Разум и чувства (гет)

Ты открывал ночь,

(БИ-2, Люмен, Агата Кристи — Мы не ангелы)

1996 г.

Пятнадцать лет прошло. Подумать только. Она попала в Азкабан ещё молодой, а вышла значительно старше. Пятнадцать лет, от Хэллоуина до Хэллоуина. Она изменилась за это время: стала болезненно худая и бледная, но все такая же красивая. Не осталось былой аристократичности. Та же самая Белла, но одновременно — другая.

Азкабан подарил ей, во-первых, железную выдержку. Ведь не шутки, пятнадцать лет за решеткой ждать возвращения своего Повелителя. Она была, пожалуй, единственная, кто по-настоящему верил в его возвращение. Остальные крутили пальцем у виска, когда она утверждала, что Темный Лорд вернется. Если бы не решетка, то она, Беллатрикс, каждое мгновение вечности искала бы его. И обязательно нашла. Если бы не решетка. Если бы…

Второй дар Азкабана — безумие. В хорошем смысле. Для неё. Тот тонкий щит, который раньше иногда останавливал её, теперь полностью разрушен. Теперь для неё нет пределов, нет преград. Она стала ещё больше похожей на своего господина. Такая же холодная, жестокая, расчетливая и бессердечная. Единственное, что ещё могло удержать её гнев и ярость — приказ Волдеморта. Если он прикажет не убивать, она скорее сама умрет, чем нарушит приказ, как бы сильно ей этого не хотелось. Она выполнит любой его приказ. Безоговорочно.

Третий дар — благосклонность Повелителя. Она, можно сказать, отдала жизнь за него, хотя могла спокойно «отмазаться» и все эти пятнадцать лет провести не в грязной камере, а в поместье Лестрейнджей. Но она выбрала другой путь. Она не предала идей повелителя и осталась ему верна.

«… — Здесь должны стоять супруги Лестрейндж, но они замурованы в Азкабане. Они были преданы мне. Они предпочли отправиться в Азкабан, нежели отречься от меня. Когда стены Азкабана рухнут, они будут вознаграждены так, как и мечтать не могли».

А как все-таки быстро пролетело время. Мальчишка Поттер уже достаточно вырос, чтобы было на чем доводить до совершенства Круциатус. Как бы было красиво! Ночь, Хэллоуин и предсмертные крики мальчишки, корчащегося от боли у её ног.… Но нет! Мальчишка принадлежит Темному Лорду и никому другому. Никто не имеет права издеваться над Поттером кроме милорда, ведь это его награда.

* * *

И вот она торжественно входит в большой зал на втором этаже. Это была столовая, которая одновременно служила залом для собраний. Все так величественно и мрачно. И вот Белла увидела его, сидевшего за столом в другом конце комнаты. У Беллатрисы перехватило дыхание. Такой величественный. Темный Лорд. Только уже не тот, которого она знала. Мерлинова борода, как же он изменился.

— Повелитель… — еле слышно произнесла она и упала без чувств. Кто-то из Пожирателей успел подхватить её. Это был Люциус Малфой. Он вопросительно посмотрел на Темного Лорда:

— Найди ей отдельную комнату, Люциус, — прошипел Волдеморт, и Малфой удалился с сестрой своей жены на руках.

Никто не удивился обмороку Беллатрикс.

— А она сильно похудела в Азкабане, — сказал один из Пожирателей.

— Ну, ещё бы! Просидеть пятнадцать лет в клетке по соседству с дементорами — можно и в скелет превратиться! — усмехнулся другой.

— Но все же осталась хороша собой, — добавил третий.

— Несомненно.

Волдеморт, наблюдавший столь забавный разговор, только покачал головой и вышел из зала.

* * *

Беллатрикс проснулась в незнакомой спальне, но через несколько минут вспомнила все вчерашние события. Как могла она, железная мадам Лестрейндж потерять сознание, да ещё и на глазах у Темного Лорда? Хотя, неудивительно. В его присутствии она менялась, причем кардинально. Жестокая, хладнокровная, бесчувственная Белла становилась тихой и послушной. Видели бы её такой враги…

Спальня, в которую Волдеморт приказал её отнести, оказалось комнатой, в которой Беллатрикс жила, когда приезжала к сестре. Это была лучшая из всех комнат для гостей в доме. Здесь мало что изменилось с последнего её визита. Те же темно-зеленые обои, та же кровать, шкаф, стол... Также в комнате осталось её любимое зеркало внушительных размеров. Улыбнувшись, Беллатрикс подошла к нему. Первое впечатление от увиденного, что это на самом деле портрет какой-нибудь замученной Круциатусом волшебницы, но вскоре Белла поняла, что видит себя.

Пятнадцать лет она не видела себя в зеркале. Как же она изменилась. Щёки впали и скулы стали более заметными, кожа побелела, как алебастр. Стали сильнее видны прожилки вен. Она другая, не та Белла, что была раньше.

Сначала она не обратила на это внимание, но вдруг заметила, что все ещё одета в грязную одежду заключенного Азкабана. Ей сию секунду захотелось избавиться от этих лохмотьев.

Она открыла шкаф и была приятно удивлена тому, что её одежда все ещё висела здесь, и никто не притронулся к её вещам ещё с падения Темного Лорда.

Надевая платье, Беллатрикс поняла, что за время, проведенное в Азкабане, она потеряла былую сноровку и не может уже с прежней легкостью самостоятельно завязать корсет. Минуты две спустя, Лестрейндж все же справилась с нарядом, но и здесь без магии не обошлось, разумеется.

No fear of the fall

(Katie Melua — No fear of heights)

Большинство Пожирателей Смерти собрались в главном зале за завтраком. Многие подходили к Волдеморту и поздравляли его с праздником. Он лаконично благодарил их. Было видно, что их нудные речи не значили ничего для самого могущественного темного волшебника Британии. Он не любил Хэллоуин. И для этого был ряд причин. Сейчас его мысли заняты совсем другим. Как он мог упустить Поттера? Опять. Он должен схватить, взять, задержать, поймать, уничтожить этого нахального мальчишку. Но как? Над этим предстоит ещё подумать.

Когда все расселись по местам, Люциус Малфой встал, поднял бокал с вином и произнес тост:

— С праздником, господа! Счастливого Хэллоуина!

— Счастливого Хэллоуина! — хором повторили все остальные.

Ближе всех к своему господину сидела никто иная, как Беллатрикс. Она, подобно своему хозяину, не взяла в рот ни кусочка за весь вечер. Казалось, что она питается не едой, а Волдемортом, так внимательно она его разглядывала. Темный Лорд величественно сидел в своем кресле и наблюдал за трапезой, не обращая внимания на свою самую преданную сторонницу. Или, делал вид, что не обращает, потому, что не заметить, как тебя съедают глазами, мог только слепой.

Внезапно двери зала распахнулись, и туда вошёл напоминающий огромную летучую мышь Северус Снейп.

— А, Северус, мы тебя уже заждались! — и Темный Лорд жестом пригласил его сесть рядом. Беллатрикс бросила в сторону Снейпа уничтожающий взгляд, но потом снова продолжила наблюдать за своим повелителем. Мастер зелий присел на край стула.

— Поттер совершенно не способен к оклюменции! Заставить его подчиняться может любой. Дамблор ни капли не доверяет министерству, а Фадж просто глупец. Пророчество там, в Отделе Тайн. Министерство сейчас наиболее уязвимо. Вы можете забрать пророчество в любую минуту.

— Всему свое время, Северус. Ведь можно не только забрать пророчество, но и сделать ещё несколько полезных дел, не так ли? Что-нибудь ещё?

— Пока все, мой лорд. Я могу идти? — Волдеморт коротко кивнул, и Снейп, развернувшись в своей обычной манере, стремительно удалился.

— Мои повелитель, Снейп, он ведь перешел на сторону Дамблдора, когда вы расправились с его грязнокровкой — возлюбленной! — проронила Беллатрикс, которая больше просто не могла сдержать себя.

— Этот вопрос решен давным-давно. Снейп уже забыл о существовании Лили Поттер.

— Но, мой повелитель… — начала, было, Белла, но Темный Лорд резко оборвал её:

— Молчать!!! — рявкнул он, и Беллатрикс с потупленным взглядом съежилась в своем кресле.

* * *

— Вы хотели меня видеть, повелитель? — мадам Лестрейндж боязливо приоткрыла дверь в кабинет Волдеморта.

— Заходи, — коротко ответил он. Беллатрикс охватил восторженный ужас, который овладевал ей всякий раз, когда она видела своего господина. Не страх, а именно восторженный ужас, который перекрывал хладнокровие и жестокость. Перекрывал все чувства, кроме одного, — Ты ведь можешь помочь мне приблизиться ещё на один шаг к победе.

— Конечно, мой повелитель… — она не успела договорить

— Тогда ты должна помочь мне избавиться от человека, который может здорово помешать мне… — Темный Лорд наклонил голову набок, и змеиное лицо приняло безмятежное выражение, он замолчал. Через некоторое время Беллатрикс решилась прервать молчание, воцарившееся в комнате:

—Дамблдора, мой господин? — дрожащим голосом предположила она

— Нет! Дамблдор ещё нужен мне. Тот, кого ты должна убить, куда уязвимее Дамблдора. Твой двоюродный брат.

— Сириус? С удовольствием, мой лорд! Еще, будучи мальчишкой, он доставлял нашей семье столько хлопот! — губы Беллатрисы искривились в злобной ухмылке.

— Убей его, как только тебе представится такой шанс. Можешь даже немного поиграть с ним. Пусть Поттер посмотрит, как очередной родственник послужит ему живым щитом. Возможно, он будет на следующем твоем задании. Когда Пророчество будет у вас — убей Блэка. — улыбка на лице Беллы стала ещё шире, — а теперь, ступай! — перед самым выходом Беллатрикс резко остановилась. Вольдеморт по-прежнему стоял посередине комнаты. Белла развернулась и медленно стала подходить все ближе к Темному Лорду. С каждым шагом она дрожала все сильнее, но такой шанс нельзя было упускать. Хэллоуин. Этот праздник очень много значит для волшебников. И для неё, и для него.

Темный Лорд до последней секунды искренне не понимал, что должно произойти.

Когда Беллатрикс подошла вплотную к своему повелителю, она почувствовала приятное тепло внизу живота. Волдеморт стоял в недоумении. Беллатрикс одной рукой обняла его за шею, а другую положила на плечо. Темный лорд был ошеломлен подобным поведением своей подчиненной, но не совершил ни одного движения. Пожирательница Смерти немного наклонила голову своего повелителя вниз, ещё мгновение, и их губы соприкоснулись.

На удивление Беллы, Темный Лорд не пальнул в неё Убивающим заклятием, а ответил на поцелуй и обнял её за талию. Волдеморт сам был удивлен своими действиями и вовремя предпринял необходимые меры.

Он резко отстранил Беллатрикс от себя и, отвернувшись, принялся разглядывать стену напротив. В помещении воцарилась гробовая тишина, было слышно только частое дыхание Беллатрикс, которая так и осталась, испуганная, стоять посреди кабинета Темного Лорда.

— Как это понимать, Беллатрикс? — холодно спросил Волдеморт.

—Я…я...просто…э-э-э…люблю вас, — каждую секунду она ждала яркой зеленой вспышки, но этого не произошло. Сердце Пожирательницы бешено колотилось о ребра. И вот вмиг — темнота.

А мы не ангелы, парень,

(БИ-2, Люмен, Агата Кристи — Мы не ангелы)

1981 г.

Беллатрикс проснулась в темной и, по ощущениям, грязной комнате. На теле чувствовались болезненные раны, ещё она почувствовала, что её руки закованы в наручники. Внезапно дверь растворилась, яркий свет ударил в лицо сидевшей на полу женщине.

— Выходи, Лестрейндж! Визенгамот уже ждет тебя, — сказал высокий человек, показавшийся в дверном проеме.

Визенгамот! И вдруг события недельной давности пролетели перед глазами.

Хэллоуин.

Повелитель пал!

Слезы выступили на глазах Беллы, но волосы, упавшие на лицо, скрыли единственный показатель отчаяния Пожирательницы. Она помнила ту ночь. Слишком хорошо помнила. Любимый праздник темных магов превратился в сущий ад для двоих. В волшебную ночь два самых опасных темных мага потеряли все, что было важно для них. Для него это было бессмертие, для неё — Он.

Она встала и, гордо выйдя из камеры, направилась вслед за тюремщиком.

Зал заседаний Министерства. Визенгамот собрался полным составом. Многие из присутствующих начали удивленно переглядываться. Было ясно, что они не ожидали увидеть в рядах Пожирателей смерти такую особу, как Беллатрикс Лестрейндж. Хотя, многие уже привыкли к таким вот «сюрпризам». Один только Люциус Малфой чего стоит!

— Беллатрикс Лестрейндж, урожденная Блэк, признаёте ли вы себя Пожирательницей смерти? — начал допрос Крауч-старший. Белла засмеялась своим безумным смехом. Она засучила левый рукав, тем самым обнажив предплечье, на котором красовалась Черная Метка.

— Видишь это, Крауч, видишь?! И неужели ты думаешь, что я отвечу «нет»? Это глупый вопрос! Я поклялась Темному Лорду в вечной службе и не предам его. Даже если меня до конца дней отправят в Азкабан!

— Молчать! Отвечать только на вопросы. Признаете ли вы, что пытали Фрэнка и Алису Долгопупсов непростительным заклятием Круциатус, тем самым, доведя их до сумасшествия?

— Да, признаю! — гордо ответила она, с наглостью смотря Краучу в глаза. Некоторые из судей Визенгамота переглянулись, возмущенные столь дерзким поведением. В зале с нескольких сторон послышались приглушенные разговоры.

— Хотите ли вы назвать имена?

— Ты и правда глупец, Крауч, или просто прикидываешься им? — после этих слов Беллатрикс залилась таким смехом, что многие присутствующие усомнились в ясности её рассудка.

— Значит, нет?

— Нет.

— Кто голосует за то, чтобы оправдать подсудимую Лестрейндж? — никто не поднял руку. — Кто голосует за то, чтобы отправить подсудимую Лестрейндж в Азкабан на пожизненное заключение? Единогласно.

— Подсудимая Беллатрикс Лестрейндж, вас признали виновной в пособничестве Тому-Кого-Нельзя-Называть и использовании непростительных заклятий против авроров. Визенгшамот приговаривает вас к пожизненному заключению в тюрьму Азкабан. Немедленно.

В зал вошли двое высоких волшебников и, грубо подняв девушку, повели её к выходу. Она всячески пыталась усложнить эту задачу, и перед самым выходом выкрикнула:

— Темный Лорд вернется, Крауч! Можете запереть нас в Азкабане! Мы и там будем ждать его! Он освободит нас и осыплет милостями! Мы одни остались ему верны! Старались найти его!.. — внезапной тишине предшествовало Оглушающее заклинание. Беллатрикс повисла на руках авроров, и, окончательно теряя сознание, почувствовала, как её нежно поднимают чьим-то сильные руки. Это один из двоих авроров, которые должны доставить Прожирательницу в Азкабан. Белла лежала у аврора на руках с таким безмятежным выражением лица, что он подумал:

«Такая молодая и красивая, но такая жестокая и безумная…»

* * *

Когда Беллатрикс пришла в себя, она уже лежала на тонкой грязной подстилке в камере Азкабана. Мысли о том сне все не давали её покоя.

Что это было? Просто сон? Или…

Именно это «или…» терзало её разум долгими днями и ночами, проведенными в Азкабане, но она готова была ждать и надеяться, что её Лорд вернется. Готова была ждать пятнадцать лет. Да что там пятнадцать лет, она была готова ждать хоть всю жизнь, лишь бы каждый день заново переживать события того Хэллоуина, чтобы в итоге услышать заветное:

— Ты была права, Белла, он вернулся…