Гарри Джеймс Поттер. История одного мага. (джен)

— Давай пойдем оба, — сказал Гарри.

— Что? — удивленно переспросил Седрик.

— Вместе его возьмем, — пояснил Гарри. — Это не только наша с тобой победа. Это победа Хогвартса. Мы ее завоевали вдвоем.

Седрик изумленно посмотрел на него.

— Ты… ты уверен? — хрипло спросил он.

— Да, — ответил Гарри. — Да… мы ведь все время помогали друг другу. И добрались сюда оба одновременно. Так что и возьмем его вместе.

Седрик, казалось, не верил своим ушам, но еще миг — и лицо его просияло счастливой улыбкой.

— Отлично, — сказал он. — Идем.

Он взял Гарри под локоть и помог ему доковылять до тумбы, где стоял желанный трофей. Оба протянули руки к сияющим ручкам Кубка.

— На счет три, ладно? — предложил Гарри. — Один… Два… Три!

И они вместе коснулись Кубка.

В тоже мгновение Гарри почувствовал знакомый рывок под ложечкой. Ноги оторвались от земли. Рука, крепко держащая Кубок, не разжималась. Кубок понес его куда-то сквозь завывание ветра и пестрый вихрь красок, и вместе с ним бок о бок летел Седрик.

(ГП и Кубок Огня, глава тридцать один «Третье задание»)

Глава 1.

Гарри резко приземлился, вывихнутая нога подогнулась, но Седрик его поддержал. В следующее мгновение бурные овации толпы оглушили их. Гарри хотел выпустить Кубок, но Седрик не дал ему это сделать. Он улыбнулся и поднял руку над головой. Гарри ничего не оставалось, кроме как поднять свою руку следом. Именно в такой позе их и запечатлели многочисленные фотографы. Колин Криви, каким-то непостижимым образом вырвавшийся в первые ряды, радостно помахал Гарри рукой.

Гарри осторожно огляделся. Все вокруг кричали, визжали, махали руками, пускали в небо разноцветные искры. Даже на чемпионате мира по квидитчу Гарри не видел, чтобы толпа так радовалась. Гарри широко улыбался, не обращая внимания на боль в ноге.

Через минуту, сквозь плотную толпу журналистов, к ним прорвались учителя и мадам Помфри. Дамблдор решительно отогнал всех журналистов, а мадам Помфри, не теряя времени, подбежала к мальчикам. Колдомедик выглядела даже более сердитой, чем после квидитчных матчей, но ничего не сказала. Она сразу же наколдовала повязку на ногу Гарри и осмотрела Седрика.

Внезапно крики толпы просто исчезли. Гарри испуганно дернулся, но вскоре понял, что учителя просто поставили заглушающий барьер. К ним подошли судьи и хмуро покачали головами.

— И как нам вас судить. Победитель может быть только один, — недовольно сказал Каркаров.

Гарри опустил глаза, но ничего не сказал.

— Отстаньте от детей. Им нужна медицинская помощь! Потом разберетесь со своим судейством, — неожиданно вмешалась мадам Помфри. Она сердито оттолкнула застывшего в изумлении Каркарова и повела мальчиков в свою обитель.

Седрик осторожно придерживал Гарри, чтобы тот не упал, и спокойно улыбался. Гарри аккуратно шел и оглядывался. Одноклассники встречали его по-разному: кто-то улыбался и кричал поздравления, а кто-то презрительно отворачивался. Гарри гордо вскинул голову, стараясь не обращать внимания на насмешки окружающих.

В Больничном крыле как всегда царила тишина. Мадам Помфри проводила мальчиков до кроватей, а сама пошла в подсобку, ворча себе под нос что-то про опасные конкурсы и безответственных учителей.

Гарри прилег на кровать и, наконец, смог расслабиться.

— Знаешь, я раньше не мог понять всей этой шумихи вокруг тебя, а сейчас сам готов записаться в твой фанклуб. Ты прошел все испытания с такой легкостью, а тебе всего четырнадцать, — неожиданно произнес Седрик.

— Но ведь мне помогали, — смутился Гарри.

Седрик тихонько хмыкнул.

— Нам всем помогали — мне, Делакур, Краму, но победил все же ты, — уверено произнес он.

Гарри хотел было возразить, но сказалось напряжение этого дня, и он заснул.

Проснулся он от чьих-то криков. Голоса все нарастали и нарастали, Гарри разобрал отдельные слова, общий смысл которых пока не улавливался.

— Мальчики спят! — сердито говорила мадам Помфри. Ей что-то невнятно отвечал мужской голос.

Гарри медленно открыл глаза и сел на кровати. У дверей больничного крыла стояли директора всех трех школ, Людо Бегмен и сам министр магии, а мадам Помфри стояла перед ними, уперев руки в бока. В такой позе она чем-то напоминала миссис Уизли. Гарри усмехнулся, подумав, что в гневе все женщины одинаковы.

— Поппи, не думаю, что стоит так горячиться, тем более что мальчики уже проснулись, — мягко произнес директор.

Все сразу же повернулись в сторону кроватей. Гарри посмотрел на Седрика. Тот, так же, как и Поттер полулежал на кровати. Мадам Помфри поджала губы, но все же отошла, пропуская судей. Жизнерадостный Людо подмигнул Гарри и вновь повернулся в сторону министра.

— Гарри, Седрик, — произнес Дамблдор, создавая себе стул из воздуха. — То, что вы взялись за Кубок одновременно, нас озадачило. В Турнире Трех Волшебников не может быть двух победителей.

Гарри и Седрик переглянулись.

— А разве в этом Турнире могло быть четыре участника? — с вызовом спросил Гарри.

Взрослые переглянулись. Людо немного нервно облизнул губы, мадам Максим поджала губы, а Каркаров нахмурился.

— Вот именно, я считаю, что участие Поттера нужно признать недействительным…

— Мистер Каркаров, — предупреждающе произнес Дамблдор. — Об этом мы уже говорили в начале года. Неизвестно каким образом имя Гарри попало в Кубок Огня, но Кубок признал мальчика достойным.

— К тому же, как это признать недействительным? — взволновано сказал Бегмен. — Мальчик уже столько всего пережил.

Между Каркаровым и остальными завязалась небольшая перепалка.

— Тихо, — произнесла своим звучным голосом молчавшая до этого мадам Максим. — Победить может быть только один. Я п`едлагать пг`осмот`еть воспоминания мальчиков и оценить их так же, как во в`емя пг`ошлых состязаний.

Ее предложение было тут же одобрено. Дамблдор поинтересовался здоровьем юных победителей, а когда услышал, что их здоровью ничего не угрожает, пригласил всех в свой кабинет.

Пока Гарри спал, Мадам Помфри вправила лодыжку и более плотно перевязала его, поэтому он мог идти спокойно. Седрик шел чуть позади, готовый поддержать Гарри в любую минуту. В кабинете директор достал уже знакомую Гарри чашу и водрузил ее на стол.

— Всем известно, что это такое? — спросил он. Все присутствующие кивнули. — Тогда прошу.

Первым своими воспоминаниями поделился Седрик. Он подошел к Омуту Памяти и приложил волшебную палочку к виску. Немного постояв, он оторвал палочку от виска, потянув вслед за ней светлую нить воспоминаний. Как только он опустил вязкую субстанцию в чашу, Дамблдор наколдовал небольшой флакончик и поместил в него воспоминания Седрика.

Настала очередь Гарри.

— Тебе нужно сосредоточиться на своих воспоминаниях, начиная с того момента, как ты вошел в лабиринт, и заканчивая тем, как взялся за Кубок, — произнес директор. — А потом мысленно накрутить их на палочку.

Гарри мало что понял из этих объяснений, но не переспросил. Немного побаиваясь, он подошел к Чаше и застыл, детально вспоминая все, что произошло в лабиринте. Потом он приложил палочку к виску и мысленно все воспоминания поместил в нее. Когда он оторвал палочку от виска, то ощутил странное чувство, будто кто-то вытягивал из него холодные нити.

Дамблдор, точно так же как и после того, как Седрик слил свои воспоминания в Омут, наколдовал флакончик и аккуратно, даже нежно, поместил в него нити воспоминаний Гарри. Поттер удивленно смотрел на действия директора, тот, судя по всему, не собирался смотреть воспоминания прямо сейчас.

— Спасибо за ваши воспоминания, завтра вы вместе со всеми узнаете, кто победил, — произнес он совершенно спокойным тоном.

Гарри и Седрик вышли, оставив всю эту разношерстную компанию в кабинете. Дверь еще не успела за ними закрыться, а эти достойные маги уже переругивались между собой.

— Ты как? — спросил Седрик.

— Нормально, — пожал плечами Гарри.

Седрик кивнул, и дальнейший путь они проделали молча. У лестниц ребята разминулись: Гарри отправился наверх, в башню Гриффиндора, а Седрик стал спускаться вниз.

Нога все еще побаливала, и Гарри шел достаточно медленно. Сам того не осознавая, мальчик стал мечтать о том, что победителем назовут именно его. Снова представилось восхищенное лицо Чжоу. Поттер раздраженно мотнул головой. Седрик ему нравился, и пытаться отбить у него девушку казалось Гарри предательством.

Когда он все же дошел до башни Гриффиндора, коридоры уже опустели. Гарри вздохнул с облегчением, он решил, что все легли спать, но не тут-то было. Стоило ему только показаться в проходе, как гостиная наполнилась аплодисментами и радостными криками. Гарри подхватили старшекурсники и несколько раз подкинули в воздух.

Близнецы Уизли выкрикивали стишки собственного сочинения и радовались больше всех. Когда Гарри все-таки опустили на пол, они подскочили к нему и встали с двух сторон.

— Отойдите, пропустите, дорогу Великому Победителю… — по очереди говорили они и что самое удивительное, все расступались.

Стараньями близнецов Гарри оказался в большом кресле у камина. Гермиона, сидевшая на небольшом диванчике, радостно улыбнулась, но встать не успела. Однокурсники, жаждущие услышать подробности, оттеснили ее. Гарри грустно вздохнул, предстоял длинный вечер…

* * *

Весь следующий день Хогвартс гудел. Ученики открыли охоту на Гарри и Седрика, желая узнать подробности, всех волновал один и тот же вопрос: кто стал победителем Турнира. Гарри весь день просидел в спальне мальчиков, не желая с кем-либо общаться. Его настроение менялось удивительно быстро, и он не мог заняться чем-то одним. Порой ему казалось, что победа — это не главное, а иногда, наоборот, что это — самое важное в его жизни. Рон, первое время сидевший с ним, вскоре ушел, пробурчав нечто про то, что Поттеру нужно побыть одному. Гарри хотел обидеться, но к своему удивлению заметил, что, оставшись в одиночестве, немного успокоился.

И вот наступил долгожданный ужин, после которого обещали объявить победителя. Когда Гарри, вместе с Роном и Гермионой вошел в Зал, все ученики ту же повернулись к нему. Кто-то закричал, что он болеет за Гарри, и эти слова тут же подхватила половина зала. Рон фыркнул и чуть покраснел, когда толпа оттеснила его от Гарри. Гермиона, уже знавшая, что именно так и будет, успела взять Гарри за руку, и оттолкнуть ее не удалось. К счастью, близнецы Уизли, так же как и предыдущим вечером, помогли Гарри пройти за стол.

Ученики возбужденно гомонили, и не обращали внимания на блюда, приготовленные домовыми эльфами. Первое время Гарри пытался поесть, но вскоре понял, что это невозможно. Волнение и окружающий шум напрочь отбивали аппетит.

В Большой Зал вошли судьи, Кубок торжественно нес сам министр Фадж. Как только они встали в середине Зала, шум моментально стих. Гарри ничего вокруг не замечал, в данный момент он волновался больше, чем когда-либо в своей жизни.

— Юные волшебники! — высокопарно начал говорить Фадж. — Как вам всем известно, вчера, на последнем состязании Турнира Трех Волшебников, произошел казус — за Кубок взялись сразу два участника. Они хотели разделить победу, но это невозможно. Победитель может быть только один.

— Мы были крайне озадачены, но нашли решение, — подхватил Людо Бегмен. — Гарри и Седрик предоставили нам свои воспоминания, чтобы мы могли оценить их. Мы просмотрели их и, пусть и не без споров, пришли к одному решению. Гарри Поттер проявил недюжинную смекалку, смелость, готовность помочь товарищу в беде и знания, заметно превышающие школьную программу. Седрик Диггори проявил основательность, умение вести себя спокойно в опасных ситуациях и мастерское владение необходимыми чарами.

Сказав это, Людо замолчал. Весь Зал затих, ожидая главное — имя победителя, но судьи не спешили произносить его. Дамблдор не спеша, обводил зал взглядом, мадам Максим спокойно улыбалась, а Каркаров хмуро смотрел в сторону.

— И победителем становится… — произнес Людо, весь светящийся от торжественности. — Гарри Поттер.

Услышав эти слова, такие желанные и неожиданные, Гарри на мгновение застыл, а потом радостно улыбнулся. Он хотел запрыгать, закричать от радости, но на него смотрело огромное количество людей, и он не мог себе этого позволить. К тому же, если бы он поддался эмоциям, то неизвестно, что написали бы в газетах…

Гарри подошел к судьям, нервно поправляя мантию. Дамблдор и мадам Максим пожали ему руку, сдержанно улыбаясь, Каркаров только кивнул, а Бегмен даже приобнял. Фадж, терпеливо дождавшийся конца поздравлений, вручил Гарри Кубок, оказавшийся довольно тяжелым.

— Думаю, теперь никто не сомневается в том, что мистер Поттер достоин участвовать в Турнире Трех Волшебников — напыщенно произнес министр — Его победа говорит сама за себя.

Зал взорвался рукоплесканьями, а фотографы вновь защелкали камерами. Близнецы Уизли в один голос закричали, что они так и знали, все гриффиндорцы надулись от гордости за своего товарища. Гарри широко улыбнулся и приподнял Кубок над головой. Позднее, вспоминая этот момент, он говорил, что это было самым банальным, что он мог сделать. Но сейчас, ослепленный вспышками фотокамер и оглушенный приветственным шумом толпы, Гарри меньше всего думал об оригинальности.

Праздничный ужин продолжался еще очень долго. Ученики, наконец-то узнавшие имя победителя, набросились на еду. Гарри, за весь день не съевший ни крошки, хотел, наконец, нормально поесть, но никто не дал ему насладиться едой. Все считали своим долгом поздравить его, сказать, что всегда в него верили или же, как Малфой, презрительно заявить, что ему просто повезло. Гарри пытался не обращать внимания на назойливых людей, но сказывалось отсутствие опыта, и вскоре он не выдержал. Раздраженно отодвинув все еще полную тарелку, он буквально вылетел из Большого Зала.

— Вот она, обратная сторона славы, — весело произнесла Гермиона, вышедшая вслед за ним. — Ты забыл свой Кубок, — добавила она.

Гарри кивнул и забрал у нее сверкающий приз, удивительным образом потерявший свою привлекательность.

— Как они меня достали! — воскликнул он.

Гермиона хмыкнула, но ничего не сказала. Гарри собрался поблагодарить подругу за поддержку, но его желудок оглушительно взвыл, привлекая к себе внимание. Гермиона рассмеялась, да и Гарри не удержался от улыбки.

— Пошли на кухню, герой, — сказала она и потянула Гарри за руку.

— А как же домовые эльфы? — шутливо возмутился Гарри. — Они и так приготовили ужин, а ты предлагаешь еще больше их нагрузить.

Гермиона неожиданно серьезно посмотрела на него и вся ее веселость исчезла.

— Я все еще против рабского труда, но Виктор многое объяснил мне о природе домовых эльфов. Так что думаю, ничего не произойдет, если мы попросим домовиков сделать нам несколько бутербродов.

Гарри, выслушав подругу, кивнул.

— На кухню так на кухню. А что именно объяснил тебе Виктор? — заинтересованно спросил он.

Гермиона немного помолчала, собираясь с мыслями.

— Ты помнишь, что было в тысяча триста пятьдесят втором году? — спросила она. Гарри пожал плечами. — Понятно, — недовольно протянула Гермиона. — Ты вообще когда-нибудь слушаешь Биннса? В тысяча триста пятьдесят втором году разразилась, пожалуй, самая масштабная и разрушительная война за всю историю магического мира. Развязали ее высшие эльфы и гоблины. Так вот, когда война закончилась, гоблины стали казначеями магов, потеряв большую часть своих прав, а эльфов решением Визенгамота надлежало уничтожить. Домовики были слугами высших эльфов, и их было решено оставить в живых, но сделать рабами волшебников. И домовики на это согласились.

Гарри слушал очень внимательно, стараясь одновременно следить за тем, куда они идут и не пропустить ни одного слова. Гермиона говорила четко и только по делу, поэтому слушать ее было приятно. К тому же голос у нее был намного приятней заунывного говора профессора Биннса.

— Теперь ты понимаешь? Эльфы просто не мыслят себя свободными, но думаю это ненадолго, раз начали появляться такие, как Добби, — закончила говорить Гермиона.

Гарри кивнул, он мало что знал об истории магического мира, но, судя по всему, многие вещи перекликались с историей магглов.

— Так же было и рабами-людьми, некоторые, получив свободу, оставались со своими хозяевами, потому что им некуда было идти, — произнес он.

— Нет, тут немножко другое, — поправила его Гермиона. — Домовики просто не представляют себя свободным, они не понимают что это. Они всегда были рабами, и это стало для них частью культуры.

Гарри кивнул, продолжать этот разговор уже не хотелось, к тому же они подошли к кухне.

Ужин, который они с Гермионой провели на кухне, был намного лучше того, что проходил в Большом Зале. Эльфы сразу же усадили их за столик, положили на него кучу еды и больше не мешали друзьям. К тому же впервые Гарри мог просто поговорить с Гермионой не об учебе и тайнах, а о всяких глупостях. Гермиона с удовольствием рассказывала ему о своих путешествиях, и слушать ее было приятно.

Настроение, вроде бы безнадежно испорченное, повысилось, и Гарри несколько раз ловил себя на том, что глупо улыбается. Когда они вернулись в гостиную, ученики как-то странно ухмыльнулись, а кто-то даже подмигнул Гарри. Решив не обращать на это внимания, Гарри поднялся наверх, нужно было собирать вещи.

— Где вы были? — резко спросил Рон, как только Гарри вошел в комнату.

— На кухне, в Зале мне поесть не давали, — объяснил Гарри, подходя к своей кровати и доставая чемодан.

— Надо же! Великому Гарри Поттеру не дали спокойно покушать, и он пошел на кухню! — скорчив неприятную мину, сказал Рон.

Гарри удивленно посмотрел на друга.

— Рон, что с тобой? — спросил он.

— Ничего, — буркнул Рон и замолчал.

Гарри нерешительно смотрел на друга, подбирая слова, но не успел ничего сказать. Рон лег на кровать и закрыл полог. Гарри немного постоял, не решаясь подойти к кровати рыжего и спросить, что с ним произошло. В конце концов, Мальчик-Который-Выжил раздраженно дернул плечами и принялся собирать вещи.

* * *

На следующий день ничего не изменилось. Рон все также не разговаривал с Гарри, а Поттер в свою очередь тоже молчал. Он надеялся, что по дороге домой все наладится, но его надеждам не было суждено оправдаться. Рон сел в другое купе и на протяжении всей дороги не появлялся.

— Гарри, не волнуйся, мы через столько всего прошли вместе, что так просто наша дружба не разрушится. Рон отходчив, вот увидишь, через несколько дней он тебе напишет и пригласит в Нору, — попыталась утешить его Гермиона.

Гарри кивнул, не особо веря ее словам. Гермиона осторожно присела рядом и посмотрела ему в глаза.

— Все будет хорошо, — тихо, очень тихо произнесла она.

— Конечно, — уныло протянул Гарри.

Неожиданно послышался настойчивый стук. Гарри повернулся к окну и увидел двух взъерошенных сов. Гермиона быстро встала и открыла форточку, совы влетели одна за другой и бросили письма на колени Гарри. Потом одна сова, та что было покрупнее, вылетела, а вторая села на стол, ожидая ответа.

Гарри открыл верхнее письмо, которое было в голубом конверте.

«Уважаемый мистер Поттер,

Я имею честь сообщить Вам, что Ваш выигрыш за победу в Турнире Трех Волшебников (тысяча галлеонов) перечислен на Ваш банковский счет.

Искренне Ваш, Огюст Вандрок, работник финансового отдела министерства Магии».

Гарри уже успел забыть про то, что за победу в Турнире полагается еще и денежное вознаграждение. Пожав плечами, Гарри отрыл второе письмо.

«Мистер Поттер,

На Ваш счет недавно была перечислена сумма равная тысяча галлеонов. Так же хотелось бы встретиться с Вами и обсудить некоторые детали. Напишите, когда Вам будет удобно встретиться со мной. Ответ отправьте с той же совой.

Управляющий состоянием счетов Поттеров Горрок»

Гарри с недоумением перечитал письмо, а потом посмотрел на сову, ожидающую его ответа. Тяжело вздохнув, он достал пергамент и чернильницу и написал первую пришедшую на ум дату. Все равно все лето он будет свободен. Выпустив сову, он закрыл окно.

— Это из банка и министерства, пишут, что тысячу галлеонов уже перечислили, — пояснил он Гермионе.

Девушка кивнула и больше вопросов не задавала.

Глава 2.

Комнатка, в которой жил Гарри в доме на Тисовой улице, была изрядно захламлена. На полу были раскиданы вещи, школьные учебники, пергаменты, на столе валялись газеты. Сам хозяин с совершенно невозмутимым видом сидел на кровати и писал эссе по трансфигурации, не обращая внимания на беспорядок.

Раньше Дурсли бы такого не допустили, но этим летом Гарри часто навещал его крестный, который так запугал родственников мальчика, что они спешно уходили из дома, когда приходил Сириус. Поэтому мальчик мог сколько угодно превращать свою комнату в свалку, и Дурсли ему ничего не говорили.

Гарри поставил точку в эссе и встал с кровати. Пергамент он держал аккуратно, чтобы не потекли чернила. Дойдя до стола, он небрежно положил эссе на стопку газет. При этом он споткнулся о пустую коробку из-под шоколадных лягушек и неловко задел газеты, отчего две из них упали на пол. Гарри досадливо поморщился и присев на корточки, поднял газеты с пола.

Мальчик сам не знал, зачем он оформил подписку на «Ежедневный Пророк», ведь он все равно не читал его, лишь изредка просматривал заголовки статей. Немного повертев в руках одну газету, он раскрыл ее посередине.

Внизу страницы особенно четко выделялась статья в жирной черной рамке. Гарри приблизил газету к глазам.

«Загадочное убийство на Меджик Авеню.

Десятого июля этого года в доме номер тридцать один на Меджик Авеню был обнаружен труп молодой женщины. Ее лицо было так изуродовано, что определить, кто это был, представлялось невозможным. Труп был одет в одежду Эмилии Браун, проживающей в этом доме и все бы считали, что это именно она, если бы не одно «но». Последние разработки Невыразимцев позволяют проводить более точный анализ тела. С помощью этих разработок и было выяснено, что женщина, чей труп был обнаружен в доме, была магглой. Неизвестно, как маггла могла очутиться на магической улице, но авроры подозревают, что ее специально заманили преступники, чтобы убить. Понятно, что преступники хотели выдать магглу за Эмилию Браун, но сделано это было с согласия самой Эмилии или же без ее согласия, неизвестно. В данный момент следствие ищет пропавшую мисс Браун.

Специальный корреспондент Ежедневного Пророка Ванесса Скай»

Гарри нахмурился. Что-то подсказывало ему, что за этим убийством стоит нечто действительно серьезное, но откуда у него взялось такое ощущение, он сказать не мог. Раздраженно откинув газету, Поттер посмотрел на часы. Цифры равнодушно показывали одиннадцать утра, а это значило, что до встречи с гоблинами оставался всего час. Гарри обреченно вздохнул. Он сто раз успел пожалеть, что назначил встречу так рано, но менять решение не хотелось. Не потому, что было лень или он жалел Буклю, просто очень сильно не хотелось, что бы гоблины посчитали его оболтусом. Гарри очень хотел получить уважения этих загадочных и явно опасных существ. Это желание закралось в его душу еще при первом посещении Гринготтса. Тогда, на Косой Аллее все глядели на него с обожанием и только гоблины смотрели с равнодушием, смешанным с презрением.

Гарри вышел из комнаты и решительно направился к ванной комнате. У двери нужного помещения он столкнулся с Дадли. Толстяк хотел было оттолкнуть его, но видимо, вспомнив неприятный эпизод с Сириусом Блеком, после которого он целый час не мог сдвинуться с места, чуть отступил.

— Мне нужна ванная! — прогудел он. Гарри невольно поморщился. За то время, пока кузены не виделись, голос юного Дурсля успел «сломаться» и сейчас звучал на редкость противно.

— Мне нужнее, у меня через час встреча в банке, — спокойно заявил Гарри.

После испытаний Турнира, после того, как он осмелился пригласить на Святочный бал девушку, которая ему сильно нравилась, страх перед Дурслями поубавился, а вскоре, благодаря стараниям Сириуса, исчез совсем.

— Ха! Какой банк? Для ваших, ненормальных? — хохотнул Дадли, но от двери отошел.

— Да, для наших, — кивнул Гарри. — Хранилища находятся в подземельях, их охраняют свирепые драконы, а если кто-то осмелится взять чужое, то останется в подземельях банка на веки вечные.

Гарри откровенно наслаждался испуганным видом Дадли. После далеко не безоблачного детства любое проявление слабости толстяка вызывало в Гарри чувство мстительного удовольствия.

— Точно чокнутые! — пробормотал Дадли и поспешил скрыться в своей комнате.

Гарри довольно хмыкнул и проскользнул в ванную. Там он быстро ополоснулся, а потом целых пятнадцать минут пытался привести волосы в порядок, но с поставленной задачей так и не справился. Раздраженно посмотрев на свою, все такую же растрепанную шевелюру, Поттер вышел из ванной. В коридоре он ни с кем из родственников не столкнулся и поэтому до своей комнаты добрался без приключений.

В комнате он быстро подошел к шкафу и достал из него свою новую мантию, тщательно отутюженную и висящую в полиэтиленовом мешке. Заклинаниями он пользоваться не мог, Сириуса просить было неудобно и поэтому пришлось обойтись маггловскими методами. Тетя Петунья, увидев, что он гладит свои «ненормальные» вещи ее утюгом, скривилась, а на следующий день у Дурслей уже был новый утюг, к которому Гарри не подпускали. Зато старый достался нашему юному герою.

Гарри внимательно осмотрел себя со всех сторон, поворачиваясь к зеркалу то боком, то спиной, то вполоборота. Как ни крути, получалось, что Поттер вполне мог сойти за приличного волшебника. Темно-зеленая (Гарри заметил, что все волшебники, за исключением учеников и Снейпа, носят цветные мантии) мантия из тонкого материала, смотрелась на нем просто и изящно. В том, что приличный человек должен выглядеть только «просто и изящно» мальчик даже не сомневался. Очки, тщательно протертые, блестели, челка закрывала злополучный шрам, а большего Поттеру и не надо было.

В последний раз посмотрев на себя, Гарри перевел взгляд на часы. Электронное «чудо», как назвал бы часы мистер Уизли, показывало без девяти минут полдень. Гарри взял в руки свой многоразовый портал в Косой Переулок (подарок Людо Бегмена в честь победы на Турнире) и легонько сжал его. В очередной раз он почувствовал неприятный рывок под ложечкой, к которому уже почти привык, и оказался у входа в Косой Переулок.

Как объяснил ему Людо, готовый носить победителя Турнира Трех Волшебников на руках, аппарировать или настраивать портключи прямо на улочку было нельзя. Эти меры были приняты в целях безопасности, так как многие волшебники неаккуратны, выбирая себе точку появления, и часто случалось, что они случайно могла аппарировать внутрь прохожего. Представив себе подобную картину, Гарри поморщился и поблагодарил Бога, в которого до сих пор упорно верил, за то, что среди магов все же попадались здравомыслящие люди.

Быстрым шагом Гарри пересек улицу, не оглядываясь на прохожих, которые в свою очередь, не обращали внимания на него, и решительно зашел в белоснежное здание банка. В холле Гарри нерешительно огляделся. Его взгляд наткнулся на гоблина, стоявшего за одной из стоек, где обменивали маггловскую валюту на магическую. Этот гоблин показался ему знакомым и Поттер твердой походкой направился к нему. Подойдя поближе, он сразу же узнал гоблина. Это был Крюкохват, первый гоблин, которого встретил Гарри, появившись в магическом мире.

— Здравствуйте, сэр Крюкохват, Вы, вероятно, меня не помните… — нерешительно начал Гарри.

— Почему же? Помню, мистер Поттер, у всех представителей нашей расы, знаете ли, прекрасная память, — перебил его гоблин. — Вы что-то хотели?

— Да, — ответил Гарри, несколько удивленный таким приемом. — У меня встреча с господином Горроком, Вы не подскажете, куда мне идти?

Крюкохват немного удивленно посмотрел на Поттера, а потом усмехнулся чему-то своему.

— Я Вас провожу, — неожиданно сказал он.

Поттер кивнул и быстро пошел за Крюкохватом, резко сорвавшимся с места. Гоблин повел его по бесконечным коридорам, часто сворачивая с прямого пути. У Гарри вскоре закружилась голова от этих бесконечных поворотов, а гоблин все неутомимо вел его куда-то по запутанным ходам хранилищ. К счастью для Гарри, эта пытка закончилась довольно быстро, и они с Крюкохватом остановились напротив низкой двери. Он коротко постучал, а потом молча повернулся и ушел.

Гарри только и успел крикнуть ему вслед «спасибо», как дверца бесшумно открылась. Поттер испуганно дернулся, привычно пригладил челку и зашел в кабинет, немного ударившись головой о косяк.

— Здравствуйте, мистер Поттер, — услышал он хрипловатый голос гоблина. — Извиняюсь за неудобства, но, сами понимаете, волшебники редко сюда заглядывают, и мы сделали все так, как привычней для нас.

Гарри повернулся на голос и увидел гоблина, сидевшего за широким столом. По ехидной улыбке, скользящей по его губам, мальчик понял, что тот про себя злорадствует. Мысленно досчитав до десяти, Гарри широко улыбнулся.

— Я все понимаю, — кивнул он. — Вы, вероятно, господин Горрок?

Гоблин кивнул, не отводя от юного Поттера своего цепкого взгляда.

— Присаживайтесь, — кивнул он на кресло у стола.

Гарри сел и стал внимательно осматривать кабинет. Стены этого небольшого помещения были сделаны из обычного камня, освещали кабинет большие светящиеся шары, а из мебели, кроме стола и двух кресел, стоял только шкаф, набитый.

— Ваши родители погибли, когда Вам был всего один год и Вы, само собой разумеется, не могли управлять своими средствами. Управляющим Вашим состоянием до достижения Вами совершеннолетия был назначен я. Это совершенно стандартная процедура, такая система используется уже более трех веков. Чуть больше, чем через два года Вы достигните совершеннолетия и возьмете управления счетами в свои руки. В мои обязанности входит обучить Вас этому, — сухим, лишенным каких-либо эмоций, голосом произнес Горрок.

Гарри только кивнул. В голове сразу же возникло множество вопросов, но Поттер не решился их озвучить. Гоблин тем временем достал один из свитков и развернул его.

— Начнем с азов. Как Вам известно, в магическом мире используется три вида монет — кнаты, сикли и галлеоны. Они используются во всех странах, это позволяет избежать путаницы при путешествиях…

* * *

Из кабинета Гарри вышел уставший, но довольный. Горрок говорил четко, быстро и понятно, не пускаясь в пространные объяснения. Информация, полученная от гоблина не была новой, но благодаря ему, она уложилась в голове. Вежливо попрощавшись с Крюкохватом и получив от него удивленный взгляд, Гарри вышел из банка.

Посмотрев по сторонам, он направился к кафе Фортескью. День выдался жарким, к тому же под мантией у Гарри была еще и маггловская одежда, и охладиться мороженым было бы не плохо. По дороге Гарри наткнулся на нескольких своих однокурсников, которые ему приветливо помахали, но не подошли, занятые своими делами. Настроение неумолимо повышалось, вскоре Гарри уже улыбался во весь рот и кивал прохожим. Прохожие в ответ тоже улыбались и кивали, и от этого Поттеру становилось еще веселей.

В единственном кафе-мороженом в Косом переулке было много народу. Гарри огляделся, но свободного столика так и не нашел. Двое молодых людей, выглядевших чуть старше Гарри, быстро сновали между посетителями, разнося мороженое. Сам Флориан с ожесточенным видом размахивал волшебной палочкой, заставляя продукты готовиться. Гарри еще раз осмотрелся, свободных столиков не было и не предвиделось.

Гарри грустно вздохнул и еще раз окинул взглядом кафе. Слабая надежда на то, что он невнимательно посмотрел, и свободное место все же есть, испарилась, даже не попрощавшись. Гарри чуть нахмурился, пытаясь вспомнить, есть ли в Косом переулке еще места, где можно бы было отдохнуть от жары.

Летом перед третьим курсом он неплохо изучил эту улочку, и точно знал, что помимо Дырявого Котла и кафе Флориана здесь есть пара ресторанов, но они находились в самом конце переулка, и идти до них совершенно не хотелось.

Несмотря на то, что оделся он очень легко, Поттеру стало жарко. Он мысленно проклял взбесившуюся погоду, и резко развернулся. Дойдя до стены, являющейся замаскированной аркой, Гарри достал палочку и постучал по нужному кирпичу. Наблюдая за тем, как кирпичи медленно и торжественно исчезают, Гарри в очередной раз подумал, что волшебники слишком сильно любят эффекты. Магглы были куда более рациональны и намного сильнее ценили удобство.

Зайдя в Дырявый котел, Гарри громко чихнул — в зале витали клубы бледно-оранжевого дыма. Том, как ни в чем не бывало, бодро сновал между столиками, собирая посуду и напевая себе что-то под нос. Заметив Гарри, бармен улыбнулся своей беззубой улыбкой и подошел к нему.

— Мистер Поттер, рад Вас видеть, — сказал он.

Гарри открыл рот, чтобы поздороваться и тут же закашлялся.

— Ох, извините, — пробормотал Том и взмахнул палочкой.

Воздух вдруг сгустился, перед глазами все расплылось, но, к счастью для Гарри, дышать стало намного легче. Он улыбнулся и поблагодарил старого бармена за заботу.

— Не за что, мистер Поттер, — улыбнулся Том.

Гарри удивленно дернул головой. Голос старика доносился словно издалека, несмотря на то, что бармен стоял совсем рядом.

— А что Вы за заклинание применили? — поинтересовался мальчик.

— Заклинание головного пузыря, если мне не изменяет память, Вы будете изучать его в этом году, — ответил Том. — Я могу Вам чем-нибудь помочь?

— Нет, нет. Мне только выйти! — поспешно пояснил Гарри, ему не хотелось отвлекать бармена от его дел.

— Пройдемте, я Вас провожу, — произнес Том и вместе с Гарри пошел к выходу. — Вы уж извините, сегодня неудачный день — в баре уже три дня собираются члены клуба Любителей Магического Табака…

— Не знал, что есть такое общество… — пробормотал Гарри.

— Ну, Вы немного потеряли, мистер Поттер — заверил его Том. — Это просто несколько десятков бездельников, которые раз в год собираются и дымят, дымят безостановочно. Им хорошо, а люди потом неделю от дыма избавиться не могут… — ворчал старичок, крепко держа Гарри за локоть и ведя его к выходу.

Гарри только кивал головой, слушая бармена. К счастью, уже скоро они вышли из зала, и оранжевый дым пропал. Бармен взмахнул палочкой, на мгновенье перед глазами у Гарри все поплыло, но уже через секунду Поттер вздохнул с облегчением.

— Спасибо, Том, — улыбнулся Гарри своему провожатому.

— Не за что, мистер Поттер. Рад был снова увидеться с Вами, — улыбнулся ему в ответ Том.

Оказавшись на улице, Гарри поднял вверх волшебную палочку и был едва не задавлен Ночным рыцарем. Не успел мальчик порадоваться тому обстоятельству, что вовремя отскочил и остался жив, как двери автобуса резко распахнулись и лестница, которая была призвана для удобства будущих пассажиров и разворачивалась прямо к их ногам, больно ударила его по голени.

— Добрый день, волшебники и волшебницы, меня зовут Эрик Ранстер, я кондуктор автобуса «Ночной рыцарь». Если у тебя случилась беда, если ты случайно аппарировал не туда, не стоит огорчаться и не стоит робеть, лучше на «Рыцаре» до места доедь! — выдав эту тираду, кондуктор с гордостью посмотрел на Гарри. — Ну, как стихи? Я сам сочинил!

— Замечательно, только слова «доедь» не существует, — пробурчал Поттер, потирая ушибленную ногу. — Мне до графства Суррей, переулок Магнолий, — произнес он, протягивая Эрику горсточку серебряных монеток.

Молодой кондуктор, явно обидевшись за не самую восторженную оценку своей «поэмы», взял деньги, молча кивнул и отошел, даже не подумав помочь Гарри зайти в автобус. Стоило только дверцам закрыться за Поттером, юный поэт крикнул: «Трогай!» и транспорт сорвался с места, подобно бладжеру. Гарри едва успел схватиться за поручень, под насмешливое фырканье кондуктора.

Проклиная про себя всех волшебников, с их безумными идеями и болезненным самомнением, Гарри пробирался к свободному креслу, едва не падая на поворотах. А, учитывая то, что кресло было ничем не закреплено и тоже моталось из стороны в сторону, задача становилась практически невыполнимой.

Неожиданно кто-то потянул Гарри за мантию и резко дернул назад. Поттер, вымотанный борьбой с инерционными силами, упал, как мешок картошки, на что-то мягкое.

— Вот. Так намного лучше, — услышал он у себя над головой чей-то голос.

Обернувшись, он увидел маленькую, сухонькую старушку в насыщенно алой мантии. Гарри недоверчиво посмотрел на ее тоненькие ручки: как-то не верилось, что в них было достаточно сил, чтобы чайную ложку поднять, не то, что усадить четырнадцатилетнего подростка на кресло без его согласия.

— Э-э-э… Спасибо, — пробормотал Гарри.

Старушка на это только кивнула.

— Эх, молодежь-молодежь… Не умеете вы ладить между собой. Вот думаешь, почему этот кондуктор не подождал, пока ты сядешь? — ворчливо спросила она.

— Ну, я ему сказал, что слова «доедь» не существует… — немного неуверенно протянул Поттер.

— Верно. А зачем ты ему это сказал? — продолжала опрос ведьма.

— Что первое на ум пришло, то и сказал… — пожал Гарри плечами.

— Эх, вы… — протянула старушка. — Разве тебя не говорили, что надо сначала думать, а потом говорить, а не делать это одновременно.

— Нет, не говорили, — покачал головой Гарри.

— И куда только родители смотрят. Совсем перестали заниматься воспитанием своих детей. А потом еще и удивляются, почему это традиции оскудевают... — начала ворчать старуха.

— У меня нет родителей! — перебил ее Гарри

Ему совершенно не хотелось выслушивать лекцию о том, какие плохие у него, да и не только у него, родители. То, что старушка не знала о том, что его родители мертвы, Поттера не успокаивало. Почему-то Гарри показалось, что говорит она не о магах в целом, и не о гипотетических родителях юнца, которого она знать не знала, а именно о Лили и Джеймсе Поттерах.

— И что, что нет? Кто-то же тебя все равно воспитывал. Вот и воспитали на свою голову, — заявила старуха.

Неожиданно автобус резко остановился. Гарри успел схватиться за подлокотник кресла, а вот его собеседнице повезло меньше. Тут и настала очередь Гарри хватать ее за мантию и усаживать рядом с собой.

— Графство Кент, деревня Найт Сун, бар «Золотой Нюхлер», кому выходить? — громко закричал Эрик.

— Мне! — послышалось из конца автобуса и какой-то мужчина в грязно-желтой мантии стал торопливо пробираться к выходу.

— Странно, — пробормотал Гарри себе под нос.

— Что странного-то? — переспросила старуха, невозмутимо поправляющая свою прическу.

— Я думал, что до Суррея ближе… — ответил Гарри.

— И правильно думал, — пожала плечами старушка. — Обидел кондуктора — он теперь тебя в последнюю очередь отвезет.

— Нет, ну на что он обиделся?! — возмущенно воскликнул Гарри. — Такого слова ведь и правда нет!

— Ох, ну и дураки вы, нынешняя молодежь… — пробормотала старуха. — Важно не то, что ты сказал, а то каким тоном ты сказал, и как ты себя повел после этого. Ты ответил на его вопрос небрежным тоном, будто нехотя, а потом сразу дал ему деньги за проезд и вошел в автобус. И в том, как ты все это проделал, как ты протянул ему деньги, как стал подниматься по ступенькам — во всем сквозило неуважение. Ты ясно дал понять, что он ниже тебя по положению в обществе. Отсюда и обида.

— Неужели? — удивленно посмотрел на нее Гарри. — Я ничего такого не хотел...

— Не хотел, а вышло! — огрызнулась старуха, видимо, не успевшая высказать все, что хотела.

Гарри сидел, понурив голову, ему казалось, что он должен извиниться, но он не понимал за что. Старушка не двигалась, и Гарри буквально затылком ощущал ее осуждающий взгляд. От неловкого молчания юношу спасла очередная остановка автобуса.

— Годрикова Лощина! — громко возвестил кондуктор.

Гарри будто ударило током и он, не задумываясь, вскочил со своего места.

Глава 3.

Годрикова Лощина оказалась небольшой светлой деревушкой со старинными каменными домами. Огромные, раскидистые, явно вековые деревья выглядывали из-за каждого двора; трава была насыщенно-зеленой, даже не верилось, что она реальная. Гарри будто попал в сказку про рыцарей, которые он любил читать в детстве. Поттер с удовольствием вдохнул полной грудью и широко улыбнулся. Это место было таким уютным, казалось, что каждый листочек, каждая травинка пели: «ты дома!»

— Ну и чего ты выскочил? — нарушил идиллию скрипучий голос старушки.

— Я… — протянул Гарри и смущенно растрепал волосы. — У меня здесь родители жили, — вздохнул он. — Погибли и похоронены они тоже здесь, — сглатывая появившийся вдруг комок в горле, закончил он.

— Все с тобой ясно, — чуть более мягко проронила старуха. — Раньше-то хоть навещал их?

Может, Гарри показалось, а может и правда, в ее голосе проскользнули горечь и обида. Он невольно сгорбился и покачал головой.

— И кто же тебя воспитывал? — грустно проворчала старуха. — Никакого уважения к традициям. Ты на кладбище собрался в зеленой мантии?

— Ну да, — неуверенно кивнул Гарри.

Он смутно понимал, что должен немедленно устыдиться своего внешнего вида, но, как ни старался, не мог понять почему. Тем временем старуха подхватила свои сумки одной рукой, а другой схватила Гарри за рукав и потащила в сторону. Гарри дернулся было, но потом послушно последовал за ней.

— Цвета траура — это лиловый, темно-фиолетовый, бордовый, на худой конец белый, но никак не зеленый, — недовольно ворчала она. — А ты на кладбище, родителей навещать — и в зеленом! Нет, так не пойдет. У меня была траурная мантия, ее накинешь…

— Что Вы, не надо, я лучше потом приеду. Неудобно как-то… — попытался вырваться из ее хватки Гарри.

— Зря, что ли выскочил из Рыцаря? Это судьба! Тебе нужно навестить родителей именно сегодня!

Чем больше она говорила, тем больше Гарри осознавал, что связался с не совсем адекватной женщиной. Но самым страшным было то, что способа от нее отвязаться он не знал. К тому же, побывать на могилах Лили и Джеймса Поттеров очень хотелось, а кроме нее никто не мог проводить его на кладбище. Другими словами, он опять оказался в крайне затруднительном положении.

Пока Гарри обдумывал сложившуюся ситуацию, старушка успела довести его до своего дома. Обитель этой эксцентричной дамы представляла собой небольшой классический английский особняк с красной крышей и светло-серыми стенами. Низенький белый заборчик служил скорее украшением, нежели преградой, но Гарри был уверен, что чужой в этот дом без разрешения хозяйки не войдет.

— Пойдем, пойдем, — подталкивала его старуха, — что застыл как вкопанный.

Гарри послушно последовал за пожилой ведьмой, думая про себя, что, наверно, это и правда судьба. Когда бы он еще смог навестить могилы родителей? Убедив самого себя, что он поступает правильно, Гарри сделал шаг вперед и вошел в маленький дворик, неухоженный, заваленный всяким хламом и заросший сорняками. Этот дворик был так не похож на идеальный двор Дурслей (за которым, кстати, ухаживал в основном сам Гарри), что Поттер невольно улыбнулся.

— Зовут-то тебе как, невежа? — спросила тем временем старушка, проходя мимо застывшего Поттера.

— Гарри… — машинально ответил парень, а потом задорно улыбнулся. — Вы тоже представьтесь, а то с Вашей стороны это будет невежливо…

— Иш чего удумал! — сердито воскликнула старуха. — Указывать мне решил. Я подольше тебя живу, имею право на несоблюдение этикета. Это ж надо! Сам могилу родителей собрался навещать в зеленой мантии, а мне тыкает, что вежливо, а что невежливо!

Она продолжала ворчать в том же духе, не забывая подталкивать Гарри к входной двери дома. Поттер сначала сильно удивился, он пытался что-то возразить, извиниться, а потом вдруг заметил, что, несмотря на сердитые слова, тон у его новой знакомой совсем не злой.

* * *

Гарри стоял перед могилами своих родителей и никак не мог разобраться в своих чувствах. Странно, но именно сейчас он в полной мере осознал, что его родители мертвы. В детстве он часто мечтал о том, что они окажутся живы. Порой ему начинало казаться, что они действительно живы, просто им пришлось оставить своего ребенка…

Когда он слушал рассказы про своих родителей, когда он видел, как горюют по ним люди… Все это казалось ему неправдой. Ведь его родители, такие живые и красивые, молодые, улыбчиво махали ему с колдографий, смотрели на него из зеркала Еиналеж… Только сейчас, видя их могилы, два каменных надгробия с четкими буквами, он в полной мере осознал — Лили и Джеймс Поттеры мертвы.

Парень не знал, сколько времени он простоял вот так, машинально поглаживая каменные плиты и не сводя взгляда с даты смерти родителей. Даже при большом желании, он так и не смог бы вспомнить, о чем думал в этот момент. Но он с уверенностью мог утверждать, что после посещения кладбища что-то в его душе изменилось. Исчезла эта глупая, совершенно детская надежда на чудо.

Он еще очень долго бродил по Годриковой Лощине, растерянно вглядываясь в номера домов, заглядывая в окна и пытаясь представить, как бы он жил тут со своими родителями. Но при любой попытке вообразить жизнь с мамой и папой, Гарри раздраженно качал головой. Все картинки, всплывающие в его сознании, казались самому парню плоскими и неправдоподобными.

Найти дом Поттеров было очень просто, ведь он стоял на отшибе, да и памятная табличка была довольно большой. Поттер долго сидел на траве перед домом, не решаясь подойти даже к воротам. Почему-то ему было очень страшно. В конце концов, он так и не подошел к родительскому дому.

* * *

Новая знакомая встретила его грозным ворчанием и горячим ароматным чаем.

— Что теперь делать будешь? — спросила она, извлекая откуда-то из-под мантии трубку и зажигая ее.

— Домой поеду на Рыцаре, — ответил Поттер, рассеянно рассматривая узор на кружке.

Узор был ничем непримечательный, какие-то синие завитушки, но он двигался. Поначалу Гарри думал, что это ему кажется, все же день выдался не из легких, но вскоре ему стало понятно, что это не так. Впервые за долгое время он подумал, что ему, наверно, никогда не стать частью магического мира. Разве может называться магом тот, кого удивляют двигающиеся узоры на кружках?

— Ясно, что не на драконе полетишь, — огрызнулась старушка. — Родительское-то гнездо отстраивать собираешься? Чай, скоро совершеннолетним станешь.

— Ну, я пока не думал об этом, — пожал плечами Гарри, оторвав взгляд от кружки с движущимся узором, который, к тому же, начал менять цвет.

— Эх, что ты за болван! Никакого знания о традициях. Неужели так сложно прочитать парочку книг? — покачала головой старушка и небрежно прикурила щелчком пальцев.

— Я… я исправлюсь, — виновато пробормотал Поттер.

Юноша и сам не понимал, что заставляет его пасовать при этой волшебнице. Он видел ее впервые в жизни, до сих пор не знал ее имени, но при этом чувствовал себя так, будто он — нашкодивший котенок, а она — его хозяйка.

Легкий оранжевый дымок вился у трубки, скручиваясь в спирали, распадаясь на несколько тонких струек и снова скручиваясь. Терпкий, чуть горьковатый аромат наполнил маленькую кухоньку, и уже через две минуты Поттер начал беспрестанно чихать. Голова стала тяжелой, язык вдруг резко увеличился в размерах, глаза заслезились, а руки покрылись мелкими мурашками.

— Тьфу ты! Еще и аллергик. Вот взялся же ты на мою голову! — воскликнула старушка и быстро затушила трубку.

Гарри хотел что-то сказать, но вместо слов из его рта вылетело только невнятное мычание, руки зачесались, а язык распух настолько, что уже не помещался во рту. В горле будто застрял огромный снежный ком, звуки резко стали громче, и даже шорох мантии отзывался в голове ноющей болью.

Очнулся Поттер оттого, что его окатили ледяной водой. Состояние (ну, если не считать, что его окатили холодной водой) было уже нормальным, а рядом стояла его новая знакомая и насмешливо усмехалась.

— Слабая нынче молодежь пошла! Вот, помню, лет семьдесят назад никого нельзя было на пол уронить легким ароматом табака… А Ричард! Вот уж силач был! Ради меня с метлы на гиппогрифа в полете перепрыгивал! А сейчас… На кладбище к родителям и то в зеленой мантии прутся.

Сконфуженный герой кое-как поднялся с пола, поправил съехавшие очки и торопливо попрощался. Так стыдно ему еще никогда не было. Он пулей выскочил на улицу и вызвал Ночной Рыцарь. К счастью, кондуктор уже сменился, и Поттера радостно встретил Стэн, может быть, именно поэтому до переулка Магнолий мальчика довезли за считанные минуты.

Когда он, еще не до конца высохший, вошел в дом и прошел в гостиную, его встретили два злых, не предвещающих ничего хорошего и три недоумевающих взгляда. У дяди Вернона намечалась крупная сделка, и он пригласил своего делового партнера с семьей на ужин.

Гарри неуверенно улыбнулся и попятился назад. Ситуация требовала мгновенного решения, но, как на зло, на ум ничего не приходило. Дядя Вернон медленно начал багроветь и даже будто увеличился в размерах, тетя Петунья злобно прищурилась. Наверное, ничто уже не спасло бы ситуацию, если бы не юный гость.

— Мистер Дурсль, это Ваш сын?

Партнер дяди Вернона тут же закивал головой и подхватил:

— Очень милый мальчик, правда, на Вас совсем не похож.

— Такое бывает, — чуть ли не пропела его жена. — Он, наверное, в дедушку пошел?

— Что вы! — Дурсль вышел, наконец, из ступора и поспешно натянул на лицо улыбку.

По сугубо субъективному мнению Поттера, от этой улыбочки его дядя стал только ужасней, но, похоже, это несколько разрядило обстановку.

— Это наш племянник, — подключилась к разговору тетя Петунья.

— Эээ… Да, — смог выдавить из себя реплику Гарри. — Извините за беспокойство, я, наверное, пойду, мне там уроки надо делать.

Быстро выдав все это, парень побежал в свою комнату. На лестнице он встретил мерзко усмехающегося Дадли.

— У Вас всегда в банках клиентов обливают? — прогудел он.

— Не твое дело, — буркнул Гарри.

— Тебе точно крышка, — уверенно заявил кузен и ушел к себе в комнату.

Гарри недоуменно пожал плечами и открыл дверь в спальню. Слова кузена его нисколько не насторожили. Дадли всегда пытался его напугать, а что касается дяди с тетей… В конце концов встреча не сорвалась, а по сравнению с тем, что натворил Добби два года назад, можно сказать, что все обошлось.

Как же он ошибался…