It’s my life  (гет)

Уже прошел месяц с того момента, как Хогвартс — экспресс в очередной раз привёз школьников в мир магии и волшебства.

И все эти тридцать дней, а точнее ночей в одной из мальчишеских спален было не до сна. Всему виной — крики одного из её обитателей, которому слишком часто в последнее время снились кошмары. И эта октябрьская ночь явно ни чем не отличалась от предыдущих. Рон проснулся от тихого приглушенного стона, который доносился с соседней кровати. По уже успевшей за это время выработаться привычке он поднялся будить друга.

— Гарри! Гарри! Проснись!

Парень резко открыл глаза и некоторое время смотрел в пустоту. Лишь через несколько секунд он увидел в темноте сонного Рона.

— Ты в порядке?

— Что? А, да, как обычно.

Рон, зевая, вернулся к себе под одеяло. Такие сцены для него действительно стали обычными, но он не перестал волноваться за друга.

Больше этой ночью Гарри заснуть не смог. Мысленно он был всё ещё там, всё ещё с ней. Как же ему всё это надоело. Каждую ночь видеть во сне разные варианты смерти одного и того же человека. Разные, но невероятно ужасные. Шрам постоянно ныл, словно напоминал, что сны бывают вещими. И чем он только думал, признаваясь Джинни в любви? Ведь если чувства настоящие, то они могли бы и подождать более мирного времени. А теперь любимая девушка стала главной мишенью для Тёмного Лорда. Одному Богу только известно, каким чудом за шесть лет дружбы с Мальчиком-Который-Выжил Гермионе и Рону удалось самим не отправиться на тот свет.

За окном идёт война. Это только кажется всё относительно спокойным, на самом же деле враг не дремлет, каждый день гибнут люди.

Гарри сидел на своей кровати до тех пор, пока не зазвенел будильник. На все вопросы друзей он отвечал, что просто не выспался. Уже за завтраком к ним присоединились Гермиона и Джинни.

— Доброе утро, Гарри, — пролепетала рыжая девушка, чмокнув любимого в щёку.

— Доброе, — сдержанно поздоровался он.

«Как огородить её от опасности? Как втолкнуть в эту наивную головку всю обреченность наших отношений?» — Крутилось в голове у парня.

— Похоже, не такое уже и доброе, — сказал Рон, указывая на Гермиону, которая сидела с таким же поникшим видом, что и Гарри.

— Я просто немного не поняла домашнее задание.

На самом же деле её «домашнее задание» сидело за соседним столом и вело себя как обычно нагло. Месяц наблюдения за Драко Малфоем не дал никаких результатов. Блондин просто жил своей жизнью, как будто разговора со Снейпом и не было вовсе. Гермиона уже успела изучить все его повадки, манеру общаться, вести себя в обществе, бросая томные взгляды на аристократическую спину. Но ничего подозрительного он не делал. Слежка за ним так и не сдвинулась с мёртвой точки.

Гермиона не могла смириться с таким положением вещей и даже хотела просто подойти и поговорить с Малфоем на чистоту. Но как можно просто подойти поговорить со слизеринским принцем? Человеком, который считает тебя грязью. Да он просто нахамит в ответ, после чего брезгливо отвернётся. И это в лучшем случае.

Из мыслей её вывел Драко Малфой собственной персоной. Позавтракав, эта самая персона заметила в окне, подлетающего к Хогвартсу семейного филина, и вышла на встречу птице.

«Видимо, он должен получить из дома письмо, которое нужно скрыть от посторонних глаз», — подумала Гермиона, поднимаясь со стола.

— Мне нужно срочно в библиотеку, — ответила она на безмолвные вопросы друзей.

— Бедная Гермиона не сможет успокоиться, если она чего-то не поняла, — сказала Джинни. — Целыми днями в этой библиотеке пропадает.

— Лучше бы парня себе нашла, — буркнул Рон.

В следующий момент в зал влетели почтовые совы и свежий номер «Ежедневного пророка» упал прямо на гриффиндорский стол. На первой же странице огромными буквами выделялся заголовок «Очередной побег из Азкабана». Дальше шла статья о том, как министерский работник, находясь под действием «Империо», устроил побег восьми Пожирателям Смерти. Среди колдографий сбежавших преступников Гарри узнал гордый профиль Люциуса Малфоя.

«Темный лорд перешел к решительным действиям. Вскоре волшебный мир содрогнётся от его наступления…» — гласила в своей статье Рита Скитер.

Дальше Гарри читать не мог, молча, передал газету Рону.

«В одном Скитер права — Волан-де-Морт перешел к наступлению. Сейчас на счету каждая минута. Неизвестно что будет завтра, но сегодня нужно уберечь как можно больше жизней. Спасти их от неминуемой смерти. Любой ценой».

С такой мыслью Гарри Поттер оставил свой завтрак и повернулся к сидящей рядом рыжеволосой девушке.

— Джинн, давай выйдем. Нам нужно поговорить.

И решительно встал со стола, уводя её за собой и оставляя друга наедине со свежими новостями.

Драко Малфой шагал по коридору с письмом в руке. Сегодня он был почти счастлив, впервые за столько месяцев парень смог вздохнуть спокойно. Он получил письмо от Люциуса Малфоя и был очень рад узнать о его побеге. Не то чтобы Драко радовался возвращению отца, просто теперь посвящение в ряды упивающихся смертью переносится на неопределенное время. Пока можно и дальше жить своей жизнью: получать удовольствие от полётов на метле, от издевательств над гриффиндорцами и зарабатывания хороших оценок у Снейпа. Пока можно жить. Правда, это только пока. Никто не знает, что готовит нам завтра. Именно это научило парня радоваться каждой минуте, каждой секунде, в которой он чувствует себя свободным.

И сейчас он просто шел в неизвестном направлении, по-детски размахивая руками. Как вдруг он услышал чьи-то шаги. Остановился, прислушался. Но звук шагов тоже исчез. Потом парень свернул в ближайший коридор и пошел быстрее. В тот же миг звук преследовавших ног возобновился и стал доноситься чаще. Сомнений не оставалось — за ним кто-то следит. И, кажется, Драко знает, кому принадлежит этот цокот каблучков.

Гермиона Грейнджер выбежала вслед за слизеринцем из большого зала и увидела, как прекрасная птица принесла ему письмо. Осторожно, словно бомбу замедленного действия, Малфой отвязал его от лапки филина и трясущимися руками открыл. Сначала на его лице легко читалось удивление, потом на смену ему пришла радость. Гермиона даже слегка оторопела от увиденной картины — улыбающийся Драко Малфой, искренне улыбающийся, без издевки и насмешки. Раньше она никогда не видела тёплой улыбки на этом лице, но не могла не признать, что ему идёт такая перемена. Идёт не быть злобным поддонком.

Какое-то время она завораживающе наблюдала за парнем. Потом он медленно, не спеша, зашагал куда-то вдаль. Разумеется, гриффиндорка пошла следом. Так они «гуляли» около часа по этажам и коридорам.

«Интересно, он хоть сам знает, куда идёт?»

Ей уже изрядно заболели ноги, но азарт и любопытство оказались сильнее.

В какой-то миг слизеринец остановился. Гермиона от неожиданности чуть не споткнулась, но тоже остановилась, затаив дыхание, чтобы Он не услышал её.

Парень свернул налево и пошел так быстро, что ей приходилось почти бежать. При этом нужно было сохранять дистанцию, чтобы не влететь прямо на него. Таким образом, на несколько секунд Гермиона всё же потеряла его из виду. Добежав до конца коридора, она наткнулась прямо на тупик.

«Куда он мог деться? Не растворился же он, в конце концов. Может, выручай комната?»

Из размышлений девушку вывел едкий голос за спиной:

— Ищем кого-нибудь?

— Малфой… — заикаясь от неожиданности, с трудом выговорила она.

— А ты ожидала увидеть здесь кого-нибудь другого, Грейнджер? — Наступая на неё, насмешливо обронил он.

Потребовалось буквально несколько секунд, чтобы Гермиона взяла себя в руки и, гордо вскинув подбородок, заявила:

— Я никого не ожидала здесь увидеть, Малфой.

Он сделал ещё шаг вперёд, в глазах загорелся какой-то странный огонёк.

— И поэтому следила за мной?

— Ты слишком много на себя берёшь. Мне нет никакого дела до слизеринских хорьков. Я за тобой не слежу.

Девушку отдало жаром от такой опасной близости. Она сделала шаг назад, и парня эта картина позабавила. Улыбнувшись ещё шире, он продолжил наступать.

— Следишь, причём давно. Я уже устал ловить на себе твои взгляды, Грейнджер.

Гермиона не знала, что ответить. Он раскусил её. И сейчас придётся сочинять какую-то легенду, чтобы не рассказывать о подслушанном разговоре со Снейпом. Только сейчас до девушки дошло, что теперь она является свидетелем, который может доказать причастность этих двух людей к тёмному лорду. А свидетели, как правило, долго не живут.

Но сочинять ничего не пришлось.

— То, что ты влюбилась в меня, грязнокровка, не даёт тебе поводов обременять меня своим присутствием.

Гермиона прыснула.

— Я? Влюбилась?! В тебя? Да я скорее пойду на свидание с графом Дракулой, чем с Драко Малфоем.

Но улыбка сошла с лица, когда парень резким движением прижал её к стене. Как оказалось, данное заявление его сильно разозлило.

Он ещё с начала года заметил усиленное внимание со стороны гриффиндорской заучки, но истолковал его по-своему. Драко было хорошо известно, какой популярностью он пользуется у девушек. Но всё же ему изрядно польстило, что даже лучшая подруга врага тайком посматривает в его сторону. Порой он даже нарочно проходил мимо, задевая девушку плечом. Таким образом пытаясь обратить на себя внимание карих глаз, но сам ни разу при этом он не взглянул на пышноволосую девушку.

«Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей» — мысленно убеждал себя потомок древнего рода. Хотя о любви в данном случае и речи не было, но Драко не мог себе врать — ему нравилось ловить на себе эти взгляды. Её взгляды. Он даже начал видеть их во сне: карие глаза, в которых нет места ненависти, в них только страсть, желание, и, пожалуй, покорность.

Однако реальность оказалась вовсе не такой, как он себе нарисовал. Гермионе Грейнджер слизеринский староста был глубоко противен. Как только Драко прикоснулся к ней, а точнее грубо вжал в стену, страх мгновенно отобразился на её лице и начал неравный бой с брезгливостью.

— Немедленно отпусти меня, иначе…

— Иначе что, Грейнджер? Мы одни, все уже давно на занятиях. Чтобы избавиться от меня тебе нужно достать волшебную палочку, но, вот незадача, чтобы достать волшебную палочку, тебе сначала нужно избавиться от меня.

Только после этих слов Гермиона поняла всю плачевность сложившейся ситуации. Они ушли слишком далеко от людных мест, её палочка лежит в кармане мантии, но чтобы достать её, нужно вырваться из железной хватки Малфоя.

Блондин в это время, молча, наблюдал, как осознание собственной безнадёжности доходит до сознания пойманной им девушки. Брезгливость исчезла с её лица, карие глаза постепенно наполнялись ужасом.

«Что может сделать в порыве гнева сын Пожирателя Смерти с ненавистной ему грязнокровкой?»

Раньше в таких ситуациях её выручали Гарри с Роном, но сейчас она одна. Совсем одна в руках этого чудовища. И чем она только думала, жалея этого человека? Он же сейчас съест её и даже не подавиться.

Серые глаза прожигали девушку насквозь, но, спустя несколько секунд, парень отстранился от неё, как прокаженный, и пошел в противоположную сторону. Уже у лестницы он остановился и, не поворачиваясь, сказал:

— Передай Поттеру, что в следующий раз ему придётся собирать тебя по кусочкам.

И пошел прочь. А Гермиона так и осталась стоять на месте, пытаясь понять что сейчас произошло.

Разные чувства одолевали парня, впрочем, нет, чувство было одно — злость, а вот предметы этой злости были действительно разные.

Злился он на испуганную девушку, которую минуту назад готов был просто растерзать. Злился на Поттера, который подослал её, на Уизли, который наверняка был в курсе всего этого. Но больше всего Драко злился на самого себя. Как он мог быть таким глупым? С чего вообще взял, что грязнокровка может влюбиться в него? Очень поздно вспомнились слова золотого мальчика о том, что младший Малфой — пожиратель смерти.

«Наверняка он прислал свою подружку следить за мной, — подумал Драко. — А я повёл себя как последний идиот. Она просто беспокоилась о Мальчике-Которому-И-Так-Досталось».