Круги по воде (гет)

Джеймс аппарировал к аврорату одновременно с Ремусом. Регулус и Северус уже были здесь. Постепенно собирались остальные орденцы, сосредоточенные и серьезные. Они приветствовали друг друга кивками, порой обмениваясь парой фраз, но в основном, разговаривать не хотелось никому: общая напряженность витала в воздухе. Джеймс заметил чуть в стороне Фрэнка и Алису, о чем-то тихо переговаривавшихся, держась за руки. Вот ведь Лиса — и маленький ребенок не удержал ее дома. Хорошо, что его Лили более благоразумная, чем ее лучшая подруга. Хотя возможно, тут дело вовсе не в благоразумии, а в том, что у них нет бабушки, на которую можно оставить ребенка.

Прозрачное сентябрьское утро пахло булочками и кофе из кафе неподалеку, сверкало солнечными лучами в не успевшей высохнуть росе на траве, шелестело легким ветерком в листве деревьев. Даже не верилось, что этому обычному утру суждено стать началом великого дня.

Вскоре появились Дамблдор с Грюмом, а вслед за ними начали собираться авроры, которые недоуменно косились на орденцев. Кто-то позевывал, вырванный срочным вызовом прямо из постели; кто-то недовольно ворчал, но, поймав суровый взгляд своего начальника, тут же затыкался.

Когда все собрались, а Грюм объяснил подчиненным, что им предстоит, Дамблдор подозвал к себе Северуса, что-то ему сказал и пару секунд смотрел в глаза, после чего объявил:

— Аппарируем в то место, которое вы сейчас увидите в своих мыслях.

Сразу же после слов директора в сознании возникла картина леса, уже знакомого Джеймсу по воспоминаниям Северуса. Вокруг послышались удивленные шепотки: Дамблдор был непревзойденным легилиментом.

Оказавшись в лесу, Дамблдор, положив на землю диадему, чашу и старую тетрадь, прочертил палочкой в воздухе изящную линию, и крестражи вспыхнули багровым пламенем. Зрелище было весьма впечатляющим: пламя, точно живое существо, выплясывало на земле замысловатые фигуры, то и дело порываясь захватить большую территорию, но Дамблдор не давал ему вырваться из очерченного им круга. Крестражи почернели и оплавились, и тут раздался то ли визг, то ли тонкий крик, настолько неприятный, что хотелось заткнуть уши. От каждого из крестражей вырывался сгусток тьмы, тут же растворявшийся в воздухе. Как только от охваченных пламенем предметов остался лишь пепел, Дамблдор взмахом палочки погасил огонь — который несколько секунд сопротивлялся, не желая гаснуть, — и, как ни в чем не бывало, улыбнулся в ступоре изучающим его соратникам:

— Теперь все готово. Можно начинать.

— Сколько лет тебе уже, Альбус, а так и не излечился от любви к театральным эффектам, — пробормотал Грюм и рявкнул на пребывающих в глубоком шоке авроров: — Чего застыли — за дело!

Те вздрогнули и вытянулись, как по команде «Смирно!» Джеймс невольно хихикнул: все-таки Алостора в аврорате боялись. В этот миг из глубины леса, где находилась резиденция Волдеморта, раздался леденящий душу нечеловеческий вой, полный ярости и ненависти. Даже бывалых авроров передернуло, что уж говорить о новобранцах!

Вслед за Северусом они вышли к весьма странно смотревшемуся посреди леса белому дворцу, на подходе к которому их уже ждал сам Волдеморт, окруженный Пожирателями Смерти. Их пока было немного — вероятно, те, что оказались на тот момент в резиденции, — но по вызову хозяина прибывали все новые и новые.

Замелькали вспышки заклятий, осветившие опушку леса зловещим фейерверком. Наверное, со стороны это выглядело дольно красиво, но любоваться на представление было некогда. Уже через несколько минут боя противники так перемешались, что с трудом можно было понять, где свои, где чужие.

Темный Лорд в ярости крушил все, что попадалось ему на пути, метал заклятия во все стороны, продолжая в то же время раздавать приказания своим сторонникам. Вдруг один из Пожирателей — высокий блондин, стоявший неподалеку от Лорда — скользящим движением неуловимо переместился в сторону сражающихся авроров, отбил заклинание, летевшее в Северуса, и атаковал своих прежних соратников. Нарцисса не солгала: Люциус Малфой перешел на их сторону и теперь сражался, стараясь держаться подальше от Волдеморта, взбешенного отступничеством одного из ближайших слуг.

Неожиданно посреди жаркой схватки повеяло холодом и тоской, а в небе появились черные тени — дементоры. Сжав зубы, стараясь не поддаваться охватившей душу безнадежности, Джеймс попеременно отбивался от противников и выпускал Патронуса. То же самое делали остальные, и вскоре над их головами создалось некое подобие щита из разнообразных серебристых животных, сквозь который дементоры не могли пробиться и только кружили вокруг, как стая воронов.

Дамблдор пробирался к Волдеморту, почти небрежно отмахиваясь от встречавшихся по пути Пожирателей. Однако тот не стремился вступить в схватку с ним и внезапно исчезал, чтобы появиться совсем в другом месте. Все это Джеймс отмечал краем сознания, но вскоре он полностью погрузился в сражение, перестав видеть что бы то ни было, кроме своих противников. Хотя нет, время от времени он искал глазами Ремуса, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. В какой-то момент Джеймс заметил, как Рема швырнуло на землю, и уже хотел броситься к другу, но тот тут же вскочил на ноги и продолжил сражаться. Джеймс облегченно перевел дыхание и отбил очередное заклятие, кажется, от Лестрейнджа.

Крики боли и торжества, проклятия, ругательства, вспышки заклятий, заполонившие собой все свободное пространство, раненые, убитые — вокруг царила жуткая неразбериха, в которой сложно было что-либо понять. Уворачиваясь от летевшего в него синего луча, Регулус упал на землю и увидел торопливо пробирающуюся среди мельтешения ног крысу.

— А ну стой, тварь! — закричал он.

Крыса вздрогнула от крика и рванулась бежать еще быстрее, но не успела.

— Петрификус тоталус! — выкрикнул Регулус, и зверек замер, едва не угодив кому-то под ноги.

Регулус схватил его за хвост и, оттащив чуть в сторону от общей мешанины, применил заклятие возвращения истинного облика. Зрелище получилось довольно отвратительным: крыса медленно вытягивалась, увеличивалась, пока не превратилась в невысокого человека, по-прежнему без сознания.

— Фините инкантатем.

Когда Петтигрю ожил и открыл глаза, Регулус, приставив ему палочку к горлу, прошипел:

— Где мой брат?!

— О чем ты, Регулус? — пропищал тот, бегая глазками по сторонам.

— Это ведь ты выследил его! Я знаю, что ты. Говори, где Волдеморт его прячет!

Регулус выразительно надавил палочкой на горло Петтигрю, и тот жалобно захныкал:

— Я не знаю. Я правда не знаю! Темный Лорд никому не говорил. Пожалуйста, Регулус, не убивай меня! — его трясло как в лихорадке, и он смотрел заискивающим умоляющим взглядом.

Регулусу стало противно.

— Ничтожество, — презрительно бросил он, опуская палочку.

В следующее мгновение Регулус отпрыгнул в сторону, заметив летевший в их направлении зеленый луч, который ударил прямо в спину Петтигрю. Тот бесшумно упал лицом вперед, наверное, даже не поняв, что случилось. Ткнув его носком ботинка, Регулус снова бросился в гущу битвы, пытаясь подавить горькое разочарование: он-то надеялся, что крысеныш что-нибудь знает.

Но не успел он сделать и два шага, как справа раздался ехидный голос:

— Далеко собрался, братец?

— Белла! — выдохнул Регулус, повернувшись к кузине, в больших темных глазах которой сверкал безумный блеск. — Уйди, добром прошу!

Беллатрикс язвительно расхохоталась:

— Ты угрожаешь мне, малыш?

— Нет. Просто не хочу с тобой сражаться, — угрюмо заметил Регулус.

— А мне плевать, дорогой кузен, — зашипела Белла, резко перестав смеяться, будто кто-то повернул выключатель. — Ты — мелкий перебежчик! И я убью тебя собственными руками! Авада...

Договорить она не успела, поскольку ее сразило красным лучом чьего-то заклинания, и она рухнула на землю. Обернувшись, Регулус обнаружил Фрэнка Лонгботтома, который отсалютовал ему палочкой. Рядом с ним стояла бледная Алиса — даже с такого расстояния было заметно, что у нее дрожат руки. Регулус благодарно кивнул и включился в битву.

Дамблдор смог добраться до Волдеморта, блокировав его и не дав исчезнуть в очередной раз. Теперь оба волшебника стояли друг против друга, потоки пламени лились с их волшебных палочек, трава под их ногами выгорела, образовав обширное черное пятно, а вокруг возникло пустое пространство: никто не решался приблизиться к битве титанов — ни авроры, ни Пожиратели.

Их противостояние длилось долго. Некоторое время спустя огонь иссяк — они перестали использовать видимые глазу заклятия. Два сильнейших мага Британии казались застывшими, словно скульптуры, только воздух вокруг них ощутимо вибрировал, до предела насыщенный противоборствующей магией. Вот уже общая битва сошла на нет, только кое-где еще оставались сражающиеся противники. Повсюду лежали тела — убитых, раненных, оглушенных. Авроры надевали наручники на тех Пожирателей, которые решили сдаться, не дожидаясь, пока их заставят это сделать. А Дамблдор с Волдемортом все так же стояли неподвижно, и потоки энергии исходящие от них, можно было ощутить физически. Казалось, еще немного — и воздух перед ними начнет искриться и вспыхнет.

Завороженный этим потрясающим зрелищем, Северус не заметил, как в него полетел луч проклятия от кого-то из особо упрямых Пожирателей. В следующее мгновение он был сбит с ног непонятно откуда появившейся Сьюзан. Он тряхнул головой, повернулся к девушке и в ужасе замер. Она лежала рядом с ним на земле без сознания — бледное лицо, выбившиеся из косы растрепанные черные волосы и мантия, стремительно пропитывающаяся кровью. Усилием воли подавив панику, Северус встал на колени и принялся залечивать рану девушки, но даже после того, как кровь остановилась, Сьюзан не пришла в сознание. Энервейт не помогал.

«Нет, нет, нет», — билось в голове молоточком. Вот, оказывается, когда понимаешь по-настоящему, насколько дорог тебе человек — когда теряешь его.

— Северус, — ему на плечо мягко легла чья-то рука, и он подпрыгнул от неожиданности.

Рядом стоял Ремус с выражением крайней степени усталости на лице. Левая рука у него висела безжизненной плетью, но в остальном он вроде был цел. Оглядевшись, Северус обнаружил, что битва закончена. Последних Пожирателей связали, кто-то аппарировал с пленными, вероятно, к аврорату; кто-то осматривал поверженных, проверяя, кому можно помочь, а для кого уже ничего не сделаешь. Дамблдор руководил процессом, и Северус еще никогда не видел его настолько откровенно уставшим — все его годы сейчас можно было прочесть на изможденном лице.

— А где Волдеморт?

— Убит, — Ремус слабо улыбнулся. — Дамблдор его буквально размазал, и теперь от великого Темного Лорда ничего не осталось — его тело рассыпалось прахом.

— А дементоры?

— Совместными усилиями их разогнали. По-моему, Дамблдор планирует добиться, чтобы этих тварей изгнать вообще, а не использовать в качестве стражей для Азкабана.

Северус кивнул и снова склонился над Сьюзан.

— Что с ней? — обеспокоенно спросил Ремус.

— Не знаю. Какое-то проклятие.

— Доставь ее в Мунго.

Северус снова кивнул. Ремус прав — раз битва закончена, самое время позаботиться о раненых. Вдруг он понял, что у Люпина был какой-то странный тон, будто сам он возвращаться не собирался.

— А ты куда?

— Джим хочет немедленно начать искать Сириуса, — Ремус пожал плечами. — Естественно, уговорить его отдохнуть хотя бы немного не удастся.

Северус невесело усмехнулся: да уж, переубедить Поттера, принявшего решение — задача нереальная. Олень и есть, что с него взять! Впрочем, Северус и сам присоединился бы к поискам, если бы не Сьюзан, которая с каждой секундой становилась все бледнее, точно жизнь вытекала из нее. Взяв девушку на руки, он аппарировал к Мунго.

* * *

Весь день Лили с Марлин провели как на иголках. Лили не могла ничего делать: все валилось из рук. И думать она могла только о том, что сейчас с Джеймсом, не ранили ли его. Мысли, что его могли убить, она старательно гнала от себя. Теперь уже Марлин пыталась успокоить ее, хотя было заметно, что она и сама нервничает. Хорошо еще рядом был Гарри — занимаясь с ним, девушки хотя бы отчасти отвлекались от своей тревоги. А вот когда Гарри засыпал... становилось совсем худо.

Фейерверк на улице неподалеку от их дома и Патронус от Джеймса возникли одновременно. Как будто это у Патронуса такое новое сопровождение. А что — с Джима станется!

— Лили, родная, — сообщил серебристый олень, — мы победили. Со мной все в порядке, с остальными в основном тоже. Мы ищем Сириуса, так что не знаю, когда вернусь. Не волнуйся.

Олень растаял в воздухе, а Лили с облегчением перевела дыхание: победили, все закончилось, Джим жив, друзья тоже. Они обязательно найдут Сириуса, и тогда все будет хорошо, они, наконец-то, смогут нормально жить. Словно ответом на ее мысли, с улицы раздался новый взрыв фейерверка и ликующие радостные крики. Лили перевела взгляд на Марлин, и, улыбнувшись друг другу, подруги радостно обнялись.

Заплакал Гарри, испуганный беспрестанными взрывами фейерверков, и, подхватив его на руки, Лили поднесла его к окну:

— Не плачь, мой хороший. Смотри — какая красота!

А посмотреть там было на что: в небе расцветали причудливые узоры, цветы, фантастические животные, то тут, то там взлетали снопы разноцветных искр из волшебных палочек, с неба сыпались конфеты, сияющие звездочки, разноцветный дождик, испарявшийся, едва достигнув земли (и это при том, что на небе ни облачка!) — в общем, творилось форменное сумасшествие. Все будто разом забыли о статусе секретности и творили кто во что горазд прямо на глазах у обалдевших маглов. Гарри тут же перестал плакать и, засмеявшись, весело захлопал в ладоши.

— Люди сошли с ума от радости, — с улыбкой прокомментировала Лили.

— Как думаешь, они найдут его? — вдруг тихо спросила Марлин, стоявшая за ее спиной.

Лили повернулась к ней, сразу став серьезной:

— Я надеюсь. Да и почему бы нет? Мешать им в поисках теперь некому. А Джим ведь все перевернет, но не успокоится.

Марлин усмехнулась и согласно кивнула.

* * *

Когда для раненых и погибших было сделано все, что можно, когда уцелевшие покинули поля боя, а пленных отконвоировали в аврорат до суда, Джеймс, Ремус и Регулус, оставшиеся в одиночестве в странно затихшем после недавнего боя лесу, отправились для начала прямиком в белый дворец, изрядно покореженный случайными заклятиями. Войдя в него, Джеймс первым делом произнес:

— Хоменум ревелио.

Ответом ему была тишина.

— Может, Волдеморт просто поставил какое-нибудь заклинание, которое блокирует обнаружение человека, — упрямо предположил Джеймс.

— Значит, ищем вручную? — практически без вопросительной интонации произнес Ремус.

— Значит, ищем, — мрачно подтвердил Джеймс.

— Дворец большой. Нам надо разделиться — так будет быстрее, — предложил Регулус.

Остальные двое кивнули, соглашаясь. Джеймс двинулся по левой стороне дворца, тщательно обследуя каждую комнату, которых здесь было великое множество. Он проверял наличие наложенных заклинаний, по-магловски выстукивал стены на предмет пустот, чуть ли не обнюхивал каждый дюйм. И ничего. Абсолютно ничего. От роскошно, прямо-таки по-королевски обставленных комнат уже тошнило.

К тронному залу все трое подошли почти одновременно и вместе вступили туда, попав в непроглядную тьму. А ведь на улице сияло солнце! Как можно жить в постоянном мраке? Или это оттого, что созданиям тьмы свойственно ненавидеть свет?

Парни осторожно двинулись вперед, Регулус зажег Люмос, который освещал лишь небольшое пространство вокруг них, а весь остальной зал по-прежнему терялся в темноте. Как вдруг раздался едва слышный шорох, и прямо из тьмы на них ринулась огромная змея. В одну секунду она оплела Ремуса так, что он не мог не то что пошевелиться — даже вздохнуть. Джеймс с Регулусом одновременно вскинули палочки, но не решились бить змею в голову, опасаясь попасть в Ремуса, и отсекли ей хвост, волочившийся по полу. Змея пронзительно зашипела (до сих пор Джеймс и представить себе не мог, что можно шипеть пронзительно) и, отпустив Ремуса, повернулась к ним. На мгновение она заколебалась, не зная, на кого кинуться — это-то ее и погубило. Следующим заклинанием они отрубили ей голову. Ремус закашлялся, с хрипом втянул в себя воздух, и замотал головой.

— Спасибо, — просипел он, отдышавшись.

Больше никаких сюрпризов их не ждало, но и поиски успехом не увенчались.

— Что теперь? — разочарованно спросил Регулус. — Мы обошли здесь каждый уголок.

— Надо поискать в лесу, — предложил Джеймс.

— Хочешь весь лес прочесать?

— А что нам еще остается делать?! — вскинулся Джеймс. — Мы должны найти Бродягу! Должны!

Ремус успокаивающе положил ему руку на плечо. Никто с этим и не спорил, просто они не представляли, где искать. Если подумать, так Волдеморт мог держать Сириуса и вовсе не здесь, а в любом другом месте. И что тогда делать? Весь мир обследовать по дюйму?

— Может, попробовать заклинание Поиска? — предложил Регулус. — Сириус говорил, вы его настраивали друг на друга.

Джеймс сердито сверкнул на него глазами, но ответил на удивление спокойно, даже как-то безнадежно:

— Я пробовал уже. Собственно, это первое, что я попробовал. Но оно будто натыкается на стену. Видимо, Волдеморт позаботился блокировать действие любых заклинаний, могущих определить местоположение Сириуса. Тем более, Хвост знал о нем и мог предупредить.

На этих словах Джеймс скрипнул зубами и сжал кулаки.

— Прочесывать сейчас лес бесполезно: темнеет уже, — тихо, но решительно произнес Ремус. — Надо возвращаться, — он поднял ладонь, останавливая готового возмутиться Джеймса. — Мы поищем какое-нибудь заклинание, которое может нам помочь. Кажется, мне встречался способ обнаруживать следы магии, даже довольно давней, на обширных расстояниях. Наверняка ведь Волдеморт запечатал тюрьму Сириуса всевозможными заклинаниями. Тогда поиски будут гораздо эффективнее.

Джеймс недовольно нахмурился: он готов был прочесывать лес сколько угодно, он просто не в состоянии был сидеть на месте и снова ждать. Но вынужден был согласиться с Ремусом: без нужного заклинания они будут искать до скончания века.

* * *

Северус нервно вышагивал взад-вперед по больничному коридору. Мимо него постоянно бегали целители, сбившиеся с ног в этот день: наверное, в Мунго еще никогда не было столько пациентов одновременно. Здесь были и другие посетители, как и он, ждавшие известия о состоянии своих близких и друзей, но Северус никого не замечал. Никогда бы он не подумал, что может так сильно беспокоиться о какой-то другой женщине, кроме Лили. А вот — поди ж ты. Когда он принес Сьюзан в Мунго, та была не то что бледной, а прямо-таки синей, глаза запали, черты лица заострились, руки были совсем ледяные, и почти невозможно было различить дыхание. Целитель, забравший у него девушку, сказал, что обещать ничего не может — шансов на ее спасение очень мало.

И вот теперь Северус нервно вышагивал по коридору, кусая губы и до белизны стиснув руки. Он не может ее потерять. Не сейчас, когда он едва успел осознать, насколько она ему дорога.

Спустя целую вечность, дверь палаты отворилась, и оттуда вышел усталый целитель. Он посмотрел на Северуса и вдруг улыбнулся:

— Все в порядке. Ее жизнь вне опасности.

— Спасибо, — выдохнул Северус, едва подавив желание подпрыгнуть от радости. — Можно мне зайти?

Целитель кивнул:

— Только ненадолго. Она без сознания и придет в себя нескоро. Так что вам лучше пойти отдохнуть и вернуться завтра.

Сьюзан была все еще очень бледна, но уже не напоминала мертвеца. Северус присел рядом и легонько сжал ее ладонь. Мыслей не осталось никаких, только пульсирующее где-то в груди восхищение этой храброй девочкой и благодарность. Благодарность за ту любовь, что она дарила ему, не ожидая ничего взамен.

* * *

Когда Джеймс аппарировал в Годрикову Лощину, ему по ушам ударила какофония праздничного шума, особенно резкая после тишины леса. Вокруг царила невероятная неразбериха — Джеймс даже испугался, что некие уцелевшие Пожиратели напали на мирных жителей, мстя за поражение. И только когда какой-то незнакомый мужчина, схватив его в охапку, предложил пойти выпить за падение Волдеморта, Джеймс понял, что люди просто празднуют победу. С трудом отвязавшись от незнакомца, явно уже опрокинувшего не одну рюмку за победу, Джеймс начал протискиваться сквозь веселящиеся толпы к дому.

К тому времени, как он добрался до места, он был с ног до головы обсыпан волшебным конфетти, а кто-то даже успел нахлобучить ему на голову колпак. Едва Джеймс переступил порог дома, как тут же оказался в объятиях Лили, с радостным криком бросившейся ему на шею.

— Джим, Джим... — бормотала она, покрывая поцелуями его лицо.

Он крепко обнял ее, нежно прижав к себе, наслаждаясь ее теплом, ароматом ее духов, смешанным с запахом детского питания, мягкими прикосновениями ее губ. Только в этот момент он по-настоящему почувствовал, что война закончилась. Не когда рассыпался в прах Волдеморт, не когда надевали наручники на последних Пожирателей, не когда его обсыпали конфетти рехнувшиеся от радости обитатели Годриковой Лощины, а сейчас, держа в объятиях жену и понимая, что его семье больше ничто не угрожает.

Лили отстранилась немного от него и вдруг расхохоталась. В ответ на его изумленный взгляд, она помотала головой и сквозь смех произнесла:

— Ты будто не с войны пришел, а с дискотеки!

Джеймс ухмыльнулся, представив, как он выглядит со стороны. Хорошо еще, колпак слетел с его головы, когда Лили прыгнула в его объятия.

— А Сириус? — раздался рядом напряженный голос.

Джеймс помрачнел. Умиротворение, появившееся при возвращении домой, моментально исчезло.

— Мы не нашли его, — угрюмо произнес он, и Марлин протяжно вздохнула. — Но мы продолжим поиски. Рем сказал, есть какое-то заклинание, которое нам поможет.

Марлин кивнула, но в ее глазах плескалось разочарование и тоска. И Джеймс, подойдя к ней, положил ей руки на плечи и посмотрел прямо в глаза.

— Мы найдем его, Марлин. Обязательно найдем. Надо только верить и не отчаиваться.

Снаружи по-прежнему доносились радостные крики: похоже, народ был настроен гулять всю ночь. Как странно: у всех праздник, и только они не могли по-настоящему веселиться, и тревога грызла сердце. Хотя нет, поправил себя Джеймс, не они одни — сколько за сегодняшний день было раненых? А убитых? Кто-то сейчас в Мунго с замирающим сердцем ожидал вердикта целителей, кто-то оплакивал погибших родных и друзей. А Сириус, по крайней мере, жив — это они точно знали, благодаря Марлин, чувствовавшей все, что с ним происходит.