Resurgam (джен)

— Переоборудовали под кабинет зельеварения Больничное крыло? — Гермиона едва не оступилась на ступеньке, но её тут же подхватил под локоть сурового вида молодой человек — профессор зельеварения Александр Шванн. — А где же теперь владения милой мадам Помфри?

Профессор Шванн помог Гермионе преодолеть лестничный пролёт и выпустил её локоть, лишь когда они оказались перед массивной, затянутой паутиной дверью, в которой с большим трудом можно было узнать вход в прежний кабинет зельеварения.

— Мадам Помфри давно уже на заслуженном отдыхе, мисс Грейнджер...

— Миссис Грейнджер.

Гермиона потёрла локоть, слишком уж крепкой и недружелюбной оказалась хватка профессора Шванна. Словно не помощь оказал, а продемонстрировал превосходство.

Профессор коротко кивнул и выделил холодным тоном "миссис":

— Миссис... Грейнджер, медпомощь обитателям Хогвартса оказывается в Выручай-комнате. После вашей "помощи" Выручай-комната более не способна создавать ничего, кроме простейших лечебных зелий и самого необходимого колдомедицинского оборудования.

Если этот надменный тип желал намекнуть на отсутствие у Гермионы компетенции, сил, способностей или опыта работы, то послание было принято к сведению. Но свару затевать Гермиона не желала, как и напоминать о том, что никто из маститых волшебников так и не взялся восстанавливать выгоревшую чуть не дотла Выручай-комнату.

— Вы поняли совершенно верно, именно "миссис" и "Грейнджер", — расставила точки над "i" Гермиона, подцепила пальцем пыльную прядь паутины и потянула к себе. — Почему дверь в таком состоянии? Паутина тоже охраняется страшным заклятием?

В серых глазах профессора Шванна мелькнуло нечто, похожее на испуг, он даже отступил на пару шагов.

— Уберите руку! Останетесь без пальцев!

Тон не допускал промедления, вышколенная войной и долгим опытом работы в Аврорате, Гермиона повиновалась беспрекословно. Клочок паутины тут же вернулся на прежнее место.

— Покажите мне вашу руку, миссис Грейнджер!

Последовала процедура тщательного осмотра тех мест, которые прикоснулись к паутине и вскоре прозвучал вердикт: "Ничего. Странно" и демонстрация:

— А вот что оставила паутина на моей руке.

Пальцы Шванна пересекал ровнёхонький шрам, словно тонкое безжалостное лезвие рассекло не только кожу, но и мышцы чуть ни до самых костей.

— Странно... — Теперь пришла очередь Гермионы попытаться облечь промелькнувшую мысль в ветхие одежды бесполезного слова. — Чем лечили? — Она тянула время, тщетно пытаясь вернуть ускользнувшее туманное воспоминание.

— Вы не колдомедик, вряд ли поймёте, — отрезал профессор Шванн. Но его странный тон вроде бы сделал воспоминание чуть ярче, надо ещё немного времени, что-то знакомое...

— Какие заклятья использовали в попытках открыть дверь, какое действие они оказали?

Профессор Шванн сухо перечислил стандартный набор чар, оказавшийся совершенно бесполезным.

— Вы остолбенели, миссис Грейнджер? Перед кем я тут распинаюсь?

Гермиона моргнула, отводя взгляд от шрама, шевельнула пальцами правой руки, впившимися в запястье левой. Переступила с ноги на ногу. Воспоминание так и осталось затянутым флёром времени.

— Благодарю вас за заботу и помощь, профессор Шванн, вы можете быть свободны. Дальше я сама. Несмотря на каникулы, у вас, конечно же, весь день расписан по минутам, полагаю.

— Именно! Вы необычайно догадливы, миссис Грейнджер! — Профессор Шванн развернулся и сделал несколько стремительных шагов по коридору, словно даже дышать рядом с Гермионой ему было тяжело. Но тут же вернулся, опёрся спиной о стену и сложил руки на груди. — Но я не могу вас оставить одну. Приказ директора. Пока вы будете перебирать всё, чему вас учили, и учили, без сомнения, отвратительно, я обязан вас страховать.

— Это вы мне Выручай-комнату простить не можете? — мирно поинтересовалась Гермиона, бесстрашно снимая паутину. Та больше напоминала довольно плотную занавеску, нежели творение восьминогих портных. И опять странность: дверь за серой вуалью оказалась без единой пылинки, будто недавно её тщательно вымыли трудолюбивые хогвартские эльфы.

Руки Шванн сложить на груди сложил, но в пальцах правой виднелась волшебная палочка, а вся кажущаяся расслабленной поза опытному глазу выдавала волнение в ожидании чего-то ужасного.

— А зачем вы вообще вызвались? И тогда, и сейчас? Сидели бы у себя в тепленьком министерском кабинетике. Женщины должны заниматься семьёй и женскими обязанностями.

— Или я лично вам перешла дорогу? На экзамене по Трансфигурации завалила? Или снизила баллы по Чарам? — Гермиона повернулась к ярому поборнику старинных обычаев чистокровных, улыбнулась.

Профессор понял намёк, его щёки покраснели, он оттолкнулся от стены и выпрямился:

— Я не намного младше вас, миссис Грейнджер! И своё место в Хогвартсе получил по праву! Я вам не мальчишка!

— И вы, скорее всего, учились в Дурмстранге, так что я не могла быть председателем комиссии на ваших экзаменах. — Гермиона оставила на потом попытки понять, чем она заслужила столь яркое проявление негативных эмоций профессора Шванна, и вновь принялась водить палочкой в дюйме от поверхности двери.

Ничего, выявляющие магию чары совершенно ничего не обнаружили. Гермиона, в точности как и предсказал профессор Шванн, исчерпала весь запас подобных заклинаний, но перед нею были самые обычные дубовые доски самой обычной двери. Старинной, слегка покрытой патиной времени, но абсолютно безопасной.

— А ключ где... — Гермиона осеклась, вспомнив, что ни разу не видела, чтобы бывший хозяин кабинета, профессор Северус Снейп, хоть раз пользовался ключом. Дверь сама собою отворялась при его появлении. Но тем не менее замочная скважина присутствовала.

— Миссис Грейнджер, ключ расплавился при попытке вставить его в скважину. Посмотрите внимательно!

Гермиона наклонилась к отверстию — скважина действительно была запечатана металлом.

— А ведь я вас спрашивала! — Она укоризненно взглянула на Шванна и получила ожидаемый высокомерный ответ:

— А с каких это пор ключ относится к чарам? Вас заклятия интересовали, а не физические предметы!

Профессор Шванн лучился таким знакомым ехидством, что Гермиона не удержалась:

— Видимо, теперь проклята должность преподавателя зельеварения. Вы в некотором роде достойный преемник профессора Снейпа. Тоже не любите учеников?

— Слышал, и не раз. — Он вновь откинулся на стену. — Я не люблю дам, лезущих в мужские дела, мэм.

Гермиона, нехорошо улыбаясь, вытащила палочку из висевшего на поясе чехла, наблюдая за тщившимся казаться невозмутимым почитателем некоторых традиций Снейпа. Медленно подняла палочку, направляя ее в грудь Шванна.

— Алохомора!

В последнее мгновение заклятие ударило туда, куда и положено — в дверь. Простенькое заклинание из далёкого детства сработало: золотистый свет каким-то чудом проскользнул в казавшуюся неприступной скважину и послышался щелчок отодвигаемого засова.

Профессор Шванн быстрее молнии метнулся вперёд, прикрывая собой Гермиону, оттеснил ее в сторону, выставив палочку.

Дверь резко распахнулась, совсем как при появлении профессора Снейпа, дохнуло затхлой тьмой. Гермиона и профессор Шванн застыли, напряжённо вглядываясь в нечто слабо светящееся, медленно плывшее им навстречу из глубины кабинета. Длилось это буквально пару мгновений, как вдруг неизвестная сила отшвырнула Шванна в сторону, бросила на пол коридора. Гермиону потащило в кабинет, сковав запястья ледяными невидимыми оковами, не давая возможности воспользоваться палочкой.

"Только ты!" — возник то ли приказ, то ли просьба в голове Гермионы, и тут же дверь захлопнулась прямо перед её носом, а ледяные оковы исчезли.

Вся сцена длилась от силы несколько секунд, но Гермионе показалось, что её закружило в хроновороте и на самом деле прошло не менее часа.

Профессор Шванн, пошатываясь, поднялся с пола, не сводя глаз с Гермионы, но вдруг побледнел и быстро оглянулся. Покачнулся, схватился рукой за стену.

Гермиона приманила палочку, отлетевшую далеко, к ступеням лестницы, вернула профессору и села прямо на пол, опершись спиной о дверь.

Шванн явно не знал, куда девать глаза, весь его напыщенный вид испарился, но вот он пересилил себя и взглянул на Гермиону.

— Я... не смог защитить вас, миссис Грейнджер, — хрипло сказал он.

— Вы вели себя достойно, не ваша вина, что вы не могли посещать прекрасные уроки ЗоТИ мистера Поттера, — слабо улыбнулась Гермиона.

Она не уточнила, что и сама не успела предпринять ничего, несмотря на весь свой опыт и выучку.

— Кости целы? — Не хотелось унижать профессора, но пришлось поинтересоваться — слишком уж помятым тот выглядел.

Шванн немедленно вспыхнул:

— Я не сахарный!

— Зато я перепугалась так, что голова кружится, — вздохнула Гермиона. — На сегодня всё. Позже обсудим создавшееся положение. А пока не поможете ли мне добраться до моих покоев, профессор?

— А я говорил, что женщинам не стоит заниматься мужской работой! Помогу, конечно.

И профессор Шванн галантно предложил руку даме.

Краткого отдыха хватило, чтобы голова прояснилась, прибыли силы.

Самое главное, утих голос, постоянно повторявщий одни и те же слова: "Только ты".

Гермиона отлично знала, каково это, когда зацикливаешься на чём-то и это не отпускает тебя, напоминает так часто, что доводит до изнеможения, до нервной дрожи и одаряет бессонницей.

Ей даже пришлось обратиться к маглу-психотерапевту, когда она в ужасе поняла, что крепко подсела на действенное, но вызывающее привыкание зелье спокойного сна.

Гермиона полагала, что уж теперь-то она избавлена от этой напасти, ан нет — странный, ни на что не похожий, словно сконструированный из отдельных звуков голос прочно застрял в мозгу, вызывая отвратительнейшие ощущения.

Сигнальные чары мягко звякнули, предупреждая об ожидающих за дверью посетителях. Гермиона набросила на себя чары, скрыв халат и создав иллюзию делового костюма и аккуратной причёски, и открыла дверь.

Рыжеволосый голубоглазый вихрь чистой радости чуть не сбил её с ног и с визгом "Мамочка!" бросился шею, обхватывая ножками талию.

Лицо профессора Шванна выражало крайнюю степень недоумения.

— Миссис Грейнджер! Я и директор Макгоннагал ожидаем вас в учительской через тридцать минут.

Едва успев кивнуть в ответ, Гермиона осела в кресло под тяжестью родного тёплого тельца, а лицо профессора покраснело, придавая светловолосому Шванну сходство с варёной креветкой. Увидев, куда устремлён взгляд профессора, смутилась и Гермиона. Ну конечно, как и всегда, простенькие чары не выдержали появления маленькой разрушительницы, и посторонним взорам предстал короткий халатик и то, что не силах была скрыть легкомысленная одежда.

— О, Мерлин! Чёрт знает что!

Профессор выскочил из комнаты, послышались поспешно удаляющиеся шаги.

— Я ожидала тебя к вечеру, — Гермиона выбралась из кресла и закружила своё маленькое огромное счастье на руках по комнате, — но бабушке, наверное, окончательно надоели твои проделки, моя радость?

— Наоборот! Я хорошо себя вела и даже не трогала её вязание, поэтому бабуля отпустила меня пораньше!

Гермиона, покрывая золотую головку поцелуями, выслушала поток новостей, переодела дочь и вручила сокровище доброй заботливой эльфийке. С Тинки они сдружились ещё при восстановлении Хогвартса после Последней битвы. До этого эльфийка работала в Больничном крыле, у неё был талант находить общий язык даже с непоседами-первокурсниками.

Перед дверью учительской Гермиона остановилась и трансфигурировала окно в большое зеркало. Тщательно осмотрела строгий чопорный костюм и прическу. И только после этого вошла в комнату.

— Директор задерживается. Предлагаю начать без неё, — сухо известил Гермиону профессор Шванн. — Я знаю, что нам требуется.

Он поставил на стол Омут памяти, и на Гермиону вдруг накатило тошнотворное чувство, словно её ожидала не банальнейшая процедура, а жестокая пытка.

— После вас, профессор Шванн.

Ехидный огонёк вновь загорелся в его глазах, но Гермионе было не до того, чтобы развлекать коллегу. Она призвала из шкафа чайную чашку: "Агуаменти!" и, отвернувшись к окну, принялась пить маленькими глотками.

— Готово. Вам напомнить, как пользоваться этим прибором?

Гермиона вздрогнула, едва удержала чашку в холодных подрагивающих пальцах и повернулась к ухмыляющемуся Шванну:

— Я помню. И буду вам весьма благодарна, профессор, если вы сделаете одолжение и оставите меня наедине с Омутом. Ваш пристальный взгляд не даёт мне сосредоточиться.

Шванн пожал плечами, взял со стола журнал и расположился спиной к Гермионе, в кресле возле вечно горящего камина.

— Готово.

Гермиона приманила стул и едва не плюхнулась на него — ноги словно подломились от усталости. Работа с Омутом памяти выматывала всегда, но сегодня, когда пришлось буквально перебирать тончайшие паутинки, отделяя то, что можно показать, от запретных мгновений, Гермиону не спас даже предварительный отдых.

— А вы долго! — донеслось от камина. — Неужели вы увидели в логове Снейпа намного больше, нежели заметил я?

Гермиона не шевельнулась, безучастно глядя на пламя.

— Бездари! — фыркнул профессор, швырнул журнал в огонь, поднялся и хотел, видимо, добавить колкость, но вдруг замер. — Вы хорошо себя чувствуете? Выдержите погружение?

При мысли, что Шванна придётся крепко держать за руку, чтобы внимательно рассмотреть общие воспоминания, Гермиону передёрнуло, но она надеялась, что ей удалось сохранить каменное лицо. Прикосновение к голой коже чужого человека Гермиона с некоторых пор могла выносить, только если требовалось оказать помощь.

Огонь в камине расплывался перед глазами в оранжевое, лишённое иных красок пятно.

— Возьмите. Это горячее какао с сахаром. И ничего более.

Шванн вдруг оказался рядом, насильно разогнул её пальцы и вставил в руку чашку. И когда успел только приготовить напиток?

Гермиона обнаружила, что стул исчез, а она полулежит на кушетке с приподнятым изголовьем. Чашку пришлось взять, впрочем, какао было как нельзя кстати.

— Благодарю вас.

Она не стала ничего объяснять, осторожно поднялась, опасаясь головокружения. Профессор молча наблюдал за ней, словно врач за пациентом после операции.

— Я готова. А профессор Макгоннагалл... Или? Вы солгали? Она не придёт?

Профессор Шванн усмехнулся:

— Вам так необходимо участие почтеннейшей, но далеко не молодой колдуньи? И чем она нам поможет?

Гермиона резко отодвинула стул и наклонилась к профессору:

— Я не собираюсь играть в ваши странные игры, господин Шванн. Без профессора Макгонагалл погружения не будет. Я собиралась обсудить с ней дальнейшие действия в том числе и потому, что...

Профессор выглядел удивлённым, но знакомый блеск в его глазах намекал на иные эмоции:

— В чём вы меня обвиняете, миссис Грейнджер? Вы сами придумали, сами в это поверили?

Едва он договорил, дверь отворилась и в учительскую незабываемой царственной походкой вошла госпожа директор. Приветливо улыбнулась Гермионе, погрозила сухоньким пальцем Шванну:

— Рада видеть вас, дитя моё. А вы, профессор, опять бежите впереди кареты с фестралами: вон и Омут памяти уж серебрится воспоминаниями, явно с вашей подачи. Забыли, что артефакт был повреждён во время битвы? А что, если вы не сможете вернуться после погружения?

Шванн — сама невинность — развёл руками, дескать, а что ж время зря терять? И "нет-нет, я и не собирался погружаться без вас, директор".

Гермиона злобно зыркнула на Шванна и схватилась за ладонь директора, как ребенок за руку матери. Получается, что из них троих только Минерва обладала достаточными знаниями и практикой, чтобы в случае чего не застрять во вневременьи воспоминаний.

Сначала втроём погрузились в воспоминания Гермионы, потом профессора Шванна.

— Призрак! — вынесла вердикт директор. — Но чей? Впервые вижу столь странный сгусток эфира — словно от полноценного привидения остался лишь клочок тумана. Не говоря уж о том, что мы наперечёт знаем всех наших давних гостей.

— Профессора Снейпа, чей же ещё, — хохотнул Шванн. — Его владения, его и кусок!

Гермиону прошиб холодный пот, губы свело от злости, но она вымолвила:

— Побольше уважения, коллега. Вы говорите о герое войны.

— Это ваше мнение... коллега! — ринулся в контратаку Шванн, но госпожа директор гулко хлопнула рукой по крышке стола.

— Давайте займёмся делом, Александр. — Макгоннагалл сделала необычный пасс палочкой, пояснила, зная способность Гермионы запоминать движения: — Пост директора Хогвартса даёт некоторые преимущества, поэтому у вас не получится это заклятие.

Вскоре прискакал неугомонный Пивз, а за ним сквозь стены начали просачиваться привидения.

— Как... Как мало их осталось! Где же Толстый Монах? Где безголовые всадники? А Ник? Где наше гриффиндорское привидение?

Директор лишь жалостно вздохнула и всплеснула руками, а профессор Шванн счёл нужным объяснить:

— При восстановлении Хогвартса было найдено множество захоронений — в нишах, в стенах, даже вдоль кладки труб водопровода. Вы же принимали участие в работах, неужели не помните?

Гермиона смутилась — новость действительно ошеломляла. В то время она настолько была озабочена проблемами Выручай-комнаты, что все её мысли были лишь о том, как преодолеть последствия Адского пламени. Она, словно загипнотизированная, едва ли ни видела сны наяву, будто чья-то стальная воля подсказывала ей, что и как нужно делать, чтобы удалось сохранить хоть что-то. Добиралась до Больничного крыла, падала на кушетку и засыпала мёртвым сном. Тинки отпаивала Гермиону зельем для восстановления сил, кормила. И — снова в бой!

— Ну так вот... — менторским тоном продолжил Шванн, словно вёл лекцию по истории магии, — естесственно, не составило труда выяснить, чьи это останки, и большинство привидений обратились к директору с просьбой отпустить их в вечность. После перезахоронения на кладбище возле Запретного леса призраки наконец-то обрели покой. И не удивительно! Это ж рехнуться можно — провести столетия среди отвратительного гадкого хулиганья!

— Профессор Шванн, если вас настолько тяготит работа со студентами, почему вы до сих пор занимаете эту должность? — не выдержала Гермиона, хоть и была потрясена тем, что из её жизни выпал столь значительный кусок.

— Каким образом это касается вас? — с удовольствием отбрил профессор.

Макгоннагалл покачала головой, словно непослушным детям, и обратилась к парившим в воздухе духам мёртвых, все ли здесь и кто может обитать в кабинете зельеварения?

Шепотки, тусклые взгляды, мерные покачивания... Гермиону ждало ещё одно потрясение: она не понимала, что говорят призраки! А ведь в детстве легко общалась и с Почти-Безголовым-Ником, и с Плаксой Миртл, и не только с ними.

— И что? Кто там? — Тут же выяснилось, что и профессор Шванн лишён возможности распознавать шёпот привидений.

— Хрень там какая-то! Что у меня за жизнь: то Кровавый Барон меня гонял, то этот... или эта... Голова есть, а больше ничего нет! Но злобная тварь! — вдруг взвыл Пивз и зазвенел бубенцами шутовского колпака.

Лица всех присутствующих обратились к полтергейсту.

— И чья же это голова, Пивз?

Наглый, буквально непробиваемый полтергейст выглядел растерянным:

— А Мерлин его знает, чья... На морде лица тряпка какая-то вроде... Я и не разглядел толком: меня как шибануло оттудова, чуть по стене не размазало. У-у-у! Больно же!

Макгоннагал повернулась к привидениям:

— Возможно, кому-то из вас повезёт больше. Кто готов отправиться в кабинет зельеварения на разведку?

Привидений словно сдул резкий порыв свирепствовавшего за стенами Хогвартса норд-оста.

Гермиона пыталась скрыть охватившую её дрожь. Сделать это под бесцеремонными взглядами профессора Шванна было довольно трудно.

— Прошло шесть лет после Последней Битвы, почему же только сейчас возникла нужда в заброшенном кабинете? Что там такого ценного? — Гермиона решила отвлечь Шванна от своей персоны. Интересно, совпадёт ли ответ профессора с версией Макгоннагалл?

— Я нашёл в библиотеке кое-какие брошюры по зельеварению за авторством профессора Снейпа...

— Профессор Шванн специализируется на лекарственных зельях и тех, которые применяются для сада и огорода, — пояснила Макгоннагал.

— Да. Именно эти брошюры я и нашёл.

Профессор был сама искренность, и пока что его рассказ совпадал с объяснением Минервы.

— Но концепция профессора Снейпа чрезмерно... — Шванн пренебрежительно пощёлкал пальцами, — новаторская, я бы сказал. И сильно отличается от строгой, выверенной веками последовательности действий, принятой в Дурмстранге.

Гермиона выпрямила спину и затарабанила пальцами по столу:

— Но зелья профессора Снейпа были куда действеннее!

— Откуда вам знать, миссис Грейнджер, вы не зельевар!

Директор опять остановила назревающий конфликт мягким покачиванием головы, а Шванн продолжил:

— Впрочем, меня заинтересовало одно обстоятельство: в методичках говорится, что выход зелья получается куда выше, чем при традиционных методиках...

— Конечно, выше, если сок тщательно выдавливать, а не выбрасывать большую часть впустую истыканного ножом боба, — проворчала еле слышно Гермиона.

— Ну так вот, миссис всезнайка... — сверкнул глазами профессор.

Этого уже Гермиона вынести не смогла и оглушительно расхохоталась. Она не могла остановиться до тех пор, пока из стен не начали появляться возвращавшиеся из разведки привидения.

Встревоженная Минерва достала из кармана своей мантии пузырёк, накапала нечто, пахнущее мятой, в чашку и принялась отпаивать бывшую ученицу:

— Что с вами, дитя моё? Вы так сильно испугались сегодня? Тогда возьмите на завтра выходной, отдохните, проведите его с вашей прекрасной дочкой...

Мирные успокаивающие увещевания окончились тем, что Гермиона зарыдала, да ещё взахлёб, надрывно, словно вернулась в те времена, когда приходилось хоронить друзей.

Макгоннагалл отпаивала её своими чудесными каплями и шептала что-то успокаивающее; привидения появлялись, беззвучно докладывали о результатах директору и исчезали; Шванн куда-то исчез. А, нет, он сидел в кресле и с выражением "попал под навозную бомбу Пивза" разглядывал Гермиону.

Гермионе впервые не было стыдно за столь бурное проявление эмоций. Хогвартс — родные стены, милый Хогвартс всё поймёт, всё простит, поддержит, придаст сил.

Но всё подходит к концу, успокоилась и Гермиона, отчитались привидения, а озвучил их отчёт неугомонный полтергейст:

— Ха! А никого из прозрачных Толькоголовый вообще в кабинет не пустил!

— Там стоит какое-то мощное заклятье, — кивнула Макгоннагалл. — Не понимаю, чем ему привидения не угодили?

— Шпионят и вам докладывают, — усмехнулся Шванн, швыряя в камин очередной журнал по зельеварению. — Сочувствую вам, госпожа директор, вам приходится выслушивать эту болтливую орду. Раньше призраки хотя бы могли присесть на уши студентам, а теперь лишились этой возможности.

— Прекрасный способ предотвращать нарушения школьных правил, — отрезала Гермиона. — Если бы в нашем детстве призраки были бы столь же ответственными и молчаливыми, то многих опасных событий удалось бы избежать.

— Совершенно верно, дитя моё. — И директор повернулась к Пивзу. — "Толькоголовый"? Это ты так нового гостя окрестил?

Пивз закудахтал от удовольствия, надулся, заважничал и разразился длиннющей речью, основная мысль которой свелась к фразе: "Ну был же у нас Почти-без-головый!"

Пока Пивз изощрялся в остроумии, Минерва строго напомнила Гермионе о том, что завтра никаких попыток проникнуть в кабинет зельеварения — отдых, только отдых! Попросила профессора Шванна проводить миссис Грейнджер в аппартаменты и покинула учительскую под шелест страниц третьего журнала, улетевшего в камин.

— Благодарю вас за помощь, коллега, я чувствую себя хорошо и сумею добраться до своих комнат сама.

Гермиона поспешила покинуть учительскую, но не тут-то было — с ловкостью, которую он уже демонстрировал в подземельях, Шванн в одно мгновение оказался возле едва успевшей переступить порог Гермионы.

— Не обессудьте, но я обязан выполнять приказы начальства, как и вы... коллега!

Он подхватил Гермиону под локоть. Со стороны выглядело учтиво, но хватка по-прежнему оставалась подобна клещам кузнеца.

— Мне будет легче идти, если я сама возьму вас под руку. — Гермиона смирилась с положением конвоируемой. Не драться же. Чай, не дети.

Путь к аппартаментам был довольно длинным, да ещё то ли профессор Шванн нарочно замедлял движение, то ли путешествие именно в его обществе казалось невыносимо долгим.

— Нас прервали, я так и не узнала, почему именно сейчас возникла острая необходимость попасть в кабинет профессора Снейпа? Вы остановились на том, что, судя по данным в брошюрах, выход зелья должен получаться больше. И что? Какое это имеет отношение к кабинету?