Анимагическая форма - Хагрид (джен)

Семейный ужин при свечах проходил в тёплой дружественной обстановке.

Это было неосмотрительно — доверить Хагриду ведение хозяйства. Но куда деваться? Так, с бухты-барахты, новый, по сути, ритуал не получить. Это долгая, кропотливая работа. К счастью, самое сложное — основную массу расчётов — Флитвик взял на себя. На Светке висели второстепенные дисциплины и побочные вычисления, и то — к концу дня голова гудела, как трансформатор, а тут ещё суп варить. Поспать бы надо и поесть, не до стирки-уборки.

Рубеус заботы по дому взвалил на себя с энтузиазмом. Светка облегчённо выдохнула. Хотя бы о быте теперь думать не надо. Скучно Руби было, чего уж там. Хозяйство нынче у него мизерное, из скотины только Кот, и лечить некого. Тоска…

Ещё и вожделенную химерологию, о которой столько лет мечталось, феи пресекли на корню. Только и успел большой сарай отстроить на отшибе, обустроить лабораторию… ну, как её себе представлял, а крылатые малявки увидели, чего он с отловленными зверюшками творит, дюже обозлились. Прямо озверели! Едва Хагриду геноцид не устроили. Гоняли полувеликана по полям, награждая миниатюрными, но болезненными молниями. И толстая шкура начинающему химерологу не помогла.

Большой черпак варева в светкиной тарелке украшали дубовые листья и изрядная горсть сушёной смородины. Руби старался украсить свои произведения, чтоб было красиво, как на картинке.

И всё бы хорошо, но вкусовые пристрастия полувеликана несколько отличались от традиционных. Раньше, будучи частью Хагрида, Светта этого как-то не замечала. Или, что скорее всего, готовила она, подспудно командуя невольным компаньоном. Теперь, получив свободу от Светкиного диктата, Руби отрывался на полную катушку.

— Дык эта… вы чё не жрёте, а? Вкусная жа жарёха-то. Ишо пирог будет, с редькой.

Светта угрюмо ковырнула ложкой странное месиво из репы, редьки, рыбы и грибов. Запах… соответствовал. Сил на дипломатию не осталось — за день вымоталась в ноль. Рядом тоскливо вздохнул профессор. Он тоже не торопился вкушать фирменные яства от доморощенного шеф-повара.

Трепетали огоньки свечей. За распахнутым окном сверчки пиликали свои серенады, орали в болотце лягушки, шелестел листвой старый вяз. Дико хотелось спать.

— …картоха поспела. Грибов жуть скока, хоть серпом коси и в снопы увязывай!

Желудок свирепо рыкнул, подгоняя нерасторопную хозяйку. Светка запихнула в рот ложку варева, стараясь не обращать внимания на вкус. Перцу и соли повар щедро сыпанул, ух, щедро!

— О, Рубеус, вы и молодой картофель отварили? Отчего же не хотите угостить? — оживлённо воскликнул профессор, отодвигая нетронутую тарелку. Светта моргнула. Вот как он выловил из обычного трёпа Хагрида полезную информацию? Педагогический опыт, однако.

— За одно и нахваленную вами копчёную форель попробуем. И ягодный компот несите! — крикнул профессор вдогонку.

«Вот это дипломатия! И не обидел, и съедобной еды получил», — думала Светка, радостно угощаясь деревенскими деликатесами.

— …молочко жирное, сладкое, как сливки. Лучче своё, домашнее, а то жа денег не напасёшься покупать-то.

Светка сонно клюнула носом. Вскинулась, понаблюдала, как полувеликан уписывал свою любимую жарёху из миски размером с тазик. Репу и редьку он любил во всех видах. И было у Руби той репо-редьки целое огромное поле. Хорошо хоть, картошки посадил не меньше. «Картоху» Светта уважала.

— …молодая корова, справная. Пасти на лугах у речки буду.

— Стоп! Повтори, что сказал! — всю сонливость словно ветром сдуло. Профессор, глядя на Светку, замер с открытым ртом и недонесённым до него кусочком рыбы на вилке. Дорвавшись до вкусной еды, слушать Хагрида он явно перестал.

— Дык эта… грю, корову к завтрему приведу…

— Откуда?! — слаженным дуэтом рявкнули Светка с Флитвиком. Хагрид аж отшатнулся.

— Плюмбумом её в стазисную клетку загонит и сюды...

— Ты что, домовика призывал? — мисс Вудвилл стиснула кулаки от досады: оставили деточку без догляду!

— Не, сюды домовик не попадёт. Я эта… когда за грибами в Запретный лес ходил — позвал.

— Вы покидали Убежище, дитя?! — схватился за сердце Флитвик.

— Всё хорошо, прекрасная маркиза, — неожиданно пропела Светка. — Всё хорошо, всё хо-ро-шо!

* * *

Холодное лето выдалось, промозглое. Ясных деньков совсем мало. Холодно и дождь.

Пристроив щеку на стопку исписанного пергамента, Светка наблюдала за тенью на стене. Раскачиваемые ветром ветки за окном складывались в причудливый движущийся узор. В библиотеке было тепло и пахло старыми книгами, расставленными на полках от пола и до потолка. Ещё был сундук, заполненный всевозможными учебниками. Его Светка придвинула к окошку, сверху бросила матрас, подтянула чайный столик со светильником… Профессор поглядел, похмыкал и приделал к сундуку мягкую спинку и боковины. Получилось удобное и уютное место для чтения. Хочешь — с ногами залезай под тёплый плед, хочешь — культурно восседай. Красота!

— …замыленный взгляд. Мы не видим очевидного. Необходимо отдохнуть и пройти путь заново, от простого к сложному. — Профессор ушёл в свои, без сомнения, умные думы. Эта его привычка проговаривать мысли вслух мисс Вудвилл не смущала, а Руби терялся, не зная, в какой момент с ним говорят, а в какой нет.

Светта, не покидая свою пергаментную «подушку», зацепила пустую кружку из-под кофе и принялась возить её по столу. Надоело всё. Хотелось удрать в Лондон к простым людям и хорошенько там покуролесить. Бар разгромить, например, или с байкерами подраться. А потом полиции нахамить. Романтика!

Не получалось у них ничего с модификацией древнего ритуала.

В понимании Светты, любой ритуал можно сравнить с поделкой из коробки детского конструктора — особо любимой игрушки её детства. Конструкции бывают разные. Сложная поделка содержит целую прорву планок, уголков, деталек, болтиков, гаек и прочих милых сердцу ребёнка мелочей, которые можно всячески менять местами, в результате получая нечто новое и интересное. Большинство сложных поделок изменениям почти не подлежат. Из смастерённого грузовика без дополнительных деталей вертолётик не собрать. А из прямоугольного ящичка кубик или октаэдр «слепить» можно запросто. Чем проще ритуал, не содержащий специфических включений, тем он «пластичней». На уже собранной основе можно всякое разное навинтить.

Ритуал «Кровь во спасение» был прост, как кубик из конструктора. Казалось бы, разбирай его на составляющие и моделируй, что надо. Как бы не так! Его основа топорщилась исключениями и не принимала «планки-гайки», хоть плачь!

И вот ночью профессора осенила гениальная идея — проверить свою родословную, на которой вообще-то и строился весь расчёт.

— Зачастую то, что лежит, можно сказать, под носом, замечаешь далеко не сразу. Потом удивляешься — как сразу не понял? Элементарно же! — маленький профессор досадливо вздохнул.

— Процент общей крови удручающе мал… Концепция «все чистокровные друг другу родня» в данном случае не актуальна. Слишком далёкое родство…

— Всего-то шесть поколений! — фыркнула Светка, оставив кружку в покое.

— Моя ошибка, — кивнул Флитвик. — Надо было сразу проверить, а не довольствоваться утверждением: «одна из моих прабабок была из младшей ветви Вудвиллов».

Поддевать профессора было бесперспективно — на подначки он не реагировал. Слишком воспитанный и интеллигентный, а позубоскалить порой хотелось. До Светки далеко не сразу дошло, что это наращенная за нелёгкую жизнь своеобразная броня. Эх, ей бы такую! Чего у Филиуса не отнять, так это потрясающей уживчивости. Можно даже сказать — душевности. С ним очень легко было общаться. Удивительно, но за всё время совместного проживания их колоритная троица ни разу не поссорилась. Благодаря Филиусу Флитвику, чего уж там.

Она подула на тонкий заячий пергамент, изукрашенный свежим, ещё не просохшим до конца стилизованным родовым древом. Результат некоторых манипуляций с кровью маленького профессора заскользил по столешнице.

— Обождите, милое дитя, не спешите расстраиваться, — Флитвик ловко перехватил и отправил самодельный документ в пухлую папку с основными выкладками. — Наша работа не была напрасной. Мы обогатились знаниями, отточили ум, а самое главное — научились работать в тандеме, дополняя и поддерживая друг друга. Давайте-ка сделаем сегодня выходной. Погуляем, отдохнём… Мне нужно подумать, — отстранённо добавил он, по специальной приступке спускаясь с личного, сделанного по его росту мягкого кресла.

— Думайте, — любезно разрешила Светка. — А я пойду, что-нибудь вкусненькое приготовлю. Не всё же Руби нас горелой репой радовать.

В камине уютно потрескивали дрова, в трубе выл ветер, время от времени раздувая пламя, а в окна стучал дождь. Осеннее ненастье во всей красе. И не скажешь, что в кальдере погода мягче, чем в остальной Шотландии.

Как там бедные феечки в своих «осиных» домиках? Хотя, как утверждает профессор, на Полянах царил свой особый микроклимат.

Грея руки о чашку с чаем, Светка с интересом смотрела на взволнованного Флитвика. Он и в самом деле ходил гулять под дождём и ветром. Насчёт его здоровья Светка не беспокоилась — погодный щит Флитвика был выше всяких похвал. Вернулся он уже в темноте — сухой, с чистой обувью и явно что-то для себя решивший.

— Так, дети, выслушайте меня внимательно, — своим лучшим «профессорским» тоном начал он. — У меня никогда не было своей семьи — не встретил женщину, с которой захотелось бы разделить жизнь. Как показала визуализированная родословная, побочными детьми я тоже не обзавёлся. Единственный мой отпрыск погиб в младенчестве, — Светка вытаращила глаза. Она ожидала, вообще-то, совсем другую речь.

— Не буду ходить вокруг да около — я хочу вас усыновить. Обоих, — решительно закончил он. В доме повисла тишина, оттеняемая непогодой.

— А меня-то зачем? — тихонько прошептала Светта, но её услышали.

— Вы с братом очень тесно связаны, милое дитя, — разъяснил Флитвик, отложив в сторону уже погнутую чайную ложечку, которую машинально вертел в пальцах. — И меня смущает ваша невнятная дата появления на свет. Оплывшие мутные цифры — это ненормально! Дата должна быть чёткой и однозначной. Мы и так хотим провести ритуал по крайне ненадёжным лекалам. Разумно было бы свести к минимуму доступный риск. Поступим радикально: я кровно усыновляю вас двоих, принимаю фамилию Вудвилл и образую младшую ветвь этого старинного рода. Я знаю, как это сделать. Конечно, вы уже взрослые, но взять на себя обязательства родителя я совсем не против. За много лет знакомства я к вам привязался. Согласитесь ли вы?

— Ы?!

— Конечно — Ы!

* * *

Усыновление и образование нового рода решили провести одно за другим на растущую луну. А накануне Кот вдруг обзавёлся вибриссами. Спать ложились — усов у котофея не было, а проснулись — хвастаться прибежал.

— Выдыхается фейское проклятие, — удовлетворённо подытожил профессор. — А то я уже начал опасаться, что малышки неснимаемой карой нашего любимца наградили.

Обряд — это очень древнее магическое действо. От ритуала, если упрощённо, обряд отличается отсутствием магических усилителей. Ему не нужны ни фокусирующая печать, ни накопители, ни специальные свечи… Даже волшебная палочка, по большему счёту, не нужна. Воля, желание, собственная кровь… и всё. Когда ребёнок рождается, отец берёт его на руки и говорит — это моё дитя! Тем самым объявляя миру свою волю. Хорошо, если есть свидетели, но необязательно. Даже присутствие матери ничего не значит — обидно, но факт!

Если говорить объективно, усыновить Руби и Светту профессору было непросто. Как бы самого… того, не усыновили. Кровь великанов, будь она неладна! Действовать нужно было крайне осмотрительно. В результате мозгового штурма из множества существующих выбрали простой, очень старый обряд.

Тщательно подготовленное мероприятие по образованию своеобразной семьи прошло буднично и без помех. Если кто волновался, так это профессор. Для Светки с братом мероприятие было скорее формальностью. Всё-таки они уже не маленькие детишки. Тем более, сразу договорились, что звать новоявленного «папу» будут дядей. Память о любимых родителях у обоих «деток» была жива, и навязываться деликатный Филиус не хотел. А дядя — это дядя.

Вопреки ожиданиям, каких-либо заметных изменений внешности близнецов не произошло. Даже имя у Светки осталось прежним. А Рубеус отныне стал Рубином Отто Вудвиллом. Дядя Фил торжественно нарёк его под благодарственный речитатив Светты и закрепил руной, нарисованной своей кровью на груди здоровяка, иначе новое имя «не прилипало». Убедить Хагрида, что он теперь не Хагрид, пока не удалось, но это дело времени. Запомнит, куда он денется?

Под шумок образования нового рода Филиус и себе имя сменил, став Филиппом. Дядя Фил — звучало забавно и трогательно. Поистине, жизнь непредсказуема.

* * *

Профессор тщательно отслеживал новости в прессе о Хогвартсе. Его беспокоил вопрос: кто будет в школе преподавать? Кто возглавит факультеты, и, конечно же, кто станет директором?

К его большому облегчению, к первому сентября Попечительский совет основной штат учителей набрал. Истерия со злыми Блэками утихла, хотя завхоз Филч пытался новых профессоров стращать, однако они не пугались. С чего бы? К ним-то какие претензии? Школа открылась вовремя. Вопреки слухам, Диппет на директорский трон не вернулся. Хогвартс возглавила некая пожилая дама, имя которой Светке ничего не говорило. Кто там стал деканами, её и вовсе не волновало.

Для Светты Хогвартс стал прошлым, как яичная скорлупа для вылупившегося цыплёнка.

А в середине сентября умер Альбус Дамблдор.

Весть о его смерти вызвала оторопь. Признаться, Светта успела о нём позабыть. Дела, заботы.… И вот помер. Услышав новость, Хагрид заплакал, шумно сморкаясь в клетчатую скатерть — правопреемницу знаменитого грязного полотенца. Профессор горестно вздохнул и… ничего не сказал. Только мисс Вудвилл не было ни грустно, ни печально. Никак не было. По её скромному мнению, не стоил бородатый гад слёз Руби и печали профессора. Абсолютно.

Впрочем, печальная весть быстро вытеснилась со страниц газет новой сенсацией: Арктурус Поллукс Блэк, Глава рода Блэк, вызвал на дуэль Чести некоего Тома Марволо Риддла, самозваного Лорда Волдеморта. Вот это была новость так новость!

Блэки таки докопались до Тёмного Лорда! Сработала Светкина импровизация. Небось, всё лето суетились — крестражи искали. Эх, как хотелось сбегать поглазеть на битву века! Тем более, недалеко отсюда — Старое Ристалище раскинулось за Хогсмидом, в лощине. Традиционное место дуэлей со времён рыцарства и прекрасных Дам Сердца.

Профессор не пустил.

Зато подробно и интересно рассказал о дуэлях и тут же устроил тренировку. Руби сразу дезертировал, а Светта с удовольствием скакала и пуляла в дядюшку заклинаниями. По итогам было решено практиковаться каждый день. Мало ли, вдруг в жизни пригодится.

В объявленной дуэли победил Блэк. По крайней мере, с перепаханного проклятьями поля его унесли ещё живого, а оставшийся от Волдеморта пепел раздуло ветром. Может, что-то даже успели в совок собрать... Похоже, Первая Магическая война уже не состоится. Впрочем, Светку это не касалось. Чем смогла — помогла, а дальше сами.