Гарри Поттер и Человек, который выжил. Часть II (гет)

Кто-то спать у нас совсем не хочет,

Так и быть, поколобродит со мной;

Мы Луну, что спать мешает ночью,

Повернем обратной стороной…

Если ты захочешь очень-очень,

Мы пойдем по темной стороне;

Поглядим на грани дня и ночи,

Как восходит солнце на луне…

«Аэрограф»

Дневник Джинни Уизли

3 ноября

Гарри рассказал мне о Тайной Комнате. Конечно, я согласилась пойти, а как же иначе? И самой интересно взглянуть, как там сейчас, да и Гарри поддержать.

Вчера Забини приглашал Полумну на прогулку и подарил ей своё стихотворение. Полумна была совершенно сбита с толку таким неожиданным порывом со стороны Блеза. Она-то была уверена, что он неравнодушен к мисс Амано. А Блез и неравнодушен, только он влюблён в своего декана, как можно быть влюблённым в преподавателя, когда на него смотришь, как на пример для подражания, или как на какой-то образец. А, может быть, ему нравится, что мисс Амано с ним считается, симпатизирует ему — вот и всё. Не думаю, что он влюблён в Полумну всерьёз. Он скорее к ней присматривается, она его удивляет. Пока что ему этого хватает, а вот что дальше будет — кто знает?

Клиффорд в полном раздрае. Ожидает прибытия в школу своей матери. Наш директор с ним разговаривал, успокаивал. Клифа можно понять: он боится, что мать начнёт цепляться к Эмме, или вдруг сорвётся и опять начнёт пить. Посмотрим, что будет. Эмму-то мы в обиду не дадим — вместе с Клиффордом.

4 ноября

Снаружи с утра подморозило, трава покрылась инеем. Эльфы под началом Добби хорошо подготовились к холодам — в некоторых коридорах необычно тепло: все рамы приведены в порядок, щели протыканы паклей.

Последний нормальный месяц для учёбы до каникул. В декабре все начнут сходить перед балом с ума. Кажется, только наша компания и останется вменяемой.

Эмма, думаю, пойдёт на бал с Клиффордом. Колин совсем загрустил, но держится молодцом. Нашлась бы умная девчонка с нашего курса — пригласила бы его, хотя это против правил. Такой парень пропадает! Он, конечно, не такой красавец, как Клиффорд, но он добрый и весёлый, и может быть настоящим другом.

5 ноября

Наша главная пара наконец-то перестала играть в прятки, и сегодня за завтраком было официально объявлено о помолвке. Народ, конечно, хлопал в ладоши, вопил, топал ногами, свистел, устроил овацию, почище той, которой угостили заочно Крама, когда о нём говорили накануне учебного года. Рано я надеялась на последний спокойный месяц — у людей появилось новое развлечение. Кто-то разрисовал дверь Северуса сердечками, а в теплицы Спраут был совершён грабительский набег, и в щель двери в комнаты мисс Амано насовали цветов.

Пожениться Северус и Шицзуки собираются только весной — чего тянут? Непонятно.

Минерва тоже милостиво похлопала и даже выражение лица сделала приличное. За столом уже сидела миссис Финикс — ничего так, симпатичная женщина, кстати.

Тонкс какая-то бледная в последнее время, или мне это только кажется? Такая вся задумчивая. Вроде бы они с Люпином не ссорились.

5 ноября

Клиффорд поскрёбся в дверь.

— Ма? К тебе можно?

— Заходи, конечно, — миссис Финикс распахнула дверь.

Клифф несколько ревниво огляделся. Но ничего так комната, уютная. Мать раскладывала вещи.

— Тебе тут удобно? Помочь?

— Спасибо, сынок, не надо. А вот вечером заходи, если сможешь.

— Ага. У тебя когда занятия? — Клифф сел на стул.

— Со следующей недели, но к работе в теплицах я приступаю уже завтра.

— И сколько у тебя будет занятий в неделю?

— Четыре. И будет время подготовиться. Честно говоря, я немного боюсь. Первый курс отзанимался с мисс Спраут только два месяца, а вот второй курс — вдруг я им не понравлюсь?

— Ладно тебе, ма, они ещё мелкие. Хаффлпафф Спраут настроит, как надо. А Слизерин — Шицзуки-сан. У неё мелкие все трудоголики — она их как-то там особенным образом нацелила на отличную учёбу. Равенкло — те вообще только про учёбу и думают.

— А Гриффиндор? — усмехнулась миссис Финикс.

— Будут иметь дело со мной.

— Ещё чего не хватало! — фыркнула Джеральдина.

— Я шучу, ма.

Он смотрел, как мать раскладывает вещи, и вспоминал их старый дом, когда она вот так прибиралась в комоде или шкафу, наводила порядок на их с отцом полках: аккуратно складывала майки, свитера, сворачивала парные носки вместе. Порядок держался обычно недолго. Клиффорд встал со стула, подошёл к матери и неловко обнял её.

— Ты вечерком приводи Эмму, — тихо промолвила Джеральдина. — Я хоть с ней познакомлюсь.

— Ты серьёзно?

— Ну, да. А что, она может не пойти?

— Я не знаю, — честно ответил Клиффорд. — Она может испугаться тебя.

— Я не такая страшная, — Джеральдина потрепала сына по щеке. — Не буду я цепляться к твоей подруге, не волнуйся. Возможно, она мне даже понравится.

— Ладно, ма.

Клифф не знал, радоваться или стоит включить параноика?

— У тебя серьёзные намерения, или просто увлечение?

Вопрос матери застал врасплох.

— Серьёзные, — ответил он немного неуверенно.

Джеральдина скрыла улыбку. Всё было не так уж и страшно. Мальчиков в этом возрасте легко напугать. А если вдруг сын окажется молодым да ранним в стремлении окольцеваться, то в запасе будет ещё целый год врозь. Он окончит школу, а ей ещё предстоит последний курс.

— Тем более нам с Эммой нужно познакомиться.

В глазах сына читалось подозрение.

— Я подумала и решила, что была неправа. Девочку не стоит винить за то, что делали её родители.

— Ма! — Клифф кинулся ей на шею. — Я тебя люблю!

«Я тебя тоже люблю, — подумала Джеральдина, — поэтому избавлю от такого брака».

Воодушевлённый, Клифф поспешил в общую гостиную. Пробегая по коридору, он остановился у одного из окон, потому что взгляд его зацепился за какое-то движение во дворе.

К Замку подъезжали три кареты, запряженные фестралами. Вот они остановились, и по лесенкам на брусчатку стали спускаться странные мужчины в чёрных мантиях, отделанных серебряным галуном. Клифф прилип носом к стеклу.

Из дверей Замка вышел Снейп. Он обменялся с приезжими церемонными поклонами.

— Вот ты где! — Эмма, подпрыгнув, уцепилась ему за плечи и посмотрела во двор. — Это невыразимцы. Целая делегация. К чему бы это?

— Может, из-за Гарри? — предположил Клифф, но Эмма продолжала держаться за его плечи, и ему стало не до чего, кроме неё.

— Ма зовёт нас вечером к себе — пить чай.

— Я боюсь.

— Не бойся. Она настроена миролюбиво, и потом — это просто чай.

— Хорошо, — вздохнула Эмма. — Только недолго. Завтра трансфигурация, мне надо ещё раз почитать. И всё равно я буду плавать.

— Ты только не переживай и не перетруждай себя.

Клифф развернулся и обнял Эмму — почти по-дружески. Почти, потому что у него самого сердце тут же пустилось в пляс.

* * *

— Покажи же нам ваших деток, — попросил мистер Дибенкорн — пожилой невыразимец, возглавлявший группу. — Пригласите их, господин директор.

Северус немного смутился от такого определения — «ваши детки», но кликнул Добби и отдал ему распоряжение.

Сам он раньше общался с невыразимцами крайне мало. Вот только с Негусом немного сблизился. Включая его, магов было семеро. Словно нарочно именно столько. Снейп приметил интересную особенность — те шестеро, что приехали в Хогвартс, образовывали пары: пожилой и молодой, наставник и ученик. Он подумал о мальчиках, о Гарри и Драко, раз уж Шицзуки уверяла, что обоим предстоит работать в Отделе Тайн. Получается, что и у них будут свои учителя. Это радовало и успокаивало. Он подумал, что Негус, возможно, планирует взять в ученики Гарри. Это было бы замечательно — они прекрасно ладили.

Во всех невыразимцах чувствовалось что-то общее: они были словно не от мира сего, обращались друг к другу и к нему с улыбкой и просто-таки излучали доброжелательность. Невольно приходили на ум сравнения с каким-нибудь монашеским орденом, а иногда вспоминались сигареты, подсунутые Гарри на его дне рождения близнецами Уизли.

Пришла молодёжь. Снейп представил учеников и взрослых друг другу.

Девочки разглядывали магов с интересом, Гермиона держалась более официально, Джинни неожиданно повела себя странно, разыгрывая легкомысленную и бесшабашную барышню. Она даже пристала к Дибенкорну с вопросами: а можно ли невыразимцам жениться?

— Не нервничайте, милая, — ответил маг без обиняков. — Никто у вас вашего жениха не заберёт.

Джинни покраснела.

— Счастливо женатый невыразимец — хороший невыразимец, — добавил он, и его коллеги рассмеялись. — Мы вовсе не даём обетов безбрачия.

— А бывают невыразимцы-женщины? — спросила Гермиона.

— Нет. Не потому, что женщины стоят ниже мужчин. Просто очень большая ответственность и очень тяжёлая работа. А женщины — существа драгоценные и слишком хрупкие, чтобы позволять им изнурять себя.

Джинни кашлянула, но возражать не стала.

Гермиона посматривала на Драко, который разговаривал с высоким, с хорошей осанкой, несмотря на почтенный возраст, магом. Да и глаза у мужчины были очень проницательными и живыми для таких лет. В молодости он, видимо, был очень красивым, и сейчас назвать его стариком язык не поворачивался. Они о чём-то тихо говорили, наклонившись друг к другу, а Драко временами вспыхивал от смущения. Гермиона удивилась, но заметила, что смущение Драко явно проистекало от одобрения или похвалы. И она довольно улыбнулась.

— О чём вы говорили? — поинтересовалась она, когда все вышли из директорского кабинета и отправились в гриффиндорские комнаты.

— Мистер Ленен… — начал Драко. — То есть месье… Да, он француз, но женился на англичанке и давно переехал в Лондон. Он поговорил со мной о моих способностях. Немного. Потом сказал, чтобы я не жалел, что не могу быть с вами завтра. Свидание с отцом важнее. Он очень тепло об этом говорил. — Драко покраснел.

— Вот видишь: не только твои близкие понимают твои чувства к отцу и одобряют их, — сказала Гермиона, беря Драко под руку. — Ты мне расскажешь завтра, как прошло?

— Конечно.

Остановившись в уединённом закутке на повороте коридора, Драко притянул подругу к себе и обнял, прислонившись поясницей к выступу оконного проёма.

Гермиона не спросила, что это с ним и зачем, а только обхватила поперёк торса и прижалась.

— Я думаю иногда, как сильно изменилась моя жизнь с твоей помощью, — сказал Драко.

— Если бы ты сам этого не хотел, этого бы не случилось.

— Да-да, — тихо усмехнулся он. — Но ты меня тоже поняла.

Гермиона улыбнулась, закрыла глаза и подняла голову. Драко быстро — всё же в коридоре они были не одни, но нежно поцеловал её в губы.

Донесшиеся до них маловразумительные звуки, вроде девичьего воркования или шипения и мальчишеского похохатывания, намекали, что пора бы отсюда уходить. Но звуки словно унесло куда-то далеко ветром, и эти двое стояли обнявшись ещё довольно долго, совершенно не замечая вокруг никого, пока проходящая мимо старшекурсница с Хаффлпаффа, которая часто бывала в общей гостиной, не спросила их сочувственно: а не случилось ли чего-нибудь, что они тут застыли в обнимку, как два соляных столба. Вынырнув из своего транса, они всё так же полусонно отошли от окна и удалились, взявшись за руки. Девчонка рассмеялась им вслед и постучала пальцем по виску.

6 ноября

Девушки надели для удобства джинсы. Для всех четверых это было увлекательным приключением. Подлинные события второго курса воспринимались уже как нечто совсем далёкое — даже Гарри и Джинни. Так что они собирались в поход к тайнику Слизерина, как на прогулку.

— Как же мы спустимся вниз? — поинтересовался Рон, пока они шли позади невыразимцев по коридору второго этажа. — Опять на пятой точке?

— Вряд ли, — возразила Гермиона. — Ведь нужно будет что-то поднимать на поверхность. Наверняка у этих магов в запасе есть какой-нибудь секрет.

— Там сейчас, наверняка, полно крыс. Есть-то их некому, — пожаловалась Джинни.

— Сестра моя, — отозвался Рон, картавя на французский манер, — ты уже зациклилась на крысах. Ты их боишься? Как же ты столько времени терпела покойного Питера?

— Так то крыса домашняя, культурная. Особенно, если забыть, кем она была.

— Не думаю, что они там вообще водятся, — Гарри поспешил успокоить Джинни. — Есть им там точно было бы нечего. Василиск не мог покинуть Тайную комнату без вызова наследника Слизерина. Он просто находился в спячке, или же он уползал очень глубоко под гору, в пещеры. Возможно, там находил себе пищу. А крысиные кости, которые мы видели с Роном — кто знает, сколько им лет? Вдруг они были пятидесятилетней давности? Я вот ни разу в Замке крысу не видел. Дикую, в смысле.

— Эх, — вздохнула Гермиона. — Когда же вы все наконец-то прочтёте «Историю Хогвартса»? Замок защищён и от крыс, и от мышей.

— Наверное, мы прочитаем эту книгу уже на пенсии, — рассмеялся Рон.

— Значит, миссис Норрис приходилось выходить из замка, чтобы поохотиться, — промолвила Джинни.

— Филч её почти не выпускал на улицу, — отозвался Северус, притормозив и подождав ребят. — Это была самая обычная кошка, и он трясся над ней, как над собственным младенцем.

— Вот уж точно говорят, что любовь зла, — фыркнул Рон. — Такая была вся облезлая, тощая.

— Потому что старая. А в молодости миссис Норрис была красивой животинкой. Ухоженная, мех блестящий, волосок к волоску, — улыбнулся Снейп.

Он мало чем в последние дни отличался от невыразимцев — ходил с такой же мечтательной полуулыбкой на лице.

— Кошка, одним словом, тоже была сквибом, как и он, — подытожил Рон. — Потому он её и любил. Студентов-то он терпеть не мог.

— Добби стоит Филча и его кошки вместе взятых, — фыркнула Гермиона. — Он вездесущий.

— Зато он всегда поможет, если что, — заметил Гарри.

И по иронии судьбы именно Добби они и увидели первым в женском туалете на втором этаже. Он стоял гордо подбоченившись, в мантии и с фирменным котелком на голове. Чуть в сторонке скромно притулились трое эльфов, задрапированных в полотенца со школьным гербом.

«Они будут поднимать на поверхность предметы и людей», — догадался Гарри.

Добби даже пол высушил по такому случаю, и в одной из кабинок раздавались жалобы обиженной Миртл.

— Прошу вас, Гарри, — Дибенкорн указал на фальшивый умывальник.

Со времени победы над Лордом Гарри ни разу не разговаривал на парселтанге и совершенно не был уверен, что у него получится.

Он подошёл к раковине, нашёл взглядом знакомую нацарапанную змейку.

Открыть получилось с третьего раза. Раковина испарилась и, как в прошлый раз, открылся широкий лаз. Один из невыразимцев заглянул внутрь, послал вниз по трубе светящийся шар. Потом он постучал по краю трубы палочкой.

— Придётся, коллеги, вспомнить детство, — радостно возгласил он. — Труба слишком длинная и пологая. Поедем с горки.

Девочки отвернулись, пряча улыбки.

Трое невыразимцев остались наверху, на подхвате. Остальные поехали. Поехали на наколдованных по этому случаю ковриках. Взрослые мужчины, солидные, убелённые, можно сказать, сединами, хохотали, как дети, съезжая вниз по трубе. Гарри невольно задавался вопросом: откуда в них столько непосредственности и радости? Действует ли в Отделе тайн жёсткий психологический отбор или это работа накладывает на человека такой отпечаток?

Наконец все оказались внизу, в каменном тоннеле под озером. Тут по-прежнему валялась шкура василиска, под ногами хрустели крысиные косточки.

Они двинулись вперёд, пока не дошли до полуразобранного завала. В ход пошли палочки, и общими усилиями был расчищен приличных размеров проход.

Огромные двери, украшенные переплетёнными змеями с изумрудными глазами, так и оставались открытыми.

— Яйца гиппогрифовы! — присвистнул Рон, когда вместе с остальными вошёл в огромный зал с высоченным, теряющимся во тьме сводом.

Факелы, воткнутые в держатели на колоннах, загорелись, освещая вымощенный плиткой пол.

Гермиона молча осматривалась, ошеломлённая и немного придавленная масштабами места.

— Как он это смог сделать? — прошептала она.

— Не зря же Слизерин был одним из четырёх основателей, — откликнулся Снейп. — Личные взгляды — это одно, а магическая сила — совсем другое. Он ни в чём не уступал остальным великим.

— Но и манией величия страдал, — хмыкнул Гарри, глядя на гигантскую статую.

Тут Гермиона попятилась и чуть не налетела на него.

— Что там? А!

Все сгрудились возле усохшей туши мёртвого василиска. Под непробиваемой шкурой он мумифицировался за прошедшие годы, ссохся.

Невыразимцы шептались, с уважением посматривали на Гарри и кивали головами.

— Пойдёмте дальше, к статуе, — он почувствовал себя неловко и решил не доводить до воспоминаний о давних подвигах. — Том говорил, что вход открывается под ней.

Он пошёл к гигантскому изваянию, не дожидаясь остальных.

Поклонился каменному Слизерину и произнёс на парселтанге:

— Пришёл твой наследник!

Пол Тайной комнаты дрогнул и под ногами статуи стал клониться вниз, открывая спуск в непроницаемо чёрный провал. Чернота вскоре исчезла — где-то там обозначились по бокам коридора огни светильников.

— Я спущусь первым, — обратился Гарри к подоспевшим невыразимцам, — а вы за мной.

Он направился по наклонному полу вперёд. Никакие ловушки не подстерегали его — Том сказал правду. Слизерин, видимо, любого змееязычного мага считал своим. Коридор не был слишком длинным и оканчивался небольшим залом с тремя дверями.

Гарри посмотрел на одну из дверей, украшенной затейливой резьбой из таких же переплетённых змей, что и на входе в главный зал. Дверь послушалась всё той же простой команды, что и прочие, и просто отворилась. За ней осветилось небольшое помещение, чьи стены были похожи на соты в улье.

— Позвольте, Гарри, — попросил Дибенкорн и вошёл внутрь. — Отцы-основатели! — послышался вскоре его восторженный возглас. — Гарри, открывайте другие двери.

Дибенкорн выглянул в коридор и распределил своих коллег по помещениям.

— А вы, молодые люди, можете спокойно полюбопытствовать. Только первыми ничего руками не трогайте.

В стенах трёх одинаковых комнат были небольшие, прорубленные в скальной породе ниши. Там лежали свитки, стояли какие-то коробочки. В центре двух комнат помещались древние сундуки. На крышке одного из них остались потёки свечного воска — наверное, Том что-то тут переписывал, возможно, даже в свой дневник.

От здешнего однообразия Рон быстро заскучал, девочки же живо всем интересовались, почтительно стараясь не мешать невыразимцам. Они переходили по очереди из комнаты в комнату, слушали пояснения магов о том или ином свитке.

— А вот это, дети мои, — древний хроноворот. Это раритет, — месье Ленен бережно поставил на сундук странный прибор, состоящий из нескольких колец, закреплённых одно внутри другого.

— Ба, насколько сейчас-то проще! — удивился Рон.

— Это как первые ЭВМ, которые занимали целое здание, и нынешние компьютеры, — промолвила Гермиона, присев на корточки и рассматривая артефакт.

— Тут, выходит, много того, что представляет только историческую ценность? — спросил Гарри.

— Не только. Мы нашли обряд вызова дождя.

— Разве маги не могут вызывать дождь?

— Увы, эти навыки были утрачены, — ответил один из невыразимцев. — Вот ещё удивительное зелье, которое ускоряет рост деревьев. Надо будет испытать его и пустить в дело на ненаносимых территориях. Кроме того, мы сможем помочь нашим коллегам в Австралии, которая страдает от лесных пожаров.

— А я думал, что тут полно Тёмной магии, — сказал Рон.

— Она тут тоже есть. Вот, скажем…— Дибенкорн указал на один из свитков. — Этот свиток учит, как мага превратить в сквиба.

— А вообще-то это не так уж и темно, — хмыкнул Рон. — Разве это не лучше, чем поцелуй дементора?

— Возможно, но эти знания должны оставаться в тайне. Всегда найдутся желающие отомстить кому-то. Кроме того, сам ритуал предполагает кровавые жертвы.

— Фу, тогда не надо!

— Я тоже так думаю, — рассмеялся Дибенкорн, укладывая свиток в одну из коробок, что были упрятаны в карманы невыразимцев, а теперь извлечены и увеличены до прежних размеров.

Снейп, пока невыразимцы были заняты работой, а молодёжь им вежливо в этом мешала, заметил, что Гарри стоит в стороне и вроде бы разглядывает ниши, но это «вроде бы» Северусу не понравилось.

— Всё в порядке? — спросил он тихо, подойдя ближе.

Джинни тут же заметила это и встревоженно посмотрела на них.

— Что-то мне нехорошо, папа, — шепнул Гарри. — Меня мутит, как будто укачало. И душно.

— Пойдём наверх. Тут и правда есть много разного, рядом с чем поневоле почувствуешь себя хуже. — Он взял Гарри под локоть и подвёл к остальным. — А пойдёмте-ка, дорогие мои, и не будем мешать людям работать.

— Правильно, — поддержал Рон, которому тоже хотелось поскорее выбраться отсюда.

— Вы не захватите пару коробок? — спросил Ленен. — Тут всё только безобидное.

— Ага, давайте! — охотно предложил Рон.

Снейп не дал Гарри взять вторую, а забрал её сам.

Подъём наверх был не таким увлекательным, как спуск. Вначале отправили коробки. Потом эльфы с помощью своей магии «выдернули» всех на поверхность. Пришлось лететь на животе вверх, вытянув вперёд руки.

— Фрр! — Гермиона недовольно отряхнула джинсы. — Горки лучше.

* * *

Время до вечера тянулось медленно. Гарри, пока Драко и Шицу не вернулись из Азкабана, решил побыть у Северуса. Тот не возражал. Обстановка директорского кабинета всегда действовала на Гарри успокаивающе. Он мог и не разговаривать со Снейпом. Каждый занимался своим делом: директор работал с бумагами, Гарри читал какую-нибудь книгу или дремал, свернувшись калачиком на диване у камина.

Сегодня он взял книгу больше для видимости. Раскрыл наугад и наткнулся на старинную гравюру Алхимического союза. Он полусонно разглядывал аллегорический рисунок. От камина шёл жар, от каких-либо сквозняков защищала высокая диванная спинка.

— Семь ступеней великого делания, — пробормотал Гарри и закрыл глаза.

— Что? — Северус поднял голову от бумаг.

— Семь ступеней…

Гарри проснулся только когда почувствовал, как его погладили по голове.

— Поднимись наверх и ляг удобнее. — Северус наклонился и мягко забрал книгу, которую когда-то ему подарил Люциус Малфой. Он отложил её на столик и присел рядом с Гарри.

— Не надо, это просто от камина разморило.

Гарри посмотрел на Снейпа.

— Спасибо, пап, — добавил он тихо.

— За что?

— Ты всегда знаешь, когда расспрашивать, а когда нет.

— Просто я тебе доверяю, — Снейп взял Гарри за руку. — Если будет что-то серьёзное, то ты расскажешь.

Почувствовав укол совести, тот вздохнул.

— Ничего такого, правда. Как-то стало вдруг тоскливо там. Может, просто вспомнилось всё разом. А, может, место такое.

— Скорее всего.

— Как ты думаешь, у Драко всё хорошо пройдёт?

— Надеюсь. Люциус всё же любит сына.

А вечер всё тянулся и тянулся, и в комнатах Гриффиндора было сумрачно и тоскливо. Шумели теперь и веселились в общей гостиной, а тут или отдыхали, или уроки делали. Девушки сидели в уголке и вздыхали, поглядывая на наручные часы Гермионы.

— Там твой… Драко вернулся, — кинул на ходу Колин, входя в комнату. — Ой, не смотри так, я хотел сказать «жених», но постеснялся. Из окна видел, как они с мисс Амано по дороге к замку идут.

Гермиона вскочила с места и выбежала из гостиной, оставив Джинни в одиночестве.

Обоих вернувшихся она поймала уже в холле и сразу кинулась Драко на шею.

— Посидите у меня до ужина, — улыбнулась Шицзуки, — а я поднимусь к сенсею.

— Интересно, она и после свадьбы Северуса так будет называть? — хмыкнул Драко, прижимая Гермиону к себе.

— А может, и будет. Пойдём к ней?

— Пойдём.

Устроились на диванчике возле камина — сейчас всех тянуло к каминам, в такую-то погоду. Гермиона видела, что Драко вернулся успокоившимся, поэтому спокойно прильнула к нему, обняв поперёк тела.

— Расскажи, как всё было, — попросила она.

Драко рассказал. Гермиона слушала, кивала, вставляла реплики, про себя удивляясь такому необычному расположению коменданта к семейству Малфоев.

— Я сказал отцу о нас.

Гермиона чуть не вздрогнула.

— Что он ответил?

— Цитирую: «как закончите Хогвартс, женитесь».

— Так и сказал?

Это было ещё тревожнее, чем добрый Роджер Тэмпли.

— Тебе не кажется, что он слишком легко согласился?

— Наверное. Но мне кажется, что я понимаю причину, — ответил Драко.

По тому, как спокойно он это сказал, Гермиона поняла, что причину он видит совсем не в том, что беспокоило её.

— Как ты думаешь, — спросила она, — твой отец нормально отнесётся, если я что-нибудь напишу ему в дополнение к твоему письму?

— Стоит попробовать, — кивнул Драко. — Тем более, подходящий повод — скоро Рождество.

— Да, скоро, а мы всё никак не договоримся между собой, как будем проводить каникулы. И где будем праздновать.

Это была проблема. Миссис Уизли хотела видеть всех в Норе. Но представить себе в Норе Драко? Да и народу собиралось много больше, чем мог вместить этот дом. Был вариант — устроиться всем на Гриммо. Неплохой вариант, кстати.

— Никакой проблемы, — пожал плечами Драко. — Праздновать будем у нас.

— Где?

— У нас дома.

Гермиона подняла на него взгляд. Он это серьёзно. Ну, хоть бы улыбнулся. Но ей почему-то понравилось, хотя и без шпильки она обойтись не смогла, когда сказала тоном послушной жены из сериала:

— Как скажешь, дорогой.

Драко рассмеялся.

— Я уважаю миссис Уизли, но мне хочется увидеть её лицо, когда я это предложу.

* * *

Драко проснулся ночью, а почему — сам не мог понять. Рон храпел, стёкла чуть позвякивали от резких порывов ветра, кто-то ворочался во сне. Приподнявшись на локтях, Драко посмотрел на соседнюю кровать. Полог был отдёрнут. Пусто.

«Пусть потом думает, что угодно. Скажу, что вышел туда же, куда и он». Но в туалете Гарри не оказалось. Драко метнулся обратно в спальню, надел мантию поверх пижамы, схватил палочку и на цыпочках выбежал из гриффиндорских комнат.

— Выходил ли Гарри Поттер? — спросил Драко у Полной Дамы.

— Угу, — зевнула та, — и пошёл по лестнице вниз.

— Спасибо!

Драко очень рисковал свернуть себе шею, когда прыгал через ступеньку с пролёта на пролёт всё ниже, пока не очутился на втором этаже. Он не опасался того, что его может остановить кто-то из преподавателей — он даже мечтал об этом.

Что именно его направило в заброшенный туалет для девочек, он сказать не мог. Но умывальник был отодвинут, а лаз открыт.

— Добби! — закричал Драко, доставая палочку.

— Почему мистер Малфой ходит ночью? — угрюмо пробормотал завхоз, появляясь перед ним.

— Добби, некогда. Гарри, кажется, спустился вниз, в Тайную комнату. Пожалуйста, будь тут и пошли кого-нибудь за директором и за мистером Негусом.

Последнее Драко прокричал, уже забираясь в лаз ногами вперёд и отталкиваясь от края.

Очутившись внизу, Драко побежал в Тайную комнату. Он пронёсся по залу сразу к статуе Слизерина, потому что проход в хранилища был открыт. Внизу горели светильники.

— Убью книгочея драклова, — пробормотал Драко, притормаживая.

Что тут Гарри забыл, спрашивается, посреди ночи?

Была открыта только одна комната. Заглянув внутрь, Драко никого не нашёл. Зато прямо посередине часть стены с каменными «сотами» была отодвинута, как иногда в старинных поместьях отъезжает в сторону секция книжного шкафа, скрывающая за собой потайное помещение или коридор.

— Люмос.

Дальше проход был узким. Обычная щель в породе, лишь пол был слегка выровнен. Драко спускался вниз и невольно думал, насколько он уже углубился под дно озера?

Когда он очутился в огромной пещере, то поначалу испугался внезапной перемены и прислонился к стене. Пещера эта ничего не могла ему напомнить. Ни сводом, совершенно невидимым во тьме, ни свисающими сталактитами. Внизу, в котловине, лежало чёрное озеро, на берегу которого Драко заметил маленькую фигуру сидящего на камнях человека в мантии.

— Гарри! — выдохнул он, боясь тут кричать.

Он осторожно пошёл по склизким камням.

Гарри сидел, обхватив колени руками, и не шевелился, словно загипнотизированный глядя на воду. Но когда Драко очутился рядом с ним и сделал ещё один шаг в сторону озера, то Гарри схватил его за полу мантии.

— Не смей. Это не вода.

Драко опустился на колени и встряхнул Гарри за плечи.

— Посмотри на меня! Ты как сюда попал?

Он не совсем понял смысл предупреждения и сначала решил разобраться с ночными похождениями друга.

— Пришёл. Они ещё днём меня звали, — улыбнулся Гарри.

У Драко вдоль позвоночника побежал холодок.

— Кто?

— Ты посмотри на озеро внимательнее. Ты должен это увидеть.

Драко посмотрел на воду. На воду? Это была не вода, а какая-то странная субстанция, неподвижная, чёрная. Драко поднял камушек и кинул его в озеро. Никакого звука, ни малейшего всплеска, кругов тоже не было. Камень просто исчез, как будто он упал в массу тумана, или в колодец.

— Что это?

— Тсс! Ты сядь и послушай.

Драко сел рядом с Гарри, надеясь, что скоро сюда придёт кто-нибудь из взрослых. Добби уже наверняка разбудил и Северуса, и Негуса.

Он прислушался. Тишина была жуткая. Правда, где-то капала вода со сталактитов, но эха в пещере почему-то не было, как будто все звуки тонули в мягкой вате. Потом Драко услышал шёпот. Шёпот множества голосов, который исходил от поверхности озера.

— Это то, о чём я думаю? — спросил он тихо, хватая Гарри за руку.

— Оно. Только без всяких арок и человеческих уловок.

Драко посмотрел на восторженные глаза Гарри и у него застучали от страха зубы.

— Пошли отсюда, — он встал и потянул друга под мышки. — Пошли отсюда, Гарри!

Легче было поднять бесчувственное тело.

— Я спать хочу, — заявил Гарри, пытаясь вяло освободиться.

— Какой спать?! Ты совсем уже?

Не выдержав, Драко отвесил ему пощёчину и потащил ко входу в пещеру. Сверху посыпались камушки.

— Слава Мерлину!

Снейп и Негус спешили к ним.

Пока Гарри волокли наверх, на него, как из рога изобилия сыпались оплеухи и взбадривающие заклинания. Но он вёл себя, как пьяный, которому и море по колено, и тумаки безразличны. На щеках уже горели красные пятна, когда общими усилиями его доставили в пустующий кабинет, откуда они с Негусом отправлялись в свои путешествия.

— Ну, всё, — сказал невыразимец, когда оживил магический круг, уложил Гарри и сам устроился рядом, — оставьте нас. Теперь всё будет в порядке.

Потом Драко, закутанный в плед по самые уши, сидел в кресле в директорском кабинете и трясся — не от холода, а от пережитого потрясения, так что Снейп, махнув рукой на педагогику, заставил его выпить немного огневиски. Шицзуки ходила позади них по комнате, зло сверкая жёлтыми глазами. Снейп бормотал себе под нос, что когда Гарри очнётся, того ждёт хороший нагоняй. Но про себя думал, что, увидев мальчика живым и здоровым, он растеряет всю свою решимость.

Когда Драко немного пришёл в себя и его разморило от алкоголя, Северус осторожно переправился с ним через камин в гриффиндорскую гостиную, отвёл в спальню и уложил.

Но вернуться к себе не успел. У самого камина его тихо окликнул прокравшийся следом Рон.