малой частью общего впечатления. Девушка аккуратно переступала через препятствия различной сложности, медленно приближаясь к своей конечной цели. На губах блистала легкая улыбка, а в белокурых волосах запуталась старая-добрая волшебная палочка. Мягко прикрытая светлыми локонами, она поддерживала прическу своей владелицы и в любой момент была готова перекочевать в ее маленькую ладошку. Если ведьма сумеет пережить очередное приключение, то обязательно навестит родственников.

— Обязательно, — прошептала девушка, сильнее стискивая лямку рюкзака. В излюбленной походной сумке притаилась небольшая аптечка, контейнер с едой, бутылка воды, мыло с салфетками и несколько теплых вещей. А еще справочник, да. К бедру был бережно прикреплен складной ножик, много лет назад подаренный братом. Почему-то жутко хотелось прихватить его с собой и Ада таки последовала данному желанию.

Мисс Свиг могла провести прекрасный вечер, раскладывая в тихой комнате общежития пасьянс, но поддалась всеобщему ажиотажу и пришла в обсерваторию. Это помещение для сотрудницы было новым, поэтому, увидев провода и технику, девушка для себя решила, что возможно здесь устанавливают связь с межгалактическими объектами и проводят научные исследования, изучая возможность жизни на других планетах.

— Выглядишь, как Китнисс Эвердин, — мисс Свиг улыбнулась Элизабет и сняла свой рюкзак, вытащив оттуда волшебную палочку, которая то периодически слабо искрила, то издавала легкий шум, отдавая в спину Эллен. — Интересно, что сегодня произойдет?

Держаться подальше от электроники под набегающими волнами сотрудников было трудно, но, по крайней мере было дело, о котором можно думать. Что-либо трогать у Экки не было ни малейшего желания. Подумалось, что всё это сверху выглядело бы очень интересно. Зал с потрескивающими проводами и толпа сотрудников с инвентарём. Причём по одним лилось, скакало и искрило волшебство, а у других вставали дыбом волосы.

— Прекрасное начало, а?

В море людей, Экки выцепила подругу и обняла.

— Хорошо, что ты тоже здесь, мне будет спокойнее, — улыбнулась Эк.

— Добрый вечер, — Адам, ловко лавируя между проводами, лёгким шагом прошёл через террасу.

В руках он нёс горсть мелких деталей разметом со спичечный коробок, а на подвёрнутых манжетах его белой рубашки можно было разглядеть несколько тёмных пятнышек. Не заметив их существования, или просто не посчитав грязь чем-то существенным, Кадмон улыбнулся сотрудникам.

— Я, признаюсь, удивлён, что столь многие из вас сегодня пришли, несмотря на то, что последнее ваше путешествие по моей наводке закончилось... Немного хуже, чем могло бы. И даже не пытаетесь меня убить. Смерть вас ничему не учит. Это необычно и очень приятно, не важно, причиной тому доверие или психические мутации.

Без всякого предупреждения несколько коробков Адам бросил в руки девушке и молодому человеку. Коробки прямо в полёте увеличились и развернулись, превратившись в непонятные металлические детали из двух полусфер размером со среднюю дыню. Другим сотрудникам в руки полетели верёвки, также в полёте развернувшиеся в моток проводов.

— Закрепите, пожалуйста, полусферы в специальном пазе вон там, — Кадмон указал на нишу за ЭВМ. — А проводами соедините разъёмы рядом с кольцом. Возьмите себе кого-нибудь в подмогу, в одиночку вы будете долго возиться. У кого свободны руки, заклейте все места на проводах, которые искрят. Только постарайтесь не получить удар током или магический откат.

Адам выложил прямо на коробку монитора несколько мотков синей изоленты.

— Ну что, господа сотрудники, жду ваших предположений. Что, по-вашему, за прибор вы видите перед собой? Для чего он предназначен? Мне стоило немалых трудов его собрать.

Анук кивнул ректору. Потом кивнул верёвкам в руках. Посмотрел на них внимательнее и выразительно кашлянул. Из всех людей в помещении крепить провода выбрали того, кто меньше всего подходил на эту роль, потому что был маленьким, хрупким и деревянным.

— Гару, Вань, — юноша повернулся и через секунду пошёл к штуковине, — помогите, пожалуйста.

Он вставил провод в разъём и отдал другой конец ребятам, чтобы они могли соединить с другим разъёмом.

— Эта странная штука явно может нас убить, господин ректор, вот что я думаю. Или поймать октарин, например.

— Здравствуйте, — Чарли с присущим ему недоверием покосился на Адама и странный прибор, наконец-то решившись приблизиться к нему сквозь лианы проводов. — Какой-нибудь портал? Машина времени? Трансформатор?

Чар понятия не имел, что находится перед ними. Он не особо жаловал технику после стольких лет на островах, но в Жижах она входила в перечень обыденных вещей, пришлось заново привыкать. Тот факт, что странный механизм собрал Адам сам, вызывал лишь опасения, учитывая все предыдущие походы и дела по его наводкам и сценариям. Вряд ли он кого-то убьёт, хоть в этом Чар был почти уверен. Надеялся, во всяком случае.

— Добра, товарищ ректор. А чего нам вас убивать? Я вот вообще, на Лугнасад позвать собирался. — Рик с любопытством глянул на прибор, пытаясь выбрать среди множества крутящихся в памяти ассоциаций наиболее подходящие, но думая, кажется, все еще не о том. — Вы бы согласились? Нет, не так... Вы согласны? А прибор, что прибор... Или генератор какой, или порталище куда-нибудь. Ну, навроде колодца. Что будет, если в него монетку кинуть?

Аэромант жизнерадостно улыбнулся и посторонился, пока сотрудники разбирались с выполнением задачи. Чтобы хотя бы не мешать, если нет идей, чем тут помочь.

Лёнька хотел было посветить Ури демоном в лицо и сообщить, что для помираний слишком людно, как по традициям жанра из ниоткуда появился кидающийся вещами ректор. Ахнув, мальчишка присел, в какие-то доли секунды пытаясь высчитать траекторию полёта верёвки (мотка?), но, учитывая все его познания в математике, просчитался, и уловил штуку только в последний момент, чувствуя, как зашлось от волнения сердешко. Склянка со Свадхистаной была сунута в карман, а конец веревки протянут Деште-Луту. Не зря, всё-таки, рядом стояли, считай, обоим прилетело.

— Пошли вязать, Ури, надо сделать всё, что можем, пока можем. В смысле. Ты понял. Дееспособность наше всё.

И, подмигнув сразу двумя глазами, поспешил к штуке побольше. К компьютеру. К загадочному что-то, шлющему флешбеки.

— Почему же не учит? Я вот научилась тому, что смерть — это ещё не конец, товарищ ректор.

Наличие такого большого количества людей и правда впечатляло, но в то же время ещё и радовало, потому-что вместе не так страшно и безопаснее. Ну а появление ректора в местах скопления мезовцев уже не удивляло. Бэт взяла один моток изоленты, нашла глазами ближайший искрящий провод и отправилась к нему. Опустившись на одно колено, оставила молот поблизости и принялась перематывать пробившуюся изоляцию. Наличие перчаток тут оказалось как нельзя кстати.

— Очень похоже на будущий портал, как в том фильме... Не помню каком. Ну или телепорт.

Было неожиданно, но Айв цепко схватил предмет, брошенный ему незнакомцем. Ловко управившись с металлической деталью, парень подошел к ЭВМ, на которую указал странник. И вставил свою деталь в специальный паз в нише. Удара тока парень не боялся, так как мог накапливать ток в себе.

Справившись с металлической полусферой, Линдберг отошел на несколько шагов назад.

Дома Ася плохо разбиралась в проводах по причине их банального отсутствия. Но в Клоповне можно было встретить многое — столько-то детей. Здание крепкое, но не без сюрпризов. Поэтому уж заклеивать и перематывать намертво так, что и морж не разгрызет, она наловчилась достаточно, чтобы не упасть в грязь лицом перед ректором. С видом как минимум коронующейся принцессы Вейг наматывала синюю изоленту в десятый слой, фигурно вырисовывая что-то не совсем приличное — неосознанно. Так проявляется неожиданная побудка. Заметившись и исправив дело, валькирия поклонилась публике и перешла к следующей поломке. Кто ж знал, что навык пригодится. Раз в год и ружьё стреляет.

Металл на грани слышимости царапнул о покрытие кожи Даши, едва удержавшейся от того, чтоб на пробу подкинуть пару раз полусферу. Та оказалась даже легче, чем казалась на первый взгляд, пока смазанным пятном летела в руки.

— Вижу вас, как наяву, и делаю ставку на телепорт в пространстве или времени. Для нас или лично для вас. Напомните, вы все еще не покидаете стен Института? — Уточнила Блимм, обходя внушительный механизм, чтобы обнаружить там требуемую нишу и незнакомого парня со второй запчастью. Тихим щелчком деталь встала на место.

— Кому надо помочь с проводами?

Заклеивать изолентой ветхую проводку Ник привык еще на заводе. Только предпочитал, чтобы при этом прибор был обесточен. На этот раз юноше пришлось проявить смекалку, орудуя оторванным заранее куском изоленты на весу, практически не прикасаясь к проводу пальцами.

— Добрый вечер. А временно выключить это нельзя? Или снова машина не запустится?

Когда синяя полоска плавно окутала поврежденное место, Доминик закрепил ее, плотно приклеив концом к хорошей изоляции. Оглядевшись на копошащихся ребят, северсталец отошел назад, чтобы не мешать.

— Мы будем чинить здание института?

Приметив товарища ректора, Минерва бегло осмотрела сначала его, а потом переключилась на прибор. Ни в Адаме, нив приборе не оказалось чего-то ужасного или пугающего. Только лишь искрящие провода вызывали опасение — а стоит ли туда вообще лезть?

— Доброго вечера! Думаю, это прибор, который чудом отправит нас или в будущее, или куда-нибудь искать приключения себе на пятую точку! — быстро протараторила сотрудница, и взяв один моток синей изоленты, поспешила заклеивать провода. Конечно, Вескер не торопилась с этим важным делом, поэтому старалась не только наступить на провода, а и сделать всё по-нормальному. Получалось не очень.

— Стокгольмский синдром в развитии, — крикнула Донован из-за спин остальных, оставаясь, она надеялась, незамеченной из-за своего роста. Честно говоря, она и сама не понимала, почему притащилась сюда, судя по слухам происшествий прошлой вылазки. Ко всему прочему, еще и чувствовала себя виноватой, что при этом не участвовала. Не иначе, как аномалии сознания.

Подцепив ногтем изоленту, Лотта прокрутила ее по оси среднего пальца, улыбнувшись Адаму, и попыталась отковырнуть уголок. Тот провод, что жужжал и периодически искрил под ногой был первой жертвой ее насилия. Заклеив длинной полоской ленты изъян, Шарлин довольно покосилась на другие прорехи в системе проводов, продолжая отрывать куски изоленты и лепить себе на щеку.

— По поводу прибора понятия не имею. Хочу в прошлое, пусть будет машина времени. Или мы попадем в матрицу, как Нео. Нам нужны красные таблетки.

Элизабет старалась не реагировать на присутствие Ури рядом, сдерживая в себе порывы фанатки.

"Черт побери, как он хорош! Не смотри на него, смотри на Даню. Прекрати пялиться! Но, как же он прекрасен, чертяга. Если бы не люди вокруг... Эх, украла бы его!"

— Спасибо, — Лиззи тут же среагировала на слова крестницы, стараясь сделать вид, что спокойна и адекватна.

Увидев господина Кадмона, первая реакция была — схватить перо и перерезать горло ректору, заливая кровью его белоснежную рубашку и наблюдать, как улыбка замрет на его устах.

На деле же, Лиззи лишь сжала кулаки и решила, что ни за что, не будет слушаться господина Кадмона. Пусть другие следуют его указаниям, но не она.

— Это какая-нибудь машина времени очень древней модели? — в кинематографе обычно конструкции подобного плана представляли именно так. Если кинематограф был фантастическим и очень старым, конечно. Если не считать машины времени, в голову Машке приходило только нечно, предназначенное для телепортации или просто внезапных пыток электричеством. — Этот прибор не очень внушает доверия, если честно. Доброго вечера, Адам Янусович.

Марсель легонько сжала пальцы Пети, кивнув на синюю изоленту. И внезапно почувствовав прилив желания делать что-то, утащила один моток с коробки и принялась фигурно заматывать местами искрящиеся провода.

Осторожно взяв один из мотков изоленты, Аэлина подошла к Марсель. Всё это мероприятие казалось очередным самоубийством, но если все решают спрыгнуть с крыши, то почему не прыгнуть следом?

Присев у одного из искрящихся проводов, она пробормотала, скорее, для себя и Маши, чем для ректора:

— Это, наверное, новая версия крематория эксклюзивно от Адама Янусовича, очень актуальное изобретение.

— Добрый, — отозвалась ровным тоном Экки на капающее сарказмом приветствие ректора, объяснять что-либо на тему того, что лично она уже один раз пыталась его придушить и если бы не Янус, может быть даже смогла бы, ирландка сочла лишним.

— Аппарат прекрасен, Адам Янович, но что это такое у меня нет ни единой мысли. К сожалению, в приборах я не разбираюсь.

Людей было много — Алала не была уверена, что видела когда-либо столько мезовчан вместе, кроме как на лекции. Жаль, что они сейчас не будут просто отвечать на вопросы каждый свое. Как, спрашивается, за таким табуном следить? Если Доминик пришел сюда именно для этого (а именно для этого самый моральный заводчанин и пришел), то будет он бедным.

— Добрый. Вечер, — лавируя между проводами, Бурёнка взяла с монитора изоленту и прямо со своего места пошла по следу искр, как по грядочке. Раз другие уже были заняты своим, она займется своим. — Похоже на телепорт, сэр. Взамен тому, что стал непригоден после переноса в Вурхейм. В крайнем случае, прибор для накопления чего-либо. Душ, например.

Ада неловко улыбнулась и махнула свободной рукой. Получилась немного нервно, но в принципе не так уж плохо. Девушка искренне надеялась, что выглядит максимально уверенно и решительно. Жутко не хотелось опозориться или хоть как-то помешать своим друзьям, поэтому ведьма решила занять выжидательную позицию, а также высказать несколько предположений:

— Доброго времени суток, господин ректор. Данное устройство мне чем-то напоминает машину времени либо еще какую-нибудь штуку схожей направленности. К тому же... В прошлый раз все могло быть намного хуже, — Далсер легко поймала ладошку Экки, едва ли заметно сжимая ее. Ребята уже почти закончили, а значит скоро придет черед объяснений.

— Не очень, если честно, представляю попытку убить вас, господин ректор. Можно устроить ловушку в неожиданном месте. Садитесь вы, допустим, на табурет, а оттуда вылетает нож, ну и все такое. Или на голову что-то падает, может быть, потолок. Но вы все равно увернетесь, я знаю. Не думайте, пожалуйста, что тут у кого-то повышенный уровень гуманности. Просто это выглядело бы чертовски странно. Да и зачем?

Ури посмотрел еще раз на странный прибор, но мнение не изменил.

— Портал это, конечно, все круглое — всегда портал.

Деште-Лут взял второй конец провода, упавшего на Леньку и пошел вязать морские крендельки. Воткнуть провод равносильно тому, чтобы воткнуть трубку в артерию, не зря Ури тренировался на соломинках и стаканах с соком. Все удачно входило и выходило.

— Давай, — Ваня неудобно спустила рукава хлопковой рубашки, чтобы те закрывали ладони, и ухватилась за свободный конец провода выше разъема. Путанный комок проводов пополам с изоляцией тащился по полу, собирая всю пыль и цепляясь за разросшийся плющ. Чертыхаясь сквозь зубы пополам с увещеваниями, девушка наступила на один из проводов и потянула второй из общей кучи, отвоевывая лишний метр.

— Собираете, — второй рывок полностью освободил провод, — уф, машину времени? Здесь порядок, Нук, один разъем есть.

— Рискну предположить, что это, м-м-м, аппарат лечения от всех болезней. В Жижах он бы пригодился, а для вас...ну не знаю, Адам Янович, возможно вам сборка была интересна, например, — Ася с усердием принялась за работу, подхватив моток изоленты и стараясь не задеть руками никакие контакты: ни оголенные, ни одетые. Если уж быть до конца честной, Тургенева прихватила два мотка изоленты: одинмоток она сунула в карман бермуд, на всякий случай. А провода становились более синими и менее травмоопасными.

— Ну или, например, это машина для терроформирования. Мало ли вы решили сделать Жижи опять великими. Ну или это ваш чудесный аппарат для клонирования. В таком случае я настаиваю, чтобы он был сначала опробован на овечках. Я пока не готова создавать такие же ужасные клоны себя, как делал это Наруто. Кстати, недавно смотрела, отличный мультфильм.

— Это машина времени, да? Или аналог ПРЫТКИ, мистер, или это прибор, который может ловить в кольцо магическую энергию? — Бурах смерил суровым взглядом ректора и скрестил руки на груди в защитной позе. Умереть от удара током совершенно не хотелось, и степняк просто поднял брови вверх, наблюдая за шуршанием ребят вокруг. Прилетевший в руки конец провода от Валентина заставил Гару тяжко проматериться где-то в голове:

— Да-да, конечно, ох, Шабнак-Шабнак, я думал, что больше тебя не увижу, — под нос себе лепетал Артемий, наблюдая за Иванной и повторяя её движения с другой стороны кольца. Мужчина вставил конец провода в разъём и принялся наблюдать за тем, что же будет дальше.

— Там вон еще искрит! — Гару крикнул кому-то из сотрудников и указал пальцем на провод в углу, в надежде, что его услышат. В степи он не занимался электроприборами и очень надеялся, что сейчас ничего не сломает.

— Порядок, закрепил! — крикнул Артем Ване и Вале на всякий случай.

— Честно говоря, это все больше похоже на конструкцию для телепортации в мир иной. Я читала подобное когда-то, добрый вечер, сэр, — Ойш ловким движением руки сложила нож и убрала его в глубокий карман походных брюк. — Надеюсь, нас не закоротит при использовании этого агрегата и мы не останемся поджаренными скелетиками. Да, я знаю, я очень оптимистично смотрю на вещи.

Небрежно откусив кусок изоленты несколько раз, при этом, видимо, совершенно не задумываясь о последствиях подобного действия для собственного здоровья, Эхо подцепила пальцами добротные куски клейкого нечто и приблизилась к кое-где искрящим проводам. Доверия они не внушали, но иного выбора у нее особо не было. Остановившись на расстоянии вытянутой руки, она присела на корточки и аккуратно обклеила изолентой провода в тех местах, в которых они совсем были безнадежны.

— Готово.

— Верим в Вас больше, чем в Конституцию, господин Кадмон. Может быть это прибор, предназначенный для связи с космическими объектами? Тем более находится он в обсерватории.

Мисс Свиг подошла ближе к ЭВМ, вытянув перед собой волшебную палочку, которая служила сейчас проводником, выявляющим концентрацию магии. Приближаясь к прибору, на концу волшебной палочки появился светло-синий огонек и голубоватая дымка.

Саша шмыгнула носом и еще раз поглядела на металлическую штуку, которая, оказывается, была еще и не до конца собрана. Ведьма, все еще живущая в волшебной башне, имела весьма посредственное представление о техническом прогрессе.

— Наверное, действительно какой-нибудь портал, — признала девушка. — Вы нас все время куда-нибудь да посылаете, уверена, этот раз — не исключение.

Синёва просунула правую руку в свободную лямку рюкзака и, ориентируясь по движению большинства людей, практически ощупью нашла изоленту. Перебравшись к проводу, девушка присела и постаралась обмотать сомнительный кусок так, чтобы не обжечься и не коснуться оголенных участков.

Ребят собралось много. Петя была занята тем, что идентифицировала из общей массы знакомые лица, улыбнулась Нуку и не сразу заметила, что произошло в следствие касания от Машки. Мазок от пальцев дал секундое воплощение образа в воздухе. Это были тигровые лилии, обвивщие руку кошковки от локтя. Ближе к шее они уходили в лавандовый цвет, но это не точно. Через другую секунду видение ушло, и Хосе о нем забыла, готовая списать на погодную аномалию и богатую фантазию.

— Доброго вечера, — кивнув Адаму, заводчанка решила помочь с проводами, потому что видела в этом меньше проблем, чем в впоросе про сложный шебухтящий агрегат. Оторвав себе небольшой кусок изоленты, девчонка занялась одной из искр, казавшейся наиболее симпатичной из всех остальных. Главное не касаться открытым участком кожи, а там все получится.

— В этом мире, дорогой Анук, вас может убить что угодно: даже лист бумаги, даже солнце, даже облака. Господин МакАлистер, как говорится, нельзя дважды войти в одну реку, боюсь, я уже несвободен на этот раз. Прекрасный вывод, миссСорби, моё уважение. До сих пор не покидал, мисс Блимм, но кто знает, всё в этом мире относительно.

Кадмон с интересом выслушал версии детей.

— Это, дорогие мои солнышки, машина времени. Самая что ни на есть настоящая, основанная на старых чертежах, которые достались мне, скажем так, по наследству от Возрождения. И сегодня мы с вами отправимся в прошлое.

Адам внимательно и жадно вгляделся в бегающие по монитору цифры. На первый взгляд, системы в этих изменениях не было, тем не менее лицо Кадмона становилось всё более уверенным и даже отчего-то счастливым. Он нажал несколько кнопок, из-за чего искры стали сыпаться с удвоенной силой, кое-где прямо из-под изоленты. Причём искры эти были неестественно-разноцветными и при соприкосновении с кожей оставляли на ней крохотные морщинки. Несколько искр упало на руки Петры, Асвейг и Шарлотты.

— Не переживайте, это недолговременный эффект, — Адам чуть прикрутил один из регуляторов, прекращая разноцветный поток. — Между прочим, вы не ослышались, в прошлое отправимся Мы, мы с вами, вы и я. Не хочу, чтобы вы снова покалечились, заблудились, умерли или вернулись без жизненно важных частей тела. Всё-таки я несу за вас ответственность, и вы мне достаточно симпатичны. Мисс Мукк, поверните рычаг рядом с кольцом, будьте любезны. И постарайтесь не думать ни о чём, пока не закончите.

Выставив определённые цифры на мониторе, Кадмон вытащил из заднего кармана брюк карманные часы с серебристым корпусом. Вглядевшись в стрелки, он он оставил часы рядом с клавиатурой и подошёл ближе к кольцу.

— Благодаря документам, которые вы принесли из Вурхейма, я смог найти решение небольшой проблемы, которая в данный момент тормозит развитие нашего города. Я говорю о неисправной Прытке. Предотвращать взрыв мы, конечно, не будем. Это слишком масштабное вмешательство в ткань времени, кто знает, чем оно обернётся. А вот починить её в нашем времени мы сможем. Так что мистер МакАлистер был отчасти прав. Наш пункт назначения — 1955 год. Я надеюсь, вы достаточно хорошо знаете историю, чтобы примерно представлять, что или кто нас ждёт на той стороне. Ребята постарше, поддержите своих молодых товарищей. Всё-таки Большие Небочёсы кардинально отличаются от Жижей, которые мы знаем сегодня. Среди вас есть те, кто уже бывал в прошлой столице? Сохранились какие-нибудь воспоминания об этом путешествии? Ребята со свободными руками, вон в том ящике, — Кадмон указал на притаившуюся в темноте у двери коробку, — вы найдёте светящиеся штыри размером с литровую бутылку. Возьмите, не голыми руками только, и установите рядом с кольцом, там есть специальные углубления. Только осторожно, пожалуйста, они очень тяжёлые и не поддаются левитации.

Даня рассинхронно моргнул, ректор из двоих превратился в одного. Мальчишка с трудом вспомнил сухие врачебные прикосновения и скорчил рожу. Рожа означала, что он пока не определился с двумя полярными ощущениями от Адама, особенно после похода в Вурхейм. Но! Кесса привык решать проблемы по мере поступления, а актуальнее сейчас было помочь с устройством.

— Братан, ты там целый? Если нет, свисти. — Даня подбежал к ящику, спустил рукава легкого свитера на ладони и ухватил штырь. — У, пески в носки, и правда тяжелый! Я не успел сказать, но здрасьте, господин ректор! Вообще, на вашем месте я бы не давал сотрудникам чего-то там прикручивать изолентой в приборе, который вы с таким трудом собирали!

Но Дане было страшно приятно участвовать во всем этом и мальчишка, кряхтя, направил штырь в углубление машины. С третьего раза штырь аккуратно встал в гнездо и Кесса легко надавил на него, проверяя чтобы запчасть держалась ровно.

— Все! В прошлом не был!

Анук рассмеялся. Так смеются те, у кого не все дома, или люди, которым вдруг сказали, что сейчас они полетят в 1955. Мальчик прикрыл рот рукой, нашёл глазами Адама и повернулся к нему всем телом, стараясь не трогать машину времени.

— Если бы вы сказали, что мы сейчас пойдём ловить бешеных зайцев, которые будут кидаться огненными шарами, я бы удивился меньше, господин ректор, — сказал он и все же отошёл подальше, чтобы не мешать. В прошлом Гес не был. Не очень туда и хотелось ему, если быть честным, но раз уж начал, почему бы не попробовать. "Кажется," почему бы и нет" становится моим девизом", — мысленно произнёс мальчик и выдохнул.

Чарли промолчал насчёт Прытки, отчего-то уверенный, что причины у Адама совсем другие и результата он добивается абсолютно противоположного.

— Пятидесятые, значит. А эффект бабочки? В прошлый раз ребята прогулялись с якобы безобидным художником, в итоге вся столица в мясо.

Желания отправляться в прошлое не было вообще, хоть новость и удивила. Чар понимал, что и этот поход неприятным образом скажется на настоящем, но любопытство ли, мазохизм или непонятное чувство, вызываемое при взгляде в голубые глаза ректора, прямо-таки заставили его направиться к коробке. Перчаток или длинных рукавов при себе не было, поэтому Чарли без стеснения стянул с себя рубашку и, намотав на руки, осторожно взялся за один из штырей. Ноша оказалась и вправду тяжёлой, но всё же была доставлена и установлена в нужное место.

Уступив дорогу молодым, сотрудник отошёл в сторонку, чтобы отряхнуть одежду и ещё раз с подозрением посмотреть на Адама.

Экки нашла ещё одно знакомое лицо в толпе, совсем рядом с девушками и подтащила Миранду к себе. Она не совсем понимала, почему, но в компании девочек ей было немного спокойнее, проще ни о чём не думать. Экки чуть поморщилась, но всё-таки подошла к указанному рычагу, пока Миранда отправилась к ящику с колбами.

— Есть, — отрапортовала Мукк, сделав, что было велено, и, от греха подальше, отступив на пару шагов, — Надеюсь, я не сломаю её ещё больше в процессе починки... И это очень радует, что мы вам всё же симпатичны. Вселяет, знаете, каплю надежды.

Асвейг зашипела, как взбешённый чайник. Искры как минимум неожиданно закололи руки — ещё пара секунд тормозов и, того гляди, полезли бы в волосы и глаза, заискрились бы звезды во взгляде — даже не эфемерные.

— Мгм. В прошлом мы ещё не бывали. Интересно! — Кьелл походила с места на место. Руки ей прикрыть было особо нечем помимо длинных рукавов водолазки, но разве ж предметы объемом литровой бутылки так далеко утаскаешь? Поэтому валькирия активно изображала бурную деятельность, то перекладывая изоленту с места на место, то потирая руки, то что-то вдохновлённо шепча.

Конечно, Элизабет тоже было интересно, что делают ребята, но в силу юношеского максимализма и упрямости, она не сдвинулась с места ни на шаг, предпочтя подождать в сторонке окончания задания от ректора. Кто-то из ребят угадал с машиной времени, которую так радостно представил всем господин Кадмон.

"Да Вы шутите, видимо?! Что ж Вы творите, окаянный?!" У Элизабет на лице был написан весь ужас, страх и шок от происходящего. Чтобы убедиться, что это не прикол от ректора, она посмотрела на других ребят, наблюдая за их эмоциями.

Элизабет Винчестер не была нигде из перечисленного и испугалась неизвестности. Впрочем, радовало, что господин Кадмон пойдет с ними. Ей было очень любопытно, как он себя поведёт и повезёт ли ей стукнуть его при удобном случае.

Эта мысль немного успокоила и даже подняла настроение.

Лиззи подошла к Ануку и осторожно поинтересовалась, что их ждет в этой самой Прытке.

— Воу-воу, опять веселье... Надеюсь, мы помрём после того, как удачно попадём в прошлое, — пробормотала сотрудница себе под нос, заклеивая второй прово, когда неисправность перестала быть таковой. Минерва поднялась на ноги, чтобы перейти к следующему проводу. Поднимать тяжелые штыри не хотелось — Вескер планировала сохранить силы, если Ури опять неожиданно упадёт в обморок и сыграет королеву драмы. "Жаль, что не взяла с собой диктофон какой-нибудь, можно было бы шантажировать... — с печалью подумала девушка, — Хотя, такого человека сложно чем-то шантажировать. Наверное!"

Обычно Адам бросал их самим разбираться с выживанием. Бровь уже начала было ползти вверх, но бальзамировщицу передернуло. Большие Небочесы. Те самые, которые они уничтожили. В Блимм это отпечатывалось странно. Тот умерший город все еще, казалось, висел на ее совести, зато за Чумной она не испытывала ничего. Может, после того лета места больше ни для чего не хватило. Хотелось допрашивать ректора на тему того, что они еще в том прошлом не натворили, что собираются сделать сейчас, но ожидать честного ответа было бы слишком наивно. Скрестив руки на груди, Даша следила за тем, как штыри перетаскиваются и расставляются по своим местам.

— Прошлое? Что, прям прошлое? — недоверчиво переспросила Бэт, впечатлённая новостью.

Со всей этой магией, и октарином, и аномалиями она всё-равно умудрялась удивляться чему-то каждый новый раз.

Подхватив оставленный ранее молот, девчонка поспешно шагнула в сторону от повреждённого провода, который хоть и был ею перемотан, но всё-равно подозрительно потрескивал и вызывал опасения. А если учесть, что это громадное устройство перед ними — машина времени, становилось и вовсе страшновато. Хорошо, если из-за неисправности их унесёт куда-нибудь не в то время, а если ещё и разделит на части и разбросает каждого куда непопадя?

Смиренно вздохнув, северсталька покрепче сжала молот одной рукой, а пальцы второй скрестила на всякий случай, становясь всё более и более суеверной.

Доминик сморщил лоб, вспоминая. Предыдущий визит в прошлое оставил слишком много воспоминаний, ярких, но затертых временем.

— Были, помним. До взрыва Небочёсы были воистину прекрасны. Надеюсь, что на этот раз мы действительно починим, а не устроим новые катаклизмы.

Заведующий сосчитал заводчан взглядом и потер небритые щеки. Слишком много ребят, слишком сложно уследить за каждым. Новость о компании ректора несколько успокаивала Ника, но не слишком сильно.

— О-о-о, — многозначительно протянул Лёнька в самое ухо Ури, в очередной (и, кажется, последний) раз соединяя проводочки из общего мотка с чем-то ещё. — А ему разве... Ты понимаешь. Можно уходить? Или временные скачки не считаются, раз скачем из Института?

В светлой голове один за другим поскакали вопросы, которые дальше задавать вслух было, наверное, не с руки. Если в прошлом году можно было просто утащить пострадавшего друга от опасности, то как же быть теперь, если то, на что их группа ремонтников наткнётся, окажется опасным? Сбежать из времени не так просто, чуть-где ошибёшься и всё, привет, эффекты бабочек и прочих чешуекрылых. Мальчишка восторженно немножко виновато (за эту свою восторженность) пискнул. Несмотря ни на что, не каждый же день возвращаешься в Большие Небочёсы.

— Когда-то давно-давно был, господин Кадмон. Настолько давно, что сомневаюсь в правдивости этого факта, но готов поспорить на что-нибудь. Думаю, когда и если мы там окажемся, сразу пойму, прав я или нет.

— Сомневаюсь, что мы не станем причиной какой-либо очередной катастрофы, переместившись туда такой оравой, — весьма доброжелательно высказалась Бурёнка, шагая к коробке. Ну надо же, машина времени. После её родного взрыва что-то подобное не вызывает шока, но восхищение — да, пожалуй. Мистер Кадмон определенно что-то умел.

Спрятав руки в карманы халата, Алала взялась за один из штырей, светящийся так же ярко, как и её пятна, и очень осторожно, будто ребенка, понесла к кольцу. штука действительно была тяжеленная и всё норовила выскользнуть из хватки, но, перекособочившись, будто орангутанг, Бурёнка всё же донесла её и даже вставила, куда нужно.

Айвинн наблюдал за происходящим, он совсем недавно в Мезе и особо не понимал, что происходит, но заразился интересом и помогал остальным.

— Со мной все хорошо, — ответив на вопрос северстальцу, Айв направился с ним.

Вытащив из рюкзака изоленту, обмотал ей руки, и подойдя к ящику, вытащил штырь. Поспешил отнести с кольцу. Установив в углубление осторожно.

— А вы-то нам зачем? — искренне удивилась Ася, уже направляясь в сторону коробок и штырей, и поправилась: — Вы же это, невыездной, разве нет?

Винт, болт, штырь или как там правильно называлось это приспособление, действительно светилось. Недолго думая, Ася сдернула с плеч легкую рубашку, защищавшую девушку-дом от лишнего солнца, оставшись в белой майке. Предприняв одну неудачную попытку, девушка все-таки справилась и завернула штырь в ткань. А затем отнесла его на место.

— И не такой уж он и тяжелый, — сообщила девушка-дом, надевая рубашку обратно, — и вообще. В прошлом вроде как не была, не припоминаю. Ну вот, все бывает впервые. Что нам нужно будет сделать?

— Действительно... — согласился Ник, тут же устремляясь к указанному ящику и через спущенные рукава вытягивая один из штырей. — Были мы в том прошлом. Красивое место. А вот исторические справки доверия не внушают. Нас же не загребут сразу на опыты?

Прогулка в старую столицу, конечно, радовала. И хотя в том времени Рико еще не был, сама идея полнилась ностальгией по временам, когда трава была зеленее, город живее, а на углу продавали самые вкусные сосиски. Аэромант вставил свою ношу в одно из свободных углублений и отступил на шаг назад, поправляя рукава и высматривая изменения.

Адара тяжело вздохнула и на мгновение прикрыла глаза. Ее предположение оказалось вполне верным, что можно было бы отнести к позитивным моментам сегодняшнего дня. Магия мягко струились вниз по телу, окутывая девушку серой с едва ли заметными голубыми проблесками дымкой. Слова профессора настораживали, а упоминание о штырях и вовсе вводило в небольшой ступор. Из которого ее вывело небольшое прибавление в их компании. Приветливо кивнув, ведьма перевела взгляд на уже практически закончивших ребят, а после немного поежилась.

— Скоро начнем.

Цыкнув, Петя резко отскочила, но не успела что-либо поделать с попавшими на руку искрами. Кожа ближе к локтю моментально сморщилась и покраснела, доставляя слабый дискомфорт по шкале до десяти. Не решаясь касаться пострадавшего участка, ожившая статуя только подула на него.

— Ты как, Maш? Заклеила?

Переключившись на кошковку, Хосе решила проследить за тем, чтобы ей не прилетоло от провода чем-то подобным.

— Да ну, какая еще машина времени, товарищ Адам? Вы что, совсем больной? — Гару вопросительно взглянул на ректора и почесал бровь одним пальцем, явно не улавливая сути происходящего. С подобными явлениями мастерства и творчества он сталкивался впервые.

— Что было в 1955? — Артемий шепнул Иванне и виновато улыбнулся. С историей Бурах дружил плохо.

— А, штыри, точно, — Артемий тряхнул головой и снял с себя фтуболку, обхватывая нечто, размером с литровую бутылку. Дальше Темка вставил странную штуковину в место, что указал лектор и передал рубашку Ване.

— Вы только не раздевайтесь здесь, хорошо? — молодой человек перевел взгляд на остальных ребят.

— Ох ты ж грешные магистры, и нам теперь в прошлое идти, да? — невольно присвистнула Ойш, привстав и упершись руками в бока.

Собственно, вопрос был исключительно риторическим и не относился к разряду тех, на которые определенно должен был прозвучать ответ. Ведь он был очевиден, его озвучили и других вариантов и быть не могло. О Больших Небочесах девушка знала только то, что было не раз озвучено в ее окружении старичками Нью-Еха, не особо-то на то время путешествующих по Авалону. То есть представления эти были исключительно размытые, неточные и, наверное, во многом неуклюже приукрашенные. Либо же наоборот слишком примитивные.

Окинув свои руки взглядом и в очередной раз убедившись, что заняты они только изолентой, которая тут же была отправлена в карман вслед за ножом, девушка глубоко вздохнула и прошествовала в указанном ректором направлении, то есть к странным банкам. Поднять, а уж тем более носить их было делом ужасным на первый взгляд. Стянув максимально рукава рубашки и ухватившись за край одной из оных, сотрудница с кряхтением и достаточной громкости чертыханием перенесла и установила банки в назначенном месте.

— И вновь готово. Хотя бы одна перенесена. Я собой горжусь.

— Город был чудесный, — авторитетно заметила Саша. — Честное слово, Большие Небочесы — очень красивый город. Был, да. Потом он стал Жижами, но, думаю, будет полезно посмотреть на то, как все выглядело до Прытки.

Говорила ведьма уверенно, но смотрела на ректора в некотором сомнении — путешествиям во времени она не доверяла. В прошлый раз все закончилось, мягко говоря, плохо. Присутствие Адама, опять же, совершенно не успокаивало — с чем это им придется столкнуться, что волшебник решил лично следить за безопасностью.

Александра подтянула рукава кофты на запястья и повторила за товарищами, сходила за штырем и кое-как вставила его в свободное углубление.

Аэлина аккуратно засунула остальную изоленту в карман и постаралась вспомнить хоть что-нибудь о 1955 году. В голову ничего не приходило, но она в прошлом не была и в целом в самые страшные события редко вовлекалась, поэтому путешествие в прошлое было чем-то вроде приключения, а не опасной миссии. Даже пусть и приключение устраивал Адам. О таких людях обычно говорят "тамада хороший и конкурсы интересные".

Маша мысленно вздохнула, почувствовав прилив вдохновения от того, что интуиция работает в нормальном режиме. Перемещаться в прошлое, да еще и в год, который был недалеко от года взрыва Прытки, было опасливо. Но определенно хотелось посмотреть на Небочесы, еще не ставший Жижами.

Бросив внимательный взгляд на Петю, пострадавшую от искр электричества, сотрудница подошла к коробке со штырями.

— И чем их брать, если не голыми руками? — задала себе чисто риторический вопрос Маша и натянула на ладони рукава. После чего взяла один штырь и, избегая контакта с кожей, понесла к кольцу. С первой попытки в углубление предмет вставать не хотел, но, при небольшом усилии и нескольких пробах, все таки встал на свое место.

— Он не выходит, а выталкивается, — ответил Ури Лене — собрату по проводам и их подключениям. — Думаю, что там внутрях... электричество и оно как-то это все контролирует. Короче говоря, я надеюсь, что мы справились.

Машина времени, значит. Что ж, пусть так. Добро пожаловать в фатализм.

— Не бывал я в тех местах. Если будем давить бабочек или муравьев, то очень жаль, вот прям очень жаль. Не дай Триединый вернемся, а тут у нас Золотая Кошка отремонтирована, а Иржи — блондин.

— 1955 год, значит. Хм... — мисс Свиг нахмурилась, взывая к своей памяти, которая кроме того, что это время было мирным, никаких подсказок ей не давала. — К этому кольцу можно поставить, — Эллен ловко перепрыгнула через один из проводов, показывая свободное углубление для штыря. В глубине души девушка испытывала жуткое волнение, все-таки путешествие в прошлое — это не поездка в Турцию по системе всё включено.

Стряхивая искры с рук, Донован с усилием подула на место их приземления. Впрочем, те не имели болевой эффект, как искры с бенгальских огоньков или летящий от сигареты пепел. Крохотные морщинки на тыльной стороне кистей выглядели так, словно кто-то ущипнул её за кожу.

— Блерх, — осмотрев "подстреленные", буркнула Лотта. — Была, конечно, но помню смутно. Я, кажется, тогда проспала всё к чертям, депилируя руки в огне.

Шарлотта вжалась в плющ, спасаясь от искр и прикрываясь листочками.

— Чувствую я, что хорошим это не кончится. Наше пребывание там, в смысле. Не наступайте на насекомых! И никого не убивайте. Наверное, — насупив брови, промямлила Шарлотта.

Ваня потерла испачканным рукавом щеку и медленно моргнула. Какое-то цыганское ругательство потонуло в шуме голосов вокруг .

— В смысле в прошлое? Это нормально здесь? То есть, я разное видела, аномалии там, порталы, город затопленный, но блин, это все рядом. Сейчас, я имею в виду. То есть... господи, дай мне знак, что все будет хорошо. Я не знаю, — так же шепотом поделилась цыганка и машинально взяла футболку, кое-как оборачивая ее вокруг колбы. Возможность путешествовать во времени у нее в голове не укладывалась.

Перебирая в голове какую-то ерунду, она диким взглядом обвела бывалых на вид сотрудников и с грохотом ввернула колбу в углубление, просто ее выронив.

— В прошлый раз, господин Блэр, с вами не было меня, — коротко и дружелюбно отрезал Адам. — Вот и узнаем, Лёня, дозволено ли мне уходить, — эти слова прозвучали, будто Кадмон сквозь шум и гам стройки услышал шёпот господина Рыженького, с которым тот обратился к Ури. — Формально, я не покину здание Мезы, всего лишь чуть-чуть перемещусь во времени.

Когда все штыри были установлены, когда искры перестали выплёскиваться из переплетений проводов, а на мониторе светилась дата пункта назначения, Адам запустил пальцы в растрёпанные волосы и коротко рассмеялся. Один поворот рычага, и машина времени ожила, загудела. Обсерватория заполнилась гулом голосов, а пространство внутри кольца подёрнулось дымкой. За этой дымкой можно было разглядеть такую же стену, только с неё не свисали провода, а ещё, на той стороне поблёскивал новенький телескоп.

Адам не удержался, подошёл к самому кольцу и провёл над подрагивающей плёнкой из дыма ладонью.

— Я пройду первым, вы — следом за мной. Вы должны понимать, что из 1955 года могут вернуться не все, так что подумайте хорошо. Я никого не принуждаю к приключениям, никогда, это целиком ваше решение. Нет ничего стыдного в том, чтобы заботиться о своей безопасности, — Кадмон легко улыбнулся, зная, что дети всё равно отправятся за ним в полном составе. — Так что решайтесь и следуйте за мной. И хорошенько подумайте, всё ли, что вы взяли с собой, пригодится вам в Больших Небочёсах. Лишний вес нам ни к чему.

Расправив рукава рубашки, он в несколько прикосновений стер с них тёмные пятна и крепко сжал губы. Он не был уверен, что лежащее на нём проклятие не помешает перемещению. В этом был исследовательский интерес и даже азарт. С нетерпением, Адам с нажимом провёл ладонью по преграде из тонкого дыма. Пальцы ощутили только тёплое дуновение. Широко улыбнувшись, Кадмон шагнул в 1955 год.

Неподалёку от оранжерей третьего корпуса Научно-Исследовательского Института Чародейства Правая Меза небольшая крытая терраса, больше похожая на достаточно крупный балкон, обнесённый перилами, переходит в круглую, как дукат, пристройку. Она выглядит моложе остальных корпусов здания и построена явно совсем недавно: светлый камень делает обсерваторию похожей на строения Древнего Египта, цветущий бело-розовый плющ роднит со старыми светлыми склепами.

В дальней от террасы части обсерватории с небольшого уступа вниз идут ступени — здесь прячется запасной выход из Института для транспортировки научных объектов. Дверь всегда распахнута. Вряд ли жителям Больших Небочесов придет в голову что-то украсть здесь или что-то сломать.

Телескоп обсерватории направлен блестящим глазом вверх, в открытое окошко крыши. На одной из скамеек, стоящих здесь же, лежит чуть потрепанная ветром тетрадь с исписанными страницами: кто-то из сотрудников Института вычислял прямые восхождения для группы звезд.

Под куполом обсерватории светло и прохладно, мелкие пылинки парят в воздухе, подсвеченным закатным солнцем, и тишина стоит такая, что отчетливо слышно насекомых за стенами и настырно щебечущую где-то там же птицу. Должно быть, она свила гнездо в каком-то из уступов белых кирпичей.

За стеной было так же слышно редкие машины, какое-то звяканье — возможно, трамвайное — и шелест деревьев. Город жил своей обычной жизнью, и сейчас в нем как раз заканчивался очередной летний вечер.

— Я не могу на это смотреть, я не могу на это смотреть, — всё-таки смотря сквозь пальцы перед собой, бурчал Рыженький, вываливаясь из портала. Выйти и обнаружить своего ректора не собравшимся из атомов в полноценную картинку или наоборот, собравшимся, но в какого-нибудь мега-ректора было бы не очень приятно. — Перекличка нужна, начиная с Адама Янусовича, иначе я не усну. И так не усну, но без неё — вдвое дольше.

И, обернувшись к порталу, Лёнька принялся считать каждого, кто выпрыгивал из будущего. В глазах немножко двоилось, что затрудняло счёт, но Северсталец списал это на свои стандартные побочки от магических перескоков и считал сразу всё, заранее решив поделить потом результат пополам.

Если кто-то обещает, что целыми могут остаться не только лишь все, Блимм всегда обязана туда последовать. Неприятности же ждут, нельзя так обманывать их ожидания. Так что в 1955 год девушка прошла смело, с уверенностью, что в году очередного неведомого зверя ей нечего терять того, за чем гораздо лучше не присмотрит Мефора. Прошлое было явно гораздо светлее. Физически ощущалось чужим, но хотя бы не полумертвым.

— Если вы ведете нас что-нибудь красть из прошлого, то это даже забавно. Чувствуется, что сотрудники хорошо на вас влияют и проявляется что-то родственное.

— У меня такое чувство в животе... — Ури присел на корточки. — Словно у меня там когда-то были бабочки, но они все скончались.

Каска снова сползла на лоб, Деште-Лут снова её поправил. Из-за внутреннего дисбаланса, парень не мог в должной степени оценить убранство прошедших времен. Иначе бы он, конечно, засвистел, потрогал все пальцами и выдал свое авторитетное мнение.

— Чувствую себя древней мумией, наверное это из-за атмосферы. Мои внутренности лежат по баночкам, мозги вообще высушены и вытянуты через нос.

— Почему-то мне хочется сказать что-то лирическое, вроде "ну вот мы и дома", — медленно произнес Доминик, выходя из портала. — Видимо, мне хотелось вернуться в этот город и поглядеть на него еще раз.

Первым делом парень восстановил бунтующий вестибулярный аппарат, потом подошел к стене напротив и вопросительно ощупал ее пальцами. Шероховатая кладка приятно согрела ладонь полукровки, словно рука давно знакомого человека, поданная в дружеском приветствии. Ник незаметно улыбнулся, но тут же напустил на себя побольше серьезности.

— Сейчас нам, наверное, не стоит попадаться на глаза местным, чтобы не возникали лишние вопросы? Но как? — северсталец развел руки в стороны, пытаясь жестом охватить столпотворение мезовчан будущего. — Нас таки толпа.

Анук решил не выбрасывать спички, потому что никто никогда не знает, что будет полезно. Он появился в прошлом и удивился, потому что все было по-настоящему. Настоящие стены, настоящий телескоп. Клопу даже захотелось потрогать все, чтобы узнать, насколько он в этом мире настоящий. Шум ударил по ушам, потому что раньше такого шума не было. Не было машин, не было людей. Гессит часто заморгал и ущипнул себя за руку. Кажется, он был настоящим, как и эти стены.

— Лёня, не кричи, а то мне тоже хочется.

Четыре раза помолившись Шабнак-адыру, Артемий шагнул вслед за ректором, отобрав перед этим у Вани свою футболку и вернув ее на свое законное место.

— Вот это ничего себе, Адам, — Гару поднял взгляд на Кадмона и выразительно хлопнул пару раз глазами. Все, что он брал с собой, было решено оставить при нем же.

— Это законно? Скажите, пожалуйста. Вы же понимаете, что вы сейчас пишете историю? Я с таким у себя в степях ни разу не сталкивался.

Мужчина не мог поверить своим глазам, поэтому решил поступить проще. Он подумал, что умер.

— Красивое место, однако, — протянул Гару и продолжил осматриваться.

Чарли едва не ударился головой о стену, пошатнувшись запутавшись в своих ногах. Перемещения во времени он не заметил вовсе, словно закрыл глаза, открыл — и уже в прошлом. Нынешняя обсерватория ему нравилась куда больше той, которую они покинули, новее и чище. Да и атмосфера в целом вызывала лишь тёплые чувства, если забыть о вероятности случайно раздавить какого-нибудь жука и тем самым вызвать катаклизм в будущем.

Первым делом Чар почему-то подумал об Адаме. В пятидесятых он ещё не был привязан к зданию, значит, может из него выходить? Законы времени были чужды сотруднику, поэтому он молча посмотрел по сторонам, едва сдерживая эмоциональные вопли.

— Анунах меня дери, вот это тут, конечно, да-а-а, — Чарли погладил стену и покосился на ребят. — Можем попробовать сойти за местных, Ник, или туристов.

Экки вздохнула с тем особым выражением лица, которое можно увидеть у человека, пришедшего на приём к стоматологу и точно знающего, что на хорошее обезболивающее денег не хватит, а лечить надо половину челюсти. Молча нахмурившись, Экки, взяв за руку Миранду, шагнула следом за ректором.

Оглянувшись по сторонам, Экки с облегчением отметила полное отсутствие опасной техники. И с напряжением, полное отсутствие ректора.

— И что теперь? — тоскливо спросила Мукки у телескопа.

— А как мы вернемся? — Первым делом осведомился Рик, не забывая впечатляться уютной картинке и помнить об ужасных нравах аборигенов этого времени, если можно вообще выразиться таким образом. — А почему информация была закрыта в Вурхейме?

Пожалуй, Рико мог бы задать еще десяток вопросов, нервных и не связанных между собой, однако, не стал. Зато попытался пересчитать сотрудников, дважды сбился, и бросил эту затею. В этот раз, кажется, предполагалось, что Адам присмотрит за мезанцами. Правда, возвращения всех он не обещал. Может, тоже не сумел посчитать всех искателей приключений.

— Как к ним можно не ходить? Они ведь ждут, — пробормотала Бэт, выходя из портала и вспомнив слова котёнка.

Она себя сейчас примерно так и ощущала. Недалёким, ничего не смыслящим котёнком, воспринимающим обещанные "приключения", как нечто особенное и невероятное, а на самом деле всё обернётся чем-нибудь жутким и трагичным.

— Ну и чёрти с ним. Это должно быть хотя бы интересно.

Оставив сомнения в будущем, Бэт с любопытством осмотрелась вокруг.

Телепортация во времени оказалась не такой уж и страшной, как казалось бы. Помещение выглядело уютным и не напоминало то, откуда ребята начали своё путешествие несколько минут назад. Минерва осматривалась с детским интересом, сделав несколько шагов вперёд. Путешествие привлекало к себе внимание тем, что они смогут изучить историю города прямо на своих глазах, пусть и с опасностью для жизни.

— Такое чувство, что сейчас нас должны спалить с тем, что мы не сотрудники Мезы на данный момент, и почему мы вообще находимся здесь.

Аэлина поморщилась. Свет в этом помещении казался ей ярче, чем в прошлом, заставляя зажмуриться и наблюдать за остальными из-под руки.

— Мы выжили?

При выходе из машины времени она сразу приземлилась на пол и теперь смотрела на всех снизу вверх. Почти как всегда, но теперь ещё ниже. Быстро подскочив, Элин вдруг подумала о том, что кто-то мог не дойти и пыталась всматриваться в лица, но после скачка во времени у неё кружилась голова и черты казались размытыми.

Самодовольно прозвучало это псевдозаботливое разрешение выбрать от господина ректора. Настолько, что почти отбило желание идти в новую, не запятнанную старостью стену. Но Алала всё же пошла. Нужно кому-то проследить, чтобы следящий за всеми Ник не сошел с ума.

Шаг — и Бурёнку перетряхнуло, как и все внутренности, но интерьер определенно поменялся — обновился. Да и воздух стал будто немножко чище — это она могла почувствовать даже без нюха, — а телескоп смотрелся в стенах обсерватории намного гармоничнее, чем машина времени. Не так увлекательно, но всё же. Но всё же тряхнуло ещё раз, уже от осознания, что Алала оказалась там, где её ещё не было даже в планах.

— Мать моя женщина, — задумчивым полушепотом выдала Марсель, оказываясь после перемещения в том же месте, но одновременно и совершенно другом. Эта обсерватория были в сотню раз привлекательнее, эстетичнее в классическом смысле и определенно новее той, что была в Институте настоящего времени. — Это вот вообще реально? Я, конечно, догадывалась, что до Прытки Меза была симпатичнее, но это прям вау.

Сотрудница удивленно поморгала, пощипала себя за руку и щипнула Хосе, которую тащила в портал за собой за руку, чтобы точно поверить в реальность ситуации. Маше захотелось даже потрогать листики плюща, но далеко от портала и группы отходить было бы не самой хорошей идее, на ее взгляд.

Ася была готова ко многому. Уворачиваться от ударов, убегать, магичить, ползать по потолку. Разговаривать с людьми в конце концов!

Но выдалось вместо этого кое-что посложнее — стоять и смотреть. Просто стоять. Кьелл чуть отошла в сторону, зорко озираясь. Обсерватория была пустая и красивая, и часть этой красоты — нелюдимость — медленно таяла, прогибаясь под озирающихся студентов, появляющихся рядом.

— Так, — Ася вышагнула из прекрасных Жижей будущего в отвратительные Небочесы прошлого и уперла руки в боки: — А как мы вернемся назад-то? Хотя ладно, не так это и важно, здесь красиво.

Тургенева осмотрела свои руки, ущипнула себя за ляшку и победно улыбнулась. Подумаешь, путешествия во времени. Она когда-то ела медовики из человечины, а тут всего лишь прошлое.

— Я цела, Лёнь, — тетрадь с каракулями девушку не очень заинтересовала, но вот выход наружу, на террасу — даже очень. По всей видимости, взрыва еще не произошло, а значит был шанс полюбоваться на пейзажи. — А мы ведь погуляем здесь немного? Я понимаю, ты мое задание и вот это всё, но здесь же должно быть ужасно интересно. Взять интервью у людей за пару лет до их потенциальной смерти. Такой материал будет, ух.

Слова начальника могли бы даже рассмешить ведьму — чувство самосохранения у нее атрофировалось уже очень, очень давно, и забота о собственной безопасно перестала быть одной из приоритетных задач. Насчет поклажи Саша сомневалась только в одном — не стоило ли все же взять с собой кинжал. Она все еще могла только шутить в духе "у меня есть нож и я не боюсь вскрыться", но вдруг бы оружие кому-то пригодилось?

Девушка решительно шагнула в странное марево следом за другими.

— Красота-то какая, — улыбнулась она, повертев головой уже в новом месте. Переход никак не ощутился, по крайней мере, пока, и Синёва задумчиво прикинула теоретические возможные последствия.

У Айвинн была встроенная функция самосохранения. И при словах странника про нарушения безопасности, парень задумался, стоит ли следовать за всеми. Однако, по миру поездив, все повидав и не найдя цель своего существование. "Может это она, может в прошлом будет найдена цель?" — с этими мыслями парень проследовал со всеми.

Рюкзак за плечами был тяжелый, парень покрепче держался, чтобы лямки не впились в плечи.

Никогда не путешествовав во времени, Айв не был удивлен этому и уже всецело был настроен и погружен в приключение.

— Dominic, сделаем вид, что местные сами. Что там было модно в 55-ые? — Айв посмотрел на себя, на то что на нем надета ночнушка и прикинул, что этот наряд местные могу не оценить.

— Трах-тибитох-тибидох, вот это я понимаю, технологии, — предусмотрительно выставив руки вперед для баланса, вновь чертыхнулась Ойш. В который раз за небольшой промежуток времени. Пожалуй, стоило послушаться мамАксу и все таки взять с собой для успокоения пустырник.

Сам процесс телепортации девушка не почувствовала. Или почувствовала, но столь была увлечена своими мыслями об этом действии, что оные вытеснили всю остальную информацию, поступающую в мозг от всех центров чувств. Лишь некоторое время ощущалось легкое покалывание в пальцах.

— Мы не умерли и это не рай? Для ада просто слишком милое место.

Повертев головой и осмотревшись по сторонам, Ачиммури немного выровнялась и порядком успокоилась. По крайней мере никто на них не бросился с криками и оружием, что несомненно радовало и утешало. Сделав шаг назад, Эхо ухватила Кьелл за руку. То ли надеясь найти в этом прикосновении поддержку для себя, то ли самой поддержать спутницу.

— Да никог....

-....даааааааааааааааа, — Ваня с воплем выпала в 1955 год, не отпустив футболку Гары ни на минуту. Вокруг разносились голоса. Кажется, где-то далеко даже шумели машины. Судорожно вздохнув, цыганка открыла глаза и заозиралась по сторонам, как будто видела всех этих людей впервые.

— Тэ скарин мандэвэл, это по-настоящему? — сорвавшись на сиплый шепот, Иванна разжала сведенные пальцы и опустилась на корточки, сделав вид, что хочет потрогать камень. На самом деле её не держали ноги.

Отвернувшись, она несколько раз тяжело потянула открытым ртом воздух и со сдавленным "охренеть" заозиралась вокруг с удвоенным любопытством.

— Господи, прохлада, спасибо, Крылатый! — Даня вздохнул полной грудью и попрыгал на месте, разминаясь и вертя руками как ветряная мельница. За его спиной зиял портал и в распаленном авалонской духотой мозгу Кессы наконец-то пронеслась шокирующая мысль, что они в прошлом. Вокруг него стонали и кряхтели, но сам мальчишка чувствовал себя превосходно и рвался исследовать город.

— Я даже не знаю, как тут все выглядело в прошлом, — заявил он стеняющей рядом Ване и вдохнул воздух. Тот пах совершенно не по-прошлому, но Даня все равно старался уловить в нем те самые 55-е годы.

Ну раз пришла, то надо идти до конца. Так решила Элизабет и, поправив на плече лук и колчан, подошла к машине времени.

— Была не была! Умирать, так со всеми.

Лиззи переместила в Большие Небочесы, которые приняли её своей красотой красок, так разительно отличавшимися от хмурой обсерватории.

Ребята уже все были рядом, но Лиззи на всякий случай осмотрелась — вдруг кто-то потерялся. Ну кроме господина Кадмона. Его не жалко, сам найдется.

Адара резко выдохнула, глядя на то как перед ее глазами оживают страницы из учебников по истории. Всего лишь парочка движений и она сможет стать частью каждой строчки, каждого слова и несомненно каждой буквы. Какие-то опасения с неловкостями постепенно отступали, позволяя ведьме сделать несколько шагов в неизвестность и напоследок тревожно оглянуться. Где-то там оставались ее близкие, друзья, знакомые и абсолютно привычный мир. Здесь же их ожидала лишь сплошная неопределенность.

Слегка пошатнувшись волшебница выскользнула из так называемого портала, а после внимательно осмотрелась. До боли похожая обстановка, которую еще не успели тронуть ни время ни бедствия. Ласковый ветерок, новенький телескоп да предвкушение чего-то неизвестного.

— Какая же красотища! Выглядит просто потрясающе, — не удержавшись, ведьма немножко закружилась, восхищенно озираясь по сторонам.

Проходя через временной портал, мисс Свиг зажмурилась, поэтому сейчас, открыв глаза, Эллен потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к свету и вообще к преобразованию. В её руке всё еще была крепко сжата волшебная палочка и ногти болезненно впивались в ладонь. И лишь сейчас, убедившись, что опасности рядом нет, по крайне мере — очевидной опасности, девушка убрала волшебную палочку обратно в рюкзак.

— Ури, эх, надо было прихватить специальные таблетки, — мисс Свиг с сочувствием взглянула на юношу, радуясь, что ее вестибулярный аппарат был еще вполне ничего, возможно сказывались давние занятия по танцам.

Похоже, у Донован был талант к интуиции на отправление в прошлое. Как письмо, которое постоянно тянется во временную воронку, так и не достигая своего адресата, копошась на стадии написания. Всякий раз, когда она выходит на тропу помощи Мезе, получается так, что прошлое неуемно преследует её. Как и сейчас.

Вылетев из дымки, Шарль коснулась коленями пола. Чистый пол, без проводов, без искр, летящих отовсюду, выглядел многообещающе. Шарлотта оглянулась. Сознание пошатнулось. Непривычно видеть здание, не собирающееся тебя убить, без существ и аномалий, не собирающихся вырезать всех твоих знакомых.

Лотта повернула голову и коснулась плюща. Привстав, она продвинулась к телескопу, повертев какое-то колесико, ощущая себя ребенком, получившим долгожданную игрушку. Данной игрушкой для Донован было прошлое.

— Здесь здорово.

При перемещении Адама подмывало совершенно по-детски зажмурить глаза, то ли чтобы не увидеть собственной неудачи, то ли чтобы усилить элемент чуда, сделать его ещё более неожиданным и прекрасным. Но Кадмон был учёным и не мог позволить себе такой роскоши — он должен был видеть своими собственными глазами пролетающие мимо десятилетия, слышать водоворот голосов, всего лишь секунда, но её нужно было впитать до конца.

Белые ботинки коснулись каменного пола в 1955 году. Только сейчас Адам в полной мере смог поверить в удачу своей затеи. Дети один за другим выскакивали из висящего в воздухе портала. Как только последний из них перебрался на Ту, теперь уже Эту сторону, портал растаял в воздухе без следа.

— Что ж, — невозмутимо улыбнулся Адам, — для отхода придётся искать резервные пути. Хорошо, что я отправился с вами, правда? Красть мы вами ничего не будем, по крайней мере из Института. Ведите себя тихо, судя по документам за 1955 год, сейчас пора отпусков, вечер, если мы не будем лишний раз привлекать к себе внимание, то на улицу выйдем достаточно просто — через дверь. Не задерживайтесь, время деньги.

И Адам, более не задерживаясь в обсерватории, стремительным шагом направился через террасу по знакомому пути к выходу из института, ещё не вполне уверенный, что сможет покинуть его стены. Место было знакомым, но в то же время чудесным образом чужим. Свежие яркие обои на стенах, безоблачное небо за окном, полное отсутствие паутины, подтёков под потолком, целые окна. Здание выглядело свежим, новым, каким его никто не видел в настоящем времени.

— На выход, смельчаки. Через двор на улицу.

Анук пошёл следом за ректором с таким видом, как будто никогда раньше не видел ничего подобного. На самом деле, он и не видел. Мальчишка не мог закрыть рот, часто моргал, боролся с желанием потрогать все и усиленно прятал листья, но те хотели быть на теле.

Гес прошёл через двор, как сказал Адам, повернулся и ещё раз посмотрел назад, на то, через что шёл.

— Волшебно, — улыбнулся Нук.

Ася кивнула, покрепче перехватывая ладонь Эхо. Прислонив палец к губам, девушка послушно пошла следом за процессией, уводя за собой и спутницу. Вечерняя духота пряталась, не решаясь показываться, но существовала на границе восприятия — значит, день был жаркий. И завтра, вероятно, тоже будет.

Слово «завтра» было странно даже думать.

Чарли проводил взглядом Адама, ещё раз погладил стену, стараясь полностью свыкнуться с происходящим, и последовал к выходу. Реальность пятидесятых напоминала скорее кинофильм, особенно после стольких лет в Жижах, и было непросто держать себя в руках при виде чего-то, что в будущем будет разрушено.

— Очень надеюсь, что нас не повяжут и не заберут на какие-нибудь опыты, — оказавшись на улице, Чар прищурился, оглядываясь вокруг.

Переместившись, Петя неуклюже впечаталась в Машку, но постаралась долго не давить на нее лишним весом. Явное различие обсерватории настоящей и будущей бросалось в глаза. Взять хотя бы замечательный своим наличием телескоп, который привлекал внимание не меньше отделки из светлого камня.

— Очень даже да. Идем? — вдохнув полной грудью воздух из прошлого, Хосе потянула кошковку за локоть.

— Не привлекать внимания. Ладно. Не привлекать, так не привлекать. Что может быть проще?

От трепетного волнения и предвкушения внутри у Бэтти, кажется, усилилось и без того развитое желание поболтать, хотя она плохо представляла, как такая толпа народу может не привлечь к себе внимания. Это как с пьяными, когда они пытаются показаться трезвыми и от того ещё больше выдают себя.

Перехватив рукоять молота поудобнее, заводчанка отправилась следом за ректором и прочими ребятами.

— Кричи, Анук, чё уж там, нас всё равно толпа, — по-дружески посоветовал Лёнька двоящемуся клопу, попеременно смотря то в одни его задорные глаза, то в другие, то вообще переключаясь на вторую пару, женскую. — Асечка, вы представить не можете, как я вам рад, давайте как-нибудь потом навернём пару капельниц у Раксары Валерьевны за постоянные наши встречи в горячих точках. Возьмите меня ещё кто-нибудь под руку, это, конечно, не обязательно, но было бы кстати! Там с прошлого раза на лбу ещё что-то болит и, возможно, прорезается, не чокнуться бы об стену опять тем же местом.

Проверив на всякий случай демона в кармашке, Лёнька нетвёрдыми ногами пошагал вперёд, во двор. Место (по мере восстановления нормальной ориентации в пространстве) оказалось классным. Вроде бы наше, родное, вдоль и поперёк исхоженное (и даже больше, на прошлые гейсы Лёня где-то тут в будущем успел поспать!), а нет. И не возьмёшь ничего даже на память.

Алала осмотрелась снова, но, увы, не ощущала чего-то, похожего на восхищение стареньких мезовчан. Возможно, в этом виновата нехватка ностальгии, возможно, она была слишком сконцентрирована на том, что им предстоит сделать и наконец-то перестала щуриться, когда весь табун из будущего и она сама прекратили всяким образом светиться. А возможно, причина в том, что назад тем же путём им не выбраться, что добавило плюс одну сложную задачу в их список дел.

"Прелесть".

На выходе из обсерватории, Бурёнка ненадолго задержалась, погладив подушечкой пальца ближайшую стену — ощущения были совершенно другими, а двор таким новым, что пришлось заново щуриться, пока глаза не привыкли к свету. Но Алала пошла, почти не отвлекаясь на новые старые пейзажи.

Впервые с момента попадания в институт, Аэлина почувствовала что-то вроде привязанности к ректору. Раньше это было, скорее, просто уважение к человеку, руководящему этим заведением и только сейчас она поняла. Все мезахистов не просто выполняли указания ректора, а хотели их выполнять. И каждый раз верили, что в этот раз будет по другому. А если не будет, то всё равно хорошо.

— Стокгольмский синдром, не иначе, — себе под нос пробормотала Аэлин, быстрым шагом двигаясь к выходу.

Ури пошел зигзагами за ректором. В голове, как и в желудке кружились вихри танцующих молекул. Деште-Лут и не знал, что он так плохо переносит путешествия во времени.

— Без паники, я мастер маскировки. Меня ни за что не отличат от местного, я словно хамелеон, который прижимаясь к стене, становится стеной.

Золотая каска несомненно помогала мимикрировать под атмосферу прошлого. Да и кто сказал, что в 1955 не было золотых касок и людей, которые выглядят, словно их укачало?

— Вот пол, вот стены, вот раз нога, два нога. Первая где? Ах, вот она, моя хорошая. Ну, еще чуть-чуть.

Уговаривая себя делать шаг за шагом, Ури прошел через двор.

— Если что, чуваки, если он начнет испаряться или там еще что, хватайте его и несите обратно. Иначе нас с вами ждет увлекательное ожидание до взрыва и бесславный конец, — Ася покачала головой и двинулась следом, во двор.

Несмотря на вечернюю прохладу, в воздухе чувствовалось тепло уходящего и видимо достаточно жаркого дня, поэтому Тургенева еще раз порадовалась, что оделась весьма по-летнему. Стараясь выглядеть очень по-прошлому, девушка засунула руки в карманы и принялась насвистывать под нос какую-то мелодию, похожую на финальную песенку из мультиков "Луни Тюнз".

— Красота-то какая, — протянула девушка-дом, уже почти на выходе, — просто невероятно. Леня, капельницы за мой счет!

Сотрудница молча поспешила за ректором, успевая бегло осматриваться. Минерве не хотелось так быстро уходить, но перечить Адаму было попросту страшновато. Поправив лямку рюкзака, Вескер едва улыбнулась — приключение казалось слишком интересным, чтобы быть таким лайтовым. Главное, чтобы зажигалки хватило на всё время. Выйдя на улицу, кошковка вновь начала крутить головой туда-сюда, чтобы запомнить как можно больше всего.

— А обратно мы как? На орлах? Фестралах?

Блимм на затянувшееся мгновение забеспокоилась, но отложила все мысли на потом. Сейчас ее больше интересовало, как не спалиться, что она тут не только вне места, но и вне времени, и как пережить слишком уж заполонившую все жару. Осматриваясь и запоминая дорогу, бальзамировщица вышла следом за всеми. Пока происходящее даже не казалось реальностью.

По сторонам Марсель любопытно озиралась, явно все еще сомневаясь в том, что происходящее реально. Внимательно выслушав ректора, запомнив уточнение про отпуска, Маша поддалась Хосе, следуя за ней и быстро принимая на себя ведущую роль.

Вид здания, еще не заброшенного, был удивительным и казался совершенно не реальным. Рик с трудом убедил себя, что это не аномалия, что здесь аномалий вообще еще нет, что гайки на дне рюкзака не являются жизненной необходимостью. Несмотря на то, что Рико успел повидать город до взрыва, сейчас он слишком привык видеть Жижи, а не Небочесы. И именно этот чистый и аккуратный вид стал для полукровки неправильным. Настолько, что его хотелось разрушить, испачкать, вернуть к привычному образу. Но следовало спешить. Оставаться в одиночестве в таком месте было бы слишком жутко. Да и возможность возвращения оставалась загадкой. МакАлистер даже успел подумать, проходя по двору, не намерен ли Адам захватить здесь власть и просто обосноваться в более благоустроенном варианте Института. И заторопился оказаться рядом с Ником, чтобы выйти на улицы вместе с ним, не позволяя брату задержаться тут на осмотр достопримечательностей и клептоманские покушения.

Даня подпрыгнул как чертик из табакерки и поспешил следом за ректором.

— Чума-а, — протянул он выученное с улицы словцо и хлопнул себя по боку. Где-то позади он услышал знакомый голос, обернулся и помахал рукой девчонке. Хотел было проорать приветствие, но вовремя вспомнил наставление Адама и принял позу ниндзя из деревни Скрытого Листа.

— Тут действительно все такое, — он помолчал, идя в толпе, — такое новое!

— Так, надо как-то изловчиться и стараться держаться поближе к своим, — пробормотала Саша. Испытывать свое чувство направления ей не хотелось, вероятнее всего, из-за страха, что оно откажет — ведьма в этом времени, в конце концов, еще даже не родилась. То есть, конечно, сбоев быть не должно, но мало ли...

Девушка провела рукой по лбу, стирая из-под челки капли пота, все же в кофте было слишком жарко, и последовала за товарищами. Думать о возвращении она пока вообще не решалась.

Выдохнув, Ива медленно поднялась на ноги. Она ждала от путешествия во времени чего-то другого — может, что их будет бросать из стороны в сторону, может, что они просто провалятся и будут проталкиваться вниз, как будто через препятствие. Но на самом деле, они просто сделали шаг. Если бы Ваня не заорала, все прошло бы куда более безболезненно.

По привычке проверив, не выпал ли нож или сигареты, девушка догнала Лёньку и вцепилась ему в локоть, как будто не было минутного приступа паники.

— Щипай меня, Лёня. Щипай.

Экки меланхолично вытащила на ходу первую сигарету, внутренне готовая ко всему. Миранда с любопытством глазела по сторонам. Проходя через двор бодрым шагом, Мукк всё-таки присоединилась к подруге, с удивлением оглянув непривычно опрятный, уютный чистый двор.

— Пора отпусков, это всё объясняет, — пробормотала Экки себе под нос. Радоваться видам она не спешила. То, что Адам никуда не пропал и всё-таки идёт с ними с одной стороны радовало, было бы хуже, если бы они оказались тут одни, но всё-же, всё-же... Не нравилось это Эк, сильно не нравилось.

Адара светло улыбнулась, ласково проводя пальцами цветным обоям и всем своим естеством ощущая как что-то меняется где-то глубоко внутри. Профессор двигался вполне уверенно, поэтому ведьма решила последовать прямиком за ним, лишь изредка оглядываясь на двух очаровательных подруг. План минимум — не заблудиться, а максимум таки вернуться обратно домой. Далсер достаточно уверенно прошла по внутреннему дворику, слегка напевая тихую мелодию и придерживая свои вещички.

— Красть не будем, — про себя подытожила Шарлотта. — И зачем тогда мы здесь.

Поправив сползающий мешок за спиной, Донован бойко направилась следом, оборачиваясь кругом, чтобы еще раз запечатлеть глазами свежую обсерваторию.

— Нужно было брать фотоаппарат, — щелкнув пальцами в невидимую камеру, улыбнулась Шарлотта и пошаркала за остальным к выходу на улицу.

— Это замечательно, что вам ничего не придется красть. Не одобряю я этого, — в голосе мисс Свиг прозвучали стальные нотки. Её отец, волшебник английского происхождения, в свое время занимался тем, что промышлял кражей магических артефактов, а потом долго скрывался не только от министерства магии, но и даже от обычной маггловской полиции, поэтому Эллен мысленно прибавила несколько пунктиков к порядочности ректора будто позабыв о предыдущих его деяниях.

— Какая прекрасная погода, — мисс Свиг вышла во двор, с любопытством рассматривая окрестности. Настроение ее заметно улучшилось, и она бодрым шагом отправилась вслед за сотрудниками.

— Наслаждайтесь моментом, мисс Блимм. Время — не такая уж непреодолимая категория.

Двор Института зарос зелёной травой, аккуратно подстриженной без единого одуванчика, в отличие от зарослей сорняков, которые заполонили двор в XXI веке. Но оценить его красоту и ухоженность не было ни времени, ни сил. Чем ближе был выход из Института, тем сильнее от нетерпения у Адама дрожали руки. Чтобы скрыть это, он сжал их в кулаки и пропустил детей вперёд. После перемещения его магия всё ещё была нестабильной, из-за чего сказать наверняка, свободен он или нет, Кадмон не мог. Всё приходится познавать эмпирическим путём.

Пройти не останавливаясь, или притормозить, распробовать момент неизвестности?

— Что ж, будет весело, — Адам издал короткий и тёплый смешок.

Улица Рейнара Высокого считалась одной из самых живописных в городе. То, что одна ее сторона полностью принадлежала Институту и раскинувшемуся вокруг него парку, только делало ее симпатичнее: зимой проезжую часть заливали, превращая в каток, и на склонившихся над тротуарами липами развешивали тепло светящиеся гирлянды. Летом эти же гирлянды терялись в листве, но вечером все так же загорались, освещая разными цветами ряды деревьев, аккуратную мостовую и ворота Института Правая Меза.

На затененной стороне улицы стояло несколько киосков. Один, полностью автоматизированный, продавал газированную воду с сиропом. Возле кнопки с изображением яблочка и надписью "Баббл-ап" значилась звездочка — похоже, это был самый популярный напиток месяца. Однако, наиболее стертой, а значит и самой востребованной, была "Окта-кола". Чуть в стороне от автомата под полосатым зонтиком дородная женщина продавала эскимо. Оно было всего трех видов: сливочное, шоколадное и яблочное — но малый выбор не отражался на его отличном качестве. Продавщица с интересом отгадывала кроссворд во весь разворот черно-белой газеты и отщелкивала от себя мух кончиком длинного хвоста с коровьей кисточкой.

Еще в одном киоске продавали газеты. В самом удаленном — тонкие и высокие бутылочки со светящимся серебристым содержимым. Бутылочки были подписаны номерами, но сам киоск закрыт.

Дальше по улице начинались жилые дома, небольшие магазины и здания с вывесками бытовых услуг. У поворота на проспект Три-Еси, который шел перпендикулярно улице Рейнара Высокого, красовалась рыжая трамвайная остановка.

— Великий Триединый, — прошептал Анук и открыл бутылку воды. Он выпил почти половину, вытер пот со лба и отпил ещё чуть-чуть. В горле сохло то ли от счастья, то ли от жары.

— А куда нам дальше, Адам Янусович? — моргнул клоп и все же решил узнать. Должен же ректор знать, куда именно идти.

— Еще немного и я буду ловить чувства дежавю, — мягко пробормотал Ник сам себе, спустившись по ступеням. — Однако, надеемся на вашу сообразительность, товарищ ректор, здесь прекрасно, но задерживаться надолго не хочется.

Не смотря на серьезность затеи, Доминика одолевала необъяснимая легкость. Это выражалось в улыбках, быстрой походке и мальчишестве, с которым дампир оглядывался по сторонам, задевая ботинками выступы брусчатки. Единственное, что донимало полукровку — жара. Спасали длинные вечерние тени и погодный демон по имени Пуговка, обеспечивший ребятам свежий ветерок.

— У нас есть точный маршрут или мы что-то ищем?

— Только представь насколько красивый город, слушай! — восторженно, но тихо, вещая Хосе на ухо свои приключения, Марсель оказалась на улице и постаралась не спускать взгляд со спину ректора. Название улицы она не знала, но упорно пыталась найти какую-нибудь табличку на стене здания, на это самое название указывающее.

— Куда мы дальше? Будем покупать печатное издание ради ознакомления? — скосив взгляд на газетный киоск, спросила Маша и подхватила Петру под локоть на манер прогуливающихся парочек.

— Я хочу вон там вон что-то. Из блестящих ящиков. — Пробормотал Кесса и, глядя на Анука, тоже достал свою бутылку воды и сделал маленький глоток. Привитый инстинкт пустынного разгильдяя говорил, что воду надо беречь.

— Ник-Ник! — Он толкнул локтем старшего и прошипел, указывая на женщину, — у нее же хвост есть, смотри! Кто это?

Маршрут был ему пока что не важен, от блестящих ящиков веяло прохладой, а от женщины с газетой — нераскрытыми деталями расовой фауны Королевства.

— Я вижу шоколадное мороженое с шоколадом, — Даша сощурилась то ли хищно на будущую добычу, то ли на слишком яркое солнце. — Меня будем минимально интересовать, куда мы идем, если исследовать вот все те киоски. Здесь принимают обычные дукаты или для них еще слишком рано? У меня плохо с историей, но в кои-то веки ж надо не украсть, а сделать вид, что мы приличные люди, а не корпорация монстров на выгуле. Хотя вопроса, а куда мы, собственно, это не отменяет.

Постепенно ребятам удалось выбраться на весьма оживленную улицу и Адара позволила себе маленькую улыбку.

— Здесь очень-очень непривычно. И безумно красиво, да.

Неловко пожав плечами, девушка приблизилась к небольшому дереву и плавно провела по нему рукой. Живое. Вот что было самым удивительным в этом прошлом — его сказочная нереальность.

— Поделишься?

Элизабет с жадностью смотрела на воду в бутылке. От жары хотелось не то, что выпить воды, хотелось упасть в ледяную ванну или закрыться в холодильнике.

— А у кого-нибудь есть деньги с собой?! Может купим по мороженки?

Глаза Элизабет округлились и страстно смотрели на прилавки с этим десертом.

Оказавшись на улице, Бэт почесала затылок, посмотрев сначала в одну сторону, затем в другую и неопределённо хмыкнула. Этот город был совсем не похож на тот, из будущего и одновременно с тем вызывал очень двоякие впечатления. Всё выглядела таким мирным и чужим.

— Куда нам дальше-то? — уточнила заводчанка, поглядывая в сторону трамвайной остановки.

Очень хотелось на экскурсию, но скорее всего им не разрешат вот-так бесполезно тратить время.

— Ник, ты меня конечно извини, но у меня внезапные проблемы со зрением, а тебе я вроде как из присутствующих доверяю больше всех, — со вздохом произнесла Саша, наконец признав свою недальновидность. — Ты не против, если я время от времени буду хватать тебя за руку? Боюсь отстать и потеряться.

Лестница стала для Саши тяжелым испытанием, и ведьме становилось немного дурно от мысли, сколько таких еще впереди. В этот раз об очередном приключении она начала жалеть даже раньше обычного. Даже необычайно красивый город вокруг не то чтобы сильно помогал -

— Интересно... — продолжая осматривать всё вокруг, тихо прошептала сотрудница. Сейчас она чувствовала себя гораздо спокойнее, нежели до начала путешествия. Напряжение неспешно спало, из-за чего Минерва продолжала незаметно улыбаться. Этот город привлекал её гораздо больше, чем то, в котором приходилось жить.

Сняв рюкзак, Вескер открыла его и попыталась достать бутылку, не уронив при этом ничего из него. Вытащив её вполне себе удачно, девушка сделала несколько глотков. Стало немного легче, пусть и жара давила на девушку. Минерве пришлось откинуть мысль, что надо снять свитер. Не сейчас, хотя бы.

— Вот это, конечно, вообще-е-е...

Чарли остановился неподалёку от проезжей части, с жадностью ловя каждый момент. В Жижах он привык на выходе из института видеть полу-обжитую серость Старого района, здесь же город цвёл и дышал. Хотелось остаться в нём подольше, насладиться пребыванием и узнать что-то новое о прошлой столице.

— Интересно, а отсюда видно "Кошку"? — Чар прошёлся чуть в сторону, осознавая, что с такого ракурса разобрать в череде целых строений одно здание вряд ли получится. Но что-то внутри него ёкнуло от возможности увидеть молодую бабМашу и посмотреть на родное общежитие в годы его расцвета. И остановиться на ночь, что уж.

Оставив греющую мысль, Чар обернулся к товарищам, похожим на настоящую толпу туристов, ожидающую гида, и присоединился к ним.

К улице Алала вышла уже более осторожно, чем передвигалась прежде, а ещё — держала рот на замке и больше слушала. Они и без её вставок шумные и похожи если не на вурхеймовский выводок постаппокалиптического завоза, то на весьма странных туристов. Хотя, если судить по местным продавщицам мороженного, ещё не всё потеряно.

Бурёнка тихо подошла со спины к Никки, чтобы четче услышать ответ ректора, а заодно выловить немного радости под прохладным ветром. И не удержалась, чтобы не ткнуть в плечо Данко, приложив указательный палец к губам.

Ася очень давно не выбиралась ни в город, ни куда-то вообще. Поэтому минутка очаровательной городской природы благостно подействовала на отношение Тургеневой к Адаму и к великим волшебникам этих островов вообще.

— Мы собираемся спасти эту красоту? Знаете, я и до этого была за, но сейчас вообще очень за, — полушепотом пробормотала Ася кому-то из ребят на ухо и снова завертела головой. — Просто невероятный городской массив, я смогу выгуливать своих котов на поводке не боясь, что меня затянет в какую-нибудь аномалию. Кстати, Адам Янович, купите нам водички? Я не взяла с собой мелочи, а попробовать газировку из прошлого хочется.

Аэлина давила в себе мгновенно растущую любовь к этому городу. Она всей душой любила Жижи за их специфику, но всё же была девушкой и не меньше любила прекрасное вокруг себя. Было приятно наблюдать солнышко в контрасте с зеленью и свежим, красивым городом, а не подсвеченную солнцем ржавчину и собак, обменивающихся блохами. Засмотревшись, она случайно врезалась в кого-то и сразу же повернула в сторону Адама и подошла ближе, чтобы услышать куда идти дальше.

— Ёлки, — дунув снизу-вверх на закрывающие обзор кудри, Лёнька покрепче прижал к себе Ванькин локоток. — Это что-то с чем-то. Интересно, какая валюта у них сейчас в ходу, я бы и попить, и погрызть чего-нибудь местного не отказался. Это же не повлияет в будущем на ремонт в кошке?

Единственное, что терзало Лёнечку ещё больше, так это то, как сейчас выглядел завод. Он тут? Стоит, работает, пыхтит трубами? Там, где у них сейчас варится окрошка и валяются коты, гудят механизмы и смеются (или не смеются, они же суровые!) поляки? Получается, и пан Северсталя ещё нет?

Рыженький сомневался, что сам не потерялся во времени и нахлынувших вопросах, поэтому поискал глазами Ника и немножечко успокоился. Вот он, цех, всё равно незримо с ними.

Следовать за стремительно унесшимся в закат ректором и параллельно разглядывать все по сторонам было делом проблематичным, учитывая то, что под ноги могло подвернуться что угодно, любых размеров и любых качеств. На то оно и прошлое, чтобы разительно отличаться от привычного настоящего: если уж искать в чем-либо опасность, то она явно должна была выглядеть совершенно иначе, нежели существующие в Жижах. Не в Больших Небочесах. Собственно, на все это Ойше было откровенно плевать: она любопытно пожирала взглядом каждый клочок пейзажа, про себя радостно отмечая каждую детальку, каждый звук, стараясь запомнить его и записать в какую-то необыкновенную книгу в памяти.

— Как вы думаете, мороженное из прошлого не нанесет нам вреда? — заприметив киоски с едой, девушка невольно улыбнулась. Однако тут же постаралась сменить выражение лица на более серьезное, ведь в прошлое они отправились не ради развлечений. Сильнее сжав ладонь Асвейг, Ачиммури потянула ее за собой, стараясь ни на шаг не отступать от следующих за ректором ребят ребят.

— Давайте скажем этой даме, что нам нужна одежда и мотоцикл, — кивнул Уриэль в сторону женщины с эскимо. — Она выдаст нам халаты и тапочки, после чего мы поедем в санаторий.

Деште-Лут держался за живот, дурнота проходила постепенно. За последние полчаса, парень потерялся во времени и в пространстве и теперь ходил за всеми хвостом, потому что пока что ничего не понимал. В аптечке были бинт, зеленка и какие-то порошки, которые нужно употреблять внутрь. Сейчас Ури был близок к тому, что начнет употреблять все, что найдет его острый, но мутный глаз.

В обсерватории Айву больше приглянулось. Электроприборы — стихия, в которой он жил, от которой подпитывался энергией. И чем дальше уходил с сотрудниками, тем не понятнее становилось, что же от них требуется. В чем смысл путешествия.

На взгляд попался механический автомат, парень подошел ближе, чтобы изучить тот.

Оказавшись на улице, Шарль с прищуром осмотрела светлые здания, настолько непривычные, что щипало глаза. В горле пересохло, и Донован цокнула языком, ощущая как тот прилипает к нёбу. Хоть водку хлыщи, но денег на местную газировку не было. Алхимик пожалела, что не взяла воды под такую жару. Спина становилась мокрой и липкой под мешком, и Лотт сняла его, придерживая за ремешок в руке.

— Я бы слопала яблочное, — шепнула она Ойше, стоявшей рядом.

— Ух, сколько всего тут... — Рик позволил себе мгновение деткой радости, а потом вновь насторожился. — Надеюсь, тут не гоняются за нелегалами.

Сгрудившиеся вокруг ректора сотрудники могли бы сойти за туристов с гидом. Ну, или за великовозрастный детский сад на прогулке, что зачастую казалось более справедливым. Северсталец старался тоже не отставать и не отвлекаться на достопримечательности.

— Ну слава великой Дану, живые люди. Это уже хорошо.

Выйдя на солнцепёк Экки надвинула на голову капюшон ветровки, завершая импровизированный термос. В куртке было не жарко и не холодно, ровно как надо. Оглянувшись и убедившись, что Миранда идёт следом, открыв рот разглядывая город, Экки выпустила в небо тонкую струйку дыма и подошла к Адаре, в тень дерева.

— Мы, должно быть, очень странно сейчас все смотримся... — пробормотала она, оглядывая спокойный уют улицы.

Мисс Свиг поправила выбившуюся прядь волос, улыбнулась и надела рюкзак поудобнее. Пока ей происходящее напоминало экскурсию во главе с экскурсоводом — Адамом Кадмоном. По мнению Эллен, их ректор сегодня был в хорошем расположении духе, внимателен, тактичен, а значит наивно можно полагать на увлекательную и безобидную экскурсию.

— Думаю, что нет. А вот принимают ли здесь нашу валюту? Наверное, в 1955 году дукаты совсем другого выпуска... Или вовсе не дукаты.

На дне рюкзака Эллен было несколько монет, и девушка замешкалась, а вдруг их все-таки примут? Глазами сотрудница стала искать господина Кадмона, чтобы поинтересоваться у него.

В Жижах редко бывало солнечно. Обычно местные пытались спрятаться в тени и под крышами, только дети с Окраин бегали по колено в вереске и лопухах в поисках новых кругов на поле. Шагнув на улицу, Ива тепло прищурилась на заходящее солнце и обернулась, пытаясь найти в этом городе хоть что-то знакомое. Подпольную лавку с заспиртованными мышами. Продавца самопальных артефактов за углом дома. Тушу речного рака размером с небольшую собаку — такие часто подвешивали под козырьки домов, чтобы панцирь изнутри выели муравьи и птицы. Но неподалеку только торговали мороженным и стоял автомат с газировкой.

— С ума сойти. Какие здесь деньги?

Это не было особо важно — всегда можно взять просто так. Но Ваня на долгие минуты опешила от Больших Небочесов.

— Я хотела бы. Когда вернемся, будешь перечитывать мне про погоду и праздники в 55-м, — шепнув Машке на ухо, Петра в самом деле была готова направить ход их шагов в сторону киоска. Ребята только собирались, а, значит, время позволяло совершить что-нибудь такое. На память.

— Как ты думаешь, получится обменять экземпляр на пару шпилек? И надо подойти, спрятав лом хотя бы в твою кофту, — Хосе не без помощи указательного пальца тыкнула верхнюю одежду Лёрё.

— Что же, видимо вам от меня не избавиться.

Догнав детей, Адам огляделся. Его первая настоящая прогулка за два долгих изматывающих года так захватила Кадмона, что он едва не забыл о собственных планах. Зачем торопиться, если можно свободно перемещаться? Весь мир был открыт перед ним, а что важнее — Большие Небочёсы, легендарный город, неизведанный, одновременно знакомый и новый. Он не походил на Жижи, нет, ни единой общей чёрточки. Небочёсы были живыми.

— Мы проведём здесь не день и не два, я полагаю. В таком случае, нам нужно найти ночлег, — произнёс это Адам довольно рассеянно, будто слушал детей вполуха. — Деньги здесь, кстати, дукаты, если прихватили их с собой — можете использовать.

Куда больше его интересовали автоматизированные киоски с газированной водой. И гирлянды над тротуарами. Окна жилых домов, витрины магазинов, вывески, трамвайная остановка — Кадмона интересовало решительно всё в этом старом-новом мире.

— Вам помощь нужна?

На беленом фундаменте ограды сидел молодой человек лет двадцати-двадцати двух. В ловких пальцах он вертел длинную пустую пробирку. То ли парень работал в Мезе, а сейчас дожидался кого-то возле Института, то ли занимался здесь какими-то своими делами. Как бы там ни было, вид его, даже с лабораторной посудой в руках, совсем не создавал впечатление ни опасности, ни враждебности. Впрочем, особой заинтересованностью в толпе вышедших из ворот Института людей юноша тоже не отличался. Похоже, и помочь он решил просто от скуки.

— Вы, наверное, на выставку, — не дал он им даже представиться. — Вид, как будто с Луны свалились. Порталы в Мезе неважнецкие, так что понимаю. Я Оуэн.

Легким движением он отбросил серебристо блеснувшую пробирку в урну для мусора и протянул Адаму ладонь — его он выбрал, как очевидно самого старшего. Оуэн был одного роста с невысоким Кадмоном, примерно одного телосложения, но казался гораздо легче. На худом предплечье у него красовалось несколько моряцких татуировок. Вполне может быть, что на флоте парень никогда и не служил, а рисунки на теле носил только ради украшения. Впрочем, его смугловатой коже и немного хулиганскому виду они шли.

— Вам надо где-то разместиться до послезавтра? Выставка же послезавтра. Или нашли уже место? Вообще странно, что вы ночью шастаете по территории Мезы, там что, столько посетителей, что вас группками выпускают?

— Адам Янусович, дайте в долг, — улыбнулся Нук и встал совсем близко с ректором. Раньше он так близко к мужчине никогда не был, но сейчас очень уж хотелось пить, словно внутри что-то сохло. Но, не простояв и пары секунд, клоп отошёл в сторону, чтобы изучить все вокруг.

— Нет, знаете, это не наш город. Не верю, что мы бы жили в таком месте, если бы не Вебер. Почему ему вообще поставили памятник? — проговорил Брысь и тут же осекся. В 1955 году о памятнике Веберу точно не знали. А вот он знал. Выходило странно. И немного опасно, потому что говорить теперь нужно было осторожно.

— Да, нам нужно разместиться. У вас водички не найдётся, товарищ? А то так есть хочется, что даже переночевать негде.

Если уж их приняли за странных, но всё-таки местных, то грех эти не воспользоваться — решила Сорби, тут же хватаясь за возможность и лаконичным движением пряча за спину молот. Денег с собой она не взяла и потому плохо представляла, как им удастся расплатиться за ночлег. Раз уж они здесь на долго, то должны же где-то хотя бы спать? Благо, что на дворе ещё лето, а не осень и не зима. Вот тогда было бы веселее.

Элизабет сразу же приметила симпатичного незнакомца и расплылась в широкой улыбке.

— Да! Нам очень нужна помощь, нам негде жить, — Элизабет надула губки и расстроено вздохнула тяжело-тяжело.

Она быстро закивала:

— Не нашли, не нашли! А у Вас можно остановиться? Да, да, мы заранее решили, так сказать, посетить выставку и получше ознакомиться с городом.

— Какие есть идеи для ночлега? Какой-нибудь заброшенный дом, пустая квартирка без хозяина, парк? Можно продать мои белые носки, у меня аж целые три пары, если нужны деньги. В общем, у меня слишком много странных идей сейчас в голове, — Минерва бормотала быстро и нечётко, из-за чего половина её речи была понятной только для тех, кому приходилось работать или телеведущим, или журналистом, которому приходилось записывать всё вручную и гусиным пером. Вескер ушла в себя, только уже мысленно размышляя над тем, как можно найти деньги для ночлега.

Подобное времяпровождение затянулось бы надолго, если бы незнакомец не появился на пути компании. Едва заметная улыбка тут же исчезла, к лицу вернулось привычное флегматичное выражение лица.

— Доброго вечера! — поздоровалась сотрудница, — Мы просто очень любопытные, вот и гуляем ночью вот такой большой "семьёй". Честно говоря, мы слишком сильно любим приключения, чтобы их не искать в такое время!

"Режим опасности". Ури всегда думал о том, что любой незнакомец опасен. Обычно в этом случае, Деште-Лут начинает лезть на рожон, принимать защитные стойки и задавать плохие вопросы. Перемещение во времени сделало его гораздо мягче. Парень стоял, пошатываясь влево и вправо, руки при этом болтались возле пояса двумя мертвыми макаронинами.

Вопреки всем своим убеждениям, Уриэль не стал приставать к Оуэну, но вид сделал самый свирепый. По крайней мере, губы он поджал и брови нахмурил. Все взяли юные мезовчане, все, кроме денег. Придется просить подаяние, но Деште-Лут и так хотел посвятить жизнь бродяжничеству в гильдии нищих.

— Ну, мы можем снять квартирку, какой-нибудь лофт, — задумчиво протянула Ася, почесывая нос, — ребята, кто-нибудь, купите мне попить, чесслово, все верну! О, здравствуйте!

Молодой человек был невысокий, и тонкий, и, что там скрывать, ужасно симпатичный. Не то чтобы это было сильно актуально замужней даме, но Ася вся подобралась и заулыбалась.

— Конечно, мы на выставку, пришли выставляться, в смысле нет, смотреть на выставленное! Здесь вообще так красиво, никогда здесь не были, и вы..., — девушка тряхнула головой и выдохнула, собираясь с духом. —Мы просто это, ну, знаете, друзья все, вместе решили сходить. На выставку. Разместиться надо, а вы знаете местечко, какое-нибудь не очень дорогое?

Блимм покинула стадо сотрудников, чтобы вернуться уже несколько более довольной, весьма дешево расставшейся с дукатами, чтобы сейчас дурацки перемазываться мороженым, запивая столь же ледяным лимонадом.

— Вижу вас, как наяву, — на всякий случай поприветствовала девушка работника Мезы многолетней давности и явно в ее времени не живности.

Вести переговоры она предоставляла более общительным и сговорчивым людям, не решающим проблемы револьвером и лопатой. Оперативно обгрызая рожок, пока ей не закапало все кеды, Даша с чистой совестью изучала татуировки Оуэна. По всему выходило, что ее были в разы эстетичнее. Что вообще могло бы соревноваться с Одоевской? Только две Одоевских, чего явно не наблюдалось. На подумать о выставке Блимм уже не хватило.

— Да, конечно на выставку! — Мгновенно нашелся Кесса и выглянул из-за спины ректора. — Я Даня, привет! Место не нашли, тут куча народа, выставка же! Много нового! Мы из ближайшей деревни тут, ничего не знаем. Поэтому вот, шастаем за классным, он тут лучше шарит.

Кесса почти не врал и уже подошел ближе к незнакомцу, по пути вглядываясь тому за спину, в мусорные баки. Неизвестно для чего конкретно, возможно, для пути возможного отступления. Враг не полезет в мусор!

Колокольчик прозвенел, лепестки сакуры сложились в слово "началось", Лёнька недоверчиво (только, к сожалению, на вид, в душе он уже готов был идти куда угодно в этом чудесном времени) осмотрел нового знакомца. Такое имя он уже где-то слышал, но давно, и никак не мог вспомнить, у кого.

— Ваня, слышишь, там дукаты. На что тебе цыганские корни, если не взяли, давай отжимать, я могу походить на сворованного ребёнка, со мной даже больше дадут. Наверное. Мы это уже обсуждали, кажется, и меня дежавюжит.

Вообще, как бы оно ни было прискорбно, Лёньке очень хотелось сравнивать нынешние походы с походами прошлых лет, как с теми, что надолго застыли в памяти. А тут ну вот просто не получалось, всё было слишком хорошо, красиво и здорово.

— Мы коллективно решили перекусить. Порталы очень выматывают, чувство такое, как будто тебя пережевало, — Ваня улыбнулась из-за плеча ректора незнакомому мальчишке и качнула подбородком в сторону лоточницы с эскимо. — Вышли на улицу, а здесь только мороженное и лимонад. И ни одной доски объявлений.

Глубже засунув свободную руку в карман, цыганка пересчитала оставшиеся в нем дукаты и подмигнула Лёньке, бросая ему один прямо в раскрытую ладонь.

— Доброго ночера, — Чарли с любопытством посмотрел на незнакомца, не зная, как реагировать.

В подобных ситуациях не бывает лишним хотя бы инструктаж, но так как Адам насчёт общения с местными ничего не говорил, вероятно, разговаривать было можно. Чарли посмотрел на ректора, потом на некоего Оуэна, потом опять на ректора, словно решая, кто из них заслуживает большего доверия. Обращался молодой человек, по крайней мере, к Адаму, так что лучше помолчать.

Неожиданная радость от возможности пробыть в старой столице подольше сменилась резким скептицизмом и мысленной неразберихой. В такую жару, по идее, можно спать и под открытым небом, но в таком случае они точно вызовут подозрения у местных.

— Знаешь, Дань, я привык к лишним лапам и хвостам в аномальных Жижах, но вот в Небочёсах тоже немного не ожидал, — Ник присмотрелся в указанном направлении и потер глаза большими пальцами рук. — Лучше пальцами не тыкать, наверное, вдруг она обидится и покажет рога.

Отвлекшись на Кессу, Доминик пропустил реплику ректора и хотел было переспросить, когда появился местный сотрудник. Оуэн был тут же придирчиво осмотрен и выслушан. В какой-то миг северсталец понял, что слегка завидует парню. Аккуратный и адекватный, не то что некоторые.

— Добрый вечер, ночлег нам бы не помешал. Спасибо за предложение. — дампир легко улыбнулся юноше из прошлого и вежливо пододвинул локоть девушке из будущего. — Без проблем, товарищ Александра, я готов вас проводить.

Маша покивала Петре, соглашаясь. В кофте было жарко, а лом Бу мог привлекать слишком много внимания в спокойном городе. Сейчас снимать одежду сотрудница не собиралась, пообещав себе пожариться и, возможно, похудеть способом парникового эффекта, поэтому решила ждать до ночлега, а пока рассказывать интересующимся, что северсталька промышляет полезным для общественности делом — ломает двери тем, кто потерял свои ключи, например.

— А Вы дукаты не брали, Адам Янусович? — закидывая удочку на долг, поинтересовалась Марсель, желая почувствовать в своих руках глянцевые листы и понюхать как пахнут журналы в пятидесятых. На юношу она отреагировала задумчивым взглядом и кивнула. Жилья не было — его надо было найти. И хотелось расспросить про выставку всякими загадочными путями.

Лезть в разговоры Рико не хотел. Он показательно глазел по сторонам, жизнерадостно улыбался и всем своим видом демонстрировал восторг гостя столицы, прибывшего издалека и интересующегося вообще всем. В то же время аэромант поглядывал на крыши: наверняка вид оттуда сейчас был столь же странным, сколь и прекрасным. Сказочный городок, вобравший высшие достижения техники и магии тех времен для благоустройства... Он казался слишком фальшивым, чтобы верить всей этой мишуре, однако, посмотреть все равно было интересно.

В голове Аэлины пронеслось что-то о том, что кадрить парней из прошлого — не лучшая идея, но она на всякий обтянула майку чуть ниже. Подходить ближе или что-то говорить было бы глупо, поэтому она продолжала осматриваться. В голову пришла мысль о том, что за пару дней они могли бы вдоволь нагуляться в городе. С этими мыслями её взгляд пробежался по всем сотрудникам, вычленяя с кем же она хотела бы это сделать и мало истересуясь где им нужно будет спать.

Айвинн впервые услышал про местные деньги и пожалел, что не имеет таковых. Посмотрев на заветный автомат, понимая, что может воспользоваться своими техномагическими способностями, чтобы добыть угощение, обойдя механическую денежную систему, конечно же не стал этого делать. "У меня еще бутеры и вода в рюкзаке. Обойдусь ими", — парня не для того создавали не для того, чтобы он направлял свои умения в гибельное русло.

В толпе оказался странный тип, как потом стало понятно, он не прибыл с ребятами. Оуэн выбросил какую-то занимательную вещь. "Что добру пропадать", — Айви юркнул рукой-изолентой в мусорку, подобрал оттуда пробирку и сунул ту к себе в карман рюкзака.

Эллен пыталась запечатлеть всё в своей памяти: всё-таки неизвестно, будет ли еще когда-нибудь возможность оказаться в прошлом. По правде говоря, мисс Свиг очень хотелось сейчас, в этом времени, найти своих родителей, посмотреть на них в их подростковом возрасте. Хотелось Эллен и погулять по Мезе, а может даже наплевать на всё и ринуться в старый-добрый Хогвартс, с которого мисс Свиг начинала свой волшебный путь.

— О, как бы мне хотелось попасть на выставку! — Эллен отвлеклась от созерцания города и от своих тягучих мыслей на местного жителя. Парень внешне был мисс Свиг вполне симпатичен да и крайне интересно пообщаться с представителем уже прошлого века.

Немного — совсем немножечко — Алала порадовалась, что ректор с ними сможет следовать везде, но почему он всё же сможет — вопрос, вызывающий некоторые подозрения. Вдруг это только к худшему.

Но не успела она развить мысль, равно как отреагировать на необычайную живость Жижей — похлеще, чем в "Патриоте", стоит сказать, — её внимание перетянул на себя Оуэн. Опыт с Пашей подсказал ей, что первому встречному, даже если выглядит он по-хулигански неплохим парнем, не стоит. По крайней мере, чуть аккуратности не помешает.

— Так получилось. Порталы тут действительно шалят.

— Ой, конечно! Спасибо, профессор Кадмон, — громко прошептала Адара, направляясь прямиком к киоску с мороженым. Для человека только однажды попробовшего данное лакомство — выбор казался воистину огромным и не особо задумываясь, Далсер остановилась на шоколадном варианте. Наверное ее лицо выглядело настолько восторженным, что продавщица почти сразу же добродушно улыбнувшись, вручила ей заветную вкусность. Женщина лишь кивнула в ответ на благодарность, а после спрятав в кармане заветную монетку, принялась за обслуживание других клиентов.

Спустя несколько минут студентка находилась уже рядом с остальными однокурсниками, лукаво прищурившись глядя на нового знакомого.

— Адара. Очень-очень рада нашему знакомству и искренне надеюсь, что оно получится достаточно длительным.

Сотрудники, включая даже, к вящему удивлению Мукк, господина ректора, вели себя, как младшие школьники на прогулке в новом городе. Пока Миранда решительно направилась за мороженым, Экки тихонько оперлась о дерево, не желая покидать зелёную тень. Да и смысла особого она в этом не видела, только под ногами у старших мешаться. Среди них и без неё есть люди, способные договориться с новым знакомым.

— А что за выставка? — лениво отлепив взгляд от киосков с мороженным и прочим барахлом, которые обсуждали рядом стоящие девчонки, Ойш плавно повернула голову в сторону незнакомца, чью вырванную из контекста фразу она успела выхватить краем уха. Собственно, из ее мыслей ни на секунду не вылетала идея высыпать из карманов всю мелочь и пойти купить лимонное мороженное. И яблочное заодно, как и предлагала Шарли. Даже если эта мелочь не была в обиходе: с мелкими монетками ей удавалось в свое время прокручивать и не такие махинации.

Взгляд сотрудница уперлась в назвавшегося Оуэном парня. Подобное имя клопу уже когда-то слышать доводилось. Или читать в какой-то книге, она точно вспомнить так и не смогла. Живость движений юноши несколько приободрила ее и уж точно вырвала из глубоких мыслей о прошлом города.

— Спасибо, ты настоящий друг, — выдохнула Саша, оперлась на локоть и почувствовала себя намного спокойнее. Деньги у нее, вроде бы, тоже были, завалялась пара монет на дне рюкзака еще с зарплаты, но пока ведьма решила о них не думать, чтобы не было соблазна потратить. А по такой жаре соблазны были просто повсюду.

— Место пока не нашли, так что будем рады, если вы покажете, где здесь можно разместиться, — согласилась ведьма, по вернувшись на незнакомый голос и стараясь смотреть в лицо. Оценить красоту юноши лично она, к сожалению, не могла, но голос был вполне приятный.

— А материально помочь можете? — подняла она руку, выкрикивая снова откуда-то из толпы. — Оуэн. Пить ужасно хочется.

Донован ощущала в руке тяжесть своего спасения, поэтому не боялась обращаться к всякому разному за помощью, да и вообще просто так. Она его даже не видела, но чувствовала по голосу, что парень вполне адекватный. Дерзко растолкав впереди стоящих, Шарлин выползла наружу, набрав в грудь побольше воздуха.

— А программка к выставке есть?

На бедного юношу мезюки уже напали с распросами — Ася могла только сочувственно смотреть. И сминать пальцами тонкую ткань длинной юбки, разглядывать мостовую под ногами и небо. Зной летнего вечера начинал морить северную девушку.

Марсель не подсуетилась с кофтой, поэтому лом Петра спрятала за спину как раз вовремя. Заговоривший парень не отличался дружелюбием или враждебностью. Не было смысла и теперь наклонять чашу весов его настроения в неудобную для всей компании сторону. Переглянувшись с Машкой, Петя занялась татуировками Оуэна. Своего рода искусство по живому.

Шикнув на детей, которые тут же принялись просить денег на безделушки, Адам пожал протянутую незнакомым молодым человеком ладонь, внимательно вглядевшись в его глаза. Он отметил и ловкость, и пробирку, и татуировки. Человек выглядел достаточно простым и дружелюбным, очень юным и немного нахальным, что в данной ситуации было делегации из прошлого только на руку.

— Рад знакомству, Оуэн, моё имя Адам, — он светло и открыто улыбнулся. — С порталами в Мезе, действительно, сплошные неурядицы, еле досюда добрались. Кажется, процесс перемещения съел у нас несколько часов времени. У вас тут очень мощная магия, она время от времени сбивает пространственно-временные потоки.

Оценив Оуэна, как человека временно достойного доверия и не представляющего критической опасности, Адам выбрал доверительно-осторожную линию поведения.

— Мы из волшебной школы Эндор, от госпожи Мамблчук, это за пределами островов. Давно хотели посетить Небочёсы. И выставку, конечно. Вы могли бы оказать нам небольшое содействие? Нам действительно нужно где-то разместиться на несколько дней. Быть может, хороший совет. Видите ли, мы впервые в Больших Небочёсах, и у нас не так чтобы очень много денег.

На самом деле, Кадмон был человеком предприимчивым. Дукаты у него были, но зачем об этом знать незнакомцу.

— Вы работаете в Мезе? Учитесь? Или просто прогуливались мимо? Надеюсь, вы правильно поймёте моё любопытство, просить помощи у совершенно неизвестного человека в любые времена опасное занятие.

Оуэн удивленно посмотрел на парня в ночнушке, который рылся в мусорном бачке. Кажется, школа, откуда явилась эта толпа, отличалась особенными нравами. Ну, хотя бы девушки были красивые. Это спасало очень многие безнадежные коллективы, он знал не по наслышке. Про школу Эндор Оуэн, похоже, не слышал, но фамилия директора так его развеселила, что он не сдержал смешка.

— Нет-нет, в Мезе я не работаю, и уже отучился. Я ходил к девушке — тут недалеко. Извините за подробности, вы сами спросили! А приличный гостевой дом тут в паре кварталов.

Оуэн приветливо улыбнулся студентам и, поразмыслив пару секунд, пожал худыми плечами:

— Могу проводить.

Парень на ходу достал сигарету и похлопал себя по карманам в поисках зажигалки. Не обнаружив оной, он остановился и прикурил просто от двух пальцев, тут же продолжив идти. Шаг у него был быстрый, но движения вальяжные и чуть ленивые, как у хозяйского кота в большом доме. Несмотря на заметно расслабленное состояние и уйму, казалось бы, свободного времени (раз решился вызваться провожатым, то оно у него точно было), взгляд Оуэна внимательно скользил вдоль забора Института, по лицам незнакомых молодых людей и их предводителя, по прохожим и редким проезжающим машинам.

Возле трамвайной остановки юноша зевнул, прикрыв ладонью рот, и поднял глаза на новенькое электронное табло, оповещающее о времени до прихода транспорта.

— Пятерка скоро будет, она нам как раз и нужна. — кивнул он и вдохнул дым, — посмотрите на местную... достопримечательность. Можно было бы и пешком добраться, здесь недалеко, но если вы побываете в Небочесах и не увидите Фредди, то считайте, что вообще зря приезжали. Никакая выставка достижений с ним не сравнится.

На трамвайной остановке несколько горожан ожидали транспорт. Дремал, сидя на лавочке, колоритный старик, стройный и совершенно седой с густой короткой бородой. Неподалёку от него весёлая молодая мама играла со своим малолетним сынишкой — вытаскивала у него из-за уха трамвайный билетик, который уже в следующее мгновение исчезал из её ловких пальцев и появлялся уже в сжатом кулачке мальчишки или в его золотистых волосах. Мальчик смеялся и нетерпеливо поглядывал на трамвайные пути.

Мамблчук. Блимм особенно выразительно хрустнула остатками вафли. Надо же было такое выдумать, не существует же она в самом деле. Как и мифическая Эндор. Или она была, но они ее тоже уничтожили. Точнее уничтожат в будущем, потому и не знают еще о ней.

— Кто такой Фредди? Не то чтоб я против на него посмотреть, но хотелось бы знать, на кого и зачем.

Облизнувшись, бальзамировщица тяжело выдохнула. Что-то здесь казалось слишком ненатуральным. Даже по меркам Нью-Еха, хотя тот мог потягаться с Красношапинском по степени утопичной сказочности. Там-то хоть иногда рубили слишком длинные пятки и пальцы ног.

— Я никогда не ездил на трамвае!

Ор выше гор. Так называлось то, что вылетело из Ури. Да, мешало, конечно, дурное самочувствие, но оно не могло помешать радости поселиться в сердце парня. Оуэн не походил на негодяя, хотя на его месте, Деште-Лут был бы более приставучим и побольше расспросил странную толпу.

Ури снял каску и пригладил растрепавшиеся волосы. Трамвай просто покорил все его существо, нет на свете ничего лучше трамвая. О боже, трамвай — это рай на земле.

— И крылья вырастают за спиной, я ветерок весенний, — тихонько запел Уриэль и стал так же тихо смеяться сам с собою.

Анук умолк и перевёл взгляд на молодого человека. Он был вполне обычным. Живым, целым, без крови на руках, без клыков и без крыльев. А значит Оуэну можно было хоть немного доверять. Адам, кажется, доверял. Гес посмотрел на ректора, приподнял брови, но тут же сделал вид, что и сам мог сказать, из какой школы они прибыли. Ему не хотелось что-то говорить сейчас, а вот слушать очень хотелось.

Житель Клоповни наклонил голову и уставился на мальчика, из уха которого женщина достала билет. Нуки даже протёр глаза, чтобы уверить себя в том, что все реально.

— Ну и ну, чудеса какие, — удивлённо прошептал он и улыбнулся.

Вняв ректору, Бэтти беззвучно захлопнула рот, решив, что дальше, пожалуй, лучше будет помолчать и послушать. Парень оказался вполне себе разговорчивым и у него можно было почерпнуть какую-нибудь дельную информацию.

Сорби последовала за ним, стараясь идти с той же скоростью и держаться поближе, чтобы было лучше слышно. Про Фредди переспрашивать не рискнула, опасаясь тем самым выдать свою недостаточную для этого времени осведомлённость. По крайней мере они собирались прокатиться на трамвае, а это значило, что какая никакая экскурсия у них всё же будет.

Алала смотрела на людей на остановке крайне... задумчиво. В Жижах такого не было — вот такого беспечного счастья. Немного тоскливо было наблюдать за тем, как смеется ребёнок, не осознавая, что так и не встретит свои шальные шестнадцать. Никогда. Ндиди хотя бы это успела сделать в своей жизни.

Впрочем, это только сантименты. На данный момент самым важным субъектом был именно Оуэн: его любопытство касательно новоприбывших "туристов" было понятно, но лучше лишний раз засомневаться, чем потом расхлебывать. Мистер Кадмон повёл себя правильно и на удивление естественно. Понятно, почему мезовчане ещё от него не сбежали.

— Сколько у вас здесь вообще... автобусов? Какой транспорт ходит?

Чарли тоже закурил и отошёл подальше от мамочки и ребёнка, не желая сталкиваться с упрёками в сторону дыма. Остановку было узнать трудно, может, оттого, что в Жижах их толком и не было. Казалось странным, что их город некогда был таким цветущим, принять этот факт было непросто. Словно всё происходящее было чьим-то фокусом или иллюзией.

— Надеюсь, Фредди это не местный мэр? — обратился сотрудник к Оуэну, придвигаясь поближе к Аэль. — Любопытные вещи говорите. В Эндоре тоже славно, но госпожа Мамбаламба не слишком жалует наши гулянки по красивым местам.

Легенда, придуманная Адамом, успела затеряться в глубинах памяти, перекрываемая впечатлениями от столицы. Чар надеялся, что хотя бы что-то из его слов совпало с задумкой.

— Мамблчук? — одними губами спросила Шарлотта у мисс Свиг, сведя брови в едином непонимании. Одно было ясно, эту фамилию следовало запомнить, чтобы не ляпнуть что-то в стиле "Приветики, мы из Мезы". Шарлотта едва не прыснула от смеха, осмотрев пожирательниц глазами незнакомого парня, узнав, что у него есть девушка.

— Фредди, который Крюгер? — спросила вдруг Донован и тут же осеклась. — Один мой знакомый. Но Вы явно не о нем, не слушайте меня.

Алхимик обняла себя руками, отвернувшись на местных прохожих и ожидающих трамвая. Мальчишка с билетом вытащил из кармана шарик и чуть не выронил его на пути. Донован инстинктивно дернулась на внезапно громкий стук собственного сердца.

Вид жителей на фоне неправильного с точки зрения Рика города наконец заставил зацепиться за одну мысль. И с нею вместе аэромант замер, вновь и вновь возвращаясь взглядом к женщине с ребенком. Два года до взрыва, до момента, когда жизнь города перевернется, и все обратится в хаос, далекий от того состояния неполного восстановления, в котором так весело носиться по крышам среди аномалий и встречать рассветы с кофе. МакАлистер заставил себя отвести взгляд и уставился на рельсы. Что же, опять трамваи. В прошлый раз это было не слишком приятное путешествие...

Существо, что сопровождало компанию почему-то начало говорить неправду Оуэну. Айвинн было заикнулся, чтобы поправить и рассказать, что они прибыли из будущего, но передумал, вспоминая, что не особо осведомлен в человеческих повадках и ненароком портил важные дела своим непониманием.

Пройдя в компании "будущников", очутился на остановке. Трамваи как и троллейбусы, были близки по духу парню своей связью с электричеством.

— Тебе должно понравиться сослуживец. Трамваи сами по себе добротный механизм, — поддержал незнакомого еще человека.

— Фредди так Фредди, — Ася пожала плечами и быстро переключилась с красивого молодого человека вновь на разглядывание местности. Не то чтобы у Тургеневой была хорошая память, но имя "Фредди" было подозрительно знакомое. — Ужасно жаль, конечно, что я здесь не живу. Вот выучусь и перееду сюда, это дело решенное уже.

Поддерживать легенду было несложно, студентом волшебной школы Ася уже была и прекрасно знала, как подобает вести себя студентам.

— А как доедем, нужно будет сходить погулять, ребят, ночью здесь должно быть еще симпатичнее, наверное.

Доминик больше не задавал вопросов, только подхватил Сашу под руку покрепче. При этом он мягко улыбнулся ведьме и Оуэну, проходящему мимо. Испытав новый укол зависти к отучившемуся парню, северсталец призвал на помощь всю свою внимательность. Мальчишество отошло на второй план, ждать своего часа.

— Тебе интересно поглядеть на Фрэдди, Саш? — спросил Никки самым будничным тоном, затевая непринужденный разговор. — О его стиле вождения ходят легенды.

Несмотря на теплые сумерки и благополучие Небочёсов, заводчанин старался не пропустить ничего значимого или представляющего интерес. Кажется, магия была в ходу у всех жителях города, от мала до велика.

Новоиспечённый Эндорец Лёнька приосанился, перестал косить глазом на Ваньку и звон монет в её кармашках, даже локоток девчачий выпустил и принялся собирать непослушные волосы в хвост. Благо, заводской небриюль это позволял.

— Позвольте, а Фредди это... ну, трамвай у него ещё летает? У нас слухи ходят иногда, — тихонько, не особо надеясь быть услышанным, выдал Лёнечка. — Действительно, приехать и не увидеть будет нехорошо. А чем ещё славитесь? Может, до нас не все эти самые слухи на своих двоих доходили, а времени ого-о-о.

"Наверное, наверное ого", — зашевелилась в светлой голове непрошеная мысль. Действительно, они тут надолго? Адам сказал, мол, несколько дней, но что делать им с этими днями, не только же рукодельничать и в отеле сидеть в перерывах?

Лёнька хотел было спросить это у Адама Янусовича и успел даже с ним поравняться, но вовремя одернул себя, напомнив, что проблемы лучше решать по мере их поступления. Так и остался стоять рядом с ректором, нервически пересчитывая все знакомые головы, попадающие в поле зрения. Так было ещё спокойнее.

— Может вы нам и экскурсию по городу проведёте? — с любопытством спросил Адам, провожая взглядом кольца дыма, которые ловко пускал Оуэн.

О детях можно было не беспокоиться — им было интересно. А нет ничего лучше интереса, что бы контролировало поведение людей. Всем, конечно, хотелось посмотреть на местную достопримечательность, пообщаться со странным проводником, то ли моряком, то ли просто предвестником панк-движения.

Адаму куда интереснее было разглядывать город. Сравнивать настоящее и прошлое. Жижи вспоминались смутно после двух лет заключения, но некоторые домики узнавались. Особенно те, которые к XXI веку претерпели значительные разрушения. Не было проломленных стен, покосившихся зданий, которые оставались стоять вопреки законам физики чуть ли не на двух опорах. Всё было чистенькое, как с открытки, новенькое и благоухающее.

— Где вы нас пристроите, Оуэн? И что мы будем за это должны?

Стратегию ректора не выкладывать на стол сразу все карты Ачиммури поняла не сразу, посему пыталась что-то возразить во время судорожной попытки поспеть теперь уже за Оуэном. Однако вовремя прикусила язык и понадеялась на то, что ее просто примут за слабоумную ученицу, кажется, выдуманной только что Адамом школы. Собственно, оклемалась толком от собственного провала конспирации девушка только остановившись на самой остановке. На смену туманным мыслям в голове звучно зашуршали шестеренки при словах их нового проводника о Фредди. Что-то подобное ей приходилось слушать из радио-выпуска Эврики. Вслед за именем в памяти всплывали и некоторые детали истории, связанной с ним, что не могло не радовать Ойшу. Клоповчанка едва не встрепенулась на месте и не бросилась в восторженные визги.

— Наутис, можешь меня ущепнуть? Я боюсь, что сплю, — дернув за руку Асю, которую все это время тянула за собой, Эхо все же не удержалась от почти щенячего визга, вызванного всем происходящим. Еще живые Большие Небочесы не могли не вызывать у нее подобного.

Пока её не спрашивали, в больших компаниях Экки предпочитала молчать и по возможности не отсвечивать. Не смотря на общую дружелюбную обстановку, у неё стремительно портилось настроение. Ещё два года и здесь грянет взрыв. Что станет с этими людьми на остановке, непонятно. Попадут ли они в Чумной? Внимательно выслушав речь ректора, Экки одобрительно улыбнулась. Если он не решит их кинуть, то вполне есть шанс выбраться обратно живыми и не увидеть воочию, как взрывается город. Кто такой Фреди она не знала, так что в ожидании трамвая, девушка просто принялась мысленно пересчитывать знакомые лица.

"Фредди!"

Саша с некоторым трудом удержала порыв схватиться за сердце и расплыться в дурацкой улыбке. То есть, какая-то улыбка у нее на лице все же была, раз уж они, по легенде, туристы и приехали в том числе посмотреть на незнакомый город, надо изображать радость, соответствовать образу, так сказать. Но все же Фредди! Чрезвычайно увлекающаяся и романтичная, Саша записала историю машиниста из радиоэфира и время от времени перечитывала.

Даже совершенно незнакомая школа ее не тронула — так, ведьма отметила, что Адам что-то сказал, и успокоилась.

— Честно говоря, Ник, на трамваях я уже как-то раз ездила, но все же посмотреть на местную легенду — милое дело, почему бы и нет. Очень любопытно, что же кажется вам даже более удивительным, чем сам город!

Дара беспечно пожала плечами, отводя взгляд и сразу же переключаясь то ли на яркие гирлянды то ли на старенькие автоматы с разнообразными напитками. Жажду хотелось утолить неимоверно, но ведьма справедливо решила, что жидкость сумеет понадобиться намного позже. Постоянно вертя головой из стороны в сторону, колдунья направилась прямиком за их необычным провожатым, подстраиваясь где-то и переходя на достаточно быстрый шаг. Появилось желание до всего дотронуться, пощупать, ощутить и даже обнять. Впрочем, подобные действия дружелюбные жители могли расценить как моветон, а значит следовало бы попридержать коней.

Трамвайная остановка выглядела вполне обычно если бы не люди ее окружающие. Солнечные, теплые, легкие и по-настоящему живые. Пока что живые.

Тряхнув непокорными волосами, Далсер практически доела свою порцию мороженного, позволяя себе немного хлопнуть в ладоши.

— Никогда не ездила на общественном транспорте. Фредди скорее всего и в самом деле является уникальным.

Минерва не торопилась теперь идти впереди, пытаясь рассматривать не только архитектуру, но и людей. Ей казалось, что это вот всё напоминает то самое забытое прошлое. Такое спокойное и однотипное, но теперь Вескер, наконец-то, поняла всю ту сказочность, что была потеряна. Сотрудница нервно коснулась амулетов на шее. Хотелось закурить.

— У кого-нибудь есть сигарета? — спросила девушка, пытаясь делать вид, что всё просто замечательно. На душе сильно скребли кошки, так что большинство чужих слов игнорировалось.

При виде сигареты Аэлина задумалась о том, что в прошлом правила института на них вряд-ли распространяются, но на всякий случай курить, по-крайней мере при ректоре она не рискнула. Всё же, вряд-ли они все будут спать в одной комнате, вот позже и покурит. А пока сотрудница наслаждалась видами нормального города, понимая, что по возвращению будет по нему скучать и рассказывать окружающим с восторгом о том, что сейчас воспринимается как обыденное. Делая шаги, она думала о том, какое из заброшенных зданий может оказаться гостевым домом и не родное ли их общежитие? В этот момент заметив Чарли, Элин с улыбкой вспомнила их разговор о партнёрах. Если уж побывать в Кошке, то по полной программе. Решив на время держать мысли при себе, она только загадочно улыбалась своим мыслям.

Почему-то трюки с зажиганием сигареты от пальца, а потом и фокусы с билетиком на остановке, произвели на мисс Свиг сильное впечатление. Казалось бы, ничего сверхъестественного, ведь в свое время Эллен наблюдала даже возникающие из ниоткуда блинчики у одного из коллег по учебе, но здесь все эти трюки выглядели настолько естественными и простыми. Город и его жители были насквозь пропитаны магией.

На вопрос Лотты, мисс Свиг пожала плечами и махнула рукой мол не поймешь, что у товарища Кадмона на уме.

— Тоже подумала о Крюгере, — девушка сжала губы и стала поглядывать на электронной табло в ожидании транспорта.

Даня с легким удивлением разглядывал Оуэна и сидящих на остановке. Он ждал пламени небесного, пола-лавы, ледяного камнепада, но никак не идиллической картины города, который дышит густыми деревьями, летом и смехом своих жителей. Хорошо, что будет где заночевать — Даня твердо решил хоть как-то, но прогуляться по улицам, которых абсолютно не мог узнать.

Мальчишка навострил уши и прислушался к разговору старших, одновременно оглядываясь на сотрудников рядом. Все были, мягко говоря, в шоке и Кесса чувствовал, что тоже о них этим шоком напитывается.

— Нет, но есть бичпакет и вода!

Маша с белой завистью посмотрела на Оуэна и сигарету в его руках, пощупала сумку и сунула руку внутрь, вытягивая из пачки сигарету. Хотелось спросить у нового знакомого не называется ли тот дом "Золотой Кошкой", но это бы испортило историю про загадочную школу Эндор. Поэтому Марсель задумчиво покрутила в руках сигарету — поджигать ее пальцами она не умела, а зажигалку не взяла, пообещав себе ее пожевать, если ни у кого не найдется огня. В прошлом курить хотелось сильнее обычного.

— Красивенный город у вас, Оуэн, — поделилась впечатлениями сотрудница, с улыбкой рассматривая женщину и мальчика. Она верила в том, что красота скрывается не только в архитектуре, но и в жителях. На замечание ректора про экскурсию Маша активно покивала, чувствуя себя маленьким ребенком, получившим любимый леденец и оказавшимся в совсем волшебном и незнакомом месте.

Ваня молча протянула Минерве пачку и сама выбила из нее сигарету, отходя от остановки на пару шагов. Дымить на мальчика ей не хотелось. Не хотелось дымить вообще в этом городе, но после пятиминутной прогулки по Большим Небочесам Ване казалось, что она вот-вот чокнется, если ничем себя не займет.

Над остановкой коромыслом повис дым. Закурили, кажется, все, у кого давно руки чесались. Щелкнув зажигалкой, Ива прислонилась плечом к тонком тополю и выпустила дым в воздух, слушай легкий звон подъезжающего трамвая.

Страдая от жары, Миранда тоже, как и многие другие, была не против полакомиться мороженым. Благо у неё было припасено немного денег. Девушка быстро сбегала и купила с десяток эскимо, истратив почти всю свою заначку. И почему на этот раз она не подумала о деньгах? Вернувшись, Мира раздала лакомство всем желающим и встала рядом с Эк, чтобы не теряться в толпе.

— Должны — это в смысле должны..? — Оуэн обернулся на Адама и приподнял плечи. — Я же не дома у себя вас приютить собрался. О цене с хозяином гостиницы договоритесь.

Он в пару затяжек добил сигарету, расплющил окурок об угол остановки и кивнул:

— Ну, на полноценную экскурсию не надейтесь, но пару мест может и покажу.

Долго ждать мезанцам не пришлось, уже через несколько минут на рельсы из-за угла вылетел белый в красную полоску трамвай. Буквально вылетел — он парил над путями, лишь изредка касаясь их колёсами, чтобы совсем уж не потерять траекторию. Едва не промчавшись мимо остановки, вагон со скрипом затормозил и распахнул свои двери, вызвав неподдельный восторг у золотоволосого мальчика.

С водительского места пассажирам улыбался молодой человек в форменной фуражке. У него было открытое простое лицо, крупный нос с горбинкой и немного рассеянный вид. На груди водителя блестел значок с его именем: "Фредерик Кампуа".

— Приветствую на борту! — поприветствовал он мезанцев, как долгожданных гостей, прикоснувшись к козырьку фуражки. — Трамвайное депо Больших Небочёсов доставит вас в любой уголок города. Устраивайтесь поудобнее, если не боитесь сюрпризов.

Фредерика явно заинтересовала разномастная группа молодых людей и их странный предводитель. Дожидаясь, пока все займут свободные места, он то и дело кидал любопытные взгляды.

— Вы впервые путешествуете по просторам столицы? — он отметил, как ребята оглядываются и осматривают явно незнакомые им окрестности. — Вы прибыли очень вовремя, у нас как раз намечается много интересного, вот, например.

Ловко поднявшись со своего места, Фредерик продемонстрировал установленную в салоне трамвая лотерейную будочку.

— Первый билетик бесплатно, — объяснил водитель, светясь своей чудесной искренней улыбкой. — Жмёте здесь, хватаете листок и смотрите выигрыш. Подарки выпадают на полочку снизу, если вы, конечно, достаточно удачливы, чтобы победить. Я в последнее время совершенно не играю, всё время выигрываю, никакой неожиданности.

И, подмигнув мезанцам, Кампуа вернулся к своему водительскому месту. Глаза его при этом были мечтательными и нездешними, будто в мыслях молодой человек пребывал далеко отсюда.

— Вижу вас, как наяву, — Блимм выкинула уже ненужную салфетку и опустевший стаканчик из-под лимонада, проходя в трамвай. — Наверное, всю свою удачу я вкачала не в лотереи, но почему бы не попробовать.

Ткнув в нужную кнопку, бальзамировщица всмотрелась в выпавший листок. Тринадцать.

— Так вот кто Фредди! — Чарли улыбнулся водителю, который отчего-то сразу ему понравился, и прошествовал к лотерейной будочке, сразу же тыкая в кнопку и срывая билетик. Призы любили, наверное, все, а уж привезти с собой что-то из прошлого! На мгновение Чар вспомнил, чем кончались их предыдущие походы по наводке Адама, но тут же прогнал все нехорошие мысли. Хотелось верить, что это их приключение выдастся более удачным и, как минимум, пройдёт без смертей. — Четыре.

— О господи. Восемнадцать.

Расплющив сигарету о бордюр, Ванька с щелчком отправила ее в ближайшую урну и бросилась в трамвай, как ребенок к маме. Все в Больших Небочесах ей казалось абсолютно ненормальным. Так не могло быть в их реальности. Речь шла совсем не о летающих трамваях, но о полном ощущении безопасности и света в этом городе. Задержавшись на подножке, цыганка еще раз оглянулась на остановку и махнула рукой Лёне с Асей, чтобы они забирались сюда быстрее.

Минерва благодарно кивнула Ване, но не успела даже достать зажигалку — трамвай приехал неожиданно, из-за чего Минерва несколько раз удивленно моргнула. А ей казалось, что они будут ждать гораздо дольше...

— Доброго часа! — лениво поздоровалась Вескер. Удача могла легко ускользнуть, а могла и неожиданно подарить что-нибудь полезное. — Семнадцать.

— Ах, э-э-этот Фредди, — побродив взглядом по лицу водителя, протянула Донован. Она, конечно, сказала это из вежливости, но что-то в нём было знакомое, словно память выборочно подкидывала ей картинки и голос, монотонно шептавший из радиоприемника. Летающий трамвай вызвал на лице у матерого алхимика детский интерес, со смешинками в углах глаз и прорезавшейся улыбкой, которой хотелось сиять в ночи, как летний фонарь у дома. Ей здесь становилось уютно.

Донован довольно кивнула Фредди и ткнула в кнопку.

— Вообще-то, я не очень везучая, так что не буду ожидать от этого слишком многого. Двадцать три.

— Здравствуйте! Спасибо! У вас тут просто супер! — Даня понял, что с появлением трамвая и водителя и лотереи есть опасность стать окончательно очарованным этим городом и вытер ладонью взмокший лоб

— С ума сойти, — пробормотал он и ловко ткнул на лотерейный автомат. Отчего-то в животе и горле странно ворочалось. — Семь.

Проводив взглядом киоск и навсегда пропавшие в будущем воспоминания про газеты и чтение на ночь вместе с Машкой, Петра оказалась вместе со всеми на остановке, искревшей ламповостью неспешного вечера. Оставив подругу с сигаретой, Хосе решила подойти ближе к краю платформы. Она как раз вовремя успела затормозить кроссовками возле подъехавших дверей.

— Доброго вечера, — приветливо улыбнувшись кондуктору, Аркадо поспешила занять место себе и Маше. — Восемь.

— Добрый вечер, — кивнула Бэтти, не стесняясь и продолжая рассматриваться всё так, будто совсем недавно приехала из какой-нибудь захудалой деревушки.

Забравшись в трамвай, девчонка последовала рекомендациям Фредерика и взяла лотерейный белетик, с интересом рассматривая его и надеясь, что из него выпадет хотя бы какой-то сувенир.

— Девять.

У Лёньки то и от сигаретных облаков, то ли от счастья (то ли от всего сразу) перехватило дыхание. На секундочку, но очень так ощутимо. Хотелось смотреть на Фредди во все глаза, а ещё встать на приступочку и проехать зайцем в полуметре от земли. И скатиться оттуда кубарем тоже немножко хотелось.

Вспрыгнув в трамвай и в своей огромной рубашке при этом походя на смешную птицу, северсталец на мгновение обернулся, чтобы помочь следующему входящему. Ну так, на всякий случай. Лотерейная кнопка тоже без внимания не осталась.

— Первый.

— Здравствуйте, — у Аси загорелись глаза, теперь она вспомнила и что за Фредди, и что трамвай необычный, — впервые, конечно, господи, что за чудеса.

Ася чувствовала себя натурально девушкой из глубокой провинции, впервые увидевшей столицу. Но удивительное, радостное, легкое чувство внутри не давали ни шанса адекватному поведению. Подхватив под руку Асвейг, исключительно для того, чтобы был шанс за кого-то держаться, Ася запрыгнула внутрь и ловко нажала куда нужно, чтобы поучаствовать в лотерее. По сути Тургеневой было даже не интересно, выиграет она или нет, удовольствие она получала уже только от процесса жизнедеятельности в таком месте.

— Пять.

Рико готов был прилипнуть к окну, даже упереться в него носом, чтобы ничего не пропустить,и жалел лишь, что не может смотреть в две стороны одновременно. Город все же поражал. Эта его жуткая целостность никак не могла быть настоящей. более того, аэромант каждую секунду ждал, что вот-вот все начнет рушиться, взрываться, полниться криками и запахом гари... Полукровка вновь отогнал мысли и сунулся к лотерее, жать кнопку и получать сувенир. В конце концов, не только же ворованные булки и пряники вывозить из столицы прошлого.

— Четырнадцать.

Сколько бы не пугали его небочесовские трамваи пятидесятых, от вида этого красавца губы Ника умиленно расплылись в улыбке. И водитель был под стать, весь такой мальчик с обложки хорошего журнала о красивых людях.

— Добрый вечер, спасибо. — вежливо поблагодарив Фредди, северсталец провел свою леди в салон. — Пойдем, Саш, попытаем счастья?

Выдернув билетик, юноша не стал смотреть на него сразу, а зажал в ладони (20).

Анук чуть не упал, когда поднимался на борт транспортного средства. Он уставился на водителя, потом на будочку, моргнул и подошёл к будочке. Рука в листьях протянулась, чтобы нажать. Клоп закрыл глаза и нажал. Было что-то странное в том, что город вот такой. После мёртвых Жижей выглядело очень светло, но страшно. "Через два года они все умрут", — у себя в голове отметил мальчик и сглотнул, стараясь отогнать эти мысли. Пока что все было красиво и живо. Юноша открыл глаза. На билетике было семнадцать.

— Дырку над вами всеми, как же мне это все нравится, — прошептала Ачиммури и, радостно похлопав в ладоши, шустро поднялась в трамвай, все еще утягивая за собой Кьелл. Он ей нравился так же, как и нравилось все происходящее и Большие Небочесы в целом. Девушка явно ошиблась с выбором вещи, которую с собой взяла: нож вряд ли бы мог помочь в таком милом путешествии.

— Вижу вас, как наяву, сэр, — сделав символическое плие, клоповчанка взяла жмакнула нужную кнопку на автомате и взяла в руки выпавший ей билетик. — Три.

— Если что у меня ещё есть, Минерва, — немногословно отозвалась Экки, на секунду вынув дымящуюся сигарету изо рта. Мирно выпустив вверх ещё одно облачко дыма, Экки бросила сигарету в урну возле остановки, прежде чем тоже подойти к лотерейной будке.

— Добрый день, — улыбнулась она Фредди.

— Я хочу!! — заорал Ури, обогнав мальчика и уставившись в лицо мистера Кампуа. — Порулить трамваем! Дорогой билет, пусть там выпадет значок водителя, права и фуражка.

Если бы это не показалось странным, то Деште-Дут принялся бы бегать вокруг трамвая и любить его ментально. Почему он раньше никогда не сталкивался с этим величием, с этой мощью, с этой красотой. Деште-Лут взял каску под мышку и погладил лотерейную будочку. Ритуал удачи состоял в том, что он трижды прыгнул на левой ноге, дважды прокукарекал и помолился богам пустыни, Триединому и кому-то, кто услышит его в 55 году.

— Двадцать пять.

К подкатившемуся трамваю, Айв подошел быстро, прикидывая на ходу, смогут ли все в него вместиться. И чтобы точно попасть, парень прибавил темп. Пропустив несколько сотрудников вперед себя, нагнувшись вперед, чтобы затянуть свое тело в трамвай вместе с рюкзаком, Линдверг все же протиснулся. Схвотил лотерейный билетик, нашел свободное место и умастился.

— Двадцать один.

Знакомый молодой человек, конечно, очень расстроил тем, что не готов приютить у себя таких красивых, одиноких, потрясающих, интересных, смешнявых, обворожительных и очаровательных девушек. Потому что настроение Элизабет совсем упало. Но так было ровно до того момента, как появился трамвай.

Почти взвизгнув, как и мальчуган с остановки, Элизабет восхитилась летающему трамваю и с детской непосредственностью уже намеревалась запрыгнуть внутрь него и умчаться в даль к облакам.

Заняв место у окошка в первом ряду, Лиззи заерзала и завертелась в разные стороны, бросая взгляды на вид из других окон.

— Ой, я хочу, хочу!!! Пожалуйста. Мне что, еще и подарочки дадут?

Лиззи прижала билетик к груди и почти расплакалась от любви к Фредди, трамваю и этому чудесному месту.

— Пятнадцать.

— Вот это да! — мисс Свиг с восторгом разглядывала парящий в воздухе трамвай. Эллен уже начало казаться, что она попала не в прошлое, а в будущее. В современности мисс Свиг часто жила бок о бок с магглами, поэтому любые проявление волшебства на обычных улицах и остановках ею воспринимались как чудо. А уж тем более такой эффектный трамвай. Волшебница приветливо улыбнулась водителю и вошла следом за одним из сотрудников в салон трамвая, на ходу хватая билетик.

— Двенадцать.

Будочку Кадмон проигнорировал. Куда больший интерес у него вызвал непосредственно Фредди Кампуа, а если точнее — то, каким образом этот молодой господин умудрялся удерживать в воздухе несколько тонн металла. Не всякий волшебник мог в одиночку справиться с такой задачей. Видимо, господин был действительно достопримечательностью.

Устроившись неподалёку от водительского места, чтобы незаметно осмотреть Фредди и с помощью волшебства тоже, Адам принял добродушно-нейтральный вид. Лишь посматривал время от времени, чтобы его дети с их деструктивными талантами не разрушили лотерейную будочку и не разгромили трамвай.

Словно попав в какую-то чудесную историю с чудесными персонажами, Аэлина еле сдержалась, чтобы спросить в чём подвох. Прыгая в трамвай, Моррисон было всё равно какие опасности их могли ждать. Тыкая в кнопку, её глаза горели как у маленького ребёнка.

Восторженно распахнув глаза, Адара пристроилась в самом конце живой очереди, стараясь запечатлеть как можно больше деталей в своей белокурой головушке. Хотелось смеяться, кружиться, петь, раздавая всем свое воистину прекрасное настроение. Ловко взобравшись по ступенькам, Далсер послала проводнику лучезарную улыбку и благодарно кивнула. Желание поучаствовать в розыгрыше лишь только усилилось.

— Спасибочки! — сотрудница ласково провела по перилам, коснулась сидений и заняла столь желанное местечко рядом с окошком. Какой же он потрясающий этот трамвай.

Как всегда, удивление на лицо Алалы наползало крайне редко, и даже в этом случае, когда она увидела первый за всю свою жизнь летающий трамвай, максимум, что можно было выжать из приподнявшихся бровей — заинтересованность. Частично оная была вызвана не только транспортом, но и его водителем. Тоже любопытный человек. И жаль его будет не меньше, чем златовласого мальчишку.

— Вечера, — кивнула Бурёнка, заскакивая в трамвай. — Впервые. А на чем работает ваш двигатель, не подскажете?

Тыкнув на кнопочку и взяв лотерейный билетик, мезовчанка присела на первое попавшееся свободное место, совсем как в учебном крыле.

— Двадцать два.

Токката заняла место у окна, чтобы можно было любоваться видом. Голубые глаза были полны восторга и любопытства. Многого клоп не понимала, но тем не менее была рада находиться здесь.

Одиннадцать.

— Потрясающе, — выдохнула девушка. Трамвай действительно летел — колеса немного отрывались от рельс, уж это-то Саша разглядела. — Вы действительно совершенно удивительно водите трамвай, ни разу еще такого не видела. Потрясающе! Конечно, Ник, попытаем. Когда еще его пытать, в конце концов!

Ведьма влезла на подножку и рывком поднялась в сам трамвай. Хотелось потрогать вообще все, в том числе машиниста. Двадцать девять.

Машка грустно посмотрела на курящих. Хотелось прокрутить пальцем колесико с привычным "чирк", но оказалась на судьба. С весьма забавным видом сотрудница посмотрела на подошедший трамвай — летающее средство перемещения было необычно, и спрятала сигарету в карман, надеясь, что покурит потом обязательно. Француженка заскочила в трамвай, цепляя на лицо улыбку в адрес водителя и ткнула указательным пальцем в кнопку, срывая выползший билет и любуясь на цифру. И направилась к Хосе.

Трамвай стукнулся колёсами о рельсы, так что всех пассажиров тряхнуло, а прямо из-под крыши просыпалось несколько крупных снежинок, переливающихся на свету. Фредерик этих чудес то ли не заметил, то ли привык к ним. Он напевал под нос какой-то весёлый мотив и поглядывал на пассажиров, которые обступили лотерейную будочку.

— Мои поздравления! — весело воскликнул водитель, отвлёкшись на мгновение от дороги, из-за чего трамвай постепенно начал набирать высоту. — Говорят что лотерейные билеты — индикаторы удачи. Так что, если вы что-нибудь выиграли, быть может вам скоро снова повезёт. Или наоборот, вы израсходовали все запасы удачи, тут уж кто во что верит.

Поспешно выправив полёт трамвая и вернув его с небес на землю, Кампуа неловко извинился, после чего высунулся вдруг в окошко, чтобы поприветствовать знакомого лавочника на улице. Ему ответили таким же весёлым возгласом.

УДАЧА

ГК2018-1-Ф

Шарлотта поймала на ладонь снежинки и слизнула их, удивившись тому, что это был обычный снег, даже не аномальный, даже не щипал язык и не превратил его в фарш во рту, которым тут же можно было бы перекусить. Хоть какая-то, но вода. Она почувствовала, как в животе заурчало. А билет оказался без выигрыша и Шарлин печально улыбнулась.

— Как я и думала, — ответила она самой себе. — Надеюсь, что это сулит удачу в будущем, раз я сейчас её не растратила.

— Ожидаемо, — пожала плечами Блимм, удача которой сумела отвернуться дважды одновременно. Никакого выигрыша и все чудеса пропустила. Что, скорее было к лучшему. Летающим трамваям доверять себя сложно. Даже едущим сложно, а здесь доверие и вовсе убывает по экспоненте с каждой долей сантиметра отрыва от земли.

Летать на трамвае было увлекательно. Рико едва не пропустил появление приза, но когда увидел его, понял, что этот город еще и читает какие-то подсознательные желания, даже не успевающие оформляться в мысли. Именно фото на память с видами этого живого города и не хватало. И первый из тридцати шести кадров запечатлел сотрудников в движущемся трамвае, удивительно счастливых для путешествия в сомнительное прошлое с не менее сомнительным провожатым.

— Не повезло, — Чарли выдохнул, но ничуть не расстроился. Наверняка ещё будет шанс получить хоть что-то в напоминании о Больших Небочёсах, и суеверие от Фредди только укрепило эту надежду.

Снежок был замечен не сразу, его Чар поначалу вообще принял за чью-то массивную перхоть и хотел было выругаться, но лишь подивился трамвайному волшебству. Не выпуская Аэлину из виду, он заглянул в её билет и с улыбкой покачал головой.

Экки села рядом с Адарой и, чуть побледнев, вцепилась в спинку сидения перед собой. Она терпеть не могла трамваи. Дома, когда она приезжала в города, где они есть, они вечно и бесконечно ломались. Хуже было только метро. Когда трамвай оторвался от земли и полетел, Экки немного успокоилась. Вроде бы этот работал на октарине, значит не упадёт от одного её присутствия. Развернув свой билетик и ожидаемо ничего интересного не обнаружив, Экки сунула нос в билет соседки.

— Что там?

— Не судьба, — немного печально подвела итог Бэт, но эти мысли выветрились из её головы, как только трамвай ощутимо тряхнуло.

Заводчанка ухватилась за ближайший поручень, уронив лотерейный билетик и тут же о нём забыв.

Найдя свободное место рядом с окном, она устроилась там, прилипнув к стеклу, как пятилетка и рассматривая проносящиеся мимо здания, киоски, вывески и прочие достопримечательности города. Особенно интересно было поглазеть на людей. Всё это так впечатляло, что Лизбет даже начала забывать, зачем на самом деле здесь оказалась.

Анук вытащил из будочки суперприз, передвижной домик на колёсах. Мальчик повертел приз в руках, закусил губу и вдруг радостно прижал брелок к груди.

— Глядите, — улыбнулся Нук, хватая Машу за плечо. — Машинка с домом.

Клоп поднял приз на уровень глаз и чуть не прыгнул от радости. Город, который через два года должен был умереть, нравился Нуку все больше.

— Как же круто, — радостно прошептал мальчишка и спрятал брелок в карман.

— И в самое сердце, на пораженье, — затянул Ури старую-народную песню про бедного мальчика без перспектив. Его билет оказался бумажкой. Но Деште-Лут его все равно съел, потому что так гласила старая легенда.

Ури сел на свободное сиденье и пригорюнился. Никакой фуражки ему не светит во веки веков, никакого ветра в ушах, никакого праздника. Чу! Что это? Откуда это чувство? Оно поднимается прямо изнутри и стучит в голову.

— Поверить не могу! — застонал Деште-Лут, которого накрыла волна тошноты, куда большая, чем была во время перехода в прошлое. — Меня и тут укачало, я что, проклят нашей этой... Мамлюблюм... блям.

Ури спрятал лицо в ладонях и стал держать все в себе, в буквальном смысле.

Трамвай тряхнуло, но Айв уже сидел, уместив рюкзак у себя на коленях. Так что лицом инерционно уперся в ткань рюкзака, что не очень смягчило удар, так как тот был набит в основном металлическим оборудованием.

Потерев лоб, парень понадеялся, что если тут ему не повезло, то удастся выиграть в лотерею.

Но нет. Число 21 оказалось невезучим.

— Мне тоже не повезло, — Айв осмотрел всех, "где же прячется приз".

— О нет... Нет, нет, нет! Я потеряла удачу.

Лиззи трагично закрыла руками лицо, потому что ничего не выиграла и уже захотела спереть все призы у других. Она решила, что попробует это сделать ночью, а пока что она убрала билетик в карман джинс. Бросив взгляд за окно, Элизабет радостно вскрикнула:

— Вы это видели?! Это же снежинки!

Минерва неожиданно пискнула. Глаза удивленно расширились, рот непроизвольно открылся. Сегодня удача улыбнулась ей, как никогда.

— Очень странные ощущения, если честно... — улыбнулась девушка, — Мини-домик на колёсиках! Чудо, а не день!

Пусть и на душе неприятно ныло, но полет на трамвае и выигрыш отвлек от этого. Стало намного легче дышать, и прошлое не так сильно давило на сотрудницу.

Лёнька так разволновался, что и пустой, не выигрышный билетик готов был съесть на счастье прямо тут. Все эти приветствия, улыбающиеся лица, снежинки из-под крыши и ребята, с блестящими глазами обсуждающие, кому что попалось, вызывали в нём какой-то невероятный восторг, будто он и не в прошлое попал, а домой вернулся.

Подвинувшись чуть ближе к Патрику, как к ближайшему из заводчан, Рыженький прикрыл глаза и заслушался звуками окружения. Стёкла в окнах трамвая тихонько дребезжали, друзья переговаривались, за окном что-то гудело и шумело. По-доброму так, как и в любых густонаселённых городах солнечным днём.

— О, я как Гермиона, — Ася поймала выпавшую книгу сказок и гордо продемонстрировала ее Асвейг, — вот как прочту и разгадаю тайны вселенной-то.

Асе казалось, что ничего дороже в своей жизни она не получала. Прижав книгу к груди, девушка утянула заведующую Клоповней на сидения и принялась смотреть в окно. Этот город был таким красивый, таким волшебным, и пока никто даже не погиб. Ася боялась даже зажмуриться от счастья: вдруг все это — сон, и сейчас она проснется в недобром и неприветливом городе, где жили отличные дети-бродяги и опасные взрослые.

— Чувствую, все будет просто замечательно. По крайней мере сегодня, да, Ась? Не отвечай, я знаю, что будет.

Первым делом Алала посмотрела не на свой выигрыш, а на водителя. Ей было искренне плевать, что вопрос остался проигнорирован, но то, как он рвался поприветствовать какого-то знакомого невольно напомнило ей уже родной посёлок. Только там людей было мало и все друг друга знали. Знали в лицо даже постоянных туристов, не то, что соседей.

А рассмотрев свой выигрыш, Бурёнка решила, что Фредди всё же интереснее. Пиво — здорово, конечно, но она его не пьёт.

— Держи, — Бурёнка всучила кружку в руки первой попавшейся на глаза сотруднице и с чистой душой отвлеклась на виды за окном.

Было немного досадно проиграть в лотерее, но от этого Миру отвлекли снежинки, падавшие с потолка. Сотрудница словила одну из них, и та в мгновение ока растаяла, оставив лишь мокрый след на ладони. Несколько других упали на ярко-рыжие волосы Токки, но она уже не обращала внимания: Боуэн, подперев щёку ладонью, смотрела в окно. Разговоры остальных в основном пролетали мимо ушей.

Заняв место у окошка, Доминик развернул лотерейный билетик и бегло на него взглянул одним глазом, чтобы не спугнуть удачу. Но оказалось, что пугать нечего, выигрыш обошел его стороной.

— Не везет мне в смерти, повезет в любви, — вздохнув, парень спрятал листочек в нагрудный карман рубашки. — Знаете, Саша, давайте лучше окрестности посмотрим. Кто знает, придется нам вернуться сюда еще раз. Я бы хотел попробовать запомнить расположение улиц и сравнить с тем самым... Сами знаете, с чем.

— Без выигрыша.

Эллен, ни чуть не расстроенная отсутствием выигрыша, с удовольствием наблюдала за ребятами, которым удача сегодня сопутствовала больше.

— Не расстраивайся, Лиззи. Повезет в любви, — подмигнув своей крестной, мисс Свиг стала выглядывать в окошко. Красивые снежинки в салоне трамвая и безмятежные жители за окном, прекрасный город — всё это напоминало прекрасную утопию. Неужели всё может быть так хорошо и безоблачно?

Ваня рассмеялась и вытащила из корзины под автоматом небольшую шкатулку, больше похожую на пиратский сундук с сокровищами. Она на самом деле не знала, зачем ей это здесь, в Больших, но город с каждой минутой очаровывал ее все больше. Выигрышными лотерейными билетами и трамваями, которые не касаются рельс. Сжав шкатулку в руках, Ива растеряно огляделась. У нее не было ни рюкзака, ни сумки, выигрыш приходилось везти в руках, но сейчас это нисколько ее не стесняло.

Даня с совершенно счастливым и безумным видом прижал к себе выпавший из лотерейного автомата рюкзак. Теперь у него был идеальный набор — чудо-доска и рюкзак, в который может поместиться сколько угодно бутылок воды, отверток, еды и мелочи. Не обладая какими-либо волшебными умениями Кесса очень ценил то, что эти волшебные данные при себе содержит.

— Песок в носок, — он стащил через голову свою обычную сумку и целиком запихал в рюкзак, закрепил тот на плечах и рывком подвинул пластину окна трамвая. Та была выше его головы и скорее всего служила форточкой, но Даня встал на цыпочки на приступке у стены трамвая и высунул макушку под ветер. Говорит не хотелось, хотелось кричать и смеяться попеременно! Чего-то странное творилось с ними всеми, но раз было хорошо, то надо было брать от этого хорошо по максимуму, пока он есть!

Далсер рассеянно улыбнулась, вырисовывать какие-то узоры на стекле и всматриваясь в пейзажи за окном. Несколько снежинок упало на светлые волосы практически полностью сливаясь с ними по цвету, а также даруя легкую прохладу. Хоть выигрыш и не попался, но отчаиваться совершенно не стоило. Данная поездка уже считалась наивысшим подарком небес.

— Конечно, Экки. Впрочем, не на данной бумажке. То, что мы рядом — уже невероятный сюрприз и попросту очаровательное мгновение.

— Я всегда знала, что мне досталось достаточное количество удачи. По крайней мере, в подобных мелочах мне уж точно везет несказанно. Яблоки кто-нибудь хочет? — многозначительно повертев в руках выигранную бутылочку с зельем довольно интересного качества. — Хотя, выращивать деревья прямо в трамвае — странная затея. Да. Не очень хорошая в плане нашей личной безопасности. Спасибо, водитель!

Радостно подпрыгнув на месте и ухватив выданную ей кружку одной из получивших призы счастливчиков, Ойша прошествовала к свободным местам трамвая и заняла одно из них, попутно усадив заведующую рядом с собой, прижавшись к стеклу носом и жадно всматриваясь в открывшийся оттуда пейзаж. Куда девать выданный ей одной из сотрудниц приз она не знала. Однако это было определенно не столь важно, как возможность увидеть живые Небочесы с высоты птичьего полета.

— Я променял свою удачу на еду, — процитировала кого-то Аэль и даже не могла вспомнить кого именно. Она уже несколько раз замечала в руках у Маши сигарету и ни разу не видела, чтобы та её поджигала. Аэлина осторожно протиснулись сквозь толпу, передала ей свою любимую зажигалку и шепнула "это подарок", после чего стала поближе к Чарли. Неудачникам лучше держаться вместе, как-никак.

— Ну, будем считать, что это я накапливаю свою удачу. На будущее, так сказать, мало ли что, — фыркнула Саша, старательно избегая мыслей о том, что могла сей ценный ресурс уже полностью израсходовать — тем более, что у нее уже было, куда. — Все равно здорово, спасибо.

Девушка энергично смяла билетик и сунула в карман.

— Конечно, давайте посмотрим, Доминик. Я, конечно, не очень хорошо вижу, но в чем-то, знаете, Большие Небочёсы так похожи на город, в котором мы учимся! Даже удивительно. Можно будет, когда вернемся домой, поискать, вдруг даже какие-то улицы похоже называются.

Радость детей была заразительной, и Адам незаметно для самого себя улыбался. Не так лучисто, как обычно, куда спокойнее. Заразительной также была и красота города. Он напоминал Малые Небочёсы во многом, но контекст... Контекст делал это место незабываемым. Пик красоты и прогресса за два года до того, как всё пошло прахом. И все эти люди, и Фредди, и даже Оуэн, давным давно мертвы.

Это знание не делало момент грустным, напротив, он становился лишь ярче, удивительнее. И что более важно — у них было время. Не нужно было торопиться, можно было жить хотя бы несколько дней в этом волшебном месте, которое Адаму смутно вспоминалось из раннего-раннего детства.

Маша подпрыгнула и покачнулась от внезапного стука, а после поймала на ладонь несколько снежинок, проверяя насколько быстро они превратятся в воду на теплой коже. Радостно покивала Аэлине, благодаря за зажигалку. Подкинув ее в воздух, чтобы сразу же поймать, француженка спрятала ее в карман к сигарете. И переключила внимание на свой приз и Нука.

— Это крутецки, Нуки! — кошковка радостно похлопала клопа по плечу, принюхавшись к привычному запаху мяты и рассматривая брелок. А после Марсель посмотрела на бумажку, выданную ей лотерейной будкой. Удача была с сотрудницей и это радовало. Кресло тоже радовало, но как его забрать и где находится лавка господина Айопа — Маша не знала, но пообещала точно узнать.

— У меня кресло! И я не знаю, как тащить его домой и вообще забирать. Вот же ж подлость.

— Машка, смотри. У нас есть ужин, — на полочке снизу Пете полагалось найти торт от сети пекарен мистера Фанфаретта. Заводчанке хотелось верить, что сладкое угощение вполне сгодится на пополнение сил и энергетики на завтра. Заметив, что помятую сигарету Марсель припрятала в карман, заводчика подцепила соседку за локоть, чтобы отвлечь на красоту за окном. Радость от выигрыша мешала в общие впечатления яркие сочные краски, которые удивительно хорошо ложились на поздний вечер в этом месте.

— Внимание, уважаемые посетители рейса, в скором времени ожидается приземление... То есть прибытие нашего транспорта к остановке. Приготовьтесь к торможению, обнимите своих близких! — объявил Фредерик во весь голос и дёрнул за несколько рычагов на водительской панели.

Трамвай снова тряхнуло, а потом он начал со скрипом сбрасывать скорость. И только теперь пассажиры смогли почувствовать, насколько быстро они ехали. Машина лихо взвизгнула, чуть не сбросив седоков с насиженных мест, и затормозила, наконец, у остановки.

— Все живы? Как хорошо! — Фредерик рассмеялся и нажатием парочки кнопок открыл двери трамвая. — Удачных вам приключений в столице. Надеюсь, мне ещё представится возможность вас прокатить и показать здесь всё. Всё-таки Большие Небочёсы — самый красивый город Двух островов. До встречи!

Когда все пассажиры покинут салон, Кампуа снова отправится в полёт, ловко лавируя между домами и жителями, высыпавшими на улицы города на свой вечерний моцион.

Экки тряхнула головой, разгоняя упаднические настроения. В конце-концов, как сказал однажды несомненно кто-то умный: «Лучше обделаться во время шторма, чем от прогноза погоды».

Мукк улыбнулась Адаре. Кажется она, наконец, тоже начала получать удовольствие от поездки.

— Меняю на жвачку! — крикнула Эк, услышав про яблоки.

— Oysha, я хочу яблоки! Мне очень надо. Пока не знаю зачем, но надо. На всякий случай. Вдруг пригодится? Ellen, пока нигде не везёт, — и Элизабет бросила взгляд на Ури, который выглядел, прямо сказать, не очень хорошо. Винчестер уже хотела было подскочить к нему с предложением помощи, но побоялась растревожить и без того не очень хорошее состояние героя. Посему она решила присматривать за Ури со стороны и всегда быть не далеко, если ему понадобится помощь.

Трамвай несколько раз весело звякнул на прощание, после чего скрылся за углом.

Нездешние волшебники и Оуэн оказались на живописной улочке. Деревьев здесь не было, и дома примыкали друг к другу совсем близко, как книжки на полке. Симпатичные фасады кое-где украшались висячими клумбами, но магазинов и вывесок здесь не было видно. Кроме одной: "Гостевой Дом Джакомо: ночлег и средиземноморская кухня".

"Джакомо" располагался в трехэтажном здании из белого известняка. Аккуратные окошки на всех трех этажах были разные: внизу арочные и с декоративными решетками, выше — узкие и с остренькими наличниками, совсем высоко — вытянутые вдоль и с полукруглыми навершиями. Возле открытой двери в кадке стоял небольшой куст магнолии. Улица была полностью замощена, и горшки были единственным способом иметь возле дома растение.

— Нам сюда, — Оуэн прошел вперед остальных в дверь.

Помещение, куда они попали, отличалось приятным запахом пиццы и немного сумрачным освещением. Рыжие лампы над столами и стойкой почти не давали света, но создавали уют.

Оуэн подошел к стойке администратора, погладил старые пулевые отверстия на ее боку и энергично потряс колокольчик. На звонок со второго этажа спустился импозантного вида мужчина средних лет с глазами на выкате и гордым подбородком. Оуэн после короткого разговора обернулся к Адаму:

— За два дня с вас десять дукатов за всю компанию. Каждый последующий день встанет в шесть дополнительных, — судя по умениям вести сделки, парень раньше или торговал, или воровал, или одновременно. — Дешевле не найти, плюс, здесь недалеко до Нобель-парка, там послезавтра выставка.

Их место ночлега оказалось довольно красивым домом. Из-за запаха пиццы желудок Элизабет предательски заурчал. Лиззи пытливо наблюдала за Оуэном, не сводя с него глаз. И одно его действие разбудило любопытство.

— Оуэн, что здесь произошло?

Винчестер очень отчетливо рассмотрела пулевые отверстия на стойке регистрации.

"Что-то тут странное... Город весь такой сказочный и добрый, и до ужаса приятный, но вдруг пули? Что это значит?!"

Анук даже не убрал с тела листья. Так он выглядел менее нормально, но зато очень уж подходил городу, по своему собственному мнению. Во-первых, в городе было лето, у Нука тоже было лето. Во-вторых, город цвел во всех смыслах, Гес тоже. Мальчик остановился уже внутри гостевого дома и огляделся. Колокольчик, пулевые отверстия на стойке, интересный мужчина, наверное, хозяин — это все было волшебным после Жижей, где встречать людей иногда было опасно, а дырки от пуль служили сигналом к побегу. Брысь пошарил в кармане и нашёл там мелочь, которую, слава Триединому, не выложил перед походом.

— Шесть дукатов в день? Вы таки хотите нас разорить?!

Едва вышедшая из летающего трамвая Блимм переживала новый стресс. Их пытались развести, а с ними была толпа детей, которая либо ворует что-то, либо переплачивает как нефиг делать. Украсть гостевой дом не сумела бы даже Ива. Только если бы он был передвижной на конях, но явно нет.

— Возле Тесла-парка и то жить дешевле. С блэкджеком и соответствующими ледями, — не могла остановиться девушка, не уверенная даже в существовании всего того, что она сейчас несла. Возможно, где-то сейчас образовывался странненький новый мир, где все это присутствовало. И маленький личный лунапарк, конечно же, куда без этого.

Вышла Минерва из трамвая с улыбкой на лице. С детской, по-настоящему наивной. Брелок был надёжно спрятан в рюкзаке, так что теперь сотрудница не переживала за его сохранность.

Запах пиццы отвлёк от размышлений о полезности подарка, и сейчас захотелось достать консервы, чтобы громко открыть их и перекусить. Пулевые отверстия на стойке напрягали.

— Жаль, что денег нет... — с печалью пробормотала Вескер, решив, что пользоваться призом не стоит, пока есть товарищ Адам. Один дукат точно валялся где-то в рюкзаке, но о его существовании Минерва не собиралась даже подозревать.

Настроение Ника было настолько прекрасным, что захотелось обнять сразу всех. Даже ректора. Несмотря на повышенную внимательность к городу и его обитателям, заводчанин хотел прожить эти минуты в Больших Небочёсах наиболее полно, чувствуя старый город всем сердцем и запоминая его последние годы. Он достоин теплых воспоминаний.

Гостевой дом был так же удостоит пристального осмотра, равно как и его владелец. Доминик был не привередлив, в конце-концов, с них сталось бы переночевать на улице. После коридоров Вурхейма даже городские парки и тротуары могли показаться роскошью.

— Думаю, мы с ним сторгуемся. — шепнув Саше на ухо, Никки тронул ее за локоток. — Поздновато, а я бы хотел еще оглядеться.

Радуясь твёрдой поверхности под ногами, Чарли в очередной раз облегчённо выдохнул: хоть он и любил полёты, всё же предпочитал пользоваться мётлами или привычными медлительными дирижаблями. Гостевой дом оказался на удивление приятным местом, оправдав ожидания или, по крайней мере, не разочаровав. Цена, конечно, была кусачей (это ж две стипендии!), да и мужчина за стойкой не вызывал особого доверия, но возможность провести время в бывшей столице стоила этих денег. Особенно, если платит ректорат. Даже следы от пуль не смутили Чарльза, но на всякий случай он взял Аэлину за руку.

Нравилось сразу всё: обниматься при торможении, спрыгивать на остановку, топать за толпой гудящих студентов, рассматривать рыжие светильники в "Джакомо". Лёнька на какие-то пару секунд достал из кармашка Свадхистану, показывая ему, рыжему и светящемуся, искусственных собратьев. Ещё нравилось украдкой наблюдать за Адамом Янусовичем. Младшего Северстальца так и подмывало спросить ректора, какого это — гулять где-то, где пространство не ограничено стенами, на которых каждую щербинку знаешь уже вдоль и поперёк.

Пожалуй, решил он, пристраиваясь где-то под локтем у Анука, этот вопрос он всё-таки задаст, но когда все уже будут расселены по оплаченным номерам. Если получится таки сторговаться и расселиться. Десять дукатов за всю их шайку-лейку это ж ещё по-божески.

— Спасибо, Фредерик! — Ваня выскочила из трамвая и махнула ему рукой, звякнув связкой тонких браслетов. Шли по улице шумящей толпой, курили, перебрасывались чем-то бессвязным и хохотали. На ходу Кость тронула Ойшу за локоть, поднимая его, и хитро подмигнула, отпив из кружки с пивом глоток. Над губами остались смешные пенные усы, и она слизнула их, отставая от девушки на шаг.

Сегодняшний вечер напоминал экскурсию. Просто группа студентов хохочет посреди чужого города, как будто они действительно прибыли на эту чертову выставку и теперь не могут дождаться ее начала, чтобы хорошо провести время.

Ваня потрясла головой и убрала упавшие на лицо волосы, останавливаясь перед входом в гостиницу. Разговоры внутри она слушала краем уха, закуривая и щурясь на розовеющее над парком небо.

Предложение обнять близких едва не было воспринято сигналом к действию. В этом слишком чужом городе так не хватало чего-то родного и уютного. Несмотря на смутно узнаваемые места и даже водителя трамвая, только люди из Мезы выглядели достаточно привычно, чтобы в них верить. Правда, за размышлениями Рико забыл, собственно, кого-нибудь обнять. А к моменту прибытия в гостиницу только отчаянно пытался вспомнить, что же собирался сделать. Упоминание оплаты заставило взглянуть на ректора. Аэромант пытался угадать, оплатит тот проживание или отправит детей посшибать мелочи в переулках, чтобы скинуться на ночлег.

Экскурсия была интересной, но короткой. Совет от Фрэдди прозвучал угрожающе и слишком неожиданно, чтобы успеть среагировать. Лизбет даже не успела толком оглянутся, чтобы найти, кого обнять, когда трамвай начал тормозить. Девчонку потянуло вперёд по инерции и она выронила молот хватаясь за поручень переднего сидения. Железяка с гулом стукнулась о пол, а Бэтти мысленно поблагодарила всех богов за то, что упала она не на ногу.

Подхватив своё добро, Сорби поспешила выйти из транспорта, пока он не увёз её куда не нужно.

Пункт назначения оказался совсем близко. Зайдя в одно из милых до зубного скрежета здание, Сорби потянула носом воздух, ощущая вкусный запах еды и вспоминая родной лофт, за которым уже начала скучать.

В торги встревать не стала, так как денег при себе всё-равно не имела. Оставалось только дождаться результата.

Немного забывшись в рассматривании масштабов Больших Небочёсов и всей их цветовой гаммы, Бурёнка едва успела схватиться за спинку переднего кресла, чтобы не свалиться кому-то на голову. Операция прошла успешно.

— До встречи, — перед выходом Алала снова кивнула Фредди, но уже на прощание — или до следующей встречи. Он так напоминал ей соседа из углового дома на родной улице, что неосознанно хотелось посмотреть на него чуть подольше.

К сожалению (или к счастью), трамвай уехал, и табун туристов снова повели куда-то — согласно вывеске, в место со средиземноморской кухней и весьма дорогой ночлежкой, если судить по реакции некоторых сотрудников. Но жилище и вправду было не из дорогих, для столицы-то.

— Если дорого, я могу спать где-то на свалке, — Бурёнка пожала плечами, выдвигая предложение на полном серьёзе.

Адам без колебаний выложил десять дукатов на стойку администрации. Так вышло, что всегда живя в достатке, деньги он считать умел не слишком хорошо, поэтому всегда носил с собой золота с запасом.

— Благодарю за помощь, Оуэн. Мы у вас в долгу. Буду рад отплатить вам если не деньгами, то какой-нибудь услугой, — он с благодарностью кивнул молодому человеку, после чего перебросился несколькими словами с администратором гостевого дома, слегка прощупав его с помощью легиллименции.

Человек явно относился к своему делу со всей ответственностью, так что Кадмон пообещал ему, что ученики Эндора, конечно же, будут вести себя примерно, не шуметь по ночам, не водить к себе в номера женщин и не пьянствовать. Не то чтобы он сам был уверен в своих словах, но пообещать стоило.

— Что ж, место славное и надёжное, оно нам подойдёт. Удивительно, что в летний сезон перед фестивалей у вас свободных номеров в достатке. Нам крупно повезло.

Шарлин перебежками через институтских собратьев настигла Адама у стойки администратора. Блеск его белоснежных волос, как голливудская улыбка, в свете ламп заставил Донован закрыть один глаз, в который сверкнуло. Вообще-то, её мало волновали денежные конфликты, разразившиеся сейчас, дукатов у нее с собой всё равно не было. Она оглядела администратора и хмыкнула, после чего вновь перевела взгляд на ректора.

— Мистер Кадмон, это, мы увидим Эврику? — негромко спросила она его, потирая веко большим пальцем.

Как к главному убивцу сотрудников, Шарлотта всегда побаивалась подходить ближе, чем на метр (осадочек с похищения еще до начала работы Мезы-то остался) но этот город менял всё. На мгновение ей показалось, что она может с ним даже поговорить, вот так без официоза и столовских посиделок. Почему нет, черт возьми.

Улицы Больших Небочесов определенно напоминали Ойше сборную солянку из всех городов Королества. Где-то можно было увидеть домики Красношапинска, где-то — Нью-Еха и Тарантайска. И так далее. За их осмотром Ойш пропустила мимо ушей предложения сотрудников, а так же совершенно не заметила приземление и выход вместе со всеми на землю бренную под руку с Кьелл, по всей видимости знатно обескураженную происходящим.

— Господин ректор, мы бомжи. У нас нет денег, только пиво и яблоки, — тихо сказала она и, перейдя на шепот, добавила: — Может, вы нам наколдуете денежек?

Оставшаяся в руках кружка, уже знатно опустевшая даже после одного мощного глотка Вани и еще одного от самой клоповчанки, так и могла остаться неприкаянной. По большей части. Ачиммури не прочь была бы ее отдать кому-то, будь у нее такая возможность. Однако везение, кажется, закончилось на билетике в трамвае.

— Десять дукатов — это почти как моя зарплата за цикл, — под нос пробормотала Саша, потирая синяк — ударилась, когда трамвай резко затормозил. — То есть спасибо, конечно, что она есть и что ночлег тоже есть, да еще и на всех, но ох, как все же много. И ведь в банк не зайдешь. Кусаются у вас тут цены в столице-то!

Девушка повела плечами, вспоминая, а сколько из той зарплаты у не осталось наличными, и сильно понадеялась, что хоть в складчину они как-то на постой наберут.

— Предлагаю вперед выпустить Иванну, — шепнула она в ответ Доминику. — Она наверняка собьет цену, я в нее верю. А что поздно — ну, зато фонари зажгут, будет красиво.

— Деньги и я могу дать. А ещё я бы хотела самую красивую комнату, — подала голос Токка.

Аэлина следовала за остальными и старалась держаться возле Чарли, к которому неосознанно примкнула. Тем не менее, обстановка ей уже нравилась.

"Больше опасностей богу опасностей" — пронеслось в голове.

Всю дорогу от трамвая до отеля Эллен не сводила глаз с Элизабетт, замечая как та странно поглядывает на Ури, поэтому мисс Свиг заговорщицки шепнула Винчестер:

— Будь с ним в трудную минуту. Как думаешь, в какие номера нас расселят? В одноместные?

— Десять дукатов за всех? Это очень даже, могло быть больше! — прикинув стипендию, количество человек в компании и нехитро посчитав, сделала вывод Машка и пододвинулась ближе к Пете.

— Абсолютно с вами согласна, красивее еще не видела! — Ася потерла ушибленный во время торможения лоб, и под руку с Асвейг и Ойшей выбралась наружу. — Отлично, поищу потом в карманах, их же целых четыре, может все-таки найду пару дукатов на развлечения и оплату ночлега!

Пока все были увлечены разглядыванием интерьеров и экстерьеров, Тургенева ухватилась за кружку Ойши и отхлебнула оттуда немного. Пить хотелось невыразимо, а пить коллективно, да еще и пиво — это же всегда весеелее.

— Получается микроб! — весело заявила она и слизнула пенные усы. — Деньги найдем, давайте, может, убедимся, что мы тут никого не потеряли по пути? Все видят своих друзей?

— Пицца — это хорошо. Ta se go maith, — улыбнулась она Адаре, — Там, где есть пицца, всё должно быть нормально. И хорошо, что не потребовали плату с каждого по отдельности. Интересно, куда нас всех поселят за десять дукатов?

Блимм смотрела на Адама со сложным чувством. С одной стороны было приятно разорять администрацию Мезы. С другой — она не ожидала, что именно он и поведется на озвученную сумму первым. Приспособленность ректора к внешнему миру нужно было пересматривать и пересматривать. Удержавшись от встречи руки со лбом, бальзамировщица предпочла осмотреться. Всегда полезно оценить запасные пути отхода, например. Вежливо через главный вход откланиваться обычно не приходилось.

— А что там по средиземноморской кухне? Нас будут кормить родственниками Кракены?

Как моряк, который год не видел твердой почвы под ногами, Ури готов был целовать землю и мир вокруг. Святые боги и съеденный билет спас его от смерти и заворота кишок. Какая замечательная оказалось поездка. Обычно даже в самые критические моменты, когда Деште-Лут бьется ногами в дверь морга или кидается первым на амбразуру, его не задевает вообще ничего. То есть, в какой-то момент Ури уверовал в идеальную божественную защиту и мог, по собственному мнению, делать все, что угодно. Свобода абсолюта.

И вот, новый поворот. Какой-то трамвай, хоть и прекрасный, сделал из парня калеку, немощного старика. Хорошо, что ректор богат и может за всех заплатить, а то пришлось бы спать на газете в парке.

Лиззи отметила про себя на сколько богат их ректор и подумала уже попросить у него денег на пиццу, но золотой звонок привлек больше. Она итак была расстроена, что ничего не смогла выиграть и найти, поэтому потихоньку пока администратор был занят всеми ребятами, Лиззи схватила звонок, держа его за язычок, чтобы он не шумел, и спрятала в тот же колчан, где уже лежал билетик.

Словно ни в чем не бывая, Элизабет хихикнула Ellen:

— Я, конечно, мечтала бы оказаться наедине с Ури, но мы еще не пришли к такому уровню отношений.

Элизабет Винчестер залилась краской и чуть было не упала, споткнувшись о ковер.

Ночлег в "Джакомо" обещал спокойную ночь в комнате на несколько человек. Возможно, всех вместе на одной кровати. Тем не менее, такая приятная поездка и удача в лотерейном розыгрыше рисовали Хосе самые сказочные обещания.

— До маггловской войны в Небочесах часто стреляли. У города богатая история, — улыбнулся Оуэн девушке, — Этот гостевой дом очень старый, ему почти пятьдесят лет. Он многое пережил. И многих.

Он указал Адаму на ключи на стойке.

— Хотите скидку — господин Джироламо с радостью вам даст работу, он так всегда делает. Заплатите меньше, — шепнул Оуэн Доминику, краем уха услышав его слова. Чтобы хозяин гостиницы особо не обратил внимания, он тут же закашлялся и свернул в сторону лестницы.

Второй этаж представлял собой длинный и светлый коридор с окнами по одной стороне и рядом дверей по другой. Все двери, кроме одной, были полуприкрыты. Похоже, постояльцев в этой гостинице по каким-то причинам было не очень много.

Приехавшие могли бы разместиться в одном номере, если бы перенесли туда кровати, но могли и в разных. Стоимость проживания от этого не менялась. Если кто-то из них проголодался бы, всегда можно было спуститься вниз и спросить у молчаливой феи-кухонной работницы что-то из "средиземноморского меню", куда входили, в основном, пасты, пиццы и несколько видов сока.

Заглянув в пару комнат, Оуэн удовлетворенно кивнул и тронул кончик длинного носа, задумываясь.

— Наверное, завтра вам особо заняться будет нечем. Если заскучаете, шлите почтовую галку, их можно взять у господина Джироламо или Дидиты на первом этаже. Я с вами ночевать точно не собираюсь, — он кривовато и озорно улыбнулся, похоже, ночевка у Оуэна ожидалась не из скучных. — Улица Гремящих Крыш, дом 60. Оуэн Фортинбрас.

Он весело раскланялся и, бросив осторожный взгляд за окно на улицу, скрылся.

— Кто знает, мисс Донован, это была бы по-настоящему удивительная встреча. Главное чтобы вы удержались и не проспойлерили ей её же судьбу. Думаю, ей ни к чему такое знание.

Проводив взглядом Оуэна Фортинбраса, Адам подхватил ключ со стола.

— Если сможете вернуть часть моих денег, солнышки, забирайте их себе. Так что подумайте хорошо, вдруг на выставке после-завтра будут продаваться интересные приблуды? Доброй ночи!

И Кадмон, помахав детям на прощание ладонью, отправился в свободный номер. Спать он, конечно, не собирался. Ему не терпелось отправиться в ночь.

— Господин Джероламо, у вас найдётся работа? — крикнул Нук.

Чарли проводил Адама взглядом и медленно прошёлся по коридору, поглядывая в окна. Столица даже в тёмное время суток выглядела какой-то неестественно волшебной, словно её нарочно прикрывали красотой, пытаясь что-то скрыть.

Сунув голову в один из дверных проёмов, Чарли принюхался, оценил взглядом обстановку и выпрямился. Эмоции от первого дня не утихали, внутри всё бурлило от волнения и возможностей. Какой тут сон! Развернувшись, сотрудник протиснулся обратно, через минуту уже стоя рядом с Ануком в ожидании неизвестно чего, чтобы хоть как-то себя занять.

Аэлина была одновременно ленивой и еврейкой. И эти обе стороны сейчас боролись друг с другом. Но вторая всё же взяла вверх после слов, что деньги Адам разрешил оставить себе. И особенно то, на что он разрешил их тратить. Не оглядываясь на кровати и тот факт, что они, возможно, будут спать на полу, Аэлин рванула следом за Нуком и Блэром.

— Где тут работа, я лучший работник в Жи... жизни этой! Вот.

— Ну, я так понимаю, господин Кадмон будет спать отдельно, — печально вздохнул Лёнечка, провожая взглядом ректора. Не то чтобы он этого не ожидал, всё же, спал же он где-то совсем один всё это время. Но сам факт того, что никто ночью не будет тыкать тебя ногами, а под головой будет действительно подушка, а не какая-нибудь половица, чашка или книга, после стольких месяцев в общежитии казался даже смешным. Какие тогда сны людям снятся?

— Если вы там работать будете, — оценивая взглядом одну из предложенных комнат, крикнул Рыженький в коридор. — Я с вами, только подтащу матрас куда-нибудь сюда! И вам, кстати, предлагаю, чего мы как не мезюки.

Проводив ректора подозрительным взглядом (было спокойнее, пока он оставался на виду), Рико вновь беспечно заулыбался, сунулся в первую попавшуюся комнату, потом в следующу, будто выбирая, где уютнее. А в третьей бессовестно распотрошил постели, оставив голые койки, и перетащил матрасы с одеялами и подушками в предыдущую. Расселяться на полу казалось более уютным и позволяло собраться теснее. Хотя, конечно, особо любящие уединение всегда могли сбежать от толпы и спрятаться за дверями других комнат.

На месте полукровка не остался, а вернулся вниз, кажется, надеясь еще и поесть. А может, еще что-нибудь увидеть или узнать.

Иванна не спеша докурила на крыльце, проводив взглядом узкую спину Оуэна, и выбросила окурок в кованую урну. Внутри гостевой дом пах тестом для пиццы, мидиями и немного сыплющейся штукатуркой. С удовольствием потянувшись до хруста в позвоночнике, девушка положила ладони на плечи Нуку и наклонилась к его плечу.

— Этот воздух так паршиво на меня влияет, что я почти согласна на честный заработок. Лёнька, брось мне матрас!

Оставив Асвейг в одной из комнат, той, что побольше, — Ася, как самый бедный, но даже и не студент, а журналист, направилась поближе к зарождающемуся действию.

— Ребят, кто-то, пока мы тут выбиваем скидку, уложите матрацы, спим сегодня вместе! А так да, доброго вечера, нас много, рук у нас тоже много, любую черную работу за еду и жилье, уважаемый господин Джероламо. Мы можем копать картошку, кстати, — последний факт Ася сообщила как доказательство самоотверженности.

— Скоро вернусь! Я гулять! Господин Джероламо, спасибо за ночлег! — Даня подпрыгнул и махнул рукой присутствующим. Он был вполне себе компанейским парнем, но откуда-то знал этот странный совет для путешественников: если ты пришел в незнакомый город, то путешествуй там либо с самым-самым близким человеком, а лучше всего одному. Иначе не почувствуешь город. Кесса не был таким путешественником, но если в его распоряжении было свободное время — он убегал на пару-тройку часов. И даже если все свободные номера займут — он спокойно выспится на полу.

Бэт поднялась на второй этаж, но пока только из чистого любопытства, чтобы посмотреть, какие комнаты свободны и потом ненароком не завалится к посторонним постояльцам среди ночи, но оказалось, что свободных комнат было предостаточно.

— Вот и чудно, — подвела итог сотрудница, возвращаясь обратно на первый этаж.

Здесь уже нашлись желающие поработать на ночь глядя, но как сказал ректор, деньги могут пригодится.

Встав рядом с Ануком, Бэт опёрлась о край стойки локтями, пристроив рядом молоток. Правда силу не рассчитала и, кажется, добавила полировке ещё несколько царапин.

— И я готова чем-нибудь помочь, товарищ Джероламо. За отдельную плату, разумеется.

Экки проводила внимательным взглядом их доброго внезапного помощника. Конечно, это ещё не Жижи, здесь, наверное, ещё можно верить первым встречным.

— Доброй ночи, Адам Янович, — вздохнула Мукк, проводив ректора с той же внимательной подозрительностью. Куда опять понесло ректора не понятно, может он всё-таки действительно их бросил. Хотя, его можно понять. Несколько лет уже сидит в одном здании, конечно такой шанс прогуляться упускать нельзя. Отмахнувшись от мыслей об Адаме и подозрительно добром незнакомце. Попробовать выбить для себя немного денег показалось интересным вариантом, да и любопытно было, что там за работа такая. Экки молча встала рядом с Адарой.

— Мы вообще много можем, если нам сделать скидку за проживание.

— Я, наверное, тоже попробую поработать, на моей родине говорят, что копейка бережет рубль. Зачем тратить свои деньги, если можно тратить деньги ректора? — Саша отпустила чужой локоть и отошла к ребятам, уверенно решившим выбивать скидку. Она, в общем, тоже была не против поработать. Спать ей пока в любом случае не хотелось. Может быть, после ведьма вообще попробует пойти погулять по ночной столице.

— И я тоже работу хочу, да! — махнула рукой Машка, подергав себя за помятую футболку, приводя ее в порядок, и поправив сумку на груди — оставлять вещи где-нибудь на виду не хотелось, поэтому она решила держать ее при себе.

Работать Вескер не собиралась, поэтому она потащила матрас в комнату "Х", где был чуть ли не общий сбор всех матрасов. И устроившись на притащенном матрасе, сотрудница постаралась уснуть. После насыщенного дня это оказалось гораздо легче. Рюкзак был благополучно использован, как подушка для объятий.

— Ставлю пять дукатов на то, что ректор храпит, — сказал Ури.

Бледный, но уже значительно посвежевший парень, посмотрел за какой дверью спрятался Адам Янусович и решил, что ночью послушает под дверью богатырский храп. Деште-Лут потер поясницу, колени, шею, опять зачесался. Если это не чесоточный клещ, то явно что-то нездоровое.

— Я с вами, братья, буду работать не покладая рук.

Господин Джироламо сидел за одним из столов на первом этаже и листал толстую книгу со счетами. Человеком он был деловым, сохранял обычно полную конфиденциальность своих постояльцев, поэтому в книге этой не было графы с их именами. Сколько бы власти города не пытались господина Джироламо призвать к порядку, но все было тщетно. Он считал, что важное — это суммы оставленных наличных и чистота после себя в помещениях. Кто конкретно оставался в "Джакомо" на ночь, сутки или недели, мало его интересовало.

— Дидита видела, что ваша девочка украла мой колокольчик. Он стоит три дуката, я вписал их в стоимость вашего проживания. Чем могу..? — спросил он с легким акцентом, рассматривая подошедших к нему поверх тонких прямоугольных линз очков. — Вы слишком мельтешите. Кто из вас собрался поработать? Вы, господа, из пугливых? Или из бесстрашных?

— Ладно, таки быть, — виновато опустив голову, Винчестер протянула колокольчик обратно и всхлипнула.

— Ну и денек, — отхлебнув еще немного яблочного пива, то ли для храбрости, то ли для поднятия боевого духа, Ойша обхватила двумя руками кружку и прижала ее к себе. Расплескать оный не особо хотелось, а сложить предмет так, как удалось убрать в карман к ножу и изоленте бутылочку с чудотворным зельем, явно не предоставлялось возможным. Вдохнув на полную грудь воздух гостевого дома, немного затхлый, но очень напоминающий запахом старые и уютные дома, Ачиммури чуть прищурившись взглянула на появившегося в помещении мужчину.

— Мы ребята из бесстрашных, судя потому, что мы тут вообще находимся, — кашлянув в рукав, сотрудница подошла ближе к Ване и демонстративно сунула ей в руки чашку с напитком, требуя тем самым помощи, желательно очень скорой.

— Мы вернём вам колокольчик, у нас привычка, простите, — стараясь не смотрел на мужчину, произнёс Анук. — А работать хотим, наверное, все. Я, кажется, из тех, что не боятся.

Анук почесал лиственный затылок и вздохнул. Ему уже начали мерещиться колокольчики, девочки уже начали воровать, ректор уже исчез. Оставалось только пойти и найти работу поопаснее. Гес подумал пару секунду и добавил:

— Без страха, можно так сказать. Какого рода работа, сэр?

Ваня трезво оценила свое бесстрашие и пришла к выводу, что недостаточно знакома с мужчиной, у которого регистратура прострелена, чтобы об этом заявлять.

— Что нужно? Если не надо будет потом убегать от полиции — бесстрашные. Если да — очень даже трусы.

Ива послушно взяла в руки кружку и выпила, кажется, для храбрости.

— Уже что-то украли? — Рико понимающе усмехнулся. — Это болезнь такая. Совсем ничем не лечится, знаете ли. А вот поработать — это можно. Не думаю, что вы напугаете нас трудом или его условиями, товарищ Джироламо. Мы привыкли к непростым поручениям.

Аэромант добавил к словам скромную улыбку и самый работящий вид. даже рукава закатал. Благо, солнце село, и можно было не опасаться обгореть на жарком летнем солнце.

— Из бесстрашных, конечно! — Чарли гордо выпятил грудь, которую скромно считал могучей. Бледная рубашка с ананасами и шорты в цветочек слегка портили образ сильного мужчины, которым Блэр видел себя в своём же воображении, но это мелочи. — Мы в Эндоре что только ни творили, господин Джироламо, поневоле начинаешь привыкать к трудностям и эксплуатации труда. Ничем уже не напугать.

Энтузиазм, любопытство и желание заработать хоть какие-нибудь гроши переплелись в единую эмоцию. Наверное, в этот момент Чарли согласился бы вообще на любую авантюру.

— Мы из студентов, — весомо ответила Ася, подумав, — мы еще изучаем наш потенциал бесстрашия. Но конкретно сегодня мы из тех, кто сможет получить скидку побольше!

В остальном Тургенева предоставила другим возможность объясняться, а сама обратила свое внимание на окружение, на самого владельца гостиницы и вообще. Иногда нужно было закрыть свой рот и открыть глаза, чтобы запомнить все получше и, возможно, заметить какую-нибудь интересную деталь.

— Отношусь к обеим категориям, — тихонько прыснув кулачок, Ада поправила светлые локоны. Нужно было сосредоточиться и приготовиться к выполнению неких заданий для понижения цены, — У Вас здесь очень-очень красиво и попросту удивительно. Все такое особенное... Где можно было бы узнать немножко из истории данного места? Оно завораживает, да.

— Странный вопрос, это смотря чем пугать, — криво усмехнулась Мукки, всю жизнь считавшая себя любимую совершенно бесстрашной, пока не попала в Мезе на первое задание ректора. При словах о краже, у Экки чуть дернулась щека. Говорили же, что клептомания до добра не доводит.

— Мы не знаем слова страх, если вы об этом.

Ури пошевелил бровями, поскольку эта часть его тела была самой выразительной.

— А каким работа проще достанется? — ответила Бэт вопросом на вопрос.

Она ещё никогда не подрабатывала в таких местах, но вряд ли здесь вообще могло быть что-то сложное. Вот если б их занесло на завод, там бы она действительно поостереглась.

— Или, что ещё лучше, кому больше заплатят?

Сунув руки в карманы, Лизбет наткнулась на свой запас медикаментов, и запоздало подумала, что лучше бы и правда взяла с собой денег. На них можно было бы что-то купить, но теперь уж жалеть не было смысла.

— Из беспугливых, конечно же! — уперев руки в бока и пыхтя от смелости, ответила Шарлотта. — Но, если это без риска для здоровья. У нас по жизни на это руки чешутся.

Шарлин зыркнула в сторону Лиз, приподняв бровь. Ей бы, конечно, хотелось унести что-то из прошлого, но не казенное имущество заведений, за которые платит Адам.

— А что, мы выглядим, как пугливые? — улыбнулась девушка. Стоило, вероятно, сразу сказать товарищу, что он прав и она лично вполне пугливая, но Саша решила с признаниями повременить — опыт показывал, что бесстрашным дают работу охотнее и платят больше.

— Я могу, пожалуй, сделать вам скидку, если вы кое-что сделаете для меня. Но это может быть опасно, — господин Джироламо внимательно посмотрел на говоривших. — Не знаю, справитесь ли вы... Выглядит ваша компания не слишком серьезно, если быть честным.

Книгу он закрыл и положил на край стола. На нее сверху легла его худая ладонь с парой дорогих колец. Видимо, в то, что гости справятся с проблемой, он не особо-то верил.

— Видели закрытую дверь на втором этаже? Если сможете выселить постояльца из этой комнаты, спишу с вас половину платы за жилье. Дубликата ключа у меня нет, заклинаниям замки в моем гостевом доме не поддаются. Так что, не повредите ничего, господа. Иначе цена прибавится.

Владелец гостиницы суховато улыбнулся, давая понять, что разговор закончен.

— А какой именно там постоялец? Буйный? — Анук бросил взгляд на ладонь мужчины и поднял глаза на его лицо. — Может, вы что-то скажете о нем?

Нук не был уверен, что мужчина ответит что-то, но попробовать стоило. Он постучал пальцем по столешнице и улыбнулся:

— И, я думаю, мои друзья будут такого же мнения. Мы согласны на работу.

— Надеюсь, у вас там человек живет, а не, — Ваня пощелкала пальцами, нахмурившись. — Ну как это у вас называется? Боггарт! Дайте мне пару заколок, пожалуйста, закрытая дверь по сравнению с вашим постояльцем просто лапочка.

Обернувшись на ребят, цыганка пожала плечами и на всякий случай проверила карманы в поисках проволоки или чего-то острого. Вскрыть замок самопальными отмычками для нее было проще простого, детство в семье конекрадов иногда развивало очень полезные в жизни навыки.

— Такая толпа! — улыбнулся владельцу Лёнечка, по привычке проводя по собранным на макушке волосам. — Выселим, конечно, не успеете сказать "дукат". Нуки дело говорит, согласны-согласны. Тут и окружить можно, и пиво мира предложить, там ещё не допили вроде.

И, иллюстрируя решительность, Лёнька бойко сделал пару первых шагов куда-то в сторону.

— Уговоры, взлом, найдём что-нибудь. Ни шагу назад!

— Ребята, у меня есть план!

Ури едва дослушал господина Джираломо, как развернулся к своим и начал рассказывать дикие фантазии сумасшедшего.

— Нам нужна девушка, которая будет орать так, словно её зарезали. Ива, конечно может орать, но она скорее всего будет это делать так, словно сама кого-то режет, — Деште-Лут потер нос, лоб и поясницу. — Нужен такой звук прям тоскливый и несчастный. Встанем возле двери и начнем: "Пожар! Пожар! Ах, помогите, ах, у меня кошелек горит и все деньги за десять лет труда". Потом те, у кого есть сигареты, быстро их раскуривают и пускают дым под дверь этого человека и в замочную скважину. Стук, крики, спасите-помогите. Я бы вышел на его месте.

— Я могу начать петь, — предложила Аэлина. — Только боюсь, что мы выкурим всех постояльцев, а не только одного.

Единственная закрытая комната на втором этаже совершенно не выдавала в себе ничьего присутствия. Из нее не раздавалось ни звука. Широкая и удобная замочная скважина должна была бы показать кусочек обстановки комнаты, но показывала только что-то блестяще-черное.

Если жилец в комнате и был, то он, похоже, спал. Или сидел ну очень тихо.

— А он там точно живой? — скосив взгляд на дверь, поинтересовалась Маша. — Я к тому, что если он дано не выходит, то может он уже все?

Жестами изобразив это самое "все", Марсель заправила прядь за ухо и потерла себя ладонью по щеке, думая.

— Может просто предложить ему поесть, выпить и женщин? Он выйдет, а мы ему ничего не дадим, но в комнату уже не пустим.

Выселить постояльца, всего-то? Королева Тин однажды своим появлением выселила с островов едва ли не целую династию, а они годами жили под присмотром и влиянием её потомков. Не так уж и серьёзно прозвучало задание господина Джироламо.

— Ури дело говорит! Надымим в замочную скважину, покричим, поднимем пол района на ноги и постояльца как не бывало! — сказала Экки.

— Интересно, не предложит ли он следующим гостям выселить нас... — Рико задумчиво погладил ножны дайто и торопливо прогнал с лица проявляющееся хищное выражение. — Ну, что же, надеюсь, нам не будет слишком жалко выгонять этого жильца в ночь.

Рико самоуверенно занял пост перед дверью, готовый встречать что угодно, если оно из комнаты вырвется. Ладонь переместилась с рукояти меча на волшебную палочку. Замки, может, к магии и не восприимчивы, а вот постояльцы — вряд ли.

— Доброго времени суток. Приношу свои искренние извинения за излишнее беспокойство, но можем ли мы поговорить? — Далсер тихонько постучала по светлому дереву, где-то в глубине души осознавая, что им никто не откроет.

— У меня если чего, набор инструментов в рюкзаке есть, — предложил Айвинн, не зная даже к кому обратиться. Парень еще почти никого толком и не знал.

— Смотрите, что есть, — порывшись в карманах, Петра достала пару шпилек и протянула ребятам. — Вполне для взлома. Кто возьмет?

— А давайте сначала что-нибудь сделаем, чтобы понять, жив ли он вообще. Вдруг он давно уже не там, — Анук пожал плечами.

По мнению Эк, постоялец уже от одного шума и реплик, разносящихся по коридору, должен был давно сигануть в окно. По крайней мере она, наверное, так бы и сделала. И больше всего, наверное, она бы испугалась Адару.

— Значит инсценируем пожар? Или всё-таки взламываем? — уточнила Экки, потерявшись в версиях сотрудников.

Пока девочки шарили по волосам в поисках пары шпилек и заколок для челки, Ваня интереса ради прижала ухо к двери и настойчиво постучала.

— Господин, у Вас все в порядке? — вопрос звонко ударился в закрытую дверь, и цыганка наклонилась послушать через замочную скважину, ответит ли ей кто. Приложив палец к губам, она повернулась к Петре и молча взяла шпильки, в ожидании ответа мастеря простенькие отмычки.

Сайгаком взбежав наверх, Лёнька со скрипом затормозил у Адары с Ванькой и, не сомневаясь в собственной сохранности в столь чудесном городе, втиснувшись, прильнул к замочной скважине глазом. Всё стало ясным, как торчащий в замке ключ.

— Господа взломщики! — выпрямившись, чтобы освободить место Ивке, мальчишка скорчил рожицу, видимо, выражавшую замешательство. — Не знаю, работают ли отмычки, если ключ внутри, но он, наверное, там, потому что ничего не видно. План по выкуриванию всё ещё самый жизнеспособный. Наверное.

— Ну, если вдруг что, я могу попробовать поговорить со стеной там, или с дверью, или с петлями на двери, — не очень-то радостно протянула Ася. Желания разговаривать со зданиями и предметами у нее было немного, — но лучше давайте как-то по-человечески решим вопрос.

Увидев, что ребята уже нашли более-менее рабочий вариант со шпильками и взломом, Ася улыбнулась и кивнула.

— Если получится, то зайдем туда все вместе и сделаем суровые лица. Он по-любому испугается, жилец, и убежит, — шепотом поддержала общую работу она.

— Где мои навыки в работе с замками, ну. У меня была крестница с навыками вора. Где она сейчас, когда так нужна? — вздохнула Ойш, в конец опустошая чашку и отставляя ее куда-то на ближайший свободный стол. — За сдачу подобных чашек деньги полагаются? Вам в сервиз, ну. Свободная тара. Или сувенир с моря. Не хотите ли случаем?

Предложить в качестве помощи на тот момент сотрудница могла разве что свой высокий голос и жутко писклявый крик, угрозу ножом от слегка подвыпившей девушки и открытие двери с ноги. Последний вариант мог нанести еще больше ущерба, остальные так же не особо блистали гениальностью, так что Ачиммури просто предпочла перекинуться на сторону праздных к зрелищам ребятам.

— А тут кроме нас вроде и нет жильцов. И если что пойдет не так и взлом не сработает, я могу очень заунывно орать! Эрик Гром обзавидовался бы, если бы не пытался при каждой встрече меня убить.

Экки уселась на корточки рядом с дверью, с любопытством наблюдая за созданием отмычек. Вряд ли ей ещё скоро выпадет такой бесценный опыт.

— Если мы все туда зайдём хоть с какими лицами — он испугается.Главное,что бы убегать стал или упал в обморок, а не схватился за револьвер.

— Если там ключ, то давайте как мисс Марпл. Положим вниз бумажку, потом вытолкнем ключ и будем открывать дверь с этой стороны. Не понимаю, конечно, как можно забыть ключ в двери, но вдруг. Убивают! Насилуют!

Последние слова Деште-Лут протянул тоненько и визгливо, обратившись к замочной скважине. Под дверью торчало уже целовее сообщество любителей смотреть в щелочки, Деште-Лут не собирался оставаться в стороне.

— Кхм, нам скорее всего не ответят. Хоть бы с этим человеком все было в порядке, — тяжело вздохнув, Ада вытащила одну шпильку из весьма сложной прически и аккуратно согнув ее передала кому-то из мезюков.

— Взламывать замки совершенно не умею, но делать такие штуки вполне неплохо. Братик постарался научить.

Экки приподняла голову.

— Мне искренне жаль район, который потом до конца дней своих будет помнить наши вопли, но всё-таки можно было бы попробовать поорать более организованно. И так кричим громче чаек на выпасе.

— Ну всё, с Йоблем, он сам мог покричать в ответ, — рассудил Лёнька, отступая чуть назад. — Ваня, сносите всё, не знаю, правда, как, но верю в вас и нас. Листочек не найдется подложить ни у кого?

Разведя руками, мол, попытка конструктивного диалога разбилась о стену пренебрежения, Ваня ткнула локтем под рёбра щупленькому Лёньке и присела на корточки перед дверью, запуская в замочную скважину отмычки. Если внутри действительно торчал ключ, это было даже проще — зацепить его и провернуть, открыв дверь с другой стороны было не так сложно, как могло показаться на самом деле.

Замки в хостеле были простенькие. Когда дверь распахнулась, перед стоящими в коридоре оказалась маленькая и некогда светлая комната. Одна простая кровать, светлые стены, тумбочка с вазочкой, в которой засох нарцисс. На запыленном подоконнике лежали мертвые мухи. Тюль, серо-желтый от времени, загораживал только половину окна, и за ним стояла высокая белая фигура, неестественно длинная и будто замершая. Фигура смотрела сквозь давно не мытые стекла на маленький дворик за гостиницей.

— А вы давно стоите? — Анук заглянул в комнату и издал странный свист. Вообще-то фигура была странной, даже более странной, чем толпа ребят из будущего. Гес постарался убрать с лица улыбку идиота и кашлянул.

— Не хотите погулять? Может, вам соли, мёда, пива? Мяту можем предложить. Пойдёмте?

— Надо было выкуривать, — шёпотом произнесла Мукки, доставая из-за спины лопату. Вряд ли это смотрелось очень дружелюбно, но толпа сотрудников Мезы в принципе не могла дружелюбно выглядеть, даже если бы и пыталась.

— Да, Коат великий! Давайте просто дверь снимем с петель?! Потом все зайдем, пригрозим ему всем оружием, что у нас есть. Там не только выселится человек, еще и сам отдаст всё, что у него есть. Я, конечно, могу разрезать замок аккуртано, но это очень ювелирная работа.

Спасибо перу Витара, которое может резать металл и камни. Элизабет вообще готова была снести дверь с петель, но ребята предпочли действовать сами.

Наконец, когда дверь открылась и Элизабет увидела фигуру, то чуть не вскрикнула. Было что-то пугающее в этом жильце.

— Он точно жив?

На всякий случай Лиззи вытащила стрелу и вставила её в лук. Держа оружие наготове, Винчестер вошла в комнату.

Первым порывом Деште-Лута было закрыть дверь, потому что встреча с привидениями вообще не входила в его планы. Если кто и стоял на ногах, то только не Ури, потому что до того, как раскрылась дверь, он ползал на коленях недалеко от замочной скважины и пучил глаза.

— Фу, мухи дохлые. Там где мухи дохлые — еды нет.

Со стороны фигуры раздалось пощелкивание. Можно было подумать, что это звук сдираемой ногтями шелушащейся краски с рамы окна. Или щелканье, которое могло бы бы быть, если бы все в комнате решили разом похрустеть суставами пальцев.

Но это было не то и не другое — пощелкивало в горле у фигуры.

Она выплыла из-за тюля.

Это была женщина, очень худая и высокая. Длинные белые волосы спутанными волнами закрывали ей плечи, но не скрывали странного, будто вылепленного из папье-маше лица. Вместо носа и губ были только очертания, как будто их просто дорисовали, причём, неумелой рукой. Но глаза — блестяще-черные, ввалившиеся — немигающе и прямо смотрели на мальчишку, который посмел к ней обратиться.

Существо дернуло головой и резко наклонило ее к плечу. Движение вышло настолько странным, будто в один момент ее лицо смотрело ровно, а в следующий уже было развернуто. Не поднимая скрытых за белой одеждой рук, оно приблизилось к студентам и замерло.

МакАлистер успел подумать, что в такой тесноте они надежно передавят друг друга, если за дверью окажется маг с фаерболлом или недобрый человек с пулеметом. Наверное, стоило все же понаблюдать через окно. Однако, теперь отступать было поздно, и Рико продолжил свое участие в представлении, не дотягивающее даже до "Кушать подано!" и ограниченное более зрительским местом. Однако, палочку все же вытащил, готовый разить подозрительного незнакомца заклинаниями. Или спасать его.

— Простите... — тихо произнесла Адара, делая несколько шагов вперед и сохраняя на лице максимально теплую улыбку. Хоть комната и выглядела достаточно грязно, но ее постоялец казался вполне живым. По крайней мере на первый взгляд.

— Как Вы себя чувствуете? Искренне надеюсь, что все же удовлетворительно. Мы можем Вам как-то помочь?

Аэлина, которая было собиралась уже идти и попробовать забраться в окно из соседнего номера, теперь ринулась вслед за остальными. Первая мысль возникла, что это привидение, но когда оно двинулось, то сомнений в этом не осталось.

— Я что-то так спать захотела, — тихонько попыталась разрядить обстановку Аэлина. С чувством самосохранения у неё всегда были плохие взаимоотношения.

— Ребята, кто умеет, колданите её куда подальше, а? — напряженно протянула Мукки, держа лопату наизготовку, как рыцарский меч. Стоять в первых рядах разом расхотелось.

— Здравствуйте, мы тут к вам на заселение. То есть мы на заселение, а вы на выселение. В том смысле, что вы правда нас не слышали, что ли? — Ася не смогла сдержать вопроса, моментально достала палочку из кармана и понизила голос до шепота, чтобы мало ли чего не разозлить чудовище: — Протего! Давайте не того, пожалуйста.

— Твою мать! — Чарли инстинктивно попятился, врезавшись спиной в стену, и на мгновение даже обрадовался, что не успел войти. Было людно и тесно, в случае нападения отразить атаку странного существа будет поистине проблематично. Выхода из ситуации ошарашенный Чарли не видел, поэтому молча надеялся на здравый смысл товарищей.

— Вот это... да.

От испуга Элизабет Винчестер выпустила стрелу в фигуру.

— Э-э не. К такому меня жизнь не готовила, — всё еще потирая полюбовно тыкнутое ребро, Лёнька заглянул таки в комнату и тут же принялся усиленно мимикрировать под стену. — Йобль. Чего мы там, бесстрашные? Наверное, но я бы поспорил, и это было бы главным аргументом.

Особенно выделив "это", Рыженький взволнованно сжал в руках склянку с демоном.

— Слушайте, вы уверены, что говорить это самое то?

— Вы не хотите отсюда уйти? Куда-то туда, где лучше. Во время... В место, которое вам подойдёт, — Анук чуть не предложил существу пойти с ними в будущее, но передумал. Пока что передумал.

Казалось, что всё будет сложнее. Что в двери какой-нибудь хитрый замок или заклинание от взлома, или ещё что-нибудь, но дверь поддалась, являя взорам собравшихся новых постояльцев старого.

Выглядел неподвижно стоявший у окна человек немного жутковато. Сорби даже поостереглась заходить внутрь, и заглядывая в комнату из-за чьего-то плеча. Ровно до тех пор, пока не опознала в белой фигуре нечто неживое. Тогда северсталька инстинктивно шарахнулась назад, прилипнув к стенке за своей спиной.

— Ну нафиг. Давайте закроем дверь обратно и пусть оставит деньги себе. О боги, а если оно через стены тоже ходит? Что-то я даже спать перехотела.

Марсель постучав костяшками пальцев по дверному проему и заглядывая внутрь, изучая пространство и после вошла вслед за всеми. Издалека фигура казалась странной. Возможно, это была швабра в простыне — подобные иногда делали на Хэллоуин. Возможно, обитатель комнаты просто был слишком высок и нескладен.

— Здравствуйте, — удивленно поморгав, кивнула сотрудница и сглотнула. После Вурхейма такое вот не внушало никакого доверия. Женщина напоминала ей не то куклу, не то Маша сама не знала что. — Вас потерял хозяин хостела, да.

— Экспекто Патронум! — почти рефлекторно вырвалось у Рико, когда через головы товарищей он разглядел постояльца. — Хорошо, что решили работать. а то спали бы рядом с... этим вот.

Слова для определения не нашлось. А серебристый колорадский жук, тем временем, был готов к защите.

Всё то, что сумела разглядеть Мира, заставило съёжиться. Втянув шею, клоп схватила кого-то из мезюков за предплечье, сжав, наверное, слишком сильно.

— М-может, убежим? Я тут по Клоповне соскучилась вообще.

Мира пожалела, что не взяла с собой своего призрака. С ним было бы менее страшно. По крайней мере в это хотелось верить.

— Сматываемся, ребят. Она ли не из Вурхейма смыслась? — осторожно делая шаги назад с каждым последующим шагом приближающейся к сотрудникам дамочки, клоповчанка запустила руку в карман с ножом, на всякий случай готовясь нажать на нужную кнопку.

— Ой, все, я пошел.

Ури не вставая с колен, пополз в противоположную от двери сторону. Потом вдруг понял, что не надо бросать друзей и пополз обратно. Инстинкт самосохранения тут же ударил под дых, парень остановился, еще раз посмотрел на женщину.

— Я думаю, что нам нужен врач, а может быть даже экзорцист. Я ни одного заклинания для изгнания демонов не знаю!

— Добрый вечер, — поздоровалась Саша, не до конца уверенная, что ей действительно следует это делать. — Могли бы вы покинуть здание? Нас хозяин прислал, честно.

Саша постояла, поглядела на странное, словно расплывающееся в глазах создание. двигалось оно резко, агрессии пока не проявляло, но... Сама по себе ведьма была из все же из пугливых.

— Эспекто патронум, — тихо позвала девушка, потому что рядом с полупрозрачным серебристым пингвином было спокойнее. — Если вы больны и нуждаетесь в помощи, дайте нам знак.

Так же медленно, как вошла, Ваня разумно попятилась обратно в коридор, предоставляя разбирательства с женщиной более отважным сотрудникам института. В ее компетенции были замок и доброе здравие клопов. С первым она вполне справилась, а потеря одного Анука не должна была сильно повлиять на микроклимат их общежития — в конце концов, не она толкала его на переговоры.

— Сad é an heck, пошли-ка мы правда отсюда, — Экки выругалась, наблюдая за полётом стрелы, — Ну всё, или мы бежим, или сейчас нам всем builín...

Женщина улыбнулась, обнажив голые воспаленные десна. Стрела, выпущенная какой-то девушкой из какого-то сокровенного местечка, прошла насквозь. Ничего не выражающий взгляд переместился на Шарлотту. Она немного сдвинулась в ее сторону, но не нападала и не пыталась разговаривать, только смотрела. Похоже, или ждала чего-то, чтобы начать действовать, или не могла больше ничего сделать. Впрочем, покидать комнату она тоже не собиралась.

Неестественно прогнувшись в спине, из-за чего обе ее руки свесились, как тряпки, женщина всхрипнула и уже через долю секунды оказалась возле стены, к которой примыкала тумбочка. Руки, наконец, двинулись — она прижала длинные, нечеловеческие ладони к стене и протяжно застонала. Стон этот был настолько печальным и пугающим, что должен был быть услышан на всем этаже. Похоже, именно из-за этого к "Джакомо" и не было постояльцев.

На стене возле рук призрака висели четыре рамки с содранными холстами. Картины в них были обезображены: исцарапаны и вырваны, клочья от них валялись на полу и свисали с рамок. Не удалось из них вырвать только самые края холстов с подписью художника и названиями прежних картин. На всех четырех значилось имя Чиордано Рапичи. Самая маленькая рамка некогда содержала в себе "Осенний букет", самая большая — "Портрет Ауриньи Рапичи". Две остальных — "Утренние Небочесы" и "Рассвет над Морем-рекой".

Похоже, именно отсутствие картин — возможно, по ее собственной вине — и удерживало женщину в этой комнате.

А за студентами Мезы, тем временем, накрепко захлопнулась дверь.

И тут Элизабет накрыло...

Громкий визг сорвался с её губ. Она с криками рванула за спины ребят. Винчестер вся тряслась от страха и откинула лук со стрелами в сторону.

— Спасите, помогите! Убивают!

Лиззи принялась стучать в дверь в надежде, что кто-нибудь, например, господин Кадмон, услышит и придет всех спасти.

— Я же говорила, — грустно констатировала Экки, покрепче перехватив лопату, — Полный builín.

— Твою же мать, — крикнул Брысь и дернулся к двери. Он хотел бы убежать вообще, лечь спать, вернуться домой. Но сейчас были какие-то картины.

— Вот зачем нас учат рисовать! Вот зачем! Мисс Шелест, спасибо вам, а хотя вы ещё не родились, — Нуки нервно кашлянул. — Всё равно спасибо!

Он посмотрел на ребят и сглотнул.

— Давайте что-то делать, а то я гулять хочу, а не спать с этой вот.

Шарлотта хотела глянуть в комнату, но фигура женщины сама уставилась на нее. Встреча немых немигающих взглядов. Кто кого пересмотрит. Но неестественное положение её тела заставило алхимика усомниться в своих способностях на сегодня.

— Ой, всё. Я, наверное, с Ури, — машинально выпалила она, как только дверь захлопнулась. Донован обвела бы себя мелом, да вокруг слишком тесно. Впрочем, и мела-то нет. Не показывая свой страх, Шарлин потерла пальцы друг о друга, на случай, если придется воспользоваться огнем. Ладони покрывались влажным потом. Страх. Лотта не могла сосредоточиться.

— Лиз, Ли-и-из, — Лёнька, стараясь не смотреть на женщину со всеми её дёснами и руками, придвинулся к колотящейся студентке и попытался поймать её за ручку. — Ты тише, если она сейчас почувствует страх, то, может, ещё и разойдётся. А так смотри какая мирная. Ну кричит иногда, ну и ладно. Сейчас наши маги разберутся и заживё-ё-ём!

— Вы не плачьте, девушка... — Рик попытался говорить спокойно и почти ласково, не сводя с чудовища острия волшебной палочки. — Вам помочь? Мы неплохо рисуем граффити. Там, откуда мы пришли, этим все занимаются. хотите, и вам нарисуем? Ну, вместо картинок? Или давайте эти починим...

Ури достал маковую булочку, часть от нее откусил, часть протянул вперед, вставая с колен.

— Там есть соль, там точно есть соль! Это соленое тесто, аж на зубах скрипит.

Встреча с диким духом была внезапной. Это было как-то вообще не по-христиански.

— Вот гад, постоялец у него, видите ли, дверь не открывает, на контакт не идет. У меня бы тоже всякое желание контактировать пропало за такие цены. Она может поэтому и скончалась, посмотрите на лицо. Ну видно же, что жаба задушила.

Взгляд Бэт скользнул по тому, что осталось от некогда висевших на стене картин.

— Кажется, она и правда хочет, чтобы картины восстановили. Ну точно, призраки ведь привязываются к местам или предметам. Нужно попробовать. Кто умеет?

— Zut! — переходя на родной французский, выругалась Марсель, пятясь к двери и оказываясь рядом с Нуком. — Хотите пейзаж? Портрет? Черный квадрат? Триптих какой-нибудь?

На абсолютно ватных ногах и чувстве самосохранения Тургенева подошла чуть ближе и направила палочку на ближайшую картину:

— Репаро, — несколько более дрожащим чем обычно голосом произнесла Ася и умоляюще посмотрела на рваный холст.

Анук не был уверен, что все делает верно, но начал поднимать с пола куски картины. И пытаться собрать её. По крайней мере, он так думал. По крайней мере, он пытался. Куски от крепил маленькими листочками или держал пальцами. И молился заодно, хотя в богов не верил.

На минуточку обернувшись от двери, Лёнька выразительно так посмотрел на рамки. Потом на Анука. Потом на Айви. Уже чуть более выразительно.

— Ай, есть ведь изолента? Помоги, пожалуйста, там сейчас у Анука пальцы закончатся!

— Ой, — тихонько произнесла девушка, невольно отступая назад и пытаясь вспомнить где уже видела нечто подобное. А в том, что данное встречается — она уж точно не сомневалась.

— Еще раз приносим свои извинения за беспокойство, господа, но обстоятельства вынуждают действовать нас не по правилам.

Чтобы полностью успокоиться и прийти в себя, Лиззи по стенке прошла к тумбочке, на которой стояла вазочка с засохшим нарциссом. Винчестер взяла её и, глядя куда-то в пространство, стала медленно поглаживать вазу, таким образом успокаивая свои расшалившийся нервы.

— Лучше бы окна помыли, ну! — подскочив к двери и несколько раз ударив по ней кулаком, девушка схватилась за голову. — Кость, ты сможешь снова открыть дверь? Или выломать, тут уж не все так безоблачно, как казалось сперва.

Ухватив ладонью Ваню за кисть, клоп умоляюще заглянула ей в глаза.

— А это мысль... — пробормотала Эк, и полезла в карман за спичками. Рисовать было больше нечем. Мукк, не спуская глаз со странного существа, прикурила сигарету и осторожно подошла к самой дальней от него рамке с подписью "Утренние Небочёсы".

— Я, конечно, художник не ахти, но всё может быть...

Прикусив щёку от осознания собственной бездарности, Эк прямо на стене за рамой вымазала окурком что-то по её разумению отдалённо напоминающее силуэт города.

— Ай, твою мать! Лучше бы мы свою скидку украли, чтоб я еще раз согласилась на то, что называется "честный труд". Ну конечно. Три раза. Говорила мне ма: "Никогда не веди честный бизнес, Ива". И что теперь? Их там вообще не сожрут, нет? Что я теперь сделаю?

Ива дернула дверь за ручку, а потом навалилась на нее плечом.

— Отлично. Нужно просто разобраться с картинами, верно? — многие из ребят уже успели разобраться с изображениями, поэтому Адара решила все же не испытывать свое терпение и таки отойти еще немного назад. Художника из нее уж точно не получится, соответственно, лучше всего попросту не путаться под ногами. Ну или руками в данном случае.

— Хоба, — портрет Ауриньи Рапичи был готов через пять минут, если не меньше. Руки у Петры на это дело быстрые, и пока ребята колотили в дверь, заводчанке прилетело вдохновением от крика. Искра, реакция, процесс, в ходе которого в применение ушли окурки, кусочки от старых картин, мыло и тонкое чувство прекрасного.

Увидев новый вариант картин, которые появились взамен старых, женщина затихла. Когда-то давно она оказалась здесь только из-за них — искала картины мужа по всем островам и уничтожала их. Но расправившись с последними поняла, что в своем безумии ревновала покойного уже супруга к тому, что он любил пусть и больше нее, но иначе.

Ауринья Рапичи сделала своего супруга нетленным в глазах коллекционеров — редкие его картины, избежавшие ее руки, продавались с аукционов за огромные деньги. Но она об этом уже не знала, многие годы одной лишь страшной оболочкой оставаясь запертой в последнем своем гостиничном номере напротив того, что делало Чиордано действительно счастливым, а ее — несчастной.

Сейчас ей казалось, что картины целы. Вот же они, возле рамок. Значит и супруг ее цел и невредим. Ждет ее дома. Рисует новый ее портрет, по памяти.

Ауринья мягко опустила голову и вдруг осела, как груда тряпья. И на полу вместо ее тела остался только старый тюль.

Дверь тихонько щелкнула — студенты Мезы всё сделали правильно. Одна беда — Дидите теперь придется в этом царстве пыли убираться...

Анук тряхнул головой и сел на пол. Было очень уж странно. Сначала красота, потом мёртвые женщины, потом картины. Чего ждать дальше? Котов и живых детей из Клоповни? На этой мысли мальчик моргнул и вдруг осознал: Йору остался в прошлом, которое будущее. Здесь и сейчас он был живым мальчиком, которому 11 или 13 лет. Нуки зажмурился и поднялся с пола. Все нужно было как-то понять.

— Пойдем спать или гулять, товарищи, которые изгнали женщину из номера?

Облегчённо выдохнув при виде свободных мезовчан, Чарли громко и душевно выругался и отправился на улицу. Произошедшее здорово подпортило впечатление от подозрительной сказки, в которую они попали, и вызвало множество нелепых теорий о том, что их ожидает в дальнейшем.

Закурив на крыльце, Чарли спустился на мостовую и побрёл куда-то в сторону, чтобы проветрить голову перед сном.

— Ну всё, нет постояльца — нет проблем!

Экки невозмутимо отряхнула руки и убрала обратно под капюшон выбившиеся побелевшие пряди. Всё равно никто не заметил.

— Пойдёмте сначала поспим, а потом погуляем?

Марсель облегченно вздохнула, вываливаясь из комнаты и едва удерживая равновесие, чтобы не встретится какой-нибудь конечностью с полом. Кажется, надо было выбирать вариант не бесстрашных, когда предлагали работу. И, может, вместо женщины была бы просто швабра и пипидастр, чтобы привести в порядок хостел и почистить его от лишней паутины и пыли.

Трамвайчик остановился недалеко от высокого кованного забора, за которым раскинулся целый лес. Как он ловко вписался в городское пространство — было той еще магией. В преддверии завтрашней выставки к парку тянулись горожане и приезжие: дендрарий был достопримечательностью Чудного района, его спешили посетить.

Несмотря на то, что мастера ужасов советуют никогда, ни при каких обстоятельствах не разделяться, мезовцы во главе с Адамом плюют на все условности с высокой колокольни. Они смело идут в разные стороны, не смотрят под ноги и не прикрывают спины. Толпу спецназа сотрудников поделили на равные части и отправили покорять дендрарий. Группу садоводов повел лично Адам, группу клумбистов Оуэн Фортинбрас.

Есть мнение, что людей делили по группе крови и резус-фактору, но выяснить это не удалось. Внимание, развилка. Налево пойдешь...

Цветочные клумбы

К праздничным дням Дендрарий Небочесов, и так обычно достаточно красивый, привели совсем уж в сказочный вид. Июль цвел пьяно и ярко, цветы на клумбах в это время года были сочные и пестрые, как экзотические фрукты. Цветные дорожки парка по краям обрамлялись мелкими ромашками и фиалками, разбрызгиватели подвешивали в воздухе симпатичные радуги.

В позднее время в этой части парка не очень много было посетителей: многие жители столицы готовились к завтрашним выставкам, многие выбирали более шумный отдых, чем парки, или более уединенный. В дендрарии сейчас полным-полно было только птиц — они летали как в небе, так и под куполами огороженных оранжерей, где сегодня высаживали теплолюбивые растения.

Анук соскочил со ступеньки трамвая и шагнул вперёд. Было что-то странное в такой прогулке после походов в место, где люди умирают от чумы. Хотелось, наверное, запомнить эти дни, чтобы потом снились красивые сны. Гес посмотрел вокруг и выпустил листья даже на лице — это казалось правильным в таком месте. Он запрокинул голову к небу и улыбнулся, потому что небо было красивым.

— Вероятно, в душе я тоже цыган, — улыбнулся Лёнька Ивке, делая очередной глоток колы и оборачиваясь затем к Нику. Вертеться сразу во все стороны у него, как обычно, выходило лучше, чем просто сидеть смирно. — Удивительно, нет чтобы парком это назвать, или ботаническим садом, как все люди делают, так нет, дендрариум. Но звучит прям мо-ощно, эффект возымело.

Собственно, последовавшее затем разделение и сам по себе дендрариум (Лёня старался как можно чаще проговаривать про себя это слово, пытаясь с ним свыкнуться) по силе эффектов постоянно перебивали один другой.

— Это красиво. Не так, наверное, красиво, как наши оранжереи с чем-то там плотоядным внутри, но тем не менее. Оно очень! Отсюда ничего нельзя ущипнуть и унести, нет? Успеет завянуть? Жалко!

— Вы знаете здесь каждый цветок по названиям, Оуэн? — Темка поправил на себе футболку и обернулся к трамваю, подавая руку девушкам.

— О, я борюсь с желанием упасть в эти клумбы и сделать снежного ангела. Ну то есть цветочного ангела, — пробормотала Ася себе под нос и весело усмехнулась своей же шутке. Следовать она решила за Оуэном, потому как Адам, даже счастливый, доверия не внушал. Особенно счастливый.

— А кто вообще занимается здесь охраной и, там, садоводством? Ни за что не поверю, что это оно само так красиво выросло. Природная красота более хаотичная, как мне кажется.

Как настоящего уроженца Ирландии, Экки восхищали только пейзажи, хоть немного напоминающие родной остров, так что на окружающее великолепие Мукк смотрела с интересом, но не более.

— А вы покажете нам что-то конкретное, или просто будем гулять? — спросила Эк у их провожатого.

— Какая прелесть! — мисс Свиг улыбнулась и, воодушевившись прекрасными цветами, ускорила шаг по красочной дорожке. Эллен присела возле куста с крупными красными цветами, которые напоминали обычные розы, только были гораздо крупнее. От них шел тонкий цветочный аромат вперемешку со сладким запахом меда.

— Очень красиво. Жители Вашего города, Оуэн, большие труженики.

При виде такого количества зелени вспоминалась росянка. Думалось, как-то она там осталась, и хотелось привезти ей что-нибудь... Патрик резко мотнул головой, прогоняя эти мысли. Совсем раскис. Уже начал причитать об оставленном городе, как над покойником. Ладно хоть, не вслух. Рико нервно покосился на спутников, убеждаясь, что действительно ничего не успел сказать. Взгляд вновь скользнул по деревьям и травам. Птичьи трели так и манили примерить яркое оперение и присоединиться к шумным стаям. Или расположиться у кого-нибудь на плече и выкрикивать всякие глупости, чтобы не осталось места приступам тоски. МакАлистер запоздало вспомнил, что и чипсы остались в рюкзаке. И хотя до их недостатка еще было время, паника на мгновение охватила северстальца. И он поспешил опять обратить взор на окрестности и странного провожатого. Почему тот кажется странным, аэромант не сумел бы объяснить. Но от ощущения отделаться не удавалось.

— А можно взять цветы отсюда? Немного ромашек или фиалок? — Лиззи не удержалась и сорвала один цветок ромашки, после засунув его себе в волосы за ухом.

Ступив на мостовую, Оуэн огляделся, как будто ждал здесь встречи с кем-то. Или, наоборот, совсем не ждал. Парень поманил всех за собой и легко поскользил сквозь толпу вперед, где невдалеке шумел высокий фонтан.

— Да берите, если они выживут в вашей школе мадам Мамблочто-то там, — Оуэн растрепал темные волосы и обернулся на очередной вопрос. — Нет, я почти совсем не знаю растений. Я практик, не теоретик. Смотреть на красивое интереснее для меня, чем раскладывать его по составляющим. Вода сюда, в этот фонтан, подается прямо из Моря-реки, — он указал худой рукой на длинные бьющие из-под земли струи, от которых с визгом и хохотом разбегались дети и с недовольством разлетались мелкие феи.

— Мадам Мамблчук, — настырно поправил Ник, решив отстаивать престиж названной Адамом школы до последнего. — Конечно выживут. У нас есть хорошие специалисты по Травологии.

Не дав особо рассмотреть фонтан, Оуэн заинтересовался широкой поляной, где тощеватого вида эльфийка возилась с цветами. По периметру полянки стояли лавочки, но занята была только одна: в тенечке под молодым дубом сидел забулдыжного вида мужчина непонятного возраста.

— Герань, герань луговую сажай! — заплетающимся языком прохрипел он эльфийке. Та вспыхнула, а пьяница весело посмотрел на подошедших. Казалось, что или ему лет двадцать пять, но при этом он выглядит очень плохо, или же лет пятьдесят, но выглядит он для того возраста замечательно.

— Время — страшная штука, — продолжил он. — Посмотрел не в ту сторону сегодня — не увидел что-то важное в другой стороне завтра. Разбил чашку вчера, не из чего выпить кофе сегодня.

Он потер лоснящийся нос и задел ногой в драном ботинке бутылку, от чего она звякнула и упала но бок.

— Издалека, гляжу, приехали.

— Издалека, — кивнул Нук, словно каждый день разговаривал с пьяными. Потом почесал нос кончиком пальца и чихнул, подходя к поляне. Цветы были волшебными хотя бы из-за того, что были цветами, а если учесть, что в Жижах цветов было мало, такое обилие растений резало глаз. Приятно резало глаз. Анук наклонился к цветам и улыбнулся им.

— Кто вы, кстати, такой? — обратился он к мужчине, который сидел на лавке.

Элизабет Винчестер впервые увидела в живую эльфийку и беспардонно уставилась на неё.

"Какая она красивая! Хотела бы я быть такой же".

Но вот пьяница совсем не понравился Лиззи, отчего она шарахнулась в сторону. Видок у него был совсем ужасный и совершенно не понятно, как до какого можно было дойти.

— На удивление точно подмечено: время — страшная штука, — ровно отчеканила Алала, причем осталось непонятным, говорила она о чем-то, что должно случиться в будущем и чего не знал никто из местных, или столь неприкрыто намекала на внешний вид мужчины. Не факт, что в свои двадцать три она выглядела лучше, но аж до такой степени себя не загоняла.

Неодобрительно коситься на экскурсовода, первым же экспонатом выбравшего подобный экземпляр, было не вежливо, так что Эк неодобрительно покосилась на пьяницу. В данный момент, после всей философщины, свойственной беседам за гаражами под соответствующие самокрутки, ирландке было просто необходимо на кого-нибудь неодобрительно покоситься.

— Добра, сэр. — заинтересованно поприветствовал пьяницу Ник, будто бы демонстрируя, что общение с ним не менее приятно, чем с Оуэном. — Издалека, верно. Никогда не видели таких удивительных рукотворных лесов. Он огромный, да? Здесь водятся медведи?

Ник старательно удерживал оттопыренным локоть, чтобы за него было удобно держаться Ойше, посматривал на товарищей и снова возвращался взглядом к собеседнику, а потом смотрел на деревья. Жадно и восторженно, но не делая попытки их сфотографировать. Отчего-то северсталец отчаянно боялся делать колдографии и сохранять картинки для истории. Хотя и был уверен, что потом пожалеет.

— Пс, это здесь так выглядят люди... — Никки понизил голос до шепота. — Без определенного места жительства?

— Время жестоко... — мисс Свиг инстинктивно подхватила чьи-то философские умозаключения и только потом увидела говорившего. Девушка с удивлением взглянула на мужчину и дружелюбно у него поинтересовалась: — Добрый вечер. А Вы здесь работаете?

— Господин Тогдато, да отстаньте вы уже от прохожих! — в сердцах воскликнула эльфийка, казалось, едва не бросив в пьяницу маленькие грабельки. — Сходили бы поели похлебки у мадам Мэйтир, в конце-то концов, не просыхаете уже неделю! Сколько можно!

Девушка стянула с рук испачканные в земле перчатки и уперла худенькие руки в бока. Похоже, что то, чем она занималась, совершенно у нее не получалось. Эльфийка, кажется, была родом из Женовы — об этом говорили острые и длинные уши, торчащие из волос, чрезмерно крупные глаза и грудь, которая при правильных законах гравитации не дала бы ей даже сдвинуться с места. Тем страннее было то, что жительница такого города не справлялась с работой — женовцы обычно умеют вообще всё. Наверное, эта была совсем непутёвая.

— Да у тебя с детства все сук... кукльку... суккульку... все растения дохли, — пьяный господин весело расхохотался и почесал шею, на которой болтался простенький медальон с треугольником, заключенным в круг. — На тот год, глядишь, расцветет твоя магнолия, корни только по осени аккуратнее стриги. А еще через год уезжать надо будет отсюда, Эва. Цветы-то они на то и цветы. Новые нарастут. Скажи вон ребятам, пусть помогут тебе. У некоторых из них прямо дар, — он отхлебнул из горлышка коричневой бутылки и рыгнул в кулак. — Дар прямо к растениям.

Эльфийка недоверчиво посмотрела сначала на пьяницу, потом на ребят и вздохнула. Похоже, терять ей было уже и так нечего.

— Как у вас обстоят дела с логическим мышлением и любовью к цветам? — жалобным голосом спросила она.

Нуки улыбнулся, но как-то криво:

— С цветами хорошо очень. Да и мыслить логически иногда можем, — добавил он. — А кто этот сэр?

Не то, чтобы Гес был очень заинтересован в том, чтобы узнать, но слова пьяного мужчины были слишком уж близкими к правде, поэтому хотелось понять, кто он.

— Ну, у нас есть жители завода, явно обладающие логикой, и ещё у нас есть живой куст, явно любящий цветы, — пыхнула дымом Экки, — А вот с каждым по отдельности, уже сложнее... Лично я в цветах не разбираюсь, но если кто-нибудь скажет, что делать — сделаю.

Алала насторожилась и одновременно одарила господина Тогдато коротким заинтересованным взглядом: она не припоминала, чтобы кто-то говорил при этой парочке о своих магических способностях. Либо мужчина был таким же уроженцем Женовы, как и эльфийка, либо кем-то посерьёзнее. Уехали ли они из Небочёсов? Если господин Тогдато умный и без пунктика на самопожертвование, то да.

— Больше с животными приходилось иметь дело, — Бурёнка повертела уголек в чернющих пальцах. — А с логикой всё в порядке, насколько может быть в порядке женское мышление.

Громко сдув с лица назойливо лезущий прямо в глаза кудрь, Ачиммури окинула взглядом уже растущие на поляне растения, размышляя на тему того, что же и предстояло копать, выкапывать, садить, поливать и в целом с чем же именно им нужно было работать, то есть заниматься огородными делами.

— Там, откуда мы прибыли, есть огород. Он тоже пока еще живой, значит мы неплохо о нем заботимся. Логика у нас присутствует, и даже не женская, так что, в принципе, мы товарищи готовые ко всему. И к страданиям, и к физическому труду.

Эльфийку Ник окинул заинтересованным, но быстрым взглядом, проявляя к пьянице куда большее любопытство. Кажется, здесь пропивал свой дар довольно необычный человек, не то пророк, не то прорицатель. А может даже путешественник во времени. На его месте Доминик тоже бы спился, едва узнал будущее города в рамках двух лет и дольше. Кивнув в ответ Лёне, парень вышел из-за спин товарищей, чтобы посмотреть на господина Тогдато под новым углом зрения.

— А мне можете рассказать, что ждет меня через год?

— Ни-че-го, — хрипло сказал старик Доминику, плеснув себе на грудь из бутылки. — Через год тебя тут нет, сынок. Нашел кого обмануть, ха-ха! Ишь тут. Поналетели. Тебя и в прошлом году не было, и в следующем не будет. Проверки мне тут устраиваешь? Я тебе... — пьяница икнул, забыл о чем говорил и, взглянув на Эву, прикрыл глаза.

Эва же строго посмотрела на своего спутника и повернулась к ребятам.

— Я сажаю цветочные часы. Это особенный вид клумб, цветы на которых расцветают по очереди в определенное время. Каждый цветок цветет по два часа, всего мне нужно посадить 12 растений. Первым расцветает мак, на расцвете. В четыре часа утра. Закат на островах примерно в десять часов вечера, и после того, как солнце заходит, расцветает Брахма-Камал — это белый лотос. В полночь цветут хилоцереусы, позднее них только эпифиллум. Утром расцветает почти все: мак первый, но после него идут лён, ноготки и козлобородник. Ноготки и козлобородник очень похожи, и их нельзя располагать на циферблате рядом — они смешаются. К полудню козлобородник закрывается и на смену ему приходят островные золотые лилии. Королевские розы сорта Киррен раньше всегда расцветали в полдень тоже, но теперь позже. Но быстрее Бругмансии, чьи ядовитые цветы возникают сразу же, как только закрывает цветы шиповник. Шиповник родственник розам, но он не цветет раньше сорта Киррен — думаю, из уважения. Их с розами разделяет сарана — она закрывается в обед.

На этом месте девушка замолчала и указала на большую круглую клумбу:

— Помогите мне их рассадить верно, пожалуйста. Мак, ответственный за четыре часа утра, уже на месте.

— Ладно, — Нуки нахмурился и пошёл к саженцам. Нужна была лопата, нужен был цветок. Ещё вода, кажется. По крайней мере, Нук сажал именно так, когда делал огород. Он взял ещё и лопату, встал возле мака и начал копать ямку. Когда дело было сделано, мальчик поместил туда саженец и засыпал его землёй.

— Водой поливать или не надо? — прибивая горку, спросил Гес у эльфийки. Он надеялся, что не убил цветок, иначе было бы очень грустно.

Ответ старика значительно повысил как настроение Доминика, так и прибавил очки уважения к пьянице. Хмыкнув, юноша решил не комментировать слова господина Тогдато, пусть считает происходящее милым розыгрышем. Быть парнем без прошлого и будущего Нику нравилось. Это успокаивало.

— Давайте мне эпифиллум. Больно название у него чудесное.

Выбрав свой цветок среди рассады, заводчанин понес его ближе к маку, только с другой стороны — ночной. Полукровка слегка кривил душой, когда отвечал эльфийке. Как сажать цветы он примерно знал, но привычные комья ржави отличались от кустов эпифиллума как небо от земли. Осторожно приминая землю у корней, дампир отчаянно надеялся, что цветок приживется.

Бурёнка проходила курс ботаники, но так-то разбиралась в ней ощутимо меньше, чем в анатомии и зоологии. Но это, по идее, не должно помешать правильно зарыть саженец в землю? Да и, вот, к примеру, шиповник не кажется слишком деликатным цветочком, ничего с ним не случится, если вдруг поместить его под неправильным градусом.

Спрятав в карманы порисульки и уголь, Бурёнка взяла шиповник и осторожно посадила их там, где должна была находиться цифра 16, легко похлопав по небольшому образовавшемуся бугорку.

— Что дальше?

— Потерял где-то час, — осознал Лёнька, направляясь выпрашивать у эльфийки луковицы с цветами лилии и что-то из садовой утвари жалобными глазами. Сам он мог рыть и руками, но Асе, которой, кажется, тоже нравились лилии, такое бы вряд ли пришлось к лицу. Или маникюру, если он был. — Нуки, если вы там детей в клоповне вот такому учите, подкиньте пару тетрадок с задачами, пожалуйста, а то правда совсем кранты.

Присев на корточки перед отведённой лилиям секцией полудня, мальчишка отставил пустую бутылку и принялся за работу. Копать и сажать было здорово, а мужчина на скамейке нет-нет, да напоминал деда.

— Асич, я говорю бухты, вы говорите барахты. В смысле я рою, вы сажаете, ничего?

— Ну что же, нет лопаты, будем руками копать, не глубоко всё-таки сажать нужно, — улыбнулась Экки, принимаясь за дело. Пальцем протыкать землю и опускать в получающиеся ямки ростки.

Рик отчертил свой сектор между Лиззи и Асвейг, и принялся за дело. С цветами у него не всегда ладилось. Сказывалась противоположная земле стихия, однако, воздух не был таким уж губительным для растений, как, например, мог бы быть огонь. Во всяком случае, дампир думал именно так, когда бессовестно размечал мечом ямки а потом погружал в них нежные корни и закапывал ладонями. Испачкаться было не страшно. Главное, руки потом не облизывать и в глаза не лезть, пока не появится возможность помыть. Разве что с сето северсталец обошелся более бережно, тщательно протерев его полой рубашки и вернув в ножны.

Асвейг подняла голову и прищурилась:

— А что нас ждет через пару дней, уважаемый? Веселье и покой, я надеюсь?

Мисс Свиг, ловкими движениями пальцев, собрала распущенные волосы в косу и подошла к эльфийке за саженцами. Выбор Эллен пал на сарану, потому что это растение закрывается в обед, прямо как и сама девушка — любительница устроить себе тихий час посреди дня.

Девушка прямо руками выкопала аккуратную ямку и ровно в центр поместила сажанец сараны, после чего стала его закапывать землей, тихонько напевая незамысловатый мотив веселенькой мелодии. Мисс Свиг знала, что цветы растут лучше, когда с ними разговариваешь или даже что-то им поешь жизнерадостное.

— Осталось только полить! Можно принести воду из фонтанчика.

— Это похоже на правду! — эльфийка раскрыла какой-то свой альбом, перепачканный землей и зеленью, и увлеклась растениями. Если и правда все цветы высажены верно, то после эти часы можно будет зачаровать на различные чудеса, которые хорошо бы показывать гостям столицы. А это уже тянет на дипломный проект в лицее Сефирот, где Эва училась на создателя роботов-садовников!

— Я полью сама, полью, — она схватилась за лейку литров на семь и без особых усилий потащила ее к клумбе. Кажется, женовская кровь в Эве включалась как-то выборочно. — Господин Тогдато, ну посмотрите! Вы в этом точно разбираетесь получше меня!

Пьяница неопределенного возраста придремался на солнце, но от восклицания девушки встрепенулся:

— Ну не ори, не ори... — умоляющий тон демонстрировал его мучительное состояние пост-опьянения перед очередным опьянением. — Эти твои часы еще сыграют свою роль. Раз уж тебе помогли их высадить на этот раз. У вас-то, — он посмотрел на гостей, — у вас-то поди есть то, где пригодилось бы несколько лишних часов, да? Ну, не сон, не сон. Кое-что еще.

— Несколько часов были бы очень нужны, да, — Анук закивал и все же решил подойти к мужчине. — А то знаете, иногда не хватает времени.

Гессит сглотнул и перешел на шёпот, потому что очень волновался. Настолько волновался, что был готов промолчать, но все же спросил:

— Что вы ещё знаете о нас, сэр, кроме того, что уже сказали?

— Время лишним не бывает. — уклончиво ответил МакАлистер, почти привыкший к братским фокусам с течением минут, чуть меньше, чем к своим пространственным, но все же. — Хотя, вам и местным они пригодились бы куда больше. Вы ведь и сами знаете.

Аэромант вздохнул. Странно было встретить здесь человека, который тоже знает, что ждет город и тоже не может отчего-то его спасти. Может, попытается. Но что он сможет, такой неубедительный и отталкивающий одним только видом, привлекая в то же время даром и речью.

— Время лишним не бывает, — бодро согласился Ник, вытряхивая руки от земли. — А вы его раздаете? Даром? За оказанную вам помощь?

Комья грязи успели прилипнуть к пальцам и отчего-то вызывали ощущение легкой брезгливости. Казалось бы, приходилось брать в руки вещи куда более мерзкие, но на этот раз чароплет наколдовал собственной воды в ладошках и ею же все отмыл. В сторонке, чтобы не мешать поливу по всем правилам. Разбрызгав последние капли по сторонам, Доминик снова подхватил свой пакетик с пиццей, надеясь на скромную лужайку и пикник.

— У вас тут прекрасно. Я бы задержался на пару историй.

— Я-то? Что я-то? — пьяный господин оправил на себе футболку под стареньким пиджаком. — Я его не раздаю, время-то. Я его забываю. И путаю часто, часто путаю. А вот ты, малый, — он указал на Доминика, — любимец одного моего родственника. Родственницы, скорее. Не по крови, правда. Какая тут кровь. Откуда уж кровь тут.

Он поднялся со скамейки и пошатывающимся шагом отправился куда-то по делам, забыв пару пустых бутылок. Возле студентов странный человек остановился и рассеянным взглядом посмотрел в их сторону, ни на ком особо не концентрируясь.

— Никак не запомнит, как меня зовут, ишь ты, молодуха пустоголовая. Всякие там кинмоку, Валхаллы Пятой Вселенной, Буншин но Дзюцу или Токисаки Куруми она помнит, а меня запомнить не может, — он развернулся к Эве и пригрозил ей соленой палочкой сухой рыбы. — Тоцклатек! Тоцклатек я, не Тогдато! Тоцклаааатек! Дура баба, — добавил он тише и побрел куда-то по своим делам.

Цветочный сад

К дендрарию примыкал небольшой цветущий сад в английском стиле — никаких стриженных по линейке кустов, зелёных лабиринтов или мраморных бюстов. Кто бы ни создавал этот сад, он явно хотел создать максимально естественный ландшафт с небольшими озёрами, теряющимися среди деревьев тропинками из крупных плоских камней и широкими полянами. Поляны в саду заросли густой, коротко стриженной мягкой травой, в которую так и хотелось зарыться голыми ступнями.

Над садом висел влажный густой аромат земли и цветов. С кустов гроздьями свисали тяжёлые бутоны чудесных растений, которые не увидишь больше нигде на островах. Перед каждым из них из земли торчали аккуратные белые таблички. Рядом с надписью "Flos volantes" произрастал куст, на ветках которого сидели яркие бабочки, беспрестанно взмахивающие крыльями. При ближайшем рассмотрении можно было заметить, что бабочки были цветами. Чуть дальше — "Canticum flores" — совершенное круглые, как мячики для настольного тенниса, тёмно-красные цветы, из головок которых доносились звуки, похожие на пение соловьёв.

Пройдя через заросли разнообразных цветов, можно было выйти к крупной беседке. Её ажурные стены оплели вьющиеся розы, бугенвиллеи и глицинии, похожие на гроздья спелого винограда.

Чарли словно вновь очутился в бабулином поместье, такой привычной казалась царившая здесь атмосфера. Обилие цветов и необычных растений вызывали необъяснимое чувство спокойствия, даже окажись здесь предок той самой росянки из Мезы, он бы и глазом не моргнул.

Вышагивая вдоль ряда бледно-жёлтых кустов, Чарли остановился и наклонился к одному из них, намереваясь принюхаться, но вовремя остановил себя. Как-никак, любые прогулки по наводке с давних пор вызывали подозрения и опасения, пусть мезовчане и продолжали на них ходить. Тот факт, что сейчас ректор находился рядом, а на дворе стоял пятьдесят пятый год, не вселял уверенности.

— Красиво, блин, — Чар подавил желание закурить, вспомнив английские затрещины от ба.

— Вот это, блин, разительное отличие, — не удержавшись, прокомментировала Лисбет пейзаж, который видела сейчас перед своими глазами. Поверить в то, что со временем это место превратиться в закрытый район, полный болезней, смерти и обречённости было почти невозможно.

Сад был полон удивительных редкостей, о которых Адам знал только из книг или не знал вовсе. Внимание учёного особенно привлекли бабочки. Не особо скрываясь, он аккуратно сорвал черенок с куста и спрятал его в нагрудном кармане. Вдруг удастся, кто знает, вырастить что-то подобное в XXI веке.

— Что ж, давайте прогуляемся. Место прекрасное, был бы я биологом, с удовольствием прочитал бы вам лекцию, но, к вашему счастью, это не мой профиль.

Отмахнувшись от назойливой пчелы, Адам пошёл вперёд по тропинке по направлению к беседке. Оттуда, кажется, доносились голоса. А пообщаться и узнать побольше о дендрарии или Небочёсах Кадмон был вполне не против.

Дендрарий завораживал своей естественностью. Хотелось касаться буквально всего, чтобы ощутить магию здешних мест. Сотрудница не торопилась никуда, пытаясь запомнить всё и после записать в тетрадку, как только вернётся в будущее. Минерва едва улыбнулась уголками губ, только уже по-настоящему и с теплотой.

— Отсюда не хочется уходить, — тихо, словно желая не нарушить атмосферу, шепнула девушка. Вспоминались сказки о том, как девочки терялись в красивых садах и искали выход. Только не всегда находили его, умирая от яда растений или умирая от жажды... Резко встряхнув головой, отгоняя печальные мысли прочь, Вескер немного ускорила шаг — просто для того, чтобы не потеряться здесь навсегда, путь и по своему желанию. Совесть не позволяла касаться лепестков, так что приходилось наслаждаться только со стороны. Ироничность ситуации зашкаливала.

— Чувствую себя, как на пьесе Шекспира. Сейчас с какого-нибудь балкона запоет Джульетта и начнет сбрасывать оттуда горшки. Хорошо, что я подготовился, — Ури постучал кулаком по каске.

Если уж они тут своей группой без Оуэна, то можно не скрываться, не перемигиваться и не думать о том, что сказать. Пусть Адам и не самый лучший проводник (как ни пошлет куда, везде мертвые с косами и тишина). На этот раз ректор сам топает ногами и есть шанс, что тоже будет иметь кое-какие проблемы, как и все остальные.

Стоит ли защищать его, подобно телохранителям? Ури мысленно рассмеялся, едва представил, как все кидаются наперерез пулям, чтобы защитить тело Адама.

— Интересно, в нас могут тут целиться из оружия? Если кто-то сидит в цветочках, то мы его можем и не заметить. Чувствуете, как на нас кто-то смотрит?

Блимм не покидало чувство, что они выпустили без присмотра малого ребенка и стоит отвернуться, как полмира будет случайно уничтожено, котята замучены, зелья пролиты, Семен в рабочей готовности, поэтому она не отставала от Адама.

— Это все еще дендрарий или мне уже жалеть, что не взяла с собой компас? В случае чего я совершенно не умею определять север. И любую другую сторону. И что, что их всего-то четыре. Кстати, тут растет кофейное дерево?

— Ого, как же пахнет, — протянул Кесса на ходу и оглянулся на своих — они разделились на группы и теперь их кучка остановилась недалеко от душистых кустов. Мальчишка уже долго жил в Королевстве и успел посмотреть на цветные клумбы Небочёсов, тех, других, на кроткие и редкие цветы Тарантайска — там в почете были больше разные полезные травы или лиановидные. Но то, что творилось в местном дендрарии не шло ни в какое сравнение с виденным до этого момента.

— Как это все тут растет и никто не падает в обморок? Тут же так пахнет! — Он вдохнул полной грудью тяжелый и душистый аромат и почувствовал себя почти так же как тогда, когда глотнул из рук Русого какой-то бурды и потом пришел в Тин.

— Я что-то слышу, — с очумелым видом пробормотал Кесса, но упасть на корточки к цветам не успел и побежал следом за ректором и остальными к беседке.

В саду сегодня проходило важное мероприятие, о чём говорило несколько ярких стендов, приглашающих на презентацию книги некоего Стивена Гудмена. Апогей презентации, которая проходила в беседке, судя по всему, давным-давно прошёл. Толпа схлынула, оставив после себя практически пустые столы, на которых раньше горами лежали книги одного из самых известных писателей Двух Островов. Лишь несколько человек увлечённо беседовали, обсуждая, по-видимому, новый роман.

— Вы не понимаете, дрогой господин, Григориана не может признаться ему в своих чувствах открыто! Мизология никогда не позволит им соотнести свои субъективные реальности в достаточной мере, чтобы романтические отношения не казались кощунством.

— Нет, это вы не понимаете полноты дискурса, уважаемый. Внутренний опыт Григорианы должен был подсказать её умозрению, что открытый индивидуализм в данной ситуации приведёт лишь к отчуждению.

Неподалёку от спорщиков со скучающим видом сидел господин лет тридцати. Хватило бы и одного короткого взгляда, чтобы понять — это именно Стивен Гудмен и никто иной.

В первую очередь в глаза бросался, конечно, его умопомрачительный пиджак, густо изукрашенный всевозможными цветами. Из-под него элегантно выглядывал белоснежный воротник рубашки, несколько верхних пуговок были демократично расстёгнуты. Сам господин Гудмен был невысок, его тёмные волосы были собраны в низкий неряшливый хвост, из-под низких кустистых бровей поглядывали хитрые и без сомнения умные карие глаза. В пальцах он крутил перо, посверкивая несколькими крупными кольцами и аккуратными ухоженными ногтями.

При виде необычной делегации Стивен мгновенно встрепенулся — оказалось, что у него также очень живая мимика и выразительные брови.

— Добрый вечер, господа. Рад приветствовать вас на моей маленькой презентации, — произнёс он приятным баритоном. — В саду? Среди цветов? Странно? Где презентовать романы о любви, как не здесь, вы согласитесь со мной. Джентльмены, ваш спор более неуместен, попрошу переместиться в другую часть дендрария.

Спорящие мужчины рассыпались в извинениях и поспешили исчезнуть.

— Итак, вы нездешние и очень странные люди. Немного сумасшедшие, верно? Вижу это по вашим глазам. У вас, должно быть, удивительная история, достойная целой книги. Я прав?

— Конечно, — Ваня обвела взглядом их пёструю компанию. Меньше всего они были похожи на людей, которых действительно интересовала литература романтического характера. Только они вдвоем с Даней стоили по крайней мере толпы бездомных детей на выгуле.

— Мы прибыли из далёких земель, где растут ведьмины цветы и, лопаясь, дают простым людям невиданные способности. Но лучше всех об этом вам расскажет наш почетный делегат Уриил. Мы настолько дорожим его светлым умом и беспрецедентным воображением, что просим его носить каску. Не дай бог, вы понимаете, не дай бог.

— Я Кесса, Данко Кесса! — Мальчишка одним движением зачесал назад отросшие волосы и на секунду принял благопристойный вид, подскочив и встав рядом с Ванькой. — У вас абсолютно сумасшедший пиджак, сэр Гудмен, вы сами тоже сумасшедший! Я вижу это по вашим... эм... бровям! — Кесса важно кивнул, волосы снова упали на лицо и он мгновенно превратился в бандита-малолетку. — Про нас надо писать приключенческий боевик! Сейчас Ури вам все скажет, да.

Адам с огромным сомнением смотрел на пиджак Стива Гудмена. В его понимании такие наряды совершенно не сочетались с серьёзной литературной деятельностью. И вообще с серьёзными людьми, знающими своё дело. Господин Гудмен выглядел скорее как звезда вечеринок, известный филантроп, эпатажный артист, в конце концов. Всё из-за пиджака, определённо.

— Мы определённо нездешние и определённо странные, — без улыбки произнёс Кадмон. — Если бы вы написали о наших приключениях книгу, определённо стали бы миллионером.

— Я бы сказала, что мы вполне сумасшедшие, это правда, — вполголоса отметила Миранда.

Стивен сразу покорил ее своей примечательной внешностью. А как элегантно тот был одет! Губы девушки расплылись в улыбке, и она подошла ближе.

— К чему вм знать о нас, когда вы можете рассказать о себе и своих произведениях? — она плавно приблизилась к мужчине. — Право, мне стыдно, что доселе мне не представилась возможность ознакомиться с вашим творчеством. Дадите автограф на память?

Человек в цветочном пиджаке сразу понравился Уриэлю, там точно была родная душа. Пусть он может оказаться злодеем, пусть, да что там, он наверное точно злодей! Но такой харизматичный человек может быть злодеем без всяких зазрений совести.

— Здравствуйте, думаю, вы не ошиблись. Кто в нашем мире вообще не сумасшедший? — Ури развел руками. — Я редко когда встречал кого-то, что выглядит нормально. Вы, к примеру, тоже весьма примечательный человек, я это тоже по глазам вижу.

Волна комплиментов от Деште-Лута, был бы здесь Иржи, то закатил бы глаза.

— Вы интересуетесь, потому что пишете книгу? Тогда напишите о том, что в цветочках могут прятаться разбойники, тут такие странные цветы. Они прям в душу смотрят. Мы шли издалека, как видите, там плохо с продовольствием и с чистотой, весь отбеливатель пошел на носки. Это все, что о нас известно.

— Резонно заметить, что жизнь почти каждого заслуживает отдельной книги. Если мы не говорим о супер скучном и пассивном человеке, конечно, — прерывая зрительный контакт с цветами и переводя взгляд на мужчину, заметила Маша. — Книга о нас была бы бестселлером, точно Вам говорю. А, может, у Вас осталась лишняя книга? Мы бы ознакомились, прониклись талантом.

— Вас привела любовь и жажда приключений, конечно. А ещё психологическая зависимость от адреналина, достаточно лишь одного взгляда в ваши милые лица, чтобы это понять. Изумительно, прекрасно, совершенно замечательно, — господин Гудмен встал в полный рост и лукаво улыбнулся. — Пускай вы не читали моих книг — у вас всё впереди, столько чудесных страниц настоящей литературной амброзии. Вы люди творческие, я бы хотел вами немного воспользоваться.

Рассмеявшись собственной шутке, Стивен извлёк из нагрудного кармана пачку карточек и расправил их веером. Судя по ловкости, с которой он обращался с этими карточками, в писателе скрывался азартный игрок или прирождённый крупье.

— Видите ли, я всегда пишу книги с конца. Поезд дойдёт из точки А в точку В, только если точка В заранее установлена, верно? Так пишутся детективы, так пишутся пьесы, любовные романы от них не слишком отличаются. А я как раз закончил и опубликовал новую книгу. Настал черёд приниматься за следующую. И вы мне в этом поможете. Выберите числа от 1 до 20, пожалуйста, не повторяясь. Небольшая игра, знаете. Вы выглядите как люди, которые не боятся играть. Награду за игру вы также получите, быть может, даже автограф.

"Играть со смертью мы любим", — подумал Чарли, кивая словам Стивена. Подвоха от этой затеи он не чуял и вообще не ждал, поэтому с энтузиазмом крикнул:

— Четырнадцать!

Награда в обычные дни волновала Чарльза мало, но сейчас, в прошлом, он всё ещё надеялся заполучить хоть что-нибудь на память о странном приключении. Так что пусть пользуется на здоровье, не жалко.

Шарлотта пошарила в голове, и ей выпала цифра, проскочившая в сознание. С ней-то она точно не потерпит неудачу.

— Беру семнадцать.

— Мне так нравятся сумасшедшие лотереи в этом городе, — услышав слово "игра", Ваня облизнула губы, как сытая кошка. Азартная до беспамятства, она второй день подряд не могла удержаться даже от простенькой ставки в лотерее. — Восемь.

Кесса вскинул ладонь вверх и почти что провопил:

— Пятнадцать! — Господин Гудмен очаровывал мальчишку все сильнее. Он постарался запомнить каждое его движение, особенно рук с картами, чтобы потом красоваться перед девчонками и заодно показать брату скольким важным вещам можно научиться во время студенческих приключений. Главное, никого не дразнить!

— Мы играем со своими жизнями каждый раз, когда делаем вдох или выходим на улицу. Даже самая маленькая мысль — уже риск, — философски заметил литератор, когда все выбрали себе номера. — Хотите, милейший, распишусь вам на лбу? Вы не представляете, на каких частях тела мне приходилось расписываться прежде, — он громко и без стеснения рассмеялся. — Чудесно, блестяще, просто сказочно.

Стив показательно перетасовал колоду карточек, вытворив при этом несколько трюков, загадочно поблёскивая перстнями, — отправил карты змейкой в полёт, потом перебросил из одной руки в другую, после чего раздал их гостям презентации.

— Каждому номеру соответствует вопрос. И каждый из вас должен дать на него ответ. Не задумывайтесь, не сговаривайтесь друг с другом, просто отвечайте то, что первым придёт вам в голову. В темпе, попрошу вас, вечер близится, а ночью в Небочёсах начинается всё самое интересное. Громко, чётко и стремительно, как гепарды.

Вопросы вы найдёте по ссылке

— У меня пустые руки. Не думайте! — Ваня показала ладони, широко растопырила пальцы и на всякий случай потрясла ими, чтобы показать, что ничего не крала.

— Рано или поздно, но когда-нибудь он бы сделал это, поэтому герой стремительно направился к бюро похоронных услуг. Простите, но это самое первое, что пришло в мою голову. Наверное, пошел тёще гроб заказывать вместе с участком, кто его знает, — Минерва неловко пожала плечами, словно не она только что предложила такую странную фразу для концовки.

— Когда я умру, сделай из меня чучело и поставь в прихожей! — едва ли не прокричал Чарли, пытаясь понять, как это поможет писателю в его работе.

Бэт с интересом наблюдала, как карты, будто живые, порхают в руках у писателя. Он управлял ими, как бывалый картёжник.

— О, я кажется когда-то играла в такую игру. Вот только из этого разве-что комедия выйдет. Герой смотрит на аквариум с рыбками.

Бэтти почесала затылок и не удержалась от очередного вопроса.

— А где вы научились эти фокусам, а?

— Герою будет шестнадцать. Мне так хочется, — не думая, ответила Маша первый пришедший в голову возраст и кивнула, подтверждая свои слова. — Самое оно для подростковой любви, я считаю. И вообще, чудесный возраст!

Кесса опустил взгляд на карточку, прочитал текст, шевеля губами и скорчил рожу. В его нечесаной голове происходил сложнейший мыслительный процесс. Даня отставил ногу, развернул плечи. Теперь он старался выглядеть как Ури, потому что всем всегда надо выглядеть как Ури, когда делаешь что-то в первый раз. Это придает уверенности!

— Герой посмотрел на лицо своего спутника с выражением доблести и удивления, которые отразились на его мужественном лице как отражается тень, упавшая от большого крыла!

— Тепло. Несомненное и полностью обоюдное, — Адара сосредоточенно прикусила губу, стараясь не особо сильно сжимать кулачки. Хоть мужчина и не слишком настораживал, но нужно было придерживаться какого-то относительного нейтралитета. По идее, да.

— Ой, мы так в "истории" с братиком играли! Очень интересно получалось перечитывать в итоге.

— Ну, можете и на лбу, чего ж нет, мой лоб очень для этих дел подходит!

Ури приподнял каску и показал чистый холст, на котором не было даже намека на мыслительный процесс.

— Так, мой вопрос связан с полом. Это будет история про мужика.

— Чтобы найти пристанище души, конечно же. Каждый куда-то направляется, чтобы залить пустоту, — ответила Лотта, не задумываясь. Она не знала, зачем направилась в это путешествие изначально. Но ответ как-то сам собой пришел в голову. Донован ощутила в груди приятную тесноту от пребывания здесь.

— Кошмар! Самое сложное досталось. Погодите минутку, надо подумать. Вопрос первый, имя персонажа — Караматулло.

Саша не могла точно сказать, откуда она знала это имя и кому оно принадлежало, но, кажется, такой человек правда существовал. Не повезло.

"Что герой говорит своему спутнику?"

— Первое, что пришло в голову: на мне вонючие носки. Но, думаю, это слишком странно, и надо придумать что-то более логичное. Например, что-то о том, что спутник должен себя беречь, — сказала Миранда.

— Рядом с героем ходят мамонты, — глубокомысленно постаралась произнести глупую фразу Аэлина. Но не в первый раз же, чего уж.

— "Почему я это все делаю, за что мне это, это же была просто девчонка в юбке в горошек", — соскочило с языка у Пети. Такая фраза предназначалась для мысли героя длиной в строчку.

— Таки пять, — отвисла Блимм. — В царстве мертвых конечно же. Такие имена определенно уже вымерли.

— Удивительное сочетание, у меня просто нет слов. Я уже чувствую вызов, рука так и тянется к перу, — в доказательство своих слов Гудмен схватился за перо и взмахнул им, как саблей. — Итак, что у вас вышло:

Герою шестнадцать лет.

Его зовут Караматулло.

Он мужчина.

Он находится в царстве мертвых.

Герой смотрит на аквариум с рыбками.

Рядом с героем ходят мамонты

У героя в руках — ничего.

Он находится в бюро похоронных услуг.

И он думает "Почему я это все делаю, за что мне это, это же была просто девчонка в юбке в горошек".

Герой посмотрел на лицо своего спутника с выражением доблести и удивления, которые отразились на его мужественном лице как отражается тень, упавшая от большого крыла

И он говорит своему спутнику "на мне вонючие носки"

Спутник героя говорит ему в ответ "Когда я умру, сделай из меня чучело и поставь в прихожей!"

Спутник героя почувствовал теплоту.

Герои направились туда, куда направились, чтобы найти пристанище души и залить пустоту.

— Теперь ваша задача объединить это невероятное месиво... Точнее мировой первозданный хаос, я бы сказал... Объединить его в полноценный эпизод, которым могла бы закончиться моя книга. Небольшой абзац, потрясающий финал, который запомнится читателям надолго, будет мучить их ночами, бередить их души, взывать ко внутренним переживаниям и прокладывать им путь к трансцендентному. Сделаете это и получите от меня скромный приз — бесплатные билеты на завтрашнюю выставку, о которой гремит весь город, для вас и ваших друзей. Вы сможете сэкономить десятки дукатов, друзья мои. Проявите творчество, прошу вас! От каждого по варианту финального абзаца моей будущей книги.

Вариант Минервы:

— Герой тяжко вздохнул, как только провёл взглядом ещё одного мамонта. Он только что понял, почему заслужил такое горе! Сердце сжималось от тоски, ведь Караматулло не мог найти, чем заполнить пустоту. Любовью, дружбой, адреналином? Голова разрывалась от теорий, а глаза наблюдали за рыбками. Они жили и не думали ни о чём. Они были мертвы, как и он. Вот поэтому и находились в местном бюро похоронных услуг, где ходили мамонты и в руках пустота.

Рядом с ним был его спутник. Герой взглянул на его лицо с выражением доблести с удивлением, которые отразились на его мужественном лице как отражается тень, упавшая от большого крыла. Караматулло понял, зачем он здесь. В его мыслях промелькнуло: "Почему я это всё делаю, за что мне это, это же была просто девчонка в юбке в горошек!". Эта девушка и погубила прекрасного героя.

— На мне вонючие носки, — промямлил герой своему спутнику, передавая этой странной фразой всё тепло. Спутник ощутил его, поэтому положил на плечо мальчишки руку и пролепетал:

— Когда я умру, сделай из меня чучело и поставь в прихожей!

Караматулло понял, зачем он живёт. Пустота заполнилась долгом. Он должен сделать из спутника лучшее чучело на свете! Только осталось найти пристанище души. Эх, бедный Караматулло! У него сколько ещё приключений на пути!

Вариант Аэлины:

— Они дошли. Здесь, в самом эпицентре желудка мамонта, Караматулло почувствовал как его душа ликовала и скоро должна была выйти из его тела. Его спутник плакал. Это были одновременно слёзы счастья и грусти. Из него не сделали чучело, но они дошли. Именно в желудке мамонта часто обретаешь то, чего тебе могло не хватать всю жизнь.

"Твои носки всё ещё воняют", — сказал спутник Караматулло, улыбаясь сквозь слёзы и вдыхая аромат грязных носков.

"Всегда", — сказал герой.

"Всегда", — повторил его спутник.

Вариант Ури Деште-Лута:

— Что ж, вот, дарю от всей души:

"Караматулло отмахнулся от мамонта, потому что у мамонтов все еще была болезненная тяга к поцелуям хобот в нос, несмотря на то, что Юрген дал им успокоительное. Парень подумал, что любовь его была прекрасна, пусть и невыносимо глупа.

— Жаль, что её больше нет, мой друг, — сказал он, вытирая слезу.

— Давай все же подобьем гроб красным бархатом и купим тебе другие носки.

— Другие носки, ты с ума сошел? Как ты смеешь думать о носках в такую минуту?

— Ты сам признался, я ничего не могу с собой поделать, потому что близок к обмороку как никогда.

Грузный мужчина — владелец похоронного бюро поставил штамп на договоре. Рядом возник его брат-близнец — владелец кабака "Русалочий хвост" и вместе они залили горе двумя стаканами виски со льдом".

Вариант Лисбет Сорби:

— Что может трогать больше, чем монолог главного героя, товарищ Гудмен? Я бы его и предложила, как окончание.

Негромка кашлянув, северсталька принялась сочинять на ходу, так-как предварительно записывать ей было негде и на это могло уйти слишком много времени.

— За сою жизнь я повидал многое. Я говорил с мамонтами, но понял, что не всё в порядке только когда один из них начал мне отвечать. Я никогда не сомневался в себе, но после тех его слов "Когда я умру, сделай из меня чучело и поставь в прихожей!" я действительно осознал, что мир не так прост. В мою прихожую никогда не влезло бы чучело мамонта. И именно в этот момент, стоя перед яркой, светящимся голубоватым свечением и пёстрой живностью водой я в первые готов был признаться в этом. Я не такой, как все. Я — не мамонт.

Мамонты в белых халатах, стоявшие за моею спиной, начали нетерпеливо переминаться с лапы на лапу. "На мне вонючие носки", зачем-то сказал им я, будто это что-то могло изменить. Они ласково обхватили меня своими хоботами под руки и вывели из похоронного бюро. В этот момент, какой бы печальной не казалась моя история, я понял, что это ещё не конец.

Вариант Петры Бу:

Шестнадцалитние парни предпочитают играть в рок-н-рол и мужчин. Караматулло в свои шестнадцать был мужчиной, но играл в приключения на лихом коне на пару с верным спутником, которого подцепил в Канзасе, кажется. Они провели совсем немного вместе, и уже закончили в царстве мертвых, возле аквариума с рыбками возле похоронного бюро по соседству. Кто знал, что мертвые нуждаются в таких заведениях даже под землей.

— А ведь могли покататься на мамонтах, черт, — выпалил Карамуталло, с силой стукнув прозрачное стекло. Было бы в руках что-нибудь габаритное, мамонты уже секунду назад топтали пучеглазых рыб. “Почему я это все делаю, за что мне это, это же была просто девчонка в юбке в горошек”. Возможно, ответ знал его друг. Герой посмотрел на лицо своего спутника с выражением доблести и удивления, которые отразились на его мужественном лице как отражается тень, упавшая от большого крыла.

— На мне вонючие носки.

— Когда я умру, сделай из меня чучело и поставь в прихожей!

У Карамуталло в момент отлегло. И девчонка, и юбка в горошек теперь не казались проблемой. Герои направились туда, куда направились, чтобы найти пристанище души и залить пустоту.

Вариант Чарли Блэра:

Караматулло оторвал взгляд от аквариума с рыбками, стоявшего в тени фикуса в холле бюро похоронных услуг, и посмотрел на своего спутника. На лице проявилось выражение доблести и удивления, которые отразились на его мужественном лице как отражается тень, упавшая от большого крыла. Свободные ладони непроизвольно сжались в кулаки.

— На мне вонючие носки, — едва слышно прошептал он, словно в данный момент это значило действительно многое.

Спутник почувствовал теплоту: наконец-то Караматулло стал откровенным. Утайки и ложь, сопровождавшие их в этом приключении, порядком надоели, уж за столько лет рядом пора было стать ближе! Но, видимо, только горе было способно растопить лёд. Тот факт, что его шестнадцатилетний друг в кои-то веки признался в чём-то, согрел душу спутника.

— Когда я умру, сделай из меня чучело и поставь в прихожей, — ответил он, пряча ухмылку.

Рядом на гигантском холсте мирно вышагивали мамонты, размахивая пушистыми хоботами и оставляя следы размером с бассейн. Караматулло посмотрел на них отрешённо, взял спутника за руку и вышел на улицу, чтобы отправиться туда, куда они давно хотели, и найти пристанище души, способное залить внутреннюю пустоту от потери их друга.

Вариант Александры Синёвой:

Караматулло равнодушно следил за передвижением ярко-красных рыб в аквариуме. Ему было всего шестнадцать; он однозначно не был готов ко всему, что с ним произошло. Он и не мог быть готов. Кто вообще готов к путешествиям, тем более, по Царству Мертвых, к поискам похоронного бюро — подумать только, на том свете тоже есть похоронные бюро! — ни к девчонке в горошек, которой понадобился строго определенный гроб, и причем — с пустыми руками!

— У меня вонючие носки, — удивленный собственной смелостью и доблестью, Караматулло взглянул в лицо спутника, еще более юного и однозначно невинного во зле.

Взгляд юноши потеплел.

— Когда я умру, сделай из меня чучело и поставь в прихожей, — мягко попросил он.

Караматулло вздохнул и отвернулся к рыбам, раздумывая, где теперь искать "пристанище души". Ему еще предстояло расшифровать, что на этот раз имел в виду его странный новый друг. Мимо них, вяло помахивая хвостом, прошел мамонт.

Вариант Данко Кессы:

Караматулло было 16 лет, но он был вынужден рисовать себе бороду и носить тяжелое шерстяное пальто, так как он находился в царстве мертвых. Мимо него проплывали аквариумы с рыбками, проходили дренвие мамонты — как никак это все же было само царство загробное!

Карматулло шел с пустыми руками, в бюро похоронных услуг царства мертвых все так и ходили, это была норма. Особенно после всего что с ним случилось!

"Почему я это все делаю, за что мне это, это же была просто девчонка в юбке в горошек" — в сотый раз подумал 16-ти летний мужчина и посмотрел на своего спутника с выражением доблести и удивления, которые отразились на его мужественном лице как отражается тень, упавшая от большого крыла. Перед тем как они вошли бы в бюро, Карматулло необходимо было предупредить своего спутника.

— На мне вонючие носки, — заявил он, на что услышал ответ.

— Когда я умру, сделай из меня чучело и поставь в прихожей! -Эти слова означали, что спутник Карматулло чувствовал себя тепло. Но самое главное было в том, что теплый спутник с которым они вместе направились туда, куда направились, чтобы найти пристанище души и залить пустоту, был той самой девчонкой в юбке в горошек!!

Вариант Марсель Лерё:

«Почему я это все делаю, за что мне это, это же была просто девочка в юбке в горошек» — мучительно вздыхал шестнадцатилетний Караматулло. Он был здесь, чтобы залить свою пустоту, чтобы найти пристанище страдающей душе. Он не знал, что привело его в похоронное бюро. Не знал, почему бессмысленно пялится в аквариум, а вдруг ходят мамонты, созданные его спутником. Почему, черт подери, его спутник умеет это делать? Караматулло размял пальцы — в руках ничего не было. Возможно, будь у него хотя бы банальный карандаш — было бы проще.

— Когда я умру, сделай из меня чучело и поставь в прихожей, — обратился к ему человек напротив. Мальчишка посмотрел на лицо своего спутника с выражением доблести и удивления, отразившиеся на его мужественном лице, как отражается тень, упавшая от большого крыла. И сказал то, что должен был сказать. Спутник Караматулло почувствовал тепло и протянул мальчишке свое завещание.

— На мне вонючие носки, — Караматулло выдохнул, продолжая непрерывно следить за рыбками и чувствуя жизнь такой, какой она является. Владелец похоронного бюро вручил ему свой будущий труп — это было странно, но мальчишка поставил кривой крестик в графе "подпись", осознавая тлен и ответственность за человека рядом. Это была история его жизни. История его личного абсурда. История о том, что любовь в шестнадцать точно не привела Караматулло к счастливому финалу и о том, что девочки бывают жестоки.

Вариант Адары Далсер:

«А ему все еще остается шестнадцать... И пускай мамонты будут постоянно бегать вокруг, золотая рыбка прятаться на глубине аквариума — даже здесь уводя удачу куда-то в сторону, скорбно припрятав лицо в платочек будут плакать люди, а он все также продолжит работать в столь захудалом месте... Все это окажется совершенно неважным пока Капаматулло рядом с не менее замечательными коллегами. На расстоянии вытянутой руки соберется находиться Он, платья в горошек все-таки выйдут из моды и у его языка появятся кости; впрочем, если смотреть на данный пункт с точки зрения биологии... Пускай сие чувство теплоты никогда не покинет их. Никогда. Даже после того как сотрудники окажутся в цинковых гробах, медленно разлагаясь под землей. Даже после мини-Апокапсиса и даже после их первого совместного чучела. Ни-ког-да. Шестнадцать — чудная пора.»

Вариант Дарьи Блимм:

Караматулло стоял в глубокой растерянности. Он всего лишь последовал за своей Беатриче примерно тех же шестнадцати лет, чтобы вернуть душу в мир живых и прекратить заливать ее отсутствие исключительно алкоголем, иногда жалея, что не бетоном. Но вот оно, самое обычное бюро похоронных услуг. Самый обычный стол. Самый обычный аквариум на нем. Литров на сто. И бок давно истлевшего мамонта рядом, держащегося только на вере в свое существование

"Почему я это все делаю, за что мне это, это же была просто девчонка в юбке в горошек," — внезапно трезво подумал Тулло, переводя взгляд на своего призрачного спутника. Над головой пролетел птеродактиль, оттеняя своим крылом удивление на лице парня до нужной степени доблести.

— На мне вонючие носки, — попытался он объяснить, почему не имеет права умереть прямо сейчас.

— Когда я умру, сделай из меня чучело и поставь в прихожей! — Парировал тот, уверенный, что они обязаны умереть хотя бы только ради этого. Наступил идеально подходящий момент.

Таблетки начали отпускать.

Вариант Миранды Боуэн:

...И вот шестнадцатилетний мужчина с весьма необычным именем Караматулло в сопровождении своего знакомого стоял посреди холла похоронного бюро и любовался рыбками, снующими в аквариуме то вверх, то вниз. Бюро это было не простым и даже не золотым. Оно находилось в царстве мёртвых. А потому присутствие мамонтов можно было принять за что-то весьма обыденное. Наверняка, здешние домашние питомцы. Руки Караматулло были пусты, ведь что может помочь в подземном царстве?

"Почему я всё это делаю? — думал герой. — За что мне это? Это же был в просто девчонка в юбке в горошек."

И тут герой посмотрел на лицо своего спутника с выражением доблести и удивления, которые отразились на его мужествнном лице, как отражается тень, упавшая от большого крыла.

— На мне вонючие носки, — заявил он.

Видимо, он очень гордился этим, но признаться до сих пор не хватало мужества, и вот настал тот момент. Наверное, поэтому на его физиономии проскользнуло удивление. А спутник, кажется, понял всю прелесть этого и хотел быть с героем даже после смерти, потому что сказал:

— Когда я умру, сделай из меня чучело и поставь в прихожей! — в этот момент он почувствовал теплоту; да, с нужным человеком он отправился искать пристанище души, чтобы залить пустоту.

Вариант Шарлотты Донован:

В шестнадцать лет трудно осознать, что ты уже мертвый. Особенно, когда не успел заполнить чем-то пустоту, и та девчонка в юбке в горошек уже не грела ледяное сердце, от которого и ему самому становилось холодно. И ради чего это всё было?

Он обернулся к вековому мамонту, разгладив его тяжелые морщины рукой, что уселись на хобот, и глянул на своего спутника с выражением удивления и доблести. Единственная отдушина — его друг. Мир мёртвых был похож на похоронное бюро его тетки Лиды. Наверное, так ты видишь свою смерть, где-то в до боли знакомом месте.

— Караматулло, смотри, — спутник указал на аквариум, появившийся возле гроба. Парень устремил взгляд на безбрежно танцующих в воде рыбок.

— И вы тоже, — грустно сказал Караматулло.

— Помнишь, как я сказал? "Когда я умру, сделай из меня чучело и поставь в прихожей!", — рассмеялся спутник, пока мысль не ускользнула вместе со всем, что он знал и помнил в ином, живом мире. Герой мягко улыбнулся, и его друг почувствовал теплоту.

— Помню, дружище. Надеюсь, матушка сняла мои вонючие носки с ног перед похоронами.

Спутник Караматулло похлопал себя по лбу и захохотал. Всё это так походило на любимый им черный юмор, что хотелось плакать от смеха, или собственной никчемности. Но теперь ему казалось, что всё стало каким-то спокойным. Словно разгневанный шторм сменился на штиль, и, казалось теперь, что та пустота в груди уже залилась сполна — горькими слезами родных, светлой памятью любимых. Герой взял за руку спутника, и над ними начали появляться светящиеся полоски, опускающиеся всё ниже. Когда те преодолели высоту через потолок, стало ясно, что это лестница. И белый свет в конце нее. Шагнув в неизвестность, Караматулло, наконец, обрел истинное упокоение души.

— Колоссально, — лаконично прокомментировал Гудмен, схватившись за сердце. — Я должен написать об этом. Я уже вижу — закат, вздымающиеся волны, и Караматулло тихо шепчет: "Мир есть совокупность фактов, а не вещей"... Душа замирает, чувствуете? Вот где-то здесь.

И он провёл ладонью над своим великолепным пиджаком где-то в районе печени. Посмаковав мгновение, писатель хлопнул в ладоши и широким жестом откинул перо себе за спину. Оно каким-то чудом приземлилось ровнёхонько в чернильницу.

— Итак! Вам пора. Вжик-вжик, мне нужно приниматься за работу, ваша помощь оказалась неоценима, я впишу ваши имена в свою книгу в качестве благодарности, и вот.

Он выложил на стол пачку билетов на выставку и гаркнул:

— Захер! Машину мне и кофе покрепче, сегодня я начинаю писать свой новый роман. Там будут убийства, ограбления, страсть, любовь, а ещё мамонты, теория феноменологической редукции и парочка интрижек. Закупи свежих чернил с брильянтовой крошкой.

И Стивен Гудмен, более не обернувшись, вылетел из беседки на крыльях своей неуёмной творческой мечты.

Потирая длинными пальцами ноющие после общения с литератором виски, на парковой дорожке объявился Кадмон. Он внимательно приглядывал, чтобы дети не разбредались, но несколько отвлёкся, увидев великолепные клумбы.

— А вы тут не скучали, как я погляжу. Что мы пропустили? Никто не умер, не покалечен? Странно.

И, встряхнувшись, Адам принялся пересчитывать своих сотрудников по головам.

Анук в это время как раз проводил глазами мужчину, пьяной походкой уходящего прочь от клумб.

— Тоцклатек, — повторил он его имя и почему-то громко чихнул. — Чей ты любимец, Ник? — А потом медленно повернулся на пятках и произнёс ещё тише: — А это не может быть загадкой? Имя? Ну знаете, буквы менять местами.

— Курсы экстремального садоводства? — Чарли с широкой улыбкой остановился возле Лёни и осмотрел клумбы любопытным взглядом. — Опоздавшие с автограф-сессии господина Гудмена явились.

Тот факт, что вместо землекопания им пришлось всего лишь поболтать с писателем и помочь ему с новым романом, здорово согрел душу Чарльза. Всяко лучше, чем в жару копаться в земле, этого ему хватило ещё в юности.

— Интересно, в нашем времени будет книга Стивена Гудмена? Или рукописи сгорят? Он может не успеть закончить свою работу, — размышляла Минерва не без интереса, обращаясь сразу ко всем. Литератор оказался весьма интересным человеком, пусть и был такой же странный, как и гости из будущего.

— Погодите!

Ошарашенный обращением Доминик дернулся вперед, но дотрагиваться к человеку не решился. Только руку вперед протянул, да так и замер, пытаясь сообразить, любимцем кого он может являться. Единственной особой со сверхъестественными возможностями даровать время, была Ненеми, но сам Ник встретится с ней только в будущем. В далеком будущем.

— Как найти вас? Или вашего родственника?

Рик не ответил, мельком глянув на брата при упоминании странных родственников. Мысленно пообещав запомнить имя Тоцклатека и его самого, не забыть их в родном будущем, северсталец вновь подобрался ближе к Ойше, будто опасаясь потерять ее в этом лесу, где бродит Оуэн. И, кажется, про медведей ему так никто и не ответил, даже если вопрос был задан в шутку. Наконец, полукровка опять уставился на клумбу, всматриваясь в цветы и пытаясь вспомнить, какие из них сейчас должны раскрыться и указать время.

— О, вы еще живы, — почти приветственно кивнула Даша мезовцам, увязавшимся за Оуэном.

Ася поднялась с земли, отряхнула юбку от невидимой пыли. И резко зашептала с помехами, как долбанутая рация:

— Операция под угрозой, код красный, я повторяю, код красный, возможно, нас рассекретили...

— Такой странный дяденька, — сказал Ури, вышагивая по тропинкам цветника. — Сейчас напишет роман за наш счет и получит Нобелевскую премию мира.

Книга будет греметь на весь Авалон, правда потом его автора загребут в Вурхейм, где он и останется дописывать свои творения. Деште-Лут огляделся, вроде бы все были целыми и полностью укомплектованными — руки, ноги, головы на месте. На этот раз путешествие было действительно безопасным, Ури расслабился. Похоже, никто не умрет.

Гудмен показался Аэлине опасным, а оказался просто сумасшедшим писателем. Ему же лучше — больше таланта. Следуя за остальными, она вышла к остальной группке ребят и осмотрелась — не напал ли на них кто-нибудь интересный. Судя по всему, нет. Это её даже слегка расстроило. Неужели её преследует всего лишь жижевская паранойя?

— Ну, на нет и суда нет. Раз не раздаёт — надо будет ещё где-нибудь достать, — решил Лёня, оглядывая получившуюся клумбу. Нуки был прав, что-то в имени этого необычного человека цеплялось, его хотелось запомнить. Ну так, на всякий случай.

— Приветы, ребята, что делали у себя? У нас вот, — Рыженький незамедлительно продемонстрировал руки, испачканные в земле, Ури. Он наверняка оценит, мальчик верил. — Копаем, прикапываем, разве что не удобряли.

— Вы пропустили прекрасные рассуждения о времени от местного пьяницы, сэр. Хотя, после его комментариев я начала задумываться о том, что не совсем он простой пьяница, — тихо произнесла Эхо, однако быстро встрепенулась и указала в сторону красиво оформленной ими же клумбы. — Да, мы тут немного решили позаботиться о местном дизайне. Помогли сделать цветочные часы. Как видите по окопам, взрыхленной земле и вроде бы отлично вкопанным цветам у нас это получилось. Как вам, товарищ ректор? Мы заслуживаем грамоты садоводов-любителей нашего времени?

"Второй раз за лето встретиться с богом — это мощно", — невольно подумала Бурёнка, проводив неопределенным взглядом их нового знакомого. В том, что это бог, сомневаться не приходилось: мало того, что имя было созвучно с другими именами Триединого, оно было похоже на имена ацтекских богов, коим иногда сокурсники Алалы (как и она сама) перед экзаменами кричали "Халява, приди!" По этой причине Бурёнка призадумалась, не ему ли, случаем, молитвы возносила.

— Забавный случай, да? — заводчанка обратилась вроде как в сторону Айсвег, а вроде как и не к ней. По крайней мере, эта девушка вряд ли могда её расслышать за своими внутренними терзаниями

— Что здесь происходит-то вообще? — еще не оправившись от литераторских посиделок и внезапно нахлынувшего вдохновения, спросила Шарль. Ей даже сначала показалось, что она не понимает человека, выкрикивающего странные слова. Но когда тебе кажется, то тебе не кажется, и Донован проводила взглядом Тоцклатека, нахмурив брови.

— Этот ваш Клёцка какой-то немного психованный.

Эк нахмурилась, провожая взглядом старика. Тоцклатек. Кетцалкот... странный старик, очень странный.

— Да вроде бы все здесь и всё хорошо, господин ректор, только Оуэна не видно. На сегодня всё? Возвращаемся в гостиницу? — в ровном голосе Экки проскочила лёгкая тень надежды, что сегодня всё обойдётся.

Споткнувшись о камень, цыганка бодро выругалась и пропрыгала на одной ноге в сторону столпившихся и немного озадаченных ребят.

— Привет, у нас есть автографы. Где Оуэн? Вы не потерялись, все нормально?

Эллен повертела в руках веточку жасмина и помахала рукой, приветствуя ректора и других сотрудников.

— Мы целы, а вы? Где были с господином Кадмоном? Мы вот цветы сажали.

Хоть Адам появился, уже легче стало. Пусть Айв его и сторонился с опаской, но в данной ситуации еще не известно было, кого следует опасаться. Может Адам по сравнению с новыми героями — самый адекватный и безопасный.

— Лёня, ты выкапывал что-то или закапывал? Если откапывал, то выбрось это немедленно, а если закапывал, то надеюсь достаточно глубоко. Мы вот, писали книгу. Как настоящие писатели! Я чувствую в себе большой потенциал, — сказал Ури.

— Именно такими, не мертвыми и не покалеченными, в идеале, дети должны оставаться всегда. Чтобы нам потом не говорили, что у нас на лицах написана психологическая зависимость от адреналина, — заметила Саша и вздохнула. Ей и самой-то не каждый раз удавалось остаться не покалеченной.

По аккуратно вымощенной разноцветными камушками дорожке к волшебникам подошел молодой человек. Он был высок и худощав, строг, но красив лицом и, похоже, находился на службе: несмотря на вечернюю жару, на нем были черные брюки и белая рубашка, на которой находилась наплечная кобура с тремя неизвестными устройствами в чехлах. Одно напоминало пистолет и располагалось удобно, чтобы его быстро выхватить, второе больше походило на авторучку и крепилось у груди, и чуть ниже парой ремешков пристегивался аккуратный баллончик, похожий на аэрозоль. К баллончику шло несколько сменных одинаковых сосудов.

Пара расстегнутых пуговиц у воротника рубашки прямо говорила о том, что раз молодой человек может позволить себе их расстегнуть, то находится на достаточно высокой должности, чтобы не бояться выговора от высших чинов.

За разговорами с Тоцклатеком и Эвой и за появлением этого человека Оуэн Фортинбрас незаметно для ребят исчез где-то в парке. Возможно, ушел по своим делам.

— Кирилл Дракенблют, офицер Патруля Магической Безопасности. Здравствуйте, — на несколько секунд в его ладони появилось подтверждающее удостоверение с золотистой печатью короны и символом раскинувшего крылья ворона. — У вас нет пропускных браслетов. Только недавно прибыли?

Интонация последнего вопроса подразумевала под собой не только ответ на него, но и краткое изложение зачем прибыли, откуда, и кто вообще перед ним такие есть. Кирилл машинально тряхнул головой, видимо, раньше его зачесанные назад пряди когда-то болтались задорной челкой. В его пальцах появилась ручка или что бы это ни было, на кончике которой несколько раз мигнул желтый огонек. Кирилл вопросительно приподнял темные брови.

— Вижу вас, как наяву, — за сегодняшний день Блимм устала приветствовать слишком большое количество людей, но проигнорировать представителя то ли закона, то ли НКВД было невежливо. — Да, мы вот только из Эндора.

Бальзамировщица поспешно заткнулась, неуверенная, что вообще ничего не перепутала уже и не сделает это в ближайшую пару последующих предложений.

— Оу, здравствуйте, Кирилл, да, совершенно недавно прибыли. Простите уж нас, что мы без браслетов, наши сопровождающие даже не удосужились намекнуть нам на какие-то пропуска, — Артем стрельнул взглядом в Адама и мысленно пожурил его указательным пальцем.

— О, добрый день, — Ваня явственно почувствовала, как запахло законниками. — Вечер, простите. Мы приехали на ярмарку за несколько дней, хотели потратить их на осмотр города и его достопримечательностей. Делегация из школы мадам Мамблчук, приятно познакомиться. Нам нужны были пропускные билеты? Ей богу, простите. Попросили провести нас местного жителя, он и словом о них не обмолвился. Местные, наверное, все знают.

Чарли едва не завизжал, как четырнадцатилетняя девчонка на концерте смазливого бойз-бенда, но сдержался. Появление того самого Кирилла, о котором ходило столько слухов и домыслов, не могло не вызвать эмоций. В случае Чарльза — целого шквала эмоций.

— Да, буквально сегодня ночью. Портал как-то плохо сработал. — Рико не пытался оправдаться, и лишь перечислил известные ему факты, не пытаясь выговорить имя приславшей их мадам из какой-то там школы. — А что за браслеты? Их еще можно получить? Для чего они?

Аэромант узнал это имя, и не слишком тому был рад. То есть, смотреть было интересно, но опять щемило тем самым ощущением неотвратимости катастрофы. А еще было подозрение, что браслеты заблокируют магию или не отпустят домой в будущее. оба варианта полукровку не устраивали, конечно.

— Ой, вот это вы? — Ася не была в прошлом тогда, во время церемонии и взрыва, но про Кирилла много слышала. — Мы да, недавно, из школы мадам Мамблчук, классная такая женщина. Приехали смотреть на выставку, все думали, где бы получить какие-нибудь документы, временную регистрацию там. Ну или вот браслеты. Здесь, кстати, очень красиво у вас, в столице.

Тургенева покивала головой для убедительности и почесала кончик носа. Она, кажется, уже сроднилась с мадам Мамблчук и действительно была готова считать ее начальницей.

"Этот санэпидемконтроль", — подумал Ури. Дихлофос под мышкой и банки с ядохимикатами просто вопили об этом. Теперь их идентифицируют, как вредителей и начнут безжалостно поливать отравой. Ури вот, к примеру, очень сильно смахивал на грызуна. Непроизвольно Деште-Лут поднял руки вверх и застыл так на все время разговора.

— Сами мы не местные, — затянул парень старую походную песнь. — Туристы.

— Добрый вечер, офицер, рад знакомству, — вполне искренне произнёс Адам.

Он был действительно рад, даже не так, он был поражён, его обуревало любопытство. Встретить непосредственного участника катастрофических событий 1957 года, который был рядом с Прыткой и мог даже остановить взрыв, будь на его стороне чуть больше везения... Удивительное знакомство.

— Мы прибыли из школы Эндор, издалека. Планировали посетить завтрашнюю выставку. Такое событие, — он улыбнулся, светящимися от любопытства глазами рассматривая Кирилла. — И ещё не успели получить браслеты, так получилось. Буквально в ночь заселились, и нас ещё не успели проинструктировать. Я надеюсь, мы не нарушили закон? Это было бы... Не слишком приятно, особенно накануне выставки.

Кесса пока что молчал и выглядывал из-за спин товарищей как суслик. Или как ниндзя — это было вернее. Побитый куст был благополучно заслонен множеством ног, и мальчишка не спешил представляться и пожимать руку незнакомому Кириллу, которого, кажется, знали все, кроме него. Даню это интриговало так сильно, что начинало напрягать. От молодого человека веяло силой.

— Аля, это кто? — Спросил он шепотом у ближайшей девчонки. — Почему его тут все знают?

— Тень, — так же шепотом ответила Алала. — Закрыл собой взрыв, если не ошибаюсь.

— Это много времени не займет. Позволите?

Из "авторучки" вырвался короткий и густой луч света. Кирилл уверенным, но мягким движением взял ближайшую к нему девушку за руку, поднес к свету, и у нее у кисти возник и исчез тонкий светящийся браслет. На запястье осталась только маленькая золотистая печать с изображением то ли солнца, то ли тыквы.

Кирилл поднял черные глаза на студентов:

— Браслет безвреден, но по нему мои коллеги будут знать о том, что вы гости города. В том мире, откуда вы прибыли, совсем не знают о безопасности? — он вдруг широко и приятно улыбнулся: — В последние дни в Небочесах много гостей. Контроль над основными объектами островов усилен. Вам же не хотелось бы попасть на досмотр вещей и тела или под контрольное извлечение способностей?

Свет от магического прибора был направлен в сторону, чтобы не мешать, и чтобы те, кто еще не сделал себе гостевой браслет, им обзавелись, просто проведя под светом запястьем.

— Прошу прощения за мою навязчивость. Я служу в научном корпусе, и у меня есть умение видеть наличие у собеседника волшебных способностей и их точное назначение. Среди вас очень много людей с удивительными навыками магии. Я бы хотел получить образец. По желанию, конечно, и с высоким вознаграждением. У нас принято платить пять дукатов за пробу — я оставлю вам сертификаты, которые вы сможете окупить или нашими деньгами или деньгами вашего мира соответственно курсу. Процедура безболезненная.

— Я готова, — пожала плечами Ася. Золотистая печать особо не ощущалась на руке, но выглядела симпатично. Кьелл в плане способностей была практически среднестатистической и ничего страшного обнаружить было нельзя, — но только с разрешения господина ректора, конечно.

— А рост мяты в теле считается способностью? — Анук провел рукой под светом и получил браслет. — Если да, то я согласен.

На самом деле, Нуки был почти уверен, что образцы пойду в Возрождение. Там их изучат, как изучали, например, детей в Клоповне, потом что-то будут делать. И хорошо бы, если бы особо интересных людей не забирали бы в подвалы. "Но почему бы и нет", — подумал Гессит и подошёл ближе.

— У нас и так безопасно. Очень. — крайне искренне объявил Рико, убежденный, что говорит только правду. — Что такое извлечение способностей, сэр? Да, если ваша процедура не повлияет на способности в будущем — я не против поделиться образцом. Ради науки и магии.

Дампир уверенно сунул руку под луч, а потом с любопытством потер кожу с меткой, будто пытаясь отскоблить рисунок.

— Как он снимается? Или это теперь на всю жизнь украшение?

Шарль получила браслет и довольная расплылась в широкой улыбке. Она потерла золотистую печать и удивилась этому въевшемуся эффекту, как от татуировки.

— Это надолго? — спросила она Дракенблюта. — Хорошо бы, если бы вы ответили да. И я отвечу вам тем же на ваше предложение взятия пробы магии. Я могу пуляться огнем, хотите покажу? И еще много чего могу!

Новости об извлечении способностей здорово подпортили впечатление от происходящего. Это как отдать часть себя, без которой ты уже не будешь собой. А вот дукаты не помешали бы, но Чарли опасался последствий процедуры: как-никак, Кирилл состоял — или будет состоять — в крайне сомнительной и опасной организации, по своей воле связываться с ними как минимум не предусмотрительно.

— Красотища, — Чар поводил под лучом и запястьем и поднёс его поближе к глазам, чтоб хорошенько рассмотреть.

Фамилия Дракенблюта Экки ни о чём не говорила, но судя по нескольким старшим сотрудникам, им она говорила достаточно. Экки сощурилась, вглядываясь в фигуру патрульного. Особенно ей не понравилась мигающая ручка. Нормальные безопасные предметы не должны мигать. Совсем. Тем более светиться и оставлять на руках у людей отметины...

А Оуэн ожидаемо оказался личностью не очень привлекательной. Не мог он не знать, что здесь нужны пропускные браслеты. Потому и ушёл, пока они возились с козлобородниками.

Экки нехотя отлепилась от дерева и постаралась придать лицу дружелюбное выражение. Получилось несколько болезненно, но это всяко лучше, чем настороженный хмурый взгляд. У Экки для этого были слишком большие глаза, когда люди с такими глазами смотрят хмуро, другие люди часто начинают пугаться. Получив свою отметку, Экки снова отошла в сторону, что бы не мешать старшим сотрудникам.

— В том мире, откуда мы прибыли, куда менее ответственные офицеры, господин Дракенблют, — весело произнёс Адам, разглядывая новоприобретённый браслет.

Извлечение способностей, значит. Кадмон хотел увидеть, как оно действует. Ему нужно было это увидеть.

— Наш долг — помочь доблестной полиции Небочёсов. Я никого не принуждаю и не удерживаю. Господин офицер, не могли бы вы подробнее рассказать о процедуре? Как производится, с какими последствиями? Я не слышал о том, что уже изобрели способы извлечения магических способностей. Это возможно сделать полностью?

Учитывая сколько раз за одну сегодняшнюю экскурсию Аэлина успела совершить ошибок, ей казалось, что стоит провести рукой и луч преломится и хотя бы часть из их коллектива ослепнет. Но правила есть правила. С осторожностью проведя рукой, она абсолютно ничего опасного не сделала и не почувствовала. Это вселило уверенность, что всё не так плохо как могло бы быть.

— За большое вознаграждение готова поделиться.

— Контрольно извле...нет, не хотелось бы. Но образец в научные цели могу, конечно, если вас интересуют беседы со зданиями, песком, кирпичами, камнями и всем таким. Удивительно надоедливая способность, честно говоря, учит самоконтролю.

Ася сунула руку под луч и получила свою метку безопасной. Увидев, что Адам не против жертвенности во имя науки, Ася пожала плечами. Ну вдруг, вдруг это будет важным и как-нибудь она залезет в какие-то старые архивы и найдет там данные о себе самой. Здорово же, очень вдохновляет.

— Браслет пропадет, когда вы вернетесь из Королевства домой. Давайте присядем, может быть?

Кирилл разместился на одной из лавочек. В окружении удобно и повседневно одетых волшебников он выглядел молодым аспирантом на выездной практике или воспитателем в лагере для трудных подростков. Особенного колорита, конечно, добавляло оружие.

— Это элюирователь, — в руках Кирилла появился тот самый баллончик, похожий на аэрозоль от кашля, который раньше был пристегнут к кобуре. — В Больших Небочесах волшебные способности, особенно, необычные, изучаются в Институте Правая Меза. Там проходят исследования в очень многих областях, и разнообразие волшебных умений — одна из центральных таких областей. Все жители нашего Королевства, обладающие магией, индивидуальны: кто-то может выращивать деревья на голой земле, кто-то утолять головную боль, кто-то читать мысли или каждый день получать у себя в кармане золотую монету. Все это крайне интересно для изучения, и для сбора образцов такой магии был создан элюирователь. Он работает по принципу захвата энергии волшебника. Частиц энергии, если можно так сказать антинаучным языком, — Кирилл улыбнулся: похоже, в Правой Мезе он занимался именно наукой, и любые противоречия ей действительно находил забавными. — Все сборы, конечно, платные. Первичная проба, как я уже сказал, стоит пять дукатов. Для источника это безвредно: магическая способность становится чуть слабее, но всего на несколько часов. Так что, если вы хотите что-то мне продать, я с радостью пойду вам на встречу.

Кирилл чуть помолчал и сел удобнее.

— Простые волшебные умения, например, увеличение силы или скорости, повышенная регенерация или способность к легким метаморфозам не только изымаются за определенную плату, но и продаются в специализированных магазинах. Сейчас, на время туристического наплыва, такие магазины закрыты. Но в обычные дни можно купить для себя способность и пользоваться ей в течении суток. Очень удобно, не так ли? В одни руки обычно не продается больше двух. Три и более способности, принятые в одного человека одновременно, могут вызвать летальный исход. Чем способность серьезнее, тем она ценнее, тем больше она стоит.

Кирилл был явно удивлен тому, что столько человек решило поделиться способностями, поэтому в его руках появилось несколько одинаковых баллончиков, которые он предложил гостям города.

— Ничего сложного в процедуре нет, — Кирилл на раскрытой ладони показал элюирователь. — Рабочий флакон прибора наполнен зельем в газообразном состоянии. Человек впрыскивает его себе в дыхательные пути и тут же выдыхает обратно в элюирователь. Зелье с выдохом возвращается в прежнюю емкость уже с подхваченной личной магией человека. Обычно одного вдоха-выдоха достаточно. Для впрыскивания зажимаете вот эту кнопку, — он развернул приборчик, показывая простую панель управления. — Потом эту. После чего флакон просто снимается, и на его место можно поставить новый. Пользуйтесь, прошу, по очереди. Баллончики можно брать у меня, отдавать наполненные тоже мне. С донышка вы можете склеить порядковый номер баллончика, за этот номер в элю-киосках вам выплатят пять дукатов.

Гессит подумал ещё раз и взял баллончик у Кирилла. Открыл рот, посмотрел на ребят вокруг и нажал на кнопку, как было сказано, потом на вторую. Было чуть странно. Листья перестали слушаться и частично спрятались под кожу. Нуки вернул штуковину со сложным названием молодому человеку и задумался. "Если мы никогда не уйдём из королевства, это значит, что браслет будет всегда?" — клоп почесал нос и отошёл к Адаму. Хотелось многое спросить, но не сейчас, а потом.

Адара еще раз покачала головой словно бы пытаясь убедиться в правильности выбора и таки не оплошать. Хоть получалось пока вполне неплохо, но сотрудница все же решила не подвергаться риску лишний раз. Дукаты — всегда хорошо, а их дорогие способности еще лучше. Посему остаемся при небольшом количестве дукатов и смиренно дожидаемся своей участи.

— Звучит просто безумно интересно. Расскажите как-нибудь поподробнее? Может быть переведусь к Вам для получения почётного звания магистра. Или нет. В принципе время еще есть.

— Здорово придумано! — восхитился Рик, жалея, что технология, видимо была утеряна. — А как определяется, какая способность попадет во флакон? Или весь набор сразу выдыхается? Ну не у всех же только один навык развит...

Вступив в цивилизованную очередь мезанцев к прибору, аэромант со всей тщательностью провел указанные действия, старательно нажимая нужные кнопки и стараясь не думать, что получится, если нажать еще куда-нибудь или использовать прибор не по назначению. Флакон Рико отдал не сразу, некоторое время еще полюбовавшись содержимым и пытаясь соотнести это с собой. Хотелось верить, что оставление образцов в прошлом не нанесет вреда будущему. И хотя полукровка верил, что расстается с частицей магии не ради денег, наклейку он все же содрал и прихватил с собой.

Где-то под лопатками Доминик чувствовал опасность. Будучи носителем способности проворачивать время в любую сторону, Ник попросту боялся ею делиться. Вмешательство в течение времени — дело крайне тонкое, как буквально несколько минут тому назад об этом напоминал Тоцклатек.

— Пожалуй, я пока со стороны погляжу. Может решусь чуть позже. Вы оставите свои координаты, товарищ Кирилл?

Разумно рассудив, что у демона в форме огонька нет дыхательных путей, а, следовательно, как объект исследования он непригоден, Лёнька отступил от Дракенблюта, освобождая место для друзей-магов. Вообще, завидовать — он никогда и не завидовал. Ну, тем, кто умел колдовать, сооружать огонь или воду из ничего, летать и всякое прочее, но, несомненно, было бы немного приятнее, если бы для умения обращаться с энергией ему не пришлось бы отплачивать, и не кому нибудь, а демону, и при том чем-нибудь дорогим. Учитывая, что всё дорогое у Лёньки на данный момент заключалось в прочих работниках Института, Свадхистана вот уже год стоял на стеллажах, питаясь жареной картошкой. Теперь вот лежал в кармашке, правда, но ясности в его судьбу это всё равно не вносило.

— А это не опасно? Я имею ввиду продажу магических способностей. Их ведь могут использовать с какой-нибудь нехорошей целью. Как это контролируется?

Чарли переминался с ноги на ногу, борясь с желанием пойти подышать в прибор. С одной стороны, почти все его умения были описаны Кириллом как простые, значит, уникальностью или чем-то подобным не обладают, красть их смысла нет. С другой же — рассказы о НКВД и Возрождении, теснящиеся в памяти, приказным тоном говорили стоять на месте и ничего не предпринимать. Паранойя это или здравый смысл, Чарли не знал, но решил всё же не продавать часть даже одной способности.

— Потрясающе, — серьёзно сказал Адам, не моргая наблюдая за действиями офицера. — Это великое изобретение, которое должно было... должно изменить эпоху. Позволите?

Он взял один из флакончиков, чтобы внимательно его изучить, покрутить в пальцах, чуть ли не обнюхать. Не говоря ни слова и не привлекая к себе внимания, Кадмон спрятал пустой флакончик в карман брюк.

— Это должно быть очень прибыльный бизнес. Пять дукатов за обычную пробу — большие деньги. Как вы в дальнейшем собираетесь использовать эту технологию? Как реагируют способности с организмами маглов? Возможно ли... полная передача способности? Чтобы использовать её дольше суток. Простите за обилие вопросов, я учёный и восхищён этим аппаратом.

— Ректор, которого мы заслужили, — тихо выдохнула Блимм, качнув головой. Если уж Адам прихватил себе сувенир из прошлого, чего же ждать от других.

— Это должно быть очень прибыльный бизнес. Пять дукатов за обычную пробу — большие деньги. Как вы в дальнейшем собираетесь использовать эту технологию? Как реагируют способности с организмами маглов? Возможно ли... полная передача способности? Чтобы использовать её дольше суток. Простите за обилие вопросов, я учёный и восхищён этим аппаратом.

— Вы сказали, что волшебники могут покупать себе способность и принимать их внутрь. Что станет не с человеком? Допустим, фея, гном. Если случайно разлить флакончик… на мебель? — Пете вспомнился Урфин Джус и его деревянная армия, одна из последних прочитанных на ночь сказок. Она не была уверена, что задала правильный или корректный по отношению к волшебным меньшинствам вопрос, но обидеть никого не хотела. Чистое любопытство и возможность узнать больше в том числе о последствиях в собственном случае.

Со своего места Экки было достаточно хорошо слышно, что говорил Кирилл. Любопытно, значит изначально Меза занималась изучением волшебных способностей. И всего через пару лет всё это исчезнет. Странно, что Адам не знал об этом механизме, вроде как он тоже занимается... изучением способностей. Экки мало что понимала из умных разговоров, пока она просто запоминала информацию, на всякий случай. Волшебными способностями, кроме, разве что, просто волшебного невезения, она не обладала, так что с места не двинулась, наблюдая за остальными ребятами и прислушиваясь к вопросам.

«Сам Адам вряд-ли будет что-либо сдавать...» — подумалось Эк. А ещё ей подумалось, что продавать способность на день может быть опасно.

— Я бы хотел уметь выращивать камни, — мечтательно протянул Ури. — У меня дома на подоконнике есть коллекция булыжников, я её очень люблю, но там некоторые камни просто откровенно страшные. Сколотые, поломанные, крошатся со всех сторон.

Деште-Лут разболтался, потому что Кирилл был вторым человеком, который нравился здесь, в прошлом. Первый был естественно писатель в цветастом пиджаке. Очень не хотелось думать о том, что будет, потому что ну, он был ужасно приятный чисто на первый взгляд. Если бы не дихлофос, естественно.

— Ну давайте, раз уж Правая Меза исследует, то какие проблемы, как говорится, мы же туда вчера переместились, — Ася подхватила баллончик, как только он освободился. — Почему мне кажется, что газ внутри зеленый и светящийся? Это что, такое клише, что ли?

Погипнотизировав флакон, девушка-дом нажала на положенные кнопки, глубоко вдохнула и принялась молиться всем, кого знала, чтобы ее случайно не выташнило. Но на деле газ оказался безвкусным и не тяжелый. Он вообще, кажется, был никакой, поэтому Ася выдохнула обратно в приборчик жижу своих способностей обратно. Затем она отклеила номерок и передала приборчик обратно Кириллу.

— Ума не приложу, как моя способность может быть полезна, честно говоря, но ради науки ничего не жалко.

Пока ребята дышали в импровизированный ингалятор и клеили на руки штрих-коды, которые могли потом на что-нибудь поменять, Ваня неуютно свела плечи и присела на лавочку поодаль, закуривая. Сначала она даже пожалела, что лавки со способностями закрыты на время проведения ярмарки. Живя в громадном и абсолютно волшебном мире, она всегда хотела почувствовать, как это — уметь колдовать. Не языком, по крайней мере, и не карточными фокусами.

Пропустив сквозь пальцы тяжелые волосы, она прикрыла глаза и лениво продолжила наблюдать за сотрудниками, пока они продолжали обмениваться волшебством.

— Если извлечь слишком много, человек может потерять волшебную способность или сойти с ума. Обычно такие методы применяются на людях, которые совершили тяжкие преступления. Однако, наша организация предоставляет и подобную услугу — человека можно опустошить, то есть, взять волшебную способность полностью. После подобного маг обычно умирает, но его семья остается обеспеченной на всю жизнь — данная процедура высоко ценится и часто применяется в качестве ускорения процесса отхода в мир иной для пожилых либо тяжело больных волшебников с полным их письменным и юридически заверенным разрешением.

Кирилл смахнул с темных волос упавший на него сверху меленький цветок липы и обвел собравшихся взглядом, выхватывая вопросы:

— Способность можно передать кому угодно, раса не важна. После появления элюирователей многие нечистые на руку люди занимались сбытом и незаконным извлечением волшебных умений. Все они наказаны на данный период, и подобным никто больше не занимается. По крайней мере, мы об этом не слышали. а если мы не слышали, то, скорее всего, этого вообще нет, — он, будто опомнившись, застегнул рубашку и поправил воротник, над которым отчетливо виднелась татуировка с вороном, занимавшая почти всю заднюю часть шеи мужчины. — Многие их жертвы проходят сейчас реабилитацию в Вурхейме. Те, кому повезло... меньше, погибли. В Клинике Вурхейм работают профессионалы своего дела. Жертвам многих магических вмешательств оказывают там своевременную помощь и проводят последующую терапию.

Маг поднялся на ноги и посмотрел на наручные часы. Похоже, что в парке он уже задержался свыше необходимого.

— Спасибо за обилие образцов. Не ходите по улицам поздно ночью. Комендантский час у нас отменили несколько лет назад, но в волшебном городе с гостями всякое может случиться. Острова у нас не сказать, что очень уж обычные. И еще.

Кирилл поправил манжеты и приподнял уголки губ, вежливо улыбнувшись:

— В каждом здании есть кнопка вызова помощи. Если с вами что-то случится, или вам будет, что сказать — нажмите, и кто-то из ПМБ появится в вашем жилище. Автоматически вы даете согласие на это появление. Я уточняю, так как у нас в патруле служит и нежить, и им нужно приглашение, чтобы попасть в дом. На всякий случай, — он кивнул, прощаясь, и вскоре скрылся за буйной растительностью парка, к ночи только сильнее, кажется, расцветающей и благоухающей.

— Если после нажатия на эту чертову кнопку у нас в комнате появится красивый парень в белой рубашке, я согласна случайно в нее врезаться, — Ваня выпустила струйку дыма и задумчиво проводила офицера взглядом.

— Вань, давай я тебя совершенно случайно толкну. Столько раз, пока нам не понравится результат, — предложила Даша, стоило Кириллу отойти на соответствующее приличиям расстояние.

— Адам Янусович, вы можете предположить, что мы сейчас сделали с будущим, когда отдали способности? — обратился Анук к ректору.

Адам коротко кивнул Кириллу на прощание. Что ж, удивительные деля творятся в 1955 году. Все сведения об удивительных элюирователях затерялись во времени, Кадмону доводилось лишь слышать о них, эти истории больше походили на мечты или сказки. Но вот она, непревзойдённая до сих пор технология. Чтобы разработать её, нужно было быть действительно гением.

— Предположить, солнышко, мы можем что угодно. Но куда больше меня интересует, как вам удалось потерять нашего проводника? Он вроде бы взрослый молодой человек, не шариковая ручка и не зерно, чтобы посеять его в кармане.

Ася закусила губу и пресекла в себе желание шаловливо поинтересоваться, по любому ли поводу их можно вызывать. Голоса в голове у девушки стали немного тише, а на щеке, кажется, проявилась излишняя побелка.

— Мда, товарищи, вот это встреча. Если окажется, что мы этими образцами помогли взорвать город, будет неловко. Вы нас там в картотеках не находили, Адам Янович? Вдруг вы про нас уже читали, чувство дежавю, нет? Ничего такого?

— Ректор, которого мы заслужили, — тихо выдохнула Блимм, качнув головой. Если уж Адам прихватил себе сувенир из прошлого, чего же ждать от других.

— Вань, давай я тебя совершенно случайно толкну. Столько раз, пока нам не понравится результат, — предложила Даша, стоило Кириллу отойти на соответствующее приличиям расстояние.

— Знаете, я хотел увидеть его снова, но почему-то этот разговор меня не радует. — медленно промолвил Ник, стоило Кириллу скрыться на достаточном расстоянии. — Не нравятся мне эти благие намерения с откачиванием магии у людей.

Только теперь парень ощутил, настолько устал за день. Сунув руку в пакет с кусочками пиццы, северсталец вгрызся в один, а другие предложил ребятам.

Оуэн объявился уже когда мезюки собирались потянуться из парка на улицу. С собой у него был ящик эскимо, который совершенно не понятно, как именно удерживался таким худосочным юношей. Ящик был покрыт каким-то замораживающим заклинанием, стенки его поблескивали изморосью.

— О, я прошу прощения, — юноша с сожалением приподнял брови, — думал, тот красавчик из ПМБ задержится с вами подольше, и я успею вернуться вовремя.

Он покачал ящик с мороженым из стороны в сторону, как ребенка в люльке. Непробиваемо хорошее настроение Оуэна, казалось, не могло испортить вообще ничего.

— Давайте я провожу вас. Можно и пешком, здесь порядочно идти, но вы посмотрите на город. И берите эскимо, пожалуйста, оно с запада острова. Говорят, что яблоки для него доставляют чуть ли не из заповедной рощи. Врут, конечно, но вкус это хуже не делает.

Выставка была в самом разгаре: хлопала на ветру белая ткань палаток, толпы заинтересованных торговцев, ученых, репортеров и просто любопытствующих посетителей сновали от стола к столу. Размер скрипящих, булькающих, искрящихся и еще бог весть каких изобретений варьировался от огромных, размером со стог сена, до миниатюрных, со спичечный коробок, механизмов.

Центр выставки занимал гигантский белоснежный купол, под которым желающие могли забраться в корзину, поднимающуюся на пару метров в воздух — это тестировался двигатель для особенного воздушного транспорта.

Вокруг купола на траве расположились палатки гораздо меньшего размера с изображениями магазинчиков, стабильно производящих на рынок различные приспособления — из-под белой ткани периодически вырывались клубы дыма, что-то трещало, блестели медью детали изобретений, выглядывали из-под колышущихся углов палаток провода и хромированные железяки.

Сотрудники замерли в предвкушении нового туристически активного дня. Прошлое открывалось для них с иной стороны — доброй, интересной, совершенно не похожей на то, что пишут в учебниках по истории.

Именно сейчас многие начинают задумываться о том, что через два года все закончится и не будет больше выставок, смеха и толп людей, которые верят в свое будущее. Наверное поэтому в какой-то момент контроль над ситуацией был потерян и случилось то, что должно было случиться. Но пока все идет хорошо.

— Лучшее заправочное масло!

— ...а силы-то, силы сколько? Пять лошадей? Двадцать пять не хочешь?

— Вот эти шестерни выточены по индивидуальному заказу мастера, в обычных магазинах вы такого не встретите.

— Тут состав из пяти перьев феникса и моего шестидесятилетного опыта инженера, и вы еще спрашиваете почему так дорого?

До палаток посетитель уже приходил порядком заинтригованный и ошарашенный, потому что путешествие к ним и сердцу выставки начиналось с аллеи мастеров. На этой аллее начинающие и амбициозные механики и инженеры показывали различные волшебные приспособления, в надежде на то, что для их деятельности найдется спонсор. Держатели волшебных палочек, умные пуговицы, маячок для вечно пропадающих вещей, несколько сотен очков с самым разным назначением и много другое. Тут было громче всего — конкуренты пытались переманить к себе побольше любопытных, толком не прошедшие проверку механизмы кашляли цветным дымом, летали по воздуху мыльные, но очень вонючие пузыри, комплекс шестерней висел в воздухе и крутился сам по себе, слепили глаз вспышки колдокамер и химических реакций, которые проводились прямо на месте под гул восторженных посетителей. Крупнейшая городская выставка обещала быть одним из самых обсуждаемых событий года.

— Как шумно, Великий Триединый, — произнёс Нук и начал крутить головой, чтобы изучить все вокруг. — Слишком классный город.

Выставка привлекала к себе внимание настолько, что время на размышления просто не хватало. Механизмы шумели, учёные нахваливали свой товар, а покупатели удивлённо вздыхали. Минерва любила тишину, но сейчас наслаждалась атмосферой выставки, пусть и на лице ничего не отражалось. Только в глазах играл огонь интереса.

— Чересчур всё хорошо идёт... — пробубнила себе под нос сотрудница, держа руки в карманах. Терять зажигалку и один-единственный дукат не хотелось. Рюкзак подпрыгивал вместе с сотрудницей, которая шла не обычной походкой, а несколько подскакивала вверх, чем-то напоминая ребёнка — наивного и радостного.

Аэлина ходила и с восторгом ребёнка озиралась по сторонам. Вокруг были сплошные чудеса! Она любила ярмарки и цирк, но даже представить себе не могла насколько интересной окажется небочёсовская выставка. Она слегка отстала от ребят, засмотревшись на одного изобретателя больше, чем на его творение и теперь бежала следом за остальными.

— Как же здесь круто, чёрт возьми!

— Ого, ничего себе! — пролепетал Чарли, подходя к аллее мастеров. — Сколько ж тут штук всяких, а.

Слегка жалея, что не успел насобирать больше монет за ночь, сотрудник перебирал пальцами два дуката в кармане шорт, и вовсю глазел по сторонам. Происходящее напоминало одну из ярмарок, что когда-то устраивали красношапинские жители, но ярче и оживлённее. Гости и жители столицы сновали тут и там, заинтригованные и безостановочно переговаривающиеся.

Чарли на всякий случай вновь решил ходить рядом с Аэлиной, чтобы не заблудиться, и не терять Адама из вида. Не просто так ведь он привёл их сюда.

Рик придерживал колдоаппарат и чуть нервничал от отсутствия оружия. Еще и лишенный зажигалки. Зато с сигаретами, вот уж ценность... Был еще вчерашний номерок за то, что подышал в прибор с непроизносимым названием. И волшебная палочка, которой дампир пользовался довольно редко. И прогуливаться по будущим Жижам с таким набором вещей казалось слишком беспечным даже для Рика. Однако, северсталец заинтересованно оглядывался, восхищался почти всем, что успевал увидеть, и, кажется, мечтал скупить всю выставку и притащить не завод, чтобы всю оставшуюся жизнь посвятить изучению всякой всячины.

— Надо было брать деньги, вот Йобль, как чувствовал, я учился все эти годы получая дукаты, чтобы потом помереть бесславной смертью от зависти прямо у палаток! — тихо, но очень горько сокрушался Лёнька кому-то в ухо, пытаясь рассмотреть сразу всё, везде и со всех ракурсов. Было шумно, ярко и очень круто, потому что всё, что волшебное и продаётся, сразу же приравнивается к разряду "крутой".

— Заведу однажды личную октариновую скважину и обязательно вернусь, вот наверняка.

— Это просто потрясающе. У меня совершенно нет слов, — восторженно улыбнувшись, Адара закружилась вокруг своей оси, задорно улыбнувшись.

С Данко под руку, Ася остановилась и присвистнула:

— Вот этот да, такая огромная. Я хочу посмотреть все-все! — девушка хлопнула ладонью по карману, где весело зазвенела мелочевка. — Перья феникса, слышал? Я такие слова только от Нани с Вивом слышала, в их мастерской! А там вон, кажется, корзина без шара? Неужто дирижабли еще не ввели в эксплуатацию?

Тургенева не была сильна в истории, но рынки, выставки, ярмарки и шумные места ее привлекали. И не только потому, что там можно было всегда найти материал на две-три статьи.

— А элю-чтототели тут есть? Пять дукатов были бы не лишними многим из нас. Никто не видел, случаем, указателей?

Сегодняшний день не обещал быть опасным, на что Ури надеялся, хотя никто не застрахован. По совету ректора, Деште-Лут держал руки в карманах, защищая свое добро. В качестве добра выступала пустота, в карманах у Ури не было вообще ничего.

— Кабздец... — тихо прошептала Экки, чувствуя, как у неё белеют волосы и округляются глаза. Для описания ситуации у неё уже не хватило родного ирландского языка. Идеальное место для человека, чей общий фон вызывает помехи и поломки почти у любой техники...

— Как же красочно! А это что? Дирижабль? — громким шепотом поинтересовалась Марсель, кивнув на огромный белоснежный купол, который, как ей казалось, был виден с любой стороны и любое аллеи парка. Подобных выставок она раньше не видела — все ограничивалось картинами известных мастеров, причудливыми скульптурами, но никак не магической техникой, поэтому чувствовала себя кошковка самым настоящим ребенком, попавшим на долгожданное представление.

— Я столько положительных эмоций, кажется, не испытывала за всю свою сознательную жизнь, сколько за эти три дня. Все такое интересное! Боюсь, Шарлин, тебе придется меня придерживать, потому что прямо сейчас пощупать хочется решительно все, — призналась Саша. — Никогда раньше не была на выставках, кто бы мог подумать, что это так интересно.

— Такое впечатление, что мы попали на ярмарку в Тарантайске. Так много всего из области техники, ну, — запустив руки в карманы, Ойша с любопытством рассматривала торговые палатки и прочее, что только встречалось им на пути. — Шумно только сильно, а так все прекрасно, как я люблю.

Кто-то из мимо проходящих посетителей выставки внушительной комплекции толкнул плечом Ойшу и едва не уронил ее на один из прилавков. Другой человек, явно продающий какой-то весьма подозрительный хлам, громко зазывал народ подойти именно к нему. Его писклявый голос заставил сотрудницу невольно приложить ладони к ушам, дабы не быть хотя бы оглушенной.

— Грешные магистры, хоть бы целой остаться! — пробурчала девушка. — Впрочем, ладно. Это ничуть не остановит меня на пути познания старых технологий. Где тут новомодные штучки для чайников? Нам хватит на них денег?

Прихлопывая карманы с деньгами, чтоб не спёрли, Шарлотта лавировала между сотрудниками, торгашами и прочими посетителями. Почему-то подобная атмосфера напоминала фестиваль в лагере, еще до того, когда все укурились и начали бартер не только предметами, но и слюнями. Донован лишь надеялась, что сегодня никого лобызать не придётся. Она держала Сашку за руку, чтобы не умыкнули кого-нибудь из них двоих. Мало ли, может, они тут и рабами торгуют. И пойдет Шарлотта пахать вересковые поля.

— Интересно, что мы здесь можем приобрести, — говорила она Саше. — На наши-то копейки с фонтана.

Несмотря на жару и вечернее время Нобель-парк полнился людьми, звуками и запахами. Для любого учёного это место было словно королевство чудес. И то, что королевство это располагалось за пол века до XXI столетия, ничуть не умаляло интереса. У Адама уже была возможность убедиться, что учёные прошлого были ничуть не менее, а иногда и более мастеровиты, чем современные.

Трудно было представить, во что превратились бы Большие Небочёсы при таком удивительном техномагическом прогрессе, если бы не 1957 год. Быть может, здесь изобрели бы эликсир вечной жизни, или научились летать без метлы, ходить по облакам, встраивать вычислительные машины прямо в мозг и многое другое. Мир бы преобразился, и неизвестно к лучшему ли.

Но нельзя было не признать, что выставка поражала воображение. Здесь можно было увидеть как мастеров старой школы, так и совсем молодых ребят, которые на волне своего таланта совершали удивительные открытия. Можно было увидеть приборы неопределимого назначения, странные приспособления, а в воздухе витали сотни ароматов, как едких, так и приятных.

— Оглядитесь немного, такого вы больше не увидите, — с восхищённой улыбкой произнёс Адам. — Здесь находятся самые передовые прототипы своего времени, из Правой Мезы, из школы Святого Птолемея. И постарайтесь не отставать, нас сегодня нужно многое успеть. А вот и элю-киоск для желающих.

Адам указал на небольшую будочку, похожую на место обитания предсказателя. Только вместо мудреца с волшебным шаром там сидела строгая краснощёкая девушка в форменном костюме. Над ней сияла надпись "ЭЛЮ-КИОСК — продадим, обналичим".

— Можете получить деньги, но способности, попрошу вас, пока не покупать. Всё-таки вы долгое время живёте в аномальной зоне, мы не можем гарантировать, что способности приживутся и не навредят вам.

— Когда-то мы были уверены, что никогда больше не увидим этот город, так что я бы не зарекался. — с мечтательной улыбкой Патрик все же не удержался от капельки занудства. — Но посмотреть, действительно, очень хочется.Как думаете, если мы купим или случайно повредим какой-нибудь прототип, это сильно ударит по знакомому нам будущему?

Анук прошёл мимо киоска. Номер с баллончика он вчера не взял, поэтому нечего было и думать о дукатах. Вместо этого мальчишка начал ходить недалеко от ректора и рассматривать все вокруг. Мастеров, магов, изобретения, масло, какие-то непонятные штуки. Мальчишке нравилось. Город жил, после мёртвых Жижей это было волшебно.

— Адам Янусович, как вы чувствуете себя сейчас? Ну, в смысле вы два года сидели в четырёх стенах, наверное, эта прогулка чувствуется иначе.

— А как вы предполагаете, Анук? — с улыбкой полюбопытствовал Кадмон. — Чувствую себя просто изумительно, как будто снова научился дышать.

— Адам, купите мне какую-нибудь способность, вы человек опытный, у вас есть деньги, да и глотать эту самую способность я буду в стенах родного Института. Обидно ходить немагическим, среди таких магических вас, — Бурах догнал ректора и тихо шепнул ему, озираясь по сторонам. Артемий не ждал никакого положительного ответа, но этот вариант ему нравился больше, чем воровство без разрешения старших по званию.

Лиззи, не снимая очков, которые ей дала померить добродушная женщина продавец, подошла к ректору. Она не знала, как к нему стоит обратиться с такой просьбой, её мозг выдавал разные варианты: и "дяденька Адам", и "добрый господин Кадмон", и "Ваше белейшество и ярчейшество, Господин Кадмон". В конце концов, Элизабет Винчестер тихонько подергала за рукав футболки господина Кадмона и глядя в пол, тихо пробубнила:

— Одолжите, пожалуйста, денег. На очки. Я всё верну, когда мы вернёмся. Ну пожалуйста.

А надпись на линзах гласила "Обижать ребенка — смертный грех. Не греши, лучше помоги материально".

Элю-киоск Чарльза не волновал вообще: вчера он так и не решился сдать хотя бы часть способностей на какой-то там анализ. Зато изобретения из прежней Мезы и школы Святого Птолемея здорово заинтриговали.

— Да уж, вот не случись тогда то самое, возможно, и мы бы такие выставки устраивали, — пробормотал Чар, проводя ладонью по лбу и выдыхая. Жара стояла страшная, но он держался. — Хотя, учитывая специфику наших сотрудников и серьёзность нынешнего института, не факт, что нас бы вообще приняли в его ряды.

Увлечённый какими-то чудо-шестерёнками, вращавшимися прямо в воздухе, Чар проморгал своих товарищей и едва нагнал их в толпе волшебников. Теряться в таком месте не хотелось, хоть и было бы здорово.

Вокруг было слишком много чудес, потому Бэт не сразу обратила внимание на элю-киоск, а когда обратила, там уже образовалась некоторая очередь. Не теряя ни минуточки, девчонка заняла место в самом конце и в ожидании продолжила рассматривать всё вокруг. По правую сторону она уже успела заприметить палатку, привлекающую внимание какими-то разноцветными облаками дыма, но никак не могла понять, что за прибор их создаёт из-за слишком высокого и широкоплечего посетителя, остановившегося в особо неудачном месте — прямо перед ней. Бэтти пришлось вертеться во все стороны и чуть ли не подпрыгивать, чтобы рассмотреть, что происходило в интересном ей месте. О том, чтобы покинуть очередь, речи не шло. Вчера она успешно потратила все монеты, выловленные в фонтане и теперь нужно было пополнять запасы.

Аэлина подумала о том, что могла бы приобрести здесь даже способность летать. И это был бы первый день в истории, когда Моррисон ни во что не врезалась и не упала. Возможно. Если не способности, то изобретение из прошлого она себе точно хотела. Обналичив свои дукаты в киоске, Аэль едва воздержалась чтобы не показать язык девушке, работающей там. Она показалась ей очень суровой. Стоило деньгам попасть к ней в руки, Элин спрятала их в лифчик. А то знала она эти многолюдные выставки!

"Сам там не раз воровала", — пронеслось в голове.

Все вокруг дышало жизнью и энергией. Саше хотелось смеяться и покупать безделушки и мороженое, чего не было уже очень давно. Нечасто ей удавалось почувствовать себя настолько в безопасности — хоть и иллюзорной, конечно.

Ник постарался сдержать легкий укол зависти в сторону ребят, отправившихся обналичивать деньги. Свои способности полукровка оставил при себе, не то чтоб из природной жадности, скорее переживал насчет их возможного будущего. Да и своего тоже.

— Ну и ладно, зато есть возможность успеть ознакомиться с палатками.

Успокоив себя таким образом, юноша двинулся к ближайшей аллее, стараясь держать Адама в поле зрения. Изобретения юных и не очень техномагов действительно поражали воображение, особенно если держать в уме год их выпуска. Даже обладая современными технологиями, они на заводе ничего подобного не смастерили бы. Не хватало прямых рук и самого главного — таланта изобретателя.

— Адам Янусович, как вы думаете, мы сможем воссоздать хоть часть этого всего в Мезе? — шепотком спросил впечатлений северсталец, вернувшись ближе к ректору. — Я бы поговорил с паном Северсталем...

— Всякое может быть, Патрик, к сожалению, я ничего не могу гарантировать. Поверьте, я бы сам с удовольствием вынес половину выставки. В научных целях, конечно.

— А Вы, товарищ ректор, не хотите ли что-то купить для нашего института? Инвестиции в будущее, так сказать. У нас в общаге, допустим, постоянные сквозняки, особенно зимой это хорошо чувствуется. А каждый раз бегать и греться за счет этого да печки в столовой как-то не слишком приятно, если честно, — Ойш помахала на себя брошюркой, только что всунутой ей в руки назойливыми продавцами, стараясь чуть освежиться. — Готова обменять свой билетик в киоске только ради того, чтобы купить что-нибудь прохлаждающее. Тут есть какое-нибудь супер-прогрессивное мороженное? Надеюсь, оно не со вкусом машинного масла будет.

Ури стал приставать к прохожим. Сперва он заводил речь о чудесной погоде, которая позволяла не навешивать на себя шарф. Прохожие смеялись, потому что температура была по человеческим меркам чуть-чуть повышенная. Надо было как-то наладить контакт с прошлым веком, больше случая не будет.

— Я помню, — рассказывал одному дедушке Уриил, — как у меня дома закончилась вода. Я был слишком мал, чтобы понять, что вода не падает с неба каждый день, однако в конце концов, я встал во дворе и до вечера стоял с открытым ртом. Тогда то я и познал вкус разочарования. У вас есть деньги?

Старичок бросил в протянутую Деште-Лутом каску пару монет, за что Ури назвал его "милягой" и щедрейшим дедулей на планете. Ури купил эскимо, потому что его советовали вчера.

Адара переводила взгляд с одного изобретения на другое и совершенно не могла определиться с тем, куда стоит пойти. Хотелось посмотреть абсолютно все, а еще несомненно сразу. К тому же здесь могла осуществляться презентация всего-то несомненно нужного им, а значит стоит постоянно быть начеку. Или хотя бы пытаться.

Студентка неловко пожала плечами, сильнее обматывая тонкую шею шелковым шарфиком. Покупка пришлась безусловно по вкусу, хоть и как-то не особо сильно отпечаталась в памяти колдуньи.

— А сколько мы здесь проблем, Адам Янусович? И на что желательно обратить пристальное или не очень внимание?

Описать свои эмоции Экки бы не смогла, но, слава всем богам, никто и не спрашивал. С одной стороны, любопытство тянуло её к палаткам, спрашивать продавцов, что и как работает, повертеть всё в руках. У папы в лаборатории тоже вечно было куча всяких интересных штук. Эк любила про них слушать, даже если не понимала ни слова из сказанного. С другой стороны, она ужасно боялась случайно спровоцировать взрыв какой-нибудь Прытки раньше времени. С третьей стороны — вокруг было столько счастливых людей, но беспокойство всё нарастало. О чем говорил Адам? Кого и что они ищут?

В очередной палатке кто-то громко расхваливал новейшее изобретение — радиоуправляемую стрекозу с камерами. Теперь можно делать колдографии с высоты птичьего полёта, не отрываясь от земли! Не успела Эк с любопытством обернутся и хоть издали посмотреть на стрекозу, как диковинное устройство заискрило, крякнуло и выпустило густое облако дыма. Вероятнее всего несовместимое с работой.

— Cad a heck... Чёрт... Извините... — на грани слышимости выдохнула Эк и поспешила протолкаться в гущу сотрудников.

— А я Ася, с добрым утром, будем знакомы, — Данко очнулся и воспылал энергией маленького паровоза, — это выставка, но ты подожди, думаю, через пару минут мы будем удивляться еще больше. О-о-о, денюжки, сейчас я буду вообще богата!!

Тургенева, не смущаясь своей мелочности и приземленности, поспешила за парнем. Похлопав себя по карманам, Ася с замиранием сердца поняла, что вот номерок-то она как раз в карман штанов не положила. Обиженно цокнув языком, она утешила себя тем, что может быть, когда-нибудь, еще получится обналичить своё вознаграждение. А пока можно было тратить не свои фонтанные деньги. В конце концов, можно было вообще ничего не покупать, а ходить и собирать истории. Так что, махнув Данко, мол, я тут недалеко, Ася кинулась к первому же попавшему киоску и уставилась на товар. Любопытство, горевшее в глазах девушки, грозило долгими рассказами продавцу.

— Мои маленькие еврейские дети, — Кадмон весело рассмеялся. — Пройдёмте за мной. Мы уже почти на месте. Мороженое успеете приобрести, сначала дела.

Пропустив мимо уха просьбу купить какую-нибудь способность в элю-киоске, он повёл сотрудников не в центр толпы, на напротив, небольшими узкими поворотами и проходами между палаток. Пока, наконец, не отыскал небольшую постройку, в честь праздника прикрытую гирляндами и флагами.

— Забирайтесь, здесь никто не кусается.

Помещение, которое скрывалось за дверями постройки, напоминало подсобку вахтера: большое пыльное окно в половину стены, обшарпанные стены, видавшие в своей жизни поболее человеческого: тут в углу красовался детский рисунок угольком, наполовину оттёртый хлором и порицанием, там кто-то брызнул ваксой, здесь — пытался клеить обои в мелкий огуречик, но ничего не вышло. На старом деревянном столе с разными ножками стоял ретро-телефон, с круглым диском, изогнутой трубкой и зеленоватого цвета корпусом со следами черной краски. Цифры и символы на дисплее стояли вразброс, и было их целых тринадцать штук: после двойки уверенно шла пузатая шестёрка, единица пряталась сразу за ровной решеткой, а за тройкой загадочно и гордо вырисовывалась буква А. Провод, идущий от трубки к корпусу, был любопытным. Во-первых, кто-то в этом времени смог обмотать телефонный кабель старого аппарата клейкой этикеткой с логотипом "Окта-колы", вместо всемогущей изоленты. Во-вторых, он был перерезан на две части. При появлении живых и волшебных людей, телефон сам собой издал три коротких гудка, звук подключения модема к серверу и голосовое приветствие C-3PО, после чего старчески захрипел и многозначно умолк.

— Это, дорогие мои, временной маячок. И он поможет нам, скажем так, вернуться в настоящее время. Точнее, позвать того, кто поможет нам вернуться, насколько я знаю, она уже должна быть готова к прыжку. А мы вот не очень готовы, — он скептически оценил вид маячка. — Вчера он выглядел куда лучше, да. Помогите ка мне починить эту развалину. Нужно поправить провод и разобраться с цифрами и символами. Прибор магический, так что не удивлюсь, если ему потребуется немного магии в качестве подзарядки. Кто у нас есть из колдунов?

— А потом мы вылетим из матрицы и попытаемся изменить мир... — Рик решительно шагнул вперед. — Магией делиться готов! Надеюсь, телефон после этого не улетит от нас на крыльях ветра.

Улыбнувшись, аэромант вытащил палочку, готовый тыкать, куда скажут, если потребуется. Ну, или отбиваться от ожившей шайтан-машины, если та подавится волшебством мезанцев и превратится в какого-нибудь телефонного демона с голосом автоответчика.

— Я есть, — Чарли выбрался вперёд, вытащив палочку и зачем-то выпятив грудь, мол, берите сколько надо, богат на добро. Обстановка в помещении поначалу показалась ему зловещей, словно жилище какого-то слегка поехавшего маньяка, и Чарли даже подумал, что здесь-то и начнётся что-то жёсткое. Но, к счастью, нет. Возвращаться в настоящее сотрудник не намеревался до последнего, желание пожить в Больших Небочёсах перекрывало все прочие, и противиться ему он не собирался.

Удивительно, но здание-подсобка со всей этой пылью и прочими следами прибывания не самых аккуратных пользователей вызвало в Лёнечке едва ли не такой же восторг, как и чуть ранее палатки, механизмы и клубы пара из всяких машинок. Что-то в ней было неуловимо родное, лёгкий флёр разрухи, наверное, сказывался.

Улыбнувшись своим мыслям, Рыженький оглядел странный аппарат и отступил чуть-чуть назад, ожидая в ближайшие несколько мгновений появление рядышком и Деште-Лута с Ваней. У них был круг неколдуев и, честно говоря, мальчишка серьёзно задумался, что звучит это гордо, а на следующий год надо будет подарить маленькой импровизированной ганзе футболки "мэджик — ноу, заговорить зубы — йес".

— Я могу зарядить, — пожал плечами Ник, пробравшись ближе к аппарату. — Во всяком случае, с комендантом всегда прокатывало.

Заводчанин действительно не раз отдавал свою энергию в целях подзарядки. Иногда добровольно, иногда не очень. А иногда полностью, чтобы вмонтировать в Северсталя его личный аккумулятор магической энергии, собранный в лофте на коленке. Приложив к телефонной трубке ладонь, Доминик почувствовал знакомое покалывание в пальцах, как всегда при соприкосновении с чужой магией. Оставалось полностью сосредоточиться на своей.

— Готов, командуйте.

Обиженно глядя на ректора, Элизабет вернула очки обратно. Пока господин Кадмон вел всех непонятными улочками, Лиззи успела показать ему в спину язык и кулак. Так же, как ректор проигнорировал просьбу своей подопечной, так же и она проигнорировала его. К тому же, всё равно она не обладала магией. Поэтому предпочла рассматривать различные безделушки на столе.

— Из колдунов есть я, например, — сказала очень довольная Саша, все-таки пять дукатов — это пять дукатов. — Могу и зарядить, но, честно говоря, понятия не имею, как это делать.

— Всегда к Вашим услугам, профессор Кадмон, — откликнулась Адара, делая несколько шагов в сторону странного прибора и едва ли заметно приподнимая бровь. Честно говоря ведьма не совсем понимала, что нужно будет сделать, но в любом случае уже была готова оказать содействие в комплекте с несомненно нужной помощью.

Экки тихо застонала.

— Адам Янович, я технику умею только ломать, причём одним взглядом, можно я подожду снаружи, пожалуйста?

Ури не колдовал, поэтому тактично слинял в кружок неколдуев, чтобы вновь пережить трагизм своего существования. В мире магии людям без способностей живется спокойно, но иногда кажется, что они какие-то никчемные. Деште-Лут упал Лёне на плечо и пригорюнился.

— Сил нет, брат.

Умных вопросов Кесса задавать сейчас не умел, захваченный происходящим за их спинами — там кто-то уже механически лаял или Дане так казалось и мальчишка то и дело озирался. Помочь магией он не мог, поэтому озирался и бегал вокруг машины, поправляя провода и мешаясь всем под руками. В конце концов он встал рядом с Ури и Лёнькой. Не потому, что он почуял, что ему точно к ним по праву неколдуйства, а просто потому, что они толпились ничего с виду не понимающей кучкой и Кесса решил, что тут ему стоять полезнее.

Тургенева скептически оглядела аппарат. Возлагать жизни и надежды оравы сотрудников на такой драндулет выглядело крайне неблагонадежным. Но, в конце концов, кто Ася такая, чтобы не доверять единственному великому, ужасному и далее по списку волшебнику, который, к слову, их сюда и привел. С помощью не менее подозрительного драндулета.

— Так, что там с символами, — девушка склонилась над аппаратом и принялась двигать циферки и символы. — Букву А последнюю, да, Валь, и решетку.

— Ох дети, — вздохнул Адам и, оттеснив ребят, сдёрнул с разрезанного провода изоленту, после чего соединил краешки и сплавил из пальцами. — Что же вы у меня такие робкие и не инициативные. В следующий раз прыгать в порталы будут только те, кто чинят маячки. Благодарю, господин Брысь, мисс Тургенева.

Когда цифры пришли в какой-то более или менее приличный порядок, на телефоне загорелась красная лампочка и весело подмигнула гостям из будущего.

— Я пожилой человек, мне уж девяносто лет, — продолжая достаточно добродушно ворчать, Адам коснулся плеча каждого инициативного колдуна, и от каждого прикосновения к его пальцам тянулись тонкие нити.

Подсоединив эти нити к аппарату, он набрал телефонный номер, после чего поднял трубку.

— Постарайтесь думать о Мезе, — посоветовал он приглушённым голосом. — Мисс Лэйншер будет легче нас отыскать, если она ощутит вашу связь с нашим временем.

В телефоне раздались гудки и скрежещущие звуки.

— Дом, милый дом, настоящее время, настоящее, господи, с чумовыми подносами, странными преподавателями, любимыми постелями и теплыми ночами, — безынициативный Тема продолжил опираться об стену. Он слабо понимал свою миссию в этом путешествии и просто наблюдал. Должность стороннего наблюдателя ему нравилась с каждой минутой все больше.

— Понимаю, брат, — по-дворовому подхватил Лёнька, чуток даже приседая, чтобы Ури удобнее было возлежать на его хрупком и остром мальчишеском плече. — Ну ничего, не везёт нам в магии, повезёт в любви. Соберём тебе базу фанатов или даже нет! Она сама соберётся. И будет для тебя колдовать. Ты такой машешь рукой, а они такие машут тоже, и со стороны очень такой даже мэджик. А хейтеры скажут — фотошоп, но мы им не поверим.

Рыженький сам удивлялся, откуда знает все эти умные слова, никак жизнь на заводе и общение с заспиртованной лягушкой сказалось.

— Приляг, второй брат, у меня свободно второе плечо и ближайшие пятнадцать минут, потому что технику я могу только ковырять и выносить из чужих домов. Смотрите, что творят, это из ребят магию тянут? Замечательно выходит.

— Всегда рад помочь, сэр, — чуть краснея произнёс Анук и начал думать о Мезе. О подносах, которые не давали ему еду. О тёплых вечерах, в которые они играли. О печке и Мерлине. О том, как скрипят стулья. О циклах и наградах в столовой. Подумал о том, как все улыбались, смеялись, когда-то плакали. Нук закрыл глаза и улыбнулся. Он и не заметил, что институт стал ему таким родным.

Думать о Мезе. Что может быть проще? Бэт тут же начала думать, но всё это работало, как в шутке про чёрную кошку, только наоборот. Мыли то и дело разбегались в разные стороны, подкидывая то картинки еды, то яркие лампочки на деревьях, которые она видела из окна трамвая прошлым вечером. Волевым усилием сотрудница всё-таки заставила себя вернуть внимание в нужную сторону и вспомнила обстановку общей столовой, как места, где чаще всего мезовцы собирались всей толпой.

Обрадованный снижению жары, Чарли заулыбался реакции Адама на их инициативность и отошёл к стене.

Меза. Родной мрачный институт, полный совсем не похожих друг на друга сотрудников. Загадочные коридоры, странные кабинеты, третий корпус. Любимая столовая с печкой-буржуйкой и камерами, легендарная вахтёрша, о которой говорили, но которую не видели. Золотая Кошка с её тёплыми комнатами и любимой бабМашей. Аномалии и странности. Дом.

Чарли слегка загрустил от своих мыслей, но вовремя убедил себя, что через пару дней они все вновь окажутся в родных Жижах, вернутся в институт.

Ник слегка тренькнул пальцем по магической ниточке. Невыносимо хотелось доплести к ней узор более мелких плетений, но парнишка сдержался. Кто знает, как повлияют его чары на магию ректора. Взамен он зажмурился крепко, представляя здание института и помещение столовой как можно более детально. Кажется, он уже слышит запах гречневой каши и пирожков с компотом!

Саша на секунду задумалась, считается ли явно принятая помощь в зарядке маячка как инициатива и можно ли будет в следующий раз прыгать в портал. Как бы она ни сопротивлялась и ворчала, а "психологическая зависимость от адреналина" все же имела место.

Ведьма вздохнула и принялась думать о мягких французских булках и черном-черном кофе — именно эту еду она потребовала у подносов, когда оказалась в Мезе впервые. Почему-то именно с этим набором продуктов у нее была наиболее сильная эмоциональная связь. Еще, конечно, с Учебным крылом, о котором Синёва тоже немного подумала, но все же булки и кофе лидировали.

Думать о Мезе было проще, чем не думать о ней. Было неприятно осознавать, что совсем скоро они вернутся в Мезу, которая не похожа на здешнюю. Но пришлось думать о хорошем. О приятной Мире, с которой приходилось охотиться на Бугимена, приятная прогулка с Шарлоттой, где они мочили нечисть и плели венки, разрисованная стена вместе с Экки. Мысли кружились и путались, но все они были о Институте. Слишком Минерва привязалась к нему, пусть и иногда хотелось уйти.

Что, что, а думать о Мезе лично для Элизабет было легко. Ведь там остались Эл, Раиса Борисовна, Бельфегор и Прада, и подружечки-поганки. А еще, всякие волшебные артефакты и вещички Лиззи. Нет, она так сильно по ним соскучилась, что готова была хоть сейчас прыгнуть в портал и обнять все свои сокровища. Однако, невидимая сила, наверное, любви, остановила её. Если выбирать между сокровищами Винчестер и Ури, то она бы выбрала Ури. А сокровища они потом вместе накопят. Так что Элизабет стала просто думать о родных стенах Клоповни, господине Лоркане, оставшихся ребятах, огурцах и призраках.

— Думайте о винегрете! — Проорал Даня и начал высоко подпрыгивать, опираясь ладонями о Лёнькино плечо. Хрупкий кудрявый мальчишка зря дал добро на использование своих же плеч. — О вкуснейшем в мире винегрете и еще о картах! О козырях, Анук!

Шарлотта покосилась на красную нить от своего плеча и вздрогнула, подавив желание её стряхнуть. Оборвет связь и полетит к чертям в родную Мезу, так и не завершив свое путешествие. Зато подумает о ней.

Она пыталась представить Лилку и Золотую Кошку. Проще думать о чем-то, когда тебе не говорят об этом думать. Дерзкая Лоттина натура однако долго собирала воображение по кусочкам, и вот в её мыслях засияла институтская столовая. И горячий чай в металлической кружке на подносе с чаинками, всплывшими на поверхность.

— Думать о Мезе, это я умею, о ней трудно не думать.

Остаться снаружи не разрешили, так что Эк просто забилась в угол, как можно дальше от маячка. За спинами ребят она себя чувствовала немного спокойнее. Экки поискала глазами Адару, но подруга, наверное, была у самого телефона.

«Как хорошо, должно быть живётся людям, чьи способности могут что-то чинить, а не только ломать?» — тоскливо подумала Эк, усаживаясь на пол в углу. Она закрыла глаза и представила теперь уже родную столовую.

— Тем, кто слишком спешит приносить пользу, потом остается приносить только искусственные цветы. — Ник вновь убрал палочку, пытаясь все же запомнить, что Адам любит немедленное исполнение приказов. которые выглядят столь неопределенно. — Постараемся думать...

Макалистер вспоминал здание Института, такое знакомое и правильное, в отличии от того, что они успели повидать здесь. Все же, некоторым учреждениям не идет ремонт, определенно.

На секунду Адаре просто до одури захотелось попасть домой. Проведать Бима, обнять Финика, потискать Ориона и попросту тесно-тесно прижаться к Экки, чтобы после прокручивать в голове каждое мгновение. Немного банально валяться рядом со своей очаровательной подруге, хоть ненадолго позволяя себе расслабиться. А еще снова гулять вместе с однокурсниками, таки вытащить господина поручика куда-нибудь на лунную полянку, приготовить целую массу вкусностей для сотрудников. Меза — родной дом, который уже никогда не забыть. Абсолютно никогда.

Ася вспыхнула от необъяснимой гордости, шагнула назад и принялась усиленно думать о Мезе. Она вспомнила первую свою ночь там, в столовой, в качестве пленницы Адама. Как выяснилось позже, Адам хотел их попросить в подарок у Януса Полуэктовича, Ася прочла это в газете и до глубины души изумилась. А потом судьба все равно привела девушку в Мезу. Как редактора газеты. Все новости, все внутренние мероприятия, обо всем этом Тургенева узнавала на вычитке нового номера. А потом она читала лекции, которые были целым потоком страданий, но сотрудники держались, как могли. В общем-то, приятные у Аси были воспоминания о Мезе. Живые и теплые.

Хоть в Деште-Луте и не было магии, он все равно решил подумать в нужном направлении. Если мисс Лэйншер будет чувствовать мысли о Мезе, то она будет чувствовать все мыли вообще. Ури сжал кулаки, пытаясь не думать о том, о чем думать не положено. Если его голова за этот поход усохнет, в этому будет виновата госпожа Невструева.

Так, в будущем вместо парков развалины, вместо фонтанов лужи, вместо палаток с волгебными штуковинами аномалии. Все серое и пыльное, Чумной квартал процветает, всякие тайные организации постоянно строят козни, в Вурхейме куча трупов, можно помереть случайно. Именно такие мысли о настоящем времени должны были направить преподавательницу в нужное русло, просто не промахнешься. Деште-Лут понадеялся, что все получится и никто не уйдет обиженным.

Хорошо, что рядом стояли Даня и Лёнька, так хоть жизнь показалась не слишком беспросветной.

Не поучаствовав в починке маячка, Хосе постаралась компенсировать мыслями о Мезе, которая принесла столько человеческих хлопот в ее жизнь. Щипнув Лёре чуть выше локтя, заводчанка демонстративно показала, как крепко нужно зажмурить глаза, чтобы все получилось.

— Обещаю поучить с тобой уроки или что-нибудь в столовой. Покажешь мне, как играть в п/д.

Предлагая вспомнить что-то приятное подруге, Хосе Аркадио представляла себе Лофт. Спокойный, уютный, до чего же просторный и свободный, как и весь институт. Можно было носиться босиком и вытворять чудеса, не будучи полноценно живым, и это было самым отличным открытием, которое было сделано в тех как будто неприветливых стенах.

Первое, что пришло в голову Аэлине — столовая. Во-первых, Аэлина была очень и очень голодна, а во-вторых много самых хороших воспоминаний начиналось именно с этого места. И даже не потому что мезахисты любили кушать, а просто потому, что любые игры, квесты, новые знакомства и торжества начинались с того места. Там даже висела люстра, которую они с Машей когда-то украли специально для столовой. От столовой мысли переносились по всем Жижам и воспоминаниям.

— Блин, я вас так люблю, — резко выдала Элин.

Алала подумала, что, пожалуй, подумать о Мезе и вправду было несложно: просто вспомнить тамошнюю жуткую тишину, тени и отсутствие Дракенблюта, спокойное такое. Ну и просто вспомнить, как они вываливались из порталов в столовой. Наверняка спасательный отряд на том же месте в портал вваливается.

— Какая блин Меза, ты видел, какие там вскрыватели карманов на прилавке были?! — Ваня заколотила по плечам Нука ладонями и бешено завертелась, выходя из анабиоза, который свойственен всем клептоманам в окружении потенциально полезных вещей.

— Карманные подрезатели сумочек! Обезоруживатели! Вы тут столько всего говорили и делали, но это же обезоруживатели!

Осмотревшись, цыганка обнаружила себя сидящей у Гессита на плечах и пьяной без вина от ярмарочной атмосферы. Все вокруг усиленно думали. Обычно такого за сотрудниками никогда не водилось, поэтому Ива решила подумать с ними.

Желая сделать свое появление максимально эффектным, Лилу зашла в портал, искрясь, как погрызенная котов новогодняя гирлядна — в прямом смысле слова. Маленькие искорки, совершенно безвредные, но довольно яркие, летели во все стороны, пока Хант не убедилась, что окончательно оказалась в прошлом, в кругу знакомых лиц.

— Привет, — улыбнулась волшебница, уступая место остальным ребятам из столовой.

— Ого! Вы живы и ничего не взорвали! — воскликнула Мира и почти выпала из портала, но вовремя удержалась на ногах. Тошнило, кружилась голова и были проблемы с вестибулярным аппаратом, но последнее продолжалось буквально несколько секунд. — И нас, наверное, не ждали, а мы тут! Нигде от нас не спрятаться!

Эмоций было много. Не видя толком людей, Белова теперь чувствовала себя дикарем, вышедшим к городу. Убедившись, что удалось попасть именно к своим ребятам, Слава начала энергично мотать головой, осматривая окружение. Рюкзак все это время она прижимала к груди и лишь теперь заметила это, поэтому поспешила надеть его на плечи, как самый настоящий турист.

— Не знаю, что происходит, но привет!

Портал засиял в центре помещения во всей своей красе, прекрасный и ровный, словно за предыдущие долгие минуты до этого Акса не обливала Сотрудников солёной морской водой и не пыталась скормить их непонятному мясоеду из чьего-то тёмного подвала. Сама миссис Невструева старалась вести себя, как женщина, что припарковала автомобиль поверх другого автомобиля так, будто оно было задумано изначально.

Завихрение воздуха приветственно вскинуло подол светлого платья волшебницы, но это, кажется, совершенно не портило ей настроения. Напротив.

— Скажите мне, что никому не оторвало руку, не выбило глаз, и что никто, не дай Грэм, здесь не женился.

Джейк первым делом осмотрелся, будто стараясь запомнить малейшие детали. Портал и правда доставил не к какой-нибудь злой и голодной нечисти, а к более-менее знакомым лицам. Он улыбнулся и просто помахал рукой, на этот раз вертя головой в поисках тех, кого знал получше, а заодно убеждаясь, что происходящее реально.

— Всем привет.

Опыта путешествий через порталы у Кастро было всего ничего: мотоциклы-самолёты, паромы и автостоп — вот это всё за милую душу, а прыгать через нечто, что только что отрубило желтоглазой твари её когтистую лапу было страшновато. Но Кьяра не была бы Кьярой, если бы всё таки не прыгнула, сжимая на удачу в кармане то самое огромных размеров белье в шурупчик и надорванную упаковку с цветастым презервативом. Несколько урванных у судьбы глотков Red Stripe-а тоже придали девушке смелости, а поэтому она — даже не закрывая глаз! — сделала шаг в незнакомую пыльную комнату, где их уже ждали такие же незнакомые Кьяре люди. На сердце потеплело от осознания того, что где-то там живет и здравствует под палящим южноамериканским солнцем Эрнесто Гевара со своим мотоциклом, может, в этот самый момент впервые встречаясь с Фиделем.

— Вот тебе и это самое! Хола, амигос! Не знаю что происходит и что именно мы здесь делаем, но приятно видеть всех здоровыми и невредимыми, — улыбнулась Кастро в толпу незнакомцев. — Всё нормально, мисс Лэйншер, спасибо. У вас прекрасные навыки вождения!

Ваня медленно моргнула, снова осматривая пополнившуюся толпу и наконец поняла, чем они занимались все то время, пока сама цыганка умирала рядом с прилавком начинающего медвежатника и у стола цацек.

— Привет. Вам уже рассказали, как классно в пятидесятых, и вы все решили приехать? Никогда бы не подумала, что в Мезе столько машин времени.

— Вы нас нашли, славно, — Адам кивнул Аксе, которая в энной мере являлась не только его коллегой, но и мачехой. — С прибытием. Надеюсь, временные турбулентности вас не слишком потряхивали. Вы случаем не сбросили по пути несколько годков?

Маячок-телефон, тем временем, не выдержав перенапряжения задымился и с героическим стоном умер, как только портал полностью образовался и из него начали выпрыгивать дети. В том, что аппарат целиком и безвозвратно мёртв, не было никаких сомнений. Нити тянущейся к нему магии померкли. Пахло палёной пластмассой и почему-то лавандой. Адам с сожалением вздохнул, терять приборы он ох как не любил.

— Итак, те из вас, кто хочет вернуться в настоящее — милости прошу, прыгайте в портал. Наше путешествие весьма насыщенное, так что могу понять это желание. Передавайте горячий привет моему папеньке и вашим комендантам. Те же, кто ещё не насмотрелся на местные чудеса и новоприбывшие, готовьтесь прогуляться по выставке.

Завидев Лилу, Чарли рефлекторно спрятался за спину Аэлины, попытавшись визуально стать меньше. Когда здравый смысл же взял верх, сотрудник вышел из укрытия и широко улыбнулся прибывшим.

— Приветы! Никто, кажется, не женился, Раксарвалерьна, — он незаметно покосился на Лиззи, — но без дел сердечных не обошлось. Классно тут, возвращаться не собираюсь пока, — сказал он скорее себе, чем Адаму.

— Что происходит? Что там? Мы горим? — Экки поднялась со своего места и попробовала подпрыгнуть, что бы выяснить, что там такое светится, но при её росте и комплекции, всё равно ничего увидеть не удавалось

— Это голос мисс Аксы? И Миры? Откуда они тут? Хээй!! Ребята, привет!! — Экки с трудом выпростала руку и помахала над головами у остальных сотрудников, спрессованных в мальком помещении, как карандаши в коробке.

И без того плотно набитая подсобка удивительным образом стала ещё плотнее. Бэт даже подумала, что со стороны она вполне вероятно слегка расширилась в области талии и, того и гляди, начнёт трещать по швам. Зато в такой обстановке невольно становятся ближе и роднее друг другу. Особенно ближе.

— Рада всех видеть, — приветствовала появившихся ребят заводчанка. — Но можно мы уже отсюда выберемся? Дышать очень хочется.

— Лила! — увидев знакомую рыжую голову, Шарлотта просияла в улыбке и потянулась через всех обнимать подругу. Повиснув на шее Хант, Донован чмокнула ту в левую щеку и сползла вниз.

— А мы тут даже не покалечились ещё!

— Они решили тоже стать стилягами, Вань, — с видом знающего человека, кивнула Машка, широко открыв глаза, и весело помахала всем прибывшим, чувствуя, что явно соскучилась по Славке и даже решила позже поинтересоваться, не спрятала ли она в кармане рояль. — Здравствуйте, мисс Акса! Те, кто прибыл, знайте, что здесь не любят веснушки!

Уриил подскочил и замахал руками, приветствуя появляющихся из портала мезовцев. Все они были вполне целые, без всяких неожиданностей, значит операция прошла успешно.

— Нет, мисс Лэйншер, мы еще не успели! Планировали завести здесь толпу детей, чтобы они захватили в будущем Королевство, но это было бы негуманно по отношению к Королевству. Нас окружают подозрительные парни, но мы держимся.

Деште-Лут смотрел на портал и думал, что от будущего его отделяет один шаг. Не-ее-е, зачем тогда он вообще сюда шел, чтобы теперь вернуться.

Идея прогуляться нравилась Рику куда больше, чем столь тесное помещение с таким количеством народу. Спасало лишь то, что все были своими, такими родными и из правильного времени. Рико молчал, старался не оттоптать никому ноги и не пропустить сигнала на выход, о котором, кажется, мечтал не меньше, чем о глотке свежего воздуха.

— Как же мы всех прокормим..., — не прекратив свою шарманку, Аэлина облокотилась на стоящего рядом Чарли и печально вздохнула. — Блэр, мне сейчас так не хватает твоего шашлыка!

Аэлина решительно настроилась остаться, хотя могла шагнуть в портал и сразу же оказаться в столовой. Мощнейшая сила воли, ничего не скажешь.

— Вам бы не помешало ещё браслетами как-то обзавестись, без них тут можно вляпаться во что-то неприятное. С ними тоже, но мы пока как мышки. Ну, почти, — отскочив от щипков и тем самым едва не сбив Аэлину с ног, Чарли потряс запястьем и повернулся к подруге. — Сейчас бы лучше чего попрохладнее, в такую жарень-то, какой уж шашлык.

Ребята готовились к встрече...

Чуть в стороне от маленьких павильончиков и стендов с выставочными образцами и раритетными приборами, находилась вывеска "Выставка технических достижений Королевства Таллэ и союзных островов". Именно туда стоило держать путь всем гостям, которые хотели попасть в центр выставки.

Конечно, наиболее широкий спектр моделей, проектов и прототипов новых устройств было из Тарантайска. Территория этого города на ВДНХ огородила для себя крупную площадь, на которой среди медно поблескивающих домашних роботов и роботов-помощников на службе висело даже два небольших дирижабля. По периметру тарантайской части выставки катался небольшой поезд по рельсам. За машиниста в поезде был смешно сконструированный андроид, похожий на человека из консервных банок. Конечно, по разуму он сильно уступал своим собратьям их школы Святого Плотемея, чьи выставочные столы и помещения располагались дальше, но и без сравнений с ними казался посетителям очень славным парнем: с ним даже фотографировали детей, когда поезд притормаживал на импровизированных станциях. За выставкой Тарантайска следил пожилой сильф с тоненьким сыном и мужчина средних лет с пронзительным взглядом и неостывающей чашкой кофе в руке.

Нье-Еховские мануфакатуры привезли, в основном, кофейники и детали для трамваев. Трамваи роднили Небочесы и Нью-Ех: оба эти города всегда соперничали в том, кто сделает более прогрессивный шаг навстречу великому рельсовому будущему. Пока что дальше шагали восточные, а не столичные волшебники. Что уж говорить о кофемашинах, которые они привезли. Возле стенда с ними толкались кошельками и боками содержатели местных ресторанов. Всем хотелось заполучить себе модный аппарат.

Возле территории Женовы толкалась, в основном, молодежь. Совершенно непонятно, как волшебники этого города умудрились протащить по всему Королевству до столицы боевого робота, ходячий замок с утомленно посматривающим из окошка симпатичным магом, нескольких девочек странного вида с розовыми волосами, из одежды на которых были только эластичные бинты, красные шарики для безболезненного припрятывания домашних животных, ружья всевозможных форм и размеров, мечи от метра и больше и навороченного вида мотоциклы, вместе с которыми (едва ли не в наборе) шли юноши с седыми волосами и в кожаных комбинезонах. Вокруг представителей Женовы сверкали фотовспышки, пищали девичьи голоса, постоянно что-то мельтешило и позвякивало. Однако, покупать что-либо у них особо никто не торопился.

Дорога, тем не менее, вела все дальше и дальше по выставочной территории.

— Нет, ну что ты, мой хороший, — сахарно разулыбалась Акса, демонстрируя пасынку длинноватый левый клык, которым и бутылки можно открывать, и провода перегрызать, и еще что нибудь, — Я здорова и свежа, — с деловитостью секретарши, Акса чинно подобралась к Невструеву-младшему, легко смахнула с его плеча невидимую пылинку и звучно чмокнула выкрашенными губами воздух возле кончика его носа. Красивенного прямого носа. Под звуковое сопровождение к чертям полетевшего в Вальгалу маячка, — Ну, что тут у вас? Выставка? Люблю выставки. Коли так переживаешь за мой возраст, можешь поддержать меня за локоть. У вас с отцом есть некие эмоциональные табу на слабо одетые женские тела, но страдания, как ты понимаешь...

— Это же придётся за вас доплачивать в гостинице, — задумчиво произнёс Адам, постукивая пальцами по подбородку. — Отдельную комнату, я полагаю? Не заляжете же вы на матрасы с тремя десятками сумасшедших.

— Родной, доплачивать за меня придется и в гостинице, и в паре местных магазинов, и немного в кафе, куда мы с тобой сходим, если доживём, — Акса качнула головой в его сторону, и один из зловредных самовольных локонов волшебницы постарался заползти Адаму под ворот рубашки. Очевидно, что у миссис Невструевой было крайне размытое понятие о личном пространстве.

Она задорно подмигнула мужчине с кружкой кофе и старалась не пропускать то светлое и яркое, что её окружало.

— Тишь да гладь. Хоть объявляй художников вне закона, — тихо проговорила мисс Лэйншер, большую часть комментария оставляя при себе.

— Я на мели, мисс Лэйншер, — беззастенчиво солгал Кадмон и, вежливо подхватив один из настойчивых локонов Аксы, заправил его женщине за ухо. — Совсем-совсем не осталось денег, представляете.

— Господин ректор, а что мы ищем? — Анук поправил волосы и остановился возле андроида. Он напоминал очень знакомого Ерему. Клоп моргнул и пошёл чуть дальше.

— Мы гуляем, Анук. Или вам не любопытно прогуляться в этом чудном месте? Вы же слушали радиоэфир, как вы думаете, что мы ищем? Есть предположения?

Впечатлившись клыком мисс Лэйншер до такой степени, что даже приподнял левую бровь, Адам крепко взял волшебницу под руку. Мастерицу порталов терять из виду не стоило.

Задержав взгляд на мужчине с чашкой кофе возле столов с работами из Тарантайска, Чарли хмыкнул, про себя обдумывая очередную гипотезу. Обилие крутых экспонатов и по-настоящему невероятных изобретений поражало воображение, происходящее могло взорвать мозг любому фанатичному учёному. Но все они, похоже, и так были здесь.

Не отпуская Аэлину, Чар вышагивал по проложенному маршруту, стараясь уловить как больше моментов и узнать в них хоть что-то. Здесь вполне могли быть вещи, вошедшие в будущем в обиход, как те же дирижабли, и оттого выставка становилась ещё любопытнее. Его не особо волновала конечная цель их экскурсии, просто было приятно проводить время в занимательном месте.

Все вокруг было необычным, ярким, шумным. Когда-то давно Далида уже ходила на выставку в Тарантайск вместе с Женей Блок и даже приобрела там мороженницу. Однако, масштабы двух выставок были несоизмеримы. От всего происходящего захватывало дух и немного кружилась голова — а может, это последствия перехода через портал. Девушка заинтригованно смотрела по сторонам, стараясь не отставать от основной толпы, так как потеряться в совершенно незнакомом месте и не в своем времени ей не хотелось.

Глаза разбегались от обилия интересного. Скупить хотелось решительно все, особенно, почему-то, железную дорогу. Рико готов был и потолкаться у территории женовских мастеров, увлеченный тем, что невозможно ограничить законами ни физики. ни логики. Да и посмотреть на чужие яркие фантазии, искусно воплощенные в реальность, было любопытно. И все же, дампир старался не слишком отставать от группы и даже прислушиваться, не сообщит ли еще что-нибудь важное Адам. ну, или какой-нибудь из местных зазывал или пророков. На последних мезанцам иногда везло.

— Фото на память отсюда было бы замечательно. Интересно, здесь нет таких фотокабинок? Или их ещё не изобрели?

От изобилия старых идей, выполненных в невиданно ярких красках, кружилась голова. Но, несмотря на удивительные вещи из территории Тарантйских инженеров и милого вида машиниста, Алала долго рассматривала экспонаты из Женовы, разглядывая их сквозь просветы между спинами впечатлительных девочек. Интерес оставался чисто исследовательским: хотя бы краешком глаза увидеть, что они там притащили (Бурёнка была готова поставить все деньги на то, что не совсем законно). Сильнее всего к себе приковывали взгляд полунастоящие люди нечеловеческих пропорций, будто сошедшие со страниц комиксов — кажется, где-то над толпой даже возвышался шкафоподобный человек под два метра с удивительно масенькой головой. Заглядывался он, что примечательно, исключительно на тощих девочкоподобных мальчиков.

Некоторые дети, выскочившие из портала, были совсем юными и новыми. За ними придётся приглядывать вдвое пристальнее, что было невероятно сложно, учитывая творившееся кругом изобилие. Проводив внимательным взглядом мужчину из тарантайского сектора, смутно напоминающего кого-то из настоящего, Адам тут же впился взглядом в боевого робота. Он никогда не увлекался роботостроительством, но масштабы вызывали уважение. Каким же образом проводилась транспортировка?

В Кьяре боролись два начала: одно тянуло её пожрать (в данном случае — попить, аромат кофейных зерен разносился по всей выставке и за её пределы), а второе — нарваться на приключения. Второе, пока что, побеждало — кофе можно и у подносов попросить (подобное словосочетание всё ещё вызывало в Кастро дрожь), а вот фестиваля с плохоньким, но очаровательным андроидом, бегущими по рельсам трамваями, а главное — с ходячим замком, под чьи колчелапые ноги Кастро чуть не угодила, удостоившись снисходительной улыбки симпатичного волшебника, да к тому же проходящего в 55-ом году Кьяра не увидит больше никогда. с

— А где же нам теперь получить эти ваши пропускные браслеты? — озадаченно нахмурила брови Лила, беспокоясь о всех новоприбывших.

Браслеты были формой контроля правоохранительных органов, определенно, и теперь Хант почувствовала легкую тревогу — а как они столкнутся с представителями тех самых органов? Ведь все пришедшие через портал не обладали необходимым браслетом — еще уведут под белы рученька в участок и посадят на сутки до выяснения личности. А разделяться со своими товарищами волшебнице хотелось меньше всего.

Все эти невеселые думы омрачали радость воссоединения и восторг от новой обстановки. Буфетчица задумчиво оглядела кофемашины, роботов, и прочие чудесатости, однако желания потратиться, почему-то, не испытала. Возможно, потому что сегодня она наоборот собиралась раздавать-продавать свое собственное добро, да план организации барохолки дал осечку.

— Нам нужен директор школы святого Птолемея? Директор Мезы? Может, там есть что-то, что относится к ПРТКА? — Нук закрыл рот рукой, чтобы никто не услышал, что он сказал. Кажется, Пртыки ещё не было.

Было ужасно шумно, а все слова сливались в сплошное "жужужу", но только громкое, привлекающее внимание, но оставалось надеяться, что таких групп было много.

— Нет, господин Здзислав, я просто не очень понимаю, как это работает.

— Может, я вам лучше вышлю спецификации? Я инженер первичной доставки и не думаю, что моя компетенция...

— Да, конечно. Можно на адрес школы.

Голоса раздавались из-за высокого стэнда со звездой в шестеренке. Название местности скрывалось за кустом рыжей магнолии, но концовка — "...ерсталь" — ярко горела пролетарски-красным. Большие Небочесы не были богаты на крупные промышленные производства, но одним столица точно гордилась: на единственном во всем центре островов заводе производили огромное количество металлических изделий, начиная от простенькой кузнечной ерунды, в виде инструментов для дома, замков или подшипников, но и металлопрокатные изделия, припои, формы и многое-многое другое.

Возле одного из стендов стоял худощавый молодой человек с бейджиком "Здзислав Жджьбло". Господин, а точнее — пан Жджьбло представлял сегодня особенную разработку: понимающую сталь. На аккуратных полках под вывеской "Новые разработки!" лежали симпатичные вещицы: замочки, вилки, авторучки, заколки и щеколды, гобеленовые кошельки на молниях и прочие мелочи. Судя по прикрепленной к ним инструкции на двух языках, материал, из которого были сделаны все эти вещи, сам понимал, что хочет его хозяин и кто он, может видоизменяться, менять свою температуру и структуру и едва ли не запоминать слова. Возле стенда толпилась огромная куча народа, отчего пан Жджьбло слегка бледнел и заикался, но с радостью продавал пробы разработок своих коллег.

От Здзислава же отошел мужчина лет сорока, который, кажется, выглядел бы гораздо более молодым и здоровым, если бы не усталый вид. У него были глаза необычайного внутреннего света, голубые, как летнее небо, слегка взъерошенный вид ученого и озорно вздернутый нос, делавший его в детстве, должно быть, похожим на героя сказок, но сейчас только подчеркивающий остро-запавшие от работы скулы, отрешенно-задумчивый вид и то, что жизнь порой расправляется с человеком куда яростнее, чем возможный возраст.

Мужчина тронул верхний карман пиджака, откуда торчала вилка из разумного металла, огляделся и засобирался было идти в сторону единственного, но очень гордого павильона Больших Грязей с массажными ваннами.

— Гуляем! — искренне восхитился Лёнька, кажется, успевавший слышать всё и отовсюду. Он попеременно вертелся то тут, то там, выныривая в самых разнообразных частях Мезюковской толпы, улыбаясь новеньким, стареньким и новеньким стареньким одновременно. Всем хотелось пожать руку, каждого хотелось пересчитать. Вероятно, когда-то в прошлой жизни младшенький северсталец успел побыть руководителем детсада, иначе откуда бы такие замашки считать и пересчитывать при всём его знании чисел?

Одним словом, было хо-ро-шо. Ещё лучше стало, когда откуда-то совсем рядом повеяло духом пролетариата. Рыженький душой почувствовал то самое и спешно замотал головой в поисках источника. Им оказался стенд, слишком атмосферно-знакомый, чтобы ошибиться. Где-то под рубашкой, рёбрами и чем-то ещё приятно заныло.

— Ни-ик! — не зная, что делать и куда бросаться, позвал Лёнечка главного, застревая у пристендовой толпы с каким-то щенячьим выражением на лице. — Это штуки с завода, это штуки с завода!

В груди Доминика кольнуло что-то невыразимо родное и щемящее. Как щенок, встретивший хозяина у двери, парнишка заметался туда-сюда у заводского стенда, стараясь разглядеть как можно больше и не подходя при этом слишком близко.

— Да, Лёня, ты только посмотри. А у нас с этой сталью пробирки лежат, все ждут и ждут чего-то. Теперь мы развернемся! — щеки северстальца заалели от жары и восторга. — Вернусь домой, расскажу все Памяти. И коменданту, конечно.

Ваня мягко спрыгнула со спины Нука и последние несколько минут шла рядом, сунув руки в карманы. От ярмарки рябило в глазах, она совершенно забыла, что они здесь делают и что этот город для них скоро закончится. Раскинув руки, цыганка беспечно закружилась прямо в толпе и натолкнулась спиной на мужчину с ужасно усталыми глазами. Она видела его однажды в прошлом, на старой видеозаписи, где он очевидно сожалел о многих решениях по поводу своего сына.

Подняв на него глаза, Ваня весело прищурилась и на ходу приподнялась на носочки, мазнув губами по уголку его рта. Просто потому что так захотелось.

— Будьте счастливее, господин.

Блеснув улыбкой, цыганка рассмеялась и затесалась обратно в толпу сотрудников.

Анук подошёл к стэнду. Остановился и шикоро улыбнулся вывеске. "Завод", — подумал Гессит. Не его родной дом, но все же такой близкий. Северсталь. Мальчишка подошёл ближе, посмотрел на вилки, ложки и улыбнулся сильнее.

— Вы видели? Понимающая сталь! — он аж подпрыгнул, чтобы не сказать лишнего, и вернулся к ректору поближе. С Адамом было спокойнее. В конце концов, рядом с ректором Нуки бы увидел самое интересное, скорее всего.

Взгляд Бэтти так и прилип к знакомой части буков. Девчонка, как завороженная, подошла поближе, рассматривая всё и всех и ловя какие-то эмоциональные отзвуки, которые по неопытности с трудом могла принять то ли за ностальгию, то ли за тоску. В этот момент ей и захотелось домой, обратно на завод, но было ещё рано.

Прилипнув к стенду, северсталька с любопытством осматривала представленные там вещи и разве-что не ощупывала их глазами.

— А мы еще и что-то конкретное ищем? — Рико приподнял бровь. — То есть, вы в курсе, что вообще на этой выставке было представлено? В таком случае, может, прототип нашего сломанного приборчика? или там, пульт от Прытки, чтобы издалека потом подправить работу...

Полукровка свей душой потянулся к северстальскому отделу, но притормозил чуть в стороне. Души работников были впитаны памятью, а образцы живой стали до сих пор хранились в загашниках некоторых заводчан. И все же, хотя бы издалека можно было посмотреть.

— Я бы искала Эврику, сэр. Эфир я слушала в пол-уха, правда, и адрес запомнила смутно. Даже не буду рисковать повторять. Но, боюсь, мы не найдем ее на выставке. Или найдем? Может она не прочь прогуляться? — Ойш улыбнулась при мысли о чисто гипотетической встрече. — Ась, можно же и холодный айс-латте взять, если он у них есть. Или просто кофе со льдом.

Повернув голову обратно и упершись взглядом в прилавок со всякими занятными штучками со странными названиями. Собственно, это было то, что, в принципе, можно было растаскать на сувениры из прошлого, как и планировала изначально Ачиммури.

— По чем тут сувениры?

Увидев стенд Северсталя, а Мира была уверена, что это именно он, девушка была готова отправиться ближе, но толпа ее отпугнула. Очень не хотелось толкаться среди незнакомых людей, которые напирают на продукцию, так что Слава сначала встала на носочки, но это ничуть не помогло, а после подпрыгнула. Ничего, кроме голов, звезды и части названия завода так и не открылось взору, а потому Белова быстро сдалась. На второе общежитие она насмотрелась за время проживания в нем, а рядом со стендом вряд ли увидится что-то знакомое. Боковым зрением Мирослава уловила Александру, а потому бочком-бочком подобралась поближе, как к самой логичной и безопасной среди присутствующих, субъективно, конечно.

Потащив Чарли за руку поближе, Аэлина смотрела больше на толпу, чем на товары. Она случайно уловила часть слов ректора о том, что мы до сих пор что-то или кого-то ищем. По её представлениям этот кто-то или что-то должны были стоять прямо посреди выставки и ещё издалека была бы видна табличка, как в аэропорте, "Мезахисты". К сожалению, такой не обнаружилось, поэтому она всё же переключилась на приборы северстальцев.

За эту поездку в прошлое Шарлотта повстречала массу странных и не воспроизводимых имен, но то, что она читала прямо сейчас в бейджика молодого мужчины с завода, не входило и не выходило ни в какие рамки.

— Ждж... — прожужжала она фамилию и решила, что запомнит только имя. Через секунду её уже привлекли совсем другие вещи. Концентрация внимания в одной точке, как у той соседки сверху, у Донован, увы, отсутствовала, и она уже вовсю присматривала себе что-то из понимающей стали. Протиснувшись поближе, Лотт пообещала Саше, что вернется живой. Её рука потянулась сквозь зевак к полкам.

— Любезнейший, сколько мне будет стоить авторучка из вашей понимающей стали? — жестикулировала её рука возле полок, обращаясь к Здзиславу, пока телом и головой Донован застряла между людей.

Не смотря на все опасения, долго стоять возле Женовчан Экки не смогла. Это было просто невозможно, шарахнувшись от непонятного устройства, о назначении которого Мукк предпочла бы не знать и даже не догадываться, пусть и не была истинной леди, Экки дернула обратно к сотрудникам, без особого труда заметив в толпе ослепительно белую кепку ректора. Большая часть ребят уже толпились возле стенда завода "Северсталь". Экки настороженно пригляделась, но ничего, что она потенциально могла бы сломать там не было. За спиной у Эк очередной раз раздалось потрескивание — какой-то счастливчик замер прямо за ней, разглядывая своё приобретение. Экки тяжело вздохнула и побыстрее пробралась к палатке с понимающим металлом. Может хоть он её поймёт. Человека с усталыми глазами Экки только мельком заметила. Именно из-за глаз. У неё самой были почти такие же круглые и светлые.

Лилу попыталась было добраться до ректора, дабы уточнить момент с браслетами у старшего по званию, но взгляд ее зацепился за яркий стенд, где презентовали понимающую сталь. Вглядываясь в вывеску предприятия, создавшего сие чудо-техники, девушка тихонько охнула, когда поняла, какой завод в этом времени все еще работал на благо государства и столицы. В голове лурейки пронеслись воспоминания былых лет, когда они вместе с группой добровольцев оживляли-создавали нынешнего коменданта второго общежития. Пан Северсталь тогда произвел неизгладимое впечатление на Далилу, но короткая влюбленность не переросла в нечто большее, и, может быть, оно и к лучшему.

Адара с удовольствием рассматривала окружающую обстановку, мимолетно касаясь самых разнообразных вещиц. Жутко хотелось до всего дотронуться, испытать на практике, а еще несомненно утащить с собой. Конечно же за деньги и желательно в исключительно близкое будущее. Впрочем, пока им нужно разобраться с делами, а уже только потом думать о чем-то совершенно ином.

— Вау! Я сейчас нахожусь в воистину непередаваемом восторге.

Стенд Северсталя был удивительным местом. Но внимание Адама привлек не суетливый пан Жджьбло и не разумная сталь, а человек с голубыми глазами. Перепутать его с кем-то было совершенно невозможно.

Кадмон сделал несколько быстрых шагов и окликнул его так, чтобы голос не потерялся в шуме толпы.

— Господин Лоссар! Вы же Рихард Лоссар, верно? Из школы Святого Птолемея. Киберинженер.

Пока дети радовались счастливому узнаванию, а некоторые, кажется, немного потеряли разум и стремительно приближались к госпитализации в Вурхейме, Адам не сводил внимательного взгляда с усталого надломленного лица.

— Прошу прощения за поведение моих детей, они впервые выбрались из Эндора и немного потеряли голову. У вас на Авалоне... Совершенно особый воздух. Вы не уделите нам несколько минут вашего времени? Просто короткий разговор. Не каждый день встретишь такого учёного.

Гул поглотил Кьяру и она поддалась текучей, пластичной толпе, пытаясь не потерять из виду двух девушек — кудрявую, что предложила выпить кофе, и её миловидную спутницу.

— К сожалению, нет — при такой скорости волосы от ветра портятся и глаза слезятся.

Быстрый темп происходящего был Кастро по душе, и она внутренне подобралась, пытаясь углядеть как можно больше деталей и картинок, чтобы старательно их обдумать по возвращению. Красные баннеры тут и там радовали глаз, чем-то неуловимо напоминая о доме, и Кастро то и дело уходила в себя, размышляя о том, что было иным в 1955-ом и что она хотела бы возвратить — хотя бы в качестве воспоминания — когда вернется обратно в настоящее время.

— Извините? — мужчина изумленно тронул уголок губ. Кажется, какая-то из девушек его только что поцеловала. В его школе тоже учились опасные подростки. Трудновоспитуемые, как их называли в начале века. Поэтому произошедшее не было слишком из ряда вон. Разве что в последнее время с ним подобного не происходило.

Мужчина поспешно надел на нос очки и посмотрел на заговоривших с ним сквозь тонкие прямоугольные линзы. Рассеянный вид сменился непонимающим, а после сосредоточенным. Мимика у господина Лоссара была живая и красивая, и, должно быть, стала бы еще лучше, добавься в ее спектр что-то из оттенков улыбок.

— С кем имею честь?

Приняв Адама за коллегу, которого он почему-то забыл, Рихард протянул ему ладонь для приветствия. В последние месяцы он сильно сдал, и он сам это понимал. Забыть лицо для него ничего не стоило. Хоть и тот молодой человек, который к нему обращался, казался ему чем-то отчасти знакомым, как будто когда-то раньше он встречал это лицо.

К Рихарду с левой руки подошла невысокая девушка с русой короткой стрижкой, аккуратными кудряшками обрамляющей лицо. Девушка была одета в темно-синюю униформу, на груди у нее лаконично значилось "Кэра, RR600". Кэра отличалась правильными симпатичными чертами лица, взглядом с легкой заинтересованностью и хрупким видом. Господину Лоссару она была едва выше плеча, а он и сам был не высок. Кэра протянула Рихарду жестяную баночку с яблоком на боку — похоже, ходила за лимонадом. И замерла.

— Ой, гляди, Лил. — Нику пришлось перейти на полушепот. — Какая чудесная Кэра. А потом появились всякие Малахии...

Лилу послушно поглядела на девушку. Было в ней что-то такое, что заставляло Хант задумчиво теребить кончик косы, не понимая, что же не так. Вроде бы и красивая, вроде бы и обычная, но что-то заставляло волшебницу усомниться в подлинности своего видения. И лишь несколько минут спустя поняла — человек не может ВОТ ТАК замереть, совершенно не шевелясь, даже не моргая. А значит, перед ней было то, что называли андроидами. Восхитившись искусным исполнением, лурейка переключила свое внимание на ректора и мужчину, с которым тот беседовал. Она слишком плохо понимала происходящее, а потому не проявляла чрезмерной активности, стараясь держаться поближе к товарищам и Адаму с Аксой.

Анук кивнул. Просто из-за того, что явно угадал причину их появления здесь. Рихард Лоссар собственной персоной. Мальчишка хотел подойти ближе, но замер. Прямо рядом с учёным стояла девушка. Девушка имела номер и имя груди.

— Андроид? — шепотом произнёс Брысь и от удивления раскрыл глаза. — Мои же корни да в раковину, какая же она. Какой же он. Великий Триединый.

Анук ударил себя по щеке и ущипнул. Боль была настоящей, а это значит, что андроид и учёный тоже были настоящими.

— Я не сплю, — подвёл итог своих действий клоп.

Кесса понятия не имел с кем разговаривает Адам, но один лишь этот факт возвышал усталого незнакомого мужчину в глазах мальчишки выше небес. Он с сожалением отошел от теперь уже ворковавшего робота-уборщика и спустя несколько столов и обмена монетами за умные авторучки и маячки для пар носков подбежал к ректору и его собеседнику. Но тут он напрочь забыл обо всем на свете.

— Здравствуйте, — промямлил он, глядя на девушку с нашивкой "Кэра" и пошел пунцовыми пятнами. Она определенно была не человеком, Кесса это почуял каким-то сотым позвонком, но от осознания этого его прошиб холодный пот. И вот это вот было в 55-ом году? А у них на заводе механические псы с запчастями, которые можно было не только увидеть невооруженным глазом, но и уронить? Не, он очень любил Балу, но песок в носок!!

— Кхм, здравствуйте, сэр, здравствуйте, Кэра! — Он твердо улыбнулся и протянул девушке ладонь.

Ещё несколько мгновений юный Рыженький крутился неподалёку от стенда, то всматриваясь в затылки покупателей, то в вывеску. Пожалуй, если бы не оклик ректора, он бы так и пускал до вечера воображаемые лучи суровой товарищеской нежности в сторону будущего коменданта, да вот не срослось. Имя, прозвучавшее где-то над головой, было настолько болезненно-знакомым, что на какую-то долю секунды в носу засвербил запах озона, лечебницы, изоленты, обматывающей провода. Рыженький сдвинул брови и мотнул головой в сторону Рихарда, радуясь, что он и не думает смотреть детям в глаза. Сам мальчишка бы не выдержал — всё-таки, они оставили тонуть труды всей его жизни там, глубоко-глубоко, слишком недавно. Лёньке ещё неделю снился тот грустный отказ Йеремии, что он, конечно, предпочёл бы во снах не видеть.

— Лоссар? Это он?

— Лоссар? — Рик резко вкинул взгляд на человека, но не узнал: отца Йеремии пребывающий в стазисе Рико видеть не мог. — Не тот...

Дампир совершенно не задумывался о том, какой сейчас год, и что известный им Йеремия еще не мог бы находиться на выставке. Подумалось, что Янус дал бы совет, чтобы Рихард назвал сына нормальным именем. Едва прислушиваясь к речам Адама, дампир вновь вернул большую часть внимания экспонатам. Может, что-нибудь удалось бы воссоздать. Добыть бы чертежи... Еще северсталец потратил пару кадров на то, чтобы запечатлеть сотрудников на фоне наиболее внушительных достопримечательностей. И пожалел, что кофейные аппараты остались позади. Отчего-то невероятно захотелось именно кофе, и именно сейчас.

Ури посмотрел в лицо мужчине с железками и не узнал. Память на лица была отвратительная. Вот это встреча, вот так поворот. О чем там хотел с ним говорить Адам Янович? Пожалуйста, не втыкайте в людей провода? Деште-Лут решил держаться поближе, чтобы слышать все, что происходит.

— Можно мне вашу вилку? — брякнул Ури, потому что иногда его мозг напрямую соединялся с речевым аппаратом. — Хотя зачем она мне, уберите подальше.

От пережитых впечатлений в голове Ури все перемешивалось со скоростью три оборота миксера в секунду. Кто все эти люди, что они тут делают? Почему они делают то, что делают? Почему андроиды здесь такие милые и не хотят никому вышибать мозги? Что потом пойдет не так? А может, все пошло не так уже сейчас и эта Кэра через пару минут начнет стрелять во всех из пальца.

На всякий случай Ури сделал серьезное лицо.

Слава не знала мужчину, который вызвал столь бурную реакцию, а потому пыталась наблюдать за Адамом, Лоссаром, а заодно любопытными изобретениями пятидесятых годов. Совмещать выходило не очень, но девушка старалась, переводя взгляды туда-сюда.

Увидев некую Кэру, которая точно не походила на человека, а скорее напоминала киборга или андроида, Мира замерла, как и ее сердце, но только сердце периодически все же стучало, а вот Мирослава боялась шевельнуться. Возможно, это кто-то похожий на нее! Сотрудница испытывала бурю эмоций, с которой не могла совладать. Лишь голос Поля вывел ее из ступора. Она несколько раз рассеянно моргнула и непонимающе уставилась на парня.

— Не знаю, если честно, сама хотела у кого-нибудь спросить, — Белова быстро перевела взгляд на Кэру, а потом вновь на клопа. — Скажи, девушка рядом с этим мужчиной... Не кажется странной?

За все время проживания на Авалоне, девушке не удавалось увидеть адроидов, а потому сейчас было недоверие, шок и куча вопросов.

— Не знаю, но выглядят она странновато. Знаешь, как... Как могли бы выглядеть некоторые ребята из нашего прошлогоднего путешествия на дно морское. Помнишь. какие там все были интересные? — проговорила Саша негромко, но склонившись к Шарлотте.

— Меня там не было, к сожалению, — ответила Лотт Саше и подошла поближе к девушке-андроиду. Донован захотелось помахать у нее ладонью перед лицом, но это было бы еще более дико, чем уже есть. Шарль решила не позорить Эднор, чем бы он ни был, и просто махнула рукой в знак приветствия.

— Эй! Меня зовут Шарлотта, — едва ли не прожевала она каждое слово, медленно и липко. — Как дела?

Ей не доводилось встречать ещё андроидов, но если она могла поладить с механической собакой, что было уже плюсом в её отношениях с бытовой техникой и любой механикой, она думала, что дружба с андроидом по имени Кэра могла бы состояться тоже. Тем более имя у неё было проще пареной репы.

— Джон Доу, — с лёгким поклоном представился Кадмон одним из своих старых имён, которые он использовал ещё будучи членом Возрождения.

Он уверенно пожал руку Рихарда, продлив это рукопожатие чуть дольше положенного в попытке вглядеться в холодную голубизну глаз и разглядеть за ней что-то кроме застарелых переживаний. Это оказалось непросто. Выпустив, наконец, прохладную ладонь Лоссара, Адам улыбнулся. Был свой интерес в том, чтобы стоять рядом со старым, давно погибшим другом своего отца. Судя по всему, дружили они с Невструевым крепко.

— Это ваша... создание? — поинтересовался Кадмон, чуть не назвав Кэру "куклой".

Оговорка заставила его поджать губы, так что они на мгновение стали совсем тонкими.

— Она удивительная. Это ваш прототип? Долго работали над ней? Синтетическая кожа как настоящая.

В бытность кукольником Адаму приходилось делать очень жизнеподобные игрушки, но не одна из них не была настолько хороша в имитации. Лоссар был талантлив. Тем печальнее представлялась его дальнейшая судьба. Впервые за короткое пребывание в 1955 году Адам пожалел, что не может изменить будущее.

— Мне приходилось видеть несколько кибернетических изделий, всем им было далеко до настоящего живого сознания. Но о ваших разработках в сфере искусственного интеллекта ходят, простите за пошлость, легенды. Она разумна?

Кадмон потянулся, будто хотел прикоснуться к волосам невысокой Кэры, но в последний момент замер. Такое поведение могло показаться... неуместным.

Девушка приятно улыбнулась всем к ней обратившимся.

— Здравствуйте, я Кэра. Рада быть с вами в таком необыкновенном месте в столь особенный день для столицы Королевства Таллэ, — она сцепила руки сзади на пояснице и обвела всех взглядом. Среди присутствующих тоже были андроиды, но незнакомых моделей. Кэра бы даже не смогла с ними взаимодействовать. Она это отлично понимала. У некоторых были функции куда выше и шире, чем у нее.

— Прошу прощения, это Кэра. Она прототип, да, — Рихард с любовью посмотрел на свою спутницу и отбросил у нее со лба прядь волос, к которой потянулся Джон. — Я вынужден сейчас направить русло своих исследований в область пока что темную и мало кем изученную. Кэра — образец этой темной области. Она полностью создана руками человека, то есть, по сути, мы в школе Святого Птолемея решили одну из важнейших задач алхимии — создание человека неестественным путем. Игры в Бога. Пройдемте? Здесь шумновато.

Опомнившись, господин Лоссар смущенно переложил из руки в руку баночку с газировкой, и направился в сторону затененных лавочек под навесом. Кажется, утром здесь выступала какая-то знаменитая личность: сцена все еще была уставлена цветами, на дорожке между рядами лавок остались отметины от штативов колдокамер и рассыпавшееся конфетти.

— За несколько лет андроиды могут полностью изменить облик нашего мира, — сказал Рихард, устало присаживаясь на лавку. — Внедрив их в дома в качестве помощников и, например, на заводы, эту технологию из фантастики можно сделать обыденной. Андроиды могут взять на себя всю скучную и рутинную работу, а люди смогут полнее наслаждаться жизнью.

Подошедшая Кэра остановилась недалеко от группы людей и с легкой улыбкой за ними наблюдала. Лоссар помолчал несколько секунд и продолжил:

— Прогресс. Прогресс ничто не остановит. Чем вы занимаетесь в своей школе? Здесь, в Правой Мезе, не так давно начали разработки устройств, которые могли бы контролировать погоду.

Мира пока не хотела здороваться, а хотела смотреть, не моргая, на странного мужчину и андроида, боясь подойти. Кэра пока напоминала просто машину, а потому любые попытки завести разговор изначально казались провальными. Слава следовала за создателем андроидов и хотела задать несколько вопросов, но считала сейчас момент неуместным, все же разговаривал он с Адамом, а не с его детским садом.

Киборг очень внимательно прислушивалась к разговору, жадно впитывая информацию. Андроидов в Жижах и на Авалоне в целом видеть не доводилось, то есть вряд ли планы Лоссара были осуществлены. К этому выводу пришла Белова и выдохнула. При упоминании устройства Мирослава вновь навострила уши и чуть ли не шла по пяткам Адама и Рихарда.

Чарли не хотел отходить далеко от Адама, который наверняка что-то замышлял, раз решил лично поболтать с Рихардом. Кукольник, разведавший секреты построения андроидов, представлялся человеком опасным. Хотя, казалось бы, куда уж ещё опаснее-то.

Пристроившись неподалёку от лавочки прямо на траве, Чарли закурил, время от времени бросая взгляды на беседующих. Выставка словно отошла на второй план, только кусок неизвестного металла, всё ещё разминающийся в ладони, напоминал о действительности.

— Поди ради Рихарда и решил сводить нас сюда, — шепнул Чар Аэлине.

Ваня довольно щурилась, двигаясь в толпе сотрудников, и иногда поглядывала по сторонам на красные звезды над заводским стендом и компании энтузиастов вокруг прилавков. Еще полгода назад при виде андроида ее бы передернуло, но сейчас, спустя столько времени, их неприятности в Рахе казались чем-то далеким, а поблизости в институте постоянно крутился Йеремия. Со временем это вызывало привыкание.

Смешливо поглядывая на Лоссара, изменившегося в лице, и на по-детски увлеченного Адама, Ива развернулась спиной вперед и зашагала, только чудом ни в кого не врезавшись.

— Давайте все вместе сфотографируемся.

— Товарищ Шарлотта, пока самые взрослые и ответственные общаются, я предлагаю поискать еду. Ты ела яблоки в карамели? Я уже даже не помню, когда это было в последний раз, — естественным движением подхватив спутницу под локоток, Саша, совершенно не желающая объясняться с создателем Эниак и огромной кучи проблем, плавно двинулась в сторону, не желая мешать ректору вести его собственные беседы и смущать излишним вниманием. Вряд ли, конечно, что-то подобное Кадмона волновало, главное, что сама Александра над этим задумалась.

Даня проводил взглядом Кэру и вздохнул. Он даже представить себе не мог какой у этого Лоссара уровень, чтобы можно было создавать таких, как эта девушка. Он даже немножко хотел было расстроиться, но тут желудок издал настолько громогласный рев, что Кесса смутился и тут же переключился на проблему посерьезнее.

— Я пошел искать еду, с утра во рту крошки не было! — Он уже рванул было к выходу, но тут затормозил около Ваньки и помахал рукой остальным, подзывая к себе. — Сфоткаться классная идея! Все сюда пошли! Куча-мала на фотке! Шарлотта, я помню про твой пинок! Айм вочинг ю!

Ури хотел сделать пару замечаний по поводу того, что делать из людей машины неэтично, делать из машин людей тоже неэтично и что играют в богов обычно в психушке, но не стал. Этот человек наверняка не собирается ничего менять в своей жизни, к тому же его будущее предопределено и нельзя никаким образом поменять прошлое. События в Рахе уже случились и, боже, что делает ректор? Если он там что-то не то скажет, то время треснет по швам. У Деште-Лута забучало в животе.

— Все ребята, мне надо походить и найти еду или походить и забыть про еду. Интересная у вас работа, господин Лоссар. Странная, конечно, но интересная.

Деште-Лут как бы развесил уши и слушал о чем говорят ученый с Адамом, но топтаться рядом тоже было как-то... невежливо. Ури пошел за Даней и Леней, собираясь поесть или делать фото своего красивого лица, на фоне прошлого.

— Очень интересно, господин Лоссар, — Адам внимательно пригляделся к Кэре. — Хочется верить, что ваши идеи увенчаются успехом. Всё же исследования в области искусственного интеллекта не даром считаются одними из самых опасных. Хотел бы я знать, что подтолкнуло вас на эту стезю. Всё же раньше, насколько я знаю, вы занимались абсолютно иными областями науки. Но это, полагаю, личное.

Адам заразительно и добродушно улыбнулся, крепче перехватив локоть мисс Лэйншер. Отпускать женщину на произвол судьбы он не решился, пускай пришлось из-за этого отказаться от идеи покружить возле Кэры и понаблюдать за её реакциями.

— Мы в своей школе занимаемся исследованием природы волшебства, — заговорил Кадмон с жаром. — Быть может когда-нибудь мы сможем дарить магию даже магглам, это благая цель, как мне кажется, она стоит любых усилий. На этой выставке столько всего удивительного, думаю, здесь с лёгкостью можно отыскать то, что поможет нам в изысканиях. Например, эти ваши элюирователи, — Адам мечтательно улыбнулся. — А как вам выставка, господин Лоссар? Столько всего удивительного, я слышал, здесь даже представлен прототип некоего устройства погодного контроля. Не скажу, что эта идея кажется мне рациональной и безопасной... Выпускать такое устройство в мир, не снабдив механизмами контроля, было бы слишком беспечно.

Упрятав подальше авторучку, Донован решила осмотреться основательно. Заводские прибамбасы хороши, но стоять возле них, притаптывая траву, становилось странно. И воздух как-то всё меньше циркулировал. Она глянула в сторону Женовы. Замок с Хаулом распростерся по всей площадке, отведенной под этот город. Лотта помахала магу в окошке и облизнула зубы на случай, если там застрял кусок пиццы, например. Гладенько.

— О, вижу цель, — заприметив мужчину в потертом пиджаке и ярко-красной шляпе с розовым пером, у которого на столе располагалась куча яблок с расплавленной карамелью, Шарлотта устремилась к нему. Тут же находилась стойка с мечами различных размеров. Раритет. Шарлотта подумала, если хватит денег на такой, она бы прикупила его Картену.

Беседы ученых умов — это весьма увлекательно. Особенно, когда не до конца понимаешь, о чем ведется речь. Далила слушала мужчин, разглядывала миловидную Кэру и чувствовала себя несколько дезориентированной. В большом паззле под названием "Путешествие в 1955 год" не хватало слишком много кусочком, чтобы картина стала ясной для волшебницы. Слова господина Кадмона вызывали подозрения. "Магия для немагов? Каким же образом? И что за элюирователи?" — Хант все сильнее теребила косу, пытаясь понять хоть что-то. Но тут прозвучала идея сделать фотографию. "Может, ребята объяснят?", — подумала лурейка и подошла ближе к Ване, чтобы тоже оказаться на снимке.

— Кто сказа "сфоткаться"?! — тут же обернулась Бэт, расслышав голос Даньки.

Не более восьми секунд ушло на то, чтоб его найти и приблизиться на расстояние, достаточное, чтобы попасть в кадр, откуда б кто не фоткал.

Услышав, что ребята собираются фоткаться, а кто-то заговорил о еде, Аэль подняла голову и подскочила прямо на месте.

— Блэр, там фоткаются, мы тоже должны, куда без главной красави... красавцев, конечно, — с этими словами она потащила их к Иве и ребятам.

— Господин Лоссар, господин ректор, — Нуки поклонился и указал рукой на ребят, — не хотите ли сделать фотографию? На память, знаете.

Мальчишка улыбнулся и отошёл чуть назад.

— И ты, Кэра, тоже, конечно.

— Господин Кад...мгм..Доу! Сэр! — Даня как спринтер рванул к беседующим следом за Нуком и тихонечко подлез макушкой со стороны мисс Аксы. Чтобы если что можно было спрятаться за красоту. — Вы не могли бы, как закончите беседу, щелкнуться с нами? На камеру! И потом нас отдельно! И потом да, с Кэрой и Лоссаром!

Шарлин бросила на минуту идею с поеданием яблок и устремилась к Даньке, приплюснув его плечо собой и Сашкой. Не каждый день делаешь фотографию в прошлом. Будет показывать внукам и говорить, мол, вот как надо ухаживать за одеждой, шестьдесят три года, и даже моль не покусилась.

— Давайте скажем "Мезюки-и-и-и"!

— Мезюки-и-и! — повторила за Шарлоттой Мирослава, чтобы не состроить странное выражение лица в самый неподходящий момент.

— Баклажаны! — низкой по росту Пете нужно было подпрыгнуть, чтобы остаться в кадре на память. Маше повезло больше, поэтому она не совершала лишних движений, а стояла ровно и даже улыбалась. Или так видела Петра краем глаза, пока морщила нос от широкой улыбки.

Не смотря на то, что Кьяра никого особенно не знала, фотография в 1955-ом звучала как прекрасная идея, поэтому она пристроилась к девушке, что поздоровалась с ней ранее, и попыталась изобразить улыбку на лице, не в силах определиться куда именно смотреть.

— Не очень люблю фотографироваться, но на такой фотографии просто необходимо пропечататься!

— Фото? Почему бы и нет. Если господин Лоссар не против.

Адам приблизился к детям вместе с Аксой, поправил ей её беспокойные волосы, чтобы они на фотографии не закрыли случайно его или её лицо, и улыбнулся на камеру своей лучистой совершенно счастливой улыбкой до ямочек на щеках. Отцу должна понравиться эта фотокарточка, определённо.

— Не ставьте никому рожек только, бандиты.

— Я буду лежать!

Ури упал перед толпой ребят, чтобы снизу сделать живописную конструкцию из своих конечностей. На всех фотографиях, на которых был Деште-Лут, он, так сказать, всегда внизу. Хоть парень и был длинный, как рельса, видно бы его было со всех сторон, но против настроения не попрешь.

Деште-Лут широко улыбнулся и сказал "сырники".

Лоссар, услышав вопрос, пожал плечами:

— Давайте, конечно. Кэра, встань слева. Заканчивать не обязательно, я, если позволите, посижу.

Андроид послушно развернулась, тепло посмотрев на создателя. Пока студенты мистера Доу не начали фотографировать, Рихард вернулся к вопросам молодого ученого.

— Мне нравится идея контроля за погодой, но разве можно ее контролировать? — Рихард посмотрел на Адама поверх очков и вдруг качнул головой: — Нет, я Вас определенно знаю. Возможно, не лично Вас, но старшего брата или же отца? Доу, говорите? Возможно, я учил раньше, или мы вместе работали? Это так странно, я смотрю на Вас, и не могу вспомнить. Хотя, в последнее время моя память часто меня подводит. Не знаю, что делал бы, если не Кэра. Однажды существа, подобные ей, смогут лечить нам подобных. Так, как мы делаем лучше их, они смогут делать лучше нас. Творение обязательно превзойдет своего творца. Пока столько недоработок, но они мне кажется сущими пустяками по-сравнению со свободной волей. Настоящая божья искра, умение творить, выбирать не логикой, создавать новое, а не развивать старое. Ей нужна только эмпатия, и она превзойдет любого из нас. Во всем.

Господин Лоссар был действительно влюблен в свои разработки. Они заполняли все его время и заменяли ему семью. Техномагия всегда считалась самым неподдающимся контролю и управлению разделом волшебства, но если магу становилось нечего терять в его жизни, он мог зайти в ней очень далеко. Дальше, чем заходил кто бы то ни было до него.

Рихард потер твердыми пальцами скулу.

— Исследования институтов и волшебных школ Королевства Таллэ всегда сначала вгоняют в тупик своей этической составляющей, но потом осознаются с большим уважением. Элюирователи, например, крайне интересная вещь была бы в идеальном мире, где такое не будет использоваться во вред. Всякое можно сделать подобным прибором, поверьте мне. Те, что берут одиночную пробу, просты в использовании, но слишком страшны по специфике. А то, что стоит в Вурхейме, вообще уже, простите, ни в какие ворота не лезет.

Рихард сел удобнее и быстрым почерком написал на листе бумаги несколько строк. Выглядело это все, как деловое письмо, но раз писалось на листе из блокнота, то можно было верно решить, что с вдресатом письма Лоссар на короткой ноге.

— Вы же ученый, Вас это заинтересует. Как говорится на праздниках сумасшедших разработок — не повторяйте подобное дома. В данном случае, в своем мире, — он протянул письмо Адаму. — Вас со студентами пустят в административный корпус Вурхейма с моим сопроводительным письмом, там можно посмотреть и на полные элюирователи, и на частичные, и на множество иных занимательных приспособлений, которые находятся в использовании этой клиники. Врачи там работают, конечно, негуманные. Но ученые весьма талантливые.

— Да што ш вы такие быстрые?! — нарочно шипилявя и едва успевая примкнуть к группе фотографирующихся товарищей, Ойш на скорую руку поправила волосы и улыбнулась в камеру, надеясь, что ее выражение лица сейчас не смахивает на те, что обычно печатают на стендах "Их разыскивает полиция". — Ч-и-из!

Налетев со спины на группку ребят, Ваня высунула голову между чьими-то плечами и вскинула руки вверх.

— Мезюки-и-и-и-и!

— Мезюки-и!

Кесса тут же принял позу летящей гопник-галки, упал на корты куда-то рядом с Ури и выставил козу обеими руками.

— И-и-и-и!

— Мезюк-и-и-и, — протянула Ася, улыбаясь максимально дурной улыбкой и растопыривая руки. Эта фотография должна была обязательно получиться. Тургенева собиралась повесить копию у себя в башне.

Анук рассмеялся. Фотография с ректором и с мужчиной, который создал Ерему. Хотелось читать молитвы и улыбаться. Мальчишка даже повернул голову на фразу Адама про бандитов. А потом громко протянул "мезюки" и понял, как глупо это звучит.

— В Вурхейм? — шепотом сам у себя спросил он и сглотнул. В больницу. Гессит зажмурился и попытался вернуть себе улыбку. Почему-то идти в больницу было страшно.

За мезахистами, что торопились фотографироваться, было приятно смотреть. Минерва искренне и по-настоящему улыбнулась, смотря на их счастливые лица. Но на фотографии её не было — общие фотографии вызывали у неё непреодолимую тоску. Отпив ещё немного лимонада, сотрудница откинула запутанные волосы назад. Про Вурхейм Вескер была наслышана, и идти туда не очень хотелось. Но что поделать, раз уж приключения зовут.

Миру ничуть не смутило, что они прокричали название своего учебного заведения, так как занята она была скорее чужим разговором. Говорили о Вурхейме. Туда можно было попасть не только в виде пациентов и отбитых людей, но и как на экскурсию. Слава прислушалась к внутреннему "я", чтобы понять, хочется ли туда еще раз. Хотелось. Но только для того, чтобы увидеть людей живыми.

Лилу старалась не моргать и улыбаться. При слове "Вурхейм" улыбка сама собой деформировалась в недоуменное "о". Она была наслышана об этом месте, да что там, ей на ушко пошептали, что в их времени оттуда даже псих сбежал. А сейчас их приглашают прямиком в ту самую замечательную больницу. Чувства у Хант были смешанные — с одной стороны, ей ужасно хотелось во всем разобраться и узнать, с другой, по сердцу кто-то прошелся когтистой лапой, предупреждая о возможных опасностях. Но разве ж Даля когда-то слушалась свою интуицию?

— Это было лучшее фото за всю местную историю, — поднимаясь, сообщил Лёнька в воздух. Наверное, стоило протянуть руку или ногу помощи лежащему Ури, пока взрослые договаривают — этим он и занялся.

— Отличное фото будет, — пробормотал Никки под нос и выбрался из толпы. — Надеюсь, фотопленка переживет путешествие домой, в Эндор.

Ури перестал ржать, как конь и начал подниматься держась за Ленину руку. Все орали совсем не то, все были ненормальные.

— Вы самые крутые ненормальные, которые только были в моей жизни! — утирая слезы сказал Деште-Лут.

Надо было сказать что-то типа "Мезюки — это каша из бананов по местному рецепту", но пусть это остается тайной и просто странным проявлением чувств.

— Фото и правда будет отличное, повесим в рамочку на стену в столовую.

— Благодарю, — Адам принял письмо Рихарда, взмахом руки уменьшил его и спрятал в нагрудный карман для сохранности. — Нам это будет определённо интересно.

Он был заинтригован. Даже, кажется, взволнован самую малость. Всё же посетить Вурхейм самому без посредников в годы расцвета — кто бы мог подумать, что не придётся приложить ради этого ни капли труда. Судя по бумагам, которые хранились теперь в Мезе, учёные в Вурхейме были действительно выдающиеся и жестокие. То ли удача, то ли Лоссар был неумерно проницателен, несмотря на свой увядающий гений.

— Возможно, что мы с вами встречались на магических конференциях, господин Лоссар, я там частенько бываю. Меня очень интересует воссоздание людей. Не вполне то, чем занимаетесь вы, но не менее интересно. Я бы хотел как-нибудь пообщаться с вами по более серьёзным научным вопросам. Но явно не сегодня. Вы устали, мне кажется, а мы вас отвлекли. Прошу прощения. Примите мою благодарность.

И Адам протянул Рихарду руку для прощального рукопожатия.

— Я был бы рад вам помочь чем-нибудь. Но боюсь, это не в моей власти. Надеюсь, ваши исследования увенчаются успехом. Долгих лет жизни, уважаемый.

Лоссар поднялся на ноги и кивнул Кэре. Та твердо взяла его под руку.

— Мы пойдем, господин Доу, до Рахи не так-то просто добраться, а время уже позднее. Остановиться на ночь мне в Королевстве больше, увы, не у кого.

Он кивнул, и оба жителя островов Корги вскоре скрылись.

— Будет очередной шедевр украшать наш Эндор, — Чарли провёл ладонью по лицу, убирая улыбку, и отошёл в сторону. Окурок отправился в ближайшую урну, купленный металл — в карман. Беседу Адама и Рихарда он благополучно проворонил, частично улавливая её обрывки и что-то там про Вурхейм, и теперь пытался восстановить их в памяти подобно мозаике с кучей недостающих деталей.

— Мне кажется, мы только что сказало что-то, что спалило нас, как солому во время пожара! — Нуки закрыл глаза рукой, а потом начал хохотать. — Ай, и плевать. Какой шикарный день-то! Куда мы дальше, господин ректор?

— А ну-ка! Это кто тут! Детишки? Ну-ка ко мне! Молодые детишки — резвые мыслишки! — раздались возле мезюков вопли. Кричавшим был гном типичного вида: невысокий, поперек себя шире, борода до груди, на голове шлем. Только вот шлем был не военный или горнодобывающий, а летный. Гном ловко схватил Аэлину и Кьяру за руки и повел к длинному столу, заваленному невообразимыми приборами неясного назначения.

Приборы подрагивали и постукивали, щелкали какие-то шестерни и тумблеры, считались импульсы на зеленых экранчиках и бегали стрелки вольтметров, похрустывал ток в кое-каких проводах, а кое-какие выглядели настолько ненадежными, что напоминали старую ветошь.

— Бюро невообразимых патентов в вашем распоряжении! Ну-ка ну-ка! — заорал он снова, игриво потолкав локтем в бедро Mарсель. — Число от одного до сорока, а я вам тех.задание! Называйте! Вот сейчас называйте прям, а я вам кое-что в ответ! Посмотрим-посмотрим!

— Так, Ойша, мы идем искать газировку. Если я сейчас не попью, я хлопнусь в обморок. А я дама не легкая, вы меня не поднимете. Семь! — услышав вопрос, проорала Ася.

— Я обожаю лотереи этого города! — откуда-то издалека донесся крик Вани. У стола предприимчивого гнома она была уже через секунду, как будто не стояла только что возле прилавка на другой стороне улицы. — Тридцать шесть!

Гессит дернулся к Маше. И только потом понял, что ей ничего не угрожало. Он подошёл к тем сотрудникам, которых увели за рук, и обратился к гному:

— А можно и мне? Тридцать девять, пожалуйста.

Аэлина была больше удивлена тому, что встретила кого-то ниже себя, чем тем фактом, что её фактически запихали куда-то.

— Семнадцать!

— Подожди-подожди. Я нашла нам развлечение, — потеряв мысль о "мужчина, не трогайте мое бедро", притормозила Петю Марсель. С тех.заданиями Маша не сильно дружила, но шанс развлечься упускать не стала. — Мне двадцать два, товарищ. Очень красивое число! Сделайте его еще и удачливым мне.

Чарли даже растерялся от неожиданности, завидев бородатого гнома.

— Четыре!

Отсмеявшись и вернув-таки Ури в состояние стояния, Лёнька обернулся на крик. В принципе, пока светлые глазоньки застилали слёзы смеха, ориентироваться он мог как летучая мышь, только на слух и чужие вопли.

Кажется, там опять предлагали работу. В принципе, лучше уже быть не могло, но можно было попытаться.

— С Йоблем, единица!

— Не могу больше смеяться, — простонал Кесса и прополз на четвереньках несколько метров, пока не встал с зелеными следами на штанах.

Про Вурхейм он сделал вид, что не слышал. Решать проблемы по мере поступления — его конек.

— Двадцать восемь!! — Проорал он гному и отбежал к лавке с чем-то жареным.

— Двадцать семь, пожалуйста.

Лиззи с нетерпением ждала результат.

— Я тоже хочу поучаствовать! Двадцать пять!

Слава услышала что-то про газировку, выследила Асю и подошла-подплыла к ней.

— Шестнадцать, товарищ! Люблю это число! — Вескер натянула на лицо дружелюбную улыбку. Предстоящее приключение так и не уходило из головы. Вурхейм — штука страшная, по словам кошковцев, что там были.

— Двадцать три, — тоже подала голос Лилу, скорее на автомате, чем осознано. К местным лотереям она не привыкла, но видя, как спокойно и даже охотно участвуют остальные товарищи, тоже включилась в игру.

— Девять, — буркнула Лизбет, с удивительной настойчивостью.

Должно же было это число хоть когда-нибудь принести ей что-то хорошее.

Кьяра рассмеялась, чувствуя, как её волокут к столу, заваленному разной всячиной: проводками, резисторами, лампочками, кнопочками, переключателями. Товарищ, притащивщий их к завалам чудес техники и механики, был забавным, его голос — хрипловатым и в то же время высоким, словно детским, и почему-то располагал к себе. Кастро на мгновение задумалась и назвала число:

— Давай-ка двадцать шесть.

— Что происходит, о триединый? — проморгавшись, Ойш уперлась глазенками в скачущего вокруг сотрудников гнома. — Ладно, я уже в который раз за поход числа говорю. Давайте три по традиции.

Ребята наперебой расхватывали числа. Кажется, сегодня они готовы были выполнять вообще любые задания и кидаться в любые приключения, такой уж выдался день.

— Охохо! — толи возликовал, толи расхохотался гном. — Мастер Ойванван сейчас кое-что вам загадает.

Он развернул длинный пергамент, на котором значился список приборов под порядковыми номерами.

— Моя тарантайская мастерская выпускает лучшие из удивительных приборов. Мы делаем все, что только возможно, придумываем прямо на ходу, все у нас в руках спорится и получается! Ну-ка посмотрим, могли бы вы у нас поработать? У каждого из вас есть число и прикрепленное к нему название прибора. Расскажите — а то и нарисуйте — как выглядит этот прибор и принцип его работы? Вот вам ручки и листы пергамента, если хотите рисовать, вот вам я, если хотите говорить! Как опишете и нарисуете, суете руку мне в карман и берете себе два дуката! Ахаха! — гном развеселился и показал карман. Это был здоровый мешок, который лежал отдельно от одежды господина Ойванвана и никак вообще к нему подсоединен не был.

— Так! Прибор, значит, для поглаживания котов, — Саша чуть отстранилась от Лотты и придвинулась к, судя по росту, гному. — Ну, Это легко. У меня, знаете ли, есть кот. И чтобы его погладить, этого поганца надо сначала изловить. И еще приготовить йодный маркер, потому что руки он расцарапывает в кровь. Неважно. Прибор для поглаживания котов. Разместить всякую техническую начинку можно, например, в ошейнике и какой-нибудь красивой висячей блямбе. А делать он будет следующее: начинаешь ты, значит, чесать кота за ухом, а прибор выводит в воздух полупрозрачную надпись "сильнее". Или там "левее". Или вообще "лучше почеши шейку". Мне хорошо, коту хорошо, аптекам тоже хорошо, потому что я перестану совершать на них разбойничьи набеги.

Ведьма вспомнила своего рыжего паршивца, фыркнула, передернула плечами и отошла обратно к Шарлотте. Рисовать она в текущих обстоятельствах не могла, зато вымечтанный прибор описала со всем жаром, который в себе нашла.

Мира задумчиво покрутила ручку в руках. Она не очень представляла процесс курения, так как не испытывала к этому интереса и любопытства, но надеялась, что попала в точку с местом выхода дыма.

— Это прибор для смахивания дыма от сигареты в сторону. Устройство крепится на ухо, когда человек курит, устройство крутится на конце, отгоняя дым, будто то дым с кончика сигареты или выдыхаемый дым.

Белова без стеснения засунула руку в мешок, вытащив два дуката. Теперь она не была совсем нищей!

— Ха! — не удержалась от громкого возгласа Лисбет.

Прихватив пару ручек, желтого и голубого цвета, Бэтти сделала быстрый набросок. Красиво рисовать она всё равно не умела, поэтому сильно не старалась, делая изображение почти схематическим. Через пару минут трудов, девчонка уже была готова представить своё творение общественности.

— Дамы и господа, прибор для измерения степени красоты! Называется "Зеркало". Подходите к прибору, заглядываете, улыбаетесь. Если прибор треснул, значит вы суперкрасивы. Прост в применении, недорог, недолговечен.

Расправившись с заданием, Лизбет забрала честно заработанные два дуката, добавив их к уже имевшимся пяти.

— Богатею на глазах. Как бы не зазнаться, а?

Ада восторженно хлопнула в ладоши, аккуратно принимая писчие принадлежности из рук гнома и бросив встревоженный взгляд на Джейка, принялась за рисование. Получалось откровенно не очень, но студентка решила все же не отчаиваться.

В итоге получилось что-то весьма забавное, но определённо странное. Впрочем...

— Прибор для измерения коэффициента ума относительно нуля.

Ури приподнял бровь, потому что даже вселенная подсовывает ему упреки. Единственный прибор для измерения коэффициента ума относительно нуля, который Деште-Лут знал, был он сам.

— Ложка попадает в рот, значит ты не идиот. Если ходишь по прямой, то пока что не больной. Этот прибор должен быть похож на револьвер. На нем будет написано "Осторожно, заряжено, не стрелять". Если человек дурак, то он приставит прибор к голове и выстрелит. Значит его коэффициент ума ниже нуля.

Деште-Лут запустил руку в мешок и вытащил два дуката. Лаже с кружкой ходить по площади не пришлось.

Экки решила поупражняться в красноречии. Не так уж часто она речи толкает.

— Переносной крематорий — это что-то вроде помеси чемодана и робота-дракона. Вместо гребня у него на спине выдвижная ручка, что бы можно было поднять и нести, или просто поднять на необходимый уровень. Вместо лап — колёсики, что бы удобно было возить. Принцип действия прост — говоришь «Переносной крематорий, фас!», указываешь на то, что нужно кремировать, а дальше лучше отвернуться. Ну или разделить объект кремации и мирно посидеть у огня, периодически закидывая конечность-другую. Скорость кремации может регулироваться, так что всё можно сделать как за две минуты, так и растянуть удовольствие на пару часов, пожарить зефир там...

Экки закончила и смущенно почесала нос. Что-то с мыслей о Вурхейме несло её не в ту сторону.

— Искусственная пиявка, говорите вы. А я говорю вам — их есть у меня. Был у нас в таборе один добрый мужик, звали его Миш. Миш был со странностями. Вы сейчас спросите, кто без них, а я отвечу — не сравнивайте с Мишем.

Это была долгая история. Чтобы рассказать ее целиком, Ване потребовалось бы все время этого мира до взрыва, поэтому Ваня прикинула, что совершенно никуда не спешит и ради доброго рассказала готова слегка поджариться.

— Миш был уверен, что лошади, они идут на хозяйскую кровь. Чтоб вы понимали, кровь из воздуха не достанешь, а вся эта мокрота портила нам репутацию. Семья моя, семья — это ма, я и Пеша — занимались исключительно честным бизнесом, никакой резни позволить себе не могли. Миш долго топтался и спорил, но после двух выстрелов и крепкого слова ма подостыл. Моя ма, она такая. Идет на кровь хлеще лошадей. Так вот, о лошадях. Миш же был уверен, что те идут на хозяйскую кровь, ну в смысле чуят. Вот он и придумал такую штуку типа пиявки, из плотной кожи с зубцами, ну, как настоящая. Знаете, есть такие пиявки — сунешь ногу в озеро, а она уже и сосет. Эта так же. Бывало, пробирался в хозяйский дом, приставлял к хозяйской ноге, а потом лошадей выманивал. Лошади, конечно, ни на какую кровь не велись. Их на хлеб выманивали. Но Миш думал, что он молодец.

Ознакомившись со своим предметом, Доминик хмыкнул, взял ручку и что-то увлеченно строчил. После, предварительно откашлявшись, Ник зачитал свою писанину вслух:

— О, поводки для пчел — новейшая разработка для пасечников и тех, что любит свое личное пространство! Ваши пчелы летают опылять сорняки? Мёд получается действительно "липовым"? Обратите внимание на поводки для пчёт! Практически невидимая и невесомая энергетическая нить окутает ваших крылатых питомцев без всякого вреда их здоровью и удобству. Нити соединяются с коробкой-контроллером, размером не более спичечного коробка — вы всегда сможете носить его с собой! А если работа пчеловода вам чужда, воспользоваться поводком можно в иных целях — соберите свою непобедимую армию и отвоюйте личное пространство у назойливых прохожих, любопытствующих товарищей и соседей по транспорту! Потому что наш прибор — уникальная разработка, позволяющая направлять ваших пчел только туда, куда вы пожелаете. В подарок к нему можно получить таблетки-батарейки, которые обеспечат вас продуктивным отдыхом надолго!

С чувством выполненного долга, заводчанин отдал листок бумаги гному, а деньги тут же спрятал в карман. Пока не отобрали.

— Это "Губозакат-1955"! — явил своё детище гному Рыженький. — Тут, значит, два валика, один как асфальтоукладчик, второй пупырчатый и смазан клеем, потому что нижняя губа нежнее и больше, с ней нужно аккуратно. Вставляете губы трубочкой между этих штук. Всё склеивается, а сверху как раз шлифуется катком и вуаля! Губы закатаны, за рецептом для раскатывания обращайтесь в специализированные магазины вашего города.

Вслед за предоставлением чертежа, Лёнечка быстро так обследовал так называемый карман. Два дуката легли в ладошку как влитые.

— Ойванва-ан! — на кавказский манер повторила Донован. Эта фамилия ей пришлась по вкусу, хотя бы потому, что была созвучна с её собственной и легко выговаривалась. Шарлин взялась за лист пергамента, глянула в свое задание и хохотнула. Наскоро нарисовав примерную схему, алхимик довольная своим изобретением презентовала его Ойванвану.

— У меня прибор для порки, господа! Аппарат с хлыстом, который может как использоваться вручную, если прокручивать механизм за синюю ручку, так и автоматизированно с помощью кнопок "ВКЛ" и "ВЫКЛ". На изображении представлен провинившийся, где хлыст из толстой кожи оставляет болезненные ссадины на его спине. Вот. Также используется таймер для автоматизированного режима.

— Нарисовать, описать... ай ладно, не умею адекватно делать и то, и другое! Ну держитесь, сейчас расскажу, может лучше будет, понятнее, что такое машина для покраски ногтей!

Переняв у гнома склонность к громкому воспроизведению информации, Ойш еще несколько раз выкрикнула что-то невразумительное, а после задумалась. Минуты на две. А затем встрепенулась и принялась рассказывать увиденное в фантазии.

— Ну в общем. Смотрите. Это нечто, похожее на швейную машинку старого образца. Допустим, в основной ее части будут всякие выемки для того, чтобы залить краску необходимых цветов. А на том месте, где на обычной машинке строчат — подвижный манипулятор со съемной насадкой для разных узоров на ногтях. И пусть машинка сама работает, автоматически, если простой узор, и с некоторыми штуками на основном корпусе для манипуляций со стороны мастера в случае необходимости. Как вам?

— Охохо! — Чарли вытянул вперёд руки, сцепив пальцы, и приготовился писать.

Покусав казённую ручку, он ею же почесал голову, пару раз плюнул через плечо и склонился над пергаментом.

"Прибор для заплетания кос на бороде выглядит как трёхпалая металлическая рука. Каждый "палец" оснащён насадкой-наконечником, способным захватить прядь волос и перевести её в необходимое положение, и имеет гибкую структуру, позволяющую изгибаться под немыслимыми углами. Пальцы закреплены на вращающейся в обе стороны панели, прикреплённой к обтянутой кожей ручке. Принцип работы прост: выбираете нужный режим при помощи переключателя на ручке (лайтовый/хипстерский/солидный/священник), жмёте кнопку запуска — наслаждаетесь отдыхом. Прибор за две минуты приведёт вашу бороду в превосходное состояние, даже если вы косплеите бомжа. В комплект входят насадки на пальцы, позволяющие укоротить бороду, помыть её и покрасить в модный оттенок сезона".

Заполучив два заслуженных дуката, Чарли отбежал скорее метров на тридцать и спрятал золото в карман.

— Прибор для кормления голубей — самокатящаяся машина, состоящая из контейнера (непробиваемое клювом стекло) с едой для голубей (зерна), контейнер подсоединен к корпусу, из которого в контейнер вставляются трубки (по ним еда попадает в раскидыватели). Так же внутри корпуса находится двигатель средней мощности, которые обеспечивает движение прибора и его работу, а так же насос, с помощью которого из контейнера зерна поступают по трубкам в четыре механические руки, заканчивающиеся раскидывателями (небольшими коробочками с отсеками), из которых зерно раскидывается птицам. Перемещается прибор на трех подвижных колесиках, а так же имеет три стабилизатора, которые выдвигаются при остановке прибора, — на одном выдохе рассказала Лилу. Она не была сильна в механике, но надеялась, что ее идея была понятна, да и рисунок на перагменте должен был помочь.

Кесса быстро нахватал рекламных буклетов с ближайших столов, стащил сладкую колу и принялся где-то тут же найденными ножницами клепать коллаж. Буклеты он резал, а приклеивал сладким из банки. Он не умел рисовать от слова вообще, зато хорошо вырезал! Не быстро! Но нормально! Мальчишка зачем-то еще поджег край бумажки, чтобы реклама его машины была более устрашающая и внушительная.

— Коляска Нимбус 2018! Летает неделю без подзарядки! Изрыгает пламя во время попытки украсть младенца маргинальными личностями! — Кесса замахал бумажкой перед гномом и потыкал пальцев в наклеенные колеса. — Три слоя резины на резине! Море резины! Тормозит от фразы "Васька, стоять!", чувствительна к крикам ребенка! Заряжается через обычный USB от любой техники или розетки, а если вы оформите платную подписку на год — привьет ребенку музыкальный вкус включением колыбельных на гроуле.

— Разорите! Разорите старика! По два дуката на моську, ну-ка! Ну-ка взяли! Мы платим за патенты!

Было очевидно, что все эти патенты господин Ойванван продаст ну совсем не за два дуката, а за все двадцать два, а то и больше.

Ловко записав все и запомнив, он продолжал весело пощипывать близстоящих студентов и подмигивать особо симпатичным девушкам из толпы. Среди гномов толстячок считал себя весьма привлекательным.

Мира засунула деньги в карман рюкзака и взглянула на сотрудников Мезы.

— Ребят, а где вы остановились? Покажите дорогу хоть. Спать хочу, сил нет!

Всё ещё хохоча и капая слёзками радости попеременно то на мостовую, то на сотрудников, Лёнька ухватился за чью-то руку, надеясь, что это родная какая-нибудь рука, а не местный андроид.

— Нам срочно надо что-нибудь купить, — промаргиваясь, сообщил, как оказалось, знакомцу, мальчишка. — Пока тут до конца ещё всё не закрылось, а дорога назад не забылась. Еды, воды, механизмов, Нуки?

— Мазохизма? — Брысь улыбнулся и пошёл в сторону прилавков. — Мороженое, но без мяты, яблоки с вереском и давай, может быть, крутые очки? Чтобы видеть, не знаю, насколько человек крут. Или пижаму из металла. Или книгу "Как воспитать трудного ребёнка, если ему за 18", подарим её Адаму.

Гессит улыбнулся и остановился возле стэнда с резинками с ИИ.

— Такую хочу, Лёнька, — произнёс он. — Чтобы стихи читала.

Кто бы мог подумать, что у каждого из мезовцев будет столько дельных идей? Будь у них чуть больше времени и иные цели, они бы вполне могли задержаться на выставке в качестве участников и, возможно, заработать неплохое состояние, но слишком уж сильно светиться им наверняка не стоило.

Бэтти с тоской посмотрела вслед тем, кто собрался продолжить прогулку, ощущая как от ярких красок и запредельного количества увиденного начинает болеть голова. Спрятав вилку в карман к монеткам, северсталька отправилась на выход, собираясь вернутся в гостиный дом.

Рик сгреб монетки, заодно обдумывая, не станут ли они антикварными в родном времени.Но, пожалуй, для этого деньги были недостаточно старыми, и только их история действительно была ценна. И, естественно, запрещена к разглашению. Дампир сфотографировал издалека северстальскую выставку, выбрав ракурс чтобы вошла светящаяся вывеска. это стоило потом показать коменданту. Может, он даже вспомнил бы этих работников... Еще Рико высматривал в толпе лицо брата, то есть, то, что он случайно обрел. МакАлистер полагал, что настоящий владелец внешности по какой-то случайности мог оказаться на той же выставке, и от возможности наличия более похожего на Ника близнеца становилось неуютно. Определиться с покупками так и не удалось, и полукровка вместе с близнецом отправился в гостиницу, заодно намереваясь прогуляться по расцветающему ночными огнями городу, добавить еще несколько колдографий в коллекцию, а заодно обсудить увиденное.

— Если хочешь, то давай! — восхищённо согласился Лёнечка, оглядывая резиночки. Он, в принципе, тоже не против был какой-нибудь ИИ-шной штуки, лишь бы Память на родном заводе не посчитала её потом за соперницу. Подхватив мятного мальчишку под локоток (всё-таки кудряво-лохматым надо держаться вместе), Рыженький тыкнул куда-то на соседнюю палатку с механизмами. — А заводных лягушек каких-нибудь найдём тут? Как ты думаешь? А стихи тебе будут читать такие, какие ты любишь? Их можно будет загружать через сеть? Я бы тогда ещё что-нибудь такое пан Сталю взял, а то вернёмся с отдыха, а даже без магнитиков.

Дети, довольные и позвякивающие дукатами, разошлись, и Адаму тоже пора было двигаться в сторону гостевого дома. Он бы с удовольствием провёл третью ночь без сна, чтобы не тратить драгоценное время, но силы были ещё более драгоценными.

Психиатрическая лечебница Вурхейм располагалась посреди живописных полей неподалёку от шумного Чудного квартала. Широкое голубое небо, щебетание птиц, близость лиственного леса — всё производило крайне мирное впечатление. Заведение можно было принять за санаторий.

Старинное викторианское здание терялось в высокой траве и тянулось к облакам многогранными крышами и остроконечными башнями. На одной из башен посверкивал стальной флюгер, неподвижный в жаркую безветренную погоду. Кирпичные стены насыщенного оттенка жжёного кирпича грелись в лучах заходящего солнца. Здание окаймляла высокая каменная ограда, оберегающая пациентов от внешнего мира, однако ворота были распахнуты в ожидании тех, кто решит навестить местных жителей. Навещали их не то чтобы часто. Увидев красоту и благоустроенность лечебницы, многие родственники с чистым сердцем оставляли там своих близких, постепенно забывая о них.

Сквозь толстые кованые решётки можно было разглядеть ухоженный внутренний двор. Зелёные коротко стриженные газоны, чистые дорожки, белые аккуратные лавочки, на которых сидели тихие пациенты, которым разрешались прогулки. Некоторые просто любовались природой, другие читали, третьи общались с родственниками или медицинскими работниками.

На ветвях фруктовых деревьев, которые в обилии произрастали во дворе Вурхейма, уже набирались плоды, пока ещё совсем зелёные. Но, судя по их количеству, осенью все газоны будут усыпаны грушами и яблоками. Сквозь переплетение зелёных веток можно было увидеть парадный вход — высокие створки были открыты, сквозь них виднелся вестибюль. Чтобы добраться до него, нужно было пройти по витиеватой дорожке между цветущими клумбами мимо искусственного прудика с крохотным фонтаном.

— Здесь спокойно, — Ива сунула руки в карманы, на расстоянии рассматривая здание психиатрической лечебницы. — Я имею в виду, действительно хорошо. Наверное, осенью выходят на работы по сбору яблок, общественно-полезный труд и все такое. Ойш, хочешь зеленое яблочко?

Сделав в воздухе неопределенный жест рукой, она убрала выбившуюся из-под заколки прядь и обернулась на Адама, привычно находя ладонь Ойши своей, чтобы не разбегаться по территории.

У самого выхода из хостела Ася увидела Доминика, который, кажется, был наглядным пособием по переутомлению от жары, и решила, что вместе путешествовать лучше, чем порознь. Поэтому всю оставшуюся дорогу Тургенева вещала Доминику о прелестях печатной прессы и сговорчивости жижевских нищих.

— А здесь ничего так, и не скажешь прямо, что тут попираются права человека, и открыто всё, как только никто не сбегает, — Ася цокнула языком на открытые ворота. — Впрочем, да, я не очень люблю больницы, даже такие опрятные. Особенно такие опрятные. Хочется в них искать червоточину. Но это я о чем, да! Больницы вообще дело полезное.

— Как же здесь красиво... Но вы правы, Ася, вы правы.

Едва не добавив предательское "было" в голос, Доминик заикнулся и прервал вдохновленную речь. Несмотря на предчувствия, этот Вурхейм не испугал полукровку тяжелыми воспоминаниями, напротив, разбудил дремлющее любопытство. Заводчанин скромно улыбнулся проходящему мимо больному и спрятал взгляд под буйной челкой

— Хорошо, что мы сюда только в гости, правда, товарищ Тургенева?

Сложно сказать, чего именно Бэт ожидала от психушки, но явно не того, что увидела. Территория вокруг здания Вурхейма в самом деле походила на санаторий, а люди, что были во дворе, совершенно не напоминали психов. Правда, и Чудной район здесь совершенно не напоминал... Девчонка даже мысленно не решилась назвать его тем, чем он станет спустя какое-то время.

— Здесь, конечно, здорово, но всё-равно как-то не по себе, — призналась она, проходя через открытые ворота.

— Лотта, мне кажется, местный воздух вызывает во мне паранойю, — прошептала Лилу, крепче сжимая руку подруги.

Лилу впервые каталась на трамвае. И от этой первой в ее жизни поездки впечатлений, кажется, было много больше, чем от всех дневных событий. Завороженно смотря на проплывающие мимо пейзажи, волшебница постепенно расслаблялась, словно позабыв, куда они едут. Может быть, ничего и не случится, они просто сходят на экскурсию, и все. Но стоило девушке выйти на нужной им остановке, как всю расслабленность словно рукой сняло. Живописность больницы, яркость красок и абсолютная умиротворенность, царившая тут, вызывали в Хант абсолютно противоположные чувства, словно все это было очень качественными декорациями к будущему хоррору.

— Знаешь, Лилу, очень напоминает милый дом престарелых, — говорила Шарлотта своей подруге, не расцепляя с ней рук. — Так и не скажешь, что здесь тебя "обесточивают" в плане магии. Или проводят сеансы электрошока и лоботомии.

Шарлотта глянула на читающего мужчину в белом махровом халате. Он забросил одну ногу на другую и перевернул страницу. Почувствовав на себе взгляд, он резко поднял голову и ничего не выражающим взглядом посмотрел на Донован. Она хотела было отвернуться, но он словно смотрел одновременно и сквозь нее. После ей даже показалось, что он посмеивался над ней. Как еще развлекаться, если не пугать странные делегации, рассматривающие тебя чуть ли не в лупу.

Опасаясь проверок на входе, Рик был вооружен только волшебной палочкой, с которой расстаться все же не решился. И даже с ней одной ощущал себя недостаточно укомплектованным на все случаи жизни, как того обычно требовали Жижи. Вид Вурхейма доверия не внушал. МакАлистер даже вспомнил, что панически боится врачей и всего, что связано с лечением. А страх отнимает возможность взвешивать решения и вообще хорошо думать. Но отступать перед ужасами Рико не привык, поэтому напускал на себя предельно беззаботный вид, заинтересованно глазел по сторонам и помалкивал, чтобы не выпустить на волю поток нервных вопросов и просто глупостей. Молча, пожалуй, было больше шансов сойти за умного, соответствуя ожиданиям ректора.

Чарльз был по-настоящему удивлён. По слухам и рассказам ребят, побывавших в уже жижевском Вурхейме, он вырисовывал в своём воображении совершенно иную картину, полную жутких монстров и устрашающе атмосферы. Очевидно, в нынешние времена лечебница переживала период своего расцвета, когда можно было не особо беспокоиться насчёт рассудка пациентов и возможности их побега. Хотя открытые двери и ворота всё же настораживали.

— Вот это ничего себе, — пробормотал Чарли, на всякий случай вцепившись в ладонь Аэлины своей. — Выглядит мило и уютно, как дом престарелых, где все бабули-дедули счастливы и дни напролёт играют в лото и домино, наивно верят передачам о политике и дружно живут бок о бок.

В окрестностях Вурхейма было удивительно спокойно, до неприятного спокойно. Щебетание птиц резко контрастировало с вчерашним выставочным гомоном, да что там, даже с утренней болтовнёй сотрудников над спящим Джоном — Кьяра решила даже мысленно называть его так — Доу. Подслушанный в полуха рассказ Лоссара произвел на неё огромное впечатление и в сознании Вурхейм рисовался в мрачных тонах, что совершенно не соответствовало действительности — живописная дорожка, обрамлённая сочной зеленью и пахнущая медленно наливающимися солнцем плодами, вела к зданию кирпича цвета насыщенной охры, увитого башенками, словно замок.

— Слишком стерильно, — прокомментировала Кастро скорее для самой себя, чем для кого-то ещё. — Кто-то вложил в это место очень много денег. Интересно будет посмотреть окупается ли всё это.

— Петя, щипни меня за локоть. Я не верю своим глазам, — подавившись воздухом, кашлянула Марсель и уставилась на здание психиатрической лечебницы. В пятидесятых она была гораздо симпатичнее той, которую видела француженка в настоящем. Симпатичнее настолько, что пациенты и их родственники, вероятно, говорили, что точно готовы провести здесь свою старость и не только. Но даже похожий на санаторий посреди леса, Вурхейм заставлял напрячься и с подозрением смотреть по сторонам, не давая забыть, что это все же больница для психически нездоровых.

Блимм еще не видела Вурхейм, зато была тесно знакома с "нутыми" людьми. Здание не горело, не было разрушено, никто не бегал в ночнушках и не пытался раздеться перед каждой встречной девчонкой. Чем дальше, тем больше Даша подозревала, что психиатрическая больница на самом деле Меза, а это последняя зона адекватности, где от них пытаются оградить нормальных людей.

— У вас нет чувства, что самое психически нездоровое, что тут есть, это мы?

Трамвайная сеть в Небочёсах была поистине прекрасна. Адаму даже было немного жаль, что в настоящем она безвозвратно утеряна, того и остался, что летающий над городом трамвай. В этой борьбе безоговорочную победу одержал Нью-Ех.

— Чудесное место, чтобы отдохнуть на старости лет, — усмехнулся Кадмон, оценив деревья и тропки. — Внутри, наверняка, даже приятнее. Так что не медлим на пороге, пожалуйста.

И он направился прямиком к главному входу, по возможности подхватывая детей, которые замерли, потерянно оглядываясь, как жертвы синдрома утёнка.

— Господин Лоссар обещал, что нам здесь устроят небольшую экскурсию. Постараемся её добиться.

В широком вестибюле с высокими потолками могли отдохнуть и дождаться своей очереди друзья и родственники пациентов. Это место было обставлено презентабельно, главный врач явно не жалел ни усилий, ни финансов. Высокие потолки украшала белая лепнина, изысканная и не вульгарная. Рядом с крепкими, оббитыми кожей диванами стояли журнальные столики, усыпанные брошюрами, газетами и цветными карандашами на тот случай, если кто-то из посетителей придёт с ребёнком. Или приведёт своё чадо на приём. Высокие окна были украшены несколькими витражными вставками, свет лился сквозь них, как через калейдоскоп, и оставлял цветные следы на полу.

Чуть глубже в вестибюле располагалась стойка регистратуры, а за ней — широкая лестница на второй этаж. За полукруглой стойкой стояла женщина в белом халате. Её пышные рыжие волосы были собраны в строгий пучок и спрятаны под аккуратную шапочку, но продолжали упрямо выворачиваться и курчавиться, так и норовя выпустить неопрятную прядку. Пронзительные голубые глаза были скромно, но выразительно накрашены. Больше никакого макияжа, видимо, женщина позволить себе не могла, из-за чего на её лбу и щеках были заметны незначительные кожные дефекты, которые, впрочем, совсем её не портили. На халате красовался небольшой бейдж с именем "Сестра Милдред".

Нажав на кнопку рядом с микрофоном, который торчал из стола, Милдред объявила мелодичным сдержанным голосом:

— Внимание, пересменка начинается через десять минут. Прошу всех сменщиков направиться к своим рабочим местам, — громкоговоритель разнёс её слова по коридорам Вурхейма. — Вы к кому, господа?

Последние слова были адресованы уже не в микрофон, а к громадной делегации, которая замерла в вестибюле.

— И почему только он с первого взгляда определил, что нам не хватает экскурсии в психушку... — пробормотал Рик, нервно ежась, но вышагивая, куда сказали.— Или что этому заведению не хватает именно нас.

Дампир нашел взглядом брата и немного успокоился. Потом загляделся на Ойшу и даже почти отвлекся от общего гнетущего ощущения. Но не настолько, чтобы совершенно расслабиться и довериться местным обитателям. Хоть в халатах, хоть в пижамах.

— Одним глазком посмотрим, — кивнула Ася и поспешила за профессором Доу, которого она теперь даже в мыслях называла профессором Доу, чтобы не ляпнуть опять про "ректора". — Интересно, как можно добиться такого спокойствия в больнице? Тут же, наверное, есть свои Наполеоны и наследники династии Киррен в двадцать пятом поколении.

Отвечать про то, кто они, Ася не решилась. Во-первых, их тут целая кагорта, так что найдутся желающие, а во-вторых, листочек с посланием от Лоссара все равно был у профессора Доу. Да и старший тут был, как ни крути, профессор Доу. Так что Ася занялась разглядыванием окружающей среды, диванчиков, карандашей и самой сестры Милдред, которая выглядела ровно так, чтобы сознание смотрящего оживилось, но не слишком.

Чтобы не галдеть всем сразу, Доминик многозначительно окинул медсестру придирчивым взглядом, промолчал и мысленно отвел роль делегата ректору. Так сказать, по старшинству.

— Ну что вы, Ася. Поглядите, тут все культурно, не то что у нас, дома. Горожане спокойные, словно круглосуточно под валерьянкой ходят. Видимо, безоговорочно доверяют местным властям свою безопасность, а здоровье — докторам.

Парень внимательно вглядывался в коридоры, вспоминая план эвакуации больницы, семнадцатую палату, щиток в подвале и запертую дверь в морг, второй этаж и кабинет главного врача. Интересно, куда их поведут на этот раз? Что разрешат увидеть?

Далила послушно шла следом за Адамом, поглядывая вокруг. Пациенты не казались измученными или же действительно сумасшедшими. Просто люди в халатах и пижамах. Словно бы они зашли в Ноздохиум. Но Далилу не покидало ощущение фальши. Спокойствие и умиротворенность этих людей — результат употребления лекарств, а может и упомянутой Донован лоботомии.

— Надеюсь, мы тут ненадолго, — вздохнула волшебница. Внутри больницы так же красиво, как и снаружи, в воздухе висел типичный запах хлорки, смешивающийся, тем не менее, с какими-то цветочными нотами. Даля украдкой рассмотрела женщину за стойкой регистрации и продолжила молча обследовать взглядом вестибюль. Она сегодня уже наговорила лишнего.

"Ам репит. Рил Слим Шейди, плиз стенд ап", — внезапно запело в голове у Лотты, и она поблагодарила Йобля, что не сказала это вслух прямо перед Милдред.

Она еще крепче сжала руку Хант, контролируя силу, чтобы не сломать, и двинулась в середину толпы, чтобы не быть ни первыми, ни последними. Донован еще с просмотров ужасов поняла, хочешь остаться живым, и чтобы никто не схватил тебя за ногу — никогда не иди последним.

— Честно говоря, я всё равно хочу увидеть эти самые методы забора магии, — поделилась она с подругой. — Думаю, в прошлом я могла бы здесь работать.

Лилу задумчиво посмотрела на свою подругу и порадовалась, что экс-мыловар все-таки живет в будущем.

Прислушиваясь к восторженным ахам и охам сотрудников вокруг, Кьяра всё больше убеждалась в том, что это место ей не нравится. Кастро любила честные места: если вы занимаетесь ужасными вещами, пусть снаружи всё выглядит соответственно. А это место казалось лживым, поскреби обёртку — и откроет тебе своё прогнившее нутро. Но пока они всего-то видели наружную территорию, предоставленную взглядам случайных зрителей, для выводов было слишком рано. Часть вестибюля, представленная лепниной на белых потолках, и строгая рыжеволосая женщина Кьяре, пребывающей в необъяснимом душевном раздрае, тоже не понравились с первого взгляда.

Ури размышлял. Тут наверняка лечили электрошоком, рентгеном и прочими запрещенными методами. Может быть, где-то в палатах еще делали ингаляции опиумной настойкой. Странно было видеть все это в презентабельном виде. Стойка регистрации не выглядит, как задний фон фильма ужасов, из телефонной трубки не хрипит загробный голос, все светло и чисто.

Сестра Милдред — такая живая и такая деятельная. Неужели и она погибнет в пожаре? Очень бы не хотелось в это верить. Сейчас кто-нибудь из делегации мезанцев скажет кто они и зачем пришли. Скорее всего, сестра Милдред будет говорит с Адамом, потому что он весь беленький. Можно продолжать осматривать помещения и делать заинтересованный вид, хотя, на самом деле было все еще страшновато.

Строгая и сдержанная сестра Милдред производила на Адама исключительно приятное впечатление человека, который не говорит лишнего и не делает глупостей. Настоящий профессионал.

Адам молча продемонстрировал женщине письмо, которое получил вчера от Лоссара. Как ни странно, природная болтливость отказала детям. Некоторые даже забыли поздороваться. Судя по всему, они приняли близко к сердцу сегодняшний урок с полицейским. Удовлетворённо кивнув, Кадмон представился.

— Моё имя Джон Доу, мы представители школы Эндор, прибыли издалека. Господин Рихард Лоссар обещал нам экскурсию по Вурхейму и оснастил вот этим письмом. Кто организует?

К стойке регистратуры приблизилась другая женщина, удивительно похожая на Милдред. Чуть более строгая и неулыбчивая, видимо, сменщица. Милдред уступила ей своё место за стойкой и подошла к гостям. Её румяное лицо, некрасивое, но привлекательное, чуть потеплело от короткой улыбки. Была эта улыбка элементом вежливости с клиентами, или женщина действительно веселилась — понять было сложно.

— Пройдёмте за мной, я провожу вас к господину Вюсту. Передадите ему своё направление и уведомите об экскурсии. Без его разрешения вас не пустят дальше административного крыла. Бахилы наденьте, пожалуйста.

Милдред указала на небольшой контейнер на стойке регистратуры, в котором лежали магические бахилы — при надевании на ноги они плотно облегали обувь, не издавали противного хруста и вообще не доставляли никакого дискомфорта. Медсестра, не дожидаясь, пока все обуются, отправилась вверх по лестнице на второй этаж лечебницы.

Лестница была достаточно широкой, чтобы по ней могло пройти три-четыре человека в ряд. Её устилал мягкий, пружинящий под ногами изумрудно-зелёный ковёр. На стенах лестничного пролёта в большом количестве висели рамки с искусно выполненными холодными пейзажами Исландии. Художник, изобразивший их, явно был мастером — картины были как живые.

Лестничный пролёт переходил в длинный коридор с пастельно-жёлтыми чистыми стенами. По нему время от времени проходили доктора с бумагами или небольшими тележками, на которых везли препараты. Множество бутылочек, разнообразных шприцов, трубок и других, совершенно непонятного назначения.

— И зачем это вам понадобилась экскурсия в такое особое место? — сдержанно поинтересовалась Милдред, с силой заправив обратно в причёску упрямо-торчащую прядь. — Хотите осолить нас новыми клиентами? У нас уж палаты ломятся.

Хант взяла бахилы себе и Шарлотте, впечатлилась их удобству, и таким же послушным барашком последовала за Адамом и медсестрой. Спохватившись, что совсем забыла о манерах из-за своей паранойи, девушка негромко здоровалась с докторам, проходящими по коридору, и старалась держать ближе к стене, чтобы никому не мешать.

— А почему, собственно, ломятся, извините? — одновременно побаиваясь ответа и жутко желая его услышать, вопросил Рыженький.

Как бы ни было жутко от пребывания в таком месте, хотелось рассмотреть все. Рик ловил себя на том, что начинает притормаживать, а то и останавливаться, и тут же спешил вернуться в темп группы. Озвучивать идею, что от халявы не отказываются, наверное, не стоило. В любом случае, куда лучше выглядело, если переговоры вел Адам, а дети, как и положено детям, глазели по сторонам и не создавали проблем. И все же, аэромант пытался рассмотреть местную систему безопасности. Если точнее, то интересовался он противопожарными мерами и тем, что могло бы не выпустить из помещения гостей. Может, хотя бы ради таких целей и надо было посетить столь неприглядное заведение в мирной обстановке.

"Мы просто любопытные придурки", — хотела ответить Аэлина, но сдержалась.

Чтобы надеть на себя бахилы, ей пришлось сесть на пол с грациозностью лося на коньках. С такой же грациозностью поднявшись, она обратно вернула Чарли руку и поспешила следом за медсестрой.

— Много сумасшедших, — с иронией в голосе прошептала Аэль Чарли. — Они у нас просто по улицам не гуляли. Тут каждый третий, наверняка, ещё нормальный.

Шарлотта забрала свою пару бахил у Хант и нацепила их на кеды, запомнив, что есть ноги, а на них бахилы, и при выходе из лечебницы надобно не забыть их снять. Донован, уже наученная опытом приходить домой в бахилах после больниц, устала от непонимающих взглядов и улыбок прохожих в свою сторону. Так легко можно стать социофобом, а потом поедет кукушечка, и загреметь в Вурхейм, как два пальца об асфальт.

Она переключилась на слова подружки Милдред и подумала, что многих клиентов сюда не по расстройствам кладут, если для них даже мест не находится.

— Интересно вообще, с какими диагнозами здесь лежат, — шепнула она Лилу. — Почему-то я уверена, что это лечебница одна из таких, в которую очень просто закинуть непутевого родственника, дать ему пару тестов и сказать, что всё вообще неправильно, иди в палату.

— Вангую, половина из нас уйдет отсюда в бахилах.

Блимм натянула свои и скептически осмотрела ноги. Конечно, ее эстетичность этим было не испортить, но все равно что-то становилось не так, словно ее сейчас приравняли к пациентам.

— Госпожа Милдред, а с какими диагнозами здесь находятся пациенты? — мисс Свиг внимательно посмотрела на Милдред. Все-таки, чтобы работать в такой специфической клинике, нужно обладать стойким характером и крепкими нервами. Хотя с другой стороны, может быть здесь нет "сложных" пациентов и всё достаточно мирно.

Эллен надела бахилы, подивилась как они хорошо сидят, и отправилась следом за ребятами, попутно поглядывая на персонал и заглядывая в открытые двери.

— Хотим узнать побольше о ваших методах работы, — обаятельно улыбаясь, произнёс Адам. — Наслышаны. Особенно о техническом обеспечении Вурхейма. Мало где найдёшь такую богатую коллекцию разнообразных элюироваетелей. Надеюсь, господин Вюст не посчитает это промышленным шпионажем. Только образовательные цели, посмотрите на этих детей, разве они могут что-то украсть? Только знания, уважаемая.

С интересом, он мазнул взглядом по пейзажам на стенах. Художник, который их создал, был удивительным волшебником, это чувствовалось в каждом мазке. Редко увидишь такие сочные краски и такое подробное выразительное изображение волн.

— А что, часто у вас пополнения? Я имею в виду пациентов. Какой-то сезон обострений, быть может? Я слышал, что к вам попадают как буйные диагнозы, так и совершенно обычные, вроде депрессий.

— Ну попробуйте, — женщина с сомнением подняла рыжие брови, не веря, что где-то могут бы приблизиться к достижениям Вурхейма. — Что касается обилия пациентов — жара, сезон, все страдают. Часто к нам попадают с магическим истощением, или из-за стресса. Иногда магические существа, которые не могут справиться со своими инстинктами, — Милдред уверенно вела гостей к административному коридору. — В периоды полнолуния предоставляем для оборотней и других лунозависимых существ особое содержание. Расскажу подробнее, когда получите разрешение на посещение от господина Вюста.

За дверью с табличкой "Административный корпус" скрывался Г-образный коридор. Первая часть коридора заканчивалась узким оконным проёмом, из которого лился закатный розовый свет. Слева от окна в стенной нише был установлен столик, на котором в образцовом порядке лежали новенькие, благоухающие типографией брошюры: "Лечение биполярного расстройства с помощью влажной уборки и сухого молока", "Есть ли жизнь после лоботомии: да, нет, попробуйте еще раз?" и прочие странные наименования. Также на столике стоял дисковый телефон и цветочный горшок, в котором росла изумительной красоты бригамия, а над ней на стене висело несколько рамок. Фотокарточки под стеклом изображали Вурхейм в летнее время года. Среди фотографий здания в разных ракурсах снова затесался насыщенно-зелёный пейзаж прекрасной исландской равнины.

Вторая часть коридора открывалась взгляду после поворота направо, от нее отходило несколько дверей — бухгалтерия, отдел кадров и уборная, если судить по табличкам. Дверь в кабинет главврача находилась в самой глубине коридора, тяжелая и представительная. Справа и слева от нее на стенах висели портреты то ли меценатов лечебницы, то ли бывших главных врачей. Тот, что слева, представлял собой пожилого усатого джентльмена с тремя подбородками и добродушной улыбкой. Тот, что справа, напротив, был примечателен. Мужчина средних лет с вытянутым лицом, которое с трудом можно было назвать красивым из-за неправильности черт. Слишком широко посаженные глаза, длинный хищный нос, выпуклый лоб, неулыбчивый рот с прихотливо изогнутой верхней губой.иТем не менее, лицо это можно было назвать привлекательным и запоминающимся, волевым. Рядом с портретом этого примечательного мужчины висел еще один — в обрамлении круглой рамы расположилась скромная невзрачная женщина в больничном халате. У неё были смешливые карие глаза и ямочки на щеках.

Мирослава отлично помнила, как в прошлый раз здесь было плохо, но теперь воспоминания казались кошмарным сном.

— Извините. А кто эти люди на портретах? — поинтересовалась Слава. Ей было интересно, кто пытался их убить и даже почти успешно, а так же интересовали причины этого: не завидовали же они тому, что мезюки были живыми в отличие от них.

— Главврачи? Лучшие сотрудники месяца? — внимательно разглядывая портреты и нахмурив брови, поинтересовалась Маша, продолжив вопрос Славы. Картины были знакомы, они вызывали чувство опасности и заставляли надеяться, что повторения ситуации в прошлом, которое для пятьдесят пятого было будущим, не будет.

Анук сглотнул. Почему-то больница пугала настолько, что хотелось бежать из неё. Но мальчишка стойко держался и шёл вперёд. Он даже пытался запомнить, как выглядят люди на портретах, какая природа на картинах. Картины, правда, были красивыми, но все же от них хотелось убегать.

Ухватив пару брошюрок и спрятав их в карман, Чарли молча озирался по сторонам, слегка щурясь от заглядывающих в окно закатных лучей. Пока что всё выглядело мирно и благородно, лечебница действительно походила на престижное и уважаемое заведение. Если не брать в расчёт теории о безумных опытах в подвальных лабораториях, которые в голове Чарльза выстраивались в длинную шеренгу, можно было даже расслабиться.

Остановившись возле Даши, сотрудник на время отпустил ладонь Аэлины и выдохнул. Происходящее пока напоминало школьную экскурсию.

— Жизнь после лоботомии есть, если лоботомию не делать, — Ася заинтересованно и с неясным отвращением поглядела на брошюрки, но брать их не решилась. В сознании ее билось неугомонное "не трогаем, не говорим, не палимся". — Ну очень здесь живописно, конечно. Оборотням, говорите, предоставляете? Интересно, да.

Продолжая выдавать ничего не значащие пространные комментарии себе под нос, Тургенева очень явственно ощутила, что, наверное, если ее заподозрят, то точно оставят на месяц-два лечиться. Не могут не оставить, она же никогда не умела притворяться. И никакие уговоры не помогут, и слезы никто не будет с ее лица вытирать. В общем, Ася погрузилась в прекрасные глубины страха психических отклонений и чудесно проводила там время.

У Аэлины проявились типичные для неё замашки: запомнить расположение окна и в какой стороне выход, ориентиры, на тот случай, если коридоры имеют свойство двигаться. Одним из таких ориентиров была брошюра. На ходу пытаясь вчитаться в текст, Элин приподняла брови в удивлении. Её мучал вопрос почему так просто, почему так адекватно? Когда она слышала о психбольницах, то представляла людей в белых рубашках с красными глазами, безумным смехом и медсестёр ни капли им не уступающим в сумасшествии, но, разве что, в белых и кровавых халатах со шприцами. Никак не людей, дающих убежище оборотням на полнолуние и истратившим магический резерв.

Судя по реакции некоторых детей, этот коридор был очень знаком ребятам, которые путешествовали в Вурхейм около месяца назад. Не нужно было быть легиллиментом, чтобы это понять. Но Адам, к сожалению, легиллиментом был, поэтому краем сознания ощутил и даже увидел обрывки воспоминаний. В этих воспоминаниях коридор был обшарпанным, страшным и тёмным. Кадмон вздохнул.

Наблюдать за тем, как красивые и дружелюбные места превращаются в монструозные тени самих себя — было словно следить за процессом разложения. И если бы Адаму не приходилось наблюдать этот процесс слишком часто, ему бы обязательно стало гадливо.

— На портретах, — сестра Милдред кинула короткий взгляд на рамы. — Основатель Вурхейма, его нынешний главный врач и его супруга, светлая память. Обстоятельства её смерти слишком туманны. Не вздумайте упоминать о ней в разговоре с господином Вюстом, если не хотите простудиться.

Милдред постучала пальцем по губам, давая знак гостям вести себя потише, и постучала в дверь. После короткого делового "Да" медсестра кивнула — можно было входить.

Кабинет главного врача был обставлен без излишней роскоши, но со вкусом. Справа от входа располагался крупный диван из дорогой кожи. На низком журнальном столике с витыми ножками лежал раскрытый портсигар с парочкой явно дорогих дорогих сигарет.

Слева располагалось исполинское окно. Кроме того, хозяин кабинета явно был любителем книг — целую стену в его кабинете занимали книжные полки, заполненные разнообразными томами по медицине, психиатрии, увесистыми энциклопедиями, а также полным собранием сочинений Стивена Гудмена. Кроме того, он увлекался химией — таблице Менделеева была уделена специальная ниша в полках.

На стене за тяжелым канцелярским столом висел, видимо, предмет гордости хозяина, судя по дорогой резной раме, — очередной исландский пейзаж. Прямо под ним, дополняя представительную атмосферу, сидел сам доктор Вюст. В нём можно было с лёгкостью узнать того самого человека с портрета — с хищным носом и широко поставленными глазами. Он отложил телефонную трубку и нетерпеливо взглянул на гостей.

— Чем обязан, господа? — спросил он, вздёрнув подвижные брови. — Я бы уделил вам больше внимания, но в процессе напряжённых переговоров с сумасшедшими меценатами, которым самое место в наших палатах, это сделать трудновато.

"И ещё одно окно и, конечно же, тут тоже будут прочные стёкла", — первое, что пронеслось в голове у Аэлины. Доктор, на удивление, ей понравился одной совей фразой про меценатов. Честных людей она уважала, несмотря на то, что они могли вполне оказаться маньяками. С кем не бывает.

— Добрый вечер, — кратко поздоровалась Элин, после чего осторожно встала за остальными, чтобы рассмотреть книги на полке и попытаться найти там что-то необычное. Наткнувшись взглядом на Гудмена, она не смогла сдержать улыбки.

Шарлотта цеплялась взглядом за всё, что могла бы запомнить или как-то обдумать. Например, тот факт, что большинство с ума сходило по Гудмену вместе с Эврикой, привлек ее не меньше, чем сам Вюст. Одновременно мысли прочесть хоть что-то от Гудмена и познакомиться с доктором столкнулись, как поезда из точек А и Б, и Донован ощутила, что никуда ей не деться от выплюнутого ею вопроса.

— Здравствуйте! Как вам последний роман Гудмена? — жизнерадостно спросила она, обратившись к доктору Вюсту.

Сегодня в кои-то веки за мезовчан говорил Адам, ребята словно по волшебству выучили новый приём под названием "дисциплина". Или дневная встреча с ПМБ послужила тому причиной, Чарли не знал наверняка, но и сам предпочитал помалкивать. Хоть Милдред и говорила о заполненности Вурхейма пациентами, свободную палату они найти всяко смогут, если кто-то вдруг расшалится.

"Мамблчук, Эндор, профессор Доу", — повторил про себя Ури, когда они стройной шеренгой ввалились в кабинет доктора.

— Здра-аа-авствуйте, у вас очень приятная лечебница, — сказал он вслух и снова заглох, улыбаясь самой деликатной своей улыбкой.

Видно было, что доктор Вюст очень занятой человек и они свалились ему, как снег на голову. Ури увидел диван, на котором и уснул в прошлый раз ужасным сном, который не разбудил его даже когда начались убийства.

Зайдя в кабинет, Лиззи уже было хотела отрапортовать "Здравствуйте, мы — мамлюки из Энборга, а он сказал, что его зовут Джон, вон тот блондин". Благо суровый вид господина Вюста не дал и слова вымолвить. Поэтому Винчестер молча кивнула в знак приветствия и скромненько стояла в стороне.

— Добрый день, господин Вюст, приятная встреча, — Адам коротко поклонился.

Вторгаться в личное пространство главврача и предлагать ему рукопожатие он не стал. Судя по всему, Вюст был человеком деловым, замкнутым и не слишком дружелюбным. Единственный возможный диалог с таким человеком — конкретика и чёткость.

— Моё имя Джон Доу, я профессор в школе Эндор. Мне и моим воспитанникам посчастливилось получить направление от одного вашего знакомого. Ему показалось, что нам будет полезно побывать у вас на небольшой экскурсии. Если позволите, мы бы хотели её осуществить.

И он передал Вюсту конверт.

Пробежав глазами письмо, которое ему передал господин Доу, Вюст поставил на нём размашистую витиеватую подпись, но возвращать не стал — сложил и спрятал в одном из ящиков канцелярского стола. Автора письма он явно знал. Судя по кривоватой улыбке — мнение Лоссара о методах работы лечебницы знал не многим хуже.

— У нас скоро заканчиваются приёмные часы. Милдред, проведи гостей, продемонстрируй им элюирователи и покажи, где выход, — ещё не завершив разговор, Вюст уже снял телефонную трубку, зажал её между плечом и ухом и принялся набирать телефонный номер. — Передавайте при случае мистеру Лоссару мой горячий привет. А так же напоминание, что я всегда буду рад видеть его в качестве пациента моей лечебницы в случае, если его одолеет ностальгия по семейной жизни. Мы с радостью выделим ему палату-люкс и личную медсестру. Прощайте. Это я не вам, господин Мейерс, здравствуйте. Благодарю, вы очень щедры. Да неужели.

Милдред сделала знак гостям следовать за ней и не отвлекать Вюста от телефонной беседы.

Быстрым и уверенным шагом проследовав по г-образному коридору, медсестра свернула направо и открыла двери кабинета с табличкой "Элю-хранилище". Кабинет оказался широким светлым складом. Его явно оберегали и содержали в стерильной чистоте. Пахло здесь совершенно не по-медицинскому — свежо и приятно. Несколько длинных белых столов, а вокруг них располагались полки. На тех, что слева, аккуратно лежали распылители, на тех, что справа — сменные сосуды разных объёмов, от совсем маленьких, до больших размером с полулитровую бутылку. Каждому стеллажу соответствовал свой код. Отдельно стоял застеклённый стеллаж, где, видимо, хранились инструменты либо устаревшие, либо слишком мощные. Там был, например, странный прибор, похожий на кальян, с длинными трубками, которые заканчивались иглами. И металлические, похожие на огнетушители ёмкости.

Милдред прошлась вдоль полок.

— Что ж, смотрите, любуйтесь, — с усмешкой произнесла она, снова терзая непослушную прядь волос. — У нас здесь колбы и распылители нескольких разновидностей, различаются по уровню забора способностей, а также по чистоте захвата. Мы их используем время от времени, чтобы ослаблять перед процедурами особенно буйных пациентов с особыми способностями. Кроме того, при согласии родственников может быть произведено полное изъятие, или постоянное донорство.

Доминик слегка набычился. Он видел господина Лоссара всего-то десяток минут, но успел проникнуться к ученому светлой симпатией, отчего слова главного врача резанули ему слух. Об этом полукровка думал всю дорогу к хранилищу, пока вид всевозможных элюироваетелей не забрал его внимание.

— О боги, даже подумать не мог, что это настолько поставлено на поток.

По коридорам разнёсся монотонный сухой голос, искажённый громкоговорителем.

— Сестра Милдред, срочно подойдите в восемнадцатую палату к доктору Юон. Срочно, пожалуйста.

Лицо Милдред на мгновение исказилось некрасивой гримасой, после чего снова стало мягким и профессионально вежливым. Она поклонилась и начала ненавязчиво оттеснять гостей к выходу.

— Мне пора бежать, господа, выход вы найдёте сами. У нас заканчиваются приёмные часы. Спасибо за внимание, вы отличные слушатели, надеюсь никогда не увидеть вас в качестве пациентов нашей лечебницы.

Сверкнув улыбкой, сестра проследила, чтобы последний гость покинул элю-хранилище, и заперла за ними дверь. После чего, откланявшись, чуть ли не бегом припустила на первый этаж, чуть не столкнувшись с молоденьким тонким врачом, который нёс целую стопку полотенец. Полотенца рассыпались, Милдред больно ущипнула молоденького доктора за ухо и скрылась на лестнице.

— Куда мы пойдём сейчас, сэр? Ведь не на выход, правда? — Гессит нахмурился и стал говорить тише. — Мы ведь не просто так пришли.

— А здесь знают толк в экскурсиях и гостеприимстве, — Блимм едва улыбнулась. Насколько она помнила, этому месту и людям осталось жить всего два года. И наконец-то ей стало спокойнее за уничтожение Небочесов. Это просто было кармическим. — Взломаем дверь и посмотрим еще раз подробнее? Ну зря что ли приходили.

— То есть мы вольны самостоятельно гулять по лечебнице? Или как-то иначе?

Шарлотта отметила для себя, что обычным людям здесь не очень-то и рады.

— Может прикинуться буйной, чтобы нас приняли с почестями? — предположила Шарлотта, мгновенно скрестив руки на груди. Она даже не успела подпрыгнуть, чтобы мельком глянуть на элю-хранилище. Как самая дешевая экскурсия, где едва ли поспеваешь за гидом, слушаешь вполуха и смотришь вполглаза.

Чарли поморгал, пытаясь привести в порядок сознание. Последние несколько минут экскурсии словно прошли в ускоренном режиме, но от этого не стали менее интересными. Слова Милдред об ослаблении пациентов Чар воспринял неоднозначно: с одной стороны, он прекрасно понимал, к чему может привести буйство больных со способностями, с другой же — не мог отделаться от мыслей, что здесь что-то не так. Наверное, после стольких лет в королевстве паранойю уже можно было исключать из списка пунктиков и переводить в перечень жизненных позиций.

— Знаешь, это всё вот мне напоминает каких-нибудь Людей Икс и прочих мутантов, которых люди якобы пытались вылечить, а в итоге использовали их способности по своему хотению, — шепнул Чарли Аэлине и перевёл всё внимание на Адама.

— Никто ничего украсть не успел? — тихо сказала Аэлина, чтобы слышали только сотрудники, стоящие рядом. В её голове крутились слова Вюста о том, что будет рад видеть Лоссара в любое время в качестве пациента. Сама Аэлина не верила, что всё так быстро и просто и надеялась, что не зря запоминала расположение окон.

— Можем же мы ещё на что-то посмотреть и сослаться, что мы просто заблудились? Правда, таким табором... Лучше было бы разделиться.

— Жизнь полна разочарований, — философски заметил профессор Доу.

Экскурсия вышла слишком короткой, но к лучшему. Адам, дождавшись, когда медсестра их оставит, наложил несколько заклинаний, отводящих внимание и приглушающих звук. Молоденький врач, который минуту назад поглядывал на группу посетителей, некоторые из которых помогли ему собрать полотенца, рассеянно моргнул и принялся очищать свою ношу от пылинок самостоятельно, даже не глядя в сторону толпы и не поблагодарив за помощь, будто вдруг перестал их видеть.

— Послушайте меня внимательно, пожалуйста, — серьёзно произнёс Адам, после того, как убедился, что никто их не подслушивает. — Мне нужна ваша помощь, и вам это очень не понравится. Заранее прошу меня простить. Но ситуация такова, что иного выбора у нас нет. Вам придётся немного отвлечь внимание местного персонала.

Приложив ладонь к пастельно-жёлтой стене, Кадмон на мгновение зажмурился, будто прислушивался к зданию, к его защитным системам и тихому гулу обитающих в Вурхейме людей. Другой рукой он встрепал и без того беспорядочно лежащие волосы.

— Мне необходимо пообщаться кое-с-кем из пациентов лечебницы, — признался Адам вдруг, будто прыгнул с вышки в холодную воду. — Как можно более незаметно, как вы понимаете, а учитывая количество и внимательность здешних врачей — сделать это непросто. Я не могу сейчас полностью посвятить вас в обстоятельства моего плана, но поверьте, он поможет нам избавить Жижи в нашем времени от токсичной Прытки. Ничего смертельно-опасного для жизни от вас не потребуется, я всего лишь деактивирую магнитные замки на дверях палат.

Адам чуть поморщился — собственный план его не вполне устраивал, но лекарство должно быть горьким.

— Энное количество пациентов выберутся на свободу, некоторые из них — буйные. Вашей задачей будет сдержать наступивший хаос. Поиграйте немного в догонялки, помогите врачам, мне нужно будет буквально двадцать минут времени. Справитесь?

Блимм пожала плечами, на мгновение сощурившись на ректора. Весьма не часто все шло по его плану. Очень редко эти планы предполагали, что все выживут. И вовсе никогда не было, чтобы по итогу никто не пострадал. Главное, чтобы в ход сейчас никто не пустил лук со стрелами, мечи и прочие запасы.

— Справимся, Адам, — палочка ловко прыгнула из кармана в ладонь сотрудника.

Чарли не понимал, почему вдруг решил довериться ректору после долгих лет скептицизма и подозрительности в отношении его затей. Может, всему виной была ностальгия по былым временам, когда мезовчане учиняли беспредел в не предназначенных для того местах. Как бы то ни было, Чар был готов. Убежать, во всяком случае, он успеет.

— Будем надеяться, что никто не пострадает. Иначе все жертвы окажутся на вашей совести, господин Кадмон, — мрачно посмотрев на ректора, согласилась на эту безумную затею Далила. Просто потому, что другого выбора не было, если Невструев-младший решил чего-то добиться, он этого добьется.

— В прошлый раз нам тоже обещали избавиться от Прытки, а закончилось все взрывом... — Рико вздохнул, понимая, что сейчас для таких споров точно не время. — Простите. Сделаем, что в наших силах. Надеюсь, нас не прихватят вместе с пациентами... Главное, не снимать бахилы, чтобы видно было, что мы не местные.

Северсталец вытащил палочку, готовый к ударному труду.

— Догонялки с буйными? О да, это наш профиль, только и ждали, — улыбнулся Нук и вдруг серьёзно кивнул. — Конечно, сможем, сэр.

Анук чуть отошёл от ректора и почесал затылок. На самом деле, чего ждать от больных, Нуки не знал, но очень хотел верить, что все будет хорошо.

Ива посмотрела на Адама и вскинула брови, очень внимательно пытаясь разглядеть в ректоре пацана, который вчера носил кепку и пил колу, едва ли не обливаясь.

— Господин Кадмон, — помассировав переносицу, она нахмурилась. — Вы же опять отправляете нас в какую-то задницу, а. Да что за дерьмо.

Повернувшись к Ойше, цыганка закусила изнутри губы и задумчиво их пожевала. Близко общаться с буйнопомешанными ей не улыбалось. Особенно с теми, кто получит доступ ко всему.

Лёня буквально почувствовал, как пыль, Окраинская щебёнка и холодные шипучие волны Аорты подползают со всех сторон. Нет, город бы прекрасен, Вурхейм — спокоен, как престарелый спаниель, а ребята — счастливы, потому что никого не требовалось бить и всякое такое, но чувство свободы, когда, наконец, можно было творить и вытворять, едва ли с ног не сшибло. И Адам насовсем стал родным-родным, потому что все кусочки паззла сошлись и на образ человека, спящего со своими студентами, наложился образ того, который отправлял их сжигать театр и вот это всё. Мальчишка глубоко вдохнул и заулыбался, хотя казалось бы, зачем!

— Это наше, Адам Янусович.

— Нет, — тихо произнесла Адара, всматриваясь в силуэт лекаря и стараясь не переводить взгляд на незаметно появившегося врача. Или это она такая невнимательная, да? — Если отвечать на Ваш вопрос честно. Впрочем, мы постараемся справиться в любом случае, профессор Кадмон. Иначе попросту быть не может. Хотя-я-я... Человеком с которым Вы хотите поговорить является житель палаты номер семнадцать. Или же кто-то из наших "давних знакомых"? Какой никакой символ, так сказать.

Доминик едва сдержал очень красноречивый вздох, представляя товарища ректора с пациентом в одной руке, и с элюировое-что-то-там во второй. Это было бы вполне в его духе.

— Конечно, товарищ Доу, мы постараемся все сделать в лучшем виде. В крайнем случае, не поломаться сразу. Лучше бы нам при этом держаться подальше от кабинета главного врача. Он кажется весьма прозорливым типом.

С нелепой жалостью во взгляде, Ник наблюдал за молодым доктором с полотенцами. Тот заботился о работе и не представлял даже, что сейчас может начаться.

— Уже начинать? — шепнул Ури.

С каждым словом нового плана, улыбка Деште-Лута становилась все шире и шире, того и гляди лицо треснет. После стольких мучительных часов ожидания, скованности и скуки, разрешено было творить то, к чему лежала душа сотрудников Мезы.

Возникло мимолетное видение о том, что Вурхейм не от взрыва погиб. Может кто-то подтасовал факты и лечебница разрушилась после набега монголо-татар в которых издалека признавали студентов Эндора.

— Ок, общение — наше все. Хотя я сомневаюсь, что кто-то станет с нами разговаривать по-хорошему.

— Кто-нибудь удивлен? — вздохнув, уточнила Саша. — В принципе, профессор, было достаточно очевидно. что вам что-то нужно и оно нам не понравится. Я в деле, разумеется.

Бегать по больнице девушке не хотелось, но Адам уже в любом случае снял замки. Особого выбора у них и не было, так что пусть все будет хотя бы условно по согласию.

Губы Донован задрожали. Её даже немного тронуло такая доверенность на бесовство. Она закатала рукава воображаемой рубашки и отсалютовала Адаму, как бы говоря, чтобы он не беспокоился о собственной безопасности. Какую бы опасную чертовщину он там не творил, Шарлотта, как это было написано в одном пафосном журнальчике из Нью-Еха, подавала бы ему пули из-за спины. Она не была уверена в правильности трактовки, но суть уяснила.

Начав приседать, вытягивая руки перед собой, Лотта была готова ко всему.

— Без проблем, я думаю, — для буйных пациентов лом стал бы радикальным решением, но все же. Придется обойтись смекалкой и поглядывать за Машей, чтобы вовремя прийти на помощь. В конце концов, за такой неприятный шлепок по щеке ребятам полагалась компенсация, и предложение ректора звучало именно так. Петра перекатилась с пяток на носки и обратно.

— Когда начинаем?

За свое короткое пребывание в Мезе, у мисс Свиг так и не сформировалось отношение к господину Кадмону. Эллен с ним практически не пересекалась и на общее дело, до сегодняшнего дня, не ходила. Она слушала разные рассказы сотрудников: у кого-то Адам вызывал презрение, кто-то его боялся, а кто-то, наоборот, боготворил. Мисс Свиг же до сих поря не смогла разобраться, какой он человек.

— По ситуации, товарищ Кадмон. По ситуации.

Как типично — Кьяра возвела очи горе — последняя надежда Авалона Адам Кадмон и его гениальный план в который он, конечно, не подумал посвятить своих детишек заранее. Но как можно в чем-либо его винить — они сегодня устроили такой балаган в гостиничной комнате с участием подозрительных оперативников и нелегитимных Конфундусов, что рассказать этой ораве о своих, предположительно секретных, планах и надеяться на то, что никто ничего не выболтает в процессе, не было возможным. Идея Кьяре не нравилась категорически, но это в ней говорила рациональная часть. Часть, помнящая морскую соль и раскалённое южноамериканское солнце, согласилась с тем, что иногда для лучшего результата нужен риск. Диверсия казалась, в общем-то, неплохим вариантом. А ещё Кастро надеялась, что некоторым заключённым удастся выбраться. Она не знала чем это может грозить Малым Небочёсам, но мысль о лоботомии нравилась ей ещё меньше.

— Поехали! — процитировала Кастро своего советского героя и сжала в кармане вчерашние приобретения — трусы с ретро-принтом большого размера и надорванную пачку презервативов.

— Спасибо, — кивнул Адам, отчасти пораженный такой активной отдачей от детей. — Я ни в чём не уверен, впрочем, как обычно. Но я вам доверяю. Займите позицию в вестибюле у главного входа, там больше места, туда побегут. Приготовьтесь, но лишний раз не подавайте виду, что знаете о том, что произойдёт что-то странное. Берегите себя, пожалуйста. Я постараюсь справиться как можно быстрее. Действуйте по ситуации.

Голубые глаза вдруг пошли красными прожилками, на висках проступили перья, через мгновение белый ворон скользнул вперёд по коридору и скрылся за углом.

В вестибюле было спокойно и мирно. Медсестра у стойке регистратуры, подменившая Милдред, консультировала молодую семейную пару и показывала им, как пользоваться бахилами. На диване неподалёку сидел, видимо, их ребёнок. Синим карандашом он подрисовывал пышные усы Стивену Гудмену, чей портрет красовался на передовой газеты. Лечащий врач вёл одну из пациенток с прогулки.

Вдруг громкоговорители хрипнули и под потолком Вурхейма разнёсся скрипучий сигнал тревоги. Двери палат распахнулись. Из них появлялись ошарашенные больные, сперва робкие, ещё не понимающие своего счастья. Но уже было слышно, как в глубине левого корпуса поднимался крик. Медсестра на регистратуре испуганно вскрикнула и потянулась к красной кнопке, которая видимо должна была закрыть центральный вход, но тут к ней подскочил совершенно лысый подвижный человек в больничной робе. Взвизгнув от радости, он стукнулся своим выпуклым лбом прямиком в переносицу медсестры, и захохотал ещё громче, когда она повалилась на пол. Семейная пара в испуге побежала к ребёнку, который, ничего не понимая, хлопал большими глазами.

Начинался хаос.

Врачи, застигнутые врасплох, не могли сдержать напор десятков больных. Некоторые из них причитали и плакали, другие чуть ли на стены не лезли, бросаясь на первого встречного.

— Хенли, брось! Отпусти ее! — молодой мужчина в форме сотрудника Вурхейма отчаянно замотал головой и продолжал держать в специальном захвате женщину неподалёку от регистратуры. Ее можно было бы назвать красивой — гордый профиль, густые, правильной формы брови, миндалевидный разрез ярко-голубых глаз. Ее можно было назвать очень красивой, если бы не изогнутый в страшном крике рот, надломленные брови и вытаращенные глаза. Хенли охнул от неожиданности, когда пациентка извернулась, пнула его в колено и снова закричала. Звук был удивительно тонкий, входящий резкой болью, дрелью в виски. От женщины вдруг рванула ударная волна, сотрудник и все, кто были в радиусе нескольких метров, отлетели или упали, а абсолютно вся одежда присутствующих на этаже людей, включая мезанцев, стала напоминать пижамный наряд, такой же, какой был на самой женщине.

Анук Брысь понял, что все плохо. Во-первых, его одежда стала очень уж сильно напоминать пижаму. Во-вторых, его листья от страха стали липнуть на лоб. В-третьих, Адам открыл двери.

— Твою мать, — крикнул Брысь и вдруг рванул с места в сторону выхода. Он пробежал по коридору, посмотрел на портреты, быстро пробежал по лестнице и рванул вперёд, чтобы достать до стойки.

— Нужно нажать на кнопку, — Гессит рванул к регистратуре. Добежав, клоп остановился и начал искать кнопку. Наверное, нужно было искать красную. Красная кнопка была. Нуки остановился и вдруг задумался, не помешает ли тревога ректору. И нажимать на кнопку не стал.

Оказавшись в вестибюле, Ася попала уже в самый разгар событий. Об этом говорили барабанные перепонки, которые грозились лопнуть от крика какой-то, видимо, оперной певицы. В отставке.

— Силенцио! — палочка сама собой оказалась в руке девушки, направившей оную на крикунью. — О да господи Триединый боже, помолчи! Остолбеней!

Не обращая внимание на смену одежды, Чарли ошарашенно смотрел на созданную Адамом суматоху и не знал, что предпринять в первую очередь. По идее, они должны были отвлечь сотрудников больницы, но с этим неплохо справлялись и сами пациенты. Наблюдать за ними, конечно, было интересно, но продуктивности мезовчанам это не прибавляло.

Быстро оказавшись у подножия лестницы, Чарли уловил взглядом семейную пару с ребёнком и инстинктивно бросился к ним, загораживая от больных и выставляя перед собой палочку. Толку наверняка будет не так уж много, но хоть что-то.

— Протего! — выпалил он первое пришедшее в голову заклятие, стиснув зубы от неприятного звука и буквально пытаясь завернуть уши в трубочку.

Паника и хаос — их Лил не любила и немного боялась. Паника и хаос всегда шли рука об руку с травмами, ранами и даже смертью. Когда она оказалась в вестибюле, вокруг разверзнулся ад или его филиал. Волшебница хотела помочь медсестре за стойкой регистратора и даже швырнула в пациента скомканными брошюрами, но потом ее оглушило криком, кровь резко запульсировала в висках и Лила упала на одно колено, схватившись за голову. Все шло не по плану. Хотя о чем она — не было никакого плана. Прошептав "Протего", Хант с трудом поднялась на ноги, борясь с головокружением, и тут обнаружила, что на ней пижама, такая же, как на пациентах Вурхейма. Она вздрогнула и вцепилась пальцами в ткань — не иллюзия.

— Что за чертовщина тут происходит? — отступив к своим товарищам, воскликнула Далила.

— Чудесно. Просто, дырку в небе над этим гребаным вороном, чудесно, — зло процедила Блимм, лишившаяся не только своей одежды, но и содержимого карманов.

— Инкарцеро, — не как человек-паук, но тоже ничего, отмахнулась заклинанием девушка на одного из слишком ретивых санитаров, принявших ее за пациентку.

Практически на автомате выставляя вокруг себя воздушный щит, Даша попыталась в этой толпе отыскать своих. Чем дальше, тем проще было им огрести сейчас друг от друга.

Аэлина долго не думала. С трудом поднимаясь на ноги и уворачиваясь от нападающего психа с вытаращенными глазами, она бежала к семейной паре с ребёнком. Там уже Чарли выставил щит. Создав несколько собственных копий, Аэлина заставила их бегать вокруг них, отвлекая больных.

— Нам нужно увести их куда-то, где безопасно. Хотя бы относительно. Здесь слишком громко! — почти срывая голос, кричала Элин.

— Твою мать! — зажав уши руками, Ваня машинально отпустила руку Ойши, и их бросило в разные стороны. Цыганку протащило несколько метров ударной волной и вписало в тонконогий столик со стоящей наверху вазой. Приподнявшись на локте, девушка ошалело осмотрела вестибюль и на секунду зажмурилась, делая глубокий вдох. Она не колдовала, не умела махать прутиками, из которых сыпались искры, могла только говорить и говорить, и сейчас ей действительно стало страшно.

— Давай, Ваня, это все равно, что драка в баре. Бывало и хуже.

Процедив себе под нос еще что-то матерное, Ива вскочила на ноги и повернулась к громиле на полусогнутых.

— Эй, ты! Ты очень хочешь начать жрать книгу. Она вкусная, как суп твоей маменьки. Ты. Хочешь. Есть. Книгу.

Обычно она заставляла деревенских ребят есть землю. Но выбирать уже не приходилось.

Адара сильно ударилась о пол и сдавленно застонала, кончиками пальцев прикасаясь к ушибленному месту. Теперь становилось определённо ясно то, зачем все же этих людей держали в подобном месте. Вытащив припрятанную палочку из белокурых локонов, ведьма взмахнула ею, прошептав что-то на подобии "Фините Инкантем". Получилось ли? Времени, чтобы заняться оценкой своего собственного состояния не хватало, а посему сотрудница плавно переключилась в сторону, прячась за регистрационной стойкой да время от времени бросая прицельные оглушающие заклинания.

Экки отлетела вместе со всеми, больно ударившись спиной о стену. Ошарашено поднялась и первым же делом схватилась за карманы. Дротики были на месте. Экки нахмурилась и постаралась оценить ситуацию. Получилось плохо и нецензурно. Все были одинаково одеты, узнавала она только своих. Кого надо отвлекать? Кого ловить?

— Айвинн! Нужно перекрыть главный ход! Там электроника, это по твоей части! Я постараюсь отвлечь! — крикнула Экки, срываясь с места на бег в сторону стойки и кнопки управления. Мелкая, худая и увертливая, для отвлекающего манёвра Экки всё же годилась. Только бы не попался кто тоже владеющий магией.

Шарлотта не ожидала, что сирена заорет так громко в самые уши. Она собиралась отвлечь всех своим планом, но миссия с кражей ребенка стала невыполнимой, и Лотта, как матерый Том Круз, помчалась куда-то в хаос, совершенно сшибленная с мыслей, что делать дальше.

Словив какого-то пациента, обрадовавшегося своей внезапной свободе, Донован взяла его под руку и начала что-то бегло объяснять.

— Я бы вам врезала, но вы слишком милый старикашка, пойдемте обратно в палату.

Вероятно, еще не отошедший от транквилизаторов, он давил лыбу и послушно шел обратно. Запихнув его за дверь, Шарлин закрыла его внутри помещения и побежала на подмогу остальным.

— … всех святых мертвей, — пробормотало совсем рядом с Далилой и в ту же секунду рука с тонкими и красивыми пальцами ухватила ее за лодыжку и резко дернула на себя. От неожиданности сотрудница рухнула на пол, ударившись подбородком и локтями о мягкий коврик коридора, а ее голую лодыжку уже обнюхивал и примеривался цапнуть зубами миловидный юноша с огромными, орехового цвета глазами. Выражение его лица было максимально счастливым.

Какой-то безумец с перевязанными глазами, необычайно чутко и ловко реагируя для слепого, бросился на Анука, но вместо того чтобы откусить ему ухо или попытаться убить, горько разрыдался. Руки у безумца были необычайно цепкие, объятия совершенно удушающими.

— У неё были такие красивые глаза-а-а, — взвыл он и принялся оттаскивать мальчишку подальше от регистратуры, будто тот был его единственной надеждой на искупление.

На место поверженных сразу приходили другие.

— Нет, стойте, — Гессит начал моргать и пытаться убрать чужие руки. — У неё? У кого? Какого цвета были её глаза?

Анук передумал дёргаться и решил, что лучше послушать, если человек плачет. Он чуть вытянул шею, чтобы было возможно говорить, и выпустил листья, чтобы человек хоть немного отошёл.

— Что с ней произошло? Почему вы плачете?

Экки на ходу вынула дротики, по одному в руку. В коридоре творилось чёрте-что. Где-то с боку мелькнули рыжие кудри Миры, но Эк уже было не развернуться. Она была уже возле стойки. Плотно сжав губы, Экки бросилась за Ануком и слепым пациентом. Дротик — не особенно грозное оружие, но если воткнуть его с обратной стороны коленной чашечки, что-то обязательно почувствуется. А при росте Экки и привычке чуть что приседать, это не составило проблем.

В голове ураганом вертелись обрывки услышанных сегодня от Оуэна слов, руки были мокрыми и ледяными от волнения, да и в целом так-то сердечко пошаливало, но у Лёньки как второе дыхание открылось. Вокруг творился хаос, от которого, если честно, хотелось сбежать как можно быстрее, но что уж поделать за ректора и двор!

— Ник! — высоким голосом крикнул Лёнька, пытаясь отбиться от рук одного из слепленных. Спустя пару мгновений стало ясно, что своими тонкими руками ни от кого он не отобьётся, так что в ход пошла ловкость в сочетании с флешбеками былой трусости. Лёнька обмяк, свалился на пол мешком и спешно нырнул под ноги пациента. Идея заключалась в придании ему скорости и смирения путём леща об затылок, но от неё пришлось отказаться, потому что руки слушались плохо. — Побежали, эй, догонишь — сам сдамся!

Хаос и безумие. Этими словами можно было охарактеризовать едва ли не любую экскурсию, в которой принимали участие сотрудники Мезы, однако сейчас всё было буквально. Чарли всё ещё не мог прийти в себя и обрести хладнокровность мыслей, стычка больных с медперсоналом и мезовчанами вводила его в замешательство. Одинаковая одежда лишь усиливала неуверенность: страх задеть своих не позволял Чарли переходить к полноценной атаке.

— Твою ж налево, — он посмотрел на Аэлину с её иллюзиями и, рассудив, что она справится и без него, умчался на противоположный край помещения, где обзор был лучше, растолкав по пути несколько пациентов. — Импедимента! — выкрикнул он в спину очередного больного.

Саша видела несколько схваток, но заклинаниями на всякий случай решила не разбрасываться, пока не схватят лично ее. Было бы очень неприятно попасть в кого-то из своих и оглушить потенциально способного сопротивляться товарища.

Девушке показалось, будто она чувствует чей-то внимательный взгляд на лопатках, и ведьма на несколько мгновений отвернулась от холла, пытаясь понять, был за спиной кто-то или нет. Были. Синёва вздохнула, встала и принялась мягким. ласковым голосом уговаривать людей вернуться обратно вглубь больницы, потому что снаружи, как она себе это представляла, могло быть опасно.

Тоска по зачем-то оставленному ножу стала очень яркой. Им можно было хотя бы припугнуть особо буйных пациентов за неимением магических способностей. А пока оставалось лишь отступать и пытаться замаскироваться при помощи пижамы под своего. Джейк включил внимательность на максимум, опасаясь, что кто-то из пациентов нападёт со спины. Но все это дарило адреналин, поэтому Джейк, пускай очень глупо для подобной ситуации, улыбнулся.

МакАлистер понимал всех тех, кто стремился к свободе. Тем сложнее было встать на сторону санитаров, и никого не выпускать. Особо настойчивых все же пришлось попробовать усмирить оглушающим заклинанием, чтобы не навредили сами себе. Оно же было направлено на амбалов, угрожающих заводчанам, но за точность прицельности полукровка не поручился бы в такой обстановке и без привычки к стрельбе заклятиями из палочки. Вообще, хотелось какого-то супер-приема, чтобы раз бахнуло, и все вокруг упали, как елочки от тунгусского метеорита. А приходилось работать аккуратно и точечно. Да еще успевать опознавать своих. Хоть бы боевую раскраску сделали... Подумалось, что тут-то браслеты и могут пригодиться, но это было слишком неважно именно сейчас.

Бэтти ощущала себя во всём этом безумие, как морская свинка в клетке среди тушканчиков. Психи носились вокруг. Кто-то пытался причинить вред другим, кто-то себе. Последних было даже жаль и девчонка не могла понять, к кому ей бросится в первую очередь. Заприметив кого-то, кто пытался расшибить себе голову, заводчанка попыталась оттащить его от решетки, уже заведомо представляя, что может за это поплатиться. Вырубить хоть кого-то с помощью магии она возможности не имела и сейчас много бы дала за какое-нибудь подходящее лекарство, но хватать непонятные медикаменты в спешке было бы неразумно, потому приходилось полагаться только на физическую силу.

Шарлин становилась серьезнее, когда психические больные пациенты то и дело покушались на сотрудников, друг на друга, на персонал и на здание в целом. Донован схватила стоящий в вестибюле стул и выставила его вперед, держа навесу, чтобы в случае нашествия этого апокалипсиса на неё, ей было чем отбиваться. Она дважды за вылазку пожалела, что не взяла чёртову палочку.

Ругаясь самым нелепым матом, который был в ее арсенале, Шарлин бежала с боевым криком на психов, чтобы то ли прикинуться своей в доску, то ли напугать хоть как-то и отвлечь, маяча туда-сюда со своим деревянным оружием.

— Мамблчу-у-ук!

Аэлин мысленно прикинула.

— Если они за пару минут устроили здесь такой кавардак, то через десять минут здесь будет бойня, а через двадцать — поле из трупов, — последние слова она сказала гораздо тише, вспомнив о том, что рядом находится ребёнок, а орать сейчас и вовсе не обязательно. — Аэлина, к слову.

Представилась она незнакомке, одновременно пытаясь делать больше и больше копий. Было легче, когда она на что-то отвлекалась и не нервничала. В данном случае -на новую знакомую.

Блимм попыталась вновь взять себя в руки. Убить Адама к чертовой матери можно и потом. Если они, конечно, еще с ним пересекутся, чего не мог обещать никто. От вида всех разновидностей психов, бальзамировщица и сама была готова сойти с ума, просто чтобы не испытывать столько отвращения от окружающих тел. На секунду Даша поблагодарила Триединого, что у нее не было с собой оружия, иначе она бы за себя не отвечала.

— Зубы убрал, — рявкнула девушка на сумасшедшего, почти вгрызшегося в ногу Лилы, банально вломив тому в висок и оттаскивая подальше от лурейки. Заклинаний, которые не разнесут половину этого места, она вспомнить уже не могла. — Сколько, говорите, минут двадцать?

Буря утихла, хотя, конечно, вокруг продолжали бесноваться люди. Ури теперь не знал, кто тут нормальный, а кто не очень, потому что потерял волну сумасшествия. Оставалось только пытаться утихомирить тех, кто слишком много орет и ведет себя неадекватно. С ними парень боролся в прежней манере, но перед ударом спрашивал каждый раз: "Прошу прощения, вы ненормальный?". Если человек кивал или начинал, к примеру, кусаться, Ури стукал того в лоб. Если начинал вырваться, то Ури стукал того в лоб. Если удивленно хлопал глазами, Ури стукал того в лоб. К сожалению, иного выбора не было, но хотя бы соблюдались границы вежливости.

Далила испуганно вскрикнула, но голос ее заглушил ковер. Зубы сильно прикусили язык, привкус крови заполнил рот, и в голове зазвенело еще сильнее. Она резко приподнялась на локтях и обернулась на того, кто уронил ее. Ореховые глаза смотрели прямо в душу и, кажется, готовы были ее поглотить. Страх сковал волшебницу, она завороженно смотрела, как юноша открывает широко рот, а его лицо неумолимо приближается к ее ноге. Она бы быстро врезала какому-нибудь зомби, монстру, или просто нежити. Но это был человек. Сумасшедший, со сломанной судьбой и затуманненным разумом. И ей не хватило духу пнуть его.

Но его хватило Даше. Лил словно в замедленной съемке смотрела, как парень отлетает в сторону и падает в отключке. Она даже спасибо не смогла выдавить. Борясь со слабостью и страхом, девушка с трудом поднялась и начала обстреливать ближайших пациентов остолбенеем, надеясь, что не попадет в кого-нибудь из своих, что могло очень резко уменьшить их шансы на выживание.

Маша широко раскрыла глаза, медля на минуту и крайне странно рассматривая Нука, решившего побеседовать с каким-то безумцем. Казалось, что разговаривать с психбольными сейчас — последнее, что надо было делать. Пациентов в коридоре становилось больше, запаха крови, отдающего железом, становилось больше. Людей, которые сейчас пытались вырваться наружу, было жалко. Обращение Пети она пропустила, зачем-то хватая за руку одного из вырвавшихся пациентов, оттаскивая его назад и пытаясь повалить на пол, чтобы не дать ему повторить судьбу товарищей по больнице.

Увернувшись от всех атак, необычайно ловкая женщина оскалилась и скрылась в толпе.

Кнопка утонула в столешнице, но ничего не изменилось — главный вход всё так же был распахнут, привлекая всё больше и больше больных. Некоторые прорывались с боем, другие пытались проползти под шумок, прокрасться мимо врачей и собственных демонов.

Из-за угла вылетело на гостей не то животное, не то какой-то монстр — существо двигалось чрезвычайно быстро и, только врезавшись со всего маху в одного из молодых людей, стало понятно, что это чрезвычайно сухой и лысый старик. Его беззубый рот был похож на открытую в беззвучном вопле черную дыру, откушенный язык ворочался в гортани. Старик согнулся и резко прыгнул. Он был очень быстр и в следующие секунды успел сшибить нескольких сотрудников, оттолкнуться от стойки регистратуры и врезаться в парня и зазевавшуюся девушку. Через мгновение он оказался уже на другом конце коридора, просто прыгая по телам и головам людей, как мячик.

Прямо на потолке плясал не известно как удерживающийся там сухопарый мужчина с такими длинными конечностями, что они торчали из форменной робы, как обрубки. Он хватал всех попавшихся ему под руку за волосы и дико хохотал.

— Кажется, — тихо пробормотал плачущий на ухо Ануку. — Кажется, её глаза были голубыми. И я их вырвал. Почему же глаз теперь нет у меня!

И он снова разрыдался.

— Мы все сдохнем, — бросив быстрый взгляд в сторону, Ваня наклонилась и быстро подтащила к себе Ойшу за локоть. Все, что происходило вокруг, напоминало вакханалию — она понятия не имела, что делать и куда себя деть. Единственным желанием в принципе оставалось забиться в какую-то щель, откуда не выскребут.

Бросившись к распахнутой входной двери, Ваня навалилась на сворку плечом, глухо ее захлопнула и с силой саданула, чтобы звуком привлечь внимание кого-то из колдующих.

— Я умею вскрывать, а не закрывать, епт, шибаните ее кто-нибудь вашим заклинанием или что вы там орете!

Мимо мисс Свиг промчался один из пациентов, который толкнул Эллен в живот. Никакого сильно удара не было и вполне можно было удержаться на ногах, но беда состояла в том, что буквально вчера девушка свалилась в гостинице с отравлением пиццей и сейчас пребывала не в лучшей своей форме.

Мисс Свиг позеленела и закрыла свой рот двумя руками. Ей срочно требовалось в дамскую комнату или хотя бы к ведру. Больше всего Эллен боялась опозориться перед остальными сотрудниками, поэтому действовала быстро и решительно. Перед нужной ей комнатой стояли два парня с сумасшедшими глазами, которые заприметив мисс Свиг, неожиданно издали громкий вой и скрылись за дверьми туалета.

— Это дамская комната! — возмущенная таким хамским поведением, Эллен позабыла о своем пищевом отравлении и распахнула двери. Несчастные, испуганные пациенты забились в одну из кабинок, где мисс Свиг их и закрыла. Девушка автоматически взглянула на себя в зеркало над раковиной и ужаснулась: красные глаза и фиолетовые синяки под ними, взъерошенные волосы, неестественное зеленое лицо. Да, пожалуй, мисс Свиг — девушку из рода чистокровных волшебников-аристократов, можно было смело сейчас принять за невменяемую и особо опасную пациентку лечебницы.

— Мне кажется, вам нужно успокоиться, — прошептал Анук. — Пойдемте, сядем.

Мальчик сглотнул. Не хотелось причинять боль человеку, который держится за плечи. Не хотелось кричать. Но нужно было что-то делать. Клоп мягко похлопал человека по спине.

— Возможно, вам было плохо, — юноша нервно провел рукой по спине мужчины. — Вы могли причинить себе боль. Но сейчас ведь все позади, да? Вам лучше. Давайте сядем и поговорим. Хотите поговорить со мной?

С трудом уворачиваясь от беснующихся (и заодно стараясь не смотреть на обнимающегося с сумасшедшим Брыся, потому что сердце стыло), Рыженький подбежал-таки к столику, где лежали те самые заветные карандаши и, смахнув их на ближайший диван, потащил предмет мебели к Ваньке и прикрытому выходу. Сложно, но можно!

Едва столик был придвинут к створке, мальчишка рвано вздохнул и обернулся, пытаясь понять, что ещё можно сделать. Диван он бы сам он точно не дотащил.

— Коллопортус! Сильнее ничего не знаю, Вань! Надеюсь, на дверях нет защиты от таких вещей!

Мира упала и ушибла локоть, который по глупости подставила под себя при падении. Взвыв от боли, клоп перекатилась на спину и прижала ладонь к ушибленному месту, старательно растирая его. Токката смогла здраво мыслить лишь спустя какое-то время. И первой мыслью стала: почему бы не отталкивать этих психов от выхода из здания. Может, так она могла бы быть полезной. С помощью кольца девушка притягивала в противоположную сторону тех, кого успевала заметить. Но это не всегда хорошо получалось.

— А говорили, что их сейчас много! Да их не просто много, их очень много! — Умей Мира использовать крепкие словечки, она бы точно их применила в данной ситуации, но она не умела, а потому обходилась тем, что есть. — Выход! Перекрыть выход!

Слава постаралась перекрыть путь пытающимся сбежать больным.

Вернув свое внимание двери, Доминик укрепил заклинание Аси своим методом колдовства, вплетая в нее запирающее заклинание, точно такое же, которым запирал свою мастерскую.

— Здравствуйте, — около Анука внезапно появился мужчина, лохматый, но неряшливо одетый — рубашка пижамы сидела задом наперед, одна штанина закатана, отросшие волосы давно нечесаны. Рыдающий пациент почему-то жутко его испугался и мгновенно сбежал.

— Прошу извинить за мой вид, — он ласково посмотрел на ближайшего парня и белозубо улыбнулся, — я пытался убежать от того, кто выскребывает мой мозг каждый день выскребывает, скребется ложкой, до кровавой корочки, до корки! — Последнее он почти что провизжал, но тут же снова тепло и по-доброму улыбнулся сотрудникам. — Я — Филипп.

Мужчина погладил парня по голове и вдруг резко присел на корточки, закрывая себе макушку руками с узловатыми искусанным пальцами. Он со все той же светлой кивнул, мол, идите дальше, а сам сжался в комок и так остался сидеть, вжавшись в стену.

— У Филиппа нету гриппа — это раз! — Из-за поворота появилась низкая и полноватая девушка, марширующая под ритм, который ей отхлопывал больной на коляске. — У Филиппа два бронхита — это два! — Коляска с парнем двигалась сама по себе, а за парочкой бежал мужчина, похожий на сотрудника больницы только испуганным и сосредоточенным выражением лица. — У Филиппа нет гастрита, но зато Филипп убитый! — Девушка визгливо расхохоталась, подпрыгнула и поравнялась с сотрудниками. У колясочника оба глаза были белесые, как парное молоко, а мужчина все продолжал бежать за ними так, будто для него одного время шло в режиме слоумо.

— Рекурсия трансденции! — Громко выкрикнула девица, проходя мимо ближайших мезанцев, а колясочник успел ласково погладить их по рукам, незряче перебирая пальцами одежду.

Все, на что хватало Блимм, — не попадать оглушающими заклинаниями по своим же, хотя отличить их становилось все сложнее. Особенно тех, кто не колдовал. Особенно с учетом того, что на самом деле половина девчонок была ей не знакома и вовсе на одно лицо. Три дня в одной гостинице еще не повод для знакомства.

Сколько человек получили от нее заклинаниями она не считала, но пара точно огребла вручную, когда бальзамировщица нервно била тех, кто ее задевал или касался. На всякий случай. Иногда было лучше перепараноить.

Увидев странного мужчину, дергающего за волосы тех, кто попадался ему на пути, и хохочущего безумным смехом, Маша подскочила к Петре, которую он схватил за волосы и схватила что-то тяжелое по весу, совсем не смотря на то, что взяла.

— Дергать ее за волосы могу только я! Руки прочь! — этого же мужчину, кажется, оглушила и Саша, но Марсель все таки добавила еще, огрев его по логове предметом, который, кажется, на деле оказался горшком, желая перестраховаться. А после переключилась на женщину и Филиппа.

— А вы куда? Что такое рекурсия?

— Наш план никакой не план! — погрозил Ури кулаком куда-то в потолок, где, как он надеялся был Адам Кадмон.

Нажать кнопку и все, двери заблокируются. И вот опять что-то пошло не так.

— Ребята, у нас всегда должен быть запасной план! На тот случай, если первый план не сработает, а он вообще никогда не работает! — Деште-Лут пытался перекричать шум толпы, в которой то там, то тут видел сражающихся мезавцев.

Конечно психопаты были не слишком опасные, все же они просто буйнопомешанные волшебники, кого таким удивишь. Если же их магия выходит из под контроля, тогда нужно лишить их магии. К сожалению, хранилище волшебных порошков для успокоения было далеко от входной двери, Ури остался на прежнем месте.

— Во имя Мамблчука! — поддержал Уриил. — Пусть это станет нашим боевым кличем.

Парень постарался завалить дверь мебелью, которую удавалось двигать. Стулья, столики, все пошло в кучу-малу.

Донован бежала со своим стулом в конец коридора, где бесновался старик со странной способностью. Выглянув из-за спинки, Шарль приметила его следующий прыжок и попыталась отфутболить стулом к стене, жахнув, как следует. При таком хаосе, походившем на магазин, где объявили распродажу, Шарлин терялась. Перед глазами маячили психи, все орали, тревога визжала по ушам. Она уже хотела грохнуться в обморок, только едва ли это привлекло хоть кого-то. А то и вовсе заживо сожрут, как коршуны падаль.

Поставив подножку очередному пациенту, стащившему карандаш и целившемуся одному молодому парню из персонала, Лотт побежала в сторону наибольшего скопления людей. Очень хотелось применить магию огня, но тогда, пожалуй, пожар случится несколько раньше, чем задумывался.

— Не нравилось мне это место изначально, ох не нравилось, — прошипела сквозь зубы Ойш, сильнее сжимая руку Вани и прижимаясь к стене.

Мечущиеся меж сотрудников психи вводили девушку в еще большую панику. От колясочника она тут же одернула руку, прижимая ее к груди и сверля его испуганным взглядом. От всего происходящего овладевшая ею паника не давала трезво оценить ситуацию, а уж тем более предпринять какие-либо меры. Адекватные меры. Приходилось шарахаться от всего и стараться держаться более решительной Вани.

— Все хорошо, Филипп? Тебе помочь? — Гессит присел рядом и постарался улыбнуться. "Однажды мы уже применили силу вместо слов. Однажды мы уже убили просто так. Нужно сделать все так, чтобы не было жертв", — Нуки мысленно призвал себя к спокойствию. Он положил руку мужчине на плечо и осторожно похлопал.

— Пойдемте. Что-то случилось? Здесь нет того, кто будет трогать ваш мозг. Я обещаю.

Какой-то карлик подкатился к Мире в ноги, резко подпрыгнул и схватил ее за руку. Он ничего больше не делал, просто шел рядом, крепко сжимая мягкими короткими пальцами ладонь девушки и слегка дрожал. Складывалось ощущение, что он странно сложен даже для карликов — свободная ладонь была нормального размера среднестатистического мужчины, точно так же как одна ступня и нос. Эти части тела хорошо бы смотрелись на обычном теле, но сплющенное и какое-то мятое, рыхлое тело карлика превращали во что-то совсем невразумительное. Он поднял лицо на девушку и жалобно замычал. Из уголка рта потянулась на грудь нитка слюны, единственный нормальный глаз наполнился слезами, в то время как другой, маленький и темный смотрел в другую сторону.

По потолку промчался табун из мужчин и женщин среднего возраста — они свободно бежали мимо люстр, довольно хохоча и убирая с лица полы рубашек, которые задрались от животов на лица, открывая голые тела.

Из открытой двери в медбратьев, сотрудников больницы и гостей полетели комки каши и засохшие корки хлеба — в палатах визгливо похрюкивали от смеха. Из одной палаты вылетело здоровенное блюдо, хлопнулось об голову Элизабет и оглушило её. Девушка упала на пол без сознания. Ануку в лицо прилетел комок овсянки.

У стойки администрации, на глазах у подошедших медбрат с жестким выражением лица ткнул дубинкой в бок женщине, которая почти заставила деревянную стойку покрыться зелеными побегами. Женщина дернулась и обмякла, а санитар небрежно поднял больную на руки и быстро пошел в сторону ближайшей палаты. В лоб ему тут же прилетел комок каши, мужчина вдруг зарычал, выронил женщину и кинулся к обидчикам, на ходу обрастая шипами.

— Беги, leathcheann! — заорала Эк, — Беседует он тут!

По венам расползалось мерзкое чувство, уже знакомое и ненавидимое. Чувство полнейшего бессилия что-либо сделать. Эк метнулась к стойке регистратуры, выхватила самую толстую папку, которая попалась на глаза и со всей дури вмазала ей промеж глаз ближайшему психу.

Конца происходящему не было видно. казалось, что число психов стремится к бесконечности. И страшно было представить, как долго их тут копили. И еще страшнее было то, что их не могли вылечить даже столь продвинутые волшебники и врачи. Рико даже задумался ненадолго, что надо бы показаться какому-нибудь психиатру, чтобы не пропустить симптомы заболеваний. но думать об этом долго было совсем жутко. МакАлистер старался бережно и аккуратно останавливать бегущих, заставлять их сменить траекторию и вернуться назад. Он не замечал ни лиц, ни особенностей. И даже, кажется, начинал терять ощущение времени. будто бы это происходило всегда, и так предстояло провести вечность.

— Антверпен.

— Нурлат.

— Теотиуакан.

— Врёшь, нет такого города!

— А вот и есть. Он в Мексике. Спроси у Юона.

— А вот и спрошу.

Мальчишка с выпуклыми ярко-голубыми глазами надулся и уткнулся лицом в подушку. С койки, что стояла у противоположной стены, раздался заливистый детский хохот. Там, стуча пятками по простыне, валялась девочка, такая же голубоглазая, с жиденькими светлыми волосиками, заплетёнными в тонкую косичку. Её хохот был такой громкий и заразительный, что мальчишка совсем разобиделся и метнул в девочку подушку, которая, так и не долетев, шлёпнулась посреди комнаты.

— Мазила!

— Даже если бы попал, что толку, — пробурчал ребёнок, смешно надувшись.

Играть в молчанку его надолго не хватило. Спустившись с койки он походил туда-сюда, пиная детские кубики с картинками и буквами, которые валялись на полу. Покрутил юлу. Забрал свою подушку, крепко прижав к груди. Девочка стойко молчала. Наконец, терпение кончилось.

— Найроби.

С кровати раздался радостный девчачий визг.

— Ираклион!

В этот самый момент в открытую форточку влетел большой белый ворон. Сделав несколько кругов под удивлёнными взглядами детей, он приземлился посреди комнаты. У него были широкие крылья, острые когти и красные альбиносьи глаза. Птица совершенно заворожила обоих жителей палаты.

— Ух ты.

— Не трогай Саша, он может кусается.

— Это же птица, дуралей, она клюётся, а не кусается.

И девчонка, соскочив с кровати, осторожно приблизилась к птице.

Ворон был дружелюбным, разглядывал детей, наклонял голову то влево, то вправо. Даже дал девочке себя погладить по аккуратной маленькой голове. Мальчик, осмелев, потянулся было к его крылу, но тут птица вдруг начала преображаться, посыпались перья и через мгновение рядом с детьми сидел на полу взрослый человек. Он был весь белый, как вата, или как молоко, и весело им улыбался.

— Привет, — сказал он и протянул детям открытые ладони для взрослого рукопожатия. — Меня зовут Адам.

Мальчик от удивления попятился к своей койке, в то время как девочка, вытаращив свои и без того огромные голубые глаза, потянулась к Адаму и вцепилась в его ладонь, будто пыталась отыскать на ней остатки перьев. Она даже на цыпочки привстала, так ей было удивительно и интересно.

— Здравствуйте, — тихонько сказала она и отпустила руку взрослого. — А вам сюда можно? Вы птица?

Тот продолжал улыбаться.

— Я птица, — кивнул Адам и в доказательства своих слов вытащил из растрёпанных волос небольшое пёрышко. — И я пришёл к вам по секрету. По очень важному делу. Вы ведь особенные, правда?

Мальчик всё ещё недоверчиво глядел на незнакомца и жестами показывал девочке молчать. Но та оказалась совершенно бесстрашной. Дождавшись утвердительного кивка взрослого, она выхватила пёрышко у него из пальцев и воткнула в свою скудную косичку.

— Мы особенные, — кивнула она, поддавшись секретному настроению. — Нас нельзя обижать.

— Саша! — зашипел мальчишка. — Он же чужой.

— Он птица! — воскликнула девочка. — И тоже особенный. Чего ты боишься? Нас никто не обижает, мы можем разговаривать с кем хотим.

Ребёнок насупился. Адам с улыбкой посмотрел на него и протянул ему такое же перо, как у сестры. Всё ещё надутый и хмурый, мальчик перо взял.

— А что за секрет, господин птица? — не утерпела девочка, едва не приплясывая от любопытства.

— Это очень важный секрет. Один из вас может помочь мне спасти много-много людей, целый город.

— Целый город... — прошептали дети в один голос, их выпуклые голубые глаза загорелись интересом.

— Да, — Адам поманил их ближе к себе и, когда дети наклонились совсем близко, заговорил голосом настоящего сказочника. — Одни сумасшедшие учёные, которые живут в этом городе, изобрели машину. Машина должна была быть хорошей, но её кое-кто серьёзно поломал, и она стала страшной. Такой страшной, что взорвалась и убила очень много хороших людей. Этого пока не случилось, но случится очень скоро. И все ваши знакомые, доктора, погибнут.

Девочка тихонько ойкнула и прикрыла ладошкой рот. Мальчик шумно сопел.

— И много-много лет эта машина будет мучить Небочёсы, представляете? — продолжал Адам. — День за днём будет отравлять воздух и воду, люди будут страдать и грустить. Единственный, кто знает, как победить эту машину, это я. И без вашей помощи мне не справиться. Вы ведь особенные, правда? Вас никто не может обидеть. Если вы этого не захотите.

Вытащив из заднего кармана брюк длинную булавку, человек показал её детям, после чего попытался уколоть ею мальчика. Булавка сломалась — мальчик даже не ойкнул. Он знал, что больно ему никто не сможет сделать, поэтому даже не испугался.

— Если бы я был таким же особенным, как вы, я бы смог подойти к злой машине и победить её, — шепотом произнёс Адам.

— Вы хотите... — тихонько начала девочка, — взять у нас дыхание?

— У одного из вас. И только если вы захотите мне помочь. Я же не могу навредить вам. Дело в том, что мне нужно всё дыхание, целиком.

Мальчик отшатнулся.

— Уходите, улетайте, незачем вам здесь сидеть, — мальчик надавил на плечо взрослого человека ладонями, будто хотел того оттолкнуть. — Мы вам ничего не дадим.

Но Адам не шелохнулся. Он с улыбкой поймал ладони мальчишки и заглянул в его напуганные голубые глаза.

— Я хочу спасти этот город, солнышко. Сделать его лучше, чтобы машина перестала отравлять и мучить людей.

— Но у вас то не будут забирать дыхание до последней крошки! — возмутился ребёнок. — Мы хотим жить, как жили!

— И в чём будет польза? — с искренней горячностью спросил Адам. — Вы будете спать, играть в города, а через два года просто задохнётесь в палате, я видел будущее, я знаю. Поэтому предлагаю вам другое решение — сделать хороший поступок, такой, что люди ещё долго будут помнить ваше имя и говорить вам спасибо.

— Нам это не нужно!

— Почему?

Вопрос прозвучал не от взрослого, его задала девочка.

— Что?

— Почему это нам это не нужно? — она была совершенно серьёзной, между светлых бровок залегла задумчивая морщинка. — Я хочу помочь.

— Он заберёт твоё дыхание! — крикнул мальчонка.

— Зато дыхание появится у многих-многих людей, правда? — Адам кивнул. — И ведь так будет лучше. Мы с тобой сидим, ничего не делаем, и так всегда будет. Нас не выпустят, нам не дадут ничего делать. Мы даже на улицу не можем выйти погулять. Мне скучно. А это... приключение, правда?

— Правда.

Адам отпустил руки мальчика и взмахнул рукой. Палату разделила тонкая невидимая преграда. С одной стороны в неё бил кулаками и беззвучно кричал мальчишка, а с другой — смелая девочка потянулась и обхватила его ладонь своими маленькими руками.

— Его я ведь тоже спасу? — спросила она, указав на своего брата. — Паша хороший, просто глупый очень, я хочу, чтобы он был живой.

— Он будет жить, — кивнул Адам.

Он извлёк из кармана элюирователь, который незаметно забрал из элю-хранилища, и подал его девочке. Она хорошо знала, как обращаться с прибором, и запрыгнула на кровать, чтобы было удобнее. Пока она впрыскивала зелье и старательно выдыхала в элюирователь, Адам крепко держал её за руку. Когда маленькое лицо совсем побледнело, а флакон целиков заполнился, он уложил Сашу на кровать и погладил по холодному потному лбу.

— Знаешь, куколки мотыльков кажутся очень невзрачными. Но внутри них таится настоящее чудо. Ты настоящее чудо. Засыпай, солнышко.

Как только мужчина в белом покинул палату, невидимая преграда пала. Паша сидел, зарывшись лицом в подушку, и тихонько плакал.

Из правого крыла вдруг повалила волна безумцев с вытаращенными от страха глазами. Они бросились к дверям с новой силой, будто за ними гнались все демоны ада по меньшей мере. Возможно, так и было. Но двери были уже заблокированы. Из коридора вслед за беглецами появилось несколько докторов, человек десять. Они кардинально отличались от тех, что видели гости из будущего в коридорах Вурхейма. У этих докторов были холодные взгляды, удобная форма без развевающихся халатов — их заменяли хорошо сидящие синие рубашки, тяжелая обувь, кроме того, они были вооружены: кто-то волшебными палочками, кто-то шприцами и прочим несмертельным оружием.

Они двигались, словно группа зачистки. Один схватил за волосы женщину, которая с воплем попыталась выцарапать ему глаза, и крепко воткнул ей в шею длинную иглу шприца. Женщина тут же обмякла и рухнула на пол. Другой взмахом волшебной палочки обрушил с потолка пациента, который передвигался с ловкостью паука, и больно ткнул его электрошокером.

Группу докторов возглавлял мужчина лет сорока с пепельными от седины волосами и высокими скулами. Его глаза скрывались за округлыми очками, он явно не первый раз бывал в бою, а потому действовал умело, без спешки и страшно эффективно. Он оглушал пациентов взмахами волшебной палочки, не позволяя подобраться к себе ни на метр. Даже когда на него бросилось существо, потерявшее всякий человеческий вид с несколькими рядами острых зубов и кожистыми крыльями, человек не потерял самообладания: ошарашил его заклинанием, после чего всадил в шею ещё трепыхавшегося монстра поочерёдно три разных шприца. На глазах существо побледнело, зубы втянулись в дёсны, крылья обмякли.

— Разберитесь с левым крылом, — деловым тоном произнёс доктор, переступая через пациента. — А вы четверо займитесь этой развесёлой группой, — он указал на мезанцев, которых из-за перевоплотившейся в больничные робы одежды было не отличить от пациентов. — Они у кого-то украли волшебные палочки. Особенно буйных отведите в исследовательский корпус на элювацию, другим вколите что-нибудь покрепче.

— Больные здесь! Больные здесь! — мисс Свиг закричала и замахала рукой врачам. — Я их закрыла в туалете. Двое заперты в кабинке.

Эллен много суетилась, ей хотелось помочь врачам. Девушка была уставшая, к тому же неважно себя чувствовала, а от того ее концентрация была нарушена, что она даже толком не расслышала, что же там говорили доктора.

При виде организованной группы врачей поначалу стало спокойнее, но короткие команды Рика не порадовали. Он готов был предъявлять гостевой браслет если бы только это кого-то волновало. Может, именно сейчас пора было звать Дракенблюта на помощь? Аэромант поспешил на поиски кнопки вызова патруля, чтобы попробовать вызвать столь сомнительную помощь. ну, или добавить красочности этому балагану.

— Эээ! Ребята, мы не здешние! Мы тут были на экскурсии, а потом они побежали! У нас даже браслеты есть, что мы приезжие! Не надо нас скручивать! — Мира мирно подняла руки вверх, надеясь, что ей не перепадет от этих серьезных людей. С ними шутить не стоило.

Чарли попятился при виде докторов с палочками и упёрся в стену. Выставленный рядом щит пропал от неуверенности, внутри сотрудника пробудился спящий инстинкт к выживанию.

Бормоча под нос ругательства, недовольный Чарли двинулся вдоль стены, стараясь не выпускать врачей из виду. Сомнений в том, что они могли дать фору части мезовчан в плане боевых чар, не было вообще, но действовать-то нужно.

— Эй-эй, — краем глаза заметив подступающих докторов, Ася очень глупо оглядела себя: — Ребята, не надо, мы не опасны! Протего максима!

Ася попыталась закрыть себя и стоящих хотя бы относительно рядом Ваню и Минерву. Нужно было куда-то бежать, но Ася совершенно не понимала куда, и лихорадочно металась то вправо, то влево.

— А вот и профессионалы подошли.

Блимм отступила к мезовцам, отходя подальше. В своем состоянии она бы устроила сейчас второй Чумной квартал. А те еще по первому страдать не переставали.

Саша быстро поняла, что прибыла группа зачистки — и так же быстро сообразила, что врачи повяжут всех — если, конечно, сами мезюки не положат их первыми. Девушка бросилась к месту, где. как ей казалось, был стол — под ним, рядом с другими, можно было попробовать спрятаться, что, конечно, было бессмысленно, но колдовать девушка тоже боялась — мало ли, примут за "особо буйную". оставалось надеяться, что в случае необходимости ударить она все же успеет.

Экки громко выругалась и замерла на месте.

— Надо было взять лопату, — процедила она. Сделать было нечего. Бежать некуда. Надеяться, что студенты окажутся сильнее в магии бывалых профессионалов не приходилось. Оставалось только замереть в ожидании удобного случая хоть как-то увернуться.

— Если сейчас не появится Адам, нам крышка.

Изрядно вспотев от пробежки с грузом в виде стула, Шарлин только сейчас заметила, что одета в пижамный наряд больного. Выбросив стул, она прикинулась нормальной. Точнее говоря, перестала делать вид, что пациентка Вурхейма.

— Так, стоп! — пыталась она остановить докторов. — Мы вообще-то у вас даже не зарегистрированы, алё. Может проверите для начала?

— О господи, — увидев санитаров, Ива вдруг посмотрела на собственные ноги и обнаружила на них больничные штаны. — Ахааа...

Цыганка подняла голову на мужчин в строгой больничной форме и рассмеялась сквозь чертыхания, вжавшись спиной в забаррикадированную дверь. Ну конечно. После того, как они по приказу Адама разбирались с психами, их самих повяжут, как психов. Она ждала чего-то такого.

— Не колдуйте ничего и не рыпайтесь, — тихо попросила она у ребят возле двери. — Если они подумают, что вы буйные, вам крышка.

— Все так говорят, — руководитель оперативной группы докторов неприятно улыбнулся.

Его тёмные глаза пронзительно смотрели из-за толстых линз очков.

— Я достаточно опытный специалист, чтобы чуять безумие носом. От вас им разит на весь вестибюль.

Короткое восстание больных рассыпалось и пошло на спад, жёстко подавленное седативными и оглушающими проклятиями. Один из докторов буквально за шиворот волок брыкающегося мальчишку в робе, который щёлкал зубами и был весь мокрый от пота, слёз и слюны. Под руки вели уже знакомую женщину с гордым профилем. На её глазах была защитная повязка, шею сжимал плотный ошейник, а рот зажимала крепкая рука в резиновой перчатке. Самые тихие больные ползли в свои палаты самостоятельно.

Уже сновали по коридорам медсёстры и обычные врачи, выводя случайно попавших в переплёт посетителей Вурхейма. Милдред с расцарапанным лицом и следами пальцев на горле на крейсерской скорости пробежала мимо и скрылась на втором этаже.

— Если не хотите боли, не сопротивляйтесь. Мне не доставляет никакого удовольствия с вами возиться, но если будете артачиться, придётся вас мотивировать более радикально, — доктор говорил очень просто и уверенно, не угрожал, не наслаждался властью, просто предупреждал и констатировал.

Судя по залегшим под его глазами теням он невыносимо устал, но при этом оставался предельно сосредоточенным, целиком контролируя группу зачистки.

— У вас ведь должна быть база данных, — как можно спокойнее сказала Экки, — Вы можете проверить, что мы у вас не числимся.

— Если тут так ставят диагнозы, неудивительно, что у вас перенаселение лечебницы... — Рик не готов был сдаваться, тем более, что Адам еще не вернулся. Ну, или не дал сигнала к отступлению. — Нам тоже не хочется возиться с вами. Но вы же настаиваете.

Северсталец уверенно ударил воздушной волной по слишком серьезному доктору. Не то чтобы хотелось боли, однако, надо было еще потянуть время.

— У нас есть пропуска! Мы приехали на выставку, на нас опознавательные печати! — подхватила чей-то голос Саша, смело подходя к врачам, надеясь, что ей поверят. — Вот, золотистые. Нас видели, нас знают, господин Лоссар выдал нам разрешение на экскурсию, пожалуйста спросите главврача!

От безвыходности ситуации в глазах привычно-непривычно плыло, девушка хотела одновременно закричать, заколдовать кого-нибудь и расплакаться, но, вероятно, в отсутствие Адама нести ответственность за детей нужно было ей.

— Вот так и подавай мужчине пули из-за спины, слиняет, а ты ещё и виновата, — бубнила себе под нос Шарлотта. Ей колдовать было нечем, единственные зацепки, говорящие о чем-то вразумительном — браслет и тот факт, что они теперь в базе у Патруля.

Шарлин прошаркала тапками до Лилы, чтобы не потерять подругу, и если придется помирать или остаться здесь навсегда, что в сущности одно и то де, так вместе.

— Мы, клять, не сумасшедшие! У нас есть браслеты, ало! — Ася ненавидела подобных типов и искренне считала их ужасными специалистами в любом профиле. — Алохомора, было неприяятно познакомиться!

Направив дрожащую палочку на дверь, Ася помолилась Триединому, что заклинание сработает и навалилась плечом на дверь.

— Буду рада помощи, ребят!

Наконец-то до Эллен начала доходить вся суть ситуации. Застрять в 1955 году да еще и в лечебнице для душевнобольных волшебников, было не самой привлекательной затеей. Тем более что до взрыва остается всего лишь два года. А судя по настроению доктора, сотрудников планируют закрыть тут надолго как особо буйных.

— Да вы чего? Мы, наоборот, вам помогаем. Мы совершенно здоровы и адекватны. Наша директор, госпожа Мамблчук, потеряет нас. Мы же пришли на экскурсию!

Чарли молча предусмотрительно выставил перед собой щит и продолжил медленно двигаться в сторону двери. Становиться постояльцем Вурхейма не было никакого желания, да и просто участвовать в разборках — тоже. Оставалось надеяться, что Адам успеет сделать то, что задумал, и спасёт их, как белый рыцарь. Если они не убегут быстрее, конечно же.

— Я туточки, — наконец сказал он, приходя на помощь Асе.

— Вы шутите? Неужели мы действительно похожи на психопатов? Приглядитесь получше. Мы ведь приличные люди, пришли к вам на экскурсию, а вы! Больше мы к вам не придём. По крайней мере я, — Миранда недовольно вздёрнула конопатый носик и скрестила на груди руки.

— Извините, это мои ненормальные, я за них в ответе.

Адам появился, как ни в чём не бывало, словно всё это время стоял буквально за углом и ждал удобного момента. В руках он держал небольшой листок бумаги, который он протянул доктору.

— Поднялся к господину Вюсту, чтобы забрать официальный пропуск, как вдруг случилось восстание, такой ужас. Вы очень оперативно справились, уважаемый господин.

Уважаемый господин, который обладал не только богатым послужным списком, но и интересными магическими способностями, блокирующими очень многое в него направленное за всю его жизнь, улыбнулся, продемонстрировав мелкие зубы с острыми клыками. Он глубоко вдохнул воздух, будто принюхивался к Адаму, потом взглянул на бумажку. Это действительно оказался пропуск с витиеватой узнаваемой подписью Вюста. Доктор усмехнулся по-змеиному, кивнул и, не размениваясь на разговоры, вернулся к своей группе — ещё не всех больных развели по палатам.

— Благодарю, — сказал Кадмон ему вслед и взмахом руки снял иллюзию, которая превратила одежду детей в больничные робы. — И спасибо, что не покалечили моих, у вас здесь действительно сервис высшего класса.

Он снова не вполне рассчитал последствия, но появился удивительно своевременно. Кто мог подумать, что в Вурхейме настолько проницательный персонал. И настолько радикальные методы. Дав детям знак следовать за ним, Адам движением пальцев очистил все подступы к дверям, после чего вышел во двор и направился к главным воротам.

— Вы справились просто замечательно, — с тёплой улыбкой сказал он. — И я очень рад, что никто не пострадал. Ваши страдания, к счастью, не были напрасными. Завтра мы возвращаемся домой.

— Жаль, — добавил Деште-Лут останавливаясь и складывая руки на груди. — Жаль, что мы так и не пробрались в семнадцатую палату. Теперь даже как-то обидно.

— Домой?

И всё? После того, что сейчас произошло, Адам говорит им это? Чарли негодующе посмотрел на ректора, следуя за ним. Расспрашивать о том, что ректор делал наверху, он не стал. Адам любит тайны, это знали все, и наверняка солжёт.

— Расскажите нам, ради чего все это было. Что вы получили, что повлияет на Прытку?

Всё закончилось так же быстро, как и началось. Экки молча кивнула, пряча последний дротик обратно в карман. Хорошо, что самый страшный псих в этом здании хоть частично на их стороне.

— Почему завтра? У вас ещё осталось здесь дело?

— Господин Кадмон, может все-таки расскажите, чем вы занимались всё то время пока мы задерживали пациентов? — Мисс Свиг тяжело дышала, на ее лбу проступила голубая вена, которая пульсировала так, что у Эллен застучало в висках.

— Слава Йоблю, — выдохнула Шарлотта, как только появился Адам, как Иисус, освещая помещение, и справился с ситуацией. — Отличная экскурсия, спасибки, всё увидели, что хотели и не очень.

— Мы замечательно справились? Замечательно?

Блимм все это время успокаивала себя, что через два года они все умрут. Надо быть терпимее. Нельзя никому навредить. Но с теплой улыбки Адама ее сорвало моментально. Как будто у них тут сейчас был не филиал ада, а маленькая прогулка. Сжатая рука в лицо ректора устремилась прежде, чем Даша успела подумать, что возможно, он им еще пригодится, чтобы вернуться в свое время.

Адам не стал перехватывать руку Даши, дав ей, наконец, выплеснуть давно копившиеся эмоции. После чего повторно указал детям на дорожку и ускорил шаг. Отсюда нужно было убираться.

— Я смогу к ней подойти. К Прытке. — Адам обернулся. — Подойти и остаться возле нее ровно настолько, насколько нужно, чтобы понять принцип ее работы, принцип ее поломок и принцип ее восстановления. Восстановления не ради подчинения погоды, конечно, упаси меня от этого... ради отключения. Кажется, у нас с вами будет возобновление отношений с тайной полицией, мои дорогие сумасшедшие. И не факт, что эти отношения полиции понравятся. Удача всегда на стороне явного, а не тайного. Верно?

Господин Доу, он же господин Кадмон, он же господин Таллэ и господин Невструев-младший, стараясь скрыть усталость, потер щетинистую скулу пальцами.

— Мне не все решения даются просто, это было как раз из таких.

Он замолчал, несколько минут шагая, погруженный в свои мысли, после чего рассеянно улыбнулся и снова потер ударенную щеку:

— Пешком? На трамвае? Завтра мы только закончим мелкие дела. Промедление исключительно на совести транспортного средства — мисс Лэйншер сегодня, мм, не может.

Экки вздёрнула бровь.

— Не легко дающиеся решения? Вы кого-то убили, господин ректор? — Мукк размеренно шла следом, нахохлившись, как воробей. Внутри её всё ещё немного колотило.

— Да, — коротко отозвался Адам на вопрос Экки. Одежду он, конечно, предпочитал белую, но отбеливать собственную совесть перед своими же студентами не собирался.

— Значит снова в гостиницу...

Нику не пришлось задавать вопросы. Не что чтобы он грустил по поводу отложенного возвращения, вовсе нет, но и радоваться городу получалось с трудом. Всему виной усталость и шаткие нервы, отдача после эмоционального напряжения.

— Зато теперь что пациентов, что докторов мне жаль чуточку меньше.

— Могли бы вы, пожалуйста, не называть ее транспортным средством? — достаточно холодно попросила Саша Адама. — Я тоже за трамвай. Быстрее доберемся до гостиного дома, быстрее ляжем спать, быстрее это всё начнет забываться. Надеюсь.

Саша очень хотела знать, чем закончилась беседа ректора с тем, к кому он ходил, но понимала, что устала и, скорее всего, не сможет воспринять информацию спокойно. Оставалось хмуриться и стараться не отстать от группы.

— Ваша история с Оуэном сегодня меня заинтересовала не на шутку, — Адам повертел на пальце кольцо отца и задумчиво повел плечом. — Возможно, стоит посвятить этому господину пару часов перед отъездом? Вы как считаете?

— Как угодно. Надеюсь, нас не ждет засада в гостинице? Или ночная облава... Мистер... Доу? вы уверены, что от врачей не стоит ждать беды?

Рик не доверял врачам, боялся их и даже готов был признаться в этом. Но предпочитал бороться и с этим проявлением страха.

— Было бы неплохо поболтать с этим типом. Похоже, он вас раскусил уже, — хмыкнула Слава, выделяя "вас", так как сама в этом участия практически не принимала. Девушка еще раз глянула на лечебницу и отправилась на остановку трамваев.

Экки молча кивнула. После всех передряг этих дней наступило опустошение, как всегда бывает после эмоционального подъёма.

— В любом случае, спасибо, — серым, сухим голосом произнесла Эк, не особенно заботясь о том, услышит её Адам или нет, — По крайней мере вы нас не бросили. Хотя вполне могли бы, как уже не раз было.

Адам дождался, пока все его сотрудники или скроются на дорожках, ведущих к "Джакомо", или усядутся в нужный трамвай. Нужно было убедиться, что они не пострадали — на первый взгляд так оно и было.

Сам он сегодня не хотел возвращаться в гостевой дом. С новой способностью перед ним открывались удивительные горизонты. Делать первые шаги в их направлении стоило уже начинать сегодня.

Утром, но не слишком ранним — ведь господин Джироламо уже заметил, что постояльцы его любят просыпаться ближе к вечеру — хозяин гостиницы вместе со своей феей Дидитой на плече поднялся на второй этаж. Приоткрыв дверь в общее лежбище молодых волшебников, он, не заглядывая, чтобы не увидеть лишнего, сказал:

— Доброе утро. Сегодня меня не будет до поздней ночи. Если вы голодны — пасты, пиццы и прочее, как и раньше, на кухне. Не лейте в душе воду на пол, прошу вас! И если вам придет пора выезжать, то плату, — пожилой итальянец замолчал, подсчитывая, — четырнадцать дукатов, кажется, с учетом того, что вы помогли мне избавиться от мадам Рапичи, можете положить на стойку к колокольчику. Доброго дня.

Так же, не интересуясь тем, что происходит за дверью (это было совсем не в характере господина Джироламо и вне политики его гостиницы), он развернулся, спустился вниз по лестнице и вышел куда-то в Небочесы. По делам.

Адам вороном влетел в окно гостиницы, как белая молния. Прошёлся по подоконнику, важно перебирая лапами, повертел головой, и только потом позволил себе спрыгнуть на пол и вернуться в человеческий облик. На нём была рубашка, в которой он прибыл из настоящего времени, волосы снова были аккуратно приглажены. Он коротко и светло улыбнулся.

Дети, судя по всему, активно занимались сборами. Паковали рюкзаки, собирали продовольствие и многочисленные пожитки. Похоже, большая часть вещей, которые они притащили из своего времени, совершенно им не пригодилась. Зато в 55 году они умудрились приобрести уйму приятных безделушек. Вспомнив о приятных безделушках, Адам щёлкнул пальцами и на его ладони появились подарки детей. Он их уменьшил и спрятал в нагрудный карман.

— Добрый вечер, солнышки, не спешите, — поздоровался Кадмон, удобно устраиваясь на подоконнике. — Сегодня мы возвращаемся домой, так что, прошу вас, тщательно проверьте, ничего ли вы не забыли. Я бы также попросил вас вернуть на места матрасы. Ваше лежбище очень симпатичное и удобное, но хозяину гостиницы оно ни к чему. И расскажите, пожалуйста, кто у нас в состоянии передвигаться самостоятельно, а кто чуть менее дееспособен.

Подвернув рукава рубашки до локтя, он серьёзно посмотрел на ребят.

— У вас наверняка есть вопросы. Я вчера вас не очень вежливо оставил и не достаточно поблагодарил за то, что вы меня прикрыли. Спасибо, — Адам кивнул. — Вам было очень тяжело, наверняка. Я думаю, у нас есть минут двадцать-тридцать, чтобы спокойно поговорить обо всём, что вас интересует.

— Кого вы искали в Вурхейме, господин ректор? — Нуки вздохнул, вспомнив больницу, и решил, что нужно отпустить то, что происходило тогда. Но отпустить было тяжело.

— О том, кого вы убили, будут помнить, или жертва останется в тени? — уже совсем спокойно произнёс мальчик. Больше он думал не о том, кто уже мёртв, а о той женщине и Филиппе.

— Что будет после починки Прытки? Я имею в виду, вы говорили про отношения с Тайной Полицией. Законники никогда не доводят ни до чего хорошего, тайные тем более. Расскажите нам об этих хренах с мэровой горы, — Ваня подхватила свой матрас и потащила его в соседнюю комнату.

Всё ещё сонно потягиваясь, Чарли свернул ближайший свободный матрас рулетиком, предварительно смахнув какие-то крошки, и медленно поволок в соседний номер. Возвращаться домой совсем не хотелось, как и оставаться здесь. Чарли пребывал в странном безразличном состоянии, которое всегда бывало спросонья, и без особого усердия старался его прогнать.

— Добрый вечер, профессор Доу. Как прошли первые испытания?

Доминик прибыл налегке и налегке отбывал. Имея свободные руки и время в запасе, парень подхватил ближайший свободный матрац за уголок, поставил его на ребро и понес в пустующий одноместный номер. Быстро справившись с упаковкой постельного места, заводчанин вернулся за следующим.

— Кстати, наш любезный хозяин хотел с вас еще денег.

Пока ребята таскали матрасы, Экки вернулась на подоконник, что бы не мешать. Грузчик из неё был так себе. Мукк задумчиво подняла глаза к потолку. Вопросов было много, но вот уверенности, что ректор действительно на них ответит не было никакой. Благодарности Экки пропустила мимо ушей.

— Добрый вечер. Сомневаюсь, что вы ответите, но всё таки кого и зачем вы убили? И цель действительно оправдала средства?

Ури вошел в режим "собака-подозревака". Визуально это означало превращение глаз в щелочки и скептически поджатые губы. Смотреть так на мир оказалось ужасно неудобно, поэтому Деште-Лут слегка расширил правый глаз. Махинации с лицом ему никогда не удавались. Так как все и правда собирались, парень тоже проверил свои скудные пожитки. Рюкзак, нож и каска были на месте. В кармане звенела пара монет от гнома, а на большее Уриил не сподобился.

— Добрый вечер, слава Триединому, возвращаемся. Я, конечно, не слишком устал, экскурсии были фантастические, но у меня последний свитер в ход пошел, я не хочу умереть в грязи. Это не мой стиль!

Стиль — главное в жизни, так все бабушки Деште-Лута говорят.

— Я полностью функционирую. Ну, в основном я немного волнуюсь, что мы могли что-то тут ненароком поменять в прошлом. Боже, мы столько всего натворили! Как это все нам аукнется там, в будущем? Не вернемся ли мы в какой-то чужой мир?

С каждым новым вопросом других ребят волосы Элизабет вставали дыбом. Убил? Жертвы? Починка Прытки? Тайная полиция? Испытания? О, священный Коат, что она пропустила, пока была в отключке. Теперь Лиззи вслушивалась в вопросы ребят и с нетерпением ждала ответы на них от ректора.

— Лично у меня вопросов нет. Вы сказали сделать — мы сделали. Сами на это пошли. За задержку вы по лицу получили, так что... Хотя нет. Один вопрос будет. Торт в честь возвращения? — подвигав бровями, Аэль стала собирать волосы, которые сегодня были немного более серыми, чем были вчера, чтобы позже тоже присоединиться к ребятам сворачивать матрасы.

— Пока собиралась, назрела у меня пара вопросов. Точнее, они появились еще вчера, но сформулировать четко я смогла их только сейчас, — Ойша повернулась к ректору и сосредоточила на нем свой взгляд. — Вы говорили, что мы будем чинить прытку. Каким образом нам помог в этом поход в Вурхейм? Для чего был весь тот шум, и что вы лично там искали?

Подойдя к Рику, она ненавязчиво указала на свой пакет, молча прося парня помочь с этой потенциальной обузой.

— У вас не осталось случайно кофе? — с рассеянной улыбкой поинтересовался Адам.

Похоже, эту ночь он снова провёл без сна, из-за чего казался немного потерянным и бледным.

— Видите ли, отправляясь в 1955 год, я вообще не был уверен, смогу ли покинуть стены Правой Мезы, — Кадмон грустно рассмеялся. — Если бы мои опасения оказались правдивыми, вам пришлось бы действовать вместо меня вчера. Получилось так, что вы были на подхвате. Я этому очень рад, признаюсь.

Последние слова прозвучали тихо и серьёзно. Адам пригладил ладонью и без того ровно лежащие волосы.

— Я искал человека с уникальной способностью, господин Анук. Благодаря этой способности я смогу подойти к прытке, снять с неё саркофаг и не умереть от излучения при этом. Обладатель этой способности оказался очень смелым и честным человеком. Можно сказать, эти способности стали подарком. Но я бы хотел, чтобы вы помнили имя этого человека — Саша.

На мгновение поджав губы, Адам продолжил.

— Я полагаю, после починки прытки может разразиться война, — по интонации невозможно было понять, шутит он, или серьёзен. — В любом случае, преодолеть излучение — лишь первый шаг к починке. Вы же не думаете, что дела в нашем королевстве делаются так просто. Придётся пострадать. Первые испытания прошли... согласно плану. Не подскажете ли, сколько денег я должен хозяину? Вас так много, позвольте вздохнуть минуту, я постараюсь ответить всем.

— Четырнадцать дукатов, господин Кадмон, — хмыкнула Минерва, вслушиваясь в разговор. Ей нравилась политика Адама — у каждой вещи или поступка была цена. И поэтому имя храброго человека она запомнила, едва кивнув головой. Кажись, Вескер бы никогда не повторила такой поступок.

— Саша, — повторил Нук и постарался запомнить. Имя было простым. Сашей, наверное, могли бы звать того, кто не кажется взрослым для полного имени, Александр или Александра. Подростка или ребёнка. Гес покачал головой, стараясь забыть то, что Саша мог быть ребёнком.

— Мы будем помнить, сэр, — кивнул мальчишка. — Я могу принести кофе, если вы хотите.

Рико запихнул в рюкзак имущество Ойши и отправился помогать с вытаскиванием матрасов на их законные места. Хотя и считал, что хозяин мог бы сдавать эту комнату и в таком виде, придумав особо завлекательное объяснение. К ответам аэромант внимательно прислушивался. И не раз был удивлен откровенностью Адама, такой непривычной и серьезной. Создавалось ощущение, будто бы эти несколько дней сильно изменили ректора. А может, сотрудникам просто раньше не удавалось хорошо рассмотреть товарища Кадмона. Особенно без призмы недоверия к его методам и недоговоркам.

Элизабет надолго задумалась, а смогла бы ли она сама отдать свою жизнь ради сотни, тысячи, миллионов других? Ответ был прост: Нет. Она не настолько сильна, чтобы умереть ради того, кого не знаешь. Элизабет окинула взглядом стоящих рядом ребят и чётко осознала, что ради них смогла бы и умереть, ведь она знает почти каждого, вместе смеялась, вместе плакали, вместе сражались и вместе дурачились. Ради всех этих лиц, глаз, улыбок, ради жизни любого из них Элизабет не задумываясь сделала бы всё. А Саша был или глупцом, или самым человечным, милосердным и добрым в мире.

Чарли замер возле входа, прислонившись к стене и скрестив на груди руки. Мнительность, накануне так ловко и совершенно внезапно прошедшая, возвращалась семимильными шагами. Будущее они с большой вероятностью уже неплохо изменили, а вот что в дальнейших планах ректора — загадка. Беседы о починке Прытки воспринимались фоном, Чарли не верил, что Адам мог так резко уйти в альтруизм. Люди, конечно, меняются, но в данном случае изменениям были необходимы доказательства. Упомянутая Саша для этого не подходила, так как о ней было известно лишь со слов ректора.

— А папенька ваш не будет ругаться, случаем, профессор До-о-оу? — Чар недовольно крякнул и слегка размял ладонями шею. — За такие вот крутые повороты и всё такое.

— Могу лишь утверждать, что наше появление в этом году точно не осталось незамеченным. Мы уже изменили многое, но я даже не знаю, сможем ли мы узнать об этом, когда вернёмся в наше время. Давайте будем оптимистичны. Ключевые события остались невредимы. Почему вы думаете мы переместились в 55 год, а не в 57 за месяц до взрыва? Стоит держаться подальше от ключевых точек истории.

Дети были привычно шумными, но, кажется, Адам к этому шуму уже привык. Он даже стал казаться ему уютным. Что-то, что стало неотъемлемой частью жизни, приятной её части.

— А вот про Оуэна мы попробуем сегодня разузнать. Этот молодой человек показался мне достаточно странным. Ничего более конкретного я о нём сказать не могу, и это мне не нравится. Я люблю знать о людях больше, — Кадмон усмехнулся. — В университете, дай Триединый, мы окажемся уже через час-другой. Что касается прытки, с ней предстоит разбираться уже в нашем времени. Говоря же о тайной полиции... трудно сказать, как будет развиваться дальнейший сценарий наших взаимоотношений. Но наши цели определённо пересекутся.

Вытащив из заднего кармана брюк 14 дукатов, Адам перебросил их Минерве.

— Убитый мной человек не страдал, он был счастлив помочь нам. И, признайте, куда гуманнее уснуть, чем сгореть в пожаре, — он взял кофе. — Ну что, бандиты. Хотите немного больше узнать об Оуэне? Есть предположения, кто он?

— Он, вероятно, пересекался с ПМБ, потому что Артём ему не понравился. И он знает о том, на кого они работают, потому что назвал его вороньем, — Нук пожал плечами. — Возможно, он раньше работал где-то там же, где Артём.

— Он странный. Выглядит таким безобидным и участливым. Ему хочется доверять. но не получается при всем желании. А еще у него есть какая-то власть. Он родственник мэра? Или королевской семьи? — Рик выдал свои предположения и замер в ожидании верного ответа, если таковой прозвучит.

— Поначалу думал, что это Дабалю, — Чарли почесал щёку и опустился-таки на пол, — но в этом времени Дабалю изображал королеву, так что как-то сомнительно. Очень вовремя умеет исчезать и появляться, следовательно, многое знает, скрывает, умеет — непростой тип. Человек интересный и подозрительный, само собой, любопытно узнать о нём побольше.

— Есть только версия, что он очень красивый и предложение огреть его и забрать с собой. Ну, на всякий случай, — пожав плечами, Аэлина улыбнулась. Она села на пол у стены и перебирала в руках палочку.

— Еще спрашиваете, — фыркнула Лотт. — Эти лососевые штанцы будут надолго в нашей памяти. В магазине одежды здесь я таких не видела. Предположение первое — странное: возможно, это Дабалю. Или второе: Янус. Оба варианта под обороткой.

— Какое-то время я предполагала, что это сам Кирилл, который Дракенблют, но эта теория потеряла свою актуальность в данный момент, — задумчиво отозвалась Алала. Даже если Адам специально задал этот вопрос, ей хуже от этого не станет. — У него чересчур внимательные глаза, и он подозрительно относился к нам с самого начала, так что скорее всего да, он часть здешних воронов. Причем, не факт, что всё ещё действующая официально. Возможно, если он притирался к нам, хочет отправиться с нами в далекое далеко, подальше от потенциальной опасности. Или это один большой заговор, и он готовится сдать нас ПМБ и отправить на опыты.

Дукаты были пойманы не сразу. Сначала половину Минерва, всё-таки, поймала, а вторую пришлось собирать. Решив, что их нужно положить на стойку во время ухода, сотрудница спрятала их в задний карман.

— Он явно как-то связан с ПМБ. Исчез, когда к нам подошел Кирилл, к примеру. Да и ещё умеет влезть в доверие, раз уж мы его не избили или не обокрали.

— Мутный и хитрый тип он, точно вам говорю, — весело хмыкнул Ник, вернувшись в комнату. — Шпионит много, имеет свои цели. Вы бы, профессор Доу, следили за ним хорошо, иначе заберем его с собой в будущее и не заметим.

Управившись с матрацами, Ник подпер спиной стенку у двери и высунулся головой в коридор, словно бы принюхиваясь к возможным шпионам. Но в гостинице пахло только большим количеством людей, средиземноморской кухней и немного мылом.

— Он, вероятно, не питает особой любви к ПМБ, если верить реакции, о которой рассказали ребята. И он же, кажется, из Мезы, — Марсель задумчиво поскребла ногтем по своей щеке, — Мы хотим знать, да. Конкретных предположений нет, но почему-то кажется, что он мэр. Или кто-то еще такой же важный.

— Он несказанный грубиян, честно говоря, — Ася склонила голову к плечу и прищурилась. — Но это было заслуженно, ничего не скажешь. И эти штаны... Думаете, мы его знаем? Мне показалось, что модник как модник. Неужели я не узнала кого-то типа Дабалю под оборотным зельем?

Вопрос о том, кто такой Оуэн, поставил Асю в тупик. До этой минуты девушка и не задумывалась, что Оуэн так уж важен. Ну провожатый, ну провел пару экскурсий. Бизнес есть бизнес, и дай Триединый ему ума уехать из города на время взрыва. Приняв страшно-задумчивый вид, Ася принялась прикидывать вероятность того, что они и тут наткнулись на историческую личность.

— О каких именно целях Вы говорите? Общие цели с тайной полицией — это какие? — Ойш вопросительно подняла брови. — Что касается Оуэна... честно, я без понятия, кто он. Сейчас прозвучит смешно, но все, что было связано с ним, я благополучно проспала. Слышала обрывки диалогов с ним сквозь сон. И на этом все. Не может ли он быть таким же путешественником во времени, как и мы? Реально сконструировать машину времени кому-то еще? Кстати, может он из тайной полиции той же, м? Прекрасные версии, я знаю.

— У нас два варианта, — Ива машинально выставила ладонь с двумя оттопыренными пальцами и села рядом с Ойшей. — Либо смыться отсюда и оставить Оуэна в покое, пока мы не заимели лишних проблем с законниками. Я имею в виду, не хочется выбираться из каталажки. Либо позвать его выпить, подсыпать в виски слабительного и не пускать в туалет до тех пор, пока он все не скажет.

— Оуэн, это местный пахан. Пахан мороженого, какая-то уличная шишка, зуб даю, — Кесса покивал и рассеянно почесал место под глазом.

— Вы у меня тоже странные. Признаюсь, некоторые ваши идеи меня удивили, — Кадмон прыснул в кофе. — Лекции о тайных организациях и конспирологии не прошли для вас даром. Молодцы. Молодой хитроумный юноша, хочется надеяться, что он всего лишь ушлый сутенёр или торговец. Только не надо тащить домой что попало. Лишние тела нам ни к чему, даже если эти тела очень красивые и одеты в лососевые штаны.

Отсмеявшись, Адам внимательно взглянул на сотрудников. Кажется, так плотно, продуктивно и отчасти дружественно они не общались ещё никогда. Несмотря на все ошибки, которые натворил ректор.

— Хорошо иметь рядом мастера порталов, который взмахом волшебной палочки может в любой момент избавить нас от стычки с законниками, верно? Где ваше любопытство. Прежде чем присоединиться к вам, я пролетел округу, — лицо Адама стало хитрым и лукавым. — Насколько я заметил, господина Фортинбраса поблизости нет и не предвидится в ближайшее время. Хозяин гостиницы также отсутствует. Так что давайте-ка обыщем это место. Вас много, вы быстро перевернёте всё вверх дном. Постарайтесь это сделать как настоящие детективы. Загляните во все уголки, можете даже стены простучать.

Анук подскочил на месте. Быть детективом это не то, о чем он мечтал, но тоже интересно. Мальчик даже убрал листья с тела, чтобы они не мешали. Первым делом он решил спуститься на первый этаж и осмотреть стойку.

— Я пойду туда, где мы платили деньги! — сказал Брысь и поспешил вниз. Стойка, следы пуль, колокольчик. Мальчик начал старательно изучать все, но стойку со всех сторон в первую очередь.

— И что мы ищем? Документы, трупы, сокровища? Знаете, нам уже довелось заглянуть в один запертый уголок и обнаружить там призрака. Осталось порыскать в поисках скелетов...

Рик потянулся, с хрустом разминая мышцы, и отправился осматривать первый этаж на предмет комнаты хозяина или пути в подвал. А заодно посмотреть, нет ли на стенах криво висящих картин, похожих на сейфы. И следов крови к следам пуль.

— А что мы ищем? Можно что с собой забирать? — в Айве проснулся сыщик, он уже прижался к стене комнаты, тщательно простукивая ее по периметру, следом перешел на пол в поиске люка. Как говориться: лучше всего прячется на видном месте. Так что обыск нужно было начинать с комнаты в которой они жили. Может их сюда специально и поселили.

— А стойку регистрации осмотреть можно?

Лиззи как-то подозрительно спросила об этом и прищурила глаза. Почему-то ей казалось, что раз всё началось со стойки, то может так и закончится.

— Вдруг там есть какие-то бумаги, которые нам смогут помочь? Или записи? Может телефонная книжка с контактами, которые нас выведут на то, кто такой Оуэн?

— Вы даете нам добро на погром?.. — на всякий случай переспросила Мира. Обыск помещения она представляла именно таким образом, так как о детективах знала довольно мало. — Но я чур пойду искать на кухне!

Слава не стала дожидаться ответа, так как он вполне мог быть отрицательным, и быстро выскочила из комнаты и быстрым шагом направилась на кухню. Даже если не найдет ничего нужного в плане информации, можно будет найти что-нибудь вкусное.

Бэт отлипла от стены и с сомнением оглянулась на ректора.

— Обыскивать весь дом?

От того, как прозвучал этот вопрос, девушка поморщилась. Вот, кажется, и настал тот самый момент, когда она дошла до точки не возврата. Товарищ Кадмон говорит "прыгайте", а она только спрашивает "как высоко?". Было это хорошо или плохо, девчонке пока было не ясно.

Вообще она бы с радостью пошла обыскать кухню. Там наверняка должно было найтись что-нибудь стоящее. Правда, наверняка об этом подумала и оставшаяся часть мезовцев.

— Время приключений! — слабо улыбнулась Минерва, пулей вылетев из комнаты. Нужно было осмотреть стойку регистрации. Но приметив там Анука, Минерва не растерялась, а начала помогать ему. Стучала по полу ногами, чтобы случайно так найти скрытый люк, просматривала все бумажные изделия, чтобы наверняка.

— Анук, просматривай всё! Даже разбирай стойку на молекулы! Только я не знаю, как, но сделай это!

Экки закатила глаза. Но всё-таки слезла с подоконника.

— Хотите, что бы мы нашли ещё одного призрака? Или тайник ушлого сутенёра?

Подумав, Экки решила идти наверх, быть может она найдёт выход на крышу и можно будет спокойно покурить в тишине. Доморощенных детективов хватит и без неё.

— Ой-вэй, в кои-то веки ректорат просит о таком! — Чарли моментально вскочил на ноги. — Давайте только без краж, что ли, как интеллигентные нарушители закона.

В коридор выходило несколько дверей, Чар выбрал одну из незапертых — по-видимому, этот номер также принадлежал в эти дни мезовчанам — и пробрался внутрь. Зачем-то проверил под матрасами, которые ребята вернули несколько минут назад, под кроватями и за шкафом, но нашёл только пыль. Платяной шкаф без ручек, стоявший в углу, вызывал больше всего вопросов, поэтому Чарли осторожно принялся вскрывать дверцы своим складным ножом, надеясь как минимум на что-то непристойное.

— Ну и зачем мы относили матрасы? Без них искать было бы куда удобнее. А кнопку вызова ПМБ точно заклеили? Неровен час, кто-то снова заденет своими мозолями.

Вот идея пошарить по комнатам Нику понравилась. Несмотря на ответственность, было в парне много ребячества и шалопайства, тщательно воспитанных и взращенных на территории безопасных островов. Выбрав своей целью стойку господина владельца гостиным домом, северсталец осторожно осмотрел стол, незапертые ящички и простучал стойку на предмет пустот в дереве. Вещи, деньги и прочие безделушки полукровка не брал, желая оставить свой осмотр в тайне. Любые кнопки Ник тщательно обходил.

Улыбающийся ректор грел Рыженькому сердце, душу и пяточки не хуже, чем новенькие волосяные носки. Что, интересно, станет с ним, его улыбками и подарками со смешными надписями, когда они вернутся в Мезу? Представить, что всё это пропадёт просто так не выходило, ровно как и то, что господин Кадмон будет в этом расхаживать по столовой. И шутить. И звать их бандитами, хихикая в кофе.

Ещё какое-то время понаблюдав за Адамом исключительно мягким взглядом, Рыженький, наконец, кинул затею с матрасами. Зачиналось что-то интересное.

— В чужие номера можно заходить? Пустые, например? Взлом, расшифровка персональных данных, ключи от почтовых сов?

И, не дожидаясь ответа, Лёнька ринулся обследовать номер, откуда они так (казалось бы) давно выгнали призрака. Ну, вы знаете, тумбочки и подкроваться сами себя не осмотрят.

Обыск, игры в детективов. Отличный предлог прогуляться наконец по гостинице и подумать о произошедшем в одиночестве. Гретта резво поднялась и отправилась по коридору вдоль комнат, попутно открывая незапертые двери. Где-то должна быть подсобка.

Так как матрасы уже свалили в кучу, и в них бы можно было что-то ущупать седалищными нервами, то эту идею нужно было отмести сразу же.

— Мне и не было любопытно кто этот парень в лососевых штанах. Меньше знаешь, крепче спишь. Во всех триллерах свидетелей убивают первыми. Сейчас мы докопаемся до истины, узнаем все детали, а потом обнаружим у себя вот здесь вот, — Ури показал место под ребром. — Три ножа. А в голове топор! С топорами в голове вообще не слишком будет удобно передвигаться.

Но делать нечего, искать, так искать. Деште-Лут принялся снимать двери с петель, потому что иногда ценности прячут в косяках. После дверей в ход пойдут сами косяки, которые Уриил тоже собирался откручивать.

— Еще, говорят, под обоями тоже хорошо прятать. Надо обои отодрать.

Кьяра недоумённо вскинула брови — и это они-то странные? Обыскивать помещение без внятной на то причины было как минимум странно. Недоговорки Адама начинали немного раздражать. Искать то, не знаю что, там, не знаю где, Кьяра хотела не особо. Но есть хотелось в любом случае, поэтому она решила тщательно осмотреть кухню — на предмет наличия завалявшейся еды ну и того, не знаю чего, заодно.

Без лупы осматривать каждый уголок было бы непрофессионально, детективы из сериалов так не поступали. Поэтому Джейк, услышав разрешение, подошёл к ближайшей стене и, медленно передвигаясь вдоль неё, принялся простукивать. Вдруг повезёт наткнуться на тайник или, в крайнем случае, дверь, заложенную в результате какой-нибудь перепланировки. Стук был монотонным, но это лучше, чем стоять и ждать, когда кто-то что-то нароет.

Шарлин ворочать гостиную вдоль и поперек не собиралась. От любопытства разве что в пару ящиков заглянет, разберет шкафы, переложит все баночки на кухне по алфавиту — довольно длинный список получатся и без переворота здания вверх дном.

— Нам это, кстати, зачем? Или вы на этот раз решили отвлечь уже нас? — прищурилась Шарлотта, поднимая уголок картины и заглядывая за неё. Сейфа там не обнаружилось. Она не спускала глаз с Кадмона — по-любому он что-то удумал, отвлекает внимание или хочет, чтобы только сотрудники здесь повсюду свои отпечатки понаставили.

— Где вообще мисс Акса? — спросила Донован, подозревающая что-то неладное. Ящик стола в углу помещения был приоткрыт, и Лотт полезла внутрь, надеясь, что не встретит там семейство тараканов.

Время медленно, но верно приближалось к ночи, а посему было решено заняться обыском хостела по настоянию ректора. В первую очередь следовало заняться осмотром той странной комнаты с призраком. Если оттуда еще ничего не вынесли, то оставался шанс обнаружить что-нибудь безумно интересное. Ловко взобравшись на второй этаж, Адара приоткрыла нужную дверцу, чтобы войти в помещение. Получилось. Постукивание стен, обыск пола, работа над шкафами, тумбочками с картинами.

— Ну и дела...

Алала посмотрела на спящую Айсвег, взвесила все "за" и "против" и решила, что в шпионских играх ей лучше обойтись без ноши: если что, потом быстро вернется и заберет.

Своим пунктом назначения Бурёнка выбрала душ, поскольку то ли во сне, то ли сквозь сон услышала, как хозяин не позволял туда что-то лить. Вдруг там есть что-то важное? Если оно есть, то ответов Адама можно было не ждать, а просто побыстрее обнаружить, так что она поскорее отправилась туда, вынимая на ходу нож.

Опустившись на колени, Бурёнка начала выстукивать каждую плиточку на полу и пытаться поподковыривать их ножом. Не то, чтобы заводчанка начала этим заниматься после приказа ректора. Гостиница сама по себе не кажется имеющей хорошую репутацию. Вдруг контрабанда?

Аэлина потратила лишь одну секунду на то, чтобы приподнять бровь. Перед тем, как подскочить на месте и пойти осматривать остальные, не занятые мезахистами, комнаты. Она замечала, что они незаперты и теперь решила вывернуть их вдоль и поперек. Вряд-ли там было бы что-то ценное, но она по своему горькому опыту знала, что за кровати и шкафы часто может завалиться что-то дельное, о чём совершенно забываешь. Начала она с полок шкафа, после передвигала открывала и передвигала тумбочки, залазила под кровать и здоровалась с пауками.

— Вот он, мой шанс, — у Аси аж глаза загорелись от восторга, детского и наивного. Впервые в жизни ей могла пригодиться ее дурацкая способность. — Сейчас посмотрим.

Ася действительно огляделась, даже вышла в коридор, выбирая стену поприличней и посговорчивей. Чувствуя себя полной идиоткой, да еще и немного двинутой в качестве бонуса, она приложила ладошку к коридорной стене и постаралась принять самое благостное и спокойное расположение духа. Для успокоения пришлось даже поделать дыхательную гимнастику.

— Добрый вечер, — зажмурившись, пробормотала Ася, вжавшись в стену для достоверности еще и лицом и обращаясь к зданию, — не подскажешь, в тебе нет чего-нибудь такого, о чем почти никто не знает? Я недавно с твоей дверью общалась, мне очень нужно.

— Простучать все стенки в поисках неизвестного? Если что, я могу еще у зеркал поспрашивать то, что они видели до этого, товарищ Адам. Мне пару дней назад дали идею для подобной авантюры. Если это будет необходимо, скажите, сделаю.

Перекотившись с пятки на носок, Ойша крутанулась вокруг своей оси и почему-то по иннерции направилась в ванную вслед за некоторыми из ребят. Собственно, из-за жары ее тянуло туда с удвоеной силой. Да и во всяких криминальных фильмах, ею увиденных, бандиты не раз прятали что-то именно в ванной комнате. Ойше пришлось простукивать каждую плиточку и заглядывать в каждую щель.

Кесса только раз в жизни нашел что-то тайное в жилом доме, поэтому решил в первую очередь идти по старому пути. Он вскочил на ноги и помчался к ближайшей картине или фоторамке на стене, чтобы простукать, обнюхать, ощупать и снять все, что непрочно прибито к стенам.

— Еще ни разу в жизни не обыскивал дом. Это как коллективное исполнение тайных желаний! По-любому все в детстве хотели стырить конфетку или другую какую сладость из лавки! Или если бы у нас велись лекции по искусству воровать. Искусство Войны. Искусство Нычки.

Он придавил щекой стену и попытался заглянуть в тонкую щель между стеной и висящей на ней рамкой.

— Неслышный шаг. Дыхание через раз. Как спереть так, чтобы никто не узнал.

Мальчишка настолько вдохновился собственными мыслями, что перестал протирать лицом обои и схватился за почку. Потом за сердце, припомнив лекции мисс Аксы.

— Половицы. Мы с Петей подозреваем, что где-то тут пустое пространство. Оуэн слишком внезапный. Просто черт из табакерки, а не модник в штанишках цвета лососевого мяса, — Маша качнула головой, пробежалась взглядом по комнате и решила, что пол — это отличное место для чужих тайников. — Итак, мой доктор Бу, пошли на лестницу и на первый. На втором под полом могут быть только перекрытия, по идее. Не вижу смысла искать тут что-то.

Проявив внезапные знания по планировке зданий, Маша встала и направилась вниз, бодро простукивая подошвой правого кеда пол и прислушиваясь к изменению в звучании. Петра, как казалось Маше, должна была избавиться от матраса и последовать следом на раскрытие чужих тайн.

— Узнаем, когда найдём, Патрик. Ищите всё подозрительное или неправильное, что попадётся вам на глаза. И я даю вам добро не на погром — на обыск. Я же сказал "детективы", а не "вандалы". Постарайтесь быть нежными. Дом маленький, вас много, вы быстро справитесь. А я присмотрю за вами, чтобы вы, чего доброго, не обрушили на себя потолок.

Улыбнувшись подозрениям, которые то и дело сквозили в речи детей, Адам выглянул на улицу — постепенно темнело, дело близилось к ночи.

— Дайте леди отдохнуть, ей предстоит протащить через портал около трёх десятков человек, это не пальцем на воде рисовать.

Третий этаж "Джакомо" ничем особенным не отличался от второго, кроме освещения и расположения комнат. Номеров здесь было меньше, сами они — больше. Так же располагаясь только по одной из сторон этажа, они все были открыты и все абсолютно пусты. В них не было ни кроватей, ни тумбочек с зеркалами, ни столов, ни даже занавесок. Весь этаж выглядел свежо, но не ново — здесь когда-то точно жили люди, но почему-то больше постояльцев господин Джиорламо сюда не пускал.

Окна на этом этаже были удлинненные и с полукруглым верхом. Закат, прокрасивший все небо над Небочесами в рыжий и фиолетовый, оставлял на деревянном полу этажа аккуратные пятна света. В нем тихо кружилась пыль. Тишина стояла такая, будто дом этот давно уже заброшен.

Светлые доски пола плотно прилегали друг другу, не оставляя никаких щелей. В гостинице убиралась Дидита, и выгребать маленькими ручками пыль из щелей и зазубрин ей совсем не нравилось. Только в одном месте у стены одна из досок, казалось, немного отходила. Сколько раз Дидита гневно прижимала ее обратно, но она все равно топорщилась. Кроме нее никаких погрешностей у пола не было. Зато было у стен: кленовые панели были расшатаны и отходили через одну. Кое-где их неаккуратно прикрепили мелкими гвоздиками, но общая картина была не слишком оптимистичная. Из-за магии одной из девушек и несчастные панели снова защелкали сухими опилками, и доски пола скрипнули тоже. Может, старый дом просто хотел пообщаться.

В компании матрасов не хватало одного: на нем сидела Петька. Договорившись встретиться на первом этаже, северсталька ловко подскочила и потянула спальный прямоугольник в кучу к остальным. Предпоследний запас сил на такую работу не ушел, но восполнить позже хотя бы картошкой полагалось. Подмигнув девчонке, которой вчера полюбились кроссовки Хосе Аркадио, статуя быстро сбежала по лестнице вниз, не забыв подхватить лом в помощь.

— Будем вскрывать, — подружка указала на пол, все еще подозревая Оуэна в способности прятаться в щелках, чтобы вовремя появиться перед представителем контрольных органов.

— Имела дело с этим раньше? Если хочешь, подковырни первая.

Анук нагнулся, чтобы посмотреть под стойкой. Он провел рукой по нижней стороне стойки, лёг на спину и начал смотреть на все, что мог увидеть.

— Что мне искать, Мини? Кнопку? Сейф? Бомбу? — он закусил губу и решил постучать по дереву. — Кетцаль, дай мне знак!

Мисс Лэйншер же официально объявила себе выходные. Не то, чтобы все остальные дни у нее были каторжно-рабочими, но атмосфера прекрасного волшебного города благотворно влияла на её ведьминскую душу, и Акса, старательно гармонируя с окружающей обстановкой, была свежа и весела, задорно выстукивала каблучной поступью своё хорошее настроение и не стеснялась знакомиться на улице с новыми людьми. Логично было бы предположить, что люди женского пола её слабо интересовали, зато преподавательница уроков сексологии прекрасно знала, как понравиться мужчинам. Поэтому гуляла с арбалетом в руках. Или не поэтому, но арбалет с волшебницей определенно был, новый, красивый и даже заряженный. Остальной набор болтов с резными наконечниками миссис Невструева несла с собой в плетёной миниатюрной корзинке, в той же, что и пузатые красные яблоки. Очевидно, барышня собиралась провести время с удовольствием специфического характера.

Открыв входную дверь с мощного, но крайне изящного пинка — обе руки у нее были заняты — волшебница приветственно поводила арбалетом вправо-влево, одновременно хвастаясь покупкой и оценивая обстановку.

— Если вы ищите заначку Адама, то её больше нет, — звонко отметила она своё прибытие, и, словно по инерции, направилась именно к упомянутому, чтобы крайне нежно, почти любовно ткнуть его арбалетным снарядом в поясницу, — Соскучились?

Большая часть ребят рванула вниз или осталась в комнате. Экки поднялась по лестнице, оказавшись уже на третьем этаже она спокойно выдохнула и прикурила. Заданиям в стиле "пойти туда не знаю куда, найти то, не знаю что" удивляться уже не стоило. Мукки задумчиво пыхнула дымом и открыла одну из дверей, оглядела безразличным взглядом пустую комнату.

— И что тут можно найти? — тоскливо спросила она у дверной ручки. Ни на что особенно не надеясь, попробовала постучать по глухой стене в комнате.

В бумагах не было ничего полезного — только долги, странные надписи. Ничего полезного, пусть и последнее прекрасно подходило к тому же Адаму, примеру.

— Всё и сразу, Анук! — Минерва пхнула мальчиком ногой в бок. Слабо, чтобы не дай бог повредить нежный куст и не получить от Марсель.

— Давай и я с тобой полежу, что ль! — Вескер тоже легла на спину и делала вид, что она очень полезный детектив, как и Брысь.

Чарли отвлёкся от найденных непотребных журналов, оставленных кем-то из предыдущих постояльцев, и навострил уши. Скрип где-то над головой означал, что часть ребят скорее всего поднялась наверх, надеясь отыскать что-то важное там. Сам Чарли не горел желанием копаться в хозяйском грязном белье, хоть и демонстрировал энтузиазм к этому делу, а потому медленно пролистал последний журнал, на всякий случай ощупал ближайшую стену и выбрался в коридор.

— Здрасьте, Раксарвалерьна, — пробормотал сотрудник, проходя мимо мисс Лэйншер, чтобы выйти на крыльцо и покурить. Кто знает, вдруг вернутся хозяева, так он хоть успеет предупредить своих.

Закончив с комнатой, Айв отправился на третий этаж. Все разбегались кто куда. Кто-то как гусеница ползал на полу. Кто-то пытался допрыгнуть до потолка.

На третьем этаже, парень, прилегая к стене, начал двигаться вперед приставными шагами, простукивая выуженной отверткой из рюкзака — стену.

— Вроде бы, заклинания бывают подходящие... — Рик оставил первый этаж, и неторопливо осматривал перила и лестницу. — Но я их не помню. Каждый раз думаю, что надо выучить самое полезное или хотя бы переписать, но никак не соберусь.

Пожаловавшись на собственную безалаберность то ли товарищам, то ли обыскиваемой лестнице, северсталец внимательно вгляделся в потолок пролета и подумал, не выбраться ли опять на крышу. Постоять на стреме, поглазеть еще разок на город, которого скоро не будет.

Потеснившись, чтобы Адара могла самолично осматривать тумбочки и полочки, Лёнька даже начал напевать какую-то мелодию. Свистеть он умел только как сквозняк, а вот выдавать тихонькии арии из мюзиклов про любовь, мыло и баклажаны — легко.

— Я считаю, — обратился он к соседке по перебиранию чужих секретов. — Мы молодцы, но тут больше нечего прятать, потому что босс в виде призрака тут уже был. Надо найти маленьких недо-боссов!

Судя по всему, в коридорах и на первом этаже у ребят дела шли всё так же неджеймсбондово. Оставалась одна зацепка — либо унитазы (потому что во всех хоррорах в унитазы кладут ключи!), либо последний этаж и, вероятно, чердак, если он тут вообще есть. Унитазы и чердаки Лёнькиным профилем не были, а вот ещё одна лестница — вполне, поэтому, пропустив Экки, северсталец принялся топать по ступенькам. В их боковых панельках чаще всего что-то да хранили.

Ребята быстро рассредоточились, будто им наконец разрешили сделать то, о чем они мечтали. Бэтти только пожала плечами, широко зевнув и прикрывая рот ладошкой. Бессонная ночь давала о себе, знать и общая подвижность у неё была близка к нулю.

Не спеша северсталька спустилась на первый этаж, заметив там Петру и остановилась за её спиной. Сил что-то там отдирать не было, потому она предпочла просто поприсутствовать при вскрытии в качестве понятого.

— Спорим там контрабандный алкоголь или холодильник с эскимо?

— А кто вообще умеет пальцем рисовать на воде? — возмутилась Шарлин, щупая стены и прислушиваясь к ним. Никто ей ничего не ответил, зато с такого ракурса внимание привлекла лестница на третий этаж. Скрипя половицами, Шарлотта переступила через страх обрушить на себя гнев еще какого-нибудь постояльца, а то и обрушиться вместе с лестницей в самый низ, переломав себе все кости. Логично было бы предположить, что второй исход более возможен, так как ранее никто из сотрудников туда не поднимался, а хозяин гостиницы и слова не сказал об этом месте.

— Так, — уперла она руки в бока. — И что там у нас?

Шарлотта решительно поплелась наверх, останавливаясь у края лестницы и осматриваясь. Вцепившись пальцами в перила, Донован уставилась в окно на закат.

— Я пошутила, профессор Доу! — крикнула с кухни Слава, услышавшая слова Адама лишь благодаря Адаму, но совсем не уверенная, что он уловит ее ответ за шумом, издаваемым сотрудниками. Девушка лазала по шкафчикам, заглядывала в кастрюли и всевозможные места, изредка засовывая найденные вкусности в рот, стараясь не оставлять следов после себя. Все же нехорошо будет, если о постояльцах останется плохое мнение. Как бы не представляла Белова себя нехорошим человеком, точнее киборгом, она очень была зависима от мнения окружающих, даже когда о нем точно не удастся узнать.

За дело Альтман принялась без особого энтузиазма. Она сомневалась, что в доме есть что-то подозрительное, а если и есть — вряд ли это можно обнаружить посредством примитивного киношного обыска. Однако продолжала заходить в каждую комнату, постукивая по половицам, стуча по стенам. Пришёл черёд третьего этажа, но как только Гретта услышала знакомые голоса, поняла, что её опередили. Неужели тайник? Анди ускорила шаг и очень скоро ворвалась в комнату.

— Что-то нашли?

На кухне нашлось именно то, чего хотелось душе — холодная еда. Кьяра не знала почему так любит есть холодное и всухомятку, но запихнув в себя кусочек чуть обсохшей по краям пиццы, и немного поиграв в детектива — в духовке не нашлось ничего кроме жирных пятен и смешанного запаха еды, посуда была самой обыкновенной, а плитки на полу всюду прилегали исключительно плотно — почувствовала себя гораздо лучше. Она вышла в коридор, чтобы посмотреть не наигрался ли Адам. Мимо пролетела девушка, на чью обувь Кьяра вчера совершила жестокое покушение, подмигнула и исчезла. И раз девушка поспешила вниз — там, скорее всего, подмога не требовалась. Кьяра засунула руки в карманы и пошла вдоль коридора второго этажа, касаясь рукой стены и иногда постукивая по ней.

Доминик увлекся наблюдениями. Даже не находя ничего подозрительного, ему было чертовски интересно, кем были люди, содержащие гостиницу, их быт, мелкие делали, забытые вещи, следы прошлых постояльцев. Он даже на улицу вышел и пристально вгляделся в ряды окошек. Вдруг на раме или соседствующей с ней лепнине найдется что-то подозрительное.

Вернувшись в дом, парнишка тщательно прошелся по ступеням, с первого этажа на второй, а со второго — на третий. При этом прислушивался очень, не скрипит ли какая-то ступень особенно сильно.

— Добрый вечер, Раксар Валерьевна, отдохнули? Тут такая экология, хоть домой не возвращайся.

Пройдя последний пролет, Никки громко потопал по коридору третьего этажа.

— Это что за звук? — Ури приостановил разборку дверей и прислушался. — Грызуны? Ася, кажется этот дом хочет тебе что-то сказать.

Странно было знать, что среди них есть человек, который может разговаривать со зданиями. Или быть зданием, вот это вообще у Деште-Лута в голове не укладывалось. Если ты здание, то у тебя должен быть чердак и подвал, и всякие кладовые комнаты. А они будут чувствоваться, как внутренние органы. Дверь хлопнет, и кажется, что сердце стукнуло.

— Ребят, мы случайно не ищем скелеты, которые спрятаны в стенах? Я слышал, что такое раньше практиковалось. Добрый вечер, мисс Акса, мы ищем секреты этого дома.

— Я слышу скрип, — оторвавшись от муторного обыскивания раковины и настойчивых просьб вселенной дать ей подсказку, девушка выровнялась и возвела указательный палец вверх. Пулей вылетев из ванной, Мури побежала на второй этаж в сторону звуков и столпившихся вокруг чего-то товарищей.

— Ну что, нашли весь компромат? Еще нет? Вижу, — став на цыпочки, дабы увидеть всю картину из-за могучих печей ребят, Ойш радостно сверкнула глазами и кованого улыбнулась. — Вскрывайте скорей. И да, мисс Акса, мы уже успели соскучиться по Вашему обществу. Как спалось?

Занятая своим делом, Алала не услышала толком скрипа половиц на третьем этаже, а если и услышала, то не обратила внимания — мало ли, вдруг там мезюки ходят туда-сюда в поисках новой партии дукатов или тридцати пар лососевых брюк. Внимания стоила одна только мисс Акса, но и она находилась слишком далеко, так что Бурёнка терпеливо продолжила обстукивать ванную, плавно переходя на стены и параллельно думая покуситься на умывальник.

Стены тут не простукивались. Исчерпав весь запас знаний о том, что должен делать настоящий детектив, Джейк оставил их в покое. Зато наступила очередь полов. Стучать по ним он не видел необходимости, лишь внимательно осматривал в поисках тонких линий от какого-нибудь люка или же отходящих половиц. Возникла мысль подняться на следующий этаж, но, вроде, наверх пошло достаточно людей, а в толкучке точно ничего не найдешь.

— Эй, — Ася погладила ладонью стенку, с которой, кажется, контакт устанавливался вполне неплохо. — Ребят, а вы, кстати, на третий ходили?

Тургенева, увлекшись разговором с домом, совсем не замечала передвижений живых существ и потому крикнула так, в воздух, расчитыввая на помощь ноосферы. Все-таки радостью от того, что дом оказался более-менее разговорчивым, была больше, чем желание что-то искать.

— Всё ясно, сейчас попробую в другом месте, —Ася кивнула каким-то своим мыслям и двинулась на лестницу. Внизу слышались голоса, причем довольно много, так что Ася подялась повыше, на один пролет. Третий этаж был не слишком вдохновляющим, но зато там была цельная стена, без дверей. Именно к ней Ася и приклеилась.

— Привет-привет, как у тебя насчет тайников? Скрытых комнат?

— Мисс Акса! — Даня отвлекся от прощупывания у себя сердца и прочих органов, а как увидел у преподавательницы арбалет, так вообще от происходящего.

— О-о, ты смотри какой! Красивый! Далеко стреляет? Болтов много? — Он навернул несколько кругов вокруг Аксы и сунул нос в корзинку. — О, и еда есть!

Тут он навострил уши и наконец разобрал фразу "я слышу скрип" от кудрявой Ойши.

— Может нам надо поскрипеть в ответ? Я могу! — И Кесса издал противное "и-и-и" со страшной рожей.

— Думаю, что Вы полностью правы, Леня. Давайте куда-то туда? — Тыкнув пальчиком в потолок, Ада прищурилась.

Услышав небольшой шум где-то наверху, девушка на мгновение замерла, а после сложив все вещи обратно, направилась прямиком на третий этаж, чтобы проверить свои догадки. Впрочем, скорее всего подобные звуки могли быть игрой воображения, но ведьма таки решилась на их проверку. Аккуратно шагая, ведьма продвигалась вдоль стены, постепенно ощупывая ее. И тем неожиданне прозвучал небольшой скрип, когда нога колдуньи зацепилась за одну досок. Попытавшись несколько сильнее ее расшатать, кошковка приложила максимальные усилия для скорейшего освобождения.

— Нет, Петра Хосе Аркадио Бу, мы ничего ломать не будем. Я трепетно отношусь к старой архитектуре, знаешь. Особенно, когда ей жить осталось сама знаешь сколько. Пока постучим просто, а потом посмотрим, — сощурив глаза, посмотрела на северстальку Маша и неодобрительно покачала головой. Марсель послушала скрип, постучала по половице, которая казалась ей подозрительной. В прошлый раз общение со зданием особо хорошим не закончилось, но Марсель надеялась, что повторения не будет. И потопала ближе к стойке.

— Доброго вечера, мисс Акса. А здесь была заначка ректора?

Под половицами обтянутая тонкими паутинками лежала небольшая коробка из-под конфет с ромовой начинкой. Можно было подумать, что здесь её спрятал, а потом и позабыл кто-то из старых постояльцев. Только вот содержимое у этой коробки было отнюдь не сладкое и даже не съедобное. Она была доверху набита бумагами и фотографиями.

Среди листов можно было обнаружить длинные списки людей. Фамилии, совершенно никому не знакомые, кроме нескольких: К. Дракенблют, А. Сверчок. Часть фамилий была вычеркнута уверенными красными линиями. Кирилл был густо обведён кружком.

На других листах значились непонятные формулы и перечни. Окись этилена, окись пропилена, метил, ацетилен, пропадиен, пропан. Также в коробке хранилось множество чёрно-белых фотокарточек. В основном на них были запечатлены люди в форме ПМБ. Что более странно, здесь же лежали фотографии с женщиной. У неё были высоко уложенные светлые волосы и лукавые глаза. Те, кому ранее доводилось видеть вживую королеву Тин, без сомнения бы её узнали. Вот она прогуливается, вот выступает перед толпой, стоит на балконе, смеётся.

Довершал странную коллекцию запечатанный пакетик с кольцами и несколько чертежей чего-то, похожего на огнестрельное оружие.

Под общий шум Ваня быстро сбежала вниз по ступенькам и вышла на крыльцо к Чарли. По официальной версии, ее целью была разведка — нет ничего менее подозрительного, чем курящий на крыльце человек. На самом деле, просто хотелось подымить и не провалиться ногой в половицу.

— Привет, — закуривая на ходу, Ванька выбросила спичку в стоящую рядом урну и непринужденно встала рядом с Чарли, глядя куда-то вдаль. — Ты тоже на стреме? Вот и я.

— Мисс Лэйншер, — Адам кивнул женщине. — Радостно вас видеть в столь бодром состоянии, вот, полюбуйтесь, — он обвёл ладонью суетящихся детей. — Есть три вещи, на которые можно смотреть вечно. Огонь, вода и студенты при деле. Вы готовы к перелёту? Может статься, что уходить придётся быстро. Всё-таки мы сейчас занимаемся не слишком законной деятельностью.

С сомнением посмотрев на арбалет в руках Аксы, Адам перевёл взгляд на часы и легко вздохнул.

— Всё-таки нужно ввести в Мезе уроки физической культуры. Вид активной деятельности очень меня успокаивает, — он поднялся вслед за детьми на третий этаж, чтобы не упустить ничего существенного, если таковое будет иметь место. — Что-то отыскали?

— Похоже на список жертв. Смотрите, кто-то вычернкут?! А.. Неужели Артем убит?

Элизабет знала об Артеме со слов ребят и поэтому удивилась красной линии на нем.

— А Кирилл обведен?! Может быть он следующая цель?

Чуть выше раздались, кажется, вздохи-вопли удивления и Лёнька поспешил последовать к самому эпицентру, потому что если орать в шоках, так всем вместе.

Увиваясь вокруг группки девчат с "конфетами" як лосось на нересте, мальчишка всё пытался просунуть кудрявую голову к сладкому, но, когда это всё же удалось, решил, что сладкое тут скорее только для Адама. Конкретное такое, как бы не слиплось. Наверное, именно это и именно за этим (для довольного слипания) они и искали.

— Это кто, это тот патрульный? И второй, который рыжий? А это кто, у нее замечательно-съедобного цвета глаза!

Адаре таки удалось благополучно освободиться, но подол светлого платья был определённо слегка испорчен. А еще была обнаружена небольшая коробочка... Судорожно оглянувшись, ведьма приоткрыла крышку, натянув на руки легкий шарф, чтобы не оставлять следов. Постепенно сотруднице удалось разбираться с большей частью документов, а значит нужно было спускаться вниз. Быстро подхватив свою ношу, кошковка направилась к профессору, таки передавая драгоценный "сюрприз" в надежные или не очень руки. Интересно, что он будет с ним делать?

— Профессор, нашла на третьем этаже. Думаю, что данное сумеет Вам пригодиться.

— Привет, да-да, — Чарли мельком посмотрел на Ваню и, выдохнув очередную порцию дыма, вернулся к ленивому ощупыванию дверного косяка. Адам, как всегда, предпочёл остаться в стороне и верховодить. В Жижах эта стратегия была понятна: запертый в институте, ректор не мог выйти наружу и помочь им громить адским пламенем квартал или, к примеру, рыскать по болотам. Здесь же руки у него были развязаны, а уж если учесть магическую мощь... Очевидно, ребята попросту привыкли действовать по распоряжению, никто не напомнил Адаму о командной работе, придёт на готовое.

На первом этаже было слишком скучно, так что Минерва ещё раз пхнула Анука и поднялась.

— Пошли наверх, узнаем, что да так, — сотрудница слабо улыбнулась юноше и трусцой побежала по лестнице. На втором этаже Вескер не останавливалась, поэтому поторопилась на третий. Там уже пришлось ориентироваться на голоса.

— Что здесь? — девушка осторожно вошла в комнату, перед этим сильно ударившись ногой об дверной проём. Пришлось сдерживать недовольный писк — вдруг привлечёт лишнее внимание.

Анук выполз из-под стола и услышал крики с третьего этажа. Поэтому решил пойти туда. По лестнице он поднялся быстро. Вошёл туда, где сидели мезюки, и нахмурился.

— Нашли что-то? Королева? Что это за... фигня такая? — мальчик поджал губы. — Я же говорил! Он не любит ПМБ! Он как-то пересекался с Кириллом. Кирилл почему-то важен.

Одна из сотрудниц принялась раскапывать пол.

— Нашла что? — Айв увидел, как та достает небольшую коробку. — А какое совпадение, что именно в этой гостинице из всех Небочесов хранятся нужные нам тайны. Интересно, это то, что мы искали? — кажись все обыскали, можно было спускаться ко всем остальным. Или все поднимаются сюда?

Расслышав заинтересованные голоса где-то выше, Бэт решила подняться поглядеть, что там удалось найти остальным. Обойдя уже столпившихся мезовцев, северсталька нашла и себе немного места, чтобы выглянуть из-за чьего-то плеча. Картина открывалась довольно интересная.

— У нас тут что, организованная преступность намечается? Во дела!

— Отыскали старые документы. — Кесса тяжело дышал от быстрого подъема с первого этажа до третьего и теперь пытался ликвидировать последствия спринтерского забега по лестнице. Звуки отдираемого пола оказались более манящими!

Мальчишка вытянулся, заглядывая через спину Адары в коробку и завистливо, но беззлобно вздохнул. Жаль, что не он нашел сокровище!

— О, я этого знаю! Мы видели его пару дней назад, Кирилл! — Он удивленно поднял темные брови на возгласы остальных ребят и внимательнее вгляделся в фотографии королевы Тин, той самой.

— Что это нам даст, не понимаю!

Оживление на третьем этаже не могло не привлечь внимания, и Рико оставил в покое лесенку и идею полазить по стенам. Правда, рассмотреть что-то через чужие головы и плечи удавалось не слишком хорошо, но и так понятно было, что местные занимаются чем-то подозрительным. И именно сейчас по закону жанра им положено было вернуться и похвалить детективов, держа их на прицеле. МакАлистер даже обернулся на выход.

— Ник, изумительно отдохнула, здесь пока еще не слишком жарко и можно гулять по улицам, — двусмысленно отозвалась мисс Лэйншер, — Ури, это правильно. Я как-то раз ночью на кухне Незримого, за гобеленом, тоже искала секреты, и обнаружила, что для эльфов даже чужой ночной дожор идёт поперёк религии. Зато теперь у меня есть половник, размером с кастрюлю борща. Я его... словила, да, правильно, словила. Лапушка, спалось изумительно. В отдельной-то комнате, — Акса деловито поправила шевелящуюся прическу и скосила на пасынка глаза с нечитаемым выражением на лице, — Данко, изумительный, четыре десятка болтов, все ручной работы, хоть ходи потом вынимай из всех...хго, во что попадут. Удобнейший прицел, — преподавательница навела его на спину сотрудника, покушающегося на яблоки, — Родной, я более чем уверена, что даже когда вы с ребятами заказываете кофе в кофейне, вы если не нарушаете какой нибудь закон, то как минимум ущемляете права какого-нибудь меньшинства. К перелёту я абсолютно готова, — нет, — От сюда домой мне будет куда проще создать пространственный коридор, — вообще нет, — В конце концов, как маяк должна будет сработать моя собственная эмоциональная привязка.

"Три десятка детей в ванную к Трише Шелест, от винта".

— Нет, очень жаль, очень жаль''. — Ася перешла на другое место, попробовала снова, и еще раз, и еще, пока чуть не наткнулась на Адару, которая оказалась удачливей и, кажется, счастливей. По итогу, следуя за удачливым охотником, Ася вновь оказалась неподалеку от Адама Яновича.

— О, добрый вечер, мисс Акса, как ваше самочувствие? И что там такое нашлось-то, скажите мне, я не вижу.

Как и ожидалось, ничего не отыскав, Аэлина глянула на третий этаж. Там уже собрался народ, а если где-то были мезовцы, то не было смысла идти — там всё и без неё обчистят. Спустившись вниз, Аэлина с улыбкой посмотрела на Аксу.

— Здравствуйте!

Судя по затишью в движениях, ребята либо уже всё обыскали, либо нашли нечто страшное. Оставалось только ждать.

Осмотрев первый и второй этажи, все начали подниматься на третий. Кьяра пристроилась за каким-то юношей, поднимаясь по лестнице, и стала заглядывать за спины ребят впереди. Видно не было ни черта, но она слышала, что говорят о ПМБ и какой-то королеве. Привстав на цыпочки Кьяра смогла рассмотреть коробку, набитую фотографиями и какими-то бумагами. Бумаги, кажется, вызвали большой ажиотаж — многие имена были вычеркнуты, а чье-то имя было обведено красным. Кто такой К. Дракенблют Кастро не имела ни малейшего понятия.

— Вот же ёшкин кот, — многозначительно прокомментировав находку, Никки сдал назад. — Лучше, наверное, вот те запчасти не трогать. Мы же не хотим ничего жечь, взрывать или рушить, верно?

Видимо, у хозяина коробки были нехорошие отношения с ПМБ. Весьма и весьма нехорошие. Вид Кирилла, обведенного кружочком, Нику был неприятен. Интересно, сумеют ли люди когда-нибудь жить в мире? Без тайных заговоров, сплетен и прочей атрибутики закулисной борьбы.

— Я бы, пожалуй, тоже не отказался прогуляться по улицам.

— Чисто, — подвел итог Ури.

В дверях и косяках второго этажа он не нашел ничего примечательного, парочку пауков, может быть. Надо бы написать это в гостевой книге. Как это так, если разобрать дверь, то в ней дохлые насекомые! Деште-Лут понимал, что скорее всего не соберет все так, как было раньше, но с виду все оставалось в пределах нормы. Комар носа не подточит.

Деште-Лут потыкал носком ноги в плинтус. Его способности ищейки сводились к тому, что он стоял в коридоре и ждал, что улика свалится на голову. На третьем этаже произошло какое-то шевеление, Ури решил, что ничего не обвалится, если он тоже поднимается туда вместе со всеми. На лестнице он догнал Минерву, споткнулся на том же месте у двери и увидел странную коробку.

— Что, что, что, что? Это миллионы политбюро? Капиталисты зарыли клад? — глаза Деште-Лута блестели, как два дуката.

Джейк перестал оглядывать все вокруг, потому что, вроде, кто-то что-то уже нашёл. Значит, поиски пора пока что закончить, разобравшись сначала с тем, что имеется. Джейк подошёл ко всем, оглядывая находку и понимая, что происходит, слишком смутно для того, чтобы строить какие-то теории.

Экки перешла в другую, такую же пустую комнату третьего этажа.

— Пока что нет, Адам Янович, — отозвалась Экки на голос поднявшегося ректора.

Заглянув ещё за пару дверей, Мукк задумчиво уставилась на немного отходящую половицу. Вздохнув, Эк присела возле неё и попробовала пошевелить.

Шарлотта помчалась к месту скрипов и сборища. Коробка конфет изменила её лицо на резко улыбчивое, а затем на резко печальное, когда Лотт всмотрелась в её содержимое.

— Пф, кто хранит там фотки? — Шарлотта подняла фотографию Тин и приблизила к глазам. — Вот я храню там сушеных лягушек.

Она немного помолчала и посмотрела на список фамилий.

— Кирюшку убить хотят? Или, может, у него день рождения скоро. Обычно так обводят даты в календаре!

Мира довольно быстро поняла по голосам, что что-то было найдено, а потому вытерла рукой возможные следы ужина с лица и отправилась в направлении оживления. Не нашла ничего сама, зато подкрепилась. Оставалось надеяться, что все не вернется обратно естественным путем во время путешествия через портал.

— Что нашли? Что там? — Белова заглядывала через плечи сотрудников, видя все отрывками: все же желающих заглянуть в добытую информацию было много, даже слишком.

Видимо, зона поиска Бурёнки таки была бесполезной: ванная чистенькая в переносном и прямом смысле, зато на третьем этаже началось столпотворение, судя по звукам. Всё ещё держа нож в руке, а руку — в кармане, она не спеша перебралась на этаж выше и пересмотрела часть содержимого коробки, когда часть сотрудников отошла. Тогда же Алала и нахмурила брови.

— Ум. Есть ли вероятность, что если Кирилл сегодня доживет до взрыва Прытки, то с потерями? И, кажется, мы набрели на тайник влюбленного сталкера.

— Это королева?

Элизабет уточнила у Анука, потому что никогда прежде не видела эту королеву, но много слышала.

— Красивая очень. Но, что тут делает её фотография? И как она связана с Кириллом? Я совершенно ничего не понимаю!

— Буэндиа, — закусив нижнюю губу, Бу наблюдала за движениями Машки и почти не расстроилась. Каждому свои фломастеры, у Лёре были были здания. Пожав плечами, северсталька совсем потеряла интерес к половицам. Был бы там человек, точно бы чихнул, подсмотрев краем глаза арбалет в руках мисс Аксы.

— Здравствуйте! Давай на третий, любительница архитектуры, — нетерпеливо потянув кошковку за рукав новенькой рубашки, Хосе Аркадио через ступеньку двигалась по заданному маршруту наверх.

Кинув взгляд в коробку, Адам напрягся, губы его сжались в тонкую линию. И взволновали его явно не списки, не перечень элементов взрывчатки, а фотографии Тин. Это было очень неприятно. Пускай объективно он понимал, что на фото не его мать, а фальшивка, старик Дабалю в гриме.

— Что ж, разговор с господином Фортинбрасом был бы уместен. Кольца, кстати, похожи на проводники, — Кадмон подхватил пакетик, в нём позвякивало три инкрустированных колечка. — Не даром они запечатаны.

Не найдя ничего на первом и услышав чужие вздохи и крики на третьем, Машка опередила Хосе и схватила ее за руку, спеша наверх, чтобы скорее узнать о находке.

— ПМБ он явно совсем не любит. А кто это женщина? Та, о ком я думаю сейчас? — всматриваясь в содержимое коробки через просвет между чужими головами, поинтересовалась Марсель. Думала она, конечно, о королеве.

Поиски были закончены, и к находке Гретта успела потерять всякий интерес. Фотографии и списки, конечно, настораживали, но куда больше любопытства и опасений вызывали чертежи оружия, ибо явно выражали чей-то недружелюбный настрой.

На третий этаж через лестничный пролет влетел черный ворон. Было в его внешнем виде что-то странное, но рассмотреть его все равно не вышло бы — ворон, не красуясь и не делая почетных кругов, опустился на пол и превратился в Оуэна. Тот сегодня весь был в черном.

Парень обвел происходящее взглядом и лукаво улыбнулся. Пол был вскрыт. Делегация из Эндора удалась на все руки, как будто не из школы Мамблчук, а из Больших Небочесов. Представляя, какой град вопросов на него сейчас посыплется, Фортинбрасс молча указал оставшимся наверху на лестницу и, не сказав больше ни слова, спустился вниз на первый этаж, к Адаму.

— Джироламо сообщил мне, что в "Джакомо" вороны, — сказал он вместо приветствия. — Когда я появился, здесь был Сверчок, и вы попали в глупую ситуацию — его не надо впускать в гостиницу, как и остальных патрульных. Это место хранит в себе большую историю, которая пока еще не закончена, и закончена в ближайшее время не будет. Чем меньше патрульных в здании, тем лучше. Позже, когда я разговаривал с Джироламо, он сказал, что имел в виду не мальчишку из ПМБ, а лидера приехавших. В ворона превращаетесь вы.

Оуэн непонимающе покачал головой и задал Адаму странно прозвучавший вопрос:

— Как так вышло?

— Штрудель сегодня вкусный, — Мира поежилась. У нее, как и у остальных, было много вопросов к Оуэну, но все же его появление было скорее неприятным сюрпризом. Он теперь не только знал, что они лгут, так и застал их при обыске здания. Не произнося ни слова, девушка спустилась к Адаму в надежде получить ответы.

Взволнованный Чарли поспешно выбросил окурок и потащил Ваню за руку внутрь здания, где явно что-то намечалось. Слова объявившегося Оуэна вызвали шквал вопросов в голове, но задавать их сотрудник не намеревался: сейчас важнее был разговор двух воронов. Кто на самом деле этот Оуэн и почему ведёт себя так подозрительно, вероятно, и так вскоре выяснится.

Бурёнка сподручнее обхватила пальцами рукоять ножа и спустилась следом за Фортинбрасом. Очень осторожно и не менее настороженно. Раз он сделал такой акцент на превращении Адама в ворона в совокупности со сравнениями с людьми из ПМБ, можно было догадаться, что теперь ему известно слишком много.

Удивительно, как быстро это их "посидим на дорожку, растащим матрасы на посошок" превратилось в деловитое раскапывание всемирных заговоров и любование очередным анимагом. Нет, последнее, конечно, до мурашек завораживало, как и любое другое проявление магии вблизи, но Лёня как-то не очень хотел, чтобы из вороны в человека перед ними перекидывался кто-то, кроме Адама. По крайней мере, сейчас.

Наверное, в такие моменты бравой армии следовало быть неподалёку от ректора, потому что заклинания — заклинаниями, а старый-добрый удар в область первой-второй чакры никого ещё не оставлял равнодушным, так что, большими глазами поглядывая на ребят, мальчонка почесал вниз.

Чисто принципиально, Ася не удивилась бы, даже если здесь материализовался бы Зюзя Карачун с бутылкой березового сока в руках и в сомбреро на голове. Судьба у мезюков такая: притягивать к себе странных существ.

— Добрый вечер.

Оуэн, кстати, выглядел сегодня несомненно лучше, но из криков ребят Ася поняла, что в заветной коробке было что-то не очень хорошее. В любом случае, все еще памятуя историю с вмешательством и представителем ПМБ, девушка решила помолчать, послушать и действовать по обстоятельствам.

Кесса последовал за Оуэном и Адамом, вытаращил глаза и прижал ладони к раскрытому рту. Потом тихо побил себя по бокам и затих, рассматривая черную фигуру их провожатого. Рядом со светлым и лучистым Адамом он смотрелся как его полная противоположность и в то же время как что-то подходящее. Даня не мог разобраться в своих ощущениях от этих двоих рядом и от воздуха, который будто сразу стал гуще и напряженнее.

— Ну, такой точно сможет морожку ящиками таскать, — непроизвольно прошептал Кесса и почему-то порадовался, что у него тоже темная одежда.

Ник медленно, очень медленно протер переносицу. Или Оуэн работал против своих же, или полукровка решительно запутался. Единственное, чего он хотел на данный момент — держаться возле господина ректора и мисс Аксы, слушать во все уши и ничего не упустить.

Адам улыбнулся. У него было множество улыбок на все случаи жизни, он вообще любил улыбаться. Мама говорила, что из-за этого люди выглядят дружелюбнее. И чем большее внутреннее напряжение испытывал Адам, тем более дружелюбно он улыбался. Сейчас он улыбался как никогда в жизни.

— Как так вышло что, Оуэн? — спросил он, приблизившись к Фортинбрасу вплотную, они были примерно одного роста и комплекции. — Как так вышло, что у вас хранятся фотографии королевы и списки ПМБ? Как так вышло, что вы шпионили за нами?

Кадмон был расслаблен, будто вёл разговор не о серьёзных вещах, а о выставке или погоде. Жарко сегодня, верно? Да, вы правы, наверное скоро будет дождь. Вы так думаете? Обычный разговор со слабо знакомым человеком, что совершенно диссонировало с происходящим.

— Я превращаюсь в ворона, и что с того? Вы тоже в него превращаетесь. Или у вас какие-то расовые предрассудки из-за цвета?

Коробку с фотографиями он вернул в руки девочек, дав им знак придержать её у себя. Столь существенные улики стоило сохранить для дальнейшей беседы. Что ж, стоило ожидать, что без приключений они из 55 года не уберутся, а человек, первым предложивший им помощь, окажется отнюдь не прост.

И правда, как? Всё происходящее начинало напоминать какой-то тысячесерийный турецкий сериал, но от этого не становилось менее интересным. Бэт переводила взгляд от одного действующего лица к другому и не забывала поглядывать на реакцию окружающих, а заодно старалась получше слиться с окружающей средой, дабы ненароком не прервать говоривших. А то ведь если собьются, потом могут и не договорить. Северсталька даже и не дышала, кажется, чтобы лишний раз не шевелится.

"Так и знала, что здесь все не так просто!" — хотела воскликнуть Белова, но не сделала это. Слишком не к месту, слишком не в тему. Хотелось слушать, чем обернется разговор Адама и Оуэна. Вполне могло случиться, что придется довольно быстро уносить ноги, вырубив подозрительного типа.

Адам и Оуэн друг друга стоили. Один широко улыбался, видимо, пытаясь сохранить внешнюю невозмутимость — а может он и действительно был сейчас невозмутим, — а второй откровенно обвинял его в чём-то. Но в чём? Что странного было в анимагической форме Адама? Кьяра была уверенна, что кое-кто из мезовцев смог бы ответить на её вопросы, но сначала противостояние с повисшим в воздухе напряжением хотелось досмотреть и дослушать до конца.

Марсель напряженно сжимала руку Петры, но молчала. Молчала так, как никогда прежде, и, кажется, даже забывала, что такое дышать. Почему-то казалось, что в разговоре ректора с Фортинбрасом должен вот-вот произойти какой-то слишком резкий поворот, который ускорит время в несколько раз, а сюжет Санта-Барбары внезапно воплотится в реальности.

Адам был мастером вести переговоры и путать людей — оставалось гадать, не будет ли у его визави уровень навыка выше.

— С чего ты взял, что они хранятся у меня. Я здесь не живу, это гостиница. Вы нашли здесь какие-то фотографии, документы и фото королевы. Порядочные люди в этой ситуации вызывают полицию. Если вам нужен мой совет по поводу нее, то вызывайте и бегите. Не нужно, чтобы вас ловили в "Джакомо" с такими материалами.

Фортинбрас сейчас был один против тридцати волшебников. Парень напротив трещал от волшебства. Почти все студенты тоже могли доставить некоторые проблемы. Но преимущество было на стороне Оуэна.

— Я не хочу навредить тебе и этим ребятам, — на его руке сформировалось небольшое заклинание, похожее на локальную тучку. — Еще больше я не хочу вредить этому хостелу, он пережил времена гораздо более страшные и темные, нежели нашествие студентов из школы мадам Мамблчук. Не нужно устраивать локальный апокалипсис. Вам пора домой в Эндор. Оставьте документы — или заберите, если они нужны, и уходите. Чем быстрее, тем лучше, потому что за этой коробкой могут прийти владельцы, и тогда я вам ничем не помогу.

Оуэн весь подобрался. Стычки с магами для него не были диковинкой и чаще всего не несли за собой никакой опасности. Но сегодня возможные нападавшие были ему не знакомы и преследовали неясную цель. Оуэн перестал понимать, кто они вообще и зачем сюда явились, сразу же, как заметил на руке у их предводителя серебряное украшение. В первый же час знакомства.

— Откуда у тебя кольцо, которым ты колдуешь?

Чарли искренне надеялся, что не придётся вступать с Оуэном в бой: хоть их и было против него человек тридцать, местный волшебник казался не из робкого десятка. Наверняка ещё и способностей из киосков наглотался.

Экки замерла на лестнице, напряженно вслушиваясь в разговор. Жизнерадостность Адама её вообще напрягала, не к добру это всё. Но больше всего напрягал Оуэн. Угрозы угрозами, но он пришёл один и говорит более чем спокойно, а их тут всё таки действительно нашествие. Пока Адам не давал команду уходить, она с места трогаться не собиралась, да и куда, собственно, уходить?

Оуэн настаивал на том, что коробка ему не принадлежит, но при этом о месте ее хранения знал. Быть может даже наблюдал. Ник покосился на ректора и остался спокойно подпирать стену, только руку завел за спину, чтобы почесать правую лопатку. Да там и оставил, незаметно переплетая пальцами серые нитки магической энергии.

Элизабет переводила взгляд то на Оуэна, то на Адама, но на мисс Аксу. Не понимая, о чем говорят ректор и Оуэн Фортинбрас, но, тем не менее, ощущая напряженную атмосферу, Лиззи очень спокойно, стараясь не делать лишних движений спустила на локоть свой лук. На всякий случай.

Маша подергала Хосе за одежду, мол, смотри, как рассказывает. Говорить что-то не хотелось, но Марсель должна была обратить внимание Пети на то, что Оуэн говорит слишком подозрительно, слишком хитро и слишком много колдует для сегодняшнего дня. Прогноз погоды на сегодня говорил, что это лучше не делать, и Маша начинала опасаться за себя и окружающих, потому что последствия могли быть слишком непредсказуемыми.

— Если вы не хотите открытых конфликтов и разрушений, — мягко произнёс Адам, — то не нужно нам угрожать, Оуэн. Мы всегда открыты к диалогу. И, как уже говорилось прежде, я должен вам услугу. Вы очень помогли нам с ночлегом. Поэтому я просто спрашиваю, не нападаю на вас, не пытаюсь взломать вашу память или вызвать полицию. Но признайте, происходящее достаточно тревожно и странно.

Кадмон слегка передвинулся, чтобы, если Фортинбрас всё же решит на них напасть, первый удар пришёлся в него, а не в детей. Слишком уж Оуэн был силён, от его магии даже дышать было тяжело, она была отталкивающая, диссонирующая с магией Адама, будто сталкивались одинаковые полюса магнитов.

— Мы уйдём и оставим вас в покое, если вы объясните нам эти фотографии и списки, — произнёс он серьёзно, без тени улыбки. — Коробка выглядит старой, но один из снимков королевы, я заметил его, он был сделан на ВДНХ вчера. Фото совсем свежее. И если коробка принадлежит не вам и не Джироламо, значит в этой гостинице есть кто-то ещё. Враждебный закону.

Подняв открытые ладони, Адам взглянул в настороженные глаза Оуэна. Тот весь подобрался, готовый к атаке. Приняв их, его, Адама, за ворона, он уже был готов бросаться проклятиями.

— Что касается этого кольца, — Кадмон коснулся его большим пальцем. — Это дар, его дал мне отец.

Оставалось надеяться, что дети будут сохранять благоразумие — Фортинбрас был умелым противником, очень опасным и коварным. Расклад отвратительный, сковывающий. Творить сильную магию в таком тесном пространстве — большой риск, Адам мог навредить ребятам.

Рик заинтересовался речью и поведением Адама. Ситуация казалась столь напряженной, что к концу этого дня всем были положены шевелящиеся волосы, и к тому же седые. В то, что кто-то пострадает в большей мере, не верилось. Пока старшие играли в дипломатию, а закон не торопился им мешать, можно было немного расслабиться. Правда, стоять истуканом порядком надоело, и дампир опустился на пол поближе к стенке, ненавязчиво вытащив волшебную палочку, будто бы та мешала расположиться удобно.

— Если я умру, выйдет красивый комнатный куст, — шепнул Нук и нашёл глазами Машу. Потом медленно пробрался к ней и схватил за руку. Мальчишка не знал, боится ли он за девушку или за себя. Но то, что он боится, было очевидно.

— Маш, — произнёс он на ухо, — если мы умрём, я хочу, чтобы ты знала.

Анук сглотнул, посмотрел на двух магов и выдохнул на ухо Маше:

— Наверное, я гей.

Если Оуэн так угрожал, а не говорил на уровне "это не угроза, а пока предупреждение", то Марсель тоже хотела уметь так угрожать — завуалировано, но слишком метко, чтобы пропустить этот момент.

— Если ты гей, то, кажется, я выполнила план минимум на веселую жизнь, когда с тобой целовалась, — удивленно моргнув, широко открыла глаза Машка и наклонилась к Гессу.

— Отец? Я надеюсь, ты его не убил, чтобы его забрать. Хотя, может, лучше бы убил. — Оуэн сделал неоднозначное движение головой, которое можно было бы расценить, как кивок, который обычно следует за "приятно познакомиться". — Ты тянешь время, за которое здесь могут появиться совсем нежелательные люди. Вы находитесь в гостинице, которая когда-то была штаб-квартирой оппозиционной Возрождению частью... одной структуры. Раньше они были одним целым, но пятнадцать лет назад раскололись на две составляющих. Публичную и тайную. Я не принадлежу ни к одной из них. И сожалею за то, что сейчас произойдет. Надеюсь, город вам понравился.

Оуэн прекрасно колдовал без волшебной палочки. Сегодня это было опасно, но его это мало волновало. Бешенные энергетические линии соседнего города, наложившие ограничения на магию в прогнозе на сегодняшний день — не самое страшное, что могло бы случиться в этом Королевстве.

Волшебник вскинул вверх руку с заклинанием и, резко выбросив его вперед, сам мгновенно очутился между ближайших окон — так свет от них слабо, но прятал в сумрак его фигуру. Заклинание, почти неслышно взорвавшись и рассыпавшись, как подкрашенная серым мука, окутала все помещение едким сизым дымом, от которого слезились глаза.

Оуэн локтем распахнул окно возле себя и подтянул на нос черную косынку.

Найдя взглядом Адама, он почти оцепенел на пару секунд, но быстро совладал с собой. Имя у него было распространенное. Внешность — можно спутать. Но вот кольцо.

— Откройте портал, он будет заметен и в дыму. И уходите, — повторил он, тут же исчезая где-то в клубах заклинания.

— Вы вообще не задумывались, что его фамилия переводится, как "крепость в щетке"? — размышляла Шарлотта вслух. — Мне кажется, это уже довод.

Её навыки переводчика хромали, как калека без костылей. Донован, наконец, довольная тем, что скрыта толпой, не стала поднимать руку, чтобы ее услышали. Иначе её размышления вслух могли бы дать повод для путаниц в разговорах.

Донован закашлялась, мысли прервались.

Отель было жалко, потому что от каждого слова ректора и Оуэна как искры сыпались. Лёня медленно отступил на два шага назад, глазами нашёл Анука с рюкзаком и всё так же медленно достал из общего склада маленькую скляночку с демоном. Он не умел колдовать и эвакуироваться вовремя, когда дело пахло керосином пополам с птицами, но умел делать необдуманные поступки и кидаться стеклом, в котором что-то горело.

Как только Оуэн исчез, Экки сбежала по лестнице, ближе к выходу и старшим волшебникам.

— Что за кольцо? Какой отец? У вас брат есть? Давайте быстрее отсюда сматываться, пока действительно чего-нибудь не произошло.

Всё слишком хорошо начиналось, чтобы хорошо закончится.

Мгновенно закашлявшись, Чарли сощурил слезящиеся глаза и попытался нащупать кого-нибудь из ребят поблизости, но наткнулся на дверной косяк. Произошедшее вызвало ещё больше вопросов, чем было до прихода Оуэна, но сейчас волноваться стоило не об этом. Фортинбрас наверняка входил в число долгожителей королевства, на магию которых сегодня был нацелен островной прогноз, и ПМБ мог нагрянуть в любой момент.

— Адам! Что делаем-то? — крикнул Чарли, делая неуверенные шаги в центр комнаты.

— А я поставила деньги на Оуэна, — успела вставить Ива, закрывая нос рукавом рубашки.

Рик вскочил на ноги, но решительно не понимал, куда деваться. самым разумным казалось не отбиваться от коллектива. И не терять брата. Поэтому протиснулся ближе к Нику, будто бы забыв уточнить у начальника, какой у них теперь план. Во всяком случае, точно не прыгать в окна или бегать по городу.

Ник успел только вздернуть бровь во время быстрого прощания, как все поглотила тьма, рассеиваясь липким дымом. Северсталец прикрыл глаза ладонью, но это не спасло от его личной доли слёз.

— Мы уходим?

Ася кашляла долгими, протяжными спазмами и терла глаза кулаками. Мир сжался до очень конкретного страха выкашлять собственные легкие и умереть в 1955 году, в крайне непривлекательных декорациях.

— Это же нечестный прием... — Ася по памяти и чуть ли не наощупь ринулась к двери, чтобы избавить себя и помещение от страданий, но выйти наружу не решалась, как и колдовать при такой-то видимости. — Адам, уберите это!

— Вы очень добры, Оуэн, — произнёс Кадмон, прикрыв ладонью рот и нос. — Но мне понравилось наше знакомство, я не хотел бы завершать его так скоропостижно и не прощаясь.

Спрятаться в дыму от детей Фортинбрас может и мог, но от Кадмона... Слишком отталкивающим и мощным было волшебство, которое он испускал каждой порой своей кожи. Оно ощущалось буквально спинным мозгом. Адам сделал стремительное движение и выбросил вперёд ладонь, будто пытался попасть зазевавшееся насекомое. И улыбнулся — поймал.

Другой ладонью он сделал такое же резкое движение — сизый дым немного порядел, и сквозь него стало возможным увидеть Оуэна и детей. Он стоял буквально в двух метрах от Кадмона, обездвиженный, будто застывший во времени. Дети были напуганы, но, судя по всему, не пострадали.

— Бейте наверняка, Оуэн, или не бейте вообще, — с улыбкой сообщил Адам Фортинбрасу. — Позвольте оказать вам услугу. Я не люблю оставаться в долгу.

Усадив безвольное тело волшебника на стул, он ободряюще похлопал его по плечу.

— Мисс Лэйншер, я думаю, нам пора. Этим джентльменом займутся другие люди. Никто не пострадал? — последние слова были обращены к детям. — Как только откроется портал, запрыгивайте в него скорее. Этот дым не ядовит, но я бы не хотел, чтобы вы им надышались.

Напоследок зацепившись взглядом за красивенный профиль местного колдуна, Акса бесцветно хмыкнула, сжимая в руках арбалет и корзину с трофеями одинаково крепко. Её волосы подневольно тянулись в его сторону, однако сама миссис Невструева уверенно отвернулась.

"... Нет, ну вообще-то, если подумать... "

— Нужно беречь себя, милый. Дети мадам Мамблчук — те еще, — она с почти осязаемой нежностью обвела окружающих взглядом, — охламоны.

Вокруг было дымно, и ей внезапно и стремительно захотелось домой.

Когда тебе несколько больше лет, чем должно быть даме с твоими внешними данными, понятие "дом" может включать в себя множество разномастных мест, отложившихся в памяти и подсознании, как нечто очень уютное и безопасное.

Ей хотелось домой, и на одной из стен, самостоятельно, без визуального контакта, сам собой развернулся четкий, крепкий и стабильный портал, подогнувший под свои границы окружающее пространство гостиницы как нечто совершенно нереальное, одновременно с этим раздувая клубы дыма возле себя потоками магии.

— Мы закончили здесь, ребят, — Акса расслабленно подступилась к Адаму, — Пора.

— Было бы интересно встретить этого человека ещё раз, — кашлянул Брысь.

Лиззи очень не хотела возвращаться обратно, не хотела оставлять Оуэна тут одного, не хотела покидать 55, когда ещё столько загадок. Элизабет подбежала к Оуэну, сняла со своей головы розовые с блестками очки, на которых была надпись: "Ты попал в хит-парад моих мыслей" и надела на него. Наверное, Элизабет поцеловала бы на прощание Оуэна, но побоялась, что может опять всё испортить, поэтому, не оборачиваясь побежала и прыгнула в портал.

Чарли остолбенело смотрел на обездвиженного Оуэна, краем глаза замечая портал. Вот так и закончится их приключение? Было непросто поверить, что переговоры двух воронов закончились на такой почти мирной ноте, даже кровь не пролилась и никто не поплакал.

Жижи наверняка изменятся к их приходу, Чар всерьёз опасался этого.

Аэлина, не задумываясь, побежала к порталу и шагнула в него. Большие Небочёсы были настоящей сказкой — с магией, приключениями, злым волшебником и, конечно, счастливым концом. Насколько он счастливый не ей было судить в нынешней ситуации, но все они выбирались живыми и без повреждений, а ещё и с подарками. Это было лучшее, что можно было ожидать.

— Мы точно его так оставим?

В тоне Доминика сквозила неуверенность. Нервно дернувшись, он бросил вопросительный взгляд на ректора, после на мисс Лейншер и только потом на портал. Комната, принимающая мезовчан, была ему незнакома.

— До встречи через... — парень скривился, не зная, слышит ли их Оуэн. — В общем, до встречи.

Два шага и юноша скрылся в портале.

Ребята торопились в портал. Адам говорил уходить, и его стоило послушаться — кажется, он в происходящем точно понимал больше, чем все они вместе взятые.

Когда дети скрылись в портале, Адам удовлетворённо кивнул и, наконец, заметил состояние своей одежды. Рубашка в тёмных уродливых разводах, такие же грязные штаны. Кадмон тяжело вздохнул и с упрёком взглянул на Фортинбраса.

— Ну и чего вы добились, Оуэн? Так пытались скрыть свои маленькие секреты, а в результате спровоцировали конфликт, которого можно было избежать. Мои дети добрые, они бы забрали вас с собой, если бы это не изуродовало время. Я тоже стараюсь быть добрым, поэтому не убью и не покалечу вас. Вы талантливый волшебник и хитроумный человек, вызываете уважение.

Он прижал ладонь к ткани рубашки и с силой провёл по ней, словно утюгом. На рубашке остался совершенно белый чистый след. Очистив одежду полностью, Кадмон подошёл к Оуэну и снял с его носа безобразные девчачьи с блестяшками.

— Прошу простить, — с неловкой улыбкой извинился он. — Как я и сказал, детям вы понравились. Встретимся с вами в будущем, господин Фортинбрас. Если вам немного повезёт. Прощайте.

Адам понимал, что поступает опрометчиво. Будущее изменится от его поступка, но оставить на свободе человека, который собирал фотографии Тин Таллэ и мешал Возрождению... Всё-таки Кадмон был лидером этой организации однажды. А Фортинбрас, судя по всему, ликвидировал не одного ворона и убил бы ещё больше, если бы не встретился с учениками Эндора.

Прежде чем прыгнуть в портал, Адам отыскал взглядом кнопку вызова ПМБ и нажал на неё.

Теперь можно было с чистым сердцем оставить 1955 год.

Оуэн молча смотрел на то, как портал быстро прячет заезжих волшебников. Чем скорее они уйдут, тем больше у него будет времени. Встречу с Адамом он, казалось, запомнил от и до, и постарался спрятать где-то в самой глубине памяти. Совсем не нужно было, чтобы ее обнаружили какие-либо способы считки мыслей или воспоминаний. Это могло принести огромные проблемы.

На его лице не отображалось никаких особенных эмоций, кроме раздражения — прядь волос назойливо щекотала щеку. Когда последний из гостей "Джакомо" исчез, парень дернулся было, но магия у Адама оказалась какой-то странной, неизвестной, и крепкое заклинание не поддавалось.

Дым от заклинания медленно оседал, втягивался в открытое окно.

Фортинбрасс прикрыл глаза, раздумывая, с чего начать освобождение, но в эту минуту в окно влетел черный красавец-ворон. Он сделал круг по комнате и, не успев приземлиться, превратился в Дракенблюта. Тот ступил на пол так, будто сошел с только подоспевшего трамвая. Обычно его идеальная прическа была чуть растрепана. Похоже, Кирилл торопился именно на этот вызов. Оуэн сдержанно приподнял подбородок. Двигаться он мог крайне ограниченно. И теперь он точно не успел.

— Ну надо же, кто тут у нас, — шепотом поприветствовал Кирилл обездвиженного мага, выхватывая свою необычную волшебную палочку, похожую на авторучку. Он не собирался тратить время на разговоры и пафосные речи. Подобное даже в комедийных фильмах выглядит неуместно. С сидящим на стуле волшебником их объединял не первый год знакомства, и выступать перед ним с бульварными речами не требовалось.

Кирилл четкими движениями завел руки Оуэна за спинку стула и накрепко связал их заклинанием. Из его волшебной палочки в сторону окна вырвалась птичья тень и там исчезла. Кирилл или вызывал подмогу, или врачей. Стоило позже написать благодарность в Эндор. Волшебники этой школы за показной безбашенностью прятали большой потенциал.

Заклинание на худых запястьях Фортинбрасса разгорелось поярче. Оно не только сдерживал движения, но и ограничивало возможное колдовство с пальцев.

— Ты сгниешь в Вурхейме, Фортинбрасс.

— Ты сдохнешь быстрее.

Перед лицом Кирилла будто что-то щелкнуло. Оуэн колдовал не палочкой и не пальцами. Он просто колдовал. Наученный долгими тренировками и оперативной работой, Кирилл отшатнулся, и заклинание не попало в голову, взорвавшись перед лицом. Кончик носа, губы и подбородок Кирилла мгновенно обуглились. От болевого шока он не смог даже закричать, прижав к изуродованной нижней части лица ладонь и наотмашь ударив Оуэна второй рукой по щеке. Булькнув кровью и согнувшись, Кирилл ударился в стену плечом и упал бы, если бы его не поддержала чья-то рука.

Рука принадлежала высокой женщине с невыразительным лицом и в сером форменном платье.

В "Джакомо" появилась вызванная помощь из Вурхейма.

— Сестра Джуд, пожалуйста, доставьте юношу к нам на первичный осмотр. Как бы этот бунтующий проказник не сжег ему дыхательные пути.

Голос раздался позади Оуэна, и тот горько закрыл глаза.

Отто Зиверс обошел Фортинбрасса, подхватил за спинку ближайший стул и поставил его напротив. Неторопливо сел. Расстегнул пуговицу серого пиджака, поправил манжеты. Темные глаза спокойно рассматривали Оуэна. Высокие скулы чуть двигались, будто доктор Зиверс катал во рту иголку или мелкую горошину. Он тронул седые волосы — волосок к волоску — и этой же рукой указал Оуэну на лицо.

— Stille.

Оуэн скривился. Блокирование магии ему было болезненно. Той в его организме было куда больше, чем человеческого. И он прекрасно понимал, что будет дальше. Подобные разговоры происходили уже не впервые, но впервые Фортинбрасс не знал, как выкрутиться или исчезнуть.

— Нападение на патрульного, значит, — врач из нагрудного кармана достал блокнот, перекинул ногу на ногу и начал что-то записывать, похоже, для будущей отчетности. — Без волшебного проводника и с попыткой убийства. У господина Дракенблюта еще вся жизнь впереди. Зачем же Вы решили лишать такой древний род наследника? Да еще и здесь, в "Джакомо". Репутация у этого постоялого двора не самая чистая, верно же?

Фортинбрасс качнул головой. Что бы он сейчас не сказал, мнение Зиверса было не поменять. Какая-то часть Оуэна даже гордилась, что за ним прислали именно цепного монстра Вурхейма, человека, у которого вся карьера прошла если не в карательной медицине, то в зачистках и столкновениях с пациентами, после которых герр Зиверс ни разу не вышел побежденным.

— Что у нас здесь в ассортименте, — сам себе сказал доктор, будто находился в ресторане и смотрел на меню. Он на несколько секунд приставил к лицу дернувшегося в сторону Оуэна аккуратную маску, присоединенную к маленькому, но тяжелому аппарату, извлеченному Зиверсом из сумки. Спустя несколько щелчков этого аппарата и сверению показателей с записями в блокноте, Отто удовлетворенно хмыкнул.

— Ментальные проникновения блестящие. Это так вы морочили голову и Возрождению, и оппозиции одновременно? Стравить две такие организации, герр, очень амбициозный замысел. И почти гениальный. Только вот Вы не очень везуч. Сделаем всё честь по чести, — Зиверс выпрямился и принял предвкушающий вид. — Ваше имя, пожалуйста? Место проживания? У Вас есть королевский медицинский полис?

Зиверс развлекался. Парень напротив него сощурился. Как было бы удачно сейчас простеньким заклинанием, так удобно направленным под острый подбородок, вышибить мозги старому садисту, чтобы те алым веером разметались по противоположной стене.

Доктор напротив расхохотался. Он был тоже хорошим легиллиментом.

— Оуэн Фортинбрасс, герр.

— Да нет, нет же, — Зиверс отмахнулся от него, как от назойливой мухи. — Не играйте со мной. Время — деньги. Нам еще нужно будет заселить вас в хорошую палату с видом на яблоневый сад. Правду, пожалуйста.

Темные глаза неприятно блеснули. Отто Зиверс обладал удивительной способностью доставать эту самую правду из человека волшебными путями. Это было не безболезненно, но результативно.

Оуэн попытался мотнуть головой, чтобы смахнуть изводившую его каплю крови над бровью, где его ударил Кирилл. Заметив движение, врач подался вперед и стер ее, надавив ногтем на царапину.

— Имя.

— Блейз.

— Блейз, а дальше?

— Блейз Оландер.

— Герр Оландер, Вы же понимаете, что в Вурхейме Вам самое место? Весь наш персонал с радостью примет Вас и предоставит лучшие условия для проживания. У Вас уникальная структура волшебства, и считайте это комплиментом не себе, а нашей системе распознавания и извлечения. Поверьте, ближайшие годы пройдут для вас разнообразно, а для нас — очень полезно. Герр Грубер, придержите нашего гостя за плечо, боюсь, ему трудно стоять.

Оуна грубо дернули вверх за плечи, от чего он едва удержался на ногах, но был крепко подхвачен за локоть, что не дало ему упасть. Зиверс удивленно покачал головой: парализующее заклинание такой силы ему еще видеть не приходилось. Интересно будет узнать, кто его наложил на мнимого господина Фортинбрасса, и где автор такого волшебства теперь.

— Что у нас там по палатам, Иоахим? — Зиверс поднялся со стула и поставил тот на то же место, откуда его взял.

— Девятая, семнадцатая и все с двадцать четвертой по тридцатую свободны, герр.

— Семнадцатая — это угловая, верно? Gut, — он неприятно улыбнулся Оуэну, показав мелкие острые зубы. — С видом на сад, представьте себе! Яблоневый сад в яблоневом королевстве. Будете себя хорошо вести, Блейз, получите карандаш и бумагу для записей, обещаю это вам. В конце концов, Вы человек пишущий и думающий. Многие наши пациенты у Вас учились, герр Оландер, еще до войны. Грех оставлять плодам такого мозга слишком засохшую почву. Час с ручкой и бумагой в день, а, герр? Час! Потом, возможно, больше, но начало уже многообещающее.

Отто Зиверс похлопал юношу по худому плечу, и уже через секунду в "Джакомо" не осталось никого.