Из жизни насекомых (гет)

Хлопанье крыльев вырывает тебя из сна, и, ещё полный ночных кошмаров, ты вскакиваешь, тут же запутываясь в простынях. Земная тяжесть валит тебя на пол, удар выбивает воздух из лёгких, ты открываешь глаза и несколько мгновений после того, как осознал, где находишься, лежишь у постели, тихо млея от искреннего незамутнённого счастья.

Потом раздаётся нетерпеливое карканье, ты дёргаешься от неожиданности, поворачиваешь голову, видишь почтовую ворону — Мордредовы жабоеды в своём лягушачьем Париже даже почту соорудили по-своему, и вместо порядочных сов гоняют всех подряд, от филинов и воронов до голубей и сорок.

Объясняют в брошюрке для приезжих, что, дескать, внимание магглов не привлекает. А чары отвлечения на птицу наложить не судьба, мадам Максим не позволяет? Одни понты да надувание щёк у этих почитателей лукового супа с заплесневелым сыром...

Потом ты отвлекаешься на свою женщину, которая стоит у окна голая, будто только что родившаяся богиня с пеной на божественных ягодицах, и читает письмо, доставленное крылатым будильником. Раздражение от резкого пробуждения развеивается в привычном желании, которое тебя охватывает при виде её совершенного тела.

Даже наоборот, оно делает твою похоть более агрессивной, и, не желая более ждать, ты бесшумно встаёшь с пола и подкрадываешься к ней со спины. Вниз по поясничной ложбинке стекают капли воды — она не успела вытереться после душа, и ты слизываешь их, крепко охватив её спереди жадными руками. Женщина вздрагивает всем телом, задыхается и пытается что-то сказать, но ты покрываешь поцелуями всё, куда можешь дотянуться, жадно лаская прохладную кожу, и письмо, отброшенное её нетерпеливой рукой, отлетает от вас под аккомпанемент недовольной вороны.

— Деньги на столе! — кричит ей Рита. — Забери сама... Ах!..

Ворона что-то недовольно каркает, но вас обоих это уже не интересует. Особенно тебя — после ночных кошмаров тебе нужно ощутимое, реальное подтверждение, что ты по-прежнему жив...

Потому что после битвы в Хогвартсе, когда чужое заклятие вырвало сердце брата прямо у тебя на глазах (хруст ломаемых рёбер, жуткое хлюпание и хрип умирающего до сих пор стоят в ушах), когда твоя палочка рассыпалась в руках, а какой-то кошмарный егерь понёсся на тебя с явным намерением убить, взрыв Бомбарды не только разбросал вас в разные стороны, он ещё и помог тебе принять свою анимагическую форму.

Поэтому ты запаниковал, когда очнулся в другом мире, полном мутных силуэтов, грохочущих гигантов и упругого ветра, когда твои крылья бросили тебя вверх, между разноцветных потоков магических проклятий в зияющую пустоту...

Тебе повезло, что вы с братом сражались на самом краю Хогвартской битвы, и тебя унесло к Озеру. Поэтому, когда ты обернулся в человека и понёсся прочь от воя оборотней, взрывов и безумного смеха Беллатрикс, тебе удалось ускользнуть незамеченным, чтобы забиться в пещерку, найденную вами ещё в прошлом году, на самом берегу, там, где лесные пихты подбираются к тёмной воде.

А ещё раз повезло, когда русалки, пожиравшие тела убитых волшебников, попытались рассказать про твоё убежище егерям — оборотни могли бы что-то учуять в твоей норе, но человеческие отбросы, которых Неназываемый собрал в отряды перед битвой, только разругались с озёрными тварями, когда ничего не нашли.

Ты же это время сидел на потолке, прямо над их головами, опять превратившийся в приступе ужаса, и свалился оттуда, лишь когда истощились магические силы. Следующие несколько дней прошли как один нескончаемый бред — ты слышал, как радовались враги, как убивали последних магов Хогвартса, как приносили присягу помощники Тёмного Лорда.

Но в конце концов победители закончили пляски на костях, мир затих, и остались только натуральные звуки природы — скрип ветвей, шум листьев, щебетание птиц. Это придало тебе смелости высунуть нос из пещерки, потому что к этому времени есть хотелось отчаянно, а без палочки в руке тело ощущало пугающую пустоту. Ещё большее одиночество вызывало понимание, что брата больше нет, как нет друзей, нет Джинни Уизли, нет Рона, Гермионы, и нет Гарри...

Какое-то время ты даже подумывал о самоубийстве, но желудок сводило невыносимо, и ты решил, что стоит попытаться найти что-то в развалинах Замка — не всё ведь забрали слуги Тёмного, хоть какая-нибудь морковка могла заваляться.

Трупы защитников, разбросанные под стенами, заставили тебя мучительно блевать желчью, слюной и слизью — как много в человеке, оказывается, всего! Да ещё смрад разложения, потому что убрать за собой победители не подумали, их хватило только на создание жуткого холма из голов проигравших...

И если бы не твоя женщина, ты бы, наверное, там и остался, напуганный, растерянный, бессильный... Но она встретила тебя, повела за собой, помогла укрыться, а потом и вовсе перебраться за Канал, чтобы выжить. И хотя с той трагической битвы прошло уже много лет, и ты совсем не тот наивный мальчишка, ты по-прежнему нуждаешься в ней каждый день и миг своей жизни. Поэтому, опустошённый бурной страстью, ты протягиваешь пальцы к лежащей рядом спасительнице и, чувствуя бархатистое тепло её кожи, проваливаешься в спокойное забытье.

...Рита лениво смотрит в потолок. Её взгляд скользит по завитушкам лепнины вокруг богатой люстры, а тело мягко плывёт на волнах неги — уходящее наслаждение нежно покачивает напоследок, сердце понемногу успокаивается, и даже появляется, ещё только очень робкое, желание отправиться в душ. Но пока Рите лень вставать с огромной постели, где её избранник только что устроил ей очередной оргазм. Много любовников было у Риты, но такого — никогда. Она сыто улыбается, когда чувствует его пальцы на бедре: мальчишка не может заснуть, если её не пощупает. Пусть поспит, пока есть время...

Работа начнётся поздно вечером, когда объект — какая-то аристократка из маггловской Британии со своим новым экзотическим любовником — попробует уехать из отеля. Пронырливые журналисты задрали любовников до крайности, так что убегать они будут обязательно, Рита эту публику знает

А сегодня и для Колина работа найдётся — ему надо по вентиляции спуститься в подземный гараж и ввести в кровь водителя машины (да, принцесса возит с собой не только пудреницу и кошелёк) зелье, которое принесла сегодня почтовая ворона. Как хорошо сложилось, что у магического цепня, в которого обратился мальчишка, есть и чем кусать, и чем колоть — Рита знает, что у немагических насекомых самцы абсолютно бесполезны, а вот у волшебных — нет, они способны на многое.

Криви ещё не знает, что сегодня он перейдёт из положения случайного любовника на роль постоянного помощника. Чем бы сегодняшнюю операцию отпраздновать, когда он в номер вернётся после выполнения задачи? Рита начинает представлять разнообразные ласки и позиции, обдумывает более или менее откровенные наряды, в которых можно его встретить, и незаметно для себя засыпает, уставшая и довольная. Жизнь прекрасна...

Майор Скарамуш, нахохлившись, сидит на парапете и рассматривает подъезды к отелю. По улице проезжают машины, идут люди, но у входа пока ещё никого нет. Он знает, что это ненадолго — ещё пара часов, и начнут собираться папарацци, чтобы опять бегать за аристократкой да щёлкать вспышками ей в глаза. Майор не сочувствует англичанке — он не любит гостей с Востока, а эта островная рыба с одним из "загорелых" спит. Так ей и надо!

Потом на другой стороне улицы останавливается фургончик телевидения с фирменной эмблемой на боку, и мысли майора меняют свой ход. Его радует, что сегодня можно будет закончить операцию и заняться более привычными делами — он устал следить за парой английских волшебников, которые почти всё свободное время копулируют, словно кролики. Откуда у них столько сил берётся?

Бестолковая шумная парочка, бесцеремонная, крикливая, — идеальные кандидаты для того, чтобы выполнить работу и исчезнуть. Никто про них не вспомнит, майор специально проверял по нужным каналам: самые обычные беженцы от ихнего Тёмного Владыки, о котором здешние газеты ещё ни одного хорошего слова не написали. Если он настолько плох, то почему не боретесь, почему бежите, как зайцы? Чтобы можно было копулировать без помех? Тьфу!

Поэтому сегодня, после того как эта парочка "взбодрит" нужной химией водителя, тот устроит для пассажиров какую-нибудь неприятность — может, собьёт случайную прохожую, например? Хорошая идея, надо подумать: например, старушка "божий одуванчик", участница Сопротивления, проливала кровь за Бель Франс и закончила жизнь под колёсами машины богатой вертихвостки... А потом, ещё до начала шума в новостях, майор лично обнулит исполнителей, чтобы даже следа от них не осталось. Не надо знать обычным людям, что волшебники вмешиваются в их жизнь, лишнее это.

Пока же майор встопорщивает перья, переминается с ноги на ногу, продолжает наблюдение за улицей. На ворону, сидящую на оконном парапете фешенебельного отеля, никто не обращает внимания — у зевак и журналистов есть куда более интересный объект внимания, ведь сегодня в отель прибыла настоящая английская принцесса!