Четверо в доме, считая собаку (джен)

— Сириус, выслушай меня…

— Рем! Прекрати!

Они сидели в некогда мрачной и пыльной гостиной дома на площади Гриммо, друг напротив друга, и третий день вели свой нелёгкий бой.

— Сири… — Римус говорил тихо, вкрадчиво, словно ступая по тонкому весеннему льду. — Сири… Ты знаешь, что такое быть обвинённым ни за что. Ты должен его понимать.

— Никому я ничего не должен!!! — взорвался Блэк, рывком поднимаясь из кресла. — Он был Пожирателем Смерти, забыл?

— А ты забыл, что он работал на Орден?

Входная дверь хлопнула. Загремела, покатившись по полу, тяжеленная троллья нога, служившая подставкой для зонтиков, оповещая всех о возвращении ещё одного обитателя этого дома.

— Всем привет!!! — Тонкс влетела в гостиную и поспешно затворила за собой двери, заглушая проклятья склочного портрета миссис Блэк. — Ну? Идём восстанавливать справедливость? Рем, ты его уговорил? Если нет — не волнуйся, не так уж и трудно найти более покладистого мракоборца. Я с Кингсли поговорю и…

— Иду я, иду, — мрачно перебил её Сириус, бросая на племянницу сердитый взгляд. — Ну куда я денусь?..

— Урррраааа!!! Тогда мы прямо сейчас в Министерство, да? — розововолосая метаморф моментально повисла на шее у Сириуса, грозя задушить дорогого родственничка в благодарных объятьях. С таким грузом на шее тот просто не мог долго сердиться. Все-таки Тонкс была девушкой. Симпатичной девушкой. И, как все симпатичные девушки, обладала особым влиянием на Сириуса.

— Мы его ближе к вечеру сюда притащим, — Бродяга сразу же сменил тон на деловой, — Рем, комнату подготовишь?

Люпин улыбнулся в ответ и торжествующе переглянулся с Тонкс. Удача сегодня была на их стороне.

Война с Тёмным Лордом закончилась год назад абсолютной победой Ордена Феникса. Долгожданное мирное время наконец наступило, но увы, далеко не всем удалось им насладиться. И речь даже не о сотнях погибших, чьи жизни оборвала война. Когда магическая общественность опомнилась от кровопролитных боёв и похоронила всех безвозвратно ушедших, грянули суровые реформы. Новый министр не желал повторения истории с Тёмным Лордом. Все, кто был даже косвенно связан с побеждённым магом, попали под арест. Немногочисленные уцелевшие Пожиратели, консервативно настроенные представители древних родов, в своё время поддерживавших Волан-де-Морта… Визенгамот не щадил никого. Малфоям каким-то чудом удалось отвертеться. Потеряв львиную долю состояния и изрядно потрепав себе нервы, Люциусу таки удалось вывезти семью за пределы страны. Снейп же… Впрочем, его судьба вряд ли кого-то волновала. По крайней мере, он так думал до этого дня…

Северус отвлёкся от собственных мыслей и попытался максимально сконцентрироваться, чтобы понять, что от него хочет девчонка-метаморф. Которую он и знать-то толком не знал.

— …тогда Римус решил не допустить этого, и поручился за тебя. Благодаря статусу героя войны у него теперь хватает влияния, чтобы отменить твою отправку в Азкабан. Ну, я уже не буду пересказывать весь процесс установления этого самого поручительства… У самой до сих пор голова кругом. Бумажки, бумажки, бумажки… Закопаться можно! — Тонкс беспечно махнула рукой. — Кхем… О чём я? Ах, да Римус…

В мрачной тёмной камере она казалась существом из другого — яркого, бурлящего жизнью мира. Тропическая птица в серых городских джунглях. Второй визитёр — Сириус Блэк, стоял, прислонившись спиной к толстым прутьям, и лениво разглядывал потолок, демонстрируя свою непричастность к происходящему. Снейп практически на него не смотрел. Он сидел на полу у стены, задавленный чувством неизбежности и невероятной усталости от жизни. Мысль об Азкабане уже не пугала. Он ведь заранее знал, что исход войны не будет для него счастливым. Наверное, с того самого момента, когда Дамблдор попросил его убить. Теперь его жизнь была завершена. Цели достигнуты, долги возвращены, судьба безнадёжно изломана. Конечно, он бы предпочёл быструю смерть, но… Азкабан, так Азкабан. Он смирился с этим. Ему никто не нужен, и он не нужен никому. Когда же сегодня к нему ввалилась эта странная парочка, Снейп подумал что Судьба подарила ему на прощанье последний ехидный оскал, выбрав в конвоиры Блэка и его родственницу. Но… Похоже, ситуация была несколько иной.

— … короче, поднимайся. Мы идём! — завершила свой жаркий монолог Тонкс и протянула ему узкую ладошку с фиолетовыми ногтями.

— Куда? — растеряно спросил Снейп, от изумления потеряв всё своё равнодушие.

— Домой, — улыбнулась девушка.

— К кому?..

— К нам! Ну, Римус же за тебя поручился.

Снейп напряг память, воспроизводя нужный момент вдохновенного щебета мракоборца.

— Люпин? Зачем?

— Как зачем? — возмутилась та. — Ты же невиновен. Ты же из Ордена, и тоже герой войны. Правильно?

Снейп раздражённо поморщился.

— Кажется, прежде это никого не волновало… — мрачно заметил он.

— Чёрт тебя подери, Снейп!

От крика Сириуса по коридору побежало эхо, а Тонкс от неожиданности подскочила метра на два.

Бывший Мародёр в бешенстве впечатал кулак в стену.

— Оно тебе надо, а?! Тебя вообще никто не спрашивает!!! Поручились, значит, так надо. Твоё дело маленькое — заткнуться и идти, куда скажем! И вообще, хватит трепаться, пошли уже! Я тут с вашей болтовнёй совсем околел…

Последние слова он уже проворчал себе под нос. Снейп повернулся к нему. Они по привычке обменялись гневными взглядами, в которых было так мало от прежней пламенной ненависти. Слишком много всего случилось за годы войны. Слишком много боли и страданий испытано, слишком много крови пролито, слишком часто смерть холодно приобнимала за плечи… Какими бы болючими не были давние обиды, события последних лет вытесняли их из памяти. Осталась привычка ненавидеть. Почти лишённая оснований. Но всё же осталась.

— Хорошо. Допустим… — Северус вскинул руки, признавая своё фиаско в попытках найти логику в их поступке. — У меня только один вопрос. Вы-то тут причём?

— Мы? — удивлённо моргнула Тонкс. — А я разве не рассказала? Ой, точно! Забыла! Мы вроде бы как за тобой присматриваем. Понимаешь, поручительство Рема это, конечно, хорошо, но без почётного эскорта в лице двух мракоборцев тебя бы не отпустили. А мы с Сириусом самые подходящие кандидатуры. Мы ведь даже жить будем в одном доме, правда, здорово? У нас там длиннющий список обязанностей, обыски и всё такое. Я его правда где-то посеяла вчера, впрочем он нам не нужен… Хочешь, найду и почитаю? Нет? Ну? Что скажешь?

Снейп устало посмотрел на неё снизу вверх, перебирая в голове все возможные варианты ответов. Он очень много чего мог бы ей сказать. Мог упрекнуть болтливую девчонку за развязную манеру общения с тем, кто с небольшой натяжкой годился ей в отцы, и за её постоянное тыканье, мог брезгливо отвергнуть их помощь, мог пройтись по Блэку и его целям в этой затее, мог просто послать их по известному маршруту с подробным описанием пути… Наверное, так бы он и сделал раньше. До падения Тёмного Лорда. Когда мир делился на своих и чужих, а знамёна факультетов развевались над враждующими лагерями, а сейчас… Сейчас он слишком устал.

— Отвечу, что польщён, — Северус якобы неохотно поднялся, держась за стену. От постоянного холода и сырости у него уже второй день болели все кости. — Здесь и правда можно околеть.

Он увидел, как просияла Тонкс, как возвёл глаза к потолку Сириус, и лишний раз пообещал себе — хуже не будет. Хуже уж точно не будет.

* * *

Римус совсем извёлся, ожидая их возвращения. Немаленькая гостиная (13 шагов в длину, 17 в ширину) была исхожена не одну сотню раз, ужин разогревался столько, что грозил при следующей попытке превратиться в угли, дверь в будущую комнату Снейпа уже отворялась сама, когда Рем в тысячный раз решил проверить, ничего ли он не забыл.

Хлопок трансгрессии на другой стороне улицы прозвучал для него громовым раскатом. Стоило Лунатику коснуться дверной ручки, как дверь распахнулась, и прыгающая от радости Тонкс бросилась ему на шею, по пути зацепив многострадальную подставку для зонтиков. Кивая и поддакивая её восторженному монологу о том, какие они молодцы и как у них всё чудесно удалось, Римус внимательно следил за другими вошедшими — невероятно уставшим Снейпом и подчёркнуто равнодушным Сириусом.

Первый был абсолютно спокоен, но спокойствие его было иным, чем прежде. Вместо невозмутимости — обречённость и готовность к новым ударам судьбы. Он не поднял глаза на Рема, удостоив того приветственным кивком. А потом и вторым, уже благодарным. За пояснения, как найти нужную комнату. Так и не произнеся ни слова, Снейп поднялся по лестнице вверх и скрылся на втором этаже. Сириус больно ткнул друга в бок, привлекая к себе внимание.

— Получите — распишитесь, — произнёс он, сделав размашистый жест рукой. — Ничего, что без подарочной упаковки? Нет?

— Ничего, — улыбнулся Римус, провожая взглядом несущуюся на кухню Тонкс.

— Точно? Ну, может, там обёрточную бумагу с сердечками пожелаете? Или там, бантик? Так это мы мигом!

— Сири…

Блэк весело фыркнул. В синих глазах тлели, разгорались хулиганские искорки. Именно тлели, прежний огонь потушил Азкабан, и Рем теперь с замиранием сердца отмечал, что постепенно эти знакомые со школы огоньки разгораются ярче. Время шло Сириусу на пользу.

— Ну не хотите, как хотите!

Бродяга сейчас выглядел настолько довольным собой, жизнью и миром вокруг, что невольно напрашивался ехидный вопрос относительно причины такого настроения. Особенно если вспомнить их утренний разговор.

— Ты чего? — Сириус заметил его внимательный взгляд.

— Ничего. У тебя и уши улыбаются.

— Правда? — Блэк с глубокомысленной миной потрогал мочки ушей. — Это всё от голода. Умираю, так жрать хочу! Пошли кормить благородных мракоборцев, то есть нас с Тонкс! — он скрипнул блестящей кожей куртки, обнимая друга за плечи. — Надеюсь, ты ужин не сжёг, разогревая?

— А… — Рем махнул в сторону лестницы.

— Есть захочет — спустится,— поморщился Бродяга.— Пойдём, а то обожаемая моя двоюродная племяшка все без нас слопает. У неё аппетит ещё тот! А по фигурке и не скажешь, да?

Северус не покинул комнату ни вечером, ни на следующее утро. Рем не сразу вспомнил о нём из-за обычного утреннего переполоха, устраиваемого собирающейся на работу мракоборцем. Лишь когда троллья нога была вновь поставлена на место после ухода Тонкс, лениво попивающий кофе Сириус выставлен за дверь, а портрет миссис Блэк перестал изрыгать ругательства, Римус сообразил, что за завтраком кое-кого не хватало.

«Надо к нему заглянуть…» — сказал он себе. — «Обязательно. Пусть вчера ему необходимо было прийти в себя, но нельзя же просидеть взаперти и этот день».

Однако же осуществить задуманное удалось не сразу. Как единственному находящемуся этим летом в отпуске, Римусу приходилось брать на себя все многочисленные домашние дела. Кикимер пропал в неизвестном направлении ещё в прошлом году, но это нисколько не смущало оборотня. Он только надеялся, что с ворчливым старым эльфом не произошло ничего дурного. Что же до самой работы, то она не доставляла ему особых хлопот. С помощью палочки она выполнялась легко и быстро, да и, говоря честно, Римус ни за что бы не доверил уборку дома Сириусу или Тонкс.

Старый дом и так натерпелся за прошедшее время. После нашествия семейства Уизли, рейдов Наземникуса и «генеральной чистки» Сириуса он лишился половины мебели и вместе с тем своего пафоса и лоска. Просторный и непривычно светлый, он словно сжимался в комок, неуютно чувствуя себя под солнечными лучами. Как обедневший дворянин, чей когда-то роскошный наряд превратился в пёстрые лохмотья, стыдливо ступает из тёмной подворотни на людную светлую улицу.

Кое-где на тщательно вымытых окнах отсутствовали шторы, они вместе с почти всеми коврами были отправлены на помойку, унося с собой слой пыли и гнезда докси. Простенькие табуретки на кухне соседствовали с массивными деревянными креслами, простые кружки с изящными чайными чашками из тончайшего фарфора, дешёвенькая кислотно-лимонная футболка Тонкс валялась на обитом бархатом пуфе… Таким он был, их старый — новый дом. Рем сам не ожидал от себя, что будет испытывать к нему такую острую трепетную нежность.

Изначально он перебрался сюда ради Сириуса. Друзья хотели наверстать потерянные 12 лет, хоть как-нибудь вернуть те чудесные светлые годы жизни в Гриффиндорской башне. Вновь обретшая дядю Тонкс ничуть не нарушила их планы, когда перебралась сюда же знакомиться с родственником получше. Втроём им было как-то уютней. Мир отходил от войны. Ежедневные, уже ставшие привычными, страхи остались позади, а мечты потихоньку начали воплощаться в жизнь, и им, растерянным и не успевшим опомниться, нужно было чувствовать рядом плечи друзей. Вышла странная, но дружная семья. Может, теперь она пополнится?

Лунатик поднялся по скрипучей, кое-где ещё покрытой некогда мягким ковром лестнице, на ходу прикидывая, как начать разговор. Ужасно не хотелось традиционно обмениваться ядовитыми шпильками. Надоело. Ужасно надоело.

Он деликатно постучал и осторожно толкнул дверь. Понимая, что ответа не дождётся.

Снейп сидел на подоконнике, прижавшись виском к стеклу. Скованный и обреченный одновременно. Светлая, хоть и полупустая спальня, ранее казавшаяся Рему весьма уютной, сейчас больше напоминала запертую клетку. Апатия и покорность судьбе за какие-то сутки пропитала стены насквозь. Римус поёжился, усилием воли заставляя себя расслабиться.

— Мог и не стучать, — голос Снейпа звучал глухо, в нем слышались бледные отзвуки былой иронии. Он искоса посмотрел на гостя, не покидая насиженного места. Давно ли он так сидит? Римус покосился на аккуратно заправленную (или же не тронутую?) постель. Так сразу и не поймёшь…

— Элементарная вежливость, — оборотень пожал плечами.

— А. Вот значит как…

Фраза: «Странно, что ты после стольких лет общения с Блэком не забыл, что это такое» — едва не сорвалась с его губ. Римус почти услышал её, когда Снейп неожиданно осёкся.

— Ты даже вещи не разобрал…

Вещи — это было громко сказано. Маленький старый чемодан с самым необходимым, разумеется, тщательно проверенный мракоборцами, стоял у стены, где, видимо, хозяин и оставил его вчера.

— А надо было?

— На твоё усмотрение. Ты ведь тут задержишься.

— Я помню…

Тупой выходил разговор. Римус подавил раздражённый вздох. Снейп отчаянно желал, чтобы его оставили в покое, но бывший Мародёр отчётливо осознавал — этого допускать нельзя. Нельзя оставлять его одного здесь, в этой рукотворной клетке, которую он сам и сколотил, обрекая себя на заключение. Они ведь хотели не этого!

— Тут неплохая библиотека… — Римус предпринял очередную попытку начать разговор. — Ты оценишь.

— Да? — во взгляде Северуса появилась тень заинтересованности. — Не думаю, что Блэк одобрит мой поход туда.

— Поверь, Сириусу всё равно, — тут оборотень не смог сдержать улыбки.— И знаешь… он вряд ли помнит о её существовании.

— Понятно.

Фраза: «Я и не сомневался в отсутствии у Блэка мозгов как таковых» — едва не слетела с губ. И Римус вновь не услышал, а почувствовал её.

— Спасибо, — слово далось Снейпу не просто. Голос чуть дрогнул, и он отвёл взгляд. — Учту.

— Мы сядем за стол в шесть. Присоединяйся.

— Я подумаю.

— Если что-нибудь…

— Нет, — отрезал Северус, всем видом показывая, что терпение его вот-вот лопнет.

Лунатик торопливо кивнул на прощание и поспешно выскользнул за дверь. Почему-то на душе было удивительно легко. Это был их первый нормальный разговор. Первый с момента знакомства! И, кажется, не последний. Римус спускался по лестнице на первый этаж, и ему казалось, что даже ступени скрипят как-то весело.

А дом радовался вместе с ним. Побитый временем, истерзанный поколениями и переменами, он постепенно менялся, подстраиваясь под своих обитателей. Полупустые комнаты были таковыми не только из-за нехватки мебели. Прежние эмоции, питавшие эти стены, стёрлись, оставив пустоту, и теперь ему нужны были новые. Нужна была неуёмная весёлость Тонкс, безрассудность Сириуса, миролюбивость Римуса и… Да, и рассудительность Северуса. То неловкое тепло, зародившееся в нем, когда тут поселились трое, росло и усиливалось с каждым их шагом навстречу четвёртому. Дому нужны были все четверо. Правда, они об этом ещё не знали.

* * *

— Он нам решил голодовку объявить? — Сириус раздражённо покосился на огромные напольные часы. Тарелка, полная горячего ароматного рагу, манила к себе, но голодный и уставший Блэк даже не притронулся к вилке.

— Может, заработался, — Тонкс на миг оторвалась от поглощения своей порции. — Сходить за ним?

— Не надо. Его проблемы.

— Ну, а ты чего не ешь? Вкусно же.

Лунатик не отрывал глаз от помрачневшего друга. Он тоже не притронулся к еде. Хорошее настроение постепенно рассеивалось, а все радужные планы лопались, как мыльные пузыри. Снейп ничего не обещал, просто принял информацию к сведенью. «И хотел, чтоб от него отвязались» — мысленно добавил Рем. «Ничего не изменилось. А я уже понадеялся...»

— Ну, может, я таки схожу? — метаморф со стуком отложила вилку и локтем опрокинула на Римуса чашку с горячим чаем, которую он предусмотрительно поставил от неё подальше. Оборотня спасла врождённая реакция и опыт прожитых с ней в одном доме месяцев. — Ой, Римус, прости! Так может, схожу? А то вы такие кислые сидите, смотреть больно.

— Кто кислый? Я кислый? — вскинулся Сириус. — Из-за Снейпа? Да по мне пусть хоть подыхает там с голоду! Я сам схожу!

Он со скрипом отодвинул стул и поднялся, яростно закатывая рукава.

— Сидит там и думает, что мы его упрашивать будем. Сейчас как миленький спустится!

— Сири… — предупреждающе начал Рем, опомнившись от такой резкой перемены настроенья. — Давай без глупостей только…

Но Блэк его уже не слышал. Только мелькнула на лестнице черная рубашка и собранные в «хвост» волосы с нитями седины. Римус тяжело опустился на стул. Сириус изменился за эти годы, конечно же, изменился. Но…

* * *

В комнату Снейпа он влетел с твердым намерением за шиворот вытащить упрямца на обед-ужин. Северус по-прежнему сидел на окне и, обернувшись на грохот, удивлённо вскинул брови.

— Блэк?

— Спускайся. Мы обедать собрались, — бросил анимаг небрежно. Насколько это вообще можно было сделать после такого эффектного появления.

— Я не голоден,— взгляд Снейпа вновь вернулся к пустынной улице.

— Ты сутки без еды торчишь, а то и больше, — Сириус сел на кровать и, откинувшись на стену, забросил руки за голову.

Сейчас он чувствовал себя здесь полноправным хозяином. Сами стены придавали ему уверенности в себе. Не сравнить с тем, что было, когда он впервые предложил Дамблдору использовать дом как штаб. В спальне Снейпа было как-то мало уютно, хотя комнату ему выделили весьма неплохую, но Блэк не стал забивать себе голову подобными мелочами.

-Блэк, с каких это пор тебя волнует, как я питаюсь? — спросил слизеринец по-прежнему устало, но чуть более резко.

Сириус улыбнулся уголками губ. Нынешний Снейп казался жалкой копией самого себя. Исхудавший, ещё более бледный и какой-то вялый. Но в последней фразе было что-то от того прежнего Снейпа.

— Понимаешь… — Сириус задумчиво уставился в потолок. — Мы как бы за тебя отвечаем… Честно говоря, мне всё равно! Если ты подохнешь от голода, я плакать не буду. Но возиться с твоим трупом мне как-то лень…

Северус фыркнул и, неожиданно обернувшись, почти весело взглянул на него.

— Убедительно. Весьма убедительно. Из твоих уст, Блэк, это звучит как признание в любви.

— Не дождёшься. Я извращенец, но не настолько, — фыркнул в ответ Сириус.

Губы Снейпа искривила старая знакомая усмешка.

— Отлично. Тогда я могу быть спокоен…

— Идёшь?

— А у меня есть выбор?

Снейп нехотя сполз с подоконника и тут же остановился.

— Один вопрос, Блэк.

— Валяй.

— В обязанности… хм… конвоиров входят регулярные визиты к охраняемому с частотой раз в пять минут с вопросами, всё ли в порядке или это ваш метаморф вчера делала на добровольных началах?

— Что?.. Она?.. — Бродяга непонимающе заморгал, и тут же вспомнил, что Тонкс вчера вечером регулярно пропадала куда-то из поля зрения. Ярко представив, что за балаган она вчера здесь устроила, Сириус не выдержал и расхохотался.

Бывший Пожиратель мучительно поморщился.

— Значит, на добровольных.

— Привыкай! — бодро заявил Сириус, соизволив наконец сползти с кровати.

Покрывало измялось. Но он даже не обратил на это внимание.

— Добро пожаловать в наш сумасшедший дом. Скучно не будет!

— Я заметил, — криво усмехнулся Северус, но эта усмешка несла в себе куда меньше яда.

Обед, или же ужин, хотя все в этом доме его звали обедом, прошёл в тишине. Робкие попытки Римуса начать разговор гасли не разгоревшись. Снейп не поднимал от тарелки глаз, Сириус вновь демонстрировал показное безразличие, и даже весёлая болтовня Тонкс сегодня была какой-то неестественной.

С первого взгляда казалось, что ничего не изменилось. И молчание в столовой было тягостным и робким. Но дом чувствовал перемены в самих их душах. В этот вечер не гасли на сквозняках свечи, не заедали замки на дверях, и даже растеряха Тонкс нашла все, что хотела. Дом ждал…

День начался привычно. Римус проводил Сириуса и Тонкс на работу, обошёл дом, проверяя, не требуется ли нигде срочная уборка, помыл посуду после завтрака. Снейп не спускался. Оборотень с трудом подавил желание заглянуть к нему.

«Если бы хотел — давно бы вышел» — рассудил он. — «Что ему сейчас мешает? Наша с Сириусом компания ему, конечно, неприятна, но если вчера это не стало помехой, то что же мешает ему сейчас? Не понимаю…»

Отогнав от себя невесёлые мысли, он направился в библиотеку, убеждая себя, что необходимо освежить знания перед началом учебного года. Вот только вряд ли в библиотеке дома Блэков найдётся информация по Защите от Тёмных искусств.

* * *

За окном был всё тот же скучный городской пейзаж. Чужая комната по-прежнему казалась клеткой. Очень уютной клеткой, нельзя не признать. Северус не мог вспомнить, где ещё он мог бы так отлично выспаться. Даже в привычных подземельях ему было не так хорошо. Шторы на окне висели так, чтобы солнце не било ему в глаза, поднимаясь утром над городом, письменный стол с высокими легко выдвигающимися ящиками идеально подошёл бы для хранения зелий… Правда, хранить было нечего.

После обеда-ужина он заставил себя разобрать вещи, и теперь их немногочисленность ещё больше бросалась в глаза. Северус покосился на аккуратно заправленную кровать. Даже не верилось, что вчера тут сидел Блэк и выражал обеспокоенность относительно его аппетита.

«А сам факт, что я нахожусь здесь под опекой… тьфу!.. под надзором Блэка и оборотня разве менее удивителен?» — усмехнулся он. — «Причём, их мотивы для меня до сих пор весьма малопонятны…»

С привычным миром происходили странные перемены. Словно он просидел взаперти добрых полсотни лет и, выйдя на свободу, попал в совсем другое, светлое время.

«Неужели это всё из-за победы?.. Странно… Блэк, конечно, и раньше не отличался адекватностью, но теперь это вообще ни в какие ворота не лезет. Или я чего-то не знаю?»

Без привычных перепалок и стычек было как-то не по себе. Снейп постоянно ловил себя на том, что не знает как себя вести.

«Как и раньше? Да. Пожалуй. А всё это их непонятное дружелюбие, это их проблемы!»

Мысль была не самой удачной. Но он уцепился за неё изо всех сил. Эта ненависть, эта вражда — единственное, что осталось для него привычным в этом новом странном мире.

Снейп в который раз за утро посмотрел на дверь. Она была открыта, он знал точно, но что-то в глубине души подсказывало обратное.

Медленно и нерешительно (хорошо, что никто не видел!) он поднялся с облюбованного подоконника и, подойдя, легонько толкнул дверь кончиками пальцев. Та бесшумно отворилась, открыв его взору мрачный коридор.

«Ну раз так… Если что, они сами виноваты в том, что её не заперли!»

Снейп огляделся, вспоминая дорогу, и направился к лестнице, решив извлечь из ситуации максимальную выгоду. Просто и по-слизерински.

* * *

Библиотеку он нашёл почти сразу, но прежде чем в неё войти, немного побродил по пустому дому. Если в годы пребывания здесь штаба Ордена Феникса здание выглядело откровенно жалко, то сейчас — всего лишь нелепо. В нем сочеталось не сочетаемое.

— Под стать обитателями… — пробормотал Снейп, разглядывая, как новые медовые шторы с романтическими кисточкам и складками легко соседствуют с мрачным подсвечником в форме оскаленного черепа. — Оригинально, как минимум.

И увидел, (нет, скорее ему просто показалось!) как тяжёлые кисти благодарно качнулись в ответ.

Оказавшись, наконец, на пороге библиотеки, он понял, как истосковался по книгам. По чтению в кресле у камина, по запаху старых фолиантов и свежей краски, по карандашным пометкам на полях, по закладкам, по шелесту страниц… Даже отсутствие возможности заниматься зельеварением его так не тяготило. Но книги…

Огромный полутёмный зал, полный забитых книгами шкафов, сейчас казался для него земным раем. Остаться здесь навеки — и пусть делают, что хотят. Он заслужил себе право на отдых. Тем более, ему разрешили…

— Доброе утро.

Снейп вздрогнул. Люпин улыбался ему, сидя в массивном кресле с книгой на коленях.

— Скорее день… — по привычке проворчал он, отворачиваясь. Подчёркнуто доброжелательный взгляд оборотня мешал вернуться к привычному поведению.

— Кому как. Ты всё-таки воспользовался моим советом…

— А не надо было? — Снейп вскинул брови.

— Почему же, — Римус вновь улыбнулся. — Наоборот. Тут много чего может тебя заинтересовать. Вот, например… — он продемонстрировал обложку своей книги.

Северус прищурился, стараясь прочитать название на расстоянии, и неожиданно нахмурился.

— Жалкая провокация, Люпин.

— Что? — оборотень растеряно моргнул. — Ты о чём?

— Думаешь, я не устою перед искушением? Как всё мило складывается, да? Не выдержал, нарушил запрет… Хотите чтоб уж точно не отвертелся? — тёмные глаза Снейпа буравили собеседника. Римус повёл плечами, сбрасывая с себя оцепенение.

— Нет, Северус, — в голосе его теперь звучали нотки усталости. — Ничего не складывается. Если ты… проколешься, стребуют как раз с поручителей. Зачем нам это? К тому же… — он замялся. — Ты бы не отвертелся и без нашего вмешательства, ты же знаешь…

Снейп промолчал. Он сам не верил в свои обвинения. Но ему нужно было убедиться ещё раз. Услышать, как Люпин ломает эти шаткие доводы одной фразой. Поэтому в ответ он лишь едва заметно пожал плечами.

— Люпин, тогда с каких это пор ты увлёкся Тёмными искусствами?

Оборотень неожиданно смутился. Кончики ушей, выглядывающие из-под поседевших волос, заалели.

— Да ни с каких! Я просто… просто здесь нет книг по Защите, вот я… Сам понимаешь.

Снейп насмешливо фыркнул.

— Нет информации по Защите и ты… А зачем тебе?.. — тонкие губы неожиданно сжались в одну нить. На лице Снейпа, впервые за всё время пребывания здесь, отразилась настоящая враждебность.

— Преподаёшь? — почти шипение.

— Да. Он сделали для меня исключение, как для оборотня. Министерство.

* * *

Римус не мог осудить его за это взгляд. Он понимал, как это тяжело — отдать Хогвартсу столько лет жизни, а потом потерять всё. И деканский пост, и должность преподавателя, и... всё остальное. Даже ему было очень горько покидать стены школы, после того как его тайна была предана огласке. А ведь он проработал тогда всего год…

Он помнил, кто способствовал его уходу, но не мог сейчас найти в своей душе ни капли ненависти. Это было давно. В другой жизни. К тому же, он сам был далеко не ангел. А сейчас всё перевернулось с ног на голову. И ему хотелось помочь старому врагу. Именно помочь.

Но как? Сказать, что сожалеет? Так Снейп обязательно воспримет как издёвку… Пообещать, что всё наладится? Ещё хуже.

— А кто преподаёт зелья? — тихо спросил Снейп, глядя куда-то поверх головы Люпина.

— Пока взяли Слизнорта.

— А, он ещё жив? Какая жалость.

— Северус… — Римус запоздало понял, что обращается к нему по имени. Второй раз.

Тот вздрогнул. И прежде чем он взял себя в руки, на лице его мелькнуло совершенно изумлённое выражение.

— Даже так? Ну-ну.

— Я хотел сказать, что Сириус сегодня задержится, и обедать мы будем поздно, — выдохнул Римус. Насмешливый тон почему-то снова его смутил.

— Блэк настолько важная персона, что до его появления никто не смеет и крошку в рот взять?

— Да нет же. Просто он готовит.

— Я его поздравляю. Строгая хозяйка никого не подпускает к кухне?

— Нет, — Люпин вздохнул, думая как бы объяснить всё слизеринцу, не нарвавшись на новую порцию колкостей.

— У нас готовит только он. Без него обеда не будет.

— А если я его приготовлю, Блэк обидится и полезет в петлю?

Лунатик растерянно взглянул на собеседника. Нет, ему точно послышалось. Готовящий для них Снейп, это как-то… как-то… Да это невозможно.

— Ты?

— Да не я. Блэк в петлю полезет, нет?

— Ты приготовишь???

— Я, а… — Снейп понимающе кивнул и развёл руки, демонстрируя пустые ладони. — Не бойся, не отравлю. Нечем.

— Ну, я думаю, что даже твои яды были бы вкуснее и безопасней, чем то, что готовлю я или Тонкс, — Лунатик миролюбиво улыбнулся. — А тебе не будет сложно?

Северус одарил его фирменным презрительным взглядом, потерявшим всю злобу и брезгливость.

— Только ты идёшь со мной, Люпин. На случай, если мне понадобится магия. Как ты знаешь, палочки у меня нет.

— С радостью тебе помогу и… — оборотень, осмелев, поднялся. — Можно просто «Римус».

Кухня неожиданно охотно приняла нового хозяина. Подчинилась его уверенным действиям, забыв о своём мерзком характере. Римус, всегда воспринимавший эту часть дома как живое существо с диким и неукротимым нравом, ощутил укол зависти. У него здесь постоянно что-то случалось: воспламенялась стоящая на огне сковородка, вываливались из буфета баночки со специями, заедали дверцы шкафов, пропадали и появлялись сами собой столовые предметы, разбивалась посуда. Казалось бы, с новым человеком она будет вести себя только хуже. Он уже даже готов был к ликвидации последствий новых бытовых катастроф, но… не пришлось.

Снейп его удивил. Ни одного лишнего движения, ни одного неуверенного шага. Мелькающий острый нож ни разу не задел палец, огонь ни разу не разгорелся сильнее необходимого, ни капли масла не попало на одежду.

Слизеринец двигался по кухне, время от времени задавая сидящему за столом Римусу короткие вопросы из серии: «где соль?» и «есть ли в этом доме разделочная доска?». И не успевал тот ответить, как предметы сами прыгали к Снейпу в руки.

«Странный дом всё-таки…, — нервно подумал Римус, наблюдая как Северус, хмурясь, разглядывает упавшую ему в ладони перечницу. — Странный, хоть и любимый…»

Он сидел на стуле, спиной к двери, стараясь не мешать. Поначалу Рем старался активно участвовать в готовке, но парочка злобных взглядов отбила у него всякое желание вмешиваться в процесс.

— Всё, пусть тушится, — Снейп накрыл будущий обед-ужин крышкой и, проверив огонь, устало прислонился к кухонному столу.

— Может, кофе? — Римус с готовностью поднялся, радуясь, что наконец может быть полезным.

— Лучше чай.

— Как хочешь. Садись. Я всё сделаю.

Снейп одарил его недоверчивым взглядом и осторожно опустился на свободный стул. Суставы по-прежнему ныли от сидения в сырой камере. Северус раздражённо подумал, что уже далеко не молод. Кухонные часы тихо тикали в углу. Словно издевались, упорно твердя, что время уходит.

Его поведение не укрылось от Римуса.

— Тебе плохо?

— Всё великолепно.

— Точно?

— Да, Люпин.

Гриффиндорец подавил вздох. Собственная фамилия в исполнении недовольного Снейпа — оскорбление пообидней «тёмной твари». С его-то интонациями! Впрочем, такой уж он есть. И к этому просто надо привыкнуть.

Это Римус и делал с момента появления слизеринца у них в доме. Понять — не понять, так просто принять каким есть, и может, даже полюбить. Ведь, Мерлин Великий, это не так уж и невозможно. Они слишком долго знакомы…

Натянуто-беспечно улыбаясь, оборотень взмахом палочки заставил воду в чайнике закипеть и поставил на стол чудом уцелевшие две чашки из парадного сервиза Блэков. У одной не хватало ручки.

— Если ты не возражаешь, я всё-таки кофе. Тебе чай… Чёрный?

— Разумеется. Чёрный. Крепкий чай.

— Сахар? Молоко?

— Нет, спасибо.

Минута, и на столе уже исходили паром две полные чашки и стояла вазочка с печеньем.

— Буду знать, — Римус сел напротив, грея ладони о свою чашку. День выдался неожиданно прохладным, а по дому стадами гуляли сквозняки.

— Намекаешь, что это не последнее светское чаепитие? — в голосе Снейпа вновь зазвучали остатки старого яда. Он поднёс свою чашку к губам, секунду помедлил и лишь потом отпил.

— Почему бы и нет? Что-то не так?

Лунатик внутренне напрягся, но старался не подавать виду. Часы упорно отсчитывали секунды.

— А что так?! — резко поднявшись, Северус отошёл к окну и уперся руками в подоконник. Чай остался стоять на столе. Пару минут он напряжённо молчал, разглядывая подоконник под ладонями.

— Зачем тебе эта игра, Люпин?

Римус вздрогнул. Хриплый тихий голос звучал пугающе.

— Какая игра, Северус?

— В друзей. В счастливую семью или как вы там называете этот весь спектакль. Зачем тебе я?

— Я думал, ты понял…

— Что???

Римус медленно поднялся и, подойдя к окну, облокотился на подоконник, прислонившись к нему спиной, чтобы видеть лицо собеседника. Их локти почти соприкасались. Солнце путалось в рано поседевших волосах гриффиндорца.

— Ты всё понял, Северус. И согласен со мной.

— В чём? — заключённый упорно не смотрел на него, но и не отстранялся.

— Хочешь, чтоб я это озвучил? Хорошо. Ты понял, что нет больше смысла терзать воспоминания. Что нет больше смысла жить прошлым. Потому что ты, как и все мы, думал, что не выживешь. Но выжил, хоть и едва не погиб… И понял, что если и есть смысл помнить о прошлом, то лишь о последних годах, когда мы вместе сражались за одно дело, почти плечом к плечу. И что сейчас мы не чужие люди, и правда можем стать… одной семьёй. Несуразной, странной семьёй. У нас ведь нет больше никого кроме… нас. Ведь так?

Голос Рема звучал тихо, он повернулся к Северусу…

БАБАХ!!! Входная дверь распахнулась, впечатавшись в стену.

— Мерзкая девчонка, гнусное отродье! Как ты посмела… — Миссис Блэк не заставила себя ждать.

БУХ!!! Тяжёлая троллья нога покатилась по полу.

ШВАРК! ШВАРК! Многочисленные двери распахивались на пути летящего цветного торнадо.

ДЗИНЬ!!! Хрупкие цветные стеклышки, украшавшие одну из дверей, посыпались на пол.

— Вот вы где! — радостно воскликнула Тонкс, вваливаясь в кухню в сопровождении какофонии звуков. — Я на пять секунд! За бумажками!

Римус не успел даже ответить на приветствие, как она обежала стол, сунула любопытный нос в кастрюлю на плите, отхлебнула стоящий на столе чай и, махнув на прощанье, умчалась в свою спальню. Через минуту метаморф уже на всех парах неслась по лестнице вниз.

ХРУСЬ!!!

ШВАРК!!! ШВАРК!!

ДЗИНЬ!!!

БАХ!!!

— Чёртова девчонка…

БАБАХ!!!!!

Внезапно возникшая тишина оглушила.

Северус и Римус ещё некоторое время пялились на пострадавшую дверь, медленно приходя в себя.

— Она… всегда такая? — Снейп первым нарушил тишину, брезгливо поглядывая на свой недопитый чай.

— Привыкнешь, — улыбнулся Римус.

Он испытующе посмотрел на собеседника, ожидая продолжения разговора, но Снейп упрямо молчал, не сводя глаз с чашки.

— Тема закрыта?

Глаза бывшего заключенного странно блеснули.

— Посмотрим. Пока да…

Стоит ли говорить, что мрачные прогнозы Снейпа относительно готовки не сбылись. Бродяга мало того, что не высказал ни малейшего недовольства, с радостью переложил эту обязанность на чужие плечи. И, как выяснилось потом, этого неугомонному Блэку тоже было мало…

Вечер застал всех обитателей дома в гостиной у пустого в летнее время камина. Мрачноватое помещение с массивной и, главное, почти полностью целой мебелью всегда поразительно менялось, стоило собраться здесь даже втроём. Сегодня же перемены были просто невероятными. Стоило зажечь свечи, как заблестела потёртая серебряная вышивка на обвивке кресел, шитьё на гобеленах и портьерах, тёплые огоньки отразились от лакированной поверхности полупустых полок и гладкое дерево карамельно заблестело.

Римус листал свои записи, устроившись в полюбившемся кресле (в том самом, в котором спорил с Сириусом) и время от времени что-то помечал карандашом на полях. На соседнем кресле, самом роскошном и глубоком, которое Сириус ещё на прошлой неделе выволок из отцовского кабинета, из-за чего оно потеряло одну из ножек, свернувшись калачиком, дремала уставшая Тонкс. Её волосы медленно перетекали из одного цвета в другой. Сириус, наплевав на всё, вытянулся на пережившем три чистки Молли Уизли и две — Рема ковре у негорящего камина. Он не менял облик, но свечи оплели гостиную причудливыми живыми узорами теней, и если прищурить глаза, казалось, что на ковре лежит большой чёрный пёс. При виде этого зрелища Снейп лишь многозначительно хмыкнул, но от комментариев воздержался. Он неожиданно для себя составил сумасбродному семейству компанию в этих вечерних посиделках. Сидя на краю дивана с прихваченной из библиотеки книгой, «заключенный» чувствовал себя не в своей тарелке. Царивший уют и покой раздражали его, как ему казалось, своей неуместностью.

Чужой дом, чужие (ну почти) люди, третий вечер здесь, в заключении(!), а ему непозволительно уютно.

Он ждал подвоха. Пинка в спину. Жизнь с юных лет научила одной немудрёной примете: если всё хорошо — жди беды. А день, как назло, радовал приятными сюрпризами…

— Что читаешь, Снейп? — Блэк нехотя запрокинул голову, с кривой усмешкой взглянув на него.

Римус медленно поднял голову, Снейп застыл. Перестали даже потрескивать свечи. Если бы Северус не знал Блэка, то подумал бы, что тот владеет легилеменцией. Но нет, гриффиндорец на это способен не был.

С ответной, хоть и выжатой усмешкой, Северус продемонстрировал ему потрепанную обложку. Ветвистая надпись «Ритуалы Смерти» говорила сама за себя.

Блэк прищурился.

— Тёмные искусства?

— Да, — с вызовом.

Сириус рывком перевернулся на живот. Тонкс сонно подняла голову. Язычки пламени затрепетали и застыли. Римус слышал, как бьётся его сердце. Рука непроизвольно потянулась за палочкой — привычка военных лет, и застыла.

— А что? — Снейп практически откровенно нарывался. Он сам не понимал, что делает и зачем, но уже не мог остановиться. Привычная накатанная за прошлые годы колея разговора уже несла его вперёд со страшной скоростью.

Блэк широко зевнул и сладко потянулся.

— Да нет. Ничего… Так просто…

Рем удивлённо посмотрел на друга. Северус продолжал пристально смотреть на Блэка.

— Хочешь мне запретить?

— Зачем? — лениво спросил анимаг.

— Ну… как это зачем? — Северус по-настоящему растерялся. Напоминать его же конвоирам о правилах содержания заключённого было как минимум глупо. Ещё раз убедившись, что ни Блэку, ни Тонкс, ни Люпину (хотя он-то тут причём?) не интересно, что он читает, слизеринец спокойно вернулся к книге. Молчание длилось недолго.

— Племяшка… — тихо позвал Сириус, которому уже порядком надоела тишина.

— Я здесь… — Тонкс сладко потянулась, не открывая глаз.

— Сегодня третий день.

— Знаю. И что?

— Да отчёт этот чёртов писать надо, — Сириус скорчил гримасу, весьма красноречиво обозначив своё отношение к этому занятию.

Тонкс наморщила носик, Северус нахмурился. Он прекрасно понимал, о чём разговор, и лишь не мог понять, эти двое искренни, или просто ломают перед ним комедию.

— Не затягивайте с этим, — вмешался в разговор Римус. — Нам ещё проверки не хватало.

— Да знаю я, Лунатик…

Ещё раз потянувшись, Блэк усилием воли собрал конечности в кучку и отлип от пола. — Шевелись, племяша. Будем работать!

Минут десять мракоборцы совместными усилиями разгребали завалы на письменном столе, по непонятным причинам ещё пару лет назад перекочевавшем из кабинета в гостиную, путём сбрасывания всего ненужного на пол. Потом долго искали чистый пергамент и чернильницу. Чернильница, по неосторожности попавшая в руки Тонкс, прожила после своего обнаружения ровно две минуты. И Рему пришлось идти за своей. Затем Сириусу показалось, что перья не достаточно острые, и он с энтузиазмом взялся за их заточку, после которой два из пяти пришли в негодность.

Словом, ровно через час тридцать пять минут после озвученного предложения оба мракоборца торжественно уселись за стол и многообещающе склонились над пергаментом. Прошла минута, затем вторая… Мятый пергамент по-прежнему оставался чистым.

— Ты же помнишь, как это делается? — тихо спросил Сириус.

— Грозный Глаз говорил что-то, — жизнерадостно ответила Тонкс.

При этом она так выделила последнее слово, что сразу стало ясно — метаморф благополучно прохлопала ушами инструктаж на пару с двоюродным дядей.

— У меня где-то бумажка была! — воскликнул Сириус и, пулей сорвавшись с места, понёсся на второй этаж.

Прошло ещё полчаса.

— Ну… какая-то из них! — Блэк высыпал на только что убранный стол кучу скомканных бумажек. — Ну, чего стоите? Помогайте искать.

Римус со вздохом отложил конспекты и направился на помощь другу. Ещё через полчаса нужная бумажка была обнаружена, разглажена, а её содержание частично дешифровано.

Сириус с видом мученика сел за стол повторно и взял в руки перо. Гостиная погрузилась в гробовую тишину.

— Снейп…

— Что на этот раз?..

— Давай ты напишешь!

— Я? — заключенный едва не выронил книгу. — Отчёт? Блэк, ты…

— Ну да, — беспечно кивнул Бродяга. — Ну чего таращишься? О чём мне писать, если мы ни обысков, ничего такого не проводили!

— Ну так проведи, — огрызнулся Снейп.

Анимаг смерил его долгим взглядом и рухнул лицом на пергамент.

— Влом… — выдохнул он.

— Ой, а может, правда напишешь? — мигом загорелась идеей уже заскучавшая Тонкс. — Ну зачем вся эта тягомотина? Например, те же обыски. Зачем их проводить, если ты взаперти сидишь и ничего пронести не можешь.

— Ну так и зачем о них писать? — убито спросил Снейп.

— Надо, — вздохнула девушка. — Вот надо и всё.

— Ясно.

Тёмные глаза обежали всех присутствующих, остановились на умоляющих глазах Тонкс.

Снейп выругался себе под нос и, тяжело поднявшись, подошёл к столу, где ухмыляющийся Сириус уже уступил ему место.

— Ну давайте, рассказывайте, как он хоть оформляется…

* * *

Спустя час

— Снейп, ну и почерк у тебя…

— Получше твоего, Блэк. Я как гиппогриф лапой не пишу, как некоторые…

— Вот! А надо было. Видно, что не я писал…

— Так перепиши.

— А куда я денусь…

— Давайте я перепишу! Ой… Я не хотела. Не хотела честно. Она сама перевернулась как-то…

— Племяш, ну что ж ты… Чёрт, ничего не видно. Снейп, расшифруй, а?

— Блэк, я тебе секретарём не нанимался… Ладно. Пиши.

Римус с улыбкой наблюдал за вознёй у стола и чувствовал, как дом становится ещё уютней. Он, наверное, даже также улыбался бы сейчас. Если бы мог…

Жизни в доме №12 на площади Гриммо текла своим чередом. От утреннего тарарама до обеденного чаепития, от обеденного чаепития до вечерних посиделок. Когда жара особенно свирепствовала, вечерние посиделки переезжали на освобождённый от хлама балкон.

А потом внезапно задождило. На седьмой день пребывания Снейпа в сумасшедшей семейке небо над Лондоном расколола ветвистая молния, и на город обрушился невиданной силы ливень.

Духоту и сонливость смыло в один миг. Потоки воды отбивали сумасшедшую чечётку на карнизах и крыше. Уют и тепло сменила сырость и прохлада. Старый дом, как ни старался уберечь своих обитателей от непогоды, не мог противостоять бушующей стихии.

Сначала появились капли. Мелкие дождинки просачивались сквозь ветхие перегородки и оседали на потолке, гобеленах, на оконных рамах. Уют и тепло таяли с появлением каждой такой капли.

На третий день такого стихийного бедствия настроение обитателей дома начало стремительно портиться. Первым среагировал Снейп, он практически не выходил из комнаты, днями просиживая за книгами, и достаточно резко реагировал на попытки его отвлечь. Сразу после него приуныл и Рем. Шелест воды за окном, поначалу действовавший умиротворяюще, навевал тоску.

Блэк, привыкший извлекать выгоду из любого положения, регулярно добирался домой в собачьем обличье и со вкусом отряхивался в прихожей, играя на нервах других обитателей дома. Но вскоре и ему это надоело. Да что там, порхавшая яркой бабочкой Тонкс как-то притихла. И даже дверями стала хлопать тише.

А потом неожиданно потекла крыша. Одинокие капли срывались с потолка и падали на мебель, одежду, книги, посуду, постепенно перерастая в тонкие струйки. Римус, как единственный находящийся дома постоянно и имеющий палочку, только тем и занимался, что ходил по дому и накладывал водоотталкивающие заклинания. Воздух прямо искрил от магии.

Влага легко сломала робкое сопротивление дома, тот испугано съежился, сжался в комок, моля о помощи своих обитателей.

Вечер пятницы выдался особенно мерзким. Запахи сырости и гнили наполнили старый дом, от них не спасали даже растопленные камины. Именно в этот вечер мрачный Сириус постучался в спальню Снейпа.

Постучался, и сразу толкнув дверь, вошёл.

— Блэк? — сидящий в кресле с книгой слизеринец мигом нахмурился.

— Я… — Сириус подошёл почти вплотную и замер, задумчиво хмурясь. Северус не спеша поднялся и чуть отступил. Сидеть спокойно, когда над тобой навис Бродяга, было невыносимо.

— Чего тебе?

— У меня к тебе важное дело, — Сириус не отводил от него пристального взгляда. Синие глаза так и жгли. — Не понял?

— Нет, — раздражённо и сухо. Северус подавил желание обнять себя за плечи, в нагретом кресле было намного теплее.

— Скоро полнолуние.

— И что?

— Ты что, не соображаешь?! — неожиданно сам для себя вспыхнул Блэк. — Рему нужно зелье!

Снейп одарил его усталым и безразличным взглядом. Тем же, что был у него в холодной камере.

— Нужно.

— Ну так готовь!!! — Сириус едва не рычал. Внутри всё клокотало. Этот гад знал, что может помочь, но и пальцем не пошевелил. Из-за него Рему вновь пришлось бы мучиться под этой чёртовой луной. Из-за того, что он сидит и ничего не делает.

Снейп жёстко усмехнулся. Чёрные глаза были пустыми и безжизненными, а губы искривились в усмешке.

— Из чего, Блэк? Ты где-то видишь компоненты? Котёл? Даже горелку… А? Видишь?

Сириус сердито фыркнул. За окном сверкнула молния и порыв ветра врезался в окно, грозя сломать раму. Он уже пожалел о своей опрометчивости. Снейп так чётко ассоциировался у него с различными склянками, что он и не задумывался, есть ли что-то у него с собой. Он вновь посмотрел на слизеринца и увидел ту презрительную насмешку, которая всегда выводила его из себя. Куда всё делось? Понимание и забытьё, которое зародилось в этом доме. Этот Снейп раздражал, но уже не так. Он был привычный, знакомый… Всё-таки время, прожитое в одном доме, не прошло даром.

— Дома есть? — резко спросил он.

— Возможно, — Снейп поджал губы.

— Так давай проверим!

Северус не успел ничего сказать в ответ, как рука мракоборца сгребла его за шиворот.

— Блэк, Убери руки! Блэк, ты…

— Идиот, — завершил он, стоя под ледяными струями дождя у проржавевшей ограды своего дома.

Но анимаг его не слушал. Сквозь пелену дождя он скептически оглядывал дом. Дождь заливал за шиворот. Ткань одежды набухла и висела грузом.

— Тут, что ли, живёшь? — Блэк смахнул воду с ресниц. — Ну пошли!

Проваливаясь по щиколотку в жидкую грязь, в которую за эти дни превратилась старая поредевшая брусчатка у дома Снейпа, он лихо перемахнул через ржавую ограду и побрёл к дому.

Слизеринец, чертыхнувшись, направился следом. Поржавевшая калитка открылась с душераздирающим скрипом, дорожку к дому заливала вода. Набирая полные ботинки грязной жижи и цепляясь мантией за сорняки, Снейп добрёл до покосившегося крыльца. Блэк уже был там, нетерпеливо перешагивая с ноги на ногу.

К удивлению слизеринца, у него хватило такта не ломиться внутрь.

— Ну чего ждёшь? Давай!

Снейп посмотрел на него с раздражением, колеблясь. Его дом — его крепость. Он никогда не любил эти наполненные сотнями дурных воспоминаний холодные тёмные комнаты под старой проржавевшей крышей, но всё же это было его убежище. Его маленький огороженный от всех мирок, в который нет хода никому. А уж особенно кому-то из старых врагов… И что бы там ни было сейчас.

— Ау, Снейп, ты заснул, что ли?..

— Подожди здесь… — сухо бросил тот и шагнул к двери. Заклинание, запирающее вход, было взломано, а поставленное мракоборцами отключилось при появлении Блэка. Северус выдохнул и шагнул в тёмную прихожую. Он ещё ничего не видел. Но уже чувствовал следы пребывания здесь чужих. Это было так… мерзко, знать, что в твоё убежище вторглись незнакомцы, перерывали твои вещи. Ходили по твоим комнатам. Северус поёжился и тут же цинично усмехнулся. Тут наверняка всё хорошенько обыскивали. И наверняка забрали кучу абсолютно невинных компонентов. Себе в карман.

— «Люмос»! А ничё так, аккуратно работали… Молодцы… — Блэк прошёлся по прихожей, заглядывая в комнаты при свете волшебной палочки.

Абсолютно уже забывший про него слизеринец вздрогнул и злобно покосился на анимага.

— Я тебе где сказал быть?

— Сам там стой… — вяло фыркнул Блэк, с интересом разглядывая всё вокруг. — Я вообще-то тебя под присмотром должен держать. Помнишь?

От его нагловатой усмешки внутри у Северуса что-то сжалось. Сначала арест. Дом, теперь это… Он много чего хотел сказать, но эмоции переполнили. Унизительно… Впрочем, ему разве привыкать? Он заставил себя успокоиться.

Заключённый. Под присмотром Блэка. И что бы ни было за эти дни….

Мир словно встряхнуло. Хрупкая иллюзия треснула, рухнула дождём осколков. Он оказался во власти Блэка. Ниже падать некуда… А что там было эти дни… Кажется, он просто становится сентиментальным. Или что это было? Наваждение? Это Люпин уже и ему мозги намылил своими утопическими мыслями.

Он посмотрел на Блэка. Не на Блэка — школьного врага, а на врага давнего, чей голос, взгляд, сам вид которого напоминал лишь о боли и обидах… О выживании.

Палочки не было. Снейп стиснул кулак и на негнущихся ногах, развернувшись, пошёл к лестнице, ведущей на второй этаж. В спальню и лабораторию. Блэк поплёлся следом.

Дом Снейпа, по мнению Сириуса, был точной копией своего хозяина. Мрачный, несуразный. Запущенный и чертовски интересный. Он так и манил тёмными углами, в которые хотелось заглянуть и изучить, а хлипкие двери так и просились, чтоб их открыли. Сейчас он вновь почувствовал себя школьником. Было новое неизведанное место. И был Снейп… Очень знакомый Снейп.

Сириус поднялся по шаткой скрипучей лестнице на второй этаж, поглядывая на ссутуленную спину, затянутую черной тканью мантии. Мракоборцы и правда работали чисто, Рем очень вовремя вмешался. Разгрома не было. Кое-где открыты дверцы шкафов, стопки книг на полу… Сириус невесело усмехнулся. Он почти чувствовал, как колючий взгляд Снейпа подмечает все малейшие изменения. От внимания хозяина не укрылось ничего.

У узкой потемневшей двери Северус неожиданно помедлил. Зло посмотрел на преследователя через плечо и со скрипом повернул дверную ручку. Удивлённый Блэк хотел было съязвить о телах замученных учеников, хранящихся в комнате, но тут увидел ряды слабо блестящих на дневном свете бутылей и усмехнулся. Ну как же! Лаборатория! Святая святых.

Снейп вошёл, придирчиво оглядываясь по сторонам. Коснулся нескольких пузатых колб, бормоча что-то себе под нос. Вот там не хватало пузырька, и там… Мракоборцы забирали всё, хоть отдалённо похожее на яд.

— Ну? Собирай что надо… — подстегнул Сириус.

Раздражённый Снейп его откровенно забавлял. Что-то совершенно мародёрское очнулось ото сна и теперь росло, заполняя его тело. Так и хотелось коснуться одного из пузырьков, подбросить в ладони под крик «не трогай» и может не поймать. Чтоб Снейп схватился за палочку и… Тут полёт мысли врезался в шлагбаум факта. У Снейпа нет палочки. Нет. Её забрали после ареста. После незаслуженного ареста.

Сириус вздрогнул. Он прекрасно помнил свой арест. Тогда у него тоже забрали палочку. Выбили из рук заклинанием. Интересно, со Снейпом было так же?..

Он растеряно уставился на старого врага. Снейп ходил вокруг, собирая необходимые компоненты, когда приходилось нагнуться или присесть, худые кулаки сжимались до побелевших костяшек. Сириус знал причину. Суставы. После сырости камеры они ноют невероятно. А если прикинуть, что Снейпу не двадцать…

Знакомо. Как же знакомо-то… Бродяга невольно поморщился. Неужто правда всё так поменялось? Что Снейп сейчас похож на него больше, чем он сам на себя прежнего. Неожиданная мысль взывала у него нервный смешок.

«Интересно, а Лунатик заметил? А Тонкс? Хотя, она-то Снейпа не знала…»

Слизеринец обернулся к нему, держа котелок, полный пузырьков и мешочков.

— Что такое, Блэк?

-Да ничего… — гриффиндорец пожал плечами. — Это столько всего на Ремово зелье? Затратная штука…

— Не только на него, — Снейп с вызовом вскинул подбородок, смотря снизу вверх на анимага.

— Отравить меня таки решил? — оскалился Сириус.

— Блэк, — Снейп закатил глаза. — Запомни раз и навсегда, что на тебя я драгоценные компоненты переводить не собираюсь.

— Ну и ладно, — фыркнул Сириус. — Не больно-то и хотелось…

Снейп взглянул на него с лёгким недоумением. На миг старый дом в Паучьем тупике перестал существовать. Волна запахов, звуков другого, уже почти родного для них дома, накрыла с головой. Они оба услышали одобрительный скрип старых половиц и запах чёрного чая, заваренного Ремом.

— Да, чай бы не помешал… — пробормотал Северус, ёжась от холода в мокрой одежде.

Глаза Блэка округлились.

«Ну не легелиментит же… Или тоже слышал?»

— Вернёмся? Или ты ещё что-то забрать хочешь?

Минутная пауза.

— Дай мне три минуты, Блэк.

— Я тебя здесь подожду.

— Ну уж, нет… — Снейп так знакомо усмехнулся. — За дверью, на лестнице.

— Не доверяешь, Снейп? — Сириус почти искренне улыбнулся, в глазах на миг заплясали знакомые чёртики.

— Ни капли.

* * *

— Эх… — Сириус рухнул на диван в гостиной, блаженно потягиваясь. — Ну и денёчек был!

Римус оторвался от книги и внимательно на него посмотрел. В светлых глазах скользнуло волнение.

— Ты мне расскажешь, где вас с Северусом носило и почему вы пришли грязные, как два гриндилоу?

— Неа, — беспечно ответил Бродяга. — Ты только Снейпа сейчас не трогай. Он занят. Готовит отраву для твоих мохнатых проблем…

Лунатик вздохнул. Много чего хотелось сказать, но он благоразумно промолчал. Все споры относительно зелья и его необходимости заканчивались одним хмурым взглядом друга.

Сириус первый нарушил молчание.

— Тихо так… А племяша где?

— Ушла погулять. Похоже… — Римус захлопнул книгу и отложил в сторону. — Похоже, опять началось…

Ветер взвыл, ударился в стену дома, и тот мучительно застонал.

Двери отворились легко и бесшумно. Так, словно дом распахнул перед ней, промокшей и уставшей, ласковые объятья.

— Спасибо… — рассеянно прошептала Тонкс, сама не зная к кому обращаясь. Она шагнула через порог и светильники в прихожей мягко засветились сами собой. Сонно заворчал за шторой портрет миссис Блэк. Стараясь создавать как можно меньше шума, метаморф шагнула в полумрак коридора, и нога тут де наткнулась на что-то твёрдое и шершавое. БАБАХ!!! Знакомый звук падающей тролльей ноги разорвал ночную тишину. Тонкс рванула ловить её, но перецепилась и с не менее оглушающим грохотом приземлилась рядом с подставкой.

— Да что ж я никак не запомню, где она стоит, — прошептала мракоборец, соскребая себя с пола. Мышино-серые волосы рассыпались по полу и почти светились в темноте.

— Мерзкая девчонка! Жалкое отродье!!!

— Только не это…

За эти несколько дней своих вечерних прогулок, она в первый раз задержалась так допоздна, и очень не хотела будить остальных.

— Тише, тише…

— Ты, дрянь, ещё будешь мне указывать. Поселились в доме, оскверняют…

— Тихо!

Чья-то рука, выскользнувшая из темноты, подхватила её за шиворот и грубо выпихнула в коридор. Хлопнула дверь, приглушая забористую ругань бывшей хозяйки дома. Тонкс потёрла опухшие от слёз глаза.

— Я поначалу принял тебя за какого-то потерявшегося призрака… — Снейп отпустил воротник её куртки, скрестил руки на груди. — Хотя ни один призрак не наделает столько шума.

Он был в своей будничной одежде, так, словно и не думал ложиться спать. Девушка потёрла ладонью лицо. Меньше всего сейчас она походила на тут Тонкс, которая ворвалась в камеру Снейпа. Бледная тень, бабочка, превратившаяся в серую моль.

— Я… разбудила, да?

— Как ни странно, но только её, — Снейп кивком указал на дверь, за которой постепенно успокаивался склочный портрет. — Я не спал. К твоему счастью.

— А…

— Блэка нет, Люпин всё ещё отсыпается после полнолуния. Я дал ему сонный отвар, так что сейчас он не услышит, даже если ты таки доразрушаешь этот дом, — холодно закончил Снейп прежде, чем Тонкс задала вопрос.

— Сириуса вызвали? — до неё не сразу дошёл смысл слов.

— Справится без тебя. К тому же, как стало мне известно, они не могут вызвать сразу вас двоих. Поэтому он ушёл, а ты продолжаешь выполнять свои обязанности.

— Какие? — Тонкс растеряно уставилась на него бесцветными глазами с опухшими от слёз веками.

Снейп театрально закатил глаза.

— Кровь Блэков видна сразу… Присматривать за мной или ты уже забыла?

— А… Да… В смысле нет… — Тонкс устало провела рукой по глазам, сразу став неожиданно взрослой. — Я… пойду…

Скрипучие половицы сами ложились ей под ноги. Дверные косяки успокаивающе поглаживали по плечам. Двигаясь в полумраке спящего дома, она добралась до лестницы, слыша за собой тихие шаги Снейпа. И на первой же ступеньке споткнулась. Цепкие пальцы вновь вцепились в её шиворот.

— Не возражаете, если я вас таки проведу, мисс? — она не видела его лица, но знала, как кривятся губы, пропитывая ядом слова. — А то я уже как-то не уверен в крепости сонного отвара.

Тонкс только пожала плечами, разглядывая носки своих ботинок. Ноги несли её сами, вверх по ступенькам в облюбованную комнату рядом со спальней Сириуса. В голове была та же пустота, что и в душе. Скрипнула дверь, вспыхнул свет. Комната была словно чужая. Незнакомая и равнодушная, как гостиничный номер. Весёленький плед на кровати и пёстрые шторы резали глаз. Она подошла к кровати и обессилено плюхнулась на неё, минуты три молчала, а потом подняла взгляд на Снейпа, всё ещё стоящего у двери.

— Я сожалею, — слова должны были прозвучать сухо, но вышло как-то виновато.

Тонкс благодарно кивнула.

— Не знал. Когда?

— В самом конце войны…

Он практически прочёл ответ по губам, так тихо она говорила.

— Тогда я и не мог знать. Был… слишком занят.

Она кивнула.

— Их вместе… С разницей, наверное, в минуту. Он был мелкой сошкой при ком-то из Пожирателей. Из недавно примкнувших. Узнал, что они мои родители. Просто Авада. Быстро и легко… Они не мучились, — метаморф вытерла ладонью сухие глаза. — Я смирилась. Привыкла. Но бывает… накатывает.

Дождь за окном затих. Словно затаившись в ожидании развязки. Или это дом заглушил его шум? Не ясно. Тонкс подняла на Снейпа глаза.

— Ты устал?

Северус молча подошёл и сел рядом с ней на кровать. Тишина. Абсолютная. Они оба смотрели на испещрённую пятнами влаги стену.

— Он мёртв?

— Да. Был убит на следующий день. Не мной. Другими.

Тишина. Успокаивающая тишина. Их локти не соприкасались. Они не смотрели друг на друга. Но им было уютно и хорошо. Часы отсчитывали секунды. Одна за другой.

Они не видели, как серело небо за окном, но вместе с ним волосы Тонкс темнели и рассыпались по плечам тёплыми каштановыми локонами. Северус лишь усмехнулся, увидев рядом со своим плечом тёмную макушку.

Светало. Умытое дождём утро отгоняло воспоминания о сырой дождливой ночи. Когда Тонкс сонно ткнулась носом Снейпу в плечо, дверь с треском распахнулась и чёрная лохматая псина с повизгиванием бросилась к девушке, опрокидывая попадающиеся на дороге стулья.

— Доброе утро! — Римус появился в дверях, неся поднос с завтраком. — Ты, наверное, проголодалась… — он наконец увидел, что в комнате все четверо. — Северус?

Снейп хотел подняться и отойти в сторону, но восторженная псина, вдохновенно вылизывающая хохочущую Тонкс, загородила ему проход, притиснув его ноги к кровати.

— Я… — Снейп сам не знал, с какой интонацией ответил. Что сейчас будет? Допрос, что он здесь делал? Сцена ревности или…?

Царящая вокруг кутерьма мешала думать. Тонкс заливалась смехом и таскала анимага за уши, пытаясь уклониться от щекотки, Блэк хрюкал от восторга, мотая хвостом как пропеллером, того и гляди взлетит. Римус со стуком поставил поднос на столик, подальше от дурачащейся парочки.

— Я не думал, что ты здесь…

— Ой, Сириус! Сириус… Ой, не надо! Не надо, щекоотноо…

— Она сама попросила меня побыть с ней, Римус.

— Надо было готовить ещё три чашки чая. Не находишь?

— Сириууус… Сириус… я уже не могу! Хи-хи… Ну щекотно, щекотно же…

— Двух хватило бы. Вполне. Этим не до завтрака.

— Плохой пёсик! Всё. Плохой пёсик… Иди от меня…

— Может, перейдём на кухню и позавтракаем?..

— Блэк, хватит топтаться у меня по ногам!

Пёс повизгивает, когда его чешут. Лохматый хвост стучит по столу. Хохочет Тонкс, звенит посудой Римус. Северус ворчит, отпихивая от себя разгулявшуюся парочку. Солнечные лучи заглядывают в окно. Скрипят старые половицы. Блестит тоненькая паутинка в углу. Уютный шумный балаган заполняет дом. Пёс ворчит, наваливается на Тонкс, трогает лапой Рема, привлекая внимание. Метаморф выворачивается, выскальзывает из-под пса и со смехом забирается на кровать с ногами. Волосы её алее знамени Гриффиндора. Северус пытается отодвинуться, кровать дёргается. Потеряв равновесие, метаморф цепляется за полку над кроватью и дождь из исписанных бумажек накрывает всю компанию. Римус начинает смеяться первым. Чисто, негромко и заразительно. Ему вторит Блэк. Он оборачивается человеком и выбирается из-под заваливших его бумажек. За ним — Тонкс. Пахнет чаем, растаявшим маслом и свежим хлебом, цветочными духами Тонкс и чем-то пряным. Солнце играет на потёртой позолоте стен. И Северус понимает, что он тоже смеётся. Вместе с ними…

— Я верну…

БАБАХ!!!

Трое мужчин наперегонки побежали в прихожую, прекрасно зная, что там увидят. Брызгающий слюной портрет, поваленную подставку для зонтиков в виде тролльей ноги и сидящую на полу Тонкс.

Римус подбежал первым и помог девушке встать.

— Ушиблась сильно?

— Нет. Всё хорошо! — метаморф бодро топнула ногой, где на колене уже наливался синяк.

— Вот всё никак не запомню, где она стоит!

— А убрать не легче? — Северус прислонился к стене, игнорируя вопли портрета. — Или вам столь ценна эта экстравагантная деталь интерьера?

— Её магия не берёт, — пожал плечами Блэк.

— А руками?

Сириус обернулся. Судя по выражению его лица, подобное решение почему-то не пришло ему в голову ранее.

— Или вам нравится смотреть на её полёты? — усмехнулся Снейп.

Анимаг отмахнулся.

— Сейчас всё исправим! Рем, племяшка, а ну отойдите… — он бодро закатал рукава. — Снейп, зайди с той стороны.

— Я?

— Ну да.

Слизеринец пронзил его долгим взглядом и нехотя повиновался. Подставка из тролльей ноги казалась выдолбленной из камня. Северус уже представил, как он роняет её себе на ногу из-за идиотской Блэковской затеи.

«Надо было молчать…» — пронеслось в голове, когда он нагнулся, чтоб поудобней перехватить ногу со своей стороны, и неожиданно понял, что она совсем невесома.

— Какого?.. — Сириус удивлённо уставился на него, понимая, что едва чувствует вес подставки.

Вдвоём они отволокли её в соседнюю комнату и опустили на пол, растеряно переглядываясь.

— А ну дай я… — Блэк отстранил слизеринца в сторону и попытался поднять их ношу сам. Безуспешно. Он даже не смог оторвать её от пола.

— Что за фигня… На ней что, какое-то заклинание?

— Весьма странное… — Снейп холодно окинул взглядом подставку. — У твоих родственников довольно специфический юмор.

Неведомо откуда взявшийся порыв ветра качнул штору на окне, и пушистая толстая кисточка ласково мазнула его по носу. Северус раздражённо отшатнулся.

Сириус, сощурившись, посмотрел на него. Потом на ногу, потом на штору, потом вновь на Снейпа.

— А ну пошли за мной. Срочно!

Не успел тот возразить, как Бродяга уже бежал обратно в прихожую. Догнал он его уже возле только-только успокоившегося портрета. Сириус решительно взялся за край рамы.

— Берись и ты.

— Блэк, на нём же заклинание.

— Берись! Всё? А теперь дёргай!

Что-то громко хрустнуло, и портрет с вопящей миссис Блэк накрыл их своим весом, легко отделившись от стены. Словно и не был никогда приклеен к ней намертво.

— Я три тысячи раз сам пробовал… Ничего не понимаю… — пробормотал анимаг, на четвереньках выбираясь из-под портрета. — Но мне это нравится !— добавил он, пинком отшвыривая от себя ненавистное произведение искусства.

— Снейп, ты живой там? У нас ещё одно дельце! Пошли!

Доска с головами эльфов легко поддалась первому рывку, как и портрет. Сириус победоносно отшвырнул её прочь, довольный своей работой.

— Это всё? — Снейп брезгливо отряхивал пыль с одежды.

— Вроде да… — ответил хозяин дома, чьи глаза с любопытством обшаривали помещение, ища, что бы ещё можно оторвать или сломать из того, что раньше не отрывалось и не ломалось.

— Ну наконец-то этих голов несчастных эльфов нет, — улыбнулся Римус, подходя к ним вместе с прихрамывающей Тонкс. — Не знаю, как вы это сделали, но я вам благодарен.

— Не за что, — отмахнулся Блэк, и был готов поклясться, что услышал тихий добрый смех, звучавший где-то под самым потолком.

-Я всё уточнила! — радостно сообщила Тонкс, выводя его из ступора. — Сегодня в два. Как и планировали.

Сириус покосился на часы.

— Отлично. У нас ещё целый час.

— А что будет в два? — Снейп подозрительно сощурился, предчувствуя недоброе. Его нервировал тот факт, что Тонкс и Люпин таращатся на него с идиотскими улыбками.

— Твоё слушанье,— охотно ответил Сириус. — Или тебе понравилось быть заключённым? Ты не стесняйся, можем и не пойти!

Снейп растеряно моргнул.

— Сегодня? То есть через час? — он на миг прикрыл глаза, старательно успокаиваясь. — Блэк, а ты мне раньше сказать не мог?

— Сириус… — Римус тут же перестал улыбаться. — Ты ему не сказал?

— Уже сказал, — беспечно отмахнулся тот. — А какая разница? Да, племяшка? Всё будет хорошо!

Тонкс активно закивала.

— Всё будет хорошо! — пообещала она Северусу.

Тот фыркнул.

— Всё будет хорошо, — повторил Римус, улыбнувшись.

— Идиотизм и оптимизм таки весьма близкие понятия… — выдохнул Снейп, обведя взглядом троицу. — Возможно… всё будет хорошо… — добавил он тихо.

Ему ответил тихий счастливый смех, доносившийся неведомо откуда. А может, это просто скрипели половицы и шелестели на сквозняке тяжёлые шторы?