Когда все написано на лице (гет)

Всё случилось из-за усмешки.

Дарси и Бингли заехали в Меритон по дороге в Лонгборн, поместье Беннетов. Хотя Джейн и Элизабет, старшие дочери Беннетов, покинули их всего два дня назад, Бингли уже закусил удила и рвался проведать своего «ангела». Само собой, Дарси не испытывал подобного желания. Он отправился просто за компанию, и это не имело никакого отношения к лукавым карим глазам, тёмным кудрям и лёгкой, изящной фигурке средней сестры… Решительно никакого отношения!

А теперь барышни Беннет, вместе с надоедливыми младшими сёстрами, стояли на главной улице Меритона, разговаривая с какими-то молодыми людьми. Дарси заметил нелепого лоснящегося джентльмена в облачении священника, жавшегося к Элиза… мисс Элизабет, и ещё одного, повыше и безупречно одетого, который вёл с ней оживлённую беседу. Обе младшие барышни флиртовали с офицерами. Дарси подавил желание закатить глаза. И, конечно, он заметил, как мисс Беннет улыбалась Бингли, пока тот торопливо спешивался.

Смирившись, Дарси спрыгнул с коня. И увидел его. Гнев полыхнул внутри, грозя перейти в неуправляемое бешенство. Ему понадобилась вся его сила воли, чтобы не рвануться вперёд и не вытрясти душу из Джорджа Уикхема, неверного друга, азартного игрока и совратителя невинных душ. Его вторым желанием — а также третьим и четвёртым — было пристрелить Уикхема или проткнуть его шпагой. Но рассудок возобладал. С железной выдержкой Дарси встретился глазами с мисс Элизабет, кивнул, бросил на Уикхема холодный взгляд и повернулся к коню.

Но Уикхем усмехнулся.

Когда-то Джордж Уикхем был ближайшим другом Фицуильяма Дарси. В детстве, до того, как Уикхем проявил свой истинный нрав, они были почти неразлучны. К несчастью, одним из последствий этой дружбы было то, что они могли читать друг друга как раскрытую книгу. Взгляд Джорджа скользнул от него к Элизабет и снова к нему. Он увидел. Он мгновенно увидел, что Дарси нравится маленькая, умная и жизнерадостная темноволосая барышня.

И Уикхем усмехнулся. Дарси понял, что мерзавец только что выбрал следующую жертву. Тот с лёгким вызовом приподнял брови. Дарси задавил вспышку ярости и вскочил на коня. Ещё раз кивнув Элизабет, он сжал коленями бока лошади и ускакал прочь. Ошеломлённый и расстроенный Бингли простился со своим ангелом, взобрался на коня и поскакал следом.

Элизабет принялась размышлять над тем, что только что увидела, но так и не сумела прийти к определённому выводу.

— Дарси, что случилось? Я думал, мы собирались навестить мисс Беннет. С чего ты так грубо бросил дам?

Дарси был уже на городской окраине и почти на дороге в Незерфилд, но тут он остановил коня и изменил решение:

— Чарльз, у меня тут небольшое дело. Прости. Если хочешь, вернись и проводи барышень до дома. На самом деле я настаиваю, чтобы ты это сделал.

Бингли открыл рот, чтобы возразить, но прежде чем он произнёс хоть слово, Дарси уже исчез. Бормоча что-то себе под нос, Бингли отправился туда, где оставался его прекрасный ангел, и счастливо позабыл о загадочном поведении друга.

Городская почта находилась в галантерейной лавке, которая некогда принадлежала сэру Уильяму Лукасу. Теперь в ней торговала приятная пожилая пара, мистер и миссис Бартон. Дарси заставил себя изобразить на лице нечто, напоминающее улыбку, и сказал:

— Добрый день! Мне нужно отправить два письма с курьером. У вас найдётся бумага и перо?

Получив и то и другое, он приступил к написанию писем. Это оказалось труднее, чем он думал, потому что он всё время вспоминал усмешку… И отчаяние на лице сестры. И представлял, как отчаяние опустошает прелестное лицо мисс Элизабет.

«Нет! Только не это! Он бы просто не успел!»

С непреклонной решимостью он взял себя в руки, заново очинил сломанное перо и закончил писать. Он одолжил сургуч, запечатал оба письма, оплатил курьерскую доставку, повернулся, чтобы идти… И остановился:

— Мистер Бартон, в городе, кажется, появился милицейский полк.

Пожилой торговец, улыбаясь, сказал:

— Да. Мы будем рады оказать им гостеприимство на следующие несколько месяцев. Они станут приятным дополнением к нашему довольно ограниченному обществу, да и торговле это пойдёт на пользу.

— Это верно. По большей части. К сожалению, когда они стояли у нас в Дербишире, оказалось, что наряду с достойными людьми, среди офицеров и солдат встречаются такие, за которыми нужен глаз да глаз. Жалованье у них невелико, и они любят покупать в кредит. Они не могут позволить себе женитьбу, но находят местных барышень… привлекательными. Очень рекомендую и вам, и другим торговцам, и родителям молодых впечатлительных девиц, проявлять осмотрительность и бдительность. Доброго дня.

Он удалился, оставив за спиной глубоко задумавшуюся пару.

* * *

В тот же вечер по парадному въезду в Незерфилд проехал полковник Ричард Фицуильям в сопровождении четвёрки крепких солдат. Бингли был счастлив приютить и его, и его людей. Кэролайн Бингли пребывала в колебаниях. Он был сыном влиятельного графа, но всего лишь вторым сыном. Он приходился кузеном Дарси, но был далеко не так богат. И он явился без предупреждения. Это было невежливо. Но Кэролайн решила, что это вторжение представит ей возможность показать себя как умелую хозяйку… как будущую хозяйку Пемберли.

Она было насупилась, когда мужчины исчезли в библиотеке, да ещё и поставили у дверей двоих солдат, чтобы нельзя было подслушать. Но после разговора все четверо солдат ускакали в ночь, а полковник Фицуильям проявил себя за обедом прекрасным собеседником. И ужасным повесой. Кэролайн не имела ничего против флирта, но не хотела, чтобы у мистера Дарси создалось ложное впечатление.

* * *

Полковник Форстер не заметил ничего особенного в появлении четырёх военных: сержанта и троих рядовых. Путешествующие солдаты обычно останавливались на ночь в ближайшем военном лагере. Деньги, одеяла и провиант у них имелись, так что им требовались только места в свободной палатке. Никто не обратил внимания на то, что они бродили по лагерю, пока не установили, где ночует только что присягнувший офицер. Никого не заинтересовало и то, что они отдыхали по двое: пока одни спали, другие следили за передвижениями упомянутого офицера.

* * *

На следующий день в городке появились новые путешественники. Их было пятеро — двое постарше, трое помоложе. Они сняли комнаты на единственном в городе постоялом дворе и тут же разошлись. Один из тех, что помоложе, потолковав с офицерами, нашёл их дичь за игорным столом.

Всё было договорено. Сделаны все необходимые приготовления. И опять никто не обратил внимание, что трое молодых путешественников по очереди караулят некоего офицера.

* * *

Элизабет Беннет не знала, чего ожидать от карточного вечера у тётушки. Она не без приятного волнения предвкушала встречу с новым красавцем-офицером, но в то же время её мучило неутолимое любопытство. Когда мистер Дарси подскакал к ним во время первого разговора с мистером Уикхемом, тот побелел, а мистер Дарси, невозмутимый и бесстрастный мистер Дарси, залился румянцем.

Страх и ярость? Растерянность и смущение? Что случилось и как связаны между собой эти два таких непохожих человека?

Она поёжилась от стыда, когда её напыщенный и одновременно раболепный кузен мистер Коллинз принялся сравнивать тётушкину гостиную с маленькой летней комнатой для завтрака в Розингс-парке. Затем он принялся восхвалять свою благодетельницу леди Кэтрин де Бёр и описывать в мельчайших подробностях камин в одной из её гостиных.

Почему все мужчины, с которым меня сводит жизнь, или заносчивы, или тупы, или то и другое вместе? Почему они не могут быть истинными джентльменами, как мистер Уикхем?

Словно прочтя её мысли, этот офицер вошёл вместе со своими новыми сослуживцами. Он был выше остальных и держался с большим достоинством. А ещё он был невероятно хорош собой, красивее всех мужчин в гостиной. К нему обратились глаза всех присутствовавших дам, но сам он смотрел только на Элизабет.

Она негромко разговаривала со своей подругой Шарлоттой, но при приближении Уикхема та с лукавой улыбкой её покинула. Усевшись, он тотчас же вступил с ней в беседу, показав себя приятнейшим собеседником, умеющим сделать интересной самую скучную и избитую тему.

Когда были расставлены карточные столы, миссис Филиппс предложила всем занять места, но Элизабет и Уикхем от виста отказались. Не сводя с неё восхищённых глаз, он сказал:

— Карты меня сейчас мало интересуют. Меня вполне устраивает моя нынешняя обворожительная компания.

Элизабет порозовела, проявив полную готовность продолжить разговор.

Она думала, как перейти к предмету, волновавшему её больше всего, хотя не смела затронуть его. Совершенно неожиданно мистер Уикхем сам коснулся этой темы, задав вопрос:

— Далеко ли от Незерфилда до Меритона?

— Около двух миль.

— И давно ли здесь находится мистер Дарси?

Несмотря на небрежный тон, по его напряжённому взгляду Элизабет поняла, что вопрос этот вовсе не случаен. Она уже собралась ответить, как её собеседник встрепенулся и впился глазами в дальнюю стену гостиной. Что бы он там ни увидел, это что-то явно исчезло, потому что он снова обернулся к ней:

— Около месяца. У него, я слышала, большое имение в Дербишире?

— О, да.

Уикхем опять встрепенулся, свёл брови и передвинулся, чтобы лучше видеть гостиную.

— Вас что-то беспокоит, сэр? — спросила Элизабет, встревоженная его странным поведением. Она заметила, что сквозь дружелюбие на его лице проступила какая-то расчётливая хитрость. Но её тут же снова сменила светская любезность.

— Вовсе нет. У мистера Дарси действительно отличное поместье — чистых десять тысяч годовых! Вряд ли вы могли встретить кого-ни… Дьявол!

Он вскочил на ноги, не обращая внимания на потрясённую молодую леди, за которой только что ухаживал, и оглядел гостиную.

Элизабет почувствовала что-то неприятное и опасное, исходящее от человека, который так её очаровал. Мистер Коллинз, который, как другие гости, услышал божбу, отложил карты и воскликнул:

— Сэр! Здесь такой язык неуместен. Моя благородная покровительница, леди Кэтрин…

Высокий офицер резко оттолкнул его. С громким пыхтением мистер Коллинз рухнул на стол, разметав карты и разрушив игру. Поднялись тревожные крики. Уикхем заозирался по сторонам, а затем, выругавшись ещё грубее, рванулся к двери.

Следом за ним бросились какие-то незнакомцы. Пока все смотрели на дверь, место рядом с Элизабет занял ещё один высокий человек. Элизабет не знала, что и думать, когда, повернув голову, встретилась взглядом с обеспокоенными глазами мистера Дарси.

— Мисс Элизабет, с вами всё в порядке? Он вас никак не обидел?

— Обидел? Нет…

Напряжённые плечи мистера Дарси расслабились:

— Отлично. Я рад. Я бы не вынес, если бы он причинил вред…

Словно осознав, что сказал лишнее, мистер Дарси кашлянул и встал. Озабоченное и нежное выражение сменилось бесстрастной маской.

— Мисс Элизабет, я понимаю, что вы вправе требовать объяснений. Если вы не возражаете, я завтра встречусь с вами и вашим отцом.

Элизабет механически кивнула, он ответил тем же и отошёл.

Игроки попытались вернуться к картам, но без всяческого успеха. То, что произошло, было слишком занимательно, чтобы уделять внимание чему-то ещё. К несчастью, поскольку Элизабет весь вечер проговорила с объектом всеобщего интереса, её затопили вопросами, так что ей с трудом удалось высвободиться, чтобы вернуться домой. Но дома её ждало продолжение: её младшие сёстры тут же бросились с рассказом к матери, так что обсуждение затянулось до раннего утра.

Мистер Коллинз то и дело вмешивался в разговор, цитируя свою благодетельницу, но его никто не слушал. Он был жестоко уязвлён тем, что, пав жертвой внезапного свирепого нападения, не получил и четверти того внимания, какое получила его кузина, которая всего-то сидела рядом с негодяем! Больше всего его оскорбило, что Элизабет (его наречённая!) только мимоходом осведомилась, как он себя чувствует. Из всего семейства одна мисс Мэри проявила о нём заботу: принесла бренди, и не один, а целых четыре раза спросила, не ушибся ли он. Он тут же твёрдо решил даровать своё внимание более достойной особе. Мисс Элизабет послужит хорошим уроком, когда её обойдут в пользу младшей сестры!

Насколько могла судить Элизабет, единственная польза, которую принесла бессонная ночь, состояла в том, что все заспались допоздна, и не видели, как к её отцу явился мистер Дарси вместе со своим кузеном в военном мундире.

Мистер Дарси был высок и крепок. Полковник Фицуильям пониже, но такого мощного телосложения, что отцовская библиотека казалась ему мала. Элизабет впустила джентльменов в комнату и занялась чаем. Когда она вернулась с подносом, все трое с удовольствием делились воспоминаниями о Кембридже. Она поставила поднос, разлила чай и опустилась на стул.

Когда все разобрали чашки, мистер Беннет откинулся на спинку кресла:

— Что ж, джентльмены, поскольку вы попросили о встрече, давайте начнём. Мистер Дарси, вы гостите по соседству уже месяц, и это первый раз, что вы соизволили явиться с визитом. Признаюсь, мне непонятно, чему я обязан этой честью.

Мистер Дарси выглядел смущённым, его кузен позабавленным. Мистеру Дарси понадобилось время, чтобы побороть неловкость. Наконец, он произнёс:

— Позвольте принести вам глубочайшие извинения, мистер Беннет. Я… случилось происшествие, из-за которого я повёл себя… на самом деле, это напрямую связано с человеком, о котором мы собираемся поговорить.

Полковник вставил:

— Батюшка полагал, что Дарси, чтобы выбраться из ямы, в которую он сам себя загнал, требуется перемена обстановки, и вынудил его принять приглашение Бингли. Задним числом ясно, что он поторопился.

Воцарилось молчание. Наконец, мистер Беннет сказал:

— Вы говорите загадками, джентльмены, так что и я, и моя дочь всё ещё в неведении. Правильно ли я предполагаю, что это связано с джентльменом, из-за которого вчера случился скандал на карточном вечере у Филиппсов?

— Он не джентльмен! — прорычал Дарси.

Потом, успокоившись, добавил:

— Прошу прощения. И да, мы навестили вас, чтобы дать разъяснения по поводу вчерашнего происшествия.

Он глубоко втянул воздух и начал:

— Джордж Уикхем — сын Джейкоба Уикхема, управляющего моего отца и прекрасного человека. В детстве мы играли вместе…

За следующие четверть часа Дарси, с некоторой помощью кузена, рассказал всю историю, опустив только то, что касалось его сёстры. Учитывая присутствие дамы, он избегал подробностей, но сказал достаточно, чтобы привычки мистера Уикхема стали ясны.

Мистер Беннет взглянул на Элизабет, которая всё это время слушала молча.

— Подозреваю, что вы недосказали кое-что из того, что касается вас лично. Но что это за человек, понятно и так. Однако у меня есть два вопроса.

— Конечно, сэр. Я явился с утренним визитом именно для того, чтобы ответить на ваши вопросы.

— Отлично. Во-первых, кто были преследователи мистера Уикхема?

— Отцы и братья, которые его все это время разыскивали. Когда я его увидел… Я послал два срочных письма. Одно — моему кузену Фицуильяму. Второе — богатому торговцу из Дербишира, который вместе со всеми остальными его давно ищет. Мне известно, что они вели поиски в Лондоне, из-за чего, вероятно, он и оказался в Меритоне.

Дарси взглянул на Элизабет, взвешивая, стоит ли говорить, и решил продолжить:

— Его четырнадцатилетняя дочь сбежала с мистером Уикхемом. Он получил письмо, в котором тот требовал приданое Грейс. Он заплатил, после чего ему пришло анонимное сообщение, где её найти. Уикхем к тому времени её уже бросил.

Дарси поморщился, но продолжил:

— Она умерла у него на руках от последствий выкидыша.

Воцарилась ещё более напряжённая тишина, пока все думали о настолько низком поступке. Наконец, мистер Дарси выдохнул и напомнил:

— У вас был ещё один вопрос, мистер Беннет.

Благодарный за перемену темы, мистер Беннет с лукавым блеском в глазах сказал:

— Я не сторонник самосуда, мистер Дарси, но в данном случае у меня нет возражений. То, что вы рассказали в этой комнате, в ней и останется. А второй мой вопрос такой: почему вы сочли нужным всё это объяснить? Всё-таки дела мистера Уикхема меня ни с какой стороны не касаются.

Полковник Фицуильям даже не попытался скрыть усмешку. Дарси покраснел, напрягся, и, бросив быстрый взгляд на Элизабет, обратился к её отцу:

— Я рассказал всё это, чтобы опровергнуть клевету, которую Уикхем мог распространить. Я понял, что Уикхем начнёт ухаживать за мисс Элизабет, и сделал всё, чтобы это предотвратить.

Элизабет, осознав кое-что, чего она доселе не замечала, порозовела. Её отец беспощадно продолжал:

— И почему Уикхема могла привлечь именно Лиззи, если оставить в стороне обычные соблазны. А, мистер Дарси?

— Потому что Уикхем меня ненавидит. Потому что он готов на всё, чтобы мне навредить.

Он помедлил и глянул прямо в глаза Элизабет.

— Потому что он слишком хорошо меня знает. Потому что он сразу увидел то, что упустили все остальные — мою глубокую преданность вашей дочери Элизабет.

* * *

Джордж Уикхем пришёл в себя. У него ныла каждая жилка: преследователи скрутили его без особой жалости. Вперёд выступил маленький, но крепко сбитый мужчина.

— Очнулся, Джордж? Не уверен, что ты меня помнишь. Я — Финеас Данн, бывший владелец портновского заведения Данна. А должен бы помнить, потому как я сшил тебе пару костюмов. Это до того, как ты сбежал с моей женой и моими сбережениями, оставив мне свои долги. Позволь представить моих друзей. Мистера Бакстера ты наверняка знаешь — он тебя долго разыскивал. Мистер Гарнер тебе незнаком, то ты знал его младшую сестру Агнес. Дочь мистера Берча ты продал в бордель после того, как потерял к ней интерес. Лейтенант Янг… Уверен, это имя ты помнишь. Ты же выдал себя за него, соблазнил жену и растратил его призовые деньги, пока он гонялся по морям за лягушатниками. И, наконец, мистер Тодд. Помнишь его? Кузнец из Лэмбтона. У которого была милая, добрая, ласковая дочка, свет его очей. Пока ты с приятелем не затащил её в лес, чтобы поразвлечься.

Уикхем, попадая в беду, имел прискорбную привычку говорить то, чего не следовало. Усмехаясь, он огрызнулся:

— А я тут при чём? Надо было лучше следить за жёнами и дочерями. Эти шлюшки сами на меня вешались, так с какой стати мне было отказываться?

Кулак, попавший в челюсть, почти выбил из него сознание. Но не до конца: он ещё сумел разобрать слова мистера Берча:

— Нож острый и только с огня. Я как-то за утро охолостил целое стадо, так что здесь управляюсь за минуту.

Низкий хриплый голос добавил:

— Буквы тоже готовы. Мне друг помог раздобыть типографский шрифт.

Мистер Уикхем приподнял голову и неожиданно понял, что связан, да ещё и в чём мать родила. И тогда закричал.

* * *

Следующие несколько недель он провёл в лихорадке. Когда она отступила, Джорж Уикхем постепенно пришел к осознанию, что находится на корабле, хотя куда они плыли, он ни малейшего понятия не имел. Болело всё, но особенно сильно — лицо и пах. Кто-то менял ему повязки, хотя и без особой заботы. Наконец, он пришёл в себя настолько, что смог сесть.

— Где… — прохрипел он.

В горле пересохло так, что он не мог толком выговорить ни слова. На полу рядом со своим тюфяком он нащупал плошку с водой и напился, пролив больше, чем попало ему в горло. Вода была тёплая, и от неё несло, как от жидкости, которая месяцами хранилась в деревянном бочонке, но он всё равно её допил. И попытался снова:

— Где я?

Тощий обветренный человечек, который возился с чем-то в каюте с низким потолком, с усмешкой поглядел на него:

— На корабле Его Величества «Леопард», приятель. Вроде мы в Америку наладились. Капитан, правда, помалкивает, но Спарки, который артиллерист, тот считает, что нам светит очередная драчка с колонистами.

— Мне надо немедленно сойти на берег и вернуться в Англию! — прохрипел Уикхем. Милицейский полк — это одно, это безопасно даже для труса, а военный корабль — совсем другое.

Помощник судового хирурга Дайверс нахмурился:

— Никуда ты не сойдёшь! Ты теперь матрос второй статьи и гордый член команды. Хотя член из тебя…

Он фыркнул и вернулся к работе, посмеиваясь над собственной шуткой.

— Мне надо поговорить с капитаном. Произошла ошибка! На меня напали и похитили. Это всё мой злейший враг, из-за того, что его отец любил меня больше…

— Пасть заткни, франтик! Я, может, не больно буквы разбираю, но уж прочитать, что у тебя на роже написано, могу. И я слыхал, как лейтенант, который тебя приволок, предупреждал, какая ты шваль. Капитан согласился, потому как людей не хватает. Станет он твои враки слушать! Мистер Бэнкс, хирург наш, считает, что тебе можно дать ещё денёк, а по мне, так хватит разлёживаться. Марш на палубу! Вахта тебя заждалась. Они тебя пристроят к делу!

— Погоди! Что значит — на лице написано?

Уикхем дрожащими руками провёл по ноющей коже и ощутил грубые рубцы.

Дайверс захихикал:

— Дай погляжу. Вот тут написано «ЛЖЕЦ», а вот тут «НАСИЛЬНИК». Здесь совсем просто — «ВОР». Тут вроде как «ВЫМОГАТЕЛЬ», а вот дальше сразу два слова. Одно-то я сразу разобрал, это «ДЕТЕЙ». А вот что такое «РАСТ-ЛИ…»?

— Хватит! Господи, что они со мной сотворили?

— То, на что ты сам напросился, — мрачно и без малейшего сочувствия отозвался помощник хирурга. — Да ты не переживай, больше ты ничего такого не учинишь.

Он сухо рассмеялся, выразительно глядя на штаны Уикхема.

Он всё ещё смеялся, когда Уикхем последовал за его взглядом. И закричал.

* * *

Ровно через год после рокового бала, где мистер Дарси оскорбил Элизабет Беннет, он стоял у алтаря и смотрел, как отец ведёт её по проходу. Им пришлось преодолеть немало разногласий, и молчаливому поклоннику Элизабет временами приходилось нелегко, но, в конце концов, она вынуждена была признать, что любит мистера Дарси так же сильно, как он её.

Глядя на своего взволнованного жениха, она удивлялась, что когда-то могла считать кого-то другого красивее. Год назад она его ненавидела. Теперь считала лучшим человеком на свете. Временами она гадала — открылся бы он в своих истинных чувствах, если бы не беспокойство за её безопасность из-за этого негодяя Уикхема.

Фицуильям Дарси был совершенно счастлив. Даже если его вынудили обстоятельства, исход устроил его вполне. Он женился на женщине, которая идеально ему подходила. Может, временами они и будут ссориться, потому что оба упрямы, но большей частью они раскрывали друг в друге лучшее. Его Элизабет никогда ему не льстила, не хотела возвыситься за его счёт и не была светской пустышкой. Она была умна, жизнерадостна, устрашающа в гневе... но как же в любом настроении хороша!

Так что Джордж, возможно, всё-таки оказал ему услугу.

Эпилог

Фицуильям Дарси сидел за завтраком в малой гостиной с чашкой кофе и свежей газетой. Его прелестная жена дремала напротив. Утром её опять рвало, и в её обвиняющем взгляде ясно читалось: «Это всё твоя вина!»

Дарси было трудно отрицать свой вклад в её положение, хотя он с удовольствием вспоминал, с какой охотой и жаром она ему помогала. Это должен был быть их второй ребёнок. Их первенец, Уильям Беннет Дарси, воплотил все мечты своего отца. Он надеялся, что второй будет дочка и что она пойдёт в его красавицу-жену.

День предстоял занятой. Скоро должны были приехать Джейн и Чарльз Бингли, а за ними — Ричард и Китти. Коллинза и Мэри он ожидал с меньшим удовольствием, хотя под влиянием Мэри манеры мистера Коллинза несколько улучшились. Мог явиться и мистер Беннет, но, к счастью, миссис Беннет и Лидия были поглощены подготовкой приданого. В следующем месяце Лидия выходила за майора Картера. Все остальные собирались на свадьбу Джорджианы Дарси с маркизом Юстоном, наследником герцога Графтона.

Джорджиана и Юстон должны были пожениться наутро. После чего она покинет Пемберли навсегда и вернётся уже гостьей.

Дарси вздохнул и вернулся к газете. И увидел заметку о К.Е.В «Леопард». «Потерпел крушение у побережья острова Антикости, провинция Квебек». Далее шла ссылка на ошибку вахтенного офицера. Корабль перевозил солдат 475-го Шотландского гвардейского полка. Он погиб, но почти все, кто был на борту, спаслись.

Интересно, как там Джордж? Выбрался из передряги?

Дарси время от времени приходили доверительные сообщения о судьбе Джорджа Уикхема. Все эти три года тот без особых отличий или повышения служил матросом и ни разу не сходил на берег. Теперь, когда его корабля не стало, что с ним будет?

Никто больше ничего не слышал о Джордже Уикхеме. Не нашлось ни одной судовой роли с его именем, и ни одного человека, который мог бы что-то о нём рассказать. Дарси временами охватывало беспокойство, но судьба Уикхема так и осталась тайной.

После кораблекрушения Джорджу Уикхему удалось скрыться. Лишившись прежнего обаяния и привлекательности, он кое-как перебивался, уходя всё дальше и дальше в канадские леса, и вскоре совсем исчез.

Годы спустя в поселении инуитов в глубине тундры рассказывали о высоком белом человеке со странными знаками на лице. Безумец забрёл к ним, словно уходя от погони. Охваченный лихорадкой, он непрестанно бредил, хотя никто не мог понять, что такое «крёстный отец», «приход», «побег» или «ревность». Пожав плечами, они сделали для него всё, что могли, и похоронили, когда его дух улетел к тем богам, которым он поклонялся.