Нигредо (гет)

Посвящается юным и непокорным, рок-н-ролльным душам

В благодарность группе "Пикник"

— Никогда!

В личную спальню влетела Гермиона Грейнджер — ум, честь и совесть "Золотого трио". Рыжеватые вьющиеся волосы окончательно растрепались, галстук сполз на бок, а по её щекам текли слёзы. Да, она единственная из их троицы вернулась в Хогвартс, дабы завершить обучение! Да, ей сотни раз твердили, что Снейп — гад ползучий, но разве можно так об усопшем?!!! И если Гарри после Финальной битвы частично поменял свою точку зрения, то Рон оставался также непроницаемо туп! Ну а последней каплей стала статья гнусной Скиттер про него... Как там звучало? "Тёмная сторона Снейпа" — большей гадости пополам с чушью Гермиона не встречала... А главное как символично — статья вышла как раз ко дню рождения усопшего! Стерва!!!

Гермиона нервно начала кружить по комнате, краем мантии смахивая безделушки, перья и пергаменты. Да, теперь, как и все, она называла Снейпа усопшим, непризнанным героем, видела его могилу и не единожды приносила туда цветы, но в тоже время едва осознавала то, что он мёртв. Занятия всё также вёл Слахгорн, но это не мешало Гермионе закрывать глаза и представлять бархатный голос со стальными нотками... Как же ей хотелось, чтобы тот вновь звучал в подземельях, пусть бы он даже глумился над ней, но главное — он был бы жив! Не только в её воспоминаниях, не только в её душе, которая, кажется, перевернулась после того, как Гарри рассказал им с Роном всё. Хотя, наверное лавина из уважения, сопереживания, волнения и... любви к профессору Снейпу смела её с «правильного пути» гораздо раньше. Влюбилась в мёртвого... А если бы он был ЖИВ? Но этого никогда не случится...

— Никогда! — она в сердцах швырнула учебник зельеварения прямо в своё зарёванное отражение в зеркале. Стекло гулко ухнуло, треснуло... Тонкий стеклянный надлом засветился зелёным и начал втягивать в себя книжку. Гермиона подбежала к зеркалу и попыталась вырвать книгу, но чем сильнее она тянула на себя учебник, тем быстрее он погружался в разбитую зеркальную поверхность. Миг, и её рука тоже начала проваливаться внутрь. Гермиона ощутила покалывание в теле, как будто прямо сейчас переместится в пространстве... А потом было ощущение полёта и заполняющий всё пространство зелёный свет...

* * *

Гермиона очнулась через непонятный промежуток времени... Во рту была неприятная сухость, немного пугающей была звенящая тишина. Кончики пальцев немного покалывало, будто она отлежала руки. Гермиона попыталась пошевелиться. Оказалось, что её руки были связаны. Где-то справа она услышала шорох.

— Кто здесь? — несмело спросила она.

— Очнулась... — констатировал голос, принадлежащий какому-то старику. Тем временем, он продолжил: — Мы в Нигредо, дитя. Однако, ты ещё слишком молода, чтобы оказаться здесь... Что же ты натворила в том мире, раз выбрала небытие?

Нигредо... Что-то знакомое скреблось в памяти. Когда-то Гермиона читала фэнтези... Ей тогда было около двенадцати лет. Так было проще привыкнуть к переходу из маггловского мира в магический. Своеобразное связывание миров через литературу. Мерлин, как это было давно! "Вышли из Нигредо, ничего не ведая..."*, вот что крутилось на языке. Маггловская песня, которую она услышала, бродя по улицам Лондона через неделю после Финальной битвы. Её пел иностранец, длинноволосый паренёк в кожаной куртке с клёпками. Гермиона обратила на него внимание из-за сходства со Снейпом — тёмные сальноватые пряди застилали лицо, а длинные красивые пальцы били по струнам старенькой потёртой акустической гитары. Чтобы понять, о чём поёт "недоСнейп", тогда она даже невербально произнесла заклинание всезнания языков. Но заговорив с незнакомцем, который оказался русским рокером, приехавшим в Лондон на какой-то небольшой музыкальный фестиваль, она поняла, что на внешности сходство и заканчивалось. Парень оказался интересным собеседником, но в нём не было и толики ехидства или хотя бы харизмы исчезнувшего из мира живых профессора. Что было потом, Гермиона сейчас уже не могла вспомнить... Да и зачем. В этом "нигде" подобные воспоминания вряд ли пригодятся.

Она потихоньку открыла глаза. Так и есть — перед ней полулежит старец со связанными перламутровой верёвкой руками. И на её руках такие же путы.

— Давно я здесь? — без особой надежды спросила Гермиона.

— Около суток, дитя. Ты бредила и звала какого-то профессора, — старик внимательно рассматривал её в неверном свете странной лучины, пламя которой было зеленоватого цвета. Единственный источник света висел над узниками прямо в воздухе, но кроме лиц друг друга стены, дверь или решётки рассмотреть было невозможно. Да и не факт, что они были, просто сознание упрямо подсовывало аналогию с подвалом Малфоев. И от этого становилось не по себе. "Я звала Снейпа в бреду... Ох, что же это такое! Раньше я не позволяла себе быть настолько несдержанной..." Мысли девушки прервали шаги издалека.

Темнота вокруг выплюнула фигуру в чёрном плаще с капюшоном, едва различимую в зелёном свете. Фигура развернулась к ней и протянула руку. Почему-то страха Гермиона не испытала, но и подняться сама не смогла, сказался долгий сон в неудобной позе. Фигура некоторое время взирала на её попытки подняться, но, видимо вдоволь наглумившись, прямо за путы без особого труда подняла узницу, помогая встать. Всё также безмолвная, фигура поволокла Гермиону прочь от старца и лучины. Всё произошло столь быстро, что девушка даже не успела попрощаться со своим собеседником. Вокруг была только темнота, ровная и безмерная... Нигредо...

* * *

Неизвестно, сколь долго Гермиона следовала за тёмной фигурой. Руки уже не болели, их освободили от перламутровых пут некоторое время назад. Толи глаза начали привыкать в темноте, толи они прошли часть пути... Вообщем, она начала различать цвета в темноте. Это было странно и невероятно красиво: темнота стала меняться, обретать силуэт, как будто кто-то кистью начал рисовать по чёрному холсту. Коричнево-золотистым обрисовалась высокая гора справа, а перед путниками расстилалась дорога из тёмно-серого камня, которая огибала гору. Слева же была широкая иссиня-чёрная река, исчерченная насыщенными чёрно-кобальновыми бликами. Небо, если его так можно назвать, тоже было тёмным, а точнее фиолетово-чёрным... Красивое тёмное безветренное безмолвие, хотя и дышалось удивительно легко.

Фигура остановилась около спуска к тёмной реке и приглашающим жестом указала вниз. Кромка воды омывала песок, каждая песчинка которого казалась безумно маленькой чёрной жемчужиной. У воды лежало старое решето. Гермионе и без слов было понятно, что ей предложили поносить воды в решете. Она зачерпнула воды и скривилась от боли — каждая упавшая на землю капля воды причиняла боль, будто Круцио... А её палач уже нетерпеливо указывал вперёд. Гермиона распрямила плечи, зыркнула на сопровождающего и гордо понесла решето перед собой, будто это была старинная ваза и нести её — великая честь. Губы то и дело пытались скривиться от боли, но гордость не позволяла Гермионе продемонстрировать свою слабость. Чтобы хоть как-то отстранится от боли, она начала считать капли, но после третьей сотни сбилась. Руки тряслись от усталости, заставляя капли срываться всё чаще. По лицу лились пот и слёзы, но Гермиона не позволяла себе останавливаться, а лишь упрямо шла за фигурой в чёрном балахоне.

Наконец, вода в решете закончилась, но Гермиона была уверена, что на этом её мучения не закончатся. Тёмная река ушла левее, уступая дорогу невиданному лесу, каждое дерево в котором можно было смело считать творением художников-импрессионистов — так они были непохожи на привычные тисы, ели и дубы в Запретном лесу. Дорога вела путников через лес, но как только они подошли к опушке, деревья начали шуметь, пытаться порвать всё на своём пути и даже перепрыгнуть через дорогу, не давая пройти. Фигура же подвела Гермиону к старому указателю из тёмного дерева, на котором зелёными мерцающими буквами были начертаны строки:

«Часть жизни твоей и древесное чудо

Позволят тебе быстро выйти отсюда»

Ещё не дочитав загадку до конца, Гермиона уже знала ответ. Она похлопала себя по карманам мантии и достала волшебную палочку, служившую ей верой и правдой долгих семь лет. Точный взмах и режущее заклинание тонкой полосой чиркнуло запястье, срывая с него капли крови. Там, где кровь впиталась в землю, почва засветилась зелёным светом. Гермиона основанием воткнула в неё свою палочку. Затихли и успокоились деревья вокруг, а её палочка вмиг стала небольшим зеленоватым деревцем с золотистыми листочками на чуть опущенных ветвях и медными цветами-пружинками. Как ни было больно расставаться с предметом, всегда напоминающем Гермионе о том, что она — часть магического мира, но её проводник уже шёл дальше по тёмно-серой дороге. Странный лес закончился быстро. Огромная гора была всё также справа, слева расстилалась чёрная пустыня, исчерченная красноватыми трещинами и зелёными всполохами костров, которые не смогут согреть, не смогут разогнать темноту вокруг. Гермиона невольно замедлила шаг, ощущая в сердце странную тоску. Вдруг один из костров запылал сильнее других, и она увидела у костра Люпина, Тонкс, Сириуса Блэка и ещё десятки любимых лиц. Гермиона рванулась к ним, но её остановили сильные руки. Она обернулась к своему конвоиру, но так и не смогла разглядеть его лица. Слёзы застилали всё вокруг... В этом тёмном мире было слишком мало света, слишком мало тепла. Что-то знакомое было в этой чёрной фигуре. Будто прочитав её мысли, провожатый отпустил Гермиону и столь быстро пошёл вперёд, что ей пришлось чуть ли не бежать следом.

* * *

Обогнув гору вслед за фигурой, Гермиона увидела огромный тёмно-радужный круг, в центре которого возвышался чёрно-зелёный, будто малахитовый, трон, на котором сидела темнокожая женщина в белом саване. Белый цвет непривычно резал глаза, ведь всё вокруг было тёмным, траурно-красивым. Фиолетово-чёрное небо будто стало давить на это плато. Вокруг трона будто ровно по радужному кругу стояли незнакомые люди в тёмных выцветших одеждах. Фигура вывела девушку в центр круга напротив женщины на троне.

— Здравствуй, Гермиона. Как тебе моё обиталище? — мягким голосом спросила дама. Подойдя ближе, она увидела, что кожа женщины отливала фиолетовым, а глаза были белёсыми, как у слепой, но Гермиона была уверена, что собеседница видит всё.

— Здравствуйте, — она слегка кивнула даме. Мысли стрекозами летали в её голове с того момента, как она увидела женщину на троне. Миг, и паззл сложился. — Вы ведь Смерть, верно?

— Правильно, — собеседница улыбнулась лишь губами. И жеманно продолжила: — Ты уже догадалась из-за кого смогла сюда попасть, правда?

— Да. Но отпустите ли Вы его?

— Возможно, — Смерть неопределённо махнула рукой. — Я ведь тоже размышляю над смыслом жизни, дорогая. И то, что ты со своими друзьями наконец отдала мне беглеца Томаса Реддла, поступок очень важный. Конечно, всех кто погиб в этой Битве и прочих, я вернуть не могу. Только одного. И только в том случае, если ты достойно мне объяснишь, почему именно его.

Могла ли Гермиона предположить, что задача будет столь простой и сложной одновременно. "Профессор Снейп, где Вы? Слизеринский ублюдок, шпион, зельевар, Пожиратель смерти... Северус" — мысленно звала она, по кругу смотря на людей вокруг трона и не находя нужного лица в толпе. "Мисс Грейнджер..." — зазвучал надтреснуто-насмешливый бархатный голос в голове. Она обернулась и подошла к фигуре в капюшоне, своему провожатому на разговор со Смертью.

— Гермиона, — шепотом поправила она, скидывая капюшон с профессора. Северус мало изменился, разве что в волосах появились серебряные нити, он был худ и бледен, но неизнемождён. Уродливый шрам от укуса Нагайны алел на левой стороне шеи, но это не испугало Гермиону. Глаза — вот что стало главным шоком для неё. В них больше не было и тени презрения и надменности, лишь невероятная боль, усталость, печаль... и надежда.

Она несмело положила ладони на плечи профессору и робко его поцеловала. Губы Северуса были тёплыми и сухими, от него веяло горечью полыни, свежестью цитруса и спокойствием.

— Трогательно, светло... и обыденно, — разочарованно вынесла вердикт Смерть. Гермиона испуганно обернулась, спиной заслоняя своего профессора.

— Я ждала чего-то необычного, девочка, — грустно продолжила Смерть, поднимаясь с малахитового трона. — Но и против столь искреннего ответа быть не могу. Здесь вы можете оставаться, сколько пожелаете, но есть и другие пути... А мне пора.

Смерть вышла за пределы радужного круга и открыла дверцы появившегося ниоткуда фиолетово-чёрного шкафа. Из него она достала косу и чёрную мантию, в которую тут же облачилась и вошла в шкаф. Захлопнувшись, резные фиолетово-чёрные дверцы исчезли вместе с хозяйкой. Ссутулившиеся люди расходились кто куда, подгоняемые фигурами в чёрном, коих оказалось немало.

На троне Смерти лежало две книги: тот самый учебник зельеварения, который Гермиона швырнула в зеркало, и второй учебник зельеварения, являющийся "собственностью Принца-полукровки".

— Куда мы теперь? — спросила Гермиона, поворачиваясь к Северусу. Ответом ей был поцелуй...

___________

* Пикник — Нигредо

"Ты не можешь мне запретить"

группа "Flёur"

Поцелуй прервался также неожиданно, как и начался. Со вздохом Гермиона взглянула на Северуса.

— Мисс Грейнджер, — заговорил он, явно с трудом подбирая слова. — Мне мало кому приходилось говорить подобное, но всё же я благодарен Вам за спасение. Хотя я вряд ли это заслуживаю.

От этих слов её сердце будто покрыло инеем. Руки безвольно упали с его плеч. Рядом с этим человеком вмиг стало жутко одиноко.

— Это не Вам решать, сэр, — голосом Гермионы можно было смело колоть орехи. — Вы так и не ответили на мой вопрос, — её взгляд красноречиво указал на книги и вид вокруг.

Снейп осторожно сделал шаг назад и внимательно посмотрел на ученицу. "Бывшую ученицу" — мысленно поправил себя профессор. Хотя, это мало что меняло. Снейп просто обязан был не допустить романтических чувств между ними хотя бы со стороны мисс Грейнджер. Со своими чувствами он как-нибудь разберётся — не в первой наступать себе на горло. Между тем горло, а именно шрам, стал болезненно пульсировать, красочно напоминая, что жизнь — далеко не сказка и причиняет боль прямопропорционально хорошим делам и обратнопропорционально твоему желанию её испытывать.

— Сэр, я могу Вам помочь? — испуганно спросила Грейнджер, заметив гримасу боли на лице профессора.

— Вряд ли, мисс, — Северус постарался мысленно абстрагироваться от пульсирующей в шее боли. — У нас обоих нет с собой волшебных палочек, зелий или хотя бы лечебных трав.

— Зато есть целых два портала, — Гермиона задумчиво посмотрела на учебники. — Вопрос куда нас приведёт второй, Ваш...

— А куда же нас приведёт Ваш? — ухмыльнулся Снейп.

— В тот момент, когда я швырнулась этим учебником в зеркало.

— Мда, мне почему-то совсем не улыбается внезапно воскреснуть, — холодно процедил он. — После победы над Тёмным лордом Поттер наверняка возвёл мою персону чуть ли не до уровня национального героя.

— Вам вручили Орден Мерлина второй степени... посмертно, — едва слышно ответила Гермиона.

— Итак, мисс Грейнджер, на мой взгляд есть два более-менее приемлимых варианта: осмотреться здесь или воспользоваться моим порталом. Или у Вас есть другие предложения? — вкрадчиво произнёс Снейп.

— Давно мечтала посмотреть, что ждёт волшебников после смерти, — в тон ему ответила Гермиона и едва удержалась, чтобы не сделать книксен.

Чтобы не коснуться портала раньше времени, Снейп снял балахон и обернул им книги. Гермиона едва удержала вздох: простая чёрная рубашка и чёрные брюки были непривычным облачением профессора и невероятно шли ему. В правую руку Северус взял свёрток с порталами.

— Прошу Вас, мисс, — он протянул свободную руку Гермионе и повёл её прочь от трона Смерти.

* * *

Время в Нигредо было крайне сложно определить. Солнца здесь не было, а небо всегда было безмолвным и фиолетово-чёрным. Не было ветра, живого общения между людьми, которые изредка попадались на пути у профессора и студентки. С обеих сторон тёмно-серой дороги, по которой они шли, то и дело были видны узники Смерти, которых коснулась её кара: Сизиф, раз за разом поднимающий камень на высокую гору; Тантал, стоящий в реке и голодно глядящий на ветви дерева со спелыми плодами.

Через некорое время путники вновь увидели членов Ордена Феникса. Они всё также сидели у зелёного костра и глубокой печалью на лицах. Гермиона не решилась их окликнуть, ведь это причинит им ещё больше боли. "Мёртвым нет места в мире живых" — когда-то давно она прочла эту фразу-предостережение на учебнике по Некромантии и теперь полностью осознала правоту этого высказывания. За костром павших друзей были и другие костры, но вскоре Гермиона и Северус вышли к небольшой площадке, вымощенной тёмно-бордовым камнем.

Здесь, на коленях, закованный в цепи, стоял перед зеркалом Еиналеж Том Реддл. Его безумный взгляд неотрывно следил за отражением в зеркале, спина была ссутулена, руки исчерчены бесчисленным количеством кровавых ссадин, а изо рта тонкой полосой стекали каплями слюни.

— Нет, нет! НЕТ! — вдруг дурным голосом заорал Реддл, царапая руками камень и пытаясь отползти подальше от зеркала, словно не ощущая на себе десятки цепей.

— Он видит в зеркале все свои злодеяния и чувствует боль каждого убитого, — хриплым голосом произнёс кто-то рядом.

Снейп и Гермиона обернулись и замерли. Справа перед огромными волшебными шахматами сидел Дамблдор. Напротив него была фигура в чёрном балахоне, которая двинула одну из своих фиолетовых пешек. Настал ход волшебника. Он коснулся красного офицера и передвинул фигуру на нужную клетку, едва слышно завыв от боли. Рука Дамблдора обуглилась, запахло палёным мясом.

— Директор, за что?! — шокированно закричала, вырываясь, Гермиона, которую крепко прижимал к себе Снейп, чувствуя недовольство палача в чёрном.

— Поверьте, я заслужил это, мисс Грейнджер, — печально произнёс волшебник, рука которого постепенно стала заживать, готовясь к следующему ходу.

— Пойдёмте, мисс Грейнджер. Думаю, мы видели достаточно, — Снейп с ощутимым трудом смог увести Гермиону обратно к дороге.

— Я боюсь предположить, каким было Ваше наказание, профессор, — прошептала она, вытирая непрошенные слёзы.

— Вам лучше этого не знать, — Северус подвёл Гермиону к одному из камней и положил на него свёрток с книгами. — Пришло время выбирать дальнейший путь.

"Он явно думает, что после увиденного я немедленно отправлюсь в Хогвартс, где его не ждут" — Гермиона пытливо взглянула на профессора. Гордый профиль, расправленные плечи и абсолютно неэмоциональное выражение лица выдавали его крайнее волнение. "Вы не можете мне запретить любить Вас, профессор" — думала Гермиона, рассматривая своего учителя. "И я не жду взаимности. Главное, что Вы живы".

"Выйдя отсюда она наверняка покинет тебя, сальноволосый слизеринский гад" — твердил себе Северус, даже не предполагая иного развития событий. За всю его жизнь лишь одна девушка была с ним добра и искренна, но и её он сумел оттолкнуть и потерять. До появления Гермионы в царстве Смерти он то бежал за Лили по дороге из горящих углей, то выбирался из моря ядовитых змей, укус которых парализовал его тело, то становился палачом членам Ордена Феникса, а то и самого Дамблдора.

— Профессор, я бы хотела рискнуть, — Гермиона указала на учебник принца-полукровки.

— На счёт "три", — всё ещё не веря, пробормотал Снейп. — Раз.

— Два, — она с надеждой посмотрела на него, и у Северуса что-то дрогнуло внутри.

— Три...

"В раю без изменений"

Из фильма "Обливион"

Ощущение полёта пополам с выворачиванием на изнанку желудка мучили волшебников чуть больше минуты. А потом их ослепил яркий свет, заполняющий всё вокруг.

Когда глаза привыкли к сильному свету, Гермиона ахнула от нахлынувших чувств. Они стояли на берегу моря, близ уютной безлюдной бухты. Совсем недалеко на мелководье на высоких деревянных столбах стоял причудливый двухэтажный дом, овитый ветвями деревьев, растущих прямо в воде. Их ветви обрамляли высокие окна, давая им тень, служили пристанищем для дивных птиц, пение которых после безмолвия Нигредо было спасительным бальзамом для слуха. Ветви же стали своеобразной лестницей к двум зелёным дверям, образующим абсолютно ровный круг.

— Здесь так много света и зелени... — прошептала Гермиона.

— Я бы не был так спокоен и беспечен, мисс Грейнджер, — колко ответил Снейп. — Слишком разительно отличаются эти два места, не находите?

— Хорошо, профессор, я буду начеку, — мечтательно улыбнувшись, ответила Гермиона. — Но давайте всё же поднимемся в этот необычный дом.

Профессор, не дослушав этот романтический бред, стал разуваться. Вскоре студентка последовала его примеру, ведь намочить ботинки даже в этом тёплом местечке было бы неразумно. Морская вода... Ох, она была прекрасна даже по меркам ворчливого профессора. Снейп, невольно выдохнув, стал перекатываться с мыска на пятку, разминая усталые ноги. Гермиона же наслаждалась морским ветром и ярким солнцем, по которому, оказалось, она соскучилась в царстве Смерти. Через некоторое время волшебники пошли к дому «на ножках».

Остановившись около «ветвистой» лестницы, Снейп обернулся и протянул руку своей спутнице. Ветви находились достаточно высоко над водой, поэтому без его помощи Гермиона вряд ли смогла бы подняться сама. Во всяком случае, так он пытался себя успокоить, когда тонкая ладошка девушки оказалась в его руке. Ощутив странное покалывание в жилах, Северус сильней, чем это нужно вытолкнул Гермиону на ветку. Она даже пошатнулась после этого, стоя на одной из массивных веток. Затем Снейп отошёл на пару шагов и с разбегу запрыгнул на ветку ниже. Но, видимо не рассчитав силы, поскользнулся и упал обратно на отмель. Гермиона прикрыла рот ладонями, чтобы вырывающийся смех при виде мокрого Снейпа не стал последней каплей для потери самоконтроля того самого подмоченного волшебника.

— Профессор, вам помочь? — осторожно спросила она, перестав наконец хихикать. Снейп зло зыркнул на неё и поднялся из воды. С мантии и волос стекали струйки воды, а его мускулы стали рельефнее прорисовываться в мокрой одежде. Гермиона в очередной раз поразилась тому, каким физически сильным он выглядел, не смотря на все лишения.

— Не думаю, что это хорошая идея, — буркнул Снейп, глядя куда-то вправо.

— Да ладно вам! Теперь от воды здесь всё ещё более скользкое. Один вы точно не подниметесь, — аргументировано заявила Грейнджер.

Внимательно посмотрев на неё несколько мгновений, он вновь подошёл к ветвям и, держась за её ладошку, рывком поднялся. Гермиона шумно выдохнула, всё-таки профессор был тяжелее неё, но тут же улыбнулась, надеясь, что это улучшит обстановку между ней и Снейпом. Профессор же в это время внимательно осматривал двери дома, что-то проговаривая на латыни. Гермиона почувствовала магическую волну от его рук, и Северус облегчённо выдохнул.

— Это похоже на идиотизм, но этот дом не опасен, — он толкнул двери-половинки внутрь и вошёл в дом. Грейнджер последовала за ним.

В холле было светло и уютно. Бежевые стены, большие окна слева с лёгкими светлыми занавесями, открывающие вид на море, пушистый коричневый коврик у двери, кованая вешалка для одежды, маленький пуфик синего цвета справа, пара маггловских фотографий в рамках, на которых были изображены высокие горы на стеклянном столике у пуфика и три дверных проёма напротив входной двери, украшенных занавесками из нитей разноцветных бусин и маленьких ракушек. Всё это было столь неожиданно прекрасно, что Гермиона даже попробовала себя ущипнуть, дабы убедиться, что это не сон.

— Ничего без меня трогайте! — строго сказал Снейп. — Здесь всё слишком идеально.

— Как скажете, профессор, — Гермиона подошла к одной из дверей с занавеской из бусин. — Давайте всё-таки осмотрим дом.

Справа оказалась маленькая кухня в жёлтых тонах, опять же с большими окнами, с чугунной плитой, раковиной и деревянными ящиками, обеденным столом и стульями. Не смотря на брюзжание Снейпа, Гермиона проверила содержимое ящиков и буфета. Оказалось, что еды тут прилично, хотя и без изысков: крупы, овощи и фрукты, соленья, мясо и даже специи и сахар с чаем. "С голоду не помрём", — подумала Гермиона и заглянула в смежную с кухней комнату за деревянной дверью. Это оказалась ванная. Зелёный кафель на полу, белый на стенах. Потолок белёный, есть небольшое окошко над белой раковиной. Рядом вместительная ванна с чугунным душем и кранами, а у противоположной стены унитаз. Чисто и аккуратно, только зеркала не хватает.

С кухней соседствовала гостиная опять же в бело-зелёном воплощении и, конечно, с окнами в человеческий рос. Здесь был большой зелёный диван с россыпью подушек из бежеватого домотканого полотна, из этого же материала были сделаны портьеры на окна. На полу был белый ковёр с высоким ворсом. А ещё здесь было много книжных полок. Но под строгим взглядом Снейпа Гермиона не смогла их осмотреть сразу же.

Третья занавесь из бусин закрывала узенькую лоджию, в которой на полу был пёстрый коврик и две кресло-качалки. Спальни в доме не было. И был только один диван, пригодный для ночёвки. Гермиона обернулась и посмотрела на Северуса. Его лицо выражало крайнее недоумение. Видимо, он пришёл к тем же умозаключениям. Девушка молча смотрела на него и ждала хоть какой-нибудь реакции...

"Дети нередко боятся темноты, а мы нередко пугаемся света."

Лукреций

Отсчитав ещё пару минут Снейповского тягостного раздумия, Гермиона скорее для приличия сказав: «Я на кухню, профессор», оставила Снейпа созерцать кресла-качалки в одиночестве и ретировалась на кухню. Сейчас профессор был опасен — в принципе во что-нибудь превратить и без волшебной палочки сможет!

Гермиона долгое время не любила готовить, но летом после Победы нужно было куда-то девать кучу энергии и занимать руки в состоянии тоски... Так готовка вполне удачно вписалась в её жизнь и стала приносить удовольствие. А теперь её навыки очень даже пригодились. Гермиона отбила мясо, почистила картофель и нарезала его брусочками, лук и морковка тоже нашлись... И уже через три четверти часа по дому потянулся аппетитный аромат.

Гермиона так увлеклась готовкой сразу на двух сковородах — отбивные в одной, а жарено-тушёный картофель в другой — что не сразу заметила присутствие Снейпа на кухне.

— Мисс Грейнджер...

— Ах, — Гермиона чуть не уронила готовую отбивную, которую она переносила на лопатке в глубокую тарелку. — Профессор, не пугайте так! Лучше чаю заварите. Там полка над столом...

Слава Мерлину, Снейп не видел её пунцовые щёки! Готовя, она абсолютно забыла, где и с кем находится, и была полностью увлечена процессом. Гермиона зажгла спичками третью горелку и стала параллельно жарить тосты — надо же на что-то намазывать джем, успешно найденный в одном из шкафчиков. Профессор всё так же молчаливо заварил чай и продолжал наблюдать за Гермионой вплоть до окончания готовки. Они вместе быстро накрыли на стол, и что-то жутко семейное проскальзывало в том, как она передала ему тарелки и столовые приборы, и как Северус наливал чай в оранжевые пузатые чашки. Но, несмотря на эти странные мысли в голове, Гермиона, не подавая вида, продолжала нарезать отбивную на маленькие аккуратные кусочки.

— Спасибо, мисс Грейнджер, это было вкусно, — сухо поблагодарил профессор, расправившись с ужином.

«Мерлин всемогущий! Благодарный Снейп! Надо записать на бумаге, раз это не сон» — с сарказмом где-то внутри себя произнесла Гермиона и смущённо улыбнулась.

— Профессор, а что там с книгами?

— Ну конечно, я и забыл, что вы любите поглощать информацию больше, чем пищу, — беззлобно усмехнулся он. — Ничего серьёзного. Маггловская поэзия и проза.

Гермиона вздохнула и стала пить чай. Ароматный напиток заставлял мысли течь всё ленивее, расслаблял тело и заставлял глаза слипаться. Уже в полудрёме она ощутила, что кто-то поднял её на руки, отнёс на диван и укрыл чем-то тёплым. Где-то зашумела вода, и что-то бормотал любимый донельзя баритон. Гермиона уснула улыбаясь.

* * *

Гермиона проснулась от резкого звука. Рука непроизвольно дёрнулась к карману, где раньше лежала волшебная палочка. За окнами что-то блеснуло, и раздался оглушающий рокот. Гроза. Так вот что разбудило её. Плохо, очень плохо.

Гостиная была погружена во тьму, слегка подёргивались от ветра тяжёлые портьеры, едва освещённые лунным светом. В комнате стало ощутимо холоднее. Гермиона поёжилась, сняла с себя покрывало — им оказалась профессорская мантия — и поднялась, чтобы закрыть окно. Не хватало ещё и простыть. Она аккуратно стала продвигаться в темноте в сторону окна. Вдруг она споткнулась обо что-то тяжёлое, но мягкое. Это «что-то» незамедлительно отреагировало отборной английской руганью.

— Ох, профессор, это вы? — Гермиона опустилась на пол рядом с ним.

— Я, конечно, понимаю, что в школе многие гриффиндорцы меня недолюбливали. Но пинать меня среди ночи в благодарность за тёплое место на диване — это слишком даже для вас, мисс Грейнджер! — шипяще припечатал Снейп.

— Простите, сэр. Я не увидела вас в темноте, — смущённо пробормотала она.

— И зачем вы поднялись среди ночи? — вопрошал тем временем профессор.

— Если я скажу, что захотела с вами поменяться, вы ведь не поверите, — шутливо ответила Гермиона. В темноте, не видя его глаз, было гораздо легче нарушать школьную субординацию.

— Вы, к сожалению, правы, — кажется, Снейп принял её правила игры.

— Тогда придётся рассказать вам правду, — покаянно выдохнула она, привычным жестом откидывая мешающие пряди волос. — Меня разбудил гром. Да и к тому же стало холоднее. Я решила закрыть окно, но наткнулась на вас.

Северус приподнялся. Гермиона различила движение воздуха в темноте. А затем вспышка молнии на мгновение осветила комнату. И профессора, так близко сидящего рядом с ней на полу. От него не укрылось то, как она вздрогнула.

— Знаете, сэр, — едва слышно сказала она сразу после очередного раската грома. — Даже у гриффиндорцев есть страхи.

— Только не говорите, мисс Грейнджер, что вы боитесь грозы, — усмехнулся Снейп.

— Не грозы, — всё так же тихо возразила она. — Молнии... Она похожа на проклятья Финальной битвы...

Яркая вспышка осветила её лицо. Гордый девичий профиль... и глаза, полные ужаса. Тонкие руки, которыми она обхватила себя, то ли пытаясь согреться, то ли укрыться от собственного страха.

Северус поднялся и рывком закрыл окна. Шум снаружи стал тише. Но портьеры всё равно пропускали вспышки молний. Он усадил Гермиону на диван и укутал в свою мантию. Она несмело уткнулась в его плечо, поминутно вздрагивая от вспышек.

— Вы не одиноки, мисс Грейнджер, — задумчиво произнёс он. — После битвы у многих появились страхи.

— И у вас? — раздался удивлённый, но уже сонный голосок.

— И у меня, — кивнул Северус. — Но вам о нём я не стану рассказывать. Не хватало, чтобы вы стали бояться и моих страхов, впечатлительная девчонка!

В ответ он услышал обиженное сопение. Но через несколько минут оно сменилось размеренным дыханием. Гермиона вновь уснула. А Северус всё гадал, зачем эта девчонка отправилась за ним в царство Смерти.

"Боль, которую ждешь, всегда кажется сильнее неожиданной."

В.Брусков

Утро встретило Гермиону раскатистым мужским храпом.

Девушка пошевелилась, желая размять затёкшие на жёстком диване косточки, и вдруг поняла, что ютится на этом треклятом диване не одна. Храпел Снейп. И она лежала в его объятьях.

Гермиона приоткрыла один глаз и осторожно оглядела всё вокруг.

Её обвивало кольцо профессорских рук, а сам Снейп похрапывал и морщил нос от того, что её кудри рассыпались по всей подушке. Гермиона осторожно пригладила волосы, и профессорское лицо заметно расслабилось. Ещё бы — исчез главный возбудитель!

Тем временем Северус чуть сильнее прижал к себе девушку.

Гермиона покраснела — только в детстве она делила кровать с кем-то. Но это была мама, а не взрослый и... э-э-м... привлекательный мужчина. Во сне его лицо казалось моложе, и он едва заметно улыбался. Гермиона едва дыша рассматривала Северуса и ощущала странное — ей хотелось, чтобы они всё так же лежали вместе, и чтобы он её поцеловал...

Вдруг Снейп расслабил руки и одна из них опустилась явно ниже талии. Гермиона чуть не задохнулась от ощущений. Это было непередоваемо волнительно! А её сосед по "кровати" явно ощутил рядом женское тело и отреагировал вполне объяснимым образом, сильнее прижав девушку к себе и продолжая держать руки на её филейной части.

Гермиона попробовала подвинуть хотя бы одну руку профессора выше. Бесполезно! Пошевелилась, надеясь разбудить его. Но только усугубила ситуацию. Теперь она лежала лицом к нему, его руки уже окончательно примастились на её попке, и сделать что-либо в этой ситуации вряд ли было возможно. Тем более что гормоны просто указывали на то, что ситуацию неплохо было бы завершить тем самым древним действом между мужчиной и женщиной.

И вдруг одна из прядок с её неимоверной шевелюры упала профессору на нос, и он чухнул, и, разумеется, проснулся. Несколько безмерно долгих секунд они просто смотрели друг на друга. По лицу заспанного Северуса бродили вполне читаемые эмоции. Он был явно сконфужен, потому что, во-первых, он уснул на диване в обнимку с ученицей; во-вторых, он вспомнил о субординации с явной неохотой; в-третьих, его организм чхать хотел на то, что мисс Грейнджер студентка; и в-четвёртых, она, похоже пришла к тем же умозаключениям.

— Э-э-э, мисс Грейнджер, — неуверенно начал он. — Как вам спалось?

— Хорошо, — ещё гуще покраснела Гермиона, сообразив, что её руки находятся на профессорских плечах.

— Ночью вам было страшно, и я решил побыть с вами рядом, — попытался спасти ситуацию Снейп.

— Я так и поняла, — ляпнула Гермиона, забыв, что разговаривает с профессором.

Её сердце колотилось, как ненормальное. По телу метались муражки, и вставать никак не хотелось. Но Гермиона понимала, что ещё через несколько минут не сможет устоять перед соблазном.

Её спасла книга, которая упала с полки прямо на профессорский лоб. Спейп едва слышно выругался, потирая ушиб.

— Профессор, вам больно? — Гермиона взволнованно уставилась на Северуса.

— Нет, что вы, мисс Грейнджер, пустяки, — отмахнулся профессор. — Я, пожалуй, поставлю чай.

— Конечно-конечно, — кивнула она и подняла с пола книгу. — Странное название, профессор. "Нигредо" — я раньше не видела этой книги.

Снейп быстро обернулся, чувствуя, что сейчас случится нечто непоправимое. Но Гермиона уже открыла книгу, и её страницы засветились предательски знакомым зелёным цветом...

* * *

— Северус, Гермиона! А я уже вас заждалась.

Они очнулись в фиолетово-черной комнате со множеством одинаковых малахитовых дверей. А перед ними стояла Смерть в своём белом саване.

— Что вам от нас нужно? — Гермиона поразилась как спокойно, не смотря на испуг, звучал её голос.

— Да сущий пустяк, Гермиона, — Смерть приторно улыбнулась. — Мне безумно нравится ваша история любви, но существуют традиции, которым несметные тысячи лет.

— Ближе к делу, мадам, — прервал её Снейп.

— Я могу отпустить в мир живых только одного из вас.

Он посмотрел на Гермиону. Но та только покачала головой.

— Нет, профессор, такой расклад меня не устраивает.

— Я так и думала, милая, — рассмеялась Смерть. — Поэтому вас ждёт небольшое испытание. Вам предстоит по очереди заходить в эти двери. Один заходит, а второй его ждёт. Неважно, что ждёт вас за дверью. Главное, чтобы каждый из вас выдержал своё испытание.

Снейп кивнул и вошёл в первую дверь. На нём появился плащ и маска Пожирателя смерти. Он стоял в кругу, а перед ним стоял Тёмный Лорд. Не безумный, как в царстве Смерти, а тот, что отдавал приказы убивать, насиловать и уродовать.

— Северус, ты опоздал, — прошелестел Волан-де-Морт. — Круцио!

"Больно. Крайне больно. Но не смертельно", — подумал Северус. Теперь было с чем сравнивать. Боль от яда Нагайны, бег по раскалённым углям за тенью Лили... Он поднялся, вышел из круга и открыл малахитовую дверь.

Первое, что он увидел, это мертвенно белое лицо Гермионы. Но буквально через миг она собралась и вошла в следующую дверь.

Отдел тайн, вот что увидела Гермиона вокруг себя. Сломанные стеллажи, разбитые пророчества и мёртвые тела своих друзей. Луна, Невилл, Рон... и Гарри. Над его телом стоял Люциус Малфой и ухмылялся.

— Мисс Грейнджер, думаю мне простят ещё один труп, — он нацелил на неё свою палочку. — Авада Кедавра!

Но Гермиона успела увернуться и побежала обратно. Но неведомая сила раз за разом заставляла её спотыкаться, всюду были тела убитых друзей. Казалось, что эта погоня никогда не закончится. Но вдруг за одним из стеллажей Гермиона увидела малахитовую дверь.

Как она успела добежать до неё, не понятно. Но последнее, что Гермиона почувствовала, открывая дверь — это руки Люциуса Малфоя, который пытался её поймать.

— Неплохо, — резюмировала Смерть, которая, вероятно, видела весь этот ужас и наслаждалась им, — Северус, прошу.

Снейп открыл следующую дверь. На этот раз Смерть зашла вместе с ним.

— Присаживайся, Северус, — Смерть указала на уютные чёрные кресла у камина. — Давай поговорим на чистоту...

А в это время стена перед Гермионой стала прозрачной, и она увидела, что Северуса истязают другие Пожиратели. Ненавистный Люциус Малфой достал из складок чёрной мантии узкий кинжал с изумрудом на рукояти и замахнулся прямо над грудью Северуса... Ещё мгновенье, и он может быть убит! Она подбежала к двери и распахнула её...

Северус сидел напротив Смерти. "Морок", — успела подумать Гермиона, прежде чем заговорила Смерть.

— Так-так-так. Молодо, зелено, — она смаковала момент своего торжества. — Теперь я не могу отпустить ни одного из вас. Мало того, я должна наказать вас обоих...

Гермиона на ходу поймала летящий в неё предмет. Это был тот самый учебник зельеваренья за седьмой курс. Последнее, что она увидела в зелёном свете портала — это лицо Северуса, взволнованное и решительное. Он снова пожертвовал собой. Но на этот раз не ради общего блага, а ради неё. Глаза застилали слёзы и яркий зелёный свет...

"Минуту ещё, мой ветер не стих,

Мне нравится здесь, в королевстве Кривых."

группа Пикник

Северус знал, что рано или поздно Гермиона вернётся в царство Смерти. Но всё же, он надеялся, что у мисс Всезнайки хватит ума прожить яркую и долгую жизнь.

Смерть изощрённо мучила его, всё чаще заставляя быть палачом и пытать тех, кто был ему дорог. Тех, кого он безмерно уважал. Но самой страшной мукой было ждать упрямую гриффиндорку. Но будто в насмешку, его ожидание хоть и было тяжёлым, но недолгим.

Он стоял около отмели чёрно-синей реки, в том самом месте, где совсем недавно он заставлял Гермиону взять в руки решето.

— Здравствуй.

Северус обернулся. Перед ним стояла она. Решительная, счастливая, но с отметиной грусти в глазах, которую ни с чем не спутать. Ведь живые не могут быть столь печальны... И не важно, как именно она попала сюда — после полёта с Астрономической башни или приняв яд.

— Здравствуй. Почему ты...

— Потому что не было смысла жить, зная, что единственный путь к тебе — умереть, — она откинула волосы с лица.

Странно, но в Нигредо впервые на памяти Снейпа, было ветрено. Странно, она плакала и улыбалась... его смелая девочка, словно выточенная из смелости, веры и невероятного отчаяния. Он сглотнул комок. Хотелось задать сотни вопросов, но был только один — самый важный.

— Ты ведь знаешь, что последует расплата?

— Знаю. И почти уверена, что Смерть приготовила что-то в мазохистском стиле. Но это всё равно. Главное, что я снова тебя нашла, — Гермиона подошла к нему, обняла и положила голову ему на плечо. Запах полыни окутал её и, наконец, из груди исчезло что-то рвущее на части, мучающее её все эти дни.

— Глупая гриффиндорка, — прошептал Северус ей куда-то в волосы. На душе было муторно, но где-то на задворках сознания он понимал, что это одно из самых счастливых мгновений его жизни.

Над ними плыло безмолвное фиолетово-чёрное небо. И было так тихо, что можно было услышать стук сердца... если бы они оба были живы.