Спаси меня (гет)

Она стояла рядом с ним и не смела дышать. Несколько недель назад была совершена та вылазка в зал наград — и только теперь она дала результаты. Они окончательно помирились. Она может стоять рядом с Роном, перекидываться короткими фразами. Уют и тепло окружали ее даже в этом огромном тренировочном зале. Всё наконец-то было хорошо.

До того, как часы пробили восемь, Гермиона сильно переживала. Всё могло рухнуть в любой момент из-за какой-нибудь неучтенной мелочи. Оставалось надеяться на чудо и на тех людей, которые согласились принять участие в этой авантюре. И еще ожидание, которое просто сводило с ума.

Позднее время было выбрано неслучайно. Оказалось безумно сложным подобрать что-то одно для всех. Замечания градом сыпались на девушку — и некуда было бежать от этого потока. Гермионе не раз хотелось спрятаться от организационных вопросов в спальне где-нибудь под одеялом. Но кто, если не она, в таком случае все сделает? Вдох. Выдох. И снова редактура таблиц.

Свободные для всех ячейки времени были с трудом найдены в этом хаосе замечаний. На удивление, в один из дней все были свободны в четыре вечера. Кружки начинались или раньше, или позже. Довольная улыбка расцвела на лице гриффиндорки… и мгновенно потухла, когда девушка взглянула на список участников. Джордж. Этот рыжеволосый парень первым внес свое имя в список. Не Фред, хотя всегда казалось, что первопроходец именно он. Джордж. Парень, который отбывал наказание из-за нее. Ячейка зачеркнута. Остается восемь вечера — не самое продуктивное время, но Гермиона уже не думала об этом. Обведя чернилами несколько раз нужный час, девушка аккуратно положила перо и откинулась в кресле.

Время утверждено. С недовольством, страхами и сомнениями, но все-таки все согласились, хотя Захария Смит едва не подставил их всех, начав высказывать свои претензии прямо в Большом зале. Несколько взглядов со стороны гриффиндорцев, которые могли, вероятно, убить не хуже Авады, заставили его замолчать. Гермионе пришлось отдать свою тетрадь с лекциями по нумерологии, чтобы их перестали сверлить взглядами любопытные сокурсники. Благо близнецы Уизли уже закончили завтракать, а то неизвестно, чем бы закончилась эта неосторожность.

Первое собрание прошло невероятно волнительно. Сердце девушки начинало трепетать с каждым вошедшим человеком. Ободряющая улыбка в сторону Гарри — друг тоже взволнован. Удивительно, как маленькая бесплотная мысль оживала, обретала черты.

Волнение легонько коснулось сердца Гермионы лишь в тот момент, когда все заняли свои места. Начинать всегда сложно и трепетно. Зато потом время было уже не остановить.

Заклинания этого урока девушке пришлось всего лишь повторить. Стараясь быть полезной, Гермиона осматривала зал в поисках людей, которым требуется помощь. Ханна Аббот продолжала делать неправильный взмах палочкой — и девушка бросилась ей на помощь. Однокурсница испуганно подпрыгнула на месте, когда гриффиндорка оказалась рядом, но все же смогла услышать ее наставления и применить на практике. Ее тихое «спасибо» оказалось таким приятным, что мгновенно смогло вызвать улыбку на лице. А после… она увидела Джорджа, который явно собирался спалить Выручай-комнату. Девушка внезапно почувствовала себя необычно. Сердце начало биться чаще, а легкие замерли, прекратив подачу кислорода. Джордж ведь снова будет разыгрывать милого мальчика. Но здесь же люди! Здесь же Рон! Вряд ли все посчитают нормальным такое поведение парня. Одно дело, когда он смешит ее наедине. Это только их шутки. А здесь… Она не готова.

Гермиона оглядела зал в поисках Гарри. Друг ожидаемо остановился возле когтевранок. Джорджу нужна помощь. Что же делать?

Сделав глубокий вдох, Гермиона решилась. «Это всего лишь помощь, ничего страшного не произойдет. Наверняка он ведет так себя со всеми, все нормально».

— Привет еще раз.

Замерла на мгновение в ожидании урагана, но парень ведет себя на удивление тихо, лишь улыбкой светится лицо. Не дожидаясь момента, когда он придет в себя после очередной неудачи, девушка продолжила:

— Попробуй представить, будто невидимая рука выбивает палочку.

Сердце бешено стучит, что мешает ей соредоточиться. Может, зря она вообще затеяла все это? Дождался бы он Гарри, не спалил бы зал, палочку все-таки не первый год в руках держит! «Ох, как глупо».

Однако у Джорджа ничего не выходит, что заставляет девушку нервничать еще больше. «Соберись», — говорит она сама себе, а вслух медленно произносит следующее:

— Ты не сосредоточился.

— Естественно! Вы же так внимательно смотрите на меня, принцесса! — смеется он громко, привлекая внимание стоящих рядом.

Девушка нервно вздрогнула, внутренне сжавшись, отступила на шаг назад. Вот оно. В последний раз, когда она видела Рона, тот был в другом конце зала. «Пожалуйста, оставайся там же, Рон!»

— Прости!

— Стой, я же пошутил! Смотри.

Всего мгновение — и Джордж свое задание выполнил. Палочка «противника» приземляется неподалеку. «Что же у него так долго не получалось тогда?» — но девушка обрывает эту мысль. Надо поскорее закончить этот урок.

— Какой ты молодец! Теперь останется только закрепить…

Так же легко, как и в первый раз, палочка вылетает из рук тренировочного манекена. Дело сделано, и девушка расплылась в улыбке. Притворялся он, привлекая ее внимание, или нет — это не важно. Главное — задание выполнено. Теперь можно ретироваться.

— Гермиона!

Он произносит ее имя так мягко… или это ей уже кажется?

— Что?

— Кому ты первому сообщила о занятии?

«Серьезно?»

— Тебе. И Фреду. И Ли, он же слышал… — неуверенно сказала она, смотря прямо в его глаза. Внутри снова все предательски замирает.

— Ага. Значит я не был самым первым, — склонив голову на бок, усмехается он, что вновь лишает внутреннего равновесия. «Что за странные слова?»

— Про то, что ты должен быть единственным, слова не было!

— Самый первый подразумевает единственного. В общем, я обижен на вас, принцесса… — внутри что-то предательски екает, а разум надеется, что это больше никто не слышит. — Вы не сдержали свое слово. Но, так и быть, на этот раз я вас прощу, не могу допустить, чтобы вы грустили из-за меня!

И все же ему удается заставить ее засмеяться. Эти жесты, мимика, эти интонации. Раз — и ее смех разносится по залу, привлекая внимание однокурсников, но она даже не заметила этого.

— Спасибо, Джордж. В следующий раз лично пришлю тебе сову в три ночи!

Звон, разнесшийся по залу, предупредил их о завершении этого долгожданного, но такого странного занятия. С этим звуком к гриффиндорке вернулась легкость. Теперь можно вернуться с друзьями в гостиную, а после ускользнуть к себе в спальню. Махнув на прощание Джорджу, девушка направилась в сторону Рона, которого успела приметить у стены рядом со шкафом.

— Гермиона!

Его голос заставляет толпу мурашек пробежаться по нежной коже. Скрывая волнение, девушка обернулась.

— Надеюсь, впредь ты не будешь руководствоваться чувством вины при выборе времени занятий, — говорит он серьезно, и гриффиндорка чувствует, что ее поймали с поличным. Неужели все так очевидно? Но разве она могла сделать иначе?! Так поступил бы любой на ее месте. Никаких тайных умыслов.

Однако что-то изменилось, и она начинала осознавать это только теперь. Внезапная мысль поразила ее. «Это только их шутки». Звучит так… по-собственнически? Она ведь и правда не хотела, чтобы об этих милых перепалках узнал кто-то еще. И дело не только в Роне. Это только их. Этим нельзя делиться. Но разве это правильно? К тому же, эти его теплые интонации, которые заставляют сердце вытворять невесть что… Может… «Нет, это невозможно, он знает, что мне нравится его брат». Но что-то не сходилось. Разве можно так тепло, но в шутку? Разве можно так несерьезно?

— Гермиона, ты идешь?

Рон касается ее плеча, заставляя вернуться в реальность. Рон. Милый Рон, который временами напоминает плюшевого мишку. Рон — это та тема, в которой она уже разобралась для себя.

Но что же Джордж? Это все меньше походит на дружбу. Разве можно чувствовать себя так необычно при общении с другом? Нет, это перестает быть правильным. Даже если это была шутка, он переходит границы. «И… мне это нравится? Нет, не может быть! Это же Джордж!»

Она не слышала, о чем говорили друзья, не заметила, как они оказались в гостиной.

«Что же мне делать?» — в голове лишь одна мысль.

Но ответа не было.

* * *

Недели шли. Наказание Джорджа закончилось, и близнецы Уизли отпраздновали это в общей гостиной, устроив большой пир и едва вновь не попавшись Филчу, который некстати оказался неподалеку от кухни. Гриффиндорцы, нуждающиеся в веселье как никогда, полностью отдались этому спонтанному празднику. Гермиона, сидевшая за столом в уголке со спицами в руках, впервые согласилась не мешать. В душе она радовалась не меньше других, но статус старосты не позволял танцевать в обнимку с Джорджем. Парень регулярно оказывался в ее мыслях, что она объясняла чувством вины. Но теперь отработки завершены. Теперь все должно будет прекратиться.

Занимаясь своим делом, девушка бросала осторожные заинтересованные взгляды в сторону виновника торжества. Джордж вместе с братом и друзьями не переставал улыбаться. Частенько были слышны взрывы смеха из эпицентра событий. Как же ей хотелось оказаться рядом и узнать, что же такое смешное было сказано! Но она не могла.

Она сделала очередную петельку и, бросив один неосторожный взгляд, столкнулась с внимательными глазами парня. Легкая ободряющая улыбка в его сторону и поспешное возвращение к своим делам. «Заметил! Как неловко!» Как хорошо, что она не умеет краснеть!

— Ты чего здесь сидишь? Идем к нам! — голос Джорджа звучит неожиданно близко: парень оседлал свободный стул.

Гермиона дернулась, подняв глаза.

— Я не могу, — натянуто проговорила девушка, скрывая эмоции.

— Да ладно тебе, Гермиона! Сидишь тут, скучаешь. Я же твой верный рыцарь, помнишь? Я не могу позволить тебе провести этот вечер в одиночестве!

И снова этот тон! Снова он начал играть свою роль. «Это лишь обман, шутка!» — кричал ее внутренний голос, но сердце отказывалось слушать. Ведь так хотелось…

— Я… — начала она, судорожно ища в голове варианты аргументов «против».

— Спицы свяжут за тебя эту шапку. Идем! — парень встал, протягивая ей руку. — Я даже могу заколдовать их сам, леди, — проговорил он, вытаскивая палочку.

— Гермиона, поможешь с домашкой?

Рон внезапно возник между ними, положив перед девушкой исписанный лист пергамента, слегка помятый по краям.

— Да! — слишком радостно и быстро, словно хватаясь за спасительную соломинку, откликнулась она, взглянув еще раз на Джорджа. — Я и правда занята. Прости. Может, позже.

И притянув пергамент к себе, погрузилась в него, словно пыталась забыть, что находится в общей гостиной, где Джордж, вернувшись к своей компании, не сводит с нее этот странный, такой волнующий взгляд.

— А чего Джордж хотел? Просил не жаловаться Макгонагалл из-за праздника? Давай в этот раз не будем вмешиваться! Это же круто, что так весело! Осталось только с зельями этими разобраться…

Рон плюхнулся на свободный стул и довольно улыбнулся, не осознавая, какую роль сыграл в этом тихом уголке.