Их руки (джен)

Руки Теба уже много лет не держали копья. Его оружие — иголка с ниткой. И каждый день он вступает в неравный бой с дубленой кожей, чтобы выйти из него победителем. Он соединяет между собой обрезки и обрывки кожи, пришивает их к грубой ткани, которую ткут его помощницы, укрепляет получившуюся одежду деталями от машин, чтобы в итоге создать броню, достойную воина Нора. Её носят и рядовые охотники, и матриархи, и сам вождь. Но сердце Теба согревает лишь то, что эту броню надевает его спасительница, благодаря которой он вообще дожил до сегодняшнего дня. Рыжие волосы Элой — редкость среди Нора! — замечательно контрастируют с голубыми бусинами, которыми он украсил её жилет. Теб может только надеяться, что броня защитит Элой от невзгод, которые встретятся ей на пути. Потому что надеяться, что она будет вспоминать о нем, — тщетно.

* * *

Руки Эренда сжимают молот — непривычное оружие для Нора, но вполне обыденное для Озерам, которые славятся своим мастерством в кузнечном деле. Молот Эренда, конечно, крупнее кузнечного, но на то есть свои причины. Эренд — солдат, и он опускает молот не на грубый раскаленный металл из печи, а на утонченные детали машин, превращая их в металлолом. Эренд — защитник слабых, капитан королевской гвардии и просто очень хороший друг, который придет на помощь даже в самой безвыходной ситуации. Он будет стоять плечом к плечу с Элой, глядя на неё с восхищением. Ему не нужно понимать, за что они сражаются, потому что если это важно для Элой — значит, важно и для него.

* * *

Руки Нила по локоть в крови. Он живет убийствами, и только проведенная им самим моральная граница не даёт ему вырезать всех на своём пути. Последний вздох противника — музыка для ушей Нила. Последняя битва — его наркотик. Нил живет ради адреналина, который дают схватки, и мечтает, чтобы противник дал ему достойный отпор. Нил не знает слова «жалость», и каждая битва для него — насмерть. Либо он, либо его противник — живым должен выйти только один.

Ему кажется, что в Элой он нашёл родственную душу, что она тоже живёт ради этого ощущения, когда жизнь противника — в твоих руках. Но она совсем другая. Её принципы, её ценности непонятны для Нила, но так даже интереснее. Каждый раз ему кажется, что в очередной битве, в которую они отправятся вместе, она наконец прозреет и почувствует это пьянящее ощущение собственной силы. Но она остаётся тверда как камень и убивает лишь тех, кто перешёл черту. А Нил — в её глазах, вопреки здравому смыслу — заслуживает жить.

* * *

Руки Авада тонки и изящны — а какими ещё должны быть руки короля? Особенно нового Короля-Солнца, который пытается отойти от кровавого наследия отца. Авад умеет сражаться, но свою главную битву — с собственным отцом — он уже выиграл. У Авада на голове — корона, а на плечах — груз ответственности за Меридиан. Он смотрит на город с высоты своего трона, и между ним и его подданными — пропасть. Он стоял среди них, вел их в бой, а теперь вынужден сидеть в одиночестве на вершине, как символ новой эры.

Элой не из Меридиана, и для неё он не король, а просто Авад. Она смотрит на него с уважением, но как на равного. А он смотрит на неё с восхищением и с лёгкой горечью. Потому что, как бы он ни хотел, он не удержит её рядом с собой. У этой птицы свой путь — и Авад не посмеет посадить её в клетку.

* * *

Руки Таланы закалены схватками. Она играючи запускает стрелу за стрелой, уничтожая машины во время охоты. Она пошла по стопам отца и стала охотницей, а когда Авад разрешил женщинам войти в Дом Охотников, заняла его место. Талана носит звание Ястреба с гордостью, несмотря на шепотки за спиной, а то и открытую неприязнь.

Талана сочувствует Элой, которая всю жизнь прожила изгоем и была вынуждена стать лучшей, чтобы вырвать место под солнцем и получить ответы на свои вопросы. И Талана рада, что ответов Элой не хватило, потому что это привело её в Меридиан. Элой — лучший Дрозд, о котором может только мечтать каждый Ястреб, и порой Талане неясно, кто из них двоих наставник. С приходом Элой в Дом Охотников Талана наконец нашла в себе силы, чтобы бороться за место под солнцем, а не просто существовать. Ведь Элой придала ей сил, поверив в неё.

* * *

Руки Сайленса всегда в тени. Он скрытен и изворотлив, и его цель — лишь знания Предтеч, с помощью которых он хочет достичь целей, которые не вытащить из него даже угрозами. Сайленс не боится никого, считая себя умнейшим человеком из ныне живущих, но одновременно с этим он не покидает своих убежищ: все же копье или стрела могут ранить даже гения. Сайленс счастлив встретить Элой, потому что её визор сохранился лучше и в нем куда больше информации, которой он сможет воспользоваться. А ещё Элой — клон Элизабет Собек, гениального ученого времен Предтеч. Это может открыть ей двери, что останутся запертыми для Сайленса, и обеспечить доступ к знаниям, о которых он мог только мечтать. Элой для него — это ключ. Инструмент, которым можно воспользоваться и выбросить.

* * *

Руки Элой блуждают в воздухе, чертят немыслимые фигуры, и со стороны может показаться, что она сошла с ума. На деле же перед её глазами — целый мир, созданный проекциями крошечного визора. В этом устройстве — мудрость всех поколений Предтеч. И Элой — одна из немногих, кто может воспользоваться этими знаниями, действительно их понимая. Лучше неё в этих знаниях ориентируется лишь Сайленс, но он не из разговорчивых, да и бездушный эгоист. Элой вечно балансирует на грани, порой мечтая придушить мерзавца, и того спасает лишь то, что он связывается с ней через визор. Будь проекция настоящей, она проткнула бы его копьем не раз и не два: за каждую ложь, за каждое предательство, за каждую недоговорку. Но он далеко и лишь потому ещё жив.

А вокруг Элой — на расстоянии вытянутой руки — совсем другие люди. Они добры к ней и хотят помочь, только вот Элой не нуждается в их помощи.

Ей не нужен слабый швец Теб, который не может за себя постоять. Ей не нужна защита, которую ей пытается предоставить Эренд. Ей не нужна безбедная жизнь, которой старается соблазнить её Авад. Ей нечему научиться у Таланы, которая сражается в своих битвах. И ей не хочется становиться отражением Нила, который живёт в кроваво-красном тумане.

Элой окружена людьми и одновременно одинока. Как можно объяснить остальным, что такое машина? Для них это хищник — агрессивная груда металла с повадками дикого зверя. Для Элой это механизм, управляемый искусственным интеллектом Геей или её подпрограммой Аресом. Но как ты объяснишь человеку, который считает своим божеством дверь в бункер, что такое искусственный интеллект?

Всё, что народы, населяющие Землю в её время, считают демоническим и проклятым, на деле — вершина эволюции человечества до его упадка. И Элой безумно больно оттого, что узнать о прошлом могут немногие, а понять его — пфф! — и вовсе единицы. И как разговаривать с пещерным человеком о вещах сложнее заостренной палки?

Но и Элой понимает, что когда-нибудь она не справится одна, и тогда отойдет на второй план все, что разделяет её с Тебом и Эрендом, Авадом и Таланой, Нилом и даже Сайленсом. Нужно просто протянуть руку — и они откликнутся.