День Независимости (гет)

станция «Вавилон 5», 11 июня 2259 года по земному летоисчислению

Атташе На'Тот даже не заметила, как проработала на станции «Вавилон 5» под руководством посла Г'Кара целый год.

То было сложное время, в первые месяцы было много моментов, когда, устав от эксцентричного поведения посла, На'Тот начинала подумывать, что зря согласилась на эту должность, что доводы ее предыдущего начальника, советника Ли'Дака, и родственников были не такими уж предвзятыми и ошибочными. Но за темными полосами всегда следовали и светлые, в такие моменты На'Тот смотрела на Г'Кара и думала, что он не так уж и безнадежен. Да, он был корыстолюбивым эгоистом, но атташе видела, что и патриотизма он не чужд. А в новом году он вообще сильно изменился, став серьезнее и сосредоточеннее на делах Нарна и обеспечении его благополучия, а не на собственных мелочных интригах. Это нравилось На'Тот, ей было приятнее подчиняться и выполнять приказы того, кто служил общему великому делу, а не тратил силы и ресурсы на пререкания с тем же послом Моллари. С тех пор, как Г'Кар вернулся из путешествия к далеким темным мирам на границе исследованного космоса, одержимый идеей о том, что Древний Враг снова проснулся, у него с атташе появилось хоть что-то действительно общее. То, что они могли обсудить только между собой. И он часто с ней об этом разговаривал. На'Тот знала истинную причину такой его общительности: похоже, здесь, на станции, она была единственной, кто воспринял его слова об этом всерьез. Единственной, кто слушал его, не перебивая и не посмеиваясь. Другие послы и руководство «Вавилона 5» явно считали, что он слишком увлекся древними историями из священных книг.

Впрочем, долгое время она сама ни с кем не могла поговорить об этом. И уж точно не ожидала, что именно Г'Кар будет тем, кто не отмахнется от ее слов…

* * *

Однажды Г’Кар ворвался в каюту На’Тот, дрожа от бешенства.

Атташе молча следила за послом, который, размахивая руками, ходил кругами по комнате. Излив ярость на стол, содрогнувшийся от удара его мощного кулака, Г’Кар повернулся к своей помощнице.

— Проклятие! Земляне собираются принять здесь, на станции, императора Центавра! Это просто возмутительно! Чтобы это чудовище, чьи предки проливали кровь миллионов наших соотечественников, ступило на борт «Вавилона 5»?! Я выразил официальный протест руководству станции, но они отмахнулись от моих слов, как будто это какой-то пустяк!

На’Тот попыталась что-то сказать, но посол продолжал бушевать:

— И этот капитан Шеридан! Я-то начал считать его порядочным человеком, а он даже слушать меня не стал! Всегда знал, что земляне будут на стороне Центавра. Тем не менее, я не позволю им пренебрегать нашими правами! Визит императора Турхана на станцию, да еще накануне празднования нашего Дня Независимости — это оскорбление Режима Нарна и всех его граждан! Плевок в лицо всем тем, кто сражался за нашу свободу!

Г’Кар размахнулся, чтобы снова ударить кулаком по столу, но, поймав взгляд На’Тот, сдержал себя.

Помощница, как всегда, была невозмутима. Год работы на «Вавилоне 5» научил ее тому, что с Г’Каром во время приступов его гнева надо обращаться спокойно и терпеливо, как с капризным ребенком.

— Посол, — сказала она, склонив голову, — но ведь «Вавилон 5» — открытый порт, нейтральная территория. Если император Центавра решил нанести визит, мы не можем этому помешать, иначе существование станции потеряет свое значение.

Посол застыл, уставившись на нее.

— Знаешь, вот и капитан Шеридан говорил мне то же самое. Земляне довольны, что такая важная персона, как император Центавра, почтила вниманием их станцию. Считают это жестом доброй воли. Ох, На’Тот, все это верно. Но я все равно не могу смириться с таким положением дел! То, что сотворил с нашим миром род Турхана, нельзя простить! Я пытался объяснить Шеридану причины, но он не слушает... Почему они никогда не слушают нас?! Не пытаются войти в наше положение? И сразу считают, что мои протесты — это мелочные личные капризы. А ведь это вовсе не так! Сто лет Оккупации и творимых в это время зверств — разве это мелочи?!

Г’Кар вздохнул и поставил на стол упавшую вазу.

— Что ж, пойду, свяжусь с Кха’Ри, объясню ситуацию. Извини за беспорядок, На’Тот. Я... опять вышел из себя.

Она слабо улыбнулась, возвращаясь к прерванным делам.

— Вы слишком близко принимаете к сердцу все это, посол.

— Так может говорить только тот, кто не видел ужасов Оккупации, — ответил Г'Кар мрачно. — Иначе ты бы тоже не могла выслушивать такое спокойно.

— Да, я не застала Оккупацию, но отец и тетка мне о ней много рассказывали… — попробовала возразить На'Тот.

Посол качнул головой, снисходительно улыбнувшись.

— Рассказами личного опыта не заменишь. Нет, я не упрекаю тебя, На'Тот. Даже рад, что у тебя такого опыта нет. За это мы и сражались — чтобы наши дети никогда с этим не столкнулись. Никогда не видели центавриан на нашей земле. Просто... есть вещи, которые вам, молодым, не понять. Что уж там говорить о таких чужаках, как люди!

И он стремительно вышел из каюты...

* * *

Вечером На’Тот зашла к нему с папкой документов в руках. Посол был по-прежнему мрачен. Он сидел, разглядывая фото какого-то центаврианина на экране монитора.

На’Тот заинтересованно подошла поближе. Это лицо показалось ей смутно знакомым. Где она могла его видеть?

Г’Кар, очнувшись от своих мыслей, указал пальцем на экран.

— Знаешь этого господина? Лорд Антоно Рифа. В последнее время зачастил на «Вавилон 5». Если верить досье, занимает не самое последнее место при дворе императора. Не пойму, зачем столь высокопоставленной особе этот жалкий пьяница Моллари?

Посол почесал подбородок, рассматривая текст, бегущий на экране.

— Мне доложили, что лорд Рифа опять прилетел на станцию. «Вавилон 5» накануне визита Турхана — просто сборище центаврианских сановников. Куда ни плюнь — всюду они! И этот парень — посол снова ткнул пальцем в экран, — мне наиболее подозрителен. За ним стоит последить. Займись им, На'Тот. У меня и без этого дел по горло. Надо готовиться к визиту императора Турхана.

И он сунул ей в ладонь инфокристалл.

— Вот то, что мне уже удалось нарыть о нем.

На’Тот машинально взяла кристалл, в изумлении глядя на посла.

— Как?! Неужели вы все-таки решили пойти на прием в честь императора?

Г’Кар вздохнул, отведя глаза.

— Кха’Ри обязали меня к этому. В конце концов, это моя работа. Конечно, ничего дельного Турхан не скажет, но я хотя бы послушаю...

На’Тот покачала головой, сочувственно глядя на посла. Г’Кар рылся в файлах на столе, продолжая избегать ее взгляда.

— Я где-то тут положил инструкции на ближайшие день-два. Тебе придется заняться моей работой, пока... — он запнулся, — пока эта кутерьма с визитом не уляжется. А я... Я пока сосредоточусь на приеме.

На’Тот успела найти нужные бумаги и инфокристаллы до того, как Г'Кар окончательно все перепутал, и спокойно сказала:

— Хорошо, посол. Не волнуйтесь, я справлюсь. Не впервой.

Г’Кар задумчиво кивнул, глядя в сторону.

— Да, не впервой...

На’Тот сунула бумаги и инфокристаллы в папку, повернулась было к двери, но, вспомнив кое о чем, замерла на месте.

— Посол... А разве мне не следует готовиться к приему в честь императора вместе с вами?

Г’Кар, вздрогнув, опомнился.

— Что? Ах, нет... Ты свободна от этого позорного обязательства. Я пойду туда один. Думаю, что справлюсь. Мне... не впервой...

Он невесело усмехнулся и махнул рукой.

— Иди же... Мне нужно побыть одному. Займись делами, а другим скажи, чтобы не тревожили меня зря. Если что, я сам с тобой свяжусь...

* * *

Через два дня на станцию прибыл император Турхан в сопровождении пышной свиты. Торжественный прием был назначен на следующий вечер, потому что его величеству требовался отдых после долгого путешествия.

Вся станция была взбудоражена предстоящим событием.

На’Тот, следуя указаниям посла, весь день носилась по делам. Слова Г'Кара о том, что станция превратилась в центаврианский оплот, не были преувеличением. Они попадались ей на каждом шагу. И вели себя в своей обычной раздражающей манере: чванливо, высокомерно, как будто эта станция принадлежала им.

Атташе добросовестно искала любую информацию о лорде Рифе. Она навела о нем справки по разным каналам, но данных оказалось на удивление мало. Это выглядело необычно, особенно, если учесть, какое важное положение занимал этот вельможа.

Поведение Г'Кара также тревожило её. Посол вел себя слишком спокойно. Он больше не закатывал скандалов и не разражался пламенными речами, обвиняя центавриан во всех смертных грехах. Тут что-то было нечисто, но на размышления об этом у атташе не было времени...

Вечером Г’Кар вызвал ее к себе. Вооружившись папкой с документами, На’Тот вошла в его каюту, приготовившись докладывать о сделанной за день работе. Но посол, казалось, совсем не слушал ее. Он сидел при свечах, поглаживая кожаный потертый переплет «Книги Г’Квана». Лицо его было мрачно.

— Да-да, очень хорошо... — перебил он ее, глядя на огонек свечи. — Ты все сделала верно. Я доволен.

Это удивило На'Тот, потому что сведения о Рифе были весьма скудными. Это явно похвалы не заслуживало. Да и посол редко когда был доволен ее работой. А уж признавался в этом еще реже.

На'Тот вежливо улыбнулась. И постаралась отбросить подозрительность. В конце концов, может, именно в этот раз в похвале Г'Кара не таилось никакого тайного умысла? А даже если и был, то она уже не так наивна, как в начале работы на «Вавилоне 5», и не позволит ему собой манипулировать.

— Спасибо, посол. Если вам больше ничего не нужно, полагаю, я могу быть свободна?

Г’Кар встрепенулся, окликнув ее:

— На’Тот, подожди! Постой... Присядь-ка, нам надо поговорить.

Она покачала головой, попытавшись возразить:

— Извините, посол, но у меня еще куча неотложных дел, которые вы сами поручили мне...

Ее подозрения не были беспочвенными. Посол опять задумал какую-то пакость. Она уже научилась это вычислять. Когда Г'Кар попросил ее завербовать ту земную девчонку-телепата, Алису Белдон, он тоже вел себя непривычно вежливо и обходительно. Сказал, что поручает ей великую честь — вести переговоры в этом деликатном деле. И в случае успеха он порекомендует ее перед Кха'Ри. И она, дура, клюнула на его сладкие речи. А в результате та мерзкая наглая девчонка залезла в ее мысли. Пусть ненадолго, но На'Тот это почувствовала. Вряд ли Алиса выудила что-то действительно важное, но На'Тот ненавидела оказываться настолько беспомощной и беззащитной. И перед кем? Перед какой-то малолетней бродяжкой с Нижнего уровня! Нет-нет, больше никогда она не поведется на льстивые комплименты посла…

Г’Кар, поморщившись, махнул рукой.

— Дела никуда не денутся, На'Тот. Садись же!

Она послушно присела на стул.

Посол поглядел по сторонам, подбирая слова.

— На днях, если мне не изменяет память, исполнился год с тех пор, как ты работаешь на этой станции. Как быстро летит время! И должен заметить, На'Тот, что ты славно потрудилась. Рад, что у меня такая помощница!

На’Тот моргнула, не зная, как отнестись к этим словам. Несомненно, она заслужила похвалу, но было так непривычно слышать ее из уст посла.

— Вряд ли меня можно назвать идеальным начальником, — усмехнулся Г’Кар, — зато могу сказать уверенно, что мне досталась идеальная помощница. Да, временами я бываю невыносим. Но сейчас мне хотелось бы... попросить прощения за все неудобства, что я причинил тебе своими капризами и прочими ужасными выходками...

На’Тот приоткрыла рот, потрясенно уставившись на него. Г’Кар вел себя все более странно. Он же не любил извиняться! Даже если был неправ.

— И я бы хотел сделать для тебя что-нибудь хорошее, дабы загладить свои проступки, — продолжал посол.

На'Тот не удержалась и украдкой щипнула себя за руку.

С послом творилось что-то неладное. Теперь она была в этом уверена.

Мало того, что извинился уже дважды за вечер, так теперь еще и это!

— Спасибо, посол, я вам очень признательна, но... — На’Тот замялась. — Мне ничего не нужно…

Кажется, она сказала не те слова, потому что Г’Кар нахмурился. И стал выглядеть более привычно.

— Может, ты сначала дослушаешь меня, а? — негромко проворчал он, бросив на нее строгий взгляд.

Она напряженно замерла в ожидании.

— Прошу прощения, посол.

— Я просто хочу тебя хоть как-нибудь наградить, На'Тот, — продолжил он прежним мягким голосом. — И вспомнил, что до сих пор не выполнил свое обещание, которое дал тебе еще год назад: так и не показал тебе станцию. А теперь оно уже не имеет смысла... — посол усмехнулся. — Но я все равно нашел способ, На'Тот. Я хочу угостить тебя ужином в «Свежем воздухе»! И мы отправимся туда прямо сейчас! Там для нас уже заказан столик!

Он сделал шаг в сторону двери, поманив ее за собой. Но На’Тот не двинулась с места.

— Посол, это очень лестное предложение, но у меня еще есть незаконченные дела, и...

— Это приказ, На’Тот! — зашипел Г’Кар. — Почему ты все время со мной споришь?!

— Потому что именно в этом и заключается моя работа? — быстро ответила На'Тот.

— Хотя бы на один вечер забудь о том, что ты — моя фол’акар![1] — прорычал Г'Кар и вырвал из ее рук папки с документами, с грохотом швырнув их на стол. — Идем!

Атташе, вздохнув, покачала головой и покорно пошла за ним.

Да, она работала с ним уже год, но посол все равно умудрялся поставить ее в тупик своим эксцентричным поведением.

* * *

«Свежий воздух» считался одним из лучших ресторанов «Вавилона 5». На’Тот редко бывала здесь. Для того, чтобы просто поужинать, это заведение было слишком пафосным и дорогим. А если у нее и появлялись компаньоны, с которыми хотелось куда-то пойти вечером на свидание, то на станции можно было найти ресторан попроще, где она чувствовала себя свободнее. Хотя… ей пора перестать себя обманывать и признать, что за последний год подобных развлечений у нее почти не было. Работа занимала все ее свободное время. И, быть может, это было то, что ей нужно в этот период жизни. Полное сосредоточение на карьере, без отвлечения на идиотские и выматывающие личные переживания.

Они вошли в ресторан. Возможно, атмосфера здесь и была приятной, но точно не сегодня, потому что в зале было полно центавриан. Они сидели чуть ли не за каждым столиком, провожая двух нарнов высокомерными и чуточку брезгливыми взглядами.

Г'Кар двигался уверенно, с высоко поднятой головой, и, казалось, ему не было до центаврианских вельмож никакого дела. На'Тот решила вести себя также.

Их столик находился почти в самом центре зала.

Там их уже поджидал сам шеф-повар, вежливо улыбаясь.

Пока посол обсуждал с ним последние новости, На'Тот села, оглядываясь по сторонам. Г’Кар, взяв у шеф-повара меню, развернул его перед ней:

— Выбирай, что хочешь, На’Тот! Любое блюдо! Сегодня — твой день! Гулять — так гулять, как говорят земляне.

Заметив, что атташе явно ошеломлена происходящим, он шутливо предупредил:

— Не вздумай отказываться — я очень обидчив! Ты ведь меня знаешь!

— Да, несомненно, — усмехнулась она и, вздохнув, выбрала несколько скромных блюд. — Не знаю, что на вас сегодня нашло, посол, но... Пусть будет так!

Г'Кар посмотрел на ее выбор, скривив губы, а потом добавил к заказу еще несколько более экзотичных и дорогих блюд.

— Праздник должен быть праздником, На'Тот. Ты должна их попробовать. Уверен, тебе понравится.

— Доверяю вашему вкусу, посол, — вежливо ответила На'Тот, осознав, что спорить с ним сегодня — дело бесполезное.

В ожидании заказа они принялись вспоминать события минувшего года.

Г’Кар рассмеялся, когда речь зашла об их первой встрече и об инциденте с курьером Ту’Пари.

— Как же я тогда был напуган! — заметил он. — И вел себя просто отвратительно. Несомненно, я заслуживал хорошего пинка! Спасибо, что привела меня в чувство...

На’Тот лукаво прищурилась. Могла ли она представить год назад, что с послом можно просто так посидеть, болтая о том и сем? Более того, он умудрялся о любых неприятных вещах рассказать так смешно. И даже почти не язвил.

Что же с ним такое стряслось?

— Если снова понадобится пинок, вы знаете, к кому обращаться, посол. Всегда готова вам помочь. Возможно, мне следует применять это средство чаще, особенно, если посол Моллари опять вздумает пригласить на станцию своих уродливых женушек...

Тут она прикусила язык, мысленно одернув себя за вольность и свою дурацкую прямолинейность.

Не стоило напоминать ему про те омерзительные заигрывания с женой Моллари. Но На'Тот была вынуждена признать, что до сих пор была зла на посла за это. И разве есть более действенный способ заставить его взглянуть на ситуацию трезво, помимо пинков?

Она слишком хорошо изучила его, чтобы поверить в то, что он привел ее сюда и развлекает своими шутками просто так, за красивые глаза.

Г'Кар изменился в лице и быстро оглянулся через плечо, а потом укоризненно посмотрел на свою помощницу.

— Т-с-с, На’Тот! — обиженно прошипел он. — Тут же кругом центавриане! И это нечестно с твоей стороны, все еще припоминать мне ту легкомысленную интрижку! Ведь я тогда все тебе объяснил и дал честное слово, что больше такое не повторится!

На'Тот подняла безволосую бровь.

— Неужели вы до сих пор его держите? — она отчаянно старалась скрыть сарказм в голосе. — Ведь уже целый месяц прошел.

Г’Кар кивнул, посерьезнев.

— Я действительно решил вести себя более… сдержанно с инопланетными женщинами, — признался он со свойственным ему бесстыдным цинизмом. — Флирт и секс, конечно, помогают расслабиться, но они также сильно отвлекают от дел, а в свете предстоящих событий мне нужно быть собранным...

— Каких событий? — переспросила она, насторожившись.

Г’Кар не ответил на ее вопрос и отвернулся, выглядывая официанта.

— Где же наш заказ? Вечно этих центавриан обслуживают первыми! — громко заворчал он, но потом снова улыбнулся, повернувшись к помощнице: — На'Тот, я тут подумал…— начал он с подчеркнутой небрежностью, — быть может, ты хочешь немного отдохнуть? Ты почти год на станции, наверняка соскучилась по дому и семье. Да и твой отец на днях со мной связывался, интересовался, могу ли я отпустить тебя хотя бы на несколько дней…

На'Тот замерла, услышав эти его слова.

Вот, значит, в чем дело. Вот к чему вся эта пыль в глаза. А она-то, дура, почти поверила!

На'Тот разозлилась на отца, который по-прежнему беззастенчиво совал нос в ее дела. Более того, делал это за ее спиной!

И все эти похвалы и роскошные угощения посла — все лишь для того, чтобы она растаяла, как последняя идиотка, и согласилась.

Согласилась уехать со станции.

Как там любил говорить мистер Гарибальди? Подсластить пилюлю? Кажется, именно так все и было.

— …если все дело в работе, то не беспокойся — я вполне справлюсь один! Ты могла бы улететь на Нарн уже сегодня вечером — я на всякий случай забронировал тебе место на «На'Кири»... — Г'Кар говорил быстро, почти тараторил.

На’Тот закусила губу. Сдерживать бешенство становилось все труднее. Ей дико хотелось схватить одну из тарелок, что стояли на столе, и шарахнуть ее о пол.

Кажется, посол уже все за нее решил?!

Очень мило!

Или запустить тарелкой в него? И пусть считают это покушением!

На'Тот стиснула зубы и заставила себя ответить очень спокойно и ровно:

— Нет, дело не только в работе, посол. И может быть нам не стоит сегодня говорить на эту тему? Спасибо за столь щедрое предложение. Вы так добры ко мне, что становится не по себе. Что-то случилось? Я допустила какую-то промашку, раз вы меня отсылаете?

Г’Кар негодующе фыркнул.

— Во имя Г’Квана, нет! Какая ты подозрительная, На’Тот! Неужели нельзя просто принять все это как должное?!

— Я научилась не доверять слишком легко достающимся похвалам, — ответила она. — И этот урок преподали мне вы.

Посол всплеснул руками.

— У тебя на все готов ответ! Поверь мне, ты действительно это заслужила! У меня нет к тебе никаких претензий, а ты прекрасно знаешь, что со мной нелегко работать. Скажу больше, На'Тот. Ты заслуживаешь лучшего места, чем работа на этой станции. Если хочешь, я могу дать тебе отличные рекомендации...

Она не выдержала и возмущенно перебила его.

— Ну вот, опять! Вам хочется, чтобы я покинула станцию, я правильно поняла? Что ж, могу это понять. Я вряд ли подхожу для дипломатической службы. Не умею лгать достаточно убедительно, например. Если уж быть совсем откровенной, я никогда не была хорошим дипломатом, и вряд ли стану таким! Не к этому меня готовили с детства. И вы это знаете. Но… Г'Кар… я старалась, честное слово, старалась! Видимо, недостаточно, чтобы...

Г’Кар покачал головой, криво улыбнувшись.

— На’Тот, поверь мне, настоящий дипломат не справился бы с этой работой. На «Вавилоне 5» нужны иные качества. И ты ими обладаешь, иначе не продержалась бы так долго. А все остальное неважно! Я действительно желаю тебе добра. Поэтому и предложил такой вариант. Ты знаешь, что у меня есть много знакомых в Кха’Ри, они действительно могут посодействовать твоему продвижению по службе. «Вавилон 5» не лучшее место для таких, как ты. Особенно в последнее время. Так зачем тебе губить свою карьеру?

Она покачала головой.

— Посол, вы же работаете со мной почти год и должны знать, что я не меняю своих решений. Месяц назад я уже сделала свой выбор. И, кажется, сообщила вам о нем. Что бы ни случилось, я буду с вами!

Улыбка исчезла с лица посла, и На'Тот вдруг увидела, как много у него появилось морщин за последние дни.

— Времена меняются, На’Тот, — серьезно сказал Г’Кар, глядя ей в глаза, — и решения тоже. После гибели нашего разведывательного крейсера у За’Ха’Дума в Кха'Ри ко мне многие относятся с прохладцей. Может случиться и так, что... — он резко оборвал себя, склонив голову. Помолчал немного, а потом сказал откровенно и более суровым тоном: — Тебе лучше уехать отсюда до того, как эта зыбучая трясина утянет всех на дно...

На’Тот внимательно посмотрела на него. Г'Кар умело скрывал свои чувства, но она знала, что провал экспедиции к За’Ха’Думу сильно его расстроил.

— Так-так. Значит, вы предлагаете мне бросить вас сейчас, в это трудное время? Скрыться и удрать, как крыса?!

— Крыса? — непонимающе переспросил посол.

— У землян есть поговорка: «Крысы первыми бегут с тонущего корабля». Это такие мелкие серые зверьки с длинными хвостами. Их именами называют трусов и предателей, — пояснила она.

— Ах, это... — протянул посол, отводя глаза. — Кажется, мне довелось видеть нечто подобное на Нижнем уровне. Мерзкое животное. Но, согласись, глупо оставаться на тонущем корабле! Не понимаю...

На'Тот положила ему руку на плечо. И улыбнулась.

— Посол, я останусь с вами, что бы ни случилось. Возможно, все не так плохо, как вам сейчас кажется. А мнение Кха’Ри мне безразлично. Да, сейчас тяжелое время, но вместе мы всё осилим, не так ли? И, осмелюсь заметить, что вы вовсе не похожи на тонущее судно. А если еще раз сравните меня с крысой — я дам вам пинка! Прямо здесь!

Г’Кар замер на мгновение, явно намереваясь что-то ей ответить, но потом засмеялся, хлопнув себя по колену.

— Хорошо, будь по-твоему! Даже не знаю, чем заслужил такую верную и исполнительную фол’акар. Но тебя и впрямь не переспорить...

— Вы сами учили меня всегда отстаивать свою точку зрения, — заметила На’Тот.

— Позволь, позволь, я никогда ничему никого не учил! — протестуя, возразил Г’Кар.

— Вы правы, — кивнула она, — но мне хватало одного вашего примера!

Г’Кар бросил на нее странный взгляд.

— Что такое? — спросила она, не выдержав.

— Так, ерунда, — задумчиво сказал посол. — Оказывается, я тебя совершенно не знал.

На’Тот недоуменно покосилась на него.

— Хм... сегодня вы очень странный, посол! Вы же говорили, что тщательно изучили мое досье еще в первый день моего появления на станции!

— Оказалось, этого недостаточно, чтобы действительно узнать кого-либо.

Г’Кар вдруг засмеялся, а потом прижал руки к груди в приветственном жесте.

— Но еще не поздно исправить эту оплошность. Позвольте представиться: Г’Кар, Третий Круг, посол Режима Нарна на «Вавилоне 5»!

На’Тот поняла, что пытаться понять его поведение бессмысленно. Проще принять правила игры. И она стукнула себя кулаком в плечо.

— Дипломатический атташе На’Тот, Пятый Круг.

— Очень приятно познакомиться! — промурлыкал Г'Кар.

Он смотрел на нее так пристально, и его взгляд был непривычно мягким, почти нежным, что На'Тот почувствовала еще большую неловкость. Да что же с ним стряслось такое?! Неужели он решил с ней пофлиртовать? Да это просто смешно!

«Пожалуй, я погорячилась, когда взяла с него обещание насчет центаврианок и земных женщин, — подумала На’Тот. — Это как-то странно на него повлияло...»

Смотреть в его глаза становилось все труднее, и На'Тот вдруг ощутила, что сердце ее бешено колотится в груди, а по спине пробежала волна жара. Надо прекратить эту глупость, пока это не привело к еще большим глупостям…

Г’Кар вдруг громко расхохотался, чем вызвал негодующие взгляды окружающих центавриан. И это заставило ее прийти в себя.

— Знаешь, у тебя тоже есть чему поучиться, — заметил он, подмигивая. — Например, верности принципам. Если уж моя помощница держит свое слово, то я и подавно смогу!

— Ой, — сказала На’Тот, прижав руку к губам.

— Что? — весело переспросил Г’Кар.

— Я вспомнила, что... ох! — она опустила глаза. — Я не выполнила одно свое обещание... Причем довольно пустяковое...

Посол внимательно посмотрел на нее.

— Я поклялась, что прочитаю «Книгу Г’Квана», если вы вернетесь целым и невредимым из той вашей поездки к пограничным мирам... — она замялась на секунду, — но...

— До сих пор этого не сделала? — закончил за нее Г’Кар. — Да, это неприятно. Но вполне поправимо! Ты всегда можешь взять мой экземпляр книги. Такой порыв к вере нельзя останавливать!

В это время официант наконец-то принес их заказ.

— Это действительно нарнский брин? Выглядит похожим на шарики рупу,[2] — строго спросил посол, приподнимая глиняную крышку с тарелки. — А то сейчас развелось так много фальшивок. Я не собираюсь выкидывать свои креды на ветер за дешевую центаврианскую подделку!

Официант возмущенно посмотрел на него и со стуком поставил блюдо на стол. Сидевшие за соседним столиком центавриане мрачно покосились на них, услышав последние слова посла.

— Господин Г'Кар, заверяю вас, все ингредиенты для этого блюда были доставлены прямиком с Нарна! И приготовлено оно по проверенному традиционному рецепту! Все наши нарнские посетители никогда не были разочарованы, заказывая наш брин!

На’Тот сжала руку Г'Кара, успокаивая его.

— Это не подделка, посол. Все в порядке. Это прекрасный нарнский брин — мое любимое блюдо. И ваше тоже, насколько я знаю. Давайте его попробуем, пока не остыло!

Г’Кар хотел было что-то еще сказать, но писк коммуникатора прервал его. Лицо посла вытянулось.

— Щрок, я ведь хотел оставить это адское устройство в каюте, — проворчал он, доставая передатчик из отворота перчатки. — Ну почему именно сейчас?!

Он встал из-за стола и отошел в сторону, подальше от всех посетителей.

На'Тот наблюдала за ним со своего места. Слушая сообщение, посол постепенно мрачнел. Выключив коммуникатор, он вернулся, посмотрел на нее и тяжело вздохнул.

— Я должен срочно вернуться в каюту, На'Тот. Советник Кха’Мак хочет поговорить со мной насчет завтрашнего приема в честь императора... Очень жаль, что все так вышло... Если бы я только мог что-то изменить...

На'Тот поднялась из-за стола.

— Не огорчайтесь, посол. Все было очень хорошо. Вечер был замечательный! — она улыбнулась. — А брин мы можем отведать и после приема, не так ли?

Посол кивнул, оставаясь мрачным. Потом, вздохнув, кинул официанту кредитку.

— Возьми себе на чай то, что останется после оплаты заказа. Это возместит потрепанные мною нервы.

— Но... господин посол! — охнул официант, проведя карточкой по считывающему устройству. — Здесь же... О, боже мой!.. Посол! Господин посол, погодите!

Но Г’Кар уже выходил из ресторана в сопровождении своей помощницы...

---

[1] Фол’акар — буквальный перевод с нарнского: «голос, который возражает». Название должности советника или атташе у нарнов. «Спорщик».

[2] Шарики рупу — центаврианские мясные тефтели.

станция «Вавилон 5», 14 июня 2259 года

На'Тот вернулась в свою каюту, размышляя о странном поведении посла Г'Кара во время ужина в «Свежем воздухе». Он был таким предупредительным, таким внимательным… и это было непривычно. Да, конечно, повод для этого был веский — она уже год работала с ним на станции. Может быть, странности были вызваны напряжением из-за визита на станцию центаврианского императора Турхана. Кха'Ри обязали Г'Кара присутствовать на торжественном приеме, и, несомненно, ему это было не по душе.

Оставалось надеяться, что ей удалось убедить его в своей преданности. А также в том, что она в состоянии позаботиться о себе и без его помощи. Посол Г'Кар, как и её отец, принадлежал к тому поколению, которое застало Оккупацию. На'Тот знала, что те, кто пережил рабство и войну с центаврианами, очень болезненно воспринимают любую идею о переговорах с ними или каком-либо сотрудничестве. Несомненно, даже находиться в одном помещении с императором будет для Г'Кара сущей пыткой и унижением. Сама она воспринимала это более спокойно, но, увы, не в её силах было избавить посла от этого тяжелого бремени. Но На'Тот надеялась, что смогла убедить его в том, что не видит в таком поступке чего-либо позорного или очерняющего его достоинство.

Размышляя об этом, На'Тот приготовилась ко сну: переоделась в ночную рубашку и расправила постель.

Но звонок Stellarcom вернул её к реальности.

— Да? — произнесла она удивленно. Вряд ли советники Кха'Ри потревожили бы её в столь позднее время. Да и отец старался связываться с ней в другие часы.

Лицо мужчины, появившееся на экране видеофона, было ей знакомо.

— Приветствую тебя, На'Тот! — произнес он с улыбкой. — Надеюсь, еще помнишь меня?

— Тал'Кор! — воскликнула На'Тот удивленно. — Тебя забудешь, как же!

— Похоже, я тебя разбудил. Разница во времени, будь она неладна. Просто не терпелось тебя увидеть.

— Вот как? — На'Тот ехидно прищурилась. — Насколько помню, в последний раз мы виделись два года назад. И за это время ты ни разу мне не звонил. А теперь так приспичило, что не смог подождать до утра?

Тал'Кор засмеялся.

— Ты можешь не верить мне, но я действительно все это время был очень занят на военной службе. И вот, как только смог вырваться в отпуск, сразу позвонил тебе.

— Наверное, потому что другие любовницы не ответили на твои звонки? — фыркнула На'Тот.

— О, вовсе не поэтому, — живо возразил он, — просто ты — первая, с кем мне хотелось поговорить. Возможно, даже повидаться… Поужинать вместе...

На'Тот рассмеялась.

— Тал'Кор, должна напомнить тебе, что два года назад мы уговорились больше друг друга не беспокоить, разве не так? Возможно, ты успел соскучиться, но не я. Не думаю, что нам стоит нарушать это соглашение…

Она потянулась к экрану, чтобы отключить связь, но Тал'Кор встрепенулся и поднял руку, останавливая её.

— Погоди же! Не спеши. Я понимаю, что прежние времена не вернуть. Но зачем вспоминать только плохое? Разве в наших отношениях не было более приятных моментов, достойных воспоминаний?

На'Тот вздохнула, посмотрев в его пытливые алые глаза. Тал'Кор всегда отличался красноречием, и именно эта его черта привлекала к нему многих женщин. И она сама не стала исключением, когда познакомилась с ним на первом курсе военной академии Кал’наран[1]. Одно время он настолько завладел её мыслями, что сосредоточиться на учебе стало трудно. Слава всем пророкам, она успела опомниться до того, как ее успеваемость упала до критической отметки.

— Я не предлагаю начинать все сначала, для этого мы с тобой слишком изменились. Но почему бы не встретиться, не поговорить? Просто вспомнить старые добрые годы учебы, а? Обменяться новостями? Как делают старые друзья?

Тал'Кор прищурился, склонив голову набок в ожидании её ответа.

На'Тот закрыла глаза, отгоняя наваждение. Тал'Кор был очень обаятельным, но она знала себя. Знала, что за короткое время общения с ним успеет испытать все виды эмоций, от радости до глубокой ненависти. Сейчас ей такие встряски совершенно не нужны. Да и раньше они ни к чему хорошему не приводили.

— Тал'Кор, твое предложение весьма милое, но, если ты не заметил, я сейчас нахожусь за десять световых лет от Нарна, на земной космической станции. И у нас тут много хлопот в связи с визитом центаврианского императора. Так что вряд ли можно говорить о какой-либо встрече. Я не могу все тут бросить и помчаться, сломя голову, только чтобы повидаться с тобой.

— Да-да, конечно, я это понимаю. Твой отец все мне рассказал о твоей новой службе.

— Ты даже с отцом моим успел связаться?

— Советник Ша'Тот поведал мне, что ты уже год как торчишь на «Вавилоне 5» безвылазно. Совсем не навещаешь семью… а ведь они скучают.

— Ты преувеличиваешь, и мой отец такого не говорил. Раньше ты манипулировал искуснее. Или я была глупее?

— На'Тот, не знаю, сколько продлится мой отпуск, — сказал Тал'Кор, — но пока что я здесь, на Нарне, всегда готовый встретиться с тобой… или просто поговорить по Stellarcom, если тебе это понадобится. У меня много новостей, у тебя, полагаю, тоже.

На'Тот посмотрела вверх, на металлический потолок своей каюты. И в этом был весь Тал'Кор. Похоже, он совершенно не услышал ее доводов, думая лишь о своей неотразимой персоне. И так было всегда. Мир и его обитатели должны были вращаться вокруг него. Похоже, он думал, что она все эти годы только и делала, что сидела и грустно вздыхала о нем, мечтая о новой встрече.

— Сегодня уже поздно, но завтра я могу позвонить тебе, в любое удобное для тебя время…

На'Тот встрепенулась и сердито посмотрела на экран.

Нельзя его слушать. Это плохо заканчивается.

— Не утруждайся. Лучше поищи себе другую компаньонку на вечер. Из тех, что живут поближе. У меня много важных дел завтра, так что будет не до праздных разговоров.

— Сколько помню, у тебя всегда было много дел, — Тал'Кор как будто не был задет её резкими словами. — Учеба, военная служба, работа во дворце Кха'Ри. Но ведь мы живем один раз, На'Тот. Иногда надо думать и о себе…

— О, я думаю, — перебила его она. — Потому и не хочу повторять старые ошибки.

— Я не предлагаю повторять, — возразил он спокойно. — Но всегда есть шанс их исправить…

— Я не любитель склеивать осколки разбитых отношений, Тал'Кор, — ответила она, а потом снова потянулась к экрану. — Спокойной тебе ночи!

И нажала на кнопку, выключая связь.

Надо было это сделать гораздо раньше, подумала На'Тот, когда лежала в постели, ворочаясь без сна. Этот разговор пробудил много воспоминаний. Да, Тал'Кор был прав, не все они были плохими. Но все же нельзя сказать, что от их отношений был какой-то толк. И вряд ли будет. Хотя бы потому, что оба они все время заняты: она работает здесь, на станции, а он служит в космофлоте. Это означало, что видеться каждый день и жить вместе они не смогут, а случайные редкие встречи больше подходят для беспечной молодежи. Нет, она совершенно не жалела о том, что два года назад решила прекратить это безумие и сосредоточилась на своей карьере. Все-таки эти отношения и попытки устроить личную жизнь отнимали уйму сил и времени. А приносили в итоге больше опустошения, как душевного, так и физического, чем пользы. По крайней мере, таков был её опыт.

Хорошо, что он далеко от неё. Десять световых лет должны удержать от искушения снова возобновить с ним общение. А это наверняка повлекло бы скверные для неё последствия. Во время учебы это увлечение чуть не привело к ее исключению из академии. А потом, когда она уже работала во дворце Кха'Ри как помощница советника Ли'Дака, из-за этого любовного помешательства чуть не провалила важное задание. Нет-нет, нельзя поддаваться его магнетическому влиянию.

На'Тот раздраженно перевернулась на другой бок. Иногда Тал'Кора все-таки не хватало. Хотя бы просто как любовника-кар’мала[2] на одну ночь. Потому что проклятое тело имело свои нужды, и могло напомнить о них даже в самый разгар интенсивной работы, когда после долгих утомительных переговоров сил хватало только добраться до каюты и упасть в кровать. Здесь, на станции, ей было сложнее решить эту проблему, чем на Нарне.

Она порой завидовала послу Г'Кару и той легкости, с которой он умудрялся подцепить очередную инопланетную проститутку, зайдя на полчаса в «Темную звезду». А поутру посол выпроваживал её из каюты с равнодушной непринужденностью. За год работы с ним На'Тот уже перестала считать, сколько этих девиц побывало в его постели.

«Тебе тоже надо как-нибудь это попробовать, атташе, — со смехом сказал Г'Кар однажды, когда она пришла утром в его каюту для короткого совещания перед заседанием Консультативного Совета. Посол встретил её, лежа в постели в обнимку с двумя своими наиболее любимыми земными танцовщицами. — Это невероятно бодрит. И отлично помогает сбросить напряжение».

На'Тот чудом удержалась тогда от крепких и нецензурных выражений в адрес посла. Исключительно потому что никогда не позволяла себе грубить ему при инопланетянах.

«Не уверена, что настолько заинтересована в земных женщинах», — процедила она сквозь зубы. И свирепо посмотрела на девиц, намекая, что им пора убираться. На'Тот попадала в такие неловкие ситуации и по вечерам, но тогда была более ограничена в своих правах. Но утром… о-о-о, утром она могла разогнать этих бесстыжих шлюх, и посол никогда её не останавливал.

Барышни были очень умные, хорошо изучившие привычки Г'Кара и его атташе, поэтому быстро вскочили и, собрав свои надушенные тряпки, разбросанные по полу, испарились из каюты через пять минут.

Посол же не торопился вставать и лежал, потягиваясь, на кровати, насмешливо глядя на неё.

«Я имел в виду секс с инопланетянами, — пояснил он. — Здесь, на станции, это получить легче, чем найти подходящего соотечественника. Земные женщины весьма недурны, но ты могла бы начать и с их мужчин».

И глаза его азартно сверкнули.

На'Тот изо всех сил постаралась держаться спокойно, понимая, что посол получает какое-то извращенное удовольствие, провоцируя её такими вот выходками. Нельзя идти у него на поводу.

«И чем же земные мужчины смогут меня впечатлить? — спросила она презрительно. — Я помню, вы говорили, что земные женщины приятны и мягки на ощупь, что они менее требовательные в постели, потому что порог восприятия удовольствий у землян ниже, и все такое… Неужели вы всерьез предлагаете мне заняться сексом с существом, чье бледное слабое тело похоже на мягкое желе в тонкой кожаной оболочке, да еще и покрыто шерстью? Даже в полной темноте это будет слишком… тошнотворно!»

Г'Кар громко расхохотался, а потом встал и пошел искать свою рубашку в бардаке, который обычно царил в его спальне по утрам. Как всегда, он совершенно не обращал внимания на свою наготу, но, справедливости ради, стыдиться ему было особо нечего: уж его-то мускулистое тело даже близко не выглядело как желе.

«В любом случае, с инопланетянами развлечься намного проще, атташе, — сказал посол, одеваясь. — Они требуют значительно меньше обязательств, чем партнеры-нарны. И уж точно доставят тебе массу новых впечатлений! Не нужно бояться расширять горизонты своего опыта, На'Тот! Хороший дипломат должен быть сведущ во всем!»

«Боюсь, посол, так низко я еще не пала», — ответила На'Тот, позволив себе маленькую месть в ответ на его бесстыдное поведение.

Г'Кар опять рассмеялся. В то утро у него было хорошее настроение, и даже её шпильки его не задевали.

На'Тот тяжело вздохнула, обхватив руками подушку. Проклятый Тал'Кор! Как и все тренированные воины, он тоже обладал восхитительно мускулистым телом, прикосновение к которому всегда вызывало в ней неконтролируемую дрожь…

«Щрок!» — мысленно выругалась она, осознав, что отрешиться от воспоминаний о нем будет не так просто...

* * *

Звонок Babcom выдернул её из мутной полудремы.

— На'Тот, срочно зайди ко мне в каюту! — приказал Г'Кар. — У меня есть кое-какие распоряжения для тебя.

Судя по беспорядку, царившему в его комнате, посол тоже не спал этой ночью. На столе среди огарков свечей были разложены стопки документов и валялись инфокристаллы. Возможно, пытался подготовить речь для приема в честь императора?

На'Тот испытала облегчение, не застав в его каюте никаких дам. Это было бы слишком. Видимо вчера за ужином он говорил правду. И решил относиться к своей дипломатической миссии более серьезно. Остается надеяться, что его хватит надолго.

— Чем могу служить, посол? — спросила она вежливо.

Г'Кар кивнул, поднимаясь из-за стола ей навстречу.

— Хотя мы прояснили этот вопрос вчера, мне все-таки придется просить тебя об одолжении.

Он взял коробку с инфокристаллами и показал ей.

— Это срочные и очень важные письма для Кха'Ри. И, как назло, все наши надежные курьеры в разъездах. Я знаю, что ты будешь возражать и протестовать, но другого выхода у меня нет. Тебе придется отвезти их на Нарн, причем, как можно скорее.

— Посол…

— Я уже слышал вчера все твои доводы, На'Тот. Но это приказ, который не обсуждается.

Г'Кар строго посмотрел на нее, поджав губы.

— Посол…

— Ты хорошая помощница, На'Тот, и я глубоко уважаю тебя и твою позицию, но иногда всё, что от тебя требуется — это повиновение. Ясно?

Г'Кар навис над ней, и голос его был властным. Когда он говорил таким тоном, спорить с ним было бессмысленно.

На'Тот прикрыла глаза.

— Посол, я отвезу эти письма.

Он замер с открытым ртом, явно не ожидая, что атташе согласится с ним так быстро.

— Да? Хорошо. Очень хорошо.

Г'Кар сунул ей еще один кристалл.

— Здесь дополнительные инструкции и адреса. Место на нашем транспортнике уже забронировано, тебе надо поторопиться — он вылетает через полчаса.

— Слушаюсь, посол. Я все сделаю. Но… вы уверены, что справитесь здесь без меня? Прием в честь императора Турхана…

— Об этом не беспокойся, — перебил ее Г'Кар, поморщившись. — В таких ситуациях я завидую тем, кто занимает не столь ответственную должность, как я. Твое поручение не идет ни в какое сравнение с приказом Кха'Ри, отданным мне. Присутствовать на приеме в честь центаврианского императора, выслушивать его речи, что-то отвечать. Вежливо улыбаться врагу, которому с удовольствием бы свернул шею… Радуйся, На'Тот, что тебя миновала сия горькая чаша!

Она сочувственно хлопнула его по плечу.

— Я знаю, что это не ваше решение, посол. Увы, судьба оказалась жестока. Я бы сделала всё, что в моих силах, чтобы избавить вас от этой неприятной обязанности. Но сомневаюсь, что убийство императора тут поможет, так что лучше отвезу эти кристаллы!

И она постучала по коробочке, усмехнувшись.

Г'Кар вздрогнул, услышав её слова.

— Убийство императора? Ха-ха… Люблю твое чувство юмора, На'Тот. Подумать только… ха! Убийство!

Он мягко подтолкнул её к двери.

— Тебе надо поторопиться.

— Посол, я постараюсь вернуться как можно скорее, — сказала она, уже делая шаг в коридор.

— О, это необязательно, — ответил он. — Ты можешь побыть на Нарне несколько дней. Повидаться с семьей. Здесь все будет в порядке. Ты заслужила право на отпуск.

Он смотрел на нее, не мигая, так пристально, что ей пришлось опустить глаза.

На'Тот сглотнула, чувствуя себя неловко. Она не ожидала, что посол проявит такую трогательную заботу, лишь бы избавить ее от необходимости участвовать в этой неприятной встрече с императором. Возможно, Г'Кар просто не хочет, чтобы она видела его унижение? Какими бы ни были его мотивы, у неё появился шанс слетать домой.

Вкрадчивый голос Тал'Кора снова зазвучал в ушах. На'Тот постаралась выбросить его из головы и сосредоточиться на задании.

— До встречи, посол!

— Прощай, На'Тот, — тихо ответил Г'Кар, стоя на пороге своей каюты.

---

[1] нарнская военная академия, довольно престижное учебное заведение.

[2] Кар’мал — любовник, друг по сексу, «друг по плоти» (если переводить с нарнского буквально). Так нарны называют сексуальных партнеров, не связанных браком.

Два дня спустя На'Тот ступила на нарнскую землю в космопорте Г’Камазада, покинув переполненный шаттл с транспортника.

По календарю землян, который использовался на «Вавилоне 5», уже было лето. Но на Нарне весна только вступала в свои права. И в Г’Камазаде это было лучшее время года. Зимние пылевые бури наконец-то улеглись. Летняя удушающая жара еще не пришла. И до суровых осенних ветров было далеко.

Несмотря на раннее утро, в космопорте царила сутолока и суета. Празднование Дня Независимости было в разгаре. На'Тот знала, что на самом деле война за независимость закончилась зимой, но отмечали это событие весной, потому что именно в это время года погода была наиболее спокойной и приятной. Естественно, большинство нарнов старались на время праздников вернуться в родной мир, провести время с родными. Транспортник, на котором прилетела На'Тот, был забит до упора. И по этой же причине в космопорте везде образовались длиннющие очереди.

Она возблагодарила святых мучеников за то, что у нее, как дипломатического работника, были определенные льготы, позволявшие миновать все эти бюрократические этапы, иначе она бы проторчала тут до вечера.

Еще во время полета На'Тот изучила инструкции, что оставил ей посол Г'Кар, и теперь была готова действовать. Но все-таки её снедало смутное беспокойство из-за столь внезапного решения посла. Почему он отослал её в разгар важных переговоров? Она не верила, что в посольстве не нашлось бы курьера, способного выполнить эту работу. Что задумал Г'Кар? Можно было, конечно, поверить в то, что он действительно беспокоился о ней, хотел избавить её от участия в позорном мероприятии. Но проблема в том, что раньше его это совершенно не волновало. Впрочем, теперь уже поздно что-то менять. Да и могла ли она отказаться, когда он отдал прямой приказ? Неповиновение попахивало нарушением субординации. Посол любил затевать споры по любому поводу, и На'Тот чувствовала, что ему нравится, когда она ему возражает. Но если он отдавал приказ, то всегда подразумевал абсолютное повиновение.

Всё, что сейчас оставалось — выполнить его поручение как можно быстрее и без накладок.

На'Тот нашла терминал связи, намереваясь позвонить домой. Нужно было поставить отца и тетку в известность о своем благополучном прибытии, как они и условились. Поскольку Г'Кар не дал ей времени на нормальные сборы, она кое-как успела отослать короткое сообщение на Нарн практически на бегу в посадочный док.

Пока устанавливалась связь, На'Тот несколько раз чихнула. Только этого еще не хватало. Похоже, за год жизни на станции она успела отвыкнуть от местного воздуха, и теперь организм отчаянно пытался вспомнить, каково это — дышать пылью.

Весной над Г’Камазадом не проносились песчаные бури с Росбара, но все равно, легкий утренний ветер гнал пыль, поднимаемую с земли.

На'Тот чихнула еще раз, глаза заволокло слезами. Да что же это такое?!

Пришлось достать платок из отворота перчатки и держать наготове. В последний раз На'Тот прошла через такое лет пять назад, когда вернулась на Нарн с военной службы на базе в Квадранте 24. Оставалось надеяться, что удастся привыкнуть достаточно быстро. Перспектива чихать и заливаться слезами на протяжение нескольких дней ее мало радовала.

Видеофон пискнул, на экране появилось лицо тети Ла'Эт.

— Доброе утро, он’та[1]! — поздоровалась На'Тот и снова чихнула. — Я уже в Г’Камазаде.

— Рада тебя видеть, ни’йя[2], — отозвалась Ла'Эт. — Когда доберешься до дома?

На'Тот чихнула еще раз. Сквозь пелену слёз она заметила, что тетка слегка нахмурилась.

— Что-то ты выглядишь какой-то болезной, — сказала тетка, поджав губы. — Всегда говорила, что нельзя так долго торчать в этих жестяных банках в космосе. Да еще среди всех этих чужаков, какой только инопланетной заразы там нет!

— Я в порядке, — ответила На'Тот, шмыгая носом. — Просто отвыкла от пыли.

— То есть, изнежилась? — поддела её тетка. — Может, тебе потребуется помощь, чтобы добраться до дома, а?

На'Тот закатила глаза. Ла'Эт никак не могла забыть, в каком состоянии она вернулась с места службы пять лет назад. Тогда ей действительно потребовалось несколько дней, чтобы привыкнуть к силе тяжести Нарна и прийти в себя.

— Он’та, ты же знаешь, на «Вавилоне 5» есть искусственная гравитация, так что со мной все в порядке и сил хватит добраться до дома, — ответила она. — Но я сначала должна выполнить кое-какие служебные поручения. Если все пройдет нормально, надеюсь быть дома после полудня.

— Это очень хорошо, — отозвалась тетка. — У меня все утро занято тренировками. А так успею подготовиться и встретить тебя нормально. Все-таки великое событие — ты решила нас навестить!

Ла'Эт криво улыбнулась.

— Тренировками? — На'Тот на мгновение озадаченно нахмурилась. — Вроде бы сейчас праздники…

— И что с того? — перебила ее Ла'Эт. — Праздники — не повод прерывать занятия. Ты сама это знаешь.

О да, На'Тот знала. Все ее детство и юность прошли в интенсивных тренировках по токти и фехтованию на мечах ка’ток под наблюдением отца и тетки. Как она вбила себе в голову в десять лет, что должна поступить в Кал’наран, так сразу стала готовиться к этому. Эта военная академия считалась очень престижной среди молодых нарнов из Пятых-Шестых кругов, конкурс при поступлении был очень большой, поэтому нужно было не просто хорошо сдать вступительные экзамены, а на «отлично», и для этого надо было много работать.

На'Тот знала также, что кандидаты, проходившие Посвящение, традиционные экзамены по боевым искусствам, были на особом счету и им давали кое-какие поблажки при поступлении. Поэтому решила, что обязательно пройдет Посвящение, даже если это теперь считалось скорее данью традиции, а не обязательным этапом обучения нарна из военных кругов.

Года три до поступления в академию она практически жила в тренировочном зале, посвятив этому все время и силы. Да, никакие праздники не заставили бы ее пропустить тренировку, тетка права.

— Ты все дрессируешь малышню? — с улыбкой спросила На'Тот.

Вот уже лет десять тетка занималась тем, что тренировала детей из военных семей Пятого Круга, обучая их токти и фехтованию на ка’ток.

«Не пропадать же мастерству!» — фыркала Ла'Эт, когда спрашивали, зачем она это делает. Обучение токти и фехтованию начиналось на Нарне с раннего детства, а возня с малышами требовала от наставника немало сил и терпения, потому что все движения приходилось показывать на собственном примере и много раз повторять.

Что отец, что тетка были в этих дисциплинах мастерами, причем, стиль, которым они владели, на Нарне был редок, особенно после Оккупации, когда центавриане истребили почти всех потомственных воинов, хранителей этих искусств и знаний.

«Когда еще от тебя дождешься наследников, ни’йя, — ворчала тетка, — так что лучше подготовлю учеников до того, как ослабну настолько, что не смогу держать в руках меч».

На'Тот уже научилась пропускать теткины шпильки мимо ушей, но подозревала, что Ла'Эт стала брать учеников еще и потому, что слишком привыкла возиться с племянницей. Но На'Тот выросла и покинула дом, поступив в военную академию, и тетке просто надо было как-то заполнить эту пустоту.

Но, конечно, Ла'Эт никогда в этом открыто не призналась бы.

— Да, и мне пора к ним возвращаться, — ответила тетка. — Я и так заболталась с тобой, а эти мелкие разбойники не могут долго оставаться без присмотра. Они еще новички, только учатся дисциплине.

На'Тот только сейчас заметила на Ла'Эт черную тренировочную тунику и широкие штаны.

— Отец дома? — спросила она, надеясь, что хотя бы в праздник такое чудо случится.

Ла'Эт покачала головой.

— Торчит во дворце Кха'Ри на каком-то внеочередном заседании. Со вчерашнего дня еще не возвращался. С этим Днем Независимости всегда много мороки, ты же знаешь. В этом году Кха'Ри хотят устроить особенно пышный праздник и большой парад. Весь город гудит уже третий день. Но я успела поставить брата в известность о твоем возвращении. Он пообещал вырваться. Будем надеяться, что это ему удастся.

На'Тот шмыгнула носом. Внезапно год, который она провела на «Вавилоне 5», показался ей чудовищно долгим. И она ощутила сильнейшую тоску по отцу. Было бы хорошо увидеть его вечером. И поговорить всласть, от души. Конечно, для этого есть еще и тетка, но Ла'Эт не умела слушать ее так, как отец. Скорее, ей бы пришлось выслушивать все то, что тетка захочет ей поведать.

О, это На'Тот умела. И ей этого хватило за глаза во время работы на станции. Посол мог говорить часами. На'Тот вспомнила давнюю шутку, бродившую среди советников Кха'Ри: Г'Кар так любит звук своего голоса, что готов говорить бесконечно, лишь бы слушать только себя. Поработав с ним год, она была готова это подтвердить. Впрочем, иногда посол рассказывал очень интересные вещи, пусть и выражался витиевато. Но… все равно, с ним не побеседуешь настолько свободно и доверительно, как с отцом…

— До встречи вечером! — сказала Ла'Эт, быстро отвернувшись от экрана. — Похоже, мои хулиганы там уже подрались. Мне пора идти!

Экран видеофона погас.

На'Тот снова оглушительно чихнула.

А потом коснулась экрана видеофона, намереваясь связаться с дворцом Кха'Ри на предмет передачи писем посла Г'Кара адресатам…

* * *

Как она и предполагала, беготня с письмами заняла у нее почти полдня. Многие советники, которым она передавала инфокристаллы, выглядели чуть удивленными. Это снова усилило подозрения относительно мотивов посла, заставивших его отослать её на Нарн. Похоже, ему просто нужно было убрать ее со станции. Но зачем?

Последним, кому она вручила письмо от Г'Кара, был советник Кха'Мак из Второго круга, и встречи с ним На'Тот пришлось подождать, потому что он был занят на совещании. Кажется, он единственный не был удивлен ее появлению.

— Очень хорошо, атташе, я ждал этого сообщения, — сказал пожилой советник, забрав у нее футляр с инфокристаллами. — Благодарю за быструю работу.

На'Тот почтительно отсалютовала ему и повернулась, чтобы уйти, но Кха'Мак вдруг окликнул её:

— Атташе, погодите.

Она остановилась, вопросительно глядя на него.

— Посол Г'Кар очень доверяет вам, На'Тот, — сказал Кха'Мак, постукивая пальцами по каменной столешнице. — И уже несколько раз хорошо отзывался о вашей работе на станции. Я рад, что мы не ошиблись, когда выбрали вас в качестве дипломатического помощника.

На'Тот вытянулась по струнке.

— Всегда рада служить Режиму Нарна, советник!

Кха'Мак слабо улыбнулся, увидев ее рвение.

— Возможно, вас заинтересует возможность продвинуться дальше по службе? Я мог бы это устроить.

На'Тот замерла, почувствовав, как сердце пропустило удар. В носу дико засвербило, и она отчаянно надеялась, что сможет удержаться от чихания именно сейчас.

— Советник, со всем уважением… — произнесла она напряженно, — я полагала, что именно сейчас мне нужно оставаться на «Вавилоне 5» рядом с послом Г'Каром…

Кха'Мак поднял руку, останавливая её.

— Атташе, не торопитесь с ответом. Советую как следует подумать над моим предложением. Время у вас еще будет.

На'Тот заволновалась еще больше. Она вспомнила разговор с Г'Каром за ужином в «Свежем воздухе». Он там тоже намекал, что ей стоит сменить место службы и бормотал что-то о возможности повышения. Посол что, сговорился о чем-то с Кха'Маком? Но зачем? В чем она провинилась, раз он пытается от нее избавиться?! Да, он говорил, что просто хочет уберечь её от опалы, в которую сам угодил после инцидента с крейсером, погибшим во время неудачной разведки у За'Ха'Дума. Но, в конце концов, она не младенец, сидящий в сумке, чтобы ее оберегать!

— Я… что-то сделала не так? — вырвалось у нее. — Или что-то не так с послом? Переговоры с императором Центавра…

Кха'Мак чуть приподнял безволосые брови, услышав её слова, а потом качнул головой.

— Что за нелепые предположения, атташе? С послом Г'Каром все в порядке. Что же касается переговоров, то они отложены… из-за состояния здоровья императора Турхана.

На'Тот удивленно уставилась на него. Но взгляд советника стал строгим, и она поняла, что более подробного ответа от него не добьется.

— Я должен подумать над ответом послу Г'Кару, — сказал Кха'Мак, откинувшись на спинку кресла. — И мне бы хотелось, чтобы мое сообщение вы доставили ему лично. Если, конечно, не согласитесь на предложение о повышении. В любом случае, написание письма займет какое-то время. Очень надеюсь, что вы пробудете на Нарне хотя бы несколько дней. Тем более, сейчас такие важные праздники в разгаре. Могу ли я на вас рассчитывать, атташе?

На'Тот вытянулась по стойке смирно снова. Как будто у нее есть какие-то другие варианты ответа, кроме: «Так точно, советник!». Отказ от выполнения приказа члена Второго круга для дипломатического атташе из Пятого круга выглядел бы, мягко говоря, странно.

— Очень хорошо, — Кха'Мак сдержанно улыбнулся. — Я вызову вас, когда сообщение будет готово. Заодно и обсудим возможность вашего повышения.

На'Тот отсалютовала и вышла из его кабинета.

Несмотря на слова советника, тревога, вспыхнувшая в сердце, не унималась. Если бы не приказ Кха'Мака, она бы поспешила на «Вавилон 5» уже на следующий день. Что там творится? На'Тот решила, что обязательно позвонит послу Г'Кару, как только доберется до дома. Сейчас это делать неуместно, на станции должна быть ночь.

* * *

Огромное оранжевое солнце медленно клонилось к горизонту, к далеким горам, подернутым сиреневой дымкой, когда На'Тот добралась до дома. Поскольку она воспользовалась общественным флаером, то решила оставить его на площадке в начале улицы и пройтись пешком. Ей так этого не хватало во время работы на станции. Прогулки по твердой земле. По родному городу, которого не видела почти год.

Из-за праздника на улице было много народу. Жители Г’Камазада пользовались хорошей погодой, чтобы выбраться погулять.

На'Тот знала, что народ будет шуметь и ночью. На время проведения гуляний в честь Дня Независимости в крупных городах Нарна отменялся традиционный комендантский час. Обычно с наступлением вечера допуск в районы, где проживали члены высших кругов, ограничивался, и полиция могла задержать любого гражданина, который не имел права там находиться. Но не в эти дни. Во время праздников любой рабочий из пригорода мог хоть круглые сутки торчать в центре Г’Камазада.

Улица, где располагался дом советника Ша'Тота, удобно находилась на возвышении, и с нее открывался отличный вид на весь город. Этим пользовались гуляки, собираясь на ней к вечеру в ожидании салюта.

Громкие и пышные фейерверки устраивались в течение всех дней праздника, как только наступал вечер.

На'Тот подумала, что прошлогодний салют ей не довелось увидеть, потому что она улетела на станцию как раз перед Днем Независимости. Возможно, раз уж она все равно тут задержится на несколько дней, удастся посмотреть на него с крыши дома? Прямо как в детстве, когда она залезала туда с отцом…

Интересно, как отреагирует тетка, если она попробует повторить это сейчас?

На'Тот улыбнулась, представив лицо Ла'Эт, а потом шагнула к воротам и коснулась рукой панели на стене.

— Посетитель опознан! — объявил голос домофона. — Добро пожаловать, госпожа На'Тот!

Небольшая калитка в железных воротах отворилась, и На'Тот шагнула на дорожку, посыпанную красным крупным песком. Она знала, что компьютер должен был объявить о ее прибытии и в доме, но видимо тетка была чем-то занята, раз еще не вышла ее встречать.

Может, так даже лучше. Она сможет спокойно осмотреться, понять, все ли на месте.

На'Тот почуяла сильный сладковатый аромат цветков дерева джалва. Вокруг их дома рос целый сад. Похоже, в этом году деревья решили расцвести. Это случалось редко даже когда на Нарне дожди шли чаще. Но год, когда цвела джалва, считался у нарнов благим и урожайным.

На'Тот сделала еще несколько шагов вперед и увидела огромное молитвенное дерево, росшее недалеко от входа в дом. Она привыкла видеть его с вялыми пучками темно-зеленой листвы или вообще голым. Но сейчас оно было усыпано огромными алыми душистыми бутонами и вокруг него вились мелкие насекомые, наполняя воздух гулом крохотных блестящих крылышек.

На'Тот за свою жизнь наблюдала такое цветение раза три. И помнила, как слуги с почтительными молитвами делали надрезы на узловатой коре деревьев, чтобы набрать сладкий тягучий сок, обильно выделявшийся во время цветения. Потом из него делали джалу, один из любимейших напитков у нарнов. Это было блюдо, которое понравилось даже центаврианам, когда те жили в их мире. На'Тот знала, что захватчики вывезли много деревьев джалва на свою планету, чтобы выращивать их там ради этого напитка.

На станции посол Г'Кар дал ей попробовать горячую джалу в том варианте, в котором ее готовили центавриане. Она оказалась отвратительным приторным пойлом. Но им нравилось.

«Деревьям джалва нужна родная земля Нарна, чтобы породить хороший сок, — сказал Г'Кар, презрительно хмыкнув. — На Центавре, при всей его роскоши, таких условий не создать».

На'Тот остановилась около дерева и прикоснулась рукой к узловатому стволу.

Отец купил этот дом, когда они окончательно решили перебраться из Драксшота в Г’Камазад. Он был построен еще до Оккупации, потом в нем жили центавриане, прельстившись его хорошим расположением и удобной планировкой. Дерево джалва тоже росло тут уже давно, как и остальной сад. Центавриане, любившие по утрам выпивать бокал горячей джалы, позаботились, чтобы за деревьями хорошо ухаживали. Хотя из-за их природной жадности, несколько деревьев успели погибнуть, прежде чем новые хозяева осознали, что нельзя забирать с них слишком много сока.

Владеть садом деревьев джалва могли себе позволить только состоятельные граждане, но по традиции хотя бы одно дерево, молитвенное, старались вырастить возле домов все нарны.

По заведенному еще в древности обычаю любой гость должен был сначала поклониться дереву и произнести короткую молитву, прежде чем войти в дом. То же самое делал и хозяин дома, если возвращался из долгой поездки.

На'Тот сняла перчатку и провела ладонью по морщинистой красноватой коре. Дерево, нагретое лучами дневного солнца, было приятно теплым. Конечно, это все были лишь суеверия далеких предков, поклонявшихся природе. Солнцу, горам, деревьям, небу. Но она знала, что отец и тетка эти обычаи строго соблюдают. Так что не стоило их нарушать.

На'Тот сняла вторую перчатку и сунула в сумку, висевшую на плече. А саму сумку поставила на землю. Опускаться перед деревом на колени ей не хотелось, но произнести молитву будет вполне достаточно.

Она прижала обе руки к стволу, наклонила голову вниз, припоминая слова.

И замерла, увидев, что красноватая земля у корней дерева разрыта, а из ямы торчит крохотный округлый зад с активно помахивающим крючковатым хвостиком.

— Щрок! — вырвалось у нее.

На'Тот опустилась перед деревом на колени и схватила тварь за ногу. Потянула на себя. Так и есть, детеныш вала[3]!

Она вспомнила, как тетка говорила что-то о том, что у Пога новый выводок, но из-за дел на станции все эти новости не задерживались в ее голове.

Детеныш испустил пронзительный визг, пытаясь вырваться. Но На'Тот перехватила его покрепче. А потом заметила еще один хвост, торчавший из той же ямы.

— Проклятье, да сколько вас тут?! — проворчала она, пытаясь поймать второго детеныша. — И куда только смотрит тетя?!

Валы были милейшими животными, особенно в виде детенышей, поэтому нарны часто их заводили как домашних любимцев. Но для сада они являлись злейшими врагами, потому что имели дурную привычку перекапывать всю землю, до которой только дотянутся. И уж конечно преодолеть искушение поохотиться за червями и прочей мелкой живностью, которых притягивало цветущее дерево джалва, они не могли.

На'Тот удалось поймать третьего детеныша, и теперь они висели у нее на руке, крепко прижатые к боку, издавая истошные вопли и визги, размахивая шестью когтистыми лапками.

Судя по их размерам, им не могло быть больше месяца от роду. В таком возрасте детеныши не отходят далеко от отца. Загон, где жил Пог, их вал, находился в совсем другом конце двора. Значит, ситуация гораздо хуже, и Пог тоже вырвался на свободу и где-то бродит. Интересно, как давно он удрал и во что теперь превратился их сад и цветник?

Тетя Ла'Эт обожала копаться в саду и возиться с растениями, поэтому их дом утопал в цветах весной даже в самый засушливый год.

Но у валов были свои понятия о том, как должен выглядеть приличный сад.

На'Тот пошарила свободной рукой в яме, вырытой этими маленькими чудовищами. Вроде бы, они не смогли серьезно повредить корни молитвенного дерева. Она успела вовремя...

— Подумать только, что я вижу! — услышала она насмешливый голос тетки за своей спиной. — Наша неверующая гордячка На'Тот решила помолиться священному дереву! И даже преклонила колени! Неужели я дожила до этого дня?

На'Тот повернулась к ней, крепко держа орущих детенышей вала.

— Я по-прежнему не верю во все эти ритуалы, — ответила она. — Но тебе нужно лучше следить за Погом, он’та, иначе наши деревья долго не протянут.

Ла'Эт держала в руках ящик с рассадой. И возмущенно охнула, увидев маленьких валов.

— Пог! — воскликнула она сердито. — Проклятие, где ты?!

Детеныши завизжали еще громче, заглушив ее слова.

На'Тот выругалась, увидев, что один из них испражнился прямо ей на мундир.

А потом услышала тяжелое сопение за спиной и почувствовала сильный толчок, от которого кубарем полетела на землю.

— Пог!!! — заорала тетка. — Ты что творишь, скотина!

Падая, На'Тот выронила детенышей из рук, и они ринулись в разные стороны, продолжая верещать.

На'Тот попыталась подняться, но сильные когтистые лапы вала пригвоздили ее к земле. Она услышала басистое шипение над своим ухом. Вал издавал такие звуки, когда злился.

— Пог, дурак, ты что, рехнулся?! — прорычала На'Тот, пытаясь стряхнуть его с себя. — Это же я!

Но отмахнуться от него было сложно, учитывая, что их вал был не из породы домашних. Он вымахал за несколько лет в тварь ростом и весом со среднего нарна, если поставить его на задние лапы.

Она почувствовала, как влажный нос ткнулся в ее затылок, с шумом втянув воздух в ноздри. И шипение сменилось громким визгом.

— Пог, прекрати! Место! — рявнула тетка, но вал, казалось, не слышал ее.

На'Тот почувствовала горячий мокрый язык на своей шее. О, святые мученики, теперь еще и это!

Еще некоторое время На'Тот яростно ругалась, отмахиваясь от неистово прыгающего по ее телу вала. Тетка пыталась поймать его за ошейник, но он снова и снова вырывался, сбивая На'Тот с ног и заливая ее слюнями.

— Пог! — простонала На'Тот в полном изнеможении, а потом просто смирилась и лежала, пока он не вылизал ее с ног до головы. Чтобы она не дергалась, вал прижал ее всеми шестью лапами к земле.

Дурной пример родителя оказался заразителен, поэтому три детеныша, воспользовавшись моментом, тоже принялись прыгать вокруг и лизать ее лицо.

Языки у валов были клейкими, они ими доставали всяких личинок и червей из земли, так что всего через несколько мгновений На'Тот вся была вымазана слюнями и грязью.

Под конец, в порыве радости, вал так яростно махнул хвостом, что сбил с ног и тетку, которая опять подошла к нему, чтобы оттащить от племянницы.

Ла'Эт упала рядом с На'Тот и расхохоталась, закрыв лицо руками, потому что детеныши ринулись к ней, тыкаясь мокрыми носами, вымазанными в земле.

На'Тот не выдержала и засмеялась вместе с ней.

Наконец, животные успокоились и отошли, позволив женщинам подняться.

— Вот что случается, когда долго не бываешь дома! — сказала Ла'Эт, помогая На'Тот встать на ноги. — Довела Пога до истерики! А ему это сейчас вредно, он потомство кормит.

— Это у меня сейчас истерика будет, — ответила На'Тот, разглядывая свой заляпанный грязью мундир. — Как хорошо, что я доставила все письма до того, как пришла домой. Просто кошмар, в каком виде у меня одежда!

— Это поправимо, — ответила Ла'Эт, сплевывая песок изо рта. — Я ж ждала твоего прибытия, все приготовила. Иди в дом, купальня уже наполнена. А я Пога заведу в вольер. Подозреваю, ученики сегодня похулиганили. Я их водила смотреть на детенышей. Наверное, кто-то плохо закрыл загон.

На'Тот сердито посмотрела на вала, который, разинув зубастую пасть, стоял рядом, глядя на них. Легонько стукнула его кулаком по чешуйчатой пятнистой башке.

Пог довольно зашипел, махнув хвостом. Детеныши сноровисто запрыгнули в его сумку, пихаясь и повизгивая.

Ла'Эт взяла его за ошейник и потащила по садовой дорожке. А На'Тот направилась к дому, все еще вытряхивая песок и землю из одежды.

---

[1] Он’та — тетя (нарн.)

[2] Ни’йя — племянница (нарн.)

[3] Вал — нарнский шестиногий всеядный зверь, внешне похожий на земного вепря. На его морде и теле есть специальные щетинки и ямки, с помощью которых он улавливает запахи в поисках пищи. Может вести себя агрессивно, если необходимо защищаться. Существуют дикая и домашняя формы. Домашнего вала иногда держат как домашнего питомца и для охраны домов, используя его природную чуткость и недоверчивость к посторонним.

Одним из величайших достоинств их старого дома была большая купальня, расположенная на нижнем ярусе.

Г’Камазад хоть и уступал Хекбе по количеству горячих источников, бьющих на дне каньона, в котором этот город был построен, но все-таки они тут были. И часть их была расположена недалеко от района, где стоял их особняк. Поэтому нарны, построившие дома на этих улицах, часто проводили воду от этих источников, используя ее в купальнях. Для питья она была слишком соленой. Но вполне годилась для принятия ванн.

Центавриане, жившие в этом доме почти сто лет, тоже оценили это удобство.

Правда им не нравились каменные купальни, которые строили нарны, поэтому они ставили свои ванны, покрытые инкрустацией и позолотой. Когда Оккупация закончилась, нарны первым делом вышвырнули все эти штуки из своих домов.

С водой за последние годы тоже произошли перемены, Г’Камазад постоянно страдал от ее нехватки. Но пока что ее было достаточно, чтобы наполнять купальню в случае необходимости.

На'Тот слышала от отца, что раньше, до центавриан, вода в таких купальнях была налита постоянно.

Она спустилась вниз, в полутемное просторное помещение, вымощенное узорчатой плиткой. От каменной купальни поднимался пар. Вода в местных источниках была очень горячая, так что ее наливали заранее, чтобы немного остудить.

На'Тот быстро скинула липкую от грязи одежду и подошла к бортику, коснувшись воды рукой. О, как же она соскучилась по этому! На «Вавилоне 5» для послов и помощников, конечно, выделяли каюты с повышенной комфортностью, и у них даже был водный душ, в то время как большая часть обитателей станции довольствовались вибродушем. Да и не все жители Г’Камазада могли позволить себе такую роскошь. Но пять минут пребывания под текущей водой в тесной кабинке совершенно не могли сравниться с долгим и спокойным омовением в купальне.

На'Тот шагнула в воду, не сдержав довольного вздоха. А потом опустилась глубже, устраиваясь вдоль бортика, и закрыла глаза, наслаждаясь теплом, окутавшим все тело.

Она помнила, что в детстве, когда отец привез ее в этот дом и в первый раз показал купальню, она просидела в воде весь день, загипнотизированная осознанием, что ее может быть так много, что можно нырнуть в нее целиком. Потом На'Тот узнала, что за дом просили очень большую цену, и отец еще размышлял, покупать его или нет, но увидев, в какой восторг пришла его маленькая дочь от купальни, согласился на сделку.

Легкие шаги заставили ее открыть глаза. На'Тот повернула голову, увидев тетку, которая тоже скинула одежду и вошла в воду, усевшись рядом с ней.

— Вот скажи, что дома всегда лучше, — сказала Ла'Эт, лениво проведя рукой по воде, подняв рябь.

— Не буду спорить, — засмеялась На'Тот.

— И все равно поедешь обратно на эту жестяную банку в космосе? — спросила тетка, скривив губы.

— Это моя работа, мой долг, — ответила На'Тот.

— Как будто здесь, на Нарне, не хватает работы, — сказала Ла'Эт, а потом потянулась к флакону, стоявшему на бортике купальни. — Иди ко мне, ни'йя, помогу тебе отмыть проклятые слюни Пога. Без орры[1] это не сделать.

На'Тот улыбнулась и встала, шагнув к ней. Тетка была права: слюна вала очень тяжело смывалась.

Ла'Эт тоже поднялась на ноги, вынырнув из воды, зачерпнула из банки белую жирную глину и принялась размазывать ее по телу На'Тот, начав от шеи и спускаясь к спине и груди.

— Вот посмотри, что с тобой сделала жизнь среди инопланетных чужаков, — вздохнула она, ткнув пальцем в плечо На'Тот. — Разве это мышцы, ни'йя? Это какое-то спу!

На'Тот тяжело вздохнула. В чем-то тетка, конечно, была права. Она изрядно забросила тренировки в последние годы. Причем, это началось еще до отъезда на «Вавилон 5», во время работы у советника Ли'Дака. Но Ла'Эт всегда и во всем винила только ее службу на космической станции. В отличие от отца, который одобрял идею, ради которой был построен «Вавилон 5», Ла'Эт всегда ворчала, что Режим Нарна должен был найти более перспективную цель для вложения средств и сил.

На'Тот зачерпнула орру из банки и нанесла ее на плечи и грудь тетки. Да, вот уж у Ла'Эт с мускулатурой все было в полном порядке. Сказывались ежедневные занятия с учениками. И вообще тетка для своего возраста была в великолепной физической форме.

— Хотела тебя немного погонять на разминке утром, но теперь уже боюсь предлагать, вдруг запыхаешься, плохо себя почувствуешь, — продолжала поддевать ее Ла'Эт, разминая затекшие мышцы на ее шее.

На'Тот фыркнула, уклонившись от ее рук.

— Вообще-то посол Г'Кар сказал, что у меня отличная физическая подготовка, — заметила она лукаво. — И хорошо поставленный удар.

На'Тот тихо засмеялась, вспомнив обстоятельства, при которых Г'Кар выдал ей такой комплимент. Но, разговаривая с теткой, она даже ничего не придумала, посол действительно сказал именно это. Жалобно потирая ушибленный живот.

— Г'Кар так сказал? — презрительно переспросила Ла'Эт, приподняв безволосую бровь. — Да он, небось, уже забыл, как выглядят нарнские женщины с нормальной физической подготовкой. Я слышала, твой посол совсем зациклился на инопланетянках. Особенно на этих тощих и бледнокожих земных женщинах. Ну, а чем еще можно заниматься на этих жестяных банках в космосе? Развратом и пустословием. И в том и в другом он великий мастер, о да!

Она хмыкнула, а потом потянула На'Тот обратно в воду, чтобы смыть орру.

На'Тот чуть нахмурилась. Конечно, в чем-то и здесь тетка права, но ей в последнее время не нравилось, когда кто-то начинал критиковать действия и поведение посла. Он, конечно, был с изрядными причудами, но она видела, что Г'Кар искренне беспокоился о благополучии Режима Нарна и делал все, что от него зависело, чтобы улучшить положение их народа. И порой ей очень хотелось, чтобы и другие это поняли. Вот прямо сейчас, возможно, он вынужден общаться с императором Центавра, представлять весь нарнский народ перед бывшими захватчиками и врагами. Один, без поддержки…

— Его работа заключается вовсе не в этом, — ответила На'Тот, стараясь говорить спокойно. Не хватало еще поцапаться с теткой в первый же день пребывания дома. Она знала, что рано или поздно это все равно произойдет, потому что таков был их стиль общения, но пусть лучше это случиться поздно.

— Да? — Ла'Эт плеснула воду ей на спину, смывая орру. — Ну-ка, просвети меня тогда, что же за великая у него миссия. Думаешь, я не слежу за политикой нашего мира, ни'йя? Думаешь, мы с твоим отцом ничего не видим и не понимаем, сидя на нашей пыльной планете? А вам с вашей космической жестянки лучше все видно, так?

— Я вовсе не говорила такого, — ответила На'Тот, проведя руками по плечам тетки, покрытыми старыми светлыми шрамами, полученными еще во времена Оккупации.

— Но думала! — сказала Ла'Эт строго. — Тогда позволь напомнить тебе, милочка, ради какой цели посла Г'Кара отправили на эту станцию. Брат мне все на этот счет рассказал сразу, как только ты умчалась туда. Твой драгоценный посол должен был сеять смуту в рядах наших врагов, мешая им объединиться против нашего народа. Да, благородное дело мира, что уж там говорить. Вот только мне кажется, он слишком перестарался в этом. И как бы эти его действия не вышли всем нам боком.

— Не понимаю, о чем ты, тетя, — ответила На'Тот. — Посол делает все это исключительно ради блага Режима Нарна.

— Интересно, какое благо нашему миру может принести та безумная попытка сунуться в обитель Древнего Врага? — тихо спросила Ла'Эт.

На'Тот удивленно приоткрыла рот, уставившись на тетку.

— Да, я знаю, что Кха'Ри посылали крейсер на разведку по просьбе твоего посла, — ответила Ла'Эт. — Брат мне сказал. Как и знаю, что это закончилось для наших воинов скверно. Ох уж этот Г'Кар! Фанатично носится со своей священной книгой, тыча всем в истории тысячелетней давности. И ведь уговорил некоторых советников поучаствовать в этом безумии. Заставил поверить в древние сказки!

— Но это не сказки, тетя, — тихо сказала На'Тот.

— Сказки или нет, он все равно читает свою книгу невнимательно, — вздохнула Ла'Эт. А потом посмотрела на нее, прищурившись. — Только не говори мне, что он и тебе успел мозги затуманить, ни'йя. Уж ты, с твоим критическим мышлением, должна была продержаться дольше.

— Если бы это было неправдой, я бы никогда с ним не согласилась, — сказала На'Тот, соскребая последние остатки грязи с кожи на руке. — Но… Древний Враг существует, тетя.

— Если это так, то посол поступает вдвойне глупо, обращая его внимание на нас, — ответила Ла'Эт и присела в воду, смывая орру с тела. — Если бы он читал свою книгу вдумчиво, а не только разглядывал в ней картинки, то увидел бы, к чему приводят такие попытки. Занятно, что я, больше изучавшая «Свитки Г'Лана», должна указывать последователю учения Г'Квана на детали в тексте его священной книги.

— О чем ты говоришь, тетя? — не поняла На'Тот.

Ла'Эт перешагнула через бортик купальни, направившись к лежавшему на каменной скамье полотенцу.

— Вспомни, ни'йя, двадцатую главу «Книги Г'Квана».

На'Тот вышла из воды следом за ней и остановилась у лавки, прикрыв глаза, вспоминая.

— «Путешествие Г'Лана», — сказала она.

Ла'Эт кивнула, вытираясь.

— О чем там говорится?

На'Тот взяла полотенце и после недолгой паузы произнесла:

— Г'Лан отправился в очередное путешествие по южным пустошам и лесам. И забрел в глухую чащу, где остановился немного передохнуть. Но для начала он решил набрать новой коры для своих свитков и, оставив своего коруса[2] внизу щипать траву, полез на высокое дерево…

— И, что случилось потом? — допытывалась Ла'Эт.

На'Тот почувствовала, как во рту вдруг стало сухо.

— Потом… он увидел с высоты дерева нечто… не поддающееся описанию словами. Это нечто не имело четкой формы, просто что-то… очень темное, острое…колючее… живое… Оно таилось в лесу напротив и определенно не хотело, чтобы его заметили. Г'Лан вглядывался в него, но ничего не смог понять. А когда он спустился и сел на коруса, чтобы подобраться к этому странному объекту поближе… животное будто взбесилось, сбросило его и удрало со всеми его вещами, притороченными к спине. В тот день Г'Лан не пошел в сторону странного нечта, выбрав поиски коруса. Но отметил его положение в своем свитке, и потом, добравшись до ближайшего поселения, сумел подбить местных жителей пойти на разведку к тому месту…

— И что было дальше? — снова спросила Ла'Эт, взяв флакон с маслом чин'ча и капнув немного себе на ладонь.. Разогрев, она принялась аккуратно втирать его в кожу На'Тот.

— Разведчики взяли с собой мыслестранников, как всегда делали в те времена, — сказала На'Тот, облизнув сухие губы. — И… когда они подошли к тому месту… нечто, видимо испугавшись и рассердившись из-за того, что они потянулись к нему в мыслях, страшно закричало и… все мыслестранники пали замертво. А те, кто был с ними, сошли с ума.

— Да, — ответила Ла'Эт, закончив наносить масло на ее тело. — А потом что произошло?

— Древний Враг начал убивать мыслестранников по всему Нарну, — тихо произнесла На'Тот, взяв рубашку с лавки. — Никто не мог понять, откуда он возникал, и как это происходило, пока не становилось слишком поздно. "Тьма кричала в мыслях мыслестранников. И пали они. И пали их дети, и дети их детей… "— она прочитала наизусть известные слова из священной книги.

Ла'Эт кивнула, поджав губы.

— Г'Кван в конце еще написал, помнишь, что Г'Лан предполагал, что Древний Враг не хотел никого из нарнов трогать. Эти мысли уловили в его Воинах мыслестранники и успели передать другим перед тем, как погибли. Враг начал нападать только когда его потревожили. Когда мыслестранники заговорили с ним. Они разбудили его, На'Тот. Все, что хотели эти существа — остаться в нашем мире незамеченными. Но Г'Лан с его неуемным любопытством зашел слишком далеко. И наш мир заплатил за это большую цену…

На'Тот расправила рубашку на своем теле.

— Так ты считаешь, этот поход к дальним мирам мог потревожить Древнего Врага? — спросила она хрипло. — Что Г'Кару не следовало подбивать наше правительство на такие действия?

— Да, — коротко ответила Ла'Эт.

На'Тот вспомнила рассказ Г'Кара о полете к За'Ха'Думу и внезапной атаке неизвестных кораблей, мгновенно уничтоживших целое звено истребителей, сопровождавших его в той разведке. Неужели тетка права, и нарнские воины тогда растревожили Древнее Зло?

— Увы, твой посол не читает свою книгу внимательно, — вздохнула Ла'Эт, — иначе бы не пропустил предупреждения от своего любимого пророка.

На'Тот закрыла глаза, вдруг вспомнив тот жуткий день пять лет назад, когда ее эскадрилья преследовала рейдеров в астероидном поясе газового гиганта из звездной системы, в которой располагалась военная база Квадранта 24. И как они наткнулись на зловещий черный корабль, который как будто соткался из тьмы космоса прямо перед ними. Что случилось потом, осталось в ее памяти очень расплывчато, настолько все быстро произошло. За считанные секунды одиннадцать «Фрази» были уничтожены огнем неизвестного корабля. И если она тогда уцелела, то лишь потому, что в попытке увернуться ее истребитель ударился об обломки и, потеряв управление, рикошетом отлетел в сторону от основного строя…

«Он просто хотел остаться незамеченным», — вдруг подумала она, чувствуя, как озноб пробежал по ее телу. Это было странно, потому что совсем недавно ей было даже жарко после купания.

Они вышли из купальни и услышали трель видеофона. Ла'Эт быстро подошла к нему, ответив на вызов.

На'Тот узнала голос отца и поспешила встать рядом с теткой.

— О, дочь, ты уже дома, — обрадованно произнес советник Ша'Тот, улыбнувшись ей с экрана. — Рад тебя видеть.

— Когда ты вернешься? — спросила Ла'Эт. — Мне надо знать, когда слугам подавать ужин.

Отец чуть помрачнел.

— Потому и звоню, сестра, — ответил он. — Я и сегодня не смогу выбраться домой, увы. Точнее, вернусь уже в глубокой ночи. Так что нет смысла ждать меня к ужину. Возможно, завтра нам удастся посидеть вместе?

— Ну, как обычно, — проворчала Ла'Эт.

— Ты уж постарайся хотя бы завтра сюда добраться, — сказала На'Тот. — Я не знаю, как долго тут пробуду. В любой момент мне могут приказать возвращаться на станцию.

Отец тяжело вздохнул.

— Буду делать все, от меня зависящее, На'Тот, — сказал он. — Прости, мне уже надо идти, перерыв заканчивается.

Он прижал кулак к груди в прощальном жесте. И экран погас.

Ла'Эт философски посмотрела на На'Тот.

— Что ж, видимо нам придется поужинать вдвоем. Ничего в этом плане не меняется в нашем доме!

---

[1] Орра — смесь из особой зернистой глины, которую нарны используют для очищения и шлифования своей кожи.

[2] Корус — нарнское травоядное животное, чем-то похожее на земную лошадь, нарны использовали его для верховой езды, когда надо было быстро добраться до нужного места. Также корусов использовали как тягловых и вьючных животных.

На'Тот сидела за широким каменным столом в гостиной, глядя в окно, распахнутое по случаю хорошей теплой погоды. Из него открывался восхитительный вид на цветущий сад из деревьев джалва, аромат которых распространился и по всему дому. Солнце на оранжево-фиолетовом вечернем небе продолжало неспешный путь к горизонту: закаты на Нарне в это время года были медленными и очень красивыми из-за игры света на облаках.

Идиллию немного портил пронзительный визгливый вой Пога в вольере. У вала был традиционный вечерний концерт. На'Тот услышала далекий ответный крик откуда-то с другого конца улицы.

Подумать только, она настолько соскучилась по дому, что была готова слушать даже эту какофонию.

Вошла тетка в сопровождении их старого слуги, тащившего широкий поднос с тарелками.

— Поскольку мы сегодня ужинаем вдвоем, думаю, не стоит переводить зря еду, — деловито сказала Ла'Эт, поставив большое глубокое блюдо в центр стола. — Пир закатим, когда твой отец наконец-то изволит появиться дома. Ты ведь согласна со мной, не так ли?

На'Тот кивнула. С теткой лучше соглашаться, потому что отказы и возражения она воспринимала плохо.

Слуга расставил тарелки и вопросительно посмотрел на Ла'Эт. Та кивком отослала его из гостиной.

— Ты давно не была дома, так что я сама тебя обслужу за ужином, — сказала тетка с любезной улыбкой. — Заодно и поговорим, да?

На'Тот улыбнулась ей в ответ, но внутренне напряглась. Пока что Ла'Эт вела себя очень мирно и вежливо, можно было даже подумать, что она действительно соскучилась по своей племяннице. Но На'Тот прекрасно помнила, в каком настроении тетка с ней расставалась год назад. Ла'Эт была категорически против ее отъезда на «Вавилон 5», считала это решение величайшей глупостью, а после того, как На'Тот настояла на своем, обиделась настолько сильно, что не звонила ей почти полгода. Потом, видимо благодаря стараниям отца, она немного успокоилась и даже стала отвечать на звонки племянницы, но их разговоры были очень короткими. Неужели время действительно лечит?

— Ты ведь любишь дуурш, не так ли, ни'йя? — сказала Ла'Эт, поднимая крышку с глиняного блюда. — Специально для тебя попросила кухарку приготовить его побольше.

На'Тот еще раз вежливо улыбнулась, порадовавшись про себя, что за год жизни на станции изрядно наловчилась всегда держать лицо, какими бы ни были обстоятельства. В работе с послом Г'Каром это было очень нужное качество.

Хотя овощное рагу в жирном молочном соусе было по-своему вкусным и сытным блюдом, На'Тот относилась к нему совершенно равнодушно. Ее любимым блюдом был брин, но по меркам тетки это уже было угощение для важного застолья, не повседневное. Вообще-то по традиции дуурш подавали как гарнир для брина. Но сейчас на столе стояло только одно блюдо. Да плоская тарелка с горячими лепешками. И чаша с водой для ополаскивания рук.

Тетка не изменилась. В плане еды она была чрезвычайно экономной, почти скупой. Но ни На'Тот, ни отец никогда не делали ей замечаний на эту тему. Хоть нынче в их доме хватало еды, так было не всегда. Они еще не забыли жуткие голодные годы в Драксшоте, когда вместо ужина все укладывались спать. И вместо завтрака тоже. Тот, кто пережил такое, никогда не будет относиться к еде, как к чему-то обыденному.

— Аромат чудесный, — вежливо сказала На'Тот, наблюдая, как Ла'Эт накладывает ей в тарелку горячий дуурш.

М-да, видимо в категорию гостей, достойных полакомиться брином, она еще не входит. Но можно считать достижением уже то, что тетка с ней разговаривает и предлагает хоть какую-то еду.

Ла'Эт начала рассказывать последние новости о том, что случилось дома с тех пор, как На'Тот уехала на космическую станцию.

На'Тот слушала и кивала, радуясь про себя, что тетка в общении предпочитает монолог, а не диалог, и это спасало от необходимости что-то ей отвечать. Потому что рано или поздно такие разговоры у них переходили в спор, а потом — в ссору.

И уж последнее, чего хотела На'Тот — это рассказывать Ла'Эт о своей работе на станции. Об этом она бы с удовольствием поговорила с отцом, ей хотелось услышать его мнение по поводу некоторых событий на «Вавилоне 5». Отец умел слушать, а если и делал какие-то замечания, то предельно тактично.

Но тетка была не такая. На'Тот знала, что она обязательно выдала бы свою оценку всем действиям своей племянницы и ее окружения. И нет, она делала это не потому, что высокомерно считала себя умнее или лучше. На'Тот полагала, что тетка слишком привыкла быть ее наставницей в детстве, привыкла делать разбор всех ее тренировок, указывать на ошибки и советовать, как их исправить. И хотя племянница уже лет десять не была её ученицей, тетка не могла оставить этот менторский тон.

К тому же На'Тот не знала, как рассказать о работе с послом Г'Каром так, чтобы не вызвать шквал критики от Ла'Эт. Тетка была не столько против ее назначения на станцию, сколько против того, кто должен был стать ее начальником.

И в этом плане На'Тот даже понимала Ла'Эт. Г'Кар действительно был очень своеобразной в некоторых аспектах личностью.

Узнав, что племянница собралась улетать на станцию, Ла'Эт протестовала весьма яростно и даже поругалась с отцом. Правда, советник Ша'Тот благоразумно успел увести сестру в свой кабинет, так что большую часть их бурного разговора На'Тот не услышала. Только самые громкие вопли тетки иногда до нее долетали.

Отец и сам был не в восторге от поступка На'Тот, но смог это скрыть. Он лишь холодно сообщил ей, что выбор дочери его крайне огорчил. Но На'Тот знала, что отца расстроили совсем другие обстоятельства этого решения.

Кажется, советник Ша'Тот, как и его сестра, не верил, что она сможет сработаться с Г'Каром. На'Тот помнила, что отец очень часто звонил ей в первые месяцы ее работы на станции. Все время прикрывался какими-то незначительными поводами. Но она подозревала, что он опасался, что посол будет относиться к ней грубо или пренебрежительно. Советник Ша'Тот не был настолько прямолинейным, как его сестра, но, как и она, любил держать ситуацию под контролем. И пытался наблюдать за дочерью даже на расстоянии десяти световых лет.

На'Тот знала, что у отца с послом Г'Каром были напряженные отношения, несмотря на то, что в годы Сопротивления они даже воевали вместе. Но она полагала, отправляясь на «Вавилон 5», что было бы слишком мелочно для посла перенести эту неприязнь и на нее.

О, по прибытии на станцию она быстро лишилась многих своих иллюзий. Но ни отцу, ни тем более тетке не стоило знать об этом.

Особенно не стоило им знать, насколько бурной и неприятной была ее первая встреча с послом. На'Тот ожидала любой реакции, кроме той, что выдал тогда Г'Кар. У него при ее виде случилась настоящая истерика. И вообще, общение с ним в первый день было настолько странным, почти абсурдным, что На'Тот уже была готова поверить и словам тетки, и словам советника Ли'Дака.

Ох, Ли'Дак…

Ее бывший начальник, как и тетка, был очень недоволен ее новым назначением. И, когда она пришла к нему за рекомендациями для будущего места работы, настойчиво пытался ее отговорить.

— Милочка моя, поверь, ничего хорошего тебя там не ждет, — сказал он с кривой улыбкой. — Откажись от этого назначения, пока не поздно, послушай мудрого старика!

— Вы ведете себя как эгоист и собственник, советник, — ответила она, зная, что Ли'Дак ценит откровенность в своих сотрудниках. — Любой другой на вашем месте порадовался, если бы его помощница получила возможность продвинуться по службе…

— Детка, детка! — перебил ее Ли'Дак, хрипло засмеявшись. — Да разве я против твоего продвижения? С чего ты это взяла? Если бы ты поехала на Септис, к маркабам, в составе дипломатической миссии вместе с этим славным малым, — как его там? — с Шу’Даном, разве я бы возражал? Я бы обнял тебя и благословил. И разве я этого не сделал? Ну-ка, вспомни! — он толкнул ее в бок, а потом принялся копаться на столе в ворохе файлов. — Зачем тебе лететь на «Вавилон 5», эту жестяную банку в космосе? Септис — более престижное и перспективное место. В конце концов, жизнь на планете нельзя сравнивать с жизнью на космической станции. Почему ты отказалась туда ехать, а, детка? Да, согласен, маркабы — народ сложный и слишком замороченный на религии, но, милочка моя, Режим Нарна очень заинтересован в налаживании отношений с ними, и если наша миссия там преуспеет, особенно если удастся добыть у них новые технологии, уважение и почет всем ее участникам обеспечены. А что ждет тебя на «Вавилоне 5»? Ты хоть подумала об этом?

— Советник, я тщательно изучила всю доступную информацию об этом проекте, — ответила На'Тот, вздернув подбородок. — Я лечу туда вовсе не вслепую! Это тоже довольно перспективное место…

— Да неужели? Это тебе советник Кха'Мак наплел, да? А ты и слушать рада, разинув рот. На'Тот, этот проект проклят! Иначе как объяснить, что это уже пятая станция по счету, а предыдущие или взорвались, или пропали при странных обстоятельствах? Как… как вообще может пропасть в никуда огромная космическая станция?!

Ли'Дак покачал головой, а потом достал из-под стопки бумаг черный футляр с инфокристаллами.

— Не думала, что вы настолько суеверны, советник, — усмехнулась На'Тот.

— Да какие суеверия, детка, я говорю о фактах! — рявкнул Ли'Дак. А потом добавил ворчливо: — Ну, а если Кха'Ри назначили послом Г'Кара, то и этой станции не жить. Всем известно, что он — сущее ходячее бедствие. Причем сам-то он в огне не горит, в воде не тонет, а вот его окружению можно посочувствовать. Уж столько на него в свое время покушений было — мы сбились со счета. А он цел-невредим. Но вот о его помощниках этого не скажешь, детка. Вот почему я не хочу, чтобы ты летела туда. Все его помощники попадали в нехорошие переделки, некоторые и вовсе погибали. Но я не удивлен. Каков начальник, так сказать, таковы и его подчиненные. Вероломный и подлый тип этот Г'Кар. Ты слишком честная девочка, чтобы работать с таким подонком.

Ли'Дак сердито фыркнул, раздув ноздри.

— Думаешь, и это суеверия? Да его последняя помощница, Ко’Дат, и месяца там не продержалась, погибла во время аварии в шлюзе!

— И поэтому я должна заплакать, испугаться и отказаться от назначения на станцию? — насмешливо спросила На'Тот. — Советник, воздушные шлюзы в космосе — опасное место. И иногда там случаются аварии. Вот и все!

Ли'Дак тяжело вздохнул, а потом сунул ей в руки футляр.

— Вот тебе рекомендации. Я постарался от души, написал только хорошее. Но, детка, сомневаюсь, что это тебе поможет на новой службе. Скорее, наоборот.

На'Тот понимала, на что он намекал. Г'Кар был его давним недругом. И уж конечно, рекомендации от злейшего врага — трудно представить что-либо хуже, чем это, на новом месте работы.

О, наверное, Ли'Дак бы дорого заплатил, чтобы посмотреть на реакцию Г'Кара. Она была именно такой, какую он и предсказывал, если не хуже.

На'Тот до сих пор не знала, из-за чего именно посол так злился и психовал при первой их встрече. Только из-за того, что на него готовилось очередное покушение, подстроенное покойным советником Ду'Рогом, а ее бывший начальник, советник Ли'Дак, был его ярым сторонником? Или потому что она была дочерью советника Ша'Тота, который тоже был его недругом? Или потому что он считал ее подосланной наемной убийцей?

Впрочем, если про Ли'Дака Г'Кар всегда был готов высказаться резко, стоило завести о нем речь, об ее отце он всегда говорил очень уклончиво. Вряд ли из-за того, что щадил ее чувства.

И, хотя она смогла выручить его во время инцидента с курьером Ту’Пари, посол еще месяца два относился к ней настороженно. На'Тот чувствовала, как он тайком наблюдал за ней, будто ожидая подвоха. Но вел себя подчеркнуто любезно. Возможно, этому поспособствовало то, что она от души его избила, когда пыталась отключить проклятые болегенераторы.

На'Тот покачала головой, ковыряя дуурш кусочком лепешки.

Уж на что Ли'Дак иногда ее выбешивал, но Г'Кар своим ужасным поведением смог довести ее до рукоприкладства. И хотя за последние полгода она уже начала считать, что они достигли какого-то взаимопонимания, все равно он умудрялся вывести ее из себя. Последний раз случился совершенно недавно, всего месяц назад, когда на «Вавилон 5» прилетели три жены Лондо Моллари.

На'Тот скрипнула зубами, вспомнив интрижку посла с этой тварью, Мэриел. Она кое-как терпела его бесконечных земных любовниц, хотя это его пристрастие порождало и на станции, и в родном мире кучу слухов и насмешек. Но центаврианка, представительница самой ненавистной для нарнов расы?! Это было уже слишком! А самое мерзкое, что посол и ее втянул в эту гадкую историю, поручив доставить свое сообщение лично Мэриел в руки. Ну да, конечно, не доверять же такую позорную информацию линиям связи. Она еще не сразу сообразила, дура, зачем он ее послал туда с этим инфокристаллом. Но как только На'Тот увидела наглую улыбку на лице этой центаврианской шлюшки, все стало ясно.

Возможно, она бы набросилась на посла раньше, но ее отвлек кузен На'Ир, приехавший в гости на станцию. Они проболтали о том и сем почти всю ночь, но утром ей все равно пришлось идти к послу, чтобы отнести отчет, который ему потребовался внезапно и срочно. И вот тогда ее прорвало.

На'Тот досадовала, что послу все-таки удалось довести ее до взрыва. Потому что, кажется, он именно этого методично от нее добивался несколько месяцев, похваляясь своими сексуальными подвигами.

Когда она принялась орать на него, обозвав скотиной и ублюдком, Г'Кар только еще больше развеселился.

Проклятие, ему смешно?! Неужели он не понимает, что играет с огнем?! Что если в Кха'Ри узнают о его развлечениях с центаврианками, то точно в восторг не придут?! А самое отвратительное, он и ее загоняет в безвыходное положение! Она могла закрыть глаза на его отношения с земными женщинами. Но центаврианки… это уже слишком! Она не станет прикрывать его еще и в этой мерзости! Не собирается быть пособницей в таких делах, потому что это уже попахивает изменой! Он говорил, что его увлечения не будут оказывать влияния на их дипломатическую миссию на станции. Но сейчас это уже вышло за рамки дозволенного! Всё, с нее довольно! Она готова улететь на Нарн, подать в отставку, если он будет продолжать в том же духе!..

Она бесилась и орала, а этот ублюдок хохотал все громче.

На'Тот не могла поверить своим глазам. Кажется, Г'Кар был совершенно безнадежен. И она лишь зря тратила на него время, силы и нервы. Проще уйти.

Однако этот ужасный посол попытался ее остановить.

И вот тогда она сорвалась и от души ударила его ногой в живот.

Посол аж отлетел на другой конец каюты. Но, видимо, одного удара, даже поставленного, ему было мало, потому что, чуть отдышавшись, он опять начал болтать о том, как хорошо ему было с Мэриел.

На'Тот помнила, что взбесилась уже до такой степени, что в глазах потемнело. Заткнется этот ублюдок или нет?!

Она бросилась на него с кулаками снова, но в этот раз Г'Кар оказался проворнее и перехватил ее, заблокировав. А потом, посмеиваясь, принялся ей на ухо тихо говорить, почему именно ему было так хорошо и приятно развлекаться с женой злейшего врага.

На'Тот не знала, почему слушала его, но, видимо от ярости и адреналина что-то в ее голове тоже перемкнуло.

«Но удовольствие заключалось совсем в другом… — посмеиваясь, сказал Г'Кар, удерживая ее, почти касаясь губами ее уха. — Ты и представить не можешь, до чего это приятно: развлекаться с женой твоего злейшего врага! Земляне говорят в таких случаях — «наставлять рога». Ты понимаешь, о чем я пытаюсь тебе сказать, не так ли?»

Надо было еще раз врезать этому извращенцу, но она замерла, слушая его вкрадчивый бесстыдный шепот.

«Какая сладкая месть… — зажмурившись, говорил Г’Кар, — только представь эту картину: Моллари — рогоносец!»

И тогда На’Тот вдруг живо представила Лондо Моллари с бокалом в руке и развесистыми рогами как у дакка на голове. Не выдержав этой картины, она засмеялась. Г’Кар рассмеялся вместе с ней. Они хохотали, как безумные, не в силах остановиться…

Определенно, у них тогда случилась истерика.

Но потом посол даже поклялся вести себя примерно и больше не заводить интрижек с центаврианками и прочими инопланетянками. На'Тот не надеялась, что Г'Кар сможет сдержать это обещание, но, если верить его словам за ужином в «Свежем воздухе», он все еще помнил об этом. Надо же, целый месяц продержался. Что-то невероятное!

Впрочем, возможно, он сказал это лишь для ее спокойствия, а сейчас, пока она в отъезде, уже развлекается с земными проститутками, как обычно…

На'Тот покосилась на Ла'Эт, которая увлеченно говорила о том, что в этом году Кха'Ри опять хотят провести парад с участием ветеранов войны за независимость.

Вот как ей рассказать о том, что они с Г'Каром творили на станции?

Да если тетка узнает, как именно любил развлекаться посол Г'Кар, «снимать напряжение после работы», как он это называл, то вне сомнения разворчится о том, что племяннице не следовало отказываться от назначения на Септис. Уж там-то такой отвратительный разврат среди работников посольства был бы невозможен. И опять стала бы нахваливать Шу’Дана…

На'Тот встряхнулась и посмотрела на Ла'Эт.

— Ты пойдешь на парад? — спросила она.

Тетка покачала головой, криво улыбнувшись.

— Нет, ни'йя. Буду с твоим отцом смотреть трансляцию, как обычно.

На'Тот тяжело вздохнула.

— А зря! — сказала она сердито. — Уж кто, а вы заслужили право в нем участвовать!

Ла'Эт нахмурилась, потеребив складки просторной домашней рубашки.

— Мы воевали с центаврианами не для того, чтобы потом браво маршировать на парадах, — сказала она тихо. — Вот уже тридцать с лишним лет этих тварей нет на нашей земле. Это — наша награда и наша радость. Мне лично этого достаточно.

На'Тот хлопнула ее по плечу, понимая, что переубедить тетку в этом вопросе невозможно.

— Надеюсь, ты останешься хотя бы до конца праздников? — спросила Ла'Эт. — Посмотришь парад с нами…

— Я постараюсь, но не могу гарантировать, что меня не вызовут на станцию раньше, — ответила На'Тот, вспомнив разговор с Кха'Маком.

— Хорошо, тогда давай, рассказывай, как там жилось на этой жестяной банке в космосе…

На'Тот нервно улыбнулась и поднялась из-за стола.

— Тетя, извини, я вспомнила, что должна срочно позвонить. Это ненадолго.

— На жестяную банку будешь звонить? — усмехнулась Ла'Эт.

На'Тот кивнула, сморщив нос.

— Мне надо доложиться, — пояснила она.

Ла'Эт фыркнула и отвернулась, позвав слугу, чтобы убрал со стола.

На'Тот выскользнула из гостиной и отправилась в кабинет отца, где стоял аппарат межзвездной связи.

Связь с «Вавилоном 5» устанавливалась в этот раз медленно. И посол вызов не принял. То ли еще слишком раннее время, то ли он чем-то занят. На'Тот вздохнула и записала для него короткое сообщение-отчет о выполненном задании. И запросила дальнейших распоряжений.

Отослав сообщение, она еще некоторое время стояла около видеофона, не желая возвращаться в гостиную. Тетка ведь будет допытываться до событий на станции. Совершенно не хотелось с ней об этом говорить.

На'Тот спохватилась, обнаружив, что ее рука снова тянется к экрану, готовая нажать на вызов.

«Не стоит этого делать», — подумала она.

А потом произнесла:

— Компьютер, соедини меня с гражданином Тал'Кором.

Связь установилась быстро, и через несколько минут с экрана на нее смотрело удивленное лицо Тал'Кора.

— На'Тот? Компьютер меня не обманывает, ты звонишь с Нарна?

Она кивнула, чуть улыбнувшись уголками рта.

— Не могу поверить, что ты все бросила и помчалась сюда, сломя голову, лишь бы повидаться со мной, — заметил он, ехидно улыбнувшись.

На'Тот закатила глаза. О, святые мученики, опять он за свое.

— Умерь свое самомнение, Тал'Кор. Я здесь по службе. Но тебе повезло, этот вечер у меня свободен. Так что мы могли бы встретиться…

На'Тот замолчала, проведя языком по губам. И прищурилась, всматриваясь в лицо на экране.

— Если, конечно, ты уже не обзавелся планами на этот вечер.

Тал'Кор покачал головой.

— Нет, никаких планов у меня нет. Точнее, не было. Где встречаемся? Предлагаю в «Танцующем источнике» через полчаса.

— Сейчас праздники, там наверняка народу битком, — засомневалась На'Тот, чуть нахмурившись. — Он же в самом центре города.

— У меня там забронирован столик, — ответил Тал'Кор, усмехнувшись.

На'Тот насторожилась.

— Я точно не нарушила какие-либо твои планы?

Тал'Кор тихо засмеялся, покачав головой.

— Наоборот, ты вот-вот воплотишь их в жизнь. Буду ждать тебя там!

Экран видеофона погас, сменившись заставкой.

На'Тот в задумчивости повернулась, чтобы покинуть кабинет. И увидела в дверях хмурую Ла'Эт.

— Мне нужно отлучиться по делам, — сказала На'Тот, гадая, давно ли тетка тут стоит и много ли она услышала из их разговора.

— Ты же вроде перестала встречаться с Тал'Кором? — сказала Ла'Эт, и На'Тот поняла, что от тетки ничего не скроешь.

— Да, — ответила она. — На этот счет можешь не переживать. Мы просто немного посидим, обменяемся новостями и всё! Раз уж оба оказались на Нарне в одно время. Это ведь случается нечасто.

— Ясно, — сухо ответила Ла'Эт и тяжело вздохнула. — Воздержусь от советов, ты уже взрослая, твоя жизнь — это твоя жизнь.

— Рада, что ты это понимаешь, тетушка, — На'Тот оскалила зубы в предельно вежливой улыбке. — Извини, мне нужно поторопиться, не люблю опаздывать.

* * *

На'Тот стояла перед шкафом с одеждой, постукивая пальцами по губам.

Проклятие, она забыла, что её мундир, испачканный Погом, находится в чистке. А со станции она улетала в такой спешке, что взяла с собой минимум вещей. Запасная форма точно в их число не входила. Конечно, у нее есть старый мундир времен ее службы у советника Ли'Дака. Но… было бы неправильно надевать его сейчас, когда она уже с ним не работает.

На'Тот тяжело вздохнула и вытащила легкое красное платье-тунику с традиционным вышитым узором по рукавам и подолу. Делать нечего, да и время поджимает. Придется облачиться в гражданское. Так получилось, что платья, которые было положено носить женщинам ее круга, На'Тот надевала очень редко. Последние двенадцать лет она провела на разного рода службе, где полагалось ношение формы. Поэтому уже успела изрядно отвыкнуть от другой одежды.

На'Тот быстро переоделась, застегнула широкий кожаный пояс, украшенный тиснением и блестящими пластинками реталка в стиле н’шаки, так полюбившегося нарнам из военных кругов. Узор указывал на ее принадлежность к роду Защитников Драксшота. Вся традиционная нарнская одежда обычно украшалась знаками, по которым можно было понять, к какой семье и кругу принадлежит ее владелец. Хоть платье и считалось достаточно скромным, повседневным, застежки у пояса были хитроумные, без помощи слуг справиться с ними было трудно.

Привычная к тяжелой броне мундира, На'Тот чувствовала себя в этой одежде голой, потому что мерцающая на свету ткань едва ощущалась на теле, развеваясь при каждом ее движении.

На'Тот поправила вырез на груди, пытаясь привыкнуть к его размеру — он заканчивался на поясе. Но таковы уж были старинные платья для молодых женщин ее круга — они должны были подчеркивать все достоинства тех, кто их носит. И уж конечно совершенно неприлично для воительницы скрывать самые красивые части тела — мускулистые грудь и живот. Придется с этим смириться. Как и с тем, что перчатки с такой одеждой не носили. Да и сапоги требовались другого фасона, более легкие. Надев их, На'Тот почувствовала себя не только голой, но и босой.

Прикрепив небольшой нож в резных ножнах к поясу, она вышла на улицу и поспешила к площадке общественных флаеров. Возня с непривычной одеждой задержала ее дольше обычного. Конечно, Тал'Кору не повредит ожидание, учитывая обстоятельства их разрыва. Но она ненавидела опаздывать.

* * *

«Танцующий источник» был полон народу, как она и предполагала. Этот ресторан был удобно расположен в центральном районе Г’Камазада, рядом с минеральным озерцом, образовавшимся из-за бьющего из-под земли источника. Его основали центавриане во время Оккупации, чтобы было удобно любоваться на маленькие гейзеры, периодически брызгавшие прямо из озера. В такие минуты казалось, что фонтанчики исполняют диковинный танец. Центавриане же расположили вокруг водоема хитроумную подсветку, которая превращала это место по вечерам во что-то волшебное. Они любили отдыхать в этом ресторане, потому что теплая вода озерца и игривые горячие гейзеры немного смягчали прохладные вечера и ночи этой суровой планеты. Кажется, это было одно из редких мест в городе, обстановку которого нарны оставили почти без изменений. Разве что меню сделали более традиционным, убрав центаврианские блюда.

Тал'Кор ухитрился занять столик почти у самой воды. На'Тот бесшумно подошла к нему, воспользовавшись преимуществами легкой обуви.

Он сидел за столом с бокалом тарго[1], вглядываясь в толпу посетителей, явно ожидая ее. На'Тот остановилась возле него, невольно улыбнувшись. Кажется, в этом наряде он ее не узнавал.

Она воспользовалась моментом, чтобы рассмотреть его. Все-таки почти два года не виделись.

Тал'Кор внешне практически не изменился, разве что стал еще шире в плечах. Или этот эффект ему придавал новый красивый мундир с нашивками сол’тарота[2]? Получил повышение, хм. Похоже, не только ей разлука пошла на пользу. Он и во время учебы в академии был довольно приметным из-за высокого роста и ярких крупных пятен на голове. Нарнские мужчины много времени тратили, чтобы вырастить такие пятна после линьки. И натирали кожу разными маслами, и стирали старые пятна с помощью жестких пилочек из пемзы или кожи либа, чтобы новые выросли больше и темнее прежних. Но На'Тот знала, что Тал'Кор никогда не прибегал к таким ухищрениям.

Хотя в ресторане было много посетителей, она нашла его быстро, именно потому, что он выглядел очень представительно в черной военной форме.

На'Тот наклонилась почти к самому его уху и негромко спросила:

— Можно присесть, уважаемый?

Тал'Кор подскочил на месте, опрокинув на себя тарго.

— О, святые мученики! — охнула На'Тот и, схватив салфетку со стола, принялась быстро вытирать его мундир, пока сок не успел впитаться в ткань. Столько лет прошло, а он и в этом остался прежним. На'Тот невольно вспомнила, сколько раз Тал'Кор что-то ронял или опрокидывал в столовой, когда они учились в Кал’наран. Все время умудрялся что-либо задеть и смахнуть со стола, когда вставал с места, или выбить у проходящих мимо курсантов тарелку из рук. Самое парадоксальное заключалось в том, что на тренировках он действовал очень ловко и координированно. Но в быту в него вселялся настоящий бес неуклюжести.

Тал'Кор уставился на нее, разинув рот.

— На'Тот?!

— Да, это я, — ответила она, усмехнувшись, а потом легонько коснулась пальцем его подбородка, заставив закрыть рот. — Прости, что напугала. Не думала, что настолько жутко выгляжу.

Тал'Кор очнулся от ступора и затряс головой.

— О, ты выглядишь вовсе не жутко, скорее наоборот. Неужели все это ради того, чтобы меня впечатлить? Тогда ты преуспела…

Его глаза лукаво блеснули.

На'Тот тяжело вздохнула. Ох, он неисправим.

— Нет, я в таком виде не ради тебя. Но объяснять слишком долго. Так можно присесть?

Тал'Кор кивнул и ринулся отодвигать стул для нее. И опять чуть не снес стол в процессе, зацепившись за его край.

На'Тот заметила, что посетители за соседними столиками начали подозрительно на них оглядываться.

— Сиди уж спокойно,— сказала она, мягко толкнув его обратно на место. — Не разрушай этот ресторан раньше времени.

— Слишком долго торчал на корабле в невесомости, — сказал Тал'Кор, виновато шмыгнув носом. — Сама знаешь, как сложно потом привыкнуть, что предметы вокруг имеют вес.

— Да, знаю, — ответила она. Его слова напомнили ей о службе на военной базе в Квадранте 24. Орбитальная станция, где располагалась их эскадрилья, обладала искусственной гравитацией за счет вращения, но она была значительно ниже, чем на Нарне. Вернувшись на родную планету, На'Тот привыкала к иной силе тяжести несколько дней. Пилоты истребителей проходили усиленные тренировки, чтобы выдерживать скачки гравитации и перегрузки, но даже им нужно было время на адаптацию после невесомости.

Возле них возник официант, притащивший новый бокал тарго взамен погибшего и планшет с меню.

— Итак, что желаешь заказать? — спросил Тал'Кор.

На'Тот хищно улыбнулась.

— Какое блюдо тут самое дорогое? Вот оно подойдет!

Тал'Кор долго смотрел на нее, а потом криво улыбнулся, проведя языком по губам.

— Я понял.

И заказал у официанта самое дорогое блюдо ресторана.

Потом поставил локти на стол и посмотрел на нее, не мигая.

— Прошло уже целых два года, На'Тот. Неужели я никогда не буду прощен?

— Ну, одним ужином в ресторане тебе точно не отделаться, — фыркнула она. А потом тоже поставила локти на стол и положила подбородок на ладони. — И напомню тебе, что я сюда пришла не мириться с тобой. Ты же хотел просто поболтать, так? И вот я сижу перед тобой, готовая внимать. Давай, хвастайся!

— Ну… хорошо! — ответил Тал'Кор, принимая правила игры.

* * *

—… в итоге меня перевели на «Кор’Мак». Теперь сижу вроде как в отпуске, жду отмашки от командования, — сказал Тал'Кор. — Рад, что ты смогла вырваться со своей станции, а то я начал тут чувствовать себя… слегка не по себе.

— Почему? — удивилась На'Тот.

Тал'Кор криво улыбнулся, быстро посмотрев на озерцо с пляшущими фонтанчиками горячих гейзеров.

— Наверное, слишком привык к тому, что вокруг меня знакомые ребята из дро’шорны[3]. А когда прилетел сюда, то понял, что они все где-то далеко. И наши сокурсники по Кал’наран, и мои сослуживцы… Конечно, можно поговорить с родными, но это не то, На'Тот.

Она кивнула, понимая, о чем он говорит.

— «Кор’Мак», ты сказал? Этот крейсер ведь приписан к Пурпурному флоту, если я правильно помню? Тогда тебя можно еще раз поздравить не только с новым званием, но и с престижным назначением.

— Да, — ответил Тал'Кор и выпрямился, расправив плечи, явно довольный собой. — Теперь-то уж точно не буду торчать в тылу.

На'Тот удивленно посмотрела на него.

— Разве мы собираемся воевать с Центавром? — спросила она. — Ведь Пурпурный флот создан исключительно для противостояния центаврианам. В обычное время они как раз не участвуют в военных действиях. Если тебе хочется боевой славы, то, возможно, это не самое лучшее место назначения…

Тал'Кор сухо засмеялся.

— На'Тот, как будто ты не знаешь, что военные действия на самом деле и не прекращались. Да, они не были масштабными и активными. Но на наших границах с Центавром всегда напряженная обстановка. А за последние пять лет ситуация накалилась до предела. И Пурпурный флот не прохлаждается без дела. Они уже провели кампанию на Рагеше-3, например. Уверен, это только начало!

На'Тот на мгновение опустила глаза, теребя салфетку.

Тал'Кор заметил перемену в ее поведении и чуть насупился.

— Что?

— Рагеш-3 был маленькой сельскохозяйственной колонией с гражданским населением, — сказала На'Тот. — Конечно, учитывая, сколько лет центавриане во время Оккупации вывозили туда наших рабов, можно назвать ее нашей и вышвырнуть оттуда всех метлоголовых, но…

Она посмотрела ему в глаза.

— На мой взгляд, невелика честь для нашего могучего Пурпурного флота в нападении на такую незначительную цель. Что за доблесть одолеть горстку центаврианских агрономов?

Тал'Кор сердито прищурился.

— Это было только начало, На'Тот. Уверен, вскоре Режим Нарна предпримет более крупные военные операции. В любом случае, мы должны хоть как-то ответить Центавру за то, что случилось с нашей базой в Квадранте 37.

На'Тот встрепенулась.

— Разве расследование не показало, что Центавр не имеет отношения к гибели нашей базы? И скорее всего это правда. Да, это была спорная территория, и наша станция им мешала, но они никогда бы не осмелились выступить столь нагло и открыто. Я… разговаривала об этом с послом Г'Каром, а у него большой боевой опыт и центавриан он знает очень хорошо, он сказал, что на них это не похоже...

Тал'Кор нетерпеливо махнул рукой.

— Да, официально ни одна из известных нам рас не взяла на себя ответственность за уничтожение нашей базы. Но… На'Тот, я чую, что в этом замешаны центавриане! Именно потому, что наша база больше всего мешала именно им, как ты и сказала! Ты же училась со мной в Кал'наран, ты помнишь, что нам читали на лекциях? Когда центавриане не могут по каким-то причинам действовать сами, они привлекают наемников. Так было во время дилгарской войны. Они сами не принимали в ней участия, но изрядно нажились на том, что творили дилгаре по их благословению...

— Тал'Кор, ты можешь сколько угодно предполагать, но без доказательств это останется только догадками, — сказала На'Тот.

Он кивнул, горько улыбнувшись.

— Да, ты права. Доказательств у меня нет. Но, поверь, так думаю не только я. Каким-то образом Центавр стоит за этим темным делом. В любом случае, нам давно пора нанести им более чувствительный удар. И я бы хотел принять в такой кампании участие, На'Тот. Потому что это… вопрос чести. На той базе погибло много наших однокурсников, наших братьев по оружию. Они должны быть отомщены!

Тал'Кор сжал кулак и стукнул по столу. Хлипкая центаврианская конструкция хрустнула и пошатнулась.

Посетители за соседними столиками снова на них оглянулись.

На'Тот ухватилась за столешницу, выравнивая ее.

— Тише ты! — шикнула она на Тал'Кора.

— Разве я не прав? — допытывался он, наклонившись к ней. — Ты наверняка думаешь так же, да?

На'Тот тяжело вздохнула. Да, конечно, он был прав. Они оба семь лет отучились в академии, а потом их распределили по военным кораблям и базам для дальнейшей обязательной трехлетней службы. И весь их курс очень завидовал тем чо’ри[4], которым выпало служить на новейшей базе в Квадранте 37. Туда принимали только самых лучших, самых блестящих выпускников. Конечно, служба на базе в Квадранте 24 тоже считалась престижной, потому что граница Центавра находилась совсем рядом от нее, и вообще это место считалось горячей точкой. Но Квадрант 37 был всеобщей мечтой.

На'Тот знала также, что те их сокурсники, кому повезло туда попасть, остались там служить и после истечения трех лет практики. Потому что… такое место больше нигде не найдешь.

И вот теперь эта станция обратилась в космическую пыль.

Она вспомнила разговор с послом Г'Каром и его подозрения насчет таинственной древней расы, которая была достаточно могущественной, чтобы за считанные минуты смести хорошо вооруженный нарнский аванпост. Вспомнила и свой ужасный опыт столкновения с неизвестным кораблем в Квадранте 24, из-за которого и пришлось потом выйти в отставку. Могли ли они быть наемниками центавриан? В это верилось с трудом. Если раса настолько сильна, зачем ей идти на службу к тем, кто слабее? Но, возможно, центавриане применяли неизвестную и очень продвинутую технологию?

— В любом случае, на новом месте службы мои шансы отомстить за наших братьев гораздо выше, — сказал Тал'Кор. И взял ее за руку. — На'Тот, ты тоже могла бы вернуться в строй! Грех не применять такой талант, как у тебя, по назначению. Ты ведь училась лучше меня в Кал'наран. Так почему возишься с этими бумажками и прочей дипломатической бюрократией?

На'Тот замерла, глядя в его горящие глаза. Тал'Кор, пока сидел за столом, снял свои толстые перчатки и положил рядом. И когда он дотронулся до ее ладони, ее кожу будто обожгло огнем. Ох, отвыкла она от таких прикосновений! На станции по долгу службы На'Тот постоянно носила перчатки. А вот сегодня пришлось пойти на встречу без них и…

Она быстро выдернула руку из его ладони.

— Это… слишком долгая история, Тал'Кор, а я еще не дослушала твою.

— На самом деле я все о себе рассказал, и готов слушать твои новости, — ответил он, продолжая сверлить ее взглядом. — И… насчет возвращения на военную службу я был серьезен, На'Тот. Уверен, если ты попробуешь этот сделать сейчас, тебя даже могут взять на «Кор’Мак». Я знаю, потому что это новый крейсер, и там сейчас активно набирают экипаж. Разве можно упускать такой шанс, На'Тот? Ты же всегда об этом мечтала!

— Ты для этого меня выманивал на встречу? — прошипела она, нахмурившись. — Чтобы опять втянуть в очередную авантюру?

Тал'Кор всплеснул руками.

— Во имя Г'Квана, какая же ты подозрительная! Это вовсе не авантюра. Это шанс для тебя и меня достойно послужить нашей родине!

— Я уже служу нашей родине, Тал'Кор! — ответила На'Тот, продолжая хмуриться. — Да, без оружия в руках, но, поверь, работа дипломата не менее важна, чем служба пилота на военном крейсере.

Тал'Кор прищурился, откинувшись назад на стуле.

— Не знаю, важна она или нет, — сказал он с легкой усмешкой. — Но уж точно находиться на станции комфортнее и безопаснее, чем на крейсере во время боевого похода.

На'Тот рассмеялась.

— Вряд ли «Вавилон 5» можно назвать безопасным местом. Особенно учитывая, что все предыдущие станции этой серии были взорваны. Я провела там год, и, поверь, там всякое случалось за это время.

— И какая доблесть в том, чтобы взорваться в жестяной банке в космосе, просто потому что кому-то приспичит устроить теракт? — фыркнул Тал'Кор. — Как это послужит на благо нашей родины, ну-ка, скажи мне?

На'Тот перестала улыбаться.

Тут Тал'Кор задел ее за живое. Смерть сама по себе уже давно не пугала нарнов. Но вот как именно погибнуть — это имело значение. И в последние годы мораль и ценности воинов стали на Нарне преобладающими. А для воина самая почетная и славная смерть — в бою, в сражении с достойным противником.

— Почему ты вообще работаешь на «Вавилоне 5»? — спросил Тал'Кор, снова пытливо уставившись на нее. — Я все эти два года считал, что ты улетела на Септис вместе с тем занудным хмырем, как его там? С Шу’Даном. Ты вот возмущалась, что я тебе не звонил. Так потому и не звонил, что думал…

Он замялся, постучав пальцами по столу.

— Ну, в общем, я думал, что лучше мне тебе не звонить.

— И ты думал правильно, — холодно ответила На'Тот, все еще злясь на него из-за того, что он опять разбередил ее старые мечты и желания. Щрок[5], она уже привыкла, что можно жить так, как живет сейчас. Зачем он говорит ей про военную службу?!

— И только недавно, в разговоре с твоим отцом, я выясняю, что, оказывается, ты служишь в совсем другом месте! Да если бы я знал раньше, что ты…

— Я бы не стала принимать твои вызовы, — быстро ответила На'Тот. — Да и твой последний звонок тоже надо было оставить без ответа, но ты меня застал врасплох.

Тал'Кор тяжело вздохнул, стараясь успокоиться.

— И все же, почему ты поехала на «Вавилон 5», а не на Септис? — тихо спросил он.

— Ты не отцепишься, да? — сказала она.

Он покачал головой.

— Ты меня знаешь, На'Тот. Я настырный.

На'Тот криво улыбнулась.

— Хорошо. Я расскажу тебе, почему так случилось…

К ним подошел официант с огромным подносом, на котором лежала запеченная голова грута[6] в окружении гарнира из свежего к’вана[7] и мелко порезанного швоца[8].

— Ваш заказ, господа! — торжественно объявил он.

Столик слегка качнулся, когда тяжелое блюдо опустилось в его центр.

Официант поставил поднос поменьше, на котором находились два бокала и бутылка тари[9]. Второй официант притащил корзинку со стопкой горячих пресных лепешек.

На'Тот посмотрела на голову со смесью отвращения и ужаса.

— О, святые мученики, это их самое дорогое блюдо?!

— Да, — с улыбкой ответил Тал'Кор, а потом толкнул особо шустрого к’вана обратно на поднос. — Пахнет… сногсшибательно. Угощайся же! А то сама знаешь, к’ван сбежит, а голова остынет.

— И ты не присоединишься? — спросила На'Тот почти жалобно.

Ну, почему она не посмотрела в меню внимательнее? К’ван еще куда ни шло, но грут! На'Тот ненавидела его вонючее мясо, которое даже свежее пахло так, будто стухло десять дней назад. А из-за сочетания с резким запахом порезанного швоца находиться около этого блюда становилось совершенно невозможно.

«Сюда бы посла Г'Кара, вот он бы обрадовался», — подумала На'Тот мрачно.

О, да, посол это блюдо обожал.

Она вспомнила, что когда вошла в первый раз в его каюту, чтобы доложить о прибытии на службу, он как раз его приготовил. И жуткая вонь просочилась даже в коридор.

Потом ей пришлось сидеть несколько часов в его каюте, пока он выяснял, кто она, откуда взялась, и получал прочие подтверждения от Кха'Ри по межзвездной связи. Она тогда думала, что пропиталась этим запахом на всю жизнь…

— О, нет, это все для тебя, моя дорогая На'Тот! — Тал'Кор широко улыбнулся, оскалив острые зубы. — Я себе заказал блюдо поскромнее. На сдачу, так сказать.

Официант вернулся с глубокой чашей, в которой подрагивал отлично приготовленный полупрозрачный митлоп[10].

Грут[11] благоухал все сильнее, снова заставив их соседей недовольно на них покоситься.

На'Тот поймала особо прыткого к’вана и быстро кинула в рот, хрустнув панцирем и сплюнув его кусочки на маленькую тарелочку.

Тал'Кор взял бутылку тари и наполнил бокалы. Протянул ей один и взял второй.

— Ну, за встречу! — сказал он с улыбкой. И чокнулся с ней бокалом.

---

[1] Тарго — один из любимых нарнских неалкогольных напитков, протертый с мякотью овощной сок. Может подаваться охлажденным или горячим, в зависимости от предпочтений.

[2] Сол’тарот — нарнское военное звание, присваемое командиру эскадрильи истребителей

[3] Дро’шорна — военное братство у нарнов, образующееся среди команд космических кораблей или наземных отрядов. Связи между братьями по оружию сохраняются, даже если участники братства потом служат в других местах. Нарнский воин за время службы может состоять в нескольких таких братствах.

[4] Чо’Ри — курсанты (множ.ч.) чо’ре — курсант. Так называли учеников военных академий и школ, еще не получивших боевой опыт.

[5] Щрок — нарнское ругательство.

[6] Грут — нарнский хищный зверь, немного похожий на земную свинью, мясо которого считается деликатесом. Особенно вкусной нарны считают его голову.

[7] К’ван — нарнские мелкие животные, похожие на земных рачков-креветок. Употребляются нарнами в пищу, как гарнир для головы грута, например. Часто нарны едят их живыми. Центавриане не считают к’ван съедобными.

[8] Швоц — нарнская пряная зелень, отличающаяся очень сильным и резким запахом.

[9] Тари — нарнское крепленое вино, настаиваемое на травах и ягодах.

[10] Митлоп — приятный жевательный десерт, приготовляется из свежего рубца; обычно ночь маринуется в соке ягод пако. После приготовления имеет желеобразную структуру.

[11] Описание блюда из грута практически взято со съемок сериала, где использовалась натуральная свиная голова. Но за время съемок и на жаре эта голова... в общем она пахла так, что только истинные герои могли находиться около нее долго. Воспоем же жертвенность Андреаса Кацуласа, который выдержал не только грим, но и это!

На'Тот сжевала еще одного к’вана, стараясь при этом дышать неглубоко, чтобы не чуять отвратительные миазмы, идущие от головы грута. Тал'Кор с аппетитом поглощал свой митлоп, лукаво поглядывая на нее.

— Ну, я жду, — сказал он. — Сгораю от любопытства, желая услышать твою историю! Я, конечно, не великий специалист в области дипломатии, но, насколько понял слова твоего отца, нарнская миссия на Септисе считалась довольно почетным назначением. Ты ведь хотела продвигаться по этой специальности. Так почему не поехала туда?

На'Тот не выдержала и закрыла ладонью нос. Вонь от грута становилась одуряющей.

— Расскажу, если ты спасешь меня от поедания этого ужасного блюда, — сказала она.

Тал'Кор понимающе улыбнулся.

— Я бы присоединился к твоей трапезе, но, На'Тот, даже после нескольких лет в космосе на сухих пайках не горю желанием пробовать голову грута. И все же, в отличие от тебя, у меня доброе и отходчивое сердце, поэтому мы сделаем проще…

Он повернулся и поймал проходящего мимо официанта.

— Забери это блюдо, будь любезен, — властно сказал он.

Официант поднял поднос с головой и почтительно уставился на него.

— Вам не понравилось, как оно приготовлено? — вежливо спросил он.

Тал'Кор покачал головой, поймав пару к’ванов, успевших удрать с тарелки, и вернув их на поднос.

— О, нет, но грут оказался слишком… экзотичен для моей спутницы.

На'Тот возмущенно нахмурилась, но промолчала.

Официант кивнул, а потом спросил снова:

— Желаете заказать что-то еще?

Тал'Кор оглянулся на На'Тот.

— Что ты действительно хочешь?

Она указала на чашку с митлопом.

Официант кивнул и хотел уйти, но Тал'Кор добавил:

— И принесите жаренных голлифов[1], большую порцию.

Официант ушел выполнять заказ, а Тал'Кор снова уставился на На'Тот.

— Итак, в чем же дело? Я бы, наверное, сам все выяснил, но весь последний год мой крейсер находился далеко от Нарна на задании. Все, что я слышал перед тем, как улетел, — что ты вышла замуж за этого унылого Шу'Дана и вот-вот отправишься на Септис.

Она качнула головой, криво улыбнувшись. А потом сделала глоток тари.

— Нет, свадьбы не было. И я получила назначение на «Вавилон 5».

— Чем тебе так не угодил Шу'Дан? — Тал'Кор ехидно прищурился. — Он, вроде, был в твоем вкусе. И более здравомыслящий, чем я, — тут он хмыкнул.

От На'Тот не ускользнули его презрительно-насмешливые интонации.

— Я даже не знаю, как это назвать, Тал'Кор, — медленно ответила она, водя по столешнице пальцем. — Возможно, он был слишком здравомыслящим…

Она вздохнула и посмотрела ему в глаза.

— Я расскажу тебе все по порядку, и ты сам поймешь, почему все получилось именно так…

* * *

весна 2258 года, г. Г’Камазад, дом советника Ша'Тота

В тот ясный и теплый весенний день На'Тот вернулась домой после работы и с удивлением обнаружила, что отец и тетка разговаривают с неожиданным гостем.

— Шу'Дан? — удивленно произнесла На'Тот, узнав помощника советника Та’Лорна, стоявшего посреди гостиного зала с большой пышно украшенной корзинкой фруктов в руках. — Что-то случилось?

Он развернулся к ней, нервно улыбнувшись.

— Я не предупредил тебя и твою семью о своем визите, за что прошу прощения. Но я уже объяснил уважаемому советнику Ша'Тоту, что у меня на то были веские причины.

На'Тот вопросительно уставилась на отца и тетку, но те молчали, и она заметила в их позах напряженность.

— Конечно, если следовать традиции, принятой среди семей вашего круга, я должен был сначала спросить тебя наедине, но, к сожалению, времени у меня не так много, чтобы соблюдать положенные сроки, — продолжал говорить Шу'Дан, прижимая корзинку к груди. — Поэтому я решил миновать первый этап… точнее, я соединяю его со вторым…

Тут он замялся, пытаясь справиться с волнением.

На'Тот настороженно ждала, когда он продолжит говорить. Шу'Дан обычно был очень сдержанным и спокойным, должна быть серьезная причина, чтобы он так нервничал.

Она знала его уже пятый год, с тех пор, как начала работать с советником Ли'Даком во дворце Кха'Ри. Его начальник, советник Та’Лорн, часто вел общие дела с Ли'Даком, так что их помощники тоже работали вместе. Шу'Дан был опытнее ее в различных переговорах с инопланетными клиентами и в первые дни помогал вникнуть в детали их работы. Да и потом частенько выручал, то советом, то делом. Последний раз буквально спас ее от провала, который чуть не случился не без участия Тал'Кора. На'Тот все еще сгорала от стыда, вспоминая тот инцидент. Возможно, она вела себя несколько эгоистично, не поблагодарив Шу'Дана толком за помощь в том деликатном деле. Но ей просто надо было прийти в себя…

— И прошу прощения, что уже сообщил твоему отцу и тете о своем предложении, — продолжил Шу'Дан, моргая, — знаю, что по традиции надо это делать в присутствии не… кхм, в твоем присутствии, но ты задержалась, и я…

— Что тут вообще происходит? — не выдержала На'Тот, осознав, что ни отец, ни тетка ничего ей не скажут. А на Шу'Дана напало странное косноязычие.

Шу'Дан глубоко вздохнул, шагнул вперед и протянул ей корзину с фруктами.

— На'Тот, я предлагаю тебе выйти за меня замуж!

На'Тот оторопело уставилась на корзинку. Потом отметила, что Шу'Дан пришел в полном параде: начищенный нагрудник, увешанный регалиями за службу.

Она не знала, как реагировать на его предложение. Это было последнее, что она от него ожидала услышать. За все время их знакомства он ни разу даже не намекал на свой интерес к ней… или делал это так незаметно, что она это не запоминала.

На'Тот растерялась. Если бы это был Тал'Кор, она бы знала, что делать. Взяла бы эту корзинку и высыпала бы ее содержимое ему на голову. Если бы вдруг это сказал Г’Тор, взяла бы корзину с радостью, перепробовав там все фрукты. Вот только Г’Тор уже пятый год мертв, как и остальные ребята из ее эскадрильи, служившие с ней на базе в Квадранте 24.

Но Шу'Дан?

На'Тот мысленно прокляла свою невнимательность. Она была так погружена в рабочие дела, что не поняла, почему этот парень тут торчит с корзинкой, хотя даже трехлетний ребенок сразу бы догадался, что к чему.

И что теперь делать? Если она возьмет его подношение, это будет означать согласие. Если не возьмет — отказ. На'Тот не была готова ни к одному из вариантов ответа.

Отец заметил ее смятение и шагнул к ним.

— Полагаю, уважаемый Шу'Дан, поскольку ты пропустил первый этап церемонии, не следует торопить мою дочь с ответом и сначала стоит объяснить, почему ты принял такое решение.

— Да-да, конечно, советник, — согласился Шу'Дан, теребя ленточки на корзинке. — Я как раз собирался это сделать. Я считаю, что супруги должны быть всегда честны друг перед другом, поэтому расскажу обо всех причинах без утайки.

На'Тот чуть нахмурилась. А ведь действительно, если уж Шу'Дан решил соблюдать старые обычаи, (что, несомненно, вызвало симпатию у ее отца и тетки, потому что они обожали все эти замшелые церемонии, которые большинство нарнов уже считали пережитками прошлого), то сначала должен был сделать это предложение ей лично. И, если бы она согласилась, через десять дней пришел бы с корзинкой фруктов к ее семье, чтобы повторить предложение уже при них. Предполагалось, что за десять дней потенциальные жених и невеста могли бы обдумать свое решение, осознать, что оно принято не сгоряча. Если невеста и ее родители соглашались, объявлялась помолвка. А саму свадьбу тоже старались назначать спустя какое-то время, обычно от месяца до полугода. И в этот период все еще можно было изменить или отменить. Такие традиции появились не зря, слишком много обид возникало из-за поспешно принятых решений, и эти обиды потом вырастали в межклановую вражду. Всегда лучше принимать серьезные решения на холодную голову, а не под влиянием страстей.

Шу'Дан начал свои объяснения. Оказывается, несколько дней назад ему предложили принять участие в дипломатической миссии на Септисе в качестве помощника посла Нарна. У него был идеальный для этого послужной список, да и язык маркабов он знал на хорошем уровне. Это было бы продвижением по службе, учитывая, что маркабы были народом недоверчивым, консервативным и долгое время избегали контактов с нарнами, слишком напуганные прогремевшей дилгарской войной и ее жестокостями, повлекшими потом экспансию Режима Нарна. Шу'Дан вместе со своим начальником участвовал в нескольких переговорах с ними, и когда Кха'Ри удалось добиться открытия дипломатического представительства на Септисе, старейшины маркабов потребовали, чтобы Та’Лорн стал послом, а Шу'Дан — его помощником. С другими нарнами они отказывались работать.

— Мои поздравления тебе и твоему советнику, — ответила На'Тот. — Но при чем тут я? Да, я несколько раз вместе с Ли'Даком участвовала в сделках с маркабами, но…

— Есть одна проблема, мешающая мне работать на Септисе, — продолжил Шу'Дан. — Я не женат. Маркабы в этом отношении очень консервативные, они не воспринимают серьезно того, кто не имеет семьи и определенного… статуса в обществе. Поэтому у меня два варианта выбора: или я женюсь и еду на Септис, или… на это место будут подыскивать другого кандидата, но это сложно, в связи с обстоятельствами, которые я уже изложил. Я подумал, что, возможно, если ты примешь мое предложение, мы оба получим выгоду от этого. Знаю, что ты пыталась получить место помощника на «Вавилоне 5», но Кха'Ри отдали его более опытному кандидату. И подумал, что работать на Септисе тоже было бы неплохим вариантом…

На'Тот скрипнула зубами, когда Шу'Дан упомянул о «Вавилоне 5». Да, все так и было, Ко’Дат обошла ее в списке кандидатов, поскольку имела большой опыт работы. Так ей сказали, когда прислали отказ. Вспомнила она и язвительные слова Ли'Дака, когда он узнал об этом.

«О, на самом деле, Кха'Ри решили немного приструнить этого болтуна и выскочку Г'Кара, и да-а-а, уж Ко’Дат для таких дел идеальный вариант», — со смехом сказал он.

— Я не питаю надежды, что у тебя ко мне есть какие-то сильные чувства, — сказал Шу'Дан, — но мы умеем хорошо работать вместе. Поэтому я выбрал именно тебя…

Он оглянулся на ее отца. Советник Ша'Тот продолжал сохранять невозмутимое выражение лица. Тетка стояла рядом с ним, и именно в этот момент было особенно хорошо видно, насколько она похожа внешне на своего брата по сумке.

— Мне надо подумать, — ответила На'Тот, наконец. Слишком много информации свалилось ей на голову, и это надо было переварить спокойно, отделив от эмоций.

— Моя дочь права, — громко сказал отец, а потом взял у него корзину и поставил ее на стол. — Это слишком серьезный вопрос, чтобы торопиться с ответом на него. Ты же согласен со мной, уважаемый Шу'Дан?

Тот кивнул.

— Полагаю, дней десять у нас еще есть? — спросил отец. — Ты должен был дать их моей дочери раньше, чтобы не ставить ее в такое неловкое положение сейчас. Приятно видеть, что еще остались те, кто соблюдает традиции. Хотя бы частично. Будем считать, что те десять дней, что ты пропустил, начинаются с этого дня. Мы подумаем над твоим предложением и дадим ответ по истечении этого срока.

— Да, десять дней еще могу подождать, — ответил Шу'Дан, поклонившись. — Я бы никогда не нарушил последовательность церемоний, советник Ша'Тот, если бы не поджимали сроки. Через месяц наша миссия должна уехать на Септис. И я очень надеюсь, что уважаемая На'Тот отправится вместе со мной.

* * *

Тетка пошла его провожать, а отец поманил На'Тот за собой в кабинет.

— Что скажешь на это предложение, дочь? — спросил он, сложив руки на груди.

На'Тот гневно засопела.

— Как бы Шу'Дан ни спешил, он не должен был делать предложение вот так! — проворчала она, откровенно высказав отцу все, что накопилось у нее на душе. — Он должен был сначала спросить меня! А уже потом тащиться к нам домой и…

Советник Ша'Тот криво улыбнулся.

— Из Шу'Дана выйдет хитрый дипломат. Если бы он тебя спросил без моего с Ла'Эт присутствия, ты бы согласилась выйти за него?

— Нет, конечно! — выпалила На'Тот и осеклась, уставившись на отца.

Советник Ша'Тот лукаво приподнял бровь, выразительно посмотрев на нее.

— А сейчас ты не стала отказывать сразу. Понимаешь разницу, да?

— Ну, ничего, откажу через десять дней, — проворчала На'Тот. — Я уже взрослая, в конце концов, это только за детей сразу при родителях сговариваются о браке…

Отец взял ее за руку.

— А ты не торопись с решением, подумай хорошенько. Предложение ведь неплохое. И для нашей семьи, и для тебя лично. Шу'Дан — хорошая партия для тебя. И вы действительно часто работали вместе…

— То есть, ты уже согласен?! — взвилась На'Тот, сжав кулаки.

Отец похлопал ее по плечу.

— Я соглашусь, если ты сама скажешь «да». Этот парень мне симпатичен, и семья у него очень хорошая. Не вижу причин отказывать ему. Но неволить тебя не собираюсь. Почему ты хочешь ему отказать? Он настолько тебе не нравится?

— Я… я просто ничего к нему не чувствую! — ответила На'Тот.

Отец фыркнул.

— Знаешь, иногда это лучше, чем слишком сильная страсть. Пылкие чувства хороши для коротких отношений, для кар'малов. Для таких, как твой непутевый Тал'Кор. А брак — дело долгое, На'Тот. И тут важнее как раз то, о чем сказал Шу'Дан. Способность супругов работать вместе, например…

— Ты пытаешься меня уговорить? — На'Тот сузила глаза, воинственно глядя на него.

Ша'Тот засмеялся, покачав головой.

— Просто даю совет. Но если Шу'Дан тебе противен, то, конечно, дело другое…

На'Тот задумалась.

Отец снова похлопал ее по плечу.

— У тебя есть десять дней разобраться в этом. Взвесь все за и против. Я поддержу любое твое решение.

* * *

— И ты отказала этому хмырю, надеюсь? — спросил Тал'Кор, забрав у подошедшего официанта митлоп и тарелку с голлифами.

На'Тот покачала головой, оскалив зубы в улыбке.

— Нет, Тал'Кор, я согласилась.

— Выйти замуж за этого скучного типа?! — почти обиженно воскликнул он.

— Да, согласилась выйти за него замуж! — кивнула она. — Я подумала… и решила, что отец в чем-то прав. Я так устала тогда от бурлящих любовных страстей, которые ты мне обеспечил выше головы, что вариант спокойного общения с тем, от кого не ждешь подвоха каждый день, мне очень понравился.

Тал'Кор надул губы, нахмурившись.

— Ну-у, выскакивать замуж из-за разбитого сердца — это плохая идея, На'Тот…

Она рассмеялась.

— Разбитое сердце? Да ты мне не только сердце разбил, ты всю жизнь и карьеру мне чуть не порушил. Так что да, извини, Шу'Дан был лучше тебя. Живи теперь с этим!

Она ковырнула митлоп куском лепешки, намазала его на голлиф и сунула в рот.

— Был лучше? И все же ты не полетела с ним на Септис, — заметил Тал'Кор ехидно.

На'Тот кивнула, жуя.

— Угу, не полетела.

— Вовремя прозрела, увидев его гнилую сущность? — предположил Тал'Кор, также ковырнув свой митлоп пальцем.

Она помотала головой, дожевав голлиф.

— На следующий же день после того, как я согласилась выйти замуж и взяла эту проклятую корзинку с фруктами, со мной связался советник Кха'Мак из Второго круга и сообщил, что место помощника на «Вавилоне 5» снова свободно. Он помнил, что я туда хотела попасть, так что сразу решил меня известить об этом. И тогда я крепко призадумалась.

На'Тот насмешливо смотрела на Тал'Кора.

— Назначение на Септис было очень хорошим, да. Но я вспомнила кое-что о маркабах. То, что они зациклены на своих молитвах и всеобщей моральной чистоте, еще можно как-то вытерпеть. Но маркабы довольно консервативны по отношению к женщинам в своем обществе. Как и у центавриан, их женщины не занимаются политикой, не служат в армии, а сидят по домам и растят детей. Да, я бы поехала туда на должности помощника, как и Шу'Дан, но вероятность, что они бы захотели вести свои дела со мной, довольно мала. Ну, ходила бы с мужем на церемониальные приемы. У них много обрядов, где обязательно присутствие обоих супругов. На «Вавилоне 5» у меня не было бы таких ограничений. Да вообще возможностей больше.

На'Тот глотнула тари из бокала и улыбнулась.

— В итоге через два дня я все-таки выбрала назначение на «Вавилон 5». Отец меня поддержал, хотя, конечно, перспектива снова разговаривать с Шу'Даном и его семьей его мало порадовала. Тетка же пришла в ярость. Но… как только я приняла это решение, сразу стало так легко на душе. И я поняла, что поступила правильно. Когда соглашалась на предложение Шу'Дана, мне все еще было не по себе…

— Конечно, это правильное решение, — буркнул Тал'Кор, чокаясь с ней бокалом. — И что этот зануда? Не поехал на Септис?

На'Тот пожала плечами.

— Он просто женился на другой. И поехал на Септис. Надеюсь, он там счастлив.

— А уж я как счастлив, что он от тебя далеко! — не сдержался Тал'Кор.

На'Тот рассмеялась, допивая свое вино.

— Да, «Вавилон 5» особенно хорош именно тем, что вы все от меня далеко! — откровенно сказала она.

---

[1] Голлиф — организм нарнского происхождения, похожий на земные грибы. Его готовят как гарнир, варят, тушат, жарят, используют для фарширования.

Они сидели за столиком и беседовали, вспоминая разные события из прошлого. На'Тот задумчиво потягивала тари и жевала голлифы, слушая рассказы Тал'Кора о месте его предыдущей службы, отметив про себя, что два года разлуки все-таки сделали свое дело. И она уже может спокойно с ним разговаривать, не чувствуя жгучего желания что-либо обрушить ему на голову. Это было хорошо с одной стороны. Значит, ей постепенно становится все равно. Но с другой… нельзя расслабляться и забывать, что он может устроить, если позволить ему снова приблизиться.

— Хорошо, что тебе удалось вырваться домой на праздники, — сказал Тал'Кор, подливая ей тари. — Посмотрим салют вместе, как в годы учебы, а?

На'Тот огляделась по сторонам. «Танцующий источник» находился в центре города, а сам Г’Камазад располагался на дне каньона и был окружен с трех сторон кольцом гор. Да, салют здесь будет видно неплохо, но из-за яркого освещения он будет не таким детальным, как, например, если смотреть на него с окраин.

— У академии его видно лучше,— заметила она, облизывая пальцы, испачканные митлопом.

И это действительно было так. Кал'наран располагалась на границе города, чуть на отшибе, на склонах гор. С той высоты открывался ошеломительный вид на весь Г’Камазад.

— Тогда пошли туда? — предложил Тал'Кор, задиристо прищурившись. — Время у нас еще есть.

На'Тот посмотрела на вечернее небо. Сутки на Нарне были длиннее, чем на «Вавилоне 5», живущем по календарю землян[1]. За год жизни на станции она успела перестроиться под него. Огромное оранжевое солнце уже коснулось горных вершин на западе, и закат только начал набирать свою силу: небо окрашивалось в розовые, лиловые, оранжевые и фиолетовые оттенки. Еще было слишком светло для салюта. Но из-за этих же гор ночь наступала очень резко, как будто кто-то нажимал на выключатель света. И этот момент был близок.

— Мы успеем? Кал'наран ведь далеко, на другом конце города, — засомневалась она.

Тал'Кор поднялся из-за стола, подзывая официанта, чтобы расплатиться.

— Успеем, если выйдем прямо сейчас. Здесь стемнеет раньше, чем на окраинах.

— Ну, тогда поспешим! — На'Тот улыбнулась и встала, последовав за ним.

* * *

Им пришлось взять общественный флаер, чтобы добраться до академии Кал'наран вовремя. Это было недешевое транспортное средство, большинство горожан предпочитали другие способы передвижения по городу: монорельсы или транспортные пневмолифты, когда надо было подняться или спуститься на несколько уровней. Если бы им нужно было добраться куда-то недалеко, в соседний квартал, например, то можно было бы воспользоваться машиной. Но Г’Камазад был огромным городом, построенным много веков назад, когда о таких чудесах техники еще никто не знал, так что улицы его были узкими, очень крутыми и извилистыми, плохо подходящими для быстрых современных машин.

К тому же, поскольку Кал'наран располагался вне города, высоко на горном склоне, удобнее и быстрее всего добираться туда именно на флаере.

— Забавно, что мы отмечаем день освобождения от оккупации центаврианским способом, — сказал Тал'Кор, поднимая флаер в воздух. — Держись, полетим очень быстро!

На'Тот фыркнула, поправив ремни безопасности. Он мог бы и не предупреждать ее об этом. Военные пилоты в принципе не умели летать медленно, даже на гражданском транспорте. А Тал'Кор всегда был чокнутым лихачом.

Двигатели флаера взревели, и земля под ними переменила положение, внезапно оказавшись сбоку.

— Эй, ты не на «Фрази», — напомнила она ему, посмеиваясь, чувствуя, как ее вжало в сидение. — Эта штука не рассчитана на такие финты.

— Пожалуйста, соблюдайте скоростной режим! — строго произнес бортовой компьютер.

Тал'Кор и На'Тот переглянулись и расхохотались.

— Не дразни патруль, — сказала На'Тот, толкнув его локтем в бок. — Они сейчас бдят, знают, что таких как ты придурков много.

— Хорошо, будем вести себя примерно, — ответил Тал'Кор и выровнял машину в воздухе.

Они поднялись достаточно высоко, чтобы видеть весь город, огни которого сияли в сгущающейся темноте.

— Почему ты сказал про центаврианский способ? — спросила На'Тот, любуясь открывшимся видом.

— Потому что фейерверки и салюты — это их традиция. Красивая, не спорю. Но каждый раз, когда вижу салют на День Независимости, забавляюсь, как все это занятно смотрится на Нарне.

— Эх, а бедный посол Г'Кар сейчас на станции мучается на переговорах с императором Турханом, — сказала На'Тот. — Уверена, центавриане специально подгадали этот визит под наш День Независимости. Чтобы испортить нам праздник. Худшего оскорбления не придумаешь.

Тал'Кор кивнул, соглашаясь с ее предположением.

— Да, я смотрел новости. Наши политики тоже так считают. Что это очередная подлая попытка центавриан надругаться над памятью о наших героях, проливавших кровь за свободу. Все, кого ни спрашивал, в ярости. Отец мой вообще сказал, что ему будто в душу плюнули, когда узнал, что мы еще и переговоры будем проводить с этими метлоголовыми скотами.

На'Тот вспомнила, как бушевал посол Г'Кар, когда услышал, что император Турхан прибудет на станцию с визитом. О, да, для ветеранов Сопротивления видеть близко того, чей род был ответственен за все зверства, что центавриане творили на Нарне в течение ста лет Оккупации, и не иметь возможности свернуть ему шею, было мучительно.

И теперь он там, на станции, один с этим разбирается. На'Тот снова почувствовала беспокойство и засомневалась, стоило ли покидать его в такой момент? Г'Кар уже получил серьезный удар по самолюбию и репутации, когда погиб крейсер, отправленный по его инициативе на разведку к За'Ха'Думу. Он, конечно, не показывал внешне, как это его задело, но На'Тот знала, что посол очень переживал. А теперь еще и эти позорные переговоры. Возможно, Кха'Ри решили сделать их для Г'Кара наказанием за предыдущий промах? В любом случае, она знала, как он ненавидел центавриан, и ему точно общение с их императором будет стоить огромных усилий воли. Проклятье, надо было остаться там, рядом с ним. Она не могла участвовать в переговорах с императором, но могла хотя бы попытаться поддержать посла, ободрить его…

— Не переговоры с ними надо проводить, а как следует проучить в бою, — сказал Тал'Кор, направляя флаер к темному каменному зданию на горном склоне.

На'Тот посмотрела на него, прищурившись.

— Пустое бахвальство, — сказала она. — Отец мне говорил, что в прямом бою центавриане еще долго будут сильнее нас. Что в космосе, что на земле.

Тал'Кор покачал головой.

— Он сражался с ними много лет назад, На'Тот. Тогда это действительно было самоубийством — вступать с ними в прямое противостояние. Но сейчас ситуация изменилась, поверь мне. Мы многого достигли, многому научились. А вот центавриане… — он усмехнулся презрительно, — они тоже изменились. Нет, не стали добрее или умнее. Но стали трусливее. Это не пустое утверждение, На'Тот. Я говорю так, основываясь на собственном опыте. Мой крейсер долго нес патрулирование на границах с Центавром, я знаю, о чем говорю.

На'Тот внимательно посмотрела на него.

— Почему ты сделал такие выводы?

Тал'Кор недобро улыбнулся, заводя флаер на посадку.

— Мы часто во время патрулирования сталкивались с центаврианскими эскадрильями. Нет, никаких перестрелок и атак, конечно. Но летали вдоль нейтральной зоны, каждые со своей границы. Ты знаешь, как это бывает. Наверняка сама в таких патрулях бывала. И центавриане всегда уклонялись от конфликтов, провокаций или прямых вызовов. Всегда отступали. Они нас боятся!

На'Тот приоткрыла рот. Он серьезно?

Тал'Кор был прав, она тоже бывала в таких патрулях, когда служила на военной базе в Квадранте 24. У Режима Нарна там было много важных объектов: добывающие шахты на планетах системы и их спутниках, заводы по переработке руды. И верфь, на которой собирали военные корабли. А центаврианская граница была совсем рядом, в одном прыжке, и все прекрасно понимали, как у них зудит порой всю нарнскую базу и заводы накрыть одним массированным ударом. Тем более, через зону перехода в Квадранте 24 открывался прямой путь на Дросс, одну из крупнейших колоний Нарна. Нет-нет, нарны были намерены прочно закрепиться в этом секторе и собрать там как можно больше военной силы. Ну и с базы в Квадранте 24 было очень удобно добираться до центаврианских границ…

Да, На'Тот отлично помнила, как проходило это патрулирование. Между секторами лежала нейтральная зона. Были установлены определенные границы внутри нее, до которых могли долетать корабли нарнов и центавриан. Если продвигались вглубь дальше положенного, системы слежения это отмечали и поднимали тревогу. Также там были расположены защитные мины от обеих сторон. Дежурная эскадрилья истребителей всегда была поблизости, готовая атаковать слишком дерзкого нарушителя, сумевшего проскочить мимо мин.

В патрулирование молодых курсантов из Кал'наран стали брать не сразу. А когда, наконец, начали пускать, то всегда распределяли по эскадрильям в компании с опытными пилотами. На'Тот вместе с тремя однокурсниками попала под командование к сол’тароту Ра’Тогу.

И она отлично помнила, какое волнение испытали все молодые пилоты, когда впервые увидели на радарах центаврианские «Сентри» с другой стороны нейтральной зоны. Настоящие живые враги! Не виртуальная симуляция, а реальные центавриане!

И как строго рявкал на них сол’тарот, требуя соблюдать строй и неукоснительно слушаться его приказов. Она еще тогда удивилась, что он так злится, хотя центавриане ничего не делали, только кружили по обычному маршруту. А потом поняла, что он беспокоился не зря. Через некоторое время несколько центаврианских истребителей начали подлетать к самой границе разрешенной зоны, покачивая крыльями. И с каждым разом все ближе и ближе. Но не нарушали границу, летали ювелирно рядом.

Ра’Тог еще раз повторил всем, что на провокации вестись ни в коем случае нельзя. О, это оказалось трудно сделать, особенно горячей молодежи. Видимо, у центаврианских пилотов и был на то расчет. Нарнские пилоты в течение всего патрулирования наблюдали за маневрами «Сентри» и за головокружительными кульбитами, которые те закладывали время от времени.

На'Тот тогда очень расстроилась, что нарны повели себя перед центаврианами так трусливо. И даже после вылета хотела подойти к командиру и спросить откровенно, почему они так позорятся? Разве нарнские пилоты хуже выучены летать на истребителях? Но Ра’Тог сам всех собрал и построил около доков и кое-что разъяснил.

«Вы еще успеете поиграть в салочки с центаврианами, молокососы, — сказал он строго. — Но для начала научитесь определять, с кем из них этого делать категорически нельзя. Сегодня у них в патруле были пилоты из аутуро маркасус[2]. С ними таким глупым юнцам, как вы, не сладить. Так что не позорьтесь, не позволяйте им из вас делать потеху для их собственных курсантов».

И потом часто случалось так, как он и говорил. На некоторые провокации нарнские пилоты отвечали, подлетая близко к границе и делая вид, что вот-вот начнут атаку. А иногда Ра’Тог требовал вести себя невозмутимо. Если правила этой негласной игры соблюдались, все ограничивалось бахвальством и демонстрацией пилотских умений с обеих сторон. И да, на На'Тот произвели впечатление способности некоторых центаврианских пилотов управляться с истребителями. Увы, на тяжелых и бронированных «Фрази» большая часть таких лихих маневров и поворотов была невозможна: у этих машин был совершенно другой баланс.

Но однажды двое нарнских пилотов-новичков все-таки заигрались и подлетели слишком близко. Тогда На'Тот увидела, как быстро «Сентри» способны сгруппироваться и окружить противника. Нет, ни одна сторона даже тогда не открыла огня, хотя нарнские пилоты, ринувшиеся на выручку, порывались это сделать. Ра’Тог опять строжайше это запретил. В том числе и попавшим в переплет курсантам. Некоторое время центаврианские истребители гоняли нарнские «Фрази» в плотной коробочке вдоль границы, то зажимая, то чуть давая отлететь, а потом снова зажимая, переговариваясь по открытому каналу, отпуская язвительные шуточки вперемешку на нарнском и центаврианском языках. Ра’Тог тогда вышел с ними на связь и что-то долго говорил. Под конец центавриане отлетели, позволив незадачливым нарнским пилотам вернуться на свою сторону.

Горячим головам, нарушившим строй, тогда здорово влетело от командования.

Но На'Тот запомнила четко одно: большая часть провокаций начиналась в их секторе как раз центаврианами. И ее личный опыт никак не вязался с тем, что только что поведал Тал'Кор. Если нарны начинали провокацию, центавриане в их квадранте всегда отвечали на вызов.

Вряд ли Тал'Кор лгал. Значит, возможно действительно ситуация за последние годы изменилась?

— Я думала, что устраивать провокации на границе — удел молодых глупых курсантов, — сказала она, выбираясь из флаера. — Не знала, что ты до сих пор этим балуешься. Опасное это занятие!

— На военной службе вообще находиться опасно, — хмыкнул Тал'Кор, озираясь по сторонам. — Ах, сколько лет мы уже тут не были, а, На'Тот?

— Лет семь уже, если не больше, — ответила она, задирая голову, чтобы рассмотреть здание академии, расположенное выше по склону. Кал'наран находилась в бывшей старой крепости, которая несколько веков назад охраняла подступы к городу. Казармы располагались ниже, и чтобы попасть на занятия, курсантам ежедневно приходилось подниматься по очень крутой каменной лестнице — единственной дороге к академии.

Здесь, на высоте, дул прохладный вечерний ветер, пробираясь под тонкую ткань ее платья.

На'Тот улыбнулась, вспомнив, сколько всего связано у нее и Тал'Кора с этой лестницей. Ох…

Судя по тому, как он смотрел на потрескавшиеся каменные ступени, у него возникли в голове те же воспоминания…

* * *

Весна 2246 года, г. Г’Камазад, военная академия Кал’ранан

На'Тот устало растянулась на грубой циновке, воспользовавшись тем, что новым курсантам-чо’ри дали несколько часов свободного времени, чтобы передохнуть. Она все еще не могла поверить в то, что ее давняя мечта поступить в Кал'наран сбылась. Подготовка длилась несколько лет, вступительные экзамены были сложными и выматывающими. Но она все преодолела, со всем справилась. И теперь несколько лет проведет в стенах академии вместе с тысячами таких же как она молодых и рвущихся служить Родине нарнов.

Учеба должна была начаться завтра, а сегодня их весь день гоняли по территории казарм и академии, рассказывая, что да как, показывая, где что находится. Прочитали правила поведения, познакомили с некоторыми преподавателями и командирами. Выдали форму и амуницию. Распределили по казармам.

Обилие новой информации оказалось очень выматывающим. На'Тот вытянула ноги и прикрыла глаза. Конечно, она привыкнет. Но сейчас надо немного отдохнуть, подремать. Вокруг нее гудели голоса сокурсников. В казарме, где она теперь будет жить почти семь лет, поселили еще пятьдесят чо’ри, которые теперь не просто соседи, а ее братья по оружию, если вспомнить слова их дар’кана[3] на утреннем построении. И весь их отряд, — пятьдесят юношей и девушек, — это их первая и самая крепкая дро’шорна.

«А как иначе? — усмехнулся дар’кан. — Вы и в бой вместе будете ходить, так что привыкайте друг к другу сразу».

Единственное ограничение заключалось в том, что на одной стороне казармы были места для юношей, а на другой — для девушек.

Кроватей в казарме не было, вместо них курсантам выдали плотные коврики-циновки.

«Вы что, и на войну кровати потащите?» — насмешливо поинтересовался дар’кан, наблюдая за новичками в казарме.

Никто из чо'ри, впрочем, не жаловался. Все курсанты прошли такие же сложные экзамены, как и она, все знали, что здесь не будет легко. А главное — знали, кем станут потом, если смогут закончить обучение.

Спать на холодном каменном полу — это такие мелочи.

Их дро’шорна состояла из молодых нарнов, поступивших в академию в возрасте шестнадцати лет. На'Тот знала, что у Кал'наран есть собственные интернаты, где курсантов готовят к службе с шести лет. Но они учились по своей программе. К шестнадцати годам они уже были подготовлены лучше, чем те курсанты, что только поступили. И на них то и дело ссылались преподаватели и командиры, ставя в пример новобранцам.

Отец пытался ее устроить в такой интернат в детстве, но На'Тот почему-то не смогла там учиться, устраивая отчаянные драки с одноклассниками, так что теперь придется выдерживать еще и соперничество с теми сверстниками, которые за десять лет в школе получили очень серьезную подготовку.

На'Тот чуяла также, что ей персонально придется особенно стараться, потому что дар’кан на построении уже к ней придрался, как только выяснил, что она из тех курсантов, кто сумел пройти Посвящение и поступил в Кал'наран на особых условиях. В их дро'шорне таких было всего двое.

«Посмотрите-ка, какая важная у нас тут персона, — фыркнул дар'кан, остановившись возле нее, — еще отцовское молоко на губах не высохло, а уже возомнила себя мастером токти[4] и мастером ка’ток[5]! Ничего, детка, скоро проверим тебя в деле!»

Дар'кан, конечно, преувеличивал ее достижения. Да, она могла называть себя мастером токти, поскольку сдала экзамены на третий уровень. Но ведь все знали, что получить титул вовсе не означает стать истинным знатоком боевого искусства. Отец постоянно ей повторял, что в этой дисциплине нет четких градаций, и титул мастера придется постоянно подтверждать. С фехтованием на мечах ка’ток все обстояло еще сложнее. В Кал'наран этот вид боевого искусства не считался обязательной дисциплиной, в отличие от токти. После Оккупации знание фехтования требовалось лишь от телохранителей да преподавателей. Но никто не отрицал, что само по себе обучение очень полезно для развития координации и реакций воина. Фехтование на ка’ток На'Тот сдала на второй уровень. Но выше в шестнадцать лет подняться и не получилось бы. Третий уровень подразумевал фехтование в локваре[6], и для молодых нарнов это считалось опасным. Они были еще недостаточно крепки и выдержаны, чтобы не причинить себе и окружающим вреда в этом состоянии, держа в руках весьма опасное и смертоносное оружие.

Но и занижать свои способности На'Тот не собиралась. Так что постарается доказать дар'кану, что ее титулы — не пустой звук.

— Привет! — раздался рядом с ней жизнерадостный голос.

На'Тот продолжала лежать с закрытыми глазами. Сейчас у нее не было особого желания общаться с кем-либо. Она надеялась, что парень поймет это и свалит восвояси.

— Как тебя зовут? — парень оказался настырным.

— Отстань, — проворчала она устало.

— Так и зовут? «Отстань»?— усмехнулся парень.

На'Тот скрипнула зубами. Почему-то парни в их отряде были крайне назойливыми. Девушки как-то сразу заняли выделенные им места и устроились на отдых, понимая, что надо поберечь силы для более важных дел. А юноши то собирались в кучки, что-то обсуждая, то громко ржали над какими-то тупыми шутками. Или, как этот, лезли знакомиться. Они сюда для чего вообще поступили? Чтобы флиртовать с девицами?

— А меня зовут… — начал парень, но договорить не успел.

— Эй, освободи мое место! — рявкнула ее соседка, вернувшись.

— Да я только… — заговорил парень.

На'Тот услышала глухой удар, а потом шум падающего тела. И открыла глаза.

Соседка пинком ноги отправила назойливого парня в полет через пол-казармы. А потом повернулась к На'Тот.

— Нечего всяким тупым уродам топтаться на моей циновке! — проворчала она, отряхивая ее от пыли. — Достали!

На'Тот согласно кивнула и снова закрыла глаза.

— Встать! Построиться! — прозвучал командный голос их тол'джака[7].

Пришлось открыть глаза и быстро вскочить, заняв место около коврика.

Она увидела, что все чо'ри выстроились в линию в середине казармы, настороженно глядя на тол'джака, который подошел к лежащему на полу парню.

— Вам сегодня уже объяснили правила поведения в академии, но, подозреваю, вы, как все сосунки с первого курса, слушали их задницами, — громко сказал тол'джак, жестом приказывая парню встать. — Для глухих и тупых придется повторить их снова.

Он окинул взглядом всех курсантов.

— Вы с этого дня — единая дро'шорна. Это означает, что вы связаны узами братства по оружию. И будете потом боевыми товарищами. Особенно, если решите служить в пехоте или десанте. И что это значит? Это значит, что внутри дро'шорны у вас врагов нет, запомните! Все эти ребята, что вокруг вас — ваша семья. Ясно? Поэтому, сосунки, уясните: вы можете выяснять между собой отношения. Но эти разборки не должны приводить к членовредительству. Оставьте это для ваших настоящих врагов! Если будете постоянно драться — отправитесь на выход. Не беспокойтесь, на ваше место тут же найдутся более сознательные курсанты.

Он посмотрел на побитого парня.

— Ты цел, чо'ре?

Парень кивнул, потирая живот.

— Твое счастье. И да… — тол'джак строго посмотрел на других юношей. — Не забывайте, для чего вы поступили в академию. Если будете слишком отвлекаться на приставания к девушкам, мы тоже примем меры. И они вам не понравятся, заверяю. Ясно?

— Так точно! — гаркнули все курсанты.

— Отбой! — буркнул тол'джак и ушел.

* * *

На'Тот показалось, что она закрыла глаза всего на мгновение, как уже прозвучала барабанная дробь сигнала «подъем». Она подлетела на циновке, быстро натянула форму и побежала строиться вместе со своими товарищами.

Тол'джак Сол’Тар уже ждал их на площадке перед лестницей, ведущей к зданию академии.

— Сегодня, чо'ри, у вас первый день учебы. Он будет довольно легким. Но перед тем как отправиться на занятия, вам придется немного размяться.

Он указал на лестницу.

— Ничего сложного вам не предлагаю, сосунки. Просто пробегите по этой лестнице так быстро, как сможете. Посмотрим, на что вы вообще способны. Бегать ведь вы все обучены, полагаю? — он засмеялся.

Курсанты осторожно засмеялись в ответ. Чтобы выдержать экзамен в Кал'наран, нужно было не только быстро бегать. Так что все присутствующие тут были хорошо подготовлены физически.

На'Тот презрительно фыркнула. Да уж, задание для пятилетнего младенца.

Тол'джак поделил их на группы по десять курсантов в каждой.

— Побежите по очереди, а то я знаю вас, балбесов, рванете все сразу и устроите давку.

Лестница была крутая и достаточно длинная. Но На'Тот это не пугало. Уж сколько она таких лестниц в Г’Камазаде пробежала, когда готовилась к экзаменам. И в одиночку, и в компании с тетей Ла'Эт или тетей Г'Са'Лид.

Второй их тол'джак, суровая женщина по имени Ро’Над, подошла и принялась отсчитывать первой десятке.

На'Тот попала во второй заход и резво полетела по каменным ступеням. После сдачи экзаменов и подготовки к Посвящению она находилась в великолепной физической форме. Бег, пусть и по крутым лестницам, был ей в радость, а не в тягость. Краем глаза она заметила, что тол'джак Сол’Тар побежал вместе с их десяткой. Он был уже ветеран, На'Тот не знала, сколько ему точно лет, но возможно, около шестидесяти. Тем не менее, тол'джак не отставал от них ни на шаг.

— И это все, на что вы способны, дохлятины? — гаркнул он, обгоняя их.

На'Тот стиснула зубы и прибавила скорость. В несколько прыжков она вырвалась вперед и стала догонять первую десятку.

Краем глаза она заметила, что уже все курсанты оказались на лестнице, а тол'джак Ро’Над бежит с последней десяткой.

Довольно скоро большинство девушек вырвались вперед, преодолев почти половину пути. Это было предсказуемо. Нарнские женщины всегда бегали быстрее мужчин. Отчасти это было связано с особенностями физиологии, отчасти — с культурной традицией. С древних времен, как только нарны начали охотиться группами, у каждого участника в них была своя роль. И женщины-охотницы обычно работали загонщиками, выманивая зверя на тяжеловооруженных мужчин, которые его добивали. Иногда к загонщикам присоединялись юноши-подростки, но девушки все равно бегали быстрее. В подростковом возрасте все нарны выглядели примерно одинаково, обладали одной комплекцией, но это было обманчивое впечатление. Мужчины всегда были тяжелее, за счет костяка и мышц. А потом, с возрастом, эта разница только усиливалась. Женщины же обычно долго оставались легкими и сухопарыми. И это давало им преимущество в беге.

Умение далеко и быстро бегать нарнами ценилось, и это качество обязательно упоминалось при перечислении достоинств хорошей невесты.

Поэтому, когда На'Тот уже преодолевала последний пролет лестницы, наверху оказались преимущественно девушки, а парни еще пыхтели позади.

На'Тот понимала, что прибежит в первой десятке, не столько потому, что самая быстрая, сколько потому что начала бег раньше. Но все равно эта мысль ее радовала. Проигрывать она не любила.

— С дороги! — кто-то обогнал ее, больно толкнув в плечо.

На'Тот узнала свою соседку по казарме. Но потом ей стало не до этого. От толчка она потеряла равновесие и покачнулась назад на крутой ступеньке. Еще мгновение — и она бы полетела кубарем по лестнице, потому что удержать баланс на такой скорости было невозможно.

— Осторожно! — чья-то крепкая рука подхватила ее под локоть и вернула обратно на лестницу.

На'Тот увидела худощавого серьезного парня, второго сокурсника, прошедшего Посвящение, как и она. Немудрено, что он прибежал одним из первых. В два прыжка они, все еще держась за руки, оказались наверху.

— Меня зовут Г’Тор, — сказал парень, отпустив ее руку. — Ты цела?

На'Тот кивнула, улыбнувшись ему.

— Спасибо. Если бы не ты, грохнулась бы так, что костей не собрать, — сказала она, посмотрев вниз.

Остальные курсанты постепенно подтягивались.

— Построиться! — крикнул Сол’Тар.

Когда все добежали и выстроились, он сурово ткнул пальцем в девушку, толкнувшую На'Тот.

— Имя?

— Чо'ре Па’Ран! — гаркнула девица, шагнув вперед.

— Что я говорил про правила в дро'шорне? — рявкнул тол'джак. — Враг у нас не внутри отряда, а снаружи! Ты это помнишь?

— Так точно! — ответила Па’Ран.

— На этой проклятой лестнице было достаточно места, но ты взяла и толкнула свою сестру по оружию! — сурово сказал тол'джак. — Просто так, шутки ради! Недопустимо так поступать! Она могла покалечиться на этой лестнице из-за тебя. Чтобы этого больше не было. Ясно?

— Так точно! — повторила Па’Ран.

Тол'джак посмотрел на остальных курсантов.

— Это и вас касается. Вы — семья, и в любом испытании вы должны друг друга поддерживать, а не толкать с лестниц. Уяснили? Только так ваша дро'шорна станет сильной и сплоченной. Только так вы победите! Вы должны научиться сосредотачиваться на задании, быть единым целым во время его выполнения. Действовать так, как вот этот славный чо'ре… — и он хлопнул Г’Тора по плечу.

Тол'джак приказал курсантам отправляться на занятия.

На'Тот сделала вдох и выдох. Быстрый бег по лестнице слегка взбодрил ее и прогнал сонливость. Она уже хотела последовать за остальными в ворота академии, как почувствовала чьи-то руки на своих бедрах.

— С такой красавицей я с радостью готов стать единым целым! — услышала она веселый голос позади себя.

Опять этот назойливый малый! На'Тот узнала его голос. У нее вообще была хорошая память на лица и голоса.

— Глаза твои, как две свечи во тьме ночнооой! — дурашливо пропел парень, цитируя строки из «Книги Г'Квана».

Зашипев, На'Тот развернулась и толкнула его в грудь. Да как он вообще смеет распускать свои руки!

Ей показалось, что она сделала совсем незначительное движение. Но видимо не учла своей боевой подготовки. Потому что парень отлетел с такой скоростью, будто им выстрелили из пушки.

На'Тот с ужасом увидела, как он соскользнул с лестницы и, кувыркаясь, пролетел несколько пролетов, ударяясь о ступени, прежде чем рухнул на каменной площадке далеко внизу.

И дико заорал, скорчившись.

Остальные курсанты это услышали и остановились.

— О, святые мученики! — пробормотала На'Тот, побежав вниз, прыгая через несколько ступенек. Неужели она его убила?!

Краем глаза она увидела обоих тол'джаков, бегущих за ней.

— О, боги… — она замерла над извивающимся от боли парнем, не зная, как к нему подступиться.

Сол’Тар и Ро’Над оттолкнули ее, склонившись над ним…

* * *

— Как же ты меня напугал тогда, улетев с этой проклятой лестницы! — сказала На'Тот, толкнув Тал'Кора в бок локтем.

— А уж я как напугался! — ответил он со смехом.

— И было с чего, — сказала На'Тот, — ты ж тогда две ноги сломал!

Тал'Кор покачал головой.

— Одну сломал, а во второй заработал трещину.

— Без разницы, все равно месяц потом прыгал на костылях, — ответила На'Тот, подняв взгляд на ступени, исчезавшие в легком вечернем тумане. — И мне пришлось с тобой возиться, помнишь?

— Но это было справедливо, согласись, — сказал Тал'Кор. — Если бы ты мне не врезала тогда, я бы ничего не сломал.

— Ты бы ничего не сломал, если бы не распускал свои руки! — строго сказала На'Тот.

— Я ж искренне тобой восхищался! — ответил он, посмеиваясь. — И что получил в ответ?

— Ты мне лучше скажи одну вещь, — На'Тот еще раз толкнула его кулаком в плечо. — Как ты вообще смог разглядеть мои глаза, когда я все время была к тебе спиной, а?

Тал'Кор только рассмеялся в ответ. А потом указал на казармы, уже начинавшие исчезать в вечернем сумраке.

— Пойдем, навестим их, а? Тем более, сама знаешь, во время Дня Независимости Кал'наран открыта для всех: и курсантов, и выпускников.

Он говорил правду. Обычно в академию трудно попасть без пропуска. Да и курсантов в город практически не отпускали. Но во время празднования Дня Независимости режим делали не таким строгим.

— Что ж, пошли!

Он взял ее за руку и потащил вперед, по дороге вымощенной каменными плитами…

---

[1] Нарнские сутки длятся примерно 31 земной час.

[2] Почетный титул-звание элитного обученного пилота-аса, опытнейшего среди себе подобных. Центаврианские летчики, добившиеся такого титула, обычно становились командирами эскадрилий.

[3] Командир отделения-казармы (из 50 курсантов)

[4] Токти — нарнский вид боевого единоборства, борьба.

[5] Ка’ток — нарнский меч, священное оружие воинов и телохранителей. Вынутый из ножен, он не может вернуться в них, не отведав крови врага. Если же это не удается, владелец смазывает его собственной кровью.

[6] Локвар — буквальный перевод с нарнского: "безумие, одержимость". Особое состояние у нарнов, возникающее из-за сильного стресса, страха или ярости. Обычно в локваре нарн крайне возбужден, опасен и силен, а также почти не ощущает боли или усталости. Но длится оно недолго, и после нарну требуется некоторое время на восстановление сил. Если нарн слишком долго пребывает в локваре, это может быть опасно для его здоровья и жизни.

[7] Тол'джак — помощник-заместитель дар'кана в казарме. Обычно на 50 курсантов полагается два тол'джака.

планета Нарн, г. Г’Камазад, военная академия Кал'наран, 2246 год

На'Тот лежала на жестком полу в казарме, пытаясь заснуть. День был очень утомительный и насыщенный. И для нее он начался очень рано, гораздо раньше, чем для других ее однокурсников. Все из-за этого придурка Тал'Кора, умудрившегося сломать обе ноги и пару ребер, а также заработать сотрясение мозга после эффектного полета с лестницы. Пострадавший чо'ре все еще лежал в лазарете, а ей дар'кан назначил наказание за то, что нарушила правила академии. Целый месяц теперь она должна будет вставать на час раньше, чем ее соседи по казарме, и торчать на тренировочной площадке, занимаясь интенсивной физподготовкой вместе со штрафниками из других дро'шорн.

— Повторишь такое еще раз, милочка, и отправишься с вещами на выход, — пообещал ей дар'кан.

На'Тот ни с кем из офицеров не спорила, понимая, что, возможно, ей назначили самое мягкое наказание из всех возможных. Исключительно из-за того, что она толкнула того парня нечаянно.

Всего несколько дней прошло с начала обучения их курса, а чо'ри, нарушивших дисциплину, оказалось немало. Так что по утрам на площадке было оживленно.

На'Тот мысленно поблагодарила тетку и отца за тренировки, которые они ей проводили дома, потому что наказание было ей вполне по силам. И даже ранний подъем пока не напрягал.

Правда на третий день обнаружилось, что помимо наказания надо выполнять и остальные задания, которые постепенно на них скидывали по ходу учебы. Каждое утро они бежали по крутой лестнице на занятия и лекции. А после них всю группу отправляли… на физподготовку!

И вот тут многих чо'ри ждало неприятное открытие: оказывается, тренировки могут быть еще более интенсивными, чем все то, через что они прошли до поступления в академию.

Сегодня, например, их дро'шорну вывезли в горы неподалеку от Г’Камазада, на специальный полигон академии и заставили бежать небольшой кросс. Всего-то пару-тройку чотов[1] по горной местности.

— Ваша задача, сосунки, пройти эту дистанцию до конца вместе, — сказал Сол’Тар, перед тем, как дать отмашку на начало. — Скорость не имеет большого значения, хотя, конечно, не советую торчать тут до ночи. В горах вечером весьма неприятно находиться, поверьте мне. Но бежать всего ничего, надеюсь, вы быстро управитесь. Пусть мечта об ужине послужит вам дополнительным стимулом.

И тол'джак усмехнулся. Курсантов привезли в горы после лекций и основных тренировок, а солнце уже начало клониться к западу. С завтрака уже прошло приличное количество времени. Все были голодны.

Чо'ри переглянулись между собой, слушая его. Задание выглядело несложным.

Тол'джак Ро’Над приказала всем построиться и следовать за ней.

Сол’Тар побежал последним, замыкая строй.

На'Тот оказалась в первых рядах, позади Ро’Над. Вскоре ее догнал Г’Тор и потрусил рядом.

— Зачем они это делают с нами? — тихо спросила На'Тот. — И когда начнут учить чему-то новому?

Г'Тор пожал плечами, продолжая бежать в том же темпе, что и тол'джак впереди.

— Они хотят узнать потенциал нашей группы, — сказал он. — Чтобы лучше понимать, как именно нас обучать. У меня старший брат тут учится, он кое-что рассказывал. Ну и дают нам время сработаться.

Дорога пошла в гору, но Ро'Над продолжала бежать без видимых усилий. На'Тот и Г'Тор не отставали.

Постепенно тропа как таковая исчезла, и пришлось смотреть под ноги, чтобы не угодить в яму или не запнуться о камень. На пути стали попадаться небольшие трещины, через которые надо было перепрыгивать.

На'Тот не видела в этом большой сложности. Все детство и юность она провела в подобных пробежках, как по городу, так и по горам. Отец и тетка, то вместе, то по очереди, вывозили ее в небольшие походы, когда было свободное время. Увы, пока был жив дедушка, времени у них было меньше, чем нужно для настоящих тренировок. Надолго без присмотра его оставлять было нельзя, а слуг он слушался плохо.

Отец старался выбираться в горы, чтобы отдохнуть после заседаний Кха'Ри. Тетка тоже считала это способом отвлечься от домашней рутины и возни с дедушкой. На'Тот нравились эти вылазки, но назвать их отдыхом у нее не поворачивался язык. И отец, и тетка умудрялись вымотать её за несколько дней в горах так, что она потом добиралась до флаера, пошатываясь, и вырубалась в мертвом сне, пока они летели домой.

Зато теперь ей было легко.

На'Тот оглянулась на остальных членов группы и с удивлением обнаружила, что они растянулись на большое расстояние. Похоже, темп, который взяла тол'джак Ро'Над, не для всех оказался прогулочным. В их дро'шорне собрались ребята из разных местностей Нарна и даже из нескольких колоний. Видимо, бег по горам не везде был обычной дисциплиной.

Местность стала еще более пересеченной, трещины стали шире, иногда приходилось залезать по вертикальным небольшим склонам. На'Тот спокойно все это преодолевала, но стала внимательнее следить за Ро'Над и ее бегом. Тол'джак иногда замедлялась или ускорялась, чтобы преодолеть то или иное препятствие.

Порой спуски были почти вертикальными, приходилось балансировать, чтобы не покатиться кубарем. На'Тот умела с этим справляться, почти не сбавляя темпа, и снова мысленно поблагодарила отца с теткой за науку.

Для некоторых курсантов это оказалось непривычным, и один раз кто-то поскользнулся и слетел вниз. По счастью, хотя бы группироваться при падении парень был обучен, так что потом просто встал, встряхнулся и побежал дальше под насмешливые комментарии сокурсников.

На'Тот невольно вспомнила, как отец учил ее падать правильно во дворе дома. Она была тогда совсем маленькой, и не всегда у нее получалось приземлиться мягко. Постепенно привычка выработалась. Но она считала, что все равно делает это хуже отца или тетки. Особенно если падать приходилось в горах, где внизу тебя ждали острые камни, а не ровный песок.

«Увы, для того, чтобы приобрести такой навык, надо жить в горах постоянно», — сказала ей тетка, когда На'Тот потирала очередной ушиб после неудачного приземления.

На одном из крутых спусков На'Тот с Г'Тором оторвались от основной группы на большое расстояние. Ро'Над оглянулась на остальных, что-то проворчав через плечо.

— Не отставать, сосунки! — крикнула она, а потом прибавила темп очень сильно.

На'Тот уже некоторое время внимательно следила за тол'джаком, поэтому ускорилась почти сразу, подражая ей. Г'Тор бежал рядом. В казарме этот парень все время держался серьезно, но тут На'Тот заметила, что он чуть ухмыльнулся, глядя на нее. Она улыбнулась ему в ответ.

Посмотрев вперед, На'Тот увидела причину, по которой Ро'Над побежала быстрее: прямо перед ними вырастала вертикальная каменная стена, местами поросшая колючей и жгучей каменной травой.

Сначала На'Тот подумала, что тол'джак побежит в обход. Но та неслась прямо на скалы. А потом, подпрыгнув, взлетела и быстро вскарабкалась наверх, цепляясь руками за уступы и выемки, ловко отталкиваясь ногами.

На'Тот глубоко вздохнула и ускорила бег, следуя за Ро'Над.

Прыжок, ухватиться за каменную выступ, быстро оттолкнуться ногами и подбросить себя вверх, подтянуться, снова уцепиться за трещину в скале…

Несколько мгновений спустя она уже была наверху рядом с Ро'Над, которая отряхивала руки от пыли и песка.

Заметив ее, тол'джак удовлетворенно хмыкнула.

Еще через несколько мгновений наверх забрался Г'Тор.

На'Тот оглянулась, осторожно подойдя к краю скалы. Остальные курсанты постепенно подбегали и, увидев их наверху, начинали карабкаться вверх по стене.

И тут На'Тот ждало еще одно открытие: оказывается, далеко не все в их группе умели взбираться по вертикальным горным склонам. Несколько чо'ри свалились вниз, сорвавшись на полпути. Еще пара застряла где-то посредине, не зная, как лезть дальше. Скала не была настолько высокой, чтобы серьезно расшибиться при падении, но и низкой ее уже назвать было нельзя.

— Городские неженки, — сказала Ро'Над насмешливо, присев на корточки. — Что ж, я отдохну, пока вы тут возитесь.

Еще трое курсантов смогли вскарабкаться наверх и теперь переводили дыхание. Остальные же отчаянно пытались преодолеть препятствие. Но, так как они явно не знали, как это делать правильно, штурм скалы грозил затянуться.

На'Тот вспомнила, сколько времени у нее самой заняло обучение этой технике. И сколько раз она срывалась, почти добравшись до верха какого-нибудь склона, и падала. Было больно, обидно. И страшно тоже было.

Но рядом были отец и тетка, ловкие, сильные и цепкие. На'Тот не уставала поражаться, как быстро они могли забраться на отвесный склон без страховки. Казалось, они умели прилипать к камням, когда это было необходимо.

«Не всегда была возможность захватить с собой веревку, — пояснял отец с усмешкой, подтягиваясь на очередную такую скалу. — Вот и поднаторели делать это без нее».

И добавлял почти сразу, что такое возможно проделать только на небольшой высоте и в теплое время года. Зимой, когда дули суровые ветра, веревка требовалась даже на горизонтальных поверхностях.

В первых походах, когда На'Тот была еще маленькая и недостаточно ловкая, отец с теткой затаскивали ее наверх, помогая преодолевать особенно крутые участки подъемов. И тоже делали это без веревок. Хватались друг за друга и образовывали что-то вроде цепочки…

Г'Тор присел на корточки, разговаривая с однокурсниками, оставшимися внизу, советуя, как лучше забираться по скале.

— Нам надо образовать цепочку, — сказала На'Тот, подойдя к нему. — Иначе мы тут застрянем до утра. Солнце уже садится. Без группы мы не можем продолжить бег.

Ро'Над с интересом наблюдала за ними, сделав глоток из фляжки, висевшей на поясе.

— Они за такое короткое время ничему не научатся, только расшибутся да покалечатся, падая снова и снова, — продолжала говорить На'Тот, указывая на тех, кто остался внизу. — А нам надо прийти к финишу вместе. Проще их наверх затащить.

После короткого совещания курсанты, которым удалось забраться наверх, распределили места в цепочке. Самые сильные и тяжелые должны были оставаться наверху и держать остальных. Наиболее легкого оставляли на конце и спускали по стене вниз, где остальные тоже строили пирамиду, подставляя собственные спины и плечи, по которым постепенно все должны были подняться наверх.

На'Тот была одной из самых тощих и долговязых в группе, так что оказалась в самом низу цепочки. Тем более, что другая девушка похожей комплекции призналась, что не очень хорошо выносит высоту, особенно когда надо болтаться вниз головой на скале.

На'Тот к высоте была привычна, хотя еще помнила те дни в детстве, когда тетка доводила ее до слез, заставляя спускаться с крутых склонов.

После того, как они сформировали цепочку, дело двинулось с места. И через несколько минут почти все курсанты оказались наверху. Последним оказался парень, который умел забираться по скалам. Он поднялся вместе с Сол'Таром.

— Надо же, сообразили, — усмехнулся старый тол'джак, начиная бег снова. — А я уже вознамерился поспать.

Ро'Над уже рысила впереди, и, поскольку они задержались около этой скалы, темп у нее теперь был быстрый даже по меркам На'Тот и Г'Тора.

Где-то через пару склонов они снова уперлись в вертикальную скалу…

Курсанты жалобно застонали.

А Ро'Над со смехом вскарабкалась по стене…

На'Тот переглянулась с Г'Тором. Ну, теперь они хотя бы уже знали, что делать.

* * *

Кросс их группа заканчивала уже в сумерках. И возникли сложности другого типа. Нужно было внимательно смотреть под ноги и следить, чтобы не налететь на какое-либо препятствие или не провалиться в щель.

Ро'Над не зажигала света, хотя у нее был с собой фонарь. Но стала бежать чуть медленнее.

На'Тот вспомнила походы по горам с отцом. Они иногда тоже не укладывались по времени и были вынуждены возвращаться к лагерю или флаеру в темноте. Отец советовал больше доверять в такой ситуации слуху, обонянию, осязанию и… чувствовать местность вокруг.

Горы Драксшот, куда он обычно возил ее, были дикими и малонаселенными даже сейчас, потому что имели сложный труднопроходимый рельеф.

«Наш отряд укрывался в здешних пещерах от центавриан во время Оккупации», — говорил отец, водя ее по узким тропам, указывая длинным дротиком на скалы напротив.

По вечерам в горах выходило на охоту много опасного зверья. И, поскольку убивать большую часть из них теперь было запрещено законом, животные эти стали весьма наглыми.

Очень многие хищники на Нарне охотились в сумерках, полагаясь не на зрение, а на обоняние и на тепловое излучение своих жертв. Поэтому за века эволюции почти все животные научились регулировать тепло своих тел, чтобы скрываться от врагов. Нарны не были исключением.

Хищники умели это делать, чтобы подкрадываться к жертве незаметно.

Но иногда, когда они хотели, чтобы их заметили, например, чтобы отпугнуть соперников с территории, эти животные специально усиливали теплоотдачу своих тел.

«Ты можешь его почувствовать, дочь, если будешь внимательной, — сказал отец, когда они в один из походов вдруг повернули на полпути и быстро пошли обратно к флаеру, оставленному внизу. — Если закроешь глаза и откроешься миру…то почувствуешь его жар. И его запах».

«Чей запах?» — шепотом спросила На'Тот, вертя головой. Ей тогда было лет одиннадцать.

«Дара[2], — ответил отец, ускоряя шаг. — Держись ближе ко мне, дочь. И не отставай. Он здесь на своей территории, а мы — пришлые чужаки. Нападать не станет, потому что слишком хорошо знаком с современным оружием. Но лучше его не провоцировать. Он хочет, чтобы мы ушли. Поэтому не прячется…»

На'Тот сглотнула, испугавшись. Слишком много страшных историй нарны сложили про этих зверей и их коварство. Она прикрыла глаза, как советовал отец, и постаралась его почувствовать.

Сначала она ничего не могла понять, а потом… слева ее тело как будто обдало жаром. На'Тот ахнула от неожиданности.

«Да, это он, — кивнул отец, а потом снова пошел вперед быстрым широким шагом. — Суетиться и бежать нельзя, он может начать преследование. Но и медлить не стоит… терпение у этого зверя короткое…»

Они спускались по тропе в сумерках, а огромный невидимый хищник тихо шел за ними, как тень. Провожал. И все это время На'Тот ощущала тепло, волнами идущее от него. И иногда, когда ветер менял направление, они чуяли острый одуряюще едкий запах дикого зверя.

«Прогоняет нас, — усмехнулся отец, — если бы хотел схватить, мы бы его не учуяли и не услышали, пока не стало бы слишком поздно…»

Они добежали до флаера, оставленного у подножия горы, торопливо включили фары, чтобы разогнать зловещую тьму вокруг. И, обернувшись, На'Тот увидела два алых глаза, вспыхнувших в темноте как маленькие солнца.

«О, он был так близко!» — простонала она в ужасе.

Отец толкнул ее в машину и завел двигатель.

«Хорошо, что дары еще водятся тут, — сказал он, поднимая флаер в воздух. — Но, пожалуй, на тренировку мы сюда в этом году больше не пойдем».

* * *

Видимо сумерки в горах заставили ее вспомнить о том случае.

На'Тот прикрыла глаза и попробовала прочувствовать местность вокруг. Она знала, что не умеет делать это так ювелирно, как тетка или отец. Ла'Эт часто говорила, что дедушка владел этим чутьем лучше них. На'Тот не могла поверить ей. Дедушка был в те годы постоянно не в себе, трудно было представить, что когда-то он был сильным, мудрым и учил всему ее отца и тетку…

Ее навыка хватило лишь, чтобы почувствовать тепло от сокурсников, бегущих рядом. Ну, хотя бы это. Она могла понять, где они находятся, не пользуясь зрением.

Г'Тор пробежал с ней бок о бок весь кросс. Уже когда курсантов погрузили в транспорт и везли обратно в Кал'наран, На'Тот спросила, где он научился так ловко преодолевать вертикальные скалы?

— Я родом с Дросса, — ответил он. — Наш поселок расположен в горах. Без этого умения там долго не продержишься. Это входило в программу моей школы.

— На Дроссе же есть свой филиал Кал'наран, — сказала На'Тот удивленно. — Почему ты не стал учиться там?

— Моя семья считает, что я должен хотя бы несколько лет провести на Нарне. Нельзя отрываться слишком сильно от нашей родины. От исторических корней.

— И как тебе родина? — спросила На'Тот.

— Очень пыльная, — ответил Г'Тор коротко.

— Подожди до осени, вот тогда поймешь, что сейчас погода просто замечательная, — мрачно усмехнулась На'Тот.

* * *

Она лежала на циновке, ощущая, как мышцы слегка гудят после сегодняшних нагрузок. И вспоминала слова Сол'Тара, которые тот им сказал на финише:

«Что ж, сосунки, слабоваты вы даже на такой простой дистанции. Придется с этим работать. До тех пор, пока все не пройдут ее сами, без посторонней помощи да с полной выкладкой».

На'Тот нужно было поспать, потому что вставать рано, но сон не шел.

Стук костылей по каменному полу заставил ее открыть глаза.

— Кто к нам пожаловал! Наш герой! — насмешливо сказала одна из девушек и прикрыла рот ладонью.

На'Тот повернула голову и увидела Тал'Кора, прыгающего на костылях к своей циновке.

— Мы думали, что ты еще несколько дней проваляешься в лазарете, — сказал Г'Тор, отодвигаясь, чтобы пропустить его на место.

— Мне уже лучше, — ответил Тал'Кор. — Трещину в ноге целитель почти залечил регенератором. Вторая нога должна сама срастись. Голова уже почти не кружится…

— Потому что там нет мозгов, — хохотнула Па’Ран, и остальные девушки засмеялись вместе с ней.

— Ребра тоже удалось починить, — закончил Тал'Кор, стараясь не обращать внимания на подшучивания девиц. — Так что к учебе готов! Не хочу сильно отставать от программы.

— Ты что, собираешься бегать кроссы по горам с нами?! — почти испуганно спросил один из парней. — Мы тогда никогда до финиша не доберемся!

Тал'Кор покачал головой, тут же охнул и замер неподвижно.

— Меня освободили от тренировок на месяц,— сказал он. — При условии, что потом все сдам. Так что буду ходить только на лекции! Их ведь нельзя пропускать.

На'Тот наблюдала, как он несколько минут, тихо охая, пытался лечь на свою циновку, грохоча костылями.

Г'Тор покачал головой и шепнул, наклонившись к ней:

— Не знаю, продержится ли он даже на лекциях. Чую, отправят его скоро домой…

* * *

На следующий день курсанты собрались около лестницы, чтобы начать свой утренний бег-восхождение к зданию академии.

Тал'Кор прискакал на костылях вместе с ними. На'Тот заметила на его лице легкую растерянность.

Тол'джак Ро'Над подошла к нему и положила руку на плечо.

— Мы же говорили, парень, что твоя идея не выгорит.

— Но… мне же разрешили посещать лекции… — ответил Тал'Кор взволнованно.

— Тебе и сейчас никто не запрещает на них ходить, — ответила Ро'Над. — Но путь туда только один, пойми. По этой лестнице. Так что иди обратно в казарму, сынок, начинай паковать вещи. А через полгода снова поступишь. Будешь умнее.

Она повернулась к остальным курсантам и гаркнула, приказывая начинать подъем по лестнице.

На'Тот закусила губу, наблюдая, как Тал'Кор смотрит вверх, на здание академии. Потом он решительно двинулся к ступенькам, цокая костылями.

— Ты куда? — окликнула его одна из девушек.

— Пойду на лекцию как могу, — ответил он хмуро.

— Чокнутый, ты же или опять упадешь или только к вечеру доберешься наверх, — сказала ему девушка.

— Я слишком многим пожертвовал, чтобы сюда поступить, так что не уйду просто так! — проворчал Тал'Кор, примеряясь к лестнице.

— Раньше надо было об этом думать, сосунок, вместо того, чтобы девчонок лапать, — мягко сказал Сол'Тар, жестами подгоняя курсантов на исходную для бега позицию.

На'Тот закрыла глаза. Утренняя штрафная тренировка сегодня далась ей чуть тяжелее. Перетруженные мышцы гудели. Некоторые упражнения, которые им показали, были для нее незнакомыми.

Вдох-выдох.

— Иди ко мне, — сказала она, махнув рукой Тал'Кору. — Я тебя понесу.

Тал'Кор уставился на нее в недоумении.

— Я тебя покалечила, мне тебя и таскать, — сердито пояснила На'Тот, подойдя к нему. — Залезай ко мне на спину и держись крепче. Давай! Время не ждет!

— Я же тяжелый, — пробормотал Тал'Кор, с сомнением глядя на ее тощую жилистую фигуру.

— Не развалюсь, я сильная, — отмахнулась На'Тот. — Только костылями своими мне по башке не стучи. Залезай, говорю! Или вали из академии, как тол'джак тебе и сказала!

Тал'Кор неловко обнял ее за плечи, пытаясь удержать в одной руке костыли.

На'Тот подкинула его на спине повыше, ухватив руками за ноги.

— Держись крепче, быстро побегу.

Сол'Тар с интересом наблюдал за ней.

— Девочка, ты уверена, что добежишь?

— Так точно! — гаркнула На'Тот, занимая место в строю.

Остальные чо'ри начали переговариваться между собой.

Сол'Тар фыркнул.

— Сосунки, у вас сегодня по плану немного другая разминка. Бег с ускорением. Готовы? Вперед!

Тал'Кор не врал, он действительно был дико тяжелым, невзирая на худощавое телосложение. Но отступать было поздно.

На'Тот посмотрела вверх, на далекие стены старой крепости, а потом понеслась по каменным ступеням, следуя ритму, который задавал тол'джак.

Скорость, конечно, у нее упала, но две трети лестницы она преодолела вполне успешно.

На предпоследней площадке ее догнал Г'Тор и прошептал:

— Давай я его потащу? Там дальше крутой подъем будет…

На'Тот помотала головой.

— Все нормально. Я справлюсь. Я его скинула с лестницы, мне и отдуваться теперь. Но можешь забрать эти проклятые костыли, а то он мне скоро ими голову пробьет.

Г'Тор кивнул и забрал костыли.

— Прыгаем через три ступеньки, лентяи! — гаркнул Сол'Тар и показал, как надо делать.

— Может, я дальше сам… — пробормотал Тал'Кор, вцепившись в ее плечи.

На'Тот стиснула зубы и побежала вперед, разгоняясь, а потом в несколько больших прыжков преодолела лестничный пролет.

— Просто заткнись и не мешай! — прорычала она, не прекращая бег.

* * *

На следующий день На'Тот снова приготовилась тащить Тал'Кора на спине. Г'Тор уже привычно забрал у него костыли.

Остальные курсанты хихикнули, глядя на них.

Ро'Над тут же отреагировала на это.

— Чего смеемся, сосунки? Лучше берите пример с ваших сотоварищей. Учитесь взаимовыручке и командной работе! Вы очень громко орали песни в казарме прошлым вечером. Наверное, у вас накопилось слишком много дурной силушки? Ничего, мы найдем ей применение! Разобрались по двое и подняли партнера или партнершу на спину, как эти двое! Дро'шорна — это братство, где все действуют как один. Будете все теперь бегать с нагрузкой!

Чо'ри не сразу поняли, что она не шутит.

— Давайте, время идет! — прикрикнула Ро'Над, взмахнув рукой.

Еще несколько минут чо'ри делились по двое и выясняли, кто кого несет.

— Ну, спасибо тебе, На'Тот! — проворчал кто-то из курсантов, закидывая себе на спину одну из девушек. — Это именно то, о чем я мечтал!

---

[1] Чот — нарнская мера расстояния, равна примерно 5 км.

[2] Дар — один из самых опасных крупных нарнских стайных хищников. Живет преимущественно в горах.

Поскольку академия Кал'наран располагалась выше уровня города, на горном склоне, сумерки здесь наступали позднее. На'Тот, следуя за Тал'Кором к казармам, оглянулась на Г’Камазад, лежавший в долине, и увидела, что он уже скрылся в вечерней темноте, сияя огнями далеких домов. Здесь же небо еще пылало от лучей заходящего солнца, и далекие облака переливались всеми оттенками красного и оранжевого цвета.

В любое другое время их бы не пустили на территорию академии без пропуска. Но День Независимости был праздником особым, и пока он длился, выпускникам, давно покинувшим стены академии, разрешалось посетить место, где они провели значительную часть своей жизни.

На'Тот помнила, что на время праздничных дней курсантам разрешалось навещать свои семьи. И многие этим пользовались, уезжая домой. Но казармы все равно не пустовали. Очень многие чо'ри, особенно прибывшие из далеких колоний, оставались здесь и на время праздников.

И да, отсюда, с высоты, салюты выглядели особенно захватывающе.

Единственное, что портило пребывание здесь — это пронзительный ветер с гор, налетавший волнами и пробиравший до костей.

На'Тот чуть поежилась в своем легком открытом платье, которое совсем не защищало от порывов ледяного воздуха. Она успела позабыть, что ветер здесь дул постоянно, становясь невыносимым осенью и зимой.

Может быть, она мерзла из-за того, что кожа после линьки еще не успела загрубеть? А может, тетка была права, сказав, что жизнь на космической станции ее изнежила? На «Вавилоне 5» ветра не было. Если не считать искусственный сквозняк от систем вентиляции. Да и температура там всегда была примерно одинаковая, ни холодно, ни жарко. Хотя климат-контроль в каютах можно было установить так, как удобно каждому жильцу. Но, если следовать этой логике, посол Г'Кар должен быть более изнежен, чем она. В его каюте всегда было жарко. По ее меркам, даже слишком жарко. У себя На'Тот делала температуру воздуха холоднее. И все равно, это как-то мало помогало сейчас, когда она стояла на открытой всем ветрам площадке рядом с казармами. Возможно, надо было еще и ветер в каюте включать, если бы только была такая возможность…

На'Тот осознала, что никогда не замечала, чтобы посол вообще как-то реагировал на жару или холод на станции. Г'Кар с одинаковым равнодушием мог находиться в душной каюте в своем тяжелом закрытом мундире или ходить в одной тонкой рубашке, наброшенной на голое тело, в более прохладном помещении. И вообще не производил впечатления изнеженного. Возможно, это был результат его прошлой жизни в Сопротивлении и последующей многолетней военной службы. Кажется, жара в его каюте была единственным намеком на любовь к комфорту. Потому что его кровать, например, мало кто мог назвать удобной или мягкой. Она была сделана из массивной каменной плиты, так что не было особой разницы, где спать: на ней или на полу. Возможно, на полу было бы даже удобнее.

Да, в качестве одеяла Г'Кар использовал то, что нарны считали роскошью: настоящее покрывало ка’вет, сделанное из кожи одноименной ящерицы, обитавшей на южном континенте. После Оккупации эти рептилии стали редкостью, так что покрывала стоили очень дорого. Они были очень красивые, легкие, тонкие и великолепно сохраняли тепло, если в них закутаться. Из того же материала были и простыни.

Г'Кару этого было достаточно. Но На'Тот знала, что его земные любовницы очень страдали из-за жесткой кровати. Так что специально для них посол завел дополнительный матрас.

На'Тот улыбнулась, внезапно подумав, что, возможно, жара в каюте Г'Кара была не осознанным выбором, а результатом его равнодушия к температуре окружающей среды. Он просто не замечал ее. Надо будет проверить это предположение, когда она вернется на станцию…

Тал'Кор взял ее за руку, вырвав из задумчивости. Его ладонь, даже скрытая под толстой кожей перчатки, была горячей. Или это она настолько замерзла на ветру?

— Смотри, столько лет прошло, а курсанты по-прежнему на праздники устраивают токти’вар[1], — сказал он, указывая в сторону казарм.

На'Тот посмотрела туда и улыбнулась шире. Действительно, ничего в этом плане не изменилось.

На песчаной площадке перед казармами толпились чо'ри с разных курсов и дро'шорн, образовав большой круг. Они громко галдели, хлопая в ладоши и подпрыгивая, наблюдая за двумя курсантами в черной тренировочной форме, которые двигались в центре круга, то делая выпады, то отступая.

На'Тот и Тал'Кор, все еще держась за руки, подошли поближе, чтобы лучше видеть происходящее. Здесь на них обрушился грохот небольших барабанов-нутов, которые традиционно использовались на тренировках по токти для поддержания ритма и скорости.

Вот один из противников исполнил сложную и быструю комбинацию из приемов атаки. На'Тот была знакома с ними и отметила, что курсант выполнил все движения на достаточно высоком уровне. Его противник тут же ответил не менее замысловатым защитным приемом. И зрители разразились громкими воплями одобрения. А первый курсант уже плел хитрую цепочку движений следующей комбинации.

Оба чо'ри перемещались по площадке, не переставая чередовать атаку и оборону, но, хоть и находились очень близко, ни разу не коснулись друг друга.

Это было главным условием любого токти’вара, неважно, с какой целью он устраивался, ради развлечения и бравады, как сейчас, или ради обучения и соревнования. Тот, кто намеренно или случайно касался своего противника, считался проигравшим и должен был покинуть площадку.

Пока курсанты учились на территории академии Кал'наран, любые драки, влекущие причинение серьезных физических повреждений, были строго запрещены. Но выяснять отношения на токти’варе не только не было запрещено, но даже поощрялось старшими офицерами и преподавателями. Правила могли быть разными. Или противники соревновались в демонстрации знаний и мастерства, чередуя приемы обороны и нападения, как сейчас делала эта парочка, или старались показывать самые эффектные свои комбинации, или состязались в скорости и четкости их исполнения — вариантов было великое множество. Если токти’вар устраивался как поединок или как решение спора, то выбирали тех, кто будет его судить. И очень часто офицеры соглашались исполнять эту роль. Но здесь, во время праздника, токти'вар больше предназначался для веселья и демонстрации воинской удали.

На'Тот вспомнила, что именно из-за таких развлечений на День Независимости она возвращалась в Кал'наран на ночь из дома во время побывок, вызывая ворчание тетки. Но отец никогда ее не останавливал, со смехом говоря сестре, что пусть уж его дочь развлекается со сверстниками, вместо того, чтобы скучать в обществе занудных стариков, которые только и могут, что брюзжать о славных временах Сопротивления.

«Заодно покажет еще раз всем, как ты ее хорошо выучила», — лукаво добавлял он. И этот аргумент всегда работал для тетки убедительно.

На'Тот знала, что токти'вар будет длиться всю ночь, до тех пор, пока все курсанты не вымотаются. И это тоже было своеобразное состязание для чо'ри — продержаться до утра, остаться на ногах, когда остальные уже падают от усталости.

Знала она, что некоторые ребята из колоний оставались в академии на праздники именно ради этого.

На'Тот невольно вспомнила Г'Тора, который был помешан на этом развлечении.

Первые три года они состязались как одержимые во время праздничных ночных токти'варов. Под утро уже еле могли шевелиться, но упрямо не уходили с площадки.

— Мы были лучше, да? — заметил Тал'Кор, толкнув ее локтем. — Молодежь сейчас пошла не та… Смотри, эти двое сосунков уже еле ползают! А ночь еще даже не наступила!

На'Тот насмешливо посмотрела на него.

— Надо же, какой старик выискался, — сказала она, толкнув его локтем в ответ. — Сам-то уже, наверное, пару раз прыгнешь и развалишься! Пусть уж первокурсники развлекаются, не ворчи!

— Да, старушка моя, ты права. Лучше нам не шевелиться лишний раз, не скрипеть слишком громко суставами, пугая сосунков, — ответил Тал'Кор, подхватив ее ироничный тон. — Особенно тебе. Ты, наверное, только бумажки перекладывала на своей станции весь последний год и уже все позабыла.

На'Тот чуть нахмурилась. И он туда же! Как будто сговорился с теткой. Неужели она действительно выглядит слабой после года жизни на станции? И это настолько заметно? Тал'Кор шутит, конечно, но с него станется замаскировать под шутку очередную едкую подначку.

— На память свою я никогда не жаловалась, и ты это прекрасно знаешь! — надменно ответила она, снова толкнув его локтем в бок, на сей раз более сильно.

— Тогда докажи! — сказал он, облизнув губы. — Пойдем, разомнемся, как в старые добрые годы учебы! Покажем малышам, что такое настоящее токти!

Он взял ее за руку и потянул на площадку.

На'Тот остановилась, упираясь.

— Тал'Кор, ты с ума сошел? Это их развлечение, не стоит нам им мешать…

— Это и наше развлечение тоже! — возразил он, снова дернув ее за собой. — Помнишь, как любил повторять наш дар'кан? Из Кал'нарана нельзя уйти навсегда. И вот мы снова здесь. На ночном токти'варе. Ты ж обожала это. Пойдем, растрясем старые кости!

В чем-то он был прав, конечно. Когда На'Тот вспоминала годы учебы в академии, то всегда скучала по этим безумным ночам на токти'варе.

— Хотя бы один подход? — Тал'Кор продолжал тянуть ее на площадку, расталкивая чо'ри, стоявших вокруг. — Ребята, дайте дедушке вспомнить молодость!

Первокурсники, заметив среди своих рядов пришлого гостя, да еще в мундире сол’тарота, почтительно отпрянули, расступаясь.

Ночь только начиналась, и чо'ри со старших курсов обычно подходили на токти'вар позже, давая новичкам вдоволь побеситься.

— Извините, что вне очереди, — сказал Тал'Кор предельно вежливо, окинув взглядом курсантов, — мы ненадолго!

На'Тот укоризненно смотрела на него, занимая исходную позицию. Шутки шутками, а она действительно давно не тренировалась нормально. Жалкую разминку по утрам перед работой нельзя было считать за тренировку.

— С какого уровня начнем? — тихо поинтересовался Тал'Кор, покосившись на парня, державшего нут. Он явно ждал от них команды. — Может быть сразу с пятого?

Упражнения по токти, собранные в разные комбинации, называемые токти-ча, обычно выполнялись в пяти разных темпах-уровнях. Первый уровень был самым медленным, пятый — самым быстрым.

На'Тот качнула головой.

— Давай с третьего? — предложила она.

— Ты начинаешь, как всегда? — снова уточнил Тал'Кор, отходя на пару шагов от нее.

— Пусть будет так, — согласилась На'Тот, встряхиваясь всем телом, чтобы быстро размять мышцы.

Загрохотал нут, задавая нужный темп, и она начала исполнять первую комбинацию. К ее удивлению, тело помнило все так четко, как будто она участвовала в токти'варе вчера. На'Тот с азартной улыбкой наблюдала за ответными движениями Тал'Кора. У него, конечно, было преимущество. В отличие от нее, все эти годы он тренировки не прекращал. И это было очень заметно с первых его выпадов.

— Неплохо для ветхого старичка, — заметила она, уклоняясь от его маха.

— Может, тебе лучше сдаться сразу? — задиристо спросил он, пружинисто отпрыгивая от ее атаки.

— Не дождешься! — прорычала она притворно грозно, а потом исполнила еще один агрессивный прием, которому в свое время ее научила тетя Г'Са'Лид.

Тал'Кор снова попятился, явно не ожидая настолько яростного ответа.

На'Тот уже забыла о ледяном горном ветре, теперь ей было жарко.

Курсанты заразились их интенсивным темпом и начали орать, подбадривая, и хлопать в ладоши.

— Вот ты как?! — проговорил Тал'Кор. — Что ж, у меня тоже есть кое-какие коварные штуки в запасе!

И ответил действительно весьма заковыристым набором движений.

Но На'Тот уже сплетала новую комбинацию, на сей раз решив вспомнить любимый секретный прием отца. В обычных тренировках она редко показывала такие уловки, потому что отец объяснил, что все эти секреты будут эффективными, только если их применяют в бою, разово, а не в учебных поединках, где противник и остальные получали шанс их изучить и запомнить.

Но токти'вар — совсем другое дело. Здесь это как раз помогало участнику произвести нужное впечатление на зрителей и ошеломить соперника.

Тем более сейчас, когда она с Тал'Кором уже давно не училась вместе и вряд ли будет потом встречаться на тренировках.

На'Тот почувствовала, что разогрелась достаточно, чтобы ускорить темп движения.

— Выдержишь ли ты это на пятом уровне? — спросила она у Тал'Кора, сделав знак курсанту с нутом. И тот заиграл быстрее.

Вместо ответа Тал'Кор завертелся в новой комбинации движений…

* * *

На'Тот еле заставила себя остановиться, чувствуя, что еще немного, и ее затянет опасный азарт токти'вара, как часто случалось в юности. А вот будут ли у нее силы продержаться до утра, как раньше?

— Сдавайся же! — рыкнула она, оттеснив Тал'Кора почти к линии круга.

Он засмеялся и аккуратно перешагнул границу, разведя руки в стороны.

Чо'ри завопили снова, увидев это.

— Твоя воля — закон! — сказал Тал'Кор шутливо.

Он коротким взмахом кулака отсалютовал курсантам, отходя с площадки. На'Тот последовала за ним, все еще учащенно дыша после недавних кульбитов на площадке. Да, выносливость у нее явно не та, что несколько лет назад. Нужно все-таки вернуться к полноценным тренировкам, чтобы не потерять форму окончательно.

Солнце исчезло за горами, и небо стало стремительно темнеть, переливаясь алыми и фиолетовыми всполохами.

— Пойдем наверх, к академии! — сказал Тал'Кор, взяв ее за руку. — Там лучше видно салют, ты же помнишь!

— Боюсь, мы не успеем, — ответила На'Тот, подняв взгляд к небу. — Салют вот-вот начнется.

— Если побежим, успеем, — сказал Тал'Кор.

Она охнула, почувствовав, как он вдруг потянул ее к себе, продолжая держать за руку.

— Забирайся ко мне на спину, На'Тот! Я ведь так и не вернул тебе должок со времен нашей учебы. Полагаю, сейчас самое время это сделать!

— Не дури, Тал'Кор! — проворчала она, пытаясь освободить руку.

— Просто делай то, что я тебе сказал! — ответил он, подставив ей спину.

— Щрок! — выругалась На'Тот, но потом смирилась и обхватила его плечи, запрыгивая на него. — Когда же ты повзрослеешь?

— Держись крепче, быстро побегу! — ответил Тал'Кор, подкинув ее повыше на спине, и, не дожидаясь ее ответа, рванул вверх по ступеням.

На'Тот чувствовала себя странно, возможно, потому что лестница была еле видна в сумерках, а здание академии было еще далеко.

Город светился где-то внизу, и они были одни, в темноте.

Тал'Кор сделал несколько прыжков через ступеньки, ускоряясь. Казалось, он вообще не чувствовал ее веса. Но это было неудивительно, если вспомнить, какой интенсивной была подготовка пилотов истребителей.

А потом она услышала грохот и отдаленный свист. Небо над городом и горами расцвело яркими вспышками праздничного салюта. Стало на мгновение светло, и На'Тот услышала крики курсантов внизу у казарм и вверху, возле здания академии.

Тал'Кор тоже закричал, продолжая бежать.

На'Тот завопила вместе с ним, взмахнув руками.

Они оказались наверху, когда прогремел второй залп. Фейерверки образовывали в ночном небе причудливые узоры.

На'Тот осталась сидеть у него на спине, потому что так было лучше видно салют.

— В этом году у Режима Нарна юбилей, знаешь? — сказал Тал'Кор, пытаясь перекричать вопли курсантов рядом. — Тридцать пять лет со дня окончания Оккупации. Обещали устроить очень пышный салют!

На'Тот кивнула, обняв его за шею сзади. Здесь, наверху, ветер дул еще яростней. Но спина Тал'Кора защищала ее. Она чувствовала тепло, идущее от него, даже через толстую броню мундира.

— Хорошо, что мы успели сюда добраться… — прошептала На'Тот ему на ухо.

Тал'Кор кивнул, похлопав ее по ноге…

---

[1] Токти’вар — часть тренировочного процесса в обучении токти. Спарринг по бесконтактному бою между двумя противниками.

Салют длился долго, и каждый залп не был похож на предыдущий. На'Тот и Тал'Кор кричали вместе с чо'ри каждый раз, когда в небе расцветали новые огни, рассыпающиеся потом блестящими брызгами в разные стороны. Наконец, свист петард затих, и курсанты вернулись к токти'вару. Здесь, наверху, веселились и состязались ребята со старших курсов.

— Присоединимся к ним? — предложил Тал'Кор, опуская ее на землю.

На'Тот чуть поежилась на холодном ветру. Она успела пригреться, сидя на его спине, и теперь было трудно возвращаться к суровой реальности.

— Нет, не стоит, — ответила она, вздохнув. — Это их звездный час, не будем им его портить. Нам пора возвращаться в город.

Тал'Кор кивнул и взял ее под локоть, притянув к себе поближе. Они медленно пошли вниз по лестнице, оставив курсантов ликовать наверху.

— У меня есть предложение, — сказал Тал'Кор, осторожно шагая по каменным ступеням, еле видным в темноте.

Она заинтересованно посмотрела на него, ожидая, что он скажет дальше. То ли случайно, то ли намеренно, Тал'Кор оказался с той стороны, откуда дул ветер, загородив ее от него.

— Давай вместе сходим посмотреть на парад? — сказал он. — Когда еще нам представится такая возможность, а? Я уже не помню, когда в последний раз видел его вживую, а не в трансляции.

На'Тот задумалась, глядя на далекий город внизу.

— Это было бы прекрасно, но я ничего не могу обещать, — ответила она. — Меня могут в любой момент призвать на службу…

Он тряхнул головой, стиснув ее локоть горячими пальцами.

— Служба, служба… Просто скажи «да»! А там уж как судьба распорядится. В конце концов, парад будет через два дня. Уж два дня отпуска тебе могут выделить?

— Да! — ответила На'Тот с улыбкой.

Тал'Кор осекся, явно не ожидая, что она согласится так быстро.

— Отлично. Заодно на своих родичей полюбуешься. По случаю юбилея Кха'Ри намерены всех ветеранов Сопротивления собрать. Будут им воздавать почести и все такое… Твои же воевали?

На'Тот кивнула, помрачнев.

— Да, воевали. И отец, и тетя, и дядя. Но они не будут участвовать в параде.

Тал'Кор удивленно приоткрыл рот.

— Но почему? Они же вроде не просто воевали, а даже были героями войны за независимость.

— Они не любят об этом говорить, — вздохнула На'Тот. — Я уже устала с ними на эту тему спорить. Дядя На'Кал, когда не улетал на очередную миссию, участвовал несколько раз в этих парадах. Но в этом году его крейсер опять услали на задание в какую-то дыру, и неизвестно, когда он вернется. Сам знаешь, как оно бывает в дальней разведке.

Она нахмурилась, вспомнив, что в годы ее детства отец отмечал День Независимости в несколько иной манере: от души напиваясь в своем кабинете. А если двоюродный дядя бывал на побывке в городе, то составлял ему компанию. И тогда у На'Тот с теткой наступало веселое время. Слава всем богам, вот уже лет десять отец так не делал. А то она начала всерьез за него опасаться. Но настроение в такие дни у отца все равно было мрачное, и На'Тот всегда чувствовала себя неловко в его обществе.

Тетка же вместо парада ходила к храму, построенному в горах неподалеку от тех пещер, где в годы Оккупации прятался отцовский отряд. И тоже возвращалась оттуда мрачной и неразговорчивой.

Не очень веселая атмосфера была в их доме во время этого праздника…

— А твои родственники будут участвовать? — спросила На'Тот, чтобы сменить тему.

Тал'Кор покачал головой.

— Нет, увы, они ж не воевали в той войне. Но отец и брат хотят пойти посмотреть на парад.

На'Тот вспомнила, что родители Тал'Кора были во время Оккупации рабами на центаврианском заводе. Наверное, не надо было спрашивать его, еще решит, что она опять хвастается перед ним заслугами своей героической семьи. Он болезненно реагировал на это, и они часто спорили и ссорились в прошлом именно на этой почве.

— Ничего, может, через пару лет сам заслужу право участвовать в параде, — бодро сказал Тал'Кор, подняв глаза на ночное небо, на котором появлялись первые звезды. — Порадую родителей.

Он быстро посмотрел на нее и криво улыбнулся.

— И ты могла бы этого добиться, если бы послушала меня и вернулась сейчас на военную службу. Впрочем, еще не поздно это сделать…

— Опять ты за свое! — сердито прошипела На'Тот, убрав руку с его локтя. — Какая разница, участвовать или не участвовать в параде? Служат в армии вообще-то не ради этого!

Она вспомнила слова тетки. Да уж, воины Сопротивления точно сражались не ради каких-то помпезных парадов.

— И мы не имеем права присваивать себе славу наших родителей, — продолжала она взволнованно. — Ни ты, ни я не воевали в той войне. Даже не родились еще, когда наши родители проливали свою кровь за свободу. Ты только представь, через что им пришлось пройти! Почти всю жизнь они провели в катакомбах, под землей, скрываясь от центавриан. Постоянно в опасности, постоянно в напряжении. Постоянно бок о бок со смертью. В темноте. Скитаясь с места на место. Они принесли свою жизнь, здоровье и счастье в жертву, чтобы мы сегодня прыгали тут и смотрели на салют. Если мы окажемся хотя бы наполовину такими же смелыми, как они, уже можно гордиться! Этот парад — для них, не для нас!

Тал'Кор посерьезнел, слушая ее пламенную речь.

— Конечно, я это понимаю. Хотя мои родители не могли мне с братом рассказать ничего настолько героического про те времена. Они большую часть жизни провели в кандалах, работая, как проклятые, на центавриан. И никакого оружия, кроме рабочего инструмента, лопат или собственных цепей в руках не держали. И в катакомбах никогда не были. Хотя света дневного тоже особо не видели, на заводе-то. А самое занятное, и после ухода центавриан для них мало что поменялось. Так и вкалывали на этом же заводе, пока силы были. Только уже для нашей родины и без цепей. И я бы туда пошел после школы, как мой старший брат. Но отец сказал, что хоть кто-то в нашей семье должен поступить на службу в армию. Сказал, что я должен сделать то, что они не смогли. Стать воином и достойно служить Родине. Вернуть долг за нашу свободу. Прославить нашу семью. Ну и на параде пройтись в День Независимости, если получится. Для тех, кто на заводах горбатится, увы, парадов не устраивают.

Он замолчал и отвернулся от нее, уставившись на город внизу, усыпанный мерцающими огнями.

На'Тот мысленно обругала себя за то, что вообще завела разговор на эту тему.

— Послушай, я вовсе не это хотела сказать… — пробормотала она, тронув его за плечо.

— Конечно, не хотела, — холодно ответил он, не оборачиваясь.

* * *

На'Тот тяжело вздохнула. Она вспомнила вдруг, как в первый год обучения в Кал'наран вернулась домой на праздники. Это случилось дней через пятнадцать после того, как Тал'Кор слетел с лестницы. И он все еще прыгал на костылях. В первый день праздников казармы почти опустели, потому что большинство чо'ри разъехались по домам, пользуясь возможностью повидаться с семьями. На'Тот задержалась, потому что еще утром с ней связался отец и предупредил, что заберет ее сам, когда освободится с заседания Кха'Ри. Естественно, он приехал позже, чем обещал. На'Тот уже хотела идти к воротам и ждать его там, как заметила Тал'Кора, который мрачно сидел на своей циновке в углу казармы, уткнувшись в планшет с конспектами.

— А ты почему домой не пошел? — спросила она у него. — Ты же в Г’Камазаде живешь, да?

Тал'Кор выразительно похлопал по костылю, лежавшему рядом.

— Не хочу, чтобы мать увидела меня вот таким. Она у меня нервная. Да и отец тоже начнет волноваться. А у него сердце больное.

— Ты что, им ничего не сказал?! — ахнула На'Тот.

Тал'Кор помотал головой.

— Ну… они знают, что я немного ушибся, упав с лестницы. И хватит с них.

На'Тот смотрела на него, закусив губу. Часть курсантов осталась, чтобы ночью поучаствовать в токти'варе. Но Тал'Кору сейчас не до этого развлечения. Неужели так и будет тут киснуть над конспектами все праздники?

— Поехали ко мне? — предложила она. — Думаю, отец не будет против.

Тал'Кор встрепенулся, оторвавшись от конспектов, но ответить ей не успел, потому что в казарму вошел тол'джак Сол'Тар и гаркнул:

— Чо'ре На'Тот! На выход! Отец тебя ждет у ворот!

— Пойдем! — На'Тот взяла его за руку и потянула. — Я поговорю с отцом, уверена, он даже рад будет, узнав, что у меня наконец-то друзья появились.

— Сомневаюсь, — пробормотал Тал'Кор, неуклюже поднимаясь с циновки и хватая костыли. — Особенно если узнает, почему ты меня с лестницы скинула.

— Дурак! — рассердилась На'Тот, сверкнув глазами. — Я что, похожа на ябеду? Я ничего отцу про это не говорила! Он знает лишь, что я случайно столкнула тебя с лестницы. Понял?

Они добрались до ворот, где прохаживался советник Ша'Тот.

— Хорошо, что послушалась и дождалась меня здесь, дочка, — сказал он, обняв На'Тот. — Идем же.

— Я бы сама давно уже добралась до дома, — буркнула На'Тот, оглянувшись на Тал'Кора.

— Возможно, — ответил отец, покосившись на ее спутника. — Но сейчас весь город гудит от гуляний, разный народ шляется по улицам… Так что лучше я тебя сам довезу. Как зовут твоего кавалера?

Отец чуть усмехнулся, оценивающе разглядывая прыгающего за ней на костылях Тал'Кора.

— Полагаю, это тот самый отважный юноша, которому ты сломала обе ноги, спустив с лестницы?

— Да, папа, — ответила На'Тот, немного заволновавшись. — А можно Тал'Кор у нас немного погостит?

Отец улыбнулся чуть шире, но взгляд его оставался пронизывающим.

— Пусть погостит, почему бы и нет? Юноша, садитесь на заднее сидение. Дочь, помоги же ему!

На'Тот, довольная, повернулась к Тал'Кору, пихнув его к машине.

— Я же говорила! — шепнула она, а потом уселась впереди рядом с отцом.

Флаер взлетел, гудя, и советник Ша'Тот сказал негромко, наклонившись к дочери:

— Тебе надо было сломать ему не ноги, а руки, моя дорогая.

На'Тот нервно замерла.

— Чтобы он их не распускал, когда не надо, — добавил отец, блеснув зубами в хищной усмешке.

На'Тот обернулась назад и увидела, что глаза Тал'Кора стали размером с плошки.

— Но как… — начала она, слегка заикаясь.

— Конечно, я в курсе ситуации, — весело ответил отец. — А как же иначе? Еще в первый день мне все доложили. Признаюсь, я изрядно напугался. Решил, что ты вздумала повторить историю с интернатом. И вознамерилась убивать своих одноклассников, пока весь Кал'наран не опустеет.

Флаер пошел на снижение, скользя по кругу.

— Рад, что больше жертв нет. Ну, а господин Тал'Кор, надеюсь, урок усвоил. И не будет беспокоить мою дочь, а?

Советник Ша'Тот лукаво посмотрел на него.

— Она у меня барышня вспыльчивая, и рука у нее тяжелая. Но это вы уже заметили, полагаю. Советую вести себя с ней вежливо, руками не трогать… хотя бы пока переломы не срастутся. А новые ведь вам не нужны, не так ли?

* * *

На'Тот вспомнила, в каком изумлении был Тал'Кор, когда оказался у них дома.

— У вас тут что, сад?! — прошептал он, прыгая на костылях по мощеной дорожке.

— А у тебя разве нет сада? — спросила На'Тот.

Тал'Кор хохотнул, услышав ее вопрос.

Дом его тоже поразил.

— Такой большой! — прошептал он, озираясь по сторонам, воспользовавшись тем, что советник Ша'Тот отошел отдавать распоряжения слугам насчет ужина. — И тут только вы живете?!

— Да, только мы. Кто же еще? — удивленно ответила На'Тот. — Ну, слуги приходят работать днем.

— Во имя Г'Квана! — только воскликнул Тал'Кор.

Окончательно его добила отдельная комната, которую ему выделили после того, как закончился ужин.

— Она только для меня? — допытывался он у На'Тот, когда она привела его туда. — Вся эта комната?!

— Да, для тебя, — ответила На'Тот и указала ему на кровать. — Ложись, отдыхай. Ты такой чудной!

— И кровать тоже только для меня?

На'Тот нахмурилась, швырнув в него одеяло.

— Только для тебя. А как иначе-то? Или ты хочешь, чтобы я с тобой легла? Жить совсем надоело, да? Тебе что мой отец недавно сказал? Уже вылетело из башки?

— А ты куда пойдешь? Я просто не хочу причинять неудобств, понимаешь. Могу и на полу лечь, если что…

— У меня своя комната есть. Туда и пойду. Спи! Уже поздно.

Тал'Кор снова помянул Г'Квана, натягивая на себя одеяло.

* * *

На следующий день вернулась из своего паломничества к храму тетка и учинила Тал'Кору настоящий допрос.

— Из какого ты клана, мальчик? — строго спросила она. — Твои родители из Г’Камазада? Из Пятого круга, как мы? Кто твой наставник по токти? Из какой школы и направления?

Тал'Кор совсем растерялся, но тут советник Ша'Тот вмешался в их разговор.

— Зачем это выяснять именно сейчас, сестра? Ты же знаешь правила Кал'наран. Пока курсант там учится, его положение в обществе и принадлежность к той или иной семье имеют мало значения. Уважаемый Тал'Кор поступил в академию? Значит, уже достойный и талантливый юноша.

И, усмехнувшись, он взял сестру под руку и увел, оставив На'Тот наедине с Тал'Кором в саду.

— Прошу прощения за тетю Ла'Эт, — сказала На'Тот виновато. — Она у меня строгая. И дотошная.

— Не знал, что ты кур’тари[1], — сказал Тал'Кор, шмыгнув носом.

— Какая еще кур’тари?! — вспыхнула На'Тот. — Кур’тари в Первом круге живут. А мы из Пятого! Скажешь тоже!

— Аж из Пятого круга! — сказал Тал'Кор с преувеличенным почтением в голосе. — А я тебя за задницу схватил, да немытыми руками…

— Только попробуй еще раз это сделать! — прошипела На'Тот, показав ему кулак. — Руки вырву напрочь!

— Почему ты решила поступать в Кал'наран? — спросил он у нее. — Уверен, у тебя и помимо этой академии было куда пойти… В Нот’нарот[2], например. Я слышал, там учатся только дети из знатных семей. Если бы ты туда пошла, то избавилась бы от общения с такой невоспитанной голытьбой, как я…

На'Тот тяжело вздохнула.

— Зачем мне этот дурацкий Нот’нарот? И тамошние напыщенные курсанты? В Кал'наран учат гораздо лучше! Я ни о какой другой академии и не мечтала. Почему я пошла сюда учиться? Это мой долг и обязанность, как дочери из рода Защитников Драксшота. В нашей семье все были воинами. Ну и я не исключение.

— Ясно, — тихо сказал Тал'Кор. — Продолжаешь семейное дело, значит…

На'Тот кивнула.

— Да и не взяли бы меня в Нот’нарот, — добавила она. — Может, Г'Тор бы туда прошел, но не я.

— Почему? — спросил Тал'Кор.

— Он из Четвертого круга, — пояснила На'Тот. — А туда тех, кто ниже Четвертого круга, уже не берут.

Тал'Кор присвистнул.

— А ты откуда это знаешь? — спросил он.

— Он мне сам сказал, — ответила она, пожав плечами.

— Уже успел похвастаться перед девчонками, — фыркнул Тал'Кор, прищурившись. — То-то он все время нос задирает и смотрит на нас, как на пыль. Сытенький сынок какого-нибудь дар'сола[3], не иначе…

— Ты выражения-то подбирай! — одернула его На'Тот. — Я ведь тоже сытенькая дочка дар'сола. И, если хочешь знать, горжусь своим отцом. Он в твои годы уже отрядом Сопротивления командовал, а не маялся дурью, хватая девчонок за задницы, как ты. А Г'Тор вовсе не хвастался.

На'Тот подумала про себя, что скорее она начала хвастаться первой, назвав ему свой круг и имя рода. Потому что этот парень действительно держался порой слишком надменно. И ей захотелось его немного приструнить.

— И он сказал, что ему все равно придется подтверждать свое право находиться в Четвертом круге. Потому и поступил в Кал'наран, чтобы выучиться как следует. Он еще сказал, что тем, кто в Пятом круге родился, как я, легче, потому что никто это право у нас не отнимет. А он, если не проявит себя на военной службе, может потерять место в Четвертом круге.

— Ха, а мне и терять нечего, — усмехнулся Тал'Кор. — Кроме, пожалуй, места в Кал'наран. Не знаю, как буду сдавать задолженности по физподготовке. Проклятая нога никак не перестанет болеть, хотя врач сказал, что кости уже срослись. Что там болит-то тогда?

— Ты, главное, не торопись с тренировками, а то снова ее сломаешь, — посоветовала ему На'Тот, опять почувствовав вину за то, что так серьезно его покалечила. — Разрабатывай ногу потихоньку. А если что в упражнениях непонятно, обращайся ко мне — помогу.

— Спасибо, но я привык сам все делать, — ответил он с кривой улыбкой. — И с этим как-нибудь справлюсь.

На'Тот пожала плечами.

— Ну, если я тебе не авторитет, обратись к своему наставнику. В академии это не запрещено, насколько я знаю.

— А у меня нет наставников, — ответил Тал'Кор, насмешливо подняв на нее алые глаза.

— Так не бывает, — недоверчиво сказала На'Тот. — У всех есть наставники. Иначе по токти не подготовиться. Меня вот тетка и отец учили. И еще мастер Ко’Вран и тетя Г'Са'Лид приходили время от времени.

Тал'Кор фыркнул.

— Говорю же, ты кур’тари. Только у них столько учителей может быть. Ну откуда у моей семьи деньги на наставника по токти для меня? Я ж не единственный ребенок, брата и сестер тоже надо на что-то кормить да одевать. Так что учился по видео.

На'Тот моргнула.

— Это как — по видео?

— Как… А вот так. Скачивал уроки из сети, покупал на инфокристаллах то, что интересно было. Иногда даже не нарнские, а голофильмы других рас. Знаешь, как ловко дрази умеют драться? Дух захватывает. Да и бракири тоже очень искусные в некоторых вещах. Нам стоит у них поучиться. Смотрел, ставил на повтор и пытался запоминать движения. Не пропускал ни одной трансляции боев мутай…

— А это что такое? — переспросила На'Тот.

— Это боевое искусство йолу, — пояснил Тал'Кор, украдкой потирая ногу в лангете. — Знаешь, как они яростно дерутся в поединках? Даже погибают на арене иногда…

— Я только дрази в бою видела, — сказала На'Тот, с содроганием вспомнив побоище, которое тетя Г'Са'Лид устроила в забегаловке в Пограничной зоне, когда потащила ее туда, чтобы отпраздновать Посвящение племянницы. — Даже, кхм, подралась с ними немного. Мне не понравилось. Отбила об них все руки-ноги. Полное ощущение, что лупишь по каменной стене.

— Ну, вот смотрел эти фильмы, а потом отрабатывал движения. Иногда в школе на тех, кто пытался меня задирать, применял кое-какие приемы, — продолжил Тал'Кор и засмеялся. — Был совершенно помешан на этом. Меня все скоро стали бояться. Ростом и силой я с детства не был обижен, слава Г'Квану.

И он согнул руку в локте, показывая бицепсы.

— Потом уже, когда решил, что буду поступать в Кал'наран, стал специально готовиться по токти. И, как видишь, неплохо сдал вступительный экзамен.

Он улыбнулся.

— Обалдеть! — протянула На'Тот, внимательно уставившись на него. — Тут с наставниками-то не каждый курсант экзамен по токти сдает. Видимо, у тебя талант.

— Просто я упертый, — ответил он. — Если что-то в башку втемяшивается, всегда этого добиваюсь.

И он снова погладил ногу.

— К концу месяца мне надо быть готовым сдать хотя бы один зачет по физподготовке. Что ж… придется поработать над этим!

— Ты не упертый, ты чокнутый, — сказала На'Тот.

— Может и так! — засмеялся он, кивнув.

---

[1] Дочь верховного правителя-кур’тара из Первого круга.

[2] Элитная военная академия для детей высших кругов Кха'Ри, решивших избрать военную карьеру

[3] Дар'сол — нарнское военное звание, равнозначное военачальнику/генералу.

планета Нарн, г. Г’Камазад, дом советника Ша'Тота, 2246 г.

— Знаешь, у меня есть идея, как ускорить заживление твоей ноги, — сказала На'Тот. — Будем считать, что это моя попытка возместить нанесенный тебе ущерб. Пойдем-ка!

Она поманила его за собой в дом. Тал'Кор, слегка озадаченный, поскакал за ней на костылях.

На'Тот уже знала, что обычный способ лечения с помощью регенератора не работал на таких сложных переломах, как у него. Именно поэтому целитель академии и оставил одну его ногу срастаться естественным путем, устранив только самые крупные трещины в голеностопе. Если применить интенсивную регенерацию, нога могла остаться частично неподвижной в суставе.

— Что ты хочешь сделать, куда мы идем? — не выдержал Тал'Кор, когда они вошли в дом и направились вниз по широкой каменной лестнице. Во многих старых нарнских домах первый этаж всегда был ниже уровня земли.

На'Тот открыла массивную деревянную дверь, украшенную тонкой резьбой, и провела его в полутемную просторную комнату, пол которой был вымощен разноцветной мозаичной плиткой. У дальней стены находилась большая купальня, бортики которой были сложены из дикого красного камня, отполированного до блеска. Несколько ламп-шаров загорелись красноватым тусклым светом, отреагировав на их движения.

Тал'Кор снова разинул рот.

На'Тот повернула массивный вентиль на большом металлическом кране, и в купальню с шумом полилась горячая вода. Пар от нее постепенно стал заполнять все помещение.

— Отец мне рассказывал, что в годы Сопротивления в пещерах, где они скрывались от центавриан, были горячие источники, и вода там была настолько целебной, что раны или ушибы заживали всего после пары-тройки купаний. Вода, что подается в нашу купальню, немного другая по составу, но тоже лечебная. Я всегда тут отмокала после интенсивных тренировок, чтобы снять боль в мышцах. И это хорошо работало! И если получала какие-то ушибы или падала неудачно во время горных вылазок с отцом или теткой, тоже приходила сюда, в купальню, и потом довольно быстро все заживало. Думаю, это поможет и в твоем случае. По крайней мере, снимет боль в твоей ноге. Конечно, переломов я не получала, но однажды схлопотала вывих. И избавилась от его последствий всего за несколько купаний в этой воде. В любом случае, вреда от того, что ты пару часов полежишь тут, точно не будет. Обещаю!

Тал'Кор все не мог прийти в себя от изумления, увидев настолько большую купальню, которая уже наполовину наполнилась горячей солоноватой водой.

— Это же роскошь, доступная лишь верховным правителям да советникам из высших кругов! — выдохнул он, уставившись на свое отражение в воде. — А мне точно это можно?

— А почему нельзя? — удивленно спросила На'Тот.

— Ну… — он замялся, куснув губы. — Думаю, ты уже сама догадалась, но все-таки скажу, чтобы не было недопонимания в будущем. Ты и твоя семья — уважаемые члены Пятого круга. Но я-то к нему не принадлежу. Я родился и вырос во Внешнем круге. Подозреваю, такому голодранцу не то, что в этом доме, в этом квартале находиться не положено, не говоря уж о том, чтобы в ваших барских купальнях нежиться…

На'Тот рассмеялась, покачав головой.

— Откуда ты только взял эту чушь? Ты — гость в нашем доме, а законы гостеприимства, насколько я помню, одинаковы во всех кругах. Хозяева дома должны сделать все, чтобы гость чувствовал себя удобно, был сыт и не испытывал ни в чем стеснения. Если принятие горячей ванны поможет тебе подлечить ногу, как это может быть плохо или неправильно?

На'Тот сунула руку в воду, проверяя её температуру.

— Нужно немного подождать, чтобы остыла, — сказала она. — Тут прохладно, так что это произойдет быстро. Ты пока раздевайся, а я позову слугу, чтобы он тебе помог, заодно чистую рубашку тебе принесет и полотенце.

Тал'Кор заволновался еще сильнее.

— С-слугу? Для меня? — он даже стал заикаться от смущения. — На'Тот… не думаю, что это необходимо… Я…

Она насмешливо прищурилась, уставившись на него.

— Ах, хочешь сказать, ты настолько почетный гость, что наш слуга тебя в качестве помощника не устраивает, да? Знаю, что по традиции хозяин дома должен лично гостю помогать с омовением, но подумала, что, наверное, это тебя стеснит, вот и решила позвать слугу. Извини, вряд ли ты сможешь забраться в купальню сам. Не с твоей сломанной ногой.

Она пошла к дверям.

— Я быстро, просто вызову нашего слугу сюда.

На'Тот нажала кнопку на панели в стене для связи с прислугой и начала что-то говорить.

— И все-таки это лишнее, — упрямо повторил Тал'Кор, а потом, плюхнувшись на широкую каменную лавку возле купальни, принялся стягивать с себя черную курсантскую форму. — Я вполне могу справиться сам! Всегда обходился без слуг, и сейчас тоже смогу!

Раздевшись, он неуклюже поковылял на одной ноге к купальне, намереваясь перелезть через бортик.

На'Тот обернулась и увидела это.

— Тал'Кор! — раздосадовано воскликнула она. — Почему ты такой упрямый? Погоди, я тебе помогу, не спеши, там очень скользкий пол!

Она подбежала к нему, чтобы подхватить под локоть.

— Не надо! — раздраженно заворчал Тал'Кор, пытаясь вырвать руку. — Кур’тари не пристало прислуживать нищеброду из Внешнего круга!

— Если уж я — кур’тари, то ты должен повиноваться моим приказам, а не спорить со мной! — рассердилась На'Тот, снова хватая его за плечо.

Тал'Кор оттолкнул ее и шагнул к купальне, которая уже наполнилась водой до краев. Его босая нога угодила в лужицу, образовавшуюся на полу от брызг из-под крана. И поехала по плитке, которая там была уложена под наклоном, образовав сток для воды, что выливалась из купальни.

— Ой! — вскрикнул он, чувствуя, что теряет равновесие.

— Щрок! — выругалась На'Тот, когда он в последнем отчаянном движении вцепился в нее и потянул на себя, пытаясь удержаться на ногах.

Они оба рухнули в купальню, подняв фонтан брызг. Баночки с оррой и маслом, стоявшие на бортике, с грохотом и плеском посыпались в воду.

И еще мгновение спустя Тал'Кор заорал от боли.

— А-а-а-а, моя нога-а-а!

На'Тот окунулась в горячую воду с головой, попыталась вынырнуть, но Тал'Кор все еще цеплялся за ее мокрую одежду и тянул к себе, пытаясь найти опору. Его вопль сменился неистовым кашлем, когда соленая вода попала ему в рот при очередном погружении.

— Пусти же меня, дурак! — рявкнула На'Тот, отчаянно пытаясь встать.

— Тону! — завопил он в ответ, снова исчезая под водой.

На'Тот пришлось ударить его по руке, чтобы освободиться.

Она хотела вылезти из купальни, но потом развернулась и наклонилась над тем местом, где барахтался Тал'Кор, пуская пузыри, сунула руку в воду и поймала его за локоть, выдернув на поверхность.

— Во имя Г'Квана! — пробулькал он и снова закашлялся, вцепившись в нее.

— Успокойся, идиот! — прошипела она, дернув его. — Тут воды всего по пояс в самом глубоком месте, как в ней можно утонуть?!

— Щрок, да я даже в таком количестве воды никогда не был! — ответил он, отплевываясь.

— Дикарь! — сердито проворчала На'Тот, подставив ему плечо, чтобы он мог стоять ровно. — Что там с твоей ногой?

— Ударился об бортик, когда упал, — ответил Тал'Кор, морщась, и приподнял ногу, пытаясь ее растереть.

— Все из-за твоего упрямства! — упрекнула его На'Тот, наклоняясь, чтобы рассмотреть его лодыжку. — А всего-то надо было подождать! Молись теперь, чтобы это был просто ушиб, а не новый перелом!

Тут она замерла, услышав скрип петель, и обернулась, обнаружив, что старый слуга уже стоит в дверях, сурово глядя на них.

— Молодая госпожа? — произнес он предельно нейтральным и вежливым тоном, держа в руках полотенце и рубашку для Тал'Кора. — Я, кажется, пришел не вовремя? Но вы не предупредили меня о том, что собираетесь отдыхать… именно таким образом. Если бы я знал, то никогда бы вас так бесцеремонно не потревожил!

— О, святые мученики! — простонала На'Тот, отпрянув от Тал'Кора и поспешно выбираясь из воды. Ее одежда промокла насквозь и, когда она сделала несколько шагов, на полу оставались темные лужицы. — Все вовсе не так, как ты подумал…

— Надеюсь, ваш отец в курсе того, что вы тут делаете? — продолжал говорить слуга, и в голосе его теперь зазвучали строгие нотки. — Иначе…

Тал'Кор растерянно разинул рот, все еще стоя в воде с поджатой ногой.

— Это не то, что вы подумали… — пробормотал он смущенно.

— В курсе чего я должен быть? — раздался голос советника Ша'Тота. — И почему тут так шумно?

На'Тот замерла, увидев отца, который вошел в купальную комнату, озираясь по сторонам.

Заметив голого Тал'Кора в воде и мокрую На'Тот, стоявшую рядом, Ша'Тот нахмурился.

— Все совсем не так, как ты думаешь, отец! — быстро воскликнула На'Тот, проведя ладонями по бокам и животу, тщетно пытаясь отжать свою курсантскую форму, отчего лужа на полу стала еще больше.

— Я вот как раз думаю, насколько все тут не так? — мрачно ответил советник Ша'Тот, сузив глаза. И шагнул к Тал'Кору: — Юноша, мы же вроде говорили о некоторых… кхм… границах дозволенного, не так ли? И мне показалось, что мы друг друга поняли. Но что я вижу теперь? И как мне на это реагировать? Сломать вам еще и руки?

— Папа, я все объясню! — крикнула На'Тот, испугавшись, что отец и впрямь воплотит свои слова в жизнь. — Давай выйдем и поговорим спокойно, хорошо?

На всякий случай она встала перед ним, загородив собой Тал'Кора.

Советник Ша'Тот редко терял самообладание настолько, чтобы свои угрозы выкрикивать, как обычно делала тетка, поэтому всегда было сложно понять, когда он шутит, а когда совершенно серьезен.

— Что ж, давай поговорим, дочь, — согласился он, повернувшись к выходу из купальни. — Тем более, как выяснилось, есть еще много чего, что мне нужно тебе вдолбить в голову. Увы, уважаемый Тал'Кор — наш гость, так что причинять ему физические повреждения было бы грубым нарушением традиций. Наверное, мне следовало бы отлупить вместо него тебя, но, боюсь, ты уже вышла из того возраста, когда это является подобающим наказанием. Тебе повезло, что сюда пришел я, а не твоя тетя, иначе, боюсь, досталось бы вам обоим. И факт, что вы уже взрослые остолопы, мою сестру бы не остановил.

На'Тот последовала за отцом в его кабинет, радуясь, что действительно вышла из того возраста, когда он мог влепить ей оплеуху. Советник Ша'Тот делал это крайне редко, в отличие от тетки, которая всегда была скора на расправу. Но тычки и затрещины от Ла'Эт На'Тот редко воспринимала всерьез, это давно стало для нее фоном, частью обучения и общения с теткой. А вот наказание от отца было гораздо страшнее. В последний раз, когда он рассвирепел настолько, что ударил ее, ей было лет четырнадцать, и это случилось в день смерти дедушки. На'Тот до сих пор было больно и стыдно вспоминать это. И, конечно, тогда отец имел полное право дать ей пощечину. Возможно, ее следовало наказать гораздо строже…

* * *

— О чем задумалась? — вопрос Тал'Кора вырвал На'Тот из воспоминаний почти десятилетней давности.

Она покачала головой, шагая по ступенькам.

— Вспомнила, как пыталась лечить твою ногу в нашей купальне.

— О, Г'Кван! — застонал Тал'Кор, закрыв лицо рукой. — Чтобы я еще раз согласился воплощать твои планы! Из-за того случая твой отец потом считал меня легкомысленным придурком!

— А разве он не был прав? Отец всегда чуял такие вещи в других, — криво улыбнулась На'Тот. — Да и как он мог думать иначе, учитывая, что ты вытворял тогда…

— Я был тогда молодым балбесом, но с той поры прошло много лет, я изменился, — ответил Тал'Кор обиженно.

— Да? — На'Тот фыркнула. — Последний такой случай произошел совсем недавно, два года назад. Уже забыл про него?

— И все же, я изменился, — упрямо повторил Тал'Кор. — Досадно, что ты не хочешь это видеть.

— Да, не хочу, — согласилась На'Тот, одернув платье, которое трепетало и задиралось под порывами ледяного ветра. — Может быть, потому что я тоже изменилась и не желаю возвращаться к тому, что было?

— Даже твой отец это заметил, — Тал'Кор был настойчив, как всегда. — Тебе действительно следует больше доверять его чутью. И дать мне еще один шанс доказать…

На'Тот подняла руку, останавливая его.

— Лучше не начинай разговор на эту тему. Не порть этот вечер, хорошо?

Тал'Кор тяжело вздохнул, поникнув.

* * *

На'Тот снова вспомнила тот давний и предельно откровенный разговор с отцом в его кабинете. Она тогда попыталась объяснить ему, что же на самом деле произошло в купальне между ней и Тал'Кором. Но Ша'Тот слушал ее не очень внимательно, расхаживая туда-сюда по комнате. А потом остановился и сказал, строго глядя ей в глаза:

— Дочь, ты уже считаешься взрослой и вольна сама распоряжаться своей жизнью. Ты можешь выбирать себе партнеров и развлекаться с ними, как тебе угодно. Но хочу напомнить, что в ближайшие семь лет твоей главной и основной целью будет учеба в Кал'наран. Чтобы закончить академию с хорошими результатами, нужно посвятить занятиям много сил и времени. И все эти любовные развлечения могут серьезно отвлечь тебя, если ты позволишь им занять слишком большое место в твоей жизни. Не позволяй им сбить тебя с намеченного пути! Помни, что ты несколько лет готовилась к поступлению в Кал'наран вовсе не для того, чтобы потерять все из-за сиюминутного увлечения. Тем более, ты прекрасно знаешь, что правила Кал'наран подобные отношения среди курсантов не одобряют…

На'Тот вспыхнула.

— Отец! Я не настолько увлечена Тал'Кором, чтобы забыть про учебу! Как это вообще могло прийти к тебе в голову? Если я общаюсь с ним, то лишь потому, что хочу ему помочь, хочу исправить то, что натворила!

— И это очень хорошо, — ответил он. — Значит, есть надежда, что мои советы будут услышаны. И ты даже будешь им следовать. Но если в тебе и твоих намерениях я уверен, то не могу сказать то же самое про этого Тал'Кора. Все-таки ты еще слишком доверчива. У меня опыта побольше, так что дам тебе совет. Не стоит зря обнадеживать этого парня, понимаешь? Или слишком сближаться с ним. Такие, как ты, не для него…

На'Тот вспыхнула снова, но уже по другой причине.

— Вот уж не думала, отец, что и ты заразишься высокомерием членов высших кругов! Да, Тал'Кор родом из Внешнего круга. Но ты же сам совсем недавно сказал, что в академии нет особой разницы, какое происхождение у курсантов! Главное, чтобы они показывали хорошие результаты при обучении.

— Я и сейчас готов повторить эти слова, — ответил Ша'Тот. — Но именно из-за того, что твой приятель Тал'Кор родом из Внешнего круга, ему придется особенно постараться, чтобы доказать, что он достоин быть рядом с девушкой из рода Защитников Драксшота. И одного поступления в Кал'наран, увы, для этого недостаточно. Если Тал'Кор хорошо зарекомендует себя во время учебы или продвинется по службе после нее, я изменю свое мнение. Но пока, моя дорогая, запомни: он может быть тебе только кар'малом. Но ни один кар'мал не стоит того, чтобы отвлекаться от учебы из-за него!

На'Тот рассердилась еще больше.

— То есть, ты лучше выберешь мне в женихи какого-то идиота из Пятого круга, зато родовитого, богатого и при чинах, нежели более способного, но бедного парня из Внешнего круга? Тал'Кор, конечно, иногда ведет себя как придурок, но ты знаешь, что он всему выучился сам, без наставников? И вообще, почему ты вдруг стал задирать нос, папа? Сомневаюсь, что во времена Сопротивления ты был таким же разборчивым в партнершах… Тетя Ла'Эт, вон, говорила, что моя мать не была знатного происхождения, так зачем…

— Нашла, с чем сравнивать! — перебил ее Ша'Тот, сердито нахмурившись. — Времена Сопротивления давно закончились, дочка! Тогда у нас было мало выбора, да. Были цели важнее, чем поиск родовитого партнера. У женихов и невест ценились другие качества. И союзы заключались очень быстро, без лишних церемоний и проволочек. Потому что жили мы все одним днем, не строя больших планов. Какие могут быть планы, когда завтра мы могли умереть? Все имущество, что у нас тогда было — наше оружие да ненависть к врагу. Сейчас же совсем другие времена. И я могу себе позволить спокойно и вдумчиво выбирать партнеров для своей дочери, чтобы обеспечить ей и нашей семье самое блестящее будущее. И да, я скорее предпочту выбрать тебе жениха из Пятого круга, чем из Внешнего. Хотя бы потому, что за действия первого будет отвечать и его семья. А что может предложить этот твой Тал'Кор и его непонятное семейство? Какие гарантии? Вот почему ему придется добиться положения повыше, чтобы заслужить право стать твоим избранником и обеспечить тебе достойную жизнь.

На'Тот закатила глаза. Опять отец завел речь про честь семьи и блестящее будущее. В такие минуты она завидовала гражданам из Внешнего круга или даже нищим из Пограничной зоны. Им наверняка проще устраивать отношения. И обязательства перед родом не давят на плечи так сильно.

— Ты вольна развлекаться сколько угодно с кар'малами, которых сама себе выберешь, неважно, из какого они круга, — сказал отец, похлопав ее по плечу. — Но в выборе твоего ча'мала[1] последнее слово останется за мной. Не забывай об этом, дочка.

— То есть, мне готовиться, что ты в любой момент продашь меня подороже в хорошую семью с такими же замшелыми традициями? — ощетинилась На'Тот. — Спасибо, папочка!

— Да, воспитанная дочь должна быть благодарна родителям за такую заботу о своем будущем, — ответил Ша'Тот с кривой улыбкой. — Но я добавлю, что не собираюсь тебя никому продавать, пока ты не закончишь академию. Да и потом обещаю, что насильно, против твоей воли, не буду тебя никуда выдавать. Но и глупости совершить в пылу чувств тебе тоже не позволю. Вот и все!

* * *

На'Тот шла за Тал'Кором к флаеру, который они оставили около ворот академии, украдкой разглядывая его в сумерках. Интересно, в чем же он изменился? Разве что дослужился до звания сол’тарота. Неужели он думает, что ее отец станет его больше уважать только из-за этого? Хотя да, нужно было признать, что новый мундир ему очень идет. И выглядел Тал'Кор в нем очень представительно…

На'Тот быстро отвела взгляд от его высокой широкоплечей фигуры, прогоняя наваждение. Оставалось надеяться, что дрожь, пробежавшая по ее телу, вызвана лишь холодным ветром.

Нельзя попадать в ту же самую ловушку снова. В отношениях с Тал'Кором всегда был период, когда он полностью ее очаровывал. И поступками и речами, и просто внешне. Но потом всегда наступало прозрение, и оно было довольно болезненным.

«Эх, молодежь! — посмеивался над ней отец, — вы так легко попадаете в сети кар'мал дора[2]! Но надо учиться контролировать это, дочка. Ты выбрала путь воина. Вспомни же принципы учения токти. Настоящий воин не идет на поводу у эмоций, привязанностей и звериных инстинктов. Он способен держать их в кулаке, в жестком повиновении своей воле, и использовать как оружие, когда это будет необходимо. Во время Оккупации центавриане издевались над нами, называя нас животными и дикарями, отчасти из-за таких вот наших неистовых вспышек гнева или похоти. Неужели мы должны признать, что они были правы? Что мы не можем повелевать нашими желаниями, будь то гнев на врага или любовное влечение к партнеру? Обретение контроля над своими желаниями и страстями, порывами, как тела, так и духа, — тоже часть обучения в Кал'наран, если ты не заметила. Именно поэтому дро'шорны подбираются из равного количества девушек и юношей. Да, в первый год вам придется нелегко, слишком много будет искушений, как плотских, так и душевных. Но вы должны это преодолеть и сосредоточиться на более важных вещах. На тех целях, ради которых и создается дро'шорна. Это боевое братство, где все члены связаны вместе, выполняя общую задачу. Сражение с врагом. Защита родного мира. В первую очередь все вы — воины, и только потом — девушки или юноши. Вам надо научиться привязываться, не привязываясь, создавать отношения, подобные тем, что возникают у воина и его меча. Мастер ка’ток всегда держит меч крепко, но не сжимая. Только тогда его клинок превращается в смертоносное оружие. Мы использовали эти же принципы, когда воевали в Сопротивлении. Да и сейчас мало что изменилось».

На'Тот вздохнула. Контролировать свои страсти и желания, держать их, как меч, крепко, но не сжимая. Надо признать, что в первый год учебы в Кал'наран она в этом не преуспела. Возможно, свою роль сыграл и тот разговор с отцом, после которого На'Тот особенно сильно захотелось поступить назло его советам…

* * *

г. Г’Камазад, дом советника Ша'Тота, 2246 год

К ужину к ним в дом ворвался На'Ир, сын дяди На'Кала и ее троюродный брат, также учившийся в Кал'наран, только на два курса старше. Его появление избавило На'Тот и Тал'Кора от необходимости неловко сидеть за столом, делая вид, что ничего не случилось.

Она не видела кузена года два, с тех самых пор, как умер дедушка. На'Ир сначала долго лечился от ранения, полученного в результате того ужасного инцидента с оружием. А потом поступил в Кал'наран и все время посвятил учебе и тренировкам. Она же погрузилась в подготовку к академии и даже по видеофону с ним не общалась.

— Дядя Ша'Тот! — пробасил рослый мускулистый парень в форме курсанта академии, промаршировав в гостиную. — Тетя Ла'Эт! Наконец-то я смог к вам выбраться!

Он раскрыл длинные руки, готовый обнять тетку, которая ринулась к нему из-за стола, и сбил вазу с цветами, стоявшую на полке у стены.

— Ну, ничего не меняется! — рассмеялась Ла'Эт, проследив за полетом блестящих осколков по полу.

— Прошу прощения! — виновато потупился На'Ир, а потом обнял ее, как следует сжав в руках и приподняв, зная, что тетка это любит.

— Ого, — прохрипела Ла'Эт, слегка придушенная его могучими объятиями. — Учеба в Кал'наран тебе определенно пошла на пользу. Вымахал еще на голову, да и мышцы кое-какие появились. Чую, в следующий раз ты потолок затылком пробьешь…

— Хорошо, что смог навестить нас, племянник, — сказал Ша'Тот, хлопнув его по плечу. — Жаль, что твой отец опять улетел в поход и не смог к нам присоединиться.

Он взял его за плечи, рассматривая.

— С каждым годом ты все больше на него похож, — сказал он На'Иру. — Ведь так, сестра? Он вылитый На'Кал в молодости!

Ла'Эт кивнула, а потом вызвала слугу, чтобы распорядиться об угощении для нового гостя.

На'Ир занял место за столом, быстро поприветствовав На'Тот и Тал'Кора, которые тихо сидели, пока отец с теткой обнимались с племянником.

— Ты ведь в курсе, что На'Тот теперь тоже учится в Кал'наран? — спросил отец. — Вот, навестила нас, пока праздник идет.

— Теперь в курсе, — честно ответил На'Ир, взяв бокал с тари. — Я два месяца проторчал на военных сборах в Росбаре, так что был отрезан от всего внешнего мира. Еле вырвался сюда на побывку.

На'Тот заметила, что кожа на лбу и щеках На'Ира слегка шелушится, хотя до периода линьки было далеко.

— Говорят, там нелегко курсантам приходится, — заметила тетка.

— Мы и не ждали, что будет легко, — ответил На'Ир. — Зато у нас появится полезный опыт на будущее. Еще месяц надо продержаться, а потом нас обещают забросить в какие-то Г'Кваном забытые горы на юге. Так что еще нескоро удастся вас навестить снова.

Он насмешливо посмотрел на На'Тот и легонько толкнул ее локтем.

— Готовься, сестра, через два года, если не завалишь учебу раньше, вас тоже забросят в Росбар на программу по выживанию в экстремальных условиях. Весь год на третьем курсе вас будут гонять в полевых условиях. В пустыне, в горах, в джунглях, на воде. Скучно не будет!

На'Тот тяжело вздохнула. Она изучила программу обучения в Кал'наран еще до поступления, и знала, что их ждет в течение семи лет. Первые два года курсантов муштровали в самой академии, пичкая теорией на лекциях, гоняя на тренировках по физподготовке и токти, обучая владению различными видами оружия, как стрелкового, так и холодного. Курсанты притирались друг к другу, чтобы к концу второго курса их дро'шорны превратились в организованные боевые отряды. Она знала, что, невзирая на то, что вступительные экзамены в академию уже отсеивали тех, кто не готов к тяжелым испытаниям, все равно примерно треть курсантов покидала Кал'наран в течение первых двух лет. А ведь самая сложная часть учебы начиналась только на третьем курсе, когда молодых воинов начинали испытывать в полевых условиях. Сначала на Нарне и некоторых его колониях. В частности, большая часть программы по выживанию на море проводилась на Дроссе, где воды было побольше, чем на Нарне. А уж какие шторма случались в тамошних океанах — в Кал'наран о них ходили легенды.

Пустыня Росбар находилась совсем недалеко от Г’Камазада и являлась основным источником пылевых бурь, терзающих город уже много лет. Насколько На'Тот знала, в тамошних экстремальных условиях не могло выжить ни одно живое существо. Днем поверхность пустыни раскалялась до сумасшедших температур, заставляющих камни трескаться. А по ночам мог ударить весьма ощутимый мороз. И все это сочеталось с постоянным сильным ветром. Днем он обжигал, как лава, а ночью грозил превратить в кусок льда. Когда-то, много веков назад, Росбар была степью, с редкими вкраплениями лесов. Но после прихода центавриан она быстро стала пустыней. Безжизненной и смертоносной. Мало какая техника могла долго выдержать бесконечную атаку пыли, песка и перепады температур. И мало какое живое существо могло прожить там хотя бы сутки.

На'Тот не удержалась и протянула руку к шелушащимся пятнам на лице кузена.

— Ах, это, — засмеялся он, потерев лоб. — Заработал во время пылевой бури. У нас было учение. Проклятый песок пробирается даже через защитную маску с респиратором. На мгновение думал, что ветер мне пол-лица сточит, как напильником. Но уже почти все зажило. Даю тебе совет на будущее, если не хочешь стать такой же красивой, как я сейчас: всегда проверяй шлем и маску, когда находишься на поверхности. Иначе… — он ковырнул кусок кожи.

На'Ир рассказал еще несколько случаев, произошедших с ним во время пребывания в пустыне.

На'Тот слушала, запоминая.

На первых курсах Кал'наран подготовка курсантов была универсальной. Это был общий принцип нарнской армии. Неважно, в каком роде войск потом служил солдат, если было нужно, он мог заменить погибшего брата по оружию на любом месте. То же самое касалось и офицеров. Этот принцип нарны позаимствовали у центавриан. И это делало их армию очень эффективной в бою. Мало что могло парализовать их боевые действия. Даже гибель командиров не останавливала нарнский отряд. Всегда находился офицер или опытный солдат, готовый встать на замену. Но нарны не просто скопировали структуру центаврианской армии, а дополнили и усовершенствовали ее, основываясь на своем опыте и традициях. Структура нарнского отряда, например, осталась практически неизменной с давних времен, когда древние нарны объединялись в группы для охоты на крупного зверя. У каждого участника были свои задачи, свои обязанности. И свои звания. Эти звания так и перекочевали от охотников к воинам.

Солдат обучали и работе с техникой, владению элементарными знаниями по налаживанию связи и шифровке данных. Наибольший упор у нарнов шел на десантные войска — служить в пехоте считалось даже более престижным, чем в космофлоте. И что уж говорить, нарнские воины-десантники считались довольно грозной силой в исследованной части галактики.

Обучение управлению истребителями и боевым действиям в космосе начиналось где-то с четвертого курса. И курсанты все как один признавали, что это было еще сложнее, чем учения по выживанию в экстремальных условиях. Основам пилотирования и боя в космосе учили всех, но последние три года уже посвящались углубленной специализации в тех дисциплинах, где курсант считал себя наиболее способным. Кто-то шел в десант, кого-то больше привлекали полеты на космических кораблях. На специализацию попадали не все, для этого надо было сдать отдельные экзамены и пройти комиссию по здоровью. Большая часть учеников оставалась на общем обучении.

На'Тот еще до поступления в Кал'наран решила, что будет пытаться попасть в космофлот. Она знала, что и На'Ир выберет то же направление. У На'Ира было преимущество — его отец уже служил в космофлоте, и кузен даже какое-то время провел на его кораблях. Не был совсем новичком в этой сфере.

Ей будет сложнее пробиться, но На'Тот все равно хотела попытаться.

Это не было ее капризом. На'Тот помнила, что тварь, покалечившая их деда, из-за болезни которого вся их семья мучилась несколько лет, не говоря уж о тех родичах, которые находились на Хайлаке-7 во время нападения дилгар, и погибли от их рук, пропала без вести, избежав суда за свои гнусные преступления.

Помнила она и о шон’каре, который объявила ее семья Несущей Смерть. Да, это была ритуальная клятва, потому что мало шансов было отыскать эту дилгарку и перерезать ей горло собственными руками. Но, если не сидеть на Нарне, а поискать ее в других мирах, шансы могут увеличиться.

На'Тот сговорилась об этом с На'Иром два года назад, после Церемонии Поминовения Предков и похорон дедушки. И не собиралась сворачивать с выбранного пути.

Кто ищет, тот всегда найдет.

Возможно, это займет много времени. Но смерть дедушки будет отомщена.

— … было ли мне тяжело в Росбаре? — сказал На'Ир, отвечая на какой-то вопрос Тал'Кора. — Ха, после нескольких месяцев в диких лесах Хайлака-7 даже такое суровое место как Росбар кажется курортом.

На'Тот мрачно улыбнулась. О, да, брат тоже помнит. У него еще больше причин найти эту гадину и вырвать ей сердце из груди. Она только слышала о двоюродных дедушках и бабушках, дядьях и тетках с Хайлака-7. А он жил там в детстве, видел их, общался с ними. Два его младших брата, еще не получивших взрослого имени, погибли от рук дилгар, и смерть эта была нелегкой. Джа’Дур почти всех нарнских пленников с Хайлака-7 использовала в своих садистских экспериментах, и выжили после этого единицы…

— Что ж, мне пора, — сказал На'Ир, поднимаясь из-за стола. — С удовольствием бы еще с вами посидел, но хочу вернуться в Кал'наран к ночи, чтобы успеть на токти'вар.

Ла'Эт начала ворчать, что нельзя общение с родичами заменять какими-то тренировками, как будто в Кал'наран их не хватает и без этого.

Отец подшутил, сказав, что она просто завидует молодежи и бесится, что ей там нельзя поучаствовать.

На'Ир повернулся к На'Тот, прищурившись.

— А ты чего тут торчишь, сестренка? Самое веселье же пропустишь!

На'Тот оглянулась на Тал'Кора, который помрачнел, как только На'Ир заговорил о токти'варе.

— Уж ты, с твоей подготовкой Посвященной, там окажешься в десятке лучших, уверен, — продолжал говорить На'Ир, толкая ее локтем. — Тебе, наверное, даже скучно будет среди сосунков-первокурсников. Если хочешь, пойдем со мной, попробуешь силы на токти'варе старших курсов. Мы отдельно от сосунков собираемся. На площади перед академией, наверху.

Тал'Кор совсем загрустил, слушая насмешливые слова ее кузена.

На'Тот заметила это и вежливо улыбнулась На'Иру.

— Хорошо, мы поедем с тобой в Кал'наран на ночной токти'вар. Но, наверное, я сначала с первым курсом побуду. А потом, если силы останутся, загляну и к вам.

— Ловлю тебя на слове, сестра! — засмеялся На'Ир, хлопнув ее по плечу. На'Тот охнула, потому что этот удар чуть не скинул ее со стула. На'Ир, как обычно, совершенно не контролировал свою дикую силищу. Кажется, он даже находил какое-то удовольствие, поступая именно так. В детстве они часто дрались, шутливо или всерьез, но На'Ир редко эти понятия разделял, так что синяки и ссадины оставались в любом случае.

Кузен наградил таким же душевным ударом и Тал'Кора. Тот, вроде, выдержал его, хотя На'Тот на мгновение всерьез испугалась, что ее приятель заработает еще один перелом.

На'Тот последовала за На'Иром к выходу. Тал'Кор поскакал на костылях следом. Отец их проводил до флаера. На'Тот обняла его на прощание и пообещала вернуться на следующий день.

* * *

Когда они вернулись в академию, токти'вар был в самом разгаре. На'Тот понаблюдала за участниками, а потом дерзнула присоединиться к ним на площадке. Тал'Кор же уселся среди зрителей, явно страдая, что не может показать себя, как остальные.

Наиболее зрелищные комбинации боевых приемов были у Г'Тора. Он провел на площадке всю ночь, полностью погрузившись в заразительную атмосферу токти'вара. Среди курсантов их дро'шорны никто не смог его превзойти. На'Тот продержалась против него дольше всех, но под конец он сумел и ее вытеснить с площадки.

— Не задирай нос, — поддела она его, присев, чтобы перевести дыхание. — Легко красоваться перед неопытными новичками. А лучше попробуй выдержать состязание со старшими курсами!

— А почему бы и не попробовать? — спокойно отозвался Г'Тор, вытирая мокрым полотенцем шею и виски. Нарны не потели, как земляне или центавриане, но при интенсивных нагрузках или перегреве поры в специальных местах на их теле выделяли маленькие кристаллики соли. Большая часть таких точек располагалась у нарнов на голове и шее, и если не вытирать их, там появлялись белые пятна и полосы. — Я как раз размялся.

На'Тот хотела стукнуть его ногой, чтобы перестал выпендриваться. Все-таки поведение этого парня ее раздражало. Он разговаривал со всеми, как будто они были маленькими детьми, еще не покинувшими отцовскую сумку, слегка свысока. Да, Г'Тор был старше ее на год, но это еще не давало ему повода настолько зазнаваться.

— Тогда пошли? — она дерзко улыбнулась, встав на ноги. — Заодно навещу брата.

На'Тот оглянулась на Тал'Кора, который сидел, поглаживая костыли.

— Ты с нами? — спросила она его.

Тал'Кор покачал головой.

— Я лучше спать пойду, уже поздно, — буркнул он мрачно.

— Если что, мы бы тебя донесли, — насмешливо сказал Г'Тор, стоя рядом с На'Тот. — Мне лично не нетрудно.

— Спасибо, не надо! — прорычал Тал'Кор и, схватив костыли, ускакал в казарму.

— Бедолага, — заметил Г'Тор, проводив его взглядом. — Но он сам виноват. Не надо было руки распускать. Правила в академии все-таки не просто так созданы.

— А ты у нас всегда правила соблюдаешь, да? — ехидно поддела его На'Тот, начиная подниматься по лестнице к зданию академии.

— Я сюда вообще-то учиться приехал, а не дурью маяться, — ответил ей Г'Тор спокойно. — Для того, чтобы какую-либо девчонку в углу прижать да пощупать, вовсе необязательно лететь с Дросса на Нарн. Так что да, не вижу смысла в нарушении правил. Лучше потратить силы на что-то более полезное.

На'Тот перешла на бег, чтобы не остыть во время восхождения. Г'Тор догнал ее, не прилагая особых усилий.

— Ты всегда такой зануда? — фыркнула На'Тот, подавив желание нарушить правило и столкнуть его с лестницы, как будто случайно. Нет уж, хватит с нее одного пострадавшего!

— Ага, — ухмыльнулся Г'Тор. — Смирись с этим!

И он обогнал ее, перескакивая через несколько ступенек разом.

* * *

Время уже было далеко за полночь, наверху было адски холодно, но участники токти'вара этого совершенно не замечали. На'Тот заметила На'Ира в толпе старших курсантов, стоявшего в обнимку с какой-то девушкой и громко орущего, подбадривая бойцов на площадке.

— О, ты все-таки пришла, отлично! — воскликнул он, махнув ей рукой. — Готова дерзнуть? Я уверен, ты хорошо продержишься.

На'Тот оглянулась, чтобы найти Г'Тора в толпе малознакомых ей чо'ри. И в изумлении увидела, что он уже выходит на площадку, помахивая руками, призывая себе соперников. Вот ведь наглый какой!

— Этот с тобой пришел? — спросил На'Ир, наваливаясь на нее всем своим немаленьким весом. — Что за тип? И где-то я его уже видел…

Соперник Г'Тору быстро нашелся, загремел нут, отбивая бешеный ритм, и оба курсанта начали движение по кругу, наблюдая друг за другом.

К удивлению На'Тот, Г'Тор и тут держался неплохо. И несколько раз его противник был вынужден отступить к самому краю площадки. Даже на такой скорости он не сбивался, исполняя сложные комбинации движений.

Как бы он ее ни раздражал, На'Тот вынуждена была признать, что выучили его великолепно. И стиль токти у него был какой-то особенный. Она знала, что и у нее довольно своеобразный стиль, тетка говорила, что только в ее семье применяли такие приемы и связки. Но Г'Тор владел этим мастерством на очень хорошем уровне.

— Молодец, братец! Так держать! — заорал какой-то курсант, подняв руку, сжатую в кулак.

На'Ир приподнял брови, уставившись на него.

— Ого, какие персоны подобрались нынче в нашей академии, — сказал он, толкнув На'Тот в плечо. — Так вот чей он брат! А я думаю, почему он мне знакомым кажется!

— Ты вообще про что? — спросила На'Тот, недовольная, что он мешает ей смотреть на поединок. — Да, Г'Тор говорил, что у него тут учится старший брат. И что с того?

— И это все, что ты знаешь? — поинтересовался На'Ир насмешливо.

— Ну, он из Четвертого круга, — ответила она. — И что, мне теперь перед ним падать ниц и ноги целовать?

— Ну, он сам таких почестей еще не заслужил, — засмеялся На'Ир, — но вот его дяде иногда особо фанатичные поклонники ноги лобзают.

На'Тот насторожилась, вопросительно уставившись на него.

— А кто у него дядя?

— Дар'сол Г'Тарн, — ответил На'Ир, хлопнув ее по плечу. — Да-да, тот самый великий Г'Тарн, герой войны за независимость, лидер Сопротивления, один из наших самых прославленных военачальников. А твой дружок — сын его младшего брата. Старший брат его на пятом курсе сейчас учится. Вон он стоит, приехал сюда на праздники, чтобы потешиться на токти'варе. Всегда побеждает, кстати. Даже неинтересно с ним соревноваться. Но он уже и не выходит на площадку, сидит со зрителями.

На'Тот моргнула. Конечно, она слышала о дар'соле Г'Тарне и его многочисленных военных подвигах во времена Сопротивления. Живая легенда. Во всех школьных учебниках про него написано. Теперь понятно, почему этот Г'Тор такой заносчивый. Привык получать все готовенькое за счет героического дядюшки.

Она презрительно фыркнула.

— Семейка неплохо его натаскала, — заметил На'Ир, наблюдая, как Г'Тор вытеснил своего противника за границу площадки. Зрители заорали. — И ведь он еще сосунок с первого курса. Страшно представить, во что он превратится на пятом курсе…

— Если раньше не вылетит, — проворчала На'Тот.

— Вряд ли вылетит, — покачал головой На'Ир. — У него родня помешана на военной службе, чести воина и прочих древних традициях. Их не свернешь… Если он не сможет доучиться, они его прибьют…

Г'Тор с улыбкой подошел к ним, держа за руку своего старшего брата.

— На'Тот, — сказал он, остановившись перед ней и ее кузеном, — ты чего сидишь в углу? Так и будешь до утра тут прятаться? Предлагаю сходить размяться на площадку с моим братом! Ему тоже скучно, все вокруг ему поддаются. Но ты же у нас принципиальная девушка, да? Ты же не будешь поддаваться? Или нарушать правила?

Она сердито нахмурилась, понимая, что он откровенно издевается над ней.

— В любом случае, для тебя это будет познавательно, — добавил Г'Тор с ухмылкой. — Лучший учитель — сильный противник. Так говорил мой отец.

— И всегда хорошо сочетать развлечение с обучением, — весело сказал брат Г'Тора, галантно поклонившись ей и указывая на площадку.

На'Ир похлопал ее по плечу, подбадривая, и подтолкнув вперед.

— Иди же, кузина, когда еще такой шанс представится! Я буду за тебя болеть! Не посрами нашу семью перед этими напыщенными задаваками!

На'Тот сделала глубокий вздох и пошла на площадку…

---

[1] Ча'мал — если перевести дословно с нарнского, означает "душевный друг" (а оба партнера зовутся "друзья по духу"). Этим словом нарны обычно называют супругов, имеющих общих детей. Нарны верят в то, что в ребенке сливаются части душ обоих родителей, и это объединяет их в единое целое.

[2] «Пора страсти» — так нарны называют период в отношениях партнеров-любовников, когда они становятся особенно близки и привязаны друг к другу. Это ощущение усиливается, если партнеры проводят вместе много времени.

Тал'Кор и На'Тот дошли до флаера и сели внутрь. Пока бортовой компьютер проводил быструю диагностику и докладывал о готовности к работе, На'Тот потихоньку отогревалась, включив климат-контроль в салоне на более высокую температуру. Наконец-то можно укрыться от этого вездесущего ветра!

— Знаешь, я в детстве во время праздников всегда с друзьями и братом лазил в катакомбы, — сказал Тал'Кор. — Мы тогда жили рядом с Пограничной зоной. Район, конечно, не самый благополучный и приятный, но тогда моим родителям было особо не до выбора, главное, жилье там стоило дешевле, чем в более благоустроенных кварталах. И там еще со времен Сопротивления осталось много открытых, не заваленных ходов. В школу в праздники ходить было не надо, и мы могли целый день бродить по этим подземельям, воображая себя борцами за независимость…

На'Тот покачала головой, посмотрев на него.

— Разве это не запрещено властями? Там же опасно, Тал'Кор! Отец рассказывал, что центавриане почти все вот такие заметные ходы еще в годы Оккупации заминировали. И даже сейчас там могут остаться их ловушки, потому что, сколько ни прочесывай эти тоннели, все равно что-то да ускользнет от внимания.

— Да, конечно, спускаться в катакомбы официально запрещено, — согласился Тал'Кор. — Но разве это могло тогда остановить нас? Когда мать моя об этом узнавала, то лупила меня нещадно. Но я потом все равно туда лазил. Очень был непослушный.

— Да и сейчас ты в этом плане мало изменился, — фыркнула На'Тот. — И что там, в этих катакомбах, было интересного? Там же темно, пыльно, холодно. И можно заблудиться, даже зная направление.

— В детстве было очень интересно, — сказал Тал'Кор, включив двигатели флаера. — Там много чего осталось с боевых времен. Всякие интересные штуки. Я собрал оттуда целую коллекцию ржавых железяк и пыльного мусора. Даже что-то центаврианское попадалось. Понятное дело, что все более-менее ценное барахло еще много лет назад оттуда выгребли, но и для детворы кое-что осталось. Мать ругалась страшно, выкидывала все. А я снова притаскивал! Насчет блужданий… знаешь, наверное, меня хранил Г'Кван или древние боги, потому что я хорошо ориентировался в местных тоннелях. Всегда находил выход, как бы далеко ни забирался. Но место, конечно, впечатляет. Любил я сидеть в тех тоннелях, представлять, каково было воинам Сопротивления там почти всю жизнь торчать…

Он передернул плечами, поежившись.

— Не знаю, как они это выдерживали, если честно. Если долго находиться под землей, начинает казаться, что стены вот-вот сожмутся, а потолок упадет тебе на башку. Брат мой, например, не мог долго это терпеть и всегда вылезал оттуда раньше меня. А я… ну… я специально там торчал подольше. Воспитывал силу воли.

Тал'Кор засмеялся, проведя рукой по лицу.

— Очень хотел стать таким же отважным воином, как наши герои Сопротивления.

Он повернул голову, заинтересованно посмотрев на На'Тот.

— Ну, а ты? У тебя ж вся семья воевала. Как раз в этих катакомбах. Наверняка, все тебе показали в них? Если бы у меня отец или мать были в Сопротивлении, я бы от них не отстал, пока все бы мне не рассказали о тех временах…

На'Тот отвернулась, уставившись перед собой.

Заговорила она не сразу, старательно подбирая слова.

— Да, мой отец и тетка воевали в Сопротивлении. Но большую часть времени они прятались не в городских катакомбах, а в пещерах за пределами Г’Камазада, в районе гор Драксшот. Что-то они мне, конечно, рассказали про те времена. И, когда с отцом ходила в походы в те места, он мне показывал, где можно было в эти пещеры войти. Но, если честно, я никогда не была ни в катакомбах, ни в пещерах.

Тал'Кор уставился на нее, разинув рот.

— Ты шутишь? — спросил он, наконец. — Как вообще так может быть? За все эти годы ни разу туда не спускалась?!

Она хмуро посмотрела на него.

— Я совершенно серьезна, Тал'Кор. Да, я никогда не была в катакомбах! И что с того? Не думаю, что много потеряла от этого.

— Но… это же наша история, На'Тот! — воскликнул Тал'Кор возмущенно. — Если ты не видела их собственными глазами, как можно понять, что наши воины тогда пережили, прячась там годами?!

— Я лучше фильм посмотрю про войну за независимость или книгу прочитаю, — ответила На'Тот. — Тоже останется много впечатлений. В крайнем случае, поговорю с теткой. Когда у нее подходящее настроение, она может рассказать весьма занимательные истории из тех времен. Но такое случается редко, увы.

— Постой… Наша школа, например, туда экскурсии устраивала для учеников. Ну, по самым известным и безопасным маршрутам. Неужели и их ты пропустила?

На'Тот кивнула.

— Да, в моей школе тоже такое проводили. Но я как-то все эти экскурсии пропустила. По разным причинам. Сначала болел дедушка, и надо было за ним следить. Он лучше всего слушался именно меня, так что тетка старалась всеми правдами и неправдами меня со всех школьных дополнительных программ забрать. А потом я стала готовиться к поступлению в академию, и тоже предпочитала провести это время на тренировке, нежели ползать по пыльным тоннелям и слушать бубнеж преподавателей.

— Во имя Г'Квана! — Тал'Кор покачал головой, продолжая таращиться на нее, как на редкую диковинку. — Никогда бы не подумал, глядя на тебя, что ты в этом плане настолько дремучая!

На'Тот нахмурилась.

— Почему сразу — дремучая? Спорим, про времена Сопротивления я знаю больше, чем ты? Про все этапы и сражения времен Оккупации ночью разбуди — отвечу. Всегда отличницей была по истории. И про всякие партизанские уловки расскажу. И про оружие тех времен тоже. Отец мне много чего про это поведал. И вообще, он у меня по оружию специалист, как ты знаешь. Тогда, особенно в ранние годы, воины Сопротивления в основном центаврианское трофейное оружие использовали. Ты вот сумеешь собрать и разобрать центаврианскую плазменную штурмовую винтовку класса «Лаэтриан»? А я соберу и разберу с закрытыми глазами. Как и их пистолеты. «Кураго», например. Выстрелю из любой их модели и не промахнусь, будь уверен. А гранатомет их, «Дассимус», когда-нибудь в руках держал? Или только на картинках в учебниках видел? А я не только держала, но даже стрелять из него умею. Отец меня вывозил за город попрактиковаться, когда у него было свободное время. В городе нельзя это оружие использовать, слишком уж оно мощное. А жахает при стрельбе так, что земля трясется. У нас этого добра много было. Отец называл это оружие «наследством Карателя». Мы же из Драксшота. Там почти сто лет у центавриан был военный форпост. А когда они ушли с Нарна, то почти всю свою технику и оружие, особенно слишком крупное или неисправное, побросали. Правда, лорд Тронно, командовавший тамошним гарнизоном в последние годы, был очень своеобразный товарищ. Очень уж он нас, нарнов, ненавидел. Может, ты помнишь информацию о нем из учебников? Много чего натворил этот центаврианин в свое время. Моя семья ему шон’кар объявила. Как и миллионы других нарнов, полагаю. И было за что…

Так вот, он настолько нас ненавидел, что, когда уходил и все войска выводил из Драксшота и окрестностей, постарался сжечь, взорвать или сломать как можно больше оружия и техники. Что-то ему удалось, что-то нет. Отец сам не видел, что там творилось, он тогда был в Г’Камазаде, приходил в себя после плена, но местные жители рассказывали, что крепость горела несколько дней. И склады вокруг тоже. Зарево было видно ночью даже в городе. А Драксшот от него не близко. Чотов десять-пятнадцать до него. Фейерверк был знатный и громкий, да… Горючее тоже эти центаврианские скоты подожгли, истребители и флаеры свои и прочий транспорт. Все, что в ангарах и на взлетных площадках стояло.

И даже несмотря на это, очень много оружия и техники уцелело. В складах, которые располагались в подвалах Драксшота, например. Не все, конечно, в целости и сохранности. Но это можно было исправить, на детали разобрать, в конце концов.

Да и само поместье устояло, представляешь? Наши предки строили на века. Вещи и деревянные перегородки сгорели, конечно. Но стены… только обуглились и все. Крышу, правда, пришлось заново строить.

Она насмешливо посмотрела на него.

— Я в этом поместье все раннее детство провела, прежде чем наша семья в город перебралась. Было чем заняться там, как видишь. В Драксшоте своих подземных ходов было навалом. Крепость строили в те времена, когда это было обязательно. Часть планировки, так сказать. Некоторые тоннели, если верить слухам, до самых гор шли. Но мы не проверяли.

Тал'Кор недоверчиво сузил глаза.

— Ты хочешь сказать, что вы буквально жили на катакомбах, и все равно туда не лазили?

На'Тот тяжело вздохнула.

— Нет, не лазили. Мы что, идиоты? Это было запрещено.

Она заметила, что Тал'Кор смотрит на нее в полной озадаченности, и пояснила:

— Взрослые, может быть, ходили туда. Но детям спускаться в катакомбы было категорически запрещено. Я еще ходить толком не умела, только ползала, но до сих пор помню, как отец меня схватил, когда я попыталась по лестнице к одному такому подвалу спуститься, да как встряхнул, да как рявкнул на меня. После такого как-то не хочется повторять попытку, знаешь ли. Икала я тогда долго…

— Боялся, что заблудишься там? — с усмешкой спросил Тал'Кор.

Но На'Тот не улыбнулась, наоборот, еще больше помрачнела.

— Нет. Боялся, что на мине подорвусь. Я же говорю, лорд Тронно был просто бешеный ублюдок. Наша семья это выяснила, уже поселившись в крепости. Оказалось, что центавриане не пожалели сил и времени, заминировали все, до чего успели дотянуться, в замке и окрестностях. Подвалы, комнаты, двор, сад, колодцы. Все! Несколько воинов из отряда отца, которые с ним в Драксшот решили пойти, погибли, подорвавшись на этих минах. Крепость была нашпигована минами различного класса и предназначения. В подвалах и подземных тоннелях их было особенно много. А ты ведь знаешь, как сложно обезвредить центаврианские мины? Их не вскрыть, не отключить. Иногда даже не подойти — могли взорваться, отреагировав на движение или тепловое излучение. Некоторые варианты были запрограммированы на нарнскую ДНК реагировать. Проще их взорвать, когда обнаружишь, чем возиться с отключением.

Отец и его воины кучу времени потратили, чтобы очистить дом и окрестности от этого дерьма. И все равно каждый год еще что-то находили.

А в подземельях их даже не взорвать, понимаешь? Фундамент крепости был, конечно, крепкий, но взрывы могли его повредить, и тогда все здание могло, если не рухнуть, но просесть. Так что отец и его брат тогда все эти ходы закрыли, решив разобраться с ними позже, когда подыщут наиболее безопасный способ обезвреживания.

Хуже всего были мины-дроны. Знаешь, что это такое?

Тал'Кор кивнул.

— Отец говорил, что, похоже, лорд Тронно просто весь запас мин решил в нашей крепости расположить да разбросать. Все равно же оставлять придется, когда планету покинут. Дроны он в подвалы загрузил щедро. И эта гадость устроила моей семье много весьма тревожных дней и бессонных ночей.

Но большинство мин его подручные разбросали по окрестностям. Да, да, Тал'Кор, центавриане — твари педантичные, а этот лорд за годы жизни на Нарне видимо проникся нашей идеей мщения. И действовал весьма изобретательно. На обезвреживание окрестностей вокруг Драксшота тоже ушло несколько лет. Почему так долго? Ну, во-первых, мин было ужасно много. Во-вторых, дроны не стоят на месте, эта дрянь способна перемещаться. Большая часть реагировала только на нарнов. Зверье могло спокойно топтаться по ним, но стоило нарну оказаться рядом — все, конец. В третьих, наши возможности были не бесконечны. Отец и его соратники занимались этим, когда было время. Вызывать помощь из города было делом безнадежным. Почему? Ну…

На'Тот мрачно улыбнулась.

— Г’Камазад и другие города были нашпигованы минами почти с такой же щедростью. Работы у саперов в первые годы после Оккупации было выше головы. Как ты думаешь, куда они пойдут в первую очередь? В захолустный Драксшот, где живет от силы сто душ, или в центр Г’Камазада или Хекбы, где население исчисляется миллионами? Ну вот, сам понимаешь. Числа решают все.

— Какой ужас! — сказал Тал'Кор. — Почему вы там вообще оставались?

На'Тот тяжело вздохнула.

— Думали, что рано или поздно справимся с этим кошмаром. Все-таки, это было наше родовое поместье. Родная земля. Отец так хотел там все восстановить. Ну и… как я уже сказала раньше — мины тогда были обычным делом не только в Драксшоте. Если решать эту проблему бегством, то проще вообще покинуть планету. Так что пытались как-то жить с этим. Но было очень страшно. Ты вот хвалился, что был в детстве непослушным. А я не вижу в этом ничего хорошего. Если бы ты вздумал в Драксшоте куда-то пойти вопреки запрету старших… страшно даже предположить, что с тобой случилось бы. В лучшем варианте — тебя бы отлупили так, что не мог бы сидеть несколько дней. А в худшем…

Она многозначительно посмотрела на него.

— Опознать тебя было бы невозможно.

Тал'Кор смущенно потупил взор.

— Да-да, меня и остальных детей в поместье вымуштровали так, что ослушаться взрослых было в нашем понимании немыслимо. Даже двухлетние младенцы знали, что если отец или мать говорят: «стой!», надо стоять и не шевелиться. А слово «катакомбы» означало «смерть» или «опасность». Никто в здравом уме туда бы не пошел без крайней необходимости. Отец и дядя, помню, если собирались куда-то за пределы поместья, брали оружие и сканер, настроенный на поиск мин. Потому что хоть и ограждали те места, где их было особенно много, в течение года из-за пылевых бурь все эти обозначения просто сносило. А если ураган с Росбара приходил, то вообще после него невозможно было сказать, куда эти проклятые мины перетащило в песке. Особенно дроны. Они ж легкие.

На'Тот замолчала, потерев пальцами переносицу.

— Но в город мы переехали не из-за мин, а из-за голода и засухи. Однако старые привычки остались. Поэтому я и в Г’Камазаде никогда не испытывала особого желания лазить по катакомбам. Да, можешь смеяться надо мной, но я была очень послушной девочкой в детстве: если отец запрещал мне что-то делать, я этого не делала. И уж точно не нашла бы ничего забавного в таких прогулках. Брр!

Она вызывающе посмотрела на него.

Тал'Кор мягко взял ее за руку, начав поглаживать ее ладонь пальцами по кругу.

— Теперь мне многое стало понятно, да. М-да, тогда, пожалуй, не буду предлагать тебе прогулку по катакомбам, раз ты так их боишься…

На'Тот вспыхнула, выдернув руку.

— Я не боюсь! Просто не вижу в этом смысла. Ну, что там можно увидеть? Что там можно найти, кроме пыли, грязи да случайно оставшихся после давней войны мин?

— Да, там грязновато и тесновато, — согласился с ней Тал'Кор. — Но все же, это часть нашей истории. И мы, потомки тех, кто провел там большую часть жизни, проливая кровь за свободу нашего мира, должны это помнить, чтобы потом передать это знание нашим собственным детям. Иначе бы наших школьников туда не водили. Значит, есть все-таки какой-то толк от этих экскурсий.

Он тронул панель управления флаером, и та зажглась алым приглушенным светом, готовая принять его команды.

— Впрочем, наверное, ты права. Можно прожить жизнь и без катакомб. Наши родители за это и сражались. Чтобы у нас не было необходимости туда лазить.

Тал'Кор с усмешкой покосился на нее.

— Детство уже закончилось, пора и эту традицию оставить в прошлом, да? Полетели гулять по центральному району Г’Камазада? Там сейчас есть на что посмотреть. Может, даже какой ветеран Сопротивления из Высших кругов Кха'Ри выползет побренчать медалями. Я слышал, они часто в такие дни устраивают что-то вроде встреч с народом…

На'Тот улыбнулась в ответ, покачав головой.

— Тал'Кор… ты невозможный… Значит, ты считаешь, что я ущербная, раз не бывала в катакомбах? Да?

— С чего ты сделала такой вывод? — он приподнял безволосую бровь. — Я ни разу не сказал, что ты в чем-то ущербная! Но да, я полагаю, что твой неприятный опыт из детства мешает тебе… кхм…получить полезные знания. Но это действительно не такая уж большая проблема. Ты не знаешь, что такое катакомбы. Зато я знаю. Расскажу уж внукам, как смогу…

— Каким еще внукам?! — заворчала На'Тот, толкнув его в плечо.

— Нашим, — улыбнулся он.

Она стукнула его сильнее.

— Своим, — поправился Тал'Кор, засмеявшись.

На'Тот ударила его еще раз.

— Могу прийти и к твоим внукам, рассказать про катакомбы, — хихикнул он, закрываясь от ее кулаков. — В любом случае, зови, если будет такая нужда. Теперь ведь ты знаешь, к кому обращаться. «Дедушка Тал'Кор был храбрее, чем бабушка На'Тот, он бывал в катакомбах и все-все вам о них расскажет, детки», — сказал он дрожащим старческим голосом.

На'Тот стукнула его еще раз, а потом зашипела, тряхнув кистью.

— Святые мученики, твой нагрудник что, сделан из камня? Чуть руку об него не сломала!

— Хороший доспех, да, — рассмеялся Тал'Кор, снова взяв ее за руку и начав растирать ушибленную ладонь. — И как хорошо, что я его надел. Тяжелый ужасно, но смог спасти меня от разъяренной гражданки На'Тот!

— В следующий раз буду бить тебя только по голове, — пробормотала На'Тот, а потом уселась на сидении поудобнее и пристегнулась. — Впрочем, подозреваю, она еще тверже, чем твой нагрудник.

Тал'Кор громко расхохотался и приказал флаеру взлетать.

— Так куда направимся, уважаемая кур’тари? Приказывайте!

На'Тот сердито на него посмотрела. Опять он ее так называет! Как в Кал'наране выдумал это прозвище, так до сих пор его вспоминает.

— А эти твои катакомбы далеко отсюда? Хотя, наверняка их уже замуровали. Чтобы всякие идиоты по ним не лазили.

— Недалеко, — ответил Тал'Кор. — И они все еще открыты. Брат в прошлом году мне об этом сказал. Его дети теперь туда лазят. Кажется, эта проблема будет вечной. Неужели высокородная кур’тари набралась храбрости там побывать? Ну да, в детстве все мы отважнее. А потом становимся слишком умными, слишком серьезными и осмотрительными…

— Не очень умная идея — бродить по катакомбам ночью, — заметила На'Тот, пропустив мимо ушей его колкость насчет храбрости.

— А какая разница, когда по ним бродить? — хмыкнул Тал'Кор, нажимая кнопки на панели управления, задав курс флаеру. — Там и днем и ночью одинаково темно!

Тал'Кор вел флаер к окраинам Г’Камазада, где находилась Пограничная зона, а На'Тот сидела рядом, глядя на огни ночного города внизу, и пыталась справиться с нахлынувшими воспоминаниями о Драксшоте.

Ее семья провела там почти одиннадцать лет, прежде чем они решили покинуть родовое поместье. И да, это было очень сложное время. По счастью, На'Тот тогда была маленькой девочкой, носившей детское имя К'Яла[1], и большая часть событий осталась в ее памяти обрывочными смутными образами. Но замечание Тал'Кора ее зацепило. Неужели она действительно боится катакомб и подземелий? Каждый раз, когда На'Тот думала о них, то и впрямь чувствовала тревогу. Возможно, это просто результат постоянных запугиваний со стороны взрослых, которым подвергались все дети в Драксшоте.

«Опасно, не ходи, там смерть!»

Все эти слова отец, дядя и тетки повторяли не только по поводу подземелий Драксшота. Многие места вокруг поместья тоже были для детей под строгим запретом.

На'Тот вспомнила далекий весенний день, который настолько потряс ее, что остался в памяти очень ярко и детально. Тогда ей только исполнилось четыре года, и казалось, всё, что было до этого времени, ей только снилось. Но в тот день она как будто проснулась, и то, что произошло потом, уже помнила отчетливо…

* * *

планета Нарн, крепость Драксшот, весна 2233 года.

К'Яла открыла глаза, выбравшись из-под одеяла. За ночь на нем осела тонким слоем песчаная пыль. Девочка стряхнула ее и чихнула.

В спальне было подозрительно тихо. Последние несколько дней взрослые запрещали детям выходить на улицу. Да и сами тоже сидели в доме. Говорили им, что снаружи бушует ураган, и находиться там опасно. Такое случалось и раньше, но никогда не длилось так долго. Последние два дня К'Яла откровенно сходила с ума, и даже игры с другими детьми уже ее не радовали. Вчера она подралась с братом Шорном из-за пустяка, и тогда отец рассердился и накричал на нее.

Взрослые тоже устали сидеть взаперти и стали ужасно раздражительными.

К'Яла подслушала разговор отца и тети Ла'Эт: их очень беспокоило, что такая сильная буря пришла весной, подобная погода была нетипичной для этого времени года.

Все эти дни на улице шумел ветер. Даже не шумел, а ревел, как дикий зверь, бросаясь на стены их родового поместья. Все окна и двери были плотно закрыты, но ветер все равно проникал внутрь, задувая красный колючий песок во все углы.

Сначала К'Яла боялась, что этот жуткий ураган сломает ставни и ворвется к ним в спальню. Но постепенно привыкла к этому шуму. Только по ночам, когда всех детей укладывали спать на толстую циновку с брошенным на нее плотным одеялом, и гасили свет, она все-таки вцеплялась в брата Шорна или в То’Кета, семилетнего сына тети На'Шар. Они ворчали, но терпели. Тем более, так всем было теплее. Из-за бури в доме сильно похолодало. Но из-за этой же непогоды разводить постоянный огонь в очаге было опасно, поэтому взрослые ставили жаровню с углями только в детской спальне, чтобы прогреть ее на ночь.

К'Яла посмотрела по сторонам. Кажется, они опять проспали. Потому что старших детей в комнате уже не было. Из-под одеяла торчали только голые пятнистые ноги Шорна.

— Эй, дро’та[2], вставай! — позвала она брата. — Вставай, лежебока!

Шорн заворчал, натягивая одеяло на голову. Если дать ему волю, он бы спал до вечера. Или даже до следующего утра. Такой соня!

— Вставай же, — повторила К'Яла, толкнув его в плечо сильнее. — Кажется, буря закончилась. Может быть, мамы разрешат нам выйти на улицу?

Шорн продолжал сопеть под одеялом.

К'Яла махнула рукой и решила отправиться на поиски мамы одна.

Босая и голенькая четырехлетняя нарнская девочка выбежала из спальни и осторожно стала спускаться по крутой лестнице. Ступени были слишком высокими для нее, поэтому она повернулась боком, придерживаясь рукой за стену, и медленно, шаг за шагом, двинулась вниз. Стены покрывала старинная да'квана[3], местами узоры уже изрядно стерлись, а кое-где заметно потрескались и покрылись черной копотью — результат пожара, чуть не уничтожившего всю крепость Драксшот несколько лет назад, — но все равно картинки были очень интересными, и К'Яла каждый раз их рассматривала, открыв рот. На одних были изображены диковинные растения, на других — звери, которых К'Яла никогда не видела, а где-то и нарны, занятые разными делами.

Можно было долго стоять, глядя на картинки, но сегодня нужно было спешить, поэтому К'Яла прижала маленькую ладошку к барельефу, ощущая шершавость камня под ней, и продолжила спуск, ведя руку по стене.

Она рискнула спрыгнуть с последней ступеньки, босые ноги громко шлепнули по каменным плитам при приземлении. И в воздух взметнулось рыжеватое облачко пыли. Тут вчера точно подметали, но за ночь снова принесло песок.

К'Яла полюбовалась на следы своих ног на полу. А потом толкнула тяжелую деревянную дверь и вошла в спальню родителей. Там никого не было. Она знала, что, скорей всего, так и будет, но проверить на всякий случай не мешало. Вздохнув, К'Яла продолжила спуск по лестнице, решив поискать мать на первом этаже, на кухне.

Конечно, она оказалась там, как и остальные женщины. К'Яла увидела тетю Г'Са'Лид, которая шуршала веником под кухонным столом, выгребая последние горсти песка, принесенного бурей. Тетя На'Шар сидела на корточках перед очагом, держа длинную костяную трубку, через которую раздували огонь.

Мама же в углу возилась с массивным глиняным горшком, в котором хранили муку.

— Хорошо, что ветер стих, — говорила она, пытаясь подцепить ногтями тугую крышку, — а то у нас почти не осталось запаса воды. Даже не знаю, хватит ли ее, чтобы замесить тесто для лепешек…

— В нашем колодце воды по-прежнему нет, — отозвалась тетя На'Шар, еще раз дунув в трубку. — Только тухлая грязь на дне. Надеюсь, наши мужчины починят тягач, потому что без него до источника не добраться…

К'Яла знала, что взрослые очень беспокоились из-за того, что уже с начала весны исчезла вода из колодцев в их доме и окрестностях Драксшота. Всю зиму ее уровень понижался, пока, наконец, не осталась только мутная зеленая жижа на дне. Отец говорил, что это из-за того, что в прошлом году не было дождей. И что «проклятые метлоголовые нарушили что-то в водоносном слое, из-за чего вода в колодцах ушла». Но последние слова К'Яла понимала плохо. «Метлоголовые» вообще были виноваты во всем. Из-за них и деревья джалва в Мертвом Саду не цвели, и дожди не приходили.

Ближайший пресный источник находился у подножия гор, почти в двух чотах отсюда. И чтобы набрать достаточное количество воды, туда лучше всего было ездить на большом тягаче с цистернами, который достался им в наследство от сбежавших «метлоголовых».

Окно на кухне было распахнуто, потому что буря действительно стихла, и снаружи ярко светило солнце. Из него открывался вид на двор, и К'Яла увидела, что вокруг тягача, стоявшего там, оживленно ходят почти все мужчины, жившие в Драксшоте, что-то громко обсуждая между собой и размахивая руками.

— А кроме лепешек и приготовить особо нечего, — вздохнула тетя Г'Са'Лид, заканчивая выскребать пол от песка. — Что ж, сделаем столько, сколько получится. Что ты там копаешься, Ке'Сад?

— Не могу открыть, — вздохнула мать, выпрямившись на мгновение и проведя рукой по лбу. — Тугая крышка…

Она не договорила, закашлявшись.

Тетя Г'Са'Лид шагнула к ней, отодвинув от горшка.

— Давай я открою. А ты лучше присядь, отдохни. Не нравится мне твой вид.

— Я… в порядке, — выдохнула мать, но, встретив строгий взгляд тети Г'Са'Лид, послушно села на лавку около стола.

К'Яла воспользовалась этим, чтобы подбежать к ней и обнять за колени.

— Доброе утро, он'ни[4]! — крикнула она, улыбнувшись. — Как там мой братик? Еще не родился?

Мама улыбнулась, оглянувшись на других женщин, которые фыркнули, не прекращая заниматься своими делами.

— Еще нет, — со смехом ответила она, покачав головой. — И не надоело тебе спрашивать об этом каждое утро? Когда родится — тогда и узнаешь. Может, это вообще будет сестренка.

— Лучше, чтобы был братик, — сказала К'Яла, продолжая прижиматься к ногам матери.

— Почему? — удивилась мама, усадив ее себе на колени.

— Так папа сказал, — ответила К'Яла, болтая ногами в воздухе.

— Мало ли что он сказал, — засмеялась мать, щелкнув ее по носу.

— Ну, одна дочка у вас уже есть, и хватит! — заявила К'Яла важно, явно подражая речи отца.

Женщины засмеялись.

— С братиком интереснее,— продолжала откровенничать К'Яла. — Мне нравилось играть с прошлым братиком. Жалко, что он умер…

Мама и остальные женщины перестали смеяться и переглянулись.

К'Яла заметила перемену в их настроении и замолчала, моргая, осознав, что, наверное, не стоило говорить с ними об этом. Прошлый год выдался для их семьи тяжелым, а осенью почти всех детей в Драксшоте свалила с ног тяжелая и заразная болезнь под названием зот’ве. К'Яла была самой младшей из тех, кто выжил. А младенцы, что еще сидели в отцовских сумках и те малыши, кто едва научился ходить, оказались слишком слабыми, чтобы выдержать это, и умерли. Среди них были младший братик К'Ялы, которому едва исполнился год, двухлетний сын тети Г'Са'Лид и шаловливая дочка тети На'Шар.

— Сколько у нас воды? — спросила Г'Са'Лид, чтобы сменить тему разговора. — Надо знать, сколько муки брать…

Мама подняла кувшин, стоявший на столе, и наклонила над кружкой. Из него вытекло воды ровно столько, чтобы наполнить ее до краев.

— М-да… — протянула тетя Г'Са'Лид. — Ну… лепешек на семь хватит. Осталось придумать, как их поделить на всех…

Она решительно принялась дергать крышку горшка с мукой.

— Во имя Г'Квана, и впрямь тугая! — проворчала она.

К'Яла слезла с колен матери, чтобы подойти к тете На'Шар, которая развела огонь в очаге и теперь прокаливала на нем тонкую каменную пластину, на которой потом должны были печь лепешки.

— А твой ребенок когда родится, тетя? — спросила она у нее. — То’Кет тоже ждет, когда можно будет с ним играть.

— Скоро, — ответила На'Шар с кривой улыбкой. — Только Г'Квану известно, когда именно. Но играть с ним сразу не получится, ты же знаешь. Новорожденные дети очень маленькие. И им нужен будет покой. Надеюсь, ты не забудешь об этом и не станешь с То’Кетом кричать и шуметь, пока малыши будут сидеть в папиных сумках?

К'Яла покачала головой.

— Мы будем вести себя тихо. Обещаю!

К'Яла повернулась к тете Г'Са'Лид, все еще воевавшей с крышкой горшка.

— А у Шорна будет братик или сестренка?

Г'Са'Лид оторвалась от горшка и посмотрела на нее.

— Нет, не в этом году.

— А почему?

Женщины на кухне переглянулись. Началось. К'Яла завела свое бесконечное «почему».

Г'Са'Лид вздохнула и терпеливо ответила, зная, что племянница не отстанет так просто:

— Должен же остаться хоть кто-то в доме, чтобы ходить на охоту или за водой или защищать всех от врагов. Нельзя, чтобы все мужчины в семье одновременно кормили детей. Таков обычай. Поэтому дядя Шу'Рен и я будем защищать твоего папу и мужа тети На'Шар, когда те будут носить малышей в сумках. И дядя может стать ко'рин'малом[5] для детей, если вдруг у кого-то не будет молока. Понятно тебе?

К'Яла кивнула, сжав губы.

— А теперь не мешай мне, хорошо?

Г'Са'Лид снова склонилась над горшком. Еще один рывок — и крышка поддалась, с щелчком открывшись.

Из горшка взметнулось белое облачко муки.

— Ура! — К'Яла запрыгала, хлопая в ладоши. — Можно я сама муку наберу для лепешек? Можно?

Г'Са'Лид вздохнула и дала ей глубокую глиняную чашку.

К'Яла решительно шагнула к горшку. Он был почти с нее высотой, и девочке пришлось приподняться на цыпочки, чтобы дотянуться до его горлышка.

И все равно ее роста не хватало, чтобы достать муку оттуда.

— Во имя Г'Квана! — пробормотала тетя Г'Са'Лид и подхватила ее подмышки, приподняв. — Давай, черпай!

К'Яла опустила чашку в горшок, зачерпнула муки, вытянула наверх.

И с визгом выронила ее, отпрянув.

— А-а-а-а, тотхи, там тотхи! — заорала она, указывая на горшок.

Чашка упала на недавно подметенный каменный пол и покатилась, рассыпая муку. Но кричала К'Яла не зря: среди муки действительно шевелились крупные жуки с пятнистыми спинками, сердито жужжа.

Г'Са'Лид тоже вскрикнула и отпрыгнула, оттащив племянницу в сторону.

— Где крышка? — спросила она, озираясь по сторонам. Потом схватила ее со стола и быстро закрыла горшок.

К'Яла громко визжала, указывая на разбегающихся по кухне жуков. Но Г'Са'Лид и На'Шар сноровисто передавили их ногами. На последнего, самого прыткого, почти удравшего под стол, наступила мама.

— Они тебя не укусили? — спросила К'Ялу Г'Са'Лид, взяв ее за плечи, успокаивая.

Тотхи могли довольно болезненно ужалить, так что ее вопрос не был праздным.

Девочка помотала головой.

— Как же они там завелись? — расстроенно спросила Г'Са'Лид, осматривая горшок. — Крышка ведь была плотно закрыта!

— Мука уже могла быть заражена, — предположила На'Шар, взяв веник и начав подметать пол. — Этот горшок давно у нас стоит. Надо было его первым начинать…

Мама стала кашлять опять. От муки в воздухе повисло облачко пыли, а ветер из окна направил дым от очага прямо на нее.

— Ке'Сад, иди лучше к себе, отдохни, — резко сказала Г'Са'Лид. — Мы сами еду приготовим. Тем более, как видишь, особо и не из чего, быстро управимся.

Мама действительно неважно чувствовала себя в последние дни. Из-за бури в доме постоянно было пыльно, а ей было тяжело этим дышать. К'Яла знала, что у мамы не все легкие нормально работают. Почему они легкие, а не тяжелые, она не понимала, но отец постоянно это говорил.

— Это ведь наш последний горшок с мукой? — спросила Г'Са'Лид.

На'Шар кивнула, поджав губы.

— Если дождей и в эту весну не будет, нового урожая мы не дождемся, — добавила она мрачно.

— Значит, надо как-то этих тотхи выкурить, — вздохнула Г'Са'Лид, потерев лоб. — Может, найдем сито и вытащим горшок во двор?

— Боюсь, это мало поможет, — сказала На'Шар, поморщившись. — Ты же знаешь, после них мука страшно горчит.

— Пусть пока стоит, — решила Г'Са'Лид, откатывая горшок обратно в угол. — Потом придумаем что-нибудь.

— А другая мука у нас еще осталась? — спросила тетя На'Шар, начав обыскивать полки и шкафы на кухне.

Мама подошла к ней и открыла дверцу в шкафу, достав небольшую жестяную банку. В ней на дне было немного муки.

— Она слегка затхлая, поэтому я и решила новый горшок открыть, — сказала она.

— Всяко лучше муки после тотхи, — ответила На'Шар и потащила банку к столу.

— Давайте я тесто сделаю, а вы уж потом лепешек напечете? — предложила мать. — Нехорошо, когда только вы работаете.

На'Шар толкнула к ней банку, а сама вернулась к очагу, чтобы поворошить угли под раскаленной докрасна каменной пластиной.

К'Яла вспомнила, что говорил отец. В их доме раньше жили «метлоголовые», и кухня выглядела совсем иначе, чем сейчас. Чужаки готовили на очень странной плите без огня, но нагревалась она почти мгновенно и не испускала дыма, не требовала топлива. Но «метлоголовые», когда убегали, все тут сожгли. Поэтому теперь на кухне готовят по старинке, на углях.

Мама протерла каменный стол, высыпала муку из банки горкой, влила в нее воду и принялась месить тесто.

— Можно я буду лепешки раскатывать? — попросила К'Яла.

Мама кивнула, продолжая мять тесто, добиваясь, чтобы оно стало однородным и упругим.

— Уже можно? — спросила К'Яла, протянув руки.

Мама покачала головой.

— Не спеши! — одернула она ее.

К'Яла заметила, что даже эта работа дается маме нелегко. Она периодически останавливалась, чтобы отдышаться. Но делала это так, чтобы остальные женщины этого не видели.

Наконец, тесто было готово, и мать быстро разделила его на кусочки равного размера.

Тетя Г'Са'Лид подключилась к ним, принявшись руками разминать маленькие шарики в плоские тонкие лепешки.

К'Яла копировала движения взрослых, но получалось у нее не очень хорошо. Одну лепешку она проткнула насквозь пальцем, перестаравшись.

Мать молча забрала ее, смяла в шар и снова принялась раскатывать в блинчик.

— Только руками надо это делать, — объясняла она дочери. — Тогда лепешка будет вкуснее.

Лепешек получилось не очень много, хотя они сделали шарики совсем маленькими и раскатали их до полупрозрачного состояния. И все равно вышло всего десять штук.

Г'Са'Лид отнесла их к очагу, где На'Шар бросала их на раскаленный камень, чтобы почти сразу схватить пальцами за край и перевернуть.

Испеклись они очень быстро. И кухню наполнил восхитительный аромат.

На'Шар сложила лепешки в плетеную из травы плоскую корзинку и поставила на стол, прикрыв тонким полотенцем.

— Дети обещали сходить половить хугов[6], — сказала она. — Так что, если повезет, будет у нас еще кое-какая еда на ужин.

К'Яла вздрогнула. Вот почему старшие дети так рано встали и ушли! И как всегда, ее с Шорном бросили. Потому что они самые младшие и все время мешаются под ногами.

— Я тоже могу охотиться на хугов! — сказала она, дернув мать за рукав. — Шорн мне показывал. Можно я пойду с ними?

Мать покачала головой.

— Нет, тебе еще нельзя так далеко от дома уходить. Там опасно. Особенно сейчас, после бури.

— Но я уже большая! — возмущенно воскликнула К'Яла. — Я уже знаю, как дротиком пользоваться! Папа мне показал!

— Нет! — более строго повторила мать. — Нельзя — значит, нельзя! Ты можешь с Шорном сходить в Мертвый Сад и принести хвороста для кухни. Только не забудь надеть сандалии на ноги. Солнце уже высоко, земля скоро раскалится. Опять пятки обожжешь и будешь хныкать.

Тетя Г'Са'Лид вдруг резко выпрямилась и рявкнула:

— Шорн! Ты что делаешь, негодяй?!

Остальные женщины повернулись туда, куда она смотрела, и увидели, что ее пятилетний сын замер, сунув руку в корзинку с лепешками.

— КТО ТЕБЕ РАЗРЕШАЛ БРАТЬ ЛЕПЕШКИ?! — зарычала Г'Са'Лид и быстро подошла к нему, шлепнув его по руке. — Разве я тебя этому учила?! Брать еду без спросу?!

— Я просто хотел кушать… — пробормотал Шорн, поморщившись от боли. Когда его мать злилась, то била сильно.

— Все хотят кушать! — продолжала ругаться Г'Са'Лид. — Но это не повод воровать еду со стола, тайком, за нашими спинами! Иди-ка сюда быстро!

Шорн надул губы, готовый заплакать. Но, заметив свирепый взгляд матери, сдержался и покорно подошел.

Г'Са'Лид задрала ему рубашку и звонко шлепнула его по голому заду.

— Надо было назвать тебя не Шорном, а Чорреном[7]! — сказала она громко. — Потому что ты не гордый воин, защитник семьи, а подлый воришка, который собственную семью лишает еды, лишь бы свое брюхо набить тайком! Тьфу!

— Ай! — вскрикнул мальчик, не сдержавшись.

— И вот тебе еще за то, что кричишь! — сказала Г'Са'Лид, шлепнув его снова.

На сей раз Шорн промолчал, только закусил губу.

— Иди вон с кухни, не мешайся под ногами! — прорычала Г'Са'Лид, подтолкнув его к дверям. — Лучше сходи за хворостом в Мертвый Сад вместе с К'Ялой. И попробуй только не принести дров!

На'Шар и мать молчали. Они знали, что лучше не вмешиваться, когда тетя Г'Са'Лид ругала своего сына. Тем более, он действительно поступил скверно. Все дети знали, что нельзя брать еду без спросу. Особенно сейчас, когда ее стало так мало.

К'Яла посмотрела на мать. Та кивнула, подтолкнув ее.

— Иди с братом. Но далеко от дома не уходите, ищите хворост в саду! Там наверняка ветром много веток наломало.

Она проводила ее до выхода во двор, помогла найти сандалии и заставила надеть короткий маленький плащ с капюшоном, потому что весеннее солнце уже было слишком жарким и могло оставить на нежной детской коже серьезный ожог, особенно если ребенок находился на улице долго.

К'Яла была еще слишком маленькой, чтобы носить одежду постоянно, нарнские дети получали это право только когда им исполнялось пять лет, после церемонии Выбора Пути. Но, поскольку Драксшот стоял совсем близко от пустыни Росбар, даже малышей заставляли кутаться в плащи или накидки, чтобы защитить от ветра и жгучих солнечных лучей.

Шорн вместе с веревкой для хвороста все равно упрямо взял дротик. Но мать не стала забирать его у него. Вреда от этого не будет, а в случае чего это легкое копье послужит хоть какой-то защитой. Хуги, конечно, давно исчезли из Мертвого Сада, потому что дети их там переловили еще год назад, но если вдруг какая ящерица забредет, лучше иметь оружие при себе. Укусы хугов не были смертельными, но могли обеспечить несколько дней в постели с лихорадкой.

К'Яла воспользовалась этим и тоже выклянчила право взять дротик с собой. Отец сделал его для нее как раз во время вынужденного сидения в доме из-за бури, и ей не терпелось испытать его в деле.

* * *

Дети вышли во двор, где около тягача уже образовалась целая куча деталей. Мужчины возились под его днищем и в кабине, что-то подкручивая.

— Кажется, своими силами мы его уже не починим, — сказал дядя Шу'Рен, выныривая из-под огромной машины. Он был весь вымазан в пыли и масле. — Нужно менять слишком много деталей.

К'Яла увидела долговязую фигуру отца. Он стоял около огромного колеса машины, опираясь на него рукой.

— Плата сгорела! — подтвердил муж тети На'Шар, высовываясь из кабины и швырнул какую-то обугленную пластину в кучу к остальным деталям. — Можно попробовать порыться на нашем складе, может аналогичная еще лежит где-то… Или ехать в город, пытаться выменять ее там на что-нибудь ценное…

— Это все требует времени! Щрок! — сказал отец, стукнув кулаком по колесу. — А у нас уже нет воды! И неизвестно, как долго продлится спокойная погода. Буря может вернуться…

— Пойду у соседей попрошу пару корусов[8], — сказал другой мужчина, из воинов, что пришли вместе с отцом жить в Драксшоте. — Много воды на них не увезешь, но хоть что-то…

— Быстрее на флаере слетать, — возразил дядя Шу'Рен. — Жаль только, что много воды на нем тоже не увезешь. Зато он не боится хищного зверья, что сидит в засаде у источника. А корусов ты туда не дотащишь — испугаются и удерут, только почуяв их. Потом с хозяевами не расплатишься за них...

— Ага, и сломать его тоже. Он же перегрузку по весу совсем не тянет, — ответил муж тети На'Шар, вытирая грязные руки об штаны. — Без флаера мы вообще останемся без связи с внешним миром…

Мужчины начали громко спорить, как именно действовать дальше и на чем отправляться за водой: на барахлящем флаере или на трусливых деревенских корусах.

К'Яла слушала их, раскрыв рот, потому что очень много слов были ей вообще незнакомы и звучали так забавно.

Шорн, размахивая дротиком, бегал кругами по двору, воображая себя великим охотником, преследующим зверя.

— И вот воин нанес смертельный удар-р-р! — воскликнул он, поднимая дротик. Но запнулся об одну из железяк, лежавших на земле, и упал ничком в пыль, мгновенно перепачкавшись.

Грохот привлек внимание мужчин, они обернулись, заметив детей рядом.

— А вы что тут делаете, разбойники? — сердито спросил отец. — Другого места для игр нет? Ну-ка, брысь отсюда, не путайтесь под ногами!

К'Яла подошла к железке, из-за которой упал брат, и пнула ее.

— Дурацкий трак! — сказала она, смакуя новое слово, только что услышанное от дяди Шу'Рена.

Лицо отца изменилось, когда он услышал это.

— Что ты сказала? — переспросил он у нее.

— Трак!* — с улыбкой повторила К'Яла, указав на железяку.

Отец подошел к ней и отвесил чувствительный шлепок по голому заду.

— Ай!!! — взвыла К'Яла, подскочив.

— И еще один — за то, что кричишь! — прошипел отец, шлепнув ее снова.

К'Яла зажала рот ладошками, жалобно глядя на брата. Тот только развел руки в стороны.

— Чтобы больше таких слов не повторяла! — строго сказал отец. — А теперь, дети, идите лучше в Мертвый Сад. Нам тут надо подумать над серьезными делами, а вы только отвлекаете…

Они уже собрались последовать его приказу, как услышали скрежет открывающихся железных ворот. Отец и дядя Шу'Рен тоже повернулись туда, чтобы выяснить, кто к ним пожаловал.

К'Яла увидела в просвете высокий силуэт женщины, закутанной в плащ и с наброшенным на голову капюшоном. Лицо ее было скрыто под респиратором. Но К'Яла все равно узнала ее. Это была тетя Ла'Эт. Видимо, ходила на охоту, пользуясь затишьем в буре.

Кажется, ей удалось кого-то добыть. К'Яла увидела, что тетя тащит за собой на веревке тушу какого-то довольно крупного зверя.

Следом за ней бежали старшие дети, держа в руках дротики. Они тоже были закутаны в плащи и накидки.

— О, неужели у нас сегодня будет пир? — заметил дядя Шу'Рен, поднося ладонь к глазам, чтобы разглядеть против солнца, кого именно удалось подстрелить тете Ла'Эт.

— Не возлагай на это больших надежд, братец, — ответила Ла'Эт, снимая респиратор. — К сожалению, эта тварь мало съедобна.

Она пнула тело носком сапога.

Отец и дядя подошли поближе и ахнули.

— Крукс! Да еще такой крупный?!

— Он самый. Наткнулась на эту тварь возле второго колодца. Кстати, источник совсем занесло песком. Даже если вода вернется, придется потрудиться, чтобы его откопать и вычистить.

К'Яла подошла поближе вместе с остальными детьми, испуганно разглядывая жутковатого на вид зверя, лежащего на земле. У него была длинная острая чешуйчатая морда, вытаращенные остекленевшие глаза еще сохраняли мерцающий желтый блеск, жилистое крепкое тело было покрыто колючей сивой щетиной, на лапах торчали внушительные крючковатые когти. Длинный тонкий хвост заканчивался пучком шипов. Но больше всего пугали острые, тонкие как иглы клыки, торчащие из разинутой пасти. Черный раздвоенный на конце язык свисал набок. На груди красовался запекшийся ожог от выстрела.

— Откуда они только берутся? — в отчаянии воскликнул отец, подняв глаза к небу. — Мы же осенью всех этих тварей перестреляли в округе!

— Значит, перестреляли не всех, — сухо ответила тетя Ла'Эт, снимая со спины винтовку. — Он был там не один, конечно. А со своей стаей. Вели они себя очень нагло и агрессивно. Видимо, изрядно оголодали. Пришлось застрелить нескольких, чтобы остальные отошли. Он еще не самый крупный из них.

Круксы были головной болью взрослых уже несколько лет. Лорд Тронно, один из тех плохих «метлоголовых», на которых постоянно ругался отец и остальные, не только чуть не сжег Драксшот, когда удирал с Нарна, но и выпустил на свободу всех своих круксов, которых выращивал в подвалах крепости для охоты на нарнов.

Эти животные были родом не с Нарна, отличались необычайной агрессивностью, всеядностью и выносливостью, очень быстро размножались, а так как стаи у них образовывались большие и слаженные, мало какой нарнских зверь, даже самый лютый, мог выстоять против них. Расплодившись, круксы уничтожили почти всю дичь в округе в течение пары лет и принялись нападать на домашнюю скотину. Да и на нарнов естественно нападали. Инстинкт самосохранения, как таковой, у этих животных отсутствовал, особенно когда они были голодны. Осознав масштаб катастрофы, отец и его соратники уже несколько раз организовывали большую охоту, истребляя этих тварей. И все равно они умудрялись выжить и размножиться.

— Надо выследить их и перестрелять, пока далеко не ушли! — сказал отец. — Иначе опять не дадут нам высунуться из поместья.

— Я подготовлю флаер, — сказал дядя Шу'Рен и побежал к ангару в дальнем конце их огромного двора, где на время бури спрятали всю рабочую технику.

Отец пошел в дом, собирать оружие для охоты.

Тетя Ла'Эт присела на корточки в тени сломанного тягача, отдыхая, расстегнув плотный кожаный нагрудник.

— Далеко от крепости не ходите, дети, — сказала она своим маленьким спутникам, толпящимся около убитого зверя. — Эти проклятые круксы очень быстро бегают. Могли обнаглеть и пойти следом за мной. Я даже с плазменным ружьем не сразу их отпугнула, а вас они вообще сожрут и не подавятся.

Муж тети На'Шар хохотнул, толкнув своего товарища в плечо.

— Хорош был бы ты с корусами, если бы наткнулся на этих тварей в пути! Круксы бегают быстрее корусов, знаешь? Я видел охоту их стаи однажды, уж на что нервы крепкие, а блевать захотелось…

— Но рядом с крепостью уже давно никакого зверья нет, — возразил один из старших мальчиков из детей воинов, живших с ними в Драксшоте. — Они все отошли дальше к горам. На кого нам тут охотиться?

— Далеко от крепости не отходить! — повторила тетя уже более жестким голосом. — И всегда держите при себе коммуникатор! Если не будете слушаться старших, вообще останетесь в доме! Ясно?

Старший мальчик покорно поклонился, прижав кулаки к груди.

Отец и дядя Шу'Рен вернулись, переодевшись в легкий доспех, с респираторами на шее и тяжелыми плазменными винтовками в руках.

— Мы готовы! — объявил отец. — Ты с нами, сестра? Или останешься отдыхать? Мы и вдвоем справимся. Сегодня меня все настолько бесит, что так и хочется перестрелять еще сотню круксов.

Ла'Эт пружинисто поднялась на ноги и схватила винтовку.

— Как будто без меня вы их найдете, — фыркнула она. — Охочусь и выслеживаю зверя я все же лучше вас. С такими горе-следопытами, как вы, круксы успеют до южного континента добежать и вернуться.

— Твоя правда! — согласился отец, коротко засмеявшись.

Ла'Эт пошла следом за братьями к флаеру, который уже стоял, рокоча двигателем, готовый к взлету. Машина действительно выглядела изрядно потрепанной: краска на корпусе местами облезла, местами обуглилась. Да, это был один из нескольких флаеров, избежавших гибели в огне. «Метлоголовые» успели почти во всех брошенных машинах пошуровать, что-то выкрутить, что-то сломать, так что работали они через раз.

К'Яла зажала уши ладошками, когда флаер с ревом взлетел, подняв облако пыли. Она эту машину немного побаивалась.

* * *

Старшие дети уныло стояли во дворе, обсуждая последнее распоряжение тети Ла'Эт. Если нельзя отойти далеко, смысла идти на охоту на хугов вообще нет. С таким же успехом она могла просто приказать им сидеть дома.

— Ну что, пойдем за хворостом? — спросила К'Яла у Шорна, толкнув его в бок локтем. — А то тетя Г'Са'Лид опять будет ругаться.

— Погоди, у меня есть другая идея, — шепнул он, а потом посеменил к старшим детям, сжимая дротик в руке. — Эй, мы пойдем с вами, погодите!

К'Яла разинула рот. Он что, с ума сошел?!

Старшие мальчики посмотрели на него недовольно.

— Вас еще не хватало, мелюзга сопливая. Вы же постоянно отстаете и ноете.

— Я не буду ныть, честное слово! — возразил Шорн. — И не буду отставать, я хорошо бегаю!

— Какая разница, если ты потащишь с собой сестру? — мотнул головой старший мальчик. — Да и мать твоя наверняка не давала разрешения. Нам не нужны еще и с ней разборки. И с отцом твоей сестры тоже не нужны проблемы.

— А мать мне разрешила пойти на охоту! — не моргнув, солгал Шорн, вызвав еще один беззвучный вопль протеста у К'Ялы, слышавшей его слова. — Вот, даже дротик дала в дорогу!

К'Яла не выдержала и подошла к нему, дернув его за руку.

— Ты с ума сошел? — зашипела она ему на ухо. — Твоя мама нас обоих убьет, если узнает! А если мой папа узнает, то мы вообще долго сидеть не сможем! Помнишь прошлый раз? Когда ты мины притащил в дом? Виноват был только ты, а влетело нам обоим!

— Это если они узнают, — тихо ответил ей Шорн. — Но представь, если мы вернемся с добычей. Вряд ли родители будут нас ругать за это…

— Почему ты решил, что мы обязательно вернемся с добычей? — прошептала К'Яла. — Ты же слышал: рядом с домом нет никакого зверья. А далеко ни нам, ни старшим ходить нельзя.

— Потому что я знаю одно место, где мы сможем удачно поохотиться. И оно не очень далеко отсюда.

Она скептически фыркнула.

— И что же это за место такое, да еще недалеко от дома, о котором знаешь ты, а другие не знают?

— Да все о нем знают, просто не обращают на него внимания. А зря! — загадочно ответил Шорн.

К'Яла все равно сомневалась.

Шорн вздохнул и махнул рукой.

— Ты можешь идти в Мертвый Сад и собирать хворост. А я пойду на охоту. Посмотрим потом, кого родители больше похвалят. Того, кто еду им принес, или тебя с сухими палками.

— Палки тоже важны, — ответила К'Яла обиженно. — Без них еду не приготовить.

— А если еды нет, что, палки будешь жевать? — возразил Шорн.

К'Яла молчала, подавленная суровой правдой. Еды у них действительно нет, она сама это видела.

— Хорошо, я пойду с тобой, но недалеко, — сказала она, отыскав компромисс для своей совести.

—Тогда поспешим, а то они уже уходят, — ответил Шорн и указал на старших детей, принявших какое-то решение и двинувшихся к воротам. — Эй, мы с вами!

Старшие мальчики недовольно проворчали что-то в ответ. А потом толкнули сына тети На'Шар к ним.

— Останься и не спускай глаз с этих сосунков. Не хватало еще им потеряться! Погуляй с ними вокруг поместья, раз им так хочется.

То’Кет, которому недавно исполнилось семь лет, очень важничал из-за этого и стал вести себя с ними высокомерно и покровительственно.

— Вот ведь привязались. Вам так далеко нельзя, как они пойдут.

Шорн слегка удивился, держа К'Ялу за руку.

— Разве они решили нарушить приказ тети Ла'Эт?

То’Кет мотнул головой.

— Нет. Но вам нельзя отходить от дома даже на такое расстояние. Из-за вас и мне придется остаться. А я так хотел нормально поохотиться…

Шорн хмыкнул.

— И у тебя есть такой шанс. Пойдем вместе, и обещаю, мы притащим домой груду хугов! Старшие еще обзавидуются нам!

Он поманил его за собой. К'Яла последовала за ними, все еще чувствуя вину за то, что ослушалась взрослых…

---

[1] К'Яла — на дарском диалекте нарнского языка означает «надежда»

[2] Дро'та —двоюродный брат, кузен (нарнск.)

[3] Да'квана — вид нарнской резьбы по камню, барельеф. Обычно изображает сцены из жизни. Да'квана используется для украшения нарнских зданий и храмов.

[4] Он'ни — мама (нарнск.)

[5] Ко’рин’мал — в пер. с нарнского: «друг, покровитель ребенка». Так нарны называли мужчину (родственника или друга родителей), который помогал растить и выкармливать младенца.

[6] Хуг — ядовитая ящерица, живущая в пустынных и горных районах Нарна. Но мясо ее довольно вкусное.

[7] «Шорн» — по-нарнски «воин», «чоррен» — вор.

[8] Корус — нарнское верховое и вьючное животное, немного похожее на земную лошадь (больше по функции, чем внешне).

* — нарнские ругательства трудно перевести дословно, на нарнском языке это слово звучит как "трак". Обычно используется как глагол (тракнуть что-либо). Грубое название мужского полового органа.

— Ты с ума сошел? — воскликнул То’Кет, когда увидел, куда они идут. — Тут же центаврианское минное поле было! И даже ограждение стояло…

Он покрутил головой, пытаясь его разглядеть. Но перед ними были только песчаные холмы: унылый и однообразный пейзаж, тянущийся на много чотов окрест. Не зная ориентиров, здесь можно было быстро заблудиться среди совершенно одинаковых барханов. Юго-западная сторона Драксшота граничила с пустыней Росбар, и виды тут были более скучными, чем на севере со стороны гор. Зимние пылевые бури и недавно прошедший ураган тоже внесли свои изменения в рельеф, натащив песка и передвинув барханы в новом порядке. Осенью все здесь выглядело совсем иначе. Даже сейчас, когда ветер дул очень слабо, ржавый песок все равно двигался, тихо шурша, сглаживая их следы.

— Да, было, — подтвердил Шорн. — Но в прошлом году папа и дядя Ша'Тот все мины тут взорвали. Неужели забыл?

То’Кет призадумался, потянув себя за нижнюю губу. Шорн был прав. Прошлым летом взрослые основательно потрудились, убирая мины вокруг Драксшота с помощью специальных трофейных бронированных ботов, которые дар'сол Ша'Тот смог привезти из Г’Камазада. Детям очень хотелось на это посмотреть, но им строжайше запретили выходить за пределы поместья в это время. Так что пришлось сидеть в крепости, слушая далекие взрывы, и визжать, когда они становились слишком громкими.

— Да, я помню. Но родители мне все равно запретили сюда ходить, — ответил То’Кет. — Потому что какие-то мины могли остаться. Нужно еще несколько раз боты погонять, с разным весом и настройками, чтобы точно все обезвредить. Особенно после зимних бурь. Папа говорил, что они, мины эти, всякие бывают. На разной глубине лежат, для разных целей предназначены. Есть те, что против военной техники и машин, тяжелые. А есть те, что против нас, нарнов. Более чувствительные к весу и по размеру маленькие. Хугам-то все равно, на них мины, наверное, и не реагируют. А нам тут ходить опасно.

— Так мы же не будем по самому минному полю топтаться, — возразил Шорн. — Мы лишь с краю хугов наловим, сколько сможем унести, и сразу уйдем. Знаешь, сколько их тут живет? Они все сюда переселились, потому что здесь никто не ходит.

— Так потому и не ходят, что тут опасно! — воскликнул То’Кет, а потом, заметив небольшой щит, лежавший на земле, наклонился и смахнул с него песок. — Вот, видишь, знак: «Осторожно, мины!». Наверное, упал во время урагана. Если бы это место полностью обезвредили, то ограждение бы убрали!

— Пойдем лучше в Мертвый Сад, — жалобно сказала К'Яла, испуганно уставившись на лежащий на земле знак. Отец строго-настрого запретил ей ходить туда, где стояли такие предупреждения. Шорн чокнутый! Неужели ему совсем не страшно? Она тоже слышала взрывы, что звучали в пустыне прошлым летом, и забралась тогда под стол вместе с младшим братом, не выдержав шума. И они вздрагивали, вцепившись друг в друга, и визжали, когда бабахало особенно громко. Некоторые мины взрывались почти беззвучно, а некоторые издавали мощный грохот, от которого дрожали стены поместья.

— А я тебя и не прошу идти со мной дальше, — ответил ей Шорн. — Сам справлюсь!

То’Кет схватил его за руку, покачав головой.

— Не смей туда ходить! — прошипел он.

Шорн указал дротиком на ближайший песчаный холм.

— Ты лучше посмотри на это, — сказал он.

Они увидели крупного упитанного хуга, высунувшегося из норки погреться на солнце. Красноватые чешуйки на его спине ярко сверкали.

То’Кет и К'Яла невольно разинули рты. Давно они не видели настолько непуганого зверя.

— Я ведь говорил правду, — сказал Шорн. — Их тут много. И далеко ходить не надо. Нор полно даже у самой границы. Сейчас я его…

Он поднял дротик, прицеливаясь.

Но То'Кет схватил его за руку, останавливая.

— Погоди, я придумал кое-что получше. Дай-ка дротик!

Шорн отдал ему свое оружие, недоверчиво сдвинув безволосые брови.

То'Кет снял веревку, которая висела у Шорна на плече, и привязал один ее конец к дротику.

— Вот теперь можно бросать! — сказал он.

Шорн хотел забрать у него оружие, но То'Кет уже поднял дротик, целясь в наглую и разомлевшую на солнце ящерицу, которая даже не подумала убегать, пока они возились с веревкой.

Дротик взвился в воздух с тихим свистом и через мгновение пригвоздил хуга к песку. Ящерица разинула зубастую пасть, плюнув ядовитой слюной, и забилась в конвульсиях.

— Отлично! — воскликнул То'Кет и потянул за веревку, подтаскивая еще живую добычу к себе.

С хугами надо было держаться осторожно, даже проткнутые насквозь, они еще долго шевелились и пытались плеваться ядом. Поэтому их обычно добивали, отрубив ножом голову, и запихивали в мешок. Но у детей мешка с собой не было, поэтому То'Кет, достав небольшой костяной нож х’чак[1], убил ящерицу и положил на песок в стороне.

К'Яла попыталась неуклюже привязать веревку к своему дротику, но ее узлы не выглядели такими же крепкими, как у То'Кета.

— Следующую я убью! — сказал Шорн, чуть обидевшись, что То'Кет не дал ему сделать первый бросок.

Они присели на песок, глядя на барханы. Через какое-то время из норы высунулась вторая ящерица.

Шорн привстал, прицелившись. И швырнул дротик.

Его удар тоже поразил цель, хоть и не так метко, как это получилось у То'Кета. Острие дротика вонзилось ящерице в зад, отчего та зашипела, плюнула ядом и защелкала челюстями, пытаясь укусить древко дротика.

— Осторожно! — предупредил Шорна То'Кет. — Хуг может тебя цапнуть! Давай лучше я его вытащу и убью!

Он потянул за веревку, подтаскивая к себе бьющуюся ящерицу. Некоторое время То'Кет выжидал, когда она перестанет вертеться, потом схватил дротик за древко и прижал ее к песку сильнее. Взмах ножа — и голова ящерицы покатилась в сторону.

— Целься ему в грудь, — посоветовал он Шорну. — Тогда быстрее умрет.

— Я тоже хочу поохотиться! — сказала К'Яла, взмахнув своим дротиком.

То'Кет критически на нее посмотрел. Дротик был сделан под ее рост, хуга он, возможно, способен проткнуть, но только если бросок будет сильным и уверенным.

— Ну, попробуй, только целься, как следует, — ответил он, уступая ей место, с которого лучше было видно нору хугов. — Если промахнешься, они удерут и долго не вылезут.

К'Яла сосредоточенно вглядывалась в сверкающий на солнце песок, вцепившись в дротик. Все дни, что бушевала буря, она упражнялась, метая его в старый сплетеный из кожаных шнуров гобелен, висевший на стене в одной из дальних комнат. На нем были такие удобные блестящие камушки и ракушки в качестве мишени, они горели на свету, почти как глаза хуга...

Правда, когда ее увидела за этим делом мама, то очень рассердилась и, схватив за руку, утащила из комнаты.

«Больше никогда так не делай, К'Яла! — отругала ее мать, забирая у нее дротик. — Слава пророкам, отец не увидел, что ты творишь с нашим Осед'ве нар шадом[2]…»

К'Яла не понимала, почему взрослые иногда начинали волноваться из-за таких пустяков, как лишняя дырка в старом пыльном ковре, который и так был дырявый, но маму послушалась. И вскоре вместе с Шорном стала метать дротики в другую, не менее интересную мишень — небольшую корзинку, которую другие дети подбрасывали в воздух.

Она очень надеялась, что этих тренировок будет достаточно, чтобы поразить более серьезную цель — живого хуга. Прошлой осенью она была слишком слаба после болезни, чтобы ходить со старшими детьми на охоту, зимой же хуги обычно прятались в норы и спали. Так что сегодня у нее была первая настоящая охота. Надо было бросить дротик как можно точнее, чтобы не опозориться.

Третий хуг высунулся в другом месте, но тоже недалеко от них. Шорн был прав: здесь ящерицы чувствовали себя в безопасности. И, похоже, сюда действительно перебрались все хуги с ближайших окрестностей.

К'Яла прицелилась так, как ее учил отец. И метнула дротик. Он попал в ящерицу, но, так как бросок был недостаточно сильным, отскочил от ее спины и упал на песок. Хуг подпрыгнул и ринулся к норе, взметнув фонтанчик пыли, но дротик, брошенный Шорном, пригвоздил его у самого входа в нее.

То'Кет похлопал ее по плечу, пока Шорн подтаскивал ящерицу к себе и неуклюже пытался отрезать ей голову, прижимая к земле древком дротика.

— Для первого раза неплохо. Просто сильнее замахивайся, не бойся.

Охота увлекала. Действительно, как и говорил Шорн, им даже не надо было далеко ходить, лишь ждать, когда высунется из норы очередная ящерица. Прошло совсем немного времени, а на песке возле них уже лежало штук шесть хугов — приличный улов даже для более опытного охотника.

Ящерицы, наконец, почуяли неладное и стали вести себя осторожнее. Или, возможно, они уже перебили обитателей ближайших барханов?

Солнце поднялось высоко и начало ощутимо припекать. Песок тоже прогрелся, и прикосновение к нему уже обжигало кожу. Когда станет совсем жарко, даже теплолюбивые хуги спрячутся в норы. Но дети надеялись, что им удастся добыть еще хотя бы парочку ящериц до этого момента.

То, что предполагал Шорн, теперь вполне могло воплотиться в реальность. Если они принесут домой много добычи, можно не сомневаться, что родители не станут их ругать за ослушание и даже не вспомнят про несобранный хворост.

Очередной хуг высунулся из норки в песке. Он уже был дальше, чем предыдущие, так что нужно было метать дротик очень сильно, чтобы достать его. То'Кет снова забрал оружие из рук Шорна. И, перехватив дротик поудобнее в руке, метнул в цель, замахнувшись шире. Ящерица зашипела, пробитая насквозь. Но веревка, привязанная к древку, выскользнула из рук Шорна, улетев следом за дротиком, и упала на песок.

Шорн, К'Яла и То'Кет несколько мгновений смотрели на нее, размышляя, как поступить.

— Я пойду! — наконец, произнес То'Кет. — А вы стойте на месте!

Он закрыл глаза и беззвучно прошептал короткую молитву. А потом очень медленно и осторожно пошел к веревке, аккуратно ставя ноги и замирая после каждого шага. Добрался до нее, схватил, подтянув к себе извивающуюся ящерицу, и попятился обратно, стараясь наступать на свои следы.

— Ф-фух! — выдохнул он, вернувшись к ним. И быстро отрезал хугу голову. — Наверное, пора нам заканчивать. Они скоро все спрячутся. Да и поняли уже, что мы охотимся, далеко не вылезают.

— Да, пойдем домой, — поддержала его К'Яла. — Можно зайти в Мертвый Сад по дороге и собрать хворост. Ведь теперь у нас есть, что на нем готовить!

И она указала на тушки ящериц на песке. К'Яле удалось добыть из них только одну, но даже это переполняло ее гордостью.

То'Кет снял с плеч плащ и начал складывать в него хугов, заодно пересчитывая их.

— Наши ребята лопнут от зависти! — хохотнул он, отвязав веревку от дротика Шорна, чтобы обмотать ее вокруг свертка.

— Завтра снова сюда придем, — сказал Шорн, озираясь по сторонам напоследок. — Прихватим более длинную веревку, чтобы достать до остальных.

— Хорошая мысль! — кивнул То'Кет, ухмыльнувшись. — А я возьму лук. Он еще дальше стреляет.

— Только, наверное, не стоит родителям говорить, где именно мы добыли столько хугов, — добавил Шорн, поразмыслив. — А то будут ругаться и не отпустят снова.

— Ты прав, — согласился То'Кет, закончив паковать ящериц в плащ. — Пусть это будет наше секретное охотничье место. К'Яла, ты тоже не вздумай проболтаться!

Она кивнула, а потом вздохнула, подумав, что надо поскорее научиться стрелять из лука. А для этого придется как-то уговорить отца или дядю его сделать. Это будет нелегко, потому что обычно дети учились стрелять из лука став постарше, лет с шести. Она уже пыталась натянуть тетиву у самых маленьких детских луков, что были в их поместье, и у нее это не получалось, не хватало сил.

К'Яла надеялась, что при виде их богатой добычи настроение папы улучшится, и тогда можно попробовать попросить его об этом. В прошлом году всё его внимание было сосредоточено на ее младшем брате, и К'Яла начала из-за этого на него обижаться. Но после смерти брата, отец снова стал с ней играть, когда было свободное время, и дарил игрушки, стоило лишь попросить. Он сделал ей дротик, неужели откажется сделать и лук?

— Вон еще один! — возбужденно прошептал Шорн, вскинув дротик. — Решил нас подразнить, что ли?

— Оставь его, — сказал То'Кет, приподнимая сверток, чтобы понять, будет ли удобно его нести. — Настоящий охотник не должен убивать больше дичи, чем необходимо.

— Хуги маленькие, даже если мы сто штук принесем, на всю нашу семью их еле хватит, — фыркнул Шорн, прицеливаясь.

Он метнул дротик и пригвоздил ящерицу к песку.

А потом замер, открыв рот, осознав, что дротик был без веревки.

— Оставь, — повторил То'Кет, увидев, что Шорн шагнул вниз по холму.

— Я буду осторожен, — сказал Шорн. — Тут не так уж и далеко.

Он медленно пошел, ступая в следы, оставшиеся от То'Кета. Но его ящерица лежала еще дальше и чуть в стороне. Так что придется идти к ней, прокладывая новый путь.

К'Яла вцепилась в руку То'Кета, наблюдая за братом, крадущимся к добыче по раскаленному на солнце песку. Над барханами поднималось дрожащее марево, искажая то, что находилось позади них.

— Только не торопись, — шептал То'Кет, не сводя глаз с Шорна.

Еще несколько шагов, и брат достиг своей цели, взял дротик за конец и поднял вверх, показывая им ящерицу, насаженную на его острие.

— Возвращаюсь! — крикнул он, а потом также медленно пошел обратно, ставя ноги в собственные следы.

Наконец, он подошел к ним, улыбаясь до ушей.

— Все не так страшно, как кажется, — сказал Шорн хвастливо. И положил дротик с ящерицей себе на плечо. — Пошли домой, пока совсем не поджарились на солнце!

То'Кет закинул сверток с хугами на спину и последовал за ним.

— К'Яла, не отставай! — позвал он ее.

Она полезла за ними вверх по бархану, чуть зашипев, когда вышла из полосы тени, что была внизу, в ложбине. Песок обжигал ноги, забиваясь в сандалии. Эта обувь годилась для прогулок до Мертвого Сада, но не была предназначена для походов по пустыне. Идти вверх было сложнее, чем вниз. К'Яле пришлось опереться на дротик, как на посох, чтобы удержаться среди сползающего песка.

То'Кет оглянулся, увидев, что она замешкалась. И остановился, протянув ей конец своего дротика.

— Хватайся, я тебя затащу наверх! — сказал он.

К'Яла вцепилась в древко, и через мгновение оказалась рядом с ним на гребне бархана. То'Кет поправил ей плащ, убедившись, что капюшон полностью закрывает голову и лицо.

— Не снимай, пока не доберемся до дома, — сказал он. — Все-таки мы задержались, надо было вернуться чуть раньше, до жары.

— А как же ты? — спросила она. — Без плаща-то?

Он единственный среди них не был укрыт от палящего солнца в своей тонкой рубашке и легких свободных штанах.

То'Кет махнул рукой.

— Потерплю. Но пойду быстро, так что не отставай. Если совсем устанешь, скажи, я тебя понесу.

— Я не отстану! — помотала головой К'Яла. — Сама пойду!

Пока они возились с одеждой, Шорн отошел от них далеко, помахивая ящерицей на дротике. Они только съезжали по песчаному склону, а он уже карабкался вверх на следующий холм.

— Ну, вы и копуши! — засмеялся он, наблюдая за ними с вершины. — Давайте, догоняйте, ждать вас на этом пекле тяжело!

Тут он даже не преувеличивал, потому что действительно, долго стоять на одном месте на раскаленном песке было очень трудно.

К'Яла полезла наверх, увязая в песке и шипя, когда приходилось касаться его рукой, чтобы удержать равновесие. То'Кет шел позади нее, подталкивая под зад, когда она начинала сползать.

Она в очередной раз оступилась, чуть-чуть не дойдя до вершины, и, ойкнув, полетела вниз. То'Кет попытался ее поймать, но не успел.

— Эх, недотепа, — проворчал он, оглянувшись на нее. — Давай, поднимайся.

К'Яла чихнула, отплевываясь от песка, который попал ей в рот во время падения, вытряхнула его из капюшона, протерла слезящиеся глаза и встала, подобрав дротик. Сделала несколько шагов вверх по склону, опираясь на него, пытаясь догнать остальных. Острие дротика звякнуло, воткнувшись во что-то твердое в песке.

К'Яла насторожилась, отпрянув. Потом осторожно тронула дротиком то место. Песок, шурша, соскользнул, обнажив край белого щита-таблички.

— То'Кет! — крикнула она, сделав два шага назад. — Тут еще один знак!

Он посмотрел туда, куда она указывала дротиком.

— Ограждение? — пробормотал он озадаченно. — Откуда оно здесь?

Он помахал ей рукой.

— К'Яла, стой на месте. Не двигайся, надо понять, что происходит... Когда мы шли сюда, никаких знаков не видели же…

То'Кет повернулся, чтобы окликнуть Шорна.

И тут раздался грохот, от которого у нее заложило уши.

К'Яла взвизгнула, почувствовав, как дрогнул песок под ее ногами. И упала на спину, потеряв опору. Краем глаза она увидела, что То'Кет тоже рухнул, прикрыв голову руками. Сверху на нее посыпался песок и мелкие камни.

Через некоторое время бархан под ней перестал вибрировать.

К'Яла села, чувствуя, что ее бьет сильнейшая дрожь. Плащ опять съехал во время падения, и она судорожно поправила его, лишь бы чем-то себя занять.

В ушах звенело, и она плохо слышала остальные звуки.

— То'Кет, Шорн… — позвала она своих спутников, чувствуя что-то мокрое на лице. Откуда здесь вода, посреди песчаной пустыни?

К'Яла провела ладонью по лбу, уставилась на нее и взвизгнула.

Нет, это была не вода, такой красной бывает только кровь. Да и пахла как кровь…

— К'Яла! Ты в порядке? — она услышала голос То'Кета откуда-то сверху.

— Не знаю, я вся в крови, но вроде ничего не болит… — ответила она, ощупывая себя. — Мне страшно! Шорн… где Шорн?..

— К'Яла, послушай меня внимательно, — крикнул То'Кет, и голос его по-прежнему звучал глухо, как будто через одеяло, — оставайся на месте! Не двигайся! Ты меня поняла?

— Шорн! Ты где? — позвала она снова, послушно усевшись на корточки недалеко от знака. — То'Кет, ты его видишь?

Ей пришлось несколько раз повторить вопрос, прежде чем он ответил.

— Вижу. Ты, главное, не двигайся. Я сейчас попробую связаться с остальными.

Она увидела, как То'Кет шарит трясущимися руками по своей одежде в поисках коммуникатора. Он был уже достаточно большим, чтобы им пользоваться.

— А почему он не отвечает? С ним все в порядке? — настойчиво спрашивала К'Яла, пытаясь натянуть капюшон на голову, чтобы укрыться от палящего солнца. Оно уже почти достигло зенита, и тени нигде не осталось.

То'Кет не ответил на ее вопрос, пытаясь установить связь со старшими...

* * *

Ей казалось, они просидели в ожидании целую вечность, прежде чем в небе над ними пророкотал флаер. К тому времени К'Яле начало казаться, что она вот-вот расплавится, потому что плащ уже не спасал от огненных лучей солнца и горячего полуденного ветра.

— Мы здесь, сюда! — закричала К'Яла, замахав руками. Но флаер пролетел чуть дальше, исчезнув за гребнем бархана.

Она замолчала, озадаченная, но гул двигателей снова усилился, и машина вернулась, снижаясь по дуге. К'Яла зажала уши руками, потому что шум стал невыносимым. Флаер подлетел совсем близко, подняв в воздух песок.

— Дочка! — услышала она голос отца сверху.

К'Яла подняла глаза, пытаясь разглядеть его сквозь пыль.

Он высовывался через открытую дверь кабины, махая ей рукой.

— Я брошу веревку и подниму тебя, — крикнул он. — Главное, держись за нее крепко и не отпускай, пока не скажу, хорошо?

Она кивнула.

Флаер попытался спуститься еще ниже, но тогда ветер поднимал слишком много песка, и она ничего не могла различить.

Со второй попытки ей удалось вцепиться в конец веревки, которую даже с привязанным грузом сильно раскачивало ветром от двигателей флаера.

Еще несколько мгновений спустя она оказалась в кабине, в руках отца. Рядом с ним сидел дядя Шу'Рен, встревоженно глядя на нее.

— О, Г'Лан, ты вся в крови! — воскликнул отец, стащив с нее плащ.

— Это не моя, — пробормотала она, все еще судорожно цепляясь за веревку. — У меня ничего не болит…

Отец быстро провел руками по ее телу, чтобы убедиться, что она и впрямь цела. А потом толкнул ее на заднее сидение, к тете Ла'Эт.

Двигатели взревели, когда флаер снова пошел вниз, чтобы зависнуть над гребнем бархана, где сидел То'Кет и ждал своей очереди.

К'Яла вцепилась в кожаную жесткую куртку тетки и сжалась в комок, ожидая, что та начнет ее ругать за то, что она ушла так далеко от Драксшота. Но Ла'Эт молча обняла ее, похлопывая по спине.

К'Яла слышала негромкие отрывистые переговоры отца с дядей Шу'Реном, когда они кидали веревку То'Кету и втягивали его наверх. Она увидела, что он тоже был весь в брызгах крови, особенно ярких на светлой одежде. То'Кет упрямо вцепился в сверток с убитыми ящерицами, не бросив его даже в такой ситуации.

Мальчик перебрался к ним на заднее сидение, тяжело дыша. Его кожа была очень горячей после пребывания на солнцепеке, а на висках выступили белые полоски соли.

Ла'Эт нахмурилась, заметив это, а потом сняла фляжку с пояса, протянув ему.

— Ну-ка, выпей воды, малыш.

То'Кет качнул головой.

— Это же ваша вода, тетя…

— Пей, мы набрали немного свежей из горного источника. Тебе это сейчас нужнее!

Флаер двинулся чуть вперед и снова начал снижение, рокоча двигателем.

— Я пойду за ним, — сказал отец. — Думаю, так будет лучше. Закрепи веревку.

Дядя Шу'Рен мотнул головой, сжав губы.

— Нет, это мой сын, моя обязанность. Я сам его заберу. Дай сканер.

Отец тяжело вздохнул и кивнул, протянув ему прибор.

Дверь кабины открылась со стороны дяди Шу'Рена, и тот скинул веревку, а потом полез по ней вниз.

К'Яла отвернулась от ворвавшегося внутрь колючего песка. Тетка обняла ее еще сильнее, закрывая от ветра, что-то тихо бормоча. Рядом сидел То'Кет, бросив сверток с ящерицами под ноги, икая от слишком жадно выпитой воды.

Флаер завис в воздухе несколько дольше, чем в прошлые разы.

Наконец, дядя Шу'Рен поднялся обратно в кабину, прижимая к груди сверток из своего плаща.

На ткани проступали темные пятна крови.

К'Яла открыла было рот, чтобы спросить о брате, но тетя Ла'Эт взяла ее за плечо, снова притянув к себе.

— Полетели домой, — хрипло сказал дядя Шу'Рен, а потом уткнулся в сверток лицом и тихо зарыдал…

---

[1] Х’чак — нож, сделанный их острых костяных пластин со спины ящерицы с одноименным названием. Лезвие часто смазывали ядом. Мог использоваться как метательное оружие. Иногда пластинки метали сами по себе, по одной или соединив по две, с ручкой между ними.

[2] Осед’ве’нар шад — особый вид ковра-гобелена, на котором изображалось родовое древо нарнской семьи, история всех поколений. Традиционно его могли плести только женщины рода (девочки с 10 лет и далее), во время специального ритуала-церемонии — Церемонии Поминовения Предков (Осед’ве нар).

— Общественным флаерам не рекомендуется совершать посадку в Пограничной зоне, — произнес бортовой компьютер, когда их флаер начал снижение. — Если вы хотите посетить этот район, просьба оставить машину на ближайшей к зоне посадочной площадке.

На'Тот покачала головой, с кривой улыбкой посмотрев на Тал'Кора.

— Святые мученики, куда ты меня завез? — сказала она, цокнув языком.

— Только не говори, что ты и в Пограничной зоне никогда не бывала, моя дорогая и нежная кур’тари, — поддел он ее.

— Бывала, конечно, — ответила На'Тот, нахмурившись. — Но не скажу, что очень часто. Так… несколько раз посещала ее в детстве с теткой. Она считала, что я должна знать, как там все устроено. Как живут Потерянные и прочие нищие бродяги…

Тут На'Тот осеклась, осознав, что Тал'Кору может быть не очень приятно слышать такие слова.

— На экскурсии ходила, стало быть, — он улыбнулся, но в глазах его появился холодок.

— Что-то вроде того, — кивнула она.

Тетя Г'Са'Лид действительно водила ее несколько раз на окраины города, показывала руины от центаврианских бомбардировок, оставшиеся еще с Оккупации, рассказывала о том, как бродяжничала тут в детстве. Ее истории были познавательными и жутковатыми.

В последний раз На'Тот была в этих местах незадолго до поступления в академию, когда тетке вздумалось весьма экзотическим способом отпраздновать ее Посвящение. Тогда трущобы Пограничной зоны вызвали у нее отвращение и недоумение. На'Тот была удивлена, что, несмотря на то, что Г’Камазад все годы после ухода центавриан активно строился и рос, этот район как будто застыл во времени. Никто не пытался разгрести развалины домов, никто не строил новых зданий. Да и мусор, кажется, не убирался вообще. Но, может быть, за те двенадцать лет, что прошли с тех пор, что-то там изменилось?

Флаер мягко сел на площадку, находившуюся в соседнем с Пограничной зоной Внешнем квартале.

— Придется немного пройтись пешком, — сказал Тал'Кор, помогая ей выйти из кабины. — По счастью, катакомбы тут совсем близко. Слишком долго бродить по этому району ночью действительно не самая лучшая идея.

Только площадка для парковки флаеров была освещена, а дальше улицы тонули в ночной темноте.

На'Тот прищурилась, оглядевшись по сторонам. Дома здесь были более приличного вида, чем в самой зоне, но все равно обшарпанные и кривые.

Чуть дальше она заметила полосу яркого света, уходящую вдаль.

Тал'Кор проследил за ее взглядом, взяв ее под руку.

— Брат говорил, что тут лет пять назад построили скоростную железную дорогу до То’Рота. Это новый город недалеко от Г’Камазада. Туда много рабочих с завода переехало, потому что там условия для жизни лучше. Жилье новое. Ну и почище, чем здесь, в промзоне-то. Я ему советую тоже туда перебраться, но он никак не соберется. Отсюда-то до завода и пешком можно добраться. Хотя прогулочка будет еще та…

На'Тот прижалась к нему, поправив свое легкое платье. Здесь было чуть теплее, чем на склонах гор, где стояла Кал'наран. Пограничная зона первой встречала холодные ветра с гор и знойные шквалы с Росбара, из-за чего считалась малопригодным для нормальной жизни местом.

— А от То’Рота придется на поезде каждый день ездить. Хотя мне кажется, тут и выбирать нечего. Видимо от заводской химии у брата мозги совсем спеклись и набок съехали. Ничего, я еще раз с ним потолкую и вправлю их обратно. Родители не могут на него повлиять. Но со мной не забалуешь. Отпуск у меня только начался, так что время есть…

Несмотря на поздний час, улицы не пустовали. На'Тот заметила подвыпившую компанию каких-то оборванцев, которые свернули в проулок, горланя песни.

— Будут праздновать всю ночь, — сказал Тал'Кор, проследив за ее взглядом. — В обычные дни тут тише.

— Значит, вот тут твоя семья и живет? — тихо спросила На'Тот, глядя по сторонам. По мере того, как они приближались к Пограничной зоне, дома становились все более кривыми и грязными.

— Мы тут жили раньше, — ответил Тал'Кор. — Родителей я отсюда забрал, как только поступил на военную службу после академии и накопил деньжат. Купил им небольшую квартирку в более приличном районе. А брат у меня, понимаешь ли, гордый, от моей помощи отказался. Сказал, чтобы я лучше за обучение сестер платил, а уж он сам как-нибудь справится. Но я чую, не справится он сам, так что надо брать дело в свои руки. А то племянники вырастут в этой помойке, пока он раскачивается на переезд.

Внешний квартал закончился, и они вошли в Пограничную зону. Темнота скрывала масштабы нищеты и разрухи, что здесь царила, но даже то, что На'Тот смогла увидеть, показало, что ничего за эти годы тут не изменилось. Разве что грязи стало еще больше. Похоже, властям по-прежнему нет дела до этого района. А Потерянных и бродяг, которые здесь проживали, все устраивало.

Праздновали День Независимости и тут. Поэтому среди покосившихся хибар то и дело мелькали неясные силуэты. Иногда где-то с грохотом взрывали петарду. Когда это случилось в первый раз, На'Тот чуть не подпрыгнула. Но потом привыкла.

На'Тот вспомнила прошлый визит с теткой в эту зону. Жители трущоб чужаков вычисляли мгновенно и не всегда вели себя мирно. Но пока что к ним не спешили подойти местные забияки. А ведь что она, что Тал'Кор, выглядели для здешних мест экзотически. Возможно, мундир сол'тарота внушал бродягам определенное уважение и опасение? Вряд ли то же самое можно было сказать про ее платье…

Невольно На'Тот коснулась ножа, висевшего на поясе. Если кто к ним вздумает прицепиться, им придется надеяться только на свои силы. Нарнская полиция, так бдительно патрулирующая другие районы Г’Камазада, сюда выезжала неохотно. Да, на границе зоны ходили патрули, но далеко в трущобы они не углублялись. Именно поэтому общественные флаеры тут нельзя было оставлять без присмотра. Предприимчивые местные бродяги могли почти мгновенно их разобрать на запчасти или даже угнать.

Она посмотрела на Тал'Кора, который шел, озираясь по сторонам. Его лицо было непривычно серьезным, губы сжаты в линию.

— Нам недалеко осталось идти, кур’тари, — сказал он, заметив, что она смотрит на него. — Вижу, местные красоты тебя впечатлили.

— Как тут вообще можно жить? — не сдержалась На'Тот.

Тал'Кор, конечно, с самых первых дней учебы в академии не скрывал, откуда он родом. Но На'Тот поняла, что одно дело — слышать о чем-то, и совсем другое — видеть это собственными глазами.

— Жизнь здесь невероятно мотивирует изучать боевые искусства, — усмехнулся Тал'Кор, не сводя с нее внимательного взгляда. — Как видишь, возможностей в них попрактиковаться у меня было выше головы. Пока мы тут жили, ни дня без драки у меня не было…

На'Тот стиснула его локоть, шагая рядом.

— Не всегда, конечно, дрался по правилам. Но общую технику отработал недурно, — продолжал говорить Тал'Кор, наблюдая за ее реакцией.

Она вспомнила, что в первый год учебы в Кал'наран у него было много конфликтов с преподавателями. И вообще, Тал'Кор странно понимал, что такое дисциплина. На лекциях он умудрялся разворачивать долгие дискуссии, споря с наставниками. Нарны любили обучать молодежь в процессе обсуждений и дебатов, но иногда от ученика требовалось просто выполнить приказ старшего по званию или по возрасту. И вот тут у Тал'Кора были постоянные недопонимания и стычки. А если что-то было запрещено, в него будто вселялся бес, подзуживающий этот запрет нарушить.

На'Тот выросла в совсем другой системе, как и большинство других чо'ри из их дро'шорны. Авторитет наставника-мастера был непререкаем. Спорить с ним было недопустимо, за исключением тех моментов, когда он сам требовал этого. Тал'Кор же мог спокойно возразить в ответ на требование мастера по токти, не видя в этом ничего плохого.

Возможно, он вел себя так, потому что не имел наставника с детства. Некому было внушить ему правила и дисциплину, воспитать уважение к традициям токти.

На'Тот однажды, когда преподаватель в очередной раз за дерзость влепил ему штрафную отработку по физподготовке, спросила, почему он вообще пошел в Кал'наран? Если так мечтал попасть в армию, то мог просто поступить на срочную службу, как делали тысячи таких же ребят из Внешнего круга.

«Хотя в армии у тебя тоже были бы проблемы, — сказала она ему, — ведь вся военная служба построена на субординации, приказах и их беспрекословном выполнении».

«Потому и пошел в Кал'наран, что тут учат приказы отдавать. Это мне больше по нраву, — ответил он с усмешкой. — Если бы хотел приказы выполнять, мог бы пойти на завод, для этого армия не нужна».

* * *

— Нам надо кое-что купить для вылазки в катакомбы, — сказал Тал'Кор, потянув ее за руку к каменному обшарпанному зданию, у входа в которое стояло несколько женщин в грязных пыльных лохмотьях. Заметив их, они прервали свою беседу, и парочка шагнула к ним навстречу, оскалившись в улыбке.

— Какие у нас нынче нарядные гости! — протянула одна из женщин. — Господин офицер, не желаете ли отметить День Независимости с нами? Не пожалеете! Сделаем скидку по случаю праздника!

На'Тот нахмурилась, бросив на них суровый взгляд.

Вот только компании потасканных ту’джи’йал[1] им не хватало!

— Ох, боюсь, он уже другую красотку подцепил, — хихикнула вторая женщина, вызывающе посмотрев на На'Тот. — И какой наглый, на нашу территорию ее привел!

Проститутки засмеялись громче, дерзко разглядывая ее платье.

На'Тот сердито положила ладонь на резную рукоять ножа. Да как они только смеют говорить такое?!

— А она боевая, смотри-ка! — задиристо воскликнула первая ту’джи’йал. — Эй, господин офицер, а мы ведь тоже не из спу сделаны. Иди к нам, красотка, решим полюбовно, кому из нас нынче развлекаться с этим красавцем!

На'Тот выхватила нож одновременно с ними. Ту’джи’йал зашипели, оскалив зубы, направив на нее острые клинки своих кинжалов.

— Сдурели?! Жить надоело?! — рявкнул Тал'Кор, явно не ждавший такой прыти от местных дам. — Отстаньте от нее, пока целы!

Он схватил На'Тот, которая уже сделала шаг к ближайшей женщине.

— Идем, не трогай их. Допустим, трех ты порежешь, но их тут гораздо больше. Сразу же остальные набегут, и тогда нам всем не поздоровится.

Он потащил ее к двери в дом.

— А ведь я тебя знаю, парень, — сказала одна из ту’джи’йал, убирая кинжал в ножны. — Тал'Кор, ведь так? Вымахал-то как! Давно тебя здесь не видели. Я уж думала, что тебя в живых нет. Кое-кто бы этому порадовался…

— Не дождутся, — сухо ответил Тал'Кор, продолжая удерживать На'Тот под руку.

— А над нашим предложением все же подумай, — ухмыльнулась женщина, отходя к своим подругам. — Своих тоже не обижаем.

* * *

— Милые у тебя тут знакомые! — проворчала На'Тот, все еще раздраженная стычкой с ту’джи’йал.

Они оказались в небольшой забегаловке, битком набитой посетителями, сидевшими за столиками вдоль стен. Празднование Дня Независимости было в разгаре.

— Да, у местных девиц нравы простые и дикие, не все же рождаются и живут во дворцах, как кур’тари, — ответил Тал'Кор, а потом повернулся к стоявшему за стойкой дородному бармену и тихо что-то ему сказал. Тот кивнул и, подманив мальчишку-официанта, прошептал ему несколько слов. Тот поклонился и убежал куда-то.

— Нам нужны фонари и немного припасов, — пояснил Тал'Кор. — В катакомбах же темно. Эта забегаловка расположена недалеко от них, так что хозяин уже привык снабжать всех желающих там побродить самым необходимым.

— Может, у него и карта этих тоннелей есть? Для туристов? — ехидно поинтересовалась На'Тот, оглядываясь по сторонам.

Посетители периодически на них смотрели, но потом возвращались к своим делам.

Тал'Кор улыбнулся.

— Карты нет. Ты же знаешь, что это традиция со времен Сопротивления. Тогда наши воины все ходы держали в уме, очень редко что-то зарисовывали. Вот и теперь ее соблюдают. Ну… из уважения к их памяти, что ли.

— Мило! — проворчала На'Тот, постукивая пальцами по стойке. — Знала бы, куда нас на ночь глядя понесет, прихватила бы с собой больше оружия, да и оделась бы не так.

Она опустила глаза на свое платье, слегка помявшееся после эскапад на токти'варе. М-да, сходила посидеть в ресторане на часок, называется. Ох уж этот Тал'Кор! Вечно с ним влипаешь в какие-то невероятные передряги…

— Оружия у нас на двоих достаточно, — ответил Тал'Кор, хлопнув себя по кобуре PPG[2], висевшего на поясе. — А если случится более серьезная стычка, то и винтовка плазменная не спасет.

— А что, такая стычка возможна? — поинтересовалась На'Тот, наклонив голову.

— Это катакомбы в Пограничной зоне, моя дорогая кур’тари, — ответил Тал'Кор спокойно. — Здесь возможно всё!

— Спасибо, утешил! — хмыкнула она, качнув головой.

— Еще не поздно вернуться в город, если тебе страшно, — ответил он, лукаво прищурившись.

— Лучше скажи, ты всех своих подруг и любовниц водишь в катакомбы на прогулку? — спросила На'Тот, пропустив его насмешку мимо ушей. Ох, любит же он брать ее на слабо! — Или только мне так везет?

Тал'Кор тихо засмеялся.

— На'Тот, милая моя, буду с тобой откровенен сегодня. Последней моей подруге, с которой я спускался в эти катакомбы, было десять лет, как и мне. А потом как-то и времени на это не было. Учеба, уличные драки… ох, я хотел сказать, тренировки по токти. Так что да, гордись своей уникальностью и везением.

Она встрепенулась.

— Ты хочешь сказать, что в последний раз был в этих катакомбах, когда тебе было десять лет?

Он кивнул.

— С той поры все никак не получалось туда выбраться. Поэтому горю желанием пройтись по местам детства, так сказать. Ностальгия замучила. И рад, что ты будешь со мной.

— Почему? — спросила На'Тот.

— С тобой не так страшно. И я буду чувствовать себя в безопасности, — ответил он, ухмыляясь. — Я, конечно, верю в свою боевую подготовку, но всегда хорошо, когда есть еще кто-то, способный прикрыть твою задницу…

На'Тот шумно вздохнула, поняв, что он снова шутит, и замахнулась на него.

Тал'Кор не выдержал и расхохотался, прикрываясь от ее кулака.

Но тут вернулся мальчик с большим пакетом в руках. Бармен забрал его и подошел к ним.

— Вот, господин Тал'Кор, все как вы просили. Извините, фонари все расхватали еще вчера, но лампы-шары[3] даже лучше. Светят тускло, но работают дольше. Фляжки с водой и с тари тоже положили.

Тал'Кор забрал у него пакет, заглянув внутрь.

— Пусть будут шары. Сколько с меня?

— Со скидкой двадцать марок[4], — ответил бармен.

Тал'Кор присвистнул, но полез за деньгами за отворот своего мундира.

— Мы все гадали, куда вы пропали, — заметил бармен, пересчитав монеты. — А вы, оказывается, в космофлоте теперь служите. Если глаза не подводят, уже сол'тарот?

Тал'Кор кивнул, улыбнувшись.

— Да, получил назначение на крейсер «Кор’Мак» на днях. Как видишь, у меня слово с делом не расходится. Сказал, что попаду в космофлот, — и попал.

— Ваше упорство достойно восхищения, господин, — ответил бармен с вежливой улыбкой. — Служить в космофлоте всяко лучше, чем разбойничать в подворотнях Пограничной зоны. Я ведь прав, прекрасная госпожа?

— Конечно, — ответила На'Тот самым ласковым тоном. И выразительно посмотрела на Тал'Кора.

— Что ж, нам пора выходить, — торопливо сказал он, схватив пакет со стойки и потащив ее под руку к дверям. И оглянулся на бармена на пороге: — Потом, возможно, еще поговорим. Передавай привет остальным, кого увидишь!

* * *

— Разбойничать в подворотнях? — спросила На'Тот, шагая рядом с ним по темной улице. — Интересные вещи я узнаю! Но, к сожалению, не от тебя, а от других.

— Это недолго длилось, — хмуро ответил Тал'Кор, не глядя на нее. — Но опыт был поучительный. Иногда болезненный.

Она молча шла рядом, слушая его.

— Я хорошо дрался, так что знакомые ребята меня заманили в свою компанию. Им очень нужен был такой громила, как я. Сначала было весело…

— Весело? — она приподняла безволосую бровь.

— Потому что это оказалось легко, — пояснил он. — Команда у нас была большая, все молодые придурки, а те, кого мы грабили, обычно ходили одни. Да даже если в компании, для нас это не было проблемой. В любом случае… это было лучше, чем пахать на проклятом заводе. Я смотрел на отца, мать и брата, какие они вымотанные оттуда приходили, и молил всех богов, чтобы туда не попасть.

— Почему же перестал этим заниматься, раз это было так весело и легко? — спросила На'Тот. — Позволь, угадаю: ты и в Кал'наран не хотел никогда, ты все эти боевые приемы учил, чтобы лучше народ грабить, да?

— Не совсем так, — он поморщился. — Я родителям говорил, что тренируюсь и готовлюсь для поступления в Кал'наран. Потому что… ну… они действительно об этом мечтали.

— А! — протянула На'Тот с кривой улыбкой.

— Грабить было легко и весело, да, — сказал Тал'Кор, перехватив пакет поудобнее в руках. — Но однажды к нам пришли с более серьезным заказом. Попросили кое-кого убить. За плату, конечно. Вот тут мы немного призадумались. С одной стороны, подумаешь, как будто в Пограничной зоне это кого-то обеспокоит. С другой… Я вдруг понял, что основная работа ляжет именно на меня, потому что я был самый сильный в нашей группе. Остальные были только на подхвате.

Он посмотрел ей в глаза.

— На'Тот… вот скажи мне… ты кого-нибудь убивала? Чтобы не выстрелом из истребителя в космическом бою с расстояния нескольких тысяч чотов, а собственными руками?

Она куснула губу, задумавшись.

— Почти. Была одна тварь, дилгарка, Несущая Смерть. Я почти свернула ей шею в доках «Вавилона 5», но охрана помешала довести дело до конца.

— Несущая Смерть?! — переспросил Тал'Кор удивленно. — Джа’дур, военачальница дилгар? На'Тот, но этого не может быть! Она уже лет тридцать как мертва…и вся ее раса тоже…

— Это мы так думали, — перебила его На'Тот. — Но эта дрянь умудрилась сбежать с Балоса и спрятаться. Посол Г'Кар мне сказал, что ее укрывали все эти годы минбарцы. Можешь себе представить?!

Тал'Кор приоткрыл рот.

— Минбарцы?! Быть того не может!

— Но все было именно так! — сказала На'Тот со злой улыбкой. — Они не только укрывали ее, они пользовались ее отвратительными изобретениями и открытиями. Ох, минбарцы… какие же они лицемеры…

— У тебя же шон’кар был против нее, я помню, ты говорила об этом в академии.

— Да! Я эту гадину так часто во снах видела, что узнала бы в любой маскировке. Она стояла на таможне, в минбарской одежде, и представилась охране другим именем, но это ее не спасло, — прорычала На'Тот, чувствуя, что по телу снова бежит дрожь от ярости. — Я убила бы ее тогда, Тал'Кор! Если бы только охрана замешкалась хотя бы на несколько секунд… Да, щрок! Да я и убила её, я её так изувечила, что никто бы не выжил после такого! Но эта тварь оклемалась. Ведь у нее был эликсир бессмертия...

— Какой-какой эликсир? — переспросил Тал'Кор, все больше изумляясь.

На'Тот махнула рукой.

— Неважно. Ворлонцы все равно его уничтожили. Как и эту мразь. В общем, не я ее прикончила, но была готова это сделать снова и снова. Считается за убийство?

Тал'Кор кивнул.

— Но у тебя были серьезные причины для этого. Личные причины. А меня просили убить кого-то совсем постороннего. И это… усложняло задачу. Если бы это был негодяй, как твоя дилгарка, все было бы проще. Ты смогла бы убить просто так? Без личных причин?

На'Тот помотала головой.

— За деньги? Нет. Надеюсь, ты одумался и отказался?

Он тяжело вздохнул.

— Нет, На'Тот, мы согласились. И пошли убивать того, на кого поступил заказ.

— Святые мученики! — охнула она. — Неужели убили? Тал'Кор! Я даже не знаю…

— Не убили, — ответил он. — Не смогли с ним справиться, представляешь?

На'Тот приоткрыла рот.

— Боги, сколько вас там было?

— Десять ребят. Но этот парень раскидал нас также легко, как ветер сдувает песок. А меня вообще едва не убил. Мы еле ноги унесли от него.

На'Тот прижала руку ко рту, качая головой.

— Впервые близко познакомился с мастером токти, — криво улыбнулся Тал'Кор. — Вот после этого я и призадумался, что, возможно, стоит попытаться попасть в Кал'наран. Там и не такому бы научили. То, что я умел до этого, стало казаться мне каким-то детским лепетом. Я так и не узнал, кто был тот парень, но благодарен ему за науку и отрезвление. Если бы не его целительный пинок, кто знает, чем бы я занимался сейчас и был ли вообще жив...

---

[1] Ту’джи’йал — проститутка (название относится как к женщине, так и к мужчине). Низший класс проституток Пограничной зоны из Потерянных.

[2] Phased Plasma Gun, PPG, — плазменный пистолет, оружие, которое стреляло порциями раскаленного газа (обычно гелием). Когда владелец спускал курок, весь газ в сменном магазине нагревался и, достигнув состояния плазмы, выстреливался с помощью электромагнитного поля.

[3] Лампа-шар — одно из старых технологических открытий Нарна, лампа, работающая на слегка подсоленной воде в качестве топлива, электрический разряд возникает в результате химической реакции, дает мягкий желтоватый свет в радиусе 10 футов, заряда хватает на 12 часов, после чего воду сливают и заменяют новой. Такие простые светильники есть по всему Нарну и его колониям. Центавриане тоже стали их использовать во время и после оккупации Нарна.

[4] Нарнская марка — денежная единица на Нарне в период после Оккупации. До прихода центавриан у нарнов были в ходу бладстоуны. Их принимают и сейчас, но не официально.

— Вход должен быть где-то здесь. Мы почти пришли, — сказал Тал'Кор, пробираясь по замусоренной дороге.

— Ты это полчаса назад уже говорил, — заметила На'Тот, держа в руке лампу-шар, освещающую им путь. Ее тонкие кожаные сапоги не были предназначены для походов по таким местам, так что она предпочитала видеть, куда ступает.

— Я просто не думал, что тут столько заборов поставят, — объяснил Тал'Кор, протянув ей руку, чтобы помочь перебраться через очередную груду битых кирпичей, возникшую перед ними. — Раньше можно было напрямик пройти.

Они услышали нарастающий гул, и земля под их ногами содрогнулась.

— Это еще что такое? — пробормотала На'Тот, сжав руку Тал'Кора сильнее.

— Экспресс, — он указал на яркие огни, двигавшиеся совсем рядом с улочкой, по которой они шли. — Брат говорил, что дорогу построили, но я не думал, что они ее прямо через эти трущобы провели. Из-за нее все и перегорожено…

Поезд с ревом пронесся мимо, и вокруг снова стало темно. Но земля еще долго вздрагивала.

— Может, они и катакомбы ваши завалили, когда дорогу строили? — спросила На'Тот.

Тал'Кор покачал головой.

— Нет, они целые. Я специально брата спросил о них. Просто… раньше тут все немного иначе выглядело… Нам туда!

Они двинулись дальше, в сторону насыпи, над которой тускло мерцали алые огни, освещавшие полупрозрачный тоннель из прочного пластика, внутри которого проходили пути. Из-за частых пылевых бурь и сильных ветров почти все наземные дороги на Нарне полностью огораживали от влияния внешней среды. Особенно, если они проходили по пустошам между городами.

Поезда-монорельсы на магнитной подушке двигались с огромной скоростью, и если нужно было добраться до другого города, нарны предпочитали пользоваться ими, нежели воздушным транспортом. Из-за постоянных ураганных ветров, менявших направление в течение суток, и сильной турбулентности, обычный общественный флаер, летавший довольно низко, не был способен преодолеть расстояния между городами без риска падения. А на большую высоту не всякая модель была рассчитана. Такие мощные машины обычно были в собственности у важных членов Кха'Ри и у военных. Летать же самолетом для большинства жителей Нарна было значительно дороже, чем ехать на поезде. Часть скоростных трасс между крупными городами была проложена еще центаврианами и до сих пор неплохо работала.

— Странно, что поезд такой шумный, — сказала На'Тот, следуя за Тал'Кором вдоль насыпи.

— Брат сказал, что власти сэкономили и построили тут обычную железную дорогу, — ответил Тал'Кор. — Так что да, здесь теперь стало шумно. Но местные жители не ропщут. Хорошо, что хоть какая-то дорога появилась… О, вот и он!

Они остановились около небольшого почти полностью разрушенного каменного строения. На'Тот не могла сказать с уверенностью, каким это здание было раньше, до того, как превратилось в руины. Но явно не жилым домом. Когда-то у этой груды камней была крыша. Но теперь остался только пол, вымощенный плиткой, да часть стены. Кое-где по периметру торчали унылые обломки колонн.

— Это что такое? — поинтересовалась она негромко, поднимая лампу-шар повыше, чтобы рассмотреть развалины.

— Старый храм Д'Бок, — ответил Тал'Кор. — Эх, совсем обветшал. Но, смотри-ка, побоялись его снести.

— Храм? Тут? В этих трущобах? — удивилась На'Тот.

— Тут не всегда были трущобы, — ответил Тал'Кор, осторожно пробираясь между обломков. — До Оккупации здесь были деревенские поля. Город пришел сюда всего лет семьдесят назад, если верить рассказам старожилов. Но от храма уже тогда остались лишь развалины. Даже не знаю, с каких времен он на самом деле тут стоит.

— Если верить учебникам истории, храмы богов Старого Пантеона не строят уже тысячу лет, — сказала На'Тот. — Вера в них сильно упала со времен Г'Квана.

Она наклонилась, заметив небольшой поднос, на котором стояла глиняная плошка с зерном. Ветер уже насыпал туда песка.

— И все же кто-то приносит подношения, надо же, — добавила она, качнув головой.

— И убирается, — заметил Тал'Кор, шаркнув ногой по каменным плитам.

Действительно, пол был очищен от вездесущей пыли.

— Старики все еще верят в Д'Бок, — сказал он, шагая к полуразрушенной стене. Рядом с ней находился потрескавшийся плоский камень, который, вероятно, ранее был алтарем. На нем стояло еще несколько плошек с зерном или мукой.

На'Тот пожала плечами. Она не верила ни в учение Г'Лана, несмотря на попытки отца и тетки приобщить ее к нему в детстве, ни в учение Г'Квана, чтение книги которого всегда ее в школьные годы усыпляло. И уж тем более не верила в Старый Пантеон, считая истории о древних богах детскими сказками. Ну, какие боги, честное слово? Нарны уже несколько десятков лет путешествовали между мирами на звездных кораблях. Там, на небесах, где, как верили их предки, располагалась Чон’Ва, обитель богов, был только космический вакуум и вечный холод.

* * *

Когда ее семья жила в Драксшоте, то про Пантеон вспоминали довольно часто. Деревенские жители были более суеверными, чем городские. И Д'Бок, богиня плодородия и покровительница полей, пользовалась у них особым почтением. На'Тот помнила, что когда была совсем маленькой, в Драксшоте даже устраивали праздники в честь Д'Бок. Наступление Зимы и Весеннее Пробуждение Богини, например. Зимний фестиваль ей особенно нравился, детворе многое позволялось в тот день, к тому же для них готовили вкусные угощения. И отец в этот день бывал очень добрым, всегда с ней играл, дарил конфеты и позволял сидеть у него на коленях до поздней ночи, не прогоняя спать, как обычно. Но когда в Драксшот пришел голод, стало как-то не до праздников. Да и с угощениями тоже было негусто. Потом они переехали в Г’Камазад, а там эту традицию уже никто не соблюдал.

Несколько лет спустя, когда отец позвал тетю Г'Са'Лид, чтобы та помогла его четырнадцатилетней дочери подготовиться к поступлению в Кал'наран, На'Тот узнала еще кое-что интересное о древней богине.

«На юге Д'Бок зовут Кел’Тора, — сказала ей тетка. — И ее очень чтят до сих пор. Но там ее больше знают не как покровительницу полей, а как богиню страсти и любви. В каждом южном городе строили храмы в ее честь. Было написано множество священных книг и свитков, славящих ее учение. Но мало что дошло до наших времен, увы. Еще до прихода центавриан многое было забыто. А они уничтожили остальное. Хотя, должна признать, что храмы Кел’Торы разрушали не так яростно, как святилища других богов…»

«Почему?» — удивилась тогда На'Тот.

«Центавриане нашли некоторые аспекты ее учения любопытными, — ответила Г'Са'Лид, усмехнувшись. — Они сами многобожники, как ты знаешь. У них до сих пор есть обширный пантеон разнообразных богов на все случаи жизни. В основном, императоры древности, причисленные к лику святых. Кел’Тора напомнила им их собственную богиню страсти, Ли. И они решили, что это ее своеобразное воплощение в нашем мире. Так что ее храмы обычно не трогали. А некоторые священные книги ее учения даже добавляли в свои коллекции. Только поэтому они дошли до наших дней. В очень сокращенном виде, увы, но тут уж ничего не поделаешь…»

«И что же это за книги? — поинтересовалась На'Тот. — Что-то не припомню, чтобы нам в школе их задавали читать…»

Г'Са'Лид засмеялась.

«Увы, здесь, на севере, такие книги в школьную программу не включают. Южане менее в этом плане строгие, у них там это проходят. Раньше, до Оккупации, эту книгу было положено изучать каждой женщине из благородной семьи. Думаю, не будет ничего плохого, если я эту традицию восстановлю. Так что держи, читай на досуге, вдумчиво, неторопливо, с почтением. Как положено читать все священные книги, — и она вручила ей толстый том в потрепанном кожаном переплете, украшенный мелкими драгоценными камнями и тиснением. — Если что будет непонятно, обращайся, я постараюсь объяснить».

«Вопа Ча'Кур? — удивленно сказала На'Тот, прочитав название на обложке. — Но…»

«Вопросы задашь потом, — остановила ее тетка, прижав палец к ее губам. — Советую не показывать эту книгу Ла'Эт. У меня есть подозрения, что она неправильно это поймет».

И Г'Са'Лид подмигнула ей…

* * *

— Храм Д'Бок был раньше относительно целым, несмотря на древность, — говорил Тал'Кор. — Местные рассказывают, что большая часть разрушений была нанесена во время центаврианских бомбардировок времен Оккупации. Этот район очень сильно обстреливали.

— История и Старый Пантеон — это, конечно, интересно, — произнесла На'Тот, следуя за ним. — Но зачем мы пришли сюда?

— Храмы Д'Бок очень часто строили около входа в катакомбы, — сказал Тал'Кор, ощупывая стену за алтарем. — И этот не был исключением. О, вспомнил!

Он наклонился и нажал на один из камней в кладке, утопив его внутрь.

— Забыл, что раньше я был ростом пониже.

На'Тот в изумлении увидела, как на полу за алтарем образовался небольшой темный провал. Несколько плит со скрежетом раздвинулись.

— До сих пор работает! — восхищенно сказал Тал'Кор, шагнув к дыре. — Раньше, правда, вход открывался шире. Или я был поменьше?

Она подошла к краю и осторожно поглядела внутрь. В провале виднелась каменная лестница, теряющаяся где-то в темноте.

— Ну что, готова к экскурсии по местам боевой славы? — спросил Тал'Кор, насмешливо посмотрев на нее.

На'Тот порадовалась, что ночная темнота скрывает ее лицо.

— Не скажу, что в диком восторге от предстоящего путешествия, но… да, я готова, — сказала она.

Тал'Кор кивнул и пошел вперед, поставив ногу на ступеньку.

— Тесновато, однако, — сказал он, боком протиснувшись в лаз. — Думаю, без мундира было бы легче… Нагрудник цепляется…

— Сомневаюсь, — буркнула На'Тот, держа лампу-шар над лестницей. — Просто ты вымахал в здоровенного верзилу за эти годы. Ты уверен, что вообще сможешь продвинуться дальше?

— Дальше будет просторнее, — ответил он, с пыхтением проталкивая себя вниз. — Этим ходом пользовались во время Оккупации взрослые. Иди за мной!

Она последовала его совету. Они осторожно спустились по очень крутой лестнице, оказавшись на небольшой вымощенной площадке.

— Тут есть кнопка, закрывающая вход, — сказал Тал'Кор, проведя рукой по стене. — Но я, пожалуй, оставлю его открытым. Брат говорил, что после недавнего землетрясения механизм двери стал иногда заедать.

— Просто замечательно! — пробормотала На'Тот, а потом поднесла лампу-шар к стене, заметив на ней какие-то надписи. И обомлела.

— Тал'Кор…

— Да? Что там? — отозвался он, поправляя мундир.

На'Тот смотрела на надпись «Осторожно, мины!», выведенную на стене на двух языках: нарнском и центаврианском, и почувствовала, как по телу пробежала волна холода и появилась противная слабость в ногах. А во рту внезапно стало сухо.

— Ах, это! — он направил лампу на надпись и засмеялся. — Это тут всегда было, еще со времен Оккупации. Не обращай внимания. Пойдем!

Но На'Тот не двинулась с места, уставившись на надпись.

— Вы что, лазили сюда, даже видя это предупреждение?! — хрипло спросила она.

— Мин тут уже давно нет, — сказал он, тронув ее за руку. — Это всего лишь надпись, одна из многих. Они тут везде, на каждом повороте. Просто память о том, что было раньше…

— С-святые мученики… — прошептала На'Тот, снова порадовавшись, что он не видит ее лица в темноте. — Да вы все чокнутые тут!

— В чем проблема, кур'тари? Это всего лишь краска на стене! — сказал Тал'Кор, потянув ее за собой.

Она сделала глубокий вздох, чтобы подавить дрожь во всем теле.

В памяти всплыл день, когда отец заставил ее поклясться, что она никогда не пойдет туда, где будет такой знак.

* * *

Она была слишком маленькой, чтобы осознать, какая ужасная судьба постигла ее кузена, но, видимо, это ее тогда все-таки напугало, просто стало проявляться позже. На'Тот помнила, что примерно месяц после того инцидента она просыпалась по ночам с громким плачем и бежала в спальню к родителям, потому что чувствовала себя спокойно, только вцепившись в рубашку отца.

Он относился к этому очень терпеливо. Укладывал между собой и матерью в кровать и тихо что-то напевал ей, пока она не засыпала снова, прижавшись к его груди.

И в один из таких ее ночных визитов он попросил никогда больше запрет не нарушать. Никогда не ходить в катакомбы и в подвалы поместья. Не ходить в те места, где стоят знаки «Осторожно, мины!». И она пообещала со всем пылом и искренностью четырехлетнего ребенка, что никогда не будет нарушать это правило.

Детская клятва, конечно. Но пока они жили в Драксшоте, она соблюдала ее неукоснительно. Прошло много времени, может быть…

* * *

— Кур'тари?

На'Тот опомнилась, осознав, что Тал'Кор все теребит ее руку. И сделала еще один глубокий вздох. Вряд ли он поймет. Но, возможно, ее страх действительно выглядит глупо. И это просто надпись, краска на стене. В любом случае надо взять себя в руки и перестать трястись, а то он заметит и начнет свои дурацкие шуточки.

Ох уж этот Тал'Кор. Почему он постоянно толкает ее нарушить тот или иной запрет или клятву?

— Идем! — он мягко потянул ее за собой. И в этот раз она поддалась ему.

* * *

Тоннель, по которому они шли, был узким, но достаточно высоким, чтобы выпрямиться в полный рост. Свет от ламп-шаров, которые они держали в руках, отбрасывал на стены причудливые тени. На'Тот разглядывала надписи, которые иногда попадались там. Некоторые были нацарапаны, некоторые выведены краской.

— Я тут где-то тоже расписался, — сказал Тал'Кор, заметив ее любопытство. — С грамотностью у меня в те годы, конечно, было не все хорошо. Но, надеюсь, те, кто будут тут ходить потом, простят мне это.

Он подвел ее к стене и присел на корточки, поднеся лампу поближе.

— Вот, еще не стерлась! — радостно сказал он, ткнув пальцем в корявые крупные буквы, нацарапанные чем-то острым.

— «Ги’Тет, виликий воен», — прочитала На'Тот и улыбнулась.

— Это мое детское имя, — сказал он, шмыгнув носом. — Ну, немного запутался в буквах. Мне было шесть лет всего, не смейся.

Он ковырнул линию на стене, пытаясь подправить.

— Виликий воен? — лукаво сказала она.

— Мы играли в отряд Сопротивления и все были очень виликими военами, — ответил он, улыбнувшись.

— А надписи от настоящих воинов тут есть? — поинтересовалась На'Тот, когда они пошли дальше.

— Если и есть, то в более глубоких тоннелях, — ответил Тал'Кор, пнув жестяную банку, попавшуюся под ноги. — Ох, намусорили тут порядочно. Раньше было чище… Вообще воины Сопротивления избегали оставлять хоть какие-то следы в подземельях. Чтобы не навести центавриан на свои убежища.

Они вышли на развилку, где тоннель делился на два хода.

— Нам направо, — сказал Тал'Кор.

— Почему именно направо? — поинтересовалась На'Тот.

— Это привычка, — ответил Тал'Кор. — Когда мы тут в детстве лазили, в левой стороне жила шайка бродяг. Они нам запретили к ним ходить. А сейчас как-то неохота проверять, остались они там или нет.

— А куда вообще эти тоннели ведут? — спросила На'Тот. — Вы далеко ходили?

— Большая часть ходов идет в город, если верить рассказам более опытных ребят, — ответил Тал'Кор. — Но если все их проверять, нужно тут несколько лет лазить. Очень запутанная система, почти лабиринт. Некоторые ходы заканчиваются тупиками. Другие просто закольцованы, можно бродить по ним часами, пока догадаешься, что кружишь. Мы облазили большую часть ходов в ближайшем доступе, но далеко ходить побаивались. Да и времени у нас было немного. Вечером нужно было быть дома, иначе родители поднимали крик.

На'Тот задумалась, что бы сказал отец, если бы узнал, где она сейчас бродит. М-да… Вполне возможно, тоже бы поднял крик…

Они миновали еще несколько перекрестков. Сначала На'Тот пыталась запоминать направление, но после пятой развилки почувствовала, что сбивается. Уж очень похожими были эти ходы.

— Зачем это вообще построили? — пробормотала она, когда они свернули в очередной лаз. Он был уже и ниже, чем предыдущие, и ей пришлось наклониться, чтобы не удариться головой о потолок.

Тал'Кор пожал плечами.

— Может быть, древним правителям нужны были пути отступления в случае войны или переворота. Или жрецы творили какие-то свои обряды под землей. Теперь мы можем только гадать. Возможно, что-то об этом было написано в старинных книгах, но после Оккупации сама знаешь, как мало их осталось. Занятно то, что такие ходы встречаются только около храмов Д'Бок. Зачем они служителям богини плодородия, я пока не понял.

Он остановился, направив свет лампы на нишу в стене.

— Ого, а тут завалено. Раньше этого не было.

На'Тот подошла ближе и увидела, что тоннель и впрямь засыпан камнями и щебенкой, образовавшейся от обрушившегося потолка.

— Тоже, наверное, из-за землетрясения, — предположил Тал'Кор, оглядываясь по сторонам.

Г’Камазад стоял в горном каньоне, и землетрясения здесь не были редкостью. Правда, в основном, это были мелкие толчки, не производящие больших разрушений. Последнее сильное землетрясение было лет пятьсот назад, и после него пришлось заново отстраивать полгорода. Нарны в любом случае предпочитали не возводить слишком высоких жилых домов, оставив эту привилегию храмам и дворцам верховных правителей. Но те здания были настолько прочными, что выдерживали не только дрожь земли, но даже артиллерийские обстрелы и бомбардировки, что уже было доказано во времена Оккупации.

На'Тот заметила на стене крупную надпись. И подошла, направив на нее лампу.

— «Осторожно, возможны обвалы!» — прочитала она. — Хм… Предупреждение не праздное.

— А вот этого раньше не было, — сказал Тал'Кор задумчиво.

— Думаю, надо отсюда уходить, — сказала На'Тот. — Тут становится как-то неуютно.

— Ты прямо как мой брат, — заметил Тал'Кор. — Он тоже начинал ныть, едва мы заходили в тоннели поглубже. Но ты, вроде, клаустрофобией не страдала раньше.

Тут он был прав. На тренировках в академии их заставляли залезать и не в такие дыры. Но здесь вся эта теснота ощущалась иначе. На'Тот не могла сформулировать ощущения точно. Но действительно, как и говорил раньше Тал'Кор, казалось, что потолок и стены вот-вот сожмутся и раздавят их. Или она все еще нервничала из-за предупреждающего знака, увиденного на входе?

— Думаю, надо сказать тебе спасибо, что привел меня сюда, — сказала На'Тот. — Действительно, только оказавшись под землей, начинаешь понимать, что чувствовали воины Сопротивления, через что им пришлось пройти, какую цену заплатить за нашу свободу. Здесь даже час продержаться сложно, а они тут жили… бр-р!

Она вспомнила рассказы Г'Кара. В отличие от ее отца и тетки, которые во время Оккупации укрывались в довольно просторных горных пещерах, посол почти всю юность провел вот в таких городских катакомбах, постоянно меняя убежища, чтобы центавриане не обнаружили их отряд.

«Нет, я не испытывал какого-то дискомфорта, — отвечал он на ее вопросы. — Это был наш дом. Место, где я мог почувствовать себя в относительной безопасности, особенно во время центаврианских бомбардировок. Какое-то время нам пришлось ютиться в совсем ветхих катакомбах, они лежали глубже, туда центавриане боялись лазить. Там были такие узкие тоннели, что передвигаться можно было только на четвереньках. И все время нужно было следить, чтобы тебе на башку не свалился с потолка кирпич. Сначала было слегка… неуютно, но потом мы привыкли и жили как обычно. Спали, ели, молились или молчали вместе. Да, На'Тот, вместе можно и молчать. Конечно, особо ни от кого не скроешься, и каждый день пялишься на одни и те же немытые рожи, но, знаешь, там как-то и не хотелось оставаться одному… в темноте-то. Гораздо приятнее прилечь в обнимку с кем-то теплым и мягким…»

И он смеялся, обнажив острые зубы. Ох, шуточки у него иногда были такими же извращенными, как у советника Ли'Дака…

«Зато в темноте особо не видно, насколько ты грязный, — добавлял Г'Кар, когда немного справлялся с весельем. — Да и партнерши обычно бывали не чище. Но с ними все же было теплее. В катакомбах круглый год было прохладно. Наверное, это единственное, что меня там раздражало…»

На'Тот смотрела по сторонам, на тоннели в тусклом красноватом свете ламп-шаров. И поняла, что это место удивительным образом напоминает ей каюту посла. Он никогда не включал освещение на полную мощность. Иногда в его кабинете было так темно, что проще было передвигаться наощупь. У себя На'Тот настраивала свет поярче, а с этой привычкой посла просто смирилась. Как и с постоянной парилкой в его апартаментах.

«Да, определенно, стоило залезть сюда хотя бы, чтобы понять, почему он это делает», — подумала она.

Посмотрев на свое платье, На'Тот отметила, что и насчет грязи посол не преувеличивал.

Она старалась тут передвигаться аккуратно, но все равно, сапоги и подол юбки уже были покрыты пылью. На'Тот провела рукой по лицу и ощутила легкую шершавую корку песка. Проклятие!

Она посмотрела на Тал'Кора, направив на него лампу. Его черный мундир тоже побурел. А они находились здесь меньше часа! Страшно представить, в кого можно превратиться, если пробыть в этих тоннелях сутки… или месяц…

Ток’вари, «чумазики». Она вспомнила, что отец частенько употреблял это слово, вспоминая о временах Сопротивления и тех воинах, которые прятались в катакомбах. Воистину, меткое прозвище.

Что же касается прохлады… посол и тут не наврал.

На'Тот потерла руками плечи, потому что здесь действительно было холодно. И даже чуточку сыровато. Это была неприятная прохлада, от которой ныли кости. Она пробиралась в тебя незаметно и потом уже никуда не уходила.

На'Тот хотела повторить просьбу о возвращении, но тут пол и стены вокруг содрогнулись. Сверху посыпался песок и мелкая щебенка. Что-то грохотнуло где-то совсем рядом.

На'Тот тревожно оглянулась по сторонам и шагнула к Тал'Кору, положив руку ему на плечо.

— Что это? Землетрясение? — прошептала она в недоумении.

Тал'Кор помотал головой, отойдя к стене.

— Экспресс, — также шепотом ответил он ей, ткнув пальцем вверх, в потолок. — Кажется, мы сейчас как раз под железной дорогой.

Она прислушалась и действительно услышала стук колес поезда, пролетавшего где-то совсем рядом.

— Если они тут так часто ходят, немудрено, что все начало сыпаться, — сказала она.

— Пожалуй, ты права, надо выбраться в более тихое место, — пробормотал Тал'Кор и, взяв ее за руку, решительно потопал к очередной развилке. В тоннеле стало пыльно, и На'Тот несколько раз чихнула.

Они прошли обратно по узкому каменному коридору и остановились перед каменной осыпью.

— Еще один завал?

Тал'Кор покрутил головой, озираясь.

— Его не было раньше, — сказала На'Тот. — Вон наши следы на земле еще видны. Мы тут ходили, не пропустили бы его.

Несколько камней со стуком скатились к их ногам по куче, подтверждая ее слова.

— Что ж… — сказал Тал'Кор, поджав губы и попятившись назад. — Придется идти в обход.

— А он тут есть? — осторожно поинтересовалась На'Тот.

— Есть, и не один, — ответил Тал'Кор. — Но путь будет чуть длиннее.

— Тогда пошли в обход, — сказала На'Тот, смахнув пыль с одежды. — Нам налево или направо?

Тал'Кор задумчиво уставился на развилку.

— Налево. Кажется.

— Кажется или налево? — переспросила На'Тот, сузив глаза. — В таких местах блуждать наугад — плохая идея. Посол Г'Кар говорил, если ходишь в катакомбах и есть какие-то сомнения, лучше постоять, подумать, а не тащиться неведомо куда. Один неверный поворот может серьезно запутать, особенно в темноте.

— Налево, — повторил Тал'Кор, чуть нахмурившись. — На'Тот, я, конечно, уважаю и ценю опыт твоего начальника, но сам еще не выжил из ума и дорогу помню.

— Ты был здесь двадцать лет назад в последний раз! — заметила На'Тот.

— Верно, но я тут лазил так много, что могу и сейчас пройти даже с завязанными глазами, — ответил Тал'Кор.

— Тогда веди! — согласилась На'Тот, подняв свою лампу-шар повыше, чтобы лучше освещать дорогу…

Путь в обход оказался сложнее и длиннее, чем они предполагали. На'Тот и Тал'Кор изрядно покружили по пыльным тоннелям, пытаясь понять, как вернуться обратно к выходу. Еще несколько ходов оказались заваленными или выглядели ненадежно. Другие тоннели были слишком узкими для взрослых.

— Я точно ходил тут в детстве, — сказал Тал'Кор, пытаясь протиснуться в один из таких лазов. — Но, кажется, теперь этот путь не для нас.

На'Тот решительно выдернула его назад, не дожидаясь, пока он застрянет.

— Осторожнее! — шикнула она на него. — Тут все выглядит таким шатким, не хватало еще, чтобы ты своей возней обрушил этот тоннель нам на голову!

Насчет шаткости На'Тот не преувеличивала. Пока они искали путь назад, наверху несколько раз пронеслись поезда, и каждый раз стены вокруг содрогались и покачивались. Эти подземелья за долгие века существования достойно выдержали разные испытания, включая центаврианские бомбардировки и землетрясения, но соседство с железной дорогой сказалось на них не лучшим образом.

Когда еще один тоннель привел их в тупик, На'Тот не выдержала и спросила:

— Ты точно уверен, что знаешь дорогу?

— Уверен, что знаю! — буркнул Тал'Кор, нахмурившись. — Мы ж совсем недалеко от выхода отошли!

— Тогда почему мы кружим по этим тоннелям?

— Надо было свернуть раньше, вот почему. Но ты отвлекаешь меня своими вопросами! — проворчал он, возвращаясь назад, к последней развилке.

— Хорошо, буду молчать, — примирительно ответила На'Тот, подняв руку. — Но, пожалуй, стану помечать повороты, чтобы не путаться в них.

И, достав нож, она выцарапала небольшой крест на стене возле развилки.

— Нам туда! — решительно произнес Тал'Кор, закончив выбирать направление, и шагнул в правый тоннель.

— Молчу, молчу! — сказала На'Тот, следуя за ним.

— Что теперь не так? — подозрительно насупился он, оглянувшись.

— Просто надеюсь, что ты не нарочно тут плутаешь, — откровенно высказалась она. — Потому что действительно смешно — заблудиться так недалеко от выхода…

— Мы не заблудились, а идем в обход! — сердито возразил Тал'Кор. — Зачем мне делать это нарочно?! Откуда в тебе столько недоверия, На'Тот?!

— И правда, откуда? — мрачно переспросила она. — Ты же никогда меня раньше не подводил, да?

Тал'Кор остановился, развернувшись к ней, и поставил лампу в каменную нишу в стене.

— Да, пару раз я оплошал. Иногда поступал некрасиво и глупо. Но я готов признать свою вину и даже искупить ее. Если бы ты только дала мне возможность…

— Я уже давала тебе возможность в прошлый раз, помнишь? А закончилось все как обычно. Зачем мне повторять ту же ошибку? — перебила его На'Тот.

— Да, я тебя подвел тогда, во дворце Кха'Ри. И готов еще раз извиниться за свой дурацкий поступок. Но, На'Тот, я ведь все это делал не потому, что хотел причинить тебе какой-либо вред, и ты это сама понимаешь…

— Умышленно ты это сделал или случайно, из-за тебя у меня возникли серьезные проблемы! — прошипела На'Тот, сверкнув глазами. — Но ты ведь всегда думал в первую очередь о себе и о собственном удовольствии. А то, как это может отразиться на других, тебя не волновало…

— Ты не права, — сказал Тал'Кор. — Я всегда думал о тебе! И тогда тоже! Именно поэтому и пришел в тот день во дворец Кха'Ри. Можешь предполагать что угодно, но всё, что я хотел — это увидеть тебя, просто побыть с тобой. И когда тот парень добыл мне пропуск во дворец, у меня и мысли не было, что это повлечет такие серьезные проблемы…

— Если бы всё было действительно так, ты бы услышал то, что я тебе говорила раньше, — перебила его На'Тот. — А я просила тебя подождать, помнишь? Говорила, что занята на важном задании. Тебе просто надо было сделать так, как я сказала. И не отвлекать меня в тот вечер от очень ответственного дела. Через пару дней все бы закончилось, и мы могли быть вместе сколько угодно. Но нет, тебе же надо всё получить здесь и сейчас! И ты пробрался во дворец Кха'Ри, пылая в любовной лихорадке, по какому-то сомнительному пропуску, наобум, просто потому что, видите ли, очень по мне соскучился и больше не можешь ждать! Слава святым мученикам, Шу'Дан оказался в тот день рядом и помог мне предотвратить хаос, который из-за твоей и моей дурости чуть не случился. Худшего удалось избежать, хотя выслушивать выговор от советника Ли'Дака еще то удовольствие. Но я и впрямь была виновата. Потому что не надо было верить тебе и давать тебе шанс. Нельзя было подпускать тебя слишком близко, поддавшись слепой страсти. Отношения с тобой стали моей слабостью, и враги советника сразу этим воспользовались. Из-за тебя и из-за моей глупости я подвела Ли'Дака, нарушила слово, которое ему дала! Чуть не опозорила его! А ведь ещё в Кал'наран было ясно, что связываться с тобой себе дороже! И то, что происходит сейчас, только подтверждает это правило! Стоит мне, дуре, послушать тебя, довериться тебе, как я или чуть не заваливаю экзамены в академии, или оказываюсь ставкой в твоем дурацком споре, или теряю секретные документы, или… — она сделала глубокий вдох, оглянувшись по сторонам, — застреваю под землей в этих проклятых катакомбах!

Тал'Кор слушал её, периодически открывая рот, чтобы ответить, но На'Тот говорила так быстро и пылко, что он не успевал вставить слово. Наконец, она замолчала, переводя дыхание, и он негромко произнес, не сводя с неё горящих алых глаз:

— Да, все это было. И я во многом был виноват. Но я хотел увидеться с тобой именно в тот вечер вовсе не потому, что такова была моя прихоть. И я тебе это тогда пытался объяснить, помнишь? Я бы не смог ждать несколько дней, когда ты освободишься со своей работы, потому что меня срочно вызвали обратно на военную службу из отпуска. Уже на следующее утро я должен был улететь с Нарна. Вот почему пришлось идти на такие крайности. Да, я хотел увидеть тебя перед отлетом. Потому что только Г'Кван знает, когда бы мы еще встретились потом. Что же до остального… На'Тот, неужели ты запомнила только плохое? Между нами ведь было и много хорошего. И в академии, и потом. Даже во дворце Кха'Ри. Разве не так? Разве нам не было хорошо вместе, а? Неужели мои проступки настолько непростительны, что могут перечеркнуть все те моменты, когда мы были счастливы вместе? Ты действительно все это забыла? Я вот не смог, хоть и много раз пытался…

На'Тот почувствовала, как сердце в груди пропустило удар, по телу пробежала волна жаркой дрожи, а во рту стало сухо. Нет-нет, нельзя его слушать!

— В то, что пытался, охотно верю, — недобро усмехнулась она. — Еще в академии сбилась со счета, так часто ты менял своих партнерш. Уверена, и сейчас ничего не изменилось, так что проживешь как-нибудь без моего общества и дальше.

Тал'Кор закатил глаза, услышав, как она упомянула его любовниц времен Кал'наран.

— Академия уже в прошлом, сейчас все изменилось, — сказал он. — На военной службе совсем другие условия, На'Тот. Особо нет времени на интрижки, даже самые короткие. Наверняка у тебя на космической станции больше таких возможностей. Можно разгуляться от души. Слышал я, что посол Г'Кар там времени даром не теряет. И что нарнийки ему наскучили, поэтому он теперь только земных женщин в постели привечает. Может быть, ты не вспоминаешь о времени, что мы провели вместе, потому что нынче тебя интересует другое? Неужели ты заразилась пристрастиями своего посла и теперь больше увлекаешься инопланетянами и прочей экзотикой?

На'Тот зашипела, втянув воздух в ноздри. Проклятие, она ведь много раз предупреждала посла о том, что его похождения не доведут до добра. И вот, результат: только ленивый на Нарне не обсуждает его любовные приключения! И про нее заодно тоже сплетничают! Щрок!

— Да как ты только посмел такое предположить?! — прорычала она сердито. — Чтобы я опустилась до того, чтобы спать с инопланетянами?! По-твоему, я настолько извращенка?!

Ей захотелось его ударить, да и посла Г'Кара тоже. Увы, посол был далеко, на станции.

— Впрочем, наверное, даже пак’ма’ра будет лучше тебя в качестве партнера! Спасибо за идею, когда вернусь на станцию, займусь ее воплощением в жизнь!

Тал'Кор примирительно поднял руки, заметив, как она напряглась всем телом и сжала кулаки.

— Всякое случается, когда слишком много времени живешь на чужбине, На'Тот. Твой посол ведь долго среди инопланетян торчал, вот и результат. Его можно понять, наверное… Когда нет возможности найти подходящую партнершу среди соотечественников, даже земные волосатые женщины покажутся привлекательными… — он хмыкнул.

— Перестань болтать всякую чушь! — прошипела она, сверкнув глазами. — Ты никогда посла Г'Кара не встречал, не знаешь и не понимаешь его, и даже не представляешь, какой он на самом деле, только повторяешь чужие злые сплетни!

— На'Тот, я думаю, тебе надо выбираться с этой станции, пока тамошнее безумие и тебя не накрыло, — сказал Тал'Кор откровенно. — И то, что я тебе предлагал, на мой взгляд, идеальное решение. Оставь дипломатические интриги и бумажную возню на этой жестяной банке и поступай на военную службу на «Кор’Маке»!

Он шагнул вперед и взял её за руку, не сводя с неё настойчивого взгляда.

— Ты для этого создана, к этому шла, училась, готовилась. Да, я помню, что у твоей отставки были какие-то странные обстоятельства, но, уверен, это можно решить, и тебя восстановят. Служить на военном крейсере ведь гораздо лучше, чем прозябать на космической станции среди чужаков! Мы снова будем в одной дро'шорне. Как раньше, в академии. Тебя будут окружать нарны, твои братья по оружию, а не какие-то инопланетяне, замышляющие очередную пакость за твоей спиной. Вспомни, что говорили нам преподаватели в академии: «Только наша земля и наши граждане имеют значение». На'Тот, пойми: никто не придет к нам с небес, чтобы спасти и показать путь. Мы сами освободили наш мир от центавриан, а остальные расы лишь наблюдали, не вмешиваясь. Где были минбарцы или ворлонцы, например, когда центавриане сто лет грабили наш мир, уничтожали тысячи, миллионы наших соотечественников, заковали их в цепи, втаптывали в грязь наши священные книги? Им было на нас плевать! Сомневаюсь, что они вообще задумывались о нашем существовании. А земляне? Они же подпевалы центавриан! Мы пытаемся с ними вести дела, общаемся, помогли им в войне с минбарцами, поддержали, когда все остальные от них отвернулись. Посол твой вот в постели с ними развлекается. Но помяни мое слово: случись какая заварушка, они будут поддерживать центавриан!

Только другому нарну можно по-настоящему верить! Мы можем рассчитывать только на себя! Да и после того, как мы выгнали метлоголовых с нашей земли, разве кто-то из чужаков прибежал к нам, чтобы помочь? Предложить еду, например, зная, что у нас голод? Подарить хоть какие-то технологии в знак поддержки? Не было же такого, да? Мы всегда были одни! Зато сколько появилось стервятников, так и ждущих, когда мы упадем, чтобы наброситься и растерзать то, что центаврианам не удалось сожрать. Те же дилгаре, будь они прокляты. Но эти твари не дождались. Мы отстроили и города, и космофлот. Сами справляемся. Да еще другим помогаем. И мир наш восстановим, леса вырастим, вот увидишь! Сами, без чужаков!

Ты можешь сколько угодно мне говорить про дипломатию и ее значимость. Но, На'Тот, я верю только в силу оружия. В нашу силу. Дипломатия требует много лжи. Я ведь знаю, как ты ненавидишь лгать или притворяться. На военной службе все будет иначе. Да, возможно на земной станции более комфортные условия, чем на военном крейсере Нарна. Но ты будешь говорить на родном языке, будешь среди своего народа даже в космосе, даже вдали от нашего мира! И… мы сможем быть вместе. По-настоящему вместе! Возможно, получим шанс исправить все недоразумения в наших отношениях. Ты всё говорила, что нам нет смысла их поддерживать, потому что мы всё время вдали друг от друга. То я на крейсере в военном походе, то ты улетаешь на земную космическую станцию. Но если ты переведешься на «Кор’Мак»… На'Тот, неужели ты не хочешь воспользоваться такой возможностью? Кто знает, может, в этот раз все будет иначе, и мы опять будем счастливы, как раньше?

На'Тот учащенно дышала, слушая его речь. О, да, Тал'Кор мог быть весьма убедительным. Особенно когда знал, что военная служба, да еще на таком новом и мощном крейсере как «Кор’Мак», всегда была её мечтой. Сколько раз они об этом в академии говорили — не счесть! О, это действительно был очень сильный соблазн!

Она задрожала, вспомнив о предложении советника Кха'Мака. Попросить его о переводе на «Кор’Мак», когда позовет на встречу? Быть может, Тал'Кор прав, прошло несколько лет с тех пор, как она вышла в отставку, об инциденте в Квадранте 24 уже позабыли, и её восстановят на службе без лишних вопросов?

Мысли проносились в голове, как лавина.

С другой стороны, тогда ей придется оставить станцию.

И нарушить слово, данное послу Г'Кару. А ведь она поклялась, что не оставит его, аж дважды. Первый раз — несколько месяцев назад, когда Г'Кар вернулся из разведки у Предела, встревоженный, повторяя, что Древний Враг из старых священных книг пробудился. Посол вел себя как сумасшедший. И она бы сочла его таковым, если бы описание страшных черных кораблей, которые напали на него и его сотоварищей возле За'Ха'Дума, не было настолько похожим на то, с чем ей пришлось столкнуться в Квадранте 24 пять лет назад. Да, она верила, что посол говорил правду. И Древний Враг вернулся. Поддержка Г'Кара в его попытках достучаться до консультативного совета и Лиги была для нее шансом отомстить этим неведомым тварям за то, что они сотворили с ее эскадрильей, с Г'Тором… До разговора с послом На'Тот сомневалась в том, что увиденное ею тогда — не плод ее воображения. Не результат контузии или кислородного голодания. Все-таки при катапультировании из истребителя её хорошо приложило. А последующие допросы в штабе еще больше все запутали.

Уже тогда посол завел разговор о её переводе со станции. Объясняя это тем, что работать с ним будет для неё не очень удобно из-за опалы, в которую он угодил, когда крейсер, посланный на разведку к За'Ха'Думу, погиб при невыясненных обстоятельствах. Он опасался, что тень этой немилости упадет и на неё. Но тогда она отвергла его предложение о переводе и поклялась, что всегда будет рядом, всегда будет его поддерживать, невзирая ни на что. Особенно в борьбе против этих неведомых тварей с За'Ха'Дума.

И второй раз она повторила эту клятву совсем недавно, всего несколько дней назад, на ужине в «Свежем воздухе».

«Посол, вы же работаете со мной год и должны знать, что я не меняю своих решений. Несколько месяцев назад я уже сделала свой выбор. И, кажется, сообщила вам о нем. Что бы ни случилось, я буду с вами!»

Так она сказала? И помнила, как просветлело его лицо, когда он услышал эти слова.

Конечно, это не помешало ему на следующий же день отослать её сюда, на Нарн. Наверняка в тех инфокристаллах, что она доставила советнику Кха'Маку, были его рекомендации для нее. Для перевода на другое место службы. Значило ли это, что посол освободил ее от той клятвы?

Возможно.

Но она дала эту клятву не для того, чтобы сразу отказаться от нее, разве не так?

С другой стороны… шансы отомстить тем тварям могли значительно увеличиться, если она вернется на военную службу. Разве не её слишком яростное стремление к мести стало одной из причин отставки? Останься она тогда на службе, не успокоилась бы, пока не докопалась до истины. Пока не нашла бы тех, кто управлял тем страшным черным кораблем, с такой легкостью испепелившем целую эскадрилью «Фрази» всего несколькими выстрелами. Кому-то в штабе это не понравилось...

Она знала, что посол не покажет истинной реакции на её решение, если узнает. И вряд ли будет её останавливать. Но если она уедет со станции, то он останется там совсем один, в такое сложное время… Среди чужаков, большинство из которых к нарнам враждебны. Тут Тал'Кор опять сказал правду. Пусть и горькую.

На'Тот глубоко вздохнула. Готова ли она так поступить? Нарушить данное слово и предать посла и его дело ради мечты, вскружившей голову? И ради жажды мести?

Ох уж этот Тал'Кор! В прошлый раз из-за него она чуть не нарушила клятву, данную Ли'Даку. Почему он все время вынуждает ее принимать такие решения?!

На'Тот закрыла глаза и собрала всю свою волю в кулак, чтобы произнести необходимые слова. Нет, она не могла сейчас оставить работу на станции, чтобы вернуться на военную службу…

Она вздрогнула, вдруг почувствовав сильные теплые руки Тал'Кора на своей талии и бедрах. Он притянул её к себе и, наклонившись, прижался губами к голой коже в вырезе её платья, хрипло пробормотав:

— О, моя кур'тари, я так скучал по тебе! Думал, что ты уехала на этот проклятый Септис, и больше я тебя не увижу… Думал, что опять упустил свой шанс…

На'Тот замерла, оторопев. Её тело там, где он прикасался к ней, вспыхнуло огнем.

— Но теперь ты здесь, со мной… И будешь рядом и дальше. Ведь так и будет, да? Как уже было раньше? Я все помню. Уверен, помнишь и ты…

Он целовал её все яростнее, спускаясь ниже, к животу. Её кожа там, еще тонкая после линьки, была настолько нежной и мягкой, что его прикосновения причиняли ей боль. На'Тот дрожала всем телом в его объятиях, чувствуя, как жаркая истома разгорается внутри, лишая воли.

Конечно, она помнила.

Да, было и такое время, когда они были счастливы вместе…

* * *

В первый год учебы в Кал'наран Тал'Кор настолько её очаровал, что На'Тот совершенно потеряла голову. Конечно, тут сказывалось опьяняющее влияние кар'мал дора, поры любви и страсти. У молодых нарнов он проходил особенно бурно. Её отец опасался не зря. Сосредоточиться на учебе было очень сложно, когда все мысли только о возлюбленном кар'мале и о том, какую главу из «Вопа Ча'Кур»[1] им стоит подробнее изучить на следующем торопливом свидании. О, тетя Г'Са'Лид была права, эта книга оказалась невероятно полезной и помогла сделать их встречи… незабываемыми.

Тал'Кор был очень способным любовником и быстро схватывал все, что На'Тот ему показывала. С ним было так удобно отрабатывать на практике то, что она прочитала и запомнила из «Вопа Ча'Кур». Но и импровизаций он не боялся. Сначала, конечно, они оба действовали весьма неуклюже, но очень быстро почувствовали себя более свободно.

«Неужели все кур'тари это знают и умеют?» — как-то спросил Тал'Кор, ошалев после очередных игривых ласк, которые они попробовали, сбежав с лекции во время короткого перерыва и спрятавшись в пустом зале в дальнем крыле здания академии. За этот прогул им, конечно, влетит, но об этом они подумают позже.

«Знают-то многие женщины, и не обязательно кур'тари, — лукаво ответила На'Тот, с улыбкой проведя пальцем по его груди, вычерчивая круги и спирали, двигаясь все ниже, по направлению к сумке, отчего он снова задрожал, не сдержав стона. — Раздобыть и прочитать книгу нынче не проблема. Но чтобы обрести умение, нужна наставница, которая донесет ту часть знания, которая передается только устно. Без этого текст «Вопа Ча'Кур» будет всего лишь развлекательным чтением на ночь с красивыми и затейливыми картинками. А вот найти такую наставницу в наше время нелегко. Считай, мне в этом плане повезло».

«И мне, получается, тоже!» — ответил он, обнимая ее и целуя в живот...

Они, конечно, изо всех сил пытались вести себя в рамках приличий в казарме и на тренировочных площадках, но все равно регулярно схватывали наказания и отработки от тол'джаков и преподавателей. Дерзость Тал'Кора была заразительна, и На'Тот невольно вела себя так же, как и он. И получала вместе с ним штрафы за нарушение дисциплины.

Учебная нагрузка и без этого была довольно интенсивной, как тренировочная, так и теоретическая. Задания становилось все сложнее и объемнее, чтобы вникнуть в них, требовался ясный ум, но после общей физподготовки, занятий по токти и отработки всех наказаний сосредоточиться на лекциях становилось все сложнее.

На'Тот в первые месяцы очень спасала её феноменальная память. Она запоминала почти все лекции, на которых присутствовала, на слух, а потом, в более свободное время, записывала в конспект наиболее важные пункты. Но ближе к осени ей стало все тяжелее сосредоточиться на том, что говорили преподаватели и инструкторы.

У Тал'Кора же были большие сложности с физподготовкой, потому что пришлось многое наверстывать из-за переломов. Особенно печально всё обстояло с кроссом. Он пробегал дистанцию с неплохим результатом, но совершенно не умел взбираться по вертикальным скалам.

«Да, как видишь, не все науки можно постичь самостоятельно, без наставников», — мрачно сказала ему На'Тот, когда он сорвался и упал на очередном пробном забеге.

Это бы мало их беспокоило, если бы влияло только на личную успеваемость. Но в начале осени дро'шорны первого курса должны были пройти соревнование по кроссу в горах. И результат влиял на годовые оценки всей группы.

Конечно, за месяцы учебы курсанты подтянулись в этой дисциплине до приемлемого уровня. Были в дро'шорне те, кому лазание давалось легко, и те, у кого это не было сильной стороной. Предполагалось, что на взаимовыручке отряд будет способен справиться даже со сложной дистанцией. И оценивалось именно умение работать в команде. Но если количество слабых участников будет слишком большим, у дро'шорны возникнут проблемы.

Осенью и зимой физподготовка на открытых площадках и кроссы почти не проводились из-за плохой погоды. Поэтому их старались по максимуму организовать весной и летом. По мере приближения соревнований нагрузки у курсантов стали сумасшедшими.

На'Тот решила подтянуть Тал'Кора хотя бы до среднего уровня по скалолазанию, чтобы он не задерживал свою дро'шорну в кроссе. И занималась с ним дополнительно, в свободное от основных тренировок время. Он очень старался, но этот навык был не из тех, что приобретались быстро.

Под конец лета На'Тот не вылезала с тренировочной площадки, добираясь в темноте до казармы лишь для того, чтобы рухнуть на циновку рядом с таким же измотанным Тал'Кором и вырубиться в мертвом сне в его объятиях.

Все эти дополнительные нагрузки в комплекте с основными тренировками сказались на её состоянии не лучшим образом. На'Тот сильно похудела, потому что порция еды, которая полагалась курсантам, будучи сама по себе достаточно сытной, не была рассчитана на такую переработку. И На'Тот катастрофически не высыпалась…

И всё же, несмотря на то, что дни перед соревнованиями для неё слились в череду бесконечных тренировок и штрафных отработок, это было счастливое время, потому что Тал'Кор был рядом. И всё, что она тогда хотела, — чтобы так было всегда…

* * *

На'Тот опомнилась, уставившись на Тал'Кора, сжимавшего её в объятиях всё сильнее.

Увы, то время не продлилось долго, и нельзя забывать о том, что произошло потом.

Она зашипела, отпрянув от него. Надо сделать это до того, как тело предаст ее снова.

— Моя богиня… — прошептал он, попытавшись снова подтянуть её к себе.

— Да что ты себе позволяешь?! — прорычала На'Тот и рванулась сильней. — Руки убери, иначе…

Конечно, он не услышал этого предупреждения, продолжая гладить её спину и бедра, слишком поглощенный своей страстью.

И тогда На'Тот ударила его со всей силы. Рука заныла, потому что бить пришлось опять в нагрудник его мундира.

Тал'Кор отлетел от неё, охнув, и с грохотом врезался в каменную стену тоннеля. Лампа-шар, стоявшая в нише, со звяканьем упала и покатилась по полу, мигнув. Слава всем богам, она была сделана из прочного стекла и осталась целой. Но укатилась довольно далеко, так что в этом участке тоннеля стало темно.

Какое-то время На'Тот слышала грохот падающих камней. А потом стало тихо.

— Тал'Кор? — позвала она недоуменно, обнаружив, что его нет в коридоре. — Ты

где?..

---

[1] «Вопа Ча'Кур» — нарнская священная книга, учение об искусстве любви. Аналог земной «Камасутры». Учение это изучалось женщинами и распространялось среди женщин. «Нарнская женственность — острый шип, но под ним скрывается сладкий плод» (одна из цитат из этой книги).

планета Нарн, г. Г’Камазад, академия Кал'наран, осень 2246 г.

— Подъем, чо'ри! Совсем уже обнаглели! — прорычал тол'джак Сол'Тар, сдирая с них одеяло.

На'Тот заморгала, пытаясь прийти в себя и понять, что не так на сей раз? Рядом зашевелился Тал'Кор, всё еще сжимая её в объятиях. Теперь, когда одеяла не было, холод, царивший в казарме в эти осенние дни, заставил её поежиться. В последнее время она стала мерзнуть, то ли от усталости, то ли от недосыпа, и лишь в обнимку с Тал'Кором могла заснуть нормально.

— Ну-ка, построились! — продолжал сердиться Сол'Тар, увидев, что они даже не торопятся вставать.

Они вскочили, как есть, одергивая простую курсантскую пижаму: короткие черные шорты и рубашки.

— А что не так? — спросил Тал'Кор, так и не научившийся покорно молчать, когда требовалось. — Мы же ничего не делали!..

Сол'Тар аж затрясся от ярости.

— Вот именно, что ничего не делали, ленивые вы задницы! Подъем уже был давно! А вы все дрыхнете, лентяи! Ну, все, с меня хватит! Надоели вы мне!..

На'Тот мгновенно проснулась, в ужасе уставившись на Тал'Кора. Всякое уже случалось, тол'джак орал на них по разным причинам, но чтобы проспать подъем… Как такое вообще получилось?! А главное, почему остальные-то чо'ри не растолкали их, как обычно делали? Казарма и впрямь была пуста. Все курсанты уже ушли в столовую.

— Чо'ре Тал'Кор, вещи взял и на выход! — рявкнул Сол'Тар, заметив, что Тал'Кор опять собирается что-то сказать. — Быстро!

На'Тот, хоть и проснулась достаточно, чтобы понимать, где находится и с кем разговаривает, все еще плохо соображала, поэтому испуганно пробормотала:

— О, святые мученики, господин тол'джак, вы ведь не собираетесь выгонять его из академии?!

— Вообще-то с удовольствием бы выгнал, если бы это было в моих полномочиях! — гавкнул Сол'Тар, повернув к ней перекошенное от гнева лицо. — Надоели мне ваши любовные воркования, пташки! Но я могу только перевести этого раздолбая в другую дро'шорну. Надо было это давно сделать, но я что-то тянул, жалел вас. Каждый раз совершаю одну и ту же ошибку. Может, пора уже самому в отставку да на пенсию!

Тал'Кор растерянно оделся и схватил мешок с вещами, бросив быстрый взгляд на На'Тот.

— На выход, курсант! — повторил Сол'Тар тоном, не подразумевающим возражений. — Побудете подальше друг от друга, может, остынете, за ум возьметесь. Отработки вам уже некуда ставить, и так в полночь на площадке еще пыхтите.

На'Тот тоже оделась, глядя ему вослед. Тол'джак ведь не серьезно, да? Из-за такого пустяка так разозлиться? Неужели навсегда его переводит?!

Хотя она понимала, что Сол'Тар очень серьезно относился к соблюдению режима и всегда бесился, когда его нарушали без уважительных причин.

Тал'Кор в дверях оглянулся и многозначительно посмотрел на неё.

— Не беспокойся, и с этим справимся, — прошептал он.

Но Сол'Тар его услышал и снова принялся ругаться, толкая его в спину.

— Справится он! Мы с тебя теперь глаз не спустим! И тол'джаку Па’Тару я все про тебя расскажу, про все твои уловки! Не угомонишься, вообще в карцер сядешь!

Он оглянулся на На'Тот, которая шла следом, намереваясь направиться в столовую.

— И тебя, милочка, тоже теперь буду держать под наблюдением. Каждый твой шаг в сторону заметят, не сомневайся! И с этим придурком тебе отныне видеться и разговаривать вне тренировок запрещено, понятно? А на лекции он будет ходить по расписанию другой дро'шорны.

— Так точно, господин тол'джак! — гаркнула На'Тот, выпрямившись по стойке смирно. Но сердце её упало. Сол'Тар явно не шутил. А значит, в ближайшее время Тал'Кора она будет видеть очень редко…

Кто-то схватил её за локоть на выходе из казармы.

На'Тот вздрогнула и обернулась. Рядом с ней стояла тол'джак Ро'Над. Лицо её тоже было суровым.

— Ты когда в последний раз была в лазарете, чо'ре? — спросила она строго.

На'Тот моргнула, а потом прижала ладонь ко лбу, охнув.

— Я вам тут что, нянька? — прорычала Ро'Над и, не отпуская её локоть, поволокла в сторону здания, где находился лазарет. — Быстро на инъекцию! Учти, я больше не буду вас пасти, вы уже взрослые, сами должны немного соображать!

Тол'джак, ворча, все же проводила её до кабинета врача. Видимо решила следить за ней, раз уж Сол'Тар так приказал.

В академии, осознав, что молодые и ретивые чо'ри так или иначе найдут возможность попрактиковаться в сладком искусстве любви, неважно, в одной казарме живут или раздельно, давно решили проблему самым простым и радикальным образом: всем девушкам в первые же дни учебы вкалывали инъекцию контрацептива. Действовал он примерно полгода, но наиболее активным на любовном фронте чо'ри препарат вводили повторно раз в месяц. Обычно На'Тот про это не забывала, но последние дни выдались такими загруженными, что она и не заметила, как время пролетело.

Врач уже ждал её с пневмошприцем, посмеиваясь.

— Вот еще одна жертва кар'мал дора, — буркнула Ро'Над, толкая На'Тот к нему. — Никак не угомонится. Одни мальчики в голове. Устала я от них! Сегодня нам приведут героя-любовника из другого отряда. Как будто у нас своих мало!

— Всех бы обколоть блокаторами, сразу бы успокоились, — хихикнул врач, прижав шприц к шее На'Тот. Она почувствовала легкое жжение. — Свободна! Не забывай про нас, милочка. Ради своего же блага!

— Увы, блокаторы их бы слишком успокоили, — ответила Ро'Над, толкая На'Тот к выходу. — Спали бы на лекциях, ползали бы на тренировках, как старые спу. Если бы не эта побочка, я бы первая за них проголосовала.

— Дочка, ты в столовой возьми двойную порцию,— сказал врач, чуть нахмурившись. — Какая-то ты худая стала. Непорядок! У вас соревнования впереди, а тебя вот-вот ветром унесет! Ну-ка, погоди!

Ро'Над дернула её за руку, заставив остановиться.

Врач поменял ампулу на шприце и снова подошел к ней.

— Витаминчики тебе не помешают. Завтра тоже приходи, эту штуку надо курсом колоть.

На'Тот послушно кивнула.

Вторая инъекция была очень болезненной, и она еле сдержала шипение, украдкой потерев место укола.

* * *

Столовая уже была полупустая: пока На'Тот ходила в лазарет, большая часть курсантов из её дро'шорны уже позавтракала. За длинным каменным столом сидел Г'Тор, выскребая что-то со дна тарелки куском лепешки. На'Тот взяла поднос и села рядом с ним.

— Ну что, допрыгались? — спросил он, подняв на неё глаза.

— А ты и рад? — ответила она мрачно.

Было непривычно завтракать без компании Тал'Кора. И разговаривать с кем-то другим.

— Да, рад, — неожиданно согласился Г'Тор. — Времени до начала соревнований, конечно, почти не осталось, но в любом случае, может быть, этого хватит, чтобы ты в себя пришла и подумала о деле.

— Вы поэтому нас будить сегодня не стали? — нахмурилась На'Тот. — Чтобы на нас тол'джак наорал, да?

— Мы вас будили, — ухмыльнулся Г'Тор. — И я, и девчонки. Толкали, трясли, чуть ли не на коленях умоляли открыть глаза. Без толку! Вы дрыхли, как каменные истуканы.

На'Тот принялась жевать непонятное белковое месиво в тарелке, подперев голову рукой. Ох, святые мученики, неужели они действительно настолько глубоко уснули?!

Г'Тор сидел и смотрел на неё, не мигая, пока она всё не доела. Это начало действовать На'Тот на нервы. Почему он не идет на лекцию?

Торопливо дожевав брикет силсопа[1], На'Тот поспешила на выход. Она опаздывала. А преподаватель, чья лекция была первой сегодня, дико не любил тех, кто не приходит вовремя. Если еще и он отругает её, будет уже слишком для одного утра.

Г'Тор последовал за ней. И бежал рядом по лестнице.

— Я знаю дорогу и сама бы добралась! — не выдержала она, когда они входили в аудиторию, где уже собралась вся их группа.

— Я просто выполняю приказ, — шепотом ответил Г'Тор, пробираясь за ней на место.

На'Тот сердито на него посмотрела.

— Следить, что ли, будешь за мной?! — прошипела она сквозь зубы.

—Угу! — кивнул он и похлопал по циновке рядом с собой. — Сделай милость, садись рядом, а то я шею сверну, тебя выглядывая.

На'Тот злобно плюхнулась возле него, подогнув ноги, и положила планшет на колени.

Сол'Тар слово сдержал, и Тал'Кора с ними не было. Тоска... Она так привыкла, что он все время с ней. На лекциях или на тренировках всегда рядом, готовый шепнуть на ухо очередную шутку. Иногда она не выдерживала и смеялась. И тогда преподаватель сурово ее отчитывал. Или даже назначал штрафную отработку. А Тал'Кор хихикал рядом, прикрыв рот рукой.

Наставник начал что-то бубнить, На'Тот честно слушала и пыталась что-то записывать, но уже через несколько минут глаза начали закрываться. Она клюнула носом. Г'Тор пихнул её локтем, заставив выпрямиться.

— Эй, перестань! — проворчала она, отодвинувшись от него и вцепившись в стилус.

Преподаватель включил голопроектор и принялся тыкать указкой в схему, вращая ее.

На'Тот зевнула, чиркая стилусом по планшету. Скосила глаза на Г'Тора, который старательно что-то строчил в своих записях. Проклятый зануда!

* * *

— Эй, просыпайся, у меня уже плечо онемело, — услышала она далекий голос Г'Тора.

На'Тот вздрогнула и открыла глаза. Она что, заснула?! Прямо на лекции?!

Она резко выпрямилась, отпрянув от него.

Зал уже был пуст, только они все еще сидели на полу.

Г'Тор с кривой улыбкой потер плечо, на котором она только что лежала.

— Ты… почему меня не разбудил?! — хрипло спросила она, протирая глаза. — Я что, всю лекцию проспала?!

— Ага, — флегматично ответил он. — Спасибо, что не храпела.

На'Тот посмотрела на пустой планшет, где было записана всего пара строк, и то не до конца.

— Конспект у кого-нибудь спишешь, дело наживное, — сказал Г'Тор, поднимаясь на ноги. — А вот если станешь на тренировке зевать да носом клевать, будет гораздо хуже. Так что я выбрал из двух зол меньшее.

— У кого-нибудь спишу? — повторила На'Тот, следуя за ним на выход. — То есть, ты списать не дашь?

— Не-а, — покачал головой Г'Тор. — Ты же знаешь мои принципы.

На'Тот скрипнула зубами. До чего же он вредный! Не беда, она и без него обойдется.

Все лекции Г'Тор следовал за ней, как привязанный. И это, конечно, напрягало.

На тренировках он тоже держался рядом. Но там это для неё было делом привычным. Особенно на площадке по скалолазанию. Поскольку погода в последние дни стала портиться, на город то и дело налетали пылевые бури, сопровождаемые в горах сильнейшим ветром, на полигон их пока не возили, и всё отрабатывали в закрытом зале.

— Надеюсь, ты выспалась достаточно и сможешь сосредоточиться, когда полезем наверх? — спросил Г'Тор, помогая ей надеть страховку.

На скалодроме их всегда ставили вместе в одну пару и связку. В их дро'шорне они лучше всех лазили, поэтому в предстоящем кроссе должны были в штурме вертикальной скалы идти первыми, прокладывая страховочные перила для остальной группы. В отличие от учебных трасс, маршрут на соревновании должен быть очень сложным, и подняться предстояло на большую высоту, там одной цепкости мало, особенно учитывая осеннюю погоду в горах. Так что страховка была обязательна. Но те, кто лезли первыми, должны были ее закрепить для остальных.

— Не трусь, не подведу, — фыркнула она, примеряясь к скале.

— Очень на это надеюсь, — ответил Г'Тор, занимая свое место рядом.

На соревновании будет учитываться и скорость, так что предстояло выложиться полностью.

Сол'Тар махнул им, намекая, что их черед близко.

На'Тот быстро огляделась по сторонам и вздрогнула, заметив на другом конце площадки Тал'Кора в обществе какой-то девицы из соседней дро'шорны, которая, посмеиваясь, закрепляла на нем страховку.

Г'Тор увидел, куда она смотрит, и покачал головой.

— Не отвлекайся, а?

— Зря они перед самыми соревнованиями его перевели, — сказала она сквозь зубы. — Он не успел нормально подготовиться…

На'Тот осознала, что их совместным дополнительным тренировкам тоже пришел конец. Ох, Тал'Кор еще не очень уверено лазил…

— Без разницы, насколько он будет готов, — сказал Г'Тор. — Главное, чтобы мы были в хорошей форме! Когда ты это поймешь?!

Сол'Тар поднял руку, и они заняли исходные позиции, ожидая его сигнала.

Тал'Кор рассмеялся, болтая с девицей, которую, видимо, поставили ему в пару…

— Пошли! — гаркнул тол'джак, и они ринулись вверх, цепляясь за выступы в скале.

— Не отставай! — крикнул Г'Тор, вырвавшись вперед. Их задача на этой тренировке как раз заключалась в отработке протягивания перил. Нужно было сделать все максимально быстро.

На'Тот старалась не глядеть в сторону Тал'Кора.

— Если мы быстро заберемся, все наши быстро заберутся, — сказал Г'Тор, карабкаясь вверх. — Для этого нужно максимальное сосредоточение. И физическое и мысленное. Перестань отвлекаться! Пойми, что тебе сейчас надо думать о себе. Неважно, насколько готов Тал'Кор, главное чтобы ты была готова. А остальное приложится. Ты и так вымотала себя этими тренировками с ним. Надеюсь, что за оставшиеся дни хоть немного отдохнешь…

— Перестань беспокоиться обо мне! — оборвала она его, подтягиваясь на уступе. В этом месте начинался сложный участок с отрицательным наклоном. — Я вполне могу о себе позаботиться и без твоих нотаций!

Ноги на мгновение потеряли опору, и она повисла, цепляясь только руками.

Г'Тор карабкался рядом, тяжело дыша. Она слышала, как он щелкнул карабином, протягивая очередной участок перил.

— Мы с тобой в паре, я не могу не беспокоиться, — ответил он, наблюдая за ней. — В одиночку никто из нас перила не протянет. Точнее, это будет значительно дольше. Мы не имеем права быть слабыми или невнимательными. Вся дро'шорна от нас зависит! И твой ненаглядный Тал'Кор, кстати, тоже. Заботясь о себе, ты и ему помогаешь. Может быть, так тебе станет понятнее?

На'Тот сделала перехват, продолжая висеть на руках. Потом осторожно подтянулась, пытаясь достать ногами до стены, чтобы получить опору. Почувствовала, что пальцы скользят. Выругалась, потянулась к другой выемке в стене. Но не успела и сорвалась.

Веревка зазвенела, удерживая её.

На'Тот стукнулась о стену, чуть смягчив столкновение руками и ногами. Подняла взгляд вверх, увидев, что Г'Тор замер, прижавшись к стене.

— Цела? — спросил он.

Она кивнула, закусив губу.

Такого давно не случалось. Она всегда хорошо проходила эти места на тренировках.

Наверное, действительно плохо сосредоточилась. Слишком много всякого случилось с утра.

Вздохнув, она вцепилась в стену, намереваясь лезть дальше.

Но тол'джак вдруг скомандовал отбой.

— Спускайтесь оба! — рявкнул он.

Они быстро слетели вниз, скользя по веревкам.

— На сегодня достаточно с вас, — сказал Сол'Тар мрачно.

Г'Тор в недоумении приподнял безволосую бровь.

— Но…

— Отдыхайте, — перебил его тол'джак. — ничего хорошего вы уже сегодня не покажете, только вымотаетесь. Особенно это тебя касается! — и он строго посмотрел на На'Тот.

Г'Тор покорно отсалютовал и стал помогать ей отцепить страховку…

* * *

Несмотря на то, что часть тренировок в этот день была отменена, На'Тот все равно вернулась в казарму в глубокой ночи. Отработки никто не отменял, можно было их выполнять по утрам, до общего подъема, но тогда она ничего не соображала на лекциях. Поэтому На'Тот ходила их выполнять после основных тренировок, по вечерам.

Так получилось, что ужин она пропустила, опять не успев в столовую с площадки. Это было грустно, но никто ради нее одной не стал бы менять расписание. Слава всем богам, Г'Тор отстал от неё после тренировок, и остальную часть дня с ней ходила девушка из их дро'шорны.

На'Тот кое-как добралась до вибродуша, чтобы смыть тренировочную грязь и пыль, хотя в сон клонило страшно. И практически на автопилоте вернулась в казарму, отчаянно зевая. Она уже привыкла приходить последней и пробираться к своей циновке наощупь в темноте. Обычно в это время большая часть курсантов уже спала. Если весной у них хватало сил болтать и беситься по вечерам, то сейчас все падали и засыпали мгновенно.

В этот раз в дальнем углу горел неяркий свет ночной лампы-шара. Кто-то еще не спал, удивительно.

На'Тот прошла мимо посапывающих товарищей, стараясь не шуметь. Невольно посмотрела туда, где обычно спал Тал'Кор. На его месте лежал новый парень, которого перевели из другой дро'шорны по тем же причинам. Она вздохнула и прошла мимо. Свет горел напротив её циновки.

На'Тот увидела, что там сидел Г'Тор, уткнувшись в толстенный учебник. Она покачала головой. В школе её дразнили заучкой, потому что она тоже постоянно что-то писала или читала на уроках и во время перерывов, не играя с другими детьми. Но Г'Тор даже её переплюнул. Она-то так поступала, потому что дома не было времени делать домашнее задание. Сначала надо было возиться с дедом, а потом начались интенсивные тренировки по токти. Но Г'Тор, кажется, делал это из любви к самому процессу учебы. У него была отличная память, ему не нужно было столько зубрить, чтобы вникнуть в предмет.

Однако бодрствовал не он один. На'Тот заметила, что рядом с ним стояли две девицы в пижамах, тихо перешептываясь между собой.

— О, На'Тот, вот и ты! — сказала одна из них, первая красавица их дро'шорны, по имени На’Лар. — Иди, поможешь нам растормошить этого истукана!

С этими словами она вытянула длинную голую пятнистую ногу и поставила её прямо на его учебник.

— Г'Тор, может быть, ты оторвешься от книжек и помассируешь мне ноги? — вкрадчиво спросила она. — А то после тренировок все мышцы судорогами сводит!

Он перестал читать и посмотрел на неё снизу вверх.

— Твои воздыхатели уже устали? — спокойно поинтересовался он. А потом внимательно уставился на её ногу. И провел по ней рукой, поглаживая круговыми движениями голеностоп. — Да, мышцы немного забиты. Но это поправимо.

На'Тот покачала головой, прокравшись на свою циновку. Ох, девицы никак не угомонятся. Не дает им покоя тот факт, что даже спустя полгода Г'Тор еще не пал жертвой их чар, как многие парни из дро'шорны. Но он действительно был очень странный в этом плане и совершенно не пытался приударить ни за одной из девушек в их отряде. А если какая-нибудь дерзкая чо'ре заигрывала с ним, обычно умудрялся уклониться различными способами.

— Чур, я следующая! — засмеялась вторая девушка, толкнув На’Лар. — На'Тот, присоединяйся! Может, в этот раз нам удастся хоть как-то его завести?

— Без меня, — покачала головой На'Тот, падая на циновку. — Во-первых, он не в моем вкусе, во-вторых, мне хватает Тал'Кора. В третьих, не хочется потом слышать от вас же за спиной, что я слишком жадная и увожу драгоценных кар'малов у вас из-под носа.

— Что ж, нам больше достанется! — хохотнула На’Лар, погладив Г'Тора по плечу. — Тем более это такой лакомый кар'мал! Из Четвертого круга! И совершенно свободный. Непорядок!

Рядом заворочался один из парней, дремавших под одеялом. И хмуро на них посмотрел.

— Девочки, я бы с удовольствием посмотрел на вашу попытку соблазнения этого чурбана с глазами, но мне дико хочется спать. Так что убедительная просьба — делать все тихо! Если будете шуметь, я вас поколочу! И Г'Тора тоже!

И он сердито натянул одеяло на голову, снова рухнув на циновку, повернувшись к ним спиной.

— Минутку, девушки! — прошептал Г'Тор и, убрав ногу На’Лар со своих коленей, наклонился, чтобы взять поднос с контейнерами, стоявший рядом с его циновкой. — На'Тот, вот, возьми! Я забрал из столовой твой ужин. Тебе надо плотно питаться, чтобы быть в хорошей форме перед соревнованиями.

— Как мило! — промурлыкала На’Лар, насмешливо посмотрев на На'Тот. — Столько заботы!

На'Тот сама не ожидала от него такого. Но поднос взяла и поставила себе на колени, жадно приступив к еде.

— Это забота о нашей дро'шорне, только и всего, — спокойно ответил Г'Тор. — На'Тот нам нужна сильной, ведь так?

Он продолжил разминать ногу На’Лар. И делал это довольно умело.

На'Тот покачала головой, жуя. Ноги у На’Лар были, что называется, от ушей, любой парень бы уже слюнями капал, если бы ему позволили прикоснуться к такой красавице. Г'Тор же оставался спокойным, лишь снисходительно улыбался.

— Ты можешь и выше помассировать, — нагло предложила На’Лар, не страдавшая от скромности. — Не стесняйся!

Г'Тор тихо засмеялся и аккуратно снял её ногу с колен.

— Не сегодня. Нам всем завтра рано вставать. Спасибо за приятную компанию, но я лягу, пожалуй, спать.

— Да что с тобой не так?! — не выдержала На’Лар, толкнув его в плечо. — Может, ты болен, а? Или… кхм… твой йал’ток[2] плохо работает?

Г'Тор покачал головой, продолжая посмеиваться.

— Нет, я здоров.

— Тогда, может, тебя девушки не привлекают? — спросила вторая соблазнительница. — Я слышала, что и такие чудаки бывают. А еще есть те, кто только инопланетянок любят…

— Привлекают, еще как, — ответил он, фыркнув. — Но для утех такого рода сейчас не время. Так что, мои дорогие, советую не тратить свои силы зря.

— Почему же не время? — надула губы На’Лар. — Или ты ждешь, когда состаришься и уже ничего не сможешь?

Г'Тор улыбнулся еще шире.

— Экзамены на носу, мои дорогие. Всем нам лучше сосредоточиться на них, вместо того, чтобы тратить силы на любовные утехи и отработку наказаний за них.

С этими словами он многозначительно посмотрел на На'Тот.

— Говорят, любовные утехи, наоборот, сил придают, — На’Лар принялась гладить его плечи и грудь. — Нет, Г'Тор, сегодня мы от тебя так просто не отстанем. Надо же выяснить, наконец, как долго ты сможешь продержаться!

— Вы эту битву проиграете, но можете попытаться, если иначе вас не успокоить, — ответил Г'Тор, усаживаясь ровнее на циновке.

Подруга На’Лар опустилась на колени рядом с ним, тоже начав гладить его по шее и спине.

— Почему ты так в этом уверен? — спросила она.

— Потому что, милые мои, в отличие от вас, я умею контролировать свои желания и инстинкты, — ответил Г'Тор с ласковой улыбкой.

— То есть, ты считаешь нас дикими животными, подвластными похоти? — обиженно сказала На’Лар.

На'Тот доела свою порцию и насупилась, ожидая ответа от Г'Тора. Он, конечно, всегда держался высокомерно, но это уже чересчур. Кем он себя возомнил?!

— В каком-то роде, да, — сказал Г'Тор. — Только животные да дикари позволяют примитивным влечениям и инстинктам отвлекать их от других целей. Так дакки[3] в период гона полностью погружаются в огонь страсти и ничего больше вокруг не видят. Даже опасности от подкрадывающегося хищника. Но я все же выше этого. Как и всякий воин, сумевший пройти Посвящение и получить третий уровень по токти и фехтованию на ка’ток.

— Не может быть! — не выдержала На'Тот, отодвинув поднос с тарелками. — В таком возрасте нельзя сдавать экзамен на третий уровень[4] по фехтованию на ка’ток! Локвар[5] трудно контролировать даже в токти, а уж когда в руках меч ка’ток, то…

— Обычно нельзя, — кивнул Г'Тор, оставаясь невозмутимым. — Но я все же его прошел. И это доказывает, что я лучше вас способен справиться со своими желаниями или эмоциями. Тот, кто повелевает локваром, умеет контролировать и остальные чувства и желания. Но я не удивлен, что ты не смогла подняться на третий уровень по фехтованию, На'Тот. У тебя серьезные проблемы с контролем. Наставники таких как ты не допускают до экзаменов и в более старшем возрасте.

На'Тот шумно втянула воздух в ноздри, задетая его словами.

Но Г'Тор как будто подслушал разговоры её теток, когда они обсуждали, стоит ли учить её фехтованию в локваре? И Ла'Эт и Г'Са'Лид пришли тогда к редкому согласию: она слишком легко теряет контроль, так что лучше остановиться на токти в этом плане, это гораздо безопаснее. И для нее и для окружающих.

— Ты бросил нам вызов, и придется на него ответить! — проворчала На’Лар, возобновляя свои ласки. — Тем слаще будет наша победа! И, клянусь Г'Кваном, сегодня ты у нас будешь стонать от страсти!

— Ну, попытайтесь, — снова засмеялся Г'Тор, а потом добавил, положив руку на живот: — Только есть одно условие: ко'рин таш[6] и йал’ток не трогать. Это слишком легкий путь к победе, согласитесь. С остальным делайте, что угодно!

— Хорошо! — прорычала На’Лар, склоняясь к нему. — Ты еще пощады у нас будешь просить!

— Надеюсь хотя бы на хороший дро’мал лок,[7] — ответил он ехидно. — А то мышцы после тренировок тоже побаливают.

На'Тот дико хотелось спать, но пропустить такое веселье было грешно, так что она уселась поудобнее и, подперев голову рукой, наблюдала, как две девицы принялись гладить его тело в самых разных местах.

Г'Тор едва сдерживал смех, чуть поеживаясь, если они трогали его слишком рьяно.

Судя по некоторым движениям, На’Лар даже читала «Вопа Ча'Кур». Но, кажется, она как раз была из тех, у кого не было наставниц, потому что ласка вроде была той же самой, но акценты она делала неправильно, поэтому вряд ли можно было ожидать от Г'Тора какой-то реакции.

— Девушки, ваш дро’мал лок неплох, но усыпляет, — подзадоривал их Г'Тор. — И это все, на что вы способны?

На'Тот не выдержала и встала, шагнув к ним.

— Святые мученики, ну, что ты творишь? — проворчала она, отодвинув На’Лар. — «Огонь и вода» делается совсем не так!

— О, мне пора опасаться за свою репутацию и бедное тело? — насмешливо спросил Г'Тор.

— Нельзя быть слишком самоуверенным, — ответила На'Тот, присев позади него и положив руки ему на плечи. — Тело есть тело, и у него есть рефлексы и реакции. А если их нет, значит, с телом что-то не так. Всё просто!

— А говорила, что Тал'Кора тебе вполне достаточно… И дня не прошло, а ты уже кидаешься на других! — язвительно протянул Г'Тор. — Жадная, жадная На'Тот! Ай-яй! Но что еще ожидать от той, у кого проблемы с контролем?

— Сейчас выясним, у кого тут проблемы с контролем! — прорычала На'Тот, раздраженная его насмешками. И провела пальцами извилистую линию по его шее, спустившись на плечи и грудь. «Огонь и вода» была лаской проверенной, и предназначалась для того, чтобы разжечь страсть в партнере как можно быстрее. Она уже испытывала её на Тал'Коре и знала, что прием этот работает очень хорошо.

На'Тот замерла, почувствовав, как вдруг содрогнулись под её пальцами сильные мышцы. И ей показалось, что дыхание Г'Тора сбилось на мгновение. Ага! Неужели сработало?

Сумку он трогать запретил, но На'Тот знала, что у этой ласки есть и более невинная вариация. Вот это она и применит!

Её пальцы скользнули дальше. И мгновение спустя На'Тот почувствовала, что Г'Тор поймал её руку и сжал в своей ладони, остановив.

Она посмотрела ему в лицо и вздрогнула, увидев, что глаза его стали совсем черными от расширенных зрачков. От алой радужки остался лишь тонкий еле заметный ободок. Это, конечно, могло быть вызвано полумраком в казарме. Но, быть может, он и впрямь завелся?

На'Тот оскалилась в торжествующей улыбке.

— Похоже, победа будет за нами, девочки, — сказала она, не сводя с него взгляда. — Он завелся, или очень близок к этому. Берите его теплым, и скоро он будет ваш целиком! Всё дело в акцентах, вот и всё!

* * *

«Все дело в акцентах, запомни, моя дорогая», — говорила тетя Г'Са'Лид, показывая ей точки, воздействуя на которые, можно было вызывать разные ощущения в теле.

Обучение племянницы она решила провести, когда понадобилось убрать сильнейшую головную боль, мучившую ее отца. Ша'Тот настороженно отнесся к тому, что окажется в качестве подопытного, но согласился помочь.

Г'Са'Лид положила руки На'Тот ему на шею и принялась водить их, медленно, осторожно, показывая, как именно надо давить или гладить.

«Точки на теле у нас всегда одни и те же, — шептала она. — Меняются только акценты. Три аспекта у каждого воздействия, запомни: страдание, наслаждение и исцеление. У разных искусств может быть одно движение, но разные акценты. Нажав вот сюда, ты можешь принести отцу великое страдание…»

«Ой!!! — взвыл Ша'Тот, содрогнувшись. — Мне и без этого было плохо, невестка!»

«А если надавишь таким образом, то он почувствует наслаждение…»

Отец выдохнул и чуть расслабился.

«Вот так уже лучше!»

«Но нам сейчас важнее исцеление, так что будем нажимать вот так!»

На'Тот делала так, как она указывала, и отцу действительно тогда стало легче, хотя обычно мигрень его очень трудно было убрать даже лекарствами…

* * *

— Попытка была неплохая, — хрипло ответил Г'Тор, облизнув губы. — Вижу, ты хорошо освоила «Вопа Ча'Кур». Но думаю, что на этом нам надо остановиться.

На'Тот почувствовала, как он слегка сжал её ладонь, а потом принялся пальцем водить по ней, вырисовывая фигуру «Сеть Страсти», продолжая смотреть ей в глаза.

Она зашипела и выдернула руку, отодвинувшись от него.

— «Вопа Ча'Кур»? — переспросила На’Лар. — Эй, эта книга только для женщин! Ты что, осмелился её прочитать?!

— От корки до корки, девочки, — ответил он, оскалив зубы. — А почему бы и нет? И что в этом плохого? Как еще мужчине узнать, что нужно женщинам, если не из этой книги? Иногда я жалею, что «Вопа Ча'Кур» не внесли в школьную программу у нас на Дроссе, как сделали на юге Нарна…

— И что толку в твоих знаниях, если ты не собираешься их применять? — фыркнула На’Лар презрительно.

— О, я обязательно их применю, когда женюсь, — ответил Г'Тор насмешливо. — «Вопа Ча'Кур» — очень полезная книга в семейной жизни, особенно для тех, кто собрался завести детей. Именно для этого она и была создана. «При выборе невесты мужчине надо искать самую яростную. Гневливая девушка станет страстной женой и плодовитой матерью…» — напевно процитировал он строки из книги и подмигнул На'Тот. — И все эти вычурные позы и ласки, что там описаны, всё предназначено лишь для одного: чтобы мужчина смог разжечь страсть женщины и зачать с ней как можно больше детей. Там в конце каждой главы постоянно об этом говорилось. «Лишь получившая наслаждение и удовлетворение женщина способна зачать». Если читали внимательно, то должны это помнить. Да, наши древние предки всегда были очень практичными. В семейной жизни знать эту священную книгу просто необходимо. Но здесь, в Кал'наран…

Он покачал головой, зевнув.

— Мы ведь поступили в академию не для того, чтобы обзавестись выводком пищащих младенцев? Всякому плоду — свое время. И любовным развлечениям тоже. Сейчас это будет лишняя трата ценных сил. Так что, девушки, спасибо за горячий массаж и ласки, они подняли настроение, но мне пора спать. Соревнование близится, и я хочу быть к нему нормально подготовленным. Да и вам тоже пора угомониться.

Он похлопал На’Лар по плечу, а потом мягко столкнул со своей циновки.

— Спокойной ночи, красавицы!

На'Тот вернулась на свое место и тоже принялась готовиться ко сну. Без Тал'Кора она чувствовала себя неуютно. Поразительно, как быстро она привыкла к нему. В казарме ночью было еще прохладнее, чем днем, и На'Тот натянула одеяло повыше, пытаясь согреться. Плотная ткань еще хранила запах Тал'Кора, и На'Тот прижалась к ней щекой, пытаясь успокоиться.

Г'Тор убрал книги, разгладил свой коврик-циновку и уже потянулся, чтобы погасить лампу-шар, как На’Лар, прилегшая совсем рядом, спросила у него шепотом:

— И что, ты уже выбрал, на ком женишься?

Г'Тор закутался в одеяло и хмыкнул.

— Конечно. Точнее, моя семья выбрала. Вы же сами сказали, что я завидный жених. Так и есть. Точнее, все так считают. Быть родом из Четвертого Круга на самом деле ответственное дело. Я с детства себе не принадлежал. Меня всегда воспитывали так, чтобы я был готов пожертвовать всем ради блага семьи и клана. Сватались же к нам постоянно, сначала к старшему брату, потом и ко мне с братом по сумке. Так что выбрать подходящую невесту было несложно. И если вы вдруг переживаете, что меня силой заставляли, ничего такого не было. Возможность выбрать ту, что пришлась бы мне по душе, у меня была. Так что да, у меня есть невеста, она тоже сейчас учится, просто в другом месте, на Дроссе. И если я закончу академию с хорошими результатами и смогу подтвердить право находиться в Четвертом Круге на военной службе, мы поженимся.

— А если не сможешь подтвердить это право? — тихо спросила На'Тот, не выдержав. — Что тогда?

Г'Тор шмыгнул носом, заерзав под одеялом.

— Тогда ей подыщут кого-то более достойного. А меня женят на девушке из менее притязательного рода, которую семья подберет. И мое мнение или желание уже учитывать не будут.

— Строго у вас, однако! — протянула На’Лар.

— Да, — ответил Г'Тор мрачно. — Так что мне очень важно учиться хорошо, а не маяться дурью, поддаваясь животным инстинктам, как некоторые. Я вовсе не готов пожертвовать будущей карьерой ради сиюминутных плотских утех.

— А ты не выдумал про невесту? — подозрительно спросила На’Лар, явно расстроившись из-за его слов. — Ну, чтобы от нас отделаться?

— Спроси у моего старшего брата, если сомневаешься, — ответил Г'Тор.

— Щрок… — совсем расстроилась На’Лар и отвернулась. Но потом что-то вспомнила и снова прошептала: — И что, ты семь лет будешь… кхм… ждать свадьбы? Как эти странные жители Верота раньше делали? До свадьбы ни-ни. Это ж рехнуться можно, столько ждать! Но они, веротцы эти, вообще были чудаки. Я слышала, там до сих пор мужчины у женщин практически в рабстве… И вообще там все строго. Мужчинам нельзя прикасаться к женщинам из чужой семьи, даже разговаривать с ними…

Г'Тор тихо засмеялся в темноте.

— Нет, они не в рабстве. Мужчины из Верота женщинам поклонялись, как богиням. Но рабами не были.

— Что-то ты слишком уверенно говоришь о традициях Верота.

— Моя мать родом из этого города, — пояснил он. — Так что, да, наверное, какие-то их традиции у меня в голове отложились. Отец, впрочем, из Г’Камазада. Тут нравы проще. Но так как я вырос на Дроссе, то все эти обычаи там особого влияния не имели…

— А почему в академию в Вероте не пошел учиться? — спросила На'Тот. — Там же очень крупное отделение от Кал'наран.

— Мать хотела, чтобы я туда поступал, да, — ответил Г'Тор. — А отец ратовал за Г’Камазад. В итоге они нашли компромисс: я поступил в академию в Г’Камазаде, а мой брат по сумке сейчас учится в Вероте.

На'Тот приподнялась на циновке, уставившись на него.

— Слушай, обычно ведь братьев или сестер по сумке не разделяют в обучении, — сказала она. — Почему же вас разлучили?

Г'Тор вздохнул.

— Отец так решил. Он сказал, что мы стали слишком зациклены друг на друге, слишком полагаемся друг на друга и из-за этого теряем себя, как личность. Может быть, он прав. Мы с братом действительно с первых дней все время держались вместе. Везде и всегда. В общем, отец сказал, что нам надо побыть вдали друг от друга, научиться самостоятельно жить и полагаться только на себя. Понять, кто мы такие сами по себе, а не как части друг друга.

— Наверное, это тяжело… — сказала На'Тот.

У неё не было братьев или сестер по сумке, но она могла представить, каково это — много времени быть с кем-то и потом вдруг оказаться совершенно одному… Одной…

На'Тот постаралась не думать о Тал'Коре. Скучает ли он по ней так, как она по нему сейчас?

— В начале было тяжело, да, — согласился Г'Тор. — Сейчас уже полегче… Это… полезный опыт.

На’Лар вдруг пошевелилась на своем месте.

— А…твой брат по сумке тоже с кем-то помолвлен? — спросила она.

Г'Тор засмеялся.

— Еще нет, насколько я знаю.

— О, тогда нам бы с ним как-то познакомиться, — лукаво заметила На’Лар.

Г'Тор засмеялся еще громче, а потом зажал рот рукой.

— Тише вы! — простонал их несчастный сосед, откинув одеяло. — Сколько можно?!

— Всё, всё, мы уже молчим! — примирительно ответил Г'Тор.

На'Тот закрыла глаза, пытаясь заснуть. Толстое одеяло не спасало, она продолжала зябнуть. Слишком привыкла, что Тал'Кор рядом, всегда горячий, как печка. Он никогда не мерз. Неужели придется… как там Г'Тор сказал? Привыкать жить самостоятельно?

— На'Тот… — услышала она тихий голос Г'Тора в темноте.

— Что?

— Ты уж не подведи, хорошо? Эти соревнования очень важны для меня. За них оценки дают только на первом курсе. Если мы плохо выступим, это так и останется, что в личных результатах, что в зачете дро'шорны. И вряд ли получится исправить.

— Все нормально будет, — буркнула она, закрывая глаза. — Не психуй.

---

[1] Силсоп — особый вид лепешек, который нарны готовили, смешивая муку, пряности, мясо и овощи, потом раскатывали в тонкий пласт и сушили. Это была очень питательная пища, которую можно было взять с собой в дорогу. Также силсоп долго хранится, поэтому это блюдо взяла в постоянный рацион нарнская армия.

[2] Йал’ток — нарнское поэтическое название для члена, переводится как «меч страсти». Его редко употребляют в разговорной речи, это больше книжный термин (в поэмах или возвышенных любовных драмах).

[3] Дакк — травоядное стадное нарнское животное, обладающее ветвистыми пышными рогами.

[4] Третий уровень, что в токти, что в фехтовании на мечах означает, что воин умеет драться или фехтовать в локваре. Для прохождения Посвящения обязателен третий уровень в токти, а вот в фехтовании его проходить разрешают не всем, потому что это слишком опасно.

[5] Локвар — буквальный перевод с нарнского: "безумие, одержимость". Особое состояние у нарнов, возникающее из-за сильного стресса, страха или ярости. Обычно в локваре нарн крайне возбужден, опасен и силен, а также почти не ощущает боли или усталости. Но длится оно недолго, и после нарну требуется некоторое время на восстановление сил. Если нарн слишком долго пребывает в локваре, это может быть опасно для его здоровья и жизни

[6] Ко'рин таш — сумка (нарнск.)

[7] Дро’мал лок — распространенный на Нарне вид массажа

планета Нарн, г. Г’Камазад, академия Кал'наран, 2246 год, осень

На'Тот остановилась перед входом в банное отделение. Изначально оно было общим, но курсанты стихийно поделили его на мужскую и женскую половины. Сделали они это вовсе не по соображениям стыдливости, а больше из желания получить место, где можно было бы спокойно поговорить и посплетничать между собой, обсудить вопросы, которые противоположного пола не касались. Так как вода в Г’Камазаде в последние годы стала дефицитом, купален или водных душей тут не было. Курсанты были вынуждены быстро мыться под ионными вибродушами. Из-за этого удовольствия от омовения почти не было. Впрочем, расписание тренировок и лекций в Кал'наран было настолько насыщенным, что времени на еду или мытье в принципе выделялось мало. Тем не менее, чо'ри из разных дро'шорн все равно успевали тут не только принять душ, но и поболтать.

На'Тот невольно ухмыльнулась, вспомнив, что Тал'Кор еще и свидания с ней здесь умудрялся провернуть.

Г'Тор следовал за ней, как приклеенный, почти весь день. И на лекциях, и на тренировках держался рядом. Тренировка сегодня снова прошла неважно: На'Тот опять несколько раз сорвалась в совершенно простых для прохождения местах скалодрома, выбесив Сол'Тара и Г'Тора. Сначала на неё нашипел тол'джак, призывая взяться за ум. А потом, уже за пределами площадки, она поцапалась с Г'Тором по этому же поводу. И оставшееся время они не разговаривали друг с другом.

— Что, и в душ за мной пойдешь? — буркнула На'Тот, шагнув на женскую половину.

Её услышали другие девушки и тут же высунулись из двери, принялись подтрунивать и зубоскалить, зазывая Г'Тора к ним.

— Давай, иди сюда, потрешь На'Тот спину! — засмеялись они, переглядываясь и помахав ему руками. — И нам заодно!

Па’Ран потрясла большой пилкой на длинной ручке:

— А мы тебе пятна отполируем! На голове, спине и даже на заднице! Будешь первый в академии красавчик!

— Вот уж сомнительное удовольствие, — презрительно фыркнул Г'Тор, отступая в сторону мужской половины. — Делать мне нечего, об её костлявую спину кровавые мозоли на руках натирать!

И он ушел, не дожидаясь гневного вопля На'Тот. А девушки захохотали еще громче, толкая друг друга локтями и скаля белые зубы.

Г'Тор бесил На'Тот все больше. Дико хотелось его поколотить, чтобы перестал за ней ходить везде. Но она понимала, что он делает это не по своей воле, а по приказу тол'джаков. Как один из лучших курсантов дро'шорны, Г'Тор был еще весной назначен старшим по казарме.

Какое он вообще имел право на такие оскорбительные замечания?! И какое его дело?!

На'Тот смыла тренировочную грязь под вибродушем и сердито посмотрела на себя в зеркало.

— Я вовсе не костлявая! — обиженно проворчала она.

Остальные девушки снова заржали, услышав её слова.

— Лишь слегка похудела! — пробурчала На'Тот, свирепо оглянувшись на них.

«И Тал'Кору всё во мне нравилось», — подумала она, пытаясь поднять самооценку.

Она быстро накинула форму и направилась к выходу из душевой.

Проклятый Г'Тор уже ждал её снаружи и снова пошел рядом. Да что же это такое?!

Тут На'Тот услышала, как девушка из соседней дро'шорны окликнула Г'Тора и позвала за собой. Он ушел на улицу следом за ней. А На'Тот осталась одна. Вздохнув, она быстро пошла по темному коридору, надеясь добраться до казармы до того, как этот зануда опять возникнет рядом. Но чья-то сильная рука легла ей на плечо, остановив.

— Ш-ш-ш, тихо! — услышала она голос Тал'Кора.

Он дернул ее за угол и крепко обнял.

— Я уж думала, ты про меня забыл! — прошептала На'Тот с улыбкой.

— За кого ты меня принимаешь? — тихо ответил он, касаясь губами её шеи. — Я же обещал, что разберусь с этой проблемой. И, как видишь, кое-что уже сделал.

— Нас могут увидеть, и тогда вообще выгонят из академии, — негромко сказала На'Тот, чувствуя, что от его прикосновений в ногах появляется слабость, а голова начинает кружиться. Его руки были горячими, как обычно, и ей хотелось прижаться к нему и оставаться в его объятиях вечно…

— Я ненадолго, просто сказать тебе, что не намерен сдаваться. И ты не грусти. Ребята в новой дро'шорне понимают мое положение. Я еще немного с ними посоветуюсь. Думаю, они помогут мне устроить с тобой более долгую встречу…

— Зачем им это делать? — спросила На'Тот, улыбнувшись, когда он потерся носом о её шею, оставляя кар'мал ша[1]. — Тал'Кор, дорогой, быть может, наш тол'джак в чем-то прав, а? Может нам лучше сосредоточиться на соревнованиях и… повременить со встречами? Наша дро'шорна одна из самых сильных на курсе, у нас есть шанс победить, если все вместе будем работать ради этого…

— Это тебе Г'Тор мозги промыл, да? — сердито перебил ее Тал'Кор, продолжая гладить ее бедра и спину. — Ты бы лучше сосредоточилась на соревнованиях, если бы я был рядом. Разве не так? Я заметил, как ты отвлекаешься на площадке. Раньше такого не было.

На'Тот тяжело вздохнула, признавая, что он прав. Она отвлекалась сильнее в последние дни. Без Тал'Кора сосредоточиться совершенно не получалось. Да и спала она этой ночью отвратительно.

— Ребята мне помогают, чтобы и я им помог в ответ. В нашу дро'шорну перевели их товарища. Надо будет подумать, как ему организовать встречу с его девушкой. Надеюсь на твою помощь.

Она кивнула.

— Я с ним поговорю. Разберемся.

На'Тот потерлась носом о его шею, вдохнув его запах, стараясь его запомнить. И тоже оставила ему кар'мал ша.

— Мне надо идти, — прошептал Тал'Кор, поцеловав её снова, более настойчиво и страстно. — Все будет хорошо. И мы обязательно встретимся еще раз. Не унывай! Люблю тебя!

Она осталась одна. Тал'Кор умудрился исчезнуть совершенно бесшумно. Учитывая его рост и некоторую неуклюжесть, это было поразительно.

На'Тот, задумчиво улыбаясь, вышла на улицу.

И чуть не врезалась в Г'Тора.

Он стоял, скрестив руки на груди, строго глядя на неё.

— Когда же ты перестанешь путаться у меня под ногами?! — не выдержала На'Тот, шагнув в сторону, чтобы его обойти. Но Г'Тор вытянул руку, схватив её за плечо. И наклонился, почти коснувшись носом её шеи. Шумно втянул воздух ноздрями.

— Нарушаешь запрет тол'джака, дурочка? — очень мягко спросил он.

— Не твое дело! — огрызнулась На'Тот, сбросив его руку с плеча. — Еще раз лапы ко мне протянешь, оторву их!

— Это мое дело, и я сто раз тебе объяснял, почему! — рявкнул Г'Тор, снова схватив её за плечо и встряхнув. Её угрозу он будто не услышал. — Неужели ты не понимаешь, что, встречаясь с этим придурком, ты всех нас подставляешь?! Неужели не в состоянии взять себя в руки хотя бы до экзаменов?! Не могу поверить, что у тебя настолько мозги отказали на почве кар'мал дора!

— Чушь! Если бы Тал'Кор был рядом со мной, тренировки были бы более удачными! — откровенно высказалась На'Тот. — Так что если кто и вредит нашей дро'шорне, то это ты и тол'джаки! Но ничего у вас не получится, так и знайте! Мы с Тал'Кором все равно будем вместе!

Г'Тор закатил глаза, а потом опять её тряхнул и прижал к стене.

— Дура! — грубо прошипел он. — Похоже, ты не видишь и не осознаешь, как проходят эти соревнования. И какие уловки в них могут применять наши соперники. Ты вообще знаешь, почему их проводят?

На'Тот нахмурилась, уставившись в его жесткие сверкающие глаза.

— Чтобы выяснить, какая дро'шорна лучшая в кроссе, для чего же еще? — ответила она.

Г'Тор покачал головой, оскалив зубы в презрительной улыбке.

— Это только часть соревнований. На самом деле они уже идут, и кросс — лишь их финал.

— Откуда ты так много знаешь? — прошипела она, пытаясь отодвинуться. Но он держал её очень крепко, даже плечо заныло.

— Брат мне много чего рассказал. А я всегда внимательно его слушаю. И тебе тоже советую послушать, что я скажу.

Он вцепился в её локоть и отвел в сторону от банного корпуса.

— Лучшая дро'шорна — не только та, что пройдет кросс быстрее и чище. Наставники оценивают еще и умение чо'ри мыслить стратегически, то, как они взаимодействуют с соперниками. Это… небольшая война, что-то вроде сражения, понимаешь? Пока мы учимся в академии, нам говорят, что все чо'ри — братья. И враг у нас где-то извне. Но во время соревнований это не так. Другие дро'шорны становятся нашими противниками. И чтобы победить, они могут пойти на многое. Ну, из того, что не запрещено правилами академии.

— Ты о чем вообще сейчас говоришь? — проворчала она, мечтая уйти от него поскорее.

— Дро'шорна, в которой теперь находится твой Тал'Кор — сильнейшая после нашей. И ты прекрасно это знаешь. Если в наших рядах будет во время кросса разброд, они победят. Так тебе понятнее? А это непременно случится, если сильнейшие наши чо'ри будут думать не о том, как прийти первыми и как не подвести всю команду, а о своих глупых любовниках. Их старшая это просекла, как только увидела Тал'Кора, и теперь пытается на этом сыграть.

Он хмыкнул презрительно.

— На'Тот, ты не должна помогать нашим противникам! Выкинь из головы Тал'Кора, хотя бы до конца соревнований! Если ты будешь искать с ним встреч, рано или поздно это повлечет более строгое наказание от тол'джаков и нашего дар'кана. Перед соревнованиями это всегда плохо! Правила разрешают воздействовать на противника, делать всё, чтобы нарушить его боевой настрой. Нельзя физически калечить противника, да. Но запудрить ему мозги, запутать — почему нет? Именно это они с вами, дураками, и делают! А вы верите им, как младенцы-сосунки!

Он покачал головой.

— Да, война ведется не только на поле боя. Ты, кажется, проспала эту лекцию? Иначе бы поняла мои слова. Во время Оккупации центавриане часто так действовали. Вносили хаос в ряды наших воинов. Старались, чтобы мы не могли сосредоточиться на цели. Применяли разные способы для этого. Сплетни, интриги, слухи тоже пускали в ход. Они пытались наиболее быстро и эффективно выключить наших лидеров и сильнейших воинов. Стравить их между собой, отвлечь — любой способ был хорош. Вот почему наши соперники так ухватились за тебя и Тал'Кора. Вы оба сильные по-своему. И если вы не будете работать эффективно, если будете отвлекаться — вся наша дро'шорна станет слабее. Да, у нас кроме вас есть много способных ребят. Но они всё равно не смогут действовать хорошо и слаженно без вашего участия. Я могу протянуть страховку в паре с кем-то другим… наверное. Но мы с тобой делали это лучше и быстрее, и сейчас перестраиваться слишком поздно…

На'Тот тяжело вздохнула.

— Ты преувеличиваешь, — сказала она. — Я в состоянии пройти этот кросс. Я в отличной форме. Не паникуй!

Г'Тор стиснул губы.

— Ты пройдешь эту дистанцию лучше, если перестанешь отвлекаться на своего кар'мала, — сказал он жестко. — На'Тот, ты знаешь, кто и почему попадает в Четвертый Круг?

Она немного опешила, не ожидая, что он спросит именно об этом.

— Конечно, знаю, — ответила она, сдвинув брови. — У меня двоюродный дядя в Четвертом Круге. Дар'гарот[2] На'Кал, если тебе что-то говорит это имя.

— Да, я слышал о нем, — быстро сказал Г'Тор. — Тогда ты должна это понимать. Только лучшие и самые дальновидные командиры попадают туда. И место в этом круге непросто заслужить. Туда проходят лишь те, кто умеет мыслить широко, видеть далеко. И принимать самые верные решения. Понимаешь? Те, кто заботятся не о личном благе, а о благополучии всех своих подчиненных. Такие качества присущи не каждому военачальнику. Но предполагается, что хороший командир и лидер должен ими обладать. Впрочем, те, кто ведут себя и думают так, как ты, никогда не попадут в Четвертый Круг…

— Да что ты себе позволяешь?! — вспыхнула На'Тот, толкнув его. — Кто ты такой, чтобы меня поучать?!

— Я тот, кто родился в Четвертом Круге, и кого с детства учили думать не только о себе! Вот почему я вижу, что именно для нашей дро'шорны сейчас будет лучше. И делаю то, что принесет ей благо. Поэтому еще раз прошу: прекрати встречаться с Тал'Кором, хотя бы до конца соревнований! И подумай о наших чо'ри! Чтобы победить, мы должны отказаться от личного блага ради общей цели. Верю, что твоя семья учила тебя этому же. Просто сосредоточься на этом!

Г'Тор был прав. Отец рассказывал ей об этом, когда вспоминал годы Сопротивления и войну с центаврианами. Всегда ему и его соратникам приходилось жертвовать личным ради блага всего отряда. «Именно поэтому мы и выжили»,— постоянно повторял отец в конце очередной истории.

— Перестань меня учить, ты не мой наставник! — услышала она свой сердитый ответ. — И не тебе указывать мне, с кем быть или не быть!

На'Тот оттолкнула его и быстро пошла к казарме.

— Что ж, ты мне не оставляешь выбора! — крикнул ей Г'Тор вослед. — Не хочешь по-хорошему, придется действовать иначе!

Он добавил что-то еще, но она уже была далеко и не слышала его.

* * *

Поскольку днем дополнительных тренировок теперь не было, На'Тот использовала эти часы для того, чтобы отоспаться. И вырубилась, едва коснувшись циновки головой. Ночью она действительно почти не спала, слишком привыкнув к теплым объятьям Тал'Кора.

Но её разбудили, как ей показалось, почти сразу.

— На'Тот! На'Тот, проснись! — звали ее голоса девушек-соседок по казарме.

— Святые мученики, что еще стряслось? — простонала она, не в силах открыть глаза. После тяжелой тренировки все тело болело, как будто его побили палками. — Дайте поспать, отстаньте!

— Вставай, а то все пропустишь! — настойчиво говорила Па’Ран, сдернув с нее одеяло.

— Что пропущу? — промычала На'Тот, извиваясь на циновке. Дико хотелось спать. Почему подруги такие жестокие и никак не поймут, что ей надо хотя бы немного отдохнуть?!

— Они чокнулись оба! — выпалила Па’Ран. — Г'Тор и Тал'Кор! Они собрались драться на токти'варе!

На'Тот подлетела на циновке, ошалело моргая.

— Что?! — выдохнула она.

— Да! — подтвердила На’Лар, толкая её. — Я так поняла, Г'Тор пристал к Тал'Кору, что-то ему наговорил, отчего тот взбесился и вызвал его на токти'вар! Наши ребята их пытались остановить, но бесполезно. Они оба такие упертые! И что на них нашло, не понимаю!..

На'Тот вскочила и побежала к выходу из казармы, подруги поспешили за ней, тараторя наперебой.

* * *

На площадке для тренировок по токти уже собралась толпа чо'ри из разных дро'шорн, в основном, с первого курса. Трое тол'джаков выравнивали песок и делали разметку, чтобы обозначить границы круга. На'Тот узнала Сол'Тара и Па’Тара, тол'джака из дро'шорны, в которой теперь находился Тал'Кор. Третьей была хмурая женщина из еще одной дро'шорны. Видимо, они должны были судить предстоящий поединок. Насколько На'Тот помнила традиции, если участники токти'вара собирались выяснять отношения, то назначали трех судей: по одному от каждой стороны и еще одного нейтрального, чтобы избежать пристрастного решения.

В руках у каждого тол'джака был короткий тонкий металлический жезл. На'Тот это у них видела впервые. Возможно, жезлы требовались по правилам токти'вара.

Она хотела протолкаться через толпу курсантов к площадке, на которой ходили, разминаясь, оба виновника всеобщего ажиотажа. Что бы ни вызвало их спор, нужно было это остановить. Тал'Кор совсем чокнулся, если согласился состязаться с Г'Тором! Он не продержится и нескольких минут против него! На'Тот все еще помнила весенний праздничный токти'вар и то, как там себя показал Г'Тор. Она наблюдала тогда за ним всю ночь. И в боях с ровесниками, и потом, на площадке старшекурсников, он бился очень умело. Тогда она не смогла продержаться против него долго. Что уж говорить о Тал'Коре! Он был хорош в токти, но Г'Тор был выше его уровнем на порядок.

— Стой! — тол'джак Ро'Над поймала её за руку. — Токти'вар вот-вот начнется. Нельзя беспокоить участников.

— Это надо остановить… — взволнованно пробормотала На'Тот, пытаясь разглядеть Тал'Кора на площадке.

— Поздно, детка, — Ро'Над была непреклонна и отодвинула её назад, к остальным зевакам. — Вызов был брошен и принят. После этого токти'вар не останавливают.

На'Тот услышала громкий хрипловатый голос тол'джака Сол'Тара, объявляющий о начале состязания. Он назвал имена участников и к каким дро'шорнам те принадлежали. Потом начал читать правила поединка. Участники могли выбрать условия, по которым их будут судить. Сол'Тар вопросительно посмотрел на Г'Тора и Тал'Кора, уже стоявших по разные стороны песчаного круга.

— Пусть Тал'Кор выбирает, мне всё равно, — ответил Г'Тор с его обычной издевательски-наглой улыбкой.

На'Тот вытянула шею, чтобы видеть их из-за спин курсантов-зрителей.

Тал'Кор тоже держался заносчиво, то и дело бросая на Г'Тора презрительные взгляды.

— Вытеснение с площадки! — крикнул он тол'джаку.

Сол'Тар кивнул и громко объявил, что победит в токти'варе тот, кому три раза удастся вытеснить с площадки своего соперника.

Потом он принялся спрашивать о скорости ведения боя, и оба соперника выбрали самую быструю, пятую.

На'Тот закрыла лицо рукой, услышав об этом. Теперь Г'Тор точно будет первым. Он этот темп держал безупречно и лучше всех в дро'шорне. Весной он её на пятой скорости заставил сбиться и выйти из круга.

Зевак попросили отойти от площадки подальше, чтобы судьям лучше видеть то, что там будет твориться. Один из тол'джаков уселся с барабаном-нутом под мышкой, готовый начать отбивать нужный ритм.

На'Тот тщетно пыталась привлечь внимание хотя бы кого-то одного из соперников, но они, если и заметили её, то делали вид, что слишком заняты предстоящим поединком. А может и впрямь были слишком сосредоточены друг на друге, то и дело сурово переглядываясь?

К Ро'Над подошла немолодая женщина-тол'джак из соседней дро'шорны, и они, посмеиваясь, принялись переговариваться между собой, обсуждая курсантов и кипящие среди них страсти.

— Ни года без токти'вара среди первокурсников, да? — негромко заметила тол'джак, толкнув Ро'Над локтем. — А мальчики милые.

— Отвыкла я от сосунков,— проворчала Ро'Над. — Только отвернешься, они уже сцепились из-за девочки!

— Она хоть того стоит? — спросила её собеседница, сузив глаза.

Ро'Над оглянулась на На'Тот и засмеялась.

— Даже не знаю, — ответила она.

На'Тот вздрогнула, почувствовав жар, прокатившийся по спине. Они вообще о чем говорят? Зачем Г'Тору и Тал'Кору так поступать?! Да, они иногда спорили друг с другом, особенно в начале учебы, но, в общем и целом всегда общались дружелюбно между собой. Что на них нашло?!

— На кого поставишь? — допытывалась тол'джак, разглядывая парней на площадке.

— Этот победит, — Ро'Над лениво ткнула пальцем в Г'Тора. — Без вариантов.

Тол'джак качнула головой, задумавшись.

— Второй тоже неплохо выглядит. И я его видела на тренировках — хорош!

Ро'Над покачала головой.

— Хорош, да. Но у Г'Тора другой уровень. Не знаю, зачем он вообще на первом курсе торчит. Если бы я что-то решала, перевела бы его на второй.

— Досадно, что нам даже не поспорить, — вздохнула тол'джак, хлопнув коллегу по плечу.

— Ну, все равно развлечемся, — засмеялась Ро'Над, толкнув её кулаком в плечо. — Мальчики славные. Дурачки еще, но славные.

На'Тот в досаде сплела пальцы рук вместе. Глупый Тал'Кор! Зачем он решил в это ввязаться? Он, конечно, самодовольный идиот, но видел, на что способен Г'Тор, и в состоянии оценить свой и его уровень. И понять, что ничего ему в этом поединке не светит.

Она уставилась на круг токти'вара. Тал'Кор был выше Г'Тора, плотнее телосложением и шире в плечах. Но это ему мало поможет. Невзирая на худощавость, Г'Тор был очень силен и вынослив. И одинаково метко и мощно бил с обеих рук. Только успевай уворачиваться. Да и под удар его ног лучше было не попадать.

На'Тот поежилась, вспомнив один из замысловатых приемов, который Г'Тор применил в бою против нее весной. Ей еле удалось от него ускользнуть. Да уж, пошатнул он тогда её самооценку изрядно. После Посвящения она у неё взлетела под потолок, потому что преподавателям и наставникам её стиль очень понравился, и они её захвалили на экзамене. Но, как и предупреждал отец, всегда найдется тот, кто лучше тебя, пусть не во всем, но в токти уж точно…

Сол'Тар объявил начало поединка, загрохотал нут в бешеном ритме. И участники токти'вара начали движение по кругу, делая выпады и махи ногами. На такой скорости их бой выглядел как фантастический танец.

Тал'Кор её удивил, продержавшись довольно долго.

На'Тот заметила, что и Ро'Над приподняла безволосую бровь, переглянувшись со своей собеседницей.

Но конец был все равно неизбежен, и через недолгое время Г'Тор вытеснил Тал'Кора за границу круга в первый раз. И многозначительно ухмыльнулся, поглядев по сторонам, на зевак. Потом поймал сердитый взгляд На'Тот и улыбнулся еще шире.

Вот скотина!

На'Тот сжала кулаки, глядя, как Г'Тор танцующей походкой сделал круг по площадке под вопли зрителей. Ей дико хотелось выскочить и вызвать его на поединок. Пусть попробует с более сильным соперником подраться! Неужели ему нравится побеждать тех, кто заведомо слабее? Она не ожидала от него такого…

Тал'Кор, конечно, не был слаб физически. Вовсе нет. Но во владении токти Г'Тору заметно уступал. Если бы это была не дуэль, а соревнование, их бы не допустили до него в качестве оппонентов. Даже на тренировках тол'джаки обычно против Г'Тора ставили её, потому что остальные чо'ри в их дро'шорне не дотягивали до него по мастерству.

Сол'Тар объявил начало второго токти-чара[3], и барабан загрохотал снова.

Видимо, её поза была слишком красноречивой, потому что Ро'Над оказалась рядом и положила руку на плечо.

— Без глупостей, чо'ре, — тихо сказала тол'джак. — Не вмешивайся.

На'Тот отвернулась ненадолго, а Г'Тор уже вытеснил Тал'Кора во второй раз.

Она скрипнула зубами. Похоже, он даже не хочет изображать видимость равного боя, дерется в свою полную силу, а против этого Тал'Кор не выстоит, конечно.

Курсанты шушукались между собой, обсуждая поединок. На'Тот слышала, как кто-то засмеялся.

И закрыла глаза, тяжело вздохнув.

Г'Тор продолжал улыбаться. И На'Тот вдруг поняла, что он откровенно провоцирует Тал'Кора, специально его бесит.

Оставалось надеяться, что Тал'Кор тоже это понимает и не будет на это вестись. Судя по ответной широкой улыбке, он это понимал и держался. Хоть что-то хорошее.

В третьем токти-чаре Г'Тор немного потянул время, заставляя Тал'Кора несколько раз отходить в нужный ему конец площадки. Но всем было ясно, что он полностью контролирует бой.

Вот скотина!

На'Тот снова отвернулась, не в силах это видеть. Ну, ничего, она потом с Г'Тором разберется за эту гнусность!

Громкие вопли зрителей подтвердили худшее: Г'Тор снова это сделал. Вытеснил Тал'Кора за границу круга в третий и последний раз.

Сол'Тар взял его за руку и вывел в центр, объявив о его победе.

Курсанты заорали, Ро'Над и её собеседница что-то друг другу сказали, похлопав друг друга по плечам, но смысл слов заглушил рев зрителей.

На'Тот ринулась к площадке, намереваясь высказать обоим придуркам всё, что о них думает.

Тал'Кор тяжело дышал, мрачно поглядывая на Г'Тора. Тол'джак Па’Тар что-то ему говорил, трогая за плечо. Но Тал'Кор явно его не слышал.

— Что ж, я победил в этом токти'варе, так что тебе придется сдержать свое обещание, — громким, чуть протяжным голосом произнес Г'Тор и снова снисходительно улыбнулся. — Уговор есть уговор, не так ли? Ты поклялся, все услышали. Надеюсь, теперь ты свое место будешь знать и за его границы не выйдешь. Поединок был честным, ведь так? — он оглянулся по сторонам, на зевак, которые теперь его окружили, поздравляя.

— Да! — подтвердили курсанты.

— Тогда, Тал'Кор, будь так любезен, исчезни с глаз моих и в нашей казарме не маячь, пока экзамены не закончатся, — с улыбкой сказал Г'Тор.

Курсанты засмеялись.

На'Тот протолкалась к Тал'Кору и схватила его за плечо.

— Что еще за уговор? О чем он говорит?

— Твой ненаглядный Тал'Кор пообещал, что если проиграет мне в токти'варе, то останется в другой дро'шорне до конца первого курса и к тебе больше не подойдет, — очень ласковым тоном ответил Г'Тор.

— Вы с ума оба сошли?! — закричала На'Тот, глядя то на одного, то на другого. — А меня вы спросить не пробовали? Я вам что, вещь?!

— Я спрашивал, но ты не хотела решить эту проблему мирно, — ответил Г'Тор. — Извини, пришлось действовать иначе. Чего не сделаешь ради дро'шорны, да, Тал'Кор, дружище? На'Тот, это его выбор, я его не тянул за язык. Он мог отказаться от вызова на токти'вар, но… не сделал этого.

Г'Тор развел руки в стороны, улыбаясь.

— Да и как откажешься, а? — продолжил он, не сводя взгляда с Тал'Кора. — Ведь это выставило бы его трусом, да?

— Как будто слабаком оказаться лучше! — прошипела На'Тот, возмущенно глядя на Тал'Кора. — Что, проиграл, и теперь всё стало хорошо? Ты ведь знал, что он тебя сильнее в токти! Зачем вообще с ним связался?!

— Она всё верно говорит, дружище Тал'Кор, — презрительно сказал Г'Тор, хлопнув На'Тот по плечу. — Выскочкам из Внешнего круга не стоит метить слишком высоко. Надеюсь, теперь ты это понял? И впредь будешь знать свое место, оборванец!

На'Тот не успела уловить, что случилось потом. Мгновение назад Тал'Кор стоял на краю площадки, а сейчас вдруг оказался перед Г'Тором и вцепился ему в горло.

— Ах, ты, мразь! — прорычал он.

Чо'ри завопили, пытаясь им помешать, но безуспешно: Г'Тор в ответ ударил его со всей силы, и лицо Тал'Кора тут же окрасилось кровью. Но хватку он не ослабил.

Они сцепились намертво, рыча и нанося друг другу удары руками и ногами.

Тол'джаки заорали, подбежав к ним. Но даже им не сразу удалось разнять взбешенных парней.

На'Тот смотрела на это в ужасе. Только драки не хватало! Да еще перед соревнованиями!

Сол'Тар врезал жезлом по спине Тал'Кора, в то время как Па’Тар ударил Г'Тора. На'Тот увидела синеватую вспышку и поняла, что это не просто дубинки, а шокеры. Оба драчуна мгновенно рухнули на землю без сознания.

— В карцер обоих! — услышала она рев дар'кана откуда-то сзади.

О, святые мученики, он тоже тут был и всё видел!

Ну, всё, им теперь конец. За драку, да еще на токти'варе, дар'кан их не пощадит. Оставалось надеяться, что их не выгонят из академии сразу…

На'Тот закрыла лицо руками.

— Эти сосунки меня сведут в могилу рано или поздно! — выругался Сол'Тар, а потом приказал нескольким чо'ри отнести бесчувственные тела драчунов в карцер, как распорядился дар'кан.

На'Тот хотела пойти за ними, но тол'джак Ро'Над снова оказалась возле нее и строго приказала вернуться в казарму.

---

[1] Кар'мал ша — знак-метка страсти, которую супруги или любовники оставляют друг другу на шее. Этот запах обозначает партнера и говорит другим, что нарн в отношениях.

[2] Дар'гарот — нарнское воинское звание, примерно соответствующее земному капитану 1-го ранга. В нарнском космофлоте присваивается командиру крупного корабля, например тяжелого крейсера класса «Г'Кван».

[3] Токти-чар — раунд, этап в токти'варе. Обычно токти'вар состоит из трех частей-токти-чар.

— Тал'Кор? Ты где? — снова позвала На'Тот, вглядываясь в темноту коридора. Укатившаяся лампа-шар мерцала где-то далеко, бросая тусклый красноватый свет на стены.

Шум падающих камней сменился шелестом песка и гравия. В воздухе повисла мелкая едкая пыль, заставившая На'Тот закашляться. Она присела и пошарила рядом с собой, в надежде нащупать сумку, в которой вместе с припасами лежала вторая лампа. Когда они поняли, что их путь к выходу будет несколько длиннее, чем предполагалось, то решили немного поберечь заряд, одну из ламп выключили и убрали, оставив про запас. На'Тот тащила сумку, чтобы дать Тал'Кору больше свободы в движениях, особенно при прохождении узких мест. И уронила её, когда он вдруг распустил руки, воспылав страстью.

Он по-прежнему не отзывался, и На'Тот заволновалась. Неужели она опять не рассчитала свою силу? А как иначе было его остановить? Особенно, когда он настолько завелся? Она потерла руку, все еще гудящую после удара. Ох уж этот Тал'Кор!

Сумка, слава пророкам, лежала неподалеку. На'Тот достала вторую лампу, коснулась её, включая. Коридор залил мягкий оранжевый свет. Тал'Кора нигде не было видно, но…

На'Тот приподняла лампу повыше. В стене напротив зиял неровный черный провал, а на полу лежала россыпь камней, которые, видимо, вывалились из нее.

— Тал'Кор! — воскликнула На'Тот и подошла к провалу, держа лампу перед собой. — Отзовись же!

Она услышала какую-то возню с той стороны дыры. И стук камней.

— Я тут… — пропыхтел Тал'Кор. — Сейчас откопаюсь…

На'Тот протиснулась в провал, не дожидаясь его дальнейших слов.

В неровном свете лампы она увидела, что Тал'Кор лежит на спине, вяло шевеля руками и ногами, наполовину засыпанный камнями.

— О, святые мученики! — На'Тот положила лампу на пол и бросилась к нему, начав откидывать кирпичи и камни в сторону. — Ты цел? Боги… я не хотела…

— Цел, — проворчал он, чихая от пыли. — Стене повезло меньше. Святой Г'Кван, ну и удар у тебя!

— А что еще я могла поделать? — ответила На'Тот, оправдываясь. — На слова ты не реагировал. Надеюсь, теперь-то угомонился?

Тал'Кор осторожно сел, поморщившись и потирая грудь.

— Спасибо доспеху, иначе синяками я бы не отделался. Если бы знал, что мною будут крушить стены, прихватил бы на свидание с тобой помимо нагрудника еще и лётный шлем...

Он потер голову, охнув.

На'Тот быстро наклонилась к нему, дотронувшись до головы, поднесла лампу поближе, чтобы осмотреть её.

— Всё, что тебе нужно было — не распускать руки! — строго прошипела она, а потом, заметив кровь на его затылке, пошарила в своем поясе в поисках платка. — Тогда в доспехе со шлемом не было бы нужды!

Платка за поясом не оказалось, и она, тяжело вздохнув, оторвала небольшой кусочек ткани от подола своего платья.

Тал'Кор чуть поморщился, когда она промокнула ссадину на голове.

— Прости, я забылся и зашел слишком далеко. Ты всегда сводила меня с ума… вот я и…

На'Тот сердито толкнула его в плечо.

— Хватит! А то я тебе точно что-нибудь сломаю! И тащи тебя потом по катакомбам!

Тал'Кор покорно кивнул и медленно поднялся на ноги, продолжая прижимать руку к груди, там, куда пришелся её удар.

— Интересно, что это за место? — пробормотал он, озираясь по сторонам. — Еще один проход? На'Тот, милая, я тут подумал, что в древности мы с тобой были бы ценными воинами. Нас бы звали штурмовать неприступные крепости. Ты бы пробивала любые стены, просто швыряя меня в них… особенно если разозлишься… А потом о нас бы слагали хвалебные гимны…

— Если не найдем выхода из этих проклятых тоннелей, придется воспользоваться твоим предложением, — проворчала На'Тот, поднимая лампу повыше. — Главное, понять, в каком направлении начать швырять тебя в стены…

— Святой Г'Кван! — ахнул Тал'Кор, замерев с разинутым ртом при виде открывшегося им зрелища.

На'Тот в изумлении увидела, что они находятся вовсе не в коридоре, а в большом круглом зале, потолок которого поддерживался квадратными резными колоннами, очень похожими на те, что они видели наверху, в храме Д'Бок. Стены вокруг были украшены изящной мелкой резьбой и мозаикой из драгоценных камней, сверкавших, когда свет лампы попадал на них.

В центре, на возвышении, стояла статуя, вырезанная из белого камня, изображавшая полную женщину в резной маске, обе руки которой были подняты в жесте благословения. Из одежды на ней была только небольшая набедренная повязка до колен.

Перед статуей был небольшой каменный алтарь, на котором стояло несколько кувшинов и плоских глиняных тарелок.

На'Тот подошла ближе, держа лампу в ладони, и наклонилась над алтарем. Кувшины были пусты, на тарелках лежала какая-то серая пыль. Вероятно, когда-то это было зерно для подношений. Вокруг статуи стояли красные свечи, разной толщины и высоты. Некоторые выглядели совсем новыми, на других виднелись подтеки и нагар.

— Святилище Д'Бок? Здесь, под землей? — пробормотала она удивленно. И подняла лампу, чтобы разглядеть статую получше. Несомненно, она изображала богиню плодородия и покровительницу полей. Примерно так выглядели её статуи в учебниках истории. Да и в Драксшоте на стенах встречались похожие стилизованные изображения.

— Никогда не слышал об этом, — сказал Тал'Кор, подойдя к ней. — Много народу лазило по этим катакомбам, никто на такое не натыкался! Сколько же лет она тут стоит?

Он невольно сложил руки в жесте почитания, уставившись на статую богини.

— Очень хорошо сохранилась, — негромко заметила На'Тот. — Я видела её статуэтки раньше. Возле Драксшота было несколько старых храмов, везде они были очень поврежденными. То рук не хватало, то головы. А тут — ни трещинок, ни пятен. Поразительно!

Нарнские скульпторы умели работать с камнем и в прошлом вырезали очень точные и полные мелких деталей статуи. Но богов Старого Пантеона никогда не изображали слишком тщательно. Особенно их лица. Обычно, что в настенных росписях, что в барельефах да'квана, что в храмовых статуэтках лица богов и богинь были закрыты масками с изображением животных, посвященных им. Считалось, что простым смертным нельзя видеть истинный облик божества, это принесло бы им гибель.

На этой статуе была маска, изображавшая голову птицы чоури. Она отличалась очень приятным пением и красивым бело-зеленым оперением. В прошлом эти птицы были постоянными обитателями полей и лесов северного континента.

Тал'Кор порылся в сумке и вытащил зажигалку. Быстро обошел алтарь по кругу, зажигая свечи. В зале стало светлее, и статуя мягко засветилась в дрожащих бликах пламени.

— Зачем понадобилось прятать святилище под землю? — недоуменно спросил он, шагнув к стенам, чтобы рассмотреть да'квану, вырезанную там. — Да еще замуровывать его? Я не вижу, чтобы отсюда был какой-либо выход.

На'Тот быстро обвела взглядом зал. Похоже, Тал'Кор был прав: никакого прохода или намека на двери тут не было.

— Боюсь, чтобы это выяснить, нужно знать историю и Старый Пантеон более глубоко, — сказала она. — Тал'Кор, кажется, мы совершили открытие! Если выберемся отсюда, надо будет сообщить о нем властям. Очень мало храмов Старого Пантеона сохранились настолько хорошо. Это святилище точно порадует ученых…

На'Тот замолчала, осознав, что он её не слушает, поглощенный рассматриванием барельефов.

— Поразительно, какая тонкая работа! — пробормотал он, кашлянув. — Иди, сама посмотри!

На'Тот подошла к нему с лампой в руке и уставилась на да'квану. Тал'Кор был прав: это были очень красивые и детально вырезанные барельефы. Она видела много да'кваны в детстве, когда жила в Драксшоте, все стены их старого поместья были ею покрыты. Но там время и столетнее пребывание центавриан их не пощадило. Некоторые узоры были стерты, изувечены, другие пострадали от огня. Эти же каменные картины как будто вчера были закончены, настолько каждая линия, каждый завиток были четкими и острыми. Некоторые барельефы изображали сцены из жизни богини и её детей, ставших прародителями всех животных, птиц и самих нарнов. На других были показаны ее отношения с Ква’Уартоном, Повелителем Хаоса, Богом Мертвых. Это было основное предназначение да'кваны, как искусства, — рассказывать осед’ве[1] богов или смертных, запечатлевать его в камне на века.

Они шли вдоль стен, любуясь вычурной резьбой. Стиль этой да'кваны отличался от всего того, что На'Тот видела раньше. Но сюжеты она встречала раньше и в других местах.

— Ого! — не удержался от восклицания Тал'Кор, остановившись напротив очередной каменной картины. — Немного… смело, тебе не кажется?

На'Тот уставилась на барельеф, приподняла брови. Да, смело. И весьма… детально.

Целая стена, как раз напротив алтаря со статуей, была покрыта изображениями нарнов, занимающихся любовью. Некоторые позы были весьма затейливыми. На'Тот была готова поклясться, что даже в «Вопа Ча'Кур» таких не было. А уж эту книгу она хорошо запомнила.

Тал'Кор наклонил голову, пытаясь понять, как некоторые позиции вообще возможны.

— Кхм… я и не знал, что это было принято изображать в местных храмах, — сказал он, кашлянув. — Слышал, что на юге такое чуть ли не в каждом доме и храме на стенах вырезали, но чтобы здесь, на севере… Южане-то известные развратники и сластолюбцы. Даже когда женятся, разводят кучу любовников-кар'малов. У них вроде даже как стыдно иметь только одного партнера. Вон сколько книг написали про искусство любви, а уж иллюстрации какие к ним приложили, ух!

На'Тот внимательно рассмотрела барельеф. Фигурки любовников, переплетенные в страсти, выполненные очень тщательно и… достоверно, были расположены по краям каменной плиты, а в центре стояла сама богиня, в той же благословляющей позе, что и статуя.

— Это Праздник Наступления Зимы, — сказала она негромко. — И у нас в Г’Камазаде и его окрестностях он еще недавно очень активно отмечался.

— Так он же совсем детский! — удивился Тал'Кор. — Мы дома его особо не праздновали, но мать мне конфетки дарила в этот день. Типа, благословение Богини. Это-то тут причем?

Он прищурился и снова уставился на барельеф.

— Как ты думаешь, На'Тот, вот эта поза вообще реальна? Мне кажется…

Она зашипела, толкнув его в бок.

— Успокойся же! И еще называешь южан бесстыжими развратниками, когда сам…

— Да, согласен, ничего не понимаю в высоком искусстве, — быстро ответил Тал'Кор, поставив двумя руками блок, прикрывая живот и грудь, на случай, если На'Тот не ограничится одним тычком. — Возможно, таких, как я, было много и раньше, поэтому святилище и спрятали под землю? А то в храме не было бы отбоя от… пылких и любвеобильных верующих. Знай я раньше, что богиня такая затейница, стал бы ей поклоняться более рьяно!

— Ты все же безграмотный дикарь, — мягко сказала На'Тот, покачав головой. — Иначе бы не назвал Праздник Наступления Зимы детским.

— О, кур'тари, кажется, тебе известно о нем больше, чем мне, — подчеркнуто вежливо ответил Тал'Кор. — Быть может, ты изволишь меня просветить? Я, конечно, больше склоняюсь к практической части, но так уж и быть, готов и теорию послушать.

На'Тот посмотрела на него со слабой улыбкой. Если он изменился со времен академии, то точно не в этом. По-прежнему озабоченный.

— Здесь изображено Поклонение Богине, — сказала она, указав на барельеф. — Это часть Праздника Наступления Зимы.

— Во имя Г'Квана и его сумки! — воскликнул Тал'Кор, хлопнув себя по колену. — Не ту я веру выбрал, когда взрослое имя получал. Как ты думаешь, можно ли её сменить потом?

— Вера в богов или пророков — это всего лишь способ избежать ответственности за свою судьбу, — сказала На'Тот. — Я ни во что не верю, как ты знаешь, так что в этом вопросе тебе не советчик.

— Неужели ты узнала про это поклонение в школе? — допытывался Тал'Кор. — Что-то я не припомню, чтобы нам такое рассказывали на уроках. Конечно, я многовато их прогуливал, но…

На'Тот покачала головой, улыбнувшись еще шире.

— Нет, мне про это рассказал отец, — ответила она. — Ну… было время, когда я донимала его вопросами о том, как я появилась на свет, вот он и провел со мной весьма познавательную беседу…

— Во имя Г'Квана! — снова воскликнул Тал'Кор. — Никогда бы не подумал, что в семьях высокообразованных кур'тари можно спокойно беседовать с родителями на такие темы. Мой папаня в детстве мне рассказывал, что младенцы просто зарождаются в сумке, когда наступает положенное время.

— И ты верил? — засмеялась На'Тот.

— А что мне оставалось делать? — ответил Тал'Кор. — Он же мне показывал моих сестер. Они и впрямь сидели в его сумке, такие милые крошки! Лет до десяти я в это верил, да.

— Отец сказал мне, что я — дитя Праздника Наступления Зимы, но такой ответ меня не устроил, так что ему пришлось объяснять все более подробно, — сказала На'Тот, продолжая посмеиваться. — Не пугайся, мне уже было лет четырнадцать, когда это случилось.

— Неужели до этого времени ты не знала, откуда дети берутся? Тут впору испугаться, ты права! — поддел её Тал'Кор. И быстро закрылся локтем, когда увидел, что она замахнулась на него.

— Откуда дети берутся, я знала уже лет в пять! — фыркнула На'Тот, держа поднятую руку над его головой. — Но тогда мне было нужно выяснить кое-что другое…

* * *

планета Нарн, г. Г’Камазад, дом советника Ша'Тота, 2243 год

Хоть На'Тот и пыталась изучать «Вопа Ча'Кур» втайне от тети Ла'Эт, не прошло и десяти дней, как та застала её за этой книгой. И, конечно, отреагировала так, как и предсказывала тетя Г'Са'Лид: устроила бурный скандал. И ринулась докладывать советнику Ша'Тоту о том, чему учит его драгоценную дочь жена его покойного брата.

Хоть большая часть разговора тетки с отцом прошла за закрытыми дверями, На'Тот удалось его подслушать, подкравшись к кабинету, потому что Ла'Эт очень громко кричала.

— Надо внимательнее следить за той, кому ты поручаешь обучение своей дочери, брат! — воскликнула Ла'Эт, расхаживая по комнате, как запертый в клетке хищный зверь. — И месяца не прошло, как эта развратница у нас живет, а уже забивает На'Тот голову всякой южной бесстыдной галиматьей! Ты хоть знаешь, что она ей подсунула для чтения?!

— Знаю, конечно, — посмеиваясь, ответил отец, стоя около стола со скрещенными на груди руками. — Я сам посоветовал Г'Са'Лид ей это показать.

На'Тот в приоткрытую щель двери увидела, что Ла'Эт разинула рот, засопев в изумлении.

— Сестра, успокойся, во имя Г'Лана! — продолжил говорить отец. — «Вопа Ча'Кур» — древнее и уважаемое на всем Нарне учение, так что я не вижу ничего плохого, если моя дочь будет с ним знакома. На'Тот — моя единственная наследница, та, кто должна выучить и сохранить все традиции нашей семьи. И особенно знания всех женщин нашего рода. Я очень благодарен тебе за то, что ты тратишь столько времени и сил, обучая её. Увы, у неё нет матери, которая бы посвятила ее во все тонкости учения «Вопа Ча'Кур», а ты явно не одобряешь его, так что пришлось обратиться за помощью к невестке Г'Са'Лид. Поскольку это учение передается в семье только от женщины к женщине, мое дело тут сторона…

— Это не наши традиции, брат! — рявкнула Ла'Эт, оправившись от первого изумления. — Это заморская вредная ахинея! Да, знаю, что и у нас на севере она теперь прочно осела, но всегда буду помнить, что раньше, до установления отношений с южанами из этого развратного притона под названием Ка’Пул, в Г’Камазаде такого учения не было!

Отец засмеялся, качнув головой.

— Ты слишком строга к этой книге, сестра, — сказал он. — Она не настолько плоха, да и написана довольно сдержанным языком, с должным почтением к читателю. Возможно, она даже слишком чинная. Да, местами текст слишком подробный, но, знаешь ли, искусство любви — наука серьезная, так что, возможно, в таких вещах точность важна. А так… мне она очень понравилась.

— Понравилась? — переспросила Ла'Эт, нахмурившись. — И где ты только умудрился ее прочитать?! В нашем убежище в горах этой гадости точно не было!

Отец снова усмехнулся.

— Когда жил в Драксшоте, в заложниках у лорда Тронно. Центавриане за годы пребывания в нашем родовом поместье изрядно разграбили его библиотеку, но некоторые книги не тронули. И «Вопа Ча'Кур» была одной из них. Дочь Карателя, Друзелла, нашла её, когда рылась на стеллажах в подвалах замка. И попросила меня прочитать её вместе с ней, потому что некоторые места в наших священных текстах ей было трудно понять. Я переводил их для неё. Друзелла хорошо знала разговорный нарнский язык, но «Вопа Ча'Кур» написана на древнем южном диалекте хал’ет[2], а его даже нарны не все понимают.

— Во имя Г'Лана! — воскликнула тетя Ла'Эт, воздев руки вверх. — Я знала, что все зло от центавриан, но они тебя еще и в этом вопросе успели испортить?! Охота тебе была связываться с отродьем этого мерзавца Тронно?!

— Как будто у меня тогда был другой выбор, сестра! В любом случае, я решил, что лучше читать центаврианке наши священные книги об искусстве любви, чем выслушивать от неё хвастливые истории про их богов и императоров, — ответил отец. — Тем более, «Вопа Ча'Кур» у нас в отряде не было, ты права. Когда еще я получил бы шанс её прочесть? Не знаю, что усвоила Друзелла из того учения, но мне некоторые знания потом пригодились.

И он усмехнулся, качая головой.

— Ах, пригодились?! — проворчала Ла'Эт, а потом шлепнула его по плечу. — Кто бы сомневался!

Отец хохотнул, увернувшись от следующего ее замаха.

— Да и разве можно ожидать, что такая бесстыжая нахалка, как Г'Са'Лид, научит твою дочь чему-то более полезному для единственной наследницы знатного рода? Например, «Памяти предков»[3] или, на худой конец, контролю над локваром, вместо того, чтобы подражать южным развратникам в их поклонении Кел’Торе. Да и что это за поклонение? Тьфу! Эти их полуголые жрицы в одних юбочках, кривляющиеся в похотливых танцах прямо в храмах, стены которых расписаны пошлыми картинками…

— Да мы, северяне, тоже от южан в некоторых традициях не отстаем, — перебил ее отец, посмеиваясь. — Вспомнить тот же Праздник Наступления Зимы, к примеру… Конечно, южного размаха он никогда не достигал, но был весьма увлекательным, согласись!

Тетя Ла'Эт опять зашипела и шлепнула его по спине, вызвав у отца еще один взрыв веселья. Он повернулся, уставившись прямо на дверь, а потом направился к ней.

На'Тот отпрянула в сторону, прижавшись к стене.

Отец, хихикая, толкнул дверь ногой, захлопнув её.

На'Тот отчаянно напрягала слух, пытаясь понять, о чем они говорили дальше, но тетка перестала кричать, так что из кабинета теперь доносился только невнятный гул голосов…

* * *

Отцу, видимо, удалось уговорить Ла'Эт, так что потом она уже не препятствовала племяннице изучать «Вопа Ча'Кур», хотя и не выражала особой радости от этого факта.

На'Тот попыталась сначала узнать подробнее о Празднике Наступления Зимы у тети Г'Са'Лид. Всё, что она помнила о нем, когда его отмечали в Драксшоте, — что детей в это время было принято угощать сладостями, которые символизировали благословение богини Д'Бок. В чем его сходство с диковатыми ритуалами южан, На'Тот не понимала.

Г'Са'Лид улыбнулась, выслушав ее вопросы.

— Думаю, Ла'Эт считала его неприличным из-за танцев, которые было принято на нем исполнять, — сказала она. — Излишне консервативным личностям они могли показаться… слишком откровенными. Но это же поклонение богине Старого Пантеона, и традиция эта родилась задолго до того, как Г'Лан и Г'Кван принесли в мир свои учения, насадив новые правила. В былые времена наш народ жил просто и богам поклонялся незатейливо, без всякой стыдливости. И еще сто лет назад Защитники Драксшота были обязаны проводить этот праздник пышно, с размахом. Потому что народ верил: если не задобрить богиню перед суровой зимой, не оказать должного поклонения, то хорошего урожая на следующий год не жди. Также было очень важно, чтобы маленькие дети получили благословение не только от Д'Бок, но и от Ква’Уартона, её зловещего похитителя и супруга. Тогда это защитило бы их во время суровой зимы от болезней и голода. Для этого вожди кланов исполняли специальный танец, а потом проводилась Ночь Поклонения Богине, в которой участвовали все жители селения. Если бы мы остались в Драксшоте, если бы удалось отвоевать его у пустыни… — тут тетка вздохнула, — то рано или поздно обязанность проводить этот праздник и танцевать на нем перешла бы к тебе и твоему будущему супругу.

На'Тот удивленно приоткрыла рот, слушая её.

— Но здесь, в городе, его практически не отмечают, разве что детей сладостями угощают в этот день, — добавила Г'Са'Лид. — Да и Д'Бок мало кто уже помнит. Поразительно, как быстро меняются нравы и жизненные ценности за такое короткое время!

— Ты хочешь сказать, что мои родители знали этот танец? — спросила На'Тот.

— Конечно, моя милая, — кивнула тетка. — Твой отец — глава рода Защитников Драксшота, это его долг перед семьей и жителями подвластных ему земель. И твоя мать, как его жена, тоже должна была это знать. И участвовать в ночном поклонении богине они тоже должны были обязательно.

— То есть, и мне придется его разучивать? — сказала На'Тот, скривив губы. — Еще одна пыльная мудрость, которая наверняка не пригодится, но которую нужно знать, чтобы передать потомкам, — она умело изобразила голос Ла'Эт. — Голова моя и так уже пухнет от всего этого хлама. Одна «Память предков» чего стоит. Не говорю уже о плетении всевозможных дурацких узлов в циновках, которым меня мучает тетя Ла'Эт. Танцем больше или меньше, уже неважно.

Г'Са'Лид улыбнулась, кивнув.

— Я могу показать тебе танец Д'Бок, — сказала она. — Но есть еще часть Ква’Уартона, которую лучше знает твой отец. Думаю, тебе следует выучить и её. Вряд ли отец откажется помочь тебе в такой мелочи. Я поговорю с ним.

* * *

Танец На'Тот выучила быстро, за пару уроков, которые Г'Са'Лид дала ей в саду, так как всегда хорошо запоминала движения. Однако он был не похож на то, что ей приходилось видеть и повторять раньше.

— Это потому что он относится к стилю Хо’кура’ви, а эта школа, как ты знаешь, родом с юга, — пояснила Г'Са'Лид. — Там движения не основываются на токти, как в наших северных танцах. Это требует определенного времени для их разучивания.

— Теперь понятно, почему тетя Ла'Эт считает эти танцы неприличными, — фыркнула На'Тот. — Для нее все, что с юга, — уже по умолчанию осквернено.

— Тут Ла'Эт слишком категорична, — сказала Г'Са'Лид, улыбнувшись краем рта. — В Хо’кура’ви обучали храмовым священным танцам. То, что предлагается богам как подношение, с верой и искренней любовью, не может быть скверной, не так ли?

— Но школа Хо’кура’ви была уничтожена во время Оккупации, если верить учебникам истории, — сказала На'Тот. — Откуда ты выучила этот танец? Ты была на юге? Неужели кто-то из мастеров уцелел?

Г'Са'Лид чуть помрачнела, но быстро изменила выражение лица.

— Эти танцы пришли в Г’Камазад и другие северные города несколько столетий назад, задолго до Оккупации. Стиль Хо’кура’ви был одно время очень популярен и в этих краях. Многие знатные семьи разучивали их танцы и передавали эти знания своим потомкам. Род Защитников Драксшота не стал исключением. И, похоже, сейчас это искусство помнят больше здесь, на севере. Сама знаешь, как досталось южным городам во время Оккупации. Так что я… получила большую часть этих знаний здесь. А теперь должна передать их тебе. Такова традиция, На'Тот. Женщины в семье всегда были хранителями культуры и истории. Дочери учатся этому от своих матерей и старших женщин в роду. А потом передают эти знания своим дочерям и внучкам. Это большой труд и большая ответственность. Благословенна та семья, где много женщин, способных исполнить «Память предков»! И твоему отцу повезло, что у него есть ты…

Г'Са'Лид хлопнула её по плечу, а потом спохватилась, быстро посмотрев на небо, где солнце уже клонилось к закату.

— Ох, мы задержались, моя дорогая. Ты опаздываешь на урок к Ла'Эт. Беги скорее!

На'Тот тяжело вздохнула.

— Я бы лучше еще танцы разучила, чем зубрить «Память предков». Ужасная нудятина!

Г'Са'Лид чуть нахмурилась.

— Это же история твоего рода! Это не может быть скучно, На'Тот. Нужно гордиться, что «Память предков» твоей семьи такая длинная. Сейчас мало кто может этим похвастаться. Почти пятьсот лет Защитники Драксшота верно служили верховным правителям Г’Камазада! После Оккупации таких семей почти и не осталось…

— Сейчас это не то, чем стоит хвастаться! — с горечью ответила На'Тот. — И сомневаюсь, что кого-то впечатлит многочасовое перечисление имен и деяний давно умерших героических предков. Гораздо важнее показать, чего ты сам стоишь, разве я не права? Мне досадно, что я трачу драгоценное время на это, вместо того, чтобы пойти на тренировку по токти. На экзаменах в Кал'наран никому не будет дела до нашей «Памяти предков». Равно как и до того, в какой манере я это исполню. Спою с выражением, или просто прочитаю по свитку.

— Ты ведь давно её учишь? — спросила Г'Са'Лид, положив руку ей на плечо. — Неужели до сих пор не запомнила? У тебя же прекрасная память!

— Имена-то я помню, — проворчала На'Тот, медленно шагая к дому. — Но тетя требует, чтобы я это пела в определенном ритме и с должным выражением. И вечно ее что-то не устраивает в моем исполнении. Она постоянно придирается, и в итоге мы все время ссоримся. Ненавижу эти уроки!

Она вдруг повернулась к Г'Са'Лид и схватила её за руки, умоляюще посмотрев ей в глаза.

— Тетя, может, ты скажешь ей, что мне нужно еще время, чтобы подучить танец Д'Бок? И мы еще позанимаемся в саду?

Г'Са'Лид тяжело вздохнула.

— На'Тот, ты могла бы применить на практике то, чему я тебя совсем недавно учила. Ну-ка, вспомни, о чем мы говорили. Прежде чем судить кого-то или выносить о ком-то свое мнение, надо попробовать поставить себя на его место. Влезть в его шкуру, так сказать. Так получилось, что сейчас в нашем роду не очень много женщин. А тех, кто знает «Память предков» наизусть и полностью, только одна — твоя тетя Ла'Эт. Я, конечно, тоже это учила, когда жила в Драксшоте, но моя память не такая цепкая на имена, как у тебя, так что вряд ли смогу ее спеть так, как положено. Конечно, это беспокоит твою тетю. И она хочет, чтобы это знание было передано и тебе. Ведь «Память предков» исполняется всеми женщинами семьи. Так она звучит более величественно. И что ты делаешь, вместо того, чтобы учиться? Споришь с Ла'Эт на каждом уроке! Ты считаешь, что это хорошо, ни'йя?

На'Тот закусила губу, задумавшись.

— Оккупация наш мир не пощадила, — продолжала Г'Са'Лид. — В былые времена тебя бы учили опытные наставники, как было положено по традиции. Но где все эти школы и мастера? Почти все были уничтожены! И теперь Ла'Эт должна передать тебе все те крупинки знаний, которым родители и наставники успели её научить. Это, конечно, ничтожно мало по сравнению с тем, что было утрачено. И все же, это очень много для одного наставника. Да, у твоей тети часто не хватает терпения. Она всегда была прежде всего воином, а не учителем. Но знания, которые она должна тебе передать, бесценны, На'Тот! И это огромная ответственность — обеспечить, чтобы они не потерялись, чтобы эта связь с нашим прошлым не оборвалась! Конечно, твоей тете тяжело. Особенно, когда ты не помогаешь ей, а наоборот, делаешь все, чтобы она не достигла своей цели.

На'Тот опустила глаза.

— Я поняла. Пойду на урок. Тетя, конечно, будет на меня орать. Но, так и быть, в этот раз я промолчу, не стану с ней спорить. Хотя, конечно, жаль, что ты плохо помнишь «Память предков». Было бы легче разучивать ее с тобой.

Г'Са'Лид оскалила белые зубы в улыбке.

— О, милочка, возможно, тогда и я бы на тебя орала. Небрежения к изучаемому предмету я не терплю.

---

[1] Осед’ве — в пер. с нарнского «житие». Если изображались сцены из жизни богов, то они назывались «осед’ва»

[2] Хал’ет — письменный язык нарнов. Также так называли диалект, на котором были написаны священные книги.

[3] «Память предков» — особый вид песни, который нарны поют на Церемонии Поминовения Предков (Осед'ве нар) или на свадьбе. В ней перечисляется родословная семьи, с именами и деяниями ее предков. По традиции «Память предков» поют только женщины. И именно они учат ее еще в детстве.

планета Нарн, г. Г’Камазад, дом советника Ша'Тота, 2243 год

В течение следующих дней На'Тот под наблюдением Г'Са'Лид доучила танец Д'Бок более детально, поскольку движения и стиль в нем отличались от того, к чему она привыкла. Заниматься этим приходилось поздно вечером в темноте, потому что утро и большую часть дня На'Тот проводила в школе, а потом сразу бежала к Ла'Эт на тренировки по токти или фехтованию на ка’ток.

Г'Са'Лид, хоть и согласилась по просьбе отца заниматься с племянницей по некоторым дисциплинам, в которых была особенно сильна, бывала в их доме набегами, часто исчезая по каким-то своим делам. И перед такими отлучками всегда заваливала На'Тот заданиями, требуя, чтобы к её возвращению все было выучено, потому что спрашивать будет строго.

Отец пообещал, что покажет ей партию Ква’Уартона, но постоянно задерживался на различных рабочих сделках и совещаниях, поэтому прошел почти месяц, прежде чем он нашел время для этого.

В тот день На'Тот уже хотела лечь спать, смертельно устав на тренировке. Ла'Эт вместе с Г'Са'Лид решили начать учить ее вхождению в локвар. Контроль над ним требовал строжайшей дисциплины и выдержки, а с этим у На'Тот внезапно оказалось не всё ладно. Даже простейшие медитации, которые она еще в десятилетнем возрасте выучила, теперь могли закончиться непредсказуемо. Сегодня, например, она заснула, раздосадовав своих наставниц.

На'Тот уловила краем уха разговор Ла'Эт и Г'Са'Лид, когда уже покидала площадку.

— Было бы лучше, чтобы брат её учил, — сказала тетка со вздохом. — У него из всех нас был лучший контроль над локваром. Наш отец всегда им восхищался на тренировках. У меня же и Шу'Рена с этим часто не ладилось. Жаль, что На'Тот в этом плане пошла скорее в нас, чем в своего отца или в деда.

— Ты же знаешь, что после того, что лорд Тронно с ним сделал, Ша'Тот не может контролировать локвар, — тихо ответила ей Г'Са'Лид. — Так что придется нам довольствоваться тем, что есть, и учить На'Тот своими силами. Она способная девочка, и я верю, что постепенно все у неё получится. В конце концов, в вашей семье, все так или иначе локвар осваивали, да?

Ла'Эт кивнула.

Г'Са'Лид хлопнула ее по плечу, криво улыбнувшись.

— Тогда отчаиваться рано. Наследственность здесь на её стороне.

* * *

На'Тот было бы всё равно, если бы ее промашки на тренировке расстроили только Ла'Эт. Но огорчение Г'Са'Лид беспокоило её больше. Поэтому, вместо того, чтобы лечь спать, она еще раз попыталась медитировать в своей комнате, сев у стены на полу. Прежде чем вызвать локвар, состояние ярости и аффекта, нужно было научиться быстро достигать полнейшего спокойствия и безмятежности. Как объясняла ей Г'Са'Лид, именно это умение потом позволит остановить локвар везде и всюду, даже в самой его неистовой стадии. Но у На'Тот это не получалось. То она засыпала, то долго не могла очистить разум от суеты, отвлекаясь на внешние раздражители. Проблемы с медитацией стали преследовать ее с тех пор, как умер дедушка. На'Тот никак не могла избавиться от чувства вины. Если бы она не отвлекалась, следила бы за ним лучше, он мог остаться в живых. Как и те, кто стали его жертвами. К недовольству собой добавились возросшие нагрузки в школьной учебе и тренировках. Как тут вообще можно расслабиться?!

«Я смогу, я смогу», — думала она, делая глубокий и медленный вдох, но в результате еще больше сбивала себя с настроя.

Дверь распахнулась, снова нарушив её медитацию.

На'Тот сердито подняла глаза на того, кто возник на пороге.

— Прости, дочь, я снова опоздал, — сказал отец. — Но про свое обещание не забыл, так что, если у тебя еще есть силы, жду тебя в саду. Покажу тебе танец.

На'Тот уже успела позабыть об этом его обещании. Но послушно вышла во двор следом, понимая, что иначе еще месяц будет ждать следующей возможности.

Г'Са'Лид уже ждала их в ночном саду, на площадке, освещенной фонарями. На ней была темная тренировочная одежда: штаны-шаровары и свободная длинная рубашка, под мышкой она держала нут.

Отец все еще был в длинной мантии советника, вернувшись с заседания. Он хотел выйти на площадку прямо в ней, но, опомнившись, хлопнул себя по лбу и быстро скинул её с плеч.

— Сначала покажем тебе весь танец, а потом каждую партию отдельно, — сказала Г'Са'Лид, сунув ей барабан в руки.

На'Тот послушно кивнула и села в углу, готовая сыграть нужную мелодию.

— Боги, сколько же лет мы это не танцевали? — негромко спросил отец, делая шаг назад, так как первой должна была начать Г'Са'Лид.

— Лет десять точно, — ответила тетка, поднимая руки в исходной позиции.

На'Тот заиграла на нуте, повинуясь сигналу Г'Са'Лид, и та начала движение, сначала медленно, но постепенно наращивая темп.

— Твоя мать исполняла это чуть иначе, — прошептал отец, наклонившись к уху На'Тот.

Г'Са'Лид услышала его и ответила, не прерывая танца:

— Конечно, иначе, у нас с Ке'Сад были разные техники. Я постараюсь научить твою дочь стилю Хо’кура’ви, но это всё равно будут другие движения. Северная манера более резкая, по сравнению с южной. Тут уж ничего не поделаешь.

Тетка закончила вращение под неистовый бой барабана и замерла.

Отец хлопнул На'Тот по плечу, шепнув:

— Смотри внимательно!

И шагнул к Г'Са'Лид, издав низкий глухой рык.

На'Тот уже знала легенду, на которой основывался этот танец: однажды бог подземного мира Ква’Уартон заметил танцующую среди полей богиню плодородия Д'Бок и, пораженный ее красотой, поймал и уволок в свое царство. От страха и горя богиня лишилась чувств, и в результате в мир пришла зима. Она длилась бы вечно, если бы Д'Бок не смогла очаровать своего похитителя, смягчив его жестокое сердце, и не уговорила его отпустить её.

На'Тот с интересом наблюдала, как отец с рычанием несколько раз метнулся за Г'Са'Лид в разные концы площадки, пытаясь её поймать. Движения у него были хаотичные, но в то же время очень отточенные, и в сочетании с грациозными перебежками тетки весь танец оставался гармоничным.

Наконец, отец поймал Г'Са'Лид за руку и подтянул к себе, торжествующе взревев. И легким движением поднял над головой, закружив, хотя тетка вовсе не была крохотной пушинкой. Она ахнула, изобразив ужас, а потом обмякла, повиснув у него на плече, как того требовал сюжет танца.

Отец, все еще держа Г'Са'Лид на плече, подошел к На'Тот, улыбнувшись.

— Теперь твоя очередь, дочь, — сказал он. — Жаль, конечно, что традиция эта обречена на забвение. Праздник Наступления Зимы отмечали в сельских местностях, а в городах он не имел такого значения. Да и Д'Бок теперь почти никто не помнит, кроме дряхлых стариков. Когда они умрут, умрет и традиция.

Он поставил Г'Са'Лид на землю, похлопал её по плечу и вздохнул.

На'Тот заняла место тетки на площадке, медленно исполнив выученные движения танца. Отец снова станцевал партию Ква’Уартона, показав ей, как надо двигаться во время преследования. На'Тот вскрикнула, когда он подкинул её вверх, чтобы потом опустить на плечо. Она с раннего детства знала, что отец чудовищно силен, но каждый раз, сталкиваясь с ним на тренировке или, как сейчас, при разучивании танца, не уставала поражаться этому. Когда На'Тот была совсем ребенком, это казалось ей естественным. Отец всегда был самым высоким и самым сильным в мире. Тем, кто защитит от любой опасности и никогда не уронит, если надо преодолевать горные крутые тропы. Но даже сейчас, когда она достигла значительных успехов в токти и фехтовании, считая себя достаточно тренированной и сильной, отец по-прежнему мог легко её скрутить или поймать в захват, из которого она не могла вырваться, как ни старалась.

«Почему так получается? — вопила она, проиграв ему в очередной раз. — Ведь я выучила такие сложные приемы! Почему они не работают?!»

«Потому что нет предела совершенству, дочка, — отвечал ей отец, посмеиваясь. — Ты знаешь и умеешь достаточно для своего возраста и уровня, я знаю достаточно для своего возраста и уровня. У меня больше опыта и сноровки, поэтому я победил тебя. Я могу научить тебя всему, что знаю сам. Но есть и те, кто знают токти лучше меня. И против них я окажусь в проигрыше. «На всякого мастера токти найдется свой мастер токти», — процитировал он старое высказывание. — Когда получишь на Посвящении свой титул, помни, что это лишь веха на долгом пути, а не конечная цель…»

На'Тот висела на плече отца, чувствуя, как перекатываются под одеждой его мышцы, твердые как камень. Ша'Тот уже многие годы был советником Кха'Ри, занимался в основном бумажной, не физической работой, и, в отличие от тетки, не всегда имел возможность регулярно тренироваться. Тем не менее, он по-прежнему был в отличной физической форме, оставался невероятно сильным и подтянутым. Отец спустил её на землю одним движением руки, как будто она не имела веса. Как будто ей было не четырнадцать лет, а всего лишь год от роду.

Потом к ним присоединилась Г'Са'Лид, чтобы На'Тот могла запомнить партию Ква’Уартона.

— Если традиция все равно умрет, зачем мы тратим время, разучивая этот танец? — спросила На'Тот, повторив за отцом его движения.

— Потому что мой долг, как родителя, — передать это знание потомкам, — ответил отец, поправляя её руки. — А что вы, дети, будете делать с этим знанием дальше — уже ваш выбор.

На'Тот зарычала, изображая Повелителя Мертвых, а потом вскинула Г'Са'Лид над головой. Тетка ахнула, подавив смех, а потом покорно обмякла, позволив племяннице опустить её на плечо. На'Тот чуть покачнулась под её весом, но удержала.

Отец одобрительно кивнул, наблюдая за ними.

— Если бы мы жили лет сто назад, ты, как наследница Защитников Драксшота, научила бы этому танцу своего супруга. А потом и своих детей. И исполняла бы его на каждом Празднике Наступления Зимы, чтобы обеспечить хороший урожай на наших землях. Никто тогда даже не подумал бы, что это знание — пустая трата времени. Сейчас же… — он грустно засмеялся, пожав плечами.

— Хорошо, я выучу этот танец, чтобы порадовать тебя, папа, — сказала На'Тот, спустив Г'Са'Лид со своего плеча. — Не уверена, что у меня будет возможность исполнить его на празднике. И уж вряд ли я стану забивать им головы своего будущего мужа и детей. Но я его запомню.

— Да, это меня порадует, — согласился отец. — Как и богиню.

На'Тот удивленно приподняла безволосую бровь.

— Не знала, что ты веришь в учение Д'Бок.

Отец выразительно переглянулся с Г'Са'Лид, криво улыбнувшись.

— Вряд ли я являюсь ее истовым поклонником. Но можно сказать, что я у неё в долгу. И, если ты выучишь этот танец, мой долг отчасти будет отдан.

— Какой еще долг? — спросила На'Тот, вконец озадаченная.

— Ты — дитя Праздника Наступления Зимы, та, что родилась, благодаря благословению богини, — пояснил отец, снова быстро переглянувшись с Г'Са'Лид. — Веришь ты в неё или нет, но Д'Бок всегда будет тебя защищать и покровительствовать тебе. Мне кажется, если ты будешь знать, как поклоняться ей, хуже не станет. Если я передам тебе это знание, то смогу отблагодарить богиню за ее дар. А уж если ты сможешь научить этому танцу своих потомков, то вернешь этот долг сторицей.

— Папа ведь шутит? — спросила На'Тот у Г'Са'Лид. — Он опять меня разыгрывает, да?

Тетка покачала головой, погладив её по плечу.

— Твой отец, конечно, большой шутник, но сейчас он абсолютно серьезен.

— Никаких богов нет! — воскликнула На'Тот воинственно. — Народ выдумал их, чтобы как-то обозначать силы природы!

— Но то, что силы природы существуют, ты же не собираешься отрицать? — спросила Г'Са'Лид, посмеиваясь. — Считай, что Д'Бок — одна из таких сил.

Она хлопнула отца по плечу.

— Чую, Ша'Тот, тебе многое нужно сказать своей дочери. Она уже достаточно подросла, чтобы это понять. Не буду вам мешать, пойду спать. Что-то тренировки с молодежью меня утомили.

Г'Са'Лид отвесила им обоим полушутливый поклон и исчезла во мраке сада.

Отец приоткрыл рот, чтобы её окликнуть, но так ничего и не сказал. Потом повернулся к На'Тот и поманил за собой, к каменной скамейке, стоявшей под деревом джалва.

— Кажется, нам действительно нужно поговорить, дочка.

На'Тот присела рядом с ним, удивленная и настороженная. Отец всегда казался ей очень здравомыслящим и практичным. Да, он верил в учение Г'Лана, но то был пророк, реально существовавшее историческое лицо, если верить ученым. На'Тот считала его свитки набором избитых банальностей, большую часть которых наверняка написали его последователи значительно позднее. Но если отец и другие верующие находили в них какое-то утешение и поддержку, то пусть поклоняются Г'Лану и ходят в его храмы по праздникам. Но молиться силам природы… Это казалось ей совсем дремучим и диким язычеством. От того, что ты помолишься или не помолишься солнцу, оно не перестанет вставать и садиться. И ветер не прекратит дуть по просьбе какой-то отдельной личности…

— Не понимаю, что такого неприличного углядела в этом танце тетя Ла'Эт, он действительно очень… скромный, — заметила На'Тот, чтобы прервать затянувшееся молчание.

Отец криво улыбнулся, бросив на неё быстрый взгляд.

— Этот танец — всего лишь часть праздника, дочка, — ответил он негромко. — Танец Д'Бок и Ква’Уартона исполняют перед началом Ночи Поклонения Богине. И то, что там происходит, такие строгие личности, как наша тетя Ла'Эт, могут счесть очень неприличным. Но это всего лишь показывает, как наша мораль изменилась со временем. Несколько веков назад наши предки не считали, что поднести на алтарь богини свою любовь — это что-то дурное.

— Любовь? — переспросила На'Тот.

Отец тяжело вздохнул, улыбнувшись шире.

— На Праздник Наступления Зимы раньше всегда играли свадьбы. Потому что возлюбленные, соединившиеся в эту ночь, получали благословение богини. Как и дети, зачатые во время этого поклонения. Это очень давнее и сильное поверье.

Да, На'Тот слышала об этом. Или читала в учебниках? Отец был прав и в том, что даже сейчас нарны старались приурочить свадебные церемонии к началу зимы, под праздники.

— В сельских местностях Г’Камазада и Драксшота много веков отмечали Праздник Наступления Зимы и проводили Ночь Поклонения Богине, — продолжал говорить отец. — До Оккупации это был один из самых пышных праздников. Увы, я уже не застал те времена, я родился, когда мы уже несколько десятков лет были изгнаны из Драксшота и прятались в горах, как дикие звери. Многие традиции были позабыты, праздники почти не отмечались. Но танец Д'Бок и Ква’Уартона в нашем отряде все-таки старались исполнить, если была такая возможность. И ночи поклонения богине мы тоже проводили.

На'Тот фыркнула, качнув головой.

— Вот это да! И тетя Ла'Эт еще смеет обзывать южан развратниками. А я вижу, северяне тоже не прочь покутить ночь-другую. В «Вопа Ча'Кур» читала я описания храмовых оргий в честь Кел’Торы…

— До южан нам все же далеко, дочка, — ответил отец, улыбнувшись. — По нашим традициям, в Ночи Поклонения могли участвовать только те, кто состояли в отношениях. В браке, как ча'малы, или как любовники-кар'малы. Считалось, что любовь и страсть, которую они проявят в эту ночь, умилостивят жестокого Ква’Уартона, и он не будет слишком долго удерживать прекрасную Д'Бок в своем царстве. А Д'Бок в награду за это поклонение наградит возлюбленных здоровыми и красивыми детьми. Северяне в своем поклонении никогда не пускались в беспорядочный секс, как принято у южан.

— И ты, получается, в этих кутежах… тьфу, поклонениях тоже участвовал? — спросила На'Тот, стараясь не показывать свое ошеломление.

— Да, — ответил отец, продолжая улыбаться. — Как глава рода Защитников Драксшота я был обязан участвовать в ночном поклонении богине. Наиболее благоприятным считалось, когда лидер клана проводил обряд вместе с супругой. Раньше это место холостяку и не разрешали занимать. Но, как я уже говорил, кар'малы-любовники тоже допускались к церемонии. Так получилось, что я стал главой нашего рода в очень юном возрасте. Мне едва исполнилось шестнадцать лет. Ты знаешь, почему так произошло. Спасибо центаврианам и их вероломству, в результате которого почти все мои старшие родичи оказались в плену и далеко от Нарна. У меня был выбор: принять ответственность за тех, кто остался на свободе, и стать командиром отряда, или спрятаться в тени более опытных взрослых соратников и дальних родичей. Это бы означало конец власти рода Защитников Драксшота. Я выбрал первый путь. Он оказался очень сложным, но, как видишь, я выжил и справился. Но этот пост подразумевал и другие обязанности. В том числе и поклонение богине на Празднике Наступления Зимы…

Отец похлопал На'Тот по колену, улыбнувшись.

— Сейчас я думаю, что был бы рад, если бы это была единственная и самая серьезная обязанность командира отряда Сопротивления, — он не выдержал и засмеялся. На'Тот засмеялась вместе с ним. — Но, увы, это были лишь мечты.

Он задумчиво уставился на далекие звезды, проступившие в темном небе над их головами. В городе из-за фонарей они были не такими яркими, как в горах.

— В первые годы я проводил ночи поклонения со своими кар'малами, — сказал отец, не глядя на На'Тот. — А потом, когда женился, с твоей матерью…

— И что, богиня каждый раз благословляла детьми? — не удержалась от вопроса На'Тот, но тут же прикусила язык.

Отец чуть встрепенулся и повернул к ней лицо.

— Не каждый раз, но случалось, — сказал он, посерьезнев. — Но, видимо, одного благословения богини бывает недостаточно, надо получить и покровительство Ква’Уартона, чтобы твой ребенок выжил и вырос в нашем суровом мире. Как видишь, больше всего благословений богов получила ты.

Он взял её за руку и сжал пальцы.

— Последние поклонения мы проводили уже в Драксшоте, после ухода центавриан из нашего мира. Времена были тяжелые и голодные, но мы все равно были счастливы, потому что можно было молиться нашим богам, не опасаясь преследований, открыто. И все же, некоторые раны, нанесенные центаврианами, были слишком глубокие и заживали дольше, чем мы думали…

На'Тот увидела, что отец помрачнел и куснул губы.

— В течение нескольких лет после освобождения от Оккупации Ночь Поклонения Богине и танец проводили мой сводный брат, Шу'Рен, и его жена, Г'Са'Лид. Твой дядя… был более законным наследником, его выбрали твои дедушка и бабушка давно, еще до того, как угодили в плен к центаврианам и были высланы на Хайлак-7. Да и у меня после некоторых событий немного не та репутация была, чтобы оставаться главой нашего рода. Но в тот год они не смогли участвовать в церемонии, так как у них недавно родился сын. И тогда это право досталось мне и твоей матери. Ты можешь не верить в древних богов, но я все равно считаю, что тогда случилось настоящее чудо. Твоя мать после отравления ядовитым газом в пещерах долго приходила в себя. И врачи еще в госпитале, где она лечилась, сказали, что вряд ли она сможет нормально зачать и выносить ребенка. Я все равно выбрал её в жены… потому что любил, — он посмотрел ей в глаза, вызывающе улыбнувшись. — В конце концов, для продолжения рода у нашего клана были мой сводный брат и его жена. Я и так постоянно чем-то жертвовал ради семьи или своих братьев по оружию во времена Сопротивления. А теперь пора пожить и для себя. Так я тогда решил. Но и тут выяснились неприятные сюрпризы от центавриан. Ты ведь знаешь, что дядя Шу'Рен и Г'Са'Лид в свое время лечили зависимость от С-11, одного из экспериментальных центаврианских стимуляторов? Последствия от него оказались самые разнообразные, кое-что выявилось спустя годы. И некоторое время у Шу'Рена и Г'Са'Лид не получалось зачать детей. Когда выяснилась причина этого, старшие родичи стали намекать, что мне нужно тоже позаботиться о наследниках. Если моя ча'мал не способна их родить, я должен был найти хотя бы любовницу-кар'мала, покрепче и поздоровее. Или позволить семье подыскать мне её. Невелика проблема, как может показаться. Но, дочка, скажу тебе откровенно, ты уже большая и способна меня понять: когда кого-то любишь всем сердцем, очень трудно даже смотреть на другого, не то что ложиться с ним в постель.. Слава всем богам, у Шу'Рена и Г'Са'Лид в тот год родился долгожданный сын. Иначе…

Отец тяжело вздохнул.

— Но настроение у меня в тот праздник было все равно отчаянное и мрачное. Может быть, богиня услышала мою мольбу… или что-то еще произошло, вмешались какие-то высшие силы… Не знаю. Но после той Ночи Поклонения моя жена забеременела, и, что самое поразительное, ребенка выносила и родила очень легко. Как тут не поверить в благословение Д'Бок?

Он погладил её по щеке, глядя на нее с нежностью.

— Ты — мой счастливый дар от богини, На'Тот. Вот почему я действительно буду очень рад, если ты выучишь этот танец, даже если он потом никогда не пригодится ни тебе, ни твоим потомкам.

На'Тот кивнула, растроганная его признанием, и прижала кулак к груди.

— Хорошо, отец. Я сделаю так, как ты просишь. Обещаю!

— Так ты, получается, не только кур'тари, но и г’тул’тан’эт[1], благословленная богами! — протянул Тал'Кор, когда На'Тот закончила свой рассказ. — Похоже, это правда. Иначе как объяснить, что я не могу забыть тебя с того дня, как впервые увидел там, в Кал'наран? Несомненно, в этом виноваты твои колдовские чары!

— Ах, да перестань же нести чушь! — прошипела На'Тот, раздраженная его насмешками.

— Это вовсе не чушь! — возразил Тал'Кор, не сводя с неё озорного взгляда. — Даже после полета кувырком с кал'наранской лестницы я не смог избавиться от этого наваждения! Наоборот, желание быть рядом и служить тебе только усилилось! Теперь-то я знаю, в чем причина! Ты меня приворожила! Ведь всем известно, что г’тул’тан’эт получали от своих богов-покровителей разнообразные магические способности, а любимцы Д'Бок часто обладали даром привлекать к себе простых смертных. Помнишь, что говорилось в детских сказках? Достаточно только прикоснуться к ним или просто встретиться с ними взглядом. А я, бедолага, сделал и то, и другое!

На'Тот замахнулась на него кулаком, и он расхохотался, не выдержав.

— Боюсь, битье тут не поможет, кур'тари. Я уже пал жертвой твоих чар, и теперь любое прикосновение твоих божественных рук будет мне приятно! Даже если оно приведет к переломам!

На'Тот приняла боевую стойку, приготовившись его лягнуть, и это заставило его рассмеяться еще громче.

— Это относится и к ударам твоих божественных ног. Они лишь привяжут меня к моей богине сильнее!

Тал'Кор покорно склонил голову и замер, разведя руки в стороны, открыв грудь, как будто сдаваясь на ее милость.

На'Тот тяжело вздохнула и отступила назад, потерев пальцами переносицу.

— Не надо было мне вообще тебе про это рассказывать. Забыла, что ты любую мою откровенность или слабость сразу используешь в своих целях.

Тал'Кор посерьезнел и покачал головой.

— Ты говоришь так, будто я тебе враг. Но ведь это неправда, На'Тот. Я никогда не желал тебе зла. А если когда-либо вел себя грубо или глупо, то это были жалкие попытки избавиться от одержимости. Увы, я понял сейчас, что это было безуспешно.

Он криво улыбнулся.

На'Тот испытующе смотрела на него, закусив губу. Конечно, Тал'Кор сейчас дурачился, как обычно, но какая-то доля правды в его словах была. Тогда, в первый год учебы в Кал'наран, он действительно порой вел себя по отношению к ней как одержимый. Иногда его настойчивость и дерзость были ошеломительными и очень заразительными…

* * *

планета Нарн, г. Г’Камазад, академия Кал'наран, весна 2246 года

Старшего брата Г'Тора звали Г’Сар. На памятном первом весеннем ночном токти'варе На'Тот продержалась против него всего несколько минут, после чего он галантно, но неумолимо, вытеснил её за пределы площадки. Конечно, она сделала несколько попыток взять реванш, просто потому что ненавидела сдаваться сразу. И все они закончились примерно одинаково.

На'Тот слышала за спиной раздосадованный стон На'Ира, стоявшего среди зевак. Но, как ни странно, сама она не испытывала огорчения от проигрыша. Возможно, потому что Г'Сар вел себя очень вежливо и мило на протяжении всех их коротких поединков. Даже если и шутил, то совершенно необидно. Он был очень умелым бойцом в токти, значительно выше её по уровню. С другим мастером такого класса она бы, наверное, даже не стала повторно выходить на площадку, чтобы не позориться, но Г'Сар держался так просто и обаятельно, что ей было не только легче с ним общаться, чем с его младшим братом, но и не страшно проигрывать снова и снова.

Более того, он успел наговорить ей кучу комплиментов и сделал это так непринужденно и искренне, что у На'Тот впервые не возникло ощущения, что над ней издеваются.

— Завидую тебе, брат, — сказал Г'Сар, хлопнув Г'Тора по плечу, — будешь учиться в одной дро'шорне с такой красавицей! Да еще так ловко владеющей токти!

Г'Сар был старше её лет на пять и уже не выглядел как подросток. Это был крепкий и красивый мужчина с открытым и приятным лицом. Он был похож на своего младшего брата внешне, но вел себя доброжелательнее, обаятельнее и без язвительного высокомерного сарказма, так свойственного Г'Тору. Хоть он произнес эти слова с улыбкой, в них не чувствовалось иронии, только восхищение. Такая высокая оценка из уст искусного воина польстила самолюбию На'Тот, но в то же время вызвала у неё смущение. Возможно, потому что прежде ей нечасто доводилось общаться с посторонними мужчинами старше её, а ребята-сверстники обычно облекали свои замечания насчет ее мастерства или внешности в едкие шутки. Правда, она и сама обычно была весьма остра на язык. Но с ними иначе и нельзя, совсем ведь затюкают, если не отшить вовремя. Это На'Тот поняла еще со времен обучения в школе. Если в своем владении токти она сама была уверена, то вот насчет красоты…

* * *

На'Тот знала, конечно, что не является уродиной. Но и писаной красавицей себя не считала. В детстве она была тощей и долговязой, и сколько себя помнила, всегда ее за это дразнили другие дети.

Сразу после того, как их семья переехала в Г’Камазад из Драксшота, отец отдал ее на обучение в военную школу-интернат при Кал'наран. На'Тот тогда едва исполнилось шесть лет. Она оказалась самым слабым ребенком в группе. Это выяснилось в первых же стычках со сверстниками, которые традиционно стали проверять её силы, едва она переступила порог школы. Пару драк На'Тот позорно проиграла: во время прогулки во дворе одноклассники сбили её с ног и основательно вываляли в пыли, не давая подняться. И это послужило для них поводом повторять свои нападки на нее чаще. Однако слабость у На'Тот была исключительно физическая, вызванная долгим недоеданием во время жутких голодных дней в Драксшоте. Почти сразу она сумела собраться и дала обидчикам неистовый отпор, возместив недостаток сил яростью духа. Сначала На'Тот только отбивалась, но спустя некоторое время стала затевать драки первая, мстя своим обидчикам. То, что обиду или проигрыш нельзя оставлять без ответа, ей подсказал троюродный брат. На'Ира отдали в тот же интернат, только в группу постарше. И он там довольно быстро всех заставил обходить себя по большой дуге.

«Я не смогу драться за тебя все время, сестра, — сказал он ей, когда им удавалось пересечься во время прогулок в школьном саду. — Да и сама знаешь, как тут относятся к тем, кто не может за себя постоять и прячется за чужую спину. И наставники, и ученики будут тогда тебя презирать. Ты должна вести свои битвы сама, даже если это будет тяжело. Но если станет невмоготу, зови меня, я их проучу…»

Сначала, конечно, было очень трудно. У большинства детей в группе были братья и сестры по сумке, и их традиционно посылали учиться вместе. Так что почти все её противники имели серьезную поддержку, как моральную, так и физическую, во время драк. На'Тот же должна была отбивать их атаки в одиночку. Действительно, не бегать же каждый раз плакаться брату. Да и ему невелика честь лупить малолеток. Наставники могли смотреть сквозь пальцы на возню детей внутри класса, но строго наказывали старших учеников, если они пытались обидеть младших. Жаловаться в звонках и письмах отцу тоже не выход. А если бы про это узнала тетя Ла'Эт, то наверняка бы отругала племянницу за нытье. Да, надо было учиться решать эту проблему самостоятельно.

Через несколько дней На'Тот смогла изменить ситуацию и уже внушала большинству сверстников страх одним своим видом. Для этого она просто отбросила все барьеры и дралась так, будто на кон поставлена её жизнь, кусаясь, царапаясь, пинаясь и лупя кулаками туда, куда доставала. Да и кузен подсказал кое-какие не очень честные приемы. Удары в пах и живот, и в болевые точки, например. Тогда ей было плевать, что они подлые, зато отлично работали в драке с превосходящими силами. В конце концов, нападать всем скопом на одного тоже не очень-то честно.

Тогда же На'Тот прочно усвоила нехитрое правило: лучшая защита — это нападение. И стала задираться и лезть в драку, даже если её противники просто пытались над ней подшутить.

В то время побитые и покусанные ею дети кричали в её адрес разные слова, далекие от комплиментов. И внешность её описывали вовсе не восторженно. А если и говорили что-то, похожее на похвалу, то, скорее всего, в этом скрывался какой-то подвох.

Через год, устав от бесконечных жалоб наставников на безобразное поведение дочери и потеряв надежду, что она угомонится, отец перевел её из интерната в обычную школу, где после уроков ученики расходились по домам. Там драки тоже случались, но значительно реже. На'Тот как-то сразу стала держаться обособленно от одноклассников, возможно, по привычке, выработанной за время жизни в интернате.

Да и возня с больным дедушкой, которого отец и дядя На'Кал наконец-то отыскали в отдаленном военном госпитале после неразберихи, царившей в колониях из-за нападения дилгар, приучила её больше сосредотачиваться на учебе, нежели на общении со сверстниками. Хоть отец и говорил, что болезнь дедушки вовсе не позор, ведь это был результат экспериментов Джа’дур, а не врожденный недостаток, все равно это было не то, чем следовало бы гордиться или хвастаться перед одноклассниками. Одно дело — боевые ранения, шрамы от которых можно выставить напоказ, что и делали родители других детей, воевавшие в Сопротивлении. И совсем другое — слышать тихие перешептывания за спиной о том, что твой дедушка — сумасшедший калека.

Нарны считали безумие серьезным недостатком, и тех, кто страдал психическими заболеваниями, обычно причисляли к Потерянным. Родичам таких больных тоже жилось не сладко. Все боялись, что это передастся по наследству, так что старались меньше общаться с такими семьями. На'Тот очень скоро почувствовала холодок отчуждения, идущий от одноклассников. Можно было бесконечно объяснять, что дедушка странно себя ведет из-за устройства, которое проклятая Несущая Смерть поместила в его мозгу, но то и дело кто-нибудь из соседей да говорил, что и остальные члены её семьи тоже немного с приветом. Ну, а сверстники, если вдруг ей случалось с ними сцепиться, сразу начинали дразниться, обзывая её чокнутой. Когда На'Тот была маленькой, это ужасно её задевало и заставляло бросаться в драку снова и снова. Потом она научилась пропускать эти слова мимо ушей или отшивать насмешников едкими фразами. В этом искусстве она изрядно поднаторела под конец учебы.

На'Тот старалась уходить домой сразу после уроков, не задерживаясь на игры или прогулки с другими детьми, хотя в школе это обычно очень поощрялось. Ей и без этого было чем заняться. Например, помогать тетке следить за дедушкой. И, естественно, даже речи не могло быть о том, чтобы привести кого-то из одноклассников в гости. Не хватало ещё потом выслушивать на уроках новую волну насмешек и сплетен! Привычка держаться агрессивно и тут оказалась полезной. Даже самые назойливые сверстники вскоре перестали к ней подходить без серьезной необходимости. И На'Тот это положение вполне устраивало.

Если сомнительные комплименты в свой адрес она могла вынести, гораздо труднее было сдерживаться, когда говорили гадости про отца или тетку. В младших классах На'Тот не понимала, что именно подразумевали дети, обзывая её отца «предателем» или «центаврианским прислужником». Считала это просто частью набора оскорблений, которые тогда щедро на нее лились после драк.

Всю правду она узнала лишь тогда, когда попыталась поступить в Кал'наран. На'Тот сдала экзамены с первого раза, безупречно выполнив все задания. Посвященным всегда давали поблажки при поступлении, так что она не сомневалась, что прошла конкурс. Но ей… отказали. Причем, причиной была вовсе не её плохая подготовка, а «неблагонадежность её семьи». Офицер-наставник из тех, кто принимал экзамены, сообщил ей об этом подчеркнуто любезно, почти издевательски, оскалившись в презрительной улыбке.

На'Тот тогда была настолько потрясена этим, что сорвалась и проревела всю ночь, как маленький ребенок, дрожа от досады и обиды. Она крайне редко плакала, в последний раз у неё случилась подобная истерика в день смерти дедушки. Но выдержать такой удар со стоическим спокойствием она не могла. Несколько лет подготовки и тяжелых тренировок оказались бессмысленными. И из-за чего?!

Тогда в дело вмешалась тетя Ла'Эт, на следующий же день отправившаяся в Кал'наран, прихватив бумагу с решением комиссии. Нарядилась тетка максимально парадно: в традиционный доспех рода Защитников Драксшота и взяла с собой всё оружие, что полагалось носить воину её уровня. На'Тот не знала, что тетка наговорила членам комиссии академии, но после её визита те изменили свое решение, о чем и заявили, улыбаясь по-прежнему предельно вежливо.

А вечером после этого события отец позвал её в свой кабинет, и у них состоялся долгий серьезный разговор, в результате которого На'Тот узнала кое-что о прошлом своей семьи и о том, почему её отца то и дело зовут предателем, центаврианским прихвостнем и прочими нелестными словами.

«Мы за эти годы постарались, конечно, восстановить доброе имя нашей семьи, как могли, — сказал отец, положив руку ей на плечо, — но все равно будь готова к тому, что тебе будут пытаться об этом напомнить и, увы, не всегда доброжелательно…»

Так что да, На'Тот не особо привыкла выслушивать комплименты в адрес своей внешности, да еще сказанные искренне, без двусмысленности. Одноклассники чаще звали ее дылдой, чокнутой или заучкой, не говоря уж про совсем неласковое прозвище «предательница».

Отец, когда она была тощим подростком, любил шутливо обозвать дочь «жердочкой», и это страшно её бесило. Она, конечно, понимала, что он говорит так не со зла, но делать вид, что её это не задевает, у неё не было сил.

Ла'Эт обычно отзывалась о её внешности критически. Худоба На'Тот была не очень хорошим качеством в токти, и тетка постоянно ворчала, что такой доходяге не сдать нормально Посвящение.

«Да и что ты будешь делать в Кал'наран? Костьми на ветру звенеть? Когда ж у тебя мышцы появятся, горе мое? И разве такой ходячий скелет допустят до обучения полетам на истребителях?» — мрачно спрашивала Ла'Эт у племянницы после очередной напряженной тренировки.

* * *

То, что она не настолько уж страшная внешне, На'Тот впервые услышала от тети Г'Са'Лид.

«Если будешь улыбаться чаще, да не так свирепо, как сейчас, то вообще будешь выглядеть красавицей», — весело сказала ей Г'Са'Лид, когда пыталась её научить носить традиционные платья, в которых раньше ходили женщины их круга. Это было нелегко, так как На'Тот привыкла к тренировочной форме и двигалась в платье слишком резко и неуклюже.

Чтобы это исправить, Г'Са'Лид заставила её разучить несколько старинных танцев, движения в которых были медленными и плавными.

«Зачем мне все это, тетя?! — стонала На'Тот, отрабатывая сложную связку в очередной раз. — И разве это мне понадобится в Кал'наран?!»

«В Кал'наран, может, и не понадобится, но в обычной жизни пригодится», — ответила Г'Са'Лид с улыбкой.

На'Тот тогда не стала с ней спорить, но осталась при мнении, что даже в обычной жизни умение плавно двигаться в платье ей не нужно. И вот сейчас получила этому очередное подтверждение. Мужчинам явно больше нравились женщины, которые хорошо двигались в токти. А там, как известно, больше ценится резкость и сила.

* * *

Она провела всю ночь на токти'варе старших курсов в компании Г'Сара, Г'Тора и своего кузена. Г'Сар больше не выходил на поединки, присоединившись к зевакам. Лишь несколько раз отвел На'Тот чуть в сторону от главной площадки, чтобы показать несколько хитрых приемов. А потом занял место рядом с ней и тихо комментировал на ухо действия других участников состязания, подмечая их ошибки и преимущества. На'Тот слушала его очень внимательно, запоминая некоторые советы. Г'Тор был прав: у его брата было чему поучиться.

Несколько раз она выходила состязаться, в том числе и с Г'Тором, надеясь все-таки его одолеть. Но он оказался непреодолимой скалой, раз за разом вытесняя её с площадки.

Поражение кузины раззадорило На'Ира, и он, не выдержав, вызвал Г'Тора на токти'вар.

— Придется все-таки отстоять честь Защитников Драксшота. Эй, сосунок, идем, проверим тебя в бою с более серьезным противником! Пора сбить с твоего лица эту спесивую ухмылку!

На'Тот порадовалась, что на токти'варе были запрещены любые физические контакты между противниками. Потому что На'Ир и в детстве отличался дикой силищей, а сейчас вымахал в здоровенного бугая с тяжелыми кулаками. Он был выше Г'Тора на голову. Страшно даже представить, в какое месиво он мог бы его превратить в настоящем поединке. На своем курсе На'Ир был одним из лучших учеников. Он часто побеждал на токти'варах, поскольку помимо силы и роста обладал длинными руками и ногами, позволяющими держать противника на расстоянии и контролировать ситуацию в бою.

Г'Тор улыбнулся ему в своей обычной презрительно-снисходительной манере.

— Что ж, попробуй самоутвердиться, соревнуясь с чо'ре-первокурсником, крутой герой! Быть может, даже продержишься дольше своей сестры. На минуту или две!

Зеваки засмеялись. Шутливые перебранки перед токти'варом тоже были частью состязания.

— О, ты тоже из Защитников Драксшота? — переспросил Г'Сар у На'Тот, оживившись. — Мой брат об этом мне не сказал…

Она напряглась, стиснув зубы. Началось. Если он станет говорить гадости об её семье и отце, она не посмотрит на то, что он старше и более умелый мастер токти, врежет ему от души! Заодно отработает тот удар, что он ей недавно показал…

А что еще ожидать от чванливых представителей Четвертого Круга? Рановато она расслабилась, сомлела от его льстивых комплиментов. Все они из одной шайки, все только и ждут, как бы поддеть ее род побольнее…

— Да, она — дочь советника Ша'Тота из Пятого круга, — небрежно ответил Г'Тор брату, подпрыгивая на месте, чтобы не остыть перед поединком. — И очень этим гордится. Всем уже про это в нашей дро'шорне похвасталась.

И он многозначительно ухмыльнулся.

На'Тот сжала кулаки, вызывающе посмотрев на Г'Сара.

— Дар'сола Ша'Тота, ты хотел сказать? — поправил брата Г'Сар. — Наслышан о его подвигах во время войны с центаврианами. Один из героев Сопротивления. Дядя и отец мне много о нем рассказывали. Им довелось с ним бок о бок воевать во времена Оккупации. Рад, что удалось познакомиться с его дочерью… да еще такой очаровательной!

Он улыбнулся На'Тот, чуть коснувшись её руки.

Она пытливо смотрела ему в глаза, пытаясь понять, не издевается ли он над ней, как и его младший брат?

— Мне надо было догадаться об этом, когда смотрел на твой стиль токти, — сказал Г'Сар, смело ответив ей таким же прямым взглядом, отчего На'Тот почувствовала странное смятение и дрожь во всем теле. — Только у Защитников Драксшота есть такие характерные коварные атаки. Старая и уникальная по стилю школа. И ты — достойная наследница этого мастерства. Конечно, ты вправе гордиться этим, На'Тот!

Г'Тор фыркнул, услышав эти слова.

На'Ир поманил его в центр площадки для ритуального приветствия. Грохот барабанов стал громче, а зеваки закричали, делая ставки между собой.

— Не обращай внимания на дикарские манеры моего младшего брата, уважаемая, — тихо сказал Г'Сар, улыбнувшись краем рта. — Воспитание у него хромает. И это — моя вина.

— Почему? — удивилась она.

— В детстве родители некоторое время оставляли его на мое попечение, поскольку были слишком заняты на службе, — ответил Г'Сар. — Боюсь, как воспитатель я провалился. И вырос из него ужасный грубиян. Но он у нас один такой непутевый, дорогая моя На'Тот, так что не подумай плохо обо всей нашей семье.

Он подмигнул ей.

И На'Тот тихо засмеялась в ответ.

— Кажется, такие личности есть в каждой семье, — сказала она, посмотрев на площадку, где На'Ир продолжал подшучивать над Г'Тором в своей обычной провоцирующей и дерзкой манере.

Барабаны загрохотали громче, объявляя о начале токти'вара, и На'Тот сосредоточилась на площадке и двух соперниках, танцующих на ней по кругу в сумасшедшем бешеном ритме…

* * *

Состязание получилось коротким, но очень бурным. На'Тот думала, что сорвала голос, пока кричала, подбадривая кузена. Рядом так же громко орал Г'Сар, поддерживая младшего брата. Оба соперника оказались представителями двух старых школ токти, и наблюдать за борьбой разных стилей было очень интересно и волнительно.

На'Ир все-таки одержал победу, сокрушительно и неумолимо вытеснив Г'Тора с площадки, причем сделал это так проворно, что тот просто не успел вывернуться из поставленных его могучим телом блоков.

— Вот теперь справедливость восстановлена! — воскликнул На'Ир, подняв руку в торжествующем салюте победителя. — Защитники Драксшота никогда не сдаются и всегда побеждают!

Толпа зевак взревела, махая руками и подпрыгивая.

На'Тот побежала его обнимать, возбужденная недавним зрелищем. Она знала, конечно, что её брат всегда был хорош в токти, да и Посвящение в свое время прошел значительно лучше, чем она, но давно не видела его в деле и теперь была готова признать, что его мастерство усовершенствовалось за те два года, что они были вдали друг от друга. Сказывался факт, что он учился в военном интернате дольше, чем она. Да и во время жизни на Хайлаке-7 имел возможность перенять многие секреты токти от дедушки и других старших родичей. На'Тот, увы, так и не успела повидать их до того, как разразилась дилгарская война.

А самое-то главное, он утер нос этому высокомерному выскочке Г'Тору!

Потом, вырвавшись из могучих лапищ кузена, На'Тот оглянулась на Г'Сара, который с улыбкой похлопывал Г'Тора по плечу, что-то ему говоря.

— Будешь отстаивать репутацию семьи за брата? — спросила она вызывающе.

Г'Сар покачал головой, продолжая улыбаться.

— Это уже дело чести Г'Тора, не мое. Он проиграл, ему и отыгрываться потом, — сказал он. — Сегодня он уступил твоему кузену в токти'варе, и это ему урок на будущее. Если бы он внимательнее слушал меня в свое время, то не попался бы на такой прием. Увы, Г'Тор у нас очень много о себе думает… — тут он вздохнул и выразительно посмотрел на брата. — Такие воины обречены учиться на собственных ошибках. На каждого мастера токти найдется свой мастер токти, да, брат? Всегда надо про это помнить и быть начеку. Но, возможно, на следующем токти'варе ему удастся взять реванш. На'Ир, ты как насчет еще одного поединка с моим братом? Завтра, например?

Кузен чуть помрачнел, качнув головой.

— Увы, реванш придется отложить на годик. Я завтра днем возвращаюсь в тренировочный лагерь в Росбаре. Отгул нам дали совсем короткий.

На'Тот расстроилась. Она-то предвкушала хотя бы эти праздничные дни провести в обществе кузена. Слишком давно они не виделись, не говорили нормально… да, после инцидента с дедушкой им стало сложно общаться, но надо это рано или поздно исправлять.

На'Ир заметил вытянувшееся лицо На'Тот и усмехнулся, толкнув её кулаком в плечо, да так сильно, что она пошатнулась.

— Думаю, сестренка, тебе тут скучать не дадут. Компания подобралась что надо! Вызови этого сосунка на токти'вар завтра вечером и закопай в песке за меня, — он подмигнул ей, а потом шепнул, наклонившись к ней ближе: — Я даже покажу тебе, как это сделать.

Он повернулся к Г'Тору и с подчеркнуто ласковой приветливой улыбкой протянул ему руку.

— А с тобой, красавчик, прощаюсь до следующего токти'вара. Подучись, наберись силенок, может, что и получится. Если моя сестренка тебя к тому времени не ушатает до полусмерти на тренировках.

На'Тот хотела удержать Г'Тора от рукопожатия с её кузеном, потому что это была его старая дурацкая шутка, известная в их семье. Но не успела.

Г'Тор охнул, оказавшись на земле.

— Упс, немного не рассчитал силу! — улыбнулся На'Ир, глядя на него сверху вниз. — Прошу прощения, парень!

Надо отдать Г'Тору и его стойкости должное, подумала На'Тот, наблюдая за тем, как тот украдкой трет руку, потому что На'Ир ужасно больно умудрялся провернуть этот коварный прием, и обычно те, кто на него попадался, орали дурным голосом. Но с другой стороны, спесь ему сбить не помешает. И кузен ее был весьма умелым в этом искусстве.

Г'Сар наблюдал за этим с ровной вежливой улыбкой, но никаких замечаний На'Иру не высказал. Видимо и это тоже считалось личным делом его брата.

На'Тот пожала плечами. Возможно, он прав. Если каждый раз пытаться заступаться за такого наглеца, как Г'Тор, никаких сил и нервов не хватит.

— Ночь еще не кончилась, так что можно развлекаться дальше, пока есть такая возможность, — сказал На'Ир, хлопнув ее по плечу. — Идем, сестра, самое интересное только начинается!

Она оглянулась на Г'Сара, надеясь, что вызывающее поведение кузена не оттолкнуло его от их компании. Ей хотелось пообщаться с ним подольше. Но не хватало дерзости сказать об этом открыто.

— Да, ты прав, — ответил Г'Сар, шагнув за ними, к величайшему её облегчению. — Надо взять от этой ночи всё. Потому что я завтра днем улетаю с Нарна на нашу учебную базу в Квадранте 37. Отгулы и на пятом курсе дают ужасно маленькие.

На'Тот почувствовала, что ее сердце куда-то ухнуло. Как, и он тоже уедет?! Так скоро?! Общаться с ним было гораздо приятнее, чем со сверстниками из дро'шорны…

— На пятом курсе хотя бы тренировки интереснее. Особенно у тех, кто выбрал учиться на пилота истребителя, — сказал На'Ир с нотками зависти в голосе.

Г'Сар засмеялся, быстро переглянувшись с братом.

— Как сказать, уважаемый, как сказать… Когда я в первый раз попал на тренировку в условиях повышенной гравитации, то пожелал еще раз вернуться на третий курс в Росбар. Пребывание в раскаленной пустыне с её бесконечными песчаными бурями показалось мне таким милым времяпровождением по сравнению с полетами на орбитах газовых гигантов…

— Особенно мило наблевать в скафандр в самом начале вылета, когда настоящие перегрузки даже не начались, — хмыкнул Г'Тор. — Да уж, интересно быть пилотом «Фрази», а, братец?

Г'Сар расхохотался, толкнув его локтем в бок.

— Эх, манеры у тебя ужасные, брат, слава Г'Квану, мать твоя это не слышит. Если и дальше будешь так себя вести, ни одна девушка в дро'шорне к тебе не подойдет. Снова прошу за него прощения, моя дорогая На'Тот, — он быстро поклонился ей, все еще улыбаясь. — Моя вина. Мало тумаков ему в детстве отвешивал. Но, возможно, еще не поздно это наверстать?

И он шутливо ударил брата в плечо кулаком.

На'Тот посмотрела на На'Ира в легком смятении. Неужели то, что старшие рассказывают о дальнейшем обучении, правда, и будет настолько тяжело?

— Знал бы, что к этому так долго привыкать, пошел бы в десант, — посмеиваясь, признался Г'Сар.

— И отец бы запилил бы тебя нотациями, — сказал Г'Тор негромко, как будто в сторону.

— Поэтому я и выбрал специализацию пилота и проклятые тренировки по перегрузкам. Лучше это, чем вызов к отцу или дяде для доверительной беседы, — мрачно ответил Г'Сар.

На'Ир и На'Тот быстро переглянулись.

— Оу, у вас действительно всё так строго в семье? — спросил кузен.

На'Тот знала, что отец На'Ира, дар'гарот На'Кал, был довольно резким по характеру мужчиной, и обращался с ним гораздо жестче, чем ее отец с ней. Но всё равно никто в их семье не требовал от них чего-то настолько сурово и категорично. Да, советник Ша'Тот не был рад её решению пройти Посвящение, но и не мешал ей добиться своей мечты.

— Положение обязывает, — коротко ответил Г'Сар. И взгляд его на мгновение стал холодным. Но почти сразу он снова стал улыбаться и заговорил с На'Тот совсем на другую тему…

* * *

На'Тот была совершенно очарована знакомством со старшим братом Г'Тора.

Г'Сар, в отличие от её сверстников, вел себя предельно вежливо и галантно, не пытаясь назойливо флиртовать с ней или зажать в углу, чтобы потискать в кар'мал локе[2], как часто делали с девушками парни из дро'шорн. Если ребята из её казармы не приставали к ней так же активно, как к её подругам, то лишь потому, что видели прыгающего на костылях Тал'Кора и не хотели разделить его участь. Да, На'Тот училась в Кал'наран совсем недолго, но уже успела обрести репутацию довольно свирепой и опасной барышни, не прощающей вольностей.

Г'Сар же, даже во время показательных тренировок, которые успел с ней провернуть, когда прикосновения были неизбежны, умудрялся сделать это очень ненавязчиво и аккуратно. И держал дистанцию даже в самом тесном захвате. Как ему это удавалось, На'Тот оставалось только гадать. Но из-за этого она чувствовала себя в его обществе очень спокойно.

И в то же время совсем равнодушным его нельзя было назвать. Наоборот, он вел себя очень предупредительно и внимательно. Чуть-чуть покровительственно, но, опять же, это было совсем не похоже на заносчиво-снисходительное поведение его младшего брата.

Под утро На'Тот поймала себя на том, что смотрит на Г'Сара, приоткрыв рот, всерьез опасаясь, что он вот-вот исчезнет, оказавшись лишь её чудесным сном.

Над Кал'наран уже начал разгораться рассвет, и большинство участников ночного токти'вара разошлись по казармам отсыпаться. На'Ир пожелал им всего хорошего и ушел миловаться со своей пассией и любоваться восходом за пределами академии, пока еще было время.

Но На'Тот не могла прервать увлекательную и неторопливую беседу с Г'Саром, который рассказал о том, как проходил тренировочный курс выживания на одной из нарнских колоний с довольно суровым климатом. Она очень устала, напрыгавшись на токти'варе в бешеном темпе, но никогда бы не призналась в этом перед таким интересным мужчиной.

Краем глаза она видела Г'Тора, который всё время был рядом, но редко вмешивался в их беседу. Когда он встречался с ней взглядом, то лишь криво улыбался, чуть покачивая головой.

— Эх, если бы не улетал сегодня, то обязательно бы пригласил такую красавицу на ужин! — сказал Г'Сар. И улыбнулся ей, отчего На'Тот снова почувствовала сильнейшее смущение. Кажется, он это заметил, несмотря на все её попытки это скрыть.

— Жаль… — выдавила она, опустив глаза.

— Придется тебе терпеть компанию моего брата на следующем токти'варе.

Г'Сар строго посмотрел на Г'Тора и добавил:

— Будь с ней помягче, дро[3]. Такие девушки, как На'Тот, нечасто встречаются в жизни. Надо ценить этот дар богов!

Она окончательно смутилась, почувствовав, как её бросило в жар от этих слов.

— Что ж, если нельзя устроить ужин, у меня еще есть шанс пригласить тебя на завтрак, — засмеялся Г'Сар, тронув её за руку.

— Завтрак? — переспросила На'Тот, неловко улыбнувшись.

— Звучит не очень заманчиво, учитывая меню нашей столовой, — весело ответил Г'Сар, подтянув её под локоть ближе к себе. — Но поверь мне, милая, я постараюсь сделать его достаточно впечатляющим.

На'Тот подумала, что в такой компании даже завтрак в курсантской столовой, состоящий из невнятного серого белкового месива, выплюнутого пищевым автоматом в металлическую миску, будет прекрасен. И послушно пошла за ним. Г'Тор присоединился к ним, но следовал чуть поодаль.

* * *

В столовой в этот ранний час было пусто. На праздники большая часть курсантов разъехалась по домам, а те, кто остался, завалились спать после токти'вара.

Но Г'Сар свое слово сдержал. И когда он вернулся к их столу с подносом, На'Тот не смогла сдержать удивленного возгласа.

— Брин?! — выдохнула она, не веря своим глазам. — Как тебе это удалось?! Ни разу здесь это блюдо не видела!

— Это потому что я волшебник и умею договариваться с местным пищевым аппаратом, — улыбнулся Г'Сар, снимая тарелку с подноса и ставя перед ней. — Побудешь в Кал'наран подольше, тоже этому научишься. Ешь давай, пока не остыло!

Г'Тор прыснул в ладонь, сев рядом.

Г'Сар чуть нахмурился, толкнув его локтем.

— Эй, брат, не порть мне свидание с прекрасной дамой. Лучше бы поучился, как это надо делать, вместо того, чтобы гоготать!

На'Тот застыла над тарелкой, всерьез задумавшись, какую надо провернуть махинацию, чтобы заставить пищевой аппарат столовой приготовить такую вкусноту?

Г'Тор хихикал все громче, глядя на её сосредоточенное лицо.

— Что? — не выдержала она, сердито уставившись на него.

— Этот брин нам родители прислали на праздник, — сказал Г'Тор, улыбнувшись до ушей. — Брат его здесь в холодильнике хранил. Все его волшебство — суметь разогреть его до нужной температуры. Хотя бы это он умеет делать с едой хорошо!

Г'Сар ударил его кулаком по плечу.

— Предатель! — прорычал он притворно сердито. — Никакой в тебе возвышенной жилки. Весь в дядю!

Он живо повернулся к На'Тот.

— Но ведь на самом деле неважно, как именно этот брин был приготовлен: с помощью волшебства, пищевого аппарата или рук моей матери, да? Так что угощайся спокойно, На'Тот, не обращай внимания на моего брата-идиота. Прими это подношение в знак нашей дружбы!

Он подцепил мясной шарик двузубой вилкой, лежавшей рядом с тарелкой, и протянул ей, умоляюще глядя в глаза.

На'Тот улыбнулась, чуть расслабившись, и наклонилась к нему, чтобы откусить кусочек. И правда, какая разница, откуда брин, если им угощает такой очаровательный кавалер?

Громкий металлический грохот заставил ее подскочить, а шарик брина упал на стол, обдав брызгами соуса всех, кто сидел рядом.

Они обернулись и увидели, что недалеко от их столика стоит Тал'Кор, опираясь на костыли, а на полу у его ног валяется поднос и тарелки с разбрызганной белковой массой.

На'Тот тяжело вздохнула. Ну, как обычно. Тал'Кор не был бы собой, если бы не уронил поднос с едой за завтраком. Его бытовая неуклюжесть уже стала легендой в их дро'шорне.

Тал'Кор растерянно созерцал образовавшийся на полу бардак, а потом неловко стукнул костылями по каменному полу, пытаясь наклониться, чтобы подобрать упавшую посуду.

Г'Тор, все еще хихикающий от фокуса брата с брином, засмеялся еще громче, прикрыв рот рукой.

На'Тот не вытерпела и встала из-за стола, чтобы поднять с пола тарелки и поднос. За те дни, что она провела, таская Тал'Кора на спине по лестнице на лекции, она успела привыкнуть помогать ему и в других моментах. В той же столовой, например. Обычно еду забирала и тащила к столу она, потому что Тал'Кору это было неудобно делать с костылями.

— Любопытно… — задумчиво сказал Г'Сар, и его голос прозвучал отчетливо на всю полупустую столовую, — у нас теперь в академию и калек принимают? Откуда такое хромое чудо? Неужели из вашей дро'шорны?

— Из Внешнего круга, — ответил Г'Тор, тщетно пытаясь перестать смеяться. — И да, он из нашей дро'шорны. Был неосмотрительно дерзок с На'Тот, вот и слетел с лестницы.

— Неосмотрительно дерзок? — переспросил Г'Сар, чуть нахмурившись.

— Пытался её полапать. Теперь хромает, — пояснил Г'Тор, ехидно глядя на Тал'Кора.

На'Тот присела на корточки, подбирая тарелки. И чуть нахмурилась, недовольная, что её спутники стали обсуждать этот инцидент. Она бросила быстрый взгляд на Тал'Кора, и заметила, что ему это тоже не нравится, судя по тому, как сжались его губы, а руки вцепились в костыли.

— А На'Тот с ним теперь возится, как с младенцем, потому что чувствует себя виноватой, — продолжал говорить Г'Тор. — Хотя, по-моему, Тал'Кор это заслужил. Но что взять с этих дикарей из Внешнего круга? Ведь у них ни манер, ни элементарного воспитания. А всё метят в Кал'наран!

— На'Тот, тут я должен согласиться с братом, — строго сказал Г'Сар. — Незачем тебе тратить время на этого парня. Уж на что Г'Тор у нас воспитанием не блещет, но, уверяю тебя, манеры у него все же будут получше, чем у этого громилы с рожей бандита. По крайней мере, ни один мужчина из нашей семьи не будет настолько нагло распускать руки с женщиной, особенно если она принадлежит к знатному и уважаемому клану. А у этих разбойников и попрошаек из Внешнего круга и Пограничной зоны привычки совсем другие. Девушке из приличной семьи с таким отребьем общаться — себя не уважать. Уверен, твои родители тебе об этом говорили.

На'Тот в ошеломлении и полной растерянности посмотрела на Тал'Кора, который теперь еле сдерживал дрожь во всем теле. Она надеялась, что этот поток насмешек прекратится до того, как он взорвется и ринется на Г'Тора и его брата с костылями наперевес.

Допустить это было совершенно нельзя. Тал'Кора тут же вышвырнут из академии за такие выходки.

На'Тот чувствовала, что и сама вот-вот выхватит костыль из его рук и огреет им Г'Сара по голове. Да и Г'Тора за компанию. Её трясло не только от гнева, но и от острого разочарования. Ей-то казалось, что Г'Сар и впрямь почти как волшебный герой из старых сказок. Но нет, чудес не бывает, и он такой же заносчивый сноб, как и его напыщенная семейка.

— Ну-ка прекратите! — рявкнула она, стукнув подносом о пол и погнув его. — Не вашего ума дело, с кем мне общаться! И перестаньте оскорблять моего друга!

— Друга? Вот как? — удивленно протянул Г'Тор, посмотрев на брата. — Вот видишь, что творится в нашей академии, дро? Ох, времена, ох, нравы, как сказала бы наша бабушка. Сначала бродяги из Внешнего круга пробираются в Кал'наран, чтобы стать пилотами и занять места, предназначенные для потомственных воинов из высоких кругов. Потом они наглеют и пристают к благородным девушкам. Втираются в их доверие, становятся друзьями. А дальше что будет? Противно даже представить!

— Я тебе сейчас объясню, что будет дальше, ты, богатый папенькин сынок! Только подойду поближе!.. — зашипел Тал'Кор, перехватывая костыль поудобнее. Но На'Тот схватила его под руки и почти силой вытолкала из столовой, дрожа от гнева так же сильно, как и он.

Им обоим лучше было уйти, пока еще могли себя контролировать.

* * *

На'Тот дотащила Тал'Кора до пустой казармы, невзирая на его сопротивление и яростное шипение.

— Оставь меня, кур'тари! — проворчал он сердито, выдернув руку. — Иди к своим друзьям из Четвертого Круга и веселись с ними! Возможно, тебе действительно лучше общаться с этими уродами. Раз у меня, нищего отребья, воспитание не такое утонченное! Такие, как они, мне не ровня, согласен…

На'Тот возмущенно толкнула его в плечо.

— Ну, что ты такое говоришь?! Я ведь на самом деле тебя другом считаю! Зачем себя так принижать? Это действительно рабская привычка!

Тал'Кор поднял на неё горящие алые глаза.

— Я им не ровня? Да я лучше их, На'Тот! И я им это докажу, проклятым чванливым уродам! — прорычал он, стукнув костылем о пол. — Будут знать, как зубоскалить, мрази!

На'Тот опешила, глядя на него с приоткрытым ртом.

— Не веришь мне? И тебе тоже это докажу, вот увидишь! — зло выкрикнул он, отбросив костыли в сторону.

— Тал'Кор, тебе еще рано опираться на ногу! — испуганно затараторила она, увидев, что он встал и шагнул вперед, чуть пошатываясь. — Ты же снова её сломаешь!

— Нога уже срослась, а боль уж как-нибудь вытерплю. Все равно её пора разрабатывать, — резко ответил он, делая еще один шаг. — Так почему бы не на токти'варе?

— Да ты с ума сошел! — воскликнула На'Тот, вцепившись в него снова. — Куда тебе сейчас на токти'вар?! Только выставишь себя на еще большее посмешище!

Тал'Кор сделал еще один шаг и охнул, дернувшись от боли в ноге.

— Хорошо. Не на этом токти'варе, так на следующем я этого мерзавца уделаю, помяни мое слово! На пилота выучусь, и пусть знатные выскочки корчатся от зависти! Дар'гаротом стану, и они будут мои приказы выполнять, как миленькие!

Он сердито посмотрел в глаза На'Тот и прошипел:

— Вот увидишь, все так и будет! Клянусь Г'Кваном!

---

[1] Г’тул’тан’эт — «Избранные богами или пророками» так нарны называли одаренных детей, проявивших какие-либо способности. Довольно часто это выявлялось на В’Тар нар, церемонии выбора пути. До Оккупации их обычно отбирали, особенно, если дети рождались в низших кругах, и отправляли на обучение при храмах. Если ребенок и дальше показывал хорошие результаты, его могли продвинуть в высокие круги. Также так называли детей, зачатых во время разных праздников, посвященных богам, считалось, что они получают их благословения и дары.

[2] Кар'мал лок — «любовная игра», особенно распространенная среди нарнских подростков, хотя и взрослые тоже ее используют в качестве прелюдии. Всевозможные ласки и прикосновения к точкам наслаждения и интимным местам, но без непосредственного сексуального контакта. Похож на земной петтинг. В разных регионах Нарна разная степень «дозволенности» в кар'мал локе.

[3] Дро — «брат» (нарнск.)