Колыбель вечности (гет)

Косой переулок.

Гермиона медленно шла между стеллажей с книгами, ища новый учебник по рунам за шестой курс.

«А! Вот и он!» — облегченно выдохнула девушка, «Наконец, нашла».

На обложке ярко светилась руна четырех стихий, переливаясь поочередно алым, белым, лазурным и изумрудным цветами.

«Мда… Я читала о символах рунической магии, похоже на этом курсе мы будем изучать их» — подумала Герм.

Взяв книгу, и идя к кассе, она медленно перелистывала страницы. Углубляясь в книгу, она не заметила, направляющегося к ней Рона. И ускорив ход, лоб в лоб столкнулась с другом.

Послышался протяжный стон.

— Рон, привет! Боже, прости, я тебя не заметила!

Оглядев друга, Гермиона приметила, что на лице юноши прибавилось не мало новых веснушек, к тому же он сильно вытянулся за лето. Куда еще?

— Приве-е-е-т! — потирая лоб, простонал Рон,— А Гарри разве не с тобой?

— Нет. Я думала, он провел недельку-другую в Норе.

— Нет, Дамблдор не позволил. Даже писать нам запретил.

Они вышли из магазина, направляясь к всему семейству Уизли.

Не хватало близнецов и Перси.

С близнецами все понятно: свой магазин, занимались бумажной волокитой и изобретением Ужастиков Умников Уизли.

Перси занят. А отношение с семьей у него понемногу начали налаживаться.

Молли Уизли что-то тщательно объясняла Джинни.

— Нет, мам! — недовольно порыкивала разъяренная дочка.

— Дорогая, в твоем возрасте рано думать о мальчиках. Запомни: учеба, учеба и еще раз учеба. Ты только посмотри на своих братьев! Неужели, ты хочешь закончить как они? Эти Ужастики, ужасают меня!

— Мам…

Спор прервался внезапным появлением Гермионы и Рона.

— О, Гермиона! Девочка моя! Как я рада тебя видеть!

Женщина крепко обняла девушку и чмокнула в щеку.

— Миссис Уизли, я тоже соскучилась. Вы не видели Гарри?

Вдруг, послышалась покашливание.

Все обернулись

— Гарри!!!— крикнул Рон.

Друзья бросились обнимать парня.

Все семейство радостно махало рукой.

— Гарри, за все лето не одной весточки! — ласково попрекнула Гермиона.

— Прости, не мог,— друг слабо улыбнулся.

Рон озадачено переглянулся с Гермеоной.

— Эээ… Пойдемте в кафе, поедим мороженого, — предложила Герм.

Троица направилась в кафе-мороженое Флориана Фортескью.

Сев за столик и заказав, по рожку «Волшебная Галлера», друзья разговорились. Но в тоне голоса Гарри слышалась

грусть.

Наконец, Рон решился спросить:

— Гарри, ты думаешь о Сириусе?

— Да, я не могу забыть то, что было в Министерстве Магии. Мне не хватает его. Но… Мне не привыкать…

— Не может быть, что нет способа вернуть его! — жарко воскликнула Гермиона.

Ее тут же остудил голос Рона:

— Думаешь, специалисты Тайного отдела не пытались найти способ, возвратить людей, упавших в эту арку?

— Странно, что арка стоит в Министерстве Магии — задумчиво проронила Гермиона.

— А чего странного? Она опасна. В ней пропадают люди. Навсегда… — с болью в голосе произнес Гарри.

— Не знаю, не знаю. Что-то тут не то… Ее бы попытались изолировать… Уничтожить что ли. Думаю, нам придется наведаться в гости, — хитро подмигнула Гермиона.

Этот тон ребятам был знаком.

— Куда? — удивились они.

— В Министерство Магии, — уверенно проговорила девушка...

— Слушайте меня! — рьяно заявила Гермиона. — Мы проберемся в Министерство Магии. Завтра.

Рон открыл рот.

— Герми, но как? И напоминаю тебе, завтра 31 августа. Завтра мы должны быть уже на Кинг — Кросс. Ехать на «Хогвартс экспресс». Быть в школе. А там уроки, задания, экзамены…

— А как мы вообще туда проберемся? — добавил Гарри.

— Так же как и в прошлом году. Только поменьше приключений. Вот и всё, — гордо проговорила девушка. — Сегодня в полночь, жду вас возле Министерства Магии. Гарри, ты помнишь код телефонной будки?

— Эээ… Ммм… По-моему…

— 62442, — протараторил Рон.

— Ну, вот и славно, жду в назначенное время, — сказала девушка, и, развернувшись на каблуках, направилась к «Дырявому Котлу».

— Но…! — только и успел крикнуть Гарри.

— Мда, кажется, она решила уже всё за нас.

— Впрочем, как всегда, друг.

Ребята заплатили за мороженное, и направились в сторону магазина метел.

Но они не заметили, что за соседним столиком сидел прилизанный блондин, и забыли, что даже у стен есть уши.

Тем более что Драко Малфой далеко не стена.

* * *

Полночь. Площадь Министерства Магии освещала лишь три тусклых фонаря.

Одна тоненькая фигурка зашла в неподалеку стоявшую телефонную будку. Несколько секунд, и еще две тени прошмыгнули к ней за закрывающуюся дверь.

— Что вы так долго, — нервно попрекнула Герми.

— Прости, — раздраженно ответил Рон.

Набрав код, в телефонной трубке послышался усталый голос:

— Добро пожаловать в Министерство Магии. Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель посещения.

— Гарри Поттер, Рон Уизли и Гермиона Грейнджер. Мы здесь для подтверждения нужных нам фактов.

— Благодарю, — послышалось на конце трубки. — Посетители. Возьмите, пожалуйста, значки. И прикрепите их к мантии спереди.

Ребята прикрепили значки. Телефонная будка медленно поплыла вниз, скрывая площадь.

Троица быстро пошла по коридору, стараясь не шуметь.

Впереди появился лифт. Друзья вошли в большую, просторную кабинку и Гарри нажал цифру 9.

Лифт плавно тронулся. Вскоре, золотые дверцы распахнулись, и ребята очутились в круглой темной комнате.

— Тайный отдел,— тихо прошипел Рон.

— Пойдемте, — махнув рукой, Гермиона повела друзей вдоль рядов дверей.

— Вот и она, та самая, — промолвил Гарри.

Троица шмыгнула в комнату. Она была тускло освещена свечами, а воздух был насыщен пылью.

— Вот она, — шепнула Гермиона, указывая на древнее сооружение.

Ребята устремили свой взгляд на закрытую черной вуалью арку.

Рон медленно стал подходить к ней.

— Отойди! — крикнул Гарри, — Помнишь что стало с Сириусом. Не подходи к ней.

Рон быстро отскочил в сторону.

Тем временем Гермиона осматривала комнату. Проходя мимо старого, пыльного стеллажа с почерневшими от времени вещами, которые наверняка, когда-то служили орудиями пыток, она заметила, что на полке стеллажа

при определенном ракурсе обзора были видны какие-то надписи.

Подойдя ближе, она поняла, что это латынь.

— Ab initio — прочитала девушка, — «С начала» .

— Что? — подошел Рон.

— Да вот, какая-то странная надпись.

— А это что? С сверху. Похоже на цифры, — Рон указал на еле видные каракули.

— 3, по-моему 5, 2, 1 и…и… 4, — прочитал Гарри.

— Может их надо нажать, по порядку? — спросил Рон Гермиону.

— А что ты так на меня уставился, я не знаю. Жми!

— Ну и жму, — буркнул, перебирая пальцами цифры, Рон.

Вдруг к удивлению ребят стеллаж начал раздвигаться.

— Вау!— прикрикнул Рон.

— Смотрите, что это? Книги!

За стеллажом находилась небольшая комната, с заваленным книгами столом.

Гермиона быстро подошла к столу и начало перебирать их.

— Латынь, — сказала она, — Одна латынь.

Гарри спросил:

— Ты понимаешь, что там написано?

— Не все, но кое-что. Наверняка в библиотеке Хогвартса есть учебник по латыни.

— И ты что предлагаешь нам взять одну из книг с собой? — съязвил Рон.

— Смотрите, здесь нарисована арка!!! «Исследование магических артефактов» Льюис Дедал, ученый второй степени

ордена Мерлина. Да, пожалуй, мы возьмем, — Гермиона как-то воровато огляделась по сторонам, и, взяв книгу подмышку, сказала, — Теперь толкайте, надо закрыть стеллаж.

Рон и Гарри быстро справились с этой задачей.

— Нам определенно везет, — заметил Рон.

— Пойдемте, — велела Гермиона.

Они быстро вышли из комнаты и направились в сторону лифта.

Вдруг послышался рокочущий стук, подымающийся кабинки. Но ребята еще даже не нажали кнопку вызова.

— Черт! — выругался Гарри.

— Туда! — прикрикнул Рон, указав на первую попавшуюся ближнюю дверь.

Ребята бросились в комнатку, оставив маленькую щель. Они оказались в подсобке.

Лифт открылся. И медленно, с кошачьей грацией вышел…

...вышел Драко Малфой.

У Рона отвисла челюсть.

— Малфой?! — удивленно прошипел Рон. Ребята были шокированы.

Тем временем Драко начал заглядывать во все двери подряд, ища нужную комнату и, наконец, нашел.

— Это комната с аркой, — сказал Рон.

— Тссс, — шепнул Гарри, — тише.

— Ребята, сматываемся.

Как только за Малфоем закрылась дверь, троица вылетела из подсобки и быстро подкралась к лифту. Гермиона резко нажала кнопку вызова, после чего двери открылись.

Выходя из здания министерства, они услышали гул под ногами, что предупреждало о поднятии лифта.

— Это Малфой! Бежим! — ребята бросились наутек.

* * *

Вокзал "Кинг-Кросс".

"Через пять минут состоится отправка "Хогвартс-Экспресса", — прозвучал голос по всему вокзалу.

Еле протиснувшись в свой вагон, Рон и Гарри отправились на поиски свободного купе, а Гермиона тем временем, как единственная староста факультета Гриффиндор, пошла в купе для старост. В этом году с каждого факультета было отобрано по одному старосте вместо двух. Открыв дверь купе, она увидела одиноко сидящего Драко Малфоя. Тот резко повернул голову и с ехидной улыбкой поприветствовал:

— Добро пожаловать, грязнокровка.

Гермиона, горделиво подняв голову, села напротив.

— Где остальные старосты? — полюбопытствовала девушка.

— Может быть, тебе составить годовой отчет о местонахождении всего Хогвартса? — язвительно заявил Малфой.

Не найдя подходящего ответа, Герм погрузилась в гордое одиночество. Вдруг она выпрямилась и, с вызовом посмотрев на Малфоя, сказала:

— А ты что, Малфой, в шпионы нанимался?

— О чем ты, Грейнджер?

Гермиона хитро прищурилась:

— Тайный отдел не припоминаешь? А ночную прогулку в Министерстве магии?

Юноша удивленно приподнял бровь и, едко взглянув в глаза Гермионы, парировал:

— Похоже, ты, Уизли и Поттер тоже не прочь прогуляться.

— Ну вот, ты сам выдал себя, — победно воскликнула девушка.

— Слушай, грязнокровка, если до Верха Министерства Магии дойдут слухи о том, что всеми любимая, — усмехнулся Драко, — троица ночью бродила в Тайном отделе, то вас вряд ли погладят по головке.

— Как впрочем, и тебя. Не только мы были там, но, не забывай, и ты.

Блики на глазах Малфоя превратились в льдинки.

Вдруг послышалось три протяжных гудка, и поезд тронулся. Один из стоящих чемоданов Гермионы, набитый книгами, от толчка пошатнулся и...

— А-а-а! — орал Драко во все горло, — убери свой чемодан!

Гермиона быстро села на корточки и стала собирать вывалившиеся книги, одна из них лежала ближе к Драко. Девушка с ужасом поняла, что это "Исследование магических артефактов".

Она только протянула руку, чтобы взять книгу, но Драко Малфой опередил ее. Быстро пролистав страницы, он пронзил Гермиону холодным испытывающим взглядом.

— Где ты ее взяла? Даже в библиотеке моего отца нет таких старинных рукописей!

Гермиона огрызнулась:

— Отдай, это мое!

Юноша, к удивлению Гермионы, бросил ей книгу. Но она долго чувствовала на себе его ледяной взгляд.

Всю остальную часть пути Гермиона провела в купе с Роном и Гарри. Оставшеюся дорогу она думала о происшествие в купе для старост, так и не рассказав о нем друзьям.

— Хагрид! — троица с радостью обняла любимого полувеликана.

Он "нежно" потрепал рыжею шевелюру Рона, отчего та встала дыбом.

— Ребята, пообщаемся после ужина, — пробасил Хагрид и весело подмигнул, — Первокурсники, ко мне, сюда!

Гарри, Рон и Гермиона направились к карете. Там как всегда пахло затхлостью. Погода тоже оставляла желать лучшего. Темные грозовые тучи повисли над озером и замком. Первокурсники, плывшие в лодках, испуганно прижимались друг к другу. Перед поездкой в Хогвартс их старшие братья и сестры успели напугать их страшными историями о чудовищном кальмаре, живущим в озере.

Церемония отбора в этом году произошла на удивление быстро.

Затем, начался праздничный банкет. Столы Большого зала ломились от сладкого. Все дружно справляли приезд в Хогвартс.

После ужина Гермиона повела первокурсников на небольшой обход по замку: показать им их комнаты, а также гостиные.

Гарри и Рон встретились с Хагридом, как тот и обещал — после банкета. От него они узнали, что ходят слухи о Волан-де-Морте: «Говорят, что он скрывается где-то в горах. И уже привлек на свою сторону многих великанов и еще нечисть всякую. Но Министерство Магии готовит большие войска мракоборцев. А и еще… В этом году место профессора по Защите от Темных Искусств занял Грозный Глаз Грюм.»

— Гарри, Рон, ступайте-ка спать.

— Да, Хагрид. Мы идем, — сонно заявили ребята.

Вскоре Большой зал Хогвартса опустел.

* * *

За две недели по прибытию в Хогвартс ученики стали медленно втягиваться в учебу.

Тем временем Гермиона каждую свободную минуту проводила в библиотеке.

Однажды вечером, обложившись горой книг по латыни, девушка стала переводить "Исследование магических артефактов".

В конце своей трудоемкой работы, Герм вскочила, воскликнув: «О, Боже, надо рассказать Гарри и Рону». Она схватила книгу и пергамент с переводом, и в спешке направила в гостиную Гриффиндора.

Она застала их за игрой в шахматы. Домашние работы были разбросаны по всему столу.

— Так, так, так…

Мальчики обернулись к подруге с невинными улыбками.

— Нечто не настраивает на рабочий лад, чем славная партия шахмат, — оправдывался Рон.

Гермиона хмыкнула.

— У меня есть новости. Про арку.

— Арку? Гермиона, ты перевела рукописи? — серьезно спросил Гарри.

— Да. Слушайте;

«Арка духов, иначе Арка четырех стихий была создана магом — архитектором Аристархом Громовержцем. При изучении арки Салазаром Слизереном, тот наделил ее магическим свойством. По его словам тот, кто пройдет через арку, попадает в мир четырех стихий; огня, воды, земли и воздуха. Арка ведет к четырем туннелям, которые охраняют

демоны стихий. В каждом туннели храниться часть человека, который попал в этот мир. В первом туннеле: душа, во-втором: тело, люди, находившиеся в этом туннеле выглядят на подобие зомби. В третьем: чувства, а в четвертом: память. Причем чтобы пройти через арку и остаться в живых, нужно выпить зелье, созданное Салазаром Слизереном.

Компоненты указаны ниже…»

Гермиона прочитала вписок.

— Кое-что мы можем достать в кабинете Снегга, но нам потребуется кровь наследника Салазара Слизерена.

— Что?!! — ребята раскрыли рты.

— Да, эта задачка не из легких, — вздохнула Герм.

— Ну, так что, нам за Волан-де-Мортом гоняться? — спросил Гарри.

— Нет, — укоризненно заметила девушка. — Волан-де-Морт наследник по материнской линии Слизерена. Нужно искать потомка по отцовской.

— И что ты предлагаешь? — удивленно спросил Рон.

— Не что, а кого, Ронни, — поправила Гермиона.

— Тогда у меня есть кое-кто на примете, — сказал Уизли, ребята повернули голову в его сторону. — Драко Малфой!

Вечер. Драко сидел в гостиной Слизерена, тоскливо перелистывая учебник по латыни. Неподалеку сидели гориллообразные фигуры Крэбба и Гойла и над чем-то тупо гоготали.

"Все бесит, думал Драко, как все надоело!"

После очередного взрыва смеха, он не выдержал:

— Заткнитесь, кретины! И без вас тошно!

Малфой по-змеиному посмотрел на дружков, после чего те покорно замолчали.

Вдруг послышался скрежет стекла. Драко повернулся к окну и увидел своего филина.

Он быстро открыл окно, взял свернутый пергамент и отпустил птицу. Она полетела в сторону совятника.

Читая письмо, его лицо искажала гримаса злости и ехидства:

«Драко, я был поражен тем, что ты написал. Если ты хочешь знать мое мнение, я не поддерживаю тебя в твоих замыслах. Во-первых, потому что они не осуществимы, во-вторых, твоя мать оказалась самой последней собакой!

Я не понимаю твоего рвения в попытке помочь ей. Выбрось эту глупую мысль их головы! В конце концов, она опозорила нашу фамилию…

Люциус Малфой»

— В общем этого нужно было ожидать, подумал Драко.

Все произошло, примерно, два месяца назад…

Втайне Нарцисса переписывалась с Сириусом Блэком. Никто об этом не знал, верней, так думала она. После того, как она узнала, что ее двоюродный братец упал в магическую арку, она не находила себе места.

Драко не понимал, почему она держит связь с родственником, которого уже давно вычеркнули из древа семьи за предательство? И все же факт остается фактом. Они переписывались, и любили друг друга, как родственники.

Однажды кто-то доложил об этой связи отцу в Азкабан. Что произошло дальше, непонятно…

Лишь через недели две Драко смог выведать, что его мать решилась пойти тайно в Министерство Магии и добыть информацию, чтобы вытащить Блэка. Но там она сама попала в ловушку. Она оказалась по ту сторону арки. Но как?...

Не могла же она сама в нее войти?

Драко знал свою мать, Нарцисса всегда была такой осторожной. Если что-то было нужно, она сначала все проверяла, искала факты, доказательства, а потом уже что-то начинала предпринимать.

Он просто не верил, что она упала в эту арку случайно. А из этого есть вывод, ее хотели «убрать».

И вот ее нет. Что делать?

Драко сидел на мягком обитом зеленым бархатом кресле и смотрел на огонь в камине.

Было больно знать, что он больше не увидит маму. Юноша любил ее, в отличие от отца, она была самым дорогим человеком в его жизни.

Но кое-что еще не давало ему покоя.

Это подслушанный разговор Грейнджер, Поттера и Уизли. И еще книга грязнокровки. Это рукопись просто была необходима ему. То, что мерзкая троица украла ее из министерства, это понятно. Но как теперь достать эту книгу у них?

— Драко Малфой!

— Интересное предложение, Рон, — заметила Гермиона.

— Что?! Но я ничего не предлагал!

— Ты уверен? — настырности девушки не было придела. И Рон, понимая, что эту битву он проиграл, сдался.

— Так как Рон первый предложил кандитатуру Малфоя на "пост наследника Слизерена", то я поручаю ему очень важное задание.

— Какое? — нетерпеливо спросил рыжий долговязый парень.

— Подробно изучить древо Малфоев! — отрапортировала Герм.

Тяжело вздохнув, юноша поплелся в спальню, спорить с девушкой было бесполезно, поэтому он решил, что надо хорошо выспаться перед выполнением задания Гермионы, Гарри отправился с ним.

"Вот и хорошо, можно сосредоточиться на рецепте зелья" — подумала Гермиона и, сев на мягкое кресло, стала изучать список ингредиентов.

"Составляющие зелья Салазара Слизерена: унция листьев пиренейского плюща, высушенных в периоде весеннего солнцестояния, 1.5 унции надводных листьев желтого нильского лотоса (обязательно соскоблить с них восковой налет, иначе эффект зелья будет радикально изменен), 0.9 унции лепестков подсолнуха, пролежавших не менее двух полнолуний в подсолнечном масле, выработанном из семян того же подсолнуха, 1.7 унции сушеного корня тау-сагыза (иначе — козелеца). Обязательное условие: использовать один из козельцов, растущих на жертвенной горе в Японии (смотреть страницу 676)...

"Ну-ка, посмотрим эту страницу" — Гермиона быстро листала рукопись — "Кажется, нашла"

"Тау-сагыз(козелец)... особый вид произростает на жертвенной горе. К корням этого полукустарника идет канал для стока крови с жертвенного столика...жрицы считают, что кровь наделяет растение необычайной магической силой..."

"Ребятам лучше не рассказавать подробностей" — решила Гермиона и продолжила читать список компонентов:

"...И последний, самый важный компонент — четыре капли крови Салазара Слизерена или его потомков."

Гермиона зевнула во весь рот.

"Пора спать, завтра большая часть ингридиентов будет у нас."

* * *

— Садитесь, услышу хоть один звук, проведете несколько приятных минут с мистером Филчем, — с самодовольной улыбкой пригрозил Снегг, — Администрация школы решила сделать вам сюрприз, хм, не очень приятный — тема первого урока: "Приворотное зелье".

Снегг ждал эффекта от сказанных слов. Эффект был. Ученики Слизерена и Гриффиндора застыли с открытыми ртами от удивления.

— На доске, — профессор небрежно махнул палочкой, — написан рецепт приворотного зелья, действующего всего один час. Тридцать минут вам на приготовления зелья, хорошо, что сегодня у вас целая пара вашего любимого урока, а час — для того, чтобы разобраться в своих чувствах, если, конечно, вы приготовите зелье правильно, ежели нет, то час будете в роли купидона. Вопросы есть?

— Как это — в роли купидона? — спросил Невилл.

Снегг злорадно улыбнулся:

— На час превратишься в пузатого мальчика в подтяжках с луком и колчаном стрел.

Невилл побледнел.

— Больше вопросов нет? Тогда приступайте.

Рон, Гарри и Гермиона сидели за последней партой. Гарри хотел что-то сказать, но Гермиона поднесла к губам палец и взглядом указала на доску. Гарри понял, помощи не дождется и стал читать рецепт:

"Ингредиенты:

1. Кора яблони (200 гр.)

2. Лепестки розы с одного цветка.

3. Свой волос.

4. Масло жасмина.

5. Вода.

6. Воск с листьев лотоса.

Приготовление:

Взять кору яблони и хорошо измельчить в ступке. Взять лепестки розы и выжать сок. Взять свой волос и измельчить. Смешать все в котле, добавить масло жасмина, воды и воск с листьев лотоса, хорошо перемешать. Варить 11 минут, помешивая попеременно 11 раз влево и вправо. Зелье вызовет у вашей "жертвы" влюбленность в вас (если вы не ошиблись с волосом!) примерно на час."

Спустя 30 минут все ученики довольно стояли у своих котлов с приготовленным зельем, за исключением Невилла Долгопупса, который от волнения был весь вспотевший и бледный. Он чуть было не перепутал жасминовое масло с пальмовым, но Гермиона вовремя его остановила.

Снегг ходил от котла к котлу и, проверив все котлы с приворотным зельем, разбил учеников Слизерена и Гриффиндора на пары.

— Уизли, встань рядом с мисс Паркинсон, Долгопупс с Патил, Поттер... хм, с Браун, Грейнджер с Драко...

Класс недовольно зашумел, но точно острым ножом взгляд профессора зельеварений быстро наладил дисциплину.

Рон с ненавистью посмотрел на Северуса Снегга и, оттягивая время, медленно-медленно поплелся к Пэнси. Остальные тоже разошлись по парам. Только Драко и Гермиона стояли, как вкопанные.

— Мистер Малфой, возьмите колбу со своим зельем и подойдите к мисс Грейнджер, а я, пожалуй, удалюсь. Ненавижу сцены нежности, — сказал Снегг и поспешно вышел.

— Пьем на счет три, — дрожащим голосом проговорила Гермиона. Малфой кивнул.

— Раз...два...три...

Зелье обжигало губы, и когда последний глоток был выпит, все пары на миг замерли.

Гермиона посмотрела на Драко. Он на нее. Вместо прежней ненависти было просто недолюбливание. И что-то еще. Нет, не любовь, но что-то больше обычной симпатии. Два разных чувства жили в сердцах Драко и Гермионы. Не известно, сколько времени они молча смотрели друг на друга. Просто смотрели, но в их взглядах будто тянулась нить, может, надежды, а может чего-то другого. Драко протянул руку, девушка сделала неуверенный шаг навстречу.

— Это только действие зелья, — прошептала Гермиона.

— Наверное, но...

Дверь в кабинет внезапно открылась. Драко отдернул руку.

— Час истек, — объявил Снегг, — вижу, никто не летает купидончиком. 30 баллов Слизерену, 20 — Гриффиндору. Домашнее задание: три свитка о приворотных зельях. Все, можете идти.

* * *

В течение всего учебного дня, ребята обсуждали только урок Снегга.

— Я чуть было не поцеловал Паркинсон! Фу! Фу! — возмущался Рон.

— Ну мне повезло с Браун. Я думал Паркинсон достанется мне. Кажется, Снегг меняется, — сказал Гарри.

— Не в лучшую сторону, — буркнул Рон.

— А что у тебя, Герм? — поинтересовалась юноши.

— А? Что?

Гарри и Рон удивленно взглянули на девушку.

— Я пойду в спальню, плохо себя чувствую.

Гермиона не понимала, что творится в ее душе. Почему Снегг поставил ей в пару Драко? Ее злейшего врага! Или уже не врага?...

Наступила ночь. Сделав уроки, Гермиона проверила, все ли спят, и направилась в спальню мальчиков. Оттуда доносилось похрапывание Невилла.

— Гарри, проснись же! — Герм толкала крепко спящего юношу.

— У... А, это ты, Гермиона. Возьми мантию, под кроватью. Нашла?

— Да, спасибо. Спи.

— Будь осторо..., — и не договорив фразу, уснул.

* * *

Гермиона тихо прокралась к кабинету профессора Снегга. Защиту они изучила уже давно, снять ее с кабинета ей не составляло труда. Как ни как лучшая ученица Хогвартса.

— Экскарио!

— Глит мере ролед!

Это все, что требовалось для снятия защитных заклинаний. Гермиона самодовольно ухмыльнулась и открыла дверь кабинета. Тихо прокравшись к стеллажу с бутыльками и пакетиками (для девушки найти в темноте стеллаж с препаратами было очень просто, не первый раз все-таки), Герм нашла нужные ингредиенты и стала аккуратно класть их в сумку.

— А вот и тау-сагыз, — Гермиона, наконец, нашла последний нужный ей бутылек и протянула руку, как вдруг услышала шорох...

…вдруг послышался шорох.

Гермиона резко схватила бутылек, и, плотнее завернувшись в мантию-неведимку, прислонилась к стене кабинета.

Дверь тихонько скрипнула. В ее щели показался лучик света. Затем наступила тишина…

Казалось, ночной незваный гость прислушивается, затем, не услышав никаких подозрительных звуков, вошел…

— Гарри? — удивленно выдохнула Гермиона. — Что ты здесь делаешь? — добавила девушка, когда тот зашел в кабинет и закрыл за собой дверь.

— Тише, — шепнул Гарри, — Я подумал, тебе будет тяжело нести все эти бутыльки и колбы, ну, и если ты их разобьешь…Всю школу поставишь на уши. Давай я тебе помогу.

Гермиона отдала ему пару пакетиков и колбу.

Вдруг по коридору послышались шаги.

— Боже, — пискнула Герм.

Она и Гарри наскоро набросили мантию, и прижались к стене, стараясь не издавать ни единого звука.

Дверь открылась, и ребята увидели Снегга. За ним семенил Малфой.

— Не может быть! — вскипел профессор, увидев открытый шкафчик с зельями.

Он подбежал к нему, и ехидно заметил:

— Все самые редкие компоненты! Малфой, иди сюда.

Драко быстро подошел к учителю.

— Да, сер?

— Когда ты услышал, что кто-то вошел?

— Ну, минут десять назад… Я не спал, решил, скажем, так, прогуляться. И вдруг услышал какие-то голоса.

— Какие голоса? — Снегг прищурился.

— Это был парень и девушка, я уверен, профессор, — гордо заявил Драко.

Снегг нахмурился. Потом посмотрел на слизеринца, и сказал:

— Иди спать, Драко. И, пожалуйста, не…прогуливайся, кажется, так ты выразился?

Драко кивнул.

— Профессор, может вам помочь, я думаю, это были…

— Иди спать, Драко, — чуть громче прошипел Снегг.

Малфой удалился. Северус Снегг еще секунду постоял, и вышел из кабинета.

— Пойдем, — шепнула Гермиона. — Гарри, я совсем забыла…

— Что? — спросил парень, медленно двигаясь в башню Гриффиндора.

— Я забыла включить звукоизоляционное заклятие. Снегг, видимо, отключает его каждую ночь. Я так сглупила… Прости.

— Ничего. Все же хорошо, что я не уснул, после того, как ты пришла, — Гарри снял мантию в гостиной Гриффиндора, и отдал ингредиенты Гермионе. — Вдруг Снегг прикажет обыскать все комнаты. Где спрячешь это?

Гарри указал на груду пакетиков, колб и бутыльков.

— Не волнуйся, я все предусмотрела.

— Ну, тогда, доброй ночи,— зевнув Гарри, направился в спальню.

— Угу…— только и смогла ответить девушка.

Гермиона поднялась к себе, и, запрятав компоненты, легла спать.

Все же ночь оказалась жарче, чем она предполагала.

* * *

Для того чтобы изучить древо семейства Малфоев, Рон решил покопаться в библиотеке. Нет, в ней про само семейство, конечно, ничего не было написано, но вот если древо семьи Салазера Слизерена будет упираться в ветвь Малфоев, то об этом точно будет нацарапано в нескольких учебниках.

Взяв несколько книг с полки, Рон сел поудобней в кресло, и нехотя стал листать том.

В первой книге ничего интересного, что могло бы заинтересовать, не оказалось. Второй том был посвящен жизни Салазера Слизерена, которая оказалась, очень занудной и скучной.

Мало по мало, Рон стал отчаиваться найти, даже намек хоть на одну из ветвей семьи Слизерена.

Наконец перелистав, пять учебников с такими названиями как: «Жизнь великого Салазара Слизерена » или «Тайны и заговоры Слизерена » и т.д. Рон наткнулся на небольшую потрепанную книгу, на которой было выведены полустертые

слова: «Слизерен, как история».

Опять старый бред, подумал парень. Ну, хоть что-нибудь путевое бы попалось!

Рон осмотрел оглавление. Одна из его глав гласила:

Глава четвертая. Древо семьи. Продолжение рода — 54 стр.

— Кхе… Похоже, что-то стоящее все же есть.

Найдя 54-ю страницу, Рон погрузился в чтение.

Наконец он удовлетворенно вздохнул.

На второй странице четвертой главы было написано:

«…Что же касается нашего времени, то по отцовской линии Салазар имеет единственных потомков. Чисто-кровных волшебников, семью Малфой…»

Все остальное, как уверял себя Рон, была белиберда, а точнее бред собачий.

Схватив сумку, парень бросился на поиски друзей. Новость была безотлагательной.

Гермиона, лениво зевнув, встала с кровати и направилась в ванную комнату. Подойдя к умывальнику, девушка посмотрела на свое отражение. Она задумалась. Все мысли сводились к прошедшему уроку зельеварений. Ей вспомнился миг, да, этот незабываемый миг, когда Драко протянул ей руку.

"Стоп! Но когда зашел Снегг, с момента действия зелья прошло ровно 65 минут, я ведь еще тогда ненароком взглянула на часы, но не предала этому никакого значения. И только когда профессор сказал, что час прошел, Драко отдернул руку. Может Драко сам хотел... “Нет! Нет! Боже, о чем я думаю!” — Гермиона быстро отбросила все, как казавшиеся ей, бредовые мысли. Но недолго.

Девушка посмотрела на свое отражение снова.

— Неплохо, неплохо, — самодовольно улыбнулась Герм. И опять про себя отметила аккуратность и белизну своих зубов.

С зеркала на нее смотрела миловидная, даже очень миловидная и симпатичная девушка. Правильные черты подчеркивали красивый овал лица. На щеках красовался кокетливый румянец, а карие глаза, в обрамлении длинных ресниц, поражали своей глубиной и проницательностью. Гермиона могла бы стать первой красавицей Хогвартса, если бы ярче подчеркивала черты лица, но "выглядеть, как пугало ради популярности", как говорила Герм, она не собиралась, да и на волосы каждый день выливать по две бутылки "Супер-укладки" не очень хотелось.

Гермиона привела себя в порядок и, взяв портфель с учебниками и другими принадлежностями, спустилась в гостиную. К ней подбежал взволнованный Рон.

— Герм, я хотел сообщить тебе сразу, но забыл, что в комнату девочек парням нельзя!

— И что же ты хотел сообщить мне? — практически не замечая, Рона спросила девушка. Она снова думала о поступке Драко Малфоя.

— Малфой — потомок Слизерена по отцовской линии!

— Хорошо, что ты подтвердил наши догадки. Не брать же кровь и не готовить зелье несколько раз, пока не найдем наследника.

— Ага, только как мы возьмем кровь у Малфоя? — съехидничал Рон.

— Хм. Это уж будет моя проблема. Ой, нам на Защиту пора. Не думаю, что Грюм одобряет опоздания.

— Ладно, ты иди, а я зайду за Гарри, — сказал Рон и пошел в Совятню. Гарри как раз отправлял письмо Люпину.

* * *

Гермиона медленно подошла к кабинету Зашиты от Темных искусств. Первокурсники убегали от Пивза, кидающего в них навозными бомбами. Тут он увидел одиноко стоящую возле двери Гермиону и решил немного "развеселить" девушку. И уже было занес призрачную руку с бомбой, как вдруг Гермиона крикнула:

— Пивз! Соскучился по Кровавому Барону?

Полтергейста как ветром сдуло. "Эх, малышня, сколько еще времени пройдет, пока вы будете ходить по Хогвартсу, не опасаясь странных шорохов, картин и призраков".

Поразмышляв так пару минут, девушка почувствовала на себе пристальный взгляд. Обернувшись, Гермиона увидела высокого стройного юношу, внимательно следившего за ней. Она и не ожидала, что это будет Драко Малфой.

Юноша оперся плечом об косяк двери, и не сводил глаз с девушки. Скорее, он как-то по хищному следил за каждым ее движением.

Гермиона почувствовала, что по всему телу прошлась волна трепета.

Что б его, думала она, ну, что он пялиться! Отвернись, мысленно приказывала Гермиона Малфою. Но Драко и не собирался этого делать. Иногда в его глазах вспыхивал странный лукавый огонек, и как раз именно это и заставляло девушку беспокоиться. А вдруг он решает, как можно злостно подшутить на Гарри и Роном и… и… мной, наверное…

Малфой все стоял и следил за ней. Его взгляд скользил по всему телу Гермионы. И как не странно, девушка не могла по началу признаться себе в этом, но потом сдалась, ей было приятно, чувствовать, что он смотрит на нее.

Наконец все ученики стали входить в класс. Гермиона увидела друзей и резко двинулась за ними.

Протиснувшись в кабинет, она достала учебники и села за парту. Сегодня на Защите от темных искусств присутствовало два класса: Гриффиндор и Слизерин. Ну, и подарочек, подумала Герм. «Грозный Глаз» Грюм быстро прошелся по списку в журнале, остановившись на Невилле, как на подопытном кролике.

Долгопупс вышел к доске и Грюм показал на нем парочку защитных заклинаний. Оценив «великолепные » познания мальчика в своем предмете, профессор, раздвинул парты с помощью палочки, и поставил два класса в пары, решив, что Невиллу лучше попрактиковаться с Гермионой.

Девушка охотно помогла другу.

— Вот смотри, палочку нужно ровно поднять вверх и легко провести в право… Ой!

Гермиона почувствовала острую боль. Она обо что-то ударила локоть.

Или об кого-то, повернувшись Герм, увидела Малфоя. На его лице играла злорадная ухмылка.

— Идиот! Ты специально… — начала, было, Гермиона.

— После Защиты, я жду тебя в классе Трансфигурации, — тихо прошипел слизеринец.

— Что?! — громко крикнула девушка.

Почти все обернулись в ее сторону.

— И-и-извините. Не думала что Невилл такой ас в этом предмете, — пролепетала, оправдываясь Герм.

Она сверкнула глазами на Драко, но тот язвительно улыбнувшись, повернулся к своему партнеру.

Конец урока прошел довольно-таки спокойно.

* * *

Гермиона решилась пойти на встречу с Малфоем.

Она сказала Рону и Гарри, что ей срочно требуется сходить в библиотеку. Девушка не хотела, чтобы друзья узнали об этой встрече, это не к чему хорошему не приведет, думала она, а Малфой явно что-то замышляет, но причем здесь я? Ай, ладно, сама управлюсь!

Входя в класс трансфигурации, Герм мысленно заставила себя держаться холодно и спокойно, под стать Драко, мелькнуло в голове. Ну что за глупости, сразу среагировал мозг, нечего подобного. Так, спокойно, не бойся… Тьфу ты нуты… Ну что за бред ты несешь, думала девушка, что с тобой?!

Она медленно вошла в класс. Хладнокровно посмотрев на Малфоя, который седел на парте и что-то разглядывал в окне, она приблизилась к нему и язвительно заявила:

— Если ты пригласил меня сюда, что бы любоваться на виды Хогвартса, то, давая, сразу же и попрощаемся.

Драко удивленно взглянул на нее. Хмыкнув, он встал и начал проходиться по классу, между партами.

— Я и не думал, что гриффиндорцы, так тупы, что не могут понять, для какого разговора их пригласили.

— Переходим к делу. Что тебе надо? — сказала Гермиона, пропустив слова Малфоя.

— Грейнджер, ты не догадываешься? — он приподнял левую бровь, от чего девушка потупила взор, как будто стыдилась смотреть на него.

— Нет.

Драко оценивающе посмотрел в ее лицо.

— Да, с твоими способностями врать, ты должна учиться в Слизерине.

Гермиона вспыхнула.

— Да как ты можешь присваивать меня к вашему подлому, низкому факультету! Где одно слово «совесть» — у вас позорное клеймо! Мне не о чем с тобой говорить.

Она резко развернулась и быстро направилась к двери.

— Не так скоро, Грейнджер, — Драко переградил ей проход.

— Уйди, — прошипела Герм. — Уйди или я закричу.

— Да хоть завой, по крайней мере, я не забываю ставить звукоизоляционное заклинание.

Малфой усмехнулся.

Гермиона почувствовала, что ей становиться плохо. Он догадался. Он все знает, не может быть!

Девушка вздрогнула.

— Что тебе надо?

— Ну ладно, если ты так любишь строить из себя дурочку….

Гермиона была готова вцепиться в Драко ногтями в лицо, и разорвать эту язвительною физиономию. Наконец, совладав с собой, она сказала:

— Ближе к делу.

— Отдай мне книгу.

— Какую книгу? — моментально подхватила девушка, догадавшись, о чем речь, теперь нужно было строить из себя не просто дуру, а сумасшедшую. Для того, что бы вывести его из себя и убежать от этого разговора.

— "Исследование магических артефактов", — спокойно сказал Драко, как будто уловил ее замысел.

— У меня нет такой…

— Есть. И ты мне ее отдашь. Иначе… — он злостно улыбнулся.

— Что, иначе? — взяла себя в руки девушка, посмотрев в его глаза с вызовом настоящей гриффиндорки.

— Иначе, все тайное станет явным: Министерство Магии, например, или то, как ты с Поттером воровали ингредиенты в подземелье у Снегга.

— А ты не боишься, что…

— Нет, не боюсь. У меня большие связи, деточка, — Драко со странной жалостью посмотрел на беспомощную девушку.

Гермиона вздрогнула при последнем слове.

— Зачем тебе книга?

— Ну, — улыбнулся Малфой, показывая ровные белые зубы. — Хочу вернуть то, что вы украли. Заняться благими делами.

— Кому ты врешь? Я тебе не верю.

Вдруг по коридору послышались шаги. Ручка двери повернулась.

И тут Драко схватил Гермиону, и дерзко наклонив ее голову, поцеловал.

Девушка ощутила, как кровь стучит в висках, а по телу разлилось странное ощущение блаженства. Не было сил оттолкнуть его, закричать. Его губы казались сладкими на вкус. И вдруг…

— Малфой, Грейнджер, класс Трансфигурации, это не место для тайных встреч, — послышался удивленный и вместе с тем даже строгий голос МакГонагалл

— Простите, профессор, — услышала Гермиона хриплый голос Драко. — Этого не повториться.

Он вышел из класса.

— Эээ, я не люб…

— Понимаю, понимаю, в вашем возрасте это часто бывает, мисс Грейнджер, но поймите что Малфой не подходящая вам пара.

— Я подумаю, — бросила Гермиона, и выбежала вслед за Драко.

Но его в коридоре уже не было. Ушел.

* * *

Я должен был это сделать, твердил юноша по дороге в гостиную Слизерина. Иначе как другие восприняли бы то, что я разговариваю с Гермионой в пустом классе. Они могли подумать только одно, что мы влюбленные. Хорошо, что это была профессор МакГонагалл, она никому не должна ляпнуть, что произошло.

"Какой умный человек не примешает к нежностям поцелуев? Пусть красавица откажется подарить тебе поцелуй — срывай их, если тебе отказываются дать их! Быть может, сперва она начнет упираться и скажет: "Бессовестный". Но, и упираясь, она захочет быть побежденной! Берегись только бесцеремонно срывать поцелуи с ее нежных губок и давать повод жаловаться на грубость! Кому удавалось получить поцелуй, заслуживает потерять и то, что ему дали, — если не добудет остального. Много ли оставалось сделать после поцелуя для исполнения всех своих желаний?"

Овидий

"Малфой не подходящая вам пара", — вертелось в мозгу у Гермионы.

Ха, будто я сама не знаю, да мы и не пара. Бред какой-то! — подумала девушка, но почему-то едкий голосок где-то внутри сказал: "Бред? А разве тебе был неприятен его поцелуй? Тогда почему ты до сих пор чувствуешь на губах нежный сладкий вкус губ Драко Малфоя?" Хватит! Я не буду думать о нем, дала себе слово Герм, прекрасно понимая, что сдержать его ей не удастся.

Еле просидев на оставшихся уроках, Гермиона отправилась в спальню девочек обдумать предложение, хотя нет, приказ Малфоя. Весь день девушка пыталась избегать слизеренца, держась с Роном и Гарри, которым, кстати, не рассказала о происшествии, но неизбежно ловила на себе пристальный холодный взгляд. Вечером троица отправилась ужинать.

— Гхем, пофему фы зазежалась пофле тхансфигуфафии? — жуя одновременно три миндальные пирожные, поинтересовался Рон.

— А? Рон, если ты не перестанешь жевать, то придется нанять переводчика, так как я ничего не понимаю! — вспылила Гермиона.

— Зачем же? Я понимаю: Рон спросил тебя, где ты задержалась после трансфигурации? — учтиво разъяснил Гарри, — И мне тоже хотелось бы узнать.

— Ээ... Ну, меня попросила задержаться профессор МакГонагалл, — не краснея, соврала Герм.

— Да? Она вышла с нами и направилась в учительскую, — Гермиону прижимали со всех боков.

— Ну да, она попросила меня захватить из кабинета кое-что, — оправдалась девушка.

Парни встали из-за стола и, ничего не сказав, ушли.

— Значит, задержалась по просьбе МакГонагалл? — послышалось справа.

Гермиона резко повернула голову. Перед ней стоял Драко Малфой.

— Врать нехорошо, Грейнджер, — прошептал на ухо девушке юноша, почти касаясь губами мочки, согревая своим дыханием.

— Кто бы говорил, Малфой.

— Сегодня, в десять, хм... в ванной комнате для старост.

— Почему там? — удивилась Гермиона.

— Это практически единственное место, куда никто не зайдет, если закрыть дверь, разумеется. Жду с книгой, — и, не дав ответить Гермионе, пошел к выходу из столовой.

За преподавательским столом сидела только МакГонагалл и укоризненно смотрела на девушку, ее глаза как будто говорили: "Осторожней. Остановись, пока не поздно".

Разумеется, МакГонагалл думала, что Герм и Драко договариваются о романтической встрече. Гермиона густо покраснела.

* * *

Сколько можно

— Хабэнт суа фата либэлли, — Герм произнесла в третий раз заклинание вызова книжного духа, его не проходят в школе, это уровень высочайшей сложности, один неправильный взмах палочкой, и... сам превращаешься в духа. Книжный дух — это даже не существо, он не материален, дух обитает во многих книгах, он — суть книг. Того, кто вызовет духа, он будет сопровождать 8 недель, 8 часов, 8 минут и 8 секунд и давать все сведения из книги, страницы будут появляться перед глазами. Были студенты, пытавшиеся вызвать духа из какого-нибудь учебника и в итоге на 8 недель становились книжными духами. Не всем удавалось вернуть свое астральное тело и материальное. А счастливчики, которые удачно вызвали духа любого учебника, не допускались к экзаменам.

Гермиона почувствовала легкое головокружение и дуновение воздуха. "Значит дух рядом", — догадалась девушка, — теперь можно идти на встречу с Малфоем". В сердце радостно защемило. "Да что твориться со мной!?"

Положив книгу в сумку, Герм направилась к выходу из спальни девочек, перед этим довольно долго покрутившись перед зеркалом. И все труды не пропали даром.

Дойдя до статуи, стоявшей у входа в ванную, девушка сказала пароль "Сосновая шишка", и открылся проход. Гермиона уверенно вошла. Драко сидел на краю ванны, вернее, бассейна, в ослепительно белой рубашке, расстегнутой на две пуговицы, и брюках цвета пепла.

— Садись, — предложил юноша.

Гермиона села рядом с ним.

— Надеюсь, тот поцелуй для тебя ничего не значит? — неожиданно спросил Малфой.

— Нет, конечно, — ответила Гермиона, но на щеках тут же появился румянец, — Только жаль, что в тот момент придумать что-нибудь получше ты не смог.

— За две секунды не могла возникнуть масса идей!

— А такая безумная, конечно, могла?

Драко промолчал.

Гермиона села так близко, что заметила, как он напрягся.

— Принесла книгу?

— Да.

— Тогда чего ждешь?

— Я не дура, чтобы отдать ее. Сначала расскажи для чего она тебе, а потом, может быть, отдам.

— Я сказал же в кабинете трансфигурации: вернуть в министерство! Чем слушала, Грейнджер? — вскипел Драко.

— Да-да, врать разучился, Малфой?

— Не твое дело!

— Если не скажешь, книгу не отдам!

— Не твое дело, — сквозь зубы процедил Малфой.

— Тогда, прощай, нам с тобой не о чем разговаривать, — Гермиона встала и направилась к выходу.

Драко вскочил, схватил девушку за руку и притянул к себе. Он был почти на голову выше ее, а его руки крепко держали девушку за талию, шансов выбраться самостоятельно у Гермионы не было, палочка лежала далеко.

— Отдай книгу, Грейнджер! — приказал Драко.

— Отпусти, — спокойно сказала Гермиона, — здесь ты не поставил звукоизоляционное заклятие. Она коварно улыбнулась и уже приоткрыла рот, чтобы закричать...

Малфой примкнул к ее губам и жарко поцеловал. Гермиона обомлела от неожиданности. Не понимая, что делает, она нежно обняла шею юноши и поддалась порыву. Спустя несколько секунд, она отстранилась. Драко нежно обнял ее. Они чувствовали, что от былой вражды не осталось и следа, он и она ступили на новую ступень отношений. Чувство, прятавшееся в глубине сердца, проснулось и начало разгораться, зажженное от маленького уголька. Гермиона притянулась к Драко и нежно, осторожно поцеловала.

— Пожалуйста, скажи, зачем тебе книга? — спросила Герм.

Драко посмотрел в глаза Гермионы и, сделав над собой усилие, прошептал:

— В этой рукописи есть то, что мне нужно... Секрет арки. Большего, Гермиона, сказать не могу.

Герм насторожилась, зачем Драко нужны сведения об арке, находящиеся в "Исследовании магических артефактов"?

Отдать книгу или нет, если отдам, друзья с головой съедят, думала девушка. Наконец, приняла решение отдать, открыла сумку и достала рукопись. Драко протянул руку за книгой, как вдруг Гермиона заявила:

— Просто не одам, баш на баш.

— Коммерсантка чертова, — без зла сказал Драко, — ну и что тебе надобно?

Герм, покопавшись в сумке, достала пробирку с иглой.

— Ну что, приступим?

I часть. Маленькая ложная сказочка.

— Ну что, приступим?

— Что? — глаза Драко неуклюже бегали то от одной, то к другой руке

девушки. Пробирка и игла, игла и пробирка, пробирка и…

— Что это значит? — медленно и подчеркивая каждое слово спросил юноша.

— Нуу… Так скажем, я решила написать книгу о действиях человеческой крови в зельях магического мира. И… мне нужна подопытная свин… ээээ

и мне нужен человек, который бы помог мне в этом. Для начала я составляю таблицу о крови человека. Потом…

— Грейнджер! Ты что за идиота меня принимаешь?!

Драко не на шутку рассердился. Он ядовито смотрел в глаза Герм, иногда прищуриваясь. А взгляд его твердо говорил: «Ну, ты у меня доплясалась!»

— Малфой, я все объясню, это шутка…— Гермиона медленно начала делать шаг за шагом назад, — Я все объясню! Верней, нет, я не буду ничего говорить!

— Грейнджер, либо ты пояснишь, зачем тебе МОЯ кровь, либо я заберу книгу силой!

Малфой выжидающе посмотрел на девушку.

Сглотнув ком в горле, Гермиона, яростно начала думать: врать, врать, врать… Но что? Может сказать, что я коллекционирую кровь? Ну, нет, он же меня за сумасшедшую примет! Хотя есть же такие люди, которые коллекционируют что-то странное, почему бы и не…

— Грейнджер, твое время истекло! Отдай книгу!

Драко делал один шаг за другим, Гермиона же отступала, до тех пор, пока не почувствовала, что уперлась в холодную стену.

— Ладно!— взвизгнула девушка, — Я признаюсь тебе кое в чем, но ты должен молчать, как тухлая рыба.

На лице Гермионы играла улыбка, просящая пощады.

— Ну, хорошо. Только я уж предпочитаю быть драконом, а не рыбой, тем более тухлой! Выкладывай, — Драко тихо усмехнулся.

Гермиона как зачарованная смотрела в его блестящие от смеха глаза, пока не поняла — надо что-то говорить, он ждет:

— Это случилось этим летом. Я познакомилась с одним молодым человеком… — девушка замолчала, ожидая от собеседника хоть какой-то реакции на ее фразу.

Зевнув, Малфой вопрошающи, посмотрел на нее, ожидая продолжения сказочки.

— С ОЧЕНЬ симпатичным молодым человеком! — поднажала Герм.

— И? — непонимающе спросил юноша.

— Ну так вот. Мы подружились, а через какое-то время я стала замечать,

что…

Девушка замолчала.

— Продолжай я слушаю! Очень интересно!

— Нет! Тебе абсолютно не интересно! Я не хочу говорить с черствой личностью на подобие тебя! Давай лучше разойдемся, как в море корабли,

ты мне кровь, я — книгу. Ладно?

— Нет, не ладно! Зачем тебе моя кровь?

Лицо юноши сразу стало серьезным.

— Хорошо. Слушай, — и Гермиона продолжила. — Я стала замечать, что с ним что-то не то, он стал таким странным. Мне не нравилось это. А однажды, я увидела на рукаве его рубашки капли крови. Я спросила: «Что это?», а он ответил: «Я просто поранился». Но нет, я была уверенна, что это неправда. А потом… Все было как в страшном сне, он в открытую заявил, что был укушен вампирам, и теперь… Он вампир.

Гермиона грустно похлопала ресницами, пытаясь выдавить хоть одну слезу несчастья. Но как назло плакать не хотелось!

— И теперь он требует от меня дани, можно так выразиться? Понимаешь, он шантажирует меня, говорит что если я не буду искать и добывать откуда-то ему кровь, он… он расправиться с моими родителями.

Девушка всхлипнула. Закрыла лицо руками и, слезая спиной по стене, села на пол.

— А я люблю их, понимаешь? У вампиров есть одна черта, они любят человеческую кровь. И если смешать ее с кровью любого животного, они

чувствуют только человеческую. Вот. Теперь я все тебе и рассказала.

Помоги мне!

Сказав это, она медленно поднялась, предварительно потерев глаза руками для пущей правдивости.

Нет, все же что только могут сделать женские слезы!

Малфой жалостно посмотрел на девушку, и, вздохнув, сказал:

— Хорошо. На, бери.

Он протянул ей руку. Гермиона живо схватила иголку и пробирку.

Закончив малоболезненную процедуру, она отдала ему книгу.

Уже выходя из ванной для старост, она как-то лукаво улыбнулась:

— Арриведерчи!

II часть. Друзья и любовь.

Итак. Все идет по плану. Компоненты все есть.

Идя по коридору, Гермиона думала о том, что случилось сегодня с ней в ванной.

Как она так могла! Она восхищалась им. Да она, она, она…

«Ты его любишь?» шептал внутренний голосок. НЕТ! Это неправда!

Он играет мной, он тоже меня ненавидит. Пойми это.

«Значит, ты его любишь!» утверждал все тот же голос. Нет, нет!

Что ты! Я терпеть его не могу!

«Да ты что говоришь! А кто же это у нас целовался?»

Это он, он этого хотел.

Все перемешалось. В голове была полная каша. Любит, не любит, ненавидит. Стоп! Замолчите!

Что со мной?

Гермиона вошла в старый туалет для девочек. Да, именно здесь она, Гарри и Рон пили Оборотное зелье, именно здесь жила Плакса Миртл, потом уже она куда-то подевалась.

Что со мной твориться?

Где Гарри? Где Рон? Где? ГДЕ МОИ ДРУЗЬЯ?

Что случилось?

Гермиона положила сумку и взглянула в зеркало над умывальником.

На нее смотрела девушка, красивая девушка с горящими глазами.

Но все изменилось в один миг. Друзья…

Где они? Как я так могла? Наше прежнее доверие, любовь?

Почему все исчезло?!

Драко Малфой!

На секунду ей показалось, что из зеркала на нее смотрит сероглазый слизеринец и язвительно улыбается.

— Ненавижу!

Гермиона с силой ударила в свое отражение. Стекло мелкими кусочками полетело вниз. Но боль в руке от пореза не чувствовалась. Даже, когда засочилась кровь, она не поняла это, ей было все равно.

— Ненавижу… — прошептала девушка и, упав на корточки, заплакала.

— Репаро! — и зеркало цело.

Вытерев слезы, она взяла сумку, защелкнула замок двери туалета и достала колбы, пакетики, а главное кровь.

Делала она все это машинально, мысли же возвращались к ней самой.

Всё измениться, думала девушка, я извинюсь, они поймут, все будет хорошо. Да, я уверена.

Уверена? Нет, если ты не можешь быть уверена даже в своих чувствах к Малфою, что уж говорить о друзьях?

Все будет хорошо, процедил ум, я опять стану такой, какой была, а это змея, Гермиона опять подумала об Малфое, я забуду ее, сожгу, выколю из своего сердца.

Обещаю.

— Фарлюмес — направив палочку на днище котелка, Гермиона произнесла заклинание безопасного огня.

Пролистав книгу, она нашла рецепт.

«Гарри хорошо потрудился — «позаимствовал» в два раза больше унций ингредиентов у милого профессора Снегга, чем нужно»

— Так, унция листьев пиренейского плюща, — девушка разорвала пакетик и высыпала порошок грязно-зеленого цвета в кипящую воду. -

Ага, нильский лотос — налет не соскоблен.

Гермиона достала из сумки маленький перочинный ножик, принадлежащий Гарри. «Надо не забыть вернуть» — подумала девушка, и густо покраснев, воровски оглянулась по сторонам. И начала соскабливать…

Работа заняла чуть больше получаса.

Взвесив на новеньких латунных весах 1.5 унции лотоса, она бросила ароматные листья в котелок, после чего вода окрасилась в золотистый цвет.

Туда же полетели: склизкий подсолнух и багряный корень козельца. Трясущимися руками Гермиона достала пробирку с кровью. Как только она сняла колпачок, из пробирки вдруг стало подниматься странное облако, которое постепенно приняло очертание змеи и также быстро растаяло в воздухе…

— Сссссс…… — рассеялось рядом.

Девушка вздрогнула. Сглотнув ком в горле, она отсчитала четыре капли крови.

За минуту, что наблюдала за зельем Гермиона, оно принимало тысячи оттенков, пока не стало ядовито-красным.

«Будь моя воля, я бы добавила в него краситель. Не подумают ли ребята, что зелье всего из одного составляющего — крови ».

Девушку передернуло от собственных мыслей.

Взглянув на часы, Герми тихо ойкнула — пять утра.

Разлив зелье по колбам, и побросав в сумку использованные пакетики и склянки, девушка приоткрыла дверь и, просунув голову в образовавшийся проем, ринулась в башню Гриффиндор.

* * *

— Лазутчик Фауст, — тихо прошептала пароль Гермиона у портрета Толстой Дамы. Зевнув, недовольно причмокнув, та открыла проход, сказав:

— Ранняя пташка, да?

Ребята, дожидавшиеся в гостиной, сразу вскочили.

— Мантия, Гарри.

Юноши переминались с ноги на ногу. Гарри неспешно достал серебристую мантию и…замер. Гермиона укоризненно посмотрела на ребят.

— Некогда выяснять отношения, — прошипела она, и устало покачнулась. — Зелье разлито, нужно идти.

Рон первый взглянул ей в лицо, и, заметив синьки под глазами девушки, измученный вид, вспомнив, все, что она сделала, решительно взял ее руку и выхватил мантию у Гарри.

— Пошли, Гарри, — бросила Гермиона.

Троица, потеснившись, скрылась под мантией и вышла из башни.

Пройдя пару лестничных пролетов, они свернули в холл, и вышли из замка.

* * *

Лифт медленно поднимался вверх на девятый этаж Тайного отдела Министерства.

Двери с тихим шелестом открылись.

— Быстрее, ребята, скоро восемь, не забывайте — Министерство не отдыхает по воскресеньям, — сказал Рон, и они открыли дверь темной круглой комнаты.

Поставив сумку на старый пыльный стол, Гермиона достала четыре флакона зелья.

— Это тебе, Гарри. Возьми, Рон.

— О-ох, мне необычайно нравиться его цвет, — заметил Рон, направив палочку на флакон.

— А, зачем четвертый? — поинтересовался Гарри, заметив лишнюю колбу.

— Просто осталось, не забывай, что зелье рассчитано на четырех: четыре капли — четыре порции…

— Четыре порции «нектара» из крови Малфоя. После того, как я выйду из арки, я вызову спазмы желудка, чтобы выудить все, что попало ко мне в желудок за последние часы. Это я обещаю, — отрывисто произнес Рон.

— Без подробностей, Ронни, — улыбнулась Гермиона.

— Ну, что, на счет: раз, два, три…?

Троица открыла свои флаконы и выпила, обжигающее горло, зелье.

— Ссссс… — рассеялось в воздухе.

— Что это? — испуганно прошептал Рон.

— Кх, ничего особенно, — Гермиона пыталась придать своему голосу уверенность.

Взявшись за руки, ребята сделали шаг вперед… Их фигуры поглотила… колыбель вечности.

Скрип двери. Мягкие кошачьи шаги.

— Сссссс…

Взявшись за руки, ребята сделали шаг вперед… Их фигуры поглотила… колыбель вечности…

Тьма и тишина.

Гермиона открыла глаза.

— Сссссс, — пронеслось совсем рядом.

Голова жутко болела, в горле першило. Вокруг ничего не было видно, все поглотил какой-то густой туман.

Медленно поднявшись, девушка обхватила себя руками и попробовала сделать шаг. Ноги подкашивались, а на тело то и дело находили ежеминутные судороги. Вырвался лишь приглушенный стон.

Глаза время от времени приходилось закрывать, так как они слезились от странного дыма, окутавшего все вокруг. Его едкий запах стоял во рту, губы пересохли, и хотелось пить. Было такое чувство, что ты находишься где-то посередине пустыни, тебя сдувает ветром куда-то в сторону и горы маленьких песчинок то тут, то там впиваются в тело, в лицо, путаются в волосах.

— Гарри, — хотела крикнуть Гермиона, но изо рта вылетел еще один слабый стон. — Я больше не могу.

Губы еле шевелились и хотелось пить… пить! Пить!!!

Собрав последние силы, девушка уже истерически крикнула:

— Гарри!..

Секунда, и густой туман вдруг резко поднялся ввысь. Внезапно его края стали медленно перетекать, устремляясь вниз по невидимым стенам, и коснувшись твердого каменного пола, маленькими змейками ползать, по местами, разломанным плитам.

Гермиона как зачарованная смотрела на эту вечную игру, но вдруг позади послышался стон и чье-то тяжелое дыхание. Девушка резко повернулась:

— Рон, о боже, Рон!

Рыжеволосый парень сидел на корточках, упираясь в каменный пол руками, и пытался встать.

— Давай я тебе помогу! — Гермиона подбежала к другу, и положив одну его руку на плечо, помогла подняться.

— Где Гарри? — спросил Рон.

— Я здесь! — Гермиона и Рон обернулись на голос друга, который, поднявшись, поспешил к ним.

Гермиона облегченно вздохнула:

— Ну, слава богу, мы все целы и вместе.

— Угу, но теперь куда? — напряженно спросил Рон.

— Ты бы сначала спросил, где мы вообще? — посмеялся Гарри, посмотрел сначала на приятеля, а потом перевел глаза на одно из стекол своих очков. Оно было разбито.

Гермиона тихо засмеялась, вытащила волшебную палочку из кармана, и, нацелив ее на очки, хотела было произнести:

— Репар…

Вдруг послышался страшный треск, палочка вылетела из рук девушки, а сама она со страшной силой отлетела на метров пять.

— Ай! Ммм…

Больно, как было нестерпимо больно! Было такое чувство, что голова сейчас разлетится на тысячу мелких осколков, из появившейся ранки на лбу сочилась кровь.

— Гермиона! — Гарри и Рон кинулись к девушке.

— Ты в порядке? — Рон помог медленно подняться.

Гарри отыскал чистый носовой платок в кармане брюк и подал Герм.

— Да уж, вид у тебя помятый, — отметил он.

— Мда, Гарри, ты всегда был богат на комплименты, — тихо съязвила Гермиона, после чего ойкнула от боли.

— Что это было? Похоже, что здесь защитный заклинания, — оглянувшись, констатировал Рон.

— ЗДЕСЬ НЕТ МЕСТА МАГИИ! — послышался голос.

— Это я уже понял, — вздохнул Рон. — Стоп! Это ведь ты сказал Гарри?!

Гарри быстро замотал головой.

— Гермиона, шутишь? — более тихо спросил рыжий друг.

Сглотнув ком в горле, девушка прошептала:

— Нет.

— Понятно, — пискнул Рон.

Его вдруг начало трясти.

— ПОДОЙДИТЕ, — снова послышался повелительный голос.

Ребята повернулись в его сторону, но увидели, как им показалось, лишь темный, длинный коридор.

— Шутки кончились, — тихо шепнул Гарри и двинулся вперед.

Переглянувшись, Гермиона и Рон последовали за ним. Звук их шагов гулко отдавался в тишине всё не кончающегося коридора, откуда-то повеял холодный ветер, подхватив мантии ребят, от чего те почувствовали зябкий холод, устремился дальше.

Троица шла минут пять в полной темноте, пока где-то далеко не забрезжил слабый свет. Увидев его, ребята ускорили шаг, еще минут десять и они были у цели. Их взору представилась большая арка, высеченная в стене, по которой ползали каменные змеи с яркими изумрудными глазами, порой сверкавшими в полутьме.

— Memento Mori, — прочитала Гермиона на верхней части арки. — Помни о смерти.

— К чему это? Мы ведь идем возвращать человека к жизни, а не умирать? — недоуменно спросил ее Рон.

— Не знаю. Но знаю одно, все может быть…

— Только не пугай, ради самого Мерлина, мы ведь прошли арку и остались живы, что еще может быть хуже?

— ТЫ УВЕРЕН, ЧТО ТЫ ЖИВ? — вдруг раздался уже знакомый голос из тьмы арки, после чего что-то зашевелилось и медленно вышло к ребятам, плавно паря в нескольких сантиметрах от земли.

Мягкий тусклый свет упал на человеческую фигуру, облаченную в длинную темно-синею мантию, капюшон которой скрывал лицо незнакомца.

Но уверенности в том, что это был человек ни у кого из ребят не было.

— Кто вы? — шепотом спросила Гермиона, почувствовав, что мурашки пробираются по всему ее телу.

Мельком взглянув на ребят, она заметила, что Рон был белее мертвеца, а Гарри ошеломленно замер с раскрытым ртом.

Незнакомец холодно засмеялся, так что новая волна мурашек прошлась по телу девушки.

— КТО Я? О, ЭТО СОВЕРШЕННО НЕВАЖНО.

— Мы пришли сюда за одним человеком, нашим хорошим другом, — проглотив ком в горле, выдавил Рон.

— Я УЖ ПОНЯЛ ЭТО. ЧТОЖ, МНЕ ОСТАЕТСЯ ТОЛЬКО ОДНО…

— Что? — наконец подал голос и Гарри.

— ПРЕДУПРЕДИТЬ ВАС, ЧТО ЗДЕСЬ ВЫ НЕ МОЖЕТЕ УПОТРЕБИТЬ МАГИИ, КОЛДОВСТВА. ЗДЕСЬ ВРЕМЯ ИДЕТ МЕДЛЕННО, ЧЕМ ПО ТУ СТОРОНУ АРКИ. ЗДЕСЬ ВЫ ДОЛЖНЫ ВЫДЕРЖАТЬ ТРУДНОСТИ НЕ В ФИЗИЧЕСКОМ ПЛАНЕ…

— А духом? — перебила Гермиона.

— ДА. ДУХОМ. ЕСЛИ СМОЖЕТЕ, ТОГДА ВЫ СПАСЕТЕ СВОЕГО ДРУГА.

На какой-то миг воцарила гробовая тишина.

— ИДИТЕ, ЭТИ ТУНЕЛИ ПРИВЕДУТ ВАС ТУДА, КУДА НУЖНО…

Вдруг незнакомец стал медленно крутиться вокруг себя, а из под него, под тем местом, где должны быть у человека ноги, стал подниматься едкий дым, скользящий по мантии незнакомца и окутывающего его как кокон. Вдруг он исчез, но в туже секунду арка загорелась. Пламя моментально пробежало из одного конца арки в другой, тем самым, сотворив огненную радугу. Каменные змейки засуетились, зашипели.

— Пошли, — крикнул Гарри и ринулся в горящую арку.

Гермиона и Рон бросились вслед за ним.

* * *

Он сделал зелье наскоро, не удосуживаясь проверить точность ингредиентов. Он больше не мог ждать либо сейчас, либо уже никогда.

Взглянув на часы, он приоткрыл дверь круглой комнаты на девятом этаже Министерства Магии, было без четверти восемь. Его шаги еле были слышны, лишь иногда скрипели старые доски пола.

Оглянувшись по сторонам, он замер и устремил свой взор на арку, как еще ее называют — Колыбель вечности — достойное название место, где бы покоилась его мать, но само место ее не достойно. Она не должна была там оказаться… Это не справедливо!

В душе снова что-то закипело, какой-то яд разлился по жилам, яд у которого не было противоядия, по крайней мере он так думал.

Вдруг он заметил что-то на старом деревянном столе. Драко быстро подошел к нему и увидел черную сумку.

«Это ее сумка, сумка Грейнджер», — пронеслось в голове.

Подвинув ее ближе и открыв замок, Драко достал маленький флакон с красной жидкостью.

В голове моментально пронеслись строчки из «Исследований магических артефактов»…

«…Зелье должно напоминать кровь, темное, алое. В противном случае она может привести к смертельному исходу…»

Драко достал свою колбочку из кармана черного плаща, жидкость была темно оранжевого цвета, но ни как не напоминала что-то красно.

«Что ж Грейнджер, ничего, если я воспользуюсь твоим флаконом?» — ухмыльнувшись, проговорил юноша. — «Или ты оставила ее специально для меня? О, спасибо!»

Открыв флакон, он поднес его к губам и живо выпил содержимое, ожегшее все горло, казалось, все внутренности.

Вздохнув, Малфой бросил флакон и направился к возвышению, на котором и стояла арка. Теперь его отделял всего один шаг от арки. Всего один шаг…

И он его сделал.

«Что за «приятные ощущения» преследуют нас весь день?» — подумал про себя Рон.—

— Странный запах... Чувствуете, Гермиона, Гарри?

Кажется, только сейчас Рон заметил, что совершенно один. Обернулся по сторонам в поисках друзей.

— А-а-а! — вырвался истошный крик из горла рыжего парня.

* * *

Тьма и тишина.

Драко медленно открыл глаза. Голова раскалывалась. Наступило чувство странного, всепоглощающего, как туман, сна.

Воспоминания будто кружились в каком-то бесконечном безудержном танце. Нет, скорее было похоже на поединок на шпагах сразу множества неустанных фехтовальщиков. Вот один из них делает выпад... Перед глазами появляется картинка: Тут он поднимается в Тайный отдел, берет зелье, зелье из его, Драко, крови... Противник отражает удар. Снова картинка: Большой Зал. В центре стоит один стул со шляпой Годрика Гриффиндора. «Распределение», — догадался юноша. — «Что за странный круговорот воспоминаний...» Вот он, первокурсник, садится за стул, надевает шляпу. На лице еле заметная тревога. «Никто не знал, как я тогда боялся, что меня отправят не в Слизерин. Уже тогда, мальцом, я умел превосходно скрывать свои чувства». Новая картинка, словно кадр из маггловского фильма с примесью магии, заставляющей тянутся его так неторопливо в этой воронке, чередуя картинки из воспоминаний и долгие черные пустоты... Милое и близкое сердцу лицо... Нет, не любимой всей душой матери, а грязнокровки Грейнджер. А, кабинет трансфигурации! Гермиона что-то говорит, но слов в этом фильме не слышно. Поворот дверной ручки...Драко наклоняет лицо девушки с растрепавшимися, как воронье гнездо, волосами. Прикасается к ее губам... Но снова черёд черной пустоты. Не без сожаленья Драко прощается с дорогим кадром... Опять лицо. Теперь уже матери. Бледное, с острым подбородком, но красивыми тонкими и изящными чертами. Она открывает рот, наверное, что-то говорит ему, нет, зовет... зовет.... зовет — эти слова уже эхом отдавались в голове Драко.

Юноша открыл глаза. Тут же вскочил на ноги, принял оборонительную позу с палочкой в руке, направив ее на фигуру в темно-синей мантии.

— ЗДЕСЬ НЕТ МЕСТА МАГИИ.

* * *

Рон, в чувстве полной незащищенности, осторожно шел по обсыпанной песком тропе. Куда она вела — он не знал. Было темно и ужасно жарко, как там, в огненной радуге. Разве что волосы не обгорали. Песок набился в кроссовки, был во рту, в обгоревших прядях— везде.

Юноша не знал, сколько еще он протянет в условиях невыносимой духоты и смрада.

«Чувствую себя как в пустыне, а запахи болотные, или еще того хуже...», — Рон старался вдыхать гнилостный воздух маленькими порциями.

Он шел в полном мраке, страшном мраке, за светящейся змейкой, полагая, что она приведет к одному из четырех туннелей. Но к какому? Песчаная тропа уже кончилась.

Юноша вспомнил прочитанные Гермионой слова: «В каждом туннели храниться часть человека, который попал в этот мир. В первом туннеле: душа, во-втором: тело, люди, находившиеся в этом туннеле выглядят наподобие зомби. В третьем: чувства, а в

четвертом: память...»

— Неизвестный кажется говорил, что время здесь течет гораздо медленней. Тогда может Гарри с Гермионой уже находятся в туннелях, ищут части Сириуса, тоже, думаю, поодиночке. Раз Гарри рванулся в эту арку первым, наверное, ему достался туннель с душой Сириуса, потом я, а следом Герм. По логической цепочке — я направляюсь ко второму туннелю с..., — тут юноша сглотнул комок в горле, рассуждая вслух, — с телом и зомби. Кто пойдет в четвертый? Нас -то всего трое. А может Гарри скоро появится здесь, ведь он наверняка уже побывал в туннеле? — размышляя над этими вопросами, Рон заметил тусклый свет неподалеку...

Прав он был только в одном -перед ним второй туннель. В этом созданном Салазаром Слизерином мире не было логического порядка, «привитому» и Гарри, и Рону Гермионой. Есть и был Хаос, да, со своей, не понятной человеку системой и логикой. Гарри, Рон и Гермиона могли попасть в любой туннель, вместе или по-одиночке. Не играло роли и то, кто первым ступил в огненную арку -попавший последним мог первым войти в туннель, второй — третьим, первый — последним.

...Рон прищурил глаза, вглядываясь в маячивший огонек. В его свете можно было заметить какой-то темный силуэт.

«Дерево? Очень похоже. Только корявые ветви очень напоминали руки. Надо подойти ближе. А где змейка? Завела непонятно куда, гадина!»

Совсем близко сверкнул рубиновый глаз. Послышалось угрожающее шипение.

— Предупреждать надо, что мысли читаешь. Нет места магии! Нет места магии! — передразнил Неизвестного Рон. — А чтение мыслей — разве не колдовство?!

Змея засветилась и рассыпалась во тьме искрами.

«Ну что я и говорил, вернее подумал! Завела и смылась — очень по-слизерински!»

Но по мере приближения к дереву его веселая раздражительность улетучивалась. В полной темноте то слева, то справа слышались звуки, может голоса? Но кого? Зомби?

Холодок пробежал по спине.

«Спокойно. Спокойно. Даже если это и зомби, то уже хорошо, что они не лезут с «распростертыми объятьями». Будем считать, что это всего лишь приветственные жесты, звуковые. Только не телесные, только не телесные!» — взмолился Рон. — «Свет уже близко».

Совсем рядом парень услышал звук мягкого падающего, нет, ступающего тела!

— А-а-а! — но звука не было. Страх сковывал горло. Парень бросился бежать на свет изо всех сил.

Ощущение надвигающейся опасности завладело Роном. Страх, как кромешная тьма, окружавшая юношу вокруг, потихоньку подкрался к его сознанию. Теперь Рон понял, что пауки — это совсем не страшно, по сравнению с тем, что он переживает сейчас, в эти минуты, в эти секунды!

— Остановись! — повелело дерево.

Рон остановился как вкопанный. Осторожно поднял глаза в сторону голоса.

Страх мгновенно сковал сердце. Вместо дерева с ним говорило уродливое существо.

То, что должно быть руками, было, как и у обычного человека, в двух экземплярах, но чрезвычайно изогнутых и скрюченных, покрытых настолько огрубевшей кожей, что ее можно и назвать корой, испещренной желобками разной глубины, внутри которых что-то пульсировало, кажется, переливаясь из одного желобка в другой.

Холодок пробежал по спине. Со всех сторон слышались звуки ползущих стенающих существ.

Рон быстро опустил глаза, пытаясь совладеть со страхом, не смотря на существо.

Оно заговорило. Скрипучий голос резал слух.

— Я — демон стихии земли. Знаешь ли, ты что тебя ждет, если ты войдешь в туннель без знака земли?

Рон, так и не поднимая глаза, ответил заикаясь:

— Н...н...ет.

Демон довольно засмеялся.

— А знаешь ли ты, что будет с тем, кто не даст Мне дар моей стихии?

— Н...н...ет. Я...я...Я даже не знаю какой дар нужен.

Снова душераздирающий хохот.

— Безумный, пришедший сюда, не вернется, если, конечно, он придет без дара. Тогда мне придется, — горечи в голосе демона и не чувствовалось, — взять в дар его тело...

Руки — ветви потянулись к Рону.

«Смерть неизбежна, — думал юноша, — сейчас эти руки раскрошат мои кости в порошок. Но выход должен быть, дар, дар!!! Вспоминай же! Что я с друзьями, сидя в уютных креслах в гриффиндорской гостиной, которых, может, не увижу больше, читал в «Исследовании магических артефактов»?!» В висках бешено билось.

Еще одна секунда — и конец!

Рон отскочил на шаг назад и снял кроссовок, набрал в ладонь посыпавшийся оттуда песок.

— Земля — в дар земле! — и кинул горсть песка в демона.

Мгновение. Застывшее мгновение.

«Неужели не получилось?!» — отчаялся Уизли.

Вдруг демон земли сделал глубокий вдох, всасывая песчинки и... поклонившись, исчез.

Рон смахнул со лба холодный пот. Рядом лежал мешочек.

Юноша одел его на шею, ведь без знака земли из туннеля не выйти, и устремился в глубь мрака.

* * *

Драко от отчаяния рвал на голове волосы.

— Не хочу, не могу и не буду верить!

— СМИРИСЬ, ПОТОМОК СЛИЗЕРИНА. ТЫ ОПОЗДАЛ. — голос Неизвестного был тверд.

— Я еще могу опередить их, — не отчаивался юноша, не замечая слезы на щеке.

— ПРИДЕТСЯ ДЕЛАТЬ ВЫБОР. СОБИРАЮ ВСЕ ЧАСТИ Я. И СОБЕРУ ТОЛЬКО ОДНОГО ЧЕЛОВЕКА.

Драко задумался. Он не мог потерять мать. А Блэк — даже не кровный родственник Поттеру. Тем более, кто наследник Слизерина ? Малфой, а не Поттер. Может, попытаться приказать Неизвестному?

— Тебя создал Салазар Слизерин. Мой предок. Разве ТЫ не обязан подчиняться воле потомка твоего создателя?

Не известный замер. Он явно не рассчитывал услышать такую дерзость.

— А ТЫ ЗНАЕШЬ, КАК УМЕР СЛИЗЕРИН? ХА, НУЖНО БЫЛО ЕМУ ОПАСАТЬСЯ, СОЗДАВ НАСТОЛЬКО МОГУЩЕСТВЕННЫХ СУЩЕСТВ.

— Это ты убил его?

— ОН ВСТАЛ НА ПУТИ ИСПОЛНЕНИЯ МОЕГО ПЛАНА. АХ, ЖАЛЬ, ЖАЛЬ, — НО СОЖАЛЕНИЯ В СЛОВАХ НЕИЗВЕСТНОГО И НЕ ЧУВСТВОВАЛОСЬ. ОН СДЕЛАЛ ЯЗВИТЕЛЬНЫЙ ЖЕСТ РУКОЙ. — ЕМУ УДАЛОСЬ НА МНОГО ЛЕТ ОСТАНОВИТЬ НАС, СУЩЕСТВ ВЕЧНОСТИ, — НЕИЗВЕСТНЫЙ СДЕЛАЛ ДОЛГУЮ ПАУЗУ. — ТЕБЕ НЕ СЛЕДУЕТ ЗНАТЬ МНОГОГО.

Он махнул рукой. Неведомая сила толкнула Драко в огненную радугу.

* * *

Рон шел уже четверть часа по извилистому каменному туннелю. Вокруг слышались шорохи. Летучие мыши, потревоженные Роном, слетали со своих мест, задевая лицо парня своими кожистыми крыльями. Со стен ссыпался засохший помет. Маленькие косточки, поблескивающие матовым светом, хрустели под ногами. Изредка Рон наступал на что-то странно шелестящее. Догадываясь насчет количества змей, обитающих в туннеле и регулярно сбрасывающих свои узорную кожу, юноша силился услышать шипение, но было тихо.

Снова завернув, он увидел голубое свечение.

«Похоже, там комната, — догадался Рон. — Комната с телами».

Помедлив немного, он решительно вошел в помещение.

Оно оказалось круглым. Голубоватый свет немного освещал все вокруг. Вдалеке поблескивала поверхность стекла. Рон направился к нему, свечение, кажется, сопровождало его, оставив остальные части комнаты в темноте. По мере приближения к стеклу, ужас и страх охватывал Рона. Перед ним стоял огромный, выгнутый пор форме комнаты, аквариум.

— Боже мой... — прошептал юноша.

Вспышки голубого света осветили еще и еще емкости с жидкостью. Они поднимались от пола до самого потолка комнаты. Некоторые аквариумы были пусты, а в остальных были неподвижные тела. На поверхности аквариума плавало множество пузырьков, по-видимому, жертвы Колыбели дышали.

Рон прошелся по комнате, выискивая Сириуса. Ему хотелось быстрее выйти на воздух. Но предстояло вытащить с собой тело друга.

Похоже, немало людей попало в арку... Вот, в одном аквариуме — волшебники времен Великой Четверки. Рон понял это по их одежде. В другом — уже ближе к нашему времени, и так десятки, сотни...

Рон почти сделал круг по комнате. Остался последний аквариум.

Да, здесь современные маги. Их было меньше всего. Он увидел знакомого по фотографии в «Пророке» Пожирателя Смерти, потом старика с короткой белой бородкой, еще неизвестных волшебников, одного человека в маггловской одежде ...

Рон затаил дыхание. Перед ним был Сириус. Его лицо, охваченное голубым свечением, было чрезвычайно бледно и, в отличие от других, с открытыми глазами. С открытыми застекленевшими глазами.

Зрачки неподвижно застыли. Рон подумал, что они смотрят вправо. Парень сделал шаг в ту сторону, сразу осветив фигуру рядом с Сириусом. Белокурые волосы плавно качались в жидкости аквариума, глаза тоже были открыты. Серые глаза.

«У всех Малфоев серые глаза» — заметил Рон, ведь перед ним была Нарцисса Малфой.

«Как она здесь очутилась?— его ненависти к семейству Малфоев не хватило, чтобы не посочувствовать Драко. Он не мого представить себя без заботы матери, нежных и ласковых рук. — Несчастный. Сколько времени Малфой скрывал свое горе? Не думаю, что его отец был сильным утешением»

Но как достать тело Сириуса? Рон стал ходить по комнате в поисках чего-нибудь такого, что могло бы откачать воду. Снова сделал круг и остановился у последнего аквариума, уставившись на пол.

Аквариумы стояли вплотную к стене, и Рон заметил проходящую от них канавку, уходившую в темную часть комнаты.

«Канава для слива жидкости, в которой находятся тела! — обрадовался юноша. — Значит где-то должен быть рычаг или какой другой механизм!»

Рон прошелся по комнате. Стало ясно, что механизм находится в непосредственной близости к последнему аквариуму. Но потратив на поиски примерно с час, найден он не был.

— Но где же он, черт подери! — от отчаяния вырвался возглас. Рон посмотрел на Сириуса.

Неожиданно тот моргнул.

У Рона перехватило дыхание. Он понял, что пора торопиться. Но механизм-то не найден!

Тут внимание юноши привлекла небольшая, но глубокая трещина на стекле аквариума.

Он решился.

Кулак сильно ударил по тому месту и трещина стала глубже. Удар и еще удар.

Прозрачная, пахнувшая серой жидкость стекала, направляясь к канавке. Вдруг трещина стала разрастаться, пуская длинные извилистые линии по всему стеклу. Миг тишины...

Грохот! Осколки разлетелись во все стороны, ударяясь по соседним аквариумам с телами. Появлялись новые трещины уже на других емкостях.

Рон поспешил пригнуться, но всё же один осколок задел щеку. Закапала кровь. Потом ещё один оставил порез на руке. Жидкость намочила ноги, парень поежился от внезапно охватившего холода.

Словно цепная реакция пошла по аквариумам. Грохот! Треск! Грохот! Треск! Грохот!... Жидкость бурным потоком залилась уже со всех аквариумов! Тела падали на залитый пол. И... начали двигаться, силясь встать!

Не дожидаясь, когда его изрежут на мелкие кусочки летающие везде осколки, или господа зомби начнут проявлять интерес, Рон поднял хотя и истощенное, но все-таки тяжелое тело Сириуса и собрался уносить ноги, как увидел Нарциссу Малфой. Со своей тяжелой ношей он направился к ней, попытался закинуть на спину, но нет! Двоих ему не унести, но Рон отчаянно потащил пленников арки к выходу из зловещей комнаты, держа их за руки и волоча по залитому полу.

— УБИТЬ ЕГО! — услышал Рон голос Неизвестного. — ТЫ, БЕЗУМЕЦ, НАРУШИЛ ПРАВИЛО!

Кто-то удерживал Нарциссу, Рон не мог ее тащить. Ее мокрая рука выскользнула из руки юноши. Поток отнес ее тело вглубь комнаты.

Рон взвалил Сириуса на спину и побежал к туннелю.

...А сзади шли зомби...

Он бежал, бежал, бежал… Долго, не останавливаясь. Ему было уже все равно, душевные раны открылись, было больно, слишком больно чтобы терпеть.

Он не знал, как ее спасти, ему было все равно, но он спасет…

Наконец светловолосый юноша остановился. Оглянулся: кругом мрак и сырость, от которой пробегают мурашки по коже. Куда идти? Но самый важный вопрос, где он вообще? Что делать?

Драко стал припоминать: голос, диалог, огненная арка, туннель. «…Арка ведет к четырем туннелям, которые охраняют демоны стихий…» вспоминал он из "Исследования магических артефактов", может ли быть так, что меня бросило в один из туннелей? Допустим, и тогда у меня есть шанс спасти маму! Нужно опередить эту троицу! А если нет, если они будут первыми, что тогда? Тогда… убить? Что ты несешь, пытался успокоить себя юноша, нельзя, нужно успеть, всего лишь успеть…

Он побежал дальше еще быстрей, из последних сил…

* * *

— Так, я уже иду здесь с половину часа, — говорил Гарри, идя по небольшой дорожке, которая едва ли поместила бы двоих.

Голос придавал ему некую уверенность в своих силах.

— Давай, Гарри, ты сможешь, я в тебя верю. Интересно было бы знать, где Рон и Гермиона? – продолжал подбадривать себя юноша, как вдруг резко остановился.

— Что такое? Ай, показалось, — и пошел дальше.

Секунд пять спустя, он опять остановился как вкопанный, но на этот раз почувствовал как волосы на голове медленно стали подниматься дыбом.

Где-то рядом, теперь уже совсем близко гулял ветерок, несший странное хихиканье и смех. Момент – и смешок вдалеке.

— У-тю-тю, — услышал Гарри за своей спиной.

Его тело пробила волна ужасающего трепета, страха, отвратительной трусости, не приемлемой каждому гриффиндорцу.

Гарри медленно развернулся на носках, ожидая увидеть что-то ужасающее, как в магловских фильмах ужаса, но к своему удивлению ничего не увидел: был обычный коридор, который он, оставил позади.

— Все, хорошо, просто замечательно, Гарри, — пытался подбодрить себя юноша, делая шаг вглубь туннеля.— Просто, когда ты вернешься обратно в Хогвартс, ты отпросишься на недельку-другую в больницу Святого Мунго, нервишки подлечить.

Но он в это ошибался. Кто-то явно хотел испытать его нервы на прочность и не потом, а сейчас.

Что-то феерически блеснуло в сумрачном коридоре, Гарри, чуть подумав, ринулся за этим светом. Но не тут-то было! Как только юноша приближался к необычному свечению, напоминающее шар, это что-то, ловко петляя, устремлялся все дальше в глубь туннеля. Один-два раза Гарри чуть не упал, поскользнувшись о мокрые камни дорожки, покрытой мхом.

Свечение было странным: то голубым и ярким как легкие летние облака, то красно-оранжевым, палящим язычками огня. Иногда оно затухало, но не надолго, скорей всего его цвет просто менялся на черный, т.к. до этого момента шар темнел, становился сначала светло-серым, темно-серым и, наконец, исчезал вовсе.

В какой-то момент шар дал подойти к себе настолько близко, что Гарри смог бы дотянутся рукой до него, но боялся, потому что именно сейчас он был огненно-красный: палящее солнце, танцующий огонь…

Плавно переливаясь в воздухе, этот огонек вдруг резко поднялся ввысь, сделал некий круг и с треском исчез, оставив фейерверк огней!

Гарри оглянулся — туннель исчез. На его месте раскинулась зеленая поляна, несколько величественных дубов и ив, по левую сторону простиралось озеро. Гарри узнал это место, обернувшись, он увидел Хогвартс.

Витражные окна замка игриво переливались в лучах весеннего солнца, там, где падала тень каменной громадины, еще лежал снег, а в небольших лужах резвились маленькие птички. Зеленеющая трава только недавно выглянула из под крыла своей Матери Земли. Было тепло.

Снова послышался смех, Гарри слышал его в туннели, но сейчас он был более сильный, и явно принадлежал женщине.

Обогнув Большой дуб, юноша стал спускаться к озеру. До берега оставалось шагов десять, как Гарри увидел троих, сидящих у старой ивы и весело переговаривающихся.

Вдруг Гарри резко остановился. Нет, это не могло быть ошибкой – такие же зеленые лучезарные глаза, рядом – те же непослушные черные волосы и веселая, задорная улыбка, и третий – Сириус.

— Мама! Папа! Сириус! – Гарри кинулся к отдыхающей троице.

Он хотел было сжать Лили в объятья, но как только приблизился к иве и упал совсем рядом с матерью на колени, она исчезла, как исчез и отец и Сириус.

— Мама, — слетело с губ Гарри.

Вдруг поднялся страшный ветер, он стал с силой раскачивать деревья, по озеру уже не шла маленькая рябь. Сначала небольшие, а затем все больше и больше волны бились о берег.

Неожиданно Гарри услышал позади глухой стук, обернулся – двери Хогвартса были открыты и под силой ветра несколько раз ударялись о каменную стену замка, как бы таинственно приглашая гостя войти. Гарри воспользовался этим приглашением.

Как только он вошел, дверь то ли от ветра, то ли от волшебства, с треском закрылась.

Юноша оглянулся. В Большом Зале было время ужина.

Гарри с надеждой всматривался в лица ребят и преподавателей, но они его не видели, не замечали. «Как в омуте памяти», — подумал он. Да, все это было похоже на Омут памяти, но все же было как-то иначе. Вещи исчезали, если ты хотел к ним прикоснутся, ты был свидетелем чьих-то призрачных воспоминаний, которые были на волоске от того, чтобы их не забыли.

« Память Сириуса,– вдруг пронеслось в голове юноши. – Это же память Сириуса!» Его взгляд сам наткнулся на троицу, но в этот раз Лили сидела с одной из своих подруг, а Джеймс, Сириус и Люпин, чьи гоготанья раздавались на весь зал, весело переговаривались в стороне.

Несколько шагов в их сторону – все опять исчезло, превратилось в белый дымок. И теперь Гарри опять стоял в сыром прохладном туннеле, дорожка которого стала петлять.

Еще один поворот, и еще, и снова поворот.

Наконец за следующим поворотом каменный коридор расширился до размеров гриффиндорской гостиной, на ее конце виднелась резная дверь из красного дерева.

Шаг, второй, третий… Стена! Что-то преграждало путь, не давало подойти к двери, что-то, что невозможно было видеть.

— Нельзя, не видиш-ш-шь что ли?.. — оглушительный шелест раздался где-то совсем рядом, он наполнил им всю комнату так, что каменные стены слегка задрожали.

— Кто здесь? – Гарри вертелся как юла, ища глазами того, кто только что говорил.

— Демон стихии. Дань... мне нужна твоя дань!– прошипело где-то над головой.

Гарри резко запрокинул голову, отчего она закружилась. Над головой витало что-то переливающееся и сверкающее голубоватым светом. Напоминающее…

— О, Боже, русалка… — тихо ойкнул Гарри.

Над ним еще раз пронеслась стройная полу девушка, полу рыба, сотканная из воды, совсем прозрачная. Вдруг неожиданно ее тело-хвост спикировали вниз и с брызгами разбились о каменные плиты комнаты перед желанной дверью.

В ту же секунду во всех уголках комнаты, включая длинный коридор, раздался тихий зловещий смех. Юноша в отчаянье вздрогнул.

— Но что я могу тебе предложить?... Ка-а-кую дань?

Еще один пугающий смех.

— Мне нужна дань, дань, ДАНЬ!!!

— Послушай, — сглотнув ком в горле, проговорил Гарри. – У меня ничего нет.

— Нет? Тогда зачем же ты пришел сюда, безумец? Теперь ты не выберешься отсюда, коли нет ДАНИ!

Со всех сторон вдруг полетели брызги воды: она стала быстро просачиваться из-под земли через каменные плиты, из коридора стрелой вылетел бурлящий поток, наполняющий комнату. Вода доходила в эту минуту по колена.

— Что тебе нужно, что именно? – взвыл Гарри, стремясь перекричать бушующий поток.

— Дань! Жидкость – дань!..

Снова раздался злорадный смех.

Какую дань? Ведь вода у нее есть, что Гарри мог еще ей предложить? Какую жидкость?!

«Жаль, что не захватил две бутылки Сливочного пива, — промелькнула в этот момент глупая мысль в голове Гарри. – Мы бы с ней подружились. Думай, думай!!!»

Комната продолжала наполнятся потоками воды, доходившими уже до пояса.

«Что ей надо? Что?! Интересно, как Рон и Гермиона? Кровушки эти все демоны, что ли решили нашей напиться? Стоп! Кровь, кровь – жидкость! Может…»

Вода поднялась до плеч.

Гарри попытался дотянутся до кармана своей мантии, где у него лежал небольшой нож. Но запустив в него руку, он понял, карман — пуст.

«Только не это!» Сердце бешено колотилось, в висках что-то отчаянно пульсировало…

«Может, он упал? Скорее всего…»

Гарри набрал побольше воздуха в легкие и медленно погрузился в холодную прозрачную воду, поднявшуюся до уровня рта. Оглянувшись на сколько это возможно, он увидел свой маленький перочинный нож в трех метрах от себя. Опустившись всем телом ко дну, он сделал несколько движение в его сторону. Секунда – и нож в руке.

Плывя обратно, он понял, что вода поднялась слишком высоко, ноги не доставали дна, когда хотелось вдохнуть воздуха. Еще усилие – и Гарри, наконец, выплыл из воды. Воздух.

— Ну, на, бери же свою дань! – крикнул он, нырнув и оттолкнувшись ногами еще один раз, а выплыв, он слегка полоснул ножом по ладони.

Кровь мгновенно засочилась из раны и струйками потекла по руке, капая в воду. Чуть позже Гарри сам окунул туда руку.

— Спас-с-ибо! — раздалось над самым ухом. И вода в тот же момент начала быстро убывать.

Меньше чем через минуту она исчезла вовсе, лишь небольшие лужицы красовались то там, то тут.

Выжав чуть мантию, которая свисала тяжелым мешком от воды, Гарри двинулся к деревянной двери.

Повернув ручку и открыв ее, ему представилась такая картина: по всей большой каменно комнате металось сотни, несколько сотен, нет, тысячи подобных шаров, один из которых встретился Гарри в коридоре. Они резко и хаотично меняли цвет, некоторые форму.

— Я что, должен найти здесь память Сириуса? – ошеломленно заметил Гарри, проводив взглядом совсем близко пролетевший шар, который чуть не врезался в него словно Бладжер.

Он понял, шар – это память. И попал он — в туннель памяти. Но как теперь отыскать память Сириуса?

Вдруг все шары взлетели вверх и зависли. Все кроме одного. Один, это который очень был похож на тот, который встретился в туннели: у него была та же манера вращаться и менять цвет: медленно, а порой и резко.

— Сириус?

Но шар молчал, лишь чуть как-то удивленно повернулся и медленно устремился за спину Гарри, в предыдущую комнату, а затем и к туннелю. Юноша догнал его и последовал за ним.

Да, это была память Сириуса Блэка…

* * *

«Почему Этот Странный Неизвестный бросил меня в огненную арку? – мысли Драко путались, он уже задыхался от бега, но не мог остановиться. – Ведь он хотел покончить со мной?»

Еще один поворот, а вмести с ним и надежда, что что-то наконец-таки покажется. Но ничего не было. Все тот же длинный туннель, дорожка ведущая, казалось, уже в никуда…

Вдруг он резко встал.

Примерно в десяти метрах от него шла девушка в черной мантии с кружевными оборками. Ее длинный, пышные, каштановые волосы разметались по плечам. Шаги были какими-то вымученными, тяжелыми. Да, это была она, он не мог ее спутать с кем-либо другим.

— Грейнджер!

Она обернулась, глаза как-то странно, жалостно взглянули на него, она сначала улыбнулась, но затем отступила на два шага, чуть не упав.

— Малфой, что ты тут делаешь? – ее глаза расширились в испуге.

«Чего она боится?»

— Где мы, Гермиона? – он с грацией кошки быстро подошел ней.

— А ты не чувствуешь ничего?

— А я, по-твоему, это умею? – усмехнулся Драко.

— Мы в туннели чувств, — шепнула она и грустно улыбнулась.

— Как много мы прошли? – озадаченно взглянув на девушку, спросил Малфой.

— А, вон, видишь, дверь.

Драко повернул голову, и, правда, чуть отклоняясь, коридор вел к двери, которую он и не заметил…

— Что ты тут делаешь? — повторила свой вопрос Гермиона.

Драко, не ответив, прошел мимо, направляясь прямо к двери.

— Стой! Подожди меня! — торопливо крикнула девушка, испугано посмотрев назад — во мрак туннеля.

Драко не остановился, но замедлил шаг. Гермиона, поравнявшись с юношей, осторожно взялась за край рукава мантии Драко, отчего тот на секунду

замер.

— Пошли, — тихо прошептал он, открывая потемневшую от времени деревянную дверь.

Как только дверь со скрипом закрылась… их поглотила тьма.

* * *

— Добро пожаловать в Обитель Чувств! — торжественно прозвучал мелодичный женский голос.

Внезапно свет пламени осветил большую комнату, оставив в сумраке бесконечно устремившийся в высь потолок. Одну стену комнаты лизали

обжигающие языки огня, вдоль другой с грохотом падали потоки воды, разбиваясь о холодный каменный пол и исчезали каким-то волшебным образом,

не затопляя Обитель. Третья стена представляла собой огромный срез земли. Стены у входа так таковой не было, верней всего, она была прозрачна, и

из комнаты можно было видеть все, что происходит в туннеле.

В центре комнаты на дубовом троне восседала женщина.

Гермиона и Драко надолго запомнили ее лицо: высокий чистый лоб, брови — змейки приподнятые к вискам. Алая роза на белоснежном снегу – это

губы на ее белом лице. Но труднее всего было описать, как и запомнить, глаза этой женщины. Они не имели какого-то определенного цвета – закат

солнца, воды голубой лагуны, молодая весенняя листва, лунная беззвездная ночь. Но не только это отражалось в ее бездонных глазах: великая

мудрость, накопленная веками – хотя этой Женщине-Богине с трудом можно было дать двадцать пять лет – радость любви, гнев и ненависть, но больше

всего в этих зерцалах души было печали, глубокой, снедающей сердце и терзающей душу.

Женщина плавно встала с трона и сделала шаг по направлению к ребятам. Подол ее длинного полупрозрачного белого платья тут же с легким шелестом

последовал за ней.

Гермиона с трудом оторвала взгляд от чарующих, словно магнитом притягивающих к себе глаз. Драко, как околдованный, следил за каждым

движением женщины.

— Я… Я пришла… за чувствами своего друга Сириуса Блека, — твердо, но с благоговением проговорила Гермиона.

Тут Драко наконец опомнился:

— Мне нужно вернуть мою мать.

Шокированная девушка медленно повернулась к Малфою. Их глаза встретились. Драко холодно смотрел в изумленные глаза девушки, читая в них не

то горечь, не то сожаление.

— Довольна, Грейнджер? Ты все узнала, что хотела? – язвительно спросил Драко, скрестив руки на груди.

Подняв руку, Гермиона занесла ладонь для удара.

Вдруг девушка почувствовал запах дикой розы.

Рядом с ними, совсем близко, стояла женщина.

«Как она здесь так быстро оказалась?» — промелькнула мысль в голове Гермионы.

— Мгновенное перемещение, деточка,— ответила, слабо улыбнувшись, дама.

Гермиона медленно опустила руку.

—Кто вы? — шепотом спросила она.— Неужели…

— Последняя Стихийная Ведьма, Олазария, — продолжила за нее женщина.

— Тогда, получается, что вам более тысячи лет! — ошарашено заметил Драко.

Олазария откинула назад прядь своих черных длинных, до пят, волос и спросила:

— Вы принесли мне дар?

— Какой дар? — в один голос произнесли Драко и Гермиона.

— Огонь. Всего лишь огонь.

Ребята исподтишка посмотрели друг на друга.

— У меня ничего подобного нет, — ответил Драко.

— Как и у меня!

Ведьма усмехнулась:

— Тогда послушайте мою историю, может быть, тогда вы найдете дар. Просто вы его не там ищете…

Внезапно она исчезла и странный вихрь, пронеся к трону. В туже секунду Олазария оказалась на нем.

— Устраивайтесь поудобней, — скорее повелела, чем пригласила Стихийная Колдунья, и в тот же миг ребята сидели на неудобных каменных

табуретах.

И Ведьма начала рассказ…

* * *

— Тысячу лет назад, во времена, как вы называете, Великой Четверки, я была одной из двух оставшихся Стихийных Ведьм. Верета – ведьма Воздуха,

была наставницей Мерлина. Я же вела отшельнический образ жизни и врядли кто сомневался, что Верета – последняя из четырех.

Альберт… Я нашла его полумертвым около одной из лесных пещер. До этого я отказалась от использования своей силы, но тут мне пришлось применить

мгновенное перемещение – время не ждало, он мог умереть в любую секунду. Что-то тогда, когда он лежал на мокрой от утренней росы траве, показалось

мне странным в этом высоком, элегантном юноше в шелковой черной рубахе и такого же цвета бархатных штанах, заправленных в высокие остроносые

сапоги с серебряными набойниками – по тем временам, настоящий франт. Черные волосы чуть ниже плеч закрывали его лицо. Помню, я дрожащей рукой

убрала их со лба, и мне открылось белое, аристократическое лицо с прямым носом и правильными чертами. Уголки тонких губ скривились от боли, похоже,

его лихорадило.

В моей скромной хижине я переместила его на единственное каменное ложе, устланное сплетенным мною из трав покрывалом. Я осторожно сняла с него

рубашку, боясь потревожить кровавые раны. Я не ошиблась – он был ранен отравленной шпагой, а яд был приготовлен на основе толченого изумруда.

На поясе были ножны, сделанные знаменитым мастером того времени – Генрихом Искусным – так прозвал его сам король.

Кого же я нашла? Ответ был выгравирован на рукоятке кинжала: «Герцог Вестмиршский Альберт».

В течение трех дней он был между жизнью и смертью. Я остановила кровь, наложила повязки, смоченные в слезах единорога, но лихорадка продолжалась:

он стонал все эти три дня и ночи, его прекрасное лицо корчилось от боли.

Слезы помогли остановить проникновение яда во внутренние органы. Но… Герцог, до того, как я его нашла, зажимал рану пальцами, и толченый изумруд

все-таки совершил свое страшное дело – большой палец Альберта побелел, ткань обмерла. Я закалила его кинжал на огне, приготовила целебную мазь для

остановки крови.

Какой страх тогда сковал мои руки, я боялась прикоснуться к нему, но понимала, если не отсеку палец, то яд завершит начатое, и вскоре он умрет.

Кинжал свершил свое дело. На лице Альберта не дрогнул ни один мускул.

Прошла еще одна мучительная ночь, я не сомкнул глаз, сидя у ложа Альберта.

Утро началось с хорошей новости – жар спал. Мне нужно было пополнить запасы некоторых трав и корений, а также хоть чуть-чуть развеяться: я жутко

устала за эти дни. Бродя по лесу и вдыхая ароматы весенних трав, я думала о своих сестрах – Стихийных Ведьмах – Верете, Ватари, которой принадлежала

власть над водой, и о Зен Ли – Ведьме земли.

Уже около своей хижины я услышала в ней тихий стон и звук падения. «Альберт!» – пронеслось в голове. Я мигом очутилась в единственной комнате дома.

Герцог пытался подняться с пола, на котором оказался в неудачной попытке встать.

— Что вы делаете?! — я пыталась помочь ему сесть, но мне это не удалось.

Он вдруг поднял на меня свои черные глаза – я отшатнулась в испуге: столько было в них дикой боли и усталости.

Я в очередной раз применила свою силу. Помню, как только он опустился на ложе, я склонилась над его раной груди – она затянулась.

Как только я хотела убрать руку, то почувствовала на ней тяжелую холодную ладонь герцога. Облизнув сухие губы, он спросил:

— Ты Стихийная Ведьма?

Не было смысла скрывать.

— Да.

Больше герцог ничего не спрашивал. Он закрыл глаза и уснул.

Прошла неделя, неделя отдыха для Альберта и мучительная для меня. С каждым днем ему становилось лучше, он быстро шел на поправку, но я продолжала

за него переживать. Я не знала, что привело его в такое состояние, а верней всего кто, а спросить не решалась. Напали ли на него, знал ли он кто это, и не

угрожает ли ему опасность с этой стороны.

Но еще эта неделя дала мне нечто иное, она дала мне новое чувство. Да, да, я полюбила. Полюбила страстно, сильно, мучительно боль. Стараясь скрыть

румянец на лице, выступающий от нечаянного прикосновения его руки – я отскакивала в сторону или замирала словно статуя. Замечал ли он это?

Сначала пыталась сказать себе, что герцог мне просто нравится, как человек: галантный, добрый и загадочный. Таким он предстал в моем виденье. Но все

было напрасно, сердце бешено стучала при его приближении, а губы дрожали.

Время текло так быстро, что я не успела и опомниться, как ему нужно было уходить. Помнится, он стоял на краю небольшого обрыва, внизу текла бурная

речка, ветер нещадно бил ему в лицо. Он о чем-то думал. Так он стоял целый час, вроде бы наблюдая закат солнца, но на самом деле взор его был туманен.

Он не замечал его.

Я тихо-тихо подошла к нему на цыпочках. Но он услышав мое приближение, вдруг резко повернулся.

Никогда не забуду этого взгляда: пылкого, всепоглощающего, но с какой-то дикой болью. Герцог вдруг схватил меня за плечи и припал к моим губам. О да!

Первый поцелуй… Ноги подкашивались, но не от усталости, руки сами собой потянулись к Альберту. Потом, я помню, мы стояли минут десять просто

обнявшись. Моя голова лежала у него на плече.

Как все это было красиво! Стайка облаков желтовато-розового цвета на горизонте известила нас о том, что солнце давно село. Ветер продолжал трепать его

волосы вместе с моими, но теперь пряди путались в странно танце – его и мои. Не нужно было слов, я поняла его, а он меня. Просто это была любовь…

Любовь, от которой он в этот вечер ушел.

Мне не хотелось бы вспоминать месяц напрасных ожиданий, я понимала: он герцог, а я… всего лишь отшельница. Но, наконец, когда

мне стало нестерпимо больно, я вдруг почувствовала, что нужно идти, и если не за ним, то к людям. Жить среди людей, среди себя подобных, видеть их

улыбки и печали, праздники и трагедии. И я пошла к людям, надеясь в душе встретить его.

Идя по мощеным камнем улицам, поворачивая без разбора в людные и одинокие переулки, останавливаясь отдыхать на ступеньках какого-либо дома, я

вдруг встретила Его, нет, не думайте, не Альберта, а мага, который лишил меня единственного, что у меня осталось – Любви.

Его звали Салазер Слизерен. Он просто спросил, не нужна ли мне помощь? Я ответила, что нет, не нужно. Хотя на самом деле, я уже давно пожалела, что

решилась вернуться к людям, и что мне было делать дальше? Я была голодна, мне было холодно. А дорога до моей хижины лежала в трех днях ходьбы.

Салазер вдруг присел рядом и начал со мной говорить, рассказывал смешные истории из своей жизни, а слушала и смеялась. Потом он предложил мне

пожить у себя. Это была опасная идея довериться незнакомцу, но я это сделала, другого выхода у меня не было, он казался мне порядочным человеком. Я

готовила пищу, убирала в его доме, а он работал в своем кабинете, помнится, как-то я зашла в его рабочую комнату с подносом обеда и увидела большую

старинную арку, стоявшую посреди нее. Я спросила ради поддержки разговора, зачем она ему, он ответил, что испытывает на ней новые заклинания.

У меня и мысли не было, что я могла ему понравиться, но недели две спустя он начал оказывать мне различные знаки внимания. Сначала я просто отвечала

на это улыбкой, он был молод и мил на вид, и мне хотелось верить, что это временно, но позже поняла, что это опасный человек. В тот день было тепло…

Я вышла за двор дома, пройтись в свете ярких, ласковых солнечных лучей. Поворачивая за угол дома, я вдруг столкнулась с каким-то мужчиной, подняв

глаза, я увидела Альберта.

— Олазария!

— Альберт? А что ты здесь делаешь? — только и смогла спросить я, хотя сердце бешено стучала от мучительной тоски к нему.

Он недоуменно посмотрел на меня, но промолвил:

— Хочу свести кое с кем счеты. С тем, кто ранил меня тогда, помнишь?

Я качнула головой.

— Здесь опасно находиться, — вдруг сказал Альберт. — Видишь этот дом — это дом моего злейшего врага.

Он указал на дом Салазера, от чего мне вдруг стало плохо. Сознание помутилось, помню лишь, что чьи-то сильные руки подхватили меня и куда-то

понесли.

— Ты! Ты во всем виноват! — сквозь странную пелену звенящей тишины откуда-то вырвался голос Салазера.

— Я? Ох, ради Мерлина, не говори чепухи! Я люблю ее, хотя зачем тебе это знать, ты все равно не поймешь меня. Я буду жить с ней. Я даже тебе прощу то,

что ты пытался меня убить.

— Я сделал ошибку, что не удостоверился в твоей смерти. Но сейчас мы это исправим. Готовься принять смерть от руки величайшего мага в мире.

Я вдруг услышала хохот Альберта и его ответ:

— Ты жалкий слизняк, Слизерен! Ты – хитрое ничтожество, ты возомнил себя магом — героем? Что ж проверим это.

Я вскочила с кровати, на которую меня уложили, и побежала на звук криком заклинаний и разноцветные вспышки палочек. Они привели меня в кабинет с

аркой.

— Ну, что, Салазер, я все-таки был прав, правда? Ты жалкий трус, — мстливо улыбаясь, прокричал Альберт сквозь дым вырвавшихся заклинаний.

—Как бы не так, — хохотнув, Салазер резко направил палочку на Альберта и крикнул. — Castarition!

Неожиданно Альберта отбросило в сторону арки. Я сначала не поняла, что случилось, где он, и вдруг меня пронзила мысль, что его больше нет, Альберт в

арке.

— Альберт, — шаг в сторону арки, еще шаг. — Альберт!

— Олазария, вернись, — слышу голос Салазера. — Стой, не иди туда! Он был тебя не достоин!

Чувствую чью-то крепкую руку на своем плече. Вырываюсь, подбегаю к арке и…

* * *

— И теперь я тут, — закончила Стихийная Ведьма свой рассказ.

На секунду воцарила тишина.

Олазария сидела на троне, подперев рукой подбородок, а другой, играя локонами своих волос.

— А, что было дальше? — кротко поинтересовалась Гермиона.

— Ничего, — неожиданно весело заявила Колдунья. — Я не имею права выходить из этой комнаты, но я видела Альберта один раз, когда попала сюда.

Через своих преданных друзей, шаров чувств, я слышала, что он сильно изменился, стал другим: бессердечным, жестким.

— Грустная история, — тихо сказал Драко.

— Может быть, — задумчиво проговорила Олазария, потом, вздрогнув от собственных мыслей, изрекла более бодрым голосом. — Так, ну не будем тратить

времени, мне нужна дань!

— Какая дань? Я ничего так и не понял из вашего рассказа, — недоуменно спросил Драко, взглянув мельком на Гермиону.

— А я, кажется, что-то стала понимать, вы имеете в виду огонь чувств, то есть огонь любви? – переспросила девушка Ведьму.

Улыбнувшись, та грациозно кивнула.

— Что вы имеете ввиду, уж не хотите вы сказать, что я должен объясниться Грейнджер в своих «о-о-очень теплых» чувствах? — вопросительно посмотрел

Драко на Олазарию.

— О, нет, что ты. Я не буду вас обременять, просто поцелуйтесь — этого достаточно.

У обоих ребят вдруг открылись рты.

— Что? Я не ослышалась, поцеловаться? — от этой мысли Гермиону кинула в жар.

— Ага. Так ну давайте уже, мне еще нужно о многом подумать, — невинно улыбнулась Олазария.

— Только этого еще не хватала… — послышалось бормотания Малфоя.

Гермиона не успела повернуться в его сторону, как он резко схватил ее за локоть, приблизил ее лицо к своему и грубо впился в мягкие губы. Поняв,

наконец, что случилось, девушка хотела было заколотить своими кулачками по его груди в знак протеста, но Драко опередил ее. Схватив руки Гермионы, он

завел их ей за спину, придерживая одной своей рукой, а другую положил на ее талию. Наконец, оторвавшись от губ Гермионы, он притуплено взглянул на

Колдунью.

Та в свою очередь, поднявшись с трона, подошла к ребятам, и сняв со своей шеи кулон в форме сердца, светящееся изнутри алым огоньком. Она одела его

на Гермиону, другой такой, который был у нее в руке, подала Драко.

— Это чувства дорогих вам людей, берегите их, — прошептала Стихийная Ведьма. — А теперь идите.

И Гермиона с Драко вышли из комнаты.

* * *

Тем временем Гарри направлялся к выходу из туннеля Душ, последняя часть была получена в нелегкой схватке с хранителем этого туннеля. За Гарри

следовала огромная черная собака, точная копия Нюхалза в анимагическом воплощении.

— Фу, еще чуть-чуть, — кряхтя от тяжкой ноши, а точнее от тела Сириуса, Рон вглядывался вперед — в глубь туннеля.

Наконец показался тусклый свет. Еще двадцать метров смердящего запаха коридора и юноша смог глотнуть более свежего холодного воздуха.

Поежившись, Рон неуверенно окрикнул друзей:

— Эй, есть тут кто?!

Ответом стала тишина.

— О, Боже, — тихо взмолился Рон. — Только не это.

Вдалеке, оставленного им туннеля, послышались шарканья десятков ног и душераздирающие стоны.

«Что делать. Что делать! Что делать!!!» — всего два слова панически крутились в голове парня.

Еще секунд десять как он всматривался во мрак туннеля. Рон чувствовал, как руки стали дрожать от страха. В голове крутилось миллион мыслей, но ни одной, которая бы могла помочь ему в данный момент.

И тут, как по мановению чьей-то волшебной палочки, в метре от входа в туннель он увидел, прислоненный к стене, полтора метровый круглый камень.

«Если бы его можно было сдвинуть… Но это абсолютно невозможно!» — В слабом свете комнаты Рон посмотрел на свою худую руку в том месте, где у некоторых его сверстников играют приличные бицепсы.

Тяжко вздохнув, юноша положил, прислонив, тело Сириуса к стене.

«А может попробуешь?» — неожиданно раздался смешок в голове парня.

— Что за…

«Давай, давай, это не так уж и страшно!» — продолжил все тот же голос.

— Отстань… — схватившись за голову, Рон с силой надавил на нее, пытаясь остановить странные своевольные мысли.

«Ну, ну, не шали! Не поможет! Я просто говорю, попробуй двинуть эту глыбу. Вот и все»

— Хорошо, я это…сдел.. сделаю! — задыхаясь, прокричал Рон, ринувшись к камню.

Посильней уперевшись в землю ногами, он положил руки на камень и стал из всех сил давить на него. Эффект оказался неожиданным! Тот покатился, словно пластиковый полый шарик от дуновения легкого ветра.

— Вай! Стой!!! — Еле успев подхватить камень с другой стороны, юноша преградил им путь туннеля.

«Ну, вот! Я же говорил! Ты, оказывается, настоящая Бестия» — опять чей-то странный смешок пробежался в рыжей голове.

Взвалил тело Сириуса обратно себе на плече, Рон пошел, куда глаза глядят, вглубь, рассеявшегося тумана.

Блуждая минуты две в бесконечной, холодной, каменной комнате юноша вдруг заметил, как где-то впереди замаячил свет, туман покорно расступился, и перед его взором открылась больная площадка. Свет, падающий неизвестно откуда сверху, освещал большую серую плиту, вокруг которой располагалось пара ступенек. Это чем-то напоминало жертвенное ложе.

— ПОЛОЖИ ЕГО НА ПЛИТУ, — со всех сторон послышался оглушительный голос Неизвестного. — ТВОИ ДРУЗЬЯ РЯДОМ, ОНИ СКОРО ПРИДУТ, ЖДИ.

Выполнив распоряжение, Рон стоял рядом с плитой, в оцепенении сжав пальцы рук, шаря глазами в туманной пустоте. Вдруг он заметил чей-то силуэт, медленно приближавшийся к нему.

— Гарри, я знаю, это ты, — успокаивающе шептал Рон.

«Мне жаль, но с Гарри придется отложить!» — опять престранный голос в голове передразнил мысли юноши.

— Кто здесь?! — тело постепенно начала охватывать паника.

Туман полностью расступился и перед Роном предстал Неизвестный.

Еще один шаг и края его плаща с тихим шелестом проследовали за ним.

— Это Вы… это Вы говр.. или со мной, тогда, ну.. сейчас.. в голове? — в страхе Рон сделал один шаг назад, и, споткнувшись о ступеньку, рухнул на каменный пол.

— Ой!

Хохотнув, Неизвестный вдруг поднял правую руку и, направив на паренька, произвел жест пальцем – поманив его к себе. Неожиданно, какая-то сила подняла и поставила Рона на ноги. Все это было так внезапно, что тот не успел и вымолвить слова, как Страж Туннелей заговорил:

— КАКАЯ ТЕБЕ РАЗНИЦА? РАЗВЕ ВАЖНО, ОТКУДА ПРИХОДИТ ПОМОЩЬ?

У Рона было такое чувство, что под капюшоном этого демона на лице, если оно, конечно, есть, скрывается самодовольная улыбка. И сомнения отпали сами собой. Странный голос в собственной голове — его рук дело. Или мыслей?... Рук, мыслей… А, в общем, это не важно!

Как только эти размышления стали будоражить рыжую голову, где-то рядом, в туманной глубине, послышался шум.

— Гарри! Гермиона! Я тут! — всматриваясь вдаль, кричал юноша.

Не прошло и полминуты, как из бело-прозрачного дыма показалась черная макушка и блеск стёкал очков. Впереди маячил удивительно разноцветный шар, а позади друга бежала большая черная собака.

— Нюхалз?! — от удивления Рон раскрыл рот.

Устало улыбнувшись, Гарри ответил:

— Нет, Рон, это форма души Сириуса, странно, не правда ли?

Приблизившись к другу, Гарри только тут заметил Неизвестного, глаза его настороженно потемнели.

— Что он тут делает? — облизнув пересохшие губы, тихо спросил парень.

Рон удивленно посмотрел на друга.

— Э, ммм… Как тебе это сказать… Скорей всего это он нас должен спрашивать, что мы тут делаем?

— Гарри, Рон! — где-то вдалеке вдруг послышался голос Гермионы.

— Иди, сюда! Мы, здесь! — всматриваясь в туманную стену, кричали юноши.

Через минуты две из белой дымки появилась раскрасневшаяся Гермиона, а следом за ней шел…

— Малфой!!! — безумно вытаращив глаза Рон стоял раскрыв рот от удивления, а Гарри что-то невнятно мычал себе под нос.

Наконец, опомнившись, последний грубо произнес:

— Что это все значит? Гермиона…

— Нет времени на объяснения, — девушка покраснела еще больше, пряча глаза в копне, упавших на лицо, волос.

— Ну, нет! Хватит! Что ты здесь делаешь, Малфой?! — не останавливался Гарри. — Отвечай!

Драко лишь слабо улыбнулся в ответ.

— Говори, кому сказал!

— Э-гэй, успокойся, Поттер, нервишки шалят? Это твои проблемы, — с поддевкой ответил Драко.

Если бы не странные стоны, которые внезапно донеслись откуда-то издалека, думается драки бы не избежать. Но чьи-то шаркающие ноги заставили всех замолчать.

— Кто это? — Гермиона в ужасе закусила губу.

— Эм, ну это, так сказать… мои сотоварищи по туннелю, — глотнув ком в горле, ответил Рон. — Зомби.

— Я так понял, они явно жаждут «жаркой встречи» с нами, — ухмыльнулся Драко, хотя и в глазах его можно было заметить льдинки страха.

— Заткнись, тебя не спрашивают, — прошипел Гарри, переведя свой взгляд на Неизвестного, тихо стоящего в стороне.

Наконец тот вышел из полумрака и встал рядом с плитой.

— НУ, ВОТ И ВСЕ. ПОЖАЛУЙ, ПОРА НАЧИНАТЬ.

Не успел он произнести эти слова, как громкий вой и стуки снова послышались позади в густом тумане.

— Не успеем, — икнув, прошептал Рон.

Неизвестный встал рядом с головой тела Сириуса и вдруг положил руки ему на лицо, что-то зашептав. Так он стоял минуты две, и лишь когда скрежет ногтей, стон десятков зомби стал более отчетливей, Неизвестный стал говорить в слух, быстро, словно скороговоркой.

— КРОВЬ В ТВОИХ ЖИЛАХ,

ВОЗДУХ В ДУШЕ,

ПАМЯТЬ В ВОДАХ,

ЧУВСТВА В ОГНЕ.

СЛЕЙТЕСЬ ВМЕСТЕ,

ВОЕДИНО!

ВО МНЕ ТВОЯ СИЛА—

В ТЕБЕ МОЯ СИЛА!

ВСЕ, ЧТО ТЫ ЗНАЛ

ВЕРНЕТСЯ К ТЕБЕ,

ВСЕ, ЧТО ТЫ ВИДЕЛ,

ХРАНИТСЯ В ДУШЕ.

ПАМЯТЬ, ДУША,

СОЛЬЮТСЯ В ОГОНЬ! — неожиданно разноцветный шар, мелькавший за плечом Гарри, шало взлетел вверх над телом Сириуса и резко рухнул в него, так, что оно начало трястись.

Ребята со страхом смотрели на творившееся, но их самих внезапно парализовало на какое-то время.

— ПРЕД ТЕМ, КАК НА НОГИ ТЕБЕ ВСТАТЬ,

ПОВЕРНЕТСЯ ВРЕМЯ ВСПЯТЬ.

ПОЧУВСТВУЙ СНОВА ЖАР ДУШИ,

И ПОСЛЕ НЕГО — ДЫШИ.

Гермиона ощутила странное покалывание и удушье на какой-то миг, потом вдруг осознала, что цепочка с сердцем, висевшая на шее куда-то исчезла. И тут она увидела, что та находится в поднятой руке Неизвестного, у которого было четыре пальца…

«Четыре пальца… Или я это уже где-то слышала?» — моментально прошлась в голове ее мысль, которую девушка тут же отбросила прочь.

Вдруг послышался страшный грохот! Все как один обернулись назад, но ничего не увидели в густом тумане. Только Рон как-то искоса посмотрел на друзей, прошептав: «Побыстрей бы».

— ПАМЯТЬ — МЫСЛЬ,

ТЕЛО — ПРАХ,

ЧУВСТВА — В ОГОНЬ,

ДУША — ВЕЧНОСТЬ!!!

Тут так называемая душа Сириуса, черный пес, в два прыжка преодолев пространство, бросился на плиту, и мгновенно исчез в теле, растворился, как будто бы и не было. Взмахнув рукой, Неизвестный бросил на грудь Сириуса цепочку. И как только та коснулась его, все тело, плиту, охватили языки пламени.

Огонь поднялся высоко вверх, сгущался серый дым…

Вдруг он моментально погас, но какой-то мягкий свет обволок все пространство плиты, и лился он от груди Сириуса…

— Сириус, — задыхаясь, пролепетал Гарри, увидев, как тот открывает глаза и непонимающим взглядом оглядывает окружающих.

— Нет! Гарри! Стой! — внезапно крикнул Гермиона, крепко схватив того за рукав мантии, и потянула на себя.

И вовремя, из туманной дымки, словно мотыльки на электрический свет… выпрыгнули зомби!

— А-а-а! — кричал Рон, отпрыгивая за плиту.

Сириус, мгновенно сориентировавшись, вскочил с каменного ложа и пнул ногой первого приближающегося нелюдя. Тот сразу же издал истошный крик.

Но они шли: единицы, десятки… а может сотни?!

— Отходите в туман! — крикнул Сириус, еле успев увернутся от внезапно появившейся рядом с ним слизкой головы и руки.

Сам он продолжал отгонять все увеличивающееся количество зомби.

— Нет, Сириус, я с тобой! — крикнул Гарри, подбежав к крестному, помогая отталкивать бледное бездушное чудище.

— Уходи! — так решительно шикнул Сириус, что парень не стал перечить и повернулся к друзьям.

Они вошли в туман, медленно продвигаясь, сами не зная куда, но надеясь, что к арке. Гермиона снова ощутила странный холод, дрожа от кончиков носа, до кончиков пальцев, она только тут осознала, что… Драко, его нет рядом. Он не идет с ними!

— Боже… — тихо прошептала она, пытаясь вздохнуть поглубже.

Ей неожиданно захотелось заплакать. Или на крайней случай — уткнуться лицом в колени и сидеть так долго-долго, пока сердце не успокоится, не перестанет так громко и бешено стучать.

Нужно было что-то делать.

Гермиона резко повернулась назад. Она не видела ни Гарри, ни Рона, что было к лучшему, сейчас не до расспросов. Тридцать шагов, тридцать один, тридцать два. Вдруг передней предстала такая картина: зомби почти «поглотили» каменную плиту, Сириус держался от них на расстоянии метра, уворачиваясь от их рук и подставляя им подножки. Казалось это все, но тут девушка заметила в полудымке, в месте где, яркий свет переходит в густой туман, Драко, и стоявшую рядом с ним… Нарциссу!

— Не может быть, — хлопая глазами, шептала девушка.

Вдруг она уловила в отблеске света ее взгляд и поняла, что она мертвая! Зомби!

— Драко! — подкравшись сзади, Гермиона дернула его за плечо, но он не сдвинулся с места. — Драко! Драко! Пойдем!

Вдруг он обернулся, в его взгляде читалась боль и отвращение, грусть, тоска и решительность.

— Я должен ее спасти! Слышишь?!

— Она мертва, Драко. Понимаешь, мертва! Очнись, ты не вернешь ее назад.

Тут Драко вздрогнул, рука Нарциссы легла юноши на плечо, другая, тут же обхватила следующее. Отшатнувшись, Драко почувствовал, как его мать тянет со всей силой его к себе.

— Оставь ее! Нам нужно идти! — тихий голос вдруг ворвался в его сознание, и два молящих живых огонька взглянули в его глаза. — Сириус!

Это последнее, что запомнил Драко…

— Убери руки! — Гермиона с силой оторвала, крепко сцепленные пальцы «мамочки» от плеч Драко.

Сириус вовремя подхватил юношу, и, окликнув Гермиону, скрылся в тумане. Девушка хотела было последовать следом за ним, но тут увидела странный блеск, привлекший ее внимание. У нее было секунд десять, до того как ее схватят эти чудища. Рискнув, она резко нагнулась и подобрала «блестяшку». Это оказался медальон в форме сердца — чувства Нарциссы.

Гермиона, повернувшись, сделала быстрый шаг, но вдруг ощутила какое-то странное чувство, что хотя, находясь в каменном туннели, находится абсолютно в другом месте. Неожиданно какая-то вспышка прошлась у нее перед глазами, и она погрузилась в чье-то сознание… или чувства….

Высокие потолки, мебель в стиле барокко, старинная, дорогая. Комната была обставлена со вкусом, скорей всего это творение принадлежало женщине. Половина комнаты, свет которой пропускали большие окна, чуть прикрытые легкой голубой материей, занимал белый открытый рояль, два кресла, обитых белым бархатом с деревянными ручками. Рядом с ними стоял маленький позолоченный столик, на котором разместилась наипрелестнейшая фарфоровая ваза в мире, в ней покоились свежие цветы.

Остальная половина заключала в себе громоздкий камин, на котором стояли вальяжные, напыщенно цокающие часы, небольшой диванчик и высокий книжный шкаф, набитый старинными, потрепанными книгами.

Вдруг в комнату молнией влетело что-то белое, напоминающее… Драко! Только здесь ему было лет 5-6. Розовощекий, растрепанные волосы закрывали одну часть лица.

Задыхаясь, он неожиданно весело крикнул в большой проем двери:

— Ну же, поймай меня, если сможешь?

И стремглав помчался к роялю. Как только он оказался рядом с ним, в комнату ворвалась белокурая девушка, верней сначала было не разобрать, кто это, но, приглядевшись, можно было понять, что это вовсе не девушка, а женщина: задорно улыбающаяся и весело прыгавшая, как десятилетняя девчушка.

Это была Нарцисса Малфой.

Вдруг она рванула за сыном, а тот, обогнув рояль, начал навертывать второй раз вокруг инструмента. Таких кругов они сделали штуки три, весело смеясь и улыбаясь.

— Ну, погоди! Вот я доберусь до тебя! — запыхаясь, прикрикивала Нарцисса.

Вдруг послышался звук, открывающейся входной двери дома. Скрип, чьи-то шаги и эхо, отвечающее им.

Драко внезапно побледнел, отдернул черную кофту и сел на одно из кресел, тем временем Нарцисса, поправив юбку и блузу, села за рояль, и начала играть какой-то менуэт, периодически поглядывая на дверь комнаты.

Наконец шаги замерли, и в комнату вошел Люциус Малфой.

В детских глазах Драко стоял неприкрытый испуг...

— Ааа! Отпусти! — вцепившись ногтями, Гермиона еле оторвала руку какого-то старика, смотрящего на нее безжизненными глазами.

Оставалась небольшая щелка между зомби, которые уже почти замкнули свой смертный круг. Секунда — и девушка все же смогла из него выбраться, потянув на себе мантию, за край которой уцепились чудища. Она разорвалась.

Кинувшись в туман, Гермиона побежала, куда глаза глядят, надеясь, что все же в сторону арки. Наконец, перестав слышать стоны и шоркающие шаги, позади себя, она перешла на ходьбу.

Тут ее вдруг охватила паника, а что если она идет не в том направлении?! Что тогда делать?

Ничего не было видно, только еле заметная дымка в полумраке, все тот же сырой воздух, заставляющий все время ежиться. На какое-то мгновение девушка подняла руку с кулоном, и в слабом свете бесконечной комнаты вдруг замерцало алое сердце. Цвет странно пульсировал, то возобновлялся, то исчезал. Но, делая еще один шаг вперед, он становился все ярче и ярче.

Вдруг где-то замаячил желтый свет, и Гермиона с благоговением прижав цепочку к груди, ускорила шаг.

Выйдя к свету, перед девушкой предстала горящая арка с шипящими змейками. Зажмурившись, Гермиона побежала вперед, чувствуя сначала тепло, потом горячий огонь и холод. Открыв глаза, она увидела Гарри, Рона, Сириуса и Драко, который еще не пришел в сознание и покоился на руках крестного Гарри.

— Ребята! Сириус!

Подбежав к кучке, она поочередно обняла их, еле скрывая слезы, наворачивающиеся на глаза.

— Ну, успокойся, детка, все в порядке— подмигнул Сириус, хотя у самого был жутко усталый вид.

— А ВЫ ЕЩЕ ЖИВЫ? — неожиданно послышалось позади них.

— Неизвестный… — тихо прошептал Рон, всматриваясь в арку.

Наконец, рядом с ней появился и сам Хранитель Туннелей, в своем странном облачении.

— ХМ, А Я ОШИБСЯ, ПОДУМАВ, ЧТО ВЫ НЕ ПРОДЕРЖИТЕСЬ И ПЯТИ МИНУТ, — сказал он, двигаясь в сторону ребят.

— А я-то думал, куда это вы запропастились? Не сидите ли вы где-нибудь, и не труситесь ли от страха, представив только вид одного зомби, — холодно проговорил Гарри, нагло уставившись на ту часть, где по логике вещей у Неизвестного должно быть лицо.

— Эээ, не очень вежливо, Гарри, — пискнула Гермиона и посмотрела на Хранителя, пытаясь предугадать его реакцию.

Но тот как будто и не слышал.

— ДУМАЮ ВАМ ПОРА. ЧТО Ж, ИДИТЕ.

— А что вы будете делать с этими… зомби? Они, ведь доберутся до вас. Или на них есть управа? — спросил вдруг Рон.

Помолчав секунды две, Неизвестный вдруг ответил:

— Я УНИЧТОЖУ АРКУ.

— ЧТО?!!! — крикнули все хором.

— Я УНИЧТОЖУ, ТО, ЧТО ДОЛЖНО БЫЛО БЫТЬ УНИЧТОЖЕНО МНОГО ВЕКОВ НАЗАД, — спокойно повторил он.

— Но…

Гарри не успел договорить свой вопрос, вдруг из горящей арки вынырнули зомби: единицы, десятки, а может и сотни. Они все быстрее и быстрее подбирались к ребятам и Сириусу.

— БЕГИТЕ, БЕГИТЕ ЧЕРЕЗ СТЕНУ! — резко крикнул Хранитель, и повернулся лицом к чудищам.

Два раза повторять не пришлось, ребята и Сириус побежали дальше в темноту, где находилась стена. Как только они коснулись ее руками, та приняла их и вывела к уже знакомым ступеням, деревянному столу – в Тайный отдел.

Вдруг Сириус, подбежав к столу, положил рядом Драко. Перевернув стол, он схватил ребят и вовремя бросил их за легкое укрепление.

Неожиданно раздался взрыв, огромные куски камня пролетели мимо ребят, слышался скрип некоторых кусочков, попавших в столешницу. В воздухе вдруг резко запахло пылью.

Откашлявшись, ребята высунули головы из-за стола. За место арки, они увидели только ее руины, посреди которых стояли… Показалось ли это Гермионе или нет, стояла Олазария, а рядом с ней, обняв ее талию, прекрасный мужчина с длинными черными волосами.

Все это появилось на долю секунды и было ли это в действительности, девушка не могла ответить с уверенностью. Но точно, она заметила одно, у мужчины было четыре пальца, как и у Неизвестного.

А когда те вдруг исчезли, какой-то ветерок пронес где-то совсем рядом тихий шепот:

— Ты слишком дорог…

Шепот Нарциссы.

Из-за каминной решетки Гостиной Гриффиндор красноватые языки пламени ласкали лицо Сириуса Блэка. Перед ним на корточках сидели улыбающиеся Гарри и Рон.

— А когда мы сможет тебя навестить? — нетерпеливо перерывал крестного Гарри. — Ведь Дамблдор поедет с нами?

—Не знаю, у него сейчас слишком много дел. Не забывай если бы не он, ну и ты конечно, Волан де Морт давно бы подчинил себе если не весь мир, то хотя бы его половину, — при этих словах Сириус грустно улыбнулся, лицо его чем-то напомнило то, которое он имел, находясь в Арке: осунувшиеся, сероватого оттенка, глаза смотрели враждебно и остро.

— Ну, ничего, мы сами к тебе заявимся! Конец учебного года совсем близок, вот осталось сдать СОВ и порхай, как птичка в голубом небе! — разрушил моментную тишину Рон.

— О, да, Рон! Ты как всегда соблюдаешь все правила приличия, — приближаясь, подшутила Гермиона, еще минуту назад находившаяся в спальне девочек. — Привет, Сириус, рада тебя видеть! Смотрю, ты идешь на поправку!

— Да, Молли каждый день присылает мне какую-нибудь выпечку. То свои фирменные кексы, то печенье и пирожки. Гляди, еще немного и я догоню твоего дядю Вернона, Гарри.

При этих словах все дружно рассмеялись.

Вдруг что-то зашуршало и затрескало позади Сириуса.

— Что это?

— Видимо, кто-то пришел из Ордена. Ладно, ребята, закругляемся, я обязательно с вами еще свяжусь!

Вдруг лицо крестного стало постепенно пропадать:

— Да и еще… желаю хорошо сдать СОВ! Удачи!

Наконец голос затих, а лицо растаяло.

На секунду воцарилась тишина. Поднявшись из мягкого потертого кресла, Гермиона подошла к окну и села на широкий каменный подоконник. В камине продолжал потрескивать легкий огонь. Но так как подходили летние деньки, гостиные, как и весь Хогвартс, наполнялись теплом, просачивающимся с улицы.

Гермиона смотрела в окно: на голубое небо, с плывущими по нему корабликами-облаками, густую зелень окрестностей замка и маленькую хижину Хагрида.

— Кх, кх… — громко прочистил осипшее горло Рон.

— Ты хочешь что-то сказать? — повернув голову, спросила Гермиона.

— Ну, в общем…

— Что? Я готова сейчас выслушать шквал ваших вопросов и негодований. Я понимаю, Гарри, что тебя все это ужасно злит, я сама не хотела, даже не знаю, как так получилась…

— Успокойся, Гермиона, мы не хотим… — но напрасно Гарри пытался вставить хоть слово.

— … мы, то есть я, я… не знаю, все это так сложно! А мне казалось, я вас теряю. Тем более, после всего, что произошло в Арке. Откуда он взялся?! Я сама не понимала. Но я люблю вас, это точно, только… не бросайте меня.

Вдруг девушка замолчала. По ее щеке катилась одинокая печальная слеза.

Ребята пораженно смотрели на нее, не находив слов ни для вопросов, ни для утешения.

— Зря я это все сказала, — тихо прошептав и резко соскочив с подоконника, Гермиона стрелой вылетела из гостиной, помчавшись вниз по лестнице в Зал и к выходу из замка.

— Это мы виноваты. Какая разница, что она к нему испытывает, но она остается и твоим, и моим наилучшим другом, — Гарри вопрошающе посмотрел на Рона.

Но тот явно не желал с этим смириться.

— А кем он является, тебя уже не интересует?

— Ну не надо! Я прекрасно видел, как ты сегодня утром строил глазки Паркинсон…

— Гарри, даже если это так, — закатив глаза, произнес утомленным голосом Рон. — Это не одно и тоже.

— Нет? — переспросил его друг. — Что ж, Рон, наверное, я в тебе сильно ошибся, ты оказался неблагодарной сволочью. Прости, если чем-то обидел!

Разведя руками в стороны, в знак вопроса, Гарри встал и вышел из гостиной.

— Этого еще не хватало… — раздраженно цокнув язычком, Рон прислонился к креслу и надолго о чем-то задумался.

* * *

Наконец справившись трясущимися руками с главными воротами, Гермиона выскочила на улицу, и резко остановившись, пару раз вдохнула свежего весеннего воздуха. Более или менее успокоившись, она «усмирила» непослушные волосы заколкой и побрела, куда глаза глядят.

Через како-то время девушка поняла, что ноги привели ее к хижине Хагрида.

Помедлив пару секунд, она все же постучалась. С другой стороны сразу же раздался громкий лай и скреб когтей Клыка.

— Иду! — раздался громкий голос Хагрида.

Дверь тут же отворилась.

— О, Гермиона!

— Привет, Хагрид, я тут мимо просто проходила…— еле связно проговорила девушка.

Великан вдруг как-то странно на нее взглянул — прищурился.

— Так, так… Проходи.

— Ну, если только…

— А? Чего ты там мямлишь? — переспросил Хагрид, наклоняясь над миской собаки и выливая в нее что-то вроде похлебки из небольшой кастрюли.

Сев на стул, Гермиона туманно следила за каждым действием великана.

— Чай будешь? — спросил он, подходя к столу.

— А? Что? Нет, спасибо…

— Ну! У меня сегодня вкуснейший кекс!

— О, нет, нет. Спасибо, — еле выдавила из себя улыбку девушка, вспомнив только одни «кирпичные» печенье — дел рук Хагрида.

— Да ты не беспокойся, я его из Хогвартса принес, с кухни.

— Ну, если с кухни…

— То-то же!

Великан пошел ставить чайник, чашки и нарезать кекс.

Тем временем, Клык, взгромоздив свою морду на колени Гермионы, с грустью смотрел ей в глаза.

— Ну, что вы оба как зомби?!

При этих словах Гермиону слегка затошнило, вспомнив о настоящих, встреченных ею в Арке.

— Упс. Прости. Рассказывай, что там у вас случилось. Небось, с ребятами поругалась.

— Как ты узн… Верней… Ну, в общем, да, — отхлебнув немного чаю, Гермиона стала крошить кусочек кекса в руках. — Я сама виновата. Если бы…

— Стоп! Во-первых, не вини себя; во-вторых, не вешай нос – все наладится; в-третьих, на носовой платок, ты же сейчас просто разревешься!

Взяв носовой платок, Гермиона со слезами на глазах высморкалась, пытаясь, что-то сказать. Наконец, когда она успокоилась, смогла говорить:

— Спа… спасибо, Хагрид. Но все же, если бы он мне не нравился…

— Кто? Малфой?

Гермиона ошеломленно уставилась на друга-великана.

— Откуда ты знаешь?

Хитро прищурившись, Хагрид заявил:

— Ну, у нас, учителей, свои школьные источники.

— Так, так! Это профессор МакГонагалл, да?

— Я этого не говорил!

— Но ведь это она?! Да? — девушка перешла из удрученного настроение в более веселое.

— Ну, хорошо, это она! А что с этого? Не надо было в кабинете целоваться! — пытался сделать серьезное лицо великан, но рот сам собой расплывался в улыбке.

— Да, нет, мы просто…

— Ой, ой! «Мы просто!». Не оправдывайся, Гермиона, со всяким бывает – тем боле возраст такой.

— Мда, наверное, — задумчиво произнесла девушка.

— А Гарри и Рон сами придут к тебе мир просить, уж поверь мне. Будь спокойна на этот счет.

Облегченно вздохнув, девушка встала из-за стола и, подойдя уже к двери, остановилась и тихо сказала:

— Спасибо, Хагрид. Ты… ты… замечательный друг!

После этих слов она вышла.

Великан в свою очередь вытер маленькие слезинки в уголках глаз. Это был поистине «большой человек» с большой душой.

* * *

Выйдя из хижины, Гермиона направилась вниз, с холма, в сторону Хогвартса. Она шла медленно, наслаждаясь запахом весенней травы. Верней было бы сказать, что на дворе стояло настоящее лето – время, когда ничего не хочется делать, есть лишь одно желание – наслаждаться жизнью! Но если состояние души было именно таким, то календарь четко показывал, что до лета оставалось еще ровно 14 дней.

«Ну, нет! Пусть будет лето», — сказала себе девушка. — «А это значить, что я иду по летней траве, дышу летним воздухом, и солнце светит по-летнему!»

Казалось, что еще глупее может бродить в голове, но как не странно Гермиону ее мысли не смущали. Просто, вдруг опять захотелось жить: ярко, насыщенно, любить близких ей людей так, как раньше, общаться с ними так, как раньше. Жить в полном смысле этого слова.

«Буду надеяться, что черная полоса закончилась», — улыбнувшись себе самой, девушка вдруг оглянулась.

Она стояла у самой кромки озера. Беглая рябь прокатилась от легкого ветерка по поверхности темно-синей воды.

— Да, жить прошлым невозможно, но без него нет будущего, — тихо прошептала Гермиона, пытаясь разглядеть дно озера.

— Кх, кх…— неожиданно рядом послышался чей-то голос.

Гермиона подняла голову, но не повернулась, просто замерла на месте, как бы разглядывая вдалеке зеленые поля и ниточки деревьев.

Потом, не оборачиваясь, негромко спросила:

— Я тебе помешала?

На какой-то момент воцарила тишина, лишь где-то в ветвях ивы два раз чирикнула какая-то птичка.

И наконец…

— Эээ… Нет, нисколько. А, как ты узнала, что это я?

«По твоему дыханию, шелесту шагов, по той энергии, которую ты излучаешь», — хотелось сказать Гермионе, но она лишь пожала плечами.

Потом она повернулась к нему, и их взгляды встретились. Глаза в глаза: у него — озабоченные чем-то, удивленные; у нее — задумчивые, не видящие никого.

Драко поморщился от ее взгляда. Устремил свои глаза сначала на землю, потом подошел к иве, которая распространяла благоговейный холодок, и присел, прислонившись к ее стволу. Гермиона так и осталась стоять у кромки воды.

— Я тут думал, почему все так случилось? — медленно спросил юноша девушку.

— Как «так»?

— Ну… Зачем она пошла за Сириусом? Что ей не хватало еще в жизни? У нее было все: деньги, известность, я, в конце концов!

— А ты думаешь, я знаю ответ на твой вопрос?

— Ха, — Драко вдруг едко взглянул на Гермиону и съязвил. — А я думал, ты знаешь все. Ты же у нас «самая умная девочка школы!»

На секунду Гермиона замерла, сердце вдруг как-то странно подскочило и резко сжалось от острой боли.

«Зачем он так? Разве я виновата в смерти Нарциссы? Разве я виновата в том, что он не смог ее спасти?!»

— Мне жаль, — только и смогла она произнести, в то время как горло стал обкладывать комок слез.

Драко резко встал. Сначала он прислонился рукой о шершавый ствол, подперев подбородок и прищурив глаза. Под этим взглядом Гермиона ощущала себя ужасно неуютно, было такое чувство, что он облил грязью каждую клеточку ее существа, наполнил змеиным ядом. Затем юноша начал медленно приближаться к ней. И, наконец, когда приблизился вплотную, нагнулся и еле сдержано прошептал ей в ухо, отделяя каждый слог особым акцентом:

— Тебе жаль?

Девушка, еле сдерживая слезы, кивнула.

Злорадно улыбнувшись, Драко прошипел:

— Ты даже не представляешь, насколько мне жаль, что… я не убил тогда Поттера в туннели.

Обойдя Гермиону со стороны спины, он снова приблизился к ней вплотную, так, что ту обдало каким-то жаром. Драко произнес:

— Ты не представляешь, как мне жаль, что существует такой человек на этом свете, как Сириус. Ты даже не поймешь, насколько мне хочется превратить твою жизнь в сущий кошмар!

Голос Малфоя постепенно становился все холодней и громче:

— Ты не поймешь этого. Вы отняли у меня самое дорогое, что было! И я знаю, сейчас вы там… вместе сидели, смеялись, а великий и всемогущий Поттер, наверное, и сейчас общается со своим ненаглядным крестным! Ведь так? Я прав?!

Малфой неожиданно выкрикнул последние слова прямо в лицо Гермионе, устремив на нее взгляд полный ненависти.

Если еще минуту назад девушка хотела расплакаться, то сейчас вдруг ее лицо побелело, и она тихо, но твердо произнесла:

— Ты хочешь уничтожить меня? — на этих слова она сделала короткую паузу. — Ну так давай! Что же ты стоишь? У тебя есть такая возможность! Такой шанс – не упусти его!

Гермиона вдруг запустила руку в карман, вытянув оттуда свою палочку, она отшвырнула ее в сторону на метра три.

— Так лучше? Я не доставлю тебе проблем, Драко. С такими позициями в жизни, как сейчас, ты бы все равно не долго гулял на воле, вскоре бы ты, наверняка, оказался в соседней камере со своим отцом в Азкабане. А так, ты попадешь туда, сделав для себя такое «благое» дело.

Глаза юноши стали бегать по ее лицу. Он пытался понять, шутить ли она или всерьез.

— Ну, что же ты, «Холодный принц» Хогвартса? Может, я должна встать на колени и просить прощенье за то, что твоя мать оказалась не такой, как отец; за то, что она умела делать, но не научила этому своего сына? Я могу встать, если желаешь.

— За что же?

— А ты не догадываешься?

Прищурившись, Драко с минуту смотрел Гермионе в глаза, после чего отрицательно покачал головой. Та лишь тихо засмеялась, грустно ловя его ускользающий взгляд.

— Если даже так… Слушай, — она вдруг, как будто чем-то опьяненная, поманила его пальцем. — Я раскрою тебе тайну века.

Ее голос снова задрожал от легкого смешка.

— Замолчи, — прошипел Драко. — Ты сумасшедшая!

— Правда? А минуту назад я могла бы поклясться, что ты — ненормальный, а сейчас, смотрю, притих, стал похож на маленького беззащитного котенка.

— Замолчи, — выкрикнул Малфой. — Я больше не хочу тебя слышать. Убирайся!

Неожиданно Гермиона подскочила к юноше и со всей силы влепила ему пощечину. В момент на белой коже образовалось большое красное пятно.

— Да как ты… — разъяренный Драко схватил ее руку и завернул ей за спину, пытаясь схватить и другую.

Но на этом не закончилось. Гермиона со всей силы заехала небольшим каблуком туфельки по его ноге. Оторвав от девушки руки, Драко схватился за поврежденное место.

— Ах ты... — юноша облил на нее шквал всевозможных грязных слов.

Но девушка воспользовалась этим моментам и со всех сил устремилась к замку. Но, не успев сделать и трех шагов, она вдруг почувствовала резкую боль и чьи-то сильные руки на ее плечах. Потом ее толкнули на землю.

— Ааа, отпусти! Сволочь! — Гермиона царапалась словно кошка, но была побеждена.

Держа крепко руки девушки, Малфой сел ей на ноги.

— Примерная девочка, ты же больше не будешь грубиянить, правда? — самодовольно улыбнувшись, Драко тихо засмеялся.

— Я тебе сейчас покажу, ублюдок, — растрепанная и раскрасневшаяся, Гермиона открыла рот, чтобы закричать.

Но вдруг увидела перед собой лицо Драко.

— Что за…

Обжигая своим горячим дыханием, юноша впился в ее губы. Гермиона ошарашено замерла, когда почувствовала, что его язык прорвавшись в шелку рта, прикоснулся к ее. Но вдруг поняла, что давно ожидала именно этого поцелуя.

Драко давно отпустил ее руки, и, наклонившись над девушкой, продолжал ее целовать, запустив свои пальцы в копну ее каштановых волос. Так продолжалась минуты три, пока Гермиона не застонав, стала его отталкивать.

— Что? Что такое? — на лице Малфоя отобразилось детское недовольство.

Девушка не сдержалась и хихикнула.

— И не вижу ничего смешного, — буркнув в ответ, он нехотя дал ей подняться.

Пошарив в траве, Гермиона, наконец, отыскала свою волшебную палочку и положила в карман. Поправив одежду, она вдруг повернулась к Малфою и сказала:

— Извини.

— За что? Это ты должна меня извинить, я, наверное, действительно сошел с ума, я был в не себе. Наговорил столько чуши, верней…

— Остановись! Я понимаю, что тебе больно видеть или слышать о вернувшемся Сириусе, в то время как своей матери ты уже не увидишь никогда. Скорей всего, если бы я потеряла родителей, то не вынесла бы этого, я бы… я не знаю, что бы я сделала с тем, кто был виноват в их смерти, но и ты должен понять, просто…

— Что «просто»? — Драко серьезно следил за каждым движением девушки.

— Просто, она не научила тебя, самому главному, — быстро пролепетала Гермиона.

— Чему? — юноша продолжал смотреть на нее также серьезно, но на последних словах девушки губы его подернулись в язвительной улыбке.

— Не надо. Не строй из себя неприступную крепость, человек не может держать все плохие чувства в себе, иногда ему необходимо высказаться.

— Ко мне это не относиться, — встав с густой травы, Драко отряхнул одежду.

— Неужели ты так и не понял?! — Гермиона задала этот вопрос уже в отчаянии.

— Я все понял, к чему ты клонишь.

Миг — и их взгляды встретились. Гермиона отрицательно качнула головой.

— Ты не осознал, что жить в этом мире с ненавистью в душе к нему невозможно. Этот мир изгонит тебя.

Девушка повернулась и направилась в замок. Драко так и остался стоять у озера.

Солнце к полудню этого воскресного дня стало припекать еще сильней. Легкий ветер кружился в вальсе с сочными листами деревьев, иногда соизволяя опуститься ниже, к траве. И тогда уж слышался шелест летний травы.

Я шел, не зная сам куда.

Туда гнала меня река,

Туда звали меня ветра.

Я шел, не зная сам куда.

Но появилась ты передо мной.

И я не шел уж за рекой,

Ведь появилась ты передо мной:

Я делаю шаг вместе с тобой.

Пытаясь забыть голос неземной:

Я шел за тобой,

Я грезил тобой.

Пытаясь закрыть тебя своей рукой,

Я понял:

Во власти твоей,

Дышу лишь тобой.

Гермиона быстро шла по коридору вагона Хогвартс-Экспресс, пока не нашла нужное купе. Чуть помедлив, она потянула дверь на себя. Слегка улыбнувшись друзьям, девушка села, прислонив голову к окну, прислушиваясь, как поезд отбивает такт из колесной триоли. Мимо мелькали поля: зеленые, сочные, пропитанные цветочным запахом; редкие деревья, расфуфырившие свою листву и принимающие в объятия птиц.

Сначала Гермиона даже не прислушивалась к тому, о чем говорят Рон и Гарри, ей было важно то, что все изменилось — вернулось на круги своя. Хотя… действительно, все было ли так как раньше? Это было не важно, пока не важно. Но главное то, что, вернувшись после той «насыщенной» прогулки, она застала Рона одного в гриффиндорской гостиной, он попросил ее сесть рядом, и они с час разговаривали. Обо всем, вспоминая и первый курс, и то, как встретились с Гарри, первую битву с Волан де Мортом, лето, проведенное втроем, и второй, и третий, четвертый, пятый курс — все. А потом Рон попросил прощение. И она заплакала. Заплакала, как маленький ребенок, от счастья. Девушка почувствовала, что наконец-то нашла то, что потеряла — дружбу. Наверное, это был самый счастливый день за все то время, которое она уже прожила. На ужине она почувствовала полную поддержку Гарри, он пытался ее рассмешить, увлекал очередными рассказами о полетах в квиддиче. Уже находясь в кровати Спальни Девочек, Гермиона поняла, какое умиротворение охватило ее сердце, что ей больше ничего не нужно, и как немного достаточно для полного счастья. А ведь она раньше этого не ценила…

— Ну, так вот. Беру я это мешочек, а он… — раскрасневшийся Рон, пытаясь показать что-то руками, без умолку тараторил о каком-то мешке.

— Эээ… Ребята, я что-то пропустила?

— Вообще-то, я уже с час распинаюсь о том, как сдал СОВ, — друг многозначительно взглянул на Гермиону.

— Ааа, ну да, ну да, продолжай, — лицо девушки покрыли стыдливые красные пятна.

— Ну, так вот, для тех, кто имел стыд прослушать, — Рон покосился на Гермиону. — Повторяю, что этот мешочек мне достался от Демона стихии Земли. Я про него совсем забыл, а тут перед экзаменом, за несколько часов, вдруг смотрю лежит в тумбочке что-то похожее на кусок истертой кожи, поднимаю — Ба! Да это же мой мешочек! Я посмотрел на него, повертел в руках, с виду он чем-то заполнен, но как только я развязал его и засунул руку — у меня глаза поползли на лоб, он был пуст. Но с виду он полный! Набит до отказа! А внутри пуст. Вот так получается. Я и решил пронюхать, а что там раньше могло лежать.

— Пронюхать? — Гарри с сомнением взглянул на друга.

— Да-да, в полном смысле этого слова. Сунулся туда — вы даже не можете поверить, мешок полностью поглотил мою голову, хотя даже рука туда еле залазит, что уж о моем котелке говорить! И тут я… «Апчхи!» И вылез из этого престранного мешка. Подумал, что там одна лишь пыль.

— А дальше-то что, причем здесь СОВ? — Гермиона не поняла, куда клонит ее друг.

— В том-то и дело, что ничего. Ничего до начала самих экзаменов. Держа лист с заданиями по заклинаниям, я был уверен в своем катастрофическом провале. Но когда я взгляну на задания… Я не поверил своим глазам, верней, я вообще не верил, что это мои глаза. Лист з заданиями стал расплываться, а затем рядом с вопросами возникли еле видные ответы, которые требовалось всего лишь обвести!

— И ты их обвел? — Гермиона укоризненно посмотрела на рыжую голову.

— Не упускать же такой шанс!

— Ну, это не честно, Рон!

— Честно, не честно — главное, что правильно. Хотя, на Зельях Снегг сказал, что я провалил экзамен, но я ведь все сделал верно. Но с его стороны это можно было ожидать. Это честно?

Девушка замялась.

— То-то же. Короче, и это все благодаря моему мешочку!

— Почему ты так думаешь? — спросил Гарри.

— Других соображений не иметься. Все передумал, — Рон довольный закончил свои мысли.

— А мешочек? Что теперь ты с ним будешь делать?

— Ааа. Это… Вот в чем сам ужас. Он больше не действует. Я пытался, кажется, сто раз, но все бесполезно, — рыжий друг огорченно вздохнул.

Гермиона победно хмыкнула, от чего Рон состроил ее рожицу.

— Мда, жаль, что мешочек оказался одноразовым, — мечтательно произнес Гарри.

Друзья переглянулись — и все дружно весело захохотали.

Вдруг в купе постучали, и в туже секунду щелкнув замком, дверь откатилась.

— О, Невилл! — ребята весело поприветствовали однокурсника.

— Привет, ребята, надеюсь, я вам не помешаю?

—Нет, конечно. Заходи, — Гарри чуть придвинулся к окну, давая возможность знакомому сесть.

— Как настроение? На весь вагон слышался ваш хохот.

Рон, переглянувшись с Гермеоной, начал по второму кругу свой рассказ про Великолепный Мешочек Знаний. Долгопупс внимательно слушал, не отрываясь взглядом за движением рук Рона.

— Ух, ты! — в конце концов, выдохнул он, смотря на рыжего друга, как на какую-то поп-звезду: с восхищением.

Ребята опять дружно захохотали.

Через две минуту проехала тележка с едой. Друзья накупили всяких сладостей: четыре «шоколадные лягушки»; несколько коробочек драже «Берти Боттс», которые, кстати, стали выпускать в более экономичной упаковке;

тыквенное печенье и горсть «Лучших взрывающихся жевательных резинок Друбблс».

— Не повезло, опять Птолемей, — огорченно произнес Невилл, доставая из «шоколадной лягушки» портрет какого-то дядечки с умудренным лицом.

— У меня таких уже семь, — подбодрил его Рон, бросая себе в рот драже «Берти Боттс». В момент его лицо побелело. — ФУ!!!

— С чем?! — в мгновение ока спросили Гарри, Гермиона и Невилл.

— Отрыжка! Ох, какой ужас! — Рон пулей вылетел из купе.

Через минуту юноша вернулся: довольный и счастливый.

— Все. Я ее выплюнул. Прополоскал свое бедное горлышко и могу сказать вам одно: никогда не берите драже темно синего цвета!

— Мда… Это первый гениальный вывод твоей жизни! — рассмеявшись, заключила Гарри.

— Надеюсь, не последний, — тотчас же сухо подметила Гермиона.

Следующие два часа ребята провели в беседе.

Поезд плавно, но быстро шел посреди цветущих лугов, иногда издавая звонкие гудки, от чего сердце трепетало, заполнялось легкой сладостью в предвкушении лета. На небе, толкаясь и меняясь местами, плыли белые упитанные облака, напоминающие диковинных зверей или различные предметы утвари.

Как чувствовалось лето! После учебного года, казавшегося бесконечным, ощущение свободы являлось чем-то невероятным. «Парить бы в этих облака!» — думала Гермиона. — «Смотреть оттуда сверху на Землю, следить за людьми, размышлять в невесомости, о чем они думают».

Вздохнув, она перевела взгляд с окна на друзей, погруженных в беседу о квиддиче.

Вдруг в небольшом проеме двери купе, в коридоре на секунду мелькнула чья-то фигура в черной мантии с зеленной отделкой. Гермиона не была уверена, но кажется узнала, кто это был. Взглянув на ребят, она как можно веселей улыбнулась им, и пролепетав, что-то вроде: «Мне нужно выйти», откатила дверь в сторону, собираясь уйти. Прикрывая дверь, девушка вдруг встретилась с задумчивым взглядом Гарри, который смотрел ей прямо в глаза. «Он все понял!» — панически закрутилась мысль в ее голове. Гермиона, дрожа всем телом, замерла. Но к ее удивлению, Гарри, хотя может, ей это только показалось, сделал легкий кивок головой, так, чтобы это было понятно всего лишь ей, а губы его на долю секунды вздрогнули в улыбке. Затем парень сразу же обратился к Рону с каким-то вопросом на счет его семьи.

Глубоко вздохнув, девушка двинулась вперед по коридору. Она даже не представляла, куда идет, просто, что-то толкало ее вслед за ним. Но был ли это он? Даже на этот вопрос она не могла ответить. «Наверное, иначе, почему Гарри так на меня посмотрел. Гарри…» — девушка задумалась. Он скрыл свои эмоции, он так хотел, только чтобы лишь она была счастлива. Но кого он видит в лице Малфоя теперь — врага или просто человека, который совершил «великое» путешествие с ним в Арку. «А кого видишь ты?» — тихо спросил ее внутренний голос. Вдруг ей захотелось расплакаться. Впервые в жизни она себя так пожалела, потому что не знала ответа на этот вопрос, потому что запуталась… Потому что клубок так и не распутался до конца. «А где он – этот конец? И будет ли?!» — спрашивала себя Гермиона, переходя в другой вагон и оглядываясь по сторонам. Она была в последнем вагоне.

Купе, еще одно… два, три, четыре, пять… Дверь. Потянув на себя, ручку она на секунду замерла. «Вот он… конец. Конец поезда».

Шаг — девушка оказалась в багажном отделении. Прислонившись к стене маленькой комнаты, стоял Драко Малфой, смотря в небольшое запотевшее от его дыхание окошко. Он не шевельнулся, но Гермиона заметила, как Драко вздрогнул, услышав, что кто-то вошел.

Помедлив, девушка все же закрыла дверь, протиснулась между чемоданами и подошла к юноше.

— Привет.

— Привет, — он говорил тихо, взглянув на нее лишь мельком, продолжая разглядывать что-то в окне.

— Я, хотела… попрощаться.

Он молчал. Потом вдруг повернулся и так же тихо спросил:

— Правда?

Гермиона кивнула.

Его взгляд стал блуждать по полкам комнаты, исследуя каждый попавшийся чемодан, потом он стал расхаживать по ней, насколько это было возможно.

Гермиона сунула руки в карман своей кофты, лишь бы что-то делать, не стоять, не ждать. Вдруг ее пальцы коснулись чего-то холодного. Она быстро вытащила вещицу. Это был медальон в форме сердца – медальон чувств Нарциссы Малфой.

— Драко, — чуть было не вскрикнула Гермиона, но произнесла его имя с некоторым испугом.

Он повернулся.

— Я, вот… Я давно хотела тебе это отдать, — девушка протянула руку с медальоном.

—Что это? — он подошел ближе. — Медальон ее чувств?

— Да, ты потерял его, когда… — дальше она не смогла говорить.

Он опустил глаза, тем самым, продемонстрировав свои длинные светлые ресницы, словно мотылек, взмахнувший крылом. Гермиона, как зачарованная, следила за каждым его движением: он аккуратно взял медальон, нечаянно коснувшись рукой ее ладони. Девушка почувствовала, как это место заболело, словно обожженное, запульсировало.

«Нельзя молчать! Не смей молчать! Говори!» — твердила себе девушка.

Наконец она начала говорить, но не для того, что бы лишь нарушить гробовую тишину, а правду, которая полилась из самого сердца:

— Драко, я не знала твою мать. Да и наврядли мне удалось бы хоть когда-нибудь обмолвиться с ней одним словечком, но… я уверена, что она была прекрасным человеком. Там в, в Арке, произошли события, связанные с этим медальоном, они заставили меня взглянуть по другому на Нарциссу Малфой. О, да! Раньше я, как и все, считала ее холодной расчетливой женщиной, не умеющий не улыбаться, не любить, не жалеть. Но потом поняла, какой дурой можно быть, чтобы думать о человеке так, не зная ни одной из его сторон жизни, а только поверхностные слухи.

На какой-то момент Гермиона замолчала, но после лишь произнесла одно слово:

— Прости.

Он поднял голову и посмотрел ей в глаза. Его взгляд излучал какое-то спокойствие, легкость и свет. Потом его губы расплылись в легкой улыбке.

Они стояли так минут пять, смотря лишь друг на друга – глаза в глаза.

Вдруг поезд воскликнул двумя протяжными гудками, постепенно снижая скорость.

— У нас есть примерно минута, — тихо произнес Драко, сделав шаг навстречу девушке. — Ты ничего мне не хочешь сказать?

Драко выжидающе смотрел ей в глаза, Гермиона заметила две лукавые искры в его взгляде.

Неожиданна для себя самой, она потянулась к нему. Обняв его за шее, девушка почувствовала его теплые руки на своей талии. Закрыв глаза она прикоснулась к его губам, запоминая их вкус: обжигающе-сладкий со льдом.

Потом, чуть отодвинувшись, она произнесла:

— Жаль, что все так закончилось.

Драко неожиданно загадочно рассмеявшись, спросил:

— Ты так и не поняла?

—Не поняла? Чего?

Наклонившись к самому ее уху, он шепнул:

— Все только начинается.

Тут поезд остановился. В вагоне послышался топот десятков ног, и кто-то со станции открыл выход на платформу.

Драко легко поднял свой чемодан. Уже стоя у выхода он вдруг крикнул ей:

— Лови!

Что-то блестящее полетело в ее сторону. Схватив вещицу, Гермиона резко подняла голову к выходу – его уже не было. Тут в комнату хлынул поток студентов. Чемоданы, рюкзаки, портфели — все в каком-то водовороте. Чей-то голос:

—Гермиона, держи!

Это Рон, приволок вместе со своим еще и ее чемодан.

Ей пришлось выбираться наружу, иначе она могла бы быть кем-то задавленной в летней гонке за багажом.

Лишь очутившись на улице, она смогла вздохнуть свободней. Ища взглядом Драко, она, в конце концов, поняла — он уже ушел.

— Гермиона! — это были родители: поцелуи, горячие объятья — короче, все как обычно.

Спустя минут десять, после того, как она попрощалась с друзьями и прошла платформу 9 и три четверти, она открывала дверцу машины отца.

Неожиданно она замерла, только сейчас почувствовав, что что-то держит в руке, то, что кинул ей Драко. Это оказался медальон, все тот же знакомый медальон в форме сердца.

Вдруг девушка улыбнулась сама себе, и тихо прошептала, окидывая плутоватым взглядом вокзал Кингс Кросс:

— Хорошо, Драко Малфой, ты сам сказал это: все только начинается. До следующего курса, «Холодный принц» Хогвартса!

И она села в машину.