Vivamus mi (гет)

С каждым днем упаднические настроения в обществе только усиливались. Гнет Пожирателей становился все сильнее и сильнее. Магглорожденных сажали в тюрьму и отбирали у них волшебные палочки. Тех, кому удавалось бежать, преследовали егеря.

Косая аллея, Лютный переулок и Хогсмид постоянно патрулировались. На всех магических улицах был введен комендантский час. В Мунго запрещалось оказывать помощь тем, чей статус крови не был подтвержден.

Магических существ приравняли к магическим животным, и Министерство теперь имело право охотиться на них и продавать на аукционах. Особой популярностью пользовались вейлы и русалки: они были прекрасными экзотическими декорациями в богатых домах.

Флер ненавидела это. Порой у нее возникало желание бросить все и вернуться во Францию, но мысли о Гарри останавливали ее каждый раз. Страх потерять его, оставить тут совсем одного был куда сильнее, чем боязнь смерти или пыток.

Делакур сама не поняла, когда вновь оказалась в эпицентре пожара чувств, но на этот раз все было иначе, чем с Биллом. Теперь она действительно осознала, что Любит. Когда ты изнемогаешь от страсти или тлеешь от влюбленности, то кажется, что отдать свою жизнь за него это так просто и легко, и если это потребуется, то сделаешь это в ту же секунду, не раздумывая. Когда любишь по-настоящему, то готов положить на алтарь чувств куда больше. На самом деле умереть — не сложно. На самом деле, это наименьшее, на что ты способен ради любимого человека. Гораздо сложнее жить ради кого-то, поддерживать его, помогать справиться со всеми сложностями на его пути.

Именно встретив Гарри, Флер поняла это. Подобное открытие сначала шокировало ее, а потом заставило всерьез пересмотреть все свои принципы.

Она тайно помогала близнецам, пересылая им деньги и некоторые ингредиенты для зелий. Иногда, члены Ордена просили ее оказать медицинскую помощь: основы целительства являлись обязательным предметом в Шармбатоне. После выпуска она изучала специальную литературу для колдомедиков, но быстро отказалась от мысли примерить лиловый халат. Экономика увлекала ее на порядок сильнее, тем более в Гринготтсе был Билл. Теперь же навыки целителя не раз выручали ее. Флер могла с легкостью справиться с простыми травмами, но когда доходило дело до чего-то более серьезного, ей недоставало профессионального опыта и знаний.

Гарри, выходя с ней на связь, никогда не говорил точного места своего нахождения, обычно кратко обозначая окружающее его как: «Лес». Возможно, Поттер просто опасался, что Флер бросит все и помчится к нему. Но он никогда не озвучивал подобные предположения вслух.

Поттер часто общался с ней. Обычно он делал это по ночам, когда наступала его очередь сторожить палатку. Флер обожала эти дежурства. Она рассказывала ему о разных мелочах, делилась прочитанным в книгах или объясняла принцип действия тех или иных заклинаний… Благодаря таким беседам Делакур чувствовала себя ближе к Гарри.

Зимой, когда ушел Рон, Поттер был на грани отчаяния. Гарри постоянно повторял, что все почему-то ждут от него слишком многого, забывая о том, что он обычный смертный, хоть и со шрамом на лбу.

Гарри не знал, где Рон может укрыться: он оставил свое зеркало в палатке. Флер отправилась в дом к Биллу, чтобы узнать, связывался ли с ним брат.

«Ракушка», дом на берегу моря, который купил до своей свадьбы Билл, совсем не походил на «Нору». В нем была некая элегантность и царственность. Делакур поймала себя на мысли, что ей хотелось бы жить в месте подобном этому.

Когда Флер прибыла в «Ракушку», Тонкс уже спала, Билл сидел на кухне и апатично курил. Ботинки Рона стояли в прихожей, а их владелец отдыхал в одной из комнат наверху. Делакур поспешила сообщить Поттеру, что все в порядке и его друг благополучно найден.

Уизли с безразличием смотрел на то, как Флер связывалась с помощью зеркала с Гарри.

После того, как Делакур закончила разговор, он затушил сигарету и смерил Флер задумчивым, изучающим взглядом, будто бы пытался просканировать ее.

— Ты его любишь? — в тишине комнаты этот вопрос прозвучал очень громко.

— Да, — уверенно ответила Флер. — Лю’блю.

Билл тяжело вздохнул и придвинул к себе пепельницу. Какое-то время он просто перебирал бычки.

— Ты уверена в своих чувствах? Если это месть мне, то она очень глупая. Жизнь Гарри и так не проста, чтобы использовать его как средство для того, чтобы что-то кому-то доказать.

Металлическая пепельница, отброшенная Делакур, пролетев половину комнаты, с силой ударилось об пол. Хрупкая Флер нависла над Биллом с таким пугающим выражением, что тот непроизвольно отклонился назад.

— Слуг’шай меня внимательно! Повторять не буду. Я. Люблю. ’Арри. Мне не нужно ничего тебе доказывать! Ты пог’ступил со мной как кусок дерьма! Ушел без каких-либо объяг’снений! Ты полагал, что слов о том, что нам нужно расг’статься дог’статочно?! — Делакур прошипела ему в лицо. — Не надо сейчас делать из меня монг’стра и создавать видимость, что ты тут г’самый правильный. Мг’стить такому ничтожеству как ты — выше моего достоинства. Я ошиблась в тебе, теперь же я нашла человека, который за’ботится обо мне! И он делает это искренне, а не потому, что хочет перег’спать со мной!

Билл оттолкнул ее в сторону и встал со своего стула. Он несколько раз прошел из стороны в сторону по кухне.

— Хочешь знать причины? Хорошо, хорошо, я скажу тебе, — он остановился. — Я ушел от тебя потому, что находить рядом с тобой сложно. Я постоянно сгорал от ревности. Меня доставали сальные шуточки в твой адрес, а еще слухи… Часть из них доходила и до моей матери! Я так больше не мог. С Тонкс мне уютно… — Уизли раздраженно потер виски. — Знаешь, почему Рон пришел ко мне?! Он ревнует Гермиону к Гарри. Ты уверена, что не допускаешь очередную ошибку?

— Конег’чно, — Флер была непоколебима. — Ег’сли твой брат не может набраться мужег’ства и признаться девушке, в которую в’люблен в своих чуг’ствах, то пусть продолг’жает ревновать ее ко всему мужскому населению планеты. ’Арри не тот, кто пугается сложностей и бросается от одной юбки к другой!

Билл вновь сел на стул и обхватил свою голову руками.

— Я счастлив с Тонкс, она беременна сейчас… — он сделал глубокий вдох. — Но иногда я думаю о том, что оказался слабаком, не справился с давлением, которое чувствовал, пока был в отношениях с тобой.

— Ты прав, ты окаг’зался слабаком! — резко произнесла Флер. — Наслаждайся своей жизнью и береги Тонкс. И никогда, запомни это Уильям Уизли, никогда больше не пытайся вмешиваться в мои отног’шения! — девушка вытащила палочку из-за пояса. — Иначе ты прочувг’ствуешь на себе всю силу магии французг’ских ведьм!

Казалось, что злость клекотала в горле Флер, готовая вырваться из нее с потоком опасных, болезненных проклятий. Билл отступил к окну и раздраженно покосился на нее.

— Не кричи — разбудишь всех, — попросил он, гневно сверкнув глазами. — Я не собирался никуда лезть, просто хотел все разъяснить… — Уизли ударил кулаком по стене. — Мерлин, я действительно сожалею, что изначально не объяснился с тобой. Я отвратительный человек.

Флер покачала головой и направилась к двери. Ей не терпелось как можно скорее покинуть этот дом, оставить его позади вместе со всеми обитателями.

Взявшись за дверную ручку, Делакур повернулась к Биллу:

— Поговори завтра с Роном и объяг’сни ему цену ошибок.

Она вышла, притворив за собой дверь. Песок под ногами казался вязким. Возможно, жить здесь в теплое время было замечательно, но зимой на берегу было на порядок холоднее, чем где-либо еще. Флер поежилась.

Сейчас она чувствовала, что именно сегодня была поставлена окончательная точка в отношениях с Биллом. Если до этого, она постоянно уверяла себя, что прошлому место в прошлом, то теперь она действительно освободилась от груза прежних отношений.

Она любила Гарри. Делакур не соврала Биллу. Ее чувства были сильны как никогда. Сейчас она чувствовала себя полностью способной отдаться этим новым отношения. Ей больше не хотелось сравнивать Поттера и Уизли. Слишком уж они были разными, и Флер была рада тому, что они так сильно отличаются друг от друга.

Искать в одном человеке черты другого — наивысшая глупость, которая ведет лишь по пути самообмана и разочарования.

Дойдя до антиаппарационной черты, Флер с громким хлопком переместилась в свою квартирку. На журнальном столике ее ждала листовка с фотографией Гарри. Подпись внизу о том, что он разыскивается, ничуть не смущала ее.

* * *

На следующее утро после своего ухода, Рон вернулся назад к Гарри и Гермионе. Флер так же продолжала ходить на работу, выполняла свои обязанности и старалась не привлекать к себе лишнего внимания.

В коридорах банка она вежливо здоровалась с Биллом и проходила мимо, не останавливаясь даже ради светской беседы. Это вполне устраивало их обоих.

Пожиратели заставили гоблинов наложить арест на счета некоторых магов, которые «представляли угрозу для стабильности нового политического режима». В основном это были магглорожденные, хотя в списке числились несколько полукровок и чистокровных, которые ушли в оппозицию и на данный момент скрывались.

Гоблинам не нравилось текущее положение вещей, но они не могли выступить в открытую. Глава банка и его семья были убиты Эйвери прямо в главном холле Гринготтса. Пожиратели не стеснялись демонстрировать свою силу и безнаказанность.

Время тянулось… Серость лондонского неба стала чем-то привычным и обыденным. Дементоры уже не наводили ужас только одним своим видом, они скорее превратились в неприятные декорации разрушающего мира Магической Великобритании.

Настроения среди магглов тоже нельзя было назвать позитивными. Чуть ли не каждый день в их газетах писали о странных убийствах или терактах. Люди ходили по улицам, оглядываясь по сторонам и ожидая, что на них вот-вот нападут.

Флер ненавидела Пожирателей всей душой. Каждый раз она с трудом сдерживала себя, видя как кто-то из этих подонков приходит в Гринготтс и ведет себя в банке как хозяин. Они были слишком самонадеянны, и Делакур искренне надеялась на то, что это когда-то их погубит.

Гарри все также стремился поддерживать с ней отношения. Он старался каждый вечер пообщаться с ней помощью зеркала. Делакур не могла не заметить прогресса в их отношениях: Поттер начал говорить с ней на личные темы, порой даже делился с ней некоторыми аспектами своей жизни с маггловскими родственниками.

После того таких откровенных разговоров Флер откладывала в сторону зеркало и плакала. Вряд ли, Гарри позволял себе слезы, и ей казалось, что кто-то должен был выплакаться за него. Слишком уж жизнь была несправедлива к нему.

Весной Флер получила сообщение от Билла о том, что она немедленно должна прибыть в его дом. Делакур удивленно посмотрела на календарь: Тонкс должны была родить гораздо позже. Да и в помощи с родами нужен кто-то более квалифицированный, чем владеющий начальными навыками колдомедика.

Когда же она прибыла в «Ракушку», то первое, что первое она увидела окровавленную мужскую толстовку на полу кухни. Флер не могла вспомнить после, как пробежала лестницу и буквально влетела в комнату, из которой слышал до боли знакомый голос.

— ’Арри?

Поттер повернулся к ней и мягко улыбнулся. Билл перевязывал его раны. Они не казались глубокими или страшными. Флер облегченно выдохнула.

— Со мной все в порядке. Больше всего досталось Гермионе: ее пытали. Нас вытащил, — он запнулся на этом месте, а его глаза замерцали. — вытащил Добби. Он мертв. Его убила Беллатрикс. Я похороню Добби вечером, когда смогу держать в руках лопату.

Флер упала рядом с ним на колени и крепко обняла его.

— Я так счаг’стлива, что ты смог спаг’стись… Страшно представить, что тебя могли бы казнить на глазах у всех, как это было с некоторыми магглорожденными! Это ког’шмарно!

Гарри покачал головой и мягко улыбнулся.

— До последней битвы осталось не так долго, — произнес он это с ожесточением.

Весь его вид говорил о том, что всем его неприятелям явно не поздоровится при встрече. В глазах Гарри появилась холодная ярость. Флер оставалось только надеяться, что он не станет убийцей. Позже, когда к нему вернется ясность мышления и осознание, он просто сгорит от презрения к себе. Делакур меньше всего хотела бы, чтобы Поттер угас.

Она просидела в его комнате до самого вечера, наблюдая за тем, как он спит под действием зелья. К ней заглядывал Рон, он пострадал меньше всех. Именно Уизли подробно рассказал ей о произошедшем.

От одной мысли, что с Гарри могла сделать Беллатрикс, а потом и ее хозяин, Флер пришла в ужас. Поттер казался каким-то иррационально хрупким. На его лбу уже залегли морщинки, которых не должно было бы быть у столь юного человека. Весь вид Гарри отражал собой вселенскую усталость.

— Хочешь чаю? — тихо предложила Тонкс.

На этот раз цвет ее волос был рыжим и несколько веснушек украшали ее нос. Изящная фигура и большой живот представляли собой странное зрелище. Но беременность не портила Тонкс, напротив, она будто бы расцвела.

— Я бы не от’казалась, — улыбнулась Флер и нежно провела по волосам Поттера. — Он прог’спит еще где-то два часа, но мне хотелось бы быть рядом, когда он проснется.

Нимфадора понимающе кивнула.

— Меня поражает, как он в столь юном возрасте прошел через столько и остался адекватным… — Тонкс тяжело вздохнула. — А мы знаем только часть того, что ему довелось пережить. Мне всегда казалось, что он должен был быть миниатюрной копией Грюма… — она покачала головой. — Даже страшно представить, что чувствуешь, когда твоего лучшего друга пытают. Слышать его крики и осознавать свое бессилие. Это тяжелее, чем самому оказаться под Круцио… Гораздо тяжелее…

Флер удивленно посмотрела на нее. Тонкс обычно вела себя как неисправимая оптимистка, и было сложно представить, что она задумывалась о подобных вещах. Возможно, побывав на пороге смерти, Нимфадора изменилась, а может, это было в ней всегда, просто скрывалось за масками абсолютной доброжелательности по отношению к миру.

Делакур осторожно вышла из комнаты, стараясь ничего не задеть, чтобы не потревожить сон Гарри каким-нибудь резким звуком.

Толстовки больше не было видно. Скорее всего, ее выкинули, хотя Тонкс могла забрать ее в стирку: у Гарри было не так много одежды, а скитания по лесам не способствовали расширению гардероба.

— Мистер Оливандер и господин гоблин закончили со своим обедом и теперь отдыхают, — раздался со стороны лестницы мелодичный девичий голос.

В кухню впорхнула светловолосая девочка, с чуть мутноватыми голубыми глазами. На ее лице было какое-то мечтательное выражение.

Флер вспомнила, что видела ее, когда участвовала в Турнире Трех Волшебников. Эта странная девочка сидела за столом Когтеврана и редко проявляла интерес к окружающему миру. Ее устраивала жизнь в собственном мирке. Она читала журналы вверх ногами, бегала по замку босой или делала себе украшения из вещей, которые простой обыватель счел бы мусором.

— О, здравствуй, — кивнула странная девочка. — Я Луна Лавгуд. Полагаю, что ты Флер Делакур. Количество мозгошмыгов около твоей головы увеличилось, видимо, ты влюбилась.

Тонкс тихо рассмеялась и поставила на стол заварной чайник и три фарфоровые чашки. Луна ловко нарезала лимон тонкими кружочками и уложила их на меленькую тарелочку.

— Пахнет бергамотом… — протянула Лавгуд. — Давно я не пила ничего подобного. Порой они не кормили нас несколько дней, а потом приносили объедки. Правда, иногда среди них попадалось что-то действительно вкусное. Например, косточки.

— Ты тоже была в помег’стье? — спросила Флер, пораженная тем, что Рон забыл упомянуть о ней.

— Да, довольно-таки долго… Темницы отвратительное место, — Луна поморщилась. — Не хотела бы я там оказаться еще раз. Добби вытащил нас всех оттуда. Он настоящий герой.

— Гарри собирается похоронить его ве’чером, — кивнула Флер.

Луна начала раскачиваться на стуле и широко улыбнулась, думая о чем-то своем.

— Гарри великий волшебник, не так ли? — произнесла она на распев. — Он стал моим первым другом. И благодаря ему я спаслась, ведь он мог бежать сразу, оставив всех нас. Цена его жизни в этой войне гораздо выше любого из нас, но Гарри так не поступил, — Лавгуд задумчиво посмотрела в окно. — Я совсем забыла о том, что у морщерогих кизляков сейчас должен быть брачный период и их проще всего обнаружить именно в это время, но сомневаюсь, что отец занят их поисками, — она шмыгнула носом.

Тонкс положила ей руку на плечо и грустно улыбнулась.

— Я тоже переживаю за своего отца.

Флер, в который раз тайно порадовалась тому, что ее семья находится во Франции. Единственной причиной для беспокойства оставался Гарри. Он был слишком открытым, добрым, несколько наивным… Таким, как принято охарактеризовывать героев из эпосов о великих подвигах, но с подобными качествами в реальной жизни было сложно не погибнуть в попытках найти справедливость.

— Вы хорошая пара, — произнесла Луна, когда Флер уже уходила из кухни. — Я рада за вас. Кажется, Гарри никогда никого не любил так сильно. Около него никогда не было так много мозгошмыгов!

Делакур только сдержано кивнула на подобное необычное заявление.

Настроение Гарри ничуть не улучшилось после пробуждения. Он выглядел встревоженным и уставшим, будто бы он преодолел марафонскую дистанцию вместо отдыха в своей постели.

— Волдеморт очень недоволен промахом Малфоев и Беллы, — кратко пояснил Поттер.

После он переоделся в одежду Билла, и, взяв лопату, молча вышел из дома. Флер издалека наблюдала за тем, Гарри собственноручно выкопал могилу, хотя с помощью магии это заняло бы всего несколько минут.

Комфорт и удобство не были значимыми для него. Важным являлось проявление уважения по отношению к умершему в независимости от того, что он не являлся человеком. Тела домовиков обычно или сжигали, или трансфигурировали в вазы, а потом закапывали. Если задуматься, то это было очень по-варварски…

Поттер долгое время стоял около могилы, печально вглядываясь в белый камень, который теперь служил надгробием. Флер была поражена, что кто-то из магов мог поставить волшебных существ на один уровень с собою.

На эту ночь она осталась с Гарри. У нее было слишком много тепла, которое она хотела бы разделить с ним…

* * *

Флер стала приходить каждый день в дом Билла с тех пор, как Гарри там остановился. Тонкс ничуть не возражала против ее присутствия, она наоборот была рада поделиться с ней некоторыми своими проблемами и секретами. Видимо, Нимфадора перестала видеть в ней соперницу.

Ребенок в ней часто толкался, что приводило Тонкс в неописуемый восторг. Она часто разговаривала со своим животом, полагая, что это каким-то образом потом пойдет на пользу ее маленькому чаду. Флер не могла не умиляться при виде этого.

Странно, но только после наблюдений за Тонкс, Делакур почувствовала в себе настоящее желанием обзавестись семьей: создавать в доме уют, ждать с работы мужа, думать о том, чем же его порадовать и, конечно же, растить вместе их общих детей.

Быть хорошими родителями — крайне сложная задача. Ребенок всегда требует много любви, внимания, заботы и времени. Флер помнила, как ревновала маму к Габриель, считая, что теперь стала ненужной ей. Со временем, она поняла, что сильно заблуждалась на этот счет. Делакур была уверена, что Гарри был бы прекрасным отцом: нежным, справедливым и любящим.

Ее собственный папа занимал пассивную позицию в воспитании: он предпочитал проводить со своими детьми досуг, оставляя разъяснения понятий «хорошо» и «плохо» на свою жену. Флер хотела бы, чтобы ее муж не разделял взглядов ее родителя.

В последнее время Гарри выглядел очень задумчивым. Он постоянно был где-то далеко в мыслях, а на его лице часто проступало смятение. Поттер регулярно о чем-то разговаривал с гоблином в его комнате, а потом тихо спорил со своими друзьями.

Казалось, что он вот-вот должен был бы сорваться с места и броситься куда-то бежать. Флер опасалась, что Гарри снова оставит ее одну, исчезнет… и на этот раз уже навсегда.

Страхи Делакур стали оправдываться в тот момент, когда однажды ночью, лежа рядом с ней, Поттер тихо произнес:

— Завтра я уйду отсюда.

— Как?! Куда?! — воскликнула Флер и приподнялась на локте, нависнув над лицом Гарри. — Ог’станься!

— Я не могу, — Поттер недовольно поморщился и потер лоб. — Я бы хотел остаться, но не могу. Есть то, что мне хотелось бы поскорее закончить. Это место, как рай. Я понимаю, почему Билл купил здесь дом... тут постоянно кажется, что за пределами этого мира нет ничего... Нет войны, нет боли, нет опасности или горя. Но даже сюда врываются отголоски войны: через газеты, радио, зеркала связи... Это нельзя игнорировать, беззастенчиво предаваться своей иллюзии счастья.

Флер тяжело вздохнула и положила свою голову на грудь Гарри. Сердце Поттера билось очень быстро, выдавая нервозность хозяина, хотя в его тоне или мимике невозможно было обнаружить следы волнения.

— Я не могу не бег’спокоиться о тебе. Все что сейчас проиг’сходит, напоминает мне хог’ждение по тонкому льду. Мне просто стра’шно думать о том, что может быть, если тебе изменит удача.

Гарри одной рукой осторожно погладил ее по голове, а другой сильнее прижал к себе.

— Я люблю тебя. Когда закончится война, я действительно хочу, чтобы мы были вместе... Ты научишь меня французскому?

— Зачем? — последний вопрос сильно удивил ее.

— Мне кажется, что ты скучаешь по родной речи. Я бы на твоем месте очень хотел бы пообщаться с кем-то на своем языке...

Флер впилась в губы Гарри, а потом тихо прошептала ему на ухо.

— После войны я научу тебя, обещаю.

Поттер запустил руки в ее волосы и, притянув к себе, страстно поцеловал ее.

Они оба понимали, что это обещание было большим, чем просто соглашение для изучения языка...

* * *

Когда начала рушиться крыша банка, поднялась паника. Все скорее спешили выбраться из здания. Кабинет Флер находился в административной части, которая практически не пострадала. Больше всего досталось приемной и холлу. Там обрушилось несколько стен.

Гоблины бегали туда-сюда, что-то возбужденно выкрикивая на своем языке. Делакур смотрела, как в небе исчезает дракон с тремя людьми на его спине. Смутные подозрения закрались ей в душу.

— Что сейчас произо’шло? — спросила она одного из гоблинов.

— Гарри Поттер ограбил банк! — прокричал он. — И он укал дракона с нижнего уровня!

Сердце Флер пропустило несколько ударов. О чем только думал этот взбалмошный мальчишка! Каков же глупец!

— Нам сейчас лучше убраться отсюда, — притянув ее за плечо, тихо прошептал Билл в самое ухо. — Сейчас тут будут Пожиратели. Сомневаюсь, что они не станут выплескивать свое раздражение от побега Гарри на всех удобно подвернувшихся людей.

Флер заметила, что некоторые уже начали аппарировать от банка, завидев вдали несколько фигур в темных плащах. Она тоже решила не дожидаться неприятностей. После того, как Делакур оказалась в своей квартире и наложила несколько заклинаний от прослушивания, она передала всем сообщение о произошедшем с Гарри.

Сам же Поттер и его друзья не выходили на связь. Это усиливало беспокойство Флер. Она боялась, что с ним что-то произошло. Вдруг дракон убил их или сильно покалечил?!

Делакур несколько раз порывалась куда-то бежать, но она не представляла, куда именно направляться, пока на задней стенке зеркала не отобразилось сообщение от МакГонагалл: «Поттер в Хогвартсе. Сюда идет Волдеморт. Пришло время боя!».

Флер накинула на плечи легкий плащ, схватила волшебную палочку, лежавшую на кровати, и в тот же миг аппарировала в Хогсмид к «Кабаньей голове». Кингсли уверял всех, что это самое безопасное место для них во всей деревне.

Пожилой владелец стоял на пороге. Подарив ей неприветливый взгляд, он махнул рукой в сторону бара.

— Поднимайся по лестнице на второй этаж, зайдешь в комнату с красной табличкой на двери. Там сейчас открыт проход в школу. Проследите за эвакуацией детей. Я посажу их здесь на Ночной рыцарь. Давай же, глупая девчонка, быстрее! Не стой столбом! Пожиратели не будут ждать, пока ты соберешься с духом.

Флер резко дернулась от этих слов и бросилась внутрь заведения, которое сейчас было абсолютно пустым.

Проход обнаружился сразу, она быстро пробежала туннель и оказалась в большой комнате с многоярусными кроватями вдоль стен. В тот момент в помещении находилось много людей.

— Остаться и помочь нам могут только старшеклассники с седьмых — шестых курсов. Остальные обязаны пойти в Хогсмид. Для любых решивших погеройствовать, напоминаю, Пожиратели не будут вас щадить, — кто-то из слизеринских старшекурсников усмехнулся. — Они убийцы, люди с отсутствием таких понятий как жалость, совесть, нравственность или моральные устои… — Поттер перевел дыхание. — Пятый курс, назначаю вас ответственными за младшекурсников. Следите за ними и защищайте, если потребует того ситуация. Слизеринцы эвакуируются последними!

— Почему? — воскликнула какая-то слизеринская девочка с прической-каре.

— Потому что, если Пожиратели нападут на замок раньше, то вряд ли станут убивать своих детей. Радует, что у них остались хотя бы подобные зачатки человечности. И если кто-то из вас решит ударить нас в спину, то нам придется убить вас, — раздалось несколько ошеломленных вскриков. — Здесь никто не собирается играть с вами. А теперь начнем эвакуацию. Когтевран, первый! Давайте, давайте, быстрее! Времени практически не осталось.

Первая толпа студентов нырнула в туннель, следом за ними отправились Пуффендуйцы. Старшекурсников из их факультета осталось значительно больше, чем из Когтервана. Из Гриффиндора ушла только половина студентов, и Гарри с МакГонагалл потребовалось значительное количество времени, чтобы заставить всех младше шестого курса покинуть школу.

Быстрее всех скрылись Слизеринцы, при этом они выглядели так, будто бы являлись хозяевами положения.

— ‘Арри! — воскликнула Флер. — Чем я могу помочь?

— Слушай МакГонагалл! — воскликнул он, махнув ей. — Готовься к осаде. Мне еще нужно кое-что сделать.

Он убежал так быстро, что она даже не успела ничего ему сказать.

Каменные горгульи и железные доспехи шагали по коридорам, рассредоточивались около окон и дверей, готовясь оборонять школу наравне с живыми. Из теплиц принесли кадки со странными растениями, которые казались весьма опасными.

Флер стояла в южном коридоре вместе с Люпином и Кингсли. Что-то заскрежетало, заскрипело, а потом в одно из окон влетела красная вспышка, но железные доспехи поймали это проклятие на себя, тут же обуглившись и рассыпавшись на несколько частей.

Адреналиан побежал по крови. Страх смешался с гневом и азартом. В окно запрыгнул Долохов, сражение с которым взял на себя Люпин. Соперником же Флер стал какой-то старый Пожиратель. Возраст ничуть не влиял на его дуэльные навыки. Он ловко уворачивался от ее атак. Через некоторое время Флер начала чувствовать себя истощенной.

Рядом прогремел взрыв. Пожирателя задело пролетавшим камнем. Воспользовавшись этим моментом, Флер что есть мочи прокричала:

— Авада Кедавра!

Зеленый луч ударил в цель. В глазах Пожирателя на какой-то момент промелькнуло удивление, а потом он замертво рухнул на грязный пол.

Первое убийство… Дрожь прошла по всему телу. Убить, чтобы не быть убитой…

Чье-то проклятие пролетело совсем рядом. Новый противник был найден…

Дальше все смешалось в сплошную вереницу из проклятий, взрывов, уворачиваний от атак великанов, уничтожения акромантулов, которым было все равно на кого нападать…

Флер никогда не чувствовала себя так близко краю, к встрече со своей смертью… На самом деле, она была уверена, что умрет сегодня… Это испытание было слишком сложным, невероятным тяжелым для нее, и то, что она пока что жива, считала большой удачей.

Она чувствовала себя надломленной. Неожиданная передышка данная Волдемортом обрадовала ее. Флер требовалось хоть немного времени, чтобы перевести дух, чтобы с новыми силами бросится сражаться.

Трупов было много… На тела Люпина и Фреда было тяжелее всего смотреть… Среди мертвых были и дети. Делакур не понимала, как можно посылать смертельное проклятие в них, когда, чтобы вывести их из боя, было бы достаточного обычного Петрификуса Тоталуса.

Волдеморт предлагал Гарри придти и отдать свою жизнь, в обмен на жизни всех тех, кто остался в замке. Делакур надеялась, что Поттер не будет столь глуп, чтобы поверить его словам.

— Кто-нибудь видел ’Арри? — громко спросила она в Большом зале.

Все начали оглядываться по сторонам и отрицательно качать головами.

— Неужели он все-таки пошел в лес? — тихо спросила Гермиона, но ее вопрос прозвучал как раскат грома в тишине зала.

— Нет, он не мог! — воскликнул Рон.

В комнате поднялся шум, который был прерван появлением Лонгботтома.

— Волдеморт идет сюда! — прокричал от дверей Большого зала Невилл. — Они захватили Хагрида!

Защитники Хогвартса стали выходить на ступени школы, чтобы дать отпор противникам, даже если это будет стоить жизни.

— Гарри Поттер мертв! — раздался холодный голос Волдеморта.

Флер заметила в огромных руках Хагрида тело Гарри. Это точно был он, но теперь напоминал опустевшую оболочку. Его руки и ноги свободно свисали, как у тряпичной куклы, а очки перекосились на его лице.

Мертв? Мертв! Никогда, никогда больше он прикоснется к ней! Не проведет по ее волосам своей теплой рукой, не поцелует, не поговорит с ней, не спросит про ее работу, не пожалуется на Рона, который продолжает верить в победу Пушек… Никогда…

Больше не будет ничего. Его нет. Он вычеркнут из этого мира… Ее Гарри…

Что-то тут было так. Что-то неправильное и иррациональное. Поттер не мог так просто умереть!

Ложь! Это определенно была ложь! Этого не могло произойти! Он обещал ей, обещал выучить французский, чтобы не давать ей скучать по дому…

Невилл что-то говорил Волдеморту, но Флер этого не слышала. Ее мир сузился до неподвижно лежащего Гарри на руках Хагрида.

Шаг, еще один шаг… Никто не останавливал ее… Кажется, Флер никто даже не замечал… Еще шаг…

Она заметила, что Невилл неподвижно замер со шляпой на голове, а потом он загорелся. Делакур не могла понять реальным ли было это или галлюцинацией.

— ’Арри Поттер… мертв? — спросила она у Волдеморта, всматриваясь в его красные глаза.

Кто-то что-то закричал. Видимо о том, чтобы она бежала…

— Мертв! — издевательски рассмеялся змеелицый.

— Этого не может быть! — воскликнула Флер и топнула ногой. — Гарри Поттер жив! Да как ты смеешь лгать! Он жив! Жив! Когда же ты сдохнешь?! Как ты смеешь стоять тут?!

— Я бессмертен, глупая! Преклони передо мной колени или умри! — Волдеморт опасно сощурился и вытянул руку с палочкой вперед.

Флер вновь посмотрела на Гарри.

— Ни за что! Я слиг’шком сильно люблю его, чтобы предать!

— Тогда отправляйся же к нему!

Волдеморт направил на нее свою палочку, и тут произошло сразу несколько вещей. Огонь погас, невредимый Невилл шагнул вперед, на нем все еще была шляпа, в руках же у него был меч, которым он отсек голову змее, сидевший у ног своего повелителя.

Гарри, внезапно спрыгнул с рук Хагрида, и громко произнес:

— Авада Кедавра!

Волдеморт, который ошарашено взирал на тело своей разрубленной любимицы, просто не успел среагировать. Зеленый свет поразил его. Он упал на землю.

Ничтожное, белое, сморщенное, нечеловеческое тело… Пустое… В нем не было ни капли жизни.

— Хозяин! Хозяин поднимитесь! — отчаянно закричала Беллатрикс.

Кто-то послал в нее убийственное проклятие. Часть Пожирателей аппарировала прочь. Защитники Хогвартса кинулись вперед, чтобы успеть ошеломить оставшихся, чтобы после сдать их аврорам.

Флер же крепко прижала к себе Гарри, совершенно не обращая внимания на происходящее. Почти все Пожиратели, оставшееся перед Хогвартсом, были или связаны или убиты.

Гарри был жив, и это являлось самым важным для нее. Оставалось надеяться, что в будущем их будет ждать прекрасная жизнь, наполненная яркими красками, такими же как и небо во время рассвета над Хогвартсом.

________________________________________________________________________________________

Простите, за задержку. Главы были готовы давно, но лежали у одной из моих бет. Она не успевала их проверить.

На данный момент, главы проверены только одной бетой. Как только вторая бета вернется, текст будет окончательно вычитан и вычищен.

Спасибо всем за комментарии. Они очень поддерживали меня. Очень рада, что эта работа вызвала у вас такой интерес.

С уважением и любовью, ваша Кошка Маришка.