"Господин Министр!" (джен)

Патронус Блейза уже растворялся в воздухе, а слово все еще эхом звучало в голове. «Приезжай». Переводя на доступный язык — «Появись в офисе сразу же, как только сможешь, чертов Драко Малфой! Где бы ты ни был и что бы ты ни делал!» Зная Забини, сложно поверить в то, что он станет дергать его по пустякам. А хоть бы и по страшно важному делу.

Нужно было идти.

Драко зачерпнул летучий порох и подошел к камину. На мгновение остановился, повернулся к столу — даром что стол назывался рабочим, бумаг на нем не было. Несколько заклинаний, «печать узнавания», ловушка для «случайных» гостей... Нет, вот заклинания лучше обновить. Да, вот так. Именно

Все, теперь можно идти. Драко бросил пригоршню в камин, громко и четко назвал адрес и сделал шаг вперед, позволив тьме объять себя.

Блейз его уже ждал. Впрочем, не только Блейз.

— Здравствуй, Панси, — клюнуть подругу в щеку, легонько, самую чуточку. Когда-то они были... близки. Пока не решили, что идти своим путем и в разные стороны им обоим будет все-таки интереснее. А ведь она с тех пор только похорошела! Да уж, встретить здесь ее он точно не ожидал. — Грег!

Здоровяк молча улыбнулся. Кто бы мог подумать, что из него получится самый лучший администратор из всех, с кем они вообще имели дело!

— Блейз, что происходит? — надо срочно брать дело в свои руки. Забини молча пригласил садиться и принялся расставлять бокалы. Время огневиски еще не пришло, но фрукты и шоколад для разговора тем не менее оказались слишком легкими.

Допустим.

— Какой ты стал деловой, просто слов нет, — фыркнула Панси. — Спросил бы, как погода, что ли.

— В Эдинбурге сейчас дождь, если ты об этом, — пожал плечами Драко. — Дождь, сыро, грязно, а у меня еще тридцать шесть процентов акций не на руках. И тут я получаю патронуса от Блейза, который говорит, чтобы я все бросал и приезжал. Что происходит, во имя Мерлина?

— Извини, что сорвал тебя, — Блейз уже справился с вином. Ох уж эти итальянские корни, которые даже не в воспитании, а в генах! Вино, морепродукты, шахматы и вся та высокая культура, которая столетиями служила изысканным обрамлением для самых гнусных интриг. — Наверное, имело смысл подождать. Но я решил, что лучше рассказать сразу, чтобы ты четко представлял, что происходит.

Расставляет фигуры... то есть, уже расставил. И, Мордред тебя задери, хватит уже пугать меня намеками! Говори прямо.

— Блейз? — переспросил он осторожно.

— Нет, пока ничего не случилось. К нам ни у кого вопросов нет.

Что же, и то хорошо. Впрочем, ключевое слово тоже прозвучало — с тех самых пор, как начала работать их небольшая контора по производству денег, в этом самом «пока» заключался, пожалуй, весь смысл. Как там оно бывает? «Пока», «еще», «уже», а потом?

— Я бы даже сказал, что у нас как раз все отлично. Сделку в Кенте я закрыл даже лучше, чем мы хотели. Фабрика, склады, два причала и несколько зданий, и еще семь тысяч галеонов осталось. Завтра еду в Йоркшир. Если ты справишься до конца месяца, то уже к лету можно будет все это продавать.

— Блейз, я...

— Я не ухожу от темы, — покачал головой он. — Наоборот, к ней и подхожу.

Кажется, его охватило нетерпение. Так нельзя. Это... неправильно. Когда занимаешься такими делами, ум должен оставаться ясным, чистым и спокойным.

— Мне страшно подумать, к чему ты подходишь такими окольными тропами, — буркнул Драко, пробуя вино. Забини вздохнул и развел руками:

— У меня две новости, и обе тебе не понравятся. Первая... Ну, о ней тебе лучше расскажет Панси.

Ага, значит, подруга появилась не просто по делу, а именно что по самому серьезному делу. А он уже было начал сомневаться...

— Сегодня утром отец закрыл сделку по «АйнметалСтил», — Панси не отводила от него слегка сощуренного взгляда. — Консорциум «Паркинсон, Уолкер, Нотт» выкупил все акции, выброшенный на биржу, все тридцать процентов. Нет, это не тайна, об этом завтра напишут во «Фьючерсе», — быстро добавила она, заметив, очевидно, метаморфозы с лицом Драко. — Но вот за сколько они это сделали... Сто шестьдесят тысяч галеонов — как по-твоему, неплохо?

Драко понял, что скрипит зубами. И еще — что очень зря хвалился выдержкой и самообладанием. Значит, всего компания оценена в полмиллиона — компания, которую полгода назад они едва не купили за сто двадцать тысяч?

— Ты понимаешь, да? — Блейз поставил бокал на стол. — «Вэллиант Хаус» не просто увел у нас из-под носа этот кусок. Он сделал то, что хотели сделать мы. Очистил заводы от мусора, выбил долги, объединил в одну структуру, и теперь «AMS» торгуется в Сити и входит в топ-сто пятьдесят, по которому рассчитывается индекс Лондонской биржи. Не говоря уже о том, что...

— Я понял, — он действительно понял. Четыре с лишним раза, Мерлин! — Блейз, скажи, что он здесь не при чем!

— Он здесь не при чем, — покачал головой Блейз. — Он уже давно здесь не при чем, и более того, он сделает все, чтобы даже если бы он и оказался «при чем», об этом бы никто не узнал.

— Вот уж не сомневаюсь!.. — фыркнул Драко. Панси все это время чуть удивленно переводила взгляд с одного друга на другого.

— Он?

Драко и Блейз переглянулись. Пауза угрожающе повисла в воздухе... почти повисла. Потому что вместо них ответил Грег.

— Марк Лоутон. Господин Министр.

Панси выругалась, и Драко не мог не поймать себя на мысли, что вот за это она ему нравилась всегда. Ругалась она потрясающе.

— Мордред тебя побери, Блейз, ты мог мне сразу сказать? Министр Магии? Вы с ума сошли! Если бы я знала, я бы пальцем не пошевелила, чтобы влезть в это дело!

— Ладно, успокойся, — Драко вздохнул, пытаясь взять себя в руки. — Господин Министр уже давно не президент «Вэллиант Хауса». Если у нас что-то и было с ним, оно все осталось в прошлом. Я бы даже сказал, теперь это все точно не его дело, потому что он, Мордред его побери, Министр! И не имеет права распоряжаться ни акциями, ни компанией, ни использовать служебное положение для инсайдерских сделок. Вернее, совсем не идиот, чтобы на этом попасться.

Похоже, подруга ему не поверила. Что же, бывает, и это еще не самое страшное.

— Хорошо, Блейз, а что за вторая новость?

Забини снова взял в руки бокал.

— А вторая новость — это то, почему Панси сейчас хочет кинуть в меня чем потяжелее, и в тебя заодно, чтобы свидетелей не осталось. Ага, а Грег будет молчать, как всегда... Вчера мы с ней купили на открытом рынке акции «Вэллианта».

— И? — Драко уже практически представлял себе, что может сказать Блейз, и все-таки хотел услышать это от него самого.

— А дальше было, как в том анекдоте про русских. «Уважайте мои права миноритария, чертовы акционеры!».

— Я его слышал в варианте «Уважайте мои права основного акционера, чертовы миноритарии!» Хотя, кажется, тоже про русских. Только причем здесь... О, нет!

Вернее, «о, да!» Потому что теперь он точно понимал такую реакцию Панси на фамилию господина Лоутона.

— Так вы залезли к ним в реестр?!

— А ты как думаешь? Конечно, залезли!

Драко покачал головой. Это было... лихо. Кажется, у магглов даже была картина с похожим сюжетом, что-то про кавалерию и пушки.

— И?

Теперь вздохнул Блейз.

— На самом деле, ничего. То есть, совсем. Тридцать шесть процентов — фри флоат, почти десять — у консорциума европейских банков, все остальное — шесть офшоров. Белиз, Виргинские острова, Джерси, снова Виргинские острова, снова Джерси...

— ...и снова Белиз?

— В точку. А каждым из офшоров владеют по четыре других офшора, причем отсюда следы тянутся уже на Каймановы острова и Кипр. Дальше мы не смотрели, но можешь представить, сколько еще звеньев может быть в этой цепочке. В одном можно быть уверенным — инициалы господина Министра в этой цепочке не появятся. Совет директоров полностью независимый. Вернее, зависимый, и мы даже знаем от кого — но доказательств у нас нет.

Панси закатила глаза. Да уж, теперь с нашей писательницы точно станется написать книгу «Почему не надо откликаться на призывы о помощи от старых друзей». Или это, «Если друзья вас не вспоминают, значит, у них все хорошо». Угу, и в эпиграфе напишет «Посвящаю эту книгу покойному профессору С.Т. Снейпу и пока еще живым выпускникам Слизерина 1998 года».

— Ладно, Панси, успокойся, мы ни с кем не воюем. Мерлин и Моргана, мне даже не обидно за «АйнметалСтил»! В конце концов, в этой стране не так сложно заработать денег. Но я не понимаю, что происходит, вот в чем дело! Не понимаю, чего ждать от этого чертового «Вэллианта»! Не понимаю, откуда вообще взялся наш обожаемый Министр!

Драко запнулся. Грег смотрел на него, кажется, слегка сочувственно, Панси — с некоторым недоверием. А Блейз, казалось, готов был слово в слово повторить за ним ровно то же самое.

— Как дела в Эдинбурге-то, Драко? — Забини немного подумал и решил все-таки сменить тему. Или зайти на нее с другой стороны... для чего, интересно?

— Пока по плану. Мы купили почти два трети пакета, и кажется, наши «рейдеры» уже достаточно напугали местных, чтобы они начали продавать оставшиеся доли кому угодно, лишь бы не им. Ребята только успевают подогревать этот котел. Еще максимум неделя, и будет девяносто процентов.

Блейз довольно кивнул.

— Ну что же, верю, что у тебя и правда все в порядке. Заканчивай тогда с Эдинбургом, и чем быстрее, тем лучше. Не хотелось бы, чтобы в разгар веселья появились ребята из «Вэллианта» и увели у нас из-под носа блокпакет.

Драко вздрогнул, на мгновение представив себе эту картину. Желание рассиживаться, даже в компании с блейзовским вином, пропало сразу.

— Если что, присылай патронуса, — посоветовал он Забини, поднимаясь. — Но лучше все-таки не такого немногословного. Я пока добирался, прокрутил в голове сто тысяч самых страшных вариантов. И поверь, национализация по четыре сикля за галеон — это был еще не худший сценарий.

— Типун тебе на язык, Малфой, — фыркнула Панси. — Скажешь тоже!

— Если что — пришлю, — кивнул Блейз. — В любом случае, встречаемся на следующей неделе в обычном порядке. Среда, в три.

— Договорились, — кивнул Драко. — Грег!

Здоровяк так же молча пожал ему руку. Ах, Грег, Грег, за тобой, как за каменной стеной, никаких лишних слов, никаких вопросов!

— Панси?

Подруга тоже поднялась.

— Тысячу лет не была в Эдинбурге. Я с тобой, не возражаешь?

Драко не возражал. Нет, он определенно не возражал, другое дело, что в Эдинбург он ехал...

— Не забывай, что в Эдинбург я еду работать.

Впрочем, когда это останавливало Панси?

— Я тоже.

Драко представил это — буквально на мгновение. И понял, что не знает, плакать ему или смеяться.

— Блейз, только не говори, что она за это время устроилась работать в Комитет по экономическому законодательству! Инспектором по консолидации распыленных пакетов!

Блейз и Грег фыркнули. Одновременно, именно что, как на чемпионате. Панси выразительно посмотрела на него, взглядом передавая глубину охватившей ее эмоции:

— Драко Малфой, я пишу книги. Книги! И хватит с меня того, что чертовым экономическим законодательством занимаются родной отец, четыре бывших парня и половина школьного выпуска! Я просто сто лет не была в Эдинбурге!

Эту картину он тоже представил. И тоже на мгновение, ага. Другое дело, что как раз здесь сомнений — плакать или смеяться — не было совсем.

— Да уж... Блейз, хорош ржать! — Если бы это еще когда-нибудь помогало! — Ладно, хватит с меня, посидели, и ладно. Блейз, если что-нибудь еще узнаешь — предупреди. Посмотри, наконец, что это за офшоры, что это за острова. Вдруг все-таки есть что-то интересное.

— Посмотрю, не волнуйся.

— Ну и славно. Грег! Панси?

— Давайте уже, — махнул рукой Блейз.

Панси перехватила его под руку, и в камин они шагнули одновременно.

— Так значит, это и есть ваш бизнес? — в голосе Панси звучало не то чтобы недоверие, но казалось, что ожидала она явно чего-то другого. Масштабнее, что ли?

Драко неопределенно повел бровью.

— Что тебя смущает? Я никогда не говорил, что изображаю серьезного инвестора. У нас с Блейзом просто маленькая контора по производству денег. Как умеем, так эти деньги и зарабатываем.

Панси фыркнула и снова закуталась в одеяло. Узкая ладошка опустилась на грудь Драко.

— Все равно, выглядит немного странно. Вы ездите по один Мерлин ведает каким графствам, скупаете у жителей акции дышащих на ладан фабрик, наводите, как вы это называете, порядок, а потом перепродаете...

— А на разницу живем, совершенно верно. Обрати внимание, «Вэллиант Хаус» занимается тем же самым. Хотя он-то как раз чем только не занимается. Кстати, вот с кем я точно даже связываться не хочу, так это с Грейнджер. У нее самые инфернальные юристы во всей Англии, в душе не представляю, где она таких находит. Чуть что, сразу иск. А процессы такие, что проще продать бизнес, раздать деньги и уехать в Тибет.

— Вот как? — ладошка стала опускаться все ниже, и Драко, хмыкнув, перевернулся на бок. Теперь они с Панси смотрели друг на друга почти в упор.

— Угу. Это докажи, это покажи, а как вот это у вас соотносится с корпоративными правилами? Ах, соотносится? А с законодательством почему не соотносится? Ну что же вы так, право слово! А ведь серьезным бизнесом занимаетесь! Господи судья, а закатите-ка им еще один штраф за то, что они в зале суда на адвоката истца с палочкой кидаются! Или давайте сразу два, а то до них медленно доходит, что такое прозрачный бизнес! А знаешь, какое у нее хобби?

Панси притворно нахмурилась:

— Ты собрался говорить со мной о Грейнджер?

Драко фыркнул. Теперь уже его рука лежала на груди Панси. И говорил он нарочито медленно, чувствуя, как с каждым его словом в подруге поднимается желание.

— Хуже того, я именно это и делаю. Так вот, хобби у нее состоит в том, что она находит фирму из Корнуолла, которая должна банку из Кента, который должен другому банку из Уэльса, который в свою очередь должен еще одной фирме с острова Мэн, а уже она — той самой фирме из Корнуолла. Скупает всю цепочку, проводит взаимозачет... Ну что ты смеешься!

— Я с вас дурею! Были же все нормальные люди, ходили на зельеварение и к МакГонагалл на трансфигурацию, носы друг дружке разбивали, и все было так хорошо! А теперь небось при встрече первым делом спрашиваете, не продает ли кто-нибудь срочно банк в Лондоне, а то очень надо!

— Да ну тебя! — Драко не знал, смеяться или плакать. — Кстати, а ты знаешь, как зарабатывает на бриллиантовые запонки Поттер?

— Нет, не знаю. Стоп, а что, Поттер тоже? — Панси выругалась под нос и перевернулась на спину, высказывая теперь уже потолку все, что она думает о либерализации экономического законодательства.

Драко фыркнул.

— Нет, Поттер, он... еще хуже. Он тоже чем только не занимается, и плюс ко всему, у него собственный инвестфонд. Говорит, гоблины посоветовали завести, мол, нужная в хозяйстве вещь.

— Поттер дружит с гоблинами?

— Ой, он с кем только не дружит... Но гоблины, наверное, испортили его больше всех остальных, вместе взятых, не считая Дамблдора и Темного Лорда. Короче говоря, по сравнению с Поттером мы все ведем себя очень прилично, ни на кого не давим, с законодательством обращаемся нежно и деликатно, и вообще.

— Что такого делает Поттер, что ты называешь это неприличным? — теперь подруга положила руку под голову и смотрела на него со стороны. Драко не удержался от того, чтобы переключить ее внимание на другие темы, и к разговору о приличиях они вернулись хорошо если через полчаса.

— Поттер не разменивается на мелочи, вот в чем дело. Покупает проблемную фирму, или завод, или какой-нибудь сельский банк, или хотя бы мусорные акции. В общем, что-нибудь такое, что уже на ладан дышит и ничего не стоит, но главное — чтобы им кто-то был должен, и чем больше должен, тем лучше.

Панси прикусила губу.

— Не понимаю. То есть, понимаю, но не до конца. Если им должны денег, почему они в такой...

— Потому что денег им, конечно, должны, но отдавать никто не собирается, вот в чем дело. И вот представь, лето, солнце, денег море, жизнь хороша, никому ничего отдавать не надо... и тут на корпоративной «Молнии» с блатным номером «ЛКХ» прилетает эта рыжая сосиска Уизли и начинает тебе объяснять, что ты должен денег Золотому Мальчику. И лучше бы тебе их отдать по-хорошему, не доводя до греха. А если до тебя с первого раза не доходит, то Золотой Мальчик к тебе приходит лично. И тихим, спокойным голосом рассказывает, что ситуация в стране уже не та, что прежде, что воландемортовский беспредел закончился, что законы надо соблюдать, право частной собственности уважать, а платить по долгам — так и вовсе святая обязанность уважающего себя предпринимателя. А если до тебя даже после этого не доходит... хотя обычно, конечно, доходит... то дальше могут произойти ну просто самые разные вещи. Например, с проверкой приедет налоговая. И если у тебя проблемы именно с налогами, то приедет именно налоговая. Или Комитет по экономическому законодательству скажет, что ты неправильно закрываешь сделки. Или Служба по финансовым рынкам узнает, что у тебя инсайдерская торговля, или манипулирование рынком, или еще что-нибудь. Я уже молчу про Комитет по конкуренции, эти волшебники в мантиях с алой каймой снятся всем в ночных кошмарах. А когда у тебя все совсем плохо, половина счетов арестована и акции стоят по два сикля за галеон, Поттер приходит во второй раз. И таким же спокойным голосом рассказывает, что у тебя семья и дети, и у сотрудников твоих семьи и дети, и что не принесла тебе фирма счастья в жизни, и уже не принесет, потому что платить по кредитам нечем, так что лучше бы тебе ее продать по рыночной цене, пока человек с иском о банкротстве еще не доехал до Министерства, а рыночная цена, как известно, обратно пропорциональна расстоянию от курьера с иском до службы регистрации заявлений...

Панси буквально сложилась пополам от смеха. Да уж, с нее станется назвать книгу «Сказки для взрослых, рассказанные на ночь Драко Малфоем».

— Говорю же, именно поэтому все обычно всё понимают сразу.

— Ой... я не могу... Ну, Поттер!.. Как из него такое выросло? «Обратно пропорционально расстоянию!» Ой!...

Вот именно об этом Драко и говорил. «Как из него такое выросло?» Вот так и выросло!

— Самое смешное, после того, как Джон Хок буквально чудом не присел на семь лет, все как-то дружно решили, что по нынешним временам запущенных долгов лучше не иметь, даже если ты должен всего лишь пяток галеонов какой-нибудь валлийской бабушке. По-моему, Поттера тогда хотели даже премией наградить. За оздоровление инвестклимата.

Панси жалобно всхлипнула и снова исчезла под одеялами. И уже откуда-то оттуда тихонько добавила:

— А премию тоже хотели мусорными акциями дать?

Драко неожиданно понял, что хочет заплакать. Просто потому, что смеяться еще больше сил у него уже тоже не было.

— Теперь понимаешь, да? После того, что устраивает Поттер, у нас Блейзом и правда всего лишь маленькая фирма по производству денег.