Учитель и ученик (джен)

Они покинули Корусант около двух недель назад при обстоятельствах, которые вызвали бы полное недоумение у тех личностей, кто хорошо знал характер Оби-Вана Кеноби, его лояльности Совету магистров и кодексу Ордена джедаев. Зачастую, эта лояльность приводила к конфликтам с его собственным воспитанником, падаваном Энакином Скайуокером, юношей свободолюбивым и, надо признать, не друживший с дисциплиной, которая считалась одной из главных джедайских добродетелей. События, подтолкнувшие их к этому шагу, не позволяли сомневаться в том, что шаг этот вынужденный, потребовавший от Кеноби обращение к крайним мерам, что было для него необычно. Но ему пришлось его совершить, поскольку все легальные способы избавить Энакина от серьезных неприятностей оказались исчерпаны.

Энакин проснулся еще засветло от шума тарабанящего по крыше тропического ливня. Хижина, которая служила им временным убежищем, вся сотрясалась под буйством природной стихии, неожиданно начавшейся ночью, хотя с вчерашнего вечера ничто не предвещало о столь резкой перемене погоды. Внутри хижины царил полумрак, но парень без труда рассмотрел лежащую в углу на циновке фигуру своего учителя. Через Силу он чувствовал, что Оби-Ван еще спал. Впрочем, это вовсе не было удивительным — они уже третий день мотались по этой планете, выискивая нужных им людей, с которыми был знаком Кеноби еще в период своего ученичества у Квай-Гона, и вымотались до предела.

Где-то в невообразимой дали над их головами огненным валом катилась гражданская война, сжигая по пути один мир за другим и причиняя бесчисленные бедствия другим системам, до которых не могло напрямую дотянуться ее ядовитое дыхание.

Но здесь, на Таридооре, в пределах Внешнего кольца, еще было относительно спокойно. Как знать, может суровый рок все же минует эту почти полностью покрытую вечнозелеными джунглями планету, и ей не доведется увидеть у себя караваны отчаявшихся беженцев или ощерившихся смертоносной мощью противоборствующие армады. На это хотелось надеяться, но полностью быть уверенным в том, что все как-нибудь обойдется, не мог никто.

Энакин осторожно приподнялся со своей циновки, не слишком удобной для того, чтобы благополучно почивать на ней в свое удовольствие. Нашаривая рукой сапоги, он случайно задел сигнальный фонарь, даденный им хозяином хижины для того, чтобы хоть как-то осветить помещение, и к тому времени уже потухший. Проклятая штука с грохотом сверзилась с небольшой табуретки, стоявшей рядом с ложем юноши.

— Ах!.. — Энакину даже захотелось выругаться от досады, помянув как следует Джаббу-хатта и всех соплеменников гигантского слизня.

От такого переполоха учитель, конечно же, проснулся. Из угла, где спал Кеноби, послышался вздох и шевеление.

— Энакин, что случилось? — мужчина еще не совсем отошел, и пребывал в некоторой прострации, как бывает с людьми, которых будят во время глубокого сна.

Падаван смутился. Ему не хотелось, чтобы так вышло, но он решил быть честным с Оби-Ваном, и не придумывать никаких отговорок, как у него было заведено в таких вот ситуациях.

— Я уронил фонарь, — сконфуженно ответил он, — Простите меня…

Оби-Ван ничего не ответил. Мужчина присел на своей постели, и помассировал ладонями лицо, прогоняя остатки сна. Наконец, придя в себя, он спросил.

— А который час?

Комлинк Энакина лежал рядом с изголовьем — парень перед сном пофорсил в холонете, и сразу же нашарил его рукой. Вообще-то, свободно пользоваться холонетом дозволялось джедаям только будучи в ранге не меньше рыцарского. Но оказавшись в новых и необычных условиях, Оби-Ван разрешил ему немного повисеть в сети. Не на любых сайтах, конечно, и Скайуокер выполнил условия учителя, посвятив пару часов свободного времени просмотру информации о гонках, чтобы хоть как-то развеяться.

— Четыре часа утра! — провозгласил парень, глянув на экран комлинка.

— Четыре утра… — проговорил про себя Кеноби, и посмотрел на закрытое ставнями окно, явно услышав шум бури.

— Там что, дождь? — спросил он.

— Ага, — подтвердил Энакин. — Льет как из ведра. Похоже завтра непролазная грязюка будет. Как мы сможем продолжить поиски в таких условиях?

Словно в подтверждении его слов, снаружи знатно бабахнуло раскатом грома. Похоже, не смотря на внешнюю хрупкость, хижина была построена довольно крепко — ее тряхнуло и только. Жаль что местные жили словно в древние времена, почти не используя современные технологии. Впрочем, кому-то это наоборот могло показаться только плюсом.

— Ничего, — произнес Оби-Ван, вставая с циновки, и разминая затекшие во время сна мышцы, — *Бумай обещал предоставить нам хоппер. Я дал ему вчера хороший задаток.

— Ну раз так, — улыбнулся ученик, между делом зажигая фонарь, и ставя его обратно на табурет. По стенам хижины сразу заплясали выпрыгнувшие из рассеявшейся темноты тени.

Энакин не преминул задать вопрос.

— А как вы думаете, учитель, — мы найдем вашу знакомую? Ведь сколько лет прошло с тех пор, когда вы виделись в последний раз?

Прежде чем ответить, Оби-Ван налил в небольшой тазик воды, и с наслаждением умыл лицо. Это было его привычкой с юных лет, и он старался не изменять ей, если, конечно, условия тому способствовали. Закончив умываться, он утерся чистым полотенцем, висевшим на вешалке рядом с входом.

— Одиннадцать. За год до татуинской эпопеи, когда мастер Джинн нашел тебя. Разумеется, я очень надеюсь, что мы найдем Литару. Правда сейчас, наверное, я ее уже и не узнаю. Помню, что у нее еще была сестра, на год-два младше тебя. Хорошая девочка, шустрая и сообразительная, но непослушная и упрямая, — ответил Кеноби. Он скосил глаза на ученика. Тот густо покраснел, и Оби-Ван бы это увидел, будь свет фонаря поярче.

Хмыкнув, Энакин сказал.

— А вы раньше не рассказывали мне об этой истории, учитель…

Теперь настала очередь Оби-Вана испытать чувство небольшого замешательства. Но поскольку у них с Энакином сейчас установилось полное доверие, он не мог скрывать эту тайну.

Кеноби неловко кашлянул и начал.

— Видишь ли, с этой девушкой, с Литарой, я был обручен согласно законам ее племени.

Глаза падавана округлились. Вот это новость — он и подумать не мог, что в биографии учителя есть такой любопытный факт.

— Значит, у вас здесь есть жена? — спросил он.

— Ну, не жена она мне, — несколько сбивчиво возразил Оби-Ван. — Нам с Квай-Гоном была нужна помощь в одном очень важном деле. Помощь местные пообещали, но в ответ выставили условие — кто-то из нас должен обручиться с женщиной из их племени. А поскольку мастер Джинн не пожелал принять участие в этом обряде, то его ученику пришлось, как ты понимаешь…

Энакин рассмеялся. Смех его не был злым, а наоборот, заразительным, так что вслед за ним довольно зафыркал и Кеноби.

На несколько минут в хижине воцарилось веселье, помогшее им открыть еще одну страницу в их отношениях.

А след за этим, Оби-Ван с облегчением вздохнул и, несколько помедлив, добавил.

— Я очень надеюсь, что они нам помогут. Как прежде.

* * *

Мейс Винду сорвался.

Нет, он конкретно, жестко, перемывая каждую косточку, сорвался на Оби-Ване Кеноби и его ученике Энакине Скайуокере. Особенно на Энакине.

Совет собрался на экстренное совещание. Начавшаяся гражданская, война хотя уже набирала силу, но на Корусанте ее явления еще не были видны, и столица жила прежней размеренной жизнью.

Магистр свел пальцы ладоней вместе, и со значением в голосе произносил обличительную речь.

— Из-за вашей самоуверенности, Оби-Ван, произошла эта трагедия. Вы умудрились попасть в плен к врагу, и выручая вас, Орден направил свои лучшие силы! В развязавшейся бойне погибло сто семьдесят девять наших соратников! Сто семьдесят девять джедаев отдали свои жизни, спасая вашу жизнь и жизнь вашего ученика! Оглянитесь, пожалуйста, по сторонам — вы увидите пустые кресла магистров Иита Кота и Колемана Требора, павших на гладиаторской арене. И все потому, что вы повели себя в высшей степени безответственно.

— Магистр Винду… — начал было Оби-Ван, попытавшись прервать поток его красноречия.

Его попытка, однако, не возымела никакого воздействия.

— Вам сейчас надо молчать и слушать, рыцарь Кеноби! — резко отреагировал темнокожий джедай. Винду действительно негодовал, что было довольно-таки необычно для него, поскольку славился своей сдержанностью.

— А ты, — накинулся магистр теперь уже на Энакина, — Это было твое последнее задание. Совет постановил изгнать тебя из Ордена!

Эти слова прозвучали для юноши как гром среди ясного неба. Он даже едва потерял ориентировку, и был вынужден ухватиться за локоть, который подставил ему учитель.

— Бывший падаван Энакин Скайуокер! — продолжал греметь голос Винду, — До конца войны ты останешься на Корусанте. За тобой будет осуществляться особый надзор…

В этот момент Оби-Ван Кеноби возвысил свой голос.

— Магистр Винду, я напомню вам, что вы должны уважительно относиться к моему ученику. И ко мне тоже, — твердо заявил он.

Винду весьма грозно посмотрел на посмевшего перечить ему Оби-Вана. Остальные магистры напряженно следили за разворачивающимся противостоянием.

— Он больше не джедай! — заявил Винду, указав пальцем в сторону Энакина.

Оби-Ван смело выступил ему навстречу, расправляя плечи. Он весь собрался, и, сомкнув на груди руки, веско произнес.

— Он джедай! Такой же, как я! Такой же, как блаженной памяти мастер Квай-Гон Джинн! И вам не дано осуждать моего ученика, магистр Винду. Ни вам, и никому другому. Энакин славный и отважный юноша, и я очень горжусь тем, что мне довелось стать его наставником.

От услышанного, глаза магистра едва не выскочили из орбит. Винду был изумлен не меньше, чем несколько минут назад падаван Скайуокер, услышавший жестокий вердикт. Темнокожий джедай впервые в жизни слышал подобную дерзость. Даже печально известный изменник Дуку, в бытность свою известный конфликтом с Советом, не смел в открытую вести подобных речей. Получив отпор, он даже поднялся с места, и со стороны казался немного растерянным.

— Сядь, мастер Винду, — раздался размеренный голосок, принадлежавший главе Ордена джедаев Йоде. — В волнении ты находишься и не владеешь собой в полной мере.

Услышав эти назидательные слова, Винду был вынужден покориться, опустившись обратно на кресло, откинулся на спинку, заложив ногу на ногу, показывая всем, что взял себя, в руки.

Йода обратился к стоявшим перед ним Оби-Вану и Энакину. Старый мастер заговорил размеренно и негромко, словно подчеркивая контраст с выступлением главы Совета.

— Ошибкой нашей было дать разрешение на обучение Скайуокера юного, данное нами десять лет назад. Хотели мы уважить лишь павшего Квай-Гона, пусть и при этом лелеяли надежду исправить предопределение. Но этого не произошло. Твой бывший ученик, рыцарь Оби-Ван, будет изолирован в специальном месте, как Винду и сказал — до самого конца войны. Ну а теперь, — Йода стукнул палочкой о пол, — пусть сдаст свое оружие.

Оби-Ван поднял на Йоду ясный, чистый взор. Престарелый мастер сидел, спокойно смотря в его глаза немигающим взглядом. Кеноби понял — магистры хотят повесить на его ученика вину, по которой скоротечный конфликт вызвал большую войну. Именно из-за этого конфликта, переговоры между республикой и конфедерацией закончились не начавшись.

— Ошибка происходит именно сейчас! — не сдавался Кеноби. — Огромная ошибка и большая несправедливость. В чем вина Энакина? Ведь он и сам попал в плен, когда пытался мне помочь. На самом деле это я виноват в том, что действовал слишком опрометчиво, пытаясь выследить наемника Джанго Фетта, выполняя распоряжение Совета, между прочим. Но ни я, и ни мой падаван, не повинны в тех смертях, что произошла на Джеонозисе. Я настоятельно прошу вас, уважаемые магистры, отменить ваше решение.

— Пусть Скайуокер юный сдаст свое оружие, — спокойно повторил Йода, словно не слышав того, что сказал Оби-Ван.

Энакин снова покачнулся. Пол словно бы уходил у него из-под ног. Сдать свой световой меч, — как же такое возможно? Ведь это часть его самого? Как же невыносимо горько.

Поняв, что сейчас магистров не вразумить, Оби-Ван повернулся к осунувшемуся Энакину, и тихо произнес.

— Отдай мне свой меч… на время. И ни о чем не беспокойся — я выручу тебя. Если надо, дойду до самого канцлера Палпатина…

— И Падме, — с печалью в голосе ответил юноша. Его глаза заволокло поволокой, а губы задрожали, словно он был готов разреветься. Но с большим усилием сдерживал себя. — Падме сможет помочь.

После этого Энакин отстегнул меч от пояса и передал его Оби-Вану.

Мужчина взял оружие, и при всех забрал его себе.

— Хорошо, — сказал он своему ученику, — Я немедленно займусь решением этой проблемы.

В зал вошли четверо привратников во главе с констеблем и поклонились магистрам, ожидая, приказа главы Совета

Юноша обвел глазами сидящих полукругом магистров. Энакин не видел лиц — на всех них были надеты какие-то карнавальные маски, словно бы он впервые обнаружил их незамыленным взором. Он остановился на месте, прежде принадлежавшего мастеру Ииту Коту. Старый забрак был другом Квай-Гона, и всегда защищал молодого джедая на таких собраниях. А теперь его не стало. Рухнула еще одна стена, оберегавшая Энакина.

Но может все же обретет точку опоры. Он увидел сегодня, как Оби-Ван защищал его от нападок Винду, хотя раньше думал, что учитель полностью подконтролен Совету

Кеноби похлопал его по плечу — мол, не кисни. Как же Скайуокер был рад этому дружескому вниманию.

— Я все сделаю, — ободрил юношу рыцарь.

Энакин кивнул, и глянув Оби-Вану в лицо, впервые улыбнулся. Учитель верит в него, а значит, все будет хорошо. Он готов идти, куда ему велят. И будет ждать, когда его наставник, его друг, его старший брат поможет ему.

Команда Винду констеблю прозвучала четко и коротко. И как-то обыденно.

— Арестовать!

Оби-Ван Кеноби буквально напросился на прием к канцлеру. Хотя сказать «напросился» было бы в корне неверно. Палпатин был занят, и велел никого к себе не допускать. Глава государства как раз просматривал отчеты о положении финансов в связи с начавшейся, войной — экономику Республики, отвыкшую от масштабных потрясений за очень долгое время, нешуточно лихорадило. Потрясение было большим и Палпатин отдал распоряжение правительству предпринять все необходимые меры для исправления ситуации. О происшествии с Энакином он еще не знал — магистры предприняли все необходимые меры безопасности, и об аресте Скайуокера кроме них самих и специально подобранных людей никому известно не было.

Хотя Кеноби открыто выступил против произвола, санкций к нему применено не было. Йода посчитал это ответной реакцией на чрезмерное давление Винду, и велел оставить рыцаря в покое… пока в покое, милостиво отпустив.

Оби-Ван незамедлительно покинул Храм, и на скайхоппере рванул в сторону сенатской ротонды. Путь до здания занял около часа. Хотя пилотировать Кеноби не любил, но это не значит, что он этого не умел, бешено ревущий скайхоппер вполне был похож на гоночный под где-нибудь на татуинской трассе. Как джедай с высоким статусом он быстро преодолел пост службы безопасности, на ходу отсалютовав его сотрудникам. Но в помещении, где находился секретарь Палпатина, родианец Дар Уак, ему пришлось задержаться. Секретарь грудью стал перед Кеноби, не желая выслушивать его просьбу о срочной встрече с канцлером.

— Не положено, господин Кеноби, — упрямо говорил Уак, сверля его противными сетчатыми глазами, — Его Высокопревосходительство сейчас очень занят и велел никому себя не беспокоить. Кроме того, вас нет в списке сегодняшних посетителей. Так что простите, но при всем желании я не смогу вас пропустить. Я просто не имею на это права.

Оби-Ван вел себя более оживленно чем обычно, и даже жестикулировал в подтверждении своих слов, как будто хотел придать им дополнительной убедительности.

— Поймите, дело, о котором я с ним хочу переговорить очень важно — речь идет об Энакине Скайуокере!..

Но родианец остался невозмутим. Его лицо не выражало ни одной понятной человеку эмоции — это был образчик высококлассного бюрократа.

— А кто такой этот Энакин Скайуокер — он сенатор, министр, или, быть может, посол? — не повышая голоса, едко спросил Дор Уак.

— Он мой ученик, — произнес рыцарь, понимая всю каверзность вопроса.

Дар Уак вздохнул, изображая озабоченность. Его зеленая кожа на лице неприятно засверкала. Похоже, что господин секретарь, ощущая себя хозяином положения, готовился дать названному гостю от ворот поворот.

— Полагаю что в таком случае, любезный господин, вам и должно заниматься своим учеником, поскольку это ваша прямая обязанность — важно поднял палец родианец, ясно давая понять что разговор окончен — А сейчас…

Оби-Ван сделал жест рукой. Он не любил эту практику и старался использовать ее как можно меньше, поскольку считал ее нечестной. Но в такой ситуации он решил использовать ее без лишних раздумий.

— А сейчас ты пропустишь меня в кабинет канцлера.

— А сейчас я пропущу вас в кабинет канцлера, — послушно повторил потерявший всю свою напыщенность секретарь.

Не теряя времени, Оби-Ван стремительно направился к двери кабинета главы Республики, оставляя за собой впавшего в полную прострацию секретаря.

Открыв дверь, рыцарь вошел внутрь, ступив на мягкую дорожку бордового цвета. Он находился здесь не впервые и вместе с Энакином и собственной персоной, и можно было сказать что джедай и канцлер находятся друг с другом на короткой ноге. Кеноби быстро прошел по дорожке, расстеленной по полу коридора, на стенах которого висели дорогие панно с ручной лепниной и картинами из мозаики. Палпатин сидел за своим столом, работая с документами. Он увидел пришедшего джедая, и тепло поздоровался с ним.

— О, рыцарь Кеноби — сердечно приветствую! — произнес канцлер, внимательно изучая Кеноби излучавшего решительный вид. — Вы пришли раньше, чем я ждал вас. Что-то мой секретарь, господин Уак, сплоховал и не доложил мне о вашем визите.

Оби-Ван поклонился канцлеру, как и полагалось представителю Храма, после чего он заговорил.

— Ваше Высокопревосходительство, я не был записан на сегодняшний прием в протоколе вашего секретаря. Меня привела к вам нужда.

Палпатин поднялся с места, приглашая джедая присесть на диван. Сам он сел в кресло напротив. Небольшой столик между ними украшала какая-то затейливая икебана на небольшой резной подставке. Должно быть это был скромный подарок какой-нибудь делегации, или же просто досталась канцлеру в наследство от прошлого кабинета.

— Вот как?! Нужда, вы говорит? — произнес канцлер, внимательно изучая посетителя, — Какого рода проблему вы хотели со мной обсудить? Я вас внимательно слушаю.

Тональность его голоса, плавные размеренные движения, мимика на лице, всегда участливая и доброжелательная, а также общая харизма личности делали из Палпатина превосходным переговорщиком.

Оби-Ван ответил.

— У меня плохие новости, Ваше Превосходительство, — начал он.

Канцлер в досаде всплеснул руками.

— Ну что ж такое!.. Рыцарь Кеноби, мы с вами так редко видимся, а у вас нет для меня хотя бы мало-мальски подходящей хорошей новости? Это печально.

Непонятно было, почему Палпатин не давал ему высказаться. Может он хотел, чтобы собеседник сам все выложил в торопливой горячке? Положительно канцлер был очень умен.

Но Оби-Ван и не собирался играть с ним в словесные игры. Пусть этим занимаются сенаторы, поднаторевшие в таких дискуссиях.

— С Энакином приключилась беда, — сразу и напрямик сказал Кеноби.

Услышав эти слова, канцлер изменился в лице. Самообладание все же изменило ему, и не считая нужным более надевать маску учтивости он быстро спросил.

— Беда? Что с ним произошло? — взгляд его голубых глаз резко похолодел, приобретя естественный стальной блеск.

Оби-Ван вздохнул перед тем как сказать самое главное.

— Совет магистров исключит моего падавана из Ордена и арестовал его на период ведения военных действий. Но я думаю, что они захотят свалить на него вину за большие потери в джеонозийской битве, — произнес он.

Палпатин в волнении потер рукою подбородок — вот ведь как бывает. Суховатым голосом, резко контрастирующим с прежним бархатным баритоном, он осведомился.

— Но насколько мне известно, падаван Скайуокер геройски отличился в том сражении, и при этом был серьезно ранен. Граф Дуку едва не убил юношу, лишив его руки. Смею вас заверить что правительство Республики, Сенат, и наша судебная система не имеют к нему претензий.

Кеноби покачал головой, словно отрицал доводы Палпатина.

— Его обвиняют в том, что Орден понес большие потери на Джеонозисе. По мнению Совета магистров, вмешательство Энакина способствовало радикализации намерений сепаратистской фракции и сделало конфликт неизбежным.

Рыцарь прервал речь. Было видно, что ему тяжело об этом говорить. Оби-Ван даже немного поник, переживая за друга. Спустя минуту он тем не менее продолжил.

— Энакина будет судить трибунал под председательством Мейса Винду.

В кабинете снова повисла напряженная тишина. Кеноби внутренне собрался, ожидая услышать что-то вдохновляющее. Палпатин глава Республики и может предпринять усилия для избавления своего протеже, каким доводился ему молодой джедай, от этих неприятностей. Стоит ему только захотеть.

— Ох, — наконец подал голос Палпатин, — Все это ужасно. Эта война, эти трагедии, смерти миллионов существ — настоящий кошмар!… Скорблю по ним, как человек и гражданин. Но вместе с тем я являюсь также политическим деятелем, который должен выверять свой каждый шаг. Я вас очень хорошо понимаю, рыцарь Кеноби, но увы, в настоящий момент я мало что могу сделать.

Оби-Ван не верил своим ушам — неужели Палпатин откажется от того с кем поддерживал близкие теплые отношения много лет. Еще с тех самых пор как Энакин очутился в Храме. Это звучало как абсурд.

А вместе с тем, будто не замечая тревоги Оби-Вана, канцлер продолжал свою мысль.

— Положение в обществе диктует нам свои условия, а оно таково, что граждане Республики готовы разорвать графа Дуку, Ньюта Ганрея, джеонозианцев и всех прочих сепаратистов на куски. Сейчас царит сущий ураган негативных эмоций, опасный настолько, что вполне может утянуть за собой... — канцлер пожевал губами, словно опасаясь проронить невзначай какое-нибудь слово. После этого он продолжил — И если джедаи объявили Энакина изменником, то, несомненно, эта весть будет встречена с повсеместным восторгом.

— Он не изменник! — воскликнул рыцарь, прервав канцлера.

— Неважно, — парировал Палпатин, — Я так понимаю, что кто-то в вашем руководстве решил свалить вину за провалившуюся операцию на Энакина. Оно и понятно — лидеры Конфедерации уцелели, а джедаи понесли огромные потери. Так что положение складывается таким образом, что…

— Вы поможете ему? — вновь прервал Палпатина Оби-Ван.

Лицо Палпатина вновь приобрело добрейшее выражение. Очевидно он сумел совладать со своим волнением.

Стальной блеск глаз потух и в голосе явно послышались мягкие нотки.

— Разумеется, я сделаю все возможно для того, чтобы избавить славного парня от печального удела, — канцлер при этом явственно подчеркнул, — Но дать вам гарантию успеха я не могу.

И улыбнулся.

Покидая офис канцлера, Кеноби достал комлинк. Он собирался позвонить Падме, как просил его Энакин. Сенатор Амидала была последней надеждой.

* * *

…Наконец приятный женский голос ответил на его вызов.

— Здравствуй, Оби-Ван. Извини, сразу взять комлинк я не могла — у меня было селекторное совещание со своим сенатским комитетом. Ты звонил пять раз — что случилось?

— Падме, — голос Оби-Вана звучал как будто обычно, но собеседница поняла, что джедай чем-то взволнован, — С Энакином случилась беда.

— Беда?! — воскликнула девушка, — Умоляю расскажи, что произошло. Эни жив?!

Кеноби постарался успокоить девушку.

— Он жив и здоров, за это не бойся. Только… Только… — здесь его голос предательски дрогнул, — Энакин попал в очень неприятную историю — его обвиняют в измене. Совет магистров исключил его из Ордена и отправил под стражу до суда.

Наверное стоило преподнести эту новость в ином ключе, но Оби-Вану показалось, что в последнее время Энакин стал по иному относиться к сенатору Наберрие. Они крепко сдружились после битвы на Джионозисе, и сразу после лечения, Падме пригласила Энакина погостить несколько дней на Набу. Оби-Ван с пониманием отнесся к ее просьбе и отпустил ученика посетить еще раз тот благодатный край.

Но сейчас Энакину нужна помощь Падме. Девушка может ему помочь, она должна, она обязана молодому Скайуокеру, который рисковал своей жизнью спасая ее.

— Падме, — продолжал Оби-Ван, — нам нужно встретиться! Я сейчас же отправляюсь к тебе!

— А, да, конечно, — произнесла сенатор, приходя в себя от полученных известий. — Я жду тебя. Приезжай скорей!

Оби-Ван отключил связь и снова взобрался в кокпит скайхоппера, после чего направился к небоскребу «500 летие Республики», самому фешенебельному жилому комплексу на Корусанте где находились апартаменты Падме. Во время полета Кеноби не покидала мысль о том, как легко Палпатин отказал в помощи своему прежнему наперснику. Конечно, канцлер боялся скандала, который отразился бы на его репутации мягко говоря не слишком благоприятно. Даже наоборот — если на суде «докажут» факт измены Энакина, что является полной чушью, то главе Республики будет явно несдобровать. Оппозиция навалится на него со всех сторон. Того и гляди ему объявят импичмент, так что понять Палпатина было можно. И все же было очень жаль, что получилось так… некрасиво.

Оби-Ван летел ровно час до заветного места встречи. Он послал запрос в службу безопасности и беспилотник сопроводил его до посадочной площадки. Женская фигура уже ожидала его. Рядом с ней стоял позолочённый дроид Трипио, услужливо ожидавший приказаний хозяйки. Кеноби выпрыгнул из скайхоппера и направился к девушке. Вот только ждала его не Падме.

— Добрый день, мастер Кеноби, я Дорме, — она поклонилась подошедшему джедаю.

Оби-Ван только вздохнул на приветствие.

— Здравствуйте, Дорме, — поприветствовал ее он в свою очередь, — К сожалению не могу подтвердить того, что день действительно добрый. У меня договоренность о встрече с сенатором Наберрие. Вы проводите меня к ней?

Однако удивленное лицо Дорме вызвало у него замешательство.

— Госпожа Наберрие? Но она улетела пятнадцать минут назад.

Оби-Ван буквально застыл в изумлении от услышанного.

— Как улетела?! — проговорил он, — Куда?!

Наверное Падме не выдержала нервного напряжения и помчалась в Сенат, предпринимать все меры для спасения своего друга Энакина. Но все равно она могла бы хотя бы предупредить Кеноби о таком демарше.

Однако следующий ответ Дорме поверг джедая в состояние шока.

— Госпожа улетела на Набу!

Наверное эффект от этих слов заметно отразился на Оби-Ване, и потому девушка поспешила добавить.

— Это был срочный незапланированный визит. Очень срочный. Я сожалею, если таким образом оказалось сорванной ваша встреча. Но я никогда не видела госпожу в таком взволнованном состоянии. Даже в период оккупации Набу войсками Торговой Федерации она вела себя гораздо сдержанней.

Оби-Вану показалось, что он шагнул в пропасть, разверзшуюся под его ногами.

— Улетела на Набу? — упавшим голосом переспросил он.

— Да, — подтвердила Дорме.

Зачем лететь на Набу, если ее присутствие и помощь нужны были здесь? Оби-Ван терялся в догадках, но был слишком ошарашен, чтобы выстроить четкую логическую цепочку.

— А зачем? — все же спросил он. Вопрос казался простым и немного запоздалым.

Дорме всплеснула руками, словно хотела придать дополнительного весу своим словам.

— В разговоре со мной она обронила фразу о том, что ей нужен какой-то документ, хранящийся в Братстве знаний. Мне показалось что она хочет его перепрятать или же уничтожить.

Она была почти на грани паники.

Кеноби машинально огладил бороду. Вот это известие? Кто-то или что-то вспугнуло Падме, и она поспешила покинуть Корусант. А ведь он на нее так рассчитывал. На девушку надеется и Энакин, сидящий сейчас в застенках Ордена. Это какая-то нелепица. В начале фактически отказался помочь Палпатин, теперь вот Падме повела себя очень странно — согласилась на встречу а сама буквально сбежала. Набу, Братство знаний, документ еще этот… А что за документ? И почему она так испугалась? Вопросов пока больше чем ответов.

Дорме смотрела внимательными глазами на стоящего перед ней джедая. Тот выглядел полностью обескураженным что было совсем не типично для джедаев, какими она их знала.

— Может быть вы захотите оставить послание для госпожи? — спросила она.

Оби-Ван покачал головой в знак отрицания.

— Нет. Уже нет.

Мужчина оставил девушку теряться в догадках о мотивах своего визита к госпоже Падме. Впрочем, если он отказался от взаимодействия, значит остальное ее не касается.

— Тогда с вашего позволения я вернусь к своим обязанностям, — с поклоном сказала Дорме.

Оби-Ван, казалось, не слышал ее слов. Он неловко повернулся и направился к своему скайхопперу, чтобы оставить теперь уже не слишком гостеприимный альков.

Кто же теперь сможет ему помочь?

Мейс Винду стоял у большого панорамного окна и с удовольствием разглядывал красоты утреннего Корусанта. Он любил этот город, такой открытый такой безмятежный, и в то же время суетливый, представлявший собой истинный символ Галактической Республики. Корунд невольно улыбнулся, когда солнечный зайчик коснулся его глаз, хотя в обычное время трудно было представить положительную эмоцию на суровом лице главы Совета магистров. Вназапно он почувствовал волнение в Силе и обернулся — к нему быстрым решительным шагом приближался рыцарь Оби-Ван Кеноби. Зачем он здесь? Ах да — наверное, он решил справиться о состоянии своего ученика? Винду любезно кивнул ему, не смотря на то, что Оби-Ван даже не поклонился, как полагалось младшему по статусу джедаю.

— А, рыцарь Кеноби! — довольно благодушно произнес магистр, — Пришли узнать о положении вашего бывшего ученика? Смею вас заверить, — он сидит в одиночной камере и с ним все хорошо. Пока, хорошо! — многозначительно добавил Винду.

Ни одни мускул не дрогнул на лице Оби-Ван. Он заговорил совершенно бестрасстным голосом, таким каким владел обычно.

— Благодарю вас, уважаемый магистр Винду, — сказал он.

Винду снисходительно улыбнулся.

— Но я хотел бы лично убедиться в этом, — продолжил Кеноби.

Улыбка исчезла с лица магистра и его физиономия преобрела прежний высокомерный вид.

— Я не ослышался — вы хотите видеть его? — вопросил он.

Его взор встретился со взором Оби-Вана, и молодой джедай впервые, быть может, на своем опыте не отступил и не опустил глаза.

— Да, — сказал рыцарь.

Винду отрицательно покачал головой.

— Это решительно невозможно, джедай Кеноби. Вы не увидите Энакина до суда. Впрочем, мастер Йода не намерен затягивать процесс, так что…

— Я хочу встретиться с Энакином сегодня! Сейчас! — твердо заявил Оби-Ван.

Винду резко упер руки в бока. Его фигура преобрела грозный вид, который невольно внушал страх, и обычно этот эффект срабатывал — младшие по статусу джедаи трепетели перед насупившимся главой Совета. Но Кеноби этим он не смутил.

— Вы хоть думаете себе что вы говорите?! — начал Винду, расчитывая как следует отчитать стоявшего перед ним Оби-Вана. — Да я сейчас!..

— Тихо! — негромко, но веско произнес Кеноби, по прежнему не опуская глаз.

Он откинул полы своего плаща, являя на обозрение висевшие у него на поясе странные пластиковые контейнеры.

— Здесь, — он слегка похлопал ладонью по одному из контейнеров. — Термический заряд. И здесь — он указал пальцем на другой контейнер, — И здесь, и здесь тоже. Короче говоря, хватит на неплохой бада-бум.

Произнес это он совершенно обыдено, словно перечислял пункты кодекса, ни мало не заботясь о том, как это воспримет его собеседник.

Винду изменился в лице. Он услышал то, что вообще никак, никогда и ни при каких обстоятельствах не должен был слышать от Оби-Вана Кеноби.

— Бада-бум? — довольно глупо переспросил магистр — То есть взрыв? То есть теракт?

Оби-Ван кивнул, все еще держа полы плаща распахнутыми.

— Все верно. Заряда здесь достаточно для того, что Ускорение Силы вам не поможет, дорогой магистр. И от Удара Силы я бы настоятельно советовал воздержаться. Бомба спроектирована таким образом, что мгновенно взорвется от резкого и сильного толчка. Так что не делайте глупостей, дорогой магистр.

Темнокожий джедай все еще стоял с вытаращенными глазами. Его представления об Оби-Ване Кеноби рухнули куда-то в небытие. Это был один из самых покорных и сервильных джедаев, каких только Винду встречал на своем пути. Магистр полностью уверился в том, что сможет вершить судьбу Скайуокера не взирая на наличие его наставника. Мейс ненавидел Квай-Гона Джинна, считая того слишком самостоятельным и независимым — таким, каким был в свою очередь его учитель Дуку. Вот, значит, что? Яблоко от яблони далеко не упало.

— Вы сошли с ума?! — скорее просипел чем сказал Винду.

— Нет, — отрицательно произнес Оби-Ван. — Скорее начал жить с ясным разумом. Мой друг… Мой брат сейчас в неволе, и очень расчитывает на то, что я его выручу. Я не позволю Совету устроить судилище над невиновным человеком.

— Вы террорист!.. Мятежник!.. — едва не крикнул Винду, но Оби-Ван быстро и крепко схватил его за грудки.

— Что вы орете — хотите чтобы все услышали?! — твердо сказал Оби-Ван. — Сейчас мы спустимся в узилище, и вы своей волей главы Совета освободите Энакина из заключения.

— А потом что!

— Не ваше дело! Ну! — Оби-Ван понял, что кроме как грубостью Винду не проймешь.

Он пропустил магистра вперед себя. Тот сделал несколько шагов, но полуобернулся перед выходом из Зала Совета.

— Но… — хотел что-то сказать Винду.

На это Кеноби отрывисто скомандовал.

— Давай иди! — и ладонью правой руки вытолкнул опешившего магистра за порог.

* * *

Десятью часами ранее

— Вот что я скажу тебе, Оби-Ван — то, о чем ты меня просишь, вызывает у меня чувство глубокого удивления. Как ты только мог решиться на такое? Ты точно не спятил?

Кеноби встретился со своим старым знакомым Декстером Джеттстером в заранее условленном месте. Белсависк весело встретил старого друга, но вот то что он от него услышал его совсем не порадовало.

— Нет, Декс, я не спятил, — сказал Оби-Ван. — Это не шутка и не развод — прошу тебя помочь с этим делом. У тебя должны были сохраниться связи с прошлых лет. Ну, ты понимаешь.

Декстер помнил Кеноби еще по памятной встрече на Орд-Сигатт. Сама судьба-хозяйка познакомила ученика джедая с разбитным торговцем оружия, и хотя Джеттсер тогда стоял по другую сторону закона, сметливый и прыткий молодой человек пришелся ему по душе. Спустя несколько лет Декстер отошел от дел, купив забегаловку и переквалифицировавшись в ресторатора. Но исходя из осторожности он продолжал поддерживать контакты с теневым миром и об этом наверняка знал Оби-Ван.

Бесалиск выдохнул.

— Ну знаешь, Оби — извини, в такое не сразу поверишь. Ты же джедай, а просишь меня нелегально достать взрывчатку. Прости, но для чего она тебе нужна? Я спрашиваю не из любопытства. Сам пойми, люди могут спросить меня — «зачем»?

Оби-Ван посмотрел на Декстера. Тот стоял перед ним, расплывшись в улыбке, хотя явно был сбит с толку. Да, несколько раз он помогал ему, в последний раз не так давно, когда предоставил сведения о каминоанских клоноделах. И предоставил бесплатно, между прочим. Но за сегодняшнюю услугу Кеноби готов был заплатить.

— Скажи, что некто хочет ограбить банк. Это объяснение устроит? — спросил джедай.

Дексетр как-то непонятно квакнул

— Ммкхх… Ну, допустим, устроит. Но взрывчатку Си-Ай-775 добыть будет довольно затруднительно. Опасная это вещь, скажу тебе прямо. Вот помню на приисках…

Но Кеноби нетерпеливо прервал друга.

— Назови цену — я возьму не торгуясь. И про твой процент не забуду.

— Эээ — стоп! Какой еще мой процент?! — возмущенно затараторил бесалиск. — Тебе как другу — я и кредита не возьму. Вся оплата уйдет поставщику.

Кеноби огладил бороду. Он волновался, хотя вроде и не должен был. Но все же шаг был сделан. После того как Палпатин и Падме отказались помочь Энакину, у парня остался только учитель. Кеноби словно очнулся от того морока, каким его заботливо окружила верхушка Ордена. Он помнил, как Йода и Винду неоднократно унижали Квай-Гона Джинна прямо на глаз его ученика, не мало ни заботясь о том как это выглядело со стороны. Но на Джинне они не останавливались. Долгие годы магистры буквально третировали мастера Дуку, конфликтовали с Джорусом К’баотом и другими достойными джедаями, утверждая свою власть. Но Энакин всегда был самой большой мишенью этой злобной двойки. Сколько стрел гнева пустил в нее разъяренный магистр Винду было и не сосчитать. Йода, напротив, бубнил исконно-посконную правду, донимая Скайуокера буквально до печенок. И вот, наконец, они добились своего — ученик сидит в темнице ожидая позорного и лютого судилища.

— Хорошо, — сказал джедай. — Сколько?

Декстер опасливо оглянулся, словно опасался того, что их могут подслушать, и хрипло выпалил.

— Три тысячи! Это с дополнительным материалом.

— Ага, — кивнул Кеноби. — Я готов доплатить еще за кое-что.

— Слушаю? — Оскалился Джеттстер

— Мне понадобятся «крылья». Двухместные. С гипердравом. И в хорошем состоянии.

— Ух ты! — воскликнул Декстер, — «Крылья»?! Ладно! Но это будет стоить пятнадцать тысяч.

Кеноби кивнул.

— Сегодня вечером ты получишь от меня восемнадцать тысяч кредитов. Лично в руки. Так будет безопасней.

Декстер в восторге заключил Оби-Вана в объятья. Огромная махина могла бы и смять человека, но в этот раз Кеноби был тверд как скала.

— Конечно, друг! Обо всем позабочусь. Ну, мне пора — нужно выполнять твой заказ.

Джеттстер довольно быстро умчался, несмотря на свою громоздкую тушу, оставив Кеноби в одиночестве.

А Оби-Ван оглянулся на стоявший в вдалеке Храм. Место, бывшее ему домом, превратилось в игралище для двух негодяев, осквернивших почтенные некогда стены своими подлыми интригами.

Там был Энакин, обреченно ожидавший своей участи.

И брови Кеноби впервые грозно нахмурились.