Бурная ночь (гет)

Где наш герой, там зависть и любовь.

Но он не тешится лишь ими.

От смертных чувств дурнеет голова,

А от завистников тем боле.

БУРНАЯ НОЧЬ

любовная комедия в трех актах

Акт I

Скайрим. Недалеко от Вайтрана.

Дом отца Изольды, возлюбленной Довакина.

Ужин. Отец Изольды, уже слегка хмельной, уплетает за обе щеки, попутно прославляя урожай Тамики.

Изольда мало ест и о чем-то думает.

Прибывает гонец с письмом. Гонец подходит к Изольде.

 

Гонец: Госпожа, вам пишут! Я мчался как стрела сквозь гряд лесов. В лесах бандиты! Письмо я сохранил, его вручаю вам!

 

Отец Изольды поднимает бокал.

Отец: Дороги нынче сеют страх и смерть! Налить гонцу вина!

Гонец: Благодарю вас, господин.

 

Гонец уходит, приостанавливаясь у двери. Изольда вскрывает конверт и читает письмо.

Изольда: Знакомый почерк... Ох! Это милый мой! Отец!

Он пишет мне. Дела уладил в Сиродиле и мчится на коне.

Прибудет завтра в полдень Довакин!

Отец: Добрая весть!

Изольда: Какой счастливый миг! Тревожно сердце бьется!

Отец: Не знаю, доченька, мне ликовать или вина испить?

Изольда: Отец. Довольно вам. Вы все еще об этом?

Отец: Совсем не так тебе подумалось. Хотя, признаться, бокал еще испил бы я.

Но вовсе не о том хотелось мне сказать.

 

Отец Изольды понизил голос и склонился.

 

Отец: Я слышал в городе, в таверне, Микаэль…

Изольда: Что Микаэль? Тот Бард?

Отец: Да-да, скажи мне, дочь! Давно ли ты прониклась музыкой его и сладкими речами, пропитанными пошлостью одной?

Изольда: О боги! Кто говорит так?

Отец: Все.

Изольда: Отец! Позволь тогда и мне спросить.

Ужель ты стал питать себя трактирной болтовней?

Я думала, вино ты ценишь выше!

Вся истина в нем, говорят.

Отец: Ох, доченька! Теперь вдвойне ты выдала себя!

Кто научил тебя так говорить? Не тот ли малый?

Да он за грош готов воспеть всю красоту Горзы гра-Багол, что в Маркарте кует мечи!

Изольда: Ту орчиху? Ну нет, тот бард не слеп.

И я не преклоняюсь лирике его ничуть.

Мне мил мой верный Довакин! О нем он пел!

Отец: Ну что ж. Я вижу, как тревожна ты.

Не только от грядущего свидания.

И потому хотел предупредить: тот бард — подлец. Забудь о нем.

Твой Довакин почувствует неладное.

Ему лишь пожелаю я не отрастить еще рогов:

Не более, чем заслужил наш Довакин.

А ты, мое дитя, ответь: ревнив ли Довакин?

Изольда: Отец, он не из тех, кто истезать готов того,

Кто любит сердцем и душою... Его драконий нрав, воителя черты...

Отец: Что ж. Доверюсь чуткости твоей.

Да... Быть может, познала ты не только бардовскую лиру,

И нрав мужей ты также изучила.

 

Отец Изольды встает.

Отец: Эй слуги! Очистить дом к утру!

От пыльных наших ожиданий и надоедливых терзаний!

К нам едет Довакин!

Я думаю, останусь до утра, потом покину дом,

Оставлю вас наедине вдвоем.

Друг друга вы не видели давно;

Столь утомительна разлука, столь много выпито вина!

* * *

Таверна «Гарцующая кобыла» в Вайтране. Двое за столиком в углу: Бард, Гонец.

Бард: Ну как? Ты говорил с ней?

Гонец: Эх, друг. Она встревожилась. Отец был рядом.

Бард: И?

Гонец: Я не успел сказать ей то, что ты просил.

Письмо рогатого пришлось отдать без слов.

Бард: Дурак!

Гонец: Мне заплатили больше, чем две бутылки жалкие твои. Паршивый эль!

Бард: Письмо она читала как?

Гонец: Встревоженно, уже упомянул.

Бард: А дальше что?

Гонец: Отцу она сказала, что будет ждать его. И все.

Бард: Вот шлюха! Точно все?

Гонец: Я не расслышал больше.

Бард: Так-так. Уж надо как-то рогоносца убедить:

Слывёт Изольда потаскухой, таскается по кабакам.

Уже полгорода пускает мои слухи.

Гонец: Они и внемлют сплетням, друг.

Ее отец, похоже, тоже знает. Хоть он и пьяница.

Бард: Мой друг! Не мог бы ты найти его приятеля?

Он с ним давно знаком!

Уверует его словам наш олух Довакин!

Гонец: Что мне с того? Твоей Изольдой я сыт по горло.

Уж если Довакин узнает, не миновать нам трепки!

Бард: Слабак! Его букет уже ты про́пил!

Не становись на полноги, покуда голова цела.

Гонец: Ты угрожаешь мне?

Бард: Тебе? Как можно! Ты лучший мой приятель!

Так скучно без твоих речей. К тому же пьешь ты лучше нордов!

И дар твой может сослужить.

Гонец: Ты хочешь, чтобы я напоил Собьорна, друга Довакина? И убедил его?

Бард: Вот умный малый!

Гонец: Ну нет! Довольно!

Бард: Слушай! А я ведь мог бы рассказать Собьорну одну историю про мед.

Гонец: Мерзавец!

Бард: Ты сам подлец — мы вместе можем процветать.

Тебя я познакомлю с красавицей одной.

В знак благодарности, дружище!

Гонец: Как имя?

Бард: Эйла.

Гонец: Она дурна собой.

Бард: Но не в постели.

Гонец: Что ж. Я кое-что придумал лучше, друг. Один алхимик…

* * *

Все та же таверна. Почти ночь. В таверне полно народу. Входит Довакин.

Довакин: Вайтран! Как ждал я этого момента!

Коню овса! Мне чан воды нагрей! А лучше два!

Я смою жиром тролля всю грязь дорог, бандитов кровь! И полечу к любви своей.

Люди в таверне: Довакин! Это же Довакин! Драконий зад! Ты весь горишь!

Довакин: Я мчался, еле видя путь.

 

Двое у стола.

 

Бард: Давай быстрей. Не видишь? Он прибыл раньше.

Гонец: Подождем, пока он помоется.

Бард: Договорились. Я спою для него.

 

Бард встал и запел.

 

О, кто же это на коне

Спешит в Скайрим в бесследной тьме?

Наш Довакин путь озарил мечом,

Так каждый скажет позже днем.

Уже в родной Вайтран прибыв,

Наш Довакин решил вина испить.

Пылали щеки, капал пот,

И всяк глазел, разинув рот!

Никто-никто не смог побить

Его уменье столько пить

И сохранять свой ясный ум,

Пока трактирщик не угрюм.

 

Довакин рукоплещет.

 

Довакин: Налей ему вина, трактирщик.

Покуда вправду не угрюм ты стал.

Хоть знаю я, что лестной песней он мне рассудок заковал.

 

Трактирщик наливает вино. Бард обращается к Довакину.

 

Бард: Ох, Довакин! Тебя мы томно ждали.

Благодарю тебя за честь,

Испить с тобой вина мы рады,

К твоим ногам готовы сесть.

Довакин: Дай мне очиститься, плутливый бард.

Потом я расскажу тебе все сплетни Сиродила, ведь ты за этим?

Бард: Почти попал.

Что шепчет люд, я воспеваю лирой.

Готов тебя я подождать.

 

Довакин уходит мыться. Бард возвращается к столу.

Двое за столом.

 

Гонец: Он будет слеп как пугало, пока не станет расцветать.

Бард: Чего мы ждем? Готовь свою бутылку.

Гонец: Сейчас. Добавлю зелье, нужно размешать.

Бард: Я запою про Сиродил, как он по шлюхам там ходил.

Гонец: Не сразу, друг.

Ты убедись сначала, что выпил он не меньше кружки.

Он будет веровать потом всему-всему, что ты ему расскажешь.

Бард: А как проверить?

Гонец: Просто, друг. Доверься мне. Я буду рядом.

Подам сигнал, а если нет, не обессудь.

* * *

 

Позже возвращается Довакин.

 

Довакин: Ох, выпил бы я чарку.

Но голос говорит: «Не запятнай амбру любовной ласки, ждет милая тебя» — она мне не простит.

 

Двое переглянулись.

 

Бард: Тебе и впрямь не надо напиваться, друг.

Я знаю вина лучше — никто не сможет им напиться,

С тобой готов я поделиться.

Довакин: Не стоит, бард, я расскажу и так все слухи.

Но, может быть, один глоток и не заметен будет в брюхе.

Бард: Ты посмотри, от этого вина еще никто не запьянел.

Ну расскажи, какие в Сиродиле слухи?

 

Довакин рассказывал и пил. Бард получил сигнал.

 

Бард: Скажи мне, Довакин, а в Лейавине том все так же девы горячи?

Довакин: Не знаю, друг. Я был проездом, и не за этим уж совсем.

Бард: А как же Тсави? Ты говорил, она мила?

Довакин: Какая Тсави?

Бард: Каджитка та, целитель Лейавинского двора.

Она сразила первым взглядом, ты говорил. Ужель забыл?

Довакин: Похоже, да.

Бард: Кокетливо хвостом виляя, тебя сразила наповал.

Скажи мне, хвост ее пушистый был мягок там?

Довакин: О да, припоминаю.

Бард: Потом пошел ты в «Три сестры», к блудливым девам поспевая.

Довакин: Не помню. Было ль это?

Бард: А как же нет! Иль ты забыл?

Ты так расписывал их ножки...

Болел ты после этой ночки.

А как потом поехал в Бравил?

Довакин: Я там не был совсем.

Бард: С пловчихой городской ты в луже кувыркался,

Иль ты зазнался, Довакин?

Довакин: Возможно. Похоже, знаешь ты меня получше моего.

Бард: Конечно, друг, давай спою. К тебе вернется память.

Ты подпевай и пей, прошу.

Довакин: От этого вина мне будто дурно.

Невкусно и не чувствую хмеля.

Бард: Ты сам просил его. Я взял вино у богача.

Ты просто не привык к такому вкусу.

Пей больше, друг.

Довакин: Ты сам его не пьешь!

Бард: Уже его я выпил много. Вон те бутылки легли мне так тепло.

(Бард указал на пустые бутылки из-под эля своего друга.)

Бард: Давай, дружище, мне нужен сильный голос твой,

Драконьей магии уже давно я не слыхал.

Глотни вина и подпевай.

 

Бард запел.

 

Ох как милы эльфийки, нам говорят имперцы,

Но Довакину греют сердце

Лишь наши кошечки с хвостами,

Пушистые и мягкие местами.

Никто не может понимать,

Как усики каджитки щекочут пузо Довакина.

Это диво! Ох, как мила каджитка Лейавина,

И нашего героя она сразила наповал.

Аргонианки Бравила милы,

Особенно Пловчиха!

Какая грудь! А плавает как лихо!

Нам Довакин открыл глаза.

 

Бард повторял, Довакин подпевал.

 

Изольда одна в доме. Отец уехал в город, не дожидаясь приезда Довакина.

 

Изольда: Ну где же милый? Уже давно пора встречать.

Он в опозданьях не замечен прежде был.

Случилось что? Как мне узнать?

Я подожду до вечера. Потом пошлю слугу в Вайтран.

Быть может, кто-то там ему сказал, что я…

Но это ложь! О, мерзкий люд!

Готовы истязать мое сердечко. Своими сплетнями!

Что сделала я им? Им лишь бы посудачить.

Дай им лишь повод языки размять.

А может, прав отец, что Микаэль — подлец,

И бард ко мне испытывает чувства.

Но он не мил мне! Он лишь искусно

Воспевал мою любовь.

И Довакину он приятель, лучший друг!

Так он сказал, и это видно.

Пошлю слугу сейчас же в город.

(Изольда зовет слугу)

Изольда: Узнай же, где мой Довакин,

Он должен был прибыть в Вайтран сегодня.

Здоров ли он и цел?

Зови его ко мне, коль встретишь.

Слуга: Доверьтесь мне. Я мигом, госпожа.

* * *

Довакин просыпается в неизвестном доме.

 

Довакин: Ох! Где я! Который час?! Как голова болит!

Я что, в плену? Нет моего меча и кошелек мой пуст.

Что было ночью?!

Голос: Я помогу.

Довакин: Кто здесь?

Голос: Коза.

Довакин: Сошел с ума я!

Голос: Верней не скажешь.

И натворил же ты делов.

Героем слыл, а стал посмешищем для вдов.

Довакин: Ты это мне? Ты про меня? Где меч мой?

Голос: С тобою тут одни мы.

Не тронь меня, и я тебя не трону.

 

Довакин поворачивается. Подходит женщина — настоятельница храма.

 

Довакин: Я вижу, не коза ты!

Настоятельница: Еще чего.

Довакин: Так, значит, я не спятил. Где я?

Настоятельница: В Маркарте, в часовне.

Устроил здесь блудливый пир,

Подумав, что зашел в трактир.

Довакин: Не может быть! Я никогда не осквернял священный храм.

Настоятельница: Ты заплутал в себе.

Грешны вы все, особенно герои.

Слепы поклонники твои.

Богам видней, что натворил ты, Довакин.

Довакин: Я помню то, как был в Вайтране,

в трактир зашел, вина испил.

Настоятельница: Закончил здесь. Все понимаю.

Какая спесь! Ты осквернил святыню, Довакин!

Довакин: Позволь мне оправдаться.

Настоятельница: Не стоит. Лучше побыстрей прибраться.

Метла в углу. Закончив, не молись, по крайней мере тут.

Довакин: О боги!

Настоятельница: Он вспомнил о богах, упав так низко.

Довакин убирает в храме. В храм входит человек с письмом.

* * *

Дом отца Изольды. Изольда стоит на крыльце.

Слуга возвращается один.

 

Слуга: Госпожа, я узнал в таверне…

Изольда: Боги! Он цел? Приехал? Что с ним?

Слуга: Послушайте, все хорошо. Но не совсем.

Изольда: Я знала. Он ранен, он упал с коня!

Летя в мои обьятья!

Слуга: Нет, он здоров.

Изольда: Так где же он?

Слуга: Покинул город, госпожа.

Изольда: Он держит путь ко мне?

Слуга: Похоже, нет. Уехал вместе с другом,

Разрушив по пути святые чаши.

Изольда: Какие чаши?

Слуга: Так говорят.

Изольда: Я ничего не понимаю. Мне дурно стало.

Где любовь моя?

Слуга: В таверне говорят, он веселился до утра.

Изольда: А как же я? Ему уже я не мила?

Слуга: Говорят, он пел про дев из Сиродила.

Изольда: Какие девы?!

Слуга: Каджитки, госпожа. Но более всего

Он пел про Бравил и Пловчиху.

Изольда: Мне дурно сделалось! Какое лихо!

Слуга: Так говорят. Он, может, вас еще не разлюбил.

Но был он весел, много пил.

И про Пловчиху сладко говорил.

Но вы поверьте, выпив меду,

Еще не то рожают губы и язык.

Я к этому давно привык.

Рассказываю вам лишь то, что слышал.

 

Прибывает гонец.

 

Гонец: Госпожа! Вам письмо от Довакина.

Изольда: Я не смогу прочесть, мне дурно.

Прочтите вслух, слуга. Гонец, идите.

(Гонец прячется у ворот и наблюдает)

Слуга (читает письмо):

«Изольда, милая. Спешил тебя увидеть я, чтоб объясниться.

Я повстречал любовь, прости. Лювовь моя теперь не ты.

Уже давно помолвлен я с Пловчихой Городскою.

Мне нужно ехать к ней, плескаться под водою.

Будь счастлива и ты с другим.

Не жди меня. Прости».

 

Изольда падает в обморок. Слуги бегут и уносят ее.

* * *

Вайтран, трактир.

Отец Изольды стоит у стойки. Рядом стоит незнакомец.

Голову незнакомца скрывает капюшон.

Отец Изольды говорит с тавернщиком.

 

Отец: Так, значит, правду говорят?

Тавернщик: Я был тут до утра. Клянусь тебе, я рассказал лишь то, что видел.

Отец: Тебе, похоже, верю.

Выдумывать такое было б нелегко.

Мое дитя, Изольда! Что мне сказать ей?

Тавернщик: Не глупи. Ей, может, лучше будет.

Я слышал, будто с Бардом…

Отец: Смерд! За эту клевету готов я вырвать языки у всех!

(Незнакомец останавливает отца Изольды за руку.)

Незнакомец: Не нужно, друг. Я знаю все и так сочувствую тебе. Присядем?

Отец: Кто ты?

Незнакомец: Один из тех, кто видит дальше подлецов.

 

Незнакомец и отец Изольды садятся в углу.

Незнакомец не снимает балахон и начинает говорить.

 

Незнакомец: Послушай, человек,

Я здесь живу не первый век

И знаю брата вашего получше,

Чем знает мать своих любимых дочерей.

Отец: По-твоему, глупец я? Довериться бродяге?

Незнакомец: Тебе видней. Но ты позволь вину мою исправить.

Да-да. В одном я просчитался.

Так захотели звезды.

Бессильны мы под светом их, порою роковым.

Отец: Ты говоришь не как бродяга.

Незнакомец: О человек, ужель ты не усвоил, не доверяй речам!

Тем боле сладким языкам!

Сквернят они влюбленных жертв, питаясь их слезами.

Коснется грязь и матерей, отцов.

Напомнить, друг, что зависть, сплетни — вторая пища подлецов.

Отец: Позволь спросить тебя, что происходит? Наш Довакин героем был.

Незнакомец: И за ночь превратился в петуха.

А вот и он! Прости, но нам идти пора.

 

В таверне все смеются, увидев Довакина.

 

Голоса в таверне: Дружище! Познакомь с каджиткой! Прошу тебя!

Он кошечек уже не любит. Ему бы вшей лечить!

А блохи там тебя не сильно беспокоят, друг?

Не подходи так близко! Я слишком чист!

Как там твоя любовь, Пловчиха?

Икру уже метнула?

Там рыбок будет целый пруд!

Наш Довакин везде успел!

Он так расписывал и даже не краснел!

 

Незнакомец подходит к прибывшему Довакину и обращает на себя его внимание.

Отец Изольды гневно смотрит на Довакина.

Довакин обращается к незнакомцу, укрываясь от насмешек.

 

Довакин: Ты кто?

Незнакомец: Алхимик. Не узнал?

Довакин: Я ничего не знаю больше. Какой позор!

Незнакомец (далее Алхимик): Ты удивляться будешь позже.

Довакин: В меня кидают камни дети!

Алхимик: Ты на коне?

Довакин: Пришлось герою своровать коня.

Мне нужно встретиться.

Алхимик:: Со мною. Ведь это я послал гонца.

Довакин: Отец Изольды тут! О боги! Какой же стыд!

Алхимик: Идемте вместе. Постой, кто наливал тебе вино?

Довакин: Плутливый Бард. Мне дурно стало от него.

Алхимик: Вино заколдовали.

Довакин: Вот негодяй!

(Довакин грозно закричал)

Довакин: Я изрублю его! Где меч мой?! Не нужен меч! Я разорву ту сволочь без меча!!!

(все затихли)

 

Подходит один из старых воинов, находящийся в таверне.

Он один не смеялся над Довакином. Протягивает меч.

 

Воин: Возьми мой, Довакин.

Довакин: Благодарю тебя, почтенный воин! Лишь ветераны до конца верны.

Алхимик: Героя вспомнинают в трудную минуту, не только для себя.

Отец: Изольда! Довакин! Молю богов,

Чтоб только наша правда добралась ранним утром к ней.

Алхимик: Поспешим! Есть враг опасней барда и рассвире́певших мужей.

Дом отца Изольды. Изольда лежит у себя на кровати. Из открытого окна раздается голос.

 

Голос: Госпожа! Вы здесь!

Изольда: Вы кто? Уйдите! Оставьте умирать меня.

Голос: Изольда! Это вы? Я друг вам.

Изольда: Уже я не Изольда.

Я для себя уже никто.

В горах ждет монастырь.

Покину мир я, обрету гнездо.

Голос: Госпожа, мерзавцы Довакина отравили.

Изольда: Я никого не знаю. Тем более его.

Мне все равно.

Голос: Но жив он, госпожа! Все, что вы слышали, — то ложь.

Его травили страшным зельем,

Его заколдовал коварный бард!

Он так желал заполучить вас!

Ведь это он, Изольда, пускал такие слухи не стеснясь.

Изольда: И что же? Поверьте, мне все равно теперь.

Голос: Изольда, госпожа! Любовь героя Довакина.

Прошу вас! Вам нужно поспешить!

Он любит вас. Его оклеветали! Бедный Довакин!

Изольда: Я вам не верю.

Голос: Взгляните! С собою у меня письмо от Довакина, госпожа.

Изольда: Еще одно? Ну нет. Читать такие письма!

Пусть сердце мое мертво,

Остаток разума уедет целым в монастырь.

Голос: Изольда! Он околдованным письмо то написал!

Ему мерзавцы диктовали, чары наложили.

Вы можете увидеть по тому, какой кривой был почерк!

Изольда: Я не коснусь опять его.

Голос: Прочтите новое, прошу вас! В нем нет ни слова от того.

Изольда выглядывает из окна и видет гонца, друга барда, но в другой одежде.

Изольда: Вы кто?

Гонец: Я друг ваш, и друг я Довакину.

Изольда: Вы друг? Глаза так ваши злы!

Гонец: От той несправедливости!

Влюбленным душам я искренне хочу помочь,

И наказать виновных!

Изольда: Вы говорили, что у вас письмо!

Гонец: Конечно, госпожа. Возьмите!

(Гонец протягивает сверток. Хватает за руку Изольду и тянет ее через окно)

Изольда: Ах! На помощь!!!

 

Гонец бьет Изольду по голове. Она выпадает из окна. Гонец подхватывает ее тело и убегает вместе с ней. В доме шум.

 

Недалеко появляется Бард, который подглядывал у дома Изольды.

 

Бард: Каков мерзавец! Сказал он мне, что едет в Маркарт,

А сам поехал к ней! Подлец!

Но я не так уж прост, дружище.

Слежу я за тобой с утра. Обманщик!

Он потому мне и сказал, чтоб я к Изольде шел не раньше следующего дня.

Достану я кинжал, пойду за ним.

Он тоже захотел поживиться той шлюшкой.

Ну нет! Она моя! Она одна не тронутая мною потаскушка!

Блудливы все вы, девы, вопрос лишь времени для вас, кому отдаться —

Сладкой лире иль кулаку любимого под глаз.

Героя захотелось ей, а чем я хуже!

Я тоже пью вино! Но твой герой упал! Он в луже!

А я пою над ним смешно.

 

Бард убегает преследовать гонца с Изольдой.

* * *

Пещера. Появляется гонец. Изольда связана и лежит на камне.

 

Гонец: Сейчас-сейчас. Вот мое зелье! Сейчас ты будешь вспоминать

Как мы с тобою нежились в постели, отдашься мне и в этот раз!

 

Гонец наклоняется и заливает содержимое склянки еще не очнувшейся Изольде в губы.Чуть погодя гонец трясет Изольду. Изольда очнулась.

 

Гонец: Жена! Как мы не виделись давно!

Изольда: О боги! Где я! Не чувствую я руки.

Гонец: Тебя похитили бандиты.

Я спас тебя! Я муж твой.

Изольда: Какое лихо! Ты муж мне?

Гонец: Узнала!

Изольда: Я вышла замуж за тебя?!

В каком ночном кошмаре я!

Гонец: Ты что, глупышка. Мы так давно не виделись.

Хоть поцелуй!

 

Гонец склоняется над несчастной, связанной Изольдой и пытается поцеловать ее.Изольда кусает его за нос.

 

Гонец: Вот сучка! Ну подожди!

Не хочешь долг свой мне сама отдать!

Я сам возьму! Никто теперь не сможет помешать.

 

За спиной гонца подкрадывается бард и заносит кинжал в ударе. Кинжал ранит гонца в спину, но выпадает из рук.Гонец резко разворачивается и бьет барда.

Завязывается драка, и оба падают на пол пещеры, продолжая бороться. Изольда кричит, но ее голос слаб.

 

Гонец: Мерзавец!

Бард: Она моя!

Гонец: Я первый начал!

Бард: И что с того? Ты ей лишь в губы насвинячил!

Гонец: Умри! Сученыш! Тварь!

 

Гонец перекидывает барда под себя и бьет его головой о каменный пол пещеры. Бард отключается. Гонец встает. Он чувствует, что серьезно ранен, и пытается перевязаться. Изольда кричит и зовет на помощь.

 

Гонец: Мне что-то расхотелось целоваться.

И тело мне ее уже не интересно.

Я знаю лучше зелье. Чтоб навсегда заткнуть их языки.

Мерзавца протыкать опасно.

А яд не заподозрят. Хлебните яда, голубки!

 

Гонец встает и наливает яд обоим в рты. Изольда кричит.

В этот момент в пещеру вбегают Довакин, алхимик и отец Изольды.

 

Отец: Смотрите. Вон она. А с ней гонец!

Гонец: Вы не успели! Твоя Изольда испила яда под венец.

Алхимик: Довакин! Это он! Хватай его!

Довакин: Я убью тебя! Он отравил мою любовь!

 

Завязывается драка. Довакин вонзает меч в пытавшегося удрать гонца. Гонец падает. Он мертв. Довакин подбегает к Изольде. Отец Изольды и алхимик подбегают к нему.

 

Довакин: Изольда! О боги! За что мне это!

Дай я убью себя! Увижу в Валхалле ее я!

Отец: Она не дышит!

Алхимик: Сейчас-сейчас. Бежим в Вайтран!

Противоядье изготовить! Где склянка с ядом?

Отец: Вот она.

 

Отец Изольды, сокрушаясь, поднимает склянку с ядом у трупа гонца. Довакин развязывает бездыханное тело Изольды.

 

Довакин: Изольда! Любовь моя! О, сжальтесь, боги! Не пить с тобою нам вина! Мой милый горноцвет завял с концами.

Алхимик: Постой. Похоже, склянка с ядом знакома мне.

Конечно! Я не забыл. Пришел ко мне он рано,

Просил он зелье, чтобы крыс травить.

Почуяв замыслы дурные, я отдал ему зелье сна.

О небеса! Изольда спит! Изольда не мертва!

 

Алхимик наклонился над Изольдой, достал какую-то склянку и смочил ей губы.

 

Довакин: Изольда!

Изольда: Довакин!

Довакин: Узнала! Она живет!

Изольда: И мне не жить!

Довакин: Любимая!

Изольда: Была когда-то.

Довакин: Теперь я здесь.

Изольда: Любовь изменою чревата.

Отец, я так хочу хоть-что нибудь поесть!

Ужель в монастыре так дико.

Сестра, хоть хлеба дайте, пощадите!

Как я сюда попала? Сбежав от мужа!

Как он противен! Мерзок! Он мне не муж!

Любила только Довакина я.

Он где то в сердце раненном лежит уже погибший.

Отец: О чем она?

Алхимик: От зелья сна ее настиг сильный голод. Подлец еще другое зелье влил.

Изольда: Так холодно вокруг.

 

Довакин обнимает Изольду, пытаясь согреть.

 

Алхимик: Спешим! Она придет в себя и все узнает.

Довакин: Что делать с ним?

Алхимик: Прихватим барда-подлеца.

Он нам понадобится песни петь.

Его же подлостью мы и проучим,

И каждый будет на него глазеть.

* * *

Свадьба в Вайтране. Изольда и Довакин. Довакин встает с речью.

 

Довакин: Веселитесь, гости! Благодаря лишь вам

Узнал я, как легко героя в помои окунуть

И так же быстро вынуть!

Гости: О Довакин! Тебя мы славим! Наш Довакин ни в чем не виноват!

Довакин: Плуты, бродяги, шарлатаны.

Мой меч проучит вас! Пляшите, пейте вина.

Дарую я пощаду в этот час!

Сегодня буду тоже пировать с любимой!

Потом уединимся мы от ваших любопытных глаз.

Мы в Сиродиле проведем медовый месяц наш.

 

Алхимик разговаривает с отцом Изольды.

 

Алхимик: Ты знаешь, друг, забудь мою магическую спесь.

Я в зельях понимаю многое.

Но понял я, что сердце дочери твоей не может осквернить

Ни капля яда, ни снадобье превратное мое.

В людских делах я видел много, не верил и в любовь.

Но зарекаюсь — никогда не изготавливать того,

За что так много платят подлецы.

Мой друг, хлебнем винца!

 

Свадьба продолжается. Перед новобрачными появляется бард. Бард запел.

 

Наш добрый милый Довакин

Вина нам в этот день налил.

Он потому такой добряк,

Что свадьбой разбудил собак.

Невесту выбрал — лучшую из всех,

Для сладостных своих утех.

Шучу-шучу. Я должен всем признаться,

Что барду трудно здесь остаться.

Красавцу Микаэлю — то есть мне,

Пора бы тоже пожениться.

Явилась мне Пловчиха в сне,

Я полечу к любви как птица!

Все смеются. Довакин целует Изольду.