Повторить? (джен)

— Жара такая, сок будешь?

Я достаю из плетёной корзинки запотевшую бутыль с тыквенным соком, наливаю в два стакана по чуть-чуть, ставлю стакан Фреда на землю и салютую ему своим. С наслаждением потягиваю ледяной сок мелкими глотками и жмурюсь.

В Косом переулке сейчас просто тошниловка. Во «Вредилках…» исправно работают охлаждающие чары, но стоит высунуть нос наружу, сразу чувствуешь себя варёной мандрагорой. Торговля в эти июльские дни оживлённая как никогда, кажется, на покупателей не действует аномальная духота, но я просто забил на всё и уехал на выходные в Нору. Рон и Гермиона обещали присмотреть за нашим магазином — что ж, спасибо им за это.

Я как раз рассказываю всё это Фреду, когда его стакан заваливается набок. Жёлтая лужица радостно вытекает на волю и тут же впитывается в песок.

— Повторить?

Я усмехаюсь, наливаю Фреду ещё.

Что ж, когда мы с ним раньше сидели заполночь на нашей кухне, опрокинутый стакан был сигналом, что кто-то много болтает и пора наливать. Это могло быть безобидное сливочное пиво или горная вода, но нам было весело, будто мы хлебали Огденское виски.

Горло щекочет, и я убеждаю себя, что это от ледяного сока, а вовсе не от сгустка боли, который никуда не девается, а прочно сидит внутри.

Кто-то скажет, что я схожу с ума, но мне кажется, что Фред на самом деле в эту минуту рядом.

Мы любили с ним сидеть здесь, возле нашего старого заросшего пруда. Сначала мы прятали в дупле яблони-дикушки на берегу свои сокровища, а потом использовали эту поляну как стратегический полигон для своих экспериментов. Нас отсюда не было видно, мы могли беспрепятственно испытывать наши изобретения, не боясь праведного гнева мамы.

Здесь я впервые попробовал блевальный батончик, вернее, его оранжевую часть, а Фред бегал вокруг меня и пытался заставить проглотить красную, противорвотную, но спазмы были такими, что мне это никак не удавалось.

А сам Фред вызвался испытать на себе кровопролитную конфету, и хорошо, что рядом оказался пруд — в воде кровь носом шла не так сильно.

Вот тут я после Обморочного орешка свалился как подкошенный, а когда очнулся, увидел встревоженное лицо Фреда над собой. Он вздохнул с явным облегчением и сказал, что в следующий раз его очередь.

В глазах першит, и теперь мне трудно списать это на действие ледяного сока. Я моргаю, стараясь не дать звону в ушах заполнить мою черепушку.

Слышу рядом глухой стук. Это стакан Фреда опять упал.

Звон в ушах отступает. Я снова усмехаюсь, подливаю сок, но прежде чем поставить его на землю, выкапываю небольшую ямку и устанавливаю на этот раз прочно. В руку попадается кругляш — гладкий камень.

Что ж, сразимся в стоун-скипинг?⁽¹⁾

Я замахиваюсь и кидаю камень по выверенной траектории.

— Раз, два, три, четыре, пять!.. — с азартом комментирую каждый прыжок моего снаряда.

Оборачиваюсь в полной уверенности, что Фред стоит за моей спиной.

Никого нет.

Жгучая волна прорывает треклятый комок в горле, я слишком долго пытался убежать от себя и играл в прятки с правдой.

Прихожу в себя через полчаса, хотя не уверен в точной оценке датчика времени.

Футболка вся мокрая, но пруд тут совсем не при чём. Мужчины, конечно, не плачут, но какого драккла Фред не стоит за моей спиной, не предлагает мне ириску «Гиперъязычок», не хохочет над моим бестолковым видом после превращения в здорового кенара.

Я не могу и не хочу принимать реальность без Фреда, он был для меня больше чем братом.

Хочется выть, но тут я чувствую мягкое прикосновение.

Я зажмуриваюсь, осязая его руку на своём плече. Никуда он не ушёл, он всё время со мной, рядом, в сердце, в голове.

Всюду.

Просто придётся теперь учиться жить за двоих.

Я неловко двигаю ногой, задеваю свой стакан с недопитым соком; он опрокидывается.

Тихий голос шепчет в моё единственное ухо:

— Повторить?

1) В русском языке аналог игры «блинчики» или «лягушки» — развлечения, заключающегося в бросании плоских камней или других предметов в воду таким образом, чтобы камень несколько раз подпрыгнул, отскочил от поверхности воды, прежде чем утонет.

Вернуться к тексту